Крокус и Гербера

Эрик сидел в трактире постоялого двора одного из маленьких местечек Вионора, измученно ковыряя мясо в тарелке. Есть не хотелось, возможно, от усталости или от шума вокруг него. Низкие своды недорогой таверны, закопченные временем и свечами, постоянно горящими здесь, не давали дыму толком выветриваться. Да и кормили здесь довольно посредственно, но это было единственное место в богом забытом Ла-Лилт, где вообще кормили, а оставаться на ночь тоже нужно было где-нибудь. Для молодого странствующего мага, только выпустившегося из Гирранта, большего и не надо.

Учителя, обучая его пользоваться даром, сделали основным направлением исцеление, видя, какие способности проявляет юный кареглазый чародей к лечению других. Но они, наверное, даже не представляли, сколько людей нуждается в помощи лекаря.

В трактире становилось все более шумно, отчего раздражение только усилилось. Неудержимо хотелось ударить тарелкой по грубо сколоченному столу или перевернуть лавку, чтобы гомон хоть ненадолго утих, но он сдерживал себя. Лишь по рвано пляшущему в камине пламени можно было понять, что в таверне остановился раздраженный маг. Он только сегодня вылечил двоих жителей и заработал немного отдыха. Чародей плотнее натянул капюшон плаща, стараясь отгородиться от разговора за соседним столом и вспоминая, как ему были благодарны за то, что он излечил отца семейства. Ради этого стоило странствовать и учится лекарскому делу столько лет. Молодость и худощавая фигура поначалу отпугивали от него больных, но очень быстро слава о юном, но одном из самых сильных дарований Вионора разлетелась далеко от того места, где он был рожден. Триэн сдавил ладонями виски, пытаясь унять раздражение от усталости. Лучшее лекарство – сон.

Он почти сдался, со вздохом отставив тушенные овощи и баранину, когда случайно услышал обрывок разговора.

– Я точно вам говорю, в этом округе все молодые мрут, будто мухи, не иначе, – распалялся крепкий мужчина лет тридцати с багровым лицом, нависая над приятелями по столу.

– Да ты пьян, Сэмюель, сядь.

– Ты мне не веришь? Да все девки почти повывелись там. Сегодня здорова и бодра, завтра бледная, не иначе смерть привечала ночью, а на третий день помирает с закатом. Не иначе – хворь какая-то. – Эрик невольно прислушался, замирая на лавке и забывая, что собирался идти спать. Чуть пошевелив пальцами, он уловил настроение рассказчика и успокоил его.

– Ну и где это место, умник? – ехидно спросил сосед по столу, вяло делая глоток эля.

– Местечко Либертин, там всяк знает, – уже спокойно продолжил смутьян, усаживаясь назад и придвигая к себе еду, – Вот те крест, каждая вторая девка мрет.

Либертин… Эрик задумался. Слухи просто так ходить не будут, стоило проверить. Да и в этом городке он закончил все дела… Он поднялся, коротко улыбаясь своим мыслям и запахивая плащ плотнее. У него появилась цель на ближайшее время.

**

Местечко Либертин встретило молодого чародея запустением. Селений было мало, но и в тех, что встречались Эрику по дороге – было много пустующих домов. Многие жители уехали, опасаясь за свои семьи, а в тех домах, где кто-то жил - не было женщин, одни мужчины. Когда Эрик уже отчаялся найти крупное селение с постоялым двором, то наткнулся на деревеньку в более чем десять жилых домов. Серые каменные дома поросли мхом, проглядывающем на каждом строении, а дорога начала зарастать травой, подсказывая, что по ней уже давно никто не проезжал. Ему очень нужно было поговорить с кем-то из жителей, но его все сторонились и смотрели исподлобья. Он собирался уже постучаться в первый попавшийся домик, даже занес руку, чтобы постучать, когда тихий мягкий женский голос остановил его.

– Не стучи, – Эрик обернулся на голос и нос к носу столкнулся с хрупкой девушкой немного младше его. Даже в сумерках она выглядела завораживающе каким-то диким лесным очарованием. Большие зеленые глаза выделялись на маленьком худом лице, а темные пряди волос подпрыгивали при каждом ее движении. К слову сказать, она ни секунды не могла стоять неподвижно.

– Почему? – поднял брови Эрик.

– Ты кто? – Девушка склонила голову набок и подогнула одну ногу, оставаясь стоять на второй. Она то неуверенно улыбалась, то становилась вдруг серьезной.

– Я Эрик, а ты? – чародей чуть улыбнулся, немного растерянный ее поведением.

– Нет, я спрашиваю, кто ты? Ты чародей? – девушка закусила губу в нетерпении, а руки спрятала за складки лоскутного разноцветного платья с широкой юбкой до земли.

– Да, я чародей. – Окончательно сбитый с толку, Эрик удивленно поднял брови, – А ты кто же?

– Не говори здесь никому, что ты чародей. Иначе не поздоровится.

– Спасибо за предупреждение, но почему… – неожиданно открылась дверь, проливая свет из комнаты на улицу и освещая аккуратное лицо собеседницы и испуганный взгляд. Она схватила его за рукав светло-голубого камзола и дернула в темноту, увлекая куда-то во мрак. Удивляясь сам себе, чародей последовал за ней. Девушка, пройдя пару ярдов, отпустила его рукав и вложила свою ладошку в его руку, по-прежнему продолжая его тянуть в темноту. Он отстраненно заметил, что у нее горячая ладонь, и довольно-таки живой метод знакомства. Оказавшись около заброшенного на вид дома, девушка остановилась, не отпуская его руки, и снова принялась кусать губы. Буйство природы вокруг них поражало – множество деревьев и высокая сочная трава создавали ощущение, что эта деревня не была живой.

– У нас не любят чародеев. Ты можешь пострадать. Зачем ты пришел? – она хмурилась, разглядывая его.

– Я слышал, что у вас тут гибнут девушки от неведомой болезни, – Эрик неуверенно улыбнулся, стараясь понять бешенную энергию девушки. – Так ведь и есть?

- Да. Но тут все сложнее… – девушка почти прыгала на месте, раскачиваясь с носков на пятки. Она говорила почти шепотом, но смотрела прямо на него, не мигая, и чародей заметил свечение в ее зеленых глазах.

– Ты чародейка? – удивленно спросил он, осторожно касаясь ее дара и ощущая мягкий, как и ее голос, отклик.

– Я Лия. – Затравленно ответила девушка, неловко сжимая его ладонь и хмурясь. – Нет, не чародейка. Я просто девушка.

– Нет, ты чародейка. Сколько тебе лет? – настойчиво повторил Эрик. Он уже и забыл о цели своего визита в эту деревню, пытаясь понять, шутит девушка или действительно не знает о своих способностях. Ведь в ее возрасте уже опасно не уметь пользоваться даром той силы, что он видел в ней.

– Семнадцать… – растерявшись на секунду и оглядываясь по сторонам, ответила Лия. – Здесь не безопасно, чародей. Давай зайдем в дом.

Эрик скептически осмотрел очевидно заброшенное одноэтажное строение, но за девушкой все же последовал. Она шуршала разноцветной юбкой, пробираясь среди высокой травы, неловко отставляла левую руку в сторону, будто пыталась за что-то держаться, но двигалась гораздо быстрее чародея.

В доме было пусто, темно и довольно прохладно, но Лия двигалась уверенно, будто тут и жила всегда. Триэн выставил перед собой раскрытую ладонь, создавая на ней маленькое пламя. Огонек осветил комнату, выхватывая из нее нехитрую мебель обитавшей в доме девушки. Лия шарахнулась от огонька к стене и заворожено уставилась на него.

– Как ты это делаешь? – прямо спросила она, не отрывая взгляда от оранжевого пламени.

– Ты тоже так можешь, – улыбнулся он ее реакции.

– Не могу. – Девушка сжимала в ладони что-то, висящее на ее шее, и не отводила взгляд от маленького огонька.

– Смелее, подойди ко мне. – Эрик легко подул на пламя, заставляя его стать чуть ярче, освещая всю комнату. – Коснись, он не обожжет.

– Делать мне больше нечего, – фыркнула Лия, но ближе все-таки подошла, нервно заправляя за ухо длинную прядь.

Чародей вспомнил о цели своего пребывания в этой деревеньке. Знакомство и обучение юных чародеек туда не входило. Впрочем, он мог узнать все, что ему было нужно, и от нее.

– Давно у вас пропадают девушки?

– Давно, уж полгода или около того. Так ладно девушки, два чародея сгинули, уйдя в лес на поиски следов духа.

– Какого духа? – насторожился Эрик и прищурился.

– Злого, конечно. Есть такая легенда – о злом духе, который питается человеческой душой. Его зовут Моррготер и он пьет чужую душу, чтобы снова стать молодым. Когда я была маленькой, мама часто мне это рассказывала…

– Твоя мама тоже чародейка?

– Моя мама умерла, – Лия серьезно посмотрела на Эрика. – И она была обычным человеком. Как и я.

Чародей усмехнулся такой упрямой натуре собеседницы и коснулся ее дара так, чтобы она ощутила его, заставил огонь внутри нее гореть ярче любого костра, а ладони светиться еле заметным желтым светом. Девушка менялась в лице, то пугалась, то улыбалась, дотрагиваясь до груди, то полными обожания глазами смотрела на Эрика. Снова вытащила из-под платья медальон на простом шнурке и зажала его в ладони.

– Теперь ты мне веришь? – увидев несколько суетливых кивков, Эрик заинтересованно присмотрелся к ее дару и был поражен его силой. Как же она не сгорела до сих пор? – Что у тебя за медальон?

Лия явно неохотно раскрыла ладонь, позволяя небольшому оберегу свободно лечь на ткань платья. Это был маленький узел Талиесина, сделанный явно из дерева, но отполированный постоянным контактом с руками хозяйки. Он не давал никакой магии темноволосой чародейке, что стояла сейчас рядом с ним. Девушка взобралась на стол, разгладила юбку, и только потом рассказала:

– Это ведающий узел, он дарует мне удачу. А еще я его держу в руках, когда хочу успокоиться. Мне его вырезала мама. Но остальные жители деревни не понимают, что он не несет угрозы в себе.

– Почему жители не любят чародеев? – в голове Эрика не укладывалось, что в его родной стране вот так вдруг изменились порядки, пусть и всего в паре деревень.

– Им кажется, что это из-за вас… – она запнулась, потом продолжила, - нас, чародеев, гибнут люди. Те двое, что сгинули в лесу, помнишь? Люди сказали, что, возможно, это именно чародеи живут в лесу. Никто не искал следов их пребывания, – Лия слегка пожала плечами, разглядывая, как светилась ее ладонь. – Я думаю, что они давно мертвы, как и девушки, что постоянно пропадают в этой глуши.

– Я для этого и прибыл – избавить вас от напасти.

– И ты будешь искать его в лесу? А если ты пропадешь? – испуганно спросила Лия, переставая болтать ногами.

– Не думаю, что все так серьезно. – Лукаво усмехнулся чародей, – Но, если вдруг мне понадобиться помощь – ты мне поможешь? Будешь со мной по лесу бродить?

Девушка спрыгнула со стола и принялась что-то суетливо мастерить на кухонном столе.

– Куда же тебя девать, конечно, буду. А то заблудишься еще… Ты есть-то будешь? Есть белый хлеб, вино, курица…

– Я не откажусь от курицы. – Эрик вспомнил, как в одной деревне его благодарили за спасение жизни женщины половиной каравая черствого хлеба и фыркнул, будто кот, подтверждая данное ему еще во время учебы прозвище. А еще нужно было найти место для ночлега. – Ты здесь живешь?

– А где же еще? Это мой дом. – Лия порхала по комнате, собирая на стол, изредка бросая удивленные взгляды на подсвечники, которые появились на столе, когда Эрик устал держать огонек на ладони.

– Я не обременю тебя, если пару-тройку дней поживу у тебя?

– Живи, сколько хочешь, – девушка коротко хихикнула, – но только кровать у меня одна. И комната тоже одна. И ты не в моем вкусе. Садись за стол.

– Ну, кровать можно и новую создать. – Чародей еле сдержал рвущийся смех при виде стремительно краснеющей девушки, – И я даю слово, что не прикоснусь к тебе.

– Я бы хотела иметь такого друга, как ты… – еле слышно прошелестела чародейка, утыкаясь носом в тарелку, – у меня никогда не было друзей.

– Я буду рад стать твоим другом, – серьезно сказал он в ответ.

**

Эрик проснулся среди ночи, услышав плач с соседней кровати. Лия тихо всхлипывала, стараясь заглушить рыдания подушкой. Он не хотел вмешиваться, но она плакала так горько, что он не смог молчать, разглядывая низкий серый потолок. Он вздохнул, подошел к ее постели и присел на самый край.

– Что случилось? Плохой сон? – сочувственно спросил он.

– Да, – всхлипнув, ответила Лия, – мама снилась.

– Но это же хорошо. Разве нет?

– Нет! Она погибла, когда мне было двенадцать. Умерла от лихорадки. Если бы я знала, что я чародейка… Я бы могла спасти ее, - ее голос сорвался, девушка зажмурилась, сжимая в кулаке одеяло.

– Ты была совсем юной и не знала о своем даре. Ты не смогла бы ее спасти, – Эрик вспомнил первого вылеченного им пациента. – Мне было двадцать пять, когда я вылечил насморк у своего первого больного. И ты разве была чародейкой в двенадцать? Когда с тобой стало происходить нечто странное? – Он коснулся пряди ее волос, открывая заплаканное лицо.

– Где-то с неделю назад. Мой огород стал сам по себе быстрее расти, а позавчера, когда я разозлилась – с пальцев полетели искры. Я думала, что начинаю сходить с ума. – Лия перестала плакать, но глаза оставались полными слез.

– Вот тогда и начал просыпаться твой дар. Ты бы не смогла спасти мать – ты тогда еще даже не была магом. – Мягко сказал Эрик. – Давай спать?

– Полежи со мной? – пробормотала она и тут же спохватилась, испуганно раскрывая глаза и тараторя: - То есть, я имею в виду, я просто боюсь заснуть одна, я ни на что не намекаю. Я, правда, хочу быть твоим другом, но я одна не усну.

Эрик размышлял всего пару мгновений, потом осторожно лег рядом поверх одеяла, вздрогнув, когда Лия, закусив губу, устроилась у него на груди.

– Расскажи что-нибудь? – тихо попросила девушка.

И он рассказывал. Почти до рассвета, удивляясь тому, что доверяет свои воспоминания той, кого видел первый раз в жизни, поражаясь теплу в груди, которое рождала она. О своем детстве, об учебе, о людях, которых он лечил.

Проснувшись утром в ее постели, сначала Эрик не мог сообразить, как он тут оказался. Девушка еще спала. Солнце, пробивавшееся сквозь окно, высвечивало ее волосы, которые оказались не такими темными, как показалось Эрику вчера. Они были темно-рыжего цвета, медного, почти дубового, но все же рыжими. Россыпь веснушек вокруг курносого носа делало ее лицо еще моложе, а легкая улыбка говорила о том, что ей больше не сниться кошмар. Чародей смутился, вспомнив, как много он ей рассказал о себе, стараясь отвлечь от грустных мыслей. Не зря говорят, что ночью люди становятся доверчивее и откровеннее.

**

Несколько дней в тщетных поисках злого духа ни к чему не привели. Лес казался самым обычным, а присутствия чужого дара Эрик не замечал, только яркий дар Лии, которым она не умела пользоваться. Время от времени он показывал ей самые простые заклинания, которым учат в самый первый год в Гирранте, чувствуя себя не только другом, но и наставником, что ему льстило.

Они блуждали в лесу, Эрик искал следы пропавших, заставляя хвою разлетаться с дороги и превращая дорожку в более проходимую, а Лия просто шла с ним, восторженно вздыхая каждый раз, когда он пользовался даром, и развлекая его разговорами. Аромат хвои кружил Эрику голову с непривычки, а щебет птиц заставляли сердце биться спокойно и размеренно – так, как он всегда себя чувствовал среди дикой природы.

– Смотри, – Эрик повел рукой над черной землей, и Лия заметила, как его ладонь слабо загорается зеленоватым светом. Через несколько мгновений из земли пробился росток, под уверенной рукой чародея он поднимался над землей все выше, пока не появился бутон. Девушка не смогла сдержать восхищенный вздох, видя, как медленно распускается ярко-красная роза под чуткими руками стоящего перед ней чародея.

– Это прекрасно… – прошептала она, осторожно касаясь лепестков, – я тоже так могу?

– Конечно. Только если захочешь. – Ободряюще посмотрел на Лию Эрик. – Тебе нужно сделать вот так, – он дотронулся до руки чародейки, поворачивая ее под верным наклоном и ощущая, как дрожат ее пальцы. – И прошептать слова заклинания. Не бойся.

– Я и не боюсь, – Лия закусила губу и тяжело сглотнула, подтверждая его слова, – так?

– Да, так. – Он широко улыбнулся, радуясь тому, как быстро девушка осваивала дар. – Не торопись…

Лия восторженно распахнула глаза и задержала дыхание, наблюдая, как золотистое свечение от ее руки протянулось до земли, вызывая робкий проклюнувшийся росток герберы, потом еще один. Когда распустились оба цветка красного и золотого цветов, она грустно улыбнулась и повернулась к чародею, ища его взгляд.

– А почему у меня не вышла роза?

– А ты думала о розе?

– Нет, это – мои любимые цветы. И мама очень их любила. – Задумчиво пробормотала Лия. – У меня всегда будут получаться герберы?

– Нет, конечно, нет. У тебя будут получаться те цветы, которые ты захочешь. Просто сейчас ты думала об этом цветке, вот и все.

– А твой любимый цветок – роза? – заинтригованно спросила Лия.

– Разве это важно? – хрипло проговорил Эрик, хмурясь, - Мы отвлеклись от поисков.

Чародей заметил, как задел девушку, и вспышка скрытности сразу прошла, оставляя за собой жгучее чувство вины. Эрик догнал ушедшую было вперед девушку и развернул к себе, показывая на землю:

– Крокусы. Мои любимые цветы крокусы. А теперь давай искать вашего духа или иную причину исчезновения людей. – Искренняя улыбка Лии, рассматривающей цветущие всюду крокусы, заставило его подавить смешок. – Или мы будем бесконечно рассматривать лесные цветы?

– Да, прости. Пойдем? – она на секунду вернула тоскливый взгляд к созданным ею цветущим герберам, и он неожиданно для самого себя искренне рассмеялся. Он видел, как ей не терпится учиться магии.

– Когда я найду вашего злого духа и уничтожу его, ты поедешь со мной, поступишь в Гиррант и будешь одной из могущественных чародеек. Я ощущаю в тебе сильный дар.

Он лишь промолчал о том, что не мог понять, как она с таким сильным даром не сгорела до сих пор, не сошла с ума от его мощи, не начала крушить все вокруг. Она была открытой и забавной, настолько не похожей на чопорных чародеек в корсетах, которые постоянно оказывали ему знаки внимания, что он невольно радовался, что нашел ее. Она не боялась спрашивать его, не боялась говорить глупости, смеяться и смешить его. Ему очень не хватало такого друга.

**

Когда следующим утром он не смог найти девушку, он не на шутку встревожился. Он ощущал ее дар и ее страх, но не мог понять, где она. Он упрямо обошел все места, где могла быть Лия, да и те, где не могла – тоже обошел. Оставался лес, в который она обещала ему одна не ходить. Он ощущал ее дар не постоянно, а вспышками, будто она его прятала или что-то мешало к нему притрагиваться. Он замер, так и не заглянув в подвал их дома. Дух. Моррготер. Вот где она. Эрик зажмурился, стараясь нацелится на ее дар и переместиться точно к ней. Вышло очень приблизительно, но все равно лучше, чем ничего.

Пробираясь по древнему лесу, выискивая, куда поставить ногу, чтобы не привлекать к себе внимание, Эрик ощущал волны страха, что исходили от Лии. Он уже видел вдали большой костер и ощущал злую мощь чужого дара. Нужно было действовать осторожно. Постараться подобраться как можно тише и помочь чародейке выбраться, а потом уже…

Истошный крик девушки и испуганный всполох ее дара заставил Эрика потерять голову. Он должен помочь ей! Он бросился напролом, не разбирая дороги. Крик повторился, сжимая ему горло спазмом, будто тисками. Что происходит? Сердце бешено колотилось, выбивая рваный ритм и не давая сделать вдох. Когда он выбрался на поляну, то остолбенел.

Лия была привязана к столбу ровно в центре поляны, а седой старик беззубо скалился, глядя на Эрика. Его мантия черного цвета отлично отражала его душу, а глаза светились настолько ярко, что чародей невольно отвел взгляд. Лия застонала, увидев друга.

– Зачем ты пришел? – еле слышно прошептала она. Эрик заметил на ее шее большой ожог размером с ладонь и вспомнил, почему пропадают девушки. Этот монстр пил их душу, их жизнь, чтобы становится вновь молодым и полным сил. Чародей зло прищурился, представляя, какую боль Моррготер причинил Лие.

– Я уничтожу тебя, – прошипел он, не сводя взгляда с ненавистного «духа». Он начал формировать щит вокруг себя и шаровую молнию в руке, но не успел ее бросить в противника, сраженный этим же оружием и отброшенный к дереву. Боль в грудной клетке было сложно превозмочь, но ярость превосходила все, застилала глаза. Нетерпеливо оттер выступившую на виске кровь. Моррготер убивал безжалостно девушек до того, а сейчас хотел убить Лию.

– Вставай, щенок. – Моррготер недобро улыбался, а от его руки поднимались всполохи огненной сферы.

Эрик не успел подняться, дезориентированный болью, как второй удар, сильнее первого, снова пригвоздил его к дереву, опаляя одежду, причиняя пекущую боль в боку. Он непроизвольно вскрикнул, дрожащими руками бросая в ответ потоки несформированного до конца огня. Сейчас он жалел, что не придавал совместным с Кираном урокам боевой магии должного внимания. Ни единый всполох не достиг цели, не повредил щиту, которым себя окружил противник. Рыча от ярости и боли, Эрик создал молнию, которая, наконец, попала в цель. Удовлетворенно слыша стон боли, он поднялся, пошатываясь от прилива энергии и формируя новый, искрящийся желтым поток света, который должен был обездвижить Моррготера, но он вдруг пропал. Эрик обошел всю поляну, пытаясь нащупать дар «духа» или увидеть противника воочию, но его не было нигде. Оставив мысли о нем, Эрик выпустил поток света в небо и бросился к столбу. Лия беззвучно плакала, даже не пытаясь освободиться и глядя на чародея.

– Эрик, я нечаянно наткнулась на него. Нужно бежать отсюда. Он ранил тебя! – она рыдала, и он хотел ее успокоить, распутывая узлы, когда испуганный крик девушки слился с ошеломляющей болью между лопаток. Он упал, обездвиженный, шипя от боли и бессилия. Моррготер появился слишком внезапно, пиная обездвиженного чародея в живот и перемещаясь на пару шагов от него.

– Чертов чародей-недоучка, не ломай мои планы. Понял? Следующий урок, надеюсь, отправит тебя к праотцам, - голос мага звенел от злобы, сквозившей в нем. Эрик слышал, как трещал воздух от сгустков энергии, но не мог двинуться с места.

– Эрик … Прости… – еле слышно прошептала Лия.

Она запела что-то, похожее на колыбельную, все громче и громче, а между тем от нее исходил все больший свет, ослепляя Эрика, лежащего около нее, создавая яркий широкий световой столб, электрилизуя воздух, собирая тучи вокруг них, поднимая ветер, освобождая абсолютную магию, которая была в ней самой. Эрик слишком поздно понял, что происходит, да и что-то сделать было невозможно. Чародейка так и не успела освоить свой огромный дар, истратив его весь в один момент, убивая Моррготера и себя саму. Разноцветные всполохи света, капли росы, замершие в воздухе, и короткие молнии поглотили все пространство между девушкой и магом. Эрик с ужасом понял, что его самого Лия с помощью дара перемещает назад в свой дом. Когда же он вернулся назад, все было кончено. Моррготер рассыпался красными искрами, беззвучно открывая рот от дикой боли. Но поверженный противник не интересовал его.

Он видел, как глаза Лии медленно гасли. Она слабо улыбнулась ему, когда он, резко взмахнув рукой, заставил исчезнуть веревки и подхватил ее на руки, опускаясь с ней на опавшую листву. Первые капли дождя уже коснулись земли, но Эрик все еще надеялся, что Лия справится. Должна была справиться. Он ощущал, что поднявшийся ветер – разбушевавшиеся силы его дара, но он бы не заметил, даже если бы рядом поднялся смерч. Лия становилась все бледнее с каждым мгновением и он не мог поверить, что чародейка погибает.

– Прости, – девушка слабо улыбнулась, глядя бледнеющими с каждым мигом зелеными глазами на Эрика.

Она молчала, а он не мог ничего сделать, только смотреть, как из нее уходит дар и забирает за собой ее жизнь. Его трясло от дикой, разрывающей сердце боли, пока он всматривался в потухающие глаза и не знал, как спасти ее. Эрик почувствовал, как в его раскрытую руку что-то толкнулось. Отрешенно переведя взгляд, он увидел медальон Лии, который она вложила ему в руки.

– Береги себя… – прошептала она так тихо, будто это зашелестели листья позади них. И рассыпалась золотой пылью, не оставляя после себя ничего, что оставалось бы Лией. Он ощущал только агонию. Это было настолько всепоглощающе, что он не видел, как сила его дара, высвобождаясь, ломала столетние дубы, вертела и швыряла их на землю, поднимала в воздух камни, завывала вокруг него. Потом вдруг даже мельчайшие пылинки замерли в наступившей гробовой тишине, в которой полный боли крик разорвал тишину и не прекращался бесконечно долго.

**

Она защитила его, спасла ценой собственной жизни, и это не давала ему дышать от боли. Они оба знали, что, если она попытается воспользоваться магией такой силы, то не сможет ее контролировать. Она знала, что, оберегая его от смерти, погибнет сама. Знала… Эрик переместился в единственное место, в котором ему будут рады в любой момент его жизни – замок его друга Кирана.

Он ощутил, как медальон отполированным деревом легко коснулся его груди, даря каплю облегчения – часть себя она все же оставила с ним. Эрик замер, видя, как к нему спешит знакомая фигура.

– Эрик, я слышал, ты вернулся с победой? – Киран широко улыбнулся другу, подходя ближе.

– Не сейчас. – Эрик больше всего хотел остаться наедине с собой, но герцог, изменившись в лице, перегородил ему вход в замок.

– Что случилось, друг?

– Потом, – выдавил из себя Эрик сквозь зубы, стараясь не позволять разрушительной силе ветра вырывать деревья из сада Кирана, но удерживать ураганный ветер получалось не все время.

– Кто-то погиб? – казалось, герцог видит его насквозь, делясь своим спокойствием и сочувствием через касание руки.

– Лия… – Киран не знал ее, не мог знать. Но как больно было сказать даже это имя. Он вспомнил, как девушка смеялась, разбивая любую тишину хрустальными звуками, и не заметил, как от сжатой в кулак руки отделилась нить зеленого свечения, порождая на земле стебли гербер и крокусов. Они проклевывались из земли и стремились к свету, один за другим распуская нежные бутоны красного, желтого, сиреневого и черного цветов.

– Возлюбленная? – осторожно спросил Киран, наблюдая, как в стороне от них ветер поднял пыль, создавая женский силуэт. Он передавал другу спокойствие, стискивая его плечо, но это, видимо, не помогало.

Эрик оглянулся и увидел ставший близким силуэт, созданный его способностями. Горько улыбнулся, не сдерживая эмоций, не обращая внимания на бушующий цветник под ногами. Зажмурился, тяжело выдохнул и резко соединил ладони, выплескивая остатки зеленоватой магии на землю, которая тут же дала жизнь растениям. Какое-то время держал руки, сцепленными в замок и, казалось, не дышал, склонив голову и не открывая глаз. Постепенно ветер утих, а цветы перестали распускаться в хаотичном порядке, превращая сад в заросли. Только силуэт, созданный золотистой пыльцой цветов, подходил все ближе, пока не оказался вплотную к Эрику, и, едва ощутимо коснувшись его волос, замер. Эрик судорожно выдохнул, открыл глаза и всмотрелся в силуэт, достал из-за ворота рубашки медальон и сжал его. Силуэт рассыпался, оставляя магов наедине, и только тогда Эрик сказал всего одно слово:

– Друг.

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/