АНТОН ЧУЖОЙ

Поэзия мужского разговора

Сборник иронических и грустных стихов разных лет.
(Журнальный вариант)

 

1. Аннотация. Первоначально сборник задумывался как весёлые стишки о тяжкой мужицкой доле под гнетом нынешнего  матриархата…  Однако, с годами и по мере накопления материала подборка не только разрослась с намеченных 200 до 400 страниц (на машинке), но и углубилась, обрела драматизм, стала обрастать новыми обобщениями и выводами . Сегодня это исповедь отвергнутого сына, мужа, отца, деда. Теперь это реквием по эмигранту.

2. Важные характеристики книги. Начинавшийся как подборка эпиграмм, сборник звучит сегодня как молитва «Боже праведный!..» Автор позиционирует себя как акына из Ташкента, отвергнутого, преданного анафеме своими. Книга – взгляд старика в себя, в своё прошлое. Взгляд русского несостоявшегося человека, перебирающего в пальцах чётки прожитого под плакучей ивой в чайхане над ташкентским арыком.





 

YANDEX.ru:

Эпиграмма - (греч. еpigramma - букв. - надпись), короткое сатирическое стихотворение, традиционный жанр поэзии классицизма (Вольтер), повлиявший на позднейшую сатирическую поэзию (эпиграммы у А.С. Пушкина). В античной поэзии - стихотворение произвольного содержания, написанное элегическим стихом; от элегии эпиграмма отличалась большей краткостью и узостью тематики (преимущественно дидактические сентенции и собственно надписи -см. Эпиграф).

ЭПИГРАММА ж. греч, краткое стихотворенье, с основою острой или колкой мысли. У нас эпиграмма приняла вид колкой насмешки, эпиграмматический, к ней относящ. эпиграмматист, сочинитель эпиграмм. Эпиграф м. изреченье, которое писатель, как значок или знамя, выставляет в заголовке своего сочиненья: девиз, словцо, оголовок.

ЭПИГРАММА, -ы, ж. Короткое сатирическое стихотворение (первонач. дидактическое), высмеивающее какое-н. определённое лицо. Э. на льстеца. Дружеская а. Обрушить на кого-н. град эпиграмм (перен.: колкостей, язвительных насмешек). 11 прил. эпиграмматический, -ая, -ое (спец.)

 

КОЛЫБЕЛЬНАЯ МАМЕ

Молитва сироты

От кого мы идем? Род откуда ведем? 
От Богини, от Матери нашей.
Нам защитой она, нам надеждой она, 
Луч тепла нам, и нет ее краше!

Век прожив сиротой, мягких рук я не знал, 
Кос ее не видал я пшеничных, 
Дух родной не знавал, ласки глаз не вкушал, 
Не слыхал колыбельной обычной.

Дай тебе напою, мать родная моя, 
Поминальную песню молитвой. 
Спи спокойно в раю, никого не коря 
За детей, на земле позабытых.

Я утерян тобой, я затолкан людьми, 
Золотистых косичек не вижу. 
Нимбом русым легли косы вкруг головы 
И сияют сквозь жизнь мне неслышно.

Малолетних детей, пацанят и девчат,
Судьбы темные не пощадили.
Не мелькнул им нигде твой приветливый взгляд,
Руки добрые не покормили.

Ты нам душу дала, жизнь дала и любовь,
И по свету с надеждой пустила.
Только счастья в нем нет, есть лишь слезы да кровь
Да холодная вскоре могила.

Плохо нам без тебя, тяжко нам на миру,
Все молитвы поются о маме. 
Есть Богиня одна, и не будет другой 
С леденцами в заветном кармане.

Жди нас, мама, в раю. Нам недолго блуждать, 
Наши поиски счастья недолги. 
Нам написана жизнь, чтоб безмолвно страдать. 
В жизни этой лишь овцы да волки.




Ты святее святых в наших детских очах! 
Ты любимее собственной жизни! 
Косы будут сиять в золотистых лучах 
Да в глазах васильковые брызги...

Свет короны твоих теплых, мягких волос, 
Взгляд божественный душам детишек –
Образ мамы любовь в наши души принес, 
Вечный свет для девчонок, мальчишек.

Ты Богиня моя! Я утрачен тобой. 
В жизни знаю одну лишь надежду –
Я к коленям твоим припаду головой 
В том раю, где ты ждешь, как и прежде.

Я не верю в богов--в чуждых дядек с клюкой!
Только маме я душу открою.
Только маме молюсь век сиротский я свой.
Для нее я останусь собою.

Для нее не грешу, не расстраивать чтоб.
 Как направит она, так и будет. 
Для меня твой укор самый страшный урок 
И вреда я не делаю людям.

Лучик райской души мне от неба идет, 
Утешеньем он мне и отрадой, 
От мороза меня он зимою спасет, 
Он мне в летнее пекло прохладой.

Нищий я по судьбе. Вот копейка одна. 
Я затеплю в Церковке лампаду 
Не для ради богов, не для ради людей. 
Только с мамой общаться мне надо.

Я МАМЕ ПИШУ...

Портрет мадонны с младенцем

Пишу я о жизни о нашей поганой, 
Пишу все как было, пишу без обмана. 
Пишу простодушно, пишу без утайки. 
Пишу, как блины выпекают хозяйки.

Пишу, как приходит, как на душу ляжет, 
Пишу без задачи, как сердце подскажет. 
Пишу, как придётся, в тоске мимолетной. 
Пишу, как взгрустнется, как плакать охота.

Пишу, коли весел, когда бесшабашен, 
Коль хочется песен, судьбы не пропащей. 
Пишу, когда мудрость накатит пресветло, 
Когда уважаю себя как поэта.

Пишу без надежды, что будет читатель. 
Пишу, как и прежде - пишу, как писатель. 
Пишу задушевно, пишу откровенно, 
Пишу, как мелькнет настроенье мгновенно

Пишу я, как птица поет мне на ветке, 
Поет без раздумий, не требуя денег. 
Пишу я, как ветер проходит по кронам, 
По сочным листочкам, по ярко-зеленым. 

Пишу просто так, как деревьям живется, 
Пишу просто так, как рыбешке плывется, 
Пишу просто так, как лечу с журавлями. 
Пишу просто так, словно умершей маме.

Пишу я, надеясь, она меня слышит, 
Соседкам расскажет, сыночек, мол, пишет. 
Пишу лишь, чтоб мама меня похвалила, 
Хоть сам-то одной я ногой уж в могиле.

Пишу, будто к маме спешу я с обидой, 
Хоть маму не помню, считай, и не видел. 
Пишу, когда мама об этом попросит: 
«- Сыночек, сыночек, у вас уже осень?..»




«- Да, осень, мамуля, и осень, и холод.
А помнишь, родная, тот пензенский голод?
А помнишь, маманя, чекистов расправы
В двадцатых, в тридцатых да трупы в канавах?..»

Я видел все, мама, твоими глазами, 
Я видел, как вы к азиатам бежали... 
«Ташкент - город хлебный» - пошло с той поры, 
Чужие куски да чужие дворы...

Свой век без жилья ты в чужих скоротала. 
Чужие ворота, чужие стаканы, 
Чужие кибитки, чужая земля... 
Ты век дожила без родного жилья.

Тебе было тридцать, ты с жизнью рассталась... 
Осталось лишь горе да дети остались. 
Остался лишь холмик, в оградке осевший,
Остался лишь я с безутешною песней.

Я горе твое догорюю, мамуля... 
Один, без России свой век дозимую. 
Спасибо, нас здесь приютила землица, 
Здесь песню допеть мне и здесь позабыться...

Пишу я, как холм проседает могильный, 
Пишу, как курган зарастает ковылью. 
Пишу я, покуда со мной ты, родная, 
Пишу у могилы, у самого края.
 

11 августа.

Из "Хроники чужого"

"Кто?"

Я с моим внутренним миром,
разве я нужен кому? 
Кто мои раны залижет? 
Лапу кому я пожму?
Кто в мои вникнет проблемы? 
Кто будет слушать весь день? 
С кем я на вечные темы 
тень наведу на плетень? 
Кто мои рифмы оценит 
и адекватно вздохнет? 
Кто в  мою правду поверит
и от тоски не заснет?
Кто безучастно не станет
что-то в окошке ловить? 
Кто ни за что не обманет, 
мной будет век дорожить? 
Кто меня встретит радушно, 
глянет, а что я принес? 
Всё мне простит благодушно, 
если я чушь вдруг понес…
Кто никогда не изменит? 
Кто никогда не предаст? 
Кто за бутылку портвейна
верность свою не продаст? 
Кто мне поможет распутать
жизненный узел морской?
Кто мне доверчивым носом 
ткнется в душевный покой?
Кто меня ставит превыше
всех неизведанных благ? 
Кто только мною и дышит, 
видя себя, как пустяк? 
Кто же мне маму заменит? 
Кто мне заменит коня? 
Кто мне судьбой переменит? 
Кто мне изменит меня?
Кто в мою стылую душу 
духу родного вдохнет? 
Кто мои слёзы осушит? 
Кто мою руку возьмет?
 


Кто тихо палец прикусит,
глядя лукаво в глаза? 
Кто мои беды откусит, 
детства вернет чудеса?
Кто мне покажет – я лучший!? 
Кто мне покажет – я друг? 
Кто мои примет заботы?
Втащит в игривый свой круг...
Кто мои ласки оценит? 
Кто не побрезгует мной? 
Мне простодушно в колени 
кто вдруг прильнет головой?
Кто простодушно проводит
с богом в дорогу меня? 
Кто от меня не воротит
нос, как от старого пня?
Кто отстоит мои двери, 
если припрется беда? 
Кто болтовне не поверит, 
будет мне вереи всегда?
Кто бы легко, беззаветно
вновь мои прожил пути? 
Шел бы со мною по свету, 
радость чтоб где-то найти…
Кто, не сбиваясь с дороги, 
видел бы только меня? 
Кто б мне доверил тревоги 
вплоть до счастливого дня?
Кто б моей помощи чаял, 
в жизни всегда и везде? 
Счастье чужое встречая, 
шел бы в моей борозде… 
Кто б для меня чемпионом 
был средь житейский невзгод? 
Кем я б гордился законно, 
зная – моё не уйдет?
Кто б меня принял, как сына, 
просто доверившись мне?
Не из корыстного вида, 
ради карьеры моей…

Кто б меня принял, как брата? 
Мол, приходи да живи… 
Кто не спросил бы квартплату... 
Ешь. В холодильнике щи…
Кто б меня принял, как друга?
--«Все, что мое – то твоё. 
Будь членом нашего круга.
Нет здесь чужих, всё своё». 
Кто б, как отца меня принял?
 -«Стар ты, батянька, лежи. 
Мы затеваем пельмени,
жизнь нам свою расскажи…»
Кто б перестал сторониться 
видеть чужого во мне? 
Ковш притащил бы напиться, 
ссыпал махорочки мне...

 

«Хроника ненужного человека
«-Оно вам надо?»                                         


«-Есть офицер, поэт прозаик!..
 С академическим значком!..
 Он журналист, не выпивает…
 И ностальгирует притом!..»
«-Почем кило таких гусаров?
Оно не стухло на жаре?
Пучок возьму я тёть Тамаре,
Чтоб пахло дядькой во дворе»
«-Гусары ведь едят не много?..
Он нам родню-то не объест?
Пусть будет в доме за Барбоску
И отдает входящим честь»
«-И мне маленько заверните...
Дрова чтоб на зиму рубил
Не угодит он в вытрезвитель?
И чтоб сарайку побелил.»
«-И мне отрежьте пару метров,
В театр выйти было б с кем…
Два с половиной метра мэтра
И я в элите без проблем!»
«-Оно вам надо тетя Фая?
Вы ж приглядитесь, он не наш!..    Да? Вторсырье везти в Израиль?
У вас в мозгах уж раскардаш…»
«-Оно у вас вот это штучно? 
Что там? За чем стоит народ?
Он не запойный? Это точно?
А ну, как на зиму запьет?»
«-Чье производство? Это импорт?
Ташкент? Так это же туфта!
Ну, пусть китайский бы но это!...
К ним батареек не достать…»
«-На что в хозяйстве он сгодится? 
А за курями приглядеть?..
Небось крадет и матерится?.. 
Пойти другого присмотреть…»
«-А на прокат его даете? 
Оно вскопало б огород... 
А не даете, чё орете? 
Его бы в будку у ворот...»
«-О! Чьи крутые мы такие?
Спецназ, ОМОН или десант? 
Петлички, вроде, голубые... 
Откель, братэла?... Самарканд?!..»
«-Так… Это что? А где печати?
Санэпидстанцию прошел?
Вы это, женщина, кончайте!
Он ведь не сам сюда пришел.»
«-Так… Нелегальный эмигрант он.
Мы депортируем его. 
Как? Конфискуем и порядок! 
Кого? Вот это вот! Кого!»
«Коль он мышей   в дому потравит,
Я на полдня его б взяла...
Тут не мышиные лекарства? 
Что предлагают?.. Кобеля?»
«А зубы есть? А крепок телом? 
А класть кирпич, бетон месить? 
Еще, каким владеет делом? 
К таджик-бригаде прикрепить...»
«Что? Мне жених? Он без гражданства,
Он без прописки, без жилья.
Зачем мне этот ветер странствий! Поэт? 
А мне нужна семья!»
«-Что он умеет? На машинке
печатать может день и ночь? 
Ему не платят ни копейки, 
А мы ему в брильянтах дочь!?»
«А вот на дачу он сгодится,
Зимой картошку сторожить,
Снег отгребать, топить теплицы, 
штакетник летом городить»
«-Да... И на пасеку б неплохо…
Сиди, гляди да сутки прочь, 
ума он, видно, не большого…
Ну, на подхвате где помочь...»
«-Ну, что Марьванна, к поросяткам 
Ты ведь хотела батрака? 
Он сам хлебал бы из ушата!»
«-Так батрака ж, не дурака!» 
«-Вы чем торгуете?..» Бомжами? 
Ну, мы возьмем вагон-другой. 
Мы чем? Бичами, батраками. 
Ваш с медалями—чей такой?»
Прощупав пульс, взглянув в бумаги, 
Нюхнув зубов щербатый строй,
Народ вздохнул про бедолагу:  
«-Эй мать, уж греб бы он домой…»
 

«Повеса»

Я не крещен и не обрезан,                  
ни по-каковски не молюсь.
Коль не помру я до обеда,                 
то обязательно женюсь!
Мы все женились понемногу 
на ком-нибудь и как-нибудь... 
Друзей не звали на подмогу 
невесте лифчик расстегнуть.
Мы с новобрачной разбирались,
 куда и чем, и сколько раз...
И первой ночью забавлялись,
Как и не первой и не раз...
Невест у нас в России море!
Коль деньги есть, валяй, женись! 
Покуда к свадьбе подготовка, 
Люби невесту, не ленись!
Люби невесту стоя, сидя,
На табуретке, на боку...
Нет, тут всего не перечислишь,
Что вытворял я на веку!...
Бывало, вот уж к свадьбе дело 
Да непредвиденный прокол -
 - невеста мне уж надоела !
Весь надоедлив дамский пол!
Уж табуретка не в охотку,
Не те ку -ку уж на боку ...
Охота свежую хохлатку                         
Мне, молодому петуху!...
Охота свежую молодку                           
Да погрудастей, порезвей!...
Да не облезлую селедку,
А помясистей, посочней! ...
Слов нет, мясистые бывали.
Селедок тож не упускал.
И не молодки куковали,
Коль табуретку предлагал.
Лиха беда впервой решится!
Там как по маслу побежит...
Не обязательно жениться,
Но дева браком дорожит.


Ведь ей подай фату, карету 
И флёрдоранж, и бледный вид!
Но жениху до фени это,
Он уж до свадьбы убежит!
Невесты нынче как шальные! 
Все под венец им да к попу!
У женихов мечты простые                       
Про стоя, лёжа, на боку...
К чему каретные убытки!
На флёрдоранж к чему расход,
Коль здесь в избытке Маргаритки 
И Розы пахнут круглый год!...
Так молодой повеса думал
Живя в пыли холостяком
И по неметеному полу                                              
Беспечно шляясь босиком. 
Разок другой он всё ж женился 
Да оба раза залетал....
Нет, залетали- то девицы,
Он алименты высылал.
Ожёгшись так неоднократно,                                           
Он эту лавочку закрыл.
 Теперь невестам приходящим   
Он всё вниманье уделил.
При прошмондовках приходящих
Сидел всё так же он в пыли.
Невесты шмотки растащили                             
И табуретку увели...
Но годы шли ... А наш повеса 
Всё так же шлялся босиком 
По не отскобленному полу, 
Мечты мечтаючи молчком...
«- Слов нет, мужчина он непьющий»-
- соседки судят да рядят.
«- И по уму не отстающий,
Хоть и таскает всех подряд.»
«- Ему б хорошую бабёнку
К его бы трезвой голове.
Пока имеет он силёнку,.
Всё б чистота была в избе.»
«- Кого б сосватать?... Та запойна...
У этой пятеро ребят...
Не прокормить ему, наверно,
Ораву этих бесенят...»
« - Та старовата, баба Маша ... 
Неряха эта - не дай бог!
Есть потаскуха, звать Наташа,              
Всё в дом таскает мужиков...» 
Жених наш тоже рассуждает,
Мол, молодые все с детьми...
Ему ж своих уже хватает
 От алиментной- то войны...
Вот вариант - женились дети, 
Живут отдельно, вдалеке. 
Климактерические тёти 
Уж вновь доступны налегке.              
Не позовёт к себе такая,
Там быт заточен под себя.
Холостяком пренебрегает,
Всё б ей побрезговать, журя ...
Вот вариант - но там уж внуки...
И рассужденья все о них 
Да о болезнях... Что старухе 
До женихов - то до чужих!...
Уж ей бы во- время лекарство...
Уж ей конфетку бы внучку...
А жениху какой здесь кайф-то ?
Где ж тут ку - ку да на боку ! ...
Мой престарелый уж повеса 
Не водит больше тёток в дом .
Воротят нос уже невесты ...
А он всё так же, бобылём.
Все так же пол в дому неметен
 И паутина по углам...
Да не щебечут внуки песен 
Взахлёб с соплями пополам ....
И дети помощь не окажут.
Им наплевать, что жив, что нет.
«-Ты жив?» - сосед лишь потревожит.
«- Не помер, дряхлый мой сосед?»
Свой век повеса доживает, 
Воспоминанья теребя...
Всё табуретку вспоминает:
 - « Эх, куковалось-то , любя!...»




«- Да, положительный мужчина.
Не вор, не курит, есть диплом»
- соседки кости промывают.
- «Да не идёт, вишь, счастье в дом !...»
-«Иной в тюрьме, а ждет ведь баба! 
Другой в запое - тоже ждет :
-« Подзаработает деньжонок,
В себя как только он взойдёт.»
Из тюрем ждут и из запоев.
Да приласкают, обогрев!
Лишь моего не ждет изгоя 
Никто из прежних шалых дев.
Давно уж девы постарели.
У всех уж дети да внучки.
О табуретке наш жалеет 
Да воет волком от тоски ...
Чужую кошку он приветил 
Да накормил и обогрел.
А где - то есть на свете дети 
Да на хрена им наш пострел!
Да где - то есть на свете внуки ...
Их сколько? Рота? Батальон?...
Да не дойдут до деда руки ...
Аль заблудился почтальон?...  
Искать, коль станем виноватых,
Весь свет нам впору расстрелять!...
Сколь мужиков - то не женатых,
Да не хотят их бабы брать...
Тот лысоват... В очёчках этот...
Тот с пузом... Этот без зубов ...
Ищи - свищи по белу свету
 Вам идеальных женихов!...
Да где ж набраться идеальных
 Для тех потасканных невест,
Что лишь разок официально ,
Все остальные - лишь бы влез ...
Да где ж набраться идеальных 
Для подзапившихся невест!
Им лишь налил - и всё нормально! 
И бряк! И ноги до небес!
Да где ж набраться идеальных
 Для вороватых-то невест!
Чуть в дом вошла - и всё нормально!
Мой кошелёк уже исчез!
Где ж напасёшься идеальных
 На многодетных-то невест!
Лишь поцелуешь - и нормально! 
На свет младенчик уж полез ! ...
Да как набраться идеальных 
Для тех фригидных старых дев!
Сам организм их ненормальный,
Не для любовных он утех.
Где ж нашукать тут идеальных
 Для онанисток , кто в душе 
Так и не выяснил детально:
 - « А мужики зачем воще ? ...»
И не сыскать для лесбиянок,
Коль род противен им мужской.
Сказал знакомый гинеколог:
« - А сколько баб с больной м*****й!...»
-«Гинекология больная 
У всех повально милых дам!
Они в невестах загнивают,
Всё « Нет!» швыряя женихам.
«- Потом от водки догневают,
Всех разогнавши женихов.
Ну, одного кой - как рожают...
Плодят частенько дураков.»
Где идеальная невеста,
Чтоб не таскалась, не пила,
Чтоб не ширялась, не курила, 
Здоровье бабье берегла?
За удовольствием погоня -
- вот идеал у всех невест!
Всё женихов перебирают,
Кто б в их критерии пролез ...
Скорей верблюд в ушко пролезет, 
Чем нам критерии пройти!
Где взять квартиры, иномарки?
Где пост высокий обрести?
Где получить образованье ?
Как заграницей побывать?
Где папу взять в больших погонах?
И всё в неполных 25 ! ...
Как кандидатом стать научным, 
Коль безработица кругом?
Как жить на мягких гарнитурах, 
Когда снимаешь чей-то дом ?
Где взять стерильные рубашки,
Когда в избе - то газа нет ?
Для кабака возьмёшь где бабки,
Коль не уплачено за свет ?
Какой там чин, коль без прописки 
Какая должность без друзей!
Век нету денег на сосиски,
А ей шампанского налей!...
Хошь думай ... Лучше уж не думай.
Не принц на белом он коне.
Весь век с заботою угрюмой 
Повеса с думой на челе.
Бобыль годочки доживает... 
Плэйбоем больше уж не быть. 
Чаёк он тихо попивает...
Да вот стишок бы настрочить...
Он на себя строчит сатиру!
Какое едкое перо!
Оно приравнено к мундиру!
Который выброшен давно...
Оно приравнено к полыни... 
Какое терпкое вино!
Какая горькая картина ...
А жизнь закончилась давно .
 

25 августа.                  

Эпиграмма на подведенные глаза.

Я тем затертых не проходчик, 
свои пути привык искать. 
Но коль в чести бандит, налетчик, 
я про Конвой иду писать.
А коль в чести конвойный прапор,
ко Дню милиции пишу.
А коли прапор тот - Наташа,
с восьмым я мартом согрешу. 
Сажают нас, конечно, бабы. 
По бытовухе век сидим. 
Ну, выпил, вмазал ей под глазом...
Ты ж баба! Знай, кто господин!..
И судят нас, конечно, бабы.
Судья сисястая сидит
и подведёнными глазами
на бедолагу не глядит. 
В тюремных коридорах бабы. 
Вот контролер в глазок глядит 
и подведенными глазами 
наш изучает скромный быт...
Ну, отсидел... На волю вышел.
Куда идти? К себе домой?
Так у тебя уж нее прописки!
Домой тебе уж ни ногой... 
А коль придешь чинить разборки, 
тебя же снова упекут 
и подведенные глазенки 
побольше срок уже дадут.
Тебе конвойный нынче - баба
в суде, на воле и в тюрьме
И подведенными глазами 
она прицелилась к тебе... 
Она напишет и осудит, 
она в тюрьме за нами бдит, 
И с подведенными глазами 
родного дома нас лишит.


Конвойный прапор вам Наташа. 
Она ж сисястая судья. 
Наташа также баба ваша. 
Без женщин жить никак нельзя!
Все с подведенными глазами
нам конвоирши по судьбе.
Нам прокурорами, ментами...
Без женщин нам нельзя нигде!    
Прожить без женщин невозможно, 
как жизнь прожить, не отсидев.
Нам с подведенными глазами 
жизнь превратили в беспредел!
Коль с подведенными глазами
к тебе напросятся в друзья,
поверь уж нашему гаданью
- тебе остаться без жилья!
Сколь с подведенными глазами 
к нам прошмондовок ходит в дом!..
С пустыми не уйдут руками, 
чего-то после не найдем...
И с подведенными глазами
к вам лохотронщицы бегут!..
И вороватыми руками
лохам шампунчики суют...
И киданув на бабки круто, 
лоху позволят уползти, 
чтоб с подведенными глазами 
бегом других лохов найти.
И с подведенными глазами
Наташи в Турцию спешат,
где с подведенными глазами
лишь с караоке согрешат...
И с подведенными глазами 
на вас воришек наведут, 
и загребущими руками 
ваш дом до нитки оберут.
Но не сидеть им вместе с нами.
И тут не разница полов.
Им с подведенными глазами
всегда поблажка от ментов.
Менты их держат в лохотроне, 
с домушниц тоже дань берут. 
А воры ценят их на зоне 
и ханку через них зашлют.
Коль подведенными глазами
твой изучают внешний вид,
знай, что Наташка воровская
сейчас в карман твой угодит!
Она не станет деньги шарить
- сам перед ней распустишь хвост!
Наташа быстро обдербанит 
тебе и кассу, и киоск!..
На хвост Наташа мигом сядет,
почуяв бабки у лоха!
И с подведенными глазами
ей всё "хи-хи!.., да всё "ха-ха!.."
А утром наш козел убогий 
копья не сыщет на трамвай, 
ведь с подведенными глазами 
Наташе дай и только дай!
Наташи грабят нас и судят.
Они в тюрьме нас стерегут.
Они жилье твое отсудят
и алименты огребут!
Коль с подведенными глазами 
тебе улыбку подарят, 
знай, не улыбку, а клычищи 
оскал ощерил  хищно в ряд!..
Коль подведенные глазенки 
тебе сверкают там и тут, 
благополучию мужскому 
они черту уж подведут!..
Пасут упорно нас повсюду
те подведенные глаза
Остерегайтесь! Но подспудно... 
Без женщин жить никак нельзя!
Но бог не фраер, взятку видит
и вот судья уже сидит, 
подведенными глазами 
с тюремных нар в окно глядит.
А рядом с нею Муська дура –
- мое семейное бабьё, 
она судье всучила взятку. 
Обеим круто повезло! 
Чтоб старику, мне алиментов, 
как я ей встарь, не высылать, 
она в преступном элементе 
- в судье пришла своих искать.
Две с подведенными глазами 
рядком на зоне посидят 
и протрезвевшими шарами 
на жизнь с изнанки поглядят.
Там все свои торчат на нарах -
- сплошь подведенные, глаза.
Бабье холено да дебело,
без лесбиянства им нельзя!
Мразь с подведенными глазами 
на воле, в зоне и в суде. 
Сажают нас, садятся сами, 
без женщин жизни нет нигде.
Нельзя без женщин деньги тратить.
Нельзя без баб в тюрьме сидеть.
Коль жить без женщин невозможно,
скорей бы лучше помереть!
Конвой преступен. Бабы глупы. 
Меня сгнобить у них мечта, 
Но под белёсыми глазами 
стихом подведена черта! 
У них не вышло ни черта.
 

«Но когда?»

Чай с таблеткой, суп с лепешкой
- стариковская еда.
А едались ведь креветки                     
Даже к пиву... Но когда ?
Чем креветки завершались ?                
Да абортами всегда !                  
Алименты вдруг случались 
грешным делом.. Но когда ?
Выпьем, добрая старушка ! 
Шестьдесят ведь не года! 
Выпьем с горя.. Где же кружка ? 
Где-то видел.. Но когда ?
Да,... Бывала и старушка..                                
Да сбежала навсегда!
Ты нашла себе альфонса 
молодого!.. Но когда ?
Наши все давно залились.                          
Кто сегодня ? Ерунда!
Мы, бывало, после пива                             
всё женились... Но когда ?
Быстро с пивом пробежали 
комсомольские года!...
Ведь на фабрике пахали                       
мы в три смены!... Но когда?
А с креветками да с пивом                      
и бабёшка иногда....                 
Бормотуха разливная                             
по стакану.. Но когда ?
Пиво, баба, бормотуха
- молодёжные года !... 
Да.. Была и ты, старуха, 
посвежее... Но когда ?
Вам смешно, но где же кружка? 
Ведь без чая не еда...
Эх, бывало, после чая 
да старушку!... Но когда ?
Молодые дорогие,                             
баксы требуют всегда!                                 
За стакан снимал, бывало,                     
девку к пиву... Но когда?
После пива разводились...                                   
Вновь женились - навсегда!                      
А наутро расходились 
похмеляться... Но когда?
После смены на собранье.
Алименты - вот беда! 
Комсомольское взысканье 
к пиву-криву!... Но когда?

Алименты отплатились...
Без детей я - вот беда.
Знать, вчерашняя старушка 
спёрла кружку... Но когда ?
"-Ты жива ещё, старушка?..., 
Я... Алло.. Так, ерунда...                   
Ты зачем украла кружку?"               
"-Я? Чужое!?... Никогда!"
Нынче кружки дорогие, 
тётки тырят их всегда!
Обливные, расписные 
растащили... Но когда?
Чай из горлышка не буду....  
Горячо.. Да и года...
Я солдатскую добуду,  
чтоб не спёрли... Но когда?
 
08.07.08 г.
Вечером, засыпая...
"Ни свой, ни чужой..."
/ похоронный вальс /


В затылок дышит немощная старость 
и по пятам бредет с косой старуха...
Что жить осталось? Самую уж малость?
В коленках дряхлось, в печени разруха...

Сколь петь осталось никому стихи мне?     
Сколь есть осталось эту требуху? 
Колбаски век мне вдоволь не едалось,                     
никто не стряпал вкусную уху.

Век сплю на этом порванном диване,                         
лежу на серых драных простынях.                     
Надежд мне нет, лишь пенсия в кармане.                                         
Кого уж ждать... Ненужный я монах.

А незапойный... Вовсе и непьющий.
И некурящий... Матерный поэт!
Нет никого... Нет даже равнодушных.            
Своих уж нет... Чужих уж тоже нет...

Проснусь ли утром, никому не надо.
Что съем я утром, мухам лишь узнать.
Что принесу, лишь тараканам в радость.
А не проснусь - все мухам обглодать...

Вальс похоронный кто же мне сыграет...             
Вальс похоронный слышу только я...
Вальс похоронный кто же мне станцует...
С тобой танцую, мать сыра земля...
 

26.09.05
из "Вернисажа портретов"
Самоэпиграмма "Себя создал я... "

Себя создал из пекла, пота, грязи...
Себя создал из чуждых мне людей...
Себя создал из свяческой заразы,                                     
из партсовпроф заброшенных идей.

Себя создал в крови 37-го.
Себя создал в Главлита воровстве.                
Себя создал в подвале у Конвоя                           
да в батраках по матушке-реке.

Себя создал в забытых сельских школах,                   
себя создал в пожарных, в сторожах, 
себя создал на частных я квартирах, 
где все друг с другом жили на ножах...

Себя создал в быту НКВДшном, 
себя создал в потычках КГБ, 
себя создал в сиротах я кромешных.       
"Гноби его!"- начертано в судьбе. 

Себя создал в казарме за пять лет я,
 себя создал в Уставах и в строю,
 себя создал в камвольном производстве, 
где переход я ленточный чиню...

Себя создал, когда в три смены хрячил 
себя создал в прокуренной пивной, 
 себя создал в столовской я изжоге, 
себя создал, портрет похмельный свой. 

Себя создал до общим я вагонам, 
себя создал в Сибири,под Москвой,
 себя создал за Мурманском, в Ташкенте. 
век бродяжил с нищенской сумой.

Себя создал, как злостный алиментщик, 
себя создал в разводах, в дележе, 
себя создал, как сволочь и мерзавец,
всё потеряв на бабьем рубеже

Себя создал я в стынь за минус сорок, 
себя создал в жару под пятьдесят, 
себя создал, как чуждый всем осколок.
Мне лишь вперед,мне некуда назад.


Себя создал по жизненным законам, 
себя создал вот так не по уму, 
себя создал в непьющих я канонах, 
себя создал, не должен никому.

Себя создал непризнанным поэтом, 
себя создал, как едкий афоризм, 
себя создал как "дядечку с приветом", 
себя создал, как дряхлый атавизм.

Себя создал беззубым старикашкой, 
себя создал я в ветхой нищете,
себя создал в трухлявенькой  сарайке,. 
себя создал в голодной суете.


 

08.07.08 г.
”Тянет - потянет..."

Всех тянет в Волге утопиться!...
Меня не тянет. Не топлюсь.
Всех тянет выгодно жениться.
Но не зовут. И  не женюсь.

Всех тянет чухнуь в мать-Россию!... 
Я чухнул. Из нее в Ташкент.
Всех тянет летом к волнам синим... 
Меня не тянет. Денег нет.

Всех тянет нюхать и ширяться!...
Меня не тянет. Чай я пью.
Всех тянет в водке забываться!...
Меня не тянет .Воду лью.

Всех тянет к Марлборо и к Пине!... 
Меня не тянет. Бросил я.
Всех тянет сбегать к Гале, к Зине!... 
Меня не тянет. Старый я.

Всех тянет к "Тике", чтоб разбиться!...
Меня не тянет. И не бьюсь.
Всех тянет взяткой подразжится!...
Мне не дают. И не беру.

Всех тянет стать крутым, богатым!... 
Чтоб пулю в спину получить.
Меня не тянет. Мне не надо.
Хочу я бедным долго жить.

Всех тянет жить семейно, дружно!...
Меня не тянет. Я пожил.
Ох, как не тянет!... Алименты 
бабью лет двадцать я платил...

Всех тянет к пиву да к сосискам!... 
Пенсионера - к требухе.
Всех тянет в раннюю могилу...
А старику, мне всё "хе-хе!"...


Мне все "хи-хи" над молодыми, 
кто из запоя да в запой!...
"Ха-ха" над тем, кто в нарко-коме 
век юный вскоре кончит свой...

Всех тянет к морю, утопиться!...
Да в Средиземном, да в жару!
Меня не тянет. Я в жарищу 
в своем дворе попью чайку.

Всех черт за яйца тянет-тянет!...
И тянет бес всех за язык!...
Меня ж не тянет, не потянет.
Я тихо, молча жить привык.

Живу не бойко, но безвредно 
уже седьмой десяток лет.
И нищим был, и жил безбедно...
И тянет. Тянет жить 100 лет!—

А что? Давай-ка,брат Евгеша. 
с тобой закажем два по 100 !...
Седьмой десяток разменяли, 
а кто из прежних с нами? Кто?

Так! Два по 100. Но для начала. 
Лишь для затравки, по чуть-чуть.
 Там полтораста мы осилим, 
а до двухсот уж как-нибудь...

 
Эпиграмма 
“ Ху из я? ”

"Я - кто? Лишь вредный старикашка, 
но вежлив я и безотказен
В душе всё тот же я мальчишка.
И уж никак не буржуазен!

Я- кто? Я зол, но независтлив.
Чужой успех мне тоже в радость!
От мнений чьих-то независим.
Что мненья?... В них ведь только гадость.

Я - кто? Я дон Кихот убогий! .
Я добродетелей  искатель.
Меня все прошмондовки грабят, 
последний рубль украл приятель..

Я - кто?  Я странник по судьбине, 
я неприкаянный  поэт.
Живу один я, как на льдине. 
0дин пишу  уж 40 лет. 

Я - кто? Я умный, как змиюка!
Моим талантам счету нет!
Одна жена была гадюка, 
другая - аж чекистский мент!

Я - кто? Я сволочь ненавистный!
Меня не любит пол страны.
За что? Так я ж не наливаю! 
А все ж бутылочке верны... 

Я - кто?  Я шавка подзаборный! 
До 40-ка я жил  нигде.
По общежитиям скитался 
и пил я водку в нищете.

Я - кто? Простой рабочий малый.
Военным был, сварным я был.
А изучая быт и нравы
по Волге пароход водил.


Я - кто? Да лучше б я уж помер!
Ведь я за жизнь не стал никем!
Цветочком в проруби мотался.
Я божий хлеб напрасно ем!

Я - кто? Затравленный волчара!
Meня  боятся, слава богу...
Я - тяж. В предчувствии удара
 шпана стихает понемногу...

Я - кто? Беззубая я кобра, 
что лишь шуршаньем устрашает.
Я - кто? Почти не лысый заяц 
и каждый шкурку снять мечтает...

Я- Кто? Никто! Седьмой десяток 
уж лет мотаюсь по стране, 
ищу-свищу себе работу.
Живу я по уши в говне.

Я - кто? А кто ж я  без семьи-то?
Не обихожен, не одет.
Я двойками не озабочен…
Ведь я ничей, чужой я дед...

Я - кто? Меня не подпускают
к своим внучатам - все поган! 
Я - кто? Плательщик алиментов.
Всё выплатил? Так сгинь в бурьян 

Я - кто? Проезжий я учитель.
По деревням преподавал.
Я даже был директор школы
и всяк меня там уважал.

Я - кто? Одной ногой в могиле,
поэта славы ожидаю.
Стал в 60 стихи писать я,
с чем я себя и поздравляю!

Я кто? Лишь ненависть я видел.
Я видел лишь б****ё, ворьё.
С людьми порядочными знаться 
мне как-то вот не повезло.
Я - кто? Я старый ВИИЯшник.
Пять лет казармы - не беда!
С какими я людьми учился!...
Одна беда  - ушли года...

Я - кто? Барыга я базарный.
Х*****й торгую 20 лет.
И нет другой мне корки хлеба, 
другого применения нет.

Я - кто? Знакомых всех умчала
 река давно минувших лет.
Живу я вечным сиротою 
 и счастья не было, и нет.

Я - кто? Душа забыта богом, 
а плоть не предана земле.
Вот и влачусь я понемногу, 
век доживая в нищете...

Я - кто? Душа уж волком воет 
 на бога в стылой вышине...
А Пушкина венец лавровый
 всё не дает покоя мне!

Я - кто? Никак я не завистник.
Куда уж нам уж до высот!...
Я дело лишь хочу продолжить, 
что пало с пулею в висок...

Я - кто? Прошло годов уж 200.
А сколь  минуло седины?
Мы там скорбим на Черной речке, 
мы делу Пушкина верны!

Я - кто? Мечтатель-знаменосец,
 что в скорбный путь всех провожает...
Я - кто? Мечтатель-знаменосец, 
что свет грядущий возвещает?

Я - кто? Старик Я безответный,
что тщится гордость сохранить,
что тужится помочь России 
хоть как-то беды пережить...
Я - кто? Чужой я, иностранец,
Живу не в ваших я широтах.
От вас мне ничего не надо.
Хочу России хоть чего-то."
 
«Мужик, он кто?...»

«Мужик, он кто? Он ведь ишак!»
Он создан, чтоб батрачить.
Мужик, он кто? Он ведь батрак
и создан, чтоб ишачить

Чтоб деньги он таскал в семью
И чтоб без проволочки!
Взамен – роскошество ему
застиранной сорочки

Взамен – роскошество ему,
На пять годов ботинки.
Зато все деньги у жены,
Одета как картинка

Мужик, он кто? «Давай-давай!»…
В загранке это знают.
И даже самый чёрный негр
Меня так обзывают

Мужик, он кто? Простой баран!
Стригут его – молчит он.
Мужик, он кто? Иван-дурак,
Пусть даже и начитан.
Пусть даже образован он,
Дурак с образованьем.
Что скажут, то исполнит он, 
Поступится призваньем.
Привык к команде наш мужик
И в армии, и дома.
И на работе он привык
Ждать окрика дурного. 
Мужик, он кто? Ему стакан
Нальёт любой мошенник.
Взамен напялит вахлаку
Батрачества ошейник!
Привык всю жизнь он быть рабом.
В Чечню его загонят.
И там дадут кирку и лом
Иль звёзды на погоны.
Быть мясом пушечным привык,
За всё, про всё воюет…
Глядишь – уже он инвалид,
Без пенсии бедует!
Привык он строить коммунизм
Кому-то за подачку.
Тот, кто-то будет жировать,
Себе построив дачку!
Мужик, он кто? Живёт в тоске 
и в жизни нет просвета.
Стакан – вот счастье для него,
Другой дороги нету!
Кто дал бы отдых мужику!...
Кто б выспаться дал вволю…
- «Ты чё валяешься, козёл!»
Иди работай в поле!...
- «Бери косу, кирку и лом,
Бери комбайн в зубы!
А мы итоги подведём
Работы той угрюмой.»
- «Проел ты рупь. Аванс был рупь.
И трёшник брал на пьянку.
В итоге труд ты превратил
Из доблести в гулянку!...
- «Одной махры ты искурил
На рубль аж с полтиной!...
и нам поставил бы пузырь,
Не будь ты уж скотиной…»
- «Ну, итого, за всё, про всё
С тебя ж ещё пятёрка.
Паши, работай и трудись,
Безмолвная шестёрка!...
С работой, с бабами, с детьми
Повязан я судьбою.
Мне 60. Вот сколько лет
Все помыкают мною!...»





 
Министерский цикл
"Мне не ответила Москва,
мне не ответила Россия!..."

"Какая ж там свобода слова, 
коль мненья снова не в ходу!
Послал в Россию я две книги,
но не был дослан и в п… !...

По слухам, дали людям гласность, 
да видно, взяли всю назад.
Как шлюхи - всем дают еб****, 
лишь я им вечно невпопад!

Лишь я один такой поганый! 
меня никак нельзя в печать!
Смогло уж сколь литпоколений 
в литературе намелькать?...

Иной писал и издавался, 
пока не вышел на покой.
Так то ж иной! А я всё проклят 
судьбы невидимой рукой!

Не угодил я коммунистам 
и этим вот не ко двору...
Один лишь лучик есть надежды- 
- что я однажды всё ж помру!

Мне не ответила Россия, 
ещё две книги как под лёд!...
Но где-нибудь там, в Интернете 
моим уж фразам дали ход... 

"Цитатник" - сборник фраз ядрёных 
писал я лет, пожалуй, шесть...
И это ли не труд упорный 
для похвалы?... Ответа ж нет!

Резвится кто-то в Интернете, 
моими фразами блистая!...
Видать, издательские дети 
про плагиат и не слыхали 

Стихи куда? Стихи под лавку!
Ярка тут автора рука…
А автор кто? А автор шавка!
Братан Ивана-дурака!

Всё стерпит он - отказ, молчанье. 
Удел всех дураков таков.
Ну,не печатать же мычанья 
всех графоманов-дураков!

Я 40 лет уж в графоманах... 
всё не умею я писать!...
Бывало, прежде посылали...
Уж не желают рук марать...

Мне не ответила Россия, 
мне не ответила Москва!...
0 чем писал? Переживал я 
- как там российские дела?... 

Лет 20 не был я в России, 
но всё гудит какой-то нерв... 
Душой болею за Россию, 
я       ж                  русский, я      ж            родной, не негр!

Ни на фиг я сдался там русским,
 что у руля литературы!
Для них я лишь пустое место, 
я сдатчик лишь макулатуры!

Я книги написал - отправил. 
ОHИ их - вторсырью за жвачку!
Уж 40 лет их угощаю 
макулатурною подачкой!

Россия! Гнусная Россия!...
День ото дня ты вновь дичаешь! 
Забыты гласность, перестройка, 
остатки совести теряешь... 

Мечтал я стать тебе звоночком, 
чтоб честь твоя не задремала.
Какая честь, коль в Интернеты 
твоё ворьё меня загнало!?...

Какая честь, когда на жвачку 
меня уж 40 лет меняешь!...
Какая совесть и свобода,
коль ты мозги свои теряешь!...
 
Поутекали заграницу 
давно мозги твои, Россия!
Особкрупняк с тобой остался, 
Бл***ё и пьянь,  и голубые!...

Давно без совести, без чести, 
как без штанов живет страна.
И голой ж***** блистает 
всем на посмешище она!"

 
Мин. цикл.
Эпиграмма на московскую крысу.

"За человека не считает 
Москва российского Ивана!
На письма мне не отвечает, 
а ехать мне не по карману…

Я нужен был служить солдатом. 
Платить был нужен алименты.
На чёрной нужен был работе,
Что вспомнить?... Эти лишь моменты. 

Вот и пишу о том, что прожил, 
о том, что видел и прошел
О чём ещё?,.. Не о погоде ж!
Как было б просто! Хорошо!...

Пишу  я  о  поганой  доле, 
о  безработице  пишу...
Бездомным  жил  я  чуть  не  в  поле,,. 
Вот  вспоминаю  и  тужу...

Ведь жизнь прошла под хвост собачий, 
за чёрствой коркой в суете.
Я уж старик, а это значит, 
что и пишу о маяте…

Что видел, в памяти  храню  я.
Как унижали, помню  я.
Как бросал пить, вам расскажу я…
Как не печатают меня…

А что ещё я в жизни видел?
Кто дал бы вкусный мне кусок?
Я сирота. А вот обидеть!...
Таких мильон на мой роток!...

Кусок последний отберут ведь, 
носок последний украдут!
Бабьё до нитки всё растащит!
Дружки до гвоздика пропьют!...


Вот и пишу об этой мути…
О чем же мне ещё  писать?
Что видел я в кромешной жути, 
то и в стихах мне воспевать!...

Мне воспевать бл***й  алкашных!
Ворьё родное воспевать!
Куда ж деваться от домашних?
О заграничных, что ль писать? 

Видать, не глянулись  в Москве-то 
мои пустые пироги…
У них ведь там свои разборки...
Зачем впрягать ещё мои?...

Назвать ту безответность свинством? 
Свиней зачем же обижать?
Видать, нет денег на конвертик, 
успели всё разворовать...

Конвертик стырят  и бумажку!
Зачем писать? Ведь это труд!
Бесплатно подотрут какашку, 
копейку в рубль сберегут...

Воруют скрепки, тащут  кнопки, 
резинку, стержень, карандаш...
Глядь - вот и школьнице  пенальчик 
бесплатно к сентябрю-то дашь…

И бланки с грифом министерства 
опять же  выгодно продашь...
Бумагу пачкам воруют 
и - на базар... Ведь вор-то - наш!...

Зачем же мне им отвечать-то? 
Снесут бумагу ж  на кульки!
Иначе б на фига молчать-то?
Меня послали б, мужики!...

Кусок от крысы  канцелярской, 
листок бумажки получить?
Ты что, поэт?  Совсем рехнулся?
На что ж пивка-то им попить?...
Ведь не хватает им зарплаты
на министерских-то хлебах! 
Голодновато им живется 
в Москве, в колбасных  закромах!.. 

Ну как не стырить-то бумажку 
и карандашик, и конверт, 
когда лежит всё это валом !...
По русской я душе эксперт!

Они ж с ума не посходили, 
чтоб мне подтирку отсылать! 
Стране ведь будет разоренье, 
коль так бумагу расшвырять!

Мне не ответила Россия, 
мне не ответила Москва, 
Чиновной попе на подтирку 
стихов пошла моя листва!

Что ж... Вам желаю геморроя 
и аскарид, и гепатита, поноса, 
грыжи, малокровья, 
исчезновенья  аппетита!

Побольше двоек вашим деткам!
А вашей маме - ревматизм!
А деду, бабе и собачке 
желаю ежедневных клизм!

А вам – чтоб спились потихоньку, 
чтоб воровали, покрупней, 
сменив чиновную работу 
на телогрейку погрязней…

Ведь это  надо  же  удумать
- письмо не чиркнуть старику 
и попу подтирать угрюмо 
бумажкой, что в моём стиху!...

А кто б простил обиду эту?
Кто б в оскорбленья не полез? 
Я ж не просил у вас конфету 
и написал ведь не в СОБЕС!
У нас кто жив, тот  и  унижен, 
кто просит, тот и оскорблён.
Другой России я не вижу, 
у нас не жизнь - кошмарный сон!

Но корчит из себя Европу!
А сам-то - мелкое  жулье! 
Кичишься - крупный ты чиновник, 
а сам ты - мелкое ворьё ! …

Несун бумажек под какашку, 
Несун рулонов из клозета!
Обмылок спёр домой в кармане!
Тебе иного счастья нету...

Я крыс московских навидался, 
что в коммуналках воспитались!...
И чем вы были в коммуналках, 
тем в министерствах и остались!... 

Менталитет у вас мышиный
- себе бы в норку хоть бы крошку!...
Да, склад ума как раз российский
- подставить ближнему бы ножку!...

И пусть тебе не станет лучше,
Меня же втопчешь ты в говно!
Таков характер ваш вонючий, 
все ясно уж давным -давно! 

Шесть лет  я с москвичами  прожил... 
Да в Академии !... В ЦК !…
Кругом презрительные рожи, 
и в каждом видят дурака!

Кто не москвич - тот  жлоб в глубинке 
Кто без прописки - тот и чмо!
Пусть коренной ты по старинке, 
как человек - говным  говно!

Не любит москвичей  Россия!...
Спесив и глуп московский дух.
К вам без подарков и не суйся!
Пришел? Ограбит лучший друг!...
Хотел достоинство и честь я 
стихом вот этим оскорбить, 
меня чтоб вызвали к барьеру, 
чтоб эпиграммкою пронзить!...

Куда уж вам до эпиграмм-то!...
И где ж достоинство и честь?
Когда вы рукопись поэта 
уж в туалет  успели снесть!...

Ребятки! Жалкие вы шавки! 
Интеллигенты вы? Дерьмо!..
Конверт возьмите и бумажку, 
швырните в харю мне письмо!...

И известите - не поэт а! 
И не прозаик! И никто!
А кто подпишет? Пушкин? Гоголь?
Ошибки вам исправит кто?.,.

Лит институт, я вижу, кончил 
мой оскорблённый оппонент...
Стихов своих чиркни мне строчку!
Иль ты в стихах уж импотент?... 

Чиркни абзац  своей мне  прозы, 
как пишут нынче на Москве? 
Про что? Про розы и мимозы?
Иль про любовь под сорок лет?...

Ты намекни - бумаги вышлю 
для туалета на семью...
Лишь намекни, сальца пришлю я
- сосед зарезал вон свинью... 

Могу борзыми я щенками.
Шепни - и в долларах смогу...
Сколь приложить мне со стихами?
Могу мороженым рагу...

Братан, шепни ты, чё те надо...
Будь мужиком, ведь все берут... 
Тебе ремонт ведь делать надо? 
Отправить сына в институт?... 
Уж и не знаю, что мне делать!...
Уж и не знаю, как мне быть!...
Не то стихи писать презлые...
Не то на взятку накопить...

Ну как чиновнику без взяток? 
Зачем тогда наверх-то лезть? 
Коль ни достоинства, ни взяток, 
уж остаётся только спесь!

Навскидку... С кем имею дело?
В душе хоть склонность есть к стихам?
Ты - Иванов? Петров? Сергеев?
Ты - Мускатблит? Ты - Шпиндельштамп?"
 
"Патиссоны."
Реклама.

"Бородатые сюсюки,
Бредовитые Сюсю,
дуровитые сюсюки,
Патиссоновы сюсю... 

Мыслей нету и не надо! - 
Были б связи в лит-Москве.
С Брайтон-бич и всем Парижем 
на короткой мы ноге!

Мы пивных настрочим опер
про разбитых фонарей.
Накалякаем сюсюки
про ментов и про людей.

Патиссоновы журналы, 
Патиссонов телецентр, 
Патиссоновы бригады 
выезжают на концерт.

Патиссон в Литинституте 
и в издательствах Москвы. 
Патиссонова цензура 
не для нашенской братвы.

Патиссон для Березовских 
и Гусинских шестерит. 
Патиссон мне бородатый 
издаваться не велит.

Не велит вот 40 лет уж 
он пущать меня в печать!
Патиссоны беспощадны, 
Не желают власть терять!

Им опора и надёжа, 
и поддержка, и оплот 
Министерство по печати, 
что ответов мне не шлет. 


Словно в банке Патиссонов 
понатолкано в Москве, 
маринованных, соленых 
и обрезанных вполне!...

В беллетристике всё нынче
Патиссоновы сюсю
без ума и без фантазий.
А таланты где? Тютю!...

Чё попало накатают 
- всё пойдет у них в печать!
Их ни в чем не урезают,
Патиссонам благодать!

Нет понятно, обрезают 
и с понятного конца...
Вот и вся тебе цензура, 
ланца-дрица-опца-ца!

Патиссонам - Министерство, 
им чины, Литинститут!
Мне, Ивану, Патиссоны 
лит-пробиться, не надут!

Им - Москва, для них прописка, 
им - квартиры и карьеры!
Им и визы заграницу, 
патиссоны и мадера! 

Круче наших Патиссонов 
не найдете вы нигде!
Побросали Тель-Авивы, 
снова правят на Москве!

Тель-Авив велел работать,
 а не грыжу ублажать, 
нападать и защищаться, 
для войны детей рожать!

В парниковой обстановке 
им комфортнее в Москве!
Пареньков они отмажут,
- не здоровы, мол, вполне…
Пусть Иван идет в солдаты, 
Патиссончик дистрофичен, 
Патиссончик весь бронхичен 
и почти что параличен!... 

Патиссончик на заводик 
ручки пачкать не пойдет! 
В Лит- поступит -институтик, 
лит-карьерочку пробьет!

Патиссоны, Патиссоны!
Не засунешь нас ты в рот! 
Вот такой мы, Патиссоны, 
замечательный народ!"

 
"Как зуб болит"

Как зуб болит и днём и ночью,
В мозгу моём беда горит!...
Что там вершат со мной заочно?...
Кто за меня там говорит?...

Кто «против» скажет, мне понятно.
А мне бы «за»… Давно пора…
Век «против» были бы все подряд вы!
А я всё жду, кто скажет «за»…

Кто за бесправного поэта 
словцо б замолвить захотел?
Кто б положил конец бесславью
И издевательствам предел?...

Наш беспредел весь от бесправья, 
От беззаконья беспредел.
Поэты гибнут от бесславья,
Запой – поэта вот удел!

Сколь по Руси поэтов знал я
Неопубликованных весь век!..
А сколь талантливых встречал я!...
Глянь, уж запился человек!

Поэт зависим от издевательств,
Не может сам себя издать.
Ему дано стихописанье,
Но не дано публиковать

А где зависимость, беда там…
Там беззаконья перекос.
Довлеет воля там издевательств.
Поэту там диктуют спрос.

Сегодня спрос на детективы.
На парт-идейность был вчера.
Такие разные мотивы!..
Какая разная мура!



Что у поэта на душе-то?
Что у поэта за душой? 
Редакторам не интересно,
На душу спрос-то небольшой

Весь спрос на секс и на насилье,
на наркоту и беспредел!
Нет нынче моды на бессилье,
Запой - вот слабеньких удел!

Душа болит? Так топай в церковь!
Ступай молись, поклоны бей.
Душа, она не для поэтов,
А для богов и для церквей.

Вот там с душой и разберутся.
Промыть, помазать, завязать.
С теплом к душе там отнесутся,
Им не в первой блажных встречать.

А коль в душе-то бога нету?
Куда прикажете пойти?
Куда нести печаль поэту? 
Куда все радости нести?

Лишь для стиха поэт и создан, 
Он не пригоден ни к чему.
И к жизни он не приспособлен,
Такой не нужен, никому

Не деловой он, не барыга,
Не рэкетир и не блатной.
Его мечты – стихи да книга.
Уж коль поэт, всегда блажной.

Он не в себе.. Он не от мира…-
- так о поэтах говорят.
Ему одну бы только лиру
И день, и ночь, всю жизнь подряд…

Ему издатель спрос диктует!
Вот так пиши, а этак нет!
Приказом душу он бичует!
Глядь, и запился уже поэт…

Поэт всегда с душой ранимой…
Что на котёнка наступить!...
Поэтов нет неумолимых
Насчёт писать, но чур не пить!

Чуть что не так – поэт в запое!
Где водка есть – таланта нет.
Меж мужиками каждый третий
- полузапившийся поэт.

Вот так пиши, а так – не вздумай!
Вот так ты жуй, а так дыши!
Стих помыкаемый, угрюмый 
– не состояние души.

Тут есть один, что не запился…
Куда уж нам его считать!...
Мы в главном не помелочимся – 
 - нас надо всех публиковать!

Поэту надо издаваться!
Вот вам закон на все века! 
Стихи писать, чудить, влюбляться!...
А вы гнобите мужика.  




















ТРАГИКОМЕДИЯ.

«Я трагик в стихах, я комик во фразе.
А в жизни я лишь сирота и старик.
Не выбрался в князи, всё булькаюсь в грязи…
К своей нищете капитально привык.
Ну, нет телефона, так значит, не нужно.
Воды нет  горячей – и х***-то бы с ней!
Я трагик и комик без ванны с клозетом.
Я комик и трагик – куда уж смешней!
Да, очень смешно, что живу я в сарае!
И просто печально, что жив до сих пор…
Пишу 40 лет и ни строчки в печати.
От смеха помру, коль от слёз не помёр!...
Чем книжки писать 40 лет-то без толку,
Я б лучше учился путём воровать!
Давно уж в особ-бы-крупняк записался,
Стал где-нибудь мафию я возглавлять …
Да, видно, талант не положен мне свыше,
Чтоб вором в законе, чтоб авторитет!...
Вот я и пишу всякий бред фанатично…
Я комик лишь, трагик – талантов-то нет!...
Жизнь – это театр, неудачник по роли,
Что трагик, что комик, а всё ни в п****!
Да, жизнь – это цирк, есть там клоун весёлый
И есть, что х**** фонтаном слезу…
Расписано всё, утверждён уж сценарий,
Судьбу об колено уже не сломать.
Я вором не стал, не удался, как гений.
Вот так и живу я – ни дать и ни взять...
Комедия жизни давно уж финита!
А цирк-шапито погасил уж огни.
А комик сидит над разбитым корытом,
А трагик пердит уж последние дни.
Я был Несчастливцевым вечно по жизни
И был я Счастливцевым только в мечтах.
Я на х*** не нужен родимой отчизне
И, чтоб я не делал – всё вечно не так!
В родимом краю ни на что не сгодился.
Им вечно подай лишь б***ё да ворьё!
И как бы селёдкой об лёд я ни бился,
Кругом виноват и кругом я жлобьё!

****
У страны, у моей нынче, в рот, юбилей:
40 лет, как меня не печатает!
У неё юбилей – я же ей и налей!...
Чтоб ты, мачеха, сдохла, проклятая!...
Трагик – нищий старик, комик – нищий старик
Ты, страна, на себя погляди-ка!
Помню я твой спесивый, чванливый твой вид…
Нынче глянь – вся ты молью побита!...
Нынче ты уж не та, нынче ты – барахло,
Нынче вместе в говне мы с тобою.
Нынче пасынок с мачехой вместе никто,
Уравнял вас всевышний нуждою.
Ты за печкой у мира сегодня сидишь
И на карте дала ты усадку.
Запиваешься, мымра, похмельем смердишь…
Наконец, тебе стало несладко!
Наконец ты поймёшь, как скрипеть в нищете
И похлёбки сиротской хлебнёшь ты,
И тебе дед Мороз, что с махрой в бороде
Принесёт то, что носит сиротам.
Одряхлела ты, мачеха, сил уже нет.
Я старик, я тебя понимаю.
Толку нет от злорадства. Как пасынок твой,
Нищету я твою разделяю.
День разборок нас тал для меня и страны,
Я могу говорить свою правду.
Вы моральный ущерб оплатить мне должны
За судьбу, что швырнули в канаву!
Бог велит: - «Оплатите свой долг сироте
За бездолье, за все униженья.
Пробил час – вы сошлись на крутом вираже.
А откажете – нет вам прощенья!»
- «Дам я сил сироте наказать вас за всё
И накликать лихие вам беды!
Выбирайте – пойдёте вы честным путём
Иль в аду стать вам чёрту соседом!...»
Бога ты позабыла, Россия-страна,
Но накажет – опомнишься мигом!
За неправды твои уж карает тебя,
Вижу яйца твои я на дыбе…



Обездоленных слёзы прольются, страна,
На тебя, словно дождь смертоносный.
Сколько ты загубила, Россия-страна,
Миллионов, скажи уже честно.
Повинись и покайся за зверства свои,
За резню, что сынам учиняла
Ведь по локоть твои руки в нашей крови!
Кровь хлебала и всё было мало!...
Унижала ты вечно народы свои,
Их лишь пушечным мясом считала!
Никому не давала поднять головы.
Кто поднимает – ты в миг, отсекала!
Никому стать зажиточным ты не дала,
Заработать руками достаток.
Нищета тебе наша была лишь мила.
«Нищим будь!» - вот Закон и Порядок.
Ничего нет комичного  в нашей судьбе.
Лишь трагедия, слёзы, насилье.
Не дала ты птенцам полноправными стать,
Не дала им обресть свои крылья!
Топишь в водке, в крови ты народы свои.
Им плодиться уже не под силу.
А с безлюдьем твои будут дни сочтены,
Нас не станет – не станет России!
Кляп ты комику в рот! Кляп ты трагику в рот!
Чтоб молчали, кто понял хоть что-то.
Ведь чиновнику легче прожить без забот,
Правду-матку сгнобивши в болото!...
Все мы – лишние люди, страна!
Государству мы жить помешали.
«Аппаратом насилья» народов своих
Государство марксисты назвали.
Государство, чиновники – всё ведь для них
Лишь под них жизнь заточена наша.
И достаток – для них! Счастье - тоже  для них!
Век свой хрячить на них -  доля наша…
Жизнь для них – водевиль, фейерверк, варьете!...
Наша жизнь – это рабство и тюрьмы.
Кто им жопу лизал, процветают и те.
Век в слезах, в нищете жить должны мы!
Я и комик, и трагик, и чёрт знает, что!
Так ни кем и не стал в этой жизни.
Всю-то жизнь я пахал, всю-то жизнь я писал,
Но ни на хер, не нужен отчизне!
Я лишь жлоб, я лишь чмо, я лишь бич, я лишь бомж.
Не имею другого я званья.
Я родился никем и подохну никем!
Не людская то жизнь – тараканья!» 
 

 
Я, безземельный раб советской власти 

«Я – безземельный раб советской власти.
Я – нищий, обездоленный старик.
Ни доли, ни надела, лишь несчастья…
За 60 годов я к этому привык.
Привык рабом всегда быть безлошадным
Быть без избы, и без семьи привык.
Бобыль, батрак и раб судьбы нещадной.
Но я поэт. За, что и рван язык.
Но я пишу. За, что и рваны ноздри.
Но я пишу. За, что и лоб клеймён.
Но я пишу, пишу, пока не поздно,
Пока я жив и бит я батогом.
Пока писать ЧК не позволяет.
Пока в редакциях смеются мне в лицо.
Пока дышу, хожу, пока страдаю,
Писать стихи я буду до конца!
Писать своё, покуда неугоден.
И гнуть своё, доколе есть, что гнуть
Подкопы рыть, пока я несвободен,
Пока надежды есть, маленько хоть чуть-чуть…
Советов раб и даже пост-советов.
Чекистов раб, и даже ФСБ,
Всегда готов к ГУЛАГу и к расстрелу!
Я – пионер! Я – из 6-го Б!
Пацан Валёк, мальчишка безответный,
По стойке «Смирно!» жил я у отца.
Поэт Руси, вовек не получивший
Ни слова русского, ни русского лица…
Безлик батрак. Рабу нужна лишь  кличка.
А речь родная им и ни к чему!
Команда есть – «Давай-давай, братишка!»
Команда – радость сердцу и уму!
Рабу не надо петь. Читать стихи не надо.
Понятен должен быть лишь выкрик трудовой.
Лишь щёлк хлыста рабу – услада и отрада!
А лязг штыка – приказ вперёд идти на бой!
Не знает раб, «своё». Чужое защищает.
Не зная своего, о чём ему взгрустнуть?
Не знает раб, кому и в чём он помогает
Не знает раб, что жизнь – не жизнь, а просто жуть…


Зачем рабу изба? Рабу в бараке место.
Казарма – для раба и нужник – для него.
Рабу не надо знать, что где-то есть невесты.
Кирка – рабу жена. Свобода – лишь ярмо!»
 
Из «Замшелой хроники».

Я выгреб пепел из души,
Я пепел по ветру пустил…
Колосники опустошив,
Совсем душой я приостыл.
Судьба закончилась давно,
А жизни не было, и нет.
Погасла печь, в душе темно
И не наступит уж рассвет.
Уж не подбросить мне угля
Поверх растопки, в самый жар…
В душе замшелой по углам
Не разгорится уж пожар
Уж пламя страсти не спалит
Любовным пылом разум мой…
Мечта искрой не запалит
Свой взор под старческой слезой.
Пустует печь моей судьбы
- ни жару в ней, ни пирогов.
И не привлечь моей избе
Уж ни друзей и ни врагов.
Лишь плесень по углам судьбы,
Вверху лишь копоть прежних лет.
Распад уж в холоде избы
И духу в ней жилого нет.
Изба – оплот судьбы, души.
Изба – оплот семьи, любви.
Коль жар угас уже в печи,
Ты в душу счастье не зови.
Уют каминный не создать
В руинах старческой души.
И уж от счастья не рыдать
В предгробовой моей тиши.
Распада дух несёт уж тлен,
Уж печь окурками смердит.
Изба судьбы дала уж крен,
Судьбы «Титаник» уж пробит.
 
«Злоба»

В мир иной уношу я лишь злобу
- капитала другого не нажил.
От рожденья до самого гроба
Был чужим я и нашим, и вашим.
Неприкаянным был, не-приблудным, 
По чужим не тулился углам.
Примаком и нахлебником не был,
На стакан зарабатывал сам.
Думал сам и писал самовольно
Без заказа, цензуры и шор.
Независимо и произвольно
К анти-соцреализму пришёл.
Был чужим и папаше-чекисту,
И союзу писателей чужд,
И в пост-сов злое**** пространстве
Минпечати как чудище чужд.
Чужд я бабам – бл**** и воровкам. 
А других я вовек не видал.
Лит-журналам чужой я московским,
Похоронки всю жизнь получал.
Чужд Кремлю я и нет мне поддержки
От высоких, от зубчатых стен.
На три буквы пошлют без задержки!
Я никто, я рожден быть никем.
Я рожден быть чужим в этом мире,
Посторонним и лишним всегда.
И судьбу одолеть я не в силах
- одолели меня уж года.
В озлобленье вогнали невзгоды,
Ведь в бесславье утоплен мой век.
Вышел срок, уж закончились годы,
Я вам чуждый душой человек.
Душит злоба предсмертною хваткой…
Пусть удавит уж ё** её мать!
Я позволю себе на закате
Злобой лютою людям воздать!
Ненавистна мне сытая тупость,
Этот ваш показушный уют,
Ведь в душонках-то мерзость и глупость,
В ваших душах поганая муть.


От людей мне лишь  злобная одурь,
От людей только пьяная жуть,
Только зависть и ненависть видел…
Добрым словом кого помянуть?...
Добрым словом меня не помянут
- я за печкой свой век проторчал,
Проскрипел я постылым, поганым,
О тепле всё душевном мечтал…
А видал только тряпкой по морде,
Серой тряпкой, чем моют нужник.
А слыхал только злобы аккорды,
Чтоб ты сдох да за печкой бы сник!...
Мне команду «Заткнись!» подавали
лит. и жил. капитаны судьбы.
Об меня сапоги вытирали:
-«Стать хоть кем-то мечтать не моги!»
Тормозили и ваши, и наши,
Били мне по рукам: - «Не пиши!»
И шарахались Киры, Наташи:
-«Брысь отсюда! Живи-ка в глуши!»
В двух словах, не уместишь всей злобы,
Что струёй поливала меня.
Нахватался я злобы микробов
По завязку, до судного дня!
Вашей злобой пропитан, как СПИДом,
Зависть-ненависть вашу храню.
Как Христос, что с грехами людскими,
Я со злобою вашей уйду.
Я унёс бы всю мерзость людскую,
Брань на рваном своём вороту.
Я унёс бы всю злобу мирскую…
Жаль, что богом я быть не могу.
Я очистил бы вас до безгрешья,
До беззлобья я всех бы отмыл.
Но не бог я, не сын человечий
- я вам вечно поган и постыл! 



 
«Мне ни к чему не привыкать»


Мне ни к чему не привыкать
 - к тому, что вновь плюс 45
Мне ни к чему не привыкать
- вновь публикаций не видать.
Мне ни к чему не привыкать
- к тому, что денег не видать
Мне ни к чему не привыкать
- к тому, что счастья не слыхать.
Мне ни к чему не привыкать
- семью мне больше не создать.
Мне ни к чему не привыкать
-век одному доночевать.
Мне ни к чему не привыкать.
Мне и к жаре не привыкать
- асфальт уж плавиться опять.
Мне ни к чему не привыкать
- стихи всё «в стол» себе писать.
Мне ни к чему не привыкать.
Мне ни к чему не привыкать
- век гонораров не видать.
Мне ни к чему не привыкать
- век лишь надежды подавать.
Мне ни к чему не привыкать.
Мне ни к чему не привыкать…
Чем заманить бабьё в кровать?...
Мне ни к чему не привыкать
- мести и стряпать, и стирать.
Мне ни к чему не привыкать.

И финал…

Мне ни к чему не привыкать
- чуть от жары не помирать,
Ведь в мае чуть не 45!
Давно на всё мне наплевать…
Давно на всё мне начихать:
Насрать, нассать и по******!
Мне ни к чему не привыкать
Давно на всё мне наплевать!


24 мая.

«Райские стихи»,
или «Терминатор в раю».
(последняя серия)


Душу в себе откопал я,
Вам я её показал.
Я ночевал по вокзалам,
Нынче – тупик, терминал!
Нынче я больше не еду,
Впредь я на месте живу.
Горечь дороги изведал
Я на сиротском веку.
Сорок лет я отскитался,
Сорок в дороге прожил.
Делом везде занимался,
Сельских детишек учил.
Цвет не могу я зелёный
Видеть ж.д. поездов!
Стук ненавижу колесный,
В рельсах я вижу врагов!
 Я ненавижу дорогу,
- символ бездолья она.
Я всю Россию увидел
Из поездного окна.
Как ненавижу я поезд
И поездной туалет
Символ бездолья - Россия,
Места в России мне нет!
Вот я в раю притулился,
В городе хлебном живу,
Вновь я с Ташкентом сроднился,
Здесь я обрёл тишину.
Нету колёсного стука,
Нету дорожной тоски.
Впрок мне придётся наука
Нюхать чужие носки!
Впрок мне придётся наука
Душу России искать,
Душу запойную глухо
В белой горячке встречать

Я ненавижу дорогу,
Тишь мне превыше всегда!
Старость пришла понемногу,
Пьяная одурь прошла.
Впрок мне придётся наука
Пьяных бл**** таскать!
Вместо детей алименты…
Правит законом лишь мать!
Вместо квартиры вокзалы,
Вместо любви поезда.
Я ненавижу дорогу,
Символ дороги – беда!
Я ненавижу дорогу
 - вечно работу искать.
Ноги морозить в сугробах,
Чтобы в деревню попасть…
Я ненавижу автобус.
Что от райцентра идёт,
В глушь он навечно завозит,
Жизнь меня там не найдёт.
Нету тоскливей дороги
В жизни моей ничего!
Сирым, больным и убогим
Я осчастливлю кого?
Раб я Минпроса извечный.
Надо ж – закончил янъяз!...
Был я рабом безупречным,
Ехал и в дождь я, и в грязь.
Ехал в Смоленск и в Челябинск,
Ехал в Сибирь, в Казахстан.
ОБЛОНО коль направит,
Ехал герой, как баран…
Лет через десять мне рельсы
Душу изрезали всю
И на ташкентском базаре
Клятву я дал «Не хочу!»
Я не хочу жить в России!
Я не хочу поездов!
Надо мне бросить деревню,
Если хочу быть здоров!
Если хочу в тишине я
Старость свою повстречать,
Брошу я всё и в России
Больше меня не сыскать!
20 уж лет в терминале,
20 лет уж в тишине,
20 лет уж на базаре…
Эй! Позавидуйте мне!
Я - Терминатор из рая!
Я – Терминатор в раю!
Я, сериал завершая,
Райскую песню пою!
Я – Терминатор в накачке,
Я – Терминатор в судьбе!
Нет, не нужны мне подачки,
Сам я хозяин себе!
Сам я себе на базаре,
Сам я себе и в избе.
Сам я себя отоварю,
Сам я хозяин судьбе!
Тихо мне жить без колёс-то…
Рай, коли нет РайОНО!
Рай – без России забыться,
Видя её лишь в кино.
Я – Терминатор из рая!
Я – Терминатор в раю!
Старость свою доживая,
Райскою птичкой пою!...
Я - Терминатор в законе,
Мне не перечит базар,
Место уступят без боя,
Чтоб разложил я товар!
















16 июня.
«Рассвет, прохлада, освеженье… »



Прохладны ночи здесь в июне
И петухи кругом орут,
Собаки брешут… Как в деревне…
Мне ночи свежесть придают.
Плюс 23 несёт под утро
Мне ночь ташкентская моя,
Свежит дыханье… Где пижама?
Мне под простыночку пора…
А в пять утра я кашеварю,
Одновременно стих пишу…
Прохладны здешние рассветы
И птицы чудные поют…
Коль затаить на миг дыханье,
 То во дворе моём слышны,
Как в отдалённом мирозданье
Большого города шумы…
Чу!... борт компании «Люфтганза»
Заходит на посадку к нам…
А это железнодорожный
Грохочет где-то товарняк…
 Об эту пору в выходные
Гудит раскатисто карнай
И дудка с бубном подпевают
- сосед, на свадьбу поспевай!...
Уж в пять утра столы готовы
Для престарелых бабаёв,
По махалле бредут сурово
С утра пораньше уж на плов…
А днём разгул для молодёжи!
Везде битком стоят авто,
Всё чинно, мирно, буржуазно,
Уж в десять, к ночи тихо всё…
Вот и на похоронах так же
- машин мильон и всё молчком…
Пришли, присели, помолились
И вновь к делам спешат бочком…



Коль есть алкашные соседи,
То всё русак на русаке.
Узбек живёт благопристойно,
В заботах вечных о семье.
Коль вопли пьяные доносит, 
они на русском языке.
А на узбекском в усилитель
 Мулла вещает на заре..
Рассвет, прохлада, освеженье…
А впереди – стихи, базар…
И вновь калёные мученья
И залежавшийся товар…
А на базаре море фруктов
А впереди - в кармане шиш…
А позади – стихов полтонны,
И как дурной их всё строчишь…
Ночь-день мелькают как вагоны…
Уж год составом пролетел…
Уж 22, как я бесспорно
Вот здесь, на Родине осел…
Мил край родной, Ташкент бабайский…
Я средь старейших бабаёв.
Когда вхожу я с сумкой в транспорт,
Мент место мне отдаст своё.
И я тут трошки буржуазен,
Благопристойность я храню.
Не наглый, вежлив и не грязен,
Ценю я здесь судьбу свою.
Вот «Бисмилля, рахман рахиме…
Аллах акбар»… - мулла зовёт.
Здесь уважают бога имя,
Здесь тихо-мирно всё живёт.
Рассвет ташкентский свеж и ласков…
Ложиться «Боинг» на крыло…
Я стар, издёрган, не заласкан,
Но мне с Ташкентом повезло!
В посёлке тихом, махаллинском
Близ центра города живу…
Закаты жизни провожаю..
«-Мне дай рассвет!» - судьбу молю.
Молю судьбу: - «Мне дай услышать
Муллы призывы на заре…
Не дай средь ночи растворится 
Во сне – в российском январе…»
В тех январях моих бездомных,
Что колесил по Сибирям,
Что под полярным жил сияньем,
В тех, что Карелии отдалю…
В московских зимах, ленинградских…
А Тверь?... А Волга?... А Урал?...
О, Боже дай мне просыпаться,
Чтоб я в кошмарах не пропал!...
Дай крик услышать петушиный,
Что гонит бесов на заре!
Не дай в кошмарах вечных сгинуть
В бездомном вьюжном феврале!...
Мне дай проснуться на рассвете,
Пусть даже это пять утра,
Шумы послушать на планете,
Сказать себе: - «Вставать пора.»
И не включая телевизор,
Стихи вот так же мне писать
И эти штучные рассветы
Мне как награды получать!





 
Васька Крапивный.
/Эпиграмма/

"Боярин схоронил царя,
ну а чиновник - коммунистов!
Крапивный - он! Он всех сильней - 
 и вольтерьянцев, и марксистов!

В крапивных  джунглях  ходу нет
- ни пеший не пройдет, ни конный. 
Нам всё нельзя! Кругом - запрет! 
в стране моей, в стране огромной!

Нельзя писать, нельзя в печать!
Нельзя ни мысли, ни свободы!
А можно тем, кто слаб умом.
Крапивный любит идиотов!

Коль импотентен ты умом, 
зло от добра не отличаешь, 
тебе - страницы и экран,
где ты среди  своих мелькаешь. 

 И чем глупее, тем лучшей! 
Светись нам дурью, голым задом!
Мы впереди планеты всей
 в идиотизме звездопадов!

Крапивный продал все мозги
 за океан и Тель-Авиву.
А кто остался, тот гляди 
лишь "Окон” бред с рекламой пива! 

Крапивный любит про ментов, 
 про киллеров и про разборки!
Крапивный сам-то без мозгов, 
Лубянский оборотень вёрткий...

Крапивный - прапорщик в душе! 
Наш Васька - прапорщик умишком. 
Своих он ценит корешей! 
Специалист по бабьим сиськам! 


Крапивный всех своих подгрёб, 
 под белокаменные своды
- и все уроды уж в Москве, 
страна сидит уж без уродов!

- Страна глядит в телеэкран 
и ни хрена не понимает
- там лишь крапива да бурьян! 
Чертополох там заправляет...

Такие дебри мудаков!...
Уж не по-русски как-то блеют...
Крапивный Васька как учил, 
так под него они и стелят...

Крапивно-прапорский "Аншлаг”, 
крапивно-прапорские хохмы!
Крапивно-прапорский ничтяк 
в разбитых фонарях и окнах!... 

Своей крапивною попсой 
он жалит поколенье. "Пэпси"
- скинхедов с прапорской душой, 
турчанкам Люськам дарит песни...

Крапивный яд проник кругом, 
мозги нам всем парализуя. 
Крапивный Васька всех в дурдом 
сгоняет, инвентаризуя...

-"Гражданства нет? прописки нет?
Сослать!... В тюрьму!... В бомжи!.. В бичары !... 
Крапивный Васька - он же мент!
Поганый прапор и бычара!

Крапивный - прапор наш в законе! 
Рассадник вкусов и идей.
В строю мы все и он уж делит 
нас на лохов и на людей.

Лохи, жлобы живут в глубинке, 
а наши люди  тут, в Москве..
Своим прописка по старинке, 
своим и трюфели в вине...
Лишь для своих там шоу-бизнес, 
изданье книг и славы блеск...
А я сижу тут чмом в глубинке, 
пишу вот книги сорок лет...

Не прапор я, не из крапивы, 
У турок дочки нет моей... 
Другой я, стар я, непонятный...
Мне не видать отрадных дней.

Чужда крапивная халтура 
моим и сердцу, и уму.
И чужд московской я культуре, 
уж не понятной никому...

Страна крапивой зарастает, 
хиреют души и мозги...
И только прапор процветает 
по всем каналам на Руси!

Крепка крапивная халтура, 
как крепок прапорский трусняк!
Коль есть завязки на кальсонах, 
в культуре будет всё ничтяк!

Крапива всех нас похоронит, 
погост крапивой зарастет... 
Мир тех кто думал уж уходит, 
грядёт Крапивный-идиот!

Крапивный Кремль поставит точку 
умам российским прежних лет...
В Кремле среди сынов и дочек 
умов ведь не было и нет..

Семян кремлевских заграницу 
зеленый ветер уж нанёс...
Они на Кембриджских  газонах
уже надолго и всерьёз... 

Кто мог - удрал!... 
А здесь крапива - и по лицу, и по мозгам 
Тут прапор Васька наш Крапивный

он жупел наш, наш стыд и срам! 
Крапивный - прапорщик кремлевский.
Он же -мыслитель думских дел.
Главарь он всех бояр московских,
Нарком российских душ и тел.

Все мы увязли в той крапиве, 
не различая, что зачем, 
парализованные ядом 
телекоммуникасистем!

Земля дичает в запустенье, 
дышать крапива не даёт!
Нет на Голгофе Воскресенья.
Сгорает в водке мой народ...

А я пишу о том, об этом 
и шлю Крапивному, в Москву
Ему же это лишь в клозете 
на унитазе по уму...

Свой ум он подотрёт стихами
- стихи кальсоны сберегут!  
И унитазными путями 
мои стихи в трубу уйдут…

Уйдут листочки в андерграунд,
в подпольный вечный самиздат
и Васька наш, козёл лубянский
уж не воротит их назад.

И  не увидит этих строчек 
ни друг, ни враг и ни внучок 
Боярин Васька наш Крапивный 
нужник закроет на крючок."










 
Групповая эпиграмма
"Атаманы Лукоморья".

"Восславим, братие, Россию!...
Но тост оставим на потом...
Сперва мы в сути разберемся, 
потом осанну уж споём...

В чем нынче наше Лукоморье?
В чем дуб зеленый состоит?
Почем запродан кот ученый?
На чём русалка там сидит?...

Пошто там царь ничуть не чахнет?
Пошто уж войско не в чести?
Богатырями и не пахнет.
А бабы – господи, прости!...

Там Абрамович на алмазах 
команду Челси закупает.
Там и Рэм Вяхирев в Газпроме 
задвижкой бойко управляет.

Чубайс там ваучером машет, 
не сеет рыжий и не пашет.
Ему Потанин помогает, 
Энергоносно управляет!...

Гусинский, он над чем же чахнет?...
Там СМИ?... Там чахлыми не пахнет! 
И Березовский подгребает...
Что где нахапал-сам не знает!... 

Энерго Русь!...
И Русь алмазов...
Русь ВПК и АКМов, 
в Стамбул запроданных Марусь...
И нарко Русь!
И водко Русь.
Всё перечислить не берусь...




Ты вся запродана, Россия!
Мозги, п**** и Крым, и рым.
Остался я лишь – х*** моржовый!
Вот посидим и п****...

У Лукоморья. дуб зеленый.
Сидит под дубом атаман.
Во славим, братие, Россию,
себе набившую карман!...

Осанну мы споем народу, 
что терпит эту чехарду!...  
Попьёт, потерпит, похмелится, 
заснет, пославши всех в п****!"
 
07.08.05.
из «Хроники Конвоя»
/Атаманы Лукоморья - 3/
«ОМОН»

ОМОН, Конвой, чиновник министерский,
Они дуром жируют круглый год,
У них всегда и взгляд особо дерзкий.
Особым Методом Откормленный Народ!

Силовиков кружок особо дерзкий
- особокрупняк, что даром всё берёт.
Там чести нет, и методов нет мерзких.
Особым Методом Откормленный Народ!

Дзержинский им всегда в авторитете.
Чекист с него во всём пример берёт !
И у Лубянки все мы на примете!
Особым Методом Откормленный Народ!

Охотный ряд, Госдума на паркете…
Ну, и кому, и что она даёт ?
А, что ни год, то в турах по планете
Особым Методом Откормленный Народ!

А министерств в Москве не перечесть уж!
Кто из чинов да взятку не возьмёт?...
Кто справедлив, умён? А кто там честен?
Особым Методом Откормленный Народ!

А верховодит ими Кремль двуглавый.
Здесь не упустит, там он загребёт…
Там всё за баксы, но не для державы.
Особым Методом Откормленный Народ!

Вся наша власть, она не для народа.
 Она не к нам, к себе она гребёт!
Там наверху моральные уроды,
Особым Методом Откормленный Народ!

У них в Москве порука круговая!
Простой мужик там правды не найдёт.
«Купи – Продай!» - вся правда их крутая.
Особым Методом Откормленный Народ!
У Лукоморья вечно дуб зелёный…
Вокруг один и тот же хоровод – 
- круг атаманов, не котов учёных.
Особым Методом Откормленный Народ!  



















 
Эпиграмма на русский мат.

"Бабы любят матерком....
Бабы знает матерном. 
Бабы шпарят матерочком!
Бабам русский мат, знаком.

Не от той ли русской бабы 
и пошел весь русский мат?
От постельных развлечений,
 от е***** услад?...

Мат - России Камасутра, 
инструктаж для нас для всех.
Он научит в хвост и в гриву 
для е***** утех!...

Мы душевно материмся, 
посылаем от души!
Мат недаром для России 
- развлечение души! 

Ремеслу когда учиться 
первогодки начинают, 
мастер будет материться
 - с матом лучше понимают.

В драке уличной сойдемся, 
каждый лупит и пинает!...
В основном, же материмся
- крик врага-то устрашает! 

Жизнь без мата не бывает, 
уж таков российский нрав!
Кто рычит и матерится,
для России, тот и прав!

С матом можно восторгаться, 
выражая восхищенье!...
С матом можно ненавидеть, 
поливая всех презреньем!... 



В облаках, когда летаешь, 
отрываешься от жизни, 
мат, он мигом приземляет 
даже девочек капризных!...

Словом матерным владея, 
ты уже не просто так 
- ты уже поэт, писатель
и фольклора ты мастак! 

Убедительнее мата 
разве что у нас кулак! 
Мат на место всё поставит, 
коли сделаю не так...

0 себе коль возомнишь ты
 не по силам ,брат Кондрат, 
сыщут снадобье ребята
- протрезвляет русский мат!...

Вы решили - вы нерусский!
Вы в Израиле живете.
Мат тональность задает вам,
 держит вас на русской ноте!...

Мат нагар с вас мигом счистит, 
быть открытым заставляет!
Мат, он всем бросает вызов
 и на стойкость проверяет.

Нам не надо гувернанток, 
мы их лишь пе****м.
Нам не надо диалектик, 
мат нам - жизни камертон!

Коли слов вам не хватает, 
матом дырку вы заткнете!
Мат для связки слов нам нужен 
и в быту, и на работе.

Кто угрюмо мат ругает, 
он кому корёжит ушки, 
те же сами сочиняют 
з****е частушки!

Проживи ты век в России, 
два в России проживи, 
не увидишь ты без мата
 ни застолья, ни любви!

Отношенья упрощает, 
заземляет мигом их!
Мат и чопорных, элитных 
Приземляет до простых.

Русский мат демократичен
- вот достоинство его!
С матом все мы словно в бане 
- без погон и без чинов.


Что политики не смогут
и не сдюжит дипломат, 
с этим мигом разберутся
на Руси стакан и мат! 

Коль с годами стресс накоплен, 
ты в душе-то не держи.
Матопсихотерапия -
- облегченье для души!

Застаканил, взматернулся, 
разогнал ты стресс навек!
А наутро похмелился 
-вот и снова человек!

Материтесь, бабы, дети, 
даже плавсостав на флоте!
 Материтесь, Президенты!
Все в России вы живете!

Мат плохому не научит 
и подскажет, как нам быть!
Без любви, конечно, можно...
Как без мата век прожить?...



Коль решили мать старуху Русь 
мы на ноги поставить, 
с матерочком да с кувалдой
 нет делов, чтоб нам не сладить!




 
Юбилейная тусовка.
Жваный вечер.


Жванецкий со своей Жванессой, 
Жваноидов хоть пруд пруди...
Жаль,я не родом из Одессы, 
но у меня всё впереди!

На Жваный вечер не был зван я. 
Дан бал. А завтра будут два.
Ведь о жванецком хлебосольстве 
в Москве не зря идёт молва! 

Вчера в Кремле медаль вручили.
Был джип. А завтра будут два,
В Одессе бы еврейский дворик, 
в гостях же нынче вся Москва!

Шаланды полные Одессы 
вы приводили в каждый дом.
И по эстраде, как на тройке 
вы проскакали колобком!...

Скачи, скачи, о, птица-тройка! 
ведь у Жванецкого бразды!
Насчёт ГАИ, не беспокойся, 
вокруг жваноиды одни!
Скачи, скачи! Какой  же русский 
не любит с юмором езды!...
Вы наш кумир! А я ваш зритель, 
инкогнито, вам не знаком.
Кто написал Вам этот адрес? 
Прутков? Барков? Нет,  Жученков!
Меня не знает вся Москва, 
я для Одессы не кумир, 
но вот такими вот стихами 
давно увешан мой сортир!
Сортир, конечно, неуместен.
Об этом может всяк сказать.
И для стихов ведь он не место.
Да не берут же их в печать! 


Аллюзии, вишь, неконкретны... 
И цель сатиры не понять...
На это хвост не подымайте...
Корове б вашей не мычать...
Так 40 лет! Скажи на милость, 
уда всё это мне девать?
Ты знаешь, сколько книг скопилось?  
На них ложусь, как на кровать!
Редакционные отказы 
я тоже тоннами храню.
Вся жизнь моя - одни листочки!
Пишу, храню и хороню...
Как мне в писатели пробиться? 
Совет вы можете мне дать?
В Одессе лучше б мне родиться? 
Или в Москве друзей искать? 
Михаил Михалыч, лет уж 30 
я Вам мечтаю написать...
Теперь я знаю, в вашей воле 
вот это всё не прочитать.
А прочитать, так в печку бросить! 
Нет, нет! Конечно же, в камин!
Нет, нет! Конечно же, не бросить. 
Послать! И выпить за помин...

Послать на самые те буквы, 
Куда я посылаем был 
всю жизнь, когда я графоманом 
по всем редакциям ходил.

Ходил!... К чему теперь рыданья? 
Теперь уж скоро помирать.
Под 60 уж, припозднился...
Уже судьбы не поломать.

Да что я !,.. Вас я нынче славлю!
Уж извините…. Сам не свой…
Я вроде начинал за здравье, 
а пить пришлось за упокой..."





Эпиграмма на барометр

«Не пишу о любви и о счастье,
Я о нищенской жизни пишу
Да о смерти, такой настоящей
Я частенько вот нынче грущу.
Не видал ни любви я, ни счастья.
Нищету и бесправье видал.
Мой барометр даёт лишь ненастье,
Лишь девятый, опаснейший вал!
Я купил бы ту метеосводку,
По которой всегда тишь да гладь
Не куплю я, ведь дорого это –
В тишине свою жизнь коротать.
В тишине бы, где нет потрясений,
Столь любезных великой стране.
В тишине, где всегда воскресенье,
Шоколад и омары в вине.
Я купил бы барометр получше, 
Чтоб не так меня сильно штормил,
Чтоб запоем меня уж не мучил,
Чтобы холод судьбы растопил.
Мне барометр вредный достался,
Злой, упрямый – ну, точно я сам!
Он от истины не отклонялся.
Все шторма соблюдал по часам!
На хрена мне его эта правда?
Нет бы «вёдро»  всю жизнь предвещать!
Нет бы врать мне про ласковый дождик.
Нет бы разик мне в жизни соврать!...
Нас ведь в жизни к вранью приучили.
Так удобнее, принято так.
Ну, а правда – она пусть в газетах
А соврать – это ж просто пустяк!...
Но вранью только дайте потачку,
Уж пойдёт, побежит, захлестнёт…
И постигнут людей неудачи,
Коли всяк просто так вот соврёт.
Ложь – она бесконечная тема.
Врали, врут и пребудут во лжи!
Сказка – сладкая ложь! Ну, а правда?
Кто ж захочет по правде-то жить?


Нам барометр подай только сладкий,
Чтоб тепло и светло, и ничтяк!
А который сурово предскажет,
Этот сходу башкой об косяк!»









































Эпиграмма
в альбомы Добру и Злу.


«Я зол не от хорошей жизни!
Но я учу тебя не злу.
Будь добрым, честным и правдивым!
А зло ты передай козлу!

Но и козла учи быть добрым,
Быть честным, чистым и правдивым…
Глядишь, козлов поменьше станет
Убогих, жалких, нерадивых.

Добро отдай ты по цепочке,
А зло дави в самом себе!
И злу в себе поставь-ка точку,
Не расползлось чтоб по судьбе!

У зла опасны метастазы,
Разросшись, могут погубить.
Зло – вот страшнейшая зараза!
Где Зло, Добру уже не быть!

Будь просто злым, спортивной злостью,
Чтоб в неудачах побеждать!
Но жизнь наполни добротою
И будешь в жизни побеждать!

Зло губит, правда торжествует!
Не сказка это, это быль!
Кто в сказке добрым был и честным,
Тот под конец и победил!

Зло злых в той сказке покарало,
Зло в жизни их свело к беде.
С добром мы сказки уважаем.
Злых сказок нет ни тут, нигде!»





Само эпиграмма 
"Стих для сортира.”

"Я - старейший среди неизвестных.
Я - старейший поет из ненужных. 
Ненужнейший среди неизвестных
невостребованный незаслуженно.
Мое имя нигде и не значится, 
кроме паспортного стола.
Там не знают стихов моих качества,  
там и рифма моя не была.
Что вам скажет фамилия Жопкин?
А что скажет фамилия Писькин?
Эти скажут хоть что-то смешное, 
а моя же - ни Мяскин, ни Рыбкин.
Я ни в Гинзбурги как-то не вписан, 
ни в Гальпериных не уродился.
Вам не родственник я, В. Катаев, 
и в Высоцкие я не сгодился...
Я - Иван. Жалко, что не Тургенев.
Я, - Иван. Жаль, что я не царевич.
Не царевич я, не королевич,
не Кандинский я и не Малевич..
Я Иван. Я дурак. Я убогий, 
Не желают печатать меня.
40 лет обиваю пороги 
всех, редакций я день ото дня.
Но в редакциях те же ребятки... 
Мускатблит - бог фамилию дал!...
Тот же Вайман и тот же Белецкий 
возглавляют столичный журнал.
Никогда не был я на Босфоре
 и в Израили не выезжал, 
чтобы чухатъ обратно в Россию 
словно моря бушующий вал!...
Не был я по Парижам обласкан. 
"Имка-пресс"- тоже мне не родня.
По Америкам я не затаскан, 
даже Лондон не знает меня!
Березовский вам кто? Не Гусинский?
Жириновский вам не Шпиндельштамп?
Ну, а Эдвард вам кто? Не Радзинский?
А Задорнов вам не Браверман?

Этот стих я в сортире повещу.
Пусть он там, повисит пару дней.
Я потом его про-публикую. 
по тощающей сраке своей!"








































25 мая Эпиграмма на С .Шойгу.

Тува, Айова - половодье...
Всё под водой – дома, дороги…
Шойгу предвидел... Оправдались 
его шойговые тревоги. 
Тайгу с Шойгу теперь рифмуем.
Взрывать затор, гасить тайгу
один у нас теперь Спаситель,
спасатель наш Сергей Шойгу!
Его бы надо в Президенты, 
он экономику бы спас, 
гасил в Чечне бы инциденты,
Ну, словом, был бы Центроспас. 
Не Спас Христос, Спасет тувинец. 
Он наш и знает он тайгу.
Он наш Спасатель и Спаситель,
Сергей Спасаевич Тайгу.
Спешу его назначить богом,
 ответственным за все грехи,
что насвершали все мы чохом 
 против природы и тайги!
Мужик Спасаевич Россию
- вот кто, как, воздух нужен нам!   
Найти б Спасательную силу, 
а не ’’спасительный” дурман!... 
Спасались мы столетье водкой 
и пожинаем результат 
-уродов нам плодят молодки,
 а не для армии солдат!
Нужна Спасающая Cила 
нам для России навека, 
чтоб талисманом нас хранила 
крепка добра и широка.
И чтоб наc духом укрепила, 
и чтоб Надежду нам дала, 
и навсегда оборонила 
от бед, что делались вчера... 
Чтоб наш мужик в себя поверил, 
не в коммунизм и не в сельпо, 
чтоб Ваня водочку похерил, 
 как изнуряющее Зло! 


Конец хорош у той лишь сказки, 
где нас от Зла Спасет Герой,
не обязательно прекрасны!
пусть принц зовется лишь Шойгой...
Пусть он зовется лишь Серегой,
и бог-то- с ним, что генерал,   
полжизни в воздухе, в дороге, 
он всех богов перевидал. 
Коль сам не хочет, пусть укажет , 
кому молиться мы должны,
 кто судьбоносен нам и важен, 
кто нам наладит жизнь страны… 
Но нет богов давно в сознаньи,
в душе и в сердце  ничего!
Обречены на вымиранье
 всё за грехи до одного! 
Не сохранили мы Природу,
Потомство не, уберегли,
Жизнь обрубили мы народу,
Спасти который не смогли.
Самих себя не отстояли, 
куда  тайгу нам отстоять!... 
Скажи, Судьба, какой Серега 
России Счастье сможет дать! 
Ответь, Судьба, какой Володька 
всех нас излечит-исцелит, 
нас расколдует, разморозит, 
на Правду нас благословит! 
Да пусть он ,будет и евреем, 
пусть это будет Айболит!
 Грехи пусть наши он похерит 
и на Голгофе погасит!
О, грешен ты, народ российский, 
себя пожравший коммунист!...
Не скоро народится сила, 
что изнутри нас исцелит!...








"Что там пишут сегодня в России?

"Что там пишут сегодня в России?  
А кого там сегодня читают?
20 лет уж я не был в России,
20 лет уж язык забываю.
Всё читал я когда-то в России...
Я писал, все в Москву посылая.
Всё читали в московских журналах 
и журналы меня посылали....
А теперь я пишу о России.
На хрена мне всё это - не знаю.
Ведь совсем уж забыл я Россию, 
я ведь новой России не знаю.
Мой уж русский, видать, закорявел
Да и взгляды мои устарели.
Ведь за эти огромные годы, 
чай, младенцы уже повзрослели...
Чай, уж имя мое и не помнят, 
с кем когда-то я вместе учился.
Пожелтел уж диплом институтский
- 35 уж, как я отучился...
Вся Москва была - треть той, что нынче, 
да и в той не сыскалось мне места.
Без прописки в Москве я не лучше, 
чем бедняга жених без невесты.
10 лет по России я рыскал, 
за жар-птицей гонялся - работой, 
Не давали нигде мне прописки 
и жилье было главной заботой.
20 лет, как я бросил Россию,
20 лет, как живу в зарубежье.
Но по-русски с собой я общаюсь 
и по-русски пишу, как и прежде.  
Здесь уж русских давно – кот наплакал, 
раз в неделю я с кем-то болтаю...
Этот кот мне всю душу  закакал
- капитально язык забываю!...
Мне российская пьянка - в печенках! 
Мне веселья Руси и не надо.
Надо б мне работягу - Россию, 
для Руси потрудиться б мне надо.


Не щадя бы себя, я работал!
Я б писал всё, что нужно России!
Я отсюда не больно-то вижу, 
есть поэты ли в ней и какие...
У старел я, наверно, морально...
Ахинею несу беспросветно...
Почитал бы, что пишут в России... 
Смаковал бы, я  чай, беззаветно!...
Ну, а коли не пишут в России 
ничего, чтоб со смаком читалось?
Чтоб рыдалось, смеялось и пелось,, 
чтоб печалилось и горевалось...
Ну, а коли не пишут о боли 
той души, что Россией воспета, 
то пора уж настала, наверно, 
пригласить из загранки поэта...
Пусть поэт развернет свою душу, 
как тальянку на РОСНОЙ заре,
запалит ее пламенем в стужу, 
дед Морозом придет в декабре!...
Пусть покажет, как он понимает
 и любовь, и тоску, и недолю.
Пусть взгрустнет... Только чтоб откровенно. 
Чтоб слеза навернулась невольно.
Но никто не напишет поэту:
-“Эй, айда к нам в поэты до кучи!
Пишем просто, как бог  нам положит, 
не считаем, кто хуже, кто лучше!...
-Просто любим Россию как дети 
и взамен ничего не желаем.
Ты такой же, видать, беззаветный...,
Приезжай, мы тебя принимаем.!..."












"Мужик тоскует о коне, 
мужик тоскует о заботе.
И кто не. топит жизнь в вине, 
тот топит жизнь свою в работе.
Он без Савраски, как без рук.
Он без Савраски, как бессильный. 
Подъемный кран ему не друг, 
Пусть хоть он тыщу тонн осилит!
Савраска мудр, надежен, вечен, 
порой упрям, порой лукав...
Но мил савраскин бесконечно
наш, свойский, дружелюбный нрав!
Мне друг и брат, он пахарь воин. 
Ты не предай ,внучок его! 
 Будь своего коня достоин!
И верность ты пожнешь его!”




























"Старость - в радость!

"Ты  заслужил у бога старость?
Ты водку пил? Табак курил?
Ты обжирался жирной пищей? 
 Гашиш и опиум любил?

Дожил до старости здоровым 
без простатитов,  травм и язв?
А коль не сохранил здоровье, 
так то не старость ,а маразм.

А без здоровья что за старость?
Ведь то не жизнь, а лазарет.
Коль век швырялся ты. здоровьем, 
его под старость вовсе нет!

Больная старость уж не в моде
- таблетки, клизмы и больницы. 
Подай сегодня зал спортивный
и наглость морды, да и бицепс!. 

Подай диет с набором массы, 
подай диет для сушки мышц!
Ешь, спи, побольше тренируйся 
- моей вот старости девиз!...

Пиши стихи и афоризмы
- моей вот старости девиз!
И бабки сам найди для жизни. 
Крутись, дедок, и не ленись!

И не гляди, что ты не нужен 
и молодым порой смешон.
Они сойдут, а ты продолжишь 
по этой жизни марафон!

И не такие посходили 
и до седин вот не дошли.
Те, что и пили, и курили, 
горячки белой друганы.



Коль с детства вредные привычки 
ты пустишь по боку, мой друг, 
лет через 40,50 ЛИ
ВОльешься в мой здоровый круг!

Я подожду, я терпеливый...
Ох, многих я перетерпел!...
Лет сто еще вот потерплю я... 
Уверен - 200 не предел!

И не со скрипом пень-колода, 
а быть чтоб крепче молодых!
И выступать в чемпионатах 
за ветеранов, за седых!

Душа пусть волком завывает 
и рвется в клочья, и болит... 
Спиной каяков я закрываю 
я, стародавний инвалид!.. "

























Эпиграмма на поэзию.

"Поэзия, как женщина 
- она должна быть лёгкой, 
она должна быть сладкой, 
на комплименты падкой!...
Поэзия, как женщина
- вся белая. пушистая, 
кокетливая, мягкая
и вся стерильно чистая! 
Поэзия, как женщина
- утешит, успокоит, 
прочтет вам сказку на ночь,
компотиком напоит.
Поэзия, как женщина
- всё рюшечки и сборочки, 
воланчики и бантики,
кружавчики, оборочки... 
Поэзия, как женщина
 - приятна и уютна,
с ногами на диванчике... 
Всё  чинно-мирно, путно...
Поэзия, как женщина 
- и глупая, и лживая, 
ни с кем. не откровенная,      
снаружи лишь красивая. 
Поэзия, как женщина
- все чувства показные, 
ни капли откровенности, 
лишь вензельки резные.
Поэзия, как женщина 
- кругом лишь показуха, 
улыбка шесть на девять 
от уха и до уха!
Поэзия, как женщина
- вы ей не доверяйте 
и все "сюсю" поэзии 
наоборот читайте...
Поэзия, как женщина
-   д уши    в ней не найдете, 
в душе лишь гонорары, 
лишь бабки тут в почёте.


Поэзия, как женщина  
- сплошное лицемерье.
Всё врали мне поэты 
и нету к ним доверия.
Поэзия, как женщина
- мозги вам прополощет 
и обведет вкруг пальца,
 глаза вам запорошит. 
Поэзия, как женщина
- на картах погадает.
Душа чем успокоится, 
она про это знает!
Поэзия, как женщина 
набрешет вам с три короба. 
Ведь карты нагадали так! 
Цыганская порода же!
Поэзия, как женщина 
Закрутит, вас завершит, 
подоит вас и выбросит, 
ведь бабы, это – черти!...
Поэзия, как женщина, 
слюнява и брезглива.                
Поэзия, как женщина 
- в ней всё до капли лживо 
Поэзия, как женщина,
 а бабы все с приветом. 
Не верь поэзии, сынок,
Брехаловка всё это!"
















Эпиграмма на эхо аплодисментов

"Аплодисменты – э  х  о   успеха.
Аплодисменты мне не утеха.
Я их не слыхивал даже для смеха,
жизнь положив, чтоб была вам потеха...
Зала где хохот, овации  шквалы?
Где стадион, чтоб от смеха стонал он? 
Публика где, чтоб описаться в кресле? 
Где ты, бомонд, чтобы жить интересно? 
Где вы, газеты, чтоб было признанье?
Критика где, чтоб хвалила призванье?
Где вы, хохочущих глазок рыданья?
Ну, а без вас мне не жизнь, лишь названье"...


Калиновый мосточек

"Напишу-ка я стишочек 
про калиновый кусточек, 
про калиновый мосточек 
тихим летним вечерком...

Напишу тебе, дружочек, 
про калиновый кусточек, 
про калиновый листочек, 
что прохладу дал с теньком.   
             
Там любились мы, дружочек, 
под калиновым кусточком, 
под калиновым листочком 
тем прохладным вечерком,

Напиши и мне, дружочек, 
коль припомнишь тот кусточек 
и листочек, и тенечек 
с тихой речкой под мостком.»








Эпиграмма  на бога

"Мне бог велел детей плодить
и я их наплодил.
Велел мне бог стихи родить 
и я их народил.

Судил мне бог бездомным быть 
и я бездомным был.
Судил мне в батраках ходить, 
я век в них проходил.

Бог повелел мне всех любить.
Он знал, я не убью.
Бог повелел не воровать.
Он знал, не  украду 

Бог положил мне долго жить.
Сто лет я не помру.
Бог положил мне нищим быть.
Я нищ, как кенгуру.

Бог мне сказал: -"Живи один.'"
И я всю жизнь бобыль.
Бог мне сказал; -"Не: пей, сынок."
И я не возразил.

Мне бог шепнул: -'’Цени себя.” 
Не шибко, но ценю...
Бог завещал: -”Люби себя.”
За что-то всё ж люблю... 

Заветов, заповедей мне 
инструкций бог оставил!...
Всё это был рекламный трюк, 
чтоб я его восславил.

И то, и сё. И там, и сям
успел мне поручить, 
лишь, повелеть счастливым быть  
успел мой бог забыть.



Я где-то с чем-то рифмовал 
скотинку кенгуру..'.
Бог, наказал мне быть никем.
Ничем я и помру."








































Я человек из прошлого.

"Я человек из прошлого.
Я человек без будущего, 
прошлого просто тошного.
Будущего загробного.
Я человек ничтожнейший, 
Я человек-букашка. 
Ничтожество я непризнанное 
и жалкенькая таракашка.
Я человек образованный, 
множество специальностей.
Я же барыга базарный, 
хлеб мне дает спекуляция.
Я же писатель ненужный.
Я же поэт вне закона.
Вы обо мне и не слышали,                       
вам я совсем незнакомый.
Жалкий, затурканный дядька, 
рваный и плохо накормленный.
Был я таким же и в детстве, 
в зрелости был подзаборным.
Я человек ниоткуда.
Я человек никуда, 
чуть разгоревшись, 
угасла   серенькая звезда.
Молнией ты промелькнула, 
вспыхнула метеоритом, 
житуха моя окаянная 
с махорочным пневмо-бронхитом.
20 уж лет не бухаю, 
столько ж махру не курю. 
Видно, о счастье мечтая,
тихо здоровье коплю... 
Видно, на что-то надеясь, 
я не подох до сих пор.
Видно, какие-то боги 
ткут мне злачёный шатёр."





Икона «Всех Скорбящих Радость»
























Антон Чужой
солдат, бродяга и поэт.

«Поэт забытых и угрюмых.
Поэт библейской нищеты.
Поэт бесславных и бездомных.
Таких как я. Таких как ты.
Икона «Всех скорбящих радость»…
Скорбит солдат, скорбит поэт,
из дома изгнанный бродяга…
Теням скорбящих счёта нет!...
Дай, Божья Матерь, исцеленье!
Пошли, Спаситель, бедным кров!
Бог, положи конец мученьям,
скорбящим дай свою любовь!
Дай радость сирым и убогим!...
Пошли голодным сытых дней!...
И окропи бальзамом раны
души мертвеющей моей…»

Декабрь 2012 года 
Уважаемый читатель!
У автора нет своего компьютера, чтобы набрать полные тексты всех 18 книг. Нет и денег, чтобы заказать их набор. Набирать, сидя в интернет-клубе, я не могу: не даёт простатит… Мне 68 лет. Помогите одинокому старику-пенсионеру!
1) Пожалуйста, в качестве гуманитарной помощи отправьте мне свой устаревший, лишний ноутбук, который годами пылится на антресолях. Мой почтовый адрес: Узбекистан, Ташкент, 100074, Хамзинский район, ул. Хавастская, д. 13-А, Жученкову Валентину Дмитриевичу.
2) Христа ради: Узбекистан, Ташкент, «Вестерн Юнион» для Жученкова В.Д., 1945 г.р. (чтобы заказать набор текста).
3) Мой электронный адрес: 
4) Мой моб. тел. в Ташкенте: (+99890) 925-13-95. Это Билайн.

Спасибо за поддержку. Книги, набранные с вашей помощью,
будут выложены для бесплатного доступа на сайтах: 
Lib.ru, Stihi.ru.
Сообщите, какую книгу срочно набрать для вас лично.
5) Синопсисы всех моих книг на сайтах:
 Lib.ru, Самиздат. Автор: Антон Чужой.
http://81.176.66.171/a/anton_chuzhoj/
Stihi.ru
http://www.stihi.ru/avtor/antonchuzhoy
6) Журнальные варианты книг:
Lib.ru, Stihi.ru. Автор Антон Чужой
7) В платном интернет магазине «е-Букинист» я за четыре месяца «заработал» $2,35.
http://e-bookinist.com/index.php?refid=16
Приложение: а) обложка книги
б) финансовый отчёт за 07-11 месяцы 2012 года.
А)
 


б) ОТЧЁТ Х!!1
за Период Выплаты Вознаграждения с 18.07.2012 г. по 09.11.2012 г.
(составляется в порядке n. 4.2 Договора на право использования nроuзведений
м! 8/1 от 18.07.2012 г.)
Физическое лицо - предприниматель Левицкая Елена Валентиновна (далее - «Издатель»),
которая действует в соответствии с законодательством Украины, с одной стороны,
и
Гражданин Узбекистана Жученков Валентин Дмитриевич (далее - «Автор»), с другой стороны,
далее также вместе именованные как «Стороны» и каждая отдельно как «Сторона»,
составили этот Отчёт о нижеследующем:
1. За Период Выплаты Вознаграждения с 18.07.2012 г. по 09.11.2012 г. Издателем, в
соответствии с Договором на право использования произведений N2 8/1 от 18.07.2012 г. (далее -
«Договор») были использованы Произведения путём размещения и/или опубликования и/или
распространения их электронных версий на Веб-сайте с целью предоставления платного доступа
любым лицам к электроным версиям Произведений и/или их продажи, а именно:
Х!! Название Автор Произведения Количество Сумма Реализации
Произведения (у.е.)
1. Мой цитатник, часть Антон Чужой ] 2,35 у. е.
первак.
2,35 у.е.
Всего:
2. В соответствии с п. 4.1 Договора сумма вознаграждения Автора составляет 1,65 у.е. (70 % от
Суммы Реализации, указанной в п. 1 Отчёта).
3. Слова, термины и наименования Сторон, приведенные в этом Отчёте с большой буквы,
употребляются в тех же значениях, пониманиях и определениях, как это предусмотрено в Договоре.
4. Этот Отчёт составлен 09.11.2012 г. в двух аналогичных экземплярах, которые имеют
одинаковую юридическую силу, по одному для каждой из Сторон.
ИЗДАТЕЛЬ
ФЛП Левицкая Елена Валентиновна
АВТОР
Жученков Валентин Дмитриевич
Е.В. Левицкая

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/