Новый перевод знаменитого юмористического романа "Трое в лодке, не считая собаки", выполненный при консультации британского Джеромовского общества, опубликован на русском языке. Проект Weekend решил поделиться с читателями трудностями нового перевода и рассказать о тонкостях описания быта викторианской эпохи.

Юмористический роман британского писателя Джерома К. Джерома был напечатан в 1889 году. Книга о путешествии трех джентльменов по реке Темзе, любимая русской публикой и по экранизации 1979 года с Мироновым, Державиным и Ширвиндтом, на русский язык переводилась неоднократно (самыми популярными являются два варианта – Михаила Салье, а также Михаила Донского и Эльги Линецкой, созданные в 1950-70-х годах).

Созданный Гаем Севером новый перевод примечателен тесным сотрудничеством переводчика с английским Джеромовским обществом (The Jerome K. Jerome Society). Его президент Джереми Николас (Jeremy Nicholas) в течение года консультировал переводчика относительно британских реалий конца XIX века и темных моментов оригинального текста. С его помощью удалось подобрать интерпретации, наиболее оптимальные по контексту и джеромовскому духу. Причем переводчик постарался воспроизвести именно специфический сухой "британский юмор", который в предшествующих русскоязычных текстах подчас исчезал ради более сочных и "смешных" шуток.

Перевод Михаила Салье: -  Вы обманщик, — ответил я, начиная раздражаться. — Я не хочу смотреть ваши  могилы. Зачем это мне? У нас есть свои могилы — у нашей семьи. Могилой моего  дяди  Поджера  на  кладбище Кенсел-Грин гордится вся округа; гробница моего  дяди в Бау может принять восемь постояльцев, а моя двоюродная бабушка Сюзен  покоится в кирпичной гробнице на кладбище в Финчли; надгробный камень ее  украшен  барельефом  в  виде  кофейника,  а  вдоль  всей  могилы тянется шестидюймовая  ограда из лучшего белого камня, которая стоила немалых денег. Если  мне  требуются  могилы,  я  хожу  в те места и наслаждаюсь ими. Мне не нужно  чужих  могил.  Когда вас самого похоронят, я приду и посмотрю на вашу могилу. Это все, что я могу для вас сделать.

Перевод Гая Севера: — Вы прохиндей! — воскликнул я, начиная раздражаться. — Я не хочу осматривать памятники, ваши тем более. Какого черта? У нас есть свои могилки, у нашей семьи. У моего дядюшки Поджера на Кенсал-Грин есть памятник — гордость всего прихода. А у моего дедушки такой склеп в Боу, что туда влезет восемь человек. А у моей двоюродной бабушки Сусанны в Финчли есть кирпичный саркофаг с надгробием, а на нем барельеф с каким-то кофейником, а вокруг могилы — дорожка отборного белого камня, стоила бешеных денег! Когда мне требуются могилы, я отправляюсь туда и там упиваюсь. Чужих мне не надо. Когда вас самого похоронят, я, так и быть, приду посмотреть на вашу. Это все, что я могу для вас сделать.

"Однако я постарался не только передать тонкости, упущенные при предыдущих переводах, но и сохранить атмосферу, полюбившуюся нашему читателю. Поэтому я проанализировал параллельно с подлинником все существующие на данный момент шесть переводов (начиная с дореволюционных) и, используя все, на мой взгляд, удачные интерпретации, синтезировал и доработал их", — уточняет переводчик.

 

Результатом консультаций с Джеромовским обществом стали подробные комментарии (более 45 тысяч знаков), включающие лингвистическую, историческую и исторические справки, например, относительно английских брендов, которые, как оказалось, играют большую роль в полотне текста Джерома.

Перевод Михаила Салье: Я слышал, как однажды в Швейцарии один  человек,  восходивший  на гору, сказал, что отдал бы полмира за стакан пива.  А когда этот человек дошел до маленькой избушки, где держали пиво, он поднял  страшный  скандал из-за того, что с него потребовали пять франков за бутылку  мартовского.  Он  сказал,  что  это  грабеж,  и  написал  об этом в "Таймс".

Перевод Гая Севера: Я слышал, как однажды в Швейцарии один человек, отправившись в горы, тоже наобещал вселенных за стакан пива. Когда же он добрался до какой-то хижины, где ему дали "Басса"*, то устроил просто ужасный скандал — из-за того, что с него спросили пять франков за бутылку. Он кричал, что это циничное вымогательство, и даже написал письмо в "Таймс".

*Комментарий:  "Bass" — торговая марка английского светлого пива, с 1777 выпускаемого компанией "Bass & Co" из г. Бертон-эпон-Трент. Ко времени Джерома "Bass & Co" экспортировала "Bass" во многие страны. Джером иронизирует над "твердолобым английским консерватизмом" — англичанин возмущается тому, что пиво, которое он покупает дома за привычную сумму, за границей далеко в горах почему-то оказывается дороже.

Кроме того, впервые в русском издании книги "Трое в лодке, не считая собаки" напечатано предисловие, созданное самим Джеромом  к переизданию 1909 года – во всех предыдущих переводах оно отсутствовало. По материалам, присланным британскими исследователями, переводчиком также написано послесловие, рассказывающее о судьбе книги, ее автора и персонажей. Здесь же опубликованы редкие фотографии из архива Общества.

Книга заново иллюстрирована в духе английских журнальных рисунков того времени художником Владимиром Рыловым. Примечательно, что Джереми Николас также консультировал и иллюстратора. Поэтому различные предметы викторианского быта, неизвестные сегодня не только русскому, но и английскому читателю, изображены согласно присланным им фотографиям и объяснениям с исторической точностью. Так, на иллюстрациях можно разглядеть всю реальную конструкцию Хэмблдонского шлюза, который доставил столько переживаний героям романа. Согласно реалиям викторианской эпохи нарисованы ножки мебели, сервировка столов, обувь, предметы в лодке, включая спиртовку, гипсовая рыба на стене паба и т.д.

Перевод Михаила Донского и Эльги Линецкой: Найдя результат первого эксперимента вполне удовлетворительным, фоксик решил пойти еще дальше и задать жару остальным. Он перескочил через пуделя и бешено атаковал колли, который проснулся, разозлился и немедленно вступил в шумную перебранку с пуделем. Тогда фоксик вернулся на свое место, схватил бульдога за ухо и попытался начисто оторвать его, а бульдог, животное на редкость беспристрастное, обрушился на всех, до кого только мог добраться, — он не пощадил и швейцара, предоставив тем самым симпатичному фокстерьерчику полную возможность беспрепятственно насладиться поединком со столь же воинственно настроенной дворняжкой. Людям, которые хоть сколько-нибудь разбираются в собачьем характере, нет нужды объяснять, что к этому времени все остальные собаки открыли военные действия с таким жаром, будто их жизни и домашним очагам грозила смертельная опасность. Большие собаки дрались между собой; маленькие собачки тоже дрались друг с другом, а в свободные минуты кусали больших собак за лапы. Шум стоял ужасный, и вестибюль превратился в кромешный ад. Вокруг здания собралась толпа, и все спрашивали, не происходит ли тут собрание налогоплательщиков, а если нет, то кого убивают и за что? Чтобы растащить собак, были пущены в ход палки и веревки, а кто-то даже послал за полицией.

Перевод Гая Севера: Найдя результат первого эксперимента весьма удовлетворительным, песик принял решение продолжать и задать жару всем остальным. Он перескочил через пуделя и мощно атаковал колли. Колли проснулся и немедленно вступил в шумную свирепую схватку с пуделем. Тогда фоксик вернулся на место, схватил бульдога за ухо и попытался его оторвать, а бульдог, животное на редкость непредубежденное, обрушился на всех, до кого только смог добраться (включая швейцара), предоставив нашему славному фокстерьерчику возможность беспрепятственно насладиться дуэлью с йоркширской дворняжкой, исполненной равного энтузиазма. Людям, которые разбираются в собачьей натуре, нет нужды объяснять, что к этому времени все остальные собаки в этом вестибюле бились с таким исступлением, будто от исхода сражения зависело спасение их жизни и имущества. Большие собаки дрались между собой сплошной кучей; маленькие также дрались друг с другом, а в перерывах кусали больших за ноги. Вестибюль превратился в пандемониум. Шум стоял адский. Вокруг здания собралась толпа, и все спрашивали, не происходит ли здесь заседание приходского управления или церковного совета; если нет, тогда кого, в таком случае, убивают и по какой причине? Чтобы растащить собак, принесли колы и веревки; позвали полицию.

Отрывки из нового перевода предоставлены издательством Aeterna

Перевод Михаила Салье приводится по книге 1957 года, издательство "Художественная литература" 
Перевод Михаила Донского и Эльги Линецкой приводится по изданию 1980 года, Лениздат

Источник: http://ria.ru/weekend_books/20140228/997550504.html