С  утра на Долгом почти  безветренно, и уютное лежащее меж камышовых озеро  еще дремлет, укрывшись лоскутным одеялом тумана. Но уже то там, то тут слышались громкие всплески и по воде разбегались круги. Это у окуней и щук начинался утренний жор,  и они гонялись за чебачками, да и порой за своими сродственниками поменьше,  по всему озеру, иногда даже вылетая из воды  и обрушиваясь на свои жертвы сверху.  Вот для чего я и спешил на рыбалку пораньше: надо было успеть  наловить сорожек, у которых в это время тоже был неплохой аппетит и которых еще не распугали радостным визгом и громким бултыханием  в неостывшей даже за ночь теплой воде   набежавшие ближе часам к десяти-одиннадцати  утра   в купальные места озера  - Две лесинки и Красненький песочек, -  пятерыжские ребятишки.  

Снарядив изловленными живцами  жерлицы (обычно  пару штук), я аккуратно, по возможности бесшумно  закидывал их   в укромные и свободные от кувшинок уголки, под широкими листьями  и между длинными стеблями которых могли стоять в засаде зубастые хищники. Ну а главным надводным хищником в это время на озере,  получалось, был я. Хотя,  такова уж диалектика жизни: сорожки охотились в воде на всяких безобидных букашек; сорожек преследовали окуни да щуки; а уж им укорот наводил я – человек, повелитель природы, «язви его-то» (так обычно мило и беззлобно поругиваются коренные пятерыжцы, потомки прииртышских казаков)!

Если щука хватает живца, надо усмирить свой азарт и не вытаскивать жерлицу сразу, а терпеливо дождаться определенного момента, когда  вдруг притопленный поплавок   (у меня он обычно был вырезан из приличного  куска белого пенопласта, и когда щука хватала наживку,  проваливался под воду   с негромким, но отчетливым  звуком «буппп!») начинает быстро уходить вглубь и вбок, обычно куда-нибудь в гущу водорослей. И лишь когда леска натягивается струной, а удилище начинает рваться из рук,  вот тогда и приступаешь к борьбе с очень сильной хищницей, не желающей расставаться ни со своим завтраком, ни с уютным домом-озером.   И не всегда этот поединок заканчивается в пользу рыбака – щука может или порвать леску или перекусить ее острейшими зубами, а то и переломить конец ивового удилища. 

Человеку с непрочной сердечно-сосудистой системой от такой рыбалки лучше отказаться: всепоглощающий  азарт, острые переживания запросто могут завершиться «кондратием». Однажды в такой момент в лодке со мной оказался напросившийся на рыбалку мой хороший городской знакомый.  Так «кондрашка» чуть не хватила не меня, а его, когда после нескольких минут моей отчаянной борьбы со здоровенной щукой натянутая  струной леска жерлицы лопнула с дребезжащим  звоном, а я, потеряв равновесие,  сначала упал на напарника,  и уже вместе мы чуть не свалились за борт.