1.МИШЕЛЬ.

Доктор суетился и приговаривал,

-Потерпите, мадам, уже скоро.

-Да я терплю, это вы бегаете туда, сюда, сядьте.

-Не могу, не могу я сесть. У меня всегда подъем энергии, перед рождением ребенка.

-Тогда бегайте. Ой, кажется, началось.

- Вот и чудесно, сейчас осчастливим мир.

Крик, плач, смех и слезы, все слилось в едином, счастливом мгновенье.

-Девочка, у вас опять девочка.

-Вот и хорошо. Будут две сестры.

Клементина улыбалась, как улыбаются только матери, увидевшие только что родившегося желанного ребенка.

Муж вбежал, на ходу снимая шляпу и перчатки.

-Кто?

-Девочка, у вас вторая девочка.

-Понял уже, что не сын. Дорогая, прости, так хотелось сына. Хотя бы имя в этот раз я могу придумать сам? Будет Мишель.

-Мишель?

-Да, и пойдет по моим стопам. Будет архитектором.

-Антуан, но какая же девочка сможет стать архитектором? Не смеши меня.

-А я, сказал, будет.

Счастливый отец поднял дочь, закружил с ней по спальне, припевая весело,

-Станешь умной, станешь лучшей, удивишь весь белый свет. И не будет ни счастливей, ни прекрасней никого.

-А Жозефина?

-Само собой, мои дети самые лучшие на свете!

Маленькая двухлетняя девочка стояла возле маминой постели и хитро посматривала на родителей.

-А я?

-Доченька, ты тоже станешь умненькой и разумненькой, как ваш папа.

Молодая мама погладила старшую дочку по голове и поцеловала ее в щеку. Говорить ничего не стала, муж уже все сказал. Ее красивый дом, стоящий в предместье Тулона, на берегу моря, тоже встречал новую жизнь. По желанию хозяина, он похорошел за три дня, пока Клементина не вставала с постели. Известный на весь юг Франции Антуан Бертье, кружил по саду, просил слуг развешать больше фонариков и розовых шелковых лент. Построили это чудесное сооружение недавно, три года назад, в 1857 году. Молодой архитектор женился на аристократке Клементине и некоторое время они жили у ее родителей. Не знатный, но очень честолюбивый и талантливый, жених сам  сделал свою карьеру. Учился в Италии, потом в Англии, нашел первых заказчиков и прославился. Веселый, энергичный, готовый осчастливить весь мир своими прекрасными домами и замками, он влюбился в одну секунду. Приехал взять заказ на загородный дом и влюбился. Клементина тоже, недолго раздумывала,

-Я выхожу замуж за Антуана.

-Он что, сделал тебе предложение? А мы почему об этом не знаем?

-Сейчас приедет, узнаете.

Действительно, к воротам городского тулонского  дома подкатила карета. Жених сидел  не в ней, а на ней. Он размахивал флагом французской республики и кричал,

-Да здравствует моя любимая Клементина! Лучшая победа в моей жизни, давшая мне согласие на любовь!

-Он ненормальный, - с улыбкой произнес отец невесты.

Согласие дали, но жить дочь на съемную квартиру не пустили.

-Стройте дом, денег, из  приданного, достаточно, а тебе его только придумать и осталось.

Антуан взялся за работу, казалось, что ему не нужен ни медовый месяц, ни поездка в Париж. Он все время что - то рисовал и даже не спал по ночам.

-Готово, - сообщил муж через два месяца, - Моя дорогая Клементина, смотри.

Взволнованный автор развернул лист бумаги и девушка увидела прекрасный загородный дом с садом и фонтанами.

-Мы будем жить за городом?

-Конечно, детям нужен свежий воздух и сад, в котором живут сказки и много загадочных и таинственных мест.

-Хорошо. С тобою хоть куда.

Строительство продлилось год, а когда все закончилось, то поехали смотреть всей семьей.

Родители, многочисленная родня и, конечно, новая хозяйка. Род Клементины был древний, но за столетия, прошедшие до ее рождения, все точно не знали, откуда он начался, поэтому считали себя коренными французами.

-Антуан, ты превосходный мастер, - одобрил новый дом тесть.

-Да я знаю, - весело ответил молодой муж.

И жизнь закружилась в неугомонном ритме молодости и любви. Архитектор редко бывал дома, уезжал на многочисленные строительные площадки в Тулоне или даже дальше, в Марсель. Портовые города росли как на дрожжах, каждый средний обыватель желал иметь собственное жилище, желательно лучше, чем у соседей. Торговали, производили вино, строили корабли, денег хватало новому среднему классу южной Европы. Родители Клементины тоже являлись известными виноделами, у них во владениях были и виноградники, и погреба, а главное свои магазины. Но Клементину не интересовали деловые сделки, она находила себе множество интересных занятий. Ее больше занимали уроки пения, рисования, а порой, поднявшись утром, ее захватывала пластика танцев. Но танцевать было не с кем, поэтому, когда появилась первая дочь, то они танцевали с утра до вечера. Порой на нее нападала жажда знаний. Листая книги по медицине, ей немедленно требовалось кого – ни будь лечить. Хозяйка упражнялась на своих горничных и садовниках. Ее очень любили, поэтому терпели и пили все снадобья от простуды, а особенно от плохого настроения.

Мишель повезли крестить в старинный собор в Тулоне. Настроение у всех домочадцев было на подъеме, хотя  религиозные  обряды никто не соблюдал, но по таким поводам это было обязательно. Подъехали шумно, с Антуаном по - другому было просто невозможно. Вышли с веселым смехом, бросившись обнимать встречавших их родственников.

-Вы опаздываете, - строго отстранился тесть.

-Мы по дороге рвали цветы, - смеялся Антуан.

-Священник сердится.

-Да пусть сердится, мы его развеселим.

Ввалились в собор, звук органа утихомирил немного молодого отца, но не испортил настроение. Навстречу шел Священник.

-Нехорошо, нехорошо. Опоздание на крещение, как опоздание в жизни, к Богу.

-Да будет вам каркать, - вырвалось у Антуана.

Священник зло и удивленно взглянул на счастливого отца.

-Поживем, увидим, - только и ответил он.

Обряд провели спокойно. Всем хотелось скорей на воздух, на море. Дома ждали друзья и музыканты. Положив деньги на алтарь, Антуан взглянул на священника,

-Благодарю, святой отец, не сердитесь. Я так счастлив, что, думаю, Бог не обиделся.

Молча, не поднимая глаз, священник взял деньги и отвернулся. Но счастливчик уже не замечал этого. Он догонял своих любимых, не обращая внимания ни на какие приличия. Служитель Бога посмотрел ему вслед и тихонько прошептал,

-Слишком много радости не бывает в этом мире, будет и печаль.

Злился он или нет, было непонятно. Карета уже увозила семью Бертье из Тулона. Дорогу, бегущую вдоль моря, освещало яркое солнце, блеск воды, яркая зелень и запах цветов. Все веселились и баловались. Жозефина сидела у папы на спине и держалась за его уши. Ее громкий смех возвещал о том, что мир не может быть плохим, он бесконечно хороший.