Рассказы парковщика

История первая 

 

Участковый Касымов и шумный дух.

(все события и персонажи вымышлены, любые совпадения случайны)

        

         В начале января дни очень короткие, и темнота опускается на город уже часам к пяти вечера. В это время нет ничего лучше, чем забраться в тесный вагончик и попивать горячий чай, грея обувь у раскаленных прутьев советского электронагревателя, в то время как за окном метель кидает снег на машины и заставляет сильнее кутаться людей, спешащих домой с работы. Такое время очень располагает к душевным разговорам.

Но для меня, к сожалению, зимние вечера – это самый разгар изнурительного труда. Горячий чай, правда, я пью часто, но лишь для того, чтобы не замерзнуть окончательно. Забегаю в вагончик на пять минут, отогреваю пальцы на руках и ногах, а как чайник закипит, делаю несколько глотков из кружки с выжатым еще в обед пакетиком «Липтона», после чего вновь надеваю рукавицы с налипшими на них кусками льда и мчусь на улицу. Снег идет почти непрерывно, а территория парковки большая. Особенно тщательно надо следить за въездом и коротким промежутком пути между воротами и улицей. Вход на парковку должен быть чист в любое время суток, иначе не оберешься пробок и ругани со стороны водителей. До земли доскребтись в январе уже не имеет смысла – это ведь Астана, а не Ташкент, - поэтому надо следить, чтобы поверх толстой корки льда не налипал новый слой свежего снега – ведь он очень быстро превращается в гололед. Парковочные места тоже необходимо постоянно чистить. Благо, площадь у нас обширная, но в такое время года достаточно нескольких часов, чтобы даже машины занесло с верхом, что уж говорить про свободные места.

У меня есть два сменщика, но очень уж они оба необязательные. Ребята местные, живут недалеко, но к работе относятся выборочно или, лучше сказать – сезонно. В теплое время года приходят регулярно, а вот как ударят холода, могут исчезнуть на целые месяцы, причем оба. Один боится выйти из дома и постоянно прикладывается к бутылке, а другой непьющий, но тоже не приходит. Я слышал, он уезжает зимой на подработки в Караганду, но хозяину в этом признаться боится, чтобы не потерять работу парковщика.

Хозяин наш тоже новых людей набирать не торопится. Обжегся несколько раз: предприимчивые ребята его обманывали и больше половины дохода скрывали, тайком мыли машины за деньги прямо на парковке, катались по ночам на клиентских автомобилях, а один раз даже помяли чей-то «Хендай», что обошлось хозяину в немалую сумму, отданную клиенту за восстановление, а полиции – чтобы отстали. Поэтому он готов месяц-другой потерпеть отсутствие моих сменщиков, зато уверен в их честности. Кроме того, я никуда не тороплюсь и даже рад жить в вагончике на постоянной основе. Сам я не местный, три года как приехал с юга, и обычно живу на Астраханской трассе - в частном доме у родственников. Они мне всегда рады, и дети их, издалека меня завидев, бегут навстречу с радостными криками «дядя Абдулла!» - но в одиночестве тоже есть свои преимущества. Никого не стесняю, могу посмотреть любимый телесериал на вполне приличном телевизоре, удобства на парковке предусмотрены в виде деревянной будки за вагончиком, есть даже раковина с водой и канализационная труба. Даже автомобиль у меня есть – его мне брат передал на хранение после одной неприятной истории. 

Мой двоюродный брат всегда был не дурак выпить; ни одна суббота не обходилась без обязательной попойки с приятелями. Как-то раз наутро после возлияния ему пришлось срочно ехать в аэропорт встречать знакомого. По пути его остановили гаишники. После наркодиспансера его лишили права водить автомобиль на три года. Это случилось незадолго до того, как я приехал в город. Брат выдал мне доверенность и страховку, и с тех пор я держал эту машину на нашей парковке – благо, за личный транспорт своих работников хозяин деньги не брал. Я ее поддерживал в чистоте, периодически заводил, но ездил крайне редко – бензин по нынешним временам вещь драгоценная.

Зимой в вагончике тепло и есть еще дополнительное благо в виде тройной зарплаты – работать-то мне приходится за двух сменщиков одновременно. Хозяин иногда смущенно опускает глаза и бормочет, что не позволил бы себе заставлять так работать человека в возрасте, но я его тут же ободряю и уверенно отговариваю от идеи поискать кого-то еще. Наше поколение привыкло к упорному труду, да и не стар я вовсе – всего лишь три года назад достиг пенсионного возраста.

Не могу точно сказать, что заставило меня после сорока лет работы мелким государственным служащим на одном месте бросить все и переехать в холодную столицу. Да и бросать было особенно нечего. На работе забыли о моем существовании еще за два года до выхода на пенсию. Ушел я тихо, без всяких проводов; единственное, о чем беспокоилось руководство в день моего увольнения – так это о прилежном заполнении дебильной бумажки под названием «обходной лист». Супруга давно уже отошла в лучший мир, у детей теперь свои семьи, и живут они в теплой Алма-Ате. Квартиру пришлось продать, чтобы помочь детям, и последние годы в родном поселке я так же, как здесь, путешествовал по родственникам. Потом двоюродный брат позвал в Астану. Тут, говорит, много возможностей, вся страна сейчас в Астану едет. Хотели вместе заняться сельским хозяйством и продавать товар на рынке. Но потом оказалось, что земельный участок, который он купил, ловкий прежний хозяин сумел каким-то образом одновременно продать сразу пятнадцати покупателям. Брат теперь непрерывно судится, но тяжба эта, кажется, не закончится и спустя многие годы. Через родственников меня порекомендовали на эту самую парковку, и вот я работаю тут уже третий год. Успел привыкнуть к морозам. И заимел много хороших слушателей.

Если вечером на парковке обычно аврал, то днем, как только большинство клиентов разъедется по своим делам, наступает благостное затишье. Можно сходить в магазин за сладкими булками, налить себе чаю и пить теперь уже неторопливо, с расстановкой, получая удовольствие от процесса. В маленькое окошко вагончика видно, как проносятся автомобили по узкой улице Рыскулбекова, проходят редкие прохожие, в гаражах перед девятым домом кто-то обязательно чинит машину, - словом, жизнь идет своим чередом, и наводит на мысли о высоком, иногда даже о самой идее существования. И если за нашим маленьким столиком есть еще один собеседник, умеющий не только говорить, но и слушать, то день превращается в нечто волшебное.

Обычно я разговариваю с клиентами, если они никуда не спешат, или с жителями окрестных домов. Некоторые приходят с явным желанием найти собутыльника. Таким приходится объяснять, что я не пью, но не против, если они будут употреблять в моем присутствии. Только буйных не люблю и безапелляционно призываю их к порядку с помощью физической силы, коей меня природа наградила достаточно щедро.

Бывает, что слушатели меня не понимают. И дело тут не в моем высшем образовании и многих десятилетиях опыта бумажной работы. В последние годы люди постоянно куда-то бегут. Им не хватает времени, денег, общения, и в результате они не могут долго беседовать с одним человеком, а срываются с места и несутся в неизвестность. А я остаюсь один и продолжаю смотреть из окна вагончика на заснеженную улицу.

В один из таких дней я вспомнил, что в юности писал фельетоны в районную газету и даже получил за это одобрительный отзыв главного редактора. Мне говорили, что мои фельетоны легко читать. Поскольку свободное время у меня сейчас есть, я раздобыл большую тетрадь и принялся заносить в нее интересные истории, которые услышал во время работы парковщиком. Так получилось, что большинство историй оказались связаны с нашим участковым инспектором. Он появился в районе всего около года назад, но удивительных событий за это время с ним произошло немало, и я сам был свидетелем многих из них.

Участковый прибыл в город в звании лейтенанта. Его зовут Азамат Касымов, и ему уже далеко за тридцать. Приехал он откуда-то с запада – с тех мест, где города начинаются на букву «А» - то ли c Актау, то ли c Актобе. Внятно он произносил только название своего родного поселка или микрорайона – Авангард.

Высокий и подтянутый, участковый, тем не менее, производит впечатление сломленного человека. Себя он называет «старый лейтенант», произнося это звание без особого разочарования. Говорили, он успел натворить дел еще у себя дома, а по приезде в Астану снова отметился. Ну, во-первых, он не никогда не позволяет себе греть руки на чужом добре и даже не склонен к рукоприкладству, но на этом список его смертных грехов не исчерпывается. Как я понял, он болен самой непростительной и глупой болезнью из тех, какие только возможны у чиновного люда – полным отсутствием уважения к начальству. После бесславных лет на родине его порекомендовали в Астану, лишь бы только от него избавиться, но в первый же день работы на новом месте он умудрился наговорить гадостей чуть ли не начальнику городского департамента внутренних дел, и только вмешательство его покровителя спасло Азамата от увольнения. Где-то в министерстве работает старый друг его отца, который многим обязан их семье, он-то и посодействовал переводу лейтенанта в столицу. Страшно отчитав хама, он распорядился отправить его участковым в самую страшную дыру, какую только можно найти в Астане. В итоге его прислали к нам на Гвардию и благополучно о нем забыли.

Другие полицейские в участке относились к нему как к изгою, а в связи с отрицательными характеристиками его не пустили в общежитие, так что ему пришлось поселиться в съемной комнате где-то на улице Мустафина, что отражалось на его зарплате, и без того лишенной всяких льгот. Внешне участковый относился к этому стоически, ничем не выдавал своего бедственного положения. Зато в связи с отвратительным, по мнению его коллег, характером и отсутствием малейших навыков полицейской работы у него было много свободного времени, и дела ему поручали самые захудалые: обходить подозрительные квартиры, мирить вечно дерущихся супругов и тому подобное. Однако именно во время такого задания и начались те удивительные события, которые я собираюсь поведать вам в этой, а также в других историях, запланированных на этот год.

Участковый появился в районе в самом конце декабря позапрошлого года. Зима тогда была относительно теплой для Астаны. До этого две недели морозило за минус сорок, но это было единственное долгое и глубокое падение температуры за весь сезон. Все тогда было, как положено в такую погоду – на улицах появились эвакуаторы, торжественно препровождающие в последний путь к воротам СТО заиндевевшие «Мерседесы»; крытые паркинги гостеприимно закрылись, ощетинившись грозными объявлениями, а у их дверей выстроились очереди из страждущих обогреть мотор; во дворах мужики залезли с горелками под замерзшие автомобили, а бывалые старики оставляли машины с работающими двигателями на всю ночь, прекрасно зная, что, заглохнув, они больше не заведутся. В каждом дворе образовалось по одному-два огромных сугроба с алматинскими машинами внутри, брошенных отчаявшимися владельцами до окончания ледникового периода, то есть до середины апреля.

Один такой сугроб возвышался и на нашей стоянке. Как только днем температура поднялась до минус восемнадцати, я взял щетку и отправился к сугробу в надежде откопать несчастный автомобиль. Тут мне бросился в глаза полицейский «Фольксваген», несущийся по улице Рыскулбекова со стороны проспекта Абылай Хана. Он проехал чуть ли не до улицы Шакарима, потом остановился в раздумье и начал медленно возвращаться к нашей парковке.

Забор у нас сделан из профлиста, и довольно низкий, поэтому вся улица хорошо видна. В этот момент в поле зрения полицейской машины оказалось только три живых существа: бродячая собака у гаражей, хорошо откормленная ворона на занесенном снегом грузовике и я, жизнерадостно разгребающий огромный сугроб. Оценив всех троих и посовещавшись, стражи порядка все же выбрали для переговоров меня.

Водитель опустил стекло и крикнул мне:

- Эй, старик! Рыскулбекова девять как проехать?

Я немедленно прекратил чистку и подошел к забору. Конечно, некультурно разговаривать через ограду, тем более обнесенную колючей проволокой, но до выхода с парковки идти было далеко, поэтому в виде компенсации за отдаленное общение я решил ответить подробно и обстоятельно:

- Девятый дом находится прямо за вами, уважаемый господин старший лейтенант. Да, да, этот самый, зеленоватый, словно кафелем обложенный. У меня в прежней квартире ванная именно таким кафелем была выложена. Только с улицы Рыскулбекова вы на машине во двор не въедете. Тут, как видите, гаражи. Вам придется вернуться на Абылай Хана, поехать в сторону Встречи и свернуть на следующую параллельную улицу – там, где магазин «Апрель». А там через дворы доберетесь до девятого дома.

Полицейский внимательно меня выслушал и закрыл окно. После короткого обсуждения двое вышли из машины и отправились к дому пешком, нахлобучивая по пути черные меховые шапки. «Фольксваген» поехал на Абылай Хана тем маршрутом, который я подсказал.

Мне стало интересно – не каждый день в наш район приезжает опергруппа. Я закрыл вагончик на ключ и попросил присмотреть за входом на стоянку ребят из шиномонтажа, что приткнулся к нашему забору. В такое время клиенты практически никогда не приезжали, а девятый дом от парковки в трех десятках метров. Я пересек улицу Рыскулбекова и, пройдя ряды ржавых гаражей, перемахнул через трубу отопления, за которой начинался двор девятого дома. Небольшая толпа у одного из подъездов подтвердила мои догадки о том, что в здании происходит нечто необычное.

Тут собралось семь-восемь местных домохозяек. Поддержку им оказывали многочисленные головы обывателей, с интересом наблюдавшие за происходящим из окон. Трое полицейских были уже внутри дома, а водитель расспрашивал домохозяек. Те, конечно, радостно ему докладывали обо всем, что им известно. Активнее других выглядела Галина с третьего этажа – я ее знал, она часто приходила на парковку кричать на меня по разным поводам: машины слишком громко прогревают двигатель, пьяницы у вагончика собираются, это вы нашу кошку убили, от вашей парковки идет запах гари, грязь тут развели и тому подобное. Несмотря на то, что я дважды показывал ей казахстанский паспорт, меня она упорно называла гастарбайтером.

В данный момент Галина переживала один из самых воодушевленных моментов своей жизни, так как оказалась ближайшей соседкой беспокойной квартиры, и прочие домохозяйки глядели на нее с плохо скрытой завистью – они и сами были не прочь все рассказать, но полицейский отдал предпочтение основному свидетелю. Галина, таким образом, была в центре внимания. Из ее слов мне удалось понять, что произошло в квартире на третьем этаже.

- У них семья вполне обычная всегда была, - с расстановкой докладывала Галина, в то время как полицейский деловито записывал показания в планшетку. – Да, ничем таким эти Жамановы не выделялись. Ну да, муж попивает, на работу не ходит. Скандалы в семье частые, и все из-за этого лодыря. Жена вроде в колледже преподает, но в последнее время из-за сына тоже в основном дома сидит. Их сын страдает детским параличом. Мальчик очень хороший, но вот так не повезло. А в последние недели вдобавок эта напасть завелась.

- Началось все с нашей собаки, - быстро вставила одна из соседок.

Галина бросила на нее ревностный взгляд и перехватила инициативу, на корню задушив дерзкую попытку занять ее пьедестал.

- Многие в нашем доме держат живность, - продолжала Галина, локтем отталкивая соседку в задние ряды. – У меня тоже кошка была, пока эти приезжие с парковки ее не украли. Вообще, эту парковку вам надо проверить, там сплошная антисанитария и еще невесть что творится!.. И вот, недели две назад вся живность в доме как взбесилась! Кошки метались по квартирам, сдирали обои, нападали на хозяев, собаки выли и не находили себе места, попугаи в клетках бились о прутья и кричали. Многие животные сбежали из дома, а остальных жильцам пришлось отдать родственникам в другие дома, иначе было нельзя. Почти одновременно с этим в моей квартире стали чувствоваться стуки и покачивания, и все было по той стене, которая граничит с квартирой Жамановых. По ночам стало невозможно спать. А однажды меня, взрослую женщину, мать троих детей, кто-то обругал матом в собственной квартире! Я даже повторить не могу, что мне сказали, но в интересах следствия могу написать в показаниях. И непонятно, кто это сказал. Я всю квартиру обыскала – может, где-то спрятан динамик или телефон, может, это чья-то плохая шутка. Но ничего не нашла. А когда я устала и присела в той комнате на диван, кто-то ехидным голосом мне сказал: «Ну что, дура старая, обломилась?» Это было уже выше моих сил. Я пошла в квартиру Жамановых предъявить им претензии, но то, что я там увидела, заставило позабывать о моих собственных обидах. У них там творится настоящий ад! На стуки и мат они уже мало внимания обращают. Там постоянно происходят возгорания и течет вода то с потолка, то со стен, и все это без всякой видимой причины.

- Причина всегда есть, поверьте, - безапелляционным тоном отчеканил полицейский. – Капитан Алтыбаев обязательно найдет виновников, и мы их накажем.

- Конечно, уж вы-то их найдете! – с готовностью подтвердила Галина. – Мы весь подъезд вверх дном перевернули, но никого не нашли. А ведь к кому только не обращались. Из двух мечетей имамы приходили молитвы читать – не помогает. Даже этих, бородатых таксистов просили, и кого-то вроде кришнаитов, был и экстрасенс один. Они тут и читали, и все провоняли своими дымными палочками, но бесполезно. Когда они в квартире, это замолкает, а как они выходят, все начинается снова. Я и батюшку из церкви приводила. Хоть по религии он им не подходит, но на мне это тоже отражается, поэтому он согласился. Почитал, святой водой окропил, но лишь стоило ему уйти, как стуки и голоса продолжились. Теперь никто не понимает, что это такое, и как его вывести. Если это чертовщина, то после имамов и батюшки она должна была уйти. А раз не уходит, то все может быть, что это проделки каких-то хулиганов. А хулиганов у нас в подъезде отродясь не было, пока… Знаете, этот подозрительный тип, которого они недавно наняли для лечения сына… Он пришел как раз незадолго до того, как это все началось. Вроде бы он здоровается всегда, улыбается, но что-то в нем есть неприятное. Вам обязательно надо его проверить по базе разыскиваемых мошенников.

- Кто такой? – заинтересовался полицейский.

- Да этот, я даже имя его не запомнила, - начала было Галина, но процессия, внезапно появившаяся из подъезда, прервала ее показания.

Галина лишь обрадованно воскликнула:

- Да вот же он! Я же говорила…

Трое полицейских с толстым капитаном во главе вели закованного в наручники мужчину лет сорока. Задержанный, худой и усатый, не выказывал никаких признаков беспокойства, хотя выглядел мрачным и уставшим. Он галантно поздоровался с дамами, за что тут же получил тычок в спину от одного из конвоиров.

Капитан осадил ретивого подчиненного короткой фразой:

- Серик, не надо, не здесь.

Подследственного затолкали в «Фольксваген», и двое полицейских сели по обе стороны, чтобы он не мог сбежать. Капитан без всякого интереса посмотрел на домохозяек, отошел в сторону, вынул из кармана пачку сигарет, зажигалку, и величаво закурил.

Пока капитан курил, жильцы продолжали рассказывать полицейскому детали происшествия. Из-за угла появилась высокая фигура в мятой полицейской куртке и скособоченной ушанке. Это был лейтенант Касымов. На его добродушном лице отражались следы ночной попойки. Под мышкой лейтенант держал тоненькую папочку. В целом, если бы не полицейская форма, Касымов вполне сошел бы за аспиранта-заочника, который вместо подготовки к экзамену всю ночь прокутил, а теперь спешил к научному руководителю в надежде загладить свою вину.

Участковый подошел и отдал честь капитану. Тот на него даже не посмотрел.

Поскольку капитан стоял поодаль от входа в подъезд, разговор двух офицеров слышал только я. Мой невзрачный облик, как правило, выпадает из поля зрения большинства людей, поскольку я невольно сливаюсь с окружающим ландшафтом.

- Участковый Касымов, - откашлявшись, произнес лейтенант. – Разрешите приступить к работе?

- Где ходишь, лейтенант? – недовольно спросил Алтыбаев, продолжая смотреть куда-то в морозную даль. – Ты должен прибывать по вызову раньше нас.

- Прошу прощения, но в четырнадцатом доме по Мусрепова случился…

- Что за внешний вид? – с нескрываемым презрением перебил капитан. – И запах от тебя за километр… Будешь так работать, вылетишь скоро из органов к черту, и даже твой родственник в министерстве не поможет.

Азамат торопливо поправил шапку и отряхнул куртку. Его судорожные движения и полное раскаяния выражение лица несколько смягчили беспощадного капитана. Он выбросил окурок и, зевнув, сказал вполголоса:

- Так наверху какая-то ерунда творится. Мы одного взяли, в доме не прописан, родственником жильцов или арендатором не является. Похож на ловкого фокусника или гипнотизера – устроил там черт знает что. Пока мы были внутри, на нас кто-то вылил воду, а потом сверху упала записка. Вот она, видишь, написано: «Как дила минты». Хозяева клянутся, что не знают, чей это почерк. Но я почти уверен, что это все его рук дело.

- Ну, я все равно зайду туда, мне надо все записать? – спросил лейтенант.

Алтыбаев впервые за все время разговора взглянул на него и удивленно протянул:

- Конечно, ты туда зайдешь. Он еще спрашивает! Мы от этих хозяев еле отделались. Они нас отпускать не хотели, боятся одни оставаться. Сейчас, говорят, вы уйдете, а оно в нас стульями кидаться начнет. Я им ответил, что у нас еще куча вызовов, но мы оставим вам в помощь нашего местного специалиста. Так что иди, постарайся пробыть там подольше и фиксируй все происходящее в блокноте. Если эти безобразия продолжатся, как они сказали, значит либо у этого мошенника есть сообщник, либо он там установил какие-то механические или электрические устройства, вызывающие все эти явления, которые жильцы принимают за нечистую силу. А может и не принимают, а сами активно в этом участвуют. Ты сейчас увидишь эту семейку – они чем-то на тебя похожи. Отец алкаш, мать психичка, обстановка в квартире напряженная. Вполне возможно, белая горячка или еще что похуже. То есть все, как ты любишь. Так что вперед, и я жду твоего отчета к вечеру. У себя мы дело регистрировать не будем, пока не убедимся, что тут нет уголовщины. Если этот парень окажется чист, то дело, выходит, не в нашей юрисдикции, а чисто твое. С тобой на связи будет лейтенант Садырбаев.

Капитан подошел к жильцам и сказал им несколько дежурных фраз о том, что все под контролем, мы разбираемся, прошу всех разойтись и не беспокоиться, и еще что-то в этом роде. Потом оперативники сели в машину и уехали. Инспектор Касымов грустно посмотрел им вслед и вместе с Галиной направился в квартиру.

А я постоял у крыльца еще несколько минут, слушая россказни домохозяек, после чего пошел обратно на парковку. Дальнейшие события я буду излагать со слов Ерлана, самого участкового и других участников событий, за исключением нескольких моментов, когда мне самому пришлось стать свидетелем перипетий наших героев.

Дверь подъезда оборудована домофоном, но днем она почти всегда раскрыта нараспашку, поэтому внутрь из двора может зайти любой прохожий. На площадке первого этажа обычно разбросаны объявления и бесплатные газеты, которые выпадают из старомодных почтовых ящиков. Сам подъезд узкий и затхлый, но характерной подвальной вони нет. Вернее, не было до описываемых событий.

Еще не доходя до площадки третьего этажа, инспектор сразу понял, в какой квартире происходят событий. Дверь, расположенная прямо напротив лестницы, несла на себе следы недавних возгораний, а также была в нескольких местах обмазана краской и чем-то вроде нечистот, с соответствующим и очень сильным запахом.

Галина заткнула нос платком и прогнусавила:

- Это еще ничего. Вы сейчас еще не то увидите.

Дверь открыла молодая хозяйка в прожженном халате и чрезвычайно утомленным лицом.

- Обувь можете не снимать, - сказала она.

Инспектор бросил взгляд на пол, покрытым слоем мокрой и сгоревшей бумаги вперемешку с известью, клочьями шерсти и другими отходами. Запах в квартире превосходил по крепости подъездный раз в десять.

- Ну как вам? – спросила хозяйка, пытаясь криво улыбнуться.

- Ничего, обстановка вполне бодрая, - спокойно ответил Касымов. – Мне много лет пришлось жить в пятиэтажке с затопленным подвалом. Очень похоже.

Хозяйка пожала плечами и молча провела гостей по комнатам. В квартире было три комнаты: прямо от двери детская, слева – спальня, а дальше – большая общая комната, которую Галина называла «залом». Узкий коридор отделял зал от кухни и санузла.

В детской одна из кроватей была заправлена, на второй оказалось набросано серое тряпье. Рядом в куче были свалены две спортивные сумки и чьи-то явно не детские вещи.

Инспектор вопросительно посмотрел на хозяйку.

- Это вещи Ерлана, - отреагировала та. – Он нам помогает… Помогал с ребенком. А дети пока живут с нами.

Тут инспектор вздрогнул, поскольку в стене раздалось несколько оглушительных стуков. Затем куча с вещами Ерлана заходила ходуном и расплескалась по всей комнате, словно фонтан из гейзера.

Касымов, которому лицо залепило давно не мытыми мужскими носками, выругался, отодрал от себя пахучие тряпки и бросил их на пол. Хозяйка и Галина вели себя спокойно и в ответ на изумленный взгляд инспектора просто закрыли дверь комнаты. Инспектор быстро принялся записывать увиденное в блокнот.

- Да бросьте вы, потом запишете, - сказала Галина.

В спальне инспектор познакомился с хозяином дома. Вернее, увидел его бездыханное тело лежащим на кровати. Только стойкий запах перегара, царящий в комнате, давал надежды на наличие жизни в этом утомленном организме.

- Не надо его будить, - посоветовала хозяйка. – Он все и так уже рассказал вашим ребятам, теперь спит.

В углу Касымов заметил двоих подростков. Мальчик с костылями в руках сидел в кресле, а испуганная девочка прикорнула на полу возле батареи. Инспектор кивнул детям издалека, видя, что им и так страшно, и вышел из спальни.

В коридоре задвигалась лампа, и откуда-то сверху послышался скрип – словно плохо смазанная калитка открывалась на ветру. Затем кто-то закряхтел и громко вздохнул. Инспектор с интересом посмотрел на потолок, и в тот же момент ему в глаза плеснула холодная струйка воды. Касымов от неожиданности отбежал назад, едва не сбив с ног Галину, и открыл было рот для гневной тирады, но неизвестный хулиган опередил его. Посмеявшись, негодяй в течение минуты перечислил всех ближайших родственников инспектора, применяя такие обороты, что даже опытная Галина зажала уши от стыда.

Лейтенант взял себя в руки, отер воду с лица и рассудительно предложил, стараясь придать голосу противный официальный тон:

- Я настоятельно советую прекратить ваши выходки. Да, я к вам обращаюсь, господин. Прошу выйти и представиться, а иначе… 

Что-то оглушительно щелкнуло, и во всей квартире погас свет.

- Автомат выбило, - вздохнула хозяйка и вышла в подъезд.

Свет включился снова, но по коридору потянуло страшным запахом гниения. Хозяйка выбежала на кухню и открыла окно. Тем временем из прихожей в зал медленно и торжественно поплыли пластиковые тапки. Они двигались на высоте полутора метров от пола и передвигались таким образом, словно в них по воздуху шел невидимый человек.

- Это уже что-то новое! – прошептала Галина и вытащила из куртки сотовый телефон.

Но едва она включила на телефоне режим камеры, как тапки издали дикий рев и принялись что есть сил шлепать Галину по рукам. Потом ударили и по лицу.

Галина выронила телефон и в страхе бросилась вон из квартиры. Тапки проводили ее до выхода и самостоятельно уложились на коврик перед дверью.

Хозяйка смотрела на все это в ужасе, после чего поднесла руки к лицу и начала читать мусульманскую молитву. Тут же непонятная сила швырнула хозяйку о стену.

Инспектор подхватил обмякшее тело и занес хозяйку в спальню, после чего вернулся в коридор. В коридоре на него сверху упала свернутая записка. Азамат поймал ее и прочитал. Корявыми печатными буквами было написано: «Типерь пависилимся учасковый».

В санузле и кухне одновременно на полную мощность открылись краны холодной и горячей воды. Инспектор вбежал в тесный санузел, где его огрели ведром по голове. Разозленный лейтенант, не чувствуя боли, отшвырнул ведро и закрыл краны, а затем отправился на кухню.

На кухне в инспектора поочередно бросило двумя стульями и закопченным чайником. Азамат отмахивался и упрямо пробирался к раковине. Но тут на его пути оказался холодильник. Угловатый, чуть ниже лейтенанта ростом, он со скоростью молнии переместился из дальнего угла кухни к раковине и, слегка нагнувшись вперед, уставился на Азамата с явной угрозой.

- Отойди, - глухо приказал участковый.

Холодильник звякнул внутри тарелками, давая понять, что отказывается. Тогда инспектор схватил его двумя руками и попытался отодвинуть. В ответ холодильник ударил его ручкой в лицо.

Галина вместе с двумя соседками с замиранием сердец стояли на площадке между вторым и третьим этажами. Грохот и звуки борьбы в квартире свидетельствовали о настоящем сражении.

Вдруг дверь квартиры шумно распахнулась, и на площадку горизонтально вылетел холодильник. Инспектор оседлал его сверху и в полете награждал мощными тумаками.

Соседки одновременно издали дикий вопль ужаса и помчались вниз по лестнице. А холодильник с Азаматом наверху ухнул вниз – на площадку между этажами. Тут инспектор ударился головой о стену и погрузился во тьму.

Когда лейтенант очнулся, за узкими подъездными оконцами было уже темно. Инспектор ощупал голову. Его спасли мягкая полицейская ушанка и крепкая шея – если бы не эти два фактора, на свете стало бы одним участковым меньше. Приподнявшись, Азамат обнаружил, что так и лежит возле холодильника на площадке между этажами. На темных форменных брюках отпечатался след чьего-то ботинка. По всей видимости, лежащего посреди подъезда участкового местные жители восприняли как будничное явление и перешагивали через него, ступая по своим делам. Инспектор с трудом развернулся и сел на бетонный пол.

- Как голова? – раздался голос сверху.

Лейтенант Касымов поднял взор и приготовился обругать шкодливого духа за его проделки, но тут же понял, что вопрос был задан не потусторонними силами. На лестнице сидел Ерлан – тот самый парень, которого увели из квартиры оперативники. Он был одет в вязаный свитер, вельветовые брюки и отороченную мехом куртку, называемую в народе «аляска». Все это издавало довольно скверный запах давно не стиранной одежды. На ногах Ерлан носил тяжелые ботинки с высокой шнуровкой.

- Ты откуда взялся? – спросил инспектор, потирая шею и пытаясь восстановить кровоток в ногах. – Тебя же, вроде, задержали.

- У них и без меня дел полно, - ответил Ерлан, внимательно разглядывая участкового. – Допросили, поняли, что с меня ничего не взять, и отпустили. Пришлось последние пять тысяч им отдать. Пешком тащился от РОВД по снегу.

Ерлан говорил отрывисто – каждое слово вылетало из его уст подобно жалу пчелы либо пуле из автоматической винтовки. Над его верхней губой нависли густые проволочные усы. Острые скулы, угловатый череп, торчащие костяшки на руках, колючий пронизывающий взгляд из-под огромных надбровий – все в нем словно ощетинилось против всего мира тысячей копий и штыков. Ерлан редко улыбался и всегда был готов к подвоху, что сильно отличало его от беспечного Азамата.

- Ты тут живешь, что ли? – осведомился инспектор.

- Помогаю, чем могу, - неопределенно информировал Ерлан.

- А сам откуда будешь?

- Из Майкудука, - отрывисто сказал новый знакомый, продолжая внимательно смотреть на участкового.

Азамат попытался напрячь память и вспомнить, где он слышал это название. Но не припомнил и лишь кивнул головой, будто что-то понял.  

- Сколько время? – инспектор посмотрел в темное окно.

- Да уже часов пять прошло с тех пор, как меня забрали, - ответил Ерлан. – А ты здесь давно отдыхаешь?

- После твоего ухода практически сразу, - угрюмо сказал Азамат и поднялся на ноги.

- Давай помогу, - Ерлан спустился на площадку и приподнял холодильник.

Вместе они занесли холодильник в квартиру и поставили на место, после чего попытались навести на кухне хоть какое-то подобие порядка. Хозяйка все это время стояла в коридоре и неприязненно смотрела на Ерлана. Потом она попросила его зайти с ней в зал.

Они закрыли за собой фанерную дверь, и лейтенант услышал звуки приглушенной ругани. Хозяйка, которая до этого вела себя сдержанно, теперь громко упрекала Ерлана в неких грехах. Ерлан в долгу не оставался, и словесная перепалка скоро достигла высокой степени накала.

Инспектор тем временем вытащил из холодильника смятые пакеты с молоком и привел в порядок рыбные консервы на вновь установленных полках. Крики в зале, однако, заставили его оторваться от столь увлекательного занятия.

Азамат вошел в зал и спросил, в чем дело. Хозяйка начала плакать и сквозь слезы обвинять Ерлана в том, что тот ударил ее сына.

- Гульбану, прекрати, - Ерлан нервозно прикоснулся к ее руке, но хозяйка отдернула руку и довольно ощутимо хлопнула собеседника по плечу.

- Попрошу без рукоприкладства! – строго воскликнул инспектор. – Вы объясните, что тут происходит?

Но Гульбану вместо ответа закатила форменную истерику. Ерлан пытался ее успокоить и вторично получил, теперь по щеке.

Инспектор заметил, что из спальни тихо, словно тень, вышла старшая дочка хозяев – маленькая ростом, худенькая, - и остановилась у двери зала, наблюдая затравленным взоров за происходящим. В глаза бросалась непрерывная дрожь ее тщедушного тельца. Азамат жестом дал ей понять, что все в порядке, и закрыл дверь зала.

Гульбану и Ерлан продолжали кричать друг на друга. Инспектор, затаив дыхание, увидел, как старый телевизор в углу покачнулся и на несколько сантиметров приподнялся с подставки.

Не успел Азамат указать на это своим спутникам, как экран телевизора с оглушительным треском лопнул, и осколки разлетелись по всей комнате. Взрывной волной Ерлана и Гульбану отбросило к стене. Лейтенант удержался на ногах. Комнату на несколько минут заволокло дымом.

Инспектор выволок упавших собеседников в коридор и обнаружил, что девочка уже в страхе убежала обратно в спальню. Осмотрев себя и притихших крикунов, Азамат с удивлением обнаружил, что ран и царапин от осколков ни на ком нет. Это было тем более необъяснимо, что все стены и мебель в зале оказались утыканы десятками осколков стекла и пластмассы.

Гульбану поднялась и с ужасом взглянула на обезображенный зал. Затем она кинулась обнимать Ерлана и, всхлипывая, принялась требовать, чтобы он изгнал нечисть.

- Сделай это, ты же умеешь, ты ведь специалист, - повторяла измученная хозяйка.

Ерлан пообещал очистить дом и отвел Гульбану в спальню, где она заснула.

Вернувшись, Ерлан нашел инспектора сидящим на кухне. Настроение у лейтенанта было подавленное. На столе лежала мокрая папочка.

- Я наверно пойду, - глухо проговорил участковый, глядя в окно. – У меня и другие дела есть. Уже вечер на дворе.

- Оставишь меня одного? – спросил Ерлан, проходя к плите.

- Ты специалист, сам справишься.

- Мне будет нужен напарник, - возразил Ерлан, набирая воду в чайник. – Сам же видел, что тут творится.

- Зачем ребенка ударил?

- Не слушай эту бабу, она не в себе, - вздохнул Ерлан. – Сейчас выпьем чаю, успокоимся и все обговорим.

- Но она говорила правду. Что тут произошло и как ты сюда попал?

Ерлан нажал кнопку электрического чайника и долго смотрел на него в полном молчании. Когда чайник зашумел, Ерлан ответил:

- Ребенок болен. В его энергетических телах много пробоев, точка сборки находится очень низко. Я познакомился с его матерью на одном сборище. Есть компания, которая организованно отправляет людей по святым местам. Я тоже там бываю. В Туркестане у могилы святого я увидел эту женщину, она везла сына на коляске. Его состояние после святых мест немного улучшилось, но надо было проводить дополнительное лечение. Мы договорились, что я приеду в Астану и проведу курс лечения для ребенка.

- Это называется лечение? – с сомнением усмехнулся инспектор.

- Можешь смеяться над этим до бесконечности, но обычные методы лечения на подростка не действовали. Его мать обошла с ним все местные больницы и поликлиники. А на то, чтобы везти его за границу, нет денег.

Инспектор посмотрел на Ерлана и покачал головой.

- Я, конечно, тоже брал с них деньги, но немного, - тут же заявил Ерлан. – Мне хватает ночлега, еды и пары тысяч в неделю на сигареты.

- Да, я тоже никак не могу от этой привычки избавиться, - сказал Азамат.

- Ну, я и не пытаюсь этого делать. Курение это одно из немногих доступных мне удовольствий.

Ерлан налил чаю в две пластиковые кружки – стеклянные почти все были разбиты. Он также нашел хлеб и масло.

- А как же хозяева и дети? – спросил инспектор.

- Ничего, они выйдут позже, еда у них есть, - успокоил его Ерлан.

- И как ты лечил ребенка? – осведомился Азамат, принимаясь за чай.

- Да так, разными методами, - неопределенно выразился Ерлан. – Молитвы, работа с чакрами и точкой сборки. Но в основном молитвы, это самое сильное оружие против болезни.

- И как, улучшение заметно?

- Улучшение вот-вот должно было наступить, я был в этом уверен. Но и мальчик тоже должен был участвовать в лечении. Я назначил ему курс гимнастики, но он поначалу ленился, а потом и вовсе его забросил. Потом он мне во многом перечил. В общем, в итоге так получилось, что пришлось дать ему хорошую затрещину. Я не выдержал. Потом я ушел и неделю провел у знакомых – не знал, что дальше с ним делать. Но затем осознал, что надо продолжать, и вернулся…

- Деньги кончились? – иронически заметил Азамат.

- Я дервиш! Наши братья не привязаны к материальным ценностям, - резко сквозь зубы возразил Ерлан. – Лечение надо было закончить! Да и вещи мои тут оставались… Но оказалось, что после того, как я ушел, началась эта чертовщина. Только я пришел, как Гульбану начала меня обвинять в избиении ребенка. Ему уже двенадцать, в этом возрасте надо быть мужиком, а он наябедничал мамочке… А эти соседки, как увидели, что я пришел, сразу вызвали полицию. Вот меня и забрали.

- И что тут происходит, по-твоему? Ты ведь, как я понял, в таких вещах должен разбираться.

- Пытаюсь понять. Пока есть несколько гипотез, но для полного диагноза мне необходимо время.

- Вот и отлично, разбирайся дальше, - инспектор допил чай и поднялся, забирая свою папку. – Завтра увидимся.

- Перед тем, как меня отпустить, в полиции сказали, что обязали тебя находиться в квартире, пока не найдешь хулиганов, которые это все устроили, - вкрадчиво сказал Ерлан. – Лейтенант Садырбаев – знаешь такого? Он назначил нас обоих ответственными за эту квартиру, и передал тебе, что с твоим руководством в участке уже договорились. Они заверили, что все остальные твои дела возьмут на свой контроль. Так что мы с тобой теперь повязаны.

Азамат стоял у стены в растерянности.

- Да, это в их стиле, - только и смог заключить на это инспектор.

- Пойдем в детскую, - пригласил Ерлан. – Нормально поспать здесь ночью вряд ли получится, но все же иногда прилечь полезно, не стоя же ночь проводить.

В детской Азамат устало присел на свободную кровать. Было слышно, как открылась дверь спальни, и местные обитатели осторожно вышли в санузел и на кухню.

Ерлан собрал раскиданные по комнате вещи и принялся укладывать их в сумку. Чтобы освободить место, он вынул из сумки небольшой пакет и разложил его содержимое на кровати. Азамат с интересом смотрел на иглы, камни разных цветов и размеров, несколько катушек с нитками, бусы. В перетянутом резинками полиэтиленовом пакетике хранились рукописные молитвы, написанные арабской вязью.

- А это что? – спросил инспектор, указывая на небольшую продолговато-круглую железку с язычком.

- Да так, инструмент, позволяет работать с духами и стихиями, - Ерлан вложил продолговатую часть железки между зубами и несколько раз нажал на язычок. Раздались мелодичные шаманские звуки.

Инспектор не успел оценить игру спутника. По всей видимости, музыка раздражала беспокойного духа, поскольку из стен раздался ответный свист, затем вой и грохот. Ерлан быстро упаковал свои вещи в пакет, положил его в сумку и принялся негромко читать молитву. Это не помогло – комната наполнилась неприятным гнилостным запахом.

Участковый поднялся и открыл окно. Морозный воздух ворвался в спертое помещение, и на мгновение освежил уставшие лица борцов с нечистью. Но вместе с воздухом в комнату влетела очередная записка. Ерлан поднял ее с пола и прочитал вслух:

- «Вам конец».

Словно по команде с потолка раздался дикий хохот. Он сменился нечеловеческой инструментальной какофонией, потом был еще лай собаки и кошачье мяуканье. Окно с грохотом захлопнулось – так, что стекла едва выдержали. В помещении моментально наступила подвальная духота, быстро сменившаяся абсолютным пеклом.

Инспектор почувствовал, как все его органы заполняет вязкое чувство страха. Он судорожно схватился за край кровати и взглянул на Ерлана. У того на лице был написан тот же нескрываемый ужас.

Участкового приподняло с кровати так быстро, что перехватило дыхание. Затем его швырнуло о стену. Ерлана беспокойный дух дважды ударил о потолок головой, после чего он повалился на кровать без движения.

Протащив Азамата по всем стенам, неведомая сила бросила его на ковер посреди комнаты. Затем все внезапно прекратилось.

Свидетелем этой сцены был ваш покорный слуга. Я в это время при свете уличных фонарей помогал одному из клиентов загонять его «Камри» на парковочное место. Поскольку окна квартиры выходят на нашу улицу, я четко увидел, как Ерлана дважды приподняло до самого потолка. Он при этом вихлялся в стороны, словно марионетка на ниточках, но никак не живой человек. Потом во всей красе предстал и ужасный полет инспектора вдоль стен комнаты. Я открыл рот от изумления и едва не был придавлен «Тойотой» к забору, так как напрочь забыл о том, что помогаю кому-то парковаться. Оказалось, что и клиент это все видел. Едва припарковавшись, он в страхе убежал домой.

Когда Ерлан очнулся, он подполз к распластанному на ковре инспектору и привел того в чувство. Они сели прямо на замызганном ковре, опершись о кровать, и побитый участковый спросил, еле ворочая языком:

- Что это вообще за хрень такая?

Он пытался выразить ярость и негодование, но сил у него не было ни на то, ни на другое. Получился едва слышный шепот.

- Это дух, полтергейст, - ответил Ерлан, потирая шишку на голове. – Конкретно наш дух, как я думаю, это двойник кого-то из людей, существующих в нашей реальности.

- И кто же это, такой сильный?

- Его прототип не обязательно должен быть силен, - сказал Ерлан. – Это может быть даже ребенок. Я пытаюсь найти этого двойника, но он хорошо прячется. Ты ведь слышал, что его пытались обнаружить имам, священник и другие, но ничего не вышло? Все потому, что дух очень мощный и владеет техникой маскировки.

- Я раньше в другом городе работал, на западе, - вспомнил инспектор. – В одном из домов людей пугал призрак сантехника. У нас там подвалы во многих пятиэтажках затопленные. Бригада сантехников как-то осушала такой подвал, и одного из них в воде ударило разрядом тока. Там оголенные провода разбросаны, а в такой мутной грязи кто их увидит. Сантехника вытащили, но было уже поздно. Остальные продолжать работу отказались, а призрак еще долго бродил по подъездам. Его по вечерам замечали, в основном он маячил где-то на краю зрения, но к некоторым подходил прямо, лицом к лицу. Но тот призрак не говорил и уж точно никого не дубасил. Потом подвал осушили, и он исчез.

- Вот видишь, это совсем не редкость, - пробормотал Ерлан.

Так они просидели еще около часа, боясь подниматься. Затем они доползли до кроватей, упали как были, в одежде и ботинках, и забылись тяжелым беспокойным сном.

Посреди ночи Азамат поднялся и направился на кухню чтобы выпить воды. В коридоре было довольно светло, хотя лампы не горели. Приглушенный свет исходил из стен, а пол коридора оказался чист, без всяких ошметков и обрезков горелой бумаги.

- Когда успели прибраться? – с удивлением пробормотал инспектор.

Он прошел на кухню, но не обнаружил там ни холодильника, ни кухонного гарнитура. Тут было светло, а в дальнем углу Азамат увидел четверых людей. Двое мужчин, одетых в старомодные костюмы семидесятых годов, и женщина в темно-сером платье стояли в ряд, а перед ними на стуле восседала пожилая седовласая женщина, одетая в синий рабочий халат. Лица у всех четверых были славянские. Все они молчали и смотрели на участкового.

Инспектор в изумлении подошел к ним и спросил:

- Кто вы, господа?

Незнакомцы продолжали молчать и грустно смотреть на лейтенанта. Тогда он сделал попытку дотронуться до одного из них, но рука наткнулась на невидимую преграду.

- Ну хорошо, - сказал инспектор. – Раз вы тут сидите, значит, наверно, хозяева в курсе. А я пойду, ладно?

Выйдя из кухни, Азамат зашел в зал. Тут он увидел непонятное существо – высокое, под два метра, с туловищем в виде огромной металлической пружины. Вместо головы у существа торчал куб ярко-красного цвета. Увидев человека, пружина быстро пробежала поперек зала и скрылась в углу. Заинтересованный инспектор проследовал за ней и обнаружил в углу небольшую темную дверь. Лейтенант распахнул дверь, за ней оказалась черная лестница, ведущая куда-то вниз.

Инспектор спустился по лестнице и оказался на широкой незнакомой улице. Почему-то на улице был день, хотя и пасмурный, а время года неожиданно поменялось на лето. На улице было пустынно, но скоро приехал старенький «Пазик», заполненный пассажирами. Внезапно автобус без всякой видимой причины повалился на бок. Люди закричали. Они пытались выбраться, но у них ничего не получалось.

Участковый собрался было бежать им на помощь, но увидел справа огромную стену темной воды. Наводнение стремительно заливало улицу, неся перед своей массой несколько десятков легковых автомобилей. Забыв о «Пазике», инспектор бросился обратно к лестнице. Он пробежал несколько этажей и вбежал обратно в дверь, но это оказалась совсем другая квартира – большая, широкая и светлая. На столике у роскошного дивана были сервированы различные закуски. Азамат подошел к столу и принялся жадно есть, запихивая в себя маленькие бутерброды с семгой и креветками и запивая все минеральной водой, но никак не мог насытиться.

Из соседней комнаты к столику подошли две хорошо одетые женщины. В одной из них Азамат с удивлением узнал свою маму, которая умерла несколько лет назад.

- Мама, это ты? – спросил он. – У тебя все хорошо?

Мама посмотрела на Азамата и продолжила прерванный разговор со своей спутницей. Та в чем-то сомневалась, и мама авторитетно ее успокаивала. Женщина заменила опустошенные инспектором тарелки на полные и спросила у Азамата, все ли в порядке в остальных комнатах.

- Да все тут хорошо, - сказал инспектор. – Вы посмотрите, что на улице творится!

Женщины на это никак не отреагировали и вернулись туда, откуда пришли. На выходе из комнаты мама обернулась и едва заметно кивнула Азамату.  

Инспектор бросился к широкому окну, за которым был виден длинный балкон. Выйдя на балкон, лейтенант с ужасом обнаружил, что наводнение усиливается, и вся улица до третьего этажа забита громоздящимися друг на друга легковыми автомобилями. Люди внутри паниковали, били стекла и выбирались на крыши, но их тут же смывало мощными струями воды и тащило вниз. Азамат перегнулся через балкон и протянул руку одному из несчастных, но спасаемый вместо того, чтобы вылезти, с силой дернул на себя и увлек инспектора в страшную трясину из машин и людей. Азамата подхватил поток грязной воды и понес в неизвестность. Позади радостно хохотал негодяй, вытащивший его из балкона.

Инспектор уже пускал пузыри, когда его вынесло на пригорок с зеленой травой. Вода тут же отступила, и наводнение вместе с машинами исчезло из поля зрения. Азамат с трудом поднялся на ноги и увидел, что находится посреди холмистой местности, покрытой густой зеленью.

Впереди по тропинке между холмами шла процессия людей, одетых в черное. Азамат подбежал к ним и увидел, что людей ведет его отец в праздничном черном фраке. Он держал за руку женщину, чье лицо было скрыто под черной вуалью.

- Папа, а почему ты не дома? – спросил инспектор. – Ты видел, что происходит на улице, куда катится этот мир?

Отец ответил, не прерывая движения и не поднимая глаз на сына:

- Я никогда не влезаю в чужие дела, а занимаюсь только своими. И тебе то же советую. Все само собой образуется, мы не можем повлиять ни на что в этом мире.

Участковому ничего не оставалось, как идти вслед за процессией, которая начала подъем на высокий холм. По пути инспектор нагнулся за чем-то блестящим и поднял две монеты по пятьдесят тенге.

На верхушке холма показалось здание с черной калиткой. Спутница отца остановила процессию и молча указала Азамату на калитку. Видя, что все, в том числе отец, смотрят на него, инспектор взялся за калитку, но она не шелохнулась. Лейтенант дернул сильнее и проснулся.

За годы работы участковым Азамат привык просыпаться в шесть часов утра вне зависимости от того, когда он лег накануне и насколько был измотан либо пьян. Этой привычке он не изменял даже в те дни, когда удавалось поспать днем – выходными он их не мог назвать, поскольку участковый всегда работает без выходных, такая у него доля. В этот раз, однако, было уже девять часов утра. Сотовый телефон инспектора не разрывался – видимо, оперативники не на шутку напугали коллег участкового красочным описанием царящей в доме чертовщины, и никто теперь не желал связываться с Азаматом по какой бы то ни было причине, словно он был прокаженным.

Койка Ерлана пустовала. Инспектор, кряхтя, поднялся с постели и подошел к окну. Солнце уже выглянуло из-за дальних пятиэтажек; на улице Рыскулбекова царила обычная в это время пробка в направлении центра; многочисленные прохожие, запахнувшись от промозглого ветра, спешили по своим делам. Жизнь в районе кипела. Подумав, участковый принял твердое решение уйти из этой проклятой квартиры – в конце концов, у него много других дел, включая поквартирный обход как раз этого самого квадрата улиц.

Одежда снова была помятой и выглядела на этот на порядок ужаснее, чем вчера. Безуспешно потратив пять минут на попытки выровнять складки на форменных брюках, инспектор вышел в коридор, дабы найти Ерлана и отказаться от дальнейших совместных мучений.

В прихожей, однако, инспектор резко остановился, прервав на середине монументальный зевок. Причиной тому был громадный, во всю стену рисунок пятиконечной звезды в круге. Звезда была нарисована чем-то ярко-красным – скорее всего, маркером, но выглядело это очень похоже на свежую кровь. Звезда была перевернута, а в центре зиял довольно узнаваемый облик князя мира сего – с изогнутыми рогами, оттопыренными ушами и безмерно мерзопакостным взглядом.

Касымов чертыхнулся было, но тут же прикрыл рот ладонью и поспешил на кухню.

Ерлан как ни в чем не бывало пил чай в обществе хозяйкиных детей. Заметив испуганный взгляд инспектора, он спросил:

- Ну как тебе картинка? Неплохо нарисовано, да?

- Это ты сделал? – выдохнул Азамат.

- Я, конечно, понимаю, что ты полицейский и потому обладаешь талантом видеть преступника в каждом встречном, - рассудительно сказал Ерлан, макая в чай печеньку. – Но мозг иногда тоже полезно включать. Зачем мне рисовать эту чертову фреску, если я так же, как и ты, заинтересован, чтобы все это быстрее закончилось? Да и ты сам свидетель, что я всю ночь проспал на соседней кровати. Нет, это чьи-то выходки, либо нашего наглого духа, либо каких-то хулиганов. Кто знает, может ваш капитан был прав?

- Ну да, это хулиганы швыряли нас о стены, - протянул инспектор. – Только вот какие-то невидимые хулиганы попались.

- В любом случае, не мешало бы разузнать, кто в этом доме рисует, - предложил Ерлан. – Ты видел, как точно изобразили Сатану? Просто как с фотографии рисовали.

Инспектор немного успокоился и принял участие в церемонии утреннего чаепития. Тем временем в квартиру осторожно зашла Галина и попросила вернуть ей выроненный вчера телефон. Увидев рисунок, Галина ахнула и сразу предоставила нашим следователям кандидатуру подозреваемого.

- Это сатанисты из седьмого дома, - безапелляционно заявила она. – Есть там одна ужасная секта – пьют кровь, ритуалы разные устраивают. И вот такие гадости, как эта, у них повсюду нарисованы. Ужас что они творят, даже в подъезд зайти страшно. Это точно они, теперь мне все ясно, кто тут хулиганит. Надо звонить полиции, пусть их арестуют.

- Успокойтесь, гражданка, - попросил инспектор. – Вообще-то, я тоже из полиции. Сейчас сходим и со всем разберемся.

- Я с вами, - немедленно заявила Галина.    

- Вы же сказали, вам страшно, - напомнил Ерлан.

- Если необходимо помочь в поиске хулиганов, я готова пойти хоть в ад! – гордо возразила Галина. – Слишком много всякого отребья в нашем дворе объявилось за последние годы. Понаехали всякие…

Подъезд, в котором проживали сатанисты, действительно вызывал не самые радостные эмоции. Правда, все лозунги, криво нацарапанные на стенах, были направлены против сатанистов и являлись, видимо, плодом творчества их врагов. Под номером квартиры на втором этаже красовалось число 666, выгравированное на блестящей металлической табличке. Кто-то успел перечеркнуть табличку краской из баллончика и разрисовать дверь различными короткими ругательствами, самым приличным из которых было «Изыди».

Дверь открыл высокий молодой человек в черной водолазке и, соответственно, непроглядно черных джинсах. Пряжка на ремне представляла собой восьмиконечную звезду. Глаза парня, красные и утомленные, были подрисованы, а волосы слегка всклокочены. В целом своим обликом подозреваемый напоминал солиста британской рок-группы «The Cure». От парня исходил сильный запах алкоголя.

Увидев парня, Галина перекрестилась. Однако явные признаки испуга выказала не она, а подозреваемый. Заметно отшатнувшись, он указал на нее пальцем и заявил:

- Ну нет, вы сюда не зайдете. Достаточно, что она со своими подельницами весь подъезд расцарапали проклятиями в наш адрес.

- Это не я! – в негодовании воскликнула Галина. – Вы сами это рисуете, отродье бесово!

- И зачем это нам, позвольте спросить?

Инспектор вмешался в разговор для предотвращения дальнейшей эскалации конфликта. Он показал служебное удостоверение, объяснил цель визита обычным поквартирным обходом, затем поблагодарил Галину за помощь и попросил ее вернуться домой. Соседка с неохотой подчинилась. А Азамат и Ерлан с разрешения парня вошли в квартиру.

Вопреки ожиданиям, стены в квартире не были измазаны кровью, и клеток с мучениками тоже не наблюдалось. Квартира была однокомнатная, и на стене в комнате висела только одна картина – с изображением перевернутой звезды в круге, но без лика нечистой силы в центре. Инспектор сразу заметил этот рисунок и, переглянувшись с Ерланом, спросил хозяина:

- Как ваше имя и род занятий, почему находитесь дома в рабочее время?

- Меня зовут Бельфегор, а по паспорту - Рома Богомолов, - с готовностью ответил парень. – Работаю системным администратором в торговой компании. В данный момент нахожусь дома, поскольку сегодня суббота.

Инспектор растерянно почесал макушку под форменной ушанкой. С этой нечистью он и забыл про наступившие выходные. Чтобы сгладить неловкость, участковый быстро спросил первое, что пришло в голову:

- Квартира оформлена на вас?

- Ну да, на меня, могу документы показать, - утвердительно кивнул Рома. – Мама когда-то купила, прежде чем переезжать в Новосибирск. Она с сестрой там сейчас, у них там бизнес, а я здесь живу.  

Ерлан решил не тянуть дальше с отвлеченными расспросами и бухнул прямо:

- Вы сатанист?

- Конечно, - не стал таиться Рома. – Но законы я не нарушаю, в секте не состою. Так что не понимаю, какие ко мне могут быть…

- А разве сатанисты – это не секта? – перебил Ерлан.

Рома улыбнулся – по всей видимости, он не впервые выдерживал подобный допрос.

- Дома я никого не собираю, агитацию не веду, деньги с людей не беру, - вздохнув, сказал хозяин квартиры. – Ко мне часто приходят друзья, ритуалы мы, конечно же, проводим, но не здесь, и, поверьте, никаких кровавых жертв мы не приносим и за все годы не причинили вреда никому. Мы сатанисты, но законодательство чтим, поскольку человеческие законы – это истинное порождение нашего господина.

- Ну да, чем больше я их читаю, тем более в этом убеждаюсь, - согласился инспектор и, вытащив из кармана свой мобильный телефон, показал Роме фотографию звезды из девятого дома. – Узнаете, у вас на стене висит такая же?

Рома сразу заинтересовался и очень внимательно исследовал рисунок.

- Кто это нарисовал? – спросил он.

- Есть мнение, что вы, - ответил инспектор.

- Ну да, как только я увидел с вами эту ненормальную из соседнего дома, я сразу понял, кто вас на меня навел, - проговорил Рома, продолжая водить пальцами по экрану телефона. – Она весь двор запугала, то машину не так поставили, то мусор найдет выброшенный и первого встречного в этом обвиняет. И каждый раз ее воспаленный мозг придумывает какое-то обоснование для новой дикой версии, только вот логика, как правило, хромает.

- Это сатанинский символ? – спросил Ерлан. – В вашем дворе вы – единственный сатанист.

- Ну, во-первых, такой символ используют не только наши адепты, - сказал Рома, возвращая телефон владельцу. – Это пентаграмма или пентакль - один из самых древних символов. Во многих практиках ее используют в качестве защиты или привлечения денег. В моем понимании – это энергия Космоса, входящая сквозь верхнюю чакру сквозь все наше тонкое тело. Эта энергия расширяет сознание, дает силы, продлевает жизнь. Именно по этой нити наша душа впоследствии уходит наверх, чтобы соединиться со вселенским Демиургом.

- А я думал, души таких, как вы, уходят только вниз, - предположил Ерлан.

- Так тоже бывает, - согласился Рома. – Вот только Демиург – он повсюду. Так что без разницы, вверх или вниз мы уйдем после смерти. А можно поинтересоваться – если предположить, что эту звезду нарисовал не я, то кто это мог сделать?

Инспектор замялся и поднял было руку, чтобы остановить Ерлана, но тот быстро ответил:

- В той квартире завелось что-то вроде полтергейста. Стуки, записки с потолка, вода и огонь. Звезда появилась в течение этой ночь, когда все спали.

Рома едва не задохнулся от восторга.

- Это правда? – воскликнул он. – А можно мне туда сходить?

- Вам что-то известно, кто может быть причастен к этому, кроме вас? – строго осведомился инспектор.

- Вы не понимаете, это ведь знак нашего господина! – засиял Рома. – Он открыл для нас портал в нижний мир, и это произошло так близко! Ну конечно, я к этому причастен, только не физически. Портал появился благодаря молитвам, которые читали господину мои друзья и я в течение нескольких лет. Позвольте мне сходить туда с вами, я пройду через этот портал и, возможно, найду там Грааль!

- Ну конечно, псих, так мы тебя с собой и взяли, - отрезал Ерлан. – Скоро тебе придется доказывать следователю, что это не ты устроил погром в той квартире. Ущерб потянет на круглую сумму.

- Может, в вашем понимании я и псих, но не дурак, - уже более спокойным тоном сказал Рома. – Я только два часа как вернулся с корпоратива. Ну, знаете, старый новый год и тому подобное, потом афтепати и так до утра гуляли целой толпой. Несколько кабаков обошли, и в каждом вам подтвердят, что ночью я был не дома. Раз вы меня с собой не берете, и вопросов ко мне больше нет, может, больше не будете тратить свое время? Спать очень хочется.

Несмотря на внешнюю дружелюбность Ромы, инспектор и Ерлан почувствовали себя значительно лучше, когда вышли из подъезда во двор. Было в квартире Бельфегора что-то невидимое, но сильное, сжимающее голову, словно огненный обруч, и беспощадно давящее.

- Вот сектант чертов! – выругался Ерлан. – И ведь ничего не боится, открыто хамит.

- Думаю, он не врал, - заключил инспектор. – Ему нет смысла врать. Остается продолжать расследование в квартире.

Во дворе к инспектору подошла Галина. Узнав, что у сатаниста есть алиби, она сказала:

- Так он не один действует, у него целая шайка таких же негодяев. Сам отдыхал, а его дружки все это устроили. Ну, это легко можно доказать, стоит только хорошо за них взяться. Я сделала все, что от меня зависит, теперь сами решайте, что с ними дальше делать. Не сможете разобраться с нечистью – я буду знать, кто виноват. У вас тоже есть начальство, так что…

- Уважаемая, я вас попрошу… - выдохнул инспектор, пытаясь остановить зарвавшуюся соседку.

Галина взглянула на потускневшие звезды на погонах лейтенанта и вспомнила, что говорит с представителем власти.

- Извиняюсь, просто из-за этого я вся на нервах, - быстро заявила Галина. – Ну да черт с ними, с этими сатанистами, как говорится. Я только что заходила в квартиру, там снова было возгорание в санузле, и еще вода натекла с потолка в детской комнате. Сатанисты могли нарисовать свой символ, но вряд ли они… Я сама видела, как огонь и вода возникают из ничего… Мне вчера соседи передали, что в городе есть Оракул, который может связаться с этим духом и понять, что ему надо от этих несчастных жильцов. Не всю ведь жизнь им мучиться.

- Что за оракул? – спросил Ерлан.

- Сама я там не была, потому что Оракул принимает не всех, - призналась Галина. – Но те, кто были, рассказывают, узнать там можно очень многое и о себе, и о будущем. Это девочка, она живет за городом, в Кощах.

- И вы думаете, она нам поможет?

- А у вас есть другие идеи? – Галина, подбоченившись, посмотрела на растерянных мужчин. – Вы ведь даже не знаете, что там в квартире происходит. А тут хотя бы есть шанс, что начнете как-то распутывать это дело. Да, хозяйке из вашей квартиры я это уже сказала, и она просила, чтобы вы поехали к Оракулу как можно скорее.

- Это, конечно, не бесплатно? – предположил Ерлан.

- Точно не знаю, но как мне сказали, обязательной платы там нет, - сказала Галина. – Каждый дает сколько может. 

- Адрес какой? – спросил инспектор.

Галина молча протянула ему клочок бумаги с адресом.

- В Кощи на такси ехать – без штанов останемся, - резонно заметил Ерлан. – А на автобусах только с пересадками, да и долго это.

- Не надо такси и автобусов, - успокоил его инспектор. – Нам дядя Абдулла поможет.

Было часов одиннадцать утра, и я весело размахивал лопатой, очищая территорию парковки. После чая и свежего пончика на морозном воздухе работа спорилась.

Со стороны девятого дома на парковку вошли инспектор Касымов и Ерлан. Лица у них были такие, словно ночь не задалась: синяки, царапины, в глазах усталость и даже отчаяние. Ерлана до этого момента я видел только дважды: когда полицейские вели его в наручниках, и вечером сквозь окно, когда Ерлана усердно била об потолок квартиры нечистая сила. Он, однако, поздоровался со мной как со старым знакомым. Такая у него была черта – с первого взгляда становиться для каждого стародавним другом.

Азамат объяснил, что надо по делам съездить в Кощи, а другой машины нет. Я был не против помочь, но оставлять парковку без присмотра не мог. После недолгой дискуссии решили, что в Кощи едем мы с Ерланом, а инспектор останется присматривать за вагончиком и парковкой. Днем клиентов всегда мало, а приехать мы собирались часа через два максимум. Я посоветовал участковому надеть поверх полицейской рубашки мою спецовку, чтобы не пугать людей, и мы с Ерланом отправились в путь.

«Мерседес» у брата старый, но с мощным двигателем, до Кощи мы долетели очень быстро. Оракул проживал в пятиэтажке из красного кирпича недалеко от въезда в поселок. Мы зашли в подъезд и позвонили в обычную квартиру на первом этаже. Нам открыла благообразная женщина средних лет и сразу же пригласила войти, даже не спрашивая, кто мы такие и зачем пришли. Она провела нас на кухню, где на столе уже были готовы две пустые чашки, и принялась угощать нас чаем.

Ерлан кашлянул и начал было:

- Мы тут хотели…

- Я знаю, кто вы, - кивнула женщина. – Агата сейчас пишет дипломную работу в своей комнате, но она предупредила меня о вашем визите. Придется немного подождать.

- Это Галина вам позвонила? – спросил Ерлан.

- Кто такая Галина? – женщина с удивлением подняла бровь.

- Неважно, - пробормотал Ерлан. – У нас такое дело – нечисть в квартире завелась. Никак справиться не можем. Вот нам и посоветовали…

- Меня зовут Нелли, - представилась женщина. – Я мама Агаты.

- Нам сказали, что она может…

- Да, Агата необычная девочка, - подтвердила Нелли. – Многие хотят попасть к ней на сеанс, но если человек случайный или плохой, то он не сможет приехать – обстоятельства помешают. Она ничего специально для этого не делает, просто так получается. Агата – не экстрасенс и не святая. Она – проводник, с ее помощью силы из других миров могут общаться с нами. И мы, соответственно, тоже можем получать информацию обо всем, что нам необходимо. Стопроцентной гарантии она, конечно, дать не может – ведь она не несет ответственности за то, что говорят духи.

- То, что творится в квартире, конечно, малообъяснимо, но происходит явно в нашем мире, - заметил Ерлан.

- Нечисть часто гостит в реальности, но проникает она к нам только через порталы, - сообщила Нелли. – А порталы ведут в параллельные миры либо в загробное царство.

- Агата выступает проводником для случайных собеседников или ее устами говорят какие-то определенные личности с того мира?

- Да, почти всегда это кто-то определенный. Ее способности проявились с тех пор, как ей исполнилось двенадцать. Она начала говорить разными голосами, предсказывать разные происшествия, несчастные случаи, падение валюты. Потом мы заметили, что в ее образах проскальзывают некоторые закономерности. Я завела тетрадь и начала отмечать разные особенности ее голоса, поведения и предсказаний. Так удалось выделить семь постоянных образов. Другие бывают редко, но их я тоже записываю.

- Что это за образы? Агата превращается в другое существо, когда предсказывает?

- Нет, внешне она остается той же девочкой, лишь голос меняется. И еще - может, она оденется немного по-другому. Некоторым из них не нравится женская одежда.

- Почему это?

- Может быть, потому, что все семь постоянных подселенцев – это мужчины.

- Как вы это определили?

- Ну, это дело не одного дня. Мы провели большую работу. Они ведь редко говорят что-то определенное, почти каждое предсказание надо расшифровывать. В течение года мы по мельчайшим деталям установили, что все семеро жили в прошлом, в разных местах земли. Только один из них – уроженец нашей области. По его указаниям мы выехали в степь и нашли могилу святого. Он был известным целителем и умер шестьдесят лет назад. Теперь приходит к моей дочери. Он часто нам помогает – к нам ведь обращаются и как к знахарям. А если человек пришел, то отказать ему не можем, приходится Агате вызывать дух целителя.

- Кто же поможет нам в этот раз? – задумался Ерлан.

- Этого я не знаю, - сказала Нелли. – Но каждый раз, стоит задать вопрос, приходит именно тот дух, который может помочь именно в данном конкретном случае.

В соседней комнате послышался шорох, и на кухню прошла невысокая крепко сбитая девочка лет тринадцати. Она подтвердила, что готова к сеансу.

Все происходило в специально для этого предназначенной комнате, где не было никакой мебели, а только два тонких матраса на полу. Батарея в комнате случайно либо намеренно отключена, и там царит зверский холод. Агата полностью завернулась в длинную простыню, оставив открытым только лицо, и легла на пол. Ерлан сел на соседний матрас.

Мы с Нелли наблюдали сеанс сквозь приоткрытую дверь. Я держал наготове блокнот, который мне дала хозяйка дома – по ее словам, речь духа необходимо записывать, чтобы потом можно было расшифровать.

Ерлан вполголоса задал свой вопрос, после чего наступило молчание.

Спустя минуту после этого раздался низкий мужской бас. Мне пришлось протереть глаза и потрогать уши в стремлении убедиться, что этот голос, от которого дрожали стекла, исходил от завернутой в простыню девочки.

- Так ты Ерлан? – спросил дух. – Герман здесь. Я слышал твою просьбу.

Нелли многозначительно на меня посмотрела и шепнула:

- Это очень хорошо. Герман – один из семи. Он жил в начале прошлого века в Петербурге и был колдуном. Он должен вам помочь.

- Попрошу не мешать! – грозно воскликнул Герман так, что Нелли побелела и прижалась к стене. – Ты правильно сделал, раб божий, что пришел. Я вижу впереди много боли и страданий. Маленькие дети и старики, мужчины и женщины – все будут страдать в этом доме. Дом номер девять грязен – его надо очистить. Запомни, что надо сделать, ведь сегодня суббота.

Тут Герман начал говорить крайне непонятные слова. Потом я просматривал то, что записал, но расшифровать это не смогли ни я, ни Нелли, ни Ерлан:

- Сатурн, Орифиель, Набам, Аратрон, Дафокиель, Иофиель, Боель. Свинец, коса, пентаграмма. Голова тельца. Смесь квасцов, асафетиды, серы. Кипарис, ясень, чемерица – глиняная жаровня. Аб, Ход, Иах, Агиель, Зазель. Кассиель, Махатан, Уриель. Ну, и конечно, Абумалит, Ассеиби и Балидет. Запомнил?

Послышался неуверенный голос Ерлана:

- Ну типа того. А что делать-то надо?

- Я только что сказал, что делать.

Ерлан помолчал и выдал:

- Голову тельца мы, положим, найти сможем. А вот с кипарисами в этом городе не очень-то заладилось, особенно в это время года.

- Хорошо, - сказал Герман. – В таком случае отведите меня туда.

- В квартиру?

- Да, именно… Сейчас я отдохну, но снова появлюсь, как только придем на место. И не медлите, я должен быть там уже сегодня.

На этом обессиленная Агата заснула, а Ерлан вышел из комнаты и развел руками:

- Ничего не поделаешь, придется ехать на квартиру.

- Подождите немного, она должна проснуться, - сказала Нелли. – Я пока налью вам чаю.

Пока мы пили чай, Агата довольно быстро оправилась и ушла в свою комнату. Скоро оттуда раздался тоненький смешок. Затем Агата быстро пробежала через коридор и спряталась за дверным косяком.

Нелли как ни в чем не бывало продолжала пить чай. В самом низу дверного проема показалась голова Агаты. На этот раз девочка была одета в трико и футболку; ее длинные волосы были тщательно собраны.

- Абдулла-а! – позвала меня Агата тонким голоском. – Тебя ведь так зовут?

- Откуда она это знает? – удивился я, поскольку ни разу не назвал своего имени.

Нелли приложила палец к губам, и я замолчал, поняв, что это тоже часть сеанса.

Агата продолжала усмехаться.

- Абдулла! – проговорила она, ломаясь в дверном проеме. – А я все про тебя знаю! Я знаю такое, чего о тебе никто не знает! Хочешь, всем скажу?

Я вздрогнул – не каждый день слышишь такое. Почему-то даже обычные люди пугаются, когда кто-то говорит, что знает их тайны, и я не был исключением. К счастью, новый образ Агаты недолго меня мучил. Он переключился на Ерлана, несколько минут играл с ним, а потом Агата ушла в свою комнату.

Мы с Ерланом молчали под впечатлением.

- Давно его не было, - заметила Нелли. – Он очень редко выходит к людям. Думаю, вы ему понравились.

- Это был мальчик? – спросил Ерлан.

- Да, но не просто мальчик. Это нерожденная душа, мальчик, умерший во чреве, не успев согрешить. Ему сейчас около пяти лет, и он растет. Считайте, вас обоих ждет большая удача, раз он появился и заговорил с вами.

С меня чудес на сегодня было довольно. К счастью, на этот раз Агата вышла из своей комнаты в платье и с сумочкой, в своем нормальном облике. Ее мама осталась дома, а мы повезли Агату на улицу Рыскулбекова.

Там нас с нетерпением ждал инспектор. Он, конечно, забыл надеть спецовку и обязанности парковщика исполнял в полицейской форме. За время нашего отсутствия в вагончик заглянули трое клиентов, но тут же убежали, увидев полицейского. Потом мне долго пришлось им объяснять, что это не было спецоперацией, и они могут продолжать ставить у нас свои машины.

Я остался на парковке, а участковый с Ерланом повели Агату в дом.

Наши надежды на счастливый исход не оправдались. Правда, хозяйка встретила Агату с радостью, только ее маленькая забитая дочка сразу невзлюбила Оракула. Хозяйка накричала на дочку и прогнала ее в спальню, а Агата вошла в зал и попыталась вызвать Германа.

Затем началось нечто ужасное. Агата задрожала всем телом, ее лицо исказила гримаса нечеловеческой боли. Агата начала извиваться так, словно у нее отсутствовал позвоночник. Она дико закричала и взлетела под самый потолок. Ерлан и лейтенант подбежали к ней, чтобы опустить на пол, но Агата наградила их целой серией мощных пинков. Ерлан упал возле разбитого телевизора, а участкового Оракул отправил мощным ударом к противоположной стене.

Не пострадала только хозяйка Гульбану, которая, почуяв неладное, убежала в спальню и не выходила оттуда до самого утра. А Оракул еще некоторое время летал по комнате: бил мебель и срывал занавески. Через пять минут после начала вспышки Агата в изнеможении упала на ковер посередине зала.

Инспектор с трудом поднялся и привел в чувство Ерлана. С помощью воды из крана они воскресили Агату и, не сговариваясь, увели ее из квартиры, после чего Ерлан отвез замученную девочку домой на такси. Ни Нелли, ни Агата не смогли объяснить, что произошло, только попросили больше никогда не приходить.

В раздумье вернулся Ерлан в проклятую квартиру, но успокоения тут не нашел. В эту ночь ужасы продолжились, как и в предыдущую, только в еще большем масштабе. Огонь возгорался примерно каждые полчаса, а потоки воды из стен и потолка были такой силы, что сбивали с ног. Ерлан и участковый до трех часов ночи тушили огонь и вычерпывали тазиками воду из детской, кухни и зала. Чтобы не уничтожить полицейскую форму, и так уже порядком пострадавшую, инспектор ходил в майке и старых джинсах хозяина. Владелец квартиры, к слову, в продолжение всей нашей истории поднимался только несколько раз, чтобы сходить в туалет и закинуть в себя очередную порцию успокоительного – все остальное время он лежал на кровати в абсолютной прострации. Не поднялся он и под утро, когда мерзкий дух напал на детей. До этого спальня была относительно спокойным местом, но в эту ночь полтергейст проник и туда. Неведомая сила закрутила сына хозяев, когда он спал, и приподняла на метр над полом. Затем окно с треском распахнулось, и дух сделал попытку выбросить подростка в окно. Поскольку сама жертва по причине своей болезни не могла этому препятствовать, удержать сына смогла только мама. Дочка в страхе забилась в угол, а отец даже не пошевельнулся.

На крики хозяйки примчались чумазые, испуганные борцы с нечистой силой. Общими усилиями они втянули подростка внутрь дома и закрыли дверь.

На какое-то время нападения прекратились, да и сил ни у кого в доме уже не оставалось. Мать прикрыла сына своим телом, а Ерлан с участковым присели у стены, после чего все незаметно задремали.

Вскоре инспектора потревожил шум со стороны зала, разогнавший пелену дремы. Азамат поднялся и тихо вышел из спальни, не желая будить уставших товарищей. В зале было светло, а в том углу, где вчера Азамат видел дверь, образовались широкие ворота. Инспектор прошел на середину зала и увидел за воротами широкую площадку с тремя спускающимися вниз лестницами. Внизу было темно, и участковый побоялся идти туда. Вместо этого он прижался к стене и стал наблюдать.

Сначала мимо него в квартиру прошел высокий мужчина в синем рабочем комбинезоне. В руках он нес деревянный сундучок с различными инструментами. На вопросительный взгляд инспектора он кивнул и прошел в детскую комнату.

Затем с лестничной площадки вышла вчерашняя пружина с красным кубом вместо головы. Инспектора она испугалась и быстро прошмыгнула мимо него на кухню.

Потом незнакомцы повалили десятками. Тут были и люди – бледные, изможденные, - и множество существ явно не земного происхождения: прыгающие, ползающие, квакающие, бегающие по стенам и прочие. На Азамата они, как правило, даже внимания не обращали. Кто-то из них оставался в зале, но большинство рассредоточилось по остальным комнатам.

Наконец, из дверей появилась прекрасная женщина с длинными черными волосами. Одежды на ней не было абсолютно никакой, кроме большого ожерелья, зато ее формы поражали своими размерами и совершенством. Она подошла к инспектору и взяла его за руку. Измученный, обделенный людским вниманием участковый, конечно же, не смог устоять. Повинуясь желанию, он лег на диван в зале, а феерическая женщина села на него сверху и принялась костяным гребнем расчесывать свои роскошные волосы.

Азамат, казалось, был на верху блаженства. Но внезапно он почувствовал внизу острую боль – словно острый кинжал вонзили в его самое сокровенное. Инспектор попытался закричать, но не смог – перехватило дыхание. Его мозг давал мышцам сигналы сбросить тяжелую ношу, но тело словно парализовало. Женщина, улыбаясь, перестала расчесываться, взяла гребень за ручку, словно нож, и навалилась на участкового всем телом. Правой рукой она обхватила его шею и принялась с неимоверной силой душить. А гребнем в левой руке она немилосердно резала инспектору грудь. Боль была несусветная. Все, что мог в этот момент делать Азамат – это едва слышно хрипеть.

Эта пытка продолжалась долго, и жизненные силы практически покинули инспектора. Образ женщины растворился – теперь на него давила гигантская серая масса, заполонившая собой весь мир и все его существо. Вселенная будто свернулась в маленькую белую точку, а потом и эта точка медленно погасла на черном экране – последнее, что помнил Азамат.

- Пошла вон!

Шею отпустило, и поток свежего воздуха хлынул в легкие. Инспектор судорожно вдохнул и увидел, как женщина поворачивается к нему спиной и медленно отходит на середину зала.

- Пошла отсюда, я сказал! – это кричал Ерлан, неожиданно появившийся у дивана и мощным ударом согнавший незнакомку с умирающего Азамата.

Женщина повернулся к ним лицом. Она была все так же прекрасна, только длинные волосы совершенно поседели. Теперь она не улыбалась, но и подчиняться требованию Ерлана не собиралась.

- Просыпайся, пора выходить! – Ерлан принялся что есть тормошить инспектора за плечи.

- Да я и так не сплю… - пробормотал лейтенант и… проснулся.

Инспектор сидел у стены в спальне – там же, где засыпал накануне. Его тело сотрясалось от диких приступов кашля. Рядом на корточках присел Ерлан и стучал Азамату по спине. Было уже утро, дети с хозяйкой завтракали на кухне, а хозяин по обыкновению спал.

Лейтенант отдышался и схватился за майку. Она была совершенно мокрой, но не от пота.

- Ты весь в порезах! – Ерлан сочувственно указал на несколько длинных ран, появившихся на груди и животе инспектора.

- Это кто меня так? – испугался лейтенант, морщась от ноющей боли.

- Ну кто, ты же сам видел кто, - сказал Ерлан. – Скажу честно, я на твоем месте тоже бы не стал ломаться.

- Ты тоже ее видел? – инспектор удивленно посмотрел на своего спасителя.

- Ни фига себе – видел! – присвистнул Ерлан. – Я его только что с того света вытащил, а он говорит – видел!

- Так это был не сон?

- Это был астрал, - сообщил Ерлан. – Не люблю туда ходить, особенно в таких местах, как эта квартира, но этот случай был исключительным. Видишь, как она тебя отделала? Ты вполне мог уйти навсегда. Люди вот так и умирают – думая, что во сне.

- Астрал? Какой, на фиг, астрал? Его же не существует.

- Этих порезов тоже не существует? – иронично переспросил Ерлан. – Тебя надо перевязать, иначе грязь занесешь в таких условиях. Где-то я тут видел аптечку.

Перевязывая товарища, Ерлан поделился своими знаниями в этой области:

- Ты, вообще-то, счастливчик. Многие люди годами ждут такой встречи. В смысле, не для того, чтобы их порезали, а для общения с тем миром. Если уметь с ними обращаться, такие твари могут стать проводниками в нижние миры.

- А зачем ходить в нижние миры? – не понимал инспектор.

- А зачем люди путешествуют в другие страны, континенты? Чтобы получить новые знания, техники, познакомиться с кем-то. И для нашего мира такие путешествия имеют вполне конкретное полезное значение. Откуда, по-твоему, у людей деньги, яхты, все эти любовницы, любовники и прочие удовольствия? Все это оттуда – из нижнего мира. Особенно деньги. Ты же сам почувствовал, сколько счастья может внушить такая тварь. Только вот потом они, сволочи, все, что дали с лихвой забирают. Поэтому в мире так мало богачей и счастливчиков. Это те, кто знают, как вести себя с пришельцами из нижних миров.

- Их можно убить? – заинтересовался лейтенант.

- Конечно. Это зависит от того, с кем ты встретился. Бывают такие мелкие, что их можно просто ботинком раздавить. А бывают такие, что твоя сегодняшняя подружка по сравнению с ними – это еще цветочки. Когда я начинал заниматься всеми этими вещами, я несколько раз отправлялся с другом в ночной лес. Мы проводили специальные ритуалы, чтобы вызвать пери. Это такой дух, который может принести и деньги, и все прочие радости этого мира. Но она к нам не пришла. Не знаю, почему, но деньгами в этой жизни я обделен.

Тут Ерлан тяжело вздохнул.

- А это кто была? – спросил инспектор. – Она, пери?

- Было немного времени, чтобы понять, - задумчиво ответил Ерлан. – Скорее, это была албасты, а не пери. Седые волосы, когти – это больше характерно для нее. И вода – со вчерашнего дня в квартире очень много воды. Албасты связана именно с водой. Из того портала, куда я пытался ее прогнать, вышло еще несколько джиннов. Все они сейчас тут, но увидеть их можно только в астрале.

- Откуда они появились? Их же раньше не было.

- Да вот я и сам думаю, откуда. Нашествие в таком масштабе началось сразу после появления Агаты. Не Герман ли это нам устроил? Он ведь был колдуном.

В квартиру вошла Галина. В последние дни хозяева не закрывали дверь на ключ, поэтому войти мог любой желающий. Галина подошла к хозяйке и сообщила:

- Я тут нашла адрес Айгуль. Да, да, той самой, которая победила на «Битве экстрасенсов».

- У нас уже был экстрасенс – не помогло, - вздохнула Гульбану.

- Ну, может, он был не так силен, или не по таким делам специализировался? – предположила Галина. – Не сдавайся так быстро, у тебя ведь дети, куда вы пойдете, если бесы окончательно квартиру загадят? Айгуль очень хвалят, она поможет.

Гульбану покорно склонила голову. Женщины оделись и пошли к Айгуль. В их отсутствие полтергейст вел себя спокойно. Спустя час Гульбану вернулась и сказала, что Айгуль в отъезде, но ее помощник дал им телефон Софии – хорошей знакомой Айгуль. София сейчас занята, но обещала подойти, как только освободится.

- Только зря ходили, - заключила Гульбану в отчаянии.

К обеду дух активизировался. Ерлан и Азамат снова бегали по квартире с тазиками, тушили огонь, черпали воду. Потом на кухне взбесилась мебель, стол перевернулся и огрел инспектора по спине. Пока Ерлан усмирял мебель, открылся газ, а на сушилке загорелось полотенце. Это был страшный момент, потому что обоих борцов с нечистью парализовало, и они с ужасом смотрели, как в комнате накапливается концентрация газа, в то время как тлеющее полотенце вот-вот разгорится в полную силу. Языки у обоих мужчин тоже отнялись – в точности как у инспектора в эту ночь, только теперь все было наяву. Гульбану пряталась в спальне от разбушевавшегося духа и помочь не могла. Казалось, нашим героям на этот раз пришел конец.

Входная дверь оглушительно хлопнула, и в коридоре раздались быстрые легкие шаги. В кухню вбежала блондинка в светлом пуховике и сразу направилась к плите. Перекрыв газ, она сорвала горящее полотенце и бросила его на пол в лужу воды, после чего придавила ногой в белом сапожке. Затем она открыла настежь окно и только тогда подошла к корчившимся на полу борцам с полтергейстом и помогла им подняться. Втроем они прошли в спальню, и тут блондинка представилась Гульбану:

- София, мы с вами говорили по телефону.

- Долго вы шли, - только и смогла выговорить хозяйка.

- Да, теперь вижу, что надо было появиться раньше, - согласилась София.

- И как, вы нам сможете помочь?

- Постараюсь. Для начала расскажите мне все по порядку. И вас, уважаемые мужчины, я тоже попрошу остаться. Ваши впечатления очень важны для меня.

Пока участники происшествия пересказывали ей подробности, София разглядывала комнату, притихших детей и спящего мужа.

- А сны тоже рассказывать? – осторожно поинтересовался инспектор, побаиваясь, как бы его не подняли на смех.

София, однако, не была настроена на веселье.

- Особенно сны, - подтвердила она. – Люди склонны легкомысленно относиться к этой части своей жизни и очень многое теряют – ведь в снах содержится масса информации об окружающем мире и о будущих событиях.

- Ну что я вам скажу, господа, - объявила София, выслушав очевидцев. – Все это, конечно, очень печально, но не запущенно. Вы много времени провели в квартире с порталом в нижний мир и своими действиями только расширили его до огромных размеров. Видели бы вы, кого только сейчас я не наблюдаю в этой комнате. Хотя, сдается мне, один из вас обладает прекрасным видением, но не пользуется им. Или пользуется, но почему-то ситуация от этого не улучшается.

И София очень строго посмотрела на Ерлана. Тот, в свою очередь, с вызовом взглянул на нее. С этой минуты они стали непримиримыми врагами.

- С этим разберемся потом, - проговорила София. – А сейчас надо почистить комнаты и закрыть портал – я тут меньше пятнадцати минут, но уже устала держать всю вашу нечисть в защитных сферах.

Раздался ощутимый треск, и с потолка на голову Софии упала записка со словами «Ничиво у тибя ни палучится». София улыбнулась и посмотрела на мужчин:

- Мне понадобится ваша помощь. Покажите, где вы видели портал. А вы, пожалуйста, сходите во двор и принесите чистой земли из-под дерева.

- Где я сейчас найду землю? – грубо отозвался Ерлан, которому все это чрезвычайно не нравилось. – Там все в глубь метров на десять промерзло.

София посмотрела на него долгим выразительным взглядом, от которого даже инспектор поежился. Ерлан нехотя поднялся.

- Земли надо немного, одной горсти хватит, - подсказала ему вдогонку София. - И не задерживайтесь там.

Слышно было, как Ерлан, уходя, бурчит себе под нос: «Раскомандавалась тут». 

В зале София безошибочно определила место, где инспектор видел во сне ворота.

- Близко не подходите, лучше стойте у двери, - посоветовала она и принялась выкладывать из сумочки на полку серванта свой инвентарь. Участковый издали с интересом рассматривал карманный молитвенник, восковые свечи, пузырек с водой карты и прочую мелочь.

- Вы все очень правильно рассказали, - говорила София, зажигая свечу и начиная брызгать вокруг водой из пузырька. – Все, кого вы видели – это сущности из нижнего мира. Взять хотя бы ту пружину. Это чужеродная программа, которая внедряется в ментальное тело человека и заставляет идти на самые разные поступки, которые вредят ему самому и всем окружающим. Ползающие, прыгающие и прочие гады – это мелкие сущности, наносящие вред либо здоровью, либо делам человека. С этими справиться не составит особого труда. А вот та, что вас душила – это очень сильная гадина.

- Это албасты или пери, Ерлан сказал, - подтвердил инспектор.

- Ну да, тут он прав, - согласилась девушка. – Я называю таких кикиморами. Это очень вредная сущность из водяного мира. Изгнать ее исключительно трудно, одной мне не справиться. Мне понадобится вся ваша помощь и энергия. В этом доме много сущностей, связанных со стихиями воды и огня. Есть немного воздушных сущностей, а вот земляных нет. Поэтому земля, которую несет ваш друг, очень нам поможет.

- Он мне не друг.

- Вы так уж от него не отнекивайтесь. Вам тут столько пришлось пережить вместе, что теперь вы навеки повязаны, уж извините. Не очень-то он и плох. Он, конечно, лентяй и ведет асоциальный образ жизни, но у него большие способности.

- Вы считаете, он мог очистить квартиру самостоятельно, но не делал этого по каким-то причинам? – высказал свою догадку инспектор.

- Да, именно так я и считаю, только не могу понять, зачем ему это.

- Ерлан сказал, что та сущность, которая душила меня, могла привести его в нижний мир и показать, как заработать деньги, - быстро сказал участковый и тут же почувствовал себя последним негодяем, так как выдал друга.

София посмотрела на инспектора с доброй улыбкой и успокоила:

- Ну, не надо так казнить себя, я ему не скажу о ваших словах. Зато теперь мне понятны его мотивы. Я всегда удивлялась таким специалистам, как он. Играют с огнем и хотят остаться целыми. Они не понимают, что эти сущности – чистое зло в самом кристальном его проявлении. С ними невозможно получить истинное богатство, даже если речь идет о самом обычном богатстве, выраженном в деньгах. То есть, деньги-то они дать могут, и очень много денег, но нанесут удар в чем-то другом – как правило, по здоровью или по личной жизни. И будет очередной миллионер, живущий в постоянном страхе и болеющий от этого самыми страшными заболеваниями. Такие в старости обычно говорят, что готовы миллионы отдать за спокойную здоровую жизнь, но это, как известно, в магазине не купишь. В этом мире, как и в любых других мирах, все всегда находится в равновесии. Так что ничего хорошего эта сущность вашему другу не принесла бы ни в каком случае. Зря он надеялся. А теперь, Азамат, попрошу принести мне ведро воды.

Спустя некоторое время приготовления к очищению квартиры были закончены. Полтергейст затаился, словно чувствуя, как к его мерзкому горлу приставили острое лезвие бритвы, и скоро за свои проделки он получит по заслугам.

Каждую комнату очищали по очереди, София шла впереди, читая молитвы, перебирая четки и брызгая водой. Позади шли Ерлан с рассыпанной землей на тарелке и инспектор с ведром, полным воды. София тщательно выискивала каждую сущность, огненных гадов отправляла в воду, а водяных – в землю. Прочих растворяла и сразу бросала в портал. Перевернутую мебель мужчины сразу устанавливали в правильное положение – то есть наводили наиболее возможный полный порядок. На кухне София остановилась у плиты и обернулась к инспектору.

- Я сейчас чувствую тех четверых, которых вы видели в астрале. И это не сущности, это люди. Они сейчас уже мертвы, но когда-то они жили в этом здании или в частном доме, который раньше существовал на этом месте. Что-то привязало их к одному месту, теперь они считают, что продолжают жить, и что это именно их квартира, а не чья-то еще. Бедные, бедные! У них очень низкий уровень сознания, и энергии тоже очень мало. Все это мешает им уйти, и они не могут переродиться, пока будут привязаны к этой квартире.

- Что же делать? – спросил инспектор.

- Я сейчас отвяжу их от этого места, - ответила София. – Им надо уйти наверх, в иной мир.  

В течение часа София почистила всю квартиру, сущностей отправила туда, откуда они пришли, и намертво закрыла портал. Пришлось повозиться с кикиморой – та никак не давалась и ускользала. София велела закрыть дверь и поставила внутри зала энергетическую броню на стены, пол и потолок. Затем она вынула из сумочки самую настоящую волшебную палочку.

- Вещь очень сильная, я ее использую в самых крайних случаях, - сказала София. Тут же она поймала жадный взгляд Ерлана и охладила его пыл: - Нет, я не смогу вызвать дождь или создать букет одним только взмахом волшебной палочки. Такого в реальности не бывает. Мы используем такие предметы только в целях лучшей концентрации. Так что не надо мечтать и давайте работать.

Ерлану и лейтенанту достались роли загонщиков. Они долго бегали по всей комнате, залезали на сервант, прыгали на пол и диван, пытаясь достать кикимору, но та убегала. Под конец инспектору стало казаться, что он действительно слышит мерзкое хихиканье, когда сущность в очередной раз ускользала из его рук. В итоге человеческое сознание одержало верх над примитивной хитростью кикиморы. Ей устроили засаду, София ухватила мерзость волшебной палочкой, а Ерлан обхватил ее с другой стороны, чтобы не убежала, после чего кикимору под печальное хихиканье вытолкнули в портал, и София сразу же его запечатала.

Затем в квартире наступила нереальная тишина, в существование которой жильцы уже перестали верить. Гульбану была вне себя от радости, но София спустила ее на землю, сказал, что все легко может повториться.

Улыбка на лице Гульбану моментально погасла.

- Не надо так говорить, - вздохнула она. – Нам и так тяжело.

- У меня правило все доделывать до конца, - сказала София. – Если я сейчас уйду и так тут все оставлю, дух проявится снова. А все потому, что он не где-то вовне. И добро и зло находятся внутри каждого из нас, вот только кто-то может контролировать своих демонов, а большинству людей это не удается.

- Это все он, да? – начала закипать Гульбану, искоса поглядывая на спальню. – Пьет, на работу не ходит, спит целыми днями. Извелась уже с ним. А он еще и колдует, выходит…

- Успокойтесь, пожалуйста, - попросила София. – Нет, ваш муж тут ни при чем. То есть, он имеет косвенное отношение, но источник полтергейста вовсе не он. Скажите, вы что-нибудь слышали про мыслеформы? Ну так вот, я вам расскажу. Вы уже убедились, что помимо людей, животных и растений, на этом свете есть место и для астральных сущностей. Также существуют ментальные сущности – паразиты, созданные негативными эмоциями. Например, пружина, которую видел Азамат – это программа, то есть типичная ментальная сущность. Ни для кого уже не секрет, что наши мысли и эмоции имеют обыкновение трансформироваться в реальность. Особенно сильные и негативные из них образуют мыслеформы – мы еще называем их лярвами. Это очень вязкий и липкий сгусток материи, который цепляется ко всем людям в зоне досягаемости и заставляет совершать необдуманные поступки. Полтергейст – это очень сильная лярва, созданная подавленными эмоциями подростков. Это одна из самых разрушительных мыслеформ, которая ненавидит всех и вся. Молитвы на полтергейста не действуют, а лишь раздражают еще сильнее. Как любая эмоция, полтергейст может неожиданно стихнуть и так же внезапно проявиться в самой ужасной форме.

- И кто же это? – в страхе прошептала Гульбану. – Неужели мой сын?

- Нет, боюсь это не он, - покачала головой София. – Этот полтергейст порожден вашей дочерью.

- Но почему? Это ведь невозможно!

- Я не знаю, почему, но надеюсь, вы мне расскажите.

- Откуда я могу это знать?

- Господа, - София обернулась к инспектору и Ерлану. – Мы сейчас зайдем в детскую и поговорим наедине. Вам придется нас дождаться. А вас, Гульбану, я попрошу разбудить мужа – его участие тоже необходимо.

Гульбану пришлось приложить немало усилий, чтобы разбудить утомленного бездельем благоверного. В итоге его все же притащили в детскую, и супруги остались там с Софией. Ерлан, конечно же, стал подслушивать, но и без того было прекрасно слышно, как Гульбану плачет, а ее муж что-то мямлит себе под нос. Потом они звонили куда-то по телефону.

Спустя полчаса Гульбану вышла в слезах, но похоже, решительно настроенная. Муж уныло побрел за ней в спальню. Они заперлись с детьми, поговорили недолго, а потом принялись одеваться. Сын остался дома, а родители с дочкой уехали.

- И что вы им сказали? – не вытерпел Ерлан, как только входная дверь захлопнулась.

- Думаю, нам всем можно выпить чаю, - отозвалась София. – Теперь это вполне безопасно.

После того, как чайник вскипел, София отнесла одну чашку сыну хозяев, вернулась за стол и только после этого поведала содержание разговора с супругами.

- С самого начала было понятно, что источник полтергейста – кто-то из детей. Очень редко эта сущность возникает на эмоциях взрослых людей. Сначала я подумала на мальчика, но он, несмотря на свою болезнь, довольно общительный и получает от родителей достаточно внимания. А вот девочка… Худая, измученная, затравленная, словно дикий зверек. Мать с ней разговаривает крайне редко, а если и обращается, то только кричит и обвиняет – словом, давит, будто мстит за что-то. Лярва, ставшая причиной полтергейста, была взращена на эмоциях дочки. Я только не могла понять причин такого к ней отношения, поэтому пришлось вывести родителей в отдельную комнату. Оказалось, у отца это второй брак. Эта девочка не является родной дочкой нынешней супруге. Но и родной отец к ней не относится должным образом. Он и развелся лишь потому, что неустанно твердил бывшей супруге о необходимости наследника. Вы посмотрите на него – разве в этом мире нужен наследник для такого человека? Ну да ладно, не буду судить других, никто не давал мне такого права. Первая жена от него ушла, когда он ее довел до непрерывных истерик, так он женился вторично, и наследник все же появился. Но стало ли им от этого легче? Бог дал им сына с тяжелой болезнью, но не в наказание, а для неустанного труда – чтобы эти люди могли чему-то ценному посвятить вторую половину своей жизни – ведь молодость они потратили совершенно бездумно. Но нет, отец воспринял это именно как наказание, решил, что с него хватит, и ушел в непрерывный запой. И вся семья срывала свое бессилие и свои неудачи на самом слабом члене – не дочери, ее сделали виноватой за поступки родителей. Поэтому я не удивляюсь появлению лярвы и такого мощного полтергейста.

- А куда они повезли девочку? – спросил инспектор.

- У них есть дед и бабушка со стороны матери, люди, насколько я поняла, заботливые и религиозные. Девочка поживет у них, они каждый день читают молитвы, ведут правильный образ жизни. Я увидела, как девочка обрадовалась, когда ей сказали, что она покидает эту квартиру, хотя радость промелькнула только в глазах – внешне она уже давно научилась скрывать свои чувства. Доброта и забота помогут девочке избавиться от страха и других эмоций, питавших лярву. Я не думаю поэтому, что полтергейст еще когда-нибудь проявится, если только ее не вернут обратно сюда.

- А что же Оракул? Почему ее появление не помогло?

- Об этой девушке – отдельный разговор. Как и о том сатанисте, к которому вы ходили. Конечно же, сам он ничего не рисовал, но молитвы Сатане, которые читал он и его товарищи, подготовили благоприятную почву для открытия портала в нижний мир. И бедная девушка – Оракул не нашла ничего лучшего, как прыгнуть в эту бездну. Впрочем, она и раньше ходила по краю пропасти. Я не думаю, что все образы, входившие в нее – это люди. Скорее всего, это очень ловкие сущности, которые используют ее тело для своих целей. Взять хотя бы того же Германа. Это явно ментальная сущность, придумавшая себе легенду и манипулировавшая девушкой и вами. Обрадовалась, как услышала про портал, и заставила вас доставить ее к нему. Здесь этот Герман получил энергию от лярвы, расширил портал, и оттуда полезла всякая нечисть. В девушку в тот момент вселилось сразу несколько сущностей – я удивляюсь, как она до сих пор жива.

- Получается, в ней сейчас живут сущности?

- В ней всегда кто-то живет, к сожалению. Она открыта для пришельцев из разных миров. Было бы неплохо поработать с ней, пока не поздно.   

- Они попросили больше их не беспокоить, - подал голос Ерлан.

София взглянула на него и упрекнула:

- А вы? Как вы могли лечить ребенка, если не знакомы с элементарными правилами лечения? Разве вы не знали, что эта болезнь практически неизлечима? Зачем обнадежили этих людей? Вы что, на все готовы ради денег?

- Не надо так говорить! – разозлился Ерлан. – Вы меня совсем не знаете!

- Не знаю, но прекрасно вижу! – в свою очередь, распалилась София. – Такие как вы компрометируют нашу профессию. У вас есть способности и видение, вы правильно определили портал и водяного духа, но нутро ваше – черное, как у всех, чьим мотивом являются деньги, а не спасение человечества. Разве вы не понимаете, что основная цель вашей жизни ложится отпечатком на все, к чему вы прикасаетесь? Человек, который лечит, должен быть безупречным с моральной точки зрения, иначе он не лечит, а убивает.

- Да ладно вам, хватит меня учить, я вас раза в полтора старше! – воскликнул Ерлан.

- К возрасту обычно апеллируют те, которым больше нечего сказать, - быстро парировала София.

Инспектору пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить разбушевавшихся магов. Затем София решила прибраться в квартире. Пол и стены все еще были усеяны слоем грязи, а это, по ее словам, создавало условия для привлечения новых сущностей. Потом пришли хозяева – их миссия завершилась успешно. Похоже, девочка у бабушки и деда действительно было намного счастливее, чем дома.

К вечеру София оделась и собралась уходить. Перед выходом Гульбану принялась уговаривать ее, чтобы она взялась за лечение мальчика. София наотрез отказалась.

- Нет, не могу, - сказала она. - Ведите ребенка к врачу. Комплексом лечебных и реабилитационных процедур человека теоретически можно поставить на ноги, хотя мое мнение, что ДЦП неизлечим, так как связан с прошлыми жизнями.

- Что вы имеете в виду? – мрачнея, спросила Гульбану.

- Это долго объяснять. Ребенок рождается уже с этой болезнью, в большинстве случаев это не вина родителей, что так произошло. Поэтому я считаю, что это своего рода отпечаток того, что человек успел натворить в прошлых жизнях. Теперь человеку дается шанс, чтобы не чувствовать себя изгоем, а приложить все усилия, чтобы нормально жить в обществе. Это тяжело, это неимоверно трудно, но это реально. Именно поэтому нужна медицинская и психологическая помощь. В этом ребенке очень много чувства жалости к себе, и именно с этого надо начать, чтобы стать полноценным членом общества. История знает много примеров. Стив Хокинг…

- Какой Хокинг? – рассердилась хозяйка. – О чем вы говорите? Вы что, в секту какую-то входите?

- Ну почему в секту? Это вполне общепринятая концепция. Чем более знатный и заслуженный род, тем более сильные души в него попадают. А с родом этого мальчика трудно что-то сделать, к сожалению. Достаточно посмотреть на его отца…

- Ты на себя посмотри, - прошипела хозяйка. – Пришла тут, учит меня. Сама, небось, из самого последнего рода на земле…

- Да, отрицать не буду, - согласилась София, глядя на собеседницу с жалостью. – Мой род очень слабый. Потому я и посвятила всю свою жизнь помощи людям. Только так я могу надеяться, что со мной все будет в порядке, и в следующей жизни я попаду в более благоприятные обстоятельства.

- Да пошла ты… - процедила Гульбану, прибавив к этому несколько нецензурных выражений.

София кивнула инспектору, ставшему свидетелем этой неприятной сцены, и молча вышла за дверь.

- А ты чего смотришь? – напустилась хозяйка на лейтенанта. – Все закончилось, теперь уходите из моей квартиры. И ты, нахлебник, собирай свои вещи! Ни копейки не получишь! Это за то, что ударил моего сына.

Недавние борцы с нечистью быстро собрались и ушли, потому как нет ни на этом, ни на том свете ничего страшнее рассерженной женщины. Захлопнув дверь, Гульбану разрыдалась.

Ерлан молчал до того, как друзья вышли из подъезда. Здесь он закурил, угостил сигаретой инспектора и сказал обиженным тоном:

- А мы ей всю квартиру отдраили. Вот ведь… Не надо было отпускать эту Софию. Я уверен, что хозяйка ей очень хорошо заплатила.

- Мне как-то без разницы, - пробормотал инспектор.

- Ничего себе – без разницы! – возмутился Ерлан. – Значит, нас можно выбрасывать просто так, как ненужную вещь, а этой, которая пришла под самый конец и просто слегка добила то, над чем мы трудились двое суток подряд – триста зеленых!

- С чего ты взял про триста зеленых?

- Не знаю, но чувствую! – воскликнул Ерлан. – У меня на деньги нюх особенный.

- Что-то по тебе не видно.

- Вот только ты мне этого не говори, и так уже все меня этим достали!

- Да ты же их видел! Откуда у этих несчастных людей доллары?

- Это Казахстан, доллары тут есть у всех, - авторитетно заявил Ерлан и сразу грустно поправился: - У всех, кроме меня.

- А мне София сказала, что моя мама во сне мне помогала, - вспомнил инспектор, глядя в вечернее темное небо. – Она вытащила меня из передряги в какое-то хорошее место, но я оказался придурком и снова сам прыгнул в самое пекло.

- Ну да, это, видимо, твоя судьба. Взять хотя бы нашу ситуацию. Я-то на деньги надеялся и хотя бы что-то получил – ну, до того, как этого малого стукнул. А ты столько мучился, изрезали тебя и побили по полной, и в итоге просто выгнали. Зачем ты сюда влез? Сидел бы у себя в участке и хренью занимался, как вы это обычно делаете.

- Это моя работа.

- Хреновая у тебя работа.

- Согласен. А еще София попросила у меня фото моего отца. Он мне приснился, и она теперь думает, что его надо пролечить, иначе заболеет. Дома поищу, отправлю ей по ватсапу.

- Кстати, как насчет дома? – Ерлан покосился на свои пожитки. – У тебя найдется угол для меня? Мне теперь жить негде.

- Там одна маленькая комната, и хозяйка злая, не пустит либо заставит доплачивать, - виновато отозвался инспектор. – Давай лучше зайдем к дяде Абдулле, может он к себе пустит?

Конечно же, я был рад принять Ерлана в нашем скромном вагончике. Вместе веселее, и он теперь мог подменять меня, когда я отлучался. Я пообещал поговорить с хозяином насчет работы – мне все еще был нужен сменщик.  

Ерлан расположился в соседней комнатушке и тут же предложил всем вместе сходить к Гафуру.

- А деньги у тебя есть? – спросил инспектор. Ерлан отрицательно покачал головой.

Шашлык у Гафура, конечно, хороший, но с нашими доходами в такие места ходить накладно. Мы с Азаматом сложились, и Ерлан сбегал в соседний магазин, купил несколько банок «Карагандинского», банку шпрот и луковицу. Хлеб у меня был, так что стол получился вполне приличный. Потом они долго с удовольствием тянули пиво и вспоминали пережитые ужасы, а я прихлебывал чай и внимательно их слушал, поскольку знал, что когда-то я все это опишу в своих воспоминаниях. По друзьям было заметно, что после двух суток в кромешном аду они чувствовали себя на седьмом небе от счастья, и тесный, воняющий бензином вагончик казался им в тот момент лучше райских чертогов.

Мы с Ерланом теперь жили в одном вагончике и работали тоже вместе. Участковый заходил к нам каждый день. Вместе нам пришлось пройти через многое, и это только первая история приключений инспектора Касымова и дервиша Ерлана из Майкудука.     

 

 

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/