- Эта березка такая тонкая, а дотянулась аж до пятого этажа!

Мы стоим с моей подругой на балконе, остывая после долгих разговоров, - не встречались-то шесть лет! – и никак не можем надышаться после только что прошедшего обильного летнего дождя благоуханием, сотканным из ароматов леса и трав.

- Да уж… дотянулась. И теперь из-за неё балкона не видно.

- А зачем тебе его видеть? – усмехается.

- А впрочем, ты права. Зачем я… о балконе? Теперь в той квартире живёт молодая семья и балкон у них такой же, как рядом: беленький, аккуратненький, с крышей, ставнями и жалюзи. Это тебе не в прежние времена, когда еще в помине не было «балконной отрасли» и стояли они без крыш, рам, полов, а по периметру даже и травка зеленела… как бахрома.

- Прежние… это когда?

- Да лет пожалуй… двадцать с лишним. А это нежное и весёлое деревце, что закрывает тот балкончик, часто напоминает мне о Таисии Николаевне, иногда и ошарашивая заново, - не унимается моя маленькая «вторая вселенная», распалённая предыдущими разговорами: - Ну почему судьба сводит столь разных людей под одной крышей? Случайность ли то или какая-то неведомая нам закономерность?

Моя собеседница смотрит на меня какое-то время и я соображаю: зря затронула такую, почти тупиковую тему и, вдыхая после дождевой «парфюм» поглубже, уже ищу более легкий мотивчик для нашего неумолчного щебетания, но тут слышу:

- А почему эта березка напоминает тебе некую Таисию Вас… Васильевну?

- Николаевну, - поправляю. – Да она часто посиживала на том балкончике, которого теперь не видать, и была…

А, впрочем, стоит ли?.. и время ли рассказывать Дине о ней? Ведь то была грустная история. Но она, моя цепкая на разные гатовники подруга уже настаивает:

- И что там - за «была»? И что за Таисия жила двадцать с лишним лет назад?

- Ну, если хочешь… А была она добрейшей старушкой и как-то… А впрочем, идём-ка в мой уголок, я быстренько найду и прочту тебе о ней из своих компьютерных дневников. – Она покорно идет за мной в комнату. - Знаешь, компьютер - такая прелесть! Только одно ключевое слово тиснешь в «Найти» и сразу выскакивает то, что ищешь, - щебечу в надежде, что всё же передумает она слушать о старушке. - Чудо! Живу и не перестаю удивляться достижениям умных людей… и не перестаю сожалеть, что лишь ничтожное меньшинство пользуется такими благами.

Нет, моя подруга идет… и уже берет стул… и уже садится рядом с моим Компом:

- Давай, вставляй своё ключевое слово в «Найти».

- Ну что ж, найти так найти.

 

Из дневника:

«Вперевалочку ходит по квартире смешной топтышка, и не верится, что это - мой сын. Найдёт что либо на полу и бросит в мусорное ведро. Дочка делала так же, но, пожалуй, это у них – единственное похожее, а в остальном - уж очень разные! Как будут относиться друг к другу, подрастая? А сейчас, как только малыш просыпается, так сразу кричит:

- Аля, Аля! - с ударением на первую и последнюю буквы.

Кое-как «протянули» с ним год, - то я взяла отпуск после положенных двух месяцев «по уходу за ребенком», то Платон, - и вот теперь проблема: с кем оставить сына? Очередь в ясли ещё не подошла, а няню не найти.

 

Часто, занимаясь кухонными делами, поглядываю на балкон, что как раз напротив нашего, - иногда там посиживает старушка… А, может попросить её посидеть с сыном?

 

И сходила к бабульке. Доброй, улыбчивой оказалась.

Вначале всплеснула руками: «Да нет, что Вы! Не смогу.» А потом всё же согласилась: попробую, мол.

Вот и хорошо. Так что через неделю выйду на свою любимую работу.

И впрямь любимую, но которой руководят нелюбимые начальники и обстоятельства.

 

Всего только месяц и посидела Таисия Николавна с сыном, - «Не те силы», - и с завтрашнего дня Платон берет отпуск «за свой счет», так что протянем еще сколько-то, а потом - и я…

Жаль, очень жалко!.. что эта добрая бабулька не может больше оставаться с нами, - таких солнечных и добрых старушек еще не встречала. Мало того, что не взяла с нас денег «по уходу», но даже ничего не ела, когда я приезжала на перерыв, чтобы покормить сына и ее.

Не знаю: чем расплатимся?»

 

- И это всё? – тихо удивляется Дина.

- Ну, записок больше нет, но я помню…

- Вот о «помню» и рассказывай, раз начала.

- А была Таисия… Знаешь, никак не могу её - и по отчеству! Таисия она для меня, и только, ибо есть в этом имени нечто светлое, загадочное… Так вот, была Таисия маленькая, сутуленькая, с белыми прядками волос из-под цветастого платочка, - начинаю увлекаться воспоминаниями, - с глазами, так и не утратившими голубизны, из которых струилась тихая благодать. Иногда, возвращаясь с работы, встречала её у подъезда и она совала мне в руку несколько десяток: «На, возьми… Пригодятся».

- А ты, конечно, отказывалась…

- И я, конечно, отказывалась, но она тихо настаивала: «Бери, бери. Мне они не нужны… а то Раиса отнимет, хотя денег у неё и на две машины хватит».

- Что за Раиса?

- Слушай, мой рассказ начинает разрастаться, так что давай-ка от Комп… от компьютера перейдем в зал, заварю кофейку и потом…

И Дина с готовностью поднимается со стула.

 

- Было Таисии уже за семьдесят и жила она в однокомнатной квартирке вместе с племянницей Раисой, преподавателем истории.

- А кем Таисия работала? – Дина попивает кофе и, кажется, уже слушает мой рассказ с интересом.

- Медсестрой. И на фронте медсестрой, и после войны… А вот была ли замужем? Не знаю. Но детей у неё не было, только племянница. И племянница эта была полной её противоположностью, - громкой, агрессивной, со стреляющим взглядом серых холодных глаз. Такой тип людей мне хорошо знаком! Всегда своим боковым зрением высматривают себе очередную жертву, которую потом можно будет разобрать по косточкам и непременно осудить. А таких я не то чтобы побаивалась, а сторонилась, и когда Раиса стала к нам захаживать, то это обернулось для меня настоящим бедствием…

- Ну да, знаю тебя… - благожелательно проворчала подруга, - не любишь болтовни.

- Не люблю. А она не уходила часа по два! И всё рассказывала, талдычила о своих соседях: какие, мол, плохие! И мне, вымотанной на работе, из последних сил приходилось поддерживать разговор.

- Как сейчас – со мной? – почувствовала Дина мою усталость. – Ладно, расскажешь о Таисии и я уйду… к своей тетке.

- Ну, если уйдешь… - неискренне пошутила я, - то продолжу. И еще у Раисы была какая-то удивительная особенность: о чём бы или о ком бы ни говорила, в конце непременно всплывала «тема денег», и даже к своим увлечениям… Любила она норковый мех, золотые кольца… Так вот, и к ним относилась не как к красивым вещам, а согревали ее прежде всего цены на них, за которыми и следила.

- Ну и что в этом плохого? Таких большинство.

- Да знаю я, знаю… Но всё ж как-то решилась посоветовать ей: Вы бы, Раиса, из своих норковых шкурок сшили себе в ателье шапочку, накидку, а потом – в театр… «Ой, да что Вы! – и серые глаза её нахмурились под сдвинутыми бровями: - «В этих ателье одни воры! Или отрежут от них себе на воротник, или подменят». «Но зачем же Вы собираете эти шкурки? – искренне тогда удивилась. «Как зачем? Вкладываю деньги».

- И что ж ты ответила?

- Да ничего. Мне тогда было не до вкладываний, поэтому поддержать разговор на такую тему не хотела, а она, почувствовав это, повернулась, вышла на мой распахнутый балкон, постояла там и я услышала: «Смотрите-ка… К моему балкону березка прицепилась».

- Как это? – не поняла Дина.

- А вот так… Я же тебе говорила, что в ту пору по низу балконов кое-где мурава зеленела и в дождливые сезоны даже красиво смотрелась, но тогда лето было сухое, а над их травкой возвышалась маленькая березка, весело играя листиками на легком ветру.

- Никогда не видела на балконах берёз, - Дина допила кофе и почему-то перевернула чашку вверх дном. – Но раз ты говоришь…

- Говорю, говорю, - подхватила я. – И даже восхищалась этой березкой: ну, надо ж какая отчаянно-живучая! Прицепилась и растёт себе, тянется к солнцу…

- Но ты ж сказала, что тогда лето сухое было…

- Да сухое. И на соседних балконах трава пожелтела, а вот березка… И потому, что её Таисия спасала. Видела я однажды, как она поливала ее да, видно, перелила и потом через пильца смотрела, как вода с балкона капала: не попала б кому на голову?

- Добрая душа была твоя Таисия… - почему-то вдруг устало загрустила Дина.

- Добрая и… даже чересчур, - зачем-то прибавив это самое «чересчур» и, чтобы встряхнуть её, без обиняков перешла к конфликтному эпизоду своего рассказа: - Так вот… Увидела Раиса эту отчаянную березку и сразу выпалила: «Надо выдернуть её, а то…» «Ой, не надо! Не выдергивайте, – почти взмолилась я: – Пусть растёт, а потом…» «А что потом? – перебила. – Всё равно погибнет».

- И выдернула?

- Нет. Не выдернула. Но когда выходила на свой балкон и растягивала на перильце коврик для просушки, то накрывала ими березку… и тогда я вздрагивала: сейчас сломает или стряхнёт мою красавицу! Но видать березка крепко вцепилась в скудный клочок землицы и каждый раз выныривала целой и невредимой. Всё лето любовалась я этой отчаянно-храброй березкой, а осенью…

- А осенью?.. – и в глазах Дины мелькнул оживший интерес?

- А осенью… - Я притормозила свой рассказ, соображая: достаточно ли прорисовала образ моей старушки?.. Нет, не достаточно:

- Нет, о березке – позже. Послушай-ка еще немного о Таисии. – Дина взяла подушку, сунула за спину, показывая этим, что согласна. – Так вот… Иногда я навещала Таисию, принося незамысловатые угощения и она благодарила, хвалила мои блинчики с творогом, но каждый раз в глазах её племянницы читала я чуть сдерживаемое раздражение из-за этих гостинцев, поэтому и старалась потом забегать к ней тогда, когда была одна. А как-то увидела в их тесном коридорчике раскладушку. «У вас гости?» - спросила. «Да нет…- застеснялась старушка, - это я теперь здесь…» «Таисия Николаевна, как же так?..» - растерялась я. И оказалось: племянница выселила свою тётку к порогу квартиры, которая ей и принадлежала, но добрая старушка даже не пожаловалась мне на неё.

- И ты не пробовала как-то защитить?

- Ну как я могла защитить, Дин? Как вмешиваться в чужие семейные отношения?.. Молчишь. Пожимаешь плечами. Вот и я тогда… Но чего не могу простить себе, так это того, что потом только один раз и навестила добрую старушку, когда та заболела. А ведь как-то она прокричала сыну с балкона, когда тот бегал во дворе: «Скажи маме… пусть зайдет», а я…

- Что ж ты так?..

- Знаешь… Работа допоздна, дети, поездки к маме, а потом командировка… - Дина взглянула почти с упреком. - Да нет, это – не оправдание, но…

- И больше вы не виделись?

- На похороны Таисии Николаевны пришла я с огромными белыми гвоздиками… которых потом не оказалось на могиле.

- Племянница оставила себе? – Дина даже оторвалась от заспинной подушки.

- Оставила. И когда через неделю пригласила меня на «поминальный чай», гвоздики эти были еще свежи и белоснежны... и Раиса даже не стеснялась, что они на столе… и только повторяла: «Кольцо тёти Таси куда-то запропастилось. Никак не могу найти! Ищу, ищу…» - и посмотрела на меня вопрошающе. Но тогда я не поняла этого её взгляда и лишь через несколько дней, когда позвонила и радостно сообщила: «Представляете, в ванной, в спичечной коробке кольцо было спрятано!», тогда-то меня и осенило: так вот зачем Таисия звала меня!.. Хотела подарить своё кольцо. Ведь как-то спросила удрученно: «Что ж это у вас кольца-то на руке нет?»

- У тебя и сейчас нет…

- Ну да, не люблю… чтоб всегда…

- Да-а, - встала Дина с диванчика, - грустна твоя история. Но ты хотела еще о березке что-то…

- Скажу, скажу. Ты присядь. Еще немного грустинки плесну, а потом… Ведь Раиса тоже умерла через год. С подругой шли на дачу, приостановилась она, сказала: «Ой, что-то у меня с головой…» и упала.

- Так что все её меха…

- И норки, и золотые кольца, и деньги, которые копила, отбирая пенсию у тётки, достались какой-то дальней родственнице, а квартира – государству.

- Слушай, совсем ты меня… загрустила, - усмехнулась Дина. – Давай, выдай на прощанье хотя бы о березке что-либо светленькое, мажорное.

- Хорошо, даю… Только выйдем-ка еще раз на балкон, чтобы оттуда… Видишь, красуется, весело шелестит листочками и клонится на ветру моя тонкая берёзонька!

- Почему «моя»?

- А потому, что спасла тогда её, подсохшую и увядшую, найдя под балконом Раисы.

Думала: не приживётся. Ан, нет. Видно, победило в ней желание: непременно жить!

И теперь Таисина берёзка – словно связующая нить с её доброй и светлой душой.

И порою, заводя диалог с ней, прошу пособить мне понять: почему судьба сводит под одной крышей столь разных по мироощущению людей? Случайность ли то или какая-то неведомая нам закономерность? И кажется, что отвечает мне Таисия: значит нужно Всевышнему, чтобы кто-то был рядом с заблудшими, помогая им найти путь к добру, - истинному смыслу жизни.


Дорогой читатель!
Приглашаю Вас на свой сайт, где кроме текстов, есть много моих фото пейзажей.   Веб-адрес для поисковых систем - - http://galinasafonova-pirus.ru

 


Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/

Рейтинг@Mail.ru