- Госпожа? – я взглянула на Бести, ожидая приказа. Но та сидела молча, дрожа, глаза распахнуты от ужаса.

  Вот он, мой шанс! Сейчас, пока Бести не пришла в себя от шока, я могу, наконец, завершить то, что мне не удалось на Базире! Тогда наша общая ненависть к демиургам не дала мне подчинить Бести, зато сейчас…

Ужас, дикий, первобытный, иррациональный, подавляющий все приобретенные навыки – сначала я чувствовала только его. Впитываю, еще, еще, весь, без остатка…и вот оно.  Дикая ярость, желание причинять ответную  боль, а то и вовсе прервать чужую жизнь. Надо же, какие знакомые желания таятся внутри моей госпожи! И негодование на собственную физическую слабость, не позволяющую причинить такую боль, какую хотелось бы! О да, моя госпожа, ты можешь это сделать…ты хочешь это сделать…они напали первыми, они заслужили свою смерть…     Позволь мне стать твоей яростью…твоей силой… ты почувствуешь всю их боль через меня…

Невероятно! Нет, невозможно! Желания Бести были настолько сильны, что мое внушение растворилось в них, не дав завладеть волей госпожи!! Не подчинение, опять слияние! На этот раз еще более полное и глубокое, чем на Базире!

Мы с Бести смотрели друг на друга. Повинуясь ее молчаливому приказу, я выбралась из клети, сдвинула тела с пути госпожи. Хозяин дома, которого мое заклинание «запечатало» в неловкой позе у стола, при виде меня заверещал:

- А-А-А-А!  Не убивайте! Я все отдам, все! Только не убивайте меня! – завидя вышедшую следом за мной Бести, он словно новых сил набрался: - Госпожа, пощадите! Я ведь вас не тронул!

Бести взглянула на него, словно впервые видела. Потом равнодушно поинтересовалась:

- Что ты можешь предложить?

- Дурень, хоть не унижайся! – двигаться напавший на Бести не мог, но зато мог разговаривать, - Разве демона можно подкупить? Мы все умрем.

Бести повернулась к нему:

- Конечно, вы все умрете. Но ты, - она снова обратилась к хозяину дома, - умрешь последним. Проживешь несколько лишних часов. И, может быть, твоя смерть будет легкой, если Дайна к этому времени наиграется с этими двумя.

Ярость госпожи была похожа на черную глыбу льда. Спаялись воедино ледяная жестокость и темные желания, жажда крови и боли.

- Об одном жалею: так и не успел тебя умять, - с каким-то извращенным восхищением произнес напавший, поймав взгляд Бести. Это были его последние членораздельные слова.

 

Это бы истинный пир после долгого голодания! Волны боли терзаемого мной человека захлестывали меня, сливаясь с ужасом ожидающих своей очереди. И ко всему этому примешивалось почти сексуальное наслаждение госпожи, которая упивалась своей властью.  Я впитывала в себя этот дивный коктейль, уже понимая, что не справляюсь с этим изобилием…что вот-вот сорвусь…но не могла оторваться, остановиться… Еще, еще!! ДА!!!

За моей спиной с хлопком развернулись крылья.