Частный детектив Ник Слотер спешил. Ни напарница, ни лучший друг-бармен не желали отвечать на его телефонные вызовы. А ему так хотелось поскорей обменяться добытыми сведениями и отправиться, наконец, пообедать. Бог его знает, как Сильвии удалось заставить его сегодня вовремя прийти на работу, но это стоило Нику завтрака. Хорошо, хоть Линда ушла ещё раньше и не успела обидеться на его отсутствие. Правда, сведений у него было немного. Визит к Сондерсу ничего не дал. Задержка с поставкой деталей возникла ещё на Гаити, и работодатель Даймлера гнал из порта на пределе, чтобы сократить хоть чуть-чуть его ожидание. Никакой вор не мог об этом знать заранее. Получается, что похитители просто забрались в дом, сразу после ухода хозяина, понятия не имея, когда он вернется. Или рассчитывая успеть найти альбом за час. То, что в доме всё оказалось перевёрнуто, не значит, что их было несколько. Самому Нику часа вполне бы хватило. Ломать – не строить. Но, в любом случае, воры должны были быть совсем рядом, когда Даймлер ушёл. А никто их не видел потому, что было ещё слишком рано. Уйти они могли через соседнюю улицу. Правда, опрос тамошних жителей тоже ничего не дал. Они никого не заметили. Просто не смотрели в нужную сторону в нужное время. А воры на то и воры, чтобы уметь скрываться от глаз обывателей. Ник не имел ни то, что подозреваемых, даже мало-мальски серьёзных гипотез мотива похищения.

 

         В такой ситуации оставалось надеяться только на Сильвию. Не зря же она отключила телефон. Наверняка, что-то серьёзное нарыла. Правда, нахождение напарницы до сих пор «Вне зоны действия сети», скорее всего, означало, что она не закончила своих серьёзных дел. Ну, да и ладно. Он заскочит в офис, проверит, там ли Сильвия, и, даже если не обнаружит её, отправится к Пауку. Тот не отвечает на звонки, вероятнее всего, из-за очередной потери телефона.

 

         Припарковав джип у дверей здания, он ещё с лестницы увидел, что дверь офиса приоткрыта.

 

         – Сильви! – окликнул напарницу Ник ещё из коридора. Никакого ответа. – Сильви, у тебя трубка не работает, – опять молчание. Это уже настораживало. Ник притормозил и, на цыпочках, подкрался к открытой двери, на всякий случай, нащупывая пистолет за поясом. Аккуратно заглянул внутрь. На рабочем месте партнерши восседала какая-то старуха. Она рылась в старой кожаной сумке и что-то бурчала себе под нос. Ник не стал убирать пальцы с рукояти оружия.

 

         – Не понял! – громко заявил он, рассчитывая на эффект неожиданности. – Что вы делаете в моем офисе, гражданка? И как вы сюда попали? – эффекта это не произвело. По всей видимости, бабуля не могла похвастаться острым слухом. Во всяком случае, она даже не подняла головы, по-прежнему, крайне заинтересованная содержимым своей котомки. – Мэм, я к вам обращаюсь, вы слышите?

 

         – Молодой человек, где ваши манеры? – старушка вперила в него взгляд через толстые линзы очков. У неё был слабый, хриплый голос. – Вас что, не учили, что мужчина должен первым представляться даме, тем более намного старше вас? Ввалились сюда без приветствия, кричите на гостью.

 

         – Я вообще-то здесь работаю. Плачу арендную плату за эту комнату. Здесь лежат мои личные вещи, ценные документы. Здесь должна была находиться моя напарница, в конце концов! Ключи от двери есть только у неё, меня и хозяина здания. Как вы-то здесь оказались?!

 

         – Ну и молодёжь… Ему сделаешь замечание, а он огрызается. Вашим родителям должно быть стыдно. Наверняка же они воспитывали вас, старались вырастить из сына достойного человека. А вы их позорите. Конечно, я уже привыкла, что мне хамят наглые юнцы. Сейчас встретить вежливого молодого человека или девушку трудней, чем инопланетянина. Все дерзят, язвят, пререкаются. Ты ему слово, он тебе десять. Вот мы в молодости никогда себе такого не позволяли. Почтительность и уважение к старшим – вот чему нас учили сызмальства. И ведь мы слушались. И не потому, что боялись наказания за непослушание, а потому, что старшие были авторитетами. А теперь?.. Даже посетителей обхамят без тени зазрения. Куда катится этот мир?! – пожилая дама уставилась в экран Сильвиного компьютера и даже принялась одним пальцем тыкать по клавиатуре. Хотя, судя по отсутствию отсветов на её лице, машина была отключена, и тыканье было просто демонстрацией пренебрежения.

 

         – Если… – начал было он, собираясь продолжить словами «…вы умеете читать», но вовремя осекся, – я не ошибаюсь, у входа должна быть табличка «Ник Слотер и Сильвия Жирар, частное сыскное бюро». Так вот, Слотер – это я, а Жирар – моя напарница, на стуле которой вы сейчас сидите. Надеюсь, это она привела вас сюда, ибо в противном случае мне придётся расценивать ваше появление, как незаконное вторжение на частную территорию. И принять адекватные меры, вплоть до нейтрализации вторгшихся и препровождения их в полицейский участок.

 

         – Нет, вы посмотрите, он ещё и угрожает. И каким это способом вы собираетесь меня нейтрализовать… к-хе… юноша? Я ж и на стуле-то с трудом сижу.

 

         – Так как же вы сюда попали? И где, всё-таки, Сильвия?

 

         – Если вы детектив, то должны осознавать, какую нравственную ответственность налагает на вас ремесло. Человек, стоящий на страже добра и справедливости, – продолжала разглагольствовать старуха, игнорируя его вопросы, – обязан служить примером во всем, в том числе и в отношении к старикам. К тем, кто создал, для вас, молодежи, этот мир изобилия и благоденствия. Создал своим тяжким, иногда непосильным трудом…

 

         Ник махнул рукой на бесконечное словоизлияние. Сейчас ему больше всего хотелось пить. Он шагнул мимо бабульки к кулеру. Тот встретил его радостным бульком. Воды осталось совсем немного, у горлышка бутыли, но охладитель был включен, и ледяная жидкость устремилась в стаканчик.

 

         – За водой надо бы сходить, Ник. Это последняя наша бутыль, – раздался за спиной голос Сильвии. Ну, слава богу, объявилась. Он обернулся, держа пластиковый сосуд у рта, да так и застыл. Бабушка по-прежнему сосредоточенно осматривала клавиатуру, медленно водя указательным пальцем в поисках нужной клавиши… а больше в комнате никого не было. Пару секунд Слотер поразмышлял над увиденным… Потом подошёл к ней, сел на корточки рядом. Она удивлённо воззрилась на него через толстые выпуклые стекла. А за ними Ник увидел большие синие глаза. Очень синие. Понятно. Очки увеличивают, линзы уменьшают, глаза кое-как видят.

 

         – Здесь клавиша «С» западает, мэм, – Ник осторожно протянул левую руку к клавиатуре, показывая какую именно кнопку он имел ввиду, – её периодически надо отщелкивать… – бабушка машинально перевела взгляд на его пальцы, и тогда он мгновенно метнул правую ладонь к её голове и, что есть сил, дернул за седую шевелюру.

 

         – Ах! – только и смогла воскликнуть она.

 

         Белый парик довольно легко соскочил с головы, оставшись в пальцах Слотера. Под ним обнаружились густые рыжие волосы, плотно уложенные по поверхности черепа.

 

         – Да что вы позволяете себе, хулиган! – воскликнула Сильвия старушечьим голосом и хлопнула рукой по столу.

 

         Ник смотрел на её лицо и не мог скрыть восхищения. Морщинистый лоб, дряблые обвислые щеки, бородавки на носу, сморщенные, потрескавшиеся губы, седые волоски на подбородке – всё это выглядело так натурально.

 

         – Обалдеть! – только и нашёл, что сказать он. Сильвия отобрала у него парик и кинула в сумку. Ник только сейчас понял, что даже уши и шея были загримированы. – Обалдеть… – повторил он, совершенно ошеломлённый. Перевел взгляд на её кисти, грим был и там. Не удержавшись, Ник схватил ладонь Сильвии и потрогал подушечки пальцев. Так и есть! Там были ложно-папилярные нашлёпки. К чему же она так тщательно готовилась?

 

         – Ну, ты даёшь! Надеюсь, этот маскарад не для меня?

 

         – А тебе не приходит в голову, что он для кого-то, кто вот-вот придёт? – сварливо поинтересовалась она, но уже своим нормальным голосом.

 

         – Да?.. – ошарашено спросил он. Такое ему в голову не приходило… Но отключённый телефон мог значить именно это. А поведение Сильвии говорить: «Узнай меня, но не подавай вида, подыграй мне. Сейчас придёт зритель нашего спектакля». Ведь она и в обычной жизни его пилит. – Прости, если я…

 

         – Да не переживай, я просто только вошла. За пару минут до тебя. И переодеться не успела, и телефон включить. Хотела одну идею проверить по компьютеру, – она вытащила телефон из сумки и включила.

 

         – Но я бы тогда тебя видел. Я как раз подъезжал и смотрел на наш дом издалека.

 

         – Я сзади вошла, через черный вход, у нас же есть ключ.

 

         – По-прежнему ничего не понимаю. Может, ты объяснишь всё быстренько? Или я пойду в бар пообедаю?

 

         – Объясню, объясню. Дай только минутку передохнуть и вернуться в исходное состояние, – она расслабленно откинулась на спинку стула и прикрыла глаза старческими веками в пигментных пятнах. – Ты-то что-нибудь полезное обнаружил?

 

         – Почти ничего, – виновато вздохнул Ник. – Я узнал, кто не мог украсть этот альбом. И расширил круг своих знакомых ещё на полтора десятка человек. Или даже на два. Соседи и прохожие ничего не видели, и сами, кажется, не причастны. И никаких конкретных наводок на следы воров. Хотя я всё внимательно осмотрел. Может, теряю хватку? Сто́ит, конечно, проверить новых хозяев прежнего жилья Даймлера, или старых друзей его предков. Но без тебя я долго буду возиться, да и чую, бессмысленно это.

 

         – А ты не хочешь, случайно, поработать на лейтенанта полиции Фрэнка Грегори?

 

         – Дурацкий вопрос! Не хочу, конечно! Ни случайно, ни закономерно. Ни на лейтенанта полиции, ни на Фрэнка Грегори.

 

         – А он, ведь, нам помогал.

 

         – Ну, была пара действий, которые можно, с натяжкой, назвать помощью. А сколько раз он пытался нас засадить?! И не только меня, но и тебя, между прочим.

 

         – В полиции работают и другие твои друзья. Эйдриан, например. Ты, кстати, знаешь, что она беременна?

 

         – А я-то здесь причём?

 

         – Ну, когда-то ты с ней гулял…

 

         – Я с ней гулял, как ты выражаешься, несколько лет назад, ещё до нашего с тобой знакомства, а беременна она от силы месяца три.

 

         – Старые чувства иногда вспыхивают с новой силой…

 

         – Если уж на то пошло, там и твои друзья работают. Надин, например. Она, кстати, не беременна?

 

         – Ну и пошляк вы, Слотер.

 

         – Я не пошл, я предельно циничен.

 

         – Когда-нибудь ты объяснишь мне разницу.

 

         – Когда-нибудь ты повзрослеешь и поймёшь её сама.

 

         – Когда-нибудь я побью тебя за такую манеру речи.

 

         – Ну, это ещё когда-нибудь… – он хлопнул себя по лбу. – Ну, конечно! Ролли! Как же я не догадался, чьи это уши торчат из-за забора…

 

         – Что Ролли?

 

         – Это он предлагал работать на полицию?

 

         – Ну, не предлагал… Так… деликатно интересовался, как мы к этому отнесёмся. Грегори просил его закинуть удочку. У них, видать, совсем туго с раскрываемостью.

 

         – А как Грегори будет платить? Из собственного кармана, или из какого-нибудь резервного фонда полиции?

 

         – Такие бывают?

 

         – Иногда.

 

         – Тогда, думаю второе.

 

         – Жаль. А то, ободрали бы его догола.

 

         – Ник!

 

         – Шучу. Но почему Ролли звонил тебе?

 

         – Ну не тебе же!

 

         – Я имею в виду, это, ведь, он в тебя влюблён, а не ты в него.

 

         – И что?

 

         – На что он, собственно, надеялся?

 

         – Это ты у него спрашивай. Так что бы ты ответил?

 

         – Пока не закончим дело с альбомом – нет.

 

         – Я тоже так думаю, но тебе, ведь, не хотелось им заниматься.

 

         – Честно говоря, Даймлер перестал вызывать у меня отвращение. Просто, ему здорово не повезло в жизни, и это не могло не сказаться не поведении. Но это человек из числа тех, что и мухи не обидят. А фотографии эти были для него смыслом существования. Я хочу ему помочь.

 

         – Считаешь, мы справимся?

 

         – Не бэ!

 

         – Чего?

 

         – Так говорят мои новые друзья. Это значит «не бойся». Или «не беспокойся». Им лет по десять.

 

         – Иногда, мне кажется, что и тебе не больше… А может, и нам обоим…

 

         – И потом, растёт у меня какое-то смутное подозрение… За этой кражей кроется что-то серьёзное.

 

         – Ох уж мне эти твои подозрения! – горестно вздохнула Сильвия. – Ладно, подожди минут пятнадцать, я тебе кое-что интересное расскажу.

 

         – Я не могу столько ждать. Я кушать хочу.

 

         – Тогда, пойдём со мной в туалет.

 

         – В туалет?! С какой это стати? У тебя что, внезапно развилась унитазофобия? Или ты настолько одряхлела, что не можешь самостоятельно встать с горшка?

 

         – Нет, но у одного торопыги настолько развилось нетерпение, что он не может подождать минут пятнадцать-двадцать, пока я сниму грим. А ведь у меня для него есть очень любопытные новости. Придётся сделать доклад на месте. Так сказать, без отрыва…

 

         – Ох уж мне эти твои интриги… – передразнил её Ник. – Ну ладно, идём, – Сильвия вручила ему свою сумку.

 

         Кризис отражается на всём. На острове стало меньше не только жителей и туристов, но и различных контор. На втором этаже их здания, кроме сыскного бюро, вообще остался лишь офис страхового агента, который целыми днями разъезжал по клиентам. Однако Брюстер, владелец здания, почему-то не стал закрывать туалет, и тот попал в безраздельное владение детективов. Правда, при условии, что они сами будут поддерживать там чистоту и порядок. Но, при наличии в штате Сильвии, это не было проблемой. Буквально накануне она заставила Ника заменить там все электролампочки. Потому сейчас белостенная комната без окон буквально сияла чистотой в светодиодных лучах.

 

         Сильвия повесила жакет на крючок рядом с полотенцем. Выложила из сумки на тумбочку возле раковины разные кисточки, тряпочки, тампончики, баллончики с растворителями и прочие принадлежности. Критически осмотрела себя в зеркале. Сняла очки и вытащила линзы из глаз, вернув им естественный серый цвет. Потом отправила вслед за жакетом блузку, оставшись в одном лифчике и оголив вполне молодые плечи и талию.

 

         – Ну, это я уже видел, – разочарованно сказал Ник, – если ты хотела меня удивить…

 

         – Если бы я хотела тебя удивить, – назидательно ответствовала напарница, отдирая кусок псевдоплоти из-под глаза, – я бы надела кастрюлю на голову. Причём тебе.

 

         – Понял, мэм. Сконфуженно умолкаю.

 

         Сильвия победоносно глянула на него из зеркала искореженной физиономией. Потом перевела взгляд на свои пальцы.