Р А З У М Н Ы Й Ч Е Л О В Е К — отрывки(ФАНТАСТИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ)Христо МИРСКИЙ, София, Болгария, 2012— — — — — СОДЕРЖАНИЕПредисловие Новобранец Вообще-то логично Открытие профессора Колосова Стимулятор Питера Мак-Грийвса Клевер Брачное предложение Право выбора Homo Rationalis Тоннель Каннибалы Биологический партнёр Заказ Шестой день Homo Retarded ??Новое — — — — — ЧАСТЬ ВОСЬМАЯШЕСТОЙ ДЕНЬПервыми лучами Солнца он открыл глаза и протянулся так, что чуть не выпал из облака, где провёл ночь, и зевнул так, как будто собирался заглотнуть транс-пространственную капсулу, которая мирно покачивалась на расстоянии одного броска от него. Но это были просто гиперболы, подумал он, потому что никак уж не мог выпасть из облака, так как был весь обвешан антигравитационными браслетами. Да если бы они и все до одного отказали, то с ним опять ничего бы не случилось, потому что превратился бы мгновенно в субматериальную форму, которая не может сгореть и в плазменном огне, к примеру говоря. Но ведь раз принимает материальное обличье почему бы не использовать и материальные сравнения, а? Перевернулся вниз лицом, дунул немного в сторону часть облака, и засмотрелся в планету под ним. Хорошая планетка, третья считая со звезды, с синим небом, белыми облаками и уже зелёными полями и лесами. Зазубренные водяные пространства — большие и малые — приятный для его материального тела климат, и, самое главное, его планета, потому что целых пять дней заселял её всякой органикой. Ну, дни были довольно относительное понятие, потому что если бы не возвращался в далёкие геологические времена и не забегал бы вперёд чтобы проверить каков результат, то никогда бы не окончил работу как полагается и вовремя. Но он всегда её выполнял, независимо от местных планетарных дней, потому что не любил оставлять сегодняшние дела на завтра, хотя для него не было сегодня и завтра. Для одного нематериального существо ни время, ни пространство имели особое значение. Он жил практически вечно, с точки зрения материальных организмов которых создавал, и его умирание было просто способом замены одной идеи другой, потому что идеи изнашивались со временем (также как и материя), с его личным временем, разумеется. Теперь он вертелся где-то над тропиком и не знал уезжать ему для его следующего назначения, или провести очередные два выходных дня здесь, ибо таков был режим работы Создателей — пять местных дней сотворения жизни на очередной планете и два местных дня заслуженный отдых где пожелает. Да куда ему торопиться, раз: когда поедет, тогда и прибудет, так как идея переносится мгновенно, а ежели волочится с капсулой с аппаратурой всё равно опоздает, даже при транс-переходах, так что на новом месте его положительно будет ждать другая капсула. Следовательно существовали три варианта: или поболтаться здесь, или поехать на новое место, или постоять немного в Центре по Заселению. Новое место наверное будет сплошная скука, не только потому что ещё не заселённое, а и потому что при тамошних условиях можно было думать лишь о силиконовой жизни, которая, как бы и на неё не посмотреть, скучное дело. В Центре мог бы переброситься парой сплетней с другими коллегами, но там, всё равно, он заезжал довольно часто, так что и этот вариант его тоже не привлекал. Поэтому пусть он посмотрит ещё разик эту планетку и порадуется своему теперешнему телу. Решив это он вошёл в корабль-лабораторию и запустил одну подробную тестирующую программу просматривая быстренько результаты на трёхмерном экране. Циклы, циклы, и опять циклы — больше миллиона растительных и животных видов и всё увязано более простыми или более сложными циклами, потому что жизнь это одно динамическое равновесие. И даже очень хрупкое равновесие, потому что эта органика была невероятно деликатной. Настолько деликатная, что если бы её оставили развиваться самой, согласно принципам Вселенной, жизнь таких спектральных* существ как он была бы очень скучной, потому что пока где-нибудь появится какая-то жалкая жизнь и звезда уже взяла да потухла. Поэтому и нужно было засеивать эту жизнь, формировать гены каждого вида, моделировать взаимодействие связанных видов на тысячах уровнях (потому что всё было связано со всём), а то кое-где и планетку чуть изменять, чтобы она стала более гостеприимной к жизни на ней. Вот здесь, например, нужно было немного изменить наклон её оси чтобы сделать климат мягче и в результате этого одни огромные пресмыкающиеся взяли да сгинули. Ну, мог бы вернуться назад во времени и восстановить их, но ведь — экая беда! Они всё равно померли бы потом, потому что столько тонн мяса и с граммами мозга не очень устойчивые системы, но они были нужны как звено в целостной системе, а органичной материи — сколько хочешь, а то и больше — и он переключил проверку на автоматичный режим и задумался. [ * Spectre по английски (но корень латинский) значит дух, привидение, ввиду чего этот термин принят и для разложения белого света в спектр. ] Да-а, всё увязано и подчиняется законам, так чтобы давало максимальное разнообразие, потому что идея может вечная и неуничтожимая, но без наслаждения от материального разнообразия она ни для чего не годится. Нематериальные существа не могут существовать без материальных, т.е. они могут, разумеется, но им не интересно, потому что ... 02.2001 — — — — — HOMO RETARDED(ЧЕЛОВЕК С ЗАМЕДЛЕННЫМ РАЗВИТИЕМ)Был поздний послеобеденный час и Джийн Фитцджийн, известная среди широкой публики как Великая Джийн, а среди её немногих близких знакомых как Джин Физ*, возлежала с рюмкой в руке на шезлонге на её террасе и покачиваясь слегка радовалась слабеющим лучам октябрьского солнце. Нет, напиток был не джин-физ, это был апельсиновый сок с небольшим количеством — ну, может и не совсем небольшим — водки. Джийн могла качаться себе на здоровье, потому что одному восьмидесятилетнему (уже второй день) кто знает что другое и не остаётся. Ну, в академических средах немного по другому, там людей терпят как пожизненных монархов, или как Папу, т.е. пока "Господь Бог" их заберёт к себе, так что у неё било пару лекций в неделю в одном университете, но она повторяла уже годами хорошо известные вещи, для которых ей нечего было подготавливаться. Что было, было, и то давно, а и в генном инженерстве ничего нельзя делать без хороших компьютеризированных установок, так что много и не имелось чему ей учить студентов, ибо детали слишком многочисленные чтобы их запомнить. [ * Игра слов между Jeane Fitzjeane и напитком gin-fizz. ] Однако в своё время, немного больше 50 лет назад, всё было другое, тогда она было молодым доктором и ломала себе голову что бы такое сделать для человечества. Ну, не совсем так, конечно, ломала себе голову что бы сделать, чтобы чем-то отличиться перед другими, потому что докторов навалом. Даваясь диву так пять-шесть лет она однажды взяла и спросила себя: вот значит, почему когда человек самый способный и работящий и прочее, т.е. пока он молодой, пока не достиг середины своего жизненного пути, так почему как раз тогда он должен терять больше всего времени на секс и разные амурные увлечения? Потому что оно так и было, в смысле что сам акт, в общих чертах, короткая вещь, но подготовка относится к верховному моменту как ... ну, как некоторая космическая ракета на химическом топливе к самому летательному модулю — 20 или 30 раз к одному, что-то такое, а имеется ещё и последействие, так что это прямо-таки потерянное время. Не то что секс плохая вещь, но почему не в другое время, а пока человек молодой, то чтобы использовал своё время более разумно. Ну, ответ был ясен, потому что тогда человек наиболее способен зачать и прочее, но теперь, в 24-ом веке, после того как уже хотя бы два века редко некоторая женщина решится вынашивать плод и рожать, это было совершенно лишнее. То есть, времена меняются, и, значит, можно, а и нужно, чтобы и люди приспосабливались к ним, меняли свои стереотипы. Потому что для мужчин лучше чтобы они были взрослее, имеется как-то больше шансов передать что-то новое от себя потомству, а и с женщин давно берут, на всякий случай, до 5 яйцеклеток в возрасте с 25 до 40 лет, так чтобы можно было провести искусственное осеменение и позднее; а больше одного ребёнка на родителя — ну, двоих, конечно, потому что один для одного партнёра и другой для другого, но это всё равно мало — ни принимается хорошо обществом, ни люди сами уже хотят. Вот у неё одна дочь, Джоан, уже со своей дочкой выше 20-ти, и один сын, Джероми, у которого пока нет потомства, потому что всё откладывает это дело — и она поднялась с шезлонга, чтобы долить себе ещё немного водки, с куском льда. Так что, если можно было перевернуть вещи, может быть, было бы лучше, сказала она себе (при одной попойки, потому что оно, на свежем уме, такие фантасмагории не могут тебе прийти в голову). Ну да, однако если они как раз перевернутся, то нужно будет чтобы оставили грудных ребёнков весь день копулироваться, что не очень здраво, даже если и было возможным; а и конец должен быть как-то тонким, финным, как говорят у нас, правда? Потому что по французски он fin, да и тонкий тоже fin; или возьмём ещё английский плавник у рыб, fin, который, очевидно, утончается к концу, и fine как тонкий. Ну, может и языки имеют какое-то значение, потому что она и тогда интересовалась чужими словами (знала французский, и испанский, кроме своего родного английского), а и довольно позднее (хотя с тех пор уже прошли больше 30 лет) научила немецкий, а теперь иногда прочитывает кое-что со словарём и по итальянски, и по голландски. Оно так, понятно, языки говорят очень много о том, как люди видят вещи из жизни — и она проглотила один порядочный глоток, чтобы не согрелся напиток опять. Вот, выходит, что как раз переворачивание не годится, но некоторое замедление могло бы подойти. Например, ... 10.2012 — — — — — |
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/