…- Меньшикова! Что ты пялишься на доску, как баран на новые ворота? О чём нужно думать на уроке?!

                 Откуда доносится этот голос?.. Ева Меньшикова будто очнулась – она стоит возле своей парты, а у доски с перекошенным от злости лицом тычет указкой в пример математик Алексей Викторович.

                  - Меньшикова! Я чему вас учу?! Ты что, не можешь понять элементарных вещей?  Может, ты в восьмом классе и до десяти не сможешь сосчитать? – в тоне учителя послышалась издёвка.

                  Судорожно пригладив чёлку, Ева открыла рот, чтобы пояснить вслух решение примера, но Алексей Викторович не дал ей произнести ни слова. Противно ухмыльнувшись, он сказал:

                  - Я вижу, с примерами у нас пока туго. А ну-ка досчитай до десяти, проверим, знаешь ли ты, какие существуют цифры.

                 Молодой нагловатый учитель посмотрел на худую высокую девочку, застывшую возле последней парты.

                  - Я жду!

                  По классу пронесся лёгкий ветерок смеха.

                  - Раз… - тихо начала Ева.

                  - Не раз, а один! – рявкнул учитель.

                  - Один, - покорно повторила ученица.

                  - Ну, ну, - не пытаясь скрыть презрительную усмешку, поторопил её математик, - дальше!

                  - Два, три, четыре, - медленно продолжила счёт девочка. Он холодно посмотрел ей в глаза – прозрачные, зелёные, как лесные озёра.

                  «Только и есть в ней  хорошего, что глаза, - подумал он. – И зачем рожают таких уродин?.. Длинная, тощая, как метла… Кому она будет нужна? То ли дело – Эля Тишина! Правда, тоже глупая, зато какая красавица!»

                   Переминаясь с ноги на ногу, Ева продолжала считать, а он перевёл взгляд на девочку, сидящую за первой партой в среднем ряду – Элю Тишину и залюбовался её розовой, как раковина, кожей, вьющимися тёмными волосами и глазами, голубыми, как морская вода.

                   - Ну что ж, - оторвавшись от симпатичной девочки, вновь холодно взглянул математик на Еву, томящуюся у своего места, - считать умеешь.

                  Он вздохнул. И одета-то эта метелка как старуха – из-под широкой длинной юбки торчат две тонкие ноги. Ужас!

                  Она, кажется, поняла, о чём он думает. И посмотрела как-то тоскливо и печально.

                  От её безысходного взгляда учителю стало неуютно, и он поёжился в своем тесноватом пиджаке.

                  - А теперь взгляни на доску…

                  чучело

                  - …и скажи нам, что ты там видишь.

                  Сейчас опять сморозит какую-нибудь глупость. Это просто невозможно вынести!

                  С трудом сдержав клокочущие в груди эмоции, учитель обратил на ученицу надменный взгляд – его сдерживать он не счёл нужным.

                  - Я вижу… машину, - вдруг тихо произнесла Ева Меньшикова.

                  - Что? -  он раскрыл глаза, уставясь сначала на нее, потом на доску.

                  Ей пора навестить психиатра.

                  Класс загоготал. Не засмеялся только мальчик, сидящий с Евой за одной партой.

                  А что, интересный спектакль!

                  Учитель преувеличенно внимательно посмотрел на короткий пример, написанный на доске.

                  - Ну-у! – пытаясь казаться совершенно серьёзным, воскликнул он. - Значит, ты видишь машину! Какую?

                  - Она серая. Она едет по дороге. Только что прошел дождь, дорога мокрая…

                 Сейчас дослушаю представление до конца и вызову санитаров.

                  - А за рулём сидите вы, Алексей Викторович.

                  - Да что ты? – учитель опять вгляделся в пример, словно пытаясь увидеть между белыми цифрами странную картину.

                  Класс покатывался со смеху. Красавица Эля Тишина, закатив глаза, высокомерно улыбалась уголком губ.

                  - На вас тёмная рубашка. В одной руке у вас руль, а в другой – сотовый телефон. Вы смеётесь…

                  Ева набрала в грудь воздуха и прервала свое описание.

                  Отчего-то лёгкая дрожь пробежала по спине молодого педагога.

                  У меня и правда серая машина. Откуда она узнала?.. Я ведь ещё ни разу… Дура набитая! Актриса недоделанная!

                  - Ну, и что дальше?

                  - А дальше я вижу жёлтый клен, в который врезалась ваша машина. Вы по-прежнему сидите внутри, взгляд у вас застыл и смотрит куда-то вверх и вбок. А телефон лежит у вас под ногами…

                  Это уже не смешно. Наглая дрянь!

                  - И я вижу на его экране цифры – 18.47.

                  Ева замолчала. Наступила тишина.

                  - У тебя всё? –  наконец, злобно произнёс учитель.

                  Девочка кивнула.

                  - Убирайся вон! – заорал он, взбешённый её словами.

                  Она вновь кивнула и послушно начала укладывать в сумку книги и тетради. Мальчик, сидящий рядом, тоже стал собираться.

                  - А ты куда, Дымкин? – закричал вконец разъярённый учитель.

                  - Я ухожу с Меньшиковой, - ответил мальчик тихо и двинулся вслед за ней к двери.

                  Математик хотел было что-то возразить, но передумал.

                  Пусть проваливают оба. Невелика потеря!

                  У двери девочка вдруг обернулась.

                  - Алексей Викторович!

                  Он с ненавистью взглянул на неё.

                 - Ну, чего тебе ещё?..

                 - Это случится в воскресенье. Я видела дату.

                 Дверь хлопнула. Остолбеневший математик остался сидеть напротив притихшего класса, чувствуя, как по спине бегут капельки холодного пота.

                  - Продолжим урок, - хрипло произнёс он, наконец, и посмотрел на свою любимицу. – Эля, объясни, пожалуйста, решение примера.