Матери в комнате уже нет, но в ушах все еще звучит ее сердитый голос: вот приедет отец! Он покажет, как по танцам - дискотекам бегать! В дневник заглянуть страшно! Десятиклассница!
- Страшно, так не гляди, - запоздало огрызается Фимка, выползая из-под теплого одеяла. - Между прочим, получше некоторых успеваю!
И отцом нечего грозить, он Фимку сроду пальцем не тронул. Да и наплевать ему на Фимкины успехи - приезжает домой со своей стройки раз в неделю от усталости пьяный. Ему бы только в баню, в парилку любимую, да выспаться. Отец вообще молчун, зато мать за троих пилит - как только не надоест... Хлопает в прихожей дверь. Фимка облегченно вздыхает – ушла, наконец! Быстро натягивает старый спортивный костюм, тычет пальцем в кнопку магнитофона и идет умываться, заглянув по пути на кухню. На столе горка жареной рыбы, консервированный салат, брусничный морс. Опять! Изо дня в день одно и то же. В ванной Фимка долго разглядывает себя в зеркало. Настроение постепенно улучшается. Хорошо - каникулы! Можно до обеда валяться на диване, но почему-то не хочется. Жаль тратить время на сон. Сделать бы с утра что-нибудь такое... Гремит музыка, Фимка, пританцовывая, на ходу ковыряет бочок жирного палтуса, отправляет в рот ложку салата. Может, сбегать к Ваське, послушать новые записи? Или в «Промтовары» заглянуть, вдруг выбросили что-нибудь такое... Покупать ей нечего, просто нравится толкаться среди людей, глазеть на витрины. Хотя, будь у нее деньги, конечно, - не помешало бы магнитофончик новый приобрести. Этот - времен еще отцовской молодости - старье такое, что ни за какие гроши не продашь, даже даром, на запчасти, не возьмут. Вот, пожалуйста, пленка оборвалась...
Фимка моет посуду, вытирает стол. Разделавшись с уборкой, возвращается в комнату. Включает телевизор, хотя наверняка знает, что в такую рань - в девять утра - ничего хорошего и быть не может, так, гонят какие-нибудь научно-популярные фильмы, какую-нибудь муру. Фимка присаживается к столу. Письмами, что ли заняться? Она достает красную папку, выклянченную у матери в бухгалтерии, развязывает тесемки и раскладывает перед собой голубые конверты без марок. Уже четыре письма написал, надо же! Не очень-то, видно, у них там, на флоте, весело - вон какие длинные. Губы у Фимки сами собой расплываются в дурацкой улыбке. Но это ровным счетом ничего не значит. Не такая уж она безмозглая, чтобы придавать этой переписке особое значение. Прекрасно знает, есть такие любители - пятерым девчонкам сразу пишут, фотографии коллекционируют. Этого Володю Фимка и в глаза не видела, может, он парень и ничего, но может и из таких вот коллекционеров... А все равно, получать длинные письма очень приятно. Фимка отыскивает последнее и долго читает, время от времени останавливаясь, и рассматривая фотографию бравого морячка в бескозырке. Еще осенью Ветошкина принесла в класс номер военной части, в которой служил ее брат, и предложила, ну так, смеха ради, написать. Написали. Трое или четверо. А ответ получила одна Фимка. Длинный такой ответ и фотография в конверте. Конечно, и она свою фотку тут же послала.