Чарлз Дарвин обрел красоту

Серия «Жизнь замечательных людей» переключилась на ученых.

В серии «Жизнь замечательных людей» вышла книга о Чарлзе Дарвине. Ее автор, Максим Чертанов, не будучи филологом, зарекомендовал себя именно как специалист по писательским биографиям. Конан Дойл, Уэллс, Хемингуэй, Марк Твен — это его герои за последние пять лет.

Теперь, когда вышла книга о Дарвине, стало известно, что у автора, скрывающегося за псевдонимом Максим Чертанов, нет и биологического образования. Во всяком случае, на этот факт указывает автор двухтомника «Эволюция человека» Александр Марков. Предисловие известного популяризатора науки само по себе стало положительным отзывом на эту книгу: «Как ни удивительно, Чертанов сумел неплохо разобраться и в научном содержании трудов Дарвина».

Вопрос, насколько легко будет разобраться в довольно плотном и скоростном изложении «научного содержания дарвиновских трудов» неподготовленному читателю, — столь неоднозначен, что автор торопится решить его в первой же главе. В нескольких цитатах, о биноме Ньютона и стихотворных размерах, надо найти ошибки. Если кто не смог — не страшно, но тогда стоит помнить: «Чтобы выносить суждения, недостаточно посмотреть ток-шоу с участием актера, домохозяйки, священника и депутата».

Максим Чертанов очень старается поддерживать в читателе тот же интерес, что заставлял его героя предпочесть науку более вальяжным «джентльменским» занятиям. В книге передан ритм этого нескончаемого поиска, от медицины — к геологии, от путешествий — к научным трудам, от флоры — к фауне, от страуса — к орангутанам.

Причем личная жизнь ученого тоже оказывается вовлечена в круговорот любопытства и усердия. Процитировав высказывание Дарвина о быках и лошадях, «раздувающих ноздри, когда они возбуждены любовью», автор в том же абзаце переходит к сообщению о женитьбе героя на Эмме Веджвуд.

Черновик Дарвина, где он отметил все «за и против» матримониального выбора («ходить куда захочется, беседовать с умными людьми в клубах» versus «удовольствия, доставляемые музыкой и женской болтовней»), до сих пор остается вполне годным для современных реалий тестом.

Отдельная глава книги посвящена истории учения Дарвина в России: «Наша духовная цензура пропускала к обращению в публике сочинения геологические, в которых доказывалось происхождение человека различно от библейского указания». Интересно, что за разрешение на публикацию книги «Происхождение человека» ратовал поэт и цензор Тютчев.

Но потом выдача книги публике все же была приостановлена, на типографию подали в суд. Тогда и появилось стихотворное обращение Алексея Толстого к цензору Михаилу Лонгинову: «Полно, Миша! Ты не сетуй! / Без хвоста твоя ведь ж...». В 1870-е боялись влияния британского исследователя на отечественных «нигилистов», к которым причисляли скопом всех «ученых с писателями».

По ходу повествования автор комментирует многие мифы. Так, он напоминает, что трактовка, будто Дарвин придумал «естественный отбор», ошибочна. На самом деле это было общее место в науке, а формулировка «устранение непригодных» восходит еще к Эмпедоклу. По Дарвину, именно «уклонисты», все эти большеглазые и большеногие, короткоухие и короткохвостые, эти «несогласные с генеральной линией», движут эволюцию: «Идеальные середняки» в конце концов исчезают с лица Земли. Не бойтесь выделяться. Да, вас могут побить. Но будущее за вашими детьми, а не за теми, кто «как все».

Путь от «красивой сказки» к «не менее красивой, но более трудной для понимания научной концепции» до сих пор остается важнейшим, не всеми пройденным маршрутом. Наверное, именно на этом пути известный ученый и обрел ту «красоту», которой он «не имел». Удивительно, что Максим Чертанов удержался от соблазна процитировать знаменитое стихотворение Николая Олейникова про Чарлза Дарвина и синичку. Тут нужна была особая выдержка.