«… Откуда выплеснулось такое длинное вступление, вроде бы совсем лишнее, постороннее для моей „книги переживаний“, никоим боком не приникающее к ней, – не объяснить... Ведь речь-то пойдет о моих родителях, о их любви. Пробовал начать с описания родовой избы (как и полагается в солидных мемуарах), того гнезда, в котором я однажды вылупился из материной родильницы и открыл на Божий свет глазенки; бабушкин дом стоял в верхнем конце Окладниковой слободки (города Мезени), по улице Первомайской, о край пространного, бесконечного болота, переходящего за речкой Пыей в Малоземельскую тундру. Выпрыгнув из окна можно было при великом старании убрести по северным моховым палестинам аж до Карского моря, на гибельный край белого света... »