- Сергеич! Вычислили мы твоего урода! – Рафаилыч вбежал в опорный пункт в состоянии веселого возбуждения. – Даже двух.

 - Сядь, не мельтеши. – сосредоточенно сказал капитан Бугреев. Он чистил табельный восьмимиллиметровый «ПМ», разложив всю затворную трихомундию на относительно чистом махровом полотенце. Маслянные пятна на ткани в данном случае были, скорее, в плюс.

- Да я тебе говорю! Серьёзно! Те самые! – сантехник Нигматуллин от возбуждения хлопнул ладонью по заляпанному канцелярскому столу, на котором происходило священнодействие чистки оружия.

- И что? Прямо уроды? – поднял глаза капитан, почесав кончик носа, который у него был идеально искривлён в сторону левого уха.

- Ну, один еще более-менее. – замялся Рафаилыч. – Здоровый такой, морда кирпичом. А вот второй урод редкостный. Прикинь – нос ровно посередине, ровный. Смотреть спокойно невозможно. Я б аж перекрестился, но вовремя вспомнил, что мусульманин.

 - Он же не виноват, что уродом родился. – философски умозаключил Бугреев. – Но как-то так получается, что от этих уродов одни проблемы. Откуда они только берутся. Это точно те, которые левое золото тут скинули?

- Зуб даю! Появились где-то возле Южного, из кустов. Тащили три трупа.