Вышли, двинулись пешком к Никитским Воротам.

 

По Москве лучше пешком ходить. На звук людских шагов мертвые не сразу наводятся. Ну идет кто-то и идет, может свой, такой же, холодный, с перекошенной рожей. Иногда, кстати, получалось даже их обмануть. Идешь, видишь вдалеке мертвого – переходишь на шаркающую походку, голову на бок склонишь, горловой стон издашь, и все нормально. Не заметит. Вблизи это уже не работает, конечно. Вблизи они как-то понимают, что перед ними пища.

 

Так и ходим. Приедешь в город, машину бросишь, и вперед, в пеший рейд. Вернешься, с добычей или без – прыгаешь в машину и по газам. Если не шуметь, если город знать и в тупики себя загнать не дать, то рейд – вполне безопасное дело.

 

Ну и если удача с тобой…

 

Мы как раз к памятнику Тимирязеву подходили. Сколько раз я возле него бывал до пандемии… Любил туристам показывать оставшиеся на памятнике шрамы от близкого разрыва фашистской бомбы. Следы Великой Отечественной в Москве… Была у меня такая экскурсия. Разорванный дом на Моховой, Тимирязев, рассказ о двух параллельных линиях метро – синей и голубой…

 

Подошли мы к Тимирязеву, а со стороны Нового Арбата, по Никитскому бульвару на нас двигалось стадо. Огромное. Голов 500… Мы замерли. Генка руку вскинул в условном сигнале "Стоять, без паники". Обернулся к нам, одними губами прошептал:

 

- Куда?

 

Направо – Малая Никитская, налево – Большая. Я плечами пожал: "Все равно, куда!" Нам сейчас затаиться надо, стадо мимо пропустить, и дальше на Новый Арбат выйти окружным путем.

 

Смотрим оба на Юлю. Что наш интуит скажет?

 

Юля, не раздумывая, мотнула головой в сторону Большой Никитской. Направо.

 

Пошли. Тихо пошли, плавно, не шумя… Несколько шагов сделать не успели – увидели стайку мертвецов впереди. Не стадо, так, стая… Максимум штук десять. Мы бы их вдвоем упокоили без проблем, пока Юля в сторонке стоит. Но шум… Стадо на нас наведется. А оно нам надо?

 

Значит обратно. На Малую Никитскую.

 

Юля помрачнела, но не спорит, идет за нами. А у меня и самого на сердце неспокойно: Юля сказала, что туда не надо, а мы туда идем… Не к добру!

 

Идем. Автоматы к груди прижали, ломы поудобнее перехватили, походка сразу стала ломаной и шаркающей. Только бы мертвецы не увидели… Даже если издалека не опознают в нас живых – могут за нами двинуться. У мертвых логика голубей. Если голубь видит несколько собратьев, летящих в одном направлении – он стартует вслед за ними. Потому что если несколько голубей куда-то летят – они или увидели, где пожрать, или удирают от опасности. И в том, и в другом случае надо лететь с ними.

 

У зомби естественных врагов в природе нет. Они – вершина пищевой цепочки. Теперь это их мир. Но если зомбак видит нескольких собратьев, целенаправленно куда-то идущих – он присоединится. Так они в стада и собираются.

 

Улица наполнилась шорохом, шарканьем и горловым стоном, многократно отраженным от полуразрушенных домов. Мы мельком оглядывались… Нет, вроде мимо идут. Текут пестрой рекой по бульвару.

 

Мы как раз проходили мимо Большого Вознесения, старательно кося под мертвых, когда…

 

В этот раз приближение катастрофы ощутил я, а не Юля. Правда, интуицией я не пользовался. Только глазами. Я первым заметил движение на колокольне церкви.