Александр Беляков

«Видение» (1)

Война – это самое страшное испытание, которое может выпасть на долю любого человека. Рушится привычный мир, рвутся кровные связи, убийство становится узаконенным средством выживания. Все морально-этические нормы превращаются в ничто, потому что люди убивают людей, обагряя свои руки кровью. Война – это время убийц. И за эти убийства их не судят, а наоборот, восхваляют, и человеческая жизнь теряет свою ценность. Но самое главное – это во имя чего все это делается. Если нагло лезет враг и убийством его возможно остановить, одержать победу, освободить свою Родину и установить мир на своей Земле, еще лучший, чем он был до войны, то эти убийства оправданы. Может быть, не перед богом, но уж точно перед людьми, близкими и не очень близкими, но живущими на одной Земле. Есть оправдание для тех, кто убивает захватчиков, которые хотят поработить твою родину, но нет оправдания хищникам, пытающимся поживиться чужим добром. Нет им прощения!

Подобные мысли бродили в голове молодого ополченца Александра Волкова, который пытался найти оправдание массовому убийству. Он никогда в своей жизни никого не убивал. Сидя в сыром окопе, он пытался представить себе, как будет стрелять в фашистов, как они будут падать под пулями. О рукопашной Александр не думал. Это страшнее, чем убивать на расстоянии. О том, что могут убить его, Александр не думал. Ему, казалось, что он сам был защищен невидимой броней и был неуязвим в ней. На самом деле все было не так и этот щуплый мальчишка мог стать жертвой первой же пули. Александр мечтал о том, какой будет жизнь после войны. И, хотя, враг рвался к Москве и положение было критическим, ему не хотелось верить в победу шакалов и гиен. Они просто не могли победить! Враги не торопились. Они затаились и не обнаруживали своего присутствия. Ожидание было нестерпимым. Александр смотрел на окружающих его товарищей, рассматривая их лица. Внешне они казались спокойными и расслабленными, но что творилось в их сердцах, никто не мог сказать. Каждый из них мог умереть уже сегодня. Не дожить до старости, не иметь детей, и не увидеть больше жен и матерей. Но они верили, что останутся живы. Враг был подлее, чем они ожидали. Над головами загудели моторы многочисленных самолетов. Как же они все были уязвимы для больших железных птиц с белыми крестами! Раздались первые взрывы. Земля закачалась взад и вперед, когда первые бомбы вонзились в ее чрево. Им, бойцам сидевшим в сыром окопе, не оставляли никакого выбора. Они были подопытными мышами в мышеловке. Кто-то из солдат пытался стрелять по самолетам из винтовки, но все это было бесполезной тратой патронов, которых и так не хватало. Это был акт отчаяния. Александр пытался вжаться в землю, стать незаметным и невидимым. Но очередная волна накрыла его, лишив сознания. Он плыл в багровом океане и не мог выбраться на поверхность. И не было берегов у этого океана. Но Александр все же выплыл на поверхность. В голове звучали колокола. Мерно, размеренно. Земля продолжала качаться и даже вращаться перед глазами. Александр пытался подняться, но вращение продолжалось и он упал на спину. Волков лежал на спине, закрыв глаза и видел то ли сон, то ли явь. Александр видел, как закончилась война и как люди радовались ее окончанию. Он видел как светлели лица людей и теплели глаза. В своем чудесном видении Волков наблюдал великие стройки социализма и запуск первой ракеты. После войны, кровопролитной и разрушительной, люди жили будущим. Но тучи, темные и смрадные, уже накрывали это светлое будущее. К власти приходили чудовища, которые накапливали несметные богатства и заставляли на себя работать миллионы рабов. Советский Союз рухнул из-за неслыханного, циничного предательства. Надменные, самодовольные хозяева нового мира обращали к нему свои наглые, лоснящиеся и заплывшие от жира рыла. Разве о таком будущем они мечтали, сидя в холодных, мокрых окопах под обстрелом врага? Сознание постепенно возвращалось к Волкову. Где-то спереди стрекотали пулеметы, но Александр не хотел воевать за такое будущее. Он поднялся из полузасыпанного окопа и медленно пошел на серые фигуры оккупантов. Волкову не хотелось жить. Он был уверен, что в своем видении увидел будущее, которое ему очень не понравилось. Рядом свистели пули, но Волков не обращал на них внимания, и, словно заговоренный, шел вперед. Наконец что-то тяжелое и теплое ударило ему в грудь. Он с благодарностью посмотрел на недавних врагов в серых шинелях. Они, не понимая этого, спасали его от страшного будущего.

Конец

«Видение» - 2

Память теперь не может восстановить всех подробностей этого дня. Мне порой кажется, что это случилось не со мной, а с кем-то другим. В Великую Отечественную войну наш противотанковый батальон направили к маленькой деревушке Малорось для обороны моста через реку по которой должна была пройти колонна вражеских танков. Неделей раньше солдаты немецких инженерных войск хорошо укрепили этот мост. Конечно, проще было бы взорвать этот мост или дождаться, когда первый тяжелый «тигр» въедет на него и сам провалится в реку. Несмотря на ремонт, мост выглядел шатким и хлипким. Но, как говорится, приказы не обсуждаются. Мы привели в готовность свои противотанковые ружья и ожидали танков. Но перед этим старшина заставил нас выкопать окоп и ожидание не оказалось для нас отдыхом. Мы ждали, вспоминая довоенные годы, перекидывались шутками, стараясь подбодрить друг друга. Скорее всего всех нас ожидала смерть. С танками шутки плохи! Но мы не ожидали, что в небе появятся «юнкерсы» и станут кружить над нашими головами, как стервятники. И когда первая бомба с визгом устремилась к земле, а земля в свою очередь закачалась под ногами, мы поняли, что можем даже не дожить до подхода колонны вражеских танков. Меня взрывной волной отбросило в сторону и засыпало землей. Когда я очнулся, то ничего не видел и не слышал. Но закрыв глаза, я видел что-то другое. Нечто фантастическое и нереальное. В моем видении я наконец-то увидел нашу долгожданную победу, парад на Красной площади, понурых пленных немцев. А потом мне удалось увидеть, как страна возрождается из руин. Но чем дальше я видел будущее, тем безрадостнее мне оно казалось. Когда рухнул Советский Союз, власть захватила кучка олигархов, а население, выигравшее войну, влачило жалкое существование. Россию наводнили эмигранты. И мне в голову, раскалывающуюся от боли пришла крамольная мысль: «И за такое будущее мы воюем? Для чего?» В том будущем не было жизни ни для наших внуков, ни для наших правнуков. Но может быть, мое видение было ошибочным и будущее будет другим? Но нет, я точно знал тогда, что именно таким оно и будет. К мосту приближались танки. Мои товарищи, кто еще остался жив, приготовились к неравному бою. Я пытался выбраться из полузасыпанного окопа. Мне не хотелось жить в том мире и платить за будущее своей кровью. Лучше было умереть теперь и не видеть будущего позора. Мне все-таки удалось выбраться из окопа, и я, качаясь, пошел вперед, навстречу своей смерти. Я надеялся, что меня заметят немцы и убьют или выстрелят в спину свои, как в дезертира. Но пули щадили меня. Свистели рядом и пролетали мимо. Я казался сам себе заговоренным. Двигаясь вперед, я чувствовал смерть, но она обходила меня стороной. И когда одна из пуль все-таки настигла меня и горячо ударила в плечо, я подумал, что для меня все кончено. Как же я ошибался! Мне суждено было выжить и увидеть свое страшное видение в настоящей, реальной жизни. Я долго провалялся в военном госпитале, а потом меня отправили в тыл. Медицинская комиссия решила, что я непригоден к военной службе. И, может быть, только поэтому мне удалось дожить до этого позорного будущего. Я, сидя в инвалидной коляске, видел распад СССР, годы безвластия и позора и думал почему судьба тогда так оказалась жестока ко мне и не прервала мою жизнь в тысяча девятьсот сорок втором году? Зачем я дожил до этого и почему я вижу все это? Я не понимал всех поворотов судьбы. Я только помнил, как в бессилии плакал долгими ночами.

Конец.