И снова Президент перетасовывает правительство.
Полторанин, наш идеолог-демократ прессы, сказал как-то: теперь, мол, Ельцину нашептывают дальнейшую политику не демократы, а кто-то еще, и он их слушает, - начинается новый виток.
Полетел вверх и курс доллара,- знатоки пророчат повышение его к июлю до 10 тысяч за рубль. И это - с полторы-то!.. Пророчат и гиперинфляцию в связи с тем, что опять начнется сдерживание цен государством, финансирование маломощных предприятий, колхозов.
Как же мы устали от всего этого!
Какой-то иностранец высказал свое первое впечатление о русских: все они, мол, о чем-то думают, думают и лица у них сосредоточенные, напряженные.
И пра-аильно (как говорила моя маленькая дочка) дядя подметил!
Платон пришел на обед хмурый, раздраженный:
- Опять Чальянова выпендривается! Артюхоы был в командировке, так она...
И рассказывает: Петр Леонович Кузенков (директор мясокомбината, демократ) принес статью для публикации, я её быстренько подготовил, а она и начала сокращать. Да и на планерке секретарь Денисенко поддержала ее, плеснув на меня: «Подумаешь, демократ нашелся! Хватит командовать, теперь мы будем!» Ну, я и обозвал ее дурой. А когда вернулся Артюхов, то даже не выслушав меня, тоже стал наезжать.
- Я же тебе говорю, - бросилась успокаивать, - они, эти твои коллеги-коммунистки, ближе Артюхову по духу, чем ты. Он хотя и клеймил социализм в статьях, но суть коммунистическая в нем проросла и кре-епко укоренилась.
- Но он ко всему этому еще и свинья! – подхватывает разгоряченно. - Он же и редактором-то стал благодаря мне, потому что тогда, на заседании Думы, уговаривал я демократов проголосовать за него, - наливает в чашку заварку, и я вижу, как сильно дрожит рука. - И помещение, и машину для редакции выбил, пользуясь своим депутатством, и квартиру для его свояка, когда тот из Чечни сбежал, а он...
- А он, - подхватываю, - когда вас, демократов, гоняли по подворотням, сидел себе в Обкоме, получал пайки и в ус не дул. Да и Денисенко с Чальяновой были не лучше. Помнишь, когда тебя снимали с работы за статью в защиту СОИ, так они обе проголосовали за твое увольнение, так что все они – одного поля ягода, и нечего тебе каждый раз заново страдать от их пощечин.
Но он… всё так же, молча!.. допивает чай, встает, уходит к себе, а я додумываю: конечно, обидно все это, до слез обидно, до горечи во рту, но что же делать, если изменить, вылечить этих, изуродованных социализмом, людей почти невозможно.
Мечтает дочка: откроет ателье и будут в нем показы моделей, салон красоты, а пока...
Пока томится:
- Ну не хочу я, чтобы ко мне домой приходили на примерки!
- А как же тогда? - недоумеваю. - Что ж делать, коль по-другому нельзя?
Как-то всполошилась: в цирке комната освободилась, не арендовать ли?
И сходила к директору, и поговорила, и тот сказал, что подумает.
Подумали и мы, прикинули, посчитали: надо будет патент брать, за аренду помещения платить, налоги, а они, эти налоги на частный сектор доходят до девяносто процентов с прибыли! Вот и решили: пускай пока шьет дома, а там - как обстоятельства покажут.
Ведь всё не верится: неужто дожили до поры, когда дозволено людям заниматься тем, к чему у них душа и руки тянутся?
Фильм по телевизору «Курочка ряба», а потом - обсуждение в эфире.
Режиссер Андрон Кончаловский, только вчера прилетевший из Америки, где и живет, сидит уверенный, раскованный, белозубый.
Как много в нем американского!
Да нет, фильм в общем-то правильный: семьдесят лет «совка» сделали из нас рабов... рабов, с которыми можно делать все, что угодно. Всё правда!
И неправда.
Неправда в том, что фильм этот - размышления режиссера, который... которому все беды наши, вся грязь наша и кровь служат только материалом, из которого он лепит «свой кинематографический образ». Поиграет он вот так нашими чувствами, ощущениями, страхами и опять улетит в Америку... как сделал это в день путча, - тогда журналисты настигли его в аэропорту, а он и ляпнул им свою правду-матку: да, мол, уезжаю, потому что боюсь.
Но самым страшным в обсуждении после фильма было вот что: когда ведущий спросил жителей села, в котором снимался фильм: «Кто из вас снова согласен вернуться в соцлагерь?», то двадцать восемь человек из тридцати проголосовали «за».
Часто в мои бессонные ночные часы думается: нет, не повернуть страну вспять с таким народом! Ленив, завистлив, - развращен! - да еще с недавним прошлым экспроприации!.. Грядет беда. Снова полетит Россия в пропасть!