Люди - не лебеди. В моем случае последняя строчка звучит так: «Знаю, что испугался, поступить так ты». Она звучит не так страшно, как все есть на самом деле. Больно и обидно до глубины души, но о лебединой верности речи и быть не может.

Судьбе было угодно, чтобы в тридцать лет, я закончила свой путь на этой планете. Я не в обиде на нее, более того – я не боюсь смерти. Мне становится страшно за мою жизнь.

У некоторых в тридцать, да что там в сорок или даже в пятьдесят, все только начинается, а у меня - финиш. Возможно поэтому, я недовольна всем тем, что уже прожила. Возможно, если бы у меня был шанс узнать – что будет дальше, в конечном итоге я поняла бы всю ценность прожитого и всецело насладилась настоящим, возможно… но не реально.

О таких как я говорят – «Сгорела за год», а вместе с тем: сгорело мое настоящее, медленно тлело прошлое, и моментально испепелилось будущее.

 

… - Сашка, ты точно не возражаешь? Мне важно это знать.

Федор упорно настаивал на ответе, а мне с каждой минутой все тяжелее было дышать.

- Точно. Будьте счастливы. – Собравшись с силами я, глядя в некогда любимые серые глаза, добавила - Федь, оставь меня, пожалуйста.

- Саш, мы с… Нам… Мне не хотелось-бы, что бы ты нас проклинала… Мне точно нужно знать, что ты не против, а то ведь мы… мы, никогда не сможем спокойно жить.

Как много слов. А сколько надежды и мольбы во взгляде. Мой муж все никак не может от меня отстать, он печется о своем безоблачном будущем, о чистой совести и жаждет прощения, а я? Как же мои чувства, желания, переживания? Кто позаботился о моей спокойной жизни? Куда же девались «МЫ» и наша спокойная жизнь?

Мне многое хотелось ему сказать и достойно ответить, но не было ни сил ни желания, может быть, последние секунды своей жизни, тратить на этого… я не знаю, кем он есть после всего.

В самых жутких и страшных кошмарах я не чувствовала себя так безнадежно и беспомощно, как сейчас. Мою нынешнюю боль можно сравнить только с тем моментом, когда на пороге моей квартиры оказался участковый и с прискорбием сообщил, что родители погибли в автокатастрофе. Отчаяние, которое наполнило мою душу сейчас, сопоставимо с тем, которое я испытывала каждый раз, когда мой гинеколог сообщал об очередном выкидыше. Боли, отчаяния и пустоты, в моей жизни было не мало, вот только мне никогда не было так больно и одиноко, как сейчас.

Раньше все невзгоды мне помогал пережить любимый человек. Все плохое, как и хорошее, в моей прежней жизни делилось надвое и постепенно растворялось в любви и заботе, ласке и внимании любимого мужа. Он поддерживал и утешал, заставлял верить в лучшее и надеяться на светлое будущее, а сейчас?.. Что у меня осталось сейчас?

Огромное желание остаться наедине со своими мыслями заставило меня коротко и ясно произнести то, чего так вожделенно ждал пока еще - мой муж.

- Я вас благословляю, - четко проговорив каждое слово, я демонстративно отвернулась к стене.

 - Спасибо, родная, ты у меня самая лучшая.

Слова Федора были пропитаны облегчением и некой благодарностью, но почему-то от второй половины сказанного мне стало тошно. Как можно одновременно быть заботливым мужем и самой законченной свольчью-эгоистом?

Я почувствовала, как его рука на секунду коснулась моей головы, затем последовали удаляющиеся шаги и глухой стук двери. Видимо, полностью удовлетворенный моим ответом супруг, решили удалиться. Оставив, наконец, меня в покое.

В полной тишине скромной одноместной палаты, я полностью предалась воспоминаниям о моей жизни - «до», ведь «после» не будет, и нет смысла заглядывать даже мысленно в будущее. Прошлое у меня не отнимет даже смерть; это то, что остается со мной до конца; это то, чем я обладаю всецело и навсегда.

Прошлое…