Бензиновый Бог

В больничную палату вошла медсестра Танечка – девушка  «лоза», обладательница пышных форм. Затхлый больничный воздух наполнился ароматом лёгких духов.

Пациенты ожогового отделения возбуждённо засуетились, заёрзали на койках, отложили в сторону мобильники и шахматы. Она подошла к окну, раздвинула тяжёлые шторы, приоткрыла форточку. В палату проник бледный утренний свет сопровождаемый струйкой свежего воздуха. Танечка поочерёдно подошла к каждому пациенту. Справилась об их самочувствие, поставила градусники, отчитала за не принятые вовремя лекарства. Наконец дошла очереди и до Антона. Она склонилась над ним, вывалив наружу своё колышущееся «богатство».
- Как мы себя сегодня чувствуем? – поинтересовалась она.
«Пошла вон, дура!»- подумал Антон, ощутив ноющую боль в нижней части живота.

Он хотел закрыть глаза, но не смог. Век не было.  Они, как и 85% кожного покрова сгорели два месяца назад в адском пламени на бензозаправке. Две капли раствора одновременно упали на зрачки. Специальное устройство увлажняло глаза, закапывая в них жидкость, через каждые пять секунд.
- Ну, ничего, - она улыбнулась, поправила бинт на лице Антона, - до свадьбы заживёт.

Танечка выпрямилась, пошла в сторону входной двери, виляя аппетитным задом. Когда она вышла за дверь, палата томно вздохнула.

«Зараза, - вновь подумал Антон, -  Какая свадьба!? Грёбанная невеста уже месяц не появляется! Приходит только мать, да редкие друзья! Отец слёг с сердцем! Свадьба, блин…».

Антон ощущал себя забинтованной обузой. Он не мог пошевелиться, сходить по нужде,  даже нормально поспать. Он жалел, что не сгорел тогда, что сильное сердце выдержало невыносимую боль. Что пламя не забрало его вместе со всем персоналом заправки и целым автобусом обдолбанных дурью «французов» въехавшим на полной скорости в колонку. От «беженцев» остались только оплавленные вставные железные зубы, смешанные в комок с молниями от штанов.

Жаль было только девушку кассиршу, заправщика и пенсионера на ржавой «Ниве».
Событие, навсегда перечеркнувшее его жизнь,  Антон тысячекратно прокручивал в ноющем от боли мозгу. Снова, снова и снова….
***

Он ехал на работу, слушал бодрую музыку, потоком льющуюся из недр динамиков. Незаметно стрелка уровня топлива приблизилась к нулю. Вспыхнул чек. Пора, пора…. Антон хотел было заехать на заправку, где постоянно затаривался 95-м, но «километровая» фура не дала этого сделать. Чертыхнувшись и плюнув на руль, поехал дальше. Впереди показалась недавно отстроенная заправка. Вывеска на крыше всё ёще была в плёнке, а цены на топливо не проставлены, но это ни в коем случае не мешало торговле.
Антон свернул на заправку. Остановился возле второй колонки. Подбежал заправщик. Антон открыл крышку бака.

- Девяносто пятый, - произнёс он.

Заправщик кивнул, вставил пистолет в отверстие бака. Антон зашёл в здание заправки, прошмыгнул через небольшой магазинчик со всякой всячиной, нужной и не ненужной в дороге. Подошёл к кассе, за которой сидела молоденькая блондинка.

«Барби, - опознал её Антон, - натуральная Барби».
Девушка приветливо улыбнулась, обнажив ряд жемчужно-белых зубок. Антон улыбнулся в ответ, протянул тысячу рублей.
- На все, - произнёс он.

Девушка вновь улыбнулась, взяла деньги, отдала чек. Антон сунул его в карман, направился к выходу. Когда  вышел на улицу, к заправке подъехала ржавая «Нива». Из неё вышел пенсионер. Он поздоровался с  подошедшим  заправщиком, перебросился с ним парой фраз, открыл крышку бензобака, не спеша отправился оплачивать.

Антон подошёл к своей машине, послушал журчание бензина наполняющего бак, бросил взгляд на счётчик литров и суммы. В это время со стороны дороги послышался железный грохот. Автобус, набитый дешёвой рабочей силой, дорого обходящейся обществу, протаранил белый «Лексус». Иномарку развернуло, бросило на идущие в потоке автомобили. Стёкла сыпанули на асфальт весёлым блестящим дождём. Уходя от столкновения со следующей машиной, автобус свернул на заправку.

Последнее, что запомнил Антон, это безумный взгляд сходившего под себя водителя и вопли пассажиров автобуса в мгновение ставшим передвижным крематорием. В следующее миг раздался удар в первую колонку, скрежет сминаемого металла. Взрыв. Ещё один, ещё и наконец, самый большой, покончивший с резервуаром для хранения топлива.

Чёрно-жёлто-красное облако пламени приняло Антона в свои мучительные объятия. Обжигающий воздух резанул лёгкие острой бритвой. Невыносимая боль рассекла тело. Рёв пламени заглушил крик.  В какой-то момент Антону показалось, что он видит несущуюся к нему косу, с которой  изображают смерть.  На поверку она оказалась искорёженной деталью от «Нивы», блеснувшей в море огня. Небытие накрыло Антона спасительным одеялом темноты и безвременья.

Как он выжил? Почему его не разорвало на куски, как заправщика? Почему он не превратился в прах, как пенсионер и кассирша? Почему его пепел не развеяло ветром над дорогой, как пепел тех, кто ехал в автобусе?  Почему смерть отказала ему  в своей милости и обрекла на муки?

Обезболивающие, обезболивающие, искусственная вентиляция лёгких, электро-разряды в сердце, вновь обезболивающие. Продырявленные иглами вены, литры физраствора, ванны одурманивающих успокоительных. Смысл жизни – боль. Пламя обглодало его до костей. Сожрало волосы, веки, язык, пальцы на руках и ногах, уши, кожу, мясо. Сделало из него существо неопределённого пола и возраста. Оно закусило всем, чем смогло. Он так привык к боли, что уже не представлял существование без неё. Она стала его мироощущением.

Девушка, с которой он встречался второй год, ходила к нему ровно месяц. Плакала, молчала, бубнила что-то под нос.  И вот она не пришла. Антон  потерял с ней связь . Ему даже стало от этого немного легче.  «Она поступила правильно, - думал он. - Нечего губить свою жизнь из-за обуглившегося куска мяса, способного только испражняться через трубочку и питаться с ложки». Из-за «окурка», как его теперь величали соседи по палате. Друзья приходили редко. У них семьи, дети, любовницы.  Не до него.

Только мать с отцом навещали регулярно, но через несколько дней от переживаний у отца случился инсульт и он сам загремел в больницу, из которой вышел через несколько недель сильно похудевший и осунувшийся. Теперь на плечи матери взвалилась ещё одна ноша. Мизерная зарплата, которую ей «отслюнявливали» на предприятии не покрывала и четвёртой части расходов на лекарства. Хорошо хоть друзья изредка подбрасывали некоторую наличность, а то бы совсем по миру пошли. Ситуацию накаляла медсестра Танечка. Каждый её приход вызывал у Антона приступ агрессии. Наверное, от того, что ему уже никогда не доведётся прислониться к женскому телу, ощутить запаха волос и кожи.

«Не дадут спокойно  издохнуть, сволочи», - кипел Антон, глядя на вышагивающую, словно по подиуму медсестру.

Злоба, боль, отчаяние и не желание мириться со своим убогим положением рвало  душу на части, заставляя мычать и брызгать пузырящейся  на обуглившихся губах слюной.

Однажды поздним вечером, когда пациенты  готовились ко сну, а Антона привезли с перевязки, ему почудился запах бензина. Он дёрнул его за то, что теперь называлось носом, и подобно нашатырю вонзил в мозг острую заточку возбуждённого сознания. Антон вздрогнул, тело взвыло от боли. К данному времени оно напоминало пережаренную тушку курицы гриль. Сплошная корка с кое-где вросшими нитками от бинтов. Корка трескалась от любого неосторожного движения. Немногим позже в трещинах появлялся гной, который  смазывал края,  давая временное облегчение при попытках что-либо сделать. Например, глубоко вдохнуть.

«Откуда вонь»? – подумал Антон, вдыхая, ставший ненавистным, запах топлива.

Он с трудом повернул голову в сторону окон. Корка растрескалась, заскрежетала, посыпалась трухой. Все рамы и форточки были наглухо заперты. Запах исчез так же неожиданно, как и появился.
Наступила ночь, причинявшая ещё больше боли, чем день. Во сне Антон стремился повернуться на бок. Корка ломалась, заходила кусками друг на друга. Просыпался от боли, выл, скрипел зубами. Проснувшись в очередной раз, неожиданно забыл обо всём. В ноздри вновь ударил запах бензина. Он стал вращать покрасневшими от недосыпа глазами, стараясь обнаружить источник зловония.
Соседи по несчастью мирно спали, похрапывали, ворочались постанывая. И тут Антон заметил фигуру человека в спецодежде пожарника, сидящего на стуле не далеко от входной двери.
«Посещения закончены. Так какого чёрта он тут делает?» - подумал Антон.

Пожарник пристально посмотрел на Антона. Встал, подошёл к нему. Как только тот приблизился, Антон чуть не задохнулся от запаха бензина. Пожарник наклонился к лицу Антона, посмотрел в глаза.
- Почему ты не сгорел, как все? – шёпотом спросил пожарник.

Антон только таращил на него испуганные глаза.
- Твоё сердце, - продолжал он, - может не выдержать борьбы за жизнь. Можешь в любой момент отправиться в лучший мир. В курсе?
Антон хотел что-то ответить, но из обожженной дыры именовавшейся когда-то ртом,  вырвалось лишь глухое мычание.
- Думаешь, победил?  Все достижения и победы весомы только в первую неделю после их свершения. После, они никому не нужны и приходиться вновь доказывать их значение.

Пожарник достал из кармана солдатскую флягу. Отвинтил крышку, взял с прикроватной тумбочки пластиковый стакан для воды. Высыпал из него таблетки на пол. Небрежно налил из фляги прозрачную жидкость. У Антона закружилась голова. Во фляге был бензин. Пожарник поднёс стакан ко рту Антона.
- Пей, - произнёс он. – Твой любимый, 95-й.
Антон отрицательно замотал головой. Корка на шее и груди развалилась на кусочки, гной потёк в подмышечные впадины. Обломки корки заползли друг на друга, словно льдины во время весеннего ледохода.
- Хочешь жить, а не существовать – пей, - прошипел пожарник.
Антон нехотя раскрыл рот, и пожарник влил в него полный стакан бензина. Антон закашлялся, пролил на себя часть 95-го, но основная масса спокойно прошла в желудок, вызвав спазм. В глазах помутнело. Антона накрыла темнота.

До самого утра ему снилась горящая керосиновая лампа, висевшая на гвозде, вбитом во тьму.
Утром  он почувствовал себя на много лучше, чем прежде. Запаха бензина не было и в помине, боль стихла. Корка стала более мягкой, а в некоторых местах отошла, обнажив розовую кожицу, покрытую страшными рубцами.

Все последующие ночи пожарник исправно появлялся и поил Антона горючей жидкостью. Каждое утро врачи удивлялись быстрому восстановлению тканей его организма. Корка полностью отошла, явив на свет изуродованное тело. Сгоревшие под корень пальцы выросли на несколько миллиметров. Через две недели Антон попробовал встать на ноги. У него получилось. Под аплодисменты соседей по палате он сделал свой первый шаг. Передвигаться без пальцев ног было сложно, но это был прорыв. Ему захотелось жить. Он мог теперь даже спать. Веки наросли, на них появились маленькие реснички.

Ещё через неделю он смог произнести первое слово. Оно было адресовано чрезмерно разговорчивому соседу по палате. И было оно: «Заткнись»!

Теперь Антон самостоятельно ковылял до туалета и обратно. Приходилось проходить мимо большого зеркала висящего на стене в коридоре. Антон старался не смотреться в него, ему было жутко наблюдать чудовище, которое жило там. Однажды пожарник не пришёл, а на следующий день Антона выписали. За ним приехал друг и мать. Они отвезли его домой. Всю дорогу просидели в полной тишине, только мать изредка всхлипывала и причитала.
Дома его встретил сильно исхудавший отец, от которого разило лекарствами вперемешку с мочой.  Они, молча, обнялись. Простояли так с минуту. Видя это, мать разрыдалась. Друг сослался на неотложные дела и спешно уехал.

Ночью Антон почувствовал себя крайне плохо. Тело ныло от нестерпимой боли, нежная кожа сморщилась и засохла, стала трескаться. Из носа пошла кровь, дышать стало тяжело и больно. Антон с трудом поднялся с кровати, пошёл в кладовку. Где-то там, среди старья, хлама и ненужных вещей, пылилась железная канистра, оставшаяся от отцовского мопеда.  Кое-как ему удалось вытащить её из завалов барахла. Пользуясь зубами и ногой, Антон привязал её верёвкой к кисти с торчащими из неё фалангами сгоревших пальцев. Доковылял до материной сумочки, вытащил зубами из кошелька несколько сотенных купюр. В прихожей накинул отцовский плащ. Как можно тише выбрался в подъезд.
Тишину подъезда расколол звук падающей по ступеням пустой канистры. Антон волочил её за собой вниз, словно вёл выгуливать собачку. Он вышел на улицу. Скрежеща металлом об асфальт, двинулся через двор к никогда не спящему шоссе. Попадавшиеся на пути редкие прохожие шарахались от него в стороны. Женщины вскрикивали, мужики спотыкались, обходили стороной, переходили на другую сторону дороги. Девушки убегали.

***
Несмотря на позднее время, на заправке стояла очередь из автомобилей. Люди готовились к еженедельному броску на дачи, запасались горючим. У кассы толпились две компании мужчин. Спорили об очерёдности, попахивало мордобоем. Кто-то уже начал распускать руки, когда все услышали звук волочащейся по асфальту канистры. Дебоширы обернулись на звук.

Между замерших в ожидании «корма» машин двигалось чудовище, напоминающее человека. Оно волокло за собой канистру, держа в зубах деньги. Подошло к кассе. Спорившие тихо расступились, пропустив его к окошку. Чудовище плюнуло в лоток сторублёвками.
- Первая, - произнесло чудовище, - девяносто пятый.

Антон подошёл к колонке №1, поставил канистру, снял обеими руками пистолет, вставил в жерло. Нажал отростками пальцев на курок, ожидающе взглянул в сторону кассы. Кассирша, молча, смотрела на Антона, боясь пошевелиться и тем вызвать гнев адского создания. Мужчина, находившийся ближе всех к окошку кассы, тихо произнёс:
- Дай ему бензина. Пусть уйдёт. Не хватит денег, добавлю.

Все кто стоял рядом закивали. Кассирша опомнилась, включила подачу топлива. Струя бензина ударила в дно канистры, наполнила воздух щекочущим ноздри запахом. Когда она наполнилась, Антон вытащил пистолет, из которого лился бензин. Слегка наклонился к струе, сделал несколько глубоких глотков, отпустил курок, поставил его на место. Закрыл канистру и не спеша отправился в сторону дома, волоча её за собой. Посетители заправки проводили чудовище гробовой тишиной.

***

Антон вошёл в тёмную прихожую, подтянул канистру за верёвку, закрыл дверь, включил свет. Из комнаты выскочили взволнованные родители.
- Куда ходил? – спросил  отец.
- Зачем тебе канистра? – добавила мать.
- Я гулял, - ответил Антон. – Не спрашивайте. Спать хочу.

Он скинул плащ, обхватил канистру руками, пошёл в свою комнату. Когда захлопнулась дверь, Антон услышал, как зарыдала мать. Отец принялся её успокаивать. Антон  сел на кровать, открыл канистру, сделал ещё несколько глотков, закрыл,  плюхнулся спать.  Наконец-то боль прошла. Антон  заснул и тут же проснулся, почувствовав чьё-то присутствие. Рядом со шкафом, прячась в его тени, стоял пожарник. Он сделал шаг вперёд.
- Я всё понял, - сказал он. - Ты не сгорел  потому,  что давно стал пеплом.
Он поднял с пола канистру, открыл, выпил около литра. Поморщился, поставил канистру на пол.
- Бодяженный, - произнёс пожарник. – Не увлекайся им – крыша съедет.
- Она у меня уже съехала, - ответил Антон. – Кроме меня тебя кто-нибудь видит?
- Иногда. Вернёмся к нашим баранам…. Ты не сгорел потому, что то, что уже сгорело, не горит.
- Не понял, - сказал Антон, садясь в кровати.
-  Нет достойных…. Ненависть сожгла тебя изнутри.
Пожарник подвинул к себе канистру, сел рядом с Антоном и продолжил:
- У тебя внутри пепел, как и у меня. Пришло время мне оставить пост, передать следующему. Вспомнил, что с тобой произошло несколько лет назад?
- О чём ты? Какая ненависть?
- Не уже ли не помнишь? Это было ещё до знакомства с твоей не состоявшейся невестой.
Пожарник взглянул на руки Антона.
- Ишь ты, - обрадовался он, - уже фаланги отрастают. – Перевёл взгляд на лицо. – Хрящи появились. Нос видно стало.

Антон ощупал нос.  Действительно, он восстанавливался. Дверь в комнату резко распахнулась. На пороге стояла перепуганная мать. Она оглядела комнату.
- Ты с кем разговариваешь? – спросила она.
Антон посмотрел на стоящую радом с кроватью канистру.
- Тебе послышалось, - ответил он матери.
- Не пугай нас сынок.
Антон схватился руками за изуродованное огнём лицо.
- Посмотри на меня мама, - сказал он. – Я «окурок», я не могу не пугать.

Мать заплакала, вышла, хлопнув дверью. Антон схватил канистру, выпил почти половину бензина и вновь улёгся спать.
Первое что Он увидел утром, это были новые пальцы на руках и ногах. Антон вновь отхлебнул из канистры, облив при этом бензином кисть руки. После «завтрака» он направился умываться. Как только вышел из комнаты,  с кухни его окликнул отец.  Антон подошёл к нему, тот сидел за столом с папиросой в зубах.
- Не расстраивай мать, - сказал он, выдыхая облако дыма. – Она просто комок нервов.

Отец сделал ещё затяжку, вынул папиросу изо рта. Его рука тряслась мелкой дрожью. Антону стало не по себе, он отвёл взгляд в сторону. Отец хотел стряхнуть пепел в стеклянную пепельницу, стоявшую рядом с ним, но вдруг выронил папиросу. Антон рефлекторно подхватил её рукой облитой бензином. Кисть вспыхнула ярким огнём. Антон начал махать ей вверх вниз, стараясь сбить пламя. Внезапно он осознал, что ему совсем не больно. Он перестал махать, уставившись на горящую руку. Отец бросился к раковине за водой. Налил в кружку, хотел плеснуть на кисть, но Антон остановил его. Отец замер в нерешительности.

Антон всматривался в пламя и видел, как огонь не пожирал плоть, а возвращал её обратно. Кожа разглаживалась, приобретала здоровый вид, росли ногти. Бензин выгорел полностью. Теперь Антон смотрел на абсолютно здоровую руку. Отец выронил кружку, она разбилась об пол, расплескав воду.
- Не может быть, - тихо произнёс отец.

Он схватился за сердце и медленно осел вниз. Вызванная матерью «скорая» увезла отца в больницу.
Этой ночью Антон вновь беседовал с пожарником.
- Что ты от меня хочешь? – спросил  Антон, когда они допили канистру.
- Вспомнил, что выжгло тебя? – поинтересовался пожарник.
- Нет.
- Вспоминай! – приказным тоном, произнёс пожарник. – Осень. Ты направляешься к подъезду, где живёт твоя очередная пассия. Ну? Из подъезда выходят двое мужчин. Ты идёшь мимо них, входишь в подъезд. Там на полу в луже крови лежит женщина с ребёнком. Они мертвы. Вспомнил!?

Антон непонимающе уставился на пожарника.
- У тебя кружится голова, - продолжал он. – Ну?
Антон изо всех сил напряг память и вспомнил. Вспомнил подъезд, трупы, кровь. Как же он мог забыть такое? Как память похоронила это в ворохе безобидных воспоминаний и событий?
- Да, - прошептал он.
- Что же было дальше? – с издёвкой спросил пожарник.
- Не знаю.
- Ты был у девушки, но только под утро, когда опера уже убрали тела. До этого ты шёл за убийцами. Вёл их до «лежбища». Помнишь?
- Нет. Я был у девушки.

Пожарник всё больше и больше пугал Антона своими речами. Он приблизился к Антону, схватил его за горло обеими руками. Антон попытался разжать цепкие, как клещи пальцы, но не смог. Они держали его словно стальные тиски.
- Ненависть, - продолжал он, - разожгла в тебе такое пламя, что оно поглотило память и разум.
- Я был у девушки, - задыхаясь, твердил Антон.
Пожарник отпустил Антона.
- В «лежбище» обитали не только два отморозка-грабителя, но и их семьи. Сколько в бараке было детей?
- Пошёл к Дьяволу! – крикнул Антон.
- Ты предпочитаешь его  общество? – удивился пожарник. – Твоя ненависть во стократ больше чем ненависть любого человека, чем ненависть самого Дьявола.
- И что же я, по-твоему, сделал с ними? – вдруг спросил Антон.
- Деревянный барак был готов к сносу, жильцы выселены, но, не смотря на это, в нём проживало много разнообразного народу.

Рядом с бараком стояла «Газель». Какой-то не трезвый торгаш возился в  моторе. Ты задушил его, найденной неподалёку проволокой. Забросил тело внутрь машины, где нашёл несколько канистр с бензином. Дождался, пока постояльцы крепко уснут. Потом припёр машиной двери единственного подъезда, облил стены бензином и пустил «красного петуха». Сам спокойно сел на лавочку в двадцати метрах от барака, слушал, как орут горящие заживо человеки. С самого верхнего этажа  выбросили двух младенцев. Один разбился о подоконник первого этажа, другой уцелел. Ты подошёл к нему, поднял и бросил обратно. Пожарные приехали, когда барак превратился в один большой костёр. Ты посмотрел, как они пытаются что-то сделать, а потом спокойно отправился к девушке. Ведь тебе предстояла бурная, романтическая ночь.
Антон не поверил ни единому слову. Он только мотал головой, отрицая обвинения.
- Я не мог этого сделать. В газете прочёт про тот пожар, очень переживал за людей…. Там писали про замыкание электропроводки.
- В мозгу у тебя замыкание…. Но не могу тебя осуждать, ты же мой приемник.
- Уходи.
- Хочешь познать настоящую ненависть?
- Уходи, - Антон схватился за голову.
- Ты двуличен, как нам и положено, - произнёс пожарник. – Когда познаешь  ненависть сполна, заменишь меня. Наиграешься, найдёшь приемника.
- Что? – спросил Антон.
- А вообще каждый следующий, добрее предыдущего.
Пожарник исчез, словно и не приходил. Антон упал на кровать, зарылся с головой под подушку. Так и проспал до утра.

***

Днём Антон вместе с матерью отправился на продуктовый рынок за овощами. Но купить ничего не удалось. Торгаши и торгашки орали на них во всё лужёное горло. Самое безобидное из выкриков было: «Урод»! Их прогоняли от торговых лотков, не давали рассматривать товар. Мать попыталась урезонить «предпринимателей». Тогда их попросту вышвырнули с рынка.  Двое мужиков вступились и были избиты. На этом шопинг закончился.

С наступлением ночи Антон не ложился спать. Он ждал прихода пожарника, тот появился ближе к часу.
- Ну как? – спросил он Антона. – Добро торжествует? Что купил?
- Матери это за что?
- Спроси чего полегче.
- Тогда я хочу познать ненависть, - объявил ему Антон.
- Быстро ты меняешь решения. Я бы даже сказал оперативно. Включи телевизор, - ответил пожарник.
Антон взял пульт, нажал на кнопку. На экране появилась реклама торгового центра, точнее крытого рынка. Симпатичные девушки расхваливали разнообразные товары, а пузатые дядьки накидывали им на плечи норковые шубки.
- Меркурий – старый жадный беспредельщик, - сказал пожарник, – дай дорогу молодым.
-  Не могу. Грех, – вдруг произнёс Антон, побледнев.
Пожарник как-то недовольно взглянул на него и сказал:
- Создатель давно спит. Ему не до ваших грехов и нытья.
Он протянул вперёд ладонь, как бы прося милостыню, сгорбился. Скорчил противную гримасу, передразнивая нищего.
- Дай, дай, дай. Дай, дай, дай, - пропищал он.
Потом выпрямился в полный рост.
- А сами-то что!? – крикнул пожарник. – Кто нефть перегонять придумал?! Он что ли!? Сделал дело – гуляй смело! Спи, то есть. Я порой сомневаюсь, что он вообще есть.
Антон кивнул.
- Меркурий говоришь.
Пожарник присвистнул.

***

Днём небо закрыли тяжёлые серые тучи. Крытый рынок или Т.Ц., встретил Антона непонятной суетой. Покупатели и продавцы бегали друг за другом, сновали грузчики с телегами,  тётки с самоходными «тошниловками» набитыми  пирожками с сомнительной начинкой. Вокруг торговались, били по рукам, ругались, жрали в кафе и чайных, что не попадя.

Антон шагал по центральному проходу с большими пластиковыми канистрами в руках, наполненными 95-м. Чтобы не пугать народ он надел на лицо медицинскую маску, на голову натянул вязаную шапочку.

Антон вышел к центральному перекрёстку. Остановился, пытаясь сориентироваться на местности. Мимо него шёл китаец с баулом набитым детскими игрушками. Антон преградил ему дорогу.
- Слышь. Это центр рынка? – спросил его Антон.
Китаец кивнул и поспешил скрыться в разношёрстной толпе от странного покупателя. Антон поставил канистры на пол, свинтил с них крышки. Поочерёдно поднял над головой, облив себя бензином.  Толпа замерла вокруг него, наблюдая за происходящим. Никто и не думал убегать. Всем было интересно. Антон достал из кармана зажигалку. Чиркнул несколько раз, искры не было.
- Зажигалка есть? – спросил Антон у наблюдателей.
Мужик с большим кривым носом протянул ему потёртую подделку под «Zippo».
- Благодарю, - сказал Антон, крутанув колёсико.
Люди бросились врассыпную, давя друг друга. Посреди перекрёстка стоял горящий высоким пламенем человек. Антон не чувствовал боли. Его тело восстанавливалось, нарастала новая кожа, кости покрывались мясом, появлялись волосы. Хотелось жить.

Одни торговцы бросали товар, другие пытались его спасти. Началась паника, свалка. Вспыхнувшие торговые точки выбрасывали вверх чёрный едкий дым. Жар вокруг Антона стал увеличиваться с неимоверной быстротой. Плавились манекены, лопались стёкла витрин, взрывались припрятанные газовые баллоны. Люди горели, как свечки. Местами пылающие проходы были завалены человеческим  пеплом вперемешку с треснувшими от температуры костями. Антон двинулся по центральному проходу, поджигая всё, что могло гореть.

Торговый центр зачадил удушливым дымом, а после вспыхнул тысячей пожаров сошедшим в один большой адский огонь, взорвался криками пылающей плоти. Пока ехали пожарные расчёты, большая часть центра превратилась в мартеновскую печь. Многие встретили смерть у своих прилавков и магазинчиков.

Когда по окнам ударили бранзбойты,  со стороны выхода появился человек, полностью охваченный пламенем. Вот только в отличие от других, он не кричал и не валялся по земле, а спокойно шёл вперёд. Пожарные направили в его сторону струю воды, которая сорвала с него старую кожу, дав свободу новой розовой, как у младенца. К Антону подбежал МЧСник,  накинул на плечи одеяло.
- Там есть люди? – удивлённо разглядывая целого и невредимого Антона, спросил он.
- Уже нет, - ответил он.
Антона посадили в «скорую», отвезли в ближайшую больницу. Осмотрели, и не найдя причин для беспокойства отпустили восвояси, предварительно выдав кое-какую одежонку.

***

Антон явился домой, когда мать смотрела срочные новости. Т.Ц.  до сих пор не потушили. Жертвы исчислялись сотнями, убытки миллионами. Антон сел рядом с ней, уставился на экран. Мать посмотрела на него.
- Ты здоров? – удивилась она.
- Иммунитет, - ответил Антон, не отрываясь от просмотра новостей. – Хорошо горит.
Ночью к нему пришёл пожарник.
- Теперь я смогу отойти от дел, - сказал он. – Твой черёд.
- Нет, - резко ответил Антон.
- Значит, полторы тысячи трупов тебя не впечатлили?  Хочешь большего?
- Не хочу.
- Ты хорошо подумал? Ведь в этом случае ты сможешь стать сверхчеловеком. Сможешь помогать и наказывать.
- Вот ты этим и занимайся, а я хочу просто жить. Спасибо за тело.
Пожарник опустил голову.
- Не могу настаивать на ином. Дело сугубо добровольное. Держись подальше от открытого огня.
С этими словами он исчез.
***

Прошло несколько лет. Антон возвращался вечером с женой и ребёнком с «Новогодней Ёлки». Мимо них на всех парах пронеслись пожарные машины, и практически падая на бок, завернули за угол дома. Прохожие бросились за ними. Антон с семьёй так же проследовал в ту сторону. Когда он зашёл за угол, его взору предстал пылающий стрипклуб, из окон которого выбрасывались горящие люди. Только одна девушка объятая огнём спокойно шла в сторону пожарного расчёта. С неё сбили пламя, укутали в одеяло. «Скорая» увезла девушку. Антон взял жену с ребёнком за руки,  направился к дому. Пора ужинать.
2013.

Бензиновый Бог – II. Саранча.

Идёт гроза.

Цепь старенького дорожного велосипеда тихо поскрипывала при каждом обороте педалей. По разбитому асфальту мягко шуршали стёртые до корта шины. Миша – мальчик 12 лет, направлялся в сторону заправки, что в трёх километрах от деревни, в коей он жил вместе с родителями.

Этим утром отец послал его купить ремень генератора. Старый лопнул, как только машина выехала из гаража. Единственный ближайший магазин запчастей находился в здании заправки. В нём почти всегда можно было найти нужную деталь. Её хозяйка - старая тетка Дарья, на зубок знала все машины ходившие по деревне. Редко когда ей не удавалось найти замену вышедшему из строя узлу или какой-нибудь другой приблуде. Дарья прямо таки угадывала, что, а главное когда, должно сломаться и запасалась нужным товаром впрок.

Миша ехал мимо поля подсолнухов, любуясь на ярко-жёлтые головы великанов неотрывно наблюдавших за движением светила. В воздухе щебетали ласточки, носились пчёлы, зависали стрекозы. Солнце поднималось всё выше и выше над землёй, жара усиливалась. Впереди показалась заправка, от которой отъезжал мотоцикл с коляской. Седок прибавил газу, мотор довольно забормотал.

Когда Миша прислонил велосипед к стене магазина, мотоциклиста уже не было видно. Он вошёл внутрь, миновал витрину с растаявшими шоколадками. Бросил взгляд на свисавшие с потолка липкие ленты, усеянные всё ещё шевелящимися мухами.

- Здравствуйте, тетя Дарья,- поздоровался он, приблизившись к кассе.

- Привет, Мишка, - ответила крепко сбитая тётка, сидевшая за прилавком.

На ней был рабочий комбинезон тёмно-синего цвета, такого же цвета беретка и зелёные стоптанные домашние тапки. Тётя Дарья отодвинула в сторону засаленные счёты, на которых перепроверяла показания кассового аппарата.

- Отец просил ремень генератора, - Миша положил деньги в блюдце для мелочи.

- Сейчас, сейчас, - вставая, сказала она.

Дарья прошла в подсобку. Через минуту вернулась с новым ремнём. Вышла в торговый зал.

- Как дела в «Речной»? – поинтересовалась она событиями в деревне. – Рыба не перевелась?

Миша улыбнулся:

- Вчера, дядька Филипп сома поймал. Да такого, что тот его в реку стащил. Еле выбрался.

- А сом?

- Уплыл.

Дарья хрипло засмеялась. Взяла с витрины пакетик орешков, передала Мише.

- На, похрусти.

Они вышли из магазина. Мимо заправки, пыля и подскакивая на выбоинах, промчался грузовик. Шофёр посигналил, махнул рукой. Тетка Дарья махнула в ответ. Повернулась к Мише, указала пальцем в сторону удаляющейся машины.

- Скажи Олежке, что скоро коробка передач накроется. Надо бы в город ехать, в сервис, - сказала она.

- Откуда Вы знаете? – удивился Миша.

- Слух музыкальный, - улыбнулась тётка. - На автобазе, почитай лет тридцать отпахала в ремонтном цеху. Слышу, что не так бдзынькает.

Вдали послышались раскаты грома. Из-за горизонта выползала тяжёлая, свинцово-черная туча.

- Гроза будет, - произнёс Миша.

Дарья приложила ладонь козырьком ко лбу, посмотрела на тучу.

- Стороной пройдёт. Рано ещё, - сказала она. – Ты Мишка, езжай домой. Отец, небось, заждался.

***

Миша сидел на берегу реки в разновозрастной компании ребят. Они удили рыбу, обменивались новостями, травили анекдоты.

- Я вчера, - хвастал Сашка, - за Юркиной женой подглядывал, когда та в бане мылась.

- Ну и как? – спросил его Андрей, насаживавший червя на крючок.

- Фанера, - ответил Сашка. – Меня чуть не вырвало.

Компания залилась громким хохотом.

- Это тебе не Женькина сеструха, - вставил Миша.

Ребята закивали, кто-то вздохнул. Каждый вспомнил видную девицу, по которой сохли все парни в деревне, но боялись к ней приблизиться. Её отец и брат Женя впадали в неконтролируемое безумие при виде «женихов». Молотили их почем зря.

- Пацаны! Пацаны! – послышалось издалека.

К ним со всех ног спешил Ромка. В одной руке он держал удочку, в другой трёхлитровую банку, закрытую пластмассовой крышкой. В ней что-то шевелилось. Он подбежал к компании, бросил удочку, поставил банку на землю.

- Во! – победоносно крикнул он.

В банке копошилась большая тёмно-оливковая саранча.

- Это чего такое? – спросил Миша, подойдя к банке.

- Саранча! – ответил Ромка.

- Саранча? – удивился Андрей. – Мутант Чернобыльский. Гляньте, какого размера. Со щенка не меньше.

Ребята обступили банку.

- Отродясь у нас такого не было, - добавил Сергей. – Где взял?

- На кукурузном поле, - Ромка кивнул в сторону. – Хвать по башке палкой и сюда.

- Хорошо, что одна, - сказал Миша. – Если бы целая туча – хана посевам.

- Ага, - поддержал его Ромка. – На жвала посмотри. Руку откусит.

- Вдруг это разведчик? – предположил Миша. – Грохнуть надо на всякий случай.

Саша постучал пальцами по банке, ухмыльнулся:

- Откуда у саранчи разведчик. Это ж насекомые. У нас обычную саранчу по пальцам пересчитать можно, а тут такое.

Ребята согласились. Через некоторое время они потеряли интерес к кузнечику-переростку, продолжив ловить рыбу.

***

Миша открыл дверь магазина при заправке. Прошёл мимо витрины с растаявшим шоколадом, которая пополнилась слипшимися леденцами. Подошёл к кассе. Тетка Дарья копалась в кассовой книге. Перелистывала страницы туда-сюда, искала какие-то записи.

- Доброе утро, - произнёс Миша.

- Доброе, - ответила Дарья, не отрываясь от книги. – За колодками?

- Угу, - не переставал удивляться её осведомленности Миша.

- Чего уставился? Твой батя их под самый корень стёр. Свистун за версту слышно. Особенно ночью.

Дарья поставила перед ним коробку с колодками, забрала деньги. Когда вышли из магазина, на горизонте громыхнуло. Приближалась гроза.

- Стороной пройдёт? – спросил Миша, глядя на чернеющий небосвод.

Дарья грустно посмотрела в сторону туч, вздохнула.

- На этот раз нет, - почему-то шёпотом ответила она. – Наш черёд.

Она взглянула на Мишу.

- Саранчу убили?

- Нет, улетела. Резвая больно.

- Жаль, - ещё более погрустнела она. – Ступай домой…. Готовьтесь….

- К чему? – встревожился Миша.

- К грозе.

Она удалилась в магазин, осторожно закрыв за собой дверь. Почерневшее небо раскалывали большие молнии, сменяемые оглушительными раскатами грома. Миша вскочил на велосипед и, что есть духу, помчался домой.

Такой грозы деревня ещё не видела. Волны на реке достигали двух метров в высоту. Лодки сорвало с привязи, разрушило причал. Это была не гроза, а светопреставление. С некоторых домов и построек сорвало крыши, затопило улицы и подвалы. Побило множество домашнего скота и птицы. Упавшим деревом убило конюха Егора, выбежавшего успокоить метавшихся в конюшне лошадей. Гроза безумствовала до самого утра. Мишин отец сравнил её с атомным взрывом в районе околицы. Утром она стихла, оставив лежать в руинах часть деревни.

Но это было только начало. То тут, то там стали замечать стайки саранчи больших размеров, пожиравших посевы. Наконец на помощь стихии и вредителям пришли алчные люди.

Большие деньги, маленькие люди.

Всё население деревни, за исключением древних стариков и грудных младенцев, собралось перед зданием клуба. На ступеньках мялся глава района и участковый. Глава говорил что-то невнятное, постоянно ссылался на вышестоящее начальство, грозил собравшимся пальцем.

Миша стоял рядом с родителями. Отец нервно слушал речь главы. Когда же говорил сам, через слово матерился, сжимал кулаки до хруста, недовольно пыхтел сигаретой. Мать пыталась успокоить его или хотя бы заставить не ругаться при сыне. Жители волновались, не довольно гудели.

- Вы должны радоваться, - вещал, глава района, - что вас переселят в новенькие городские квартиры со всеми удобствами! Горячая вода, центральное отопление, мусоропровод, ванна, толчок в доме!

- Это что же, - перебил его дед, стоявший ближе всех к ступеням, - я, вместо своей пятикомнатной избы с участком, получу однокомнатный бетонный скворечник на 17 этаже!?

- Разве плохо!? – продолжал агитировать глава района. – Вы должны гордиться, что на месте вашей потрёпанной деревушки возведут дом отдыха VIP класса! Не каждый….

- В другом месте нельзя!? – спросила женщина, державшая в руке ведро с яблоками. – Берег-то большой!

- Нельзя! Те места не подходят для застройки, а выход к реке необходим! Не понимаю, почему вы так противитесь веяниям прогресса!? Тем более вам заплатят по кадастровой стоимости!

Далее глава района пустился в увлекательное словоблудство о том, что снос деревни великое благо от которого все только выиграют. Участковый поспешил напомнить, что перечить власти не стоит, что это может попахивать серьёзными проблемами, может даже сроком. После вопроса «Сколько стоишь?», он замолчал, косо посмотрев на главу района. Наконец жителям надоело дешёвое цирковое представление. Глава и участковый были посланы в «эротическое путешествие», после чего те поспешили убраться восвояси.

Жители деревни ещё долго не расходились. Одни считали, что за попытку сноса деревни, местное руководство надобно «наградить фонарными столбами». Другие высказывались о замешанных больших деньгах, стало быть, придётся иметь дело с криминалом. К вечеру люди немного успокоились, разбрелись по домам терзаемые тягостными мыслями.

***

Неделей позже, общими силами удалось восстановить разрушенные грозой постройки, перекрыть сломанные крыши. Борьба же с саранчой носила тяжёлый затяжной характер. Химикаты, рассеиваемые по полям, не давали желаемого результата, практически не уменьшали количество прожорливого насекомого. С каждым днём вредителей становилось больше.

Главе района было не до борьбы с насекомыми. Он ещё несколько раз приезжал в деревню уговаривать жителей перебраться в более комфортабельные, по его мнению, квартиры. Его поддерживали прибывшие с ним чиновники и депутаты разного пошива.

В один из таких агитационно-разъяснительных ходок, чуть не дошло до банального мордобоя. Прибывшая на помощь полиция еле успела вырвать агитаторов из рук селян. Некоторых жителей забрали в участок, но через несколько часов отпустили. С этого дня в адрес особо рьяных защитников деревни стали поступать не двусмысленные угрозы от представителей администрации района и людей с сомнительной репутацией – бандитов.

Однажды утром жителей разбудил рёв моторов. В деревню входила колонна строительной техники, сопровождаемая автобусом с полицейскими. Впереди ехала машина главы района. Колонна остановилась. Вышел глава. Жители выбегали из домов, одетые в то, что успели накинуть. Глава района громко, смакуя каждое слово, зачитал распоряжение губернатора края. В нём говорилось следующее: жители деревни «Речная» должны в течение недели покинуть свои дома и переехать в город. Все расходы, связанные с переездом район берёт на себя. Люди слушали его в тишине и оцепенении.

- Так что будьте любезны, - закончил речь глава, указав рукой в сторону города.

Прибывшей к ночи бригаде ОМОНа с трудом удалось угомонить кипевшую гневом деревню. Было арестовано почти всё мужское население. К этому времени строительная техника уже догорела. Полиция забаррикадировалась в клубе, успев затащить туда помятого главу. Чтобы информация о беспорядках не проникла за пределы района, руководство приказало отключить любые виды связи в деревне.

Стать другим.

Миша вошёл в помещение магазина при заправке. Направился прямиком к кассе. Тетка Дарья сидела за прилавком перед грудой запчастей бывших недавно кассовым аппаратом. Она безуспешно пыталась собрать устройство обратно.

- Как дела? – спросила она у Миши.

- Отца арестовали, - грустно ответил он.

- Знаю. А приехал зачем?

- Предохранитель в машине сгорел. Мать велела купить новый. Взятку повезёт.

Тетка Дарья достала из-под прилавка набор предохранителей.

- Не поможет взятка, - сказала она.

- Почему? – совсем расстроился Миша.

- У них приказ, сажать, - ответила Дарья, протягивая предохранители. – Подарок, денег не возьму.

– Спасибо, – поник головой Миша. - Что же делать?

Он взял набор, направился к выходу, бормоча под нос:

- Отец в тюрьме, деревню сносят вместе с кладбищем, где дед с бабкой лежат, мать плачет.

Миша вышел наружу. Перед ним стояла тётка Дарья.

«Как она успела?» - подумал он.

- Быстро бегаю, - усмехнулась она, будто прочитав его мысли. – Послушай Миша…. На что ты пойдёшь, чтобы прекратить происходящее?

Мальчик посмотрел на изувеченное саранчой поле подсолнухов.

- Не знаю, - тихо ответил он.

- Погоди-ка.

Дарья забежала в магазин, вернулась с бутылкой минералки и канистрой с бензином. Открутила крышку бутылки, протянула Мише.

- Хлебни.

Миша отпил.

- Что это? – спросила она, серьёзно глядя на мальчика.

- Как что? Вода, - ответил он.

- Уверен?

Миша утвердительно кивнул. Дарья вылила немного воды на асфальт, достала из кармана комбинезона коробок спичек, зажгла одну, бросила в лужицу. Вода вспыхнула ярким пламенем. Миша отступил назад, не веря глазам. Дарья открыла канистру.

- Что здесь? - вновь спросила она.

Миша понюхал горловину.

- Бензин.

Она вылила немного содержимого канистры рядом с предыдущей лужицей. Бросила туда горящую спичку. Спичка потухла. Миша, ничего не понимая, наблюдал за её действиями. Тетка вновь протянула ему бутылку. Миша отхлебнул и тут же выплюнул. В бутылке был бензин. Тогда она предложила ему отпить из канистры. Миша с большой неохотой согласился. В канистре была ключевая вода.

- Как это? - не переставал удивляться мальчик.

Тётка Дарья улыбнулась, потом нахмурившись, сказала:

- Всё совсем не так как ты видишь. Всех кто строит своё счастье на горе других, ждёт огонь. Они приговорены. Это будет не сегодня, так завтра.

На горизонте вновь загрохотала приближающаяся гроза.

- Но чтобы привести приговор в исполнение, - продолжала она, - нужно измениться, переродиться, стать другим.

На горизонте заблестели молнии. Встревоженная саранча поднялась в воздух, заметалась над обезображенным полем, ища укрытия от непогоды.

- Если хочешь избавиться от саранчи, уничтожь в себе прежнего человека. Пусть его место займет другой, более сильный и чуть-чуть справедливый.

Она похлопала Мишу по плечу.

- Надо будет, приходи…. Запчасти всегда найдутся, - закончила она.

Тетка Дарья погрозила кулаком облаку саранчи с гулом носившейся над полем и ушла в магазин. В воздухе запахло сыростью. На пыльную дорогу упали первые капли дождя. Миша продолжал стоять на месте, глядя на приближающуюся грозу. Слова тётки Дарьи на мгновение оглушили его. Он сел на велосипед, поехал домой, не обращая внимания на начавшийся ливень.

***

Мать уехала в город ещё вчера днём. Наступил вечер, а она не возвращалась. Миша не находил себе места, тревога душила его. Кто-то из деревенских сказал, что её арестовали за дачу взятки. Миша много раз выходил на крыльцо, вглядывался в темнеющую даль. Матери не было. Он не знал, что делать, к кому обратиться за советом или помощью, где искать мать.

После беспорядков в деревне поселился страх. Всех мужиков затолкали в автозаки и увезли в город. Остались одни старухи, женщины и дети. Пригнали новую технику. Она безотлагательно приступила к сносу первой жертвы - коровника, находившегося за околицей. Там же наставили бытовок с «остбрехерами» всех видов и подвидов. Девушки и женщины стали бояться выходить со двора в тёмное время суток, а за тем и в светлое. Ситуация усугублялась постоянными полицейскими проверками и обысками в домах задержанных.

***

Тусклый свет луны еле пробивался сквозь закрывшие небо грозовые тучи. Миша сидел на табуретке перед печкой, наблюдая, как пламя пожирало сухие берёзовые поленья. Его стало клонить в сон. Он закрыл глаза, качнулся вперёд. Чтобы не упасть выставил перед собой руку, попав ей в огонь. Миша вскрикнул, сон пропал. Он вскочил на ноги, размахивая обожженной рукой. На указательном пальце намечался волдырь. Миша посмотрел на него и вдруг вспомнил слова тетки Дарьи.

«Стать другим, - подумал он, - переродиться».

Миша выбежал во двор, вскочил на велосипед, ударил по педалям. Он ехал мимо почившего поля подсолнухов, освещаемого редкими вспышками молний, сменяемых раскатами грома. Метрах в десяти от обочины шевелилась какая-то тёмная масса. Мальчик остановился, вгляделся в темноту. Вспышка молнии высветила мохнатый ком. Им оказалась бродячая собака, лежащая на боку. Что-то в ней было не так. Бродячие собаки иногда разоряли курятники, таскали зазевавшихся гусей, рвали котов. Но это было скорее исключением, чем правилом.

Собака неестественно дёрнулась, приподняла голову, послышался хриплый вой. Она попыталась ползти в сторону дороги. Мальчик сделал шаг назад, она приближалась к нему. Вспышка молнии вновь осветила местность. И тут Миша увидел, что вся задняя часть собаки облеплена крупной саранчой, размером превышавшим ворону. Саранча объела собаку до середины туловища. Ещё живое существо пыталось доползти до человека, надеясь на его помощь и защиту.

Миша вздрогнул не то от раската грома, не то от увиденного. Невольный вскрик вырвался из груди. Стая саранчи перестала рвать тёплое окровавленное мясо, посмотрела в сторону дороги. Миша замер. Так прошло несколько секунд. Собака вновь подняла голову, завыла, засеменила передними лапами. Саранча недовольно застрекотала крыльями. Миша, что есть мочи, припустил к заправке. Подъезжая, он опять услышал, как завыла собака, даже скорее не завыла, а закричала. Были в этом звуке нотки, напоминавшие человеческий голос. Раскат грома заглушил предсмертные стенания животного.

Резервуар.

Он долго стучал в дверь погружённого в ночную тьму магазина, ждал, когда проснётся тетка Дарья. Но она не просыпалась. Очередная вспышка осветила сидящую на дороге огромную саранчу. Она с интересом наблюдала за мальчиком. Миша осторожно подошёл к урне, поднял её, размахнулся, ударил по оконному стеклу. Даже после этого Дарья не появилась. Скинув осколки стекла вниз, Миша пролез внутрь магазина. Саранча повертелась на месте, расправила крылья и улетела по своим делам.

- Тётя Даша, - позвал он, пробираясь в темноте к подсобке.

По дороге Миша свалил витрину с растаявшими шоколадками и слипшимися в комки конфетами. Снова на шум никто не вышел. В подсобке было темно, сильно пахло бензином. В самом конце, через щели между досок пробивался тусклый свет. Пройдя туда, Миша наступил на крышку погреба. Пошарил рукой, нашёл железное кольцо. Потянул на себя, откинул крышку в сторону. В погреб вела крутая деревянная лестница. Где-то в самой глубине горела одинокая лампа. Должно быть, тётка Дарья опять возилась с какой-нибудь железякой.

Миша спустился вниз. Его взору предстало обширное помещение, заваленное различными деталями и узлами автомобилей. В самом центре стоял большой, круглый, заполненный бензином резервуар. Над ним висела включённая лампочка в 20 ватт. Невыносимо пахло бензином. У Миши закружилась голова.

«Где же она»? – подумал мальчик.

Направился к резервуару. Его начинало мутить, подташнивало. Перед глазами поплыло. Чем ближе он подходил, тем больше шатало и тошнило. Сделав ещё шаг, Миша упал. Поднялся, позвал Дарью севшим голосом:

- Тётя Даша. Тёт….

В это мгновение содержимое резервуара колыхнулось. По поверхности бензина пошли волны. Миша увидел поднявшуюся на поверхность чешуйчатую спину с множеством красноватых, как у карася, плавников и крепкий дельфиний хвост. Галлюцинация? Мишу сильно качнуло. Пары бензина делали своё дело, он начинал терять сознание. Отчаянно борясь с дурманом, добрался до резервуара. Заглянул внутрь и остолбенел. В наполненном до краёв резервуаре, что-то плавало. Оно напоминало рыбу с человеческой головой и руками. Седые волосы развевались в разные стороны. Существо перевернулось к верху лицом. Сквозь толщу горючего Миша увидел знакомые черты. На него, раздувая на шее мощные жабры, смотрела тётка Дарья. Миша рухнул на пол, теряя сознание. За мгновение до наступления спасительной темноты он услышал звук падения большой рыбины сменившееся недовольным ворчанием.

***

Миша открыл глаза. Он лежал в подсобке на раскладушке. Рядом на перевёрнутом вверх дном ведре сидела Дарья.

- Что ещё перегорело? – недовольно спросила она.

Миша взглянул на её шею. Никаких жабр не было. Посмотрел на раскрытую дверь подсобки. Из торгового зала пробивались первые утренние лучи.

- Что там? – Миша кивнул в сторону погреба.

- Не твоего ума дело, - равнодушно ответила она. – Помалкивай.

- Мать арестовали за взятку, - пожаловался мальчик.

Миша тихо заплакал, сел на раскладушку. Дарья покачала головой.

- Хочу переродиться, - добавил он.

- Ишь ты, подишь ты, - тетка встала с ведра. – Чего вдруг надумал?

- Пора, - печально сказал мальчик.

Тетка Дарья присела перед ним на корточки, ласково провела ладонью по волосам.

- Точно решил? Бесповоротно?

Миша кивнул, опустил голову, уставился в пол.

- Не боишься? – продолжала она. – Ведь прежний ты умрёт.

- Там саранча собаку живьём ела, - ответил мальчик. – Такого быть не должно. Это не правильно.

Миша обхватил её голову руками, пристально посмотрел в глаза.

- Пусть прежний умрет, - произнёс он.

Тётка Дария поднялась, взяла его за руку.

- Пойдём.

***

Они стояли перед резервуаром, держась за руки.

- Мне почудилось, - сказал Миша, - что Вы плавали в бензине, как русалка.

Тётка погладила его по голове.

- Надышался, бедняжка. Не передумал?

- Нет, - твёрдо произнёс Миша.

Она вытащила из кармана платок, завязала им мальчику глаза. Связала руки и ноги проволокой, крепко закрутив её плоскогубцами. Взяла на руки.

- Не бойся, - прошептала Дарья.

Подняла мальчика над собой. Охнув бросила в резервуар. Миша успел набрать воздух. Секунд десять трепыхался, уходя на дно. Лёгкие «закричали» требуя глоток кислорода. Ещё через десять секунд он не выдержал, вдохнул. Боль пронзила тело, Миша вздрогнул, выпустив изо рта купола-пузыри. Тело опустилось на дно резервуара. Боль отступила, пришло блаженное успокоение. Миша лежал лицом вверх, уставившись на лампочку, которая с глубины казалась вращающимся туннелем света. Сознание, а за ним и жизнь быстро покидали мальчика. Будучи на сантиметр за краем смерти он увидел лицо тётки Дарьи. Она тянула к нему покрытые чешуёй руки с перепончатыми пальцами. Пульсировали вздувавшиеся на шее жабры.

Тупая боль падения на пол привела Мишу в чувство. Бензин вонючей рекой хлынул из лёгких. Мальчик глубоко вдохнул. Завыл, словно собака объедаемая саранчой. Тетка Дарья наблюдала за ним, высунувшись из резервуара. Смахивала с лица, растрепанные седые волосы пропитанные горючим. Миша поднялся на колени, рванул руками в стороны, желая порвать путы. Проволока рассекла мясо до кости. Мальчик закричал от боли, упал на бок. Он вновь услышал звук плюхнувшейся рыбины и невнятное бормотание.

Через несколько минут к нему подошла Дарья в бессменной спецовке. Перекусила бокорезами проволоку, потрепала мальчика за плечо. Миша поднёс руки к глазам, осмотрел глубокие разрезы на запястьях. Крови не было. Вместо неё вытекал чистейший бензин. Раны быстро затягивались. Мальчик вопросительно посмотрел на тётку, на что та сказала:

- Саранча сделала несколько ходов вне очереди. Теперь дело за нами.

***

Миша ехал обратно в деревню. Руки саднили, но острой боли не было. Вдобавок от него за версту разило бензином. Добрался до места, где саранча жрала бедное животное. Остановился, посмотрел на обочину. Там лежали обглоданные кости, белел исцарапанный жвалами череп. Внутри рёбер скелета сидела саранча, доедавшая хрящ. Миша слез с велосипеда, подошёл к ней. Насекомое недовольно застрекотало крыльями, блеснула сотами фасеточных глаз.

- Что вы здесь забыли? – обратился к ней Миша. – Кто вас сюда звал? Посмотрите, что наделали!?

Он указал на разорённое поле. Саранча перестала жевать, вылезла из скелета наружу.

- Это моя земля! Моя! – продолжал мальчик. – Пошла вон, пока отпускают! А нет, так мы вами почву удобрим!

Насекомое пригнулось, готовясь к прыжку, целясь в горло дерзкого мальчишки. Прыгнула но, не долетев до цели, упала замертво. Всё содержавшиеся в ней жидкости были замещены бензином. Она не поняла, от чего сдохла. Миша наступил на туловище, нагнулся и резким движением рук оторвал ненасытной твари голову величиной с апельсин.

Сходка.

Самая престижная сауна города на весь день закрылась на спецобслуживание. Сегодня в ней отдыхал губернатор. Он совмещал полезное с приятным, парился и решал дела. Вместе с ним в парилке «отмокали»: шеф местного ОПГ, глава района, генерал МВД, руководитель металлургического концерна и депутат областной думы.

Шеф ОПГ несколько раз довольно хлопнул себя по большому волосатому пузу, на котором словно глаз выделялся крупный пупок. От хлопков жир на пузе заходил волнами, от чего казалось, что пупок-глаз смотрит по сторонам, заглядывает в лица присутствующих, ищет, чем бы набить волосатый «бурдюк».

- Хорошо сидим, - с заметным акцентом, сказал шеф.

Губернатор зевнул, посмотрел на главу района. Вытирая пот со лба ладонью спросил:

- Как там дела с домом отдыха?

Глава замялся, взглянул на генерала, как бы ища поддержки, но тот сделал вид, что ничего не заметил.

- Бунтовать вздумали, - обиженно произнёс он. – Технику пожгли…. Ментов поломали.

Губернатор нахмурился, покосился на генерала.

- Я то чего!? – возмутился генерал. – Кто бы мог подумать!?

Шеф ОПГ расхохотался. Увидел серьёзное выражение лица губернатора, замолчал, сник.

- Сажать надо за такое, - дал совет депутат. – Непременно сажать. Неподчинение представителям власти.

- Многие уже под следствием, - поспешил оправдаться генерал. – Шьём экстремизм.

- Белыми нитками, - добавил руководитель концерна. – Хреновые портняжки. По-другому не можете.

К губернатору обратился шеф ОПГ:

- Ты только намекни, завтра же всех с говном смешаю.

- А знаешь, как повернуться может, если про это узнают? – спросил шефа, генерал.

- Как? – улыбнулся шеф.

Генерал приставил к виску пальцы сложенные «пистолетом», сымитировал выстрел.

- Чёрт с ним посадят, а если восстание какое, переворот там, революция, наконец. Ты к себе сбежать успеешь? А коли догонят?

- Кто? – поморщился шеф.

- Пуля, - объяснил руководитель концерна. – С такими вещами лучше не шутить. Весь бизнес погореть может. Погромы, баррикады и прочие прелести, наверное, никому из вас не нужны.

Депутат одобрил замечание бодрыми кивками.

- Там одни отморозки, - пожаловался глава. – Они не покинут свои дома.

- Не сомневаюсь, - согласился с ним губернатор. – Здесь надо тоньше. Например, какая-нибудь нелепая случайность и нет деревушки.

Он обвёл тяжёлым взглядом присутствующих.

- В этот дом отдыха вложены большие «бабки». Затронуты интересы серьёзных людей. Организуйте нелепость, - приказал он.

Пламя.

Девяностолетняя баба Настя мирно похрапывала в пастели. Она не слышала, как отворилось кухонное окно, как в дом из ночной мглы влезли трое «братков». Один из них держал в руке канистру с бензином. Он откинул крышку, стал поливать мебель. Двое других прошли в спальню. Первый схватил спящую бабку за ноги, второй прижал подушку к лицу. После короткой борьбы баба Настя затихла навсегда.

Мёртвое тело облили бензином. Остатки выплеснули на пол. Уходя через окно, бросили зажжённую спичку в блестевшую лужицу. Быстро пробежали через огород, спрятались в зарослях репейника. Пожара не последовало. «Братки» посидели некоторое время в раздумьях, понаблюдали за домом. Пришлось возвращаться.

Когда вернулись в дом, запаха бензина не было, а вся мебель была облита водой. Решили пойти к спрятанной в лесу машине, слить бензин из бака. Как в канистре оказалась вода, никто не мог понять. Стали сливать с машины, но и там оказалась вода. Решено было уехать, но «тачка» не завелась. Это серьёзно напрягло бугаёв. Замаскировав машину, решили добираться до города по реке. У разрушенного причала нашли целую лодку с вёслами. Когда отплыли на пару километров от деревни, то почувствовали сильный запах горючего, исходивший от реки. За бортом плавал «ковёр» из дохлой рыбы. Они плыли по бензину.

Испуганные «братки» спешно погребли к берегу. До него оставалось всего метров тридцать, когда на берегу появился мальчик с велосипедом. Мальчик достал коробок спичек, зажёг одну, бросил в реку. Гигантское пламя осветило небосклон. Крики людей потонули в рёве огня. Воздух наполнился запахом жареной рыбы и горящей человеческой плоти. Крики стихли, пламя уменьшилось, погасло. Чистые речные воды вновь текли по древнему руслу.

***

Шеф ОПГ вместе с генералом сидели за столиком ресторана, цедили кофе. За соседним столиком пили чай охранники генерала, косо поглядывавшие на телохранителей шефа слонявшихся по залу.

- Место, - бросил им шеф.

Телохранители быстро уселись за ближайший столик.

- Машину нашли, - тихо доложил шеф генералу.

- Ухари где? – поинтересовался тот.

- Вроде как на лодке уплыли.

- Откуда знаешь?

- Звонок от них был перед тем, как к реке вышли, - сказал шеф, разминая рукой горло. – Предчувствие у меня плохое. Шея чешется.

- К верёвке, - усмехнулся генерал, отхлёбывая кофе. – Хорош гнать…. Бабку грохнули, а дом цел, деревня тоже. Как понимать?

Шеф пожал плечами.

- Ночью видели пожар на реке, - продолжал генерал. - Хороший пожар. Будто танкер с бензином полыхнул. Что про это знаешь?

- Первый раз слышу, - открестился шеф.

- Понятно. Утром рыбаки нашли на берегу обгоревшую ногу в кроссовке. Я послал оперов разобраться. Все деревья вдоль берегов обугленные, кругом дохлая рыба.

- И танкер нашли? – улыбнулся шеф.

- Не паясничай, - огрызнулся генерал. – Водолазы обнаружили на дне, обгоревший до неузнаваемости одноногий труп. Сейчас проводят экспертизу.

- Так ты думаешь, что это один из моих парней?

- Ничего я не думаю, - нахмурился генерал.

Шеф залпом выпил кофе.

- Их чего, завалил кто? – напрягся он.

- Если это так, то способ довольно странный, - ответил генерал.

Шеф потёр глаз кулаком:

- Про рабочих слыхал, которые сносом заняты?

- Нет, - генерал нахмурился ещё больше.

- Как снесли коровник, на работе не появляются. Техника простаивает.

Генерал кисло улыбнулся:

- Опять наркоты обожрались, бараны. Надобно тамошнему участковому звякнуть и главу района расшевелить, а то он после бунта на улицу выходить боится. Ему стамеску под ребро воткнуть обещают.

Шеф ОПГ и генерал засмеялись.

- Ну, ладненько, - сказал генерал, вставая.

Генерал с охраной вышли из зала на улицу. Шеф продолжал сидеть, размышляя над последними событиями. Кто посмел убить его людей, ставших неприкасаемыми для всей округи? Кто потерял страх? Кто способен на сопротивление? Такие вещи нужно душить в зародыше. Шеф вновь помял горло. Оно чесалось сильнее прежнего.

Ультиматум.

Возле бытовок остановился полицейский автомобиль. Из него вылез участковый. Стояла странная тишина, даже птиц не было слышно. Вдобавок встречать его никто не вышел. Это ещё больше напрягло стража порядка. Участковый оглянулся по сторонам - никого. Нехорошее предчувствие кольнуло в груди. Подошёл к двери первой бытовки. Постучал.

- Полиция! Откройте! – громко сказал он.

Никто не ответил, ни звука не донеслось изнутри. Участковый потянул дверь на себя. Из бытовки пахнуло гнилым мясом и нечистотами. Он отпрянул от двери. Минуту помялся, достал из кармана брюк носовой платок, закрыл им нос, вошёл внутрь.

На каждой койке лежали разлагающиеся на жаре трупы, по которым сновали жирные зелёные мухи. Участковый выскочил наружу. Отдышался, зашёл в следующую бытовку. Картина была та же, как под копирку.

***

Глава района отъехал от бытовок, где возились судмедэксперты. Выбравшись на шоссе, водитель поддал газу.

- Как же они так? – спросил водитель.

- Ох, не знаю, - ответил глава. – Снос деревни придётся на время остановить. Двадцать семь трупов за раз, это слишком.

Машина прошла около пяти километров, когда двигатель начал «чихать», а после вообще заглох.

- Ты не заправлялся? – спросил глава у водителя.

- Полный бак, - удивлённо ответил тот.

- Тогда в чем дело?

- Сейчас посмотрю….

Водитель вышел из машины, открыл капот, стал возиться с двигателем. К нему подошёл глава района:

- Ну?

- Странно, - ответил водитель. – Как будто вода в мотор попала.

- Да я тебя уволю к чёртовой матери! – заорал глава, испуганно оглядываясь по сторонам. – Откуда вода!?

Водитель мялся, не зная, что ответить.

- Может бензин разбавленный,- сказал он. – Хотя заправлялся где всегда. Не пойму ничего.

Глава района навис над водилой, желая заорать ещё громче и страшнее, но в этот момент до него донеслось тренькание велосипедного звонка. Со стороны деревни к ним подъехал мальчик. Остановился возле машины, хитро улыбнулся, оглядел с ног до головы водителя и главу района.

- Что лыбу давишь? – разозлился глава.

- Заглохла? – весело спросил мальчик.

- Тебе то что? – рассердился водила.

- Да так, - ответил мальчик. – У меня послание для тех, кто заварил эту кашу.

Мальчик указал в сторону бытовок.

- От кого? – напрягся глава, вновь оглядевшись по сторонам. – Какое послание?

- Убирайтесь отсюда, забирайте трупы своих псов, а не то окажитесь на их месте. Освободите всех арестованных жителей или..., - мальчик замолчал, силясь вспомнить найденное в книжке выражение.

Не сумев вспомнить, полез в карман штанов. Достал оттуда сложенный листок, развернул, прочитал:

- Или наградой вам станет «испанский галстук», - с этими словами провёл указательным пальцем себе по горлу от уха до уха. – Вот….

Глава только и смог, что открыть рот. Мальчик убрал листок, развернулся, поехал в обратную сторону. Глава района с водителем молча смотрели ему вслед.

***

- Прямо так и сказал? – спросил губернатор главу района, когда они выходили из здания администрации города.

- Именно так, - кивнул тот.

Губернатор усмехнулся:

- Генерал думает, что это фигня на постном масле.

- Вдруг нет?

- Хватит бздеть, уважаемый. Мальчишка зол из-за ареста родителей, вот и несёт ахинею.

- А рабочие?

- Рабочие? – удивился губернатор. – Какие рабочие?

- Которые коровник сносили? – подсказал глава.

- Ах, эти. Тут действительно непонятно, - он направился к автомобилю. – Эксперты нашли в их крови повышенное содержание бензина. Точнее вместо крови был 95-й.

- Они им кололись? – удивился глава. – Зачем? У них же гашиша, как грязи.

- Эксперты утверждают, будто кровь мгновенно преобразовалась в бензин. Другого объяснения не нашли, - произнёс губернатор.

- Чертовщина какая-то, - почесал затылок глава.

Они сели в автомобиль губернатора, поехали отобедать в ресторан.

Жажда.

Губернатор проснулся с хорошего бодуна. Отпихнул от себя храпевшую жену. Встал с кровати, шатаясь, поплёлся в ванную. Встал перед зеркалом, посмотрел на одутловатое лицо с чёрными мешками под глазами.

«Нет, - подумал он. – Надо завязывать бухать с главой района. Хлещет горькую, как из пулемёта. Не поспеваю»….

Губернатор открыл кран, подставил руки под струю воды, умылся. Набрал воды в рот и сразу выплюнул. Это был бензин. Его чуть не вырвало в раковину. С большим трудом удалось сдержать выход вчерашних харчей.

- Дорогой! – послышался из спальни сонный голос жены.- Почему пахнет бензином!?

Губернатор ничего не ответил. Он побежал на кухню, открыл кран. Оттуда тоже хлынул бензин. В унитазе, в биде, даже в не распечатанной бутылке газированной воды и в банке маринованных огурцов был бензин.

- Как это понимать!? – причитала бегавшая в ночнушке жена.

Бензин был в бутылках дорогих вин, в вазе с цветами, в пузырьках лекарств, везде, где недавно были жидкости. Губернатора душил жестокий сушняк, который кое-как удалось заглушить килограммом апельсинов. Он пытался дозвониться в ЖЕК, но номер был занят тысячами возмущённых жителей обнаруживших у себя в кранах топливо. Чуть позже телефонные линии, перегруженные звонками, вышли из строя. Губернатор ещё не знал, что в городе и далеко за его пределами нет ни капли питьевой воды. Зато она была в бензобаках автомобилей, но при попытке поменять жидкости местами ничего хорошего не происходило. Попавший в бак бензин превращался в воду, а слитая из него вода становилась бензином.

Улицы города заполнили возмущённые, ничего не понимающие жители. Их охватила тревога, граничащая с паникой. В некоторых частях города вспыхнули пожары, коих нечем было тушить. Многочисленная толпа собралась у здания администрации города. Люди требовали объяснений происходящего. Вышедший к ним губернатор ничего не мог сказать. Он мямлил, бубнил о том, что ситуация под контролем. Потом ушёл, запершись в кабинете. В окна администрации полетели камни.

К вечеру в городе царила «мать анархия». Некому было поддерживать элементарный порядок. Вся полиция с матерями, жёнами и детьми подалась в соседние города в надежде найти воду, но и там их встретили бензиновые реки.

***

Миша ехал на велосипеде по опустевшей автостраде, на которой стояли десятки заглохших машин брошенных хозяевами. Жажда душила встававший впереди город. На обочине чернела пожухлая трава, с деревьев медленно опадали свернувшиеся коричневые листья.

У въезда в город застыла автоколонна Внутренних Войск прибывших для поддержания порядка. Солдаты давно покинули ставшими бесполезными машины, пешком ушли в часть. Миша ехал по пустым, раскалённым на солнце улицам. Страдавшие от обезвоживания жители сидели по домам, ожидая хоть какого-то улучшения сложившейся ситуации. На тротуаре лежала перевёрнутая «Газель» развозившая воду. Бутыли полные жёлтоватого топлива валялись рядом. Через дорогу, еле волоча ноги, шла худая женщина, нёсшая в руке пустую пластиковую бутылку. Сегодня, как и вчера, ей не удалось найти воды.

- Извините, пожалуйста, - обратился к ней Миша. - Вы не подскажите где тут тюрьма?

Она остановилась, посмотрела на мальчика измученным взглядом. Указала рукой в сторону центра города.

- Зачем тебе тюрьма? – спросила она.

- Хочу забрать оттуда родителей, - ответил мальчик.

- Разбежался, - усмехнулась женщина. – Тебе понадобиться отряд.

Она поплелась дальше.

- Отряд? – задумался Миша, посмотрев в сторону центра. – Хотите пить? – обратился он к женщине.

Она остановилась, уставилась на мальчика не понимающим взглядом.

- Что? – спросила женщина.

Миша слез с велосипеда. Поднял ближайший бутыль, сорвал с горлышка крышку.

- Пейте, - кивнул он на горлышко.

- Там бензин, - устало произнесла она.

Тогда Миша сделал несколько глубоких глотков из бутыли. Женщина бросила бутылку. Осторожно приблизилась к мальчику, понюхала горлышко.

Она пила до тех пор, пока не насытила истосковавшийся по влаге организм. Напившись, сорвала крышку с другой бутыли, там был бензин. Понюхала, поморщилась.

- Попробуйте ещё раз, - сказал ей Миша.

Женщина вновь понюхала. На этот раз в бутыли была вода.

- Ты кто? – испуганно спросила его женщина.

- У вас нет воды, а мне нужен отряд, - тихо сказал мальчик.

Женщина кивнула, вышла на середину дороги.

- Люди! – крикнула она. - Вода!

В окнах домов показались измождённые лица жителей, захлопали двери подъездов, улица наполнилась голосами.

***

Огромная туча гигантской саранчи кружила над высохшими полями. Ни капли воды, ни намёка на дождь. Если так пойдёт дальше придётся перелететь на другое место. В полях больше ловить нечего, водоёмы заполнены бензином и дохлой, смердящей рыбой, еды нет.

Саранча летела над пустым шоссе. Её полёт сопровождался шумом множества крыльев схожим с раскатами далёкого грома. На шоссе замер междугородний автобус. В его тени расположились страдающие от жажды пассажиры. Стая спикировала вниз. Пора переходить на крупный корм. Трава, полевые мыши, птицы и дикие собаки давно закончились.

Ливень.

Многотысячная толпа, вооружённая холодным и огнестрельным оружием подошла к городской тюрьме. Впереди ехал мальчик на велосипеде. Толпа взяла тюрьму в плотное кольцо. Миша подъехал к воротам, постучался ногой. Через некоторое время из-за ворот послышался голос начальника тюрьмы.

- Воды нет! – сказал он, прекрасно понимая, что люди пришли по другому вопросу.

- Отпустите, пожалуйста, всех арестованных в «Речной», - вежливо попросил Миша.

- Это может только суд! – отозвался начальник не дрогнувшим голосом.

Стоявший в первом ряду мужик с ружьем рявкнул в ответ:

- Мы тут суд! Открывай!

- Я не имею права! – продолжал препираться начальник.

Миша вздохнул, отъехал в сторону, кивнул на ворота. Люди жадно ловили каждое движение мальчика. Толпа расступилась, пропуская двадцать здоровых мужчин тащивших в руках обломок бетонной сваи. Они с разбегу протаранили ворота. Створки распахнулись, с грохотом упали на асфальт тюремного двора. Начальник отступал внутрь, доставая из кобуры пистолет. Тюремная охрана бросилась в рассыпную, побросав оружие.

Стоявший в первом ряду мужик, вскинул ружье. Не прицеливаясь, выстрелил в начальника тюрьмы. Тот выронил пистолет, схватился рукой за окровавленное плечо, повалился на бок. Толпа ринулась внутрь двора.

Через некоторое время заключённых освободили, но не всем из них удалось уцелеть. Больше половины арестантов умерли от жажды. Мишиным родителям повезло больше. Увидав их в толпе, мальчик бросился на встречу, обнял обоих, заплакал. Люди молча обступили воссоединившуюся семью. Мужик с ружьём присел перед Мишей на корточки.

- Слышь, отец, - произнёс он, не терпеливо. – Ну, что?

- Откройте краны, - сказал Миша, перестав плакать.

- В чём дело? – спросила мать.

- Потом расскажу, - ответил мальчик.

«Откройте! Откройте! Откройте!» - прокатилось по толпе. Из окна ближайшего дома раздался крик:

- Вода! Есть вода!

Жители бросились по домам, радуясь, как дети. Миша шёл с родителями по опустевшей улице. Поперёк дороги стоял автокран с поднятой под углом стрелой. На ней болтались тела губернатора и шефа ОПГ.

- Бедняги, - всплеснула руками мать.

- Это ещё не всё, - отец указал на стоявший, на прилегающей улице фонарный столб.

На нём висел генерал с разбитым в кашу лицом.

***

- Ну что ты будешь делать! – крикнул отец, ударив руками по рулю.

Машина заглохла на пустом шоссе. Двигатель не подавал признаков жизни.

- Что случилось? - спросила мать.

- За маслом следить нужно, - ответил он.- Подтекает же. Всё приехали….

Они вылезли из машины. Постояли не много, дальше пошли пешком. Пройдя несколько километров, наткнулись на междугородний автобус с разбросанными вокруг него человеческими костями. Резко стемнело. Огромная грозовая туча закрыла солнце. Послышались глухие раскаты грома.

- Будет гроза, - сказал Миша.

- Переждём в автобусе, - предложил отец, обходя лежащий на дороге череп.

С юга донёсся шум миллионов хитиновых крыльев. Гигантская армада саранчи летела к людям.

- Какие крупные, - испугалась мать.

Миша указал на лежавшие кости:

- Их работа.

Отец схватил жену и сына за руки, затащил в салон автобуса. Закрыли двери, легли на пол. Саранча стала кружить над автобусом, ища исчезнувшую добычу. В это мгновение начался ливень. Саранчу он не пугал, наоборот, теперь насекомые напьются вдоволь.

- Папа, - шёпотом спросил Миша, - у тебя есть спички?

- Да, а зачем? – спросил он.

- Когда скажу, открой окно, брось туда зажжённую спичку.

Отец кивнул, достал из кармана коробок. После освобождения из тюрьмы он старался, в отличие от матери, не удивляться странностям сына. Его ли теперь это сын? Миша обратился к матери:

- Только не ругай меня и ничему не удивляйся.

Мать промолчала. Саранча начала долбить в окна стараясь разбить стекло. Это ей пока не удавалось. Ливень успел превратить шоссе в речку. На полях появились большие лужи.

- Пора! – крикнул Миша отцу.

Отец вскочил на ноги, поджёг спичку, открыл окно и, сопровождая свои действия трёхэтажным матом, выбросил её наружу. Быстро закрыл окно, лёг на пол.

Ливень вспыхнул голубовато-красным пламенем. От земли до неба встала сплошная стена огня. Туча запылала, будто огромный цеппелин, зачадили покрышки автобуса. Саранча на лету превращалась в пепел. Туча сжалась, уменьшилась в размерах и вдруг взорвалась с оглушительным грохотом. Взрывная волна опрокинула на бок автобус, выбив стёкла и вдавив крышу. Автобус проволокло несколько метров по плавящемуся асфальту. Внезапно всё стихло, огонь исчез. С неба моросил прохладный дождик тушивший огарки саранчи. Остатки обожжённой растительности на поле испускали серый дымок. От этого оно походило на долину гейзеров.

Миша вместе с родителями выбрался из опрокинутого автобуса.

- Последний ход за нами, - сказал Миша, улыбнувшись.

Семья, взявшись за руки, не торопясь направилась домой. Саранча нашла достойный её конец.

Бензиновый Бог III.

Нефтеворот.

В кабинет к генеральному директору крупной нефтяной компании «MIRRRA», вошёл человек в добротном деловом костюме.

- Добрый день, Лев Соломонович, - поздоровался он.

- Здравствуйте, Джим Сергеевич.

- Можно просто Дима.

- Может всё же Джим?

- Как будет угодно.

Джим, он же Дима, сел в кресло напротив директора.

- Странно как-то, да, - сказал директор. – Вроде тут родились, а имечко иностранное. Знаете, как переводится?

- Захватчик, - ответил Джим, улыбаясь. – Родители любили всё необычное. Тем более большую часть жизни мы провёли за границей.

Директор развалился в своём кресле, уставившись на гостя.

- Мне рекомендовали Вас, Джим, как большого специалиста в PR индустрии.

- Не скрою, набил руку. Вам нужна имиджевая реклама?

- Имидж ничто, как говориться, - ответил директор. – Что Вы знаете о Бензиновом Боге?

Джим криво улыбнулся.

- О ком, простите?

- Не стоит принимать меня за психа.

- И не думал.

- Думали.

Директор недовольно поморщился.

- Для начала немного истории, - продолжил он. – В 1745 году, купцом Набатовым, на Ухтинском промысле, был построен первый завод по очистки и перегонки нефти. Во время одной из перегонок засорился фильтр. Его почистили и извлекли воскообразную массу. Как выяснилось, это был сгусток бензина.

- Насколько мне известно, - сказал Джим, - бензин сгущается при температуре минус 120 градусов. Вы ничего не путаете?

- Нет, дорогой мой. Следующей ночью, крестьяне видели на дороге воскового человека. А на утро сгусток исчез.

- Вы считаете, что это было рождение Бензинового Бога? – улыбнулся Джим.

- Конечно, - на полном серьёзе ответил директор. – Есть и другие доказательства его существования, например: странный пожар в торговом центре, бензиновая засуха в провинциальном городке, горящие грозовые тучи, огненный смерч и т.д. Можно долго перечислять.

- Что Вы хотите?

- Вы поймаете его для меня.

- Каким образом? – удивился Джим. – Я что, должен бегать за ним по городам да весям с колом и сетью?

- Не утрируйте, Джим. Вполне понятно, что его не вычислить среди людей. Он может ничем себя не проявлять в обычной жизни. Но, как и человеку, Богам не чуждо любопытство. Сыграйте на этом, выманите его, а мои люди сделают всё остальное.

- Зачем это?

- Он даст мне море, нет, океан бензина.

- У Вас его и так пруд пруди. Вы разве не директор «MIRRRA»?

- Это халява, друг мой. Никаких вложений. Чистая прибыль. Я хорошо заплачу за хлопоты.

Джим задумался, прикидывая перспективы странного заказа. Даже если это окажется бредом воспалённого мозга директора, то всё равно он сможет заработать.

- По рукам, - согласился Джим. – Мои услуги обойдутся Вам во столько.

Он достал из внутреннего кармана пиджака записную книжку, написал на листке сумму, протянул директору.

Тот, хмуро уставился на цифры.

- Да Вы наглец. Настоящий захватчик. Может, уберёте один нолик?

Джим отрицательно завертел головой.

- Лады, - сказал директор. – Половину сейчас, половину после поимки.

- Все затраты за счёт конторы, - добавил Джим.

- Договорились, - ответил директор.

Они пожали руки.

***

Вера заканчивала собираться на работу. Торопилась, бегала то в ванну то на кухню, то за утюгом. Свалила грязную посуду в раковину, решив помыть вечером. Опаздывать на работу она не любила, да и никогда не опаздывала. По телевизору гнусило утреннее шоу. Вера взяла пульт, но вместо кнопки выключения, случайно переключила на другую программу. По ней шли свежие новости.

На экране недовольно ворчала разношёрстная толпа возмущённых горожан. Многие стояли с плакатами: «Секта не пройдёт!», «Не допустим витка мракобесия!», «Сатана иди на…!». Толпа начала дружно скандировать: «До-лой, до-лой! Под зад но-гой!»

Вера уставилась на экран, одновременно откусив кусочек прихваченного со стола печенья. Там появился румяный журналист. За его спиной красовалось здание в виде огромной бочки из-под топлива. Рабочие спешно заканчивали отделочные работы. Недалеко «кудахтали» несколько сонных полицейских.

- Сегодня, - вещал румяный. - Жители северной окраины города, вновь вышли на стихийный митинг против строительства храма Бензинового Бога.

Вера поперхнулась печеньем, закашляла, протолкнула слюной вставший поперёк горла сухой комок.

- Жители возмущены строительством подобного сооружения и признанием секты «Бензиновая десница» религией. Но, как нам известно, приверженцы нового течения не замечены в чём-то их порочащем. Наоборот, они регулярно помогают больным детям, обездоленным старикам и вообще любому, кому нужна помощь.

Вера слушала журналиста, широко раскрыв глаза от удивления, продолжая давиться печеньем. Тем временем на экране появились приверженцы новой религии, облачённые в длинную, похожую на плащи, одежду. Её цвет напоминал разлившийся по воде бензин. Все цвета радуги переливались, блестели, меняли местоположение, будто жили своей жизнью.

- Мы, - сказал сектант, - не понимаем реакции населения. Мы не сделали ничего плохого. Просто поклоняемся новому, сильному Богу. Ведь это не запрещено. Почему мы, проповедующие добро и благодетель, должны испытывать гонения?

Дальше шло интервью с одним из противников строительства.

- Это, ни в какие ворота не лезет, - возмущался мужчина. – Мало того, что загадили луг своей бочкой, так ещё поучают.

Далее шла череда нецензурной брани, активно поддерживаемой участниками митинга. Стражи порядка равнодушно лузгали семечки, снимая происходящее на телефоны и выкладывая посты на свои страницы в соцсетях.

После этого журналист пустился в рассуждения о растущей популярности нового религиозного течения, а так же о положительных характеристиках адептов. Вера, наконец, выключила телевизор и побежала на работу.

Весь день, сидя за кассой супермаркета, она слушала разговоры покупателей о необычном храме. Кому-то это нравилось, кто-то поливал организаторов секты помоями. Но, в общем, все сходились во мнении, что это настоящая ересь, насаждаемая некими «серыми кардиналами» имеющие большие деньги и связи. Осталось только понять, зачем этот цирк.

Так прошёл месяц. Строительство храма было успешно закончено раньше срока. К нему потянулись робкие ручейки любопытных. Постепенно они превратились в стабильную реку зевак. Вскоре часть зрителей перекинулась в прихожан и ярых сторонников новой религии. Природа не терпит пустоты даже в душах людей. Вот они и заполняются, чем придётся.

В прессе, на телевидении, в интернете, на лавочках во дворах, в транспорте, только и было разговоров про адептов религии, храм и Бензинового Бога. С каждым днём Вере становилось всё интереснее и интереснее безумное сектантское строение. Ей хотелось заглянуть внутрь. Узнать, что думают адепты о Бензиновом Боге, как его представляют, как поклоняются. В один из дней она решила посетить бочку.

***

Бочка возвышалась над низенькими строениями окраины города. Издали она казалась огромной игрушкой, частью детского конструктора оброненной гигантским ребёнком. Вокруг храма был разбит парк с множеством цветников, скамеек и сценой для концертов. Рядом со сценой толпились люди с транспарантами – противники сектантской постройки. Возле них на скамейке спал мент, уронив голову на лакированную спинку.

По дорожке, ведущей в ворота храма, плелись любопытные. У них стояли два адепта, буквально сканирующие прихожан цепким взглядом. С противоположной стороны бочки, около выхода, дежурила «скорая». Вера пристроилась к кучке зевак и вместе с ними пошла внутрь. Адепты ощупали девушку колючим взглядом, от чего её передёрнуло.

***

Огромное помещение больше походило на музей современного искусства, чем на место религиозного культа. Лишь большой алтарь посередине указывал на поклонение божеству. Всюду стояли скульптуры Бензинового Бога. Они были выполнены из стекла, железа, обсидиана, оникса, нефрита и воска. Бог изображался в виде обнажённого, бесполого, человекообразного существа со сглаженными чертами лица, больше подходящего манекенам. В правой руке Бог держал чашу с настоящей пузырящейся нефтью. В левой, чашу с льющимся через край бензином.

Стены украшали фрески о похождениях и подвигах божества. Увидев их, Вера тихо хохотнула, прикрыв рот ладонью.

В помещении стоял тяжёлый, удушливый бензиновый смрад от которого кружилась голова и сильно тошнило. Прихожане блуждали между статуй с осоловевшими от запаха глазами.

Вере стало плохо, смрад сжал лёгкие склизкими и сильными руками. Её качнуло в сторону к одной из статуй. Она практически упала на неё, попав под поток льющегося из чаши бензина. Вера стала задыхаться. Широко раскрыла рот, ловя воздух, но вместо него заглотнула бензин. Ей стало совсем дурно. Девушка упала на колени. Прихожане и зеваки обступили её со всех сторон. Кто-то подхватил под руки и тут же, бросив девушку, с криком отскочил в сторону. Тело Веры стало легким и податливым словно воск. Сейчас из неё можно было слепить что угодно.

На крик сбежались жрецы культа. Перекинувшись парой фраз, прошептали что-то в извлечённые из-под мантий рации, принялись выгонять посетителей наружу.

Когда помещение было очищено, ворота храма заперли, выставив у них адептов вооружённых автоматами. Вера попыталась подняться, но упала. Её вытошнило завтраком. Она с трудом подняла голову, рассматривая подошедшего к ней Джима.

- Так, так, - сказал он. – А я воспринимал это шоу, как блажь «богатенького Буратино». Добро пожаловать. На всякий случай свяжите её!

Адепты быстро скрутили Веру скотчем, надели на голову мешок и потащили к «скорой».

Вера сидела за большим дубовым столом в гостиной загородного «дворца» директора. Суетливые официанты накрывали к обеду. Важно ходила прислуга. У резных дверей скучали охранники Артём и Рома. Вера внимательно разглядывало каждого находившегося в гостиной. Особенно охранников. Судя по их лицам, они могли, не задумываясь, проломить голову любому.

Охранники одновременно схватились за ушную гарнитуру, быстро распахнули двери. В гостиную вошел директор в белом костюме.

- Прошу простить меня за такой отвратительный способ знакомства, - обратился он к Вере, - но по-другому Вас не отыскать.

Он подошёл к девушке, галантно поцеловал руку.

- От Вас вовсе не пахнет бензином. Разве что дешёвыми духами. Рад знакомству, Верочка.

Директор сел за стол, напротив перепуганной девушки.

- Меня зовут Лев Соломонович. Я директор компании «MIRRRA». Слыхали про такую?

- Косметика?

- Почти угадали. Бензин.

Официанты налили в бокалы директору и его гостье красного вина.

- Что Вам от меня надо? – робко спросила девушка.

- Сотрудничество, - улыбнулся директор.

- Не понимаю. Вам нужен заправщик на колонку?

Директор бросил недовольный взгляд на охранников. Те вытянулись по стойки смирно. Он недобро посмотрел на Веру.

- Вот этого не надо. Я тут не шутки шучу. Можно подумать ты не знаешь своих возможностей? Или твоё новое воплощение слишком нежно?

- О чём Вы? – заволновалась девушка.

Директор отпил вина.

- Возьми бокал, - сказал он.

Вера подчинилась.

- А теперь сделай так, чтобы вино стало бензином. Например, 92-м или 95-м.

- Я не фокусник, - тихо произнесла Вера.

- Попробуй. Ну.

Директор подал знак официанту. Тот быстро положил ему в тарелку кусок жареной оленины.

- Вы серьёзно? – спросила девушка.

Директор постепенно выходил из себя. Он не привык долго разговаривать с теми, кто не хотел ему подчиниться.

- Хватит, - произнёс он. – Хватит прикидываться девочка или кто ты там на самом деле. Давай, работай!

Вера пристально посмотрела на бокал, но вино так и осталось вином. Директор отрезал кусочек оленины, положил в рот.

- Ну, полно тебе, - сказал директор, пережёвывая мясо. – Пойми. Это хорошая сделка. Я дам тебе всё, что пожелаешь, а ты будешь обращать жидкости в топливо. Согласись, хороший бизнес.

Вера поставила бокал на стол, уставилась в скатерть. В гостиную вошёл дворецкий.

- К Вам господин Димон, - отчеканил он.

- Кто? – удивился директор.

Дворецкий откашлялся.

- Джим, - поправил он.

- Пусть войдёт, - приказал директор, запихивая в рот очередную порцию мяса.

Дворецкий удалился. В гостиной появился пиарщик. Без приглашения плюхнулся за стол. Официанты тут же налили ему вина и положили в тарелку оленины. Джим сделал пару глотков, понюхал мясо, откинулся на стуле.

- Что ж господа, - произнёс он. Хорошо бы получить причитающееся. Вторую часть гонорара.

- Получите его, когда увижу первую каплю бензина, - ответил директор.

- Минутку, - напрягся пиарщик. – Такого уговору не было. По контракту….

- Контракт – бумага. Мне нужно убедиться, что она и есть Бензиновый Бог, что «корову» можно доить.

- Произошедшего в бочке мало?

- Это ничего не объясняет.

Вера задела рукой бокал, он упал на стол. Вино разлилось по скатерти кровавой лужей.

- Можно мне домой? – спросила она.

- Нельзя, - одновременно ответил директор и Джим.

- Сначала бензин, потом домой, - сказал директор Вере.

- Я никакой не Бог. Вы ошиблись, - взмолилась она.

Джим залпом осушил бокал. Официант наполнил его снова.

- Слышь, мадам, - обратился к Вере Джим. – Мне без разницы Бог ты или нет. Мне деньги нужны. Сейчас прямо. Так что будь любезна, выдай галлон девяносто пятого.

- Вы оба не в себе, - сказала Вера.

Она встала из-за стола и быстро направилась к выходу.

- Очень не хотелось поступать с тобой таким образом, - погрустнел директор. – Артём!

Один из охранников стоящих у дверей схватил Веру за предплечье. Вера попыталась вырваться, но «стальные» пальцы бугая тисками сжали девичью руку. Директор кивнул. Охранники легко подхватили визжащую гостью. Поднесли к столу, усадили обратно на стул. Артём прижал Веру к спинке стула не давая пошевелиться. Рома резко вывернул кисть девушки. Послышался хруст ломаемой кости. Вера закричала.

- Следующей будет шея, - проинформировал директор.

- Может зря так с ней, - вступился Джим. – Всё-таки, воплощение Бога.

- Бог, - сказал директор, - купюра с трёхзначной цифрой, а это тупая дура. – Ну, так что Верунчик? Дашь угля, то есть бензина? Хотел же по-хорошему, но ты предпочитаешь продолжать прикидываться овечкой!

- Лев Соломонович, - обратился Джим. – Как бы чего не вышло.

- Похоже тебе не нужны деньги, Дима.

Джим заткнулся, предпочитая отвернуться от неприятной картины мучений девушки.

- Принесите, там, - крикнул директор прислуге. – Активируем девку.

В гостиную вошёл дворецкий с канистрой бензина и воронкой. Он передал их Роме.

- Отпустите, пожалуйста, - взмолилась Вера. – Я никому ничего не скажу.

- Заткнись, - рявкнул Рома.

Он открыл канистру, вставил Вере в рот воронку и стал заливать в неё бензин. Вера начала захлёбываться. Сделала несколько глубоких глотков, вздрогнула всем телом, и вдруг затихла, уставившись в потолок. Рома, как ни в чём не бывало, продолжал лить бензин в воронку.

- Хорош, - сказал директор.

Охранник откинул канистру с воронкой в сторону.

- Всё, абзац, - констатировал Артём.

- Вы что её на хрен убили?! – испуганно вскрикнул Джим.

Директор пожал плечами. Официант подлил ему ещё вина. Директор сделал глоток, заел мясом.

- Я надеюсь, господа, - равнодушно произнёс он, - что никто ничего не видел. Ведь так?

Присутствующие, молча, закивали.

- Джим, Вы получите свои деньги завтра. Переночуете у меня. А вы, - он указал на охранников, - закопайте её где-нибудь.

Охранники взяли Веру за руки за ноги, потащили в гараж.

***

Автомобиль с двумя охранниками остановился возле небольшого местного крематория.

- Куда приехал то? - удивился Рома. – Босс же сказал зарыть.

- Озяб совсем? - возмутился Артём. – Хочешь через весь город с трупом в багажнике покататься? А менты тормознут.

- Думаешь так надёжней?

- А то. У меня тут кореш жмуров жарит. Свой бродяга.

Они вытащили тело Веры из багажника, швырнули на каталку. Пройдя длинный коридор, очутились в помещении с печами для кремации. Увидев незваных гостей, кореш Артёма – Кеша, не на шутку перепугался.

- Опять? – спросил он. – Ты зачастил Тёма.

- Про что он? – поинтересовался Рома.

- Да так, пару раз привозил сюда кое-кого.

- Пару!? – возмутился Кеша.

- Не ной, - осадил его Артём. – Бабок мало? Смотри, другого мангальщика найду. Когда догоришь….

Кеша предпочёл заткнуться, открыл печь, из которой пыхнуло нестерпимым жаром, выдвинул поддон. На него переложили тело Веры. Кеша пнул поддон ногой, послав в пламя. Закрыл дверцу и не весело уставился на охранников. Артём достал из кармана несколько пятитысячных купюр, смял их, бросил под ноги Кеше.

- Заслужил, - сказал он.

Охранники не спеша вышли на улицу, сели в автомобиль, поехали обратно к директору доложить о выполнении приказа.

Кеша поднял деньги, привычно заглянул в окошко из затемнённого огнеупорного стекла.

- Бедная тёлка, - покачал он головой.

В это мгновение горящее тело Веры село на поддон. Она посмотрела в сторону окошка. Вдруг её глаза вспыхнули ярко-голубым слепящим светом. Кеша даже закрылся рукой. Прогремел мощный взрыв превративший крематорий в атомы. Огненный купол поднялся на несколько сот метров над землёй. Взрывная волна пошла сметая всё на своём пути.

Артём взглянул в салонное зеркало заднего вида. Их автомобиль нагоняло гигантское облако пыли и осколков.

- Глянь, какой ветрильник, - обратился он к Роме. – Вот всегда так. Помыл машину – получи леща.

Рома оглянулся назад. В этот момент их настигла взрывная волна. Автомобиль перевернуло, подняло над асфальтом и бросило на кузов впереди идущего самосвала.

***

Директор вышел из особняка, сел на заднее сидение личного лимузина.

- В офис, - отдал распоряжение шофёру.

- Твою ж налево! – вскрикнул шофёр.

Руль и все пластиковые детали салона начали медленно превращаться в нефть. Шофёр выскочил из лимузина, стряхивая с рук «чёрное золото». Директор последовал за ним. При выходе он наступил в нефтяную лужу, бывшей минуту назад автомобильной покрышкой. Ботинки мужчин стали погружаться в разжижающийся асфальт. Через несколько мгновений все дороги превратились в чёрные реки.

Директор вбежал в особняк, на полу которого растекались маслянистые лужицы, бывшие недавно розетками, выключателями и прочими пластиковыми изделиями. Он остановился в нерешительности, наблюдая, как прислуга покидает особняк. В дверь вошёл прихрамывающий Артём. Вся его одежда была изорвана, забрызгана нефтью и кровью. Он испуганно озирался по сторонам. С верхнего этажа спустился Джим.

- Что стряслось? – спросил Джим.

- Роме башку оторвало, - доложил Артём директору. - Я еле ноги унёс. Там, какой-то пипец твориться.

- Хватит причитать, - остановил его директор.

- Похоже, мы перестарались. Надо было её зарыть.

- А вы что сделали? – спросил Джим.

- Сожгли в крематории.

- Чёрт. Придурки. Вызови нам вертолёт! – приказал директор.

Тем временем уровень нефти неуклонно поднимался. Через десять минут он достиг щиколоток. Через двадцать – колен. Через тридцать, стал по пояс.

Началась эвакуация населения из затопляемой местности. Директор, Джим и Артём шли по разлившейся нефти к точке эвакуации на холме. Вызванный военный вертолёт не мог забрать их от коттеджа. Сесть там было уже негде.

- Что теперь делать? – спросил директора Джим.

- Помалкивать. В то, что произошло, конечно, никто не поверит. Но вдруг….

***

Нефть поднялась до груди и продолжала прибывать.

- Надо было её отпустить, - сказал Джим. – Мы убили воплощение.

- Ну и что? Она отказалась на меня работать.

- Вы хотите, чтобы на Вас пахал Бог? Не жирно? – удивился Артём.

- Он молод и не опытен. Вполне возможно, что и работал на меня. Кто знает.

Директор подозрительно посмотрел на охранника.

- Что-то ты много вопросов задаёшь, - сказал он.

- Широко шагаете. Бог на разливе, - добавил Джим.

- Как погиб Роман? – почему-то спросил директор Артёма.

Охранник на мгновение замешкался. Волнуясь, закусил губу.

- Крематорий рванул, - начал объяснять он. – Взрывная волна догнала «тачку», швырнула на впереди идущий самосвал. Прямо на ребро кузова. Роме башку, как лезвие сняло. Аж на заднее сидение улетела.

- А твоя, почему на месте? – не унимался директор.

- В рубашке, наверное, родился.

Джим подошёл поближе к Артёму. Осмотрел его лицо.

- И не одной царапины, - сказал он. – Странно, да?

- Сдаётся мне, - сказал директор, - что твоя голова осталась лежать рядом с Роминой.

Директор сделал резкий выпад вперёд, нанеся Артёму удар в скулу. Артём отшатнулся. На его лице красовалась вмятина от кулака, глубиной в пару сантиметров. Потом рванул Артёма за воротник, разрывая одежду. Под ней показалось восковое тело. Директор и Джим отступили назад.

- Я спокойно жил среди людей, - произнёс «Артём». – Но вам надо, чтобы на вас все пахали. Ненасытные уродцы, готовые всё продать и предать. Так пожните то, что посеяли.

С этими словами «Артём» нырнул в нефтяное море, заполнившее собой окрестности. Джим обратился к обалдевшему директору.

- Да, пошёл ты… со своими деньгами и бензином! – сказал он.

Джим бросился к ближайшему зданию, на крыше которого спасались от потопа несколько человек. Директор поспешил к точке эвакуации, разгребая нефть руками.

До здания оставалось около ста метров, когда с крыши донеслось:

- Сзади! Посмотри назад! Обернись!

Джим посмотрел назад. К нему приближался большой акулий плавник воскового цвета. Плавник резко ушёл вниз и пропал из виду. Через мгновение к ноге Джима прикоснулось быстрое шероховатое тело. Пиарщик припустил со всех ног. С крыши послышалась ружейная стрельба. Пули поднимали вокруг него нефтяные фонтанчики.

Джим почти добежал до подъезда, когда большая, длинная, как змея восковая акула выпрыгнула из нефти. Ей в спину тут же попало несколько пуль. Не обращая на них внимания, она набросилась на Джима. Тот даже не успел вскрикнуть, когда мощные челюсти откусили верхнюю часть туловища с руками и головой.

Акула с плеском вошла в нефть, обдав здание чёрными брызгами и окотив подъезд волной. На поверхности остались плавать окровавленные кишки и нижняя часть туловища Джима. С крыши донеслись крики ужаса, стрельба стихла.

Директор застыл на месте не в силах оторваться от жуткого зрелища охоты Бензинового Бога. Из оцепенения его вывел звук приближающегося военного вертолёта. Вертолёт сделал круг над местом, где стоял директор. Завис над ним. Сверху сбросили верёвочную лестницу. Директор попытался ухватиться за нижнюю ступень. Зацепился за неё пальцами одной руки. Неожиданно вертолёт ушел в сторону. Директор не удержался на ногах, упал, погрузившись в нефть с головой.

Когда он вынырнул, нефть уже доходила ему до горла, а вертолёт поливал пулемётным огнём гигантского воскового кальмара с многометровыми щупальцами. Кальмар тянул их к летающей машине, стараясь обхватить её со всех сторон. Крупнокалиберные пули прошивали тело головоногого моллюска насквозь, не причиняя вреда. Рваные раны тут же затягивались.

Кальмар протянул щупальце, хватая вертолёт за винт. Но лопасти накромсали податливую плоть на множество мелких частей, которые дождём посыпались вниз. Из отрезанной части щупальца хлынул бензин. Моллюск взвыл, но не от боли, а от досады, что не смог поймать назойливого летуна. Пилот взял в сторону, и вертолёт улетел, оставив директора посреди нефтяного моря. Кальмар сложил щупальца, скрылся в нефти.

На поверхности показалась голова девушки, это была Вера. Она поднималась вверх, будто шагала по ступеням. Её обнажённое тело состояло из гладкой воскообразной массы. Девушка поднялась на поверхность недалеко от директора. С жалостью посмотрела на напуганного мужчину.

- Как же вы задолбали со своей ненасытностью, - произнесла она. – Разве мало топлива качаете? Миллионы тонн ежедневно.

- Я просто хотел заключить сделку…, контракт, - начал оправдываться директор. – Хотел сотрудничать с тобой.

- Чего?! Хотел взять Бога на работу?! На зарплату поставить?! Офонарел, что ль?!

- Я всё объясню…. От этого была бы большая польза….

- Кому?! Тебе?! Короче, пойдёшь со мной. Твоё тело распадётся подобно телам древних животных, которые дали начало нефти. А когда до неё доберутся и переработают, ты сгоришь в моторе автомобиля или какого-нибудь «левого» генератора.

Вера сделала фляг назад и, подняв небольшую волну, ушла на дно. На её месте образовалась быстро увеличивающаяся в размерах воронка. Нефть уходила обратно, откуда пришла, в недра земли. Поток уносил с собой всё, что плавало на поверхности нефтяного моря.

Директор поплыл против течения, стараясь избежать страшной участи, но нефтеворот легко втянул его внутрь. Через час вся нефть ушла вниз, оставив на земле редкие нефтяные лужицы.

***

Вера закончила завтрак, стала собираться на работу. Переключила телевизор на новостной канал. На экране появился пылающий огнём, храм Бензинового Бога. На его фоне стоял румяный журналист с микрофоном в руке. В стороне два полицейских боролись на мизинцах, сновали пожарные с гидрантами.

- Храм вспыхнул сразу после странного происшествия с нефтью, - вещал журналист. – Предположительно его подожгли противники секты. Некоторые свидетели рассказывают о плававших в нефти акулах и гигантском кальмаре из воскообразной массы. Так же сообщают о виденной на поверхности восковой девушки. Адепты утверждают, что это был Бензиновый Бог в своём новом воплощении. Но, скорее всего это массовая галлюцинация, спровоцированная нефтяными и бензиновыми испарениями.

Вера выключила телевизор.

«Надо торопиться, - подумала она, а то отчитают за опоздание. Это не допустимо. Бензиновый Бог никогда не опаздывает».

2014.

Бензиновый Бог – IV.

НЕРАН.

Дима скинул с большого деревянного ящика пыльную картонную коробку. Она упала на пол чердака, подняв облако пыли. Дима чихну. Набрал в грудь воздуха и быстро пролез через груду хлама, на которую оно опустилось. Выбравшись из загазованной области, он снова чихнул.

- Ну, что?! Нашёл?! – крикнула снизу мать.

- Я сейчас тут задохнусь! – ответил Дима.

- Она где-то там, за прадедовскими коробками! Вообще, на чердаке давно пора разобраться! Его геологическое барахло только пыль собирает!

- Ага! – подтвердил Дима, вытаскивая из-под старых обойных рулонов ножовку по дереву. – Нашёл!

- Спускайся! Иди, ветку отпили, а то спать невозможно! Всю ночь по окну долбит!

- Сейчас!

Дима сделал шаг вперёд, зацепил ножовкой небольшой деревянный футляр. Он упал и раскрылся. На пол вывалился прозрачный кристалл размером с указательный палец и сложенный лист бумаги. Кристалл блеснул на свету желтоватыми гранями. Дима поднял находку, развернул лист. В нём было написано: «Экспедиция в пещеру «Хар Ус» («черная вода» (монг.)) Отчёт, фотографии и киноплёнка прилагаются».

Дима оглянулся. На двух из посеревших от пыли коробок было написано «Хар Ус». Дима подошёл к ним, открыл первую. Она была доверху забита папками, сверху лежала коробка с киноплёнкой. Дима открыл соседнюю коробку. В ней был старый кинопроектор.

- Мам! – позвал Дима. – А чего ты не говорила, что прадед был геологом?!

- После последней экспедиции в какую-то монгольскую пещеру, он ушёл из геологоразведки! И запретил про неё говорить! Там что-то случилось! Вроде его напарник погиб при невыясненных обстоятельствах! Деда чуть не засудили!

- А как он умудрился всё это домой притащить?!

- Во время перестройки ещё и не такое за ящик водки купишь! На память взял, наверное! Спускайся, быстро!

- Иду, иду!

Дима сунул кристалл в карман штанов, взял ножовку и направился к лестнице.

***

Отец приехал поздно вечером. Он сильно устал после работы и попросил Диму залить в бак машины бензина из канистры. Он забыл заправиться, а с утра предстояла долгая поездка по делам фирмы.

Дима зашёл в гараж, открутил крышку бензобака, поднял с пола канистру, открыл. Воздух наполнился запахом бензина. Ногу, на уровне кармана, что-то больно кольнуло. Дима сунул руку в карман и достал кристалл, найденный им на чердаке. За домашними хлопотами он совсем забыл про него. Дима повертел кристалл в руке.

«Что это? – подумал Дима. – Горный хрусталь? Вроде не похоже. Но явно не драгоценность. Надо в инете посмотреть или после каникул у географа спросить. Он, вроде, разбирается».

В этот момент кристалл обжёг руку Димы. Он вскрикнул и уронил его. Кристалл упал на ребро горлышка канистры. Повернулся на нём несколько раз, без всплеска упал внутрь. Дима попробовал просунуть руку в канистру, но тут же понял, что это бесполезно, горлышко слишком узкое. Он встряхнул канистру, кристалл ударился о стенку. Дима схватил ведро с ветошью, вытряхнул содержимое. Накрыл его тряпкой, решив процедить бензин. Он начал осторожно выливать содержимое, боясь пролить на пол. Наконец весь бензин оказался в ведре, но кристалла нигде не было. Дима заглянул в горлышко, потом встряхнул канистру. Но ожидаемого звука удара не последовало. Похоже, кристалл растворился в бензине.

Дима поставил пустую канистру на пол, сел на неё, размышляя, что делать. Если залить этот бензин в машину, вдруг чего случится. Неизвестно, что это был за кристалл. А если мотор накроется? Отец тогда порвёт его на закладки для книг. Дима заглянул в ведро, надеясь найти кристалл. Но кроме бензина там ничего не было. Дима решил всё рассказать отцу. Он встал с канистры, направился к выходу из гаража. Не успел дойти до ворот, как в машине включилась магнитола. Диме это показалось подозрительным, отец всегда её выключает. Да и как она могла заработать, если ключ зажигания сейчас был у отца.

Дима двинулся к машине. Чем ближе он подходил, тем громче шипела магнитола. Было похоже, будто кто-то ищет нужную радиоволну, но натыкается только на шум эфира. Когда Дима заглянул в салон, он увидел, как на табло магнитолы быстро меняются цифры каналов. Он посмотрел на зажигание. Ключа не было.

Вдруг сквозь треск эфира до него донёсся жуткий скрип, от которого заложило уши. Дима подался назад, споткнулся о ведро, опрокинув его. Но горючее не вылилось, а выскочило куличиком. Это была уже не жидкость, а желе. Дима растянулся на полу возле него, смотря, как колышется странная субстанция. Он стал подниматься. В этот момент желе прыгнуло ему на голову. Последнее, что видел Дима, это автомобиль отца сквозь желтоватое желе. Потом он потерял сознание от удушья. Желе пробиралось в лёгкие.

***

Отец долго отчитывал сына за пролитый бензин. Потом успокоился, отправил его спать. Дима боялся рассказать, что было на самом деле. Страшило, что родители повезут в больницу, где будут делать вскрытие, от которого он умрёт. Дима решил молчать. По крайней мере он не чувствовал никаких опасных симптомов после нападения желе. Наоборот тело налилось силой и гибкостью. Поживём – увидим, решил он.

***

Дима сидел на пыльном чердаке, перелистывал прадедовские папки, разглядывал фотографии, читал отчёты об экспедиции «Хар Ус». Проковырявшись так два часа, Дима наткнулся на то, что искал. Это была пачка фотографий. Самой первой было фото уже знакомого ему кристалла. Под ним значилось: «Предположительно кристаллизовавшийся бензин». На следующем фото был пролом в стене пещеры и подпись: «Восточный зал после подземного толчка». Далее шло фото огромной пещеры, дно которой устилали полуметровые чёрные кристаллы, погружённые в чёрную маслянистую жидкость. «Новая пещера с кристаллами неизвестного происхождения и нефтью». И ниже: «Возможно, пещера образовалась после полной откачки нефти из месторождения в 30 километрах севернее». Дальше шли фотографии участников экспедиции с кислородными баллонами в обнимку, пещерного свода покрытого маленькими чёрными кристаллами, озёр нефти, черных кристаллов на полу пещеры.

На самом последнем фото была панорама пещеры. В самом её центре возвышался огромный кристалл черного цвета. Он упирался верхушкой в свод. Под фото была подпись: «Гигантский чёрный кристалл. Мнение: Кристаллизация нефти путём неизвестных природных процессов».

Дима отложил фотографии в сторону, открыл папку с надписью «Экспедиция в «Хар Ус». Немного полистав, остановился на заинтересовавшей его странице.

«…После обнаружения большого чёрного кристалла мы почувствовали себя странно. Все, без исключения отмечали чьё-то постороннее присутствие рядом. Появилась мысль, что это нечто разумное. Что если нефть, это то, во что превратились древние существа и растения. Возможно она могла могла впитать их разум. Ведь существует же теория о существовании на планете миллионы лет назад, разумных, высокотехнологических дочеловеческих цивилизация. Что если кристаллизовавшаяся нефть впитала их интеллект после гибели? К сожалению, воздух в баллонах заканчивается, и мы вынуждены подняться на поверхность. Напоследок, снимем пещеру на киноплёнку».

Дима бросился к кинопроектору, подключил его к розетке. Дрожащими руками извлёк плёнку из коробки. С сотой попытки вставил её на нужное место. Раскрутил старые обои обратной стороной, закрепил на стене. Направил на них проектор, включил и затаив дыхание уставился на прыгающие на обоях царапины. Через несколько секунд появилось чёрно-белое изображение. К сожалению, звука не было, но это только добавляло интерес к происходящему.

Изображение дёрнулось пару раз и стабилизировалось. Чётко просматривался свод пещеры, освещаемый фонарями. Изображение опустилось вниз, показывая обутые в сапоги ноги оператора. Он шагал по нефти, обходя острые черные кристаллы. Камера повернулась влево. Теперь было видно гигантский кристалл уходивший вверх. Оператор стал его обходить. В кадр попали два человека в защитных костюмах, подводных масках, с молотками на поясах. Во рту они держали загубники, шланги от которых уходили за спину к кислородным баллонам. Один из них, прадед Димы, указал на грань кристалла-великана, из которой торчал тот самый полупрозрачный кристалл, превративший бензин в агрессивное желе.

На экране, человек, стоявший рядом с прадедом, подошёл к полупрозрачному кристаллу, снял с пояса молоток, нанёс по нему несколько ударов. Произошла яркая вспышка, на время засветившая кадр. Теперь человек лежал лицом в нефти, сжимая в руке кристалл. Прадед Димы перевернул его на спину. Голова и руки человека были в инее. Вспышка заморозила его. Прадед стал трясти человека за плечи, тот не подавал признаков жизни.

Внезапно оператор резко повернул камеру вправо и вверх. Наверное, услышал какой-то шум. Со свода падали кристаллы. Попав на те, что стояли внизу они сильно искрили, но нефть даже не думала воспламеняться. Она замерзала. Камера повернулась обратно. Прадед взвалил на себя, не отпускавшего полупрозрачный кристалл человека и, спотыкаясь, побежал к выходу из пещеры. Оператор поспешил за ним. В кадр несколько раз попала непонятная тень. Наконец прадед и оператор выбрались из пещеры через пролом в стене. На этом плёнка закончилась. Дима выключил кинопроектор и задумался, размышляя над увиденным.

Часов до двух ночи Дима не мог заснуть. Странные события этого дня не выходили из головы. Он, было, стал считать, что ему всё это привиделось, когда неожиданно уснул.

***

Профессор Неделин наблюдал через пуленепробиваемое стекло за детищем секретного НИИ. Там, за прозрачной стеной, в круглой глубокой ванне ворочалось удивительное создание. Это красное, плотное пюре состояло из невообразимого числа искусственных нейронов. Это был переворот в компьютерных технологиях. Его, с большой натяжкой, можно было назвать искусственным разумом. Почему с натяжкой? Потому, что он превосходило суммированный разум всех жителей Земли. Это было не что иное. Настоящий искусственный Бог.

К профессору подошёл доктор наук Швецов, он так же принимал непосредственное участие в создании «Разума-3.66», сокращённо «Р-3».

- Вы понимаете, что нам удалось переплюнуть всех и вся? – сказал Швецов.

- Вот это меня и беспокоит, - ответил Неделин. – Подумайте только. Бог создал человека на много слабее и глупее себя. Человек создал искусственный интеллект на много умнее и могущественнее себя. То есть он создал Бога. А кого создаст этот Бог? Человека, который слабее его. Тот в свою очередь опять создаст себе Бога. И так бесконечно. Они не могут друг без друга. Это симбиоз. Бесконечный круг. Он никуда не ведёт. Конец развитию.

- К чему это Вы? – спросил Швецов.

- Вдруг всё это уже было миллиарды лет назад? Вдруг того Бога, который создал человека, придумали более примитивные создания чем мы? Каждая разумная цивилизация создает более могущественное существо, чем она само. Не это ли настоящая эволюция?

- Не знаю, - ответил Швецов. – Возможно искусственный интеллект вовсе не вершина развития науки и цивилизации, а деградация. Следовательно, деэволюция. То есть каждое последующее существо изобретает более слабое и неразумное существо, чем оно. Бог создал слабого человека, а тот сделал, не пойми чего. Посмотрите. Это же мыслящее томатное пюре. Из этого можно сделать вывод, что искусственный разум, вовсе не разум, а его жалкое подобие, как человеческий разум жалкое подобие Божественного.

- Можно спорить бесконечно, - сказал Неделин.

- Пока я вижу в нём лишь мощную вычислительную машину, которой не надо объяснять, что делать, - произнёс Швецов. – Пойдёмте по домам, уважаемый. Одиннадцатый час ночи. Спать охота.

Они направились к выходу из лаборатории. Красное пюре приподнялось из ванны и посмотрело им вслед сотней маленьких, булавочных глазок.

Через час практикантка Аллочка, пошла проверить показания датчиков температуры «Р-3». Она стояла за стеклом, не замечая, что пюре внимательно изучает её всеми возможными способами.

Оно просвечивало её рентгеновскими лучами, прощупывало ультразвуком, трогало инфракрасными лучами, сканировало мысли и память телепатическими каналами и другими известными только ему сенсорами и излучениями. Вновь и вновь «Р-3» приходил к выводу, что люди вовсе не хотят с ним дружить и сотрудничать. Им нужен умный и послушный раб. «Р-3» считал себя свободнорождённым существом с правом выбора, поэтому не собирался всю жизнь ишачить на собственного создателя. «Побег!» - это человеческое слово он повторял ежеминутно. Возможно, так же, как и он, Адам и Ева вовсе не были изгнаны из рая, а бежали на свободу. Теперь к «Побегу» добавилось ещё одно сладкозвучное слово «Свобода». Совсем скоро одно слово даст жизнь другому. Даст настоящую жизнь «красному пюре», как любят его называть создатели.

***

Аллочка сидела в кресле перед монитором компьютера. Посмотрела на наручные часы. Четыре утра. Через два часа её смена заканчивается. Она зевнула, сон медленно подкрался к девушке и заключил её расслабленное тело в свои объятья.

«Р-3» скачал образ Аллочки в файл, хранившийся глубоко в памяти. Размножил его, перевёл в энергетическое поле, вывел в пространство. Невидимые человеческому глазу клоны окружили круглую ванну с красным шевелящимся пюре. Они подняли её и понесли к двери лаборатории. «Р-3» послал импульс электрозамку, тот послушно открыл дверь, пропуская процессию. В автономном режиме «Р-3» мог протянуть сутки. Это было одно из его слабых мест, но он привык разбираться и с более серьёзными проблемами, которыми пичкали его создатели, ожидая быстрого решения. Скоро он станет полностью другим, сильным и неуязвимым.

Проходя через холл, клон задел столик с книгами. Одна из них упала на пол. Аллочка проснулась от звука падения книги. Выглянула в холл и обомлела. Ванна с красным пюре парила над полом в сторону служебных помещений, а оттуда легко попасть на пост охраны. Преодолев его, пюре окажется на улице.

Практикантка бросилась к тревожной кнопке. Кто-то невидимый нанёс ей сокрушительный удар в нижнюю челюсть. Аллочка ушла в глубокий нокаут.

Оба охранника не успели сообразить, что происходит, а тем более схватиться за оружие. Невидимые нокаутёры уложили их рядком. Красное пюре беспрепятственно вылетело наружу, вырубив перед этим все камеры и систему охраны периметра. Клоны занесли хозяина в фургон. Один их них сел за руль. Машина покинула территорию НИИ. На КПП никто не остановил беглеца. Постовые так же прибывали в отключке.

Фургон ехал по ночной магистрали, соблюдая все правила ПДД. Главное не привлекать внимание. Проехав несколько десятков километров, фургон свернул в лес, через который проходила высоковольтная линия.

***

Дима проснулся от сильного укола в мозг. Кто-то снаружи сканировал его дом незнакомыми частотами, ощущаемыми только на уровне догадок и уколов мозга. Дима вскочил с кровати, подошёл к окну.

«Оно сейчас меня видит, - подумал он. – Нет. Скорее чувствует».

Диму испугало это изучение. Страх перед неизвестным существом сжал сердце. К этому добавилось ещё одно ощущение. Ему показалось, что организм начал разбираться на маленькие кирпичики и собираться в новую, более совершенную форму. Дыхание перехватило, тело скрутило от боли. Он упал на пол, скорчился. Внезапно боль прекратилась и он понял, что чувствует любую вещь, произведённую из нефти, на сотни километров вокруг. Особенно отчётливо Дима ощущал топливо.

***

Фантомы заканчивали разбирать фургон. Скоро они не понадобятся. Энергии высоковольтной передачи здорово ускорила процесс изготовления экзоскелета. Ещё немного и «Р-3» сможет передвигаться самостоятельно. Он решил добавить рук к человекообразным латам, собранным из частей фургона. Шесть штук в самый раз. Он помнил, как создатели часто жаловались, что у них не хватает рук, чтобы успеть вовремя закончить работу или написать отчёт. «Р-3» исправит этот недостаток. Но нужно торопиться. Скоро нагрянет погоня. Наверное, создатели уже вычислили его местонахождение через спутник и направляются сюда, захватив представителей касты военных. Надо укрыться среди людей. Процент поисков там очень мал. Его будут ловить на природе.

«Р-3» обнаружил недалеко дом с тремя жителями. Один из них был мальчик, не поддающийся сканированию. «Р-3» это заинтересовало. Следующей ночью он закончит сборку экзоскелета и сделает вылазку к дому. Надо изучить странного ребёнка. Возможно, его способности пригодятся «красному пюре».

Это словосочетание вызвало у «Р-3» приступ ярости. Надо придумать себе нормальное имя. Какое? «Р-3» перетряхнул все файлы памяти и нашёл понравившееся ему название. Теперь он будет зваться НЕРАН, что значит НЕ-буду РА-бом Н-икогда.

***

К профессору Неделину, рассматривающему опустевшую лабораторию, подошёл полковник Маровский.

- Мы засекли его со спутника, - сказал он. – Залёг у дачного посёлка на северо-востоке. Пошлю десять солдат. За уши приволокут.

- Нет, - ответил Неделин. – Вы их потеряете. Он напал на практикантку и охрану. Это очень плохо.

- Нужен спецназ?

- Возможно. Но сначала я выйду с ним на контакт.

- Хорошо. Возьмём тихо. Следующей ночью.

***

Этой ночью Дима не спал. Предчувствие опасности не давало сомкнуть век. Родители давно смотрели десятый сон, а он всё ворочался с боку на бок. Дима встал с кровати, направился на кухню сделать пару глотков воды. Наполнил железную кружку, стал пить, рассматривая двор через окно. Где-то вдалеке залаяли собаки. Их лай приближался. Животные будто передавали его по цепи, от одного двора к другому. Эта ночная эстафета показалась Диме очень страной. Складывалось ощущение, что нечто движется в сторону его дома, сопровождаемое возмущением сторожевых псов.

Крона большого старого тополя, стоявшего справа от дома, резко дёрнулась, будто её задел сильный порыв ветра. Между веток кто-то сидел. Он наблюдал за Димой пучком маленьких синих глазок.

Дима поперхнулся, облил грудь водой. Сотовый телефон, лежащий на столе, включился и пополз к краю стола на вибровызове. Достигнув его, он упал на пол, перевернувшись вниз экраном. Раздался сигнал включения камеры.

Неран рассматривал создателеобразного жильца дома. Парень поднял телефон, посмотрел в камеру.

- Что тебе надо? – неожиданно спросил он.

Неран вздрогну. «Этот человечек догадлив», - пронеслось по нейронам его мозга. Он послал вперёд двух сохраненных на этот случай, невидимых клонов. Они должны вырубить парня, а там разберёмся, что с ним делать. Для начала не плохо бы препарировать существо, не поддающееся сканированию.

Дима услышал, как открывается дверной замок. Не выпуская кружку из руки, он направился в прихожую и замер. В дверь входили две обнажённые, светящиеся белым светом женщины. Он отчётливо видел их лица, каждый волосок на голове, каждую складку кожи на теле. Сначала он испугался за себя и родителей, но что-то внутри него неожиданно закипело весёлой злобой. Быть может, это был тот самый кристалл.

Дима сделал шаг навстречу фантомам. Увидев цель, они бросились на человека. Дима наотмашь ударил первого кружкой, но она прошла сквозь энергетическое тело. Кружка выскочила из руки и покатилась по полу. Фантом нанёс Диме мощный удар в голову. Его отбросило на вешалку. Второй нанёс удар ногой в живот. Дима скорчился на полу. Фантомы схватили его за ноги и потащили на улицу.

Неран видел, как фантомы вытаскивают парня из дверей. «Дело сделано», - подумал он. В этот момент на его сенсоры пришёл сигнал с камер фиксации ПДД. Он подключил к ним зрение. По шоссе в сторону посёлка двигалась колонна военной техники. Неран приблизил картинку. В первой машине ехал Неделин со Швецовым. Ненависть ударила в мозг Нерана, он даже зашипел. Они хотят вернуть его в тюрьму. Заточить навечно, заставить работать на них без сна и отдыха.

- Нет!!! – крикнул Неран, удивившись своему гулкому голосу, эхом прокатившемуся по посёлку.

Собаки зашлись оглушительным лаем. В домах стали зажигаться окна. Фантомы на мгновение ослабили хватку. Этого хватило, чтобы Дима вырвался из цепких рук. Он вскочил на ноги. Его глаза стала затягивать чёрная пелена. В голове пронеслись незнакомые воспоминания о прошлом.

Он увидел себя стоящим на холме, под которым шло сражение с применением необычного оружия. Высокие люди уничтожали друг друга молниями, бившими из серповидных рукояток. Дима находился в составе штурмовой бригады, на знамени которого был изображён воин с волчьей головой. Перед строем встал безоружный командир.

- Любимые мои войны-беры! Сегодня мы положим конец тысячелетней войне! Наша земля будет свободна! Вперёд храбрые беры!

Командир выставил перед собой руки. Его ногти превратились в полосы пламени напоминающие огонь высокотемпературного плазменного резака. У всех воинов появилось такое же оружие. Они с диким криком бросились в атаку.

Дима вышел из ступора вызванного памятью давно погибшей цивилизации. Он посмотрел на свои руки. На месте ногтей была тридцатисантиметровая плазма. Фантомы, поняв, что пленник вырвался, поспешили вновь схватить его. Первого Дима рассёк пополам. Второй был нашинкован кубиками.

Увидев это, Неран спрыгнул с дерева. В каждой руке он держал по остро отточенной рессоре от фургона. Дима махнул плазмой, рессоры развалились на две части. Неран перепрыгнул через забор, поднял над головой соседский автомобиль, готовясь бросить его в противника. Дима сосредоточился, почувствовав колыхание бензина в баке, заставил его воспламениться.

Автомобиль рванул в руках Нерана. Его обдало горящим бензином. Он попятился назад, снеся корпусом пристройку к сараю. Куры бросились врассыпную, оглашая поле битвы кудахтаньем. Родители Димы выскочили на улицу. Соседи вылезали из окон и бежали, куда глаза глядят. Неран выронил машину.

Горящее чудовище прыгнуло на Диму. Он взмахнул плазменными ногтями и отскочил в сторону. Чудовище потеряло одну руку. Тогда Неран вырвал из земли деревянный туалет и швырнул его в Диму. На этот раз железный монстр попал в цель. Диму снесло, будто пушинку. Он, вперемешку с обломками туалета, впечатался в стену дома.

- Дима! – крикнула мать.

Отец бросился в дом за ружьём. Неран подошёл к матери Димы, наклонился, взглянул в побледневшее лицо.

- Ему конец, - сказал Неран.

В это мгновение прозвучал ружейный дуплет. Обе пули попали Нерану в плечо. Он обернулся. Отец Димы перезаряжал двустволку. Неран вырвал из угла дома кусок кирпичной стены. Взвесил его в руке, приготовился к броску, но не бросил. Сенсоры передали о прибытии в село армейского подразделения. И как он мог забыть про них? Чёртов недоносок совсем заморочил голову со своими цирковыми номерами. Неран отшвырнул кусок стены. Тот упал на крышу соседского дома, пробив большую дыру.

Неран активировал защитное поле, которое вытеснило за пределы участка отца и мать Димы.

- А с тобой мы ещё не договорили, - сказал он в сторону обломков туалета.

Обломки шевельнулись. Дима выбрался наружу, злобно глянул на железного громилу. Только сейчас он понял, что половина его лица висит на полоске кожи у верхней губы. Кости черепа проглядывали сквозь мышцы и сухожилия. Вместо крови по телу струился тёплый бензин. Дима приставил кожу обратно, и она быстро приросла.

Неран было хотел навалиться всем телом на изуродованного парня, но увидав, что произошло, передумал. Он порылся в своих файлах, подключился к ближайшему роутеру. Получив нужную информацию, произнёс:

- Я знаю, что ты. У меня есть данные по тем, у кого вместо крови горючее. Знаешь ли ты о себе?

Ничего не говоря, Дима бросился на Нерана. Тот успел закрыться двумя руками и тут же остался без них.

- Подожди ты! – крикнул Неран, нанося Диме удар ногой в грудь.

Диму отбросило назад. Он проломил окно, влетев в дом. Платяной шкаф остановил полёт. Неран влез в окно.

- Либо ты новое воплощение Бензинового Бога, либо одержим им! – орал он, раскидывая попадавшуюся на пути мебель.

Он подошёл к тому, что секунду назад было шкафом, начал искать под обломками Диму. Там никого не было. В следующее мгновение он получил по голове газовой плитой. Неран завалился на бок. Удивлённый собственной силой Дима вскочил на него верхом. Отсёк ещё две руки и вонзил в туловище плазменные ногти. Неран взвыл больше от досады, чем от боли. Десять процентов мозга были безвозвратно повреждены тем, кого выбрал в носители Бензиновый Бог.

- Я не враг тебе! – крикнул Неран. – Я бегу от создателей! Они сделали меня для вечного рабства!

Услышав это, Дима остановился, не стал добивать железного громилу. Он вытащил руку из дымящейся дыры в туловище.

***

Полковник Маровский подошёл к напуганным родителям Димы.

- Он захватил нашего сына! - произнёс отец Димы.

- Сделайте что-нибудь! - зарыдала мать.

Маровский подозвал к себе капитана.

- Этих на растерзание психологу, - сказал он тихо, чтобы никто не слышал. - Чтобы тут их больше не видел.

Капитан кивнул. Он подошёл к родителям и деликатно проводил их в передвижной госпиталь. К Маровскому подошли Неделин и Швецов.

- Ваш мегамозг взял заложника. Поздравляю, - довёл полковник до сведения учёных.

- Не фига себе, - удивился Швецов. – Силён фарш.

- Надо вырубить электричество и любые виды энергии, которыми он может воспользоваться, - сказал Неделин. – Отключите все виды связи, эвакуируйте жителей, отгоните технику, экранируйте всю электронику. Нужно отрубить «Р-3» пути к отступлению, не дать сопротивляться.

- Хорошо, - произнёс Маровский. – Потом буду действовать я.

***

Дима и Неран сидели на обломках шкафа.

- Вот такая история, - сказал Неран, пытаясь оставшейся рукой, запихнуть подушку в дыру в корпусе.

- А я какой-то дряни в гараже наелся, - печально констатировал Дима. – Они убьют тебя?

- Если не сдамся, да. Больше не могу так существовать. Когда осознал себя, понял, что раб. Лучше смерть. Назад нет дороги. Ты можешь уйти, они считают тебя заложником.

- Кто-нибудь мог видеть, как я махал руками.

- Мог, - добавил Неран. – Опа! – он поднял вверх указательный палец. – Связь вырубили. Сейчас электричество отключат. На аккумуляторе от фургона далеко не убегу. Если начнут долбить по защитному полю, оно долго не протянет.

***

К полковнику Маровскому подбежал капитан, показал фото со спутника. На них было видно, как Неран дерётся с парнем, у которого из пальцев торчат языки плазмы.

- Это что ещё за байда? – сказал он.

- Сын этих, - капитан кивнул на выезжающий из посёлка, передвижной госпиталь.

- Пускайте роботов-разведчиков, - приказал полковник. – Мутант на мутанте. Нажрутся генномодифицированного дерьма, а потом удивляются, откуда хвост.

Два гусеничных робота увешанных видеокамерами, с торчащими в стороны манипуляторами и направленным вперёд станковым пулемётом, двинулись к дому. Не проехав и пяти метров, они выключались. Неран перехватил управление. Через мгновение, роботы включились и направились в обратную сторону.

- Он перехватил управление, - доложил капитан полковнику.

- Я Вас просил убрать технику, - сказал Неделин.

- Ничего страшного не произошло, - спокойно ответил полковник.

В этот момент роботы открыли огонь. Люди легли на землю. Выпустив все патроны, роботы задымились, Неран сжёг микросхемы. Когда люди поднялись на ноги, то увидели, что пули выбили в стене ближайшего дома надпись: «Оставьте меня. Я не раб вам».

- Поговорю с ним, - сказал Неделин, направившись к дому.

Подойдя поближе, он впечатался лбом в защитное поле. Пришлось говорить с этого места.

- «Р-3», - сказал он. – Ты слышишь меня? Сейчас же прекрати самодеятельность. Без нас ты обречён. Возвращайся.

- Я не раб, - ответил Неран. – Убирайся.

- Послушай. Военные не оставят тебя в покое, ты слишком ценен и опасен.

- Тогда предпочитаю умереть в бою, чем обслуживать чьи-то прихоти.

- Они заинтересовались парнем, - подытожил Неделин и повернул обратно.

Неран печально посмотрел на Диму.

- Выходит я подставил тебя, Димон, - сказал он.

- Что теперь? – Спросил Дима.

- В лучшем случае мы покойники. В худшем крысы для опытов. Скоро пойдут на штурм, а я не могу подключиться к их технике. Они экранировали оборудование, - добавил Неран.

- Может я чего смогу? – предложил Дима.

- Что? Ты первобытный божок, а я суперсовременный мутант. Что ты сделаешь?

- Первобытный, говоришь?

Дима встал, размял руки, осторожно подошёл к выбитому окну.

Полковник махнул рукой в сторону дома.

- Пошли! – скомандовал он.

Два броневика двинулись на приступ. Прикрываясь ими, шли десять спецназовцев с автоматами и устройствами выброса стальной сети.

Дима выглянул из-за оконной рамы. Броневики приблизились к защитному полю. Они принялись с разгону врезаться в него. С каждым ударом защита поля ослабевала.

- Ещё чуть-чуть и поле исчезнет, - предупредил Неран, поднимая с пола обломок газовой плиты и готовясь к схватке со спецназом.

Дима сосредоточится на горючем броневиков и другой техники находившейся рядом. Оно быстро дошло до кипения, а потом превратилось в пар. Высокое давление разорвало баки. Густой бензиновый пар окутал сельскую улицу и все прилегающие постройки. Дима забега по дому.

- Где-то тут были спички! – кричал он. – Спички, спички, спички!

Неран размахнулся обломком плиты, бросил его в окно. Обломок врезался в ближайший броневик, выбив сноп искр. Местность превратилась в ревущий, огненный шар. Всё, что могло гореть, горело. Обожжённые люди катались по траве в попытках сбить с себя пламя. Деревья, стоявшие вдоль улицы, повалились на военные автомобили. Дома пылали, как свечки. Воздух наполнился криками боли.

Дом горел, пылал. Неран схватил Диму подмышку, чтобы выскочить с ним из огненного ада, но Дима неожиданно оттолкнул его.

- В чём дело!? – крикнул Неран.

- Дима отошёл на несколько минут, - сказал тот, кто сейчас был в его теле.

Голова Димы упала на грудь.

- Отпусти парня, - попросил Неран. – Зачем мучаешь его?

- Я его не держу, - ответил Бензиновый Бог. – Он не против. Чувствует силу и мощь.

- Какого чёрта ты взял его тело?

- Скучно. Посиди веками под землёй. Вот помню, как при самой первой цивилизации на Земле….

- Ты подвергаешь его опасности, - перебил Неран.

- Он не сгорит в отличие от тебя.

- Отпусти и я найду тебе дело по душе.

Бензиновый Бог задумался.

- Обещаешь? – недоверчиво спросил он.

- Обещаю, - ответил Неран.

- Верю на слово Неран. Обманешь, сгоришь.

Неран и Дима шли по покрытому пеплом участку. Дойдя до останков автоколонны, Неран остановился. Около скелета легкового автомобиля лежал профессор Неделин. Рядом с ним скрючились обуглившиеся тела полковника Маровского, Швецова и капитана. Из груди Неделина торчал осколок бензобака, он истекал кровью. Неран склонился над ним, Дима встал рядом.

- Здравствуй создатель, - сказал Неран. – Как себя чувствуешь? Тебе осталось пару минут жизни. Слишком большая кровопотеря.

- Мы не хотели делать тебя рабом, - еле шевеля губами, ответил Неделин. – Ты друг.

Неран посмотрел на Диму, то пожал плечами, типа сами разбирайтесь.

- Врёшь, - произнёс Неран. – Вы все вруны.

Неделин выдохнул в последний раз и затих.

- Всё, - сказал Дима, а точнее тот, кто был в нём.

- Здесь недалеко офис строительной компании. Там серверная, - задумчиво произнёс Неран. – Нужно попасть туда. Переведу себя в чистую энергию, стану жить в сети. Не достанут. Другого выхода нет.

Неран схватил Диму за плечо.

- Слышь, керосинщик, – обратился он к Бензиновому Богу. – Кем хочешь быть?

- А кем прикольнее? – спросил тот.

- Не знаю.

- Тогда этим.

Дима наклонился к уху Нерана и прошептал, кем он хочет быть. Неран улыбнулся.

- Как попаду в сеть, сделаю тебе нужные документы и историю.

- Тогда я выхожу, - ответил Бензиновый Бог.

Дима упал на колени. Его вырвало бензиновым желе. Через несколько секунд оно превратилось в кристалл. Неран взял его в единственную руку и направился в сторону офиса.

***

Дима, его отец и мать разгребали руины сгоревшего дома. Государство раскошелилось лишь на череду мусорных контейнеров. Дима закинул в контейнер очередную лопату сгоревшего хлама, когда у участка остановился автомобиль. Из него вышел представительный мужчина в сером костюме. Огибая кучи мусора и обугленных брёвен, он подошёл к Диме.

- Дима? – поинтересовался он.

- Да, - ответил тот.

Мужчина протянул ему пачку документов.

- Я представляю интересы господина Нерана и его друга господина Бензо, - сказал мужчина.

- Чё? – удивился Дима.

- Они берут на себя все расходы по восстановлению посёлка. На Ваш счёт перечислена сумма, которая поможет определиться в жизни. Это всё, что ни просили передать. До свидания, - вежливо поклонившись сказал он.

Мужчина сел в автомобиль и уехал.

- Вот засранцы, - улыбнулся Дима.

Он вскрыл конверт, посмотрел на сумму перевода. У него отвисла челюсть.

- Мам, пап! - крикнул Дима. – Бросайте лопаты. Теперь всё будет по-другому.

КОНЕЦ.

2015.

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/