ЧЕРТОВЩИНА ДЕЛЮКС

 

Глава 1

 

- Показать тебе чертенка?

- Кого?

- Чертенка. Настоящего маленького чертенка, - уточнил Мишаня, деловито поправляя посунувшиеся на нос очки с невероятно толстыми линзами.

- Ну, валяй, - настороженно ответил Даня, ожидая от приятеля очередного подвоха.

Уроки в седьмом «Б» классе закончились, но одноклассники Даня и Мишаня не спешили прощаться друг с другом. Они сидели в засыпанном пожелтевшей листвой парке и как-то неохотно болтали о всякой ерунде.

Сегодня Мишаня был подозрительно угрюм и молчалив. Странное дело, Даня не услышал ни одной его дурацкой шуточки за весь школьный день. Видимо, осенней депрессии все-таки удалось прибрать к своим рукам неугомонного мальчугана. Или же он снова что-то задумал. К примеру, очередной непревзойденный розыгрыш, достойный названия «Самая убойная шутка года». Обычно Даня был первым из тех, кого любил одурачить Мишаня.

Из потертого пакета, доверху набитого школьными принадлежностями, Мишаня достал желтый футляр для очков.

- Загляни-ка вовнутрь, - сказал он и поспешно вложил футляр в руки своему лучшему другу.

Несколько секунд Даня бездействовал. Затем его любопытство взяло верх над сомнениями, и он медленно приподнял пластмассовую крышку.

Убойной шутки года не последовало. Не произошло ни взрыва, ни хлопка. Из открытого футляра на него не вылетел рой разгневанных пчел и не выползли врассыпную запаниковавшие тараканы. Болотной жиже и бычьей крови сегодня также не суждено было брызнуть струей в веснушчатое лицо мальчугана.

В футляре, словно в маленьком гробу, на синем ситцевом клочке подкладки лежал неподвижно черный человечек. Он действительно походил на чертенка. Бесполого исхудалого чертенка с крысиным хвостом.

По три уродливых пальца на каждой руке. На ногах вообще черт знает что, а не пальцы. Не меньше дюжины отростков. Все разной длины. Сплетаясь намертво в твердь, они напоминали Дане копыта.

Лысую голову чертенка украшали крохотные рога. Такими рожками вряд ли кого напугаешь. Скорее развеселишь.

Седая бородка на морщинистом лице. Тонкие губы слегка растянуты в улыбке. Глаза закрыты.

- Это что еще за хрень? – удивленно спросил Даня. – Как давно ты занимаешься поделками из глины?

С чувством облегчения, неумело замаскированным под разочарование, он попытался вернуть приятелю футляр.

- Это вовсе не поделка из глины, – запротестовал Мишаня, отказываясь брать чертенка назад. – Он живой!

- Ну, разумеется, живой, - усмехнулся Даня. – Кто бы сомневался!

- Если не веришь, приложи палец к его груди и почувствуй, как бьется сердце.

Коснувшись черного человечка, Даня ощутил тепло и едва различимую пульсацию. Впрочем, его это совсем не удивило:

- Он у тебя на батарейках что ли? Эта чудо-игрушка из Японии? Типа тамагочи нового поколения? Ты его, наверное, по часам кормишь? - колкие шуточки посыпались в адрес Мишани.

- Пожалуйста, не говори при нем о еде. Он может услышать, - прошептал Мишаня.

Даня засмеялся. Звонкий смех мальчугана стих, когда чертенок, тяжело вздохнув, скрестил руки у себя на груди.

- Вот черт! – не поверил глазам своим Даня. Он и вправду живой что ли?

- Я рад, что до тебя, наконец, дошло, - снова прошептал Мишаня.

- Выходит, он сейчас спит? – Даня и не заметил, как сам стал говорить немного тише.

- Ага, - кивнул Мишаня. – Ближе к вечеру должен проснуться.

- Ну и где ты его откопал?

- Ты не поверишь. Странная вышла история…

- Так говори скорее, не тяни.

- Я его нашел в рюкзаке.

- В каком еще рюкзаке?

- Вчера отчим, накатив водки с самого утра, невероятно расщедрился. Дал денег мне и говорит: «Купи мол, Медвежонок, себе ранец что ли, а то ходишь в школу с пакетом, как последний оборванец».

Я деньги, конечно, взял, а сам думаю: ну, на фига мне ранец сдался? Их зубрилки-первоклашки разве что за хилыми спинами носят. Рюкзак покупать надо. Рюкзак - это вещь! Когда весной пойдем всем классом в поход, мне без него будет не обойтись. Да и школьную дребедень в нем тоже носить удобно. Понимаешь?

- Ага, - кивнул Даня.

- Так вот, я вчера с десяток магазинов обошел, прицениваясь. Много хороших экземпляров видел, но все они были мне не по карману. Короче, денег отчима ни на один достойный рюкзак не хватило!

Расстроился я и домой ни с чем поплелся. Иду через барахолку и думаю: где бы еще денег раздобыть? Толи свинью-копилку разбить, толи глобус раритетный продать? Вспоминаю, что свинья «хрюкнулась» еще в конце лета, а глобус… - здесь Мишаня осекся.

- А с глобусом-то что?

- Не важно. Я сразу забыл о глобусе, когда мне навстречу из кривого ряда торговцев старьем вышел барыга, прихрамывая. Я остановился. Гляжу на него. Тот еще доходяга. Кожа да кости. Одет в лохмотья. Смердит от него, как от помойной ямы. Две глубокие царапины на осунувшемся небритом лице. Во взгляде бесконечная пустота. Явно имбецил. Необязательно быть психиатром, чтобы ему такой диагноз поставить.

Но мне плевать на его взгляд. Я смотрю на вещицу, которую мне пытается втюхать барыга и понимаю, что сегодня у меня самый удачный день. Улавливаешь, о чем я?

- Ты говори, говори.

- В трясущихся как у последнего пропойцы руках он держал синий джинсовый рюкзак. Совсем новый. Без потертостей и пыли дорожной. Ничем не хуже тех, что я видел, да не мог позволить себе купить.

- И где, по-твоему, барыга имбецил мог взять новый рюкзак?

- А черт его знает. Украл, скорее всего. Коварно воспользовался ситуацией, пока продавщица спорттоваров кокетничала с ухажером по телефону. Мне что с того?

- Да нет. Ничего.

- Так вот, - продолжил Мишаня. – «Сколько стоит?» - спрашиваю я у доходяги. В ответ он мычит что-то неразборчиво и в руки мне рюкзак тычет. Я товар внимательно осмотрел. По всем внутренним карманам проверил, нет ли там какой-нибудь мерзости типа смердящих портянок. Рюкзак был пуст, понимаешь?

- Ну, так это нормальное явление для совершенно нового рюкзака.

- Ага, - согласился Мишаня, искоса взглянув на мирно спящего чертенка. – Я тогда так же решил. Расплатился с барыгой половиной из той суммы, что у меня была. Ему, похоже, вообще было все равно, сколько я заплачу за товар. Он взял деньги у меня с таким отвращением, словно я предлагал ему подержать полусгнившего ежа. Пересчитывать выручку не стал. Просто в карман ее положил и удалился прочь.

Вернулся я домой. Сразу же хотел похвастаться удачной покупкой, но предкам совсем не было до меня дела. Пьяный в хлам отчим, приняв позу зародыша, спал на полу в прихожей. Клякса нарезала вокруг него круги, и сипло лаяла так, словно он только что умер. Мать плакала у себя в спальной, отчаянно проклиная судьбу. Ну, что тут сказать? Обычная обстановка воскресного дня.

Ушел я к себе, короче. Решил учебники в рюкзак загрузить. Открыл его. Смотрю, на дне сверток лежит…

- А когда покупал, пустой рюкзак был? – переспросил Даня.

- Верно, - кивнул Мишаня.

- Ну-ну, продолжай.

- Достал я этот сверток. С виду мятая пожелтевшая бумага, сплошь исписанная красными чернилами. Вроде как страница, вырванная из рукописной книги. Текст не разобрать. Каракули, а не буквы.

Развернул я сверток и не поверил тому, что увидел внутри него. Сразу решил, что держу в руке глиняную статуэтку. Когда же чертенок зашевелился, я от неожиданности его уронил. Ему хоть бы что, прикинь! Упав, он не проснулся. Лишь недовольно фыркнул, удобно устраиваясь на рыжем ворсе ковра. Только вечером мне удалось его разбудить, - загадочно улыбнувшись, Мишаня опустил крышку футляра, который по-прежнему держал в руках его школьный товарищ.

- И что же было потом? – спросил Даня.

- Много чего… чертенка, кстати, Бегемотом зовут.

- Неподходящее ты ему прозвище дал. Слишком уж он тощий, как для бегемота.

- Вообще-то он сам мне так представился.

- Хочешь сказать, он умеет говорить?

- Умеет, еще как умеет, - Мишаня перевел взгляд с удивленного собеседника на осыпавшуюся листву клена под ногами. – Если хочешь, возьми его домой до завтрашнего утра. Он много чего интересного тебе расскажет, когда проснется.

- Спасибо, друг! Наверное, здорово с ним поболтать?

-Ага. Только завтра вернуть его не забудь.

- Договорились, – пообещал Даня и аккуратно положил футляр в свой новенький портфель.

- И вот еще что… - из пакета со школьными принадлежностями Мишаня достал цветастый учебник. «Занимательные задачки по геометрии» - гласила надпись на глянцевой обложке, бесцеремонно втиснутая во множество окружностей и многоугольников. – Принес тебе твою книгу. Муть страшная. Так и не осилил.

Даня потянулся за книгой, но Мишаня вдруг передумал ее отдавать. Вцепился просто таки мертвой хваткой в задачник.

- Так ты отдаешь мне книгу или нет? – улыбнувшись, спросил Даня.

- Нет. Извини. Я, пожалуй, еще один вечер ее полистаю, если ты не возражаешь, - голос Мишани дрожал, словно сейчас он вел диалог с самой смертью.

- Не возражаю, конечно. Листай, пока не надоест, – сказал Даня. Убрав руку от задачника, он похлопал приятеля по плечу. – Знаешь, дружище, сегодня ты не устаешь меня удивлять.

- Угу, - кивнул в ответ Мишаня. Он запихнул книгу обратно в пакет и, как ошпаренный, вскочил со скамейки. – Мне уже пора идти. Дела не ждут.

- Погоди! – окликнул его Даня.

- Чего?

- Я так и не понял, почему ты сегодня снова пришел в школу с этим ужасным пакетом?

- Рюкзак подождет до лучших времен, - ответил Мишаня и поспешил в сторону своего дома.

 

Глава 2

 

Сумерки медленно опускались на город. Светящиеся квадраты окон хаотично проступали на серых полотнищах угрюмых многоэтажек. Мишаня не спешил возвращаться домой. Последние три часа он провел сидя на лавочке в беседке, в нескольких метрах от своего дома. Бедняга весь продрог. Ему срочно нужно было отлить. Словно параноик, он вслушивался в подозрительную тишину в своей голове. Ему было жутко не по себе.

Мальчуган не хотел один заходить в квартиру. Решил, что нужно дождаться предков: отчима, а лучше маму. Остановить у входа в подъезд, обнять и рассказать обо всем, что с ним произошло за минувшие сутки. Открыть всю правду до мельчайших подробностей, невзирая на то, что ему, как непревзойденному мастеру розыгрышей, никто не поверит.

Сумерки сгущались. Прохожих во дворе становилось все меньше, а светящихся квадратов окон на стенах близлежащих домов еще больше. В окнах квартиры, где жил мальчуган, зияла враждебная темнота.

Предки так и не явились. Вот уже час прошел, как они должны были вернуться с работы. Мишаня подозревал, что с ними произошло что-то недоброе. Произошло не без его вины.

«Пора выгуливать Кляксу, - решил он, вставая со скамьи. – Она ждать долго не будет. Еще оставит лужу мне у двери».

Перед тем, как идти домой, он вынул книгу из своего пакета со школьными принадлежностями. Ту самую книгу, которую хотел вернуть Дане, но побоялся, что за это будут расплачиваться самые близкие ему люди.

«Занимательные задачки по геометрии» - надпись на обложке в сумеречном свете все еще можно было прочесть. Вдруг Мишане показалось, что потемневшие окружности и многоугольники вокруг заглавия в одно мгновение поменялись между собой местами. Без колебаний он швырнул задачник в стоящую радом урну и нехотя побрел домой.

 

Третий этаж. Сорок две ступеньки. Могильная тишина в голове. Учащенное сердцебиение. Поворот ключа.

Едва Мишаня переступил порог, как в прихожей зажегся свет. Зажегся сам по себе.

«Что еще за розыгрыш?» - мальчуган огляделся по сторонам.

Похоже, родители уже были дома. Желтый плащ матери внахлест с синей курткой отчима висели на привычном для них месте. Мишаня готов был поклясться себе в том, что среди прохожих он не мог проглядеть возвращающихся с работы предков.

Такса по прозвищу Клякса не выбежала по обыкновению встречать хозяина. А ей бы сейчас самое дело с поводком в зубах у двери прыгать. Никто ведь ее кроме Мишани из дома-то не выводит.

В квартире тишина. Ни пьяной ругани, ни истерических криков, ни громких слез.

- Мам? Пап? – позвал Мишаня предков. Ответа не последовало. Он снял ветровку и повесил ее на краю вешалки рядом с их одеждой.

«Пап? Какой еще на хрен пап?», - сам себе удивился Мишаня. Обычно к отчиму он обращался не иначе как «дядя Вова».

 

Мать познакомилась с ним три года назад. К слову сказать, ей катастрофически не везло на порядочных мужчин. То мошенника, то бухарика на крючок своей дикой любви подцепит. Так, кочуя по жизни от одного сожителя к другому, на четвертом десятке растраченных лет она сошлась с дядей Вовой.

Вдовец. Сантехник по специальности. Мастер на все руки. И самое для нее главное – необузданный жеребец в постели. К тому же, квартирка неплохая у него в спальном районе имелась. Типа с евроремонтом. Ну, кто мог знать, что новый отчим Мишани окажется скрытым алкашом? Два года сожительства дядя Вова придерживался относительной трезвости, а на третий год сорвался. Да так сорвался, что мама не горюй!

 

Свет переключился. Снова сам по себе. Погас в прихожей и одновременно зажегся в спальной комнате родителей.

- Что за чертовщина такая? – промямлил Мишаня.

Следуя знаку, он неторопливо побрел по темному коридору. Переступив порог спальни предков, мальчуган окончательно убедился в том, что сбылись его самые худшие опасения.

Широко раскинув ноги, дядя Вова сидел на полу. Неподвижно, спиной к стене. Из одежды на нем были только носки да майка. Конских размеров член отчима стоял торчком. На лице дяди Вовы застыла безумная улыбка. Язык вывалился наружу. Из ушей, видно, не так давно текла кровь. Несколько красных полос по плечам и майке пролегли вниз почти до самого пола. В левой руке отчима тихими короткими гудками материлась телефонная трубка. Пальцы правой его руки мертвой хваткой обнимали пустую бутылку портвейна.

- Ненавижу тебя, ненавижу! – дрожащим голосом прошептал Мишаня, глядя в мутные белки закатившихся глаз отчима. – Ты же дал слово, что оставишь нас в покое! Обещал, что уйдешь навсегда, если я выполню твои указания. Я все сделал, как ты велел… Что-что? Почему не сжег? Наверное, потому, что… спички отсырели! – мальчуган натянуто улыбнулся. – Это же так просто понять. Включи мозги, тупица!

В следующую секунду у дяди Вовы взорвалась голова. Сотни кровавых ошметков резво разлетелись по сторонам. Стена за его спиной теперь стала напоминать одну из картин Герхарда Рихтера. Скальп коротко стриженных русых волос слегка раскачал люстру.

После «мозгового штурма» член у дяди Вовы не отнюдь скукожился. Он по-прежнему пребывал в боевой готовности.

Пасынку досталось от отчима. Мозги на одежде, мозги на лице. Один из осколков черепа едва не лишил его глаза. Мальчугана спасли очки, правая линза которых, приняв удар на себя, покрылась паутиной мелких трещин.

Еще минуту Мишаня стоял не шелохнувшись. Сквозь пелену глубокого шока он почти не различал тепла, струившегося под брюками по обеим его ногам. Затем дрожащей рукой он снял разбитые очки, сложил их и положил в брючный карман. Окружающий его интерьер сразу же утратил былую четкость.

Мишаня вышел в коридор. Свет снова переключился. Погас за спиной и зажегся в ванной комнате, словно указывая мальчугану его дальнейший путь.

Пятнадцать шагов по темному коридору. Следы от мокрых ног на линолеуме. Тихий скрип половиц в голове. Мутная пелена шока. Скрип открываемой настежь двери.

Согнув ноги в коленях, в ванне с водой лежала женщина. В халате и тапочках. Лицом вниз. Вода упорно продолжала прибывать из обмотанного вокруг шеи женщины душевого шланга. Длинные черные волосы утопленницы, подобно водорослям, причудливыми узорами расплылись по поверхности фатального водоема. Одна из прядей тщетно пыталась мигрировать в канализационные стоки вместе с излишками воды через верхнее сливное отверстие ванны.

Мишаня не поверил своим глазам. Наотрез отказался признавать факт того, что обнаружил труп матери:

«Этого не может быть. Кто угодно в мамином халате и тапочках мог здесь захлебнуться. Кого угодно, но только не мама!» - роняя слезы и отрицательно качая головой, он опустил руку в холодную воду.

Задача перевернуть утопленницу, чтобы рассмотреть ее лицо, оказалась необычайно сложной. В воде пальцы мальчугана мгновенно свело судорогой. Они как будто заледенели. Превратились в безвольные отростки, неспособные справиться с упругими нитями черных волос мертвой женщины. При таких обстоятельствах следствие наверняка бы зашло в тупик, но все исправил тихий знакомый голос за спиной:

- Мишаня, ты дома? – такой родной сердцу голос, который просто невозможно было спутать, принадлежал его матери. - Сына, ты где? Отзовись!

Безвольные отростки снова стали послушными пальцами, как только мальчуган вынул из воды руку. Он вытер слезы мокрой ладонью, размазывая по лицу кровь отчима.

- Мишаня, ты где? – еще раз настойчиво позвала его мама, и свет в ванной комнате погас.

Шаг за шагом на голос матери. Шаг за шагом на тусклый мерцающий свет. Мишаня и не заметил, как оказался в гостиной.

Новый плазменный телевизор мерцал на стене. Дюймов пятьдесят по диагонали, не меньше. Такой телик к новому году хотели купить предки. Или уже купили? Мальчуган больше ни в чем не был уверен. Из плазмы Мишаню звала его мама.

 

Оксана Алексеевна, а чаще Ксюша, когда-то давно мечтала стать звездой киноэкрана. Около четырнадцати лет назад на свадьбе давнишней подруги она познакомилась с весьма интересным молодым человеком. Слегка картавя, он представился Яковом Камертоном.

Яков оказался начинающим кинорежиссером. В его послужном списке было несколько успешных короткометражных фильмов, о которых Ксюша, конечно же, ничего не слышала.

Не прошло и получаса после их знакомства, как они уже совсем непринужденно болтали, уединившись в подсобке ресторана, где проходила свадьба. Яков рассказывал Ксюше о замечательной работе кинорежиссера, время от времени поправляя посунувшиеся на нос очки с невероятно толстыми линзами и подливая шампанское в ее бокал.

Как выяснилось, в ближайшем будущем он собирался снимать сиквел «Кавказской пленницы». Отметив харизму Ксюши, кинорежиссер предложил ей пройти кастинг на главную роль. Несмотря на то что, в конечном счете, все решал продюсер, Яков пообещал девушке грандиозную протекцию со своей стороны. Допив шампанское, они договорились о встрече в офисе продюсера в полдень ближайшего понедельника. Адрес офиса Яков старательно вывел маркером на белых трусиках Ксюши. Договор скрепили половым актом, в результате которого семь месяцев спустя на свет появился Мишаня.

Проведя Ксюшу из подсобки к праздничному столу, кинорежиссер удалился. Больше они никогда не виделись. Позже обманутая девушка узнала от невесты, что Яков Камертон не значился в списке приглашенных на свадьбу гостей. Более того, ни один из ее знакомых не слышал о кинорежиссере с таким странным именем. По адресу, оставленному им на трусиках Ксюши, находилась прачечная.

Время незаметно пролистнуло страницы жизни, переводя мечты Оксаны Алексеевны в категорию «несбыточные». Последние восемь лет она работала оператором в городской АТС. Ее тайным увлечением стало прослушивание телефонных разговоров незнакомых людей, в неосознанной надежде услышать слегка картавый, располагающий к доверию голос, который она до сих пор не забыла.

 

Проклятая близорукость смазывала изображение. Лицо матери в телевизоре и интерьер за ее спиной без очков было не разглядеть. Мишаня достал из кармана очки. Машинально протер о рукав рубахи. Вынул из оправы осколки разбитой линзы. Порезал пальцы и даже не заметил этого. Все внимание на экран.

Уцелевшая линза вернула четкость изображению. Знакомая мебель на заднем плане. Холодильник с дюжиной магнитиков на дверце. Теперь мальчуган видел, что мама звала его из их кухни. Она, как всегда, была в своем стареньком махровом халате. Мишаня сумел разглядеть даже блестящие стразы на заколке-бабочке в ее волосах. И только лицо матери какого-то черта оставалось по-прежнему смазанным.

- Что-то не слышит меня мой сын, - оправдывалась Ксюша перед камерой оператора. – Наверное, потому что в учебу ушел с головой. На днях принес он книжку домой. «Занимательные задачки по геометрии», кажется, называется. Теперь от задачек этих его за ворот не оторвешь. Молодец. Горжусь им. Взялся-таки за ум парень! А еще год назад рос мой Мишаня на всю голову ебнутым распиздяем. И учиться не хотел и меня совсем, недоносок такой, не слушал.

Вы спросите: так в чем же секрет успешного воспитания? Я отвечу: в правильном питании. – Ксюша достала из холодильника небольшую стеклянную банку с оранжевой крышкой, которую оператор сразу же взял крупным планом. – Милые мамаши, возьмите бумагу и карандаш. Формула правильного питания Ваших детей очень проста: арахисовая паста пять раз в день, семь дней в неделю. Успели записать?

Именно так. Вы не ослышались. Арахисовая паста чертовски питательна и она действительно способна творить чудеса! За считанные дни она в разы повысит умственную активность Вашего ребенка. Направит на путь истинный даже самого неисправимого распиздяя, сконцентрировав все его внимание лишь на получении новых знаний.

И это только первая строка в длинном списке полезных качеств сего замечательного продукта. Вот вторая строка: подкармливайте регулярно арахисовой пастой своего муженька. Обещаю, он не устанет ублажать Вас в постели. Лично у моего развратника хрен на арахисовой диете стал просто несгибаемым.

А вот и третья строка: Вы не поверите, эта штуковина (рука со стеклянной банкой потянулась к камере оператора) отлично поднимает настроение, – Ксюша безуспешно попыталась сдержать внезапный приступ смеха. – В больших объемах употребления пробирает не хуже каннабиса!

Говорить об арахисовой пасте можно бесконечно долго. Не лучше ли ее просто попробовать? Она изумительна на вкус, ее так и хочется есть. К черту стройную фигуру! Этот соблазн того стоит!

Намажьте толстым слоем пасты тост или ломтик хлеба. И ешьте. – Ксюша поставила банку на край кухонного стола. Сняла с нее крышку. Зачерпнула пасту столовым ножом и растерянно посмотрела по сторонам. – Вышло так, что в доме не осталось даже черствой корочки хлеба? Не беда. Выход есть! Мажьте пасту прямо на ладонь и ешьте! Ешьте! – быстрыми движениями ножа мама Мишани измазала пастой левую ладонь, а затем театрально поднесла ее ко рту.

Арахисовая паста – сладкие мгновения в Вашей быстротечной жизни! – подытожив, она с остервенением вцепилась зубами в руку.

Мотнула головой, отрывая часть плоти. Кровь сразу же залила ей лицо. Ксюша отвела руку в сторону. Кровь брызнула в объектив камеры. Сигнал пропал. Экран плазмы зашипел и через две секунды отключился. Мишаня оказался в темноте.

- Говоришь, снова проголодался? – отстраненно прошептал он, и как ответ на его вопрос в гостиной зажегся свет.

Шесть ламп на старинной люстре сейчас горели, казалось, ярче обычного. Гигантская плазма исчезла со стены, но мальчугана, похоже, этот фокус ничуть не удивил.

Он вышел из гостиной в освещенный коридор. Свет горел теперь в каждой из комнат. Мишане было все равно. Он и без наводки знал, куда ему следует идти.

Шаг за шагом в направлении кухни. Отрешенный взгляд. Парализованный рассудок. Капли крови из порезанных пальцев на линолеуме. Тихий скрип половиц в голове.

Медленно вращаясь вокруг своей оси, из комнаты Мишани вылетел глобус. Догнав мальчугана, глобус толкнул его ножкой в спину. Мишаня оглянулся, но никого не увидел. Выполнив нехитрый маневр, глобус снова оказался сзади. Еще один удар, на этот раз в затылок. Неспешный поворот в сторону обидчика и снова никого за спиной.

У порога кухни, глобус в очередной раз подзадорил Мишаню: толкнул между лопаток и игриво отлетел в сторону, прячась за одиноко висящей на вешалке ветровкой мальчугана.

Мишаня проигнорировал этот удар. Он замер, уставившись на свою собаку.

Клякса лежала на кухонном столе в луже собственной крови. Вспоротым животом вверх. Горстка потрохов на полу держала с ней связь через натянутую нить кишечника. Лапы и левое ухо таксы пятью столовыми ножами были приколоты к столешнице.

На краю стола стояла банка арахисовой пасты с оранжевой крышкой наверху. Рядом с ней бездельничал еще один столовый нож. На другом краю стола, у задних лап Кляксы, лежали два покрасневших ломтика хлеба (остатки позавчерашнего батона, невольно вобравшие в себя собачью кровь). Мишаня побрезговал их брать.

Он присел за стол напротив выпотрошенной собаки и сделал так, как учила мама: открыл банку, зачерпнул ножом пасту и намазал ею порезанную ладонь.

Внезапно Клякса открыла глаза. Очевидно, учуяв запах пасты, она повела носом в сторону хозяина. Заметив это, Мишаня совсем не удивился:

- Ты тоже проголодалась? – он протянул собаке измазанную пастой ладонь.

Такса задергалась, пытаясь перевернуться со спины на лапы, но гнет державших ее ножей был неумолимо жесток. Осознав, что дело ни к черту, она быстренько сменила тактику. Подавшись насколько это возможно вперед, Клякса попыталась схватить хозяина зубами за ладонь.

- Собакам ни к чему есть сладкое, - Мишаня вовремя успел отвести в сторону руку. - Особенно, мертвым собакам, - задумчиво уточнил он.

Клякса не желала признавать свое поражение. Пуская кровавые слюни, она продолжала безудержно клацать челюстями.

Глобус уже успел прилететь в кухню. Теперь он кружился у самого потолка над головой мальчугана, набирая скорость с каждым новым витком.

Сам не зная зачем, Мишаня решил сделать еще толще слой пасты на своей ладони. Измазав обильно руку, он поднес ее ко рту, как учила мама.

- Арахисовая паста - сладкие мгновения в быстротечной жизни! – торжественно произнес Мишаня. Он подмигнул неуемной Кляксе, и воткнул нож себе в глаз по самую рукоять.

Глобус сразу же рухнул на пол. Клякса отчаянно заскулила. В двух кварталах отсюда, лежа в желтом футляре для очков, чертенок открыл глаза.

 

Из подслушанных Ксюшей телефонных разговоров. Эпизод №1

 

- Вот еще рецепт послушай, а лучше запиши: «Каннеллони с лососем» называется. Нарежь филе лосося мелкими кубиками. Высыпь на сковородку и быстро обжарь с небольшим количеством подсолнечного масла. Посоли, поперчи по вкусу. Шефрана щепотку сыпни, если хочешь. Затем добавь сливки, и туши пять минут… алло, ты еще здесь, Екатерина Павловна?

- Да здесь я, здесь, Вера Петровна. Пытаюсь представить себе, как это изумительно вкусно…

 

Глава 3

 

Сверлящий взгляд красных глаз уперся в потолок. Чертенок приподнялся. Огляделся по сторонам. Довольно улыбнулся, увидев перед собой Даню. Выскочил из футляра и резво забрался на пьедестал из учебников. Жадно потянул носом воздух. Недовольно поморщился и злобно произнес, не открывая рта:

- Кровавых литер смрад по-прежнему я чую. Благо, что он уже не близок от меня.

- Вот это да! Охренеть можно! Ты и вправду говорить умеешь! Я ничего не понял из того, что ты сейчас сказал, но прозвучало это офигительно круто! - восторженно затараторил ему в ответ Даня. Последние три часа он провел в ожидании чуда, присматривая за спящим в открытом футляре чертенком. И вот теперь, когда чудо, наконец, свершилось, едва не прыгал от радости.

- Чего разорался, тупица? Хочешь, чтобы бабуля твоя сейчас сюда вломилась? – чертенок недовольно покачал головой. – Просто подумай о том, что хочешь мне сказать, и я услышу тебя. Уяснил? – он прижал к губам один из уродливых пальцев.

- Ага, - в мыслях ответил ему Даня и сразу как-то поубавил пыл. – Меня Даней зовут. А тебя Бегемотом, верно? Так, кажется, Мишаня сказал.

- Зови, как угодно.

- Ладно. А про бабулю за стенкой ты как узнал?

- Это не важно. Важно сейчас другое. Ты мне вот что скажи, нет ли у тебя дома поесть чего-нибудь сладкого, например, арахисовой пасты? Я жуть как проголодался после сна.

- Не знаю, - пожал плечами Даня. - Надо глянуть в холодильнике.

- Вот и поспеши, а я пока здесь осмотрюсь.

Даня вышел из комнаты. Вся радость от знакомства с живой говорящей игрушкой куда-то улетучилась. Взамен возникла тревожная мысль о том, что Мишаня все-таки подставил его. И на этот раз подставил не по-детски.

Через пару минут Даня вернулся со стеклянной банкой в руке. Чертенок ждал, забравшись на самую верхнюю книжную полку. Даня его не увидел.

- Эй, ты куда исчез? - спросил он, подойдя близко к столу.

- Я у тебя на плече, тупица! – Рассекая воздух хвостом, Бегемот мгновенно спрыгнул с полки на плечо мальчугану. - Чего ждешь? Откручивай крышку.

- Мало совсем пасты осталось. На самом донце, – констатировал Даня, заглядывая внутрь банки. – Но тебе, в принципе, должно хватить.

- Да ни хрена этого не хватит! Нужно больше пасты. Значительно больше!

- Это все, что есть в доме, - Даня развел руками.

- Тогда тебе придется пройтись в продуктовый магазин.

- А деньги ты мне нарисуешь что ли?

- Деньги у тебя есть. На недавний День Рождения даренные. Большую их часть ты уже спустил на всякую ерунду. Хорошо, что не все. Оставшейся суммы вполне должно хватить на пять банок арахисовой пасты.

- Если ты знаешь, что у меня есть деньги, может быть, тогда скажешь, где они лежат?

- Верхний ряд. Третья книга слева, - чертенок плавно указал хвостом на книжную полку. Там, в одной из книг, действительно была небольшая заначка. – Не очень-то надежный тайничок!

- Я смотрю, ты уже похозяйничал здесь, пока меня не было? - возмутился Даня.

- Да нет же. Я похозяйничал только лишь у тебя голове.

Даня попытался схватить чертенка за хвост, но тот, словно предвидя замысел мальчугана, успел ускользнуть. Спрыгнул с плеча на стол. Станцевал трехсекундную джигу. Устало вздохнул и присел на открытую коробку с карандашами.

- А что, если я сейчас закрою тебя в футляре? Надежно закрою. Так, чтобы ты сам не смог оттуда выбраться, – пригрозил ему Даня. - А завтра утром верну Мишане. Пусть он ломает голову, чем бы тебя накормить. Как тебе эта идея?

- Боюсь, тогда твоя бабуля узнает, что ты, несмотря на столь юный возраст, уже рукоблудничаешь, путешествуя по бесчисленным порно-сайтам. Подозреваю, что ее очень огорчит такое безобразие. И кто знает, чем все это может закончиться, если учесть, что у старушки больное сердце.

- Ну и как же она, по-твоему, об этом узнает? Застигнет меня врасплох что ли?

- Ей будет видение. Столь правдоподобное, что она не сможет в нем усомниться.

«Блефует, конечно, уродец чумазый, - однозначно решил Даня. – Но проверять, так ли это, все равно не стоит».

Даня уже всерьез пожалел о том, что взял к себе домой Бегемота. А знал ведь, что от Мишани одних только пакостей можно ждать. С другой стороны, ему было интересно посмотреть, как этот щупленький черный человечек с крысиным хвостом сможет съесть сразу пять банок арахисовой пасты.

«Это ж целый килограмм! – прикинул он массу. - В принципе, за такое зрелище и денег потратить не жалко».

 

- Куда ты идешь? - спросила брата пятилетняя Анюта. Она выглянула из детской в самый неподходящий момент, когда Даня тихонько открывал входную дверь.

- Схожу-пройдусь ненадолго, - прошептал он.

- Я не хочу, чтобы ты уходил, - громко закапризничала Анюта.

- Ты не успеешь досчитать до ста, как я уже вернусь, – обнадежил ее старший брат.

- А не обманешь?

- Ну, конечно, нет.

- Милая у тебя сестренка, – прозвучал в голове Дани голос Бегемота.

- Не вздумай даже думать о ней! – попытался пресечь его мальчуган.

- Мне нравится, что ты за нее волнуешься.

Собираясь в магазин, Даня решил взять чертенка с собой. Приказал ему лезть в футляр. Чертенок не сопротивлялся. Футляр Даня кое-как запихнул в боковой карман джинсов.

- И как далеко ты собрался? Ночь на улице уже! – из дальней темной комнаты послышался сонный голос. Бабуля проснулась совсем не вовремя. Спасибо Анюте с ее капризами.

- Да я к Лизке ненадолго сгоняю. Мне надо у нее тетрадь с лабораторными работами по химии на вечер взять переписать, - грамотно соврал Даня, понимая, что история с пятью банками арахисовой пасты прозвучала бы уж как-то совсем неправдоподобно.

Имя одноклассницы внука подействовало на бабулю благотворно, как церковное вино. Впрочем, здесь не обошлось без горького послевкусия сомнений:

- К Лизоньке сходи, конечно, - согласилась бабуля. В ночной рубашке лилового цвета она выглянула из своей спальни. - Только учти, если после прогулки от тебя куревом разить будет – родители об этом обязательно по приезду узнают.

- Не вопрос, - буркнул в ответ мальчуган и живо захлопнул за собой дверь.

 

Родители Дани были торговыми представителями. Работали в одном из филиалов агропромышленной компании с трудно запоминающимся названием. В разъездах находились чаще, нежели дома. Сейчас они пребывали в командировке в Румынии на выставке сельскохозяйственной техники. Обещали детям привезти крутые сувениры типа статуэток Дракулы.

В отсутствии предков Даня и его сестренка Анюта состояли на попечении у бабули. С обязанностями опекунши бабуля справлялась так себе. В последнее время ее все чаще клонило в сон.

 

Лифт. Спуск с восьмого на первый этаж. Несколько сотен шагов по неосвещенным подворотням. Невдалеке призрачные силуэты жгут опавшую листву. Дым от разведенных костров навязчиво липнет к одежде. Чертенок всю дорогу молчит.

Яркие огни супермаркета. Красочные витрины. Арахисовая паста в ассортименте. Какую выбрать? Чертенок молчит, словно его вообще нет в кармане. Тогда выбрать ту же, что и всегда - с оранжевой крышкой.

Девушка за кассой как две капли воды похожа на Сашу Грэй. Она предлагает Дане приобрести у нее пакет, куда бы он смог сложить пять стеклянных банок с пастой. Даня, конечно же, соглашается.

Обратный путь все той же дорогой. Без происшествий и немых диалогов.

 

На часах девять вечера. Бабуля так и не дождалась внука. Уснула. Странно, похоже, что и Анюта тоже. В их комнатах тихо и темно.

«Это только к лучшему», - решил Даня, бесшумно пробираясь к себе.

Он выложил банки из пакета на стол. Поставил их в один ряд. Затем с трудом вытащил футляр из узкого кармана джинсов. Открыл его и оторопел. Футляр был пуст.

Так всего лишь на одну секунду показалось Дане. В следующий миг чертенок выскочил из футляра, словно гигантский кузнечик-мутант. Приземлился на стол. Важно размахивая хвостом, прошелся вдоль ряда банок высотой едва ли не во весь его рост. Затем забрался на одну из них. Присел, свесив ноги. Постучал копытами по стеклу и, одобрительно кивая головой, беззвучно произнес:

- Отличная работа. У меня сейчас разыгрался просто зверский аппетит.

- Мне открыть только одну или же все банки сразу? – поинтересовался Даня, ожидая прямо сейчас увидеть представление, в котором Бегемот, прыгая из банки в банку, будет жадно поглощать арахисовую пасту, толстея прямо на глазах.

- Как хочешь. Мне все равно. Тебе ведь есть, - ответил чертенок, указывая хвостом на Даню.

- Как это мне есть? – оторопел мальчуган.

- Тупицам вроде тебя бесполезно объяснять многоступенчатый процесс моего насыщения, – развел руками чертенок. – Говоря простыми словами: чтобы я был сыт, ты должен прямо сейчас наполнить свой желудок всей этой вкуснятиной. Уяснил?

- Да ты вообще охренел что ли? – закричал на него Даня. – Ну-ка быстро полезай назад в футляр!

- Тише-тише, - чертенок скривил недовольную рожицу, нервно постукивая уродливым пальцем себя по губам. – Лучше делай так, как я говорю, иначе твоей бабуле не дожить до утра.

- Ну, все, уродец, ты меня достал! – Даня снова вернулся к телепатической форме общения. Не хотел будить Анюту или, что было бы еще хуже, бабулю. – Теперь ты сам не доживешь до утра!

Он схватил Бегемота (тот почему-то не успел увернуться). Свободной рукой быстро передвинул на край стола «Томминокеров» Стивена Кинга – книгу, в которой еще не так давно лежала заначка. Прижал чертенка спиной к деформированной артритом руке терракотового цвета, изображенной на обложке книги. Достал из выдвижной полки стола скотч.

- Что ты делаешь, тупица? Немедленно отпусти меня! – заверещал Бегемот.

Отчаянно брыкаясь, он попытался высвободиться из-под пресса ладони Дани, но у него ничего не вышло. Силы были неравными.

- Перестань называть меня тупицей! – приказал ему Даня, отдергивая зубами прилипший в мотке конец скотча.

Несколькими витками он примотал чертенка к увесистой книге. В красных бусинках глаз Бегемота под прозрачной липкой лентой застыли удивление и страх.

- Освободи меня или ты пожалеешь, - скаля крохотные зубы, продолжал беззвучно верещать чертенок.

Мальчуган его не совсем слушал. Он вытащил из коробки цветные карандаши, высматривая тот, что поострее. Карандаши принадлежали Анюте. Прошла уже неделя с тех пор, как Даня пообещал сестренке их заточить.

- Что это ты вынул из коробки? – настороженно спросил Бегемот.

- Разноцветные осиновые колышки, - ответил Даня и как-то зловеще улыбнулся. – И одним из них я сейчас проткну твое сердце. Если хочешь, можешь сам выбрать цвет своей смерти.

- Лучше не делай того, что задумал, - попытался отговорить его чертенок. - Так ты только на родственников своих беду навлечешь…

- За вымогательство, шантаж и способность проникать людям в головы ты приговариваешься к смерти! – вынес приговор Даня, представляя себя бесстрашным охотником на ведьм. – И пусть простит меня Мишаня за то, что завтра я верну ему твой разлагающийся трупик, с которым уже нельзя будет так необычно поболтать.

- Какой же ты все-таки тупица, - в очередной раз подзадорил его чертенок.

- С цветом смерти определился? – любезно поинтересовался Даня, по очереди прикладывая карандаши острием к нетронутой скотчем груди Бегемота. - Синий? Желтый? Может быть красный, под цвет крови? Кстати, какая по цвету у тебя кровь?

- Во мне нет крови, - успел ответить чертенок перед тем, как Даня воткнул красный карандаш ему в грудь.

 

Не особо острый «осиновый колышек» вошел в чертенка легко, как нож в масло. Внутри него что-то хрустнуло. Оскал мгновенно сошел с лица. И все. Наступила тишина. За несколько секунд тишины Даня успел испытать чувство отдаленно схожее с сожалением. А затем он услышал за стеной странный звук. Как будто кто-то сбросил с плеч набитый всякой всячиной рюкзак.

Даня выглянул из комнаты. В темной прихожей он услышал тихий стон. Нащупал на стене выключатель. Включил свет и увидел лежащую на ковре бабулю.

Бабуля лежала лицом вниз и тихо стонала. Похоже, она грохнулась плашмя и разбила нос. Кровь быстро меняла цвет ворса ковра вокруг ее лица.

Испугавшись, мальчуган подбежал к бабуле:

- Что случилось, ба? – в его голосе зазвенели нотки паники. – Из тебя же кровь напором хлыщет!

- Тише-тише. Сестренку свою разбудишь! – прогнусавила бабуля, с трудом переворачиваясь на спину. Случайным образом задранная ночная рубашка обнажила взору внука ее обезображенные варикозом ноги. Кровь из распухшего носа старушки продолжала интенсивно перекрашивать все на своем пути.

- Я принесу тебе лед и полотенце, - прошептал испуганный мальчуган. Он только сейчас заметил, что ее коротко стриженные седые волосы местами слегка порыжели. Даня не знал наверняка, нужен ли бабуле лед. Не знал, чем вообще может ей помочь. От волнения его сердце едва не выпрыгивало наружу. – Может тебе таблетки какие-нибудь принести? Ты только название мне скажи.

- Ничего… не неси…. Внутри меня… пожар…. Сердце горит…. Вызови… скорую… помощь…

Закатив глаза, бабуля вдруг стала глотать ртом воздух, словно большая дряхлая рыба, изгнанная на берег суровой океанской волной.

Мальчуган бросился к телефону. База стационарного телефона стояла совсем рядом, на полочке в прихожей. Трубки на базе не было. Даня нажал кнопку поиска. Прислушался. Трубка запищала где-то в его комнате. Капризный писк перекликался с тихим скрипом половиц. Похоже, соседи, которые жили этажом выше, устроили оргию прямо на полу.

В комнате телефон нашелся быстро. Пищал на стуле под грудой грязных футболок. Даня набрал нужный номер. Путая от волнения слова, он объяснил оператору, что его бабуля умирает. Сказал, что она сломала нос и залила все вокруг кровью и что, очевидно, у нее инфаркт. Назвал домашний адрес. Нажал на кнопку отбоя и уже собрался возвращаться к бабуле, когда услышал знакомый голос у себя в голове:

- Да ты просто образцовый внук! Жаль только, что все эти старания напрасны. Потому что бабуля твоя, хе-хе, не доживет до приезда врача.

Даня подошел к столу. Плененный скотчем чертенок все также неподвижно лежал на «Томминокерах» Стивена Кинга. Красный карандаш по-прежнему гордо торчал у него из груди.

- Ты все еще можешь говорить? - мальчуган отказывался поверить в происходящее. - Но как такое возможно? Я же убил тебя!

- Убил, говоришь? Тупым карандашом? - чертенок тихо засмеялся в голове у Дани. – Это было бы слишком просто. Есть только один способ меня убить. Способ, которым ты никогда не воспользуешься. Ты только что бабулю свою приблизил к смерти. Ей жить семнадцать секунд осталось, если не вытащишь из моей груди этот трухлявый кусок деревяшки. Тринадцать, двенадцать, одиннадцать…

- Ты врешь мне!

- Не веришь? Тогда рискни и проверь. Пять, четыре, три…

Рисковать жизнью бабули Даня не отважился. Оставив на потом все свои сомнения, он решительно потянул за карандаш. Это была его ошибка.

 

Прозвучал хлопок. Точно, как из выхлопной трубы автомобиля. Из разворочанной груди Бегемота в лицо Дани вырвалось облако черного дыма. Вдохнув едкой гари, мальчуган закашлялся. На глаза навернулись слезы. В горле запершило, а легкие словно облили бензином и подожгли.

Не прекращая кашлять, Даня упал на колени. Мир вокруг него потемнел и как будто сузился до размеров гроба, а затем вдруг вспыхнул яркими красками на сотни тысяч километров вокруг. Кашель отступил. Взамен него пришла эйфория. Неописуемое словами чувство восторга.

В дверь позвонили. Очевидно, подоспел врач «неотложки». Услышав радостную трель соловья, мальчуган поднялся с колен. Нужно было срочно спасать бабулю. Как же все-таки круто, что нужно спасать бабулю! Но что за чертовщина? Межкомнатная дверь сместилась на другую стену. Как будто специально спряталась за письменным столом. Пока Даня отодвигал стол, она вернулась на прежнее место. Он быстро подбежал и прислонился к двери, чтобы она не успела еще куда-нибудь прошмыгнуть. Попытался выйти из комнаты. Здесь его поджидал еще один сюрприз.

«Дверь, по ходу, заперта. Не иначе, как на кодовый электронный замок, - суетливыми черепахами поползли мысли в его голове. – Где же тогда кнопки? И как узнать код?»

- Просто поверни ручку вниз, тупица! – услышал Даня свой собственный голос.

Совет самому себе оказался дельным. Мальчуган выглянул из комнаты и увидел врача «скорой помощи». Его впустила бабуля! Она каким-то непостижимым образом сумела подняться на ноги. Накинула на себя халат, тщательно умылась (смыла даже кровавое мелирование с волос) и успела подойти к входной двери раньше нерасторопного внука.

С носом у бабули, похоже, было все в порядке. Ни малейших признаков травмы. На ковре, где она только что грохнулась, от красного пятна не осталось и следа.

Бабуля очень вежливо пыталась объяснить врачу, что его визит является недоразумением. Врач, в свою очередь, настаивал на том, что ошибки быть не может. Утверждал, что адрес записан точно. Звонил подросток со стационарного телефона. Он указал рукой в сторону Дани. Бабуля оглянулась и строго спросила внука:

- Даня, зачем ты вызвал «скорую помощь»?

Мальчуган хотел было что-то сказать в свое оправдание, но вместо этого, неожиданно для себя самого, рассмеялся. Ускользнул обратно в комнату. Закрыл за собой громадную дверь. Повернул до упора штурвал. Решил на всякий случай сменить код электронного замка, но не успел. Дверь со скрипом поползла по стене. От стены к стене, от стены к стене. Закружилась и остановилась напротив стола.

На столе лежал чертенок. Он по-прежнему был примотан к книге скотчем. Рана в его груди уже успела затянуться в точку, из которой все еще струился черный дым.

Даня взял книгу в руки. Радуга дугой поднялась над столом до самого потолка.

- Что ты сделал со мной? – спросил мальчуган в мыслях Бегемота.

- Вдохнул в тебя себя, - беззвучно усмехнулся тот.

- Кто ты вообще такой?

- Ты задаешь слишком много тупых вопросов вместо того, чтобы заняться действительно важным делом.

- Каким-таким делом?

- Насыщением, друг мой, насыщением. Как я уже говорил, тебе придется сейчас съесть килограмм арахисовой пасты.

- Нет. Я столько не смогу.

- Сможешь, еще как сможешь. Но для начала освободи меня от этой мерзкой липкой ленты…

 

Полночь. Даня лежит в гамаке, сотканном из черных лоскутов. В его руках ложка и банка с арахисовой пастой. Мальчуган жадно поглощает пасту. Уже успел измазать ею щеки, подбородок и даже новою футболку, под которой вздулся живот.

Чертенок сидит у Дани на плече, воткнув хвост ему в ухо. Он слегка раскачивает гамак силой мысли. Гамак подвешен на двух светящихся изломах пространства.

Над головой Дани, там, где должен быть потолок, плещет сине-зелеными волнами океан. Внизу раскинулся бескрайний космос. Мириады холодных недосягаемых звезд.

Даня доедает пасту и выбрасывает пустую тару в космос. Банка медленно исчезает в призрачной мгле и разбивается где-то на другом краю вселенной.

Над головой мальчугана спинами вниз пролетают чайки. Они о чем-то болтают между собой. Из воды внезапно выныривает еще одна банка с арахисовой пастой. Распугивая чаек, она падает Дане в руки. Он откручивает оранжевую крышку и выбрасывает ее в космос. Даня больше не может, но продолжает поглощать ложкой пасту. Он знает - так надо.

Когда последняя пустая банка исчезла в космической мгле, гамак разлетелся в стороны множеством черных мотыльков. Даня полетел вниз, набирая скорость с каждой новой секундой.

Причудливые незнакомые созвездия. Сумасшедшая скорость падения. Яркие вспышки зеленого света при пересечении межгалактических границ. Дане не было страшно. Ну, может быть, совсем чуть-чуть.

Он упал где-то на задворках вселенной, как ни странно, прямо на свою кровать. Укрывшись одеялом, мальчуган уснул.

 

Из подслушанных Ксюшей телефонных разговоров. Эпизод №2

 

- Сегодня я впервые в жизни попробовала балют.

- И как впечатления?

- Изумительно! Крохотные косточки очень аппетитно хрустят во рту, а перышки так нежно-нежно щекочут нёбо.

- А как на вкус?

- На вкус просто делюкс!

- Чего?

- Пальчики оближешь, вот чего.

- Теперь понятно.

- Очень рекомендую попробовать, Вера Петровна. Особенно вкусно с луковым соусом.

- Даже не знаю, Екатерина Павловна. От лука у меня в последнее время живот что-то пучит…

 

Глава 4

 

Во сне к Дане пришел Мишаня. В черном фраке, в белой сорочке. Без очков почему-то. На шее галстук-бабочка, в руке тонкая трость.

- Ну и чудной же у тебя прикид! Ты на бал собрался что ли? – подколол его Даня.

- Типа того, - устало вздохнул Мишаня.

- А где очки?

- Они мне больше не нужны.

- Вот как?

- Угу, - опустив взгляд, подтвердил Мишаня. - Ты прости меня, дружище, за то, что подставил я тебя этой твари с хвостом да копытами. Вынудил он меня своими угрозами так поступить. Понимаешь?

- Ты это о чертенке? Не парься. Завтра утром верну его тебе, как и договаривались. Будешь сам с ним дальше нянчиться.

- Это вряд ли. Он тебя выбрал, понимаешь? Ты ему нужен. Теперь вот так запросто он уже не отцепится.

- Ну, это мы еще поглядим. А он вообще кто, чертенок этот?

- Я не знаю, кто он, – Мишаня пожал плечами. – Марионетка дьявола или, быть может, такой вот себе дрон с инопланетного космического корабля. Одно скажу наверняка: им кто-то или что-то управляет. Жаль, не могу дать тебе сверток, в котором я его нашел. Этот клочок пергамента со странными надписями сковывал его что ли. Ну, или глушил управляющий им дистанционный сигнал.

- Вот сам его завтра в пергамент тот и завернешь, - настаивал на своем Даня. - Кстати, он ест совершенно бредовым способом! Не понимаю я этого совсем.

- Для «подзарядки» ему не нужна еда. Ему нужна... - здесь Мишаня осекся. – Ой, гляди, у тебя футболка вся в крови!

- Да ну, - Даня опустил взгляд на чистую футболку салатного цвета. – Где ты видишь кровь? Снова пытаешься одурачить меня, клоун?

- Вот где, - подмигнув, Мишаня навел трость Дане в область солнечного сплетения и тут же навалился на нее всем телом, протыкая товарища насквозь.

Схватившись за трость, Даня закричал. Боль была невыносимой. От проступившей крови футболка мгновенно потемнела. Мишаня лишь нагло ухмыльнулся и попятился прочь, быстро растворяясь в призрачном мареве сна.

 

- Хватит уже скулить, тупица. Немедленно просыпайся, - беззвучно кричал чертенок, вдавливая красный карандаш Дане в живот. – Ты срываешь процесс насыщения. У тебя желудок сейчас совсем не фурычит!

Первое, что взбрело Дане в голову: пока он спал, в него влили ведро сладкого клея, и теперь клей схватил его желудок намертво. Вторая мысль была о том, что, пожалуй, сладкий клей не так уж и крепко с ним сросся и, похоже, сейчас он собирается вырваться наружу.

Даня вскочил с кровати. Выпустив карандаш, чертенок ловко забрался по футболке на плечо мальчугана. Карандаш упал на пол и покатился в сторону битого стекла. Даня бросился к двери. Решил, что успеет добежать до ванной комнаты раньше, чем его стошнит. Но не тут-то было. На пути у него оказался письменный стол. Вчера при помощи стола Даня пытался забаррикадировать вход в свою обитель. Сейчас он смутно помнил об этом. Скупая память швыряла ему на подаяние лишь жалкие крохи событий минувшего вечера и ночи, коварно спутав их последовательность.

Вот он торжественно показывает сонной бабуле и раздраженному доктору средний палец левой руки. Затем корчится в конвульсиях, вдохнув черного дыма из разворочанной груди Бегемота. Затем, сидя на столе, жадно поглощает арахисовую пасту. Радостно смеется, швыряя пустые банки о стену. Затем изо всех сил двигает к двери стол. Освобождает чертенка. Срезает перочинным ножом скотч. Затем снова ест пасту, только уже сидя на потолке...

Больше всего не повезло Анютиным карандашам. Слегка досталось «Томминокерам» Стивена Кинга, а вот желтый футляр Мишани вообще не пострадал.

Даня вытер рот рукой. Легче ему не стало. Кряхтя, он кое-как отодвинул стол, чтобы можно было выйти из комнаты. Едва не наступил на осколок битого стека. Без труда открыл дверь.

Чертенок уже успел спрыгнуть на стол. Аккуратно минуя лужицы рвотных масс, он пробрался к футляру. Сладко зевнул. Лег в футляр, опустил за собой крышку и обратился в мыслях к бредущему шатающейся походкой по коридору мальчугану:

- Ты, мать твою, жалкий неудачник, только что все мне испортил. Желудок у тебя ни на что не годный. Я по-прежнему чувствую…

- Убирайся прочь из моей головы! – перебил его на полуслове Даня.

Чертенок замолчал. Даня закрылся в ванной комнате. Упал на колени. Его снова обильно стошнило. Хорошо, что на этот раз в прямо унитаз.

За дверью послышался стук и тревожный голос бабули:

- Даня, что там с тобой происходит? Отвечай немедленно. Тебе плохо?

- Со мной все в порядке, ба, - дрожащим голосом внук попытался ее обнадежить.

- Ты снова заперся! Это что еще за игры? Ну-ка, немедленно открывай!

- Сейчас открою. Дай только умоюсь.

Даня поднялся с колен. Включил холодную воду. Прополоскал рот, а затем сделал несколько жадных глотков воды. Почувствовал, что ему стало немного легче.

- Я все еще здесь! Жду, пока ты откроешь! Твое «сейчас» истекло еще вчера вечером, - не унималась бабуля, настойчиво тарабаня в дверь ванной комнаты.

 

Вчера вечером, извинившись за ложный вызов и выпроводив врача из квартиры, она стала ломиться в комнату к внуку. Даня, конечно же, ей не открыл, на все угрозы и уговоры отвечая то смехом, то многообещающим словом «сейчас».

Отложив серьезный разговор до утра, бабуля приготовила себе коктейль из капель валерианы, боярышника и пустырника. Опрокинула рюмку, прилегла на кровать и вскоре уснула.

Ей приснился священник. Он почему-то решил прийти в гости без приглашения. Она впустила его, раз уж пришел. Провела на кухню. Угостила зеленым чаем с пряниками.

От пряников батюшка отказался. Зажег кадило и начал читать отходную молитву. Прервался, глотнул чаю, разбил чашку о стену и снова стал читать. Его, похоже, жутко сушило. Бабуля налила ему чая в другую чашку. Он повторил чудной ритуал. Так одну за другой батюшка разбил пять чашек. Старушка вздрагивала каждый раз, когда слышала во сне звон бьющегося фарфора.

 

- Да, открываю я. Пять секунд уже подождать не можешь? - отозвался Даня, вытирая лицо полотенцем.

Он повернул щеколду. Дверь не спеша открылась. Загородив собой порог, бабуля стала грузить внука расспросами:

- Посмотри мне в глаза и скажи правду. Ты принимаешь наркотики?

- Принимаю ли я наркотики? Ну, конечно же, нет, – натянуто улыбнувшись, ответил ей Даня.

- Ты зрачки свои в зеркале видел? – не отступала она.

- Нормальные у меня зрачки. Просто не выспался я, - раздраженно буркнул ей мальчуган. - Пройти дай. Я в школу опаздываю.

Бабуля пропустила требование внука мимо ушей. Тогда Даня предпринял попытку протиснуться между ней и дверным проемом. Попытка удалась.

- Что же это за безобразие такое? – всполошилась она.

- Извини, я очень спешу, - бросил ей на ходу Даня.

- А «скорую» ты зачем вчера вызвал? – метнула она вопрос внуку в спину. – Делать было нечего что ли?

- Ага, - подтвердил Даня. - Скучно что-то стало, вот и решил поразвлечься…

- Мне приснился чудесный сон, - известила их Анюта, внезапно выглянув из детской. - Вместе со сказочным эльфом я путешествовала по его замечательной стране…

- Позже расскажешь, Анюта, по пути в детский сад. А сейчас живо завтракать. Твой завтрак уже стынет, - отрезала бабуля, едва поспевая за внуком.

Секундой позже она заглянула в комнату к Дане и узрела там полный разгром.

- Вот скажи мне, безобразник, что за чертовщина у тебя здесь творится? – она ахнула, прижимая ладони к покрасневшим щекам.

- Я все уберу, когда вернусь со школы, - пообещал ей Даня, ужасно сожалея, что не успел вовремя закрыться изнутри.

- Ты зачем стол передвинул? И что это за мерзость на нем? – она покосилась на лужицы рвотных масс. - Это то, о чем я сейчас подумала?

- Я не умею читать мысли, - растерянно пожал плечами Даня. – Я же не Бегемот.

- Какой еще Бегемот? Что за чушь ты несешь?

Даня промолчал.

- Кажется, теперь я все поняла, - печально констатировала бабуля. - Вчера вечером ты со старшими дружками курил в подъезде марихуану. Сначала было весело, а затем вам жутко захотелось чего-нибудь поесть. Вы решили накупить сладостей. Тебя, как самого младшего в компании, заслали в магазин за арахисовой пастой. Ты взял каждому по банке, а кода вернулся, дружков твоих и след простыл. Я очень надеюсь, что это их участковый тогда сцапал. Тебе же не оставалось ничего иного, как пойти домой с пакетом сладостей. Дома ты объелся арахисовой пасты, а затем, чтобы подшутить надо мной, вызвал «скорую». Чертовая трава тебя никак не отпускала и, наверное, поэтому ты решил слегка переставить мебель. Поздней ночью ты стал бить пустые банки о стену, а утром пришла расплата за все проступки - тебя стошнило прямо на письменный стол…

- Все было совершенно не так, - попытался оправдать себя Даня, но бабуля его уже совсем не хотела слушать.

- У меня больше не осталось сомнений в том, что ты принимаешь наркотики, - печальным голосом заключила она. – Знай, это не сойдет тебе так просто с рук. Я немедленно звоню твоим родителям. Пожалуй, позже позвоню. Сейчас пока прилягу. Сердце что-то колоть стало. Расстроил ты меня сильно, Даня.

Она медленно побрела по коридору в сторону своей спальни. Даня почему-то выглянул из комнаты, и посмотрел ей вслед. Тогда он, конечно же, не знал, что это был их последний разговор.

 

Пять минут на сборы. Даня заправил рубашку в джинсы. Поспешно натянул вчерашние носки. Огляделся по сторонам. Чертенок исчез.

- Куда ты спрятался, уродец?

- Под крышку загляни, тупица, - тихо отозвался Бегемот в голове у мальчугана. Его голос показался Дане каким-то отстраненным, безжизненным что ли.

Чертенок лежал в футляре для очков. Глаза его были закрыты. Руки скрещены на груди. Крысиный хвост слегка подрагивал. Похоже, Бегемот переходил в фазу сна.

- Решил спрятаться в гробик? – кисло улыбнувшись, поинтересовался Даня.

- Мне нужно немного отдохнуть, а тебе в это время придется поработать.

- Да что ты?

- Ты сделаешь все, что я скажу, иначе в гробик спрячется твоя любимая бабуля.

- Чего же ты хочешь?

- Насыщения. Ты очень сильно облажался. Облевал здесь все вокруг, а толку ноль. Я по-прежнему чувствую голод, и ты должен помочь мне его утолить.

- Обещаю, что меня на тебя стошнит, если я сейчас снова услышу об арахисовой пасте, - предупредил его Даня.

- Есть и другой способ насыщения…

- Вот и расскажешь об этом способе Мишане, когда вернешься к нему обратно.

- Не получится. Он уже достаточно меня насытил, мне больше нечего с него взять.

- А мне плевать. Дальше будешь его на хавку разводить. С меня хватит. Я еще и зубы ему пересчитаю при встрече за подставу такую.

Чертенок ничего не ответил. Отключился он что ли. Даня захлопнул футляр и запихнул его в боковой карман джинсов. Поспешно вышел из дома, надеясь разобраться с приятелем еще до начала уроков.

 

Из подслушанных Ксюшей телефонных разговоров. Эпизод №3

 

- Я мечтаю на свой юбилей приготовить и подать к праздничному столу что-то невообразимо вкусное, чтобы все гости надолго запомнили этот день.

- Если я ничего не путаю, Екатерина Павловна, у тебя юбилей в марте будущего года?

- Верно. Я рада, Вера Петровна, что ты об этом помнишь.

- Еще целая зима впереди и, если верить синоптикам, она будет лютой, а это тебе только на пользу.

- Что-то я не совсем понимаю, о чем ты мне сейчас говоришь.

- Есть один рецепт. Могу посоветовать. Обещаю, гости будут в восторге.

- Ты меня жуть как заинтриговала. Говори скорее свой рецепт.

- Называется этот деликатес «Кивиак».

- Никогда о таком раньше не слышала. В его состав, наверное, входит киви?

- Нет там и в помине киви. Только тюлень и чайки.

- Вот как?

- Не перебивай, а слушай: молодому тюленю отрезаешь голову для формирования тушки. Потрошить его не надо, оставь все внутренности целыми…

- И кишки оставить?

- Да. Кишки оставь тоже. Вспори тюленье брюхо и нафаршируй тушку неощипанными и непотрошеными чайками. Лучше, если птички будут еще живы. Выпусти из тушки воздух и зашей капроновыми нитками. Все разрезы на шкуре замажь салом так, чтобы сок потом не протек наружу.

Выкопай яму себе по пояс и схорони в ней тушку с чайками до весны. В мерзлой земле за зиму с умерщвленными птичками произойдут чудеса ферментации, и они станут божественными на вкус.

Откопаешь весной тушку. Вспорешь ее и извлечешь чаек. Очистишь их от перьев и подашь к праздничному столу исключительно в сыром виде.

- Звучит, конечно, заманчиво, но только где в нашей глуши достать тюленя?

- Спроси в мясной лавке у Сидоровича. Этот пройдоха за хорошие деньги тебе даже черта из-под земли достанет.

- И живых чаек ему тоже можно заказать?

- Лично я бы на чаек тратиться не стала. Чем тебе здешние вороны хуже?

 

Глава 5

 

Пересчитывать зубы оказалось некому. Мишаня в школу не пришел. Никто из одноклассников его сегодня не видел.

Даня попытался связаться с ним по телефону. Равнодушный женский голос сообщил о том, что абонент в отключке. В принципе, ничего удивительного. У Мишани был старый телефон с убитым аккумулятором, который разряжался всего за несколько часов. Даня тихо выругался. Чертенок промолчал.

Первым был урок географии. Он, казалось, тянулся целую вечность. Бородатый географ, расхаживая взад-вперед по классу, рассказывал периодически зевающим ученикам какую-то муру. Что-то про восточноафриканские разломы. Даня его почти не слушал. Он все думал о том, что же случилось с Мишаней? Почему не пришел? Проспал? Может, заболел?

«Даже если он вчера умудрился сломать себе обе ноги и сейчас лежит в гипсе, ему все равно нужно вернуть мелкого уродца», - так считал Даня.

Долгожданный звонок, как сигнал к осуществлению нового плана. Мальчуган сорвался с уроков, быть может в первый раз за всю школьную жизнь.

Он шел быстро. Сначала через засыпанный пожелтевшей листвой парк, затем по унылым лабиринтам дворов спального района. Из кармана Бегемот загробным голосом слал ему угрозы. Даня не обращал на чертенка внимания, наивно полагая, что совсем скоро избавится от него навсегда.

Мальчуган замедлил шаг, когда увидел полицейскую машину у подъезда Мишани. Развернувшись в парковочном кармане, машина медленно выезжала со двора. Проехала мимо Дани. Он успел разглядеть людей в салоне. Двоих мужчин полицейских он видел впервые, а вот женщину узнал. С трудом, правда, узнал. Он изредка мельком общался с ней. Последний раз около двух недель назад. За это время она, казалось, постарела на несколько лет.

Растрепанные волосы, осунувшееся мертвецки бледное лицо, покрасневшие от слез глаза. Через стекло автомобиля Даня встретился с ней взглядом. Он не помнил ее имя точно, кажется, женщину звали Оксаной Алексеевной. Она была мамой Мишани.

Куда и зачем полицейские увезли Ксюшу, пытались разгадать три местных сплетницы пенсионного возраста. С утра они уже заняли почетные места на скамейке возле подъезда. Даня прошел мимо них. Услышал, о чем болтают, и остановился у доски объявлений, типа решил почитать. Сплетницы трепались, не умолкая:

- На допрос Ксюху повезли. Куда ж еще?

- Да, брось. Полицейские всю ночь до утра в квартире у них шумели. На месте что ли не могли допросить?

- А машин сколько понаехало! И «скорая» тут тебе, и полиция. Я из окна видела, как на носилках выносили тело, накрытое простыней.

- Кто бы мог подумать, что Ксюха сынишку своего угробит. А Вовка ей, небось, помогал. Держал мальца, пока она его резала.

- Что за чушь вы городите? Вовка же дома сейчас остался. Выходит, не причем он.

- Конечно, не причем. Мишка на себя сам руки наложил. Вовка с Ксюхой вчера у друзей в гостях до позднего вечера были. А когда вернулись, на кухне его нашли с воткнутым в глаз ножом. Собачонка его со странным прозвищем... забыла… Вакса…

- Клякса.

- Точно, Клякса. Скулила, не умолкая возле трупа своего юного хозяина…

- Что там пишут интересного? - одна из сплетниц подозрительно покосилась на Даню. – Эй, паренек, я к тебе обращаюсь. Уснул ты там что ли?

- Ничего не пишут, - словно в бреду промямлил Даня и зашел в подъезд.

- Только попробуй нассать мне в лифте, я с тебя три шкуры спущу, - писклявым голоском крикнула сплетница ему вслед.

Даня ей ничего не ответил. Внезапно мир вокруг него потускнел. Все вдруг сложилось не так, как должно быть. Он не мог поверить, что Мишани больше нет. План к чертям. Что делать дальше? Решил для начала проверить треп престарелых сплетниц. Лифтом пользоваться не стал.

 

Третий этаж. Сорок две ступеньки. Могильная тишина в голове. Учащенное сердцебиение. Указательный палец не кнопке звонка.

Дверь открыл дядя Вова. Не сразу открыл, пришлось подождать. Выглядел он так, как выглядит алкаш в трехнедельном запое, у которого вот-вот должны отказать почки и печень.

- Чего тебе? – осипшим голосом спросил он с порога, источая вокруг себя зловоние перегара.

- Здравствуйте, дядь Вова. Я друг Мишани. Был у вас в гостях несколько дней назад…

- Умер Мишаня, - подтвердил дядя Вова слова местных сплетниц. – Закончилась ваша дружба.

- Как умер?

- Несчастный случай. Ведется следствие…

В следующую секунду Клякса выбежала на площадку и принялась облаивать незваного гостя, словно хотела подробно рассказать о смерти хозяина.

- А ну-ка живо в квартиру, сучка! – приказал ей дядя Вова. Клякса послушалась. Поджав хвост, быстро метнулась обратно.

- Мне бы книгу свою забрать, - сам не понимая зачем, сказал Даня. - «Занимательные задачки по геометрии» называется.

- И где я тебе буду ее искать?

- Посмотрите, пожалуйста, в пакете, с которым он в школу ходил.

- Подожди здесь, - недовольно буркнул дядя Вова и резко хлопнул дверью.

Он вернулся через пять минут с рюкзаком в руке.

- Не нашли книгу? - спросил Даня.

- Я и не искал. Название что-то из головы вылетело. От недосыпа видимо, - дядя Вова протянул Дане рюкзак. – Вот, возьми. После осмотра полицейских в его комнате полный бардак. Книги разбросаны. Пакет пустой. К тому же, Клякса на него облегчилась. Сюда я собрал все книги, что на глаза мне попались. Мишане они больше не нужны, а тебе вполне пригодиться могут. И рюкзак этот прощальным подарком тебе от него пусть будет.

- Спасибо, - едва успел сказать Даня, как дядя Вова закрыл дверь.

«Ого, какой тяжелый, - подумал мальчуган, вскидывая рюкзак на плечо. – Это в нем Мишаня нашел сверток с чертенком».

Здесь Даню осенило. Он вдруг вспомнил свой недавний сон. Во сне Мишаня что-то говорил ему о клочке пергамента со странными надписями на неизвестном языке. Кажется, в пергамент нужно завернуть чертенка и тогда проблема с ним будет решена.

Даня вышел из подъезда. Одна из сидящих на скамейке сплетниц сказала ему что-то в укор, он ее как будто и не слышал. Быстро прошел несколько метров до беседки. Там высыпал на стол все содержимое рюкзака. Осмотрел пустой рюкзак, пересмотрел книги. Не нашел ни пергамента ни «Занимательных задачек по геометрии».

Вместе с учебниками из рюкзака высыпалось несколько глянцевых рекламных бланков набирающей популярность компании мобильной связи. Даня взял в руки один из них. Знойная блондинка в бикини, изображенная на лицевой стороне бланка, была готова отдаться каждому, кто купит стартовый пакет с новым необычайно выгодным тарифом. Все преимущества тарифа были детально расписаны на обратной стороне бланка. В них мальчуган вникать не стал. Он нервно скомкал глянцевый листок и метким броском отправил его в стоящую рядом урну. Тогда же чертенок мерзко захихикал у него в голове.

- Чего смеешься? – спросил его мальчуган, складывая книги обратно в рюкзак. - Считаешь себя неуязвимым?

- В смердящую клетку из литер кровавых меня уже никогда не загнать.

- А что, если я закопаю тебя где-нибудь в парке под кленом? Глубоко закопаю. Так, чтобы никто никогда не нашел. А еще лучше - привяжу тебя к кирпичу и в реку выброшу на съедение рыбам. Сможешь ли ты под водой травить рыб своим дымом, когда они будут рвать тебя на части?

- А что, если я покажу тебе фрагменты из будущего, которое свершится благодаря тебе?

- Чего? - недоуменно переспросил Даня.

 

Изменения в пространстве стали происходить очень быстро. Сначала сгустился и потемнел воздух. С виду плоское, темное пятно возникло на высоте трех метров, где-то посередине между беседкой и скамейкой, на которой сидели ворчливые сплетницы. Пятно почернело, а затем расплавилось, словно проекция на невидимый глазу экран из кинопроектора, в котором загорелась пленка.

Сплетницы на скамейке в споре между собой не обращали ни малейшего внимания на плавящееся рядом с ними пространство. Тем временем в пространстве образовался тоннель. Прямоугольная дыра с обуглившимися краями, перекрывающая собой два этажа стоящего рядом дома. По ту сторону тоннеля Даня видел ночное небо. Из другого мира? Или из другого времени? Он понятия не имел.

В ночном небе мигал красный огонек. Он быстро приближался. Вместе с ним приближался и протяжный рев, как будто реактивных двигателей. Спустя несколько секунд мальчуган увидел самолет. Похоже, Боинг. Даня не мог поверить, кажется, он видел самолет одновременно с нескольких точек обзора.

На одном из двигателей Боинга на корточках сидел чертенок. Он что-то злобно выкрикивал и корчил мерзкие рожицы. Слов было не разобрать. Сверлящий взгляд его красных глаз источал лютую ненависть.

Закончив кричать, чертенок поднялся на ноги. Взмахнул, словно хлыстом, хвостом и обратился огнем. Огонь сразу же охватил двигатель, перекинулся на крыло, а затем и на фюзеляж Боинга.

Не понимая, как это происходит, Даня сумел заглянуть в окутанный дымом салон самолета. Здесь повсюду слышны крики и плач. Ужас на лицах. Среди пассажиров паника.

Вот, энергично расталкивая других пассажиров, мужчина в горящем клетчатом пиджаке пробирается к кабине экипажа, словно там ему смогут помочь. По пути он случайно ударяет ботинком в лицо потерявшей сознание женщине. Она вскрикивает и выплевывает на себя сгусток крови. Не останавливаясь, мужчина движется дальше. На подступах к кабине экипажа его внезапно накрывает встречным огнем.

В последние минуты жизни кто-то пытается дозвониться родственникам, кто-то стремится надышаться, прислонив к лицу кислородную маску, а кто-то просто молится.

Это невероятно, но Даня мог видеть пожар в салоне самолета одновременно глазами каждого из пассажиров. Он как будто стоял перед несколькими сотнями мониторов, которые сейчас гасли один за другим.

Всего через несколько минут охваченный пламенем Боинг стал падать по спирали, в объятия спящего города. Он рухнул на многоэтажный дом, жители которого мирно спали. И тогда не осталось больше ни одного включенного монитора перед глазами Дани. Не осталось ни одной уцелевшей жизни.

- Что это, мать твою, было? – словно в бреду спросил мальчуган. Он и не заметил, как по щекам его покатились слезы.

- Не было, а будет, - поправил его чертенок. - Одна из крупнейших авиакатастроф в мире. В два часа ночи по местному времени, без особых на то причин в небе загорится Боинг-747 с четыреста шестнадцатью пассажирами на борту. Горящий самолет рухнет на жилые кварталы одного небольшого городка в Восточной Европе, название которого ты вскоре узнаешь из газет. В общей сложности погибнут четыреста девяносто девять человек. Жаль, не хватило одного счастливчика для кругленькой суммы!

- Зачем тебе это нужно?

- Чтобы как можно эффектнее убить твоих родителей. Как раз сегодня этим рейсом они будут возвращаться домой. Досадно, что ты не смог разглядеть их лица среди толпы перепуганных пассажиров.

- Ты лжешь мне! – не поверил ему Даня. – До конца недели предки пробудут в Румынии и только потом вернутся домой поездом. Они не пользуются услугами авиакомпаний, потому что мама очень плохо переносит перелеты.

- Совсем скоро все изменится. Твоей матери позвонит женщина по имени Агата и сообщит ужасную новость.

- Какую еще новость?

- Где-то через пару часов от стенки одного из кровеносных сосудов твоей бабули оторвется тромб-путешественник. Он пустится вплавь с током крови, пока коронарная артерия его не остановит. Бабуля успеет позвонить своей подруге Агате, которая тотчас прибежит и вызовет скорую помощь, а затем, как я уже говорил, позвонит твоей маме. Всем известно, что быстрее всего преодолевать расстояния самолетом. И совсем не важно, что тебя всю дорогу будет мутить, ведь в беде оказался родной тебе человек…

В тоннеле с обуглившимися краями, как на гигантском мониторе, внезапно запестрел терминал аэропорта. Здесь полным-полно людей. Они все куда-то торопятся. Электронное табло вылетов ловко меняет строки, словно шулер карты. У одной из стоек регистрации Даня видит свою маму. Зарегистрировавшись на рейс, она отходит в сторону и тихо плачет. К ней подходит отец Дани. Он обнимает ее, пытается успокоить. Затем они идут по терминалу. Проходят мимо сувенирной лавки. О чем-то переговариваются между собой. Вдруг мама останавливается и рассматривает издалека сувениры. Подходит ближе и указывает продавцу на бронзовую статуэтку Дракулы.

Торговец сувенирами как будто знаком Дане. Одет он странно. В лохмотья, словно бродяга. Сам - кожа да кости. Две глубокие царапины гниют на осунувшемся небритом лице. Во взгляде сквозит пустота. Даня удивляется, как этому доходяге вообще разрешили торговать в терминале аэропорта.

Торговец протягивает маме статуэтку Дракулы. Она вертит ее в руке. Оценивает беглым взглядом, а затем одобрительно кивает в ответ. Рассчитывается долларами. Торговец кладет деньги себе в карман с таким отвращением, словно их только что измазали менструальной кровью. Покупка совершена. Мама уходит, совсем не заметив подмены. У нее в руках вовсе не бронзовая статуэтка Дракулы. Она уносит с собой чертенка.

Даня все видит, но ничего не может сделать. Сквозь тоннель чертенок обжигает его ненавистным взглядом маленьких красных глаз. Скалит зубы в злорадной гримасе. Протягивает в сторону Дани руку и медленно сводит вместе три уродливых пальца. Туннель сужается синхронно движению его пальцев.

 

Чтобы удержаться на ногах, Даня схватился обеими руками за стол. Уменьшаясь, тоннель стал засасывать в себя воздух, словно с другой его стороны образовался космический вакуум. Вместе с воздухом поднялись вверх опавшие листья, окурки и прочий мусор в радиусе десяти метров. Брошенные на столе книги Мишани, запорхав страницами, полетели в сторону сужающейся дыры. За книгами последовал рюкзак. Он на миг заткнул собой дыру в пространстве, а затем протиснулся в нее и исчез за пятном сомкнувшихся обугленных краев. В следующие несколько секунд темное пятнышко лениво расплылось по воздуху, как дым.

Перед Даней снова предстал серый многоэтажный дом. Ворчливые тетки у подъезда подозрительно таращились на мальчугана. Одна из них что-то кричала в его адрес, но разобрать он смог лишь обрывки из брошенных фраз:

- Шатаются по подъездам, наркоманы чертовые… Управы на вас нет…

- Есть, кстати, доля правды в ее словах, хе-хе, - прокомментировал чертенок красноречивые возмущения.

- Заткнись, или я прямо сейчас откручу тебе голову, - пригрозил ему Даня.

- Не пытайся снова меня убить, тупица! Тебе от этого станет только хуже. Сейчас ты сделаешь все, что я велю, и тогда я оставлю в живых твоих родителей вместе с остальными пассажирами самого удачливого авиарейса в мире. Ну, и как бонус к обещаниям, бабулю твою тоже не трону.

- Говори, что нужно делать, - согласился Даня. Видения повергли его в шок. Он поверил тому, что увидел, и теперь готов был принять, казалось бы, любые требования Бегемота.

- Возвращайся обратно в школу и подыщи того, кто смог бы насытить меня в полной мере. Это должна быть здоровая крепкая особь. Уяснил?

- Угу.

- Сделай все для того, что особь сама захотела пойти на контакт со мной. Передай меня ей и можешь быть свободным.

- Это все что ты хочешь?

- Смотри, на этот раз не облажайся и помни о тромбе-путешественнике в одном из сосудов твоей бабули, который только и ждет того, чтобы его пустили прогуляться вплавь.

- Когда я найду того, кто действительно сможет насытить тебя, ты оставишь в покое меня и мою семью?

- У тебя есть два часа. Тик-так. Время пошло.

 

Глава 6

 

Даня вернулся в школу. Успел на последний урок по литературе, который был нагло сорван Васей Мухомором.

В начале урока молодая учительница со слезами на глазах сообщила ученикам 7-го «Б» класса о том, что их одноклассник Миша умер. Точнее, покончил жизнь самоубийством. Подняв руку, как положено, Вася спросил с последней парты: «Не попытался ли Мишаня таким необычным способом в очередной раз всех наебать?» - за что под свист и рукоплескание одноклассников был выдворен из класса. После чего учительница окончательно раскисла, не смогла проводить урок и распустила учеников ко всем чертям.

Матерные словечки, хохот и топот – это седьмой «Б» покидает школу. У парадного входа Даня пытается скинуть с себя тяжкий груз:

- Показать тебе чертенка? – спросил он Леху Гоблина.

- Иди-ка ты на хер! – прозвучало встречное предложение Лехи.

- А тебе показать чертенка? – спросил Даня Машку Каракатицу.

- Маме своей покажи, - ответила ему Машка и язвительно так захихикала.

- Только что мимо тебя прошла щупленькая девчонка с косичками. Ей предложи, - вмешался Бегемот.

- Как ты ее увидел? Ты же сейчас у меня в кармане? – недоумевал мальчуган.

- Тик-так, тупица. Тик-так…

- Нет, только не Лизе. Я не хочу ее подставлять, - запротестовал Даня.

- Ты сейчас же догонишь Лизу и уговоришь ее познакомиться со мной ближе, - приказал ему чертенок. – Я выбрал ее и это не обсуждается. Не забывай о том, сколько человеческих жизней ты можешь погубить своим непослушанием.

Даня побрел следом за Лизой. Догнал и остановил ее. Кроткая улыбка, доверчивый взгляд и такие очаровательные веснушки. У мальчугана защемило сердце.

- Показать тебе чертенка, - предложил он Лизе в надежде на то, что она немедленно пошлет его куда подальше.

- Ну, покажи, - ответила Лиза.

Делать нечего, Даня вытащил из кармана джинсов желтый футляр. Отрыл его, словно ящик Пандоры, и нехотя протянул Лизе.

- Вот, смотри…

- А он забавный, – восторженно отреагировала Лиза. - К тому же с дредами!

- С какими еще дредами? - опешил Даня.

- Его заплетенные в локоны волосы называются дредами, - пояснила Лиза.

- Ясно, - неуверенно кивнул мальчуган, глядя на лысую голову мирно спящего Бегемота. - Чертенка этого мне предки недавно привезли из Японии. Он типа тамагочи нового поколения. Умеет говорить и есть просит, прикинь!

- Да ну? – удивилась Лиза. - А сейчас он спит что ли?

- Ага, - подтвердил Даня, - совсем скоро должен проснуться. Если хочешь, можешь взять его на время. Обещаю, с ним ты не соскучишься.

- Спасибо, а чем его нужно кормить?

- Пусть он тебе сам об этом расскажет, - захлопнув крышку, Даня протянул Лизе футляр.

- Ладно, - согласилась она, принимая из рук в руки чертенка. – Кажется, у Мишани был такой же футляр.

- Не знаю, может быть, - снова соврал Даня.

- Мне очень жаль, что Мишани с нами больше нет, - тяжело вздохнула Лиза.

- Мне тоже…

- А уж мне как жаль очкарика! – в голове у Дани чертенок залился дьявольским смехом.

- Что ж, мне пора. Завтра верну его в целости и сохранности, - пообещала Лиза.

- Ну, тогда до завтра?

- До завтра, - прошептала она и робко коснулась губами щеки мальчугана.

- Отличная работа! - тихо прохрипел чертенок.

- Теперь она возненавидит меня, - сокрушался Даня. Он стоял как вкопанный, глядя Лизе в след.

- Если успеет, – голос Бегемота прозвучал еще тише.

- Что значит «если успеет»?

В ответ тишина.

По пути домой Даня еще несколько раз пытался мысленно связаться с чертенком. Но все тщетно. Нить их связи была прервана.

 

Дом, милый дом. Большой палец на кнопке звонка. Дверь открыла Агата. Мальчуган побледнел. Вытаращился на нее, словно увидел перед собой ангела смерти.

- Ты только не волнуйся, - сказала Агата с порога. – Твоей бабушке внезапно стало плохо. Четверть часа назад ее увезли в больницу. Она попросила меня присмотреть за Анютой, пока ты не вернешься со школы. Теперь я ухожу. Все обязанности по дому на тебе. Родители скоро вернутся. Я успела созвониться с твоей мамой. Сегодня ночью они с отцом вылетают из Бухареста. К утру будут дома. Ну, чего ты стоишь, как статуя? Заходи, давай. С бабушкой твоей все хорошо будет. В больничке ее быстро подлечат. У моей племянницы есть дочь. Зовут Сашей. Они с Анютой одногодки. Хочу познакомить их в ближайшем будущем. Анюта сейчас отдыхает. Она очень испугалась за бабушку. Успокой ее, если что. Поужинаете вермишелью с подливой…

Агата все говорила и говорила. Ее слова пролетали мимо мальчугана. Сейчас он пребывал словно в другом измерении, где отчетливо воспринималось только собственное сердцебиение.

- У нее оторвался тромб, - тихо вклинился Даня в нескончаемый поток слов Агаты.

- Какой еще к чертям тромб? – удивилась Агата.

- Тромб-путешественник, - уточнил Даня.

- Да нет же. Просто давление поднялось. Гипертонический криз. Расстраивать ее надо было меньше. Ну, я пошла. Закрой дверь на два замка и никого не впускай. Пока-пока.

Агата ушла. Даня заперся изнутри. Зашел в комнату бабули. Там на трюмо среди брошек и пузырьков с лекарствами он нашел обрывок бумаги с румынским номером телефона на случай, если нужно будет срочно связаться с родителями. Вышел в коридор. Набрал номер со стационарного телефона. Вместо сигнала соединения услышал тихий скрип, как будто половиц. Опустил руку и выронил трубку. Затем набрал тот же номер с мобильного телефона. Услышав скрип половиц, швырнул телефон о стену.

Анюта спряталась в детской за своей кроватью. Закрыла глаза ладошками, словно так ее будет сложней отыскать. Когда Даня подошел и коснулся руки сестренки, она испуганно закричала:

- Не трогай меня! Уходи!

- Ты чего, Анюта? – оторопел Даня.

- Не подходи ко мне! – закричала она еще громче.

- Ладно. Ты только успокойся. Давай, я присяду на край кровати, а ты расскажешь мне, чего так испугалась. Идет?

- Идет, если пообещаешь, что не сделаешь мне больно.

- Обещаю, конечно, - недоумевал Даня. – Разве я когда-нибудь тебя обижал?

- Нет, но теперь я не могу тебе доверять.

- Это почему же?

- Вчера вечером ко мне приходил сказочный эльф. Сначала я услышала тихий скрип, а затем его красивый голос. Я спросила у эльфа, почему он не хочет показаться мне на глаза? Он ответил, что я обязательно увижу его, когда усну.

Эльф помог мне быстро уснуть, а затем провел тайною тропою в свою замечательную страну. Там было множество огромных замков и целый флот воздушных кораблей. В ночном небе я видела пять больших лун. А еще я видела кровожадных драконов. Они были готовы наброситься на меня и растерзать. Я спросила у эльфа, как только он их не боится? Он сказал, что это его драконы, а затем разлетелся в стороны множеством черных мотыльков и я проснулась.

Утром во время завтрака эльф снова пришел ко мне. Он говорил со мной другим голосом. Сказал, что его драконы сильно проголодались, и если я не помогу их накормить, он убьет сначала бабулю, а затем маму и папу.

- И чем же он хотел накормить драконов? Уж не арахисовой ли пастой?

- Нет. Он хотел, чтобы я отрезала и отдала ему несколько своих пальцев. Сказал, что только так я смогу уберечь родителей и бабулю от ужасной гибели. Эльф предупредил меня, что если я не соглашусь отдать ему пальцы, он умертвит мне обе руки. Превратит их в мерзкие гниющие отростки, - Анюта заплакала.

- Пожалуйста, не плачь, - попытался ее успокоить Даня. - Этот эльф тебя обманул. Сама подумай, как бы он смог забрать твои пальцы? Его ведь нет на самом деле. Он всего лишь голос в твоей голове. Голос, который тебя уже не побеспокоит.

- Эльф сказал мне, что теперь он это ТЫ!

- Что? И как только ты могла поверить в эту чушь?

- Сегодня утром он говорил со мной твоим голосом, - прошептала Анюта и снова закрыла лицо ладошками.

- Это просто безумие! Ладно. Как бы там ни было, сейчас голос эльфа исчез, верно?

- Верно. Он прекратил отсчитывать время несколько минут назад. Сразу, как только ты пришел.

- То есть ты хочешь сказать...

- Тик-так, тупица, тик-так, - отозвался чертенок в голове у мальчугана. – Твоя сестренка сейчас права, как никогда. Теперь мы с тобой едины. Помнишь тот миг, когда ты надышался дыма? Считай его началом нашей новой жизни.

- Убирайся прочь!

- Ну, вот еще! У нас с тобой полным-полно общих дел.

- О чем ты?

- Взять хотя бы крушение самолета. Гениальная идея гибели родителей в авиакатастрофе изначально принадлежала тебе. Когда-то ты, пусть даже вскользь, подумал об этом. Видимо, очень был зол на предков. Ты подумал и забыл. Но не все так просто. Мысль отпечаталась неразборчивым шрифтом на одном из полотнищ твоего подсознания, и я сумел ее прочесть.

Вспомни, сколько раз ты мысленно посылал к черту свою бабулю. Я подсчитал: до хрена раз. Хе-хе. Сегодня вечером ей будет уготована эта дивная встреча.

Архив твоих мыслей теперь целиком принадлежит мне. Очень скоро я узнаю имена всех, кому ты когда-либо сгоряча пожелал зла, и мы развлечемся с ними как следует.

- Если ты сейчас во мне, что тогда в желтом футляре, который я отдал Лизе?

- Своеобразный «контейнер» с генетическим кодом, в котором дистанционно могут быть активизированы множественные процессы. Доходчиво объяснил?

- Вполне. Но остается неясным, как «контейнер» сможет устроить пожар в самолете за сотни километров отсюда?

- Ты все воспринимаешь буквально, тупица, - чертенок засмеялся. – Все произойдет не так изящно, как в твоих видениях, но результат будет таким же: четыреста девяносто девять трупов. «Контейнер» здесь не причем. Лишь мы с тобой управляем процессом уничтожения, и твое сердцебиение задает событиям такт.

- Закройся изнутри, Анюта, - внезапно приказал сестре Даня. – И не выходи из комнаты, чтобы ты не услышала.

- Глупо все так усложнять, - отреагировал чертенок, - Могу с тобой поспорить, что не пройдет и часа, как ты начнешь вышибать плечом дверь в комнату сестренки, чтобы отрезать ей пальцы.

Даня вышел в коридор. Поднял телефон. Набрал номер Лизы. Услышал гудки.

- Алло, - ответила Лиза.

- Он не проснулся?

- Даня, ты? У тебя такой взволнованный голос…

- Так что там с чертенком?

- Спит, как сурок.

- Надеюсь, он вообще не проснется.

- Это почему же?

- Не важно. Слушай сюда: не вздумай его проткнуть чем-нибудь острым. Иначе он может тебя отравить.

- У меня даже в мыслях не было портить твою игрушку. Он такой милый…

Голос Лизы внезапно стих. Вместо него из трубки послышался скрип половиц.

- Хватит уже болтать попусту, - вмешался чертенок.

- Тебе ведь нужно насытить «контейнер» через мой желудок, верно? Арахисовой пастой, а лучше человеческой плотью? – спросил мальчуган Бегемота. - Дистанционно передать энергию, чтобы он мог говорить, двигаться и искать нового носителя на случай, если со мной что-нибудь случится?

В ответ тишина. Чертенок замер. Даня зашел к себе в комнату. Поднял с пола красный карандаш, грифель которого почему-то оказался необычайно острым.

- Если мое сердце сейчас остановится, то бабуля не умрет? Самолет благополучно приземлится в аэропорту и все пассажиры, включая моих родителей, останутся живы? Все верно?

- У тебя духу не хватит укоротить себе век, - злобно зашипел чертенок ему в ответ.

- «Контейнер» с генетическим кодом, но без энергии мало чего стоит. Жалкая безвольная игрушка. Неподвижная поделка из глины. Если Лиза его случайно не повредит, ты никогда не выберешься наружу.

- Ты не ведаешь, что говоришь, - заверещал Бегемот.

- С цветом смерти определился? Как тебе красный - под цвет МОЕЙ крови? - спросил чертенка Даня, прикладывая карандаш острием к области шеи, где проходит сонная артерия…

 

- Какой же ты все-таки милый! - сказала Лиза, глядя на мирно спящего в футляре чертенка. - Не понимаю, как ты можешь меня отравить?

В следующую секунду черенок открыл глаза.

 

Эпилог

 

- Вот и пересеклись наши мётлы, Вера Петровна! – сказала тучная женщина в оранжевой униформе дворника другой не менее тучной женщине в точно такой же униформе. – Как поживает твоя мигрень?

- Мигрень с позором отступила перед артрозом. Сама как, Екатерина Павловна? Уже составила меню на свой юбилей?

- Составляю. Время еще терпит. А ты что же такая нетерпеливая листву днем жжешь? Дождалась бы сумерек что ли!

- И днем жгу и в сумерки и ранним утром, если придется. Ты погляди, сколько этой проклятой листвы на моем участке насыпало! Жечь ее не пережечь!

- Ну, не терзай себя уж так, Вера Петровна. Нет худа без добра. Посмотри, что я тебе принесла.

Из широкого кармана униформы Екатерина Павловна вынула небольшого размера книжку. «Занимательные задачки по геометрии» - гласила надпись на глянцевой обложке, бесцеремонно втиснутая во множество окружностей и многоугольников.

- Красивая обложка, - оценила книгу Вера Петровна.

- Выгребала я сегодня утром мусор из урны, гляжу, рядом на скамейке книжонка лежит, - слегка приврала Екатерина Павловна (книжку на самом деле она в урне нашла). – Видно, мажор малолетний оставил там за ненадобностью. Книжонка эта мне ни к чему, а вот внучке твоей, Лизоньке, она точно может пригодиться.

- Спасибо, Екатерина Павловна. Сегодня же вечером Лизоньке ее передам. Будет лучше знать геометрию, - поблагодарив подругу, Вера Петровна открыла книгу и увидела мятый лист пожелтевшей бумаги, аккуратно вложенный между страниц. - А это что еще за шпаргалка?

Она показала лист Екатерине Павловне. Написанных будто кровью каракулей двум работницам ЖКХ было не разобрать. Внезапно кровавые литеры вспыхнули ярким светом и тут же погасли.

- Что ж это за чертовщина такая! - вскрикнула Екатерина Павловна. – Ты видела только что вспышку или мне померещилось?

- Не померещилось. У меня руку по локоть сейчас как будто током прошибло, - прошептала Вера Петровна, сама при этом побледнев, как покойница.

- Выбрасывай эту бумажку в костер, пока тебя снова током не тюкнуло. Слышишь меня, Вера Петровна? Жги ее ко всем чертям!

Прислушавшись к совету подруги, Вера Петровна скомкала странный лист и выбросила его в костер. Охваченная пламенем бумага в один миг почернела и превратилась в пепел.

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/