...у нашего героя был довольно неплохой арбалет под названием "Скорпион". Недорогая, но удачная модель, способная со ста метров завалить оленя, при условии, что ты достаточно меток, чтобы поразить его в сердце. Толя был меток, сказывались годы тренировки и оптический прицел на арбалете.

Возможно, он выжил в день первой атаки как раз благодаря своему увлечению, благодаря охоте. Он был далеко за городом, когда все началось, и по счастливой случайности обедал в кафе, в котором работал телевизор, передававший новости по всем каналам. Одну и ту же новость! По приказу президента Соединенных Штатов Америки, Кевина Уоллеса, произведен запуск баллистических ракет! Ракет с термоядерной начинкой!

Началась паника… Город был в трехстах километрах от этого поселка, по логике вещей эту местность бомбить бы не стали, а расстояние от города все же достаточно приличное, взрывная волна дойдет, но не будет такой страшной и разрушительной. И все равно началась суматоха! Люди повскакивали со своих мест, побежали прятаться по подвалам… Странно, что никто даже не подумал о том, что вообще-то у нас есть система ПРО, которая должна была сработать, отловить хотя бы малую часть заокенских подарков!

А небо, тем временем, уже прочерчивали реактивные струи наших ракет. Россия тоже произвела пуски! В воздух поднялся весь арсенал, еще полвека назад наведенный на цели и готовый к запуску. Началась ядерная война…

Толя в тот день повел себя так, как и мечтал. Доел заказанный суп, спокойно вышел на улицу, посмотрел на ясное, голубое небо и закурил. Мечты сбывались… Начинался апокалипсис! Это сейчас я понимаю, какой глупой была эта мечта: остаться одному в мире. А тогда… Я был уверен, что выживу. Мне было 18 лет, я метко стрелял, у меня была купленная полгода назад машина, запас воды, палатка, горелка, топор, зажигалка и мой арбалет. У меня был немалый опыт ночевок в лесу, меня ничего не держало в городе, и даже о своих родителях я думал как-то отстранено. Сложные у нас с ними были отношения. Слишком сложные…

- Ты скучаешь по ним? - спрашивает Коля, и тогда я понимаю, что последние несколько предложений я построил от первого лица, уже не скрывая, что говорю о себе. Им-то и так все было понятно, а вот мне было проще рассказывать словно бы не о себе… Как будто смотришь на себя со стороны.

- Я их не помню, - честно отвечаю я, - последние пять лет стерли из моей памяти все, что было до войны.

- А ты их любил?

Я задумываюсь. Не сразу нахожусь с ответом.

- Наверное, нет. Я вообще никого не любил тогда, в 18 лет. Наверное, потому и мечтал о конце света. О том, чтобы все люди сгинули… На самом деле это не родителей я не любил, а самого себя. Понимал свою никчемность, глупость своих походов в лес, показной гордости: "Глядите, я лося завалил!" Без лицензии, кстати. Я браконьером был… Считал, что никто не смеет мне указывать, когда охотиться, а когда - нет. Но все это я понимал где-то в глубине души, не давая этим мыслям выбраться на поверхность. Так что на самом деле мне хотелось, чтобы не люди сгинули, а чтобы я сгинул подальше от людей.

И вот, когда до начала конца оставалось минут 30, я сел в свой джип и помчался как можно дальше от города, по проселочной дороге, пока в небе не начали распускаться ярко-алые грибы, а земля не начала дрожать так, что мой джип подбрасывало в воздух. Тогда я остановился, выбежал из машины и залег под корнями ближайшего дерева.

Дурак... Я тогда совершенно не думал о том, что это дерево взрыв может легко повалить, и повалить на меня...