Леонид Лещинский
Контора
(Рассказы)
2021
Контора
Было лето знаменитого 1961 года, богатого историческими событиями. И не только историческими. Школа менялась на глазах. На уроках литературы обсуждали книги Г.Медынского «Честь», В.Аксенова «Звездный билет», писали сочинения на тему «2001 год в моей жизни», что не было предусмотрено никакими программами. Пошла мода на узкие юбки, что приводило к изменению походки, т.к. в них можно было только семенить, юноши шили брюки настолько узкие, что приходилось внизу вшивать молнии. Появилась новая прическа «Канада», вытесняющая «полубокс», в ходу были слова «чувак», «чувиха». Комсомол пытался вести борьбу с проявлениями гнилого западного влияния: стилягами, тунеядцами и т.д. Не пускали на уроки, прорабатывали на собраниях, рисовали в комсомольских прожекторах. Но бесполезно, новая волна захлестнула большую часть молодежи.
После окончания девятого класса Санек, как и каждый год, отправился в колхоз помогать трудовому крестьянству. Их погрузили на машину, в кузове которой были укреплены поперечные деревянные лавки. Мимо проносились стайки деревьев, аккуратные домики, телеграфные столбы. Пахло травой, нагретым металлом и бензином. В дороге ребята пели любимые песни:
«Морская партизанская»
Берег родной
Чернеет за кормой,
Тёмная ночь да ветер штормовой,
Да шаланда, да парус, и верный пулемёт -
Хлопцы-партизаны двинулись в поход.
«Возвратятся домой корабли» из кинофильма «ЧП»
Далеко за кормой,
За седой пеленой
Затерялся в тумане огонь маяка,
Но и в этой дали
Свет родимой земли
Не погаснет в душе моряка.
И многие другие
А потом Зюзькин Начал кормить ложечкой из банки вареной сгущенкой своих дружков и подружек. У него мать в гастрономе работала. А время голодное было в магазинах кроме хлеба из кукурузы, который рассыпался, болгарских конфитюров и помидор в банках, ничего не было.
Разместили их в старом клубе на полу сцены, дали сено, мешки, они соорудили матрацы и стали устраиваться прямо на полу.
Зюзькиин с компанией нашли какую-то небольшую комнату и тут же захватили ее. Санек как-то заглянул и увидел, что у них даже простынями было застелено. Работали на прополке кукурузы. От тяпок на руках выскакивали волдыри. Вечерами устраивали танцы. Врубали проигрыватель через усилитель от кинопроектора, и на все село неслось: «Марина, Марина, Марина…». Мальчики приглашали девочек, брали их в замок и топтались почти на месте.
Как-то раз после танцулек, решил Санька прогуляться и увидел трех девчонок: Галку, Нинку и Светку. Галка увидела его и подозвала: «Санек, нам нужно поговорить», - и потащила его в сторону. Девчата пошли дальше, а Галка ему и говорит: «Ты ничего не замечаешь?»
- Да, нет.
- Нравишься ты мне, дурачок.
Санек оторопело посмотрел на нее. Верхняя пуговица халата вроде бы случайно расстегнулась, и он увидел упругую девичью грудь. Она положила его руку прямо на сосок и, прижавшись, крепко поцеловала в губы. Санек чувствовал, что он теряет сознание. Как часто в своих мечтах он разыгрывал эту сцену. И вот свершилось. Вдруг яркий свет фонарика осветил ее лицо, Галка вдруг начала кричать: «Отпусти, дурак, помогите». Он оглянулся с фонариком стоял физкультурник Владимир Иванович, а из-за его спины выглядывали Зюзькин с компанией.
Ребятам нравился этот молодой и симпатичный учитель, а девчата все были от него без ума. Все были рады, что именно он поехал с ними в колхоз. Он оттащил оторопевшего Саньку в сторону и грубо сказал: « Иди спать, завтра с тобой разберемся». Галка навзрыд рыдала.
Но ни на следующий день, ни через неделю с ним никто не разбирался.
Вернувшись домой после колхоза, Санька уже начал забывать эту дурацкую историю. Как-то гуляя по великолепному городскому парку, расположенному на острове и скорее похожему на лес, Санька увидел физрука и Зюзькина, шедших навстречу друг другу. Они встретились, поздоровались за руку и свернули на боковую тропинку. Его это удивило, и он решил проследить за ними. Они сели на уединенную скамейку, за которой рос густой кустарник. Санька осторожно пробрался сзади и устроился так, что его видно не было, зато он хорошо все слышал.
Владимир Иванович заговорил: «Понимаешь, тезка, с Галкой все просто, когда родители узнают про ее беременность, она скажет, что в колхозе ее изнасиловал Санька. А вот со Светкой проблемы, она грозиться все рассказать родителям. Вот тебе фотография, где она стоит в мостике голая, а мы играем в карты у нее на животе. Покажешь ей и пригрозишь, что повесишь в школе на видном месте, когда начнется учебный год. С Нинкой труднее, она чистая и никого не боится, если начнут расследование, скажет, что Галка сама позвала Саньку. Ее надо заманить в «контору» напоить и т.д. Потом можно будет шантажировать. Так что займись этим срочно».
Он внезапно встал и, не прощаясь, быстро ушел. Санек оторопел, он давно уже слышал разговоры о «девятке», «квадрате», о девчатах стоящих на улице и крутящих на пальце ключ, что означало приглашение на «девятку». О «конторе», где устраивались оргии с фотографированием и все ходили голые; на девчатах были только белые перчатки и туфли, на ребятах тонкие черные галстуки и носки. Но он думал, что все это сказки.
Нужно было выручать Нинку, да и себя. Со всех ног он помчался к Нинке. На его счастье она оказалась дома. Он передал ей содержание разговора и, как раз в это время, пришел с работы ее отец - помощник прокурора города. Нина заставила Саньку все повторить отцу. Он сказал, что знает об этой конторе, но они никак не могут напасть на ее след, поблагодарил их и просил молчать об этом и никому не рассказывать.
Начался учебный год, физрука, Зюзькина, Галку и Светку взяли прямо на уроке физкультуры.
Санькина пятерка
Ночью Саньке приснился сон: он шел по темному лесу и вдруг увидел, что дорогу ему пересекает змея. Испугавшись, полез на дерево, но ветка обломилась, и он полетел на землю. Потом бросился бежать, но у змеи выросли крылья и она, догнав его, укусила за ухо. В этот момент он проснулся и вспомнил: сегодня его будут принимать в комсомол уже во второй раз.
В прошлый раз его не стали принимать из-за дурацкой истории. В конце первой четверти по школе прошел слух, чти их любимая учительница уезжает и вместо нее придет новенькая. Санька не помнил, кто подал эту идею: устроить оригинальную встречу новой учительнице географии. Перед уроком перевернули учительский стол, положили портфели отличников, на них Саньку и сверху прикрыли географическими картами. Потом шестеро самых сильных ребят подняли импровизированный гроб на плечи и, когда прозвенел первый звонок на урок вышли в коридор. За ними пристроился оркестр, музыканты поднесли ко рту два сжатых кулака и заиграли марш Шопена. Но фокус не удался, они не предвидели, что новенькую будут представлять.
Когда увидели выходящих из учительской молоденькую симпатичную девушку и завуча по кличке «Пума», которую боялись как огня, все испугались и, бросив стол, кинулись в класс. Пума поймала только Саньку, выкарабкивающегося из портфелей и карт. Что было потом лучше не вспоминать. Санька тяжело вздохнул, и медленно поднялся и сел на кровати. Позавтракал без аппетита и отправился в школу. Кое-как отсидев уроки, пошел на собрание.
Актовый зал гудел, как не настроенный радиоприемник.
На сцену вышла секретарь комсомольской организации школы, дочь первого секретаря обкома КПСС, Вера Симонова. В зале воцарилась тишина. Она объявила об открытии комсомольского собрания. Дальше началась обычная процедура выборов председателя, секретаря, президиума, ну и тому подобное. Прием новых комсомольцев проходил в самом конце собрания. В зале уже чувствовалась усталость. Наконец очередь дошла до Сани. Его спросили, что означает демократический централизм, но из головы весь устав куда-то испарился и он стоял, испуганно хлопая глазами. В это момент все услышали громкий шепот Веры: «Выборность снизу доверху, отчетность сверху донизу». Саня как попка-попугай добросовестно повторил, по залу пронесся вздох облегчения.
Его сосед по дому, Вовка Бунькин, капитан сборной школы по баскетболу, сидевший в президиуме, протянул Вере бордовую книжку, и она торжественно вручила ее Саньке. Он спустился со сцены по ступенькам, при этом запнулся и чуть не упал, вызвав смех в зале, протиснулся на свое место и начал изучать билет. Вдруг кто-то схватил его за ухо и крутанул со всей силы. От неожиданности и боли он заорал и оглянулся. Сзади сидела знаменитая троица его одноклассников.
У всех троих руки лежали на коленях, и они внимательно, серьезно и даже задумчиво смотрели на сцену, где принимали очередного кандидата. Саня повернулся и в этот же момент снова оглянулся. Рука сидевшего между дружками Зюзькина уже висела в воздухе, но он быстро среагировал и стал усиленно чесать себе затылок. Санька понимал, что нужно встать и пересесть на другое место. «А с другой стороны, я же уже комсомолец», - подумал он и решил остаться. Дружки продолжали развлекаться, слезы катились из Санькиных глаз, но он досидел до конца.
На следующий день, на перемене, Санек вертелся у доски так, чтобы все могли видеть его новенький комсомольский значок, который он тут же нацепил после вчерашнего собрания. В этот момент к нему подскочил Зюзькин и в одно мгновение стянул с него штаны, обнажив все интимные места. Мальчишки начали громко смеяться, а девочки захихикали, смущенно отворачиваясь и закрывая руками глаза. В первый момент он хотел тут же натянуть штаны, но потом передумал. Слезы катились у него из глаз, но он упорно стоял. В этот момент зазвенел звонок на урок. Зюзькин начал ему шептать: «Одень, сейчас училка придет». Но он не шелохнулся. В классе наступила мертвая тишина, в коридоре послышался цокот каблуков «англичанки», а все знали, что с ней шутить не стоит. И Зюзькину ничего не оставалось, как натянуть Саньке штаны.
По дороге домой после уроков его догнал Вовка Бунькин: «Я видел вчера, что в зале происходило, ты, это… приходи сегодня в 19 часов в спортзал, у нас тренировка». С этого дня для Саньки начались мучения. Пока старшеклассники тренировались, он подтягивался на турнике, лазал по канату, колотил грушу и выполнял много других упражнений. На руках появились волдыри, которые постепенно превратились в кровяные мозоли. Мышцы болели. Так продолжалось несколько месяцев.
Как-то раз сидел Санька на математике и скучал. «Щука», так ученики называли между собой учительницу математики, Надежду Ивановну Щукину, доказывала у доски новую теорему. Порывшись в кармане, Саня обнаружил там пистон, подцепил его к кончику пера, направил ручку вниз и отпустил. Бабахнуло не сильно, но от неожиданности «Щука» резко повернулась к классу и увидела дымок поднимающийся из под Санькиной парты. Она молча указала ему на дверь.
Через день опять была геометрия, и Санька понял, что его вызовут доказывать эту злосчастную теорему. На перемене он подошел к отличнице и самой красивой девочке в классе Тане Братиковой и попросил помочь разобраться в теореме. Они подошли к доске и Таня начала добросовестно объяснять. Зюзькин, который был безнадежно влюблен в Таню, тут же приревновал. Он начал крутиться возле них и громко декламировать: «Дано, что «Щука» упала в окно, требуется доказать, как она будет залезать». Санька попытался отодвинуть Витьку, но тот, встав между Санькой и доской, резко толкнул его. Санька отставил правую ногу назад и сохранил равновесие, а потом, повернувшись всем корпусом, нанес удар кулаком в лицо. Зюзькин стукнулся затылком об доску и начал медленно сползать вниз. К нему подбежал его лучший дружок- Васька и вывел его в коридор. В это время прозвенел звонок на урок.
Как обычно, Надежда Ивановна села за стол, достала из портфеля очки, протерла их носовым платком и открыла журнал. В классе установилась напряженная тишина. «Сонькин, к доске», - торжественно произнесла она и посмотрела на Саньку поверх очков.
Этот день запомнился Саньке надолго. Он впервые получил пятерку по математике.
Яма
Дорогие, маманя и братишка!
Спасибо за подробное письмо и «десятку». То, что отец ушел не переживайте, отслужу, поеду на Ямал и заработаю кучу денег. Купим дом и заживем по-человечески. На Николаевну внимания не обращайте, пусть болтает.
Мне присвоили сержанта, теперь буду получать 17.5 р. Кроме этого за каждый прыжок платят 2,5 р. Сегодня пойдем с ребятами в кафе, отметим и заодно покупку обмоем. Мы сбросились и купили цветной телевизор. А вчера «Стропа» - это мы так ротного зовем, похвалил меня за физподготовку, я больше всех подтянулся на перекладине. Получил письма от бабули и от корешей: Андрюхи и Толяна. Наташка так и не ответила, ну и черт с ней.
Пишите чаще, очень скучаю.
Ваш Леха.
Алексей еще раз перечитал письмо, написанное на прошлой неделе, заклеил конверт и стал собираться в увольнение, в Псков.
В «Октябре» шел фильм «Анатомия любви», где играла его любимая актриса, Барбара Брыльска. Выйдя из зала после сеанса, он невольно стал свидетелем разговора, знакомого ему паренька из музвзвода, который давал ему несколько уроков игры на гитаре, с симпатичной девушкой.
«Веня, не надо меня провожать до дома, там шпана не любит посторонних».
«Ну что ты, - заупрямился он, - не волнуйся».
У Алексея, что-то екнуло в груди: «Надо подстраховать парня», - подумал он и решил незаметно следовать за ними. Со стороны Рижского проспекта они прошли через ул. Горького на Коммунальную. При входе во двор их встретили трое: «Закурить не найдется», - Обратился один из них к Вене.
«Не курю», - ответил спокойно.
Удар был внезапным и он сразу упал.
Рыжий, как его мысленно окрестил Алексей, небрежно потряхивал руками. Увидев подскочившего десантника, не растерялся и применил любимый прием чикагских гангстеров «датский поцелуй» - это когда наносят три быстрых удара: правым кулаком в нос, левым локтем в солнечное сплетение, а коленом в пах, но получил по морде и «прилип» к стенке. Галя с Веней не успели опомниться, как Леха махнув рукой и пробурчав привет, исчез так же, как и появился. Шпана тоже испарилась, подхватив под руки пострадавшего дружка.
На следующей неделе к Лехе подошел Веня: «Галка пристала, познакомь со своим другом, влюбилась она в тебя».
Раньше Алексей думал, что любовь бывает только в кино, а в жизни так, одно баловство. Но понял, что глубоко заблуждался.
В первый раз, когда они встретились, обычно, малоразговорчивый, Леха не умолкал ни на минуту. Он рассказывал о своем детстве, о походах с отцом и братом на Шахан, как они там жарили шашлыки. Как ходили на рыбалку, за грибами.
Потом показал ей небольшое созвездие, «Волосы Вероники», расположенное между Львом и Волопасом, и рассказал легенду о нем: «По преданию названием это созвездие обязано Беренике — жене египетского фараона Птолемея Третьего. Она отрезала свои прекрасные волосы и поместила их в храме Афродиты в благодарность богине за победу над ассирийцами, дарованную её мужу. Когда волосы из храма пропали, жрец-астроном Конон заявил Беренике, что Зевс взял их на небо. Алексей так увлекся, что чуть не опоздал на автобус.
Отношения с Галиной мало напоминали то, что было с Наташкой, которая в первый же вечер, после пьянки, затащила его на сеновал. Где бы не находился и чтобы не делал, он всегда помнил о ней и с нетерпением ждал следующей встречи.
В конце апреля, ночью, их подняли по тревоге…
На реакторе он пробыл две недели, возил бетон. Из средств защиты выдали респираторы на лицо — «лепестки». И в карман спецовки — «накопитель», рентгены мерить. Сколько хватанул тогда Алексей радиации — неизвестно. После смены «накопители» сдавали. Это произошло на 12-тый день…
Он вцепился руками в баранку, в голове кружились карусели после «Чернобыльского коктейля» - стакана водки с 7 каплями йода. Вдруг глаза заволокло туманом, очнулся в больнице.
Вернувшись домой в маленький поселок между Туапсе и Горячим ключом, Алексей устроился водителем на Кирпичный завод. Жизнь потихоньку налаживалась. Получал письма от Галки, она уже оканчивала музыкальное училище. После аварии на машине, когда он перевернулся, вроде следов не осталось, если не считать, то, что нога побаливала на погоду.
Болезни навалились внезапно, какие-то непонятные — слабость, головокружение, дали инвалидность, третью группу. Чтобы доказать, что инвалидность имеет чернобыльские корни, ему пришлось отсылать кипу документов в межведомственный экспертный совет и долго ждать ответа. Совет инвалидность не подтвердил. В военном билете не было отметки о том, что был в Чернобыле…
Да тут еще сосед похвастался удостоверением ликвидатора. А он всего-то раз возил людей в Чернобыль.
Маленький, затерянный в горах поселок. Жителей в поселке - меньше сотни, из них молодых парней и девушек не наберется и двух десятков. Развлечения - только телевизор, да и то не у всех он есть. Марихуану Алексей попробовал впервые в четырнадцать лет, но интереса не проявлял. А тут вспомнил, да еще Толян привез из Туапсе маковую соломку.
Химичили над ней практически всем поселком. Где-то добывали уксусную эссенцию, марганец. Полученное кололи одним шприцем на девять человек. Правильно колоть не умел никто, у всех раздуло вены, двоих пацанов пришлось даже везти в больницу. Никакого особого кайфа Алексей тогда не ощутил. Его тошнило. На месте укола образовался нарыв, ощущалась резь в желудке. Состояние можно было описать как сильнейший бодун - руки тряслись, полнейшая апатия.
Однако первый печальный опыт не помешал кольнуться еще три или четыре раза. Ему удалось найти "яму" - место, где продавали наркотики. Туда-то, в "яму", стали уходить все деньги.
Когда перешел на «Белого китайца» понял – это конец. Фентанил - сильнейший синтетический наркотик. Он страшен не только силой воздействия, но и тем, что привыкание к нему наступает буквально со второго применения. Кроме того, «белый китаец» нередко является причиной смерти наркоманов от передозировки, поскольку продают его зачастую под видом героина.
Галке написал, что просит простить его, не дождался и женился.
Но не поверила она его письму и, бросив все дела, примчалась.
Дверь открыла пожилая женщина в черном платке, узнала ее по фотографии и бросилась к ней на шею, рыдая: «Сынок-то, Лешенька, умер, – стонущим голосом произнесла она. Какой уж работящий был! Встанет, бывало, утром и делать что-то начинает. Говорю ему: отдохни, мол, куда она, работа, никуда она не денется. А он и не слушает, тоже не любил много болтать.
Они просидели всю ночь. Мать продолжила рассказ: «Я почувствовала что-то, и бросилась в комнату к сыну. Он начал уже хрипеть, цвет его лица изменился на глазах, потом принял землисто-серый оттенок, как у человека, который уже несколько дней мертв, а потом стал темно-синим. Губы посинели сразу, затем стали очень темного, почти черного цвета.. Я растерялась и побежала вызывать скорую. Приехали через пол часа, но было уже поздно.
После армии приехал на костылях, но потом поправился, все говорил: «Заработаю деньги, купим дом, привезу Галину, свадьбу сыграем». Ну а когда заболел, сказали, что детей не будет, совсем опустился, пить начал, а потом и колоться».
Она достала из комода альбомы: детский, семейный и из армии. Они смотрели фотографии. В голове у Галины проносились мысли: «Может, если бы раньше приехала, спасла бы, да что уже сейчас говорить». За окном светало, они попили чаю и пошли на кладбище. Сквозь кроны деревьев прорывался первый луч солнца.
Баба Соня
Все совпадения персонажей с реальными людьми являются случайными. События, имеющие место в произведении вымышлены.
Семен нажал кнопку вызова, дверь открылась и в рентген кабинет вошла Она, то, что это Она, стало понятным в первую же секунду. Он почувствовал едва уловимый аромат, каких-то удивительно приятных духов. Коса была свернута в тяжелый узел на затылке. Волосы обрамляли маленькие уши и прекрасно очерченный лоб. На ней было платье зеленовато-серого батиста, украшенное ожерельем из фиолетовых кораллов, походивших на небольшие сливы. Опустив голову, Семен начал быстро что-то записывать в журнале регистрации пациентов и потом автоматически произнес: "Раздевайтесь до пояса и проходите к аппарату», - так же автоматически он выполнил все манипуляции, боясь поднять второй раз глаза. Потом произнес, с трудом ворочая языком: "Результаты завтра в регистратуре.
До конца рабочего дня в голову лезли мысли только о ней, представлялось, как они встретились случайно на улице, как она, что-то уронила, а он помог поднять, и они познакомились.
По записи он знал, что ее зовут /какое странное имя/ - Юдифь и она работает учителем в школе. После работы он долго бродил по улицам родного города, но ее не встретил и уставший поплелся домой. Дома все были в сборе: дочь Аня – ученица восьмого класса, смотрела передачу по телевизору, сын Шурик готовился идти на свидание, теща сидела в своем углу и как всегда читала толстый роман. Из кухни вкусно пахло, стало ясно, что приходила мама – баба Соня, как ее звали дети. Жена умерла пять лет назад, он сильно страдал и до сегодняшнего дня не обращал внимания на женщин. И вдруг, жизнь перевернулась, на работе все валилось из рук, у него пропал аппетит. Всю ночь проворочался и так и не уснул до самого утра.
Юдифь жила с родителями и братом в маленькой трехкомнатной «хрущевке», ей было 40 лет, но замуж так и не вышла. У нее было много поклонников, но у каждого она находила недостатки: то нос длинный, то эгоист и скряга, то без образования. Окончила институт, началась работа, бесконечная проверка тетрадей, подготовка к урокам, стало не до поклонников, а когда спохватилась, было уже поздно. Потом брат женился, невестка попалась со скверным характером, начались склоки, дрязги, тетради приходилось проверять закрывшись в ванной…
С первой же секунды, войдя в кабинет, она поняла, что это ее судьба. Он был в белом халате, в галстуке с огромным узлом и белых тапочках. Из кармана на халате выглядывал свернутый в трубочку какой-то документ. Но он оказался робким и не воспользовался удобным случаем познакомиться. Ее как магнитом тянуло прийти туда еще раз, и судьба ей улыбнулась. Результаты анализа оказались бракованными и ей предложили снова пройти флюорографию. Когда она появилась в кабинете, у него на минуту пропал дар речи, потом начал бессвязно бормотать: «Вы, я, зачем, вы уже были, как я рад». На что она ответила не лучше: «Я, вы, не туда, то есть, не то нажали, и не так получилось. Он хотел сказать: «Раздевайтесь», но язык не поворачивался, он пробормотал: «Проходите, становитесь», на что она ответила: «Что, прямо в одежде?»
- Нет, без, до пояса.
- Что?! Нахал! Да, как вы смеете!
-Да, я имел в виду, выше.
Они оба одновременно начали хохотать и долго не могли остановиться. В конце концов, вечером договорились встретиться у фонтана возле вокзала.
Свадьбу решили не делать, организовали скромный ужин в ресторане с самыми близкими друзьями.
А потом начались будни. Встал вопрос, где жить. Шурик к этому времени женился и ушел жить к ее родителям. Одну комнату занимала мать первой жены, другую дочь, оставался свободным зал. Было бы ничего, но теща начала проявлять явное недовольство, она терпеть не могла, когда в ее жизни происходили изменения. Ей не понравилось, что новая хозяйка не моет сразу посуду, а оставляет в раковине, что целуются прямо на ее глаза, что новая "краля" сидит допоздна со своими тетрадями и к ней домой приходят ученики.
Что она отрицательно влияет на внучку, заставляя ее помогать дома по хозяйству и выполнять ту работу, которую раньше делала баба Соня.
Дело в том, что баба Соня с дедом Яшей к этому времени получили однокомнатную квартиру и выбрались, наконец, из своей коммунальной «конуры», но теперь они жили далеко, и не было возможности часто приходить. Сын же их навещал иногда и жаловался на свою тещу. Наконец мать не выдержала и предложила забрать к себе сваху, даже не посоветовавшись с мужем. Это произошло первый раз в жизни.
Яков Михайлович работал бухгалтером, в какой – то мелкой конторе, получал мизерную зарплату, она же не работала почти всю жизнь, вела хозяйство и во всем подчинялась мужу. Дома он не прикасался ни к чему, но очень любил порядок и чистоту. Садясь обедать, он самым тщательным образом осматривал ложку, поворачивая ее к свету, и лишь потом приступал к еде. Поев, он приступал к чтению газет. Потом выходил во двор побеседовать с соседями. После его выхода на пенсию заведенный порядок не изменился. Услышав новость, он потерял дар речи, потом повернулся и вышел из дому. Больше он с женой не разговаривал, но зато начал разговаривать сам с собой. Когда сваха перебралась к ним, возникла проблема. Она заявила, что спать в одной комнате с мужчиной не будет. На кухню, если вынести стол, можно было втиснуть раскладушку, но спать на раскладушке она категорически отказалась. И тогда баба Соня приняла гениальное решение: сваха на их кровати, она на диванчике, а муж на кухне. Все было прекрасно, единственная мелочь – это когда дед Яша ночью вставал в туалет, то головой ударялся об газовую печку.
Шло время, Аня окончила школу, и решила поступать в институт, для чего нужно было ехать в другой город. После поступления встал вопрос о том, где она будет жить. Об общежитие не могло быть и речи. Семен решил позвонить сестре, которая жила в том городе, но с которой он практически не общался. Сестра с мужем и двумя детьми жила в двухкомнатной «хрущевке», но отказать брату не смогла. Прошло два месяца, Семен, удобно усевшись в кресло, собирался смотреть очередной сериал по телевизору. И вдруг раздался телефонный звонок. Звонила сестра, она сообщила, что у мужа кончилось терпение. Аня ни к чему не приучена, бросает свои вещи, где попало, совершенно не помогает ни в чем по хозяйству и они решили отправить ее в общежитие.
Семен, посоветовавшись с бабой Соней, принял решение переехать в тот город. К этому времени возникли серьезные проблемы у Шурика с родителями жены. И у бабы Сони возникло единственно правильное решение: сваху в дом престарелых, свою квартиру - Шурику, она с мужем переходит к сыну и они обменивают квартиру. Они нашли отличный обмен на трехкомнатную квартиру и недалеко от института.
Все было бы хорошо, но Юдифь категорически заявила, что она никуда не поедет: здесь у нее друзья, работа, родители и, что Аня, когда-то должна начинать жить самостоятельно. На что баба Соня резонно заметила:
«Конечно, это же не твоя дочь».
Юдифь собрала вещи и ушла. Переезд был хлопотливым и тяжелым. И вот все сталось вроде позади, но начались проблемы с дедом, мало того, что заговаривался, так еще он стал по ночам ходить по комнатам со стаканом воды, каждого будил и предлагал выпить. Пришлось отправить его в клинику для нервнобольных - навсегда.
Работу по специальности Семен найти не смог и устроился лаборантом на аккумуляторный заводик, зарплата была маленькая, и как Баба Соня не крутилась, денег все время не хватало. Он понимал, что Ане нужно хорошо питаться, одеваться, чтоб не выглядеть хуже других. Кроме этого он постоянно вспоминал Юдифь. Все это привело его к депрессии. Он стал плохо спать, начались боли в области сердца. И в довершении всего у матери отнялись ноги. Оказалось, что он даже суп сварить не может.
А ведь мать нужно было кормить с ложечки, подавать ей судно, мыть ее. Начались трудности у дочери с учебой. И он решился на трудный разговор с матерью: «Мама, ты же понимаешь, я целый день на работе, Аня в институте, ты лежишь одна».
Баба Соня не дала ему договорить: «Сынок, я думаю, что мне лучше будет в доме для престарелых, там и уход, и врачи под боком и со старушками будет веселей».
- Ну, мама, как ты можешь такое говорить.
На этом разговор и закончился. Семен опять позвонил сестре, хотя дал себе слово не общаться больше с ней. Сестра согласилась взять мать к себе, но с условием, что они поменяются квартирами, и получила категорический отказ,
На другой день, придя с работы, он обнаружил мать на полу.
«Хотела воды попить, за стаканом потянулась», - виновато промолвила она.
Семен начал оформлять документы и через неделю они с Аней отвезли мать на новое место жительство. В комнате с неопределенно серыми стенами стояло пять кроватей, на стенах ничего не было, вся мебель состояла из табуреток по одной возле каждой кровати, с потолка свисал провод с одинокой лампочкой, обсиженной мухами.
В воскресение они принесли матери передачу, которую после их ухода бабки тут же забрали. В следующий раз баночку с вареньем она спрятала под одеялом. Так мало того, что нашли, так еще и обмазали ее всю, чтоб не прятала.
Она попросила, чтоб больше не носили передачи: «Здесь все дают и мне хватает». Но все же в следующий раз внучка принесла ей котлету и со слезами на глазах смотрела как баба Соня воровато оглядываясь, затолкала котлету целиком в рот.
Через полгода она умерла. Когда позвонили Семену и спросили, будет ли он забирать мать, он ответил, что у него нет денег на похороны.
У Ани началась сессия, она готовилась к экзаменам с подружкой и как-то раз сказала отцу, что будет заниматься поздно и останется ночевать у подруги.
Настроение у него и так было мрачное, а тут он совсем расстроился. По телевизору показывали длинный сериал про какую - то рабыню, которая уже два месяца была прикована в сарае, цепями к стене… Он выключил телевизор и пошел спать.
Проснулся он оттого, что кто-то осторожно толкал его в плечо, открыв глаза, он увидел мать. Она была в своем стареньком застиранном халате: «Сынок, у меня ноги выздоровели, забери меня домой, если не веришь, давай потанцуем». Ледяной рукой она потащила его с постели, с неизвестно откуда взявшейся у нее силой. Они танцевали какой- то бешеный танец, он чувствовал, что у него кончаются силы, пот градом катился по лицу. И вдруг, у него отказали ноги, он упал на пол, мать шепнула ему на ухо: «Посмотри в моей тумбочке». И взмылась вверх закручиваясь в крутую спираль.
Когда Аня вернулась домой, она увидела отца лежащим на полу без сознания. Пролежав в больнице неделю и вернувшись домой, он зашел в комнату матери, выдвинул ящик тумбочки и увидел конверт. На конверте было написано: «Вскрыть после моей смерти». Там было 8000 тысяч рублей, 100 его зарплат. И маленькая записка: «Анечка, меня все время мучает совесть, что я оставила Шурику свою квартиру, а тебе ничего. Эти деньги я собирала всю жизнь, возьми их себе на учебу».
После окончания сессии Аня сообщила ему, что подруга приглашает ее на неделю в деревню к родителям. Он был категорически против. Они разругались, она, заявив, что все равно поедет, хлопнула дверью и пошла в магазин, купить чего-нибудь на дорогу.
На Семена напало удивительное спокойствие, он зашел в ванную, снял веревку для белья, отрезал нужный кусок, аккуратно сделал петлю, зашел в свою комнату, привязал конец веревки к дверной ручке и перекинул через дверь. Потом он вышел и закрыл дверь спальни. Взял на кухне табуретку и, подставив к двери, залез на нее, быстро накинул петлю на шею, обхватил ногами табуретку и с силой ее откинул. Мозг пронзила адская нестерпимая боль, он пытался кричать, но не мог…
Когда дочь вернулась и открыла дверь, то сразу увидела отца на двери спальни и тут же кинулась к соседям…
Воздух насыщенный свежим утренним ветерком, наполнялся солнечными лучами, остатки тумана расползались и таяли, разливая свежесть раннего утра. Весело щебетали проснувшиеся птицы. Деревья, украшенные весенней зеленью, шумели, встречая зарю – предвестницу солнца. Аня, облокотившись на перила моста, смотрела сверху вниз на черную воду, она видела мириады дрожащих звездочек, в стремительном вихре несущихся куда-то вверх в бесконечное пространство вселенной.
Судьба
Все совпадения персонажей с реальными людьми являются случайными. События, имеющие место в произведении вымышлены.
Циля Моисеевна сидела у окошка своей маленькой спаленки и смотрела на улицу. Стояла жара, вентилятор гнал горячий воздух, и облегчения не приносил. Дочь, как обычно, когда у неё не было учеников, уходила по своим делам и возвращалась поздно вечером. Была среда 22 Августа 2000 года, последнего года тысячелетия. Она вдруг вспомнила другой день: воскресенье, 31 Мая 1969 года. С 1 июня она должна была выйти в бессрочный отпуск, чтобы никогда больше не вернуться в свою школу, в которой она проработала 37 лет. Они сидели с мужем на балконе, был поздний вечер.
Год назад после торжественных проводов на пенсию у него произошел обширный инфаркт. Это был очень тяжелый год. Ей приходилось работать и ухаживать за мужем, но с завтрашнего дня она сможет уделить ему больше внимания. "Теперь мы будем жить по новому расписанию", - сказал он ей тогда. А ночью ему стало плохо, и он умер.
У них было трое детей, но она четко поняла, что осталась одна, потеряв самого близкого самого дорогого человека. Три года прошли, как в кошмарном сне; она не могла находиться в этой квартире, в этом городе, все напоминало о муже.
От дочери приходили частые письма с Украины, она звала ее туда, писала, как ей тяжело с двумя детьми и гулящим мужем. И она решилась. С сыном, невесткой, годовалым внуком и 79-летней матерью, с Дальнего Востока, на поезде они отправились в длинное и утомительное путешествие, туда, где она родилась, провела детство и юность. На деньги, что она взяла взаймы у друзей и, что успел собрать сын, они сумели купить (вернее по их доверенности купила дочь) темный сырой полуподвал площадью 22,4 квадратных метра.
Через три года дочь забрала ее к себе т.к. младший сын пошел в школу. Дочь работала учителем и с утра до ночи пропадала в школе, зять вообще редко появлялся. Все домашние заботы лежали на ней, кроме этого она хотела помочь и сыну: водила внука в бассейн, потом на фигурное катание, а потом и внучку в музыкальную школу. Добираться приходилось целый час, а то и больше на автобусе в другой конец города.
В 1988 году сын получил четырехкомнатную квартиру, и она перешла жить к нему. Казалось бы, живи и радуйся, но начались проблемы с почками, она тяжело болела; кроме этого были проблемы у старшего сына, который жил в Ставропольском крае. Там он был директором школы и, в то время, когда он был на курсах в школе, произошло ЧП. Трое учеников начальной школы ночью забрались в класс и изрезали ножами портрет Ленина. Её любимого сына, Мойшеле, уволили с работы, он впал в депрессию и, она, забыв про свои болячки, поехала поддержать его.
Через некоторое время после ее возвращения домой она получила письмо от сына о том, что он ушел из дому после того, что жена сказала: "Жаль, что Гитлер вас всех не уничтожил".
После долгих уговоров он согласился уехать на Украину, но приехал уже тяжело больным.
В 1990 в возрасте 53 лет он умер после тяжелой операции, /Она вспомнила, что в этом же возрасте в 1937 году, под Вяткой, был расстрелян ее отец/. В это же время внучке сделали операцию на сердце. Она не понимала, как она могла все это вынести и пережить.
Дочь стала уговаривать ее уехать с ней в Израиль. В страну, в которой когда-то жила бабушка ее мужа, в страну в которой он мечтал жить. Она согласилась, и они уехали, и купили квартиру. Здесь ей сделали операцию по удалению почки, стало легче, но нужно было соблюдать диету. Дочь занималась репетиторством и была постоянно занята. Она старалась ей не мешать смотрела телевизор, читала газеты и выходила на улицу, пока были силы (они жили на третьем этаже, без лифта) поговорить с соседками. Но глаза уже стали плохо видеть, выходить сил не было, и осталась у нее одна ниточка, связывавшая ее с внешним миром - телефон.
Однажды она решила поздравить с днем рождения подругу, жившую за границей...
Гроза грянула, когда пришел счет за телефон. Дочь немедленно отключила телефон, и теперь ей оставалось только ждать, когда кто-нибудь позвонит ей, или сидеть у окна так, как она сидела сейчас. Вдруг она почувствовала, что вся горит, вечером вызвали скорую помощь...
Она уже месяц лежала в больнице, изредка приходя в себя. Как-то раз в один из таких моментов она увидела младшего сына дочери, который жил с семьей в этом же городе.
"Бабушка"- сказал он, "Мама болеет и не сможет ухаживать за тобой, когда ты выйдешь с больницы, мы будем оформлять тебя в пансионат для стариков. Ничего не ответила она, а еще через две недели умерла тихо и молча, держа все свои боли в себе. Ей поставили красивый памятник и рядом с ее портретом поместили портрет мужа. Они опять оказались вместе, теперь уже навсегда.
Сконвертировано и опубликовано на https://SamoLit.com/