Война полов

Три вещи непостижимы для меня,

и четырех я не понимаю –

пути орла на небе,

пути змея на скале,

пути корабля среди моря

и пути мужчины к девице.

Арна волновалась, это было ее первое самостоятельное дежурство в Логове – большая удача и честь! – но хорошо скрывала свое волнение. Она внимательно вглядывалась в темный лес, окружавший ее, пронизанный тепловизорами, позволявшими видеть в темноте. Скрупулезно все просмотрев, она щелкнула пальцами, и новый обзор появился перед ней. Эта часть леса была не так пустынна, как прежняя. Она увидела лису, сверкнувшую красными глазами, как предупреждающими габаритными огнями. Та осторожно пробиралась между корнями деревьев, скрюченных и вывернутых, как пальцы умерших в страшных мучениях людей. В зубах лиса держала тушку какого-то маленького зверька, крысы или зайца. «Почему она не ест его?» - подумала Арна. Она повела указательным пальцем, расширяя обзор, и увидела невдалеке несколько пар красных огоньков, горящих как бы из-под земли. «У нее там нора, - догадалась Арна, - лисятам несет». В животном мире самка и самец сами заботились о своем потомстве. В мире людей все по-другому, более разумно.

Она еще несколько раз поменяла обзор – все было спокойно. Она наконец-то расслабилась и с удивлением поняла, что волнение заставило ее потерять чувство времени, ее внутренние часы выключились. Арна взглянула на черный с серебром браслет, знак ее нового положения на карьерной лестнице, который уже несколько дней был главной радостью в ее жизни, и отдала мысленную команду: «Время!» На браслете загорелись зеленые цифры - прошло два часа, как началась ее смена. Остальные подруги сейчас отдыхали. Многолетние наблюдения показывали, что это время суток было самым спокойным, и одной дежурной было достаточно. Тем более, что она могла в любой момент поднять тревогу, и подруги тут же заняли бы свои места рядом с ней, контролируя каждая свой сектор.

Арна почувствовала движение за спиной и резко обернулась, хотя догадывалась, кто это мог быть, и знала, что он не причинит ей вреда. Кен А 20000735-2198 смотрел на нее с высоты своего роста, улыбаясь как всегда жизнерадостной улыбкой. Арна засомневалась, можно ли употребить слово «жизнерадостный» по отношении к андроиду. Андроид – это нежить, хотя он, наверное, обиделся бы, если бы мог прочитать ее мысли, но в эту часть ее мозга он не имел доступа.

Арна получила Кена в пятнадцать лет, как и другие девушки. В этом возрасте они переставали жить в одной из коммун, где вся их жизнь проходила на глазах у подруг. Пятнадцатилетних переселяли в другую часть Града. Теперь они жили в домах-сотах, небоскребах, уходивших далеко за облака, где у каждой была своя квартирка. Хотя и небольшая, она требовала ухода, уборки. Многим подругам, впервые почувствовавшим вкус личного пространства, не хотелось обедать вместе с другими в огромных кантинах, хотя готовили там прекрасно. Белье и одежду, впервые в жизни ставшую собственной, не хотелось отдавать в стирку с миллионами других лифчиков и трусиков. Нужны были те, кого в Давние времена, о которых с отвращением рассказывали учительницы в школе, называли домработницами или прислугой.

Конечно, сейчас такие слова не употреблялись часто. Они были не то что под запретом, но звучали как-то … неприлично. В Граде Женщин прислугой мог быть только мужчина, а поскольку здесь мужчин не было, их заменяли андроиды. И андроид НИКОГДА не имел женского облика.

Девушкам давали возможность самим выбирать, как будет выглядеть их андроид, и по его виду можно было судить о характере хозяйки. Некоторые ортодоксальные мужененавистницы наделяли своих андроидов внешностью настолько отвратительной, что сами потом боялись взглянуть на них. Но Арна была не из их числа. Нет, она, конечно, ненавидела мужчин, и каждое утро вместе со всеми от чистого сердца произносила клятву ненависти, но она была эстеткой, как, презрительно фыркая, называла ее староста коммуны. Она с удовольствием обустроила свою квартирку, потратив на это почти все коины, которые получила, став совершеннолетней. И андроида она хотела красивого.

На уроках Истории порабощения и освобождения женщин им иногда показывали совсем древние фильмы, из которых можно было узнать, как ужасно издевались мужчины над женщинами, когда они еще были одним народом. И вот в одном из таких фильмов - там глупая женщина бросилась под поезд вместо того, чтобы толкнуть туда изверга, отравившего ей жизнь –

Арна выбрала внешность своего андроида. Он был высокий, атлетически сложенный, с белокурыми кудрявыми волосами и голубыми глазами. Только усы, которые были у героя, Арна сочла излишними.

Сначала ее подмывало отомстить этому красавчику за все мучения, которые претерпела от него героиня фильма, эту глупышку, кстати, звали похоже на нее – Анна. Но даже в пятнадцать лет она была достаточно разумной девушкой, чтобы понять глупость таких желаний. И все-таки она не удержалась от того, чтобы назвать его Кеном, это была ее маленькая месть. Когда Кен был создан и Арна пришла регистрировать его, она с удивлением узнала, что имя ее андроида одно из самых популярных, поэтому его могут присвоить только с добавлением номера. Это показалось ей еще забавнее, и она согласилась.

Следующие шесть лет Кен был всегда рядом с Арной. Она привыкла к нему, как, наверное, раньше девушки привыкали к домашним питомцам, собакам или кошкам, которых сейчас уже никто не держал. Не то что бы их кто-то выгонял, просто подруги настолько мало бывали дома, что животные постепенно сами покинули их жилища и убежали в лес, где одичали, вернулись к своему первоначальному состоянию.

Арна доверяла Кену все больше забот о себе. Теперь он, а не внутренний будильник будил ее, когда она просыпалась дома. Он был ее фитнес тренером, а потом и массажистом, разминая уставшие мышцы Арны после изнурительных тренировок, которых требовала ее работа. Он вместе с ней произносил по утрам клятву ненависти, и ей сначала было смешно слышать, как этот по виду стопроцентный мужчина клялся, что ни один мужчина не завладеет его сердцем. Но потом она привыкла.

Шесть лет Арна обучалась в Академии, проходя одну ступень за другой, изучая одну науку за другой, осваивая сотни навыков, сдавая тесты, проходя обследования. Подруги не могли выбирать для себя будущую работу. За годы обучения в Академии они находились под постоянным наблюдением, все результаты, которые они показывали, заносились в электронное досье, которое они не могли видеть. Досье видели только Хранительницы. Они и определяли судьбу девушки после окончания учебы.

Когда жарким июльским утром, стоя в шеренге подруг, она услышала, что Хранительницы определили для нее, она чуть все не погубила, чуть не разразилась слезами, что для подруги было величайшим позором. Из года в год, одна воспитательница за другой, повторяли им, что слезы – удел жалких рабынь, игрушек мужских желаний. И она чуть не поддалась слабости в самый ответственный, самый главный день своей жизни!

Когда обучение в Академии подходило к концу, Арна все чаще ловила себя на мысли, как хочется ей стать одной из Стражниц, и понимала, как немного у нее шансов. Это была привилегированная каста подруг, туда попадала одна из миллиона. Поэтому когда она услышала свое имя среди тех, кого зачислили в Стражу, - их было всего двое - ей стоило огромного труда сдержать свое волнение.

Вспоминая свою жизнь, Арна не теряла бдительности, внимательно следя за окрестностями Града, через точно определенное время перелистывая углы обзора. Кен не мешал ей, его сенсоры были чрезвычайно чувствительны, он знал, когда она в нем нуждается.

Вдруг темнота леса перестала быть неподвижной. Арна увидела сначала неясные тени, затем, приблизив изображение, уже четко различила отряд Охотниц, которые подходили к порталу. Их было четверо, закутанных в плащи фигур, антигравитационные носилки несли обернутое в плащ тело. Охота оказалась удачной.

Самая высокая из Охотниц откинула капюшон, и Арна увидела прекрасное холодное лицо, которое в Граде знали все. Но следуя правилу, она спросила: «Что за лопату несешь на блестящем плече, чужеземец?» Эта странная фраза была паролем этой ночи, и Охотница должна была сказать в ответ ее продолжение. Та фыркнула с возмущением, но все-таки произнесла: «В землю весло водрузи — ты окончил свое роковое, долгое странствие».

Арна прикоснулась мизинцем к своему браслету, Логово как бы подернулось туманом, а когда он рассеялся, вся четверка и носилки были уже рядом с Арной.

Самая высокая из Охотниц резко сбросила плащ, открыв совершенное тело. Ее облекали старинные кожаные доспехи, такие Арна видела на изображениях древних воительниц, валькирий. Широкий ремень перехватывал тонкую гибкую талию, медные поножи защищали ноги. Арна знала, что это лишь видимость. Современные защитные костюмы, спасавшие практически от любого оружия, были не толще пленки. Каждая Охотница придавала своему костюму тот вид, который был ей мил. По нему можно было судить о личности подруги. Арна поняла, что эта Охотница была прямой и жесткой, лишенной всяких сантиментов. Поэтому она и стала легендой, известной всему Граду Женщин Торой Арес, лучшей Охотницей на протяжении многих лет. Арна знала, что ей около пятидесяти, но на прекрасном мраморном лице не было никаких признаков возраста.

Большие сине-зеленые глаза Торы смотрели в лицо Арне не мигая. Она дернула уголком рта и резко спросила слегка охрипшим голосом: «Кто придумывает эти идиотские пароли и отзывы?» Арна не знала. Она просто пожала плечами. Ответил Кен: «Это из «Одиссеи».

- «Одиссея»? Это что еще за хрень, болван?

-«Илиада» и «Одиссея» - древние поэмы, написанные Гомером. Они повествуют…

- Ох, замолчи, болван. Гомер – это мужик?

- Да. Гомер жил в Древней Греции в …

- Я сказала, замолчи. Ничего не желаю знать о мужиках.

Одна из Охотниц сказала: «Тора, нам надо спешить. Он скоро начнет приходить в себя». Она указала на тело на носилках, висевших в воздухе.

- Подожди, хочу похвастаться перед подругой. Как тебя зовут?

-Арна.

- Ты хорошенькая.

Тора взяла Арну за подбородок, чтобы рассмотреть внимательно. Стражницы не подчинялись Охотницам, какими известными они не были бы. Арна повела головой, и рука Торы отдернулась.

- И с характером! Мне это нравится. Ну-ка, посмотри на наш трофей.

Тора откинула плащ с носилок. Арна увидела молодого мужчину, обнаженного, покрытого синяками и ссадинами.

- Нам пришлось постараться, чтобы захватить его. Даже вчетвером было нелегко.

Тело мужчины было мощным, но при этом изящным. Длинные ноги с крепкими удлиненными мышцами бедер и икр. Руки с красивыми запястьями. Влажные волосы у корней были темны от пота, но на концах вились белокурыми прядями.

Он был красив, очень. Арна почувствовала его красоту, как удар сердца, и порадовалась, что годы тренировок приучили ее сохранять внешнюю невозмутимость. Ни одна подруга не могла выказать восхищение мужской красотой, не заслужив всеобщего презрения. Но Кен прочитал ее эмоции и слегка коснулся ее плеча.

- Он что, голым бегал по лесу? – спросила Арна, ни к кому конкретно не обращаясь, но ответила, конечно, Тора. Засмеявшись, она сказала: «Мы поймали его не в лесу, но он был одет. Надо же было нам узнать, пригоден ли он, вот мы его и раздели».

Она почти с симпатией взглянула на свою добычу: «Отличный экземпляр!».

Арна знала, что теперь «отличный экземпляр» отправят в лабораторию, чтобы исследовать состояние его здоровья. Если оно окажется в порядке, его переведут на ферму, на «дойку», где будут выкачивать его сперму так долго, как это будет возможно. Потом…

Мужчина застонал и шевельнулся. Глаза открылись, он смотрел прямо в лицо Арны, но не видел ее. Потом взгляд его сфокусировался, он рванулся, напрягая все свои силы, но электронные путы носилок разорвать было невозможно.

Взгляд Торы утратил всякую симпатию, коротким ударом в подбородок она отправила свою жертву в забытье. Арна поморщилась – у Охотниц были другие, современные средства, чтобы обездвижить свою жертву, но Торе явно нравилось причинять боль. И она заметила выражение лица Арны, но ничего не сказала и повернулась к подругам.

- Да, пора.

Они исчезли.

Арна поняла, что на какое-то время утратила контроль за тем, что происходило снаружи, и быстро пролистала углы обзора – все нормально. Но холодок тревоги пробежал по спине. Хотя она ничего не видела, кроме черных деревьев, ей чудилось невидимое движение, как будто кто-то подбирался к Главному Порталу. Она решила не рисковать.

-Тревога!

Она произнесла это спокойно, но в ту же минуту подруги, отдыхавшие в дортуарах, открыли глаза и еще через мгновение были на своих местах, ожидая команды.

По правилам Службы команды должен был отдавать дежурный – тот, кто поднял тревогу, знал все обстоятельства. Сердце Арны билось сильными толчками, но долгие тренировки помогли ей сохранять спокойствие. Она скомандовала: «Полный свет!»

Лес за пределами Логова пронзили все виды излучения, и Арна убедилась, что не ошиблась. Серые тени, слившись в плотную массу, полукругом охватывали Главный портал. Кто это были – люди или андроиды – понять было невозможно, но для Арны это не имело значения. Враг есть враг. Она уже была готова отдать приказ стрелять на поражение, как тени исчезли. В беспощадном свете теперь можно было разглядеть только уродливые деревья, каждый листик на них, каждый сучок.

Несколько минут все оставались на своих местах, но последовала команда «Отбой!», и подруги взволнованно окружили Арну, которая не покидала кресло главного дежурного.

- Что это было?!

- Никогда такого не видела!

- Нам об этом только на занятиях рассказывали!

- Они - кто?!

Но Арна не могла ответить на их вопросы, у нее самой их было не меньше.

-Тихо! Мне надо доложить.

Она коснулась браслета, и сразу же в ее голове раздался беззвучный голос: «Слушаю».

Арна доложила о происшедшем, и голос сказал: «Пришлите мне все записи и показания датчиков. Ваше дежурство на сегодня закончено. Пусть смену примет следующая по очереди». И добавил: «Отдыхайте, Арна».

То, что ее назвали по имени, показывало, что ею довольны, и Арна расслабилась. Она выполнила приказ, передала дежурство подруге и направилась к порталу, который вел прямо к ней домой. Потом она передумала.

Эта ночь оказалась самой тревожной в ее жизни. Она испытала чувства, которые никогда раньше не испытывала, и увидела то, чего раньше не видела. Она не хотела брать этот вихрь чувств и мыслей в свой дом, который был для нее тихой обителью. Она отправила домой Кена, а сама выбрала портал, ведущий в Парк.

Град Женщин, город-полис, был настоящими техноджунглями, заполненными каменными, бетонными, стеклянными, металлическими небоскребами, уходившими за облака. Единственными живыми существами в нем были его обитательницы. Это могло сказаться на ментальном и душевном здоровье подруг, и много лет назад в центре Града был создан Парк.

Арна вышла там, где всегда – возле вечно цветущего дерева магнолии. Оно всегда было покрыто удивительными цветами, и сейчас, когда рассвет только разгорался, на нижних ветвях они казались темными, серо-фиолетовыми, а на вершине горели ярко-розовыми фонариками.

Арна вдохнула их тонкий запах, запах свежей скошенной травы и влажной земли. Маленькие фонтанчики били повсюду, наполняя воздух мельчайшими каплями влаги. Они покрыли лицо Арны освежающей вуалью, и она почувствовала себя цветком, утоляющим жажду после долгой засухи.

Ей захотелось прильнуть к земле, получить от нее силы, как получали их деревья, трава и цветы. Пройдя под деревьями, она вышла на широкую поляну, покрытую ковром короткой густой травы. Рассвет уже сиял вовсю, солнце заливало поляну, дробясь в каплях росы многоцветными брызгами. Арна выбрала место повыше, где трава почти просохла, и бросилась ниц, зарываясь пальцами в свежую прохладу. Повернув голову набок, она следила, как божья коровка ползла по сгибающейся под ее тяжестью травинке вверх, но не удержалась и упала. Прямо под щекой Арны суетились муравьи, как всегда занятые своей нескончаемой работой.

Арна перевернулась на спину и стала смотреть в небо, яркое, голубое с одной стороны и обесцвеченное лучами восходящего солнца с другой. Она выполнила дыхательные упражнения, которые должны были снять напряжение в мышцах и успокоить мысли. Но хотя тело послушно расслабилось, мысли продолжали тревожно метаться.

Тогда она решила рассмотреть их по очереди, начав с конца. Тревожило ли ее странное нападение на Логово, с которым она столкнулась впервые в жизни? Нет. Наоборот, воспоминание о нем было приятным – она справилась с ситуацией и показала себя с лучшей стороны. Об этом свидетельствовал тон, каким произнес ее имя беззвучный голос.

Что же тогда ее тревожило? Она с удивление поняла, что боится найти ответ на этот вопрос. Но это нужно было сделать, чтобы обрести спокойствие. Она открыла свое подсознание.

Да, это было то, в чем она не хотела признаться. Те чувства восхищения, волнения и жалости, охватившие ее при виде добычи, которую принесли Охотницы. Он опять предстал перед ней как наяву – прекрасное тело, влажные от пота волосы, ссадины на скуле и подбородке, царапины на гладкой коже рук и ног. Она задержала это видение в своей памяти – оно было сладостным. Тем тяжелее было думать об участи, которая ожидает его.

Охотницы выполняли важную функцию в Граде Женщин – они отвечали за то, чтобы женский род не прерывался. Когда-то давно, когда Град только возник, ученые пытались синтезировать искусственную сперму, способную обеспечить деторождение в Граде. Но хотя над этим работали самые незаурядные умы, результат оказался неудовлетворительным. Дети рождались, но они чаще всего были уродливыми и тупыми. Над рождавшимися мальчиками проводили разные эксперименты, их буквально разлагали на части, чтобы понять, что же не так. Но и эти эксперименты не прояснили картину, к тому же они были слишком затратными.

Тогда Хранительницы приняли мудрое решение. Качественную сперму должны были обеспечит мужчины. Так возник клан Охотниц, которые занимались их добычей. Вскоре воспроизводство новых поколений подруг было поставлено на поток.

Хранительницы гордились, что избавили женщин от проклятия беременности и родов. Все происходило в лабораториях. Яйцеклетки, которые забирались у женщин, оплодотворялись искусственно, соединялись хромосомы, которые гарантировали рождение девочек. Оплодотворенная яйцеклетка помещалась в искусственную матку, в которой были созданы условия, полностью имитирующие естественные. И через девять месяцев в Граде Женщин появлялась новая подруга.

Арна хорошо знала, что ждет мужчину, занимавшего ее мысли. Если его сперма окажется подходящей, его будут содержать на ферме доноров, хорошо кормить и доить, доить. Когда этот процесс у данного индивида станет нерентабельным, его, скорее всего, уничтожат.

Некоторые, немногие, избегали этой участи, вернее отодвигали ее на некоторое время. В Граде Женщин были лупанарии, и они нуждались в мужчинах. Лупанарии были созданы из снисхождения к немощи тех женщин, которых староста в коммуне, где выросла Арна, называла извращенками. При этом она поглядывала на Арну, потому что Арна была из их числа.

Абсолютное большинство подруг находили себе возлюбленных в собственной среде. Это поощрялось делать в весьма раннем возрасте, и Арна узнала, что она извращенка, в 12 лет, когда одна старшая подруга решила приобщить ее к плотским радостям. Это вызвало у нее такое отвращение, что она сначала потеряла сознание, а потом ей пришлось прибегнуть к помощи психолога, чтобы избавиться от душевной травмы.

Это могло бы навсегда поставить крест на возможности сделать хорошую карьеру. Именно поэтому Арна до последнего момента не могла поверить, что ее возьмут в Стражу. Но ее успехи в учебе и тренировках были настолько уникальными, что Хранительницы пренебрегли этим ее изъяном.

Именно для таких, как Арна, в Граде существовали лупанарии. Хранительницы строго следили, чтобы подруги вели регулярную сексуальную жизнь, поэтому мужчин, переживших ферму доноров, и не утративших силы, отправляли туда обслуживать женщин с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Конечно, им делали вазэктомию, что избежать случайной беременности.

Арна бывала в лупанариях регулярно несколько раз в год. Мужские прикосновения не вызывали у нее отвращения, но и особой радости не приносили. Конечно, она получала свой оргазм, но чувство какой-то нечистоты, провала в душное болото преследовало ее еще несколько дней после посещения лупанария. То, что Стражницам, сублимировавшим свое сексуальное влечение в изнурительные тренировки, позволялось реже заниматься сексом, было для нее большим облегчением.

Солнце стало припекать сильнее, и Арна отвлеклась от своих мыслей. Пора было возвращаться домой. Она нашла причину своего волнения и теперь могла контролировать его. Сможет ли она избавиться от него навсегда? Арна не знала, время покажет.

Новый портал перенес ее домой. Там было все, как она любила – Кен позаботился об этом. Безупречно чистый пол, нагретый солнцем, падавшим через открытые окна, запах свежесваренного кофе и коричных плюшек. Арна с облегчением вздохнула, сняла все с себя и с наслаждением прошлась по гладкому полу. Сейчас она примет душ, позавтракает и …

Какой-то шум, крики, рыдания вдруг послышались за дверью ее квартиры. Они были приглушены звукоизоляцией, но звучали так громко, как Арна никогда раньше не слышала. Она включила обзор этажа, где кроме ее квартиры находились еще две. Дверь одной из них, прямо напротив двери Арны, была распахнута. Арна знала подругу, которая жила там, время от времени они встречались на площадке, когда входили или выходили из своих квартир обычным способом. Соседка Арны была невысокой хрупкой девушкой с всегда немного испуганным простоватым лицом. Арна не знала, кто она, но скорее всего соседка не принадлежала к достаточно высокой касте подруг. Оператор прачечной или кантина, что-то в этом роде.

Арна старательно прятала улыбку, когда соседку сопровождал ее андроид. Маленький нелепый «человечек» с черными усиками, в смешной черной шляпе, с тросточкой в руках.

Сейчас соседку под руки вытаскивали из квартиры две сильных Медсестры. Она рвалась назад и кричала: «Нет! Не надо! Пожалуйста, не надо!» Ее лицо было полностью залито слезами, губы распухли, дрожали и кривились от крика.

Одна из Медсестер прикоснулась к ее предплечью, и девушка затихла, повиснув, как плеть. Из квартиры вышла еще одна Медсестра, таща за собой черный мешок для мусора. Арна увидела торчавшую из него тросточку, черную шляпу и еще что-то. Присмотревшись, она поняла, что это рука. Смешной андроид превратился в кучу обломков.

Мгновение, и все они исчезли. Арна помедлила немного и открыла дверь. Тут же открылась дверь третьей квартиры. Ее обитательница, высокая красивая блондинка, была, как знала Арна, танцовщицей в ночном клубе. Девушки посмотрели в глаза друг другу. «Что это?» – беззвучно спросила Арна, и получила такой же беззвучный ответ: «Влюбилась в своего андроида».

Арна кивнула в знак понимания и вернулась к себе. Что ж, так случалось время от времени то с одной, то с другой подругой.

Обычное дело, но этот эпизод, соединившись с нестроением в душе самой Арны, отравил ей день. Не помогли ни плюшки, ни кофе, ни нагретый солнцем пол под босыми ногами. Арна с трудом дождалась ночи. Она надеялась, что тридцати -шестичасовое бодрствование заставит ее уснуть крепким сном, но все-таки попросила Кена сделать ей расслабляющий массаж перед сном. Она уснула во время массажа, не почувствовав, как Кен заботливо укрыл ее мягким пледом.

Но сон ее недолго был безмятежным. Она опять увидела серые тени, окружавшие Портал, затем мужское тело на носилках, холодные глаза Торы, глядящие ей прямо в лицо. Затем он оказался на ее диване, спящий или бессознательный. Она тихонько подошла поближе, уже без боязни любуясь идеальным овалом мужественного лица. Она протянула руку и коснулась подбородка, уколовшего ее отросшей щетиной, плеча, провела пальцем по предплечью, поражаясь гладкости и плотности кожи. Его веки задрожали, он вот-вот должен был открыть глаза. Она с волнением ждала этого момента, сейчас, сейчас она увидит, какого цвета у него глаза…

Но безжалостная грубая рука оттолкнула ее. Тора. Взмахнув мечом, она обрушила его на приподнявшегося мужчину, рубя, кромсая его тело на куски, заливая все кругом кровью.

Арна упала на колени. Она собирала эти окровавленные куски плоти, в безумии пытаясь сложить их в единое целое, восстановить, как когда-то восстановила Осириса его сестра-жена Исида.

Тора оттолкнула ее и ногой разбросала все, что Арна успела собрать. И тогда Арна закричала: «Нет! Не надо! Пожалуйста, не надо!»

Она проснулась от того, что Кен потряс ее за плечо, чувствуя, что ее подушка влажна от слез, что слезы заливают лицо.

Еще никогда она не испытывала такого ужаса, такой почти физической боли в душе. Она села, желая как можно скорее сбросить остатки сна, избавиться от его злой власти. Она поднесла руки к глазам, чтобы вытереть слезы. Но в ужасе замерла – ей показалось, что они липкие, залитые кровью.

Это был оптический обман. Восходящее солнце пробилось сквозь шторы на огромном окне и окрасило красным ее руки.

Встревоженная, Арна решительно поднялась на ноги. Надо было принимать срочные меры – уже второй день она находилась в несвойственном ей тревожно-взвинченном состоянии, а сон вместо того, чтобы снять напряжение, только усилил его. Знания из курса практической психологии, который все подруги проходили в Академии, а Стражницы постоянно в нем совершенствовались, подсказали Арне самое простое решение.

Физические нагрузки на пределе сил, вот что ей сейчас было нужно. Кен тоже понял это и уже принял в боевую стойку. Бой без правил с андроидом был доступен только Стражницам высшего уровня, к которым Арна пока не принадлежала. Но она рискнула.

Через полчаса ей уже казалось, что на ее теле нет ни одного живого места, а каждая мышца болит своей особой болью. Но это прояснило ее голову, она именно этого добивалась. На какое-то время («Надолго ли?» - с тоской подумала Арна) ужас сна ушел в глубины подсознания. Она слишком хорошо изучала психологию, чтобы понимать, что совсем он не исчезнет. Это было опасно, очень опасно. Это делало ее уязвимой, у Стражницы не должно быть ахиллесовой пяты.

Это мысль заставила ее вспомнить, с каким презрение Тора Арес назвала хренью греческий эпос. Сама Арна восхищалась им. В Академии им было позволено читать только те отрывки из «Илиады» и «Одиссеи», которые подчеркивал зверство мужских характеров, но ей удалось тайком прочитать все.

Тора…, нет, не стоит вспоминать. Это имя вело ее опять в глубины страшного сна. Арна тряхнула головой и, охая, похромала в душевую кабину.

Душ был устроен так, что не только смывал пот, но и успокаивал боль. Она вышла оттуда уже бодрой, а массаж Кена довершил дело – она чувствовала себя прекрасно.

Но чтобы усилить нагрузку, она решила спуститься пешком с пятьсот двадцатого этажа и после утреннего кофе выскочила на площадку. Там она увидела подругу из квартиры напротив, та как раз открывала дверь, чтобы войти.

- Здравствуй! – весело сказала Арна. Девушка обернулась, посмотрела на нее широко раскрытыми невидящими глазами и опять повернулась к двери.

-Ты в порядке? – спросила Арна сочувственно. Девушка ничего не ответила, вошла в квартиру и тихо закрыла за собой дверь. Арна понеслась вниз по ступенькам, испытывая восторг от скорости, которую она развивала, но слепой взгляд соседки по-прежнему стоял у нее перед глазами.

Внизу Арна отправилась к ближайшему порталу. Сегодня у нее был день самообразования, ее путь лежал в Дом Памяти. В свои свободные дни подруги собирались там, чтобы вместе послушать лекции.

Зал собраний был уже полон, когда Арна вошла в него. Она увидела много знакомых лиц – подруг, с которыми она росла в коммуне, коллег по службе, и помахала им. Едва она села в свободное кресло у прохода, как на возвышении появилась Лектриса.

Арна знала ее, и тема сегодняшней лекции была ей хорошо знакома, ведь об этом год за годом они учили в школе, потом в Академии и теперь на лекциях по самообразованию.

Это была история Освобождения женщин, история Женщины, с которой все началось. Начало лекции, которая описывала детство и юность Тринити Крус, Арна слушала не очень внимательно, хотя не отрывала взгляда от Лектрисы. Поведение подруг на лекциях фиксировалось и вносилось в их досье.

Но она встрепенулась, когда речь зашла о ключевом моменте ее жизни, который изменил все не только для нее, но и для всего человечества.

Тринити было тогда столько же, сколько Арне – 21 год. Она готовилась выйти замуж за человека, которого полюбила. В самый день свадьбы, когда она с волнением смотрела на себя в зеркало, любуясь подвенечным нарядом, ей позвонила ее лучшая подруга, та, которая должны была быть главной подружкой на свадьбе. Спокойно и жестко она сообщила невесте, что она и жених Тринити уезжают вместе – свадьбы не будет.

Хотя Арна слышала об этом неисчислимое количество раз, сегодня ее сердце почему-то забилось от волнения. Ей на мгновение стала понятна боль, которая пронзила сердце Тринити.

Она представила девушку в воздушном подвенечном наряде, чья голова кружилась от собственной красоты и предвкушения счастья. Звонок телефона вызвал только одно предположение – это он, он также, как она, нетерпеливо ожидает, когда они наконец соединятся.

Тем страшнее должен был быть удар. Он оказался настолько сильным, что разбил личность Тринити, и на ее обломках возникла мрачная эриния, беспощадно преследующая всех мужчин. Арна впервые задумалась о том, что представлял собой этот безымянный избранник Тринити. Это она так захотела – чтобы его имя было вычеркнуто из истории.

Арне он представился высоким, с сильным мужественным телом, небритый подбородок придавал ему вид молодого дикаря, белокурые волосы вились на концах…. Арна с ужасом поняла, что для нее он слился с образом добычи Торы Арес. Она сразу отогнала это видение и, чтобы отвлечься, опять прислушалась к голосу Лектрисы.

Та уже перешла к рассказу о том, как Тринити употребила все свое огромное состояние на создание групп единомышленниц по всему миру. Это было нетрудно, ведь таких историй, как у нее, или других, которые разбили сердца женщин, были миллионы и миллионы. Кто-то из их жертв погибал в пьянстве или наркотическом беспределе. Более сильные выживали, но наглухо запирали свои сердца для новой любви, строили успешную карьеру, использовали достижения медицины, если хотели иметь детей. Им нетрудно было представить мир, в котором не будет мужчин.

Но, наверное, движение Тринити Крус так бы и осталось одним из общественных движений, если бы не вмешалась Природа или Провидение. Совершенно внезапно весь мир охватила пандемия неизвестной болезни. Она распространялась по миру с чудовищной быстротой, поражая прежде всего мужчин.

Арне приходило в голову, что, возможно, эта пандемия не была случайностью – ведь среди последовательниц Тринити Крус были мировые знаменитости, женщины-биологи, нобелевские лауреаты. Но в том, что преподавали в школе, об этом не говорилось

Город, в котором жила Тринити, столица одного из самых могущественных государств планеты, особенно пострадал от пандемии – восемьдесят процентов мужчин погибли. И движение «Град Женщин» стало набирать сумасшедшую скорость. В течение двух лет все последовательницы Тринити перебрались туда. Был создан фонд, который профинансировали самые богатые женщины мира и который спонсировал переезд и все затраты по устройству на новом месте.

Когда мир стал приходить в себя после сокрушительных последствий пандемии, он понял, что все изменилось. Теперь в нем было два мира – Град Женщин и все остальные. Жалкие попытки прежних международных организаций призвать Град к порядку не увенчались успехом. Угрозы, которые взбешенный мир мужчин обрушил на них, лишь вызвали у Града презрительную усмешку. Внезапно на мониторах и экранах в кабинетах президентов, королей, премьер-министров, на огромных уличных экранах возникла Тринити Крус. Ее впервые одновременно увидели почти все жители планеты. Она была в подвенечном платье, в том самом, в котором застигла ее роковая весть – она носила его всю жизнь. Тринити объявила, что Град Женщин отныне будет жить своей жизнью, и предостерегла от попыток навязать ему свои правила. Это мир женщин, и ни одному мужчине нет в нем места. Она также объявила, что у них есть ядерное и бактериологическое оружие, и они не побояться пустить его в ход, если будет нужно….

- Сейчас , в 301 год эры Крус, мы также верны ее заветам.

На возвышении рядом с Лектрисой появилась знакомая всем фигура. Ветер развевал седые волосы и лохмотья подвенечного платья.

Зал встал. Она протянула к ним руки, твердый голос начал:

- Клянусь, что никогда не забуду всю боль, которую мужчины причинили женщинам!

-Клянусь! – откликнулся зал как один человек.

- Клянусь, что моей семьей будут мои подруги!

- Клянусь!

- Клянусь, что ни один мужчина не завладеет моим сердцем!

-Клянусь! Клянусь! Клянусь!

Голограмма исчезла, но подруги еще несколько мгновения стояли неподвижно. Затем по залу прошел гул взволнованных голосов. Этот ритуал был знаком Арне с детства, но она все равно ощутила душевным подъем, как будто произошло какое-то важное событие. То же чувствовали и остальные подруги. Арна видела, как блестели их глаза, как они с чувством пожимали руки друг другу. Кто-то вытирал слезы.

К Арне подошла Стражница, одна из ее смены, и крепко обняла. Арна почувствовала стук ее сердца и обняла в ответ.

-Ох! - Девушка откинула прядь волос со лба. – Потрясающе!

- Да, - согласилась Арна, - каждый раз как первый.

-Точно! Она помолчала, потом добавила, понизив голос: - Утром была вторая атака серых.

- И что? – Арна сразу забыла о своих эмоциях, вызванных клятвой.

- Опять исчезли.

Арна молчала, понимая, что здесь неподходящее место для обсуждения служебных дел, это было категорически запрещено. К тому же она увидела в толпе девушек высокую фигуру Торы Арес, которая двигалась в их направлении. Все оборачивались ей вслед. Как будто ледяной ветер пробежал по спине Арны, вызывая тревожный озноб. Она еще раз обняла подругу и поспешила выйти из Дома Памяти, направляясь к ближайшему порталу.

Но и дома не было покоя. Не успела Арна сменить одежду, как кто-то прислал ей запрос на вход. Она включила обзор и увидела у своей двери Медсестру, кажется, это была та же самая, которую Арна видела со своей соседкой, и Офицера полиции.

- Простите за беспокойство, - сказала Офицер. – Позвольте нам войти.

Арна кивнула Кену, и он открыл дверь, впустив неожиданных визитеров.

Арна встала, вопросительно глядя на них. Она догадывалась, что речь пойдет о ее соседке.

- Мы получили тревожный сигнал о подруге, которая живет рядом с вами. Она находится под особым контролем, и датчики показали, что она заблокировала свою дверь и перекрыла портал. Мы беспокоимся о ней.

- Что я могу сделать? – спросила Арна недоуменно.

- Мы просим вас постучаться к ней, - сказала медсестра. – Вы же знакомы? Может быть, вам она откроет.

-Не могу сказать, что мы знакомы, просто несколько раз сталкивались на площадке. Но я попробую.

Она вышла из квартиры, Кен и визитеры за ней.

Арна постучала в дверь, несильно – она боялась напугать спрятавшуюся за ней подругу, но четко и энергично. Ответа не было. Постучала еще раз, громче – тот же результат.

- Может быть, дать Кену приказ выломать дверь? – Арна начала волноваться.

- Нет, - покачала головой медсестра, - это может спровоцировать ее на какой-нибудь необдуманный поступок.

Арна видела страх на их лицах и постаралась не поддаться ему тоже.

- Мое окно напротив ее окна. Может быть, мы сможем что-то увидеть.

Они вернулись в квартиру Арны, подошли к окну и увидели ту, о которой беспокоились.

Девушка стояла на подоконнике распахнутого окна. Она была полуодета – мятая футболка, коротенькие шорты. Арна увидела, как дрожали ее тонкие ноги, подгибались колени, и закрыла рукой рот, чтобы не вскрикнуть.

Они замерли, не отрывая взгляда от девушки. Офицер медленно достала из кобуры пистолет с парализующей ампулой, но Арна схватила ее за руку.

- Вы можете сделать только хуже! Она может упасть вниз под действием парализатора! Эх, если бы я хотя бы знала ее имя!

Она повернулась к Медсестре, та наверняка знала имя, и в это момент девушка на подоконнике повернула голову и посмотрела на них. В ее глазах была пустота, которую Арна уже видела, и она поняла, что сейчас произойдет.

Девушка сделала шаг вперед, и маленькая фигурка безмолвно полетела вниз.

Офицер тут же вышла через открытый Арной портал, но Медсестра задержалась.

- Для вас это большое потрясение, - мягко сказала она. – Может быть, сделать вам успокоительный укол?

Арна покачала головой: «Не надо».

Медсестра разглядела татуировку Стражницы у нее на виске, понимающе кивнула и тоже исчезла.

Следующая декада была самой сложной в жизни Арны. Внешне все было как всегда, но в душе девушки поселилась тревога. Она давала о себе знать по ночам, когда Арна не могла контролировать свое сознание. Ее мучили кошмарные сны – разрубленные, залитые кровью тела или летящая в безмолвии вниз с огромной высоты маленькая фигурка. Кену не раз пришлось будить ее, и он тоже начал проявлять беспокойство. Больше всего Арна боялась, что это скажется на ее службе. Она относилась к ней очень ответственно и понимала, что такое состояние может подвести ее в трудную минуту. Она знала, что по уставу ей необходимо обратиться к психологу, но боялась этого. Кто знает, к каким последствиям это приведет.

Кен настаивал, чтобы она сняла напряжение, посетив лупанарий, но эта мысль вызывала у Арны такое отвращение, что она не хотела даже обсуждать с андроидом эту тему.

Они как раз спорили об этом, когда пришел вызов от Торы Арес.

-Ты просрочила свой график уже на две декады, - говорил Кен своим мягким спокойным голосом, - это не останется незамеченным. Откладывая посещение, ты создаешь себе новую проблему.

Арна понимала, что он прав, но это только вызывало в ней раздражение. – Я не буду обсуждать с тобой это! – возмущенно сказала она.

И тут они увидели запрос от Торы, та просила разрешения зайти.

-Что ей надо? – изумилась Арна .

– Будь с ней осторожна, она опасна, - предупредил Кен.

– Я тоже, - усмехнулась Арна и скомандовала: - Открой портал.

Она встретила непрошеную гостью стоя. Ей не хотелось, чтобы высокая Охотница довлела над ней своим ростом. Тора поздоровалась как ни в чем не бывало, как будто зашла по привычке к близкой подруге. Она выглядела великолепно - совершенное тело облекал комбинезон, переливающийся как змеиная кожа. Ее глаза – Арна помнила, какие они зеленые – сверкали, как изумруды.

Тора оглядела комнату Арны - белые стены, вишневый пол, шкуру антилопы (конечно, искусственную) на диване, яркие абстрактные картины – и прищурилась.

- Красивенько у тебя, - сказала она насмешливо. – Позволишь сесть?

Арна указала ей на кресло, сама села на диван, выжидающе глядя на гостью.

Но Тора не торопилась сообщить о цели своего прихода. Теперь она разглядывала Кена, стоящего у двери. Арна знала, что андроиды не обладают чувствами, но все-таки ей показалось, что он испытывает неловкость от этого пристального недоброго взгляда.

Наконец Охотница сказала: « Хочу предложить тебе составить мне компанию. Давай сходим в клуб, выпьем немного, потанцуем».

Не показываю своего удивления (Арна ожидала всего, но только не этого), девушка ответила: «Спасибо за приглашение, но нет. Нет настроения».

Тора фыркнула: «Настроения! Что это такое?»

Арна не стала ничего объяснять и спокойно сказала: «Мне жаль, что я не могу составить тебе компанию».

- Упрямая, - Торе, казалось, это нравилось. Она не стала настаивать и поднялась с кресла.

-Что ж, пойду искать другую подругу, - сообщила она. Арна хотела сделать знак Кену, чтобы он открыл портал, но слова Торы заставили ее забыть об этом.

Та стояла перед ней, глядя ей в лицо неподвижным взглядом, на ярких губах появилось что-то похожее на улыбку.

- Помнишь мою добычу?

Сердце Арны замерло, потом стукнуло. Ей показалось, так громко, что это услышали все. Но она спокойно ответила: «Да, помню».

- Оказался действительно отличный экземпляр. Хорошо перенес дойку, и даже остались силы для лупанария. Он там уже два дня, и как мне говорили, имеет большой успех.

Арна сделала знак Кену, и Тора, кивнув на прощание, исчезла.

Арна отправилась в лупанарий на следующий день. Ночь прошла удивительно спокойно, страшные сны не тревожили ее. Но день принес непривычное волнение, которое она старательно скрывала от Кена.

Квартиру Арны и это «место для извращенок» соединял портал. Это было сделано для максимальной скрытности таких посещений. Снисходя к слабости некоторых подруг, Совет в то же время не хотел выставлять их нетрадиционную ориентацию напоказ. Арна как-то поддалась любопытству и разыскала это место на отдаленной безлюдной улице. Обычный дом с плотно закрытыми жалюзями окнами. Не сразу можно было заметить – да и кому было замечать? – что в нем не было дверей.

Внутри тоже ничто не указывало на предназначение этого места. Никаких ковров, занавесей, картин. Скорее это напоминало больницу с безликими стенами и минимумом мебели. Никто не встретил Арну. Она подошла к экрану виртуального каталога и начала его пролистывать. Раньше она не особенно придирчиво выбирала себе партнера, но сегодня перелистывала страницу за страницей. Мужчины разного телосложения, цвета кожи, даже возраста, с подробными описаниями их способностей, фотографиями и видеозаписями. Ей пришлось пролистать несколько десятков страниц, прежде чем ее сердце стукнуло, и она поняла, что нашла то, что искала. Но она из осторожности просмотрела еще несколько досье и только после этого вернулась к нужной странице. Она сделала вид, что читает информацию, рассматривает фотографии, но ее сердце так колотилось, что глаза застилала пелена. Единственное, на что она обратила внимание, это ник, который ему дали. Сэвидж, Дикарь.

Арна прикоснулась к кнопке «Выбрать» и тут же оказалась в комнате свиданий, такой же безликой и скучной, как приемная. Посреди нее стояла огромная кровать, рядом столик, на нем эмалированный поднос с медицинским пистолетом.

Негромкий звонок возвестил, что заказ прибыл. Арна не сразу повернулась к нему, собираясь силами, чтобы остаться спокойной. Потом она повернулась.

Он стоял, прислонившись к стене, высокий, загорелый, под кожей был виден каждый мускул. Лицо замкнутое, лишенное всякого выражения, но глаза… . Они горели гневом и презрением и не отрывались от лица Арны.

Так они смотрели друг на друга несколько мгновений. Арна не прерывала молчания, и он заговорил первым.

Обветренные обкусанные губы разомкнулись, и Арна впервые услышала его голос, тоже полный презрения: «Я не хочу тебя!»

Арна ожидала этого. Она подошла к столику и взяла пистолет. Его лицо исказилось, он поднял руку, как бы останавливая ее, чтобы успеть сказать: «Пока ты не превратила меня в животное, я еще раз говорю – я тебя не хочу!»

Арна вынула из пистолета ампулу с сильным возбуждающим средством, заменила ее на принесенную с собой и выстрелила ему в плечо.

Она успела подхватить его, когда он начал оседать, и положила на кровать. Для этого ей понадобились все силы. Принесенное ею лекарство подействовало сразу, погрузив Сэвиджа в глубокий сон. Арна стояла над ним, с волнением вглядываясь в его лицо. Что в нем так привлекало ее? Она рассматривала лоб, закрытые глаза, густые короткие ресницы, бросившие тень на впалые щеки, обветренные губы, изогнутые как лук Амура. Он не был каким-то ослепительным красавцем, но для Арны не было на свете никого красивее его.

Она протянула руку и коснулась его щеки, провела пальцем по заросшим светлой щетиной щекам. Слегка помедлив, осторожно коснулась пальцами губ. Они были теплые и шершавые. Ее пронзило как током никогда не испытанное ранее чувство. Арна легла рядом и провела ладонью по широкой груди, плечам, по мускулистой руке. Его кожа была плотной и шелковистой, и она закрыла глаза, что лучше ощутить ее восхитительное прикосновение.

Не открывая глаз, она положила голову ему на грудь и лежала, слушая биение его сердца. Оно билось ровно, сильно, и Арна синхронизировала ритм своего сердца с ним. Теперь в них обоих билось как бы одно сердце. Это было так удивительно ново, это наполнило ее полнотой жизни, о которой она раньше и не подозревала.

Потом она приподнялась на локте и приблизила губы к его губам, не касаясь их, провела рукой по густым волосам. Ей хотелось запомнить его всего, всеми своими чувствами – обонянием, осязанием, зрением.

Время действия снотворного подходило к концу, и она встала, чтобы наблюдать за его пробуждением. Ей важно было увидеть его глаза.

Вот дрогнули веки, задрожали ресницы. Открывшиеся глаза были полны покоя, и она наконец-то увидела их прозрачную голубизну, не замутненную никакими мыслями.

Потом он вспомнил. Он перевел взгляд на Арну, вглядываясь в нее с удивлением, не понимая, что же с ним произошло. Когда он стал приподниматься, Арна повернулась и вышла через открывшийся портал.

Теперь жизнь Арны протекала в двух измерениях. Обычная рутина, в которой она жила многие годы – раннее пробуждение, разминка с Кеном, душ, массаж, крепкий кофе со свежими рогаликами, которые каждое утро пек андроид. В одно и то же время включался Голос, и она повторяла Клятву, зная, что вместе с ней ее повторяют все подруги, живущие в Граде Женщин. Дежурство в Логове, лекции в Доме Памяти. Иногда прогулки по Парку.

Другая жизнь была совсем новой, сладкой и мучительной одновременно. В этой жизни она раз за разом переживала то, что произошло во время ее встречи с Сэвиджем. Вот она видит его гневный взгляд, слышит слова, которые пронзают ее болью: «Я не хочу тебя!» Вот она подходит к кровати, на которой лежит его бесчувственное тело. Вглядывается в лицо, в тень от коротких ресниц, проводит пальцем по небритым щекам. Вот она лежит рядом, глядя сбоку на мерно поднимающуюся грудь, и видит короткие тонкие волоски, покрывающие кожу, от гладкости которой замирает сердце. Касается обветренных, обкусанных как бы от боли, губ. Слышит дыхание, вдыхает сухой, травный запах волос. Вот видит открывшиеся навстречу ей чистые голубые глаза, удивление в них.

Всеми своими чувствами, душой, телом она рвалась увидеть его опять, но знала, что не может. Досье, скрупулезно отражавшее ее жизнь, фиксировало частоту посещений лупанария. Никогда раньше она не появлялась там часто, никогда не выбирала одного и того же мужчину. Если она сделает это сейчас, расследование неизбежно. Ее могут обвинить в нарушении третьего пункта Клятвы. Поэтому все, что ей оставалось, это опять прокручивать свои воспоминания. Вот она подходит к кровати, вглядывается в его лицо, прикасается к шершавым губам… Иногда эти воспоминания так мучили ее, что она с тоской задавала себе вопрос, почему она не такая, как все. Если бы она была такая, как все, ее партнершей могла стать Тора Арес, мечта многих подруг. На эту циничную мысль тело отреагировало спазмом отвращения.

Теперь Арна исполняла свои служебные обязанности особенно тщательно. Ничто не должно было выдать ее внутреннего смятения, вызвать подозрения. За Стражницами на дежурстве наблюдало множество глаз и приборов, фиксировалось их кровяное давление, пульс, потоотделение. Пленки с записями отсматривались самыми опытными психологами.

Там, в Логове, Арна отсекала всякие воспоминания, она усилием воли заставляла себя забыть, что у нее есть сердце. Она надеялась, что ей удавалось обмануть систему. Но новость, которую им сообщили во время последнего дежурства, испугала ее.

Началась новая декада ее дежурств в Логове. Последнее время было неспокойно – раза за разом возникали серые и исчезали так же внезапно, как в первый раз. Арна скрупулезно собирала все данные и отправляла их начальству, но не получала никаких разъяснений. Ее подруги по дежурству вели себя безукоризненно, но Арна чувствовала скрытое напряжение, в котором они все находились.

В ту ночь она опять несла дежурство одна. Браслет на руке завибрировал, привлекая ее внимание, и беззвучный голос отдал приказ.

Выслушав его, Арна включила сигнал общего сбора, и подруги тут же наполнили бункер. « Нам выпала большая честь, - сказала Арна, обводя их строй непроницаемым взглядом. – Хранительница А сейчас посетит нас».

Все Стражницы были прекрасно вымуштрованы, на их лицах не дрогнул ни один мускул, хотя это известие было из ряда вон выходящим. Никто из них никогда раньше не встречался ни с одной из Хранительниц лицом к лицу. Тем более с Хранительницей А. Она была главой Совета Подруг.

Хранительница А появилась в Логове одна. Она оглядела строй замерших перед ней Стражниц, который возглавляла Арна. Арна всмотрелась в лицо легендарной женщины. Никто не знал, сколько ей лет, но Хранительницы жили в три-четыре раза дольше представительниц других каст. Значит, ей было не менее ста лет. Высокая стройная крепкая женщина с лицом одновременно суровым и приветливым. Большие серые глаза, четкий овал лица – она выглядела совсем молодой!

Сохраняя неподвижность, Арна подавляла тревогу, вспыхнувшую в ее душе. Все предыдущие дни она жила своей двойной жизнью, и на минуту ей показалось, что эти проницательный взгляд, вонзившийся в нее, увидит все, что у нее на сердце.

Хранительница подняла руку и сказала: «Хайре!» «Хайре, мудрейшая!» - ответили подруги.

Она сразу приступила к делу: «Я собираюсь выйти из Логова, и вы будете сопровождать меня. Три человека останутся здесь на дежурстве, остальные пойдут со мной».

Арна отдала приказ, три девушки вышли из строя и заняли места у мониторов. Остальные выстроились треугольником, в остром углу которого встала Арна, за ее спиной - Хранительница.

«Надеть шлемы, оружие к бою!» - скомандовала Арна. Главная из оставшихся дежурных открыла Главный портал, и они очутились за пределами Града.

Во время обучения девушки много тренировались на голограммах местности, окружавшей Град, и несколько раз выходили в лес, чтобы увидеть все в действительности. Они шли уверенно, надев очки ночного виденья.

Хранительница была без очков, но шла без всяких затруднений, как будто ее глаза прекрасно видели в темноте. Арна поняла, что они вышли именно там, где она видела лису с добычей в первую ночь своего дежурства. Там, откуда пришла Тора со своей добычей.

Они продвигались молча, ведомые Арной, которую направлял беззвучный голос Хранительницы. Они шли уже несколько минут, пробираясь между искривленными стволами старых деревьев, как впереди показалась маленькая поляна. Идти стало легче, и тут, с противоположной стороны поляны, выступили серые.

Арна остановилась и подняла руку, но безмолвный голос остановил готовый сорваться приказ: «Вы пойдете со мной, девушки останутся здесь». Теперь Хранительница вышла вперед и спокойно пошла навстречу серым. Арна следовала за ней, стараясь не споткнуться в густой траве, готовая к любому развитию событий.

Из массы серых выступила высокая фигура и направилась к ним. Арна напряженно всматривалась в нее. Когда она подошла поближе, Арна поняла, что это человек. Мужчина. Серый плащ с капюшоном закрывал фигуру и почти все лицо. Арне четко был виден только мощный подбородок, на который упал свет луны.

Последовала новая команда – Арне было приказано оставаться на месте. Она повиновалась, а Хранительница пошла вперед и остановилась у огромного пня. К его противоположному краю подошел мужчина.

Они стояли друг напротивдруга, и Арне теперь были видны его губы. Они не шевелились, значит, разговор шел на ментале. Арна не отводила от них глаз, она знала, что другие Стражницы контролируют обстановку и уже определили секторы своих действий на случай опасности. Зоной ответственности Арны была безопасность Хранительницы.

Хотя люди научились общаться без слов, они не потеряли способность реагировать на услышанное жестами и телодвижениями. Арна могла понять, что мужчина что-то требовал от Хранительницы, но та стояла полностью неподвижно, и ее реакция Арне была неясна. Их безмолвный разговор длился совсем недолго. Наконец, Хранительница отрицательно покачала головой и, повернувшись, хотела направиться к Арне. Арна не заметила никакого движения со стороны серых, но в ту же минуту рядом с Хранительницей полыхнуло огнем и та упала.

Арна рванулась к ней и упала, прикрыв своим телом. Сверху их накрыло что-то, что оказалось сетью. Прижимая Хранительницу к земле, Арна левой рукой вцепилась в корявый корень, а правой выхватила лазерный клинок и начала резать ячейки сети, который впивались в ее тело и с силой тянули в сторону серых.

Поляна осветилась лазерными очередями - Стражницы бросились к ним, стараясь окружить и не дать врагу захватить их. Арне повезло, что сеть охватила не только ее и Хранительницу, но и пень, выдернуть который из земли было не под силу даже великану. Она резала и резала, и вдруг натяжение сети ослабло. Стражницы уже подбежали и окружили их. Выбираясь из плена, Арна увидела, что серые исчезли.

Она встала на колени, вглядываясь в неподвижно лежащую Хранительницу. Мертва? Подавив готовую вспыхнуть панику, осторожно перевернула ее и приложила руку к шее, старясь ощутить биение сердца. Оно билось! Арна не смогла сдержать вздох облегчения и стала осторожно ощупывать тело женщины. Никаких повреждений. Скорее всего, ее просто оглушило. Серые не собирались убивать, они хотели ее похитить.

Хранительница открыла глаза и попыталась сесть. Арна поддержала ее. «Со мной все в порядке», - сказала та. – Помогите мне встать».

Арна протянула ей руку и с силой потянула, давая возможность встать легко. «Мы возвращаемся, - приказала Хранительница и, ощутив волнение Арны, повторила ей на ментале, - со мной все в порядке».

Но Арна почувствовала облегчение, только когда они вернулись в Логово. Никто не пытался напасть на них по пути. Ночная жизнь леса продолжалась, как будто ничего не произошло.

Но в Логове все было по-другому. Оно было наполнено женщинами разного возраста, стопившимися вокруг мониторов. Арна заметила среди них Тору Арес.

Увидев Хранительницу А, все почтительно замолчали. Она сказала то же, что говорила Арне: «Со мной все в порядке», и добавила: «Благодаря этим замечательным Стражницам». Прежде, чем выйти через портал, она обернулась к девушкам, который сразу выпрямились и замерли под ее спокойным взглядом. Хранительница А прижала левую руку к сердцу и сказала: «Мы подруги!» И те ответили, как один человек, тем же жестом и громким возгласом: «Подруги навсегда!»

Все эти странные события на время отодвинули переживания Арны на задний план. Ее тоска по Сэвиджу не утихла, но затаилась в глубине души. Если бы дальше все пошло как обычно, наверное, желание увидеть его стало бы еще сильнее, и, возможно, Арна не выдержала . Но спустя два дня после ночного похода, она получила приказ явиться во Дворец Совета Подруг.

Это было как гром с ясного неба. Приказ или, скорее, приглашение оказалось утром на ее прикроватной тумбочке, и Кен не мог объяснить, как оно туда попало. Арна только проснулась и еще не совершила свой обычный утренний ритуал. Она взяла конверт из плотной шелковистой бумаги и повертела его в руках. Никогда раньше ей не приходилось получать писем в таком виде. Внутри был лист с золотым обрезом и золотыми же буквами: «Арна Фест приглашается сегодня к пяти часам пополудни во Дворец Совета Подруг. Форма одежды парадная». Рядом со словами «Распорядительница протокольной службы» стояла размашистая черная подпись.

Кен постарался, и Арна выглядела великолепно в своей белоснежном парадном комбинезоне и белой с серебряным кантом пилотке. Серебряный пояс с лазерным кортиком туго обхватывал тонкую талию.

Во дворец не было порталов, во всяком случае, Арна никогда о них не слышала и не знала никого, кто бы слышал. Поэтому без десяти пять она стояла у лестницы, ведущей вверх, в святая святых Града Женщин. Сто золотистых мраморных ступеней лежали перед ней, расходясь веером, и она не стала медлить.

Она поднималась легко, пружинистым четким шагом, но к концу подъема мышцы начали ныть от напряжения. Огромная металлическая дверь цвета меди, покрытая чеканными изображениями символов женских богинь из разных религий, медленно раскрылась перед ней, и Арна очутилась в огромном холле, наполненном светом и сиянием. Она не успела рассмотреть, откуда шел этот свет и это сияние – к ней подошла молодая красивая женщина в форме лейтенанта дворцовой охраны. Арна была не маленького роста, но ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть той в лицо. Идеально правильные черты лица, великолепное тренированное тело – та выглядела как одна из греческих богинь.

«Арна Фест», - произнесла она утвердительно звучным голосом, бесстрастно глядя в лицо Стражницы. Арна наклонила голову.

Офицер протянула руку, и Арна отстегнула свой кортик и отдала ей. Та повернулась и пошла вглубь холла, знаком приказав Арне следовать за ней. Они подошли к дверям такого же медного цвета, как и входная. Она распахнулась, и Арна вслед за провожатой вошла в медную комнату, которая оказалась лифтом. Как только двери за ними закрылись, началось движение, но Арна не могла определить, вверх или вниз они движутся. Лейтенант стояла неподвижно, заложив руки за спину и глядя на нее сверху бесстрастным взглядом золотых глаз.

Опыт Арны, полученный во время многочасовых тренировок, позволил ей определить, что они двигались в течение почти семи минут. Учитывая скорость движения лифта, они поднялись или опустились на огромное расстояние. Наконец лифт остановился, двери раскрылись, и Арна, повинуясь жесту провожатой, вышла, а лифт уехал.

Помещение, в котором она очутилась, казалось бесконечным и несмотря на это девушка не чувствовала себя в нем потерянной. Оно тоже было полно света и сияния, и теперь она смогла рассмотреть, что свет струился из огромных окон, вернее стеклянной стены, которая была прямо напротив нее.

А сияние…. Сиял идеально гладкий мраморный пол, лак мебели, серебряные рамы хрустальных зеркал – сияло все, сияло чистотой и великолепием.

Возле огромного письменного стола в глубине этого зала стояла высокая женщина. Чеканя шаг, Арна пошла к ней и, уже подходя, узнала Хранительницу А. Она остановилась перед ней, ожидая приветствия, сдерживая бешеное биение сердца, в котором волнение мешалось со страхом.

Но Хранительница сначала взяла со стола маленькую коробочку и только затем начала говорить. Ее живой голос звучал молодо и ярко: « Арна Фест, за проявленное в сложной ситуации мужество Совет Подруг постановил наградить вас орденом «Сердце Тринити» третье степени»

Арна стояла в оцепенении, пока Хранительница твердой рукой прикалывала к ее груди рубиновое сердце в оправе из бриллиантов, заалевшее на ее белоснежном комбинезоне, как капля крови.

Отступив на шаг, Хранительница полюбовалось, как орден-брошь играет на груди девушки. Потом она приложила к сердцу левую руку и сказала: «Мы подруги!»

«Подруги навсегда!» - ответила Арна. Она боялась, что голос подведет ее, но ее ответ прозвучал так, как надо – четко и спокойно. Хранительница улыбнулась и обняла ее. «Вы оказали большую услугу нашей стране», - сказала она. «Я только выполнила свой долг», - ответила Арна. Хранительница опять улыбнулась: « Я и не ждала от вас другого ответа. Но сейчас время чая. Разделите его со мной».

Она повела девушку к чайному столику возле стеклянной стены, где все уже было накрыто для чая. Под серебряным чайником горела спиртовка, серебряный молочник, ложки, вилки и ножи тоже были из серебра, а фарфор чашек был тонок, как яичная скорлупа. Тарелки с маленькими сэндвичами, пирожными и еще какими-то деликатесами, которые Арна видел впервые.

Хранительница разлила чай, и они приступили к чаепитию. Сначала Арна не ощущала, что она ест, но радушие Хранительницы, явное желание сделать девушке приятное, успокоили ее. И пища обрела вкус. Конечно, она никогда не ела ничего подобного. С детства их приучали к здоровой, но простой пище. Позже, когда у нее появился андроид, она смогла заказывать ему, что приготовить. Но она слишком мало знала о кулинарии, чтобы заказывать что-нибудь изысканное. Однако она понимала, что поглощает сейчас кулинарные шедевры, созданные руками повара-художника.

Теперь Арна могла рассмотреть, что было за стеклянной стеной, и то, что она увидела, поразило ее. За окном был сад, полный деревьев, цветов и птиц. С неслышным шорохом трепетали под легким ветерком листья деревьев. На зеленом бархате травы стояли фаянсовые кормушки для птиц, наполненные зернышками и семечками. В одной из них суетились птички, а другой завладели две толстые белки. Прижав к спине сложенные вопросительными знаками пушистые хвосты, они крепко держали обеими лапками семечки и увлеченно грызли их. Дальше, под развесистым деревом – Арна ощутила прохладу, таившуюся под ним – в маленьком ярком бассейне купалась алая птичка, и брызги, которые летели от нее, сверкали на солнце, как драгоценные камни.

Значило ли это, что лифт, привезший Арну в кабинет Хранительницы, двигался не вниз или вверх, а горизонтально, и сейчас Арна находилась где-то за пределами Града? Или под лифт был замаскирован портал? Арна не могла ответить на этот вопрос.

Хранительница непринужденно вела беседу, расспрашивая Арну об ее детстве. Но в нем не было ярких воспоминаний, которыми Арна могла бы поделиться. Она почти не помнила девочек, с которыми провела первые годы своей жизни – все они слились в ее памяти в единую массу с одинаковыми лицами, в одинаковой одежде. Конечно, она не стала рассказывать о первом шокирующем сексуальном опыте. Да и Хранительница наверняка знала о нем.

«А что вы больше всего любили делать в детстве?»- поинтересовалась Хранительница. «Читать», - ответила Арна. «Отличное увлечение. И какая книга ваша любимая?»- отпросила Хранительница, внимательно и ласково глядя ей в глаза. Не отводя взгляда, Арна долю секунды размышляла, понимая, что не все книги, которые она полюбила, которые стали ее настоящими друзьями, можно назвать политкорректными. Она решилась назвать одну: «Таис Афинская» Кажется, это древний русский автор, Иван Ефремов». Хранительница продолжала с интересом смотреть на нее, ожидая продолжения, и девушка добавила: « Она помогла мне понять, какую важную роль играет женщина в мире».

Хранительница одобрительно кивнула, и Арна внутренне облегченно выдохнула – она смогла миновать Сциллу. Но не ожидала ли ее впереди Харибда?

Но Хранительница не стала продолжать разговор на эту тему. «Вам понравился чай?»- спросила она.

- О да, очень, - искренне ответила Арна.

Она поняла, что пришло время удалиться. Несколькими искренними словами она поблагодарила Хранительницу за оказанную ей честь и ожидала, что та встанет. Но Хранительница не торопилась.

- Вы, возможно, спасли мне жизнь, - сказала она и жестом остановила Арну, которая смущенно попыталась что-то сказать. – Я расцениваю это так. Это было нелегкое испытание для вас, и я думаю, вам следует отдохнуть. У меня есть любимо место, вилла, где я, к сожалению, не могу бывать часто. Прошу вас отдохнуть там вместо меня.

Теперь она встала, улыбаясь.

-Даю вам время на сборы до завтра. Но там есть все, что может вам понадобиться.

Арна еще раз поблагодарила и направилась к дверям лифта – или портала? И когда они открылись, Хранительница добавила: «Вы найдете там подарок лично от меня. Надеюсь, он вам понравится».

С детства жизнь Арны текла размеренно. Дни проходили один за другим, не отличаясь друг от друга. Поэтому события последних недель выбили девушку из привычной колеи. В эту ночь она впервые долго не могла заснуть, а когда заснула, Сэвидж не тревожил ее.

На следующий день утром она опять стояла в холле Дворца Женщин, и та же девушка-офицер приветствовала ее бесстрастным взглядом золотых глаз и словами: «Вам сюда».

Арна проследила за ее жестом – рука указывала на огромное зеркало в серебряной раме, и она не колеблясь шагнула в его хрустальную глубину.

На мгновение ей показалось, что ее подхватил свежий ветер и понес куда-то - такого она не испытывала никогда, а ведь ей приходилось проходить сквозь многие порталы. Она невольно закрыла глаза, а когда открыла….

Она стояла на пружинящей подушке из опавших сосновых игл, которые, наверное, падали здесь сотни лет. Красное шершавое тело сосны уходило далеко вверх, и Арне пришлось задрать голову, чтобы увидеть ее вершину. Там сходились другие сосны, похожие друг на друга, как родные сестры, идеально стройные, мощные, безмолвные.

Тишина – вот что поразило Арну. Тишина и одиночество. Она еще никогда не ощущала такого одиночества. Всю жизнь она находилась среди подруг, а сейчас рядом не было никого, даже Кена. Но Арне это нравилось. Она впервые ощутила себя как личность, а не часть сообщества подруг. Она была сама по себе. И тишина была живой, наполненной безмолвием ветра, падающих иголок, редкими трелями лесных птиц.

На душу Арны спустился покой, и она пошла бездумно по тропинке, которая вилась между соснами, направляя ее путь.

Она вдруг потеряла чувство времени, внутренний будильник замолк или совсем остановился. Она просто шла, вбирая в себя все окружающее всеми фибрами души и тела.

Вдруг смолистый сосновый дух сменился другим, легким и прохладным – Арна вошла в березовую рощу. Здесь и свет был другим, прозрачным, зеленым. Золотые пятна солнечного света играли в пятнашки на травянистой дорожке.

Эта дорожка повела Арну за собой, и за одним из ее изгибов Арна увидела широкую поляну, а посредине дом, похожий на виллу и бунгало одновременно. Он стоял так, как будто вырос здесь сам, как сосны и березы. Его стены были сложены из бревен этих деревьев, где-то ошкуренных и покрытых лаком, где-то сохранивших свою кору. Черепичная крыша позеленела от времени, но огромные окна сияли безупречными хрустальными стеклами. Из тех, что были раздвинуты, легкий сквозняк выдувал наружу легчайшие шелковые занавески ярких расцветок.

Пройдя по песчаной дорожке, проложенной в свежей зеленой траве, где прятались маргаритки и маки, Арна поднялась по ступенькам и вошла в этот удивительный дом, который сразу завоевал ее сердце.

Обширный холл, вымощенный полированным камнем, был прохладен, несколько арок вели в какие-то комнаты, где беглый взгляд Арны успел заметить обилие блестящих и матовых поверхностей, блеск зеркал, цветного стекла и серебра.

Из одной арки сразу появился андроид с приветливой улыбкой на лице. Арна удивилась, заметив, что он не молод. Конечно, у андроидов не было возраста, они не старели, значит, он был задуман и создан именно таким. Может быть, его создательница тосковала по отцу? Но это была слишком крамольная мысль, и Стражница сразу заглушила ее.

- Добро пожаловать, Арна, - приветливо сказал андроид, протягивая руку, чтобы взять ее небольшой саквояж. - Меня зовут Том . Я здесь , чтобы служить вам.

Он взял из ее рук саквояж и повел ее куда-то вглубь дома, где, наверное, располагалась отведенная ей спальня.

Когда андроид открыл дверь, Арна остановилась на пороге. Эта комната была прекрасна. Очень большая – Арна никогда не жила в таких больших спальнях – она была живым миром прекрасных вещей.

- Располагайтесь, - с улыбкой сказал андроид и ушел, поставив саквояж на скамеечку в ногах кровати.

Но Арна не спешила войти, она охватывала свою комнату взглядом, переходя от одной вещи к другой. Спальня была обставлена в колониальном стиле – из ротанга были сделаны кровать, кресла, легкие столики и кушетки, расставленные как бы без всякого плана, но создававшие ощущение гармонии и комфорта. Белоснежные пухлые стеганые покрывала в креслах, такие же матрасы на кушетках и кровати, которую покрывал прозрачный полог. Окна до пола тоже закрывали тончайшие муслиновые занавески, которые сразу вздулись от ветра, когда Арна раздвинула створки одного из них. За окном был лес. В комнату сразу проникли запахи влажного мха, нагретых солнцем сосновых иголок, каких-то нежных цветов. Этот запах так подходил этому дому, что сразу стал его частью.

Арна прошлась по комнате, разглядывая туалетный столик, уставленный хрустальными флаконами. Тронула серебряное зеркала на высокой ножке, и оно закачалось, брызнув по сторонам солнечными зайчиками. Они заскакали по деревянному полу, блестящему не от лака, а от воска, и Арна поняла, почему ей чудился в воздухе легкий запах меда. Кое-где поверх белых покрывал были разбросаны ярко вышитые подушки , красочные циновки лежали с обеих сторон кровати.

Второе окно-дверь выходило в патио, вымощенное разноцветными камнями, с шезлонгами и кушетками, маленьким столиком, где так уютно будет пить кофе. Дальше виднелась хрустально-голубая гладь бассейна.

Арна раздвинула стекла и прошла в патио, но вдруг остановилась.

- Ну иди, иди сюда, не бойся!» – услышала она голос, от которого у нее замерло сердце.

- Вот глупышка! Я тебя не обижу!

Арна осторожно сделала несколько шагов вперед и увидела того, кого узнало ее сердце.

Сэвидж сидел спиной к ней на низком бортике бассейна под нависающими над ним сосновыми ветвями. Почти обнаженный – только его бедра покрывала набедренная повязка или шорты – он протягивал вперед руку с раскрытой ладонью, на которой что-то лежало.

-Ну иди же! - повторил он, и Арна заметила легкое движение в ветвях сосны. Подняв глаза, она увидела белку, которая уже подобралась к самому краю ветки, и та раскачивалась под ее тяжестью. Черные блестящие глазки не отрывались от ладони Сэвиджа, на которой лежало какое-то лакомство.

Сэвидж замер, как изваяние, похожее на тех бронзовых греческих богов, которых Арна видела в виртуальных экскурсиях по музеям мира. Белка наконец решилась. Ее маленькое тельце взлетело в воздух, но она не решилась сесть прямо на человеческую ладонь, а приземлилась на бортик рядом с Сэвиджэм. Подождав секунду, она подскочила к нему и схватила с руки маленький орешек, который тут же принялась грызть, держа обеими лапками.

Арна шевельнулась, и это движение вспугнуло зверька. Распушив хвост, белка умчалась, захватив с собой угощение. Сэвидж обернулся и увидел Арну. Он медленно встал, не отрывая от нее взгляда. Арна ничего не могла в нем прочитать. Мгновение они смотрели друг на друга, затем он резко повернулся и ушел.

Арна вернулась в спальню, чувствуя, как колотится сердце. Так вот каков этот подарок! Подарок, который приготовила ей Хранительница А. Арна вспомнила ее слова: «Надеюсь, он вам понравится». Значит, все ее попытки утаить свое безумное увлечение этим мужчиной было бесполезным. Она только обманывала себя – в мире, в котором она жила, нельзя было ничего утаить.

Но что означал этот подарок? Ее не осуждали? Или ее поступок во время ночной экспедиции действительно оценили так высоко, что закрыли глаза на нарушение главной заповеди Града Женщин: «Ни один мужчина никогда не завладеет моим сердцем»? Красота спальни не успокоила Арну, она начала ходить по комнате, старясь привести в порядок свои мысли и чувства. Но это ей не удавалось. Они по-прежнему клубились в ней, и под тревожными вопросами зрело сладкое чувство – он здесь, он принадлежит ей!

Она поняла, что нужно что-то кардинальное, чтобы пресечь этот мысленный вихрь. Она сбросила одежду на кровать и пошла к бассейну, с наслаждением ощущая босыми ногами шелковистое тепло деревянного пола, холодок каменных плит в патио и, наконец, жар фаянсовых плиток, которыми было вымощено пространство вокруг бассейна.

На противоположной стороне была вышка для прыжков в воду. Это было именно то, что нужно! Арна поднялась на верхнюю площадку, прошла по доске и остановилась на самом ее краю, глядя вниз. Она увидела сосновые шишки и сухие березовые листья на крыше дома, лес, тянувшийся до самого горизонта. Увидел патио своей спальни, ряд закрытых окон влево от него и раздвинутые створки еще одного окна. Оно было занавешено, но ткань колебалась от сквозняка, выдавая очертания человеческого тела. Кто-то наблюдал за ней, и она знала кто. Восторг затопил ее, она подняла руки к солнцу, как бы моля о чем-то, и прыгнула вниз.

Теплый воздух окутал ее тело, а через мгновение она погрузилась в освежающую прохладу прозрачной воды. Она проплыла под водой до конца бассейна, разглядывая цветную мозаику на дне. Вынырнув, она почувствовала соль на губах и с удивлением поняла, что вода морская. Никогда раньше она не плавала в морской воде! Арна почувствовала себя дельфином и начала нырять и крутиться, забыв обо всем, ощущая упругую ласку водяных струй.

Наконец она вышла из бассейна и улеглась на бортик, подставив обнаженное тело мягкому солнцу. Оно пробивалось сквозь сомкнутые веки легким сиянием, гладило ее щеки и губы.

Она не знала, сколько так пролежала, просто ощущая свое бытие в этом прекрасном мире. Звон стекла пробудил ее от сладкого оцепенения. Она открыла глаза. Андроид подкатил к бассейну столик на колесах со множеством бутылок и стаканов. В маленькой хрустальной вазе сияла красотой огромная палевая роза.

- Я могу смешать вам коктейль, - сказал он мягким голосом. – Что вы бы хотели?

- Просто сок.

- Какой? Есть вишневый, апельсиновый, виноградный, из маракуйи, из гуаявы…

Арна поняла, что услышит перечисление всех фруктов на свете и попросила: «Просто апельсиновый, только безо льда».

- Есть марокканские, испанские, итальянские…

- На твой вкус. Не очень сладкий, но и не кислый.

Андроид взял несколько апельсинов разной формы и цвета, ловко выдавил из них сок и подал Арне в высоком хрустальном бокале. Напиток был так красив, что Арна помедлила его пить. Она протянула стакан к солнцу, наслаждаясь цветом и вдыхая аромат. Затем сделала глоток и замерла от удовольствия. Это было божественно!

Здесь, в этом затерянном, спрятанном от мира Эдеме, все было совершенством.

Вечером андроид накрыл столик к ужину в патио. Солнце уже село, быстро темнело, поэтому он зажег короткие свечи в хрустальных стаканах, которые светились, как маленькие фонари. Вечерний ветерок колебал их пламя, и фантастические тени ходили по каменному потолку. От блюд с серебряными крышками шли аппетитные запахи, темно-красное вино горело в бокале. Арне хотелось есть, но почему-то трудно было глотать все эти кулинарные шедевры. Нервный спазм сжимал горло. Чем ближе подходила ночь, тем сильнее становилось ее волнение. Она ощущала присутствие Сэвиджа так, как будто он сидел с ней рядом. Но он был невидим, ничто не говорило о том, что он где-то здесь, в доме. Она могла велеть андроиду привести Сэвиджа к ней, но … . Нет, не этого ей хотелось. Она хотела, чтобы он пришел сам, по собственному желанию. Она, безумная, хотела, чтобы его привела любовь.

Ну вот, это слово было произнесено. Запретное слово для Града Женщин. С этим чувством шла непримиримая борьба, ведь оно могло причинять тем, кто поддался ему, боль и страдание. А Град Женщин хотел, чтобы его обитательницы были счастливы. Поэтому девочек с детства приучали к тому, что они никому не должны отдавать свое сердце. Отношения с подругами могут быть теплыми, приятными, даже страстными. Но ничего такого, что могло бы привести к трагедии при расставании. Сегодня одна, завтра другая – незаменимых нет. А мужчины нужны были только для удовольствия.

Арна с ужасом понимала, что все эти вложенные в нее с детства представления рассыпались в прах. Ей нужен был только Сэвидж, и больше никто. Мужчина, настоящего имени которого она не знала, не знала о нем вообще ничего! Она слышала от него всего несколько слов, и они были пропитаны ненавистью. Если она прибегнет к насилию … . Пусть даже возбуждающие препараты заставят его желать ее, это все равно будет насилием над его волей. Когда их действие кончится, он будет ненавидеть ее еще сильнее.

Она была в ловушке. Эдем превращался в ад.

Арна вернулась в спальню и бросилась на кровать. Было совсем темно, из леса в открытые окна вливался теплый душистый воздух. Какая-то ночная птица раз за разом издавала короткий тоскливый крик. Кого она звала? Может быть, далекого друга, который не слышал ее?

Взошла луна. Она светила прямо в окно спальни, круглая, большая, лишь слегка примятая с одного бока – приближалось полнолуние. Арна вспомнила, что древние китайцы видели на этом светящемся диске волшебного зайца, толкущего в ступке магические травы. Она вгляделась в яркий диск, пытаясь разглядеть в рисунке темных пятен этого зверька. Нет, она его не видела. А как бы ей сейчас понадобился любовный напиток, навсегда связавший Тристана и Изольду!

Уснуть не получалось, было душно. Арна сбросила с себя всю одежду и металась по широкой кровати, стараясь найти прохладное место. Наконец она села, окончательно поняв, что в эту ночь ей не уснуть.

Она подошла к окну. Луна сияла все ярче, и в ее свете Арна заметила какое-то серебрение под деревьями за бассейном, как будто едва заметная тропинка вела куда-то вглубь леса. Она вышла, чтобы проверить свою догадку. Бледный свет луны облил ее с головы до ног, и скоро она ощутила босыми ногами колкие камешки, те самые, которые серебрила луна.

Девушка вернулась в комнату, завернулась в покрывало и пошла в лес. Тропинка повела ее за собой, виясь между темных стволов. Луна пятнала дорожку серебряным светом, но за стеной деревьев царила тьма. Арне не было страшно, она была уверена, что здесь не могло быть никакой опасности. Ей надо было двигаться, чтобы огонь, горевший в ее крови, не сжег ее и не заставил натворить глупостей.

Движение принесло облегчение. Арне было все рано, куда ведет эта таинственная тропинка, она была готова идти всю ночь. Но вдруг тьма расступилась, и она оказалась на большой поляне. Было светло как днем. В идеально круглом пространстве безмолвно стояли высокие травы и цветы. Лунный свет изменил их цвет, или Арна просто раньше никогда таких не видела. Воздух был наполнен благоуханием, сильным, но не назойливым.

Арна вышла в центр поляны, осторожно ступая по мягкой траве, примяла ее и легла на покрывало, подставив луне обнаженное тело.

Теперь та смотрела прямо ей в лицо – яркая лампа на чистом темно-синем небосводе, где все звезды скрылись в ее победительном сиянии.

Арна отключила мысли и просто впитывала звуки, свет и запахи удивительной ночи. Потом она закрыла глаза, но свет луны проникал сквозь сомкнутые веки.

Она не знала, сколько лежала так, чувствуя, как прохладный воздух, поднимавшийся от земли, холодит разгоряченное тело.

Потемнело, наверное, облако закрыло луну. Но стукнувшее сердце сказало ей, что это не облако. Она открыла глаза – от лунного света ее закрыла мужская фигура. Луна светила ему в спину, и Арна не могла ясно разглядеть его лица. Сэвидж стоял неподвижно, глядя на нее. Этот неразгаданный ею взгляд смутил Арну. Она протянула руку и накрылась покрывалом, не отрывая глаз от его лица, страстно желая разглядеть его выражение.

Сэвидж глубоко вздохнул, одним движением скользнул на траву рядом с ней и тоже лег на спину, обратив лицо к луне.

Она лежала неподвижно, замерев, как фотограф, который боится, что одно неосторожное движение может спугнуть прекрасного зверя, за которым он давно охотился.

Арна никогда не видела оленя, живого оленя, только на экране монитора в учебной лаборатории. Но сейчас ей казалось, что именно такое сильное трепетное существо лежит с ней рядом. Она чувствовала, как напряжен каждый его мускул, понимала, что он готов в любой момент вскочить и скрыться в темноте, и не шевелилась.

Мгновения растягивались в бесконечность, ничего не меняя. Она осмелилась слегка повернуть голову. Сэвидж лежал на спине, не отрывая взгляд от луны, совершавшей свой торжественный ход по небу. Его ярко освещенное лицо не выражало никаких чувств, кроме напряженного внимания. Казалось, он прислушивался к чему-то. В себе или в укрывшей их ночи? Она не знала.

Арна тоже стала глядеть на луну. Ей думалось, что их взгляды встречаются там, на ее серебряной поверхности, привыкая друг к другу. Она чувствовала жар его тела, согревавший ее бок, в то время как ночной воздух холодил другой.

Они шевельнулись одновременно, их плечи соприкоснулись, и Сэвидж вдруг притянул ее к себе, ища губами ее губы. Сердце Арны заколотилось так бешено, что голова закружилась, и она почти потеряла сознание. Но теплые упругие губы уже прижались к ее губам, мягко лаская, а крепкая рука до боли сжала плечи.

Она впивала все новые необычные ощущения, и душа ее наполнялась ликованием – никогда, никогда раньше не чувствовала она такой полноты жизни!

Мир вокруг нее тронулся и поплыл, как лодка, по волнам лунного света. Она то выпадала из него, вся погруженная в остроту ощущений, от которых замирало сердце, то опять пробуждалась и видела сиявшую на небе луну, которая совершала свой неспешный ход по ясному ночному небу.

Она отдалась во власть мужчины, пассивно следуя за ним. Интуиция подсказывала ей, что активность только оттолкнет его, и покорялась ему. И в этой покорности была удивительная сладость.

Он только целовал ее, крепко прижимая к себе, и ей ничего больше не было нужно. В его поцелуях была ее жизнь. Поэтому, когда он отпустил ее, она почувствовала себя покинутой. Это отрезвило ее, и она с удивлением заметила, что луны больше нет, а на востоке разгорается заря.

Сэвидж встал и ушел. Шелест травы отмечал его шаги, и Арна прислушивалась к ним, пока они не стихли.

Она лежала неподвижно, чувствуя себя частью всего того, что ее окружало. Земля была ее матерью, травы и цветы сестрами, свет зари божественным благословением. Она чувствовала себя первой женщиной в райском саду.

Арна ненадолго задремала под радостное пение птиц, приветствовавших восходящее солнце, потом встала, завернулась в покрывало и сквозь просыпавшийся лес вернулась к себе.

Она спала долго, блаженный покой ее сна не нарушали никакие видения. Когда она вышла в патио, солнце было уже в зените. Пока она плавала в бассейне, андроид накрыл стол к завтраку. Это опять было совершенство фарфора, хрусталя и серебра, и Арна представила, что Сэвидж сидит с ней рядом за этим праздничным столом… . Она хотела было пригласить его через андроида, но передумала. То, что произошло ночью, не давало ей никаких прав на него. Он придет, если захочет.

Весь оставшийся день был ожиданием ночи. Сердце билось в груди нетерпеливо и сильно, и Арна призывала всю свою воспитанную многими упражнениями выдержку, чтобы не метаться в нетерпении по комнате. Она уже знала по опыту, что движение успокаивает, и плавала и ныряла, пока не выбилась из сил. Стоя на вышке перед очередным прыжком, она искала его взглядом. Но окно его комнаты было закрыто, и ничто не указывало на то, что он наблюдает за ней.

Перед закатом ей удалось уснуть, и пробудилась она, когда тьма уже полностью накрыла землю. Она лежала на кровати до тех пор, пока луна не засияла во всем своем блеске, раздвигая границы темноты. Сегодня было полнолуние, и ночное светило идеальным шаром венчало небо.

Арна встала, завернулась в покрывало и направилась знакомой тропинкой в свой рай.

Да, это был рай - такой чистый покой, свет и благоухание наполняли его. И такое блаженство он обещал.

Арна опять легла в центре круга. Ее слух обострился, она ждала шороха травы, отмечавшего его шаги, но он опять, как вчера, возник бесшумно, и лег рядом с ней. Она протянула руку и положила ему на грудь, гладкую и теплую, как полированный камень на солнце. И ее рука сразу ощутила , как часто и сильно билось его сердце, снедаемое таким же нетерпением, как и ее.

Он накрыл ее руку своей, прижав к сердцу, но потом отбросил как бы с гневом.

Но Арна уже не боялась, что он уйдет, она ждала.

Быстрым движение он приподнялся и накрыл ее тело своим. Его лицо теперь было совсем близко, и она с восторгом вглядывалась него. Его глаза смотрели на нее с жадностью и болью. Казалось, они хотели прочитать сокровенную тайну ее души. Она не отрывала своего взгляда, открывая ему все ее тайники. Что он смог прочитать, она не знала. Но его губы накрыли ее, и мир, мягко колыхнувшись, опять поплыл вокруг них.

Они стали единой душой раньше, чем телом, поэтому телесное соединение произошло так естественно, что оказалось для Арны не потрясением, а благословением. Ей казалось, что исполнилось то, для чего она была задумана, для чего рождена. Ей больше нечего было желать, она жила здесь и сейчас, ее жизнь была прекрасна.

Луна светила на них с высоты, любуясь красотой их молодых тел. Ночь укрывала своей теплой тьмой. Ветерок затих, боясь их потревожить.

В одно мгновение Арне показалось, что ее сердце сейчас не выдержит, разорвется, и она откинулась в сторону, но он ревниво привлек ее к себе, не желая отпустить даже на миг.

Время для них исчезло, и только заалевший рассвет напомнил, что ночь прошла. Последнее объятие, и Сэвидж ушел, оставив ее на поляне.

Теперь все дни Арны превратились в ожидание ночи. Красота, роскошь, уют лесного убежища стала бледным фоном, едва замечаемым ею. Она ждала, когда лампа луны озарит ночное небо и по тропинке, где каждый камешек был знаком, отправлялась в свой Эдем.

В безмолвии встречались они, в безмолвии отдавались друг другу, теряя чувство времени и пространства, и в безмолвии расставались.

Он заговорил в пятую ночь.

Они только что разомкнули объятья и лежали, устремив взгляды в небо, где, казалось, обитали сейчас их души.

-Как тебя зовут?

- Арна, - ответила она. – А тебя?

Он молчал, и, повернув голову, она успела заметить горькую усмешку на его губах. – А как ты называешь меня?

- Здесь тебе дали прозвище Сэвидж. Но я зову тебя Адам.

Он порывисто повернулся к ней и изумленно спросил: « Откуда ты узнала?»

- Я не знала. Просто это имя родилось само собой. Здесь – мой рай.

- Я чувствую, наше время подходит к концу.

Дрожь ужаса пронзила Арну. Она порывисто обняла его, прижимаясь всем телом и содрогаясь от первых в ее жизни рыданий.

Он осушал ее слезы поцелуями, шепча слова, наполненные нежностью и страстью, слова, которые она никогда не думала услышать, и ее голова начинала опять кружиться. Но она отстранилась на мгновение.

- Я не дам нас разлучить! Не дам!

-Хорошо-хорошо! - прошептал Адам, лаская губами ее ухо. – Давай не будем терять времени сегодня.

Он обнимал ее, а она все крепче прижималась у нему, стараясь растворить свой страх и отчаяние в этом горячем ,мощном и нежном, неутомимом теле. И страх ушел, осталось только наслаждение.

В это утро они и не заметили, что солнце поднялось высоко, когда они наконец разомкнули объятья. Теперь они ясно видели друг друга и не отрывали глаз, стараясь навсегда заключить в свою память облик любимого.

Он был так прекрасен! На лице читалось утомление, но глаза сияли, от него как будто исходил свет, столько в них было любви.

Любви и печали.

- Я люблю тебя, - шепнул он, а она не смогла ничего сказать в ответ – так перехватило ее дыхание. Гибким движением он поднялся и исчез в лесу, а она все лежала, наполненная его словами.

Вдруг страх охватил ее. Она вскочила и бросилась в лес, надеясь догнать его. К чему скрываться, ведь об их встречах наверняка давно известно. Но в лесу было пусто.

Задыхаясь, она бежала по тропинке, не замечая, какими острыми стали вдруг камешки, покрывавшие ее и как они терзают ее ступни.

Вот и лесной дом, мирный и невозмутимый в свете утреннего солнца. Пусто и тихо, только птицы щебечут, радуясь новому дню. Все окна плотно закрыты, только в ее патио ветерок шевелит выбившуюся занавеску.

Никого. Арна стояла, прижимая к груди покрывало, не в силах поверить, что все закончилось так, вдруг. Как будто из тепла и безопасности родного дома ее выбросили на мороз.

Из-за угла дома появился андроид. В руках он держал огромный букет алых и кремовых роз и письмо.

Письмо. Арна поняла, что это значит. Разворачивая плотную бумагу с золотым обрезом, она уже знала, что прочтет там.

Хранительница А выражала надежду, что Арна хорошо отдохнула и напоминала, что Град Женщин нуждается в ее службе.

…Арна вышла из портала в огромном холле Дворца Женщин. Знакомая офицер охраны встретила ее, улыбаясь с холодной любезностью.

- Вы хорошо отдохнули? – спросила она, казалось, не сомневаясь в ответе.

– Да, очень хорошо, - ответила Арна и, повинуясь внезапному порыву, сказала: - Я бы хотела повидать Хранительницу А, чтобы выразить свою глубокую благодарность.

Офицер смотрела на нее с высоты своего роста, не торопясь с ответом, и Арне показалось, что в глубине ее золотых глаз мелькнула насмешка. Но та лишь спокойно ответила: «Хранительница А очень занята, я передам ей ваши слова. Если она захочет встретиться с вами, вас известят».

Арна спускалась по золотистым ступеням с чувством приговоренного к смерти, восходящего на эшафот. Ее жизнь закончилась, когда она вышла из огромных дверей Дворца и поняла, что ей уже больше никогда не вернуться туда, где она прожила целую жизнь. Жизнь из пяти дней, которые были важнее и ценнее всех предыдущих лет.

Дом, в который она так любила возвращаться, который был для нее территорией покоя и личной свободы, показался ей тюрьмой. Она села пред окном, из которого были видны только пронизывающие облака башни небоскребов, и попыталась собраться с мыслями. Она совершенно не представляла, как будет жить дальше, что будет делать. Ее карьера Стражницы, которая так много значила для нее раньше, теперь не имела никакой цены. Ее жизнь, если в ней больше не будет Адама, не имела никакого смысла. Он вспомнила пустой взгляд своей соседки, вспомнила, как та стояла на подоконнике, готовясь броситься в бездну, и подумала, что хотя бы такой выход у нее есть. Но тут взбунтовалась вся ее натура, не привыкшая пасовать пред трудностями.

Нет, прыжок в бездну был самым последним вариантом. Но были ли другие?

Арна стала обдумывать, что она могла сделать. Все ее планы были настолько фантастичны, что поверить в их осуществление было невозможно. Предположим, она найдет тот лупанарий, где теперь держат Адама. Как она сможет вывести его оттуда? Если ей все-таки удастся это сделать, что делать дальше?

Был только один выход – они вместе должны были покинуть Град Женщин. Ей придется покинуть мир, в котором она выросла, который был единственным ей знакомым. Что ожидает ее там, в мире мужчин? Она знала, что в том мире женщины жили тоже. Но какова была их жизнь? С детства Арну убеждали, что там женщина рабыня мужских желаний, у нее нет своей жизни, нет своей судьбы.

Но ее судьбой стал Адам. Другой она не хотела.

Кто-то дотронулся до ее плеча, и Арна вздрогнула. Поглощенная своими мыслями, она забыла про Кена. Он стоял, протягивая поднос с чашкой дымящегося кофе.

- С возвращением, Арна, - сказал он привычно мягким голосом. – Добро пожаловать домой.

Арна приняла кофе с благодарностью. Кен, такой заботливый, всегда готовый помочь. Может быть, и теперь он сможет ей помочь? Но как?

Потекли дни привычной жизни, только каждый из них был для Арны пыткой. Днем ей приходилось собирать всю свою волю в кулак, чтобы постоянные мысли об Адаме не мешали исполнять ее обязанности. Но ночью… . Ночью он всегда был с ней, и проснувшись, она опять испытывала отчаянное чувство потери. И она снова и снова искала выход, просчитывала и отбрасывала один вариант за другим.

Это не могло не сказаться на ее самочувствии. Она побледнела и похудела, вставая по утрам, испытывала дурноту и слабость. Кен с тревогой смотрел на нее. Арну удивляло, что никто, кроме него, казалось, не замечал этого. Ведь за здоровьем каждой подруги все время зорко следили, а уж за Стражницами особенно. Но она решила не думать об этом. Ее цель – найти выход, найти способ вызволить Адама и вместе с ним бежать из Града. Она сделает все, что в ее силах. Если не получится, есть еще вариант с безмолвным полетом в бездну.

Наконец, что-то стало брезжить в ее уме. Она попробует использовать Кена, заменит им Адама в лупанарии – безумная идея! ведь искусственный интеллект не сможет не заметить разницу между живым человеком и андроидом. Во время своего дежурства приведет Адама в Логово, и они смогут вырваться на свободу. Смогут?

Был последний день ее смены. Побег она запланировала на следующую декаду.

Глубокой ночью, когда другие Стражницы отдыхали, Арна получила запрос на вход из леса – опять возвращались Охотницы. Арна увидела на мониторе знакомое лицо. Тора Арес. Значит, охота была удачной.

Ей показалось, что она вернулась в ту ночь, когда впервые увидела Адама, тогда еще безымянного для нее. Как давно это было? Она удивилась, когда поняла, что с той ночи прошло уже полгода.

-Ну, ты впустишь нас? – нетерпеливо сказала Тора. – Или что-то не так с паролем?

Арна произнесла ответ, и Охотницы со своей добычей оказались в Логове.

- Не хочешь посмотреть? – с усмешкой спросила Тора, протягивая руку к плащу, покрывавшему обездвиженное тело на носилках.

Арна молча покачала головой.

- Отчего же? Вдруг он тебе понравится?- усмешка Охотницы стала ехидной. Арна стояла с каменным выражением лица.

- Ну, как хочешь. Тора отдала приказ, и ее Охотницы исчезли вместе с добычей. Но сама Тора осталась в Логове.

Арна напряглась. Тора всегда вызывала у нее настороженность, сегодня же она ощущала опасность, исходящую от великой Охотницы.

Тора подошла к ней совсем близко и, протянув руку, коснулась ордена, алевшего на мундире Арны: - Поздравляю. Почетная награда.

- Спасибо, - кратко ответила Арна, желая только, чтобы Тора поскорее покинула Логово.

Но та не торопилась. Она уселась в кресло напротив Арны, не спуская глаза с ее лица. Взглянув на часы, Стражница начала перелистывать страницы обзора, внимательно всматриваясь в замерший ночной лес. Последнее время дежурства проходили спокойно, серые давно не появлялись, но Арна скрупулезно выполняла все, что требовала ее служба.

- Что-то ты плохо выглядишь, - вдруг сказала Тора, и сердце Арны замерло. – Побледнела, худая какая-то стала…

- Со мной все в порядке, - коротко ответила она. – Много тренируюсь последнее время.

- А стоит ли? Что-то такое было в голосе Охотницы, что Арна внимательно посмотрела на нее. Что таилось в ее глазах? Торжество, насмешка? Зависть?

- Еще не тошнит по утрам?

Арна не стразу поняла вопрос, а когда поняла, ее охватил ужас, который ей все же удалось скрыть.

- Ты беременна, разве не поняла?

Арна встала, и Тора тоже поднялась. Теперь они стояли друг против друга, меряясь загоревшимися взглядами.

- Что за бред? – наконец спросила Арна, сдерживаясь из последних сил. – Ты сошла с ума?

Тора расхохоталась. Она хохотала с удовольствием, а Арна боролась с желанием впечатать кулак в ее смеющийся рот.

Охотница замолчала и села, с торжеством глядя на Стражницу. - Сейчас я открою тебе всю правду, девочка.

Арна взяла себя в руки и тоже села. Она не хотела стоять перед Торой как подчиненная перед начальницей. Но в глубине души разгорался страх.

- Ладно, не буду тебя мучить, - лениво проговорила Тора. – Ты теперь достояние Града, и мы должны тебя беречь. Мне поручили сообщить, что сегодня последний день твоей службы в Страже. Ты больше не будешь дежурить здесь, по крайней мере, следующие девять месяцев. Твоя главная забота теперь – выносить здорового ребенка.

Она замолчала, ожидая реакции Арны.

-Продолжай, - сказала та.

Тору разочаровала, что Арна не показывает своих чувств, но то, что она говорила, возбуждало ее, и она продолжила, отбросив свою ленивую манеру, которая так бесила Арну.

- Ты знаешь, что ты особенная? Тебе предстоит сделать для Града то, что удавалось не многим. О них никто не знает, кроме Совета. Каждая Хранительница знает свою мать, в отличие от нас, простых смертных.

Арне послышалась горечь в этих словах. Но она все еще не понимала…

- Хранительница А приближается к предельному возрасту. Конечно, впереди у нее еще немало лет, но надо подумать о преемнице. Она должна сама воспитать ее, чтобы быть уверенной, что передаст власть в надежные руки. Ты родишь эту преемницу.

-Я?! – Арна была ошеломлена.

- Было выбрано несколько девочек, за которыми велось постоянное наблюдение. Они отсеивались одна за другой. Осталась только ты.

Тора замолчала, как бы давая Арне время осмыслить все услышанное.

- Хранительница должна быть зачата естественным образом. Зачата в любовном соединении мужчины и женщины. Ее отец и мать должны обладать всеми возможными совершенствами. Думаешь, почему там, - она мотнула головой в сторону, указывая на внешний мир, - так возбудились по поводу этого самца?

«Адам», - безмолвно произнесла Арна. И как бы откликнувшись на это имя, в лесу – она увидела это на мониторе – из-за деревьев выступили серые и стали окружать Главный портал. Но она не стала объявлять тревогу.

- Мы долго искали подходящего. Наши агенты наблюдали за ним несколько лет. Он для них, - Тора опять кивнула в сторону, - то же самое, что ты для нас. Поэтому они были готовы пойти на все, чтобы вызволить его. Но у них не получилось. А у нас получилось все! Ты беременна, у тебя будет девочка.

- Теперь вы отпустите его? – спросила Арна. Она обдумает все потом, сейчас главное, чтобы Адам был свободен.

Тора опять расхохоталась.

- Зачем? Отработанный материал. Он выполнил свою миссию. Но мы с девочками хорошо повеселились!

Она вынула что-то из нагрудного кармана и бросила на стол перед Арной.

Белокурый локон, покрытый кровью, с кусочком окровавленной кожи. Арна смотрела на него застывшим взглядом, а видела перед собой глаза Адама, полные нежности и страсти, слышала его дыхание, ощущала крепость объятия сильных рук.

Она подняла глаза на Тору. Та сидела, нагнувшись вперед, впившись глазами в лицо Арны. Той показалось, что щупальца осьминога шарятпо ее коже.

Она несколько мгновений смотрела на Тору и бросилась на нее. Бросок был такой силы, что мощная Охотница вместе с креслом опрокинулась навзничь, а руки Арны уже искали ее горло. Тора попыталась вывернуться из-под придавившего ее к полу тела Арны, но та не отпускала . Они боролись в безмолвии – опыт многочисленных схваток против силы отчаяния и любви. Резким движением Арна повернула голову противницы в сторону, послышался хруст, руки Торы разжались и беспомощно упали.

Арна поднялась на ноги. Даже не посмотрев на мертвое тело той, что была славой Града, она подошла к главному пульту, заблокировала все порталы из города и открыла Главный Портал.

Потом села и стала ждать серых.

 

---

Сконвертировано и опубликовано на https://SamoLit.com/