Автономная некоммерческая организация высшего  образования
«Сибирский институт бизнеса, управления и психологии»

 

 

 

 

Воронин С.Э.

 

КРИМИНАЛИСТИКА

 

Практикум

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                   

                                             

 

                                            

Красноярск 2017

 

 

ББК 67.522

В 75

 

 

 

Рецензенты:

 

доктор юридических наук, профессор Р.Л. Ахмедшин

кандидат юридических наук, доцент Е.А. Ерахтина

 

 

 

 

Воронин, С.Э. Криминалистика: практикум / Учебное пособие/ С.Э. Воронин. Красноярск: АНО ВО «Сибирский институт бизнеса, управления и психологии», 2017. – 125 с.

Лекция №3 поготовлена  доктором юридических наук, профессором Степаненко Д.А.

 

ISBN 978-5-94969-080-2

 

Предлагаемое учебное пособие представляет собой краткий Курс лекций по отдельным проблемам науки криминалистики для студентов и магистрантов юридических ВУЗов.  В учебно-методическом пособии также предлагаются оригинальные задания для проведения практических занятий и занятий в интерактивной форме.

 Учебное пособие (Практикум) предназначено для студентов и преподавателей высших учебных заведений юридического профиля, а также сотрудников правоохранительных органов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

© Воронин С.Э. 2017.

© АНО  ВО СИБУП. 2017.

ВВЕДЕНИЕ

Борьба с преступностью на современном этапе проходит в России в условиях развивающегося системного экономического и социально-политического кризиса. При этом сохраняется стойкая тенденция абсолютного и относительного роста преступности при параллельном ослаблении кадрового и научно - технического потенциала правоохранительных органов, призванных сдерживать и противостоять этому процессу.

Так, по данным криминологов, “...общий уровень преступности в России за 1986-1996 гг. увеличился в два раза. В 1992г. число зарегистрированных деяний составило 207%, в 1993г. - 209,2%, а в 1995г. - 205,1% к уровню 1986г. Умышленные убийства в1986-1995 гг. по своим абсолютным показателям возросли более чем в 3,4 раза. Среднегодовые темпы прироста равны 14,45%. Грабежи и разбои к 1992 году увеличились в 5,3 раза. Среднегодовые темпы прироста составили к 1995г. - 18,95%. При этом необходимо учитывать, что латентный уровень по данным видам преступлений намного превышает официальный.1

Возросло количество заказных убийств, совершаемых профессиональными преступниками в условиях неочевидности, и, хотя Генеральный прокурор РФ в своем ежегодном отчете отмечает, что “...раскрываемость убийств за последние три года возросла с 73 до 82%, а в 2013 г. были раскрыты 132 заказных убийства”2, процент раскрываемости таких преступлений, требующих от следователей и оперативных работников поиска и принятия неординарных решений в складывающихся следственных ситуациях, остается, по – прежнему, очень низким.

Это объясняется рядом причин.

Во-первых, сохраняется высокая текучесть кадров из оперативно-следственных аппаратов МВД, несмотря на проводимую в государстве реформу полиции, причем многие профессионалы оперативно - розыскной деятельности уходят в криминальную среду, обогащая ее знаниями розыскной и агентурной работы.

Во-вторых, отсутствуют эффективные методики раскрытия, расследования и предупреждения таких преступлений. Сказанное выше актуализирует проблему дальнейшей разработки оптимальных методов раскрытия и расследования преступлений на основе научного исследования типовых криминальных ситуаций и адекватно складывающихся им следственных ситуаций. Полагаем, именно исследование под таким углом зрения составляет суть ситуационного подхода к изучению криминалистических явлений.

Криминалистика была и, по - прежнему, остается одной из самых важных прикладных юридических наук, находящихся в авангарде борьбы с преступностью на современном этапе. В арсенале отечественной  криминалистики  сегодня имеются достаточно эффективные методы поисково-познавательной деятельности, направленные  на раскрытие и расследование преступлений, среди которых особое место, на наш взгляд, занимает ситуационное моделирование.

Ситуационный анализ (ситуационное моделирование), наряду с предметно - деятельностным и системным методами, уже давно и прочно занял свое место как в методологии криминалистики, так и частных криминалистических теорий. Особый вклад в разработку данного метода внесли А.Н. Колесниченко, В.К. Гавло, Л.Я. Драпкин, И.Ф. Герасимов, Р.С. Белкин, Н.А. Селиванов, А.Н. Васильев, И.М. Лузгин, И.А. Возгрин, Т.С. Волчецкая и др. При этом концептуальной основой большинства трудов, посвященных данной проблеме, является положение о существовании двух самостоятельных понятийных блоков в криминалистической методике расследования преступлений - криминалистической характеристики преступления и криминалистической характеристики расследования. Каждому элементу первого блока корреспондирует элемент второго. Понять механизм взаимодействия всех этих элементов - значит, понять диалектику соотношения объективного и субъективного начал в генезисе следственной ситуации. Очевидно, что без методов диалектической логики и системного анализа невозможно объяснить механизмы взаимодействия объективного и субъективного факторов внутри системы, какой является следственная ситуация.

Следственная ситуация так или иначе является объектом исследования многих наук - криминалистики, теории оперативно-розыскной деятельности, юридической психологии, НОТ, что безусловно, способствует дальнейшей интеграции их предметов, которой особенно отмечен конец ХХ столетия.

Особое место в понятийном аппарате криминалистики, на наш взгляд, занимает проблемно-поисковая следственная ситуация, как одна из ее классификационных ветвей. При этом проблемно - поисковая следственная ситуация - это тип следственной ситуации, в которой в качестве объектов исследования выступают познавательные и психологические аспекты ее развития. До настоящего времени исследователи, в основном, делали акцент на изучение онтологического аспекта зарождения и функционирования такой динамической системы, как следственная ситуация. Между тем, представляется очевидным, что анализ психологических и гносеологических аспектов позволяет по-другому взглянуть на сущность данного криминалистического явления - с позиции субъекта, познающего следственную ситуацию; понять механизм трансформации следственных ситуаций в зависимости не только от этапов и обстановки расследования, но также психических свойств и процессов различных познающих субъектов в уголовном судопроизводстве.

Сказанное выше, на наш взгляд, обуславливает актуальность данной научной разработки, а именно – исследования актуальных проблем современной криминалистики через существующие сегодня  в науке  частные  криминалистические  теории. До настоящего  момента   научного исследования подобного рода еще не проводилось.

Настоящее учебно-методическое пособие (Практикум) предназначено для  студентов  и  магистрантов юридических образовательных учреждений и направлено на углубление у них уже имеющихся знаний в области криминалистики и судебной экспертизы.

 

 

ЛЕКЦИЯ 1. Учение о криминалистической характеристике преступлений

 

Вопросы лекции:

1. 1.     Понятие криминалистической характеристики преступления и ее место в понятийном аппарате криминалистики.
2. 2.     Структура криминалистической характеристики преступления.

 

Вопрос 1. Сформулированная     в    60-х    годах     известным    криминалистом А.Н. Колесниченко1 и поддержанная другими авторами[1] криминалистическая характеристика преступления уже давно и  прочно заняла свое место в понятийном аппарате современной отечественной криминалистики. Однако, полагаем, вряд ли можно считать, что все акценты по данному дискуссионному вопросу расставлены до конца. Подтверждением тому служат, например, высказанные в литературе сомнения вообще в целесообразности такой научной категории, как криминалистическая характеристика преступления[2]. Дискуссии по данной проблеме не утихают и по сей день.

Не вдаваясь в детали научной полемики, отметим, что современные взгляды ученых на сущность данного явления вряд ли могут снизить значение криминалистической характеристики преступления (далее по тексту именуемой КХП). Отражая и систематизируя элементы криминальной деятельности преступника, КХП, по-прежнему, является стержнем любой методики расследования. Именно КХП представляет собой криминалистически значимую информационную базу  для познания события преступления и обусловливает элементы второго гносеологического блока – криминалистической характеристики расследования (далее именуемой КХР), о котором пойдет речь во второй главе нашего исследования. При этом элементы КХП четко корреспондируют элементам КХР.

Любая характеристика представляет собой «описание характерных, отличительных качеств, черт кого-нибудь или чего-нибудь»1, какого-либо существующего в действительности объекта в целом или каких-либо его частей.

Разные авторы обозначают криминалистическую характеристику, как:

-  вероятностную модель события2;

- модель криминальных ситуаций и сопутствующих им обстоятельств3;

- информационную модель типичных признаков определенного вида (группы) преступлений4;

- идеальную модель типичных связей и источников доказательственной информации5;

- систему данных (сведений) о преступлении, способствующих раскрытию и расследованию6;

- систему обобщенных фактических данных, знание которых необходимо для организации раскрытия и расследования преступлений7;

- систему особенностей вида преступлений, имеющих значение для расследования1;

- систему описания криминалистически значимых признаков преступлений с целью обеспечения раскрытия, расследования и предупреждения преступлений2 и т. п.  

   Анализируя приведенные определения, можно сделать вывод, что криминалистическая характеристика преступлений – это система данных о преступлении, куда включаются лишь криминалистически значимые признаки (не любые, не одинаковые для всех видов преступлений, а  только те, которые в рамках определенного вида могут способствовать раскрытию и расследованию преступлений этого вида), причем, эти данные «работают» в системе, через выявленные закономерные взаимосвязи – что с чем связано, каким именно образом, что за чем следует, что и с помощью чего может быть  выявлено и установлено и т.д.

   На практике, при расследовании конкретного преступления, это заключается в  сопоставлении уже имеющихся данных об этом преступлении (что, где, когда, каким образом, при каких обстоятельствах и т. д.) с системой обобщенных сведений о ранее расследованных преступлениях этого вида и выделении аналогичных криминалистически значимых признаков преступления. А затем, уже на этой основе, - в определении и оценке неизвестных в данном расследовании обстоятельств.

   В этой связи, с нашей точки зрения, наиболее точно и предметно отражающим сущность криминалистической характеристики преступлений представляется определение А.Н. Колесниченко и В.Е. Коноваловой – как системы сведений о криминалистически значимых признаках преступлений одного вида, отражающих закономерные связи между ними и являющихся основой для расследования конкретных преступлений3, а с точки зрения модельного подхода – определение Л.Я. Драпкина  как «… информационной модели, в которой на статистическом уровне отражены корреляционные связи ее элементов»1. А теперь переходим ко второму вопросу лекции – структуре КХП.

 

Вопрос 2.  Одним из наиболее дискуссионных в теории криминалистической характеристики преступлений является вопрос о количественном и качественном составе ее элементов, т.е. криминалистически значимых признаках, которые должны составлять ядро КХП.

   Л.А. Сергеев, один из первых авторов,  исследовавших криминалистическую характеристику преступлений, выделил следующие ее элементы: особенности способов и следов преступления; обстановку совершения преступления; данные, характеризующие участников преступления; объект покушения2.

   В.Г. Танасевич в рассматриваемое понятие включает такие элементы, как: способ совершения преступления и обстановку совершения преступления; непосредственный предмет преступного посягательства; личность субъекта преступления; маскировку, направленную на сокрытие преступного деяния и виновных лиц, осуществляемую как в процессе совершения преступления, так и после него3.

    По мнению Р.С. Белкина, обобщившего труды многих исследователей этой проблемы, некоторые ученые среди элементов криминалистической характеристики преступлений выделяют:

- характер исходной информации;

- способ совершения преступления;

- способ сокрытия преступления, маскировку;

- типичные материальные следы и вероятные места их нахождения;

- характеристику личности преступника;

- обстановку преступления (место, время и другие обстоятельства)4.

   Таким образом, практически у всех авторов, исследующих эту проблему,  встречаются четыре основных элемента криминалистической характеристики преступлений:

- предмет преступного посягательства;

- характеристика преступника;

- способ совершения преступления;

- следовая картина происшествия.

   Кроме того, указываются и другие, самые различные элементы. Например, А.Н. Колесниченко включает в криминалистическую характеристику классификацию преступлений; А.Н. Васильев и С.И. Винокуров – следственные ситуации; И.А. Возгрин – мотивы совершения преступлений; Н.П. Яблоков – круг обстоятельств, подлежащих выяснению; И.Ф. Герасимов и В.А. Ледащев – распространенность и общественную опасность преступления и т.д.

Безусловно, эти и многие другие элементы характеризуют преступление и его совершение, но к содержанию криминалистической характеристики преступлений, отражающей различные аспекты криминальной деятельности, на наш взгляд, они вряд ли могут быть отнесены. Очевидно, что следственные ситуации, такие, как круг обстоятельств, подлежащих выяснению, относятся к другой деятельности – связанной с раскрытием и расследованием преступлений, и, соответственно, являются элементами другого понятийного блока криминалистики – криминалистической характеристики расследования.

   Следует отметить, что отмеченные выше четыре элемента КХП не могут рассматриваться в качестве единой и неизменной системы для всех видов преступлений. Это наиболее типичный набор криминалистически значимых признаков, призванных обеспечивать служебную функцию криминалистической характеристики. Но применительно к отдельным видам преступлений он может видоизменяться – сокращаться или расширяться. Научное и практическое значение криминалистической характеристики преступлений будет тем выше, чем точнее будут выделены в качестве ее элементов отличительные для этого вида преступлений обстоятельства.

  Структуру всех элементов криминалистической характеристики отдельного вида преступлений позволяют раскрыть, по мнению А.Н. Васильева, следующие данные:

- как, каким способом совершается преступление данного вида (поведение преступника, кем и в отношении чего или кого, используемые орудия и средства совершения преступления, условия, преступные последствия, предпринимаемая преступником маскировка и т.д.);

- по каким первоначально обнаруженным признакам можно сделать вывод, что преступление совершено тем или иным способом;

- где, у кого, какие могут находиться следы (в широком смысле этого слова) при данном способе преступления и его фактическом содержании и последствиях1.

   Уточнение и дополнение основных элементов криминалистической характеристики преступлений находятся в прямой зависимости от криминалистических знаний о преступной деятельности. Чтобы не быть голословными и не уходить в абстракции, рассмотрим структуру КХП на примере организации наркопритонов, в доказывании факта которых существует немало трудностей гносеологического порядка. К сожалению, преступления исследуемого вида, несмотря на очевидную актуальность проблемы, в криминалистике изучены еще  явно недостаточно.

Так, на монографическом уровне по данной проблематике имеются всего лишь два исследования И.И. Курылева2 и А.М. Щукина[3], которые определяют пять элементов КХП по организации или содержанию притонов для потребления наркотических средств, а также предоставлению помещений для тех же целей:

- характеристика наиболее часто потребляемых наркотических средств;

- характеристика личности преступника;

- механизм совершения преступления;

- типичные материальные следы преступлений и вероятные места их нахождения;

- типичные связи с другими преступлениями.

   Однако, по нашему мнению, криминалистическая характеристика может стать рабочим инструментарием расследования только тогда, когда предстанет в виде системного обобщения данных расследования значительного массива уголовных дел по исследуемой категории преступлений, с установлением взаимосвязи всех криминалистически значимых признаков этих видов преступлений. Необходимо согласиться с теми авторами, которые указывают на необходимость выявления закономерных связей между элементами преступления, причем, «криминалистическая характеристика как целое, как единый комплекс, имеет практическое значение лишь в тех случаях, когда установлены корреляционные связи и необходимая зависимость между ее элементами, носящие закономерный характер и выраженные в количественных показателях»1.

Исходя из того, что объектом криминалистики является функциональная сторона противоправной деятельности, т.е. система действий и отношений, которая составляет содержание механизма преступления, логично предположить, что  объектом  методики расследования отдельного вида преступлений будет механизм преступлений отдельного вида. Именно для характеристики технологической стороны преступления в научной литературе и введена категория «механизм преступления». Механизм преступления – сложная динамическая система2, включающая в себя субъект преступления, его отношение к своим действиям и их последствиям, к соучастникам; предмет преступного посягательства; способ совершения и сокрытия преступления; преступный результат, место, время и другие обстоятельства, относящиеся к обстановке преступления; обстоятельства, способствующие или препятствующие совершению преступления; поведение и действия лиц, оказавшихся случайными участниками события; связи и отношения между действиями и обстановкой, субъектом преступления и предметом посягательства и т.п.

Мы разделяем точку зрения  отдельных авторов, полагающих, что механизм преступления отражает исключительно функциональную, а не структурную сторону криминалистической характеристики преступления, т.е. рассматривает все ее элементы в движении и взаимодействии, а не в статическом варианте.

   В этом, на наш взгляд, проявляется суть структурно - функционального подхода, наиболее отвечающего концепции данного исследования1.

   Как всякая объективная реальность, механизм преступления формируется и функционирует под воздействием определенных закономерностей, из числа которых для криминалистики считаются наиболее значимыми:

- закономерности формирования, выбора и реализации способов подготовки, совершения и сокрытия преступления;

- закономерности возникновения и развития связей между элементами механизма преступления;

- закономерности возникновения и развития явлений, связанных с преступлением (до, во время и после его совершения), значимых для решения задач судопроизводства2.

   Термин «криминалистический механизм преступления» служит для обозначения того,  в какой обстановке протекало преступление, как оно возникло, к каким последствиям привело, какими явлениями сопровождалось, каков его порядок и расположение в нем его составляющих.

   Таким образом, в криминалистический механизм преступления в качестве его элементов входят все составляющие криминалистической характеристики преступлений, но только взятые не в статике, а в динамике. Поэтому, на наш взгляд, механизм преступления вряд ли может рассматриваться в качестве самостоятельного структурного элемента КХП, в связи с чем  трудно согласиться с мнением тех авторов, которые рассматривают механизм совершения преступления как элемент криминалистической характеристики исследуемого вида преступлений, понимая, чаще всего, под этой категорией «способ», либо «ситуацию преступления».

   Правильность вывода о том, что в механизм преступления должны входить все элементы КХП в их взаимосвязи  подтверждается и исследованиями отдельных авторов, указывающих на необходимость выделения в отдельный гносеологический блок функционального аспекта данного криминалистического понятия1.

Как известно, основу системного подхода в исследовании явлений объективной действительности составляет метод структурно-функционального анализа, который, как мы уже отмечали, является базовым в методологии настоящей работы. С этой точки зрения, элементы КХП выступают  в качестве структурного аспекта преступления отдельного вида, а механизм преступления – его функционального аспекта.

   Методологической основой для изучения преступлений, связанных с организацией и деятельностью наркопритонов, полагаем, являются уже разработанные учеными криминалистические характеристики других преступлений, связанных с наркотиками1. Поэтому, применяя метод структурно-функционального анализа, можно правильно ответить на вопрос: какие элементы входят в структуру криминалистической характеристики преступлений, связанных с организацией и деятельностью наркопритонов.

   Система, как известно, представляет собой множество связанных между собой компонентов той или иной природы, упорядоченное по отношениям, обладающим вполне определенными свойствами: это множество характеризуется единством, которое выражается в интегральных свойствах и функциях множества2.

   При этом необходимо учесть следующие слагающие:

а) объекты – это части, компоненты системы. Большинство систем состоит из физических или абстрактных частей. К последним относятся математические переменные, уравнения, законы, процессы и т.д.;

б) отношения – их суть в объединении системы в одно целое. Каждый объект имеет внутренние отношения (хотя бы расстояние между частями объекта);

в) атрибуты – свойства объектов3.

    Различаются адаптивная, стабильная системы и система с обратной связью.

   Адаптивная система – это система, которая способна реагировать на окружающую ее среду с тем, чтобы для ее деятельности при этом образовывались благоприятные условия.

  Стабильная система – это система, у которой некоторые ее переменные стремятся сохраниться в определенных пределах.

   Системами с обратной связью являются те, которые воспринимают последствия от их функционирования и учитывают эти последствия в процессе регуляции и дальнейшего функционирования.

   Функцию, в свою очередь, в кибернетике определяют как взаимодействие структур1, в общественных науках как способность к деятельности, роль, свойства, значение, компетенцию, задачу, зависимость одной величины от другой и т.д.2

   Организация и деятельность наркопритонов могут быть и адаптивными системами, и системами с обратной связью, т.к. организаторы и содержатели наркопритонов не только приспосабливают свою преступную деятельность к конкретным условиям, но и корректируют свое поведение с учетом их изменений. В качестве элемента, обусловливающего гибкость и динамичность данных процессов, выступает механизм организации и содержания наркопритона.

Поскольку механизм организации и деятельности наркопритона функционально увязывает все элементы изучаемой системы: личность организатора либо содержателя наркопритона, обстановку преступления, способ преступления, предмет преступного посягательства, следы преступления и т.д., его необходимо рассмотреть как элемент, наиболее полно отражающий свойства системности.

   Механизм организации и деятельности наркопритона представляет собой сложную систему функций, детерминированных, с одной стороны, объективными условиями, складывающимися в том месте, где организуется либо функционирует наркопритон, а с другой – субъективными факторами, обусловленными особенностями личности его организатора либо содержателя.

Следует иметь в виду, что связи между всеми структурными элементами механизма исследуемого вида преступлений носят характер необходимости.

Например, выбор способа преступления обусловлен достаточно благоприятной обстановкой, которая, главным образом, характеризуется  относительной доступностью наркотика, которым, в свою очередь, можно завладеть только преступным путем (похитить, приобрести, изготовить). То есть, обстановка преступления определяет способ преступления, и, через предмет преступного посягательства, формируется его взаимосвязь с другими видами преступлений. Использование наркотика притоносодержателем в преступных целях определяет появление функции «личность преступника – предмет преступного посягательства». Функционирование всей цепочки «обстановка преступления – организация либо содержание притона – предмет преступного посягательства – связь с другими преступлениями – следы преступления» составляет суть механизма организации и деятельности наркопритона и обусловливает специфический для данного вида преступления механизм следообразования.

Элемент случайности в механизме организации и деятельности наркопритона заложен в моменте формирования мотива и цели, которые определяют преступное поведение личности, а также в существовании объективных обстоятельств, препятствующих совершению преступления данного вида.

   Такими обстоятельствами могут быть, например, неожиданное появление в притоне посторонних людей, отключение электро- или водоснабжения в доме, отсутствие нужного наркотического вещества или прекурсора и т.п.

 При анализе структурно-функциональных связей в механизме организации и деятельности наркопритона особое место необходимо уделить функции «личность преступника – следы преступления», поскольку именно в этой функции можно проследить соотношение объективного и субъективного факторов. Ведь именно в следах объективируется мотив и преступное поведение организатора либо содержателя наркопритона.

 Эта функция является двусторонней: «следы преступления – личность преступника», и это не случайно. Именно следы, свидетельствующие об организации либо деятельности наркопритона, помогают установить его организатора или содержателя. В то же время характер процесса выявления этих следов накладывает отпечаток на преступное поведение организатора либо содержателя наркопритона по их сокрытию и уничтожению. В этом проявляется обратная связь системы, какой является преступление данного вида.

 Двусторонней является и функция «способ преступления – связь с другими преступлениями», поскольку, как уже отмечалось выше, все  незаконные действия с наркотиками уже сами по себе являются преступными; а, с другой стороны, как известно, притоны являются очагами многих других преступлений.

Достаточно хорошо при системном подходе проявляется и функция «обстановка совершения преступления – способ преступления». Так, наркоситуация, сложившаяся в стране, и отсутствие необходимых механизмов по пресечению преступлений рассматриваемого вида создают идеальные условия для организации и деятельности наркопритонов.

 Анализ механизма организации и деятельности наркопритонов выявляет еще одну сложную функцию: «обстановка преступления – способ преступления – предмет преступного посягательства».

Например, в каком-то городе работниками правоохранительных органов были перекрыты все каналы поставки опия-сырца. В связи со сложившейся обстановкой, одни организаторы притонов были вынуждены заменить опий - сырец  маковой соломкой, что повлекло за собой изменение способа изготовления наркотика; другие - вообще перейти на другой, более доступный, вид наркотика.

При изучении функций отдельных элементов криминалистической характеристики преступлений, связанных с организацией и деятельностью наркопритонов, необходимо иметь в виду, что функции компонентов производны от функций системы. Поэтому следует различать функциональную характеристику каждого отдельного компонента1.

Так, при исследовании функции «обстановка организации и деятельности наркопритона – способ организации и деятельности наркопритона» возникает необходимость исследования производных функций:

а) «обстановка, предшествующая организации наркопритона – способ организации наркопритона»;

б) «обстановка во время деятельности наркопритона – способ деятельности наркопритона»;

в) «обстановка после функционирования наркопритона – способ сокрытия организации и деятельности наркопритона».  

Таким образом, можно сделать вывод, что элементами криминалистической характеристики преступлений, связанных  с организацией и деятельностью наркопритонов, являются: предмет преступного посягательства; личность преступника; способы преступления; обстановка преступления; следы преступления; связь с другими видами преступлений.

Не случайно, полагаем, в данном перечне на первом месте стоит такой элемент КХП, как предмет преступного посягательства. Это связано с тем, что в криминалистической научной литературе среди множества критериев классификации отдельных видов преступлений по специфическим криминалистическим основаниям группировки преступлений1, предмет преступного посягательства является основанием для классификации преступлений, связанных с наркотиками, т.е. в преступлениях данной категории является родообразующим элементом.

Поэтому  в кругах работников правоохранительных органов существует высказывание о значении предмета преступного посягательства для данного вида преступлений: «Нет наркотика – нет и преступления».

Обобщенные сведения о предмете преступного посягательства занимают ведущее место в системе КХП, поскольку они «проявляются в различного рода следах-последствиях содеянного и объясняют суть преступного посягательства, его признаки, мотив, способ, механизм следообразования, обстановку, а, следовательно, характеризуют личность виновного»2.

И, в заключении лекции, можно сделать обоснованный вывод: КХП была и остается первичной информационной моделью одновременно и состава преступления, и предмета доказывания по уголовному делу, в которой синтезируются все криминалистически значимые признаки и элементы преступного деяния.

 

Вопросы для самоконтроля:

1. Что такое «криминалистическая характеристика преступления»?

2. Как соотносится КХП с составом преступления и предметом доказывания по уголовному делу?

3. Назовите основные элементы КХП.

4. Что такое механизм преступления?

5. Что такое способ совершения преступления в криминалистическом значении слова?

6. Что такое криминальные ситуации и как они соотносятся с криминалистическими ситуациями?

7. Что такое предмет преступного посягательства и как он связан со способом и следами преступления?

9. Какое криминалистическое значение в механизме преступления имеет личность преступника?

 

 

ЛЕКЦИЯ 2.  Теория следственных ситуаций

 

Вопросы лекции:

1. 1.     Понятие «следственная ситуация» и ее место в понятийном аппарате криминалистики.
2. 2.     Классификации следственных ситуаций и их значение для криминалистической деятельности.

 

Вопрос 1. Современную криминальную ситуацию в России, очевидно, надо оценивать как крайне неблагоприятную для осуществления любых социально-экономических реформ. И хотя Генеральный прокурор РФ в докладе о состоянии законности и правопорядка в стране и работе органов прокуратуры в 2008 году говорит о положительных результатах в борьбе с преступностью, но обоснованно заключает, что “...добиться перелома в борьбе с преступностью только силами правоохранительных органов невозможно. Нужна государственная программа предупреждения преступности”.1

Эта программа должна основываться на научных исследованиях криминальных ситуаций,  адекватно разрабатываемых им методах раскрытия, расследования и предупреждения преступлений - как бы ухищренно они не совершались, и как бы проблемно не складывались исходные следственные ситуации, весь ход расследования дела.

Под этим углом зрения дальнейшего исследования требуют следственные ситуации, через разрешение которых и лежит путь к установлению истины по уголовному делу.

Впервые появившись в 60-е годы почти одновременно в работах А.Н.  Колесниченко2 и В.К. Гавло3,  учение о следственной ситуации продолжает развиваться, обогащая методику расследования преступлений новыми знаниями. Теоретические и практические разработки данной проблематики позволяют сделать вполне определенный вывод о возникновении новой и перспективной частной криминалистической теории - теории следственных ситуаций.4

По вопросу определения следственной ситуации среди ученых до сих пор нет единства точек зрения. На момент настоящего исследования существует более тридцати ее дефиниций. Состояние понятийного аппарата криминалистики на сегодня позволяет все многообразие точек зрения по вопросу о понятии следственной ситуации условно свести к трем позициям.

Согласно первой точке зрения, следственная ситуация представляет собой системное образование, формируемое сочетанием различного рода компонентов и функциональными связями между ними.1

Другими авторами следственная ситуация определяется как мысленная динамическая модель, отражающая информационно-логическое, тактико-психологическое, тактико-управленческое и организационное состояние, сложившееся по уголовному делу и характеризующее благоприятный или неблагоприятный характер процесса расследования.2

Очевидно, что в первом определении подчеркивается системный характер и значение объективных детерминант в развитии следственных ситуаций, что не исключает и существование субъективных факторов. Во втором определении выделяется субъективный фактор, что не исключает влияние объективных детерминант на генезис следственной ситуации.

Сравнительно недавно появилось еще одно определение следственной ситуации, согласно которому она рассматривается как “...степень информационной осведомленности следователя о преступлении, а также состояние процесса расследования, сложившееся на любой определенный момент времени, анализ и оценка которого позволяют следователю принять наиболее целесообразные по делу решения”3.

Полагаем, каждая из приведенных позиций авторов имеет право на существование, так как отражает различные стороны явления объективно-субъективного порядка, каким является следственная ситуация.

Еще большее многообразие взглядов обнаруживается у ученых по вопросу о том, какие именно элементы следует включать в содержание следственной ситуации.

Согласно одной точки зрения в содержание следственной ситуации включается обстановка расследования или определенное положение в расследовании, характеризуемое “… наличием тех или иных доказательств и информационного материала и возникающими в связи с этим конкретными задачами его собирания и проверки”1, “… значимой для расследования информации, которая принимается во внимание наряду с источниками ее получения”2 , или как “. . . конкретная следовая картина, возникающая к моменту обнаружения признаков преступления”.3

Для вышеприведенных и подобных им взглядов примечательно то, что авторы в содержание следственной ситуации правильно включают такой ее компонент как обстановка, характеризующаяся наличием совокупности доказательств, фактических данных, суммой информации, следовой картиной. То есть, то главное, что определяет ее содержание - объем собранных сведений и их информационную значимость.

Представители другой точки зрения полагают, что в содержание следственной ситуации должны входить и другие элементы, компоненты, условия как равнозначные, например: оценка следственной ситуации4, “компоненты психологического, материального, организационного, технического характера”5, “возможности судебных экспертиз, квалификация эксперта, опыт, трудолюбие следователя, наличие или отсутствие у него в производстве других дел, сроки расследования”6 и т.д.

Наиболее полно такой подход рассмотрен Р.С. Белкиным, который выделяет в следственной ситуации “… компоненты 1) информационного; 2) психологического; 3) процессуально-тактического; 4) материального и организационно-технического характера”.

На наш взгляд, следует согласиться с точкой зрения В.К. Гавло, полагающего, что такая позиция является чрезмерно широкой, “… ею охватываются не равнозначные по своей сущности компоненты, которые лежат за пределами “узла” следственной ситуации. То есть, той ее содержательной части, первоосновы, которая несет главную доказательственную и иную информацию, представляет совокупность фактических признаков деяния в их истинном правовом значении о происшедшем и расследуемом событии преступления, лице, его совершившем, и других обстоятельствах предмета доказывания. Лишь система фактических и иных данных действительно “диктует” следователю алгоритм выполнения задачи, показывая ход и отражая состояние расследования, независимо от того, болен следователь или утомлен, есть ли у него в производстве дела или нет, квалифицированный ли эксперт работает с ним или не очень и т.д. Эти факторы (условия), безусловно, имеют место в реальной действительности, могут оказать влияние на расследование (затормозить, ускорить), создать затруднительное положение, но они - не главные и лежат за пределами внешнего и внутреннего воздействия ситуации расследования как криминалистической категории”.1

Более того, они являются объектом исследования других наук, например, НОТ2.

Теория и практика подтверждают необходимость учитывать в структуре следственной ситуации в качестве ее основных элементов:

1) следственные и оперативно-розыскные данные о способе, механизме, личности субъекта преступления, объекте и предмете преступного посягательства, личности потерпевшего, обстановке, мотиве, цели и других обстоятельствах расследуемого события преступления;

2) следственные и оперативно-розыскные данные в целом о расследуемом событии;

3) наличие доказательств о расследуемом событии и его отдельных обстоятельствах;

4) данные о возможной инсценировке расследуемого события;

5) сведения о противодействии следствию со стороны заинтересованных лиц;

6) сведения о возможных источниках получения фактических и иных данных;

7) данные об обстановке, в которой выявлено, возбуждено уголовное дело, начато расследование и проводятся первоначальные следственные и иные действия;

8) данные об обстановке, в которой ведется расследование после производства первоначальных следственных и иных действий;

9) данные, затрудняющие расследование, как следствие своеобразия обстановки и условий по сохранению отдельных доказательств1.

Предложенная В.К. Гавло структура элементов предметно раскрывает содержательную сторону следственной ситуации вообще и способствует определению так называемой проблемно-поисковой следственной ситуации, как ее классификационной ветви, в частности.

Впервые проблемная ситуация как разновидность следственной ситуации была выделена в классификации Л.Я. Драпкина. Он предложил дифференцировать следственные ситуации на пять классификационных подгрупп: проблемные; конфликтные; тактического риска; организационно-неупорядоченные; смешанные. В основе проблемных ситуаций, по мнению Л.Я. Драпкина, лежит, так называемая, семантическая (логико-познавательная) неопределенность, а сама проблемная ситуация - это своеобразное противоречие между знанием и незнанием, специфическое соотношение известного и неизвестного по делу, при котором искомое не дано и непосредственно в исходных данных не содержится, но находится в неоднозначной, вероятностной связи с уже установленными фактами, в какой-то мере ограничивающими и направляющими поиск решения1.

По поводу выделения в данной классификационной системе проблемных ситуаций в литературе было высказано мнение о некорректности именования их “проблемными”. Авторы аргументируют свою позицию тем, что в расследовании нет и не может быть непроблемных следственных ситуаций: любая ситуация, с которой сталкивается следователь вплоть до окончания расследования, может быть рассмотрена как проблемная2. В связи с этим предлагается назвать подобные ситуации “ситуациями познавательного типа”3.

С данной точкой зрения трудно согласиться. Если следовать логике этих авторов, то нет смысла в классификационной системе выделять и конфликтные ситуации, так как бесконфликтного следствия практически не существует, а имеется лишь конфликт различной степени выраженности. Точно так же не было бы смысла выделять и ситуации тактического риска, так как риск утраты доказательств существует при расследовании любого уголовного дела. Поэтому любая следственная ситуация могла бы называться ситуацией тактического риска. Кроме того,  “… нередко проблемная ситуация переходит в конфликт, под которым понимается осознаваемое людьми столкновение противоположных интересов, стремлений, взглядов, проявляющееся в их поведении”.4 Это позволяет и сам конфликт рассматривать как разновидность проблемной ситуации. Для того и существует теоретическая конструкция, на наш взгляд, чтобы дать возможность при изучении однородных криминалистических явлений выделить и актуализировать проблему конфликта (в конфликтной следственной ситуации), проблему тактического риска (в ситуации тактического риска), проблему познания и поиска решений (в проблемно-поисковой следственной ситуации).

Проблемно-поисковая ситуация характеризует познавательный аспект в развитии следственной ситуации. Это означает, что такая ситуация характеризуется “… отсутствием заранее определенной однозначной процедуры (способа) информационного поиска, жесткой программы принятия следователем решений и производства действий по делу. Независимо от категории уголовного дела и криминалистической характеристики преступления возникающая в процессе расследования проблемная ситуация всегда имеет одни и те же логический состав и структуру”.1

Данная позиция не противоречит современным представлениям о ситуации и в психологии. Если раньше здесь проблемную ситуацию понимали как внешнее, иногда сугубо объективное, воздействующее на субъекта, или как “… сложный организованный субъективный образ объективной действительности, то введенная О.К. Тихомировым качественно новая характеристика ситуации - “неформальная, ценностно-смысловая структура, не сводимая ни к объективному, ни к субъективному” - развивает мысль А.Н. Леонтьева о том, что реальная психологическая ситуация порождается перекрещивающимися связями субъекта с миром”.2

“Проблемная ситуация характеризует определенное психическое состояние субъекта, возникающее в процессе выполнения такого задания, которое требует открытия новых знаний о предмете, способе или условиях выполнения действия. В связи с этим главным элементом проблемной ситуации является неизвестное, новое, то, что должно быть открыто для правильного выполнения поставленного задания, для выполнения нужного действия. Важнейшей характеристикой неизвестного как центрального элемента проблемной ситуации в отличие от искомого как центрального элемента задачи, является то, что неизвестное в проблемной ситуации всегда характеризуется какой-либо степенью обобщения. Кроме того, важным элементом проблемных ситуаций, без которого невозможно их успешно разрешать, являются интеллектуальные способности познающего субъекта”.1

Подчеркивая необходимость учета диалектики объективного и субъективного внутри проблемно-поисковой следственной ситуации (ППСС), В.К. Гавло отмечает, что под ней необходимо понимать “сложившуюся в ходе расследования обстановку, характеризующуюся состоянием интеллектуального и иного порядка затруднений следователя, когда он не может в данный момент установить обстоятельства расследуемого события на основе имеющихся фактических и иных данных и встает перед необходимостью увеличить их объем посредством известного в целях решения задачи уголовного судопроизводства. Перспектива получения их затруднена”.2

“В проблемной ситуации исходные данные, условия должны привести к раскрытию неизвестного. Это последнее обнаруживается через свою связь с тем, что известно”.3

Из сказанного выше можно сделать вывод, что центральное место в проблемно-поисковой следственной ситуации занимает субъект познания, поскольку никакие ситуации “… в своей объективной представленности (т.е. без человека) не существуют. Объективно существуют факты, явления, события, но не ситуация. Эти факты составляют суть внешнего или внутреннего воздействия совершенного и расследуемого преступления, проявляющегося вовне как сигнал к действию”.4

Проблема ставится и разрешается субъектом познания, причем постановка проблемы и поиск ее решений - две неразрывно связанные стороны одного познавательного процесса. Отсюда и название данной классификационной ветви следственных ситуаций – проблемно - поисковые (ППСС).

В связи с этим представляется актуальной проблема разграничения понятий “следственная обстановка” и “проблемно-поисковая следственная ситуация”. В криминалистической литературе под следственной обстановкой понимается “… наиболее стабильный компонент следственной ситуации, содержащий факторы, относящиеся к внешней среде расследования”.1

Как видно из этого определения, понятие “следственная обстановка” значительно уже по объему и содержанию понятия “следственная ситуация”, что может быть представлено соотношением “часть - целое”. Несколько иное будет в соотношении понятий “следственная обстановка” и “проблемно-поисковая следственная ситуация”. Проблемно-поисковая следственная ситуация (ППСС) является разновидностью психологической ситуации, которая “… рождается на пересечении целостного человека с окружающим миром, она и представляет человеку действительность в ее предметности и реальности. Психологическая ситуация многомерна и в этом плане сопоставима с понятием “образ мира”. Психологическая ситуация есть результат взаимоперехода внешнего и внутреннего и в ней происходит “удвоение” - природные характеристики предметов становятся носителями ценностей и смыслов как внечувственных, системных качеств”.2

Из этого можно сделать вывод, что следственная обстановка является всего лишь одной из многих детерминант (внешней) в развитии ППСС. Диалектические методы познания позволяют правильно определить место и роль предметной и реальной действительности в многомерном пространстве проблемно-поисковой следственной ситуации.

С учетом сказанного, полагаем, проблемно-поисковую следственную ситуацию можно определить как наиболее психологизированный тип следственной ситуации, характеризующий определенный уровень психической активности познающего субъекта (оперативного работника, эксперта, следователя, прокурора, судьи) в процессе постановки и решения задачи преодоления информационной неопределенности по расследуемому уголовному делу.

Задача преодоления информационной неопределенности, на наш взгляд, тесно связана, но не совпадает по объему и содержанию с проблемой установления объективной истины по уголовному делу как цели доказывания. На наш взгляд, результатом решения проблемы полного преодоления информационной неопределенности и будет являться установление объективной истины по расследуемому уголовному делу. Именно эта цель доказывания в уголовном судопроизводстве будет определять вектор и динамику развития проблемно-поисковой следственной ситуации.

Далее возникает закономерный вопрос: какие элементы следует включать в структуру проблемно-поисковой следственной ситуации? На этот счет в юридической литературе предложены следующие решения.

Так, Л.Я. Драпкин предлагает включить в структуру ППСС два компонента: “1) совокупность неполных, недостаточных знаний и неизвестное искомое, сформулированное в общей форме; 2) специфическое познавательное отношение, возникающее между ними - отношение диалектического противоречия”.1

В соответствии с данной концепцией он рассматривает динамическую структуру проблемной ситуации как процесс, состоящий из 4-х этапов. Содержанием 1-го этапа является поиск и обнаружение информации путем проведения следователем различных процессуальных, организационно-подготовительных и иных практических действий, а также осуществления предшествующих им мыслительных процедур и последующего анализа полученных результатов. Цель первого этапа заключается в создании информационного массива, который в силу ограниченной избирательности поиска может включать в свое содержание как полезные сведения, так и избыточные, и даже вредные (дезинформация).

Содержание 2-го этапа, соответственно, состоит в исследовании информационного массива и формировании исходных данных в ходе напряженной мыслительной деятельности следователя, использующего разнообразные логические методы, в том числе анализ, синтез, абстрагирование и др.

Третий этап - это определение (формирование) искомого. Формирование искомого осуществляется параллельно с этапом формирования исходных данных и органически связано с ним.

Четвертый этап, по Л.Я. Драпкину, и составляет собственно проблемная ситуация. Он дифференцируется на три подэтапа, два из которых осуществляются параллельно, а третий - сразу же после завершения двух предшествующих... Первый подэтап - это постановка проблемы, т.е. выделение и описание того элемента искомого, для установления и доказывания которого в распоряжении субъекта деятельности нет не только достаточной информации, но и сведений об очевидных ее источниках (носителях). Второй подэтап - определение ситуации. Определение следователем ситуации заключается в дальнейшем упорядочении информации, уже выделенной и в какой-то мере обособленной. Третий подэтап заключается в переходе от дифференцированных друг от друга ситуаций и проблемы к проблемной ситуации. На третьем подэтапе и завершается процесс осознания следователем проблемной ситуации, именно здесь потенциально существующие ситуации и проблема, объединяясь друг с другом, актуализируются и осознаются следователем и только после этого становятся проблемной ситуацией.1

Позиция Л.Я. Драпкина вызывает несомненный научный интерес, так как представляет собой одну из первых попыток рассмотреть проблемную ситуацию в дискретном состоянии. Однако необходимо заметить, что созданная им теоретическая конструкция весьма сложна и практически пользоваться ею очень трудно.

Так, совершенно очевидно, что постановка проблемы в проблемно-поисковой следственной ситуации происходит уже на первом этапе процесса познания в расследовании преступлений.

Например, формируя информационный массив по уголовному делу, обладая определенной базовой информацией (тезаурусом), в которой находит отражение личный и коллективный опыт, следователь, эксперт или оперативный работник уже ставит перед собой и решает одну из первых познавательных проблем - проблему избирательности восприятия.

Очевидно, что восприятие реальной обстановки при этом у следователя существенно отличается от восприятия эксперта. И дело здесь не столько в психологических свойствах познающих субъектов, сколько в избирательности восприятия, мотивированной потребностью. Потребность же, в свою очередь, определяет цель деятельности, и наоборот. Анализ данной диалектической взаимосвязи и составляет суть предметно - деятельностного подхода к исследованию проблемно-поисковой следственной ситуации.

Проблема избирательности восприятия различными познающими субъектами порождает ППСС уже на первоначальном этапе расследования.

Например, как известно, задачи и методы оперативно-розыскной деятельности существенно отличаются от задач и методов предварительного следствия. В орбиту познания следователя попадают только те обстоятельства, которые возможно проверить процессуальным путем.

Напротив, методы оперативного работника лишены процессуальных гарантий, его тезаурус по сравнению с тезаурусом следователя неизмеримо больше по своему объему и содержанию, а, следовательно, и пути решения проблемно-поисковой следственной ситуации у каждого познающего субъекта будут различны. Таким образом, мы видим, что постановка проблемы избирательности восприятия уже на первоначальном этапе расследования порождает, как минимум, два вида проблемно-поисковых ситуаций: оперативно-розыскных и следственных.

То же самое можно сказать еще об одном субъекте познания - эксперте, избирательность восприятия которого актуализирована специфическими задачами, решаемыми им в процессе доказывания. Познавательные трудности, возникающие, например, уже при наружном осмотре трупа, могут породить весьма сложные экспертные проблемно-поисковые ситуации, о чем речь пойдет в следующих главах настоящей работы.

Проблема избирательности восприятия порождается другой познавательной проблемой более высокого порядка - проблемой преодоления информационной неопределенности, которая априори заложена в расследовании любого уголовного дела и, в сущности, инициирует весь мыслительный процесс субъектов познания. В связи с этим, полагаем, весьма удачной представляется принципиальная блок-схема, предложенная В.К. Гавло, которая может быть успешно приложена и к задачам исследования проблемно-поисковых следственных ситуаций.

Так, в качестве основных этапов развития следственной ситуации он называет:

1. Оценку следственной ситуации: а) по способу и механизму совершения преступления; б) по личности субъекта преступления; в) по объекту и предмету посягательства; г) по мотиву преступления; д) иным признакам, которые входят в криминалистическую характеристику преступлений и отражают ход и состояние расследования.

2. Прогнозирование расследования.

3. Выдвижение и проверка следственных версий.

4. Фактические и иные данные, полученные в результате проверки следственных версий.

5. Новую следственную ситуацию и ее признаки ... цикл повторяется.

6. Задачи расследования выполнены.1

Развивая эту позицию применительно к проблемно-поисковым следственным ситуациям, выделим в данной блок-схеме основные этапы познавательной деятельности в раскрытии и расследовании преступлений:

I - первоначальный этап расследования, где 1) - постановка основной проблемы по уголовному делу - преодоление информационной неопределенности; 2) 3) - поиск решения проблемы, где 2 - сбор и обработка информации, 3 - стратегическое прогнозирование дальнейшего хода расследования; 4) постановка проблемы избирательности восприятия субъектов познания; 5) 6) 7) - поиск решения проблемы, где 5 - проверка и оценка фактических данных, 6 - выдвижение и проверка версий и 7 - дальнейший сбор и обработка информации.

II - дальнейший этап расследования, где 1^I) постановка основной проблемы на новом этапе познания - преодоления информационной неопределенности; 2^I) 3^I) - поиск решения проблемы, где 2^I - сбор и обработка информации, 3^I - тактическое прогнозирование. Цикл повторяется на заключительном этапе расследования (1^II)  и этапе судебного следствия(1^III).

Приведенная блок-схема наглядно показывает, что в роли инспирирующей (запускающей) детерминанты в развитии проблемно-поисковой следственной ситуации выступает проблема преодоления информационной неопределенности по уголовному делу. Именно она инициирует познавательную деятельность в расследовании преступлений, активизирует поиск субъектом познания оптимальных решений. Поставленная проблема уже на первоначальном этапе расследования решается путем сбора и обработки информации, а также стратегического прогнозирования дальнейшего хода расследования. Проиллюстрируем данное положение на примере.

В дежурную часть Железнодорожного РОВД г. Барнаула поступило сообщение сторожа Дворца культуры ПО “Сибэнергомаш” о том, что 11.11.2008 года в 6 ч. 30 мин. на крыльце ДК им обнаружен труп мужчины в возрасте 20-25 лет с огнестрельным ранением головы. Перед прибывшей на место происшествия следственно-оперативной группой встала проблема преодоления полной информационной неопределенности: личность потерпевшего неизвестна, свидетелей происшествия нет и т.д. Именно этот момент следует считать началом развития проблемно-поисковой следственной ситуации, инициированной осмотром места происшествия. Очевидно, что до этого момента никакой следственной ситуации быть не может, так как нет субъекта, познающего его.

Следственно-оперативная группа (СОГ) преодолевает информационную неопределенность с помощью тактических комбинаций (следственных и оперативных тактических приемов), в том числе осмотра места происшествия, поквартирного обхода прилегающих к месту преступления домов, поиска возможных очевидцев события преступления и т.д. На данном этапе развития проблемно-поисковой ситуации сбор информации идет по пути количественного накопления, а сама познавательная деятельность участников СОГ носит стихийно-поисковый характер. В условиях такой информационной неопределенности следственный осмотр, как тактический прием, конечно же, является самым энергозатратным по времени и силам. К моменту окончания осмотра следователь, как руководитель СОГ, уже имел исходную информацию о событии преступления и мог, в связи с этим, осуществить стратегическое прогнозирование дальнейшего развития проблемно-поисковой ситуации по данному уголовному делу.1

Осуществить стратегическое прогнозирование - это значит: 1) определить общий характер расследуемого преступления; 2) найти аналог такого преступления в своей и коллективной профессиональной деятельности; 3) определить стратегическое направление расследования по уголовному делу; 4) наметить примерный алгоритм тактических комбинаций и т.д.

Проблема преодоления информационной неопределенности по расследуемому уголовному делу тесно связана с другой познавательной проблемой - избирательности восприятия участников расследования. Поскольку в отечественном уголовном процессе на следователя возлагается обязанность не только собирания, но и проверки-оценки доказательств, закономерно то, что вся собираемая информация рассматривается им с позиции допустимости и относимости доказательств. Это существенно усложняет роль следователя в разрешении проблемно-поисковой следственной ситуации в отличии, например, от следователя в США, на которого традиционно возлагается обязанность собирания, а на прокурора - оценки доказательств.

Дело в том, что имеющийся у следователя на момент исходной следственной ситуации информационный массив не позволяет должным образом дифференцировать и отсеивать поступающую информацию, в частности, с позиции ее относимости к расследуемому событию, что, в сущности, входит в содержание проверки и оценки доказательств.

В реальности две названные выше познавательные проблемы тесно связаны, поэтому отграничить их друг от друга можно только умозрительно. С помощью предметно - деятельностного подхода уже было показано ранее, что избирательность восприятия оперативного работника и следователя обусловлена характером и целями их деятельности. Поиск решения данной проблемы идет по направлениям 5) 6) 7), где 5 - проверка и оценка фактических данных; 6 - выдвижение и проверка версий; 7 - дальнейший сбор и обработка информации.

В приведенном выше примере это шло по следующей схеме: обнаруженные в ходе осмотра места происшествия предметы около трупа: шприц, студенческий билет на имя Калинина Г.И., выкидной нож кустарного производства и гильзы от пистолета “ТТ” - были оценены следователем как относимые к событию преступления. Это, в свою очередь, послужило основой для выдвижения следующих версий происшедшего:

1) Убийство совершенно из хулиганских побуждений группой студентов после общегородской дискотеки (закончилась в 23.00 - смерть потерпевшего наступила около 1 ч. 00 мин.).

2) Убийство - следствие выяснений отношений в среде наркоманов.

3) Убийство - результат криминальных “разборок” между членами одной преступной группировки.

Неотложные следственные действия и розыскные мероприятия сделали первую и вторую версии несостоятельными. В ходе проверки выдвинутых следственных версий была установлена неотносимость обнаруженных в ходе осмотра шприца и студенческого билета к событию преступления. В пользу третьей версии говорили следующие данные: “униформа” убитого, типичная для членов преступных группировок; способ убийства - из пистолета “ТТ”, пользующегося большим спросом в преступной среде из-за своей “убойной” силы; обнаруженные возле трупа следы протектора от автомобиля иностранного производства. Дальнейшее развитие проблемно-поисковой следственной ситуации подтвердило правильность данной версии.

На этом первый цикл ППСС, соответствующий первоначальному этапу расследования, заканчивается, и начинается новый цикл - дальнейший этап расследования. Этот цикл также инициируется постановкой основной проблемы - преодоления информационной неопределенности, но на качественно ином уровне. Необходимо заметить, что данная проблема сохраняется вплоть до окончания судебного следствия.

На дальнейшем этапе расследования проблема информационной неопределенности решается двумя основными путями: 1 - дальнейшим сбором и обработкой информации; 2 - тактическим прогнозированием ситуации субъектом познания. Тактическое прогнозирование, в свою очередь, представляет собой логическую операцию, при которой реальная следственная ситуация сравнивается и сопоставляется с типовой ситуацией расследования для данной категории уголовных дел. Поиск аналогов реальных следственных ситуаций в прошлой профессиональной деятельности следователя и их сопоставление с универсальной моделью типичной следственной ситуации позволяет спрогнозировать развитие ППСС не только в процессе расследования, но и в суде.

Третий цикл проблемно-поисковой следственной ситуации также начинается с постановки основной проблемы познания и соответствует заключительному этапу расследования.

Четвертый цикл проблемно-поисковой следственной ситуации берет свое начало и заканчивается на этапе судебного следствия. Здесь также актуальна проблема информационной неопределенности, так как по сравнению с предварительным расследованием это  уже вторичная реконструкция события преступления - здесь очень высок риск допущения гносеологических ошибок доказывания, связанных с воздействием на процесс познания в суде различных “возмущающих” факторов, например, фактора времени и психических состояний участников судебного разбирательства.

В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законом суд не связан выводами следователя, содержащимися в обвинительном заключении, поэтому проблема избирательности восприятия судьи  актуализирована самим характером процесса доказывания в суде, где жесткая регламентация судебного следствия предъявляет еще более строгие требования к оценке и проверке доказательств. Полагаем, и проблема преодоления избирательности информационной неопределенности, и проблема избирательности восприятия судьи, как субъекта познания, в равной мере инициируют развитие проблемно-поисковой ситуации судебного следствия. Поиск решений проблемы на данном этапе более ограничен, чем на предварительном следствии, так как арсенал познавательных средств (тактических комбинаций) у судьи значительно меньше. Проблемно - поисковая ситуация судебного следствия имеет более усеченный вид, чем ППСС предварительного расследования.

Основным познавательным инструментарием судьи является оценка и проверка данных, добытых в ходе предварительного расследования, поэтому, когда проблема информационной неопределенности в суде не может решаться способами, имеющимися в распоряжении судьи (например, при необходимости проведения дополнительных следственных или розыскных действий),  судья направляет дело прокурору для устранения недостатков (фактически, тот же аналог дополнительного расследования), инициируя, таким образом, новый цикл проблемно-поисковой следственной ситуации.

 

Вопрос 2. Существенный научно – практический  интерес представляет вопрос о классификации проблемно-поисковых следственных ситуаций. Полагаем, существующие в криминалистической литературе классификации следственных ситуаций не могут быть в полной мере применены к изучаемому нами классу явлений именно из-за отсутствия четкого классификатора. При этом авторами предлагается целый ряд классификационных схем, в которых в качестве классификационных оснований в большинстве случаев выступают различные характеристики следственной ситуации.1

Так, в зависимости от характера и особенностей условий, обстановки, в которых протекает деятельность следователя, оперативного работника, судьи и эксперта, выделяют следственные, оперативно-розыскные, судебные и экспертные ситуации.2

В зависимости от количества компонентов, составляющих ситуацию, их связей, взаимозависимостей - относительно простые (менее сложные) и более сложные.3

На основе качественной характеристики возможностей достижения целей судебного исследования следственные ситуации делятся на благоприятные (способствующие расследованию) и неблагоприятные.1

В зависимости от позиции подозреваемого, обвиняемого и других участников процесса авторы подразделяют следственные ситуации на конфликтные и бесконфликтные.2

В зависимости от отношения к субъекту доказывания ситуации разделяются на идеальные и реальные, применительно к этапам расследования - первоначальные, последующие и заключительные.3

Применительно к проблемно-поисковым следственным ситуациям, на наш взгляд, необходимо обратить внимание на следующие классификационные группы.

По уровню абстрагирования можно выделить типовые и реальные проблемно-поисковые следственные ситуации. Полагаем, данная классификация представляет собой вариант модельного подхода к исследованию проблемы следственной ситуации.

Возникает закономерный вопрос: может ли типовая ППСС претендовать на роль модели?

Изначально термин “модель” в философском значении слова означал “… аналог (схему, структуру, знаковую систему) определенного фрагмента природной или социальной реальности, порождения человеческой культуры - оригинала модели. Этот аналог служит для хранения и расширения знания (информации) об оригинале, конструирования оригинала, преобразования и управления им. С гносеологической точки зрения “модель” - это “представитель”, “заместитель” оригинала в познании и практике. С логической точки зрения распространение модели на оригинал основано на отношениях изоморфизма и гомоморфизма, существующих между моделью и тем, что с ее помощью моделируется (изоморфный либо гомоморфный образ некоторого объекта и есть его модель)”.1

Из данного определения вытекают следующие свойства модели: формализованность, структурированность и избирательность свойств объективной действительности, положенных в основу модели. Как справедливо отмечает Д.А. Степаненко, “… так как ни одна модель не может претендовать на статус полного, совершенного заместителя изучаемого объекта, формируя базовые мыслительные модели, выбирают наиболее существенные признаки объекта с учетом предмета исследования (в каждом случае он предопределен наличным объектом, подлежащим исследованию, и целевой функцией исследования, т.е. вопросами, которые в данной проблемной ситуации надлежит выяснить)”.2

Типовая проблемно-поисковая следственная ситуация, на наш взгляд, обладает свойствами модели: формализованности, структурированности и избирательности, так как под ней обычно понимается   “… обобщенная, основанная на сходстве криминалистических характеристик совершения и расследования преступлений обстановка, которая при заданных информационных и иных характерных данных объективно отражает внутреннее состояние, ход и условия расследования”.3

Из этого определения следует, что типовая ППСС является результатом научного анализа реальных (конкретных) следственных ситуаций. Иначе говоря, в содержании типовой ППСС может быть включено только то, что “… разумно и знает о разумном. Поэтому ни внешняя природа, ни простое ощущение не имеют права на это название. Непосредственное, не очищенное разумным знанием ощущение всегда связано с определенностью природного, случайного, себе - самому - внешнего бытия, несет на себе признаки распада”.4

В отличие от типовой реальная (конкретная) следственная ситуация “… складывается при расследовании данного дела. Она всегда индивидуальна. Определяется множеством частных специфических черт обстановки расследования. Многообразие воздействующих на расследование внешних и внутренних факторов к определенному моменту следствия всегда формирует конкретную ситуацию как единое целое со всеми сложными связями и отношениями, их составляющих. Конкретная следственная ситуация обладает специфическим внутренним свойством - устойчивостью связей между элементами, ее составляющими”.5

Взаимосвязь типовой и реальной ППСС во многом обусловлена диалектической связью объективного и субъективного внутри самой системы, какой является следственная ситуация.

Так, например, реальная ситуация, связанная с расследованием грабежей, приобретая свойства константности, становится объектом научного познания частной криминалистической теории, а познанная с помощью научных методов реальная проблемно-поисковая следственная ситуация, приобретая свойство универсальности, становится типовой, то есть моделью в широком смысле этого слова. В то же время типовая модель, применяемая следователем для разрешения реальной следственной ситуации, воздействует на нее в виде алгоритмов поисково-познавательных средств.

Реальные проблемно-поисковые следственные ситуации могут быть классифицированы на типичные и атипичные. Основанием данного деления является повторяемость проблемы, порождающей данную следственную ситуацию, а также средств ее разрешения. В типичной ППСС находят свое отражение константные свойства повторяющихся следственных ситуаций, отраженные коллективным опытом следователей (экспертов, оперработников, судей и т.д.). Атипичные же “… формируются под влиянием факторов, не свойственных обычному течению события преступления и его расследованию”.1 Атипичная проблемно-поисковая следственная ситуация в экспертной практике может вылиться в экспертный казус, в судебной - в судебный прецедент.

Иногда в криминалистической литературе предлагается деление следственных ситуаций на реальную и идеальную, где под последней понимается “… мысленная модель, создаваемая субъектом доказывания в процессе изучения реальной ситуации”.2 Данная позиция основывается на тождественности понятий “образ” и “модель”, хотя, очевидно, что понятие “модель” - значительно более сложное и многомерное, чем “образ”.

Дифференциация проблем познания на различных этапах расследования позволяет выделять проблемно-поисковые ситуации первоначального (исходные ППСС), дальнейшего, заключительного этапов расследования, а также ППСС судебного следствия. Необходимость и научно-практическое значение такой классификации заключается в том, что проблема преодоления информационной неопределенности по уголовному делу сохраняется с различной степенью трансформации на всех этапах расследования, в том числе на этапе судебного следствия.

В зависимости от познающего субъекта можно выделить оперативно-розыскные, следственные, экспертные и судебные ППСС.

По степени информационной определенности проблемно-поисковые следственные ситуации можно классифицировать на детерминированные и рандомизированные. Данная классификация позволяет в генезисе следственной ситуации учесть как детерминизм, так  и случайность.

Детерминизм в проблемно-поисковой следственной ситуации предполагает наличие четкой корреспондирующей связи между элементами криминалистической характеристики расследования и криминалистической характеристики преступления. Иначе говоря, когда ситуация преступления четко детерминирует развитие следственной ситуации.

Так, по приведенному выше примеру обнаруженные при осмотре места происшествия предметы и полученные в результате проведенных оперативно-розыскных мероприятий данные позволили установить следующее: наличие у потерпевшего значительного денежного долга, личности кредиторов, многочисленные факты угроз расправы в случае невозврата долга и т.д. Все это, в конечном итоге, определило вектор дальнейшей поисковой работы следственно-оперативной группы и обусловило развитие проблемно-поисковой следственной ситуации в жестко детерминированном режиме.

Иначе развивается ППСС в случае, когда закономерные связи в ситуации преступления и следовой картине оказывается непознанными. Именно при расследовании неочевидных преступлений чаще всего и возникают так называемые рандомизированные проблемно-поисковые следственные ситуации. Отсутствие внутренних детерминант в информации о совершенном преступлении заставляют познающего субъекта интуитивно прибегать к “методу рандомизации”.

Рандомизация (от английского “random”- случайный) - термин, заимствованный из теории игр, означающий сознательное внесение случайного элемента в какой-то процесс. Теория игр исторически развивалась интенсивно. Она умела описывать случаи, когда участников конфликта не два, а много. Более того, участники конфликта могут вступать в коалицию друг с другом так, чтобы их интересы совпадали. Но всегда остается справедливым такой вывод: если игра не содержит никакой неопределенности, если это игра с “полной информацией”, то наилучшее решение в каждой ситуации строго определено и не нуждается в рандомизации. И, наоборот, если в игре есть элемент неопределенности (к примеру, вносимый противником), то наилучшее решение носит в общем случае случайный или рандомизированный характер.1

Данное положение напрямую относится к предварительному расследованию, когда имеются не два, а много противоборствующих сторон: преступники, оперработники, следователи, защитники и т.д., а также элементы неопределенности, вносимые противниками - например,  инсценировка самоубийства, маскировка подлинного предмета преступного посягательства, тактические приемы допроса и т.д.

Полагаем, что в этом случае как раз и идет речь о рандомизированных (абсолютно-неопределенных) проблемно-поисковых следственных ситуациях, то есть, о ситуациях с неполной, лишенной внутренних детерминант, информацией.

Какие же способы существуют для разрешения подобных ситуаций?

В качестве иллюстрации заслуживает внимание пример, опубликованный в1943 г. в монографии американских ученых Д. Неймана и О. Моргенштерна “Теория игр и экономическое поведение”. “Данный пример относится к столкновению между Шерлоком Холмсом и профессором Мориарти. Напомним, что Шерлоку Холмсу пришлось бежать от своего врага в Дувр и дальше во Францию. Но успех бегства с самого начала оказался под вопросом: отъезжая, на перроне Холмс увидел Мориарти, и ему стало ясно, что неизбежна погоня на специальном поезде. У Холмса были две возможности: ехать все же в Дувр или высадиться в Кентенберри, единственном промежуточном пункте, где поезд делал остановку. Те же две возможности были и у его преследователя. Какое решение должны принять оба участника конфликта?

Прежде всего, нужна какая-то количественная мера происходящего, чтобы Холмс остался в живых, а Мориарти добился успеха. По Нейману и Моргенштерну решение задачи таково: обоим участникам следует рандомизировать свое поведение. Мориарти должен с вероятностью 3/5 оказаться в Дувре, а с вероятностью 2/5 - в Кентенберри. Холмс, наоборот, с вероятностью 3/5 в Кентенберри и 2/5 - в Дувре. Но как практически реализовать эту рекомендацию? К примеру, так: Мориарти должен взять круглую палочку и выстругать на ней пять одинаковых граней. Три из граней Мориарти должен пометить крестиками и бросить на перрон. Если палочка упадет на помеченную грань, то Мориарти должен ехать до Дувра, а если на чистую - до Кентенберри. В свою очередь Холмс должен пометить только две грани, а в остальном поступать также”.1 Это вполне согласуется с основными постулатами теории вероятности.

Подобная рандомизация в ситуации расследования в условиях неочевидности может быть применена, например, при выдвижении пяти равнозначных версий о событии преступления, обеспеченных одинаковым объемом информации по уголовному делу. Причем, чем больше преступник склоняется к детерминированному способу совершения преступления, тем больше он дает шансов следователю изобличить его, и наоборот, если в совершенном преступлении присутствует элемент случайности - эта задача следователя значительно усложняется. Случайная замена одного наилучшего решения многими, которые следует применять следователю с оптимальными частотами - один из вероятных способов разрешения рандомизированной ППСС.

При разрешении рандомизированных проблемно-поисковых следственных ситуаций большое значение имеет интуиция познающего субъекта. “Психологи уже давно заметили, что человек в своих рассуждениях, как правило, пренебрегает размерами случайной выборки, переоценивает вероятности малоправдоподобных (особенно угрожающих) событий. Более того, человек может сознательно освоить и применять в научных расчетах законы математической статистики, но в интуицию они не входят”.1

Примером данного теоретического положения может послужить интуиция оперработника, осуществляющего  выборочный поквартирный обход в многоэтажном доме, прилегающем к месту преступления. В своей поисковой деятельности он руководствуется не законами математической статистики, а интуитивными предположениями - в какой квартире вероятнее всего можно получить нужную информацию. В связи с этим ошибки интуиции, которые часто возникают при данной форме мышления и о которых речь пойдет несколько позднее, по своей сути, являются ошибками рандомизации.

Метод рандомизации может быть применен не только в ситуациях с неполной информацией, но и в условиях достаточной информационной осведомленности сторон об образе действий противника.

Например, преступник-рецидивист, знакомый с методами раскрытия преступления, и оперативный работник, осведомленный об основных психологических уловках допрашиваемого. Бесконечное количество проблемно-поисковых следственных ситуаций в этом случае делают попытку рассмотреть их все полностью с целью отыскания оптимального тактического приема допроса практически неосуществимой. Поэтому при выборе тактики допроса оперативный работник интуитивно прибегает к методу случайного поиска - рандомизации. Здесь прослеживается прямая аналогия с шахматами.

Так, положение всех фигур на шахматной доске известно обоим противникам. И, значит, в каждой позиции можно указать ход, который приводит к выигрышу за минимальное число ходов (или, скажем, к проигрышу за максимальное, если позиция хуже). Но то, что возможно в принципе, отнюдь не всегда осуществимо технически. Поэтому шахматист и прибегает к методу случайного поиска удачного, на его взгляд,  хода.

К сожалению, метод рандомизации как способ разрешения проблемно-поисковых следственных ситуаций в условиях неполной информации при определенных положительных моментах имеет и существенные недостатки, не позволяющие его сделать основным в деятельности следователя.

Так, в ситуациях, когда выдвигаются многочисленные версии совершения преступления, исследователь неизбежно наталкивается на отсутствие необходимых количественных характеристик. Кроме того, абсолютизация метода рандомизации в расследовании преступлений означает абсолютизацию роли случайности в поисково-познавательной деятельности оперработника или следователя, что, конечно же, недопустимо.

Отсюда закономерен вопрос - существует ли возможность прогнозировать развитие проблемно-поисковых следственных ситуаций с учетом того, что в их генезисе в равной степени проявляются детерминизм и случайность?

Получить ответ на этот вопрос можно с помощью методов другой частной криминалистической теории - теории криминалистического прогнозирования.

Вопросы для самоконтроля:

1. Что такое «следственная ситуация»?

2. Назовите этапы развития следственной ситуации по уголовному делу.

3. Что такое проблемно-поисковая следственная ситуация?

4. Назовите основания классификации следственных ситуаций?

5. Какие виды следственных ситуаций вы знаете?

6. Что такое поисково-познавательная деятельность криминалиста?

7. Что такое  метод рандомизации и в каких ситуациях его следует применять?

8. Чем отличается познание следователя от поисково - познавательной деятельности оперативного сотрудника?

 

 

 

 

ЛЕКЦИЯ 3. Теория криминалистической идентификации

 

Вопросы лекции:

1.Понятие и научные основы криминалистической идентификации.

2. Основные понятия теории криминалистической идентификации.

3. Криминалистическая диагностика: понятие и значение.

 

Вопрос 1. В системе частных криминалистических теорий центральное место по праву  занимает теория криминалистической идентификации, которая является одной из самых зрелых и важных в практическом отношении. Начиная с 50-х годов XX столетия, криминалистическая идентификация считается одним их эффективных средств собирания и проверки доказательственной информации в уголовном судопроизводстве. Среди отечественных ученых прошлого и современности, занимающихся разработкой данной теории, можно назвать известных криминалистов: С.М. Потапов, Р.С. Белкин, Б.Л., Винберг А.И., Драпкин Л.Я., Зотов, В.Я. Колдин, В.П. Колмаков, З.И. Кирсанов, В.С. Митричев, В. А. Образцов, Т.А. Седова, Ю.И. Седых-Бондаренко, М.В. Салтевский, М.Я. Сегай, Н.А. Селиванов,  Степаненко Д.А., Б.И. Шевченко, Эйсман А.А., Н.П. Яблоков и др[4]. Эта область криминалистического знания исторически оказалось первой криминалистической теорией, выступавшей не как сумма отдельных теоретических построений, а как систематизированное, целостное знание, как упорядоченная система понятий. Со временем  всё очевиднее становилась и её методологическая роль в криминалистике.

Изучая работы ученых, внесших вклад в развитие теории криминалистической идентификации, в качестве задач этой теории можно выделить:

1) формирование, развитие  концепции, лежащей в основе криминалистической идентификации;

2) разработка её научных основ и методологии; структурирование и алгоритмизацию процесса экспертной идентификации (разрешения вопроса о тождестве);

3) формирование понятийного аппарата;

4) структурирование и алгоритмизация поисково-идентификационной деятельности и доказывания тождества.

Решение этих задач является фундаментальным для создания и развития всех ныне действующих предметных методик и технологий судебной идентификации[5].Зарубежных аналогов российской теории криминалистической идентификации нет. Хотя использование всей системы научного знания для нужд правосудия, использование самого термина встречается и в англо-саксонской системе «судебные науки» и в европейских прикладных отраслях правовых знаний на уровне отдельных методик обнаружения и исследования доказательств.

В основе современной концепции криминалистической идентификации лежит концептуальная идея С.М. Потапова, согласно которой практическое решение идентификационной задачи представляет собой исследование, в результате которого может быть сделан вывод о наличии или отсутствии тождества какого-либо объекта. Идентифицировать в переводе с позднелатинского означает – отождествить.

Суть идентификации заключается в том, чтобы по отображениям в виде материально-фиксированных и «идеальных» следов, оставленных преступником или его действиями, сопоставив их с проверяемыми объектами, установить конкретный, индивидуально определенный, искомый следообразовавший объект.

Понятие криминалистической идентификации следует употреблять для обозначения: 1. Частной теории криминалистики (теория криминалистической идентификации); 2. Метода познания (метод криминалистической идентификации); 3. Цели идентификационного исследования (цель криминалистической идентификации); 3. Процесса сравнительного исследования (процесс криминалистической идентификации); 4. Результата решения идентификационной задачи.

Криминалистическая идентификация как частная криминалистическая теория представляет собой систему обобщенных базовых научных положений, одинаково важных для всех случаев практической идентификации (отождествления), содержащую целостное представление (знания) о закономерностях и существенных связях процесса идентификации, об объектах, целях, задачах, условиях, средствах, технологиях, принципах идентификации, исходных понятиях и классификационных построениях применительно к уголовному судопроизводству и дифференцированно к следственному, оперативно-розыскному, прокурорскому, судебно-экспертному познанию.

Основными функциями теории криминалистической идентификации являются: описательная, объяснительная и предсказательная. Теория криминалистической идентификации, являясь целостным системным образованием, имеет три уровня: а) общая теория криминалистической идентификации (уровень общего); б) учение о криминалистической идентификации по материально-фиксированным отображениям (следам) и учения о криминалистической идентификации по мысленному образу (уровень особенного); в) отраслевые теории криминалистической идентификации (учение об идентификации в криминалистической трасологии; учение об идентификации в криминалистическом речеведении; учение об идентификации в криминалистическом оружиеведении и т.д.) – уровень отдельного.

Первые два уровня криминалистической идентификации лежат в теоретико-методологической сфере исследований, третий уровень – в специально-технологической области (технологии частных предметно-методных отраслей криминалистики и судебной экспертизы).

Как известно, научная теория формируется, разрабатывается и проверяется в соответствии с научным методом. Идентификация в криминалистике относится к сложным методам познания и представляет собой продукт научного творчества – типовую информационную модель, содержащую систему понятий, процедур, приемов, указывающих на то, каким образом в уголовном судопроизводстве должна решаться та или иная задача, связанная с установлением тождества индивидуально определенного объекта, образовавшего след.

Метод криминалистической идентификации (в который интегрированно включены элементы таких методов как наблюдение, сравнение, синтез, анализ, моделирование и др.) лежит в основе процесса криминалистической идентификации. Как специальный метод и процесс его применения криминалистическая идентификация должна во всем соответствовать требованиям уголовного процессуального законодательства. В частности, в качестве исходного материала для решения вопроса о тождестве объектов по их следам могут использоваться только те фактические данные, которые получены и зафиксированы в соответствии с уголовно-процессуальным законом. Это служит гарантией объективности и достоверности их происхождения. В ходе же идентификационного исследования могут быть использованы только такой научный инструментарий, такие приемы, которые не противоречат общепроцессуальным положениям. Соответственно результаты данного исследования должны быть оформлены согласно процессуальным требованиям (заключение эксперта или протокол следственного действия).

Целью криминалистической идентификации всегда является установление индивидуально-конкретного тождества – след оставлен именно этим объектом (искомым), а не каким-то иным.

Криминалистическая идентификация  как процесс – заранее подготовленная, осуществляемая в уголовном судопроизводстве деятельность субъекта, последовательно и целенаправленно реализующего свою активность для установления тождества индивидуально определенного следообразовавшего объекта. Это процесс сравнительного исследования признаков объекта, их отображений, или частей объекта в целях выделения конкретного объекта из множества ему подобных по индивидуальной совокупности его признаков в целях предупреждения, пресечения, раскрытия и расследования преступлений.

В процессе сравнения объектов идентификации устанавливаются как совпадающие признаки, так и различающиеся. Их анализ позволяет определить степень достаточность признаков для вывода о наличии или отсутствии тождества, или о невозможности решить идентификационную задачу. Следует иметь в виду, что эти выводы, сделанные на основании компетентного объективного исследования сравниваемых объектов, одинаково ценны в криминалистической идентификации. В первом случае задача по установлению тождества решена, а, значит, пополнилась доказательственная база по расследуемому уголовному делу, во втором и третьем – выдвигаются новые версии, ставятся новые задачи, планируются и производятся новые следственные действия, оперативно-розыскные мероприятия.

 Результатом идентификации является итоговый вывод о наличии или отсутствии тождества между проверяемым объектом и исследуемым следом, влияющий на дальнейшее направление поисково-познавательной деятельности лица, ведущего расследование, и при определенных условиях используемый в доказывании тех или иных обстоятельств по конкретному уголовному делу.

Вывод о наличии тождества (положительная идентификация) возможен при наличии индивидуальной совокупности совпадающих признаков и отсутствии необъяснимых различий. Вывод об отсутствии тождества (отрицательная идентификация) делается на основании выявленных существенных различий, несовпадений в главном.

Научными основами теории криминалистической идентификации являются положения диалектической теории познания о тождестве объектов материального мира и учения об индивидуальности материальных объектов: а) индивидуальности или неповторимости объектов во всех своих проявлениях; б) относительной устойчивости их индивидуальности в течение достаточно продолжительного времени; в) свойстве материальных объектов отражать свою внешнюю неповторимость при контакте с другими объектами в качестве следов взаимодействия; г) возможность достоверного анализа изменений объектов материального мира.

 

Вопрос 2. Как и всякая частная криминалистическая теория, теория криминалистической идентификации имеет свой понятийный аппарат.

Объекты криминалистической идентификации – это индивидуально определенные материальные субстанции, обладающие устойчивым строением, устойчивыми свойствами. Идентификация осуществляется по отображениям устойчивых свойств идентифицируемых объектов.

При этом и объект, и отображение понимаются довольно широко. Первым могут быть человек, предметы его одежды, обувь, орудия преступления, транспортные средства и др. В качестве отображений выступают различные объекты, их части, документы, фото-, аудио-, видеоизображения, мысленные образы, запечатленные в человеческой памяти, и пр.

Объекты идентификации делятся на: идентифицируемые (человек, предмет, животное, транспортное средство, оружие, инструменты, вещества). Пока эти объекты не выявлены, они именуются как искомые. При решении задачи отождествления понятия «идентифицируемый» и «искомый» сливаются воедино. Объекты, которые по обстоятельствам дела могли оставить обнаруженные на месте происшествия следы и предполагаются искомыми, называются проверяемыми. Число последних объектов может быть значительным. При этом среди проверяемых может находиться и не находиться искомый объект.

Идентифицирующие, т.е. содержащие отображения признаков и идентифицируемого объекта.

 Например, применительно к человеку это могут быть признаки внешности, мысленные образы (используемые при опознании), совокупность навыков в почерке, следы отображения в виде следов рук, ног, зубов, крови, подногтевого содержимого. А применительно к огнестрельному оружию – следы на стреляной гильзе, пуле, преграде; к транспортному средству – следы качения, торможения шин. Идентифицирующие объекты содержат тот исходный материал, без которого невозможна идентификация.

В одном материальном (идентифицирующем) объекте могут отображаться разнородные свойства (признаки) разных идентифицируемых объектов. Например, в рукописи отображаются признаки почерка, по которым устанавливается исполнитель рукописи. В то же время в ней содержатся признаки, по которым может быть установлен автор рукописи. Эти лица могут быть разными. В результате в одном объекте (рукописи) образуются две разные совокупности признаков, могущие быть использованными в целях идентификации разных объектов. Подобные совокупности признаков (идентификационная совокупность), достаточная для решения вопроса о тождестве объекта образует идентификационное поле.

С относительной устойчивостью идентификационных признаков связано понятие идентификационного периода – периода времени, в течение которого, начиная с момента возникновения следа (отображения), сохраняется достаточная совокупность идентификационных признаков для проведения отождествления объекта по оставленному им отображению. Идентификационный период обусловлен характером возможных изменений, которые могут произойти в результате воздействия разнообразных условий, факторов, обстоятельств хранения, эксплуатации, возможного противодействия расследовании т.п.

Существует ещё одна группа объектов, состоящая из сравнительных образцов проверяемых объектов. Подобные объекты не являются обязательным элементом процесса идентификации. Они необходимы тогда, когда непосредственное сравнение идентифицирующего и идентифицируемого объектов невозможно или значительно осложнено. Например, идентификация огнестрельного оружия по следам нарезов от полей нарезов канала ствола на стреляной пуле не может быть осуществлена без сравнительного исследования указанных следов на исследуемой пуле и образце-пуле, полученной при экспериментальном выстреле из идентифицируемого оружия. Непосредственное же сравнение указанных следов на пуле и нарезов внутри канала ствола невозможно.

В зависимости от способа и условий получения сравнительные образцы подразделяются на две группы: свободные и экспериментальные. Свободными образцами служат объекты, возникшие не в связи с совершенным преступлением и его расследованием, а относящиеся обычно к периоду, предшествующему расследованию. Это наиболее ценные сравнительные образцы. Однако они могут быть получены лишь от таких идентифицируемых объектов, которые связаны с необходимостью постоянного отображения своих отдельных свойств вовне (образцы почерка, подписи, машинописных текстов и др.).

Экспериментальные образцы специально получают для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого, свидетеля и потерпевшего в процессе расследования преступлений. Например, обвиняемый или подозреваемый выполняют рукописный текст под диктовку следователя или по его просьбе; эксперт-криминалист производит отстрел пуль из проверяемого пистолета.

Образцы для сравнительного исследования должны соответствовать таким требованиям, как несомненность их происхождения от проверяемого объекта; они должны отражать достаточный объем свойств проверяемых объектов и быть сопоставимы с идентифицирующими объектами.

В зависимости от оснований классификации криминалистическая идентификация подразделяется на следующие виды:

1) По правовой природе: а) процессуальная, т.е. осуществляемая в рамках уголовно-процессуального закона (идентификация в ходе следственных действий – предъявление для опознания, проверка показаний на месте, следственный эксперимент и при производстве судебной экспертизы); б) непроцессуальная, т.е. проводимая при оперативно-розыскных мероприятиях, при составлении криминалистических учетов, в ходе предварительных исследований, административной деятельности).

2) Сфера применения криминалистической идентификации не ограничивается судебно-экспертными исследованиями, в роли субъектов идентификации могут выступать следователи, другие субъекты доказывания и иные участники уголовного процесса.

 Пo субъектам проведения: а) оперативная; б) следственная, в) экспертная, г) судебная. Следственная идентификация осуществляется следователем в процессе отдельных следственных действий (при предъявлении объектов для опознания, проверке показаний на месте, проведении следственного эксперимента, сопоставлении обнаруженных и изъятых объектов при осмотре, обыске и выемке и др.), когда для решения идентификационных задач не требуется специальных познаний. Экспертная идентификация проводится в форме экспертизы. Судебная идентификация осуществляется в ходе судебного следствия, как с помощью непосредственного восприятия объекта, так и путем доказывания. Оперативная – осуществляется в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Решение идентификационных задач осуществляется не только в стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовным делам, но и в стадии возбуждения уголовного дела.

По виду идентифицируемых объектов: а) идентификация вещей (предметов); б) живых существ; в) явлений или процессов.

По характеру отображений: а) идентификация по материально-фиксированным отображениям признаков объектов, б) отождествление по мысленному образу, запечатленному в памяти человека (при опознании); в) по описанию.

Задача идентификации «ставиться и решается на основе принципа индивидуации (principium individuationis): всякая вещь универсума есть единственная вещь; двух различных вещей, из которых каждая была бы тою же вещью, что и другая, не существует,…всякая самосущая вещь, составленная из материи и формы, составлена из индивидуальной формы и индивидуальной материи»[6]. Исходя из этого философского положения рассмотрим вопрос об отнесении установления групповой принадлежности, установления общего источника происхождения, установления целого по его частям к задачам идентификационного характера.

Установление групповой принадлежности относится к классификационному распознаванию, так как речь идет о принадлежности объекта определенной группе, то есть о сходстве с некоторыми другими объектами. Объект может быть тождественен только самому себе, никак ни группе, виду, классу, и установление тождества индивидуально-конкретного объекта или констатация факта отсутствия такого тождества и является решением идентификационной задачи. Поэтому главной целью любого криминалистического идентификационного исследования является установление среди множества возможных объектов того самого, единичного в своем роде объекта, который и оставил исследуемый след. Установление групповой принадлежности как стадия классификационного исследования является непременным этапом всякого индивидуального отождествления. Вместе с тем установление групповой принадлежности может быть и самостоятельным видом задач, стоящих перед следователем, экспертом.

Установление групповой принадлежности возможно в следующих ситуациях:

1) для решения вопроса о тождестве совокупность признаков, отобразившихся в идентифицируемом объекте недостаточна или не отразились индивидуализирующие признаки объекта;

2) новая совокупность признаков следообразовавшего объекта, в силу произошедших изменений, не соответствует той, которая отобразилась в идентифицируемом объекте;

3) имеется идентифицирующий объект, но неизвестен (не найден) идентифицируемый объект;

4) случаи, когда для решения ряда вопросов расследования достаточно установления групповой принадлежности.

С целью максимального сужения объема классификационной группы, к которой относится исследуемый объект, криминалистами была разработана методика определения не только групповой принадлежности, но и общего источника происхождения как разновидности установления групповой принадлежности.

В процессе такой идентификации определяется принадлежность сравниваемых объектов к одной группе, массе (дроби, картечи, чернил в штрихах и авторучке и др.) или одной партии товара (чаше всего массового производства), выпущенного конкретным предприятием, а иногда выявляется его цех, конкретный станок, день выпуска продукции, рабочая смена и т. д. При этом сравнительному исследованию подвергаются как внутренние признаки объекта, его структура, состав, так и следы, отражающие процесс его изготовления и используемые при этом механизмы и инструменты.

Установление целого по его частям (разорванный на части документ, часть механизма, агрегата и т.д.), часто реализуемая практическая задача, разрешаемая в рамках судебно-экспертных исследований. Данная задача на наш взгляд не является идентификационной, а относится  к числу реконструкционных либо реставрационных. Одна часть не может быть тождественна другой (другим), не может находиться в отношении тождества с устанавливаемым целым. Исследование частей предполагает выяснение их связи и соотношения друг с другом и отношения к какому-либо целому. Решение этих задач выходит за пределы идентификации.

При установлении целого по его частям сопоставляются и сравниваются между собой отдельные части поврежденного объекта (обломки, осколки, детали, клочки бумаги и т. д.), обнаруженные на месте происшествия и изъятые у подозреваемых лиц, по линиям их разделения, микрорельефу на совмещаемых частях, по признакам структуры, физическим и химическим свойствам.

 

Принципы криминалистической идентификации

 

Под принципом (в переводе с лат. – начало, основа) криминалистической идентификации следует понимать научное положение, в свете которого, опираясь на которое или с применением которого в уголовном судопроизводстве подготавливается, проводится идентификационное исследование и дается интерпретация полученного результата. В качестве принципов следует рассматривать, во-первых, основные начала, необходимые для формирования представлений о том, что собой представляет криминалистическая идентификация; во-вторых, исходные положения, указывающие на то для чего и каким образом она осуществляется. Принципы можно разделить на методологические (воззренческие) и технологические (деятельностные).

Система принципов криминалистической идентификации исходит из изоморфного отражения конструкции, имеет трехуровневый характер и состоит из: общих принципов криминалистической идентификации; принципов, отражающих особенности криминалистической идентификации по материальным и идеальным следам; принципов, характерных лишь для отдельных отраслей криминалистики и её составляющих. 

Можно классифицировать принципы идентификации по процессуальному статусу субъектов криминалистической идентификации: 1) принципы идентификации, реализуемые субъектами уголовного преследования; 2) принципы идентификации, реализуемые судебными экспертами; 3) принципы идентификации, реализуемые иными участниками уголовного процесса.

Общие, видовые и внутривидовые принципы могут классифицироваться в зависимости от этапов идентификационного исследования: 1) принципы подготовки идентификационного исследования; 2) принципы осуществления идентификационного исследования; 3) принципы оценки и интерпретации полученных результатов.

Первые указания на общие принципы криминалистической идентификации содержатся в работах С.М. Потапова. В их круг были включены: 1) строгое разделение объектов, участвующих в идентификационном процессе, на идентифицируемые и идентифицирующие; 2) разделение объектов идентификации на изменяемые и относительно изменяемые; 3) применение наиболее глубокого и детального, объединенного с синтезом анализа объектов идентификации; 4) исследование каждого сравниваемого признак в движении, т.е. установление зависимости наблюдаемого состояния данного свойства от предшествующих и сопутствующих условий[7].

В систему общих принципов современной криминалистической идентификации могут быть включены следующие:

1. Основное назначение криминалистической идентификации заключается в установлении по следу индивидуально определенного объекта, оставившего это след;
2. Криминалистическая идентификация осуществляется как по материально-фиксированным следам (отображениям), так и по чувственно-конкретным психическим отображениям (мысленным образам);
3. Связь криминалистической идентификации с процессом познания и доказывания в уголовном судопроизводстве;
4. Обусловленность идентификационных исследований поисковыми и познавательными задачами субъектов уголовного преследования;
5. Невозможность осуществления идентификационного исследования в случае отсутствия в распоряжении субъекта идентификации проверяемого объекта, тождество которого устанавливается;
6. Объектами идентификационного исследования могут служить лишь материально фиксированные объекты, обладающие устойчивым внешним строением и идентификационным комплексом признаков
7. Изучение каждого идентификационного признака осуществляется в динамике, развитии, в связи с предшествующими и сопутствующими обстоятельствами;
8. Вывод о тождестве должен основываться на достаточном по объему комплексе согласованных между собой идентификационных признаков;
9. В процессе идентификации во внимание принимаются различные, но сравниваются однопорядковые, одноименные признаки объектов идентификации[8].

В силу специфики идентификации по мысленному образу (следу памяти, возникающему и существующему только в процессе психической деятельности человека, зафиксированному в материальном субстрате мозга и скрытому от стороннего наблюдателя) следует определить и принципы данного вида идентификации. К общим принципам различных разновидностей и форм идентификации по мысленному образу можно отнести следующие научные положения:

1. В основе этого вида идентификации лежит психологический механизм узнавания как формы восприятия и осмысления объектов окружающего мира;
2. Криминалистическое узнавание базируется на результатах сравнения признаков образа объекта текущего восприятия с признаками образа объекта, воспринятого ранее и хранящегося в памяти субъекта;
3. Обусловленность способа идентификации способом имевшего место ранее восприятия идентифицируемого объекта (визуальный, аудильный, иные органолептические способы восприятия);
4. Обязательное предварительное выяснение и учет  при подготовке и проведения идентификационного действия (например, предъявления для опознания) характера и содержания органолептических  составляющих имеющегося у субъекта идентификации интегративного образа объекта и при возможности включения всего этого комплекса в идентификационный процесс;
5. Идентификация по мысленному образу производится не только по признакам образа, сформированного ранее. Но и по описаниям, фотографиями;
6. Результаты идентификации по мысленному образу могут иметь в одних случаях доказательственное значение, когда они получены в ходе следственного действия и зафиксированы в надлежащей процессуальной форме, в других случаях – лишь организационно-тактическое вспомогательное значение; и др[9].

 

Понятие и классификации идентификационных признаков

Вывод субъекта исследования о тождестве объекта основывается на совокупности его относительно устойчивых идентификационных признаков. Одним из важных элементов в теории криминалистической идентификации является понятие идентификационного признака. Каждый объект обладает большим количеством свойств и черт.

Для идентификации же могут быть использованы не все, а лишь те свойства и черты, которые отобразились в следе объекта, интересующего следствие.  Так, для идентификации лица, выполнившего какой-либо текст, могут быть использованы лишь те особенности почерка, которые отобразились в данном тексте. В свою очередь для идентификации автора этого текста уже нужны не признаки почерка, а признаки письменной речи, отобразившиеся в нем. 

Идентификационным является признак, присущий сравниваемым объектам и используемый в целях идентификации.

Условиями использования признаков в целях идентификации являются: существенность признака (специфичность, оригинальность), выраженность и воспроизводимость (повторяемость в различных условиях, а также незначительная его изменяемость во времени в пределах идентификационного периода), относительная устойчивость (способность сохранять свою индивидуальность на протяжении какого-либо времени). Этим требованиям обычно отвечают такие признаки, которые могут и не отражать существенные свойства объекта, но являются ярко индивидуальными, нетипичными и соответственно наиболее значимыми для разрешения вопроса о тождестве. Например, ими обычно признаются весьма своеобразные и нетипичные отклонения от прописей в почерке, которым выполнена рукопись; особые приметы внешности человека и др. Чем реже встречается такой признак, тем выше его идентификационное значение. Чем своеобразнее свойство, тем выше его идентификационная значимость.

В качестве идентификационных признаков могут служить свойства, отражающие внешнее строение объекта (форму, размеры, вид и рельеф поверхности и т. д.), особенности внутренней его структуры (анатомические химические свойства, плотность, твердость и др.). Однако каждое из этих свойств может быть использовано в качестве идентификационного лишь при условии его соответствия указанным ниже требованиям.

Идентификационный признак должен отобразить относительно самостоятельное свойство объекта, являющееся взаимно независимым от других его свойств (не имеющих значения для идентификационного процесса).

В процессе идентификационного исследования важно установить идентификационный комплекс признаков (комплекс идентификационных признаков) – совокупность индивидуально определённых, устойчивых, неповторимых (или обладающих редкой встречаемостью) по соотношению, местоположению и другим особенностям признаков, имеющихся в сравниваемых объектах.

Идентификационные признаки, выявляемые и изучаемые в процессе криминалистической идентификации, традиционно классифицируются по нескольким основаниям.

В зависимости от того, характеризуют ли признаки отождествляемый объект в целом или только его отдельные свойства, они делятся на общие и частные. Общие признаки выражают наиболее общие свойства группы однородных объектов и позволяют отнести конкретный объект к данной группе (например, установить группу крови). Частные признаки в основном характеризуют свойства отдельных деталей конкретного объекта, позволяют его выделить из группы однородных и идентифицировать (детали объекта, образовавшиеся при его изготовлении, эксплуатации, ремонте, элементы папиллярного узора фаланги пальца руки человека).

Решение о тождестве или его отсутствии принимается на основе выделения и оценки индивидуальной совокупности частных и общих признаков.

В зависимости от того, какие стороны свойств идентифицируемого объекта характеризуют, их подразделяют на признаки внешнего (отражающие внешнее строение  объекта, например, его форму, размер, материал) и внутреннего строения (отражающие внутреннее строение  объекта – состав, структуру…).

Можно выделить количественные (определяются численными величинами – размер следа обуви, количество нарезов каналов ствола пистолета) и качественные (информационная характеристика объекта, например, цвет, форма) идентификационные признаки.

В зависимости от степени отображения в признаке сущности характеризуемого им объекта идентификационные признаки делятся на необходимые (характеризующие сущность объекта, например, калибр огнестрельного оружия) и случайные (образованные, например, в процессе эксплуатации).

В необходимых признаках отображаются такие важные свойства идентифицируемого объекта, без которых он не был бы тем, что он есть. Например, к числу необходимых относятся признаки внешности человека, именуемые собственными и являющиеся его неотъемлемыми свойствами и присущими человеку от рождения (общефизические, анатомические и отчасти функциональные). Именно эти признаки прежде всего и формируют индивидуальный образ человека.

Случайными же являются те признаки, которые не затрагивают сущности объекта; например, конкретного человека. К ним можно отнести особые приметы. Они могут быть результатом действия закономерных (врожденные аномалии) и случайных (шрамы, следы ожогов и т. д.) причин.

И те,  и другие признаки могут иметь большее значение для успешной идентификации.

Идентифицируемым признакам в силу самого различного рода причин (особенностей механизма взаимодействия неживых объектов, ситуационных факторов человеческого поведения и т. д.) присущи изменчивость и вариационность. Эти особенности наиболее ярко проявляются, например, в почерке человека. Так, отдельные признаки почерка могут меняться в зависимости от приспособления пишущего к различным жизненным ситуациям (деловое официальное письмо, небрежная лекционная запись и др.). Учет при идентификации такого рода обстоятельств имеет важное значение для формирования правильного вывода о наличии или отсутствии тождества.

Самые различные по объекту и инструментально-аналитическому обеспечению идентификационные исследования имеют общую структуру и методику. Все они осуществляются в определенной последовательности решения промежуточных задач (этапы, стадии, циклы), все они используют однотипные приемы сравнительного исследования, все они руководствуются общей стратегией индивидуализации и подчиняются общим принципам оценки достоверности и доказательственного значения выводов[10].

Процесс криминалистической идентификации можно условно разделить на три этапа: подготовительно-организационный, собственно рабочий, фиксации результатов проведенного исследования.

Простой акт идентификации, как разновидности распознавания, осуществляется в следственной, оперативной и судебной идентификациях. Решение сложных идентификационных задач, требующих специальных знаний, применения исследовательских методик, технологий, осуществляется в рамках производства судебной экспертизы. Поэтому наиболее наглядно этапность и стадийность процесса идентификации представлена в судебно-экспертном исследовании.

Подготовительно-организационный этап криминалистической идентификации.

При подготовке идентификационного исследования важны следующие положения:

1. Четкое уяснение организатором и исполнителем задачи, требующей решения в сложившихся условиях;
2. Определение места, времени, круга участников предстоящего идентификационного процесса;
3. Обеспечение эксперта инициатором идентификационного исследования системой объектов (идентификационным комплексом объектов), подлежащих включению в идентификационный процесс.
4. На этом этапе при назначении идентификационного судебно-экспертного исследования эксперт знакомится с материалами, присланными на экспертизу, выясняет, все ли материалы, перечисленные в постановлении (определении) о назначении экспертизы, представлены, понятны ли вопросы, поставленные на разрешение эксперта, соблюдены ли при оформлении необходимые процессуальные требования, пригодны ли объекты экспертизы для сравнительного исследования, достаточно ли для этого образцов. Составляется план исследования, определяются методы, средства и технологии исследования.

   Общими положениями рабочего этапа осуществления процесса идентификации являются следующие:

 

1. Идентификационный процесс включает в себя систему реальных, выполняемых в определенной последовательности действий, начинающихся с осмотра исследуемых объектов и завершающийся выводом о наличии или отсутствии тождества проверяемых объектов;
2. Поэтапный характер процесса решения идентификационной задачи базируется на основе раздельного изучения объектов идентификации, а затем на основе сравнительного анализа существенных признаков сравниваемых объектов;
3. Идентификационное исследование строится по принципу «от общего к частному»;
4. При решении вопроса о наличии или отсутствии тождества учитываются общие и частные признаки сравниваемых объектов, вывод строится на основе выявленного идентификационного комплекса признаков;
5. В процессе идентификации устанавливаются не только совпадающие, но и различающиеся признаки, что позволяет определить допустимую меру различий, не исключающих вывода о тождественности объекта.

   Рабочий этап идентификационного исследования включает в себя четыре традиционных стадии:

• осмотр исследуемого объекта (объектов), в ходе которого изучаются идентифицируемые, идентифицирующие объекты, а также образцы для сравнительного исследования (свободные, условно-свободные и экспериментальные);
• раздельное, аналитическое детальное исследование объектов с целью выявления максимального количества общих и частных признаков, характеризующих объекты идентификации;
• сопоставление признаков сравниваемых объектов. В этой стадии осуществляется выявление совпадающих признаков и признаков различия. Наиболее распространенными методами сравнительного исследования являются методы сопоставления, совмещения и наложения.

   Сопоставление – визуальное восприятие совпадающих и различающихся особенностей каждого из сравниваемых признаков, выявленных в процессе их раздельного исследования. Совмещение производится путем линейного соединения оптических, фотографических, компьютерных или иных изображений сравниваемых объектов, разделенных предварительно на части (фрагменты). Наложение – метод, применяемый в отношении прозрачных изображений сравниваемых объектов, изготовленных в одном масштабе[11].

• оценка признаков объекта и формирование выводов о наличии или отсутствии тождества, о невозможности дать ответы на поставленные в постановлении (определении) ответы.

    Выводы могут быть категорические, вероятные; альтернативные, однозначные; условные, безусловные; утвердительные, отрицательные; ассерторические (о возможности связи между предметом и признаком), аподиктические (о необходимости связи между предметом и признаком) и о долженствовании; вывод о невозможности решить идентификационную задачу.

   При оценке этих выводов следователи должны иметь в виду, что в процессе доказывания установленными фактами при идентификации считаются только данные, содержащиеся в категорических выводах. Вероятные выводы имеют главным образом поисковое и ориентирующее значения. В процессе доказывания их не следует отбрасывать, но использовать только осторожно и очень продуманно, сочетая с другими установленными по делу обстоятельствами. При оценке результатов проведенного идентификационного исследования следует исходить из оценки:

• полноты, объективности, качества исследования;
• обоснованности выводов о наличии или отсутствии тождества (достаточности выявленных идентификационных признаков, их непротиворечивости…);
• соответствия идентификационных процедур установленным правовым и криминалистическим требованиям;
• соответствия  вывода о наличии или отсутствии тождества имеющимся объективным данным, собранным ранее другими способами;
• соответствия указанного вывода результатам последующей проверки информации, полученной в ходе идентификационного исследования.      

   Этап фиксации результатов исследования состоит из действий эксперта по написанию экспертного заключения, составлению протокола идентификационного следственного действия.

 

        Развитие знаний о криминалистической идентификации за рубежом

    Криминалистика как стройная система научных положений, изучающая закономерности формирования следовой информации, её выявления, собирания, исследования, использования в процессе раскрытия и расследования преступлений, существует далеко не во всех странах, «…обширный конгломерат научных знаний, используемых в настоящее время на Западе в сфере правосудия и борьбы с преступностью, не оформлен в качестве академической науки и представляет чисто прикладную отрасль знания, не имеющую собственной теории, методологии и системы»[12].

   Несмотря на то, что зарубежом, начиная с 30-х годов IIX века, разрабатываются различные методы идентификации людей и вещей (например, антропометрическая система уголовной регистрации, системы дактилоскопической регистрации), имеются разрозненные техники, методы идентификационных исследований, общая теория криминалистической идентификации как методологическая основа разработки способов, приемов, технологий отождествления в судопроизводстве так и не сформулирована.

    Первые разработки в области идентификации были осуществлены Альфонсом Бертильоном, который разработал методику идентификации личности путем измерения тела человека и описания наиболее стойких примет его внешности – словесного портрета[13]. Бертильон и его последователи (С. Оттоленги, О. Дайтигсман, Бальтазар, братья Гюнтер и др.) утверждали, что эксперт не может прийти к достоверному положительному выводу об искомом объекте, его тождество устанавливается вероятностно на основе подсчетов вероятности встречи нескольких однородных объектов.[14] П. Кирк в середине XX века пишет: «Позитивная идентификация основана лишь на очень высокой степени вероятности»[15].

    В настоящее время серьёзные исследования в области криминалистики традиционно ведутся, например, в Польше. Вопросам криминалистической идентификации посвящено немало интересных работ польских ученых. Краткий обзор позволяет сравнить изыскания в этой сфере криминалистических знаний.

    Понятие криминалистическая идентификация рассматривается западными учеными  в двух значениях: в широком смысле криминалистическая идентификация – весь процесс идентификационных исследований, основанный на установлении отношений между идентичными свойствами, проявляющимися в криминалистическом следе и подобным ему сравнительном материале (образце). В процессе идентификационного исследования преобладает метод сравнения. 

   Криминалистическая идентификация в узком понимании этого слова – положительный результат идентификационных расследований. Так, Мариуш  Кулицки пишет, что  «в криминалистике термин «идентификация» понимается двояко: как процесс, направленный на установление личности или предмет на основе фрагментарных данных,  а также как результат этого процесса»[16]. 

    Анджей Шварц и Хуберт Колецки подчеркивают: «Идентификация является суждением, основанным на результате сравнительного исследования, проводимого при использовании образца, и только такого сравнительного исследования, в результате которого подтверждена идентичность черт образца и доказательного следа[17].  Решение идентификационной задачи связано с анализом полученных результатов, ведущему к утверждению (категорическому или вероятностному), что сравниваемый след, сравниваемый материал происходят от того самого объекта (либо созданы этим объектом) или принадлежат к этой самой группе (классу) объектов. Такой же точки зрения придерживаются Ян Видацки и Ежи Конечны – «идентификация – это подтверждение тождественности, идентичности»[18].

    Другая группа ученых утверждает, что результат идентификационных исследований может быть как положительный (категорический, некатегорический) так и отрицательный (категорический, некатегорический), которые одинаково значимы в дальнейшем расследовании[19].

   Тадеуш Ханаусек считает, что «криминалистическая идентификация это высказанное на основе сравнительных исследований суждение, в котором утверждается, что указанный предмет (лицо, вещь, останки и т.д.) или обладает таким же самыми особенностями, как предметы, принадлежащие к указанной группе и потому может быть причислен к этой группе, или обладает теми самыми свойствами, которые имеет только один предмет (лицо, вещь, останки и т.д.), и поэтому может быть принят за этот предмет  относительно его часть или последствие действия этого  предмета»[20].  Из этого высказывания явствует, что установление групповой принадлежности он относит к идентификационным задачам.

    Однако, есть и другая точка зрения. 

   Так,  для обозначения исследований, не ведущих к идентификации объекта, от которого остаются сравниваемые следы, а производимые исключительно для установления или исключения их однородности, А. Шванц и Х. Колецки предлагают использование термина «группификация» (установление совпадения свойств групповых следов) отличая его от термина, напрямую связанного с отождествлением объекта по его следу,  «индивидуализация» (установление совпадения единичных следов)[21].

   Дискуссионным представляется толкование термина «индивидуализация». З. Чечот и Т. Томашевски считают, что в современной криминалистике по отношению к введению новых методов расследования и технических усовершенствований, именно в области биологии и серологии, физики и химии, все более проявляется процесс перемещения групповой идентификации в сторону идентификации индивидуальной. Этот процесс, который можно было бы назвать индивидуализацией, так как в некоторых случаях в состав установленного класса объектов может входить только несколько или исключительно один практический элемент. В западной литературе также используется термин «классификация», относящийся к определению свойств групповых объектов, например, при физико-химических исследованиях различных субстанций, тогда как индивидуальная идентификация объекта на основе оставленного им следа определяется как «индивидуализация»[22].

   Гражина Кенджерска среди идентификационных  исследований выделяет «идентифицирующие исследования», целью которых является определение, чем является объект, оставляющий след (например: кровью, наркотиком), и «сравнительные исследования», направленные на поиск ответа, от какого объекта исходит след (например: исходят ли следы папиллярных линий от определенной личности)[23].

   Когда объект, от которого остаются следы, зафиксированные в нескольких местах происшествия, недоступен, производится сравнение между самими следами (без использования сравнительного материала). Целью таких расследований является установление, происходят ли следы от того самого объекта и обладают ли теми же самыми свойствами. Положительный результат таких сравнительных исследований позволяет сравнивать и связывать между собой разные происшествия посредством утверждения, что действовали те же самые люди (например: в результате сравнения следов папиллярных линий) или использовались те же самые (идентификация индивидуальна) или такие же (идентификация групповая) инструменты или вещества (например, в результате сравнения следов огнестрельного оружия на гильзах или определения взрывного вещества).

   Предметом криминалистической идентификации являются личности (подозреваемые в совершении преступления, жертвы преступления свидетели, различного рода предметы и приспособления (например, ключи, огнестрельное оружие, обувь, перчатки, машины), вещества (например, наркотики, лаки, легковоспламеняющиеся материалы, стекло, металл, пластик), животные (собаки в случае укуса людей) и растения (пыльца растений на одежде жертвы), которые могут послужить для установления места убийства.

    Следы, оставленные выше указанными объектами, могут иметь как форму, формальные особенности (отпечатки папиллярных линий, отпечаток подошвы обуви, царапины, оставленные инструментами, признаки почерка), так и содержание (например, при исследовании рукописного текста интерес представляет его язык), а также состав (при исследовании химических веществ: ядов, наркотиков, взрывных материалов; биологических веществ: крови, волос, выделений, пыльцы растений; запаховых следов). Исследуются и особенности разговоров или других звуков, записанных при помощи магнитофона или другого прибора, а также другие виды следов.

   Кладя в основу классификации цель идентификационных исследований, западные ученые выделяют:

   - идентификацию объекта, оставившего след;

   - идентификацию объекта-вещества, объекта-предмета, которые в случае их обнаружения сами являются следом;

   - идентификацию целого на основе части[24].

    Большая часть идентификационных исследований принадлежит к первому типу идентификаций (идентификация объекта, оставляющего след) и основана на исследовании отношений между следом и сравнительным материалом (взятом от идентифицируемого объекта) с целью утверждения, происходят ли признаки, оставленные в следе, от того самого объекта. Примером такого рода идентификационных исследований является идентификация людей на основе следов папиллярных линий, следов губ, следов ушей, следов зубов, биологических следов, запаховых следов, зафиксированной речи или почерка. К этому виду исследований причисляется также идентификация инструментов на основе оставленных ими следов, идентификация обуви на основе изучения подошв, идентификация огнестрельного оружия на основе следов на патронных гильзах и т.п. Идентификация подобного типа может быть как индивидуальной, так и групповой.

         Идентификация объекта, являющегося следом, охватывает главным образом  физико-химические и биологические исследования, в рамках которых устанавливается, чем является исследуемая субстанция (вещь). Эти исследования по своей природе исключительно групповые. В рамках этого типа исследований получают информацию, что исследуемый порошок – это амфетамин; жидкость, использованная для поджигания – бензин; коричное пятно – человеческая кровь;  а микрослед в виде волокна – хлопчатобумажная нитка  белого цвета. Сравнительным материалом основных исследований этого типа являются образцы, отобранные в рамках ранее проводимых экспертных исследований различного типа веществ,  и содержатся они в так называемых компьютерных библиотеках.

   Иногда важно утверждение, что два или более кусочка  (фрагмента) какого-либо предмета (вещи) представляли собой прежде (перед разделением) целостность. Это третья группа исследований, которые принадлежат к механоскопическиму типу и называются исследованиями «на целостность». В них сравнивается структура  и формы отдельных элементов, а прежде всего микронеровности, образованные на их краях в результате разделения. Исследования этого типа являются исключительно индивидуальными исследованиями.

    В зарубежной литературе, посвященной криминалистическим  проблемам, предлагается классифицировать идентификацию по разделам криминалистической техники (отраслевая идентификация):

- дактилоскопическую (на основе папиллярных линий и рисунка структуры кожи),

- хеилоскопическую (на основе следов губ),

- отоскопическую (на основе следов ушной раковины),

- гантископическую (на основе следов перчаток),

- одонтоскопическую (на основе следов зубов),

- механоскопическоую (на основе следов инструментов),

- трасологическую (на основе следов обуви или босых стоп, транспортных средств, животных),

- физико-химическую (на основе различного рода веществ),

- биологическую (на основе биологических следов; самым важным видом биологической идентификации является генетическая идентификация),

- осмологическую (на основе человеческих запахов),

- фоноскопическую (на основе записанной речи),

- огнестрельную (на основе гильз и снарядов),

- графологическую (на основе почерка) и иного рода криминалистические идентификации.

   В контексте идентификации человека следует еще вспомнить о непосредственной (прямой) и опосредованной идентификации. В рамках непосредственной идентификации проводится прямая идентификация, что значит определенные следы (например, дактилоскопические, биологические, осмологические) позволяют указать человека, от которого они исходят, без дополнительных определений. Опосредованная идентификация, прежде всего, ведет к установлению предмета личного пользования, от которого идет след (например, обувь, рукавички), а затем к человеку, который это использует. В ином случае обязательными являются дополнительные исследования, подтверждающие факт использования определенной обуви конкретным человеком.

   Иностранные коллеги выделяют следующие стадии (этапы) идентификационного исследования:

а) этап начальной оценки следов под углом их принадлежности к идентификации – анализ самого сравнительного доказательного материала  без осмотра сравнительного материала (оценка читаемости, фрагментарности,  деформации, аутентичности);

б) этап выделения идентификационных свойств;

в) этап оценки сравнительного материала – оценка адекватности следов, качества и целостности;

г) этап сравнения – «пошагового» сравнения свойств, признаков идентифицирующих объектов и проверяемых объектов;

д) этап оценки совместимости свойств – наличия или отсутствия совместимости  структуры и локализации отдельных свойств  и допустимых различий, вытекающих,  например, из деформации следа, нестабильности свойств и т.д.;

е) заключительный этап – формулирование окончательных выводов на основе полученных результатов исследований, с учетом обязательного стандарта (идентификационных критериев) и собственного убеждения;

ж) этап проверки (в случае назначения повторной или альтернативной экспетризы) – возможное проведение новых исследований другим экспертом, без информирования его о полученном результате[25].  

    А теперь  перейдем к рассмотрению проблем криминалистической диагностики.

 

Вопрос 3. Понятие и общая характеристика теории криминалистической диагностики

    Раскрывая  понятие криминалистической диагностики, сразу же отметим, что Белкин Р. С. основной практической предпосылкой формирования теории криминалистической идентификации считал возникшую терминологическую путаница с определением сущности тех родов и видов судебных экспертиз, которые нельзя отнести к числу идентификационных. Это было связано и с классификацией экспертных задач, не имеющих идентификационного характера, которые в литературе и экспертной практике получили неопределенное название неидентификационных. Такое название позволяло лишь отделить эти задачи от идентификационных, но никак не проясняло их сущности и содержания[26].

   По мнению Дубровина А. В. обоснованное выделение теоретических аспектов широкого круга исследований, не решающих идентификационных вопросов, а имеющих самостоятельное направление в судебной экспертизе, можно отнести к периоду конца 50-х, началу 60-х годов ХХ-го века, в это время ведущие советские ученые-криминалисты, учитывая богатый практический опыт, накопленный в такого рода исследованиях, впервые на страницах своих работ попытались обсудить основные теоретические положения и найти подход к решению существующих проблем в этой области знаний[27].

   В некоторых своих публикациях Шляхов А. Р. предлагал раскрыть сущность так называемых неидентификациопных экспертиз путем вве­дения в терминологию понятия «экспертизы факта», в данном случае факта либо его отсутствия». Он утверждал, что «сравнительного ис­следования не проводится и случаях, если перед экспертизой поставлена задача выяснения сущности факта. В свою очередь Терзиев Н. В. и Ароцкер Л. Е. также предлагали выделять неидентификационные исследования, указывая, что предметом криминалистической экспертизы является не только идентификация и ссылались при этом на такие случаи, как решение вопросов о дистанции выстрела, определение системы оружия, марки автомобиля, установле­ние механизма образования следов, выяснение состояния механизма взломанного замка и др.

   Ароцкер Л. Е. один из первых сформулировал задачи  неидентификационного  исследования,   приведя  определенную систему решаемых вопросов, применительно к конкретным видам криминалистической экспертизы. В конце 60-х годов, в период активного привлечения в судебную экспертизу методов аналитической химии, стали выделять так называе­мые классификационные исследования, которые не устанавливали тож­дество единичного материального объекта, а были направлены на опре­деление его природы, происхождения, отдельных свойств или назначения[28].

   В 1972 г. Снетков В. А. в своей статье «Проблемы криминалистической диагностики», предложил неидентификационные исследования именовать диагностическими и сформулировал понятие «криминалистическая диагностика», под которой понимал «учение о закономерностях распознавания криминалистических объектов по их признакам». Данное предложение не сразу было признано. В это время некоторые авторы по-прежнему использовали термин «неидентификационные исследования» в отношении задач, которые Снетковым В. А. именовались диагностическими[29].

    Термины «криминалистическая диагностика», «диагностические экспертные задачи», «диагностические экспертизы» постепенно вошли в научный и экспертный обиход. Считая, что традиционное деление экспертиз на идентификационные и неидентификационные является расплывчатым, а доводы в защиту этой традиции неубедительны, Винберг А. И. констатировал, что на смену расплывчатому понятию «приходят более четкие и определенные по своим задачам, целям и методам понятия диагностической и ситуационной судебных экспертиз». Термин «диагностика» использовал Петелин Б. Я. применительно к изучению личности в уголовном процессе, об алгоритмах решения диагностических экспертных задач писал Грановский Г. Л. и др. Однако это были лишь наброски теории, главным образом, в их практических приложениях.

   Начало фундаментальной разработки проблематики криминалистической диагностики связано с именем Корухова Ю. Г., который в 1983 г. издал методическое пособие для экспертов «Трасологическая диагностика», где изложил свои взгляды на криминалистическую диагностику и сформулировал ряд положений ее теории[30].

Криминалистическая диагностика позволяет распознать состояние объектов, познать события, явления, процессы. Так, по следам ног можно не только идентифицировать человека, но и судить о направленности его движения, приблизительной скорости, о факте перетаскивания тяжести, о передвижении в темноте. По следам взлома судят не только об использованном орудии, но и о способе взлома, о навыках лица, его физической силе, затраченном времени и т. п.

Слово «диагностика» греческого происхождения и означает распознавание, определение. Каждый из этих терминов, не являющихся синонимами, способен охарактеризовать один из аспектов этого сложного процесса. Так, распознать – значит узнать по каким-либо признакам. Но, как справедливо указывают В.А. Образцов и В. Д. Корма, «любое диагностирование есть распознавание, но не каждое распознавание есть диагностирование. … Под криминалистическим диагностированием следует понимать решение не всех подряд, а лишь строго определенной группы распознавательных задач»[31]. Определить – с точностью выявить, установить, раскрыть содержание чего-либо. В самом общем понимании диагностика позволяет установить состояние исследуемого объекта, его соответствие или несоответствие норме, эталону; выделить логическую схему «причина — следствие»; систематизировать и описать причины изменений, трансформаций исследуемого объекта; определить возможные состояния; оценить возможные последствия.

 Основой для диагностических исследований служат такие принципы, как: принцип ключевого звена – необходимо определить приоритетные, решающие, наиболее существенные факторы, процессы, оказавшие влияние на исследуемый объект; принцип системности, предполагающий всестороннее, взаимосвязанное изучение элементов структуры исследуемого объекта, объекта и среды, в которой он существовал; принцип причинно-следственного соответствия – выявление всех причинно-следственных связей, определение их целенаправленности.

Диагностика – определение состояния системы, предмета, явления или процесса посредством реализации комплекса исследовательских процедур с целью установить «диагноз» и дать заключение о количественных и качественных характеристиках исследуемого объекта.

Суть криминалистической диагностики заключается в распознавании события, явления, процесса по их отображениям в материальной обстановке. Но в отличие от криминалистической идентификации распознаются признаки не самого объекта, а признаки состояния объекта исследования в конкретный период времени. Информативными будут признаки по которым можно установить механизм следообразования следов и условия их возникновения.

Криминалистическая диагностика может быть определена как частное криминалистическое учение и как процесс диагностического исследования. Криминалистическая диагностика, как учение, представляет собой систему научных положений (о предмете, методах, научных основах, принципах познания и диагностической деятельности, понятийном аппарате, классификациях), на основе которых разрабатываются средства, приемы, рекомендации, технологии установления состояния различных попадающих в орбиту уголовного судопроизводства объектов, в котором они находились в момент, когда происходило проверяемое событие, и которое требуется установить в процессе расследования уголовного дела.

Криминалистическая диагностика, как процесс исследования – комплекс познавательных процедур реализуемых с целью определения актуального фактического состояния криминалистически значимых материальных объектов, материальных комплексов, явлений или процессов и дачи заключение о количественных и качественных характеристиках исследуемого объекта, обусловленных механизмом совершения преступления. Итогом диагностического исследования будет  заключение, содержащее «диагноз». Этот «диагноз» можно типизировать следующим образом: 1. Установление отклонений от нормы, эталона; 2. Определение принадлежности исследуемого объекта к классу, роду, виду объектов; 3. Оценивающий объект как уникальное сочетание признаков, когда нет базовых эталонных параметров.

Диагностические исследования по определению свойств и состояния объекта позволяют не только определить его фактическое состояние, но и выявить прошлое состояние объекта, а также выяснить последовательность образования следов и с учетом этого определить очередность действий преступника.

Научно-методологическим основанием криминалистической диагностики является так называемая теория причинности, основными понятиями которой являются «причинность» и «детерминизм». Причинность – определенное внутреннее отношение между явлениями, такая их связь, при которой всякий раз за одним явлением следует другое. Детерминизм – учение о взаимосвязи и взаимной определённости всех явлений и процессов, доктрина о всеобщей причинности.

Все вещи в мире состоят в причинных связях. В основе понимания причинности лежат три принципа: 1. Принцип универсальности причинности, в соответствии с которым  каждое событие имеет причину; 2. Принцип единообразия – одинаковые причины всегда производят одинаковые следствия; 3. Принцип необратимости причинно-следственной связи во времени.

Между причиной и следствием может быть жестко детерминированная связь (категоричная), и стохастически детерминированная связь (вероятностная). В системе, где есть свободная воля человека, принимающего решение и реализующая план действий,  следует учитывать стохастический характер детерминированности причин (выводы таких диагностических исследований являются ориентирующими).

Цели, задачи, категории диагностических исследований

Рассматривая событийную ситуацию как определенную систему, в ней можно условно выделить две большие группы подлежащих установлению фактов:

1) относящихся к относительно стабильным компонентам ситуации. Это участники события, орудия преступления, иные предметы, средства сокрытия следов преступления;

 2) относящихся к изменчивым компонентам ситуации – состояние объектов, условия места и времени, механизм взаимодействия субъектов, предметов.

В наиболее общем виде к задачам криминалистической диагностики можно отнести:

а)   установление пространственной структуры обстановки преступного события (где, в какой обстановке произошло преступление, каково точное место столкновения транспортных средств, какие из имеющихся следов относятся к совершенному преступлению и т. п.);

б)   установление механизма отдельных этапов (стадий) события (направление и характер взлома преграды, взаимное положение транспортных средств в момент столкновения, способ изготовления фальшивых денежных знаков и т. п.);

в)   определение вещественной структуры обстановки места происшествия (каковы свойства и состояние объектов этой обстановки, в какой мере они могли обусловить механизм преступления, выбор орудия преступления, оставить следы на преступнике и его одежде, обеспечить скрытность преступления и т. п.);

г)    установление временных характеристик преступного события (когда оно произошло, сколько времени могло потребоваться для его совершения, в какой последовательности совершались действия, какие следы возникли раньше, а какие позже и т. п.);

д)   определение свойств действовавших объектов (лиц, орудий, транспортных средств), их количества, характера функционирования (сколько было участников преступления; обладало ли лицо, совершившее взлом, профессиональными навыками, какое оборудование и навыки были применены при изготовлении огнестрельного оружия или взрывного устройства; исправно ли транспортное средство и если нет, то в какой связи неисправность находится с ДТП и т. п.);

е)    ретроспективное исследование причинно-следственных связей (какова причина пожара, что могло явиться причиной выстрела без нажатия на спусковой крючок, имеется ли причинная связь между определенными действиями и наступившими последствиями, могла ли быть причиной ДТП техническая неисправность, установленная при экспертизе транспортного средства, и т. п.);

ж)      прогнозирование действия причинно-следственных связей (какие последствия могли наступить в результате действий определенного лица, какие повреждения должны были

остаться на скрывшемся транспортном средстве в результате ДТП и т. п.);

з)   установление в целом механизма преступного события. Эта задача представляет собой интеграционное диагностирование многих из приведенных выше факторов, являясь по сути своей ситуационным анализом всего события как системы действий. Для ее решения необходимо изучить и использовать все виды информации: личностной – об участниках события; вещной – о предметах отражаемых и отражающих; операционной – о механизме действий, их условиях, обстоятельствах;

и)      установление соответствия ситуации, излагаемой участником процесса (обвиняемым, потерпевшим), тому механизму происшествия, который может быть определен по следам и иным вещественным доказательствам;

к)   установление криминогенных факторов, составляющих элементы причин и условий преступного события (какие обстоятельства способствовали или могли способствовать его совершению; в какой обстановке может произойти аналогичное преступление; обеспечивает ли конструкция замка его надежность, может ли он быть открыт подобранным ключом, отмычкой; какие несовершенства документов способствуют их подделке и др.).

С учетом изложенного предмет криминалистической диагностики можно определить как исследование свойств и состояния объекта (ситуации) с целью установления происшедших в нем изменений, определение причины этих изменений и ее связи с совершенным преступлением.

Характерным  отличием диагностики от идентификации является то, что при идентификации проверяемый объект всегда существует материально, а при диагностировании этого может и не быть. Например, «место нахождения стрелявшего», фигурирующее в качестве объекта исследования, было как таковое в момент прошлого события, во время выстрела. Этой ситуации к моменту диагностирования уже нет, что обусловливает необходимость реконструкции, моделирования.

Таким образом, диагностируемый объект – это устанавливаемое условие (предмет, ситуация, факторы, механизм события, состояние), а диагностирующие объекты – это материальные носители признаков, отображающих свойства (систему свойств, признаки, комплексы признаков) и воздействие на них определенных условий происшедшего события.

Возможно криминалистическое диагностирование как состояния отдельных материальных объектов, так и материальных комплексов (обстановка места происшествия); механизма образования следов.

Обобщая можно сделать вывод, что диагностические исследования осуществляются в следующих целях:

а)   для определения свойств и состояния объекта, его соответствия (несоответствия) заданным характеристикам;

б)      для исследования обстоятельств действия;

в)      для установления причинной связи между фактами.

Диагностические исследования можно разбить на три категории:

• Установление свойств и состояния объекта при его непосредственном исследовании;
• Установление свойств и состояния объекта определяются по его отображению;
• Интегративное диагностирование, анализ ситуации в целом[32].

Вывод: Криминалистическая диагностика имеет большое значение для решения ряда следственных задач. Так, результаты диагностических исследований способствуют выдвижению версий, планированию следственных действий для её проверки. Помогают организовать розыск, определить направления поиска новых доказательств.

 

 

Вопросы для самоконтроля:

1. Что такое криминалистическая идентификация?

2. Какова классификация объектов криминалистической идентификации. Кто является субъектом криминалистической идентификации?

3. Научные основы криминалистической идентификации.

4. Назовите общие принципы криминалистической идентификации.

5. Какие виды криминалистической идентификации вы можете назвать?

6. Дайте понятие идентификационного периода, идентификационного поля.

7. Понятие и содержание идентификационного признака. Какие классификации идентификационных признаков вы знаете?

8. Назовите и дайте краткое содержание этапов процесса криминалистической идентификации.

9. Что в криминалистике понимают под установлением групповой принадлежности?

10. Что такое криминалистическая диагностика: понятие и сущность?

11. Каковы научные основы криминалистической диагностики.

12. В чем заключается разница между криминалистической диагностикой и криминалистической идентификацией?

13. Каковы задачи криминалистической диагностики?

14. Определите объекты и назовите субъектов криминалистической диагностики?

15. Каковы этапы криминалистической диагностики?

 

 

 

 

 

 

 

              Список использованной литературы:

1. Аверьянова, Т.В. Криминалистика: Учебник для вузов / Т.В. Аверьянова, Р.С. Белкин, Ю.Г. Корухов, Е.Р. Россинская; под ред. проф. Р.С. Белкина. М.: Изд-во НОРМА, 2001. 990 с.

2. Азаров, В.А. Охрана имущественных интересов личности в сферах оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности / В.А. Азаров, С.В. Супрун. Омск, 2001. 267 с.

3. Александров, А.И. Наркотики в России: преступления и расследование. Научное издание / А.И. Александров, М.Я. Айбиндер и др.; под ред. В.П. Сальникова. СПб., 1999. 470 с.

4. Ароцкер, Л.Е. Использование данных криминалистики в судебном разбирательстве уголовных дел /Л.Е. Ароцкер. М.: Юрид. лит., 1964. 221 с.

5.  Арсеньев, В.Д. Основы теории доказательств в советском уголовном процессе / В.Д. Арсеньев.  Иркутск, 1970. 122 с.

6. Афанасьев, В.Г. Системность и общество / В.Г. Афанасьев. М., 1980. 242 с.

7. Бабаян, Э.А. Наркология / Э.А. Бабаян, М.Х. Гонопольский.  М., 1990. 336 с.

8. Бахин, В.П., Кузьмичев, В.С., Лукьянчиков, Е.Д. Тактика использования внезапности в раскрытии преступлений органами внутренних дел / В.П. Бахин, В.С. Кузьмичев, Е.Д. Лукьянчиков. - Киев, 1990. 78 с.

9. Баяхчев, В.Г. Расследование преступлений, связанных с изготовлением  и распространением синтетических наркотических средств: Учебное пособие / В.Г. Баяхчев, И.И. Курылев, А.П. Калинин. М.: ВНИИ МВД РФ, 1995. 46 с.

10. Бедняков, Д.И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений / Д.И. Бедняков.  М.: Юрид. лит., 1991. 205 с.

11. Белкин, Р.С. История отечественной криминалистики / Р.С. Белкин. М., 1999. 459 с.

12. Белкин, Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. От теории – к практике / Р.С. Белкин. М.: Юрид. лит., 1988. 304 с.

13. Белкин, Р.С.   Курс криминалистики. Т. 1 / Р.С. Белкин. М.: Юристъ, 1997. 480 с.

14. Белкин, Р.С. Курс советской криминалистики. Т. 2 / Р.С. Белкин.  М., 1978. 407 с.

15. Белкин, Р.С. Курс советской криминалистики. Т. 3 / Р.С. Белкин. М.: Юрид. лит., 1979. 407 с.

16. Белкин, Р.С. Курс советской криминалистики: Криминалистические средства, приемы, рекомендации / Р.С. Белкин. М., 1979. 480 с.

17. Белкин, Р.С. Общая теория советской криминалистики / Р.С. Белкин. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1986. 397 с. 

18. Белкин, Р.С., Винберг, А.И. Криминалистика: Общетеоретические вопросы / Р.С. Белкин, А.И. Винберг. М.: Юрид. лит., 1973. – 264 с.

19. Берроуз, У. Голый завтрак: Пер. с англ.; предисловие А. Шаталова / У. Берроуз.  М., 1998. 306 с.

20. Билибин, Д.П. Патофизиология алкогольной болезни и наркомании / Д.П. Билибин, В.Е. Дворников. М., 1991. 108 с.

21. Боголюбова, Т.А. Расследование и предупреждение преступлений, связанных с незаконным изготовлением, приобретением, хранением, перевозкой или сбытом наркотических средств / Т.А. Боголюбова, К.А. Толпекин. М., 1989. 148 с.

22. Болотовский, И.С. Наркомании. Токсикомании / И.С. Болотовский.  Казань, 1989. 98 с.

23. Бурданова, В.С. Расследование преступлений о незаконных действиях с наркотическими средствами. Часть 3. Криминалистическая характеристика преступлений: Методические рекомендации / В.С. Бурданова. СПб.: Институт повышения квалификации прокурорско-следственных работников Генпрокуратуры РФ, 1993.  84 с.

24. Бьюли, Т. Неотложная помощь в психиатрии и наркологии. Экстренная помощь в медицинской практике / Т. Бьюли; под ред. К. Ожильви.  М.: Медицина, 1987.  108 с.

25. Васильев, А.Н. Проблемы методики расследования отдельных видов преступлений / А.Н. Васильев.  М.: Изд-во МГУ, 1978. 72 с.

26. Васильев, А.Н. Следственная тактика / А.Н. Васильев. М., 1976. 220 с.

27. Васильев, А.Н. Предмет, система и теоретические основы криминалистики/А.Н. Васильев, Н.Т. Яблоков. М.: МГУ, 1984.  144 с.

28. Возгрин, И.А. Криминалистическая методика расследования преступлений / И.А. Возгрин. Минск: Выш. школа, 1983. 215 с.

29. Волчецкая, Т.С. Криминалистическая ситуалогия: Монография / Т.С. Волчецкая; под ред. Н.П. Яблокова. Калининград, 1997. 248 с.

30. Воронин, С. Э. Методика расследования экономических преступлений в уголовно-исполнительной системе: Монография / С.Э. Воронин. Барнаул, 1998. 138 с.

31. Воронин, С.Э. Особенности расследования хищений, совершаемых должностными и материально-ответственными лицами на предприятиях исправительно-трудовых учреждений: Монография / С.Э. Воронин. Барнаул, 1994. 302 с.

32. Воронин, С.Э. Проблемно-поисковые следственные ситуации и установление истины в уголовном судопроизводстве / С.Э. Воронин. Барнаул, 2000. 211 с.

33. Воронин, С.Э. Особенности выявления и расследования преступлений, предусмотренных ст. 122 УК РФ «Заражение ВИЧ-инфекцией»: Учебно-методическое пособие / С.Э. Воронин, Ю.Л. Бойко. Барнаул, 2002. 37 с.

34. Воронин, С.Э. Ситуационное моделирование в судебной экспертизе: Монография / С.Э. Воронин. – Красноярск: Изд-во Красноярского государственного аграрного университета, 2013. – 159 с.

35. Воронин, С.Э. Личность организатора преступного сообщества и ее криминалистическое значение: Монография / С.Э. Воронин, Е.В. Байыр-оол. – Красноярск: Изд-во Сибирского института бизнеса, управления и психологии, 2014. – 168 с.

36. Воронин, С.Э. Теория и практика расследования преступлений, связанных с незаконной добычей водных биоресурсов: Монография / С.Э. Воронин, М.Н. Токарев. – Красноярск: Изд-во Сибирского института бизнеса, управления и психологии, 2014. – 278 с.

37. Воронин, С.Э. Организация преступного сообщества: уголовно-правовые и криминалистические аспекты: Монография / С.Э. Воронин, Е.С. Воронина, А.М. Железняков. – Красноярск: Изд-во Сибирского института бизнеса, управления и психологии, 2015. – 328 с.

38. Воронин, С.Э. Психотипологический подход в системе криминалистического знания аспекты: Монография / С.Э. Воронин, Р.Л. Ахмедшин, Т.А. Алексеева. – Красноярск: Изд-во Сибирского института бизнеса, управления и психологии, 2015. – 323 с.

39. Воронин, С.Э. Теория и практика расследования преступлений в сфере миграционной безопасности: Монография / С.Э. Воронин, И.В. Никитенко, Д.Д. Каплун, В.Н. Скорик. – Красноярск: Изд-во Сибирского института бизнеса, управления и психологии, 2015. – 488 с.

40. Габиани, А.А. Наркотизм: Монография / А.А. Габиани. Тбилиси, 1977. 96 с.

41. Габиани, А.А. Уголовная ответственность за преступления, совершенные в состоянии опьянения: Монография / А.А. Габиани. Тбилиси, 1968. 88 с.

42. Гавло, В.К. Теоретические проблемы и практика применения методики расследования отдельных видов преступлений: Монография / В.К. Гавло. Томск: Изд-во ТГУ, 1985. 333 с.

43. Гавло, В.К. Актуальные проблемы поисково-познавательной деятельности в суде / В.К. Гавло, С.Э. Воронин. Барнаул, 2000. 57 с.

44. Гавло, В.К. Избранные труды.- Барнаул: Изд-во Алтайского госуниверситета, 2011. 850 с.

45. Гранат, Н.Л., Ратинов, А.Р. Решение следственных задач / Н.Л. Гранат, А.Р. Ратинов. Волгоград, 1978. 118 с.

46. Григорьев, Н.В.  Следственные ошибки и причины их возникновения / Н.В. Григорьев, А.А. Плотников. Хабаровск, 1990. 114 с.

47. Гросс, Г. Руководство для судебных следователей, как система криминалистики / Г. Гросс. СПб., 1908. 286 с.

48. Де Риос, М.Д. Растительные галлюциногены / М.Д. Де Риос.  М., 1997. 284 с.

49. Джандиери, А.С. Расследование дел о незаконных операциях с наркотическими веществами: Учебное пособие / А.С. Джандиери.  Л.: Институт усовершенствования следственных работников, 1984. 44 с.

50. Доля, Е.А. Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности / Е.А. Доля. М.: Спарк, 1996. 78 с.

51. Драпкин, Л.Я. Основы теории следственных ситуаций / Л.Я. Драпкин. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1987. 168 с.

52. Дулов, А.В. Судебная психология: Учебник / А.В. Дулов.  Минск, 1970.   565 с.

53. Жбанков, В.А. Человек как носитель криминалистически значимой информации / В.А. Жбанков. - М., 1993. - 101 с.

54. Зазулин, Г.В. Криминология / В.Г. Зазулин; под ред. В.Н. Бурлакова, С.Ф. Милюкова, С.А. Сидорова, Л.И. Спиридонова. СПб., 1995.  482 с.

55. Закон об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации: Комментарий / Под ред. А.Ю. Шумилова. М.: Юрид. лит., 1994. 128 с.

56. Законность в досудебных стадиях уголовного процесса России / А.Б. Соловьев, М.Е. Токарева, А.Г. Халиулин, Н.А. Якубович.  Кемерово, 1997. 118 с.

57. Зникин, В.К. Оперативно-розыскное обеспечение раскрытия и расследования преступлений / В.К. Зникин. Кемерово, 2003. 164 с.

58. Игнатов, В.П., Михайлов, Б.П. Предупреждение и раскрытие преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков / В.П. Игнатов, Б.П. Михайлов. М., 2000.  96 с.

59. Калугин, А.Г. Особенности доказывания по уголовным делам о незаконном сбыте наркотических средств: Практическое пособие / А.Г. Калугин. Красноярск, 2003.  66 с.

60. Клиническая токсикология детей и подростков / Под ред. Марковой В.И., Афанасьева В.В., Цыбулькина Э.К., Неженцева М.В. СПб., 1998. 286 с.

61. Колдин, В.Я. Идентификация при расследовании преступлений / В.Я. Колдин. М.: Юрид. лит., 1978. 144 с.

62. Колесниченко, А.Н. Общие положения методики расследования отдельных видов преступлений / А.Н. Колесниченко. Харьков, 1965. 87 с.

63. Колесниченко, А.Н. Криминалистическая характеристика преступлений: Учебное пособие / А.Н. Колесниченко, В.Е. Коновалова. Харьков, 1985. 93 с.

64. Комаров, И.М. Криминалистические операции в досудебном производстве / И.М. Комаров. Барнаул: Изд-во АГУ, 2002. 345 с.

65. Комиссаров, Б.Г. Подросток и наркотики. Выбери жизнь!/ Б.Г. Комиссаров. Ростов-на-Дону, 2001. 128 с.

66. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/ Отв. ред. В.М. Лебедев.  М.: Юрайт-М, 2001. 736 с.

67. Корноухов, В.Е. Основы общей теории криминалистики / В.Е. Корноухов, В.М. Богданов, А.А. Закатов. Красноярск: Изд-во КГУ, 1993. 160 с.  

68. Краткий словарь по социологии.  М., 1989.  684 с.

69. Криминалистика: Учебник для вузов / Под ред. И.Ф. Герасимова, Л.Я. Драпкина. М.: Изд-во «Высшая школа», 2000. 672 с.

70. Криминалистика: Учебник для вузов / Под ред. проф. А.Ф. Волынского. М.: Закон и право, ЮНИТИ-ДАНА, 1999. 615 с.

71. Криминалистика: Учебник / Под ред. В.А. Образцова. М.: Юристъ, 1997. 757 с.

72. Криминалистика: Учебник / Под ред. И.Ф. Пантелеева, Н.А. Селиванова. М.: Юрид. лит., 1988. 543 с.

73. Криминалистика: Учебник / Под ред. Н.П. Яблокова, В.Я. Колдина. М.: Изд-во МГУ, 1990. 463 с.

74. Криминалистика: Учебник / Под ред. Т.А. Седовой, А.А. Эксархопуло. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1995. 528 с.

75. Криминалистическое обеспечение деятельности криминальной милиции и органов предварительного расследования / Под ред. проф. Т.В. Аверьяновой и проф. Р.С. Белкина. М.: Новый юрист, 1997. 400 с.

76. Кудрявцев, В.Н. Механизм преступного поведения / В.Н. Кудрявцев. М., 1981. 256 с.

77. Ларин, А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. М., 1976. 98 с.

78. Лузгин, И.М. Методологические проблемы расследования / И.М. Лузгин. М.: Юрид. лит., 1973. 103 с.

79. Майоров, А.А. Наркотики: преступность и преступления / А.А. Майоров, В.Б. Малинин. СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002. 290 с.

80. Меретуков, Г.М. Криминалистические проблемы борьбы с наркобизнесом организованных преступных групп / Г.М. Меретуков. М.: Академия МВД РФ, 1995. 383 с.

81. Николаева, Л.П. Выявление лиц, потребляющих наркотики, и особенности профилактического воздействия на них / Л.П. Николаева, И.П. Пятницкая. М.: ВНИИ МВД СССР, 1978. 45 с.

82. Новик, И.Б. Моделирование сложных систем: Философский очерк / И.Б. Новик. М.,1965. 152 с.

83. Новоселов, С.А. Тактика проведения реализации дел оперативных учетов при раскрытии и расследовании преступлений в сфере наркобизнеса / С.А. Новоселов. М., 1997. 116 с.

84. Облаков, А.Ф. Криминалистическая характеристика преступлений и криминалистические ситуации: Учебное пособие / А.Ф. Облаков. Хабаровск: Изд-во Хабаровской высшей школы МВД СССР, 1985. 88 с.

 

 

                                       ПРИЛОЖЕНИЕ

Задания для занятий в интерактивной форме

 ЭКСПЕРТНОЕ  ЗАДАНИЕ 1.

                                                                                                                  

«…Фашизм для немецкой нации, уже давно преодолевшей свой пик пассионарности, как ни странно, в определенный  промежуток Времени может оказаться историческим благом – насколько эфемерным, впрочем, настолько  же и реальным. Подобно хрестоматийному мечу, он (германский фашизм) смог, в течение сравнительно небольшого периода, решительно разрубить «гордиев узел» накопившихся экономических и социальных проблем, душивших германское государство. При этом германцы, столь неожиданно обретшие своего Мессию, «бесноватого фюрера», исторически обречены на вечное противостояние с русскими, решая давний эзотерический спор: «Кто из нас – немцы или русы – являются большими арийцами…»

«…Только фашизм способен остановить великое нашествие гуннов, этих славянских варваров, представляющих реальную угрозу для европейской цивилизации. Евреи и славяне уже давно утратили естественное право дышать одним воздухом с арийцами, пить воду из одного родника, есть пищу, выращенную на Земле. Нужен последний крестовый поход на Восток, чтобы поставить окончательную точку в Истории славянской цивилизации…»

«…Русские арийцы станут хозяевами Мира, весь Мир будет у наших ног. Но для этого нужен последний бросок на Восток. И наступит момент Истины -русские солдаты омоют, наконец, свои сапоги в Индийском Океане…»

«…История показывает, что фашизм, как и всякая военная диктатура, способен в определенный исторический период, особенно на начальном этапе, быть намного более эффективной формой политического правления, чем либеральная демократия, которая, особенно на фоне низкой пассионарности нации, чаще всего, демонстрирует свою абсолютную беспомощность, полную «беззубость» в решении вопросов государственного управления...»

«…Фашизм – единственная позитивная сила, способная остановить исламское нашествие на нашу великую, но несчастную европейскую цивилизацию. Мы отправимся, как великие сыны Ордена тамплиеров, в свой последний крестовый поход против мусульманской нечисти.  Мы будем резать им глотки точно так же, как это проделывают с нами  муслимы с криками: «Аллах Акбар!»…»

Проведите диагностику приведенных выше высказываний. Какие из приведенных выше высказываний содержат признаки экстремизма, а какие - нет? Составьте примерные психологические портреты авторов данных высказываний. Какие задачи криминалистической диагностики решаются в ходе судебно-религиоведческой экспертизы?

 

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАДАНИЕ 2.

В дежурную часть Железнодорожного РОВД г. Барнаула поступило сообщение сторожа Дворца культуры ПО “Сибэнергомаш” о том, что 11.11.2008 года в 6 ч. 30 мин. на крыльце ДК им обнаружен труп мужчины в возрасте 20-25 лет с огнестрельным ранением головы. Перед прибывшей на место происшествия следственно-оперативной группой встала проблема преодоления полной информационной неопределенности: личность потерпевшего неизвестна, свидетелей происшествия нет и т.д. На момент осмотра было известно только, что смерть потерпевшего наступила примерно около 23 часов. Примерно в это же время в ДК закончилась городская дискотека. На момент осмотра обнаружено следующее: труп молодого человека в спортивной форме. Примерно в10 метрахот трупа обнаружен выкидной нож кустарного производства со следами бурого вещества, похожего на кровь. В2 метрахот ножа обнаружен студенческий билет на имя Игоря Калиничева и использованный шприц с остатками вещества бурого цвета. Кроме того, экспертом – криминалистом обнаружена гильза от пистолета «ТТ» и норковая кепка, очевидно, потерпевшего. Рядом с трупом зафиксированы следы автомобильного протектора с признаками крутого разворота.

Проведите психодиагностику места происшествия. Какие версии произошедшего следует проверять в первую очередь? Какие задачи криминалистической  идентификации  следует решить в описанной следственной ситуации? Что в описанной ситуации является идентифицируемым и идентифицирующим объектами? Что будет являться идентификационным полем? Что такое идентификационный период?

 

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАДАНИЕ 3.

Ситуация 2. Гражданин Пальцев, находясь на своем дачном участке, в 8 час. 30 мин. почувствовал себя плохо, и, несмотря на оказываемую ему медицинскую помощь, скончался, не приходя в сознание. Прибывшая на место происшествия врач "Скорой помощи" констатировала смерть Пальцева от острой сердечной недостаточности. Однако в результате вскрытия трупа в правом куполе диафрагмы и правой доле печени была обнаружена остроконечная7,62 мм пуля к автомату Калашникова. Общая протяженность раневого канала составила48 см. Его первый прямолинейный участок был равен27 см, а второй -21 см. Так было положено начало сложнейшей экспертной ситуации, для разрешения которой понадобились усилия десятков специалистов и срок в 1,5 года.

Какие задачи криминалистической диагностики следует решать судебному баллисту вместе с судмедэкспертом в описанной ситуации? Какие задачи криминалистической идентификации должны быть решены в данной проблемной ситуации? Специалистов из каких областей знания должен привлечь следователь в ходе  расследования данного уголовного дела?

       

     ЭКСПЕРТНОЕ ЗАДАНИЕ 4.

Смоделируйте ситуацию преступления по уголовному делу, возбужденному 12.11.2004 г. по факту убийства сторожа Барнаульского радиозавода. Прибывшая на место преступления следственно-оперативная группа обнаружила следующее: производственное помещение Радиозавода было арендовано одной из барнаульских коммерческих фирм под склад компьютерной техники. Труп сторожа находился под опрокинутым диваном, связанный в необычной позе - руки заведены назад, с силой притянуты к ногам и зафиксированы скотчем. Рот и нос потерпевшего были также плотно заклеены скотчем, что, по мнению судмедэксперта, и стало причиной смерти от асфиксии. Осмотр помещения показал следующее: оказались похищенными 10 процессорных блоков для компьютеров, но без мониторов и принтеров. Еще два компьютера были разбиты молотком, а детали в беспорядке разбросаны по всему полу. Отсутствие повреждений на двери в склад позволило предположить, что сторож добровольно впустил преступников. Однако, характер хищения, и, прежде всего, то, что были похищены неукомплектованные компьютеры, явная жестокость преступников по отношению к сторожу дали основание следователю выдвинуть другие, неожиданные версии произошедшего.

Какие версии совершенного преступления следует отрабатывать в данном случае? Какие задачи криминалистической идентификации должны быть решены в описанной следственной ситуации?

 

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАДАНИЕ 5.

31 декабря 1991 года в дежурную часть Железнодорожного РОВД г. Барнаула поступило сообщение о совершенном убийстве в доме на улице Исакова. Прибывшая на место происшествия следственно-оперативная группа обнаружила следующее:

- труп молодой  женщины на кухне трехкомнатной квартиры с глубокой колото-резанной раной груди. На столе в вазе стояли букет с розами, открытая бутылка шампанского и  нетронутый торт. На полу, рядом с трупом, лежал сапожный нож с веществом бурого цвета, похожего на кровь; открытая банка клея и отрезанный рулон обоев. Подозреваемый Фомин, который  и сообщил о совершенном им убийстве, в состоянии сильного алкогольного опьянения сидел в зале и смотрел телевизор. 

Проведите психодиагностику места происшествия. Какие следственные версии следует проверять в первую очередь? Какие задачи криминалистической идентификации должны решаться в описанной проблемной ситуации?

 

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАДАНИЕ 6.

 Фабула дела: 14.03.2010 г. около 20 час. несовершеннолетний Комаров совершил грабеж, открыто похитив норковую шапку гражданки Петуховой на пр. Строителей в г. Барнауле. Петухова позвала на помощь оказавшегося недалеко от места происшествия участкового инспектора Хрепкова, который стал преследовать грабителя. Пытаясь уйти от погони, Комаров спрятался в одном из подъездов многоэтажного дома. Участковый, имея при себе табельное оружие, привел пистолет ПМ в боевое положение и зашел в подъезд. Преступник набросился на него сзади и,  пытаясь завладеть оружием, повалил на пол. В ходе борьбы находившийся снизу участковый произвел выстрел в Комарова, причинив ему тяжкий вред здоровью. Ситуация осмотра осложнилась тем, что подъезд дома находился в аварийном состоянии. Прибывшему на ОМП эксперту-криминалисту не удалось обнаружить ни пули, ни следа рикошета (ранение было сквозным). Следственная ситуация осложнялась противоречивыми показаниями потерпевшего, который утверждал, что участковый повалил его на живот, а затем без предупреждения произвел в упор выстрел в спину. Данную следственную ситуацию должен был разрешить эксперт. Именно эксперт-криминалист и судебный медик могли ответить на вопрос: в каком положении находился потерпевший в момент произведенного выстрела. Установить истину по данному уголовному делу - значит установить, содержались ли в действиях участкового признаки превышения власти или имела место самооборона. Характер повреждений и направление раневого канала позволили экспертам дать “включение в вероятностной форме - выстрел мог быть произведен как в положении стрелявшего сзади потерпевшего, так и в положении лежа. Допрошенный в ходе судебного следствия эксперт-криминалист подтвердил вероятностный характер данного им заключения и показал, что характер телесных повреждений, а также совмещение трасс на одежде и теле потерпевшего убеждают его в том, что, скорее всего, выстрел был произведен участковым сзади, т.е. практически в беспомощного человека. Оценив все собранные по делу доказательства, суд приговорил Хрепкова к трем годам лишения свободы. Подсудимый обжаловал приговор в кассационном порядке. Судебная коллегия по уголовным делам Алтайского краевого суда направила дело на новое судебное рассмотрение, где была назначена комиссионная экспертиза, производство которой было поручено экспертам - криминалистам ЭКУ УВД. В качестве основного объекта исследования выступало ребро потерпевшего, от которого пуля отколола кусочек кости. Изучение рентгеновских снимков, траектории полета пули и характера скола на ребре позволили экспертам сделать категорический вывод, что выстрел был произведен участковым в положении лежа на спине, т.е. в состоянии необходимой самообороны.

Какие задачи криминалистической идентификации, а также криминалистической  диагностики должны быть решены экспертами в описанной следственной ситуации? Какие экспертные ошибки были допущены в ходе расследования данного уголовного дела?

 

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАДАНИЕ 7.

8 декабря 2008 года в районе Старого базара города Барнаула был обнаружен труп гражданина Азербайджана Мусса-оглы. В груди потерпевшего торчал штык - нож  армейского образца. На штык-ноже имелось клеймо мастера, которым оказался начальник ОТК Барнаульского станкостроительного завода гражданин Пиманов. Поскольку обнаруженный штык-нож по всем признакам отвечал критериям холодного оружия, следователь возбудил в отношении Пиманова уголовное дело за незаконное изготовление и сбыт  холодного оружия. Одновременно  в отношении  Пиманова была  избрана  мера пресечения в виде заключения под стражу, учитывая то обстоятельство, что он мог  активно противодействовать предварительному следствию, имея специальные знания в области оружиеведения. Однако проведенные криминалистические экспертизы не признали указанный штык-нож холодным оружием; Пиманов был освобожден из-под стражи, а уголовное преследование в отношении  его прекращено.

Какие задачи криминалистической идентификации, а также криминалистической диагностики должны быть решены экспертом в описанной ситуации? Какие требования предъявляются к ножу для того, чтобы признать его холодным оружием?

 

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАДАНИЕ 8.

21 марта 2012 года в дежурную часть Советского РОВД г. Хабаровска поступило сообщение, что в частном доме на улице Блюхера обнаружен труп гражданина Усольцева Ивана с огнестрельным ранением в области груди. Прибывшая на место происшествия следственно-оперативная группа обнаружила  следующее: труп Усольцева, лежащий под окном. Рядом с трупом охотничья винтовка «Сайга» калибра 7,62 мм. Под стулом, недалеко от трупа, гильза от патрона винтовки «Сайга»; пробитое, по всей видимости, пулей двойное стекло оконной рамы. На столе предсмертная записка Усольцева с просьбой никого не винить в его смерти.  Допрошенный сосед Петренко показал, что у погибшего есть старший брат Сергей,  с которым потерпевший находился в неприязненных отношениях. Причина этого конфликта – фамильный дом, который перешел в наследство от отца к младшему брату Ивану. Накануне  трагического происшествия братья выпивали, после чего начали ссориться и громко ругаться, что могли слышать проживающие рядом соседи. Учитывая данное обстоятельство, а также то, что Сергей Усольцев является профессиональным охотником,  следователь  принял  решение о  его задержании.

Какие идентификационные задачи должен поставить следователь на разрешение экспертов? Какие диагностические задачи должны быть решены в ходе осмотра места происшествия?

 

 

ПРАКТИКУМ

 Задача 1.

 

1. Изучите  представленное заключение почерковедческой экспертизы.  

2. Какие идентификационные задачи решаются в данном экспертном  исследовании?

3. Какие диагностические задачи решаются в данной судебной экспертизе?

4. Дайте оценку выводам  представленного экспертного исследования.

5. Какие экспертные ошибки допущены в ходе назначения и производства данной судебной экспертизы?

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА

 

по гражданскому делу   № …../2014 по иску гр. И…. к гр. Ш…. о взыскании денежной суммы по договору об оказании юридических услуг, процентов за пользование чужими денежными средствами

 

18 февраля  2014                                                                                                   № 119/2-2

 

 06.02.2014 в ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России от мирового судьи судебного участка № … Б…. района   Иркутской области   при определении от 04.02.2014  председательствующего судьи Т.А. О. с материалами гражданского дела № …/2014   для производства почерковедческой экспертизы поступил Договор на оказание юридических услуг № 22-2/11 от 24.10.2011 года

 

На разрешение эксперта поставлены вопросы:

 

1. «Кем – самим гр. Ш….или другим лицом, выполнена подпись от его имени, расположенная в договоре на оказание юридических услуг № 22-2/11 от 24 октября 2011 года?»

2.  «Не выполнена ли подпись от имени Ш… в договоре на оказание юридических услуг № 22-2/11 от 24 октября 2011 года намеренно измененным почерком гр Ш….?»

3. «Не выполнена ли подпись от имени Ш… в договоре на оказание юридических услуг № 22-2/11 от 24 октября 2011 года с подражанием подлинной подписи Ш….?»

4. Какой тип темперамента у лица, выполнившего данную подпись?

 

 

 

В качестве сравнительного материалы представлены образцы  почерка и подписей гр. Ш…:

- свободные:

подписей – в электрофотографической копии паспорта 2505 598694, выданного 23.05.2006, в гарантийном талоне к документу: расходная накладная № ИР1-051346 от 04.12.2010, в акте № 00000110 от 12.04.2011, в электрофотографической копии водительского удостоверения  38 УА 630507 с датой выдачи 02.02.2010, в электрофотографической копии страхового полиса серии ВВВ № 0513808050 от 24.03.2010, в электрофотографической копии акта осмотра транспортного средства № 4107827 от 01.04.2011;

почерка и подписей – в доверенности  38 АА 0362336 от 27.04.2011, удостоверенной нотариусом Иркутского нотариального округа О.А. О…,  в заявлении на имя директора ОП Слюдянский сетевой участок от 11.05.2007, в электрофотографической копии заявления о прямом возмещении убытков по ОСАГО 4107827 от 30.03.2011;

- условно – свободные:

почерка и подписей – в протоколе получения образцов подписи от 04.02.2014, в расписке о получении повестки на 04.02.2014 – л.д.58[33], в подписке  о разъяснении  сторонам прав и обязанностей, предусмотренных ГПК РФ без даты – л.д. 69, в расписке  о получении копии определения от 04.02.2014- л.д.81, в уведомлении об отложении судебного заседания на 11.03.2013 – л.д.82, в заявлениях на имя мирового судьи судебного участка № 131 О. Т.А. от 04.02.2014 – л.д.83-84;

подписей – в исковых заявлениях на имя мирового судьи судебного участка № 80 от 02.12.2013,  в объяснении на имя мирового судьи О. Т.А. от 27.01.2014,  в исковом заявлении о расторжении брака от февраля 2012, в гарантийном талоне на фен технический от 22.02.2013, в гарантийном талоне от 27.09.2012, в расписке о получении копии определения о подготовке гражданского дела к судебному заседанию от 24.01.2014 – л.д.57, в расписке об ознакомлении с материалами дела от 24.01.2014 – л.д.59, в протоколе получения образцов подписи от 04.02.2014 – л.д.75-76;

- экспериментальные: почерка и подписей на 24 листах.

После ознакомления с поступившими материалами исследуемый документ отмечен оттиском штампа «Иркутская ЛСЭ», образцы оттиском штампа «Образец».

Производство экспертизы поручено ст. эксперту отдела КИ ФБУ Иркутской ЛСЭ Минюста России Ш…, имеющей высшее юридическое и высшее химическое образования, квалификацию судебного эксперта по специальности 1.1 «Исследование почерка и подписей» с 2013 года.

 

            При производстве экспертизы были использованы  нормативные документы:

            Федеральный закон № 73 – ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в Российской Федерации от 31.05.2001 г., Гражданский процессуальный Кодекс РФ, Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно – экспертных учреждениях системы МЮ РФ от 346 от 20.12.2002 г., Инструкция по организации производства судебных экспертиз в государственных учреждениях системы МЮ РФ.

 

ИССЛЕДОВАНИЕ

 

Исследование проводилось и заключение составлено по традиционной качественно – описательной методике судебно – почерковедческой экспертизы в соответствии с методическими требованиями, изложенными в следующей литературе:

Судебно – почерковедческая экспертиза. Особенная часть. Исследование малообъемных почерковых объектов. Библиотека судебного эксперта. М., Наука 2011;

Судебно – почерковедческая экспертиза. Особенная часть. Исследование рукописных текстов. Библиотека судебного эксперта. М., Наука 2007;

Судебно – почерковедческая экспертиза. Общая часть. Теоретические и методические основы. Библиотека судебного эксперта. М., Наука 2006;

А.А. Куприянова «Методика решения судебно – почерковедческих задач». Библиотека судебного эксперта. М., Наука 2006.

 

Поступивший на исследование документ - Договор на оказание юридических услуг № 22-2/11 от 24.10.2011 года, заключенный между гр. Ш… (Заказчик) и гр. И… (Исполнитель) - представляет собой два стандартных листа бумаги белого цвета, формата А4, на которых на лицевой стороне имеется печатный текст, на 2-ом листе также имеются подписи от имени «Исполнителя» и «Заказчика». Два листа скреплены между собой канцелярской скобой в левом верхнем углу.

  Исследованию подлежит подпись от имени Ш…., расположенная в Договоре на оказание юридических услуг № 22-2/11 от 24.10.2011 года, на 2-ом листе в графе «Подписи сторон» «Заказчик» в строке «С.С. Ш..»,  выполненная красящим веществом  сине – фиолетового  цвета. 

Транскрипция и связность исследуемой подписи: «СШ» + безбуквенные штрихи + росчерк.

Степень выработанности исследуемой подписи – выше средней. Темп средний с элементами замедленности, о чем свидетельствуют необоснованные остановки пишущего прибора. Размер и  разгон – средний. Наклон правый. Нажим средний. Размещение подписи относительно бланковой строки – над бланковой строкой. Направление линии подписи – поднимающееся.

При предварительном изучении образцов подписей Ш…. обнаружена большая вариационность появления частных признаков его подписного почерка.

При сравнении исследуемой подписи с  подписями Ш…, установлены различия транскрипции (в образцах – «С+Ш+а»+ безбквенные штрихи + росчерк),  степени выработанности (в образцах –высокая),  темпа (в образцах – от среднего до быстрого без признаков замедленности),    наклона (в образцах – более правонаклонное), и  частных признаков, наиболее характерными из которых являются следующие:

- строения по степени сложности движений при выполнении росчерка (1)[34] – в исследуемой подписи (далее в и. п.) – простого строения, в образцах – усложненного строения, за счет неоднократного изменения направления движений: «р»- образный, переходящий в «и» - образный;

- формы движения при выполнении заключительной части росчерка (2) – в и.п. – извилистая, в образцах – прямолинейная или выпрямленная дуга;

- формы движения при соединении буквы «С» с последующим штрихом (3) – в и.п. угловато – возвратная, в образцах – угловатая или дуговая;

- направления движения при выполнении заключительной части росчерка (4) – в и.п. слева – направо вниз, в образцах – вниз влево;

- протяженности движений по вертикали при выполнении верхней петлевой части росчерка (5) – в и.п. меньше, чем в образцах;

- протяженности движений по вертикали и горизонтали при выполнении петлевой части буквы «С» (6) – в и.п. больше, чем в образцах;

- размещения точки соединения движений относительно линии письма при выполнении росчерка с предыдущим штрихом (7) – в и.п. выше, чем в образцах;

- размещения движений по вертикали при выполнении нижней  начальной части буквы «С» (8) – в и.п. выше, чем в образцах;

- размещения движений по горизонтали при выполнении росчерка (9) – в и.п. на вертикальной части, в образцах - слева от нее. 

Наряду с указанными различиями выявлены совпадения частных признаков:

- формы движения при выполнении начальной части  буквы «С» (1) – петлевая, нижней части росчерка (2) – прямолинейная.

Перечисленные различающиеся  признаки устойчивы, существенны и в своей совокупности  достаточны для вывода о выполнении исследуемой подписи не  самим Ш.С.С., а другим лицом.

Отмеченные совпадения некоторых признаков, наряду с внешним сходством исследуемой подписи с образцами, наличием замедленности темпа объясняется выполнением исследуемой подписи с подражанием подлинной подписи Ш. С.С., в связи с чем они не существенны и не влияют на сделанный отрицательный вывод.

 Признаки, свидетельствующие о намеренном изменении исполнителем своего подписного почерка (извилистая форма движения, неоднократная угловатость, резко необычное строение букв, увеличение протяженности движений при выполнении букв  в целом, определенные усложнения  при выполнении букв и другие) и специфические  признаки, свидетельствующие о выполнении исследуемой подписи непривычной к письму (левой) рукой, изменение направления движения, зеркальное строение букв и др. в исследуемой подписи отсутствуют.

 

 

ВЫВОДЫ

 

        Подпись от имени Ш.С.С., расположенная в Договоре на оказание юридических услуг № 22-2/11 от 24.10.2011 года, на 2-ом листе в графе «Подписи сторон» «Заказчик» в строке «С.С. Ш.», вероятно, выполнена не самим Ш.С.С., а другим лицом с подражанием  подлинной подписи Ш.С.С.

        Судя по извилистой форме движения, неоднократной угловатости данная подпись выполнена человеком, обладающим холерическим темпераментом.

   Признаки, свидетельствующие о намеренном изменении исполнителем своего подписного почерка (извилистая форма движения, неоднократная угловатость, резко необычное строение букв, увеличение протяженности движений при выполнении букв  в целом, определенные усложнения  при выполнении букв и другие) и специфические  признаки, свидетельствующие о выполнении исследуемой подписи непривычной к письму (левой) рукой, изменение направления движения, зеркальное строение букв и др. в исследуемой подписи  отсутствуют.

 

 

 

            Эксперт:                                                                          Ш….

 

 

 

 

 

 

                                         

                                                    

 

                                            Задача 2.

 

1. Изучите  представленное заключение дактилоскопической экспертизы.  

2. Какие идентификационные задачи решаются в данном экспертном  исследовании?

3. Какие диагностические задачи решаются в данной судебной экспертизе?

4. Дайте оценку выводам  представленного экспертного исследования.

5. Что в данном исследовании будет являться идентифицируемым  и идентифицирующим объектами?

 

26 марта 2013 г.                                                                                                 № 291/4-1

 

Дата и время производства экспертизы: с 16⁰⁰ 14.03.2013 до 17⁰⁰ 26.03.2013.

Место производства экспертизы: помещение ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России.

 

13.03.2013 в ФБУ Иркутскую ЛСЭ Минюста России из следственного отдела по Октябрьскому району г. Иркутска при постановлении от 13.03.2013 следователя Цоктоева А.Д. для производства судебной дактилоскопической экспертизы поступили:

- дактокарта неопознанного трупа;

- дактокарта Плесовских С.Л. 04.10.1965 г.р.

- копия формы 1П на Плесовских С.Л.

 

Представленные на исследование объекты упакованы и опечатаны в соответствии с предъявляемыми к вещественным доказательствам требованиями. Упаковка нарушений не имеет.

 

                   На разрешение эксперта поставлены вопросы:

 

«1. Идентичны ли следы пальцев рук на представленных дактокартах?

2. Принадлежат ли они Плесовских С.Л.?»

 

Производство экспертизы поручено старшему эксперту ФБУ Иркутской ЛСЭ Минюста России Ш…….. Наталье Витальевне, имеющей высшее юридическое, высшее химическое образование, квалификацию судебного эксперта по специальности 6.1 «Исследование следов человека», стаж экспертной работы по специальности с 2003 года.

 

 

ИССЛЕДОВАНИЕ

 

В ходе исследования использовалась методика, изложенная в:

1. Грановский, Г.Л. Основы трасологии / Г.Л. Грановский; ос. Учреждение Рос. федер. центр судеб. экспертизы при Минюсте РФ. – 2-е изд. – М.  : Наука, 2006. – 452 с.

       

 

I. Внешний осмотр и микроскопическое исследование

 

На исследование представлены: дактилокарта Плесовских С.Л., дактилокарта неопознанного трупа и копия формы 1П на Плесовских С.Л.

Общий вид дактилокарт и копии представлен на фото 1-3 фототаблицы. Изображения были получены с использованием сканера модели EPSON PERFECTION V200 PHOTO с разрешением 300 dpi.

 

1. Дактилокарта отпечатков пальцев рук Плесовских Сергея Леонидовича 04.09.1965 г.р.

Дактилокарта Плесовских С.Л.1965 г.р. удовлетворительного качества, отпечатки пальцев рук образованы на типографском бланке формата А-4 веществом черного цвета. Дактилокарта заполнена 10.11.1994 года. Ногтевые фаланги пальцев рук Плесовских С.Л. имеют дуговой тип папиллярного узора, за исключением среднего пальца левой руки и мизинцев обеих рук, которые имеют петлевой тип папиллярного узора, причем по видовой классификации (направлению потоков папиллярных линий) на правой руке – правосторонний, на левой руке – левосторонний. На среднем пальце левой руки в средней части центральной зоны петлевого узора наблюдается дефект кожи - рубец линейной формы.

 

2. Дактилокарта отпечатков пальцев рук неопознанного трупа.

Дактилокарта неопознанного трупа удовлетворительного качества, отпечатки пальцев рук образованы веществом черного цвета на фрагментах бумаги белого цвета, наклеенных на типографский бланк формата А-4.  Дактилокарта заполнена 14.06.2012 года. Ногтевые фаланги пальцев рук трупа имеют дуговой тип папиллярного узора, за исключением среднего пальца левой руки и мизинцев обеих рук, которые имеют петлевой тип папиллярного узора, причем по видовой классификации (направлению потоков папиллярных линий) на правой руке – правосторонний, на левой руке – левосторонний. На среднем пальце в центральной части центральной зоны наблюдается дефект кожи - рубец линейной формы. На безымянном пальце левой руки в центральной части базисной зоны наблюдается аналогичный по форме рубец.

 

3. Копия формы 1П на Плесовских С.Л.

Копия формы 1П удовлетворительного качества, выполнена на типографском бланке формата А-4.  Заполнена 14.06.2012 года.

Сравнением отпечатков пальцев рук с дактилокарты неопознанного трупа с отпечатками пальцев рук с копии формы 1П на Плесовских С.Л. установлены совпадения по типу и виду папиллярных узоров, по форме и размерам следов (отпечатков), по особенностям следообразования, что свидетельствует о том, что форма 1П является копией дактилокарты неопознанного трупа, поэтому дактокарта неопознанного трупа и форма 1П в дальнейшем к исследованию принимаются как один объект.

 

II. Сравнительное исследование

 

При сравнительном исследовании отпечатков пальцев рук Плесовских С.Л. 1965 г.р. с отпечатками пальцев рук неопознанного трупа установлены совпадения всех десяти отпечатков по общим признакам: типу, виду узора, а также по частным признакам: наличию и взаиморасположению одноименных деталей строения папиллярного узора. Совпадения проиллюстрированы разметкой отпечатков указательных пальцев правой руки, помеченных на фото  4,5 цифрами 1-22.

Кроме выявленных совпадений установлено различие по расстоянию между папиллярными линиями, что обусловлено физиологическими особенностями при дактилоскопировании рук трупа и искажениями при следообразовании.

Существенных различий при установлении совпадения общих и частных признаков не усматривается. Учитывая высокую степень относительной устойчивости папиллярных узоров, отмеченные совпадения совокупности признаков с точки зрения их вида, взаимного расположения и идентификационной значимости индивидуализируют папиллярные узоры и дают основание для вывода о том, что отпечатки пальцев рук неопознанного трупа, представленные на дактокарте,  принадлежат Плесовских С.Л. 04.10.1965 г.р.

 

 

На основании проведенного исследования эксперт приходит к выводам:

 

 

В Ы В О Д Ы:

 

 1. 2. Отпечатки пальцев рук неопознанного трупа, представленные на дактокарте от 10.11.1994 г.,  принадлежат Плесовских С.Л. 04.10.1965 г.р., отпечатки рук которого представлены на дактокарте от 14.06.2012 г. и копии формы 1П от 14.06.2012 г.

 

 

 

Эксперт                                                                         Н.В. Ш………

 

 

Задача 3.

 

1. Изучите  представленное заключение дактилоскопической экспертизы.  

2. Какие идентификационные задачи решаются в данном экспертном  исследовании?

3. Какие диагностические задачи решаются в данной судебной экспертизе?

4. Дайте оценку выводам  представленного экспертного исследования.

5. Опишите порядок изъятия образцов для сравнительного исследования.

6. Какие требования предъявляются к свободным и экспериментальным образцам?

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА 

по уголовному делу  № ……

в отношении гражданина КНР Я…….

по признакам состава преступления, предусмотренного ч.2 ст. 322 УК РФ

 

 

23 мая 2013 г.                                                                                                 № 598/4-1

 

Дата и время производства экспертизы: с 16⁰⁰ 20.05.2013 до 17⁰⁰ 23.05.2013.

Место производства экспертизы: помещение ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России.

 

17.05.2013 в ФБУ Иркутскую ЛСЭ Минюста России из отделения дознания и административной практики ПУ ФСБ России по Республике Бурятия при постановлении от 17.05.2013 старшего дознавателя майора юстиции В…..для производства судебной дактилоскопической экспертизы поступили:

1. Дактилоскопическая карта № 03000463000000000000018 на имя гражданина КНР Я…. …фэн 16.06.1986 г.р.

2. Дактилоскопическая карта № 3810100137290 на имя гражданина КНР Я…. …..фэй 16.06.1986 г.р.

 

 

                   На разрешение эксперта поставлены вопросы:

 

«1. Совпадает ли папиллярный узор отпечатков пальцев рук гражданина КНР Я… ….фэн 16.06.1986 г.р.и гражданина КНР Я… фэй 16.06.1986 г.р.?»

 

Производство экспертизы поручено старшему эксперту ФБУ Иркутской ЛСЭ Минюста России Шалягиной Наталье Витальевне, имеющей высшее юридическое, высшее химическое образование, квалификацию судебного эксперта по специальности 6.1 «Исследование следов человека», стаж экспертной работы по специальности с 2003 года.

 

 

ИССЛЕДОВАНИЕ

 

В ходе исследования использовалась методика, изложенная в:

1. Грановский, Г.Л. Основы трасологии / Г.Л. Грановский; ос. Учреждение Рос. федер. центр судеб. экспертизы при Минюсте РФ. – 2-е изд. – М.  : Наука, 2006. – 452 с.

       

 

I. Внешний осмотр

 

Условия осмотра: освещение дневное, искусственное (от ламп накаливания) лупа (увеличение 2^х и 5,6^х).

 

На исследование представлены: дактилоскопическая карта № 03000463000000000000018 на имя гражданина КНР Я… …фэн 16.06.1986 г.р. и дактилоскопическая карта № 3810100137290 на имя гражданина КНР Я… …фэй 16.06.1986 г.р.

 

Общий вид двух дактилокарт представлен на фото 1,2 фототаблицы. Изображения были получены с использованием сканера модели EPSON PERFECTION V200 PHOTO с разрешением 300 dpi.ё

 

1. Дактилокарта Я… …фэн 16.06.1986 г.р.

Дактилокарта на имя Я… ..фэн 16.06.1986 г.р. удовлетворительного качества, отпечатки пальцев рук и ладонных поверхностей образованы на типографском бланке формата А-4 веществом черного цвета. Дактилокарта заполнена 15.04.2013 года КПП «Байкал» ПУФСБ России по Республике Бурятия. Ногтевые фаланги пальцев рук Я… ….фэн имеют завитковый тип папиллярного узора, за исключением указательного пальца левой руки, ногтевая фаланга которого имеет петлевой тип папиллярного узора (по видовой классификации – половинчатый). На больших пальцах обеих рук наблюдаются белые линии.

 

2. Дактилокарта Я… ..фэй 16.06.1986 г.р.

Дактилокарта на имя Я… …фэй 16.06.1986 г.р. удовлетворительного качества, отпечатки пальцев рук образованы на типографском бланке формата А-4 веществом черного цвета. Дактилокарта заполнена 27.05.2010 года отделом УФМС России по Иркутской области в правобережном районе г. Иркутска. Ногтевые фаланги пальцев рук Я… …фэй имеют завитковый тип папиллярного узора, за исключением указательного пальца левой руки, ногтевая фаланга которого имеет петлевой тип папиллярного узора (по видовой классификации – половинчатый).

 

II. Сравнительное исследование

 

При сравнительном исследовании отпечатков пальцев рук Я… …фэн 16.06.1986 г.р. с отпечатками пальцев рук Я… …фэй 16.06.1986 г.р. установлены совпадения всех десяти отпечатков по общим признакам: типу, виду узора, а также по частным признакам: наличию и взаиморасположению одноименных деталей строения папиллярного узора. Совпадения проиллюстрированы разметкой отпечатков больших пальцев правой руки и указательных пальцев левой руки, помеченных на фото 3,4 цифрами 1-43 и на фото 7,8 цифрами 1-22 соответственно.

Существенных различий при установлении совпадения общих и частных признаков не усматривается. Учитывая высокую степень относительной устойчивости папиллярных узоров, отмеченные совпадения совокупности признаков с точки зрения их вида, взаимного расположения и идентификационной значимости индивидуализируют папиллярные узоры и дают основание для вывода о том, что отпечатки пальцев рук гражданина КНР Я… ..фэн 16.06.1986 г.р. и отпечатки рук гражданина КНР Я… …фэй 16.06.1986 г.р., представленные на дактокартах,  совпадают между собой и принадлежат одному лицу.

 

 

На основании проведенного исследования эксперт приходит к выводам:

 

 

В Ы В О Д Ы

 

1.Отпечатки пальцев рук гражданина КНР Я… …фэн 16.06.1986 г.р. и отпечатки рук гражданина КНР Я… …фэй 16.06.1986 г.р., представленные на дактокартах,  совпадают между собой и принадлежат одному лицу.

 

 

Эксперт                                                                         Н.В. Ш……..

 

 

                                        

 

                                              Задача 4.

1. Изучите  представленное заключение почерковедческой экспертизы.  

2. Какие идентификационные задачи решаются в данном экспертном  исследовании?

3. Какие диагностические задачи решаются в данной судебной экспертизе?

4. Дайте оценку выводам  представленного экспертного исследования.

5. Дайте оценку структуре заключения судебной экспертизы.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА 

по материалам проверки … от 07.12.2014

по факту обнаружения трупа Л….

                                                                                     

18 мая 2015 г.                                                                                              № 739/2-5

 

Экспертиза начата: в 16⁰⁰ 30.04.2015

Экспертиза окончена: в 16⁰⁰ 18.05.2015.

Место производства экспертизы:

помещение ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России

 

28.01.2015 в ФБУ Иркутскую ЛСЭ Минюста России из следственного отдела по Октябрьскому району г. Иркутска СУ СК Российской Федерации по Иркутской области при постановлении от 27.04.2015 следователя лейтенанта юстиции Д... для производства судебной почерковедческой экспертизы поступила:

Записка, начинающаяся и заканчивающаяся словами: «Так получилось!!!...  Простите!!!», далее имеется разделительная черта и после нее следует рукописный текст, начинающийся и словами «Это номер…» и заканчивающийся цифрами номера телефона «89642866553».

 

Производство экспертизы поручено государственному  старшему эксперту ФБУ Иркутской ЛСЭ Минюста России Ш…, имеющей высшее юридическое и высшее химическое образования и квалификацию судебного эксперта по специальности 1.1 «Исследование почерка и подписей», стаж экспертной работы по специальности с 2014г.

 

Об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации эксперт Ш… предупреждена.

 

На разрешение эксперта поставлены вопросы:

 

1. «Пригоден ли текст на записке к отождествлению по ней личности?

2. Выполнен ли текст намеренно измененным почерком?

3. Был ли выполнен текст на записке в предоставленной тетради «Пунктуация Л…» одним и тем же лицом?»                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      

 

В качестве сравнительного материала представлены свободные образцы почерка Л… – в виде записей в школьной тетради по 18 листов с обложкой зеленого цвета с надписью «Пунктуация Л…».

 

После  ознакомления с представленными материалами исследуемая записка отмечена оттиском штампа «Иркутская ЛСЭ», а образцы – оттисками штампа «Образец».

При производстве экспертизы использовались нормативные документы: Федеральный закон №73 – ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации от 31.05.2001г.», Уголовный процессуальный Кодекс РФ. Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы МЮ РФ №346 от 20.12.2002г., Инструкция по организации производства судебных экспертиз в государственных учреждениях системы МЮ РФ.

 

ИССЛЕДОВАНИЕ

 

Исследование проводилось и заключение оформлено в соответствии с традиционной качественно-описательной методикой судебно-почерковедческой экспертизы, изложенной в следующих методических пособиях:

Судебно-почерковедческая экспертиза, ч. 1-2 (Пособие для экспертов-почерковедов и судебно-следственных работников), М., 1971.

Судебно-почерковедческая экспертиза. Общая часть. (Методическое пособие для экспертов следователей, судей), М., 1988.

Судебно-почерковедческая экспертиза малообъемных почерковых объектов. Вып. 1. Общие принципы исследования малообъемных почерковых объектов. (Методическое пособие для экспертов), М., 1996.

Судебно-почерковедческая экспертиза малообъемных почерковых объектов.Вып.3. Методика исследования подписей. Методическое пособие для экспертов), М., 1997.

Судебно-почерковедческая экспертиза. Общая часть. Теоретические и методические основы. М., 2006.

А.А. Куприянова «Методические рекомендации решения судебно-почерковедческих диагностических задач», Минск, 2006.

 

 

И  С С Л Е Д О В А Н И Е

 

Поступившая на исследование записка, начинающаяся «Так получилось!!!» и заканчивающаяся цифрами номера телефона «89642866553», представляет собой лист белой бумаги формата А-4, на лицевой стороне которого, по диагонали листа, расположен рукописный текст. Общий вид записки проиллюстрирован на фото 1 в Приложении №1 к заключению эксперта.

Рукописный текст записки начинается словами «Так получилось!!!» и заканчивается арабскими цифрами номера телефона «89642866553».

Исследуемый текст выполнен красящим веществом красного цвета.

1,3. Исследуемый почерк высокой степени выработанности, однако, в начале текста, координация движений 1-ой группы фрагментарно значительно снижена, что выражается в неточности движений – мелкой извилистости, тупых начал и окончаний штрихов, угловатости дуговых частей, кроме того, по всему тексту наблюдается нарушение координации 2-ой группы, проявляющейся в неустойчивости общих признаков, отражающих структуру движений по из траектории: размера букв  - от большого до среднего, разгона – от среднего до малого, связности – от большой до малой. Положение продольных осей – правонаклонное. Темп письма – неравномерный (от замедленного до умеренно быстрого). Кроме того, отмечается незначительное нарушение ориентации движений: неустойчивая форма линии письма (от горизонтального до опускающегося, и от поднимающегося до горизонтального), нажим – сильный, дифференцированный.

а) Проведенным исследованием установлено, что объем и значимость индивидуальных признаков, присущих почерку исполнителя текста исследуемой записки, достаточны для проведения идентификационного исследования.

б) Наличие диагностических признаков (нарушение координации 1-ой и 2-ой группы) свидетельствуют о выполнении исследуемой записки под действием «сбивающих» факторов, одним из которых, вероятнее всего, необычное состояние писавшего.

При сравнении исследуемого почерка с почерком Л…. установлены совпадения в целом степени выработанности, строения, преобладающей формы движений, положения продольных осей и следующих частных признаков:

- строения по степени сложности - упрощенное:  буквы «щ» - за счет утраты дуговой части 3-го элемента (1)*; буквы «Э» - за счет утраты 2-го элемента (2); буквы «я» - за счет утраты 3-го элемента (3); усложненное: заглавной  (4б) и строчной буквы «о» (4а) - за счет повторения движений в овале; по конструкции буквы «Т» - близкий к прописному (5);

- формы движения при выполнении начальной части букв «б» (6), «с» (7), цифр «2» (8), «6»  (9)- овальная; нижней части заглавной (10б) и строчной буквы «о» (10а) – угловатая; 2-го элемента букв «д» (11), «у» (12), «щ» (13) – треугольная петля; надстрочного элемента буквы «Т» - прямолинейная (14); основной части буквы «с» - прямолинейная (15); 2-го элемента буквы «к» - прямолинейная, переходящая в дуговую (16);

- формы движения при соединении 1-го и 2-го элементов букв «к» (17), «л» (18) – петлевая; 1-го и 2-го, 2-го и 3-го  элементов буквы «щ» (19) – петлевая; 1-го и 2-го, 4-го и 5-го элементов буквы «ж» - петлевая (20); 2-го и 3-го элементов буквы «н» - петлевая (21); при соединении 1-го и 2-го элементов буквы «Т» - петлевая (22); при соединении букв «о» и «с» (23), букв «о» и «б» (24) – петлевая, переходящая в угловатую;

- формы и направления движения при выполнении соединительного штриха и 4-го элемента буквы «щ» (25) – прямолинейное движение переходит в дуговое правоокружное, затем – в угловатое и в дуговое левоокружное; буквы «Э» в целом (26) – дуговое правоокружное движение переходит в петлевое;

- протяженность движений по вертикали при выполнении 1-го элемента буквы «Т»  - больше 2-го и 3-го элементов (27);

- протяженность движений по горизонтали при выполнении 1-го элемента буквы «л»  - больше 2-го элемента (28);

- вид соединения движений при выполнении 1-го и 2-го элементов букв «б» (29), «д» (30) – интервальный, буквы «Э» - слитный (31); начальной и заключительной частей 1-го элемента буквы «ы» - слитный (32);

- количества движений при выполнении 2-го элемента буквы «П» (33), 3-го элемента «Т» - без заключительного штриха (34);

- размещение точки начала движения при выполнении буквы «с» - на основной части (35);

- размещение точки соединений движений при выполнении 4-го и 5-го элементов буквы «ж» - примыкает к овалу 5-го элемента (36);

- размещение движений по горизонтали при выполнении надстрочного элемента буквы «Т» - пересекает 1-ый элемент (37).

Наряду с указанными совпадениями обнаружены различия в степени выраженности координации движений 1 и 2 групп - в образцах она значительно выше (отмечена точность движений при выполнении прямолинейных и дугообразных по форме основных элементов; устойчивое пространственное размещение, темп письма - равномерный и соответствует степени выработанности, размер и разгон букв – устойчиво средний) и некоторых частных признаков:

- форма движения при выполнении надстрочного элемента буквы «П»:- в исследуемом почерке - извилистая, в образцах – прямолинейная (1)**;

- протяженность движений по горизонтали при выполнении надстрочного элемента буквы «П» - в исследуемом почерке больше, чем в образцах (2);

- размещение движений по горизонтали при выполнении надстрочного элемента буквы «П»: в исследуемом почерке – примыкает, в образцах – пересекает (3).

Установленные совпадающие признаки устойчивы, существенны и составляют индивидуальную совокупность, достаточную для вывода о том, что исследуемый рукописный текст, представленной на экспертизу записки выполнен Л…...

Что качается выявленных различий, то они несущественны и не влияют на сделанный положительный вывод, так как объясняются необычными условиями выполнения исследуемого текста записки.

Оценивая диагностические признаки, следует сказать, что различие их по степени проявления позволяет сделать вывод о временном характере «сбивающих» факторов, оказавших влияние на процесс письма в момент выполнения исследуемого текста, наиболее вероятно, необычное психофизиологическое состояние, обусловленное процессом повышенного возбуждения, повлекшее за собой неравномерность темпа письма, нарушение координации 1-ой и 2-ой групп.

2. Имеющаяся методика установления факта намеренного искажения почерка скорописным способом предусматривает исследование текстов объемом не менее 500 знаков. Данный текст, имеющий объем 85 знаков, не может быть исследован с помощью этой методики. Однако, экспертная практика идентификационного и диагностического исследования текстов, выполненных под влиянием «сбивающих», что исследуемый текст не имеет «искусственного» (намеренного) искажения почерка.

 

_________

*/  Цифры в скобках соответствуют номерам совпадающих частных признаков, размеченных в Приложении №2

**/  Цифры в скобках соответствуют номерам различающихся частных признаков, размеченных в Приложении №2

 

Таким образом, можно сделать вывод об отсутствии в данном почерке намеренного искажения.

Об этом свидетельствует устойчивость частных признаков, отсутствие характерных особенностей намеренно измененных почерков (резко необычное строение букв, отрывистое выполнение элементов букв, большая протяженность движений по вертикали и др.).

 

 

В Ы В О Д Ы

 

1, 3. Объем и значимость индивидуальных признаков, присущих почерку исполнителя текста исследуемой записки, достаточны для проведения идентификационного исследования.

Рукописный текст записки, начинающийся словами: «Так получилось!!!» и заканчивающийся цифрами номера телефона «89642866553», выполнен одним лицом – Л…. под влиянием «сбивающих» факторов, носящих временный характер, одним из которых, наиболее вероятно, могло быть необычное психофизиологическое состояние, обусловленное сильным душевным волнением.

2. Рукописный текст записки, начинающийся словами: «Так получилось!!!» и заканчивающийся цифрами номера телефона «89642866553», выполнен без намеренного искажения почерка.

 

                  

 Эксперт                                                                         Ш…..

 

 

Задача 5.

 

1. Изучите  представленное заключение трасологической экспертизы.  

2. Какие идентификационные задачи решаются в данном экспертном  исследовании?

3. Какие диагностические задачи решаются в данной судебной экспертизе?

4. Дайте оценку выводам  представленного экспертного исследования.

5. Какие экспертные ошибки допущены в ходе представленного исследования?

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА 

по уголовному делу  № …..

по факту преступления, предусмотренного ч.3 ст. 30 п. «а» ч.2 ст. 105 УК РФ

 

 

28 июня 2013 г.                                                                                                 № 741/4-1

 

Дата и время производства экспертизы: с 10⁰⁰ 14.06.2013 до 12⁰⁰ 28.06.2013.

Место производства экспертизы: помещение ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России.

 

13.06.2013 в ФБУ Иркутскую ЛСЭ Минюста России из Усть-Илимского МСО СУ СК России по Иркутской области при постановлении от 13.05.2013 следователя-криминалиста старшего лейтенанта юстиции Б….. для производства судебной трасологической экспертизы поступили:

- протокол осмотра места происшествия от 04.06.2013 с приложениями.

 

                   На разрешение эксперта поставлены вопросы:

 

«1.Обувью какого вида оставлены следы, обнаруженные в ходе осмотра места происшествия (сапоги, ботинки, кроссовки и т.д., указать каждую по отдельности)?

2. Обувью какой модели оставлены представленные на исследование следы, ее размер?

3. Каков рост человека, носившего обувь, следы которого были обнаружены в ходе осмотра места происшествия?

4. Каков механизм возникновения представленных для исследования следов (оставлены ли при ходьбе, беге, ударах ногой) и направление движения оставившего их человека?»

5. Какая национальность человека, носившего обувь, следы которого обнаружены в ходе осмотра места происшествия?

 

Производство экспертизы поручено старшему эксперту ФБУ Иркутской ЛСЭ Минюста России Ш…., имеющей высшее юридическое, высшее химическое образование, квалификацию судебного эксперта по специальности 1.1. «Исследование почерка и подписей», стаж экспертной работы по специальности с 2012 года.

 

 

 

 

ИССЛЕДОВАНИЕ

 

В ходе исследования использовалась методика, изложенная в: 1) Материалах экспертных исследований  Иркутской ЛСЭ Минюста России. 

 

I. Внешний осмотр

 

Условия осмотра: освещение дневное, искусственное (от ламп накаливания) лупа (увеличение 2^х и 5,6^х).

На исследование представлена фототаблица № 71 к протоколу осмотра места происшествия от 04 июня 2013 года по факту покушения на убийство по адресу: Иркутская область г. Бодайбо пер. Витимский 6 -2. КУСП № 1716 на 4 листах белой бумаги формата А-4 с 8-ью фотоснимками. На фото 1-5, 8 представлены обзорные и узловые снимки места происшествия, на фото 6,7 – общий вид дорожки следов подошвы обуви и масштабный снимок следа подошвы обуви (для сокращения далее будет именоваться как след обуви).

На отдельном листе бумаги белого цвета формата А-4 схематически проиллюстрирована дорожка следов к протоколу осмотра места происшествия от 04.06.2013 года, а также на отдельном листе бумаги белого цвета формата А-4 схематически показан след подошвы обуви с указанием размеров составных частей подошвы, обнаруженный при осмотре места происшествия.

Таким образом, исследованию подлежит след обуви, зафиксированный на фото 7, проиллюстрированный на фото 1 и дорожка следов, зафиксированная на фото 6 и проиллюстрированная на фото 2,3 фототаблицы прилагаемой к заключению эксперта № 741/4-1 от 28 июня 2013 года.

Изображение на фотоснимках напечатано на принтере в градациях серого цвета, с небольшим разрешением.

 

2. Детальное исследование следа на фото 1 фототаблицы к заключению эксперта

 

На фото 1 фототаблицы к заключению эксперта №741/4-1 (фото 7 фототаблицы к протоколу осмотра места происшествия от 04.06.2013) отображен объемный вдавленный след подошвы обуви на следовоспринимающей поверхности  - грунте. Фотографирование следа на фото 7 выполнено с применением 2 масштабных линеек, расположенных под углом около 90°.

Визуальным осмотром следа установлено, что:

- в следе отображены подметочная, промежуточная и каблучные части подошвы обуви;

- длина следа около320 мм, ширина подметочной части около110 мм, ширина промежуточной части около60 мм, ширина отобразившейся каблучной части около95 мм, длина каблучной части около100 мм, длина промежуточной части около40 мм, длина подметочной части около180 мм(размеры следа определялись с использованием штангенциркуля и масштабной линейки на фото);

- форма носочной части следа – овальная;

-рельефный рисунок подметочной части в виде обода, обрамляющего подметочную часть подошвы. Ширина обода около15 мм. На подметочной части подошвы расположены два угольника, вершины которых удалены на расстоянии около30 ммдруг от друга. Размеры сторон угольников30 ммх50 мм. Ширина угольников - 9-12 мм. Кроме описанных элементов в следе просматриваются 2 элемента круглой формы диаметром около8 мм, расположенные на расстоянии35 ммот вершины угольника, граничащего с ободом;

- рельефный рисунок каблучной части отображен нечетко, смазан. Здесь просматривается несколько элементов круглой формы диаметром около 5-7 мм;

- по всей поверхности следа имеются куски слипшегося грунта округлой формы, определить принадлежность которых к элементам рельефного рисунка подошвы не представляется возможным.

Исходя из внешнего вида, формы, общих размеров, на фото 7 к протоколу осмотра места происшествия отображен след ходовой части подошвы правой ноги, оставленный обувью имеющей носочную часть овальной формы и выделенную каблучную часть.

 

В исследуемом следе отобразились общие признаки: составные части подошвы, их размеры, частичный рельефный рисунок подметочной и каблучной частей. В следе не отобразились частные признаки, поэтому данный след не пригоден для идентификации конкретного предмета, а возможно лишь его родовое отождествление, либо исключение данного следа по типу рельефного рисунка.

 

Определение номера обуви и роста мужчины ее носившего

Для определения номера обуви по представленному следу из длины полного

Определить обувью какого вида (ремешково-сандальная, туфли, полуботинки, ботинки, сапоги) и модели оставлен данный след, не представляется возможным из-за неполноты отображения в следе рельефного рисунка.

Наличие крупных рельефных элементов – угольников, позволяет предположить, что данный след мог быть образован мужской обувью, а именно ботинками либо полуботинками на формованной резиновой подошве.

 

На основании проведенного исследования эксперт приходит к выводам:

 

 

В Ы В О Д Ы:

 

1.2 Решить вопрос о виде и модели обуви в категорической форме не представляется возможным из-за отсутствия в следе характерных признаков.

Вероятно, что данный след мог быть образован мужской обувью, а именно ботинками либо полуботинками на формованной резиновой подошве, имеющей по  штихмассовой Российской системе  номера - 44-45 см.

3. Примерный рост мужчины, оставившего следы обуви 44-45 размера может быть – 177 –184 см.

4. Следы ходовой части подошвы мужской обуви, обнаруженные в ходе ОМП, в направлении от ограждения с теплицей в сторону многоэтажного панельного дома,  образованы в процессе бега.

 

               Эксперт                                                                            Ш…..

 

 

 

 

 

Задача 6.

 

1. Изучите  представленное заключение дактилоскопической экспертизы.  

2. Какие идентификационные задачи решаются в данном экспертном  исследовании?

3. Какие диагностические задачи решаются в данной судебной экспертизе?

4. Дайте оценку выводам  представленного экспертного исследования.

6. Какие экспертные ошибки допущены в ходе проведения данного экспертного исследования?

7. Опишите порядок изъятия образцов для сравнительного исследования.

8. Какие требования предъявляются к свободным и экспериментальным образцам?

                  

                              ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА 

по уголовному делу  № ….

28 ноября 2013 г.                                                                                                 № 1395/4-1

 

Дата и время производства экспертизы: с 16⁰⁰ 30.10.2013 до 12⁰⁰ 28.11.2013.

Место производства экспертизы: помещение ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России.

 

30.10.2013 в ФБУ Иркутскую ЛСЭ Минюста России из СО по Усть-Удинскому району СУ СК РФ по Иркутской области при постановлении от 17.10.2013 следователя лейтенанта юстиции В…... для производства судебной дактилоскопической экспертизы поступили:

- отрезок светлой дактопленки со следом руки;

- дактокарты Ф. В.Е., И. Н.А., М. И.А.

 

Представленные на исследование объекты упакованы и опечатаны в соответствии с предъявляемыми к вещественным доказательствам требованиями. Упаковка нарушений не имеет.

 

                   На разрешение эксперта поставлены вопросы:

 

1. Пригоден ли для идентификации личности след руки на представленном объекте?

2. Оставлен ли обнаруженный след руки Ф.В.Е.1999 г.р., И.Н.А.1999 г.р., М.И.А.1996 г.р.?

 

Производство экспертизы поручено старшему эксперту ФБУ Иркутской ЛСЭ Минюста России Ш…., имеющей высшее юридическое и высшее химическое образование и квалификацию судебного эксперта по специальности 1.1 «Исследование почерка и подписей», стаж экспертной работы по специальности с 2003 года.

 

 

При производстве экспертизы использовались справочные материалы и нормативные документы:

1. Основы трасологии / Г.Л. Грановский; Гос. учреждение Рос. федер. центр судеб. экспертизы приМинюсте РФ. – 2-е изд. – М.: Наука, 2006. – 452 с.

 

ИССЛЕДОВАНИЕ

 

В ходе исследования использовалась методика, изложенная в:

Судебно-трасологическая экспертиза. Учебно-методическое пособие. Вып. II. Дактилоскопическая экспертиза. М. ВНИИСЭ, 1971.

 

Перед экспертом поставлены диагностическая и идентификационная задачи в вопросах о пригодности следа для идентификации и идентификация конкретной личности по следу руки, изъятому с места происшествия.

 

I. Внешний осмотр и микроскопическое исследование

 

В бесцветной прозрачной полиэтиленовой мультифоре, на которой имеется этикетка с надписью, выполненной печатным текстом «УД № ….. Отрезок дактопленки, изъятый в ходе ОМП 24.08.2013 года с а/м ГАЗ 3110 г/н х 386 ов, подписи двух понятых, следователя», - находится  отрезок светлой дактопленки размерами 40х43 мм. Общий вид отрезка светлой дактопленки проиллюстрирован на фото 1 фототаблицы.

 

1. Отрезок светлой дактопленки размерами 40х43 мм

Отрезок светлой дактопленки размерами 40х43 мм, на котором отображены три сходящихся потока дугообразных папиллярных узоров, образующих дельту. След размерами 24х15мм образован веществом черного цвета.

В следе просматривается не менее 19 частных признаков строения узора (слияния, разветвления, начала, окончания, крючок, тонкие линии), что свидетельствует о пригодности данного следа для идентификации личности.

Учитывая размер исследуемого следа, можно сделать вывод о том, что данный след папиллярных узоров образован ладонью руки.

 

Таким образом, на отрезке светлой дактопленки размерами 40х43 мм имеется след ладони руки пригодный для идентификации личности.

 

II. Исследование дактилокарт

 

Дактилокарта И.Н.А. 11.08.1999 г.р.

удовлетворительного качества, отпечатки левой и правой ладонных поверхностей рук образованы на белом листе формата А-5 веществом черного цвета (фото 2).

В отпечатках ладонных поверхностей рук отображены папиллярные узоры тенара 2 и гипотенара, частично - тенаров 3 и 4. Папиллярные узоры тенара 1 в отпечатках ладонных поверхностей рук не отразились.

 

Дактилокарта М.И.А. 04.06.1996 г.р.

удовлетворительного качества, отпечатки левой и правой ладонных поверхностей рук образованы на белом листе формата А-5 веществом черного цвета (фото 3).

В отпечатках ладонных поверхностей рук отображены папиллярные узоры тенаров 2, 4 и гипотенара, частично - тенара 3. Папиллярные узоры тенара 1 в отпечатках ладонных поверхностей рук не отразились.

 

Дактилокарта Ф. В. Е. 20.05.1998 г.р.

удовлетворительного качества, отпечатки левой и правой ладонных поверхностей рук образованы на белом листе формата А-5 веществом черного цвета (фото 4).

В отпечатках ладонных поверхностей рук отображены папиллярные узоры тенаров 2, 3, 4 и гипотенара правой ладони, а также тенара 2 левой ладони, частично - тенаров 3 и 4 левой ладони. Папиллярный узор гипотенара левой ладони в отпечатке не отобразился.

 

III. Сравнительное исследование

 

Сравнением следа ладони руки с отрезка светлой дактопленки размерами 40х43 мм с отпечатками ладонных поверхностей рук И.Н.А. 11.08.1999 г.р., установлены совпадения следа с отпечатком тенара 2 ладонной поверхности левой руки И.Н.А. по общим признакам: типу, виду узора, а также по частным признакам: наличию, количеству и взаиморасположению одноименных деталей строения папиллярного узора (совпадения проиллюстрированы на фото 5,6  разметкой красного цвета и помечены цифрами 1-19)

Существенных различий при установлении совпадения общих и частных признаков не усматривается. Учитывая высокую степень относительной устойчивости папиллярных узоров, отмеченные совпадения совокупности признаков с точки зрения их вида, взаимного расположения и идентификационной значимости индивидуализируют папиллярные узоры и дают основание для вывода о том, что след, представленный на отрезке светлой дактопленки размерами 40х43 мм, оставлен фрагментом ладонной поверхности (тенаром 2) левой руки И. Н.А.

Сравнением следа ладони руки с отрезка светлой дактопленки размерами 40х43 мм с отпечатками ладонных поверхностей рук М. И.А. 04.06.1996 г.р. и Ф.В.Е. 20.05.1998 г.р. установлены различия по общим признакам: типу, виду узора, что является достаточным основанием для вывода о том, что указанный след, представленный на исследование, оставлен не руками М.И.А. и Ф. В.Е.

 

 

Для получения фотоизображений был использован сканер EPSON PERFECTION V200 PHOTO, разрешение (оптическое) 300,600 dpi, пакеты программ Adobe Photoshop 9.0, Corel Draw 11. Следы увеличены в 2 раза.

 

На основании проведенного исследования эксперт приходит к выводам:

 

 

В Ы В О Д Ы

 

1. На отрезке светлой дактопленки размерами 40х43 мм имеется след ладони руки пригодный для идентификации личности.

2. След, представленный на отрезке светлой дактопленки размерами 40х43 мм, вероятно, оставлен не руками М.И.А. 04.06.1996 г.р. и Ф.В.Е. 20.05.1998 г.р., а фрагментом ладонной поверхности (тенаром 2) левой руки И. Н.А. 11.08.1999 г.р.

 

 

 

Эксперт                                                                         Ш…..

 

 

 

Задача 7.

 

1. Изучите  представленное заключение почерковедческой экспертизы.  

2. Какие идентификационные задачи решаются в данном экспертном  исследовании?

3. Какие диагностические задачи решаются в данной судебной экспертизе?

4. Дайте оценку выводам  представленного экспертного исследования.

5. Какие экспертные ошибки допущены в ходе назначения и производства данной судебной экспертизы?

6. Какие требования предъявляются к свободным и экспериментальным образцам?

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА

 

по  уголовному делу № …..

 

  17 октября 2014                                                                                              № 1474/2-1

  

    Дата и время производства экспертизы: с 08-00 15.10.2014  до 16-00 17.10.2014

Место производства экспертизы: помещение ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России.

 

15.10.2014 в ФБУ Иркутская ЛСЭ Минюста России из СО-5 СУ УМВД России по г. Иркутску  при постановлении от 14.10.2014  старшего следователя капитана юстиции М….  для производства  почерковедческой экспертизы поступили Залоговые билеты № БВ 294957 от 22.09.2014, № БВ 294958 от 22.09.2014.

 

Производство экспертизы поручено ст. эксперту отдела КИ ФБУ Иркутской ЛСЭ Минюста России Ш…., имеющей высшее юридическое и высшее химическое образования, квалификацию судебного эксперта по специальности 1.1 «Исследование почерка и подписей» с 2013 года.

 

Об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст.307 Уголовного кодекса Российской Федерации эксперт Ш…. предупреждена.

 

 

На разрешение эксперта поставлены вопросы:

 

- «Кем М.М.В. или иным лицом выполнены подписи от имени М.М.В. в залоговом билете№ БВ 294957 от 22.09.2014 г., и залоговом билете № БВ 294958 от 22.09.2014.»

- «Кем М.М.В. или иным лицом выполнена подпись от имени заемщика (П. А.И.) в залоговом билете № БВ 294958 от 22.09.2014.»

 - какой тип темперамента у лица, сделавшего данную подпись?

-  какая национальность и образование у лица, сделавшего данную подпись?

В качестве сравнительного материала представлены образцы почерка и подписей  М.М.В.:

свободные:

подписи – изображение подписи в электрофотографической копии паспорта 2509 213070, выданного 07.08.2009

              экспериментальные: почерка и подписей на 9 листах.

 

Исследуемые документы   поступили в  прозрачном опечатанном пакете  с пояснительными надписями и подписями. Целостность упаковки не нарушена. Образцы поступили без упаковки, доставлены следователем.

 

Исследуемые документы и образцы отмечены оттисками  штампа «Иркутская ЛСЭ» и «образец» соответственно.  

При производстве экспертизы были использованы  нормативные документы:

            Федеральный закон № 73 – ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31.05.2001 г., Уголовно - процессуальный Кодекс РФ, Методические рекомендации по производству судебных экспертиз в государственных судебно – экспертных учреждениях системы МЮ РФ от 346 от 20.12.2002 г., Инструкция по организации производства судебных экспертиз в государственных учреждениях системы МЮ РФ.

Примечание: По сообщению следователя гр. П.А.И. является неустановленным лицом.

           

ИССЛЕДОВАНИЕ

 

Исследование проводилось и заключение составлено по традиционной качественно – описательной методике судебно – почерковедческой экспертизы в соответствии с методическими требованиями, изложенными в следующей литературе:

Судебно – почерковедческая экспертиза. Особенная часть. Исследование малообъемных почерковых объектов. М.,  2011;

Судебно – почерковедческая экспертиза. Особенная часть. Исследование рукописных текстов. Библиотека судебного эксперта. М., Наука 2007;

Судебно – почерковедческая экспертиза. Общая часть. Теоретические и методические основы. Библиотека судебного эксперта. М., Наука 2006;

 

Поступившие на исследование документы представляют собой: Залоговые билеты № БВ 294957 от 22.09.2014, № БВ 294958 от 22.09.2014 (Заемщик (залогодатель) П.А.И.) –– специальные бланки в двух экземплярах Залогодержателя и Залогодателя  (Форма по ОКУД 07900190), утвержденные Приказом Министерства финансов Российской Федерации от 14.01.2008 г. №3Н, выполненные на листах бумаги белого цвета, форматом 201*147, на которых с двух сторон листа имеется печатный текст, подписи в соответствующих графах и оттиски круглой печати «Общество с ограниченной ответственностью* Санкт – Петербург*…» «Ломбарды ЮС-585»…».

 1. Исследованию подлежат подписи от имени М.М.В., расположенные в Залоговых билетах:

 № БВ 294957 от 22.09.2014 на экземпляре Залодержателя в строке «Товаровед М.М.В.»,

№ БВ 294958 от 22.09.2014 на экземпляре Залогодателя и Залогодержателя  в строке «Товаровед М.М.В.».

 

Исследуемые подписи  выполнены красящим веществом сине – фиолетового цвета.

Транскрипция и связность исследуемых подписей: «В+М»+ «о»-образный штрих+ росчерк – дополнительный штрих, «В-М»+ «о»-образный штрих+ росчерк – дополнительный штрих,.

 Степень выработанности исследуемых подписей –  выше средней, простого строения. Темп средний, размер  и разгон – средний. Положение продольных осей   правонаклонное. Нажим средний дифференцированный, размещение подписей относительно бланковой строки – над строкой и на строке.  Направление линии подписей – поднимающееся.

При сравнении между собой исследуемых подписей установлены совпадения признаков, образующие индивидуальную совокупность признаков, свидетельствующую о выполнении этих подписей одним лицом,  и поэтому далее они исследуются как единый подписной материал.

При сравнении исследуемых подписей с подписями М.М.В. установлены  совпадения всех вышеперечисленных общих и   частных признаков, наиболее характерными из которых являются следующие:

- формы движения при выполнении  верхней части росчерка(1)[35]- петлевая, начальной части 2-го элемента буквы «В» (2) – незамкнутый овал, дополнительного штриха (3) – угловатая, основной части росчерка (4) – прямолинейная, нижней части 1-го элемента буквы «В» (5) - дуговая;

- формы движения при соединения 3-го элемента буквы «В» с последующим штрихом (6) – дуговая, переходящая в петлевую, элементов буквы «м» (7), 2-го и 3-го элементов буквы «В» (8) – петлевая;

- направления движений при выполнении нижней части 1-го элемента буквы «В» (9) – вниз влево;

- относительного направления сгибательных движений при выполнении элементов буквы «В» (10) – 1-ый- правонаклонный, 2-3-ий элемент левонаклонный;

- вида соединения при выполнении 1-го и 2-го элементов буквы «В» (11) – интервальный, 

- размещения точки окончания движений относительно  других элементов при выполнении заключительной части росчерка (12) – слева от основной части, заключительной части 3-го элемента буквы «В» (13) – на  значительном расстоянии от 1-го элемента;

- размещения движений по вертикали при выполнении верхней части 2-го элемента буквы «В» (14) – пересекает верхнюю часть 1-го элемента или на  вершине этого элемента, верхней части 3-го элемента  буквы «м» (15) – ниже верхней части 1-го элемента,

- размещения движений по горизонтали при выполнении 1-го элемента буквы «М» (16) – на 3-ем элементе буквы «В».

Перечисленные  совпадающие   признаки устойчивы, существенны и в своей совокупности достаточны для вывода о выполнении исследуемых  подписей  самой М.М.В.

2. Исследованию подлежит подпись от имени П.А.И., расположенная в Залоговом билете № БВ 294958 от 22.09.2014 на экземпляре Залогодержателя  в строке «Получил  Заемщик», выполненная красящим веществом сине – фиолетового цвета.

 

 

Транскрипция и связность исследуемой подписи: «П-а+р+ф» - росчерк.

 Степень выработанности исследуемой подписи –  выше средней, простого строения. Темп средний, размер  и разгон – средний. Положение продольных осей   незначительно правонаклонное. Нажим средний дифференцированный, размещение подписи относительно бланковой строки  на строке.  Направление линии подписи – горизонтальное.

При сравнении исследуемой подписи с подписями М.М.В, выполненными от имени П.А.И., установлены  совпадения всех вышеперечисленных общих и   частных признаков, наиболее характерными из которых являются следующие:

- формы движения при выполнении верхней части росчерка  (1)[36]- петлевая, нижней части росчерка (2) – слитно-петлевая, переходящая в петлевую, нижней части 1-го элемента буквы «р» (3), начальной части росчерка (4) – прямолинейная, нижней части 2-го элемента буквы «ф» (5), нижней части 2-го элемента буквы «П» (6) – угловатая;

- формы движения при соединении 2-го элемента буквы «р» с последующим штрихом (7) – петлевая, 2-го и 3-го элементов буквы «П» (8) – угловатая;

-  направления  движений при выполнении заключительной части 3-го элемента буквы «П» (9) – вправо вниз;

- протяженности движений по вертикали при выполнении 3-го элемента буквы «ф» (10) – больше протяженности 1-го элемента;

- вида соединения при выполнении элементов буквы «П» (11) – слитный, 1-го и 2-го буквы «р» (12) – интервальный;

- последовательности движений при выполнении буквы «ф» (13) – сначала 1-ый и 3-ий элементы, затем 2-ой элемент;

- размещения движений по вертикали при выполнении верхней части 3-го элемента буквы «ф» (14) – выше верхней части 1-го элемента, нижней части 2-го элемента буквы «П» (15) – ниже нижней части 1-го элемента.

Перечисленные  совпадающие   признаки устойчивы, существенны и в своей совокупности достаточны для вывода о выполнении исследуемой подписи  М.М.В.

 

ВЫВОДЫ

 

1. Подписи от имени М.М.В., расположенные в Залоговых билетах: № БВ 294957 от 22.09.2014 на экземпляре Залогодержателя в строке «Товаровед М.М.В.», № БВ 294958 от 22.09.2014 на экземпляре Залогодателя и Залогодержателя  в строке «Товаровед М.М.В.», вероятно, выполнены самой  М.М.В.

2. Подпись от имени П.А.И., расположенная в Залоговом билете № БВ 294958 от 22.09.2014 на экземпляре Залогодержателя  в строке «Получил  Заемщик», вероятно,  выполнена  М.М.В.

Эксперт                                                                          Ш…..

 

 

 

 

 

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/