- Слушай, Опп! А, может, уже и могут удалять нерв сострадания и жалости? – размечталась я как-то, ложась спать, и пытаясь таким вопросом вызвать образ моего виртуального ОППонента-спорщика. – Зажить бы без этого надоедливого нерва покойно и невозмутимо, неомрачённо и удобно…
- И ничтоже сумняшеся, хотела ты продолжить? – и его тёмные глаза блеснули вдруг в темноте. - Да, можно и удалить, есть у меня знакомый врач.
- Так… сразу… и?.. – испугалась я. – Нет, ты подожди!
- А чего ждать-то? – осклабился его рот. – Вот только договорюсь, хоп!… и нет твоего надоедливого нерва!
- Нет, ты всё ж подожди… Надо подумать, - всполошилась я.
- И думать нечего, - снова нагло улыбнулся рот. – Не будете ни о ком страдать и споку-уха настанет!
- Что-что? – удивилась я, собираясь усомниться в красоте нового словообразования.
- Да ладно, успокойся, - появился он и весь, плюхнувшись в кресло. - Это я осовремениться захотел… а как всё же насчет предложения?