Дмитрий Братусь

ОКО ЗА ОКО 

Ни­ког­да не ин­те­ре­со­вал­ся ав­то­гон­ка­ми, тем бо­лее гон­ка­ми на вы­жи­ва­ние. На­вер­ное, по­то­му что «кру­тые тач­ки» — уд­ел «кру­тых пар­ней», а я всег­да был бо­та­ни­ком, за­ну­дой. Прав­да, од­наж­ды, ка­кая-то груп­па за­нуд — та­ких же, как я, — ре­ши­ла, что бы­ло бы здо­ро­во об­ве­шать го­ноч­ный ав­то­мо­биль сен­со­ра­ми, а вмес­то пи­ло­та по­ло­жить в ка­би­ну ме­тал­ли­чес­кий ящ­ик с мно­го­я­дер­ным вы­чис­ли­тель­ным уст­рой­ством, и пус­кай эти ма­ши­ны ед­ут са­ми, а что­бы дей­ство бы­ло зре­лищ­ным для кру­тых пар­ней, пусть они по хо­ду де­ла еще и кро­шат друг дру­га. Так по­я­ви­лась на­ци­о­наль­ная го­ноч­ная се­рия Smart Car Challenge — са­мые жес­то­кие и, в то же вре­мя, са­мые бе­зо­пас­ные гон­ки в США. Из мо­их быв­ших сту­ден­тов мно­гие, кто не уш­ел в ин­дуст­рию ком­пью­тер­ных игр, по­па­ли ту­да в ка­чест­ве спе­ци­а­лис­тов по ис­кусствен­но­му ин­тел­лек­ту. И вот, од­наж­ды, од­ин из них при­шел ко мне с де­ло­вым пре­дло­же­ни­ем. Выг­ля­дел он, на­до ска­зать, как ни­кчем­ный шпи­он — силь­но вол­но­вал­ся, го­во­рил за­гад­ка­ми, по­сто­ян­но твер­дя, что все это стро­го кон­фи­ден­ци­аль­но, и он мо­жет ска­зать толь­ко, что речь ид­ет не­ком исс­ле­до­ва­нии.

— Ес­ли это что-то не­за­кон­ное, то я в эт­ом не уч­аст­вую, — го­во­рил я.

— Нет-нет, что вы!

— Это ка­кой-то ре­верс-ин­же­не­ринг?

— Нет... то есть... Нет, все в рам­ках за­ко­на. Прос­то, по­ни­ма­е­те, Smart Car Challenge это оч­ень кон­ку­рен­тная сре­да. Лю­бая ут­еч­ка ин­фор­ма­ции мо­жет дать пре­и­му­щест­во со­пер­ни­ку, по­э­то­му лю­бые де­та­ли — толь­ко по­сле по­дпи­са­ния со­гла­ше­ния о не­разг­ла­ше­нии ком­мер­чес­кой тай­ны. По­ни­ма­е­те? Все ма­те­ри­а­лы не дол­жны по­ки­дать зда­ния ком­па­нии, — да­же не зда­ния, а исс­ле­до­ва­тельско­го цен­тра. Ес­ли вы хо­ти­те со­труд­ни­чать, вы дол­жны при­йти к нам в исс­ле­до­ва­тельский цен­тр.

— А по­че­му вы им­ен­но ко мне об­ра­ща­е­тесь за по­мо­щью, ес­ли не сек­рет? Не­у­же­ли за­да­ча нас­толь­ко слож­ная, что вы са­ми не мо­же­те спра­вить­ся?

— За­да­ча... спе­ци­фи­чес­кая. Здесь ну­жен те­о­ре­тик — не прос­то ма­те­ма­тик, а ма­те­ма­тик-фи­ло­соф. Мы — при­клад­ни­ки; мы да­же не по­ни­ма­ем, с ка­кой сто­ро­ны к ней по­дсту­пить­ся. В об­щем, из всех, ко­го я знаю, вы — ед­ин­ствен­ный, кто мо­жет в эт­ом ра­зоб­рать­ся.

Я со­гла­сил­ся. Ко­неч­но Джей­сон по­су­лил мне боль­шие день­ги за это «исс­ле­до­ва­ние», но это его: «вы — ед­ин­ствен­ный, кто мо­жет в эт­ом ра­зоб­рать­ся»... Раз­ве я мог не со­гла­сить­ся? Я прям по­чув­ство­вал се­бя ка­ким-то Эр­кю­лем Пу­а­ро.

Ни­чем не при­ме­ча­тель­ное тре­хэ­таж­ное зда­ние Nakamura Tech. рас­по­ла­га­лось в де­ло­вом цен­тре Сан-Фран­цис­ко. Был ве­чер, ко­нец ра­бо­че­го дня; Джей­сон встре­тил ме­ня у вхо­да в зда­ние, и пер­вым де­лом мы нап­ра­ви­лись в служ­бу бе­зо­пас­нос­ти, что­бы оф­ор­мить мне спе­ци­аль­ный про­пуск. Как по­том объ­яс­нил Джей­сон, в исс­ле­до­ва­тельский цен­тр им­е­ли дос­туп не все со­труд­ни­ки ком­па­нии, и ту­да не пус­ка­ли по гос­те­вым про­пус­кам. Мы по­дня­лись на тре­тий эт­аж и вош­ли в боль­шую дву­створ­ча­тую дверь с над­пи­сью Research Labs. Длин­ный бе­лый ко­ри­дор тя­нул­ся че­рез цен­тр зда­ния. Сквозь вы­со­кие ок­на, рас­по­ло­жен­ные по­чти на вы­со­те че­ло­ве­чес­ко­го рос­та, в не­го про­ни­кал со­лнеч­ный свет. За ок­на­ми мне уд­а­лось разг­ля­деть ти­пич­ный оф­ис раз­ра­бот­чи­ков прог­рам­мно­го об­ес­пе­че­ния — раз­де­лен­ный пе­ре­го­род­ка­ми open space, каж­дый куб­рик об­став­лен по-сво­е­му (ин­ог­да весь­ма стран­но), кру­гом ца­рит лег­кий твор­чес­кий бес­по­ря­док. Нес­мот­ря на ко­нец ра­бо­че­го дня, оф­ис не выг­ля­дел без­люд­ным, но по­ло­ви­на со­труд­ни­ков, ка­за­лось, без­дель­ни­ча­ла — кто-то, ле­жа на сту­ле, за­дум­чи­во смот­рел в по­то­лок, кто-то с от­ре­шен­ным взгля­дом шел по ко­ри­до­ру, дру­гие бол­та­ли меж­ду со­бой, и лишь не­ко­то­рые что-то со­сре­до­то­чен­но пе­ча­та­ли на ком­пью­те­ре. Джей­сон про­вел ме­ня до кон­ца ко­ри­до­ра, мы свер­ну­ли и ок­а­за­лись в боль­шой пе­ре­го­вор­ной. Ос­та­вив ме­ня ждать, Джей­сон ку­да-то уб­е­жал и, вско­ре, вер­нул­ся вмес­те с не­ким мо­ло­дым че­ло­ве­ком.

— Здрав­ствуй­те, ме­ня зо­вут Сти­вен На­ка­му­ра, — по­здо­ро­вал­ся мо­ло­дой че­ло­век. Это был, как я по­том уз­нал, сын ос­но­ва­те­ля ком­па­нии. Он возг­лав­лял исс­ле­до­ва­тельский цен­тр. Мы об­ме­ня­лись лю­без­нос­тя­ми и пе­ре­шли к де­лу.

— Вы не ин­те­ре­су­е­тесь гон­ка­ми smart car-ов? — спро­сил Сти­вен.

— Да как-то нет, — от­ве­тил я.

— Тог­да, на­вер­ное, мне сто­ит в двух сло­вах объ­яс­нить вам пра­ви­ла. Это не­об­хо­ди­мо для по­ни­ма­ния су­ти проб­ле­мы. Smart Car Challenge за­ду­ман как со­рев­но­ва­ние ис­кусствен­ных ин­тел­лек­тов, но, по су­ти, — это со­рев­но­ва­ние прог­рам­мис­тов. Все ма­ши­ны на трас­се од­и­на­ко­вые. Ком­па­ния-ор­га­ни­за­тор пре­дос­тав­ля­ет плат­фор­му, для ко­то­рой прог­рам­мис­ты раз­ных ко­манд пи­шут прог­рам­мное об­ес­пе­че­ние. То есть, ма­ши­на, сен­со­ры, вы­чис­ли­тель­ные уст­рой­ства и оп­е­ра­ци­он­ная сис­те­ма — это то, что у всех об­щее. На­ша за­да­ча — зас­та­вить это все ад­ек­ват­но вес­ти се­бя на трас­се, и, ес­ли по­лу­чит­ся, по­бе­дить.

— Это по­нят­но.

— Так вот, в гон­ке уч­аст­ву­ют по де­сять ма­шин от каж­дой из ко­манд. Сей­час ко­манд семь, по­э­то­му ма­шин — семь­де­сят.

— Мно­го... — про­ком­мен­ти­ро­вал я.

— Да, но smart car-ы мень­ше об­ыч­ных ма­шин в че­ты­ре ра­за, так что мес­та всем дос­та­точ­но. Ма­ши­ны стар­ту­ют с ре­шет­ки, по пять с каж­дой ли­нии. Стар­то­вые по­зи­ции раз­да­ют­ся слу­чай­ным об­ра­зом. Пос­ле пер­во­го по­во­ро­та ма­ши­нам раз­ре­ше­но де­лать друг с дру­гом все что уг­од­но, без вся­ких ог­ра­ни­че­ний, — тол­кать, кро­шить, пе­ре­кры­вать до­ро­гу и так да­лее. Ес­ли ма­ши­на боль­ше не спо­соб­на дви­гать­ся са­мос­то­я­тель­но, она вы­бы­ва­ет. Со­рев­но­ва­ние за­кан­чи­ва­ет­ся, ког­да ли­бо ми­ни­мум де­сять ма­шин про­е­ха­ло по­ло­жен­ное ко­ли­чест­во кру­гов (то есть, фи­ни­ши­ро­ва­ло), ли­бо все ма­ши­ны, ос­тав­ши­е­ся на трас­се, при­над­ле­жат од­ной ко­ман­де. И са­мое глав­ное, все ма­ши­ны на трас­се выг­ля­дят од­и­на­ко­во, раз­ли­ча­ет­ся толь­ко бор­то­вой но­мер, так что не­воз­мож­но оп­ре­де­лить, ка­кая ма­ши­на чья. Ком­му­ни­ка­ция меж­ду ма­ши­на­ми так же не­воз­мож­на; то есть, ни­ка­ких ра­ди­о­пе­ре­дат­чи­ков, ни­че­го по­доб­но­го. В ре­зуль­та­те ма­ши­ны (их ис­кусствен­ные ин­тел­лек­ты) не спо­соб­ны при­ме­нять ко­ман­дную так­ти­ку. Каж­дая ма­ши­на со­рев­ну­ет­ся за се­бя. В об­щем, это все.

— По­го­ди­те, а рек­ла­ма, — рек­ла­ма на кор­пу­сах?

— Это все ком­пью­тер­ная гра­фи­ка. Раск­рас­ка нак­ла­ды­ва­ет­ся при по­ст-об­ра­бот­ке кад­ра. Са­ми ма­ши­ны на трас­се од­но­тон­ные.

— По­нят­но. А по пра­ви­лам ма­ши­ны мо­гут не тол­кать­ся? Ех­ать, из­бе­гая сто­лкно­ве­ний?

— Хо­ро­ший воп­рос, — с ул­ыб­кой за­ме­тил Сти­вен. — Да, мо­гут, но это од­и­на­ко­во не­вы­год­но всем. Ес­ли все бу­дут при­дер­жи­вать­ся стра­те­гии из­бе­жа­ния сто­лкно­ве­ний, тог­да по­сле пер­во­го же по­во­ро­та пе­ло­тон вы­тя­нет­ся в строй­ную ли­нию с од­и­на­ко­вым расс­то­я­ни­ем меж­ду ма­ши­на­ми и бу­дет ех­ать так до са­мо­го фи­ни­ша. По­ни­ма­е­те, все ма­ши­ны на трас­се од­и­на­ко­вые, на­пи­сать прог­рам­му для ид­е­аль­но­го про­хож­де­ния тра­ек­то­рии не­слож­но. В эт­ом ис­кусствен­ный ин­тел­лект ни­ког­да не ош­и­ба­ет­ся; да это да­же и не ин­тел­лект, а прос­той ав­то­пи­лот. В об­щем, со­рев­но­ва­ния по­те­ря­ют вся­кий смысл. По­беж­дать всег­да бу­дет тот, кто ок­а­зал­ся в пе­ре­днем ря­ду, бли­же к тра­ек­то­рии, то есть ли­бо сле­ва, ли­бо спра­ва, в за­ви­си­мос­ти от нап­рав­ле­ния пер­во­го по­во­ро­та.

— Яс­но. Прос­то, по­че­му я спро­сил? Смот­ри­те, ес­ли од­на ма­ши­на тол­ка­ет дру­гую, она не толь­ко дру­го­му по­ртит по­зи­цию, но и се­бе. В лю­бом кон­флик­те по­беж­да­ет тот, кто в нем не уч­аст­ву­ет. Зна­чит сре­ди ма­шин дол­жны быть те, что и не со­би­ра­ют­ся по­беж­дать, а прос­то де­рут­ся, со­зда­ют не­раз­бе­ри­ху.

— Им­ен­но так! — от­ве­тил Сти­вен.

Джей­сон ра­зу­лы­бал­ся от та­кой мо­ей про­ни­ца­тель­нос­ти, по­ни­мая, что не зря он при­гла­сил им­ен­но ме­ня.

— Это ос­та­ет­ся на ус­мот­ре­ние ко­ман­ды, — про­дол­жал Сти­вен, — но у каж­дой ко­ман­ды дей­стви­тель­но есть ма­ши­ны-дра­чу­ны. Об­ыч­но их не боль­ше двух. Два дра­чу­на — счи­та­ет­ся оп­ти­маль­ным чис­лом, по­то­му что так по­лу­ча­ет­ся в сред­нем по од­но­му на ряд, то есть пе­ло­тон раз­ры­ва­ет­ся рав­но­мер­но.

— Хо­ро­шо, я по­нял. Так и в чем, со­бствен­но, моя ра­бо­та?

— Не­дав­но по­я­ви­лась но­вая ко­ман­да — ко­ман­да ун­и­вер­си­те­та Бри­га­ма Ян­га, — и с пер­вых же го­нок она ста­ла за­га­доч­ным об­ра­зом по­беж­дать — слиш­ком час­то, по­чти всег­да.

— По­че­му же «за­га­доч­ным об­ра­зом»?

— По­то­му что на то, ка­за­лось бы, нет ни­ка­ких ви­ди­мых при­чин. Ко­ман­да но­вая, не­о­пыт­ная. Да, прог­рам­мис­ты у них не­пло­хие, но это все, что у них есть! Я лич­но наб­лю­дал за их ма­ши­на­ми, они ве­дут се­бя при­ми­тив­но! В Smart Car Challange все ре­ша­ет­ся в схват­ках. Чьи ма­ши­ны спо­соб­ны быст­рей раз­де­лать­ся с про­тив­ни­ком, тот и по­бе­дил. Это це­лое бо­е­вое ис­кусство. Его при­е­мы вы­ра­ба­ты­ва­лись и от­та­чи­ва­лись го­да­ми. У каж­дой ко­ман­ды они свои. Но у ма­шин Бри­га­ма Ян­га их прос­то нет. Они как ул­ич­ный бо­ец по срав­не­нию с чем­пи­о­ном ми­ра по сме­шан­ным ед­и­но­бор­ствам. Они ис­поль­зу­ют са­мые при­ми­тив­ные при­е­мы, но все рав­но ка­ким-то не­пос­ти­жи­мым об­ра­зом по­беж­да­ют!

— Да, дей­стви­тель­но, — за­гад­ка, — от­ве­тил я. — Но не­у­же­ли в их по­ве­де­нии нет че­го-то, что рез­ко от­ли­ча­ло бы их от ос­таль­ных?

— Оп­ре­де­лен­но есть, но по­нять, что им­ен­но, до­воль­но слож­но. За эт­им мы и по­зва­ли вас. По­ни­ма­е­те, в се­ре­ди­не гон­ки на трас­се на­чи­на­ет­ся су­щий ха­ос — ка­жет­ся, все ме­сят всех, — но из эт­о­го ха­о­са рож­да­ет­ся чья-то по­бе­да и чье-то по­ра­же­ние. Во­об­ще, ес­ли чест­но, в Smart Car Challenge мно­гое оп­ре­де­ля­ет слу­чай. Каж­дая ко­ман­да мо­жет слу­чай­но по­бе­дить. Это де­ла­ет со­рев­но­ва­ния зре­лищ­ны­ми, не­пред­ска­зу­е­мы­ми. Ес­ли взять ста­тис­ти­ку, то ок­а­жет­ся, что раз­ни­ца в ко­ли­чест­ве по­бед меж­ду са­мой силь­ной и са­мой сла­бой ко­ман­дой не так уж ве­ли­ка, по­э­то­му ко­ман­да Бри­га­ма Ян­га вы­зы­ва­ет по­доз­ре­ния — она по­беж­да­ет слиш­ком час­то.

— Прав­да кое-что нам уд­а­лось ус­та­но­вить, — всту­пил в раз­го­вор Джей­сон. — Они не ис­поль­зу­ют дра­чу­нов. В ко­ман­де Бри­га­ма Ян­га все ма­ши­ны, по­хо­же, при­дер­жи­ва­ют­ся од­ной не оч­ень аг­рес­сив­ной стра­те­гии. Оч­е­вид­но, ко­рень в ней, но, что им­ен­но это за стра­те­гия, по­ка ус­та­но­вить не уд­а­лось.

В об­щем, Сти­вен с Джей­со­ном на­пус­ти­ли ту­ма­ну. Ни­ког­да пре­жде я не за­ни­мал­ся ни­чем по­доб­ным, и чем глуб­же я вни­кал в это де­ло, тем ин­те­рес­ней оно мне ста­но­ви­лось. Сти­вен наз­на­чил Джей­со­на мне в кон­суль­тан­ты; мы до­го­во­ри­лись про­во­дить на­ши из­ыс­ка­ния толь­ко в сте­нах исс­ле­до­ва­тельско­го цен­тра, и я по­дпи­сал со­гла­ше­ние о не­разг­ла­ше­нии.

Ун­и­вер­си­тет Бри­га­ма Ян­га был уч­еб­ным за­ве­де­ни­ем, на­до ска­зать, не­о­быч­ным. Его ос­но­ва­ла Цер­ковь Ии­­су­са Хрис­та Свя­тых по­след­них дней (то есть, мор­мо­ны), и по­чти все его сту­ден­ты бы­ли чле­на­ми эт­ой цер­кви.

«Ну, все по­нят­но, — ду­мал я. — Мор­мо­ны по­лу­чи­ли от­кро­ве­ние, и пре­жде чем ис­поль­зо­вать его для дос­ти­же­ния ми­ро­во­го гос­под­ства, ре­ши­ли про­ве­рить в гон­ках на вы­жи­ва­ние. По­жа­луй, ос­тав­лю эту вер­сию на край­ний слу­чай, ес­ли не най­дет­ся ни­че­го луч­ше­го».

С эт­ой мыслью я лег спать.

Вер­нув­шись в исс­ле­до­ва­тельский цен­тр, я пер­вым де­лом по­ин­те­ре­со­вал­ся у Джей­со­на, как мы бу­дем из­у­чать по­ве­де­ние ма­шин на трас­се. Я ож­и­дал, что при­дет­ся прос­мот­реть де­сят­ки ча­сов ви­де­о­за­пи­сей со­рев­но­ва­ний — тех, что тран­сли­ру­ют по те­ле­ви­де­нию, — но у ком­па­нии Nakamura, ок­а­за­лось, есть не­что по­луч­ше — 3D-си­му­ля­тор го­нок со все­ми трас­са­ми чем­пи­о­на­та; он по­зво­лял наб­лю­дать гон­ку с лю­бой про­из­воль­но выб­ран­ной точ­ки и пре­дос­тав­лял ку­чу по­лез­ной ин­фор­ма­ции, что зна­чи­тель­но уп­ро­ща­ло ан­а­лиз. В эт­ом си­му­ля­то­ре тес­ти­ро­ва­лось прог­рам­мное об­ес­пе­че­ние, его же ис­поль­зо­ва­ли для раз­бо­ра про­шед­ших го­нок. Ис­кусствен­ный ин­тел­лект и не по­доз­ре­вал, уп­рав­ля­ет он ма­ши­ной в ре­аль­ной или сы­ми­ти­ро­ван­ной гон­ке. С восс­та­нов­ле­ни­ем про­шед­ших за­ез­дов де­ло об­сто­я­ло не­сколь­ко слож­нее. Все, что ос­та­ва­лось по­сле гон­ки — это ви­де­о­за­пись, по ко­то­рой ко­неч­но мож­но бы­ло восс­та­но­вить дви­же­ние каж­дой из ма­шин, но толь­ко при по­мо­щи до­воль­но слож­ных ал­го­рит­мов или вруч­ную, что бы­ло слиш­ком тру­до­ем­ко. В ком­па­нии Nakamura ис­поль­зо­вал­ся дру­гой спо­соб. Каж­дая ма­ши­на в те­че­ние всей гон­ки за­пи­сы­ва­ла свое по­ло­же­ние и по­ло­же­ние ок­ру­жа­ю­щих ее про­тив­ни­ков. Ко­неч­но, не­ко­то­рые со­бы­тия на трас­се ос­та­ва­лись не­за­ме­чен­ны­ми, да и па­мя­ти, бы­ва­ло, не хва­та­ло, по­э­то­му не­ко­то­рые дан­ные при­хо­ди­лось от­бра­сы­вать, но для ан­а­ли­за им­е­ли зна­че­ния толь­ко схват­ки с уч­ас­ти­ем ма­шин ко­ман­ды Nakamura, а ос­таль­ное не пре­дстав­ля­ло ос­о­бо­го ин­те­ре­са.

Ра­зоб­рав­шись с си­му­ля­то­ром, я за­вел раз­го­вор о стра­те­ги­ях. Ок­а­за­лось, что в них нет ни­че­го слож­но­го. Каж­дый раз, ког­да ма­ши­на встре­ча­ет на трас­се дру­гую ма­ши­ну, у нее есть вы­бор — из­бе­гать сто­лкно­ве­ний или ат­а­ко­вать. Та­ким об­ра­зом, стра­те­гия сво­дит­ся к так на­зы­ва­е­мой «ди­лем­ме зак­лю­чен­но­го».

До­пус­тим, по­йма­ли двух пре­ступ­ни­ков, ко­то­рые, воз­мож­но, дей­ство­ва­ли в сго­во­ре. Их доп­ра­ши­ва­ют в раз­ных ком­на­тах. Каж­дый из них мо­жет ли­бо со­хра­нять мол­ча­ние, ли­бо сви­де­тельство­вать про­тив по­дель­ни­ка. Ес­ли од­ин пре­ступ­ник сда­ет дру­го­го, а тот его нет, то дав­ше­го по­ка­за­ния ос­во­бож­да­ют, а его по­дель­ни­ка при­го­ва­ри­ва­ют к де­ся­ти го­дам ли­ше­ния сво­бо­ды; ес­ли оба мол­чат, тог­да оба по­лу­ча­ют по шесть ме­ся­цев за от­каз со­труд­ни­чать со след­стви­ем; ес­ли же оба сви­де­тельству­ют друг про­тив дру­га, оба по­лу­ча­ют по два го­да.

Каж­дый сту­дент зна­ет, что в мно­го­хо­до­вой иг­ре, ко­то­рая сво­дит­ся к ди­лем­ме зак­лю­чен­но­го, са­мая эф­фек­тив­ная стра­те­гия — «око за око, зуб за зуб». То есть, не ат­а­куя пер­вым, нуж­но по­вто­рять дей­ствия про­тив­ни­ка на пре­ды­ду­щем хо­де — ат­а­ко­вать, ес­ли те­бя ат­а­ку­ют; в про­тив­ном слу­чае, из­бе­гать сто­лкно­ве­ний. Так и по­сту­па­ли по­чти все ма­ши­ны, кро­ме «дра­чу­нов», — те ат­а­ко­ва­ли пер­вы­ми. Не­у­ди­ви­тель­но, что по­чти ник­то из них ни­ког­да не до­ез­жал до фи­ни­ша.

— Так мо­жет все де­ло в том, — рас­суж­дал я, — что они не ис­поль­зу­ют дра­чу­нов? Ведь ес­ли для дра­чу­нов ве­ро­ят­ность до­е­хать до фи­ни­ша мень­ше, тог­да по­лу­ча­ет­ся — у ко­го их мень­ше, тот со­хра­нит боль­ше ма­шин и с боль­шей ве­ро­ят­ностью по­бе­дит.

— Это мы про­ве­ря­ли, — от­ве­чал Джей­сон. — На прак­ти­ке, по­лу­ча­ет­ся, это не ра­бо­та­ет. Ког­да на­чи­на­ет­ся ме­си­во, бы­ва­ет, об­ыч­ные ма­ши­ны вре­за­ют­ся друг в дру­га слу­чай­но, и на­чи­на­ет­ся дра­ка. К то­му же, сей­час ник­то не ис­поль­зу­ет ту­пых дра­чу­нов, ча­ще — «про­во­ка­то­ров» и «пси­хо­па­тов». «Про­во­ка­то­ры» пы­та­ют­ся по­дста­вить про­тив­ни­ка под уд­ар тре­тье­го, и, ког­да меж­ду ни­ми за­вя­зы­ва­ет­ся дра­ка, вы­хо­дят из боя. Это оч­ень слож­но, но оч­ень эф­фек­тив­но, ког­да по­лу­ча­ет­ся.

— А «пси­хо­па­ты»?

— Эти ат­а­ку­ют слу­чай­но. Не­ко­то­рые вы­би­ра­ют жер­тв по но­ме­ру. К при­ме­ру, ат­а­ку­ют толь­ко ма­ши­ны с чет­ны­ми но­ме­ра­ми. Не­ко­то­рые еще ат­а­ку­ют по­вреж­ден­ные ма­ши­ны, то есть те, ко­то­рые дви­жут­ся за­ве­до­мо мед­лен­ней их са­мих. Прав­да по­льза от та­кой стра­те­гии со­мни­тель­ная. Пов­реж­ден­ные ма­ши­ны об­ыч­но не ат­а­ку­ют, и от их по­лно­го ун­ич­то­же­ния нет ни­ка­кой вы­го­ды, их про­ще об­ог­нать. Го­раз­до эф­фек­тив­ней — вы­хо­дить из боя, ког­да про­тив­ник по­вреж­ден и не мо­жет те­бя дог­нать. А «пси­хо­па­ты» и «про­во­ка­то­ры» есть у всех. У не­ко­то­рых ко­манд все ма­ши­ны «пси­хо­па­ты» прос­то с раз­ны­ми кри­те­ри­я­ми сра­ба­ты­ва­ния.

— По­нят­но... Зна­чит ма­ши­ны Бри­га­ма Ян­га ни­ког­да не ат­а­ку­ют пер­вы­ми и да­же ин­ог­да не от­ве­ча­ют на ат­а­ки, и при эт­ом по­беж­да­ют?

— Да.

— За­гад­ка...

— Прав­да, не со­всем так. Я за­ме­чал, ин­ог­да они ат­а­ку­ют, но я не мо­гу по­нять, при ка­ких об­сто­я­тельствах. Я не ус­пел еще исс­ле­до­вать эт­от воп­рос, но, мне ка­жет­ся, они дей­ству­ют как «пси­хо­па­ты», при­чем ве­ро­ят­ность, с ко­то­рой они ат­а­ку­ют, ув­е­ли­чи­ва­ет­ся к кон­цу гон­ки. Во вся­ком слу­чае, мне так ка­жет­ся, я не про­ве­рял.

— Лю­бо­пыт­но, — от­ве­тил я. — Да­вай про­ве­рим...

И сле­ду­ю­щие не­сколь­ко дней мы за­ни­ма­лись по­ис­ком и сис­те­ма­ти­за­ци­ей бо­ев с уч­ас­ти­ем ма­шин Бри­га­ма Ян­га. Бы­ло это не­прос­то, а точ­нее — не­быст­ро. Си­му­ля­тор лишь де­мон­стри­ро­вал гон­ку, по­зво­ляя пе­ре­ме­щать­ся во вре­ме­ни и прост­ран­стве, но об­на­ру­жить со­бы­тия с ка­ки­ми-то оп­ре­де­лен­ны­ми свой­ства­ми он нис­коль­ко не по­мо­гал. Да и как прог­рам­мно оп­ре­де­лить, яв­ля­ет­ся ли дан­ное сто­лпот­во­ре­ние ма­шин бо­ем или нет? Лишь о ма­ши­нах Nakamura Tech. бы­ло из­вест­но, в ка­ком они ре­жи­ме, но, что «бы­ло на уме» у ос­таль­ных ма­шин, мог оп­ре­де­лить толь­ко Джей­сон ка­ким-то не­ве­до­мым об­ра­зом. Мо­жет быть и мож­но бы­ло пре­вра­тить в ал­го­ритм весь его оп­ыт, но лег­ко это бы­ва­ет толь­ко в де­ше­вых се­ри­а­лах про ха­ке­ров; прос­мот­реть вни­ма­тель­но все гон­ки нам вдво­ем бы­ло быст­рее. Мы раз­де­ли­ли ра­бо­ту — я прос­то вы­би­рал мо­мен­ты с уч­ас­ти­ем ма­шин ин­те­ре­су­ю­щей нас ко­ман­ды, а Джей­сон трак­то­вал их. На­ши наб­лю­де­ния мы за­но­си­ли в таб­ли­цу — мы за­пи­сы­ва­ли вре­мя на­ча­ла и ок­он­ча­ния мо­мен­та, сколь­ко ма­шин и в ка­ком ре­жи­ме бы­ло вна­ча­ле и как из­ме­нил­ся их ре­жим в кон­це — сколь­ко всту­пи­ло в бой, сколь­ко выш­ло, сколь­ко бы­ло ун­ич­то­же­но и так да­лее. В об­щем, то бы­ла нуд­ная кро­пот­ли­вая ра­бо­та, ко­то­рая об­ыч­но и за­ни­ма­ет по­чти все вре­мя лю­бо­го исс­ле­до­ва­те­ля.

На­ша таб­ли­ца рос­ла, и к кон­цу тре­тье­го дня у ме­ня в гла­зах ря­би­ло от эт­их раз­ноц­вет­ных ма­ши­нок, по­лза­ю­щих по се­рой трас­се. Они пре­сле­до­ва­ли ме­ня. Что­бы от­влечь­ся, я по­дхо­дил к ок­ну, но сто­и­ло по­смот­реть вниз, как я ви­дел их пе­ред со­бой, мед­лен­но дви­жу­щих­ся от пе­ре­крест­ка к пе­ре­крест­ку; тог­да я по­дни­мал гла­за, и разг­ля­ды­вал птиц, кру­жив­ших в не­бе, — со­всем как груп­па ма­шин од­ной и той же ко­ман­ды — сто­лкну­лись и те­перь го­ня­ют­ся друг за дру­гом. Я вер­нул­ся до­мой и ос­та­но­вил­ся пе­ред вход­ной две­рью, по стек­лу по­лза­ли две му­хи. «И здесь они», — по­ду­мал я. По Discovery шел ка­кой-то фильм о кван­то­вых вза­и­мо­дей­стви­ях. Я ув­и­дел ди­аг­рам­му Фей­нма­на и по­ду­мал: «Да это же тра­ек­то­рии на­ших ма­ши­нок! Две сто­лкну­лись, по­шли юз­ом и разъ­е­ха­лись, по­сле че­го их ре­жим по­ме­нял­ся... а мо­жет и не по­ме­нял­ся». Все вок­руг — вся при­ро­да — со­сто­ит из эт­их раз­ноц­вет­ных ма­ши­нок. Что-то в них оч­е­вид­но для нас — их цвет, их по­ло­же­ние в прост­ран­стве, — но что-то го­раз­до бо­лее слож­ное скры­то — ка­кая-то тай­на, не зная ко­то­рой, все что мы мо­жем — лишь вес­ти уч­ет, за­пи­сы­вать в таб­ли­цу то, что бы­ло до, в од­ну ко­лон­ку и то, что ста­ло по­сле, в дру­гую, га­дая над тем, что из эт­о­го че­му яв­ля­ет­ся при­чи­ной. Не зна­ли б мы, что раз­ноц­вет­ные пят­на на эк­ра­не — это ма­шин­ки, уп­рав­ля­е­мые ис­кусствен­ным ин­тел­лек­том, мог­ли бы вна­ча­ле пре­дпо­ло­жить, что ими дви­жут си­лы, ис­точ­ни­ка­ми ко­то­рых яв­ля­ют­ся по­ля, но оч­ень ско­ро мы бы по­ня­ли, что их дви­же­ния слиш­ком слож­ны. Тог­да бы пре­дпо­ло­жи­ли мы, что пят­на, воз­мож­но, жи­вые и дви­жут­ся в по­ис­ках еды или ис­точ­ни­ков све­та — бо­рют­ся меж­ду со­бой за вы­жи­ва­ние. Но, вот, не­ко­то­рые из них по­ра­зи­ли нас сво­ей на­ход­чи­востью, и мы по­ду­ма­ли бы, что, воз­мож­но, они ра­зум­ны! Воз­мож­но да­же, у них есть ду­ша, сво­бод­ная во­ля, и они ве­рят, что мир был со­здан для них, и они со­тво­ре­ны по об­ра­зу и по­до­бию его со­зда­те­ля. И ес­ли они ра­зум­ны, тог­да мо­жет быть это иг­ра или ре­ли­ги­оз­ный культ? Но что ес­ли бы они бы­ли нас­толь­ко ра­зум­ны, что при­шли к мыс­ли о бесс­мыс­лен­нос­ти вся­кой враж­ды, — к мыс­ли о том, что вы­год­ней все­го им дви­гать­ся к це­ли мир­но, коль ско­ро по­бе­ду или по­ра­же­ние все рав­но оп­ре­де­ля­ет слу­чай? Тог­да бы они ех­а­ли друг за дру­гом по ид­е­аль­ной тра­ек­то­рии, и мы бы не за­ме­ти­ли в них ра­зу­ма, — ско­рее, мы ре­ши­ли бы, что они дви­жут­ся в ка­ком-то по­ле.

На сле­ду­ю­щий день я шел в исс­ле­до­ва­тельский цен­тр с твер­дым на­ме­ре­ни­ем за­кон­чить се­год­ня сбор дан­ных и на­ко­нец при­сту­пить к ан­а­ли­зу, по­э­то­му го­ло­ва моя бы­ла за­ня­та вы­бо­ром то­го, что в пер­вую оч­е­редь мы бу­дем ис­кать. Тре­бо­ва­лось са­мое глав­ное — выд­ви­нуть ги­по­те­зу, до­ка­за­тельством ко­то­рой на­ши дан­ные дол­жны ок­а­зать­ся. Каж­дая ги­по­те­за, то есть каж­дая ги­по­те­ти­чес­кая стра­те­гия, да­ва­ла бы ги­по­те­ти­чес­кую таб­ли­цу с оп­ре­де­лен­ны­ми свой­ства­ми, и, срав­нив ее с на­шей ре­аль­ной, мы оп­ре­де­ли­ли бы — вер­на ги­по­те­за или нет. Им­ен­но так, но не на­о­бо­рот. Мно­гое бы от­да­ли уч­е­ные за ал­го­ритм пе­ре­хо­да от наб­лю­де­ний к ги­по­те­зе, од­на­ко спо­со­бен на это по­ка что толь­ко че­ло­ве­чес­кий мозг не­ве­до­мым спо­со­бом, слиш­ком на­по­ми­на­ю­щим по­па­да­ние паль­цем в не­бо.

Ит­ак, го­ло­ва моя бы­ла за­ня­та, по­э­то­му я и не за­ме­тил вы­ле­тев­ше­го на ме­ня из-за по­во­ро­та че­ло­ве­ка. Мы сто­лкну­лись, он из­ви­нил­ся и по­бе­жал даль­ше.

«А ма­ши­ны бы в эт­ом слу­чае по­дра­лись... — по­ду­мал я. — А мы — нет. По­че­му?.. По­то­му что я знаю, что че­ло­век сде­лал это слу­чай­но. А от­ку­да я знаю? От­ту­да, что мы при­над­ле­жим од­ной куль­ту­ре, и в ней не при­ня­то на­па­дать на лю­дей из-за уг­ла. А ес­ли бы сре­ди нас бы­ли та­кие, кто на­па­да­ет? Как бы я от­ли­чил на­па­де­ние от слу­чай­но­го сто­лкно­ве­ния? По вы­ра­же­нию ли­ца на­па­да­ю­ще­го... по вы­ра­же­нию ли­ца...»

Я ус­ко­рил шаг и по­мчал­ся в исс­ле­до­ва­тельский цен­тр по­чти бе­гом, по­то­му что те­перь знал, что мы ищ­ем.

Весь день мы с Джей­со­ном по­тра­ти­ли на про­вер­ку мо­ей ги­по­те­зы.

— Я по­нял, они ул­ы­ба­ют­ся!

— Кто? — не­до­у­мен­но пе­ре­спро­сил Джей­сон.

— Ма­ши­ны Бри­га­ма Ян­га...

Уже на сле­ду­ю­щий день мы при­гла­си­ли Сти­ве­на, что­бы до­ло­жить о ре­зуль­та­тах. Он вор­вал­ся в пе­ре­го­вор­ную ра­дост­ный и в не­тер­пе­нии на­чал расспра­ши­вать пря­мо с по­ро­га:

— Ну, ну, что вы наш­ли?

— В об­щем-то все, что нуж­но. Мы зна­ем, по­че­му ко­ман­да Бри­га­ма Ян­га по­беж­да­ет. Ре­ше­ние с са­мо­го на­ча­ла ле­жа­ло на по­вер­хнос­ти, но, как это час­то бы­ва­ет, пра­виль­ную вер­сию мы от­ри­ну­ли в са­мом на­ча­ле.

— Что вы им­е­е­те вви­ду?

— Я им­ею вви­ду со­труд­ни­чест­во. Сей­час объ­яс­ню. Мы зна­ем, что в иг­ре «каж­дый за се­бя» стра­те­гия «око за око» яв­ля­ет­ся са­мой эф­фек­тив­ной. Это по­дтвер­жде­но мно­жест­вом эк­спе­ри­мен­тов и не по­дле­жит со­мне­нию. Что же мо­жет быть бо­лее эф­фек­тив­но? Мо­жет быть это чу­до? Но нет! Нам из­вес­тен от­вет на эт­от воп­рос. Вспом­ним ди­лем­му зак­лю­чен­но­го. Ког­да по­доз­ре­ва­е­мые по­лу­ча­ют на­и­мень­ший сум­мар­ный срок? Ког­да оба мол­чат! Но что­бы та­кое ре­ше­ние ста­ло ос­у­щест­ви­мым, каж­дый из них дол­жен ка­ким-то об­ра­зом знать от­вет дру­го­го. А ка­ким же об­ра­зом? Они дол­жны знать друг о дру­ге, что бу­дут мол­чать при лю­бых об­сто­я­тельствах. То есть, меж­ду ни­ми дол­жно быть до­ве­рие. Но для до­ве­рия тре­бу­ет­ся ос­но­ва­ние. Та­ким ос­но­ва­ни­ем мо­жет быть толь­ко при­над­леж­ность к об­щей груп­пе — к од­ной се­мье, к од­ной на­ци­о­наль­нос­ти, к од­ной ко­ман­де или... к од­ной цер­кви. Чу­дес не бы­ва­ет. Что­бы на го­ло­ву пре­вос­хо­дить дру­гих, нуж­но ум­еть от­ли­чать сво­их от чу­жих.

— Но это не­воз­мож­но, ведь меж­ду ма­ши­на­ми нет ком­му­ни­ка­ции.

— Вы ув­е­ре­ны? То что ма­ши­ны не об­о­ру­до­ва­ны спе­ци­аль­ны­ми уст­рой­ства­ми для эт­о­го, еще не оз­на­ча­ет, что ком­му­ни­ка­ция не­воз­мож­на. Как лю­ди об­ме­ни­ва­ют­ся ин­фор­ма­ци­ей? При по­мо­щи го­ло­са? Не об­я­за­тель­но. Лю­бое дей­ствие мо­жет быть сиг­на­лом, сим­во­лом, ес­ли его по­ни­ма­ет дру­гой — тот, с кем вы при­над­ле­жи­те к об­щей груп­пе. Смот­ри­те...

Я вклю­чил про­ек­тор.

— Ви­ди­те, но­мер де­вять — ма­ши­на Бри­га­ма Ян­га... Вот, дру­гая ма­ши­на вре­за­ет­ся в нее. Ви­ди­те, что та де­ла­ет? Она со­вер­ша­ет стран­ный ре­ве­ранс и за­ми­ра­ет, как бы ждет ат­а­ки. Та ма­ши­на, ко­то­рая уд­а­ри­ла, пе­ре­хо­дит в бо­е­вой ре­жим, ат­а­ку­ет, но ма­ши­на но­мер де­вять ув­о­ра­чи­ва­ет­ся и на­чи­на­ет уб­е­гать. А вот еще ин­те­рес­ней... Ви­ди­те, ма­ши­на но­мер пят­над­цать Бри­га­ма Ян­га слу­чай­но вре­за­ет­ся в ко­го-то, сда­ет на­зад и то­же де­ла­ет ре­ве­ранс, и то­же за­ми­ра­ет. Про­тив­ник ат­а­ку­ет, но вдруг по­яв­ля­ет­ся вто­рая ма­ши­на Бри­га­ма Ян­га и сно­сит его уд­а­ром в бок, по­сле че­го обе на­чи­на­ют уб­е­гать, и так да­лее. Каж­дый раз, ког­да им уг­ро­жа­ет оп­ас­ность, ма­ши­ны Бри­га­ма Ян­га со­вер­ша­ют это стран­ное дви­же­ние.

Здесь Сти­ве­на ос­е­ни­ло.

— Да это же крест! Они вы­пи­сы­ва­ют на зем­ле крест! А я-то ду­мал, они так прост­ран­ство ска­ни­ру­ют. Мор­мо­ны нас уд­е­ла­ли...

— Им­ен­но! Кро­ме то­го, они за­ми­ра­ют, по­дстав­ляя про­тив­ни­ку сто­ро­ну, про­ти­во­по­лож­ную той, в ко­то­рую их уд­а­ри­ли. Это тай­ный знак ко­ман­ды Бри­га­ма Ян­га, рас­поз­на­вая ко­то­рый, ма­ши­ны уз­на­ют сво­их. Где-то с се­ре­ди­ны гон­ки они ез­дят груп­па­ми и при­кры­ва­ют друг дру­га. Ме­нее по­вреж­ден­ные при­кры­ва­ют бо­лее по­вреж­ден­ных. Ес­ли од­но­го из них ат­а­ку­ют, за не­го всту­па­ют­ся дру­гие; про­тив­ник фик­си­ру­ет чис­лен­ное пре­вос­ход­ство и от­сту­па­ет, но они не пре­сле­ду­ют, а са­ми про­дол­жа­ют ех­ать к фи­ни­шу. В об­щем, они ве­дут се­бя, как нас­то­я­щая про­тес­тан­тская об­щи­на.

За­гад­ка бы­ла раз­га­да­на. Ка­кие мож­но сде­лать из эт­о­го вы­во­ды? Кто-то об­я­за­тель­но ув­и­дит в эт­ом еще од­но по­дтвер­жде­ние ис­тин­нос­ти хрис­ти­ан­ской ре­ли­гии, но я пре­дпо­чи­таю дру­гое объ­яс­не­ние. Ре­ли­гии лишь по­рож­да­ют ги­по­те­зы. Не иск­лю­че­но, что не­ко­то­рые из них мо­гут ок­а­зать­ся вер­ны­ми, ос­о­бен­но те, что ка­са­ют­ся норм по­ве­де­ния. Они не­из­беж­но про­хо­дят эк­спе­ри­мен­таль­ную про­вер­ку — про­вер­ку ес­тест­вен­ным от­бо­ром. Не­у­ди­ви­тель­но, что круп­ней­шие ми­ро­вые ре­ли­гии да­ют бо­лее эф­фек­тив­ные стра­те­гии по­ве­де­ния, не­же­ли те, у ко­то­рых по­чти не ос­та­лось при­вер­жен­цев. Да и са­ма че­ло­ве­чес­кая при­ро­да вы­ко­ван­ная ты­ся­че­ле­ти­я­ми пер­во­быт­ной жиз­ни спо­соб­ству­ет пра­виль­но­му от­бо­ру норм по­ве­де­ния. Воз­мож­но, не­спрос­та бо­га­тей­шие стра­ны ми­ра в боль­шин­стве сво­ем — ис­то­ри­чес­ки про­тес­тан­тские, хо­тя кор­ре­ля­ция и не оз­на­ча­ет при­чин­ность. В лю­бом слу­чае, за эт­им мне ви­дит­ся не чу­до, а ско­рее не­у­мо­ли­мые за­ко­ны ма­те­ма­ти­ки. Что мож­но ска­зать с ув­е­рен­ностью: со­труд­ни­чест­во вы­год­ней враж­ды, ин­а­че не су­щест­во­ва­ло бы мно­гок­ле­точ­ной жиз­ни, да и жиз­ни во­об­ще не су­щест­во­ва­ло бы, и от­кры­тие эт­о­го да­ет вы­го­ды не­за­ви­си­мо от то­го, ка­ким об­ра­зом бы­ло сде­ла­но.