Сказки для невольника.
Миниатюры о безумной любви.
Я музыка! Услышь меня... Я книга! Прочти меня... Я рассвет! Созерцай меня... И только тогда я стану судьбой, которую ты сможешь прожить!
КАПЛЯ ЯДА
Она пыталась рассмотреть мир сквозь стекло, по которому ползла. Сама себе друг. Сама себе Бог. Она была. И в тот же миг, ее могло вовсе не быть и небо не потеряло бы своих красок. Она хотела быть счастливой, но ее счастье могло стоить слишком дорого для кого-то. И эта обреченность была уже вполне привычна. Путь ее судьбы был прост и банален. Она продолжала стекать по стенкам сосуда. Никому не предназначенная. Узнавшая истинное одиночество. Она была каплей яда. И возможно, так бы и пролетела целая вечность, в которой капелька не замечала бы дней и часов. Ее душа была бы отдана водовороту вселенной, после того, как время высушило ее тело. Но однажды она увидела сквозь синее стекло своего дома, его глаза… Он… Кто он? Он был похож на лучик света, внезапно пробившийся в ее темное царство. Маленький мальчик с пронзительным взглядом обезоруживающей невинности. Капелька была очарована. Она застыла на стекле, боясь сдвинуться и потерять его из вида. Мальчик растерянно стоял посреди комнаты. Словно потерялся в мрачных стенах, и не знал где выход. Его кожа светилась. Если бы капелька могла заплакать, она бы рыдала в голос от своего восхищения. Ей вдруг безумно захотелось прервать свое одиночество. Она хотела стать его. Но капелька яда могла заплакать лишь один раз. И исчезнуть после этого.
Мальчик словно почувствовал на себе ее взгляд. Он медленно опустил и поднял свои ресницы и посмотрел в сторону синего сосуда, где жила капля яда. Она решилась с ним заговорить. Самым сладким голосом, на который только была способна.
Она сказала ему:
- Ты так прекрасен! Прими меня. Я хочу слиться с тобой и стать одним целым! Пусть Мир не слышал большего безумие, чем то, что я сейчас говорю. Но я люблю тебя. Я хочу разрушить свое одиночество, став продолжением твоей крови!
Мальчик подошел к ней очень близко, всматриваясь в синее стекло. Он нежно улыбнулся ей и сказал.
- Как ты можешь просить меня об этом? Мне очень жаль, что ты одинока. Но разве ты не понимаешь? Если я приму тебя, то умру. Для меня твоя любовь, это смерть. Разве ты хочешь этого?
Капелька вздрогнула…
- Нет. Не хочу. Я лишь желаю быть с тобой. Быть в тебе. И никогда не расставаться. Я никого не видела прекраснее тебя. Без тебя, мое существование так и останется напрасным.
- Я не могу быть с тобой. Мне надо жить. Я должен вырасти и сделать много полезного. Может быть, однажды я и полюблю тебя. Но не сейчас.
- А когда? Спросила капелька с оживающей надеждой.
- Когда в моей жизни больше никого не останется, и ты станешь единственной, кто любит меня. Тогда я приду к тебе, и мы будем вместе. Навсегда.
Капелька тихо потекла вниз, от нахлынувшей печали. Она понимала, что этот день может никогда не наступить. Этот мальчик был так прекрасен. Всегда будет кто-то, кто будет в нем нуждаться.
- У меня нет шансов дождаться тебя. Скорее всего, я высохну прежде, чем случиться нечто подобное.
Вместо ответа, мальчик лишь улыбнулся ей ласково и провел пальцем по стеклу. Она скользнула вслед за его движением, словно хотела уловить тепло, исходящее от его тела. Но холодный ультрамарин, был надежной преградой между ними.
- Скажи мне хоть, свое имя. Чтобы я могла беречь его, в ожидании своего часа.
- У меня нет имени. Я просто есть.
- Разве так может быть? Спросила капелька.
- В моем мире, может быть все, что угодно. И я могу быть безымянным, как это ни странно.
Капелька тихо повторила.
- Безымянный… Так пусть это и будет твоим именем!
Он снова улыбнулся ей.
- Пусть будет.
… Шли годы. Капелька яда, продолжала свое существование за стеклом синего сосуда. Она наблюдала, как время меняет безымянного мальчика. Как он растет и превращается в мужчину. И лишь надежда, помогала ей держаться на стенке и не скатываться вниз на дно. Она смотрела. Вся ее судьба, превратилось в одно бесконечное созерцание. С каждым днем, Безымянный становился все прекраснее и сильнее. Он уже не помнил о том, что где-то, на пыльной полке его ждет капелька яда. Она не была ему нужна. Длинными ночами, капелька шептала в тишину – «Где же ты? Меня почти не осталось».
Прошло еще очень много времени. И однажды, в жизни Безымянного, что-то произошло. Капелька поняла это сразу. Он ворвался в комнату, словно охваченный пожаром. Его внутренняя боль была так велика, что стены мгновенно задрожали в унисон его сердцу. Повзрослевший мальчик сел в кресло и обхватил голову руками. Капелька, почти обессилевшая с годами, медленно приподнялась вверх, чтобы лучше видеть того, кто навсегда сохранился в ее памяти, маленьким мальчиком с огромными и не по-детски мудрыми глазами. Казалось, вот он наступил долгожданный час! Она точно знала, произошло нечто такое, что поможет ей слиться с ним в вечном поцелуе. Собрав воедино всю силу своей любви, она крикнула.
- Я здесь!
Он услышал ее. Иначе и быть не могло. Как и много лет назад, его взгляд устремился в сторону капельки. Безымянный вспомнил о той, что обещала ждать его.
- Твоя любовь оказалась самой надежной.
Он уверенно встал и направился к полке, где дрожала счастливая капелька яда, все еще не в силах поверить в то, что этот день настал. Его сильная рука сжала стеклянный сосуд.
- Я хочу быть твоим. Хочу узнать твою любовь. Мне больше нечего желать. Все, что могло у меня быть, уже совершилось. Теперь я могу стать с тобой одним целым. Как обещал.
Капелька ползла вверх по стеклу, старательно приближаясь к нему. Годы ожидания наполнились смыслом. Она почувствовала себя сладкой как никогда, в преддверии чуда.
- Мои чувства остались нерушимы, хотя меня самой почти не осталось. Испей же меня скорее! Торопись, пока я не исчезла. Я обрету рай, в твоих жилах.
… С тихим звуком, пробка сосуда была открыта. Низ и верх поменялись местами, и капелька ощутила, как сила притяжения Земли, сама влечет ее туда, куда она порой добиралась с таким усилием. И тут бы закрыть глаза и броситься на встречу! Завладеть им! Лишь крикнув – «Ты мой!», обрести вечный экстаз. Но…
Капелька вдруг увидела его губы. Сейчас между ними не было синего стекла и живое дыхание коснулось ее дрожащей оболочки. Она вдруг осознала, что от ее любви, это дыхание остановится и больше никогда, его сердце не разбудит утро, гулкими ударами.
- Что же я делаю? Если моя любовь так велика, как я считала все эти годы, разве я не должна спасти его от самой себя? Капелька крикнула ему:
- Остановись!
Но Безымянный не услышал. Он лишь раскрыл свои нежные губы, ей навстречу. Все сильнее ее тянуло к выходу из сосуда, и остановиться самой было уже не возможно. И тогда, она вспомнила о том, что сейчас могло помочь. У нее было одно единственное право – заплакать. Всего один раз. За всю жизнь. Заплакать и исчезнуть с лица Земли. Ей было немного страшно, но времени на раздумье не оставалось. Сила притяжения уже заставило ее покинуть сосуд. Капелька яда падала вниз, и всего через секунду, она коснется губ Безымянного. И тогда ей стало нестерпимо больно. От безысходности, от страха, от разлуки, от несбывшейся мечты.
Капелька яда смогла заплакать… как раз вовремя. Едва коснувшись его теплого рта, она превратилась в чистую слезу. И даже не успев повторить в последний раз – «Люблю», она растеклась и мгновенно высохла под упавшим на нее солнечным лучом. Безымянный не смог понять, что произошло.
- Где же ты капелька? Почему я не чувствую твой вкус? Разве не должен я сейчас ощутить наше сладкое единство?
Но ему никто не ответил. Только солнце знало, только что произошло настоящее чудо. Благодаря которому, Безымянный будет жить.
Многие говорят, что не стоит вспоминать прошлое. Ибо его не изменить. А я думаю, те, кто плохо помнит былое, рискуют снова, встреть его в будущем.
САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ
В парке безлюдно. Морозный воздух, едва прогреваемый солнцем. Я иду неторопливым шагом, иногда вздрагивая под своим стареньким пальто. Когда-то оно было модным. В черно-красную клетку. С большими пуговицами, в виде львиных голов. Что осталось от этой роскоши? Заштопанное уже сотню раз, выцветшее и стертое от времени. И пуговицы… Осталась лишь одна, из тех, что были прежде. Остальные пришлось заменить. Вот так я и встречаю старость. Неизменно кутаясь в памятник своей молодости. Впереди я увидела старый дуб. А под ним – старая резная скамья с чугунными подлокотниками. Вот оно, то самое место! И вот он, тот самый день. Подле дуба ярким пятном красуется калиновый куст. Раньше его не было здесь. Как хорошо, что теперь я могу увидеть эти алые грозди, слегка припорошенные снегом. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть дуб. Моя рука в старой перчатке гладила ствол. Господи! Неужели надпись, вырезанная столько лет назад, сейчас вновь перед моими глазами? Словно шрам, местами заросший мхом. Память воскрешает былые дни. «Через тернии к звездам! К тебе – сквозь года!». Закрыла глаза и увидела свою тонкую фигуру в легком платье. Я вырезаю эту надпись ножом, вкладывая в свои движения всю силу, ярость и любовь. Мое лицо в слезах. Как же я верила самой себе в тот момент! Отступив несколько шагов назад, я присела на скамью. Мне нужно было ждать. Пусть сегодня очень холодные день. Пусть мои худые, морщинистые руки почти окоченели, даже в перчатках. Но сегодня я должна ждать. Так, как никогда не ждала прежде. Знаете ли вы о грехе то, что знаю о нем я? Если вам семьдесят, то, скорее всего, да… Грех, который не имеет никакого отношения к десяти заповедям. Преступление, которое мы все совершаем против самих себя. Боже Всевышний! Ведь кто-то давно придумал фразу «Если б молодость знала, если б старость могла!». Почему же мы так поздно осознаем смысл сказанного? Помню себя, совсем юную. Помню летние дни, когда я бредила тем самым фиалковым платьем! Оно снилось мне ночами. Не давало мне покоя и сулило возможность самоутвердиться как женщине. Вкусить это наслаждение, узрев себя в облике Лилит. Первой грешницы, которая осмелилась откликнуться на зов своей страсти и дикой природы. Платье, которое просто кричало о своей наглой красоте. Я так и не решилась его надеть. Я боялась осуждения. Страшилась тетку Софью из соседней квартиры. Именно ее мнение и то, что она, возможно, скажет обо мне, пугало более всего. Где теперь эта Софья? Нет ее уже давно. Как нет и всех остальных, ради которых я так много пропустила в своей жизни. Они ушли. А я все еще здесь, в этом мире, наедине с горьким чувством и голодным сердцем. Как много я могла сделать, и как много не позволила себе! Ради людей, которым, по сути, было совершенно плевать на мою судьбу. На то, что я теперь сижу здесь, в зимнем парке, и мучаюсь осознанием того, что сама себя лишила всего, ради чего собственно родилась. А теперь мне семьдесят. Мне уже никогда не будет двадцать. Как ни моли. Как ни плачь. Никогда! О, мой Творец… Какое жестокое слово «Никогда!». Кажется, прошел уже час, как я сижу на этой скамье. Тропинка все так же пуста. Здравый смысл говорил мне, что я напрасно жду. Что следует ввернуться домой и согреться горячим чаем. Но нет! Умолкни хоть сегодня, здравый смысл! Я всю жизнь слушала тебя! Оставь мне право быть сегодня молодой и безумной, как никогда! Поступать вопреки логике. Даже если сегодня ничего не произойдет! Все равно, я буду знать, что ждала в этот день. Закрываю глаза и вновь погружаюсь в пучину памяти. Где-то под толщей временных пластов должен быть его образ. Только где? Я произношу имя. Я точно знаю, он живет в моей голове и сейчас прячется от холода в бревенчатом лесном домике. Нужно только его позвать и он откликнется! Ну, где же ты? Почему я не вижу твоего лица? Разве я могла забыть твой облик? Слеза скатилась по щеке. Какой стыд! Простишь ли ты меня за то, что я посмела забыть, как ты выглядишь? Я ведь обещала, стоя под этим деревом, что буду помнить до последнего вздоха! Постой! У тебя ведь были карие глаза! Светлые, с янтарным оттенком! Не все потеряно. Я соберу тебя по крупицам. Как мозаику. Ты придешь сегодня. И я смогу тебя узнать! Холод сковал мое тело, и боль окоченевших ног мешает думать. Но я не уйду. Осталось совсем немного, и ты появишься на этой тропинке. Мне только нужно вспомнить твое лицо. Ты был красив. Наверняка, годы сильно тебя изменили. Но должно было остаться что-то, благодаря чему, тебя не спутать ни с кем. Прямой нос! Родинка на щеке. Брови, похожие на крылья сокола. Ах, да! Я называла тебя соколом! Ты помнишь? А я вот помню… Пятьдесят лет назад, я полюбила тебя. Казалось мир не видел большей любви, чем моя. Я думала, что без тебя невозможно дыхание. Какая ирония. Я до сих пор дышу. Тебя посадили в тюрьму и я причастна к этому роковому событию. Я могла погибнуть в тот день. Но ты был так силен, твоя ярость была столь безгранична, что те, кто хотел причинить мне зло, поплатились жизнью. А потом был приговор: пожизненное заключение. В тот день ты прощался со мной навсегда. Но просил, хоть одно письмо в год. Просил редкую весточку, как знак того, что я помню тебя. Ведь это все что у тебя будет отныне. И я поклялась, что моя любовь не умрет. Что в этой вечной разлуке ты до самой смерти будешь знать, что мое сердце бьется ради тебя. Я клялась, что ни один мужчина более не прикоснется ко мне. Ты улыбнулся тогда. Знал, что я невольно лгу. Еще многие мужчины получили мою ласку. Я нарушила слово. Через пару лет, я перестала писать письма. Здравый смысл убедил меня, что все напрасно. Я лишила тебя единственной ниточки, которая связывала тебя с миром любви. Какая мелочь! Просто написать письмо. Просто сказать: «Привет! Я вышла замуж и родила сына. Представляешь, я дала ему твое имя!». Но на самом деле замуж я не вышла и сына не родила. Не сложилось. Мужчины приходили и уходили. Небеса не дали мне свое благословение. В итоге, оказалось, что больше никого я не любила так, как тебя. Хоть это оказалось правдой! Месяц назад, случилось так, что я узнала о тебе. Узнала, что тебя освободят. Это вышло совершенно случайно. А может это был знак судьбы. Будучи уже стариком, ты наконец вдохнешь свободу. И вот этот день наступил. Сегодня. Знаешь, почему я сейчас здесь? Потому, что много лет назад я дала слово, если однажды ворота тюрьмы распахнуться, я приду встречать тебя на этом месте. Серая птичка вспорхнула с веток калины, и снег осыпался с грозди. Какой яркий алый цвет! Наверное, этот куст вырос здесь, чтобы украсить самое главное свидание в моей жизни. Я безмерно счастлива, что хоть одно мое слово сбылось. Я жду тебя. Пятьдесят лет спустя. На том месте, где клялась в вечной любви. Сейчас ты придешь, и я расскажу тебе, почему перестала писать письма. И ты, конечно, поймешь. Знаю, что не осуждал меня все эти годы и желал мне счастья. Прошло много часов. Почему-то я перестала ощущать холод. Вздрогнув еще раз, я с удивлением заметила, как тепло разливается по телу. В этот момент, я увидела вдалеке фигуру человека. Он двигался с трудом. Сильно сгорбленный, словно груз всего мира навалился ему на плечи. Я смотрела, не отрывая глаз. И вот, человек подходит все ближе и ближе. Я не узнаю лица. Почему же я уверена, что это ты? Человек остановился в шаге от меня. Светло-карие глаза с янтарным оттенком, смотрели из-под набрякших век. Господи! Какую ложь мне сейчас придумать, чтобы момент встречи приобрел мистический смысл, достойный изложения в поэме? Как убедить, что любила тебя всю жизнь, что писала письма, но они почему-то не доходили? И самой поверить в это. А дальше, как в сказке: «они были счастливы и умерли в один день». Его теплая рука коснулась моей щеки. – Ты узнала меня? – Так же как и ты меня. – Я пришел за тобой. Нам пора уходить. – Куда уходить? Я не понимаю тебя. – Обратно, моя ясная. В самое начало. Он крепко сжал мою руку и повел вперед. Мне захотелось обернуться, чтобы просто запечатлеть еще раз надпись на стволе дуба. Чтобы вновь увидеть свое обещание. Я оглянулась. На парковой скамье сидела пожилая женщина. В старом пальто, в черно-красную клетку. Она улыбалась, а глаза были закрыты. Это был ее самый счастливый день.
НЕ ЖДАТЬ ПОБЛАЖЕК, НЕ ИСКАТЬ ПОКОЯ. И В ГРУДЬ ТОСКУЮЩУЮ, ГЛУБЖЕ ЗНОЙ ВДОХНУТЬ. СОЗНАТЕЛЬНО ИЗБРАТЬ СУДЬБУ ГЕРОЯ. И НИКОГДА ОТ СТРАХА НЕ СВЕРНУТЬ. ПРОЙТИ ПО ВОЗДУХУ, НА ИГЛАХ ТАНЦЕВАТЬ. И ПИТЬ ОГОНЬ, НЕ ВЕДАЯ СОМНЕНЬЯ. Я БУДУ ОБЛАКА С НЕБЕС СРЫВАТЬ. Я ВОИН, ЖЕНЩИНА И ГОСПОДА
ТВОРЕНЬЕ....
ИСПОВЕДЬ СНЕЖНОЙ КОРОЛЕВЫ
За закрытой дверью своей комнаты, я могу спокойно смотреть правде в глаза. Впрочем, я вполне собой довольна. Ведь мне удается идти по дороге, гордо неся над собой знамя непоколебимости. Я нахожу утешение в том, что мое отражение в чужих глазах, спокойно как водная гладь в безветренную погоду. Моя бронь, подобна толстому слою льда, сквозь которую не пробивается свет. Обо мне говорят, что я не имею сердца и не способна плакать. Я улыбаюсь. Как хорошо, что так говорят. Мне верят… Я иду сквозь толпу и чувствую себя в безопасности. Меня не пробивает чужое пламя. Одного моего сарказма достаточно, чтобы никто не посмел допустить даже тени сомнения в том, что мне весело жить. О, как я научилась шутить над собой! Над самыми больными своими точками. Смеяться над кровоточащими ранами и посылать лучистый взгляд окружающим. Да… я научилась. Я могу так много, что и сама теперь не знаю, где же пролегают мои границы. И как результат, я купаюсь в потоке слухов, который смывает всякую тень, словно бурная река. Теперь ни один призрак не смеет вступить на мою территорию. Слухи… я обросла ими как коралловый риф. Неподвижная, скрытая под толщей темной воды. Я безмолвно наблюдаю, как морские хищники плетут между собой интриги, скрываясь в моих рельефах. Меня считают камнем. Как я рада… Но вот дверь закрылась. Стены надежно укрыли меня от чужого взгляда. Теперь никто не станет свидетелем метаморфозы, которой я подвергаюсь каждую ночь. Мир ложится спать, а мое одиночество ломает дамбы и несется на меня устрашающей волной. Я тону до утра. А потом как по волшебству, дамба снова цела. Вода возвращается в свое русло. А я иду в толпу, с улыбкой на лице. Гордая, Снежная королева…
Никому не под силу, заставить любить. Но каждый в силах, всегда оставаться желанным гостем, приятным собеседником и просто человеком вызывающим уважение. Для этого не нужно много. Приходить только тогда, когда вас ждут. Звонить тогда, когда вас жаждут слышать, и никогда не совершать мелкие пакости в отместку за что либо. Вот и весь секрет...
Фата-Моргана
О, сила древности, влекущая меня к горизонту! Сладок яд твой, которым ты отравила вены мои. Напоила зноем меня, до пьяна. Но вопреки рассудку, брели ноги мои, туда, где иллюзия расставляла мне, капканы. Я искала тебя при свете солнца, я взывала во тьме кромешной. Искала, и не находила. О, несовершенный взор мой, подверженный слабостям человеческим. С какой страстью ты впитывал прекрасные картины, созданные ветром. Дожди не могли смыть тех волшебных красок. Я верила. Ибо никогда прежде, так не желала быть обманутой. Что говорило сердце мое, жаром омытое? Слышишь ли ты его молитвы? Вторгаюсь ли в сон твой, когда полночь укрывает тебя своими крыльями? Где этот голос, рожденный в груди моей? Неужто без меня бродит по свету? Фата-Моргана.… Стань реальностью. Обрети плоть! Я так долго шла за тобой. Пыль многих миров, осела на плечах моих, а стопы даже на мосту небесном, оставили следы. Услышь, и обратись ко мне лицом. Приблизи ко мне уста, и я вдохну в них жизнь. Не исчезай, хоть я и знаю теперь, что ты обман. Протяни руки свои, и я наполню их кровью. Сила духа моего, заставит биться в тебе сердце. Оглянись вокруг, тебе более некуда вести меня. И я не желаю искать обратного пути.
В козырном тузе, самое главное, не достать его слишком рано.
СЛЕПАЯ ЛУНА
Я никогда не видела твоего уродства. Говорят у тебя шрам через все лицо... Я не видела твоего тела и очень этому рада, ведь под внешним безобразием я бы не разглядела твоей внутренней красоты, и никогда бы не узнала какая у тебя чистая и нежная душа. Я слепа от рождения... Не знаю, как выглядит мир, в котором ты живешь, но у меня есть свой, в котором ты прекрасен! Мои руки, не знают, красивы ли твои глаза, но они знают, что у тебя теплая кожа и мягкие волосы. Я не знаю, как выглядит твоя улыбка, но я слышу твой чистый смех и бархатный голос. Мне не известно, насколько жизнь исказила твое лицо, но чувствую, как она изранила твою душу. Но от того она не огрубела, а стала все более походить на горный хрусталь... не знаю как он выглядит но я слышала его ласковый и нежный звон. И ты такой же хрупкий... Моя жизнь строится на ощущениях и звуках. При помощи них я строю свою реальность, которая не может быть без тебя. Никто кроме меня не знает твоей истинной сути, лишь со мной ты настоящий, потому что не испытываешь страха, не ждешь критики и не видишь ужаса на моем лице. Но я так же знаю - если бы ты был красив, я никогда бы тебя не полюбила. Мои глаза не видят тебя, но видит сердце... В моем понимании, красиво то, что приятно. А мне приятен твой запах, твой голос, твое тепло. Я помню, как мы вместе трогали кусок бархата, изучали каждую ворсинку. Ты хотел понять, как чувствуют слепые. Ты удивился, когда я сказала, что бархат похож на тебя. Я учила тебя видеть руками, ты учил меня понимать зрячих. Ты рассказал мне какова луна, ведь я не могу дотянуться до нее, чтоб потрогать. Мне представилось, что она похожа на камень - твердая, холодная, пористая как пемза. Только поры у нее большие и называются кратерами. Для меня все вокруг чудесно! Например, как мягкая, рассыпчатая мука превращается в теплый, хрустящий, ароматный хлеб. Или как твердое дерево, после общения с огнем, становится нежным, сыпучим пеплом. Я не вижу солнца, но ощущаю кожей, когда оно есть. И теперь я знаю, что ты для меня все равно, что солнце... ведь так тепло когда ты рядом!
ЕЙ ВЕСНА ЗАПЛЕТАЛА КОСЫ.
ЕЕ ЗВЕЗДЫ ЗВАЛИ ВСЕ ВЫШЕ. А ОНА ЦЕЛУЕТ, ЯДОВИТЫЕ РОСЫ.
И ТАНЦУЕТ НА ГОРЯЩЕЙ КРЫШЕ.
Там, где ее нет
В моей голове, разорвался снаряд. Так я могу описать момент осознания, чего-либо. Мне давно пора привыкнуть к боевым действиям в собственном разуме. Там редко бывает покой. Так редко, что я даже не помню эти времена. Уже много лет, выстрелы, взрывы и крики не стихают. Я продолжаю разговаривать с тобой, хотя ты все равно меня не слышишь. Но меня это утешает. Это твое ухо, не внимает к моим словам. Но я точно знаю, что твоя душа, не ограниченная стенами и стереотипами, несомненно, слышит меня. И мне теплей. Без стыда и страха, я могу говорить тебе, все, что ложится мне на сердце. Может быть, я прихожу в твои сны. Ведь моя настойчивость вполне могла проникнуть в астральные пределы и войти в твою оболочку. Есть что-то сладкое в этой тайне. Съежившись в ночном холоде, я могу выплеснуть на тебя всю свою боль. Дать свободу своим чувствам и раздеть, рыдающую душу... И так каждый день... Я с тобой, втайне от тебя. Но вот пришло осознание, что я должна покинуть тебя. Прекратить свои путешествия туда, где меня не ждут. Я преступник. Как вор в ночи, я вторгаюсь на твою территорию. Гость вне закона... Я смеюсь и плачу над этой мыслью. Проснись, когда я приду. Проснись и прогони меня... Ибо я не захочу, найти дорогу обратно...
Чудовище в моей груди.
От ярости сойдя с ума,
Рвет цепи страсти и любви,
А в разуме его, лишь тьма.
И в глотке пересохшей, стон.
Кровь в сердце запеклась.
Там на реке замерзшей, он...
И жизнь в нем не зажглась.
Ночной покой нарушил ливень,
Из мертвых мыслей чудака.
Под грузом скорби гнулась ива,
Мы сестры с нею, на века.
Распутных ангелов, веселье,
Средь них, изгой моя душа.
Я впала в вечное похмелье.
Мне не проснуться никогда.
Узники
Шаг за шагом. От стены к стене. Иногда мир кажется таким маленьким. Он сужается до размера зрачков, и все его краски умещаются в мое учащенном пульсе. Моя ладонь как отчаявшийся отшельник, шарит по холодному камню преграды. За стеной бьется твое живое сердце. А я даже не могу закричать, чтобы ты меня услышал. Этой ночью приходили тени и забрали мой голос. Меня уже не смущают шорохи. Мне больше не интересно искать ответы, щупая взглядом трещины на потолке. Я пытаюсь увидеть будущее, но сила памяти вновь и вновь отправляет меня в путешествие во времени. Она забрасывает меня в прошлое, в котором ты держал солнце в руках. Казалось, что сил хватит на все. Даже на то, чтобы построить мир, которого еще нет. А теперь стена... которую не расплавить взглядом. Не разрушить рукой. И я не могу стать муравьем, чтобы протиснуться сквозь узкую щель и покинуть свои пределы. Сползаю на пыльный пол и рисую пальцем в воздухе, невидимые знаки. наверное, мне не хватает еще одного органа чувств, чтобы я смогла узнать, что в данный момент делаешь ты. Может так же как я, растерянно трогаешь эти безжалостные камни. Ты только скажи. Убеди меня, что нет никакой стены. Не существует ее! Я поверю тебе. Закрою глаза и смогу, наконец, к тебе прикоснуться. Ты только скажи... Ведь я всегда тебе верила...
От монотонных песнопений,
Под небосводами церквей,
Острее чувствую лишенья,
Судьбы мистической своей.
А образ грешной Магдалины,
Как угрожающая тень,
Печатью на моей могиле,
Лежит… и все мрачнее день.
Я в твоей жизни только странник.
Чужбины дикой и глухой.
И старой бабки, «поминальник».
Затронет милый почерк твой.
Пообещай, что все поймешь.
Взглянув с печалью в отраженье.
Пообещай, что ты найдешь,
Земное скинув, наважденье.
Все еще теплые следы,
Моей, оставлены, стопою.
Хранитель-ангел, это ты?
Да, это я… Побудь со мною.
НЕ ВЕРЬ МНЕ МАМА
Я приду домой после полуночи. Ты посмотришь на меня и увидишь следы слез на лице. И не верь мне мама, когда я скажу, что все хорошо. Я, уйду в свою комнату, ссылаясь на усталость. И буду сидеть до утра на полу, прислонившись спиной к стене. Спи чутко. Тогда ты обязательно услышишь, как я тихо плачу, не смея тебя будить. Но кто кроме тебя, почует материнским сердцем, как я сильно больна. Я буду молчать. Ведь ты учила меня быть сильной. Только где-то в глубине моей души, по-прежнему живет маленькая хрупкая принцесса, которая всегда идет к маме, когда ей больно. Не верь мне мама, когда утром я буду громко смеяться. Когда буду говорить, как хорошо жить без сердца. Ты вырастила меня как редкое деревце. Тонкое и капризное. Ты любила во мне каждый листочек. Но пришел ОН и срубил меня под самый корень. И теперь, я так сильно больна. ...Мама... Я улыбаюсь. У меня все хорошо. Только ты мне не верь...
Разочарование в жизни, ровно пропорционально нашим надеждам на нее.
Поговори со мной
Мне казалось это бред. Я думала, что схожу с ума. Я была уверена, что меня никто не слышит. Ведь здесь никого нет! Но я ошиблась. Рядом со мной, тихо сидела ночь. Она слышала меня. Зачем я кричу? Она улавливает мой шепот. Она слышит мои мысли. А еще, она может ответить мне. Вот только надо замереть на миг. Отбросить сомнения, прислушаться, и прочувствовать тот факт, что даже если мы полностью уверены в своем абсолютном одиночестве. У нас всегда есть слушатели и наблюдатели. Их тонкие тела, дрожат, он тяжелого вдоха грусти. Они прозрачны и невесомы. Но они слышат! И вот, сейчас мысленно обращая свой взор к тебе, я хочу сказать. Ты не один. Попроси свое сердце стучать по тише и открой свой слух тому, во что так трудно поверить. Тебя слышит ночь! Она знает твои тайны. Она поведает о тебе, мерцающим звездам, спешащим погаснуть на ложе зари. Ты не один... Ты не один....
Мы убиваем время. Мы прожигаем его. Растрачиваем. Спускаем в утиль. Пропускаем и разбрасываем. Мы убиваем время... за это, время убивает нас.
ЛЕТАРГИЯ РАЗУМА
В очередной раз, моя жизнь наполнилась скукой, и день ото дня раздражала своим однообразием. Дошло до того, что я просто умоляюще смотрела по сторонам, в ожидании хоть какого-то приключения. Смотреть фильмы, стало невыносимо. Мне хотелось плакать от комедий. Любовные мелодрамы навивали тоску. От приключенческих и остросюжетных картин, появлялось желание кусать кулаки. А все потому, что там что-то происходило! Жизнь героев из телевизора, была наполнена переживаниями и ощущениями. Я чувствовала нечто, похожее на зависть. Эмоциональный голод, превращался в навязчивое состояние. Я не привыкла к такому. У меня ничего не происходило! Течение дня стало столь предсказуемым, что вызывало тошноту. И я не представляла, что можно с этим сделать. А самое большое негодование вызывал факт, что миллионы людей живут так всю жизнь. И вполне нормально к этому относятся. Свое жалкое и бесформенное существование, они нарекли стабильной и спокойной жизнью. Не укладывается в голове, как можно мириться с этим. Я точно, это сделать не в силах. Мне была нужна буря. Затишье слишком затянулось. Но что предпринять? Как сдвинуть этот камень, практически вросший в свое место. Я ведь не заметила, как земля под моими ногами стала превращаться в зыбучие пески. Не успела опомниться, как меня затянуло и обездвижило, это серое и противное состояние, бытия в нигде и никак. Неужели нет способа, прямо сейчас взорвать реальность и освободить путь, живительному потоку перемен? Наблюдая, как варится кофе, я пыталась нащупать в мировом банке информации, ответ на этот вопрос. Но он не попадал в поле деятельности моих невидимых рук. Кофе готово. Наливаю горячую и ароматную жидкость в маленькую чашку. Пенка получилась обильной. Пытаюсь насладиться глотком и прочувствовать вкус каждой клеткой. Но, кажется, и это мое умение притупилось. Подумаешь кофе… Хорошее… качественное.… Но это просто кофе. Оно не способно подарить мне трепет и волнение, благодаря которому я вновь стану по-настоящему живой. От этой мысли, внутри появилась глупая и неадекватная обида на производителя моего любимого кофе. Почему он не наделил свой продукт волшебными свойствами, благодаря которым можно переворачивать судьбы? Еще один глоток.… Без особой надежды прислушиваюсь к вкусовым ощущениям. Ищу нечто. Хоть какую-то зацепку, чтобы выбраться на свет. Но нет… ничего. Как в замкнутом круге, чем печальнее становилась жизнь, тем больше меня одолевала лень и слабость, не позволяющие предпринять попытку все изменить. Работа остановилась. Никакое убеждение самой себя, как необходимо действовать, не могло заставить меня, встать с места. Мне хотелось выйти на прогулку, но совершенно не хотелось сделать движение в сторону улицы. Мне хотелось избавиться от одиночеств, даже не задумываясь, насколько мне могло бы быть приятно рядом с ним. Сумасшествие? Кажется, я попала в некую ловушку. Возможно, застряла в сером сновидении, которое поспешило стать реальностью, пока я не опомнилась. Единственная эмоциональная динамика, которая во мне происходила, являлась яростью и негодованием от собственной пассивности. Хотя это не совсем правильно подобранные слова. Да меня просто бесило это! Но, как бы, ни бушевали во мне вулканы несогласия, моя внешняя парализованность блокировала любое последовательное действие. Сделав очередной глоток кофе, я с ехидством присвоила себе звание духовного паралитика. Порой я могла заняться самобичеванием, осыпать себя издевательствами и колкостями, чтобы как-то надавить на свои слабые кнопки. Но видно мои амбиции впали в летаргический сон. Достучаться до них, не получалось! Просыпаясь по утрам и стоя возле зеркала ванной, я говорила себе – «Ну, что Кикимора? Как мы проведем наш новый день? Будем опять уговаривать твою задницу, сдвинуться с места и наконец-то найти повод для подвига?» Отражение отвечало злобной ухмылкой. Шли часы. Дни. Месяцы. Как же было страшно подумать, что так же пройдут и годы…
Бойтесь льстецов, говорящих сладко. Их языки открывают ворота в ад.
КОЛДУНЬЯ ИЗ "ГЛУБОКОГО КОЛОДЦА»
Вы никогда не видели таких глаз. Таких невероятно синих! Непостижимо печальных! Таких пронзительных! И сейчас она склонила голову над чистыми водами реки, а по плечу скользит пшеничный колос, растрепанной косы. Деревня «Глубокий Колодец» слухами полнится о том, что Ульяна колдунья. Любого мужика закружит, захороводит, иссушит душу ему. И какая жена? Какие дети? Все позабудет и за Ульяной на край света... Давятся местные жены, злобной, бабьей завистью. Недобрый шепот за спиной красавицы, когда идет она гордая, в своем красном сарафане. Замирают деревенские мужики, когда случается ей окинуть их своим цепким взглядом. Но никого не допускает она в свое одиночество. Друзья ее лишь звери лесные да птицы небесные. Поговаривали что, даже змеи приползают пить молоко из ее ладоней. Но что за тайны окружали Ульяну на самом деле, никто точно не знал. И вот однажды человеческое невежество сломило барьер страха и бабы деревенские, приготовили Ульяне страшную месть... Это было раннее утро праздника Ивана Купалы. Юная колдунья шла в лес за травами. Бабушка учила ее что, в этот день растения обладают особой целебной силой и Ульяна старалась никогда не пропускать это редкое время, чтобы сделать запасы. Мало ли кому может понадобиться помощь? Всякая беда ведь случиться может. А у нее как раз найдется лекарство! Девушке хотелось помогать людям. Но до сих пор к ней, ни кто не обращался, окружающие слишком боялись ее. Темнота их разума мешала им разглядеть ее добрую душу. Она шла узкой тропинкой, напевая тихую песню. Тонкое тело ее, двигалось плавно и бесшумно. Оно дышало молодостью и здоровьем, благодарно откликаясь на единение с матушкой природой. Тонкий сарафан не мог скрыть ее чистой красоты, она могла бы подарить счастье какому-нибудь юноше, выйти замуж, родить крепких сыновей, а потом тихо состариться рядом со своим мужем. Но увы...Ульяна не видела своего будущего с кем бы то ни было. Сердце ее безнадежно болело человеком, который не мог принадлежать ей, а другого, она не хотела. Ах, конечно же, она могла завладеть Андрюшей, секреты ворожбы были хорошо ей известны. Но как она могла посягнуть на чужую семью? Там жена, там трое детей! Он чужой муж! Чужой! Не хотелось Ульяне счастья, ценой чужих слез. Да и любовь наколдованная ей не нужна. Настоящей, душа просила... И потому смерилась она с одиночеством и заранее примерила себе горькое клеймо – «Старая дева». Песня Ульяны неожиданно оборвалась... Дорогу ей преградили разъяренные жены во главе Марьяны - законной супруги Андрея.
- Ну что ведьма! Далеко ли собралась? Марьяна с вызовом уперлась руками в бока. - Пропустите меня бабоньки. Не досуг мне с вами разговоры вести.
Девушка хотела пройти мимо, но ее грубо толкнула Наталья, загораживая дорогу своим мощным телом. Юное сердечко болезненно сжалось, предчувствуя неприятности. Зло исходившее от женщин можно было ощутить кожей, до того воздух густо пропитался их желчью!
- А ты не торопись красавица! Когда задом перед нашими мужьями вертишь, так не торопишься!
Марьяна угрожающе выступила вперед.
- Думаешь, не вижу я, что ты на моего Андрея глаз положила? Ты коза растрепанная!
Девушка интуитивно поняла что, оправдываться ей бесполезно. Они здесь не для того что б выслушать ее и потому ей ничего не оставалось кроме как молчать. Напряжение нарастало, бежать было некуда.
- Да, да! И моего Василия ты приворожила! - И моего Петеньку!
- Да зачем ей столько чужих мужиков! Нечего на наше добро зариться!
- Да шлюха она! Проститутка дьявола!
- Признавайся ведьма, почем душу свою продала!?
Женщины словно единый организм ринулись на беззащитную девушку. Напрасно пыталась она прикрыться своими тонкими руками, обезумевшие бабы были слишком страшной силой, чтобы было возможно от нее спастись. В следующее мгновение они тащили ее за волосы вглубь леса, пиная и царапая ее нежное тело.
- Ух! Выцарапайте ей, ее проклятущие глазища!
- И космы! Космы повыдирайте!
- Ну, держись дьявольское отродъе! Мы тебе покажем!
И ни кто в этот момент не вспомнил, что избивают они внучку женщины, которая когда-то помогла каждой из них. Не вспомнила Марьяна рассказ матери как бабка Евдокия ей в детстве грыжу «загрызала». Не вспомнила Наталья, как Евдокия помогла ей замуж выйти, будучи уже на сносях. А то не миновала бы она позора. И Василиса не вспомнила как бабушка их жертвы, спасла ее мать от смерти, и не дала ей и ее братьям остаться сиротами. И все остальные не вспомнили: как их Евдокия лечила, как выручала в жизненных невзгодах. Как говорила старая колдунья:
- Помру, одни не останетесь. Ульянка моя, науку хорошо усвоила. Будет вам подмогой, вместо меня.
В лесу привязали они несчастную девушку к дереву, обрекая на страшную смерть. И уходя, посмеялись:
– Если повезет тебе, зверь дикий сожрет за раз. А не повезет, так комары медленно доедят еще до того как медведь придет глодать твои кости.
Не дрогнуло сердце ни у одной из женщин от того на какую муку они обрекают это юное создание. Они ушли, а Ульяна плакала. От поруганной гордости, от несправедливости, неблагодарности, и просто от страха. И взвыла она не человеческим голосом со всей тоской и болью, прощаясь с несбывшейся любовью, брошенная в пасть жестокой судьбы. И когда обессилила она от рыданий, то прошептала тихо:
– Братцы вороны! Отнесите голос мой в поднебесье. Замолвите словечко... за свою сестру!
...Через пять дней вся деревня шумела от громовой новости. Колдунью нашли мертвой в лесу. Не выдержала Марьяна слушать, как ее Андрей сокрушается о погибшей Ульяне и охваченная ревностью и ненавистью, вылила все наболевшее на голову своего мужа в тайне надеясь услышать его оправдания. Но вместо этого, Андрей взглянул на жену с таким осуждением что, по телу молодой женщины прошла не вольная дрожь.
- Дура! Какая же ты баба дура! Да Ульяна была самым невинным человеком, которого я когда-либо знал! Как то я решил отомстить тебе за все обиды и пошел к ней. Я видел что, нравлюсь ей и подумал – Пусть станет моей любовницей. И ей хорошо, и мне приятно и тебя бы наказал. И знаешь что?
- Что? Голос Марьяны дрогнул.
- Прогнала она меня. Сказала:
– Иди к жене! Не по-божески это! Я завета бабушки своей не забыла .... Вот так. Вытолкала меня за дверь и в след сказала
– Иди, иди! Постыдись своего поступка. Марьянка у тебя вон, какая хорошая. Грех тебе жаловаться да утехи на стороне искать.
Он замолчал, и на глаза женщины навернулись слезы. Ужас осознания сдавил ей горло.
- Господи! Что же мы натворили!? Господи прости! Вовек не замолить. Господи! Марьяна схватилась за сердце. Вспомнила она свою ненависть к тем кто, Христа распял, тем кто, его невинного, камнями побивал. И поняла - никогда эта горечь не смоется с души ее. А она заслуживает такой же ненависти.
- Господи! Сатана взял душу мою в заложники. А я не смею молить тебя о спасении! ...
Когда смирение, победит в тебе жажду. Когда ты смело, шагнешь босиком, по осколкам, оставляя позади себя кровавый шлейф нерастраченной нежности. Когда во тьме и холоде, ты перестанешь дрожать. Когда решительно откроешь дверь, в безвозвратное одиночество. Внезапно окажется, что тебя за ней, кто-то ждет...
ПРЫЖОК ЧЕРЕЗ ПРОПАСТЬ
Уже сутки без воды. Вероятно, если бы у меня не было возможности наблюдать за движением солнца сквозь решетку на окне, то течении времени, казалось бы, мне более долгим, чем есть на самом деле. Мои биологические часы сбились. Иногда я не верю тому, что происходит на небе. Солнце врет мне! Господи, наверное, прошла неделя! Хотя нет. За неделю я бы уже умерла. Никогда не думала, что жажда может быть столь невыносимой. Сейчас любая другая смерть кажется мне более милосердной, чем та, на которую меня обрекли. Ну конечно они хотят меня убить. Иначе, зачем им лишать меня питья, на столь долгое время. Они ведь понимают, что после пытки электрошоком, я могу просто не выдержать даже суток. Сердце кажется неимоверно большим. Оно словно раздулось и больно бьется о ребра. Когда приходится молча терпеть свою муку, она становится еще более кошмарной. Кричать? Из пересохшей глотки могут вырваться только хрипы. А после попытки издать вопль, станет только хуже. И эта жара. Боже, как невыносимо жарко. Я как вампир, с ужасом наблюдаю, как солнце, двигаясь по небосводу, все больше заливает светом мою тесную палату. Забиваюсь в угол, словно этот крошечный уголок тени, сможет меня спасти. Хоть глоток воды! Хоть маленькую каплю. Еще недавно я жила спокойно, и не задумывалась о том, какое счастье, каждый день в любое время, иметь возможность припасть губами к прохладной и живительной влаге. Я жила и забывала благодарить Бога, за это счастье. Скажете мелочь? Вода, это ведь так естественно. Но только перед лицом смерти, человек начинает по-настоящему осознавать, как много у него было на самом деле. Приходит понимание, что все то, из-за чего было пролито столько слез и потрачено столько нервов, является сущим пустяком, не имеющим ровно никакого значения. Вдруг вспомнилось, как ругалась с сестрой и выдрала ей клок волос за то, что она взяла без спроса мою машину и поцарапала ее. Какая глупость! Я бы заплакала от раскаянья. Но во мне осталось слишком мало воды. Мозг просто не позволит организму так нерационально тратить драгоценные запасы влаги. Глупый мозг. Разве он не знает, что сейчас для меня было бы благом? Нареветься бы вдоволь, потратив все резервы в ближайшие полчаса и скорей отмучиться. Это лучше, чем медленная смерть. Это лучше, чем каждой клеткой ощущать, как высыхает твое тело, под беспощадным июльским солнцем. Часы идут. Начинаю искать способ лишить себя жизни более быстрым и милосердным способом. Если разбить окно и вскрыть вены осколком? Чем разбить? В палате нет ничего, кроме кровати, от которой мне ни за что не открутить ни одной детали. Кулаком? Увы, я не герой блокбастера, который может просунуть руку сквозь узкую решетку и одним коротким, но точным ударом, разбить толстое стекло. Но, я все же попыталась. Почти ползком пробираюсь к окну, жмуря глаза от слепящего солнца. Пытаюсь стукнуть в окно, но тут же понимаю, что даже младенец сейчас бы ударил сильней, чем я. Где-то в глубине меня, заплакала душа. Закрываю глаза, и кажется, слышу сквозь звук собственного шумного дыхания, едва уловимые ментальные рыдания. Глотнув горячий воздух улицы, без сил сползаю на пол. Язык стал казаться слишком большим и уже мешал дыханию. Или мне не кажется? Он вправду распух? Господи, ну забери ты меня скорей! Зачем тебе меня так мучать. Пошли мне милосердную смерть! Наверное, я начала бредить. Но вдруг передо мной всплыла ясная картина прошлого. Вот я стою на берегу моря и поворачиваюсь в сторону стоящего рядом человека. Мой голос тверд и ни одна мышца на лице не дрогнула. - Алешка, я тебя не осуждаю, хоть и считаю это бессмысленной трусостью. Какой прок бояться, если этим ничего не изменить? Я буду бороться до последнего вдоха. Это наша планета, это наше море и наши леса! Это наш дом, Алешка! Я буду ползти по лезвиям и ходить по горящим углям, если понадобиться. Но я не сдамся! Если хочешь, можешь и дальше прятаться в подземельях и ждать чуда. А я пойду это чудо вершить. Позаботься о моей семье, и они позаботятся о тебе. Вместе вам будет легче. А я вернусь. Со щитом, или на щите… Дальше вижу, как гибкая и тонкая фигура двинулась прочь от берега. Сколько уверенности и решимости в каждом движении ее тела! Бурлящая сила воли, которая чувствовалась в этой несгибаемой гордой осанке. Я ли это? Может, все это было не со мной? Или наоборот? Этот полу высохший кусок мяса, лежащий на полу психиатрической клиники, не может быть мной! Я осталась там, на берегу черного моря. Образы погасли. Я словно перестала существовать. Потеря сознания подарила мне короткий отдых от моей нестерпимой муки. Не знаю, сколько прошло времени. В какой-то момент, слабый проблеск сознания, послал мне обманчивый сигнал, что я плыву в невесомости. На самом деле, мое тело было уложено на носилки и его понесли по коридорам в неизвестном направлении. Куда? Сейчас это не имело для меня никакого значения. Лишь душа моя точно знала, путь войны только начинается. Я еще не раз восстану против врага, во имя любви.
Однажды я увидела женщину, которая горько плакала над разбитой чашкой. Слезы капали на осколки красочного фарфора, которые она продолжала держать в руках. Видно ей было очень жалко красивую вещь. И тогда я воскликнула. - Какая ты счастливая! Как это прекрасно! Женщина посмотрела на меня, как на безумную и ответила. - Что ты говоришь? Разве ты не видишь, как я печальна? Эта чашка была мне очень дорога! А теперь ее даже не склеить! - Ты не знаешь, насколько ты счастлива, имея возможность ронять свои слезы, на испорченный сервиз. - В чем же это счастье? - Тот, кому довелось оплакивать поломанную судьбу, уже никогда не сможет рыдать над разбитой посудой.
БЕЗ ПРАВА НА СМЕРТЬ
Она подкралась, одетая в снег, накрытая тенью. Холодный меч, сверкнул в темноте. Она взмахнула им, рассекая воздух, и безжалостно пронзила мою грудь. Птица, парившая в глубинах моего сердца, умерла. Убийца - зима облизала окровавленную сталь с хищной улыбкой.
- О нет, ты будешь жить вечно!
Смех… Приговор к вечной жизни. Заточение в камне, который никогда не отпустит свою мертвую хватку. Ледяная бесконечность наедине с голодом и томлением. Зима, которой нет конца. Вкус метала и скрежет зубов, преследующий меня и повергающий в агонию. И она… Та, что не позволяет мне умереть. Я заключенный без права на смерть. Без права на молитву. Без оправданья и милости. Суд вынес вердикт - виновна! Мера наказания - заточение! Апелляция - невозможна. Адвокат - трус. Прокурор - дьявол. Судья - без лица.
- Я требую ожесточить наказание!
- О небо, разве может быть большая мука, чем та что мне уготована?
…Смех… Судья:
- Какие будут предложения?
Присяжные:
- Мечту приговорить к смертной казни! Зима - палач, молча улыбнулась.
- Приговор привести в исполнение немедленно!
Адвокат слабо возразил:
- А смягчающие обстоятельства?
Судья смеется:
- Какие?
Пауза тяжелой тишины.
- Обвиняемая в момент преступления, была невменяема!
- Смешно.
Прокурор оскалился.
- Господа присяжные, что вы скажите по этому поводу?
- Допросить мечту!
… Моя бедная мечта дрожала, тонкие холодные руки совсем побелели.
- Клянетесь ли вы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды?
- Клянусь.
- Вы обвиняетесь в разрушительном свойстве. Что вы можете сказать в свое оправдание?
- Я не виновна!
- Чем вы можете это доказать? У вас есть свидетели?
- Нет.
- У вас есть, что-либо подтверждающее ваше алиби?
- Нет…
- А у вас вообще есть алиби?
- Нет…
Черные слезы потекли из ее глаз. Снова смех в зале. Присяжные заседатели недолго вели свои переговоры. Суд установил, что мечта действительно виновна в разрушении всего, к чему она прикасается. Когда ее уводили, она бросила на меня полный мольбы взгляд. Ее бледные губы шептали:
- Сделай что-нибудь!.
Но я не могла пошевелиться. Цепи держали крепко. На людной площади с нее сорвали одежду и с позором провели через толпу. А там, на эшафоте, ее ждал палач. И меч не дрогнул…. Ибо зима хладнокровна. Я слышала ее последнее слово, перед тем как была отрублена ее голова.
- Знаю!
А меня замуровали в камень, обрекая на вечную жизнь в темноте. И когда последний луч света исчез, я повторила:
- Знаю…
Люблю тебя, моя неволя. В цепях мне сладко прибывать.
И не хочу я на свободу, мятежный дух свой отпускать.
Мне не нужна другая доля, я в плен иду как к алтарю. Тебе, мой сторож и тюремщик, последний выдох свой дарю.
Я не пойду на зов из рая, покину Мир, не оглянусь. Коль ты зовешь меня во тьму, я и ее не побоюсь.
И пусть никто не остановит. И пусть безумной нарекут.
Меня, в полет мой обреченный, любовь и демону влекут.
МОЛИТВА СОЛНЦЕПОДОБНОМУ
Позволь мне войти в твою обитель! Позволь вступить в святая - святых! Я омою ноги свои, чтобы не осквернить вместилище души твоей. О солнцеликий! Пьянит любовь твоя! Когда небеса сковало холодом... когда лед пленил озеро... когда застыли сердца, кристаллами... Взывала я к тебе из колыбели своей, ибо память прошлых жизней, словно тюрьма, держала меня. Сквозь время и врата погибели, я шла к тебе, испить вино искупления. И вот я пред тобой! Склонилась глава моя, посыпанная пеплом. Горит сердце мое, неистовым пожарищем! Неустанна я в мольбе своей! О солнцеподобный! Немею пред величием твоим. Да коснется меня ,ладонь твоя. Рванулась душа моя, но порыв ее был прерван. Я стучусь в двери твои, но ты не отворишь мне. Рыдала я на траве высохшей, но ты не сжалился. Не растворилась месть твоя в реке прошлого. Ты жестокое Божество мое! Пред тобой одним, слабею я. Пред тобою замираю. И пусть бесполезна жертва моя... но не окончится во веки веков стон мой. И будет литься из кубка души моей, бесконечная молитва...
САМЫЙ ЖЕСТОКИЙ В МИРЕ ВОПРОС - "ЗАЧЕМ?" ЕГО МОЖНО ЗАДАВАТЬ БЕСКОНЕЧНО, ДАЖЕ КОГДА ОТВЕТЫ, УЖЕ ИСЧЕРПАНЫ
ОБРЕЧЕННАЯ ЖИТЬ
Больше нет следов на дороге, размытой дождем. Больше нет слов. Все кончено. Что знают люди о цене смерти, если им не приходилось ее отчаянно искать. Я родилась в огне. Я иду по тропе тумана. Но я живее всех живых. Наполненная чувством на грани возможного. Осознание за пределом реальности. Ни кто не ведает, ни кто не слышит. Тропа надежды оборвалась на краю сна. Куда ты ветер? Зачем покидаешь меня? С чего взял ты, что облетев Землю, найдешь свое отражение? Я остаюсь одна, держать небо на плечах. Кто спросил меня, хочу ли я? Назад пути нет, это итог моей жизни. Мой удел – одинокий путь вникуда. И я не призываю его со мной делить. Ничего не случиться. Просто теперь я знаю, нет никого в этом мире, кому я буду нужна как жизнь. Я убегу в свой лес. Пусть там темно, но это моя тьма и моя музыка. Я смиряюсь. Я принимаю свою жизнь. Есть я и мой волчонок. Вокруг нас нет людей и сами мы не люди. Пусть так. Я дух, ищущий смерти и обреченный на жизнь. Кто может говорить мне, что будет иначе. Ничего не будет. Кажется, мир делает попытки меня утешить? О, не стоит! Все просто замечательно. Мне лучше всех, ибо я не отношусь к глупцам, которые веруют в ад после смерти. Нет никакого ада. И рая нет. Единственный ад это наша Земля, она же рай… Она же, чистилище. Все здесь и сейчас. Нет завтра и нет вчера. Есть миг. И более ничего.
На самом деле, вам совершенно нечего бояться. Страшнее, чем сама жизнь, с вами уже ничего произойти не может.
Не тот отважен, кто не боится глубины. А тот, кто страх испытывая, может прыгнуть в море. Не тот силен, кто не испытывает боль, а кто живет, терпя и боль и горе.
Я создаю невидимые тропы,
Чтоб ты блуждал по ним во сне,
Перед тобой восстанут горы,
В своем немыслимом числе.
Влеку тебя, я зов судьбы!
Смирись, противиться не стоит,
Я извлеку тебя из тьмы.
Ты царства вечного достоин!
... НАЕДИНЕ...
Не смолкнет в ночь, моя молитва. Усталых глаз, для дремы не сомкну. Мой день иссяк. И завершилась битва. И вновь я к войску ангелов примкну. Без звука, призраки войдут в мое окно. И сгустком тени, встанут за спиной. Мне видеть тайное и скрытое дано. Великим смыслом, наделяя путь земной.
...БЕЗМОЛВНАЯ БЕСЕДА С ТОБОЙ...
Чье имя вспомнишь ты, когда последний вздох, Слетая с бледных губ, покинет мир страданий. Чей образ в памяти твоей, воскреснет вдруг, Чтобы с тобой закончить путь твоих исканий. Кто явится во мгле из параллели, Чтобы тебя к воротам рая проводить. Рукой бережной, из памяти стирая. Всю жизнь как сон, в которой ты хотел ... любить...
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/