И  ВСЕ ОПРАВДЫВАЕТ  СТРАСТЬ

 

Богат и прекрасен древний Киев. Ничего подобного не могла себе представить Шведская принцесса, когда по воле отца своего отправлялась сюда, к неведомому ей князю Ярославу. Он и великим князем еще не был тогда, но богат был безмерно, это и не могло удержать короля от искуса стать союзником его, а что  могла чувствовать и переживать дочь его, кто с этим считаться станет, уж точно не король шведов.

Но один из них все-таки считался, и был это  норвежский принц Олав. Он  последовал за ней на Русь, не задумываясь о том, что там может случиться.

Злые языки поговаривали на королевском пиру, что отправился он только потому, что дома места и земли ему не оказалось, но те, кто видел принца, понимали, что было еще одно в сердце его - это страсть, которая вспыхнула давно, но так и не проходила с той поры.

Король смотрел на это сквозь пальцы, хотя ему снова и снова о том говорили вассалы его:

- Оставь его здесь, он там бед наделает, и вместо мира с русичами мы получим новую войну.

- Князь мудр, а если не сможет он мальчишку остановить, так это его беда, и не пойдет он войной против нас.

Убедить в чем-то короля было невозможно, но он понимал и другое, даже прислушайся он к речам вассалов своих, и тогда не удалось бы ему удержать влюбленного Олава, не подчинится он ему.

Так все и осталось, когда дочь его отправилась в Новгород, а он остался ждать вестей из того мира, то ума приложить не мог, какие это будут вести - никто не знал этого тогда.

№№№№

 

Они сидели у костра в чистом поле,  ярко светила луна. Юная стройная девица смотрела на огонь и с грустью думала о том, что ей не суждено вернуться в замок отцовский, может быть дочери ее, если станут королевами и пожалуют туда, а она безжалостно брошена в эту бездну, из которой уже не выбраться.

Слезы навернулись на глаза. Рядом странно завыл какой-то волк, усиливая тоску ее. И когда мягкие ладони  легли на плечи ее, то сначала показалось ей, что это Леший, о котором она столько читала в старинных летописях. Русичи везде поселили духов своих, и они были с ними повсюду рядом. Но когда губы коснулись щеки, она поняла, что не леший это. Такими горячими и страстными они были.

Она не стала противиться и поворачиваться не стала, понимая, кто это может быть.

- Олав, почему ты не спишь, - удивленно спросила принцесса.

- Как могу я спать, когда ты рядом, и скоро не будет этого, - слышала она прерывистый шепот.

- Почему не будет, ты останешься со мной всегда.

- Да, но там будет этот проклятый князь Ярослав, мы не сможем видеться так часто, как мне того хочется.

- Он не видел меня, и я не нужна ему, ты о том знаешь.

Кто-то проснулся и зашевелился, она поднялась и без слов отправилась от пылавшего костра в тень вековых деревьев, воин направлялся за ней.

Девица слыла странно разумной для своих юных лет, она, понимая, что произойдет дальше, просто уводила его во тьму от посторонних глаз. Но посмел бы кто-то и в чем-то ее упрекнуть. Она уговаривала себя, что так может облегчить его страдания, а то и погасить дикий огонь в груди его, хотя последнего ей совсем и не хотелось делать. Нет, должен быть кто-то, кто будет любить ее, и охранять в чужом мире.

Князя, который скоро станет ее мужем, в расчет в тот миг она не брала, хотя еще и не видела его, и ведь могло случиться так, что она его полюбит, такое хотя и редко, но все-таки бывало.

А руки воина уже впились в стройную ее фигуру. В этом лесу, как и в любом другом, кроме духов, которым тоже могло не понравиться то, что происходило, могли оказаться и дикие животные, они не подходили к огню, но  в тот момент, когда эти двое удалились, всякое могло случиться, но они о том больше не думали ни минуты.

Если бы не рассвет, то не оставил бы ее Олав, но он не собирался показывать всем, что произошло между ними, и  готов был остаться с принцессой своей столько, сколько будет возможно.

Странное спокойствие было на лице Ирины, когда они снова собрались в путь, она понимала, что долгие годы придется скрывать то, что еще между ними  случиться может, тем более  что ей это очень нравилось. Она не могло знать полюбит ли кого-то и когда-то, но то, что ее любил этот храбрый и очень красивый воин - этого уже было немало и так согревало одинокую душу.

Еще несколько раз, подвергали они себя не шуточной опасности, оставаясь наедине в глухих местах. Но это так понравилось обоим, так захватывало дух, когда над головой кричала какая-то птицы, шуршали листья, и лучики луны прорывались сквозь густые кроны деревьев, что уже и не представить себе, будто можно было как-то по-другому оставаться друг с другом.

Они понимали друг друга без всяких слов, страсть Олава не только не утихла, но становилась все сильнее, а между тем Новгородские врата уже пред глазами принцессы оказались. И все в тот миг резко изменилось.

Первое, что она увидела там, где считала, что кроме лесов ничего нет - богатство и роскошь невиданную.

Князь Ярослав ей не понравился совсем, хотя невесту это не особенно расстроило. Тут же она услышала историю  о том, как пропала невеста у княжича перед свадьбой (из Киева гонец приехал), потому что он решил провести ночь со своей бывшей наложницей в последний раз.

- И куда же она делась, - поинтересовалась Ирина (так ее с самого первого дня стали здесь на славянский лад называть).

- Богиня Лада к себе забрала, никому не позволено слова нарушать.

Она  понимала, какие странные тут обычаи и традиции, и подумала вдруг, что будет, если ее жених пропадает перед свадьбой, или это касается только девиц?

Потом у Олава она спрашивала о том, когда они остались вдвоем.

- Я не хочу, чтобы он пропадал, я должна стать княгиней и его женой, а там видно будет.

Что мог ответить на это тот,  у кого ни земли, ни родного  мира не было? Злые языки все верно говорили. Нет, он должен был примириться, и попробовать, служа у князя,  хоть что-то завоевать, а уж потом думать о большем, тягаться с Ярославом он не мог в те дни никак.

Но как же тяжко было оставаться гордому норвежцу, успевшему в отличие от остальных воинов,  получить так много, и теперь теряться в этой толпе, оставаться среди всех и только мечтать о том, чего у  князя русов было в избытке.

Впрочем, скучать ему долго не пришлось. Как только они все перебрались вместе с князем в Киев, начались тревожные и суматошные дни. И трудно сказать, что было бы со всеми ними, если бы он случайно не услышал в саду разговор Эймунда, спесивого и заносчивого их воеводы, с каким-то незнакомцем, разглядеть которого во тьме было невозможно. Они говорили, Олав ушам своим не поверил, о похищении княгини Ирины.

- Мы заставим Ярослава оставить Киев, - говорил человек во тьме, расспрашивая о том, где и как княгиня совершает прогулки.

Только в первый миг растерялся Олав, а потом он понял, что спасет свою княгиню. Даже если бы он не пылал страстью к ней, а просто был бы одним из ее воинов, и  тогда он должен был бы это сделать, а теперь тем более.

 Сначала он хотел ее предупредить о том, что видел и слышал, но потом решил, что будет лучше, если он действовать станет в том самом месте и оставить их там.

№№№№№№