Надейся и верь

28.07.2010 г.

 

 

 

Под свистом пуль и разрывом ядер пушек прапорщик Кузьма Петров, раненый в плечо, пытался переплыть реку во время штурма Плевны. Чтобы было легче плыть, он начал снимать рубаху, и тут же получил пулю насквозь в другую руку.

• Черт! – вскрикнул он.

С большим трудом пристал к камышам и свалился на землю, в глазах потемнело от боли, мокрые волосы на висках слиплись от пота, красивое лицо все было испачкано пороховой копотью, алая кровь сочилась из ран. Он напоминал человека, только что вернувшегося из ада. Кузьма решил ждать ночи…

Прошло три дня. Кузьма лежал на холодной сырой земле, смотрел на затянутое тучами небо, слушал звонкое кваканье жаб, стрекотанье водяных насекомых и вспоминал, какой впервые увидел эту землю, родину его предков - благородных болгар. Темные узкие грязные улицы. Одноэтажные постройки на 2-4 комнаты, с низкими потолками, с глиняным полом. Изредка встречались двухэтажные дома, которые принадлежали болгарским богачам и турецким баям. Канализация отсутствовала. Турецкий гнет выработал в болгарах обдуманность поступков, скрытность. И вот теперь Кузьма вместе с русскими воинами пришел сюда для освобождения своих братьев по крови от османских завоевателей. Там в Малороссии, в маленьком губернском городке Херсоне Кузьма оставил свое сердце, свою душу, чтобы здесь бороться за свои идеалы. С каждым днем надежда на встречу с той, кому он оставил свое сердце и душу, гасла, как в камине уголек.

 

Часть 1

 

Вечером, на перроне вокзала в Ницце, среди многочисленной толпы соотечественников графиня Велина Кустовская, бледная и печальная, молча стояла, подобно каменной глыбе, в то время как ее муж, Казимир Аполлонович, выражал горячее участие императору Александру ІІ и императрице Марие Александровне в постигшем их горе:

- Я сам лично присутствовал 10 октября 1843 года на крещении Великого Князя Николая Александровича в Царском Селе, прелестное было дитя! Такая утрата для всех нас, для всея Руси, - слезы градом катились по его морщинистому лицу. Шестидесятипятилетний граф Кустовский обладал феноменальной памятью на даты.

Холод проник в сердце Велины, комок слез, подкативший к ее горлу, не дал ей вымолвить ни слова, молодая женщина не могла поверить в смерть наследника престола. Ведь еще в ноябре на балу у графини Протасовой, дальней родственницы ее мужа, Великий Князь Николай Александрович имел бодрый и веселый вид. Велина навсегда запомнила его в черном костюме со звездой Андрея Первозванного на груди, стройным, элегантным молодым человеком, державшимся с большим достоинством. На его благородном лице с твердым решительным взглядом еще тогда была заметна некоторая бледность, но многие ее приписывали утомлению от путешествий. Коварный недуг забрал несостоявшегося императора в расцвете сил.

Сегодня утром , 17 апреля 1865 года, Кустовские присутствовали на торжественной обедне в русской церкви на улице Лоншан по случаю дня рождения императора Александра ІІ. В небольшой церквушке всего 17м в ширину и 15м в длину удалось вместиться более 500 человек. На это время траур был снят. Двадцатилетняя Велина надела свое любимое белое кашемировое платье, Казимир Аполлонович- парадный черный сюртук с галстуком. Велине трудно было выстоять в церкви, она задыхалась от духоты, тесноты, запаха ладана, ей не хватало чистого воздуха и… свободы. Эйфория от удачного замужества давно уже прошла.

А как чудесно все начиналось! В первый месяц свадебного путешествия в Ницце они завтракали с мужем в тени апельсиновых деревьев, маслин и пальм, ходили в оперный театр, совершали прогулки в карете и пешком по живописным окрестностям Ниццы, купались на Английском пляже, любовались закатом на морском побережье. Голубое небо, яркое солнце, лазурное море, горы и воздух, насыщенный различными ароматами, произвели на молодую графиню Кустовскую огромное впечатление. Она считала, что так будет всегда. Муж будет носить ее на руках, потакать любым ее прихотям, но, увы, ошиблась. Совсем скоро Казимир Аполлонович проявил свой настоящий характер, и весьма неприятный.

 

***

К восьми вечера чета Кустовских вернулась на виллу, где проживала еще с октября прошлого года. Вилла графини Протасовой представляла собой красивый трехэтажный дворец с пирамидальной крышей с тремя слуховыми окошками и просторной террасой с парусиновым пологом.

- Заждалась я вас, гости дорогие, - радушно встречала их в гостиной хозяйка дома Наталья Дмитриевна, обаятельная женщина с лучезарной улыбкой, ровесница Казимира Аполлоновича. В прошлом дочь Московского генерал-губернатора князя Дмитрия Владимировича Голицина и жена генерал-адъютанта графа Николая Александровича Протасова, участника русско-турецкой войны, обер-прокурора Синода, ныне бездетная вдова. Ее муж умер десять лет назад в Санкт-Петербурге. Казимир Аполлонович присутствовал на его погребении в Московском Донском монастыре, с тех пор они не виделись, только переписка, поэтому он с радостью откликнулся на приглашение своей четвероюродной сестры Натальи Дмитриевны погостить у нее в Ницце.

Мать Велины, Елена Антоновна Чернышова в юности страстно увлекалась музыкой и пением. Она без устали разучивала арии из опер, романсы и исполняла их на званых вечерах, аккомпанируя себе на рояле. Ее чудный голос покорил сердце молодого аристократа из знатной семьи, которая вела родословную от польских графов Ивановских, лишившихся своих титулов, богатств и фамилии из-за династических интриг. Сердечное волнение и тихая растерянность появились у Елены при каждой встрече с Анджеем, а сияющие глаза выдавали ее с головой. Русская душа с радостью приняла предложение руки и сердца молодого поляка. На пороге своего 18-летия Елена вышла за него замуж. На свадьбе во время танца с женихом на невесте загорелось платье. Елена танцевала мазурку и нечаянно задела краем платья столик с канделябрами. Несчастье предотвратили, но подвенечное платье изрядно пострадало. « Дурное предзнаменование!», - подумала тогда Елена. И оно сбылось! Спустя три года Елена умерла от скоротечной чахотки на руках у своей матери Варвары Капитоновны. Граф Анджей Ивановский годом ранее погиб во время Краковского восстания 1846 года. Будучи человеком долга и чести он не мог быть в стороне, когда его родина задыхалась от австрийского гнета.

Маленькая Велина в два года осталась круглой сиротой. Ее воспитанием занялась строгая бабушка Варвара Капитоновна. Она воспитывала девочку без лишних сантиментов, научила ее строгим жизненным принципам, чувству долга, любви к какому-либо делу, контролю над своими чувствами. В то же время Велина росла впечатлительным, тонко чувствующим мир ребенком. К пятнадцати годам получила хорошее домашнее образование, знала четыре иностранных языка: французский, немецкий, английский и польский. Наряду с сентиментальными романами и лирикой Пушкина интересовалась произведениями Гельвеция, Вольтера, Дидро и Руссо. Многие цитаты древнеримских мыслителей выучила наизусть по-латыни.

От матери Велина унаследовала мягкость, чувствительность и застенчивость, от отца- обязательность и страсть к чтению, к точным наукам: математике, химии, от деда по отцовской линии - скептицизм и ироничность. Старый поляк отличался редким чувством юмора и проницательностью. Со своим врожденным польским легкомыслием и кокетством Велина желала всем нравиться, быть в центре внимания. Однако в ее наследственности преобладала русская душа с присущей только ей двойственностью и загадочностью, сочетанием трудно сочетаемого. Как всякий русский человек девушка не умела жить настоящим, она или вспоминала мрачное прошлое, или мечтала о светлом будущем.

Велина выросла очаровательной и привлекательной девушкой, но не красавицей, затмевающей солнечное сияние. Невысокого роста, с открытым и высоким лбом, плоским носом, широким ртом с чувственно полными губами и длинной лебединой шеей. В ее движениях было больше энергии, чем грации. Ее живые светло-серые глаза вопрошающе смотрели на мир. Жажда новых знаний полностью поглотила девушку. Но получить высшее образование она не могла. Оно было доступно только для замужних женщин и только за границей. Велина Ивановская решила выйти замуж за человека больше чем на сорок лет старше ее только ради надежды, что со временем сможет получить образование за границей. Она мечтала учиться в Берлинском университете. Но ее сердце молчало. Ничего более, кроме уважения, Велина не испытывала к своему будущему мужу. Казимир Аполлонович имел огромные связи при дворе. Юная невеста считала его честным, благородным и справедливым человеком, таким, как ее отец из рассказов Варвары Капитоновны. Иначе она бы никогда не согласилась стать его женой перед Богом и людьми. Но как же она ошиблась!

Вырвавшись от бабушкиной опеки, Велина с большим воодушевлением обустраивала новый дом на Мойке, неподалеку от дома Волконских. Выписывала занавеси из Парижа, ковры и хрусталь из Италии, думала о покупке новой мебели. Каждую неделю ездила с мужем в Михайловский театр, где давали спектакли на французском языке. Ей казалось, что вот-вот и должно прийти долгожданное счастье, но оно не приходило. Казимир Аполлонович появлялся дома поздно, усталый, молчаливый. Велина уже подумала, что скоро наступит крах ее семейной жизни, и тут пришло приглашение от графини Протасовой.

На вилле у Натальи Дмитриевны Велина чувствовала себя не совсем уютно. Ее не привлекали роскошные кавказские ковры, расшитые золотом, серебром и шелками, в большой гостиной, ни дорогостоящий фарфор чайного прибора графини. Молодую женщину тяготило то обстоятельство, что она вынуждена жить под одной крышей с вдовой человека, который жестоко подавил польское восстание в тридцатом году.

- Душенька, Наталья Дмитриевна, помилуйте-с. Мы не виноваты-с. Государь с государыней выехали только в семь двадцать. А мы с голубушкой моей женой тоже на следующей неделе уедем в Малороссию, на мою родину славный город Херсон. Давно я уж там не был. Ностальгия замучила. Пора навестить могилы предков, - нараспев сказал Казимир Аполлонович, вытирая платком пот со лба.- Сейчас мы с удовольствием попьем чаю с тобой, сестрица, и обо всем расскажем по-порядку.

- Представляете, на вокзале, кроме русских колонистов были еще принц Мюрат, генерал Корреар, префект Гавини и мэр Малоссена, - не удержалась Велина.

Графиня снисходительно глянула на нее сверху вниз и пригласила гостей к чаепитию.

***

Перед сном, ложась в постель, Велина загадала желание и открыла наугад томик Пушкина. « Я вас любил, любовь еще, быть может, в душе моей погасла не совсем, но пусть она вас больше не тревожит, я не хочу печалить вас ничем», - вот что она прочитала. О! Как эти строки были созвучны с ее мыслями. Она закрыла глаза и тут же перед ней возник образ молодого брюнета в гусарской форме, внучатого племянника графини Протасовой. Под звуки вальса они танцуют два танца подряд, не замечая удивленных взглядов присутствующих. Вот Евгений провожает ее до дверей спальни, желает приятных сновидений и целует на прощанье в щеку. А она всю ночь томилась от неутоленного желания. Боже! Как ей было хорошо рядом с ним! Никто и никогда не был с ней так ласков. Велина не знала материнской ласки и отцовской любви. Удивительное сочетание нежности и мужества – вот что покорило молодую женщину. О! Это были незабываемые минуты. Всего лишь час они вели приятную беседу, а впечатлений на всю оставшуюся жизнь. Евгений говорил без умолку, она молча слушала, время от времени вставляя нужное слово. И это единственное слово играло очень важную роль в их разговоре. Наутро Евгений отбыл на Кавказ, туда, где уже воевал, туда, где от него сбежала молодая вдова черкешенка, туда, где каждую минуту его жизнь была в опасности. И никто с уверенностью не мог ответить ей: вернется ли он живым. Тогда Велина обратилась к высшим силам. Втайне от мужа она со своей старой нянюшкой Аксиньей посетили дом одной провидицы в Ницце. Та встретила их на пороге своего дома и многозначительно предрекла: « Он вернется, но на том твоя спокойная жизнь закончится!»

Велине не спалось, она хотела заснуть и проснуться в объятиях Евгения, но, увы. Она жена другого и ей приходится исполнять свой супружеский долг. Однако Велине были противны лобзанья и объятия мужа. Сам любовный процесс ей понравился, вот только партнер был не тот, не любимый. Поэтому у нее появилась частая мигрень – вечная классическая отговорка женщины, чтобы избежать любовных игр. Благо, что они спали в разных комнатах. После окончания медового месяца Велина категорически заявила Казимиру Аполлоновичу, что не потерпит более в своей спальне его храпа, подобного залпам пушек Петропавловской крепости.

 

***

Казимир Аполлонович, полулежа в кресле, в родительском доме в Херсоне, вспоминал былые времена, особенно свою первую любовь Елену Антоновну, или « прекрасную Елену» как он ее называл. Она служила фрейлиной при дворе Императрицы- Матери 1, слыла первой красавицей на балах, многие кавалеры посвящали ей стихи, объяснялись в любви, но она была неприступна, как турецкая крепость. Высока, стройна, с огромными голубыми глазами и нежной улыбкой. Девушка иногда оказывала ему знаки благосклонности, а он, наивный, решил, что это любовь, причем взаимная. Он осмелился официально просить ее руки, и получил отказ. Это было для молодого Казимира подобно грому среди ясного неба. Все его мечты рухнули в один миг, как карточный домик. После такого фиаско Казимир почти пять лет не смотрел ни на одну молодую особу противоположного пола. Но время лечит, и у него появилась содержанка. Ксения, молоденькая актриса - провинциалка, исполнительница заурядных ролей. Лживая вертихвостка с ангельским обличьем и нутром волчицы. Его счастье было недолгим. Ксения изменила ему с красавцем-цыганом, главным исполнителем романсов в театре. Потом он увлекся одной замужней дамой из высшего общества. Поллинария Михайловна вскружила ему голову с первой встречи. Настоящая светская львица. Казимир успел заказать ее портрет у бедного художника и всюду возил его за собой, при этом чувства молодой жены Велины по этому поводу его как-то не волновали. Зачем он женился на Велине? Чтобы продолжить род Кустовских и спасти сироту от « нелегкой» участи бесприданницы. Сам Казимир родился в небольшом городке на берегу Днепра Херсоне в 1800 г. Его отец, Аполлон Сигизмундович, был предводителем местного дворянства, лично знаком с Суворовым, Ганнибалом, Ушаковым, Потемкиным, помогал губернатору, участвовал в управлении губернией, решал вопросы наследства, вел родословные книги, расследовал противоправные действия представителей дворянства. Вскоре провинциальный городок стал тесным для кипучей энергии отца Казимира, и в 1806 году их семья переехала в столицу. Там у Казимира Аполлоновича вскоре родилась сестра Роза, очень способная к музыке девочка.

Более всего Казимиру запомнился 1830 год. Революция во Франции, польское восстание и два события, очевидцем которых он являлся. Визит шведского наследника, сына Бернадота, и персидских послов. О последнем он любил рассказывать многим своим знакомым и особенно Велине: « Дорогая, представляешь, Георгиевский зал, император с императрицей перед троном, их дети ниже на ступеньках, полукругом сановники, Двор, высшие чины армии. Вот двери распахнулись и вошел церемониймейстер со свитой, затем появился Хозрев Мирза, сын принца Аббас Мирзы, вместе с ним старые бородатые мужчины в индийских одеяниях. Три низких поклона. Хозрев прочел персидское приветствие, Нессельроде передал его Государю в русском переводе. Император ответил по-русски. Государыне подарили персидские шали, маленькие чашки для кофе. Государь получил…» Так он мог говорить часами, но один печальный факт Казимир Аполлонович всегда упускал из своего рассказа. В сороковом году во время дворцового переворота персидскому принцу выкололи глаза, в свое время так всех восхищавшие.

Вернувшись спустя полвека в Херсон, Казимир Аполлонович не мог не заметить значительного прогресса в развитии родного города. На месте старых адмиралтейских доков был устроен паровой лесопильный завод и мельница братьев Эммануила и Бера Вайнштейн. Появился чугунно-литейный завод братьев Вадонов, который во время Крымской войны выполнил военный заказ на оковывание 60 лафетов к пушкам Очаковской крепости. Налажено регулярное морское сообщение между Херсоном и Одессой. Введен в действие телеграф в здании почтовой конторы. Образована пожарная команда из 60 человек. Работал городской театр, открылись училище торгового мореплавания и пансион благородных девиц. Улицы города уже имели названия,2 началось их мощение, большей частью тех, которые вели к пристани. Одним словом, город преобразился.

Вот только Казимира Аполлоновича расстроило отсутствие замечательного Александровского парка. Он хорошо помнил, как в детстве с мамой за руку гулял по его чудным аллеям, теперь деревья были вырублены, на его территории устроили плац-парадную площадь, и проводили здесь конные скачки.

***

- Городское училище находится почти в трех верстах от Военного. В холодное или дождливое время многие родители не решаются отпускать своих детей в училище, тем более, что не всегда в состоянии дать им достаточно теплую одежду и обувь. А на Военном обитает большей частью рабочий класс, ему дорога всякая копейка, поэтому только дети сравнительно более достаточных родителей посещают приходское училище, а большинство мальчиков проводит время в праздности на улице. Это последнее обстоятельство указывает, как сильно нуждаются горожане в приходских школах, - Велина, опасаясь зевоты, с трудом дослушала затянувшийся монолог Софии Игнатьевны Гозадиновой.

Сегодня вечером дом Кустовских посетила «благодать»: у них в гостях пили чай с пирожными сестры Гозадиновы - София, Мария, Елена. Личности неординарные и высокоодаренные, дочери бывшего бахчисарайского судьи.

С началом Крымской войны дворянская семья Гозадиновых переселилась в Херсон. Жили они в элитном районе города на углу Ришельевской и Богородицкой 3 в добротном доме. Слухи об их образованности, знании нескольких иностранных языков, изысканности манер, начитанности быстро облетели весь город. Дошли они и до ушей директора херсонских училищ барона Эльснера. На одном из балов, даваемых губернатором, он лично от себя, а чуть позже официально обратился к сестрам Гозадиновым с предложением основать в Херсоне частный женский пансион. Сестры с удовольствием согласились. Со временем пансион стал настолько популярным, что год назад обрел статус частной гимназии Гозадиновых, учениц которой уже экзаменовали по гимназической программе. Херсонская городская управа стала выделять 1000 рублей для тридцати лучших гимназисток в виде стипендий. Сестры очень гордились своими достижениями, тем более, что в начале этого года сам городской губернатор Павел Клушин предложил им преобразовать частную гимназию в государственную. Сестры приняли это с восторгом. А теперь занимались сбором частных пожертвований от горожан для строительства здания гимназии на месте бывших казарм жандармского дивизиона.4 Сначала они обратились к супруге вице-губернатора Корнович, затем городскому голове Волохину и, наконец, тропинка служения добру привела их в дом Казимира Аполлоновича Кустовского. За свое столь недолгое проживание в городе он успел сыскать славу доброго мецената. Хотя Велина могла бы сказать об этом иначе: любит пыль в глаза пускать.

В обществе молодых дам Казимир Аполлонович расцветал и благоухал, как хризантема в саду. Его маленькие крысиные глаза разбегались в разные стороны, довольное лицо расплывалось в улыбке. Умных, но застенчивых сестер с греческим профилем засыпал комплиментами. Старшей из них Софье Игнатьевне было лет 35, ее можно было назвать дурнушкой с глазами лягушки. Зато в познании истории она могла уступить разве что Геродоту 5. Средняя Мария и младшая Елена были очень похожи друг на друга, обаятельны и привлекательны, шестилетняя разница в возрасте между ними практически отсутствовала. Мария Игнатьевна была директором гимназии и учителем русской литературы, Елена Игнатьевна преподавала гимназисткам географию и французский язык.

В камине уже разгорелись большие березовые поленья, на стенах мерцали свечи в канделябрах.

Сестры Гозадиновы одеты были строго, но со вкусом, единственным украшением для них служили разной формы золотые броши на воротничках платьев. Велина же блистала в новом бархатном платье. Она собственноручно разливала чай в маленькие чашечки своим гостям по петербургскому обычаю. Душегрейка из кашемира, наброшенная на плечи, так и не могла ее согреть.

Длинной чередой тянулись серые будни жизни в провинциальном городке. Первый месяц Велина жила в надежде на чудо, прислушивалась к каждому стуку кареты на улице, к каждому звонку в дверь, ловила каждый шорох. Со временем эти чувства притупились, но надежда не покидала ее. Каждый новый день делал ее жизнь все невыносимей. Скука убивала ее. Она устала от светских разговоров, добропорядочных дам, вышивания цветов на салфетках. Иногда Велина проклинала тот день и тот час, когда ее представили Евгению на балу. Впервые в жизни она встретила не просто галантного кавалера, а мужчину своей мечты. Но судьба жестоко посмеялась над ней, показав на миг образ того, кто мог стать ее судьбой, закрыла за ним занавес навсегда. О! Зачем Велина увидела этот свет, зачем блеснул этот луч во мраке ее повседневности. Он ослепил ее. И теперь молодая женщина не могла смотреть ни на кого из мужчин, будь то стар иль млад. Только потому, что они не были Евгением. Велина стала раздражительной и нервозной, срывалась на прислуге по малейшей причине. Казимир Аполлонович не узнавал свою жену, превратившуюся в комок нервов, словно царевна в лягушку.

Да, Велина безумно желала новой встречи с Евгением, ей хотелось еще раз ощутить тепло его сильной мозолистой ладони. Наконец, узнать вкус его губ! Если бы ей довелось повстречаться с ним, она не отпустила бы его без поцелуя. Велине хотелось всецело отдаться во власть любви, этого светлого чувства, пусть наполненного тоской и болью разлуки, но такого чистого, искреннего.

- Выделю пятьсот рублей, хорошо-с, - многозначительно произнес Казимир Аполлонович целуя ручки сестрам Гозадиновым на прощанье.

- Да пребудет мир и счастье в вашей семье, многоуважаемый Казимир Апполонович, - благодарила хозяев Мария Игнатьевна.

- Чтобы быть счастливым, достаточно быть добродетельным, - наконец, отозвалась Велина, это была ее единственная реплика за весь вечер, если не считать приветствия.

- О! Вы знакомы с трудами Антисфена?! 6 - с удивлением спросила старшая из сестер.

- И не только-с, - скромно улыбаясь, ответила Велина.

- Ваша жена, Казимир Аполлонович, femme d” esprit.7 Благодарите Бога и судьбу, - с воодушевлением произнесла Елена Игнатьевна.

***

В поисках няни Велина спустилась в кухню. Едкий запах чеснока с перцем ударил ей в нос. Батрачка Муся в большом чане воды мыла посуду. Румяная и дебелая кухарка Фрося у стола ощипывала и потрошила гуся, рядом на деревянном табурете сидела незнакомая молодая девица и, заломив руки за голову, ревела белугой. Няня как могла успокаивала ее.

- Что здесь происходит?- поинтересовалась Велина.

- Ой, барыня, горе-то у нас какое! - нараспев заговорила няня. - Это племянница Фроси, Маричка. Вчерась ее муж Савва с утра изрядно выпил с соседом Андреем Мельником. После того они решили обменяться женами.
И поменялись. Надо же! Тьфуты, черти окаянные! Прости Господи, душу грешную мою, - Пелагея перекрестилась и продолжила. - Жена Мельника покорилась и пришла жить к Савве. А наша Маричка подчиниться не пожелала и ушла. Чо делать теперь, барыня? Может, горничной возьми ее себе? Прошу очень!

Маричка подняла голову и посмотрела на Велину большими выразительными глазами, полными тоски. Молодая женщина не знала что ответить. У нее в голове были совсем другие мысли. Сегодня утром в свежих « Херсонских губернских ведомостях» Велина прочитала, что в Херсон всего на три дня приехала провидица Джергана из Болгарии. Потому и искала няню, чтобы поручить ей обустройство встречи с провидицей.

- Я подумаю, Пелагея. А нынче мне поговорить с тобой надобно, ступай за мной, - повелительным тоном ответила Велина.

…

Погода была отвратительная. В обед разыгралась настоящая метель. В новой горностаевой шубе с муфтой на руках Велина осторожно ступала по мокрому снегу. Ветер чуть не свалил ее с ног. Снег слепил глаза. У ворот гостиницы Велину встретила молодая женщина с пуховым платком на голове, похожая на цыганку. Дрожа от страха, графиня пошла вслед за незнакомкой. Та провела ее в роскошные апартаменты Джерганы. Провидица, толстая смуглая старуха, была одета в национальные болгарские одежды. Она приветливо улыбнулась Велине и усадила ее на мягкий диван напротив себя.

- Смотри мне в глаза, девочка, не бойся, - добродушно произнесла Джергана . Она взяла Велину за запястья и начала предсказание:

- Тот, о ком ты печалишься, не твоя судьба. Просто встреча. Случайная встреча. Забудь его! Скоро ты встретишь свою судьбу, он будет мой земляк. Ты родишь ему сына. Это твой мужчина! Ни ты, ни он не сможете жить друг без друга. Судьба будет сводить вас и разводить в разные стороны. Только твоя любовь спасет вас. Завидуют тебе многие, твоей красоте, уму. Еще вижу проклятье на роду твоего мужа. Его нужно снять, иначе оно испортит не только твою судьбу, но и жизнь твоего еще неродившегося сына.

Страх окутал душу Велины, страх о будущем нерожденного сына. Ради этой еще не родившейся крошки она была готова на все.

- Что же делать?- дрожащим голосом спросила графиня.

- Принеси мне все золото, что лежит у тебя в доме. Оно проклято, я почищу его и отдам на следующий день.

И тогда Велина поняла, что имеет дело с шарлатанкой, но отступать было поздно. Она опасалась, что если сейчас не отдаст все золото что на ней, то Джергана проклянет ее и у нее никогда не будет счастья в жизни.

Велина сняла обручальное кольцо со своей правой руки, золотой браслет с изящным золотым кольцом с левой руки и покорно отдала драгоценности провидице.

- Завтра я принесу остальное,- тихо произнесла Велина. Сейчас она думала только о том, как скорее добраться домой и чтобы никто не узнал об этом ее визите.

***

После обеда Казимир Аполлонович, одетый в темно-синий халат из персидской материи, отдыхал, развалившись в кресле нога на ногу, в гостиной. Перед ним на столике для чаепитий стояло несколько наборов шахмат с изящными фигурками слоновой кости. С приездом в Херсон эта игра, требующая собранности и логической мысли, завоевала его сердце. Особенно сильными игроками считались купцы Княгинин и Талин. Это Княгинин устроил первую в городе паровую мельницу, приспособив для этого машину старого парохода. Купец Талин ничем, кроме торговли, особо не прославился. Казимир Аполлонович не один вечер скоротал, обдумывая ход «е2-е4» и запоминая манеру ходьбы «лошади». В глубине души он надеялся когда-нибудь выиграть партию у самого хозяина паровой мельницы.

В другом кресле у окна гостиной сидела Велина. Она перечитывала « Бедную Лизу» Карамзина. От скуки Велина прочитала всю домашнюю библиотеку родителей мужа. Ознакомилась и с трудами Тацита и Марка Аврелия, но ее пытливый ум жаждал активной деятельности в сфере точных наук. Мечта об учебе в Берлинском университете не покидала ее. Исчезновение обручального кольца на своей руке Велина объяснила женским легкомыслием, а вот о пропаже других драгоценностей Казимир Аполлонович не догадывался.

В передней раздался звонок, у Велины сжалось сердце от дурного предчувствия. Гостей они не ждали. Через несколько минут в гостиную вошел камердинер Платон.

- Вам телеграмма, барин. Ваше сиятельство, угодно прочесть сейчас или отнести в кабинет? - спросил Платон.

- Дай телеграмму, - поспешно ответил Кустовский, протягивая руку.

Велина в напряжении следила за мужем. Вот он берет телеграмму, читает, через минуту его лицо стало белым, как мел. Затем граф Казимир Аполлонович медленно перекрестился и встал с места, выпрямясь во весь рост.

- Платон, вели заказать панихиду сегодня вечером в церкви, а пока принеси мне коньяку помянуть душу новопреставленного раба божьего Евгения, - тихо промолвил он.

Вдруг раздался негромкий стук- книга выпала из дрожащих рук Велины.

Молодая женщина в отчаянии проплакала всю ночь. Ей тяжело было поверить в то, что Евгений погиб на Кавказе, что уже никогда она не ощутит вкуса его губ. «Неужели Джергана была права?!»- вот какая мысль пришла Велине в голову на рассвете.

***

• С помощью воспитания необходимо постепенно расширять круг детской любви. Сначала врожденную любовь к матери перенести на отца, затем на других родных – сестру, брата, бабушку, дедушку, дальше на учителя, друзей в гимназии. Распространяя свою любовь все дальше и дальше, ребенок на определенном этапе своего развития начинает чувствовать любовь к своему народу, своей нации, в конце концов, ко всему человечеству, - воодушевленно рассуждала Елена Анатольевна Макеева, в высшей степени образованная дама лет тридцати.

Ее огромные небесного цвета глаза излучали свет знаний и гуманистических идей, которыми она готова была делиться с каждым. Велина уже полгода брала у нее уроки болгарского языка. За это время они успели подружиться. Велина восхищалась умом и волевым характером новой подруги. Та преподавала латынь и историю в новой гимназии сестер Гозадиновых, была автором учебников по географии и французскому языку, особенно ее волновали проблемы дошкольного воспитания.

Они пили чай за столом в гостиной в небольшом уютном доме на Богородицкой. Елена Анатольевна не была замужем и жила с родителями. Ее младшая сестра Ксения, ровесница Велины, удачно вышла замуж за старого генерала, участника Крымской войны и переехала жить в Одессу. Вот здесь, в этой большой гостиной, обитой зеленым штофом, на одном из чаепитий у Макеевой Велина недавно познакомилась со смуглым черноглазым брюнетом невысокого роста родом из Кулевчи. Звали его Кузьма Петров. Было ему двадцать шесть лет, но выглядел гораздо моложе. Ей нравился его удивительно приятный бархатный тембр голоса. Велина не знала судьба это или нет, но мысли о Кузьме все чаще и чаще тревожили ее душу. Прошло два года со дня гибели Евгения, но память о нем жила в ее сердце. Казимир Аполлонович так и не смог заполнить тот вакуум, что возник в ее душе. С каждым годом брака они все больше и больше отдалялись друг от друга. Между ними пролегла пропасть непонимания. Велина жаждала испытать огромную, как безбрежный океан, любовь, но ее пожилой супруг совсем не подходил на роль героя ее романа.

***

« Причиною смерти А. Хоменко следует признать острое малокровие от полученных им повреждений с присоединением явлений асфиксии- воспрепятствования свободного доступа воздуха к воздухоносным путям …», - Кузьма отложил перо в сторону, провел рукой по затылку и окунулся с головой в воспоминанья, как пловец в синее море. Поцелуи… и только. Велина не посмела изменить своему старому мужу и убежала от Кузьмы. А он надеялся. Увы… Прошло полгода, как Велина уехала за границу одна, Кузьма не знал, куда и зачем, и узнать не мог. Их общая знакомая госпожа Макеева уехала в Одессу к сестре.

Мужская сила напомнила о себе. Чтобы обуздать ее, Петров продолжил каллиграфическим почерком с нажимом: « Орудием, которым причинены ранения, как на голове, так и на теле, был колющий предмет, каковым могла быть так называемая швайка«.

После двух лет обучения в Инженерном училище в Николаеве Кузьма Петров покинул его и начал самостоятельную, порой весьма трудную жизнь. Сирота, без кола и двора, переехал в Херсон и поступил на службу в губернскую земскую управу секретарем. Однажды Кузьма доверился своему новому другу коллежскому асессору Юрию Осиповичу, рассказал о тайном кружке, в который он входил, обучаясь в Инженерном училище. « Каковы же были идеи этого кружка и какие практические цели намечали твои товарищи?»,- поинтересовался Юрий Осипович. Петров на это ответил, что они стояли за отмену монархии и введение представительной власти от всех слоев населения. И еще они дали друг другу торжественную клятву в будущей своей деятельности в качестве инженеров не брать взяток. « Это не очень трудно. А вот если бы вы поклялись никому не позволять брать взятки, всюду разоблачать взяточников. Вот тогда это был бы подвиг!» - сказал Юрий Осипович. Через месяц после их разговора Кузьму по его настоятельной просьбе в письменной форме перевели на должность писаря в полицейскую управу. Новая работа поглотила его целиком, но образ любимой женщины преследовал и днем, и ночью.

***

« Приезжай в Херсон, моя душечка, не будь ракалией, не заставляй так долго просить тебя «,- в печальном настроении Велина дочитала письмо от супруга. У нее разболелась голова, и она вышла на балкон, превращенный ею в райский сад. Это был источник радости не только для нее, но и всех, кто проходил по улице и видел это чудо. Созерцание выращенных собственными руками цветов немного восстановило ее жизненные силы. Солнце улыбалось ей и она солнцу. Велина любила выходить на балкон смотреть за происходящим на улице. Перед глазами молодой женщины открывалась панорама тихого немецкого городка Гейдельберга, с темно-серыми шпилями соборов, красивой ратушей. Она с восхищением смотрела на кровли старых зданий. Велина временно свободна! Ей выдали в Херсоне отдельный паспорт. Это была бумага на право жительства супруги графа Кустовского» во всех местах и городах Российской Империи и за границей « с подписью графа и казенной печатью. Велина все-таки сумела убедить мужа, что ей необходимо высшее образование. После трех подряд незабываемых ночей с женой Казимир Аполлонович готов был отпустить ее хоть на край света. И вот теперь она жила со своей горничной Маричкой в небольшой квартире, училась в Гейдельбергском университете, куда с большими трудностями была допущена к посещению лекций. В течение двух семестров 1868-1869 учебного года Велина слушала курс физики и математики у Кирхгофа, Реймона и Гельмгольца, занималась частным образом в лаборатории химика Роберта Вильгельма Бунзена. Учителя были покорены умом и обаянием молодой женщины. Мужчин привлекали в ней не только внешние данные, но и неординарный сильный волевой характер, непредсказуемое поведение, для них она всегда оставалась загадкой.

В физике Велина быстро разочаровалась, но страсть к математике возросла с новой силой, особенно к дифференциальным уравнениям. В лаборатории Бунзена среди многочисленных колб и мензурок разной формы и величины она чувствовала себя настоящей колдуньей.

А в далеком Херсоне ее ждал пресловутый муж и еще, может быть, один мужчина. Велине так хотелось в это верить. Его поцелуй до сих пор обжигал ее губы. Молодая женщина потеряла покой, лишилась сна. Долгие дни разлуки сделали свое дело. Ее чувство развилось и достигло апогея. Она совсем забыла о бедном Евгении. И полностью посвятила себя мыслям о Кузьме, простом секретаре земской управы. Он не идеал и не совершенство, но он тот мужчина, которого она ждала всю свою жизнь. Кузьма был весь во власти своей работы, сильный, с волевым характером. Велине казалось, что никто и никогда не сможет сломить его. Она восхищалась и гордилась его трудолюбием, праздные мужчины вызывали у нее отвращение.

***

- Осторожней, балбес, не дрова везешь, а барыню несешь, - приказал слуге Казимир Аполлонович.- Матка боска, беда-то какая!

В спальню для гостей на носилках занесли богато одетую женщину, лет шестидесяти. Это была Роза Кустовская, родная сестра Казимира Аполлоновича. Почти всю свою жизнь она прожила в Петербурге, вместе с матерью. Замуж так и не вышла, несмотря на многочисленные предложения поклонников. В совершенстве играла на арфе, цитре, мандолине. Ее сильный от природы голос ( меццо-сопрано) охватывал диапазон трех октав без двух нот. Роза Аполлоновна знала себе цену, мечтала стать артисткой, но ее брат - « семейный» диктатор запретил. После смерти их столетней матери Казимир Аполлонович пригласил Розу пожить в родительском доме в Херсоне. Но граф Кустовский не учел одного: на земле нет такого дома, которым могли бы управлять две женщины одновременно. С приездом Розы жизнь Велины превратилась в сущий ад. Молодая женщина с тоской вспоминала о счастливых деньках учебы в Гейдельберге. Но счастье длилось так недолго. Казимир Аполлонович прекратил финансирование, и в конце лета 1869 года ей пришлось вернуться в Херсон. Граф Кустовский мечтал о наследнике, а Велина - о том, чтобы никогда не зачать от старого мужа, и делала все необходимое для этого. Она не могла простить Казимиру Аполлоновичу запрета продолжать учиться в университете. Он все время повторял ей, что жена должна слушаться мужа, цитировал строки из « Домостроя». А Велина знала одно, что она никому ничего не должна и терпеть всю жизнь новые прихоти старого маразматика не намерена. У нее даже появилась мысль о разводе. Но в Российской империи об этом можно было только мечтать. Пребывание Розы Аполлоновны в их доме лишь подливало масло в огонь. Эта пожилая женщина с властным несносным характером всегда была на стороне своего брата. На голову Велины сыпался нескончаемый поток упреков и обвинений. Роза Аполлоновна всегда знала: что, кому и когда делать. Чье-либо мнение ее никогда не волновало.

И вот сегодня эта мегера, именно так Велина мысленно называла свою золовку, поплатилась за своенравный характер. Ломовой извозчик №11 Федор Генералов сшиб на Ришельевской улице Розу Аполлоновну, причинив ей сильные ушибы. Извозчик объяснил, что он страдает куриной слепотой. Казимир Аполлонович много раз просил сестру не гулять одной по городу без экипажа. Но она не слушала. Ей нравилось ходить пеши с зонтиком, любуясь достопримечательностями города.

- А..а, иезус Мария, - стонала Роза Аполлоновна, лежа в постели, окруженная штатом прислуги.

Велина в глубине души радовалась происшедшему. « Бог шельму метит», -повторяла она себе.

Вернувшись год назад в Херсон, Велина так до сих пор и не встретилась с Кузьмой. Надеялась только на чудо - случайную встречу.

***

Велина не ходила по дому, а порхала, как бабочка, напевая веселую песню. Сегодня- день ее триумфа! Казимир Аполлонович наконец-то купил небольшой особняк для своей сестры и та вчера вечером покинула их дом. Велина не знала, как она выдержала эти восемь месяцев кошмара, но теперь это время позади. К тому же ей стало известно, где работает Кузьма. А найти предлог для визита к нему она всегда найдет. Ведь она женщина! Влюбленная женщина!

« Сердце красавиц склонно к измене и к перемене, как ветер мая», - продолжала напевать Велина. Сегодня ее настроение нельзя было ничем испортить.

***

Велина сидела на коленях у Кузьмы, обвив руками его шею. Ее душа ликовала! Сердце вылетало из груди от волнения. Любимый рядом - и это главное! Уже второй раз в течение месяца Кузьма пришел к ней. Она с нежностью провела рукой по его густым жестким волосам и сразу же почувствовала любовь ко всему живому. Волны любви, как будто воды мирового океана, окружили все ее естество. Влюбленные сидели на большом длинном бревне под ореховым деревом в саду у дома Кустовских. Тихий шелест листвы ласкал их слух. Глухая ночь радовала своим звездным шатром. Кузьма с Велиной страстно целовались под звонкое пение сверчка. Как же им было хорошо вместе! Настоящее блаженство!

- Как у тебя на службе?- тихо спросила Велина, взяв его грубую сильную руку в свои хрупкие нежные ладони.

- Все по-старому, преступления, наказания. Месяц назад один политический на Почтовой улице убил смотрителя тюрьмы, когда тот возвращался из казначейства. Во время преследования убийца ранил женщину, городового, стрелял в полицмейстера, который задержал его. На прошлой неделе на кладбище сторожем Сотсковым задержана какая-то женщина, которая похитила с одной из могил оцинкованный крест. Вчера обокрадена Греко-Софиевская церковь. Святотатцы, взломав решетку, проникли туда, сняли ценную жемчужную ризу с иконы Божией Матери, взяли все деньги из ящика и священные сосуды. Подозревают, что воры прибыли сюда на «гастроли» по железной дороге. Обычная рутина, - ровным бесстрастным голосом сообщил Кузьма, почти засыпая.

Велина заворожено слушала любимого. Ей было интересно все, о чем он говорил, она пыталась запомнить каждое его слово. В ее душе цвели сады, аромат любви которых сводил ее с ума.

- Прости, я устал, засыпаю. Я приду, обещаю, непременно. Ты только надейся и верь.

Кузьма сильно-сильно сжал ее в своих объятиях и долго-долго не отпускал.

…

Около трех часов ночи Велина уже лежала в своей постели. Ее разбуженное ласками любимого человека тело изнывало от желания. Поцелуи, объятия… они так и не были близки до конца. Когда-то она боялась грехопадения, бежала за границу, но от судьбы не уйдешь. Кузьма не забыл ее! И теперь Велина мечтала о полном слиянии их тел - земной любви. И еще… о ребенке. Она вдруг захотела родить крошку-сына, который будет похож, как две капли воды, на своего отца. И не только лицом, но и характером. Ради встречи с Кузьмой Велина рисковала многим, прежде всего своим добрым именем. Она сумела договориться с няней, и та в нужный день подливала в кофе Казимиру Аполлоновичу и его камердинеру маковою настойку. Они вместе дружно засыпали сном младенца, а Велина под покровом ночи бежала к воротам сада, где ее ожидал любимый. « Неужели так пройдет вся моя жизнь?», - подумала с тоской Велина, засыпая.

***

Казимир Аполлонович обедал с женой в столовой у себя в доме. Он, подобно императору, важно восседал во главе стола. Запах жареного гуся возбуждал его аппетит, но доктора прописали совсем иную диету: ничего жидкого, никаких супов, в основном ростбиф, картофельное пюре, различные молочные каши, кожуру горького апельсина. И это неделями! Скоро восемьдесят. Лысый, слабовидящий старик. Болезни одна за другой одолевали его. Он страдал кашлем и несварением желудка. Но жажда обогащения поддерживала в нем искру жизни. Граф Кустовский владел домами в Петербурге, Москве, имениями над Днепром, Ингулом и продолжал скупать старые здания в Херсоне. И еще он был способен на многое… Под маской благородства и лучезарной улыбки скрывался лживый, подлейший человек, готовый растоптать любого, кто вставал у него на пути к намеченной цели.

Велину тошнило, один только вид пищи вызывал у нее отвращение. Она боялась признаться самой себе, что беременна. Графиня Кустовская ждала ребенка от Кузьмы, но тот ничего не знал. Завтра, в доме госпожи Макеевой, Велина собиралась обо всем рассказать любимому. Да, их тайная связь длилась около шести лет. Каждый второй понедельник месяца они встречались. Летом в саду, осенью и весной на квартире у его друзей, а зима - три холодных месяца - казалась влюбленным вечностью.

Велина никогда не спрашивала у Кузьмы: есть ли у него другая женщина. Она просто не хотела об этом слышать, так как не имела на него никаких прав.

А женщины были! Правда, от отчаяния и безысходности. Кузьма желал обладать Велиной каждый день, делить с ней все печали и радости. А сам шел в публичный дом и бросался, как в омут, в объятия юных девиц. А потом… снова шел к Велине. Она манила его не только своим редким умом и красотой, но и пылким темпераментом. Ее творческая натура была очень способной во всем, любовные утехи не составляли исключения.

Елена Анатольевна Макеева пять лет назад вернулась в Херсон. Ее семейное счастье не было долгим. Она стала жертвой брачного афериста, с огромным трудом ей удалось получить разрешение на развод от московского митрополита. Со временем госпожа Макеева превратилась в экзальтированную особу, увлеклась восточными знаниями, спиритическими сеансами, преподавательскую деятельность забросила. Велина разочаровалась в подруге. Елена Анатольевна потеряла в ее глазах некоторую целостность, тем не менее, она продолжала с ней дружить. Велина была консерватором до мозга костей, и ей было тяжело менять что-либо в своей жизни.

Казимир Аполлонович позвонил в колокольчик и велел Маричке принести свежую корреспонденцию из своего кабинета.

« «Знаем, невелика наша помощь, состоящая в 143 рубля, но она приносится от чистого сердца и посильных средств не богатых людей, а мужей, жен и даже детей бедного сословия. Примите и нашу посильную жертву в пользу южных славян»,- писали крестьяне села Березовый Гай Николаевского уезда Самарской губернии», - читал вслух Казимир Аполлонович.

В начале октября 1876 года истёк срок перемирия Турции с Сербией, после чего турецкие войска возобновили наступление. Положение Сербии стало критическим. 30 октября русский посол в Константинополе граф Игнатьев предъявил Порте ультиматум о заключении перемирия на 2 месяца, требуя ответа в 48 часов. Порта приняла ультиматум России. 31 октября началась первая мобилизация русской армии в поддержку болгарского народа. Разные слои населения вносили пожертвования в центральные и местные организации Общества попечения. Журнал « Вестник народной помощи» публиковал списки жертвователей и внесенные ими суммы. Граф с умилением нашел в нем свою фамилию и внесенную сумму двести двадцать рублей. Лицемерие Казимира Кустовского не знало границ.

Также из газет Казимир Аполлонович узнал, что вчера 11 декабря началась созванная по инициативе России Константинопольская конференция. Был выработан компромиссный проект решения, дарующего автономию Болгарии, Боснии и Герцеговине под объединённым контролем великих держав.

Эти новости совсем убили Велину. Хорошо зная характер своего возлюбленного, она понимала, что он не сможет долго быть в стороне от происходящего. Манящие горизонты борьбы за свободу увлекут его далеко-далеко. И, увы, не ошиблась.

***

На ступеньках парадной лестницы в доме госпожи Макеевой Кузьма страстно целовал Велину в губы. Молодая женщина задыхалась от волнения, сухость во рту мешала ей говорить. Только что Кузьма изложил ей свои планы на будущее. Он, Кузьма Петров, болгарин по происхождению, откликнулся на призыв императора о мобилизации и в скором времени покинет Херсон.

В эти минуты Велине хотелось упасть перед любимым на колени, обвить руками его ноги и с невыразимой мукой на лице кричать во весь голос: « Не уходи! Ты нужен мне!» Душа ее разрывалась на части от боли, но Велина молча приняла его решение. Он оставался для нее самым дорогим человеком на Земле. Год назад она похоронила свою бабушку Варвару Капитоновну. Велина отпускала Кузьму защищать родину его предков от турецкого ига, потому что сама очень любила свободу и понимала, какой это бесценный дар. За него стоило бороться, рисковать жизнью до последней капли крови. Велина недавно прочитала стихотворение « Болгарка» Якова Полонского. «Приди же, спаситель! — бери города,
‎Где слышится крик муэзина,
И пусть в их дыму я задохнусь тогда
‎В надежде на Божьего Сына!..»,10 - эти строки глубоко врезались в ее память. Глубокое сочувствие к судьбе болгарских женщин и детей появилось в душе графини Кустовской.

- Прости, я должен уехать, это мой долг, - оправдывался Кузьма.- Мы еще встретимся в саду, поверь.

Он с трудом вырвался из объятий любимой женщины и сбежал вниз по ступенькам. Кузьма приказал себе обуздать чувства и не проявлять слабость. Ведь именно за это Велина его полюбила. Будь он слабовольным тюфяком, разве удостоила бы она его своим вниманием. Нет! Риск привлекал его, покой не для него. Ходить по лезвию ножа каждый день – вот в чем смысл его жизни! « А он мятежный просит бури, как будто в буре есть покой», - о таких, как он, писал Лермонтов.

Печальные глаза Велины налились слезами, но она стиснула губы до синевы только чтобы не заплакать. Убитая горем женщина с ужасом смотрела на пустую лестницу, по которой исчез Кузьма. Зачем она повстречала его?! Зачем он вошел в ее сердце и жизнь?! Разве об этом она мечтала?! Он унес с собой все ее надежды и мечты.

***

Проваливаясь в сугробы, Кузьма шел по темным ночным переулкам Херсона на встречу с Велиной. « Ты будешь моей наградой за борьбу против зла. Мысли о тебе будут придавать мне силы. Я вернусь, постараюсь вернуться ради тебя. Жди меня, и я вернусь», - твердил себе, как молитву, Кузьма.

23 декабря Порта заявила о принятии конституции, которая провозглашала равенство религиозных меньшинств в империи, на основании чего Турция заявила об отказе признать решения конференции. Кузьма понимал, что война не за горами.

Вдруг сильный шум впереди на перекрестке привлек его внимание. При свете луны Кузьма смог различить лишь несколько силуэтов, катавшихся в драке на снегу, и две фигуры стоящие рядом.

- Стойте, прекратите немедленно! - закричал он зычным голосом и поспешил на помощь.

Незнакомцы бросились врассыпную. Когда Кузьма подбежал к месту происшествия, то увидел лежащего на снегу в луже крови гимназиста в форме училища торгового мореплавания. Незнакомец тихо стонал и держался за рукоятку ножа, вонзенного ему в подреберье. Он что-то хотел сказать Кузьме, но тут же потерял сознание. Кузьма, не раздумывая, поднял его с земли и отправился в сторону городской больницы.

Плотно закутанная в шубу, в теплых валенках до колена Велина напрасно прождала любимого до рассвета у ворот сада. В отчаянии, мучимая неизвестностью, она искусала губы до крови. Мороз насквозь пронизывал ее тело, но она не замечала. Велина не знала, что делать дальше, ведь она так и не успела сказать Кузьме о ребенке.

***

Настал день правды. После долгих раздумий и душевных мучений Велина решилась рассказать супругу, кто настоящий отец ее будущего ребенка. Она устала ото лжи, постоянного лицемерия, в котором жила столько лет.

Начался новый 1877 год, который не предвещал благоприятного исхода балканского конфликта. 20 января безрезультатно завершилась Константинопольская конференция; граф Игнатьев заявил об ответственности Порты, если она предпримет наступление против Сербии и Черногории. Это было полное фиаско, которого можно было ожидать с самого начала.

Начинало вечереть. Рыхлый снег валил без остановки за окном. Граф Казимир Аполлонович, проснувшись от послеобеденного сна, вышел, как обычно, в своем темно-синем халате посидеть в гостиную. Очередной ход в шахматной игре плотно засел в его голове.

- Казимир, мне нужно тебе сказать что-то важное, - с напряжением в голосе произнесла Велина, заходя в комнату.

- Да, душа моя,- дежурной фразой отозвался граф.

Какой сухой безразличный тон был вложен в такие сокровенные слова как « душа моя».

Велина начала говорить, вся трепеща от волнения. Казимир Аполлонович молча слушал ее, то краснея, то бледнея. « Кузьма Петров - отец моего ребенка!»,- не своим голосом пролепетала Велина. Гримаса гнева и ненависти исказила дряблое лицо графа, он, как коршун, с кулаками набросился на беременную женщину, но силы оставили его и он упал замертво.

Врачи диагностировали апоплексический удар.

Часть 2

***

На шестые сутки русские воины нашли Кузьму Петрова без сознания в зарослях тамаринда. Они положили раненого на бранкарт и привезли на главный перевязочный пункт. Воронки от ядер пушки избороздили землю вокруг. Гранаты справа и слева рассекали воздух сверлящим шипением. Неумолкаемая канонада длилась всю ночь.

В бреду раненый неразборчиво бормотал. Кузьме снился его покойный дед Иван, тот звал его к себе, просил навестить могилу бабушки Маи в селе Кюлевча недалеко от Шумена. Это село с начала основания шесть раз подвергалось полному уничтожению янычарами. Когда-то в далеком тридцатом году Иван Станев посадил на воз трехлетнюю малютку-дочь Невену и двинулся за Дунай вслед за солдатами и казаками. Вместе с шестидесятью семьями односельчан он осел в Бессарабии, на благодатной и плодородной земле. Так возникло болгарское село Кулевча. Прошли годы. В 1842 году в селе проживало более 450 душ. Красавица Невена родила первенца и умерла от родильной горячки. Отец Кузьмы с горя повесился. Дед Иван заменил малышу и отца, и мать.

На седьмые сутки Кузьма открыл глаза и увидел перед собой исхудалое женское лицо в белом льняном платке. Сестра милосердия осторожно протирала теплой губкой запекшуюся кровь на его руках, где зияли черные сквозные раны. Кузьма посмотрел на ее нежные, худенькие пальчики и ему стало жаль эту девушку. Рядом с ним лежал боец с ампутированными ногами и жалобно стонал: « Сестра, пить, пить, сестрица».

Перевязочный пункт – тяжелая картина! Кровь льется ручьями. В воздухе, пропитанном смрадом грязных бинтов, стоит невыносимый тяжелый стон. Предсмертное хрипение не дает заснуть живым. Больные в своем грязном белье, накрытые своими же шинелями, спят на голом полу, подложив под голову обернутый мундиром ранец. Раненые второй день без куска хлеба. Вокруг рвутся неприятельские гранаты.

« Потерпи, братец, нельзя», - ласково ответила девушка. Вдруг одна граната лопнула посреди самого перевязочного пункта. Кузьма почувствовал на себе тяжесть женской груди, запах пота, мужская сила проснулась в нем. Мимо них в воздухе прозвенел один из осколков, обдав с головы до ног комками земли и брызгами грязи. Врач, который в это время делал операцию, даже не выпустил пинцета из рук. « Маша, ты жива?» - спокойно спросил он у сестры, помогавшей ему. Но она молчала.

 

 

***

Еще совсем слабый, измученный ранением, Кузьма, опираясь на руку Акулины, стоял на пригорке у свежевырытой ямы, куда только что лазаретные служители опустили покойника, завернутого в холщовый саван, без гроба. Походный священник читал последнюю литию над телом Матвея, лучшим другом Кузьмы. Эта могила не была одинокой. Вокруг желтели могильные насыпи, где кое-где торчали деревянные крестики.

Замолк последний звук монотонного голоса священника, Кузьма перекрестился и потянулся к насыпи взять горсть земли, но не удержался и упал на холодную сырую землю. » А ведь я мог лежать рядом с ним. Только чудо спасло меня и заботливые руки Акулины», - подумал он, вставая на ноги, весь перепачканный грязью. Кузьма с благодарностью посмотрел на Акулину. Новое чувство к новой женщине зарождалось в его груди. Одновременно слезы горя и радости застыли на бледном мужественном лице Кузьмы Петрова.

 

***

Акулина поила Кузьму отваром из ромашки в госпитале при монастыре под Свиштовом. Он лежал на кровати в хорошей большой комнате. Чистота и порядок. Больные ни в чем не имели недостатка. Кузьма смотрел на девушку с нежностью и думал: « Кто она?! Что я о ней знаю?! Купеческая дочь, жертва петербургского ловеласа, приехавшего погостить в ее провинциальный городок. Дабы избежать позора ушла в монастырскую обитель, стала послушницей, но постриг принять не успела. Ее общину отправили на фронт. Акулина со всеми ранеными ласкова и обходительна». Здесь, на войне, в постоянном холоде и лишениях Кузьме захотелось тепла, простого человеческого тепла. Акулина откликнулась на его призыв.

Когда Кузьма смотрел на Акулину, он искренне любил ее, но стоило ему остаться одному, как светлый образ Велины, подобно морскому рифу, вставал перед его глазами.

На груди у Кузьмы красовался новенький орден св. Анны 4-й степени с надписью « За храбрость». Вчера сам брат царя великий князь Николай Николаевич вручил ему эту награду. Боевые товарищи от всей души восхищались героизмом Кузьмы. Особой симпатией к нему проникся Феофан Василевский, бывший семинарист из Киевской губернии. Он уже два года добровольно сражался против турецких завоевателей. Между ним и Кузьмой завязалась дружба. Феофан очень ценил в Кузьме присущие ему трудолюбие, расчетливость, воздержанность, осторожность в словах и в делах, стремление не привлекать к себе внимание – чисто национальные черты характера болгарского народа.

 

 

***

 

Акулина тихо и спокойно умерла на руках у Кузьмы. Во время сражения у Мечки она под градом пуль выносила из боя раненых и оказывала им первую помощь. Спала на носилках для раненых или на сене, питалась одними сухарями. Врач назначил ее ассистентом при ампутациях. Часто на госпитали совершали налеты турки, убивая всех раненых и персонал. Но не турецкая пуля настигла ее, а сыпной тиф одолел девушку. Русские солдаты, за которыми она ухаживала, выкопали могилу в промерзлой болгарской земле около православного храма. Они несли и гроб сестры Акулины. Солдатские руки сколотили и простой деревянный крест. Ее мятежная душа обрела покой.

Оплакав Акулину, все мысли Кузьмы устремились только к одной женщине - Велине.

 

***

В художественной мастерской Сергея Макаровича Горенко Велина чувствовала себя немного неловко. Она сама не знала, как поддалась на уговоры этого угрюмого человека писать с нее портрет. С полотна в широкой раме глядело лицо Велины. В ее взгляде таилась наивная доверчивость, скрытая под маской гордости. Сергей Макарович много раз переделывал ее портрет, смывал краски, начинал снова. В этот раз, казалось, все получилось. Велина называла его рыцарем печального образа. Внезапная смерть жены в прошлом году слишком тяжело отразилась на его характере. Горенко стал замкнутым, невеселым. Но рядом с Велиной Сергей оживал, ему хотелось создавать новые картины, писать пейзажи на Днепре, Ингуле. По ночам ему снилось, что он ставит мольберт в долине реки и рисует плавни.

Общение с Сергеем скрашивало ее одиночество. Спустя полгода после смерти Казимира Кустовского Роза Аполлоновна потребовала от Велины освободить родовой дом Кустовских. Согласно завещанию все движимое и недвижимое имущество графа Казимира Аполлоновича Кустовского переходило в собственность к его сестре графине Розе Кустовской. Велина ни на минуту не усомнилась в том, что завещание поддельное. Но доказать обратное была бессильна. Ей пришлось с младенцем на руках покинуть этот дом и снять комнату в доме у торговки Фунт на окраине города. Когда-то слуги Кустовских покупали у нее овощи и фрукты на Привозе. Велина оставила годовалого сынишку Ванечку на попечение старой няни Пелагеи, а сама устроилась преподавать математику и химию в гимназию сестер Гозадиновых. Они и познакомили ее с сорокалетним вдовцом Сергеем Горенко, лучшим инженером завода Вадонов, в надежде, что два одиноких сердца создадут новый союз и их сироты-дети обретут полную семью. У Сергея Макаровича осталась девятилетняя дочь Маша. Худенькая невысокая девочка с грустными глазами, как две капли воды похожая на покойную мать.

Вспоминала ли Велина об отце своего ребенка? Вспоминала, только с грустью, а иногда и с ненавистью. В складках своего старого платья она носила письмо Кузьмы Петрова. « Здравствуйте, любезная Елена Анатольевна, спешу сообщить вам радостную весть. Здесь на земле своих предков я встретил девушку, которую готов назвать своей женой. Зовут ее Акулина. Она сестра милосердия. Надеюсь, вы поделитесь этой новостью с графиней Кустовской», - эти строки убивали ее без ножа. Обычный лист бумаги казался Велине стопудовой гирей, тянувшей ее ко дну. И только милая улыбка Ванечки спасала ее от греха.

- Важнейшее место в творчестве Дюрера занимал портрет. В 1484 году тринадцатилетний мальчик создал прекрасный автопортрет серебряным штифтом – в этом его уникальность как мастера. Позже он написал три живописных автопортрета, причем в последнем из них Альбрехт изображен строго в фас, и его правильное лицо, обрамленное длинными волосами и небольшой бородкой, напоминает об изображениях Христа-Пантократора, - Сергей Макарович часами мог говорить о своем любимом художнике, но признаться в своих чувствах Велине не решался.

- Сергей Макарович, вы обещали познакомить меня со Скадовским , - поддержала беседу графиня Кустовская.

- Да, непременно-с, любезная госпожа Велина. На следующей неделе в воскресенье состоится выставка картины Федора Чумакова “Спаситель и богач”. На ней изображен момент, когда между Христом, выходящим из храма, и богатым юношей произошел разговор. Иисус сказал: “Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за мною”. Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение. Иисус же сказал ученикам своим: » Истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное. И еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие. ” На этой выставке я вас и познакомлю. Николай Львович приедет из Одессы, - многозначительно ответил Сергей Горенко.

 

***

Гигантских размеров картина 11 “Удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко…” или более известная под названием “Спаситель и богач” завораживала взгляд посетителей. На выставке собралась вся элита Херсона: губернатор с женой, коллежские и губернские секретари, регистраторы, асессоры с семьями. Велина Кустовская с интересом рассматривала произведение искусства, но мысли о Кузьме уносили ее далеко, в Болгарию. Как он? Где? Живой ли?! И неважно с кем: Акулиной или Полиной! Лишь бы жив! Великое чувство любви побороло ревность. Она готова была простить его и принять, несмотря ни на что.

- Наконец-то вы, Сергей Макарович, соизволили познакомить меня с очаровательной госпожой Кустовской, - произнес Николай Львович Скадовский, целуя руку Велине.

Она зарделась, как пион, от смущения. Не каждый день тебя знакомят с выдающимися людьми.12 Перед ней стоял статный молодой мужчина лет тридцати с хвостиком с крупными чертами лица, прямым открытым лбом, густой вьющейся шевелюрой. Николай Львович был вольным слушателем Московского училища живописи, скульптуры и архитектуры. В 1870 году продолжил художественное образование в Германии, в Дюссельдорфской академии искусств. Путешествовал по Италии, побывал в Париже и Вене. Два года назад вернулся в родную Белозерку, родительское поместье, где условия для творчества были идеальны. Живописные пейзажи, много натуры. Однако пребывание вдали от художественной жизни большого города не могло удовлетворить молодого художника и он переехал в Одессу.

- Право, великолепная картина, сам император наш - Александр второй - купил ее для академического музея, а художника при этом наградили орденом Святой Анны третьей степени. Предыдущая картина Чумакова “Истязание Спасителя” в тысяча восемьсот шестьдесят пятом году была приобретена французским правительством для музея. Его картины - яркий пример того, как сила изобразительного искусства и талант художника служат утверждению высших ценностей, - с восхищением сказал Николай Львович.

После выставки Сергей Макарович проводил Велину домой. Они долго стояли у дверей калитки дома, Сергей Макарович рассказывал ей о творчестве Скадовского, читал стихи Полонского по памяти и вдруг совсем неожиданно для нее и самого себя сделал Велине предложение руки и сердца. Молодая вдова оторопела, не зная, что сказать, вернее, как безболезненно для них обоих ответить « Нет».

- А я вам рассказывала, Сергей Макарович, о Диогене?- спросила Велина.

Ее вопрос удивил Горенко.

- Нет, - чуть дыша, ответил он.

- Так послушайте. Как- то Диоген просил подаяния у статуи. На вопрос, зачем он это делает, он сказал: "Чтобы приучить себя к отказам".

Сергей Макарович получил обстоятельный ответ. В эти минуты Велина понимала, что своим отказом обидела замечательного, благородной души человека, но сердцу не прикажешь.

 

 

***

 

В пятницу, 8-го сентября 1878 года, исполнилось сто лет со времени основания Херсона, одного из старейших городов Новороссийского края. В этот день происходило необыкновенное празднество. Рано утром звон колоколов во всех церквях города и предместий возвестил жителям о наступлении торжества, совпавшего с праздником Рождества Пресвятой Богородицы. На бульварах, на домах и на судах развевалось множество флагов. Приготовления к угощению войск и народа и к вечернему народному гулянью давно уже были окончены. В Херсон съехалось много лиц из соседних городов и окрестностей. Самым дорогим гостем был Высокопреосвященный Платон, Архиепископ Херсонский и Одесский, приехавший еще 6 числа.
Само торжество началось в Екатерининском соборе, бывшей крепости, откуда в 10 часов утра совершен был крестный ход в Успенский собор. Впереди, предшествуемые хором военной музыки, шли войска местного батальона, за ними следовали церковные хоругви и судовые флаги. Далее, процессию составляли цеховые старшины со значками, воспитанники учебных заведений и хор архиерейских певчих. Затем следовали городское духовенство с Преосвященным Нафанаилом во главе, Херсонский губернатор А.С.Эрдели, Херсонский вице-губернатор К.И.Пащенко, Губернский предводитель дворянства И.И.Курис, Городской голова В.Г.Терещенко, Председатель губернской земской управы И.Ф.Белоусович и другие представители и должностные лица гражданского и военного ведомств. Графиня Велина Кустовская с Ванечкой на руках и Сергеем Макаровичем с дочерью вместе с массой народа заканчивали крестный ход.

Два месяца назад умерла няня Пелагея. Велине пришлось продать почти все свои драгоценности, чтобы достойно провести в последний путь дорогого ей человека. И в это же время Велина осталась без жилья. Семидесятилетнюю торговку Фунт приговорили к трехлетнему тюремному заключению. В сданной ею комнате полиция обнаружила лабораторию для приготовления бомб. Квартиранты ее, изготовлявшие бомбы, скрылись. Ими оказались трое молодых рабочих. Они были приветливы с Велиной, иногда даже играли с Ванечкой.

Теперь Велина Кустовская жила с сыном в доме Горенко на правах гувернантки его дочери. Сергей Макарович не сдавался. Он считал, что время лечит и когда-нибудь Велина проявит к нему благосклонность.

Бывший накануне небольшой ветер прекратился и наступила тихая и ясная погода. Хотя было довольно жарко (термометр Реомюра показывал на солнце – 30° тепла).

Велина была одета в розовое шелковое платье, которое очень гармонировало с цветом ее лица. Наряд покойной жены Горенко. Но Велину это нисколько не смущало. Она искренне удивлялась причудам судьбы. Разве могла графиня Велина Кустовская когда-нибудь подумать, что она, первая модница Херсона, будет донашивать платья покойной женщины.

Из Екатерининского собора торжественная процессия прошла в центр города между Денисовским и Пестелевским бульварами, затем она следовала по Витовской улице, с которой возле окружного суда повернула на Старообрядческую улицу; далее крестный ход направился по Потемкинской и Соборной улицам. На площади, за оградой Успенского собора, процессию встретил Архиепископ Платон. После краткой литии Его Высокопреосвященство окропил всех участвовавших в крестном ходе святою водою. Велина с душевной теплотой внимала каждому слову архипастыря. Ее охватили те же чувства, которые она испытывала рядом с Кузьмой. Вестей от любимого человека больше не поступало. Велина не знала: жив он или мертв. Но она надеялась и верила в то, что он придет и они будут вместе вопреки всем предсказаниям.

 

***

 

- Раньше я не боялся смерти. А теперь хочу жить вечно, чтобы только видеть тебя, слышать твой чудный голос, касаться твоих губ, рук. Ты - загадка для меня. Каждый раз я открываю в тебе что-то новое и не перестаю удивляться. Теперь мне есть что терять – это ты и наш сын, - полушепотом сказал Кузьма, лаская рукой обнаженную грудь Велины.

Это были минуты истинного блаженства, величайшего счастья на Земле для Велины. В 1780 году Кузьма уволился в запас и вернулся в Херсон. Там он нашел Велину и своего сына. Радость его была безгранична. Четырехлетний Ваня впервые произнес слово « папа».

- Жизнь состоит не из тех дней, что прожиты, а из тех, что запомнились – сказал один мудрец. Если верить его изречению, то я – младенец. Я помню только те дни, когда мы были вместе, все остальные – серые будни, - прошептала Велина, прильнув к сильной груди любимого. Бешеное биение его сердца отдавало в ее ушах.

- Я это дело так не оставлю. Эта фурия – Роза Аполлоновна будет низвергнута! Ты подашь спор в суд о подлоге завещания мужа. Судебно-фотографическая экспертиза, проведенная в Петербурге в лаборатории Буринского, установит истину. Ты снова станешь богатой женщиной, только верь мне, - воодушевленно произнес Кузьма.

Он снова работал секретарем местного полицейского управления. И в его голове рождались самые смелые планы.

На столе у окна в вазе благоухал подаренный Кузьмой букет – несколько ландышей и вереск. Велина с нежностью смотрела на цветы и верила, что все так и будет, как говорит любимый.

***

Долгожданный день наступил. По обвинению в составлении подложного завещания и в содействии этому были преданы суду графиня Роза Аполлоновна Кустовская и присяжный поверенный Фишер, принявший дело по введению в права наследства. Экспертиза установила, что подпись графа Кустовского хотя и подлинная, но завещание подложное: текст завещания подменен посредством вытравления чернил, а подпись сохранена Кустовского! Не Роза Аполлоновна – а « Марья-искусница»! Суд присяжных отправил ее на житье в Томскую губернию.

В Греко-Софиевской церкви, залитой огнями паникадил и канделябр, Велина Кустовская в белом шелковом платье со свежей розой в волосах стояла рядом с Кузьмой Петровым у алтаря. Елена Анатольевна Макеева держала венец над ее головой, Сергей Макарович - над головой Кузьмы. Ради обряда венчания Велина приняла православие. Старенький священник крестил ее Еленой. В этой небольшой уютной церкви, с деревянным иконостасом с оригинальною резьбою сбылась заветная мечта Велины. Она ходила вокруг аналоя с любимым человеком и с тихим трепетом произнесла « Да». С этой минуты Велина стала не только его женой, но и верной подругой, соратником.

Эпилог

В 1885 году в Херсон за связь с народовольцами сослали « болгарского» друга Кузьмы Феофана Василевского. Здесь он работал губернским статистиком, здесь и женился на Днепровской Чайке. 13 В 1880-х гг. Херсонское земство организовало масштабное оценочно-статистическое исследование губернии. По ходатайству Василевского Кузьма было назначен на должность помощника статистика Херсонской губернской земской управы. На протяжении 1880-х гг. Кузьма Петров выступал одним из ближайших сподвижников А. Русова и Ф. Василевского в реализации их масштабной программы краеведческого изучения Херсонщины. Работа целиком поглощала Кузьму, доводила до настоящего экстаза. Он сходил с ума от всевозможных таблиц, цифр. Глубокие познания Велины в математике нашли достойное применение в области статистики. И она никогда не сожалела о сделанном ею выборе!

28.12.2011г.

Примечания автора

 

1. Мария Федоровна – ( 1759-1828) – жена с 1776 рос.имп. Павла І.

2. Только в 1830 –х гг. впервые начали давать названия улицам.

сегодня – это улицы Октябрьской революции и Краснофлотская.

предположительно на углу нынешнего Спартаковского переулка и улицы Краснофлотской.

5.Геродот - др.- греч. историк, прозв. « отцом истории».

6.Антисфен из Афин- др.греч. философ, ученик Сократа.

7.женщина редкого ума.- перевод с латыни

1. носилки для переноса раненых с поля боя

2. Человечество обязано Бунзену открытием противоядия (водной окиси железа) при отравлении мышьяком (мышьяковистой кислотой)

3. В стихотворении Полонского «Болгарка» (1876) повествовалось об унижении болгарской женщины, отправленной в мусульманский гарем и живущей жаждой мщения.

• 11. 255х351 см.

12.Н.Л. Скадовский – украинский художник. В 1890г стал одним из инициаторов создания Общества южнорусских художников.

13.Днепровская Чайка- литературный псевдоним украинской писательницы Людмилы Алексеевны Березиной (Василевской).

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/