БЕГ ОТ ТЬМЫ

 

 

 

ГЛАВА 1.

 

В октябре темнело очень рано, сумерки нависли над городом. Джолин заканчивала отчет о предполетной подготовке своей команды.

То и дело она бросала быстрый взгляд на часы. В половине пятого её должны были вызвать к Командору для получения последних инструкций и прогонки по плану работ, как обычно.

Сумерки заполняли комнату, за окном по бледному небу медленно и сурово плыли свинцовые тяжелые тучи, мрачно предвещая холод и сырость. Клены за окном устало опустили почти голые ветки, изредка шевеля ими в порывах ледяного ветра. Пламенеющая листва их давно опала, огненный ковер безжалостно собран с потускневших газонов, и все вокруг выглядело печально и серо.

Поставив последнюю точку в тексте, Джолин дала команду на распечатку, откинулась в кресле и полюбовалась тучами за стеклом.

Дверь без всякого предупреждения распахнулась, и на пороге возник врач спасательной команды, Маркус Вуд.

Джолин подняла голову и внимательно посмотрела на замершего в дверях Вуда. С первого же взгляда она поняла, что он принес неприятные новости. Самоуверенный мачо Вуд выглядел как-то удивительно подавлено и смущенно.

- Маркус! - сказала Джолин, в упор глядя на него, и уже за секунду до его ответа почувствовала злой толчок изнутри прямо в сердце – что-то случилось.

- Капитан, я хотел лично доложить… не по телефону… Командору уже все известно…

Джолин молча смотрела на него.

- Сегодня ночью…

Тут его прервал громкий и требовательный голос из динамика, установленного над дверным косяком:

- Командиру первой спасательной группы космического городка немедленно явиться к Командору…

- Пошли, - сказала Джолин. Они быстро вышли в пустой коридор.

- Ночью, под утро, половина команды нарвалась на драку. В городе, - сказал Маркус.

- С гражданскими?

- Нет, с отрядом полиции.

- Так, - ответила Джолин. – Дальше.

- Всех арестовал городской патруль.

- Они в участке?

- Ещё в городе, под охраной. Под конвоем их перевезут в городок и сдадут Командору с рук на руки.

- А ты почему здесь?

- В драке я не участвовал, но мне позвонила одна хорошая знакомая, она служит в полицейском участке.

У Маркуса всегда и везде были «хорошие знакомые».

Новости на несколько секунд парализовали мысли Джолин. Как быть?

Через мгновение она спросила:

- Причина драки?

- Публичное оскорбление офицеров спасательной команды! – сказал Маркус. – Они приставали к Норе!

- И, конечно, вмешался Шон?

- Не совсем. Один из этих парней толкнул Нору, она толкнула его, на помощь пришел Павел, но Нора уже разошлась не на шутку. Пришлось вмешаться Антону и Шону…

Джолин прекрасно знала, что это такое – толкнуть Нору. И знала, как та могла бы среагировать. Интересно, этот бедолага вообще-то сам ушел на своих двоих или его пришлось уносить?

- Какого черта они делали в городе?

- Павел предложил сходить в одно милое местечко – расслабиться, тем более – время ещё позволяло… Нора его поддержала. Шон, разумеется, тоже. А Антон сказал, что у него совести не хватает оставлять их одних без присмотра. В итоге пошли все вместе. В милом местечке полиция тоже… эээ… расслаблялась. Один долдон прицепился к Норе: покажи ему супер-прием, да покажи… «Вас же там учат, в космосе, занимательным штучкам!» Нора не ответила. Он ущипнул её за… ну… И понеслось.

«Как не вовремя, - думала Джолин, шагая по коридору и прислушиваясь к гулу своих шагов. - Единственное, на что я смогу делать упор… Нет, упора нет. Есть грязный сомнительный конфликт…»

Вуд пытался прочитать мысли Джолин по выражению её лица – бесполезно. Безмятежность и собранность. Абсолютное спокойствие.

Они остановились у двери кабинета Командора. Джолин обернулась к Вуду и произнесла, глядя мимо него:

- Возвращайтесь к себе, лейтенант.

- Капитан,- сказал Вуд, – это была самооборона – защита чести офицера космического флота.

– Ещё это была очень-очень большая ошибка, - сказала Джолин.

Едва войдя в кабинет, она сразу заметила кривую улыбку Алекса Ольховского – командира ещё одной спасательной группы космофлота. Не по-мужски тонкая бровь его изогнулась, холеное лицо светилось удовольствием. Его зачем-то вызвали тоже – плохой знак. Он сидел в кожаном кресле, небрежно развалившись в нем и закинув ногу на ногу. В голубых глазах – недобрая усмешка. Плохо. Он обо все узнал раньше Джолин.

Джолин уверенно перехватила его насмешку. Наткнувшись на её острый взор, он хмыкнул, перестал улыбаться и выпрямился в кресле.

- Добрый вечер, - сказал Командор. – Если он добрый…

Командор был уже стариком. Впрочем - ещё крепкий и прямой, достаточно высокого роста, чтобы внушать уважение одним своим видом. На его лице никто никогда не видел и тени улыбки – он считал её излишеством. Большие сильные руки всегда неизменно напряжены, широкие плечи расправлены, голова гордо поднята. В молодости он был весьма красив, но долгие годы, проведенные в космосе, наложили глубокие отпечатки на его лицо в виде складок вокруг рта и на лбу. Теперь он поражал не красотой лица, а общей гармонией могучих плеч, величием осанки и суровостью молчания. Весь его облик дышал суровостью. Он походил на скалу, каменную скульптуру – несокрушимую для времени и невзгод. Ветры времени веяли вокруг него, но не могли подточить его дух, сломить основу его существования. Они лишь бессильно бились о его широкую грудь и летели дальше, ища более податливые камни. Никому бы и в голову не пришло хоть раз возразить в чем-то этой скале, хоть раз усомниться в его правоте, воспротивиться его воле.

Джолин была его лучшей ученицей в кадетском корпусе, где он три года мурыжил её тренировками. Он обожал Джолин, но поблажек не давал. После окончания кадетского корпуса он торжественно вручил ей диплом, отмеченный красным гербом космослужб, и удовлетворенно произнес:

- Вот достойный спасатель. Земля будет во многом обязана тебе.

Джолин не подвела его – медали за отвагу и похвальные листы давно уже заполнили все стены её небольшого кабинета.

- Вам уже известно, - начал Командор медленно, произнося каждое слово с видимым усилием, - что экспедиция отправляется через десять дней точно по плану. Составы экипажей подобраны и утверждены.

Джолин увидела, как напрягся Ольховский.

Командор взял со стола белый конверт с печатью Высшего Совета, повертел, словно сомневаясь, нужно ли вообще его вскрывать. Потом вынул листок, пробежал глазами содержание и вновь начал:

- Самое ответственное дело, которое только может быть доверено человеку – это охрана чужой жизни. Первая экспедиция безвестно пропала на Венере и до сих пор, спустя год, мы так и не знаем, что именно там произошло. Поэтому эта экспедиция будет тяжелой и вдвойне ответственной: предстоит узнать не только причину исчезновения первой экспедиции, но также попытаться спасти её, и начать, наконец, исследование планеты. О Венере мы знаем очень мало, гораздо меньше, чем о Марсе, когда люди впервые на нем высадились. Ответственность велика и мы не можем доверять эту миссию людям некомпетентным, безответственным и недисциплинированным …

«Вот оно, - подумала Джолин…»

- Таким образом, - продолжал Командор, теперь уже добавив в голос железа, - Совет постановил лишить команду под руководством команд-капитана Джолин-Энн Рей полетов сроком на шесть месяцев за нарушение Устава космического флота и за поведение, недостойное спасателей…

В кабинете повис вздох Ольховского.

Джолин почувствовала, что её унижение на этом не закончилось.

- Команда, начиная с этого дня, будет расформирована на полгода и передана под контроль начальника службы безопасности космодрома и ЦУПа. Они лишаются званий и привилегий спасателей на это время, сохраняя право на ношения оружия. Команд-капитану Джолин-Энн Рей надлежит сдать нашивки, поскольку Совет постановил разжаловать команд-капитана в лейтенанты, тем самым ограничивая её власть и возможности.

Джолин молчала, глядя прямо перед собой.

Её ребят разбросают во все стороны. Через неделю она не сможет поручиться ни за одного из них. Собрать команду и восстановить её единство будет очень непросто.

Нет, это не может быть правдой. Да, она самый молодой команд-капитан во флоте, но она кровью заслужила честь командовать спасательной группой, а команда побывала в таких передрягах, что многих другим даже в самом кошмарном сне не приснятся. И за все годы службы – ни одного невыполненного задания. Своей жизнью ей обязан сам Председатель Высшего Совета! Да и не он один, будем до конца честны. Неужели теперь это ничего не стоит?!

- Рей, вы меня слышите? – спросил Командор.

- Да, Командор - твердо ответила она.

- Вы понимаете, насколько это серьезно?

- Я в курсе всего, что произошло. И будь я на месте своих людей или вместе с ними, я бы поступила точно также.

-Да-а? – протянул Командор, и в его глазах мелькнуло удивление.– А как же Устав?

- Командор, - ответила Джолин холодно, - когда задевают честь офицера, существует только кодекс чести. Мои люди с достоинством его отстояли. Никому не дано право оскорблять женщину, тем более, если в мужестве она даст фору десяти мужчинам…

Она с мрачным удовлетворением заметила, как злобно сузились глаза Ольховского.

Полгода назад Ольховский попал в довольно глупую ситуацию: напившись до розовых слонов по случаю своего возвращения с Марса, он не смог добраться до городка, заблудившись в переулках. Тут его и застукали две женщины-бродяжки. Они лихо напали на него, связали его же ремнем и раздели догола, унеся всю одежду. Конечно, он должен был оказать сопротивление даже будучи в крепком подпитии, поскольку в подготовку спасателя входит и курс самообороны в состоянии, обусловленном действием наркотических препаратов. Только используют для этого таблетки, не вызывающие привыкания и не оказывающих вредное действие на организм. Но обалдевший от решительности и наглости бродяжек – надо же, напасть на спасателя! – Ольховский опомнился только тогда, когда его толкнули в мусорный ящик. Ночи в марте чрезвычайно холодные и это возымело особенное отрезвляющее действие. Однако выбраться из кучи мусора он смог только с помощью полицейских. Ольховскому удалось избежать широкой огласки этого дела, но в гарнизоне случай долго и с удовольствием обсуждали. Правда, только шепотом. Все-таки сын руководителя…

- Я сожалею только о том, - добавила Джолин, - что этот урок скоро забудут те, кому следовало бы помнить его всю жизнь…

Командор кивнул головой. Он был согласен с ней. Кроме того, всего полчаса назад он яростно отстаивал Джолин и её право на полет. Увы, гнев руководителя СКС оказался слишком велик…

- Не шатайся они по ночному городу, ничего бы не случилось, - произнес Ольховский. – Сами ведь напросились…

- Ну, разумеется, капитан, сами… - механически ответила Джолин, не глядя на него. – Потому что им было, что отстаивать. Честь мундира, например… Если вам известно значение этого слова.

Алекс вспыхнул, щеки его зарделись, а с губ вот-вот были готовы сорваться проклятья, но он сдержался, помня о том, что Джолин теперь уже ничем ему не угрожает.

- Я попросил бы вас соблюдать субординацию, лейтенант, - сделал он ударение на последнем слове. – Полагаю, за шесть месяцев вы научитесь вести себя, как должно спасателю и офицеру.

- Вам, капитан, не хватило бы на это и шести жизней, - парировала Джолин.

Была задета слишком тонкая струна, потому что Алекс резко выпрямился в кресле. И не миновать бы скандала после такого перехода на личности, но вмешался Командор.

- Прекратить! – прогремел он. – Выясняйте свои отношения где-нибудь в другом месте и в другое время!

Ольховский успокоился, осознав всю трагичность положения Джолин, и откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы в замок.

- Таким образом, в экспедицию отправляется команда под руководством команд-капитана Александра Ольховского. Инструктажи и тестирование – по утвержденному расписанию… Всё. Рей, - вдруг добавил он, когда все встали. – Задержитесь.

Хмыкнул, выходя, Ольховский.

У Джолин зачесались кулаки. Она не без труда уняла заклокотавшую ярость, довольно равнодушно прикрыла дверь, оттягивая минуту разговора

«Железная выдержка, - оценил её внешнее спокойствие Командор. – Прекрасная и холодная. Пламень и лёд».

Джолин и в самом деле имела потрясающую внешность. Не знавшие Джолин лично, люди при встрече принимали её за девушку с обложки глянцевого журнала. Высокий рост и стройная тонкая фигура совершенно не ассоциировались с профессией спасателя. Смуглая кожа, серо-стальные глаза, становившиеся почти прозрачными в минуты ярости, мягкие локоны бронзово-рыжих волос, собранных на затылке в пушистый хвост, вишневый румянец на высоких скулах создавали образ греческой богини Афины, прекрасной и опасной. Впрочем, стороннему наблюдателю никогда не удалось бы разглядеть за непроницаемой оболочкой спокойствия истинные чувства и эмоции. Даже команда часто обманывалась её внешностью.

Она умела с одинаковой грациозностью и легкостью носить форму спасателя, тяжелый скафандр и вечерние платья. Кто мог узнать в улыбчивой красавице на большом приеме в Комитете неприступную Джолин Рей, храбрую до безрассудства, берущую на свою ответственность самые безнадежные дела? Кто мог угадать под этой тонкой золотистой кожей стальные нервы, железные мышцы и острую, почти фантастическую, проницательность? Она легко заводила полезные знакомства, но порой её новые приятели с трудом узнавали королеву вечеров в военной форме, когда она, печатая шаг, стремительно двигалась впереди команды, и отдавала приказы твердым голосом. Нет, не было ошибкой то, что она выбрала карьеру спасателя и сделала её своей судьбой.

«Однако, она в бешенстве, – отметил про себя Командор».

Джолин видела, как внимательно смотрит на неё Командор, свободно читая её мысли. Она могла бы выдержать этот пронзительный взгляд, но, как послушная ученица, опустила глаза и стала внимательно рассматривать рисунок стертого пластика на полу.

- Джолин, сколько лет мы знакомы? – спросил, наконец, Командор.

- Шестнадцать, сэр! – сказала Джолин.

- Да, давно… Садись, поговорим…

Жалеет, подумала Джолин, и ей стало нехорошо. Жалости по отношению к себе она не выносила.

- Приговор суров, но я не могу не согласиться с ним, - сказал Командор. – Ты потеряла контроль над командой, во что мне сложно поверить, а они подвели тебя. В итоге наказаны все. Что случилось?

- Кажется, они просто перестарались. Впрочем, Совету виднее…

- Неправильно это, Джолин. Неправильно, - покачал головой старик. – Вдвойне обидно, что отправили в экспедицию этого папенькиного сынка, «капитана просто так». Я бы не доверил ему и грузового корабля, а тут – спасательная миссия…

- Совет думает иначе, сэр.

- Джолин, что я могу сказать? Совет точит на тебя зуб за то, что ты не подписываешь контракт. Все капитаны уже принадлежат ему, а ты вот артачишься. И тебя решили проучить. Благо, повод нашелся…

- Я спасатель, а не наемник, - резко ответила Джолин, – не нянька и не телохранитель советников. Ведь только в таком качестве я им нужна?

- Они все равно либо достанут тебя, либо уничтожат. Для начала отнимут то, что дороже всего. «Повелителя песков» они уже забрали.

Джолин сцепила пальцы в замок. О, она бы могла добавить к этому ещё многие и многие факты, обидные и оскорбительные как для неё самой, так и для команды в целом. Корабль – всего лишь машина, чепуха! Хотя – почему же чепуха? Это часть, - и важная! - всего командного духа. Но также Высший Совет вкупе с СКС забрал из её команды лучшего пилота для каких-то сомнительных и секретных испытаний орбитальный модулей, а затем он бесследно исчез на Марсе, и Джолин отказали в просьбе организовать дополнительные поиски. Её команду отправляли в марсианские шахты, для охраны вроде бы разработок эргенита, но люди восемнадцать дней подряд выполняли обязанности личных, а главное – бесполезных с любой точки зрения, телохранителей руководителя СКС, пока он «лечил нервы» в соляных пещерах красной планеты. Когда во время аномально долгой песчаной бури на Марсе руководитель СКС приказал прекратить поиски заблудившихся геологов и вернуться на базу в тот самый момент, когда уже удалось запеленговать их, Джолин уже попросту ослушалась, продолжила поиски и вернула геологов живыми домой. За нарушение приказа ей назначили десять суток гауптвахты, как простому рядовому. Пока она кисла взаперти, её команду доверили малограмотному идиоту, который во время простенькой спасательной операции позволил погибнуть двоим лучшим специалистам из команды.

Но эту боль она озвучивать не стала – Командор сам всё понимал.

- Когда ты узнала об инциденте?

- Только что, - призналась она.

- Почему они не сообщили тебе сразу же?

- В этих причинах поздно разбираться.

- Ты оправдываешь их?

- Мой долг – принимать сторону команды. Никому не позволено безнаказанно оскорблять спасателя. Тем более женщину.

- Ты ведь сама, Джолин, переступала через это… надо же понимать ситуацию…

- Нет, сэр. Понимать отказываюсь.

Джолин вспомнился кадетский корпус. Сколько насмешек пришлось ей вынести – только одному богу известно. Она редко вступала в драки, поскольку знала, что кулаками редко что-либо можно доказать. Но она участвовала во всех тренировках и соревнованиях наравне с мальчиками. А когда уже никто не мог соперничать с ней в выносливости и меткости, она заслужила и уважение, и поклонение, и зависть. Впрочем, это повторялось с завидным постоянством везде, где она оказывалась впервые. Каждый раз она доказывала и строила свой авторитет заново, пока в неполные тридцать лет не стала героем Земли.

- Джолин, вот ещё что…- Командор задумчиво вертел в пальцах карандаш. В его огромной руке он казался соломинкой. – Я не все сказал о решении Совета. Не хотелось говорить при Ольховском.

Джолин внутренне напряглась

- Приказом Высшего Совета тебя переводят в Ванкуверское отделение СКС для прохождения переподготовки кадров, в распоряжение начальника Департамента безопасности городских компьютерных сетей.

Джолин молчала.

Запрещенный удар, нож в спину – вот что это такое. Она, почетный выпускник кадетского корпуса, выпускница Высшей школы космических спасателей, опытнейший пилот, команд-капитан, прокомандовавший шесть лет самой сильной командой планеты, исходившая пол-Марса, всю Луну, - она должна подчиняться начальнику IT-департамента, как какая-нибудь студентка-практикантка школы программистов

Её губы чуть побелели, а румянец на щеках разгорелся и превратился в вишневый огонь; пальцы непроизвольно дрогнули. Ей стало так жарко, что перехватило дыхание. Решение пришло само собой.

Медленно, слишком медленно, чем следовало бы, она отцепила от рукава нашивки - желтые треугольники и звезды с погон. Положив их перед собой, она добавила к ним пистолет, удостоверение, карточку-пропуск, ключи от кабинета и пилотку.

- Я подаю прошение об отставке, - произнесла она, вставая.

- Это неразумно, Джолин, - Командор тоже поднялся.

Она помедлила, кивнула и направилась к двери.

- Но это – единственный возможный выход, - сказал Командор. Джолин остановилась, оглянулась.

- Нет, не единственный, - медленно проговорила она. – Но вытирать об себя ноги я не позволю.

 

Космический корабль «Туманность Ориона» готовился отправиться на Венеру. Десятки блестящих шаров облепили корабль снаружи; последний раз бортовой компьютер проверял работу налаженных систем, докапываясь до самых глубин своей необъятной памяти, чтобы исключить возможность даже самой незначительной ошибки. Суровые техники сверяли показания датчиков турбин, и «Туманность Ориона» размеренно гудел, словно пчелиный улей. Человеческие голоса заглушал треск микросварки, под ногами сновали, деловито шурша, белые коробочки машин-курьеров. Земля заканчивала подготовку второй экспедиции на Венеру, странную планету, если не сказать больше.

Горячая и раскаленная, по данным всех исследований, она была опасна и совсем не подходила для человека. Тем не менее, жизнь на ней присутствовала – микроорганизмы, водоросли, даже что-то вроде насекомых обнаружили в её ядовитой атмосфере. Но самое главное – изучая пробы грунта, доставленные с Венеры, ученые обнаружили признаки огромных запасов эргенита, вещества, который последние пятьдесят лет стал основным безопасным источником энергии для всей промышленности, любого вида производства, любого механического средства передвижения – от байка до космического корабля. Первые его следы обнаружили на Марсе – и за полвека красная планета покрылась сетями лабораторий и шахтерских городков. Кристаллический эргенит обладал колоссальной энергией, и даже крупицы его массой в сотые доли грамма обеспечивали работу двигателя небольшого городского автомобиля при средней нагрузке на несколько месяцев. Ноль радиации, ноль выхлопов, а после выработки оставались прозрачные кристаллы, которые можно было расплавлять, превращая в ударопрочное стекло, дробить в песок для шлифования или использовать в ином виде. Из выработанных кристаллов в вакууме тянули сверхпрочные нити, из которых делали ткань для скафандров космонавтов и пуленепробиваемые жилеты, слоями эргенитового лака покрывали обшивку космических аппаратов, и никакие атаки пылевых частиц не могли повредить корабли в полете. Эргенитовое покрытие было прочнее кевлара в несколько раз. Словом, Земле нужен был эргенит в больших количествах, и ради него приняли решение – залежи вещества на Венере должны разрабатываться. Планировалось отправлять туда роботов для добычи, но почву для их работы все равно пришлось бы подготавливать людям.

Поэтому приоритетом исследований планет Солнечной системы стала Венера. Первая экспедиция готовилась тщательно и скрупулезно – на кону было процветание Земли. Ведь эргенит позволил, наконец, разработать новые двигатели для космических кораблей, инжекторы которых генерировали особые поля искривления, окутывающие космические суда и создающие эффект «пузыря Алькубьерре». Пространство вне «пузыря» деформировалось, планируемо искажался пространственно-временной континуум, и судно могло перемещаться на огромные расстояния, исчисляемое парсеками, надежно защищенное «пузырем» с неискаженным внутренним пространством и временем. Это был великий прорыв – время на Земле и на путешествующем корабле синхронизировалось. Двигатели же год за годом продолжали совершенствоваться, и уже речь шла о том, чтобы в ближайшее десятилетие отправить исследовательские десанты за пределы Солнечной системы.

Но первая экспедиция исчезла почти сразу после приземления. Два корабля, благополучно сев на песчаные дюны, послали в эфир лишь короткое сообщение: посадка прошла успешно, экипаж чувствует себя удовлетворительно…

После этого Венера замолчала. Земля больше не получила ни единого сигнала. Динамики умерли, словно там, на темной, закрытой вечной ночью планете корабли сунули в мешок и крепко завязали. Не отвечали искусственные спутники, молчали автоботы, сопровождающие корабли. Молчало всё.

После долгих размышлений и обработки данных с двух десятков зондов было решено отправить вторую экспедицию.

Новый корабль «Туманность Ориона» стал самым большим из всех построенных когда-либо, он был напичкан установками защитных полей, камерами моментальной заморозки для тяжелобольных, лечение которых невозможно в условиях полета, электронными врачами, спасательными капсулами, рассчитанными на долгий дрейф в открытом космосе. Спасательную команду второй экспедиции возглавил любимчик Высшего Совета, и по совместительству – сын руководителя Службы Космических Спасателей, команд-капитан Александр Ольховский, среди офицеров флота «за глаза» называемый «капитаном просто так».

Что чувствовали люди на Земле, когда «Туманность Ориона» достиг орбиты Венеры? Кто-то с тревогой смотрел, как медленно плывут по экрану монитора черные тучи, очертания которых сильно искажались из-за дальности передачи сигналов; кто-то с гордостью окидывал взором громаду корабля, снимаемую на пленку спущенной капсулой. Но уж точно никто не чувствовал себя спокойно.

Что могла преподнести эта планета человечеству? О ней было известно очень мало. Почти весь запас воды планеты содержался в плотном слое облаков. Сильнейшие ливни часто проносились над барханами, но капли редко достигали песка, испарившись из-за колоссально высокой температуры. Быстро меняющееся давление вызывало песчаные бури, налетавшие и исчезающие совершенно внезапно.

Итак, «Туманность Ориона» произвел обычные анализы атмосферы планеты, прозондировал её, засек слабый радиосигнал, идущий снизу и узнал код первых потерявшихся кораблей. Тотчас же десять стремительных иголочек-капсул с роботами на борту покинули «Туманность» и понеслись к планете. Корабль остался на орбите, чтобы следить за роботами, контролировать их работу и давать указания.

Тонкая белая ласточка «Ариэль» не подавала признаков жизни, второй корабль, распростертый на песке, словно погибающий от жажды и жары человек, тихо шептал в эфир: «Земля, помогите…»

Роботы оставили капсулы и разбрелись по пустыне. Два из них обследовали корабли, не обнаружили никаких повреждений, о чем просигналили на «Туманность Ориона». На «Ариэль» царил хаос – робот передавал изображения кают экипажа, в которых были беспорядочно разбросаны вещи, словно кто-то спешно всё переворошил в поиске чего-то очень важного. Пустые коридоры и отсеки, распахнутые двери, мертвая тишина… На «Ариэль» полностью вышла из строя система управления и жизнеобеспечения – не циркулировал воздух, не регулировалась температура и влажность. Нарушилась также и герметичность корабля – повсюду в коридорах отмечались наносы песка.

На борту «Туманности Ориона» все собрались возле экранов и вглядывались в изображение. В бортовом журнале записи заканчивались в тот самый момент, когда оборвалась связь с Землей.

И негде не нашли людей. На «Ариэль» царил полный беспорядок, зато на «Парнасе» было все наоборот.

Пустые каюты тщательно убраны, вычищены – ни единой пылинки. Вещи аккуратно разложены по своим местам, ни малейшего намека на песок и пыль. В капитанской рубке исправно работали приборы, включенный передатчик посылал тоскливый сигнал о помощи, который не достигал Земли; перемигивались лампы, шумел кондиционер. Кроме того, все скафандры, все кислородные пакеты и маски висели там, где и положено. Вокруг кораблей не осталось никаких следов, что и понятно – бури давным-давно сровняли их. Только вот сами корабли не заносило песком, они находились в том же состоянии, что и сразу после посадки. И они продолжали жить своей жизнью, словно бы и не догадываясь о том, что потеряли своих хозяев. Было совсем непонятно, почему люди покинули корабли и не оставили ни единой записи об этом в бортовых журналах.

Отдали приказ высадить на планету десант, чтобы люди сами осмотрелись на местности: они могли заметить и почувствовать то, что не сумели роботы. Первая пятерка спасателей в эргенитовых скафандрах, способных защищать от внешних высоких температур, ступила на горячие пески Венеры. В динамиках слышалось дыхание и переклички. Они успели пройти всего с десяток шагов…

…И исчезли.

На мгновение в динамике раздался чей-то испуганный возглас и все стихло. Среди людей произошло какое-то замешательство, тихая паника, словно они увидели нечто…В динамиках услышали лишь испуганный вскрик:

- Что за чертовщина?…

Роботы вдруг перестали передавать сигнал. Бортовой компьютер после анализа сообщил, что их аккумуляторы разряжены, камеры выведены из строя посторонним вмешательством.

Корабль получил приказ с Земли – совершить посадку.

Пока пилоты рассчитывали координаты посадки, на Земле пытались разобраться в ситуации. Исследовав свежие данные, в ЦУПе развели руками: ни одной аномалии не обнаружено, лишь высок радиационный фон. Но люди надежно защищены от его воздействия. Не выявилось в этих местах и пространственных искажений, временных спиралей, которые уже были открыты учеными. Все вокруг абсолютно чисто, спокойно, безопасно…

Черная громада «Туманности Ориона» легла угрюмой тенью на безупречном рыжем фоне песков. И снова из его чрева осторожно выползали роботы, старательно обследуя каждую песчинку. Высокие аккуратные сопки в нескольких милях от кораблей равнодушно взирали на странных существ, спрятанных в белые скафандры, на медленно катящихся по песку гусеничных роботов, осматривающихся вокруг стеклянными глазами. Раскаленный воздух силился проникнуть через прозрачные шлемы землян, шевелились песчинки, едва слышно напевая в наушниках тревожную песенку.

Команда, вышедшая из корабля, недоуменно застыла, пройдя совсем немного. Камеры роботов заметались, прослеживая взгляды людей.

Коричневые сопки на горизонте медленно и тяжело зашевелились, вздрогнули, словно под тоннами песка расправили плечи могучие великаны.

«Отзовите людей! Немедленно отзовите людей!» – воскликнули на Земле.

Белые фигурки нерешительно двинулись по направлению к кораблю, роботы медленно тащились за ними на резервных батареях. Люди отступали.

Компьютеры отметили быстрое перемещение сопок: песок, как живое существо, потек к лагерю землян. Земля слышала Венеру все хуже и хуже, звуки затихали, исчезали шорохи и голоса, скрип ветра. Невидимая преграда вырастала между двумя планетами. На Земле экраны мониторов ЦУПа затянулись зеленой сеткой помех, а сотрудники центра тратили безумное количество энергии, чтобы успеть передать приказ кораблю: немедленно покидать планету.

Но космонавты так и не услышали этой последней команды. Эфир замолчал. Всего в миле от кораблей, быстро увеличиваясь в размерах, шумно дышали песчаные сопки, чувствуя беззащитность своих жертв… Они спокойно ползли по безжизненной поверхности планеты, оставляя позади себя идеальный ровный след-дорогу, и злой шепот трущихся песчинок звучал в ушах людей последним аккордом похоронного марша…

В тщетной попытке остановить сопки, «Туманность Ориона» выстрелила дважды, на несколько мгновений осветив вечный сумрак планеты. Лучи вонзились в песок и растворились в нем …

Защитное поле корабля не стало препятствием для песочной волны. В отчаянии продолжая стрелять, люди видели, как тяжелая масса медленно вливается под купол и мягко обволакивает громаду «Туманности»…

Вторая экспедиция на таинственную планету пропала также бесславно, как и первая. Погасли бортовые огни, затихли приборы, энергия медленно поглощалась неизвестной материей, и в космосе воцарилась оглушающая тишина…

Земля оплакивала павших героев.

На Земле траур. Приспущенные флаги повисли безжизненными тряпками, на лицах людей – грусть и печаль. Лишь кричат газетные заголовки, бурно ведущие расследование происшедшего. Каждый день возникало как минимум три версии по поводу объяснения пропажи экспедиций. Говорили о существовании на Венере таинственной цивилизации, укравшей землян с целью исследований; выдвигались идеи о наличии в пустыне планеты неизвестных аномалий, поглотивших корабль. Появлялись таинственные свидетели последних минут связи с «Туманностью». Они шепотом говорили о том, что Высший Совет специально подстроил провал экспедиции. Правда, никто из них не объяснял, зачем это, собственно, нужно самому Совету. Обвиняли и СКС в непрофессионализме. Свидетели требовали третьей экспедиции, которую должны составить лучшие солдаты Земли, заявляя в один голос, что Совет запросто швыряется человеческими жизнями, и что спасение пропавших его ничуть не интересует, даже наоборот – не входит в планы.

И это становилось все больше похоже на правду, поскольку руководитель СКС – маленький, толстый, лысый человечек, с лоснящимся лицом, с угрюмыми глазками и неизменно плотно сжатыми губами, - хранил упрямое молчание, не встречался с прессой, не давал интервью, не появлялся перед телекамерами, и вообще словно исчез из своего роскошного особняка за пределами города. Его подстерегали возле здания Службы Космических Спасателей, возле Центра по управлению полетами, на КПП военных городков, куда прежде он часто наведывался с инспекцией, но все напрасно. Даже непосредственные подчиненные руководителя Ольховского разводили в недоумении руками и пожимали плечами: не знаем, где шеф…

Прошли месяцы со дня последней связи с кораблем, а СКС до сих пор не предпринял ни одного шага, не сделал ни одного заявления для прессы, оставляя все так, как есть… Уже утихомирились газетчики, редакторы ушли с головой в обсуждение недавних массовых беспорядков в Китае, землетрясения в Японии, открытия лекарства от рака и прочего…

А тем временем в Высшем Совете Объединенного Космического Флота день и ночь шли совещания, заседания, препирательство и дебаты на одну единственную тему: быть или не быть третьей экспедиции. Наконец, после нескольких месяцев сомнений числом голосов десять против двух было окончательно решено: быть.

При отборе людей в экипаж нужно было теперь слушать только голос разума, и голос этот был чертовски неприятен Совету.

Список возможных кандидатов из двадцати фамилий, наконец, составили. Первое имя в этом списке вызвало дрожь руководителя СКС: Джолин-Энн Рей…

 

 

ГЛАВА 2.

 

 

…Мягкое кожаное кресло в комнате для персонала космодрома было таким уютным, что, окунувшись в его объятья, Джолин с трудом боролась с дремотой. Она ждала окончания приемки груза и выдачу подтверждения, а мысленно все ещё находилась в рубке летящего к Земле грузового корабля, который несколько часов назад привела с Луны. Поэтому, уловив токи чужого присутствия, она на мгновение удивилась и сразу же вернулась в реальность.

Бесшумно открылась дверь позади Джолин.

- В чем дело? – спросила она, поворачиваясь в кресле к вошедшему.

- Телеграмма для Джолин Рей, - ответили ей.

Посыльный подошел к столу и положил перед Джолин узкий желтый конверт. Не шевелясь, она на него посмотрела через стол, и ей в глаза сразу бросился штамп Высшего Совета, оттиснутый на бумаге.

- Ответ нужно дать сразу же, - сказал посыльный.

Она помедлила несколько секунд, вскрыла конверт.

«Джолин-Энн Рей надлежит явиться в отделение СКС города Хьюстона не позднее суток после получения телеграммы".

Внизу стояла подпись Ольховского.

Глядя посланцу руководителя СКС в глаза, Джолин медленно скомкала телеграмму и точным броском отправила бумажный шарик в мусорную корзину.

- Я понял, - сказал посыльный. – Передать ваш ответ в точности?

- Да, слово в слово, - кивнула Джолин.

Он не был похож на обычного курьера – слишком точен в движениях, слишком цепок взгляд, слишком мускулист и пружинист. Военная выправка, сразу подумалось Джолин, теперь у Ольховского в посыльных оригинальные экземпляры. Бывший спасатель? Космонавт? Какое знакомое лицо.

Он ушел, а она задумалась, глядя в окно.

Цвели каштаны. Здесь, в этих краях, тепло всегда приходило неожиданно, одномоментно после затяжных холодов; в конце апреля, когда люди уже практически не сомневались, что каштанам в этом году не цвести, солнцу не справиться с противной снежной морозью, а птицам не перекликаться в густых кронах раскидистых лип, - тогда холод вдруг исчезал, отступая вместе с инеем, резким утренним ветром, ночными заморозками и гололедом. Деревья быстро покрывались легкой зеленой дымкой, которая уже через неделю превращалась в пышные изумрудные облака. На городские клумбы высаживались цветы и заботливые механически садовники оберегали нежную рассаду от ночной прохлады и весеннего жгучего солнца.

Джолин с недавних пор начала сопоставлять свою жизнь с этими цветами. Сколько она себя помнила, её всегда окружали заботливые люди. В детском приюте, куда она попала во младенчестве, это были монахини, позже дома – любящие приемные родители, в школе – мудрые учителя.

А вот что было до приюта, до тихой убаюкивающей обстановки дома? Первой, самой яркой картиной в её памяти стало морщинистое лицо наставницы-монашки, её темное одеяние и теплые шершавые руки. До этого момента мозг Джолин не успел записать переживания и впечатления, поэтому она не могла представить себе, как могли выглядеть её родители, настоящие родители. В прошлом скрывалась тьма – пытаться заглянуть в неё Джолин не могла, даже победив в себе детский страх неизвестности. Усыновили Джолин жизнерадостные, улыбающиеся, смуглолицые, словно индейцы, молодые и очень красивые, по её мнению, люди с такими же пышными каштановыми волосами, отливающими на солнце благородной бронзой, и выразительными серыми глазами.

Они добавили к её странноватому имени ещё одно – Энн, по имени приемной матери. Правда, его почти не использовали в общении с ней, применяя только в тех исключительных случаях, когда не в меру расшалившаяся Джолин переходила рамки приличия или забывала о времени. Её рано укладывали спать, но даже уже к этому времени она клевала носом, устав от беготни и шумных игр с ровесниками, и отцу нередко за ужином приходилось забирать у дочери тарелку, чтобы она случайно не обмакнула в подлив личико со слипающимися глазами.

Лёжа в теплой постели, Джолин сквозь сон слышала, как тихо переговариваются родители, как потихоньку подходят по очереди проверить, спит ли она, хорошо ли укрыта, чувствовала, нежно целуют её, щекоча щеку волосами, как приоткрывают окно, чтобы впустить свежий воздух… И Джолин засыпала, полностью счастливая, уверенная, что никто никогда не посмеет обидеть её, пока рядом отец и мать. Ей почти всегда снились самые хорошие сны, среди которых лишь изредка мелькала чья-то невидимая тень, которая иногда пугала своей таинственностью. Она не могла видеть этой тени, но чувствовала её присутствие. Тень была всегда холодной, почти ледяной, она заглядывала в душу Джолин, и оставляла там глубокие кровоточащие раны, которые болели тем сильней, чем старше становилась Джолин. Но ещё тягостнее были сны о черно-красной пустыне, черных тучах, удушающей жаре и оранжевых горах, почему-то бегущих к ней. Она испуганно просыпалась, сдерживая горячечный стук маленького сердечка, и гнала, гнала от себя прочь и тени во тьме, и сумрачную пустыню. Между этим холодом тьмы и жаром сумрака оставалась тонкая полоска теплого света, который она научилась мысленно призывать и, ухватившись за неё, успокаивалась, вновь засыпала, уже без сновидений.

Ей разрешили учиться в школе при приюте; могло показаться, что родители избегают большого общества, и дочь свою оберегают от любопытных взглядов. Смуглолицая Джолин с ярким румянцем и спокойным взором выделялась среди своих шустрых ровесников каким-то странным и почти незаметным превосходством. У неё не было подруг – она, повзрослев, уже не могла найти удовлетворения в их спокойных играх, сторонилась косых завистливых девчоночьих взглядов, обращённых не столько на неё, сколько на родителей, забирающих Джолин из школы. Но она продолжала посещать приют, поскольку так хотелось ей и так хотелось её родителям.

Но сколь ни послушна была приемная дочь, она все же умудрилась ошарашить отца и мать. Они были потрясены, когда их юная принцесса, нежно любимая, воспитываемая спокойной, трезвомыслящей, уравновешенной, влюбленной в живопись девочкой, заявила о поступлении в кадетский корпус. Мысль о том, что их дочь будет практическим единственной девочкой среди нескольких сотен мальчиков, что она станет качать мышцы, стрелять, маршировать по плацу вместо того, чтобы изучать живопись и создавать прекрасные картины, - повергла их в шок. И напрасно они пытались переубедить Джолин не зарывать свой талант в землю – ангелочек молча их выслушала, а потом проявила невиданное доселе упрямство:

- Я так решила…

- Но кадетский корпус – не место для благовоспитанной девушки, - умоляла Энн, все ещё не веря в выбор дочери. – Когда ты пожалеешь, будет уже поздно.

- Это будет потом, если будет вообще…Я стану военной.

- У тебя есть время подумать. Что тебя ждет в корпусе? Постоянные командировки, общение с людьми, которые могут быть опасны для тебя, ты будешь редко видеться с нами…

- Я не могу всю жизнь прятаться в доме, как улитка, - мотнула головой Джолин. – Я хочу летать на Луну, на Марс!…

При этих словах её глаза загорелись каким-то новым ярким светом. Она закусила губу и посмотрела куда-то вверх, словно уже видя себя в роли героического капитана корабля. Энн растерянно взмахнула руками и посмотрела на мужа. Он сосредоточенно о чем-то долго думал, а потом произнес, ставя точку в разговоре:

- Пусть будет так.

Услышав это, Энн вдруг приложила руку к губам и на её лице появился испуг, который она с трудом сумела спрятать от пристальных глаз дочери.

Так Джолин оказалась в кадетском корпусе. Поначалу гордые мальчишки полностью игнорировали сам факт присутствия девчонок в своей компании, потом же им пришлось смириться и проглотить не одну горькую пилюлю, глядя на то, какие успехи в учебе делает слабый пол.

Девочек набралось десять. Их группа училась по той же программе, что и мальчики, разве что жили они не в общей казарме, а в отдельной спальне. Они также вставали в пять утра, бегали кроссы, прыгали через барьеры, прошивали выстрелами черно-белые мишени, печатали в марше холодный плац, мокли под дождем и жарились на солнце. Со временем, ошалев от нагрузок, пять девочек добровольно ушли из корпуса, ещё две за неуспеваемость были отчислены на втором курсе, восьмая уехала с родителями на Луну, и остались лишь две курсантки: Джолин, поклявшаяся через боль и слезы окончить учебу, и Ирит Кейна, постоянная её соперница.

Обе откровенно презирали друг друга, почти ненавидели, но тщательно скрывали свои эмоции, отлично понимая, что в мужском мире в одиночку не выжить. Сжав зубы, они молча выносили все трудности, пытаясь миром решать свои проблемы, не забывая ревностно следить за взаимными успехами. В горячке соперничества Джолин чересчур увлеклась одной только физической подготовкой, и была неприятно удивлена, получив на полугодовой контрольной работе по тактике самый низкий балл на курсе. Ирит, заметив глубокое уныние «подруги», не упустила случая выразить свое мнение, придав голосу и лицу как можно более невинное выражение:

- Знаешь, я, конечно, восхищена тобой, как кадетом, но иногда надо заглядывать не только в спортзал…

Ирит Кейна приехала из Калифорнии. Её родители что-то там искали в скалах, какие-то таинственные камешки, а дочь была отправлена в Хьюстон, чтобы научиться самостоятельности и уму-разуму. За четыре года обе соперницы превратились из коренастых, немного неуклюжих девчонок в высоких, крепко и ладно сложенных девушек – гордость корпуса и тайную мечту многих юных кадетов.

И все же Джолин сумела собрать все свои силы и закончить учебу с отличием на зависть всем друзьям, кроме Ирит: она тоже получила медаль почетного выпускника.

Они выглядели рядом очень эффектно – смуглая шатенка Джолин с огромными серыми глазами, и белокожая, черноглазая, жгучая брюнетка Ирит. Весь корпус рукоплескал героиням выпуска, когда они вдвоем, рука об руку, вышли на сцену и получили дипломы.

Потом пути их разошлись. Ирит вернулась к родителям, в Калифорнию, а Джолин получила письмо от Энн, в котором срочно просила дочь приехать в Ванкувер. Родители были так сильно чем-то обеспокоены, что даже не собрали вещи, а лишь дождались дочь и в тот же день вылетели в Дублин. Они так и не смогли ей толком объяснить, в чем дело. Такие внезапные переезды для Джолин были уже привычны, она связывала их с профессией родителей – они были археологами. Впрочем, однажды Джолин все-таки поинтересовалась причинами частых смен места жительства, чем вогнала маму в легкий ступор, а отец долго подбирал слова, сбиваясь на невнятные объяснения. Не выдержав моральную агонию родителей, и понимая, что если ей начнут лгать, то она потеряет долю уважения к отцу и матери, Джолин прекратила допрос, и в дальнейшем принимала их решения, как нечто, само собой разумеющееся.

В Дублине Джолин подала заявление в Высшую школу военных спасателей, куда её приняли без предварительных зачетов и экзаменов, и вскоре направили в Лунный институт изучения эргенита. Именно там застало её сообщение о трагической смерти родителей: первое серьезное потрясение Джолин. Только благодаря необыкновенной силе воли, она смогла пережить эти ужасные похороны. Внутри все болело и кричало, но Джолин хватило выдержки достойно проститься с родителями. Они погибли в автокатастрофе – на крутом повороте машину вынесло на встречную полосу… Несколько раз перевернувшись в воздухе, надежный большой автомобиль стал грудой искореженного металла. Почти мгновенная смерть…

Теперь у Джолин в мире не осталось ни одной родной души. Адвокат родителей передал ей все бумаги, оставленные ему когда-то на сохранение супругами Рей. Окончив Высшую школу и не в состоянии больше быть на Земле, она с готовностью приняла предложение СКС о работе, влившись в команду спасателей.

Команда внесла успокоение в истерзанную душу. Люди, с которыми она теперь общалась, были всегда сдержаны, исключительно вежливы, корректны и одновременно дружески грубоваты друг с другом. Они все подобрались примерно её возраста, молодые, отчаянно смелые, и может быть поэтому, именно из-за своей бешеной энергии, команда Джолин стала лучшей в Объединенном флоте. Исполнилась давняя мечта – Джолин полетела на Марс. Она с благоговейным трепетом ждала той минуты, когда увидит красную планету собственными глазами, а не на экране телевизора. Первая её экспедиция прошла отлично, и у неё оказалось много времени, чтобы как следует всё рассмотреть. Она часами бродила вокруг станции, долго смотрела на красные скалы, покрытые слоем коричневого песка, увидела таинственные пирамиды со странными захоронениями внутри, знаменитые каналы, выеденные метеоритами в безжизненной почве, побывала на раскопках, где ей показали крохотные фигурки необычных животных. Одну такую фигурку она стянула из-под носа археолога. Вообще с Марса Джолин привезла целую кучу бесполезнейших вещиц, которые доставляли ей просто детское удовольствие при демонстрации их друзьям.

В спальне, прямо напротив кровати, на стене висела каменная рамка, тоже с Марса. Но эта рамка была ей особенно дорога: подарок родителей на день рождения. На тонких гранях - вырезанные кружева, завитки, листья и цветы. Чтобы подарок не портил стену своей квадратной пустотой, Джолин вставила в неё вырезанную из какого-то журнала фотографию, на которой застыла желтая пустыня, темная пирамида и едва заметный силуэт человека возле неё. Она и сама не понимала, что привлекло её в такой незамысловатой картинке, но кусочек пустыни всегда висел теперь напротив постели.

Последовали ещё две экспедиции. Вот тогда Джолин по-настоящему довелось поработать.

Неизвестные до этого момента живые организмы Марса вдруг проявили поразительную активность, выбрались из своих таинственных жилищ где-то под землей и дружно атаковали ничего не подозревающих землян. Эти прозрачные шары, на вид твердые и прочные, величиной с автомобильное колесо, хватали невидимыми щупальцами неосторожных археологов, обволакивали тягучей массой, легко проникали в легкие скафандры, и на человеческой коже оставался ожог, словно после контакта с сильной кислотой. Организмы погибали, когда увеличивалась концентрация кислорода, а потому не стремились попасть на территорию станции, находящейся под силовым колпаком, наполненным кислородом. Джолин должна была каждое утро сопровождать группу археологов до места их работы. Остальные члены команды распределились так, чтобы по очереди охранять группу в течении всего светового дня.

У Джолин осталась отметина – шрам на руке, возле локтя. Это был «подарок» марсианина, которому она по неосторожности позволила обвиться вокруг своей руки. Пытаясь скинуть его, она почувствовала сильнейшую боль, словно по коже полосонули бритвой. Тогда Джолин пришлось выстрелить самой себе в руку из пистолета, чтобы повредить шар и сбросить его на землю. Джолин задела вену, и кровь хлестала фонтаном. Кроме того, кожа была обожжена и стала багрово-красной, нарушилась герметизация скафандра. Только чудо спасло Джолин. Но после этого случая существа стали реже нападать на людей, стараясь держаться на расстоянии. На станции даже посмеивались, что причина такому исходу противостояния - безумие землян, которые готовы рисковать даже своими частями тела ради победы. Потом существ научились отпугивать ультразвуком, и они перестали быть опасными для землян.

Там же, на Марсе, Джолин прошла через множество испытаний. В один из дней на пульт контроля поступил сигнал тревоги: возник пожар в шахте №6, где работала бригада шахтеров. Произошла утечка горючего газа, используемого при добыче руды. При этом люди под землей оказались отрезанными от выхода и практически заживо погребенными. Кислород в их скафандрах был на исходе, так как рабочий день подходил к концу, и бригада собиралась возвращаться на базу. Огонь быстро продвигался по шахте, и люди ничего не могли сделать, кроме как ждать спасателей.

Джолин в этот час дежурила на пульте. Приняв сигнал, она вызвала команду спасателей и сразу же помчалась в одноместном вездеходе к шахте, где обслуживающий персонал пытался преградить путь огню, закрывая переходные камеры.

- Где? – крикнула дежурному Джолин.

- Нижний уровень, - ответил дежурный.

- Сколько их?

- Четверо. Запас кислорода у них максимум минут на десять. Я перекрыл все, что можно, иначе огонь подберется к залежам метана...

- Но параллельно идет вторая шахта. Можно спуститься по ней!

- Это безнадежно – она обваливалась, проход очень узок. Возможно, огонь уже туда дошел.

- А возможно – и не дошел. Что на датчиках?

- Пока только задымление.

- Успею, - проговорила Джолин.

Когда она надевала термо-скафандр, прибыли спасатели. Нора Сперро не задавала лишних вопросов и молча помогла застегнуть заклепки на шлеме. Старший член команды, Антон Ордин, сказал:

- Я иду с тобой.

- Нет времени, Антон… Мне нужно будет только добраться до люка между уровнями и открыть его – и тогда я выведу бригаду обратно тем же путем. Пока я буду спускаться, накачивайте углекислоту - огонь надо сдержать…

Джолин обвязали тросом и снабдили фонарем. Ещё она могла взять с собой два крошечных кислородных баллончика на тот случай, если у кого-то из рабочих кончился воздух.

Шахта была абсолютно темной, свет проникал только через приоткрытый люк тонкой полоской. Зажужжала лебедка и Джолин стала спускаться. Луч фонаря осветил под ногами металлическую площадку. Узкий проход убегал в темноту и Джолин, сбросив трос с пояса, побежала вперед, чувствуя, как пропитывается потом одежда. Тут становилось слишком жарко, даже кислород поступал в шлем уже нагретый, и сушил горло.

Пот заструился по лбу, когда она навалилась всем телом на черную заслонку люка и крутанула блестящее кольцо. Люк распахнулся, по скафандру ударила горячая волна, а коридор наполнился дымом, видимость стала нулевой. Луч фонаря уперся в серую завесу и скользнул по темным предметам, едва выделяющимся в ядовитом тумане. Это были люди. Они лежали у стены, и от жара и кислородного голодания почти потеряли сознание. У ближайшего шахтера Джолин отключила пустой баллон, действуя почти на ощупь, подключила запасной. Он быстро пришел в сознание. Шатаясь, он поднялся на ноги, опираясь о стену. Остальные оказались способными переставлять ноги и идти самостоятельно.

Держась друг за друга, рабочие пошли за Джолин. Пот лил прямо в глаза, застилая спасительный луч фонарика, мелькавшего впереди, но они упрямо шагали за ним, как за маяком. Путь до площадки с лебедкой показался длинною в вечность.

Когда последнего шахтера уже поднимали наверх, где-то глубоко внизу раздался взрыв, заходила ходуном земля, посыпались пыль и песок.

Все вокруг пришло в движение: стали съезжаться стены, давя на сознание так, что нельзя было толком вздохнуть, покатилась из-под ног земля куда-то в бездонную пропасть, потолок обрушился горячей волной… Позади Джолин кроваво горел и плавился песок… Бесконечно долго опускался назад трос, бесконечно долго пальцы ловили карабин и пристегивали его к поясу, бесконечно долго ноги касались трепещущей земли. Но вот Джолин взмыла вверх, и бесконечность окончилась: полыхнуло и охватило её со всех сторон пламя, дышать стало вдруг больно. Снова где-то бабахнуло, и резкий сердитый толчок снизу выбросил Джолин из шахты. Она пролетела по воздуху, мало что соображая, со всего маху рухнула на песок, и в следующее мгновение сильные руки подхватили её, обжигаясь о раскаленный скафандр, втянули в вездеход.

- Джолин… Джолин… - Антон хлопал её по щекам. Она вся горела – раскрасневшаяся, в полузабытьи, с обожженными губами и глоткой. Он схватил шприц, намереваясь ввести анальгетик, но Джолин вдруг перехватила его руку.

- Поджарилась… до хрустящей… корочки… - хрипло выдавила она и издала звук, похожий на смешок. Антон вздохнул с облегчением.

Земля колыхалась, но машина мчалась прочь от шахты, опережая обваливающиеся пласты почвы. В небытие ушла шахта с сотнями тысяч долларов, затраченных на разработку её… Но никто не погиб.

Годом позже её включили в группу охраны Председателя Высшего Совета на время его путешествия по странам Африки. На одной из многочисленных конференций она оказалась совсем близко от Председателя, словно подтолкнутая рукой судьбы. Когда речь его коснулась религии, чувство, которое много раз спасало саму Джолин, сработало и на этот раз безотказно. В сердце укололо ощущение беды, и она одним прыжком преодолела расстояние между ней и Председателем, став живым щитом на пути смертоносной пули из винтовки профессионального снайпера. Выстрелом разорвало легкое. Его заменили искусственным, благо, что в этой области медицины ученые преуспели. Однако из-за катастрофической потери крови она впала в кому, пролежав без движения две недели. Но в военный госпиталь её не почему-то не перевели, и благодарности от спасенного Председателя не последовало.

Потом снова был Марс. Он лечил душевные и физические раны лучше всяких докторов. Джолин горела желанием лететь с первой экспедицией и на Венеру, но чуда не произошло: талантливый капитан был неугоден Высшему Совету из-за чересчур свободного мышления. Совету нужны были послушные солдаты, роботы, слепо подчиняющиеся приказам. Тогда же Джолин, единственная из всех командиров спасательных команд, отказалась вместе с командой подписывать контракт о переходе в подчинение Высшего Совета: шла оптимизация в Департаментах Космического флота, упразднялись отделы в его подразделениях, и функции Службы Космических Спасателей также значительно урезали, оставив за ней право обучения, формирования команд и их содержание. А вот распоряжаться всем потенциалом спасателей теперь мог только Высший Совет, для чего и подписывались соответствующие контракты. Впрочем, тут оставалась крохотная лазейка, оговоренная Уставом СКС, котором Джолин воспользовалась – офицерское звание и диплом пилота-инженера позволяло оставаться на службе космофлота именно в должности пилота, не переходя в подчинение Совета. А поскольку команда спасателей попадала под защиту привилегий своего командира – подписывать контракт они тоже могли только по собственному желанию. И никто его не подписал - важный минус-фактор в выборе кандидатов на полет к Венере. Высший Совет бунтарства не одобрял и всеми силами старался подавлять подобные выступления. Но, поскольку законными методами противостоять Джолин было пока что невозможно, Совет для начала просто лишил команду капитана Рей их корабля – «Повелителя песков», и не потому, что корабль был ценен, или особенно чем-то выгодно отличался от других средних кораблей. Просто Джолин мстили за непокорность.

Проглотив и эту пилюлю, Джолин терпеливо ждала своего часа. И он пришел в тот день, когда стало известно о провале первой экспедиции. Джолин позвонил капитан корабля «Туманность Ориона», с которым она имела давнюю крепкую дружбу, и сказал:

- Я уверен, что ты полетишь со мной. Совет не против.

Через неделю Джолин оказалась на совещании высшего офицерского состава космического флота, слушала выступления и споры, мудро помалкивала, и стала первой кандидатурой в списке командиров спасательных групп. Месяц спустя она лично беседовала с папашей Ольховским. Команду Джолин утвердили в составе экспедиции.

Много времени ушло на подготовку. И одна досадная промашка – совершенно идиотская драка в кафе с полицией, - перечеркнула всё. Дальнейшее завертелось очень быстро: отставка Джолин, а вслед за ней ушла и большая часть команды, потом новая работа, заботы и полеты.

От прошлого Джолин сумела отключиться. В большой логистической компании ей предоставили грузовой корабль – она возила грузы по маршруту Земля-Луна-Земля. Четкое расписание полетов, длинные выходные, которые оказалось нечем занять, новые знакомые, уютный дом с французскими окнами в сад - она имела все, о чем только мечтала в приюте, но не было Марса, не было громкого и огромного, непредсказуемого космоса, не было старых друзей, от которых она отказалась по собственной воле.

К тридцати годам она так и не завела семью, не имела детей, близких друзей и подруг. Между двумя жизнями пролегла линия, отделившая спасателя от капитана грузового корабля. Джолин не желала быть сокровищницей захватывающих историй о собственных подвигах, на вопросы о службе всегда отвечала с неохотой и какой-то брезгливостью.

И, если годы службы в космическом флоте стали просто воспоминанием, то детство вообще было запечатано строгим табу, особенно после того, как она обнаружила среди бумаг своих родителей интересные и почти непонятные документальные факты семейного прошлого. Она нашла какие-то чертежи, начерченные двумя цветами. На них стояли непонятные отметки, значение которых Джолин так и не удалось разгадать. Она перерыла кипу книг о письменах, старинных шифровках, условных знаках всех времен и народов, какие только известны на Земле и Марсе, но ничего похожего на эти загадочные отметки не нашла. Тогда она обратилась к приятелю, профессиональному хакеру. Он весьма заинтересовался, попросил чертежи на пару дней, чтобы пропустить их через специальную программу. Возвращая бумаги, он сказал, что ничего подобного никогда не видел, поскольку машина выдала после долгого анализа объемную картину чего-то совершенно непонятного, представляющего собой бесформенную массу то ли земли с переплетающимися тоннелями, то ли клубка бечевки с пустотами внутри. Версией машины стала фраза – «город под землей». Знаки на чертеже остались не расшифрованными.

Был также найден листок бумаги, исписанный цифрами двоичного кода. Но и тут расшифровка не дала ничего путного: кто-то закодировал бессмысленные сочетания букв. Однако самым интересным предметом оказалась тонкая пластинка, гибкая, блестящая, размером два на два дюйма. На ней были выгравированы шесть цифр, разбросанных по всей поверхности. Джолин приняла её сначала за обычный пропуск, но отсутствие магнитной полоски заставили в этом усомниться.

Были и фотографии. На одной застыло изображение пустыни перед бурей: темное небо, отливающее грязным свинцом, песок с ровными гребенками барханов и легкой дымкой на горизонте. На втором снимке возле египетских пирамид сфотографировались её родители, держа в руках что-то вроде серебристого шара размером с баскетбольный мяч. А на третьей фотографии были два младенца – голенькие девочки, совсем крохотные, державшие в кулачках яркие игрушки-колечки и тянувшиеся к кому-то за снимком. Одна девочку была помечена двумя схематичными лилиями над головой. Вторая, плаксиво сморщившаяся и хмурившая бровки, имела надпись над головой из каких-то странных букв. Это весьма походило на клинопись, но в музее, куда Джолин обратилась за справкой, сказали, что-либо это очень древние и неизвестные письмена, либо кто-то просто неудачно пошутил.

- Кстати, - заметила сотрудница музея, - а вы знаете, что эти лилии над головой означают принадлежность к высшей касте? Так отмечали свое происхождение и величие не только европейские короли. Изображение лилии берет начало с самых истоков человечества. Я часто встречала в наскальных рисунках подобные вещи.

Что за дети на фотографиях – Джолин выяснить не смогла.

Только сейчас она осознала, что, собственно, ничего не знала о своих родителях – в детстве это было ей мало интересно, вся юность прошла в учебных заведениях, а взрослой Джолин судьба не оставила шансов задать важные вопросы своим родителям. Никаких видеофильмов, никаких семейных альбомов, дневников, записей, записных книжек… Пустота. Словно не существовало ни супругов Рей, ни их маленькой приемной дочери. Не могла найти Джолин и каких бы то ни было документов родителей: свидетельство о браке, о рождении, дипломы об окончании учебных заведений, медицинские карты… Не осталось ничего, что могло помочь разгадать хоть часть загадок, оставленных родителями

У Джолин не было тетушек, дядюшек, кузин и кузенов. Её родители как будто прибыли из другого мира, словно были заброшены откуда-то без свидетелей, родственников, без прошлого и всякой связи с настоящим.

.

 

ГЛАВА 3.

 

- Послушай, Маркус, так как же получилось, что тебя вышвырнули из команды спасателей? – громко спросил напарник, ухватившись за ремень безопасности, который надежно притянул его к сиденью автомобиля, и щелкнул затвором пистолета. Бело-синяя машина наземной полиции неслась по пустынному шоссе, мимо пролетал обычный пейзаж пустынных равнин, покрытый жидкой выгоревшей травой. Далеко справа виднелись скалистые хребты гор. Машина стремительно поглощала расстояние, встречный ветер врывался в открытые окна с таким ревом, что голос человека заглушался почти полностью. Впереди, на серой ленте асфальта, отсвечивали стекла убегающего автомобиля.

Маркус Вуд отжал педаль газа до самого пола, машина подпрыгнула и рванулась наперерез ветру. Напарник подскочил в кресле, стукнулся макушкой о выступающую ручку и ухватился обеими руками за сиденье, уже совершенно забыв о своем вопросе.

- Срежем чуть-чуть, - промычал Маркус себе под нос.

Колеса ухнули в ямку, выпрыгнули из неё, подбрасывая пассажиров, машину стало кидать из стороны в сторону, но Маркус уверенно держал баранку, не позволяя невидимым степным ловушкам опрокинуть автомобиль. Асфальт остался в стороне, едкая оранжевая пыль вилась позади, ветер уносил её прочь. Горячий воздух жарил румяные человеческие лица. У Маркуса скрипел песок на зубах, но он даже не повернул голову к окну, чтобы сплюнуть. Все его внимание было приковано к дороге, вернее – к попытке найти таковую.

Солнце било прямо в глаза, и Маркус быстро опустил очки со лба, потом оторвал одну руку от баранки, вынул пистолет из расстегнутой кобуры.

- Сейчас выйдем прямо на них! Будь готов! – крикнул он.

И вот машину тряхнуло снова, она опасно накренилась, и её вынесло на асфальт. Резко крутанув руль, Маркус развернул автомобиль и погнал его вперед. Впереди сверкали стекла встречного джипа. Напарник ухмыльнулся, высунулся из окошка и прицелился. В следующее мгновение хлопнул выстрел, покрышка не успевшего вовремя развернуться джипа бахнула, и черная машина на всей скорости вылетела на обочину, несколько раз перевернувшись через себя. Сработали подушки безопасности, лопнувшие стекла осыпали прозрачным дождем водителя и пассажира.

Завизжали тормоза полицейского автомобиля, колеса прочертили черный след на безупречной серой ленте шоссе. Напарник выскочил на ходу и, пригнувшись, чтобы не попасть под случайную пулю, бросился к джипу.

- Замри! – заорал он водителю, который с трудом выкарабкивался из помятого джипа. Его лицо было залито кровью, он отплевывался и отирался рукавом, поднимая руки вверх в знак того, что сдается. Второй пассажир выполз к полицейским, волоча поврежденную ногу, и хрипло произнес:

- На этот раз ваша взяла! Но в следующий раз…

- Непременно, лет этак через ..дцать , - криво улыбнулся Маркус.

Щелкнули наручники.

По пути в город напарник вспомнил вдруг:

- Ты мне так и не ответил насчет команды…

- Тебе какая разница?

- Так, интересно. Был врачом, был спасателем, а теперь вдруг – полицейский…

- Полиция – врачи города. Они отсекают мертвую плоть, чтобы спасти все остальное.

- Знаешь, Маркус – ты идиот, на самом деле. Бросить команду, о которой мечтают все выпускники военных школ…

- Не сыпь мне соль на рану и я не насыплю слабительное в твой кофе…

- Псих…

Когда Маркус втолкнул арестованных в участок, тут же подскочили двое патрульных.

- Так-так, Марк Мэра приволок. Наверное, ему не понравилась предвыборная кампания…Ты в курсе, что он неприкосновенное лицо?

- К его лицу никто не прикасался… Подтвердите, коллега…

Напарник закивал так, что голова лишь чудом не сорвалась с плеч.

- Тебе телеграмма пришла, - сказала с улыбкой девушка за стойкой.

Маркус демонстративно взял двумя пальцами желтый конверт и помахал им в воздухе, словно боясь обжечься, выдохнул «уффф».. На конверте стоял штамп Высшего Совета. Не вскрывая конверт, Маркус небрежно налег грудью на стойку и принялся строить глазки девушке. Она смеялась над его ужимками.

- Ну, погляди, что там за телеграмма… - отмахивалась она от его попыток чмокнуть ей руку. – Вдруг - приглашение на званный ужин!

- На ужинах Совета подают только цианистый калий с подливкой из змеиного яда, - кривлялся полицейский.

Вскрыл конверт он только в раздевалке, оставшись один. Лицо его было более чем серьезно. В телеграмме был четкий приказ: «Вам надлежит явиться в городское отделение СКС не позднее суток после получения телеграммы. А. Ольховский».

 

 

В лаборатории отдела зоологии Центра космических исследований царил обычный хаос. Пронзительно верещали обезьянки в клетках, совершая немыслимые прыжки и сальто, визгливо пищали морские свинки, требующие морковки, белые мышки молча уставились смышлеными глазами на двух вошедших людей в идеально чистых белых халатах. Молоденькая лаборантка Дана подвела Антона Ордина к одной из клеток и с испуганно-виноватым видом указала на застывшего в неестественной позе зверька. Рыжая обезьянка напряженно смотрела перед собой, даже не повернув головы в сторону людей.

- Так, - глубокомысленно изрек Антон. – И давно она в таком состоянии?

- Час, - ответила лаборантка. – Я пришла их кормить, она одна к кормушке не подошла, бананы не взяла, даже от конфетки отказалась.

Антон склонил голову на одно плечо, потом на другое, почесал переносицу, потер подбородок и хмыкнул несколько раз. Умных мыслей не появилось.

- Может, столбняк? – спросила Дана.

- Столбняк – как симптом? Столбняк – как диагноз? – переспросил Антон. – Это - в стерильной лаборатории, у животного, ни с кем не контактировавшего последние четыре недели? Нет, милочка, не столбняк.

Обезьянка внезапно сорвалась с места, сделала круг по клетке, громко крича, вытаращила глаза и снова замерла в неудобной позе. Было видно, как она дрожит всем телом.

- Может, бешенство? – предположила Дана и тут же пожалела об этом, потому что Антон строго сказал:

- Так, интересно… Я для чего вам препараты привожу? Чтобы вы их по цвету в шкафу расставляли?

- Прививали мы всех! – Дана испугалась, что сейчас окажется крайней. – Я сама… Лично…

- Значит, не бешенство, - подытожил Антон и опять уставился на обезьянку. – Где наш ветеринар?

- Дома. Болеет он, отлеживается.

- Господи, да что, нельзя из клиники врача вызвать?

- Я хотела, чтобы вы сначала посмотрели…

Антон вздохнул и достал коммуникатор, намереваясь набрать номер ветеринара. Однако он не успел нажать кнопки, как в углу всхрапнула трубка пневмопочты, и из неё пулей вылетел пластиковый карандаш-капсула, размером с человеческий палец. Он просвистел мимо изумленных глаз Антона и плюхнулся прямо на столик перед клеткой с заболевшей обезьянкой. Антон взял в руку капсулу, повертел её и вдруг сказал:

- Ну, все понятно. Обезьяну – срочно на ретген. Готовьте инструменты, тампоны, новокаин, салфетки, йод… Ну?

- А что с ней? – жалобно пробормотала Дана.

- Почта сегодня была?

- Не знаю. Я вроде слышала сигнал, но когда пришла, ничего не обнаружила.

- Она проглотила капсулу. Закупорка кишечника. Давно пора установить новый приемник для почты. Сколько можно повторять?

- Вы её резать будете? – ужаснулась лаборантка, меняясь в лице.

- Нет, учить танцевать, - ответил Антон, тщательно промывая руки обжигающе горячей водой.

Вяло сопротивляющуюся обезьянку извлекли из клетки, накачали нейролептиками, зафиксировали ремнями, сделали снимок. Антон придирчиво осмотрел выбритый и обработанный участок на животе зверька, сверился с рентгеновским снимком, и взял скальпель.

Вскрыв брюшную полость, он нащупал твердый предмет, извлек закупоренный участок кишки и тщательно изолировал его от краев операционной раны салфетками. Оттеснив пальцами содержимое кишки в стороны, наложив два кишечных зажима, он сделал разрез немного дальше застрявшего предмета, на боковой стороне. Вынув капсулу, он бросил её в чашку. Хорошенько очистив тампонами края раны, он щедрой рукой засыпал антисептического порошка и наложил двухэтажный шов. Закончив последний стежок, он сказал лаборантке:

- Кормить жидкостями. На пятый день – обычный рацион.

- Вы прирожденный ветеринар, - восхищенно сказала Дана, рассматривая аккуратный шов.

Антон от неожиданности выронил пинцет.

- Это… плохой комплимент, дорогая моя, - ответил он. – Я изучал полевую хирургию, и даже имею диплом!

Дана смутилась, покраснела, и протянула ему отмытую капсулу. Увидев на ней знакомый штамп, Антон страдальчески сморщился.

Он вскрыл капсулу, быстро прочитал текст, и оглянулся на помаргивающую обезьянку, отходящую от наркоза:

- Что ж ты, милая, дрянь-то эту не переварила? И тебе меньше мучений, и мне меньше забот.

 

 

Это семейное кафе оставалось в полном распоряжении Шона, своего рода подарок ко дню рождения, поскольку мама была просто вне себя от радости, что её сын все-таки ушел из ненавистного ей космического флота. Но счастье её омрачалось отказом Норы последовать примеру брата. Быть городским патрульным оказалась ей больше по душе.

Шон отполировал черный пластик барной стойки до блеска, проверил автомат для мойки посуды, заглянул на кухню. Все сияло, всё в идеальном порядке. Скучно…

«А жаль, - вздохнул про себя Шон. – Ну, хоть какой-нибудь идиот придрался к посетителям».

Он оглядел зал, рассматривая клиентов. Здесь все оформлялось по его вкусу: никаких дурацких занавесочек, никаких ограничений в приеме спиртного и еды, никакой живой музыки, только стерео центр, скидки постоянным клиентам и прочее, что сразу выделило кафе Шона из сети маминых элитных заведений. Среди клиентов – давние знакомые, приносящие неплохой доход и рекламу, но – не везет, так не везет! – ни один из них не позволял себе даже выпить лишнего, не то, чтобы затеять драку. Чистенький зал, интимный полумрак и золотистые, тонкого проволочного плетения лампы над баром, быстрое и качественное обслуживание с бесплатным аперитивом – абсолютная идиллия, уютное местечко для вечернего отдыха, ужина вдвоем или с небольшой компанией. Все говорили, что у Шона лучший кофе и бренди в городе, и места в зале пустовали редко даже ночью. Но, как назло, именно ночью случались мелкие недоразумения, пока Шон отсыпался дома. Стоило ему начать самому работать по ночам, как все сразу становились ангелочками, и всё шло отлично. Шон не отдавал себе отчета в том, что вполне достаточно его личного присутствия за стойкой бара, чтобы в заведении царило спокойствие и порядок.

Шон снова неслышно вздохнул, тщательно протирая стойку бархоткой. Прямо перед ним сидел здоровенный детина с гривой всколоченных обесцвеченных волос и тянул из стакана коричневый напиток, изредка отрывая полусонный взгляд от стакана и оглядывая пустыми глазами зал. Перед ним стояли уже две пустые бутылки, а он потребовал знаком ещё одну.

Шон покосился на клиента, щелкнул пробкой и протянул бутылку. Посетитель взял её негнущимися пальцами за горлышко и стал глотать огненный напиток прямо из бутылки, с трудом переводя дух и сверкая глазами.

- Эй, спокойней, приятель, - сказал Шон.- Эдак ты себе всю глотку спалишь… Помедленнее. И удовольствие растянешь, и здоровью не навредишь…

Он мягко потянул наполовину опорожненную бутылку к себе, но клиент не отпускал её, пытаясь быстрее допить все оставшееся.

- Спокойно, - повторил Шон, выхватывая бутылку.

Детина метнул на него взгляд, полный пьяного недоумения, вдруг помрачнел и заорал, с трудом шевеля языком:

- Верни!

- Всё, на сегодня кредит закрыт. Проспись, завтра придешь снова, - твердо сказал Шон.

Человек вдруг сгреб со стойки одну из пустых бутылок, треснул её о край и угрожающе потряс перед носом Шона осколком горлышка.

- Ну-у? – протянул он.

Шон встрепенулся. Входная дверь тонко звякнула, выпуская посетителей, почуявших назревающий скандал. Остальные спешно собирались сделать то же самое, а за спиной пьяного из полумрака поднялись четыре фигуры – они тоже сегодня были не прочь поразмять кости.

Шон, прищурившись, смотрел на задиру – завеса приличия пала. Издав какой-то свой клич, подвыпивший клиент бросился на бармена, стараясь достать его осколком бутылки. Шон мгновенно перехватил его руку, почти не шевелясь, притянул к себе через стойку, хрустнули суставы… Задира взревел уже совсем диким голосом, а позади него завязывалась потасовка – обычная беспричинная драка, когда нервы уже на взводе, а разумных объяснения для первого удара найти не просто… Грохнулись о пол стулья, зазвенела разбитая посуда, потекла первая кровь… Шон прыгнул через стойку, завернул руку своего противника назад, выхватил разбитую бутылку, оглушил ребром ладони и аккуратно уложил на пол…

В зале разгорались страсти. Здоровые парни с азартом набрасывались друг на друга, отчаянно молотя по головам, физиономиям, выкручивая и ломая все части тела, которые только попадались под руку, - словом, с упоением предавались активному отдыху. Шон оглянулся, прыгнул к одному, выхватившему неизвестно откуда нож, толкнул его в спину, уронил на пол, выбил оружие и укоризненно, как нашалившему ребенку, сказал:

- Ну что же это такое, а? Бить-то бей, но зачем криминал разводить!…А ну, марш домой!…

На Шона прыгнули сразу трое – он едва успел подальше отбросить нож… Задрожало витринное стекло, сотрясаемое страшными проклятьями и ругательствами, рекой потекла кровь из разбитых носов… Шон поднял на своих плечах всю кучу-малу, стряхнул с себя недовольно, и стал поочередно трясти каждого за шкирку…

Услыхав над ухом тяжелое дыхание, Шон вскинул голову и тут же получил крепкий удар снизу в челюсть.

- Значит, вот как? – прорычал он, сверкая глазами.

Бедолага, почуяв, что силы не равны, рванулся к двери, как к спасению, но в это время снаружи дверь толкнули и человек пребольно стукнулся о металлические пластины, рухнул без сознания, а в кафе вошла Нора. Она метнула взгляд на Шона, усердно растаскивающего дерущихся, оценила обстановку со всей трезвостью представителя закона, вынула пистолет из кобуры и громко прокричала, целясь в потолок:

- Полиция! Никому не двигаться!

- Нет, не стреляй! – воскликнул страдальчески Шон, но было поздно: прогремел выстрел, и свалка мгновенно рассосалась. Нора лишь успела шагнуть в сторону, и мимо неё пронесся человеческий ураган. Один даже попытался выпрыгнуть на улицу через витринное стекло, но, разбежавшись, он наткнулся на прочную преграду, ударился головой, упал. Нора подошла к неудачнику, приставила к его виску пистолет и выразительно произнесла:

- Если через три секунды твоя мерзкая туша ещё будет здесь лежать, то в голове у тебя появиться ещё одна дырка!..

Неведомой силой его вынесло наружу.

- Господи, как же я люблю свою работу! – сказала Нора и спрятала пистолет.

- Сколько раз говорил – не надо здесь палить! – проворчал Шон. – В прошлый раз дыра в потолке стоила мне кучу денег, а, между прочим – это твои деньги тоже.

- Сказал бы мне раньше – я поберегла бы свои денежки, - беспечно ответила Нора. – Но! Главное правило секретных агентов: первый патрон в обойме - холостой. Ничего с твоим потолком не случилось. А в следующий раз я просто арестую тебя за продажу спиртных напитков после двенадцати ночи.

- Вот как? – зевнул Шон. – Тогда я подам заявление в полицию о несанкционированном применении оружия сотрудником патрульной службы в общественном заведении…

Нора быстро ответила:

- Ладно, ничья… Дай чего-нибудь…

- Чего?

- Не знаю, похолодней…

Шон кивнул, отвернулся к полкам и через секунду поставил пред сестрой полный бокал. Не глядя, она поднесла его к губам, ощутила ледяной холод, высыпала куски льда на стойку и сказала:

- Дай то, что можно выпить, нахал…

Шон победно усмехнулся.

Нора вытащила из кармана куртки телеграмму.

- Вот что я получила сегодня.

- У меня то же самое.

- Ну и что думаешь делать?

- Пока не решил. К тому же – неизвестно, что предложат.

- Контракт, что же еще, - азартно сказала Нора.

- А ты этого ждешь-не дождешься, спишь и во сне видишь…

- Я теперь простая и очень независимая сотрудница городского патруля. И вообще, тебе этого не понять, гражданский.

- Что за выражения, Рожденная-Быть-Свободной?! Как была ты солдатом, и осталась. Позови тебя Совет – и ты побежишь, даже вещи не соберешь!

- Как это?

- Вот так.

- Глупости, фу!

- Поглядим!

- Не груби старшим! – сказала Нора.

- Чего, прости?

- Я на три минуты старше! – выразительно ответила Нора. – И вообще, не будь ребенком, тебе уже тридцать.

- Спасибо, у меня прекрасная память на числа, - пробурчал Шон.

- И всё же – я по поводу этих телеграмм.

- Позвоним Джолин.

- Зачем?

- Понятия не имею. Рефлекс.

- А тебе не кажется, что пора самим принимать ответственные решения?

- А мне должно так казаться?

- Самый подходящий момент. Хотя, знаешь, может ты прав. Но я сомневаюсь, что Джолин бросит всё и помчится в Совет с криком: не могу больше, хочу летать, возьмите меня на работу…

- Вижу, тебе до смерти хочется сделать это вместо Джолин…

- Я достаточно разумна, чтобы понимать, к чему приведет такое сотрудничество.

- Ах, конечно, - поддакнул Шон. – И даже Венера тебя не переубедит.

- А с чего ты, собственно, взял, что речь пойдет о Венере?

- Так ведь иного ответа просто нет. Две дорогостоящие экспедиции провалились, много людей погибло… Что же дальше? Совету нужно вернуть деньги, нужно получить хоть какие-нибудь результаты, новые источники доходов, а главное - это венерианский эргенит. Рейтинг Высшего Совета изрядно упал за последний год, единственный шанс для них удержаться у власти – распаковать эту чертову планету.

- Складно все, - грустно кивнула головой Нора. – И нужны только мы вдвоем?

- Ха, как бы не так! Стал бы Совет тратить время на двух бывших спасателей, которые уже много времени сидят на Земле, тупеют и живут мечтами… Нет, я уверен - они соберут всю команду.

- Поумерь свой пыл, бармен…Пей коктейль и тихо молчи в тряпочку…

- Готов спорить! – азартно произнес Шон.

- О, этого у тебя не отнимешь… Ладно, - согласилась Нора. – Тогда звоним Джолин. С утра именно это я и сделаю.

- Надеюсь, она не держит на нас зла за ту дурацкую драку…

- Знаешь, - сказала Нора, помолчав чуточку. – Давай-ка лучше ты позвони…

 

 

…Щелкнула катушка, и трос пополз вниз. Держась за него одной рукой, Павел Арконин крепко сжал в другой тепловой искатель и повел им из стороны в сторону. Вверху синел квадрат дыры, которую с трудом удалось проделать в бетоне рухнувшего дома. Здание сползло на один бок, каким-то чудом ещё держались перекрытия, и внутри оставались люди, которым требовалось немедленно помочь. Павлу было известно, что именно он может увидеть в этой братской могиле, в которую за считанные секунды превратился девятиэтажный дом. Ему много раз приходилось видеть расплющенные человеческие тела, ручьи крови и грязные пятна останков, много раз приходилось слышать дикие вскрики и жуткие стоны задавленных людей, и десятки раз он извлекал из-под обломков чуть живые тельца крохотных малышей, окровавленных, израненных, уже не кричащих, а лишь всхлипывающих от боли и страха.

И каждый раз это выглядело по-новому ужасно, кошмарно, иногда до тошноты и слез, но всегда Павел находил в себе силы открыть глаза, дотянуться до безжизненной руки, чтобы проверить – есть ли пульс.

Под ногами легла черная пропасть. В эту пропасть скользил Павел, напрягая слух и зрение, зная, что все равно первым живого человека обнаружит не он сам, а тепловой искатель и сигнал компьютера спасателей, установленный на поверхности.

Первые этажи дома сложились гармошкой – там все безнадежно. С верхних – ещё можно было вытащить пострадавших. Через синий квадрат над головой до слуха долетало стрекотание легких геликоптеров, кружащих над домом.

Искатель пискнул и тут же в наушниках раздался голос командира:

- Есть сигнал. Будь внимателен.

Павел протянул руку вперед и искатель затрещал. Продвигаясь, узкий луч фонарика выхватывал из темноты изувеченные комнаты, рухнувшую мебель, картины на треснувших стенах…Искатель продолжал настойчиво трещать, на его корпусе замигала красная лампочка. Павел покрутил головой, белый луч заметался в темноте, прыгая по уродливым трещинам и торчащим металлическим прутьям. На секунду мелькнула тень, и Павел крутанулся на тросе всем телом. В двух метрах от него раздался детский испуганный голос:

- Дяденька!

Павел увидел мальчика, лежавшего ничком на бетонной плите пола. Фонарик осветил черную дыру внизу под ногами, и обломанный край плиты. Мальчишка, боясь шевельнуться, смотрел на Павла огромными глазами, в которых был ужас.

- Сейчас, парень, сейчас, - проговорил Павел, пробуя на прочность плиту.

- Дяденька, не надо, она качается… - жалобно сказал мальчишка, царапая ногтями бетон. – Не надо…

- Ладно, парень, сейчас мы тебя вынем, - Павел отстегнул второй карабин от пояса. – Дотянешься до меня рукой? Попытайся… Не бойся, смотри на меня, слушай меня и делай, как я тебе говорю. Ты меня понял?

Он продолжал говорить без остановки, пока готовил петлю.

- Я упаду, - напрягся всем телом мальчишка, представив себе пропасть внизу.

- Не упадешь… Плита тебя выдержит,… Давай…

Мальчик осторожно шевельнулся и тут же испуганно пискнул, ощутив дрожание ненадежной опоры. Но Павел уже дотянулся до его руки, подтянул к себе и защелкнул на поясе карабин.

- Держись за трос обеими руками… Сможешь? – Мальчишка тут же вцепился в блестящую палку троса. – Готов покататься?

Осторожно пододвинув ребенка к краю плиты, приподняв на руках, чтобы он не испугался толчка, он дал команду. Наверху зажужжала катушка, и мальчик плавно поехал вверх, испуганно глядя на Павла. А тот уже забыл обо всем, привлеченный новым трещанием искателя. Луч фонаря выхватил из темноты руку, свешивающуюся с края плиты. В свете сверкнул циферблат маленьких женских часиков. Павел ухватился за торчащие из бетона прутья, подтянулся и коснулся пальцами запястья руки. Едва слышный пульс прозвучал победным гимном. Павел быстро включил ещё один фонарик, висящий на тросе над головой, навел его свет на распростертое тело и его сердце сжалось: молодую девушку придавило огромным куском бетона. Он упал ей на ноги и, скорее всего мышцы уже раздавлены. Слава богу, девушка находилась без сознания, иначе бы она просто не смогла вынести боли.

Павел вынул из-за пояса лазерный размягчитель, поставил его на самую малую мощность и осторожно стал водить голубым пятнышком по серой плите. Бетон зашуршал, осыпаясь, обнажились черные прутья, легкое облачко пыли закружилось в воздухе. Размягчитель разрушал бетон слишком медленно, и Павел вспотел от напряжения, считая секунды. Наконец плита стала достаточно легкой для того, чтобы снять её. Цепляясь за прутья, спасатель осторожно столкнул осыпающуюся пластину, и в это время девушка вдруг подняла голову. Она посмотрела на Павла таким полным муки взглядом, что он поспешно отвел глаза и щелкнул карабином.

- Вам придется потерпеть ещё немного, - сказал он, проклиная себя за медлительность, но запасной карабин заартачился, не желая отстегиваться. Темноволосая голова опустилась и легла на бетон.

«Так лучше, лучше, - убедил себя Павел и отстегнул карабин».

Уже обвязав девушку и подтянув её к краю, он вдруг увидел в другой её руке, в зажатых пальцах, белый кусок ткани. Ещё не поняв её предназначение, он услышал тихое, едва слышное попискивание. Свет фонаря лег на крохотное существо, розовое и лысое, которое, разинув круглый красный ротик, плакало.

- Павел, все в порядке? – проговорил в наушниках голос.

- Сейчас, сейчас, - ответил Павел, пытаясь дотянуться до ребенка.

- Все обследовано, больше живых нет. Ты поднимаешься?

- Сейчас, сейчас, - повторил Павел. Девушку трос тащил наверх. Она на секунду открыла глаза, когда Павел придерживал её, и одними губами шепнула - «спасибо». Он провел пальцем по её измазанной пылью щеке и ободряюще улыбнулся.

Ребенок продолжал плакать, шевеля толстыми ножками. Павел отчаянно скреб бетон ладонью, стараясь дотянуться хотя бы до ножки малыша. Он налег на плиту сначала грудью, потом оперся всем телом, забыв о том, что такая опора может просто не выдержать его веса. До крохи оставалось всего пара сантиметров, Павел подтянулся на руках, лег на бетон, подхватил ребенка и прижал к себе. И в следующее мгновение плита обломилась, и Павел ухнул вниз, вслед за ней. Трос зазвенел, натянувшись, снизу поднялось облако пыли, и Павел закричал:

- Тяните!

Он понял, что остался жив, только тогда, когда увидел свет и людей. В его ушах стоял грохот рухнувшей плиты, в животе легло холодным куском чувство запоздалого страха.

- Новоявленному папаше наше почтение! – гаркнул в ухо бас коллеги Андрея.

Розовое существо в руках Павла пронзительно пищало. Какая-то женщина подбежала к нему, схватила младенца и заплакала. Павел покивал ей.

- Павел, телеграмма, - крикнул командир отряда, пробираясь к нему через толпу работающих людей.

Павел быстро прочитал телеграмму, скомкал её и швырнул на землю. Быстрым шагом к нему подошел человек в черном плаще и сказал:

- Мне приказано доставить вас в Канаду. Самолет ждет. У вас есть десять минут на сборы.

- Я никуда не поеду, - резко ответил Павел, отстранил рукой человека и пошел по дороге.

- Мне приказано применить силу, если вы откажетесь.

- Попробуй! – Павел остановился.

- Смею напомнить, чем именно вы обязаны Высшему Совету, - повысил голос, человек в плаще.

- Я сделал все, что мне приказывали. Долг я отработал.

- Эти долги невозможно отработать.

- Рабство на всю жизнь? – Павел дернулся, чтобы пройти.

Человек вынул из-за пояса маленький черный пистолет.

- Я могу сейчас усыпить вас и отнести к машине.

Павел молчал, но скулы его побелели.

- Вы вынуждаете меня идти на крайние меры, - вздохнул человек, но прежде, чем он успел нажать на спуск пистолета, Павел размахнулся и влепил ему крепкий удар снизу в челюсть. Человек опрокинулся на землю, выпучив глаза. Павел нагнулся, чтобы выхватить пистолет и внезапно почувствовал легкий укол в плечо. Он резко выпрямился, но тут же рухнул, щуря синие глаза и потеряв контроль над телом – по крови растекалась лошадиная доза транквилизатора.

Человек в плаще поднялся, отряхиваясь, потер челюсть и сказал кому-то, вне поля зрения Павла:

- Забирайте…

А потом вдруг с размаху пнул лежащего спасателя…

- Чистоплюи, - презрительно вымолвил он. – Мальчики-зайчики... Аристократы флота.

 

 

ГЛАВА 4.

 

Пустой дом, подумала Джолин, какой же пустой дом…

Она лежала в горячей ванне, греясь после тяжелого рейса. Большой дом был погружен в тишину и темноту. Пена поверх воды шелестела и благоухала чем-то цветочным и сладким.

Добровольное одиночество. Пустота в темноте.

Согревшись, она ополоснула пену водой, закуталась в теплый уютный халат и поднялась к себе в спальню. Присев перед зеркалом, она долго и безразлично вглядывалась в свое отражение. Позади неё горел ночник, отбрасывая на стены приглушенный свет, в углах притаились тени, изредка беспокойно трепещущие, когда ветер на улице, разгулявшийся к ночи, начинал качать старый фонарь на лужайке. Он скрипел, свет его на долю секунды проникал в комнату, и Джолин в очередной раз напомнила себе, что пора бы эту развалину убрать с глаз долой. И в очередной раз смутилась: фонарь поставили здесь её родители, как и множество других совершенно ненужных вещей, которые она давно бы вывезла из дома, если бы не чувство вины перед памятью родителей.

В такую непогоду она любила посидеть с чашкой горячего шоколада возле камина и прислушиваться к завыванию ветра. Но сегодня на душе было особенно тоскливо – не хотелось ничего. Накопившаяся усталость от одинаково простых и длинных дней? Может быть.

Джолин встала и подошла к окну. По неприветливым улицам проносились редкие машины такси и посыльных из магазинов.

Хлопнуло окно где-то на чердаке. Пришлось подниматься по скрипучей лестнице и долго воевать со старой задвижкой, которая никак не хотела возвращаться в свое расшатанное гнездо. На чердаке пахло пылью и старыми вещами. Самое место для призраков.

Медленно спускаясь по узкой лесенке вниз, она вдруг услышала шорох, и ей показалось, что в доме кто-то есть, кроме неё. Она замерла и прислушалась. Её слух различил осторожные шаги, скрипнула первая, рассохшаяся, ступенька лестницы, ведущей на второй этаж, в спальню, и все снова стихло.

Вор? – недоуменно подумала Джолин.

Она неслышно спустилась до второго этажа. Почти весь низ занимал огромный холл, сверху над ним нависал балкон. Остановившись на балконе, Джолин перегнулась через перила и посмотрела вниз. Лампы были потушены, но над большим аквариумом горела тусклая голубая подсветка. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы разглядеть мужскую фигуру, склонившуюся над аквариумом.

Гость был высок. Длинный черный плащ только увеличивал зрительно его рост, подчеркивая широту плеч. Черные волосы аккуратно подстрижены под «ежик», как у военных, на затылке выделялось небольшое светлое пятно, словно обесцвеченный пучок. Через плечо был переброшен белый шарф, который ежесекундно соскальзывал, пока гость не сдернул его сердитым движением и не сунул в карман.

Он внимательно разглядывал радужных рыбок. Джолин с минуту постояла на балконе, потом протянула руку к стене, вынула из-за картины крохотный дамский пистолет, эффективный при самообороне, когда не желаешь никого убить, проверила барабан и неслышно спустилась по лестнице так, что ни одна ступенька не скрипнула. Эту походку она выработала в кадетском корпусе, сбегая по ночам на тренировки.

Когда она подошла к незнакомцу вплотную, ей показалось, что он насторожился. Это смутило её, но лишь на секунду, потому что в следующее мгновение она кашлянула за его спиной. Он вздрогнул, выпрямился и вновь смутил Джолин тем, что не только не растерялся, но и как-то странно скривил рот – усмехнулся? Медленно подняв руки и повернувшись к ней, он с улыбкой произнес:

- Доброй ночи!

Это был тот же посыльный, что приносил ей телеграмму несколько дней назад

- Знакомые всё лица, - сказала она, опуская пистолет. – Я наберу девять один один, если вы позволите…

- Вызовете полицию? – спросил он.

- Нет, врача… По-моему, вы не в себе. Забраться ночью в дом капитана космических флота может позволить себе только сумасшедший…

- Спасибо, обойдемся без докторов, - он смотрел, как она направилась к камину, чтобы разжечь огонь. – Мое имя Джейк Хьюджес.

- Взломали мой замок?

- Дверь была вроде как не закрыта.

- Работаете сверхурочно, Джейк? По ночам разносите почту? - ответствовала Джолин, не оборачиваясь. Она чиркнула спичкой и поднесла её к белым кубикам сухого горючего. Пламя скакнуло по их поверхности.

- Холодный вечер, - заметил гость. – Позволите присесть?

Джолин поднялась с колен, неохотно указав рукой на кресло.

Гость покрутил головой и сел не в то кресло, на которое указала Джолин, а в кожаное, с высокой мягкой спинкой, в котором любила перед камином сидеть хозяйка дома. Джолин усмехнулась беззлобно и села напротив. Поленья начинали разгораться, от них пошло приятное легкое тепло.

- Может, хотите горячего шоколада? – скучно предложила Джолин.

- Благодарю, у меня диета… И серьезный разговор к вам…

- Неужели? – наигранно удивилась Джолин. – А я подумала было…

- Что? - серьезно спросил гость. На его лице не осталось и тени усмешки. Джолин неопределенно пожала плечом. – Я, собственно, пришел с предложением о работе.

- Да?

- СКС подбирает команду спасателей для экспедиции, - пояснил Хьюджес.

- СКС и Высший Совет, - Джолин качнула головой. – Я сыта этим салатом по горло. Впрочем, многие бы были польщены подобным предложением.

- А вы – нет?

- Я – нет.

Хьюджес сделал какую-то загадочную гримасу и перевел взгляд на огонь. Язычки пламени обволакивали поленья, потрескивающие от нарастающего жара, отблески огня плясали по комнате и отражались в зеркалах.

- Значит, вы отказываетесь? – спросил Хьюджес.

- Попробуйте меня удивить, - Джолин сложила руки.

Хьюджес пожал плечами.

- Высшему Совету нужны лучшие люди для секретной экспедиции. И Земля нуждается в вас.

- Земля? – протянула Джолин. – Или гениальный Адам Ольховский?

- Не в нем дело – хотя, конечно, он «серый кардинал» Совета… это я вам выдал сейчас государственную тайну.

- Ценю доверие. Однако - об экспедиции.

- Всех подробностей я вам сообщить не могу – не в моей компетенции. Разработана очень важная спасательная операция. Если подпишете контракт – всё узнаете.

- А вы так и сделали? Подписали?

- Контракт в моем случае – лишь юридическая формальность, - с видимой неприязнью ответил Хьюджес. - Я воспитывался в приюте для детей погибших космонавтов. Он принадлежит СКС, как и все, кто в нем воспитывается. Даже при огромном желании уйти со своей работы я смогу только после смерти… А вот вы можете выбирать, Джолин. Вы же хотите летать?

То, что он назвал её по имени, самолюбие задело меньше, чем ожидалось. Мысли Джолин занялись совершенно другим. Чего это вдруг Совет засуетился? Значит, все эти газетные пророки действительно правы, сообщая о третьей экспедиции на Венеру, которую якобы готовят в Звездном городке?

- Летать я люблю, но именно этим занимаюсь в рабочие дни. У меня есть все, что нужно, и работать на Ольховского я не буду.

- И вам нравится такая ваша жизнь?

Джолин не ответила.

- Мне известно, какие обиды принес вам лично господин руководитель, но он готов принести свои извинения.

- Не поздновато ли?

- Обиды всегда тормозят прогресс. Жаль.

- Жаль… Вы напрасно тратите свое время. Заинтересовать меня лично можно только одной темой.

- Венерой?

- Венерой.

- И участие в экспедиции туда помогло бы вам забыть о своих обидах?

- Обиды? Я оставила их далеко в прошлом. Хотя мне доставило бы некоторое удовольствие знание того, что Совет и лично Ольховский загнаны в угол, - продолжала Джолин. – Это ведь по их вине провалились обе экспедиции на Венеру.

- Не будьте так уж самоуверенны, - возразил Хьюджес. – Вы могли попасть в такую же печальную ситуацию. От этого никто не застрахован.

- О, не спорю… Однако, у Алекса Ольховского шансы были несравненно выше..

Их беседа стала напоминать боксерский поединок. Джолин ждала главного удара.

- Вам вернут ваши привилегии, - сказал Хьюджес.

- Может, мне вернут мое время? – спросила она. – Может, воскресят моих друзей?

- Никто не знает, что может случиться на неосвоенной планете. И вам это известно. Все мы терпим неудачи гораздо чаще, чем хотелось бы. Венера мало изучена. Даже самый тренированный и опытный человек – всего лишь человек, и не всегда он может справиться с ситуацией. Кстати, во всей этой истории с отстранением ваша команда внесла свою значительную лепту.

- Верно, - согласилась Джолин. И сразу, без паузы, продолжила в другом русле, словно размышляя вслух: – А ведь это очень страшно – смерть на чужой планете, вдали от дома… Я видела страх в глазах людей, умирающих на чужой планете. Как я могу объяснить это Ольховскому? Он не летал, не переживал смерть друзей, не умирал – нет, он сидел в своем кабинете и размышлял над тем, как бы удачней продвинуть сына по служебной лестнице…

Она запнулась. Потом вполголоса проговорила:

- Неужели есть шанс, что на Венере остался кто-то живой?

- Они могли найти источники энергии и воды, там полно эргенита, правда, обрабатывать его сложно, - сказал Хьюджес и подался всем телом вперед. – Кислород есть на планете, жалкие запасы, конечно, но есть…

- Если нет энергии, то как же выделить его из газовой смеси? И разве бы они упустили шанс послать сигнал о том, что все ещё живы?

Хьюджес откинулся на спинку кресла. Джолин не смотрела на него – её мысли вдруг унеслись далеко за пределы этой комнаты. Он была на Венере – стояла посреди бескрайней горячей пустыни, смотрела в темное небо, а на горизонте вспухали красные зори живых вулканов… Камни, - огромные обточенные ветрами валуны, - были раскалены до красна и сияли, как гигантские ночники… И где-то рядом стонала «Туманность Ориона» - большой, прекрасный и беспомощный металлический зверь…

Джейк почесал подбородок. Ему дали четкие указания во что бы то ни стало заполучить Джолин, но не указали, как именно. Что обещать ей, на что надавить, какую струну задеть в её душе? Может, ей по душе роль героя? Или она просто хочет сидеть за штурвалом своего «Повелителя песков» и видеть перед собой сверкающую бездну? Похоже, что все остальное было для Джолин чепухой, в её глазах деньги не имели цены, слава оставалась просто побочным продуктом её работы. Обычно Хьюджесу хватало опыта договариваться с людьми и вербовать их в космические войска простыми изведанными путями: обещаньями золотых гор, картинами блестящей карьеры, особым положением в обществе, да и просто выразительными словами о долге перед планетой. Но Джолин не собиралась покупаться на эти глупости, заставляя мозг Хьюджеса искать новые подходы. Он уже нарушил строгий приказ – ни слова о Венере. Но Джолин не торопилась откликаться и на эту приманку. Она сидела напротив него и, не мигая, смотрела в огонь. В её глазах отражались яркие всполохи пламени, разбегались и вновь соединялись улетающие искорки. Она перестала видеть мир вокруг себя. Там, в огне, мелькали знакомые ей лица: чудились образы Командора, его помощницы Лолы Харрис, пилотов и техников, с которыми она работала когда-то. Лица искажались тревогой и страхом, они смотрели из огня и кричали о чем-то, кривя рты. Им не хватало воздуха, они пытались сбросить с плеч миллионы тонн горячего песка, навалившегося на них, они звали на помощь… Среди тонких языков огня она вдруг выхватила из общего хаоса образов ещё один – самый близкий и дорогой. Кристофер Морган. Ей показалось – он укоризненно покачал головой и с горечью отвернулся.

«Помнишь Марс? – шепнул ей голос. – Помнишь? Ты медлила тогда… Ты упустила несколько драгоценных мгновений…»

Мираж в огне снова покачал головой. Мелькнули губы, крепко сжатые в полоску, прошелестели слова в голове, и видение исчезло.

Джолин едва заметно вздрогнула, стряхивая с себя оцепенение. Лоб её покрылся испариной – то ли от близости камина, то ли от страшных лиц. Она провела холодной рукой по лбу и вдруг обнаружила, что Джейк что-то говорит, разводя руками. Она вернулась разумом к происходящему и услышала:

- … вся моя жизнь прошла там. И сейчас я вас уговариваю, а слова какие-то бестолковые, бессмысленные… Что я должен сделать, чтобы разбудить вашу человечность? Вы понимаете, что я сейчас разглашаю ещё одну государственную тайну, говоря о Венере? Я готов умолять вас. Готов даже на колени встать. Хотите? Хотите?...

- Так, стало быть, - с трудом произнесла она свинцовыми губами, - Совет пойдет на любые средства, чтобы заполучить меня?

Он на несколько секунд замолчал и вдруг со злостью произнес:

- Да, черт возьми!!! Да!... Перед вами преклоняются. Перед вами расстилаются ковриками… Я сейчас переступаю через свою гордость тоже, а вы не откликаетесь, строите из себя принцессу-недотрогу – обидели её, видите ли, забрали любимые игрушки, отшлепали…

- А вы изрядный наглец, - отрешенно ответила она, чувствуя, что её начинает колотить внутренняя дрожь… Кристофер! О, Кристофер! Она была готова заскулить…

- Джолин, я исчерпался… - сказал Джейк. – Аргументов больше нет. Вы одна, что ли, на планете? Есть другие капитаны, есть другие команды… Вы за два года привыкли беспечно рассекать на грузовозе, привыкли, что от вас ничего не зависит, привыкли читать бестолковые книжонки… Единственное, что выделяло вас из толпы других спасателей – это решительность и неженская смелость. Но я вижу, что домашняя обстановка убила в вас и это… Желаю вам успеха на коммерческом фронте.

Он быстро и сердито встал, накинул на шею шарф и вышел, не прощаясь, хлопнув дверью.

Джолин пошевелила раскаленные угли. Они вспыхнули и погасли. Ветер на улице утихомирился, тучи разошлись, через верхушки лип и акаций стали видны точки созвездий.

Джолин погасила свет над аквариумом, поднялась в спальню. Дом вновь погрузился в темноту и тишину, убаюканный сиянием выглянувшей из-за облаков луны. Её свет немного освещал спальню и падал на фотографию в рамке возле кровати. Джолин взяла её в руки. На фото была запечатлена рыжеволосая девочка, крепкая и широкоскулая. Она выглядывала из-за тонкого ствола березки и озорно улыбалась.

Девочку звали Диана. Она стала для капитана космической службы Джолин-Энн Рей единственной живой памятью о человеке, которого она хотела помнить и любить всегда…

 

 

 

 

ГЛАВА 5.

 

Это случилось шесть лет назад. Тогда Джолин работала на Марсе, уже была на виду со своей командой. Состав её практически не менялся, но все же люди так или иначе уходили, и на их место Джолин сама выбирала спасателей.

Однажды в её подчинение перешла ещё одна команда, занимающаяся тюремными рейсами, которая привозила на Марс группы заключенных, ссылаемых на планету как место отбывания срока. Все они считались смертниками, но пять лет работы на рудниках Марса давали шанс попасть под амнистию. Около сотни человек тогда трудились на руднике. Новая партия их прибыла под охраной команды «Кентавр».

С Земли поступил заказ на исследование проб из шахты №26. Она пользовалась дурной славой, там постоянно что-нибудь происходило: то без видимой причины случались обвалы, то вдруг возникали перебои с подачей электроэнергии, то подземные толчки выводили из строя технику, и приходилось срочно увозить из шахты людей и начинать кропотливую, и очень опасную работу по ремонту. В этом месте проходили разломы биомагнитных структур планеты, и поэтому вихревые возмущения полей время от времени начинали свои танцы, чем без труда сводили на нет все усилия по защите аппаратуры. Но именно в этой шахте были найдены большие залежи чудесного эргенита. Потребности в нём росли, действующие шахты с трудом справлялись со спросом. Поэтому старые законсервированные шахты вновь включались в разработку, их заново исследовали и копали дальше.

Но Марс так запросто не собирался отдавать свои богатства, он издевался, унося жизни и деньги, заваливал пласты кристаллического эргенита, портил аппаратуру, трепал нервы. Для выполнения заказа по добыче стали присылать заключенных с пожизненным сроком, чтоб поберечь специалистов.

Джолин уже раньше встречалась с командой. Её командир, Кристофер Морган, давний приятель кадетскому корпусу, был высок, плечист, широкоскул, решителен и отважен, но при этом умудрился сохранить черты тонкого английского аристократизма и утонченности в обращении с людьми. Имея отличное чувство юмора и мешок смешных историй и баек в запасе, он внес новое оживление на станцию, и команда его казалась такой же – веселой, надежной, живой… Между командирами двух групп завязались самые нежные и теплые отношения.

Поскольку специальной охраны для заключенных на тот момент не предусматривалось, «Кентавр» должен был взять эту обязанность на себя до прибытия спецгруппы с Земли, а пока попал в распоряжение Джолин: как раз в это время она занималась распределением охраны на шахте и вне её. Впрочем, тонко зная психологию мужчин, она сделала так, что ни Морган, ни его команда не почувствовали её главенство над собой. Она просто взяла на себя роль администратора: нашла транспорт, места для команды, оборудование для шахты и установки для защиты лагеря на разработках. Она подробно объяснила специфику работы на проклятой шахте, дала четкие инструкции и планы местности с подземными источниками воды на всякий случай.

Лагерь разбили в рекордно быстрые сроки, наладили оборудование, подключили энергию, установили подъемники. Марс сонно наблюдал за людьми и игнорировал их присутствие, не приготовив никаких сюрпризов. Но сюрпризы готовили сами земляне.

Когда в положенные сроки лагерь на вышел на связь, Джолин не сразу забеспокоилась. Такое случалось и раньше довольно часто, Джолин глушила растущую тревогу и ждала. И напрасно – все-таки это была необузданная двадцать шестая шахта. Джолин отправила в лагерь скутер с четырьмя своими людьми для выяснения причин неисправности связи. Но прошел час, а известий не поступало даже со скутера.

Джолин включила общую тревогу и вызвала команду. Через компьютер удалось выйти на какой-то старый спутник, еле-еле способный передавать и получать сигналы, но именно благодаря ему односторонняя связь с лагерем была восстановлена и засечен сигнал бедствия. В нечетких и отрывочных картинках кто-то разглядел вспышки и классифицировал их, как огонь лазерных пушек для вырубания породы. А затем перехватили сообщение, что на шахте №26 заключенные устроили бунт, захватили лазерные пушки и кислородные установки. Команда успела укрыться в скалах, но воздуха в их баллонах оставалось самое большее на час. Они пытались отстреливаться, но их оружие на таком расстоянии было просто бесполезно. Единственное, что они успели сделать, так это взорвать все четыре скутера возле лагеря, чтобы ими не смогли воспользоваться заключенные. Загнанные в скалы, люди глядели на пылающие машины и бессильно ругались.

Бунтовщики укрылись за силовой защитой лагеря, наблюдая за кружащим над ними скутером станции. Подоспевшие спасатели вызывали «Кентавр», но их сигналы глушились скалами, а потом стало видно, как из лагеря по скутеру ударили из пушек, как задымилась летающая машина, как резко нырнула вниз и скрылась за горами. Это был конец. Позвать на помощь оказалось невозможно. Воздух заканчивался.

Джолин отдала приказ команде идти на помощь «Кентавру», и лично вела грузовой катер до лагеря. И успела как раз вовремя: заключенные вышли из лагеря и попытались выбить спасателей из скал. Конечно, можно было и не обстреливать команду, ведь кислород заканчивался, и стоило только подождать немного, но нападающие осуществляли какие-то свои таинственные цели. Стрельба продолжалась недолго – кончились патроны. И, когда люди уже отчаялись остаться в живых, пришла помощь. Быстрый десант атаковал лагерь, завязалась перестрелка. Под прикрытием жестокого огня с неба, «Кентавру» доставили баллоны с кислородом и оружие.

Теперь перевес сил был на стороне спасателей. Исход определился: с ближайшей станции на помощь спешили ещё вездеходы. Перестрелка закончилась после взрыва защиты лагеря, и заключенные выбросили белый флаг.

Но обстрел из лазерных пушек дорого обошелся «Кентавру»: из десяти человек двоих убило, троих тяжело ранило, в том числе и Моргана, он потерял много крови, а кислородное голодание и нарушившаяся герметика скафандра сделали свое подлое дело, отняв у Моргана все силы. Джолин сама затащила его в вездеход, не обращая внимание на собственное разорванное плечо, и понеслась к станции, думая только о том, чтобы опередить смерть.

Весь путь она сражалась с головокруженьем, болью и отчаяньем. В тысячный раз она прокляла себя за роковое промедление, за то, что понадеялась на легкий, незащищенный скутер, за то, что сразу не использовала старый спутник для связи…

Её злые мысли прервал голос очнувшегося Моргана:

- Кто здесь?

Она оглянулась. Морган открыл глаза и бессмысленно смотрел по сторонам. Его губы стали сухими и потрескались, а бледное лицо в обрамлении рыжих волос выглядело совсем белым.

- Это ты, Джолин? – едва слышно спросил он, пытаясь поднять голову и разглядеть её.

- Лежи смирно, Крис, мы почти на месте, - ответила она, чувствуя твердый комок в горле.

- Нет, не успеем, - спокойно сказал он. Джолин включила автопилот и подошла к нему, опустившись на колени. Он облизал губы.

- На Земле…- он показал глазами наверх, - осталась моя дочь. Диана. Она …в приюте…

Джолин с трудом удержала свой собственный стон и склонилась над спасателем.

Он повел ладонью по её щеке, с трудом подняв руку.

- Как всё глупо вышло, - пробормотал он, закрывая глаза.

- Нет, Крис, молчи, - умоляюще прошептала Джолин, трепеща. – Прости…

Он как будто бы удивился немного.

- Я должна была сразу идти к вам…

- Нет…- с надрывом произнес он, хрипло и тяжело дыша. – Твоей вины здесь нет… Это я …поставил на охрану… двух … человек… Я думал… куда тут можно уйти… на Марсе…

Господи, если бы моей вины не было, ты был бы цел, мысленно крикнула она.

- Держись, Крис, - простонала она, с трудом удерживая равновесие.

- Жена умерла год назад, - шептал он, не открывая глаз. – Диана всего шесть лет. Обещай мне… позаботиться о ней…

С непонятно откуда взявшейся силой он так сдавил её руку, что от боли закачалось все вокруг.

- С тобой все будет в порядке…

Мелькнули огни станции. Врачи бежали с носилками. Джолин сама подтащила Моргана к люку, помогла переложить его на носилки и пошла рядом, глядя ему в лицо. Когда над головой замелькали белые ослепительные лампы бесконечного лазаретного коридора, санитары почти побежали, и Джолин тоже. Морган отчетливо сказал:

- Обещай… Диана...

- Обещаю, но ты держись…- Джолин ухватилась за носилки, чтобы не отстать.

Она успела увидеть слабую горькую улыбку в уголках безжизненных губ, и заломила брови…

За стеклянными дверьми операционной стояли врачи.

- Вам туда нельзя, - остановил её санитар, и Джолин отпустила носилки.

Она видела через стекло, как Моргана быстро уложили на стол, расстегнули молнии комбинезона, обнажив залитую кровью грудь. За дело принялась автоматика: тонкий шнур заскользил вдоль неподвижного тела, острые иглы впились в руки…Джолин смотрела на лицо Моргана, запретив себе думать… Он на мгновение повернул голову в её сторону, дернулся всем телом… Раскрылись губы в немом стоне, и по экрану автомата заскользили прямые линии: остановилось сердце…

Агрессивно запиликали какие-то приборы. По экрану скакнули пики сердечной деятельности, и снова исчезли… Все закончилось…

Перед глазами Джолин поплыли разноцветные круги и полосы. Она ухватилась за стену, пытаясь закричать, но не смогла, руки ползли по гладкой стене, не за что было зацепиться… Мысли слились в один отчаянный вопль, запульсировала в теле тупая раздирающая внутренности боль, в уши вползала зловещая тишина…

- Он не может… - пробормотала она.

Она почти ничего не видела перед собой – только прозрачную стену, отделяющую её от Моргана.

- Вы ранены? – долетел издалека чей-то голос.

- Да, - прошептала она и сфокусировалась на человеке в белом халате.

- Присядьте-ка сюда, - сказал врач. Она села куда-то в мягкую пустоту. Даже новый толчок боли не привел её в себя. – Я привезу каталку. Не вставайте…

Она и не собиралась. В коридор из операционной вышел хирург, снял маску с лица и вытер вспотевший лоб. Джолин посмотрела на него затуманенными глазами.

- Он умер?

- Мне очень жаль, - сказал доктор. – Ранения, несовместимые с жизнью…

- Моя вина…- проговорила Джолин, не слыша своего голоса.

- Все ходим под богом, - покачал головой хирург, но она с упрямой настойчивостью и злостью в голосе повторила:

- Он умер из-за меня… Из-за меня…

Врач пристально посмотрел на неё.

- Да вы же кровью истекаете, милочка, - строго произнес он. - Почему вы не… О, боже мой…

Он едва успел подхватить её и не дал рухнуть на пол.

- Укладывайте, - услышала она словно через толстый слой ваты и почувствовала, как чьи-то руки опустили её на что-то мягкое и подвижное. Потом над головой вспыхнула лампа, ослепила её, и начала кружиться сначала медленно, потом все быстрее, как волчок... Легкие вдохнули сладкий запах эфира, качнулись стены, исчезла опора, и тело повисло в невесомости между небом и землей…

После ранения Джолин отправили на отдых и восстановление на Землю. Вернувшись домой, она тотчас же узнала, в каком приюте находится Диана, и немедленно отправилась к ней.

Боль внезапной потери была по-прежнему невыносима, и, вспомнив, что с минуты на минуту о смерти отца придется сообщить ребенку и увидеть и его горе тоже, Джолин снизила скорость и поехала медленно, стараясь не рисовать себе в воображении картину первой встречи с дочерью Моргана.

На зеркале заднего вида покачивалась и поблескивал на солнце серебряная цепочка с медальоном – вещь Моргана. Джолин время от времени бросала на неё взгляд, хмурилась и вспоминала, что почувствовала тогда, когда до неё дошла весть о гибели родителей. Она долго и упрямо отказывалась принимать этот факт, но все же вокруг были друзья, любимая работа, которые поддержали её в трудную минуту, окружили теплотой, и горе не смогло сломить чувствительную душу. Но может этот ребенок воспримет все иначе? Все-таки Диана столько времени проводила в приюте, а не с родителями, видела их довольно редко...

Парк приюта было тих в этот ранний час, ребята постарше сидели в классах, а малыши гуляли в дальних рощах. Над головой шумели каштаны, теребя висевшие на ветках яркие бумажные фонарики, оставшиеся со вчерашнего праздника встречи лета. Коричневые плиточные дорожки убегали в разные стороны, скрываясь за поворотами и неожиданно кончаясь у кромки травы; зеленые лужайки за стеной деревьев покрылись серебристой росой, кое-где сбитой птицами, свист которых сегодня почти не слышался – они лишь мягко хлопали крыльями, срываясь с веток, и исчезали, негромко крикнув.

Джолин вскоре увидела группу детишек, сидящих кружком на траве. Воспитатель, молодая девушка, рассказывала что-то очень интересное, потому что дети не сводили с неё зачарованных глаз и даже не переговаривались. Джолин остановилась невдалеке.

Воспитательница увидела её, прервав рассказ.

- Вы кого-то ищете?

Джолин торопливо создала на губах приветливую улыбку.

- Да, я ищу Диану Морган. Я друг семьи.

- Бедная девочка, - вздохнула женщина.

- Вы уже знаете?

- Да, нам сразу сообщают. И Диана тоже знает.

- И как она?

- Конечно же, ей очень больно, но она никогда в этом не признается. Я попрошу, чтобы её позвали.

Джолин открыла рот, чтобы поблагодарить, но тут что-то просвистело в воздухе над самым её ухом и врезалось в березку. Джолин огляделась, и что-то вновь пролетело мимо, на этот раз около виска в опасной близости, заставив сработать защитные инстинкты спасателя. Пригнувшись, Джолин подняла взгляд вверх, заметила шевеление в листве, и в следующий момент к её ногам упала рогатка.

- Диана Морган! – закричала воспитатель. – Немедленно слезайте с дерева!

Среди листьев Джолин разглядела белую ребристую подошву кроссовок и синие джинсы.

- Диана Морган? – спросила Джолин.

- Это я, - ответил тонкий голосок сверху.

- Ты не могла бы спуститься? Мне нужно поговорить с тобой.

- Нет, не могу, - категорично заявили с дерева. – Меня тотчас же накажут…

- Обещаю, что никто ничего не сделает. Слово спасателя.

Диана подумала немного и стала спускаться. Дети сгрудились вокруг воспитателя, как цыплята возле наседки, с интересом посматривая на форму Джолин и ослепительно белую повязку на плече и руке. Все они были детьми людей, так или иначе связанных с космосом, но видеть настоящих живых спасателей им приходилось разве что по телевизору.

Девочка спрыгнула с дерева, подобрала рогатку и заботливо отерла её о джинсы.

- Рогатку придется отдать мне, - строго сказала воспитательница.

Девочка с безразличным видом протянула ей отполированное игрушечное оружие.

Джолин хотелось побыстрее уйти из-под надзора воспитателя и пристально-завистливых детских взглядов.

- Пойдем, Диана, посидим на скамейке, - предложила Джолин и взяла девочку за руку, но та сердито вырвалась и зашагала впереди.

- Диана, я друг твоего отца.

Девочка искоса посмотрела на неё и стала независимо разглядывать ладошки. У неё был рыжие, как у отца волосы, такие же зеленые кошачьи глаза и белая мраморная кожа. Нос она морщила, совсем как Кристофер. Стесняясь испачканных землей джинс, Диана потерла ладонями коленки и спрятала поцарапанные руки в карманы.

Джолин не знала толком, что она, собственно, должна сейчас сказать. Она посмотрела на небо, ища вдохновенье, потом вздохнула и вынула из нагрудного кармана цепочку.

- Это принадлежало твоему отцу.

Диана хмуро взглянула на Джолин, но надела цепочку на шею, внимательно рассматривая украшение.

– Видала, как я стреляю из рогатки? – внезапно спросила девочка.

- О, у тебя меткий глаз, - произнесла Джолин.

- Ещё бы! Она забрала у меня рогатку, но себе сделаю новую. Сначала у меня не очень получалось, а теперь я знаю, как их вырезать.

- Конечно, отлично, это правильно, Диана…Надо сражаться… - Джолин подыскивала слова, но тщетно. – Твой отец сказал…

- А ты честно спасатель?

- Честно. И твой отец…

- Я тоже буду спасателем, - заявила Диана. – Я вырасту и убью тех, кто убил папу и маму. Я их найду и убью…

Девочка решительно запрещала ей говорить об отце!

Джолин не стала напоминать, что профессия спасателя подразумевает несколько иной вид деятельности, прямо противоположный представлению Дианы.

- У тебя есть друзья? – спросила девочка.

- Твой отец…

- Это хорошо, когда есть друзья, - вновь перебила Диана.

- Да, хорошо… - Джолин в растерянности потерла лоб. - Я буду очень часто приходить. Ты хочешь, чтобы я приходила?

- Наверное. Все равно больше некому… Она говорит, что я невоспитанная и гадкая девочка. Но мне нравится стрелять из рогатки и лазать по деревьям. Почему я не могу делать то, что нравиться?

- Очень часто даже взрослым нельзя делать то, что им нравиться, - ответила Джолин. – С этим приходится мириться… Скажи-ка лучше, что тебе принести в следующий раз?

- Армейский нож.

– Боюсь, у меня его отберут на въезде. Может, придумаешь что-нибудь менее кровожадное?

- Принеси мне немного клея.

- А это зачем? – удивилась Джолин.

- Я приклею воспитателя к стулу, и мы с тобой сможем погулять за воротами.

- Это очень умно, - кивнула Джолин, вспомнив, какие идеи ей самой приходили в приюте. – Однако я предлагаю вариант получше. Я поговорю с директором, и он отпустит тебя покататься со мной на машине. Послушай меня… Я хочу сказать…

- По-моему, клеем надежнее, - перебила Диана.

- Да… Да… Сначала попробуем мирные переговоры, но если мне не уступят, придется идти на крайние меры. Согласна?

- Согласна, - заявила Диана. – Но ты точно придешь?

- Обещаю.

- А когда?

- Мне нужно уладить кое-какие дела, оформить отпуск. Но мы должны договориться.

- О чем? – с готовностью спросила Диана.

- Тебе нужно поменьше злить воспитателей. Побудь хорошей девочкой несколько дней, и тебя отпустят погулять.

- Отлично! Я буду хорошей девочкой. Только ты поскорей приходи.

- Не задержусь. И я бы хотела…

- Нет… – быстро сказала Диана. – Не надо.

- Хорошо, - сдалась Джолин. – Но ты должна быть умницей.

Диана сверкнула глазами и хлопнула ладошкой по ладони Джолин.

Договор был скреплен. Диана сорвалась со скамьи и понеслась к своей группе. Она очень хотела стать хорошей девочкой.

- Смотри, ты обещала! – на бегу обернувшись, крикнула Диана.

Джолин помахала ей рукой… И все-таки душевная сила – эта высший дар, подумала она.

 

 

ГЛАВА 6.

 

 

С той самой минуты, как Хьюджес покинул её дом поздней ночью несколько дней назад, Джолин только и думала об их разговоре. Больше не было звонков и телеграмм, но Джолин кожей чувствовала напряжение – её ответа ждали. Терпение Совета было необыкновенным – вряд ли какого-нибудь спасателя ещё так обхаживали.

После очередного рейса, чтобы отвлечься, Джолин зашла в бар у космодрома – тут готовили восхитительное мороженное с ликером. Не то, чтобы она любила сладкое, но ей требовалось какая-то непонятная лишняя деятельность, отличная от каждодневной рутины. Полчаса среди живых людей – то самое лекарство, которое регулярно надо принимать любому пилоту космического грузовоза.

Она только-только получила свое мороженное, как кто-то подошел к ней.

- Здравствуйте, - произнес Хьюджес. Она подняла голову и без интереса взглянула на Джейка.

- Можно присесть? – поинтересовался он. – Никак не могу найти свободного столика.

Зал был почти пуст.

- Пожалуйста, - равнодушно согласилась Джолин.

Хьюджес порылся в кармане и положил перед Джолин сложенный вдвое листок бумаги. Она с аппетитом облизала ложку.

- Прочтите, будьте добры.

Она взяла, развернула, прочитала, вновь сложила и отдала Джейку, не выпуская ложки из руки.

- И…? – спросил тот.

- Занятно, - пожала она плечом. – Не более.

- Странно, - произнес Хьюджес. – Я ожидал более бурной реакции.

- Вы ошиблись. Точно такое же медицинское заключение из приюта есть у меня дома среди прочих документов.

- И вы не помните, как оказались в приюте?

- Мне сказали, что я гуляла за городом, одна. Нужна какая-то ещё информация, например, интимного плана?

Это было вежливо предложение свалить с глаз долой. Но Хьюджес остался сидеть, задумчиво теребя листок в руках.

- Вы не задумывались, какие причины заставили Совет просить вас участвовать в экспедиции? – спросил он.

- Давайте угадаю, - она возвела глаза к потолку. – Кому-то крепко наступили на хвост… Ну, нельзя сбрасывать со счетов и мое личное обаяние …

- И совершенно напрасно издеваетесь, - обиделся Хьюджес. – Я имел в виду вашу необычность.

- И только? – с деланным безразличием протянула Джолин. – Признаться, я себе сильно льстила.

- Все операции, в которых вы участвуете, заканчиваются удачно. Словно вам феи на день рождение подарили удачу. За все время работы в космических войсках вы обращались к врачам только из-за ранений. Никаких ангин, гриппов, и вы не проходите курсы адаптации после полетов, никаких депрессий, бесед с психоаналитиком, хотя с ним вы должны обязательно встречаться два раза в месяц. В физической подготовке вы дадите фору любому мужчине, реакция у вас просто невообразимо быстрая, хотя даже Высшая школа не может дать и половины тех качеств, которыми владеете вы… Вы не посещаете залы и тренажеры, но предполетные зачеты и тесты проходите без проблем. Почему?

- По-моему, именно это называется «профессионализм», не так ли? И у меня отличное здоровье. Кроме того, я регулярно посещаю колодец, который исполняет желания…

- И все? Вы никогда не получали прививок, в крови у вас с детства присутствуют все необходимые антитела, и новые появляются со временем, хотя вы не болеете. Я показывал результаты анализов своему знакомому врачу, и он сказал, что такое совершенно невозможно.

- А ещё у меня нет аппендицита.

- Да, и гланд тоже.

- Не пойму, что вы хотите от меня услышать? – проговорила Джолин. – Что я принимаю какие-то секретно разработанные лекарства?

- Не говорите чепухи. Вы одна такая на Земле – безупречная во всех смыслах.

- Ладно, - кивнула головой Джолин. – Польстили. Только методы у вас какие-то…- она неопределенно покрутила пальцем в воздухе.

- К тому же, - продолжил Хьюджес, немного наклоняясь к ней, - я хочу вас предупредить. Я заезжал за вами сегодня утром, дома не застал, разумеется, но нашел вот это, - он вынул из кармана плоскую вещицу величиной со спичечный коробок.

Джолин взяла её и внимательно рассмотрела.

- Декодер модели четыре В, средней сложности, применяется для взламывания шифров кодовых замков. Обычно ими комплектуются полицейское снаряжение, - прокомментировала она.

- Кто-то пытался войти в ваш дом, пока вы отсутствовали, и вероятно я, или кто ещё, вспугнули его, - Хьюджес помолчал, наблюдая за Джолин

- Ну и что?

- Как это – что? – удивился Джейк. – За вами следят. И, возможно, не совсем с добрыми намерениями.

- Господи, вы бы послушали себя со стороны, - вздохнула Джолин. – Ведь это может быть ваш декодер, с помощью которого вы уже однажды проникли в мой дом.

- Вы мне не верите?… Ладно… Я нашел в вашей машине взрывное устройство. Малой, правда, силы, но покалечить вас могло здорово…

- Когда?

- Три дня назад. Вы были в рейсе. Я приехал, и мне показалось странным, что открыт гараж. Я зашел, осмотрел двигатель и обнаружил два провода там, где их быть не должно…

- Ради всего святого, что вы делали у меня в гараже, если знали, что я в рейсе?

- Я обязан, как агент по вербовке, проследить за домом в ваше отсутствие, мне за это платят.

- Не очень лестно. А за мою голову цена не назначена?

- Опять вы… - покачал головой Хьюджес. Его глаза стали ужасно печальными. – Вы нужны Совету, но есть ещё какая-то сторона, которая не заинтересована в вашем участии в экспедиции. Я могу предоставить вам доказательства.

- Вы уверены? – сощурилась Джолин.

Хьюджес утвердительно кивнул. В самом деле, Джолин чувствовала на себе посторонний взгляд уже довольно давно. Ей казалось, что в спину ей направлено дуло пистолета. Это ощущение сопровождало её и раньше, много раньше, когда родители ещё были живы и все время переезжали. Иногда это ощущение притуплялось, терялось, но вот сейчас оно стало, как никогда раньше, тяжелым. Она приписывала это некоторой усталости, но вот теперь, после заявлений Джейка, как бы дико они не звучали, она убедилась – чувство опасности не обманчиво. По какой причине? Может, и в самом деле, суть всего происходящего – экспедиция, в которую медленно и уверенно затягивает её человек? Но если за ней следят не советники, то, черт возьми, кто? Это секретная миссия, о которой вряд ли знает кто-то за пределами Совета. Впрочем, если знают двое – знают все. Кто-то заинтересован в провале миссии?

- Каков состав команды? – спросила Джолин после короткого раздумья.

- Список у меня с собой.

Он отдал листок. Джолин быстро прочитала фамилии: пять человек – её бывшие подчиненные, ядро её успехов, профессионалы, проверенные в деле, ещё несколько фамилий она слышала раньше, а остальные совершенно ни о чем ей не говорили.

- Это полный список?

- Пока нет.

- Кто будет утверждать его?

- Полагаю – вы.

Её лучшие люди летят на Венеру. Но спасательная команда должна включать не менее восьми человек, и этот список никуда не годился.

Она должна лично руководить своими людьми, она знает, как собрать их всех в единый мощный кулак, как провести спасательную операцию с нулевыми потерями.

- Значит так, - проговорила она, вынимая авторучку из кармана. – Пять моих людей остается. Плюс я. Теперь… - она безжалостно зачеркнула остальные имена и фамилии. – Найдите мне личные дела Кристофера Ли, Кевина Фергюсона, Джейми Картера и … хватит. Они вроде отошли от полетов, но я все-таки поговорю с ними. Затем мне нужна бригада техников, та, с которой я работаю на космодроме. У них масса работы, разумеется, но можно предложить им щедрую оплату сверхурочных. Затем – хороший тренажерный зал с лучшим оборудованием. Ну, естественно, бригаду врачей и лучших специалистов по Венере. Так, что же ещё?…Ах, ну да… И корабль.

- Совет готовит «Фортуну» и грузовой шлюп «Омега-3», - сказал Хьюджес, оторвав глаза от блокнота, куда он поспешно записывал замечания Джолин. – Корабли оборудованы двигателями Алькубьерре нового поколения.

- Они эффективны?

- И безопасны. Выработанный эргенит по новой технологии в них облучается гамма-лучами и поддерживает заряд резервных батарей на уровне, достаточном для длительного орбитального дрейфа с автоматической коррекцией на притяжение.

- Радиация?

- Минимальная.

- Заманчиво… С этим разберемся позже. Но я все-таки имела в виду мой корабль «Повелителя песков».

- Тут, боюсь, могут возникнуть проблемы. «Фортуну» уже оборудовали новыми двигателями, там установили соответствующую защиту. На подготовку «Повелителя песков» уйдет дополнительное время и деньги.

- Что ж, придется Совету раскошелиться, - холодно сказала Джолин. – «Повелитель песков» надежен, крепок, я знаю все его причуды и капризы. Он биоуправляем.

- Вряд ли в искаженном пространстве вам понадобиться биоуправление, - возразил Хьюджес.

- Биоуправление – это сердце корабля, это его мозг, и ему я доверяю больше, чем автоматике. В общем, вы поняли… «Повелитель песков» должен уже сегодня быть в доках, с техниками и оборудованием. Сегодня вечером или завтра с утра я хочу увидеть личные дела тех людей, которых я назвала. Обзвоните их, соберите в городке. А также я хочу получить полные отчеты по экспедициям, кораблям, технике, оборудовании, которое использовалось на «Туманности Ориона»…Кроме того, отчеты метео - и фотозондов Венеры, самые свежие данные…Что вы так смотрите? – вдруг спросила она, останавливаясь.

Взгляд Хьюджеса был устремлен за её спину, на улицу. Джолин обернулась с интересом. Возле дверей кафе стоял её джип, новенький, блестящий, серебристый, сверкающий надраенным корпусом и черными молдингами. Джолин купила его совсем недавно. Залюбовавшись, Джолин спросила, позволив себе нотки самодовольства в голосе:

- Красавец-богатырь, правда?…Я давно хотела…

Но она не закончила. Что-то на секунду перехватило её горло, сжалась внутри невидимая пружина, и одновременно с Хьюджесом, в одном невероятном синхронизированном прыжке, она прыгнула за стойку бара, обрушиваясь на Джейка. Секунда – и мощный взрыв сотряс заведение, воздушная волна и грохот ударили по перепонкам, сверху посыпался дождь из осколков стекла, кусков пластика, которыми были обиты стены, и удушливой цементной пыли….

В наступившей после этого тишине раздался тонкий женский вскрик. Джолин подняла голову. Её мечта и реальность – новая машина, - превратилась в огромный костер, жарко пылающий перед выбитыми стеклами и дверью… Резина чадила, черный дым медленно поднимался в неподвижном разогретом воздухе. Что-то потрескивало внутри изуродованной машины и вспыхивало время от времени белыми искорками в языках пламени; капот был разворочен, крыша, выбитая взрывом, лежала на асфальте…

К Джолин вернулся слух.

- Та-ак, - протянула она зловеще.

Хьюджес вздохнул под ней, придавленный её весом к полу.

- Лейтенант, вы начинаете меня угнетать, - хрипло проговорил он.

Джолин поспешно поднялась.

Бар являл собой довольно жалкое зрелище. Взрыв выбил все стекла, перевернул столики, покрыл пол, до этого натертый до блеска, пылью, крошкой стела и остатками пластика. Вокруг машины собирались любопытные, опасаясь подходить вплотную.

И вновь послышался вскрик.

Джолин глянула по сторонам и бросилась к двум людям, распростертым на полу. Наклонившись к одному, она попыталась нащупать пульс, но пальцы впустую заскользили вдоль шеи. Лицо человека забрызгалось кровью, одежда разорвалась, одна рука как-то неестественно подогнулась по спину. Второй пострадавшей оказалась молоденькая девушка, она была ещё жива и смотрела огромными от страха и боли глазами на склонившуюся Джолин. Правая сторона её тела, обращенная выходу в момент взрыва, чуть дымилась, обожженная пламенем. Несомненно, девушка пребывала в шоке, потому что она явно не понимала происходящего, тяжело и отрывисто дышала, содрогаясь всем телом.

- Вызовите скорую помощь! – крикнула Джолин двум головам, торчащим из-за стойки. И обратилась к девушке: - Сейчас приедут врачи, постарайтесь не шевелиться…

Возле Джолин присел Хьюджес.

- Вы прыгнули за секунду до взрыва, - сказал он. – Вы почувствовали его, да?

- Просто хорошая реакция, - быстро бросила через плечо Джолин. – Но вы тоже прыгнули.

- И у меня… хорошая… реакция…

Её мысли стали сумбурными. Кому же она так серьезно мешает, что её пытаются убить средь бела дня? А если бы Хьюджес не подсел к ней, не задержал разговором, то она бы уже сидела в машине, и её бы несколько минут назад разнесло на кусочки…. Одно дело, когда ты каждую минуту ожидаешь атаки, как на Марсе, например, но тут, на Земле…все это ненормально, дико, немыслимо…

- Я возьму вашу машину? – спросила Джолин у Хьюджеса.

- Мою машину? И превратите её в то же самое? – он махнул головой в сторону пылающего автомобиля. – Куда вы собрались?

- Дела. Дайте мне ключи…

Он со вздохом вынул из кармана ключ-карточку и отдал Джолин.

- Дождитесь врачей, потом сообщите мне, все ли в порядке с этой девушкой. Да, и передайте Ольховскому, что я согласна получить назад свои капитанские нашивки…

Хьюджес безразлично кивнул головой – в конце концов, он стал просто секретарем лейтенанта Рей.

Он огорченно склонился над девушкой. «Черт бы побрал всё это,- со злостью подумал он. - Ведь совсем недавно я был другим человеком. А теперь вот моя должность – мальчик на побегушках, которому каждый считает своим долгом дать какое-нибудь задание…»

Он слышал, как завелся двигатель его уже ненового «Скайфайтера», как взвизгнули шины по асфальту. Джолин не особенно церемонилась с чужим автомобилем.

Он дождался карету скорой помощи, убедился, что опасность для пострадавшей миновала, рассказал о случившемся прибывшему наряду полиции, и отправился выполнять поручения Джолин. Он заранее предвидел истерику высшего руководства, как будут хвататься они за голову, зверски ругаться, посылать всех в преисподнюю, когда увидят список требований Джолин, но, в конце концов, все равно подпишут все бумаги и передадут бразды правления экспедицией лейтенанту (или уже капитану) Рей. Может возникнуть только одна проблема – Сатор. Ведь это властный, честолюбивый, тщеславный человек, который сейчас является фактическим руководителем операции. Как это будет, когда на одном корабле окажутся два капитана? Да ещё ТАКИХ вот капитана? Интересно будет посмотреть со стороны на такое противостояние

Эту ночь спать Джейку не пришлось. Команду для Джолин оказалось собрать не так-то просто. Все люди были разбросаны по материкам и проявляли прямо-таки возмутительное равнодушие к приглашению прийти на собеседование. После долгих часов переговоров команда все же соизволила явиться, а вот троих человек, дополнительно названных Джолин, понадобилось уговаривать ещё дольше, но в итоге все закончилось хорошо.

К вечеру Джолин получила по почте пухлый конверт. Едва успела она изучить содержимое пакета, как ей позвонил усталый Хьюджес и сообщил, что работа с «Повелителем» начата, специалисты найдены, вся команда собрана.

Джолин была довольна. Те трое, которые не входили раньше в её команду, когда-то работали с Морганом, хорошо знали саму Джолин, но были весьма неподкупны и строптивы. У них существовали свои идеалы и принципы. Морган как-то сумел взять их под контроль и отзывался о них, как о лучших своих людях, но вот будут ли они подчиняться женщине?

«Так, так, - размышляла Джолин, изучая личные дела Ли, Фергюсона и Картера, - в любом случае у меня есть запасной вариант. Если кто-то из этих троих откажется – я все равно смогу полностью укомплектовать команду лучшими спасателями… И для этого мне не нужно вести вербовочные беседы. Я точно знаю, что он один из всех спасателей Земли готов лететь сегодня же, и даже в качестве простого ремонтника…»

Прежде чем заняться подготовкой, Джолин навестила ещё одного человека. Никогда прежде она не испытывала того чувства смущения, которое овладело ею сейчас. Она ощущала себя чуть ли не предателем, поправшим законы дружбы. Она ведь совсем недавно обещала не летать никуда дальше Луны и дольше, чем на неделю. А теперь ей предстояло сообщить, что улетает неизвестно на сколько, и вернется ли она вообще когда-нибудь. Пока автомобиль мчал её по серому гладкому шоссе, она прокручивала в голове разговор, придумывала веские доказательства и горячие слова, которые могли бы оправдать её поступок. Но все было забраковано. В голову лезли какие-то глупые, напыщенные фразы о патриотизме, о чести и достоинстве, о долге, о неизбежности судьбы, однако это звучало как-то искусственно. И, только подъехав к воротам и остановившись, она вдруг вспомнила о недавней клятве, что они торжественно дали друг другу, нарушить которую означало бы совершить тяжелейшее преступление, а искупить можно было бы только ценой своей жизни.

Да конечно же поймет…Не может отвернуться и не поддержать…

И, воспрянув духом, изобразив на лице деловую улыбку, она легким, почти летящим, шагом направилась по аллее вглубь парка.

 

 

ГЛАВА 7.

 

Что тянуло Джолин сюда? Почему, покидая Землю, она скучала не по дому, не по друзьям, не по сочной зелени и естественному воздуху, а по этому крошечному мирку, отгороженному от шума цивилизации полосами парков, газонов и цветников? Потому что с каждым разом она все больше чувствовала необходимость приходить сюда, видеть все знакомые лица, улыбаться им в ответ и ждать нежной, радостной встречи, которая наступала всегда неожиданно и сопровождалась всплеском бурных эмоций, восклицаний и объятий.

Джолин бывала здесь каждую свободную минуту, вырываясь из тисков плотного рабочего графика. Её ждали с гораздо большим нетерпением, чем можно вообще себе представить. За эти годы, что прошли с первой минуты знакомства, она научилась чувствовать себя частью аллей и парков, ощущать неспешное движение времени и волнующий воздух безмятежного существования. Только здесь Джолин поняла, наконец, что означает иметь дом и семью, где она всегда желанный и любимый гость.

Здесь её не нужно было бороться за место под солнцем, что-то доказывать себя и людям, куда-то все время бежать, быть настороже и в полной рабочей форме… Её ждали как умного и сильного друга…

Только вдвоем они знали, почему их так тянет друг к другу. У них обоих в мире не осталось никого и ничего, чем стоило бы особенно дорожить. Встретившись, она нашли родственные души, жаждущие настоящей, искренней дружбы, такой, чтобы и в огонь, и в воду не страшно… Прежнее одиночество казалось им просто немыслимым, они не понимали, как долго могли обходиться друг без друга, без этой взаимной любви и поддержки. Джолин много раз спрашивала себя: что, если бы пути не привели её сюда, не пересеклись бы их жизненные дороги и не было бы редких, но таких счастливых встреч? Как смогла бы она жить в своем огромном доме, где не стояли бы многочисленные фотографии в рамках и не смотрели бы с них улыбающиеся лица двух счастливцев, не чаявших души друг в друге?…

А сколько существовало этих фотографий!… Альбомы, пакеты, толстые пачки… Ведь вдвоем они объездили все материки и моря. И это было гораздо интересней, чем все уроки географии, истории, биологи, литературы…

Они ездили по серым лентам шоссе, поднимались в горы, мчались по бирюзовым волнам океанов, где мелкие и острые брызги летели в лицо и оседали на коже мелким бисером; они были в Японии, катались на лыжах по искусственным горам, плескались в зеленых водопадах под прозрачными куполами, вертелись на огромном чертовом колесе, построенном на крыше небоскреба в центре города…

Они беседовали о звездах, кораблях, вулканах, акулах, динозаврах, космосе, морском дне, пустынях… Вместо уроков по искусству они ездили в Квебек, где ходили по старинным улочкам, исследовали крепость, замки, музеи, галереи, отдыхали в парке Бетфилд. Вместо уроков по истории они забредали на поля сражения 1759 года и полностью погружались в мир стереоизображения и фантастических звуков, электронных кукол, точно отображающих сражения и битвы трехвековой давности. Уроки географии заменяли поездки в Кордильеры, на Ниагарский водопад, Йеллоустонский парк. Они побывали в заповеднике близ Колорадо-Спрингс, любуясь лохматыми бизонами, трогали гигантские секвойи в Национальном парке Калифорнии, и, задрав головы, пытались угадать их вершины, теряющиеся где-то в облаках; они собирали смолу с деревьев на склоне гор Сьерра-Невада и вдыхали аромат цветов в канадском национальном парке Банф. На озере Тахо они несколько дней жили в деревянном домике возле самой воды, полностью игнорируя достижения цивилизации и не пользуясь даже радио; дышали лесным воздухом в Вермонте, кормили фламинго в Сан-Диего. Теперь они собирались посетить древние индейские поселения в районе Гранд каньона и старинный форт в Ноксвилле. Трудно сказать, где они не побывали вдвоем – Канада, Америка, Европа, Мексика, – везде для них были открыты двери и везде они чувствовали себя, как дома.

Много времени проводили они и с книгами, но романисты Гаспе, Жерен-Лажуа и Шово пока лежали в ящиках, а на свет извлечены книги с легендами, индейскими сказками и приключениями храбрых рыцарей, благородных пиратов и отважных воинов…

Джолин увидела Диану издалека – её кучерявые медно-рыжие волосы развевались как флаг, и виднелись за милю. Она сильно вытянулась, раздалась в плечах, обрела твердую уверенную походку и выглядела как курсант военного корпуса. Во всей её фигуре стала прослеживаться военная выправка.

Джолин поймала себя на том, что невольно любуется её стремительным бегом и сверкающим взором хищных, как у кошки, темно-зеленых глаз. Диана увидела Джолин и понеслась к ней быстро и легко, как пантера.

- Привет! – крикнули они друг другу одновременно и крепко обнялись.

- Тебя так долго не было, я уж думала – ты в рейсе, - сказала Диана, присаживаясь на траву и жестом приглашая Джолин последовать её примеру.

- Прости, я пришла, как только освободилась. Возникли кое-какие дела…

- Конечно, я понимаю, - серьезно кивнула головой Диана.

- Да ты выросла!… Казалось, неделю назад ты была гораздо ниже!…

Диана коротко рассмеялась, обнажив белые сверкающие зубы, ямочки заиграли на щеках, и Джолин сразу же невольно подумала: « Как у отца…»

- Как у тебя с учебой?

- Через два дня я сдаю экзамен по рисунку…Но, знаешь, я решила, что Академия искусств – это слишком…Как бы это сказать? – она повертела рукой в воздухе. – Приторно…

- Приторно? – переспросила Джолин, глядя в небо. – Интересных слов ты набралась…

- Я определенно поставила себе цель – поступать в кадетский корпус…

- Ты же так мечтала рисовать!…

- Я буду кадетом, а рисовать стану для собственного удовольствия…

- А потом?

- Что – потом? – удивилась Диана. – Конечно, я буду спасателем. Как ты. Как папа. Может, я ещё попаду в твою команду после окончания Академии, когда получу диплом с отличием.

- Ого, не замахиваешься ли ты на журавля в небе?

- Ничего подобного. Раз уж ты сумела стать спасателем, значит, я тоже смогу. Чем я хуже? Да и ты ведь поможешь мне?

- Не жди, что я буду решать за тебя твои задачки, - улыбнулась Джолин.

- Так я не прошу. Просто приходи время от времени в корпус, встречайся со мной. А я найду способ воспользоваться твоим авторитетом.

- О, в этом я не сомневаюсь. Твоя практичность поразительна… Значит, хочешь выехать на чужом горбу, так?

- Шучу я, шучу, - Диана не улыбалась, но её глаза светились смехом. Джолин потрепала её по плечу. На некоторое время они замолчали, слушая как легкий ветер шуршит листьями над головой.

Джолин запрокинула голову и из-под полуопущенных век взглянула на небо. Оно было нежно-голубым, ласковым, манящим, хотелось протянуть руку и потрогать прохладную голубизну. Где-то очень высоко плыло одинокое облако, похожее на шапку взбитых сливок, которое навело на мысль о кусочке торта.

- Ди, - сказала Джолин. – Помнишь, когда ты училась в младших классах, у тебя было совсем плохо с математикой?

- Да, а ты сидела со мной над учебниками и засыпала быстрее меня!

- Зато ты часто притворялась, что плачешь, и каждый раз я «покупалась» на эту уловку…

- Но ведь я расплатилась: позвонила к тебе на работу, сказал, что твой дом горит, и тебя отпустили на двадцать четыре часа внепланового отпуска…

- Тогда я здорово рассердилась…. Впрочем, мы весь день провели вместе, а это так редко происходит теперь… И помнишь, Диана, тогда мы поклялись помогать друг другу и всем, кому понадобиться наша помощь, в любое время и всегда, когда это потребуется?

- Но была маленькая оговорка: мы должны непременно все рассказывать друг другу…

- Именно поэтому я и пришла. Кое-кто нуждается в моей помощи…

Диана заглянула её в глаза и увидела незнакомое выражение, промелькнувшее в серой глубине.

- Ты же сказала, что больше не будешь летать дальше Луны, - подозрительно прищурилась на Джолин девочка. – Ты сказала, что оставила спасательную службу…

- Появились новые обстоятельства. Мне нужно лететь, от этого зависит судьба многих людей. Если они уже сейчас не погибли, то ждут помощи, а если их нет в живых – то я должна предотвратить новые смерти…

- Куда же ты летишь?

- Я не могу пока сказать.

Диана возмущенно открыла рот, чтобы возразить, но ладонь Джолин мягко легла на её губы. Однако широко раскрытые глаза выражали полный протест.

- Понимаешь, Диана, в общем-то я могла отказаться, меня не неволили. Да я и не хотела поначалу соглашаться. Но потом увидела список команды – там те люди, которые работали со мной не один год. Я знаю, что кто-то хочет сорвать экспедицию точно так же, как были сорваны другие. Одному богу известно, зачем это нужно кому-то, но мои друзья могут оказаться в большой беде. Конечно, я не могу предотвратить всех несчастий, но часть - в состоянии. Я знаю о диверсии, и это дает мне небольшое преимущество…

- Однажды тебя сняли прямо с корабля и уволили…- жестоко напомнила Диана.

- Я сама ушла, - поправила Джолин.

- Какая разница? Ты думаешь, на этот раз ты реализуешь свои планы?

- Мои планы тут абсолютно ни при чем. Речь идет о людях! Если кому-то надо сорвать экспедицию, значит, я должна этому помешать. Разве имею я право бросить своих друзей в беде? Как же тогда клятва и принципы? Как насчет совести?

- А без тебя – никак? – с надеждой спросила Диана, не находя аргументов против клятвы.

- Диана! – укоризненно протянула Джолин.

- Да, да, я поняла…

- К тому же, наша разлука не продлиться слишком долго. Неделя-две, максимум – три…

- Это целая вечность. Я успею соскучиться.

- И я тоже, - Джолин погладила рыжие кучеряшки.

- А что ты будешь делать в экспедиции?

- Много чего… Но, в первую очередь, я должна спасти тех, кто ещё жив, возможно.

- Джо, но почему – ты? Дело ведь не только в том, что кто-то срывает экспедицию?

- Я должна быть уверена, что сделала всё, что в моих силах. Долг человечности этого требует.

- Я знаю, ты права, - тихо сказала Диана. – Но мне ужасно не хочется расставаться с тобой. Мы собирались в Парк Развлечений, на Багамы, на индейские поселения… Когда это все теперь будет?

- Я уезжаю не навсегда…

- А вдруг с тобой что-нибудь случиться?

- О, небо, я могу постоять за себя… Что же со мной может случиться?

- Папа тоже так говорил. А потом просто не вернулся…

Каждый раз, когда Диана упоминала отца, Джолин казалось, что её медленно распиливают на части тупым ножом. Лишь сильная воля помогала ей в таких случаях сдержать рвущееся наружу страдание.

Она сказала:

- Я твердо обещаю тебе, что вернусь живой и невредимой. И мы с тобой полетим туда, куда ты только захочешь…

- Смотри, ты обещала…

Они замолчали. Джолин не отпускала от себя Диану и они сидели на траве, крепко прижавшись друг к другу и задумавшись каждый о своем. Потом Диана вдруг резко выпрямилась и неожиданно спросила:

- А что там с документами?

Вот уже год, как Джолин добивалась слушанья, чтобы получить опеку над Дианой. Она посылала заявления, прошения, ходатайства, звонила в опекунский союз, но до сих пор ей везде отвечали, что дело её рассматривается. Джолин прекрасно понимала, почему эта процедура затянулась - она постоянно находилась в разъездах, рейсах, её могли в любое время сорвать с места и отправить куда угодно, её кандидатура никак не подходила для опекуна. Правда, она была финансово независима, имела хорошие жизненные условия, но все же её заставляли ждать. На прошлой неделе она снова звонила в опекунский союз, но получила все тот же старый, набивший оскомину, ответ.

Существовало ещё одно условие – она должна была быть замужем, ведь одинокому спасателю многое не светило в вопросе опекунства и дальнейшего удочерения. Джолин даже всерьез подумывала о том, чтобы влюбиться и выйти замуж. Но при этих мыслях её всегда разбирал смех. Она никак не могла представить себя в семейной жизни. Впрочем, вот если бы на её пути встретился мужчина, сильнее, чем она, умнее, и энергичнее – тогда вероятность остаться с ним навсегда была достаточно высокой. У неё был эталон, с которым она сравнивала всех мужчин, порывающихся завязать с ней отношения – Кристофер Морган. И пока что до этой планки не мог никто дотянуться.

Она сияла как драгоценный камень, которым все любовались, но которым никто не мог обладать.

И, перед тем как ответить на вопрос Дианы, она на секунду задумалась и ответила:

- Пока никак.

- Джолин, ты ведь понимаешь, что вся волокита из-за твоей работы? – спросила Диана. – Пока ты летаешь, они никогда не дадут тебе опеку.

- Да, знаю… Поедем в город, искупаемся?

- Джо, у меня через полчаса уроки начинаются. И сегодня контрольная по физколлоидной химии.

- Ты готова к контрольной?

- Готова.

- Значит, сдашь завтра. Я договорюсь, - сказала Джолин и выразительно положила руку на кобуру.

- Ты серьезно? – удивилась Диана.

- Слушай, у тебя есть ровно одна минута, чтобы решиться.

Диана засмеялась и тряхнула головой. Рыжие кудряшки рассыпались по плечам.

- Беги за купальником, а я поговорю с наставницей. И смотри – торопись!

Диана сорвалась с места и бросилась к зданию жилого корпуса. Стремительно замелькали белые кроссовки, метнулись в небо птицы, согнанные с травы, и Диана была уже далеко.

 

 

ГЛАВА 8.

 

Несмотря на то, что Джолин была хорошо знакома с теми тремя спасателями, которых она хотела бы включить в команду, у неё возникли сложности. Спасатели, в общем-то, согласились войти в состав команды, но каждый из них как-то не очень мечтал оказаться под командованием женщины, пусть даже зарекомендовавшей себя с наилучшей стороны. Женское движение конца двадцатого века приняло такие грандиозные масштабы в начале двадцать первого, что признание равноправия женщин принесло мужчинам немало неудобств. Доказав, что хрупкая с виду слабая половина человечества ничуть не уступает сильной половине, женщины сумели выбиться на те уровни общественной жизни, где раньше им ничего не светило. Женщины становились крупными и более сведущими в делах политиками, военными, исследователями, учеными, космонавтами, полицейскими. Родись Джолин всего на двести лет раньше, и никогда не сделать бы ей карьеру блестящего военного. Кроме того, до недавнего времени капитаном космического флота не могла стать ни одна женщина, так как кадетские корпуса, где начинали образование будущие офицеры, не принимали девушек. Правда, существовали женские отряды подготовки космолетчиков, но это было лишь жалкой каплей в море мужского общества. Да и диплом не давал особенных перспектив: во главе практически всех организаций, которым требовались космолетчики, сидели мужчины, и принимать на столь сложную и ответственную работу они предпочитали только мужчин.

Движение эмансипированных женщин открыло новые горизонты. Скрепя сердце, кадетские корпуса, военные школы, Академии и прочие учебные заведения, готовящие кадры для быстро развивающейся системы космических полетов, вынуждены стали теперь не обращать внимания на пол своих курсантов. И, хотя программа обучения исключала какие-либо поблажки для девушек, они, тем не менее, делали поразительные успехи, так как прилагали больше сил, проявляли больше терпения и усидчивости. Оказалось, что женский организм гораздо лучше переносит нагрузки, быстрее акклиматизируется, приспосабливаясь к новым экстремальным условиям, реже подвергается психическим расстройствам, стрессам, легче поддается перестройке. Женщины реже обращались к врачам, быстрее и точнее исполняли приказы, не зацикливаясь на простом повиновении, а проявляя прямо-таки фантастические способности в критических ситуациях, не были бунтовщиками и ярыми карьеристами, словом – они начали активно теснить мужчин. Правда, Земля тут немного проиграла – такие женщины не очень-то стремились устраивать демографические взрывчики, создавать семьи. Их сильные, натренированные организмы могли бы давать обществу самых крепких, самых здоровых потомков, создавая новую человеческую расу. Но они выбирали иную дорогу. К сорока годам лишь крохотная часть из них поддавалась инстинктам, оставляла службу и строила семью. Большинство оставалось солдатами до конца. Так что эмансипация женщин имела и отрицательные, и положительные стороны. Ученые утверждали, что все это будет продолжаться до поры, до времени, а потом женщинам надоест играть в мужские игры, и они вернутся к домашнему очагу, чтобы стать верными женами, матерями, хозяйками: Kinder, Küche, Kirche.

Несомненно, Джолин очень помогло современное понятие равноправия полов, но все же её упорство, стремления, физические данные и интеллект сыграли гораздо более важную, роль, чем эмансипация. Тогда как многие её сокурсницы уходили из корпуса одна за другой, она сумела сохранить за собой право оставаться лучшей. Даже в это время капитанов женского пола было не так уж и много. Можно сказать, их знали по именам. Что ни говори, а в плане командования спасательными группами и кораблями предстояло ещё много сделать и исправить.

Вот это и создало Джолин проблему, когда она встретилась со своей новой командой. Ли и Картер, в конце концов, уступили её настойчивости, согласившись быть под руководством Рей. Кристофер Ли, впрочем, открыто выражал свою неприязнь к новому начальнику, но эта неприязнь не выходила за рамки приличия, субординация никоим образом при этом не нарушалась.

Картер был более покладист. Помня, что именно благодаря Джолин он оставался жив на Марсе, и что она оставалась тем человеком, которого уважал Морган, он только из солидарности относился к ней так же, как Ли. Впрочем, тут замечалось и нечто большее, чем уважение, но разве об этом стоило сплетничать? Ценить дружбу с Морганом Картер продолжал и после трагической смерти капитана. Фергюсон, едва услыхав, что командовать им будет Рей, разразился сердитой бранью и успокоить его стоило долгих усилий. Он так яростно протестовал против своего участия в экспедиции, что Джолин пришлось просить его удалиться после первых же минут разговора. Её слова зазвучали так, что создавалось ощущение, будто она люто ненавидит этого громадного человека с упрямым лицом, покрытом глубокими шрамами. На самом же деле Джолин очень жалела, что опытнейший и умнейший человек так грубо отказывается от полета. Пренебречь им стоило ей больших усилий, так как о его силе ходили легенды. Поговаривали, что уже в раннем детстве он был богатырем и однажды схватился с медведем, который основательно его потрепал, оставив следы когтей на лице. Фергюсон не подтверждал эту легенду, но и не пытался её опровергнуть. Он ушел, и Джолин долго ещё разговаривала с Ли и Картером, скрывая свою досаду.

Но все же ей требовались восемь человек. Она предложила команде рассмотреть кандидатуру бывшего спасателя, не так давно вспыхнувшего на небосклоне ярких созвездий героев, и неожиданно исчезнувшего из поля зрения.

Джолин было известно, что он работал под началом капитана Лунной станции, потом перевелся в службу полицейского наблюдения, имел несколько скромных наград, но стал героем после участия в работах по спасению тонущего корабля в Тихом океане. Так случилось, что он первым сумел долететь на маленьком вертолете до места бедствия и проявил отчаянный героизм, спасая команду корабля. Перегруженный вертолет не смог оторваться от водной поверхности и спасатель превратил свою легкую машину в катерок, чтобы отойти от корабля на приличное расстояние. Когда горящий корабль вспыхнул ярким заревом взрыва, люди были вне досягаемости

Когда прилетели спасательные вертолеты, белоснежный корабль почти скрылся в океанской пучине, но люди спаслись. Спасателя щедро наградили, его имя было у всех на слуху, а потом оно погрузилось в забвение, но никто почему-то не удивился. Его просто забыли, сняли с работы в полиции, разжаловали в сержанты, а потом и вовсе лишили всяких званий и привилегий. Почему такое случилось? Ответа Джолин не знала. Видно было только, что кому-то сильно насолил храбрец, чтобы вот так быстро и незаметно исчезнуть из вида.

В общем, разобрав личное дело нового члена команды, все решили, что с ним вполне можно работать. У Джолин не возникло даже сомнений, что сам он может отказаться от предложения.

Так как Ольховский торопил Джолин с подготовкой, она раздала подчиненным подробный план предстоящей работы. За то время, что прошло с момента исчезновения кораблей на Венере, планета не преподнесла никаких новых сюрпризов. Несколько искусственных спутников вращались вокруг неё, на Землю исправно поступали сведения о температуре, скорости ветра, давлении. Только территория, где приземлились корабли, оставалась закрытой для всевидящих спутников, словно эти несколько квадратных миль были тщательно укрыты непроницаемым щитом.

Джолин получила новые установки для синтеза воды и выделения кислорода из плотной атмосферы планеты. Ничтожное количество драгоценного газа – всего-то 0,1%, - играли большое значение для людей. Практически все дивайсы на корабле могли работать на эргените, причем недавно открытое новое свойство вещества частично восстанавливаться после кратковременного облучения гамма-лучами полностью устраняло вероятность остаться на Венере без запаса энергии. Чем стремительнее опустошались капсулы с эргенитом, тем мощнее было облучение и тем скорее вновь заряжались капсулы.

Джолин каждый день приезжала на космодром, чтобы лично проверять подготовку своего корабля и грузового шлюпа, который должен был идти за «Повелителем песков» и доставить метеозонды, рабочих роботов, двухместные вездеходы на воздушной подушке и два больших вездехода. Шлюп сейчас находился возле Луны, и свой контроль Джолин вела из ЦУПа. Черная громадина «Омеги» был в три раза больше корабля, на котором предстояло лететь команде. Управление его предполагалось вести с «Повелителя песков».

Но за всеми делами капитан все-таки не забыла навестить нового члена команды. Она узнала его адрес и однажды вечером остановила взятый на прокат «Рено» возле двадцатиэтажного небоскреба.

На звонок долго никто не откликался, но вот щелкнул замок и раздался голос:

- Входите! Я буду через минуту! – и Джолин вошла в квартиру.

Небольшая гостиная была тщательно убрана и уютно обставлена. Громко бормотал телевизор в углу, шумел кондиционер, из ванной доносился шум плещущей под напором воды. Что-то не очень похоже, что здесь обитает холостяк. На стене висели фотографии: вот хозяин квартиры в синей форме полицейского, вот он же – небритый и улыбающийся возле вертолета, а здесь – его лицо выглядывает из-за веток роскошной сосны.

Джолин провела пальцем по одной из фотографий и усмехнулась – все-таки холостяцкая квартира, на стекле полно пыли.

- Прощу прощения, я никого сегодня не ждал, - раздался голос за спиной и осекся. Джолин медленно повернулась. Джейк Хьюджес в накинутом наскоро купальном халате торопливо запахнул полы его, удивленно оглядывая Джолин. Вздернутые уголки губ создавали впечатление, что он постоянно улыбается. – Вы?

- Здравствуйте, - сказала Джолин.

- Что вы тут делаете?

- Ворую ваше время.

- Я оденусь.

Он ретировался, и через пять минут был одет, причесан, и с нескрываемым изумлением слушал Джолин, которая медленно говорила ему:

- …И так как команда у меня не совсем полная, я подумала, что стоит подыскать ещё кого-нибудь. У меня неплохая память, но я вас, признаться, вспомнила не сразу. Я прочитала ваше личное дело, посоветовалась с командой и вот теперь делаю вам предложение: войти в состав спасательной команды. Поскольку времени у нас в обрез, предлагаю вам ответить сразу же – да или нет.

- Это внезапно, - покачал головой Хьюджес. – Мы могли бы мне позвонить.

- Была занята…

Он встал, прошелся по комнате, остановился у окна и спросил:

- А насколько разумно ваше предложение?

- Не понимаю…

- Я сейчас гражданское лицо, занимаюсь мелкими поручениями в Совете, давно не летал. У меня даже нет разрешения на ношение оружия.

- А вот это не ваша забота.

- В данном случае одного вашего желания будет мало. Однажды я перебежал дорогу очень важному человеку. И за это теперь расплачиваюсь. Ольховский никогда не допустит меня до экспедиции.

- Я могу узнать подробности?

Он задумался. В общем-то проблема пустяковая, но оценил её руководитель СКС очень высоко.

- Да это была шутка, ребячество… Глупо… Несколько лет назад я, в составе полицейского патруля, арестовал сына Ольховского. Он был пьян до бесчувствия, устроил драку в ресторане, бил стекла и зеркала, приставал к официантке. Его арестовали, и лучше бы мне сразу отвезти его в городок, но я решил, что неплохо бы ему проснуться утром, с похмелья, в камере на цементном полу и немного подумать о своем поведении. А утром вдруг узнаю, что Ольховский должен был возглавлять важную спасательную операцию в Альпах. Его искали всю ночь и весь следующий день, пока не обнаружили, что он спокойно спит в участке. Мне, конечно, закатили выговор за то, что не доставил его в городок, а после этого – понеслось! Ольховский хорошо меня запомнил. Из флота меня выгнали, звания лишили, но, поскольку я связан пожизненным долгом перед СКС, как воспитанник приюта, я работаю мелким секретарем.

Джолин подумала, что эта история даже улыбки у неё не вызывает, а только чувство обиды, которое она поборола в себе после ухода из спасателей. Александр Ольховский… Человек, перегрызть горло которому мечтало множество людей…

- Мне кажется, что я все-таки смогу убедить руководителя, - сказала Джолин.- Но прежде мне нужно ваше согласие.

- Я согласен.

- Я оформлю документы, а вы начинайте готовиться. Тренировки в главном зале военного городка, в шесть тридцать вы должны быть на тренажерах. За опоздание – наряд. За неявку – два наряда. Переедете в казарму. Завтра я познакомлю вас с командой лично, как нового офицера. Дисциплина жесткая – никаких отвлеченных занятий и вылазок в город. Хватит с меня одного раза. До конца полета – мы единая команда, приказы мои выполняются быстро и беспрекословно…

Она встала, собираясь уходить.

- И, Хьюджес, - добавила она. – Вам будет тяжело, я обещаю. Но помните – теперь я ваш друг.

- Есть, капитан, - выдохнул Хьюджес.

 

«Повелитель песков» был великолепным кораблем, моделью с биоуправлением, аналогов которому не существовало – экспериментальная установка так и осталась в единственном экземпляре, потому что корабль, по воле Совета, был снят с полетов, и установку не полностью протестировали в открытом космосе. Его обшивка была белоснежной, сверкающей, на фоне этой белизны сияли надраенные иллюминаторы. Быстрый, маневренный, надежный, оснащенный самой совершенной системой жизнеобеспечения и защиты, многофункциональным компьютером – он всегда восхищал всех одним своим видом. Облепленный сейчас со всех сторон ремонтниками-роботами, он гордо смотрел в небо, нацелившись на солнце.

Джолин стояла в комнате на самом верху диспетчерской, защищенная от шума космодрома прозрачными плексовыми стенами. Она с улыбкой любовалась своим кораблем, щурясь от его яркого блеска и машинально отвечая на запросы, звучащие время от времени в динамиках.

Кто-то зашел в диспетчерскую.

- Маркус…- приветливо протянула она, не оглядывясь. – Тоже пришел полюбоваться «Повелителем»?

- Больше – тобой, - ответил он. – Все в порядке?

- Да. Вылет не будут задерживать. Сейчас идет контрольная проверка. Все отлично.

Они вдвоем посмотрели на величественные очертания корабля.

- Значит, по расписанию? – спросил Маркус Вуд.

- Да, старт послезавтра.

- Ты волнуешься?

Он мог не задавать ей этого вопроса, а прочитать все в её глазах – серых и заполненных металлическим блеском абсолютной уверенности в себе.

 

- Я слышал, на тебя была совершена попытка покушения…

- Может, это просто тьма гонится за мной, - равнодушно ответила Джолин.

- Что?

- Так, образ… В машине не нашли ничего такого, что напоминало бы взрывчатку.

- Понятно, - кивнул Маркус. – Типичный случай самовзрыва, так напишут в отчете… Слушай, мне одна моя хорошая знакомая из секретариата Совета по большому секрету сообщила – нам в команду ввели ещё одного человека, и согласовывать это с тобой никто не собирался.

- Мне нравятся твои хорошие знакомые… И кого же? - Джолин вопросительно подняла бровь.

- Этого она мне не сказала, не знает.

- Совет полон неприятных сюрпризов, как всегда.

Когда он ушел, Джолин подумала: все готово, все проверено, так почему же немного тревожно на душе? Может, надо просто отдохнуть, отпустить свои мысли, перестать на несколько часов думать о корабле, о команде, о Венере, о Диане…Заставить себя не думать, дать разуму отвлечься от всего и заснуть без снов…

Но она инстинктивно чувствовала, что даже после крепкого хорошего сна неприятный холодок где-то в районе сердца все равно не исчезнет. Она перестанет ощущать его только тогда, когда ступит на раскаленный песок Венеры, когда увидит в вечном сумраке жарко алеющие камни и скалы, когда проникнет в корабли и узнает, что с ними случилось, когда…

Когда она окунется в мир, о котором никто ничего не знает…

 

 

ГЛАВА 9.

 

Отряд спасателей в серо-голубой форме, четко печатая шаг, шел через поле космодрома к белоснежному великолепию корабля. Впереди шагала Джолин, держа в руках прозрачный шлем биоуправления. Возле открытого люка «Повелителя песков» стояли три человека. Ещё издали Джолин узнала круглую фигуру руководителя СКС Адама Ольховского и маленького главного техника, с которым она два дня назад тестировала управление корабля. Третью фигуру она долго и пристально рассматривала, сразу вспомнив, где же могла раньше встречать этого человека. Это была женщина, высокая, такого же роста, как сама Джолин, в такой же серо-голубой форме, на плечах и на рукаве – капитанские нашивки; она возвышалась над своими низкорослыми спутниками, как статуя Свободы. Синяя пилотка подчеркивала блеск белизну кожи без румянца на щеках, на виске подрагивал выбившийся короткий черный локон.

Козырнув, Джолин отступила в сторону, чтобы пропустить команду, и шагнула уже следом, но Ольховский жестом остановил её.

- Позвольте представить вам капитана Ирит Сатор, - сказал он. - Вы полетите вместе.

Джолин пожевала губы.

- Мне казалось, мы уже все обговорили, - сдержанно ответила Джолин. – Если вы меняете планы и состав команды – это нужно было заранее обсудить со мной. Иначе я не могу гарантировать благополучный исход миссии, господин руководитель.

- Наши планы не меняются. Она не будет вмешиваться в вашу работу. Капитан Сатор – специалист по эргениту и его производным.

- Это так необходимо в спасательной операции?

- Да, необходимо. Её знания достаточно обширны, чтобы, в случае необходимости, помочь с ремонтом двигателей пропавших кораблей.

- Для этого есть инженеры. И у меня в команде – тоже.

- Руководство космофлота дало ей специальные указания для командиров кораблей, если они живы. Никакой ответственности дополнительно на вас и вашу команду не возлагается!

- Я не могу гарантировать её безопасность!

- Никто этого не требует, капитан Рей. Она нужна на Венере, а вам никаких удобств не доставит.

- Я поняла, - резко оборвала его Джолин, не сводя пристальных глаз с Сатор. – Благодарю.

«А ты ничуть не изменилась, только вот стала более острой и колючей… - подумала Джолин».

- Я желаю вам удачи, капитан, - прочувственно сказал он. – Возвращайтесь с победой!

Она молча кивнула и первой шагнула на корабль. Следом за ней следовала Сатор. Они не перемолвились ни словом, пока дошли до рубки. На пороге Джолин остановилась.

- Представь же меня, - произнесла Ирит. Её голос остался прежним – с хрипотцой и железными вкраплениями.

- Прошу внимания, - сказала Джолин. – Представляю вам капитана Ирит Сатор.

Ответом была гробовая тишина. Команда молча рассматривала стройную фигуру капитана. Если никто ничего не спрашивал, то только потому, что не знал, что именно сейчас надо спрашивать. Взгляды – недоуменные, удивленные, холодные, - окатили Ирит волной. Джолин продолжила:

- Вместе с капитаном Сатор мы учились в кадетском корпусе, - Джолин покосилась на Ирит. – Только тогда она носила другую фамилию. Совет назначил её консультантом.

- Фамилия – по мужу, - сообщила Ирит. – Покойному мужу.

- Помнится, был такой советник, Кейл Сатор, - произнесла Нора, вглядываясь в лицо Ирит.

- Да, - ответила она спокойно. – Он умер от сердечного приступа в прошлом году, у меня на руках.

- Как романтично, - сказала Нора и замолчала.

Никто не двинулся с места. Пауза затягивалась, а Ирит не двигалась, ничуть не расстроенная подобным приемом. Наконец чувствительный Шон кашлянул неловко, встал и протянул ей свою широченную ладонь, сказав при этом несколько напряженно:

- Весьма рад.

Джолин усмехнулась про себя. Вот она, причина душевного и нервного холодка – неожиданность, которую Джолин не смогла бы просчитать никогда. Два медведя в одной берлоге.

- Итак, господа, по местам, - сказала Джолин. – Мы взлетаем.

И Джолин шагнула к креслу, надела на голову прозрачный шлем, который держала в руках, быстро подсоединила провода управления. Ирит встала за её спиной.

- Капитан, вам лучше сесть в амортизационное кресло, - заметила Джолин. – Вы что же, никогда раньше не взлетали?

Раздался короткий смешок экипажа и тут же растворился.

- Прошу вас, - с нажимом повторила Джолин. И тут же забыла об Ирит.

Шлем биологического управления был подключен к компьютеру корабля. Теперь все процессы, идущие в чреве корабля и за его пределами, будут переведены в цифры и выведены на экран шлема. Биотоки мозга – приказы, поправки, замечания, исправления, - считывались компьютером и тотчас же приводились в исполнение. На обычных кораблях при критических ситуациях все полагалось на быструю реакцию капитана и экипажа, на их способность мгновенно использовать ручное или корректировать автоматическое управление. Здесь же сам человек становился кораблем. Он сам чувствовал неполадки в работе, отклонения от нормы и малейшие сбои. Человек видел со всех сторон обшивку корабля, одновременно контролировал работу дюз и тормозных турбин, улавливал импульсы, бегущие по проводке, знал количество топлива, поступающее на пластины турбин, количество кислорода, потребляемое на корабле, температуру, давление, влажность, состояние всех систем жизнеобеспечения, управления, защиты.

Капитан перед запуском основного двигателя должен проверить биологическое управление, сверить фактические показания датчиков на панели и тех, что поступают непосредственно к шлему.

Команда заняла места. Джолин включила амортизаторы.

- Внимание! – прозвучал её голос в каждом динамике. – Готовность номер один! Начинаю перекличку!

Перед её мысленным взором возникли лица: каждый человек сейчас сидит в своем кресле, пристегнувшись мягкими ремнями, и напряженно смотрит на датчики, горящие красноватым зловещим светом. Их мускулы отлиты из стали, их нервы подвергались многократной проверке, их мозг работает быстро, но без суеты, и в нужном направлении. Каждый из них сейчас часть корабля, а значит – часть её самой…. Они – детали обшивки, тонких механизмов, точных схем…

- Система взлета?

- Готовность сто процентов! – откликнулся голос, словно из небытия.

- Турбины?

- Сто процентов!

- Подача топлива?

- Полная!

- Поступление энергии?

- Норма!

- Система жизнеобеспечения?

- Кислород – норма! Влажность – норма! Давление – норма!…

Голоса сплетались в космическую песню. Тонкая дрожь пробегала по обшивке. Джолин чувствовала её так, словно обшивка была её кожей. Корабль расправлял плечи, громко вдыхал воздух, вентилируя свои легкие, раскрывал глаза-радары, и каждое движение его стального нутра превращалось в поток цифр, мелькающих перед глазами капитана. Она ощущала нетерпеливое подрагивание корпуса, словно движения мускулов бьющейся на привязи лошади; ей даже казалось, что она с трудом удерживает корабль на космодроме – чуть ослабеет контроль и рванется в небо белая стрела…

Могучий рык дюз походил на голос проголодавшегося хищника. Прежде, чем корабль оторвется от поверхности, возрастет давление, навалится тяжесть, и легкие станут работать с напряжением, чтобы обеспечить организм кислородом во время перегрузок.

В наушниках Джолин услышала последний отчет: к взлету готов. Зеленый свет.

Её руки мягко легли на подлокотники кресла, тело окутала пелена защитных ремней. В голове мысли плыли спокойно и торжественно. Сейчас начнется обратный отсчет.

Десять…Эргенитовые капсулы горят мертво-синим огнем… Девять… Отключились от связи её помощники… Восемь… Нарастает гул и начинает ощущаться вибрация… Семь… Бежит поток цифр перед глазами. Все в порядке… Шесть… Включились взлетные дюзы… Пять… Вибрация усиливается, но корабль отлично её смягчает… четыре…Рокот в дюзах стал громче…Три…Давление увеличилось…Два…Полыхнула раскаленная звезда в чреве, взревели турбины основного двигателя… Один…Тело корабля напряглось, готовясь к решительной борьбе с тяготением…

- Пуск! – скомандовала Джолин. Приказ рванулся по кабелю, разделился на множество команд, прыгнул в каждую сотни раз проверенную схему. Корабль снова дрогнул, пробуя свои силы, толкнул от себя поверхность планеты, обдавая её раскаленным дыханием, скакнули показания датчиков… Через несколько секунд притяжение будет побеждено. Красавец-корабль вздохнул на прощание, отделился от плит космодрома, сверкнул на темном небе ослепительной звездой и устремился ввысь. «Повелитель песков» вышел в космос.

Давление выравнивалось. Искусственная тяжесть была немного меньше земной, немного больше лунной, но в целом вполне привычной.

Возле Луны они пристыкуют шлюп.

Джолин перешла на автоматический режим полета и сняла шлем. Корабль уверенно шел указанным курсом, набирая скорость. Он был в своей стихии.

Джолин открыла обзорный экран. Земля заполнила его, медленно и величаво поворачиваясь к солнцу круглыми боками. Голубая пленка атмосферы была оттенена смоляной чернотой космического пространства и казалась совершенно ненадежной защитой, которую можно легко повредить обычным космическим кораблем. Вот выплыли из тьмы белые песчинки звезд, расширились, усилили свой блеск, стали крупными, как жемчуг, и наполнили сердце спокойствием и торжественностью. Слышна в них всегда какая-то музыка – застывшая от вечного холода, но живая. Она звучит в голове и во время сна, и во время дежурства. Заглушить её может только атмосфера, когда обволакивает их своей рукой и умеряет их блеск и величину. Но здесь её нет, и музыка набирает силу, вливается в иллюминаторы и гипнотизирует своей красотой и таинственностью. Но Джолин не без оснований полагала, что музыку слышат далеко не все.

Услышав шаги за спиной, она спросила:.

- Как тебе взлет, Маркус?

- Все неплохо, учитывая, что я уже целую вечность не испытывал ничего подобного…

- Я подготовила график дежурств, - сообщила Ирит, входя в рубку. Вуд покосился на неё и лениво поднял руку ко лбу, козыряя. – После Луны смена в рубке каждые три часа…

- Видите ли, капитан, - резонно заметил Вуд, - у нас свой установившийся график, которому мы следуем всегда и везде. Так часто сменяться смысла нет. Кроме того, старший офицер всегда должен находиться рядом с дежурным, если только не спит или не ест. К тому же, разве в обязанности инженера входит разработка графиков?

Ирит с достоинством ответила:

- Это не вам решать.

Он пожал плечами. Джолин молча слушала их, а потом сказала:

- Решать на этом корабле буду я, если не возражаете.

Вуд не двинулся с места. Джолин отвернулась к пульту управления.

- Вы свободны, лейтенант, - сказала Ирит.

- Да-да, иди, Маркус, - подтвердила Джолин.

Когда он вышел, Ирит встала за спиной у Джолин и произнесла:

- Ты, я вижу, не очень довольна, что я лечу с тобой…

- Особого счастья не испытываю, разумеется. Но, если честно, мне глубоко безразлично, сколько капитанов на МОЕМ корабле…

Она подчеркнула – «на моем».

- Мы давно не виделись, - продолжила Ирит, игнорируя тон Джолин. – Много слышал про твои достижения. Помниться, ты хорошо поработала на Марсе, получила такую отличную команду…

- Мне повезло, - согласилась Джолин. – У тебя жизнь также интересна?

- О, довольно однообразна. Сначала поработала во Франции, потом на Луне… Потом - замужество… Почти сразу – вдовство…

- Мне жаль…

- Не стоит – он был занудой и брюзгой.

Они замолчали. Джолин наблюдала за кривой расхода топлива. По мере увеличения скорости его уходило все меньше и меньше, а значит – все в порядке.

- А ты слышала, что на Венере обнаружили следы какой-то древней цивилизации? – неожиданно спросила Ирит, присаживаясь в кресло второго пилота.

- Я читала отчеты…

Джолин изобразила на лице скуку, показывая, что эта тема ей совершенно не интересна. Какое, собственно, ей дело – была жизнь или не было? Там сейчас люди – вот что важнее. «Повелитель песков» летит на Венеру не исследовать песок, чтобы обнаружить черепа и памятники, а спасать людей, если они ещё живы. Джолин казалось, что эта деталь для Ирит совершенно не имеет значения. Для неё это просто полет «куда-то» и не более того.

Джолин попыталась вспомнить, связывало ли их хоть что-то в кадетском корпусе – и не смогла. Они и не дружили, в общем-то. Так – однокурсницы… И – соперницы.

Разговаривать было особенно не о чем – ни общих друзей, интересов…

- А почему тебя сняли с предыдущей экспедиции? - поинтересовалась Ирит после долгой паузы. Это выглядело как невинное любопытство, но Джолин услышала плохо скрытое злорадство в её голосе.

- Наверняка, твой муж рассказал тебе о причинах…

- Конечно. Но только хочется услышать твою версию…

- Может, это не ваше дело, капитан? – вежливо спросила Джолин.

Ирит опустила глаза и примиряюще улыбнулась.

- Я тебе не враг, Джолин, но не хочешь говорить – и не надо… Сколько нам до Луны?

- Немного…- она наклонилась к микрофону. – Лейтенант Сперро, к капитану.

- К какому именно? – это Маркус не упустил возможности подлить масла в огонь.

- К обоим, остряк.

Большая фигура Шона выросла на пороге рубки. Создавалось такое впечатление, что корабль слишком мал для такого великана. Да и форма сидела на нем так, словно была несколько тесновата. Его высокий рост заставлял пригибаться во время движения по отсекам, но шаги его при этом, несмотря на общее впечатление неуклюжести и громоздкости, сохраняли мягкость и неслышность. При взгляде на него сразу вспоминался медведь, и почему-то обязательно гималайский, огромный, но удивительно добродушный и покладистый. Даже когда он сурово хмурился, глаза все равно излучали нежность. Он мог бы смог стать отличным капитаном, но именно из-за своей мягкости характера и уступчивости так и не прошел курсы повышения квалификации. Он всегда слушал приказы, уважал людей, которые руководили им, так как считал их гораздо умнее и талантливее, но иногда на него находило, и он артачился, упрямился, возражал, правда – без особого удовольствия, скорее, по принуждению своей совести. Впрочем, случалось это с ним только тогда, когда в дела вмешивалась его сестра Нора, немного вспыльчивая, но отважная и хитрая особа. Шон обожал свою сестру, и было удивительно наблюдать, как этот громадный медведь оберегает её. Никто никогда не подумал бы всерьез, что эти двое совершенно различных людей – близнецы. Нора была хрупкой миловидной шатенкой небольшого роста, едва доходила до груди своему брату. Только некоторая схожесть в лицах выдавала близкое родство. При малейшей опасности они сливались в единый механизм с двумя дополняющими друг друга характерами – осторожностью и хитростью, силой и быстротой.

Сейчас Шон стоял перед Джолин, а ей казалось, что в рубке стало как-то тесно.

- Лейтенант, пока мы не подошли к Луне – сделайте тестовые замеры на выработку энергита, - сказала Джолин. – Я назначу дежурного и присоединюсь к вам чуть позже. Возьмите себе в помощники… - она подумала, ничего не решила, - …кого-нибудь.

- Хорошо, капитан.

Джолин сказала в микрофон:

- Лейтенант Хьюджес, примите дежурство в рубке.

- Хорошо, капитан…

- Сержант Ордин, проверьте кислород и установку для синтеза воды…

- Хорошо, капитан…

Ирит сидела рядом и покусывала губу.

- Что ж, если мое присутствие здесь не требуется… - она поднялась, опираясь руками на подлокотники кресла.

- Один из старших офицеров должен постоянно быть в рубке. Это правило, - остановила её Джолин.

Ирит, не сводя застывших глаз с Джолин, медленно села в кресло.

Возле Луны они забрали шлюп. Угрюмая черная громадина нависла над «Повелителем песков», как грозовая туча. В динамиках слышалась перекличка диспетчеров, перебиваемая короткими указаниями по стыковке двух кораблей. Совсем скоро все эти звуки исчезнут, оставив только один-единственный голос диспетчера ЦУПа. В динамиках станет слышно потрескивание, шипение, помехи, которые наводняют космос, и «Повелитель песков» совершит свое первое погружение в небытие. Именно в небытие, потому что во время путешествия в искривленном пространстве исчезнет и связь с Землей, и шумы космоса.

За несколько минут до погружения она стояла перед пультом и вглядывалась в черноту экранов, настраиваясь на работу. Механически она говорила в микрофон:

- Внимание! Связь во время погружения отключается, общение только через шлем биоуправления. Всем занять свои амортизационные кресла. По моей команде наденьте кислородные маски. Не снимать их до соответствующего оповещения. Готовность - три минуты и обратный отсчет.

По отсекам пронеслось движение, как дуновение ветра. Датчики показывали нормальную работу всех систем. Шон подал шлем.

- К шлему подключен ещё один кабель - так ты будешь чувствовать и шлюп. Это даст тебе немного большую нагрузку, но не надолго. И всегда смотри на график пространственного возмущения. Энергии должно хватить на его преодоление, а если нет – подключай резервные источники.

- Капитан, возмущения минимальны, - сообщил Антон. – Корабль готов.

- Принято. Отключаю внутреннюю связь.

И корабль затих.

- Земля, как слышите? Говорит «Повелитель песков». Мы готовы.

- «Повелитель песков», вас слышу. Мы прощупываем пространство. Аномалий не обнаружено. Проверьте ваш энергозапас.

- Наличие свободной энергии – девяносто три процента.

- Отлично. Передаем координаты вашему компьютеру…

Свет в рубке медленно угасал. Из кресла Джолин хорошо видела, как светящиеся цифры кислородного датчика поползли вверх.

- «Повелитель песков», отключайте дюзы…

- Есть!…Отключены!…

- Энергию – к установке!…

- Есть!…

- Амортизация!

- Включена!….

Джолин ощутила легкое подрагивание своего кресла.

- Начинайте. Обороты увеличивайте постепенно. У вас восемь минут, чтобы дойти до максимума. Энергию подавайте равномерно, без рывков. Как только пространственные возмущения дойдут до единицы – включайте подачу по полную.

- Принято.

И снова, как при взлете, пробежала дрожь по кораблю. В рубке стало темно, только пульт управления перемигивался лампочками и индикаторами, как рождественская елка с гирляндами, что-то тихо щелкало в электронной начинке компьютера

Шли секунды. Шелест инжекторов усиливался, а вместе с ним усиливалось давление. Воздух становился тяжелым, вязким, чтобы втянуть его в легкие, требовалось напряжение всех мышц. Вместе с тяжестью пришла и тошнота. Сначала незаметная, она охватила душной волной горло, пищевод, желудок, опускаясь и поднимаясь упругими болезненными толчками. Джолин старательно считала про себя и втягивала воздух. Потом появилось легкое головокружение. Качнулись лампочки на пульте, качнулось кресло, стены.

Обороты приближались к максимуму. График полз к единице, как непослушно живое создание – медленно, неохотно. Усиливающийся шелест переходил в визг. Он скользнул по нервам, пролетел по мозгу. Каждый человек на борту ощущал его всеми клеточками тела. Ещё несколько секунд…

Единица!… Энергия, выпушенная на волю, рванулась, как голодный зверь к добыче, к установке, захлестывая её своими потоками. Взметнулись вверх показатели оборотов, атомы пространства распались. Тошнота и головокружение устроили совершенно дикий танец, пульсирующая боль разливалась по внутренностям, как расплавленный свинец, давила на легкие. Джолин задохнулась. С трудом шевелясь, она дернула рычаг на баллоне и ощутила, как кислород ворвался в её легкие, расширил и освежил альвеолы. Организм напрягся, сражаясь с перегрузками, кровь толчками передвигалась по артериям, пульсируя в висках и животе.

Мысли спутывались. Это было тяжелое погружение.

И в тот момент, когда её тело уже отказывалось сдерживать потоки жаркой тошноты, все вдруг смолкло. Исчезла тяжесть, головокружение, огоньки перестали плясать и остановились там, где и положено было им быть, исчезла пульсация крови в висках. Но самое главное - исчез противный визг.

Тишина казалась нереальной. Джолин включила связь и сказала:

- Погружение закончено! Искусственная гравитация активирована.

Люди не покидали своих кресел ещё около часа. Нужно полностью прийти с себя, отдохнуть, успокоить разгоряченное сердце, надышаться воздухом без напряжения и спешки.

Джолин открыла экраны. Там, за обшивкой корабля, не осталось ничего – ни звезд, ни света, ни звуков. Абсолютная тишина и чернота. Она производила гнетущее ощущение.

 

 

ГЛАВА 10.

 

 

- Капитан, сыграйте с лейтенантом Вудом в шахматы… Этот мясник обыграл меня уже три раза, - Нора горестно терзала пальчиком подбородок, глядя на шахматную доску.

- Нет, благодарю. Если я выиграю, он вызовет меня на дуэль, придется сражаться его скальпелями. Я не очень хорошо владею этим видом оружия, - отозвалась Джолин.

- Я одолжу вам свой кортик. Он длиннее.

Джолин с улыбкой покачала головой, отказываясь.

- Шон, может…?

Он фыркнул и отвернулся. В его руках находился сложный чертеж разрабатываемого термо-костюма. Шон решил немного модифицировать его, чтобы уменьшить потребление энергии и уменьшить вес. Он был так увлечен, что даже ради сестры не согласился бы бросить свое детище, тем более, что в этот момент в голове блеснула хорошая мысль, а Нора неосторожно спугнула её. Шон нахмурился, помрачнел, и стал что-то быстро чиркать на бумаге, изредка покусывая карандаш и переправляя написанное.

Нора взглянула на Хьюджеса.

- Так нечестно, - надула она губки. Её глаза, однако, озорно блеснули. – Меня бросает на произвол судьбы даже родной брат. Неужели здесь нет настоящих джентльменов, которые могли бы вступиться за честь бедной, беззащитной леди?

Джейк решил подыграть.

- Я готов защитить вас, миледи! – театрально заявил он, протягивая ей руку.

- Но-но! – предостерег Маркус, расставляя фигуры на доске.

- Вперед, моя пехота! – Джейк шагнул пешкой, и игра началась.

Они находились в подпространстве меньше пятидесяти часов, и ещё столько же должны были там оставаться, держась на рекордной, для новых двигателей, скорости.

Джолин незаметно оглядела кают-компанию. Все эти люди здесь вели себя обыкновенно, буднично. Они разговаривали также как в казарме на Земле во время отдыха после тренировок, поддразнивали друг друга, подшучивали, смеялись… Но все же они были напряжены. Джолин улавливала их быстрые взгляды на часы, нетерпение, слушала сухое покашливание, и отмечала про себя время от времени наступающее всеобщее молчание, наполненное мыслями.

Антон и Джейми о чем-то горячо спорили. Джолин напрягла слух и разобрала возмущенный голос Картера:

- …Говорю тебе, эта чертова клетка не реагирует ни на какие химикаты. Я капал на неё соляную кислоту – ей хоть бы хны. В формалине она спокойно плавает, словно это питательный раствор…

- Это ещё ни о чем не говорит, - возражал ему Антон. – Вот смотри, я нарисую тебе одну штучку. Я обнаружил её в грунте на Луне. Вот это действительно чудо. Она в виде цисты способна поддерживать свое существование не менее тысячи лет…

Павел Арконин сидел в углу, вне освещенного круга, с закрытыми глазами и дремал. Он должен был заступать на дежурство через час и потому пытался сейчас немного расслабиться в привычном кругу друзей, слушая их голоса.

Ещё два члена экипажа – Ли и капитан Сатор, - находились в рубке. За мрачной маской недовольства Ли пытался скрыть свое нарастающее возмущение тем, что у него теперь два начальника, две женщины. И если по отношению к Джолин он сохранял относительное душевное спокойствие, то с новым капитаном у него возникало множество разногласий. Он терпеливо сносил присутствие Джолин в рубке – все-таки капитан корабля!. Однако стоило Ирит появиться на сцене, как его терпение кончалось и уступало место открытой агрессивности. Он выполнял её приказы с выраженной медлительностью, во время доклада всегда смотрел куда-то вверх, а при ответе на вопросы он старательно избегал вежливых слов «капитан» и «мэм».

Во время отдыха капитан Рей становилась для всего экипажа просто Джолин. Они свободно подшучивали над ней, она позволяла это без тени смущения, вела себя просто, без превосходства. Она обыгрывали её в покер – они притворно бранились, не стесняясь крепких словечек. Они загоняли её в угол – она шуткой возвращала себе вес. Они все были старыми друзьями, которые имеют право хлопнуть капитана по плечу или расхохотаться вместе с ней над удачной шуткой. За пределами кают-компании она снова становилась капитаном Рей. Никакого панибратства, шуток, каверз. Только дисциплина и взаимоуважение.

Ирит же для команды была всегда и везде только капитаном Сатор. Как-то уж слишком серьезно относилась она ко всему, что происходило в кают-компании. Подчиненные для неё были только подчиненными. И, дежуря с Ли, она могла проверять свою выдержку на прочность. Единственной женщиной на борту, которая могла спокойно общаться с ним, не вызывая его недовольства, была Нора. Эта маленькая француженка, смешно надувавшая губы и легко подчиняющая себе своего брата-великана, имела влияние на всех мужчин в команде. Всем почему-то казалось, что эта прелестная куколка по ошибке попала в общество спасателей; её всегда хотелось защищать, оберегать от грубости сурового мужского мира. Мужчинам при знакомстве с нею стремились дарить ей цветы, подавать завтрак в постель, баловать подарками и прощать мелкие шалости. Рядом с ней они казались самим себе мужественными, сильными и отважными – в общем, рыцарями-героями, которым просто по природе своей нужно заботиться о таких нежных существах, как Нора. И она позволяла им это. Она жеманно щурила глаза, прикрывая светившийся в них ум, звонко смеялась даже над глупыми шутками, подчеркивала полную некомпетентность в вопросах литературы, науки и обычной жизни. Она становилась милым котеночком, пушистым клубочком, который каждому хотелось бы подержать в руках.

Но этот котенок имел острые коготки. Из мягких лапок иногда выпускалось такое оружие, что образ пушистого комочка пропадал бесследно, и тогда доминировать начинала тень охотницы-пумы, осторожной, умной и опасной. Нора презирала мужчин ничуть не меньше, чем Ли – женщин. Но, в отличие от Джолин, которая напрямик шагала через все шипы, она предпочитала обойти преграду или пустить на минное поле кого-нибудь впереди себя, дабы уберечься от наиболее опасных проявлений окружающего мира. Внешняя хрупкость и прелесть позволяли ей успешно маскироваться, скрывая свою сильную натуру. Она знала, что всегда найдется человек сильнее её, и поэтому силе предпочитала все-таки хитрость. Охотница-пума точно знает свои силы – она не станет открыто нападать на того, кто сильнее. Она постарается ослабить его, измотать преследованием или выберет себе цель по силам.

- Мат! – объявил Хьюджес.

Нора рассмеялась, похлопав себя по коленкам. Маркус задумчиво глядел на доску, пытаясь определить, где же он дал маху. Его лицо было печальным, и Хьюджес тут же предложил:

- Матч-реванш?

- Хватит с меня позора, - буркнул Вуд.

У Шона что-то не ладилось с его чертежом, и он хмурился.

- Господа офицеры, не хотите ли освежиться? – спросила Нора.

- Пожалуй, - согласился Джейк, а Маркус Вуд проворчал:

- Спасибо, я упьюсь собственным горем…

Джолин отложила книгу и с удовольствием потянула занемевшие плечи. Антон и Джейми теперь поочередно чиркали на бумаге, придя к единому мнению.

- Послушай, Джолин, если мы уберем аккумулятор из скафандра, то здорово его облегчим, - сказал Шон Джолин. – Можно прицепить вот сюда мини-капсулу эргенита, присоединить его вот сюда, - он водил карандашом по истерзанному листку. – Выиграем и в весе, и в продолжительности выхода.

- Эргенит нужен для других целей, - напомнила Джолин.

- Да мне нужна-то всего лишь крупиночка, - возразил Шон. – Хотя бы просто чтобы попробовать. Ещё можно поменять эти два узла местами и тогда охлаждение скафандра будет в два раза сильнее и экономичнее. Я хочу немного разобрать один скафандр. Посмотрю, как можно снизить расход кислорода…

- Перестать дышать, - сказал Маркус.

Шон не был в том настроении, чтобы шутить.

- Нет, ни в коем случае, - серьезно ответил он. – У меня есть несколько фильтров. А что, если пустить кислород через них по второму кругу? Это даст нам экономию процентов в двадцать…

- Хорошо, возьми скафандр, но об эргените забудь…

- Светлая голова, - заметил Маркус, который все ещё дулся и искал, кого бы поддеть. – Ему бы капитаном быть, а он скафандры ковыряет.

- Ещё он ищет братьев по разуму, - подсказала Нора.

- Или по недоразумению, - буркнул Маркус.

- А ты чем лучше? – обиделся Шон.

- А что я? Я имею другое призвание – лечить несчастные тела, погубленные плохими капитанами. А если я возьму в свои руки руководство, то покалеченных станет раз в пятьдесят больше…

Джолин спрятала улыбку и обратилась к Павлу:

- Твое дежурство.

Он открыл глаза, не шевелясь.

- Иду.

- Давай-давай, а то Крис совсем измучается, - сказал Маркус. – Он и женщина – понятия несовместимые. Антон, оставь в покое свои бактерии, давай сразимся…

Джейк Хьюджес подсел к Джолин.

- Хорошо отдыхаете?

Она пожала плечом, словно показывая, что ей все равно – отдыхает она или нет.

- Я люблю наблюдать за людьми, когда они играют в шахматы, - сказал он доверительно. – Так можно определить основные черты характера.

- Какие же выводы уже сделаны?

Антон сделал первый ход. Маркус задумался на секунду, потом передвинул коня и подмигнул Джолин, заметив, что она наблюдает за игрой.

- Вот наш милый доктор Вуд. Что вы скажете о нем?

Хьюджес прищурился.

- Он всегда торопится к концу партии. Для него важна сама игра, варианты ходов, которые предлагает противник. Он берет их на заметку. Когда я играл с ним, он несколько раз загонял меня в угол моими же ходами. Он их довольно удачно повторяет… Вы заметили, он почти не задумывается, какую фигуру передвинуть. Он видит открытый путь и сразу же им пользуется. Но его очень трудно заманить в ловушку… Он почти не жертвует пешками, не любить «есть» чужие… Любит быстроту, иногда она просто поражает, его темп настроен на то, чтобы своей легкостью ходов сбить противника с толку – это очень тонкий прием.

- Интересно, - сказала Джолин, просто чтобы что-нибудь сказать. – А Нора?

- У неё своя интересная тактика. Она специально может сделать несколько ошибочных ходов, подставить свои фигуры под удар. Но любой уважающий себя мужчина сделает так, чтобы дать ей немного форы. Она это знает и замечает такое действие моментально. Если противник купился на такую уловку, значит он уже потенциальный «мертвец». Правда, те, кто с ней играет регулярно, знает тактику, Маркус, например, форы ей никогда не даст. В шахматах она берет обманными выпадами. Знаете, как птица, которая притворяется раненной, чтобы отвести хищника от гнезда с птенцами… А уж потом, когда противника она изучит, следует мощное наступление и итог, как правило – шах и мат.

Антон почесал затылок. «Сейчас Маркус получит шах, - подумала Джолин».

- Шах! – объявил Антон.

Джолин удовлетворенно наклонила голову. У неё выработалась своя манера изучать характеры. Рассуждения Джейка показались ей, однако, любопытными.

- Все верно, это Нора. А как насчет Антона?

- О, тут сложнее. Он любит шахматы. Он относится к ним с почтением. Я думаю, если бы он стал каким-нибудь полководцем, то все вопросы и разногласия решал бы с помощью шахмат. Он не рискует понапрасну, не делает случайных ходов, бережет фигуры. У нет коронных комбинаций, все доска в действии… Не хотел бы я попасться у него на дороге, когда каждая его фигура держит на мушке противника. Но, чувствуя, что враг сильнее, он умеет вовремя сдаться, чтобы не оказаться в смешном положении.

- Вы сами в шахматы как играете? – спросила Джолин.

- Я всегда делаю много ошибок. Это не моя игра. Покер – вот что я люблю.

Он замолчал. Джолин следила за игрой. Антон, в конце концов, объявил Маркусу мат. Сегодня ему определенно не везло.

- Что ж, я сменю Ирит. Шон, когда соберешь свой скафандр – покажи итог.

Она пригладила кудри, одела пилотку и направилась к выходу. Джейк задержал её вопросом, который давно вертелся у него на языке:

- Я не знаю, как строится ваша игра, Джолин… Не расскажете?

- Как? – переспросила она, потерла подбородок и ответила: - Наверное, этого никто не знает. Я не играю в шахматы.

- Не любите, или … не умеете?

- Не люблю. Я предпочитаю раскрываться в другом виде.

Джейк понимающе хмыкнул.

- Моя тактика, Джейк, две точки, соединенные прямой. Иначе я не умею.

Она ушла.

Появилась Нора. Она принесла концентрированный апельсиновый сок, даже не потрудившись развести его водой.

- Можно один вопрос? – обратился к ней Джейк. – Почему капитан не играет в шахматы?

- Не желает? – удивилась Нора. – Да она же мастер. Она видит игру на несколько ходов вперед, и поэтому ей не интересно…

Зеленые цифры часов мерцали загадочными светлячками. Кривая расхода энергии почти незаметно поднималась вверх. Её отклонение от прямой было заметно глазу только опытного пилота. Кислородные индикаторы замерли, как часовые на посту, датчики показывали за бортом абсолютный ноль, динамики хранили молчание. В них не было слышно ни малейшего треска, казалось, что они отключены, но красные точки лампочек показывали, что аппаратура работает.

Шлем биоуправления холодил затылок. По тонким проводам стекалась информация от миллионов точек на теле корабля, сортировалась, обретала определенную форму и выводилась на экран. «Повелитель песков» спокойно плыл по волнам таинственного царства, где не было ровным счетом ничего. Там, за белоснежной обшивкой «Повелителя» и черной жемчужины грузового шлюпа, растянулась лишь бесконечность.

Ещё тридцать часов оставалось до «всплытия». На экране – полная чернота. Включенные прожекторы тычутся в непроницаемую тьму и утопают в ней. «Омега-3» покорно следует за своим поводырем в темноте, смирившись с судьбой, как слепой человек. От тишины позванивало в ушах.

Эта тьма казалась ненастоящей, нереальной. Разум жаждал увидеть перемигивания звезд, их холодное мерцание, бриллиантовую пыль туманностей, спирали галактик… Но все это осталось за пределами нереальности, в которую окунулся корабль. Тьма угнетала – стены бесконечного тоннеля смыкались и давили на корпус «Повелителя песков».

Команда крепко спала в своих каютах, только Шон пожелал остаться наедине со скафандром, чтобы закончить работу. Несмотря на то, что Джолин провела в рубке вдвое больше времени, чем следовало, спать ей не хотелось, да и усталости она не чувствовала. В соседнем кресле дремала Нора. Обычно Джолин бы не допустила подобной вольности, но тут она почему-то проявила малодушие и будить сержанта не стала. В конце концов, все немного устали от тишины эфира, нескончаемой тьмы на экране и безделья.

Что-то неуловимое мелькнуло на экране перед глазами Джолин и исчезло в потоке цифр. Она насторожилась. Бросив взгляд на датчики, и обнаружив легкое искривление показателя расхода энергии, она подключила к шлему акустический контакт с компьютером. Запросив оценку состояния корабля, Джолин получила тревожный сигнал: эргенит в резервных капсулах активируется, хотя реле времени ещё не включилось. Джолин переключилась на визуальный контакт. Перед ней возник отсек с инжектором. Датчики прибора качнули стрелками, поначалу совсем незаметно, потом сильнее…

Временное реле стояло на нулях. Установка готовилась к немедленному включению и концентрировала вокруг себя энергию для нивелирования искажений пространства, хотя по часам в рубке до всплытия оставалось порядочно времени, и сам корабль не был готов начать процесс.

- Что такое? – недоумевала Джолин, запрашивая у компьютера причину неполадок. Ответ последовал незамедлительно: активация системы «всплытия» раньше намеченного срока спровоцирована защитными схемами блока охраны жизнеобеспечения. Системы защиты почему-то решила, что пора начинать «всплытие»…

- Останови программу! – приказала Джолин компьютеру. «Невозможно, - последовал ответ. – Включение и выключение автоматическое. Вмешательство извне может привести к блокировке установки и невозможности последующего выхода из искривленного пространства».

- Тревога!

Тревожно замигали лампочки, загудела сирена. Нора подскочила в кресле и спросила, растирая кулачками глаза:

- В чем дело?

- Выходим из искривленного пространства, преждевременно, - быстро ответила Джолин, снимая шлем. – Надо проверить инжектор!

С Норы мгновенно слетел весь сон.

- Как только дам знать, отключайся от биоуправления.

Она выбежала из рубки. В спешке толстая металлическая дверь инженерного отсека никак не хотела поддаваться. Черная коробка установки искривления, оплетенная толстыми разноцветными сетками изоляции, угрожающе рычала. Квадратный монитор контроля показывал сильный перегрев. Да это и так чувствовалось – от установки несло жаром.

- А это что? – Джолин заметила тонкую проволочную цепь, протянувшуюся от проектора гамма-излучателя до гнезда с капсулами эргенита, но корабль внезапно сильно тряхнуло и цепь вывалилась из пазов. Получая колоссальные дозы облучения, Джолин быстро набрала на клавиатуре пароль, вошла в установку и попыталась отключить реле от питающей панели. Мощные потоки энергии текли в отсек, заслон не справлялся с ними, нагреваясь все сильнее, пока не замигала на мониторе угрожающая надпись: Внимание! Опасность! Перегрузка системы!

Обливаясь потом, который тек в глаза, Джолин принялась методично щелкать переключателями, пытаясь подсоединить заново установку к биоуправлению. Блестящий полированный диск – генератор искривляющего поля, - внутри коробки дрогнул - он был готов к началу вращения. Джолин дернула контакт. Вспыхнули искры, взлетело облачко дыма, запищал сигнал опасности.

- Нора, сюда идет слишком много энергии, - сказала Джолин, повышая голос, чтобы перекрыть нарастающий гул. – Переведи излишки куда-нибудь, иначе эта штука взорвется!

- Перевожу на систему гравитации! – услышала она голос Норы. – Сейчас будет полторы земных тяжести…

Джолин тотчас же ощутила это. На плечи навалился груз.

- Нора, нужно замкнуть третий блок, он облучается гамма-лучами! …Установка не выдерживает напряжения… Немедленно сообщи экипажу, чтобы заняли амортизационные кресла… «Всплытие» не остановить, и оно будет очень жестким…

- Есть, капитан…

Сражаясь с контактами, Джолин смотрела на монитор, где одна за другой высвечивались таблицы, вспыхивали расчетные графики.

Диск медленно сделал один оборот. Нужно быстрее отрегулировать подачу энергии, через несколько минут диск станет набирать скорость и разнесет на части все, что не сделано из металла…

Замкнулась цепь, поток уменьшился, ослаб, но его необходимо сдерживать и направлять… Контакты были горячи. Джолин сдернула с головы пилотку и обернула ею дымящийся рычаг. На секунду ей показалось, что она успела бы добежать до рубки, отрегулировать шлем на новые условия с учетом увиденных таблиц и графиков, но в динамике раздался голос Норы и он остановил её:

- Капитан, Шон идет на помощь…

- Нет! – закричала Джолин, отбрасывая все мысли и налегая на рычаг. – Передай ему биошлем – мне нужны его рекомендации!

- Джолин!…

- Шон, капсулы бомбардируются гамма-лучами, они на пределе… Нужно отвести энергию…

- Невозможно, капитан! Чтобы произвести единовременный выброс, нужно деполяризовать капсулы!

- Одномоментный импульс?

- Да!

- Нет, это справедливо только для пьезоэлементов, Шон! Думай!

Внезапно в динамиках прокричала Ирит:

- Шон прав. Капсулы с эргенитом содержат большой процент керамики! Они могут проявлять свойства пьезоэлементов!

- Я могу деполяризовать их ультразвуком? Здесь на стенде есть ультразвуковой резак!

- Да, но это вызовет сброс энергии в искривленное пространство, и выкинет нас в любую непредсказуемую точку Солнечной системы!

- А если деполяризовать последовательно и дозировано? Не все сразу – а блоками?

- Это может сработать! Но этого никто никогда не делал!

- Придется, иначе мы взорвемся… Отключите биоуправление! Я поведу корабль отсюда!…

Помехи заглушили голос Ирит и её ответ. Джолин знала, что перегрузки неизбежны, но опасней всего находиться внутри установки, когда она начинает свою работу. Переключив управление на ручное, она выскочила из коробки, где стремительно поднималась температура. В этом отсеке не стояло ни амортизационного кресла, ни стабилизирующего узла – только кислородный баллон, с которого она сняла маску и тотчас же одела.

Жар бил ей в спину. Росло давление. Джолин ещё не знала, как вынесут её барабанные перепонки звук вращающейся установки, если даже в рубке при погружении они с трудом его вынесли. Но сейчас не это занимало её мысли. Ультразвуковым резаком, выставленным на самый широкий луч, она принялась обрабатывать блоки капсул – медленно, одну за одной…

Время от времени она смотрела на часы, борясь с приступами тошноты. Цифры на экране росли, но она никак не могла усмирить это дикое бешенство в схемах. Огромные прозрачные капсулы, заполненные эргенитом, горели синим огнем, но в нем уже проскакивали темно-синие искорки – пульсирующая энергия выбрасывалась за пределы корабля и ломала график пространственного искривления: он то прыгал вниз, как самоубийца с моста, то взлетал вверх стремительной птицей, но неуклонно двигался к стабильной единице.

Дышать было трудно, оглушал нарастающий пронзительный звук, душил жар. Лишь на секунду Джолин позволила себе подумать о том, что она не выдержит перегрузок и потеряет сознание. Это означало и её смерть, и смерть всего корабля.

Её давило к полу – три земных тяжести.

Глядя на экран, где начали зажигаться цифры, Джолин часто моргала, сдергивая пелену с глаз. Но туман становился все гуще. Все внутренности, казалось, были готовы выскочить наружу, голова наполнилась звоном и болью.

Пляшущие орды огня ворвались в отсек. Они ринулись по кабелям, скакнули в трансформаторы и обхватили установку горячими пальцами. Резкий скачок корабля выбил опору из-под ног Джолин, она рухнула на спину и закричала, чтобы услышать свой голос, ощутить, что ещё жива, и что может ещё дышать…Крик застрял в горле…

И…Раз… все прекратилось. Темнота.

 

 

 

 

ГЛАВА 11.

 

 

Джолин резким толчком села. Дышать было легко, но слепил яркий свет – она с неудовольствием закрыла лицо рукой.

- Капитан, с возвращением! – услышала она голос Джейка Хьюджеса. – Маркус!

Джолин поморгала, свет ослаб. Она почему-то находилась в медицинском отсеке. Подавив изумление, она огляделась и вопросительно взглянула на Джейка.

- Что случилось? – напряженно спросила она. – Почему я здесь?

Хьюджес открыл было рот, но она тут же задала новый вопрос:

- Все живы? Каково состояние корабля?

- Все живы, капитан, корабль функционирует в нормальном режиме… - Хьюджес повернул голову в сторону двери и вновь закричал: - Маркус, черт побери!

- Подождите, Джейк… Как я оказалась здесь?

- Вы не помните? Сработала система выхода из искривленного пространства, раньше времени.

- Это я помню, - отмахнулась она и встала с кровати. На ней был белый больничный балахон с завязочками. – Прошла секунда после рывка…

- Секунда? – переспросил Джейк. – Нет, прошло больше часа, пока мы смогли вытащить вас из отсека. И потом ещё – часов двадцать, пока вы очнулись.

Джолин помолчала, спустила голые ноги с кровати.

- Мне показалось – прошла секунда, - сказала она задумчиво.

Джейк ободряюще ответил:

- Ну, зато мы сделали открытие – в искривленном пространстве можно путешествовать с разными скоростями. Из-за деполяризации капсул и сброса энергии, наша скорость увеличилась в пять раз. Мы уже на орбите Венеры. На Землю доложили. Нам приказано ничего не предпринимать, пока вы не придете в сознание.

В отсек ворвался Маркус, увидел сидящую Джолин и лицо его перекосило удивление.

- Ты можешь толком объяснить, что же произошло? – сердито спросил он, кружа вокруг неё со счетчиком Гейгера и орудуя белыми присосками электронного анализатора.

- Вряд ли поймешь – ты не инженер… Но что-то там было не так, кто-то зачем-то закоротил гамма-излучатель и один из блоков эргенита.

Джейк подумал немного.

- Это точно?

- Это точно, Хьюджес! Цепь, или скрученная проволочка, упала мне под ноги, и я уверена, что там этой штуки не должно было быть.

- Но ничего подобного мы не находили!

- Она могла рассыпаться от ультразвука, я обрабатывала им всё вокруг…

- Давление сто двадцать на восемьдесят, сердечный ритм – восемьдесят ударов в минуту, температура тела тридцать шесть и четыре… И это после получасового пребывания в радиационной духовке!…

- Я ещё поживу, - усмехнулась Джолин.

- Легкие ожоги, волосы опалила, следов облучения нет, немного обезвожен организм… У тебя удивительная способность залезать в самое пекло!…

- А для чего же ещё мы существуем, Маркус?

- Значит, вот именно для этого, да? – округлил он глаза. – Только ради такового сомнительного удовольствия?

Он сердито сунул ей в руку пластмассовый стаканчик с прозрачной жидкостью.

- Что это? – спросила она, покачивая стакан.

- Соленая вода…Аш-два-о и хлорид натрия… Обыкновенная соль и обыкновенная очищенная вода… Что непонятного?

- Чего ты так завелся? – спросила она участливо.

- Я завелся?!… С чего это вдруг мне заводиться?!… Разве были причины? Ну, подумаешь, ты чуть было не поджарилась в установке!

- Маркус, прекрати истерику… Мне жаль, что я так испугала тебя…

Он стукнул ладонью по кровати, на которой сидела Джолин, потом отвернулся и сказал уже спокойно:

- Извини, ладно?… Просто безделье сводит с ума… Мне нужно постоянно быть в работе, чтобы как можно меньше думать на посторонние темы.

- Я тебе обещаю столько работы, что ты будешь молить о той минуте, когда можно будет прилечь и отдохнуть, - произнесла она.

- Поверю, когда такая минута наступит…

- Я могу идти теперь?

- Нет, не можешь… По крайней мере ещё два часа ты будешь лежать здесь на кушетке, смотреть на часы, в потолок или куда-нибудь ещё, ругать меня и пить воду, - он со стуком поставил возле неё бутыль на три литра. – Отсюда ни шагу, ясно? Я тебе доверяю, и не буду здесь дежурить. Но самой страшной клятвой поклянись, что сделаешь в точности все, как я тебе сказал…

- Клянусь самой страшной клятвой, док…

Он удовлетворенно хмыкнул, проследил, чтобы она легла, заботливо накрыл её покрывалом, на всякий случай погрозил пальцем и ушел.

Джейк Хьюджес стоял, прислонившись плечом к стене, и рассматривал Джолин.

- Вы опять творите чудеса, - сказал он. – И опять ничего не хотите объяснить…

- Вы в своем репертуаре…

- Не без причины, - согласился он, отклеился от стены и приблизился к ней. – Вы скрываете в себе удивительные силы и не хотите разобраться и их источнике…

- Хочу, непременно хочу. Довольны?

- Пока нет. Как вы ими пользуетесь?

Джолин вновь села на кровати и терпеливо произнесла:

- Послушайте, мы с вами взрослые разумные люди, работа которых совершенно далека от сказок… Любой врач доступно объяснит вам, что в критических ситуациях срабатывают резервы организма. У меня есть такие резервы. Поделиться ими с вами я не могу. Извините.

- Вы должны были там погибнуть!…

- Вы сожалеете?

- Вы несносны, Джолин… О вас я знаю намного больше, чем вы думаете!…

- Вон из лазарета, - спокойно сказала она. – Вы начинаете мне надоедать.

Его губы сжались в тонкую полоску. Резко повернувшись, он ушел, не прощаясь, столкнувшись в дверях с Ирит.

- Торопитесь? – спросила она. Он фыркнул и скрылся за дверью.

- Тебе чего? – спросила Джолин.

- Визит вежливости. Я могу уйти…

- Отличная идея.

- Ты молодец. Хотя чуть не убила нас всех…

- Спасибо на добром слове, - ответила Джолин, снова ложась и натягивая покрывало до подбородка.

- Твое безрассудство не всегда оправдано. Одна маленькая ошибка – и мы бы навсегда остались в подпространстве.

- Но ведь ты у нас специалист по эргениту… Занялась бы проблемой сама…

- Я могла справиться с проблемой более безопасным путем, не подвергая напрасному риску корабль и экипаж. Но я не успела – тебя как ветром унесло.

- Что-то я тебя не пойму, - помолчав, сказала Джолин. – Это что сейчас было? Нотация? Похвала? Корабль цел, все живы, никто не пострадал… Что ещё надо? Если я должна перед тобой извиниться за твой испуг, то я, конечно, извинюсь.

- За мой испуг? – немного удивилась Ирит.

- А разве нет?

Ирит неожиданно миролюбиво улыбнулась.

- Хорошо, хорошо, ты - капитан корабля, тебе и решать, что правильно и что нет… Но не забывай, что…

- Нет, это невозможно! – возмутился Маркус, появляясь в отсеке. – Это не лазарет, а какой-то проходной двор! Мне придется забаррикадировать дверь и поставить противопехотные мины! Простите, капитан Сатор, но в этом помещении командую я, а потому быстренько отсюда исчезнете!

Джолин указала глазами на Маркуса и всем своим видом показывала: видишь, кто на самом деле здесь главный? Ирит не закончила фразу, а молча развернулась на каблуках и ушла.

Джолин закрыла глаза и сделала вид, что спит, чтобы успокоить разгневанного доктора.

А на всех экранах царила Венера.

«Повелитель песков» вышел на её орбиту, выслал зонды и возле мониторов неотлучно находились Ли и Шон Сперро. Они почти не говорили друг с другом, их мысли были заняты картинками, которые посылали на корабль зонды.

Коричневые скалы без малейшего признака растительности… У подножия их стелились сухие пески. Плотная атмосфера из углекислого газа не позволяла солнечным лучам проникать на поверхность планеты, и пустыня была погружена в вечно угрюмый мрак дождливого вечера. Впрочем, дожди здесь проливались чрезвычайно редко: высокая температура у поверхности испаряла большую часть влаги прежде, чем та долетала до песка.

На монитор поступали новые данные: температура на верхней границе облачности на высоте 117 миль минус 50 градусов по Цельсию, нижняя граница облаков - на высоте 63 миль. Температура на поверхности планеты в среднем плюс 248 градусов по Фаренгейту с небольшими колебаниями. Скорость ветра 10 футов в секунду, на высоте 40 миль – 65 ярдов в секунду. Состав атмосферы – углекислый газ 97%, кислород – 0,1 %, азот – 2 %, инертные газы – 0,9 %…

- Не уютно, - поежился Шон. – Настоящее пекло. Наш маленький личный ад.

Он дал команду зонду спуститься пониже. Серебряная капсула заскользила на высоте нескольких футов, передавая на экран все те же безмятежные пески и острые пики скал.

Вдруг перед самым носом зонда в песок воткнулась голубая игла.

- Это что? – удивился Шон.

Капсула снизила скорость и осторожно двинулась вперед, вращая во все стороны прозрачным глазом камеры. Снова последовала короткая вспышка и на этот раз игла вонзилась в корпус, мгновенно выведя из строя аппаратуру. Экран мигнул и погас.

- Потрясающе! – восхищенно выдохнул Шон. Ли пододвинулся к нему поближе.

- Я веду ещё одну капсулу, - сказал он. – Сейчас она будет на том же месте. Я её остановлю на несколько секунд.

Они напряглись. Зонд завис над своим сбитым собратом.

- Дай ему оценить характер повреждения, - попросил Шон. Капсула выпустила тонкие подвижные щупальца и протянула их к рухнувшему на песок зонду. «Полное выведение из строя двигателя лазерным лучом малой мощности, - сообщил аппарат».

- Это выпущено откуда-то сверху, - сказал Ли, поднимая зонд в воздух. – Посмотрим…

Но прежде, чем он успел что-либо предпринять, перед глазом камеры вновь сверкнул голубой луч. Капсула на этот раз ловко увернулась и взмыла вверх. Небольшой шар размером с футбольный мяч промелькнул перед камерой и исчез далеко впереди.

- Поиграем в догонялки! – пробормотал Ли. – Я выгоню его на орбиту, попытаемся перехватить. Зови капитана.

Джолин пришла в рубку через минуту. Камера слежения показывала удивительную погоню: шар мчался, преследуемый серебряной пулей. Иногда шар вдруг начинал плеваться голубыми иглами, но капсула уворачивалась стараниями Ли и Шона.

- Сейчас он будет на орбите. Быстрая штучка, - прокомментировал Шон.

- Попробуйте другим зондом сбить его, - сказала Джолин.

Из чрева «Повелителя» выскользнула вооруженная капсула. Снабженная силовой установкой магнитного поля, она бросилась навстречу шару, изменила его траекторию и направила к кораблю.

- Окружите полем, - произнесла Джолин.

- Есть, капитан…

Вытянулись щупальца, ловко обхватили протестующий и взрывающийся искрами шар, сдавили, обезоружили и поволокли к кораблю.

- Шон, выясни, что эта за штука…

- Да, капитан.

Через час Джолин зашла к Шону, чтобы узнать, как продвинулись дела. Она нашла его уставшим и почти без новостей.

- Разведчик типа «Летающий глаз», - рассказывал Шон, демонстрируя развороченные внутренности шара. – Стандартный набор – камера, записывающая катушка, сканер, самообучающая программа. На Земле он не укомплектовывается оружием, а этот экземпляр имеет небольшую лазерную пушку. Честно говоря, таких я раньше нигде не встречал и не слышал о подобных. Эта малышка способна пробить скафандр с повышенной степенью защиты, как «Авангард». Но это единственное, что привлекло мое внимание… Питание обычное, от аккумуляторов. В памяти разведчика я нашел программу, обеспечивающую безопасность разведки – он не должен стрелять в метеорологические зонды, в управляемые мини-камеры, радио-исследователи… Но он способен отличать военные зонды от обычных по кодовому сигналу…

- Почему же он по нашим машинкам стал палить?

- Думаю, его сбил с толку сигнал маяков в зондах. Кроме того, они имеют модернизированные щупальца и защитное поле… А может, он просто от старости получил сбои в системе…

- Чей он?

- Не знаю. Я обшарил все его внутренности. Он не снабжен маяком, не имеет опознавательных знаков и цифр, нет нигде ни одного клейма. Он не принадлежал ни одному из наших кораблей, хотя в первую минуту мне показалось, это русский разведчик.

- Почему?

- Так, привычка, - пожал плечами Шон. – Весь мир их так долго боялся, что каждая новинка в вооружении воспринимается как русская угроза…Только не говори Павлу, - доверительно добавил он. – Обидится ещё…

- Ладно. Ты проверил записывающее устройство?

- Там только кусок записи высадки десанта с «Туманности Ориона». Секунд пятнадцать, не больше…

- Что ж, давай посмотрим…

Шон кивнул, нажал пару кнопок, и на экране появилась картинка. Камера производила съемку с довольно большой высоты, но четкость и яркость были просто потрясающими в условиях вечных сумерек.

Несколько человек медленно шли по направлению к кораблю. Их ярко-белые скафандры отчетливо выделялись на темном фоне песков. Были различимы длинные стволы карабинов в их руках, тяжелые ранцы за спиной и два круглых маленьких андроида, шустро бежавших впереди людей. Камера приблизилась.

И вдруг один из десанта вскинул карабин, за ним то же самое сделали другие, но в следующую секунду неведомая сила рванула из их рук оружие, кинула на песок и люди исчезли… Запись оборвалась.

- Вот так, - сказал Шон.

- Нет, погоди, - остановила его Джолин. – Ты можешь на компьютере увеличить изображение?

- Элементарно.

- Сделай. И прокрути запись снова, только очень медленно…

Возникли белые фигуры.

- Ещё ближе, - сказала Джолин, наклоняясь к экрану.

Кадр за кадром. Движения были резкими, как у роботов. Медленно вскидывается карабин, тяжело опускается на руку, но выстрела не происходит. Мигают в свете корабельного прожектора черные блестящие стволы. Короткий удар молнии, вспышка, и все кончено…

- Смотри, вспышки сразу не было заметно, - задумчиво произнесла Джолин.

- Возможно – помеха.

- Увеличь ещё и прокрути.

- Что ты пытаешься найти?

- Пока не знаю.

Весь экран заняла одна фигура. Он стоял лицом к ним, в луче сильного прожектора.

Через стекло шлема можно было разглядеть черты лица. Губы двигались, человек что-то говорил в микрофон. Это он первый возьмется за карабин через две секунды. Сейчас его лицо спокойно, но вот гримаса искажает черты, глаза широко раскрываются, дергается рот в крике и руки поднимают карабин… Потом выражение лица резко изменилось – внезапный ужас сменяется удивленной полуулыбкой. Так странно смотреть на такую перемену…. Резкий рывок, слишком быстрый даже для медленного воспроизведения записи, дергает оружие… Над головой образовалось голубое свечение…Оно скакнуло к земле…

- Стой! – воскликнула Джолин. От неожиданности Шон дернул рукой и скинул со стола коробку с дисками.

- Начни с того момента, когда он начинает улыбаться. Потом останавливай каждый кадр…

Голубое кольцо над головой. Оно отражается и в стекле шлема. Едва различимое, оно рывком передвигается вдоль тела человека, и после первого скачка исчезает голова, потом торс, потом ноги… Кольцо касается песка и исчезает… Вместе с людьми…

Шон потрясенно глядел на экран, где кольцо заново поглощало десантников, и бессмысленно шевелил губами.

- Компьютер может разобрать, что это такое? – наконец спросил Джолин.

- Точной классификации не подлежит, - сообщил Шон, стуча по клавишам. – Что-то вроде сканирующего луча…

- Сканирующий луч? Здесь?

- Может, аномалия…

- Да нет, не похоже… Разновидность сканнера…Хм… А почему бы и нет? Сканирующий луч, трансформирующий материю в энергию и переносящий её на расстояние…

- Это было бы величайшим открытием! Телепортация! Все электроны тела человека становятся когерентными и – раз! – мы уже на другой планете!... На Земле пока это невозможно.
- Мы сейчас не на Земле.

- Джолин, я даже не хочу думать об этом… Неужели ты всерьез полагаешь, что мы наткнулись на следы какой-то цивилизации?

- Пока я ничего не утверждала. Даже если этот луч просто уничтожает, а не телепортирует, то почему в таком случае появилась эта нелепая улыбка? Что он мог увидеть? Привидение? Живое создание?

- Вряд ли привидение могло вызвать улыбку, - заметил Шон.

Джолин задумчиво мерила шагами тесную рубку. Её мысли вертелись сумбурно, и она никак не могла заставить их течь равномерно и без суеты. Неожиданное открытие не слишком сильно удивило её, словно разум готовился увидеть нечто подобное. Скрытое чувство пробуждалось в глубине сознания, но пока не поддавалось определению, запутавшись в дебрях сомнений. Она была уверена, что именно это и должно было случиться, только пока она не хотела верить предчувствию. Раньше предчувствие возникало спонтанно, за несколько мгновений до происшествия, а тут оно собиралось буквально по каплям с того самого момента, когда она решила лететь сюда. С той самой минуту мысли Джолин были наполнены странными для её сознания импульсами: они шептали ей голосами песков, увлекая в неизведанную бездну. Джолин знала – сегодня произойдет то-то и то-то, завтра – что-то ещё. Сегодня нашли светящееся кольцо, а завтра – Джолин была абсолютно уверена, - десант найдет еще более странные вещи. Но какие?

Джолин напрягала память. Все это она уже видела однажды: и песок, великую пустыню, и свинцовое тяжелое небо, и багровые скалы на горизонте… Но зияла черная брешь в памяти, как будто кто-то безжалостно вырезал нечто самое главное, то, что соединило бы мозаику видений воедино… Холодная тьма разума.

- Будем садиться? – спросил Шон.

Она вздрогнула и посмотрела на него.

- Да. Но перед этим повторим замеры. Посадим «Повелителя» в паре миль от остальных кораблей…

 

 

«Повелитель песков» штурмует тяжелую атмосферу планеты. Её черные тучи плотной стеной встали перед носом корабля. Джолин надела шлем биологического управления и каждой клеточкой кожи ощущала, как содрогается корабль, разрывая эту преграду. Обшивка нагревалась, система охлаждения работала на полную мощность, защитный кожух не позволял раскаляться рабочим отсекам, но температура в рубке достигла девяносто градусов по Фаренгейту. Повинуясь спокойным импульсам человеческого мозга, компьютер ловил её поправки, моментально внося корректировки в траекторию полета. Электронные схемы четко контролировали изменение давления и регулировали его таким образом, чтобы люди как можно меньше чувствовали его действие на себе. Слишком быстрый спуск мог повлечь за собой ужасные последствия для всего экипажа. Датчики постепенно меняли свои показания, регистрируя утончение слоя облаков, и спустя несколько минут на экране внешнего обзора появилась поверхность Венеры во всей своей красе.

Корабль почувствовал землю. Он рвался вперед, как голодная собака к кости, злобно рыча и скаля огненные зубы своих дюз. Он не желал замедлять бег. Сильное притяжение магнитом захватило «Повелителя песков» и сжало в объятьях, угрожая расплющить прочную обшивку и с размаху бросить на острые скалы. Несмотря на меняющиеся условия, мысли Джолин оставались четкими и ясными.

Облака прорваны! Навстречу кораблю устремляется грозное лицо великой пустыни. Оно – багрово-красное, суровые тени снуют по нему и ни один луч за много столетий не осмелился коснуться его морщин…

Джолин выровняла нос корабля и направила его параллельно земле. Там, где они наметила посадку, было ровное место площадью в несколько квадратных миль, гранитная платформа, скрытая тонким слоем песка. В миле от неё распластались мертвые силуэты «Ариэль», «Парнаса» и «Туманности Ориона».

Позади «Повелителя» Джолин ощущала тяжелое брюхо грузового шлюпа. Сейчас там Павел Аристов, который слушает команды Джолин и ведет «Омегу-3» точно за стремительным «Повелителем». Оба пилота связаны шлемами единого управления, оба одинаково чувствовали сразу два корабля, поэтому действия их согласованны и разумны.

Огонь тормозных турбин расплавил песок. Со стороны, если бы кто-то наблюдал за посадкой сейчас, это выглядело бы как судный день, или сход богов с небес. Громкий рев сотрясал воздух, вечно темная поверхность Венеры осветилась оранжевым заревом, вздрогнули скалы, пробужденные могучей силой чужаков, ворвавшихся в их царство.

Джолин посадила корабль точно на намеченную площадку. Выбранное место оказалось безупречно ровным, словно кто-то специально отполировал гранитные плиты, аккуратно и точно подогнал их стыки друг к другу и чуть присыпал песчаной пылью. Следом послушной тенью сел и шлюп.

Тишина стала выползать из углов и заполнять рубку. Джолин сняла шлем и открыла экраны. Перед взором раскинулась мрачная простыня песка, смятая мелкими морщинками волн. На горизонте чернели барханы. Они сливались с небом и едва-едва различались. Сейчас здесь раннее утро, и может через пару часов станет чуть светлее. Ночь тоже вряд ли изменит что-нибудь в общем ландшафте: только ярче засветятся необыкновенные светящиеся камни, станут похожи на огромные глаза хищных зверей, затаившихся в темноте. И не станет прохладнее, потому что толстые облака надежно сохранят жар до следующего утра. Здесь нет ни зимы, ни лета. Всегда Венеры горяча настолько, что людям просто так здесь не выжить.

Джолин проверила систему охлаждения. Та работала исправно, температура в рубке понижалась. Но потребуется какое-то время, чтобы снизить её значительно, градусов до восьмидесяти. Специально разработанный для условий Венеры защитный кожух корабля очень мало пропускал внешний жар, но для того, чтобы он полностью проявил свои возможности, нужно подождать, когда подвижные молекулы его приспособятся к наружной температуре. А около часа будет довольно жарковато, но терпимо. Потом, когда настанет время выходить наружу, такие же «умные» кожухи будут защищать людей в скафандрах, а система охлаждения заработает на полную свою мощность, чтобы спасатели не поджарились. Да и есть ещё молодчина Шон с его вечными идеями усовершенствования. Он всегда что-то переделывает, улучшает, изменяет, его мозг полон умных мыслей, но почему-то он никогда не пытается запантетовать новое изобретение, не ставит на поток, а предпочитает всегда делать все сам, не доверяя разработчикам. Его хобби - не строить заново, а переделывать, ломая одно и создавая из обломков что-то новое и уникальное.

Перед первой высадкой десанта нужно разобраться с установками для синтеза кислорода и воды. В облачном слое влаги полным-полно, большое содержание водорода и углекислого газа рождает нестойкую угольную кислоту в значительном количестве. Её постоянный распад и новое образование дадут воду. Кислород же выделить тоже несложно, хотя доля его в атмосфере ничтожно мала. Но даже такое его количество можно обнаружить и наполнять баллоны и отсеки.

Загорелась лампочка на панели управления: корабль прочно закрепился на платформе. Его мощные лапы с бурами удерживали тело и не позволили бы упасть даже при подземных толчках в девять баллов, ему не будут страшны никакие ураганы, потому что не существует такой силы, которая оказалась бы способной опрокинуть многотонную громадину «Повелителя песков».

Итак, Венера приняла их без капризов. Сигналы тотчас же полетели к неподвижным кораблям, фиксируя тихие стоны электронной аппаратуры. На «Омеге-3» быстрые щупальца автоматов уже собирали под надзором Павла Аристова юркие вездеходы, их защитные системы, проверяли запасы энергии и работу боевых и исследовательских лазерных установок, аналогичных тем, что были установлены на «Туманности Ориона». Экипаж проходил подробный инструктаж, подтверждая свою готовность к работе, делил обязанности и дежурства, подкреплялся и привыкал к новой обстановке. Впереди предстояло много работы.

… Ирит сидела в рубке, из-под полуопущенных век наблюдая за мигающими лампами панели управления. Она небрежно вертела в руках тонкий карандашик, и он послушно выписывал затейливые круги. Джолин стояла возле панели, задумчиво склонившись над индикаторами.

- Почему ты не сказала мне, ЧТО именно обнаружил Шон на записи разведзонда? – негромко спросила Ирит, не поднимая глаз.

- Разве я обязана была это сделать? – рассеянно произнесла Джолин.

- Пока мы работаем вместе, то полагаю, нам обеим нужно постоянно быть в курсе всего происходящего. Разве не так?

Несмотря на то, что голос Ирит абсолютно ничего не выражал, Джолин почудилось раздражение в интонации.

- Это не входит в мои обязанности – делать тебе официальные доклады.

- Хорошо, - согласилась Ирит. – Если мы будем действовать за спиной друг друга, то ни к чему хорошему это не приведет.

Джолин не собиралась больше ничего ей отвечать. Отчужденность Ирит чувствовала очень остро и, не желая поигрывать в молчаливом противостоянии, она встала, направилась к выходу, но на пороге остановилась и произнесла странным голосом:

- Никогда не отталкивай руку, которая предлагает тебе бескорыстную помощь… Разве не так говаривала твоя матушка, а?

Джолин оторвалась от индикаторов и медленно повернулась, наткнувшись на властный взгляд Ирит. Он сказал ей: не сражайся со мной. Я сильнее тебя.

А может, не прочитала? Словно в мозгу кто-то отчетливо это произнес со знакомыми речевыми интонациями Ирит.

Они с достоинством выдержали пронзительные взгляды друг друга. Одновременно отвернувшись, они вдруг разорвали невидимую нить, связавшую на неуловимый миг их разумы. В голове Джолин возникли какие-то смутные, размытые картины, но она заставила себя пересилить желание разглядеть их, напряглась, разрушая наваждение и туман в мыслях.

Что-то делала с ней Ирит Сатор, как-то умудрялась вызвать к жизни то, что давно пряталось в самых дальних закутках памяти, и от этого становилось не по себе, потому что нельзя было понять, что именно видит сознание. Странные обрывки видений повертелись и исчезли, оставив после себя чувство какого-то невыполненного важного дела. Джолин потерла глаза, справляясь с эти чувством, наклонилась к микрофону и сказала:

- Господа пассажиры, минуту внимания! Мы совершили посадку в аэропорту планеты Венера. Ветер слабый, дождя не ожидается. До подачи трапа просьба оставаться на своих местах. При высадке не забывайте вещи. Командир корабля желает вам приятного жаркого дня и благодарит, что вы летели кораблем нашей компании.

- Жара когда-нибудь спадет? – спросил Маркус капризно. – Я плохо переношу тепловой удар.

- Антон, ты нужен мне в рубке, - добавила Джолин. – Вездеходы будут готовы через полчаса, нужно будет встретить их. Остальным разрешаю не соблюдать правила ношения форменной одежды. Нам придется немножко повариться. За бортом намного жарче, чем здесь, пусть это послужит слабым утешением. Все, конец связи…

 

 

 

 

ГЛАВА 12.

 

- Ну, что у вас там?

В динамиках было слышно дыхание нескольких человек.

- У нас тут жара. Пекло. Вышли из переходной камеры. Идем к вездеходу, - доложил Маркус.

Перебранка голосов его заглушила:

- Не подталкивай меня! – возмущенно сказала кому-то Нора.

- Я же помогаю, - ответил Шон обиженно.

- Ты мешаешь. Отпусти мою ногу… Черт, Шон, я обойдусь без … - Тут раздался возглас Норы, гулкий удар и короткая брань. Шон участливо спросил:

- Ты в порядке?

- Неуклюжий медведь! – заявила Нора. – Куда ты подевал свои глаза?

- Эй, не засоряйте эфир, - предостерегла Джолин.

На экране внешнего обзора появился вездеход. Он медленно вышел из тени корабля, помигал прожекторами и двинулся в путь.

Для первой поездки к кораблям Джолин хотела отправить добровольцев. Но после долгой перепалки, так как ехать хотелось непременно всем, она сама выбрала счастливчиков, сдерживая свой собственный порыв отправиться на вездеходе. Но капитан должен оставаться на корабле, он сможет пойти только позже, когда многое прояснится. Или не прояснится.

На световой карте вездеход выглядел маленькой зеленой букашкой. Он плыл по черному экрану, приминая песчинки воздушной подушкой и разравнивая мелкие гребешки. На экране он выделялся очень четко, и под прозрачным куполом его кабины различались три белые круглые горошины шлемов. Прямо над машиной и немного впереди него парили в воздухе два тонких пунктира видеокамер. Они давали хорошие картинки приближающихся кораблей и ровную дорожку, оставленную вездеходом за собой.

- Немного повышен радиационный фон, - сообщил Маркус. – Но не выше, чем на любом космодроме. Источник радиации – песок.

- Не подходите к кораблям вплотную. В кабине пусть останется Нора. Двигатель не глуши, будь готова к немедленному отступлению…

- Есть, капитан…

Вездеход остановился. Две неуклюжие толстые фигуры вывалились из него и зашагали, переваливаясь, к «Туманности Ориона», освещаемые прожектором.

- Два медведя, по утру, дружно топали к пруду, - сказала Нора, наблюдая их медлительные движения. Джолин улыбнулась, услыхав. Точно – два белых медвежонка.

- А букашка-многоножка на них смотрела из окошка, - парировал Маркус.

Возле люка они задержались на несколько секунд, пока бортовой компьютер «Повелителя песков» подбирал код. В это время Антон, стоящий возле Джолин перед экраном на пульте управления, сказал задумчиво:

- Странно, на нем ни царапинки. А ведь ясно было видно, что на него навалились горы песка…

- Здесь часто бывают бури, - ответила Ирит.

- Вы хотите сказать, капитан, что песок ветром смело? Маловероятно…

- Здесь все вероятно…

Спасатели вошли внутрь. За ними шмыгнули шустрые камеры слежения. На корабле царила полная тишина и темнота. Не горела ни одна лампа, однако системы жизнеобеспечения продолжали производить функцию воздухообмена, и здесь присутствовал кислород.

Шон и Маркус разделились и пошли по разным веткам коридора, ведущего в капитанскую рубку, по пути заглядывая в зияющие провалы жилых отсеков, освещая их мрак яркими фонарями.

Потом Маркус вдруг замер.

- Шон? – позвал он осторожно.

- Да? – тотчас откликнулся тот.

- Ты слышал?

- Что?

Они оба замолчали, в динамиках было слышно только их продублированное дыхание.

- Показалось, что ли? – буркнул Маркус. – Нет, вот опять…

- Что там? – спросила Джолин.

- Как будто кто-то стонет…

И в следующее мгновение раздалось отчетливое:

- О, небо! Господи…

Маркус и Шон одновременно спросили:

- Что это?

Восклицание повторилось, но уже более приглушенно, словно тот, кто произносил слова, постепенно удалялся. Голос оттенился отчаяньем, так что все, кто услышал его, почувствовали, как холодок пробежал по коже.

- Мальчики! – прорвалась в эфир встревоженная Нора. – Что случилось?

- Т-сс! – выразительно произнес Маркус. – По-моему, это где-то в районе рубки…

- Да, - ответил Шон. – Я уже здесь, и в рубке кто-то ходит…

Маркус устремился к Шону, стараясь как можно тише грохотать тяжелыми ботинками по стальным решеткам пола. Через минуту он уже прибыл на место и увидел тонкий пучок света, прорывающийся то и дело из-за неплотно пригнанной двери, как будто кто-то внутри водил туда-сюда фонариком. Спасатели вынули оружие на всякий случай, потом Шон сказал одними губами:

- На счет три! Раз…Два… Три!

Он толкнул дверь и вонзил свет своего фонаря в темноту. Он уперся в темную панель приборов, черные кресла и слепые экраны. Рубка была гораздо больше, чем на «Повелителе песков», и луч терялся в кромешной тьме. Но мелькнула серая быстрая тень, Вуд крикнул:

- Стой! – и рванулся за ней. Едва различимый силуэт на мгновение растворился в темноте, но потом вынырнул и неловко побежал по коридору, сопровождаемый тонкой полоской света. Шон пыхтел позади него.

Вдруг свет уперся в стальную переборку и вырвал из темноты человека, прижавшегося к ней спиной. В дрожащей руке дергался пистолет, направленный на спасателей. Лицо человека перекосилось гримасой безумного страха, и палец прыгнул на спусковой крючок. Маркус резко остановился, переводя дыхание, потом сделал маленький шаг вперед и сказал как можно более спокойно:

- Все в порядке… Мы свои… Мы пришли спасти вас…

- Не подходите! – пронзительно закричал человек.

Маркус медленно поднял вверх руку, показывая, что оружия нет, но тут грянул выстрел, Шон бросился на безумца. Но тот уже потерял сознание и сползал по стенке, закатив остекленевшие глаза. Шон подскочил, ногой отбросил пистолет в сторону и участливо спросил Маркуса:

- Ты ранен?

- Нет, все нормально.

Спасатели наклонились над человеком. Он был без сознания. Рот слегка приоткрылся и дергался, губы побелели. Маркус вздохнул и сказал:

- Он в шоке. Нора, подгоняй вездеход к камере.

Нора быстро подвела вездеход, пристыковала его, откинула купол, приняла на борт спасателей, и на полной скорости погнала назад, к «Повелителю песков».

Их с нетерпением ждала команда. Единственный свидетель мог рассказать массу интересного, и пролить, наконец, свет на то, что могло произойти на Венере, а потому Джолин с трудом удалось выпроводить народ из лазарета, куда после прибытия тотчас же поместили неожиданного гостя. Правда, капитану пришлось разрешить включить видеосвязь с лазаретом, что бы все остальные тоже могли слышать, о чем будут говорить Джолин и гость.

Маркус обнаружил у человека сильное истощение, обезвоживание, признаки длительного кислородного голодания, но никаких внешних и внутренних повреждений не выявилось. Поэтому пока ограничились капельницей и кислородной маской, которое быстро произвели свое волшебное действие, и бледное лицо с оливковым оттенком стало приобретать нормальный живой цвет. Порозовели губы, дрогнули веки, но темные круги под глазами выдавали тот факт, что этому несчастному пришлось многое пережить.

Маркус сказал:

- Он приходит в себя, Джолин. Я ввел ему успокоительное, так что он заснет минут через десять. Постарайся его не утомлять.

- Хорошо, - кивнула Джолин, приблизилась и негромко проговорила, глядя в полузакрытые глаза: - Вы находитесь на корабле «Повелитель песков». Я – капитан Джолин-Энн Рей.

Медленно приподнялись и опустились веки.

- Вы – капрал Доминик Сальварре?

Он едва слышно прошептал:

- Да, младший инженер «Туманности Ориона».

- Хорошо. Не напрягайтесь. Что вам известно об экипаже «Туманности»? Кто-нибудь жив?

- Не знаю, - прошептал он. – Может, живы… Их забрали ОНИ… Я один убежал…

- Успокойтесь, капрал. Здесь вы в полной безопасности.

- Нет, капитан… - прохрипел он. – ОНИ везде. Мы не можем быть в безопасности!…

Его туманный взгляд устремился куда-то за спину Джолин, прояснился на мгновение и вдруг лицо исказилось такой же гримасой страха, как при первой встрече со спасателями. Он словно увидел нечто ужасающее, но Джолин обернулась и увидела всего лишь Ирит, подпирающую плечом стенку. Она скрестила руки на груди и выглядела немного отрешенной, как будто её совершенно не касалось то, что происходит.

Капрал широко раскрыл изумленные и беспокойные глаза, с трудом оторвал руку от кушетки и схватил за рукав Джолин.

- Капрал, это капитан Ирит Сатор… Успокойтесь… - сказала она, аккуратно беря его за руку.

- Там… Там… - хрипел он, давясь словами. – Она тоже… Я видел!…

Он отпустил рукав Джолин и внезапно истерично разрыдался, дергаясь всем телом. Из его горла вылетели стоны, а потом он быстро-быстро заговорил на языке, который не был знаком Джолин. Марку что-то торопливо вколол ему и сказал, качая головой:

- Шок, вызванный страхом. Он насмерть перепуган.

- Капрал! – сказала Джолин. – Успокойтесь. Вам ничего не угрожает.

- Капитан, капитан… - торопливо забормотал он, глотая рыдания и не глядя на Джолин. – Не оставайтесь здесь, иначе ОНИ и вас заберут… Туда. ОНИ не люди – машины!… Они впихивают в наши головы знания, но от этого люди сходят с ума… ОНИ что-то вкалывают и мы засыпаем навечно в прозрачных гробах... ОНИ говорят, что спасают нас, но на самом деле ОНИ - демоны, готовящие жертву своему господину… Не стреляйте в них, капитан!… - завопил он, приподнимаясь. – Только не стреляйте!… ОНИ от этого бесятся!…Уберите оружие!… Уберите!…

Он постепенно затихал. Черные, как уголь, глаза закрылись, руки расслабились, и он заснул, изредка вздрагивая и морщась от переживаемого даже во сне ужаса.

- Он проспит несколько часов, - сказал он, выпроваживая капитанов из лазарета. – Потом он, я полагаю, будет в состоянии рассказать, что произошло.

- По крайней мере, теперь мы знаем, что экипаж жив, - произнесла Ирит. – Остальное узнаем позже…

Увы, она ошиблась. Проснувшись, капрал перестал впадать в истерики, но не мог вспомнить ничего, что произошло с ним до того момента, когда его увидели Шон и Маркус. Он помнил, как убегал от них, как стрелял, как пришел в себя на корабле и узнал Джолин. Но все, что произошло до этого, было начисто стерто из его памяти

Команда приняла капрала в свои крепкие дружеские объятья. Чувствительный Шон даже приготовил для него свое коронное блюдо – пирожные из концентратов. Правда, доктор Маркус не разрешал пока такой еды больному, прописав бульонную диету, но всем хотелось, чтобы молодой капрал поскорей пришел в себя и оправился от шока.

Джолин отправила к кораблям ещё несколько экспедиций, но они ничего нового не дали. Слабый сигнал о помощи был слышен только непосредственно возле кораблей, а в миле от них уже терялся. Спасатели обследовали все вокруг, взяли пробы почвы, камня, песка, воздуха, прочесали всю местность, но безрезультатно. Экипажи кораблей пропали бесследно, не оставив после себя ни единой зацепочки, которая могла бы подсказать дальнейших ход работы.

Тогда Джолин велела просканировать верхние слои песка. На глубине обнаружились странные пустоты. Они представляли собой беспорядочные тоннели, пересекающиеся в разных направлениях. Одни убегали далеко под землю, скрываясь от всевидящих сканеров, другие шли параллельно поверхности и неожиданно обрывались, будто срезанные гигантским резаком. Диаметр тоннелей колебался от нескольких дюймов до нескольких десятков ярдов. Компьютер не смог дать точную характеристику обнаруженных сооружений. Кроме загадочных тоннелей удалось рассмотреть также большие пустоты, некоторые размером с приличный ангар но происхождение их, равно как и предназначение, определить было практически невозможно – то ли подземные толчки образовали их, то ли это были остатки прежних запасов подземных вод, то ли намеренно были они пробурены в твердых породах… Впрочем, последнее предположил Хьюджес, но Джолин не спешила пока соглашаться с таким утверждением. Множество отрывочных картинок, возникающих у неё в воображении во время исследования пустот, сбивали с толку и мешали сосредоточиться. Она была готова поклясться, что уже видела такие переплетающиеся тоннели и знала прежде, для чего они нужны.

Рассматривая их и так, и эдак, и в объеме, и на плоскости, Джолин могла предположить, что это – лишь часть чего-то огромного. Лучи сканеров упирались в невидимые препятствия, а запущенные в тоннели микрозонды не подчинялись управлению и врезались в скалы прежде, чем успевали показать ясные картинки.

Команда не теряла надежды. Вылазки наружу предпринимались снова и снова, но толку не приносили, а ставили только все новые и новые вопросы без ответов. Загадки тысячу раз обсуждались в кают-компании, однако, версии были все более фантастичнее, не содержали ни крупицы разумных мыслей и споры стали походить на пресс-конференции уфологов, а не спасателей. Связь с Землей часто прерывалась, и отсылаемые отчеты иногда возвращались назад, словно отраженные расстоянием и космосом.

В первый раз в жизни Джолин остановилась. Преграда выросла на пути, бесконечная как Китайская стена, и обойти её было непросто. Надо было штурмовать стену, чтобы попасть на ту сторону и найти ответы, но штурм проваливался раз за разом, и работа, в конце концов, остановилась. Джолин чувствовала растущее напряжение и знала, что команда ждет от неё действий. Пожалуй, только Ирит оставалась по-прежнему небрежно холодной, игнорируя споры и обсуждения…

Джолин пыталась уснуть. Она заставляла себя закрыть глаза и отключиться на несколько часов, чтобы мозг сумел немного отдохнуть и собрать все идеи и мысли в единую осмысленную картину. Сбилось на сторону одеяло, тонкую подушку Джолин швырнула в угол, едва только прилегла, и вся кровать казалась какой-то неудобной, жесткой, будто в комках, спать не хотелось и жутко болела голова. В виски словно воткнули раскаленные гвозди, и они ещё и злобно шипели, как потревоженные змеи. Надо что-то делать, что-то делать, твердила себе Джолин, закрывая глаза и вновь открывая, чтобы посмотреть на часы.

Потом она задремала, оставаясь на хрупкой грани бодрствования и сна…

Вокруг заклубился белый холодный туман. Она оглянулась и обнаружила, что сидит в большой стеклянной коробке, а на неё, через стекло, смотрят печальные глаза незнакомого человека. От этого взгляда защемило в груди. Чей-то приглушенный голос шептал в ухо странные слова, не доходящие до сознания, но она все равно бы не смогла ответить, потому что тело было непослушным и вялым

А потом коробку открыли. Кто-то взял её на руки, и она ощутила себя крошечным ребенком. Оглядываясь, она увидела огромное помещение, освещенное рассеянным голубым светом, идущим снизу, из-под ног, а все стены, даже потолок, были прозрачны и поделены на квадраты, заполненные молочно-белым дымом.

Чья-то рука вложила ей в одну ладошку золотистую сверкающую пластинку, в другую – колечко-игрушку. Вокруг неё было человек восемь, и все они выглядели беспокойно и встревожено. Даже голоса у них были ненастоящие, исковерканные волнением. Джолин передали на руки женщине, и та аккуратно усадила её в круглую капсулу, обитую изнутри чем-то мягким и шелковистым. На лицо надели кислородную маску, подключили датчики. Джолин собирались куда-то отправлять, она не знала – куда и зачем. Страха не было.

Капсулу закрыли, и стало темно. Но по-прежнему совершенно не страшно. Она спокойно сидела в кресле, сжимая пластинку и игрушку, и знала, что когда тело станет тяжелым и неподвижным, надо дышать медленно и глубоко, чтобы не закружилась голова. Потом будет резкий толчок, в ушах появится отдаленный гул и…

… Джолин подскочила в кровати и проснулась. Сердце колотилось в груди, в ушах и в самом деле шумело, а лицо было мокрым от пота… С трудом отдышавшись и сообразив, что это просто сон, она успокоилась, уняла невесть откуда взявшуюся дрожь в теле и неторопливо оделась. Подойдя к зеркалу, она увидела свое бледное лицо, блестящие глаза, и вдруг мысль пронзила её – она вспомнила, где она могла видеть эти переплетающиеся тоннели…

Она бросилась к своему кейсу с личными вещами. На пол полетели тетрадь для записей, фотография Дианы, диски… В глубине желтел бумажный пакет и Джолин с облегчением извлекла его на свет, бережно прижимая к себе. Она поднялась с колен, обернулась и вдруг обнаружила, что за спиной стоит Ирит, как всегда со скрещенными на груди руками.

- Тебя не учили стучаться? – осведомилась Джолин, разрывая пакет.

- У тебя было открыто, - ответила Ирит. – Нашла то, что искала?

- Тебе какое дело?

На пол упала золотистая пластинка. Джолин торопливо подняла её и спрятала в карман. Глаза Ирит вдруг блеснули, как антрацит, и вся она вмиг подобралась.

- Можно взглянуть? – сладко пропела она, делая к Джолин шаг.

Туман поплыл перед глазами Джолин. Она почувствовала, что подгибаются ноги, что она сейчас рухнет, и в голове огненной надписью загорелись грозные слова:

- Не сопротивляйся! Я сильнее! Я знаю все, а у тебя в голове нет ничего…

Джолин с трудом раскрыла затуманенные глаза. Ирит казалась ей всего лишь силуэтом на ярко-белом фоне. Невидимое противостояние ощущалось только ими двоими, только они испытывали на себе сейчас напряженную волю и силу, которая пыталась сломить их разум. Мысли скрестились в поединке, как острые клинки, и эти клинки впивались в мозг все глубже и глубже, но боли не было. Вместо неё пришла усталость.

«Что тебе надо? – мысленно закричала Джолин».

«Отдай мне то, что ты хранишь в себе».

«Уйди, я не хочу бороться с тобой!»

«Я все равно узнаю то, что хочу… Я помню всё… Я помню каждое слово, которое они говорили…Тебе я не желаю зла!… Но открой мне свои мысли!…»

Злые, горячие иголочки копошились у Джолин в голове. С трудом переводя дыхание, она пыталась блокировать мысли, чтобы не допустить их прочтения. Но от такого усилия туман перед глазами стал совершенно непроницаем, и усталость превратилась в тупую ноющую боль во всем теле… Сопротивляться было трудно и непривычно… Джолин закрыла глаза.

Руки едва держали ставший вдруг таким тяжелым бумажный пакет, колени дрожали и стало ясно, что достаточно нескольких мгновений - и они не выдержат. Натянутые мускулы содрогались, по ним пробегали колючие электрические разряды, сердце замедляло свой стук, сжимаемое невидимой беспощадной рукой.

«Ну же, не сопротивляйся! – настойчиво говорил в голове голос. – От этого тебе будет намного больнее… Если ты не прекратишь защищаться, твой мозг взорвется от напряжения, ты сойдешь с ума!…»

Сердце не желало подчиняться чужой воле. Оно упрямо билось, прогоняя кровь по жилам, в глубоком вздохе растянулись легкие… Джолин содрогнулась и открыла глаза, которые приобрели серую ясность и прозрачность, и темный, почти свинцовый оттенок.

«Нет, – медленно произнесла она, направляя поток энергии в нужном русле, – это я могу уничтожить тебя, я вспомню, как это сделать…»

Ирит внезапно обмякла. Её лицо, несмотря на природную бледность, побелело до голубизны, над верхней губой и лбу выступили бисеринки пота. С трудом подняв руку, она вытерла его. Джолин поняла, что поединок не закончен.

Она собрала все свои силы, какие только остались, для отражения новой мысленной атаки.

Но в этот момент на пороге появился взволнованный Хьюджес. Увидев обоих капитанов, он выпалил:

- Капрал Сальварре сбежал!

От звука его сильного голоса Джолин очнулась окончательно, сбросив липкую паутину гипноза. С некоторым удивлением она взглянула на Джейка, потом на Ирит, бессильно опустившую голову. Наваждение исчезло. Будто и не было секунды назад чужого голоса в голове. И, уже не думая о том, что произошло, Джолин спросила:

- Когда? Почему?

- Не знаю, - быстро ответил Джейк. – Только что я проверил его каюту, она пуста. Исчезло оружие, а также один скафандр с полным комплектом. Уже включен радар, но мы пока не засекли сигнал его маячка…

Джолин стремительно покинула каюту. Следом за ней бежал Джейк и продолжал говорить:

- Вчера он был какой-то странный, скучный, неразговорчивый… Бормотал себе под нос что-то о выходе наружу, но никто внимания не обратил – он частенько болтает сам с собой… Он не мог уйти далеко. Надо выслать вездеход. После последнего выхода в скафандре ещё не заполняли баллоны, в них воздуха максимум на полчаса…

У неё даже не возник вопрос, как капрал достал скафандр, как одел его без посторонней помощи. Она бежала в рубку и молилась про себя, чтобы этого глупого мальчишку отыскали раньше, чем окончательно опустеет кислородный баллон…

 

 

ГЛАВА 13.

 

Сигнал его маяка поймали лишь спустя десять минут после начала поисков. Но на запросы капрал не отвечал.

Вездеход бодро сбежал по трапу из живота «Омеги-3» и двинулся по направлению сигнала.

Небо над головой, и без того мрачное, стало темнеть, горизонт сливался с песком, и казалось, будто темнота наступает со стороны скал, как удлиняющаяся тень. По сведениям метеозондов, приближалась буря. Как только солнце поднималось над горизонтом, ветры, вырвавшись из цепких лап коричневых скал, разбегались, и в бешеном темпе сшибались грудью друг с другом. Они несли тонны песка, обрушивали его с неба, перекатывали барханы и протяжно гудели в глубоких морщинистых горах…

Джолин выжимала из вездехода все силы, чтобы успеть подобрать беглеца и вернуться до наступления полной темноты непогожего дня. Сжимая штурвал, она не сводила взгляда с полотна световой карты, по которой бежал зеленый огонек, обозначающий вездеход, и поблескивал белой искоркой маяк капрала. Сидящий рядом Маркус переговаривался с кораблем, и что-то вполголоса успевал говорить сосредоточенному Павлу.

Джолин взглянула на часы. Стрелка неумолимо двигалась к тому пределу, когда кислород в баллонах капрала закончится, а его по-прежнему не было видно на экране видео наблюдения. Никто не знал точно, как давно Сальварре покинул «Повелителя», но по данным световой карты успел преодолеть больше полутора миль. Такая резвость в условиях плотной атмосферы, высокого давления и температуры казалась поистине удивительной. И тем более странным представлялось то, что капрал, несомненно, видя прожектора, старательно избегал встречи с людьми, не желая, по-видимому, чтобы его спасли…

Белая звездочка на карте изменила свое направление своего движения, но скорость заметно упала – капрал совсем выдохся. Джолин включила дополнительный прожектор и медленно повела им по песку вокруг вездехода. Мощный луч заскользил в темноте, выхватывая из волнующего мрака волнистые шевелящиеся барханы и цепочку глубоких следов, заносимых усиливающимся ветром. А он тем временем завел уже свою заунывную песню и его шепот постепенно переходил во внятный говор.

- Вот он! – воскликнул Маркус. – Я его видел! Прожектор - на два часа!

Теперь и Джолин увидела белую оболочку скафандра и блеснувший шлем.

Вездеход замедлил скорость, подбираясь к беглецу. Он лежал навзничь на песке, ослабевший, задыхающийся, дрожащий от напряжения. Джолин подставила бок машины так, чтобы закрыть капрала от ветра.

Павел надел шлем, включил подачу кислорода, проверил датчик герметичности и выбрался через выходной люк. Было видно, как он, проваливаясь в рыхлом песке, подошел к Сальварре и перевернул его на спину.

- Воздух у него закончился, - сообщил Арконин.

Павел волоком потащил капрала к вездеходу. Вот осталось сделать два шага и все будет в порядке, но тут неожиданно Сальварре открыл глаза и завопил так, что Маркус, сидящий близко от динамика, подскочил:

- Нет! О, боже, нет!…

Резким и сильным толчком он опрокинул изумленного Павла, выхватил у него из-за пояса электрошок и ударил со всей силы по его шлему. Слава богу, что подобным оружием невозможно даже поцарапать скафандр, но спасатель разозлился и крикнул, с трудом поднимаясь:

- Стой, идиот! Ты же погибнешь!…

Но белая фигура уже скрылась в водовороте поднятого ветром песка. Прожектор заметался, но мало что удалось увидеть. Джолин включила сканер.

- Что он делает? – прошептала она, глядя на экран. Павел ухватился за боковые поручни вездехода и сказал:

- Капитан, двигайте за ним!…

Взревел двигатель, вездеход дернулся, но не сдвинулся с места. Джолин увеличила тягу, но машина словно приросла к земле.

- Черт, что-то не так…- Гусеницы впустую буксовали. Автоматически включился режим воздушной подушки, вездеход приподнялся над землей, содрогнулся и двинулся вперед. В стекло ударил песок, разбежался и остался грязной пылью на металлических укрепительных полосах. Темнота, удушающая и живая, заволакивала планету. Угрожающе завыл ветер, толкая плечами маленький вездеход.

- Вот он! – крикнул Павел, отпуская поручни и спрыгивая. Джолин затормозила так резко, что стоящий позади неё Маркус ткнулся всей своей тяжестью в её спину, не успев ухватиться за что-нибудь ещё.

- Господи, а это что такое? – удивленно проговорил Вуд, склоняясь к экрану. На нем появились три черные странные фигуры. Они весьма походили на гигантские создания в виде шаров, шагающих на длинных тонких ногах – вроде исполинских пауков. Световая карта обозначила три новые искорки чужих маяков.

- Сигналы людей. Но что-то никого больше не видать…

- Может, это пропавшие экипажи? – предположил доктор.

Создания на паучьих ногах остановились. В свет прожектора встала одна белая фигура, за ней следом другая. Сальварре и Арконин. Они оба замерли, как вкопанные, представ перед гигантскими пауками.

- Капитан, на помощь, – медленно проговорил Павел в микрофон. Было видно, что он шарит по поясу в поисках оружия.

- Да, мы здесь, возле вас…

В динамике послышались сразу несколько языков. Немецкий, английский, испанский, русский, французский перемешались так, что проскакивали только отдельные слова, связать и понять которые представлялось невозможным… Перекрывая говор, Маркус крикнул:

- Назад, отходите! Мы у вас за спиной…

Они шли, едва не падая, и ветер колотил их по шлемам горстями песка и сводил на нет и так неважную видимость.

Но вдруг блеснул яркий свет. Он вспыхнул и погас, успев ослепить спасателей. С трудом различая панель приборов перед собой, Джолин мысленно подгоняла Павла, не понимая, почему он так долго возится.

Один из пауков высунул длинный щуп и протянул его к капралу. Тот дико закричал, развернулся, споткнулся и упал. Павел спешил ему на помощь и видел, как щуп обвивается вокруг тела, зажимая конечности, чтобы человек не мог шевелиться. Павел поднял электрошок и швырнул его в паука, угодив точно ему в брюхо. Это неожиданно возымело действие: щуп разжался, хватка его ослабела, и длинноногое создание распласталось на песке.

Павел кинулся к капралу, схватил его за плечи и подтянул к себе, но в следующую секунду появился новый щуп и вырвал беглеца из рук спасателя. Это походило на некий поединок невиданных, потусторонних сил за душу грешника…

- Стреляй, Маркус! – скомандовала Джолин, удерживая вездеход на пути ветра, а Маркус рванулся к пульту. Резкий толчок качнул машину, и Вуд полетел на пол, сбив с ног Джолин. Вдвоем они откатились к стене, а следующий толчок, гораздо более сильный, швырнул их в другую сторону…

Павел рубанул кулаком по щупу, но это было равносильно удару по стальному тросу. Чертыхнувшись, он попытался притянуть капрала к себе, но на другой стороне паук не собирался сдаваться без боя. Щуп подтягивал капрала под брюхо существа, Павел сопротивлялся, но создание Венеры оказалось сильнее. Белая пелена газа или чего-то ещё окутала Сальварре, и он исчез в теле паука. Павел понял, что проиграл. Он побежал к вездеходу, подтянулся на поручнях, ввалился в люк. Машину швыряло из стороны в сторону, но пока не опрокидывало. Пауки двинулись навстречу спасателям.

- Капитан! – Павел ворвался в кабину, отстегивая на ходу тяжелый шлем. – Нужно уходить отсюда. Больше ничего мы сделать не можем…

- Оружие неисправно! – заявил Вуд, копошась у пульта.

Толчки ослабели. Джолин упала в кресло, рванула на себя штурвал и машина бросилась через пыль и темноту к «Омеге-3». Было видно, что пауки сразу отстали, исчезли три белые звездочки со световой карты. Буря кружила, сбивая с пути спасателей, ревела, чувствуя, что упускает жертву, бесновалась, но корабль был уже рядом и возле него людям ничего больше не угрожало. Преодолев расстояние, вездеход резко развернулся и скрылся в спасительной тишине «Омеги»…

Свирепый ураган бесновался за обшивками обоих кораблей, грыз их стальные опоры, но внутри царили тишина и уют. Мерно гудели системы охлаждения и очистки воздуха, а глоток холодной витаминизированной воды быстро вернул спасателям силы.

Команда встретила прибывших молчанием. Они уже знали, что ничего не вышло, и капрал бесследно сгинул в пустыне. Джолин торопливо проглотила стакан воды и опустилась в кресло.

- Ну? – тихо спросила Нора. – Мы хотели высылать ещё один вездеход…

- Этот идиот капрал кинулся в лапы собственной смерти, - угрюмо ответил Вуд.

- На наших картах появились три посторонних сигнала, - сказал Ли. – Они даже заглушали ваши. Что вы там видели?

- Громадных пауков, - подал голос Павел. – Один из них утащил Сальварре… Я хорошо их разглядел. Ростом футов в пятнадцать… Черное блестящее тело… Обычные, не фасетчатые глаза, как будто стеклянные… Двое стояли и смотрели, а третий тянул к себе Сальварре… Я удачно попал в него включенным электрошоком, но быстро подбежал другой и утащил капрала…

- Отказала пушка, мы не сумели прикрыть их огнем, - добавил Рил. – Вездеход так трясло, что мы сверзились на пол. Толчки были сильными…

- Но там появились сигналы маяков! Неужели вы больше никого не видели? – изумилась Нора.

- Никого, - покачал головой Павел.

Антон задумчиво почесал затылок.

- Значит, - сказал он, - на Венере на самом деле есть жизнь…

- Не хотелось бы мне один на один встретиться с этой жизнью, - передернула плечами Нора.

- Но придется, - вдруг сказала Джолин. – Нам нужно добыть одного такого. Быть может, хоть что-то для нас прояснится.

Все глядели на неё, а она встала, подошла к иллюминатору и, глядя в непроглядную тьму, добавила:

- Буря утихает…

Через час буря действительно улеглась. Редкие порывы ветра стали безобидны. Пыль, закрывавшая иллюминаторы, осела, и в свете желтых лучей искусственного света легла перед кораблями заснувшая пустыня. Несмотря на то, что барханы сдвинулись с горизонта и изменили свой изгиб, ландшафт оставался относительно прежним. Температура немного упала после ненастья, но незначительное понижение ничего не значило в пекле, где никогда не бывало холоднее ста градусов. К исходу дня могло стать ещё «прохладнее», но какая разница!

Выслали зонд. Он долго кружил над местом пропажи капрала Сальварре, и только с помощью сканера смог обнаружить что-то под песком. Оказалось, что это сраженный Павлом паук. Его не унесло ветром, что оказалось весьма кстати.

На вездеходе быстро доставили тело существа, оно было мертво. Его обработали дезинфицирующими растворами, просветили рентгеновскими лучами и перенесли в лабораторию, где полную власть в свои руки взял Ордин.

Антон, облачившись в голубой операционный балахон, ловко орудовал скальпелем и резаком, вынимая что-то из распростертого тела существа и аккуратно перекладывая в пластиковые контейнеры. Иногда он включал диктофон и записывал результаты своих исследований. Отгороженный от Джолин прозрачной стеной из плекса, он так увлекся работой, что не сразу заметил капитана. Знаком он велел ей надеть маску и войти.

Длинные лапы паука он отпилил и сложил в углу. Вскрытый корпус выглядел отвратительно, хитин поблескивал, глаза и в самом деле были стеклянные.

- Сколько я видел всяких тварей, но с таким сталкиваюсь впервые, - сказал Антон, когда Джолин вошла. – Вроде бы все обычно… Тип членистоногие, подтип хелицеровые, класс паукообразные… Три пары ног – хорошо развиты педипальпы, видно много приходится охотиться. Покровы – из хитина, высокомолекулярного соединения, содержащего азот. Прочное, почти как сталь. Его так просто не прошибешь даже нашими пистолетами, разве что – пушкой…

- Значит, воевать с ними можно только тяжелой артиллерией?

- Примерно так. Но вот на брюшке снизу есть пятачок незащищенной плоти. Странно, да? Такая броня – и вдруг, слабое место…Этот пятачок легко растягивается, кожные складки расходятся в стороны, за ними – полый мешок. В нем легко поместится взрослый солидный мужчина вместе с экипировкой… Так, дальше… Органы дыхания – трахеи и дыхальца. Однако такое ощущение, что они предназначены не для того, чтобы обеспечивать воздухом само насекомое, а наполнять воздухом мешок в брюшке. Я ещё гистологически не исследовал, но даже сейчас могу сказать, что ткань органов дыхания легко может фильтровать воздух Венеры и извлекать из него кислород. Не чистый, конечно, но им можно дышать.

- А сами-то они чем дышат?

- Вот этого не пойму. У всех паукообразных кровь смешивается с полостной жидкостью и является гемолимфой. Но этот экземпляр полностью обезвожен, гемолимфы нет и в помине…

- Это из-за высокой температуры?

- Да нет, её вообще в организме не предусмотрено…

Джолин покусала губу и спросила после минутного молчания:

- То есть, они сухи на сто процентов?

- Знаешь, даже самый сухой сухарь все же имеет некоторый процент влаги…

- Но пауки обходятся без воды?

- Совершенно верно.

- Значит, они – искусственные существа?

- Не могу пока утверждать. Они питаются, переваривают пищу. Я нашел несколько пищеварительных железок, они вполне годны для того, чтобы выполнять свою функцию. Кишка способна всасывать питательные элементы, но у данного экземпляра все пусто. Паучок изрядно поголодал последнее время. Мальпигиевы сосуды тоже есть. Я нашел в них остатки жидкости, но ещё не анализировал…

Джолин прошлась по лаборатории взад-вперед, не сводя взгляда с вскрытого паука. Потрогав одну из лап и убедившись в их исключительной прочности, она произнесла:

- Похоже на пластик…

- Ты почти права. Лапы не хитиновые…

- А какие?

- В материале много азота и углекислого кальция, но не следов белков, углеводов, которые присутствуют в хитине…О виде скажу после окончания анализа… А пока я покажу тебе кое-что действительно интересное…

Он запустил руку в полый мешок за складкой кожи на брюхе, потянул там за что-то с усилием и вытащил на свет кончик щупа. Он был острый на конце, как игла, и тверд. Таким, пожалуй, можно без труда проколоть скафандр. Антон потянул сильнее и извлек щуп полностью. Он достигал длины около двадцати футов, и его изгибы говорили о том, что в теле он сворачивается спиралью или бухтой.

- Эта штука выполняет две функции - захват жертвы и обездвиживание. Видишь крошечное отверстие на кончике? Подожди, я дам лупу… В полость щупа впадают протоки ядовитой железы. Но яд – не жидкость. Это веселящий газ. Та концентрация, которую я обнаружил, способна свалить с ног здорового мужчину, но не окажет никакого действия на любое другое известное науке существо. Стало быть, пауки, или как они там называются, охотятся исключительно на гуманоидов. Причем, заметь, гуманоидов земного типа…

- Смело, Антон… Значит, по твоей теории, мы должны предположить…

- Убедиться…

- … убедиться в наличии гуманоидной расы на Венере? Но тогда возникает столько новых вопросов. Почему они прячутся? Почему не показываются? Почему не пытаются пойти на контакт? Почему мы до сих пор не обнаружили никаких следов цивилизации? И так далее…

- Это пока всего лишь теория, - пожал плечами Антон. – Давай-ка обобщим… - Он включил диктофон. – Организм исследуемого существа устроен таким образом, чтобы обеспечить существование другого живого существа внутри себя. Дыхальца извлекают кислород из воздушной смеси атмосферы, органы выделения содержат остатки жидкости, которую анализатор классифицирует как… - он скосил глаза на экран закончившего работу аппарата, - … как воду, очищенную от посторонних примесей и пригодную для употребления человеком. Щуп, соединенный с ядовитой железой, производящей веселящий газ, способен пробить защиту скафандра и усыпить человека впрыскиванием газа в полость скафандра. Мускульные волокна, идущие вдоль полости в щупе, способны поднимать без труда груз в сто - сто пятьдесят килограмм…

Он выключил диктофон и повернулся к Джолин.

- А может, он просто делает запасы? – спросила она. – У него где-то есть детеныши, он тащит человека в нору и там дружная семья пирует, высасывая содержимое тела, как варенье из тюбика.

- А вода?

- Вода для поддержания жизни жертвы. Возможно, нора далеко, а пауки предпочитают свежатину…

Это погрузило Антона в долгие размышления. Он начал ходить вокруг паука, взявшись за подбородок, и прокручивая в голове все сказанное. Биолог присел возле паучьих ног, приподнял одну лапу и стал внимательно её рассматривать. Он мог бы продолжать свое занятие целый день, если бы Джолин не кашлянула слегка и не взглянула на него вопросительно.

Но биолог что-то вспомнил и отвечать не торопился. Он взял со столика скальпель и начал что-то решительно полосовать на головогруди насекомого. Через несколько минут он осторожно вынул кусок серого бесформенного студня и бережно перенес его на поднос. Внимательно оглядев его со всех сторон, потыкав пальцем, отрезав кусочек и запихнув его в контейнер анализатора, он взял лупу, сделал несколько надрезов и вдруг издал звук, похожий на воинственный клич индейского вождя. Джолин едва не выронила пузырек с чем-то желтым, который рассматривала от нечего делать.

- Черт, я получу Нобелевскую премию! – важно изрек Антон, извлекая из студня крошечную черную горошинку и кладя её в чашку Петри.

Джолин подошла ближе. Настроенный микроскоп через монитор компьютера выводил четкое увеличенное изображение. Антон аккуратно разделил горошинку на две половинки и усмехнулся. Под микроскопом ясно различились красные и зеленые цистерночки, соединенные между собой тонкими блестящими волосками. Это очень походило на…

- Радиопередатчик, - сказал Антон. – Принимающее устройство, примерно такое же как вживляют лабораторным животным для контроля поведения… Становится совсем интересно.

- Кому это понадобилось вживлять передатчик пауку? Зачем?

- Для контроля. Выводы: насекомое не пьет, почти не питается, не дышит воздухом, управляется радиосигналами, не нападает на живого человека в сознании, - а ведь капрал в тот момент, когда его забирали, находился без сознания, - что очень и очень похоже на свойства роботов. Не совсем роботов – наполовину. Их конечности прочные, ядовитая железа видоизменена, атрофированы челюсти, нет паутинной железы… Эти насекомые несомненно сделаны руками человека. Если не на сто процентов, то уж на пятьдесят – точно. Они андроиды. Они не нападают, не преследуют, не вступают в контакт – они просто унесли человека, у которого кончился кислород, и которому потребовалась срочная помощь. Что они с ним сделали, нам не известно. Может, понесли его к своим хозяевам. Пауки бросили своего мертвого друга, значит, чувства товарищества у них нет. Две тысячи вольт электрошока их запросто убивает, видимо разрушая радиопередатчик… Значит, нам надо искать тех, кто командует пауками…

Тщательный анализ передатчика показал, что он может записывать все, что видят глаза паука. К проблеме подключили Шона, но, сколько он не бился, цифровой замок не поддался и не открыл доступ к записям.

Но стало вполне ясно, что спасатели имели дело с результатами работы разумных существ. Вместо новых походов к кораблям, команда занялась оснащением вездеходов дополнительными радарами, чувствительными сканерами, в световые карты вносились поправки и корректировки, чтобы после засечения маячкового сигнала на экран бортового компьютера «Повелителя песков» сразу же выводились точные координаты; под контролем Шона заполнялись кислородные баллоны, и подключались к новой системе очистных фильтров, которые собрал Сперро. Джолин, в конце концов, уступила и открыла для Шона неприкосновенные запасы эргенита. Применение его значительно облегчило вес скафандра и позволяло значительно экономить силы человека.

Бури за бортом «Повелителя песков» возникали всегда внезапно, но бушевали недолго, и улетали прочь, потеряв интерес к кораблю. Их приход регистрировался курсирующим на орбите спутником, и скоро составилась метеокарта района. Ландшафты ненастной пустыни, несмотря ни на какие ветра, оставались неизменны, песок не заносил корабли. Для ориентировки роботами выставлялись буи, которые тотчас же отмечались на карте соответствующими цифрами.

Джолин была поглощена работой. Она уже не помнила ту мысленную борьбу, которую вела с Ирит в своей каюте. Джолин даже не знала точно, чем собственно занимается капитан Сатор, когда не встречается с капитаном Рей. Маркус чувствовал себя на седьмом небе от того темпа работ, который задала Джолин, остальные тоже нашли удовлетворение в работе. Исчезли унылые мины, и на перепалки не оставалось времени, и в кают-компании собирались только для того, чтобы отчитаться, перекусить и вновь окунуться в дела. Джолин умудрялась полностью высыпаться за полтора часа, и удивляла экипаж неизменно свежим видом и сумасшедшей работоспособностью. Она умудрялась заниматься несколькими задачами сразу, не смущаясь все новыми и новыми делами, которые ставила перед ней планета.

 

 

 

 

ГЛАВА 14.

 

- Внимание! Вездеход «Дельта четыре», как слышите меня?

- Это «Дельта четыре». Слышимость превосходная.

- Перевожу ваш маяк на автоматический режим. После третьего сигнала засекайте координаты.

- Сигналы приняли. Район буя двадцать два, кратер Возмущений.

- Все верно. Спутник слежения прямо над вами. При малейших изменениях в работе систем сообщайте. Мы вас хорошо видим, сигнал очень четкий. Все в порядке…

- Подходим к кратеру Возмущений.

Бури сейчас бушевали где-то очень далеко. В эфире не слышалось помех, воздух стал почти прозрачен, и будь у Венеры потоньше атмосфера, солнце осветило бы великолепную картину дремлющей пустыни. Но небо оставалось темным и загадочным.

- Вот уж экстремальные условия, - пробормотал Ли, осторожно ведя машину по осыпающему песку. Позади оставались две широкие полосы от гусениц, похожие на змеиную шкуру, разложенную на песке. Рядом, утопая в мягком кресле, откинув голову назад, сидела Нора, вслушиваясь в звук голоса капитана. Глаза её были прикрыты, но она и не думала дремать. Ли покосился на неё, разглядывая стройные ножки, затянутые в облегающий черный комбинезон и представляющие собой очаровательное зрелище. Нора поерзала в кресле, устраиваясь поудобнее, и спросила вполголоса, не открывая глаз:

- Смотрели бы лучше на дорогу…

- Если бы здесь была дорога, - отозвался он недовольно, отводя взгляд.

В двадцати ярдах от них шел второй вездеход, который внимательно следил за первым и успевал просканировать местность вокруг. Прожекторов не включали, двигаясь исключительно по карте.

В кабину вошел Маркус. Его немного осунувшееся лицо сияло новым оптимизмом, и глаза озорно блестели, словно ехал он сейчас на приятную вечеринку с очаровательными девушками. Нора внимания на этот блеск давно уже не обращала, но вот Ли почему-то все заметил и принял смешинки в глазах врача на свой счет:

- Чего это вы так сияете, лейтенант?

- Должен же хоть кто-то освещать этот мрачный мир! – отозвался Маркус.

Нора зевнула и произнесла лениво:

- Светило медицины!

То, что она была младше его по званию, не давало ей право на такую вольность в словах. Но если нет перед глазами устава, если за окном не военный городок, а пустыня Венеры, если все выполняют одинаково важную работу – можно и дать волю языку.

В наушниках послышался слабый треск. Нора уменьшила громкость и попыталась найти источник помех.

- Капитан Рей, в районе двадцать второго буя помехи. Сигналы перебиваются посторонним излучением…

Джолин, едущая во втором вездеходе, ответила:

- Мы тоже засекли помехи… Идет дешифровка…

Оба вездехода получили результаты анализа почти одновременно. Источником помех в эфире оказался зонд-разведчик, наполовину спрятанный в песке и выведенный из строя. Его батареи разрядились, и, судя по повреждениям, его сбросило с приличной высоты. Его подбирать не стали. Вездеходы остановились у кратера Возмущений, где произошла первая встреча с таинственными роботами-пауками.

Вообще-то это был не кратер, каких великое множество на Венере. Скорее это походило на цирк, окруженный кольцом скалистых выступов, высота самого высокого из которых едва доходила до тридцати футов. Гористый вал, почти сплошной, окружал ровную круглую площадку диаметром миль в сто. Въехать на «арену» цирка можно только через двое ворот, ширина которых позволяла пропустить небольшой вездеход на четырех человек.

Впрочем, пока въезжать в цирк никто не собирался. Судя по тому, что из него шел поток непонятных радиосигналов, на которые раньше внимания не обращали, там вполне нашлось бы что-нибудь интересное. Расшифровке сигналы не поддавались, их смысл не стал понятен даже такому совершенному компьютеру, как на «Повелителе песков».

Когда вездеходы остановились, Джолин включила видеосвязь со спутником. Она увидела ровную, как будто каменную равнину, слегка присыпанную песком. Кое-где с периодичностью в девять – десять миль возвышались небольшие горушки до трех футов высотой, сглаженные, аккуратные, словно обточенные заботливыми руками. Пейзаж напоминал лунный, за тем лишь исключением, что там света предостаточно, а здесь весьма мало.

Джолин сказала:

- Внимание! Говорит капитан Рей. Ли, Хьюджес и Вуд – приготовьтесь к выходу. Сержант Сперро – оставайтесь в вездеходе. Шон, ты пока тоже.

Это вызвало эмоциональный бурный протест со стороны близнецов, но говорить о своем несогласии они не решились. Шон помог спасателям надеть шлемы.

Маркус заметил вдруг, как Ли торопливо прячет маленькую фотокарточку в карман, и не выдержал, выдернув её из рук. На ней был запечатлен сам Кристофер ещё совсем ребенком с белой мышкой на плече. Её забавная мордочка с розовыми ушками уставилась в объектив с уверенностью кинозвезды.

- Это на удачу, - смущенно пояснил Ли, покосившись на Нору, которая усмехалась уголком рта. – Я родился в год Крысы. В нашей семье так заведено – фотографироваться с животным, в год которого ты родился. Это как талисман.

- Понятно, - кивнул Маркус. Немного помолчав, он в глубокой задумчивости изрек: - Интересно, как вы смотрелся Павел с лошадью на плече?

Нора тихо хохотнула в ладошку.

Белые фигуры показались в свете включенного прожектора.

- Что бы ни случилось, всегда держите связь друг с другом, - сказала Джолин. – Все время переговаривайтесь, сообщайте, что с вами происходит, делитесь впечатлениями…

- Стихи читать можно? – спросил Вуд.

- Если они твоего собственного сочинения, то лучше не надо, - это Нора влезла в эфир. – Ты распугаешь всех пауков до самого Меркурия…

- Ну, погодите, сержант, подхватите вы лихорадку… - пригрозил доктор, ничуть не сердясь.

- Если пропадет связь друг с другом, немедленно возвращайтесь к вездеходам. Никакой самодеятельности…

- Принято, капитан… - отозвался Хьюджес.

Чтобы выманить пауков, каждый скафандр издавал сигналы «С.О.С.», которые вездеходы не воспринимал. Настоящий сигнал о помощи был иным, он исходил от крошечных передатчиков, которые включались голосовой командой.

На световых картах белые звездочки расходились в разные стороны. Спутники не наблюдали никаких лишних передвижений в цирке, никаких посторонних излучений и помех. В динамиках звучали голоса спасателей, обменивающихся сообщениями или колкостями.

- Эй! – сказал вдруг Маркус, останавливаясь. Его звездочка на карте замерла.

- Что случилось? – спросила Джолин, рассматривая в свете фонарика кусок чего-то длинного, черного и блестящего.

- Мне показалось, что связь нарушилась…

- У меня все в порядке, - ответила Джолин, присела на колени и потянула предмет. Песок осыпался, обнажив паучью лапу. Джолин дернула посильнее, лапа оторвалась и капитан не удержала равновесия, упала. Кто-то хихикнул в наушниках. Руками она немного разгребла песок, освобождая тело насекомого. Блеснули стеклянные глаза и тонкие антенны. – Я нашла паука.

- Живого?

- Ну, конечно… Только рассыпается в руках. Видно, давно здесь отдыхает, - она с трудом перевернула паука и осветила его распотрошенные внутренности. – Ничего себе…

- Капитан? – позвала Нора. – Что там?

Джолин внимательно рассматривала маленький белый предмет размером с монету, потом взяла его в руку и сунула в карман скафандра.

- Кое-что нашла. Покажу на корабле… Ещё осмотрюсь…

Она выпрямилась, стряхивая песок с коленей. Подняв фонарик, она посветила впереди себя и едва удержалась от вскрика. Её глаза, щурясь от яркого света, силились разглядеть тени, возникшие на фоне желтого луча, струящегося от вездехода.

Легкое малиновое зарево занималось над невысоким валом гор, окружающих цирк. В первый момент Джолин показалось, что у неё просто обман зрения, но зарево внезапно посветлело.

Его увидали все. В эфире воцарилась тишина, даже Нора и Шон замолчали. Свет прожекторов мигнул и потух. Одновременно исчезло и зарево.

- Интересно, - проговорил Хьюджес, и в его голосе прозвучало замешательство.

- Анализу не поддается, - сказала Нора.

- Что с прожекторами? – спросила Джолин.

- Замыкание, - мрачно ответил Шон. – Причины не знаю.

Что-то сказал Маркус, но его голос запутался в громком треске.

- Капитан, в нескольких футах от вас возник источник мощного радиационного излучения, - сообщила Нора. – Появился несколько секунд назад.

Но и Джолин сама это увидела. Счетчик Гейгера буквально завыл, обрушивая на уши миллионы коротких импульсов. Джолин посветила лучом вокруг себя, но ничего в местности не изменилось – тот же черный силуэт паука, ровная площадка и тонкий слой песка на ней.

- Не пойму, капитан… Излучение усиливается… Вернитесь на вездеход…Небезопасно находится рядом…

Её голос оборвался. Треск заполнил эфир. Он был невыносимо громок, барабанные перепонки с трудом выдерживали его. Джолин переключилась на аварийную связь, но и там царил абсолютный хаос. Первой мыслью её стало, что совсем рядом буря, но сигнала об этом от метеозондов не поступало, молчал и приемник у неё на запястье, который должен был предупреждать о приближении бури.

И снова появилось малиновое зарево. Появилось так внезапно, как будто щелкнули выключателем. Изрезанное воздушными искажениями, оно переливалось всеми оттенками красного, но совсем не освещало цирк, а просто жарко алело на горизонте. С его появлением в наушниках треск стих полностью. Стало невыносимо тихо.

- «Дельта четыре»! Вызывает капитан Рей! Как слышите? Сержант Сперро, ответьте… Кто-нибудь меня слышит? Я возвращаюсь к вездеходу…

Джолин отошла довольно далеко, луч фонарика до него не доставал, и она не видела света других фонарей. Тонкий писк маяка едва слышался в тишине эфира. Поймав сигнал, она усилила звук и пошла на него, не в состоянии разобрать – маяк это вездехода или буя, выставленного в цирке.

Позади неё разливалось зарево. Она повернулась к нему спиной, но краем глаза все же улавливала малиновый свет. Оно не разгоралось, а просто растекалось во все стороны, окружая цирк слабым светом, которое не давало ни малейшего шанса разглядеть что-либо без фонарика.

Писк стал слабее. Джолин поискала его радаром, поймала и сообразила, что ходит по кругу. И вдруг она поняла, что начинает дышать с трудом. Взглянув на цифры датчика, она с изумлением обнаружила, что её баллон почти пуст. Но ведь его должно хватить на несколько часов. А прошло едва больше двадцати минут… Неужели утечка?

Она включила передатчик. В пустоту полетел сигнал о помощи, но ответа не пришло.

Она села на песок и посмотрела на небо. Малиновый свет стал совсем тусклым, растворяясь в воздухе, смешиваясь с мраком Венеры. Она должна оставаться на месте, только так её быстро засекут. А пока единственное, что она могла сделать, так это пустить жалкие остатки воздуха через фильтры, чтобы не вдыхать углекислый газ. Но это лишь жалкая отсрочка, минут на десять-пятнадцать…

Под ней вздрогнула земля. Качнулась, как колыбель, но не сильно, едва ощутимо. Приложив ладонь в перчатке к камням, она почувствовала легкую вибрацию, даже песок зашевелился. Землетрясение? Но на Венере их не бывает…

Зарево погасло. С трудом поднимаясь на ноги, Джолин уронила фонарик, и ей пришлось долго шарить в темноте в поисках его. Когда, наконец, она зажгла его, то остолбенела: над ней, как великан над жалким микробом, возвышался ужасающий силуэт паука. Она не знала, что лучше сделать – испугаться и броситься бежать, или замереть и не шевелиться.

Паук был один. И бежать от него, конечно, бесполезно: его длинные ноги делали шаг в десять раз шире, чем ноги Джолин. Поэтому она стояла перед ним, щурясь от отражаемого света фонарика.

Паук вытянул щуп. Он проскользил юркой змеей по земле и дотронулся до ноги Джолин. Она вздрогнула и отступила, паук тоже. Она попыталась заговорить, но поняла, что остатки воздуха не дадут ей сил для этого. Легкие судорожно сжимались, а щуп опять потянулся к ноге и обвил её.

Она не сопротивлялась. Сильный щуп легко поднял её и притянул к туловищу. Вися вниз головой, Джолин видела, как разошлись складки на брюшке, почувствовала толчок и очутилась в кромешной темноте. Она ждала, что будет дальше. Легкое гудение наполнило пространство, но сквозь него послышалось шипение и последние глотки воздуха улетучились.

«Все, - подумала Джолин, закрывая глаза и начиная задыхаться. – Все…»

Но легкие её расширились и заполнились кислородом. Кровь принимала драгоценные атомы газа, как изголодавшийся человек принимает кусок хлеба – жадно, быстро. Потом к кислороду добавилась примесь гелия, но легкие уже провентилировались и приняли новую смесь очень легко.

Паук отпустил её только минут через десять, когда уверился (уверился?!), что ей больше не угрожает смерть от асфиксии. Щуп опустил её на песок, подобрался в брюхо, и паук бодро зашагал прочь, сравнявшись с горизонтом.

Она находилась словно в беспамятстве. Ничего не соображая, она посмотрела на датчик – баллон полон.

В наушниках громко прозвучал голос Хьюджеса:

- Я вижу её!…

Мелькнул свет. К Джолин приближался человек, освещая то путь, то её саму.

- Капитан! В порядке? – он заглянул ей в лицо, проверяя, в сознании ли она и слышит ли.

- Да, вполне, - спокойно ответила она.

- Мы потеряли вас из вида, вы не отвечали на сигнал. Мы с трудом засекли маяк в волновых искажениях, - почти кричал он в микрофон, стараясь перекричать шум, нарастающий в наушниках. – Буря идет, надо убираться отсюда…

Вездеход подъехал к ним. В кабине Джолин спокойно отдышалась.

- Домой? – с готовностью спросил Джейк и замолчал, увидев её странное выражение лица. Она медленно отерла пот со лба.

- Да, к кораблю, - отрешенно ответила она. – Буря идет…

- У выхода захватим Шона, он что-то там ковыряет в грунте.

Джолин полностью пришла в себя.

- С кем ещё прервалась связь? – спросила она.

- Когда появилось зарево, все из эфира исчезли, - сказала Нора.- Молчание продолжалось минуты полторы, не больше. Потом связь восстановилась. Только тебя слышно не было. Что произошло?

- У меня случилась утечка из баллона. Радар забарахлил, никак не могла уловить сигнал маяка…

- «Дельта четыре»! – раздался в динамике голос Шона. – Тут какая-то чертовщина творится! Меня обстреливают!

- Едем! Держись! Кто стреляет?

- Эти пауки – они просто взбесились! Их тут с десяток! Лучше бы вам поторопиться!

Джолин подскочила к микрофону.

- Шон, ни в коем случае не открывай ответного огня! – она поймала себе на том, что почти кричит. – Сиди и жди!

- Понял – сижу и жду!

- Мы тебя видим!

Она молниеносно надела шлем и выскочила наружу. Были видны длинноногие тени пауков, медленно бредущих к выходу из цирка.

Джолин побежала к Шону, прикрываемая вездеходом. Спасатель вжался в скалу, но его мощная фигура не втиснулась в расщелину, и выступала наподобие белого камня. Рядом с ногой Джолин вонзилось что-то, вспыхнуло. Затем голубая молния ударила в скалу. Пауки находились в ста футах от людей. Их короткие щупы, не такие, как у тех, что видели спасатели прежде, были загнуты вверх, как жала скорпионов, и стреляли голубыми вспышками, от которых песок разлетался в разные стороны. Одна из таких вспышек ударила в баллон Джолин, толкнула сильно и больно, но с ног не свалила и защиту не пробила.

Она подскочила к Шону и крикнула:

- Стреляют они плохо! Если мы сделаем рывок, то они в нас, возможно, не попадут! Вперед!…

Они выскочили из своего укрытия. Вспышки мелькали чаще, чем прежде, и выстрелы едва не задели Шона. Одна из молний царапнула по скафандру.

Пауки приближались медленно, видимо, скорость являлась их слабым местом. Вездеход ждал у выхода, будучи не в состоянии вплотную приблизиться к Джолин и Шону. Стальное дуло на его куполе дрогнуло, повернулось к паукам и дало залп.

- Прекратить огонь! – яростно закричала Джолин. – Не стрелять!

Выстрел разъярил нападающих. Они на минуту прекратили обстрел, но быстро опомнились и на смену довольно безобидным молниям пришли большие шары, вырастающие прямо на кончиках щупов. Один такой шар сорвался со щупа и быстро покатился к людям, рассыпая на ходу миллионы ярких искр. Мощный взрыв откинул спасателей от вездехода. Не дожидаясь, пока ещё один шар взорвется у них под ногами, Джолин кинулась к поручням, откинула люк и закричала:

- Шон, прыгай!

Лейтенант Сперро собрался и совершил свой великий прыжок. Тяжесть скафандра не дала ему развернуться в полную мощь, но все же он умудрился ухватить поручень в тот самый миг, когда второй шар взорвался в трех футах от вездехода. Спасительный купол накрыл их, а защита машины оказалась паукам не зубам. Нора рванула штурвал, и вездеход помчался прочь от цирка. Другой вездеход, управляемый Ли, маячил далеко впереди.

- Ух! – выдохнул Шон. Его лицо блестело от пота, грудь тяжело вздымалась – могучим легким было мало всего кислорода на свете.

Джолин молча снимала тяжелое облачение.

- Кто стрелял? – мрачно спросила она после долгой, мучительной паузы, оглядывая всех, кто сидел в кабине. От её взгляда даже Шон как-то съежился, Маркус опустил глаза, Джейк отрешенно крутил в руках какой-то винтик.

- Я же ясно сказала - огонь не открывать!

- Я стрелял, - резко сказал Хьюджес. – Я пытался…

- Вы под арестом на тридцать шесть часов, - Джолин посмотрела на часы. – Вам запрещено покидать каюту.

Джейк сердито кивнул.

- Теперь послушайте меня внимательно, - сказала Джолин. – Слишком многое для нас здесь странно и непонятно. Решать проблему пауков надо быстро. Это даст нам шанс на скорую встречу с людьми. Я видела паука. У меня кончался воздух – он наполнил мой баллон. Не знаю – как, не знаю – почему, но он первым услышал мой сигнал о помощи и пришел. То, что он не забрал меня с собой, как капрала, навело меня на мысль, что моя жизнь была вне опасности после заполнения баллона. Паук не защитник, не транспортное средство, он – спасатель. Он поддерживает жизнедеятельность человека. В случае больших повреждений он может забрать человека с собой, обеспечив его воздухом и водой. Возможно, скафандр капрала имел какие-то повреждения, которые не заметили мы. Поэтому его забрали.

- Тоже мне, сенбернары, - подал голос Маркус. – Не хватает только бочонка с ромом.

- Пауки сами принимают решения – забирать или нет. Другие же, которые нас обстреливали, это, наверное, охрана. Они нападают, защищаются, отстреливаются. Они пользуются несколькими видами оружия, наверняка, и тактику боя могут менять… Они засекли опасность с нашей стороны…

- Я пытался выстрелом отколоть кусок породы, - сказал Шон.

- Вот почему они появились!… Мы не знаем, кого или что они защищают. Но я уверена, что если бы мы подали сигнал о помощи, они бы тотчас прекратили огонь. Я и собиралась это сделать, но кое-кто… - она выразительно посмотрела на Хьюджеса, - помешал. Правда, это помогло нам выяснить, что пауки не нападают первыми. Никогда. Поэтому я хочу, чтобы каждый из вас отказался от оружия. Отныне вы можете использовать только электрошоки и иглы со снотворным. Я запрещаю брать оружие с собой в экспедиции, чтобы ни у кого не возникло соблазна им воспользоваться. Я не хочу сказать, что это произойдет намеренно. Но в момент опасности ваша рука сама потянется к кобуре. Я прошла ту же программу обучения, что и вы, и поэтому прекрасно представляю, как это случается. Запомните, что отныне вы только спасатели, а не солдаты. Мы не излучаем импульсы враждебности. Мы прибыли сюда только для того, что бы искать. Понимаете разницу? Спасать. Только спасать.

Они смотрели на неё, сохраняя серьезные выражения на лицах. Разве могли они думать, что их действия могут растолковаться как враждебные?

- Поэтому отныне мы оружием не пользуемся… Мы – тоже сенбернары… Маркус, сотри эту глупую улыбку со своего лица…. Первый, кто произведет хотя бы единственный выстрел или враждебно настроится по отношению к любому виду жизни, будет иметь дело со мной… Здесь мы гости, и нас пока терпят… А теперь отдыхайте. У нас ещё впереди полным-полно работы…

 

 

 

 

ГЛАВА 15.

 

«Человек, который носит при себе револьвер – трус, личность, которую стоит выставить за дверь любого приличного заведения, клуба или иного цивилизованного собрания. В ношении личного оружия нет ни капли рыцарства, ни романтики».

Джолин с сомнением покачала головой, цитируя про себя Киплинга. Что бы ни говорила она вчера, она не в состоянии в одно мгновение сломать установившиеся принципы. Команда привыкла чувствовать у бедра кобуру, в учебных заведениях им годами внушали, что оружие – это честь, его надо уважать, им надо дорожить, им надо, в конце концов, уметь грамотно и своевременно пользоваться, чтобы остаться в живых. Их жизнь часто зависела от того, чтобы вовремя выхватить пистолет и выстрелить первыми, они учились быть солдатами в первую очередь, а уж потом – спасателями.

Джолин и сама прекрасно понимала, что если произойдет что-то из ряда вон выходящее и под рукой случайно окажется пистолет, она, разумеется, безотчетно схватиться за него. Успеет ли она остановить выстрел в этом случае – сказать трудно, но проще все-таки уберечься от искушения и закрыть оружие в арсенале до того момента, когда возникнет действительная необходимость в нем. Её люди, подчиняясь приказу, кобуру снимут и спрячут подальше с глаз долой, но головы и мысли приказом не почистишь, у них останется четкое осознание того, что за бортом корабля – враждебная планета, таящая неизведанное и таинственное. Отточенный тренировками инстинкт самосохранения непременно даст о себе знать, и первым прогремевший выстрел может стать последним. Планета не агрессивна, но она защищает свои права и следит за происходящим невидимыми зоркими глазами.

Джолин не могла позволить себе регулярные проверки на наличие оружия у команды. Это бы лишний раз напомнило всем, что капитан своим людям не доверяет, и, как следствие, повлекло бы за собой потерю взаимного уважения в команде.

Кроме проблем с планетой на корабле возникли проблемы с энергообеспечением. Несмотря на совершенные системы защиты, что-то постоянно воздействовало на электронику: приборы начинали беситься, печатая странные цифры, выдавая безумные графики, нарушали ритмичную работу компьютера. Потом начались сбои в подаче энергии от генератора: заклинивало двери без видимой на то причины, отключался свет по всему кораблю, гасли наружные камеры наблюдения, прожектора… Когда Шон находился в переходной камере, двери сами по себе открылись и его едва не вытянуло наружу. В последний момент сработала аварийная блокировка, и все благополучно обошлось. На всякий случай Джолин велела перевести все подобные люки исключительно на ручное управление. Синтезатор воды успел несколько раз выдать какую-то гадость, воняющую отвратительно и названную Антоном после анализа «болотной жижей двухсотлетней выдержки». Пришлось и этот сложный агрегат взять под неусыпный контроль, чтобы однажды не остаться без воды.

Выпущенные зонды тем временем прочесывали меняющуюся пустыню. Частые и непродолжительные бури меняли лицо Венеры, то разглаживая её морщины, то волоча тонны оксида кремния по направлению к кораблю и от него. Джолин запланировала несколько выходов наружу, к цирку. Но из-за ветров их пришлось отложить на неопределенное время.

Найденный Джолин предмет в паучьем теле оказался значком с выгравированными цифрами личного номера. Сверив его по компьютеру, удалось установить, что принадлежал он капитану корабля «Ариэль», Максу Винье. На значке остался ещё кусочек ткани, оторванной от лацкана форменного комбинезона, куда он и крепился. Спасатели гадали, как мог в паука попасть значок с комбинезона. Ведь для этого человек должен проникнуть внутрь паука без скафандра. Что же могло произойти? Может, команда ехала на вездеходе, и он перевернулся, а пауки пришли на помощь? Тогда где же сам вездеход? Или пауки ворвались на корабль и оттуда насильно унесли людей?

А ещё это загадочное малиновое зарево. Даже после тщательных исследований и проверок видеозаписей, которые сделали видеокамеры, оставалось только разводить руками. Единственным предположением оставалось то, что зарево создавалось мощными прожекторами. Но удалось определить источник радиации в цирке – им являлся мощный пласт урана, которыми зондами почему-то не зафиксировался. Счетчики Гейгера только тогда обнаруживали его, когда находились непосредственно над пластом, а в нескольких дюймах в сторону стрекотание их затихало. И даже не постепенно, а сразу, словно пласт был окружен защитным барьером. Попытки взять пробу из грунта ни к чему не привели: до пласта невозможно оказалось добраться и с помощью бура. Путь ему перекрывала плита такой плотности и твердости, что бур просто останавливался.

Но, несмотря на возникающие проблемы, команда продолжала единым сплоченным коллективом, которому не изменяли чувство юмора и оптимизм. Проанализировав собранный материал, был сделан вывод – надо довериться паукам. Только они могли дать объяснения происходящему.

Но пауки просто так по вызову не приходили. Поэтому Джолин приняла решение рискнуть и попытаться сыграть роль пострадавшей. Когда она высказала свое решение, то встретила бурю протестов. Каждый требовал выбрать его на исполнение главной роли, так как капитан нужен кораблю, а не для того, чтобы кормить им разных там тварей. Нора заявляла, что они ничего о пауках толком не знают, кроме того, что они появляются неожиданно и ради оказания помощи. Кто знает, что творится в безмозглой голове созданий, которые даже и общаться-то не могут. Вдруг они без зазрения совести поджарят человека светящимися шарами? К тому же совершенно неизвестно, потащат они спасенного к своих хозяевам или к себе в убежище. Они могут и просто проигнорировать сигналы бедствия или вообще опоздать. Шон поддержал сестру, добавив, что при плохом раскладе игры или каких-нибудь неожиданных поворотах команда не сможет вовремя помочь, а ведь капитану придется выйти наружу почти без всякой защиты.

Джолин слушала их аргументы и не возражала. Убеждения переросли в жаркий длинный спор, и Джолин пришлось прервать разногласия, сказав, что она высказала пока только голую идею. Однако из их спора она вынесла для себя, что только тщательная и совместная разработка деталей поможет осуществить план. А то, что пойдет она одна, даже подвергаться сомнению не могло. Для себя она все уже решила.

После вахты Джолин отдохнула в своей каюте. После сна тело стало бодрым, а мысли - ясными. Можно теперь начинать подготовку к решительному выходу для встречи с пауками.

Джолин направилась к двери, но тут погас свет, замолчал кондиционер, и все погрузилось в тишину и темноту.

Дверь тоже оказалась заблокированной. Пять минут яростного сражения с фиксаторами, переведенными на ручное управление, дали свои плоды и Джолин вышла в коридор, освещаемый тусклыми красными лампами аварийного освещения. На секунду вспыхнули обычные лампы, ослепили Джолин, и опять потухли.

Хмурясь, она пошла в рубку. Там за терминалом колдовал Ли, пытаясь сохранить жизнь главному компьютеру. Он перевел его на автономное питание от генератора, и занимался сейчас анализом причин случившегося. Спиной к нему, держа в руках миниатюрный дисплей, стоял Шон, и ковырялся в проводке. Шон обругал генератор, мигание аварийной лампочки на пульте, повышающуюся температуру в отсеках…В рубке становилось жарко. Венера схватила корабль раскаленными пальцами и упорно нагревала его обшивку. Ещё пару часов такой обстановки и дышать станет проблематично. Хотя защита «Повелителя» была прочной и не дала бы людям изжариться, но все же духота в небольшой рубке, где трудятся несколько человек – вещь далеко не приятная.

- Капитан, если мы все исправим на этот раз, я настоятельно рекомендую вам прислушаться к моим советам, - запел старую песню Шон. – Парочка таких случаев – и нам придется остаться на планете насовсем.

- Хорошо, Шон, мы это обсудим. Доложите обстановку.

Картер выплыл из темноты в неровный свет лампы терминала и сказал:

- По предварительным данным, из-за перегрева вышли из строя контрольные платы автоматического управления. Мы заменили их только вчера, но платы плохо выдерживают перегрев. Мы сняли часть нагрузки с генератора, отключили те отсеки, которыми не пользуемся, сократили число осветительных ламп в каютах и переходах до возможного минимума, уменьшили интенсивность охлаждения корабля, но результаты почти нулевые.

- «Повелитель» выдержит даже солнце на расстоянии вытянутой руки, - прервал Шон. – И платы летят не из-за перегрева, а из-за того, что у кого-то не хватает сноровки перевести туда часть энергии для защиты блока.

Картер пропустил замечание мимо ушей.

- Сейчас мы занимаемся тем, чтобы восстановить систему жизнеобеспечения.

- Хорошо, лейтенант, продолжайте.

Картер исчез в темноте. Джолин услышала за спиной голос Ирит:

- В лазарете подключено питание, есть свет. В лаборатории тоже. Ордин пытается вручную открыть двери кают.

Внезапно корабль качнулся. Джолин едва успела ухватиться за кресло и удержалась на ногах.

- Это ещё что? – спросила она.

Ли потирал ушибленное ребро, посмотрел на дисплей и ответил:

- Ослабление магнитных захватов. Началась буря, корабль с трудом удерживается на песке.

- Ну и силища у ветра! – проворчал Шон.

- Причина ослабления захватов определена?

- Платы отключились…

- Где именно?

- Блок семь, наружный контроль захватов.

- Это возле шлюза, - проговорила Джолин. – Я займусь. Пришлите ко мне Ордина.

Он встретил её возле шлюза уже в скафандре. Когда двери отъехали в сторону, они вдвоем с трудом удержались на ногах – ветер дул необычайно сильно.

- Такой повалит нашего «Повелителя», и не заметит! – прокричал Антон сквозь вой бури. Джолин согласно кивнула.

Они шагнули в песочный водоворот и перестали видеть друг друга. Ощупью прошли несколько шагов и завернули за выступ блока наружного контроля.

- Интересно, кто придумал выносить блоки на обшивку корабля? – снова прокричал Антон.

- Я полагала, что они давно не активны, - крикнула в ответ Джолин. - Перед отлетом я говорила с техниками, они уверили меня, что платы отключены и перенесены вовнутрь.

Они подцепили стальную защитную крышку и вскрыли её.

- Нам придется проверять все платы одну за другой, капитан. По-другому не выйдет.

- Давай анализатор.

Соприкоснувшись прозрачными шлемами, они стали вынимать платы поочередно, вставлять в анализатор и после короткой вспышки лампочки, подтверждающей, что все в порядке, вынимать и ставить на место. Тучи песка били об их спины и терлись об обшивку. Сначала они старательно прикрывали платы рукавами, а потом махнули рукой: все равно система перед включением автоматически все очистит.

Работать было трудно. Связь с рубкой почти не поддерживалась, голоса через бурю едва слышались. Они переговаривались только между собой, да и то с трудом, на пределе голосовых связок. Слава богу, буря начинала стихать, песок постепенно опускался вниз.

- Если бы эта планета хоть чуточку походила на Марс, то после бури стало бы прохладно, - сказал Антон. – Звезды потом такие яркие…

- Нам ещё очень долго не видеть звезд и не чувствовать прохлады, - ответила Джолин. - Дай-ка мне эту плату…

- На Венере меня постоянно преследует ощущение, что мы в аду. Темно, жарко, связи с Землей нет… Смотри, тут выжжена схема.

- Замыкание?

- Возможно. Посмотрим на корабле. Вставляем другую.

Они произвели замену и направились к шлюзу. Джолин услышала голос Шона в наушниках:

- Капитан, вам лучше бы вернуться!

- Мы закончили, возвращаемся.

Они находились уже около люка. Несмотря на то, что энергообеспечение на корабле должно было уже полностью восстановиться, ворота шлюза, открываясь немного, снова возвращаясь на место. Борьба с воротами заняла несколько минут. Заартачившиеся ворота поддались уговорам и приоткрылись ровно настолько, чтобы протиснулся человек в скафандре. Пока костюмы обеззараживались, и выравнивалось давление, Джолин пыталась связаться с рубкой, но ей никто не отвечал.

Едва двери раскрылись, Джолин и Антон тут же столкнулись с Шоном.

- Капитан, быстрее, - махнул он рукой и на ходу объяснил, что случилось. – Картер сошел с ума. Они с Павлом начали спорить о чем-то, кажется, насчет этих дурацких перегоревших плат. Картер обвинил Арконина в том, что тот сам вывел их из строя.

- Диверсия? – быстро спросила Джолин.

- Так говорит Картер. Они ругались, а потом началась драка. Мы попытались их разнять, но они словно взбесились. Они выскочили в коридор, тот, что ведет к лазарету, дверь захлопнулась, и мы не можем открыть её.

- Можно увидеть, что там у них происходит? – спросил Антон.

- Да, мы включили камеру, - Шон толкнул дверь и они оказались в рубке. – Кажется, у Картера пистолет.

Джолин приникла к экрану. Картер стоял спиной к камере, но то, что он держал в руке оружие, сомнение не вызывало. Он направлял его на сидящего на полу русского. В черно-белом изображении пятна от ударов на лице Павле были похожи на тени; он опирался спиной о стену и вытирал кровь.

Джолин включила динамик.

- Картер, что ты делаешь? – сказала она спокойно, словно ничего серьезного не произошло. – Открой дверь.

- На корабле диверсант, капитан, - сквозь зубы бросил он.

- У тебя есть доказательства?

- Есть. Я открою дверь, но войдете только вы.

- Джолин, если он не в себе, то просто пристрелит тебя, едва войдешь, - прошептал Антон.

- Зачем ему это? – удивилась она. – Я поговорю с ним.

- Может, лучше я это сделаю? – подала голос Ирит.

- Ты слышала, дверь будет открыта только мне, - сухо ответила Джолин. – Оставайтесь здесь… Картер, открывай дверь.

Он повиновался. Джолин переступила порог и взглянула на Павла. Он сидел, нахмурившись, и даже не посмотрел на капитана. Как можно тверже Джолин произнесла:

- Положи оружие, и тогда мы поговорим.

Он с сожалением покачал головой.

- Ладно… Какие есть доказательства в пользу того, что на корабле орудует диверсант?

- Сгоревшие платы – это не случайность. Они выжжены намеренно.

- Ты уверен?

- Смотрите сами, - он вынул из кармана плату и бросил Джолин. Она поймала её на лету и осмотрела. – Видите эту оплывшую схему? Это не результат короткого замыкания или перегрева. Она выжжена раскаленным предметом. Возможно, лазерной иглой.

- Я должна отдать её на проверку Сперро.

- Нет, - рыкнул Картер. – Может, он тоже диверсант!

Джолин молча вертела плату в руках. Картер ждал, что она скажет, и не прятал взгляда. Его глаза не сияли безумным блеском, не бегали по сторонам, а смотрели уверенно и немного настороженно. «Нет, с ума он не сошел, - подумала Джолин».

- Значит, ты никому не доверяешь? – спросила она.

- Пусть сюда войдет Ли и при мне осмотрит повреждения. Я сразу увижу, врет он или нет.

Джолин велела Ли сделать то, что говорит Картер, а пока тот исследовал плату, она неотрывно смотрела на Павла. Кажется, ему было все равно, что в лицо ему смотрело дуло пистолета. Время от времени он бросал короткие оскорбительные реплики в адрес Картера, но этим ничего не добился. Джейми не сомневался в правоте своих слов, и поэтому заключение Ли согнало всю краску с его лица:

- Расплавление из-за равномерного нагревания. Лазерная игла прожгла бы все насквозь.

- Не может быть! – его глаза округлились.

- Лейтенант, если ты отдашь мне оружие, я обещаю не упоминать о случившемся в своем отчете…

Она шагнула вперед, сохраняя осторожность, и протянула вперед руку. А он все ещё не верил в услышанное. Он даже не видел протянутой руки капитана, а просто смотрел в одну точку, и сокрушенно качал головой. Потом он поднял глаза на Джолин.

- Этого не может быть! – едва слышно повторил он. – Я же видел, как…

Он не успел договорить. Раздался короткий возглас и стоящего в двух шагах от Джолин Картера сбил с ног Маркус. Он вылетел из-за угла так внезапно, что Картер не успел отскочить и упал вместе с вцепившимся в его горло врачом.

В коридор ворвалась вся команда. Шон схватил Маркуса за руку, отбросил медика в сторону. Затем легко, без всякого видимого усилия, поднял Картера за грудки рывком и стукнул о стену. Он охнул и не пытался сопротивляться. Джолин подошла вплотную в нему.

- Зачем? – хрипло спросила она, глядя ему в глаза. – Зачем все это, Джейми?

Шон всем телом наваливался на него, чтобы он не вырвался. Джолин внезапно качнуло. Померк свет.

- Капитан, - хватал губами воздух Картер. – Я знаю, что говорю…

Она видела в наползающем мраке только его глаза. Её разум заволакивался туманом, словно погружаясь в чужие мысли. Она не сразу поняла, что происходит, когда перед взором поплыли какие-то странные картины, которые она нигде прежде видеть не могла. Чужие лица, чужие дома… А потом из тумана выскользнул силуэт «Повелителя песков». Она смотрела на него снаружи. Возле открытого блока стоит человек… Он оборачивается и Джолин узнает Павла. В руках у него – зеленая плата и что-то ещё, похожее на толстую иглу…

Туман схлынул, образы исчезли, и Джолин ощутила, что ей не хватает воздуха. Джолин нащупала стенку и прислонилась к ней. Сделав несколько быстрых глубоких вздохов, она вернулась в реальность и поняла, что свет гас только в её сознании.

- Капитан, Картера под арест? – услышала она и кивнула в ответ. Потом она увидела перед собой Ирит.

- Хорошая работа, - проговорила та. – Только что ты совершила первое самостоятельное погружение в чужое сознание.

- Черт, - отчетливо сказал Маркус. – Шон, своим профессиональным броском ты сломал мне палец!

- Уверен? – сочувственно Шон склонился над доктором.

- Что значит – уверен? – сердито ответила Маркус. – Я врач, я знаю, как выглядит сломанный палец!

- Нет, ты уверен, что это из-за меня?

Джолин отвернулась и пошла прочь по коридору. «Все самое главное в твоей жизни ещё впереди, - звонко раздалось у неё в голове». Она стремительно обернулась. Никто не смотрел в её сторону.

Джолин не могла найти себе места. Антон только сообщил ей, что тщательное исследование поврежденной схемы так и не дало ответа, от чего произошло расплавление – от замыкания или от воздействия лазера. Картера посадили под арест в его каюте. Джолин попросила Вуда поговорить с ним, но тот ответил, что он не психоаналитик, и что единственное, что он может посоветовать, так это дать тройную порцию слабительного, чтобы у Картера не оставалось времени думать о глупостях. Вообще он был не в духе, и очень зол из-за своего пальца – доктора плохие пациенты. Джолин вежливо отклонила подобные рекомендации, и снова и снова вспоминала ту картину, которую увидела. Как образованный человек, интересующийся достижениями науки и возможностями человеческого разума, она не отрицала телепатию, как явление, но не допускала мысли о том, что сама может владеть ею. Однако так простая фантазия работать бы не смогла. Она ясно видела образы до мельчайших деталей.

Мысли роились в её голове, и она с трудом могла разобраться в них. Сначала это странное совпадение переплетений тоннелей под толщей песка. Она сверила данные компьютера после анализа чертежей с теми, которые она нашла в бумагах своих родителей. Все сошлось буквально до дюйма площади, вызвав немало удивленных возгласов команды. И Джолин удалось ловко избежать ответа на вопрос Антона, откуда она взяла чертежи.

Потом она вспомнила о короткой мысленной борьбе с Ирит, которая повергла её в состояние некоторого шока. Ирит не мешала Джолин, не лезла в её дела, не командовала командой, не брала на себя разработку планов, не руководила, не критиковала – она просто смотрела. Сторонний наблюдатель, контролер, жюри, которое выставляет баллы и вправе решать, должен ли продолжаться конкурс или уже все можно прекратить. Она существовала вне круга команды, но при этом она знала все обо всех, все сильные и слабые стороны, все черты характера, все кочки, на которых мог споткнуться тот или другой. А если ты споткнешься, она будет рядом, но не затем, чтобы протянуть руку помощи, а чтобы понаблюдать, как медленно ты погрузишься в грязь с головой, как сомкнется над тобой черная густая жижа. Джолин была уверена, что Ирит ожидает именно такого момента. Как можно было охарактеризовать её поведение? Как поведение стервятника. Он кружит над потерявшим силу путником и точно знает, что если не сейчас, то через милю он упадет и больше не встанет. Тогда он неторопливо опускается и начинает рвать своим острым клювом живую плоть. Его не волнует, бьется ли ещё сердце или нет, испытывает ли боль существо или ничего не чувствует – он просто выполняет жизненно важную операцию. Насыщается.

Именно как на стервятника смотрел на Ирит тот несчастный капрал. Его взгляд тогда наполнился диким страхом, словно это стервятник уже клюет его, вырывая из груди сердце. А ведь он видел её впервые. Неужели то, что думает об Ирит Джолин, не оригинально, что все думают о ней, как о враге, о чужеродном организме…

Кто бы ни была Ирит Сатор, она все-таки существует, и от этого факта не отречься. Но какую роль должна выполнять она на «Повелителе песков»? Что она знает такого, чего не знает сама Джолин?

Ирит может растоптать свою бывшую однокурсницу в мгновение ока при первом удобном случае, даже не задумавшись. Значит, надо как можно скорее выполнять задуманные планы.

Джолин нажала кнопку переговорного устройства.

- Антон?

- Да, капитан…

- Зайди ко мне, нужно кое-что обсудить.

- Это срочно, капитан?

- А ты занят?

- Тестирую зонды, которые мы будет запускать в кратер Возмущений.

- Именно о них я и хочу поговорить.

- Есть, капитан.

 

 

 

ГЛАВА 16.

 

- Ты сошла с ума, - сказал Антон так спокойно, словно констатировал давно известный факт. – И я тебе уже об этом говорил. И вся команда говорила.

- Антон, - терпеливо ответила Джолин. – У нас нет вагона времени для того, чтобы придумывать что-нибудь другое.

- Есть стандартные правила действий в подобных ситуациях, проверенные в спасательных операциях. То есть, конечно, ни с чем похожим мы никогда раньше не сталкивались, но…

- Мы знакомы много лет, друг мой. Хоть раз было такое, чтобы я предлагала что-то, не подумав?

Он открыл рот, собираясь ответить, но возразить было нечего

- Я должна пойти на это, - продолжала она, следя за ним глазами. - Мы здесь бог знает сколько времени, а не продвинулись ни на йоту. Тактика осторожного продвижения себя исчерпала, не так ли? Нам нужны активные действия.

- Я знаю, что ты права, и что я не имею права запретить тебе поступать так, или иначе. Но в первую очередь, ты - капитан большого корабля и целой команды. На тебе лежит огромная ответственность, и ты отвечаешь головой за все, что делаешь.

- Вот. Вот-вот. Поэтому я и хочу сама воплотить свою идею.

- Я продолжаю утверждать, что это не идея, а бред, - резко остановил её Антон.

Джолин кротко вздохнула, встала и подошла к Ордину, положив ему руку на плечо. Он выжидательно глядел на неё.

- Мой друг, - сказала она проникновенно, с той особенной нежностью в голосе, которую позволяла себе только с очень дорогими людьми. – Я привыкла всегда советоваться с тобой. Ты всегда со мной рядом. А сейчас отворачиваешься.

- Не отворачиваюсь, - возразил тот. – Но кто-то должен тебя попридержать. Если ты не послушаешь меня, то не послушаешь никого.

- Послушаю голос с небес…

- Всевышний на небесах давно махнул на тебя рукой, - сказал Антон. – Ты играешь с собственной жизнью, как с мячиком. Ты всегда суешь свою голову в самое пекло.

- Если бы я двумя руками держалась за свою жизнь, то вряд ли стала той, кем являюсь сейчас. И мы с тобой во многом одинаковы.

- Я не люблю ответственности, - пробурчал он.

- Ну, конечно, - поддакнула Джолин. – Пока ты не командуешь, ты волен даже в огонь прыгать, но приказать то же самое другому человеку ты не сможешь никогда.

- Не вижу никакой связи с нашей проблемой.

- Я просто пытаюсь объяснить, что двигает мной. Если я пошлю кого-то другого, то никогда не прощу себя в случае провала. Каждый спасатель рискует своей шкурой каждый день, но если есть возможность снизить риск до минимума, почему бы им ни воспользоваться? У меня есть план и кандидатура для его осуществления. А времени для разработки нового плана нет.

- Капитан, сдается мне, что ты пришла сюда не для совета, а для того, чтобы объявить свое решение, - подозрительно произнес Антон.

- Я хочу, чтобы ты меня поддержал, - ответила она. – Я же не собираюсь сейчас же надевать скафандр и мчаться к цирку. Мы вместе обсудим детали. Но у меня должен быть сообщник. Ты представляешь, что я услышу, когда команда узнает подробности? Они и так меня чуть не затоптали, когда впервые услышали идею.

- Да уж слышал. И в их словах больше разума, чем в твоих.

- Мне, что же, отдать приказ?

- Ты хочешь накинуть мне петлю на шею? – изумился Антон.

Она поджала губы и всем своим видом говорила: извини, но другого мне не остается.

- О, спасибо за доверие, - обиделся он и сел в кресло, отвернувшись.

- Ладно, давай по-другому, - она посмотрела в потолок. – Если ты меня не поддержишь, то придется решать – кто пойдет вместо меня. Может – Маркус? Без доктора мы легко обойдемся, правда?… Или Шон? Громадный медведь, шлепающий по пустыне. Его громадные легкие высосут весь воздух прежде, чем подоспеет помощь… Может, Нора? Она небольшого роста, хорошо переносит нагрузки, сильна, как тигр. Только придется иметь дело и с Шоном. Её одну он не отпустит, даже если его запереть в каюте… Или, может, Картер? Бедняга немного не в себе, он и не поймет, что происходит. А мы нацепим на него датчики и пойдем по их сигналу…

- Ну, хватит уже, - недовольно сказал Антон. – Вполне могу пойти я, Ли, Хьюджес… Он тоже прекрасный спасатель.
- Он под арестом.

- Ну не на тридцать же лет. Через пару часов он выйдет.

- Давай, давай, - промурлыкала Джолин. – Ты ещё Ирит забыл.

Джолин видела тяжелую борьбу Антона с самим собой. Он отлично знал, что Джолин, удача которой успела войти в поговорку, имела гораздо больше опыта и больше шансов выжить. Он знал также, что капитан упряма, как сто ослов, и что это упрямство вполне себя оправдывало, подкрепленное силой, быстрой реакцией, умом и точностью поступков. Никто другой на её месте не бросался так отчаянно и непредсказуемо в водовороты событий, и никто другой не выходил из них такой легкостью и завидным благополучием. Она умело использовала свой дар мыслить нестандартно, мозг впитывал информацию и сохранял её получше компьютера, а в физической силе она бы не уступила никому из мужчин в команде, ну разве что только Шону, да и то только потому, что его масса была в два раза больше.

Антон искоса посматривал на неё и видел уверенный и спокойный взгляд из-под полуопущенных век, длинные пальцы, лежащие на гладкой поверхности стола (она никогда не позволяла себе вертеть что-нибудь в руках), четко очерченные неподвижные губы, яркий румянец на смуглом лице.

«Планета может рушиться, а она преспокойно остановит камнепад и лавину одним только взглядом, - подумал Антон».

Наконец, он кашлянул и произнес:

- Пусть я буду гореть в аду, но я тебя поддержу.

Она чуть заметно улыбнулась уголками губ, опуская глаза к полу.

- Ты вгонишь меня в могилу своими идеями, Джолин.

Она ровным голосом ответила:

- С рождения мы ходим по краю могилы… Разве не так?

 

«Как странно, - думала Джолин, оглядывая свою команду, собравшуюся в кают-компании. – Я знаю каждого из них, и не знаю никого. Словно открываю новые личности…»

Она видела в глазах людей немое стремление к подвигам и отчаянное мужество. Они не удерживали её словами и аргументами, но их мысли были накинуты на неё, как стальные тросы. Скажи сейчас она одно только слово, и любой из них понесется в одиночку через все пустыни Венеры. Много раз они вместе выходили за стены корабля, заранее зная, что могут не вернуться, или вернутся не все, и никто не поддержит их кроме них самих. Много раз они вместе задыхались от недостатка воздуха, отдавая свой баллон пострадавшим, раненным, много раз истекали кровью и видели костлявые руки смерти, хватающие за горло; сотни раз видели они тускнеющие глаза умирающих товарищей и вместе грустили об ушедших. Но никогда не видела она на их лицах такой печали, которая появилась сейчас.

Она долго говорила перед этим. Она говорила, что худший исход – это пропажа её самой, что, несмотря на всяческие попытки разыскать экипажи, они топчутся на месте, теряя драгоценное время. Это топтание можно остановить, использовав «спасателей Венеры». Если ничего не выйдет, если она не вернется, то можно улетать и доложить, что освоение планеты невозможно.

Она сомневалась, что слова звучат убедительно. Поэтому она добавила, что её решение обсуждению не подлежит.

Они приняли её решение, но помогать ей стали отрешенно, машинально, выполняя свою обычную работу без энтузиазма и удовольствия.

После её ухода на корабле капитаном оставалась Ирит. Джолин передала ей командование, заранее предчувствуя недовольство команды. Но здесь приходилось действовать по уставу, чтобы не возникло лишних проблем. Если она собирается покинуть свою команду без согласования с центром управления полетами на Земле, то командиром корабля остается следующий старший по званию. Если пропадет всякая надежда на возвращения капитана, Ирит должна будет стартовать и отправляться домой.

Три человека отвезут Джолин на вездеходе к цирку, высадят и отъедут на приличное расстояние, сохраняя связь. Потом она начнет выпускать воздух из баллона, имитируя утечку, и пошлет сигнал о помощи. Как только появятся пауки, она нарушит герметизацию скафандра и они будут вынуждены забрать её с собой. Следя за показанием маяка, вездеход поедет за ней на таком расстоянии, чтобы не заметили пауки. А дальше предстояло действовать по обстановке.

Все было просто на бумаге. Потеря воздуха и нарушение герметизации костюма нужно было производить с величайшей осторожностью, чтобы остаться живой до прихода помощи. При условии, что она вообще придет.

Больше всех внимания экипировке Джолин уделил Вуд. Он распихал по многочисленным карманам антибиотики, перевязочные пакеты, таблетки против сна, таблетки глюкозы, ампулы с заменителем воды, антирадиационные пилюли, тюбики со стимуляторами. Каждый пакетик он снабдил долгими и почти ненужными указаниями о преимуществе их своевременного использования. Не удовлетворившись этим, он сделал бирки с надписями. Шон приспособил к скафандру двойные карманы на животе и рукавах, которые можно заполнить воздухом на тот случай, если ожидание затянется. Кроме того, он напичкал её комбинезон таким количеством разных датчиков-маячков, автономным стабилизатором температуры и очистителями воздуха, собранными по собственным чертежам, что Джолин набрала лишний десяток килограмм и сомневалась, как далеко она сможет уйти в такой экипировке.

Возле цирка и на его гребнях быстро установили камеры ночного видения. Их вмонтировал Ли, аккуратно замаскировав камнями. Возле двух сигнальных маяков закопали в песок несколько запасных баллонов для страховки. Управляемый с корабля зонд ожидал в трещине скалы, когда его подымут в воздух для слежения.

По поводу оружия поднялся спор. Команда единогласно настаивала, чтобы под рукой находился хотя бы скромный шестизарядник, но Джолин возражала. В конце концов её уговорили взять с собой для успокоения общих нервов перочинный нож, одолженный у Хьюджеса.

Теперь оставалось дождаться бури. При малейших её признаках вездеход выедет в пустыню и оставит там Джолин. В тихую погоду пауки могли и не появиться.

Джолин дремала в своей каюте, когда кто-то вошел. Джолин, ещё не услышав звука шагов, почувствовала чужое присутствие, открыла глаза и вскочила, как расправленная пружина.

- Нервы, капитан, нервы, - с усмешкой сказала Ирит.

Джолин настороженно ждала, когда та изложит цель своего визита. Но капитан Сатор не торопилась. Она спокойно подошла к креслу и села в него, положив ногу на ногу. Увидев фотографию в рамке, она взяла её в руки и стала рассматривать.

- Красивая девочка, - оценила она внешность Дианы. – Почти такая же красивая, как её отец. Правда?

Джолин сцепила пальцы.

- Ты ведь так и не смогла стать единственной для Моргана, - продолжала Ирит, небрежно водя пальцем по фотографии. – Хотя, впрочем, наверное, он тоже немного в тебя влюбился. Ему не везло с женщинами.

- Хватит, - сказала Джолин.

- Ты оказалась ему не по зубам.

Она коротко взглянула на Джолин, оценивая её состояние, и почувствовала нарастающую ненависть.

- Джолин, мы с тобой так похожи, - тихо сказала Ирит, но Джолин показалось, что она это ей прокричала в самое ухо. – Мы знаем, чего хотим от жизни, у нас есть свои цели, которые непонятны другим, и которые мы легко можем достичь. Эти люди вокруг нас – жалкое подобие властелинов природы.

- Есть я, и есть ты… «Нас» нет. Мы различны в своих пониманиях мира и целей.

- Ты так думаешь? – Ирит пошевелила губами в раздумье. – Напрасно. Ты многого о себе не знаешь. А я знаю все – о твоей прошлой жизни, настоящей и будущей.

- Я не верю уличным гадалкам.

- Не надо так, ты можешь случайно меня обидеть, - жестко ответила Ирит. – Мы с тобой многое умеем: читать мысли, например. Или предугадывать действия других, чувствовать опасность, страх, ненависть, любовь… Наши тела закалены не земным солнцем, а другим, гораздо более ярким и безжалостным.

- Хватит, - снова сказала Джолин, едва справляясь со странным ощущением усталости. Голос Ирит звучал ровно, он гипнотизировал, и веки тяжелели, сердце билось медленно, перекачивая вязкую кровь.

- Мы умеем проникать в разум землян и воздействовать на него, - четко и внятно продолжала Ирит. – Ты пока только учишься этому, а я уже умею. Ты идешь на ощупь, а я – по проложенному пути.

Кружилась голова, перед глазами плыли разноцветные пятна… Думать и сопротивляться не хотелось, но где-то глубоко в подсознании крутилась юлой крохотная искорка мысли: не поддавайся, не поддавайся… В ушах шумело.

- Тебе не нужно соревноваться со мной, - гудело пространство вокруг Джолин. – Ты все вспомнишь. Каждое новое событие откроет очередную ячейку твоей памяти. У тебя совершенное тело, совершенный разум, совершенные знания, но ты не способна оценить их сейчас.

- Откуда они у меня? – едва слышно спросила Джолин сквозь забытье.

- Ты вспомнишь… В какой-то момент наступит озарение.

Не соображая, что происходит, Джолин поднесла непослушную вялую руку к виску. Едва холодные пальцы прикоснулись к коже, ясность мысли стала к ней возвращаться. Голос Ирит звучал так же, но Джолин медленно выкарабкивалась из-под его влияния. Головокружение ушло, растворились цветные пятна в глазах. Джолин напрягла сознание и вдруг увидела сотни картин, быстро сменяющих друг друга. Это было очень похоже на то, что она увидела, проникнув в мысли Картера.

- О, ты быстро учишься, - одобрительно кивнула Ирит. – Даже слишком быстро для такого существа, как ты.

- Что?

- Узнаешь в свое время, - пообещала Ирит. – Ты сейчас, как маленький ребенок, делаешь первые свои шаги.

Джолин внезапно рассмеялась, а лицо Ирит помрачнело.

- Мы можем вернуться домой, - сказала она раздраженно, обрывая её смех. – Помнишь Аладоа?

Джолин перестала смеяться. Слово запрыгало по её нейронам, но ничего из памяти не выудило.

- Ты на правильном пути, Джолин. То, что мне не удалось сделать за двадцать лет, ты делаешь за считанные дни.

Она не понимала ничего из того, что говорила Ирит. Вроде бы простые слова – но никакого смысла в них.

Ирит подалась немного вперед и тихо сказала:

- Дай волю своему разуму. Ты думаешь, что Венера – чужой мир, но чужая для тебя - Земля. Мы никогда не сможем стать одними из них, - она махнула в сторону дверей, как бы указывая на людей.

Джолин решительно мотнула головой.

- Я прошу тебя оставить меня в покое, наконец.

- О, отдых тебе не нужен. Ты просто не умеешь уставать.

- Уходи.

- Помни, что я тебе сказала. Я постараюсь помочь, чем смогу.

- Твоей помощью я никогда не воспользуюсь, поверь мне…

Ирит независимо улыбнулась и ушла. Джолин прилегла на кровать, но сон теперь не шел. В ушах все звенел и звенел голос Ирит, перед глазами стояли увиденные мысленные образы. Странное чувство потери вернулось из давнего прошлого, и встало острым колом в груди, словно только что Джолин лишилась какой-то крепкой струнки в душе, которая её всю жизнь держала на ногах. Тьма выползала из подсознания, как когда-то в детстве, в страшных снах… Бежать, надо бежать от неё… Или остановится – и дать бой?...

Через три часа началась буря. Её подход засекли метеодатчики и своевременно предупредили людей. Все уже было готово. Вездеход стоял с включенным двигателем. Два мощных прожектора освещали кусок пустыни с чуть шевелящимся песком, острые обломки скал и несколько белых фигур, залезающих в вездеход.

Машина отошла от корабля и покатила в сторону кратера Возмущений. За штурвалом сидел Ли, рядом с Джолин – Джейк Хьюджес. Маркус сердито проверял содержимое карманов своего капитана, дергая клепки застежек и рискуя их выдрать вместе с тканью.

- Джолин, помни, как только закружится голова, открывай карманы, - говорил Вуд. – В них воздуха хватит на три-четыре минуты. Если что, под песком лежат баллоны.

- Док, мы все отрепетировали, - ответила Джолин, натягивая шлем.

- Повторение – мать учения, - проворчал Маркус и увидел в окне стены цирка. – Ну вот, подъезжаем. Ты не боишься?

- Если человек не боится, то он либо мертв, либо накачан наркотиками, - глухо ответила Джолин из-под шлема.

- Мы тебя подстрахуем, - ободряюще хлопнул её по плечу Вуд, но у самого легли беспокойные складки вокруг рта. – Джейк будет сидеть наготове и сразу придет на помощь. Постоянно говори с нами… Кто знает этих пауков – может, они каннибалы…

- Док! – укоризненно качнула головой Джолин.

- Всё, заткнулся, - поспешно согласился он и сделал движение, будто закрывает свой рот на замок.

- Выход, - сказал Ли. – Мы ждем несколько минут и понемногу отходим.

Джолин подняла большой палец вверх: порядок.

Вывалившись из вездехода, она спрыгнула на песок и медленно зашагала вперед. Луч шлемового фонарика запрыгал по островкам скал и песку. Пару мгновений – и вокруг ничего не будет видно из-за кружащейся песочной пыли.

Она вошла в цирк. Тонкое пищание маяка придавало ей уверенности; в наушниках попеременно звучал то голос Рила, то Джейка, то невольный возглас Ли. Она отвечала на их вопросы.

Потом она почуяла неладное. Посмотрев на светящиеся датчики, она никаких изменений не обнаружила, но чувство беспокойства только усилилось из-за этого. Идти стало труднее. Ноги тяжело высвобождались из песка, и с каждым шагом ботинки проваливались глубже. Джолин остановилась.

- Иду по сигналу маяка, - сообщила она на вездеход, - но, похоже, немного сбилась с курса. Песок слишком сыпуч, я в него проваливаюсь.

- Капитан, поверните назад, - сказал Хьюджес. – Мы могли пропустить при обследовании район живых песков.

Живые пески – это не зыбучие. Живые пески настолько рыхлы, что можно уйти в них головой за считанные мгновения. На Марсе она видела однажды, как такое место утянуло за собой несколько человек, которых так и не смогли вытащить.

Она развернулась, и… не сумела вытащить ногу. Осторожно, чтобы не провалиться ещё глубже, Джолин потянулась вперед и ухватилась за выступ скалы.

- Я попала в живой песок, - спокойно констатировала она.

- Мы едем на помощь, - тотчас же отозвался Джейк.

- Нет, я держусь. Подходящий момент послать сигнал.

Джолин нажала кнопку маячка. Потом, ухватившись за выступ обеими руками, попыталась подтянуться, но почувствовала, как упругая сила схватила её за увязшую ногу.

- Черт!…

Она напрягла мускулы, отвоевывая драгоценные дюймы.

- Капитан, мы рядом! – услышала она.

- Нет, не подходите, неизвестно, насколько велика площадь живых песков! – она на мгновение представила, как уходит под землю вездеход и вместе с ним экипаж. – Я держусь!

- Плохо слышим вас, капитан… Сигнал прерывается!…

Джолин не впала в панику. У неё запас воздуха. Даже если она окажется под песком, то сможет сама потихоньку выбраться. Извиваясь всем телом, насколько это позволял скафандр, она попробовала вернуть устойчивость, но едва расслабила мышцы, и песок вновь стал засасывать её. Кроме того, сила упрямо тянула Джолин вниз, и перчатки скользили по камням. Все ещё сопротивляясь, она выпустила камень из рук, и попыталась перевернуться на спину. Вторая нога уже затягивалась, и песок с удвоенным рвением продолжил работу – как водяная воронка.. Цепляясь за песок и зная, что это нисколько не поможет, она думала только о том, чтобы не опоздали пауки.

В наушниках ничего не слышалось, усиливающийся ветер глушил все немногие звуки планеты. Джолин противилась наползающим волнам и крутила головой, освещая тонкой полоской света фонаря вырастающую пыльную завесу.

Песок подкатывался к животу. Вдруг из мрака выпрыгнул фонарик. Чьи-то руки крепко ухватили Джолин.

- Всё, держу! – сказал Джейк.

- Хьюджес, какого черта! – воскликнула Джолин. – Я приказала вам оставаться на вездеходе!

Он лег на живот и потянул её к себе.

- Капитан, - пропыхтел он, - вас сейчас затянет!

- Я приказываю вам уйти, Хьюджес! Вы пропадете вместе со мной…

- Ничего, справимся!…

- Я… Я… - она искала слова пострашнее. – Я вас расстреляю, отдам под трибунал, разорву на кусочки!…

Он упрямо тащил её и она с ужасом поняла, что даже если она сию же секунду швырнет в него гранату, он не уйдет. Но и то, что сейчас они вдвоем окажутся под тоннами песка, она тоже понимала. Она испугалась не за себя, а за то, что этот своевольный австралиец пропадет из-за своего ненужного теперь стремления помочь. Он погибнет, и опять виновата будет она, как тогда, с Морганом…

Джолин попыталась отпихнуть его.

- Вы идиот! – простонала она, ощущая тяжесть, перемещающуюся от живота к груди. – Умоляю, уходите…

Он снова выругался. Снизу его схватили лапы пустыни. Он дернулся, и Джолин увидела его лицо, перекошенное удивлением и ужасом. Но сама она уже не могла шевельнуться. Решительно наваливался песок и душил, душил, не давая сделать полноценный вздох, скованными и бессильными оказались мышцы… «Только бы не повредить баллоны, - мелькнуло в голове». Она перестала сопротивляться и смотрела, как скрывается в темноте белый скафандр Джейка Хьюджеса.

- Капитан! – услышала она голос Маркуса в наушниках, и не поверила, что кто-то ещё существует на свете. – Попытаемся вытянуть тросом! Хватайтесь!

Она увидела светящийся конец троса и с трудом ухватилась за него. Он натянулся, задрожал, и Джолин выпустила его из рук.

- Слушайте меня! – неожиданно спокойно проговорила она, хотя сердце билось возле самого горла. – Если я выйду живой из этой передряги, я всех отдам по суд!

Страшно не было. Спокойствие вернулось в тот момент, когда возникло ощущение обреченности. Темная волна заскользила по шлему, а она смотрела на неё равнодушно. Стальные путы стягивали груди, темнело в голове от напряжения и боли, но она все же продолжали видеть Хьюджеса и его изумленное лицо с округленными глазами. Сначала ей показалось, что она слышит его крик, но он молчал. Их неумолимо тянуло вниз, и последнее, что увидела Джолин – прожектор вездехода, пробивающегося через пыль и выражение лица Джейка. Её сознание провалилось в темноту и погрузилось в невесомость бесконечного полета. Внутри стало пусто.

 

 

 

ГЛАВА 17.

 

Тяжесть и боль, навалившиеся на грудь Джейка Хьюджеса, были так велики, что он непременно закричал бы, если б смог набрать воздуха в легкие

Потом тяжесть исчезла. От внезапной легкости хрустнули напряженные кости и мышцы, однако боль моментально прошла. Вместо неё накатилась волна усталости и слабости; он с трудом мог соображать и чувствовать, что ещё жив. Сознание лениво и неохотно ворочалось в черепной коробке.

Ещё полностью не придя в себя, он восстановил дыхание, утихомирил бешеное сердце, возвратил подвижность мышцам.

Потом он открыл глаза так поспешно, что свет, бьющий ему прямо в лицо, на несколько секунд лишил его способности видеть. Он быстро закрыл глаза рукой, сморщившись.

Он вспомнил все, что произошло с ним. Осторожно открыв глаза, он привык к свету и смог оглядеться.

Он лежал на решетчатом полу, таком, как на всех кораблях, и тут также закруглялись стены, на потолке висели ровные длинные трубки ламп, выглядывали еле заметные глазки аварийных фонарей. Но все же он находился не на корабле. Через пару футов коридор заканчивался тупиком. А позади… Он оглянулся. Позади по коридору можно было сделать с десяток-полтора шагов и также упереться в стальную заглушку. Длина отрезка составляла от силы двадцать футов и примерно столько же в высоту.

Он не смог сразу понять, как смог попасть сюда. Он был уверен, что песок засосет его, раздавит, расплющит, а вместо этого ужаса был стальной отрезок какого-то коридора. Ни вверху, над головой, ни по бокам не намечалось ни единого отверстия или шва, которые можно было бы принять за люк. Кроме того, он не видел Джолин.

Он подавил в себе взвизгнувшее беспокойство. Как можно спокойнее, чтобы не расстроить самого себя, он отстегнул передатчик от пояса и включил его. Но в нем не раздалось ни единого звука. Эфир молчал, словно Джейка отрезали от всей Вселенной.

Он быстро произвел ревизию имеющихся у себя вещей: таблетки-анестетики, несколько капсул стимуляторов, ампулы с заменителями пищи, фонарик, передатчик, пара перевязочных пакетов, сканирующий датчик… Хьюджес пожалел, что не заставил Шона дать ему воздушный фильтр, как у Джолин. Но ведь он не предполагал быть партнером капитана, поэтому у него имелось только то, что входило в стандартный набор космонавта. Стандартный набор в нестандартной ситуации…

Потом он услышал шаги.

Он напрягся. Рука по привычке дернулась к поясу, но тут же опустилась – оружие осталось на «Повелителе песков». Тогда он поспешно снова лег, закрыл глаза и замер.

Шаги стали громче и отчетливее. Так стучат по металлической решетке пола каблуки военных ботинок. Джейк почувствовал, как кто-то остановился возле него. Он постарался как можно тише дышать, и его удивление смешалось с опасением выдать себя.

- Джейк!- тревожно сказала Джолин. – Вы как?

Он вскочил на ноги с резкостью, на которую только способен человек, заключенный в громоздкий неудобный скафандр. Джолин внимательно оглядела его. Она уже успела снять с себя защитную оболочку и осталась в зеленом форменном комбинезоне. Немного времени им потребовалось, чтобы оценить состояние друг друга, а потом Джолин сурово сказала:

- Это был последний раз, когда вы не послушались моего приказа. После прибытия на Землю вы сами напишете прошение об отставке.

- О, вы оптимист, капитан, - ответил Джейк, - раз уверены, что мы отсюда выберемся.

Она наклонила голову набок. Потом сказала:

- Какого дьявола вы бросились ко мне на помощь? Я же дала четкое указание - не вмешиваться ни при каких условиях.

- Вы взяли мой нож. Я хотел убедиться, что он ко мне вернется в целости.

- Я не замечала прежде у вас такого привязанности к личным вещам…

- Так раньше вы ничего у меня не заимствовали….

Она проиграла этот поединок. Он понял по её взгляду, что его личное дело в относительной безопасности, приободрился и спросил:

- Откуда вы появились? Здесь же нет входов!

- Нет?

Она протянула руку к стальной заглушке и прикоснулась к ней длинными пальцами. На глазах изумленного Хьюджеса, они не встретили сопротивления и спокойно провалились в металл. Джолин погрузила руку в стену до плеча без всякого усилия и так же легко вынула её.

- Голографическая защита, – сказала она.

- Отлично сделанная, - кивнул Джейк. – Ни свечения по краям, ни искажений, ни прозрачности. Заметить просто невозможно. Но как вы догадались?

- Обычное дело – дотронулась, - ответила она и почему-то замялась. – Привыкла проверять все на ощупь. Кроме того, я была на выставке в Японии и видела нечто подобное. Но те варианты имели множество недоработок, а это – произведение искусства.

- Но не японцы же построили тоннель под землей на Венере?

- Пять баллов за догадку, - она обратила внимание на его мину и добавила: - Определенная версия у меня сложилась. Но с ней я никого знакомить до поры до времени не буду.

Он задал ещё один волнующий вопрос:

- Где мы?

Она подняла голову к потолку и оглядела его.

- Над нами с десяток ярдов песка и несколько дюймов стали. Сигналы наших передатчиков не могут пробить такой слой материи. Нас никто не слышит и мы никого не слышим.

- Нас могло затянуть вместе с песком в воронку с такой же голографической защитой, как эта. Значит, потолок может быть частично проницаем?

- Где же тогда песок, по-вашему? На нас бы обрушились целые тонны его. Нет, я полагаю, дело совсем в другом. Мы могли попасть в некую камеру переходника, а оттуда нас уже и выбросило в тоннель. Причем, обратите внимание, на нас ни пылинки, даже на ботинках нет никаких следов. Будто нас тщательно обдули, прежде чем пускать.

- Сколько мы здесь?

- Пару минут. Я удивляюсь, как нас не раздавило. На шлемах ни царапинки.

Она подняла с пола передатчик Хьюджеса.

- Снимайте скафандр, лейтенант. Будем искать либо выход, либо хозяев тоннелей, и скафандры нам не понадобятся – баллоны с воздухом исчезли.

Эти тоннели сплошь оказались напичканы голографической защитой. Кое-где обманчивая прочность без проблем пропускала их, а несколько раз обоих хорошенько тряхнуло электрическим разрядом. Но всякий раз перед этим она видели вдавленные в стену значки – геометрические фигуры, целый ряд треугольников, квадратов и окружностей. Менялась их последовательность, количество и размеры.

Позже их путь преградила сетка из сияющих огненных лучей. Сканирование их датчиком показало, что всякое опасное для жизни поле отсутствует, но, прежде чем шагнуть через сетку, Джолин кинула через неё свою эмблему, сорванную с рукава. Едва эмблема коснулась сетки, то тотчас же взорвалась тысячей разноцветных искр, отпрыгнула и осталась лежать на полу, источая запах паленого пластика.

- Жестко, - констатировал Джейк. – Что ж, повернем назад.

- Нет, минуту, - остановила его Джолин.

- Надеюсь, на себе вы эту штуку испытывать не собираетесь? – спросил он.

- Собираюсь, - ответила она, не моргнув глазом. И шагнула вперед.

Он торопливо схватил её за рукав.

- Мы можем свернуть в другой коридор, - настаивал он. – Какой-нибудь нас все равно выведет.

- Выведет куда?

- Какая разница?

- Нужно мыслить по-другому, - сказала она терпеливо. – Если этот путь серьезно охраняется, значит, там впереди есть, что охранять. Поэтому мы должны пройти через сетку.

- Ваша логика попахивает садизмом.

Она не стала отвечать и подошла вплотную к преграде. Её взгляд заскользил по сверкающим переплетениям, потом по круглым окошкам, из которых они брали свое начало, и, наконец, по едва заметному темному квадрату на стене. Это было не просто особенное покрытие или темная краска – нет, она знала, что что-то быть в этом месте должно. Небольшой квадрат, размером десять дюймов на десять, на уровне груди человека среднего роста. Она задумчиво глядела на то место, где глаза разглядели потемнение стали.

Джейк молча ждал за её спиной.

Джолин решительно вскинула руку и прижала ладонь к квадрату. Он вспыхнул красной молнией, как сканирующее устройство, и сетка перед лицом спасателей растворилась. Не медля, Джолин схватила за руку обалдевшего Хьюджеса и потащила за собой. Едва они сделали три шага и пересекли опасную границу, сетка позади них возникла снова.

- Мне бы вашу интуицию, - завистливо сказал Джейк.

И они пошли дальше.

Джолин с каждым новым шагом все больше убеждалась, что все ей здесь удивительно знакомо. Она знала, когда перед ними возникнет голографическая защита, знала, когда стоит опасаться тонких извивающихся нитей света, изредка пробегающих по стенам. Она узнавала легкий топот шагов, хотя он звучал так же, как на корабле, но все же чем-то отличен. Спустя двадцать минут быстрой ходьбы она вполне уверилась, что бывала тут, но так давно, что память с трудом извлекала информацию из закрытых ячеек разума.

Он решила также, что эти стальные тоннели построили люди много лет назад, когда человечество Земли только-только делало свои первые шаги в небо. Уже в то время по эти тоннелям ходили существа, победившие Венеру. Каждый тоннель вызывал у неё определенные ассоциации. То ей казалось, что она вот-вот услышит дробный стук работающего прибора, или короткую голосовую перекличку, или шипение газовых щелей. Изредка она касалась рукой стен. Тогда она ощущала не холод, а легкое теплое прикосновение, словно дотрагивалась не до стали, а до живой плоти.

Неясные, смутные образы всплывали у неё в голове, но в отличие от тех, что были в детских снах, они её не пугали, а звали за собой.

Внезапно она остановилась.

- Что? – прошептал позади неё Хьюджес, насторожившись. Она прижала палец к губам, приказывая ему замолчать и прислушаться. Звук, который уловил её слух, исчез. Что могло показаться ей в тишине? Она будто поймала несколько аккордов музыки.

Когда она решила, что это ей только почудилось и уже хотела двинуться дальше, звук повторился. Теперь его услышал и Джейк. Они оба замерли, улавливая далекое эхо звуков, но оно растворилось в воздухе слишком быстро, чтобы определить направление его источника.

- Я даже просканировать ничего не могу, - произнес Джейк, колдуя над прибором. – Сигнал не может пробиться через сталь.

- Это не сталь, - ответила Джолин, поднимая голову и рассматривая потолок.

- А что же?

- Живой организм, - она вынула нож из кармана и немного ковырнула его лезвием стену. Сталь поддалась под ним так легко, словно это было масло. Из надреза вытекла струйка прозрачной жидкости и надрез моментально затянулся, словно его и не существовало.

Джейк постучал по стене костяшками пальцев и она глухо зазвенела.

- Сталь по виду и по прочности, - сказала Джолин, пряча нож. – Её не протаранишь, не взорвешь тротилом, даже лазером не повредишь. Но есть такие места, где можно стену проковырять просто ногтем. Обычно эти места защищены дополнительно. Помните светящиеся нити? Биологический организм должен питаться, и нити действуют, как кровеносные сосуды в теле человека: приносят питательные вещества, уносят ненужные продукты переработки, а ещё могут убить, если кто-то вздумает нанести повреждения организму.

- Самостроящиеся тоннели. Экономия энергии, средств, человеческой силы... Прочно и надежно. Совет бы не пожалел никаких средств на эту технологию.

Джолин поморщилась.

- Да, это выгодное строительство. Просто надо запрограммировать на генном уровне клетки определенную работу и размеры её, а потом время от времени следить за выполнением, корректировать при необходимости. Клетки растут очень быстро…

Она зашагала по звенящей решетке.

- Откуда вы знаете? – спросил Хьюджес, догоняя её.

- Что именно?

- Про клетки, про сканнер в стене, про нити? Откуда? Вы же здесь впервые, как и я, и одной только интуицией всё не объяснишь…

Она открыла уже рот, чтобы ответить, но осознала, что отвечать ей, собственно, нечего, что она сама не может дать себе отчета в том, откуда поступает к ней вся информация. Она попыталась вспомнить, где же могла читать или слышать про подобное, но объяснения не нашла.

- Просто знаю, и всё, - сказала она, наконец. – Разве у вас такого не бывает?

- У меня такого не бывает. Я не могу знать того, чего не знаю.

Джолин оглянулась на него и не ответила. Он не стал больше донимать её вопросами, а молча пошел следом, с интересом присматриваясь к тоннелю. Перед очередной голографической защитой они замедлили шаги.

- Не знаю, как у вас, а у меня ощущение, что мы ходим по бесконечному кругу, - заявил Джейк. – Ну, не по кругу, а по некой кривой, которая никуда не ведет и замкнута на себе. Ни вверх, ни вниз… Ни лифта, ни помещений…

Джолин заглянула за пленку защиты.

- Как в воду глядели, лейтенант… Вот вам и лифт. Правда, без удобств.

За обманчивым изображением стены находилась шахта. Круглая, диаметром примерно в четыре фута, она уходила вверх, заканчиваясь заваренным люком, и вниз, едва освещенная плоскими фонарями. На стене торчали стальные скобы.

- Вверх или вниз? – спросил Джейк, не ожидая ответа, и сам сказал тут же: - Вверху песок, внизу могут быть живые люди. Пойдем к живым.

Он ступил на первую скобу, попробовал её весом на прочность, покачался, и стал спускаться, осторожно хватаясь за скользкий металл.

Вентиляция работала отлично. Снизу шел холодный свежий воздух, в котором не чувствовалось никаких лишних запахов.

Хьюджес уверенно сжал очередную скобу и ощутил, как она задрожала в его руке, едва держась на петлях. Он попытался перенести вес на следующую ступень, но не успел. Обе железки выскочили из гнезд и ухнули вместе с Джейком вниз.

- Держись, Крис! – с ужасом вскрикнула Джолин.

Он так крепко приложился головой о стену, что забыл удивиться её восклицанию. Шахта замелькала перед его глазами штрихами скобок, что-то острое вонзилось в ключицу, боль на секунду заслонила собой весь мир…. Внизу появился свет, яркий, как от бьющего в глаза прожектора, и он ухватил пустоту руками. Померкшее от удара и боли сознание все же приказывало ему бороться за свою жизнь, и он растопырился в полете, как белка-летяга

Что-то снизу стремительно приближалось к нему. Он задергался, сгруппировался, зажмурил на всякий случай глаза, и в следующее мгновение его так дернуло за одежду, что плечевые суставы хрустнули. Полет прекратился и все вокруг странным образом закачалось, как маятник, сливаясь в сознании в единую непонятную мешанину света и пестрых пятен…

Джолин быстро преодолела бесконечный путь металлических скоб. Шахта постепенно расширилась и оборвалась над ещё более широкой трубой, уходящей вниз. Между двумя шахтами оказалось нечто вроде огромного зала, пересекаемого узкими решетчатыми мостами, на которых висели короткие обрывки толстенных цепей и стальных тросов с крюками на конце. Видимо, эту часть подземных лабиринтов живым организмам строить не доверили.

Джолин повисла на руках на последней скобе, измерила расстояние глазами, раскачалась и спрыгнула на мост, едва успев ухватить руками поручень. Она замерла, сохраняя устойчивость на хрупком мостике, прогнувшемся слегка под её весом, сделала шаг и глянула вниз, с облегчением отметя про себя, что Хьюджес ещё не покинул её.

Ему повезло, в какой-то степени. Ударившись о стенку шахты, он сделал свой полет криволинейным, и, выпав из трубы, зацепился за висящий на тросе крюк. Он вошел точно между спиной и ранцем от скафандра, в котором лежали медикаменты и питание. От такой резкой остановки узкие лямки рюкзака бритвой врезались в плечи, порвав одежду, а заодно и кожу. Ключицу распорол осколок то ли гвоздя, то ли толстой проволоки. Ткань на плечах успела пропитаться кровью.

Он пришел в себя, раскачиваясь на крюке, осторожно поднял глаза и увидел Джолин.

- Я сейчас вас вытащу! – спокойно сказала она ему. – Держитесь.

Она исчезла из поля зрения. Джейк сфокусировал внимание на пропасти под ногами и спросил сам себя:

- За что держаться?

Он раскачивался, воображая себя рыбой. Это показалось так унизительно и неприятно, что он тут же дал себе зарок никогда больше не ходить на рыбалку.

Перед глазами мелькнул обрывок тонкого троса. Он инстинктивно за него ухватился и потянул. Напрягаясь всем телом, Джолин помогла ему подтянуться, перевалиться через поручни и освободиться от крюка.

Нервно сглатывая, он присел на решетку, морщась от боли.

- Хорошо ещё, что руки не оторвало, - пробормотал он, снимая рюкзак. – Не успел разогнаться, как следует.

- Вы счастливчик, - облегченно заметила Джолин. – Несколько дюймов в сторону - и вас бы пришлось соскребать там, внизу.

- Заразился вашим везением.

- Не думала, что это может быть настолько заразно, - ответила она с легкой полуулыбкой.

Когда он расстегнул молнию и с трудом стащил с себя верх комбинезона, улыбка её мгновенно погасла. Но она попыталась приободрить его дружеским взглядом.

- Плохо дело? – спросил он, уловив перемену на её лице.

- Лучше, чем совсем плохо.. Я не врач… Но кожа глубоко рассечена, надо бы промыть, наложить швы, потом повязку, сделать инъекцию антибиотиков…

- К черту жуткие подробности, - остановил он её. – Надо просто как следует забинтовать, и все.

Она рылась в поисках медикаментов.

- Ты назвала меня Крис… - сказал вдруг Джейк. – Почему?

Она пропустила мимо ушей его выразительное «ты», старательно сбрызгивала раненные места клеевым спреем и ответила не сразу.

- Я… просто отключилась на секунду, - она обтерла кровь марлевым пакетом.

-Мммм… - сказал Джейк.

Она дала ему таблетку обезболивающего средства и начала бинтовать.

- Крис… - сказал Джейк, как бы раздумывая. – Кристофер… Морган?... Это над его дочерью ты пытаешься оформить опекунство?

- Я смотрю, Высший Совет в курсе всех личных дел спасателей, - ответила Джолин сдержанно.

- Не знаю, как Совет, а поклонник таланта героического капитана Джолин Рей – да.

- Ты следил за мной?

- Я изучал тебя, - поправил Джейк, и Джолин дернула бинт. – Черт! – зарычал он. – А вот это было нечестно!

- Извини.

Она закончила бинтовать, и помогла ему натянуть влажный комбинезон.

- Спасибо, что спасла меня, - сказал он внезапно.

Она удивленно взглянула на него.

- Это просто повязка! К тому же – не вполне профессиональная.

- Я не про повязку, - ответил он серьезно. – Ты сама понимаешь. Через какое-то время меня бы просто не стало.

Джолин подняла ранец и закинула на плечи.

- Я подумала, - медленно произнесла она, приводя в порядок одежду, - что это неправильно – спасатель на побегушках у Ольховского.

Хьюджес оказался на редкость силен. Его натренированное тело пострадало гораздо меньше, чем можно было ожидать, анестетик быстро сделал свое дело и можно идти дальше, не опасаясь, что Джейк ослабеет. Стимуляторов имелось предостаточно, и сохранялась надежда найти все-таки хотя бы одного живого обитателя подземных лабиринтов и немного чистой настоящей воды.

Джолин не сомневалась в том, что Джейк выдержит тот ритм, который она задала. Он не показывал признаков усталости или слабости, не жаловался, не просил остановиться, а за себя она не волновалось.

Решетчатые мостики уходили в отверстия в стене залы и превращались в новые тоннели.

Здесь люди не встретили ни одной голограммы. На стенах отсутствовали знаки, которые встречались раньше, не было сеток со светящимися прутьями, блестящих нитей. Эти нижние этажи испытывали куда большее давление самой планеты и песка, что их не рискнули строить из живой материи, применив закаленную сталь.

И везде – никого. Ни одного робота, прибора, движения, звука. Просто звенящая тишина замкнутого пространства.

Они нашли воду. Из стены высовывался невысокий постамент, из золотистых краников его били тоненькие прозрачные фонтанчики, которые стекали по стенкам и исчезали. Датчик показал, что ничего опасного вода в себе не содержит и полностью пригодна для питья без специальной обработки. Но на всякий случай в воду бросили две таблетки для обеззараживания и с удовольствием напились.

И дальше – нигде ни следа живых существ.

Возле очередной развилки коридоров Джейк остановился, оглядываясь, и прислонился к стене.

- Вот странно, - пробормотал он. – Сплошь стены. Ни окон, ни дверей… нет кают…

- Лейтенант, - сказала вдруг Джолин.

- Что? – спросил он страшным шепотом.

- Не оборачивайся! – он замер, а она осторожно приблизилась к нему и заглянула за его спину. – Вот и ответ.

Прислонившись к стене, Джейк прикрыл собой свет, и в этой тени Джолин разглядела слабое мерцание.

- Одностороннее зеркало.

- Что за ним?

- Люди. Много людей. Длинная комната.

- А вход? – спросил Джейк - Придется вламываться.

Если это и было стекло, то чертовски крепкое. Под ударами оно не поддалось ни на йоту.

- Если бы у нас были лазерные иглы… - пожалел Джейк.

- Но у нас нет лазерных игл.

Джейк что-то внимательно рассматривал на стене.

- Джейк.

- Подождите, капитан, по-моему, надо просто постучаться, - сказал он и приложил руку к стеклу. Под ладонью мелькнула красная молния.

- Дай мне попробовать, - Джолин приложила свою ладонь. На серой поверхности стены загорелись знаки.

На стене обрисовалась четкая черная граница, обозначающая вход. Дверь легко поддалась и отъехала в сторону. Люди шагнули в голубоватый свет.

- Похоже, все экипажи здесь! – выдохнул Джейк.

Длинная бесконечная комната была заполнена прозрачными камерами. Они образовывали мерцающую стену. К камерам подсоединялись трубки различного диаметра, тонкие разноцветные провода, датчики с электронными табло. Заполненные густой молочной жидкостью, камеры испускали ровный свет и освещали все помещение ровно настолько, чтобы едва-едва разглядеть пол под ногами и не зацепиться за провода.

Джолин подошла к одной из камер. В ней стоял голый человек, глаза его были закрыты, нос и рот защищала дыхательная маска. Человек, несомненно, оставался жив, потому что его пальцы чуть подрагивали, грудь медленно поднималась и опускалась. Жидкость очень походила на дым, который окутывал тело и изредка заслонял лицо белой непрозрачной пеленой.

Джолин двинулась мимо прозрачных ящиков. В каждом из них находились люди, а всего их оказалось несколько сотен, и Джолин не сомневалась, что где-то могут быть ещё подобные камеры.

Она подошла к Джейку. Он глядел на лицо заключенного в ящик человека – Алекс Ольховский. А рядом – Доминике Сальварре…

- Над ними ставят опыты? – спросил Джейк.

- Не думаю, что это опыты. Скорее всего, они в анабиозе.

- Значит, вот это вы не можете объяснить по-другому?

- Нет, могу. Ведь и на Земле такие штуки успешно применяются для лечения. В глубоком сне организм способен побороть практически любую болезнь.

Джейк кивнул. Она отошла в сторону и услышала голоса.

Она оглянулась, но говорил точно не Джейк, потому что голосов звучало слишком много. И они были знакомы. Голоса зазвучали в голове, и она невольно поднесла руку к виску, напрягаясь до дрожи в коленях… Чужие эмоции ворвались в её мозг злым колючим вихрем, заплясали по нейронам и закружились… Кто-то говорил, его перебивали, возражали, и Джолин ясно различала каждое слово, как будто оно вырисовывалось яркими буквами в сознании…

 

 

 

Глава 18.

 

 

Нора слышала, как Антон о чем-то горячо спорил с Ирит. Их громкие голоса проникли даже через прочные двери «Повелителя песков».

- Чего они не поделили? – спросила она у брата. Тот пожал плечами в ответ, ничего не говоря. Его внимание было полностью приковано к монитору компьютера.

Видя, что Шон её не поддерживает, она встала и пошла в рубку.

- Ты не имеешь права запрещать нам! – кричал Антон.

- Если ты не слеп, взгляни на мои нашивки! – резко отвечала Ирит. – Пока я здесь капитан, я буду решать, что можно, а что нельзя…

Нора никогда прежде не видела Антона таким разъяренным. Его щеки пылали, а глаза метали гневные молнии. Когда Нора вошла и заметила хмурое лицо Маркуса, сидящего в углу, и настороженные глаза Кристофера Ли, она поняла: опять они решают судьбу Джолин. Всего час назад Маркус говорил то же самое, что сейчас Антон, а Ирит точно также отвечала. Она не желала и слышать о том, чтобы в бурю прочесывать кратер Возмущений.

- Капитан, если вы боитесь идти с нами, так и скажите, - промычал из угла Маркус. – Мы вас с собой не зовем.

Её лицо от этих слов изменилось. Но она не позволила себе проявить слабость и сорваться на крик.

- Вы забываетесь, лейтенант, - стальным голосом произнесла капитан Сатор. – Я имею право посадить вас под арест за подобные высказывания!

- Вы не хотите нас слушать! – воскликнул Антон, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на грубость. – Живые пески не всегда убивают. Да, мы не смогли их сразу вытащить. Но надо попробовать ещё раз. Взять вездеход и пропустить весь чертов песок через решето, если надо.

- Я вам запрещаю покидать корабль, - отрезала Ирит.

Антон окончательно вышел из себя и стукнул кулаком по стене.

- Держите свои эмоции при себе, сержант…

Холодный тон немного отрезвил его. Он сжал зубы и отвернулся. Маркус сказал:

- Если бы кто-нибудь когда-нибудь посмел мне заявить, что я буду отсиживаться на корабле, когда мой капитан попал в беду…

- Прошло больше четырех часов, - напомнила Ирит. – При самом удачном раскладе они уже давно использовали весь воздух. И мы ничем не поможем, если пропадем сами. В такую бурю это проще простого.

- Не сомневаюсь, что вам подобная ситуация доставляет огромное удовольствие, – подала голос Нора из-за спины Ирит.

Она стремительно обернулась.

- Я хочу доказать вам, что все наши усилия в такое время будут бесплодными, - раздраженно ответила капитан.

- Это все потому, что вы имели глупость отозвать вездеход из кратера, а мы имели глупость послушаться, - возразила Нора. – Ещё несколько минут, и нам бы удалось вытащить Джейка и Джолин. Вы не дали нам этих минут.

- Я точно также волнуюсь за них, как и вы…

- Неужели?

- Может, мне надо бросаться на стенку, рвать на себе волосы, впадать, как вы, в истерику? – бросила Ирит.

- Просто дайте разрешение на поиски!

- Пока длиться буря – нет!

- Буря не из самых сильных, и не в таких бывали! И продолжаться она может до самого рассвета! – возмущенно воскликнул Маркус, поднимаясь из кресла.

- Значит, будем ждать!

- Чего? Второго пришествия? – зарычал Антон.

Он хотел добавить тут же, что не станет больше слушать глупости в рубке, а под свою ответственность возьмет вездеход и поедет в кратер. Но Нора глянула на него, и он сдержался, начав яростно мерить пространство рубки шагами.

Нора поняла, что капитан Сатор будет твердо стоять на своем. У неё возникла преступная мысль, что стоит просто перескочить через голову капитана и сделать так, как подсказывает опыт и сердце. И Антон бы её поддержал, и Маркус. И пусть капитан Сатор попробует их остановить…

- Я советую вам всем немного отдохнуть, - сказала Ирит. – Мы все взвинчены и раздражены. Отдых пойдет нам на пользу. Я уверена, что капитан Рей сейчас в полной безопасности.

- Конечно! Что ей может угрожать под сотнями тонн песка! – окрысился Вуд. – Никто там её не тронет, шальная пуля не зацепит... Разумеется, она в безопасности!…

- Я приказываю вам разойтись по своим каютам.

- Попробуйте, заставьте меня! – зловеще проговорил Антон. – Я подчинясь только одному капитану, и её в рубке сейчас нет.

Она придвинулась к нему на шаг и резко вскинула руку, сделав выпад. Никто не увидел, прикоснулась ли она к Антону вообще, но он вдруг отлетел к стене, отброшенный могучей силой. Нора охнула. Антон поднял голову и отер кровь с разбитого лица. Нора вспыхнула и метнулась вперед, но Маркус стремительно перехватил её в прыжке и остановил. Потом он с сожалением покачал головой: не надо.

- Ещё объяснения? – спросила Ирит хладнокровно. – Или теперь все предельно ясно?

- Идите к дьяволу! – Антон поднялся, пошатываясь. Ирит посмотрела на часы.

- Весь экипаж будет отдыхать. Повторять дважды не стану. Как только стихнет буря, поиски возобновятся.

- Как была права Джолин! – произнесла Нора. – Она говорила, что кто-то пытается сорвать операцию. Да только виноваты в этом не мы, а наш новый капитан. Джейми не сошел с ума. Он просто видел то, что не должен был видеть.

Она помогла Антону встать и повернулась. Ей в лицо смотрело дуло заряженного пистолета.

- Что-нибудь ещё, сержант? – сухо спросил Ли.

- Старик, перестань, - нахмурился Маркус.

- Я вам обещаю, что Джолин ничего не угрожает, и единственное, что подвергает её жизнь опасности – собственная глупость, - отчетливо сказала Ирит. – Я не сомневаюсь, что вы очень хотите помочь своему капитану, но она в данный момент в вашей помощи не нуждается. Я дам ей время, которое требуется. А вы будете спокойно сидеть и ожидать моих распоряжений. Я запрещаю вам покидать свои каюты… Ли проводит вас…

Она были потрясены. Потрясены так, что ни сказали друг другу не слова, когда разошлись по каютам. Шон вытаращил глаза, когда за ним пришел Ли и, угрожая ему пистолетом, приказал вернуться в каюту.

Щелкнули замки. Нора бросилась к дверям и обнаружила, что заперта. Спасатели оказались в плену у собственного корабля…

 

…Джейк нетерпеливо тряхнул оцепеневшую Джолин за плечо. Он медленно перевела на него невидящий взгляд.

- Джолин, ты в порядке? – беспокойно спросил он.

Её лицо побледнело и покрылось испариной, словно она только что проделала сложную физическую работу.

- Она их изолировала! – чуть слышно ответила она.

- Кого? – не понял Джейк.

- Ирит пытается мне помешать!…Пойдемте отсюда…

Он глядел на неё, как на сумасшедшую.

- Что происходит, Джолин? – настаивал он.

- Голоса…

- Что? Здесь бродят привидения? – шепотом спросил он, обводя взглядом помещение.

- Не будь идиотом, Джейк…

- Со мной духи не разговаривают, - обиделся он.

- Я не знаю, как это получается, но слышу все, что происходит на «Повелителе»… Словно смотрю записанную пленку. Понимаешь?

- Боюсь, нет, - ответил он с сомнением.

- Я могу одновременно быть и здесь, и там на корабле. Только что я видела, как ребята поругались с Ирит. Она заперла их в каюты и блокировала замки. Она явно что-то задумала. Что-то, что понять я не могу… Она знает так много, а у меня лишь обрывки образов и разговоров…

- Речь идет о телепатии?

- Телепатия или нечто похожее…

- Есть идеи?

- Есть. Надо найти центр управления этими штуками, освободить людей и выбраться на поверхность. Это пока все, что нужно сделать быстро…

- Кроме одного «но»…

- Какого же?…

- КАК мы это сделаем?

Она согласилась с тем, что вопрос более чем справедливый.

Спасатели покинули помещение. Время от времени вглядываясь через одностороннее зеркало, они видели различные комнаты – лаборатории с нагромождением аппаратуры непонятного назначения, крохотные спальни с кроватями, хранилища баллонов и пустых камер для анабиоза… Но живых людей, хозяев подземной лаборатории, не нашли и здесь.

Джолин не знала, какого направления стоит придерживаться. Но чутье подсказывало ей, что она на правильном пути. Теперь она уже без труда определяла наличие сканирующего устройства и двери распахивались перед ней. Странно, что руки Джейка такого чуда не сотворяли.

Скоро за распахнутой дверью оказалось то, что, по мнению Джолин они искали. В круглой просторной комнате висело множество экранов и пультов с клавиатурой и индикаторами.

Они вдвоем немедленно принялись исследовать кнопки. Джолин случайно щелкнула каким-то рычажком, и экраны вдруг вспыхнули ярким оранжевым светом, который постепенно превратился в ровное розовое свечение.

Джолин дала знак Джейку, что больше пока ничего нажимать не надо. Она сама осторожно повернула два тумблера в самое верхнее положение и несколько экранов мигнули и стали показывать одинаковую картинку.

Это были съемки какой-то планеты. Но не Земли, потому что очертания материков не совпадали с земными. Съемка велась, видимо, со спутника, сначала с большой высоты, а потом постепенно приближая поверхность планеты. Ровная остекленевшая пленка покрывала сушу. Мертвая планета.

Ни городов, ни домов, ни мостов, ни дорог. Густые воды океанов лениво накатывались на оплавленные плиты когда-то песчаных пляжей. И над всем этим – огромное красное солнце.

- Как будто всю планету засунули в микроволновую печь, - заметил Джейк. - Сплошь черное стекло.

- Ни одной живой души.

- Ядерная война?

- Те, кто построил тоннели, прилетели на Венеру именно с этой планеты, - сказала уверенно Джолин. – Почему они не вступили в контакт с Землей?

Экраны погасли. Вспыхнули другие. Они показывали уже знакомые подземные коридоры, потом пустые лаборатории, какие-то склады…

Взгляд Джолин скользил по экранам, изредка задерживаясь на каком-нибудь одном. Потом она вздрогнула и произнесла:

- Кажется, я уже это видела! – и, указав рукой на изображение комнаты, в которой под защитой красного светящегося купола стояла полая, прозрачная колонна, с тянущимися к ней со всех сторон проводами.

- А что это?

- Внеземные технологии, – неуверенно ответила она. – Но пока не требуй от меня подробностей, прошу…

Он разочарованно вздохнул. Потом неожиданно воодушевился.

- Послушай, Джолин. Мы попробуем отключить камеры анабиоза и разбудить людей. Я вернусь в лабораторию, а ты отсюда будешь руководить моими действиями. Наверняка, ты сможешь найти способ управления лучше меня.

- Ладно.

Он выскочил за дверь. Она склонилась над панелью. Непонятные значки возле кнопок она разбирала без труда. Не отдавая себе отчета в том, что понимает чужой язык, она включила экраны, которые показывали камеры анабиоза, потом активировала монитор с таблицами и графиками. Это очень напоминало управление «Повелителем песков» через шлем, когда от одной мысли Джолин менялась картина состояния корабля, и он становился частью её.

В динамике раздался голос Джейка - он обнаружил микрофон и теперь они могли переговариваться, помогая друг другу в действиях. Джолин запустила программу прекращения анабиоза. То есть она предполагала, что сделала это, и минут через десять минут Джейк подтвердил, что молочная жидкость из самой первой камеры стала уходить, дыхательная маска от лица человека отошла и из стенок камеры выскочили захваты, чтобы поддерживать просыпающегося космонавта. Давление медленно-медленно ползло вверх, пульс участился. На восстановление сил после долгого глубоко сна требовалось время. Приходилось ждать.

Джолин села в кресло. Посмотрев на часы, она отметила, что прошло всего семь часов с того момента, как они попали в тоннели. Ей казалось, что минули уже, по крайней мере, сутки – сказывалось психическое напряжение от увиденного здесь. Она на мгновение прикрыла глаза.

Что-то вползло в её сознание, какая-то странная мысль, чья-то агрессия. От предчувствия внутри все сжалось, но Джолин даже не успела вскочить и оглянуться… Тяжелый предмет обрушился на её голову. Она без стона сползла на пол с кресла, попыталась взглянуть на то, что происходит, но не смогла: перед глазами стало темно. Последовал ещё один удар, после чего в сознание пробилась только одна фраза, недовольно произнесенная кем-то:

- Хватит. Мне нужны её мысли, а ты ей голову размозжишь!…

После этого все звуки и ощущения надолго исчезли…

Сознание вернулось к ней внезапно, словно повернули рубильник и включили его, как телевизор. В голове шумело, но в целом боли не было, и она почему-то лежала на полу. Джолин вспомнила силу удара – так можно легко и череп проломить. Иголка ткнулась ей в плечо, и, скосив глаза, она увидела Павла, который делал ей инъекцию.

- Простите, капитан, - виновато сказал он, обнаружив, что она смотрит на него. – Я не спец по вливаниям. Голова болит?

Она дернула руками. Связаны.

- Что ты делаешь, по-твоему? – спросила она.

Арконин присел с ней рядом.

- Все, чем я могу вас сейчас успокоить, так это тем, что команда в порядке. И вам никто ничего не сделает.

- Что происходит, Павел?

- Вы все узнаете, капитан… Я вколол вам стимулятор, он снимет головную боль и усталость. Сейчас принесу воды.

- Постой, - сказала она, незаметно пробуя ремни, стянувшие запястья, на прочность. – Зачем все это?

Он вздохнул. Обречено, как ей показалось.

- Главное, не пострадает команда, - настойчиво сказал он. – Я обещаю.

- Я не это спрашиваю…

- А я больше ничего не могу вам ответить…

Сильные руки впихнули в комнату Джейка. Он увидел её и бросился к ней с возгласом:

- Джолин!…

Но Павел был наготове – автоматическим шприцем он на ходу ввел что-то Джейку, и тот сразу стал вял и послушен. Вошел Ли и помог усадить Хьюджеса в кресло. Щелкнули застежки прочных ремней.

- Храбрецы! – промямлил Джейк. – Со шприцем… наголо…

Джолин быстро соображала, что к чему.

Когда дверь отворилась снова, все резко вскинули головы. И Джолин ничуть не удивилась, увидав Ирит.

- Так, главные герои на сцене, - устало произнесла Джолин. – Не хватает только ружья, которое должно выстрелить…

- Оно появится, - обнадежила Ирит. – Потому что у нас с тобой есть одно совместное дельце.

- Не думаю.

Ирит остановилась возле Джолин и той пришлось смотреть снизу верх, хотя глаза ужасно болели и смотреть было трудно.

- Девочки, не ругайтесь, - пробормотал Джейк, сражаясь со слабостью.

- Джолин, я говорила, что не желала тебе зла…

- Твоя доброта весьма болезненна.

- Ты злишься? Перестань. Я и ты вылеплены из одного генетического теста. И должны понимать друг друга с полуслова. Как голова?

- На месте. Чего ты хочешь?

- Совсем немного. Только одну-единственную формулу для запуска телепорта. Те-ле-порт… Знакомо?

- Всего-то? Ключи на полке в прихожей…

- Ты ведь прекрасно понимаешь, о чем я… Может, просто не помнишь… Нужен код, набор цифр… Они в твоей памяти, я знаю, что Ученые доверили эти знания только тебе, - она присела и приблизила свое лицо к лицу Джолин. Их глаза – цвета антрацита и серой стали, - впились друг в друга. – Я помогу вспомнить…

- Я не понимаю, о чем ты…

- Да… к сожалению… Ты талантлива во многом, но часто, в ненужный момент, туго соображаешь. Хотя, винить тебя в этом нельзя - по какой-то причине твои приемные родители не смогли дать тебе того объема информации, который ты заслуживала.

Она толчком встала и включила один из экранов. Та же остекленевшая планеты, которую Джолин видела с Джейком.

- Вот наша родовая планета, Джолин. Ты не помнишь её? Это всё, что осталось.

- Наша?

- Мы не землянки. Ты уже и сама это вспомнила…

Джолин молчала.

Джейк переводил затуманенный взгляд с Ирит на Джолин и пытался разобраться, что же происходит и как надо реагировать. Джолин выглядела абсолютно спокойной и воспринимала реальность как представление, которое её совершенно не касается.

- На нашей планете, Джолин, была кастовая система: Правители, Ученые, Рабочие. Привилегия естественного рождения ребенка принадлежала знати. Только они могли позволить себе вынашивать детей полный срок, это накладно, но так… величественно! Девять месяцев – и новый наследник состояния, земли, дворца, титулов…Но большинство населения вне этой привилегии. Да это им и не нужно – они запросто могли вырастить своих детей в пробирках. Причем ускоренными темпами. Никаких неудобств с беременностью, можно работать продолжать работать и жить полной жизнью. Хочешь, получи девочку, хочешь – мальчика… Раз-два, раз-два… Сколько можешь прокормить, столько и делай…

Джолин безразлично следила за ней. Ирит продолжала:

- Люди достигли совершенства в воспроизводстве себе подобных. Много народа – и можно без проблем заселять новые планеты. И мы их заселяли – сначала планеты своей системы, потом и соседние. В этом винить нас нельзя – если есть, кому работать, то почему бы этим ни воспользоваться?… Множество освоенных миров – один за другим… Нужно для освоения тысячу человек – получите тысячу. Нужно миллион – получите миллион… Процветание для всех и каждого. А настоящие дети рождались только в семьях наших Правителей…

- Это… удобно, - сказала Джолин, просто для того, чтобы что-то сказать.

- Как сказать… Нужно было строить уйму кораблей, чтобы доставлять людей и технику на отдаленные планеты. Правители велели Ученым искать другие способы покорения космоса. И они создали машину – телепорт, простой по своей идее, но технически сложный аппарат. И всё стало проще: достаточно отправить небольшой корабль с экипажем и телепортом на любую планету, найти источник подходящей энергии, например, эргенит, собрать машину – и путь открыт.

- Дорога сквозь космос, - промямлил Джейк, стараясь заставить себя сделать дыхательную гимнастику.

- Прямая дорога, без рисков, ухабов и крутых поворотов. На Венеру наши с тобой предки, Джолин, пришли тогда, когда на Земле ещё шла вторая мировая война. По сути, мы – мирная раса, и готовы были установить контакт с землянами, но сразу это не получилось, а потом и у Правителей начались собственные проблемы. Стало не до Земли.

- Что же случилось?

- Генетика – великая наука, но за многие века клонирования людей некоторые гены стали мутировать. Покорность, миролюбие – вдруг стали исчезать, а в новых поколениях проявились склонности к войнам и агрессии. На освоенных планетах возникали страшные восстания, люди отказывались кормить своих истинных Правителей, провозглашали каких-то самозванцев…

Ирит усмехнулась.

- А здесь – что же? – спросила Джолин.

- Сначала здесь работали в основном Ученые – их тоже интересовали залежи эргенита. Когда начались войны, основная масса их вернулась домой из чувства долга. А может – и в них тоже стали проявляться генетические отклонения, зов войны. Выжившие Правители сконцентрировались на Венере, и наблюдали за происходящим издалека, так сказать… Это была страшная жизнь – видеть, как умирают подданные, и каждую минуту ждать, что телепорт активируется и восставшие придут и сюда, на Венеру. Когда страх стал невыносим, Правители решили уничтожить телепорт. Оставшиеся Ученые противились – они до последнего надеялись вернуться домой. И тоже началось восстание. Ученые принялись убивать Правителей, они сходили с ума, они становились садистами… Это был конец нашей цивилизации.

- А мы?

- Последние, оставшиеся в живых, Правители хотели сохранить представителей расы… Они создали нас – из своих чистых клеток, детей, связанных генетической памятью, с определенной программой будущих действий. Они верили, что телепорт когда-нибудь пригодится снова, и либо мы, либо наши наследники, воспользуемся им и вернемся домой, основав новую цивилизацию. Если бы не верили – уничтожили бы машину. Но она – здесь. В целости и сохранности.

- Клоны… - задумчиво сказала Джолин.

- М-да… Там, у нас, не считалось позором быть искусственным человеком… А на Земле? Люди считают клоны чем-то низким, примитивным… Они даже наложили запрет на клонирование человека, хотя сделали довольно успешные шаги в этой области науки… Земляне чересчур гордятся тем, что их женщины способны вынашивать каждый год по ребенку…

- Почему тебя это так беспокоит?

- Когда я узнала об этом от своих приемных родителей, я была на грани психического срыва. Быть клонированной – я считала это своим проклятьем. Но потом узнала, ЗАЧЕМ меня создали. Тебя и меня. К тому же, с детства меня учили быть собой.

- Клоны, - бормотал сонный Джейк. – Бред какой-то…

Джолин задумалась. Если бы кто-нибудь сейчас смог прочитать её мысли, залезть в мозг, он прочитал бы там смятение, горечь, даже безысходность. Джолин нашла ответы на давние свои вопросы, но разве это ожидала услышать? Её народ гибнет где-то во Вселенной, если вообще кто-то ещё жив…Эти мысли резали душу, словно бритва.

Только она и Ирит. Человек, который шел всегда на шаг впереди неё. Человек, который ненавидел и любил её одновременно. Человек, который с детства знал всё, и не мог никому ничего рассказать…

Они – клоны. Вот почему между ними всегда существовала незримая нить связи, невидимая поддержка и постоянное соперничество. Они сшибались лбами и не знали, что силы их равны, и никто не сможет одержать чистую победу. Вот почему возникали странные видения, приходили странные сны. Это Ирит и родовая память говорили о прошлом. Страсть к космосу заложена генетиками. Сила, упорство, отличная память, аналитический ум, красота – лишь узор хромосом. И даже кулинарные предпочтения – всего лишь выведенная печать на ДНК.

В голове заложена какая-то формула, которая может запустить телепорт. И именно формула провела её через огромное расстояние, привела сюда, на эту песчаную планету, которая, как и Джолин, скрывала в своих недрах тайны. Стечение ли обстоятельств или это Правители все продумали? И случайность ли, что они с Ирит учились в одном корпусе, и стали вместе работать? Или это стараниями Ирит соединились их судьбы?…

 

 

 

 

ГЛАВА 19.

 

- Я мало что помню из детства, - сказала Джолин.

- И я, и ты росли у приемных родителей. Их отправили на Землю чуть раньше, чтобы подготовиться к нашему приему. И они не знали, что на Венере вскоре никого не осталось в живых. Они растили нас по отдельности, чтобы тому, кто вздумает искать нас, труднее было выйти на след. Родители полагали, что кто-то рано или поздно за нами прилетит, чтобы уничтожить формулу и знание о машине. Помнишь, нам все время приходилось куда-то переезжать?… Мы срывались с насиженного места и мчались неизвестно куда…

- Да, я помню… Постоянные разъезды...

- Мои приемные родители рассказали мне все – и что было до нас, и для чего нас создали. Они совершенно ничего не скрывали, а маленькому человеку все гораздо проще осознать и открыть заблокированные ячейки памяти. Жаль, что твои родители не объяснили тебе суть твоего существования. Мне не пришлось бы тратить столько времени…

- Если это дело – только наше с тобой, то зачем ты держишь остальных? – спросила Джолин. – Отпусти их.

- Не могу, - с сожалением развела руками Ирит. – Иначе мы не договоримся.

- Они - заложники?

- Мне это тоже не нравится, Джолин.

- Что тебе нужно от меня? Формула? Я не помню её…

- Я знаю… Она скрыта. Но я помогу тебе вспомнить.

- Ты хочешь отдать машину землянам?

Ирит улыбнулась.

- Смешно, – сказала она. – Умираю от смеха.

Она сделала вид, что вытирает слезинки.

- Я хочу домой, - сказала Ирит уже серьезно. – Я хочу вернуть себе свое солнце.

- Там же никого больше нет.

- Не все планеты погибли.

- Хорошо, доставай из меня формулу – и иди на все четыре стороны. Никто тебя не держит.

- Джолин, - сказала Ирит, - именно этого я и хочу.

Джолин косо взглянула на Павла, крепко сжавшего губы, на равнодушного Ли… Что могла пообещать Ирит такого, что двое отличных парней безоговорочно пошли за ней следом, и при этом ещё выполняли её приказы? Почему она все так усложняет? Ведь она могла рассказать обо всем Джолин раньше, и добиться того, чтобы получить формулу без глупой возни с заложниками… Что ещё тут не так? В конце концов, Джолин нет нужды покидать Венеру следом за Ирит… Может, всё дело в самой машине? Ирит боится, что земляне последуют за ней и начнут завоевания еле дышащих далеких планет?

Джолин вдруг почувствовала в себе нарастающую силу – словно ей вкололи изрядную дозу стимулятора… Зашумело в ушах, приятно заиграли мышцы… Секунда – и инстинктивно она вонзилась укрепившейся мыслью в сознание генетической сестры…

Преграды не было – для Ирит эта атака стала полной неожиданностью. Джолин нащупала струну беспокойства и ухватилась за неё мыслями… Что же она прячет?

На лбу капитана Сатор внезапно выступила испарина. Тонкие нити вошли в мозг, причиняя страдания обеим сторонам, но Джолин терпеливо просматривала память, пытаясь уловить ускользающую мысль. Ирит скрипнула зубами.

- Нет! – твердо сказала Джолин, отпуская её. – Нельзя! Я тебе не позволю.

- А мне плевать! – зашипела Ирит, меняя выражение лица. – Мне плевать на эту жалкую Галактику, когда меня ждут на Аладоа…

- Что такое? – обеспокоенно спросил Павел, приближаясь к ним.

- Ты скажешь им, Ирит?

- Иди к дьяволу! – окрысилась та. – Ничего не изменишь, ясно?

- Что? – подался вперед Павел.

Они не слышали его. Джейк что-то снова пробормотал.

- Я помогу тебе уйти, но ты не тронешь ни единой жизни…

- Ты снова стучишься в запертую дверь, милая моя Джолин… Эта дурная черта… Я ведь пыталась обойтись без тебя. Но ты рвалась на эту планету с упорством маньяка… Я сделала все, чтобы ты не приближалась к машине и старалась сама вывести формулу. Но когда это не удалось, то я использовала твою слабость - ломиться через стену. Я стала препятствовать твоей команде, покалечила твою машину, инсценировала попытку взлома, закоротила гамма-излучатель на корабле… И ты бросилась грызть стены, хотя Хьюджес предлагал тебе «ключи» – войти в команду экспедиции. Но на меня у тебя сил не хватит.

- Посмотрим, - серьезно ответила Джолин. – Что сейчас с теми, кто в анабиозных камерах?

- Разве это теперь так важно? - равнодушно спросила Ирит. – Впрочем, если хочешь… Пауки притащили сюда все экипажи после того, как корабли лишились энергии. Некоторых телепортировали сюда через функцию автоматического спасения. Некоторых пришлось тащить насильно – они никак не могли понять, что происходит. Роботы вообще дают мало объяснений, а электронный мозг станции не в состоянии все толково рассказать такому негибкому разуму, как земной. Правда, сумасшедший капрал как-то умудрился сбежать отсюда… Но пауки его вернули.

- Там много людей, Ирит. И я тебе не позволю убить их тоже.

- Джолин, - примиряюще проговорила Ирит, - это примитивная раса. Примитивные корабли. При посадке они вызвали мощные колебания в атмосфере, которые не были предусмотрены при изготовлении датчиков этой станции. Зонды сбились с толку, сейсмографы решили, что происходят глобальные сдвиги коры, и под влиянием приборов электронный мозг не стал подвергать риску жизни новоприбывших, изолировал аппараты и выкачал из них всю энергию на нужды дополнительной защиты от катаклизмов. А сами корабли накрыл силовым куполом – его текучая структура действительно похожа на движущиеся барханы.. С перепугу начали стрелять - создали новые колебания, что привело в итоге к возмущению купола и прорыву герметики кораблей.

- Но «Повелитель песков» не вызвал тех колебаний, которые принял электронный мозг?

- «Повелитель песков» с биологическим управлением. Он сходен с живым реальным существом и, соответственно, колебания были иными. Правда, и мне пришлось проделать кое-какую работу, чтобы к нам никто не проявлял особого интереса. Сожженные платы – всего лишь способ убедить всю систему, что мы свои и не нуждаемся в чужой помощи. Джейми Картер этого не знал, но он увидел то, что видеть не должен был…Впрочем, он все равно не смог бы ничего изменить…

- Да вы мне объясните, в чем проблема с телепортом? – закричал Павел, наливаясь кровью.

- Проблема в том, - медленно сказала Джолин, - что телепорт защитили системой опознания. Если им воспользуются – машина передаст сигнал на выбранную планету, а затем самоуничтожится. Разумная защита – можно уйти с Венеры, закрыв вход сюда навсегда. Билет в один конец.

- И взорвется… весь… комплекс? – спросил Джейк, часто моргая глазами.

- Нет, не весь. Но здесь полным-полно эргенита.

- Эргенит сам по себе инертен. Какая в нем опасность? – спросил Павел, сжимая и разжимая кулаки.

Джейк громко промычал что-то, а потом взял себя в руки и максимально внятно произнес:

- А ещё тут… полно урана. Взрыв… может… всокл…выск… черт… сместить пласты… Эргенит облучится… пойдет… реакция… Бум.

- Бум? – переспросил Павел, меняясь в лице. – Бум?!

- Венера вся… разлетится на кусочечки… Если из системы… ищщезнет планета, то и остальные тоже… сойдут с орррбит…

Ирит подошла к бледному Джейку и наклонилась над ним.

- Он чертовски умен, этот красавчик, - сказала она. – Заметила, Джолин?

- Да, - ответила Джолин. – У меня руки затекли.

- Я был бы польщен… комле…компе…ком-пли-мен-том… - наконец выговорил он, - но я… не могу… из уст капитана Сатор это как осокор… ос-коро… черт… ругань!

Ирит оглядела разорванный и окровавленный комбинезон на его плечах.

- Умный, - сказала она проникновенно, - красивый… беспомощный…

Она положила ему руки на плечи и с невероятной силой сжала пальцы.

Джейк скрипнул зубами, побелев.

- Отрезвляет, - выдавил он с трудом, переводя дух после сдержанного вскрика. – Спасибо.

Ирит улыбнулась.

Джолин опустила голову и уставилась в пол. Если бы только остаться один на одни с Ирит… Не задумываясь, она сразу бы вонзила всю свою силу мыслей ей в мозг, довела бы и её, и себя до помешательства, но никого не подпустила и близко к машине, пока не стало бы известно, как избежать цепной реакции и взрыва. Будь они одни, Джолин смогла бы убить собственную сестру, умерла бы и сама, если бы это могло спасти планеты. Присутствие членов команды останавливало ход мыслей, переключая их только на то, чтобы обеспечить безопасность вверенных ей людей. А Ирит, конечно же, догадывалась, что будет твориться с Джолин, и воспользовалась спинами спасателей, как живым щитом. Живой щит пробить Джолин не посмеет, и ей теперь придется либо пожертвовать командой, либо выполнить все требования Ирит. Если не найдется третьего выхода.

Выбирать было не из чего: на обеих чашах весов лежали десять миллиардов человеческих жизней. Эта был даже не выбор, а так, единственная дорога на эшафот. Ирит подождет немного, а потом начнет убивать членов экипажа – на глазах у Джолин, в этом не было сомнения. Зов войны уже овладел Ирит.

С каждой минутой Джолин ощущала, каким послушным становиться её разум. Она легко проникала за стены комнаты, легко возводила барьер для защиты своих мыслей, легко воспринимала биотоки сознания присутствующих. Её ощущения становились все более и более богатыми – всем телом приникая к металлу окружающих стен, она чувствовала энергию и растворяющуюся в шорохе движения тишину. Джолин с удивлением отметила, что видит колебания воздуха, создаваемые вибрацией человеческих сердец. Память пробуждалась, восстанавливая все возможности, которые были заложены в генах… Можно контролировать и собственное сердцебиение, и скорость крови в артериях, и даже железы желудка, обманывая голод и жажду. Она осторожно попробовала менять кровяное давление, митоз клеток, обмен веществ, и получила не с чем не сравнимое удовольствие от послушания своего тела. Оно весьма чутко реагировало на её приказы, пока ещё немного неловкие, корректируя наиболее опасные эксперименты над собой…

Сила шла изнутри, наполняя свободное пространство разума легкостью и чистотой.

Ирит о чем-то переговаривалась с Кристофером. Он молча кивал, соглашаясь, но слов нельзя было разобрать. Джейк смотрел на них и было видно, что он напрягает зрение и слух, но расслышать ничего не удалось. Он скосил прояснившиеся глаза на Джолин и кивнул ей, показывая, что приходит в себя после действия транквилизатора. В голове у него ещё колыхался туман, но Джейк несколько раз нарочно дернулся всем телом, вызывая невыносимую боль в ранах, и это прояснило сознание.

Джолин смотрела на него и колебалась. Странная мысль пришла ей в голову, и эта мысль, полностью ещё не оформленная, состояла из нечетких картин прошлого, каких-то воспоминаний, случайных слов Ирит и собственных догадок.

Джейк смотрел на неё, вероятно ожидая обмена фразами – пусть даже ничего не значащими, пустыми, дежурными, но живыми человеческими фразами. Она могла бы внушить ему, показала бы ту опасность, которую таит в себе телепорт, может быть они вдвоем могли что-то придумать… Но Джолин молчала, прокручивая у себя в голове ужасную картину - едва Ирит переведет атомы своего тела в энергию и физически исчезнет с Венеры, её генетический код активирует самоуничтожение телепорта. Достаточно небольшого взрыва… и всё будет закончено. Для всех.

Но что-то тут не состыковывалось. Посередине проблемы торчал огромный гвоздь и Джолин мысленно танцевала вокруг него. Надо увидеть телепорт. Надо вытащить из закоулков памяти всё, что с ним связано, и тогда… быть может... малюсенький шанс есть…

Она не может тянуть время. Ирит разгадает все её уловки.

- Ирит, - сказала Джолин. – Я готова. Я сделаю, как хочешь. Только давай закончим с этим побыстрее.

Впервые за все время знакомства с Ирит, Джолин увидала, каким огнем могут гореть бесчувственные глаза. Это был не костер, и не пожар – всего лишь отблеск теплого огня в окне родного дома. На его свет идешь всю жизнь, как на маяк, и даже если его не видно, то все равно тепло чувствуешь сердцем. Видимый свет часто может обмануть, а тепло, которое он изливает – нет.

Именно такое отраженное тепло было в глазах Ирит.

Она сделала знак Ли. Он расстегнул ремни, помог ей подняться и многозначительно показал черный ствол пистолета.

Но капитан делать глупости не собиралась. Простой побег или попытка освободиться ничего не дадут. Она должна идти до конца.

Ирит указала рукой на дверь – выходи.

Идя по коридору, она держалась от Джолин в нескольких шагах – расстояние, которое не велико, чтобы пресечь попытку бегства, но достаточное для того, чтобы среагировать на нападение.

Ли все время держал оружие в руках. Джолин снова отметила его мысленную отрешенность, словно он совершал свои действия машинально, не соображая. Однако на движения и поступки зомби это тоже не походило. Он играл давно отрепетированную роль, которая теперь не доставляла ему ни удовольствия, ни интереса.

Ирит остановила Джолин перед дверью и выразительно сказала Ли:

- Любого, кто попытается войти сюда, пристрели на месте.

Он кивнул, немигающим взглядом уставившись в стену.

Ирит приложила ладонь к сканирующему устройству и вошла следом за Джолин. Черная дверь закрылась за ними.

Таинственный аппарат, - невыразительный мутный кубик, - стоял на возвышении под тонкой скорлупой защитного купола, и от него тянулись провода к двум креслам, над которыми висели на подвижных гибких шлангах шлемы из прозрачного пластика. Два экрана на стене вспыхнули блестками, когда вошли капитаны.

В глубине мерцала колонна телепорта.

- Вот здесь вершилось таинство записи нашей с тобой памяти, - сообщила Ирит.

Она указала глазами на кресло:

- Садись. Помни, что твое сознание должно расслабиться. Луч может проникнуть только в свободный от мыслей разум. В противном случае он выжжет тебе мозги.

Ирит одела на голову Джолин шлем и села в другое кресло.

- Как только заработает сканер, наши мысли соединятся, - сказала она. – В голове возникнет множество картин, которые могут ввести тебя в замешательство. Это картины моей жизни. Не пугайся. Слияние наших разумов откроет тебе мои мысли, а мне твои. Мое прошлое станет твоим в равной степени, мы одновременно узнаем все, что оставлено в нашей памяти…

Джолин услышала слабое жужжание и закрыла глаза.

 

 

- Сколько заплатили тебе за роль сторожевой собаки? – спросил Джейк расслабленным голосом. – Или ты делаешь это ради интереса?

- Заткнись, - отмахнулся Павел, прислушиваясь к чему-то.

- Ты предал команду и капитана, неужели не понимаешь? – не отставал Хьюджес. – Зачем вы заперли каюты?

- А ты откуда знаешь? – повернулся удивленно Павел.

- Ясновидение, - усмехнулся Джейк.

Кисти уже занемели, и каждое движение вызывало колющую боль в них и в раненых плечах.

- Ты все ещё можешь смягчить свою участь… Отпусти меня и я уговорю капитана Рей замолвить за тебя словечко на суде. А тебя будут судить! Понимаешь?

- Заткнись…

- Слушай, - перешел Хьюджес на доверительный шепот, - ты рискуешь провести остатки своей жалкой жизни где-нибудь в тюремной шахте Марса… Не то, чтобы я был сильно против, но ты будешь уже мертв, а срок не закончится…

- Не действуй мне на нервы, - угрожающе произнес Павел.

- Хорошо, не буду, - согласился Джейк и тут же начал снова: - Твой долг, как спасателя, вытаскивать людей из беды, а ты, наоборот, успешно их туда заталкиваешь. Мы должны спасти капитана, ведь неизвестно, что сделает с ней эта сумасшедшая. Может, пристрелит. И ты, кстати, будешь тоже нести ответственность за это. И твой приятель Ли.

- Он мне не приятель, – отрезал Павел.

- Ладно, не приятель, - согласился Джейк и помолчал, подыскивая нужное слово. – Сообщник… Но это дела не меняет. Ты подвергаешь опасности мою жизнь, жизнь капитана и ещё экипажей, что лежат сейчас в анабиозных камерах. Ты отдаешь себе в этом отчет?

Русский не ответил. Он смотрел на экраны и не слушал, что говорит ему Джейк. Чуть ослабив хватку ремней, он восстановил кровообращение в пальцах и они немного согрелись.

- Если мы ничего не предпримем, то планета взорвется! – не унимался Хьюджес, продолжая попытку освободиться. – Разве у тебя никого не осталось на Земле? Родственников, близких? Они ведь все погибнут, если мы не остановим машину. Ты слышал, что сказала Джолин?

Павел дернулся всем телом, подскочил к Джейку и схватил его за горло.

- Не смей называть её по имени! – прошипел он в лицо замеревшему Хьюджесу. – Для тебя она капитан Рей, понятно?

- С чего это вдруг? – прохрипел Джейк, напрягая мышцы шеи, чтобы Павел не задушил его. Этого спасатель обладал железной хваткой, его рука могла запросто передавить трахею и даже разможжить её.

- Потому что она жертвует своей жизнью, чтобы спасти наши шкуры, - он резко разжал пальцы и Джейк закашлялся. – Она сует свою голову в огонь, подставляет свою спину, чтобы принять на себя первый удар, а мы топим её раз за разом. Поэтому мы не имеем права обращаться к ней, как к равной. Она – наш капитан.

Джейк несколько раз сглотнул и закашлялся опять.

- Да, мы её топим, - хрипло ответил он. – Но сейчас можем спасти.

- Не можем.

- Почему? Что нас останавливает?

Павел заколебался.

- Мне нужно… Я должен… - пробормотал он. – Я не могу тебе сказать!

- Тебе приказал Высший Совет? – не унимался Джейк. - Но мы Советом не куплены, а если бы это и было так, то, клянусь, я никогда не покинул бы своего капитана, даже если сам Ольховский продырявил меня разрывными пулями…

Павел посмотрел на него с мягким сожалением.

- Есть вещи, которые гораздо страшнее разрывных пуль, - тихо сказал он. – И тебе этого не понять.

- Дурак ты, Павел, - в сердцах ответил Джейк. – Даже если ты принадлежишь Совету и СКС, то все равно не можешь слепо подчиняться им во всем. Это Ольховский приказал тебе расправиться с нами?

- Какая разница, - пожал тот плечами. – Пока ты сидишь спокойно, тебе ничего не угрожает. Капитану Рей тоже. О ней позаботиться капитан Сатор. Она пообещала.

- Святая простота…

- Не доставай меня!

- Знаешь, что я думаю? – задумчиво спросил Джейк. – Я тоже воспитывался в приюте, но Совету не удалось поставить на мне клеймо раба…

Павел повернулся на каблуках так резко, что металлические набойки высекли на полу искры.

- Что ты сказал? – переспросил он, сжимая кулаки.

- Только без обид, ладно? Ты раб. И Ольховский засунет тебя с головой в дерьмо, если ты не научишься противостоять ему…

Арконин приблизился к Хьюджесу. Тот поднял на него томный взгляд черных глаз.

- Слушай, ты… - начал русский и не закончил.

Джейк выдернул кисть из-под ремня. Пальцы сами сжались, распороли со свистом воздух и со всего маху нанесли мощный удар в челюсть Павлу.

Он опрокинулся назад, но не упал, удержавшись на ногах… Джейк освободил вторую руку и нанес ещё один сокрушительный удар. От боли затошнило, но он справился с приступом.

На этот раз Павел упал навзничь. Глаза его сфокусировались на Хьюджесе, он попытался встать на колени, пошатываясь, но Джейк уже вскочил и ударил коленом снизу по челюсти со всей силы. Спасатель мотнул головой и уткнулся лицом в пол.

- Мне жаль, друг… – укоризненно прошептал Джейк, ощупывая его карманы. Оружия не было – лейтенант четко выполнял инструкции Джолин. Только жаль, что его повиновение привело к таким печальным событиям.

Джейк оттащил его к стене, пощупал пульс, убедился, что товарищ по команде жив, и выбежал в коридор.

Он не знал, в каком направлении пошли капитаны. Поэтому, чтобы не терять время на поиски, он побежал к лаборатории с анабиозными камерами. На бегу он попутно проверял встречающиеся двери, но все они оказались заперты.

Он надеялся, что угодит пальцем в небо и случайно наткнется на Ли и капитанов. Он пожалел, что не включил экраны в комнате наблюдений – так можно было бы хотя бы узнать, чем они заняты, все ли в порядке с Джолин, и что лично он может сделать для её спасения.

Он нашел нужную комнату. Но уже возле самых дверей он вспомнил, что открыть вход могла только Джолин. Он выругался. Потом в ярости пнул стену ногой. Вспыхнули красные значки и дверь раскрылась. Удивляясь простоте обращения с инопланетной техникой, он собрался уже войти, но услышал громкий топот ног.

Кто-то довольно резво мчался по тоннелю. Джейк влетел в лабораторию, закрыл дверь и отошел в тень. Одностороннее зеркало вместо стены позволяло ему видеть происходящее.

Он слышал топот даже здесь, за прочной перегородкой. А потом шаги стали отчетливее, и он увидел людей. Они все были в зеленых комбинезонах спасателей. Несколько секунд Джейк изумленно смотрел на них, оправляясь от шока встречи, и прижался лицом к стеклу, проверяя, не мерещиться ли ему. Теперь он узнал всех троих.

Не зная, могут люди его услышать или нет через стену, он громыхнул кулаком по пружинящей поверхности и заорал, надсаживая голосовые связки:

- Маркус! Нора!

Они остановились и оглянулись. Он распахнул дверь.

- Джейк! – радостно воскликнула Нора. – Ты жив! А Джолин не с тобой?

 

 

 

 

ГЛАВА 20.

 

… Перед закрытыми глазами вспыхнул свет. Он был слишком ярок, и хотелось зажмуриться, закрыться рукой, но само тело стало далеким и непослушным…

Потом возник образ – чье-то лицо. Оно то улыбалось, то хмурилось. Лицо исчезло, его изображение сменилось планом комнаты, но она не успела разглядеть всё, как следует – картинки перед глазами стали стремительно меняться.

Лица, книги, рождественская елка, разноцветные подарки на столе и на полу, какие-то яркие пятна на белой стене, люди, прибрежные морские волны, строй людей в военной форме, кабинеты с кожаными креслами и огромными черными столами… Они как пули пролетали мимо сознания и внушали страх. Она хотела бы прогнать их, но образы не уходили.

Она слышала голоса, знакомые и незнакомые, лай собак, гудение автомобилей, колокольный звон, крики ужаса, смех, грохот барабанов, ржание лошадей… Звуки наполняли голову и взрывали каждую клеточку её.

На мгновение сознание погрузилось в полную темноту и тишину.

Потом снова вспыхнул свет, но теперь он не слепил глаза. Он был мягкий и ровный, голубовато-бирюзовый, совсем такой же, как в её детской комнате в доме на побережье.

Эта комната… Ровные ряды стеклянных ящиков… Здесь делают людей… Кто делает? – возник сам собой вопрос в голове. Наши Ученые – последовал ответ из тишины.

Крохотная клеточка делится уверенно и быстро, словно взята у взрослого. Они никогда раньше не брали клеток для клона у детей. Ребенок так мало знает, так мало умеет, а клон обязан обладать памятью и знаниями своего родителя…

Но клетки все-таки делятся. Вот уже в стеклянном ящике шевелится что-то розовое, почти прозрачное, похожее на свернувшегося червячка. Воздух пропитан волнением находящихся рядом людей – получится или не получится…

Люди не дают ей смотреть, что происходит в ящике. Они усаживают её в кресло, одевают на голову прозрачный шлем… Человек говорит, что это не принесет вреда её здоровью, но защитит от насильного прощупывания мыслей… Он говорит, что она не должна ни о чем думать, а спокойно сидеть и смотреть на маленький экран перед глазами.

На нем ряд цифр. Они расположены в беспорядке, но их беспорядок что-то означает, несет скрытый смысл. И она может его уловить. Цифры на экране сменяют друг друга очень быстро, глаз не успевает их разобрать. Но мозг все четко фиксирует.

Десять различных комбинаций из тридцати цифр… Она не понимает, как можно их запомнить, но когда её просят повторить, цифры вспоминаются сами собой.

Какой-то человек берет её на руки, и она доверчиво смотрит на него, пока он говорит о том, что какое-то время ей придется побыть одной – это отец. Он говорит – не бойся. Все, что умеем делать мы, умеешь и ты. Он подробно объясняет ей, что делать, если на коже появится кровь, если кружится голова, если хочется есть и пить. Он мысленно приказывает запомнить это и она запоминает.

Она слышит чей-то радостный вскрик – все оборачиваются.

Она видит крохотную девочку на руках женщины. Ребенок плачет, и все почему-то ужасно радуются.

Этого ребенка тоже немедленно садят в кресло и одевают шлем на головку.

Молодая женщина берет в руки пластинку из желтого гибкого металла, отдает отцу, который говорит с Джолин, и с улыбкой прерывает его:

- Смотри, милая, смотри… Это дитя – твое продолжение. Ты никогда не будешь чувствовать себя одинокой, твой ребенок всегда незримо будет присутствовать в твоем сознании. Ты – дочь последнего Правителя, а она – твоя часть, твоя клеточка. Она не сможет влиять на тебя и причинить тебе вред, но поможет в нужную минуту найти истинную дорогу, когда это понадобится. Она будет тебе маяком. Ты сможешь вернуться домой, если пожелаешь – но уже без нас.

Моя клетка, мысленно повторяет за ней Джолин. Из её клетки возникла новая жизнь, хотя она и сама сейчас почти кроха. Клон это её помощник, её ключ к памяти, он обязан следовать за ней и принадлежать ей сердцем и душой…

Свет гаснет. Сквозь тьму слышен тихий и родной голос:

- Будь сильной, Джолин! Доверяй своей силе!…

Джолин открыла глаза. Темнота ещё окружала её, но слух принял короткий стон, полный страдания. Джолин хотелось закрыть рукой уши, чтобы не слышать его, но руки не слушались и чужая боль проникала в самое сердце.

Темнота отступала. С трудом повернув голову, Джолин увидела Ирит. Она сидела в кресле, и на её лице наметилось какое-то странное выражение муки, но не физической, а особенной, душевной – невыносимой.

Джолин мысленно окликнула её. Она отозвалась не сразу, но когда повернулась, боль смешалась с величайшим страхом и отчаяньем…

Они смотрели друг на друга – дочь, рожденная женщиной, и её клон, который осмелился посягать на свободу и жизнь своего родителя.

Потом Ирит вскочила. Стремительно она что-то включала и выключала, из нагрудного кармана у неё торчал уголочек чего-то желтого, который каждый раз вспыхивал маленькой искрой, когда на него попадал свет.

Джолин снова окликнула её, теперь уже вслух, но Ирит не ответила. Она металась по комнате, подключая телепорт и проверяя его готовность к работе. Но боль оставалась.

- Ирит, давай поговорим, - сказала Джолин.

Та повернулась к ней, глаза налились слезами отчаянья и презрения.

- Ты знаешь, дома нас никто не ждет и никто не встретит. У нас никого не осталось, только мы… Наша планета мертва… Опомнись, пока не поздно…

- Мне не за что цепляться на Земле! – яростно выкрикнула Ирит.

- Мы все ещё вместе, - уговаривала Джолин. – И мы всегда были вместе. Давай вернемся на Землю. Там теперь наш дом.

- Дом? – закричала она, и страдание перекосило её красивое бледное лицо. – Я ненавижу этот дом! Примитивные люди… Столько лет я жила верой, что хотя бы ты станешь моей семьей… Столько ужасных месяцев я жила рядом с этим дураком, советником Сатором… Я терпела его старость и уродство, его извращения… и только ради того, чтобы с его помощью получить возможность исследовать Венеру, найти телепорт, путь домой… всё зря… Последний клон. Мерзкий клон.

- Клоны – тоже люди. Мы обладаем такой силой, которая людям и не снилась!… Мы сестры!…

Ирит закричала:

- Я не человек, слышишь? Это ты, рожденная женщиной, можешь спокойно жить в окружении таких же! А мне нет нигде места во Вселенной! Если моя планета мертва, то я умру вместе с ней… Там никто не станет меня презирать…

- Ты ничем не отличаешься от меня, Ирит…

- Я искусственная, я – твое продолжение, лишний орган. Всю жизнь я боролась за то, чтобы быть первой и лучшей, и мне это удавалось, я обогнала тебя. Но теперь я знаю, что это ты подталкивала меня своей силой, ты выбирала за меня путь, по которому шла сама... Я следовала за тобой, как собачонка на привязи – ты в корпус, и я тоже, ты в Академию – и я. Орган, который приходилось тащить тебе, потому что его нельзя ни удалить, ни бросить, не игнорировать…

- Ты – человек! Созданный искусственно или рожденный женщиной – какая разница! Никто не заметит никаких различий между нами. У тебя есть свой характер, свое сознание, свой выбор…

- Никакого выбора у меня больше нет! Я делаю то, что приказываешь мне ты…

- Ирит!…

Джолин протянула к ней руки.

- Ты мне нужна! Мы связаны узами родственной памяти! Если умрешь ты, то я тоже умру.

- Все мы смертные, - внезапно спокойно ответила Ирит. – И все мы умрем. Сегодня или через сто лет – значения не имеет. Прежде, чем я коснусь ногами нашей планеты, Венера станет атомной бомбой, которая всколыхнет всю систему… Может, Земля просуществует пару десятков лет, но будущего у неё больше не будет, как и у меня… Мы все обречены с момента появления на свет…

«Диана! – подумала Джолин, прикрывая глаза. – Диана!»

- Не надо. Улетай сама, никто не станет тебя останавливать. Но неужели никак нельзя остановить систему самоуничтожения? Правители и Ученые не могли не предусмотреть отмену программы!

- Ты же видишь, Джолин, мне уже все равно, будет ли эта планета существовать или нет…

- Но ты должна знать… Ты обязана меня защищать!

Джолин выкрикнула последние слова без всякой надежды быть услышанной. Она уже видела внутреннее состояние Ирит – состояние равнодушия после истерики или сильного потрясения.

Да, Джолин видела. И она знала, что означает такое равнодушие – глаза смертников точно также смотрят из камер на свет. И у Ли она видела такой же взгляд. Значит, он готов умереть вместе с этой планетой, и всей Солнечной системой - он был готов с самого начала. Он знал, что спасения не будет, и все равно шел за Ирит, за её упрямой решимостью вернуться домой любой ценой.

Джолин не могла остановить её. Прежде, чем она обрела силу и вскочила с кресла, Ирит захлопнула прозрачную дверь телепортационной кабины. Джолин звала её и умоляла, но слова врезались в стену полнейшего безразличия и отрешенности.

Экраны на стене показывали разные картины. На одном - карта Галактики, пронизанная лучом телепортатора. На другом – ландшафт спутника Аладоа, там ещё могла быть жизнь. Кто знает. Луч упирался в эту маленькую луну, не изуродованную пока взрывами и огнем, на поверхности явно проглядывались очертания городов… Но есть ли кто там?

Цивилизация погибла, безраздельно властвуя над генами человека. Они думали – им доступны все тайны Вселенной, что они могут управлять чем угодно… И, даже поняв свои ошибки, продолжали повторять их, клонируя новых и новых дефективных солдат, земледельцев, рабочих… И последний их клон не избежал той же печальной участи – зова войны, тяги к убийствам, несмотря на то, что клетки, из которых создали Ирит, были чистыми, первыми. Возможно, дело не в мутации генов – возможно, сама техника клонирования претерпела катастрофические изменения, незамеченные Учеными… Но об этом уже не суждено было узнать.

Ирит стояла в этом круглом цилиндре кабины и смотрела на счетчик.

Джолин напряглась и погрузилась в её мысли, пытаясь отыскать ответ на свой вопрос. Но мыслей не возникало. Все сознание заволоклось великой грустью и печалью. Встал барьер, который Джолин разрушала раз за разом, но он снова поднимался между ними…

Тело Ирит объял желтый луч. Она вынула из кармана золотую пластинку – ту самую, которую много лет хранила дома Джолин, - и сунула в прорезь приемного устройства. Всё-таки это был какой-то пропуск. Луч закрутился спиралью вокруг Ирит.

- Нет! – закричала Джолин, приникая к стеклу. – Остановись!

Ирит посмотрела на Джолин пустым взглядом измученных глаз.

- Прощай, Джолин…

Её тело распалось на атомы. Ещё какое-то время они сохраняли силуэт, а потом взвились тонким облаком и стали затягиваться вверх качающимся дымом...

 

- Как вы здесь оказались? – тормошил Джейк Шона.

- Открыть электронный замок – проще простого, - ответил он, довольный своей проделанной работой. – А затем нужно просто просмотреть запись зондов, чтобы определить, куда подевалась наша троица. Мы поехали по их маршруту…

- Ты не представляешь, где мы нашли вход сюда! – воскликнула Нора. – В кратере Возмущений, в скалах. Ловко замаскированная штучка…

- Голографическая обманка! – догадался Джейк.

- Точно. Здесь мы ориентировались по маячку. Слава богу, Джолин догадалась снять его со своего скафандра и прицепить на комбинезон.

- А где же Джолин? – спросил Вуд.

- С Ирит, неизвестно где. Они выясняют давние отношения. Но нам лучше найти её. Кроме того, здесь ходит Ли с пистолетом наготове. Надеюсь, вы взяли оружие?

- Увы, - ответил Вуд, - мы следуем распоряжениям нашего капитана и…

- На самом деле, у нас просто не было времени вскрыть арсенал, - перебила Нора. – Мы торопились. Но у нас есть электрошокеры.

- Черт бы вас побрал, - дружелюбно сказал Джейк. – Нашли бы время… Пойдемте.

- Ты ранен? – спросил Маркус. – Дай, я погляжу… Ух ты!... Как в учебнике!.. Так же страшно. Я перевяжу.

- Потом, потерплю, – возразил Джейк, но, словно по заказу, запульсировала боль в ранах – кончилось действие анальгетика. – Обезболивающее есть?

Маркус что-то вколол ему. Шон взглянул на сканер, определяя местонахождение Джолин. Группа двинулась вперед.

Ли стоял у двери, как и было ему сказано. Он знал, что Джейк под наблюдением Арконина, и вся команда надежно упрятана под замок. Поэтому его удивление едва укладывалось в рамки понимания происходящего, когда он увидел выскочившего из-за угла Хьюджеса, Вуда и обоих Сперро. Но его удивление быстро прошло, и он выставил перед собой оружие, выразительно щелкнув затвором.

- Сюда нельзя, - процедил он сквозь зубы.

- Не дури, - сказал Шон.

Но Ли не дурил. У него был пистолет, и он прекрасно знал, что остальные безоружны. Он бы успел уложить как минимум двоих прежде, чем на него нападет вся группа. Они ясно видели упрямую решимость в его глазах - идти до конца.

- Крис, не делай глупостей, - предостерегла Нора.

Он молчал. За его спиной была дверь, и если они войдут, то только через его труп.

Джейк колебался. Он не мог кинуться на Ли – тот вооружен, а умирать так быстро не входило в ближайшие планы лейтенанта Хьюджеса. Поэтому он отступил назад. Ли смотрел на него, ожидая дальнейших действий. Нора машинально потянулась к поясу, но тут же разочарованно опустила руку, вспомнив, что оружия нет.

- Крис, капитан в большой опасности, - сказал Шон. – Мы должны ей помочь.

- Не волнуйтесь, - ответил Ли. – Через час здесь уже никого не останется. Стоит ли беспокоиться о судьбе капитана?

- О чем это он? – подозрительно спросила Нора.

Джейк помялся.

- Если мы не остановим Ирит, то она активирует какую-то бомбу, которая есть на станции, - наконец туманно пояснил он, не вдаваясь в подробности.

- Ничего себе! – воскликнула Нора, стукнув кулаком о стену.

- Джейк! – раздался возглас. Все обернулись и увидели Павла, который медленно брел вдоль стены, хватаясь за неё руками. – Ей надо помешать!

Но его никто не услышал. Когда спасатели обернулись, Ли на секунду потерял бдительность и Шон с размаху обрушил на него свой кулак, но пистолет не выбил. Прогремел выстрел, отраженный многократно стенами тоннеля, Шона отбросило назад, и Нора, взвизгнув, тигрицей бросилась на Кристофера

Глухо стукнул пистолет о пол. Маркус бросился к обомлевшему Шону.

Павел сзади прыгнул на Джейка, и они оба упали, покатившись клубком по решетке. Нора яростно молотила Ли, но уже после первых ударов он опомнился и стал отвечать ударом на удар. Маленькая француженка ничуть не уступала ему в скорости и силе. Такая хрупкая и тоненькая на вид, она сжалась в мощную пружину и яростно отбивала атаку Ли, успевая попадать в уязвимые места.

Павел сжимал Джейка, навалившись на него всем весом. Все попытки спихнуть тяжелого, хоть и ослабленного предыдущей дракой Арконина результатов не дали. Схватив Хьюджеса за грудки и рванув вверх, Павел резко стукнул его о стену, и тотчас же раненые плечи взорвались острой, жгучей болью, и в глазах потемнело. Павел приложил Джейка о стену ещё разок, теперь сильнее, но, собрав силы, Хьюджес оттолкнул противника от себя и, приобретя преимущество, бросился в атаку…

Нора сделала неожиданную резкую подсечку и Ли, не удержавшись, с размаху упал и крепко ударился головой о металлическую решетку. Нора не могла теперь остановиться. Она продолжала свой беспощадный натиск и выбила из спасателя все остатки сил и разума…

Джейк вывернул руку Павла и резко крутанул. Вдвоем они налетели на стенку, и Джейк прижал к ней русского.

- Нужно… остановить… - задыхаясь, произнес Павел едва слышно.

Они тяжело дышали. Джейк с трудом мог удерживать противника, все тело разрывалось от боли, в глазах не рассеивался кровавый туман.

- Пусти… – прохрипел Павел и зашелся в кашле.

- Ладно, приехали, - с трудом ответил Хьюджес и швырнул его на пол.

Нора тоже закончила свой бой. Ли едва дышал, постанывая и корчась в её ногах, из разбитой головы хлестала кровь, он пытался пережать рану на затылке, но безуспешно. Она окинула его злым взглядом и бросилась к брату. Маркус успокоил её: ничего страшного не произошло, пуля слегка зацепила грудь, и опасности нет. Нужно только доставить его на корабль и сделать перевязку.

Павел шевелил губами, но не мог произнести больше ни слова. Он тяжело схватил Джейка за руку, но тот сердито её оттолкнул и добавил:

- Отдыхай. Ты свое отплясал.

Нора прижалась к морщившемуся Шону, и он успокаивающе погладил её по плечу.

Занятые своими делами, спасатели не увидели новой опасности. Из-за угла показалась длинная черная лапа паука. Сам он двигался медленно, расправив конечности, и мощное жало, как у скорпиона, взвилось вверх, алея на конце.

- Хозяева, - протянул Джейк, увидав его. – Им не понравился шум, который мы подняли!

Маркус схватил пистолет. Паук глядел на него немигающими бездушными глазами. Позади него появился ещё один представитель фауны Венеры, и у него тоже было смертоносное жало.

Маркус выстрелил. Тотчас же с жала сорвалась голубая молния и врезалась возле людей в пол, рассыпавшись снопом горячих искр.

Спасатели вскочили и бросились прочь. Ли едва волочил ноги, и Джейку пришлось закинуть его на свои многострадальные плечи – не бросать же его тут умирать. Вуд тащил Шона, а Нора помогла встать и двинуться вперед Павлу. Они уходили по коридору, а вслед им летели голубые и красные молнии, взрывающиеся прямо над головой.

Ругаясь на чем свет стоит, Джейк свалил Ли за поворотом. Бежать долго им все равно было бы невозможно. Вуд высунулся и выстрелил опять. В ответ перед глазами разорвался белый шар.

- Прекратить огонь! – крикнул Джейк.

- Что же делать, по-твоему?

- Попробовать договориться…

- Ну-ну, давай, миротворец…

Джейк сделал глубокий вздох и решительно поднялся на ноги, но, увидав белый шар, катящийся прямо на него, охнул и пулей вернулся на место.

- Кажется, они не понимают по-английски, - ответил он на вопросительный и насмешливый взгляд Маркуса.

Пауки чувствовали близость своих жертв. Они приближались, перебирая длинными ногами. Хитин звонко стучал о металл, как будто по нему перекатывались стальные шарики. Маркус вынул магазин и увидел, что осталось всего три патрона. Напрасно Джолин не позволила носить им оружие… Умереть от лап насекомого – это как-то унизительно…

Рассматривая магазин, Маркус краем глаза заметил, как Джейк вдруг сорвал с себя часть окровавленной повязки и выскочил навстречу паукам.

Молнии врезались в стены вокруг него – пауки бессовестно «мазали». Намеренно? Явно, убивать они тоже никого не хотели. И Джейк упрямо стоял, вздрагивая и провожая глазами взрывающиеся шары, ожидая, когда приблизятся атакующие. Потом он бросил окровавленную повязку на пол.

…Самоубийца, услышал он короткий вздох Норы, но с места не двинулся. До пауков оставалось всего несколько ярдов, но пока ни одна молния в Джейка не попала. Но все-таки - нарочно или случайно они промахиваются?

Когда он увидел их грозные жала, наливающиеся голубым и красным огнем, он обречено закрыл глаза. «Будь, что будет, - пронеслось в голове».

И огонь прекратился.

Он приоткрыл один глаз. Пауки стояли вплотную к нему, он ясно видел волоски на их длинных лапах, чувствовал запах разогретого пластика, идущего от тел…

Стеклянные глаза внимательно осматривали Джейка. Он вытянул руки вперед, показывая, что оружия у него нет, но пауки не уходили, чего-то ещё ожидая. Джейку нечего было скрывать.

Через минуту пауки резко развернулись, подвернули жала под брюхо, и зашагали прочь. Джейк с трудом перевел дыхание. К нему подскочила Нора и затормошила. Пауки скрылись в тоннелях – они не нападали на безоружного…

- Джолин все знала, - сказал Павел. – Она и об этом предупреждала!

- Джолин, - произнесла Нора.

И они снова побежали. На этот раз Ли и Павел шли сами, но спасатели пристально за ними наблюдали, чтобы не допустить никаких глупостей.

Дверь была крепко заперта. Они долго долбили её, Шон колдовал над замком, но понял, что совершенно не знаком с такой системой. На какой-то миг он разъединил цепь, но вспыхнули лампы по всему коридору, и завыла тревога.

Люди беспокойно оглядывались. Только Ли сидел и безучастно смотрел на них. Маркус возился с его разбитой головой – рана была глубокой и рваной.

Самое худшее, что могло произойти, началось. Раз включилась сирена, значит, электронный мозг пытается защитить сам себя. Ирит уже на пути домой.

- Вам лучше начать прощаться друг с другом, - сказал Ли, улыбаясь. – Скоро все уйдут…

Маркус схватил его и тряхнул.

- Что происходит? – зарычал он.

- Активирована система самоуничтожения, - ответил Джейк.

- Её можно как-то отключить?

- Это телепорт. Технология, нам пока не доступная. Кто знает, можно ли вообще её остановить…

- Телепорт? – заинтересовался Шон. – Джейк?

Джейк кивнул:

- Строители этих катакомб запрограммировали машину так, чтобы её можно было использовать ещё только один раз – уйти с Венеры навсегда. Как только телепорт будет включен – неминуем взрыв. Весь комплекс однозначно разрушится, а дальше есть вероятность, что эргенит, которого здесь много, спонтанно облучится урановым излучением – и пойдет цепь неконтролируемых взрывов по всей планете.

Ли усмехнулся. Его улыбка была странной, похожей на оскал смертельно больного человека. Маркус злобно отбросил его в сторону

- Значит, кто-то догадался, как снимать копии с вибрирующих электронов, - произнес Шон. – Поглядеть бы хоть одним глазком… и механизм самоуничтожения… я бы попробовал что-то сделать…

- Боюсь, что мы уже этого не увидим, Шон, - покачал головой Джейк.

- А если прервать передачу? – спросила Нора. – Ну, пока электроны не скопировались?

- Наверное, - неуверенно сказал Шон. – Вообще, если машина самоуничтожится после передачи объекта, значит, в любом случае система должна получить подтверждение об окончании телепортации, иначе есть риск, что в точке выхода тело не соберется до конца… Это должно быть продумано. Я бы так сделал.

Джейк вдруг бросился к двери и замолотил по ней кулаками.

- Капитан! – орал он. – Прекратите передачу, сотрите координаты!… Прервите телепортацию!… Джолин!…

Все остальные смотрели на него обреченными взглядами…

…Сухо щелкнул выстрел… Никто не услышал его – кричал Джейк, кричала Нора, барабаня по двери, выла сирена… Ли, уронив пистолет, медленно ложился на пол с простреленной головой – для него уже всё закончилось…

Джолин металась по комнате. Внезапно на панелях замигали лампочки, и взвизгнула над ухом пронзительная сирена. Джолин беспомощно смотрела, как исчезает то, что было минуту назад Ирит Сатор.

Несомненно, она сама должна была знать, что делать, чтобы остановить самоуничтожение телепорта – не верилось в то, что создатели машины не оставили ни единого шанса на отмену программы. Знала, но вспомнить не могла… Простое действие. Совсем простое действие. Нажать несколько кнопок и все… Но в какой момент?…

До сознания долетели чьи-то глухие крики. Она бросилась к двери, дернула её, но дверь не поддалась. Она прижала ухо к металлу… Слух изменял ей…Открыть разум… освободить мысли…

Джолин отодвинулась от двери и очистила разум, открыв его для контакта…

Сигнал ворвался в голову вместе с чужой болью. Но с болью проникла мысль. Джолин настроилась именно на неё, очистила от помех, прочла, и все перед глазами запрыгало, заметалось…

Прекратите! Прекратите передачу!…

Это стало откровением. Конечно, она знала это, и знала, что сделать. Убийство клона на одной стороне весов – десять миллиардов жизней на другой… Правители оставили ей один крошечный шанс… совсем-совсем невозможный… через преступление… Джолин твердыми шагами подошла к экранам, рванула цветной кабель, соединяющий панель с черным ящиком, щелкнула тумблером… Сигнал тревоги поперхнулся собственным ужасом и завыл ещё громче. Джолин принялась методично отрывать провод за проводом, а энергия человека все струилась и струилась по мощному лучу, протянутому через галактики.

…Крик, громкий и отчаянный, заполнил разум Джолин. От его силы она упала на пол, схватилась за голову и закричала сама. Крик разрывал мозг – крик погибающей Ирит. Энергия её тела медленно, электрон к электрону, прорывалась к родной планете, но какая-то часть ударилась о включившуюся защиту станции… Джолин пыталась отгородиться от крика, поставила барьер в мыслях, но он проникал даже через него…

Потом все стихло в одно мгновение… Замолчала сирена, погасли тревожные глаза ламп панели. Энергия, которая жила некогда в человеке, рассеялась пылью по Вселенной… Exit.

 

 

ГЛАВА 21.

 

Анабиозные камеры уже были пусты. Все экипажи исследовательских кораблей остались живы и здоровы.

Исследовательские группы начали подготовку к исследованию подземного комплекса – наследия исчезнувшей, высокоразвитой цивилизации. Телепорт был испорчен, многие схемы в нем закоротились или были частично выжжены, координаты планеты-приемника безнадежно стерты – не без тайной помощи Джолин. Но машина существовала, и в принципе её работы ученым предстояло разобраться. Биороботы-пауки изучались и перепрограммировались в соответствии с текущими нуждами. Работа предстоял грандиозная.

Приводились в порядок корабли – ожила громада «Туманность Ориона», посвежела и была готова к отлету со спасательными группами «Ариэль», «Парнас» радостно переговаривался с «Повелителем песков». А сам герой, независимый и счастливый, установил связь с Землей. Бури, такие частые и свирепые, отступили перед людьми. В эфире теперь звучали только человеческие голоса: английский, японский, французский, китайский, русский, итальянский, испанский, немецкий… Это рождалась новая музыка Венеры, самая прекрасная из всех симфоний и сонат, самая сладкая, самая желанная…

Джолин смотрела на все это с отрешенностью человека, который многое потерял, многое оплакал и не верит, что жизнь может продолжаться дальше даже после всех перенесенных переживаний. Хотя её команда возвращалась в целости и сохранности, никто серьезно не пострадал, её мысли целиком и полностью сосредоточились на разговоре, который предстоял с Павлом после того, как он был посажен под арест в своей каюте.

Если бы она могла, то вполне обошлась без изоляции. Но Устав требовал ареста и содержания в каюте до прибытия на Землю. Скрепя сердце, Джолин отдала распоряжения, а когда пришла навестить Павла, он встретил её хмурым взглядом.

Она с достоинством его выдержала.

- Мне не нужна ваша жалость. Презирайте молча, - сказал он ей вместо приветствия. – Уйдите без слов.

Она не послушалась и села рядом.

- Никогда не позволила бы себе презирать тебя, - ответила она со всей искренностью. – И никогда не стану.

- Меня отдадут под трибунал?

Она вздохнула, не в состоянии врать ему, и кивнула головой.

- Лучше бы Джейк пробил мне голову там, в операторской, - сказал Павел, глядя в пол.

- Ты хочешь мне что-нибудь рассказать?

- Не хочу.

- Что Ирит предложила тебе? Чем обещала заплатить за… за это?

- Это уже не важно, капитан, - махнул он рукой.

- Павел, - доверительно произнесла она и положила ладонь на его руку. – Я знаю, какой ты в деле… Я знаю твою преданность мне и экипажу.

- Я подвел команду и буду за это отвечать.

Он упорно не желал даже взглянуть на неё, отводил взгляд, и Джолин своими новыми чувствами ощущала его внутренний ужас, который никак не могла объяснить.

- Я знаю о последствиях, - сказала она, прислушиваясь к своим ощущениям. – Но я хочу помочь тебе, а, следовательно, мне нужно знать причины.

- Причины? – вскинул он голову. Глаза его горели. – Ненависть! Вот моя причина!

- Что?

- Когда с детства в твою голову вбивают, что ты собственность государства, то это становиться принципом жизни… Знали бы вы, капитан, как я всё это ненавижу…

- Что именно?

- Всё! – он прорвал заслон своей гордости и горячо продолжил: - Эти железные клетки, которые вы называете кораблями… Эту мертвую холодную субстанцию, которую вы называете космосом… холод… нехватку воздуха… людей вокруг… эти звезды…

Джолин внимательно слушала его.

- Я рос в приюте – ужасное место, где не развивается и не создается ничего личного… Каждый день все поют, как молитву: ты часть организации, ты живешь на деньги Совета, он тебя учит, кормит, одевает, покупает книги, компьютерные игры и сладости… Даже если ты умрешь, то и в могиле, наверное, будешь слышать – ты часть, ты должник… Раб… Ничтожество… Машина… А я не солдат, капитан… Я толком и не спасатель… Меня научили быть солдатом и спасателем – но был бы я посмелее, я бы ушел, как Ли… Быстро и навсегда.

- Это самый легкий путь решить все проблемы, - с сожалением сказала Джолин.

- Совет всегда казался мне этаким спрутом, у которого тысячи щупалец. Ими он держит за шею всех своих людей, а в нужный момент может переломить позвоночник.

- Павел…

Он резко прервал её, осененный какой-то идеей:

- Капитан! Помогите мне ещё один только раз!... Один раз… Я не могу возвращаться на Землю – опять клетка, опять стены и потолок, опять без воздуха…и люди вокруг… Я просто уйду, застрелюсь, а вы напишете в рапорте что-нибудь нейтральное – пропал без вести…

- С тьмой надо бороться, Павел, - сказал Джолин, наклоняясь к нему. – Нельзя дать ей сломить тебя…

- Я не могу больше бороться… И не хочу…

- А чего ты хочешь?

- Свободы… Воздуха… Всю жизнь я мечтал уехать в глухую тайгу, или куда-нибудь в джунгли, в Тибет, в пустыню – на тысячи миль ни души и я, один на один с природой… Я бы мог стать охотником… Я бы возделывал землю… я бы научился разговаривать с птицами…

Его трясло.

Она чувствовала, как он переживает. Печаль его Джолин смогла бы распознать и за тысячи миль отсюда, она бы уловила тонкие нити человеческой грусти. Она могла чувствовать, но не могла смягчить отчаянье. Павел страдал, а она смотрела на него и впитывала стоны души.

- Почему Ли помогал Ирит?

- Он тоже слишком любил свободу, начал свою сознательную жизнь на улице. У него были друзья, которых он сам выбирал, еда, которую он сам добывал. Он пробовал наркотики, никто никогда за ним не следил. Его отправили в приют – он убежал. Поймали снова – опять убежал. Ему пришлось пройти мучительные процедуры лечения от наркотической и алкогольной зависимости. Как он стал вообще спасателем – мне трудно объяснить. Его много лет ломали – и где-то он однажды переломился. Ему все это казалось противным – даже свое новое состояние. Конечно, он много добился в своей жизни, несмотря ни на что, но Земля так и осталась для него чем-то, что ограничивало его свободу. Он запомнил только переживания, испытанные на улице, остальное стало мучительным воспоминанием.

- Он помогал Сатор, и при этом полагал, что мстит Земле, - задумчиво констатировала Джолин.

- Кто вправе был запретить ему это? Каждый из нас выбирает свою цель.

- Значит, уничтожение Земли и стало его единственной жизненной целью?

- Не знаю, что творилось в его голове, когда он шел за Сатор. И не собираюсь анализировать происшедшее.

- Кто стоял за всем эти? – спросила Джолин. – Кому-то нужно было узнать о машине. Кому-то, кто сидит в Совете…

- Мне это не известно… Вряд ли Совет знает о телепорте… Ольховский точно не знал. Ирит действовала одна – её муж, советник Сатор, продвигал её в карьере и делах, пока не скончался. Возможно, он был в курсе… Если бы Совет был заинтересован в машине – я бы тоже получил соответствующие инструкции, следить или докладывать – как обычно… И, пока вы ещё здесь, капитан, пока ещё меня слушаете… Это я спровоцировал драку тогда, в кафе, давно… Ребята не при чем… Мне дали очередной паршивый приказ – любыми способами скомпрометировать команду, чтобы вас отстранили от экспедиции. Приказал Адам Ольховский. Все его приказы были паршивыми. И я не мог противиться.

- Спасибо за откровенность.

- Сейчас она для меня ничего не стоит… - он помолчал. - Для Ирит было шоком узнать, что вы и она… Ну, понимаете…

- Да. Для меня это известие тоже стало ударом. А что же Ирит предложила тебе?

Он вдруг обхватил голову руками. Джолин вздрогнула, ощутив, кроме бесконечного отчаянья, волны ужаса в каюте. Она прочитала его мысли прежде, чем он сказал вслух:

- Она рассказала про машину для стирания памяти. Она обещала мне, что позволит воспользоваться ею, а потом меня комиссуют по состоянию здоровья. Кому нужен инвалид в СКС?

- Но тогда бы ты стал чистым листом, младенцем без навыков и минимальных знаний…

- Мне было все равно… Я не мог больше бороться… как вы сказали?... с тьмой…

Зазвенел звонок селектора, но она просто протянула руку и отключила сигнал.

- На трибунале я выступлю в твою защиту, - сказал она. – И я могу поговорить с Маркусом – у него есть хорошие знакомые в Министерстве… Он даст заключение и тебя комиссуют, по здоровью… Есть вероятность.

- Я не могу вернуться в клетку… Я найду способ не возвращаться.

Она видела – да, он найдет. Джолин внезапно все решила, взяла его руки в свои и посмотрела ему в глаза.

- Послушай, - сказала она, выравнивая свой голос так, что Павел непроизвольно сжал её ладони. Голос обрел гипнотические нотки: - Внизу, в тоннелях, ты подвергся постороннему воздействию.

- Воздействию? – повторил он неуверенно. Глаза его стали пустыми.

- Ирит Сатор внушила тебе полное повиновение…

- Внушила…

- Она заставила тебя защищать её жизнь, как свою собственную.

- Да.

- Ты получил сильную контузию во время драки за её жизнь.

- Да.

- Ты ничего не помнишь с того момента, как «Повелитель песков» совершил посадку на Венере. У тебя провал в памяти.

- Я ничего не помню…

Джолин замолчала, наблюдая за его реакцией: он выпрямил спину, лицо его расслабилось, руки разжались. Напряжение его мыслей резко упало.

- Павел, - сказала она, выводя его из транса, - все будет хорошо. Ты ни в чем не виноват.

Он взглянул на неё новыми глазами.

- Капитан, я мало что помню, в голове какой-то туман, - произнес он твердым голосом. – Контузия была сильная?

- Да, и Маркус подтвердит, что у тебя было сотрясение и шок. Медицинская комиссия даст заключение о твоем здоровье, возможно даже, что было кровоизлияние в мозг… Я думаю, тебе придется попрощаться с карьерой спасателя…

Павел посмотрел в темный иллюминатор.

- Не уверен, что меня это сильно расстроит, - задумчиво ответил он.

Джолин пожала его плечо, и ушла, оставив Арконина в глубокой задумчивости. Впрочем, в этой задумчивости уже не было отчаянья, страха, чувства вины – в ней были мысли покоя и надежды. То, что доктор прописал…

Она вернулась в свою каюту. Снова запищал селектор, но её голова слишком загрузилась мыслями, чтобы ежеминутно отзываться на звонки. Вдруг она едва заметно улыбнулась - кто-то неслышно, как он думал, подошел к ней и мягко обнял теплыми руками за плечи.

- Все думаешь? – спросил Джейк.

- Да. И удивляюсь самой себе. Я бежала от тьмы, от неизвестности, а достаточно было просто зажечь одну свечку.

- Свечку?

- Да. Свечу, которая больше Вселенной.

- Что может быть больше Вселенной? – спросил Джейк, играя её волосами.

- Любовь, - ответила Джолин. – Просто Любовь. К Земле. К своим корням. К людям… Странно, когда я всё вспомнила – кто я, откуда, кто такая Ирит, и кто были мои родители, - вдруг поняла, что люблю Вселенную просто так, за её свет и жизнь.

- И ты все ещё убегаешь от своей таинственной тьмы?

- Нет. Больше нет. Все исчезло.

- Ты полагаешь - благодаря Ирит?

- Благодаря её мыслям. Она ушла и забрала с собой самую темную часть меня, которая мешала мне быть нормальным человеком.

- Ты и так была нормальным человеком, мой капитан!

- Не забывай, я инопланетянка для тебя, и всех землян, - напомнила Джолин.

- Ну и кто об этом знает? Ли уже нет, Павел - разве что...

- Нет, в нем я уверена, - улыбнулась Джолин. – Он мало что помнит – говорит, в голове сплошной туман… Возможно, это просто стресс…

Джолин заглянула внутрь себя: там были воспоминания её и Ирит, полные, чувственные, таинственные и притягательные. Она постигала их и заново училась мыслить и чувствовать, знания шли к ней, выплескиваясь из разблокированных ячеек памяти. Телепорт… Подземный комплекс… Пауки… Лаборатории… Анабиозные камеры… Родители, всегда живые в её памяти, и их тайны, которыми они уберегли свою дочь от вечной тьмы и холода.. Далекая родная планета, на которой когда-нибудь сможет она оказаться, уже только как гостья… Ирит, жестокая Ирит - это она, погаснув сама, зажгла в Джолин свет. Последняя благородная миссия клона-маяка.

- Ты хочешь остаться здесь? Участвовать в исследованиях? – спросил Джейк.

- Нет, не сейчас, - сказала она. – Это успеется. Я хочу домой, на Землю. Там меня ждут. Много дел.

Джейк присел перед ней и сказал:

- Я тоже хочу быть частью твоих дел.

- Будь осторожен, Джейк, я читаю тебя, как раскрытую книгу. Тебя это не пугает?

- Нет, - не задумываясь ответил он, и дурашливо положил её ладони себе на голову. – Мне нечего от тебя прятать.

Она улыбнулась.

- Знаю. Я уже увидела все твои мысли. И они мне нравятся.

 

 

 

 

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/