Когда до Клементины донесся из нижней залы такой знакомый, - тихий,  проникновенный, достигающий каждой клеточки, каждой частицы души, - голос, она не поверила своим ушам. Она ненавидела этот голос. И ей показалось на мгновение, что у нее просто начались галлюцинации.

Чтобы убедиться в этом, она отложила книгу в сторону и вышла из своей комнаты. Сделала несколько шагов вниз по лестнице и задохнулась от негодования, встретив направленный на нее снизу спокойный, ясный взгляд. Ни тени смущения или неуверенности.

- Госпожа! Какое счастье! Господин де Мориньер! - старуха от радости заговорила на своем родном провансальском наречии. - Теперь-то, госпожа, вам не придется скучать. Господин де Мориньер - удивительный рассказчик. Он так добр, так силен и так много знает!

Клементина никак не могла остановить этот поток красноречия, эту хвалебную песнь, льющуюся из уст счастливой женщины.

- Вот как? Господин де Мориньер? – произнесла она, дождавшись паузы. - Мне кажется, сударь, прежде я знала вас под другим именем. И прежде вы были в сутане.

Он, ничуть не смутившись холодным приемом, улыбнулся.

- Совершенно верно, графиня. Я сегодня уже имел честь представиться шевалье де Ларошу. С удовольствием сделаю это еще раз.

Он склонился в церемонном поклоне.

- Жосслен де Бреве, д'Эмервиль, граф де Мориньер к вашим услугам, сударыня.

Выпрямляясь, он успел заметить полыхнувший гневом взгляд молодой женщины.

- Я очень устал с дороги, – произнес вежливо. - Вы позволите мне переночевать в вашем доме, графиня?

Мгновение-другое она боролась с желанием крикнуть:

- Нет! Нет! Убирайтесь прочь! Я не хочу видеть вас! Никогда!

Но на нее смотрело столько пар глаз – с удивлением, ожиданием. Все, кто собрался сейчас внизу, не понимали повисшей паузы.

А еще Клементина сознавала, что он видит происходящую в ней внутреннюю борьбу и забавляется этим.

- Конечно. – Улыбнулась через силу. - Мари, приготовьте господину любую из комнат наверху.

Она собралась возвратиться в свою комнату. Развернулась, медленно стала подниматься по ставшим вдруг слишком высокими ступеням, когда тихий, озорной голос догнал ее:

- Будьте милосердны, - услышала Клементина. - Ведь и мне приходилось видеть вас совсем в ином облике. Мне же не приходит в голову упрекать вас в этом.

«Когда-то, - вспомнила она, - он, беспомощный, измученный пытками, лежал в индейской хижине и ждал моего прихода».

Она вспыхнула, вспомнив, как, стремясь задержать ее, не дать ей уйти, он ловко и бережно схватил ее за щиколотку.

Он улыбнулся.

«Стрела попала в цель».