НОРМАЛЬНОСТЬ
Мне говорили я сумасшедший. И я верил. Мне говорили я хуже них. И я верил. Когда меня втаптывали в грязь, я тоже верил что мой природный цвет - цвет глины. Они смеются надо мной когда я говорю прямо и открыто, без душекривляния. Они называют меня психом, но я же выражаюсь честно, чщательно подбирая нужные слова и фразы для описания моих накипевших чувств, дабы им понятнее было. Но всё чщетно, они продолжают смеяться мне в лицо и называть меня психом. Разве они не видят что я не шучу? Разве они не слышат смысла в моих словах? И я им верю. Я сумасшедший и в моих словах нет смысла. Мне нужна помощь. Мне нужна их помощь. Только они могут научить как измениться, как стать таким же как они. И они надменно отвечают: «Так будь нормальным», - будто в этом нет никакой сложности, будто это пальцами щелкни и готово. Им то легко говорить, они ведь не видели другой жизни, не осмеливались. «Живи как мы, и перестань уже делать глупости», - они продолжают, - «повзрослей же наконец. Ты слишком непредсказуем, как детя малое. Нам уже надоело тебя оберегать от опасностей, которыми ты сам себя обременяешь». И я им верю. Но как бы я ни старался, я не могу понять что есть нормальность. И как я могу стать нормальным, не понимая смысла даже этого слова, не говоря уже об образе такой жизни? Я действительно сумасшедший, раз определение простого слова вводит меня в заблуждение. И раз их так много, а я один, значит это я ненормальный.
Но со временем я стал замечать что их помощь не помогает, она пуста и бесполезна. Они в радости и улыбаются. Они ликуют от того что я им верю, что я всё таки обратился к ним за помощью. Их взгляды стали еще более надменны, а осанка приямее. Но они чего-то недоговоривают, я это вижу, я это наблюдаю в каждом их взгляде, в каждом жесте. Они будто скрывают от меня истинную суть чего-то, что я так давно ищу. Мне кажется этот мир – театр, а сценарий был давно написан кем-то другим, совершенно мне чужим. Все сцены в этом спектакле как-то дешево и делетантски наиграны, будто сценария никакого вовсе не было, а актеры на ходу придумывают текст. Меня терзает смутное ощущение, что я один в этой постановке ничего не знал. Как я здесь оказался и что я тут делаю? Но главное не это. Главное мне скучен весь этот спектакль где я не участсвую и я хочу уйти, но никак не могу сойти со сцены, они меня не отпускают, они делают все как-то заранее спланировано чтобы я не мог найти выход, а сцена высока. Они говорят что я сумасшедший, что выхода нет, и я его зря ищу. Они рассказали всем о моем поиске и все подняли меня на смех, опять. Опять я опозорен и облит грязью. И я им верю. Я снова возвращаюсь на свою позицию, без текста и без роли, стою там один и наблюдаю их игру в которой я не участвую. Но очень скоро они замечают что я сдвинулся со своего места, в скуке и безучастии задумавшись о чем-то не касающемся спектакля, они кричат на меня, пугают своими диким взлядами, и заставляют не спать, а стоять на своем месте пока до меня не дойдет очередь. Но сцена за сценой пролетают мимо меня, я изо всех сил стараюсь не уснуть, я жду, я жду своего выступления. Но до меня никак не доходит моя очередь. И меня вновь посещает мысль о том, что где-то есть лестница которая ведет вон с этой проклятой сцены. Я снова думаю о выходе. Нет, как может быть человек сумасшедшим если он просто мечтает о том, чтобы выйти вон и исчезнуть вдали? Просто уйти, никому при этом не мешая, молча?
- А кто же будет тогда смотреть их спектакль? - спросил Кто-то.
Я посмотрел на Него удивленно, но не разглядел Его лица, лишь глаза Его запомнились мне – светло-серые, бездонные, словно ледянящим огнем испепеляющие, но не навевающие ужаса, а скорее навевающие надежду.
Он продолжил:
- Не мудрено догадаться о чем ты сейчас думал. Ты выглядишь иначе, не как они.
- Я сделан из глины, я серый, - ответил я.
- Как и все мы, но ты без маски.
Я стал оглядываться по сторонам, мне стало стыдно что я без маски, я стал сравнивать себя с другими, и искать хоть кого-нибудь чтоб был так же без маски, так же наг как и я, чтоб хоть немного облегчить мои терзания. Все вокруг были мраморно-белые, с росписями вокруг глаз, с гусарскими усами, с завитушками и париками. Один я стою как голый.
- А зачем мне маска? У меня роль другая.
-Это маскарад, - сказал Кто-то, - ты в нем поэтому и не участвуешь, что у тебя нет маски. И роли у тебя никакой нет потому что у тебя нет образа.
- Но этот маскарад скучен и неинтересен, я даже не хочу в нем участвовать, и я устал тут стоять без дела, - но я вдруг опомнился, - а кто ты?
- Я - шут.
Я устремил свой взор в Его прозрачные глаза. Они сверкали истиной.
- А на самом деле? – спросил я.
- Я не знаю, знаю только что играю роль шута и эта роль мне ненавистна. Послушай, мальчик, - вдруг заговорил Он шепотом сумасшедшего, - не верь никому у кого есть маска, и даже мне. Люди в масках перестают быть людьми, они становятся теми образами, которые они носят. Они одевают маски дабы спрятать свой серый цвет глины, думая что он некрасив и банален, - Он сделал паузу, - а знаешь что за то время пока ты тут стоишь в ожидании своей роли, твоя глина уже давно высохла и ты уже не серый. Ты стал белым, при чем естественно, без маски. Они на самом деле тоже побелели, это свойство глины, только они об этом не знают, они привыкли к своим маскам и боятся их снимать, как молодая девушка боиться выйти из дому без макияжа.
- Так значит я такой же как и остальные на этой сцене? – обрадовался я.
- Это ничего не значит, пока ты стоишь здесь. Ты должен сам решить сейчас, выйти тебе и сыграть какую-нибудь роль, при чем любую на твое усмотрение, у тебя спектор выбора больше, так как на тебе нет маски, либо ты можешь безмолвно удалиться. Теперь ты смело можешь принимать это решение, ты знаешь истину.
- Я так давно ждал этого момента, - воскликнул я в восторге словно очнушись после комы, - наконец-то моя очередь.
Играл вальс, кружились нарядные пары, сверкали ленты развевая по воздуху дорогой парфюм... Последнее что я услышал до того как лира затмила волшебной мелодией мой разум: «Теперь твоя маска – это ты сам».
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/