Знакомясь с людьми и их творчеством на самолите, ловлю себя на мысли, что здесь собрались только писатели. Читателей пока не заметил. А писатели во все века... чурались друг друга: может быть, осторожничали, боясь затеряться в толпе и потерять оригинальность.
Почитал рецензии: кукушки и петухи. Странно, что не увидел пока ответных рецензий, таких же восторженных.
Не считаю себя писателем. Читатель. Ниже - несколько мыслей именно читателя.
ПУТИНА
Поздравим себя, наконец!
Спустя век изнурительных поисков наша литература вышла на большую дорогу. Всем теперь хватит места, есть где потоптаться. Писателей стало больше, чем читателей.
Она (литература) вспомнила, что рода женского, как и почти все ее производные: орфография, морфология, метафора, грамматика… Непонятно, зачем здесь затесалось правописание. Но, по всей вероятности, эта категория уже не относится к литературе. Это – прерогатива госдумы (уф! Чуть не написал: госдуры! Погода навеяла. Искреннее раскаиваюсь!)
Есть еще одна категория – синтаксис. Род явно не литературный, скорее олигархический. Современная литература в нем не нуждается (и напрасно! он сегодня главный двигатель). А если все же синтаксис имеет литературу, то это нормальная ориентация.
С высоты птичьего полета литература выглядит достоянием прекрасной половины человечества. Даже если встречаются авторы с мужскими именами и окончаниями, последние явно мимикрируют под прекрасную половину. Напрашивается интересный вывод: отечественная литература не нуждается в оплодотворении! Она раз и навсегда уже оплодотворена, как курица, помятая однажды бойким кочетком, и будет нести яйца всю оставшуюся жизнь. Отличные яйца, диетические!
Любопытно, что критика, как и реклама – тоже подозрительно женского рода! И они существуют сегодня в явном симбиозе с торжествующей литературой.
Реклама – это понятно. Этот род деятельности стал одним из немногих бурно развивающихся отраслей отечественной промышленности. Сырья в стране оказалось больше, чем ископаемых.
Не сильно усложняя себе бедственную (или бедовую?) жизнь, реклама литературы имеет три лика (чуть больше, чем Янус):
Первый – мистический. Стандартный образ – две руки, совершающие пасы, и между ними прозрачный волшебный шар. Образ действует неотразимо. Читатель получает удовлетворение еще до того, как закончит чтение.
Второй – любовный. Один из самых ярких образов – красивое, обнаженное женское тело, обессилено свисающее на руках мышечного героя. Удовлетворение приходит, как правило, к середине книги. Окончание можно не читать.
Третий лик – героический. Образ его почерпнут из компьютерных игр и рисуется, как правило, двумя грубоочерчеными фигурами, сжимающими в лапах каменный топор и лучевую пушку одновременно. Это фэнтези- реклама: удовлетворение читатель получает еще до того, как начнет читать.
Критика… В этом веке мне не приходилось читать обзор современных творений, который бы меня убедил. Может быть где-то, в сильно специфических толстых журналах, рассчитанных на индивидуальное прочтение, и кроется глубокий, нелицеприятный анализ происходящего в тяжелой индустрии пера… Не встречал. То же, что попадается на глаза, сильно напоминает масло, которым поливают красную икру, чтобы она не сильно высыхала. Чтобы ее (икру) можно было продать раньше, чем она протухнет. И икрометание успешно продолжается! Литература – дело женское, как и нерест. И как аппетитно выглядит: икринка к икринке, одна к одной! Прекрасные именно тем, что неотличимы друг от друга. Всякое слово, сказанное не в струю, вызывает искренний гнев и отвращение. Как кусок хлеба, залетевший в икру: «Она же испортится мгновенно! Какой урод засоряет скоропортящийся, дорогой продукт?!»
Наш читатель понимает толк в духовной пище. И он за икру! Тем более, что она дорогая, а, значит, очень полезная для общего развития.
Поздравим себя, наконец!
Вера Вьюга (гость)
Отзывы читателей (12)
Подписаться