НЕВЕРОЯТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЧЕРТЕЙ ИГНАТА И ТАРАСА В РАЗНЫХ МЕСТАХ И ВРЕМЕНАХ

 

 

Занимательное литературоведение

 

 

 

ЧАСТЬ 3 И ЧЕРТИ С НАМИ

 

Антиложка 1. О том, как черти встретили другого царевича, которого звали Персеем, и он тоже оказался странным парнем.

Антиложка 2..О том, как удалось обмануть самого Зевса, который вовсе не хотел обманываться, но не ушел из этих сетей тоже.

Антиложка 3 О том, как черти хотели исправить свои промашки и что из этого вышло

Антиложка 4 О том, как бесы снова встретились с Зевсом и услышали ЛЕБЕДИНУЮ ПЕСНЮ

 

ЭРОТИЧЕСКИЕ МИФОЛОЖКИ. СТРАННОСТИ ЛЮБВИ.

 

Мудроложка 5 О том, как черти встретили красавца и почему он прекратился в чудовище. Может ли красота без любви быть?

Мудроложка 6 О том, как и почему погубил себя знаменитый художник ПИГМАЛИОН

Мудроложка 7 О том, как черти сами того не желая, помогли герою заблудиться в ЛАБИРИНТЕ

Мудроложка 8 О том, как Тезей оказался в Аиде раньше срока, и как все переменилось от этого в его судьбе.

Мудроложка 9. О том, какие страсти переживал любимец солдатского Рима АНТОНИЯ.

ЧАСТЬ 4 СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ. Антиложки -2

СРЕДИ ГЕРОЕВ И БОГОВ.

 

 

Анитиложка 1 О том, как Аполлон спас своего поэта, и черти спаслись с ним вместе.

Антиложка 2 О том, что сотворил бога розыгрышей и веселья Дионис, после того , когда они проснулись, и кто породил древнюю попсу.

Антиложка 3 О том, как черти в горах отыскали Прометея и пытались его спасти из плена.

Антиложка 4 О том, как повстречались две бочки в море синем, и кого из героев решили спасти наши черти.

БУДУЩЕЕ В ПРОШЕДШЕМ

 

Словоложка 1. О том, как черти хотели попасть в Верону, но Горыныч приволок их в Данию, и как из-за этой оплошности изменилась судьба принца Гамлета.

Словоложка 2 О том, что случилось на самом деле с Моцартом, и как рождалась знаменитая легенда.

Словоложка 3. О том, как их закинуло ураганом в древний Рим, прямо в объятья к Калигуле, и что они там увидели.

Словоложка 4. О том, что увидели черти через много лет в неведомом времени и в неведомом месте.

 

ЧАСТЬ 5 КУПИДОНЫ, АМУРЫ, ЭРОТЫ

 

Глава 1 ИЗ ОГНЯ ДО В ПОЛЫМЯ - ТО СТРАСИТЬ, ТО ЛЮБОВЬ ( БЕСЫ СНОВА В ПУТИ)

 

Глава 2 И ЧЕРТ АМУРА К НАМ ПРИНЕС Амурные дела бесов

А было ли яблоко ( Три богини)

 

Глава 3 О том, как черти сбились с пути и встретили трех богинь - совсем другая история. ПОДГЛЯДЫВАТЬ НЕ ХОРОШО!

 

Глава 4 О том, как два красавца хотели соблазнить богиню , и что из этого вышло.

 

Глава 5 О том, как встретились Диана или Артемида - охотница или богиня ведьм и луны

 

Глава 6 О том, как ведьмы решили сжечь храм, черти узнали и заставили их поджечь совсем другое.

 

Глава 7 .Тезей вырывается из Пекла и спасает Елену, мы что-то перепутали и бед натворил

КУПИДОНЫ, АМУРЫ, ЭРОТЫ

ИЗ ОГНЯ ДО В ПОЛЫМЯ - ТО СТРАСИТЬ, ТО ЛЮБОВЬ

 

 

 

ЧАСТЬ 3 И ЧЕРТИ С НАМИ

 

 

Антиложка 1. О том, как черти встретили другого царевича, которого звали Персеем, и он тоже оказался странным парнем.

 

 

Вот и античность та самая, о которой столько говорено и переговорено было, уже распахнула перед бесами - путешественниками врата свои.

И шагнули наши черти, первые в мире и самые любопытные странники, на те священные земли. И уж решили они, прежде всего, и на первого героя взглянуть. И был им, конечно же всем известный Персей. Тот самый, которого царь грозный вместе с матерью его в бочку засадил и пустил в океан задолго до нашего князя Гвидона. Боялся тот царь пророчества, что внук его убьет. Только не думал он, что если суетиться начнет, то все только хуже будет, вот и суетился.

Спасся тогда Персей, а как могло быть по-другому, если и богини помогали ему, и судьба сама Фортуна на его стороне оказалась. И отправился он, когда в чужом мире окреп и подрос, на подвиги свои славные, ведь время -то своим чередом текло. А черти и за ним направились, только копыта в воздухе сверкали. Потому что ярче и интереснее, чем подвиги Персея, ничего там не было в том мире.

Видели они, как подарила ему Афина щит зеркальный, и слышали, как объяснила, чтобы на Змеюку ужасную он не смотрел, а голову рубил, только в щит глядя, тогда все в его судьбе удачно сложится.

И хотя не был красавец -Персей на нашего царевича похож, только решил он по-своему поступить, и потом мог с уверенностью сказать, что черт его попутал, даже два черта, за его спиной стоявших- Игнат и Тарас, и мы тому свидетели.

Но как бы там не было, а наказа Афины и серого волка позабыл он, как только на том острове и оказался. Не стал он в щит смотреть - это было не удобно, а прямо на Медузу и взглянул, герой все-таки, чего ему бояться.

И надо было бы расправиться с нарушившим все запреты, только так бы и героя самого первого лишились, и все потому только , что молод и дерзок он был.

Черти уже спорить принялись - превратится он в камень или не превратится. Тут откуда не возьмись, наш вездесущий серый волк и появился - его на этот раз Афина спасать Париса послала.

И снова герой не превратился в камень, только и не отделался легко, потому что поругал Гермес волка за то, что тот вмешивается в происходящее. Да и огласил после этого свое условие. Должен он на медузе той теперь и жениться, раз богиню слушать не хотел, и самовольничать начал – такова оказалась цена за спасение.

Но удивительным было даже и не это, а то, что он еще и влюбился в нее, может потому и запрещала богиня на нее смотреть, что хотя и страшна она была- страшнее не придумаешь, но неотразима для юного героя.

А любовь во все времена была зла, и Медузу полюбишь, если страсть нахлынет. Вот и вернулся к себе Персей вместе с Медузой, совсем как наш Велес, когда в подземный мир спустился он, чтобы сразиться, а потом и жениться на Ясуне - Яге. Не могла такого мать его- богиня Лада пережить, а смертная – тем более смириться с таким не смогла бы никогда.

И что тут с Персеем нашим началось. Даная была в ужасе и панике, остальные тоже ничего не могли понять. Даже волк в отчаянии был.

Если царевичу непутевому досталась Василиса Премудрая, а второму Елена Прекрасная, то, как могла Персею такая Медуза в жены перепасть, где она эта чертова справедливость.

Только это к слову сказано было - черти тут точно были не при чем. Так и появился на земле первый не удачный брак, а потом и пошло поехало. Половина вслед за Персеем жениться стали не на тех, на ком надо. И кошмары да ужастики им сниться начали. Персею все время один и тот же сон был в те времена. Видел он во сне прекрасную девицу, к скале привязанную, в назначенный час приплывало из моря чудовище и пожирало ее беспощадно. И некому было спасти и защитить ее, потому что Медуза за ним очень даже зорко следила и выпускать из своих объятий не собиралась.

Смотрели на него черти, смотрели. Вспоминали, как на самом деле там быть должно было. Но ничего они так и не вспомнили подходящего. Ясно было, что все не так, как задумано, происходило. А как должно было быть, а кто его знает.

Но они решили к самому Зевсу в гости наведаться, бог все-таки, с ним ничего такого случиться не должно. Но они уже не в чем не были уверены.

 

Антиложка 2..О том, как удалось обмануть самого Зевса, который вовсе не хотел обманываться, но не ушел из этих сетей тоже.

 

 

И хотя чертей не интересовала эротика, но они знали, как она волнует людей, а о богах греческих и говорить нечего, вон как они со своей Афродитой носятся, и яблоки ей все отдали, никто противиться не смог, и награды и наказания – все для нее было.

Но отправиться они в последний момент решили к Гере. Хотя это было еще опаснее, зато и еще прикольнее, как думали сами черти, а ведь их хлебом не корми, только поприкалываться дай.

Гера в чертогах своих сидела мрачнее тучи. Она слышала звон, о похождениях Зевса, да не знала, где он, а тут и черти подвернулись. И хотя они только слегка походили на сатиров, и были ей совсем не знакомы, но что-то подсказало богине, что эти ребята точно знают, как ей помочь можно. Если попросить их о том, то помогут обязательно.

И она не ошиблась. Игнат и Захар стали наперебой рассказывать Гере о том, что Зевс собирается в темницу к Данае, потому что папаше ее кажется, что он надежно свою деву спрятал, и никто туда не доберется, сколько бы не старались.

- И не столько ему Даная нужна, сколько он над стариком поиздеваться хочет, - говорит Игнат, - а если бы тот не суетился, и Зевс бы на нее не взглянул.

- Но и Даная чудо как хороша, - не сдавался Тарас, ему было обидно, что несчастную девицу ни во что не ставят.

- Хороша, а как же, - стал поддакивать Игнат,- вон какого героя этому миру родит, как только Зевс у нее побывает.

После всего этого терпение Геры кончилось, глаза ее сверкнули, так, что молнии по небесам серым полетели. И стала она думать, что ей делать и как быть, что не случилось этого чертва пророчества. И придумала.

Черти едва за ней поспевали только.

Когда Громовержец проник в темницу и воплотился снова, она сразу к кровати и бросилась, а больше там ничего и не было. Хотя все обставлено было тут дорого и безвкусно, но темница есть темница, даже если она в золоте и драгоценностях.

Он думал, что же сделать с царем, который так свою дочь насилует, и свободы по собственной прихоти лишает. Словно еще один Сизиф нашелся, и верит, что и судьбу и богов он обмануть может.

Но как только узрел он женское тело под легким покрывалом, так и забыл и о царе, и о мире, и даже об Олимпе И предался любви Громовержец, да такой, что молнии и громы, вырываясь из подземелья, озарили весь мир своим невероятным сиянием.

Проснулся царь, посмотрел вокруг, посетовал на то, что Зевс не может их в покое оставить, и заснул снова.

Трепетала спрятанная надежно Даная, она не хотела ничего видеть и слышать, но это было не в ее власти. И только та, на ложе, хохотала до упада. Но Зевс радовался, что с первого раза в девице он такие страсти разбудил. Он и представить не мог, какое его ждало разочарование в ближайшее время.

Он все еще был уверен, что это самая великолепная ночь в его жизни. И на Олимпе потом Громовержец, попивая нектар, так улыбался.

Он только понять не мог, почему улыбалась и Гера. Где она была в эту ночь, Гермес признался, что и она куда-то исчезала, уж не посмела ли она ему изменить, он не потерпит этого никогда.

То, что для Зевса прекрасно, как бы она не вопила, для нее запретно, и если он узнает о чем- то прободном, а он узнает и имя этого негодяя, то судьба Адониса ему покажется раем, по сравнению с тем адом, который обманутый муж для него приготовит.

Долго еще придумывал Громовержец казни для мнимого соперника своего, долго громы и молнии он метал. Но постепенно все тайное стало явным становиться. И увидел он, что произошло невероятно, не беременна Даная. Но что еще страшнее оказалось, беременна женушка его, что и доказывало ее измену в ту самую ночь, которая сначала ему раем и восторгом казалась.

Тогда к божественным пряхам и ворвался Громовержец, и почти набросился на них с новыми молниями и громами своими, словно он мог их испугать:

- Обман, мне обещали, что родится герой героев, а Даная даже не беременна, - наконец на словах выразил он свое возмущение.

- Но беременна твоя жена, и этого не достаточно?

- Вот и об этом я хотел спросить у вас, откуда интересно она беременна, как это произошло.

- Беременна та, с которой ты спал в ту ночь, а вторая, она и не могла этого получить, потому что надежно спрятана была.

Зевс остановился посреди залы.

Слова до него медленнее доходили. Молнии ослепили его разум. И все-таки он начал понимать.

- Уж не хочешь ли ты сказать.

- А ты не заметил даже разницы, не понял, кто с тобой был? В темноте и жены ваши не так плохи, как кажется порой. Только пусть это останется нашей тайной.

Ему казалось, что богини судьбы издеваются над ним и за что-то мстят. Но, подумав хорошенько, он понял, что, скорее всего это так и есть.

Как часто потом разумные и мудрые жены пользовались этой уловкой Геры, и ни один скандал не мог доставить такого удовольствия, как такой обман.

И родился в назначенный срок у Геры от той ночи сын. Правда, был это Арес- бог безрассудной войны. Но разве другой от такой связи мог появиться на свет.

Черти радовались тому, что сотворили, они оставили мужа со своей женой и такого бога породили, вот только с Даней не хорошо получилось, до конца дней осталась несчастная девица в своей темнице, к ней никто так и не пробрался. И Зевс не стал повторять своих ошибок, тем более что вокруг столько дев было прекрасных и легко можно что-то придумать.

Но разве добро не победило зло? А то, что одного героя не стало, так одним больше, одним меньше, это уж как получится.

 

Антиложка 3 О том, как черти хотели исправить свои промашки и что из этого вышло

 

 

Но у той интересной истории было продолжение, когда Игнат и Тарас вернулись в свой мир, то столько всего наслушались, что на этот раз черти решили наказать саму Геру, потому что Лада, да и Велес стали их упрекать за то, что они погубили и Данаю, и не рожденного героя.

- Вы так спокойно врываетесь в чужой мир, и так просто там чудеса творите, -говорила Лада,- и он изменится, и не появится никогда Персей.

- Но зато мы Ареса породили, - не сдавался Игнат.- подумаешь Медуза жива осталась, вот беда. Кровь пусть и чудовища не пролили, это тоже хорошо.

- И я о том же, - сокрушалась Лада, - только этот красавец бы в любом случае на свет народился, без вас он может, и не таким бы агрессивным был, ведь давно ясно, что с кем поведешься, от того и наберешься. А кто Андромеду от чудовища спасать будет, может, ты сам этим займешься?

Игнату вовсе не хотелось никакую девицу спасать, не чертово дело, за девиц заступаться, но он молчал, надувшись и ковыряя копытом траву.

Поняли черти, что радовались они рано, и решили хоть что-то поправить. Да легко сказать, а трудно сделать.

Но к Гере они тут же и отправились и рассказали ей про то, что немного оплошали, и Семела уже беременна.

- А где это вас носило, не могли вовремя предупредить, - возмущалась Гера.

- Но мы не обязаны только за Зевсом смотреть, да и не угонишься за ним, Зевс себе эротики и девиц прекрасных всегда найдет, - говорил Тарас.

- Как свинья грязи, - прибавил Игнат.

Но Гера его реплики не расслышала, да и не поняла, о чем он ей сказать пытался, она совсем другим занята в тот момент была.

Она уже мучительно думала, что же ей делать дальше и как быть теперь, когда остановить Зевса, да еще получить при этом удовольствие не удастся точно.

Думала –думала, но все-таки придумала.

И тогда стала просить безобидная старушка, которую приняла доверчивая Семела, верившая, что любой странник - это подарок и добрый знак, а та просила ее, чтобы показался ее возлюбленный таким, каким он был и на самом деле.

Черти с ужасом бросились к Гермесу, они понимали, что это еще один прокол с их стороны. Теперь не только Лада их по рогам не погладит, но и от Зевса пару молний точно получат, так, что без остановки до своего мира и долетят.

Но Гермес усмехнулся только, когда перепуганных чертей выслушал:

- Не забудьте, что вы теперь мои должники.

И с этими словами он исчез.

И когда Зевс дал клятву, а потом в боевой раскраске и появился, то не только пожару он не надел, но и в постели с Семелой без молний своих ничего не смог, сколько не старался.

Удивилась Гера, которая все еще старушкой прикидывалась. Все снова не так, как она того хотела, получилось. Семела удивленно дула губки, она то знала, что он может, или что мог совсем недавно, но как-то странно было его ярость и бессилие переживать.

Гера заволновалась, увидев Гермеса. Она была сообразительнее соперницы и поняла, что молнии и громы в руках у доброго этого молодца. Конечно, Гермес, в отличие от ее Ареса был благоразумен, хотя кто его знает. Но главное даже не это, ведь и ее Зевс особенно не порадует, если его любовница разочарованной осталась, и ей, верной и старой жене не на что надеяться.

Зато черти расстраиваться не собирались:

- Мы вернули его тебе, - гордо заявили черти, - он теперь твой, и любовниц у него точно не будет.

И чтобы Гера не заставила их еще что-то сделать, потому что ни когда не знаешь, что из затей твоих получиться может, они и убрались по добру, по здорову, только копыта в воздухе где-то сверкали.

Гермес вернул молнии Громовержцу, когда тот немного помаялся, и несколько раз не смог своих возлюбленных удовлетворить, из мужской солидарности он решил все-таки не особенно вредничать. Но когда пересчитал их Зевс, то увидел, что парочка все-таки бесследно исчезла. Ничего о том не знали небожители, но мы-то позднее увидели, что Гермес подарил нашим бесам пару молний, и они притащили их Перун, как добытый в честной схватке трофей.

Перун таким подарком был очень доволен, и похвалил своих чертей, в его хозяйстве они не помешали, а очень пригодились, потому что все знаю, что нет огня круче, чем Олимпийский.

Но и до Сварога дошли слухи о том, что Зевс в последнее время не так хорошо управляется с молниями, как прежде бывало, перестал заводить любовниц, и даже с женой своей не спит. А это уже совсем никуда не годится.

Слухи эти были, конечно, сильно преувеличены, но ведь ясно, что не бывает дыму без огня.

Черти потрудились на славу.

Они смогли сделать то, что никогда не удавалось сатирам. Почему на них многие злились, вот что интересно.

 

Антиложка 4 О том, как бесы снова встретились с Зевсом и услышали ЛЕБЕДИНУЮ ПЕСНЮ

 

 

После слухов о том, что Зевс не так много может, как в мифах было рассказано, бесы очень хотели, но побаивались появляться на Олимпе. Может, он и не такой сильный был, как прежде, даже боги стареют, но уж на них то, чтобы прибить хорошенько, силы хватит.

А если узнает, что они его молнии Перуну подарили, тоже по головам не погладит, а скорее рога обломает. Вот и хочется в путешествие, и колется, но охота пуще неволи. И заглянули они снова в этот благословенный край.

А там и на самом деле уже довольно слабый Зевс, как раз и устремился за Ледой. Как только узнал он, что более верного создания, чем она в мире этом не существует, так и бросился туда.

Но чтобы не узнали его с небес, и на земле не признали, и главное, чтобы сама дама строптивая не прогнала, он и оборотился белым лебедем и спустился с небес к ней. Не думал Зевс, что именно у белых лебедей черные души и бывают. Он только и делал, что хотел заполучить Леду.

Гера увидела чертей, но больше она им не доверяла, потому и разыскала Мерлина, к нему и обратилась в назначенный час.

- Накажи Лебедя, пусть он таким и останется, чтобы по чужим женам не шастал.

- Ты хочешь, чтобы он никогда не сбросил своего оперенья? - удивленно спросил Мерлин, он даже не сразу и понял, чего от него требуется.

- Этого я и хочу, - говорила она сердито.

Ничего на это маг не ответил, но решил, что лучше исполнить то, что она требует, чем объяснять ей, почему он не хочет этого делать.

И когда пробрался к Леде Лебедь, то ударился он о Землю, чтобы человеческим облик обрести, а ничего - то у него и не вышло, и второй раз так же поступил, и снова напрасно.

Тогда взвыл он и взвился назад в облака. Но так и остался в перьях.

Сколько метался Зевс, уж и Гера над ним сжалилась, но в тот момент волшебник бесследно исчез, нигде отыскать его не могли. И никто больше расколдовать его так и не смог.

Тогда бросился он в славянское Пекло, надеясь, что там есть или сам Мерлин, или кто-то из колдунов его, и они в беде его помогут, потому что более могущественных волшебников, чем здесь не было в мире этом –слава о могучих волхвах по всему миру уже, как комета, прокатилась.

И сразу же на Велеса, который там в то время у Ния был, он и наткнулся.

Сразу понял Ний, чьих это рук дело, и Велес понял, что их черти постарались, он еще молнии у Перуна видел. Хотя на этот раз черти и не виноваты были, но за прошлое надо ответ держать.

Но волхвы оказались бессильны, и все, что могли для него боги сделать - они позволили ему тут остаться.

И тогда, иногда появляясь на земле, странный этот Лебедь и запел песню о том, как он был богом, а потом в лебедя превратился.

А потом он исчез где-то в лабиринтах мрака и никто никогда его больше не видел и не встречал. Только души людские, пораженные этой песней порой стремились за ним, и тоже исчезали в темноте.

Но наши черти не любили вспоминать эту странную историю, они постарались о ней забыть и устремились совсем к иным.

 

 

Мудроложка 5 О том, как черти встретили красавца и почему он прекратился в чудовище. Может ли красота без любви быть?

 

 

После того, когда наши черти полосатые в жизни Зевса и его женщин все устроили на свой лад, и помогли Гере, хотя это тоже спорный вопрос, помогли или наоборот помешали, с какой стороны посмотреть, наши бесы решили спуститься на землю античную туда, где страдали и мучались те, кого назовут потом героями.

Правда и там они уже успели прежде побывать, и с Парисом пообщались вволю, и даже, как вы помните, на Медузе его женили, не слишком удачно, но Парис оказался первым блином, который, как всем известно, комом и бывает, а тут они уже действовали более уверено.

И натолкнулись на берегу озера на Нарцисса. Каким красивым он был, так, что Тарас воскликнул даже:

- Да это же Аполлон сам.

- Какой тебе Аполлон, этот парень еще больше загордится, а тот тебе хвост точно вырвет, ты посторожнее, Аполлон не наш Велес, который все твои выходки терпит, он крут на расправу.

Но Нарцисс, кажется, и не слышал и не слушал их, занят он был исключительно собой любимым. В тот момент появилась на берегу того самого озера рыдающая русалка. Конечно, если бы она в воде рыдала, то этого бы никто и не разглядел, но она выбралась на сушу, и слезы текли ручьями по ее щекам.

- Ты бы не убивалась так, - сразу бросил ей Игнат, - говорят, он и с Афродитой скверно обошелся, что о других думать?

- Она сама виновата, а я его люблю - сокрушалась та, - он разглядит мою любовь.

- Да уж, он и свою собственную -то в том озере разглядеть не может, куда тебе его увлечь, и не мечтай даже.

Тарас поражался жестокости своего друга, но возможно в чем-то тот был прав все-таки, хотя и ему не хотелось такой правды. А уж она прямо утопилась бы, если бы не сделала этого прежде, а два раза, вероятно, утонуть нельзя, по крайней мере со смертельным исходом – точно, не бывает такого.

- Какие здесь странные русалки,- только это и произнес Тарас, а что ему еще было прибавить к словам Игната.

Но в тот момент что-то произошло и с самим героем, потому что он пронзительно закричал, пошатнулся у них на глазах и рухнул в воду.

Тарас внимательно посмотрел на Игната, он кожей чуял, что этот тот над парнем измывается. А Игнат насвистывал, как ни в чем не бывало, и отвернулся даже, словно к этому отношения никакого не имел.

Тогда Тарас сам посмотрел в то озеро, и такое чудовище увидел, что шерсть у него на загривке встала дыбом. Что должен был парень ощущать? Этого и не передать словами.

-И красавец и чудовище в одном лице, - старая история, - Игнат оставался безмятежным все это время.

Тарас молча и укоризненно на него смотрел.

- А что, пусть привыкает, не всегда же он будет таким молодым и красивым, всякое случиться может.

Парень уже лежал на дне к тому времени, и русалка обнимала его нежно и бережно. Она добилась своему и радовалась этому несказанно.

Но и она отшатнулась от Нарцисса, потому что он оставался здесь безобразным чудовищем, от того неотразимого красавца ничего не оставалось больше. И ей показалось что судьба, а мы - то знаем, что это было просто два черта полосатых, но судьба в их лице обманула ее нагло, и она оставалась безутешной.

Нарцисс оставался в гордом одиночестве и на дне морском, куда перенесли его из озера, и никто больше не появлялся с ним рядом. Но, если это могло его утешить, та странная русалка больше никого не любила. А черти убедились в том, что Любовь зла, полюбишь и Нарцисса.

Эту сказку слышал позднее великий писатель, и он записал ее немного иначе, такой мы потом и привыкли ее читать.

 

 

Мудроложка 6 О том, как и почему погубил себя знаменитый художник ПИГМАЛИОН

 

 

А между тем черти двигались по античному миру дальше, и хотели того или нет, но наши путешественники встретили знаменитого художника. Они скорее удивились тому, что не встретили его до сих пор, но художники во все времена слыли затворниками, и Пигмалион не был исключением.

Видели они его в самый счастливый момент его жизни, когда он влюбился в актрису, и принес ей миллион алых роз. Ну, если и не столько, то цветов все равно было очень много.

Во все времена актрисы любили розы, в этом нет ничего удивительного, только в тот момент наши черти, как и сам художник не знали одной небольшой детали, только что погиб возлюбленный Афродиты Адонис, и нам известно, что и он стал одним из таких цветков, а художник, которому хотелось раздобыть все розы, он их и сгреб, и среди них оказалась та самая злополучная роза, в которую убитый юноша по воле богини любви и превратился, чтобы остаться на земле хотя бы таким вот чудесным цветком, если ничего другого ему не дано больше.

Афродита, не обнаружив даже цветка своего, уж не говоря о самом возлюбленном, пришла в страшную ярость, какой ее никогда прежде никто и не видел еще. И бросилась она на поиски, готовая испепелить любого, кто похитил этот цветок.

И когда она настигла художника, то сразу же увидела виновника своих бед и ярости, но цветы уже были в руках у актрисы, и та так и превратилась в бесчувственную статую с розами в руках.

Бросился к любимой художник, но все бесполезно, статуя сжимала в объятьях букет цветов, она и пошевелиться не могла.

Он понял, что натворил слишком поздно – ничего не изменить, не исправить. Хорошо, что Гермес рядом был, он и посоветовал ему идти с мольбами к той, которая Любовью, а еще больше страстью правила в этом странном мире.

И бросился Пигмалион к богине с мольбами. Но она даже и не взглянула на него. Только черти, все это видевшие, так просто отступать не собирались. Им давно уже хотелось именно с этой богиней пообщаться, вот с двух сторон они ее окружили.

Сначала она решила, что это сатиры, только странные какие-то –мелковаты, нагловаты, и слишком умны для лесных духов, когда-то для Диониса рожденных. Но самое главное – слишком они деятельны – сатиры никогда такими не бывали. Потом вспомнила, как на таких же Гера жаловалась, а бедный Зевс не знал, куда бежать от них и где-то так и пропал. Она понимала, что они хоть и маленькие, но могут ей немало больших неприятностей причинить. И тогда она для вида немного еще попротивилась, и согласилась помочь им.

- Но одно условие, - кокетливо произнесла богиня.

Черти насторожились, они кожей чувствовали, что здесь-то и начинается, когда хотели, как лучше, а получилось, как всегда.

- И что это за условие?- первым спросил Тарас.

- Она будет не на себя, а на меня похожа, во всем, и внешне и ветреной такой же станет.

Черти насупились и молчали. Они понимали, согласятся или откажутся, богиня обидится в любом случае, и скандала им точно не избежать. Есть такие каверзные вопросы- ловушки, из которых нет выхода приемлемого, и сухим из воды не выйдешь, даже если ты черт полосатый, уж не говоря обо всех прочих созданиях.

- А вы у него - то спросите, - издевалась богиня, - нужно ли ему это?

Они как-то и забыли о виновнике всей этой суеты, и на самом деле, не для себя же любимых стараются.

- Нет, - закричал художник,- ни одна женщина, ни одна богиня мне не нужна, только та, которая окаменела.

Афродита слышала это, она не могла не слышать, потому и воскликнула

- Я думаю, и рассудок тебе не нужен особенно.

Тут уж опомнились черти. Они сразу поняли, куда богиня клонит, и раньше от кота Баюна знали, что если особенно сурово хочет кого-то наказать Сварог, то он его не жизни, а рассудка лишает, это пострашнее смерти будет.

- Ты убей его лучше, - твердили они

- Ну, зачем же так жестоко, пусть живет и мучается, а то помрет, и в рай еще попадет, а нам это к чему? - едва сдерживала торжество свое Афродита.

Она больше не хотела слышать о безумце.

Черти убедились в том, что если обиженная женщина мстит жестоко, то, что говорить о богине.

-Не переживай, - говорил Игнат Тарасу, - одним художником больше, одним меньше.

Но это был тот редкий случай, когда даже сам он переживал

 

 

Мудроложка 7 О том, как черти сами того не желая, помогли герою заблудиться в ЛАБИРИНТЕ

 

 

Поучаствовав в судьбе Нарцисса и Пигмалиона не особенно удачно, хотели наши черти возвращаться назад, но что-то их все-таки остановило в тот момент. Они не могли уйти к себе, не увидев Тезея - последнего героя и не испытав на нем и на себе знаменитого лабиринта. Уж если с Персея все начиналось, то здесь должно было закончиться - это вполне логично.

Успели они как раз вовремя, Тезей туда именно и нравился, взяв клубок с нитками у царевны Ариадны.

Душа его полыхала от благодарности к царевне, и в тот момент, когда он не поверил в то, что жив останется, он готов был пообещать ей что угодно, в глубине души чувствуя, что исполнить обещанного все равно не доведется. И намекали черти, и уговаривали глупую девицу, просили царевичу не верить и не предавать своих ради чужих - ничего не помогло. Они и прежде понимали, что возиться с влюбленными девицами - пустые хлопоты, а тут только и должны были еще раз в том убедиться.

Но они решили спасти ее от него и от себя самой. Если девица сама спасаться не желает, то для этого черти и созданы. А коли они в нужный момент в нужном месте оказались, то и подавно должны вмешаться и все сделать так, как им того хочется.

Пока Тарас следовал за Тезеем, Игнат незаметно нитку совсем к другому почти противоположному выходу и направлял. И напрасно надеялся этот царевич, который еще и Иванам нашим ни в чем не уступит, что в случае спасения он придет туда, куда и нужно. Черти позаботились об обратном, он может победить Минотавра. Но уж туда, откуда пришел, точно не попадет. Скорее всего, это было жестоко, но они не расстраивались по этому поводу - черти есть черти. Зато царевна не совершит своей глупой ошибки, да и сам Тезей не станет таким скверным парнем, как был в сказаниях до сих пор.

Минотавр валялся где-то убитый героем. Здесь все было как надо, те, кто шли с царевичем бросились к нему на шею, потом они все поспешно направились к выходу. Только выход был совсем не тот.

Но черти, для полной уверенности, вспомнив про ловушки Соловья разбойника, решили удержать героя в лабиринте, и когда он последний рванулся к свету, то и полетел в хорошо замаскированную яму.

Остальных же во тьме они погнали на корабль, чтобы не задерживались, да освобожденные не думали и не печалились о своем спасителе. Греки рассудили так, что ничего с героем и сыном Посейдона Минос не сделает, и радостные, что живые, а не съеденные остались, отплыли домой.

Их было много, и в том, что произошло, каждый готов был обвинить другого, а еще и на чужестранку Медею все спереть, только себя любимого выгородить.

Так и очнулся наш царевич в пропасти. Такое, скажу я вам, и до него часто случалось, с Иосифом хотя бы, да и наши царевичи нередко были обманом сброшены в пропасть, а то и разрублены на куски еще и братьями родными, а этот был брошен только слугами его верными, не так обидно, и что с них взять?

А черти решили, что если уж взялись спасать царевну, то должны и замуж ее выдать непременно. Так оно и случилось. Жених, какой-то неведомый царевич, сыскался быстро. Она даже не очень переживала, утешалась тем, что их все-таки спасла. И хотя царевича своего она не любила, но как обычно бывает, была с ним счастлива, и горя никакого не знала.

 

Черти голосом оракула и поведали ей, что все у него нормально, но больше никогда им встретиться не доведется. И надо же - соври, а оно и сбудется сразу. Словно богиня разбора Эрида подслушала твою ложь, да и решила исполнить. Бросились черти в лабиринт, когда все на земле утрясли, но сколько Тезея не искали, с копыт сбились совсем, но так и не нашли, ров тот был не глубокий, но совершенно пустым оказался, а Тезей, как сквозь землю провалился

Черти понимали, что никогда нельзя откладывать на завтра то, что можно было сделать сегодня, да что после драки кулаками махать, и все-таки они решили разыскать Тезея. Чувствовали они свою вину. И убедились, что как только одного спасать начинаешь, другой погибает, и наоборот. Но они верили, что этот вариант судьбы героев, если не лучше, то справедливее прежнего.

 

Мудроложка 8 О том, как Тезей оказался в Аиде раньше срока, и как все переменилось от этого в его судьбе.

 

 

А Тезей и на самом деле провалился сквозь землю, потому что в судьбе его следующим и было путешествие к Аиду.

Правда, на этот раз он сына своего и Федру погубить не смог. Их просто и не появилось в жизни его, вот черти и, не задумываясь еще, двоих спасли, хотя только одного - его сын Ипполит так и не родился на свет белый. Но Тезей все равно в Аиде оказался, как задумано в судьбе его было, а чуть раньше или позднее - это большой роли не играет.

Только чтобы как-то выйти из положения, и хоть немного любви подарить герою черти немного поколдовали над Персефоной, и она стала в полумраке на Ариадну очень похожа. Они краем уха слышали, что только ее он и любил с самого начала в прежней жизни, о ней только и слезы лил потом, правда, после того, как на острове ее бросил, но это уже особенной роли не играло - любовь, так любовь.

И вот теперь у них вроде бы все получилось. Вспыхнула во мраке любовь в душе героя, да еще ярче и сильнее разгорелась она оттого, что там так темно и мрачно было. И словно тень неприкаянная, хотя он и не умер еще, Тезей бродил за ней и говорил о чувствах своих, да так упорно и настойчиво, что богиня тьмы Персефона, до самозабвения своего мужа любившая, страшную опасность ощутила. Она, правда, не чертей неведомых, а проказника Эрота во всем винила, хотя тот, возможно в первый раз в своей жизни ни в чем повинен не был, но разве во тьме разберешься, кто твой друг , а кто враг лютый.

Аид заметил, как странно ведет себя племянник его. Он пытался вспомнить и не мог, кто бы еще, пусть и влюбленный очень, вот так преследовал Персефону на глазах у него - это слишком. Только никакие уговоры и угрозы не помогали, он уж и обессилил от ярости своей.

И тогда отправил его Аид подальше, к отцу его Посейдону с глаз долой, намекнул на то, что в гостях хорошо, а дома лучше быть ему должно

- Но там Самозванец, - взмолилась Персефона.

Но ничего не хотел слушать Аид.

- Вот и пусть лучше делом займется, чем тут пакости устраивает.

И на самом деле, если черти тогда и посодействовали чему-то, то тому, что навел Тезей на дне морском порядки, Садко, узнав о приближении законного наследника, ноги едва унес.

Выбрался он на остров в Океане, где изгнанный Царь Морской обитал, и рассказал о том, что творит сын его.

- Возвращайся, да утихомирь его, - потребовал Странник вечный, и Посейдон понял, что и на этот героя управа нашлась.

Хорошо, когда сыновья, по свету белому разбросанные, неожиданно появляются, тогда и жизнь может вдруг перемениться.

Так и случилось в тот раз с нашими героями.

А черти только на минутку, на несколько дней заглянули в Древний Рим. Не понравилось им там, но если и хотелось кого-то увидеть, так Антония и Клеопатру, и еще немного поразмышлять о том, как соседствуют власть и страсть, и что из этого получиться может.

 

 

Мудроложка 9. О том, какие страсти переживал любимец солдатского Рима АНТОНИЯ.

 

 

Черти наши не собирались задерживаться в древнем Риме, а вот Клеопатра решила задержать Антония у себя - лучше все равно никого нет. Когда Цезарь мертв, и его не воскресить, ей нужен был муж и защитник, а разве найдется кто-то лучше в этом мире, чем храбрец и любимец солдатского Рима Антоний?

И чтобы он навсегда остался с ней, велела приготовить царица лучшие крема и благовония, обнажилась и ждала его на огромном ложе своем.

Даже для чертей она казалась неотразимой, а что людям говорить, ничего не скажешь. Но черти в тот момент тоже не зевали, они поймали Амура и потребовали, чтобы он остановил Антония.

Амур посмотрел на них удивленно и задал главный вопрос:

- Интересно, как я это сделаю, я многое могу, но не всемогущ.

Черти наступали, он старался защититься.

- А сколько времени вы мне для этого дали?

Сатиры ему были по зубам, но это совсем чужие черти, и говорят, что хотя они и мельче тех, но значительно коварнее, и что ему теперь с этим делать.

Амур метался, как трепетная лань, и соображал в спешке совсем плохо. А они еще трясти его начали, притом, что на этот раз действовали очень даже дружно, вот спелись- то, словно их жизнь и смерть от этого могла как-то зависеть.

- Он не должен подчиниться, если у тебя еще хоть какая-то совесть осталась, потому что она, как и раньше, любит своего Цезаря. Антоний достоин большего.

- Может, мне ей стрелу в грудь пустить? -стал торговаться Амур.

- Останови его и этого достаточно, зачем она ему такая, он -то без твоих стрел в нее влюбился.

Это Амур должен был признать, и ему становилось даже немного обидно, что Антоний без него тогда обошелся.

Но принцип хотели как лучше, а получилось как всегда, снова сработал, откуда взялся этот юноша прекрасный, как успел Амур стрелу ему пустить в грудь, или они еще какого -то Эрота прозевали, ведь их там вероятно целый выводок был. Остановился Антоний, и к юноше повернулся.

А как только на него взглянул, так и про царицу свою забыл.

Обнаженная Клеопатра сначала ничего не поняла, но она не вчера родилась, и чуть со своей кровати не свалилась.

Это была страсть, только страсть, но ее хватило, чтобы они ушли. Притом, что Амура это совсем не смутило, для него это в порядке вещей, черти же просто взбеленились, как только поняли, что они натворили. А дальше было то, что и должно было случиться. Тезей по их милости попал в объятья Аида, а Антоний, в объятья смазливого юнца.

Даже черти в тот момент были в полной растерянности, но потом они все-таки поймали Амура снова.

- Что ты натворил, несчастный, в кого ты превратил такого героя.

- А что я еще мог предпринять, вы же просили хоть что-то сделать. С женщинами после меня он точно больше не будет.

Черти отправились в свой заповедный лес и постарались поскорее забыть о том, что они успели натворить.

Но они уже так привыкли путешествовать, что остановиться никак не могли, только в античность больше ни копытом, надо что-то более спокойное поискать.

 

СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ. Антиложки -2

СРЕДИ ГЕРОЕВ И БОГОВ.

 

 

Анитиложка 1 О том, как Аполлон спас своего поэта, и черти спаслись с ним вместе.

 

На море неожиданно поднялась страшная буря.

Разгневался бог морей Посейдон на мореплавателей. Совсем они от рук отбились, никакого почтения к владыке не проявляли больше. И напрасно его уговаривали близкие отпустить их, забыть обиды. Ничего забывать не хотел он, одна буря сменяла другую, и успокаиваться он не собирался.

Черти в то время примостились на борту корабля злополучного и на море любовались. Они поняли, что без всякого своего желания не только греки, но и они окажутся в объятиях Посейдона. Тогда и послали они чайку, которую умудрился сцапать Игнат, за Аполлоном.

- Лети и скажи ему, что находится здесь певец Арион в плену у пиратов, пусть спасет он его, поэтов в мире этом всегда немного было, их беречь надо.

Подивился Захар, - зачем это Игнату поэта спасать надо, не похож он совсем на такого уж любителя лирики.

О том и сказал он ему в тот миг.

- А если бы я попросил его сатиров спасти, он бы расшевелился? Шкуру бы еще раз и вывернул, а так под шумок и мы спасемся, поэта он уж точно не бросит умирать в пучине и Посейдону не отдаст. В такие минуты и поэты могут пользу принести, если о спасении думать.

Ну что же, не так плохо Игнат соображал, когда дело касалось его собственной шкуры, а с богом морей чертям встречаться не хотелось. Вот Захар вроде и умнее казался всегда, а в трудную минуту до такого и не додумался бы.

№№№№№№№№№

 

А Посейдон пуще прежнего взволновался, и уже тонуть корабль начал, оставалось только гадать, добралась ли чайка до Аполлона, передала ли ему то, что нужно?

Чайка чужих чертей не боялась, они ее испугать еще не успели, а вот Аполлона - другое дело. Если он узнает, что погиб поэт, а она до него добраться не успела, то и ее прибьет, и остальных, ни в чем не виноватых, не пожалеет.

Приуныли черти, когда поняли, что затонут они вместе со всеми, и все-таки придется какое-то время провести во владениях Посейдона. Помереть они и там не помрут, известно, что черти в огне не горят, в воде не тонут. Но и хорошего не много мокрыми и усталыми бродить по морскому дну, уж лучше по Аиду прогуляться, хотя и тьма подземная, но роднее и ближе, чем подводная будет.

И в тот момент и запел Арион.

Как же он пел, это надо было слышать. Но возможно, так поют только в последний раз в жизни, когда никто уже и услышать и оценить не может- это и называется лебединой песней.

Мореходы метались в панике, и злились оттого, что кто-то в такие минуты песенки распевал. Но наши черти его слышали с упоением, на палубе подпрыгивали, как мячики, а все слушали рты раскрыв.

Они давно научились властвовать собой, и казались рядом с паникой охваченными людьми спокойными и невозмутимыми. А тут еще песня такая душевная, такая хорошая песня, прямо рыдать хочется. Жаль, что ее никто и никогда не услышит больше.

Что произошло потом, в следующий миг, сказать трудно. Только рухнул поэт в воду, черти как мячики полетели за ним. И какая-то странная черная птица его подхватила, один из чертей за ногу схватился поэту, второй в край мокрой одежды намертво вцепился, так и неслись они на дельфине к берегу, теперь уже и разглядеть смогли, что это дельфин и был на самом деле. Так на берег и были выброшены существом этим умным поэт Арион и крепко в него вцепившиеся черти.

Очнулись все трое, отряхнулись они и посмотрели друг на друга- вроде целы и невредимы были, черти то ладно, но и Арион тоже вроде цел остался - вот диво-то дивное.

А дельфин уже дальше понесся, не разбирая дороги. Не хотел он, чтобы узнали его, да потом всем рассказывали, что сам бог спасал своего поэта

- А чо это он нас спас то? - спрашивал Игнат, немного огорчившись, что не сам Аполлон к нему на помощь пришел.

Когда поэт немного опомнился, он посмотрел на любопытного и шустрого сатира.

- А ты, что не знал, что сам Аполлон в этом мире иногда дельфином и оборачивается, это он и был, я думаю.

- А как не знать, знал, конечно, только что-то он не особенно похож (Игнат сделал вид, что ему известно, как настоящий Аполлон выглядит), вот потому я и решил, что это простой дельфин.

Захар отвернулся и хихикал про себя, он дивился тому, как ловко из всего этого его друг выкрутился.

Но они все уже развалились на песке и заснули богатырским сном, потому что денек выдался суматошным и очень изнурительным

 

Антиложка 2 О том, что сотворил бога розыгрышей и веселья Дионис, после того , когда они проснулись, и кто породил древнюю попсу.

 

Если вы спасены из морской пучины вместе с поэтом Арионом, который так сладкоголосо пел, то это еще не значит, что вас не ждут на земле новые испытания, не стоит думать о том, что вы находитесь в полной безопасности.

Пока черти и Арион мирно спали под открытым небом, на утихомирившемся море появилась новая ладья, а которой сидела очень веселая компания во главе с богом вина и веселья Дионисом.

Им никакие ветры и ураганы не были страшны. Они где-то затаились на время морской бури, но видели, как гибнет тот самый корабль. И Аполлона, спасавшего своего поэта, видели тоже.

Не любил Дионис Аполлона, с самого начала они характерами не сошлись, потому и готов он был каждую вторую шутку с ним разыграть. Сам отец его вездесущий Гермес на такое не решился бы, хотя в свое время он тоже немало над Великолепным Фебом издевался, всем это известно. А вот Дионис, развеселенный вином и девами смелыми, и не такое мог. Когда ты свободен, что на многое и способен.

И когда корабль окончательно пошел ко дну, а самые яростные моряки все еще продолжали сражаться за жизни свои, не желая к Посейдону в гости отправляться. Тогда и решил Дионис превратить их в тех самых дельфинов, и когда возвращался Аполлон, то оторопел он от неожиданности и увидел целую дюжину дельфинов, таких же, как и он сам. Но откуда они могли тут появиться?

Едва успел он от преследователей скрыться, а Дионис смотрел на него с палубы своей и радовался тому, что ему удалось так заставить волноваться этого гордеца несносного. И удирал он очень даже шустро, куда только спесь его после этого делась?

Только немного расстроился Дионис из-за того, что даже не замелил дельфин, кто с ним злую шутку сотворил, потому подождал он немного своих шустрых дельфинов и вместе с ними помчался туда, к берегу, где черти с Арионом между тем спали мирным сном богатырским.

Посмотрел на них Дионис внимательно, и так ему стало весело, что разбудил он их и побросал в море.

От неожиданности ни певец, ни черти даже и не поняли того, что происходило, только тут уж дельфины Диониса их поджидали.

Что за диво такое, их была целая стая, словно они расплодиться успели за это время да размножиться.

Но еще пока ничего не боялись недавно спасенные, и напрасно не боялись. Потому что никогда нельзя доверять незнакомым, даже если недавно они были к вам благосклонны, потому это могут быть совсем другие незнакомые создания, хотя и очень похожи они на спасателей, но видимость ведь бывает и обманчивой.

Словно мячиками, играли чертями эти дельфины. И те, отбиваясь и вырываясь, не заметили, куда делся Арион, Дионис же в тот момент успел уже забрать его к себе.

- Мне как раз певец и нужен, раз уж спасли тебя, попоешь для моих девиц.

И знал Арион, что за попса ему по нраву, и душа его бунтовала против этого, только сделать он ничего не мог, как взглянул на Диониса, так и понял, что спорить с тем бесполезно.

И стал он мучительно припоминать песни самые простые и бессмысленные, что -то на ходу сочинял, а куда от Диониса и его дельфинов деваться было. И все время надеялся на то, что Аполлон его не услышит. Потому что для настоящего поэта и музыканта это было настоящим насилием и издевательством над собой.

Долго ничего не слышал о спасенном поэте Аполлон, а когда услышал эти песенки его, то в такую ярость пришел, что и пожалел уже о том, что спасал когда-то. Не спасал бы и делать ничего не пришлось.

Но Музы рассказали о невольнике Дионисовом. Сначала он хотел вмешаться и забрать его, но, помня о скверном нраве сына Гермеса, и об отце его, решил, что пусть лучше с ним остается Арион, спокойно эта парочка ему все равно жить не даст, потому не стоит умножать подвиги напрасные и печали.

Черти запомнили кое-какие песенки и распевали их потом. Только на этот раз совесть их была чиста, попсу в древнем мире породили не они, а сам Аполлон равнодушным свои невмешательством. Они же просто видели, как это произошло тогда, а со свидетелей не так много спроса, хотя многие продолжали считать, что это дело рук чертей, так безопаснее и проще было всем. А черти что, с них и спрос небольшой.

Не было и в древнем мире презумпции невиновности, а черти никому не собирались доказывать, что они этого не делали, попса так попса, пусть так и будет. На том и сошлись тогда, хотя мы то знаем, что по большому счету черт ни в чем не виноват. Но никто не решился бы сказать, что Аполлон виноват, потому что неизвестно чем такие откровения обернуться. Рискните, а мы посмотрим.

 

Антиложка 3 О том, как черти в горах отыскали Прометея и пытались его спасти из плена.

 

 

После того, как черти выбрались на берег, кое - как отбились от дельфинов и поняли, что Ариона они пристроили не удачно к Дионису, но исправлять этого положения так и не решились. После всего этого мучения они отправились в горы, немного передохнуть. Но по дороге они встретили орла и попросили их покатать немного, очень уж хотелось с мощным орлом полетать.

Орел был страшно занят, но от чертей отвязаться так и не смог, их проще было с собой забрать, чем объяснять, почему он этого сделать не хочет, видно ученым был орел, и с чертями, и с сатирами уже встречался. Но он решил, что в этом что-то есть, пусть пленник немного развлечется.

Как вы, вероятно, уже успели догадаться, летел орел в горы Кавказа к Прометею, которого туда выведенный из себя его наглыми проделками Зевс и определил. Велел он кузнецу Гефесту хорошенько приковать бунтовщика, а орла посылал печень клевать, чтобы далеко не убежал. Без печени-то особенно не побегаешь, не побунтуешь.

Это потом, чтобы досадить Громовержцу его сделают героем и борцом за справедливость, но тогда все знали, что каких только пакостей, как и всякий борец за правое дело, этот Титан не совершал.

Бунт ведь во все времена был бессмысленным и беспощадным, и в те, античные, не исключение. Зевс терпеть долго, надо отдать ему должное, но любому терпению рано или поздно приходит конец, лопнуло оно и у верховного бога вдруг.

Прометей был игроком высшего класса, когда он понял, что не сможет победить Зевса в открытом поединке, то он решил вести с ним другую игру, и люди якобы спасаемые, нужны ему были только как разменные монеты.

Как тонкий политик, Зевсу верный помощник, Прометей говорил одно, а людям совсем другое. И договорился до того, что богом стал исключительно он сам, в то время как Зевс по его же объяснениям, был да сплыл, удалился где-то на Олимпе, заперся с богинями прекрасными в своих чертогах, и до людей ему нет никакого дела.

Верили ли ему люди? А как не поверить, ведь убедительно говорит, и всегда рядом, тут близко оставался. И не захочешь, так поверишь.

И когда сам Зевс, еще не подозревая, что творит его верный помощник, спустился к ним, они и не узнали, и не признали его вовсе. Сколько он не объяснял им, кто он такой, люди только усмехались и говорили, что Зевса нет, и давным давно у них бог Прометей – это он правит миром. А кто такой Зевс, они не знают и не ведают.

Вернулся Зевс разъяренным, сразу к себе Прометея потребовал. Догадался герой о чем речь пойдет, но бежать и прятаться не стал.

Оправдывался и юлил тот, но на этот раз попался крепко, и чтобы восстановить порядок и прекратить все эти безобразия, что еще Зевсу оставалось? Только схватить его, допросить, убедиться, что ничего он не признает и раскаиваться не собирается, да и отправить с Гефестом в те самые горы. А уж орел навещал его каждый день, он с Зевсом из-за Прометея поверженного ссориться не собирался.

Потом об этом даже песню новые Прометеи сочинили:

Орел молодой, мой верный товарищ,

Махая крылом, кровавую пищу клюет,

- видно такой сон и видел в поздние времена совсем другой поэт.

 

№№№№№№№№№

 

Черти и сами не знали, откуда припомнили эту песню, когда мученика несчастного увидели. Даже у чертей вызвал сочувствие Прометей, хот помнится, никого из людей и богов они не жалели. И, не сговариваясь почти, решили они его освободить. Правда, увлеклись немного, и забыли о том, что тот самый орел их в горы и приволок, и после всего, что они сотворят, скорее всего, назад не понесет. Но как-то такая далекая перспектива их пока не волновала. Раз решили они доброе дело сделать, так уж не остановить наших чертей, сколько не старайся.

Не успел орел и глазом моргнуть, как Прометей уже и руки расправил, и ноги разминать стал. Черти бывают шустрыми ребятами, особенно когда этого совсем не надо делать, вот и на этот раз подсуетились не на шутку. Спешка важна в ловле блох, а не в освобождении бунтовщиков, но ту поговорку они значительно позднее узнали. Чем бы это закончилось, сказать невозможно, только голыми руками придушил орла Прометей, и столько ярости он в это вкладывал, что черти даже испугались немного, и, наконец, о главном подумали.

- А как мы теперь назад полетим? - спросил Захар у Игната.

- А вот это мне не ведомо вовсе, может, подождем, пока крылья отрастут, - задумчиво говорил тот

- Долго ждать придется. Мне кто-то говорил, что они как зубы, если отпали, то второй раз не растут. Не надейся даже.

№№№№№№№№№

 

Но Прометей радовался освобождению рано. Как раз в тот момент к своей возлюбленной Зевс и пролетал, и на него решил взглянуть, как чуяло его сердце, что там, в горах, что-то такое происходит.

Сначала он увидел задушенного орла и глазам своим не поверил, ведь это мог быть и другой орел, сколько их тут носится, но после этого он увидел и самого Прометея совсем не прикованным. Тогда он и понял, что это тот самый орел - его верный товарищ, бывший, впрочем. Потому что он был зверски убит.

Что оставалось делать громовержцу? Вот именно , те самые громы с молниями и обрушить на голову врага своего, земля всколыхнулась и ушла из-под ног его, и он полетел в Тартар на свидание к богине Никте.

Долго летел , вся его жизнь перед глазами промелькнуть успела, но все-таки во тьме вечной где-то и затерялся после такого вот освобождения.

Черти не ведали, был ли там Аид, или где-то в другом мире герой прогуливался, но черная богиня не покидала своих владений никогда.

Сами они едва уцепились за какие-то скалы, пока бушевал Зевс, спрятались, хотя он их и не замечал вовсе, и едва отдышались, когда тот, заглянув в бездну, убедился в том, что Прометей попал туда, куда ему и следовало .

Зевс и отправился прочь, понимая, что сделано то, что сделано. Зевс и не подумал, что оставались свидетели его злодеяния, которые и сделают из Прометея, этого честолюбивого и шкодливого игрока-титана героя своего времени.

№№№№№№№№

 

Наши черти –освободители рассказали первыми Ариону, когда у Диониса его отыскали, что случилось с ними в горах.

Он тут же песню сочинил о гибели героя. Хорошая песня оказалась, и полетела она по всему миру.

До этого попса появилась, она была хотя бы безобидной, а тут такое.

Долетела и до Олимпа песня о поверженном Прометее, и что тогда оставалось делать Зевсу? Снова достать его и на прежнее место вернуть.

Конечно, многие решили, что Арион просто все придумал - для красного словца и Зевса не пожалеешь, но уже то, что Прометей на прежнем месте оказался, ради этого можно было и наветы стерпеть. Он и терпел, надеясь, что рано или поздно Прометей подтвердит, что он был прав. Но пока до него было очень далеко, а до Зевса высоко, и оставалось только ждать дня освобождения Прометея и восстановления справедливости.

Хотя и черти и все остальные знали, что очень скользкое это понятие - справедливость, и она всегда только для одной стороны правдой остается, а для другой вовсе и нет. Но каждому кажется, что она единственная и неповторимая.

Сначала черти хотели еще раз навестить Прометея, но новый орел упрям оказался, не взял их с собой, решив, что дурная примета чертей с собой таскать, так может судьбу своего предшественника повторить.

Из упрямства они хотели пешком туда идти, а потом передумали - не стоит копыта бить, они все там уже видели, а освобождать Прометея снова вовсе не хотелось, вот совсем в другую сторону и направились - куда глаза глядят, да копыта ведут.

 

Антиложка 4 О том, как повстречались две бочки в море синем, и кого из героев решили спасти наши черти.

 

Два раза в одну реку не входят, и на Кавказ во второй раз не попали герои наши. Они оказались на морском берегу, только странное это было какое-то море, почти неузнаваемое. Уж совсем не то, где они с Арионом вместе спасались, а потом дельфины-пираты их чуть не угробили. Там было тепло и солнечно, а тут совсем по-другому. Холодное это было и суровое море.

- И что нам тут делать?- спрашивал Захар у Игната.

Тот пока еще ничего не ответил ему, но решил, что если судьба их в холод этот забросила, то что-то делать все-таки придется.

Так оно и случилось. Они увидели в тот миг две бочки, сначала одну, а потом другую.

Коршун вился над берегом, и бесы посмотрели друг на друга, а потом и на птицу, непонятно как тут оказавшуюся.

- Ты не коршуна убил, чародея погубил, - вспомнил какую-то сказку бес ученый Захар.

- Что это ты там бормочешь, чертяка, - услышали они голос коршуна, который в тот миг ударился об землю и на самом деле стал чародеем, словно бы слова Захара его расколдовали.

- Вот тебе и раз, - свистнул Игнат, - интересно, где это ты его взять мог?

Он вспомнил, как когда-то им Амур под копыта прямо с неба упал, так то ж Амур, а это хищник страшный , тут надо быть очень осторожным.

- А с этим еще проще, - пояснил Захар. - Он может и птицей, и волком и рыбой обернуться, чтобы в любое место проникнуть, вот и вся загадка.

- Твой друг хорошо соображает, - согласился чародей,- ученый больно, только не успел он еще понять, видно, что только от ума горе и бывает, тебе проще, когда мало знаешь и соображаешь, то крепче спишь, реже бессонница мучает, поверь – это мы проходили.

Очень обиделся на него Игнат, но вида не подал, чародей все-таки, попробуй, покажи себя и не обрадуешься.

- Вот и посмотрим, как вы поступите. Бочки уже засекли, вот и решайте, в каждой из них по герою, в той,- чародей указал на бочку справа,- герой героев Персей, а в этой Гвидон ваш, славянский, истории всегда похожи, все повторяется в мире этом из раза в раз. Вот и они в море синем и встретились, и о спасении мечтают, вас ждут не дождутся никак.

- Персей, - задумчиво произнес Захар, стараясь вспомнить то, что там происходило в те времена.

- Да, именно тот самый, который от Зевса родился, только слабоумный царь велел его погубить. А здесь, - он указал на левую бочку, - тот кого погубили тетки и бабка, не очень понятно зачем, правда, со злости и завести, но это чисто по-русски, и должны вы решить, кто из них в мир живых, а кто в мир мертвых пойдет.

- А двоих назад отправить нельзя, - осторожно поинтересовался Игнат, - он сделался рядом с чародеем очень тихим и почти вежливым.

- Двоих нельзя, - оборвал его вкрадчивый шепот чародей,- потому что герой должен быть один, один там и один здесь.

Бесы повернулись друг к другу.

- И что теперь делать станем? - пытал друга своего Игнат, - он сказал, что ты очень умный, решай быстрей, а то парни и без того давно там томятся, что их муки-то умножать?

- Хорошо тебе говорить, решай, надо, чтобы ладом все было.

С интересом следил за ними чародей, какими серьезными стали черти, когда выбор делать надо.

- Пусть Гвидон противных старух накажет, нечего им там командовать, - твердил Игнат.

- А если они его еще раз изведут, ты русских баб не знаешь и тогда все наши усилия напрасно, сам знаешь, что нас Велес и пошлет потом, как серого волка служить ему, потому что сам он, вероятно, мало на что способен.

- А Зевс не пошлет?

- Зевс точно не пошлет, мы мелковаты для него, у него Гермес есть, да и куча еще всяких слуг верных, спасем того, и свободно будем путешествовать дальше.

- Тот все-таки наш родной, что нам потом Перун с Велесом скажут, если мы его спасать не станем? - не сдавался Игнат.

- А ты царевича забыл, вот и будешь потом ему Жар-птицу, коня и девицу искать, с копыт сбиваться. Он не жил в этом мире, и не можем мы предугадать, каким он вырастит, и что с ним станет потом, а вдруг мы какого тирана спасем, да еще для своего мира, так и конец света недолго ждать останется. А Персей –герой героев, без него грекам никак не обойтись, я точно знаю.

- А Персей жил ?

- Персей жил, и он с Медузой расправился, девицу спас, и царя прикончил, да не одного, а парочку точно, - радостно вспоминал старую историю Захар.

- С этим все понятно.

Бочки все приближались к берегу, и чародей поторопил их, ему самому надоело ждать, только и спасать он не собирался.

Они еще немного постояли, и бросились к той бочке, где чужой герой томился, не хотелось им ответ держать перед своими богами и духами, всегда проще и легче, подарить чужому миру героя, спрос не велик, а в случае чего радости и почета сколько угодно.

Примерно в одно и то же время и на острове Буяне, и на берегу моря, куда черти бочку пригнали, на землю живых и мертвых ступили два прекрасных юноши. Одного из них встретила во всем блеске своем богиня Афина и повела в мир за собой, ему столько дел предстояло сделать еще. Второго чародей встретил и подарил ему остров мертвых. Там все, как в жизни должно было со временем стать, только одна разница - здесь мир иллюзий, он сможет себя представить, как люди живут, только жить никогда не сможет.

Чародей оставался спокоен и весел, потому что не он решал судьбу этого героя. С него и взятки гладки, даже если кто-то и посмеет бросить в него камень, он всегда сможет на чертей спереть. И что самое интересное, в этом случае будет совершенно прав, это они судили и рядили, спасали и топили.

Он шел, насвистывая какую-то странную песенку, и показывал Гвидону пока пустынный остров.

- Ничего. Не печалься, скоро здесь будет все: и белка, с золотыми орехами, и тридцать три богатыря появятся, даже Царевна Лебедь пожалует, куда ей деваться, и родственников своих встретишь, когда их час пробьет. Никто еще от смерти не убежал и Острова мертвых не миновал.

Юноша удивленно смотрел на мир, он не понимал, о чем говорит его спутник, представления о том не имел, но он верил ему. А это самоя главное, на пустынном острове уже появились Вера, Надежда и Любовь, а все остальное со временем тоже появится, кто бы сомневался. Но главное - у него был свой остров, многие о том могут только мечтать.

А Персею еще предстояло суетиться, с чудовищами драться, девиц спасать, одним словом покой ему только снился. Но понимал Гвидон, что пряхи по-прежнему каждому из героев ткут только его собственную судьбу, и никому еще чужая не доставалась.

Он долго стоял на берегу и смотрел на неподвижное и величественное море, которое навсегда отделяло его от мира живых. Гвидон никогда не видел этого мира, вот и жалеть не о чем. Все налаживалась, куда бы ни попал герой.

 

БУДУЩЕЕ В ПРОШЕДШЕМ

 

Словоложка 10. О том, как черти хотели попасть в Верону, но Горыныч приволок их в Данию, и как из-за этой оплошности изменилась судьба принца Гамлета.

 

Черти поняли, что как бы привлекательна не была античность - туда они больше ни ногой. Все там было не то и не так, непонятно чего они там набрались и какой конец света не устроили, если бы их вовремя не остановили. Потому решили они, что можно и во тьму средневековья заглянуть, где уже вряд ли может быть хуже, чем здесь.

Все их распятия и костры, все их черти и ведьмы, которым они в подметки сами не годятся, это то, где уже вреда не принесешь, а только пользу, если постараться.

Если прикончить ведьму до того, как она мучиться на костре будет, и ведьме хорошо, и палачам работы меньше, а то, что толпа не увидит очередной казни, так и это не плохо, нечего на такие зрелища смотреть. Может, и детям их тогда не так скверно будет жить, и сказок не насочиняют таких жутких, от которых и чертям тошно становится, что уж о детях малых говорить.

Так оно и переговаривались, пока Горыныч, подхватив Игната в одну лапу, а Тараса в другую и не тащил их туда, не знаю куда.

Только по ошибке он немного в сторону крутанул и забросил их не в темную Италию, в Данию саму. Хотя с высоты его полета, все эти страны казались одинаковыми и были одним большим пятном.

Они-то хотели всей душой оказаться в Вероне, и спасти двух пылких влюбленных, а по Змеевой воле оказались в Датском королевстве, да прямо перед Гамлетом, который только что о странной и таинственной смерти отца узнал и оказались.

Горыныч все это уже на земле понял, самобичевался, спрашивал, не хотят ли они еще до Вероны прокатиться. Но черти решили, что не стоит ничего делать, видно это их судьба, Дания, так Дания.

Гамлет не меньше в помощи их нуждается, а может и больше, вон все королевство перебить собрался, потому что все они оказались сцеплены одной цепью.

Еще интереснее их в разные углы развести, а к влюбленным всегда успеют, но если даже не успеют, погибнуть из-за любви, не так уж скверно. Потому что еще их знакомая ведьма говорила, что если бы они остались живы, одному богу только известно, какой бы сварливой старухой оказалась эта девица, и каким противным стариком ее Ромео.

Вот припомнив все это, они и отправили Горыныча подальше, наказали ему слушать, когда они свиснут его, чтобы назад забирал, и мужественно в той самой Дании и остались, собирать новые неприятности на свои рогатые головы.

 

№№№№№№№№№

 

И надо признать, что черти наши там времени даром не теряли. Они тут же вникли в то, что творится, потому что не помнили эту историю, сколько их кот Баюн рассказывал. Знали только, что принц этот сведет с ума ту, которая его любила, да и не ее одну. А когда от него захотят избавиться оставшиеся в живых, тогда он им и даст жару, да еще какого, мало не покажется.

И тогда мало что понимая в любви и чувствах, решили наши бесы позвать Ярилу. Он тоже всегда мог поблизости оказаться. И стали они с ним советоваться о том, что же им дальше предпринять можно.

- Страсть может удержать от насилия, когда он с любимой своей на ложе задержится, то не захочется ему больше мечом или шпагой размахивать, - говорил воин и бог, и черти с ним не могли не согласиться.

Так эти трое судьбу Гамлета и решили. Им нужна была поддержка любимца богов, чтобы было потом, как оправдываться перед Ладой и остальными, и они ее получили.

Черти были веселы, и какие-то фривольные песенки напевали. Они хорошо запомнили слова Ярилы:

- Мстить и убивать начинают те, кто никого не любит и не переживает любви других.

Но когда бесы посмотрели на Офелию, то единогласно решили, что она для этого не годится и только все погубит.

- И что делать? - растерянно спросил Тарас, он боялся, что все планы их рухнут в тот же миг.

- Куртизанки, они нужны нам, - уверенно говорил Игнат.

Он такой бурной деятельностью заразился, что все кипело, и из рогов его искры сыпались.

Гамлет и глазом моргнуть не успел, как черти в покои его самую прекрасную и страстную куртизанку привели, и она хорошо знала свое дело, ночи без сна и страсть его пленили, и ни о чем больше не думал обиженный и подозрительный принц.

Он чувствовал, что жизнь только одна и она очень быстро заканчивается.

Черти внимательно следили за тем, чтобы он не появился около тени и не узнал самого главного об отце своем, ведь когда не знаешь, то и мстить некому больше. Металась тень, все хотелось королю убиенному сына своего увидеть, и рассказать , что с ним случилось, но принц так и не поднялся с ложа страсти, так там и остался в объятьях прекрасной девы лежать.

Черти перевели дыхание, когда пропел петух, и тень должна была исчезнуть вместе со всеми другими тенями.

И только Офелия, тоже на тень похожая, подошла ненароком к покоям принца, то, что она там увидела, от этого можно было сойти с ума. Но она стояла и стыла и смотрела, а потом повернулась и медленно пошла прочь. Она душой понимала, чтобы там не происходило, но ее судьба неизменна, ей нет места во дворце королевском и в сердце принца тоже.

Тарас очень сокрушался, когда понял, что ей никак нельзя помочь, а Игнат только развел руками:

- Но мы не всесильны, - говорил он, - и я только убеждаюсь в том, что нельзя спасти всех.

- Так-то оно так, - говорил Тарас, но ей - то бедняжке, зачем страдать было?

Но больше жертв не было, кроме бедняжки Офелии, хотя король правил недолго, он умер во время чумы и был поспешно, но торжественно похоронен, и королем стал Гамлет.

Черти видели, как голову его увенчала корона, и могли гордиться тем, что к этому тоже приложили свои мохнатые лапы.

Помнится, Велес похвалил их тогда, и сказал, что за это время они чему-то все-таки научились, и могут как-то все делать более или менее хорошо.

-Я могу гордиться вами, - говорил Велес, - большая кровь не пролилась, и в этом ваша заслуга, все было сделано правильно, на своих или на чужих ошибках, но вы чему-то все-таки нучились.

И каково было нашим путешественникам из уст самого Бога всего живого такое услышать, они воодушевились и ринулись к новым рубежам и странам.

 

 

 

Словоложка 11 О том, что случилось на самом деле с Моцартом, и как рождалась знаменитая легенда.

 

 

После того, как наши черти сделали Гамлета королем, им захотелось увидеть, а может поучаствовать и в еще одной знаменитой истории.

Игнат не очень любил музыку, а Тарас любил, вот они и отправились к Моцарту.

- Тебе так этого хочется, - ныл по дороге Игнат.

- Я хочу узнать, травил ли его Сальери или не травил, может он как Пилат напрасно страдал.

- Пилат страдал не напрасно, - стал возражать Игнат, - он хотел перехитрить всех, а только себя и перехитрил.

Он мог бы рассказать всю ту историю, но они уже приблизились к дому Сальери. А тот уже расхаживал по комнате, поджидая своего гениального гостя, который был для него хуже кости в горле.

Черти замерли, стараясь ничего не пропустить.

Они видели, что Сальери подмешивал яд в вино и что-то тихо про себя напевал.

Черти переглянулись - в первый раз они растерялись и никак не могли понять, что же им теперь делать и как быть.

Они решили дать ему еще один шанс и старались его отвлечь от всего происходящего. Странно взвизгнул рояль, и маэстро повернулся, не понимая, как может звучать музыка, когда рояль закрыт, но это его не вдохновило.

Книга упала с верхней полки, ноты рассыпались сами собой на ковре, он успевал только оглядываться туда и сюда, но больше смотрел на окно и начал нервничать заметно, но было видно, что от своего не отступается, хоть ты ему что.

Тогда Игнат тяжело вздохнул и развел руками, всем своим видом подчеркивая, что он бессилен перед ним. Но Тарас оказался несговорчивым и упрямым.

Черти, да и мастер оживились, когда в дом впорхнул сам Моцарт, он был легок и прекрасен, и музыка, его все время сопровождала музыка.

Люди редко бывают так окрылены и вдохновенны, как этот веселый гуляка.

- Такие появляются раз в сто лет, а может быть и реже, - тихо говорил Тарас, - но почему Старик никак не оставит его в покое?

- Потому и не оставит, - говорил тот, - что сам он много и тяжело трудился, и не может простить того, что тому все даром дается.

- Но это судьба, с этим надо смириться.

- Я тоже так думаю, только он по-иному считает.

Но они заговорились немного, кубок с вином был уже в руках у гения, он почуял что-то, но все-таки поднес его ко рту, и только в последний миг он полетел и разлился на ковре. Появилась красная лужа вина, даже чертям показалось, что это кровь.

А Моцарт пристально смотрел на того, кто его угощал, и странная тень пробежала по его лицу. Музыкант еще не переставал улыбаться, но уже замер и никак не мог успокоиться.

И только когда тот вылетел из дома, он отпустился в кресло и закрыл лицо руками.

- Они чуть не свели меня с ума, - говорил о Поэте и Прозаике другой герой значительно позднее.

На этот раз этим двум удалось это прекрасно сделать, и тот, кто был первым и лучшим, теперь сидел в своем богато обставленном доме, там так же валялись книги и ноты на полу, как их бросили недавно черти. Он ничего не трогал сам, и запрещал это делать другим и все смотрел в разные стороны, и самое главное- он больше не слышал музыки, ее просто не существовало для него, ее вообще не существовало.

Тарас был на этот раз безутешен, и чтобы хоть что-то для него сделать, Игнат, который вовсе не был таким бессердечным, как казался, утешал его.

- Но музыка его будет звучать зато, музыку мы спасли, а Сальери сам себе выкопал яму, и нечего на чертей пенять.

Это и на самом деле немного его утешило, но не очень сильно.

Наверное, искусство и на самом деле требует жертв, но таких ли?

Чем можно пожертвовать, чтобы оно жило и существовало долго и счастливо

-Мы спасли его доброе имя, - говорили они Велесу, когда вернулись.

Всем известно, что именно он покровитель всех поэтов и музыкантов на земле.

 

Словоложка 12. О том, как их закинуло ураганом в древний Рим, прямо в объятья к Калигуле, и что они там увидели.

 

 

Черти направлялись в Европу, но что -то произошло со временем, и вместо средневековой Италии и Петрарки, куда им и хотелось попасть, и устроить свидание для поэта с Лаурой, оказались они прямо на арене древнего Рима, и к ним навстречу неслись львы.

- Во, успели влипнуть, - взвизгнул Игнат.

Не долго думая, они разбежались в разные стороны, едва унося ноги.

- И что это за время интересно, - спросил он у тигра, - тот ничего не ответил и понесся дальше.

Но скоро они узнали, что только что Калигула стал императором.

- Калигула только что стал императором, - говорил им кто-то рядом.

- Во влипли, - на этот раз взвизгнул Тарас, который знал немного больше об этом времени и императоре.

- Ты думаешь, нам что-то здесь удастся, но Калигула не Гамлет, и вряд ли с ним что-то можно сделать.

Но делать путешественникам было нечего, раз попали сюда, надо было что-то предпринять.

И стали они приглядываться к новоиспеченному императору:

 

- Вроде бы самый обычный парень, и кто бы мог подумать, что он столько натворить может, - возмущался Игнат.

Больше они ничего обсудить не могли, потому что львы уже боролись с гладиаторами, и черти только успевали смотреть в разные стороны, и головами мотали. Они зажмурились с непривычки, а люди хоть бы что, смотрели, болели, визжали. И самое удивительное - это им доставляло странное удовольствие.

И только юный император выглядел отрешенным и задумчивым.

- А он был хорошим, - не удержался в самом начале Тарас.

Игнат молчал, он вспомнил разглагольствования Мефи о том, что тот вечно хочет зла и все время совершает блага.

И он старался в тот момент дословно вспомнить, что же он там такое говорил потом, чтобы если что-то не так получится, так на него все и спереть.

Бес вспомнил , как тот говорил, что если он человека раньше прикончит, то тот совершит меньше грехов, и ему же лучше будет перед судьями престать легче – отвечать меньше.

Но додумать свою мысль он не успел, потому что крокодил, которому вероятно чем-то не понравился гладиатор, направился не к нему, как было задумано, а к тому месту, где сидел император. Этого никто не мог ожидать, и там почти не было никого. Никто из свиты его пикнуть не успел, да и не смотрели на него вовсе. Император был уже перекушен и мертв.

И только после этого все увидели, и в ужасе бросились бежать прочь, это было настоящим ужасом. Ничего подобного они не видели и не слышали, теперь понимали, что доигрались и не знали, что делать дальше.

Только Игнат набросился с ходу на Тараса:

-- Зачем ты выпустил крокодила, он такой молодой, и даже поправить не успел, - бесновался он, - и смотри, что этот зверюга с ним сотворил, они же его даже похоронить по-людски не смогут, сожрал и не подавился, гад такой.

- А от скольких грехов я его избавил, - говорил тот, но вовсе не был уверен в том, что он поступил правильно.

Так эта история стала развиваться совсем по-другому.

№№№№№№№№

 

Древний Рим торжественно хоронил юношу, все лили слезы и говорили о том, как бы все было прекрасной, живи он подольше.

Сколько слов было сказано, сколько вина выпито. Они о чем-то спорили, соглашаясь с тем, что так нелепо потеряли лучшего из императоров.

- Ты уверен, что мы и на этот раз правильно поступили? - допытывался Игнат.

- Когда ты узнаешь, что он мог натворить, то и ты поймешь это, - отвечал ему Тарас.

Они помолчали немного, ни один не знал, что скажет об этом Велес, трудно было предугадать, он так непредсказуем.

- Святая наивность, никто и спасибо не скажет.

Рим жил своей обычной жизнью, в клетках рычали тигры и львы, гладиаторы готовились к новым схваткам.

 

Словоложка 13. О том, что увидели черти через много лет в неведомом времени и в неведомом месте.

 

Бесы с радостью покинули тот жестокий мир, но куда же их должно было занести теперь?

Со временем творилось что-то невероятное, это был их лес и их мир, только все изменилось до неузнаваемости. И попали они в тот момент на какое-то странное собрание, заседание, именуемое балом. Так говорили все вокруг.

- Ну, Фамусов, умел гостей назвать, уроды с того света, - ворчал Игнат, повторяя выражение, которое слышал в прошлый раз на балу у Фамусова, когда им пришлось в ярости созвать всех, и разогнать тот самый бал. Только там ядовитая девица скорее издевалась над живыми гостями, а эти - Тарас нюхом чуял, а Игнат догадывался, они и на самом деле были с того света. Ни одного живого создания здесь не было и в помине, картина не для слабонервных - это точно.

И они уже хотели смыться потихоньку, впервые не понимая, зачем они здесь, когда и наткнулись на Велеса. Вернее, это был настоящий медведь, только глаза их бога, которые ни с каким другим не перепутать.

Он и направился прямо к Воланду- странное имя его они слышали , но никак не могли его запомнить, как ни пытались. И он остановился перед тем, на которого в старые добрые времена и не взглянул бы вовсе, но теперь стоял смиренного и ждал, пока тот на него посмотрит.

Но рядом с Мессиром оказалась Маргарита. Слышала ли она что-то о заколдованном принце и боге, или кот ей о том рассказал, противный надо сказать кот, бесы это сразу заметили – даже их Баюн бы ангелом показался. Только она уже приблизилась к нему сама и заглянула в глаза, которые узнали наши черти.

- Ты устал носить эту шкуру? -спрашивала его королева бала, - и тебе наверняка хочется от нее избавиться? Так и будет. Но подожди немного, и все будет ладно.

- Но ни одна принцесса его так и не поцеловала, - твердил тот самый противный кот.

И тогда она шагнула к Велесу и склонилась к его морде.

- А королевы будет достаточно?

И в тот момент произошло невероятное, перед ними стоял прекрасный и вечно молодой Велес, тот самый, которого так любили все женщины и богини в их мире.

Но и сама Маргарита в тот момент преобразилась, Богиня Лада шагнула к ним во всей своей первозданной красе.

Она направлялась сюда, и сам Воланд удивленно смотрел на ту, которая недавно с ним беседовала.

- Произошло что-то невероятно, - удивленно говорил он, забыв обо всех других гостях, - ведь ты пришла за Мастером, но как мог ожить древний бог?

- И не только, -взвизгнул Игнат, - посмотрите, как меняются все они, и те, на кого совсем недавно было так страшно смотреть, они и на самом деле изменились и стали совсем иными, молодыми и страстными и прекрасными, и все потому, что их души соединились с телами и стали теперь неразрывными.

И сам Воланд остался только одним из них.

Черти не знали куда бежать и не могли представить себе, что произойдет в следующий миг.

Но мир поднялся из праха, они могли это видеть, и стали рушиться храмы, которые успели настроить эти люди, в новом мире им больше не было места, и сквозь толпу к ним пробирается молодой и веселый Мастер, от Лады он уже успел получить молодильное яблока. От прежнего смятения и уныния не оставалось больше и следа.

-Но что произошло?- пытал Тарас Велеса, оказавшегося рядом с ним.

- Мы вернулись, мир ожил, он больше не погружен в сон, все замечательно.

Они посмотрели на Воланда, если кто-то и должен огорчаться и волноваться, так это он. Но он был спокоен и весел.

Он снова вспомнил о том, что когда-то был богом света, им и остался до самого конца

- А что дальше? - допытывался Игнат.

- А дальше новый мир и совсем иные истории, от старого больше не остается и следа, не должно оставаться. Надеюсь, новый мир будет лучше и удобнее этого, иначе, все совсем скверно.

И они шагнули за порог зала в заповедный лес, в тот самый мир.

 

 

 

 

И ЧЕРТ АМУРА К НАМ ПРИНЕС

Амурные дела бесов

 

 

На этот раз наши бесы, духовной жаждою томимые, оказались в пустыне мрачной. Ко многому они были привычные, все видели и знали, а тут приуныли и притомились малость.

И никаких тебе оазисов, людей, богов, драконов и то не пролетало.

- Хоть бы ангел какой попался, - взмолился Захар, он чувствовал себя особенно одиноким и брошенным, и уже родное болото, как тот самый оазис вспоминал, да только не достать до него, не добраться.

Но как только он произнес эти слова, тот самый ангел и свалился, прямо им под копыта, точь-в-точь угадал.

- А еще говорят, что только нас помянешь, мы и являемся, вот и ангел тоже, - говорил Игнат, разглядывая внимательно упавшего ангела со всех сторон.

Захар к нему еще не приближался. Кто его знает, что под белым его пером скрывается. В пустыне безводной и жгучей, он старался быть осторожным, недаром говорится, береженого черт бережет.

Но Игнат решил, что чем ближе незнакомца рассмотришь, тем меньше проблем будет потом.

- А что это у него лук со стрелами, сколько в последнее время ангелов помню, из всего оружия у них только мечи и были, да и то не всегда.

- И то, правда, - подтвердил его версию Захар, и стал что-то припоминать.

Много чего в его памяти хранилось. Он всегда был ученым и прилежным чертом, уроков в Лесной школе не пропускал, мухоморами не баловался особенно, так - один раз попробовал, да и бросил сразу, решив, что без них жить гораздо спокойнее. И казалось Захару, что в тот миг, когда мысль за хвост ухватил, она взяла, да и сбежала снова. Наконец, он ее поймал, и произнес с осторожностью:

- Да это же Амур, и как тебя угораздило его вызвать. Вот уж точно на Игната надейся, а сам не плошай.

Он уже решил все на Игната спереть под шумок, хотя Амура вызывал исключительно сам. Вернее это был настоящий Эрот - греческий бог влюбленных, который и самому Зевсу бед немало причинил. А про остальных и говорить нечего.

Чего стоит только его проделка с Аресом и Афродитой, когда он заставил Гефеста сетку сковать, и в момент, когда парочка эта на ложе развалилась, и только-только начала в ритм входить, сетка та от стрелы его и упала и накрыла их так, что не пошевелиться.

Так и остались они распростертые, кто хотел, во всех подробностях рассмотрел, а желающих среди богов немало было. Не каждый день видишь, как такие боги любовью занимаются. Его никто не ругал тогда, даже виновники всей этой любовной суматохи - пусть бы попробовали, он бы еще что-нибудь придумал покруче прежнего.

Но кто скажет, что это получилось у него более жестоко, чем бои на арене у его собрата Амура, именем, которого черти его окрестили, но Эрот не обижался, Амур так Амур, для чужаков они все на одно лицо, узнали все-таки. Не Паном же назвали и ладно.

Игнат мог бы набросится на него, но в тот момент Амур очнулся, проворно прыгнул на ноги, и оглянулся на двух чертей.

- Сатиры, куда это вы меня приволокли? - взревел он, подтверждая, что под белым оперением черт знает, что скрываться может.

- Это мы тебя приволокли, оказывается? - возмутился Игнат, забыв как Захар на него все спер.

- А других я тут ни богов, ни людей не вижу.

- Да ты сам чуть не свалился, не раздавил нас, а еще и обзываешься, - Игнат кипятился, как скандальная тетка, но и удержаться не мог, такое на него воздействие Амур оказывал.

А тот и сам, похоже, поругаться мог хоть и с Зевсом. И уступать ему не собирался, издавна привык, что последнее слово всегда за ним оставалось.

- Это я-то обзываюсь?

- А кто нас назвал сатирами?

- С каких пор ваши имена стали ругательными. Хотя, в чем-то ты и прав, собратьям твоим я передам, пусть они с тобой сами разбираются.

Угроза прозвучала не шуточная, вот тебе и бог любви - шантажист с луком и стрелами, ни дать, ни взять.

Захар попробовал остановить Игната, потому что он и на самом деле вспомнил, что черти там сатирами называются, у того есть стрелы, довольно опасные.

Он подступил к Амуру с другой стороны, довольно миролюбиво и начал крылья его рассматривать, так, чтобы на другое перевести беседу.

- Ой. Игнат, смотри, а там что-то написано.

Сначала Амур даже и не понял, о чем это он там лепечет, а потом отозвался:

- А то, конечно, написано, сам Аполлон трудился над этими записями нимало.

- Это бог любви и отец всех муз, - говорил Захар, он радовался, что отвел грозу, и друг его и спутник вечный цел и невредим оставался.

Хотя вряд ли с бесом что-то случиться могло, но все-таки, вдруг у Амура и против него есть какая стрела. Если Зевс страдал от его капризов и проказ, то, что про беса Игната говорить, да и ему за компанию достанется.

Знаки были совсем не знакомые, бесы могли и греческий язык понять на слух, но надписи - это совсем другое дело.

А Амур уже, как и любой хвастунишка рад был показать, что же у него такое там значилось. Он догадался, что если сатиры даже и ученые, то их языка они все равно не ведают. И никто кроме него самого главного рассказать им не мог.

И тогда он повернулся к ним первое крыло:

- Самую великую мудрость ношу я с собой, - заявил Амур, -и только избранным она открывается.

- Ты бы уж не томил, - настаивал Игнат.

И Амур решил приоткрыть им завесу первой тайны.

- А начертал там Аполлон: «Первая любовь крепка и большой силы, ради любимого существа она терпеливо сносит всякую нужду и бедствия»

Он внимательно посмотрел на чертей.

Задумчивым оставался Захар, а Игнат, как обычно запротестовал, собственно он возмутился бы в любом случае, но на этот раз ему и на самом деле не понравилось то, что поведал ему этот противный Амур.

- Что это за любовь такая, если только нужду да бедствия она дарит, нет, это мне определенно не нравится, а что-то более приятное там есть, а то разрыдаюсь сейчас от жалости.

Амур не очень понимал, что этим иноземным сатирам на самом деле надо было, но он показал им второе крыло, скорее из упрямства, потому что и сам недалеко от чертей наших ушел. И значилось на нем: « Настоящая любовь не ищет вашего, а дает свое».

- Это уже лучше, - робко заявил Захар, ему понравилась роль миротворца, но Игнат не дал ему говорить много.

- А чем это лучше, интересно мне знать, я не только должен нужду да бедствия сносить, а еще и отдать, все, что у меня осталось, и кто такое только придумать мог.

- Аполлон и придумал, - буркнул Амур, который был на самом деле Эротом.

Доверяя Захару больше, чем Амуру, к нему Игнат и повернулся.

- А кто такой этот парень, ты говорил, что бог, но какой-то он странный.

- Надо у Велеса спросить, но боюсь, что и он так же думает, как Аполлон. Но надо все до конца узнать, ты судить да рядить на полпути начинаешь.

- Боюсь даже представить себе, куда этот путь тебя заведет, если вздумаешь к Амуру этому присоединиться.

Но Амур уже произнес то, что было и на третьем его крыле написано, правда, сомнений у него тоже прибавилось, больно бес был шустрым, но он все-таки пока не сдавался.

- Настоящая любовь уменьшает страх и печаль, и она не боится их

- Уже веселее, - согласился Игнат на этот раз,- но снова что-то не весело.

Не нашли они ничего утешительного и на четвертом крыле Амура, потому что там было написано «Настоящая любовь таит в себе закон, который никогда не устаревает, а всегда остается молодым».

- Этого я не понял, - признался откровенно Игнат, - зато понял другое, тебе надо с нами отправляться к Ладе, или Яге хотя бы, там и посмотрим, так это или не так.

Сначала Амур не хотел и слышать о дремучих и заповедных лесах, но он и не подозревал, что сатиры, веселые и беззаботные по упрямству нашим бесам и в подметки не годятся. И вдвоем они утащили его туда без особенного труда.

- Бесы ангела притащили, - говорил Яге кот Макар.

Она взглянула в окно, и вздрогнула:

- Совсем ополоумели, зачем это им Эрот понадобился, не было печали в нашем лесу мирном и заповедном. Любви им мало было, страсти понадобились лютые.

Но Яга уже сама вышла к ним, потому что вовсе не хотела, чтобы он в жилище ее заходил да свой след там и оставлял.

- Волоките его туда, откуда принесли, - с ходу, не особенно приветливо крикнула она, черти переглянулись.

- Уволочем, - согласился Игнат, -только ты скажи для начала, то, что у него на крыльях написано, это про любовь, она бывает такой или он нас дурит.

Амур стоял печальный, он кожей почувствовал, что с этой старухой так просто не договориться, но и от них не отделаться.

- Они и не знают другой любви, только нам такая не нужна больно. Итак, от Лиха только отделались, а тут еще их страстей заморских не хватало.

Черти поняли, что они как-то нарушили порядок, и уже хотели быстро поправить положение, только Морена в тот момент выглянула из-за ракитова куста, где она нежилась на солнышке и шум и ругань Яги услышала.

- Ой, да черти. Ой, молодцы, Ний вам памятник поставит, он столько этого парня ждал, теперь оправдан будет каждый его час. Раз ступил он на нашу землю, то все по-другому будет теперь.

Они и сами уже догадывались, что если Ний им памятник поставит, то все остальные на куски порвут, только шерсть полетит, да куда деваться, что сделано, то сделано. Морена уже вцепилась в Амура, и он напрасно просил, чтобы черти его освободили из ее объятий, она поволокла его во тьму, но обещала иногда отпускать на свет белый.

И застыли на поляне и черти, и Яга и Леший, который только самый финал застал.

- Вот теперь и отдадите все, и терпеливо сносить будете капризы подружек своих, и пойдете туда, не знаю куда, - обещала им Яга.

Только все немного не так оказалось, черти были предупреждены обо всем, и от Амура защищены, а вот все остальные, те, которые в неведении оставались, и люди, и духи и даже боги, они с той поры, как страсть появилась, много чего пережили, всего и не в сказке сказать, ни пером описать.

Хорошо ли это или плохо, только и эти земли страсть не обошла стороной. Так вот и завершилось похождение чертей в тот раз. И это было бы смешно, если бы порой не кончалось так грустно. Но ничего не поделаешь, сами виноваты, самим и расхлебывать, и до сих пор еще расхлебывают порой.

 

 

А было ли яблоко ( Три богини)

 

 

Эротоложка -1 О том, как черти сбились с пути и встретили трех богинь - совсем другая история.

 

Долго ли коротко шли и летели и плыли, но притомились наши черти. Они только считаются неутомимыми. Когда так долго живешь, так много путешествуешь, то старые истины неожиданно становятся заблуждениями.

Прилегли они отдохнуть под дуб старый, надеясь, что любимое свое дерево Перун трогать не станет, даже если их обнаружит и разозлится на них, или захочет позабавиться, доказывая миру, какой он меткий стрелок. В муху с такой высотищи не попадешь, а в черта можно и попасть вполне. И все они правильно рассчитали, все да не все. Потому что в тот момент, когда задремали они в полной неге, прямо на лоб Игнату яблоко и свалилось.

Вот удивительно, нарочно не придумаешь. Всем понятно, что яблоки на дубах не растут, это даже дети маленькие знаю. Не расти-то они, конечно, не растут, только если, допустим, сидел там Соловей Разбойник, который стащил у кого-то случайно то самое яблоко, и понял, что достанется ему за него, то он и решил, что черти ему под руку попались, и надо на них все и списать под шумок.

Когда пробудился Игнат, лоб потер, то от Соловья и духа не осталось, он обнаружил плод прекрасный, и решил, что тот не с дуба, черт не был таким наивным, а прямо с неба и свалился к нему. А всем известно, что именно в Ирии молодильные яблоки и произрастали во все времена. И почему бы одному из них не сорваться и не упасть на землю?

Он начал трясти Захара, чтобы поделиться с ним своим странным открытием. Тому не понравилось вовсе то, что Игнат разбудил его, да и яблоко, с неба упавшее, показалось подозрительным, он сразу смекнул, что покой им только снился.

Но куда его денешь, не простое оно, а точно волшебное, и кому -то очень пригодиться может. Не стоит плод выбрасывать, если у них в руках оказался.

Они бы и забыли о том странном происшествии, потому что яблоко покоилось в котомке уже на самом дне, но как только дошли до перекрестка, черные тучи испарились куда-то, и появились с трех сторон кони крылатые, и восседали на них три богини.

Это люди могли бы думать да гадать, кто перед ними, а чертям все было прекрасно известно.

И легкомысленная, но воздушная и капризная Афродита первая ступила на чужую землю, загадочно улыбаясь, готовая любого черта соблазнить. Венера казалась серьезной и немного усталой, а Лада - ее то они не только узнали, но и бросились к ней радостно, она была так спокойна, так хороша, что померкли рядом с ней невольные подруги ее.

И тогда Захар вспомнил про старый миф, но сразу понял, что их задача еще труднее будет, легко было Парису между Афиной и Герой и Афродитой выбирать. Понятно, что любовь нужна ему была. А если перед тобой три богини Любви сразу, а черти о ней, о любви той самой ничего и не ведают, и это для них далеко и непонятно.

Игнат ходил перед ними озадаченный, а Захар от напряжения аж на камень перепутный присел.

- А Перун говорил, что у вас есть для нас подарок, - кокетливо сговорила Афро, она оказалась самой нетерпеливой.

- Подарок -то есть, только он один и на троих не делится, - пробурчал Игнат.

- Конечно, Лада вам ближе, - размышляла Венера,- только сделайте так, как сердце подскажет.

- Если бы оно еще что-то подсказало, - проворчал снова Игнат.

- У Афродиты уже было яблоко, и мы помним, как она им распорядилась, - напомнил другу Захар.

Ему явно понравилась Венера, и он тонко намекал на то, что если уж кому-то яблоко и давать, так именно ей. Потому что никогда у них не было там, в мире ее любви настоящей, и пусть у нее будет еще один шанс.

И уже согласился с ним Игнат, и Лада улыбалась, за своих чертей радуясь, не стали они своих защищать и чужих топить, хотя ведь была поговорка - своя рубашка ближе к телу. Но трудное испытание они выдержали.

И никто не заметил в тот момент, как что-то метнулось и исчезло в кроне соседнего дерева, и когда полез за яблоком в котомку Игнат, то ничего кроме дыры там и не обнаружил.

Какой -то неуловимый воришка за это время успел яблоко их стащить, пока они размышляли , головы ломали и рога чесали, и вроде проблема сама собой решилась. Но очень обидно чертям стало. Впору было за знаменитым собратом их повторить

Кому теперь я жаловаться стану,

Кто за ущерб меня вознаградит?

На старости стать жертвою обмана,

И я позором поделом покрыт

Прожженный старый черт с такой закалкой,

Сыграл к концу такого дурака,

Ведь эта глупость до того жалка,

Что даже потерпевшего не жалко.

 

Именно так, или примерно так и говорил богиням бес Игнат, а что еще он мог сказать. И хотя говорят на Руси, что все, что не делается, все к лучшему, но успокоиться он еще долго не мог. А еще говорят, что яблоко из котомки, черту легче, и что с возу упало, то пропало - тоже правильно, но чтобы не говорили, что после драки-то кулаками махать, пустое и праздное это занятие, лучше снова в путь отправиться, и что-то еще интересное увидеть и узнать, от этого больше пользы будет.

 

ПОДГЛЯДЫВАТЬ НЕ ХОРОШО!

 

Эротоложка 2 О том, как два красавца хотели соблазнить богиню, и что из этого вышло.п

 

 

В последнее время нашим чертям на прекрасных богинь особенно везло. Только они к озеру двинулись, чтобы помыться и освежиться после всего, что случилось, и, сожалея о пропавшем яблоке, ведь неизвестно кому оно досталось, и как он им потом распорядится, как тут же и услышали и увидели ту драму, которая на том самом озере и происходила.

И оказались там два Незнакомца. Впрочем, одного из них они признали сразу, как только пригляделись - это был бог страсти Ярила собственной персоной, а второго опознавать пришлось дольше, но поняли они что, скорее всего, это все-таки легендарный охотник Орион.

Конечно, этого красавца и любимца богинь черти никогда прежде не видели, и знать не могли. Но они хорошо знали истории разные, и было им ведомо не только как жил он, но и как погиб.

И показалось им при беглом взгляде на происходящее, что именно сейчас, у них на глазах та самая история и творится.

Артемида тем временем, а это была она, сбросила одежды свои, оглянулась вокруг, не заметив тех, кто за ней следил, понежилась немного на солнце, Ярила просто завелся и никак уже совладать с собой не мог – юный бог страсти все-таки, и опустилась медленно в воду.

Орион смотрел на него, а не на богиню, что сразу же и черти заметили, и очень подивились этому, а Артемида в тот момент и заметила того, кто шел к ней, пылая страстью, и разоблачаясь на ходу.

- Проклятие, - завопил Игнат, - да этот просто нашего подставил и толкнул вперед, ему известно, что погибнет, как в Троянской войне, тот, кто первым на землю ступил.

- А может ты на его месте быть хочешь ? - поинтересовался Захар.

Он никак не мог понять, почему Игнат так суетиться. Насколько он помнил , боги их, как и все другие боги , оставались бессмертными, и в том преимущество Ярилы, может и не зря его подтолкнул туда Орион , потому что ему бессмертие не грозило.

А Ярила уже подплыл к онемевшей богине, и так страстно схватил ее, что черти зажмурились даже, а Орион взвыл от ярости.

Потом они потихоньку открывали глаза и видели, что происходит там, в самом центре лесного озера. Там и русалкам тошно было от такого накала страстей.

Но Игнат первым опомнился, он решил, что им надо смыться поскорее, потому что всегда на любой войне, а это все-таки была война, хотя и любовная схватка, достается случайным свидетелям.

Они прихватили с собой и Ориона, чтобы он на этот раз цел и невредим остался, потому что не стоило умирать дважды.

Но самое удивительное было то, что тот спасению не обрадовался, и ворчал что-то о том, что лучше бы ему там оставаться, на чужом пиру, вероятно, лучше, чем в компании с чертями. А может быть, для безнадежно влюбленного в богиню смерть от любви, не самое худшее из всего. Возможно, это и так, черти бросили его на полдороги, пусть остается и сам решает, что ему делать дальше, а им туда, где страсти кипят, возвращаться совсем не хотелось. Вот они и отправились дальше, и никому говорить не стали о том, что спасли Ориона, потому что их подвиги, как и все другие, оказались , вероятно, напрасными.

С Ярилой, как они позднее узнали, ничего не случилось, он был весел и всем доволен, а вот Артемиду они больше не видели. Потому что знали, что подглядывать не хорошо, и немного стыдились того, что это было их любимым занятием. Любопытство еще никого и никогда до добра не доводило, и Орион им о том поведать успел.

Но если нельзя, а очень хочется, то можно, особенно для чертей.

 

 

 

 

Сатироложка 3 О том, как встретились Диана или Артемида - охотница или богиня ведьм и луны

 

От греха подальше наши черти было уже двинулись дальше, потому что в мире много чего интересного происходило, но в тот момент они Дивану и увидели. У славян тоже была своя богиня охоты.

- Не слишком ли много славянских богинь в чужом месте появляется, - переглянулись они , но промолчали.

Потому что Артемида, кокетливо прогнав Ярилу, выходила из воды. Она витала в мечтаниях своих, невероятных, и даже не сразу заметила, что и Диана, и какая-то еще незнакомка, и довольно странного вида сатиры все смотрели на нее обнаженную, нежившуюся на солнце, в капельках воды. Но ей это не только не противно и дико казалось, а даже очень приятно, от этого не откреститься.. Как все меняется в мире, глазам поверить трудно.

- Что-то я тебя совсем не узнаю, - говорила Диана, - сколько героев погибло, когда они в меньшем уличены были, а это кто же такой? У Вашего Зевса еще один сынок объявился?

- Это сын нашего Велеса, - подала голос незнакомка.

И черти тут же ее поддержали.

- Еще какой сын, никто перед ним ни разу не устоял, так что берегись лучше.

Черти не знали точно, может, и такие были, но тут, в чужом мире они не собирались Ярилу в обиду давать.

- Он славный, и только в его объятьях я поняла, что не хочу оставаться девственницей в этом что-то есть. Не убивать же его за то, что он просто воспылал страстью.

- И доставил тебе удовольствие, - подсказала Диана

- Нельзя убить того, кто бессмертен, - тихо проворчал Игнат.

Но все три богини его услышали.

- Какой дерзкий сатир, - усмехнулась Артемида, постояв еще немного обнаженной, а потом в плащ свой завернувшись.

- Она снова меня оскорбляет, - взвизгнул Игнат, - бес есть бес, а вернее черт, тоже подходит, но я не хочу таким странным словом называться.

Но чтобы как-то отвлечь его от личных обид, и не злить богиню, ведь она легко может изменить милость на гнев, богини так изменчивы и непостоянны, и стал его расспрашивать Захар.

- В какие-то странные места мы попадаем в последнее время. То были три богини любви в одном месте в одно время, теперь три богини охоты.

Дивана только благосклонно улыбнулась - черт был проницателен и наблюдателен, она любила таких. Но вот стоявшей рядом с ней Диане это совсем не понравилось.

- Ты меня называешь богиней охоты? –удивленно спросила она

-Но если ты Диана, - вырвалось у черта.

- Я Диана, но я богиня ведьм и ночи, а охота, да кто не охотится только, вот и Артемида ваша, то на царских дочек охотилась, а теперь ей страстные юнца на старости лет понадобились.

Игнату было очень обидно за Артемиду, он пожалел о том, что Амур стащил у него недавно молодильное яблоко, иначе.

И в тот самый момент украденное яблоко прямо на лапу ему и упало, чертям только кажется, что они искушают всех остальных, но ведь и на черта найдется Амур, который спокойно его искушать может, глазом не моргнув.

- Богини любви и без того хороши, а вот охотницы, другое дело, они устали немного, - услышали они голос того, кто прятался от взоров их.

В отличие от Лады, Дивана не была так благодушно настроена. За какой-то проступок Лада на этот раз ее яблока лишила, потому она больше всего надеялась и искренне хотела, чтобы черти забыли о чужих богинях и плод отдали ей.

Игнат и Захар отошли в сторону, неожиданность выбивает из строя даже чертей полосатых. Они решили посовещаться немного, задача -то оказалась совсем не простая.

- И что делать станем? - спросил Захар.

- Я думаю, что нам ведьмы не простят, если бы их богиню обойдем, Артемида получила Ярилу, а он покруче яблока станет, а Дивана сама виновата, пусть Ладу не обижает.

Меньше всего даже сама Диана ожидала того, что яблоко они ей дадут, и потому была приятно удивлена.

Но если отбросить мелкие обиды, то черти были правы, и вместе с ней теперь они к ведьмам и отправились, потому что Пан сообщил, что там будет происходить самое важное на этот раз. А как это могло без них обойтись?

Дивану они по дороге потеряли, Артемида осталась Ярилу дожидаться, хотя черти и намекнули ей, что молния два раза в один дуб не попадает, и Ярила с женами и богинями так же поступает. Но она не стала их слушать, да и с какой стати чертей ей слушать. Он придет, он не может не вернуться.

Влюбленные богини так же глупы и доверчивы, как земные жены, но им некогда было ее в чем-то уверять, им надо было Трою спасать. А она все еще оставалась цела и невредима. Но если они не поторопятся, то все может повториться, а им этого не хотелось, потому что на этот раз повторение не было матерью учения, это точно. Они двинулись в путь, ведь как и все остальные в мире хотели спасти этот мир. А если не весь мир вообще, то хотя бы ту его часть, которая называлась древняя Троя.

А вдруг получится, чем черт не шутит?

 

Сатироложка 4 О том, как ведьмы решили сжечь храм, черти узнали и заставили их поджечь совсем другое .

 

 

Вместе с гордой и счастливой Дианой отправились черти на Лысую гору, может это место, и по-другому называлось, но они его назвали так на свой манер, потому что именно там в их мире ведьмы всех мастей и страстей собирались.

Обстановка была там вовсе не для слабонервных.

У прекрасных девиц, сверкали глаза перед полыхавшими кострами, речи пылкие звучали, со всех сторон ругань раздавалась и споры. Напряженная была обстановка, ведьмы все-таки, а было их тут видимо-невидимо.

И только когда они Диану и чужаков узрели, немного сдержали свой пыл, но долго они успокоиться все равно не могли.

- Если мы не спалим этот храм, - кричала самая толстая и шустрая из них,- то не будет нам оправдания ни на этом свете, ни на том.

И вроде никто не был против, только как-то они не могли договориться, что и как делать надо, потому и визжали, и кричали и бесновались.

Диана молча наблюдала и выжидала. Словно не она была королевой ведьм.

И вдруг Захара осенило, он уже знал, что нужно сделать, и он бросился к ним, почти радостно.

От неожиданности Игнат зажмурился, он хотел схватить его за хвост, но промахнулся, и шлепнулся в траву, и хорошо, что кроме богини самой этого никто не заметил.

- Я помогу вам, только маленькая поправка, есть и кое что поважнее.

- А что может быть важнее храма, - не сдавались ведьмы.

И тогда пылко и самозабвенно объяснил им Захар, что он хочет от них.

- Что храм, они новый построят, а если мы с вами коня спалим, то Трою спасем, конь деревянный, и поджечь его не так трудно, как кажется.

Ничего на это не ответили ведьмы. Они не понимали, про какого коня сатир говорит, но больно он убедительным казался. Они и сами хотели чего-то большого и важного. А Диана напомнила им о том, что там их Эней, и если они помогут ему, и целый мир спасут, тогда и для всех ведьм найдется оправдание.

Сказано, сделано.

Игнат едва поспевал за ведьмами, которые бежали и летели туда, куда одухотворенно вел их Захар. Оставалась только дивиться тому, что он так хорошо знает дорогу в тот мир. Но этот бес еще много всяких тайн хранил, вероятно.

Они с Дианой вместе за ними едва поспели. И когда перевели дыхание, то деревянный конь полыхал. И с разных сторон жгли его ведьмы, а Захар подлетал то туда , то сюда и указывал, где еще и что поджечь стоит. Ему хотелось, чтобы дело их благое, а в том он не сомневался, не пропало даром. Пусть уж все идет по-другому, раз они вмешались в то, что происходило.

Воины, находившиеся внутри того самого коня не сразу поняли, что происходит, а потом они вопили от ужаса и ярости, кому то удавалось вырваться из высоких деревяшек, они падали вниз, и если не разбивались о камни, то в объятиях ведьм оказывались, и трудно сказать, что лучше. Живые завидовали мертвым.

Захар искал Одиссея, ему вовсе не хотелось, чтобы тот погиб так просто, пусть он поскитается по миру столько, сколько ему отпущено было, и помнит, как он своей хитростью погубил всех.

И он его нашел. Одиссей смотрел на него, на ведьму и не верил, что такое может быть.

- Все может, - заверил бес, - потом поговорку сочинят о том, что на каждого Одиссея бес и найдется.

Ничего ему не сказал тот, и бросился бежать подальше, от своих и чужих, чтобы ничего не видеть и не слышать. Но он понимал, что не будет никакой победы, и на оракула тоже бес найдется. И только обгоревшие воины валялись на берегу, и тихо умирали.

- Пусть поплавает маленько,- говорил Захар, когда он отыскал в суматохе этой Игната и Диану,- просто так умереть ему теперь непозволительная роскошь.

- Да ты философ прямо, - не сдавался Игнат, ему было немного обидно оттого, что он в стороне оказался.

А троянцам всю ночь снились пожары, они чувствовали даже запах гари , и дивились тому, что сны такими могут быть.

№№№№№№№№№

 

Эней первым поднялся и вместе с рассветом вышел за городские ворота, то, что он там узрел, повергло его в шок.

- Что это, откуда, как это происходило?

Но никто не ответил ему, ни бесов, ни ведьмы, ни Дианы и близко не были, они сделали свое дело и разлетелись кто куда.

- Но что это было? Они говорили, что это дар победителям, откуда здесь греки и как они загореться могли?

Ни на один из вопросов не было ответа. Так наши бесы не только спасли мир Трои, но и породили самую удивительную тайну.

Но ведь добрые дела всегда безымянными остаются, потому они и добрые, в то время как злые своих Герастратов порождают.

Хотя для греков они теми сами Герастратами и стали ( на всех не угодишь), только греки сами виноваты, кто их сюда звал, и кто заставлял вводить в заблуждение врагов, честно надо было сражаться, об этом они и говорили незнакомцу, которого случайно у костра встретили, когда Диану провожали.

 

Сатироложка 5. Тезей вырывается из Пекла и спасает Елену, мы что-то перепутали и бед натворили.

 

 

Наши путешественники проводили богиню, награжденную ими же молодильным яблоком и не без ее участия спасшими Трою, и говорили, что старую историю надо теперь на новый лад рассказывать, когда какой-то высокий и довольно могучий незнакомец около костра их и уселся, довольно так нагло он действовать стал. И это не могло не удивить чертей наших.

- Это уж точно герой какой-то , - проворчал Игнат, - может Сизиф сбежал из Аида, кто еще так может себя вести, словно он бог могучий, а мы -сатиры их безмозглые и никчемные.

- А вы проницательные ребята, почти все угадали, и сбежал я из Аида, только не Сизиф называют меня, а Тезей.

- Сын Посейдона, - присвистнул Игнат, - а мы к отцу твоему только что отправили Одиссея.

- Словно ему не там и место всегда было, - перебил их бесцеремонно Тезей.

- Там -то там, только мы что-то нарушили по ходу дела, потому что Троя цела, и помнится мне, что ты уже Елену спасал однажды.

- Была такая глупость, и что теперь? - поинтересовался тот, - там и Агамемнон и Менелай, муженек ее были, а от меня -то чего вы ждете.

- Может, вчера еще и были, а теперь уже нет, потому что вместе с конем деревянным они сгорели.

- Да у Аида говорили, что от коня того Троя и должна на рассвете погибнуть.

- Поторопились они с такими известиями, Троя цела и невредима, а вот Елену бедняжку спасать надо.

Кажется, только теперь они поняли, что натворили, и задумались, что и как еще быть должно. Но когда в драку кидаешься, разве можно все учесть, да ни за что на свете.

Тезей все еще пытался выяснить, что да как, и почему он не должен верить оракулам , а верить сатирам обязан, а они уже костер погасили и копытами получше затоптали и бросились вместе с героем туда, потому что если кто-то и не был ни в чем виноват, так это красавица Елена.

Отыскать ее среди ликующих троянцев было не так просто, она забилась где-то в дальних комнатах и не собиралась оттуда выходить. И только когда Игнат подтолкнул вперед Тезея, только после этого она и рванулась к нему.

- Тезей, мне снится это, ты вернулся, ты пришел за мной, я не понимаю, что в мире творится, но какая разница, если ты пришел.

- Если верить этим сатирам, то и твой муж и царь погибли, подпалили и сожгли они их вместе с конем. Но что за времена пошли, когда оракулам верить нельзя, а сатирам можно?

- Да, они стали героями нашими, об этом только и говорят, правда, не понимают, как это случилось. Но пошли скорее, я хочу в Афины, ни Спарта, ни Троя мне не нужна больше, все это время мне твои Афины снились. Ведь ты меня снова отвезешь в свой город и наконец женишься на мне, сколько же я могу ждать этого.

Бесы смотрели на Тезея, он на Елену. О многом ему передумать пришлось, пока он на камне пред вратами Аида восседал, чего только не слышал, чего не знал. И все свои не особенно приятные поступки вспоминал, И главной его бедой была Елена. Спас он ее тогда только наполовину, а потом и бросил на произвол судьбы.

Но и подумать он не мог, что у него еще будет возможность ошибку эту исправить. Вот и бросились они прочь из града этого, к кораблю, в Афины отплывавшему поспешили, и долго еще махали чертям, оставшимся на берегу.

Так и случилось , Елена дождалась своего Тезея, и это было хотя и невероятным, но очевидным. Сатиры не дадут соврать.

- А что, - говорил Игнат, хорошо все, что хорошо кончается, а тут вроде и не плохо, хотя без жертв не обошлось, но мы спасли мир и подпалили тех, кого надо было, и Кассандра жива, и Елена с Тезеем осталась, а ведь и мечтать о таком не могли еще недавно.

Теперь они сидели на берегу, и спорили о том за Энеем или Одиссеем отправиться.

Ворон черный прилетел и прокаркал, что спор их напрасен, герои столкнулись на острове у волшебницы Цирцеи.

- Но Эней не должен был к ней попасть, - не унимался Захар.

- И Троя не должна была спасена быть, и Агамемнон не тут погибнуть должен был, а Менелай вообще жить долго и счастливо, но что теперь о том говорить, свое дело вы уже сделали, и даже интересно посмотреть, как теперь все пойдет.

- Какой мудрый ворон, - похвалил его Игнат.

- А то, тут такое творите, что не хочешь, а помолодеешь и помудреешь.

Тогда и возникла поговорка о том, что черт хвалит ворона, за то, что ворон хвалит черта. Это потом, значительно позднее появились кукушка и петух, а вороны и черти были значительно раньше.

И тот самый ворон и согласился их на остров проводить, ему даже интересно было посмотреть на то, что там происходило.

 

 

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/