Мало сказать, что он был некрасив. Он был уродлив. Одна нога была чуть короче, и он её приволакивал. Правое плечо намного ниже левого, отчего и руки казались разной длины. А этот уродливый горб! Голова сидела прямо на торсе, вроде и шеи никакой не было… Ну, лицо ничего, приятное лицо, можно сказать. Большие, тёмные, чуть навыкате глаза, широкие брови, волнистые волосы…. Вот только складки возле губ портят. Горькие какие-то складки… Видимо, отовсюду, где он работал, его уже попросили. То-то же он аж из N- ска к ним добрался… Не близко, прямо скажем. И печатей в трудовой книжке уже… А ведь только пятый год работает. Правда, везде «по собственному»… Ну-ну… «И у нас не задержится!», - победно подумала она.
- С жильем у Вас …как? – спросила, не глядя.
- Пока никак.
- Где же Вы думаете… сегодня расположиться? – посмотрела она сквозь музыканта. А всё равно уже рассмотрела: костюмчик дешёвенький, рубашечка - так себе. Галстука нет. Видимо, не носит галстук. Конечно, почти без шеи… А как же он дирижировать-то будет? Там фрак нужен, бабочка… Фу, о чём это она, господи… В районном-то Доме пионеров – фрак?
- Значит так. Возьмёте у Зои направление и идите, устраивайтесь.
Она явно услышала, как он облегченно вздохнул. Не везде, значит, брали… «Ладно. Поживём, посмотрим, увидим. Что там за Консерватория такая… С проверочкой нагрянем… Может, и года не продержится. Неприятный какой…», - уже успокоенно подумала Нина Васильевна. Ах, да… Надо же директору Дома пионеров позвонить. Чтобы не упал в обморок сразу… Она нажала кнопку селекторной связи.
- Зоенька, соедините меня с Александром Степановичем из районного Дома пионеров ... Срочно!