Ну, и все, приказ зачитан перед всем строем, и возглас долгожданного счастья вырвался из уст нескольких военнослужащих, кого слова коснулись в этом пасквиле. Среди таковых громче обычного для строя и для самого себя звучал обрадованный и счастливый голос Игоря Никитина, честно и, как он любил говорить сам, до последней калории энергии отдавший Родине один год службы.

Разумеется, там, на гражданке, время скоротечно, и один год для многих показался весьма незначительным промежутком. Так они же не в казарме срок свой пребывали, те, кто на гражданке. И вставали с постели, и спать ложились не под крик старшины Шмакова, которому, всем так казалось, дома дерьмом намазано. Оттого всегда самолично являлся на несколько минут раньше побудки, чтобы в его присутствии и под его личным наблюдением контролировалось время и скорость, а так же порядок пробуждения роты. А домой уходил, лишь услышав дружный храп подчиненных, словно такая музыка была его колыбельной и звала в семью.

И ведь все отлично и много раз наблюдали его молодую жену, ведущую за руку симпатичного карапуза. Нет никакого дела ему до семьи, казалось. Он наслаждался и упивался властью над казармой, она была его домом, очагом и приютом. И именно с того мгновения, когда утром еще офицеры не являлись на службу, и когда вечером расходились по семьям он ощущал свое единовластие. Царь, бог, добрый или злой папа, которому ничего не стоило карать и принуждать.

И вот сегодня перед всем строем капитан Довыденко зачитал наконец-то этот долгожданный приказ.

-Йес, йес! – громче всех прокричал Игорь, сопровождая свои восклицания соответствующими телодвижениями. Красноречивей и много понятней получалось правой рукой, подброшенной над головой.

-Никитин, - рявкнул недовольный Довыденко, что его перебили и не дали проговорить полагающиеся слова напутствия. – Сейчас вместо дембеля отправлю в наряд. Напоследок нам сортир почистишь.

-С удовольствием! – хохотал Игорь. – Оставим после себя и в таком заведении чистоту и порядок.

Хотя, если честно признаваться, то почему-то для Игоря служба не казалась тягостью и каким-либо лишением, как ныли и жаловались многие. Легко он служил и без оглядки на сроки. Это сейчас он просто слегка выпендривался перед товарищами, для которых приказ прозвучал настоящим маршем победы. Тому причиной было увлечение боевыми видами спорта еще до армии. Так что, у него сразу сложилось жесткое отношение к дедкам, что пытались как-то показать свои права. Не получилось, поскольку были поставлены на места вмиг.

Хотя, честно признаваясь, так после перехода армии на призыв всего на один год, деды сильно поблекли по сравнению с теми, о которых слышали на гражданке. Не те стали дедушки, ненастоящие. Игорь, разумеется, не познал и не испытал на себе, на своей шкуре тех прошлых злых и коварных. Но во дворе старшие товарищи, отслужившие по два года, с описанием всех подробностей пересказывали. Однако, как и водится в кругу бывалых служак, чаще вспоминались и упоминались в своих повествованиях про себя в роли уже деда. Про салагу лишь вскользь.

А сейчас служба проходила в ускоренных реактивных темпах. Однако, по этой причине дембель не стал менее торжественным и праздничным. Все равно, сей день в календаре красный. И потому на вечер было припасено вино, чтобы в кругу узком и свойском отметить такое событие по-мужски. Праздник планировался отмечать по всем правилам дембеля. А чтобы старшина над душой не стоял, торжественную застольную часть перенесли на опушку в глубине леса, что окружал войсковую часть. Лес был кругом и всюду.

-Мужики! – радостно кричал на всю полянку Валентин, самый маленький в компании дембелей, но лучшего болтуна в пьяной заварушке и не встретить. А уж коли случится такое, и в компании окажутся парочка девчонок, то у него рот от изобилия острот и веселых шуток просто не закрывается. – А ведь, как старшина не старался, а служба взяла, и закончилась. Приказала долго жить. Но признаюсь, что никаких особых трудностей я в ней не обнаружил. Даже не желаю понимать тех придурков, что бешеные бабки залетают, чтобы откосить от службы. Мне лично даже начало здесь нравиться. И старшина не такой уж противный показался. Это поначалу казался грозным монстром. А так потом даже и шутить пытался.

-Прапор свое дело делает. И по правде говоря, добросовестно и с душой. К этому придираться даже не стоит, - высказал свою характеристику в адрес старшины Денис. Его главное тавро на биографии было наличием регистрации в Москве. Он из столицы и призывался. – А у меня родичи предложили поспрошать про отмазку, так военком такую цифру запросил, что я решил сэкономить деньги родичей и честно отслужить положенный год. И не жалею. Деньги сберег, а корешей приобрел здесь, так немерено. Где же еще столько встретишь?

-А лично я, так с превеликим удовольствием еще годик отслужил бы, - удивил своим откровенным заявлением Игорь, который как раз громче всех и демонстративней всех высказал в строю свою радость на известие, столь долго и нудно со дня на день ожидаемое всеми. – Маловато один год для того, чтобы почувствовать настоящий вкус службы. Вот только-только вроде как начинаешь понимать и ощущать, как тебе приказ несут на тарелочке. Нет, ошиблись там, наверху со сроками.