...Балкон открыт, ветерок свежий подувает, а я сижу и шью пиджак себе из жатого ситца. Как же отрадно наедине с моим «величеством»  долгожданным одиночеством!

Но вот они! Платон и Аристарх. Оказывается, сегодня  у них первый сеанс,- художник хочет написать портрет мужа. Ну что ж, придется  «величеству»  подождать, да и пиджаку – тоже.

И уже «объект» - у  стола… и уже Аристарх - напротив меня… и уже опять говорит о рассказах Платона из недавно вышедшей книжки «Серебряные сопки», но вдруг откладывает кисть, берёт в руки сборник, ищет в ней какие-то страницы:

- Вот, нашел! – И читает: - «Зачем встречаться с беспокойным прошлым? Пусть бы по-прежнему прикрывало твою лысеющую голову от беспощадных лучей жизни легкое облачко тихой грусти по несбывшемуся», - и смотрит на Платона, но перелистывает несколько страниц и мы слышим: - «Нет, оказывается не поздно задуматься даже тогда, когда пойдет вторая половина дня и крылья мечты, надежды уже опустились, повисли ненужным грузом и просто мешают жить». - Закрывает книгу, снова берет кисть: - Ты же подталкиваешь человека словами этими к действию, открываешь ему глаза…

Вижу, приятно Платону слышать это, а я… Нет, не хочу пока «вписываться» в их диалог и уже иду на кухню варить кофе.

 

Мы с Платоном – на дне рождения Валерия Столяровского, инженера-проектировщика и любителя книг. Человек он, конечно, живой, неуёмный, интересный  и думает о нашем «социалистическом» так же, как и мы, но чего-то в нём не хватает! Мягкости?.. глубины?.. тайны? Нет, не знаю.

Именинник  такой молодой сегодня!.. с искорками в глазах!.. и сидит как раз напротив меня, под своим портретом «кисти Аристарха», как представил его нам. Отличный портрет!..  Ах, если бы ни затурканность идеологией, бытом, каким бы художником мог стать Аристарх!  И сейчас он - со мной рядом. Накануне-то позвонил на работу: буду ли у Валеры? Да, буду. «Я очень рад, - помедлил и добавил тихо: - Это мне и надо было  знать». И вот теперь, когда кто-то выкрикивает: «Кто способен броситься с головой в омут любви?» и я шутливо тяну руку, то наклоняется и шепчет:

- Шутишь или?.. А то, когда буду писать твой портрет, возьму и напишу в нём ЭТО, - и смеется.

На что, улыбнувшись,  отвечу тоже шепотом:

- Ну что ж, художник просто обязан увидеть в модели то, чего она за собой и не подозревает...