Дневник
Он и Она или
Моя нечаянная радость, моя нечаянная грусть...
Документальная повесть о любви (из дневниковых записок)
Казань за время моего отсутствия похорошела, «осовременнилась» - в центре появились новые районы, площади, цирк... Начали строительство метро или еще только заговорили об этом?
Но обилие рекламных щитов продолжало вносить свои коррективы: город казался беззащитно сирым, блеклым, нищим – из – за безвкусицы плакатов, надписей, размещенных везде, где можно и нельзя...
Я отвыкла от городской жизни за три года, и нужно было «возвращаться из деревни» - в свой дом, где еще жили и здравствовали мои родители.
Хотя, большей частью, родители, летом проживали в саду, а мы, по –прежнему, были одни дома – с сестрой Нэлей и племянником
- Ну, и чем займешься? – спросил отец
Я даже не знала, что ответить...
- Можно пойти в школу – пионервожатой., -замялась я
- Зачем? Тебе сейчас нужно продолжать учиться, а не то - институт запустишь... Можно, правда, просто, подрабатывать, к, примеру, в детском саду, - там дети -маленькие, послушные, не то, что в школе - городские, - закончил разговор отец, и добавил, - Сейчас лето, можно отдохнуть в саду
Мы ездили в сад, к родителям. Там отец топил баню, мама пекла пироги в настоящей печи – отец сам сделал! Сделал и настоящую столовую, кухню, начал возводить второй этаж. Сады наши находились у опушки леса, под кроной огромных дубов, там было хорошо, по – семейному, уютно!
И мы, радуясь, в предвкушении всего этого, с пятницы до воскресенья - отправлялись в сад! А вечерами, все мы и гости собирались за огромным столом с пирогами и садовыми угощениями – разговаривали, чаевничали!
Под самой большой яблоней отец выстроил лежак – кровать, можно было весь день лежать, читать, готовиться к экзаменам
Поспевала клубника, неслышно раздавались ароматы цветов – просто рай! Место, куда съезжались все: родственники, друзья, знакомые...
Место, где было тепло и радостно – при одном упоминании
Первое время , по возвращении в Казань, не знала, чем заняться, куда пойти работать. Раздумывала...
Сестра посоветовала, чтобы я пошла на работу в спорт - общество «Динамо», где она проработала до этого долгое время секретарем, затем, уволилась, и сейчас работала в ресторане
- Там еще те, при ком я работала, - и Вашурин, и Подольский – хорошие люди, - убеждала сестра, - не перетрудишься, конторская работа – инструктором спорта возьмут, ты же спортсменка была – волейболом занималась, посодействую, - добавила она
В спортобществе «Динамо» она проработала долгих десять лет, там состояли ранее, и отец наш, и брат – военные - всю жизнь занимались спортом!
Туда я и пошла. Меня сразу приняли инструктором по спорту.
Общество «Динамо» находилось в центре города, обосновалось в клубе им. Менжинского, - занимало весь третий этаж здания, и первый этаж, где был спортзал
Было приятно узнать, что спортсменки - девчонки - показывали хорошие результаты по фехтованию – были даже рекордсменки мира! А другие виды шли - розно: и лыжный, и пулевой, и каноэ, и байдарка...
Помнится, тренеры тогда работали больше на энтузиазме, и в полную силу – молодые были, - патриоты спорта – и Рита, и Слава Гордеев , и Саня Аверьянов, и Ессин, шумно появляясь после соревнований, хвастали результатами...(Даже сейчас, пиша эти страницы представляю их лица)
... Вашурин – вялый, безынициативный работник, заместитель начальника общества «Динамо», не утруждал себя работой, и, как правило, ничем серьезным не занимался. Легко раздавая указания и запросто «проталкивая» приказы председателя, весь день маялся в кабинете от безделья. Был всегда в хорошем, бодром настроении, легким на подъем, порхал из кабинета в кабинет, создавая видимость трудовой деятельности. Надевая на себя маску делового человека, которая ему очень шла, - весь день сновал между бухгалтерией - там жена его трудилась, цифры подводя под «нужное», - и своим кабинетом..
С посетителями, заходящими к нему, разговаривал очень тихо, медленно, с какой – то таинственной вкрадчивостью в речи, будто что- то скрывал от других....
И, конечно, самый корректный, интеллигентный, терпеливый человек - председатель общества – Дмитрий Николаевич Подольский! Человек воинской дисциплины, порядочный, воспитанный, начитанный, он, как начальствующий, не умел ругаться...
Только иногда, когда его выводили из себя, он ворчал про себя на всех и вся единым словом: «Прохвосты»! Прощал нерадивых рабочих - пьяниц и алкоголиков – жалел, считая их больными... Не увольнял!
К работе и работникам относился ровно, строго. Военная выправка его организовывала и обязывала нас «подстраиваться» под его кипучую деятельность!
Работа была нетрудная, нужно было, как инструктор, присутствовать на городских соревнованиях, вести протоколы, фиксировать все это в журнале – бумажная работа! Кабинет, где мне предстояло находиться и работать, занимали трое – Света Скрябина, Альбина Гордеева и я.
Из нас троих, - только Света - настоящая спортсменка – когда - то занималась баскетболом! Сейчас огрузла, отяжелела, забыла о правильном образе жизни, - и, позже всех, появляясь на работе, начинала день с курения и обсуждения с Альбиной спортивных новостей!
Альбина – приятной внешности, предупредительная, чопорная, сохранившая красоту в возрасте, державшая дистанцию со всеми, доверчиво распахивала свои красивые глаза и слушала всех, внимательно!
В работе была очень исполнительной, ответственной, на ней была вся документация общества по спорту и спортсменам – на нее можно было «положиться»...
Все, что ей приказывалось – она беспрекословно выполняла – можно было быть уверенным, - исполнит все и в срок!
Она – главный человек в конторе - терпеливая, хоть ей и не нравилось Светкино курение, морщась, умалчивая о многом, что ей хотелось бы озвучить, продолжала ровно общаться со Светой
и с остальными, заходящими по делу и не по делу...
Не по делу заходил Виталик, инструктор по спорту, толстый и рыхлый, старый холостяк – наведаться к «девчонкам» - как он объяснял свой приход, - проведать, узнать что новое - в «свете спортивном». Причмокивая и насмехаясь над чем –то своим, молча удалялся....
Нередко захаживал к нам еще один патриот общества, долголетний работник, алкоголик, которого держали за старые заслуги, он появлялся ниоткуда, опахивая нас страшным запахом самого дешевого табака, «реагировал» на все происходящее, давал свою конкретную оценку, и удалялся... Иногда мы не видели его месяцами, он запивал...
Заходил к нам в контору и Б...в, офицер, тогда капитан службы из воинской части, – ответственный за спорт в части и военную подготовку
Заходил часто, беседуя подолгу с Альбиной, поглядывал на меня, остерегаясь заговаривать и делать комплименты, как обычно позволял себе каждый заходящий
Я знала, что это тот самый Бильданов, с которым общалась ранее, моя сестра Нэля...
Он не проявлял никаких знаков внимания, кроме косых взглядов, да вздохов... Так длилось около полугода
Он и Она
Сегодня все куда –то спешили...
Все «Динамо» гудело! Заседания, собрания тренеров, возвращение спортсменов с соревнований, толпы инcтрукторов – все напоминало рабочий улей ! Шум, гам от разговоров, - деловая суета! Лыжники откуда –то вернулись, победно выиграв старт, и теперь шумно обсуждали итоги в «бильярдной». СтрелкИ стояли в сторонке, наблюдая за всеми, - их всегда было мало, вели себя скромно! Ессин –тренер команды тихо стоял у стола инструктора Альбины Гордеевой, чтобы зафиксировать скромные результаты в большом , главном журнале общества. Ждали фехтовальщиков... Вот, у кого победы – девчонки только что вернулись с международных соревнований, стали чемпионками Мира! Ликуют! Хвала им и честь! Сейчас всей командой – у председателя общества – полковника Подолького Дмитрия Николаевича! И теперь все ждут выхода команды, чтобы поздравить их.
Альбина Гордеева, за своим столом, как всегда, достав пудреницу, прихорашивалась после обеда...
В кабинет вальяжно ввалилась бухгалтер Вашурина, жена начальника по спорту, томно окинув взглядом присутствующих, проговорила:
-Альбина, тебя Подольский вызывает. Сказал, чтоб с журналом! Скореее! Ждет! – выговорила она, сделав ударение на последнем слове и удалилась
Ее появление , пребывание в кабинете всегда сопровождалось необъяснимым запахом – оставался след - шлейф от дешевых ли духов или дезодоранта, отчего мы, женщины, демонстративно зажимали носы, а мужчины, посмеиваясь, открыто оговаривали, намекая на ее «критические» дни. Это было невыносимо!
- Вот вам, феромоны привалили! – открыто засмеялся
Виталик – инструктор по спорту. Он давно толкался у своего стола...
- Сейчас, пойдем по следу! –подмигнул он Светке, и сладко прищелкнув зубами, как старый ловелас, захихикал...
С утра был не в духе от наскоро сваленных вчера на столе папок. И теперь, увидев кучу папок, с которыми надо было разбираться, крутил носом, чихая, громко, вслух высмаркиваясь, раздражая присутствующих.
- Ой, блин, сегодня же – пятница, - воскликнул он. –Значит, раньше вырвемся!
- Да кому ты нужен здесь? –вырвалось у Светки. Вали, давай, все одно бездельничаешь, только вид создаешь... Деловой! –вызывающе бросила она.
Поминутно поглядывая на открывающуюся дверь, Виталик ждал, не появится ли «друган» Азизов? Но Азизов не появлялся, знали, он любил поспать, и на работу являлся к обеду. Все ему прощалось!
-Ценный, старинный работник! Прохвост! – кричал на него Подольский, прощая ему все выходки, и даже пьянство. Азизову это льстило, он наглел, иногда вовсе не показывался на рабочем месте.
Отодвинув от себя эту гору бумаг, Виталик, со значительным выражением лица, округляя и без того круглое лицо , хмурился, ворчал, а потом носился туда и обратно- из кабинета в кабинет, подмигивая, охая, жалуясь на обилие работы.
Азизов, друг Виталика по выпивке и «соратник» по делу, вдруг появлялся неожиданно, «как черт из табакерки»... Теперь, стоя над душой у Виталика, торопил его, строя ему рожи, - намекая, дабы, тот не заработался, ввиду пятницы,и, охал, ахал, -опять же, создавая видимость, что интересуется итогами соревнований
Светка Скрябина - бывшая спортсменка - баскетболистка, ныне –интсруктор, вся в сигаретном дыму, сытая, довольная, ничем не озабоченная, веселая, как и всегда, висела на телефоне во всегдашнем трепе со своим благоверным, договариваясь о встрече. Она шумно, хрипло кричала в трубку, поминутно стряхивая пепел в бумажный скрученный пакетик и кидала свой острый взгляд на Альбину, ожидая очередной окрик за курение в кабинете.
Гордеевой это не нравилось, и делать замечания Светке, она зареклась, ввиду склочного характера Светки. Но сегодня не утерпела...
- Света, ну, Света , кончай курить, -кривилась в просьбе Альбина. – Не продохнуть же!
Самая занятая и деловая, недовольная всеми и вся, упрямо поджимая губки, трудилась Гордеева за всех в поте лица, демонстрируя свое рвение всякий раз, скрупулезно утыкаясь в бумаги, -торопясь внести последние показатели с соревнования, - аккуратно заполняя журналы, с укоризной оглядывая каждого вошедшего в кабинет, мешающего ее работе...
- Ну, и чего ты тут шляешься без дела? - окликнула она праздно шатющегося Азизова
-Я, я ничего, Альбин, вот сейчас с Виталиком подводим итоги матча вчерашнего. Хорошо ребята сыграли, молодцы! – частил он, докладывая деловой Альбине по всей форме, делая вид, что занят работой.
Спешно собрав журналы, Альбина заторопилась к Подольскому, в кабинет.
Я, как новичок, , выполняла задания Альбины по заполнению журналов в ее отсутствие.
В «Динамо» меня взяли инструктором по гребле, так было написано Вашуриным в моих документах. Хотя о гребле тогда я имела смутное представление, не говоря уже обо всем остальном. А так – рабочая единица - еще один инструктор по спорту – переписчик бумаг –протоколов... Бумагомаратель, одним словом! Пересиживала свое обучение в институте.
Надо же было где –то трудиться...
По молодости, серьезно занималась только волейболом, имела «кандидата», - вот меня и взяли в спортобщество! И рабочий день здесь я начинала с того, что раскладывала на столе свою литературу и, запоем, читала программную, вузовскую литературу, получая заработанные в поте лица оценки в институтской зачетке. Иногда Альбина загружала меня бумагами, таскала на соревнования, а чаще отправляла в командировки - в тюрьмы или воинские части –проверять состояние спортивной работы с офицерским составом - по «Динамо»... Знали бы они, кто их проверяет?
«Бумажки» - все терпят!
К вечеру, народ как-то дружно схлынул, оголив коридоры...Тренеры гуртом ушли в ресторан, отмечать победу. Светка, как всегда, улизнула раньше времени, оставив нас с Альбиной.
Альбина еще не вернулась от начальника.
Я уже ждала конца рабочего дня, прибирая бумаги на столе, укладывая учебники в сумку, как в кабинет ввалился Б...в:
- Я хочу пригласить тебя на свидание, - выпалил он и присел к краю подоконника. Взгляд его черных глаз остановился на мне. Он смотрел прямо в глаза.
Я замерла в молчании. Это было так неожиданно! Скорее, несвойственно, для него, убежденного холостяка... От растерянности, я даже онемела. Оставив разобранную сумку на столе, я опустилась на свой стул за столом.
-Отчего вдруг? На свидание?! Ты ли это, Б...в? - с удивлением спросила я, окинув его быстрым взглядом. Одет он был в гражданское, не по- военному, каким я привыкла видеть его всегда. Таким я его еще не видела. Костюм ладно сидел на нем, округляя спортивную фигуру. Умело подобранный галстук придавал официальный вид. Но на лице его блуждала какая-то мальчишечья усмешка, - бравада, которую он пытался скрыть хмурым взглядом из-под бровей.
-Почему? Вовсе не вдруг. Я с утра задумал, - сказал он и замолчал.
-Но ты же был здесь сегодня утром, как мне кажется, в толпе,
мог обмолвиться, - я медленно стала выговаривать ему
-Ну и что? Может быть, я только сейчас и решился, - потянул он.
- Ну, ну. Решился? Что-то долго ты решался, не прошло и полгода, - в оцепенении от волнения, промолвила я. - Только я вовсе не готова вот так сейчас идти с тобой на свидание. Меня ждут дома, - нашла я убедительное слово. – Да и Альбина еще не ушла...
-Ну, и кто же тебя ждет? - спросил он, поднимаясь и подсаживаясь ближе, к столу. – Интересно! – тянул он, заглядывая в глаза. Его правильные черты лица напряглись...
-Неважно, родители дома... Я же еще дочь своих родителей, - нашла я аргумент.
В голове закрутилось разное... Не хотелось идти на свидание, в чем была. Мне казалось, что это минутная идея Б-ва. Или он шутит так...
-Родители подождут! –оборвал он. - Они всегда ждут! А сегодня подождут! – проговорил он уверенно, будто поставил точку. Он умел иногда так убедительно сказть, будто солдату на плацу, что остальные слова уже не имело смысла произносить...
- Ты, я смотрю, и цветы успел купить. Так непохоже на тебя, М..., - продолжала я.
- Я и сам не ожидал от себя.....Ну, что? Идем?- вскочил он.
-Не боишься, что динамовцы тебя увидят теперь со мной?! Раньше видели с Н..., а теперь?
Я вспомнила о сестре своей, об их романе, продолжавшемся так долго, все динамовцы знали об этом.
- Я уже ничего не боюсь, устал обращать внимания на всех. Пусть думают, что хотят. Все это было давно... Полвека назад!
-Да уж, - подумала я. Все это было давно. Вспомнилось давнее...
Было мне тогда лет четырнадцать...
Сестра работала секретарем Подольского Д.Н. в спортобществе «Динамо», была очень привлекательной. Все заглядывались на нее, на ее наряды. Шила она их сама – и выглядела «куколкой»! Была она нежной и скромной, трепетной девушкой!
Поклонников было много, но любила она только М.... О ее романе с «женатым Бильдановым» все знали. Отношения развивались бурно: любовь и слезы, свидания, разрывы. И даже трагедия, после которой Б...в, на корню, порвал их отношения!
Случилось то, что случилось...
Во время свидания с ней в его доме произошел пожар. Пожар унес жизни жены и сына. Все были в шоке! И прежде всего сам М ! Считая, что все из-за него, по его вине! Он замкнулся, перестал общаться с женщинами, вошел в роль вдовца, и как утверждали его друзья, - не хотел из нее выходить. Говорил, что никогда больше не женится! И, правда, ни с одной женщиной его с тех пор не видели.
Он ушел в свое горе, никак не умея смириться с мыслью, что сына больше нет! Продолжал покупать детские подарки, бережно укладывая их в его кроватку...
-Я же знаю, что я тебе нравлюсь! – вдруг выронил он.
- А с чего это ты решил? Разве я когда – нибудь об этом тебе говорила? - с недоумением спросила я.
- Ну, вот сегодня и скажешь, во всяком случае, я так думаю! - выговорил он, горячно, в волнении, так, будто от этих слов зависело его будущее
- А сейчас мое мнение тебя не волнует? Неинтересно?! Мы так часто видимся на работе, почти каждый день.... и что? Это тебе дает право думать, что первому твоему зову – я понесусь за тобой? – роняла я, в обиде. - Помнится, не далее, как месяц назад ты еще отворачивал взгляд, насмехаясь, молча оглядывая меня... Что это было?
- Да, достали! Все тут сватали меня за тебя... Вон, наследница, мол... Тоже красавица! Сестра! Я ведь думал, что и ты в этом заинтересована, - вот и вел себя, как осел. Прости!
Он на самом деле вел себя странно по отношению ко мне. Вызывающе, демонстративно игнорируя мое присутствие где бы то ни было. Так мне казалось! Иногда, не здороваясь, молча, проходил мимо, иногда обозначал мое присутствие или свое, - кивком головы,
-А теперь, что изменилось? – сердито глядя на него, продолжала я
-Изменилось! Не обращаешь внимание! Вот я и обозлился! – уже серьезно, чуть не в голос, закончил он
- Только и всего? Назло кому? Мне? - язвила я, чувствуя на себе его пристальное внимание.
- Да, никому... Просто, приглянулась... Так теперь говорят? Да? Понравилась! – шепнул он.
Он открыто смотрел на меня
-Да, Миша, ты великолепный, неотразимый, и, наверное, думаешь, что тебе никто не может отказать в такой малости, как свидание? - продолжала я издеваться...( с иронией)
- Куда мы едем?
--Неважно! Ты же согласилась ...на свидание! – улыбнулся вдруг он и обхватил меня за плечи
В такси мы ехали молча, я внимательно всматривалась в окно...
Я не была здесь ровно три года, - город изменился.
Моя нечаянная радость...
Он все также жил на Вишневского, там, где он когда-то, по рассказам Альбины, жил с женой и сыном...
Такси остановилось у дома. Из-за деревьев показался красный шар солнца на темной полоске горизонта, который ослепил меня. Окрасив пространство в ярко-бурый цвет, будто, устыдившись чего –то, в мгновение ока, солнце , резко упало за сизое облако, как в карман, и исчезло! Я даже онемела от такого чуда...Было и нет его!
- Это знак! –подумала я. И о чем же солнышко хочет предупредить меня? Солнышко сердится? Ему стыдно за меня?...О скором свидании или о скоротечном романе?
- Проходи, не обращай внимания на скромность жилища. Я давно ничего не менял здесь.
-С тех самых пор?
-Да!
Я обратила внимание на кровать его сына, на портрет, - я никогда здесь ранее не была. Было чисто и уютно, было не так много предметов, говорящих о хозяине, вернее, их не было. Только все необходимое, как в армии...
Рабочий стол у стены, шкаф с книгами, музыкальный центр с множеством пластинок в стопке.
-Слушает хорошую музыку?- подумала я, увидев рядом роскошное кресло.
-Любишь сидеть в этом кресле?- спросила я, чтобы что-то сказать
-Присаживайся, оно полюбит и тебя! –улыбнулся он
-Ну и как тебе здесь?
-Уютно, - сказала я, усаживаясь в удобном кресле - просторно!
- Знаешь, я не люблю украшать квартиру. Здесь все новое кажется лишним! Мне даже угостить тебя нечем! Только, если вина немного! Правда, я пью только с мужчинами, в компании... Могу сделать чай?- спросил он. Руки как-то неестественно дрожали, выдавая его волнение. Или мне казалось. Он, казалось, всегда умел держать себя в руках.
-Да! Чаю, можно, -согласилась я
Мы замолчали. Это не было тягостное молчание. Мы прислушивались друг к другу. Присматривались. Он, умело обращаясь с чашками, сервировал стол, одновременно бросая короткие, изучающие взгляды на меня, мило улыбаясь, будто давно не видел...
Я же упрямо следила, любуясь его движениями. Мне всегда нравилось наблюдать за мужчинами, когда они умело управляются с нехитрыми домашними делами. Аккуратно, без лишних движений и шума, как и мой отец, он разлил крепко дымящийся чай по чашкам...
-Вкусно! С мятой? –спросила я.
-Да! С душицей, я немного добавляю в обычный чай, для аромата, -заметил он и пододвинул ближе тарелку с лимонами.
- Ну, и что же мы будем здесь делать? Вернее, зачем ты привез меня сюда? Миша?- задала я свой вопрос, который мучил меня вот уже несколько минут.
Он опустил голову, и я увидела усмешку на губах. Мы замолчали. Прервав молчание, он уронил:
-Тебе не нравится здесь? Знаешь, я не люблю объясняться, как-то все это пошло.. Вернее, я уже не умею этого делать... Забыл.
- Пошло? Ну да, чего объясняться. Зачем слова?
- Вот именно! Слова совсем не нужны!
- Ты же не для беседы меня сюда привез? Правда? А для чего? Давай, девонька, прыгай сразу в постель, и я тебя узнаю, так? Ты это хочешь мне предложить?
-Фу, -вот это пошло, -скривился он
- Прости! Но, по твоим представлениям, -современно! А что мне думать прикажешь? В первое же свидание ты привозишь меня к себе, и даже не спрашиваешь, хочу ли я здесь быть?
- А что?
- А то, что я не встречаюсь с мужчинами так, как ты с женщинами...Такие вольности не для меня....
- Ты что, никогда не спала с мужчинами?
--Нет! Представь себе, не успела как-то! Думала, что это делается как-то по- другому, когда люди любят друг друга...
- А что? Я не сказал тебе этих слов?- он вопросительно глядел в глаза.- Ты еще веришь словам?
-Представь себе, да!
- Ну, раз ты здесь, мне казалось, что ты поняла, что все это всерьез, что это шаг! Здесь не было никого из женщин с тех самых пор...Ты знаешь, если начистоту, то я уже и забыл запах женщин, забыл все..
- Миша! Я же тебя совсем не знаю... Только по отзывам девчонок я могу судить о тебе... Мы не знались, не встречались, и вдруг, ты привозишь меня к себе...
- Что здесь такого? Просто, я хотел продемонстрировать свое приятие. Я приглашаю в свой дом только дорогих для себя людей!
-Миша! Да!Ты мне нравишься! И ты это знаешь!Я даже могла бы сказать больше...Эти полгода, что мы встречаемся на работе, я только о тебе и думаю! Наверное, это уже заметно! И скрыть это тоже трудно! Но я не могу, как ты!
-Как?
- А так! Ты сам решаешь все за себя! Ты взрослый человек! А мне еще не приходилось принимать решения, серьезные...Наверное, я не готова!
- Ты просто не любишь! Или еще не любила....
- Да! Может быть, у меня нет опыта общения с мужчинами....Мне это и не нужно! Но, ты мне нравишься, Миша! Хотя, я очень боюсь этих отношений! Ведь Неля, наверное, еще любит тебя! У вас было все так серьезно! Я просто боюсь переступить эту черту, за которой – твои отношения с моей сестрой!
- Это прошлое! Я не хочу говорить с тобой об этом! Все это в прошлом! Я за все это уже ответил! –вдруг резко сказал он и подошел к окну
- Не все так просто! Она моя сестра! Я не могу не уважать ее чувств! – произнесла я тише
- Знаешь, Много лет прошло с тех пор, как я вычеркнул женщин из своей жизни... Я никогда не объясняюсь с женщинами, и не объяснялся, никогда... Просто, я чувствую, с кем хотел бы общаться, близко... Я же не на улице тебя нашел!
- И что? Как тебя понимать?
- Никак, только то, что я сказал!
- Что это? Ты делаешь мне - предложение? Так надо понимать?- игриво заметила я.
- Неужели это так важно сейчас? Ты не предполагаешь, что взрослые люди могут просто общаться, если это им приятно, если они нуждаются друг в друге?
- Предполагать могу, но позволить себе не могу! Я не готова!
- Я понял! Тебе мешают наши мусульманские традиции . возбраняется лечь в постель с мужчиной до брака - так? И ты хочешь соблюсти все это? А кому это нужно, позволь спросить? Это нужно тебе или твоим родителям? Может быть, ты хочешь, чтобы я пошел к твоим родителям просить руки твоей, как у нас принято?!
- Миша! Я у тебя ничего не прошу! Но если я соберусь замуж, то, может быть! Да, я старомодна! Но в этом нет ничего плохого! Куда торопиться, если мы нужны друг другу, есть приятие, есть чувства.. – Оно наше - с тобой - ведь оно никуда не уйдет, если это серьезно...
-Ты так трезво рассуждаешь, будто хочешь подороже продать себя......Какие тут могут быть рассуждения? Люди или любят друг друга или нет! Остальное - не имеет значения
Моя нечаянная грусть...
После неудавшегося свидания с Мишей, я, по - своему, переживая ситуацию, всячески убеждала себя в том, что я правильно поступила, не уступив ему, в его желаниях, – надо было подумать и о сестре ... Мало ли что? Может быть, она любит его еще.
Не все так просто! – думала я. Тем более, что он исчез куда –то, не появлялся даже в «конторе», никто его уже давно не видел.
Думали, что он уехал куда-то
- Никуда он не уехал! Видела его сегодня! – заявила Альбина.
Пойдешь сегодня в его воинскую часть, проверять по приказу Д.Н.Подольского, физподготовку офицерского состава, как
инструктор, уполномоченный руководством «Динамо», - проверять физическую подготовку спортсменов.
«Динамо» осуществляло еще и такую функцию...
- Ты, что? Смеешься? – возмутилась я
-А что? Давно его не видно в конторе. Проведаешь, заодно, проверишь документы, как ведет, - невозмутимо роняла Альбина
- Я видеть его не хочу! – сказала я, ударяя словом
- Что так? – озадачилась Альбина
- Так! Видеть его не могу!
- Случилось что?
- Случилось!
Альбина замолчала, я тоже...
После обеда мы с Аьбиной решили погулять по аллеям «Черного озера» - так назывался небольшой парк напротив здания МВД – было время.
Поговорили о Б...нове. Она была в курсе отношений его с Н... – не удивилась и случившимся отношениям со мной, видела, что он чаще стал заходить, засиживаться. Раньше-то, после «событий» в его семье –его почти не видели, а сейчас...
- Я и смотрю, что зачастил, - выронила Альбина, - ну, и? –
- Ничего!
- Как, ничего? Ну, хоть с Н..., поговорила?
- Нет! Стыдно...
- Ну, да... Она может и обидеться, - он сам должен что – то предпринять, поговорить с ней, если это ему нужно! - закончила она разговор
Прошел месяц, второй. Я даже не замечала прекрасной весны, подкравшейся так неожиданно.
Это были мучительные месяцы ожидания...
- Вот увижу, вот зайдет, это не он ли? – бросала я взгляд при открывающейся двери в наш кабинет. Нет! Его не было!
Он просто обходил нашу контору, стороной! И совсем забыл обо мне, - так я думала, с грустью покидая вечером работу, - так думала по пути домой, - так думала перед сном, - вдавливая в подушку свою боль...
Отрезвев от ночных размышлений, наутро, я рассуждала...
- Размечталась?! – ругала я себя. Пойми... Ты просто, Дура!
Ты просто нарисовала его себе! Такого нет! И шаг с его стороны - нечаянный – он и забыл уже о тебе, а ты? Так и нужно расценивать нашу встречу! Он и слова – то тогда придумал... Когда невмоготу – и нужна женщина... Обычное дело для мужиков! – ставила я его в один ряд с ними.
Было дурно от этих мыслей!
И, открещиваясь от этих слов и мыслей, я разом все перечеркивала, и с надеждой добиралась до работы, надеясь, сегодня увидеть Его...
-Ты слышала? Б...нов – то, женится!? Нашел, говорят, молодуху! Совсем девочка, лет – восемнадцати, что - ли?-
- выронила Альбина, роясь в своем ящике стола
-Ну и?
-Чего, ну и? Не слышишь?- она неспешно выложила документы на стол.
-Не могу найти протоколы с лыжных, вроде бы рядом положила, - говорила она сама с собой и подняла голову
-?????????????????????-
-Слышу!
-Сегодня увидишь! –продолжала она, - На нашем стадионе – соревнования! Б...в, точно, притащит свою красавицу! Полюбуешься! – вдруг неожиданно рассмеялась она
- ???
- Ну и чего ты молчишь? – Альбина встала в позу-руки в боки, вперив взгляд,
-А что говорить?- растерялась я
-Неужели нечего сказать, Ф...?
-Нечего! Что говорить?- я устало опустилась на стул
-Ну, не знаю, казалось, зачастил он сюда, на тебя смотрит, приходит, сидит... Что? Ко мне что- ли? Да все уж знают, что он на тебя неровно дышит...
-Не знаю
-Это ты брось! Может «потравить» тебя хочет? Вот, мол, смотри, на меня еще и молодые заглядываются...
- Альбина! Давай, не будем....
-А о чем будем?
-Ни о чем не будем! Помолчим!
-Ну, молчи, молчи...
Я не знала, что и думать. Терялась в догадках... Неужели, это было несерьезно? Так на него непохоже. Он ничего не делал просто так, не блажил, как некоторые мужчины, у него всегда были «подводние камни»...
- Не надо делать преждевременные выводы, -говорила я себе, успокаивая, приводя в оправдание его, - доводы.
Я обидела его, не поверив ему! Я поняла!Он, как и каждый горделивый мужик, может сделать все назло...
Но, кому?
На стадионе все конторские ждали Б...нова.
Он явился с очень юной красавицей, Альбина не обманула! Все знала!
М... шел под руку со своей девочкой... Та стыдливо прикрывала толстые колени, капризно отворачивая лицо в сторону, когда нужно было с кем-то поздороваться...
Было понятно, что столь пристальное внимание наше ей не нравится.
-Познакомьтесь, сказал он - вот моя невеста! Сказал громко, вызывающе!
-Ну и толстуха!!! Хотя и молодая! Аппетитная девочка, - прокомментировал тихо Виталик, - убежденный холостяк, давний динамовец
- Мне тоже что - ли ....жениться? - захихикал он, смачно сплевывая...
Я ушла со «смотрин», сразу, как только увидела его.
Прошла неделя...
Б... нов упорно не показывался в конторе « Динамо». Раньше он мог часами просиживать в игровой, болтать с кем-нибудь.
А тут пропал, напрочь!
Я ходила на работу, следуя другому маршруту, чтобы не столкнуться нечаянно с ним у его воинской части. В столовой МВД его тоже не было...
-Слушай, дорогая моя, а не хочешь удалиться с глаз его эдак на месячишко? - я же вижу, что ты не своя будто, - участливо предложила Альбина. И работать не можешь! Потеряешься ненадолго, может быть, он опомнится? - зачастила Альбина..
-Как это? - недоумевала я.
-А так! Я тебе путевку сделаю, на юг, проветришься, заодно, подумаешь, а нужен тебе такой, - выпалила одним махом коллега
-Было бы хорошо, - согласилась я с ней. Мне было тошно! Я не знала, как мне быть...
- Ну, так вот, сейчас и похлопочу, - заторопилась она. -Езжай, дорогая! От любви только расстояние и помогает! – поставила она точку
Я должна была лететь к Черному морю... Народу в аэропорту было много, Видно было, что начинается лето, народ спешится на отдых...
Но вылет откладывали дважды, находя какие –то причины. Время близилось к вечеру, все нервничали, шумно объясняясь у кассы... Некоторые искали место для ночлега, думая, что эта катавасия с невылетом продлится до утра.
В зале ожидания все лавки были заняты... Переминаясь с ноги на ногу, я стояла, прислонившись к столбу – колонне. Высокие каблуки давали о себе знать, хотелось присесть... И тут одна молодая особа предложила мне место. Потеснив чужие вещи, она подвинулась, освободив мне край лавки. Разговорились...
Оказалось, что она летит к родителям в Краснодар, тем же рейсом, что и я... Времени хватило на долгий разговор – познакомились ближе. Маша (Митрохина) рассказала о родителях, о том, что в Казани работает по распределению – после «Архитектурного». Работой довольна, живет в общежитие от предприятия. Обменялись адресами, решили по возвращении в Казань встретиться...
После тяжелого полета вдохнули воздуха и опять в полет...
Отсюда я должна была добраться до приморского города Туапсе - там находился мой санаторий «Шепси». Единственный путь лететь на «кукурузнике» - так назывался самолет – «пташка», вместимостью - 10 человек! Гудел и дрожал тот самолет как настоящий драндулет! Страшно! Неясно было – долетим ли – так он барахтался в воздухе – казалось, сейчас перевернется это драное корыто...
Но, слава Богу! Он удержал нас! Удачно приземлились, чему были рады безмерно!
Был месяц май! На побережье Черного моря, по – летнему, тепло. Буйно цвели розы, благоухая ароматом, заливисто пели соловьи... Казалось, попала в рай земной! Так здесь было хорошо!Я впервые была у моря...
Санаторий располагался на отвесном склоне, возвышаясь над уровнем моря. Вниз к морю вела аллейка с лавочками, увитая на пример змейки «вокруг шеи», в круг санатория...
Море необычайного цвета - прозрачное, билось о каменистый берег! С балкона можно было наблюдать, как меняется цвет волны, в зависимости от солнечного света: то нежно –голубое, то серебристо –белое, то с золотистой дорожкой –ближе к вечеру!
Меня разместили с двумя омичанками – веселыми хохотушками на третьем этаже... Они были рады, что с мороза попали в лето –и не могли поверить, что здесь так тепло, то и дело разражались радостным смехом...
В первый же день на море я сгорела, не зная, как предохраняться от лучей приморского солнца. Никто не предупредил...
Похожая на рака в кастрюле, я лежала в кровати, близкая к обмороку... Температура поднялась как в доменной печи!
Думала, что здесь же и умру! Состояние - не передать словами, будто бросили тебя в печь и забыли....
Казалось, я смирилась со своей участью, как в дверь кто –то шумно вломился...
Вошел, не постучав. Это был мужчина из нашей кампании,с которым, ранее, на берегу, загорали!
Он приехал из Кишинева отдыхать с малолетним сыном в свой отпуск – Летчик дальней авиации...
Искал меня на ужине, не найдя, сунулся в нашу комнату. Увидев меня, ахнув, он сразу же принялся меня спасать. Велел встать под самый горячий душ, насколько стерпит тело... и стоять, пока не станет лучше.
Стало лучше... Я даже не поверила сначала, но стало легче дышать, температура медленно поползла вниз...
После этого я заснула, проспав целые сутки.
Очнулась - как «ни в чем не бывало»! Все прошло, и даже кожа не слезла, чему я была рада безмерно!
На следующий день, солнце смирилось, тучи прикрыли небо, начался дождь. Гроза наступала все ближе и ближе, пугая чернотой моря. Картина Айвазовского, написанная живой кистью природы, - огромное, черное по цвету, страшное, с белыми барашками, море, устрашающе бурлило за окном! Черные облака, отражаясь в море, делали водные просторы иссиня –черными.
Я видела это впервые! Я поняла, почему Черное море названо Черным морем! Оно, как лакмусовая бумажка природной стихии, обретало очертания и цвет бури!
Целый месяц провалявшись под лучами южного солнца, «оторвавшись» с кампанией, – черная как негр – красивая - я отправилась дальше в Унгены, к сестре –на молдаво - –румынскую границу.
Пробыв там несколько дней, вернулась домой – отдохнувшая, другая, почти залечившая раны... Птица, готовая к новому полету...
Нужно было выходить на работу в «Динамо»...
Сталкиваться с Б...м не хотелось. Я решила уволиться из «Динамо» и уехать. Уехать и не возвращаться!
Конечно, М... узнал об этом первым! Кто – то сообщил...
Ночью в доме раздался звонок. У порога стоял он
- Решила?
- Решила!
Я даже удивилась своей стойкости... Никаких эмоций! Даже порадовалась, думая, что излечилась от него, его дурмана...
-Хорошо! Только давай устроим прощальный вечер, - произнес он как –то многозначительно, - ты же навсегда собралась, как я понял, - уронил он
- Да, навсегда! И ни к чему все эти прощания, - уже увереннее сказала я
- Слушай! Ну, позволь...
-Зачем, Миша?
- Я рад тебя видеть, давно не видел... Вон какая, красивая! А мог и не увидеть... Так бы и уехала, не попрощавшись?
- Слушай! Зачем этот разговор? Помнится, тебе не нужны были слова... Это становится похоже на экзекуцию – ты жестокий человек! Сколько можно? Я тебе не мешала – ты свой выбор сделал... Что еще?
-Сделал... Тебе назло! Только радости нет! –потерянно произнес он
- Это ты себе сделал, а не мне... Ты ко мне уже не имеешь никакого отношения... с тех самых пор...Миша! Кто тебе мешал найти меня раньше, когда я ждала? Амбиции? Обиды?
- Хорошо! Ты права! Я знаю, по –твоему, возврата нет... И, все – таки, мне надо поговорить с тобой, серьезно! Сделай милость, давай сейчас съездим к другу моему – он ждет меня, я приглашен вместе с тобой – он знает о тебе... Удели мне время... Будет, как ты хочешь, -молил он. Так было непохоже на него.
Друг его – «ни много ни мало» – председатель спортивного общества города – «шишка» известная, но в спортивных кругах – уважаемая личность –устроил «мальчишник»! В честь отъезда жены на «воды» - на отдых... Нашему приходу не удивился, ждал!
Стол был накрыт по всем правилам - на «троих»...
Миша почти не пил, нервно перебирая руками, пытался коснуться моих...
Друг его, приняв приличную дозу, – ушел в свою комнату.
Мы долго стояли у балконной двери молча, боясь нарушить тишину...
Я думала... Что меня еще держит рядом с этим человеком? Он не мой человек! Он думает только о себе! Ему наплевать на меня, на мои чувства! Но... наверное, он, по – другому, не умеет, - думала я
-Ты сегодня красивая! – шептал он. Быстро обнял меня за плечи...и стал целовать, тихо, нежно
Слова его, голос, взгляд, губы – все еще притягивали и дурманили мое воображение! Я так соскучилась по нему, по его уверенным рукам, по его сильным объятиям...Я так ждала этого! Все это несло меня в какой-то непонятный омут... Думать не хотелось...
Но очнуться следовало...
- Стой! - М...! - вскрикнула я, скорее, для себя... Оставь! Пожалуйста! - взмолилась я, -Я не могу! Не хочу! - вскрикнула уже громче, - Оставь меня...
Отъезд в Волгоград
«...В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов!»
Колеса мерно набирали обороты, неся поезд в неизвестную даль...
Я уезжала все дальше от дома, от Б...ва...
- И что? Много было денег? – спросила попутчица, сидевшая напротив
-Денег было немного, но там были паспорт, документы, - расстроенно продолжала я, ища, окидывая помещение купе взглядом, - по сторонам.
Утром я обнаружила пропажу, сумки, которую оставила с вечера на крючке, над головой не было.
-Что ж ты, милая, сумку на виду оставила, разве так можно?- с укоризной вопрошала соседка, -Не подумала, что могут украсть?
- Не подумала...
Вернее, я ни о чем не могла и думать, кроме Б...ва.О нашем последнем разговоре, встрече –да!
Все вновь и вновь я перебирала в памяти наш разговор...
Его облик ясно вырисовывался в любое время суток, сопровождая меня повсюду, догоняя и опережая меня.
Поезд нес меня все дальше и дальше от него, а образ Б...ва не оставлял меня...
Сидеть и ждать? Это не для меня... Он уже свой выбор сделал! Все слова его теперь падали в бездну... И сейчас хотелось уйти от этих мучающих слов, взглядов, мыслей – подальше, в незнакомый город.
Для меня уже все было давно понятно, и «фишки» кубика как –то складно заняли свои места, упорядочив мысли...
Иначе, я бы не уехала!
В город Волгоград, где жила моя тетка, сестра отца. Она нуждалась в помощи...
В купе разговорились с попутчиком, который гордился своим народом и городом...Он вкратце рассказал мне историю города...
"... Город Волгоград на Волге, он растянулся по всей длине огромной реки, деля город на районы... Красноармейский район, значимый своим знаменитым Шпалопропиточным заводом и горчичным маслом... есть судостроительный и судоремонтный заводы...
... Голландский живописец и путешественник Корнелий де Бруин, путешествуя по Волге в 1703 году писал в своем дневнике:
«Проворство, торопливость и оборотливость мало заметны в здешнем простолюдине... Первые поселения относятся к 18 веку – и ведут начало от немецкой колонии гернгутеров в Сарепте», - начал он свой рассказ
Слушала я это вполуха... то, прислушиваясь, то, отвлекаясь на свои мысли... Попутчик оказался учителем истории, хорошо знал хронологию. Выстраивая даты и цифры в стройный ряд, он основательно преподал мне вводный урок по изучению края Зашел у нас разговор и о литературе. Спасибо ему, «просветил», я узнала многое и о писателе А.Языкове, о котором тогда, даже после института, не имела представления. А ведь он –современник А.Пушкина.
Мои мысли были о другом...
Звуки, образы, слова, -были оттуда...
Не раз я «прокручивала» в голове наш разговор:
- Разве мы были вместе? –спросила я
- А разве мы были вместе? – парировал он
- Нет, не были...
- Но и никто никого не бросал. Я и с тобой не могу быть, и без тебя... Какой- то замороченный круг, -замялся он
- Просто, так легче тебе говорить, объясняя свое поведение...
- Ну, да, так хотя бы «сохраняешь себя». Не знаю, но это не конец, так я думаю, - закончил он
- Дальше –неизвестность! Утешаться твоим объяснением? – слова прозвучали как эхо.
Под стук колес, слова повторялись еще и еще раз, озвучивая их повторно...
А эта боль от разговора перемещалась во мне, «как в стакане», взбалтывая мысли, слова, чувства, «переливаясь» гранями...
Я плакала... Ветер за окном не был так приветлив, как летом, стучал, скребся, царапал... Дождинки хлестко « упирались» в стекло
«Эти дни, как медленное умирание, как прощание...
Не от меня зависит, мне неподвластно!» – думала я
Мне было грустно от вида плачущей природы, в душе тихо угнездилась нотка печали...
Пассажиры уютно усаживались пить чай.
Я, укрывшись пледом, «читала» книгу...
Наверное, это свойственно осени, - навевать чувство одиночества. Усиливалось чувство «непонятности», возникало ощущение потери смысла жизни...
Куда же подевались силы? - размышляла я, - Конечно, это испытание, страдания...мучения, но и радость ... Она немного дальше – «под пледом», «тихо наблюдает», боясь «проявить» себя до времени... Не хочет быть «настигнутой»!
Я просто, идеализирую его... от этого мои беды! Я постоянно его оправдываю!
У нас нет будущего! И я должна забыть его! Сестра между нами...Он ошибка в моей жизни!Надо все перечеркнуть и забыть!Он не тот, кто дан Господом!
Проверено, время лечит даже те раны, которые сперва кажутся незаживающими. Господь даст мне силы!
Я, и только я должна позаботиться о себе,о своей душе, чтобы наполнить эту пустую жизнь другими интересами, отношениями
Надо прозреть!Это просто наваждение!И оно пройдет!
Где я слышала это: «Имеет смысл поливать не безжизненную пустыню, а более плодоносную почву»?
Как мы циничны..........брр...ррр......
В поезде сочувствующие пассажиры собрали немного денег для меня, чтобы я добралась до места – нужно было еще ехать на электричке... (О чем я всю жизнь вспоминаю с огромной благодарностью). Это были «великие» семидесятые годы... Люди еще не были «испорчены» цивилизацией, были проще, - старались помочь друг другу, во всяком случае, не бросали в беде!
По приезде в город Волгоград, я расстроилась еще больше не за потерю сумки в поезде, а за приобретение нового...
Острый запах «шпалопропитки» забивал нос новым, «чужим», незнакомым... Жаркий, теплый воздух, пропитанный ароматом арбузов, и еще чего –то пряного, горчичного окутывал невидимым шлейфом духоты, не давая дышать...
Казалось, попала в чан с горячей водой... Невыносимая жара! Ощущение - ужасное!
Юг России, понятно! Но я не ожидала, что будет так тяжело дышать.В Средней полосе России мы привыкли к чистому, прохладному воздуху! А здесь этого летом просто нет!Чистого воздуха! Жители города лишены «кислорода» летом. Суховей! Я поняла, что это...
Плюс, комары, насекомые, которые размножаются в тепле с огромной скоростью! От них невозможно избавиться, вечером и ночью – только закрытые окна спасают.
Мне об этом не было известно.И на ночь я открыла,( как всегда у себя дома), все наглухо закрытые(теткой) окна.
Что было потом –нетрудно представить – «Варфоломеевская ночь»! Я не знала, куда скрыться от этих прожорливых комаров!
В конце –концов, устроила «шалаш» под столом, укрывшись одеялами, простынями... Сна, конечно, не было!
Я запомнила эту ночь навсегда!
(...И запах шпалопропитки, со временем, стал родным и знакомым, а по «горчичному маслу» вспоминаю сейчас город и дорогих мне людей!)
По приезде в Волгоград, не сразу попала я в школу.
Пока обустраивалась у тетки Диляфруз, перезнакомилась с ее замечательными соседками, которые имели обыкновение собираться вечерами на лавочке, во дворе
-Ну, что? Диляфруз! Приветила племянницу? – громогласно спрашивала Валентина Петровна, соседка сверху. Веселая, громкая, шумная казачка. Она как –то тепло меня встречала, интересовалась делами, расспрашивая обо всем. У нее был брат –мой земляк!
( К слову сказать: как тесен мир! ? Ее брат, -полковник воинской части в Казани -Переведенцев - оказался человеком, мне знакомым, был начальником части 7474, где служил М.Бильданов)
И она считала, что я и ей землячка! Родная! Было понятно, что она не только любопытствовала, переживала за меня...
- Ничего! Привыкнешь! –гремела она. У нас тут люди хорошие. Ну, тетка твоя, конечно, жадная, знаю, но это не беда... Она напуганная жизнью, -заканчивала она, жалея ее.
Диляфруз выделила мне комнату – пустую: не было ни стола, ни кровати, а купить было еще не на что, денег своих еще не было.
- Знаешь, что? Давай –ка, покупай мебель, так жить нельзя! – высказалась однажды Валя, увидев мое «пристанище» - постель на полу. - Дам денег! С зарплаты рассчитаешься! Даже не думай! Не «боись»! – закончила она, как поставила «точку»
Так мы с ней и познакомились! Правда, вспомнили и «былое», -из детства...
Ведь в детстве я приезжала сюда...
Чуть не стала дочерью Диляфруз!
Хотели они меня приютить или удочерить?
После работы подолгу сидели с Валентиной за разговорами... Чаевничали! Угощались ее богатыми «разносолами»... Край богатый на фрукты, овощи! Абрикосы, вишня, арбузы – уже спели.
- Попробуй, соленый «гарбуз»! Он вкуса необыкновенного! У вас в Казани его нет! – подставляя лучшие кусочки, предлагала она
Хлебосольная, добрая хозяйка! (До сих пор вспоминаю о ней с благодарностью! Жива она или нет? Не знаю... Замечательная женщина!)
Ей удалось согреть меня своим теплом и участием! Она и была –то уже возраста, помнится, пенсионного – пятьдесят ей было или шестьдесят, но как-то быстро мы сдружились с ней. И, "накоротке" звала я ее "Петровна"! Рассказывала она о жизни своей, о сыне, дочери, их семье, внуках, откровенно делясь радостью и переживаниями за них. Болела душа... у матери! Да и с мужем, прожившим с ней полвека, были трудности. Как у всякой женщины, живущей большой семьей!
Она говорила, я слушала...
Понимала она и тетку мою...
Диляфруз, моя тетка, сестра отца, женщина со странностями. После смерти мужа не раз пыталась выйти замуж, все неудачно, как ей казалось! К ней, наивной, доброй по нраву, «пристраивались» бездомные мужики, зарясь на ее имущество, деньги. Со временем, она распознавала их «истинные « цели и выгоняла. Так она и жила одна.
Отца удручало ее одиночество, он переживал за нее, ведь она была единственная, родная ему по крови – у них была одна мать, один отец! Остальные братья и сестры были от «молодой» матери, на которой женился их отец после смерти родной матери.
Отец уговорил меня съездить к ней, проведать, если будет нужна помощь –остаться.
Диляфруз не пришлось меня долго уговаривать. Я как-то быстро освоилась на месте, обустраивая новое место жительства
Правда, меня коробило от ее патологической жадности...Об этом нельзя забыть! (Прости меня, Господи! Упокой ее душу с миром! На все воля твоя, Господи! Аминь!))
Из детства, картинки...
Диляфруз и Шабай –муж ее, добрый был мужик, хороший, - у нас в гостях. В Казани. Помнится... Ранее. 1958 год. Мне шесть лет. Уговаривают родителей перед отъездом отдать меня на воспитание
- Отдай! Отдай ее нам! –слезно просила Диляфруз, - ведь у тебя их много, полный дом, у меня нет детей и не будет, - чуть не плача уговаривала она мать
- Да как же я отдам? – вопрошала мать, - разве они лишние? Как пальцы на одной руке! Отрежь один!
- Отдадим ее в школу! Выучится! Вам же не справиться с такой «оравой»! Легче будет! – обращая свои слова брату, не унималась она
- Нам и так нетрудно! Все обуты, одеты, сыты! – парировал отец
После долгих ненужных разговоров(по мнению отца) порешили - отправить меня с ними на лето –в гости
- А там будет видно! – отрезал отец
Другая картинка...
Помню лавочку, девочку ухоженную, красивую, гостью Валентины...
(Та же соседка) Вечер. Диляфруз с Шабаем еще на работе...
- Ну, что? Кушала сегодня что –нибудь? –спросила Валентина
-Да
-Что кушала? Небось «столовскую» холодную котлетку? –гремела Валя
-Да, -отвечала я, по –детски, односложно
Стыдно было признаться, что я голодна... Холодную котлетку я съела еще на завтрак, днем доела огурец с помидоркой –вот и вся нехитрая еда, оставленная на день
- Господи! –кричала Валентина –да что же это такое! Куда деньги девает эта Диляфруз? Поди, все подушки уже наполнила?Вот узнает у меня, Шабай! Непоздоровится!
- Идем! Покормлю! Идем –те, мои красавицы! –обращаясь тепло и ласково, -заканчивала она свой шум
Так что знала я Валентину, соседку, с детства! И сейчас она болела за меня, мое обустройство, мою работу!
Возвращаясь к «прежнему» разговору...
Летом того же года, перед школой приехала за мной моя мать... Увидев меня, тощую, похудевшую, взмолилась:
- Ты ли это, дочь моя? –всхлипывая, ругась на Диляфруз, кричала, - Даже зверь кормит дитя, ты хуже! Господь знал, что делал, лишая тебя такой радости!
Отъезд в Казань
- Слышишь, с отцом плохо, приезжай, скорее, если можешь, - кричала в трубку сестра старшая, Фирдания ,- поторопись, не успеешь! Плох он!
Я знала, что отец на операции. Но как- то никак не думалось, что может быть плохой исход, верилось, что отец вечно живой, и по-другому быть не может...
-Да, да, отпрошусь, приеду, обязательно, - выронила я и заплакала,
Ведь и правда, в возрасте он, скоро будет шестьдесят девять. Стар уже, может и не выдержать, - проговорила я сквозь слезы.
- Лимоны привези, он чаю с лимонами хочет, а здесь лимонов нет, прямо беда.
- Обязательно приеду, ждите. Да, и лимоны поищу, зима ведь, где-то они должны же быть...
Я задрожала, то ли от того, что промерзла, то ли от горя, вдруг свалившегося так неожиданно на меня. Меня колотило...
Горячие слезы жгли щеки.. Крупный пушистый снег, медленно кружась, облепляя лицо, стекал слезами.
Я вспоминала отца, пыталась представить его лицо, а оно куда-то исчезало, не желая остановиться в цепи воспоминаний.
Эта его молчаливая улыбка...
Никогда громко не смеялся, тихо так, улыбнется, выразит знак согласия, и слов не надо!
-Господи! Прости! Что же я о нем в прошедшем времени?- вдруг очнулась я от дум.
- Где же взять лимоны? –задумалась я. –Ведь их еще найти нужно! С этой мыслью я двинулась в привокзальный ресторан. Благо, там были лимоны. Как я обрадовалась! - Я их накупила целую сетку! ---- Будет, с чем пить чай, отцу!- порадовалась я. – Теперь, можно и в дорогу! –сказала я себе и отправилась домой. И стала думать,
как сообщить все это сестре его, Диляфруз, и как она воспримет новость об отце?
Я уже второй год жила с ней, в Волгограде, по просьбе отца, опекая ее старость. А родственников, ближе отца, у нее не было.
Безлюдность улицы действовала устрашающе, пугая чернотой...
- Однако, припозднилась я, - произнесла я вслух, увидев кромешную тьму, обнявшую меня вдруг, кругом –ни без фонарей, ни светильников
Только холодный свет одинокой, безликой луны рассеивал темноту ночи, освещая пространство.
Было уже поздно. Обессиленная от разговора с сестрой, от известия, я присела на лавочку, у автобусной остановки, и обрадованная тем, что рядом никого не было, я, поддавшись чувству, разрыдалась...
В последний раз, когда видела его живым в 1978 году, в январе, приезжала я на каникулы школьные, зимние, сдавать сессию. Холодная зима с трескучими морозами. Уезжала я ночным поездом. Решил отец проводить меня на поезд, хотя я всячески старалась его убедить, что ночью небезопасно, скользко, что не стоит ехать со мной на вокзал. «...Я и сама доберусь....» Было страшно даже выйти на улицу, морозно, скользко, под снегом и не увидишь...
- Никуда не пойдете, я сама, сама доеду до вокзала, - кричала я, стараясь унять отца.
- Я поеду! Провожу! – В ночь тебя одну не пущу, - кричал отец.
- Ну, подумай ты трезво, зачем тебе ехать со мной, ведь поздно уже, как ты вернешься потом, ты подумал, на каком транспорте?! Ведь ночь!
- Не переживай за меня, все будет в порядке, я еще своими ногами не разучился ходить, вот когда, - и он запнулся на слове
- Да, уж, тебя разве переубедишь, если ты решил? – согласилась я
Отец был непреклонен: « Пойду и все, нечего и говорить...»
Видимо, не зря провожал он меня в последний раз, знал, что не увидимся больше.
Так он и простился со мной...
А в феврале, с лимонами, раздобытыми с большим трудом, я приехала уже проводить его в последний путь .
Приехала и не смогла уехать обратно, почти полмесяца пробыла дома, так тяжело я переживала уход отца.
Учителя, коллеги из Волгограда, проработали тогда за меня этот период и выписали мне зарплату. Это было так неожиданно, трогательно...
Предсказание или
Предназначение
За открытыми окнами парит июльская жара, и запах свежей травы, скошенной с вечера, разносится по комнате, будоража мое воображение...
Первая мысль...
-Цветами пахнет, лугом...
После вчерашней суеты с возвращением домой, я еще нежусь в постели, не желая вставать.
Я открываю глаза. Утреннее солнце уже здесь! Играет cолнечным зайчиком по всей комнате, добираясь до лица...Я внимательно, взглядом, слежу за ним, следуя по его пути, тихо наблюдая
- Интересно, он знает, что я разговариваю с ним, -подумала я, играясь, по-детски, забавляясь им... Вот зайчик уселся на потолке, свесив ножки, спустился по занавеске на двери, стал добираться до меня, лаская лучом...
Рукой смахнула сон...
-Ой, как хорошо –то, потянулась я и порадовалась -Наконец –то, я дома!
Звонок в дверь отрезвил от мыслей и разбудил меня вовсе!
Передо мной стояла Зяйнаб –апа, в необычном для нее летнем одеянии –длинной юбке, в кофте навыпуск, чего она никогда не носила, видимо, с чужого плеча. Спутавшиеся волосы выбились из-под платка, прикрывая ее бледное усталое лицо. На лице – беспокойство, возбуждение. В руках палка и котомка
- Ну, здравствуй, дочка! Приехала? Вот и хорошо! -зачастила она и, недолго думая, не ожидая приветствия и приглашения, привычно направилась на кухню, таща за собой ветвистую уличную палку
-Ох! –вздохнула она. -Вот и хорошо! Вот и отдохну! – проговорила она,уронив палку на пол, устало опустилась на стул. Умелым движением поправила сбившиеся волосы, заправив их под платок.И с некоторым удивлением на лице уставилась на меня
- Здравствуйте, Зяйнаб-апа, присаживайтесь, - с некоторым опозданием проговорила я.- Я так рада вас видеть! Это куда же вы собрались, с котомкой? С палкой?
Она не ответила.Только тяжело вздохнула, как всегда, не желая говорить о себе...Успокоившись, затихнув, стала говорить:
-Да, теперь уже и опереться не на кого, как на палку, - с чувством сожаления, делая ударение на слове (опереться), выговорила она. –Своих сил не хватает! Еле дошла до вас!
-Вот на базаре картошки купила, пучок моркови, хлебца, -она рассыпала мешочек с содержимым и показала две картофелины, пару морковок и четвертинку хлеба.
-Да, разве этого хватит для семьи? –озаботилась я.
- Хватит, еще останется, я и ем-то, только хлебец да чай... Вот мать твою давно не видала, в саду она, - загрустила старушка.
Взгляд ее усталых глаз поразил меня.У нее всегда были ясные, чистые глаза. А сейчас, беспокойство поселилось в них, белки глаз помутнели, поседели, как и сама она, - с беспокойством подумала я. - Стареет бабка. Да, видать, и с дочкой врозь, - надо думать, опять ее дочь гнобит...
Раньше и стан был прямой, и взгляд чистый...
Но взгляд прямой, - прямо в душу!
- Приехала? –огрошила она, направив на меня свой прямой пронизывающий взгляд.
-Да, а вы откуда...знаете? –потянула я, догадавшись. Она все про всех всегда знала! Она была необычным человеком, с необычными способностями, о чем мы знали раньше и убедились позже....
-Сон видали?-усмехнулась я, усаживаясь на стул, напротив старушки.
Зяйнаб –апа упрямо смотрела в мои усмехающиеся глаза
-А чего ты смеешься? Не веришь что ли, девонька?- спросила она.
-Еще скажи, что ты видела сон, предсказывающий мое будущее, - засмеялась я, угощая, пододвигая, подставляя ближе вазу с конфетами, блюдо с курягой для чая. Хотя и знала, что она ничего не будет, кроме хлеба...
- Именно, так и есть, потому и пришла. Торопилась. Ведь ты к маме, небось, в сад собралась, - я так и думала, -загадочно произнесла она неожиданное, поддувая горячий, пустой чай.
Пока пили чай, расспрашивая друг друга о житье –бытье, она и выронила:
-Не позднее лета – выйдешь замуж и уедешь далеко и надолго! Навсегда! –выпалила она разом.
Я чуть не захлебнулась чаем. Заявила:
- Так ведь жениха-то нет и не предвидится!
-Ну, это еще ничего не значит, сегодня нет, а завтра –будет! –отрезала она.
И только после ее ухода я догадалась...
Выходит, прозорливость старухи - от Бога, ведь она известила меня о своем приходе заранее -необычным утром!
В ее словах - не приходилось сомневаться! Никогда! Что она сказала, то и будет!
Вот так!
Ровно на третий день, после слов доброй старушки – нарисовался на
горизонте мой жених, будущий муж!
RS
Пусть Господь благословит мои слова о ней, простит ей земные грехи, упокоит ее душу...Царства ей Небесного! Святой человек! Зяйнаб –апа! Она верила в Бога!
Казалось, мы знаем ее со дня своего рождения... Так давно она прилепилась к нашей семье, к маме, став ее близкой подругой, что уже и дат не помним. Проживая в каменном доме, на нашей улице, в семье дочери, однажды по просьбе мамы зашла к нам чай попить... Так и стала нашим человеком в семье. У нас она нашла кров, когда ее выгнала дочь из дома...Много слез она пролила от обид на собственную дочь, но не проклинала ее, любя. А, ранее, сын ее, продал наследный дом в деревне, без ее ведома, оставив на улице...И его она простила! Словом, бедная, несчастная старушка, никому не нужная. Приходила к нам всегда после ссор с дочерью, да и запросто заходила, чтобы увидеться, посидеть, поговорить с мамой. Мамина подруга, закадычная! Мама ее уважала за мудрость, доброту, жалела.И мы к ней прониклись уважением, родственницей ее считали! И встречали ее всегда как родного человека!
Очень неприхотливый в быту человек, довольствующийся малым, - спартанка, она имела талант, о котором никто не ведал, кроме нашей семьи... И по доброте своей, с любовью к нам, всегда делилась мудрыми мыслями, тем, что видела, тем, что ей привиделось! Видела она тот мир, невидимый для нас, собственными глазами, как нас с вами. Но пользовалась своими способностями редко, только в «экстренных» случаях, когда счастье или беда на носу. Глубоко веруя в Бога, считала это грехом, но дар от Бога не использовала, а пользовалась иногда, ничего для этого не предпринимая, просто, видела сны, и умела их интерпретировать.
Так, однажды, она предсказала болезнь коровы, нашей семейной кормилицы в тяжелые, голодные годы,когда даже хлеба белого не было вдоволь...
Родители наши, оставив нас, детей, дома, строго наказали нам следить за хозяйством, на время их отъезда в Волгоград, к родственникам, по какой-то нужде. Оставили для присмотра за нами Зяйнаб –апа. На седьмой день по отъезде родителей, заболела наша корова.
-Надо телеграмму родителям дать, -забеспокоились мы, видя, что корова не встает, не ест, лежит беспомощная
-Я уже дала знать матери, -выронила Зяйнаб –апа. Дала «телеграмму», -спокойно сказала безграмотная старушка. - Мама ваша уже едет...
У нас только что челюсть не отвисла, стояли с открытыми ртами, увидев маму на пороге...
Вот такие чудеса!
Вечная память!
До конца дней своих буду помнить эту милую, добрую старушку, которой ничего не было нужно на этом свете, кроме общения... Только в помощи другим видела она свое предназначение! Святая наивность! Она далеко видела! И все знала! Знала то, что нам не дано было знать!
Сконвертировано и опубликовано на https://SamoLit.com/