Анатолий Шутый ПО ЦИФЕРБЛАТУ МЛЕЧНОГО ПУТИ

ПО ЦИФЕРБЛАТУ МЛЕЧНОГО ПУТИ

Анатолий Шутый

0 13

Бесплатно

Скачать

Отложить Читать отрывок

АНАТОЛИЙ ШУТЫЙ, МИХАИЛ ШУТЫЙ, АКА ШУТАЯ

ПО ЦИФЕРБЛАТУ МЛЕЧНОГО ПУТИ

Сборник произведений

АНАТОЛИЙ ШУТЫЙ

МИХАИЛ ШУТЫЙ

АКА ШУТАЯ

ПО ЦИФЕРБЛАТУ

МЛЕЧНОГО

ПУТИ

СБОРНИК ПРОИЗВЕДЕНИЙ

СТИХИ

ПРОЗА

ФРОНТОВЫЕ МЕМУАРЫ

Ульяновск

2010

ББК 84(2Рос=Рус)6 + 63,3(2)622ю14

УДК 8Р2

Ш 97

Ш 97

Шутый А.М., Шутый М.А., Шутая О.М.

По циферблату Млечного Пути: Стихи, проза, фронтовые мемуары. – Ульяновск:

Издательский дом «Караван», 2010. – 416 с.: ил., [42] л. вкл.

Художник Ака (Ольга) Шутая

ISBN 978-5-91981-002-5

Данное издание представляет собой несколько книг под общей обложкой. Это поэтиче-

ские сборники и сборники прозаических миниатюр (Анатолий Шутый), книга фронтовых

мемуаров (Михаил Шутый), альбом рисунков и картин (Ака Шутая). По сути представленное

можно рассматривать как полное на сегодняшний день собрание творчества авторов.

Книга предназначена для читателей, пытающихся понять себя, жизнь, мир... Познание –

это путь. Путь равный жизни, путь больше жизни. Главное, не проспать свое время, глав-

ное понять его и сверять часы не только по «сигналу точного времени», но и по циферблату

Млечного Пути.

ББК 84(2Рос=Рус)6 + 63,3(2)622ю14

УДК 8Р2

ISBN 978-5-91981-002-5

Нашей дорогой маме и супруге

Евгении Иосифовне Шутой

посвящается

Небо в нéбыль взлетит высоко-высоко!

Будем все под Крылом, и никто не останется!

Только нам без тебя никогда бы не справиться.

Ты на Млечном Пути нам даёшь молоко.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Как Вы думаете, дорогой читатель, перед Вами книга стихотворений, прозаических

миниатюр, мемуаров, альбом рисунков и картин? Да, конечно. Но возникает вопрос, для

чего писать? У всех по-разному. Я пишу, чтобы понять – себя, жизнь, мир… Это способ

познания. Есть наука, есть философия, и есть литература, живопись… А познание – это

путь. Путь равный жизни, путь больше жизни. Поэтому перед вами не только сборник

стихотворений, рисунков… – перед вами путь моего – путь нашего – познания, который

проходит в этой жизни, в этом мире, в этой галактике под названием Млечный Путь.

Хорошее всё-таки у нее имя. Конечно, оно возникло, потому что видимая часть галак-

тики похожа на туманную дорогу, но меня не оставляет чувство, что дело не только в

этом. Мы же все на Земле – дети, вот и дорога у нас «млечная». Однако учеба не бывает

легкой, и нашу дорогу на Млечном Пути нельзя представить без ошибок и без боли, без

боя, который всегда идет в душе каждого, а иногда, к сожалению, становится явным,

и тогда начинают греметь пушки. Но без мечты, без победы, без полета тоже ведь не

бывает нашей дороги. А еще она не должна быть без любви – настоящей любви, – на-

пример, без такой, которая всегда была и всегда будет между авторами этой книги.

Итак, мы в пути – присоединяйтесь. Позади разное, а впереди пусть будет только

Восход. Главное, не проспать свое время, главное понять его и сверять часы не только

по «сигналу точного времени», но и по циферблату Млечного Пути.

Анатолий Шутый

Чтобы выразить благодарность всем нашим друзьям и знакомым, понадобилось бы

выделить несколько страниц. Мы так и сделали: в Приложении помещены посвящения,

написанные в разное время; их и следует рассматривать как наши благодарности.

Своими мыслями по книге можно поделиться с авторами по следующим адресам и телефонам:

432017, г. Ульяновск, ул. Минаева, д. 16, кв. 15, Шутому А.М.; E-mail: shuty@mail.ru, a_k_a_@mail.ru.

Тел.: 8(8422)326617, 89603783062 (моб.)

Анатолий Шутый

КВИНТА

Анатолий ШУТЫЙ

Выверенные размером строки с зарифмованным окончанием – это еще не

стихи. Стихи должны передавать то, что нельзя сказать прозой. А рифма и раз-

мер – помощники, заставляющие говорить не сразу, а как следует подумав. Кро-

ме того, природа ограничений такова, что чем больше ограничения в одном,

тем меньше их в другом: ограничивающий человека режим дня дарует время;

подчиняясь законам, обретается право отстаивать своё; побеждая тело, осво-

бождается душа… Справедливо и обратное: раскрепощая тело, порабощается

душа… А когда на одной стороне стоят ограничения стихотворного текста, на

другой оказываются глубина и многогранность смысла.

Сочинять стихи (то есть порой мучительно сочленять строки) я начал позд-

но, а писать – еще позже. Долго учился – пробовал различные формы, накапли-

вал опыт. Но потом уже они стали учить меня. Конечно, не так, как могут подумать

некоторые: ставится слово, подходящее по размеру, оно тянет за собой осталь-

ное и так далее. Это будут не стихи, а словесный поток. Совсем иначе – до «на-

оборот». Стихи способны блокировать свое рождение: бывает мучаешься над

продолжением написанного, а оно не приходит – пробуешь, подбираешь – всё

впустую. Потом понимаешь, что в замысле ты покривил душой или попытался

повернуть стихотворение на ложный путь. Стоит только это понять и исправить

свои мысли, как откуда-то прилетают безупречные по форме строки, и стихотво-

рение дописывается само собой.

Что же касается тематики моих стихотворений, я пишу только то, чем живу,

что меня сегодня волнует, о чем не могу не думать – как, наверное, и все поэты.

Не бывает стихов, далеких от жизни (за исключением плохих, написанных кому-

то в угоду), бывает разная направленность мысли. А иначе и писать незачем.

Впрочем, необходимо помнить и о другой крайности: можно полностью уйти в

собственные фантазии и перестать быть слышимым для других. При этом не

следует лелеять самомнение, думая, что тебя не понимают, потому что ты дале-

ко впереди. Совсем не поэтому, просто твои часы превратились в твой личный

флюгер – они перестали показывать время.

Анатолий Шутый

Основой для книги послужил сборник стихов «Квинта», изданный Ульяновским госуниверситетом

в 1997 г. Данная ее редакция дополнена (приблизительно на четверть) ранее не опубликованными

стихами, – которые для удобства помечены звездочкой, – а также небольшим числом стихотворений

из первой редакции книги «Дорогой нOSорога», что имело чисто технические причины, связанные с

компоновкой всего сборника. Стихи книги «Квинта» относятся главным образом к раннему творчеству

автора. Иллюстрации, выполненные Акой (Ольгой) Шутой, сохранены от первой редакции.

Мой – особенный счёт

Шаг за путь,

Путь за шаг,

Где-то – чуть,

Где-то – гак.

Льёте слёзы, смеётесь:

«Чёт – не чёт… нéчет – чёт…», –

Не считайте – собьётесь:

Мой – особенный счёт.

14.10.1994

А. Шутый

Квинта

Крест мой

Не учел мой гордый нрав

Всадник черный –

По равнине ли иду

Рухнул, кожу разодрав,

Или в горы,

Крест мой кровный!

Отпускаю ли узду,

Только... ужас – не сбылись

Врезав шпоры,

Сны и грезы:

Иль крадусь, не сбив росу

В бездну я лечу, не в высь –

И робея:

Дальше звезды!

Что-то тяжкое несу

Поздно нам узнать дано

На себе я.

Истин грани:

Оглянулся – толстый шест,

Где земля, а где зерно

Вот в чем дело:

Или камни.

Деревянный черный крест

То, к чему я прилагал

Давит тело.

Все усилья,

Я не знаю, как мне лег

Что, срывая, проклинал,

Груз на спину,

Были крылья.

Только чую: этот рок

02.12.1989

Я не скину.

Крест презреть не удалось,

Черта

Все напрасно:

Жизни тягостная ось

Я подошел к своей черте,

Держит властно.

Уперся в стенку:

Мне привыкнуть бы к нему,

Небрежно кто-то на мечте

Жить беспечно,

Поставил метку.

Только тянет груз во тьму

Не ждал столь скорых перемен –

Бесконечно.

Неподготовлен,

Если б сбросить ношу с плеч,

Судьбой теперь посажен в плен:

Сдвинув брови,

Кругом неволен.

Перестали б спину жечь

Капли крови.

Не обогнуть, не обойти:

Я взлетел бы в небеса

Граница снова,

С кручи грозной

Ведь на моем стоит пути,

И творил бы чудеса

Не у другого.

В час свой звездный!

Несмотря на боль – сквозь бред –

Что ждет за роковой чертой:

Я рванулся,

Надежд крушенье,

И источник моих бед

Ничтожный жалкий путь пустой

Пошатнулся.

Иль возрожденье?

Анатолий ШУТЫЙ

Собрать бы все: что знал, чем жил –

Смелость дай мне, талант, дай терпенья!.. –

Пойти готовым;

Снова бил беспощадно кнут.

Иль лучше – всё содрать до жил,

Остаться голым.

Зря я спорил, а после напрасно

19.02.1990

Случай принял за сон плохой:

С той поры у меня ежечасно

Кнут и бездна над головой.

* * *

16.08.1990

Ночь уже фиолетовым цветом

Успокоила небеса,

И затихли в дыханье планетном

* * *

Суетливые голоса.

Я отхожу от мира в Чистоту,

Оставив здесь людей и суету.

Я лежал без тревог и волнений,

Пусть там распустится мой нежный цвет,

Разливались тепло и сон;

И пусть не будет мне упрека в след.

Был свободен от многих сомнений,

Я медлил, но теперь я ухожу,

От оценок освобожден.

И споры все на время отложу.

Только – скрытый от тленного ока

На острове среди ревущих волн,

Непреложный закон судьбы,

У лампы, у зашторенных окон

Терпеливый и слабый до срока,

Откроют музы мне свой дивный храм,

Власть берет иль несет гробы!

От ран земных они излечат там.

Ни прячусь, ни сбегаю – ухожу –

Воздух сразу исчез надо мною,

И голову, и кровь я остужу.

Бездна ринулась острием,

Обожгла нестерпимою болью,

Картины жизни мой наполнят взор:

Полоснувши незримым мечом.

Откроются ошибки и позор.

Я кричал, вопрошал… на пределе,

Когда не будут мучить гнев и страх,

Но в ответ только длинный хлыст

Я разберусь в своих тугих узлах.

Вырезал на распластанном теле:

Чтобы понять, сейчас я ухожу,

«За спокойствие, лень, корысть».

И бурю чувств в котомку завяжу.

– Нет ключа пусть к довлеющей тайне,

Наверно, кто-то изначально чист:

Но с Небес справедливости ждут:

Где ни пройдет, всё след его лучист,

Хочешь подвига – силы дай мне! –

На людях он раскроется вполне.

Но ответом был только кнут.

Мне ж нужно возродиться в стороне.

Потом приду и сердце положу!

– Если ждешь моего обновленья

Ну, а пока – от мира отхожу.

Или жаждешь великий труд,

10.01.1991

Квинта

* * *

И под потолком,

Притяжения земного путы бы упали,

Грядущее (поверьте, братья),

И полет освобожденный в солнечные дали

Чтоб знать, чтоб видеть, что же там,

Стал не только б сном.

Наверно, руку дам отнять я,

25.08.1993

А чтоб не знать – и обе дам.

13.04.1995

* * *

Полеты во сне

Испаряется Земля в небеса:

Реки, море и слеза, и слеза.

В час, когда, спускаясь, космос падает на

Знать, от этого так щиплет в груди,

крыши,

Если долго не проходят дожди.

Жизнь вторую получаем мы подарком свыше,

Испаряются мечты к облакам,

Каждый с ней знаком.

Чтобы плыть подобно белым парам,

В этой жизни словно книгу я судьбу читаю,

Отыскать весенний сказочный сад,

Путешествую, влюбляюсь и легко летаю,

И когда-нибудь вернуться назад.

Но под потолком.

Испаряется надежды тепло,

Но земным на небесах расцвело,

Мысли вязкою смолою сковывают разум.

Чтоб в лазури, ожидая меня,

Путь гористый и два склона не осилить

Не развеялось, родное храня.

разом –

21.06.1994

Здесь… А в мире том

Только подниму я руки, прикажу лишь плоти,

И, подобно ноте в звуке, в песне – весь в

* 1

полете,

* * *

Но под потолком.

В вечернем воздухе растворено вчера, –

Уже вчера, ведь только было завтра.

Я соединяю звенья сказочных моментов

День засосала черная дыра,

Под улыбки одобренья, шум аплодисментов

И снова финиш обернулся местом старта.

И при взгляде злом.

Не решаю, не гадаю, что и где возможно,

Дыра осталась сзади, – за спиной, –

А лечу, поднявшись смело, надо всем, что Но новый день она же увенчает;

ложно,

С собой взяла немало в мир иной

Но под потолком.

И слабый свет нам в память излучает.

20.06.1994

Если был бы недоволен я своим уделом,

Если понял бы, что жизни нет перед пределом

1 Стихотворения, помеченные звездочкой, ра-

нее не были опубликованы

Анатолий ШУТЫЙ

Мне – крещенье —

* * *

Испытание в огне,

Не вскрыты вены, и грудь цела,

А сраженье

А кровь наружу струей пошла:

Будет где-то в стороне.

Сочится сквозь кожу и не унять,

И не увидеть, и не понять…

Странно, горько:

За каплей капля, как метроном,

Вся стезя моя –

Об этом – реже, быстрей – о том…

Только-только

Ее всё меньше – всё холодней,

Путь до корабля.

Но быть другими ни нам, ни ей.

20.07.1994

Остались капли на мир взглянуть,

Еще немного – еще вздохнуть…

Другу

Хватило б только – чтоб жить не зря –

На небо, горы и на моря.

Мой гвоздь,

С последней, слышал, впитаешь даль.

Моя злость,

Я верю в это, но все же жаль.

Мне на века проверка,

27.11.1994

Но не моя мерка,

Мой недуг –

* * * *

Друг!

Увидев свет впервые,

30.10.1994

Я был опутан тьмой.

Рождаются святые

* * *

Д. Ю.

Слова, когда немой.

Рука ведет по письменам

Я в странствие отправлюсь,

Огонь как красный маркер,

Когда остановлюсь,

А по обугленным строкам

Уходит молча сталкер.

И с высотою справлюсь,

Коль в пропасть устремлюсь.

Он не ведет и не зовет

09.07.1994

С собою в лабиринты,

Ища свой вересковый мед –

Эссенцию из квинты.

* * *

Границы зоны – все его,

Латы впору,

Но тропы неизвестны,

Ободряющий мотив.

Он ищет место, где светло,

Дали фору,

Так пусть минует бездны.

Поединок отменив.

10.12.1994

Квинта

* * *

Уже не я – всё делает другой,

Вселенная покинула меня,

Не знаю, хуже ль, лучше ль, но смелее:

Таится в листьях, травах под ногами,

Решил начать под шепот ворожеи

И мотыльков неяркими огнями

И сделал шаг с молитвой «Отче мой».

Манит, к себе дорогу хороня.

Глупцы его хотели обуздать,

Но поздно, – ведь не я был перед ними:

Едва услышу я утробный гуд –

Слова ему все кажутся пустыми,

Ее глубокое, спокойное дыханье,

Не может он, шагнув, на месте встать.

Как бабочек взлетевших трепетанья

Его с собой далёко унесут.

Пусть ураган бушует и ревет, –

Час действовать, движения всё строже:

И я один блуждаю в пустоте,

Я думал раньше, оглянусь я позже,

А путь не может даже быть измерен,

Ну а сейчас во мне другой живет!

Мой дом – Вселенная – покинут и потерян,

Он – сразу победитель и изгой,

Я делаю шаги, но всё не те.

А кровь – моя в его клокочет шее.

12.05.1995

Пусть будет слышен шепот ворожеи, –

Часы запущены с молитвой «Отче мой»!

29.07.1994

* * *

Я хотел бы рассказать,

Пусть, превращая вены в корни,

Как рождается листок,

Растет внутри меня сосна,

Зажигается восток…

Пусть выпивает сок до дна

Я хотел бы показать,

И приближает час агоний!

Как на травы дождь пошел

Пусть над сосной встает Луна,

Чистоты кристальной,

Как мать шароподобных молний,

Как с лесами шепчет дол,

Пусть тлен она сожжет дотла!

Полный чудом, тайной…

Пускай во мне взорвется ад,

Только слишком уж тяжел

И не останется ни части

Камень погребальный.

С минувшей волей, в прежней власти!

Я его лишь подниму,

Меня реальней станет чад.

А потом… и потом…

Но, не заметив смерти снасти,

Но его я подниму,

Небытия на мне наряд, –

Возвращаясь ко всему

Пусть снова жизнью осветят!

В дом.

21.02.1995

11.12.1994

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Тепла, наконец, возжелав,

Взову к розовеющей дали,

– Весельем комната полна,

И буду томиться в печали

Тебя, брат, не поймут:

Среди огнедышащих лав.

Грустишь, когда шумит весна!

Но всё, что на свете я жду,

– Мной овладела тишина,

Уставший от блеска и грома,

Что завтра будет тут.

В улыбке однажды найду

Дома.

– Огни свечей, уютный зал,

Где быть доведется мне, там

А ты опять поник,

В тепле, как будто, задрожал.

Застану пожары и копоть,

– То холод будущий сковал

Ножи прикоснутся и пропасть,

Меня на краткий миг.

И гибель пойдет по пятам,

Но мне нужно только терпеть, –

– Забудь и след предчувствий злых,

Что камни в дороге иль кома:

Сомненья своего:

Как всё у меня, так и смерть –

Вокруг глаза друзей, родных…

Дома.

– Со мной сегодня трепет их,

31.07.1995

А дальше – никого.

* * *

– Но, если ты предвидишь тьму,

Я подаренный мир положил у окна,

Как улыбнуться смел?

Чтобы знать, что он есть, чтоб иметь

– Я видел свет в конце всему.

подстраховку.

– Откуда взяться там ему?

Аккуратно его завернул как подковку

– Я просто так хотел.

28.01.1995

От зимы в нежный мех золотого руна.

А когда задержалась надолго весна,

Я метался глазами, согреться мечтая,

* * *

Но меня только ночь окружала пустая,

Опускаясь на пол с белой рамы окна.

Меня по мирам разнесет,

02.12.1995

Рассыплет меня по вселенным.

Окутанный вакуумом пенным,

Со лба буду смахивать пот.

* * *

На приисках звездных с песком

Скажите, что я не король,

Искать буду вечное слово,

Что бред и блеф – дворцов убранство,

Но всё я открою потом

Что имя королевству – Ноль,

Дома.

Воздайте мне за самозванство.

Квинта

В моих владениях метель

* * *

Играет звездами как снегом,

Когда б я знал, в чем был неправ,

Ласкает песней юный Лель,

Забыл бы речь, закрыл лицо бы

И бродит Див с Таежным Дедом.

И скрылся в темноте утробы

Борей – над тучами пастух,

Немых пещер застывших лав,

С ним беспокойные подруги…

Когда б узнал, в чем был неправ.

«Ты не король», – скажите вслух,

И, взвившись, засмеются вьюги!

Когда б я знал, кого оставил,

Моей страны пространство – взгляд,

То превратился бы в ничто:

Она растет быстрее света,

В четыре, в восемь, в двадцать, в сто

И жизнь ее не усмирят

Сторон пошел бы против правил

Ни счет, ни сглаз, ни тень навета.

Искать того, кого оставил.

Здесь равен океан волне,

Когда б узнал, в чем виноват,

И свет лучины равен зорям…

Не смел глотнуть бы кислорода;

«Ты не король», – скажите мне,

Ни жизни, ни судьбы, ни гроба

И реки разольются морем!

Не принял бы, вернув назад,

Смотрите: замки, лес, холмы…

Узнай лишь я, в чем виноват!

Попробуйте – в окно... хоть в блюдце.

30.12.1995

Как? не увидели страны?

Что ж остается – улыбнуться.

12.11.1995

* * *

Металлический вкус во рту –

Пыль блестящая зубы гложет.

* * *

Вместе с лимфой и плазмой ртуть

Притяженье – мать моего полета,

Перекатывается под кожей.

Я сам и противник мой,

Соль моих вен и седьмого пота,

Это меньше, чем механизм,

Мой воспитатель и мой конвой.

Но значительней, чем доспехи –

Это мой волевой нигилизм,

Моего атеизма вехи.

Силы из тела перетекают

День за днем в притяженье Земли;

Визг реле и суставов хруст –

В траву, в деревья, в дома проникают,

Наслаждение от разряда.

Людей обнимают как поводыри.

А под панцирем, как моллюск

Тельце слабое и без яда.

Наступит час – притяженье захочет

Там находятся боль и гной

Вскрыть коробки чéрепа кость:

В заточенье за дверью сотой,

Нет ли в закрытом орехе порчи,

Но под этой литой броней:

И свободным пропустит насквозь.

Я боюсь, я люблю – я теплый.

27.06.1996

24.07.1996

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Не от удара, не от пореза

Или беды иной

Мой уход в неизвестность не будет заметен,

Вновь одеваюсь я с головой

И останется лампа стоять на столе –

железо!

Как воробушки сказки живые из песен

Я вспоминаю себя: боюсь…

Улетят шумной стайкой по утренней мгле.

Вот неуверенно, шатко

Останавливаюсь, ложусь…

И минуют они города и трущобы,

–

Перчатка.

Грусть теней от дерев вековых, а потом,

Пасмурный день, хмуро,

Вместо людей – пленники…

Чтоб не были одни, не заплакали чтобы,

Жду нового утра…

На дороге лесной повстречает их гном.

–

Наколенники.

То в червя превращаюсь, то в рыбу –

В красной шапке и красных сапожках

Прихоть царственного недуга.

со скрипом

Слово застряло – не по калибру…

Путь он дальше покажет – на свет за горой.

–

Кольчуга.

Проводив, гном под листьями спрячется

Знать не хочу, чем там еще

грибом,

Из глубины угрожает тлен,

Но сначала на счастье помашет рукой.

Где уже мертво, где горячо…

10.1996

Шлем!

02.06.1996

* * *

Мы – поэты железного века:

Огибая валуны,

Под ногами вздымается жесть –

Мой родник из глубины

Арматура подземного склепа,

Поднимается полетом турмáна,

Как зачатого ужаса весть.

И встречает как росток

Об него зацепляется рифма,

Голубеющий исток

Разрываясь сосудом в строке,

Всех цветов неповторимых поляна.

И упавшими буквами криво

Слово дергается на листке.

Но, когда хочу я пить,

Говорят, что надо жить,

А иные из нашего брата

О другом пока раздумывать рано:

Уже дали молчанья обет,

Реки все без молока,

Чтоб не выдать, чем время чревато,

Без нектара облака…

Вынув жесть ненароком на свет.

И воды мне наливают из крана.

03.08.1996

09.03.1997

Квинта

* * *

Минуту упустив одну,

Упавшую к ногам стихами,

Не верьте моим слезам:

И раненую… — не могу!

Они от грядущей радости,

02.12.1995

Смеху не верьте: там

Одна печаль от усталости,

* * *

Синеокая моя Даль –

Любви – потому что прошла,

Белокрылая моя мать,

Болезни – чтоб не болеть,

Постели к горизонту шаль,

И злости: она мала,

Помоги никогда не спать.

А храбрости в ней на треть.

Чтобы шел я, благослови,

Не верьте снам и мечтам:

На Восток торопить зарю,

Они мои, но не ваши.

Чтобы слышал песни Руси,

Не верьте моим часам,

Подари мне любовь свою.

А сверьте их с боем башни.

08.03.1997

Ты протянешь посох лесов,

Ты мне скажешь: «Реки испей»,

* * * *

Я шагну в облака снегов,

Полечу на ковре степей…

Стихи – иначе не могу,

Но изощряться в выкрутасах

Расцветут голубые дни,

Размеров, строчки гнуть в дугу

И рассеется грусть-печаль!

Сонетов, забываясь в пасах,

Подними меня, подними,

Когда железный век стопу

Синеокая моя Даль.

Уже поднял над временами,

31.12.1995

А мы написаны

на тысячах страниц

А мы написаны на тысячах страниц.

Их по дорогам ветры разметали,

Их подхватили крылья синих птиц,

Одну лишь из страниц мы удержали.

Читаем лист без песен и без од,

Подчеркивая сдержанные фразы,

И, что в других, никто не узнает:

«Их не было» – они забыты сразу.

Они в услышанных случайно голосах

Слетают с губ теплом неуловимым,

На рукавах прохожих, в волосах

Снежинками и пухом тополиным.

Бывает, что они, рассеяв мглу,

Нечаянно всего на миг вернутся,

На перекрестке, где-то на углу

Не прожитою жизнью прикоснутся.

02.02.1995

А. Шутый

Анатолий ШУТЫЙ

Любимой *

Я начинаю труд великий

Господним промыслом с рожденья

Своей судьбе наперекор.

Она зовется мне сестрой,

Призри меня, о Ясноликий!

Чтобы из ночи видел день я,

И будь со мной, как до сих пор.

Чтоб подружился с высотой.

Прошу перед очами Бога

И сердце вложено мне зрячим,

Чудес, которых не встречал:

Но нет другого рядом с ним,

Жизнь зарождающего слога,

И дух мой сохранен горячим,

И с ней меня чтоб обвенчал.

Но стужей вечно он гоним.

Пошли, Господь, мне тот «комочек»,

Прошу не мудрость, не отвагу, –

Что бьется в центре существа,

Их суждено самим добыть, –

Я теплотой коротких строчек

Прошу тепла, живую влагу,

Одену дочку божества.

Чтоб кто-то смог меня любить.

Согрею собственным дыханьем,

Плач в этой жизни безутешен.

Душой вскормлю, – что там ребро.

Я верю, жду, но вижу сам,

Услышу за глухим молчаньем

Как слишком горд я, гол и грешен,

Ее смешинок серебро.

Как долго чужд был Небесам.

Во тьме, в дыму, в дожде, в тумане

Нет! Я беру мольбы обратно!

Сумею взгляд ее узнать,

То демон жертву звал страдать:

Я в сон назначу ей свиданье

Любовь не будет благодатна –

И утром долго буду звать.

Кому и что смогу я дать?

— — —

Взирает ангел мой хранитель

Другим пусть явь творит виденья.

На путь, – чтоб не было камней, –

Мечта моя, оденься в миф.

И не оставит душ Спаситель

Да не сойдут сны-пробужденья,

Меня на произвол страстей.

Как жизнью мигом одарив.

— — —

Я с детства к истине ведомый

И стало б так, да, видно, громче

Богиней совести моей.

Бравадных клятв мой редкий стон,

Стеснен ее полет свободный:

И в светлый час июльской ночи

Она во плóти для людей.

Принес твою улыбку сон.

Лето 1993 г.

Квинта

Три чувства и три томленья,

* * * *

Аке

Три грусти и три пустоты.

29.10.1993

О светлая Господня Благодать,

Чтоб нас вскормить и передать свеченье,

Ты растворилась в самоотреченье,

* * *

М. Субиной

Тобой взлелеянным тебя не увидать.

Веки снежные,

Лучи от солнца, воздух, звезды, розы –

Взгляды – хлебы…

Твоя печаль, улыбка, нежность, слезы –

Неизбежная,

Для нас привычный, будничный наряд, –

Но не мне бы,

Венок сонетов, где слова горят,

А со звездами

Сбиваем мы в строку невзрачной прозы.

Над горами

24.12.1994

Зори с росами

Греть руками.

Из высоких своих эмпирий

* * *

Е. Ф.

Ты спустилась

Три имени – три заглавья,

На наше поле,

Легенды и лилии три,

С Млечным отблеском спутав иней,

Три тайных забытых знанья,

Заблудилась

Три взора на мир изнутри.

В земной юдоли.

04.01.01996

Одно, то что с губ слетает,

Святая вручила жена.

Бегущая по волнам *

Оно словно дымка тает:

М. В.

Елена, Селена, Луна.

Когда не осталось надежд,

А свет, почерневший от бурь,

Второе дарили музы

Уже не касается вежд,

Под музыку долгих месс,

И соль подступает к глазам,

Связуя лучами узы

Увидит несчастный в лазури

От Софьи к Софии небес.

Бегущую по волнам.

А третьего – я не знаю,

Вмиг тучи с дороги уйдут, –

И можно ль его произнесть:

Храним ты отныне богами, –

Годами его читают,

Лишь только по пене скользнут

Как дальней галактики весть.

Две ножки, подобно лучам,

Три имени – три стремленья

И скроется за облаками

На свет отдаленной звезды,

Бегущая по волнам.

Анатолий ШУТЫЙ

Протяжные песни морей

Помню, как снег осветила заря,

Расскажут легенду, как создал

Даже метель расступилась,

Ее из волны Водолей,

Помню – сирень посреди декабря

Теченьям отдав и ветрам, –

В теплых руках распустилась.

Чтоб к морю приблизились звезды, –

Бегущую по волнам.

Много ли, мало ль воздушных минут

Даст на желанье ресница,

Но можно ль вдали от штормов

Все они в вечность тепло унесут,

Без страха и без испытанья

Все они станут нам сниться.

Услышать скольженье шагов?

«Нет, нет, только там, только там

И на кого же теперь мне пенять?

Живет голубое мерцанье –

На Сочинителя судеб?..

Бегущая по волнам. »

Знаю лишь: смогут меня там понять,

Есть тот, кто ждать меня будет.

Пускай говорят знатоки.

12.12.1993

Чтó мудрость и опыт?.. Лаская,

Я трогал ее волоски.

Я видел!.. Не верится вам?!

* * *

И имя дано ей – Морская –

Бегущая по волнам.

Есть удивительный отказ у женщины иной:

«Ты лучше многих – Бог с тобой, –

Она родилась в этот век,

Быть рядом, я сочту виной –

Но нет притяженья запрета!..

Ступай же, бог с тобой».

Дыханье – движение – бег…

24.07.1994

Ответ не дается словам.

Быть может, земная комета –

Бегущая по волнам.

* * *

28.02.1994

Увы, смертельный принят яд,

Что мне глаза твои струят,

* * * *

Но, слава богу, в сердце ты ж

Ю. П. Противоядие творишь.

Будет как было вчера и давно –

28.07.1995

День тот не повторится.

Всё совершится, как предрешено,

И завершится страница

* * *

М. В.

Длинных и скучных задумчивых строк;

Под гнетом выросшего вала

Только под вечер, читая

На дне морей

Лист этот, буква кольнет, точно ток, –

В ракушках прячутся от шквала

Красная прописная.

Сердца людей.

Квинта

Идут на дно, иные ниже

Под бури стон,

Глоток воды * М. В.

Их стук порой совсем не слышен

Странный долг и странный выбор,

В раскате волн.

А иначе вы смогли бы?

Льется слово как вода,

С собой в себе уносят имя,

А в истоке немота,

Грустят о ком,

А в истоке сухота.

Кто не хотел остаться с ними,

Пил песок, и пыли капли

Бросал песком.

По моим рукам стекали.

Ни дождя, ни ручейка,

Песок для сердца… разве нужен?

Только скажут: «Жди пока».

И створок груз…

Я бы ждал, но семена

Но, может, горсточку жемчужин

Подарила мне сосна.

И я дождусь.

16.09.1994

Здесь вода польет вот-вот,

Но уж больно семя жжёт, –

Значит, в глубь идти пустыни

* * *

М. В. И найти приют для жизни –

Не фонтан, пусть, не поток,

Тебя я увидел во снах,

Но сегодня – хоть глоток.

Но образы были не схожи,

Странный долг и странный выбор,

Теперь вспоминаю в стихах

По-другому – вы смогли бы!

О двух… об одной и той же.

09.07.1995

Ты долго стирала белье,

Ты крылья лучом зашивала

* * *

С. П.

И в сердце смотрела мое,

Стихи, учения, трактаты

И даже лица не узнала.

Забылись,

О белый потолок палаты

Забывшись в кругу суеты,

Разбились,

Потупила тусклые очи,

Остались в дереве и ткани

Но нет расстоянья короче,

гвоздями,

Чем то, что от них до звезды.

Пролились на немые камни

Дождями.

А сзади мне голос шептал:

«Не та, не она, не богиня…» –

Не знал, не думал, не хотел я

Зачем он сомненьем пытал,

Проверить…

За что им калечит доныне?

Какая глупая затея

13.11.1994

Не

верить,

Анатолий ШУТЫЙ

Что не останется ни слова,

Хочу к себе ее прижать…

Ни

взгляда,

О Ночь! коварная стихия!

Что будет ничего другого

Сейчас слетит твоя печать –

Не надо.

Я чувствую, ищу, пытаюсь,

20.03.1994

Молюсь восторженно и каюсь…

Но, как и прежде, натыкаюсь

* * *

На лампу, ручку и тетрадь!

04.06.1995

– А что сейчас там, за окном?

– Метет метель.

Зима снежинками и льдом

* * *

Ю. П.

Распишет гжель,

Дорога в стороне от шумных трасс

И будет долго ветром выть

Блуждает всё, не выходя из дома.

До наступленья лета,

Но что мне ночь и горы бурелома –

А может, так придется жить

Моя дорога в стороне от Вас.

До окончанья света.

– Какое время на часах?

Один лишь шаг, один лишь поворот, –

– Уж двадцать пять.

И Вы уж потеряетесь из вида.

И тени в четырех углах

Какая боль охватит и обида,

Решили спать.

Когда мой взгляд Вас больше не найдет.

Устали повторять они

Малейшее движенье,

Дано чуть-чуть: ни лет, ни дней, а крох;

Задули в комнате огни,

Причиной был, виною будет случай;

Остановив мгновенье.

Он то сверкнет, а то накроет тучей,

– А что за дверью тихо как?

И я молюсь, прошу, ведь случай – бог.

Где прежний шум?

Нет, будет все не так, как у других!

– Конца, должно быть, это знак –

И черту самому я не позволю

Закончен штурм:

Сломать мою уверенность и волю.

Вел бой с собой Мир за дымы,

Гарантом Там пусть будет этот стих!

Из-за сумы иль из-за тьмы,

Разрушившись невольно;

Пока отрывистый не слышен свист,

Что ж, главное, – что вместе мы,

Даю я нить, что станет пуповиной,

И этого довольно.

Как кокон обмотаю паутиной,

20.12.1993

Веревку привяжу, как альпинист.

Ее не перерезать никому,

* * *

И никому ее не вырвать с корнем.

На ощупь, наугад в ночи я

Да будет охраняем миром Горним

Ищу ладонь и чью-то прядь,

Прозрачный Влас, натянутый сквозь тьму!

Квинта

Когда же я до Царских Врат дойду,

Мне б согреть твою ладонь…

И будет вручена мне мощь полета

Коченея,

Через моря, не знающие счета,

Я держал в руках огонь,

Где б Вы ни оказались, – я найду!

Чтоб вернее!..

25.12.1993

Чтоб сейчас растаял снег,

Я рыдаю…

* * *

М. В.

Ведь весна придет навек,

Опадают лепестки

Я-то знаю.

На ожоги –

10.04.1994

Не рождаются стихи,

Даже слоги.

Отошел от суеты

* * *

М. В.

И от сути,

Не слетит Жар-птица–слово:

И ко мне явился ты,

Есть печать,

Ангел Грусти.

Заповеданное соло

Ты поставил свой мольберт

Не начать.

Предо мною

Будут вставлены намеки

И картины давних лет

Между фраз,

Чередою,

Зашифрованы в упреки,

Где я мыслями плыву

В робость глаз.

Между сосен,

Должен все из испытанья

Где во сне и наяву –

Я принять:

Только осень.

Мне условия заданья

Воскрешает память мне

Не менять,

Сердца зодчий,

Даже как-то попытаться

Но на каждом полотне

Трудно мне.

Чьи-то очи,

Снять печать с замком удастся

Чьи-то руки, силуэт

Лишь извне.

Проявляет –

03.02.1994

Где я жил, другой портрет

Возникает.

Он со мною был тогда

Баллада об Оловянном

Дуновеньем,

Нежной струйкой ветерка,

Солдатике

Тихим пеньем.

А когда дошел до глаз

Он вылит был из олова…

Образ зримый,

Нет, нет, он был рожден.

Вьюжный влас опутал нас –

Из домика картонного

Холод зимний.

Увидел свет окон.

Анатолий ШУТЫЙ

Закат кроватку-лодочку

Так вышло, что ж,

Качал под шум ветвей,

Подайте грош

И сны влетали в форточку

За славный мой рассказ:

С плащами добрых фей.

Конца желанней не найдешь

И были все желанными,

Ни в сказке, ни у нас.

Но так уж повелось,

Ведь счастью не сгореть дотла,

Что сказки с ураганами

Злу кланяться к чему:

Идти не могут врозь.

Когда была победа зла,

Хоть час у ветра выпроси:

В огонь любимая вошла

«Ты погоди, постой…» –

К герою своему!

Поднимет он и выбросит

— — —

Тебя на мостовой.

Увы, но все не так случилось:

И мой герой

Без волшебства и путешествий,

Под стук и вой

И испытание приснилось,

Шагов, колес, дождя

И покоренье моря бедствий,

Был унесен волной, волной…

И близко не было любимой,

Куда, не помню я.

Да был ли с нею он знаком?..

Но подождите горевать,

Мой фантазер неодолимый

Дослушайте, друзья,

Грустил о ком-то пред окном,

Он был влюблен, а умирать

Мечтал о свежести долин

Влюбленному нельзя!

И в пламени он был один.

Взмах палочкой незримою –

17.12.1994

И снова старый кров,

И видит он любимую

* * *

М. В.

За несколько шагов.

На Юпитере вспышки –

Теперь все птицы – братия,

Метеор,

Ты больше чем король!..

А меня, точно с вышки

Как жаль, что есть понятия:

Да в упор,

«Судьба», «так вышло»,

Прямо в сердце кольнули

«тролль» –

Как иглой –

Горящими колоннами

Тихо твердо шепнули:

До неба вырос зал,

«Ты чужой».

И лаврами с коронами

Я тянулся за сказкой

Солдата обнимал.

И застыл…

Ни здесь, ни там, ни далее

Это было подсказкой –

Счастливые шатры

Я забыл…

Не ставьте: позже ль, ранее

Думал чудо увидеть –

Их унесут костры.

Слишком смел.

Квинта

– Извините, обидеть

Отнимите боль мою с мыслями и чувствами –

Не хотел.

Всё, под вздохи с хрустами;

А что в сердце как будто

Всё с великой милости

Острый нож:

Отнимите! Выбросьте!

На Юпитере смутно,

11.07.1995

Что возьмешь.

21.07.1994

* * *

М. В.

* * *

Никогда для меня ты не станешь чужой:

Мне бы сейчас устоять на ветру

Я песчинку тебя в глубине оставляю,

Ночи и страха,

Перламутром жемчужным ее покрываю,

Вере поверить и выбросить вон

Затеняю в жару, согреваю зимой.

Цепи

сомненья,

Все отложить, воскрешая к утру

Может быть, ты однажды поймешь, а затем

Счастье из праха,

Открестишься, озлобишься и отречешься,

Колокол пел чтоб со мной в унисон:

Над незрелым моим волшебством

«Стой же мгновенье!».

рассмеешься,

Может быть, не заметишь ты тайны совсем.

Пусть одному замерзать на земле

Будет

угроза,

Будет леший водить по тенистым лесам,

И от морозов мне станет обет

Станут ветви цепляться, вперед не пуская,

Вместо покрова –

И пожаром окажется роща златая,

Снова и снова взойдет над золой

Будет пепел по длинным скользить волосам.

Пламени

роза,

Чтоб я услышал однажды в ответ

Но, когда ощутишь, что живешь ты не вся:

Краткое

слово.

04.09.1994

Не хватает потерянной малой частички,

Мне достаточно будет полета реснички –

Я верну ожерелье с частицей себя.

* * *

22.05.1995

Унесите боль мою, дайте мне снотворное,

Как могила, черное,

В матовом флакончике…

* * *

О. М.

На точеном кончике…

C глаз долой – из сердца вон.

Заберите боль мою, выбросите птицею…

Но в ушах остался звон,

Черною землицею, –

Будто чей-то тихий стон

Пусть летит в заклятую

Полился со всех сторон,

Землю под лопатою.

Нарушая сон.

Анатолий ШУТЫЙ

Видно, страшный черный тролль

И унес воды поток

Мечется, вошедши в роль,

Первый – верный слог.

В слезы добавляет соль…

Ведь была когда-то рать,

Или причиняет боль

Но вкусил победу тать.

Сказка про Ассоль?..

Не понять, не рассказать…

Завершился адский торг.

Как теперь себя собрать?

Улетучился восторг.

Где тебя искать?!

Я в пылу себя отторг.

23.01.1994

Из тринадцати дорог

В спешке выбрал в морг.

По стихотворению Э. По «Ворон»*

Несмолкающая медь.

Разрезающая твердь.

Старый ворон Никогда

Непускающая сеть –

Прилетел ко мне сюда

Не подняться, не посметь,

Из далеких городов

Только онеметь.

Опрокинутых веков,

Бег! Меня спасет лишь бег

Он ответит без труда

На другой зеленый брег,

Мне одно лишь: «Никогда!».

Где снимают боль калек!

Всё другое он забыл.

Я показываю чек,

Где он не был, где он был…

То что человек.

И запомнил навсегда

Сделали навстречу шаг,

Только «правду» – никогда.

Черный уголь – круглый глаз,

– Кто ты, призрак или маг?

Наш гранит ему как газ,

Куча мараных бумаг,

Твердь – прозрачная слюда,

Шлак внутри, а сверху лак –

За которой – «Никогда».

Не поймем никак;

За которой только миф.

Изменил свои черты.

В небе тучи, в море риф…

Где себя оставил ты?

«Если где и есть звезда,

Или принят был в шуты

Не увидишь никогда!»

В замке шумной суеты,

Мне ответит блеск пера,

Где живут кроты;

Что мечта моя стара,

Вон из сердца, с глаз долой –

Вытекает из пруда

Вымел крепкою метлой

Под названьем Никогда.

Всё с нагаром и золой –

— — —

Стала зала голубой,

На любое, вот беда,

Только нежилой.

Он ответит: «Никогда».

Как себя я выгнать смог,

Не хочу его я знать:

Как поверил в этот смог?

Мне – другую Птицу звать.

От себя оставил клок,

20.05.1994

Квинта

Свеча

Сестре Аке

В стихах свеча, раздвинув тьму,

Как жаль: что писать, я не знаю;

Горела на столе,

Быть может, о грустных глазах,

Не поддаваясь ничему

Где севера сказки читаю;

На вымерзшей земле.

На полусгоревших кострах,

Источник веры и тепла –

Там саги в котлах закипают,

Огонь тепло хранил,

Там в пляске языческих орд

А за окном метель мела,

Дух вечный один только горд –

И падал снег без сил.

Взлетел... но куда – укрывают

Глаза на загадочном дне,

Последним словом на устах

Окончились стихи,

И больше не ведомо мне.

Остались лишь свеча в руках

Да вой земных стихий.

Не знаю, о чем мне писать.

О маленьких, теплых ладонях,

Горит свеча, и рвут огонь

Привыкших в тиши зашивать

Ветра со всех сторон:

Прорехи на судьбах и долях,

Никто ей не поставит бронь

Умеющих вновь собирать –

Из стекол и окон.

Как было – минуты с годами,

Чуть больше ляжет снега ком,

Разбитые намертво нами,

И ей уж не гореть,

И взмахами крыл отдавать…

Но под стеклянным колпаком

Но как штопать шелк бытия

Ее ждет тоже смерть.

Руками, не ведаю я.

Со светом и с ночною мглой

Она обручена,

Не знаю о тайных словах

Стекая теплою слезой,

Седой ворожбы и молитвы,

Гореть обречена.

О травах, соцветьях и мхах,

О скрытом значенье палитры…

Стоит на грани двух миров

Как маленький маяк.

Холодное время в ногах

По углям сбитых огоньков

Играет и змейками вьюжит:

На пламя лезет мрак.

Обгонит, отстанет, закружит,

Следы укрывая в снегах,

Метели факел не задуть,

И птицей слетает со скал,

Но у меня свеча,

Но где, мне никто не сказал.

А впереди далекий путь,

29.12.1995

И к жизни нет ключа.

26.05.1990

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Бумажные двери *

Я излечился от любви –

Наденьте латы.

Жизнь струится, стремится разлиться,

Ни Бог, ни мир, ни я, ни Вы

И потоки попробуй, измерь.

Не виноваты.

Но мы пробуем жизни учиться,

А пока перед ней ставим дверь, –

Не Ласка, просто, а Тоска

Не одну, не десяток –

Под этим солнцем

Из листков и тетрадок.

От века мне дана пока

Что ни слово – крючок,

Оруженосцем.

Что ни строчка – скачок

По расчетам, по плану,

Мне пели ангелы и мать,

Через тайны к обману.

Когда качали:

«Вам не понять, вам не понять

С головою в бумаги зарыться

Моей печали»…

И смотреть через окна очков,

Лучше ставнями крепко закрыться

Я прикажу душе: «В полет!»,

Из отбеленных гладких листков.

А сердцу: «Брызни!»,

Угасать будут лица,

Подайте мне мое копье

Но строка сохранится.

Грядущей жизни.

Буквы, сжатые в ряд,

Не гниют, не горят,

Коня, Земля, мне подари,

С ними рифмы – булаты

Чьи крылья белы:

И разметы, как латы.

Я отправляюсь в край Любви,

В ее пределы.

25.11.1995

Тем, кто с ними захочет сразиться

В одиночку, завидовать грех.

Но есть двери из этой темницы,

* * *

С узким входом, ведущие вверх,

Кому-то волной –

Где не фразы, а речи,

Победно,

Где не буквы, а свечи.

Кому стороной –

И листы-паруса

Бесследно,

Унесут беглеца,

А в сердце моем –

Там молчанье – основа,

Острием.

Там одно только Слово!

02.12.1995

25.01.1994

Между тьмою и светом

Зайчик, зайчик кувырком

Поскакал за пауком

Под иголки ели.

Бабочки взлетели.

Гнома острый колпачок

Зацепился за сучок.

«Гном казался выше», –

Засмеялись мыши.

Зажурчал ручей: «Весна…»

Тонкий прутик для весла,

Листик будет судном,

Поплывем за чудом.

— — —

Между тьмою и светом

В плен невидимых плит,

Приближаясь к запретам,

Ангел Грусти летит.

Может, будет не понят

Его странный полет.

Пусть в забвенье утонет,

То что он унесет.

Он поднялся с поляны,

Научившейся петь:

Снова ангелы званы,

Снова нужно скорбеть.

23.04.1994

А. Шутый

Квинта

Жизнь *

Тени *

С усильем вырвавшись из тьмы небытия,

Не угадывая желания,

Встаем на путь судьбы; уносит нас Земля,

А по правилу мироздания,

Своим вращеньем увлекая,

Чуть расплывчатый силуэт

Не знающих преград и края,

На уступах и стенах зиждется,

Но, благо, всюду направляет колея.

Как живой вместе с нами движется,

Где пространство заполнил свет.

Ни оглянуться: ускользает тут же твердь,

Тень пред нами встает в готовности

И сзади жадного тщеславья гонит плеть.

Подражать, повторять всё в точности,

Бежим вперед от цели к цели.

Но обманчива жизнь ее:

Везенья не прошу я в деле,

Если жар испытать желающий

Молю, чтоб в жизни мне задуматься успеть!

Пальцем ткнет в самый центр пылающий,

Тень от пальца превысит всё.

За днем проходит день, отмеренный звездой,

Когда пламя, нам свет несущее,

Несет с собой вопрос – у каждого он свой.

С высоты озаряет сущее,

Вопрос гнетет сердца упрямо,

Чист простор от прямых лучей,

Ложась на них прочнее шрама.

Но спускается вниз к земле оно,

Обычный он сейчас, а завтра – роковой.

И растет возле ног уверенно

Судьба нам каждый день преподает урок.

Черный образ – слуга ночей.

Нельзя прожить его, не перейдя порог.

Он обгонит через мгновение,

Несбывшемуся он преграда.

А направишь вдаль излучение –

Успеть решить задачу надо,

Далеко свой расстелит мрак.

Пока светило отмеряет новый срок.

Смыть бы пятна, что тьмой наполнены, –

Освещаются пусть все стороны…

Среди потока дней вздымаются волной

Не получится, только, так.

Минуты главные энергией взрывной.

Создается светом налёт теней,

В них свет звезды, но путь к ним труден,

Чем он ярче – рисунок отчетливей,

Для них стекают реки буден.

Гуще краски и резче грань.

А не зажглась звезда, так кто ж тому виной.

Но всегда остается загадкою,

Как из мертвого мира украдкою

Воздушен взлета миг, но цельность в нем

Тени входят в живую ткань.

ядра.

Обрастают мясом бесплотные,

Жизнь – как искра, как всплеск вселенского В своих целях уже свободные

костра

И свою формируют тень.

Мы рождены блеснуть искрою

Пусть в лучах они выделяются,

И в ночь уйти своей тропою.

Но со временем все сливаются,

Успеть бы жизнь прожить, пока горит искра.

Превращая лучи в мишень!

26.04.1990

День заполнили тьмы посланники –

Анатолий ШУТЫЙ

Уж хозяева, а не странники…

Но это случая игра,

Стоп. Я видеть их перестал…

А вес ее остался без сомненья.

Понять и помнить надо впредь:

Тени всем даны в наблюдение –

Какие мы – такая наша смерть.

Нашей жизни предупреждение

Без нас и ей нет в мире места –

О том мире, что описал.

Нет тени, если нет огня.

03.11.1990

В удобный случай, нас храня

От дел рискованных,

Смерть *

Холодным знаком жеста,

Дрожь от которого известна,

Когда приходит с криком время

Она напомнит тихо о себе.

Увидеть Солнца светлый лик,

В щиты закованным,

Мы не одни рождаемся в тот миг –

Что смерть дает судьбе,

Вдвоем со спутницей,

Как дрессированным

Что следует не дремля,

Быть с нею надлежит.

Словам и оклику не внемля,

А сердце, что в руках ее дрожит,

Лицо свое тая в густой тени.

Возможно, долго будет биться.

А нас не спутать ей –

Но можно спорить с ней, браниться,

То отойдет, то встанет на пути,

Твердить, доказывать своё

Но, что ни сбудется,

И раньше смерть найти,

Не перестанет в нас смотреть, —

Пока же ты в пути,

На свете вместе с нами наша смерть.

Ты будешь дальше от неё.

Она возникла в споре с жизнью

13.06.1990

Как теневая сторона,

В любом явлении видна,

Везде присутствует.

* * *

Всё склонное к развитью

На каждой указующей доске,

Своей опутывает нитью,

На каждом камне у любой дороги

А с нами развивается сама:

Великой правды вырезаны слоги,

Впитавши сути свет

Затертые и скрытые в песке:

И отражая словно зеркала,

«Иди по воле сердца своего

Вначале чувствует

И не бери с собою никого!

Бездумно как дитя,

Что чувствам воспаленным поддалось,

Взрослеет, длинный путь пройдя,

Не воспринять всегда здоровым взглядом.

Приобретает вес, значенье,

Нет места многим вместе с теми рядом,

Потом становится стара, –

Кто времена решил пронзить насквозь.

Бывает, что судьбы стеченье

Мечты и цели все и всем открой,

Покажет, как она глупа,

Но только не зови людей с собой!

Квинта

Не обратился чтобы путь назад

По крупицам годами

Непониманием или насильем,

мы хранили добро,

Уверенность сломай в себе усильем.

Но добро не хранится

Чтобы в итоге не пришел ты в ад, –

как в бутылях вино».

Пусть впереди ты видишь Божий рай,–

А когда подул морозно

Ты никого с собой не зазывай!

Ветер звездный в летний час,

В стремлениях любой не одинок,

Каждый понял: слишком поздно:

Но страшно, если возникают тени.

Этот мир не в срок погас.

Их пятна станут островками теми,

Приготовлено ложе

Где чернота найдет себе чертог.

для надежды твоей,

Всем спутникам, что встретишь впереди,

Не услышишь в нем даже

Ты помоги, но сам их не веди!

о себе новостей,

Приблизь блистающую даль, трудясь.

Только масок знакомых

Примером возроди в умах надежды.

неживые черты

Иди, отбросив мягкие одежды.

Встретишь ты на дороге

Своею кровью смыть попробуй грязь.

после скрытой черты.

Иди один к лучам своей зари

Скорости найдется ль мера

И никого с собою не бери!»

В направленье в никуда,

15.09.1990

Там, где стынет атмосфера,

Там, где плавится руда!

К временам Антихриста

Мать Земля! Что в паденье

разум твой привлекло?

Омертвелые ноги

Ощущенье полета

шли по трупу Земли,

или бунта крыло?

Нет ни слова сомнений

Может голос певучий

и ни искры любви.

тебя вниз поманил,

Камни держат столетий

Иль пред волей могучей

затвердевшее зло.

ты осталась без сил?

Много было ли счастья?

Что же будет завтра, дальше?..

Всё, что было – прошло.

На лице холодный пот…

В металлических глазницах

Ныне смерть в победном марше

Свет как в бездне пропадет,

Жизни реквием поет.

Одного во многих лицах

Размягчитесь, каменья,

В безвременье там найдет.

под тяжелой пятой!

Позади миллиарды

Подражанье творенью,

лиц, смотрящих из тьмы.

захлебнись же игрой!

«Чьи страдания?» – «Наши»;

Если нет больше веры

«Кто мучители?» – «Мы.

и шар Солнца потух,

Анатолий ШУТЫЙ

Разорвись, мой бессмертный

Тяжко в землю уперлась Черная Десница.

и страдающий дух!

Мчится, рассекая свет, смерти колесница.

Время без меня польется,

Что убито,

Дней начнется счет с нуля,

Что растлито,

И как птица вознесется

Что забыто

Воскрешенная Земля!

На века,

04.09.1993

Родники, ручьи зарыты:

Жажда к жажде велика.

Крепость

Где мой век, мой горизонт, где мое жилище?

Я из прошлых лет пришел и сегодня – нищий.

из человеческого тела

Я чужой среди шумов непрерывных песен.

Пресны слезы циркачей, и манеж мне тесен.

И вырос частокол из крепостей,

Все заботы –

И каждый замок – центр мирозданья.

До икоты,

Их бьет буран, заносит суховей,

До дремоты

И слышат стены тихое стенанье.

Вылить страсть,

Только сладкого до рвоты

Но в каждом есть владыка из владык;

И в тяжелый сон упасть.

Закрыты двери неприступных башен,

Были слезы на глазах от дорожной пыли,

Чтоб черный ветер внутрь не проник,

Выло сердце по ночам, и суставы ныли.

Чтоб не казался вид из окон страшен.

Но снимали боль в пути нам уста любимых,

И вставали на хребты гор неодолимых.

Когда-то наши предки в них вошли,

Мы страдали,

Поставив мрачные тяжелые засовы,

Мы рыдали,

Забыли путь назад, сойдя с земли,

Мы роптали

И видят ночь, и как кружатся совы.

Громко вслух,

Но всё ближе были дали,

Владыка правит, радует народ,

И захватывало дух.

В твердыне кто поет, кто ест досыта,

Цель раздавлена в тисках с биркой

Но есть изъян, всего один просчет:

«невозможность»,

Настанет день, и будет дверь открыта.

Путь один. Что медлить, брат, в чем ты

13.11.1994

видишь сложность?

Решено! Но кто позвал, чей я голос слышал?

Рождение мира *

«Ты на руки посмотри, подними их выше.

Все препоны,

Как случилось?.. Чья вина?.. Где начало

Все уроны,

драмы?

Все законы

Цифры шеями змеи обвивают храмы.

Поборов,

Квинта

Из пустой и мертвой зоны

Но он молод, чёлн его у судьбы истоков,

Руки вырвут жизнь миров!

Миг ему не отличить от столетних сроков,

Разомкнет небытиё круговые клешни,

Гнев – нечаян,

Заискрятся пузырьки на рожденном стержне,

Крик – отчаян, –

Запоет мотив любви созданное небо,

Изначален

И появится на свет мир, который не был!

Тот мотив,

Всё просторней,

Близок к бедам – и печален…

Всё свободней,

Впрочем, что вам до молитв.

Точно Горний

Ваша Ночь для них лишь сон страшный,

Становясь,

слава Богу,

Не проникнет посторонний –

Не понятный никому; и витому слогу

Лишь с твоей душою связь.

Вашему не отравить чистых созерцаний,

Бог мне руки осветил радужным сияньем,

Им не слышать лжи идей и цепей

Озарился дух земной неземным всезнаньем!

бряцаний.

Преисполнись, разум мой, сказочной мечтою,

Не остыло б

Пусть из сердца брызнет кровь ласкою

Их светило,

святою!

Не вспарила б

Не из праха,

Их вода,

Не с размаха,

Не иссякла б света сила,

Не от страха

И была б на тьму узда.

Пред Творцом,

Мир хотел я подарить всем по духу близким…

Мир рождается как птаха

Не затем, что б увенчать труд свой обелиском,

Пред Отеческим лицом.

Чтобы к Богу путь начать вместе с юным

Не замерзла б только жизнь в недоверья

Чадом,

стуже…

Но пустынны города, никого нет рядом.

Началось, друзья мои… лишь мгновенье…

Что ж горами,

ну же!

Да снегами,

Панцирь точки взорвался, строятся волокна.

Под огнями

Люди милые! скорей распахните окна.

К алтарю

Что лишь снилось,

Выносите, дети, сами

Здесь свершилось,

Вы Вселенную свою.

Устремились

А исполнятся мечты ваши, не зовите

Вширь и ввысь

Жить к себе: не оборвать мне земные нити.

Чье-то сердце, что не билось,

Мой родной, мой бедный Мир не оставлю,

Чьи-то мысли вознеслись!

веря,

Что, находите, мой мир слишком примитивен,

Что и я не одинок, и наступит время –

В песнях скушен, в слове прост, в выводах

Всех вселенных

наивен?

Душ нетленных

Анатолий ШУТЫЙ

Свет священных

Цвет от краски, окружность от «пи»,

Легких крыл

Даже зренье от глаз отделилось,

Полетит, спасая пленных,

От давления пресс,

Заливая адский пыл!

От материи вес.

16.06.1993

Время кануло – миг только дан.

Начало

Оголились, открылись истоки,

Чтобы новый налить океан.

Будет день, будут новые сроки.

Началось! Нет движения вспять!

Всё, что будет – потом,

В ход вступило последнее средство.

Есть – лишь свет под крылом.

Полюса не разжать, не разнять.

03.03.1994

Началось! Началось! Наконец-то!

Спрессовалось, слилось

Всё в единую ось.

* * * *

От мест, где духу не дерзнуть, –

Нет ни низа, ни верха – зенит,

От неба до планетной корки

Среди линий осталась прямая,

Огня взмывающая суть

И одна только нота звенит,

О смерть разбилась на осколки.

Слух взрывая и прах поднимая.

Толчком единого огня

Нет пустот – всё зрачки.

Поднялся мир, но, жизнь пророча,

Нет колец без чеки.

Скрежещут острые края

О стебли, умножая клочья.

Только каждый случайный рывок

Осколки пламени трещат,

За чеку лишь в одном направленье,

Крошатся, падают в забвенье…

А иначе – никто бы не смог:

Но, как и прежде, тут стоят

Есть закон и его повеленье.

Ничто и Камень преткновенья.

Он уже говорит,

11.04.1995

Им пространство болит!

Не решать, нам войти суждено

* * *

В эти муки, вселенские роды.

Мир Грядущий – день без ночи,

Не играть колебаниям: дно –

Встречи без разлук.

В основанье не встретишь свободы.

Будет ли в том мире громче

Здесь ведомый любой,

Сердца ровный стук,

Кто судьбой, кто собой.

Будет ли слагаться песня

Без надрыва струн,

Разделилось, что было в цепи,

Ждать ли Славы Поднебесья,

Что единой частицею мнилось:

Если дух твой юн,

Квинта

Если ты не слышишь плавный

Мною услышан Восхода Горнист,

И высокий звук,

Чувствую я возносящий наверх

Если, путь не встретив главный,

Белого пламени всплеск;

Ты уж стер каблук?

Только всё так же отчаянный свист

Я люблю глаза родные

Дрожь возбуждает во мне и смех,

С грустью и тоской,

Как и дурманящий блеск.

И дорогу по пустыне

Слышу – зовет меня Легион,

К рекам в лес живой.

Место оставив в строю парада,

Отвечал мне Мир Грядущий

Слышу шаги, как металла звон,

Строчками в судьбе:

Я – сбежавший из ада.

«Знай же, по песку идущий,

Счастье не в борьбе.

Я – до предела растянутый жгут,

Видел синие равнины

Я – проведенная вертикаль

Ты в глазах земных,

Через поверхность Земли:

А Небесные Глубины

Часть меня в тысячах каменных груд,

Отражают их».

Часть переходит в синюю даль –

06.12.1993

Ветр я, огонь и угли.

Пересеченье земли с прямой

* * *

Здесь предстает для людского взгляда,

Ни горнило сраженья, ни кратер вулкана,

Как в полный рост на ногах живой

Я – сбежавший из ада.

Легионы рогатого нас не страшат,

04.12.1994

А синяк да ушиб, да зажившая рана,

Бультерьером вцепившись, судьбину вершат.

10.03.1995

* * *

Ночи светильник с воском из снов

Быстро сгорает,

* * *

Пасмурный даже без облаков

Жизнь больше жизни, крыльев венец,

День приближает.

Мощь расправленных парусов

Завтра – вчерашний сумрак найдем,

Небом дарованы мне.

Много ли прока,

Я же при жизни уже мертвец:

Всё потому, что ночью и днем

Ноги остались в пасти у псов,

Солнце далеко.

Вязнут в болотистой мгле.

С камня сдираю куски себя

Им любоваться нам не дано:

Иль отрезаю то, что не надо,

Больно от света.

Кости протискиваю, дробя,

Помню я только очень давно

Я – сбежавший из ада.

Слышал от деда,

Анатолий ШУТЫЙ

Что на западе и на востоке,

* * *

Не нарушая покой,

Радуйтесь, радуйтесь: наша взяла,

Солнце купается в Млечном потоке

Враг потерпел пораженье!

Вместе с сестрою Землей.

Пир соберет у большого стола

Умные книги нам говорят

Всех, кто дожил до свершенья

Все по-другому:

Славной великой победы. И вот

Камни-планеты долго парят

Наша мечта достижима,

По круговому

Только на севере весь горизонт

Длинному правильному пути,

Снова темнеет от дыма.

Что бы ни было;

Нашей Земле никогда не снести

Радуйтесь: тысячам вражьих солдат

Близость светила.

Больше не встать под знамена,

Как же возможно глазом простым

Но за горою деревья шумят:

Небо измерить,

Там собрались миллионы.

Как оставаться можно живым,

Если не верить?..

Сколько раздавлено медных щитов,

Ведь на западе и на востоке,

Сброшено, втянуто бездной.

Не нарушая покой,

Ныне на нас из-за дальних лесов

Солнце купается в Млечном потоке

Полк выступает железный.

Близко – достанешь рукой!

23.10.1993

Я то к восходу, а то на закат

Еду, блуждая,

* * *

И возвращает снова назад

Кресло трамвая.

Решили расколоть орех –

Семечком лягу, будто под снег,

Искали то, что тянет вверх,

Под одеяло,

Но, не поняв, собрали аккуратно –

Может, услышу: «Новый побег

От целых отличить бы не смогли…

Солнце призвало!»

Однако не пророс он из земли.

22.06.1994

Вырасту древом, люди ж решат:

Семя пропало;

* * *

Станут обыскивать город и сад,

(К первому стихотворению) 2

Сядут устало.

А на западе и на востоке,

Алогичность, неприменимость

Не нарушая покой,

Ничего, что под сеткой таблиц,

Солнце купается в звездном потоке

И к фатальности нетерпимость –

Вместе с детьми и со мной.

Вот законы полетов птиц!

31.12.1993

2 См. Приложение «Курсивом»

Квинта

Вот, что царствует и рождает

Впереди поднялся на меня

Бесконечности для побед,

Знак вопроса!

Что без умолку возражает

Скольких, рвущихся к удилам,

На пустое, холодное «Нет»!

В точку врыто:

3.2.1994

По рукам, по губам, по глазам

Бьет копыто!

Свет–1

Лопнула бесконечность,

Пресвященная Братия

Не выдержав напряжения:

Не имеет мечей!

Вечность иль скоротечность –

Свету чужда экспансия,

Не открылось решение.

Залпы острых лучей!

Космос от боли –

Свет рождается заново

Надыбы

В каждой точке миров,

В поисках воли

В дебрях хаоса рваного,

И мольбы!

Ниже первых основ!

Точка отпала,

Свету служит зачатием

Нить порвалась:

Жизнь соседней искры,

Время взорвало

Он рожден неприятием

Сладкое жало,

Темноты, пустоты!

22.05.1994

Грубая власть!

Жест повелительный

В точке мучительный

* * *

Вырастил рак –

«Вопросительный знак»!

Когда на Землю дверь

20.07.1994

Душа открыть пыталась,

Был за судьбу грядущей смертью взнос.

Зачем хочу теперь,

* * *

Чтоб что-то не считалось

Пока мы говорить вольны –

И совершалось в жизни невсерьез.

12.06.1995

Пусть будут уши у стены!

Пока нога еще идет –

Пусть под ногою будет лед!

Знак вопроса

Пусть поцелует нас Иуда,

Во плоти, в теле мы покуда!

Пока еще мы с вами живы –

Грива бешеного коня,

Пусть смерть нас дергает за жилы!

Плеть из троса:

30.01.1995

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Сыты – не сыты, но нет больше места:

Полные длани.

Кто шутил, смеялся, уж не вы ли?!

Полные хлебом? Но в них только нож –

Пусть теперь в свой ад глаза глядят.

Голодная дрожь!

Мельницы селенья окружили,

15.09.1994

Только косы крылья заменили,

Кружатся, не находя преград.

Из сердец ваяли жернова,

Посвящается войне

Постарались, делая всё жестче,

Так надежней, думали, и проще,

В атаке, бунте, пене и пыли

А теперь в них ваша голова.

Идут на штурм за тюрьмы и свободы,

Чтобы души унести с собой,

На башни лезут, топят корабли

С мельниц налетело воронья;

Безногие, безрукие уроды.

Поздно: не сразиться с этой тьмой

Нам без дон Кихотова копья.

Безрукий чем-то давит на курок,

Смех был смел, а нынче только робость,

Не выдавая немощной породы,

От того что окружила пропасть…

Чеканят шаг те, кто совсем без ног,

Вынес бы, не опрокинув в ад,

Чтоб доказать, что больше не уроды.

Только белый ангел – Росинант.

29.07.1994

Всегда в тылу, в запасе и засаде

Всё одноногий, однорукий люд, –

Себе и другу, чтоб остаться сзади,

* * *

Последнюю конечность оторвут.

Перелетая до внешнего круга

В космосе нашем и в нашем доме,

И снова бой, – как храм, святыня, мекка,

Вместо пульсаций, биений и стука

Как утвержденье недочеловека.

В жаркой истоме:

23.12.1994

В факеле, в недрах, в эфире найдешь

Голодную дрожь!

* * *

Неколебимая, вроде гранита,

Все объясняет и все разрешает –

Солнце свернулось в орбите Сатурна

Правды последняя полная пинта

Твердым

клубком,

Нас возвышает;

Запеленало младенца ажурным

И надевают как перстень и брошь

Белым

платком.

Голодную дрожь.

Прямо под коркою линии света

Сжались

дугой,

Входят движения жадные в тесто,

Плачет ребенок – несется планета

С хлебом в живые просящие ткани…

Над

головой.

Квинта

Мечется вечность в огромной коробке

Пусть! будут брызги горячи и алы,

птичье

яйцо;

Чтоб замутнились кристаллы!

Веки тяжелы, движения робки,

Надо идти через лед,

Крепко

кольцо.

Через свое в этом льду отраженье,

Через оскаленный рот

Это кольцо будет ручкой дверною,

И через память, и через забвенье –

Пеплом

–

кора,

Двигаться в зарево, в пламя свое

Вырвутся иглы светила на волю

Через застывшее небытие…

Завтра

утра,

Я не сумею ответить зачем:

Горы осядут случайной пылинкой

Бога не слышу, молчит преисподня.

На

монолит,

Надо идти… но осталось бы чем:

И у младенца в деснице с тростинкой

Зверь пожирает Вчера и Сегодня!

Меч

заблестит!

10.11.1994

04.04.1995

* * *

Завтра

Вспыхнул воздух, пробитый стрелой.

у врат вылезает псом,

Не следите за нею, летящей,

Ноги кусает, лижет и лает –

Не точеную чей-то рукой,

Цербер с зеркальным лицом

Не придуманной – настоящей.

Миф охраняет.

Как упряма была тетива,

Где приближеньям предел?

Как была одержима десница,

Где горизонты сольются в единый

Но не им даровались права,

Отблеск грядущего?! – Бел,

Чтобы стрелы могли устремиться.

Пуст мир под Завтра –

Горизонтово волшебство

Под зеркалом-льдиной!

Побеждает закон притяженья,

Путь завершился у врат:

Бесполезное мастерство

Завтра не сдвинуть,

Бесполезней всего для движенья.

Его не коснуться.

Разойдитесь по сторонам,

Путь обратился назад,

Не ломайте полета прямую,

Там будто стежки стези оборвутся.

Если ж просите долю иную –

Вместе с нею скользнуть по годам –

Время решенье принять:

Обнимите его наконечник,

Кони устали копытами цокать

Не оружие это – подсвечник,

В мерзлое дно,

Как надежду, мечтанье свое,

В прошлое… но,

Обнимите его острие.

Стоило руки поднять –

Он расскажет, как нужно гореть,

Пес откусил их по кисти… по локоть.

Он расскажет, как нужно лететь,

Анатолий ШУТЫЙ

В нем искра,

Солнце! прими и прости

В нем заряд

Тех, кто в пути;

Дo утра –

Сожги поводий упругие жилы,

На закат,

Нас разрывающие,

Шаг вперед, взгляд назад,

Выжги гордые корни силы,

Бесконечностей ряд,

Нас разъедающие;

Что угодно, но только не смерть…

Пусть же проснется

Обнимите, решитесь суметь.

Брат, друг,

Напоите собою полет,

Пусть вознесется

И не будет пределов паренью,

Кровь, дух!

Если цель не опустится тенью,

10.09.1994

Не притянет, к земле не прижмет.

Воздух душный, пробитый стрелой,

Птицы феникс

Вспыхнет сзади: за нею – летящей –

Над планетой новорóжденной

Огневою светящей струей,

Поднимались птицы феникс,

Не придуманной – настоящей!

Песней о Земле нехоженой

08.10.1994

Колыхали древний вереск.

Стаи птиц голубооких

* * *

Плыли с белою кометой

И с былиной не пропетой

Душно во чреве, иссякли соки –

Между пиков одиноких.

В небо, в небо настали сроки;

Чудо-крылья словом «будет»

Кончилась память, данная свыше, –

Из дыханий теплых тканы

Выше, выше

И как корни новых судеб

Нам нужно править

Уходили в ураганы.

Свою колесницу

По тяжкому злату,

Но на Землю шло молчание

По легкому ситцу;

Как предвестник цепененья:

Отдайте плату

Птиц рождало Созидание

Низу, пустыне, –

Всем своим огнем творенья,

Всё отдав до искры малой,

Пустили чтоб, –

Ведь любовь не знает меры, –

Черные мысли и красный гроб.

И теперь холодной эры

Стынет, стынет

Ночь объятья раскрывала.

Огонь извечный,

В небо пешком не пройти –

Птицы феникс взоры синие

Это кара;

Из-за дали возвратили,

Пусть превратится мешок заплечный

На пустыни молчаливые

В крылья Икара!

Океаном опустили,

Квинта

А чтоб тьма не одолела,

И свет всё становился резче:

Жизни будущей поверя,

Глазок свечи – огонь зари,

Восстающей в недрах пепла,

Чем выше, тем больней и хлеще

Подожгли на крыльях перья.

Он бил об руки, в спины, в лица,

Разрезал бы, как легкий пух,

Непогасшего горения

Стрелою дерзновенный дух,

Дети ныне наблюдают,

Коль там случайно очутиться!

Как для жизни сотворения

Как слабо, вяло и убого

Птица феникс погибает.

Стояло древо на камнях,

Снова крылья поджигает,

Так царственно, прекрасно, строго

Пока пламя не окрепло

Оно взлетало в облаках.

В нас, родившихся из пепла.

Другое было зелено,

И златом в листьях отливало,

Но однажды ночь предела

Струилось по корням вино,

Мы увидим пред собою,

Кора бронею покрывала

И тогда за нами дело:

Могучий и ветвистый ствол,

Наше время стать искрою!

А где случайно был он гол,

Не поймет никто причин,

Обугленная твердь зияла.

Повелевших сердцу вспыхнуть, –

И из углей, как из ночи,

Что-то вдруг мы различим,

Прекрасные плоды всходили,

Не сумев опять привыкнуть.

05.03.1995

Как будто их туда привили.

Откуда, как и руки чьи?

Два древа наше время пьют,

Два библейских древа

Земля и свет для них едины,

И оба до неба дойдут,

И ночь была, и день настал.

Но Меч – владыка середины!

Два выросли могучих древа,

08.05.1995

И разделилось «право» с «лево»,

А посредине Меч упал.

* * *

Как необузданные реки,

Нам не будет числа,

Нет, не тянулись, не росли –

Нас к себе позвала

Текли, взрывались в небо ветви,

Эта Высь,

Вершины тайн наверх несли,

Нам сказала звезда:

И, видно, там, вверху сливались,

«Появись!»

Срастались кроной и корой,

Но воздух там и свет другой,

Этот вздох и полет,

А корни в глубине скрывались.

Эту жизнь, этот род

Одно светилось изнутри,

Кто прервать и осилить сумеет,

Анатолий ШУТЫЙ

Если небо во взгляде синеет,

За огражденьем лепрозория

И написано в судьбах: «Дойдет!»

Чеканный выверенный ряд.

Устало лица озираются.

Бездне дланью положим края,

Пустынно, холодно, темно.

Сколько б тьмы пред рукой ни вставало!

Не умирают, не рождаются,

В каждом сила и слава царя,

Не пьют ни воду, ни вино.

Мы стихии, как наши моря,

Прохожий кисло улыбается,

Но едины, как грани кристалла!

12.06.1995

Идет живой и не живой,

Скрыть или сбросить не пытается

Налет на коже восковой;

Колокол оглушающий

Спускаясь ровными ступенями

Есть на Земле неизвестных строителей, –

В давящий узкий коридор,

Сшивает в цепь тугую звеньями

Ни синагог, ни церквей и ни капища, –

Движений нищенский набор.

Звонница. Там высоко, без смотрителя –

Бессмертию на растерзание

Колокол оглушающий.

Дано живое существо –

С самой вершины зеленого дерева

Пародия существования

Можно увидеть раскаты сияния

Заменит плоть и кровь его.

Запада-Юго-Восточного Севера,

Огонь не даст желанной прочности,

Где этот звон набирает дыхание.

И вот – потушена звезда.

Дрему утра, утомление полночи

Пусть озаряет город точности

Милости, жалости, видно, незнающий

Поверхность матового льда.

Бьет, разбивая опоры и поручни,

08.07.1994

Колокол оглушающий!

Люди, впитавшие гула мгновение,

* * *

Собственный голос услышат молчанием:

Затаили дыхание –

Только слова – те, что эхо биения,

Поколения ждут.

Только мелодия, – как испытание.

Колесо в испытание, –

Есть неуютного мира и сирого

Казино, а не суд.

То ли зовущий, а может, рыдающий,

Стрелка крутится бешено,

Кем-то отлитый из воздуха синего

Взгляды – следом за ней,

Колокол оглушающий.

Где-то вспомнили лешего,

23.05.1995

Где-то – тыщу чертей.

Выбор – дело опасное –

Бессмертие

Содрогнулся народ.

Мир поставил на… разное.

Уже построена теория,

Стрелка встала – «банкрот»!

Перепроверен результат,

13.07.1996

Квинта

* * *

Купол *

С вами успех,

После гульбы и веселья,

С вами удача,

Страсти на время унявши,

Малый огрех

Я захотел вспомнить небо,

Будет залачен.

Но, словно пар подземелья,

Из под руки –

Тяжесть от хлада впитавший,

Линия верная,

Купол единого цвета

Сила – полки;

Стал на меня опускаться,

Музыка мерная.

Гимном вокруг разливаться.

Время фасует,

Пеной вскипела свобода,

Место тасует

Пухла, – точь-в-точь от броженья,

Бойко

И награждали у входа

Слава бессменная,

В купол венцом утешенья.

Только…

Радуг там нет многоцветных

С кем же Вселенная?!

13.10.1994

И переливов зарниц.

Нет и мучений ответных

* * *

От напряженья зениц.

Закованные в оголенность

Звезды взрывая с беспечностью,

На острый, холодный камень,

Купол, как небо, огромен,

Гордость собрав в отрешенность,

Но, нарядясь бесконечностью,

Однажды мы встанем сами!

Стал до конца однотонен.

Голос взорвется громом,

А горизонт заменяет

Рука обратится мечом, –

В куполе множество кресел, –

Под свист, рычанье и гомон

Севший всегда будет весел,

Мы однажды начнем!

Но и тогда не узнает

Горы могучие против

Он ничего кроме тона,

Каждого встанут тотчас

Цвета густого, как дым:

Вместе с частицею плоти,

От подземелий до трона

Язвою выросшей в нас.

Всё перепачкано им.

И вязнуть мы будем крылами

24.05.1995

В густом, как смола, пороке,

Но всё же мы встанем сами, –

Игра *

Как в теле, – во взгляде и вздохе.

Я опускаюсь на колени,

Заменит нутро бездонность

Смотрю за черный край дыры.

С пульсирующим огнем;

Там тени, дьявольские тени

Закованные в оголенность –

Диктуют правила игры.

Закончим… продолжим… начнем!

И больше нет на них управы,

10.04.1995

И больше не решаем мы:

Анатолий ШУТЫЙ

Они играют в наши нравы,

И перспективе отраженья

Навязывая сущность тьмы.

Теперь не заменить обзор.

Налево пойдешь – друзей подведешь,

Я безысходности разметку

Сотру резинкой, а потом

Вот яблоко и не найдется слаще,

Накрою шахматную клетку

Склонилася под весом плода ветвь.

Тетрадным клеточным листом.

Я надкушу, а что же будет дальше –

08.12.1993

Окажется, что в этом плоде червь.

Вот я стою пред зеркалами,

Им (демонам)–1

Мне говорят: «Ты видишь цель!»

Бросаю то, что под руками,

Из-за пазухи да из заначки

И вызываю на дуэль

Достав, положу на ступеньки им,

Потом в холодных каплях пота

Куда кидали они подачки,

Вступаю в многолюдный зал,

Последнее, что назову своим.

А мне доказывает кто-то,

Что нахожусь я средь зеркал.

На лицах расплавится сахар улыбок

Направо пойдешь – врагов наживешь,

И будет проглочен с горчащей слюной,

Когда под взгляды, как вспышки пыток,

Я в наставленья вчитываюсь снова,

Я ею ошпарю цемент ледяной.

И пальцами овладевает дрожь:

Убив себя, погубишь ты другого,

Едва коснувшись поверхности серой,

Убив другого, ты себя убьешь.

Поднимется, верою вдруг становясь,

Других ходов вы не найдете,

Сметая огрызки с монетой менной,

Ведь вы на шахматной доске

Воля, мной брошенная на грязь!

Без белых клеток и в цейтноте

08.05.1995

Стоите на одном носке.

Поступка нет без испытанья, –

Им (демонам)–2 *

Сам сатана кричит: «Алле!»,

И посылает указанья

Я ваш подарок обнажу,

В безвыигрышной той игре.

Я превращу его в песок,

А прямо пойдешь – и душу сожжешь.

На прах и пепел разложу, –

Не будет жаль ни на власок.

Снести ль нечеловеческую жесткость

И тяжесть ног, окованных свинцом.

Сам от себя ослепнет блеск,

Я падаю на шахматную плоскость

Оглохнет золото от звона,

На клетку черную, но вверх лицом…

Мой череп дрогнет, и под треск

О долгожданный миг прозренья! –

Слетит надетая корона!

Двумерное – не весь простор!

13.07.1995

Квинта

Им (демонам)–3 *

Как немеренное мерой

Повстречает, кто искал,

Ну что, продолжим разговор,

Кто освоил ремесло

Опекуны по крови прошлой.

Превращать кресты в крыло,

Вы новой дали имя «вздор»,

Кто, словам не дав остыть,

Встряхнув кровавою пригоршней.

Позабыл «не может быть»!

Подарив иное зренье,

Булавки, ножницы, игла…

Покажите семя звезд,

Бела кушетка, фартук тоже.

Покажите зарожденье

Кроить на грудь рука легла,

Начинающего рост

Гуляют лезвия по коже.

Древа жизни, взрыв любви

Через адские круги!

Я позволяю. Всё равно –

Покажите Истин Свод –

Кладите жгут, забейте гвозди,

Нетемнеющий Восход!

Ведь это – только мозг, нутро,

20.06.1994

И это тоже – только кости.

Коснулись плеч моих, спины

* * *

Портные, заливаясь смехом,

Не нужно ходить за сто верст:

И поднесли из глубины

В кармане я обнаружил

Пилу к «уродливым огрехам».

Воронкою малой наружу

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Бездну свою без звезд.

Как вы ошиблись! Давши сбой,

За сотни парсек отнесет

Скользнули зубья – крылья взмыли,

Карманный мой антикосмос

Освободившись за спиной…

Жизнь, сорванную как волос,

Вы, не подумав, их раскрыли.

И выход она не найдет:

07.10.1995

Поблизости только вход.

10.04.1997

* * *

Объясните мне, как спины

* * * *

Изгибаются в дугу,

Из-за дальних гор, –

Объясните мне, как силы

Говорили встарь, –

Прожигаются в трубу,

На бело-простор

Крылья клеятся в кресты

Опустилась хмарь.

И ложатся на хребты

Или входят в грудь колом,

На поля, луга,

Или в землю надо лбом.

Города волной

Расскажите мне, как с верой

Полились тогда

Воспаряют выше скал,

Слуги тьмы ночной.

Анатолий ШУТЫЙ

И людей они

Шевели горбом,

Обнимали всех,

Неразумный скот! –

И очей огни

Легионодром

Заливал их смех.

Оставляет черт!

11.08.1997

Но никто не встал,

Не поднял лица.

* * *

Ветер дни листал

Один бесенок хочет со мною поладить:

До судьбы конца.

Ободряет меня,

Будто

родня,

И уже иным

Начинает мне руки ласково гладить

Не бывать годам –

И говорит:

Настигает дым

– Я среди них:

По чужим следам.

Среди тех, что повесили нимб

И сынов сыны

Или же крылья из кожи, –

Уж не видят свет,

Кстати, намного дороже, –

Ни своей вины,

Не последняя птица…

Ни грядущих бед.

И не будет платою «чечевица»,

1997-2010

И душу твою не возьму я в полон –

Будет с тобой до скончанья времен,

Лишь рядом мне быть с тобой

* * * (От имени бесов,

Позволь.

загнанных Христом

– А как тебя звать, хромота?

в стадо свиней)

– Быстро привыкнешь – кличка проста –

Пустота.

Раскаленный жест

02.02.1996

Нóчи плоть прожёг.

Мимо гиблых мест

Последний день

Через тьму дорог

Тысячелетний Рим,

То ли гласа гром,

Десятилетия Штатов,

То ли грома вал,

Рейх, что еще за ним

Прокатясь ядром,

Не избежало матов,

Ложе дна порвал.

Но брызнула из огня

Отпускай узду!

Империя Одного Дня!

На душе дуга…

«Не бред, не блеф и не дым.

Было как в бреду:

Тостом звенящим в горле

На мече рука…

Ныне мы возвестим,

Квинта

Залпом хлебнувши море,

То бежит, то как не было – след исчезает

Свободную от менял

Где-то в скрытом тоннеле невидимых дыр.

Империю Одного Дня!

21.01.1997

Жаром горячих лиц

В небо остывшее впиться.

Этот день без границ

* * *

Завтра накроет птица.

Я видел света полосу

Но не достанет до дна

От горизонта до зенита,

Империи Одного Дня!»

Она была из тайны свита,

Только здесь и сейчас,

Качая время на весу.

Прямо и безвозвратно,

Только единый раз

К ней устремлялся каждый звук,

В сопло с огнем заката,

Она сама была стремленьем;

Плавясь, несется броня

Движеньем, властью и терпеньем

Империи Одного Дня!

Звала с собою всё вокруг.

23.02.1996

Но я не смог призыв принять,

О телевидении

Хоть знал: вся жизнь в нее одета.

Я не открыл ее секрета,

Кадры с экрана как комары

Бессилен даже вспоминать.

29.01.1995

Навязывают сношение;

Мелькают и каждый с тобой на «ты» –

Танец головокружения.

* * *

Краски затерли полутона –

Небо большим кораблем

Хроническое возбуждение,

Белым, как снег, и высоким, как горы,

И каждый кадр говорит тебе «на»…

Утром отходит; мгновения скоры –

Танец головокружения.

Руки к нему вознесем!

Воронки синих стеклянных ламп –

Нежно прижавшись к холмам,

Идет процесс погружения.

От городов и дорог оттолкнулось,

Нá два – па, на четыре – «ап»! –

Ленточкой звездная пыль потянулась –

Танец головокружения.

След, незаметный глазам.

22.11.1996

– Не оставляй нас, возьми

Имя забывших, не знающих отчества.

Всё пронесем, только не одиночество.

* * *

В списке своем посмотри –

Разве может быть так: человек, как пунктир:

Нас называют людьми.

То звездою горит, то куда-то ныряет,

09.04.1997

Анатолий ШУТЫЙ

Много всякого в умах,

* * *

А итог искания —

Побряцаем доспехами

Порожденье праха – прах

В науку молодым,

Мертвый, без дыхания.

Усыпанным успехами

Путь старый объясним.

Что вдаваться в суть вещей,

Не жалея времени, –

Великих лет печальный год

В этом месте вообще

Прошел по острию,

Не бросали семени!..

Небесный свод – железный свод

— — —

Законов и табу.

На севере на диком,

в краю стеклянных рек,

Как ангелы щетинят стан,

Когда… – не знает этот,

Не разглядеть сейчас,

не помнит прошлый век, –

И новым отрокам не дан

Сошел окаменелый снег,

Приказ в последний раз.

И из земли пророс побег.

22–30.10.1993

Пусть жизнь дается смехом им,

Но знать они должны,

Что иногда доспехами

* * *

Побряцать надлежит.

Перешедшая через «аминь»,

03.08.1996

Переброшенная мосточком,

Прорастающая листочком

«На севере диком» *

Под гнилою колодою жизнь.

Здесь не вырастет цветок,

Для нее не написано слов,

Стебель не поднимется,

Не заказано в мире место, –

Корни не впитают сок –

И без этого «чуда» тесно

Нечего и силиться.

На земле среди рук, среди ртов.

Все стремления пусты

– Это Вы ей пробили билет?

И надежда с верою –

– Это Вы приоткрыли ворота?

Камни вечной мерзлоты

– Нет, не я.

Дело свое сделают.

– Да и мне неохота.

– Я, как вы, – мой ответ будет: «Нет».

Даже если треснет вдруг

Льдинка на поверхности,

– Почему же она всё живет?

Новые под песни вьюг

– Ей навстречу идет Небосвод!

Заблестят, – для верности.

1997 – 2010

Скитания не ведают дорог

Скитанья не рождаются дорогой,

И, как у ветра, нет у них начала.

О них вам лес расскажет ночью долгой,

А книга о скитаньях умолчала.

Их носит век, ласкает их минута,

Напутствует на перекрестке камень;

Хлеба без пищи, избы без приюта…

Лишь колокол забытый скажет: «Амен», –

И то случайно, на ветру качавшись,

Но будет это как конец молитвы,

Что ангел уронил, с небес спускавшись,

О позабытых перед блеском Митры.

И вечная надежда загорится,

Согреет одинокое молчанье,

Приснится дом, конец дорог приснится…

Но как всегда продолжится скитанье.

02.02.1996

А. Шутый

Квинта

* * *

Поймали и перевели стихи

Горбатый карлик скривил рожицу:

На языки, понятные науке;

Режет бумагу. Неловко: ножницы

Достали корни из сырой земли,

Наматывают лоскуток;

Горшкам передавая на поруки.

Еще разок…

Соскользнул листок.

Закрыли смерть, умножив жизнь и снедь –

Никто не подул на ранку, –

Предел мечты – остановись эпоха!

Вот так – вставать спозаранку.

Поэтому и Ангел, чтобы спеть

Порезался – стоит, всхлипывая.

Спустившись, обратился в скомороха.

Тусклая лампа

07.03.1997

И закуток,

Как ямка.

* * *

Эх, жалко:

– Скоморох на площади!

…Жизнь липовая.

Собирайтесь, люди!

Хоть бы на счастье подковку.

Он подражает лошади,

Подними головку,

Имитирует пудинг,

Ты ведь уже привык.

Еще кричит петухом,

Ну вот – …показал язык.

Стянув поясок туже,

27.11.1996

Дразнит детей хохолком…

– Гоните! Зачем он нужен!

* * *

В лужу его мурлом, –

На пиру у Сатаны

Вот и будет потеха.

Будет кто-то унывать

Вали, а не то наш лом

Под бренчание струны,

Узнает твоя прореха!

Кто-то будет хохотать,

– И так в каждом селе,

Раз уж рюмочки полны,

Что ж ходит он: вспухли уши,

Мы же будем шутовать!

С побоями на спине?..

По законам шутовства

– Он собирает души.

Будет сыпаться острота

Кто выбросит, кто теряет,

Или брань, – как нам охота, –

Так он ее подберет,

Для князей и «божества».

Лохмотьями обернет

Если вырвут нам язык,

И бережно сохраняет,

Шут и к этому привык –

Чтобы потом вернуть;

Будем мы плясать от боли,

Только о том не знают

А отрежут ноги коли,

И палкой благословляют

На карачках – скок да прыг,

С улиц в обратный путь.

Но покажем все же клык!

06.03.1997

22.04.1995

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Из городов, что чаще

Были теперь ничьи.

Растянулись губы маски,

06.03.1997

Заблестел фальшивый глаз…

Это комик – без опаски,

Бросьте костью в глупый фас!

* * * *

Нищим странникам

Только поздно улыбаться,

Та, неземная

Как пойдет игра не та:

Радость праздника –

Ведь гримаса камикадзе

Тени от рая.

Схожа с маскою шута!

Путешествовать

12.05.1995

Птицей б свободной,

Поприветствовать

Край наш холодный.

О смутном времени

Только память,

Из грозового облака,

Будто облако,

Как на последний суд,

Перед полетом

На землю друга и ворога

Стала потоком

Спустился огненный Шут.

Церкви около

Таять, таять.

В столицы, деревни, села

05.01.1996

Входил он по вечерам;

Его озорное соло,

Будто на храме шрам.

* * *

Человеком быть –

Пламенное кривлянье

Хоровод водить –

Хохота и гримас –

Не берут с собой друзья-недруги,

Псевдокоронованье

Не зовут и прочь разбегаются.

Каждого хоть на час.

Быть с лесным зверьем

Кто ж не хотел смеяться,

И покинуть дом –

Морщась на пьедестал,

Не найти потом мне пристанища,

Он обращал в паяца

А бродить всегда неприкаянно.

И за собою звал.

Размахнув крыло,

И уходили дальше

Станет мне легко,

Бродячие циркачи

И летать смогу вместе с птицами,

Квинта

Но возьмет Борей крылья ситцевы,

А может, Бог уже говорит,

Унесет в края, земли чуждые.

Может, спускается, добр и печален,

Да мы не слышим Его молитв,

И с дороги я поднял горюшко,

Колокол лишь произносит «Амен».

Отвернул лицо я от солнышка.

24.01.1996

Мне шептала ночь,

Напевал мне день,

Но от слез своих

* * *

Я не слышал их.

Летит мое перышко

20.11.1996

В дождик на снежок,

Согрей меня, солнышко, –

Что-то я продрог.

* * *

Валун путь указывал

На опушке, на пустыре

Мне на тыщу верст,

Колокол брошенной колокольни.

А с ели рассказывал

Вместе с листьями в ноябре

О морозах клест.

Ветер под ним танец исполнит.

Пустили заветное

Легкое перо, –

Раскачает его, поиграв

Оно чтобы, верное,

С одиноким, окоченелым,

В чаще провело.

И ударит о ребра голый сустав –

Поет мое перышко:

Польется гул глухой огрубелый,

«Будет и апрель», –

А в лютую порушку,

Неожиданный: сердце замрет,

Солнышко, согрей.

Будто призрак вышел из тени.

25.11.1996

Бурой пыли слетит налет,

И предчувствием вздрогнет темя.

* * *

Бродяги усталые, это вам,

Жизнь волоском зацепилась за землю,

Это вам, скитальцы, бездомные странники,

Дрожит, ударяется под метелью

Ветер с лесом построили храм,

О камни на мостовой,

И звон этот – вам, раз не вышли пряники.

Будто чужая она пред рассветом;

Кажется, ночь с ледниковым веком

Непременно именно этот звон

Засушит вместе с травой,

К нему – к Отцу всех чудес и тайн

Где колесом прошли,

Поднимет ваши мечты как лен,

Любимую дочку Земли.

Позабудьте лишь, что удар случаен.

18.01.1997

Анатолий ШУТЫЙ

СКИТАНИЯ

(венок сонетов)

Скитания не ведают дорог:

Надежды нет – опала как листва,

Дома уносят ветры бездорожий.

Лишь память почему-то все жива

Что правит: бес иль перст десницы

Уставших от ходьбы, терпенья, дрожи.

Божьей? –

Шаги минут не остаются впрок.

В убежище из преющих стогов

Согреет жар пропавших очагов…

Под всхлип ручья, под плач берез и ив

Дома уносят ветры бездорожий.

Напутствует на перекрестке камень,

Лишь колокол забытый скажет: «Амен», –

Неслышную молитву завершив.

Дома уносят ветры бездорожий,

Что развевают языки костров

На землю опустившись раньше срока,

Под горами из книг и у подножий

Небесный Ангел слово обронил,

Поставленных на площади столбов,

Нарушив заповедное молчанье.

А после обжигающего вальса

Не с губ слетело слово, а из ока,

Тяжелым гулом непрерывных месс,

И ветер стих, когда он говорил

О тех стеная, с ними кто поднялся,

Молитву о бездомных и скитанье.

Покроют поле, обнажая лес.

Тысячелетие ветра не устают:

Скитания не ведают дорог,

Рвут паруса, вериги, вея, вьют;

Под Солнцем не отыщется приюта:

И снова век наступит непогожий.

Подкидыш, опрокинутый в поток, –

Уже идет он – перекошен, дран,

Поток времен, где растворилась смута.

Все небо собирая в ураган,

Что правит: бес иль перст десницы

Скитания проходят колизей

Божьей?!

Дворцов и улиц тенью неприметной,

Иль упадет на зеркало камней

Рукой холодной, медною ль монетой.

Квинта

Что правит: бес иль перст десницы

Под всхлип ручья, под плач берез и ив

Божьей,

Обнимет лес тяжелою рукою,

В Заморье устремленным кораблем,

И сразу двери тихо затворив,

На свет желанных звезд или на ложный

Он никого не пустит за тобою.

Маяк, светящий призрачным огнем?

Здесь не догонят, больше не найдут:

Один корабль в ладони великана,

Закончились дороги и мытарства.

Трещат пучиною зажатые борта.

Как будто раньше ты всегда был тут –

Там, впереди ему земля сверкала,

В объятьях зачарованного царства.

Или манили пеною шторма…

Отца и матери послышатся слова,

Пробиться через море, через небо,

Когда качнется мягкая трава,

Чтоб вырваться из колыбели склепа,

Почудится поскрипыванье ставень.

Родство он со Вселенною расторг!

У ног склонится одинокий мак,

А шторм пройдет, и ровным тоном глянца

Пророчество припомнится и как

Растает след Летучего Голландца:

Напутствует на перекрестке камень.

Шаги минут не остаются впрок.

Напутствует на перекрестке камень,

Шаги минут не остаются впрок,

В печальной твердости уверенность храня

А исчезают, будто тает иней.

О том, что в безвременье также канет

Их оживить еще никто не смог,

Стон непогоды завтрашнего дня,

Но след шагов не пропадает с ними.

Что сон Земли, – окутанной туманом,

Вот у дороги путники сидят.

Или под снегом, – долго не пройдет,

Вглядитесь: за туманной поволокой

Что дремлет луг, склонившийся

Они идут десятки лет назад

тюльпаном,

За тридевять земель страны далекой.

И ветер дальше этот сон несет…

Протяжнее, чем стон ночной в бараке,

А вечером – на сиром пустыре

Печальней взгляда брошенной собаки

Заметишь в уплывающей заре

Шаги скитаний создают мотив.

До горизонта даль покрывший саван.

И тот мотив – без голоса поющих –

Здесь звуки прижимаются к земле,

Плывет сейчас, когда уж нет идущих,

Как будто и они уже во сне,

Под всхлип ручья, под плач берез и ив.

Лишь колокол забытый скажет: «Амен».

Анатолий ШУТЫЙ

Лишь колокол забытый скажет: «Амен», –

На землю опустившись раньше срока,

И ветви голые на этот звон кивнут,

Я повстречал: бродячего певца,

Где жизни путь приюту смерти равен…

Кочующих врачей и одиноко

Дожди бесцветные косою здесь пройдут…

Игравших лицедеев у крыльца,

Тяжелый воздух, холодно и топко.

Солдата, пеленавшего култышку,

Невдалеке, к траве наклонены,

И из гнезда упавшего птенца,

Стоят кресты, и заросла к ним тропка,

Под ливнем коченевшего мальчишку…

Пронизанная корнями сосны.

Я повстречал бездомного отца.

Все неприветливо, но будто бы родное:

Ложбиной огибая спуск отлогий,

Шум непогоды, а душа в покое,

Калекой спотыкаясь о пороги,

Принявшая безмолвия призыв.

Текла вода и наносила ил.

И, чтобы дух поднялся над холмами,

Одетая в сукно от старой торбы

Тот колокол ударил под дождями,

Земля мечтала, как и ныне, чтобы

Неслышную молитву завершив.

Небесный Ангел слово обронил.

Неслышную молитву завершив,

«Небесный Ангел слово обронил», –

Потупит взор завсегдатай обочин,

Не шутка ль это злая скомороха?

За пазуху запрячет теплый миф,

Он дырки на коленях накопил,

Что в кабаке цыганкой напророчен,

На корку чтоб сменять иль горсть гороха.

Достанет хлеб, набьет им полный рот

– На площадь, на поляну созывай,

И будет хохотать, припомнив ночку;

Кружи ногами, головою бейся…

Пригреется, коленки подожмет

– Ему ведь, где накормят – там и Рай,

И сверху уподобится комочку.

Где можно посидеть – там Поднебесье.

Во сне же он увидит море звезд,

Но говорил ли он, когда шумел,

Себя во весь необычайный рост…

Размазывал под глазом уголь, мел,

Но будет ему в этом мало прока.

И плавилось когда лицо в кривлянье?

Стряхнет на утро пыль, а что до сна –

Он лишь потом – под ночь, когда устал,

Забудет, кружку осушив до дна,

Об Ангеле кому-то прошептал,

На землю опустившись раньше срока.

Нарушив заповедное молчанье.

Квинта

Нарушив заповедное молчанье,

И ветер стих, когда он говорил, –

Чтобы развеять грусть?.. да, нет – не то:

Бродяга сказок, грез, стихотворений:

Ступая взглядом к улетевшей тайне,

О святости ступенек и перил,

Певец в ночлежке тесной начал с «до»…

О сырости камней и песнопений,

О том, как видел он бутон Восхода,

О том, что наша жизнь не будет зря,

Как, расправляясь, лепестков шелка

О скрытом облаками отчем доме,

Раскачивают небо год от года –

О том, что поднимается Заря,

Сильнее, неотступнее, пока

Но мы храпим, и вся планета в дреме!

Могучий звон плотины не прорвет,

Он обращался к серым пятнам шляп,

И мир весь половодьем не зальет

Зонтов и лиц в плененье толстых лап

От недр земных, от самого истока!

Толпы, дрожащей в суетном метанье.

Все поняли тогда певца в избе,

Отчаявшись, в них грязию швырял

Когда последнее – о вере… о себе… –

И, наземь опускаясь, повторял

Не с губ слетело слово, а из ока.

Молитву о бездомных и скитанье.

Не с губ слетело слово, а из ока –

Молитву о бездомных и скитанье

Опять дурные капли влаги той,

Ношу в себе осколком «Отче мой».

Не нужной нам, ей-богу, до Потопа, –

Она не дар мне и не испытанье –

На путь не жалуйся, о будущем не ной!

Подобрана под снегом и листвой.

Что еще больше может потревожить

Она о тех, кто Будущим Заветом

И душу придавить плитой свинца,

Услышал крыл спускавшихся напев

Жгутом крученым на сто лет стреножить,

И потому теперь несомый ветром

Когда в бездомном ты узнал отца.

Во все концы как семена дерев.

Он говорил: «Мой маленький

Земля и Небо – перепад давлений.

сынишка…», –

От слепоты с клюкой, до озарений

Про старый дом и рваное пальтишко…

Ведет нужда, а поднимает рог.

Про то, что в кружке чай уже остыл…

Пусть ночь темна, зато пространство

Он рассказал о сне своем последнем,

звездно,

Где видел белы крылья в небе летнем;

Не нужно ставить знаков – бесполезно:

И ветер стих, когда он говорил.

Скитания не ведают дорог.

20.01. – 01.05.1996

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Не стоит и не пятится время у нас в

городе,

Грусть, подобная октябрю,

Но все чаще распятым я вижу Тебя,

Унесла меня на зарю

Господи.

С листьями:

13.12.1994

В чисто озеро – в облака;

Окружила и обняла

Луна *

Высями.

Чужой холодный наблюдатель –

На воздушные берега

С бескрайнего ночного полотна

Струи солнышка да в стога

На Землю смотрит круглая Луна

Сложены.

Внимательно, как старый испытатель.

Покидая лесов золу,

Листья желтые по утру

Ей в жизни наперед всё видно,

Ожили.

Но, может, проявляя свой каприз,

Огромным желтым глазом смотрит вниз

Но шумят и шумят дерева,

На нас придирчиво, бесстыдно.

И ветра обрывают слова

Дó крови.

Недостижимо далеко

То ли звон наполняет Русь,

Плывет она свободно от ветров.

То ли чья-то осталась грусть…

Не изменить ее неведомых основ,

Вó поле.

Не долетят слова упрека.

02.03.1996

На всплеск, собою порождённый, –

На вод прилив, на грезы, на разврат, –

Бросает свой бесстрастный долгий взгляд.

* * *

И свет струится отраженный.

Мы оторваны от всего,

24.03.1990

Узы связи почти не видны.

Для чего живем, для чего?..

Чтобы больше принять вины.

* * *

Есть движение где-то там,

Пережиты пещеры подземелий,

Где бессмысленно наше «где»,

Их увенчал возросший в камне замок.

Что же мы оставляем нам –

В песок часов погружены капели

Отражения на воде.

И захоронены в гробнице склянок.

Продвигаясь, идем как всегда, каждый

Дыхание – скрипят дверные петли,

час вроде бы,

Песчаный шорох – пальцы по перилам…

Квинта

Где руки прислоняются, где ветви,

Я к ним иду сквозь ночь, сознанье сквозь,

Согретые мигающим камином?

Качаясь от усталости и лени.

Заканчивает время бег на шпиле,

С растущей опускаются Луны

Гербом к стене небесный свод прикован,

По тропам тени быстрыми шагами,

За ней в неразделенном с жизнью мире

Заводят в лабиринт из пелены

Во тьме веков: старик, Луна и ворон.

И шею обвивают жемчугами.

25.03.1996

Черты их всё реальней и ясней,

И с каждым часом мы всё больше схожи,

Из прошлой жизни

Заря всё дальше, люди вместе с ней…

Я погружаюсь в матовое ложе…

Камин разогретый съедает дрова,

Темнеет дождливая улица.

Мне танцем говорят: «Совсем уйдем?»,

Отстань, моя совесть, ужель ты права?

Киваю «да», пьянея от ответа,

От жара глаза, видно, щурятся.

Но, слава Богу, просыпаюсь днем,

В кровь ободравшись о края рассвета.

Сегодня я в полночь пойду как вчера,

17.01.1995

Где тьма загорается факелом

И дух прожигает и плоть до нутра

Волос

По древним отточенным правилам.

Сегодня ночью я сон увидел,

Два угля заполнили дыры глазниц,

Где пил и плакал, где ненавидел,

А третий займет средостение,

Исчезли звезды, не верил в чудо,

Чтоб жизнь, заискрясь, разлилась без

И дождь полился из ниоткуда.

границ,

Всё разметало по белу полю,

И пусть будет после забвение.

И поле было покрыто солью.

Я, крик услышав, не обернулся,

Уже я шагнул – поскользнулся – упал…

От боли резкой потом проснулся.

И слышу протяжное пение:

Один лишь волос мой оборвался,

«Несопоставимое ты уравнял,

Причиной боли он оказался.

Так не растеряй же терпение.».

Он был длиннее и тоньше прочих,

09.11.1993

Растущих лучше во время ночи, –

Седой средь черных, как нить простая…

Соблазн

И оборвал-то, наверно, сам я.

Что я волнуюсь? Была б причина:

Рассвет мой, день – моя опора, ось,

Ведь утром блекнет всех снов пучина.

А по ночам ко мне приходят тени.

Но не увидел я Солнца утром:

Анатолий ШУТЫЙ

Луч тормозился в эфире мутном;

Перед окошком она остановится,

Не чуял землю, не слышал голос…

К спящим войдет, чтобы до изголовий

– Сегодня в полночь порвался Волос, –

Прядью коснуться седой.

Сказал и замер великий Хронос.

А когда книгою грезы откроются,

— — —

Сны наши смотрит и ищет, кого ей

Сегодня в полночь порвался Волос –

В путь взять обратный с собой.

Не вижу Солнца, не слышу голос.

26.03.1996

11.11.1993

* * *

Мне назначено свидание

Из живого спряденные нитки

С белой леди в черном шелке –

Вьют круги омертвевшего кружева.

Утром краткое послание

Под стихами воскресшие свитки

Переправлено на лодке:

Пустотою измяты и сужены.

«Мимо бéрега и пристани

Что ни буква – как пламенем ала –

Проплывет корабль как лебедь,

Тонет в сером слиянии слога.

Но его не видно издали…», –

Что за жизнь, когда ее мало?!

Нужно в час условный мне быть…

Что смерть, когда ее много?!

13.07.1995

Без друзей и без свидетелей.

Не вести об этом речи,

Новолуние

Чтобы люди не заметили,

Где назначена мне встреча.

Из темноты после часа рождения

Знаю я: от приглашения

Наземь Луна опускается в тайном

На корабль не отвернуться,

Лике невидимом – тенью теней –

Только бы найти решение,

И незаметно обходит владения.

Как потом назад вернуться.

Вечера сумерки тянутся паром,

04.05.1996

Шлейфом воздушным за ней.

То по реке пробежит она дрожию,

То холодком по оврагу,

* * *

Шелестом в парке ночном;

Продается любовь! Есть валюта своя

Или идет она по бездорожию,

За улыбки, лобзанья, объятья и далее.

Переодевшись в бродягу,

Созывают, горланят друзья-кумовья,

Черным прикрывшись плащом.

Бирки с ценами вешают к шее и талии.

Квинта

Кто-то скидочку просит, тихонько всплакнув:

«Горемыке отвесьте по льготному номеру!», –

Люди падали, рыдали…

Ковыляет, соседей назад отпихнув, –

Он за вас пошел под нож.

Не идти же с рукою протянутой пó миру.

Кто же знал, что вы играли,

Что театр на жизнь похож.

Этот сразу права предъявил на товар –

А поверив в миражи,

Раздает чаевые горячие, хлесткие;

Он сейчас остался б жив.

Расфасованной нежности сладостных чар

Погружает тюки на сидения скользкие.

– Почему, горбун, играешь в этой пьесе

Где приценка идет – как бы не оплошать,

херувима?

Где – уценка, коль вещь залежалая,

Подыщи попроще роли, подходящие тебе.

Но гляди, каждый третий – разбойник да тать.

– Здесь я крылья надеваю, а потом…

Эх, ты, жизнь, неуютная, шалая!

потом без грима

Я взлетаю, не стесняясь, забывая о горбе.

Впрочем, цены на чувства стабильно стоят,

Отклонения в стороны так – аномалия, —

Продается любовь, есть валюта своя

Я не играл, я нервы рвал

За улыбки, лобзанья, объятья и далее.

В той драме близкой мне до корки!

09.03.1995

И лишь финал мне показал,

Что нахожусь я на галерке.

ТЕАТР

Теперь я зритель. Даже рад.

Но, Боже, снова перемена:

За мной растерянным следят,

В театре мы с вами, конечно, конечно:

А подо мной «голгофа» – сцена!

Мы можем укрыться за стенкой кулис.

Июль 1994 г.

Прочитаны, сыграны роли успешно,

И зрители хлопают с криками «бис!»,

* * *

Но пальцы большие опущены вниз!

Глаза ушли с лица…

И плачут, и тоскуют,

Театр заколдованный:

И прячутся в лесах

Здесь верят не словам,

От нашей толкотни,

А текстам и ролям,

А на пустом лице

Улыбке нарисованной,

Отверстия рисуют

Подкрашенным глазам,

И Солнце на домах

Над соком клюквенным рыдают,

В потерянные дни.

От крови – морщатся, зевают.

02.12.1995

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

В песок перетирают жернова,

Кого – нас не волнует.

Не виден над холмами блеск копья,

Никто не вызывает на дуэль

С вершин не отзовутся…

Ни подлость, ни коварство,

О Дон Кихот! Где доброта твоя

Все океаны покрывает мель –

И правота безумца?!

Заснуло наше царство.

Никто помочь не скачет, в рог трубя:

А нашей ночью как в гробу темно:

Ты ранен, ты простужен?..

Луну сожгла колдунья…

Ушел, чтоб не навязывать себя:

Скажите, что случилось с Сирано,

Ты стал совсем не нужен.

Солдатом полнолунья?

29.07.1994

Он не убит, не в камере тюрьмы

И не забыт, что хуже,

Ему не одолеть иной стены:

* * *

Он просто стал не нужен.

Спор не окончен – все на месте оппоненты,

Идут, не отставая ни на шаг,

Развешивают траурные ленты.

Штиль на море – как паруснику плыть:

Азарт!.. Пусть будет так, уж лучше так.

Затихли ветры, грозы…

Норд рыцарский султан не потревожит:

Теперь все больше в сторону «не быть»

Отныне он не видим, но высок.

Решаются вопросы.

Не умирают, даже крепче спят,

остойным стать его он сам поможет,

Когда змея ужалит,

Едва ударятся каменья о висок –

Не пробуждает дух вошедший яд…

Принц датский, где ты, Гамлет?

Ближайшая, похоже, перспектива

Еретику подняться. Свет Луны

Клинок твой согнут разве может быть

Растает в Солнце волнами прилива…

Или до спицы сужен?!

Жаль, не увидите, как люди там вольны.

Известно, что его не затупить, –

Единокровные! Мечтайте, пойте, верьте:

Вот ты и стал не нужен.

Разлука сокращается в мечтах.

А может, подожду еще столетье,

Как знать, – ведь оппоненты на местах.

Не надо больше мельниц волшебства,

20.03.1994

Колдун теперь ликует:

Квинта

Легенда о Парацельсе

С одиночеством венчанье.

В кулаке зола.

и пришедшем к нему

Ветер, что тогда влетел,

молодом человеке *

Знает только он,

Как в ладони заалел

Розовый бутон.

– На руках набухли вены,

Света нет в очах.

У кого не обрублено зрение,

Молви, старче. Все мы тленны,

Кто не льет для себя божество,

Всех поглотит прах.

Вечной жизни прозрит возрождение,

Розы сорванный цветок

Силу сердца и волю его.

Брошен мной в камин.

24.04.1994

Обрати времен поток,

Если властелин.

* * *

– Если в сердце не будет сомнения,

В этом сердце цветок оживет.

Ты все забудь и начинай сначала:

Никогда больше пламя забвения

Была ошибка где-то позади,

Возродившееся не сожжет.

Там строчка неразборчиво кричала,

И было в этом слишком много «мало»

Раскатов и сверканья посреди.

– Слишком долго губы девы

Стряхни конец, забыв его начало!

Трескались в пыли,

Слишком слабые напевы

Распятой в слове мыслью не солги:

До меня дошли.

В бумаге белой слишком много мела,

Что вселенных всех витки,

Чем покрывают стены, потолки –

Будущие дни?..

Веков окостеневшие витки.

Всё – фантазий завитки:

Чтоб то, что есть, навек не затвердело,

Призрачны они.

Начни с нуля, а письмена сожги.

– Озаренное силой терпения

Вне иллюзий очнется от сна.

Произнеси мечту и веру снова:

Тайна Правды и правда свершения

По закоулкам принявшись гулять,

Приоткроет свои письмена.

Свое значенье потеряло слово –

Любая фраза из него готова,

Сказавшему, его уж не понять.

Двери хлопнувшей молчанье…

Скажи еще иль дай обет немого.

Келья пуста.

24.03.1996

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Почернел он: в пыли, в грязи,

От холода и ветра

Стал бросаться в глаза прохожим.

Душа поет,

Чтоб испачкаться не смогли,

Как плод дает

Его накрыли рогожей.

Надломленная ветка.

02.12.1995

Раскалился как головня

Тогда этот день, напрасно

Шипя, гудя и дымя…

* * *

«Проходите мимо – опасно!», –

Бельмом на глазу туман

Кто-то поставил знак.

Незаконно рожденного утра.

День разорвался! Мрак.

День Бомж, День Хан –

25.01.1996

На Руси смута.

У каждого праздник свой –

* * *

Маши подолом рваным,

Хоть молись, хоть дерись и вой

В размытой и стертой реальности

Перед храмом!

Найдите хоть точку опоры,

В привычном дыму аномальности

На лобном базарный торг,

Откройте последние поры.

Как после седмицы черной.

О чем суета и толк? –

Узнайте, примите мгновение

Топор дороже крученой…

Живое во времени мнимом,

Придумайте сами решение

А кто-то уже висит,

В сплетении неразрешимом.

Улыбаясь радостно, люто:

Нынче весело на Руси –

Несущей протянутой нити

На Руси Смута !

Не дайте разрушиться ржою –

28.10.1995

Держите, храните, терпите,

Укройте хоть павшей листвою.

09.10.1994

* * *

День серым камнем упал

* * *

Под ноги зевающей публике.

Не подняли – пнули в канал,

Уплывают корабли –

Меняя рубли на тугрики.

Одинокие фрегаты:

Квинта

Ждать тепла уж не могли,

Раздувают свечи огонек –

На земле оставив карты, –

Бессонница.

Чем свободней, тем быстрей –

У распахнутых в небо ворот

В край уходят, где Борей –

До утра всё, что будет, напомнится,

Ветер северных морей.

Что отжило, опять оживет –

Бессонница.

С миром там наедине

Кто-то должен стоять на посту,

Только он – без сна и тлена:

Или завтрашнее не исполнится…

Тучи – руки в вышине,

Растворяет ночей пустоту

Грозный мыс – его колено.

Бессонница.

Никого там нет старей.

Тьмою треснутая заря

Отрок – муж – седой Борей –

На две части не переломится:

Ветер северных морей.

Воспаленные держит края

Бессонница.

И нельзя там быть вдвоем,

Час наступит – виденье пройдет,

Только ждать они устали.

Днем и ясностью мысли наполнятся.

Корабли уходят дале…

Всё – томленье, усталости плод –

Может, песню запоем,

Бессонница.

Ведь уже не видно рей…

19.05.1994

«Там гуляет злой Борей –

Ветер северных морей…»

28.02.1995

* * *

Между небом погасшим

Не спящим, когда спим И черной Землей,

Перед Солнцем пропавшим,

мы, посвящается

Бедой и водой

Огоньки беспокоят эфир;

Пыль минутная на часах,

И, чтоб им не поддаться испугу,

Лунным светом пропитана горница,

В темноте ближе жмутся друг к другу –

Время путается в волосах –

Это светятся окна квартир.

Бессонница.

Разлился нарастающий гул –

А вокруг только ночи зрачки

Всё зовет и зовет где-то звонница,

Наблюдают и ждут

Чтобы здесь кто-нибудь не уснул –

Заплутавшие Солнца лучи,

Бессонница.

Что отныне остались ничьи,

Прилетев на бумажный листок,

Выбирают и жгут.

Черный ворон и белая горлица

И уже только искры остались –

Анатолий ШУТЫЙ

Это светятся окна квартир:

Уж кем-то приготовлен шприц

Задержались они, заплутались,

На завтра, чтобы тело в ранах

И устроили дьявольский тир

Нашло покой в далеких странах.

Те, чьи ночи – пустые зеницы –

Так нужно, и готовят шприц.

В океанах скрывают зарницы.

Выжидают они, выбирают

Там завершится, что задумал,

Огоньки от домов и квартир,

И вереницы колесниц

Чтобы свечкой забрать их на пир…

Спешат в края – владенья птиц…

Тают свечи – огни пропадают.

А я?.. закончу, что задумал?

Не хочу! пусть они выплывают,

Ну где же… где же это «завтра» –

Пусть обманут, запутают мрак,

Тот миг, что век в себя вобрал,

Пусть прошедшие дни отражают,

Та точка, тот девятый вал,

Но увидят рассвета маяк!

Когда во мне начнется жатва!

Между небом погасшим

И черной Землей,

Нет – просто новый день настал,

Перед Солнцем пропавшим,

– Вставай! – луч солнечный сказал.

Бедой и водой

09.09.1994

Остается не сдавшийся мир –

Звездной пыли застывшие залпы –

Это свет от домов и квартир,

По кончине моей *

И моей не потушенной лампы.

08.10.1995

Воем волчицы,

Сломавшей капкана пружину, –

Путы порвавшей смертельного плена, –

Памяти Сони Унгер

Крик разразится,

И сонмы галактик застынут,

Как странно – я ложусь сейчас,

Молча взирая из царства геенны.

А завтра, может быть, придется

Просить прощения у Солнца,

Плачем младенца,

Но я в кровать ложусь сейчас.

Века ожидавшего жизни,

В миг обретения силы рожденья

Я думаю о новых планах,

Вырвется сердце,

А будет миг, как промах глаз,

Переча положенной тризне,

И что останется от вас,

Песней взлетающей как пробужденье.

Но я копаюсь в новых планах.

1997 г.

Квинта

На смерть старика

* * *

из соседнего дома

Заскрипят колеса шестеренок,

Повернув подмостки и мосты,

В проулок – «аэротрубу»,

А на них окажется ребенок,

Где ветер постоянно,

И знакомы мне его черты.

Открыл окно, швырнул судьбу

Отчаянно-нечайно.

Это несговорчивое время

Остановится на всем скаку,

Час тридцать дня: с десяток баб

Сбросит утомляющее бремя:

Кружат над ним. Пустое…

Знания, заботу и тоску.

И в три их интерес ослаб –

Оставили в покое.

И в края прошедшего вернется,

Где тепло, где были чудеса,

Проходят люди – он лежит:

Где во сне ребенок улыбнется,

Жизнь улицу не сдвинула,

Где остались наши голоса.

И смерти ангел не кружит…

Хотя бы птица вскрикнула.

За туманом, дымкой, миражами

Всё живет, там светятся огни…

А ветра был такой порыв,

Мы найдем, где мы остались сами,

Что воздух нужно лáтать,

И шагнем вперед, но не одни.

Лишь он узнал о нем, раскрыв

02.01.1995

Окно в тринадцать двадцать.

Один проулок, два стекла,

Мальчик

И дальше серая стена –

Вот всё, что между нами;

Вот опять, как всегда, он стоит у обочины,

Там ветер снес колокола,

И опять на дороге моей посреди.

Не скрыться за камнями.

Если б не были волосы ветром всклокочены,

Я подумал бы: «Чур», и сказал бы: «Уйди».

И вот: …под цвет песка лицо,

И цвета пыли темя…

Точно так же вчера на другом конце города

А мне что от всего того? –

Под дождем он стоял, весь до нитки измок,

Стихотворенья тема.

Показалось, что зубы стучали от холода,

25.06.1996

Но как взгляд был спокоен его и глубок.

Анатолий ШУТЫЙ

Он в надежде стоит увести за собою?

Теплым воздухом вверх поднимался,

Иль пытается важное что-то сказать?

Гулял над древами,

Но становятся метры дороги стеною:

По утрам умывался, плескался

Ни шагнуть он не хочет, ни знака подать.

Живыми водáми.

Но однажды увидел я книгу,

Подойти и спросить самому – не решаюсь.

Позабытую кем-то на пне,

Мальчик зря показался опять впереди:

Подошел я, не медля ни мига:

Может быть, я в догадках своих ошибаюсь,

Захотелось прочесть ее мне.

Да к тому же спешу – середина пути.

И толста, и тонка, и нова, и стара,

30.06.1995

И название странное было – «Пора».

В книге я не прочел заключительных строк,

А с собой унести ее как-то не смог,

* * *

Когда песня меня позвала:

Мне даруются силы на время,

Видно, книга была тяжела.

Пока где-то – во мне ль, надо мной –

И теперь каждый раз и в лесу, и во сне

Слышу голос – в полете, не дремля,

Я глазами ищу свою книгу на пне.

Птица над океанской водой.

19.06.1994

Слышу голос – искусственных легких

Посылают спасенье меха.

Иная страна

Слышу голос – из речек глубоких

Кровь качается в вены виска.

Ветви качаются: «Да, да,

Это не древо, а двери в минувшее,

Только плоть, в недоверье к протезам,

В тени прошедшего, к веткам прильнувшие,

Хочет голос от сил отрешить;

В пережитые года... –

Но, лишь слыша, живу я под весом

Ветви качаются, – да, да,

Тела, уж неспособного жить.

14.01.1997

Мы сохраняем в качанье отчаянья

Взоры; печали и чаянья

Перелетают сюда. –

До рождения

Ветви качаются, – да, да,

Мимо – дороги спешат под машинами,

То ли вспомнил я, то ли видение,

Здания рядом с большими витринами –

Что в далеком лесу до рождения

В нас есть свои города... –

Я бродил по прохладной траве,

Ветви качаются, – да, да…»

Обучаясь зеленой молве;

09.04.1997

Квинта

ВТОРАЯ СТРАНА

Ныне – молодой народ

Яблонь и олив.

Если подняться чуть выше,

Плащ надев из лепестков,

Встав перед этим на цыпочки,

В мёде и пыльце,

Когда ветер, дыхания тише,

По равнинам облаков

Качает тебя на ниточке,

Убегают все;

И поглаживает струну

Нежная лира,

То под пологом ночей

Можно увидеть страну

В день шмыгнут играть;

Цвета зефира.

Как ничей времен ручей

Горы там и долины белы,

Обращают вспять;

Может, это пух или вата;

Прыгают с облаков на холмы

И с пушистых склонов гор

И так же легко обратно

Прыгают как в пух…

Юные жители здешние,

Но туда – для тех забор,

А захотят – поплывут,

Кто не моет рук.

И реки с ручьями вешними

В сказки их унесут.

Когда тучи здесь плитой, –

Хлопьями сыплет смех,

Надо мной страна

Такой же белый на вид,

С детской шумною игрой,

И, обгоняя всех,

Солнцем залита.

Доброе время журчит.

31.07.1996

Здесь как они бы играл и играл.

* * *

На самой высокой крыше

Я увидел в окне: фотографией

Я тянулся, на цыпочки встал…

город застыл,

Как мне подняться выше?

Пейзаж из деревьев, и в небе одни

акварели,

Далеко-далеко, но не здесь, птицы

Есть страна на облаках –

звонкие пели,

Детская страна,

Люди шли как в кино, да и сам я как

В кучевых пуховиках

Спряталась она.

будто не жил.

Там играет без забот,

Так должно быть всегда, или то –

Беды позабыв,

искаженья окном? –

Анатолий ШУТЫЙ

Всё игрушечным стало: холсты и

Просто – могу забыть,

наложены краски,

Словно выключить телевизор,

Но, как прячется быль за словами

В карман на ходу положить

волшебными сказки,

Таблеткою – как провизор.

Что-то пряталось, скрылось за этим

цветным полотном.

Задую пурги снеговей,

В чае сугробы растают…

Это виделось в слабом дрожанье

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

недвижных ветвей,

Нет, не могу: мешают

Доносилось волнами в органных

Погребенные ей.

мелодиях гуда,

04.02.1996

Что давил на меня и летел непонятно

откуда,

Проходило сквозь шторы полотен

* * *

мерцаньем лучей.

Падает снег – это Бог разрешает

Жизнь сначала начать без ошибок,

Как спирали часов или как нерожденный

Ангелов дивных белые стаи

побег

Посылает в виде снежинок.

В глубине это было: дышало, момент

выжидая.

Падает снег для свершения чуда –

Разорвется, казалось, поверхность картин

Ангел целует в сердца и губы,

неживая,

Но… боясь, что придет простуда,

И вольется Оно, и останется

Мы опять надеваем шубы.

с нами навек.

13.06.1995

21.01.1997

* * *

Я отныне могу

У лесного деда

На мгновение или эпоху

За седьмым холмом

Игрушечной сделать пургу,

Книга судьбоведа

Чтоб подчинялась вздоху.

Есть под лопухом.

Заточу ее в календарь:

Спрятал старый книгу –

В буквы, столбцы, картинки;

Будто бы и нет,

Вырву, сожгу февраль –

А прохожим фигу

Не останется и снежинки;

Он покажет вслед.

Квинта

Только муравьишки

А веков-то!.. Что ни век – хуже,

Ползают по ней,

Вот и Лета стала как лужа.

И на корку шишки

Ни отмокнуть, ни тебе освежиться,

Падают с ветвей.

Не удастся в ней сегодня отмыться, –

Этот дед ворчливый,

Только наспех, память всю не счищая,

Чтоб ему плетей,

А бывает, что пристанет чужая.

Обложил крапивой

Скоро так и не помрешь, ибо –

Книгу от детей.

Истребится в Лете вся «рыба»!

Да и людям взрослым,

15.07.1996

Если ты не гном,

Разглядеть не просто

* * *

Клад под лопухом.

Дед всю ценность тома

Нáзло красну лету

Может и не знать:

Перейти бы Лету –

Ведь его – лесного –

Реку между скал,

Кто учил читать?

Где как мир глубоки

05.03.1997

Быстрые потоки,

Я давно искал.

Снять бы да с размаху

* * *

Жаркую рубаху

Бросить поскорей,

Говорят, еще течет где-то

Всю как есть монету:

Чудотворная река Лета.

Медь со златом – в Лету, –

Лишь нырнуть в нее разок стоит,

Так оно верней.

Что ты знал, она тотчас смоет.

Происки и иски

И хоть верьте или не верьте, –

Разобьются в брызги,

Там кишат что караси – смерти.

Что не соберешь;

Окунешься, сполоснешь горло –

Здравия, советы

И младенцем станешь здесь снова.

В чисты воды Леты

Вот такая есть река-мето,

Канут как и грош.

Что приятно нарекли – Лета.

А какие люди…

Только в нашем «нефтяном» веке

А какие судьбы

Загрязняются моря, реки:

Я бы там узнал!

Кисло-радио– плывут тучки,

Бродим всё по свету

Экология и все «штучки».

И обходим Лету –

Мысли ж черные, к примеру, о мести,

Реку между скал.

Загрязняют как пятно нефти.

12.07.1996

Анатолий ШУТЫЙ

Когда я рифмы вновь начну «ловить», –

или «стелить» миниатюры прозы?

Одно лишь ясно: на другом этапе.

И, что-то подбирая по дороге,

к нему еще мне надо подойти.

Анатолий Шутый

ВИСОКOSНЫЙ

ГОД

Анатолий ШУТЫЙ

В апреле 2000-го года я решил в течение какого-то периода, не огра-

ничиваясь в темах, каждый день писать как минимум по одному стихотво-

рению. Это был своего рода творческий эксперимент, который продлился

один год. Всего так было написано чуть менее пятисот стихотворений, из

которых часть – триста шестьдесят шесть, по количеству дней в високосном

году, – была отобрана для вышедшего в 2001 году сборника «ВисокOSный

год». Особое написание названия имеет достаточно длинную историю и

объясняется в книге «Первый шаг». В представленную книгу включены все

стихи данного периода, в том числе ранее не опубликованные (помечены

звездочкой).

Мой «поэтический календарь» охватывает период с 12 апреля 2000 по

11 апреля 2001 года, в котором не было двадцать девятого февраля, но в

«високOSном» году – было. Кроме того, не следует удивляться, если в апре-

ле будет стихотворение, например, про август.

Условия «эксперимента», на мой взгляд, только положительно сказались

на творчестве, которое, конечно же, изменилось, потому что я сам изменил-

ся, и мне хотелось писать именно так. При этом без «високOSного» года

многое просто не появилось бы.

При составлении сборника было большое искушение распределить сти-

хи по темам. Глава «Посети меня, Господь» была бы посвящена Жизни

и смерти, попыткам общения с Богом… О волнующих всех нас грядущих

испытаниях говорилось бы в главе «Когда будут рушиться наши дома». В

главе «Меня провожали до самых ворот» я бы попытался рассказать свою

«легенду», которую и сам не понимаю до конца, – свою «тайну». Глава «Ска-

зочное действо» состояла бы из сказок, волшебных историй… Природе и

тому, что проглядывает за ее привычными образами, была бы посвящена

глава «Трава, кусты и дерева…», – она во многом бы перекликалась с дву-

мя предыдущими частями. О всех нас, живущих на этой Земле, я бы сказал

в главе «Семь футов нам под килем». А о моем поэтическом творчестве

было бы в главе «Я должен лить колокола». Но выбрана форма «календа-

ря», ведь жизнь не читается по главам и темам, а идет днями, сложными

и разными.

Анатолий Шутый

ВисокOSный год

12.04.2000

16.04.2000 *

Будет сказка, Восход

Пришла весна, а кажется, что – осень,

От Земли до Звезды –

И тучи снежные всего за десять верст,

Пусть никто не уснет,

И мы теперь их больше не упросим

Пусть не будет беды.

Над нами не вставать на вечный пост.

13.04.2000 *

16.04.2000

Распахните шторы,

Я оставлен страною, что прежде других

Страхи позабыв, –

На Восток улетела к Высокому Стану.

Скоро будут штормы

Анатолия, сколько стоять за живых?!

И великий взрыв,

Анатолия, сколько в дороге устанут…

Волны подоспели

14.04.2000 *

Аж до облаков –

Открывайте двери

Как древний алхимик весна,

«Карточных» домов.

Снега растопив, замесив глиноземы,

Из праха, из пепла вольна

Где моря, где суша?..

Цветы возрождать

Буря, гой еси!

И птенцов созывать

Отпустите души!

Под вновь задышавшие кроны.

Господи! Спаси!

16.04.2000 1

16.04.2000 *

Жук на ветку залез,

Самое трудное – постоянное, непрестанное,

Что у самой воды,

Но даже под ношей гнетущей,

С речкой шепчется лес,

Под ветром, под бурей ревущей

На полянах цветы,

Сквозь неприступное, окаянное,

Собирается мёд,

Непроходимое, бездыханное

Созревают плоды –

Дорогу осилит идущий!

Будет солнечным год…

И не будет беды.

17.04.2000 *

А в Долине Грёз –

Реки в небесах,

1 15 апреля была написана прозаическая ми-

А в Долине Грёз –

ниатюра, единственная в этот период (см. «У

Небеса в ручьях,

времени на берегу»).

Анатолий ШУТЫЙ

Там зеленый сад,

Иль тайну передать и объяснить судьбу…

Там крылатый люд, –

Колышется душа – побегов молодых

Куда бросишь взгляд,

Волнуется листва. Но я не слышу их.

Крылья унесут.

Это – не мечта:

Сказка лишь для нас,

21.04.2000

А для них она –

Выдвигаются планеты-полки

Явь, как мой рассказ.

Против

Земли,

Встают Меркурий, Венера, Марс…

18.04.2000 *

На нас.

Холодный космос зимы,

Не ожирей, сердце!

Замогильный пепельный свет,

Не разленись, разум!

Как

отблески

тьмы…

Уж лучше освенцим

Готовы ли мы?

Иль даже смерть сразу.

— — —

Нет!

Это – как мозоли

Не камни – боги языческих сфер

От прошедших мук:

Выстроились

парад,

Утомленье воли –

А вы – знатоки величин и мер,

На душе недуг.

Не верите в Ад?!

Тогда

Надо бы заразу

Не угаснет пусть

Чем-то залечить,

Надежда одна:

А иначе сразу –

Защитит

В петлю и не жить.

Как щит

Грудь –

Грудь восставшего и восторгнутого с креста

19.04.2000 *

Христа!

Ни мысли, ни чувства –

В груди стало пусто.

22.04.2000

Душа моя встала…

Сначала! Сначала!

На земле среди прочих рождаются «дети»,

Это те, чья судьба – не дожить до седин,

20.04.2000 *

Кто заведомо до престарелых годин

Будет принят с земли на ином – горнем Свете.

Деревья за окном мне что-то говорят:

Быть может, о себе сказать они хотят,

Им особый призыв Божий ангел трубит,

Напомнить о былом, предупредить беду

Миллионы на подвиг направив лучами,

ВисокOSный год

И они устилают дорогу крылами,

26.04.2000 *

Что архангел им вскоре назад возвратит.

Даже в нашем тяжелом мире,

Где у слова цена мала,

23.04.2000

Могут быть плоды Веры зримы,

Что увидел я в желтом куске янтаря:

Осязаемы как скала.

Древний сумрачный лес и иные моря,

Ураганы штормов и раскаты громов

27.04.2000 *

Тех времен, когда души высоких миров

Только начали спуск на гранит и металл,

Повсюду будит сон ростков

Когда судеб раствор на огне закипал;

Своею песней Лель;

Первый сок я увидел и первую соль,

Ты – Месяц солнца и костров,

Первый опыт рожденья и первую боль,

Апрель!

Наступление туч, солнце нового дня,

И везде где-то там я увидел себя.

28.04.2000

Дышит в затылок,

24.04.2000 *

Себя прочит:

Тупо, постыло

Люди проходят через земную жизнь,

Сквозь дни, ночи

Унося печаль ее с собою в вечность.

— — —

Гонится Немощь,

Сорвав земную печать

Во сне даже.

беспечно,

Где, Рок, отмеришь?

С собою уносим печаль

Что Смерть скажет?

мы в вечность.

В битве дорожной

Сама сгинешь!

25.04.2000

Будет как должно:

За жалом следует яд,

За мной финиш!

За ядом следует смерть,

И вот уж адов парад

29.04.2000

На дне уплотняет твердь.

Страстная суббота

Но день побеждает бред,

Кажется вновь сиротою Земля,

И рогу дано рыть,

И древний холод небо окутал;

И взгляду увидеть свет,

Кажется, что не наступит заря,

А Свету всегда быть!

И нет защиты, и нет приюта;

Анатолий ШУТЫЙ

А только могил вековых змея

02.05.2000 *

Снова вышла из черной щели,

О концлагере

И жизнь, кажется, наступивши зря,

В теле теплится еле-еле.

Ад на земле,

Вдруг – не будет всё, как всегда,

Сон наяву…

Вдруг – на сей раз не обойдется,

Солнце во мгле…

Взгляды во тьму…

Будет грузом вечная мгла,

И никто уже не проснется.

Газовый душ…

Снова в скорбь обращен эфир,

Вены в «дровах», –

Снова в вечность ушла минута,

Если нет душ,

Снова как будто на грани мир –

Если всё – прах.

Ждет… ждет… ждет утро!

Тише, тише, река и лес,

03.05.2000

Остановитесь, ветра и воды

Поле битвы

Всей истомленной живой природы…

Христос Воскрес!

Над полем брани

Голубизна –

30.04.2000 *

Весною рано

Встает она,

Ни день, ни дата,

И кто-то слышит

Как след от факта,

Сквозь тихий сон,

А вечности срез –

Как, будто свыше,

Христос Воскрес.

Струится звон,

А в этом звоне

01.05.2000

На небе кони:

Они ждут тех,

Залил горько-сладкий жар,

Кого сегодня

Пульсирует кровь всё чаще,

Земля с ладони

Дрожит покрасневший шар,

Отпустит вверх.

И солнце пропало в чаще.

04.05.2000

Теперь удержись, душа,

Парад планет

В разгуле стихий стерпеть бы, –

Всей бездной страстей дыша,

Огромный хвост выстраивает в струнку

Зовут нас на Шабаш ведьмы!

Незримый и неведомый дракон,

ВисокOSный год

Подобен танец древнему рисунку,

Отразись, душа, в зареве лучей, –

Неотвратим он, точен, как закон.

Неприкаянный я еще ничей, –

За единый миг да на тыщи верст

Движенья эти ведомы титанам,

Улети как крик в направленье Ost!

Прапращуры забыть их не смогли.

— — —

Теперь и нам «командовать» парадом –

Фронтом Свет,

Держись же, человечество Земли!

Взрывом рост!

Где мой крест?!

05.05.2000 *

Где мой пост?!

«Катастрофы, смерчи,

Тучи в три ряда,

07.05.2000 *

Бесконечный вечер,

Холод навсегда,

Война была

И жгла дотла,

То огонь, то вьюги

И дух сиял во мгле,

Штормовых атак…»

И бой был крут

Не волнуйтесь, други:

Не только тут –

Будет всё не так.

Не только на земле.

06.05.2000

07.05.2000 *

Возьму я меч, возьму копьё,

Возьму певучий рог

Нам сказал Господь:

И вдаль пойду искать своё,

«Вы теперь вольны,

Пойду я на Восток,

Осияна плоть,

И сердца полны,

Там ближе Солнце-господин,

За плечами два

А свет Зари высок,

Молодых крыла…

Там в поле буду не один,

Но с душой всегда

Когда наступит срок.

Рядом струи зла».

07.05.2000 *

Как тяжкий пóлог мой порок.

Теплая кровушка,

Как положить конец растратам?

Черное солнышко –

Как чист Восход, как Свет высок!

Вольная волюшка,

Как я хочу быть там солдатом!

Горькое горюшко.

— — —

Анатолий ШУТЫЙ

08.05.2000 *

И лес ободрит пусть ветвями,

И пусть они пребудут с вами,

Город за городом –

Когда я буду уходить.

В колокол молотом

Стянутой жилою

10.05.2000 *

Божею силою!

Нас ждут леса и сохнут без легенд,

Без взора в небо – небо умирает,

08.05.2000

Моря, озера… – всё нас ожидает,

Орлеанская дева, Георгий святой

И нам не надо выбирать момент.

Были вместе тогда над моею страной,

И гудели ветра,

11.05.2000 *

Вторя крикам «Ура»,

Почему забыло Солнце нас?

Устремлялись когда

Почему закрылся Чистый Спас?

Кони белые в бой.

То ли небо раскололось враз,

То ли демоны пустились в пляс.

08.05.2000

12.05.2000

Может, в поле Франции,

По прочтении романа Дж. Лондона

Где вокруг акации,

«Морской волк»

Где трава колышется как зеленый дым,

Может быть, над ним,

Окрылившись волею,

Вот-вот в шторме ночь будет смешана с утром,

Обгоняя молнию,

Взрываются волны в течении встречном,

Пролетела воздухом, пламенем одним;

А несколько душ на суденышке утлом,

С ветром породненная, небом ободренная Объятые безднами, спорят о Вечном.

И ведома им,

Ты – лампада райская,

Ты и роза майская,

Пучина штормов и пучина порока

Из любви святой

Для хищника моря как близкие сестры,

Ставшая грозой,

Но где-то над тучами, очень высоко,

Дева Орлеанская.

Рождаются крылья, как лезвия остры.

09.05.2000

В стране ветров и бурь пучине,

Когда я буду уходить,

Где случай с роком у руля,

Пусть облако под небесами

Лишь двое спорили о жизни,

Опустится стопы омыть,

Но спор шел между четырьмя.

ВисокOSный год

12.05.2000 *

15.05.2000 *

Конструктор – детская игра,

В огне распада дух дрожит, –

Которая во мне жива

Невосполнима сил растрата, –

Теплом воспоминаний.

Дошел до ада Вечный жид…

Из блоков строил я дома,

Теперь уже земля – non grate!

Зверей, людей и города…

Теперь конструктор мой – слова

12.05.2000 *

И знаки препинаний.

Аке

15.05.2000 *

От телефона к телефону

Несется вскачь, без дураков,

На любимой Родине

И речь ее подобна стону –

Место лишь юродивым –

Как песня волжских бурлаков.

От Невы до Колымы!

Скоро к ним примкнем и мы.

13.05.2000 *

16.05.2000

Лягу на стол,

Каменные горы,

Будто листок.

горные скелеты…

Больше, чем гол –

Снова будут роды

Ухнусь в поток.

и объятья Леты,

Снова будет Солнце колесить по кругу,

Снова позабудут и Христа, и Будду.

13.05.2000 *

Вы, чей дух в пороке стынет,

16.05.2000 *

Бредите о жизни вечной,

Столь же жаркой и беспечной,

В разгадке дьявольской отметки

Но она ж вам опостылет!

Бросаются туда, сюда...

Но будут времена, когда

Ее найдете в каждой клетке.

14.05.2000

Трава, кусты и дерева

16.05.2000 *

Нам подставляют плечи,

Доколе снова нам рождаться,

Чтоб мы, живущие пока,

Изобретать костер и плуг –

Смогли шагнуть за облака

Доколе будет проявляться

И там поставить свечи.

Жизнезабвений долгий Круг.

Анатолий ШУТЫЙ

17.05.2000

20.05.2000 *

Лабиринты… кладка плит

Жизнь, до дна

Истиноупорная,

В синь сияй:

Шаг с массивом пола слит,

Цель одна –

Полость коридорная,

Миссия!

Тексты, кадры на стене,

— — —

Время – порционное,

Стрелам в сторону не сойти –

А в сакральной глубине –

Рядом с миссией нет пути!

Операционная.

18.05.2000

21.05.2000

В душе я слышу голоса,

Когда случай, вторгаясь в судьбу,

Они как резаные раны, –

На руки, голову Художника иль Поэта

Один вздымает в небеса,

Накладывает лапу свою,

Другой предупреждает: «Рано»,

Я задумываюсь: что это?

Один благословляет меч,

Может быть, препятствием лег недуг,

Другой поможет лишь нагому…

Или рок исправляет судьбу как надо,

С кем должен я все силы сжечь?

Может, Бог скальпелем оперирует как

Где третий Глас, подобный Грому?!!

хирург,

Иль это – грубая дьявольская кувалда?

19.05.2000

Рук и ног все мышцы, стоп!

22.05.2000 *

Память, образы, мысли, тише!

Мне быстрый лук щита милей:

От волос макушки до стоп

Как нерв тугую тетиву

Голос хочу я услышать свыше.

У смерти затяну на шее –

Умру, быть может, так скорее,

19.05.2000 *

Зато я больше проживу.

У кого – за годами,

У кого – за вратами,

23.05.2000

У кого – в столе,

У меня – во мне.

Мы все под сводом залы мрачной, гулкой

Если будет так нужно,

На дыбе рождены, и пуповины жгут

Нечто выйдет наружу;

Не срезан неумелой повитухой.

Механизмы – щелк

Но что у нас выпытывают мукой,

И… Всё – смолк!

И твердость в чём от нас другие ждут?

ВисокOSный год

23.5.2000 *

Над полями тьма ворон,

Вместо песен слышен стон!

Лук смастерю из собственных костей,

Собирайтеся в поход –

А тетиву сплету я из сосуда,

Вас певучий рог зовет,

Пущу-ка в Белый Свет колчан идей…

Не жалейте своих сил,

Куда пущу? – вам не видать отсюда.

Даже коль огонь остыл,

Пусть скорей горят снега,

24.05.2000

Не бегите от врага!

Где холмы, леса, ручьи,

В деревах задержалась печаль,

Пусть как крылья бьют мечи!

Что тихонько плывет отовсюду,

И услышишь в ветвях: «Не забуду…», –

Только ветром ты их раскачай,

25.05.2000

Там печаль уподобится гуду:

Что ж такое мои сны:

«Я пройду… я останусь… я буду…»

Лишь плоды дневного смрада,

Испарения ли ада

25.05.2000

Или то, где быть мне надо

За пределами судьбы?

Солнце августа несет лаской

Может, жизнь моя – ограда

Сказку,

От теней иного града?..

Под калиновым кустом дремлет

Как душа была бы рада

Время,

Избежать такой беды.

И повсюду пред тобой встанет

Тайна,

А вверху поет зари вестник

26.05.2000

Песню.

Мотыльки и стрекозы,

Вы – вспорхнувшие грёзы,

Иль ожившие росы

25.05.2000

В щекотанье лучей?

Ой вы, добры молодцы,

Вы летите на лозы,

Удалые молодцы!

На цветы и березы

Выходите-ка во двор,

Будто радости слезы

Будет с вами разговор;

Прямо с райских полей.

Выбирайся, весь народ,

Пусть не будет угрозы

Снова ворог у ворот!

Ни грозы, ни мороза,

Полно сиднями сидеть:

Пусть встречают не прозой

На полях ликует смерть,

Братьев эльфов и фей.

Анатолий ШУТЫЙ

27.05.2000

Всё мертво, пусто от звезд до дыр,

Одна лишь смерть здесь многообразна!

Пусть вверху играют лучики,

Пусть ручьем бежит стезя,

Ветра теплого – в попутчики

29.05.2000

И веселых птиц – в друзья.

Наша жизнь – в океане остров,

Погибающий под цунами,

27.05.2000 *

Если бы не надежды остов,

О котёнке

Я давно бы простился с вами.

Если в мире, – где я говорю слова, –

Миг, фатальность, необратимость –

С бурлящей плазмой и разумом гордым

Больно, мозг мой от боли розов –

Погибают крошечные, пушистые существа,

Скоротечность, непримиримость…

Этот мир должен зваться мертвым!

Я бы умер, не будь философ.

Всё уродует нож подмены,

28.05.2000

Будто цель бытия пропала,

Посвящается котенку,

Я бы тоже стал жертвой пены,

погибшему от зубов собаки

Если б веры недоставало.

Солнце, скройся, отбросив тень:

Поздно греть и светить так ярко,

30.05.2000 *

Он доверчиво ждал твой день,

Когда не будет вдохновенья,

Забавляли и жук, и травка.

И мысль когда твоя уснет,

Жил в коробке, чихал, простыв,

Зови дремотное забвенье,

Было б лето подобно дару,

Начни безумия полет.

Он играл бы и, нос забив

Пухом, мухам давал бы жару.

30.05.2000 *

Утром котик еще был жив,

Сдать можно свой пост,

В блюдце мордочку намочив,

Даже отдать дань,

Жмурясь, радовался он шару –

Можно разбить нос,

«Одуванчику» тех лугов,

Но не отбыть вдаль.

Голубых, как из детских снов…

Солнце! Я объявляю траур.

31.05.2000 *

Где мой кол осиновый,

28.05.2000 *

Пули с серебром,

Будь проклят этот хваленый мир

Раз победой пирровой

Горящей злобы и злобной плазмы!

Кончен бой с врагом!

ВисокOSный год

Полон я отчаянья:

02.06.2000 *

В горле в глубине

Атмосфера накаляется,

Слышу я рычание

Поднимается труба,

Снова при луне.

Лоно чаши наполняется –

Проявляется судьба.

31.05.2000 *

Пусть быстрее придут наши сроки,

03.06.2000 *

И уже вырастает стена,

Мы спрессуем мгновения в строки

В хороводе потех

И тараном пробьем времена!

всех

Мне теперь не сыскать

гать,

31.05.2000 *

Стал тяжел груз доспех –

Все куда-то уезжают,

грех,

Только я останусь тут:

Принялась моя рать

Тем мешают,

спать.

Тем внушают,

Ну а мне – на месте спурт.

04.06.2000 *

01.06.2000

Уведи,

когда я в золоте,

То не солнце поднялось,

Возроди,

А клокочущее знамя:

когда я в копоти,

Над землей нависло пламя

Помоги

И как ягодную гроздь

мне, Господи!

Пожирает горы камня,

Прожигает всё насквозь.

05.06.2000 *

Всё своё отринь и брось,

Это – поступь испытанья,

Жизнь без стихов мне хуже сечи:

Что не снилось – началось,

Так вышло, что в земные сроки

Нынче время с жизнью врозь!

До Бога легче моей речи

Наступает фронтом пламя,

Летят рифмованные строки,

А не солнце поднялось.

Они – как пред иконой свечи.

01.06.2000 *

06.06.2000 *

Лучше всего одному

Дьявол любит отходить

Или последним остаться:

Временами, ненадолго,

Лучше накинуть суму,

Протянув тугую нить

И ничего не бояться.

От твоих кишок до рога,

Анатолий ШУТЫЙ

И когда, гордясь собой,

День прошлый новым заменить,

Ты справляешь верх над адом,

Чтоб генеральная уборка

Он мотает головой,

Часы почистила как зал.

Чтоб напомнить то, что рядом.

Но вот лежит сухая корка,

И был ведь, кто ее срезал,

07.06.2000

А он уже, увы, далеко…

Ни тех, ни этих не собрать,

Мои зеленые леса,

Ведь электричка – не кавычка…

Моя небесная поляна,

Есть у прошедшего привычка

Повсюду только грез роса:

Дверь за собою запирать.

Пока вам появиться рано.

Грядущее качает вас

09.06.2000

От бытия и мифа с краю,

Но я средь крон и трав сейчас

Как ни темен путь земной,

Уже брожу и отдыхаю.

Всё останется в порядке,

Если будут под рукой

Книжки, ручки и тетрадки.

07.06.2000 *

Сквозь горы, лес, моря, сквозь тьму и мглу

Буду счастлив и с сумой:

Пройду, перемахну, смогу, сумею,

Мне же многого не надо, –

Снесу завалы и пробью скалу…

Пусть останутся со мной

А надо, я себе сломаю шею.

Ручка да еще бумага.

Коли всё я на беду

08.06.2000

Изведу, стезя – не волос,

И тогда не пропаду:

Есть коморка, хлеба корка –

У меня же будет голос.

Будет и над ямкой горка,

Если есть хоть тень достатка –

Будет к горке и оградка,

10.06.2000

Если жизнь полна излишка –

Где-то там, за горизонтом,

Будет золотая крышка –

Где дремучие леса,

Поместят брильянтом в рамку

Грозовые тучи фронтом

Выше названную ямку.

Поднимают паруса,

Несгибаемые горы

08.06.2000

С небом там наедине

Была бы эта ночь, как стёрка:

Продолжают разговоры:

Чтоб утром всё мог изменить,

Спорят о тебе и мне.

ВисокOSный год

Что здесь завтра ожидает,

Всё отпущу, объявши всю планету,

Там решается сейчас,

И потому,

И легенда оживает,

Так устремляясь к Солнечному Свету,

Поглощающая нас.

Иду во Тьму.

Ты не веришь?.. только будет

И тревожна, и грустна

13.06.2000

Песня Неба, что разбудит

Посреди земного сна.

Сплелись деревья, дремлет луг

В объятиях жары,

Угомонился дальний стук,

11.06.2000

Гуденье мошкары,

Нам бояться нечего:

Листок на муравейник лег,

Время есть до вечера,

Скатился пух в овраг,

А придет ночей пора,

Чтоб после вырос тополек,

Переждем мы до утра.

И долго будет так.

Не гляди печально так,

А раньше город здесь стоял,

Всё придет нечаянно,

Здесь высились дома,

Коль озябнешь – не дрожи,

Спешил народ и каждый знал:

Будет тяжко – не тужи,

Откуда и куда.

Даже смерч или поток

Если схватят вдруг за бок,

Надо лишь зажмуриться,

14.06.2000 *

И – прощай, вся улица,

Стены полусонные… –

Было две Германии,

Ждут моря бездонные.

Есть Кореи две,

Не волнуйся, соберись –

А моя нормальная

Мы под небом родились.

Русь вторая где?

Знать, на Небесах лишь, пусть же так

случится,

12.06.2000

Чтоб смогла земная с той объединиться.

Прошу я крыл, которым мира мало,

И кандалов,

Чтоб были из отборного металла

14.06.2000

Тиски оков.

Хочу вести и быть всегда ведомым,

Мне осталось пройти до горы,

И сам в себе,

Вон до той, что за смешанным лесом,

Хочу пред всеми оставаться голым,

Там скала из гранита отвесна,

Но как в броне.

И потоки над нею быстры.

Анатолий ШУТЫЙ

Только где-то стучат топоры,

18.06.2000

Это – времени голос, наверно:

«Я иду…», – повторяется мерно,

У России потеряно детство.

Значит, воля моя до поры.

Оно где-то в глубоких снегах

Или в дреме дремучего леса

Занялись уж повсюду костры,

Позабыло о днях и годах.

И с дымами витает тревога,

Что ж, идти мне осталось немного:

И теперь нам никак не согреться,

Мне осталось пройти до горы.

Не обняться нам возле костра,

Мы живем без единого Сердца,

15.06.2000 *

Наша общая Память пуста.

Для нас – судьбы сплетенный шар:

Утраты и приобретенья,

Все легенды под водами Леты,

Страданья, счастья и стремленья,..

Что там было – узнать не проси.

Для Солнца – сердца лишь удар.

Наше детство рождают поэты:

Пишут сказку о Древней Руси.

16.06.2000

Может, всё-таки в земли забвенья

Пока иду своей дорогой,

Прямо с Неба от звезд – из «Ковша» –

Там за меня сверкнут мечи,

Всё ж прольется на нас озаренье,

И встанут все полки подмогой,

И проявится наша душа.

Во всех мирах скрестят лучи,

Погаснет если свет в ночи,

Пока иду своей дорогой.

19.06.2000

Вы уверены в том, что деревья стоят,

17.06.2000 *

А не бродят по тропам всего Поднебесья,

Я хочу быть железным

Что их рваный, взлохмаченный ветром наряд,

В лоне ночи и дня,

Это – только листва, что их шелест – не песня?

В страсти бешеной – трезвым,

Вслед за рыцарем странствий, бродячим

Господином себя.

певцом

Они часто уходят душою своею,

17.06.2000 *

Награждают скитальцев зеленым венцом

И зовут, если надо, помощницу фею.

Мне говорят: «Ты сделай имя,

И примут все, что на устах,

Ну а после, почти незаметно для глаз,

Что написал ты на листах…»

Возвращаются в парки, к домам за ограду,

Как объяснить мне, споря с ними,

Чтобы в шелесте долгом, баюкая нас,

Что имя есть на Небесах.

О далеких дорогах поведать балладу.

ВисокOSный год

20.06.2000

22.06.2000 *

Быстрей, быстрей на этот ров,

День – длинней прочих,

На эту высоту:

День Всех Святых,

Там ждут войска твоих врагов –

День простреленных точек

Рази их налету,

На листах пустых.

Там будет просто, как нигде,

Между зорями чуть,

И жарче, чем в аду,

День этот вместо хлеба –

Там не нужна игра идей:

Самый короткий путь

Всё будет на виду;

В Небо.

Без слова «нет» и слова «да»,

Без утомленья тел,

23.06.2000

И ликованье, и беда –

Ответ редактора провинциальной

Ты этого хотел.

газеты

Да, ты ли устремился в бой?

Установки есть у нас

Кругом ни явь, ни сон –

На сто лет вперед:

В седле рождается другой,

Без причуд и без прикрас

Ты в пене растворен!

Просвещать народ!

Где и с кем нам по пути –

21.06.2000

Надо ли совета? –

Мы и сами – орган СМИ,

Ни жара бред, ни агония –

А еще есть смета.

Из чрева облака зла

Резюме Вам? Тут, как тут, –

Ко мне шаровая молния

«Журналистский опыт», –

Под утро вчера пришла.

Этих скоро увезут,

Она говорила, скоро

Эти – недотепы,

Я буду совсем ее,

Вот рабочего стихи –

И что по итогам спора

Это интересно,

Мне можно менять жилье;

А философу, увы,

«Давай, – говорила, – руки,

Не поможет пресса.

И в пламя со мной пойдешь,

Остались, возможно, сутки,

А силы – на медный грош,

23.06.2000

Но если глупей паяца

Что-то жизнь скучна и пресна,

И жизнь не учит тебя,

Как не сдобренное тесто.

Ты можешь еще брыкаться

Ни для горя, ни для счастья

До следующего дня!»

Хочется мне в одночасье:

Анатолий ШУТЫЙ

То ли славы, воли с силой,

Дома поглóтят листвы «пожары»,

То ли савана с могилой,

Когда на город напустят чары

Женщин, ласки,

От нас избавленные года.

Книжек, сказки,

Снега, мая,

25.06.2000

Ада, рая…

А ума, чтоб «ум за разум»

На Страшном Суде – близ Огня и Рая –

Или чтоб всё это сразу.

Где каждый будет, увы, не гость,

Когда за последнего негодяя

24.06.2000

Ничьи не дрогнут душа и плоть,

Вспоминая стихотворение Киплинга С Неба, слезы Свои роняя,

«Пыль»

Голос отдаст за него Господь.

Левой–правой, левой–правой…

25.06.2000 *

И кругом на сотни миль

Не цветы с «небесной манной» –

Мы – бывшие, жившие в прошлых столетьях,

Пыль, пыль, пыль.

Одни из соавторов судеб земных:

Что ты встретишь тут другое,

Просчёты, ошибки впечатаны в детях –

На земле живем не мы ль!

В нас прежних, но только опять молодых.

Мы-то знаем, что такое

Пыль, пыль, пыль.

Хватит плыть за облаками,

26.06.2000

Только правда, только быль:

На далеких берегах,

Здесь и дальше под ногами –

На высоких на холмах,

Пыль, пыль, пыль.

Где под нашею звездой

Всё под солнцем опалится

Между небом и землей

Как в степи густой ковыль,

Заросла давно межа,

Всё, конечно, обратится

Там живет моя душа.

В пыль, пыль, пыль.

Там по белым облакам,

Так смелее – правой–левой,

Как по плюшевым коврам,

Это ль не достойный стиль!

Ноги быстро унесут:

Мы идем, и дымкой серой –

Раз – и в небе, раз – и тут.

Пыль, пыль, пыль.

На холмах из молока

Начинается река:

Часть идет на жизнь и рост,

25.06.2000

Часть – питает море звезд;

Здесь будет лес, а не тротуары,

И рождается мотив –

И будут ветви рвать провода,

Тот великий вечный миф,

ВисокOSный год

Что похож на дивный сад

И остался как идол – недвижим и нем.

Всех сказаний и баллад.

Расстилался простор над равнинами

Там гуляют мудрецы,

синими,

Как простые сорванцы,

Тот где жили ушедшие за горизонт,

Там занозою беда

Но его никогда не окликнут по имени:

И стук сердца навсегда…

Он отныне один – человеконарод.

Жаль, туда я наяву,

Ну, никак не попаду.

28.06.2000

26.06.2000

Нет в жизни счастья, нет покоя:

То мучит философский зуд,

Моя душа закована в металл,

То ищет стих в мозгу приют,

Ее зажали каменные стены,

То физика иль что другое.

Под нею жерло огненной геенны,

Да и во сне меня то бьют,

А рядом с ней растет девятый вал!

То ловят средь бетонных груд,

Но крылья ангелов тверды и неизменны.

То гонят в шею, как изгоя.

Готовы! Только я к ним не взывал:

За что мне выпало такое…

Я на посту, пока не тот накал,

Я не спрошу, а то – соврут.

И время не настало для замены.

27.06.2000

28.06.2000 *

Он, оставшись один, был последним из

Стихи не надо нагружать

племени, –

Ни философскими цепями,

Я не помню какого, пускай, могикан, –

Ни сверхидейными камнями,

И недавно сметавший друзей ветер

Не надо слезы выжимать

времени

Неразделенными любвями

Обдувал у Последнего шрамы от ран.

И непонятными словами

Не надо рифму услаждать.

Все, кто слышал его, все, кто мог с ним

Из глубины – как из годами

обмолвиться,

Перешли горизонт и теперь далеко,

Земли лежавшей под парами –

Никогда больше песнью простор не

Их следует освобождать;

наполнится,

Они должны уметь летать,

Не взыграется брызгами тут озерцо.

Уметь шутить, уметь играть…

Или грустить, но вместе с нами.

Он стоял над водою один в ожидании,

Что, быть может, откроется тайна: зачем,

P.S. И поученьями нам с вами

В чём последней дороги его

Не надо рифму набивать –

оправдание…?!

Всяк скажет: «Сами-мы-с-усами».

Анатолий ШУТЫЙ

29.06.2000

Что в полуметре, стуча о стекло,

Гибнет мушиного племени чадо.

Когда наступает срок

И не хватает мгновенья,

Боль, мы считаем, еще далеко,

Ты вспомни, что есть прыжок,

Редко приходит с косою старуха.

Еще есть время паденья.

Ждет нас не уксус, а мед с молоком,

Пускай полотнище флага

Что нам какая-то бедная муха.

Падет на финишный столб:

Когда не хватает шага,

Всё замечать и над всеми рыдать…

Пусть лоб ляжет вместо стоп.

Мир – «не подарок», но он не враждебен,

Он не убог, не уродлив, не беден –

Разве приходится часто страдать!

30.06.2000 *

Дитя моё, нам не грозят

Эта история, право, смешна:

Ни краткость дней, ни долгий ад;

Мало ль «трагедий» таких у окна.

И легок будет в Небо вздох.

Нас никогда не бросит Бог!

03.07.2000

01.07.2000

Взлет Безумия – свистом крылья,

В воздух взмыли мысли бредовые,

В этом месяце уже

Древних соков потоки вскрыли

Много лет назад

Потаенное и бездонное.

Я печалился в душе,

Взор застывший стал новой осью

Был и зол, и рад,

Начинающегося вращения,

Различая ветра вой,

Уходите, друзья и гости,

Океана рев.

Я… мы просим прощения!

Сочленялась надо мной

Скоро в танце расколются камни,

Череда веков,

Смерч затянет всё море пенное…

Силой буйвола, бегом лани

И вставала на места

Атакуется запредельное!

Братия планет,

Сумасшествие ставит вето

В ожидании, когда

На железных логик колонны.

Появлюсь на свет.

Скоро выйдет моя планета

В зону бреда… из мертвой зоны!

02.07.2000

Может быть, даже без сомнения,

Что сломается вихрем выя,

Если уютно и если тепло,

Но в костях не унять биения –

Мы не заметим, – нам это не надо, –

В том движенье уже и мы… я!

100

ВисокOSный год

04.07.2000 *

Мы отданы древами непогоде,

Пытающей упругость наших спин.

Ошибки ожидают роковой

Но и тогда стоим мы, не уходим,

По всем углам таящиеся морды,

Когда кровоточит открытый «спил».

Едва споткнусь – и каменные своды

Над головою наполняет вой –

Мы – в дальний путь зовущие холмы.

Они пока игрáют лишь со мной,

Да не оставит Синь своей опеки,

Но уже слышен отзвук несвободы.

Поможет, коль придет пора сумы,

Ведь мы… – еще и братья-человеки.

05.07.2000 *

07.07.2000 *

Мозг как почва разрыхляется –

Нужно семя углубить,

Сегодня это допустимо –

Чтобы древо породить

От этого «не грянет гром» –

То, что в Небо поднимается.

Всё не фатально, исправимо…

Но с этим справлюсь ли потом?

05.07.2000

08.07.2000

Отправляются пусть на покой

Утвержденные прежде учения,

Недавно я вдруг ощутил странный холод,

Не остаться теперь «с головой»:

Которого несколько лет уж не знал,

Наступает мозгов размягчение

Как будто Любовь свой откинула полог,

И «внешнего» образ тут видимым стал.

До взрыхленной лопатой земли,

Я улицы сырость и холод ступеней

До бульона простого, первичного,

Сквозь стены и обувь прочувствовать смог,

Чтобы в нервном растворе могли

А самое главное: без объяснений

Раствориться комочки привычного.

Всей плотью стал чувствовать, что одинок.

Для того ли, чтоб всё позабыть,

Я знал: этот холод сейчас на минуту –

В полудреме сознание рваное?

Ошибочный случай, который не в счёт, –

Размягчается мозг, может быть,

Но также я знал, что на смену уюту

Чтобы выросло в нем нечто главное.

Однажды ко мне он надолго придет.

06.07.2000

09.07.2000 *

Я не один – мы всюду будто травы

Как жалко, что приходится бороться

Пронзаем твердь, хватаясь за лучи,

С друзьями до усталости в костях,

И что нам крики, трубы и литавры:

Когда противник общий наш смеётся,

Мы слышим, как ядро Земли стучит.

Когда, отнюдь, не утро на часах.

101

Анатолий ШУТЫЙ

10.07.2000

В груди моей жила отвага, –

Посвящается годовщине проживания

Хоть «к черту на рога», –

в этой квартире

Я не сбавлял в походе шага

И раздражал врага.

Мой милый дом, всегда ты был

Чудесным кораблем:

Но оглянувшись ненароком,

По времени отважно плыл

Прибавил я седин:

И в штиль, и в снег, и в гром.

На поле всём моем широком

Ты верен был моим мечтам,

Стою как перст один.

Не изменяя курс,

И ход твой прибавлялся там,

Вот так, шагаешь бодро, славно,

Где замирал мой пульс.

Как понимаешь враз,

Ты с бурей, не давая крен,

Что пусто слева, пусто справа,

Сражался на износ.

Куда достанет глаз.

Что б делал я без этих стен,

Что делать мне и чем ответить?

Спасающих в мороз?

Вернуться? Подождать?

Пески, лианы, мрачный риф,

Быть может, просто не заметить

Кораллы, валуны…

И дальше продолжать?

Нектара море, остров нимф,

Долина тишины…

Где только не были, и что

12.07.2000

Нас ждет под бой часов.

О современных лжепророках

Да будет ангела крыло

Разрослась эпидемия:

Нам вместо парусов.

У трех пятых найдут

Атрофию сомнения

10.07.2000 *

Да пророческий зуд.

Что ни случай – «знамение»,

Пора штурмовать абсолютный пик,

Что ни речь – «на века»,

Или камни вырастут с гору,

Звезды тащат в борении

Каждый звук обратится в крик,

Не с небес – с потолка.

А каждый день даст дорогу мору.

Не хватает терпения

Продолжать с ними спор.

11.07.2000

Может, там воспаление

Всех отверстий и пор?

Я думал, что повсюду рядом

Может, новые веянья

Готовые помочь

Их продули вконец?

Со мной бесстрашные отряды

От эпохи биения

Идут и день, и ночь.

Аритмия сердец?

102

ВисокOSный год

Хоть они в «озарении»

13.07.2000 *

Нас не чтят за людей,

Крысам

Будем чуть милосерднее –

К этим жертвам идей.

Серые воины,

Волей исполнены,

12.07.2000 *

Что вас страшит!

О современных лжепророках

Без притязаний вы.

Штурм и дерзание

Учителя, блюстители и гуры «без порока»!

Всё разрешит!

Считаете, что знаете шаги судьбы и рока,

Что «намертво» вещаете глаголами пророка?

Давайте, вместе подождем,

14.07.2000

А если выйдет срок,

В фонарное зарево

Пускай «пророк» сжует… носок

Город уходит

Своим пророчьим ртом.

И дышит неровно,

Вползая под лень,

13.07.2000

Крысы

А где-то сквозь марево

Холодом бродит

Бесстрашные воины, взявшие волю

Вдоль зданий Нерона

От пыли земной, породнившись с ней цветом,

Зловещая тень.

Всегда вы готовы к последнему бою,

Забыли про страх, не знакомы с запретом!

15.07.2000

Упругому шагу, как времени ходу,

Любая преграда всегда покорится,

День моего рождения еще не наступил –

Рожденную в духе упорства породу

Как трудно жить в утробе,

И черт, повстречавши в аду, убоится.

Как будто бы во гробе,

Но только полным сил,

На месте погибшего встанут другие

Которые все в будущем – до них мне не

С такой же безумной отвагой и рвеньем,

достать,

Чтоб к этой же цели сквозь толщи земные

И я тяну ручонки

Вгрызаться, врезаться с таким же терпеньем.

С земли из-под пеленки,

Стараясь рассказать,

Солдаты и рыцари всех подземелий!

Что не рожден «в живую»,

Одеты в доспехи, как следует – просто,

Но я уже тоскую,

Но в деле остры вы, и нету сомнений,

Ликую и горюю,

Что Гея – вам мать, ну а тени вам – сестры.

Быть может, невпопад,

103

Анатолий ШУТЫЙ

Я – вот, я существую

И Белый Свет целую

Прислонился к дороге проезжей поселок.

У самых его врат.

Местность южная: жар всю траву иссушил.

Я знаю, что готовится сейчас день моего

Глинобитные домики, слева пригорок,

Рождения, но смутно

Никогда я тут не был, никогда тут не жил.

И страшно мне, и трудно

У дороги пылящей играют детишки,

Сегодня – дó него.

Разместясь на земле, кто на корточки сел,

А еще прямо здесь продаются коврижки,

16.07.2000

Для проезжих, наверно, но я их не ел.

Странные воспоминания

Голоса, суета: все хлопочут с поклажей –

Эти только приехали, те уж в пути

И потом не вернутся… да вспомнят ли даже?

Грунтовая дорога у старых домов,

Что же я вспоминаю? – не знаю, прости.

И пустынно тут в маленьких двориках,

У калиток песок, и не видно следов,

Только что-то на уличных столиках –

Домики добротные сложены уютно.

Это, верно, посуда стоит: котелки,

Рядом обихожены и холмы, и пруд.

Пара мисок… – всё так основательно.

Здесь ложатся вечером, здесь встречают утро:

На заборах веревки висят, узелки…

С думами, с заботами люди здесь живут,

Приготовленная рогатина, –

Что «пустили корни» – в стороне дорога,

Для чего она срублена, кем и когда,

Провожают путников взглядами в окно.

И кого она тут дожидается?

Вот колодец-журавль: «Не ушла ли вода?» –

Это только кажется – всё здесь ненадолго,

Будто спрашивая, наклоняется.

Все они тут странники и в пути давно.

Я стою, и мне кажется: прямо сейчас

Выйдет женщина к столику с плошками,

16.07.2000 *

Выйдет муж, и тогда станет ясно для нас,

Вне дорог не остаться с Пегасом,

Что он плотничает под окошками;

И минуты не встанут для нас,

Прибежит к «журавлю» за водой мальчуган,

Не даются нам силы авансом,

И вода на песок расплескается,

Не удастся дышать про запас.

Где-то пес зарычит, загремит где-то чан…

Я смотрю, но ничто не меняется.

17.07.2000 *

Всё осталось таким со вчерашнего дня:

Вся арифметика проста,

Грунтовая дорога песчаная…

Когда бы не потоки Леты:

Все, наверно, ушли. Нету здесь и меня.

Мне Год до возраста Христа

Почему ж мое сердце печальное?

И миг до возраста планеты.

104

ВисокOSный год

18.07.2000

18.07.2000 *

Эпиграмма на Юдина

Сон, оставь свои объятья:

Ему таланта не избыть –

День еще на Свете Белом,

Достаточно движенья пальца, –

Не хочу пока что спать я.

Но только: «Быть или не быть», –

Пытаться или не пытаться…

И пока чреват я делом,

Ведь может и не удаваться, –

Хоть во тьме, – свершись проклятья, –

Так нужно ль пальцем шевелить?

Всё ж на полах ночи платья

Нацарапаю я мелом:

19.07.2000

«День еще на Свете Белом,

Семь футов нам под килем,

Посему не должен спать я!».

Поменьше черных бурь –

Не будет счета милям,

Так распахнись, Лазурь!

18.07.2000 *

Могучее Ветрило!

Простой невежда вовсе не прекрасен

Дай взяться нам за хвост,

И спесь упрямца – это тяжкий груз,

Чтоб парус устремило

По направленью ost.

Но как же, боже мой, всегда опасен

А если север будет

Упрямства и невежества союз!

Иль запад, или юг, –

От воли не убудет,

Мы не опустим рук.

18.07.2000 *

Ведь цель на горизонте,

Все мои цели были сбиты,

И он везде един.

Морские волки, спойте

И до сих пор в себе уверен,

Над пеною седин!

Пусть враг умерит аппетиты –

Мы паруса расправим,

Менять привычки я не намерен!

Как будто встанем в рост,

И мачтами достанем

До путеводных звезд.

18.07.2000 *

В пути мы повстречаем

Эпиграмма на Пернатого

Все тайны-чудеса,

А в долгих криках чаек

Покуда песнь его не спета

Услышим голоса,

(Да сбудется не скоро это),

Поведает о многом

Он всё пытает и пытает:

Нам урагана гром,

На чьих слонах стоит планета,

И всех дорог итогом

И сколько рукопись сгорает.

Мост в Небо мы найдем.

105

Анатолий ШУТЫЙ

19.07.2000 *

Есть традиция, коль смел,

Выйти на простор,

Я со стихов снимаю нимб:

Шар крюками зацепить

Хочу их ставить с мыслью рядом,

И тянуть его, валить

А вы – мешающие им,

Как на бойне бычьей –

Молящиеся музе рифм,

Дедовский обычай

Чтоб в страхе не хватил припадок,

Очень важный, ключевой,

Пишите лýчше на порядок!

Старше, чем парад,

Так что нам он не чужой,

20.07.2000

Ведь почти обряд.

Каждый день я вновь стою на дне,

— — —

Я внизу карабкаюсь по скалам,

Не пускать воздушный шар –

Каждый раз сначала, как во сне,

Это не амбиции,

И без права быть на них усталым.

Не безумия удар,

Эти муки дьявол запустил?

Славные традиции!

Это – бесовскóе истязанье?

Или испытание для жил

22.07.2000

И суровых ангелов заданье?

Некогда решать, пока светло

На острове фей, куда путь нам не ведом,

Я, ободранный, в грязи и глине,

С утра разливались чудесные песни,

Вверх ползу, карабкаюсь… Зато

Кружили эфиры и образы следом,

Каждый день стою я на вершине!

Что вмиг оживут, остановите если.

Ручьи там плескались, леса орошая,

21.07.2000

И феи, купаясь, смеялись забавно,

Д. Ю. и иже с ним

Всё было крылато – от края до края…

Вчера ли? Не знаю, но точно – недавно.

Что это народ бежит

Дружною гурьбой?

А ныне: затихли ручьи и эфиры,

Шумно, аж земля дрожит,

Праздник ли какой?

На остров, как осень, молчанье упало,

Волокут крюки, веревки…

Луга, берега одиноки и сиры,

На подмогу, может,

Попрятались феи, крылатость пропала.

Как один, смелы все, ловки, –

Весь народ поможет!

Одним ожиданием образы полны,

Звучит лишь восьмая тревожная нота…

А, воздушный шар взлетел, –

А там, вдалеке, где рождаются волны,

Понял, в чем сыр-бор:

Уже различается черное что-то.

106

ВисокOSный год

23.07.2000

Он почернеет – не тот, что новый, –

Кто ж здесь помолодел? –

Иди – впереди необъятна Синь,

Но, не истлевши, своей основой

Время – страда: наша жизнь поспела!

Будет всё также бел!

Молитва кончается на «Аминь»,

Чтобы за ней совершалось дело!

25.07.2000 *

Бывает, что идет слепой

23.07.2000 *

Верней других, идущих сзади,

Одни на стихи прокричат: «Гордыня!»,

Глаза же, коль даны судьбой,

Другие: «Безумие…», третьи: «Язычество», –

Грех закрывать, гордыни ради.

Они не поняли, что отныне

Это – принятое мною иночество.

26.07.2000

Летний сон. Растворяюсь во всепроникающем

24.07.2000

Теплом воздухе, таю как сказочный дух,

Закружился в полете, небрежно мечтающем,

Господи! Жизнь непрестанно рыдает

Залетел в кроны кленов, нырнул под лопух.

В горе и радости, снова и снова,

В битве – от боли, в покое – от зова,

Тишина наполняется разными звуками,

И не спасает нас, не утешает

Возникающими наподобье паров:

Даже любовь, даже доброе слово;

Голосами чудными, веселыми стуками,

Бедность гнетет и богатство не ново:

Даже плавными песнями, только без слов.

Всё угасает и всё пропадает,

Полное будет пустее пустого,

Мимо взора проносятся солнцем залитые

Только слеза – вечный спутник живого…

Вместе с дальними далями дом мой и двор,

Наши тела не вода составляет,

Ленты речек, в песчаные косы завитые,

Слёзы соленые – плоти основа!

И дорога от самого дома до гор.

От земли поднимаются струи прозрачные:

25.07.2000

«Мы с тобой… мы в тебе, чтоб душе не

устать…»

Мой гений – не украшенье, вроде

Проявляется близкое, но не вчерашнее…

Ленточки на душе,

Я уже пробуждаюсь, пора мне вставать.

Он будет биться в пыли и поте

Поясом карате.

27.07.2000

Заматереет в суровой доле,

В день рожденья на времени сваренный эль

В долгих часах труда,

Наливается в чашу, увитую тропами,

Чтобы негодным не стал от моли

Открывается вход в потаенный тоннель,

Более никуда.

Что проводит «вступающего» под истоками.

107

Анатолий ШУТЫЙ

Будет слышно, как Кем-то, слегка торопя, Для многого мы, к сожаленью, чужие –

Имя полное, данное в жизнь, произносится

Как было задумано, надо принять.

И со всеми в грядущее ветром уносится…

У каждого в мире свои есть задачи,

В день рождения Долг называет себя.

Но мы вместе с вами – единая рать,

Мы все заодно, значит, нужно удачи

28.07.2000 *

От чистого сердца всем нам пожелать.

Как жаль, затупился мой меч,

30.07.2000

И рано уйти на покой,

Путь назад

Не время убитому лечь –

Так значит: мне биться рукой!

Хватит по миру скитаться:

29.07.2000

Ждут нас родные просторы,

Нужно назад собираться,

Этот древний народ был веселым и дружным,

И ни к чему разговоры!

На полянах, в лесах проживали они,

Собирали грибы, дикий мед, – всё, что нужно, –

Мало ль стяжали богатства

А на праздник всегда разжигали огни.

Мы у владыки Похода:

Непобедимое братство,

Но пришли из-за мрачных морей великаны,

Взятая в вечность свобода!

Зараженные жадностью, полные зла, –

Зачернели повсюду смертельные раны,

Что нам дороги бояться

Загрустил старый дуб, зарыдала сосна.

Иль предаваться печали:

Всё мы – от шапки паяца

И решили все жители в новые земли

И до корон – примеряли!

Отправляться за горы, за скалы в снегах,

И походную долгую песню запели

Многое в мире ветшает,

О хрустальных ручьях, о зеленых лесах.

Только не память о детстве!

Что нам сегодня мешает?

Они шли через вьюги, под ветром и громом,

Нужно вернуться всем вместе.

Только был с каждым шагом всё дальше их

дом.

Где ж на свете нашелся приют малым гномам,–

Кажется, нет преграды,

Ведь мы, кажется, так их доныне зовем?

Светом свод неба полон.

Что же мы все не рады?

В душах какой-то холод.

29.07.2000 *

Не мертвые мы, только и не живые:

Надо собраться вместе,

Мы здесь и не здесь, это просто понять,

Чтобы прошли сомненья,

108

ВисокOSный год

В самом священном месте, –

Чьи-то руки, – не счесть числом, –

Объединить все звенья.

Тут же рядом, как будто с суши

Из водопада, из страшных волн,

Воля одна решает!

Будут выхватывать наши души!

Нам ли в дороге гнуться!

Что же теперь мешает

01.08.2000

Всем нам назад вернуться?

Голым в бой иду, в броне как будто,

Марширую в полосе запретной,

Не сбавляю хода там, где смутно…

На дороге тишь,

И конца боюсь, как будто смертный.

Тает Солнца круг,

Что же ты молчишь,

01.08.2000 *

Закадычный друг?

Ко мне придут и слава, и успех,

Отвечал он так:

Союзниками станут мои судьи,

– Кол в дорогу вбит,

И ложь с непониманьем как орех

на котором знак:

Расколются... когда меня не будет.

«Путь назад закрыт».

02.08.2000

30.07.2000 *

Где-то солнце другое, деревья не те

Растянут у планера жгут

И другие слова, и другая одежда,

И с крыльев сорвали покров,

Даже пища другая стоит на плите,

Всё будто бы замерло – ждут.

Только те же печали и та же надежда.

Я здесь, я одет, я готов.

03.08.2000

31.07.2000 *

Несказанная Сила в далеком пространстве

В жилах кровь, и она железная,

Создала уже вихорь фатальный, густой,

Буро-красная плоть заливает.

Чтобы вся моя жизнь оказалась напрасной,

Оттого, знать, повсюду лезвия

Чтоб закрыть начинанья могильной плитой.

Постоянно во мне гуляют.

Этим вихрем, возможно, последние мили

Пожираются здесь – в атмосфере земной –

01.08.2000

Возмущенные волны материи взвыли,

Когда будут рушиться наши дома,

Будто хищник по жертве. Он послан за мной.

Колоссы исчезнут единым махом,

Когда устоявшаяся сама

Приближается вихрь. Не пройдет где-то мимо.

Твердь под ногами взовьется прахом,

И во сне моем колокол начал звенеть.

109

Анатолий ШУТЫЙ

Надо сделать, чтоб всё было необратимо.

04.08.2000

Если я не промедлю, сумею успеть.

Когда придет для этого пора,

По дороге и дома его приближенье

Я «переплавлюсь» в крик единый,

В неприметных деталях пытаюсь узнать:

Отдам долги, возьму свои права,

Может, знак заключен в мотыльковом

И во Вселенной всей необозримой

круженье,

Взорвется голос, вырванный из пут,

Неспроста, может быть, под скамейкой

Живой как кровь, уже неистребимый,

тетрадь?

И по дороге, вечностью палимой,

Этой трещины не было, лопнула стойка,

Я поведу Вселенную на Суд!

Как же сильно с утра стала роза алеть…

Всё, наверно, случайность, фантазии…

05.08.2000

Только

Странное чувство:

Надвигается Он, и я должен успеть!

Не жалость это, не робость –

Как-то грустно,

04.08.2000

Когда всё: где жил,

Под скалами, как осколок,

Что трогал, к чему подходил…

Как леса предгорного плод,

Летит в пропасть.

Последний стоит поселок,

А дальше никто не живет.

06.08.2000

Хлебá здесь не собирают,

Когда бы знать: кто и когда уйдет,

По осени нет стогов,

Поговорил и посидел я с ним бы,

Другое здесь дело знают –

Смотрели б мы на реку, в небосвод,

Поселок проводников.

Еще я подарил бы ветку ивы

Веков отрицая смену,

И попросил, чуть слышно, чтоб во сне

Забывшись, не сгинуть чтоб,

Он навестил, сказал, как месяц прожит,

Хранят словно дар не схему –

А если время собираться мне,

Загадки и тайны троп:

Тогда бы я с родными сделал то же.

Где тень средь камней плутает,

Где ямы и для кого,

06.08.2000 *

Где путника поджидает

Погибшему моему «Обезьяньему»

Сокрытое колдовство.

дереву

Куда же ведет дорога,

Что я могу сказать о нем:

Что есть за стеной снегов,

И летом, и зимой

Не скажут вам из народа

Он просто рос перед окном,

Поселка проводников.

Он просто жил со мной.

110

ВисокOSный год

Все девять лет себя дарил

Увы, для нее похлопочет дьявол.

И отдавал тепло…

И всё же… Для смысла всегда есть Бог.

А я с ним мало говорил.

Теперь я без него.

08.08.2000

Всё оставлено пепелищем,

Пускай, хотя бы его сын

Только пыль одна как дракон

С земли взрастет ко мне

По дорогам и высям рыщет

И не оставит среди зим

И в ничей оседает сон.

С пургой наедине.

Как ни будут кружиться солнце,

Ветры биться и прах крушить,

06.08.2000 *

Никогда уже не вернется

Когда человечья Земля

Жизнь.

Окажется перед бездной,

Хочу, чтоб страна моя

09.08.2000 *

Была бы тогда полезной.

От звезд к младенцу идут сквозь годы

Остатки света, с пространством воюющего,

07.08.2000

И гибель, возможно, опережает роды,

Влечу головою в Небо

А от моей звезды свет – из будущего.

Рождающимся младенцем,

И всё – где я был и не был –

09.08.2000 *

Укутает полотенцем.

Чтобы идти можно было в гору

И там далекий увидеть Свет,

Закружит миров мириады,

Несущую строю из строк опору –

Когда в замиранье воли,

Я из стихов составляю скелет.

Господи! безоглядно

Паду на Твои ладони!

09.08.2000 *

07.08.2000

Строчка вытягивает стихотворенье,

Оно – другое… – бумага исписана,

Считаете: рано пока что в гроб,

И наконец появляются звенья

Иначе – бессмыслица, не готов я, мол?

Правды, которая Истина.

Да, для смысла всегда есть Бог,

А для бессмысленности – дьявол.

10.08.2000

Не пугайтесь стихий разгула,

07.08.2000 *

Не ложитесь пред ними ниц,

Считаете: рано пока что в гроб,

От всемирного даже гуда

Иначе – бессмыслица, не готов я, мол?

Не бегите, не прячьте лиц.

111

Анатолий ШУТЫЙ

Это – судорожное движенье,

Приоткрыто во двор окошко,

Это – быстрого сна ступень

Где кузнечики зашумели,

И агония пробужденья,

Птички прыгают по дорожке,

За которым наступит День!

Поднимая день с колыбели.

И прекраснейшая погода

11.08.2000

В этом сказочном, светлом мире.

В океане зарождается заря,

Черепашке моей – три года,

Чтобы Солнце Землю искупало!

Ну а мне их – пока четыре.

Зря грустим, печалимся мы зря:

— — —

Разве нам тепла и света мало?

Свет из детства так чист и легок,

Что ночей с темнотой не знает

11.08.2000 *

И сквозь годы, как между створок,

До «сегодня» он проникает.

О славных критиков полки!

К чему вы двигаетесь в марше

И столь ревнивы? Ведь стихи

12.08.2000

Пишу свои я, а не ваши.

О чем поет шарманка: о будущем и дальнем,

О том, что всё настанет, пока жива Земля,

11.08.2000 *

Но после станет пылью и упадет на камень,

А дальше – снова встанет всё на круги своя.

Хорошо, когда жизнь – целое произведение,

Полное страсти, успехов, борения…

Но не всегда всё гладко да ловко:

12.08.2000

Бывает, что жизнь чья-то – лишь зарисовка.

Кровь моя заражена

Разными микробами:

11.08.2000 *

Тьма в неё погружена

Да минуют стихотворения знаки –

С мыслями не добрыми,

Тщетны о качестве их рассуждения,

Есть у них только угол атаки

Там и похоть, и тоска,

Или же глубина погружения.

И синдром усталости…

До стола и от соска

Жжет она без жалости.

12.08.2000

Подоконник залило утро,

Но всё это – ерунда:

Там зеленый стоит алоэ…

Литрами иль пинтами

Всё и ярко, и как-то смутно:

Кровь очистится всегда

Слишком солнечно. Всё родное…

Земляными фильтрами

112

ВисокOSный год

В нужный срок, наверняка,

Прольется громом, прольется звоном

Я ж – бедовый, с гонором,

Она в пространство миров на стыке.

Жалко только, что пока

И мы заплачем от звезд поющих,

Мне нельзя быть донором.

Как от прощенья. За нас мольбою

Она начнется и всех живущих

Звучаньем хора возьмет с собою.

13.08.2000

Я сижу на окне,

15.08.2000

Свесив ноги вовне,

Сон дьявола

И внимательно наблюдаю,

Как там люди идут

«Белые крылья, как белое небо,

Да машины ползут,

Свет источается к жизни глаголом,

Облака как по небу летают…

Шрам – это память от адского склепа,

Я сижу на окне

Сердце, как прежде, – рожденное Богом.

И не боязно мне

Счастье…», – но кратки его сновиденья,

Примоститься у края,

Дьявол смеется безбожно и праздно,

За всем наблюдая.

Вглубь загоняя «болезнь» сожаленья –

В сердце, что всё, как огромная язва.

13.08.2000

Спор за меня ведется и со мной.

15.08.2000 *

Не утаить его нигде и никогда:

Пустое сердце – пустые вены,

То крылья белые мерцают за спиной,

Ничто основой залезло в гены,

То на макушке – черные рога.

Пустому тесно среди другого…

Пустому миру – пустое слово!

14.08.2000

Конец Света

16.08.2000

Когда-нибудь, не понять откуда,

Уже темно, и ночь не может

Звучанье Музыки донесется.

Ни подождать, ни отступить:

И станет больно, и будет трудно,

Она свершенное итожит –

От каждой ноты взорвется солнце.

Так было, так тому и быть.

Прибои моря, немые склоны

Передо мною сна дыра,

Вольются низким тревожным тоном,

И лишь одно меня тревожит:

И в той гармонии будут стоны

Как сохранить мне до утра,

И сожаленья о веке скором.

Что, зародившись, мысли гложет,

Во всём далеком, во всем бездонном

Внести туда, где вновь светло,

Узнаем отзвуком близких лики.

Что перед сном в меня вошло.

113

Анатолий ШУТЫЙ

Цветам на клумбах не алеть:

16.08.2000 *

Здесь заросли из терний…

Не бойтесь жить – других минут не будет,

Не нужно медлить и жалеть,

Дела не оставляйте на потом –

Соратник, спутник верный!

Нигде я не встречал сушёных судеб

И их не сохраняют подо льдом.

А тут людей не отличить

От каменных колонн:

17.08.2000

Царит «высокогорья» тишь –

У каждого свой трон.

Разметайте мой прах над лесом

У ручья, где растет ветла:

Не хочу, чтоб земля всем весом

То скрытый яд, то явный ад,

На оставшееся легла.

То замок толстостенный –

Пойдем куда глаза глядят,

Я мечтал о походе дальнем,

Последний друг мой верный!

Пыли стран других на стопах –

Не хочу, чтоб лежал под камнем

18.08.2000 *

Даже этот никчемный прах.

Всё играем мы в свои игры,

Понимаю, что нет в том смысла

Неразумные дети Земли –

И иной меня ждет предел,

Скоро дни превратятся в иглы,

Только слишком уж утомился…

Вышивающие нули,

Я от тяжести здешних тел.

Из которых с кипеньем лавы

Повзросление к нам придет,

18.08.2000

И закончатся все забавы,

Пойдем отсюда: это лжи

И холодный проступит пот.

Взлелеянной приют,

Вельможи, судьи и пажи

Интригами живут,

19.08.2000

Сразу дерево поддавалось

В хвалебных одах слышен лай,

Нетяжелому топору,

В салютах – запах серный…

Солнце южное поднималось,

Пора покинуть лживый край,

Обещая опять жару.

Оруженосец верный!

Оставим мы и этот град,

Доски в руки Он брал и гвозди,

Где желчна даже суть:

Он смотрел на дубовый стол,

С рождения в нем каждый рад

А в сознанье: галактик грозди

Кого-нибудь щипнуть,

И несущий планету ствол.

114

ВисокOSный год

Разметались сучки и щепы,

Талисманами и с речами

Звук работы, как сердца стук,

Все титаники гибнут новыми.

Но потом разлетятся склепы

От касания Его рук.

22.08.2000

И не дерево, а иное

Минотавр не повержен, сказания лгут –

Вот опять собирается новая жертва:

Будет в сильных ладонях зреть,

Молодые и старые скоро уйдут,

Чтоб наполнилось всё пустое,

Постоянно распахнуто жуткое жерло.

Чтоб восстала иная твердь.

Не в далекой земле, не на острове Крит

А пока… стайка птиц летала, –

Ожидают живых ненасытные зубы,

Ими пели Земли уста:

Скоро снова на них чья-то кровь закипит,

Вся природа вокруг узнала

И поднимут по смерти безвременной

В юном плотнике том Христа.

трубы.

22.08.2000

20.08.2000

Посвящается гибели экипажа

Шелком на ветру шумит красный гаолян –

подводной лодки «Курск» (К-141)–1

Шепчет шорохом своим из далеких стран:

Свершилось уже, и круто

Как любили, ждали в нем, как срывали шелк,

Для них развернулась ось.

Говорит о тех, кто жив и уже ушел.

Последнего даже утра

А березы за окном, может, в этот раз

Увидеть не довелось.

Донесут и обо мне до него рассказ.

Разрушен отсек с надеждой.

21.08.2000 *

В железе на дне страны

Холодной своей и снежной

Смрад, которым воняют люди,

Живые погребены.

Есть всегда и везде – полно:

Как секреция он, как слюни,

23.08.2000

Вырабатывается как г… .

Посвящается гибели экипажа

подводной лодки «Курск» (К-141)–2

21.08.2000

Море! разбейся в брызги,

Снова в путь отправляют длинный, –

Дно свое оголи.

Может, в Арктике иль Атлантике, –

Будут ступени низки

«Новый», «Лучший», «Неуязвимый»,

К свету и до Зари.

«Вызов морю», невиданный в практике.

Ангелы звездной Сини

Двери пусть распахнут –

Только вот как всегда, случайны

Новые – из России –

Обстоятельства, и с подковами,

К Господу в Высь идут!

115

Анатолий ШУТЫЙ

И одного – не мало —

23.08.2000 *

Духу не нужно торга —

Где ждет нас главный бой с врагом,

Воля бы не пропала,

Где миг решающей атаки?

Слышал бы только Бога.

Быть может, прямо за углом,

Быть может, прячется во мраке.

Но такова природа, –

Спаяны океаны, –

Встанут колоссы гордо,

24.08.2000

Все, как один, титаны.

Когда мне позволят Небесные Власти,

Выше любых пророчеств,

Я берег построю без бед и ненастий.

Выше хулы, проклятья,

Будут они без отчеств –

В лучах на закате он будет светиться,

Ближе, чем просто братья.

Паря над землей, как огромная птица,

Силе последней веры,

Чтоб, в сон погружаясь вечерней порою,

Силе надежд у края

Всегда выходили мы вместе с зарею,

Не подберется меры –

Суть у нее живая.

Хочу, чтобы берег берёг нашу сказку,

И мы не отчаивались понапрасну.

Если пойдут обозы

Смерти и рухнут страны,

Он будет не близко, не очень далёко,

Встанут везде колоссы,

То круто, то плавно проляжет дорога.

Встанут везде титаны.

26.08.2000

Когда мне позволят Небесные Силы,

Над берегом этим парить буду с Ними.

Если наш мир фатален,

Если – как автомат,

Что ж он тогда печален,

25.08.2000

Что же он бьет в набат?

Если придут бураны,

Что же всегда в надрыве

Если зажгутся грозы,

Жизнь звенит как струна,

Встанут тогда титаны,

Если и впредь, и ныне

Встанут тогда колоссы

«Нотами» задана?

В пламя, на лед стопами,

Если всё в этой доле

В жар окунутся, в зимы –

Дóлжно, и нет утрат,

Станут они столпами,

Что же тогда без боли

Будут непобедимы.

Трудно смотреть назад?

116

ВисокOSный год

26.08.2000

Стужи и голода ждут ножи –

Рушится страна наша!

Может, скоро наступит Бой,

Синей водой, голубым огнем

И осталось минуток десять –

Посылаются нам знамения,

Выгнет стрелки часов дугой,

Говорящие об одном:

Чтобы внутренность нашу взвесить.

«Искупления!».

За игрою иль за грехом,

Низ — верх.

За прогулкой или за чаем

Нас всех,

Он застанет нас – не верхом,

Забывших Завет,

Как планируем мы, как чаем.

Потерявших зрение,

Бросают в пустыню на сотни лет

27.08.2000

Гибели — Рождения.

Для жизни, для созидания,

Чтоб долг я выполнить смог,

28.08.2000 *

Мне хрупкое дали сознание

Когда меня спросят, как в мире жил,

И легких фантазий шелк.

Кем был я на Свете этом,

Едва надави – расколется

Пожалуй, отвечу, что я служил

И смальтой мой ум падет,

Философом и поэтом.

Подуй лишь – взлетит и скроется:

Фантазия унесет.

29.08.2000 *

Посвящается Останкинской башне

Но кожа дана дубовая, –

Не скрутит ее озноб,

Иглою в сознанье врезáлись

И гиря, пускай пудовая,

Железобетонные стены,

Навряд ли пробьет мой лоб.

И вверх к облакам поднимались

По ним многожильные вены.

Еще мне дано терпение

Но воздух не терпит так много

На долгие годы – впрок, –

Зловонной втекающей пены:

Ах, лучше бы озарение

По достиженье порога

Со скоростью на бросок.

Сверкнуло – и нет антенны.

28.08.2000

Посвящается пожару на телебашне

30.08.2000

и трагедии с подлодкой

Сотни, тысячи, миллиарды

Глаз с надеждой на нас глядят.

На морском дне

Не пеняют и даже рады, –

Оставлены рубежи,

В крайнем случае, так хотят, –

А теперь в огне

Те, которых лизнуло болью

Главная башня,

В День Рождения бытиё,

117

Анатолий ШУТЫЙ

Посылая земную долю –

Предотвращают мозгов брожение

Не средь ангелов житиё.

И выравнивают всё неровное.

Мы им видимся и с крылами,

Я их смерти предам, огню,

И в сиянье лучей святых…

Я их выброшу на помойку,

Что случилось со всеми нами?

Если однажды с ума сойду

Как мне выдержать взгляды их?

Или душе разрешу попойку.

Не один я в дыму атак,

30.08.2000

Отвечаю не за себя лишь:

Немощны, злы и голы,

Полководец я – и никак

Мира земного в центре,

Долг пред армией не оставишь.

В замыслах вечно горды,

Только от смерти в метре.

01.09.2000

Званы быть господами,

Ангелов будто племя.

Я не люблю учиться и читать,

Трудно летать шагами,

Писательство легло петлей на шею,

Падая, полудремля.

Труда боюсь, от жизни коченею…

Трудно владеть мирами,

Люблю лишь над просторами летать,

Не выходя из бойни.

Как птица легкая, – хотя и не умею.

Трудно служить богами,

Если лишь Быть достойны.

02.09.2000

31.08.2000

Бой часов – это отзвук шага,

Мы скорее веков не заметим

Дуновение ветра – дыхание,

Под светилом, бессменно парящим,

Нам и холодно, нам и жарко

Чем навеки расстанемся с этим

Перед будущим – в ожидании,

Горизонтом напрасным, пылящим:

И грядущее приближается

Мы зачем-то опять забредем,

Не пустотами невесомыми.

Где снежинки спускаются спящие,

Как, не видя, где миг рождается,

Где минуты остались щемящие,

К уготованному быть готовыми?

Исчезающие под дождем.

Как отметины с кожи не смыть,

Что с размаху поставлена плетью,

03.09.2000

Так земли никогда не забыть:

День последний и на прощание

Мы – однажды привитые смертью.

Прикасается осторожно:

Веток слабое колебание,

01.09.2000

На обочине подорожник,

Строки мои, мои предложения —

Что не сказано, недопонято,

Верные стражи и судьи суровые –

Теплотой растворившись рядом,

118

ВисокOSный год

Унесется с листвой из золота,

05.09.2000 *

Или выпадет снегопадом,

И таинственное звучание

Бес коварен – перстом его

Этот день в каждый образ вложит,

Не один был момент увенчан:

Только внутреннего молчания

То камнями он бьет в чело,

Никогда оно не встревожит.

То ласкает руками женщин,

То он входит в моих друзей

И поступками управляет,

04.09.2000

То как хитрый незримый змей

То – Весы, их великих чаш,

Незаметно в меня вползает.

Что похожи на две десницы,

Не улавливает разум наш;

06.09.2000

Это – взлет вертикальный Птицы,

Дорога к Солнцу – лезвие бритвы,

Устремившейся мир рассечь,

Нависшее прямо над горлом бездны,

И каждый шаг – продолженье битвы,

А еще это – в твердь входящий

Несущее новые нам порезы.

До ядра, до основы Меч —

Ступни – недавно, теперь – колени

Упали – пропасть их проглотила —

Крест, на грешной земле стоящий!

Всё меньше и меньше от тела тени —

Всё ближе и ближе огонь Светила!

04.09.2000 *

Время встреч не настало пока,

07.09.2000

Берега другие кажутся нереальными,

Пока пишу, пока сочиняю,

Но река отчего-то уже мелка –

Никто не сладит со мной одним,

Скоро все минуты будут прощальными.

В руке покуда перо сжимаю,

До Дня Суда я неуязвим.

05.09.2000

Законы творчества не позволят

Год двухтысячный – «ноль, ноль» –

Земным законам порвать строку:

Будто и не было тысячелетий;

Воздвигнут стены и лед расколют,

Кажется, что на планете третьей

А эшафот превратят в труху.

Не появлялись ни жизнь, ни боль,

Не было целей, свершений, войн,

Пока не будет закончен свиток

Ни стихов, ни пустого вздора –

И что-то вижу я вдалеке,

Можем мы начинать всё снова:

Колите, жгите в азарте пыток –

Год двухтысячный – «ноль, ноль»!

Стою не здесь я – не на песке!

119

Анатолий ШУТЫЙ

08.09.2000

10.09.2000

Время творчества

Мы – бывшие смертные –

Больше не будет минута

Поднимемся к Трону,

Времени только отрезком:

Судороги незаметные

Каждая вынырнет круто,

Сольются в икону,

В голову врежется с треском

Боль просочится светом

Сквозь утомленные ткани,

И закипит, задымится,

Жизнь опустится небом

Ставши частицею шторма,

Нам на длани,

Сердцем она будет биться

Не на оси метронома,

От крови с глиной следы будут буры –

Землею путь наш отмечен, –

Будет как камень весома –

И на челе загорятся буквы:

Тысячелетия слепок,

«ВЕЧЕН»!

Каждая будет как слово,

Сказанное напоследок.

11.09.2000

Воздуха не хватает – иное сознание –

09.09.2000

Люди шевелят губами без голоса:

Зима проходит, проходит лето,

Всё существо мое теперь в ожидании –

Да только чудо не возникает –

Жду приближения нового образа.

Пишу про то я, пишу про это,

Чувства ушли на второй план,

Но снова Главное ускользает.

Главным стало из них осязание:

Ощупью отправляюсь я в океан,

Под сенью леса, в морской пучине

Только что окруживший соседнее здание.

Лишь промелькнуло, надевши тайны,

Волнами опережает его туман –

Пишу о жизни – оно в кончине,

Образов не созревших причудливое скопление,

О смерти если – в живом дыханье.

Будто бы бубном спугнул их где-то шаман

Или с горы фантазий скинуло землетрясение.

Порой подходит почти вплотную

Только мне требуется совсем другое –

И где-то близко совсем витает,

Повитуха я, а не роженица –

Но после строчек иль запятую,

Ядро должно быть созревшее и тугое,

Иль многоточие мне поставит.

Для птенца не опытен – мне нужна птица.

Я ее поймаю в бурном течении,

Перо не сдастся и не привыкнет,

Подниму руками всех голов выше

И жду я Главное, понимая:

И, дождавшись сходящего оживляющего

Едва сквозь череп оно проникнет –

течения,

Погибну или сойду с ума я.

Отпущу, убедившись, что она дышит.

120

ВисокOSный год

Вспомнить нужно мне незамеченное,

Этой жизни нужны силы чистые ваши –

Ощутить за спиною холмы дальние…

Оживайте, спешите воители од,

А иначе поглотит сознание искалеченное

А иначе погаснет заря, не восставши.

Океан, глубины которого я в ожидании.

Ожидает нас долгий и трудный поход.

12.09.2000

Как же много отстало друзей моих званных…

И для битвы последней теперь посажу

В раннем детстве ко мне незнакомый старик

На коней златогривых солдат оловянных.

Подошел, когда близкие все отвернулись,

Поднимайтесь – я верю, я знаю и жду!

Но сгущавшийся сумрак скрывал его лик,

И древесные ветви над нами нагнулись.

Никогда не случалось со времени она,

Из дорожного шума, как будто из вод,

Лишь в фантазии бывших – по тропам шагать,

Тихий голос выныривал лишь на мгновенье

Но стучит барабан, и зовет песня горна –

И опять, не нарушивши времени ход,

Собирайся на по-двиг, бесстрашная рать!

Исчезал – растворялся в тяжелом гуденье.

14.09.2000 *

Говорил он тогда о каких-то годах…

О не сделанном им… и о том, что поможет…

Повсюду видятся перста,

Будет трудно потом пробираться впотьмах…

Которые мне указуют,

Только что-то в меня почему-то он вложит.

И сквозняки, наверно, дуют

Из упрекающего рта,

Ну а я незнакомцу зачем-то кивнул.

Сверлят, толкают, прожигают

«Это нужно и мне...», – он промолвил ребенку,

Нетерпеливые глаза,

А потом чуть назад незаметно шагнул,

В руках – то кнут, а то узда!

Пересечь для того чтоб реальности кромку.

Как мало рук, что помогают.

Я живу, никому не давая отчет,

Дни проходят нормально: без тягот и

15.09.2000

бедствий.

Опять надеваю я старые латы,

Но бывает порой кто-то сзади встает.

И вороны с грифами пиршества ждут,

Кем же был тот старик, что пришел ко мне в А мы-то считали: уже не придут

детстве?

Ни боль, ни разлука, ни скорбь от утраты.

13.09.2000

Опять приближаются к нам холода,

Не из рыцарских замков синьора и дона,

Немеют деревья – их ветки чернеют, –

А из песен старинных и сказочных стран

За окнами ветры суровые веют,

Созываю солдат под свои я знамена:

А нам-то казалось: тепло навсегда,

Общий сбор объявляя, стучит барабан.

И если наступит, то только весна.

121

Анатолий ШУТЫЙ

16.09.2000 *

Здесь останется непогода,

Посвящается боксеру Али

Не пуская дыханье рая.

Ему аплодировал Земной шар.

Онемеют мои деревья,

Почти не задумываясь над позой,

Духи трав соберутся в стайки,

Был нокаутирующий удар

Не покажется больше фея,

Для него прозой.

И замерзнут кругом лужайки.

Что же совершает на нас «наезд»

Всех, наверно, берут с собою

В этом движении звездном быстром? –

Эти всадники, что с ветрами

Ныне у «великого» только жест,

Самой грустной идут порою

Который он демонстрирует журналистам.

Вдаль куда-то над облаками.

17.09.2000

С каждой ночью пустеет утро.

Осенние всадники–1

Холодает – теплей укройся.

Всё уходит, но почему-то

Осенью в небе по тучам нависшим

Мы опять с тобой остаемся.

Скачут куда-то без отдыха всадники.

Топота сильных коней мы не слышим, –

19.09.2000

Разве монахи иль, может быть, странники.

Меж камнем и небом исчезли щели,

Но ощущаем комком за грудиной

Но кость упряма и вязок ум.

То ли тоску бытия неуютного,

Вскочите на землю скорей с постели –

То ли сомнения жизни недлинной,

Становится с гору последний дюйм!

То ли тревогу грядущего смутного.

Удар курантов расплылся гулом,

Это – доходят до нашего сердца

Вверху застыли мечи часов…

Ветры, взрыхленные в небе копытами,

Отныне каждый стоит под дулом,

И никуда нам от чувства не деться,

И дверь снаружи закрыл засов.

Если походом пространства пропитаны.

19.09.2000

Кажется: вместе с движеньем летучим

Напоминается нам обещание…

Звенит в ушах полета скорость,

Осенью долгой над нами по тучам

И кровь уже – горячий пар,

Всадники скачут в тревожном молчании.

Предел исчез, пропала робость…

Но и паденья скор удар.

18.09.2000

Шаги тверды и непорочны, –

Осенние всадники–2

Движенье – танки, суть – металл, –

Поздней осенью год из года

Неудержимы, стройны, прочны…

Жизнь уходит, наш край бросая.

Но вот полет, увы, пропал.

122

ВисокOSный год

20.09.2000

На сотни ли

лучи –

Я слово не оставлю на потом:

ничьи,

Стихия сзади силы набирает,

Ведь все ушли…

Потом поглотит всё ее потоп,

Молчи,

И слово в грохотании растает.

молчи.

Не от гордыни и не от азарта

Так яростно сейчас пером машу,

22.09.2000 *

А потому, что скоро, может, завтра

Всё – прах

Я больше ничего не напишу.

Всё – ноль,

Коль страх

21.09.2000

Со мной.

Ежедневно новую тему

Я хватаю собою, как выстрелы,

23.09.2000

Бегло пущенные по телу,

Поле пусто, и цепь одна лишь

Потому что образы быстрые.

Длинным гадом свернулась в луже.

То, что было тут, – не узнаешь:

Отойду лишь – и кто угонится,

Проникает вода всё глубже.

Что-то будет тогда потеряно,

Ну а сердце моё, как водится,

Дождь последний след размывает,

От рождения слишком медленно.

И куда он ведет – не ясно.

Чьё присутствие остывает?

Значит, нужно опять мне завтра

Кто недавно мечтал напрасно?

На пути встать у шквала образного –

Продолжающегося залпа,

Грязь под ливнем плывет, как тесто, –

В эту сторону снова посланного.

Значит, где-то должны быть печи, —

Подготавливается место,

Надо думать, для новой встречи.

22.09.2000

Сосна

грустна,

24.09.2000

И куст

Порой хочу я постоянно

мой пуст

Быть со щитом своим незримым,

Заря –

Чтоб стать везде неуязвимым –

зазря:

На дне морей, в огне вулкана;

123

Анатолий ШУТЫЙ

Всё чувствовать, переживать

Страна вторая – в облаках,

Кипенья или шквала близость,

Она как сказочное детство,

Но чтоб ни жар, ни даже сырость

Там полетишь, сказавши: «Ах!»,

Щит не смогли атаковать,

И можно в лепестки одеться.

Туда приходят из теней,

Чтоб не смогла убить волна

Как будто заново родившись,

И больно не было под градом,

Чтоб стать светлей, чтоб стать сильней,

Чтоб я был «там», и… как бы «рядом».

Росой на небесах умывшись.

Да, это же – доспехи сна!

А много выше, как скала,

Страна последняя – Твердыня;

25.09.2000

Строга, сурова и бела,

Город Третьей страны

Там вспыхнет дух, а страсть остынет.

Самый высокий город:

Великие Стоят в Строю

Камни – твердыни воли,

И Держат Мир, и лечат бренность,

Каждый живущий молод –

Поэтому всегда в бою

Непобедимый воин.

Неувядающая Зрелость.

Город – как чудо-танец,

27.09.2000

Город – как пост Стоящих,

И я, и ты, и всякий знает:

Каждый живущий – старец:

Зачем пришел, на что готов –

Сед от лучей палящих.

Один из тысячи крестов,

Который очи отверзает!

Пропасти он преграда –

Сомненье ложное терзает,

Строгость застыла льдиной,

На все шаги – один поход,

Остро сверканье града.

Но, даже если был не тот, –

Пламя и Лед – едины!

Одно мгновенье плод срезает!

26.09.2000

Три страны

28.09.2000

Из парусов, что нам в дорогу дали,

Есть три страны: одну из них

Мы шьем портянки, гольфы и носки;

Скрывают ветками деревья,

Ну а потом, сбивая каблуки,

Туда захаживал мой стих,

Виним ухабы в том, что опоздали.

Там живы все, там нет забвенья.

Успокоение и грусть.

Для нас писали вечные скрижали,

«Передохни – душа устала»,

Но мы из них сложили жернова.

Но путь венчает слово «Пусть…» –

В деревьях обнаружили дрова…

Там у конца всегда начало.

И, ставши одиноки, зарыдали.

124

ВисокOSный год

Мы тело крыльями как бы в тисках зажали,

В бессилии где все и вы живете,

Забывши, для чего они нужны;

Где ночью нужно ставить фонари,

Теперь срезаем их, достав ножи,

Всегда я столь уверенный в полете,

Кляня богов за то, что нас рождали.

Поскольку крылья сзади не мои.

29.09.2000

01.10.2000

Сон: бесконечные ступени.

Оставим это поле,

Они идут из глубины,

На что оно всем нам:

Где луч обгладывают тени,

Здесь слишком много соли

Минуты где погребены,

Осело с наших ран.

Нет ни опоры, ни креплений,

И рядом с ними нет стены –

Оно нам показало,

Лишь острая волна ступеней

Что есть такое смерть,

Уже пронизывает сны;

Оно нам рассказало,

Что можно не успеть.

Идут всё выше, без площадок,

Поверх домов и пара вдоль,

Ну а теперь довольно –

Как устремления осадок,

Идемте наугад,

На них блестит чужая соль;

Пусть будет страшно, больно,

Найдем прекрасный сад.

И, не рассчитывая дальность,

Идут над летом и зимой –

А поле – не забудем,

Они уже вошли в реальность,

Оно у нас в груди.

Став Мирозданию каймой.

Что б ни было – мы будем!

Нам следует уйти.

30.09.2000

Я всё могу, лишь стоит встать с постели –

02.10.2000

Не будет ни просчетов, ни потерь.

В постели хорошо под одеялом,

Уже стою, – ладони, лоб вспотели:

И пусть вовне заледенел туман,

Теперь я жду, когда откроют дверь.

Неважно, что ложился я усталым:

Мне равен тут любой герой-титан.

01.10.2000

Где хоть в броне, хоть в шубе будешь голым

Могу я быть на время великаном!

У Мироздания на волоске,

Такой вот нам дается передых,

Где даже дышишь воздухом тяжелым

Как в этом мире напряженно-рваном

В оторванном от Бытия куске,

Даруется отдохновеньем стих.

125

Анатолий ШУТЫЙ

03.10.2000

А мне говорили вы,

Посвящается Поэту

Что чудо вот-вот свершится.

Нарушат траур громов раскаты,

И голос громче их во сто крат

06.10.2000

Прикажет смерти: «Иди назад!».

Моя забота есть работа

«Остановитесь, звезды закаты!

Моя! – пусть до седьмого пота.

Я в ней упрусь,

Теперь объятия их разъяты

В ней разобьюсь,

Всей силой, отданной за тебя.

Всё разбирая: «что?» да «где?»,

Склонились души в мольбе скорбя,

Поджарившись как на плите,

И все грехи с тебя будут сняты».

Я буду придираться к слогу

И рыть пером, подобно рогу,

04.10.2000

На мне порученном листе.

Заботу ж о своем хребте

Веревка туго зачем-то свита

Я смело доверяю Богу.

Из слов, в воздухе нерастворимых.

Иду мимо, не подавая вида,

В дыму мгновений необратимых.

07.10.2000

Жизнь – чугунная батарея,

Нарочно что-то под ноги брошено.

Никуда ее не спихнуть,

В руках ноша, а тó – разбито,

Руки прячутся внутрь, немея,

И ум занят: в мозгах горошина –

И костра на них не раздуть.

Обида!

Если нет, то она – как ртуть:

Убегает, хоть не чужая,

05.10.2000

Под уклон декабря и мая,

И попробуй ее вернуть.

В траве под моим окном

Промежуточной нету фазы,

Гномики обитали.

Хоть на гору искать залезь,

Но лист упал за листом,

А поспорит кто, всё – рассказы,

И холода настали…

Или жил он совсем не здесь.

Мы об одном мечтали

07.10.2000

И вместе смотрели вверх.

Моей черепашке Мусе

Но сверху к нам, как на грех,

Снежинки теперь упали…

Муська – камешек лунный,

Южных степей кораблик,

Под окнами нет травы,

Самый маленький, самый юный

Никто там не копошится,

Древний мой динозаврик.

126

ВисокOSный год

08.10.2000

Может, воткнулся шип

В рот, и, себя не чуя,

Прикрою грудь плащом, –

Так что уже охрип,

И большего не надо, –

Что-то давно кричу я.

Одним ненастным днем

Пешком отправлюсь. Ладно?

10.10.2000

Отправлюсь в глубину –

В октябре есть одна напасть:

Теперь уж не по краю:

Слишком многое умирает

В толпу, в ничью страну,

И с собой при том забирает

Куда и сам не знаю.

Часть от жизни и силы часть –

Направь меня, душа,

Я иду и могу упасть:

Благослови же, Отче…

В октябре, как всегда, слабею,

Чтоб полами плаща

Вместе с листьями я мертвею,

Сметались дни и ночи.

Но мешает земля пропасть.

09.10.2000

11.10.2000

Тяжело, и кому поплакаться,

Мир надвигался непостижимо:

Рассказать, объяснить – пустое.

Он выплывал из-за темной дáли,

Может быть, всё еще исправится,

Мы же тогда проходили мимо,

Может, будет еще другое.

Но в этом мире забуксовали.

Эти сутки – огневращение,

Приговор его за порогом.

11.10.2000

И одно лишь есть утешение:

Включите свет в домах,

Рана моется кровотоком.

Пусть будет вам светлее,

А в сумрачной аллее

09.10.2000

Пусть будет крыльев взмах.

Чувствую, что кричу

Последний взгляд скользнет

В эту и ту бездонность

По деревам склоненным,

И кулаком стучу,

По тучам полусонным,

Не признавая скромность.

И всё, всё-всё пройдет.

Вижу: трава дрожит –

Как тяжело смотреть

Ветер поднялся криком –

На этой ивы локон,

Голубизна бежит,

На свет из этих окон,

Прячась за горным пиком.

Что не увидишь впредь.

129

Анатолий ШУТЫЙ

С тобою, как сестра,

14.10.2000 *

Аллея среди ночи…

В домах пусть будет громче,

Те клýбы, что по интересам,

Ну а тебе пора.

Напоминают мне клубки

Большие, смятые под весом.

12.10.2000

Пусть даже там не «червяки»,

Трудно, ползая, быть парящим, –

Совместно все в них копошатся –

Одновременно то и это:

Мелькают губы, груди, лбы –

И булыжники, и комета

Вот-вот на что-нибудь решатся…

В небе сдавленном и болящем.

И газа вверх пошли клубы.

Впереди поджидает ящер.

Уходящим куда-то в дым

Ты в клубе, будто в теплой шубе,

Помоги, на камнях стоящий,

Высиживаешь мастерство;

Человеческий Серафим!

Ты не один: с тобою вкупе

И та, и тот… и даже то.

13.10.2000

Время – золото

Как плод таланты кормит клуб,

Но свой я всё ж прикрою пуп.

Вниз, прямо из-под молота,

— — —

Нá головы наши грешные

Одним теплом дитя согрей:

Тяжкое сыплется золото,

Твори один в углу у лампы,

Падают слитки свежие.

Где дальше рты и дальше лапы

Под канонадой этою,

Товарищей, твоих друзей.

Даже когда нам больно,

Прятаться не советую

15.10.2000

И говорить: «Довольно».

Немного многое решает.

Будут покуда теплыми

Вы Бога за меня молите –

Кресло, постель, циновка,

Вся жизнь подвешена на нити,

Нам – согреваться топками,

Которая уже ветшает.

Будет литьё и ковка.

15.10.2000 *

13.10.2000 *

Лермонтову

Сыро, зябко, трудно, плохо

Под дождь, под шторм, под бури вой

От рождения –

Когда от нас уходит воин,

Этот мир достоин вздоха

На смену должен встать другой.

Сожаления.

Мой Бог, пусть будет он достоин.

130

ВисокOSный год

16.10.2000

Вокруг осыплются снега,

Под ними дом и холм пригнутся,

Я думал: вымерз до основ,

И смолкнувших дерев рога

И скоро горло онемеет,

В пургу холодную упрутся.

Всей кровью холод овладеет,

И скроет кожу льда покров,

Каких-то северных племен

Меня, как снег, пурга закрутит,

Во сне я буду слышать саги,

Последнее во мне остудит…

Но даже колдуны и маги

Но кто-то в грудь подбросил дров.

Не растревожат этот сон.

16.10.2000 *

Придет зима и я усну,

Где обещания и клятвы?

Дождаться чтобы мне весну.

Где урожай? Где время жатвы?

Неделя бестолковая,

И жизнь черновиковая.

18.10.2000 *

На землю падает листва,

17.10.2000

А лишь недавно нарастала,

И днем ей было солнца мало…

Легенды – нынешняя страсть,

Нам не сокрыть с листвой родства.

Как проявление недуга,

Они – сегодняшнего часть,

19.10.2000 *

И всё реальнее их власть,

Я говорил, что нет причин,

Поскольку по закону круга

Которые меня затронут –

Мы в них готовимся упасть.

Ни ураган, ни даже омут

Не совершат беде почин:

Пленит, волнует час начал

Мои покровы как бетон…

И древний мир – мир динозавра:

Но отыскался в мире дольном

Там жизни строился причал,

Лишь камень, – нет, не в сорок тонн, –

Там Ангел время размечал

И я сказал: «Мне очень больно».

И потому еще, что завтра

Конец себя уж прокричал.

20.10.2000

18.10.2000

Предзимье

Заснуть бы очень долгим сном,

Одни дружины отошли,

Как в русской сказке старый леший,

Войска другие на подходе –

Укрыться мхом бы и кустом

В округе тихо, ни души,

Суровою зимою здешней.

Пустынно в сером небосводе.

131

Анатолий ШУТЫЙ

Исчезли всадники огня,

23.10.2000

Стремясь за силой к серафиму;

К чему нужна такая срочность:

Готовясь к долгому нажиму,

Пытают душу мне на прочность

Земля молчит, едва звеня.

И день, и ночь, и день, и ночь,

Снегирь за речкой видел зиму.

И даже некому помочь.

Впились минуты как пиявки,

21.10.2000

Ну не один же я у них,

Атакой совершился шаг.

Размечен час от сих до сих –

Распороты пеленок ткани.

Ни отступлений, ни поправки.

Теперь уже нельзя никак

И не дают никак отставки,

Ютиться в черных дырах зданий,

Позволили б тогда поспать –

Не на столе, а лишь на лавке,

аскрылись окна в зодиак!

Так нет: живьем колесовать,

Рассудок, ты теперь – слуга

Всё выпустить: и кровь, и пот,

Единого, как вздох, полета.

Как будто жизнь вошла в цейтнот!

Молись – у неба плоть туга.

Борись: полет – твоя работа,

24.10.2000

н сочленяет берега.

Как мне собрать однажды всё:

22.10.2000

Осенний двор и тот овражек,

Вечерний свет многоэтажек

Взгляните: на пустынном месте

И это вот моё окно,

Остался одинокий дуб, –

Почти как в той старинной песне, –

Дорожку, канувшую в тучи,

И ждет, когда года пройдут.

Повествование шумов,

Он помнит, что пустырь был садом,

Простор, который ждет и мучит,

Дома он помнит, блеск окóн

Протискиваясь меж домов,

И то, что рос когда-то рядом

Не подчинившиеся шагу

Моих отца и мамы клен.

Мечты, скользящие вдоль стен

Я наблюдал, как свет и соки

И улетевшие совсем…

Дубок тянули дальше вверх,

Всё взять и вылить на бумагу.

Когда писались эти строки,

И ожидал я новых вех.

25.10.2000

Вы подойдите – он расскажет,

Не подсказывает нам опыт,

Со всею мудростью седин,

Пусть не видим ни я, ни вы,

Поймете, не расслышав даже,

Но дороги, любые тропы –

Погладьте кóру из морщин.

На земных покрывалах швы.

132

ВисокOSный год

Что под ними – пока не знаем

Чтобы прошли свободно горы

Иль не помним мы ничего;

Или планетное ядро!

Всё шагаем мы и шагаем,

Все тайники, углы и норы

Утрамбовывая вещество.

Свести на нет, сорвать пора,

Как у последнего одра,

А однажды, опять незримо,

И разрубить как узел споры.

Швы расходятся впереди,

Мозгов упорная кора

И тогда мы шагаем мимо

Раскроется, поддавшись штурму, –

Покрывал земных на пути.

Под кожу, кожуру и шкуру

Войди же, Ждущее с утра!

26.10.2000 *

Солдатики из олова – кусочки лишь металла,

Игрушки безымянные, которым грош цена?

28.10.2000

У всех своя история, им предстоит немало,

Всё это – не событий

Они пока без голоса – от сказки семена.

Редкостное стечение.

Требуется нам выйти,

26.10.2000

Ну а потом – лечение:

В сумерки удалиться, –

Сидит задумавшийся ангел,

Мертвая изоляция, –

А рядом: знаки, письмена…

Что освещает яркий факел?

Чтобы закрылись лица,

Быть может, это – имена?

Далее – операция.

Ступени, окна, двери, звенья

Если бы только вороги,

Скрывают эти чертежи,

Не было бы симптома,

Скрипящие в чернилах перья,

Это – не камни под ноги,

Звенящие в крови ножи,

А на кости саркома.

Немые взгляды, крики, славу,

Потоки лавы, горы льда,

Живые соки, мёд, отраву

29.10.2000

И пропасти, и города…

Как мне встречать рассвета час,

Склонился он над тайной картой –

Как посмотреть в лицо светилу,

Художник, высших сфер пиит.

Пойти, не опуская глаз,

Над чем задумался крылатый,

Принять протянутую силу,

И почему он всё сидит?

Когда я не успел… не смог…

27.10.2000

Когда Вчера – не совершилось?

Освободить своё нутро,

Глаза закрыло словно смок,

Открыть его, сорвав затворы,

Что вспыхнуть давеча стремилось.

133

Анатолий ШУТЫЙ

Несовершённое болит,

Не нищета и не тюрьма

Как умирающий зародыш;

Судьбу мою разбили –

Родить его уже не сможешь,

Однажды забрела чума,

А кто еще его родит?

Где все мы жили-были.

Погибли сын, жена и мать,

Пусть Солнце говорит: «Пора!»

А мне не вышло следом.

И мне прощается утрата,

Чего еще от жизни ждать

Бегу от друга и от брата,

Под этим клятым небом?

На мне еще висит Вчера –

Угли летели на порог,

Ужасно трудно встретить Завтра.

Огонь плясал по крыше…

Там оставаться я не смог.

Такой вот случай вышел.

30.10.2000

Мне было, право, всё равно,

Кому под тучами седыми,

Куда, зачем – детали.

Кому под сводами резными,

Но стужа, голод и вино,

А мне – всё больше у стола.

Увы, не доконали.

Кому творить холсты, иконы,

Тогда на службу воевать

Кому блюсти дворцы да троны,

Пошел поближе к бедам,

А мне вот – лить колокола.

Ведь мне не страшно умирать

Под трижды клятым небом.

Основа под рукой бела;

Багровой меди, серебра

01.11.2000

С пока что верного пера,

Рассказ второго солдата

Ни в чем и никому не внемля,

Я вылью прямо из котла —

Пусть голос мой негромкий, слабый

Как вам – не знаю, мне же – время:

И ненадежен план,

Я должен лить колокола.

Не отступил пред чертом я бы:

Стучит мой барабан!

31.10.2000

В тяжелом длительном походе,

Рассказ первого солдата

В бою, где смерть кругом,

Мушкет на кожаном ремне

Поднимет волю он в народе –

И сумка с черствым хлебом –

В покинувших свой дом.

Вот всё, что ныне нужно мне

Ни гор, ни моря, ни пустыни,

Под этим клятым небом.

Нет и границ у стран,

А раньше, правду говоря,

Наш дух вовеки не остынет:

Оно казалось свято,

Стучит мой барабан!

Ведь у меня была семья

Я видел верное знаменье,

Счастливая когда-то.

Я знаю, я читал, –

134

ВисокOSный год

К чему волненья и сомненья:

03.11.2000

Падет враждебный вал.

Рассказ четвертого солдата

Зови туда, где жарче, гуще –

Идем мы на таран…

Уж столько лет в походе ратном,

Останови назад бегущих,

Что кружит голову от звона,

Стучи, мой барабан!

Но я пожертвую и златом,

Чтобы найти перо грифона.

Оно спасает от невзгоды

02.11.2000

И силы даст подняться гордо,

Рассказ третьего солдата

Оно подарит дух свободы,

В рубаху талисман зашит –

Оно совсем другого рода!

От сглаза он поможет,

Ни жажда крови или смерти,

А на врага – имею щит,

Ни месть, ни долг, ни воля трона

Да и на «друга» тоже.

Меня вперед ведут, поверьте, –

По городам и по лесам

Я всё ищу перо грифона.

Пройду под снегом, градом,

Что наша жизнь – листок осенний,

И всюду буду только сам,

Необратима, бестолкова;

Неважно, кто там рядом.

Не понимаю суть рождений:

Всегда останусь я собой,

Травою гибнем снова, снова!

Не сдавшись дешевизне

Но только будет всё иначе:

До смеха пестрой и рябой

Со времени, пожалуй, óна,

Глупейшей этой жизни.

Где камень тверже, пух где мягче,

Фортуна знает верный шаг –

Для нас лежит перо грифона.

Не повернется задом.

Я не боюсь идти всё дальше,

Я сам себе и гимн, и флаг,

Не надо спрашивать откуда,

Неважно, кто есть рядом,

Не важно, что случилось раньше, –

И даже тем, что я служу,

Во мне живет виденье чуда.

Что подчинюсь приказу –

Мои стремленья – не нелепость,

Я своего не обнажу

Не сумасшествие от стона.

Ни перед кем ни разу.

Еще одна стена и крепость –

Быть может, кто-то и смешал

И я найду перо грифона.

Меня со скотским стадом,

Судьбу я только сам решал,

04.11.2000

Рассказ пятого солдата

Неважно, кто был рядом.

Один кричит, другой пищит

Со всех сторон на вражьи норы

И бьется, как в падучей,

Обрушимся живой лавиной!

Но у меня ж остался щит

На крепость устремятся взоры –

На всякий скверный случай.

Мы будем силою единой!

135

Анатолий ШУТЫЙ

Осиной тучей, птичьей стаей

В ушах останется молитвой

Поднимемся над всей долиной,

Последний отданный приказ!

И даже нет – мы вместе станем

Ни он, ни ты, ни я, так кто же

Одной рукой, стрелой орлиной,

Работу должен завершить?!

Непобедимою от века

А если смерть – поможет Боже

Одушевленною машиной,

Тебя от жизни отрешить.

Нам сердце – знамя, кости – древко:

Могилу выкопать для нас –

Мы будем силою единой.

Такой другим дадут приказ.

А если солнце отвернется,

Не познакомимся с кручиной:

Вернуть победу дух найдется –

06.11.2000

Мы не запахнем мертвечиной.

Рассказ седьмого солдата

Навек ушедших похороним;

Да будет вам земля периной,

Моя душа никак не вспомнит

Мы знамя наше не уроним,

Лачуги на земле родной:

Мы были силою единой.

Воспоминанья ветер гонит,

Перед глазами только строй.

05.11.2000

В руках оружие сжимаю,

Рассказ шестого солдата

На голове тяжелый шлем…

Бегу я, но не понимаю:

Вся наша жизнь в грязи виляет,

Чтó это всё, и всё зачем?

Поскольку слишком много фраз

Идет сраженье. Хрипы, крики

Язык болтливый позволяет,

Когда уже звучит приказ.

Слились со скрежетом кругом,

Давно для нас пора приспела

Скребут о небо наши пики,

Не говорить, а выполнять,

А мы засеиваем холм.

Ведь собирается для дела

И я в густую эту жижу

Большая труженица – рать.

Кричу, но кажется, что нем:

Будь непреклонным, как колонна,

Не слышу… ничего не вижу.

Прозрачным, твердым, как алмаз;

Зачем я тут, и всё зачем?

Одна есть правда – легиона,

За бревна, каменные горки

Одна обязанность – приказ.

Хвататься ль мне – за жизни клок?

Долой пустые рассужденья –

Разбилось небо на осколки,

Беда не в пуле и огне,

Осыпалось в потоки ног.

Как ядовитое растенье

Повсюду танцы преисподней,

Она засела в глубине.

А песни были про Эдем.

Взор переполнится пусть битвой!

Я слышу хохот старой сводни.

Но и когда не будет глаз,

Откуда мы, и всё зачем?

136

ВисокOSный год

07.11.2000

Уж прибираю мой крохотный дом,

Рассказ о семи солдатах

Но ожиданья, наверно, напрасны:

Крылья его не проходят в проём.

Пошли семь выживших солдат –

Теперь одни, теперь без войска.

09.11.2000

Дороги пыльная полоска.

Идут, куда глаза глядят.

Не воин я, пока «склерозом» болен:

Они уже встречали ад,

Не помню, отдохнув, иду куда

Последний раз уже вздыхали,

И быстро забываю холода,

Прощались и опять вставали,

Когда сезон, набравший силу, зноен;

Но вот душа кренится от пробоин –

Когда их поднимал набат.

Я вспоминаю, что пора идти,

Идут, почти не говорят:

И замечаю крестик на груди,

У всех одно – вопрос тот жгучий.

Когда его я менее достоин.

Идут в ущелье и по круче,

Но не свернут теперь назад.

Нет, это – больше не отряд:

10.11.2000

Ни командира, ни устава,

Забыта воинская слава,

Шагом единорога

Последний отшагал парад.

Даже с могучей волею

Не нужно никаких наград –

Трудно идти без Бога,

Свободнее сухарь изгоя;

Ну а писать – тем более.

Они совсем, совсем другое

Встретишь великий город,

Теперь в пути найти хотят.

Многое в нем прославится,

В пути их Небеса хранят –

Только наступит холод

Я видел, как над головами

И навсегда останется.

Играли ангелы крылами –

Сказано будет много,

Пройти им сто земель подряд.

Не разбудив безмолвия.

Идут всё дальше семь солдат.

Даже кричать без Бога

Они уж скрылись за холмами.

Трудно, писать – тем более.

Здания все нависли,

08.11.2000

Будто бы склепы мрачные –

Ангел крылатый стоит у дверей,

Не устремятся мысли:

Песни несет он и дивные сказы

Выси там не прозрачные.

Дальних земель, бесконечных морей,

Не надломить итога,

С чудною силой в руках его вазы.

И не пробиться молнии –

Я ощущаю всё это теплом,

Трудно мечтать без Бога,

Образы ангела блúзки и ясны.

Ну а писать – тем более.

137

Анатолий ШУТЫЙ

11.11.2000

На шпили вздернуты лохмотья.

Осталось ожидать недолго.

Стояли ювелир, гончар,

На землю брошены поводья.

Был пояс скорняком предложен;

В глазах двоится от восторга.

Я выбрал для себя товар,

Пары вдыхаемые едки.

Еще не зная, сколько должен.

Колышутся грудные клетки.

Среди волнующихся груд

Гадать ли, размышлять подолгу?

Сегодня настоящий праздник,

От нас скрывается цена.

Хоть сознает любой участник,

Я выбрал для себя дорогу,

Что победители умрут.

Не зная, сколь она длинна.

13.11.2000

12.11.2000

Сегодня мир осыпал снег,

Города многовековые.

Он всё остудит, успокоит

Не разрушились замки древние.

И черноту собой укроет –

Помнят пращуров мостовые.

Он для земли как оберег.

Неужели мы здесь – последние?

На долгое он нас обрек,

Рассказ его пока не понят,

Современника Авраама

Но что-то каждому готовят

Внуки где-то качают кронами,

Потоки белых быстрых рек.

И, как прежде, стоим у храма

Сегодня мир осыпал снег.

Мы с глазами, заботы полными.

От дорог на ногах мозоли,

14.11.2000

Как сто лет назад или тысячи,

На время поднятые маем

Мы боимся беды и боли,

К нам снова снизошли снега,

Любим близких… А как же úначе?

И превратились в берега

Нет, не может быть – слишком рано, –

Дома, в которых обитаем:

Встретим мы еще дни весенние!

И не вздрогнет пока Гондвана…

Повсюду будто стали реки –

Неужели мы здесь последние?

Теченья их не сознаем:

По ним иль с ними мы плывем,

Куда нам нужно в этом веке.

13.11.2000

Борьба чудовищной воронкой

Мне что-то наяву приснилось,

Засасывает дальше, глубже,

Смотря на белую реку,

Не успевает смысл за гонкой.

И вот, подобно маяку,

Не вспоминайте – будет хуже.

Заря за снегом засветилась.

138

ВисокOSный год

Я вместо ручки взял весло –

17.11.2000

Меня быстрее понесло.

Ищем ключ от сундука,

Заползаем в подземелье

15.11.2000

Старой крысы, паука

Иль бормочущего зелья;

Не привыкну никак к нашей долгой зиме,

Потому ли что скользко и холодно мне?

Лезем вверх на чердаки,

Где навалено навалом,

Потому ли, что день начинается поздно,

Потрошим мешки, тюки

Но рисуется мир на окошке морозном?

С неопознанным товаром;

Каждый год, каждый день будет сказка другая,

Опускаемся на дно,

И полшага до ночи, полшага до рая.

Отдаемся в лапы бестий…

А находится «оно»

Потому ль, что окажется многое разово,

На свету, на видном месте.

И останется снова зима недосказана?

18.11.2000

16.11.2000

На пути, ураганом расколотом,

Собирайтесь – нам наводятся мосты

Вьются вьюги – голодные змеи.

Через море, через реки, через сушу!

Я стою, окружаемый холодом,

Чтоб стремленья наши не были пусты,

У горячей своей батареи.

Не жалейте заплутавшуюся душу.

Приговору безбожному, скорому

Не достать – пустота не продует,

Покидайте ваши гнезда-терема,

Но шагнуть мне достаточно в сторону,

Открывайте замороченные вежды,

И враждебное там атакует.

Ничего, коль у кого нога хрома –

У надежды покрывала нынче снежны!

Бугорки, сетку трещин укрытия

Глажу с дрожью и тихой мольбою.

Ни к чему об оставляемом радеть,

А смогу ли когда-нибудь выйти я,

Что-то мы на перекрестках задержались,

Перепуганный внешнею болью?

Будет в горе и печали нам сидеть,

Не затем же на планете мы рождались.

19.11.2000

Не обленимся отныне от жары,

Приподнимаю цепи гор украдкой,

Не замерзнем мы, покуда будем смелы.

Тяну жгуты космических орбит,

Собирайтесь – нам постелены ковры,

Как бумеранг мечу метеорит –

Словно крылья лебедей – повсюду белы!

Я занимаюсь утренней зарядкой.

139

Анатолий ШУТЫЙ

Я штормом по морям пускаюсь в пляс;

И руками взлелеять былинку,

Перекрывая всякие барьеры,

Где осталась холодная грязь,

Вхожу порой в другие атмосферы,

Когда никто не видит – в ранний час.

Протянуть бы хоть тонкую нитку,

До конца не исчезла чтоб связь,

19.11.2000

А от всех и вся отгородясь,

Незакрытой оставить калитку.

Где-то тепло,

А у нас – снег,

Всё замело

22.11.2000

До моих век.

Что впереди:

Не собирайте чемоданы,

Поле, мечта ль?

Не набивайте рюкзаки,

Шторами льдин

Оставьте шубы и кафтаны,

Кутает даль.

Снимите золото с руки:

Нету цветов,

Неважно, что тогда настанет, –

В травы не лечь –

Падет ли снег или растает, –

Белый покров

По полю, по большой реке,

Не пересечь.

Хоть и душа в пути устанет,

Всё перешло

Нам отправляться налегке.

В домик-ковчег

Где-то тепло,

23.11.2000

Ну а тут – снег.

Незнакомец был ликом бел,

Контрастирующим со шляпой,

20.11.2000

В кресло кожаное он сел

Кочуем, ожидая утешенья,

Рядом с арфой моей горбатой.

«Забытые и близкими, и Богом»,

Ничего мне не говоря,

Всегда одни, а каждый день – решенье,

Поиграл по столу перстами

Судимое неизъяснимым долгом.

Гость промозглого ноября

Так нужно, ни к чему искать подвоха,

С голубыми как лед глазами.

Но мы с тобой пока всего лишь дети,

«Много лет я тебя искал, –

И потому, когда мне слишком плохо,

Произнес, наконец, устало, –

Я силы жить беру в мечтах о смерти.

Хоть и мир этот, в общем, мал,

В нем порядочно помотало:

У египетских пирамид,

21.11.2000 *

Лет пятьсот назад близь харчевни…

От души, что уже занялась,

Царь, торговец, иезуит…

Сохранить бы живой половинку,

Помогали мне и из черни.

140

ВисокOSный год

Где я только не побывал

Раскидаю валуны,

В одеянии неприметном:

Разровняю все пороги,

Слышал лекции, видел бал…

Завершу я три войны –

А нашел вот за инструментом.

Тоже, только по дороге.

И среди человечьих стай

Этот случай совсем не редок.

26.11.2000

Ну да ладно, давай – сыграй

Ничто его не встревожит,

''Гостю'' что-нибудь, напоследок».

Лицо теперь – монолит,

И отвлекаться не может,

24.11.2000

Он больше не говорит.

Ненужное больше оружие

Пусть молнии рвут одежду,

Оставили где-то в пыли,

Слетаясь со всех сторон,

Уже, в ожидании ужина,

Но снова и снова между

На наши диваны легли.

Мирами родится звон.

«Надев триумфальный венец»,

Моря задрожат от эха,

Рукам разрешили расслабиться

А горы сгорят дотла –

И телу всему, наконец,

Ничто теперь не помеха –

От тяжкой одежды избавиться.

Бьет ангел в колокола!

Но ночь разродилась сражением,

27.11.2000

Был бой не закончен еще,

Мне дана одна минута,

А мы поспешили с решением –

Пусть же будет век – как будто, –

Оружие сдали свое.

И продлится это утро ночи вопреки.

Ведь мгновение – безмерно…

Но бежит оно как серна

25.11.2000

В травы вечности, наверно,

Я хочу найти цветок,

От моей руки.

Под звездой иной растущий,

Мне дано не больше метра,

Где вдыхается восторг,

Может, здесь, а может, где-то,

Где парят луга и кущи.

Но от воли и от ветра

Станет он большим.

По дороге я пройду

А потом, как от напасти,

Сто утесов и оврагов,

Разнесет его на части,

Буду камни рыть, руду

И тогда, что в Божьей власти,

Сорока архипелагов,

Я расстанусь с ним!

141

Анатолий ШУТЫЙ

28.11.2000

В животе и горле жженье,

Губы, как бумага,

На холоде и на ветру,

Начинаются виденья:

Не вспоминая о насущном,

В недостатке влага.

Остановлюсь, совсем замру

И перестану быть идущим.

Пробегает время мимо,

Мне станут говорить: «Пойдем»,

Где-то пламя тает,

Начнут тянуть меня за полы,

Жизнь – не жизнь, а только ширма:

А я на месте на своем

Слова не хватает.

Леса увижу, горы, долы…

01.12.2000

Не упаду я больше ниц

Тени зимнего замка–1

От вьюг нещадных, что нередки,

И дам приют я стайкам птиц,

Среди вечной мерзлоты,

К лучам протягивая ветки.

Средь кривых деревьев-палок,

Где мозоль земной плиты,

29.11.2000

Оказался черный замок.

Тихо, тайно, как змея,

Из-под двери, с нижних полок,

Вырос будто бы из пня:

И пугая, и маня,

Щепы – башнями предстали;

Подползает к телу холод.

Светит он как головня

Красным в пасмурные дали.

Вот касается ступней,

Вот опутывает ноги…

Тень его высоких стен

Хочет предложить он мне,

Вижу даже здесь теперь я:

Что вручил, пожалуй, многим.

Тучи солнце взяли в плен,

Успокоит, усыпит:

Стали серыми деревья,

И стоять уж неохота,

В пояснице не болит…

Волны бьют о камни лбы

Сердце – цель его охоты!

И циклоны завывают…

Тайный смысл его судьбы

Отчего же я не рад? –

Льды в глубинах укрывают.

Жалко, то что не Сократ.

30.11.2000

02.12.2000

Неуверенны движенья,

Хотите, короткий вам сон расскажу,

Шаг один – как тыщи,

Из тех, что не канули в серость.

Слабость, головокруженье:

Нет, нет, объяснений я вовсе не жду,

Не хватает пищи.

А просто от нечего делать.

142

ВисокOSный год

Как будто бы я возвращался домой,

Сразу и однозначно.

Строенья по левую руку,

Будет ли передышка?

И нес некий груз для меня дорогой –

Норма, когда похода

Портфель или, может быть, сумку.

Первый отрезок – в доме.

По завершенье года

Когда для того, чтобы чуть отдохнуть

Ждать ли чего-то кроме?

Его опустил я на землю,

Вдруг ветер мне в спину стал бешено дуть,

05.12.2000

Меня подхватило метелью…

Тени зимнего замка–2

Был лед под ногами – держаться нет сил,

А рядом – ни кустика даже,

Зима наступает, и тени от башен

И ветер меня одного уносил –

Морозного замка на севере диком

Без ноши – всё дальше, всё дальше…

По ямам и склонам, по скатерти пашен

Сюда продвигаются в виде безликом.

03.12.2000

Они захватили селенья в округе,

Готовятся лечь на могучие грады,

Безбрежье, камни, горы, тишь…

И будут напрасными наши потуги:

Жизнь глубока, а небо мелко,

Не выдержат стены их новой осады.

И ты, Крылатый, там молчишь,

Там не бывало человека.

А если кто и забредал, –

На наши улицы и жилища

Скребли подковами копыта

Надвинулись тени дворца Борея.

О камни иль каблук ступал, –

Нам поздно куда-то идти, дружище,

То всё давно уже забыто.

И, может быть, поздно шутить, немея.

Там очутиться одному

Равнó – немедля, сердце слыша,

Но нужно помнить, пускай во мраке,

Стать чуждым трепету сему –

Что прямо от Солнца корабль отчалил,

Погибнуть, оказаться выше.

И он прибудет, и вспыхнут маки,

А мы пока что стоим в начале.

04.12.2000

06.12.2000

В гору пошли колеса.

Час ожиданья жуток.

До зари, до рассвета, – пока еще рано, –

Босыми да с утеса.

Облачившись кто в шубы, а больше – в

Будет ли промежуток?

обноски,

Вмиг выплывает мачта,

По седой ледяной бороде Великана

Если упала вышка.

Направляем мы сани и наши повозки.

143

Анатолий ШУТЫЙ

В белом поле дорогу подскажет вожатый,

Нам мешающих хватает!

Ну а цель пронесут через годы преданья;

Лучше попросту пригнуться».

Пусть расправится дух, ледниками

И вот тут совсем вплотную,

зажатый,

Чтó никак не ожидали

И не будет в походе ни слез, ни стенанья.

И подумать не могли,

Пробивая твердь литую, –

А когда мы дойдем до очей великаньих

Будто камни кисть разжали, –

И опустим в озера, которые рядом,

Вырастает из земли!

Сбереженные зерна краев наших дальних,

Зарастает раной дверца –

Станет ясно, что далее делать нам надо.

Никуда теперь не деться.

07.12.2000 *

09.12.2000

С миром с этим наедине

Мотылька привлек цветок

Я пытался всегда общаться,

Темно-синий с белым стеблем,

Но поддерживать трудно мне,

Был велик он и высок,

Чтó не может никак начаться.

Хоть не пах привычным хмелем.

Наконец, среди бела дня,

То, что крошка и хотел,

Захотелось мне с ним бороться,

Даже больше, даже лучше,

Но, упрямство свое храня,

И с травинки он слетел

Как стена он – не поддается.

К надвигающейся туче.

И тогда до меня дошло:

Нет, не сильный он и не гордый,

09.12.2000

Здесь сокрыто иное зло:

Я забыл свою беду

Этот мир, оказалось, – мертвый.

И луну, и свет болотный;

Позабыто, что уйду, –

08.12.2000

Будет шаг бесповоротный;

Я о вороне забыл

Первое предупрежденье

И о наступленье мельниц;

Возникает только сзади,

Что пока еще бескрыл,

И почти его не видно.

Я забыл, что лишь младенец.

«Для чего же обсужденья,

Объясните, Бога ради?

Недоверие обидно!»

10.12.2000

А второе – прямо сверху

Надо отправляться в бой,

За глаза тебя хватает –

Только в теле глупом сбой;

Не удастся отвернуться.

Замыслов крушение –

«Ну зачем мешать успеху,

Головокружение.

144

ВисокOSный год

Тела мне не изменить,

12.12.2000

Боя – не остановить,

Тихо за моей постелью,

Прямо-таки бедствие

Я немного отдохну,

То несоответствие.

Солнце крепко держит Землю,

Мясу, мозгу и костям

Корни – древнюю сосну.

Не прикажешь по частям –

Не влетит метеорит,

Черное иль белое –

Не сломает дамбу ветер,

Требуется целое.

И квартира не сгорит,

Не люблю «ни то, ни сё»:

И пока табу на смерти.

Или сразу, или всё!

Мне не страшен час итога,

«Так» или «иначе» –

Ну а день пусть сбавит шаг.

В этой жизни-матче.

Я посплю еще немного,

Что там «снегом намело»?

Боже мой, пусть будет так.

Что «открылось на табло»?

Ну, немного ближе –

13.12.2000

Всё нормально: «Выжил»!

«Помолчим, – сказал пустырь, –

Вечер движется с востока,

11.12.2000

Стало как-то одиноко,

По нэцке «Мудрец с учеником

И с куста слетел снегирь.»

на черепахе»

«Слышен снега слабый хруст.

Я как будто бы забытый

Не от дури, не со страху

У дороги, в дождь разбитой…

В бешеной погоне

Помолчим», – ответил куст.

Сядем мы на черепаху;

Вторила тропа: «Как гол

Кто тогда догонит?!

Горизонт, пургой едомый…

Всюду станут голосить,

Нынче старый мой знакомый

Словно бы от порчи:

Почему-то не прошел.

Будет в ямы заносить

Чьею сказкой, взглядом чьим

Или в море прочих.

Будем дальше согреваться?

Мы же всё и вся пройдем,

С чьей душою оставаться

Захотим – и снова,

Нам в тиши? Что ж, помолчим».

Если вдруг не упадем

С панциря крутого.

14.12.2000

Забираются, обнявшись,

Под водою, под сумрачным морем

Вихри под рубаху;

Оказался мой город большой,

Ну-ка, сядем, разбежавшись,

Вместе с грешною нашей душой,

Мы на черепаху!

И никак море мы не прогоним.

145

Анатолий ШУТЫЙ

Засосала в себя глубина,

Чья там судьба решалась,

Заключила пространство в объятья.

И каковы намеренья?

Над домами вода как проклятье,

Дóжили – нам досталось.

А она тяжела и мутна.

Надо ль еще знамения?

Здесь порою не видно луны,

Нам проходить сквозь «кольца»,

Солнце блекнет и гасится даже.

Быть у «того» и «этого»…

Как холодные, темные стражи

Всё уже – нам придется.

Высоко где-то ходят валы.

Большее мне не ведомо.

Может, хоть у последней черты,

Если всё до конца не остынет,

17.12.2000

Вздыбит магма земные пласты

Прямо с гор гренландских на метелях феи,

И на свет, наконец, нас поднимет.

Из пещер глубоких гномиков семейство

Стали собираться, как мы и хотели,

15.12.2000

Скоро здесь начнется сказочное действо

Люблю воздушные свирепые порывы:

Под ветром трудно спать и убегать,

Вне страничек книжных – отложить не

Зато приятно глубоко дышать

выйдет –

И ощущать, что мы пока что живы!

(Автор неизвестен, был ли – непонятно)

Даже кто задремлет, до конца увидит;

Хвала моя наточенным ножам,

Присказка прошла уж незаметно как-то.

Что мне так ловко крылья подрезают,

Ведь те еще быстрее отрастают,

Будут превращенья, заклинаний ворох,

Где от порезов оказался шрам.

Золото и угли, свист и гул над башней…

Я уже услышал необычный шорох…

Мне нравится, как жизнь с горы несется,

Только не была бы эта сказка страшной.

Хоть это трудно повторить потом,

И может выйти шейный перелом,

18.12.2000

Зато какая скорость разовьется!

Не время, а просто бестия!

16.12.2000

Но раз не попали в «рот»,

Станцуем тогда, народ!

Я говорю входящим

На «лысине» у столетия.

В третье тысячелетие –

Празднующим и спящим:

Это – под стать отметине.

18.12.2000 *

Встать на суставе эры

Что-то сил мне не хватает,

И, помолившись мысленно,

Почему-то дух мой тает,

К связке добавить нервы –

Вообще – неловко.

Это почти что миссия!

Может, то болезнь какая,

146

ВисокOSный год

Или кто вредит, мешая?

Без плодов и сил тружусь,

Глядь: в руках веревка.

Как мечусь в своем капкане,

Копошусь в открытой ране,

Присмотрелся, что за чудо:

Головой о стенку бьюсь!

Как от внутреннего зуда,

Выгнувшись дугою,

Но увидел вдруг я чёлн,

Я тяну ее, стараюсь –

Проплывающий сквозь рифы,

Бьюсь, борюсь, сопротивляюсь –

И услышал песню… Рифмы!

С кем? Да, сам с собою.

Совершилось! Я прощён.

19.12.2000

20.12.2000 *

Даже старое дупло

Вроде бы всё в порядке,

Вместо век закрылось снегом,

Нет и примет плохих,

И уныние легло,

Но одноглазый лих

Заслонившись мрачным небом.

С нами играет в прятки.

Ни тропинки хоть какой,

21.12.2000

Ни оставленной пометки,

Лишь сомнительный покой

Посекундно, помгновенно

В колебанье голой ветки.

Яркой вспышкой, черной тучей

В мягкий мозг вливайся, случай! –

След вороний у ствола.

То, что вечно, то, что бренно.

Был ли кто еще, плутая?

Человечья вся природа!

Разглядеть душа б смогла

Закипай в огне висящем

Свет святого Николая.

В мире дольном и пропащем,

Кровь добавит кислорода.

А когда без опозданья

20.12.2000

Упаду прожженной веной,

Я не слышу новых строк –

Я рожденною вселенной

Слух ослаб, совсем закрылся.

Дверь открою Мирозданья.

Я пред Богом провинился

И слова собрать не смог.

21.12.2000

Убегает как олень,

На тетрадке карандаш –

Что само собой давалось;

Он, наверное, не наш,

Что лучами освещалось,

Он, конечно же, чужой –

Перешло в густую тень.

Оказался под рукой.

147

Анатолий ШУТЫЙ

Лучше мы его отложим:

И нога моя мозжит,

Острый, да еще без ножен,

Видно, при его погоде.

Мало ли, что может быть,

Выйдя из запретных зон,

Если кончик затупить,

Не смирится с торможеньем –

Кто нам дал такое право,

Со своим заданьем он,

Рассудите трезво, здраво.

Со своим определеньем.

Эх, несчастная душа, –

Это мне не по душе:

Даже нет карандаша –

Не умыться, не напиться…

Будем жить мы не спеша

Только чувствую уже:

И бумагой не шурша.

Третий день сюда стремится.

22.12.2000

24.12.2000

Под зимней белой скорлупой

День короткий, ночь длинна,

И напряженье, и покой –

И луну украл рогатый,

Всё спит и жить старается,

Чтобы спрятать под лопатой,

Там братство новое ростков

Придавив мешком зерна.

И образы, еще без слов, –

Это – ночь нежданных встреч

Там новый год рождается.

И нечаянных явлений,

Непонятных завихрений –

24.12.2000 *

Надо б нам пирог испечь.

Изо льда больших озер

Час несущийся одним –

К нам придут по насту девы,

Ничего, как легкий дым,

Слуги Снежной королевы,

А к другим он как ворвется,

Выйдут духи гор и нор…

И споткнется там рассказ,

Будут танцы и игра

Вся земля перевернется

На чудесных инструментах –

Для кого-то в этот час.

На ветвях, кострах и ветрах –

До рассвета, до утра.

25.12.2000

Среди пустынь безжизненно сухих,

23.12.2000

Среди лесов завьюженных таежных,

Под непрестанный грохот волн морских,

Только этот день спешит

Под треск костров озябших придорожных…

Потемнеть и раствориться,

Как другой сквозь ночи щит

В огонь грозы, на ледяные тропы,

На меня уже сочится.

В пески, на камни и во влагу рос,

Им восток уже дрожит,

Нещадно ободрав о горы стопы,

Он давно уже в походе,

На землю эту снизошел Христос.

148

ВисокOSный год

25.12.2000 *

Полей ледовых госпожа

Идет на юг – сюда, за нами,

На смерть Бессмертный к нам спустился,

К нам – нерожденным до конца,

Когда она, сказав заклятье,

А некто, с видом мудреца,

Как пса ведет с собой буран,

Не верит в то, что Он родился.

На полы вьюженного платья

Встает на севере шаман.

26.12.2000

Посвящается М.В.Ш., умершей

Он разбивается о лед,

в час сочинения стихотворения

Впивается в нее рогами,

Мешает ей идти вперед

Старуха злая Холодина,

В одно сплетенными ночами.

Чьи ребра все оголены,

А на горбу примерзла льдина,

Он – только танец, только вой,

Пришла украсть чужие сны:

От жизни он уже отрублен…

Сон чей-то дымкой исчезает,

И вот, в конце, над головой

Лучом в пещере без окон,

Взлетает солнцем желтый бубен.

А человек – как умирает,

Войдя в ее тяжелый сон.

Весна в тот день для нас встает –

Так уже было в прошлый год.

Несчастный – пленник он отныне

В ее коряжистом лесу,

И скоро грудь его остынет,

А молвил: «До зари засну…»

28.12.2000

Весной хотя бы получилось

Нечаянно я оказался однажды

Вернуть его – поднять с одра –

На лапах пушистых рождественской ели,

Чтоб он сказал: «Мне смерть приснилась

Большим показался мне замок бумажный,

И заточения года»;

А в нем были люди и свечи горели.

Но вряд ли, ведь у сна без правил

Крепка намерзшая кора,

По веткам зеленым пошел наугад,

И потому Господний ангел

Как будто гуляя по хвойному лесу,

Старуху гонит со двора.

Мне встретился там оловянный солдат,

Поющий о бывших сражениях песню,

Из шишечек гном добывал волшебство,

27.12.2000

А тролль колдовство собирал в табакерку…

Когда, ничем не дорожа,

Но дальше пошел я и, кажется, в ствол

Кружа своими рукавами,

Открыл незаметную ранее дверку.

149

Анатолий ШУТЫЙ

Представшее было почти что реально,

31.12.2000

И солнце по жилкам древесным струилось,

Во всем заключалась какая-то тайна:

Когда за столы новогодние сев,

Там время еловым вареньем варилось.

Мы все предаемся гульбе и веселью,

На улицы наши, прикрывшись метелью,

Ходил я в пространствах, картинами полных,

Выходят двенадцать невидимых дев.

Но, жалко, дорога была там не долгой –

Когда я себя разглядел средь знакомых –

Они начинают свой тайный посев

Я снова стоял пред наряженной елкой.

Примет и подсказок, подножек, наитий –

Грядущего года случайных событий, –

Созрели чтоб те, к своим срокам успев.

29.12.2000

В ночь под самый Новый год

Помочь, помешать ли кому захотев,

Что-то страшное творится:

На окна и ветки, на тропы и кочки

То вдруг дымка закружится

Бросают случайностей зерна и почки

И закроет небосвод,

Незримо скользящие образы дев.

То посмотрят с вышины

01.01.2001

В окна к нам глаза большие,

Ну вот мы и прошли рубеж

То проклятые «чужие»

Веков, тысячелетий меж.

Восстают из темноты.

Осталось пересечь границу,

Но не страшно: домик наш

Что сдерживает нам десницу

В эту ночь спасет от лиха, –

И не дает махнуть крылом.

От всего, что страшно, дико, –

Отложим это на потом, –

Вставшая у окон тихо

Возводятся, увы, не нами

Елочка как верный страж.

Те рубежи – между мирами.

30.12.2000

02.01.2001

К концу приближается год високосный,

Далекой темной полосы

И где-то, наверно, подводят итоги,

Оврагов и лесов суровых

Пусть день неожиданный, день судьбоносный

Повсюду рыщут стужи псы,

Окажется сзади, а не на пороге.

Неслышно подлетают совы.

Его завершенье пусть будет спокойным, –

В жилища к нашим очагам

Ничто не сломается, не заискрится.

Они готовятся пробраться –

Скатеркою, Господи, выход покрой нам.

Скользнут в проем, прильнут к ногам,

Под занавес пусть ничего не случится.

И поздно будет отбиваться,

150

ВисокOSный год

И уходить, и оставаться

До схожденья с Неба Света,

Тогда уж станет всё равно.

Буду ждать я без ответа

Огонь в домах держите, братцы,

И у ночи на виду

Храните лепестки его.

От окна не отойду.

03.01.2001

05.01.2001

В груди взрывается аорта

Напор – и черти побегут!

Посети меня, Господь, –

Но, пыль взметая, топчет грунт

Отчего-то стало трудно, –

Уже десятая когорта.

Покажи вселенных гроздь,

Освети Собою утро,

03.01.2001 *

Взявши крепко под уздцы,

Неудержимые удары

Подведи коней горящих…

Громят могучего врага –

Ведь подходят же отцы

Он будет поднят на рога!

К изголовью чад болящих.

Гремят победные литавры!

Посети, прошу, хоть раз

Уверенно ступаем, гордо,

Не в наитии, а прямо,

Но мы пока что умолчим,

Посиди чуть-чуть у нас,

Что топчет пыль, вдыхает дым

Хоть наш дом далек от храма.

Уже последняя когорта.

Не вселенных… не коней…

04.01.2001

Сам… на миг… хотя бы локон,

Стоит только подойти мне к почерневшему

Чтобы стало чуть светлей,

окну,

Не снесло чтоб нас потоком.

Как тотчас массивы мрака,

Не подавши даже знака,

В кисть сливаются одну,

06.01.2001

Миг – и я в ее плену.

Год пришел – уже пробило,

Я из комнат освещенных выхвачен совсем во

Ноль сменила единица,

тьму.

А другое – всё как было:

Пусто, страшно, одиноко…

Та же явь, и то же снится,

Око ангела высоко,

И не виден я ему,

Ни затишья, ни набата,

И себя не подниму.

В той же суе то же дело,

Кажется, что здесь мне место – здесь я годы

Но, наверное, куда-то

проведу

Единица та засела –

151

Анатолий ШУТЫЙ

Черенком, быть может, в почву

Не оглянувшись, не жалея,

Там иль тут… – на «нáшей зоне»,

Всё дальше в новые края!

А потом… набухнут почки,

Как будто – путь… и без возврата!

И весною пустит корни.

Билет не нужен и рюкзак.

Может, и не затаилась:

И всё с тебя как будто снято…

Всё, как будто так, как надо,

Жаль, вы ж не чувствуете – как!

Ничего не изменилось,

Заменилась только дата.

09.01.2001

Нам немного бы сладких яблок,

07.01.2001 *

Вместе где-нибудь бы собраться,

Забравшись в прихоти на крыши,

Но в постели из трав и сланца

Притом с закрытыми глазами,

Повернулась планета набок –

Глупцы! вы скачете козлами,

Рано ей еще пробуждаться.

Христа клонировать решивши.

Ось Мирозданья разве ж кость,

09.01.2001 *

И Тайное уже не тайна?!

Отойти бы лучше с края

Не получили бы случайно

Мне подальше в глубину,

Антихриста живую плоть!

Но тут видно кущи рая

И грядущую весну.

08.01.2001

Как будто сделать без опоры

Летящий, легкий, быстрый шаг

10.01.2001

Через ступеньки и заборы… –

Вверх с огромного уступа,

Ах, вам ведь не известно – как!

Со скалы, что неприступна,

С твердокаменной стены

На что же это всё похоже?

Неизвестной вышины

На чудо, волшебство? Чуть-чуть:

Ты словно долго был стреножен,

Захотелось мне подняться

А тут – по воздуху шагнуть!

Да над бездной оказаться,

Как будто, сев в открытый поезд,

Где кошмарной ночи сны

Покинуть темный свой барак

Навсегда погребены;

И пересечь планетный пояс… –

Ах, вам же не понятно – как!

И мечты уже витали…

Не заметил я вначале,

Быстрее тучи, суховея

Что до самой-то спины

Из ночи в утро, где заря,

Крылья все опалены.

152

ВисокOSный год

11.01.2001

И, плеснувши из озера слез,

Я коснусь ваших ран и заноз –

Мне сегодня дана Благодать!

Я дотронусь своими губами.

Вы таланты свои усмирите,

Как найду их? – ненужный вопрос,

Прозорливую спесь остудите,

Ведь по ним мы похожие с вами.

Чтобы попусту тут не орать

И бумагу чтоб зря не марать

Замечаниями рецензента,

13.01.2001

Подождите другого момента –

Не пойму я никак, днем живу или вечером:

Мне сегодня дана Благодать!

Собирать ли мне силы для новых работ,

Поднимать ли мне парус, отыскивать брод?..

11.01.2001 *

Или, может, уже торопиться и незачем?

Может, темная ночь уж стоит у ворот,

Поклонюсь-ка я дому

И пора тормозить к срокам, ею отмеченным?

И отправлюсь подале –

Или Солнце всегда продолжает полет?

В страны, что не видали.

Может, там по-другому?

14.01.2001

12.01.2001

Я немного поброжу

У двойных стеклянных окон

Поднимают звезды луки,

И преданья расскажу,

Только стрелы пропадут.

Что давно поведал сокол,

На дороге этой ждут

Встречи, полные разлуки.

Я скользну в людской толпе,

Пустота… а как стена,

Суетою оглушенной,

Как в колодец свету падать…

И оставлю на тропе

Что останется? Лишь память

След, сосной завороженный,

Слов и лиц… да имена.

Чем сильнее дорожить?

Я не прошеным приду,

Очи слепнут от мерцанья.

Чтоб горящим глянуть оком,

Час кровит на острие.

А потом опять сбегу

Бог мой! как же трудно жить

В лес далекий серым волком.

В воспаленном бытие,

В самой ране Мирозданья.

15.01.2001

Забота терзает порой до дрожи,

13.01.2001

И я не сказал бы, что дух окреп;

То ли днями, а то ли ночами

Надевши костюмы из прочной кожи,

Я пройду голубыми ручьями

Мы в поте лица добываем хлеб.

153

Анатолий ШУТЫЙ

Планета вращается – нас шатает,

До рассвета – год,

Как будто в мозгу хулиганит хмель;

А до лета – век.

Спроси у любого: куда шагает, –

Кто же тут пройдет? –

Мы в поте лица добываем цель.

Непролазный снег.

Бывает, расчет безупречен, сложен,

Кутаясь в пальто,

Но, только упавши, встаем на пик,

Нам бы переждать –

Который другим показать не сможем –

Вдруг, случится что,

Мы в поте лица добываем лик.

И начнет светать.

16.01.2001

18.01.2001

Галактика, та что для нас соседняя,

Этот ветер, что бушует за стеной,

Однажды свернулась в один бутончик:

Захотел не проноситься стороной,

Ее ядро и звезда последняя

А с собою унести

Легли на ветку – на самый кончик.

Всё, что смог бы тут найти,

Да отправиться с добычей в мир иной.

И, оставаясь в цветковом облике,

За всем, что дышит, что обитает

Неужели он связался с сатаной

Пред нею будто на круглом столике,

И отныне дух имеет ледяной?

Она тихонечко наблюдает.

Нет, сколь ветру не расти,

Эти стены не снести –

И всем нам кажется уязвимою –

Как и прежде всё останется со мной.

Бутон толкаем щелчком игривым, –

Но если стать пожелает зримою,

Поглотит Землю ужасным взрывом.

16.01.2001 *

От благодатного сосца

19.01.2001

С упорством муравья, верблюда –

Вперед с поспешностью гонца

Этот заросший от века лес.

И постепенностью косца

Этот тяжелый приросший пресс.

Пока не знаю я, докуда,

Низко сгибаюсь, алкаю, стыну

Но главное, чтоб до конца!

И ощущаю дыханье в спину:

Кто-то почти что на шею влез.

17.01.2001

Я вспоминаю одну пустыню,

Соскользнувши с крыш,

Где в небесах был свершен разрез,

Загудел январь…

Где даже солнце, казалось, гасло…

Опустился в тишь…

Как бы ответить мне также властно:

Замигал фонарь…

Ты отойди, прочь с дороги, бес!

154

ВисокOSный год

20.01.2001

Подумав, подождав чуть-чуть,

Один шутил,

Прозрачные струи и белый кафель.

Второй грустил,

Знобит поверхности от резонанса.

А третий удивлялся.

Слова ли это иль эхо капель?

Когда бы им обед сварить,

Я что-то понял, но что – не ясно.

Разжечь костер от стужи,

На гладкий порожек ложатся руки.

Одежду сшить, что смастерить,

Исходит от пола и стен прохлада.

Один мечтал,

Меня огибая, стекают струйки –

Другой читал,

Омыть тут, наверное, душу надо.

А третий бил баклуши.

Однажды, мошку оседлав,

Раз случай подвернулся, –

21.01.2001

Не знаю, кто там был не прав, –

Ворчит моя лампа – трещит недовольно

Один упал,

И смотрит на вирши мои беспокойно:

Другой упал,

«Свечу понапрасну,

А третий кувыркнулся.

Сейчас я погасну!

Потом догнал их таракан

Поверь мне, писать эту глупость довольно!»

Недалеко от лужи,

«Начни по-другому, – скрепит половица, –

Приползши из далеких стран, –

Не так описал интерьер, да и лица…

Один лизнул,

Ну что за словечки?!

Другой куснул,

Давай-ка – ''от печки'',

А третий… даже хуже.

Считай, что испорчена эта страница».

И вот пришли они сюда,

Как будто до них мне какое-то дело:

Чтобы пожить со мною.

Мешают, влезают бестактно и смело.

На сколько? Может, навсегда.

Козявочка только,

Один худой,

Второй хромой,

Летавшая бойко,

А третий с бородою.

Тогда осторожно на руку мне села.

Философ, физик и поэт –

Теперь мы вместе смотрим Свет,

22.01.2001

И вместе ищем мы ответ

Философ, физик и поэт,

Одною головою.

Поспоривши с бедою,

Пошли увидеть Белый Свет, –

22.01.2001 *

Один худой,

Автобиография

Второй хромой,

Родился.

А третий с бородою.

Учился.

Когда встречался кто-нибудь

Как прежде, тьфу-тьфу,

Иль кто другой встречался,

Пока живу.

157

Анатолий ШУТЫЙ

23.01.2001

Он пугает нас огнем,

Угрожает стужей дикой,

Стены у дома слабей дверей,

Говорит, что много в нем

А потолок вообще картонный.

Всякой смерти многоликой.

Мир за стеною почти огромный,

Может быть даже, что там теплей.

Звезды носятся гурьбой,

Взрывом космос озарился…

23.01.2001

Только знаем мы с тобой,

Куда же девается наш талант?

Что большим он притворился.

Под камни, наверное, Альп и Анд

Закатывается монеткой

24.01.2001 *

И прикрывается веткой,

Утром, вечером или днем

Чтоб не нашел потерявший франт.

Я не думаю ни о чем,

Ничего я не говорю,

Наверное, где-то на дне морском

Не браню я и не молю,

Находит себе он последний дом:

Опутанный бурою тиной

«Это» – ладно, и «это» – пусть,

Разбитой лежит бригантиной,

Не планирую и не рвусь,

И волны не слушает в доме том.

Не хочу ничего узнать;

Уголь – белый, два нá два – пять.

Иль может с ладони, раскрытой чуть,

Его ненароком однажды сдуть

Пыльцою почти невесомой;

25.01.2001

Попробуй-ка ночью бессонной

Татьянин день – рождение кумиров,

Обратно невидимое вернуть.

Уже прошедших глубину эфиров,

Но кость мою переродивших в Os.

На риск продолжается он, на страх.

Высоцкий это, Шишкин, Роберт Бёрнс.

Могу гарантировать только взмах,

А дальше – непрочно и зыбко, –

25.01.2001

Удача, коль тянется нитка;

И всё совершается тут на «Ах!».

Ночью идущей и будущим днем

Мы ничего, ничего не найдем:

Стражею веки закроет пороша,

24.01.2001

Шторы опустятся долгим дождем,

Притворился мир большим

Так и останется только похожа

Или даже бесконечным,

Ноша на кладь, на одёжу одёжа,

И не равные мы с ним,

Будем мы сами с собою вдвоем –

А всего лишь в блюдце «млечном».

Спящие пленники старого ложа.

158

ВисокOSный год

26.01.2001

Это от окна был, видно, блик.

Или, может, я уже привык?

Намечены события и роли,

Расставлены, как надлежит, предметы,

Кому-то розданы тирады и пароли,

27.01.2001 *

Кому-то надиктованы куплеты.

Родúлся я затем, чтоб побеждать,

Открылись свету кисти и чело, –

Под лавр отдать свои макушки обе,

Теперь уже не скажешь: «или-или»;

Ведь дó того, – когда я был в утробе, –

Нет занавеса – действие пошло…

Шампанского хотела моя мать!

Но нас об этом не предупредили.

26.01.2001

28.01.2001

Для того, чтоб оказаться смелым

Я могу с собой играть

В этой леденящей кутерьме,

В ситуации, как в шашки:

Я по доброй воле стал не целым,

Доски, действия, бумажки…

И не всё, что прежде, есть во мне.

Случай просто подобрать.

Но сыграть мне не суметь

Перед черными вратами ада

В одиночку, понарошку,

Я – один из грешных – человек,

Осторожно, понемножку

Потому что это было надо,

В то, во что играет смерть.

Часть от тела своего отсек.

Я хочу, хоть так и хоть не долго,

27.01.2001

Взяв с собой всего одну свечу,

Почему сегодня строгий лик

Подниматься по ступеням долга,

На стоящей предо мной иконе:

А о том, чтó срезал – промолчу.

Всё как раньше и на прежнем фоне,

Только Взгляд иной на ней возник;

29.01.2001

Полился меж Ним и мной, – на стык, –

Некий звон, и Голос слышен в звоне…

Не только ты, не только мы

Запотели у меня ладони,

Ударим как метеориты,

Даже сердце замерло на миг.

И будут нами звезды взрыты,

И будут молнии прямы,

Но прошло всё, как предполагалось,

Стоило мне подойти поближе,

Когда, помимо всех парсек,

Посмотреть чуть слева и пониже –

Обугленный, но устоявший,

Ничего теперь мне не казалось, –

Себя и землю испытавший,

Так и есть: ничто не поменялось.

Пробьется человечий век!

159

Анатолий ШУТЫЙ

29.01.2001 *

Раньше мог подняться на-гора,

И один я мог пройти по Свету…

Сердобольный мой сосед, –

Потерял, что дадено, вчера…

Говорящий о тележке

А ведь было силы на победу.

(Ковылявшей рядом «пешке»

Подаривший свой совет)!

Мне ее хватало до конца,

И огонь светился у лица.

Кто ногами шарк да шарк,

Кто пока что молодится…

31.01.2001 *

Разве стоит торопиться –

Всем нам будет катафалк.

Был один еще недавно,

А теперь их – как травы:

30.01.2001

Над скалой, где небо рвано,

Всадники без головы!

От волнующих громов,

От докучливых шумов

01.02.2001

И неистребимой чуши

Посвящается погибшим в Индии

Я свои закрою уши –

при землетрясении

Всё застрянет: и навет,

Под обломками зданий остался лежать,

И бряцание монет,

Камни руки обняли… Но главное – ждать;

И любой грозы угрозы

Темноту отстраняя, хватать тишину;

Меж волокон целлюлозы.

В нескончаемой ночи не даться бы сну;

Мне еще бы от тревог,

Где и утро бывает на грешном веку,

От неверия в итог,

Люди движутся, ходят… там небо вверху;

От стремления к возврату

Там, конечно, я буду опять – среди них…

Отыскать такую ж вату.

Там сказали сейчас: «Не осталось живых.».

31.01.2001

02.02.2001

Одинокий полк

Неужели кончился запал,

И живого счет пошел на граммы,

Перья журавля,

Неужели я уже упал

Иссеченный рог –

В оказавшиеся рядом ямы,

Гиблая земля,

Здесь обрыв дорог.

И последний никуда прыжок,

Вдалеке отрог –

Что скорее с судорогой схожий,

Каменный дракон,

Мне прохладно, будто бы снежок

Ветра монолог

Обнаженной ощущаю кожей.

Повторяет сон;

160

ВисокOSный год

Тени похорон

И выше взгляни и ниже,

Медленно плывут:

От виденного устань».

Кто-то был сражен,

А кого-то ждут;

Я щурю глаза невольно,

Путеводный прут

Теряя с землею связь,

Закатился в грот –

Над безднами наклонясь, –

Кончился маршрут,

Мне страшно, но больше больно.

Речек поворот;

Древности налет,

В нем и шорох смолк…

04.02.2001

Но идет вперед

Помню фильм, где повторялся

Одинокий полк.

День всегда один и тот же,

Не сыскать дорог –

И никак он не был прожит, –

Гиблая земля –

«День сурка» фильм назывался.

Рассеченный рог,

Боже мой! а как у нас –

Перья журавля.

Не один ли всё «рассказ»?

Или что еще найдется:

02.02.2001

Несколько «черновиков»,

Разыгралася метель –

Может, парочка «стихов», –

За окошком не апрель,

Пусть неделя наберется.

До тепла еще далёко…

Жизнь – всего семь «дней сурков»!

Длиннохвостая сорока

Пролетела побыстрей:

Нет пока что новостей.

04.02.2001

У нее недавно умер муж.

03.02.2001

Как я сам бы справился с утратой?

Когда, предаваясь лени,

Это посильнее зимних стуж.

Бегу от всего подряд,

Но она с утра скребет лопатой –

Я вдруг ощущаю взгляд,

Убирая снег уже сырой,

Винящий меня в измене –

Что нападал этою зимой.

Горячим лучом по вене

Скользит, проходя сквозь ткань,

05.02.2001

И кости ему – не грань,

Звезды большие и малые

И тени ему – не тени.

В небе рассыпались сахаром.

Приказывает мне: «Встань!»,

В поле, кометами вспаханном,

Потом говорит: «Смотри же!

Лилии выросли алые.

161

Анатолий ШУТЫЙ

Кажется: всюду встречали –

07.02.2001 *

Наша душа не заблудшая;

Кажется: после печали

В землю сырую уходит носок.

Жизнь образуется лучшая.

Это – последний из медленных актов,

Сильно отставших от кардио-тактов:

06.02.2001

Дальше, конечно же, будет бросок!

Загудело подо мною, занялось

Пламя синее, и море разлилось,

08.02.2001

Колебания ядра

Обронилось сердце – горе наяву –

Ощутила вся кора,

Закатились очи в жухлую траву,

Заскрипела, затрещала моя кость!

Но не слышат клены, отвернулся вяз,

Закипели океанские котлы,

И проходит мимо подошедший час.

Подхватили меня мощные валы

Даже голубь рядом в этот раз не сел, –

И с пылающей земли

Знаю, как бывает утром много дел.

В раз единый вознесли

Наклонился к камню жизни волосок,

Прямо нá гору – на самый пик иглы!

Но не остановишь солнца колесо.

— — —

И планеты закрутились в виде бус

Горе за ночь эту в дом занесло.

И спиралями обвили Света курс,

Замерли клены и вяз тот, и тополь,

Всё до звезд – до их корон –

Голубь тихонечко сел чуть поодаль, –

Застучало в унисон…

Все понимают и всем тяжело.

Это вышел из груди мой частый пульс!

Горе под тучами в дом принесло,

06.02.2001

Но, чтоб окно приоткрыло забрало,

На свету блестит песок,

Лучики молча легли на стекло –

Сок течет по теплой глине…

Солнце меня за собою позвало.

Неужели мы – мазок

На божественной картине?

08.02.2001

Неужели только холст

Близок хлад острога,

Наша бедная планета,

Скованность руки.

Не стоит крылатый Пост –

Где моя подмога –

Только «точки»: альфа, бета?..

Острые клинки?

Неужели этот свет –

Ворогов без счета,

Не свечение Завета,

Солнце за грядой,

Неужели столько лет

Не свершить полета

Духом небо не согрето?

Прямо над ордой,

162

ВисокOSный год

Мне не оказаться

Не поднимаясь, пока что, в зенит.

Вырванным зарей,

Может быть, им я когда-то был сыном?

И не умываться

Светом за горой.

Все-то пейзажи, открытые взору,

Только младенцев во снах окружают.

Наползает вечер

Я продвигаюсь. Меня провожают

С тяжестью минут…

Аж за туманы – за самую гору.

Где же эти плечи,

Что меня спасут.

11.02.2001

Наставники мои–2

09.02.2001

Буквы, строчки… – полотно.

За туманной рекою, – куда бы добраться, –

Пью нектары и вино –

Нисходящею молнией вмиг подоспев,

Нечто в мыслях закрутилось:

С тем, кто мучит меня, до конца будет драться

Лица, ягоды, сукно –

И безмолвно, и яростно пламенный лев.

Всё пока удалено

И сливается в одно…

Проходя сквозь укрытую дымом долину,

Вот и вспышкой осветилось –

Где камнями навалены смерти тела,

Созревает волокно!

Под собой я почувствую сильную спину,

Ручка мне – веретено,

Различая в потемках дыханье вола.

Кисти, краски заодно.

Но хочу, чтоб получилась

А когда окажусь пред горою отвесной,

Не картина, а о к н о.

И напасть приготовится прежний мой страх,

И приблизится враг, мне пока неизвестный,

10.02.2001

Я взлечу на огромных орлиных крылах.

Наставники мои–1

Кудри деревьев волшебных повисли,

12.02.2001

Высятся горы над белым туманом…

Наставники мои–3

В этом пространстве чудесном и странном

Покинув открытый лишь Солнцу залив,

Реки, долины, дороги и… мысли.

Где жизнью как влагою можно напиться,

Рядом идет, улыбаясь едва,

Который теперь даже ночью не снится,

Друг незнакомый – забытый, конечно, –

Кого я оставил, на землю ступив?

Вышедший будто из сказки неспешной,

Мудрый и добрый и с гривою льва.

Мне кажется, льва я за гриву трепал,

Как дергают дети за бороду папы,

Ну а второй тут же в виде орлином

И сила моя там осталась – у лапы;

Низко в потоке воздушном парит,

Быть может, поэтому так я устал.

163

Анатолий ШУТЫЙ

Еще вспоминаю большого вола,

А сейчас говорю: позабудь о покое.

Справляться учившего с грузом и болью –

Нет, не дело теперь вспоминать мне былое.

Воспитывал он мою юную волю,

Для чего? Лучше думать о нынешнем дне:

Да только всего взять душа не смогла.

Я в дожде и в пыли, на ветру и в волне…

Всё другое вокруг, да и имя другое.

Я помню сверкание чистых высот –

Орел поднимал над великой равниной,

15.02.2001

Дорога оттуда казалась недлинной,

Моей пальме

И тáм я оставил мой легкий полет.

Ей трудно быть в плену горшка,

Расти в углу, у батареи,

13.02.2001

И не дышать пыльцой аллеи, –

А только пылью с потолка.

Одна гора покрыта лесом,

Там птицы разные поют,

Наверно, у нее во сне:

Под ветками, как под навесом,

Лианы, спутавшие джунгли,

Для гномиков приют от смут.

Дождем потушенные угли,

Погонщик, сидя на слоне…

Гора вторая – запустенье:

Лишь лед лежит поверх камней;

Или знакомый снег вокруг,

Мертво, ни одного растенья,

Опять дома, окошко в зиму…

Тепла не встретите на ней.

Но вот она встает на льдину,

Которая плывет на юг…

А третья, как стена, отвесна –

Сгущенье вертикальных трасс,

Не видно с моря кораблю

Стоять любому слишком тесно,

Окна, меня и бедной пальмы,

С нее лишь прыгать – самый раз.

Что делит кров со мной и тайны.

Не унывай, а я полью.

Их три. Или одна, быть может,

Да только с разных всё сторон?

Ее на гроб потом положат,

16.02.2001

Ну а пока она мне – трон.

Что сокрыто лицом,

Как закрытыми ставнями?

14.02.2001

Обитает тайком

Что за этими гранями?

Белый замок стоит на высоком холме,

А ведь раньше когда-то был домом он мне –

Незатейливый лоб…

Эти мощные стены, что высятся гордо,

В глубине неизвестное:

Укрывали тогда от лихой непогоды…

Может, карлика горб,

Прошлых лет оживают картины в уме.

Может, Кара Небесная?

164

ВисокOSный год

Тянет время в кредит

Только ныне это трудно,

Слабосилие жалкое?

Ведь пока не грянет Зов,

Или лава кипит,

Жизнь другая неприступна

Жидким золотом чавкая?

И закрыта на засов.

Если сам приду я – рано,

Кровь бледна и больна,

Окажусь во тьме чулана –

Даже течь этой крови лень,

Между гробом и дверьми.

Или та сторона –

Не удастся многократно:

Раскалившийся противень?

То вперед, а то обратно!

Ни пред Богом, ни с людьми.

Формы лишь головы

Без конца наблюдаете –

19.02.2001

Мне сдается, что вы

Их моими считаете.

Где ведется быстрым водам

Непрестанный точный счет,

Знают, кто откуда родом,

17.02.2001

Знают, кто куда идет;

Пасмурно. С северо-запада дует –

И запас часов хранится,

Крыши трясет и качает столбы.

И нетронутость начал,

Это мой бывший тюремщик колдует –

Наше сердце, наши лица,

Гонится следом из прошлой судьбы.

Где бы каждый ни плутал.

Можем слепнуть мы от света,

Можно назвать его тенью и чертом,

Прыгать в море или ров –

Можно назвать – повелителем жал.

Наше время там раздето –

Долго томился в руках его мертвым,

Знают, кто на что готов.

Только, проснувшись, потом я сбежал.

Мне водой бы той напиться

Вот он и рыщет теперь по дорогам:

И тогда готов разбиться!

Роща, ложбина, пригорок, мосток…

Знает, наверное, он о немногом, –

19.02.2001 *

Даже одно: я хотел на восток.

Шутка об Акиной работе диспетчером

Выгорит под солнцем марка

Дует – опять непогода бушует,

Этой фирмы, как и прежних,

Это мой прежний тюремщик колдует.

Вечной будет только Ака

В бизнеса морях безбрежных.

18.02.2001

— — —

Распроститься я хотел бы

Фирма сменит фирму,

С миром хлада и камней

Многих ждет тюряга,

Под покачиванье вербы,

Но как прежде Ака

Под порханье голубей.

Всем покажет фигу!

165

Анатолий ШУТЫЙ

Грязь комками в лица бьет –

20.02.2001

Груды вздыблены атаками…

На письменном столе покой шторма волнуют,

Но смотрю я: что за черт –

Цунами всех морей слились в горбе одном,

Все под шахматными флагами!

Сейчас, как и вчера, на нем опять воюют

Гимн игрушечный звучит,

Голубизна высот с исторгнутым огнем.

Поднимая силы ратные

В эндшпиль или на гамбит –

Пикирует одно, другое снизу рвется.

На просторы, битвой сжатые.

Ни жертвенник ли тут стоит который год?

Стяги шахматных держав

От этих «порций» он однажды сам займется.

В эпицентре многозвучия.

Испепелит его, иль в щепки разнесет!

Люди падают, устав,

И стекает кровь тягучая.

21.02.2001

Постою на вершине, окину окрестность –

23.02.2001

Напоследок еще посмотрю в неизвестность:

Солнце над гладью морскою поет,

Там овраг, там ручей гладит струйками

Воды зари глубоки и спокойны…

глину…

Это пока – непрестанные войны,

Через час мне спускаться в большую долину.

Это пока невозможен полет.

Что обязательно утром придет

Вот кустарника заросли, слева – ухабы…

Светом высоким и радостью полно.

Всё покá «на ладони», запомнить сейчас бы.

Вдохи грядущего – тихие волны.

Вот поляна, а дальше – похоже на омут…

Жизнь бесконечная каждого ждет.

Там никто не подскажет, уже не помогут.

24.02.2001

Путешествие видится, в общем, простое,

Только очень храбриться, пожалуй, не стоит:

Иду один я по царству черта,

Как Санчо Панса без Дон Кихота.

С высоты мост – из спичек, а озеро – миска...

Молчите, птицы, и все – молчите.

Там иначе – реально – окажется близко.

На что мне это? – Где мой учитель?

Имею ль право? Смогу ли сам я?

То и это узнать предстоит по шагам:

Очутиться не тут, а «внутри» – прямо «там».

Возьму ль руками, как должно, пламя?

По телу легкий скользнул морозец:

22.02.2001

Идет на битву оруженосец.

Не ждать заданья и повеленья –

В поле смерч стоит столбом,

Исполняет смерти арии –

Приказом будет в груди биенье.

То столкнулись фронтом, лбом

В лесу, в пустыне, у башни форта

Две враждующие армии.

Как Санчо Панса без Дон Кихота.

166

ВисокOSный год

25.02.2001

Выползу вон из натянутых кож

Кровью и мышцами прямо наружу, –

На воздушные крылья надену броню,

В коже мой вид – откровенная ложь;

А иначе нельзя – такова обстановка:

Что ж, если «нужное» после не сдюжу.

На суровой земле суждена остановка

В «неуготованное» перейду,

И подставить огню предстоит их в бою.

Плоть молодую поставив залогом,

В дерзком порыве шагну за гряду, –

Не по духу мне быть за железным щитом:

Может быть, в нем-то и буду я с Богом.

Затруднительны вдохи, а взлет невозможен;

Я в доспехи массивные будто вморожен

27.02.2001

И в обувке тяжелой вступаю не в дом.

Меня провожали до самых ворот,

Но пока для меня свод небесный померк.

Которые выше июньского солнца,

Я на крылья железо и кожу надену

Давали мне дерева вечного плод

И, как должно, кому-то приду на замену, –

И воду смотрящего в небо колодца.

Не забыть бы мне только, что я – человек.

Советы давали: где лучше свернуть,

Где поостеречься, а где не бояться.

25.02.2001 *

Я видел в глазах непонятную грусть,

Сгоревшему соседу Геннадию

Волнение друга, спокойствие старца.

по прозвищу Крючок

Нарушился двери тяжелый покой –

Чуть дернулись петли, в замках зажужжало.

Конец, как жизнь, – мучителен и прост.

Все были готовы остаться со мной,

Огнем очищен: всё на нем сгорело.

Но дальше идти одному надлежало.

Ему еще пройти Великий Пост.

С тех пор миновал и не день, и не год...

И он… пошел… согнувшись и несмело.

Меня провожали до самых Ворот.

За что был раньше «болью» поражен,

Не нам судить, оставим наше мненье –

28.02.2001

Сегодня Там, где видят всё, Прощен! –

Снова с Ночью поединок.

Прощенное он встретил воскресенье.

Ложе мягкое – капкан,

Пух и белизна простынок –

26.02.2001

Это всё ее обман.

Молнии бьют и качают буи.

Появилась тяжесть в вате,

Как, наконец, мне с разбега, наскоком

Стало коркою белье,

Выйти за эти пределы мои,

Опустились у кровати

Данные кем-то, но только не Богом?

Слуги верные ее.

Рифами пусть переломит бревно –

Подползают лилипуты,

Хоть не беречься, пока что я властен –

Каждый в силе, хоть и мал, –

С тем, что по роду мне тут суждено,

Крепко связывают путы,

Я почему-то совсем не согласен.

Чтобы утром я не встал;

167

Анатолий ШУТЫЙ

Тут же жаркие девицы

Что лежало, меня дожидаясь в покое,

Начинают свой канкан, –

Об него пусть очистится ржавый топор.

Не могу я помолиться:

Держит руки великан.

Подберу среди сора пригоршню гвоздей,

И тогда я пробиваю

Настоящей чтоб только они были ковки,

Взглядом темени бетон –

Из тряпья (не гнилого) свяжу я веревки

Войско Света призываю

И припомню, что слышал давно от людей.

Наступать на мой полон.

Не закрывши потом на замок старый дом

А потом – уже на воле –

И дождавшись всего лишь хорошей погоды,

Всё гадаю об одном:

Опущу свой челнок прямо в вешние воды –

Ночь была, была как море,

Уплыву, наконец, им доверясь во всем.

Где ночные слуги днем?

28.02.2001

02.03.2001

29.02.2001, или «Летучие голландцы» Дадут мне гномики из леса

Крюки, заклепки из железа;

Двадцать девятое февраля

Сплетут волокна паучки,

Две тысячи первого года:

Соткут полотна и мешки;

Встало Безумие у руля

В лохмотьях, но с видом лорда.

Подарят светлячки фонарь,

В несуществующем дне плывут

Не окружила чтобы хмарь;

«Несуществующие» корабли,

Слетятся пчелы со смолой,

Выбиты окна пустых кают,

Жуки же – с быстрою пилой;

Но им не бывать на мели.

А доски подберет мне леший…

И волны соленые бьют о борт

И я уйду по речке вешней.

Нещадно по старым дырам –

Они никогда не заходят в порт,

03.03.2001

Смеясь над реальным миром.

Пламя – газовой плиты,

Рвутся лохмотья в объятьях бурь,

Недалекая дорожка –

А кажется, будто идут, горя,

От двери и до окошка,

Безумию предоставив руль,

Нарисованы цветы,

Те корабли через все моря,

Согревают батареи,

Даже над сушей – бедово, гордо

Вместо Ликов – образа,

Двадцать девятого февраля

Светит лампочка в глаза,

Невисокосного года.

Сны запутались в постели,

Нету свода голубого:

01.03.2001

Нависает потолок,

Полотна оторву, сколько надо, от штор,

И пространства только клок,

Отыщу в темной чаще бревно вековое,

И шипенье вместо слова.

168

ВисокOSный год

04.03.2001

06.03.2001

Прислонилась тень чужая,

Вчера я чуть не совершил ошибку:

Где река немного пенится, –

Другому я врата открыть пытался,

Прошлое перебирая,

Приняв оскал широкий за улыбку, –

Водяная кружит мельница.

Как в страшной сказке чуть не обознался.

Мне во многое поверится,

Какой была бы этому цена?

Когда кто-то зарыдает,

Вода ушла б, а свет погас на годы?

Промелькнет за угол девица,

Умножились калеки и уроды?

И тотчас похолодает.

И прахом бы легла моя вина?!

С ветки вербы грач болтает,

Как хорошо, что я пока так слаб:

То что слева, там где впадина,

Ни стран, ни городов еще не строю,

Не грянут взрывом мой хорей и ямб,

Где вода бурьян питает,

Как хорошо, что никого за мною.

В старину душа украдена, –

Может, ангелом уж найдена,

07.03.2001

Но с тех пор, всё вспоминая,

Ожидая холод,

Плещет мельница старательно,

Мы поставим чай.

И маячит тень чужая.

Год пока что молод,

И не близок май.

05.03.2001

Скоро отопленье

Всё человечество что-то творит,

В доме отключат.

Хватит ли терпенья

Что-то ваяет и нощно, и денно.

На сто лет подряд?

Будет творимое как монолит,

Жарче галактик и больше Вселенной.

Не смотри ты дальше,

Видишь – потолок.

Не сговорившись, вершим этот труд –

Есть заварка в чаше,

Есть корифеи, а есть подмастерья,

Есть и кипяток.

Кисти без устали краски кладут,

Буквы сшивают проворные перья!..

День другой пребудет

И туда мы двинемся;

Дьяволу более не вдохновить –

Лучше: «Будь, что будет!»,

Не заманить вавилонскою башней;

Лучше: все помиримся.

Это мы Богу должны предъявить,

Вынести вместе из «комнаты» нашей.

В этом мире старом

Всё потом устроится.

Всё человечество напряжено:

Посидим над паром

В мире расколотом строит Одно.

И давай не ссориться.

169

Анатолий ШУТЫЙ

07.03.2001

09.03.2001

Мы так хотим тепла,

Земля под огнями стонет,

Что март весной считаем,

Вздымает свои десницы,

Хоть снег идет с утра,

Но хлещет коней и гонит

И он еще не тает.

Забывший отца возница.

Лежит сугроб на пне.

Узнают судьбину воска

Ручьи! Куда ж вы делись?

Утесы, что время мерят,

Ведь мы уже в весне,

Когда, подлетев, повозка

И мы уже разделись.

Колесами их заденет.

Порвутся узлы и звенья,

08.03.2001

Сорвутся они в забвенье…

Стремленьем теперь океан будет вспорот,

Уже начался разгон!

Волна не качнет обитаемых груд –

Играя частицей солнца,

Спустили на воду корабль, как город,

Не помня себя, несется

И думают, что от земли уплывут,

Зарвавшийся Фаэтон.

Что руль корабля – это времени ворот,

Что в плаванье каждый останется молод.

10.03.2001

Вчера я днем читал китайские стихи:

08.03.2001

Увидел заводи, как тишина тихи,

Все вчерашние заслуги

Съедены в ночи:

Река несла песок вдоль берегов степенных,

И старанья, и потуги

И дымкою легли века в горах пастельных,

Вроде бы ничьи –

Песчаник окружал зеленую сосну,

Утро новое, и снова

А средь садов густых пчела ждала весну…

Метры мне считать,

Та же тыльная основа,

На горных тропах рос, в беседках уменьшался,

Даже та же кладь;

Я прочитал стихи и частью там остался…

А о том, что, где скопилось,

Мне не знаком Китай – лишь строки мудреца,

Думать ни к чему:

Но я ведь и себя не знаю до конца.

Всё влилось и всё сварилось

На ночном дыму.

11.03.2001

Что лепил в ладонях нежно,

Я просто не понят, всего лишь не принят,

Слыша в пальцах стук,

Был промах, когда уже делался взмах,

Этой ночью, как и прежней,

А будто звезда путеводная стынет,

Выпустил из рук.

И ангел-хранитель оставил впотьмах.

170

ВисокOSный год

Песок ожиданий скрипит на зубах,

13.03.2001 *

Упали каменья решенья небрежного,

Разговор, что ртуть:

Плеснули в костер – он исходит в клубах,

Норовит свернуть;

А кажется, Бог отвернулся от грешного.

Пляшет многословица –

Как тут подготовиться!

12.03.2001

Мне говорили до рожденья,

14.03.2001

Что я цветок найти смогу

Собирались ненадолго,

И чертов рог согну в дугу,

Оказалось навсегда.

Но если хватит дерзновенья.

Неожиданно замолкла

Еще тогда мне говорили,

Дней похожих череда –

Что я приду в зеленый сад

Через дожди и снегопад,

Путешествие ворвалось

Но лишь решивши: «Или – или!»

Снегом, солнцем и дождем,

Дадут же мне семь «жизней» кряду,

И далёко оказалось,

Помогут словом и мечом,

Прежнее… и прежний дом.

Прикроют духом и плечом,

Но если я смету преграду.

На столе осталась булка

Мне говорили до рожденья:

И часы заведены…

«Ты сам на острие сраженья».

Дверь в подъезд закрылась гулко…

Столб, кустарник вдоль стены…

13.03.2001

Что готовилось – не нужно,

Погружения в глубины

Важно то, что дальше ждет.

Моря образов своих

Вспомни: было как-то душно –

Не отчетливы, но длинны –

Лучше двигаться вперед.

Мой уход от дел мирских.

15.03.2001

Там дышу иною смесью:

Тороплю своих коней,

Ни азот, ни кислород –

Опасаясь темной рощи:

Чтоб услышать слово… песню,

Лучше там, где посветлей –

Воздух нужен мне не тот.

Отыщу дорогу проще.

Не нажать бы только кнопку

Если встретится мне враг,

«Состояние стоп-кадр»,

Увернусь, не стану биться:

Сделав передозировку,

Не до споров, не до драк –

Как в глубинах Ихтиандр.

Мне же нужно торопиться.

171

Анатолий ШУТЫЙ

Для другого снаряжён,

Ни Офелии, ни Лира,

Ни к тому моя аскеза.

Ни Кураж отважной дочки –

Я еще услышу звон

Нет «писательского мира»,

Закаленного железа!

Всё – на строчках… и до точки.

Как-то грустно мне немножко,

Если ж я плутать начну,

Но уверен я, что где-то

Пусть сойдет Святая Сила,

Здесь – у нас, не под обложкой –

Протянув ко мне струну, –

Происходит и не это –

Только бы не ослепила.

Удивительней и строже,

Выше авторов полета!

16.03.2001

Только… мне б хотелось всё же

Отражают солнце гроздья винограда.

Встретить после Дон Кихота.

Много пролетело времени с Потопа.

В бликах показалась древняя Эллада…

17.03.2001

Праздники… и басни мудрого Эзопа.

У духа с телом пульс различен,

И путь, желанный одному,

Вот они скатились в пропасть – на свободу, –

Другому чужд и непривычен:

Видно, были «кислы». Встала туча хмуро…

Что éсть – пока не по уму,

Но опять сверканье возвратила плоду

Ведь время, сроки, даже дни

Ни о чем, как будто, песня трубадура.

У каждого из них свои.

Ягоды повисли, накопивши сладость

И слегка наполнясь горечью бальзама, –

18.03.2001

Заиграли вместе радость и усталость:

Разбилась Гармония – горы забвения.

На лозе возникли рубаи Хайяма.

Потрескались самые верные грани.

Взорвался фундамент – упали строения,

Ни к чему нам холод колдовского шара:

От стен не осталось и камня на камне.

В глубине хрустальной годы не блуждают.

Выпали на землю капельки нектара –

Безличие, как на арене ристалища,

Гроздья винограда солнце отражают.

В погибшем пространстве устроило гонки

И носится пылью огромного кладбища.

Назвали Вселенною эти обломки.

17.03.2001

Где вы, жители Романа?!

Спустившись в исканьях своих на развалины,

Пусть не здесь и пусть не скоро,

В лохмотья порвали мы волю, как платье;

Мне не встретится Диана,

Оставлены Силой и Смертью ужалены;

Не увижу Теодоро;

Склонясь над камнями, всё ищем мы счастье.

172

ВисокOSный год

19.03.2001

21.03.2001

Побыстрей бы лето, чтобы всё исправилось:

Я себе наметил планы

Дома, на работе разные дела,

На десяток лет –

Чтобы темных мыслей как-то поубавилось,

Проплывут планеты плавно,

Было больше света… света и тепла.

Как один сонет.

Вот наступит лето, и цветок распустится,

Где потише, где поярче,

Укрепятся корни в пригоршне горшка…

Где без глубины –

Всё, что я наметил, этим летом сбудется,

Мною даже неудачи

С мертвой точки сдвинется, что стоит пока.

В планы внесены;

Кочки наморозили ледяные месяцы,

Будут промахи, откаты,

Наглухо заделаны окна в ноябре.

Буду зол и гол,

Летом мне откроется голубая лестница!

Что надежды будут смяты,

Побыстрей настало бы! Что там на дворе?

Я и то учел.

Неизменны только кредо

20.03.2001 *

Да в груди вулкан,

И конечная победа

Неужели же вокруг

Завершает план.

Всё – орудия для пыток,

И лежит пространный свиток

С описаньем ждущих мук?

21.03.2001 *

Ручка – вбитый в руку крюк,

Я от чудища сна увернулся,

Стол – доска для истязанья,

Здесь укрылся от дикого, страшного:

Что ни день, то – наказанье,

Среди ночи в постели проснулся

И досуг – сплошной недуг.

Под защитою домика нашего.

Рыщут клешни как свора собак –

Или, может, это в нас

Не додумался только бы враг.

Червь противный проживает,

Восприятье искажает,

21.03.2001 *

Наполняет страхом глаз?

Посвящается ликвидации

космической станции «Мир»

За работой сила тает –

Это он ее съедает.

Вспыхнула на небе звезда

Выгнать бы его скорей –

И погасла –

Будет сразу же светлей!

«Мир» упал в океан.

175

Анатолий ШУТЫЙ

22.03.2001

24.03.2001

Продувает землю низом,

От пера отходят линии,

На тропу заря упала…

Извиваясь и сплетаясь

Бродит волком, старым лисом

В облака, строенья, лилии

Армия без генерала.

И меня увлечь пытаясь

В неизвестные эмпирии,

Но в пути тревожно-мглистом

Во владения проклятья,

К ним удача не вернется –

Где земля и воздух в инее,

Пронесется смерть со свистом,

Где огонь сулит объятья.

И один из них споткнется.

Где-то пели, где-то плакали –

Тянут строки прочной прядью.

Засевает долы «рисом», –

Но пока я как на якоре

У карги его навалом;

И душа дана распятью.

Хоть пока ее капризам

Мысль меня тревожит токами:

«Нет» твердит своим девизом

За финалом сочиненья

Армия без генерала.

Мне ж потом идти дорогами

Каждого стихотворенья.

23.03.2001

25.03.2001 *

Ободрúл меня теплом

Почему-то то и дело

Март, будящий дух растений, –

Мы, дыша, глотаем яд,

Есть конец у долгих зим;

Чтобы сердце заболело,

Иль дотронулся крылом

По костям прошел разряд;

Через стекла помещений

Почему-то нужно рядом

Лучезарный серафим.

Постоянно проживать

Ведь лучи играют с ним,

С нежеланным нами адом,

В нем начало воплощений

А порой и черта звать.

Бьет сверкающим ключом!

Воздух, видно, наш с заразой,

Светом марта я гоним

Или это мы больны,

Снова с места для свершений

Или будоражит фазой

К серафиму босиком,

Прохождение Луны.

Или на луче верхом –

Отчего же это так:

Всё равно для озарений.

Не прожить никак без драк?!

176

ВисокOSный год

26.03.2001

28.03.2001

Мельница рассыпала старой ведьмы бусы,

Дни, похоже, потеплели,

И воткнули вороны бусинки в глаза,

Пахнет раннею весной,

Примостились старые на вершине бруса –

Но мы знаем, что метели

Всё до моря видно им, даже то, что за.

Ожидают выход свой.

Уходящие снега

Слезы надвигаются в небе облаками…

Нам еще сшибут рога.

Дерево качается, грозами грозя…

Можно еще было бы разметать крылами

28.03.2001

Тени принесенные… только им нельзя:

Все полы белы и ровны,

Наблюдать приказано – на глазах мозоли,

Я в углу тщедушен, мал –

Зрения бессильного вышел тяжек груз,

Слишком важные персоны

С каждым днем всё более выпадает соли

Проплывают в круглый зал.

Зря они поверили чарам черных бус.

Утомление и скука

На лице как макияж –

Жизнь уже им не наука –

27.03.2001

Звездности приличный стаж.

Дали время, дали прыть,

А вокруг жужжит круженье,

Молоток, мешок

Оглушает даже слух, –

И сказали искрошить

То ль кометное движенье,

Камни в порошок.

То ли окруженье мух.

Вот с тех пор я, где б ни был,

Не хочу искать я повод

Чем бы не был занят,

Углубиться в этот жар –

По камням упорно бил,

Я, наверно, слишком молод

Будто смертью нанят.

Или, может, слишком стар.

Как же много их кругом –

Мне не стать бы битым.

29.03.2001

Я сроднился с молотком

Брат апрель горяч и ловок –

И мешком набитым.

Он достанет из кладовок

Тороплюсь, уже невмочь,

Скоро зерна, семена,

Но далек флажок.

Ведь рука его сильна!

Мне сказали истолочь

Лишь свои опустит стопы,

Камни в порошок.

Где лежат еще сугробы,

177

Анатолий ШУТЫЙ

Станут пестрыми ковры,

31.03.2001

Хоть пока они белы.

Из глубокого подвала,

Поезда и самолеты

Чтобы пчелка не устала,

Не заденут в дом мой дверь.

Коль скажу, что нет охоты,

Вверх поднимется нектар

Лучше этому не верь:

По веленью вешних чар.

Новым силам, что так сонны,

Города другие, страны,

Муравьиные колонны

Горы, заросли, моря

Будут дружно помогать:

От рождения желанны,

Смело тропки пролагать.

И в душе их вижу я.

Будет то, что и не чаем!

Скоро, скоро не узнаем

Жребий мой, что глыба жести:

Этот мир, покорный льдам!

Много еще будет дней,

Но остаться мне на месте,

Что-то выпадет и нам!

Я – как древо меж людей.

30.03.2001

01.04.2001

Это, видно, на роду

Мы не знаем места клада –

Написал старинный ветер:

Не прописано о нем;

Что-то, кажется, я жду –

Охватить побольше надо –

По непонятой примете

Там и тут давай копнем.

Всё смотрю на север я,

Где порою тьма густая,

Нашей доли где ограда?

Ничего не говоря,

Не увидим даже днем,

Никому не объясняя.

Где пустое, где награда –

Уж давно дома стоят –

То и это мы начнем.

Порвалась дорог полоска,

Но туда ушла повозка

Чтó же наше, разобраться

Века три тому назад.

В этом веке не удастся.

Может быть, она вернется

Через несколько минут,

01.04.2001

Или песня донесется,

Где меня с собой зовут.

Не вдохновение, а воля

На кончике моей руки,

178

ВисокOSный год

Хоть и считают, то что в соли

Это – мужество и гордость,

Не зарождаются стихи.

Это – мы такие,

«Смерть – не новость, прах – не новость», –

Но я же их не извлекаю

Наш ответ стихии,

Из суррогата лживых строк,

Всем чертям, что наблюдают

Свою я волю прилагаю,

Из щелей изнанки, —

Чтоб оторвать себя кусок,

По планете ударяют

Каблуки испанки.

Еще чтобы открыть окно

И выбрать главное – одно.

03.04.2001 *

02.04.2001

Я хочу врага назвать врагом,

Без сомнений и без оговорок –

Подпирают вихри двери

Явное освободить от скобок,

И торнадо – целый улей.

А великодушие – потом:

Все уложены в постели,

После часа с громом и огнем.

Убаюканные бурей.

Пусть же будет этот час не долог.

Атмосфера словно смята,

И ее покровы рвутся…

Не узнают город завтра

04.04.2001

Или даже не проснутся:

Из руки вырывается грива

Обратятся в белых мумий

Скакуна, устремленного в облако, –

Убаюканные бурей.

В наше время не видно прорыва

За врата, над которыми колокол,

Где песок заменяется манной,

03.04.2001

А шаги переходят в парение,

Стало холодно и жарко,

И тогда мы с надеждою тайной

На лице румянец,

Углубляемся мыслями в древнее –

Задрожала даже арка –

Там легенды слагались и мифы,

Разогнался танец.

Было горнее ближе, наверное.

Сверь биенья с эталоном,

Кельты, викинги, гунны и скифы.

Если в сердце сбои:

Там вторгалось крылатое в бренное.

Стала площадь камертоном –

Иль о светлой заоблачной дали,

Выход чистой воли!

Как и мы, они только мечтали?

179

Анатолий ШУТЫЙ

05.04.2001

Будет видно за версту

Зеленеющие флаги!

Вход в страну чудес ища,

В окруженье стаи птиц,

Направляясь прутиком,

Побеждая все сугробы,

Я услышал шум плаща

Прилетит зеленый принц.

И пошел за путником.

Навсегда ль? Ах, хорошо бы.

Через степь, водоворот,

По камням хромая,

07.04.2001

Выбираясь из болот,

Это сок? Только капли сока,

Шел не отставая.

И не сделать из них потока,

Вход увидев, вскрикнул я:

Выходящего за края;

«Все мечты исполнились!», –

Хорошо бы была струя,

Но за полами плаща

Хоть и нет в этом вроде прока.

Те врата захлопнулись,

Вмиг исчезли без следа…

Это пот? Только капли пота

Как же, кто же впустит?!

От жары или от чего-то,

Я стою – течет вода –

А познать его хорошо б,

И молчит мой прутик.

Чтоб в упорстве дымился лоб

От возвышенного полета.

05.04.2001

Это кровь? Только капли крови –

Завтра мне не хватит духа

Так случается часто в нови.

Всем вздохнуть, глотая свет, –

Мы придем еще в наш залив,

Удивительный момент!

Капли крупные уронив,

Почки, лужи, вишен цвет,

Но о главном пока не молви.

Пробудившаяся муха,

Мать-и-мачеха, привет!

08.04.2001

Здесь судьбы решались под дикие вопли,

И души росли, косный панцирь дробя.

06.04.2001

От боли темнело, светлело от воли…

Корни скоро укрепят

Ты был в стороне? Я жалею тебя.

Почву, взявши комья прочно, –

Совершат земли захват;

Минуты созрели как хлебные зерна

И полками смело почки

И сыпались сверху отвесным дождем.

Атакуют высоту,

Что было сомнительно, стало бесспорно;

Ветви – тропы их отваги –

И ночь перепуталась с утром и днем…

180

ВисокOSный год

Рассказывать? Что? – Не понять описаний,

Иль воздушно, иль весомо,

Как здесь изменялись мы, в корчах скорбя,

Иль лучисто, иль темно,

За родами следует день испытаний.

Иль открыто, иль бездонно,

Ты был в стороне? Я жалею тебя.

Иль сегодня, иль давно;

У меня же – витражи, —

08.04.2001

Хоть составлены без лжи,

Выпадут немедленно,

Лучше смерть, чем несвобода!

Если будет ветрено.

Так и Бог сказал, когда,

Что ж мне делать, как стараться? –

Не отнявши злого плода,

Встать? Бежать? Нырнуть? Залезть? –

Дал низвергнуться сюда.

Чтобы снова попытаться,

Мы стоим, и непогода

Если время еще есть.

Подтверждает наше «Да»:

Не победа, так беда –

10.04.2001

Лучше смерть, чем несвобода,

И пустыня, чем орда,

В прошлом великой, и в прошлом, реки

И молчание, чем ода –

В почву зачем-то впечатано русло.

Канет слово без следа!

Красное небо впитало пески

Нам напомнят в день Суда:

Вместо воды. Стало тихо и пусто.

«Лучше смерть, чем несвобода»!

И не поверить, что раньше неслось

В море, открытое настежь восходу,

09.04.2001

Время, которое жизнью звалось,

Чтобы уйти за предел – на свободу.

Натравили псов цепных,

Окружили лютой сворой,

Длился и длился с надеждой поход…

Угрожая смертью скорой,

Так неужели всё было напрасно –

Не «лизнем» мы если их.

Зря протянулись, ища горизонт,

Если мы не замолчим,

Руки реки по поверхности Марса.

В нас клыки зверей вопьются –

Первые всегда найдутся.

11.04.2001

Но довольно будет им,

Ослепляет ранний май.

Если псами зарычим.

Рядом мама. Пой, мечтай…

Мы стоим – тепло на Свете…

09.04.2001

В сумке булка, черный чай…

Оглянулся – ну и что,

Я доволен тем и этим.

Ничего хорошего:

Не тревожа птичьих стай,

Получилось всё не то –

Приближается трамвай,

Несерьезно, дешево.

На котором мы уедем.

181

Анатолий ШУТЫЙ

11.04.2001

Весна без холода не может

И даже снег несет в ладони;

Стряхнет его на грязь дорожек,

На всходы нежные уронит.

Уж был ее ручьистый почерк,

Но снова осень в этом действе –

Она напомнить, видно, хочет:

Не всё в порядке в королевстве.

182

Анатолий Шутый

ДОРОГОЙ

НOSОРОГА

Анатолий ШУТЫЙ

Скажу несколько слов о названии книги. Почему речь идет о дороге,

думаю, идущему с нами читателю уже совершенно понятно, а вот почему

«нOSорога», объяснить не просто. Образ носорога отчего-то уже много лет

будоражит мое воображение – видятся далекие страны, иные времена, ри-

суются сказочные и даже сюрреалистические картины. Некоторые из моих

друзей предлагали поменять образ «носорога» на «единорога», но тогда

искажается одна из составляющих замысла: требовалось существо зем-

ное, а значит, как и все мы борющееся, страдающее и радующееся каж-

дому погожему дню. Однако не следует отождествлять моего «нOSорога»

с реальным животным – в данный образ вплетено многое: начиная с впе-

чатлений от детских игрушек и заканчивая гравюрой Дюрера и картинами

Дали (да и написание особое, секрет которого, однако, можно найти в книге

«Первый шаг»). Определяющим же оказалось то, что можно выразить сле-

дующим четверостишием:

На что мне рыцарь, спрятанный под шлемом…

Лицо открывший выполняет Долг:

Он в вере тверд и не испуган тленом.

Кто ж более достоин? – Носорог!

Впрочем, многое, я надеюсь, станет понятнее после прочтения «заглав-

ных» стихотворений-эпиграфов.

Анатолий Шутый

В эту книгу вошли стихи разных лет – от ранних до последних. Разделе-

ние на главы несколько условно. Однако при этом в первую главу вошли

ранние стихи, по разным причинам не вошедшие в сборник «Квинта»; во

второй главе – стихи, написанные между выходами сборников «Квинта» и

«ВисокOSный год», а во вторую половину третьей главы (начиная со сти-

хотворения «Я пишу и пишу, всё стремясь повторить…» до венка сонетов)

и в четвертую главу вошли ранее не публиковавшиеся в книгах стихи по-

следнего периода. Прозаические миниатюры из «Дорогой нOSорога» пер-

вой редакции вынесены в данном сборнике в две отдельные книги: «У вре-

мени на берегу» и «Второй шаг».

184

Мгновения – исток

Миф

Под панцирем большого носорога

Дорога поглощает ток времен,

И небо поднимается полого,

И света начинается разгон.

А в дымке акварельной перезвон –

Творóг земли еще незрел немного –

Там силуэт… и мне напомнил он

Жука простого и единорога.

24.05.2003

А. Шутый

Дорогой нOSорога

СНЫ

(мини-поэма из семи стихотворений)

Я трезво жил, не ведал зла,

Я прощаюсь, те – ни слова.

Все было: цель, прыжки и планка,

Только ногу за порог –

Как вдруг по телу поползла

Объяснили мне толково,

Давно затянутая ранка:

Что серьезен был смешок.

Взгляд неожиданный, чужой,

Как и все, кто видел это,

Но близкий оборвал покой –

Я проснулся. Ночь стоит,

Раскрылась предо мной изнанка.

Небо тучами одето,

И во всем обычный вид.

В белой комнате просторной,

Сон привычный, и волнений

Под высоким потолком

Нет, чуть только кончил спать.

Койка с ножкою неровной

Впрочем, также нет сомнений –

И с пылящим тюфяком

Завтра буду там опять.

Посредине на проходе

— — —

На глазах у всех стоит,

Нет, не сон, то бред от жара,

И проход остался вроде

Бред больного бытием,

Но любой ее бранит –

Пленника Земного Шара

Стукнется нарочно в спинку,

В жалком теле не своем.

Сплюнет с руганью на пол,

Бросили как зверя в клетку.

С рукава стряхнет пылинку,

Кто я? Где я? Не узнать.

И уйдет, откуда шел.

Врезали в сетчатку сетку

По недоброму совету

И пустили погулять.

Иль по жребию (как знать?)

Я кричу в пространство: «Тут я!», –

Решено прибить к паркету

Но ответа не слыхать,

И присвоить мне кровать.

И грызу зубами прутья:

И еще сказали в шутку:

Клетку, вены и кровать!

«Место здесь твое, дружок;

Смотрю назад, вперед, вокруг –

Отойдешь хоть на минутку –

Нигде не нахожу опоры –

Стянет руки ремешок.

Висит холодный красный круг,

Ты ведь сам просил у Бога

На небе пасмурные шторы,

И защиту, и обзор,

Спускается их бахрома,

Здесь кроватей очень много –

Прикрыв на всем узор клейма

Вот твоя с недавних пор».

И правил мировых запоры.

«Не могу быть с вами доле, –

Я здесь стою, а небеса повсюду.

Говорю, – потом зайду,

Я знаю надо мной их голубая гладь,

Заночую лучше в поле

Но в руки их не взять, как я желать не буду,

Иль в лесу приют найду».

Мне их ни мыслию, ни взором не догнать.

187

Анатолий ШУТЫЙ

За слово дерзкое – лишь слово – не корите,

Так почему, душа, ты возопила,

Я на земле стою, притянутый Землей,

Не хочешь мучиться – от неба откажись.

Но снов моих причудливые нити

Но было ли кому-нибудь по силам

Как стрелы вверх летят и тянут за собой.

Хоть раз отчаянно не устремиться ввысь!

Чем ниже мы, тем ожиданья слаще,

Заклятие не снимется с годами,

А правду узнаем у смертной полосы.

И так же виден будет с каждой стороны

Что видит человек над горизонтом чаще: Над миром «ангел» с белыми крылами,

Светила, облака? Я вижу там Весы.

С глазами евнуха, с руками сатаны.

Низко зависли тяжелые чаши,

Тенью накрывши юдоль,

Я догадался, что чаши пустыми

Взвешены души и помыслы наши,

Были с начала веков,

Радость, печали и боль.

А неприступные стенки крутые –

От человека покров.

Нам заповедано в телах из праха

Стремиться к ангелам в Божественный

Ни в ком поддержки не найти,

простор.

Всё больше скорбь от каждой встречи,

Ты уж на старте… Только это – плаха,

Все бесконечней шаг пути,

Когда начнешь взлетать, опустится топор.

Все ближе ад, все жарче печи.

Как точно взвешены награды за страданья,

Как слабо сердце, грудь мала,

Как медленны Весы среди бурлящих струй,

Как безнадежно мне легла

Мне не сломать закона мирозданья:

Печаль вселенская на плечи.

«В борьбе права на счастье завоюй»!

Вверх, моя Сосеночка, ветви не тяни, –

Бетховен слушает рояль зубами,

Ты еще поднимешься, отдохни в тени.

Уже под Бруно занимаются дрова,

Там, вверху, нещадное солнце будет жечь,

Есенин за кровавыми стихами,

И хлыстом завьюженным ветер крону сечь.

Творит в агонии предсмертной Галуа.

Не следи за Облаком – странником седым, –

Чаши великие, где ваш создатель? –

Как в просторы звездные улетает Дым.

Рвется к нему мой вопрос.

Оба стали старыми в первый же свой миг,

Где ж он – бесстрастный немой наблюдатель,

Хоть не знают отдыха, путь их не велик.

Что Вас над нами вознес?

Но чем измерить крылья вдохновенья?

Счастье их, что таяли в небе на лету,

Урон в сравнении с полетом невелик.

Что в лучах увидели Землю, но не ту…

И потому, чтоб избежать сомненья,

Нет, не ту, что сумраком заразилась встарь,

Взимает плату многократно весовщик.

Гарь когда осыпалась и взревела тварь…

188

Дорогой нOSорога

Пепел звезд разрушенных выпал в белый сад,

По камениям валов,

Этот день предания до сих пор хранят.

По отвесным склонам рвов

Не увидит горечи торопливый глаз:

Сквозь пещеры и мрак окаянный

Ночью мы рождаемся, копоть кормит нас.

Разуверенный, непокаянный.

Шёл на свет за темной тучей

Вслед за поколением новое придет –

И на юг в мороз трескучий,

Полнятся вместилища деревянных сот,

То куда ведет лоза,

И планета хищная открывает рот

То куда глядят глаза.

И глотает с сотами человечий мед.

Но конечен вечный срок.

Души поднимаются, над землей парят,

Как всему пути итог,

За последней тянется бесконечный ряд,

Я увидел средь берез

Кажется, никто уже места не найдет,

Город в озере из роз.

Груз небес все множится, нарастает гнет:

Словом счастья того не объемлю –

Я увидел там новую Землю.

Тяжесть слов непонятых, звуков немота,

Кто не встретит – всё с улыбкой,

Дел несовершение, зданий пустота,

С речью ласковой и пылкой,

До сих пор лежащая в дреме пыль дорог,

Не виня и не браня, –

Мысли не написанных и забытых строк

Видно, ждали там меня.

Давят, крошат времени голубой алмаз,

Что ни травы – всё ковром,

Души в ожидании смотрят с верой в нас –

Что ни чувства – все с добром.

В тех, кого упрямая поджидает смерть,

Голубой живой родник

В тех, кому написано так же: «Не успеть».

К ранам ног на миг приник,

Спи же, моя Сосенка, сладко в тишине,

Заговóром лечили мозоли

Пусть тебе привидится в юном долгом сне

И примочками опухоль воли.

Мир, цветущий радостью, дивной красоты,

Как хотел бы я остаться:

Чистый и торжественный – Мир моей мечты.

Что потом – всё может статься.

Но во много больше крат

Я что-то важное забыл –

Устремление назад.

Тот взгляд. Не может быть сомненья:

Искал кого-то и застыл

Не увидеть вас вовек,

На мне в надежде утешенья.

Не ступить на этот брег.

Так неужель не хватит сил,

Мне ответили волхвы:

Чтобы один хоть ощутил

«Ты прошел сквозь гнева рвы,

Здесь, на Земле, крыло спасенья?!

Топи зависти, горы безверия

Из пещеры и тьмы отчуждения.

Шёл я в злобе и тоске

В путь! Когда не будет мочи,

От конца на волоске

Подними усталы очи,

189

Анатолий ШУТЫЙ

И с молитвой на устах

Море боли и утрат –

Ты увидишь Град в цветах».

Мир мой тяжко болен!

Всюду, всюду виноват,

Иду на взгляд. И я готов

Знаю, но безволен!

В его глубинах раствориться,

Я бессилен – нет меня,

Себя истратить до основ,

Только стыд и слезы…

Чтоб путь пред ним мог осветиться.

Лучше б мне принять огня

Но что случилось?.. Не пойму…

До смертельной дозы…

Кто помогает и кому:

Вглубь, – где дремлет мощь зерна,

Из этих глаз любовь струится!

Где жива надежда, –

Я стремлюсь… А там – волна

Что же думать о судьбе,

Люльку гладит нежно.

Что гадать о доле.

Далеко – не разглядеть

Внемлют ангелы мольбе –

Тельца в колыбели:

Выйдет Солнце вскоре.

Все опутывает сеть

Как и прежде, жар лучей

Бешеной метели.

Отогреет руки,

Страх клокочет, смерть скулит

Но теперь взамен речей

И младенца лижет,

Я услышу звуки…

Ночи черный монолит

То доносят мотыли

Подступает ближе.

Песни Колыбельной

Гром взревел среди пурги:

Из Надоблачной Земли,

«Хлынь, Огонь Вселенной!

Дали Беспредельной.

Призрачный прозрачный сон

Защити и сбереги

Заполняет космос,

Чадо жизни пленной.

В стороне поток времен

Здесь надежды жив росток

И пространства косность.

В маленькой песчинке,

Время стянуто в комок,

Здесь последний лепесток

А пространство тает,

Пламени лучинки!»

Луч пройти сквозь руку смог

Вдруг редеет тьмы покров,

И к ногам стекает.

Тает мгла седая.

Мир во мне, а я во сне,

Боже… посреди миров

Только я не спящий.

Узнаю себя я.

Всё как пленка на волне,

Я кроватку узнаю

Я лишь настоящий.

И родные лица.

Нет, я в мире растворен,

«Баю-баюшки-баю…

Он же – обездолен…

Сказка пусть приснится.

Я повинен… Слышу стон…

Ночь, лишь светится восток –

Знаю... но безволен!

Что же ты проснулся?

190

Дорогой нOSорога

Может быть, на левый бок

Слились в борьбе на грани сил

Быстро повернулся?..»

И подают – сраженный демон

Мне не вымолвить – солгу,

В небытие как ночи ком,

А молчать не смею,

Сраженный ангел – вверх – огнем.

Знаю только, что смогу,

Верю, что сумею.

У каждой силы есть надежда,

Не галопом, пусть по льду,

У каждой силы есть резерв –

Пусть под стать улитке,

Болящий человечий нерв.

Пусть дороги не найду –

И пусть душа людей безбрежна,

Я пройду по нитке.

Для сладкой праздности нет мест:

Солнце, верить я хочу,

Идет борьба за каждый жест!

Выйдет, как и прежде,

Если ж нет – зажгу свечу

В глубинах мыслей, дум броженья

Помощи надежде.

За внешностью похожих лиц

То свет, то крики падших ниц,

Нам шепчет совесть, не тая,

То победители сраженья.

Какая Истина простая,

Но я иду в глубины глаз…

Но трудно вымолвить, и я

И вижу Бога каждый раз.

Молчу, чего-то ожидая.

Всё замирает, голоса

Когда зажег мой дух призыв:

Пересекают небеса,

«Дорога Истины – Служенье»,

Собой друг друга заглушая.

Взметнулось ввысь всё словно взрыв,

И вижу в море озаренья,

«Ты – царь, ты – мирозданья веха!

Как на Земле и над Землей

Жалеть себя – ну разве грех

Стою я с силою иной

И биться с сотнями помех

И принимаю омовенье!

Для жизнерадостного смеха?!

Март 1993 г.

Любая истина плоха,

Где нет тебя, всё – ноль, труха!» –

Тот звук подобен скрежетанью –

* * *

Глас тех, кто с дьяволом восстал,

Кто-то смело за меня

Но мир другой Глас пропитал –

Принял отреченье.

Призыв к добру и состраданью.

Инструментами звеня,

Вглядись в сверканья над тобой:

Запустил теченье,

По всем мирам разверзся бой —

Видит сердце, щиплет мозг

И внушает трепет.

По всем вселенным тело с телом,

Поддается ткань как воск...

Душа с душой искрой светил

Что же он там лепит?

191

Анатолий ШУТЫЙ

Шаг – подсказка, шаг – толчок,

Чьим результатом будет дело,

А еще живу «я»!

Что движет времени стрелу?

Рядом тонкий голосок

Но что заложено в творенье,

Тянет: «Аллилуйя».

На свет явилось для чего?

Я – как кукла: водят мной

Тут не поможет размышленье:

Не одной рукою.

Возникло ведь из ничего.

Жаль, придет конец простой

Всеобщей радости и счастья

За лихой строкою.

Создаст воздушные штрихи

Кто-то знает мой сюжет

Или великое ненастье

Даже до финала, –

Несет за тяжкие грехи?

Где закроют кукле свет

Начало ль это возведенья

Крышкою пенала.

Плодов грядущего труда

Но могу же я гадать,

Иль предвозвестник разрушенья,

Что скрывают шторы,

А может, просто – ерунда?

Гнев и бунт в душе рождать,

Возможно, жизни повеленье:

Посылать укоры!..

«Свершению пришла пора!»,

Или это всё – игра

Ума ль, расчетов воплощенье,

В той же старой клетке,

Слепого случая игра?

Как и песнь моя, стара –

Ответов нет у нас, покуда

Песнь марионетки.

Истоков нету у него.

17.07.1991

Но верно ли, что «ниоткуда»?

И точно ли – «из ничего»?

Нечто

07.02.1990

Из ничего явилось нечто

Как молния во тьме ночной,

Два случая

Неотвратимо, скоротечно

Дитя вселенской красоты,

И мощной хлынуло волной.

Недостижимой высоты

А может, медленно, гнетуще

В глубинах космоса созрело,

Рождалось в мертвой пустоте,

Звезда вскормила его тело,

Все больше становясь и гуще,

Природы силы очертили суть,

Сокрывши образ в темноте.

Галактик свечи осветили путь!

Мираж ли это, лишь виденье,

Тот путь лежал к Земле,

Как сна бредового туман,

К травинкам и золе,

Когда в минуты пробужденья

К болотам и цветам,

Окутан свет в его обман?

К пещерам и горам.

Иль осязаемое тело

Да только непогода царила в этот день:

Предстало в жизненном пылу,

То солнце обжигало, то холодила тень,

192

Дорогой нOSорога

Где – скука, где – несчастья пришли в

Кружились дыма облака,

минуты те –

И огненные ветры

В заботах всё вертелось, кружилось в суете.

Носились в бешенстве, пока

Иль выпало другое на жизненном лото,

Не достигали жертвы.

Но чуда не заметил на той Земле никто.

Потом терзали угольки,

Разбрасывая части.

Запутана земная нить –

А с неба падали куски,

Могло и так всё быть.

В болотной тая пасти.

Меня подталкивали вбок:

В убогом городишке на улице в конце

То влево, то направо,

Остановился кто-то с печалью на лице.

Потом отсчитывали срок,

Скрипучий, глуховатый, придавленный от мук

Твердили долг и право.

Из уст его донесся почти неслышный звук.

Со всех сторон донесся гул

Вначале всё, как прежде, тянулось чередой:

Бессмысленного крика,

Остался незаметным в порочном круге сбой.

И отовсюду ветер дул

Но звук всё нарастал,

Безжалостно и дико.

Нежданно как обвал,

Здесь миражами век живут

Пугающе как гром,

И радостною злобой,

Он рос как снежный ком!

В пригоршне красоту несут

Летел, нигде не чувствуя преград,

С мечтою и свободой.

От треска их стал громче во сто крат;

А шар кружится в мире звезд

Собой окутывал планету,

Без цели и без знаний,

Взметнулся в космос к звездам, к свету!

И сломан меж мирами мост –

Светила загудели вслед,

Цель всех моих исканий.

Пространство вздрогнуло в ответ.

В себе лишь нахожу вину:

Я ожидал другого.

Запутана земная нить –

Зачем прорвал я пелену

Могло и так всё быть.

Убежища родного.

14.02.1990

08.11.1990

* * *

Нет, не философ я еще и не поэт:

Прорвал тугую пелену

Не может дух пока создать «Иное».

Убежища родного,

Мой дух стоит у врат, впуская Свет,

И сразу ощутил волну

Он не творец, но он на страже – воин.

Я воздуха густого.

06.01.1996

193

Анатолий ШУТЫЙ

Баллада о Тьме и Слепце

Где не высохнуть вовеки

Поселилась в той избушке

Сырости земной,

Только Тьма одна.

Где закроет ветер веки,

Проскользнет здесь по лужайке

Хороня покой,

Только тень совы,

Не нарушит где и вьюга

Гостю сумрачной хозяйки

Звездной тишины,

Не примять травы.

Старая стоит лачуга

Семь слоев листвы опавшей

У сухой сосны.

Скрыли семь дорог,

Покосилась и осела

Чужеземец заплутавший

В дырах и во мху,

Их найти б не смог.

Но за годы не истлела

А хозяюшка выходит

В серую труху,

Ночью каждый раз,

Жерди вбок торчат костями,

Вина древние разводит,

А голодный зверь

Опьяняя нас.

В злобе острыми когтями

Для нее туманны сходства,

Исцарапал дверь.

Безразличен вид –

Здесь бегущий незаметен,

Превосходство и уродство

Кто кричит – немой,

Сразу породнит.

Вопиющий – безответен,

Только прочь уходит вскоре

Свет под пеленой.

Под родную сень

Небо темное провисло

Из краев, где красок море,

Рухнувшим мостом,

Где ликует день:

Тучи всё спешат без смысла,

Хороводы и молитвы,

Тая за холмом.

Песни и скулеж,

Так века и годы мимо

Потасовки, своры, битвы...

Проплывают вдаль,

Мимо не пройдешь.

Здесь разлив непоправимо

Мир огнем искрится страстно –

Вечную печаль.

Мир златых кадил, –

И часы без промедленья

В этом мире безучастно

Свой играют блиц,

Юноша ходил.

Застревают лишь мгновенья

Он, хоть был с лицом спокойным,

Скрипом половиц.

Сердцем изнемог

Но не слышно погремушки

Как под чистым небом знойным

И веретена...

Вянущий цветок.

194

Дорогой нOSорога

Может, Бог случайно сбился,

Кто и что его задержит,

Иль судьбой дано –

С ветром в волосах,

Свет однажды преломился

«Света», – стонет он под скрежет

Для него чудно:

Пыли на зубах.

Чем пути открыл яснее

Светлый сад и город пышный

Лучезарный свод,

У его лица,

Тем ему по ним страшнее

«Света», – ждет вдали застывший

Двигаться вперед;

Жадный взор слепца.

Знатоки твердят: «Здесь нужно

А дорога всё чудила:

Мчаться на коне!»,

Ямы, города,

А ему в волненье душно,

То «святыни», то «мерила»,

Холод по спине.

То лишь нищета.

Бесконечные сомненья

Только пропасти и горы

Травят на износ,

Почитает люд,

Чем надежней объясненья,

А к убогим без опоры

Тем трудней вопрос.

Втайне каждый лют.

Все глумятся, тянут, злятся,

«Я снесу берлогу смрада,

За руку берут,

Гóря железý –

А ему бы «здесь» остаться,

От замедленного яда

Замереть бы «тут».

Мир больной спасу…

«Боже милостивый, где Ты?

Яд... о Боже... Света!.. Света!..

Грешников прости,

Снизойди, гроза!..

Вспомни старые заветы

Я спасу... Спасусь... Что это?..

С духом во плотú!

Пламя... День... Глаза!..

Видишь, высят наши руки

Солнце угольное, выше!..

Душ умерших вал.

Мама, я боюсь...

Нас подверг ты страшной муке –

Ветер!!! Ветер!.. Ветер... тише...

Нами наказал!»

Где я нахожусь?..

И закрыл глаза больные

Донеслось волнами гула:

Ослепленный брат,

«Дай я обниму», –

И движения шальные

И, склонившись, Тьма шепнула

Сделал наугад.

Истину саму.

Он пошел, ломая ветки,

С той поры слепого брата

В солнечный залив,

Не встречал никто,

Точно вырвался из клетки,

Лишь ответят: «Жил когда-то

Сторожа убив.

Да ушел давно».

Осень 1991 г.

195

Анатолий ШУТЫЙ

Остров Пасхи

(О цивилизации о. Пасхи, которая погибла от уже известных нам экологических

проблем при невозможности людей покинуть остров)

Море. Небо. Волны. Ветер.

Кого встретят наши тени,

Птицы, птицы в облаках.

Просочившись сквозь года.

Горизонт далек и светел,

И молитва на устах.

Вас ничто не испугает,

Разгребите же песок,

Но молитва вместе с ядом,

Посмотрите – убегает

Что рождает разум наш...

В глубь Земли прозрачный сок!

Разум наш – над светлым садом

В сердце неприступный страж.

Посмотрите – как цунами

Под привычный людям гром

Истины последней знанье:

Горы, проклятые нами,

Камень остр, остров мал –

Поднимаются кругом!

Отправляют на закланье

Будущее в щели скал.

Мир замер зыбко, шатко,

Опоры не найдя,

Затмили на рассвете

А остров – точно шляпка

Нам горы Солнца круг –

Огромного гвоздя.

То каменные дети

Нас первых от паденья

Кровоточащих рук.

Не удержала гать,

Ни воины, ни боги –

И каждый в миг рожденья

Куда они уйдут:

Возненавидел мать!

Их маленькие ноги

София не шептала

Вросли, как наши, – в грунт.

Здесь мудрости псалма,

Они хоть, мы мечтали,

Плоды нам умножала

Достигнут облаков,

Агония ума.

И камни вырастали

Смерть ближе с каждым шагом.

На зелени ростков.

Ах, как бы увидать

Мой взгляд уже в плененье,

Тот край, где, по рассказам,

Сгущается туман.

Спускалась Благодать.

Лети же, вдохновенье,

Лети за океан.

Мне еще бы раз родиться,

Чтобы воздуха вдохнуть,

Я уже не здесь, а с теми,

Только с крыльями – как птица –

Кто придет потом сюда,

И подставить ветру грудь!

196

Дорогой нOSорога

Как полета все желали,

Летающий быстрее легкой птахи

На вершину скал взойдя!

Дарован нам судьбой невиданный костюм.

Даже «птицею» назвали

Седовласого вождя.

Границы лопаются как струна

Под звук симфонии мгновенной,

И, молясь, его просили

Из всех преград осталась лишь одна –

Тайны неба нам открыть.

Меж нашим телом и Вселенной.

После... угли подносили,

Чтобы руки опалить.

Довольно праздновать. Уймись, гордыня, спесь.

Творить я призван, уменьшать страданья.

Мы не топили в море

Лишениям платить не буду дань я,

И не могли зарыть

Теперь, зовущие защиту, ваш я весь.

Умерших: им ведь вскоре

Удастся к Солнцу взмыть.

Но как из капсулы помочь тому, кто наг?

А детям говорили

Моим творениям вовне не просочиться:

О сказочных местах,

Преграды мира собрала в себе граница,

Где жители парили

Та, от которой ожидал я только благ.

В высоких небесах.

Устал я. Силы, тая,

«Трюм» оказался «ядрами забит»,

Явили этот зов,

Сам вкладывал я их начинку;

Его подхватит стая

От бури собственной в глазах рябит,

Не птиц, так облаков.

И небо кажется с овчинку.

Когда струёю ветра

Несется слабый гул,

Мой прочный саркофаг взорвался изнутри!

Не забывайте, это –

Я растворился над зеленым лесом,

Шептанье наших губ.

Без кожи и, не обладая весом,

02.09.1993

Я впитывал лучи проснувшейся зари.

— — —

Однажды, в дальних путешествуя краях,

Абсолютная защита

Привлек меня мешок обледенелый –

Второй костюм, пустующий, но целый,

Защита от всего мне с другом вручена –

Покрытый плесенью, лежал на бурых мхах.

Угомонись, враждебная стихия!

Мы неприступны, и нам всё едино,

Наверно, вихрь тело разметал!..

Кто это пожелал – Господь иль Сатана!

Взорвался друг... иль сила злая...

«Он этого всего не испытал», –

Непроницаемый для бури, точно трюм,

Шепнул мне ветер, пролетая.

Приросший, словно панцирь черепахи,

16.09.1993

197

Анатолий ШУТЫЙ

* * * *

* * *

Е. Ф.

Когда корабль ваш «неуязвим»,

подумайте о порохе, что в трюмах.

Хвалу пою тебе, мой рок!

1993 г.

От скольких мук меня избавил,

И не прибавил, а убавил

* * *

В душе прорех твой острый рог:

Своих – не жаль,

Не знаю боль немой любви,

Чужих – не знаю,

Не слышал слова «не зови»,

Себя – потом пойму.

И древний грех промчится мимо,

Смотрю я вдаль

В глазах – ни пламени, ни дыма,

И призываю

Не слышит частых сердцебитий

Далекую судьбу.

Моя спокойная обитель.

Она слетит

Я весел – стон отнюдь не мой:

Орлом с вершины

«О Боже мой»…

В снегу, в лучах, в огне,

О Боже мой.

Освободит

19.11.1993

Спираль пружины,

Возникшей в глубине.

* * *

Пружины жесть

Однажды сон мой воплотится:

Сжимаю прочно –

Ты станешь жить – я слышал весть!

До случая – в тисках.

Ее мне принесла синица...

Терпенье есть,

Нет, ты не будешь, ты уж есть!

А время точно

Как та синица в день ненастья

На купленных часах.

Не раз была ты у окна,

Но что, когда

И обретал над бурей власть я,

Моя судьбина

И билась в грудь любви волна.

Накатится волной?

Но я, – уверенность впитавший, –

Зальет вода,

Волны волненья не впускал,

И вся пружина

И твой прилив, мне силы давший,

Спечется бурой ржой.

Встречал отпор омытых скал.

Ноябрь 1993 г.

С высот незримых ты прозрела

В печальный мир – мой новый дом.

Бесы

Я вспомнил, как бралась ты смело,

Когда с тобой не сладит тот,

Когда я был под адским льдом,

Который давит и гнетет,

Колоть тот лед, струить эфиры

Другой – что соблазнять умеет, –

В глаза остывшие уже,

Идет последний и… жалеет.

Как целовала нежно дыры

22.04.1995

На вниз сорвавшейся душе.

198

Дорогой нOSорога

Я мало вспомнил, ты ж забыла,

Все признанья – в мечтах.

Как в годы первых королей

Поцелуй на устах,

Нанес тебе удар я с тыла...

Не родившись, завял –

Так, жги, Господь, лей пламень, лей!

Я соцветье сорвал

03.07.1993

Иллюзорное.

Образ светлый любя,

* * *

Я придумал себя

И поступки – стихи,

Из нежных фраз – отдельных лоскутов, –

И решенья свои

Обрывков времени, движения и линий,

Несвершенные.

Нечаянного взгляда и цветов

Но однажды во льду

Творю портреты я своей богини.

Сам себя я найду,

Растоплю этот лед –

Прозрачный воздух – плиты потолка:

И вперед, и в полет –

Увидеть, к ней подняться не могу я

Белой искрою…

И только знаю, как всегда близка…

В даль, где любят и ждут,

Она мечтает, мне мечту даруя.

Где мечты оживут

Как под солнцем цветы,

Но иногда она черты свои

Где увижу, что ты

В случайных лицах для меня являет,

Стала близкою.

Чтоб не забыл я в суетные дни

08.01.1994

О ней, о том, что любит, понимает.

И потому в плену земных дорог

* * *

Я никогда не буду одинок.

Я вновь на сто лет опоздал:

29.01.1995

Опять разминулись у входа,

Где много стояло народа,

* * *

Опять я тебя не узнал.

Мы с тобой далеки,

Меня утешало предзимье

И не я угольки

В тот солнечный день октября,

На кострище залью,

Сказать незнакомое имя

И не я пропою

Пыталась лампада, горя.

Колыбельную.

Мне обнять не суметь –

Жизнь целая снова не вышла –

Лишь смотреть да неметь.

На свет улетела листком.

И делю, и тяну

Вслед только был взгляд мой потом

Я секунду одну

И эти четверостишья.

Неразменную!

09.10.1995

199

Анатолий ШУТЫЙ

Я должен зерна здéсь от сора

* * *

И плевел отделить,

Зачем тысячелетий долгий ход,

Стенаний день и день позора

Когда исчезнет в них

С друзьями разделить.

Корабль мой сквозь ураганы

Миг творчества, прозрения полет,

Увидит светлый Лик,

Сиянье глаз родных?

Услышит зов Святой Гондваны,

Узнает Материк!

Без Солнца мне не нужен звездный свод,

А я, припав к Земле щекою –

И Солнце – без цветов,

К родному Кораблю, –

Цветы – без рук того, о ком поет

Пойму, как жизнью жить другою,

Звезда моих миров.

И жажду утолю!

18.06.1994

Мой дом – Планета, звезды, Выси

И где потом пройду.

Земля! Из мест, где дух мой, мысли,

Песнь о Земле

Ты первая в ряду!

25.11.1993

Зовет высокая Гондвана

Мерцающий прибой,

* * *

Зовет и ждет из океана

Почему разодралась завеса

Корабль голубой.

Храма Мироздания Отца?

Посередине бесконечных

Почему, не ощущая веса,

Посеребрённых вод

Задрожали горы и сердца?

Корабль летит в пределах Млечных

Три часа был виден лик Конца.

Не первый звездный год.

Это Он, не принимая Фатум

Его проводит Божий ангел,

(Царствующий в мире), не пускал

Где крут звездоворот,

Рвущийся наружу черный вакуум

Воспламеняя крылья-факел

Сил Начало предавших начал, –

В свой жертвенный полет.

Шел когда, когда вещал, прощал.

Ах, как хочу я так подняться!

После скажут для успокоенья,

И предаюсь мольбе.

Что такой исход был Небом дан.

Но именем не поменяться,

Нет! Прижал Его к кресту мученья

Ведь я – на Корабле.

Грозный преисподний Ураган,

Мой долг… нет, боль моя и трепет –

В ликованье брызжа кровью ран.

Остаться на борту,

От чего мы были на полметра…

Где солнце с тьмою очи слепят,

От чего лишь крест нас отделял

Где стыд за наготу.

В тот момент, когда у злого ветра

200

Дорогой нOSорога

На пути не оказалось Скал… –

* * *

Ни один на свете не узнал.

Да, тогда мы не осиротели –

Нет середины – только низ и верх.

Только три часа был день незрим.

Какая дикая, коварная раскладка.

Но сейчас чего ж мы онемели,

Шаг – подвиг, ну а два – смертельный грех;

Землю почему не озарим,

Бездействие, терпенье – тоже схватка.

Почему не встанем вместе с Ним?!

21.12.1993

Быть в стороне – надежно, просто, мудро –

В чужую жизнь вмешаться не посметь.

* * *

Но как встречать тогда закат и утро,

Не хватает ни веры, ни знаний,

Как в зеркало тогда мне посмотреть?

Ни упрямства, ни гибкости,

Простоты, многоцветья граней

Святая простота, благие пожеланья,

Не хватает до дикости,

Противоборство, бунт слились – не расколоть.

До кошмаров, видений, дрожи,

Кладу я голову и сердце на закланье –

До бездумно спаленной кожи,

Дай разобраться, помоги, Господь,

До сплетенной бессвязности,

До безрадостной праздности.

Грех, неуверенность и зло чтоб не сковали.

22.04.1994

Я не могу стоять – меня позвали!

20.06.1994

Свет–2

За горами, под морями,

На смерть Бродского

За высокими дверями

Сумрака пары густы –

Они уходят, оставляют нас,

Не увидишь света ты.

Но мы скитальцами становимся при этом

Даже если будешь ждать,

На том же Свете, но с поблекшим светом,

Даже если будешь звать,

Темнеющим уже в который раз.

Свет погаснет по пути –

02.02.1996

Мути пыли не пройти.

Не поможет и сраженье,

И высокое свершенье,

* * *

Только сам рождай, твори

Брызги света, свет зари!

Я глупо принял за награду,

Не из тьмы, не из цепей –

Что оказалось искушеньем.

Из любви в руке твоей.

Мечтанья выдавал за правду

И откроются врата

И ум лелеял утешеньем.

Сразу, просто, без труда.

Любовь я спутал с эгоизмом,

22.05.1994

Упорство нрава – с жаждой мести;

201

Анатолий ШУТЫЙ

Считал, живу в полете быстром,

Мольбой или же ворожбой

Но то был медленный шаг смерти.

Стою пред Яйцом я один

Тонул я в карнавале этом,

При силе, при теле – живой,

Держа ответы под запретом.

Разрушить его властелин.

15.11.1990

А ветер доносит мне плач

И стоны снодвижимых душ:

* * *

«В Яйце вырастает Палач –

Вы пробуете только на язык,

Разрушь чадо ада, разрушь!»

А мне в растворе – вымокнуть до нитки,

Возник в моей кисти топор,

Вам – мимолетный необычный миг,

Сверкнула стальная струя…

А мне – часов бесчисленные свитки.

Но слышу вдруг чей-то укор:

«То совесть заснула твоя…»

Что звали шуткой, я зову всерьез,

Сомненья на руку легли:

Что вам серьезно, мне придет лишь шуткой.

Не чувствую сердца мотив,

«Что будет?», – вот шекспировский вопрос,

Солгать мне шептанья могли,

Но не сказал он, что за перекруткой.

В орудие зла превратив.

Увидим. Испытаем. Поживем.

Нет, нет, на Яйце письмена

На счастье у меня висит подкова.

Уже принялись проступать,

О вас я буду думать и былом,

А надпись строга и темна…

Возможно, с мыслями и чувствами другого.

Чья? Что и кому? – Как узнать?

07.02.1994

– Разбей, умоляем, разбей,

Не будет минуты другой.

Яйцо

Не знала планета мертвей

Того, кто прикрыт скорлупой!

Яйцо на обрыве лежит –

– Не слушай, спасение там,

Я больше не видел яйца.

И всё полетит кувырком –

Малиновый отблеск дрожит

Столетия к этим местам

Поверх скорлупы из свинца.

Жар-птица летела с Яйцом.

Округлостью матовых плит

Не слушай их – люди все спят –

Пространства тяжелый изгиб

Их ум с каждым часом мутней!

На годы его отделит

– Тебе никогда не простят –

От всех, кто когда-то погиб.

Разбей, будет поздно, скорей!

И толпам его не разбить,

Им вечно кружиться вокруг

— — —

И вечно его колотить

Я, миг, знак, вопрос – узел свит

С бессилием призрачных рук.

Чреватый, единый, тугой.

202

Дорогой нOSорога

Как,.. что монолит разрешит?

Он лежит трехмерностью зажатый,

Я лягу, накрою рукой –

Вспоминая втайне многомерность.

Согреется пусть иль вскипит

Во дворе наполовину в яме,

Яйцо под ладонью живой!

С тысячью стальной кирки отметин,

16.02.1994

Прошлого и будущего пламень

На боках холодных незаметен.

* * *

Он молчит под гомон детворы,

Розою станет время-спираль,

Не расскажет мифы о глубинах,

Мира богиня снимет вуаль,

Он – кусок гранита до поры –

Правды корону познает чело,

Камень, что на Дюрера картинах.

И позабудется старое зло,

10.09.1994

Будете жить по любви и по правилам,

Помните только меж делом:

Раньше был ангелом

* * *

Каждый демон.

12.09.1994

Могучий Рим, развратный Рим!

Ты – целый мир непобежденный.

Живем с тобой, в тебе горим,

* * *

Разбухший дух перерожденный.

Серый холод гранитных колонн,

Ты в теле был сиявших груд

Тень легла от карниза на плиты,

И растворился в одночасье,

Знака два украшают фронтон,

Но тенью снова там и тут

Толкования их позабыты.

Встаешь как вал морской в ненастье.

Слышен шаг вместо боя часов:

Вот возникает тучный торс…

Здесь скиталец от века блуждает

В парах хмельных и тучах дыма,

Среди каменных мрачных лесов

В стекле, в мелькании колес

И кого-то всегда ожидает.

Я узнаю улыбку Рима.

28.07.1995

Но дождаться тогда лишь ему,

Когда ляжет на снег пыль июля.

И шаги у колонн будят мглу,

* * *

Чтобы ветры из прошлого дули.

Режутся в глубине

15.06.1995

Армии две во мне.

Пики, мечи – оружье

Камню во дворе

Видите вы сквозь прах,

Как выпирают наружу

Ржавым ломом, гнутою лопатой

В остром лице, глазах.

Вынут куб гранитный на поверхность.

17.09.1994

203

Анатолий ШУТЫЙ

О том, что многие мои

Исчезнет, не поведав тайн,

Уйдет в неведомое лоно.

стихи близки по теме

Назад не нужно долго ждать –

Пусть вычеркнет его Природа,

Кричит душа навязчиво и властно,

Где друг остался вспоминать,

Одной и той же мыслью оглушив.

Где воспевается свобода.

Перебивать напрасно и опасно:

29.06.1995

Ни вам, ни мне не изменить мотив.

Слова похожие, похожие как искры,

* * *

Оторванные ветром от кострищ.

Вселенную не выдержит гигант,

Они летят, они, как выстрел, быстры,

И Землю обнимают не титаны!

А я без них, как пепелище, нищ.

Сверхразум, сверхусилья, сверхталант

Но если преградится мной дорога,

Постичь не в силах сокровенной тайны:

И прикажу словам свернуть назад,

Я буду силой первого же слога

Как на земном построен Небосвод,

Расстрелян, уничтожен, взорван, смят!

Болят как руки в центре созиданья,

Я – мысль одна. Она же – миг звучанья

Как, от любви страдая, мир живет,

Рождающего, Первого из Слов,

А сердце слабое – опора основанья.

Воскресшего от грусти и страданья

Во мне как колыбельная, как зов.

Вершины пусть не прекращают рост,

08.07.1994

Не зная ни усталости, ни страха,

Но будет Дух Вселенной так же прост,

И Света не коснется твердость праха.

* * *

26.11.1994

Нет, не свободу я пою,

Я Несвободу возглашаю

Бо-о-льшой человек

И неустанно песнь мою

Ей добровольно посвящаю.

Отглаженный костюм –

Ее не знает жизнь ничья,

Ни нитки, ни пылинки,

Ни луг зеленый, ни озера;

Высокий чистый ум,

Сгорел бы мир, как от луча,

Как новые ботинки,

И вот: меж ней и жизнью – штора.

Побритость до корней,

В касании один намек

Помытость до сухотки,

Того сиянья страшным жженьем

От пальцев до ушей

Покажется, а через срок

Продуманность в походке,

Распустится в душе решеньем.

Что ни ответит – в кон,

Но кто поднимет шторы ткань,

Да человек ли он?!

Без колебания и стона

25.01.1996

204

Дорогой нOSорога

* * *

Не одевайтесь в нищету

Ну что тебе до нас, огромная комета!

И смерти ранней не просите,

Всем нашим небом гостью не вместить

Восхода Солнца не проспите,

Уставшим от зимы, год ожидавшим лета,

Во всём увидев суету.

Успевшим сердце на морозе застудить.

Подвел, наверно, первый взгляд –

Земля под нами, но не Ад!

Ведь заперли его под ключ в грудную клетку –

Не вырваться, на юг не полететь.

В ступеньке каждой на пути

А что те прутья реденькие ветру:

Не нужно видеть пьедестала,

Сердца прикрыты ими лишь на треть.

Взирать торжественно-устало

И горделиво на венцы:

Нам всем согреться хоть бы на кострище,

Пусть и достался жирный пай –

Нам уголек краснеющий – как раз.

Вокруг земля, еще не Рай!

Зачем нас дразнит огненный хвостище?!

12.06.1995

Ну что тебе до нас?!

24.03.1996

* * * *

Придали боги

Цвет зеленый

* * *

Иголкам хвои,

Чтоб на листья

Гонка в вечность. Полет из последних

Они похожими казались,

мгновений;

Чтоб не считало обделенным

Позади – из тебя оживает поток;

Себя колючее созданье.

Направляет река хаотичных стечений

13.04.1995

Всех сторон, всех прямых, всех преград,

всех дорог.

* * *

Промежуточных вех бытия анемия:

Не гоните ворóну:

От сейчас до сейчас и на тысячи верст.

ее необычные речи

Заместила живое по клетке стихия

Лучше всякой кукушки

И из тела пошла в необузданный рост.

предскажут любую судьбу –

В них накатистость шара

Первый раз приглушился минувшего отзвук.

и резкость нечаянной сечи,

Первый раз на земле не осталось следа.

И уверенность с твердостью,

Но мгновением позже ты врежешься в воздух,

как подобает суду.

И подхватят тебя, унесут навсегда.

28.06.1997

11.03.1995

205

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Может статься, ангельское племя,

Крыльями звеня,

В тени аллей

Среди пыли, мусора и плевел

И у обочины,

Не найдет меня.

У пустырей,

Где липы скорчены,

Будут звать они, как звали раньше –

На кочке мха,

Кем я прежде был, –

На стуле кожаном,

Будут над кострищем петь без фальши

Где потроха

То, что сочинил

Во мне, стреноженном,

На кадыке,

И забыл: навеки перебила

В клинке обрубленном,

Мне хребтину Смерть…

В тугом силке,

Только б им терпения хватило,

В грехе пригубленном,

Сил не улететь.

Где звон корон,

19.06.1997

Где шорох – знáменьем,

Мой бастион,

Объятый пламенем!

05.04.1996

* * *

Груз оставь, забудь про ставки,

Небо для меня закрыло поры –

Ремешок сними с плеча.

Как же я дышу?

Замешавшись, спросят в давке:

За глоток густого чада скоро

«Чья игра?», – ответь: «Ничья».

Душу заложу.

Просто, время – это ветер,

Не снести ушиба мне, а битву?.. –

Солнце – радостная весть,

Тело без души.

Что нас ждут и что нас встретят,

Не смогу произнести молитву:

Остается лишь взлететь!

«Господи, скажи…»

17.05.1995

206

Моей дороги метры

Как-то ангел указал

Путь мне до восхода,

Пуповину завязал

Выхода и входа.

На лучи звезды поднял

Я глаза без страха –

Мне казалось, что не мал

Вышедший из праха.

Мне почудился полет

Легкий над долиной,

Сок земли – душистый мед –

Зазвучал былиной:

Высекал единорог

Искры на граните,

И тянулись возле ног

Ариадны нити…

Но они не помогли:

В небыли мерцали.

Кожа трескалась в пыли

По дороге к дали,

Заросло лицо корой

Ночью непогожей,

И ложится путь земной

Тропкой носорожьей.

01.05.2005

А. Шутый

Дорогой нOSорога

* * *

Сброшу обувь с ног,

Я захлопнул двери,

Облегчу ступни,

Как простынь

Раньше я б не смог,

Белые,

А теперь – смотри.

Всё просто.

Коленкор иной,

Отмерил

Вот и все дела.

Себе пространство

Ведь бывает зной,

Листком в клетку –

Как зима прошла.

В тесную, но чтоб ветку

Я теперь не ваш,

Протиснуть. Кончилось рабство.

И не весь я здесь,

Три стены:

Может, это блажь,

стон,

Может, просто – спесь.

транс,

Главное – одно:

трон,

Город позади!

Через четвертую взгляд скользит,

Отряхну прах с ног –

Пол – перелом,

Оголю ступни!

Потолок – излом,

09.06.1997

И каждый болит,

Но время – на слом:

* * *

Будет впаяно в монолит.

Я же есмь – господин,

Я умру для людей: улетучусь из памяти,

С чувством седьмым –

Унесу в путь-дорогу и голос, и скарб,

Комнаты

Разве что отсыревший сухарик свой с паперти

с тисками,

Не возьму – пусть помолится кто абы как.

Комнаты

с образами,

Вспомнят пусть, заприметив зимою проталину,

Комнаты,

На перилах заснеженных след от руки,

где глазами

Иль в ветвях снегириного брюшка опалину

Окна проколоты.

Разглядев, пусть вздохнут мыслям вслух

10.06.1997

вопреки.

И довольно – прервутся тут воспоминания:

Смерть красна, а уход не красив на миру.

* * *

«Было, кажется, что-то… Когда? Скажем,

Под солнечным зайчиком лопнуло зернышко,

ранее…», –

И, радуясь, глупый росток потянулся;

Продолжения нет: для людей я умру.

Поверив, что видит чудесное солнышко,

09.06.1997

Доверчиво в пасмурный день улыбнулся.

209

Анатолий ШУТЫЙ

Ах, пусть то окажется теплой ладошкой

Не молитва, но истая –

Весны, посылающей знак, –

До обмыва, с помазанья, –

Не только случайно возникшей над крошкой

Аж осина безлистная

На тучах прорехой с пятак.

Стала гладкой от лазанья.

02.04.1997

16.05.1997

* * *

Руками облапаю Землю как деву,

Глубины богини изведаю вплавь

Моя жизнь – непрерывная цепь операций:

И, страстно прижавшись к горячему телу,

То на теле они, то с душою возня,

Узнаю, что есть явь!

То никто не стоит за свершением акций,

То умышленно режут и лечат меня.

Девичьих объятий нездешняя крепость –

03.08.1999

Следы на челе обжигающих губ –

Порыв, обличающий мира нелепость, –

Венчание без труб.

* * *

Летяще-бегущим мой опыт напрасен:

По миру пошел повелитель День,

Их образ поверхностный в корне иссох.

И колокол в небе, колокол Неба

Я ж тайне планеты своей сопричастен:

Зовет, пробуждая от сна и бреда:

Мой выдох – ее вдох.

«Дин-дан-дон-день!».

27.06.1997

У мира теперь один господин.

Из синей десницы державы Солнца

* * *

Зарею великая власть прольется.

Крестный путь зарос тернием.

«День-дон-дан-дин!»

Крест пестрит от лишайника.

Ощущение теменем

Ночú легионы теней в полон

Перенес на начальника,

Захватит он: каждый лучик – воин,

И в блокнотик записано,

И каждый живой – да не успокоен!

И на планы навьючено,

«День-дан-дин-дон!»

Как конфета облизано,

Или перепоручено.

Не продан, не роздан, а просто дан

А в часы просветления

Единый День – океаном света

Руки к Богу за силами

Зальется как воздухом вся планета!

И для благословения

«Дин-дон-день-дан!»

Протянулись осинами.

11.06.1997

210

Дорогой нOSорога

* * *

Смеющимся

Уж девять дней, как Зиму проводили:

Соломенную куклу нарядили

Я хуже людей, как вы,

И на миру сожгли ее дотла.

Кто попросту может смеяться,

Увы, Зима вернулась и вошла

Дурачиться без головы,

На наши улицы, ступила по траве,

Пить пиво, шутить, целоваться.

Едва поднявшейся, в весенней синеве

Полой махнула снежного кафтана… –

Испорченная душа

Вернулась вся – от вьюги до бурана.

Имеет печальный опыт –

Ах, как же были мы неосторожны:

Мне в буром мерещится ржа,

Она наш праздник видела, возможно, –

А в смехе я слышу хохот.

Как жгли костры, ликуя и кружа, –

02.04.1997

И потому теперь опять пришла.

10.04.1997

* * *

Я боюсь перестать быть собой

Убаюкала облако крона древесная.

И пойти со скотом на убой,

Ветровласое диво как дева небесная

И бескрылым свалиться в овраг,

Прислонилось к живому, и звезды высот

И душою подкармливать рак;

Им обоим запели про новый Восход.

Мне секундная стрелка – как кнут:

03.02.1998

Я боюсь растворенья минут

В пасти жадного небытия

* * *

Без следа, без огня, без меня.

07.1999

С весны начинаю заново,

А старую жизнь – всмятку!

Сниму с руки однопалую

Резиновую перчатку,

* * *

Обопрусь я всей пятерней,

Нет для грешного местечка

Как и было положено,

У огня,

А самой ранней порой,

Не стоит пред Богом свечка

Отрубив, что стреножено,

За меня,

Сдерну с окон шторы

Из окна не видно церкви

И туда, куда не глядят

И людей,

Очки и шоры,

Только гнутся, стонут ветви –

Пойду наугад.

Снеговей.

03.09.1997

Февраль 1998 г.

211

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Диагноз – свободны,

Анализ – в эфире.

Не карат опала,

Прогулка по раю –

Книга иль полушка –

Рекламное шоу.

У меня пропала

«Здесь Еву снимают,

Детская игрушка.

Зови Иегову!

Вот росчерк от черта,

Из пластмассы с мехом

Автограф от бога,

И не дорогая,

А если охота,

Говорили смехом:

То можно и оба.

«Разве что живая».

Блаженства хотите?

Бессмертия пачки? –

Дарят кукол с бала

Вы к нам лишь придите,

И солдат с усами,

Возьмитесь за пальчик».

У меня ж пропала

По-свойски – отчасти,

С грустными глазами.

Участия – груды.

Жвачные страсти

Был не поросенок

И страстные зубы.

И не гномик это –

«Зубные эмали –

Маленький тигренок

Венец совершенства!

Розового цвета.

От всех аномалий

Доставлены средства.

Может, бес и ворон

Прекрасное – вот, а

Здесь наворожили,

Вот – множитель чуда

Иль пошел туда он,

И капли от пота,

Где мы раньше жили?

И гель для верблюда…»

Империя жадно-

Если кто в дороге,

Здоровых агоний.

Где-то сказки возле,

«Смерть, где твое жало»

Встретит «мое горе»,

В хору какофоний?!

Пусть расскажет после.

«Трибуны – в рассрочку,

22.06.1997

Арены – всем вместе,

Вошьем и сорочку

В утробу невесте

Американцам

Для плода, чтоб он бы

И там умилялся,

Улыбка Джоконды,

Жил в жиле свободы,

Но в сотни раз шире.

Как мы улыбался

212

Дорогой нOSорога

От ссуженной воли.

Рассыпаются перезвоны

Мы – космопосольство.

Как горошины на паркет,

Урр-кей… Baby, sorry, –

Так же попросту, незаконно,

Отрыжка довольства».

Как рассыплется этот Свет.

23.06.1997

30.07.1997

После литературного

* * *

семинара

Не вложить,

Не унять,

Раскладывают по полочкам

Не нажить,

Аккуратно,

Не нанять

Растаскивают по косточкам –

Чертов хвост,

Бесплатно.

Крыл перо,

Нога в левом шкафу,

На вопрос –

Рука – в правом,

«Решено»,

Протез дорогой в строфу –

И «ура»

Даром.

Вместо «пас»

«А это что? Голова?

В этот раз

Слишком парадно.

Не о нас.

Голова уже не нова…»

Меж рядов

Ладно.

Не родить,

Щипцами тянули как тать,

И медов

Сынулю и мне не узнать:

Не сварить

Рифму заткнули в рот.

На сейчас,

Знал бы – сделал аборт!

А потом

21.6.1997

Будет час –

Всё «гужом»!

Будет день,

* * *

Когда жать.

Ну-ка, шут, подними же бубен,

Жить ли мне,

Всё-то царство развороши!

Или ждать?!

Мы не боги – ты не подсуден,

23.06.1997

Так что бей, блажи, ворожи!

Над горами, над головами,

* * *

Будто Солнцу и срок истек,

Белый свет – тьма стрел –

Бубен балуется бубенцами,

Повелел:

Кружит с запада на восток.

«Расстрел».

213

Анатолий ШУТЫЙ

Наказал за сон –

Стихи обратил я в прозу,

Пригвожден,

А пламя костров – во льды.

Сражен

Полоненный взор.

Я видел конец и даже,

Приговор –

Как время смотал в клубок,

Обзор.

Как в дыры бездонных скважин

Без покоя век

Запрятывал вечный срок.

Человек

Без век!

Пространство в ладонь струило,

17.05.1997

Вселенной распалась прядь,

Когда я мгновенья мира

* * *

Как кадры направил вспять.

06.06.1998

Свет бьет

Сквозь глаз

Вразлет

* * *

(Вспоминая допрос у Пилата)

На «раз».

Я – тот,

В моем мозгу микроб шизофрении,

Воск – ось.

Наверное, пустил по венам яд:

Свет бьет

Всё в голове: смеются, говорят,

Насквозь.

Доносится рычание стихии,

В упор

В надир

То слышится бренчание монет,

Напор

То голову сверлит восьмая нота,

На мир.

«Что истина?», – вдруг восклицает кто-то,

На век

И кто-то, замолчав, даёт ответ.

Безглас:

08.08.1997

Без век

Мой глаз.

Разбит –

* * *

Распят –

Холодно… и во сне, и в ванной.

Разбег:

Холодно… как в фуфайке рваной

Свет свят!

В феврале, без людей, в порошу,

16.05.1997

Холодно… будто ты брошен.

Малая вялая пытка.

Зябко, как будто зыбко.

* * *

Наземь с креста упасть… –

В песок раскололся воздух,

Богооставленность.

Потрескавшись без воды,

08.08.1997

214

Дорогой нOSорога

* * *

Деревья хлопают... Подобного «аншлага»

Кто видел до сих пор?..

На площади на городской

— — —

Веселья пестрота:

Прислушайтесь: идет лесная сага…

Спешат по скользкой мостовой –

Дрова подбрось в костер.

Как в праздник суета.

И спорят тут между собой

Сыграть весну… Ах! дьявольская дерзость:

Повсюду отголоски

Собрать росу ковшом…

От деревянных башмаков

Ни королей, ни ряженую серость,

Да от подбитых каблуков,

А радость нагишом.

И от колес повозки.

До кустика, до муравья на елке,

Тут ратуша и храм стоят,

Запомнить… звук, простор…

У шпиля – высший сан,

— — —

Часы отсчитывают такт

Встаем чуть свет, на самой первой зорьке,

Для всех – для горожан.

Подбрось-ка дров в костер.

Но площадь главная кругла,

28.06.1997

И, как шаги ни гулки,

Как ни шумна людей толпа,

* * *

Что с узких улочек вошла, –

В стены тесного вертепа

Всё канет в переулки.

Бьется запертый дракон,

29.06.1997

Черти в «дурня» возле склепа

Начинают новый кон;

Монолог бродячего

Протекает рядом речка

Охро-бурого питья,

актера ночью у костра

Темно-красным светит свечка

С пальцем вместо фитиля,

На свет родиться – нет глупее дела,

Скалится Земное чрево:

И все мы – дураки.

Скалы острые торчат,

Опять Фортуна нынче онемела,

И обугленное древо

Иль мы ей не с руки.

Источает едкий чад.

Мы родились в хламиде, не в сорочке:

Из чахоточного газа,

Весь день прошедший – вздор.

Прокажения муки

Устали будто звери на цепочке,

Там рождается зараза,

Так что подбрось в костер.

Ею полнят бурдюки

И торгуют в разливную –

Не врали старики о нашей доле,.. –

Всем на блюдце поднесли

Что с кленами в родстве.

Ту «святую», ту хмельную

Остаться бы в лесу на век и доле.

Челноки из-под земли.

Прислушайтесь к листве:

20.07.1997

215

Анатолий ШУТЫЙ

Мир темной силы

Брызжут пальцы кипятком…

Андромеды штамм

За спиною горб – нависшая туча,

Укрепился в хромосомах –

Перекрещивает лес корни, сучья,

Чудо! изобилуй

Перечеркнутому нету и сносу,

В джоулях, ньютóнах, тоннах…

Приподняли вместо месяца косу,

Господи! помилуй.

Клочья ветра меж ветвей, воем воя,

За собой зовут полки сухостоя,

Пережили день Суда

Миражи и ни души, а в округе

И столетий ряд –

Только вьюги,.. то ли тени в испуге

Никуда и никогда

Разбегаются – ни толка, ни слада –

Нас не воскресят.

И не надо ворошить это стадо,

«За пределы жизни бренной

И не нужно ворожить на водицу,

Аурой планируй»

И десницу подставлять под синицу –

На обочину Вселенной!

Обожжешься – здесь иные пределы:

Господи! помилуй.

Зерна – камни, а булыжники спелы.

06.02.1998

До нуля всё зачеркни и забудься:

Ни проснуться, ни пройти, ни вернуться.

«Ты один, – скрипит под ветром осина, –

* * *

Ты един, как тяжкий взгляд властелина.

Я снова посредине боли,

Так взойди же господином на ложе,

Где жало жалкого разврата

Всё возьми, всё обними...

Меня сковало для возврата

если сможешь».

И для Суда, когда расплата

28.07.1997

Вернет оружьем знамя воли.

Я снова посредине веры:

Магия

И не тону сомненья ради,

И не иду по водной глади.

Открываются глаза –

Верней, коль ночь со днем в разладе,

На два мира свет один.

Мои же дни и ночи – серы.

Символ «перед», символ «за»,

Плюс у «ян», а минус – в «ин».

Я снова посредине страха:

Раскрываются скрижали

Меня волнует не кончина,

Чарами и силой.

Не призрачная слава чина,

Перегнули, пережали…

А непонятная причина,

Господи! помилуй.

Где спаяны позор и плаха.

То ли небо кувырком,

Я снова посреди потока –

То ли твердь по швам.

Начало будто не свершалось,

216

Дорогой нOSорога

Уходит всё, что завершалось…

* * *

Концовка, правда, удавалась,

Где познаётся истина? –

А нужен Взлет… один… без срока!

23.07.1999

Всуе без громких слов:

Что-то мелькнет как лысина

В целой реке голов.

О запретных темах

Как она входит в разум? –

На руки повесили гири

С воздухом через нос,

И поры души закупорили,

С выхлопами и газом,

И славу судьбы очернили,

А не с озоном гроз.

И света сиянье оспорили.

Завет не ушел от навета,

Или сойдет как молния

Дыхание Духа – от затхлости,

С облака да поддых –

На Бога наложено вето

Вот тебе и теория

Из «праведности» и из «жалости».

Или нормальный стих.

В пинетки обули ноги,

Доковыляешь как-то,

Идут по дороге невинности –

Что уж и свет не мил,

Ни шрамы и ни мозоли

Если теперь с заплаткой

На пятки не лягут их милости.

Истину получил.

30.07.1997

А мне… пусть геенна жаром

Ошпарит лицо. И муку

Приму, не торгуясь – даром,

Но Бог укрепит мне руку!

Камень на перепутье

06.06.1998

Я стою здесь со времени óна,

* * *

Когда ворон был глупым птенцом,

О Истина! как только для меня

А дубок окружала венцом

В бореньях побеждаются сомненья, –

Молодая зеленая крона.

Повсюду вижу разума цветенье

И к Богу устремленное паренье, –

Три строки – три судьбы – три юдоли

Вдруг нечто изовьется что змея,

На груди проступают как встарь;

И… слышу пустоты тяжелый бубен,

Пусть январь вновь сменяет январь,

Бог далеко и даже недоступен,

Горы точат осевшие соли –

Как червь иль камень человек безумен,

А на Земле печать небытия.

Эту летопись с краткостью схемы

12.06.1997

Я несу, как указывал Бог;

217

Анатолий ШУТЫЙ

Всё другое – лишайник и мох.

И земля о землю вздыбится,

Только это несу, как и все мы.

И веселье позабудется,

Тени сменятся на тернии,

Подойди, полный удали витязь –

Те что маковкой распустятся,

На коне, с головой и копьем.

Да в единое мгновение

Те же строки и в сердце твоем.

Небо звонами опустится

Я стою, чтоб сказать им: «Проснитесь». И накроет Русь великую,

01.04.1997

Не уйти тогда из пóлона:

Небеса не сдвинуть пиками,

* * *

Не поднять под ними голову.

Я совсем не могу писать.

Ой да люди чужеземия, ой да смелые

Хоть глаголы бы рифмовать.

воители,

Хоть бы как, хоть о чем-нибудь.

Не ходите в земли русские, коли жить

В голове не стихи, а муть.

легко хотите вы.

На бумаге – одни клише.

На Руси леса дремучие

Может быть, уж не петь душе?

И дороги не хожалые,

Может быть, улетел Пегас,

Души будут здесь измучены,

Отощавший от жестких фраз?

«Сильным, слабым – быть усталыми», –

Нимфы рядом нет ни одной,

Так на камне напечатано,

Феи пляшут с душой другой,

Что горюном прозывается,

Даже муза распевных строк

В нем Борея сердце спрятано,

Не пускает и на порог.

В нем и тернии рождаются,

Не навеять теперь стиха

А кругом и с хлебным колосом,

Никому – я один… Апч-ха…

И с полынью, и с осокою

21.07.1999

Вырастает тоньше волоса

Тут плакун-трава высокая,

* * *

Семена ее разносятся всюду с песнями

и сказами…

Ой да воины заморские, ой да люди

Не ходите в земли русские – все пути

чужеземия,

навек заказаны,

Не ходите смелой ратию вы на русские

селения:

Заповеданы мессиями,

Ветер с севера подымется,

Заворожены стихиями.

И тоска-печаль пробудится,

28.07.1999

218

Познай иные ветры

Не из этой жизни тема,

Или образы из сна:

Вот опять встает луна

Диском пробкового шлема…

Крики дикие саванны,

Запах втоптанной травы,

Карабинные стволы,

Струи жаркие из раны…

Не слуга витого слога,

А захваченный игрой

Я – взволнованный герой,

Подстреливший носорога…

………………………………

Луны жёстки – рикошетят,

И во времени ином

Я – подхваченный стволом, –

Здесь в меня зачем-то метят…

Но никто вовек не ранит:

Он себя отдал в залог, –

Добро смотрит носорог,

Тайно с листика герани.

18.07.2005

А. Шутый

Дорогой нOSорога

* * *

Когда пишу стихи, – не прозу, –

Под Солнцем и под облаками

Из-под ребра, из-под лопатки,

Для нас выпрашивают право,

Используя свои повадки,

И, может, Бог пребудет с нами,

Мне легче доставать занозу.

Когда взметнется как цунами

27.06.2003

Спокойное пока что Дао.

06.03.2003

Голуби

Глобальная катастрофа

Так бывает – вдруг слышишь минорные нотки:

Мне подумалось как-то, кроша сухари,

Откуда эти бешенство и злоба,

Зря я мифы читал о Хароне и лодке,

Что нежеланным сделали рассвет?

Потому что однажды с лучами зари

Мне кажется, родись в пространстве слово,

Удалюсь я отсюда в воздушной пролетке,

И над Землею грянет: «Бога нет!»

Что к окну моему принесут сизари;

Не окажется речки с двумя берегами,

«Нет больше Бога!», – возглашают волны.

И Забвенье весло не ударит водами,

«Мир потерял Его, – несется вслед, –

Ни протянутой нитки, ни ножниц над ней –

Земля сошла с оси, и тьмы колонны

Лишь окно и пространство… да шум голубей. Уже в пути – над вами Бога нет!»

21.02.2003

Где сила беспощадного напора

Копилась тайно сотни тысяч лет?!

* * *

Кто возбудил в стихиях жажду мора,

Кто дал им власть, сказав, что Бога нет?!

Когда-то в кромешной ночи я увижу зарю,

26.07.1999

Пойду на лучи огневые, поднявшись с постели,

Откроется лето, которого так мы хотели,

И ветки деревьев покажут дорогу мою…

* * *

Не признавая полумеры,

А после мальчишка меня проведет между ям,

Хотел я мимо проходить

В которые брошу свои рукавицы и куртку,

Дворцов и храмов; парки, скверы

Я там постою, вспоминая о чем-то с минутку,

Хотелось видеть; всюду быть.

И дальше, без страха, отправлюсь по новым

Мы в чем-то держим суть свою,

местам.

Хоть и меняемся незримо,

И вот теперь я говорю:

И небо, и Солнце пойму по глазам, по устам…

«Пусть это всё проходит мимо».

07.04.2003

18.04.2003

221

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Открыл окошко, лето чуя,

Мне, наверное, на рею пора:

И вновь истома занялась –

На дорогу навалилась гора,

Стоять на месте не хочу я:

Переходы затопило в бору,

Дороги захватили власть.

Пересохли переправы в жару,

И что ни звук, то издалека,

Рассмеялся надо мною Пьеро,

Что ни мгновения – за ним.

И прохожий тычет пальцем в ребро,

От дома нету больше прока:

Накренились к голове фонари,

Не он сгорит, так мы сгорим!

Разыграли меж собой главари,

И не страшат угрозы бедствий,

Разметало мою жизнь в ноябре,

Приросло мое нутро к кожуре,

Ни скалы гор, ни моря дно –

Так что мне не дохромать до утра,

Как просто ветру путешествий

Даже смертного не встретить одра –

Влететь в открытое окно.

14.04.2003

На дорогу навалилась гора,

Потому что в барабане дыра.

06.06.2003

* * *

Я один бы лег в постель

* * *

На ночь – для порядка,

Я снова ангелом наказан –

Но в течение недель

Узнал вкус грязи от копыт,

Одному не сладко.

Но плачет в радости мой разум:

Может, стал бы ночевать

Наказан, значит не забыт.

Я с подружкой рядом,

01.07.2003

Только тесно будет спать,

А худых не надо.

На перине я тону,

* * *

Жестко на циновке,

Кругом песок, один песок,

Там я вовсе не засну

И я в песке по пояс.

Да и тут неловко.

Песчаный, – как змея, без ног, –

Слишком темен зла чертог,

Пересекаю полюс.

Ярок свет у рая…

Воспоминания с виска

Я б в сырую землю лег,

Сошли густой смолою,

Но она ж – сырая.

Но им не скрыться от песка,

16.04.2003

А быть лицом покою.

222

Дорогой нOSорога

И протекает сквозь зрачок

Я хотел бы казаться святым,

Песка струя сухая,

Раз им быть не хватает силенок.

Я без нее уже б не смог

29.06.2003

Идти, песок листая.

11.04.2003

* * *

О.Н.Никольскому, погибшему Я жил и в прошлые века,

в этот день подо льдом Волги Мной не одна судьба размотана –

И кесарю, и Богу отдано,

Что с прибылью, что с молотка;

Как некий плод оставлен зреть –

Но не меняются века.

Мой глобус возле книжной щели.

Я узнаю свои холсты,

Он заключен в тугую сеть –

Теперь музеями хранимые,

Меридианы, параллели.

И понимаю: это мнимые

Но убери с бумажных карт

На ткани блики темноты –

Натянутые всюду тросы –

Висят под люстрами холсты.

Камней наружу хлынет град,

В концертных залах многих стран

Прорвутся лавы и торосы,

Звучат мои произведения –

И бурей воды зашумят.

Мои старания и бдения

Вот так же надлежит и мне

Привлек напрасно нотный стан

Носить унылую рубаху,

В гудящем чреве прежних стран.

Чтобы не вылился вовне

А вот знакомая строка,

Мой мир и не попал на плаху.

Написанная как-то в древности

Чтобы вселенная моя

От бывших зря любви и ревности,

Не перепуталась с камнями,

Ведь не меняются века,

Ремнями стянуты края.

Хоть и была моя строка.

Но Солнце камни рушит днями,

29.04.2003

И трутся нитки у белья.

22.04.2003

* * *

Никогда не смогут бесы

Я хотел бы для всех притвориться

Кличем грянуть в унисон,

И по жизни святого сыграть,

Только Божьей рати сонм

А еще бы, пока мне за тридцать,

Словом мир взорвет безвестный.

На кресте свое тело распять,

Это будет крыльев звон,

Жерновами измучиться в дым,

Это будет гром Небесный!

Всё истратить до детских пеленок,

05.04.2005

223

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Обрубиться до ствола,

Почему так получилось:

Чтобы только выстоять,

Я за тыщи верст от дома

Место посреди стола

Вгорячах не выспорить.

И раздетый, и хромой?

Не смотреть по сторонам,

Рядом небо обломилось,

Под ноги и прочее,

Породив раскаты грома,

Страх ли, гнев ли, мнимый срам

Я сквозь них иду домой.

Чтобы морды скорчили.

Быть одним и дуть в одно,

Может, спал я и рекою

Хоть бы черти жрали, и

Был снесен в края чужие

Плыть как пó морю бревно

В лоно сумрачных земель,

К берегам Австралии.

Или злобой вековою

13.06.2003

Смерчи мыслей закружили,

Усыпив на сто недель.

* * *

А теперь в солдатской куртке,

Как трудно мне любить

Босиком, в штанах паяца,

мой серый, мрачный город,

И готовый всё снести,

Игру его ветров

Не шаги считаю – сутки…

с ударами в окно,

Мне бы только не остаться…

Всё время жданный

возвращающийся холод,

Мне бы до дому дойти.

04.06.2003

В котором задремать

должно веретено.

* * *

Как трудно пожалеть

людей пустых и хмурых,

Я мастерил себе машину:

Молитвы зависти

На кость поставил колесо,

твердящих у икон,

А жилу закрутил в пружину,

Как трудно видеть кровь,

И ветру отдал я лицо.

но мясо есть с шампуров,

Я торопился: кровь Иова

Обидно быть в хвосте,

В меня проникла через глаз;

хоть и узнав Закон.

Я поднят был волненьем слова…

И пояс был мне в самый раз.

Как трудно делать жизнь,

Бежал по пыли и по плитам…

когда судьбу пророчишь,

И смерти избегать,

Где подорожник и репей,

когда ее так хочешь.

Бежал голодный или сытый,

17.05.2003

Где ищет Солнце Водолей.

224

Дорогой нOSорога

Проникся светом я болидным…

Ну а как же иначе за земною грядой?

Чтобы однажды стать убитым.

Не реветь же годами над холодной звездой,

21.06.2003

Не терзать же пространство между двух

полюсов,

* * *

Не бросать же камнями в чаши «вечных»

В.К.

весов?!

15.07.2003

Мы рождены рубиться на ножах,

Зубами прогрызать вперед проходы,

Всё время повторяя свои роды

* * *

В истериках, разгулах, дележах;

В руках у Бога жизнь дрожит,

И сам Он за нее боится,

Попробовать нектара или зелья,

Но в грезах созерцает лица,

Отведать упоенье и экстаз,

Мерцающие сквозь самшит.

Мы рождены, пуститься в жизни в пляс

От горя дикого, от дикого веселья;

И снова став как монолит,

Пусть даже мир окатит солью,

Вершину выбрав, наступить пятой

Он отпускает жизнь на волю!

На острый пик, что не давался многим,

«Ну, с Богом…» – тихо говорит.

Назло природе и чертям двурогим

11.07.2003

Пройти к мечте – и даже над мечтой…

Ну а в конце, взглянув отсюда ввысь,

* * *

Всё, что будет, – сбудется,

Чтобы сказать: «Мы зря здесь родились».

23.06.2003

Вырастет растущее…

Солнечная улица

Уведет в грядущее…

О кошке, поднесшей умирающего

Мы на ней окажемся,

котенка к моим ногам

Побежим без устали,

Облака покажутся,

Обращения к Богу адресуются нам,

Как перила, узкими…

Но немыми крестами заслоняется храм,

Не волнуясь целями,

Мы повсюду невинны и не пляшем со злом…

Не спеша за временем,

Обращаются к Богу, так что мы – ни при чем.

Над седыми елями

Взмоем дуновением…

Мы слабы и спокойно, забивая гробы,

За морями-странами

Ритуально хороним от судьбы до судьбы,

Вспомним об Отечестве

Тишиною врачуем, не жалея о том,

И дойдем желанными,

И, взглянув на бездомность, направляемся

Словно во младенчестве.

в дом.

13.07.2003

225

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Но я не позабуду роста,

Не растеряю мощь напрасно

Барабан звенит

И потому однажды просто

И гремит струна –

Перешагну через пространства.

Мне идти в зенит,

18.05.2004

Там моя страна.

Мне пройти земли

* * *

Костяную длань,

Ни враг не страшен и ни рог,

Городам в пыли

И ни овраг, и ни порог!

Отдавая дань.

Ну, что иль кто! Схлестнемся?!

Рассказать другим,

Мне в помощь послан носорог –

Совершив обет,

Не «я», а «мы» на этот срок:

Бирюзовый гимн –

Мой дух, а сила в нём вся,

Это будет след;

И мы везде прорвемся!

Если свет потом

20.07.2005

На него найдет,

Проводник с крестом

Мою плоть найдет

* * *

И, открывши Дом,

Окунувшись в роль,

Где спадет беда,

Я постигну «Быть».

Проведет потом

Перебравши боль,

Напрямик туда.

Перестану выть.

25.09.2003

Зашвырну валун

Синевы оконц

* * *

Через холод лун,

Я не великим стану после

Через пламя солнц.

Неотвратимой фазы смерти,

Когда сколоченные доски

Посажу лопух

Меня скуют на этом свете –

На остатки крох

Я стану меньше малой мошки

И увижу Дух,

И гномом рядом с муравьями,

И услышу: «Бог»…

Чтобы с пустой ладони Тошки

Скользнуть в окошко меж мирами,

И пробьет на звук

Нисколько не страшась погони,

Сквозь песок родник –

Чтобы исследовать тропинки,

Это в двери стук,

Ощупать чтобы всюду корни

Это тихий крик.

И уложить в узор песчинки.

10.08.2003

226

Дорогой нOSорога

Мы же – просто так,

Нашему клёнику и другим

И почти не веря.

деревьям, которые росли

14.07.2004

до этого дня за нашим окном

Ветви тянулись к небу…

На смерть моего дяди Алика

Ствол наклонялся ветром…

Солнце светило редко

Мы долго не тонем,

Этим холодным летом…

Надеясь на вёсны,

А топора удары

Не сушим к ладоням

Били меня под память…

Приросшие вёсла,

Ты, мой товарищ старый,

Но с моря подуло…

С кем теперь буду плакать?..

Нигде не уютно…

Верю, в раю кленовом

Хоть ляжешь под дуло –

Станет тебе чудесно,

Не выправить утра,

Я же укрою словом

О гребни споткнулись –

Ныне пустое место.

Разбилась работа:

Капает дождь на кольца…

Вблизи распахнулись

Может, пробьются детки…

Из мира ворота.

Редко светило солнце…

26.07.2004

К небу стремились ветки.

16.06.2004

* * *

Колосья созрели

* * *

И вовремя сжаты.

Без ноги старик,

Мы были при деле,

Без хвоста ворона…

Мы были солдаты.

Я уже привык,

Никому не ново.

Июль 2004 г. – ноябрь 2009 г.

Из окошка вид

На мою дорожку.

Новый день разлит –

На смерть моего дяди Кости

Мы и взяли ложку,

и погибших в этот же день

Поднесли ко рту,

под цунами

Отхлебнули малость,

На дневном свету

Волны океана,

Что кому досталось…

Складки на кровати…

Деревяшки шаг

Кажется, что мало

Да по ветру перья…

Берегущей рати…

227

Анатолий ШУТЫЙ

Иссекают силы

* * *

На планете третьей…

Под белым небом

Простыни и иглы –

Меня качали.

Много их у смерти.

Я был не первым

Не увидев манны,

В дожде печали.

Зарываем мощи,

Меня растили,

Но через туманы

Меня позвали

Переходят очи…

Идти в Россию,

За долиной белой,

В земные дали.

За горой морозной

Мне дали око

Удалят нам стрелы,

И веру в память,

Ставшие занозой.

29.12.2004

Сказали, много

Не буду падать.

Назвали Толей,

Назло пороку

* * *

Чтоб силой воли

Шагал к Востоку.

Около предгорий и с фонтаном рядом,

И чтобы понял:

Сидя на ступенях, я внимал балладам.

«Я с Небосводом!»,

Может быть, тогда уж под раскаты грома

И чтобы помнил,

Виделись ступени лестниц из бетона.

Откуда родом.

Нежно брал за плечи ветер, провожая,

29.06.2004

И на флейте пела мне вода живая.

Но иные ветры за горой ходили,

* * *

И косые ливни тело холодили.

Потому, наверное, у нас

Тихое волненье времени разгона…

Годы называются летами,

Это – как затишье нового перрона.

Что давно уж летом каждый раз

Только, тех предгорий знают постоянство,

Улетают, распростившись с нами,

Ведь за ними дальше темное пространство.

Те, кого мы видели годами,

Закрывая крепко от полета очи,

На кого надеялись подчас.

Мы в него шагаем после женских корчей.

— — —

Может, потому-то у подъезда зданий

Чтобы снова снега не дождаться,

Ощущаю эхом звуки песни давней,

Хочется порой и мне собраться

И почти что дымкой, как-то очень странно,

Жарким летом, только вот пока

Вижу я ступени около фонтана.

Не зовут на «юг» – за облака.

29.06.2004

08.08.2005

228

Дорогой нOSорога

* * *

Держа бумагу с ручкой в пальцах стылых,

Подкармливая божьих голубей,

За горизонтом желтая земля,

Не смею ждать высокого прощенья,

Под нею – носорог да черепаха,

Но, сколько б ни горела моя лампа,

Она лежит вне холода и праха,

Лишь бы пустым не стало воплощенье,

Не сотрясаясь, даже не пыля.

Пускай не будет холостого залпа.

Туда не допускают наши взгляды,

28.08.2005

И солнце, нагревая валуны,

Как влагу испаряет чьи-то сны,

* * *

Стихам перелетевшим только рады.

Я пишу и пишу, всё стремясь повторить

То, что было в когда-то услышанной песне.

У той земли есть миссия одна:

Может, стало б не нужно бумагу бурить,

В тиши там сочленяют имена,

Если вспомнить ее, отыскать ее если.

Те, что у нас судьбою бы назвали;

Их получает будущий народ,

Но она лишь мерцает с большой высоты,

Потом дают пройти сквозь горизонт…

Только что-то обрывками около вьётся,

А что не так?.. Иль Вы там не бывали?

И ничто не выходит – я множу листы…

27.08.2005

Помню, было там: «Небо…», «Путь…»,

«Ветер…» и «Солнце».

13.04.2001

* * *

Ищу глазами: чтó бы освежило

В моей душе увиденное раньше –

* * *

Оно и по земном рожденье живо,

Он помнит страстнýю субботу,

Не на земле увиденное – дальше.

Нависшие своды пещеры,

Печати неразгаданных эпох

Земли заболевшей ломоту,

Твердыня, обуздавшая молох,

Камней воспаленные нервы;

Узоры планов, мыслей Демиурга…

Как видел под небом распятым,

Ищу я, но задерживаю вздох

Что мир каждым звуком стенает,

При виде лишь фонтанов Петербурга.

Как Бога, казалось, нет рядом…

27.08.2005

Он с нами сейчас вспоминает,

Как был окружаемый адом

И как, отстраняя нас, падал.

* * *

14.04.2001

Рассчитывая капли крови в жилах,

Среди ветров скитаясь и камней,

1 Стихотворения, начиная с данного и до венка

сонетов, публикуются впервые.

229

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

На смерть бабушки

(Любови Андреевны Мавренковой)

На ум почему-то приходит молитва,

И взор поднимается выше и выше:

Восходит воздух от тепла земли,

Наверное, вскорости ждет меня битва,

Чтобы в полете ветром обратиться.

Моё испытание ближе и ближе.

Часы восходом солнечным зажгли,

По-прежнему вроде бы время идет

И пламя дольше века будет биться.

И старое дело, и та же забота,

И, кажется, видно аж на год вперед,

Ступеням не подобрано числа,

Но пальцы сложились в трёхперстие что-то.

Они окружены дрожащей синью,

15.04.2001

Которою уносятся слова,

С ромашками сплетаясь и полынью.

* * *

И отмирают корни под землей,

И облаками уплывают кроны…

Я рад, что не всё так гладко,

А нам еще раз встретиться с зимой,

Хватает на век мой соли:

Запомнив растворившиеся звоны.

Рогатый – его повадка,

14.08.2006

И он не со мною в доле.

15.04.2001

Симбирску-Ульяновску

* * *

Циклоны, ветры случаев – лишь повод,

Причиной было чье-то ожиданье,

Пусть не дойдут до нас снега

И вот со мной смешался этот город,

И все растают по дороге,

Стал дверью óн в долины Мирозданья.

Пусть не кончается строка

На непроизнесенном слоге,

От непогоды ставил потолки,

Путь направляя по бетонным плитам,

Без объяснений пусть поймут,

Бывал не строг к моим ботинкам сбитым

Без доказательства поверят,

Мой побратим течением реки.

И не фатальным будет суд,

И дружбу встречами не мерят,

Он мой соавтор яви, снов, мечты,

Давала духу взлет его аллея,

Пусть ласка рук не минет плеч, –

А горизонт, на севере белея,

Обычная, не как награда, –

Дарил нездешних образов черты.

Фальшивость только бы отсечь…

И снега тоже бы не надо.

Но до сих пор во власти завихрений

05.11.2006

Воздушных лоскутов горы с лощиной,

230

Дорогой нOSорога

Смотря в окно, почти без сожалений,

Ex libris Маленького принца

Всё думаю над той своей причиной.

19.11.2006

Где приземлился Сент-Экзюпери?

Куда стремятся летчики и дети?

В парке у часовни

Мой друг, ты ночью в небо посмотри –

Там дальних путешествий солнца светят.

Андрея Блаженного

Там королевство мудрого добра,

Где люди и цветы не прячут лица,

Осторожно, осторожно…

И моется Вселенная с утра

Эта быль – былинка сорная.

Под звуки сказок Маленького принца.

Деревам вокруг тревожно –

Ветер. Небо беспризорное.

Лучей огня там есть аэродром,

Всё королевство светится костром,

Глубины упали капли

А искры разлетаются от вспышки…

На соцветье подорожника…

Долгий путь ли, старый сад ли –

Они летят к мечтателям Земли,

Далеко пока что Боженька.

К сердцам, что их почувствовать смогли,

И помечают как ex libris книжки.

Чтобы в поисках не сбиться,

11.11.2006

Ведь не нужно долголетия, –

Мотыльком пусть обратится

* * *

Придорожное соцветие.

Мы судьбу о землю точим

И под нос себе бормочем:

А под ветром не останемся,

«Солнце не остынет»;

О минутах сожалея:

Но на всякое решенье

Здесь поможет, коль покаемся,

Наползает завершенье,

Дух блаженного Андрея.

Как бархан в пустыне.

20.06.2007

И окажется гора

Вместо дома и двора.

Черемуховое похолодание

17.04.2001

Черемуху со снегом перепутав,

* * *

Борей из своего поднялся гроба,

Мне дан гербарий за оградой сада,

Что скрыт в земле у ненцев и якутов,

Чтоб, зная красоту земных цветов,

Он напряжен, драконом смотрит в оба

Не отвлекался ей в краю ветров

И злобно рыщет в поисках сугроба.

И мог бы защитить цветы от града.

15.05.2003

03.03.2008

231

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Как хорошо, что не пишу я дневников,

Грех стучится в височную кость,

Что я для всех обрезанный цензурой,

Завывает под дверью как вьюга,

Затушенный как уголь в глине бурой,

Наплывает по линии круга,

Остуженный потоком будних слов.

Меж костями проходит, что гвоздь.

И не увидят порченных листков:

Вот и снова движенье в замке,

Следов когтей и почерка вразвалку,

Содрогается пламя камина,

Когда сам ад совал мне зажигалку,

Истекает мечта, – неповинна, –

И бил огонь на месте родников,

Быстро, талой водой по руке.

А после нескольких вокруг меня витков

Сосало пламя образы из глаза –

Не нашли меня в доме потом.

И мертвой у меня рождалась фраза –

На стенах белый иней остался,

Но не увидят тех его глотков…

И никто уже не отзывался:

Как хорошо, что не пишу я дневников!

Мое время снесло сквозняком.

21.10.2006

15.12.2008

«Только без рук!»

* * *

Нет в мире зла, есть только сон

О том, что в жизни быть могло бы,

Наши судьбы неизвестны,

И боль вселенская, и стон

И попробуй угадай.

Пока не настоящей пробы.

Ночи – длинны, сутки – тесны…

Ну не ждать же месяц май!

Всё – сонмы душ в начале лет

Так обнимемся давай!

Виденьем ужаса объяты

Того, что тьма встает на свет,

Коль согласны Вы с незнаньем:

И ангел облачился в латы,

Что, мол, нам еще б дожить…

Того, что предается Высь

Перед долгим расставаньем

И прибивается гвоздями,

Нужно нам попроще жить

И дети Божьи продались,

Да и что-то разрешить…

И льется смерть на них дождями…

Впереди длинна дорога:

Чтоб не свершилось наяву,

Испытанья, горы, дали… –

Все учатся своими снами.

Пошалим еще немного.

Проснувшись, скажет мир: «Живу!»

А не будет, что сказали, –

……………………………………

Мы же этого не знали.

Всё это так, но... жаль, не с нами.

06.03.2008

25.02.2008

232

Дорогой нOSорога

* * *

Эмигранты

Божий Лик нами как-то был собран

Территория иная.

Из прозрачных осколков стекла

Обнуляется судьба.

И поставлен в отверстия окон,

Сериал – «На ловле рая»,

Чтобы стужа в дома не прошла.

Начинаем: «Дубль два».

Но все чаще бьет ветер о рамы –

И отечество другое, –

От него не найти сторожей –

Знать, «приёмного» отца.

И на нас умножаются раны

Есть же выбор – сменят вскоре

От рассыпавшихся витражей.

От лица и до конца.

17.1.2007

Неизношенные чувства

* * *

Да эмоции без дыр.

И не жалко, и не грустно.

Когда судьба женщины висела на волоске,

Если нужно, скажут: «Сыыыр…»

И человеческой крови было уже не жалко,

Что тогда

Не бездушные атланты –

Он рисовал на песке?

Пусть минует их сто бед –

Что чертила

Эмигранты, эмигранты…

подобранная с земли палка?

Просто люди секонд-хенд.

29.02.2008

«Формулу» Истины

или снежинки далеких стран…

Плотницкие наброски

Фантомы

или ключи к судьбе…

Даты открытий, войн, человеческой славы и

Я не хочу питать фантом,

ран…

Но в день по три-четыре раза

Или, может, стихотворенье и

Бываю с братом-близнецом,

«тройки» две?

Хоть и невидимым для глаза.

Заглянули бы, прочитали бы, зарыдали бы,

Меня он лучше во сто крат,

Оставили бы жестокую, детскую свою игру,

Соревноваться с ним – пустое,

Но тогда прошли по написанному чьи-то

И не отстать я был бы рад,

сандалии,

Чтоб стало нас повсюду двое.

И было развеяно всё

на ветру.

Еще есть та, что подойдет,

03.08.2008

И хворь моя проходит мимо.

233

Анатолий ШУТЫЙ

Теплом меня во мне найдет.

* * *

Но и она, увы, незрима.

Король повержен – хохочите!

Что делать – всюду столько лжи:

Отныне это – мертвый лев,

Куда не кинь – всё миражи,

И вид могучий – просто блеф,

Хоть бейся с ними, хоть дружи.

На большее не хватит прыти!

Лето 2009 г.

Законно всё – был верный знак:

Об этом каркали вороны.

* * *

Ему лишь ветры шлют поклоны,

Опять, душа, тебе приятна «шуба»,

Король унижен, беден, наг!

Ведь не сравнить с ладошкою листок…

…………………………………

Привычно устанавливать порог

И не страшит пускай никак,

От «малой» скорби будто бы от шума.

Что не исчезла тень короны.

Вчера погиб на полке мой цветок.

05.11.2006

05.02.2008

* * *

Посвящается взорванным

Упал сосуд из хрусталя,

храмам Симбирска

А я кричу: «Не я, не я!»:

И этот миг, и этот звук

В Симбирске не хватает куполов,

Я не нарочно скинул с рук!

Поэтому и ветер воет волком,

Моя потрескалась броня

И веет прошлым в воздухе прогорклом

(Не враг же я себе) – не я:

В пространстве между правых берегов.

Я не хотел подставить тыл,

Не я все это разрешил!

Кружится снег, летает летний пух…

Опять начать, все хороня,

Как я, наверно, в поисках прислона.

Я не хочу – не для меня!

Мне наяву почти не слышно звона…

Я сзади не сжигал мосты –

Отняли имя, изгоняя Дух.

Одна гроза! Кто с ней на «ты»?!

И проклято начало дня,

Что я могу построить, кроме слов?

Но это был не я, не я!

Но силы Божьей милости бездонны!

Не я – на мне одно белье.

Я буду в небе представлять иконы!

Своё? Я потерял своё.

В Симбирске не хватает куполов.

03.08.2009

16.02.2008

234

Дорогой нOSорога

* * *

За этим нáша плоть болела,

Когда работой были с ними.

Сердцевина затвердела,

В тени печального удела

Только пламя не погасло,

Пусть мучает их только имя.

Стало быстро, стало бело…

Август 2007 г.

Всё, что будет – не напрасно!

Отразится от кристаллов,

* * *

Пронесется сквозь алмазы,

Отраженье черно-белое,

И накатит девять баллов:

Света край и тьмы края,

Сразу молния и разум!

Море, в Духе обгорелое,

29.06.2007

Или прорезь бытия,

Мозга космоса извилины,

* * *

Пальца времени узор.

Всё то, что было днем освещено,

Спилы вечности усилены

И вечером что наполняло зданья,

Через краткий острый взор.

Иные обретает очертанья,

Когда везде становится темно.

В пустоте, как шрамы бурые,

Долгий след оставил бур

Когда в кроватях засыпаем мы,

Гойи, Брейгеля и Дюрера

Другого наступает пробужденье.

Отпечатанных гравюр.

Что более реально? Рассужденья

18.10.2007

(Дневные… ночью…) не всегда верны.

Когда же снова слышен солнца зов,

* * *

Приходит время для знакомой яви,

Шар стальной окружила тоска,

А то, другое – закрывает ставни

Обняла на свисающем рельсе.

И видит день в другом пространстве снов.

Угол дома и пола доска…

05.03.2008

От опоры до краски мазка,

Растворяющемся в лихолетье.

* * *

А надежда – сестрица окна,

Лет через сто, а может, раньше,

Та, что света весеннего легче,

Уже на этой, грешной ниве

Подхватила ракушку со дна,

Жар боли навсегда остынет –

Краски с выцветшего полотна,

Физической – в потомках наших.

Обнимая прошедшего плечи.

Пока лишь так, но тоже дело!

26.02.2008

235

Анатолий ШУТЫЙ

* * *

Из глубины яйцóвой в сферу дней

Не в свою реальность влез –

Упали искры первозданной воли,

Взгляд втащил с бумаги тесной

Как будто небо мачтами вспороли

Из земли торчащий рельс,

Нависающий над бездной.

От проходивших мимо кораблей.

Век Вселенной пролистал

Не говори, что кто-то виноват –

И застыл в полетной оде.

Не нарушай походного уклада;

Обрывается металл –

У нас есть имя – большего не надо –

Не в плену, не на свободе.

И движемся, пусть даже наугад.

На краю слова спеклись,

Предварявшие паренье.

А просто были острыми штыри,

Тишина… Покой… Молись!

Но не заметить, сколько ни смотри,

В ожидании творенья.

Следов руки «великого умельца».

01.03.2008

Поэтому на ветров торжество

ЗЕМНОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ

Чужого воплощенья моего

см. картину С. Дали «Геополитический младе- Я вытяну морщинистое тельце.

нец, наблюдающий рождение нового человека»

(венок сонетов)

Я вытяну морщинистое тельце

Из глубины яйцóвой в сферу дней

На грудь тугую Матери-земли

Я вытяну морщинистое тельце –

И вместо молока в густой пыли

Вольется воздух, и зайдется сердце

Почувствую ожоги губ от перца.

От боли новорожденных ступней.

Я не услышу ласкового пенья,

Расскажет наблюдавший за яйцом

Не будет материнского тепла:

Историю и логику событий,

Она давным-давно уж умерла –

Игру пересекающихся нитей,

И я об этом думал до рожденья.

Запутанных, но тающих венцом.

Нет, не они мои поднимут кисти,

Не сирота убогий и не сын

Встревожат запылившиеся листья –

Мертвородившей матери, один

Не куклой вялой встану на носки

Я с плеч и шеи сброшу полотенце,

У древнего, как жизнь земная, чана,

И тут же, нарушая «Договор»,

Где общие и боль, и труд, и рана,

С огромных скал парящих в небе гор

Чтобы я смог вложить свои мозги.

Вольется воздух, и зайдется сердце.

236

Дорогой нOSорога

Вольется воздух, и зайдется сердце,

Расскажет наблюдавший за яйцом,

Когда фонтан задумчиво кивнет,

Что я из-под скорлупки появился,

Когда увижу облака полет,

И мир другой мне разве что приснился,

И, растворяясь, растворится дверца…

А с этим обручился я кольцом;

Площадка, белый мрамор водоема,

Что не было сомнений над ручьем,

Светло и тихо у высоких скал,

Ни выбора, ни чаш, ни ожиданья,

А впереди чернеет перевал –

А только жар бредового желанья,

Печаль и многоточия истома –

Не встретив ночи, улететь лучом.

Прощение, прощание надолго,

Он разжует мне образный язык,

Две чаши: чаша крови, чаша долга

Сольёт устои с фактами в арык,

Даются со словами: «Будь сильней»…

Питающий оазисы наитий;

И снова угасает изначальность:

«Ничтожней праха и мертвей мощей

Из памяти я выброшен в реальность

Всё то, что нарушает ход вещей,

От боли новорожденных ступней.

Историю и логику событий».

От боли новорожденных ступней

Историю и логику событий

Усвоить можно быстро сущность шага

Узнаю я когда-нибудь потом –

И неподвижность отличить от блага,

Отправлю доказательства на слом,

Прочувствовать агрессию камней.

Не будет оправданий и укрытий.

Но мы тут все – почти что малыши,

Всё сохраняется как знак родимый,

Неважно, у кого какая ноша –

Пусть даже это всплеск на глади вод:

За краткий век не задубеет кожа –

Он из ручья на строчку попадет,

Одна живая в каменной глуши.

Прочтётся – и уже неистребимый!

Основы бытия – предмет тяжелый,

Однажды нам предстанет как ядро,

Шпаргалкой не отделаться дешевой –

Как бытия несущее ребро,

Прошедшие уходят нагишом;

Сгущение надежд, потерь, открытий,

Оставшиеся крутятся толпою,

Ушедшего от наших тел тепла,

А что там, за земною скорлупою –

Сплетенных взглядов (крепко – до узла),

Расскажет наблюдавший за яйцом.

Игру пересекающихся нитей.

237

Анатолий ШУТЫЙ

Игру пересекающихся нитей

Нет, не они мои поднимут кисти –

Не видно в наступлении зари –

Не признанная в мире жажда жить

Там красные мерцают фонари

И не желанье славу ублажить, –

И тлеют головни кровопролитий.

Когда услышу странное: «Очисти!»

Людские жилы нити укрепляют,

В глаза войдут куски чужого зренья,

В них головы живые вплетены,

Которые исчезнуть не смогли,

Они – и плеть, и струны тетивы,

И первый шаг, тот что из тысяч ли,

И с перекладин петлями свисают.

Окажется важней сердцебиенья.

Судьба – глухая сытая старуха –

Всё беспризорное своим назвав,

Из нитей вяжет, с добавленьем пуха,

Объединяясь с ним в горячий сплав,

Носки и маски с каменным лицом;

В погибшее сумею силы влить я.

Ее сюжеты из театра клонов,

Не будет приказаний мне иных,

Ее узоры – узелки законов,

Лишь крылья помогающих святых

Запутанных, но тающих венцом.

Встревожат запылившиеся листья.

Запутанных

, – но тающих венцом

Встревожат запылившиеся листья

В пространстве этом сером и

Поднявшиеся в воздух образá,

пустынном, – Слезами затрепещет бирюза,

В конце пути тяжелом, но не длинном,

И снова то, что кончилось, продлится.

Чтобы к стопе путь не пристал свинцом,

Найдет их и возьмет крылатый лев,

Потом покроют воды океана

Покажет светоносные долины,

Все земли, мысли, образы, слова…

И всех времен для них сыграют гимны,

Но долго будут плавать острова,

И прикоснутся ангелы, слетев,

Подхваченные музыкой органа.

Зажгутся солнца в миллиард очей,

Соединятся воды с облаками,

Незримые за грудой калачей

Как будто небо обняло руками

От заблуждений – блуда наших «истин»…

Всех, по кому немеет от тоски…

И у меня есть мысли да мечты,

Откроется тогда: всё волей дышит,

Противные девизу наготы;

И потому теперь, чтоб стать чуть выше,

Нет, не они мои поднимут кисти.

Не куклой вялой встану на носки.

238

Дорогой нOSорога

Не куклой вялой встану на носки,

Где общие и боль, и труд, и рана,

Когда не будет способа подняться,

Стихиями работают меха,

А званным на планете этой драться,

Закачивая воздух в потроха,

Пусть даже и посаженным в тиски.

Когда уйти из жизни еще рано.

Ведь наши жизни не чета ролям:

Тебе помогут в горе и болезни,

На сцене не бывает воплощенных,

А дальше будет твой уже черед

Единой пуповиной пригвожденных

Попробовать хрустящий пылью пот,

К столбам или, как минимум, к скорбям.

Не поддаваясь вечно ждущей бездне.

Неправда, что у Дао плавный ток –

Великие стихи венчают слоги –

Он жжет и режет как огня глоток,

Не знаю я, что быть должно в итоге,

И рваною становится Нирвана;

Не знаю, только делаю броски.

Поток несет между харибд и сцилл,

Ведь мне даны не только кости – латы,

Чтобы оставить плодоносный ил

И в этой жизни выверены даты,

У древнего, как жизнь земная, чана.

Чтобы я смог вложить свои мозги.

У древнего, как жизнь земная, чана

Чтобы я смог вложить свои мозги

Порою слепнем мы за кипятком,

В пока желеобразные основы, –

Смотря, как свои пятки лижут ртом

Для коих боль в касанье, волны – новы

Растущие вокруг клубы тумана.

И струи ветра делают мазки, –

Я должен сам расплавиться в печи

А заглянуть бы хоть немного дальше –

Земного огнедышащего чрева,

На те ступени, что сюда ведут,

Где правит самочинно королева

На то, что ищут, только не найдут, –

Да так, что душно от ее парчи.

Где были мы, а ныне – сердце наше.

Сочитесь, ну же, образы, сквозь череп,

В пылу сражений, горечи дыму

Вовсю расти, вонзенный в землю черен,

Мы чужеродны этому всему,

Молитвенною силой, знамя, рей!

Как воины у вражеского стана;

Сознание отдам я на закланье,

Я подниму свое долженствованье

Но мы не разойдемся «по домам»,

Из глубины яйцóвой в сферу дней!

А до конца, как должно, будем там,

Где общие и боль, и труд, и рана.

Июнь 2004 г.

239

Идущий сквозь восток

Забравшись на рог носорожий,

Стою перед гладью пространства…

Стекает мой день – тот, что прожит, –

В долину реки постоянства.

Прошедшего мира прозрачность

Неспешно внизу протекает,

Играет в лучах многозначность,

И бывшего видимость тает…

Всегда водопадом звучало,

Позвав, разбегалось кругами

Дороги далёкой начало,

Которое здесь под ногами.

И вот раскрывается тайна…

Стою уже в вечность одетый –

Один из заблудших случайно,

Но некогда рогом поддетый.

16.07.2005

А. Шутый

Анатолий ШУТЫЙ

* * * 2

Слова любви

Я солдат своих направил

В неизвестные края

Не снимайте с сердца пóлог –

И без сроков, и без правил –

Тяжело в моей груди:

В страны злого короля.

Как-то от прозрачных льдин

Видел день последний… сборы…

Там застрял один осколок.

Как построились друзья,

Видно, будет путь не долог:

Заскрипели как запоры,

Взгляд суровый у Судьи.

Запылила как стезя.

Отстраните даже фразу:

О начале я поведал –

Для меня она – ножи!

Мной покров покоя снят.

Без волнения души

А теперь какие беды

Нужен мне лишь голый разум,

Ждут придуманный отряд?

А не-то погибну сразу…

Что отныне с ними вместе:

Боже, путь мне укажи!

Пораженье иль успех?

22.06.2006

Как бы получить мне вести, –

Может, уж не ото всех.

16.04.2001

* * *

Как боль от раненых ступней

* * *

Проходит боль от ран душевных –

Остаться ли мне на вершине,

Порезы случаев мгновенных

Чтоб избежать паденья стыд, –

Залечат струи будних дней.

Отсюда превосходный вид, –

Но остается навсегда

Застыть как будто на картине?

Неспетой песни немота.

Или – вперед,.. куда, не зная, –

23.06.2006

Возможно, в яму или ров

На смех, на острия рогов… –

Изведать, где земля какая?!

* * *

Все исчерпать в себе до донца!

Война. Ее пульсации отвесны:

Что пораженье и позор?!

На небе всюду ангелов глаза,

Ведь долог путь, конец же – скор,

И вылезли тарантулы из бездны,

И падать долго – не придется.

12.04.2001

Открылся кодекс каменно-железный…

А космос месит мокрая кирза.

2 В изданной книге «Дорогой нOSорога» дан-

…………………………………

ная глава содержала прозаические миниатю-

И нам пути досталась полоса,

ры, составляющие здесь – в незначительно до-

Привычен холодок рубашки влажной.

полненном варианте – отдельную книгу. Глава

«Идущий сквозь восток» полностью состоит из Ничто пусть не дается в мире дважды,

ранее неопубликованных стихотворений.

242

Дорогой нOSорога

Идем и мы за лед, за камень, за…

* * *

В обувке, как всегда, почти бумажной.

08.11.2006

Не гонка – жизнь, не состязанье.

Успех, триумф... гори огнем!

Но мы ль себе часы даем? –

Елене Токарчук

Не нам оспаривать ЗАДАНЬЕ!

Оно хоть смутно (даже днем),

По Промыслу, но не по Божьей Воле,

Почувствовать, однако, можно

Так правил космос, тонущий во зле:

Тоску глубинную по нем,

Бывают птицы, брошенные в море,

Когда не делаешь, что ДОЛЖНО!

Бывают ангелы, прибитые к земле.

10.07.2007

Но нам сердца ковали серафимы,

И сталь души не обратить во ртуть!

Анатолий

Мы званы, нас услышат, мы любимы,

(Под впечатлением от картин

И Млечным не окончится наш путь.

В.В. Верещагина)

08.12.2006

Где тени скользили

По тропкам песчаным…

* * *

И солнце на пыли

Играло печально...

Наверное, всё, что скажу, – старо.

Быть может, за дело

У каждого свой слог, манера, тема,

Минуткою резкой

И кровь у всех своя волнует темя…

Нас Небо задело,

У каждого из нас своё перо.

На русско-турецкой…

Но, помня это, я хочу воспеть

И жажда бывала… –

Не одинокой мудрости боренье,

Как нынче на пляже... –

Не Фаустово гордое паренье,

И кровь наша ала

А сонмы ангелов, звенящие как медь,

На грязной поклаже…

Не знавших удела

В которых звук любой, как вдох, – не лишний,

Подбросило леской –

Иначе Мирозданью – онеметь.

Нас Небо раздело

Не на столпах, стоит на крыльях Твердь!

На русско-турецкой…

………………………………

И в общих небесах, где Вечность дышит,

Я тоже был с ними,

Чтоб время человека быть могло,

И с тем же незнаньем, –

Все наши перья собраны в крыло!

Ведь русское имя

26.03.2007

С турецким названьем…

243

Анатолий ШУТЫЙ

Под солнцем поспело.

* * *

Под солнцем поспело,

На голос успело

Я гудящие пожары

Воздушною фреской…

Оставляю на потом –

Воздушною фреской,

Смастерю из ребер шпалы

Мелодией детской

И по рельсам, что кинжалы,

Их Небо пропело

Я покину этот дом!

На русско-турецкой.

10.03.2007

В воздухе не растворившись,

Не разбившись и не сбившись,

На дыхании одном!

* * *

Как надоело жить и жить

Кожу после залатаю,

(Поставить можно тут кавычки).

Поднажму еще чуток –

Один бы день, но послужить –

Можно прыгнуть прямо к Раю,

Пусть в роли «ручки», «шпоры», «спички»!

Если двигаться по краю,

12.05.2008

Если двинуть на Восток!

30.06.2007

* * *

Его стезя была долга:

* * *

Материки и океаны,

Залатавши куртку,

Походы, штурмы и тараны…

Я надену латы.

Он видел друга и врага –

Маршируют гулко

Его стезя была долга.

Времени солдаты.

И зовут с собою –

Он стал великим королем –

Поднимают трубы…

Чело узнало свежесть лавра,

Подготовить к бою

Премудрость гота, страстность мавра

Новобранца трудно:

Союз свой заключили в нем!

К урагану суток

Он стал великим королем...

Не привыкли скулы,

Не созрел поступок,

Чтоб разрешили в Вышине

Разлетелись руны…

Мальчишкою простым и чистым

Но включенья фальши

Продолжить путь к потокам истым,

Временем изъяты.

Однажды прерванный во сне…

Я отправлюсь дальше,

Пусть это разрешат и мне.

Залатавши латы.

30.05.2007

05.07.2007

244

Дорогой нOSорога

* * *

Будет воздухом носимая,

Белым снегом – в холода:

Я запрячу своё горячее,

Боль моя, порой незримая,

Я прикрою своё холодное.

В этом мире навсегда.

И покажется: всё – удачное,

Я уйду – дорóги дóроги,

А дыханье моё – свободное.

Где уже взошла Заря,

Замотаю житьё привычками,

Ну а боль осыпет под ноги

Забинтую коленки туго я.

Только Новая Земля.

Будет главное за кавычками,

17.10.2007

Не пульсируя и не тукая.

И веселостью по поверхности

* * *

Пробегу как тень полуликая.

Бог мой! Мне нужна работа!

Ни о бедности, ни о верности

Не жалей, не береги!

Эта тайна моя великая.

Пусть откроются ворота,

17.10.2007

И гранитная порода

Сохранит размер ноги.

* * *

Пусть рассеются туманы,

Оголяя чрево ям.

Одно Ему не развернуть,

Будут пустыри и страны,

Не обнулить того, что стало:

Будут пустяки и раны,

У времени одно начало,

Но не пустоцветья хлам.

И даже у Него Свой Путь.

06.05.2008

Пусть я сам своё осилю

И до гроба на горбе

Пронесу, сносимый былью,

* * *

Заносимый вечной пылью,

Но с Тобою и к Тебе!

После скорби и усталости,

01.11.2007

Может… нет, наверняка,

Я уйду в Долину Радости,

Где и Солнце, и Река.

* * *

Я уйду, и всё забудется

За шесть веков мы сочиним судьбу

Черно-белым старым сном,

Под грохот Мирового океана,

Только этот дом и улица

И будет буря жизни долгожданна,

Будут помнить о былом.

Хоть Южный Крест покажет на беду.

Я уйду, но здесь останется

Но мы шагнем у Неба на виду.

До скончания веков

Кругами циферблата будут волны.

Боль моя, что не состарится,

У сложенной циклонами иконы

Даже сбросив мой покров.

За шесть веков мы сочиним судьбу.

245

Анатолий ШУТЫЙ

Шесть лет работы выльются в войну

Только истины зерно,

Ударов сердца и курантов боя,

Прорывающее дно,

И будет направление любое,

Поднимающее кверху

Но не возьмём победу… ни одну.

Даже через реку Лету,

Зато узнаем волю и вину,

Ну а дальше: всё – одно.

Где преломляет кварцевая призма,

Важно ль дальше: кто же ты,

С пружиной часового механизма…

Если собраны мосты

Шесть лет работы выльются в войну.

Между всеми временами,

Между мной и всеми нами,

И дней за шесть мы вспашем носом мель,

Если ветер высоты…

Не потому, что Небо стало мрачно,

Я не попрошусь в зенит,

У ног уставших встанет крест как мачта,

Если имя прозвучит.

Поднимется над сумраком потерь,

……………………………

И жизнь, непостижимая как цель,

28.10.2007

Прошьёт лучом водоворота толщи,

И будет тишина струить от мощи…

* * *

Мы сотворим за шесть дней колыбель.

18.11.2007

Оставьте глупые поверья –

Теперь я больше не засну:

Уже я умер, только перья

* * *

Врезают буквы в белизну.

Мои победы – крыл моих перо:

Мне – напролом, сбивая стопы,

Чуть-чуть тепло, по весу же ничтожно.

Не видно будто ни рожна,

С подъемной силой мне всегда везло,

Мне не нужны мосты и тропы

Всё остальное – обгорит, возможно.

И осторожность не нужна.

Что мне товарищей советы,

А вот проблемы – это не сломать,

Примеры более не мне:

Не вытащить, не перегрызть со злости:

Меня питают те рассветы,

Они вросли в бока мои на пядь,

Что и не вúдны в полутьме.

Но и не панцирь – просто крыльев кости.

Я здесь и там, где раньше не был,

06.03.2008

Но все мои слова – ничьи:

Я умер, и отныне Небо

* * *

Струит через меня лучи!

14.01.2008

Ни блаженства, ни высот…

Мне не нужен и полет,

Даже радости не надо,

* * *

Только выбраться из ада,

Я один на семь шагов.

И покой на век вперёд.

Дальше – полотном подхватят,

246

Дорогой нOSорога

Рядом с краем скажут: «Хватит!», –

* * *

Схватят в метре от рогов.

Мы ходили морем,

Но на семь шагов один

Мы сидели сиднем.

Я оставлен среди града,

Мы с бедою спорим

Потому что это надо

И случайно гибнем.

Ненадолго – до седин.

Я один шагов на семь.

Разбрелись по тропам,

Время – проводник и бремя.

Сгрудились у гроба,

Чтоб успело лопнуть семя,

Собираясь к «мертвым»

Этот свет и эта темь.

Вечного народа.

Семь шагов шагаю я,

И ни гений, и ни бездарь,

По дороге бросим

Я на них – великий кесарь!

Что всего дороже.

Но и спросится с меня.

Ничего не просим

20.02.2008

У Того, Кто может.

Но на самой кромке

* * *

Застегнем рубашку.

Отрывается дух от тела,

И не будет громко.

Значит, связь была не прочнá.

И не станет страшно.

Вот уже и заря зардела,

01.07.2008

И дорога уже видна

Для измотанного солдата,

Не прошедшего должный путь,

* * *

Не познавшего гром парада,

Разноцветные игрушки

Не обретшего звезд на грудь.

На полу и на диване:

Разговоры, одни разговоры.

Пушки, кубики, зверушки… –

Помолчать хочу, помолчать.

Всё причастно детской тайне.

Это скоро, совсем уже скоро.

Не солдатик, так бельчата

Просто снова уж не начать.

Поделились хоть бы с нами

Не по морю под парусами,

О дороге, что зачата

И не вскачь на конях лихих,

И рифмуется со снами.

А под сумрачными небесами

Ковылять «на своих двоих».

На полу играет он –

Отрывается дух от тела,

Ожидаемый за дверью,

Править некому эту связь.

А в окно, в малышку веря,

Вот земное – вновь заболело…

Тот, Чей слышен перезвон,

Но заря уже занялась.

Смотрит, сочленяя звенья.

05.06.2008

21.07.2008

247

Анатолий ШУТЫЙ

Мой марш «Единого

Я ведь – только ожиданье,

И желание пути.

фронта»

18.02.2009

Мы все – от рожденья люди,

Идущие из далú,

* * *

Мне реальность эта – миф.

И, сколько ни будет судеб,

Пусть пульсирует рассудок!

Мы все – солдаты Земли.

Я – чернорабочий суток,

Мы будем считать потери,

Что ни мертв и что ни жив.

Не зная конца, страдать,

Час я пробую на зуб

Но только в победу веря,

Как разменную монету

Иди, человечья рать!

И пущу гулять по свету

Лишь одно касанье губ.

Пусть сразу не видно строя,

Всё, что было, всё, что есть,

В груди барабанный бой!

Рядом плещется фонтаном.

Иди, не прося покоя.

В мире бесконечно странном

Ты с нами, а мы с тобой.

Вся реальность точно взвесь.

Зачерпну ее рукой,

Марш левой – два, три,

Соберу в один комочек,

Марш левой – два, три…

И сошью из этих точек

В пыли возгорайся, плоть!

Новый день, потом другой…

До света первых лучей зари

Будет дождь и будет снег –

Наш путь освети, Господь!

Влага моего дыханья,

24.07.2008

И, не получив названья,

Так и состоится век.

* * *

25.07.2008

Не легли на тело раны,

Не устали кисти рук:

* * *

Наступает сумрак рано,

Неужто в нашей смерти высший смысл

Солнце быстро пишет круг.

Земного бытия и с ним боренья?

Не потребовались нитки:

А может, просто виноград был кисл,

На рубахе нет прорех…

Иль наступило лунное затменье,

Непрочитанные свитки

Или запел не вовремя петух,

Не моей дороги вех.

Или опора обратилась в пух?

И в спешке побросали в воду цепи,

Цели, планы, расписанье…

И не на то в растерянности сели.

Сам себя прошу: «Прости…».

08.05.2008

248

Дорогой нOSорога

* * *

Просто, выжить... выжить просто

Как младенцу в первый год.

Собираю себя по листам и столам.

Скомпоную, сошью, что собрал понемногу;

Как на ручках в одеяле

Даже то, что сломал, только не пополам,

Не страшиться бы людей,

Разогну через хруст – поделом! По делам

Ближней тени, тайной дали…

Собираю себя – собираюсь в дорогу.

Не бояться б новых дней.

21.11.2008

Время ведь река, не море:

* * *

Всё пройдет, открывши суть,

Не потому путь подо мной волнист,

И мои излечат хвори,

Что, дуя, ветер бьёт по водной глади –

Нужно только дотянуть.

Минут и дней над головою свист,

09.12.2008

Но я плыву, и след кружится сзади,

* * *

И дальше путь до горизонта чист.

Где-то есть пружина и не выйдет «против» –

День тает, мой кораблик золотист,

Ощущаю время напряженьем плоти.

Всё меньше, меньше он движенья ради.

В напряженье сути движутся колёса –

Кораблик мой – опавший в реку лист.

27.07.2008

Босым ощущаю каверзы вопроса

Про конец дороги или про рожденье…

Только, память – это вне- иль безвременье?

(П

* * *

од впечатлением мультфильма

Годы до начала, годы за итогом –

«Ключи времени»)

Ощущаю время разговором с Богом.

09.10.2008

Недолог цвет, и скоро увяданье –

Мигание взволнованных ресниц.

* * *

В чем оправданье утренних зарниц?

Я – дерево: пока был молодым,

Ключи от времени – заветное желанье.

Как семечка гулял по белу свету,

Как меч разящий это слово – «зря»,

Зимы боялся, радовался лету

И промокал под струйками воды.

И мечется сознание в тревоге,

Потом устал за воздухом в погоне,

Но непрестанно ищем по дороге

Всё выше, выше устремлялся взгляд,

Лишь бабочку в объятьях янтаря.

13.08.2008

Стал слышать, что еще не говорят –

Всё глубже прорастали мои корни.

Стал зим и лет почти не различать –

* * *

Лишь день и ночь. И я как будто дома.

Не вдаваясь в суть вопроса, –

Могу молчать под звуки метронома,

Что придет пусть и придет, –

Могу до горизонта помечтать.

249

Анатолий ШУТЫЙ

Но будет время: заревом огня

* * *

Родится новый день в покое мнимом,

Вот и время течет иначе:

И голубым полетом голубиным

Эти листья не опадут.

Дороги дальние подхватят вновь меня.

На вступление век истрачен,

19.10.2008

Остальное всё только тут.

* * *

Изо всех выпадая сценок,

Всё как дóлжно, но как-то так,

Я родился зарю назад.

Никогда не скажу, что плохо:

У восхода другой оттенок –

Для часов есть хороший такт,

Нет движения на закат.

Соль – для слез, кислород – для вздоха,

Я дышу на обрыве линий,

Есть работа, календари –

На поверхности двух столпов,

Для того, чтоб успел до срока, –

И как прежде предел мой – синий,

Помощь вышняя, свет зари…

И хватает запаса слов.

Я смотрю... но одно лишь око –

Одиноко.

Но колеса уже запели

30.06.2009

И торопят меня, скрипя.

…………………………

Рана Гамлетова на теле,

* * *

Не нашедшая короля.

Не затем, что хочу я чуда, –

05.04.2009

Потому что нельзя иначе,

Божий светоч, расправься круто

* * *

(Жил не жалко, души – тем паче)

Убегу от работы, и тонкие ветви кустов

С каждым словом моим не в тему

Чуть хлестнут, для порядка, по бледному лбу

И движеньем не по уставу,

и по скулам;

Голоса, что оставил я сзади, покажутся гулом,

Чтобы – судорога по телу,

И в кораблики сложится стопка бумажных

Чтобы голову – прямо в лаву

листов.

Непосильного для Вселенной

Убегу от беды: пусть не сможет она

Гнева Божьего, Кары Вышней,

дотянуться, –

А иначе, на что я бренный,

Я об этом Небесные Силы прошу без конца, –

А иначе, я в жизни лишний!

Лишь единой секундой она промелькнет

у лица

Путь естественный – смерти соло,

И останется сзади. Но хочется ли оглянуться?

Для меня другой – невозможный.

Сделай чудо, святой Никола,

Убегу от любви, чтобы мне никого не винить

И со мною, святитель Божий.

И о скором прощанье жалеть чтобы было

19.12.2008

не надо,

250

Дорогой нOSорога

В этот раз промелькну я быстрее неловкого

Время

взгляда,

И не нужно, чтоб кто-то пытался его

И снова засинел восток.

сохранить.

Реки невидимой теченье

Бросает н