Семеро серых ступили на склон холма. Их цепь разделилась, кто-то вырвался вперед, кто-то чуть отставал, и это было мне на руку.

Никаких сомнений. Никаких раздумий. Никаких разговоров. Они шли не поговорить со мной, они шли, чтобы вонзить кинжалы в мою плоть! И если я не убью их первым – это сделают они!

Я закричал и взмахнул мечом, когда первый из моих противников ступил на вершину холма, и занес кинжал для удара. Он даже не пытался уклониться, когда меч вонзился в его шею, и с сочным хрустом застрял в позвоночнике. Как же лихо Маклауды из клана Маклаудов отрубали противникам головы… Интересно, у них мечи были острее, руки сильнее или они просто были в кино, а я – в каком-то сером подобии реальности?

Я рванул меч из раны, уже видя, что мой противник заваливается назад, и тут же ударил следующего, толчком послав оружие ему в грудь. Под капюшоном мантии мелькнули губы и подбородок, вполне человеческие и при этом какие-то смутно знакомые, но у меня не было времени разглядывать его черты. Удар ногой в живот, отбрасывая хрипящее и булькающее кровавыми пузырями тело вниз, с холма, и новый взмах мечом.

Я машу, я рублю, я колю. Мои противники то ли глупы, то ли неторопливы. Они не пытаются защититься или уклониться, они просто идут на меня с занесенными кинжалами, и каждый раз я успеваю нанести свой удар раньше, чем они наносят свой.

Кувыркаясь, летит с холма третий. На спине сползает в облаке серой пыли четвертый, судорожно зажимая рану в животе. Пятый остается лежать под моими ногами практически обезглавленный и неподвижный – в этот раз в рубящий удар по шее я вкладываю все силы, и рассекаю даже позвоночник. Голова болтается на ошмотьях мяса, а тело серым мешком валяется у меня под ногами. Шестой почти успевает. Шестой оказался слишком близко, и я не успеваю сделать замах, поэтому я просто бью ему в зубы рукоятью и пинком сшибаю его с холма, когда он хватается за разбитое лицо, выронив кинжал.

Седьмого я встречаю колющим ударом в грудь, а затем еще и проворачиваю меч в ране, чувствуя, как сталь трется о ребра. Он не кричит, но хрипит, пытается схватиться за меч, но так и умирает, безвольно повиснув на куске стали, торчащем у него в груди.

Никто из них не кричит, не зовет на помощь. Они только хрипят… Серые безгласые убийцы с кинжалами.