Глава 1. Чужие руки

Конец декабря, канун Нового Года. По заснеженной аллее парка я направлялся в сторону метро, чтобы наконец-то завалиться в поезд и под приятное постукивание железных колес огромной махины о рельсы умчать домой. Я проходил сквозь радость и праздничное настроение, коим были наполнены окружающие; атмосфера праздника обволакивала меня, но, в то же время, проливалась мимо словно утекшая вода. Счастливые лица людей, встречавшихся мне по пути, лишь били ножом по сердцу, заставляя меня затем почувствовать, как лезвие скользило через важнейший орган в моем организме, каким-то чудом все еще оставляя меня в живых. Звон бутылок в пакете, что я нес, обрушивал с каждым шагом все более панические и сумасшедшие мысли в мой разум, что, якобы, сейчас бутылки разобьются, пролив свое красное содержимое на белый снег, а я буду чувствовать себя глупо на фоне прохожих. «Нет, не разобьются! Ведь они довольно прочные! Вспомни, как в свои 16 лет, будучи школьником, ты с другом кидал в них петарды – бутылки из-под вина не так-то просто разбить!» —твердил внутренний голос, пытаясь отпугнуть глупые мысли в нашей голове. «Но все! Сдаюсь, – к черту все это! Дурацкие мысли, так и быть – победа ваша!» – резко остановившись, подумал я.

Я стоял посреди парка, весь окруженный яростью, неспособный победить даже свои мысли, не в силах игнорировать их, всю жизнь – одна и та же канитель, подобные мысли не оставляют меня в покое даже в такой праздничный день. «Оставьте в покое меня хоть сегодня!» – метал я в них отчаянные просьбы… Но нет! Волна за волной – крепость моего разума атакована глупыми мыслями, в моей голове происходит настоящая средневековая битва, мой замок вот-вот рухнет.

– «Генерал "Здравый Смысл", приказываю доложить, каков статус?

– «Милорд, боюсь, у меня для вас плохие новости — они уже у ворот! В их руках огромное бревно. Это лишь вопрос времени, когда их пехота пробьется к нам! К тому же, скоро подъедут катапульты. Боюсь, мы проиграли, было честью служить с вами, милорд!».

Они пробились. Они уже здесь – новая армия мыслей, во главе которых капитан "Ты сейчас простудишься, стоя на холоде", его правая рука – офицер "Быстрее! Метро скоро закроют! Как ты вернешься домой".

На самом деле, до закрытия метро было еще очень далеко, а температура воздуха на улице не была настолько холодной, чтобы наградить меня простудой. Слегка усмирив свой пыл и ненависть к самому себе, я вытащил из пакета бутылку красного каберне, снял с себя темно-красный шарф и, окутав бутылку в него, аккуратно переместил бутылку обратно в пакет. Теперь можно было двигаться дальше – с каждым шагом звона стекла я не слышал, мысли успокоились, на секунду – тишина – разум молчал, и это было просто превосходно! Это дало мне возможность обратить внимание на посвистывание ветра, хруст снега под ногами, а размазанные синие огоньки гирлянд, развешанных по всему парку, были восприняты моим сознанием, будто бы внутри моей головы была огромная аудитория, где я вел лекцию и спросил зал «А как бы эти огоньки восприняли люди с хорошим зрением?». И вот один студент – типичный "ботаник", подняв руку с первой парты, уже отвечал мне: «Я думаю, что лишь близорукие люди могут увидеть волшебство размазанного света»; остальная часть зала, все поголовно носящие очки, закивали в знак согласия, и лишь один бунтарь, который, видимо, только что проснулся, с задней парты нагло заявил: «Все это бред! Зачем нужно это волшебство, если без очков никто из вас не узнает человека в ста метрах от вас?», после такого заявления весь зал замолчал, а ботаник с первой парты, поправив указательным пальцем очки, плюхнулся обратно на место. Я же тем временем уже спускался в подземный переход, чтобы оказаться на другой стороне шоссе, и потом, наконец-то, попасть в метро, чтобы уехать домой в свою одинокую съемную квартиру, включить хорошую музыку, открыть вино и попробовать салат, купленный вчера в ближайшем супермаркете. Затем, наевшись, посмотреть какой-нибудь фильм или сериал под звуки грохота и всплески яркого света из окна от салютов, что будут создавать люди на улице, веселясь со своими семьями и друзьями, а потом просто обрушиться на кровать, чтобы затем очнуться, когда все это закончится, произнеся про себя: «Ну, привет, две тысячи двадцатый!».

Какие-то музыканты в новогодних шапках, как и полагается, играли на гитарах и орали хриплыми прокуренными голосами песни из сборника «Самые ужасные хиты российской эстрады». Уже в меру пьяная девочка, пританцовывая в такт музыки, направлялась прямо ко мне, держа в руках одну из новогодних шапок, внутри которой позванивала мелочь. Понимая, что сейчас она подойдет ко мне в упор, встав у меня на дороге, протянет мне эту красную конусообразную шапку, выпрашивая подкинуть «на чай» музыкантам, я тут же надел пакет с бутылками на руку, а руки просунул в карман. Так можно найти еще одно оправдание тому, почему мне не хочется делиться с ними деньгами – лень не даст мне высунуть руки из теплых карманов, и, к тому же, этот жест – это знак для нее, который должен значить: «Уходи прочь! Я не хочу иметь с тобой никаких дел». Однако, девушка то ли была слишком глупа, то ли слишком пьяна, а, возможно, она просто обладала повышенным уровнем наглости, поэтому все равно встала передо мной, размахивая шапкой. Элегантно сделав ложный шаг вправо, я попытался сделать обманный маневр, на который она повелась и, отзеркалив мое движение, сделала шаг влево. Не упуская ни секунды, пока она была занята ходьбой, я аккуратно скользнул влево, обойдя ее. Один-ноль в мою пользу, дерзкая малявка!

Я уже перешел через пешеходный переход и направлялся вдоль торгового центра "Ереван Плаза", но впереди меня снова ждала угроза на двенадцать часов – девушка в фиолетовой шапке, пытавшаяся скорее раздать все листовки с какой-то очередной рекламой. Быть может, это не угроза? На вид она была очень приятной, даже скромной, а ее лицо не выражало никаких эмоций. «Бедняжка» – подумал я. Канун праздника, холод, а она раздает тут макулатуру; стоит, протягивая прохожим одному за другим листовку в правой руке, держа в левой целую пачку таких же, изредка перекладывая листок с правой руки в левую, чтобы зевком теплого воздуха прогреть руку, окоченевшую на морозе. Приближаясь к ней, я наблюдал, как прохожие просто проходили мимо, делая вид, что говорят по телефону или разговаривают со своим спутником, который шел рядом, а кто-то, как и я поступил недавно – тут же убирал руки в карманы, давая знать, что он не хочет с ней контактировать. «Привет, чувство стыда. О! Жалость, это ты? Да, заходи, конечно. В моем разуме вам всегда рады, чувствуйте себя как дома!».

Я повернул назад, прошелся немного, пока не открылся вид на шоссе и увидел через дорогу кофейню. Чтобы оказаться на другой стороне, мне снова пришлось спуститься в тот же самый переход, где все еще бегала та же пьяная девушка с шапкой в руках, а два парня с гитарами играли какую-то новую чушь. Достав бумажник, я вычерпнул из него всю мелочь, что там была, затем высыпал ее в глупую шапку Санта Клауса, которую мне вежливо принесла эта девушка. Куча железа со звоном провалилась на дно шапки, а девушка что-то прошептала в благодарность, слегка кивнув головой. «Ха! Один-один, малявка!» – подумал я, невольно улыбнувшись.

Выбравшись из перехода, я зашагал в сторону кофейни, забрался по лестнице на второй этаж, где она находилась, и заказал латте с двойным малиновым сиропом. «Откуда я придумал такую смесь?» – подумалось мне, а бариста уже предлагал мне взять эклер или печенье. А что? Почему бы и нет! Я попросил приготовить и то, и другое, и, оплатив свой заказ, отошел чуть дальше, чтобы ожидать готовности всей этой вкусности. А действительно – с чего это мне в голову вдруг пришла мысль миксовать малиновый сироп с латте? И почему меня никак не покидает это загадочное непонятное чувство с тех пор, как я увидел ту девушку, раздающей листовки сейчас листовки на другой стороне дороги? Все это было странно, она мне кого-то напоминала, я, казалось бы, знал ее раньше, но, черт возьми, не мог вспомнить – и это довольно странное для меня явление, потому что память на лица у меня всегда была отличной.

Через несколько минут бариста протянул из-за барной стойки бумажный пакет и оранжевый стакан с кофе, нацепив на свое лицо маску из поддельной улыбки, выговорив заученную фразу «До свидания! Приходите к нам еще». Держа свой пакет с бутылками в левой руке, правой я выхватил сначала стакан, затем аккуратно двумя пальцами той же руки забрал и пакет со сладостями. «Как же жаль, что у меня всего две руки, а не шесть, например, ведь было бы гораздо проще идти вниз по лестнице и держать в одной руке пакет с двумя бутылками вина, в другой – стакан с горячим латте, и в третьей – пакет с вкусностями» – мечтал я.

Спустя несколько минут я снова шел по подземному переходу, но своих старых знакомых с гитарами и шапками на этот раз не встретил. Видимо, мелочи, накопившейся в моем бумажнике, вполне хватило на пару банок ужасного алкогольного пойла, что любит употреблять молодежь в наше время, поэтому они решили, что отработали сегодня намеченный план.

И снова я иду вдоль Ереван Плаза навстречу той девушке, что раздает листовки и, как я мог заметить по объему красных глянцевых буклетов в ее руке, этот процесс продвигался не слишком быстро. Я подошел к ней вплотную, и она протянула мне один из буклетов, который я, конечно же, забрать не смог в виду занятых рук, поэтому пришлось поднять левую руку вместе с пакетом и ухватить листовку. Под ее фиолетовой шапкой ярко выделялись густые брови, маленький носик и пара глаз отсвечивала серым светом, что лился из уличных фонарей. Я молча, медленно протянул в ее сторону руку, в которой я держал маленький бумажный пакет и чашку кофе.

– Угощайтесь! – протянул я неуверенным тоном, затем сразу стал себя осуждать за неуверенность.

– Спасибо! Мне так приятно, правда… Чем я заслужила? – интересовалась она.

– Да, собственно, ничем… Знаете, тут просто, как бы … праздник что ли! Новый миллениум скоро, а вы тут мерзнете на холоде, вот я и решил помочь вам согреться.

Она отошла ближе к стене торгового центра, присев на небольшой выступ, и положила пачку рекламных листовок возле себя, слегка придавив их левой ногой, чтобы те не разлетелись на ветру.

– Ух ты! Это очень неожиданно ... и приятно, – поблагодарила она снова, затем немного отпила кофе, – Какой вкусный кофе! Я как раз люблю сладкое, знаете, идеально! Будто бы специально для меня приготовили!

– Я очень рад, что получилось угадать ваш вкус. Но там еще есть вкусняшки, раз вы любите сладкое.

– Подержите, пожалуйста, – она протянула мне чашку с кофе, а раз уж у меня теперь была свободная рука, я забрал чашку из ее рук, при этом слегка коснувшись ее руки, холодной, как будто бы вокруг ее пальцев выкипел жидкий азот.

Освободив руку, она стала поправлять листовки под собой. Дождавшись, когда она разберется с ними, я снова вручил ей стакан, и, порыскав в карманах, вытащил пару перчаток, и протянул их ей.

– Не самые теплые, зато будет чуточку теплее, – проронил я, затем задумался, и мне показалось, что я делаю то, что делать не нужно, и из-за этого выгляжу глупо.

Она посмотрела на меня из-под своих густых бровей, которые по какой-то причине показались мне очень знакомыми, очевидно, напоминали мне о ком-то, кого я не могу вспомнить, быть может, какая-нибудь актриса … БАЦ! Эмилия Кларк, точно, похоже на нее. Давно же я не видел ничего про нее. Мать драконов, королева кого-то там, точно, помню такую актрису, она мне даже нравилась, но в какой-то момент, перестав за этим следить, я уже успел о ней забыть.

– Да ладно, я уж как-нибудь справлюсь, я вам итак благодарна за столь внезапный жест!

– Ну, нет, девушка, забирайте, мне не хочется, чтобы вы попали в новый год с обморожением. Считайте, что я отдаю кармический долг за свои плохие поступки, поэтому помогите мне с этим! – настоятельно заявил я, уже приобретя уверенность в голосе. Девушка молча забрала черные перчатки, и тут же надела на руки.

– Спасибо, правда теплее … а еще теплее на душе, что есть такие хорошие люди, как ты, – улыбаясь бормотала она, – Кармический долг? Ты же хороший, откуда у тебя долги? Я не верю в это, мне кажется, у тебя в Новом Году все будет хорошо, я бы этого хотела, знаешь, я даже сегодня загадаю такое желание, когда будут бить Кремлевские Куранты!

– Вы меня не знаете, спасибо, но я мне бы хотелось, чтобы вы загадали что-нибудь для себя. Ну, а мне надо идти, рад был знакомству, – попрощался я.

– Стой, поболтай со мной немного … пожалуйста, – просила она.

– Я бы хотел, но мне правда надо идти, прошу меня простить, – оправдался я, – До свидания и с Новым Годом вас, – немного отойдя назад, я помахал ей рукой, развернулся и направился к входу в метро.

Приблизившись к вдоху в метро, я стал спускаться по лестнице вниз, а тем временем правой рукой забрал из левой руки рекламный буклет, что мне дала недавняя знакомая. Я взглянул на него: верх дизайнерской мысли – раскрасить все в яркий красный цвет; буклет кричал с первой же страницы огромным белым шрифтом с английским словом «HOT!», а ниже красовалось изображение коробки от диска для консоли с надписью «Uncharted 6: Гробница фараона». Туше, дизайнеры, – вы привлекли мое внимание! Я сразу остановился, отошел в сторону, все еще стоя посреди лестницы, и внимательнее посмотрел на буклет:

«Только сегодня! Окунись в приключения с Натаном Дрейком, разгадай тайну гробницы фараона раньше всех. Эксклюзивная акция только в магазине GamePark – получи игру со скидкой 20% до того, как она появится в продаже лишь в новом году! Количество ограничено!»

Изучив все подробнее, я понял, что для получения игры нужно зарегистрировать себя как бета-тестер, что игра выйдет официально лишь через месяц, а в этом магазине можно приобрести версию с тестовой версией игры и иметь подключение к интернету, чтобы скачивать последние обновления и передавать отчеты об ошибках и прочие данные. Не особо долго думая, я тут же рванул вверх по лестнице, забежал в торговый центр и побежал сразу к информационной стойке, чтобы выяснить расположение магазина, затем дернулся к лифту и через секунду уже поднимался в нем. А вдруг уже не осталось копий? Но все равно, стоит сходить! Ведь я давно ждал эту игру, а ее релиз все время переносили то на месяц, то на два, и тут у меня есть реальный шанс скрасить новогодние праздники, уйдя в виртуальный мир.

Выйдя из лифта, я быстрым шагом направился в сторону павильона, в котором меня могла ожидать заветная игра. «Если она там будет, я стану бета тестером, быть может, даже смогу повлиять как-то на разработку, предложить идеи» – думал я, уже приближаясь к павильону. Пройдя через турникет, я оказался в маленьком зале и оглянулся в поисках в поисках отдела с играми для своей консоли, затем, заметив много синего цвета в углу, направился туда и стал разглядывать стойку. Я просканировал почти всю стойку и стал ощущать, как надежда внутри меня взяла в руку лезвие и вот-вот выпустит себе кровь, и вот – она уже поднесла его к запястью, и через секунду острие скользнет по ее руке, а кровь, как и жизнь, медленно вытечет из ее вен, покидая ее мнимое тело. И тут внезапно глазами я поймал знакомое лицо на коробке! Эй, привет, мистер Натан Дрейк! Да ты и не постарел вовсе, однако тебя тут не узнать! Прическу сменил? Хотя, старая лучше была, ну да ладно, все равно рад тебя видеть. Надежда отложила лезвие, взяла из бара бутылку вина, и присела в удобное кресло. А я протянул руку к заветному диску, но поверх моей руки неожиданно оказалась еще одна рука – маленькая, очень теплая, даже слегка влажная. Слегка пышные пальцы ее руки обхватили коробку с игрой и немного моей руки, ни один из нас не хотел отдавать столь ценный предмет, поэтому мы вместе вытянули коробку с игрой из стойки, встретившись с ней взглядами.

Глава 2. Меняем планы?

Ее голубые глаза будто бы смотрели сквозь меня, я ощущал силу этого взгляда. И снова эти брови, густые, выделяющиеся, они подчеркивали ее глаза. Еще один человек за сегодня, что напомнил мне ту актрису – Эмилию Кларк. По ее щекам словно водопады с обеих сторон ее лица скатывались локоны темных волос, блиставших рыжеватым оттенком в фоне искусственного освещения торгового центра, и тянулись дальше, расплескиваясь по ее плечам. Да где же, в конце концов, мои манеры?! – Джентльмен, – любитель шотландского виски, дождливой холодной погоды на протяжении месяцев, уважающий и понимающий английский юмор, – то есть, я сам, обязан оказать почтение благородной леди, уступишь ей сей диск с игрой. Я выпустил диск из рук, возложив всю тяжесть пластиковой коробки на ее маленькую ручку.

– Ну, видать, сегодня возможности разгадать тайну гробницы фараона мне не выпадет, – произнес я, переведя взгляд на стойку с дисками, – Это, кажется, была последняя копия…

Она улыбнулась, разведя краями губ широко в стороны, и параноидальная черная масса во мне сразу же намекнула, что улыбка не искренняя, это все лесть, однако я с ней на этот раз не мог согласиться – если это и была фальшивая улыбка, то это была самая искренняя фальшивая улыбка, что я когда-либо наблюдал.

– Спасибо. Ну, может, спросим у продавца, есть ли еще одна копия? – предложила она, затем схватила меня за руку и повела к кассе, где, наклонившись над огромной записной книжкой и почесывая голову, был чем-то занят консультант в синей футболке с ярлыком «Алексей».

– Извините, молодой человек! – прозвенела она внезапно, прицелившись прямо в его тетрадь с каракулями. Звук от ее голоса с грохотом ударился о бумагу и срикошетил прямо в лицо мистеру «Синяя футболка», от чего тот резко вскочил и посмотрел на нас, а девушка продолжила, показывая ему коробку с диском – У вас еще одна такая есть?

– Так… Анчартед, сейчас посмотрю, – задвигался вдруг продавец Алексей и стал рыться где-то в столе.

Я тем временем уставился на заднюю панель его NanoPC, из которого торчали два провода: маленький USBTypeC питал монитор и компьютер, а рядом с ним из порта выплывал тонкий оптический кабель от интернета. Это заставило меня задуматься о прогрессе, USBTypeC удалось стать самым универсальным, и теперь от него питался маломощный nanoPC в виде маленького черного кубика, ставший мейнстримом в 2018-ом году, а на смену витой паре резко пришли оптические. Найти роутер с RJ45 портом теперь было практически невозможно, разве что в музее, наряду с кнопочными телефонами. Беспроводные сети пару лет назад были писком удобства и технологий, у каждого в доме была Wi-Fi сеть, но в середине 2017-ого года ученые заявили, что обнаружили какое-то смещение планет или солнца, в следствие чего магнитное поле стало излучать какие-то радиоволны, а люди с Wi-Fi сетью дома все чаще звонили провайдеру и жаловались на проблемы с доступом в интернет. К тому же, все чаще публиковались отчеты о вредных воздействиях беспроводных сетей на людей и животных. Беспроводные сети по-настоящему произвели революцию – они развернули нас на 360 градусов вокруг и привели снова к использованию проводов. Сначала это была та же витая пара, а после перешли на компактные оптические кабели, когда был найден дешевый способ их производства – все же, везде есть свои плюсы – в данном случае новый прозрачный дешевый материал в несколько раз снизил затраты на производство сетевых кабелей. К чему это я задумался-то о прогрессе? Ах, да – столько всего произошло, а приставка Playstation 6 сама по себе представляла из себя просто дисковод и сетевую карту, ну и небольшой кэш для хранения временной информации, а все вычисления производились в облачном режиме – на сотнях серверов по всему миру. Именно так "консоль" стала "терминалом", и даже учитывая все это, она все еще требовала покупки дисков – возможно, ее место тоже в музее где-то рядом со старыми роутерами.

– Так, тут не вижу. Сейчас по базе посмотрю, секундочку… – Алексей выбрался из-под столов и принялся что-то печатать на клавиатуре.

Я тем временем вместе со скрипящими звуками клацанья клавиатуры провалился в ту же самую аудиторию своего сознания, забитую ботаниками в очках и одним бунтарем на последних рядах. «Эй! Каковы дальнейшие действия, как вы думаете?» – задал я вопрос залу. Снова один и тот же парень в очках протянул руку, затем встал и начал было что-то излагать, как внезапно его голова разорвалась на части, оставив в воздухе кровавый всплеск, а его безголовое тело тут же рухнуло на парту. Весь зал впал в панику – повсюду крики, истерика, все столпились и бегут к выходу, и лишь бунтарь на последнем ряду, соорудив оборонительную конструкцию из стульев в аудитории, смотрит на меня сквозь оптику на своей снайперской винтовке камуфляжной расцветки, из дула которой идет дым от свежего выстрела.

«Отличный выстрел, не правда ли?» – ухмыльнулся он, затем встал и направился вниз по лестнице к моему учительскому столу.

«Выстрел? Да ты мне тут всю аудиторию испачкал! К тому же, уничтожил лучший ум среди студентов!» – возразил я с долей гнева.

«Ха, да он меня достал уже, давно хотел это сделать, но никак не мог выбрать подходящего оружия. Люблю я снайперские винтовки, да и ты тоже, кстати, скажи, разве это не так?» – хвалился он.

«Ну да, люблю я лежать со снайперкой в засаде и палить по всем» – заулыбался я в ответ, а затем снова вернул былую злость и гнев, когда увидел, как бунтарь, достав из кармана пиджака сигару, обрезал небольшой кусок и стал поджигать ее, – «ЭЙ! Ты вывеску видел на стене? Написано, что здесь курить нельзя! Давай лучше убери тут после себя трупы!»

«Чувак, это же твое сознание, вот сам в нем и наводи порядок» – дерзко возразил он, затем затянулся сигарой, задержал дым и через несколько секунд выпустил его обратно, – Ты хотел совета? Так вот тебе мой совет – тебе сегодня второй раз дают шанс, а ты шлешь все к чертям! Ладно бы один раз, но второй раз – это уже не совпадение! Действуй! Ну а я пошел отсюда … – выкинув последние слова, он исчез за дверью в аудиторию, ну а я вернулся обратно в реальность.

Алексей все еще ковырял что-то в компьютере и, судя по тому, как он нервно жевал нижнюю губу, приговаривая «Блин! Две минуты назад проверял – все же работало…», у него что-то не получалось.

– Я извиняюсь, но у нас тут какие-то неполадки – связи с сервером нет, но, возможно, такой только один, сегодня часто ее покупали. Вы можете в другой наш магазин съездить, он еще полчаса будет открыт, – предлагал Алексей, – А эту брать будете?

– Да! Эту берем, но на моих условиях! – вступился я, – Я оплачиваю покупку, затем вы, девушка, посидите со мной несколько десятков минут за чашечкой кофе … ну или чая … или, может быть, еще чего-нибудь.

Она бросила в меня своим серо-голубым взглядом, изображая удивление на лице. Ну ты и тупица! Снова сказал, не подумав, снова попал в неловкую ситуацию! Тем временем в крепости моего сознания:

«Сэр! Они снова у ворот, они скоро прорвутся сквозь ворота!» – докладывал генерал, подойдя ко мне, стоящему на смотровой площадке на стене крепости. Рядом с ним был человек, весь обернутый в железные доспехи, – «Я прикажу лучникам занять оборонительные позиции по всей сте…», – внезапно человек в доспехах, что стоял справа от него, резким движением схватил его и с разбегу выкинул через стену. Генерал, протянув длинное угасающее «Аааа», пока летел вниз, с грохотом разбился о каменную дорогу.

«Ха! Видал, вот это упал, да?» – посмотрев вниз, заметил человек в доспехах, затем снял с себя шлем, в лице которого я тут же узнал того самого бунтаря, оставившего кровавый беспорядок в аудитории.

«Снова ты? Ты моего генерала убил! Кто теперь защищать крепость от ненужных мыслей будет? А?» – недовольно возразил я.

«Да ладно, мы же в одном сознании, по сути я – это ты, вернее, часть тебя. К тому же – смотри», – указал он рукой вниз, – «Враги отступили, завидев, как ты своих генералов скидываешь вниз, видимо, подумали, что ты совсем отбитый».

Я вернулся в реальность. Девушка все еще продолжала смотреть на меня с улыбкой, затем ее улыбка трансформировалась в форму в виде буквы «О», видимо, она что-то придумала.

– О! Я согласна, оплачивай! Но у меня есть идея получше, – она схватила меня обеими руками за локти, – Мы поедем ко мне в домик за городом и сможем там поиграть по очереди! Согласен?

– Эм… Да! Конечно, не откажусь! Но как-то неудобно, мы с ва… с тобой совсем не знакомы, – из вежливости обозначил я, приложив палец к сканеру отпечатков на терминале, который протягивал мне продавец, после чего на дисплее загорелась надпись «Операция подтверждена».

– Не знакомы? Да мы это быстро исправим! Я – Евгения, – она протянула руку, называв свое имя, – Ну или просто Женя. Твоя очередь!

Пожав ее руку, я назвал ей свое имя, и мы направились к выходу из павильона, обставленному с двух сторон ультразвуковыми датчиками для защиты от краж товаров. Раньше, когда использовались старые магнитные сканеры в виде двух железных столбов, я боялся через них проходить – они просто вгоняли меня в некую клаустрофобию, даже зная, что я ничего не украл, прохождение такой турникет вызывало панический страх внутри меня. Возможно, что для такого явления даже существует «фобия» со специальным названием в виде «не-украл-но-страшно-фобия». Но с появлением ультразвуковых датчиков я уже забыл об этом страхе. Спасибо, прогресс.

– Молодой человек! – послышал вдруг голос позади, как только мы вышли из павильона, и я обернулся. Алексей махал мне рукой, – У нас все заработало – просто кабель от интернета выдернулся. Я нашел еще одну копию игры для вас!

Я обернулся и посмотрел на Евгению, которая каким-то образом незаметно для меня уже схватила меня за руку.

– Ну, мне уже нравится наш новый план поиграть в игру вместе, – высказалась она.

Я повернулся к продавцу и, оставаясь на своем месте, поблагодарил его, отказавшись от покупки еще одной копии, и мы с Женей направились к эскалатору. Спустившись на второй этаж, нам оставалось еще одно путешествие на эскалаторе до первого, я встал на ступеньки первый, а за мной – Женя. Внезапно, когда мы уже проехали половину пути, она положила свою левую руку на мое плечо.

– Не возражаешь? Я просто немного побаиваюсь этих штук, – немного стесняясь пояснила она.

– Нет, конечно, не возражаю, ведь я – человек-домкрат! – вскликнул я, вытянув руку вперед, после чего уловил милое хихиканье Жени позади меня.

Мы направились к выходу. Ах да – совсем недавно я думал, что мой страх турникетов – давно забывая вещь, – но как бы не так, – впереди нас ожидал один из самых страшных турникетов, наверное, второй по уровню навеваемого страха после турникетов в метро, которые использовались в 2000х годах и представляли из себя два обрезиненных металлических штыря, очень больно бьющих с двух сторон, если вдруг проездной не сработает. А турникет в дверях не был так страшен: он не калечил проходящих сквозь него людей, но зато очень противно пищал.

– О нет, опять этот турникет! – недовольно воскликнул я, – Он все время издает противный звук, даже когда я не захватил с собой револьвер!

– Давай я пройду первая, – предложила Евгения.

Она побежала вперед и прошла через него и, о чудо, – он не издал противных звуков, к моему удивлению. Немного успокоившись, я тоже прошел через него, но на этот раз он просто дико заорал на меня, причем, несколько раз, и это заставило меня представить, как турникет позади меня надел на себя маску "троллфейс".

– Ну вот! Видимо, он обнаружил все оружие, доступное в этой игре, что лежит в моем пакете! – пошутил я, но уже готов был засомневаться, что она оценит шутку, как заметил ее улыбку.

– Не думаю, если только он не запрограммирован обнаруживать мыло! – высказалась вдруг Женя, заставив меня тотчас же влюбиться нее только за ее чувство юмора.

– А вот был бы у меня абсолютный слух, я бы сказал, на какой ноте он кричит и, если это будет моя любимая нота, то я бы его, возможно, простил за эти крики, – перевел я тему.

– У меня вот абсолютный, – похвасталась Евгения, – Это нота "си-бемоль".

– Ужасная нота! Не стану его прощать! – высказался я.

Позади послышался мужской голос.

– Молодой человек, позвольте ваш пакет осмотреть, – попросил вдруг охранник, и я без вопросов открыл пакет, он быстро взглянул, поблагодарил меня и принялся проверять другую женщину, что прошла через турникет.

– А почему вы ее проверяете, турникет же не пищал, – поинтересовался вдруг я.

– Новый Год скоро, проверяем всех с сумками и пакетами, приказ начальства, – уточнил охранник.

– А мою подругу не проверили, – подметил я, но тут же стал ругать себя за сказанное, но, повернувшись, увидел, что Жени нет возле меня.

– Ну значит она бегает тут где-то с целым арсеналом оружия! Будем надеяться, что у нее хорошее настроение, а то, знаете, женщины, они такие… – высказался охранник.

Ухмыльнувшись над его высказыванием, я поздравил его с наступающим праздником и вышел на улицу, где меня ждала Евгения. Я заказал такси в приложении на смартфоне, введя адрес, который продиктовала Женя, и мы остановились возле выхода, ожидая такси. Водитель нашелся сразу же – судя по информации в приложении, автомобиль марки "Skoda" должен был подъехать к нам через восемь минут.

– Может быть, подождем внутри торгового центра? – предложил я, показывая заботу.

– Зачем? Ты уже замерз? – удивилась она.

– Нет, просто подумал, что ты замерзла … я теплокровный, поэтому редко мерзну – пояснил я.

– Я, если честно, чуть-чуть замерзла, но я люблю зиму! Люблю быть в это время под снегом, это же чудесно! А что значит теплокровный?

– Ну, вообще-то, я и сам не знаю, но мне однажды кто-то сказал, что у таких людей в крови много гемоглобина, поэтому их все время кусают комары летом, но зато они не мерзнут на холоде… что-то вроде того…

– А кто тебе такое сказал?

– Хмм… Кажется, кажется это была певица из моей старой музыкальной группы… возможно, она и сама не знала о правильности этих сведений.

– Ты в группе играешь? Ух ты! А что вы играете?

– Ну… группы уже нет… у нас как-то ничего не срослось, это уже давно было, еще в две тысячи шестнадцатом году… целый четыре года пролетело с тех пор, – удивленно задумался я, – А играли в основном каверы на популярные рок-песни.

– Жаль! Музыка – это прекрасно!

– Полностью согласен! А ты… играешь на чем-то? Гитара? Фортепиано? – поинтересовался я.

– Ну… у меня не совсем женский инструмент! – Виолончель!

– Ух ты! Вау! Это прекрасный инструмент! Я на ней играл лишь однажды. Мне понравилось то, что там трудно попасть мимо нот из-за большого расстояния между полутонами, не то, что на скрипке, например.

– Ой, да умудриться можно все равно… Даже я со своим абсолютным слухом бывало уж совсем криво попадала! И это все еще не просто во время репетиции, а прямо во время концерта! – размахнув руками показала она свое недовольство.

Будучи вовлеченным в разговор, я только хотел было задать ей очередной вопрос для поддержки пыла нашей беседы, как вдруг ощутил чье-то касание на своем плече. Повернувшись, я снова увидел фиолетовую шапку и густые брови девушки, что раздавала листовки; она протягивала в мою сторону пару перчаток.

– Спасибо большое, ты сегодня согрел мне руки и сердце! Мне, думаю, они больше не понадобятся – я только что закончила с листовками, собираюсь домой к друзьям! Кстати, меня Настя зовут, а вот ты так и не представился!

– Не за что! Был рад вам помочь! – ответил я, забрав свои перчатки, и вслед назвал свое имя.

– Какое странное имя, – удивилась она, – сразу и запомнить сложно! А с чем, кстати, был кофе? Мне очень понравился!

– Эм... Это был латте с добавлением двойного малинового сиропа, кажется... – вспомнил я.

– Ух ты! Я тоже только такой пью! – вступила вдруг Женя.

– Кстати, можем прогуляться, если ты не спешишь, я бы лучше запомнила твое имя, – предложила внезапно Анастасия.

– Отличное предложение, конечно, но мы с подругой ждем такси и собирались уже уезжать, – высказался я.

– А… Ты с подругой, извини, не знала, – она замолчала, создав неловкую тишину среди нас троих.

– Да, мы сейчас через турникет проходили, он пищит ужасно, а подруга говорит, что это нота "си-бемоль". Это что-то вроде природного дара, когда ноты угадываешь, – попытался я нарушить неловкое молчание.

– О! Значит она музыкой занимается! У меня тоже абсолютный слух, но мне казалось, что это нота "ре-диез", она прямо так и кричит мне в ухо "Рееееее!", просто орет об этом, но она на самом деле не обычная "ре", а чуть повыше. Вообще я люблю эту ноту, она такая четкая, стоит в первых рядах себе на своем месте! – высказалась она, размахивая руками.

– А вот моя любимая… Хм, ну, наверное, "фа"… Потому что она находится внутри гаммы как бы, ну, если по пианино смотреть, то есть, вроде как и внутри, но впереди она сдерживает ноту "ми". Знаешь, будто бы там должна быть "черная" клавиша "фа-бемоль", но нота "ми" хочет назвать ее "ми-диез", в итоге они спорят друг с другом, пытаясь в том и так уже маленьком интервале выделить место для еще одной ноты… Мне эта ситуация очень напоминает гороскопы – там тоже есть Скорпион и Стрелец, и вот все время между ними пытаются что-то выделить, всяких Змееносцев там. Интересно, а какая любимая нота у моей новой подруги? – закончил я фразу вопросом, посмотрев на Евгению.

– Наше такси подъехало, – показала она рукой на подъехавшую машину.

– Настя, был рад с вами познакомиться, но мне пора, такси уже подъехало, – С Новым Годом!

– С Новым Годом! Пока! – помахала она мне, и я тут же рванул к такси, а Настя продолжала смотреть на меня осуждающим взглядом. Даже если у меня не было абсолютного слуха, чтобы распознавать ноты, в ее голосе я все равно отчетливо услышал нотку обиды.

Подойдя к такси, я открыл заднюю дверь и увидел на руле водителя эмблему, напоминающую голову быка, поверх которой была проведена дуга – очевидно, это был автомобиль марки "Tesla". Назвав водителю свое имя, я проверил, меня ли он ждет. Он ответил, что ожидает некоего Кирилла. Это значило, что мы ошиблись машиной, поэтому я извинился, закрыл дверь обернулся к Евгении, чтобы сообщить об ошибке, но я также обратил внимание на место, где я в последний раз оставил расстроенную Анастасию – ее там, конечно же, уже не оказалось, – видимо, уехала домой к друзьям, как и я хотела.

В моем кармане завибрировал телефон. Я тут же потянулся к нему и увидел уведомление о приехавшем такси. Мы с Женей обогнули торговый центр, затем направились к желтой машине, остановившейся мимо дороги с включенными аварийными огнями. Я побежал немного вперед и открыл заднюю дверь такси, ожидая, пока Женя расположится. Закрыв за ней дверцу, я обогнул автомобиль и приютил себя с другой стороны на заднем сидении.

Тем временем в моем сознании я находился на каких-то странных курсах. Они проходили в старом подвале, а атмосфера напоминала школу: вокруг все что-то записывали, впереди меня через несколько рядов на стене держалась доска, на которой был нарисован автомобиль, возле которого стоял очень грубо нарисованный человек, который держал открытой заднюю дверь. Посмотрев направо, в своем соседе я узнал все того же бунтаря. В своей тетради он нарисовал тот же самый рисунок, что и на доске, а на следующей странице рисовал уже другую схему – вид автомобиля сверху, где стрелками было показано положение уродливо начерченного парня, над которым красовалась надпись «СЛЕВА!!!», а там, где было пассажирское сиденье, был нарисован красный крестик.

«Эй, что это еще такое? Где мы?» – спросил я своего соседа по парте.

«Это уроки пик-апа. Ты лучше записывай» – шептал мне он.

«ЭЙ! А ну прекратите болтать!» – пронзил тишину голос преподавателя. Оглянувшись, я увидел, что преподавателем был я сам! Ну или человек, очень похожий на меня.

Очевидно, что я в этот момент вспоминал все, что я знаю про отношения и общение с противоположным полом, поэтому сам себе преподавал эти уроки. Странно, что даже самый главный бунтарь просто смирно слушал, а не пытался что-либо испортить. Тем временем, вытащив свои мысли в реальный мир, я увидел, что таксист настроил навигатор и двинулся в путь.

– Так, на чем мы там остановились… Ах, да! Промазать по нотам на виолончели! Наверное, тебя это очень раздражает, раз у тебя абсолютный слух? – попытавшись вернуть прежний диалог, спросил я.

– ДА! Ужасно бесит!

– ХА! Я так и думал. А еще при игре на виолончели необходимо очень сильно прижимать смычок к струне! Видимо, у тебя сильная правая рука?

– Ты поэтому с левой стороны сел? Туше! Это было умно, соглашусь!

– Точно! Я все предусмотрел.

Посмотрев в зеркало заднего вида впереди, я встретил весьма подозрительный взгляд таксиста, но он тут же спрятал глаза за наблюдением за дорогой. Быть может, ему не понравилось, как громко мы ведем диалог?

– Молодец! Правая рука у меня сильная, я ею могу и ударить, а вот левая, – потянулась она левой рукой ко мне, – А левая – может только обнимать, – произнесла она, затихая на окончании фразы и прижимаясь ко мне, опрокинув левую руку вокруг моей шеи. Я ответил тем же – убрав с центра сиденья пакет с вином и диском внутри него, я обнял ее, а она прижалась еще ближе и закрыла глаза.

Всплеск аплодисментов, крики и взрывающиеся хлопушки, оставлявшие за собой фракталы из конфетти – в очередной утопии моего сознания именно так встретили меня, стоящего на огромной сцене, словно Стив Джобс выпустил новое творение, вызвав всеобщую любовь пользователей. На моей шее висела огромная золотая медаль, а женщины из зрительного зала вручали мне букеты самых разнообразных цветов, хотели получить от меня мою кривую роспись, угрожали покончить с собой, если я на них не женюсь. А мой новый друг – тот самый бунтарь – стоял возле меня, помогая собирать все эти букеты с цветами.

«Наконец-то ты это сделал! Поздравляю, мой друг!» – твердил мне под ухо он.

«Но ведь я ничего почти не сделал!» – возразил я.

«Забудь об этом. Эти аплодисменты, …» – он провел рукой по огромному залу, – «… все они звучат в твою честь! Весь этот праздник – праздник твоего успеха! Радуйся этому! Но, однако, не расслабляйся».

Вернув свое сознание в реальный мир, я снова глянул на зеркало заднего вида впереди – водитель иногда посматривал в него, но прежнего подозрения во взгляде уже не было. Долгий день вымотал меня, на веки словно кто-то на веревочках подвесил два грузовика из той самый рекламы, в которой снимался Жан Клод Ван Дам, проехав между ними на шпагате. Глаза сами по себе закрывались, хоть я и старался сопротивляться этой тяжести. Как только глаза закрылись, в каждом моем глазу возник сам Жан Клод в солнцезащитных очках и прокричал стереозвуком «Ну ты и СЛАБАК!», затем ударил меня ногой с разворота, от чего, резко отлетев назад, я провалился сквозь туман сновидений.

Глава 3. Сладкие сны

Пёстрый ритмичный звон колокольчиков пробивал себе путь сквозь сон, возвращая половину моего разума в происходящее. На несколько секунд я начал было вспоминать, где я нахожусь, но вслед за колокольчиками – яркий и тупой удар по барабану, затем – снова пёстрые колокольчики. Ритмический рисунок изменился, подключились гитары, удары бочки и низкий приятный звук бас-гитары. Все это невольно рисовало произвольные картинки в моем помутненном сознании, я наблюдал за этим, понимая, что эти картины рисует мое воображение, но интригующе хотелось узнать, что же будет дальше?

Когда вокалист вклинился между звучанием инструментов, я увидел пещеру, полностью объятую огнем. Наблюдая со стороны за актером, очень напоминающим меня и, судя по всему, играющим мою роль в этом сновидении, хоть он и представлял из себя просто забавный скелет с небольшой улыбкой на лице и огромными рогами, торчащими из черепа, я мог разглядеть перед ним трон, обшитый красным шелком. Взяв в руки огромные садовые ножницы, он легким движением руки состриг свои длинные рога со лба, заставив их упасть на землю. Отрезанные рога были поглощены мягкой землей, превратившейся на секунду в горящую лаву, затем снова в землю, оставив за собой лишь пучки дыма. Я – король Ада, две распутно разодетые куртизанки-демонихи помогают мне надеть черную куртку с металлической застежкой. Я сажусь на черных байк, весь обвешанный черепами грешников, кручу ручку газа. Музыка меняет ритм, убыстряясь дважды, моя рука отпускает ручку сцепления, все еще добавляя газ – рев двигателя, задние колеса натирают нежную поверхность обсидиановой поверхности Ада, байк мчится вперед, оставляя за собой полосы огня. Впереди все ближе свет в конце тоннеля, сквозь который я мчусь под грандиозный Хэви-Метал; я пролетаю сквозь врата Ада, вылетая с самой высокой горы на Земле, лечу все дальше, и, в конце концов, приземляюсь на облако. Музыка сбавляет ход – медленная, такая красивая, уже мало похожа на тяжелый метал.

Я взбираюсь по спирали из облаков все выше и выше, подъезжая к золотым вратам, построенным прямо на куче самых пышных облаков. Вот он – Рай! Охранники ворот с огромными крыльями на спине бросают полные презрения взгляды на одетого в черную куртку байкера, но, посмотрев друг на друга, все же отворяют двери, сквозь которые влетает мой байк. Жители деревни убирают с улиц детей, сторонятся страшного прохожего, закрывают двери.

Но дверь, к которой я подъехал – для меня открыта. Байк припаркован возле забора, и я вхожу во двор. Навстречу мне из-под пелены штор выбегает она – Женя, настоящий Ангел. Взмахнув крыльями, она заключает мой грешный бестельный скелет в свои объятия, мое сердце, которое отчетливо видно под ребрами, делает пару ударов, пытаясь снова забиться, но тут же останавливается снова.

Музыка останавливается. Стук барабанов – он здесь, он знает – сам хозяин небес подослал своих лучших ангелов-головорезов. На них все те же крылья, черные пиджаки и черные очки. Они оттаскивают меня назад, взяв с обоих сторон за плечи. Объятия разрушены, злость, гнев – внутри меня снова проснулся владыка подземелья. Трепещите! Яростным движением я раскидываю небесную охрану по сторонам – «Не сегодня, мои крылатые братья…». Я бегу к байку, завожу его дьявольский двигатель, Женя бежит ко мне, не дожидаясь подъема телохранителей; движок нагрет, он расплёскивает огонь и искриться, Женя усаживается позади, ухватив Дьявола руками. В такой момент тяжело удержать ярость, но она мне еще понадобится.

Музыка все еще аритмична, непонятна, но внезапно крик «GO!», музыка снова в двойном темпе, и колеса искрятся, буксуя на облаках – байк резко дернулся вперед, оставив крылатое секьюрити позади. Теперь их ход – у них приказ: «Не упустить папину дочку», они уже тревожно кричат в свое ангельское радио, и охранники у ворот их услышали – врата впереди заперты. Ярость от этого все больше, теперь пламя охватило всего меня, и, собрав весь огонь в руке, я отправил этот огромный пламенный шар в врата. Пламя испепелило их дотла! Проход открыт, мы снова мчим по спиральным облакам вниз.

Но это еще не все! Эпичное гитарное соло, колокольчики, песочный металлический счет: за нами погоня! Наш байк мчит по облакам, а за нами – целая стая ангелов-телохранителей, и даже Купидон стреляет в нас «боевыми» стрелами, под которые лучше не попадаться. Повсюду летят копья, но я искусно от них уворачиваюсь. Что? Неужели сам дьявол боится? Да, – но это не страх за свою никчемную грешную жизнь, – под угрозой теперь то, что заставляет сердце Дьявола делать отчаянные удары, – Женя, мой Ангел, – это твоя ответственность, не позволь ей пострадать! С этими мыслями он максимально сосредоточен, уворачиваясь от копий и стрел, метаемых в него своими крылатыми братьями. И снова под слоем ребер бордовое сердце делает отчаянные удары – теперь оно бьется в ритме барабанов, что во всю звенят, сливаясь с кричащей гитарой, изображающей душу самого Дьявола.

Осталось немного – пещера впереди. Из нее уже выезжают на байках куртизанки-демонихи, одетые во все черное, а за ними – ползут огромные монстры и другие обитатели подземелья! Ангелы отступают, наш байк – уже в пещере. Музыка снова замедляется. Байк медленно направляется к огромному стадиону, где подготовлено все для церемонии венчания безжизненного скелета и невероятно прекрасного ангела, только что сошедшего с небес. Зрители-обитатели подземного царства ликуют – король женится! Ура! Неподалеку черный демон в окружении золотых тарелок звенит и во всю отбивает на инструментах ритм, еще двое чертяг бегают вокруг с гитарами. В центре внимания невероятная пара – скелет в парадном костюме и его будущая крылатая супруга. Между ними – человек, в одной руке он держит бокал вина, а в другом – микрофон, в который поет последние слова песни «It is you…», и вот уже пары вот-вот сольются в поцелуе, но все резко исчезает, покрывшись туманом.

Я открываю глаза – кабина такси, на улице падает хлопьями снег, впереди все тот же водитель, чуть ниже на приборной панели огоньки автомобильной магнитолы, а по радио кто-то вещает: «Это были легендарные Iron Maiden с композицией Revelations! Кстати, концерт в Москве уже в новом 2020-ом году! Спешите приобрести билеты, ну а сейчас – еще немного классики метала…».

Глава 4. АЛЛОНСИ!

Водитель убавил звук и резко затормозил. Столкновение моей головы с водительским сиденьем полностью вернуло меня из мира своего странного сновидения, открыв мне потрясающий вид из окна на что-то вроде деревни, где повсюду горел свет в окнах, кое-где родители с детьми закапывали ель в землю, у кого-то со двора из-за забора шел дым – видимо, кто-то жарил мясо на огне. Но все это находилось вдали от такси, в котором я прибыл. Стоп. А ведь я сюда не один приехал? Но почему справа от меня никого нет? Мне все приснилось? Но этого не могло быть! – Я помню все, каждое слово, что она проронила, каждое движение ее маленьких рук – это не могло быть сном, просто не могло быть! Но где же она? Спросить таксиста? Хм, нет, он же решит, что я сумасшедший… А хотя – к черту!

– Извините, а в… – начал было я, но внезапно слева – «Тук-тук-тук» по стеклу окна такси.

Я обернулся – фух… Она настоящая! Женя стучала по окну задней двери и рисовала в воздухе рукой полудуги, подзывая выйти к себе. Тем временем, таксист был весь во внимании.

– Вы… У вас там безналичный расчет указан? – выкрутился я, кинув в него вопросом из списка «Тысяча и один банальный вопрос для глупых ситуаций».

– Да-да, все хорошо, оплата прошла – можете идти, до свидания. – аргументировал водитель.

Поблагодарив его, я вышел из машины и, пожелав ему банальных истин в новом году, закрыл дверь. На всякий случай, я решил убедиться, что в такси ничего не осталось: телефон – при себе, пакет с вином и диском – в левой руке, бумажник – при себе. Женя тем временем схватила меня за руку и повела к домику, что располагался прямо перед нами в нескольких шагах, однако делать эти шаги по столь глубокому снегу было не так и просто, но мы справились, однако на этот раз перед нами встала более глобальная проблема – огромный замок на входной двери.

– Упс… – вздохнула удивленно Женя, – Видимо, мой дядя забыл, что я его просила не запирать дверь!

– Ну, вообще-то, вот там висит табличка «Продается», – заметил вдруг я.

– Да, он уже давно пытается продать эту рухлядь, даже ремонт сделал, правда, это не особо заметно.

– Может, вызовем тогда такси и поедем отмечать в другое место, например, в какой-нибудь ресторан… правда, наверное, там нет свободных столов, давай, я сейчас позвоню, – предложил я, схватив телефон в кармане, и, пока вынимал его, вспоминая хотя бы какой-нибудь ресторан или кафе, где могло бы быть место.

– Нет! – выхватила она у меня из руки телефон, – Я сама сначала дяде позвоню, вдруг он тут оставил ключ неподалеку. Ты ведь не против, что с твоего позвоню? А то мой в режиме полета, чтобы батарея не села до конца… – уточнила она, на что я согласительно кивнул, и она начала набирать на нем цифры, затем приложила к уху и зашагала по направлению к каким-то постройкам.

– Алло! Дядюшка? Это Женя! Я с телефона друга звоню просто. Ты зачем дверь-то запер? Я же просила – не запирать! – говорила она в трубку, – Что!? … То есть, как это ключей нет!? … А … РАЗБИТЬ?! – удивленно кричала она в трубку, затем вздохнула и завершила вызов, попрощавшись с дядей где-то на другой сотовой ячейке. Она повернулась, посмотрела на меня, затем себе под ноги, затем снова на меня, – Дядя сказал, что нам нужно разбить окно в прихожую!

– Что? Разбить окно? – удивился я

– Ну да… Он так сказал. Говорит, дом все равно на продажу, скажем, что вандалы какие-нибудь ворвались, – она шла к сараю, полностью заваленному снегом, – О! Вот эта вот железяка подойдет, – указала она на железный лом, торчащий из снега, – Поднимай его и пойдем бить стекло!

Медленными шагами я пошел поближе к сараю. Снега возле сарая было гораздо больше, поэтому он сыпался в ботинки, создавая неприятное холодное и мокрое ощущение. Схватившись за лом, я потянул его на себя и спустя мгновение из снега показался другой его загнутый конец, сделанный для выковыривания гвоздей. Это навело меня на мысль, поэтому я с инструментом в руках побежал сразу к входной двери, чтобы проверить свою теорию. Но, к сожалению, я увидел, что петли, на которых висел замок, были вставлены с внутренней стороны двери, а значит мой план по выковыриванию гвоздей из петель провалился. Стоя с ломом в руках, вращая его руке из стороны в сторону, я размышлял над тем, как лучше было бы сломать замок. Зная устройство классического замка, можно предположить, что сломать его можно, растянув металлический обруч в разные стороны… или в две другие стороны, но лишь бы не вовнутрь.

Вставив лом в обруч, я приподнял замок параллельно полу крыльца, затем стал давить на лом, прокручивая замок так, чтобы давление от лома приходилось на концы обруча. Но замок не поддавался. «Давай! Ты можешь его открыть, хватит тут притворяться, тебе Оскар за актерскую игру не дадут. А актерское мастерство оставь для Жени, ведь это ее дед был актером, а твой – кузнец!» – размышлял я. Верно. В таком деле нужно сочетать две несочетаемые вещи: грубую силу и нежность. Как бы поступил дед? Он бы не стал давить со всей силы, а сначала бы подумал, распланировал. Успокоившись, я посмотрел внимательнее на замок с торчащим из него металлическим ломом. Верно! Нужно поменять угол, ведь, когда я давлю вниз, угол, под которым висит замок, меняется на что-то меньшее, чем девяносто градусов. Да! Нужно пойти против гравитации – я перевернул конструкцию так, чтобы давить нужно было вверх. Легкое прокручивание до ступора… ага, а теперь чуть-чуть силы, но приложить ее нужно максимально нежно, будто бы бьешь любимую девушку! Стоп… Что я несу!? Ладно, потом это с собой обсужу, а сейчас – замок. Убедившись, что я надежно удерживаю себя на ногах, я толкнул лом от себя. Замок снова не поддавался, я приложил чуть больше усилий и … ТРЕСК! ЩЕЛЧОК! – и замок развалился у меня на глазах. Бинго!

Будучи довольным собой, я открыл дверь и позвал Женю, чтобы пропустить ее первой. Она удивилась тому, какое гениальное решение проблемы я нашел, избежав при этом больших потерь, похвалила меня за находчивость, перешагнула через порог, и, скинув обувь, побежала вверх по лестнице. Я нащупал справа от себя выключатель и включил свет. Затем вышел на крыльцо и стал убирать обломки от замка. В это время я снова погрузился в свое сознание, чтобы обсудить недавние странные мысли с самим собой. На этот раз я оказался в кабинете психолога. Мягкий диван давал ощущение комфорта и поддержки, боковым зрением я заметил, что вся комната была обставлена зелеными растениями, на белом потолке висел вентилятор, который медленно крутился, направляя на меня приятный теплый воздух.

– «Так, что вы хотели обсудить?» – спросил психолог, которого я пока еще не видел.

– «Ну, знаете, у меня тут недавно мысль появилась… ну про нанесение телесных побоев любимой девушке… Ну не в том смысле, что я бы хотел ее ударить, то есть я хо…» – в этот момент мой психолог перебил меня.

– «Да-да, я понял. Не продолжайте. У меня есть весь набор ваших мыслей, я их тоже слышу» – он налил себе что-то в стакан, судя по аромату, это был виски, – «Я могу уверить, что такие мысли не несут в себе ничего кошмарного. Иногда девушкам даже нравится, что их бьют их мужчины. Вы бы ударили Женю, если бы она вас попросила?» – спросил он.

– «Если бы попросила, то конечно, да»

– «А если бы она вас ударила?» – задал он очередной вопрос.

– «Я не знаю, это как-то странно звучит…» – выкручивался я.

– «А вот представь себе – вы вдвоем с ней где-то за городом в домике, сначала вы пьете вино, смеетесь…» – рассказывал он, а я, закрыв глаза, замечтался и, уже находясь в своем же воображении, попал в еще один слой воображения, где я рисовал картину на основании рассказов своего психолога.

Картина сама начала рисоваться перед глазами: мы были с Женей в этом загородном домике, танцевали, играли в монополию – давно забытую игру двухтысячных годов, ели пиццу, играли в приставку и веселились, как только позволяли наши капризы, в ожидании наступления Нового Года. И только мы сели на диван с двумя бокалами шампанского в руках, которые принесла Женя, чтобы поднять тост, пока мы слушаем обращение президента России, как после первого же глотка шампанского меня стало резко клонить в сон, и под восьмой или девятый удар курантов я уже перестал считать, потому что перед глазами кто-то закрыл занавески, закрыв мне весь обзор на сцену моего театра.

Открыв глаза, я снова увидел темные занавески. Что же не так? Ах да – на моих глазах, должно быть, повязка, и, кстати, рот тоже мне завязали какой-то тряпкой, от которой доносился очень приятный цветочный аромат… или он доносился от повязки? Слева я слышал приятное похрустывание дров, горящих в камине, рядом с которым, судя по всему, сидел я, привязанный к креслу. Хруст с шипение пламени звучали очень громко, видимо, потому что слух был обострен из-за завязанных глаз.

Всю эту гармонию звуков нарушили шаги приближающегося человека. Постукивание о ламинированный пол очень даже неплохо вписывалось в этот ансамбль, но вот чувство страха было лишним. Шаги были уже совсем рядом, или же мне просто так казалось из-за обостренного слуха. А… Нет, не показалось. Она стянула с моих глаз повязку, которой оказалась ее синяя кофточка. Ура – я нашел источник цветочного запаха – это была ее кофта. Как только глаза привыкли к свету, я увидел перед собой Евгению в необычном виде: высокие глянцевые черные платформы-туфли окутывали лямками ее ноги, обтянутые сеточными чулками, которые ничуть не мешали лицезреть ее красивые ноги, затем застенчиво уходя под черную юбку. Угольно-черные пуговицы в количество двух штук были застегнуты на ее синем пиджаке, вырез которого демонстрировал часть ее груди и черное кружевное нижнее белье.

Увидев перед собой Евгению, я почувствовал, как чувство страха полностью меня покидает. Теперь вместе страха я ощущал полное спокойствие, но в то же время был объят интригой того, что сейчас может произойти. Что бы ни произошло, я был полностью уверен, что она не причинит мне вреда, я был спокоен и полностью доверял ей, хотя я, вроде бы, даже не знал ее, но как будто бы знал, чего от нее можно ожидать.

Вслед за повязкой на глазах, она тут же стянула кучу какой-то мягкой ткани из моего рта – роль кляпа сыграл ее черный бюстгальтер. Она посмотрела на него, сделала обидную гримасу, которая медленно перешла в наигранную маску злости, после чего подошла ко мне вплотную, показывая помятую и пережеванную правую чашечку своего бюстгальтера.

– Смотри – что ты натворил?! Ты мне лифчик помял! – за этой фразой последовала очень неплохая пощечина с ее нежной левой руки. Место удара сразу же загорелось от боли, но эта боль была настолько приятной, что я был готов провоцировать ее и дальше на такие действия.

– Да зачем тебе этот пуш-ап, у тебя и так грудь нормальная, – аргументировал я, направив взгляд на ее вырез, извлекая из своего голоса максимум дерзости.

– Я тебе говорить не позволяла! – повышенным, но не громким, тоном диктовала она мне в правое ухо, при этом сильно сжав мне горло своей сильной правой рукой.

Приятное чувство от легкого удушения сопровождалось затрудненным дыханием, однако прекращать чувствовать это мне не хотелось совсем. Поверх этих приятных ощущений наложились совсем новые чувства: теплые, яркие. Меня тянуло к ней, я ощущал сильное непреодолимое желание просто съесть ее целиком, начав с ее ушей, вдохнуть запах ее волос, а потом перейти к ее носу и губам. До меня внезапно дошло, что мои руки не так уж туго связаны прочими ее элементами одежды, поэтому, немного потрудившись, мне удалось вызволить левую руку из заточения. Я медленно ухватил своей рукой ее правую руку на моей шее, от чего она тут же ослабила хват, поэтому я легко оттащил ее лапку от моей шеи, затем поцеловал ее чуть левее мочки уха. Она села на мои колени, расставив ноги, и уставила взгляд на меня, а моя левая рука, отпустив ее руку, потянулась самой верхней пуговице на ее пиджаке, а губы слились в поцелуе. Тем временем, правая рука уже боролась за свое освобождение, но одной ей сбежать из-под стяжек шелковых одеяний не удалось, пока ей на помощь не подоспела левая рука Евгении, одним взмахом выпустившая мою сильную руку – сколько же философии в этом моменте, когда слабые помогли сильным. Правая рука уже помогала расстегнуть третью пуговицу, пока левой рукой я наугад с закрытыми глазами стягивал с нее бархатный на ощупь пиджак. Пиджак с тихим грохотом упал на пол, а мои руки, заключив Евгению в объятиях, уже двигались к застежке на ее кружевном бюстгальтере…

Внезапно картинка остановилась, затем сгорела, словно пленка в проекторе, долго оставленная на свету. Я открыл глаза, и, все еще находясь в своем воображении, очутился снова в кабинете психолога, которым оказался снова тот самый бунтарь из аудитории.

– Так-так-так…СТОП! На этом все, – прервал он, что-то записывая в свой блокнот.

– Да ты, как бы так сказать, уже надоел мне! – возразил я.

– Ну, теперь ты знаешь, что тебе будет приятно, если Евгения отвесит тебе пару ударов, на этом, можно сказать, мы сделаем некоторые выводы, – он подошел к двери и, открыв ее, показал махнул мне рукой на выход, – А теперь прошу извинить, у меня еще есть клиенты.

Я резко встал и направился к двери. Выйдя из нее, снова вернулся в реальность, где я убирал обломки замка с крыльца.

– Эй! Ты идешь или как? – звала меня Женя из-за закрытой двери.

Я забрал с собой обломки от замка, открыл дверь и поднялся вверх по лестнице, где наверху меня ждала Евгения возле двери, ведущей из прихожей в дом.

– А что, тут еще один замок? – спросил я в недоумении, почему она до сих пор не зашла в дверь, – Или ты темноты боишься?

– Я, вообще-то, жду, пока ты мне дверь откроешь! – удивленно заявила она.

– А, конечно, ваше величество, – я открыл дверь и жестом указал ей на нее, – Прошу, ladiesfirst!

Она улыбнулась и, гордо задрав голову вверх, переступила через порог. Я шагнул прямо за ней и включил свет в доме, нажав на сенсорный выключатель слева от дверного проема. Дом был оборудован какой-то современной системой «Умный дом». Вокруг вся мебель в деревянных тонах. Возле камина стены были обвешаны головами животных, настоящих или нет – знать я не мог, но надеялся, что это всего лишь искусственные украшения, потому что охотничье ружье, висевшее на этой же стене, явно было пластмассовым на вид, но на всякий случай я все же пощупал его, подойдя к стене после того, как повесил зимнюю куртку и, взяв пакет с вином, направился к Жене, которая уже располагалась в гостиной.

Она включила ноутбук, что стоял на кофейном столике возле дивана. Позади экрана загорелся символ надкушенного яблока, а на мониторе появилась анимация загрузки OS X, которая тут же бросила нас на форму входа, требуя ввести пароль от учетной записи «User».

– Блин! – разругалась Евгения, – Он просто настоящий параноик! Везде у него замки и пароли!

– Ну, вообще-то, у меня тоже так, поэтому, встану на его защиту! – аргументировал я.

– Защищать моего дядю будешь потом, а сейчас надо придумать, как сломать еще один замок, – недовольно возразила она.

– Да уж! На этот раз разбить окно не получится – ведь тут нет окон, это же не Windows!!! – пошутил я, чуть-чуть улыбаясь застыв и ожидая ответной реакции, однако, никакой реакции не последовало, поэтому пришлось оправдываться, – Да, с юмором дела у меня плохи, ну, или, ты по знаку зодиака козерог – они никогда не понимали моих шуток.

– Да! Я, вообще-то, козерог! Но потом в каком-то там году организация НАСА заявили, что я теперь стрелец.

– Ой, да это неправда. Это касается только людей, родившихся в 2016-ом году, – сыпал я информацией.

– Лучше бы в компьютерах так разбирался, как в астрологии, умник! – совсем иным тоном метала она, от чего мне даже стало немного не по себе, но вызванные чувства были слишком смешанными, поэтому я ничего толком не разобрал.

– Если позволишь, я посмотрю, что можно сделать, – попросился я сесть рядом с ней на диван, затем присел, находясь на небольшом расстоянии от нее.

Я зажал клавишу питания, отправив его в нокаут через несколько секунд. Это мне напомнило сцену из моего воображения, когда Женя душила меня своей рукой, и, едва я об этом задумался, снова включая ноутбук, как ощутил волны на диване, после чего почувствовал, как Евгения присела вплотную возле меня, касаясь меня своей коленью.

– Что делаешь? – с интересом спросила она, на этот раз уже вполне обычным, даже игривым голосом.

– Э… Ну, пытаюсь «сломать» замок, – объяснил я, поняв, что я уже пропустил тот момент, кода нужно было нажать заветную комбинацию клавиш.

Пришлось перезагружать ноутбук снова, задушив его через кнопку питания. На этот раз во время загрузки я нажал необходимую комбинацию, после чего по черному экрану побежали серые буквы. Большинство этого текста несло лишь информацию о том, что сейчас происходит в системе – обычная диагностическая информация, но я задумался над тем, насколько круто я выглядел в глазах Евгении в данный момент. Пока что все шло неплохо. Недавно в офисе нашей компании «ООО Диджитал Документс», где я работал программистом, мой коллега не мог загрузиться в систему, поэтому я поискал информацию в интернете и загрузился в режиме восстановления, прямо как сейчас.

– Ужас какой-то! – жаловалась Женя, – Ты что, все это понимаешь?

– Ну, вроде того, – уверенно бросил я.

Но расслабляться было пока еще рано, ведь я не знал, что делать дальше. Достав смартфон, я поискал информацию о сбросе пароля и наткнулся на статью двухлетней давности в своем же блоге. Этот факт пробуждал во мне нотки нарциссизма, я был очень горд собой! Подсматривая в шпаргалку на дисплее смартфона, я набрал те же команды в консоли. Все прошло очень гладко, затем – финальная команда – поменять пароль на любой, который мне вздумается. Молча поменяв пароль на простую последовательность «123456», я перезагрузил ноутбук. Спустя несколько секунд, окно с формой входа снова загородило мне путь к системе. Я ввел только что придуманный пароль и посмотрел на Женю, с интересом уставившуюся в монитор.

– Ну, скрещивай пальцы! – попросил я Евгению, – Сейчас будем пробовать.

– А что ты сделал?

– Ты лучше пальцы скрести! – взяв ее руку, я медленно обогнул ее средний палец вокруг указательного, – Ну… АЛЛОНСИ! – закричал я, одновременно нажав на «Enter».

Появилась анимация загрузки, затем мы увидели рабочий стол и несколько значков на нем.

– Вот так вот! – радостно воскликнул я, – С Доктором ты не пропадешь!

– Верно, Доктор! – она потянулась двумя руками к моему воротнику, но не для того, чтобы затруднить дыхание, как я сначала подумал, – У Вас бабочка криво висела, я поправила… А еще у вас новый рекорд – количество взломанных замков «ИКС ДВА»!

– Спасибо, моя верная помощница! Но со своей звуковой отверткой я бы справился в разы быстрее! – оправдывался я. Ты включай музыку, а я вино открою, – я встал с дивана и направился в кухню, – Надеюсь, штопор у вас есть, не хочу снова что-то ломать!

На кухне я довольно быстро нашел штопор для вина, затем направился в комнату, чтобы забрать пакет с вином.

– Я тут ничего не понимаю, к другой системе привыкла, – жаловалась Евгения.

– Ну, давай посмотрим, что можно сделать!

Я снова присел на диване, но на этот раз максимально близко к Евгении. Значка браузера в панели быстрого доступа я не нашел, затем я обратил внимание на значок подключения, который показывал, что ноутбук не подключен к беспроводной сети. Наведя курсор на значок, я удостоверился, что вокруг нет никаких видимых сетей, но наведя на значок «Bluetooth», я увидел «SmartHome+ Wireless Audio» и подключился к ней, после чего по всему дому прозвучало «The audio device is connected. Volume was set to lower level». Далее пришлось подключить смартфон и использовать его в качестве модема. На удивление, все заработало с первого раза. Затем я открыл Safari, запрятанный в меню приложений, и открыл главную страницу социальной сети.

Женя открыла свою страницу и включила музыку, в которой сразу же прозвучала вставная реклама детских памперсов, а затем заиграла музыка. А я, схватив пакеты, направился в кухню.

«Погоди-ка… Ведь в Новый Год, обычно, открывают шампанское!» – говорил я себе, и решил, что стоит посмотреть, вдруг в холодильнике есть заготовленное шампанское. Однако, распахнув дверь холодильника, я увидел в нем только парочку сыров и три йогурта. «Да, везение, видимо, закончилось» – подумал я, и заметил слева от себя дверь. Я открыл ее – она вела вниз, в подвал. Интрига одолела меня в два счета – «Нужно посмотреть, что скрывает подземелье!». Спустившись, аккуратно придерживаясь за деревянную стену, которая перешла в каменную, я обнаружил на стене поворотный выключатель. «Видимо, систему умного дома в такой старый подвал проводить не стали» – решил я, и направился осматривать подвал.

Вдоль стены напротив меня располагались банки с солениями, в углу – верстак и стойка с инструментами, прямо как в типичных домах из американских фильмов, напротив верстака располагалось что-то, покрытое чехлом, и этот таинственный предмет вызвал еще больше любопытства. Подойдя к этой большой куче, я сдернул с нее чехол, ожидая увидеть там какой-нибудь байк, но это была ударная установка, которая тут же еле слышно засвистела тарелками. Сзади в темноте было видно усилитель, на котором находился микшер.

– Эй, ты куда пропал? – напугал меня женский голос позади, от чего я немного дернулся.

– Извини, шарю тут по чужим владениям… Обычно я так не делаю, – оправдывался я, –Не знаешь, у вас, быть может, за…

– Ого! Барабаны! Умеешь играть? – перебила меня Женя.

– Ну, я раньше играл, но давно не практиковался, – я обошел установку и сел за нее. На каждом инструменте был закреплен микрофон.

– Вот же палки тут висят! Давай, простучи что-нибудь – «speciallyforme», так сказать, – указал Женя на самый большой барабан, стоящий на полу.

– Ну… Ладно, попробуем что-нибудь сделать, – я вылез из установки и стал искать, как включается вся эта техника.

Я включил питание на сетевом фильтре, после чего микшер загорелся лампами, а усилитель загудел на низкой частоте. Настроив громкость, рядом обнаружил плеер iPod, которому, судя по всему, уже лет 20. Тот самый классический iPod с жестким диском и сенсорным колесиком! Настоящий музейный экспонат. Пролистав список, я нашел среди всего этого композицию, которую разучивал очень долго, но, в конечном итоге, так идеально точно и не разучил – Iron Maiden с их композицией Trooper (Кавалерист). Одна из моих любимых, когда-то, творений. Очевидно, звук на усилителе и микшере был настроен так, чтобы подавлять низкие частоты, поэтому барабаны на композиции звучали тише, и я, надев наушники, начал стучать, не совсем попадая в ритм. Женя смотрела на меня и улыбалась, затем медленно отошла чуть дальше и расположилась за компьютерным столом почти в конце помещения, закинула ногу на ногу и, приложив руку к подбородку, стала наблюдать за мной.

Продолжая смотреть краем глаза на Женю, находящуюся в конце помещения, я вернул себе немного уверенности в себе, и уже начал попадать в ритм, вспоминая, как раньше довольно часто играл эту композицию. Картина передо мной начала меняться: Мне казалось, что я сидя на коне рассекаю дождем пропитанную землю, на мне надето красное одеяние, обтянутое белыми лентами, а за спиной у меня штык-ружье, на поясе – шпага. Все помещение превратилось в огромное поле, вокруг падали снаряды, взрывалась земля, другие кавалеристы падали с лошадей, вытаскивали шпаги и продолжали биться с врагом, демонстрируя упорство и ярость. Каждый удар по тарелке справа озвучивал отзвуки от искрящихся сцепившихся шпаг, а удары по барабанам с низким звучанием демонстрировали, как скачет наш отряд английских наездников, уворачиваясь от выстрелов пушек врага. После гитарного соло я отстучал последние штрихи, и трек закончился. Женя, вскочив со своего кресла, аплодировала мне, заставив меня засмущаться.

– Ну вот… потом как-нибудь и ты продемонстрируешь, как играешь на виолончели, и будем с тобою квиты! – заявил я

– О! Обязательно! Но, видимо, это будет уже в следующем году, уж извини, что так опоздаю!

Я выключил всю технику и накрыл инструмент чехлом, как и было. Возле компьютерного стола я увидел длинные кухонные шкафы, развешанные по стенке. Женя прибежала ко мне.

– О! Быть может, тут дядя прячет что-нибудь для праздников! – она пошла шарить по шкафам, открывая один за другим, – Так, там один хлам! Спорим, вот за этим ящиком, что закрыт на ключ, что-то есть? – указала она на последний угловой ящик.

– О нет – только не еще один замок! – возразил я, – Твой дядя же нас убьет, если мы ему тут все сломаем!

– Не волнуйся, – обняла она меня, – Я тебя защищу.

Засмущавшись от ее теплых объятий, я посмотрел влево и заметил, что на компьютерном столе валялась связка ключей.

– Возможно, ломать ничего не придется, – я схватил ключи со стола и, примерно подобрав на глаз размер ключа, выбрал один из трех потенциальных открываталей и попытался вставить его в замок. Ключ вошел до конца, почти без проблем, но не поворачивался. Это напомнило мне историю, когда несколько лет назад мы с друзьями проходили квест про ограбление банка – там тоже было много ключей, все входили во все замки, но лишь одна комбинация могла открыть дверь. Я попробовал открыть другим ключом – ЩЕЛК! – замок провернулся, правда, с небольшим усилием. БИНГО! – весь шкаф был забит самым разным алкоголем: французские коньяки XO в странных бутылках, пара бутылок вина и, наконец-то, что-то похожее на шампанское, или, иначе говоря, игристое вино марки MOET.

– Отлично! У нас есть шампанское! – радовалась Евгения.

– Да еще какое! Оно, между прочим, довольно-таки дорогое, но не редкое. Я твоему дяде потом все возмещу, – предложил я, – Хотя, знаешь, говорят, что в новый год нельзя с долгами уходить, а я только всем долги раздал, как тут же нашел себе новые!

– Ой, все это – полный бред! – отрицала Женя. Бери бутылку и пойдем уже сериал посмотрим что ли. До Нового Года еще целых два часа!

Мы поднялись наверх и направились обратно в гостиную. Женя начала рыскать в интернете, пытаясь найти нужный сериал. Точно! Ведь у нас была игра, мы хотели поиграть в приставку! Вспомнив об этом, я побежал на кухню и стал копаться в пакете с вином, но в нем были только помятые чеки от вина – никакого диска. Я побежал обратно в гостиную.

– Слушай! Мы же хотели в игру поиграть… но я диска что-то в пакете не нахожу.

– Я его в свою сумочку кинула, давай в следующем году поиграем. Тут новый сезон «Однажды в сказке» вышел! Через четыре-то года, представляешь! Давай смотреть!

– Припоминаю такой сериал! Тоже смотрел его раньше, думал, его закрыли уже совсем.

– Тут в анонсах пишут, что у них новый злодей появится! Давай смотреть, садись ко мне, – показала рукой на диван Евгения, ну а я никак не мог отказаться от такого предложения, но решил, сидеть с ней, держа в руках по бокалу вина, было бы гораздо романтичнее.

– Сейчас, только принесу нам вина, – я побежал на кухню, чтобы завершить начатое час назад дело.

Открыв вино я разлил его по двум бокалам и понес в комнату, вручив один из них Евгении. Она включила сериал, глотнула вина и похвалила, какое оно вкусное, однако я ее мнения по этому поводу не разделял – вино оказалось горьковатым и одновременно кислым, так сказать, на любителя.

К середине сериала мы оба были немного пьяны, поскольку я то и дело убегал на кухню, чтобы вновь налить нам вина. К своему удивлению, я и сам пьянел очень быстро, будто бы пил за двоих. Мы обсуждали новый роман Румпельштильцхена: Женя все время держалась на стороне его возлюбленной Белль, а я старался оправдать каждое злобное деяние Румпеля. Спор ужесточился до того, что мы уже совсем перестали воспринимать, что происходит в сериале, и как два барана сцепились рогами друг в друга, пытаясь доказать, кто прав больше, и уже перешли на личности – я то и дело подмечал, как она похожа на Белль, а она – что я похож на Румпеля. Итог в таких спорах всегда один – по факту мы оба бараны. Поняв этот факт и решив разнообразить обстановку, я подождал, пока она допьет вино, и нашел оригинальный выход.

– У тебя вино закончилось, принцесса! – я забрал из ее рук бокал и направился в кухню.

– Только попробуй мне подмешать какое-нибудь зелье! – восклицала она мне вдогонку.

– Разве что добавлю совсем чуть-чуть воды из реки потерянных душ! – ответил я, но тут же подумал, что это могло ее обидеть.

– И себе добавь тогда, – ответила она довольно обычным тоном и с небольшой улыбкой, – вместе погибнем, это же романтично!

Улыбнувшись ей в ответ, я скрылся за дверным проемом. Долил остатки вина по бокалам и направился обратно в гостиную. Женя, уже будучи веселой и пьяной, забрала оба бокала из моих рук, поставила их на кофейный столик рядом с ноутбуком и включила музыку.

– Давай танцевать! – взяла она меня за руки и отошла чуть дальше от столика, пританцовывая на ходу.

– Но я не умею, – возразил я, а она тем временем продолжала кружиться вокруг меня, будто бы я новогодняя ель.

Мне ничего не оставалось делать, как пытаться не растоптать ей ноги и тоже шевелить собой в такт музыке. Как же все-таки хорошо, что совсем недавно я размялся игрой на барабанах, восстановив свое чувство ритма в былое состояние – получалось достаточно неплохо. Я держал ее за руки и делал предсказуемые шаги в ту же сторону, что и она, постоянно считая в голове такты «Раз-и Два-и Три-и Четыре-и», чтобы не сбиться. Неловкое молчание вводило меня в ступор, мне казалось, что нельзя молчать, нужно что-то говорить.

– Это же музыка из игры Trine! Мы ее с друзьями давным-давно играли! Там еще был мост, а на ней такое существо синее ловило рыбу. Вообще странное было суще…

– Тсс! – приложила она палец к моим губам, – Заткнись, – прошептала она приказным тоном так, что я просто молча повиновался, а она положила голову мне на плечо, и мы продолжили наш неуклюжий, но приятный танец.

Глава 5. Недоразумение

Мы продолжали кружиться в танце, молча, вслушиваясь в музыку, льющуюся вокруг. Я привык к неловкому молчанию, это просто был лучший момент в моей жизни. До тех пор, пока сзади не послышался стук об дверной проем, заставивший нас обернуться. В дверях стоял человек, лицо которого мне было очень знакомо – мой друг Роберт, с которым мы познакомились два года назад в клубе, где барабанщики-любители импровизировали и играли дуэтами.

– Роберт!? – удивленно воскликнул я, затем сразу же повернулся к Жене, – Так твой дядя – это Роберт?

Евгения стояла, высверливая на мне слова «Прости». Она ничего не говорила, но я будто бы слышал, как она извиняется за что-то, но за что? Наконец, Роберт положил сумки на пол и, приблизившись ко мне, задал странный вопрос.

– С кем ты разговариваешь? – спросил он, удивляясь.

– Что? Я с твоей племянницей говорил… ну знаешь, Евгения… твоя пле… – я посмотрел на Евгению, а она все еще молча стояла, сверля меня взглядом.

– Извини, но в этом доме кроме тебя и меня – совсем никого нет! Кого ты видишь? Кто там?

Посмотрев на Евгению осуждающим взглядом, я схватил со стола смартфон и, включив камеру, нацелился на нее. На месте, где она находилась, камера смартфона показывала пустое место, разве что немного в глаза бросался натюрморт из двух почти пустых бокалов на длинной ножке. Я отвел глаза от дисплея телефона – Евгения была там, где и стояла, но не на камере телефона. Она прошептала «Прости… Это все ради тебя».

Будучи ошеломленным волной ярости от величайшего обмана, я швырнул телефон в другой конец комнаты, музыка на ноутбуке остановилась, комнату поглотила безумная тишина. Я присел на край дивана и тут же утонул в раздумьях «Как? Я – шизофреник! Иначе как я вижу то, чего нет? Хотя, вдруг она призрак? Но ведь доказано, что они не существуют! А вдруг, они не правы? Нужно проверить, нужно найти информацию о ней… О настоящей Евгении… Но где? Да, верно – на работе у меня под рукой есть вся база людей! Нужно лишь добраться до дома, где лежит мой электронный ключ». Роберт, подойдя ко мне, схватил меня за плечо.

– Слушай, кого бы ты там ни видел – его нет, это все лишь твое сознание. Кого ты видишь? – спросил он.

– Не знаю… Она говорит, что ее зовут Женя, – вспомнив, что на ноутбуке была включена музыка с чьей-то страницы, я посмотрел на дисплей ноутбука, – Евгения Франк?

– Так. Интересно. А как ты сюда вообще попал? Откуда у тебя мой адрес? Ведь ты ко мне на сеансы приезжал в квартиру, – поинтересовался он.

– Я думал… мне казалось, что … в общем, Женя сказала, что тут ее дядя живет, и это она назвала адрес таксисту… то есть, видимо, его назвал я, но не знаю, где я его взял. А я сейчас спрошу у нее – раз уж я ее вижу! – я развернул голову, в надежде увидеть Женю, но она исчезла.

– Ага. По твоему взгляду я могу предположить, что она исчезла. А эта Женя… хм… Что ты про нее знаешь? – продолжал Роберт.

Вот ведь, до чего же дошло – Роберт начал применять на мне свои психологические штуки! Ведь он по образованию – психиатр, специализирующийся на больных альцгеймером и раздвоением личности – как раз тем, что, видимо, происходит со мной. Хотя мне все еще хотелось верить в то, что она просто призрак.

– Ну… она любит музыку, играет на виолончели – так она говорила, – подытожил я.

– Черт. Этого не может быть! – воскликнул он удивленно.

– Роберт, в чем дело? Я совсем запутался, – переживал я, – Вышло недоразумение – я замок тебе сломал, ворвался сюда, в общем, извини, я все возмещу!

– Ой, да не переживай ты об этом! В общем, дело такое – два года назад, после того, как мы познакомились в том клубе барабанщиков, мы же потом часто ходили на тусовки вместе, ну ты помнишь?

– Да, помню.

– Но ты был помешан на какой-то Жене, – он потянулся к ноутбуку, попытался обновить страницу, но увидел лишь окно с ошибкой об отсутствии соединения, затем, покликав мышкой кое-где, снова обновил страницу, которая нарисовала фотографию Евгении – той самой, которую я видел все это время и, судя по статусу, она была в сети, – Да, это, кажется, она. Но вот фамилия у нее была тогда другая – что-то начинающееся на «М».

– И что было дальше? – спросил я, будучи заинтригованным тем, что не помню ничего этого.

– Ну мы как-то немного перебрали текилы, ты засмотрелся на какую-то девчонку и сказал, что она похожа на Женю. Я предложил подойти к ней, но ты отказался, а потом пожаловался, что тебе уже надоело так жить – видя повсюду ее, а я рассказал, что знаю пару практик по гипнозу, ну, в общем, которые заставляют твое сознание забыть что-то. Ты тогда еще сказал, что все это полный бред, но согласился попробовать. И далее в течение недели ты приезжал ко мне в квартиру, выпивал снотворное, и я в это время проводил необходимые действия. Я сам перестал верить, что это сработает, однако результаты начали проявляться в середине недели, а после последнего сеанса ты вообще стал другим человеком – веселым, шутливым, даже девушку нашел, кстати, что там с твоей Азалией?

– Твою мать! Я ничего этого не помню, Роберт! – заявил я, схватившись за голову, – А с Азалией… ну мы с ней расстались, короче.

– Соболезную.

– Да уже плевать, тем более вот прямо сейчас вообще не до нее – у меня в голове тараканы в виде девушки, о которой я ничего не помню!

– Ха-ха! Ну хоть чувство юмора при тебе – это отлично! Но мне нужно тебя просканировать, поэтому одевайся и поехали в клинику.

– Это че, к психам что ли?

– Да, но там они в другом крыле, а мы пойдем в другое. Просто, это очень важно! Мне нужно проверить, не поврежден ли у тебя мозг, не хочу расстраивать, но знай – все это сейчас лечится, нужно лишь выявить проблему как можно раньше.

– Хорошо.

Я забрал смартфон, который лежал на полу все это время в другом конце гостиной, прямо под окном, затем, накинув куртку и обувь, вышел вслед за Робертом в гараж, где расположился на заднем сиденье его удобного Мерседеса. Роберт тем временем открыл дверь гаража и направлялся к автомобилю. Мои мысли находились непонятно где – я просто не знал, о чем можно думать! Но вибрирующий телефон в моем кармане вернул меня в реальность.

– Алло! – ответил я на звонок.

– «Здравствуйте. Это из службы такси вас беспокоят. Вы у нас забыли игру для приставки, как сможете – заберите в нашем отделении в центре Москвы. Адрес можете посмотреть через приложение» – вещал женский голос.

– Хорошо, спасибо, – я завершил вызов.

«Но ведь диск был в моем пакете! Он же не мог так вот просто вывалиться из него!» – думал я. Роберт сел за руль, завел автомобиль, и мы двинулись в путь. Спустя какое-то время, мои мысли пришли в норму, и я стал листать смартфон в поисках чего-нибудь. Среди совершенных вызовов я нашел несколько записей о звонках, которые я сам не совершал. «Верно! Ведь у меня есть записи разговоров» – вспомнил я и, подключив наушники, прослушал их. Один из них был совершен на номер автоответчика оператора. Там был лишь мой голос, который якобы говорил с дядей, а потом воскликнул «Разбить окно?»; на второй записи я звонил секретарше Роберта, представившись его другом, а она ответила, что Роберт только что уехал из клиники и больше не принимает. Задвинув шторку уведомлений, я обнаружил электронное письмо от «ТАКСИ», в котором было указано два маршрута: на первом я доехал до кольцевой дороги, а на втором – с этого же места машина поехала совсем в другую сторону – за город, приведя меня к дому Роберта. «Как же она узнала адрес?» – подумал я, но поиски по истории запросов ни к чему не привели.

Оставшуюся часть дороги я пытался найти аккаунт Евгении в социальной сети. Это оказалось довольно просто – я просто указал в поиске Евгения Франк и месяц рождения – декабрь. Очевидно, что моя другая личность знала об этой Евгении больше, чем я сам. Ее страница была пуста: лишь пару фотографий, на главной фотографии профиля она с серьезным выражением лица смотрит прямо в камеру, а на второй – фотография со свадьбы, где она выглядит очень счастливой. В аудиозаписях – какие-то грустные песни. Полная тишина, никакой активности, никаких смешных картинок – просто пустая лента. Она совсем не похожа на ту Женю, что кружилась со мною в танце, спорила из-за пустячного сериала. Но я не помню совершенно ничего о ней! А Роберт говорил, что я сходил от нее с ума. Неужели, вот так вот легко, я мог все забыть? Почему я это сделал? – этот вопрос не давал мне покоя.

Вся дорога до клиники заняла примерно полчаса. До наступления Нового Года оставалось буквально десять минут: дежурные врачи готовились встречать Новый Год и уже собрались вокруг стола в докторской комнате, в которую мы с Робертом вошли. Он быстро представил меня своим коллегам, а один из врачей протянул мне бокал шампанского. Мы вместе посчитали удары Курантов, затем глотнули шампанского, но Роберт тут же отобрал у меня бокал со словами «Боюсь, тебе пока больше пить не стоит».

После небольшого застолья, мы направились в кабинет с огромным аппаратом для сканирования черепа. Надев какой-то странный шлем на голову, я лег на стол, вокруг которого доктора то и дело бегали туда-сюда, настраивая какие-то параметры, а Роберт все записывал. Процедура длилась недолго – уже через пару минут я вышел из-под железных машин, и мы с Робертом направились в его кабинет.

– Не могу понять. Но у меня отличные новости! – воскликнул он, – С твоей головой все нормально!

– Спасибо, что потратил на меня время, – поблагодарил я его, – Я тебе, похоже, весь праздник испортил.

– Да иди ты! Все нормально, я даже рад встретить Новый Год вот так вот со старым другом, к тому же и сам рад, что у тебя в физическом плане все хорошо, как вы только что узнали.

– Я очень рад это слышать, но что же тогда со мной происходит?

– Мне и самому интересно узнать, но ты не беспокойся – сейчас мы организуем тебе палату, не волнуйся, она будет отдельная, так сказать, для «Онли фор Ви Ай Пи». У меня самолет через час, поэтому я поеду в аэропорт, мои коллеги тебе все подготовят, очень рекомендую остаться у нас на ночь – кто знает, ведь не безопасно разгуливать по улицам, если у тебя в голове есть еще кто-то.

В его предложении было что-то очень странное, очень ярко ощущался подвох, будто бы, он что-то скрывал.

– А можно я почитаю отчет? – попросил я, на что Роберт сразу же отдал папку мне.

Набор непонятных фраз и терминов, рисунки-сканы моего мозга, но на первый взгляд ничего страшного и правда не было. Роберт, покопавшись в своей картотеке, вытащил оттуда еще одну папку и показал мне.

– Для сравнения – вот клиент с раздвоением личности. Обрати внимание на вот эту долю мозга, как видишь, разница очень заметная.

Действительно, у этого человека отчет выглядел совсем иначе, было больше выявленных проблем, на рисунке были обведены кружочком некоторые части, хотя в целом вся картина для меня все равно была неясна. Но ведь Роберт – далеко не дурак, он мог специально подложить мне другой отчет. Что это? Лишняя паранойя? Но, очевидно, я должен согласиться с ним на этот раз, поскольку ощущал безумную слабость во всем теле.

Меня отвели в палату с удобной мягкой кроватью, огромным телевизором на стене, кондиционером и прочими удобствами в виде игровой приставки, которую я заметил под телевизором и моноблочного компьютера на столе. Меня уведомили, что дверь в палату открыта, вручили мне ключ, если я захочу запереться, и разошлись, оставив, так сказать, в покое. Глубоко вздохнув, я удобно расположился в кровати и, выключив свет, почти сразу же заснул.

Глава 6. Join Me In Death

Грохоты от салютов, что взрывали на улице, разбудили меня. Окинув взглядом смартфон, лежащий на столе рядом, я обнаружил, что время было 3 часа ночи.

– Ну, доброе утро! – кто-то похлопал меня по ноге, и, судя по всем, сидел на краю моей койки.

Открыв глаза, я увидел Евгению, одетую точно в тот же костюм, что я представлял себе в воображении: синий бархатный пиджак, надетый прямо поверх нижнего белья, черная юбка, сеточные чулки и глянцевые платформы.

– А… Это снова ты, – ничуть не удивившись кинул я в нее парочкой слов.

– Тебе не нравится мой прикид? – улыбнулась она, посмотрев на себя, – Это же твои фантазии, думала, тебе понравится.

– Значит, ты все знаешь, что знаю я? – спросил я.

– Именно так, и пока ты не спросил меня, почему ты не можешь читать мои мысли, хочу тебя заверить – ты не сумасшедший! Я – это лишь твой внутренний голос, о котором ты забыл. Я лишь пытаюсь напомнить тебе все то, от чего ты отказался – бросил музыку, перестал высказывать свое мнение, перестал бунтовать везде и всюду! Ты забыл обо мне, о той, кто вдохновлял тебя все эти годы, давал идеи, заставлял пойти на безумные поступки! Я сейчас не говорю о настоящей Евгении – нет! Я говорю именно обо мне – об иллюзии, которую ты сам придумал… Ты сам меня придумал, а затем забыл обо мне, остановившись на месте, постарался зажить скучную и дурацкую жизнь, как все те люди, которых ты ненавидел за то, что они сдались, не смогли пройти дальше. Ты разве любил Азалию? Ха! Ведь ты знаешь, что нет. Поэтому у вас все развалилось. Ты уже несколько лет не знаешь о чувствах совершенно ничего! Скажи же мне – как ты мог с собой так поступить? – яростно кричала она, подняв меня за шиворот.

– Я не помню… – прошептал я, убирая ее руки с себя.

– То есть, ты с самого начала все это спланировала... – задумался я, – Все эти приключения – твои проделки!

Я стал вспоминать, что именно помешало мне попасть домой, как я и задумывал изначально. Снова погрузившись внутрь своего сознания, я создал очередную сцену. На этот раз я медленно вошел с зал кинотеатра. Он был пуст на первый взгляд, но с первых рядов неожиданно поднялся человек, и, подойдя ближе, я узнал в нем своего уже знакомого бунтаря.

«Снова ты...» – заявил я, ничуть не удивившись.

«А ты ожидал увидеть кого-то еще?» – спросил он, затем позвал меня с собой, – «Ну, пойдем, посмотрим фильм».

Пройдя за ним, недалеко на первом ряду я увидел еще одного человека. Из-за стула выглядывала лишь французская шапочка-берет, судя по всему, темно-фиолетового цвета. Подойдя ближе и обойдя первый ряд, я увидел сидящую на втором кресле Евгению с попкорном в руках. Увидев меня, она похлопала по креслу справа от нее, подзывая меня присесть рядом, как я и сделал. А бунтарь, тем временем, взяв в руки пульт и усевшись по другую сторону от Евгении, включил фильм. На огромном экране появилась картинка: вид с камеры из того самого павильона, где мы покупали игру. На видео был только я, разглядывающий полку с дисками. Он вытащил один диск, затем уставился в воздух, переложил диск с одной руки в другую и протянул правую руку, будто бы пожимая руку невидимого человека. Далее картинка сменилась. Он подошел к стойке с продавцом и, как только продавец нырнул рыскать внутри стола, покупатель, которым был я, быстрым движением выдернул провод от интернета. Затем сцена, как я прохожу сквозь турникет, останавливаюсь и будто бы с кем-то говорю, после чего охранник просит меня продемонстрировать ему содержимое моего пакета. После чего я выхожу на улицу и разговариваю с Анастасией, затем нагло ухожу от нее к неправильной машине такси. Следующей сценой мне показали, как я сажусь в уже правильное такси и разговариваю сам с собой, заметив затем, как водитель смотрит на меня странным взглядом, я замолкаю, и, уже будучи в дороге, засыпаю, и тут же быстро просыпаюсь, беру телефон и, найдя телефон клиники Роберта, звоню в диспетчерскую, чтобы узнать, где находится Роберт. После чего ищу в интернете его страницу в социальной сети и нахожу ссылку на запись в Twitter о том, что он продает свой загородный дом. Я прошу водителя остановиться, завершить заказ и тут же прошу сделать новый с указанием нового адреса и прошу переключить радио на рок-станцию, затем снова засыпаю, как только по радио заиграл Iron Maiden.

– «Попкорн будешь?» – протянула мне Евгения полупустое ведро с попкорном.

– «А какой в нем смысл? Он же не настоящий! Как и ты и он...» – пояснил я.

– «А я, пожалуй, не откажусь,» – бунтарь с другой стороны вычерпнул рукой немного попкорна из ведра, которое мне протягивала Евгения.

– «Какой же ты невоспитанный!» – возразила она ему.

– «Ладно! Вы тут сами досматривайте кино, а я пойду».

Попрощавшись с друзьями из моего сознания, я вышел в дверь зала кинотеатра, оказавшись снова сидящим на больничной койке в клинике своего друга.

– Ну что, помогло? – поинтересовалась Евгения, – Вспомнил что-нибудь?

– Нет, все еще ничего не помню, – расстроился я.

– Тогда вспоминай! А поможет нам – ночная прогулка! – воскликнула она, вскочив с кровати и кружа по палате.

– Ха! А почему бы и нет? – согласился я.

Встав с кровати, я надел куртку, ботинки, и направился к двери. Приложив ключ к считывателю, я потянул за ручку дверь, но она не открылась. Попробовав еще пару раз, я понял, что моя паранойя была не напрасна – ключ не работал: он считывался, затем горел красным огоньком и выключался. Я подошел к окну: мы находились на втором этаже, повсюду были огромные сугробы, а справа на первом этаже находился навесной подъемный пункт мойщиков окон.

– Эй, – обратился я к своей вымышленной девушке, – А старый я, ну тот, который все помнил, он прыгнул бы ради Жени в сугроб со второго этажа?

– Издеваешься? Ну, он бы сказал, что прыгнул, но на самом деле прыгать бы не стал.

– Чертов трус!

– Ха! Кто бы говорил – трус тут только ты, потому что отказался от себя самого и от своих чувств!

– Так, ладно. Предположим, что это квест! Сугроб выглядит очень мягким и высоким, снега навалило только что – значит, теоретически, все пройдет гладко, – я стал открывать окно, распахнув его целиком. Приятный зимний ветер встретил меня, подув в лицо.

Я схватил смартфон на случай, если вдруг сломаю себе что-нибудь, то смогу прямо торча из сугроба вызвать службу чрезвычайных ситуаций. Представляю, как они приедут такие, уже пьяненькие, и сначала сделают пару фото на телефон, как я неуклюже торчу из снега, а потом уже примутся вытаскивать меня.

Только высунувшись из окна я вкусил немного страха. Но деваться было некуда – решено – нужно прыгать. Я просунул ноги через окно, усевшись на подоконнике. Теперь все казалось гораздо выше, чем я себе представлял. Второй этаж выглядел словно десятый. Но, недолго думая, вопреки страху, я сиганул вниз. Приземлившись на ноги, я согнул их и прокатился вперед и, сделав кувырок, упал на спину. Снег оказался не таким мягким, как показалось, однако, вроде бы, я был вполне цел, но ноги все же гудели. Женя была уже внизу, и присела около меня.

– А, я вижу ты «зажал Shift», пока прыгал – скажи спасибо компьютерным играм, в особенности «Mirror’sEdge»! – заметила она.

– Точно! – находясь в отличном настроении, воскликнул я, лежа на снегу, – А знаешь, я понял, зачем они делают кувырок… Ну эти, паркурщики… В общем – это так они перенаправляют кинетическую энергию от гравитации в другом направлении!

– Скорее всего, но ты, если что вдруг настоящую Женю встретишь, ей так не говори! Вдруг она не знает физику.

– Точно, отличный совет! Но я ее не встречу, не беспокойся, – ответив ей, я присел и проверил, все ли в порядке с ногами.

Ноги двигались, а значит – все было отлично. Встав на все еще гудящие ноги, я спрыгнул с сугроба на дорогу, и мы с Женей направились к выходу из клиники. На улице кое-где гуляли люди, попивая спиртные напитки прямо на ходу. Где-то издалека доносились грохоты от взрыва салютов, детский смех и крики «Ура!». Вдалеке был заметен мост через Москва реку. Я узнал это место – это где-то недалеко от станции метро Мякинино. Мы с Женей направились к мосту, потому что мне почему-то туда захотелось. Всю дорогу до моста, я задавал ей вопросы о том, что я сейчас не помню, но все же ничего не припоминал. Дойдя до моста и заметив, что людей на нем совсем нет, я задумался.

– Вот ведь странное дело – говорил я Евгении, – Иду я с вымышленной подругой по улице и болтаю.

– На этот раз соглашусь – выглядит это странно! Но ты и раньше так делал, просто меня не было видно, но я всегда была с тобой!

Вдруг я услышал хныканье и тихое посапывание слева от меня. «Этот звук звучит иначе, чем в моей голове» – заметил я. Обернувшись к источнику звука, я увидел человека, который стоял спиной ко мне прямо на краю моста. В меня словно вонзили копье, по моему телу пробежалась сильнейшая дрожь – я вспомнил! Вспомнил все, сразу: тот момент, что изменил всю мою жизнь. Я был в театре, кулисы открылись, представив мне вид на четыре стула, слева направо – две скрипачки сидели спинами к сцене, справа – контрабасист, и посередине – девочка с виолончелью. Она-то и привлекла все мое внимание. В тот момент я, словно, переродился – умер, сгорев, превратившись в пепел, затем тут же восстал из пепла и первое, что увидел – это была Евгения, сидящая ко мне спиной и освещенная светом прожектора.

И сейчас – то же самое ощущение, вернувшее мне меня самого. Нет, эта девушка на мосту – она не может быть ею! Ее волосы торчали из-под шапочки, а маленькие руки удерживали ее тело от того, чтобы провалиться вниз, но, похоже, она именно это и хотела сделать. «Что же мне делать?!» – задался я вопросом.

– «Давай, делай как я», – приказала моя выдуманная подруга, затем направилась к мосту и залезла за ограждение.

Я медленно направился к мосту, перелез через ограждение, и, зацепившись руками, как и девушка слева, посмотрел вниз – там были катера и автомобили, засыпанные снегом.

– Эй! – крикнул я девушке слева.

Она повернулась ко мне, уставившись на меня со странным выражением лица. Тушь на ее глазах растеклась по ее щекам. Черт возьми! Это была ОНА! Чуть-чуть постарше, чуть-чуть более заплаканная, чем всегда, но это была она! Я был уверен, и от этого мои колени задрожали так, что я чуть не провалился вниз – на этот раз кувырок бы меня не спас.

– Ты кто и что тут делаешь? – заплаканным голосом спросила она.

– Ну, знаешь, повторяю за тобой. Не рано ли тебе умирать? – подметил я.

– У меня есть свои причины, – упрямо огрызнулась она.

– Ну, у меня тоже есть свои причины. А еще я песню классную вспомнил! Как раз об этом!

Немного прохрипев горлом, якобы, подготавливаясь к пению, я стал напевать громко слова куплета:

«

We are so young

Our lives have just begun

But already we are considering

Escape from this world.

 

And we have been waiting for so long

For the moment to come

We are so anxious to being together

Together in death

Oh oh…

»

Затем перейдя на припев

«

Would you die

Tonight for love?

Would you die?

 

Baby, join me in death…

»

– А ну там дальше второй куплет не помню. Можешь не аплодировать, а то у тебя руки сейчас другим заняты, как я вижу, – подытожил я, закончив вокальные упражнения.

– Да ты все равно лажанул! В Фа-диез не попал! – дерзила она.

– Как же я ненавижу абсолютников, уже знаешь, передумал с тобой умирать тут. Умеете вы все испортить!

– Ну так не умирай! Я сюда первая пришла все равно! – кричала она.

– Ну а правда, без шуток, раз уж мы прыгаем вместе, в чем же дело? – интересовался я, все медленнее приближаясь к ней по перилам моста.

– Это все муж. Он козел. Вернее, он чертов диктатор! У меня нет выхода, эти дурацкие новые законы… в общем, все сложно, наш брачный контракт… в нем говорится, что все имущество получит он, разве что только в случае моей смерти мое завещание будет приоритетнее, и все уйдет моей семье.

– То есть, ты хочешь спрыгнуть вниз из-за каких-то побрикушек? – возмутился я.

– Ничего ты не знаешь! – кричала она. Мои слова явно ее зацепили.

– Ладно-ладно, полегче… я просто мило беседовал. Но а как же твоя музыкальная карьера?

– Ублюдок! Это он тебя прислал?!! Как он узнал?! – возмущалась она.

– Так-так, успокойся… Нет, я твоего мужа не знаю… Но зато знаю тебя! Однажды даже цветы подарил…

– А я вот тебя не знаю, так что давай лети вниз или еще куда-нибудь, и оставь меня в покое!

– А еще мы с тобой мило беседовали в анонимной социальной сети… ну знаешь, там вопросы задавать можно было, а ты так отвечала, а потом я снова спрашивал. Замечательно было!

– Правда? А что же ты мне лично не написал?

– Ну, вообще-то, я пробовал пару раз, но ты проигнорировала в своем стиле, анонимно мне больше нравилось, знаешь ли, веселее было. Кстати, там новый сезон «Однажды в сказке» вышел! Правда, я не особо помню, что там, но вроде бы че-то интересное.

– Помню такой сериал… Вот бы вернуться в то время, но уже поздно, иного выхода нет.

– Короче вот что! Ты меня значит игнорировала, так подло ко мне отнеслась, поэтому я пока тебя не могу простить, а с грехами умирать нельзя! Но если ты доверишься мне на минуту, то я прощу тебе все обиды, а еще, так сказать, бонус – попробую решить твои проблемы.

– Я теперь поняла, почему не ответила тебе, ну ладно, я не буду пока прыгать. Скажи, когда можно, а то от болтовни этой на самом деле хочется полететь вниз. Только вот, зачем ты все это делаешь? Я ведь так тебя обидела, судя по тому, что ты все еще это помнишь...

– Ну, не совсем. Знаешь, там долгая история, связанная со стиранием памяти, прямо как в "Людях в черном". Я только что вспомнил все это, что было связано с тобой. Тебя не было в моем мире по-настоящему, но этого мне и не нужно было! Скажем так, ты оказала на меня большое влияние, сделав меня тем, кто я есть и, сейчас, снова вспомнив все это, я, наконец-то, чувствую себя по-настоящему живым! Поэтому, я хочу отплатить тебе тем же, – пояснил я.

– Ты странный, но все равно спасибо.

– Кстати, знаешь, зачем в паркур играх делают кувырок, когда прыгают с крыши на крышу? – спросил я.

– Что? – удивленно воскликнула она.

– А, ничего. Извини, – я перелезал обратно через перила моста, – Окей, доверься мне!

Вытащив смартфон, я нашел аккаунт Евгении в социальной сети, затем нашел аккаунт ее мужа. Бинго! – На его странице написан его номер телефона. Добавив его в контакты, я написал ему в WhatsApp сообщение:

«Вячеслав! Ваша жена Евгения с моста пытается скинуться! Он недалеко от м. Мякинино, скорее приезжайте! С уважением, Добрый Саморитянин.»

Спустя несколько секунд мне пришло ответное сообщение:

«Это что, шутка? Кто это?».

Я ответил:

«Никакая это не шутка, тупица! Быстрее приезжай, спасай жену!!!».

Еще через десять секунд последовал ответ:

«Хорошо, через 5 минут буду».

Тем временем я снова увидел возле себя вымышленную Евгению. Она махала головой в стороны, давая мне знать, что не согласна с тем, что я придумал, но я просто проигнорировал ее.

Я подошел к настоящей Евгении и встал рядом с ней, находясь по другую сторону заграждения от нее, но слишком близко не приближался.

– В общем, сюда едет твой муж. Ты не пугайся, просто верь мне.

– Да пошел ты! – заявила она, – Зачем ты его сюда позвал?

– У меня есть идея. Когда он придет, потребуешь от него отправить электронное заявление на пересмотр брачного контракта. Если у него телефон с собой, он просто подтвердит заявление отпечатком и паролем, после этого брачный контракт потеряет силу, пока не будет пересмотрен, – пояснил я.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, так сказать, я разбираюсь к электронной бюрократии, считай, что я эксперт в этом вопросе!

Вдалеке показался свет фар. Из черного автомобиля выбежал полный мужчина и побежал к мосту. Я направился ему навстречу и встретил его.

– Вячеслав? – спросил я

– Да, это я… Черт возьми! – пробормотал он себе под нос, увидев Евгению, цепляющуюся за заграждение моста.

– В общем, я семейный психолог, просто мимо тут проходил. Я тут у нее выкопал информацию – она говорит, что все из-за вашего брачного контракта, ей условия не нравятся. Он в полном отчаянии! То и дело – спрыгнет! Я вам это серьезно говорю. Пожалуйста, подойдите к ней, но не близко! Даже, знаете, наверно стоит перелезть через заграждение – я только что так делал, там вовсе не страшно, но она так вам больше поверит. Просто спросите у нее, что она хочет поменять в договоре, заговаривайте зубы любой ценой! Скажите, что сейчас же с телефона отправите заявление на пересмотр! А я вызову службу спасения.

– Но ведь нельзя отправить такой документ с телефона!

– Точно, нельзя. Но она думает, что можно. Дайте мне телефон – я подыграю, скажу, что слежу за статусом принятия заявления.

Я был крайне не уверен, что он мне поверит, однако, он молча достал телефон и отдал его мне.

– Дорогая! Я отправил заявление! – кричал он.

– Пошел ты! – воскликнула она.

– Эээ… Евгения! Я слежу за статусом заявления – пока что оно статус «создан», – озвучивал я, показывая ее мужу рукой, что ему надо залезть за преграду.

Он направился к ограждению и перелез через него, матерясь на каждое действие и расшатывая будто бы весь мост. Тем временем, на телефоне Вячеслава я открыл WhatsApp и удалил нашу переписку и свой контакт из телефона. Среди списка диалогов я увидел просто миллион женских имен, даже почитал пару переписок с его любовницами. Каждая из них присылала ему тонны смайликов с сердечками и поцелуями. Это ввело меня в ярость, но я просто выключил дисплей телефона.

– Женечка! Прости, мы все решим, не спеши делать поспешных действия! – говорил он.

– Ага, конечно! Какой там статус? – кричала она мне.

– Э… Статус поменялся на «принят», но нужен отпечаток твоего мужа. Я сейчас принесу ему телефон, он приложит палец – и все! Сможешь поменять условия брачного контракта!

Вспомнив о перчатках, которые были у меня в кармане, я достал их и надел. Взяв в руку немного снега, я тщательно протер телефон и направился к заграждению. Я протянул телефон Вячеславу. Он, все еще цепляясь левой рукой за заграждение, правой взял телефон и показал его Евгении.

– Смотри, Женечка, я все сделал, как ты хотела! Надо было лишь попросить! – щебетал он сладким языком, засовывая телефон в карман.

– «Вот же чертов лицемер!» – высказалась моя вымышленная подруга позади меня.

На этот раз осуждения с ее стороны больше не ощущалось. Нельзя упускать момент: вокруг все замерло, будто бы кто-то сфотографировал нас на камеру и показал мне снимок. Вячеслав на этом снимке с правой рукой в кармане, держался левой за заграждение, довольно улыбаясь. Вовсе не обдумывая, я резко вздернул его левую руку, заставив его с криком слететь вниз. Тотчас же я рванул к Евгении, которая вот-вот поняла, что произошло и тоже упала бы вниз, если бы не я, обнявший ее сзади.

– Что ты сделал!!!??? – кричала она в панике.

– Я? Да ничего. Просто решил половину твоих проблем. Скоро решу и другую половину, – убедившись, что она снова крепко держится, я отпустил ее и отошел дальше, – Ну а дальше выбор за тобой. Пока, Женя. Рад был с тобой снова повидаться.

Я направился обратно к клинике. Несмотря на то, что совсем недавно я запачкал свои руки, в прямом смысле столкнув человека с моста, я чувствовал себя отлично. Что это? Это тот самый старый я? Он был таким черствым, что ему плевать на человеческую жизнь? Или, возможно, это эффект от объятий с Евгенией. Но нельзя расслабляться! Я пообещал даме, что решу остальную часть ее проблем – проблему с документами. Вымышленная Женя пока не беспокоила меня, поэтому всю дорогу до клиники я шел один, обдумывая в деталях дальнейшие планы.

Приблизившись к клинике, я осознал, что быть запертым в психушке – это лучшее алиби для меня, если вдруг что-то пойдет не так, поэтому через парадный вход входить было нельзя. Обойдя здание с левой стороны, откуда я и вышел, прыгнув в сугроб, я увидел распахнутое окно в свою палату. «Но как залезть? Точно – подъемник мойщиков окон!» – догадался я. Я забрался в подъемник и взял в руки пульт. Провод был длинный – лежал обмотанным в несколько витков, что было просто замечательно для меня. Нажав на кнопку, подъемник поехал вверх. Бинго! Спустя несколько секунд я забрал обратно в свою палату, затем, размотав несколько витков провода от пульта, нажал клавишу со стрелкой вниз, и отправил подъемник обратно на свое место, затем просто скинул пульт вниз, но он очень громко ударился об край подъемника. «Очередной ребенок взорвал очередную петарду» – подумал я, закрыл окно, предварительно выкинув весь скопившийся тут снег, и сел за компьютер.

«Нужно отправить завещание нотариусу, датированное вчерашним днем, например. Хм, нет, так не пойдет. Ладно, сначала зайду в систему» – решил я. Мне нужно было попасть в систему электронных документов, которую я и разрабатывал изначально. Пока что это была первая система такого глобального плана, но я не мог в нее попасть без своего ключа, который находился дома. «Точно! Зачем мне ключ, если я могу создать фальшивый ключ прямо сейчас и поменять код на живом объекте так, чтобы пропустил мой фальшивый ключ!» – гениально, это должно было сработать. И сработало. Я оказался в системе, нашел завещание ее покойного мужа, где он завещал все – «твою же мать!» – какой-то Анжеле! Имя девушки говорило само за себя, хотя, не будем судить девушек по звучанию их имен. Файл с текстом завещания хранился в первозданном виде, а рядом просто лежал ключ для подписи документа. «Вот она – моя гениальная схема подписи документов сломана тем, что документ можно подменить в любой момент!» – постучал себе по голове я, осуждая себя за то, что не заметил такой угрозы раньше. Наша система была первой электронной системой документов, именно компания, в которой я работал, выиграла конкурс на создание такой системы. Почему я мог допустить такую ошибку? Неужели, в тот день я просто поленился, или же, не выспался? А, может, судьба так распорядилась, что та ошибка была сделана, чтобы сейчас я мог совершить то, что хочу, как ни крути, но моя же роковая ошибка была мне на руку в этот раз, хоть я и не верил в судьбу. Я изменил текст завещания, пообещав все его супруге Евгении. «Стой! Может быть текстовая копия, тогда найдется недочет, это может вызвать подозрения» – задумался вдруг я. Действительно, такое могло произойти. Так, подумаем снова. Человек совсем недавно слетел с моста – самоубийство, если все пройдет гладко и расследование не выявит никаких следов борьбы. Значит, что нельзя просто подложить новое заявление. Рядом с завещанием я создал вручную запрос на изменение, приложив к нему новый файл завещания и подменил дату и время на ту, что была в сообщении, которое я отправил ему в WhatsApp, но на полчаса раньше. Оставалась еще одна проблема – нужно было указать IP адрес компьютера, с которого подано заявление, но засвечивать свой IP адрес я не мог. «Никто не станет проверять, откуда подано заявление» – твердил мне разум. «Еще как станут, если оно подано за 40 минут до его самоубийства, к тому же, предсмертной записки нет» – поспорил я с собой, но выхода не было, поэтому я указал придуманный адрес, скрыл свои следы присутствия, также удалив и сообщения, отправленные покойнику, и отправился спать.

На утро на мне провели еще несколько тестов, которые не выявили совершенно ничего странного, а Роберту я рассказал, что больше вымышленные девушки меня больше не беспокоили, и сошлись на мнении, что все было из-за той травы, которую я якобы покурил со знакомым накануне Нового Года, на что Роберт улыбчиво покивал головой и просил быть аккуратнее с поджиганием неизвестной растительности.

Как только новогодние праздники закончились, я как ни в чем ни бывало поехал на работу, сделав на лице недовольную гримасу по причине закончившихся праздников, как и у всех остальных коллег, затем исправил недочет с уязвимостью, благодаря которой у меня получилось исправить завещание. Я пересобрал полностью репозиторий так, чтобы первоначальная версия кода выглядела именно так, как выглядит после исправления, затем попросил всех коллег обновить ссылки на репозиторий, сказав им, что поменял название на более лаконичное. После чего запустил скрипт по массовой подписи и пересохранении всех документов в зишифрованном виде. Через несколько часов вся база была переписана, включая документ, отправленный мною в прошлый раз. Защита безупречна – никто не мог отправить этот документ, кроме самого владельца. Однако, оставались резервные копии базы данных, хранились они ровно месяц, поэтому, вздохнуть свободно я мог только через месяц.

Таков человеческий фактор – даже думая, что ты правильный, что никогда не переступишь закон, взяв на себя ответственность и власть, говоришь себе, что никогда не воспользуешься ею в корыстных целях. Но вот он я – использовал все свои ресурсы, чтобы скрыть следы своего преступления. Вывод здесь один – нельзя доверять какому-то человеку власть и ресурсы, надеясь, что он никогда не воспользуется ими, даже если этот человек – ты сам.

***

Спустя месяц, в течение которого я то и дело жил в напряжении, ожидая с каждым днем увидеть полицейскую машину возле дома, я, наконец-то, почувствовал свободу. Резервные копии были удалены, теперь, даже если проведут тотальную проверку, следов, указывающих на меня, не найдут. Эта уверенность придавала мне сил и ощущение свободы. Но ведь – я убил человека, я всегда это помнил, и, перед тем, как столкнуть его с края в последний полет, я все обдумал и полностью принял мысль о том, что буду жить с этим, что это еще не раз откликнется в моей душе. Однако, ничего, кроме страха быть схваченным, меня не беспокоило.

В обычный рабочий день посреди недели я, как и всегда, вышел с коллегами на обед. Спускаясь вниз по лестнице, я увидел знакомый мне силуэт, разговаривавший с девушкой на ресепшене. Это была она – Евгения, жива и невредима.

– Ребята! Я бумажник забыл в офисе, вы идите, я догоню! – кинул я сообщение по воздуху свои коллегам и рванул быстро назад. Дождавшись их ухода, я спустился вниз. Это действительно была Женя, видимо, она пришла сюда, чтобы переоформить учетную запись покойного мужа на свое имя. «Или – она искала меня?» – подумал я, но сразу же отверг эту идею, ведь она даже не знала, кто я. Очевидно, что встречаться ей на пути мне не стоит. Я подождал, спрятавшись за стенкой, пока она уйдет, затем быстро скользнул через турникет и вышел на улицу, но как только я хотел рвануть вслед за коллегами, как почувствовал руку на своем плече и, обернувшись, увидел ее.

– Это и правда ты! – воскликнула она.

– Извините, но я не понимаю, о чем вы. Вы, должно быть, меня с ке… – тут я получил неплохую пощечину, только вот на этот раз это было действительно больно.

– За то, что бросил меня там одну! – пояснила она.

– Да уж, не за что, – потирая щеку ответил я, а она, улыбнувшись, резко рванула ко мне, от чего я даже напугался, но делал вид, что не испугался. Она обняла меня.

– Не знаю, как ты это сделал, но ты и правда решил мои проблемы, – мямлила она, все еще обнимая меня.

– Ну, я тут не при чем, однако, я все же рад, что у тебя все хорошо, – обняв ее в ответ, твердил я ровным голосом.

– В общем, если вдруг захочешь поговорить или, может, встретиться, просто напиши мне в сети… Я отвечу, обещаю, – подытожила она, выпустила меня из объятий и, помахав ручкой на прощание, скрылась за дверью бизнес центра.

***

Но я так и не написал, и не связывался с ней напрямую. Пару раз я видел ее в том же бизнес центре, где я работаю, но я не попадался ей на глаза. Но все еще продолжал следить иногда за ее жизнью. Через полгода статус в социальной сети снова сменился на "замужем", появились новые фотографии со свадьбы. Некоторое чувство обиды посетило меня, как только я на все это посмотрел, но за этим чувством я также прощупывал и некую радость, наблюдая за счастливыми лицами на этих фото. Честно сказать, уже давно я не испытывал ничего подобного, но теперь я по-настоящему ощущал, что жив, а мир вокруг наполнился совершенно новыми красками, пусть и не всегда светлыми.

Глава 7. Эпилог

Потянувшись через стол, Винзбург нажатием красной кнопки отключил записывающее устройство, находившееся недалеко от его клиента, нанявшим его в качестве адвоката. Усевшись обратно на твердый металлический стул, приделанный к полу так, чтобы его нельзя было пошевелить, он оставил пометку в своем планшете, записав имя клиента, его идентификационный уникальный номер и дату 12 декабря 2025-ого года. Отложив планшет, он закурил свою электронную табачную трубку.

– Извини, немного будет вонять табаком, – выдохнул он дым, – Фильтр давно не менял. Хорошо, что я адвокат и всегда смогу найти оправдание.

– Ничего страшного, теперь уже все равно, – ответил клиент.

– Так, я снова включу запись, встроенный полиграф будет анализировать показания, поэтому, нужно отвечать честно.

– А что, запись этой биометрии не была включена, когда я рассказывал обе истории? – удивился клиент, – Иначе, зачем на меня понацепляли все эти датчики?

– Да, конечно же, биометрия была включена. Просто, я обязан предупредить, – оправдался Винзбург засовывая курительную трубку обратно в карман, – Но, пока я не включил запись, скажи, зачем мы записали две истории? Они схожи, но, черт возьми, совершенно разные! Что из этого правда?

– Я бы предпочел, чтобы ты передал им последнюю запись, а первую – сохрани у себя, но не в коем случае не облачном хранилище – сохрани все на цифровую ячейку в любом банке, используя модуль шифрования, который я тебе дал при первой встрече, вместе с тем сообщив и кодовое слово.

– Хорошо, с этим я разберусь. Но ведь – в записях есть биометрия! Если ты хоть где-то соврал, это будет видно на записи.

– Конечно, но это уже мои проблемы, в конце концов.

Адвокат нажал на кнопку записи. По дисплею рекордера побежали полоски информации, забегали индикаторы уровня записи.

– «Запись протокола признания клиента с начальным хэш-номером AF23BC94 завершена двенадцатого декабря две тысячи двадцать четвертого года в шестнадцать тридцать четыре. Клиент, подтверждаете ли вы правильность своих показаний?» – спрашивал Винзбург.

– «Подтверждаю»

– «Конец записи», – адвокат остановил запись.

Попрощавшись, Винзбург забрал рекордер и вышел через дверь допросной комнаты.

***

Сохранив первую запись в цифровой ячейке банка, Винзбург полностью уничтожил флеш-носитель, бросив его в специальную урну-шреддер, которые находились в каждом банке, предоставляющим услуги по облачному хранению цифровых данных. Второй флеш-носитель, на котором была записана последняя история признания в убийстве, был отдан на экспертизу в уголовный отдел полиции. Спустя несколько рабочих дней, адвокат снова позвонил клиенту, попросив его явиться в участок для очередного допроса. На этот раз в допросной находился клиент, его адвокат Винзбург, а так же детектив Александр.

Как только все уселись вокруг стола, детектив включил запись на своем рекордере. Винзбург уговорил детектива не включать запись биометрии, продемонстрировав данные медицинских анализов и кардиограмму, взятую у клиента, сославшись на то, что чтение биометрии в таком количестве противопоказано клиенту. Александр, хоть и был не доволен тем, что ему мешают выполнять его работу как следует, все же был вынужден послушать совет адвоката.

– Итак, мы проверили запись протокола, предоставленную господином Винзбургом. У нас есть несколько вопросов, поскольку ваша история не сходится в некоторых местах, – начал Александр допрос, – Сразу же перейдем к делу. В вашей истории упоминалась некая Анастасия, которую вы угостили кофе. Мы нашли ее по программе распознавания лиц – удалось найти ее на одном из видео, снятых гражданскими лицами. Расскажите нам, где и когда вы видели Анастасию в последний раз.

– Анастасия? Ах, да… В последний раз… точно не скажу… когда пытался уехать не на своем такси, – отвечал клиент.

– И больше ничего не хотите добавить?

– Нет, ничего. А в чем дело? Вы нашли необъяснимые биометрические колебания в этом месте? Давайте, запишем сно.. – адвокат остановил клиента, не дав ему возможности сказать фразу до конца.

– Дело в том, – продолжил Александр, – Что мы не смогли найти Анастасию. И не только мы – ее родственники подали заявление о пропаже через пару дней после наступления 2020-ого года. Полиция уже давно ищет ее, но дело закрыли через два года. Поэтому, я спрошу снова – вы располагаете какой-либо информацией о ней?

– Детектив!, – встрял в разговор Винзбург, – Мой клиент не обязан отвечать на косвенные вопросы, не касающиеся дела. Я так понимаю, биометрические данные клиента подверждают правильность его слов, поскольку, в случае обнаружения лжи на биометрии, вы бы потребовали смену адвоката.

– Хорошо, – сквозь зубы пробормотал Александр, проматывая документ в своем планшете, – Тогда вернемся к вопросам, относящимся к делу напрямую. Вы утверждаете, что умышленно сбросили мужа Евгении – Вячеслава Франка – с моста, но, проверив записи, мы обнаружили, что тело не было найдено. Мы так же не смогли найти записи об угоне его автомобиля, поскольку, его автомобиль на момент убийства находился в его дачном доме, – продолжал Александр.

– Прошу прощения, детектив, – нагло встрянул адвокат, – Давайте лучше будем говорить «лишил опоры, из-за чего Вячеслав упал с моста».

– Конечно, как пожелаете, – бормотал детектив, – Ну так, как вы прокомментируете эту ситуацию?

– Ну, видимо, его снесло течение, или что-то вроде того, – отвечал клиент, пребывая в полном спокойствии.

– А что вы скажете насчет автомобиля? Где, кстати, находился тот дом вашего друга-психотерапевта? – повышая тон, спрашивал Александр.

– Детектив! Мы с вами это обсуждали – это не касается дела, пожалуйста, продолжайте, – снова выручил господин Винзбург.

– А как бы вы прокомментировали тот факт, что его любовница Анжела была найдена подвешенной к потолку в его дачном доме? – продолжал спрашивать Александр.

– Детектив! – снова вступился адвокат, – Вы продолжаете меня игнорировать! Пожалуйста, переходите к делу.

Детектив Александр снова стиснул зубы, выключил экран своего планшета, и продолжил.

– У меня больше нет вопросов. По результатам голосования комиссии, вам предварительно вынесен приговор. Вы обвиняетесь в умышленном убийстве. Комиссию так же смутили неточности в записи вашего протокола, поэтому условия следующие: назначенное вам наказание – смертная казнь, однако, если бы вы помогли нам по делу пропажи Анастасии, или же попросили Евгению добровольно дать показания из другой страны посредством средств телекоммуникации, мы могли бы смягчить ваш приговор. Вам понятно все, что я только что рассказал?

– Да. Досконально ясно. Как жаль, что не смогу вам помочь с расследованиями, детектив! – с улыбкой отметил клиент, – К сожалению, придется умереть!

– Конец записи. 16-ое декабря 2024-ого года, клиент хэш-номер AF23BC94, время двенадцать тридцать девять, – Александр остановил запись и посмотрел на улыбающегося клиента, – Да уж, к сожалению. И чувство юмора с собой в могилу заберите!

– Я предпочту кремирование, ведь у меня крайне горячее чувство юмора! – все шире улыбаясь, продолжал шутить клиент.

Забрав документы, детектив удалился из допросной комнаты. Вслед за его уходом в комнату вошли двое полицейских, надели наручники на клиента и увели в специальную комнату для заключения под стражу до тех пор, пока не назначат дату судебного процесса.

***

Находясь в этой камере второй день под ряд, я полностью осознал то, что был категорически не способен победить скуку. Ничто не помогало мне забыть о ее присутствии. Меня держали взаперти, словно я был угрозой этому обществу. Признание, которое я сделал под запись, крайне резко поменяло отношение ко мне всего общества. И вот я здесь – в одиночной камере смертника – ожидаю, что мне скажут делать дальше, хотя пока даже не известно, каков будет приговор. Моя история, что я рассказал полиции, – полная чушь, в основном: нет никаких улик, подтверждающих правоту моих слов, разве что, кроме биометрических данных, списанных с меня во время недавнего интервью с адвокатом. Но, в данном случае, раз уж закон установил такие данные приоритетными, это сыграет мне на руку.

Самым сложным оказалось убедить Винзбурга купить новый диктофон с функций записи биометрии, да еще именно тот, который выберу я сам, само собой, за мои деньги. Какой же упрямый сукин-сын! Все время пытался уговорить меня купить другой аппарат, а не тот, который я ему предлагал. Он все время говорил: «Ой, да этот товар не просто так уценили, может, взять лучше новый?». Да, это было довольно не легко. Хотя на первый взгляд, еще тогда, когда я только разрабатывал весь этот план, что привел меня в эту одиночную камеру, все смотрелось идеально ровно и четко. Казалось бы, в общих чертах все должно быть просто: купить диктофон, разработать скрытую программу для коррекции записи биометрии, установить ее в диктофон и сдать обратно в магазин, сообщив, что не понравился цвет, а затем заказать его снова, как только он появится в уцененных товарах, и уговорить Винзбурга пойти и купить его. Самым сложным шагом мне казалось то, что нужно будет разработать программу, которая бы считывала данные, отправляемые со сканеров биометрии и в случае обнаружения «лжи» или «неуверенности» фиксировала бы эти данные как нормальные. Сложность программы состояла в том, чтобы обнаружить хороший метод коррекции этих данных до записи, поскольку после записи они зашифровывались, и сделать с ними что-то было невозможно. К тому же, после установки, программу необходимо было скрыть, во всяком случае, визуально, и еще предусмотреть механизм самоуничтожения, но, к моему удивлению, процесс написания программы и ее отладка не заняла так много времени в отличие от того, сколько времени мне пришлось потратить на то, чтобы уговорить адвоката действовать по-моему – ох уж этот человеческий фактор.

Ну, ладно. Все это уже не важно. Программа должна была удалиться с диктофона еще сегодня утром, моя история воспринята как правдивая, пусть тот бешеный детектив с этим и не согласен, а я не могу понять, почему он пытается добиться истины и не все ли ему равно? Возможно, это был последний честный детектив среди всех этих людей, но, в моем же случае, он был совсем не к месту.

Мои размышления прервал звук открывающейся двери. Обернувшись, сидя на своей койке, я обнаружил человека в черном костюме и черных очках, с небольшой залысиной на голове. В руках он держал планшет, что-то на нем перелистывая, он подошел ко мне.

– Итак, ваш приговор – смерть, это должно быть очевидно.

– Да, – прокашлявшись, ответил я, – Но, впрочем, я на это и рассчитывал.

– Однако… Я же вам предлагаю альтернативный вариант, – продолжил человек в черном.

– То есть, пожизненное заключение в такой вот камере? Нет уж, спасибо.

– Хм… Нет, в конце концов, вы все же умрете, однако, это не будет обычная смертная казнь. Мы сделаем все по-тихому, без зрителей, без новостей… Хотя, знаете, в новостях напишут, что вы покончили с собой, будучи в этой камере.

– То есть, будут считать меня в конец долбанутым? Нет, я согласен на обычный метод. Пусть будут зрители, право на последнее слово, и я, возможно, скажу всем о том, почему на самом деле мне хочется умереть.

– Хорошо… Очень не хотелось этого делать, но тогда попробуем иной способ договориться, – он достал из кармана смартфон, включил его и протянул мне.

На экране смартфона я увидел фотографии Евгении, сделанные с уличных камер или откуда-то неподалеку, словно кто-то за ней следил. Пролистав дальше, я обнаружил также фотографии себя, пытающегося установить ту хитрую программу на диктофон, затем фотография, на которой я относил его обратно в магазин. Все было предельно ясно – эти люди знали обо всем, или, хотели заставить меня думать, что знают.

– Довольно подло, – сообщил я ему, и что будет, если я не соглашусь?

– Думаю, вам лучше не знать, что будет. Одно скажу точно – все ваши махинации будут обнаружены, ваша история станет ложью, и, скорее всего, вам назначат лишение свободы в камере вроде этой. Ну а вашу любимую подругу Евгению мы тоже не оставим без внимания – ведь она тоже замешана в ваших деяниях и, по-хорошему, она тоже должна была бы сидеть в соседней камере, ожидая своего часа. Сделайте же так, как все изначально задумали, и все останутся довольны, – заулыбался ехидно он.

– Ладно. А что будет, если я соглашусь?

– Как я и сказал, пустим новость о вашем самоубийстве, вам по-тихому введем те же самые вещества для вечного засыпания, а ваше тело заберем на исследования, так сказать, отдадим науке… Но для этого вам нужно поставить отпечаток в этом договоре, – он протянул планшет.

Выбора особо у меня не оставалось. Не думая, я протянул палец к планшету и позволил ему отсканировать отпечаток пальца, подписав тем самым документ, с которым даже не ознакомился. Все явно пахло ложью – зачем ему иначе так добиваться моего согласия, раз они могут взять труп из любого морга, имея такие ресурсы! Очевидно, меня просто усыпят, отправив затем в свою лабораторию, где будут ставить на мне живом эксперименты. Хотя, возможно, я просто насмотрелся фантастических сериалов, но я полностью был уверен, что тут скрыт подвох.

***

Через некоторое время двое полицейских забрали смертника из камеры, повели в комнату и усадили в кресле. К его венам подвели трубки, ведущие к препаратам во флаконах. Человек в черном, что заставил смертника подписать договор о передаче себя науке, располагался в этой же комнате, будучи невозмутимым. Спустя пару минут, главный доктор-палач получил приказ и открыл клапаны капельниц. Пациент сомкнул глаза, но все еще дышал. После этого палач открыл следующие клапаны, и через несколько секунд дыхание пациента остановилось.