Евгений Алдаев

 

 

 

Новая жизнь

 

 

                                        роман

 

 

 

 

Москва

«Авторская книга»

2014

УДК 821.161.1

ББК 84(2Рос=Рус) 6

        А 45

 

 

 

 

     Алдаев, Е.

А 45   Новая жизнь/роман. – М.: «Авторская книга», 2014. – 248 c.                  

     ISBN: 978-5-8853-4370-1

                 

     Лене стоило всего лишь один раз сделать неверный шаг, чтобы отдалить своё счастье на долгие годы, и чтобы исправить эту ошибку ей придется потратить много сил. Взрослый любовный роман о семейных и бытовых проблемах близких людей расскажет о предательстве и о том, что старая любовь может вернуться вновь и начаться новая жизнь.

 

                                                                     

                                                                            УДК 821.161.1

                                                                  ББК 84(2Рос=Рус) 6

© Издательство «Bookvikа», 2014, оформление

© Алдаев Е.Н., 2014, текст

 

Глава первая

 

 

         Отец Лены был кадровым военным и по этой самой причине, вне зависимости от желания семьи и от желания его самого соответственно, им всем приходилось кочевать с места на место. И в очередной раз, мама, папа и её сестра перемещались в контейнере, их и без того убогая мебель постепенно превращалась в хлам и антиквариат, а на покупку новой у них попросту не хватало денег, так как зарплата отца оставляла желать лучшего. Её мать в условиях постоянной смены жительства семейства не могла устроиться на работу, причина проста: на всех рабочих местах в том регионе, в который их семья очередной раз переезжала, сидели местные жители. «Вакансий не имеем», – так обычно ей отвечали в любом отделе кадров. Она, как правило, доставала свой красный диплом, свидетельствующий об успешном окончании престижного Государственного Университета, однако ей это при устройстве на работу не помогало. Мама и дочки видели отца чрезвычайно редко вживую, зато смотрели на отца ежедневно, смотрящего на них с фотографии, сделанной в одном из отпусков и стоящей у них в комнате за стеклом в книжном шкафу.

         Эта фотография была сделана во время их совместного отдыха в районе черноморского побережья Крыма, и кроме отца, на этом фотоснимке на фоне сливающегося с горизонтом моря ещё запечатлены и они сами вместе с матерью.

         Их мать, Татьяна Андреевна, была женщиной невысокого роста, со складной фигуркой. Каштановые волосы всегда аккуратно причёсаны, а её жёлто-зелёные глаза всегда лучезарно светились. Она не слыла красавицей, но была довольно привлекательной и вполне разумной женщиной, она хорошо училась в университете, была там активисткой, но всё это было уже в прошлом. По жизни, Татьяна Андреевна просто обожала принимать гостей и считалась среди своих родственников и знакомых отменным кулинаром.

         Владимир Викторович - отец, так же был невысокого роста, русоволосый, с серыми глазами и волевым подбородком. Он производил впечатление серьёзного сильного духом мужчины и самое главное, он был человеком слова, если чего кому и обещал, то непременно выполнял. Подвести человека, для него являлось самым страшным грехом, и, при всём при этом, ещё он был прекрасным семьянином, несмотря на загруженность по службе.

         Так вот, демонстрируя дочерям свой диплом, в котором была указана специальность экономиста широкого профиля, на получение которой их мать потратила счастливые и мгновенно пролетевшие пять лет учёбы. Всё-таки успевшая поработать по специальности в банке, где оказалась по распределению за отличную учёбу, всего несколько лет, пока не вышла замуж за дипломированного военного, который и осчастливил её вывозом за пределы Москвы в глухую провинцию, где полученная ею специальность так и была не востребована, нигде и никакими организациями. И всё это обычно говорилось в назидание детям. Разумеется, никто не оспаривал семейного благополучия, и их папа был самый лучший, но, замуж можно выйти и за не обременённого военной службой человека, как наставляла всегда их мать. По крайней мере, с мужем, не обязанным ничем военной присяге, нет необходимости колесить по городам и весям необъятной Родины, а можно просто строить счастливую семью в каком-нибудь одном из районов родного города, под боком у любящих родителей и друзей.

         Но всё в жизни течёт и изменяется. Отслужив, положенные, двадцать лет, отец семейства вышел на пенсию в возрасте, позволяющем ему ещё сделать карьеру на гражданском поприще.

         Выбросив на свалку, всю свою развалившуюся мебель, он вместе с любимой семьёй вернулся в Москву, где проживали престарелые родители. Да и старые друзья не бросили их в беде: отца взяли на работу в управление торговли, сначала на незначительную должность и не большой оклад, чтобы он там поднабрался опыта торговой работы. Мать пристроили в тот же «Сберегательный банк», в котором она работала до всех её скитаний по стране, на должность обычного кассира.

         Они оба настолько изголодались по настоящей работе, качественно переваривая любой объём данный руководством, и это не замедлило в скором времени сказаться на их карьерах, да и на кошельках также. Уже через пять лет отца назначили на должность начальника базы, а мать ведущим специалистом в банке и в скором времени они позволили себе прикупить добротную трёхкомнатную квартиру, правда, на окраине города, но всё же. Ну и в соответствии с этим выехать из квартиры родителей, в которой обретались с тех пор, как вернулись жить в Москву.

         При посредстве одной строительной организации, начальника которой прикармливал Владимир Викторович, они смогли сделать в ней капитальный ремонт. И Татьяна Андреевна, наконец–то, сумела обставить её, вспомнив при этом, что у неё имеется недурной вкус, привитый ещё в детстве её родителями. Она ждала этого момента столько лет! Ещё с тех пор, когда они, как проклятые, с детьми скитались по военным городкам.

         Дочерей они отдали в ближайшую от дома, в котором жили, среднюю школу. Разница в возрасте между сёстрами равнялась пяти годам, и они были совершенно не похожи друг на друга, не только внешне, но и имели абсолютно противоположные характеры.

         Старшая дочь, Лена, имела внешность, очень схожую с матерью, обладала острым аналитическим умом, была выдержанной и рассудительной. Младшая, Юля, во всём была похожа, скорее всего, на бабушку, мать её отца, такую же взбалмошную, не последовательную, мрачную, вечно всем не довольную особу. Внешность же она унаследовала так же от неё; у неё были такие же, как и у бабки, русые волосы, серые большие глаза. Юля была худой и имела довольно высокий рост.

         Но, к счастью, эта внешняя и внутренняя не похожесть, ни как не отражалась на их сестринской дружбе. В жизни они были очень дружны, всегда готовые прийти на помощь друг другу, правда помощь в основном, требовалась младшей сестре, вечно жившей не в ладу со своим характером.

         Лена училась в последнем классе. Она училась, так же как и мать на отлично, и после окончания школы, решила пойти по её стопам. Пожелала стать экономистом. Для приобретения этой специальности она выбрала себе экономический институт. Родители наняли ей репетитора из этого ВУЗа, который гарантировал сто процентное поступление.

         Она усердно делала все домашние задания, которые он ей давал, совмещая их с учёбой в школе, засиживаясь, бывало с учебниками за полночь, пока глаза не начинали слезиться от напряжения, и всё это трудолюбие не могло не принести успешных плодов. Так оно и случилось. После изнурительных школьных единых государственных экзаменов и счастливого, весёлого выпускного бала, на котором она блистала в шикарном, длинном до земли вечернем платье в туфлях на высоких каблуках, с красивой причёской, сделанной по такому особому случаю в дорогом салоне. От чего у всех её одноклассников дух захватило при виде её блистательного внешнего вида, и они наперебой приглашали её танцевать, не давая передохнуть ни на минуту. Однако, детство пролетело быстро и пришлось начинать взрослую жизнь.

         Подав документы в желанный институт, Лена стала абитуриенткой. Сколько волнений, тревог, переживаний, нервов она пережила! Ну, а после всего пережитого, достойно выдержав все экзамены и набрав, нужное для поступления, количество баллов, приобрела, пока ещё, новый, неведомый, но такой желанный для себя статус студентки экономического института.

         Училась она с увлечением, окрылено и легко. Имея общительный и оптимистический характер, быстро освоилась в студенческой среде, обросла множественными друзьями и подругами, вместе с которыми весело и беззаботно проводила часы досуга: всякие там студенческие празднества и просто вечеринки в ночных клубах или дома у друзей. На одной вот из таких вечеринок, она имела неожиданное счастье познакомиться с неким молодым человеком. Его звали Александр, он учился вместе с ней на одном курсе, только на разных факультетах. Это был один из самых преуспевающих студентов всего института, педагоги прочили ему место в аспирантуре и успешную защиту кандидатской, не говоря уже о его дальнейшей судьбе. Многие девчонки, тщетно пытались обратить на себя его внимание. И он их привлекал, не столько своей отменной учёбой, сколько умением быть галантным со всей женской половиной института и всегда опрятным внешним видом, умея преподнести себя в наилучшем свете. Ну и при всём этом он ещё был рассудителен и хорошо воспитан. Всё вместе, это делало его просто неотразимым в глазах глупых студенток. Рост его чуть-чуть превышал средний мужской стандарт, он имел прекрасно сложенную спортивную фигуру. Небольшие карие глаза были близко посажены, прямой нос, тёмно-русые волосы, непослушные от природы, ерошились бы в разные стороны, если бы он их не укладывал, при помощи щипцов для завивки волос.

         Когда Лену и Александра представили друг другу, на одной из очередных вечеринок, проводимых по случаю дня рождения одной, и как оказалось впоследствии, их общей знакомой, у Лены уже был жених. Он учился вместе с ней в одной группе и, не мудрствуя лукаво, быть без памяти от неё. Этот жених всегда глядел на неё исключительно глазами преданного пса, готовый в любую минуту кинуться исполнять приказания, понимая её с полуслова, всё то, что она намеривается ему сказать. Порой казалось, что он читает её мысли на расстоянии. Всё это делало его в глазах окружающих Лену подруг, человеком из прошлого. Его звали Андреем. Он не блистал особо в учёбе, всегда как-то простовато одевался, и не потому, что у него не было денег, а просто в его жизни это было не первостепенное. Но при всём имел отзывчивый уравновешенный характер, и самое главное, был надёжным, верным, настоящим другом, и как говорится, с ним можно было пойти и в огонь, и в воду.

         У него был высокий рост, где-то примерно около метра восемьдесят пять, русые волосы, открытые глаза цвета неба и вообще он имел выразительное мужественное лицо, хотя в целом, этаким красавцем его назвать было нельзя, так, пройдёшь мимо и не заметишь. Среди толпы его ничего не выделяло.

         Трудно предположить, насколько сильно было чувство самой Лены, но она не могла по достоинству не оценивать положительных качеств его характера. Она к нему привыкла настолько, что Андрей для неё был всем: её воздухом, её водой, её силой. Она не представляла себе жизни без него, да и как тут представишь, если она подхватывала грипп или ангину, он готов был целыми днями рыскать по аптекам в поисках нужного лекарства, а потом с таким трепетом ухаживал за ней. Болезнь уходила сама по себе, не успев развиться до конца, правильно говорят, что и доброе слово лечит. Однажды, она, на институтских занятиях по физической подготовке, играя в баскетбол, и посылая мяч в кольцо, не удачно прыгнула, сломав при этом себе ногу. Её ногу загипсовали и определили для Лены постельный режим, не разрешив посещать лекций в течение длительного срока. Её огорчению не было предела, но на выручку, как всегда, пришёл Андрей. Он, не понятно где, раздобыл инвалидную коляску, и сам лично, не доверяя, обожаемую им девушку никому, возил каждый день в институт. Не смотря на то, что ему приходилось вставать очень рано и ехать на другой конец Москвы с двумя пересадками, для того, чтобы забрать Лену из дому, а по окончании лекций, отвезти обратно, ухаживая за ней при этом, как за малым ребёнком, разве что, только не кормил с ложечки. А когда ей разрешили становиться на обе ноги, сняв надоедливый гипс, он помогал ей разрабатывать сросшуюся ногу, так как та атрофировалась за месяцы, проведённые без движения, и от чего его подруга начала прихрамывать и временно передвигалась при помощи тросточки.

         Александр же был полной его противоположностью. Он всегда тщательно следил за своей внешностью. Был гладко выбрит, вечно благоухал хорошим парфюмом, с уложенными волосами и вычищенной до блеска обувью он выгодно отличался среди институтских парней. Одежда на нём всегда сидела безупречно, было видно, что он всегда продумывал, как ему одеться, прежде чем куда-то отправиться. По характеру он был властным, жёстким, даже несколько агрессивным, но тогда это никому из его однокурсников не казалось недостатком. Наоборот, в этом угадывались даже какие-то перспективы будущего административного работника в сфере управления. Но по существу и на самом деле он был заурядным неимущим студентом, как и большинство его сокурсников, только с одной лишь разницей, за его лоском скрывался хамоватый хищник, карьерист и обыкновенный бабник, суть которого не могли распознать его однокурсницы лишь по причине молодости и не опытности.

         – Привет, как дела? – приветствовал он Лену, увидевший её впервые и, когда их общая знакомая на дне рождения, чьей они находились, представила друг другу.

         – Окей, – просто ответила она, внимательно разглядывая незнакомого парня.

         – Я ни когда тебя раньше почему-то не видел, – сказал он и тут же представился. – Меня зовут Александр.

         – Не удивительно, я же не доска с объявлениями, которая висит перед входом в корпус и не единственная студентка во всём институте, – разглядев его, как следует и, не проявив ни какой заинтересованности по отношению к этому молодому человеку, ответила Лена.

         – Почему ты не называешь своего имени? – настаивал Александр.

         – Меня зовут Лена, – он её уже стал раздражать всем своим лощёным видом и назойливостью, с которой он её рассматривал.

         Он не произвёл на неё никакого впечатления, да и к тому же она ждала Андрея, который запаздывал, пересдавая очередной зачёт.

         – Какое интересное имя, от кого оно тебе досталось? – перейдя сразу на ты, пытался он как-то заинтересовать Лену.

         – От мамы с папой. И вообще, если тебе так интересно происхождение моего имени, можешь побеседовать на эту тему с моими родителями, от них, я думаю, ты сумеешь почерпнуть больше информации, – и с этими словами она пошла к проходу, где уже обозначился её Андрей и который уже вовсю искал Лену глазами.

         Буквально, как только она встретилась с Андреем, она тот час выпустила из памяти этого нового, не очень приятного своей назойливостью, знакомого, щебеча о всяких пустяках с женихом.

         Но Александр её не забыл, так как она была из тех немногих девушек, которые отнеслись к знакомству с ним с такой прохладцей, если не сказать больше. Он был лидер в жизни и всегда добивался своей цели, что бы это ему не стоило. Тем более что сразу же на следующий день он выяснил про Лену почти всё, что только было возможно и в том числе то, что у неё уже есть жених, которого он не знал, но которого уже несколько раз видел вместе с ней. И то, что она в учёбе была не менее преуспевающей, чем он сам.

         Он твёрдо решил отбить Лену у Андрея, а так как она сама, не изъявляла особенного желания бросить своего жениха и редко, когда находилась без него, он решил пойти путём, предложенным ей же самой. И, кстати, самым, что ни на есть простым. Александр решил поближе познакомиться с её родителями. Не теряя зря времени на раздумья, в самую ближайшую субботу, тщательно выгладив, рубашку, надев на себя приличный и единственный в его гардеробе костюм, подобрав ему в тон галстук, купив в цветочном магазине не шикарный, но вполне красивый и вкусно пахнущий букет свежих цветов. Полностью приготовившись, он прямиком устремил, свои ноги, обутые в начищенные до блеска туфли, по адресу, по которому проживала Лена с родителями, предварительно узнав адрес у её ближайшей подруги, навешав последней лапши на уши, чтобы скрыть настоящую цель визита, дабы предварительно разведать ещё и материальное положение семьи, в которой она жила.

         Дойдя до девятиэтажного дома, находившегося по нужному ему адресу, он зашёл в обшарпанный подъезд, который не ремонтировался со времени его постройки, так как дом местную власть совершенно не интересовал, а жильцам его ремонтировать самим не было никакой нужды. Вызвал лифт и зашёл в неосвещённую кабину, так как все до одной лампочки ликвидировали шаловливые детские ручонки местной шпаны. Нажав на нужную ему кнопку, и тем самым, приведя в движение лифт, Александр постепенно начал восхождение.

         Мало того, что внутри лифта было темно и пахло собачьими испражнениями. Он ещё имел не отлаженный лифтовой механизм, который гремел, стучал и раскачивался из стороны в сторону. Когда подъём был успешно завершён, и дверки кабины, наконец-то распахнулись перед испытателем судьбы, он с облегчением вышел из тьмы, вздохнув при этом с облегчением и, прочувствовав всю прелесть ощущения под ногами твёрдой поверхности. Александр увидел дневной свет, пытающийся пробиться сквозь давно не мытое коридорное окно, в которое он заглянул, чтобы увидеть своё отражение, чего ему так и не удалось из-за вездесущей пыли, осевшей на стекле. Набрав полные лёгкие пыльного и смрадного подъездного воздуха, он, оглядев свою обувь, мало ли, вдруг она запачкалась, пока он находился в дороге, удовлетворившись, подошёл к заветной двери, оббитой дерматином, и надавил пальцем на кнопку звонка.

         Звонок издал звук, имитирующий чириканье каких-то птиц. Через некоторое время донеслись до его слуха неторопливые шаги за дверью, и ещё немного погодя, дверь распахнулась. Перед ним возникла интересная моложавая женщина, очень напоминающая саму Лену, по всей видимости, это её мама, промелькнуло в его голове.

         – Вам кого, молодой человек? – вежливо поинтересовалась она.

         – Меня зовут Александр, я учусь с вашей дочерью в одном институте. А я полагаю, вы её мама? Лена очень на вас похожа, – уже с порога начал проводить свой план в действие нежданный ухажёр.

         – Вы правильно полагаете, я её мама, – несколько насторожившись, ответила она.

         – Замечательно, я так вас себе и представлял. Это вам, – протянул он букет ничего не подозревавшей о цели его визита женщине.

         – Но, Лены нет дома. Она с другом ушла гулять, – но разомлев от удовольствия от вручённого букета цветов, она тут же предложила. – Но раз вы уже пришли, не уходить же, просто так, проходите в квартиру. Ну же! И давайте будем знакомиться.

         Александр ног под собой не чуял от происходящего, всё шло по задуманному им сценарию и то, что его пригласили войти, являлось лишь доказательством верности его действий.

         Он прошёл со вкусом отделанную трёхкомнатную квартиру. Всюду чувствовался достаток семьи, обои на стенах были импортными, буковый паркет блестел лаком так, что складывалось впечатление, словно под ногами раскинули сверкающее, высококлассное стекло, так как, глянув под ноги можно было увидеть своё отражение. Двери были изготовлены из натурального дерева. Обстановка всей квартиры была изыскана. На стенах висели настоящие картины, написанные маслом на холстах, неизвестными ему художников, но они достаточно впечатляли с первого взгляда, даже не искушённых в искусстве людей. Импортная мебель, также была выработана из натурального дерева, а мягкая её часть, диван с креслами, обтянутая светло-коричневой кожей была объёмной и на вид казалась очень удобной и уютной.

         Его провели в кухню, совершенно обычных размеров, но с весьма удобной практичной мебелью, которая отменно вписывалась в квадратуру помещения. Над плитой была прикреплена вытяжка с различными фильтрами и подсветкой, на огромном финском холодильнике стоял небольшой телевизор. Всюду были расставлены горшки с комнатными растениями. Всё вместе это создавало впечатление живости и комфорта.

         – Что ж, молодой человек, давайте с вами знакомиться. Меня зовут Татьяной Андреевной, а это вот папа нашей Лены, Владимир Викторович, – представила она вошедшего мужчину средних лет. – Давайте будем пить чай.

         Татьяна Андреевна проворно и умело сервировала стол для чая, достав из холодильника лимон, тонко нарезав его, и аккуратно разложила по тарелке, положив к нему специальную маленькую вилочку. Расставила вазочки с шоколадными конфетами, печенье, сахар, разрезала вафельный торт с орехами, залитый шоколадом. Извлекла из кухонного шкафчика чайный сервиз и ещё раз, только уже жестом, пригласила гостя с мужем к столу.

         – Ну, Александр, вы, кажется, так представились, – разливая горячий чай по чашкам. – Рассказывайте, чем мы обязаны вашим визитом? – вежливо поинтересовалась Татьяна Андреевна.

         – Что ж, я буду с вами откровенен, – немного всё же смущаясь, но всё же несколько театрально, произнёс гость. Его мозг работал как компьютер, так как мгновенно оценил достаток семьи Лены. – Мне очень нравится ваша дочь, я никогда прежде не встречал столь замечательной девушки, в которой так гармонично сплетаются воедино красота и ум, – льстил родительскому тщеславию Александр, окончательно решивший не откладывать в долгий ящик своей конечной цели. Тем более, по внешнему облику её родителей, он сразу же смекнул, что выбор сделан, верно. «Тут уж нужно и даже очень можно переходить к делу, то есть брать быка за рога», – думал он.

         – И я хотел бы просить руки вашей дочери, – неожиданно для самого себя выдал Александр.

         После сказанного, возникла некоторая пауза, родители переглянулись промеж собой, не сразу сообразив, что именно имел в виду этот парень, так как они совершенно не были готовы к такому откровению. Тем более что их дочь ещё с первого курса встречалась с Андреем, а остальные ребята числились у неё в приятелях и об этом женихе, сидящем сейчас за их кухонным столом, им было совершенно ничего неизвестно, так как он впервые находился у них дома.

         – Но, молодой человек, – после затянувшейся паузы, наконец, придя в себя, вмешался в разговор отец Лены. – У нашей дочери вообще-то уже есть жених. Разве вам об этом ничего не известно?

         – Подожди, Володя, – остановила его жена, так как она не была в большом восторге от простоватого Андрея.

         Она мечтала иметь для дочери партию по интересней, что-нибудь этакое респектабельное, а этот новоиспечённый жених, облачённый в костюм, при галстуке, благоухающий парфюмом, производил самое, что ни на есть благоприятное впечатление и вроде как сам из себя очень даже ничего, по крайней мере, на первый взгляд. А потом, Андрей никогда не дарил лично ей цветов, не вёл с ней таких откровенных разговоров и был как-то неказист в этих своих потёртых джинсах, да и вообще. «Нет, здесь сразу не надо давать отказ, для начала нужно к нему приглядеться», – подумала Татьяна Андреевна.

         – Саша, можно я так буду вас называть? – спросила она разрешения и, получив утвердительный ответ кивком головы, продолжала. – А Лена знает о вашем намерении жениться на ней? – всё-таки осторожно поинтересовалась она.

         – Пока что нет. Но я хотел по старой русской традиции, сначала спросить разрешения у вас,– лил он словесный бальзам на тщеславные чувства родителей. И сделав паузу, как бы дав минуту на размышление, спросил. – И что вы мне ответите, вернее, как вы отнесётесь к моему предложению?

         – Видите ли, Александр, это очень галантно, с вашей стороны, спросить нашего благословения, но чувства нашей дочери, волнуют нас не меньше, – опередил с ответом жену Владимир Викторович, разгадав её замыслы. Он знал свою жену, сколько уж лет вместе прожили.

         – Да, да. Конечно, конечно, – засуетился новоиспечённый жених. – Я вас очень понимаю, и готов стараться заслужить её расположение ко мне. Ваша дочь необыкновенная девушка и стоит того, чтобы добиваться её чувств, и я готов идти на любые жертвы со своей стороны, лишь бы она была моей. Я уверен, что сумею сделать Лену самой счастливой на земле. – Произнёс он, успев про себя, отхлёбывая чай, прикусывая конфетой, продумать речь.

         Этим своим желанием осчастливить дочь, правда, не совсем ясным, как и каким образом, он сумеет ей принести счастье, и как оно это счастье будет выглядеть при ближайшем рассмотрении, тут Александр, разумеется, уточнять не стал, но, тем не менее, всё равно сразил Татьяну Андреевну наповал. И она, твёрдо для себя решила помочь ему убрать в сторону, не желанного жениха, при этом, совершенно не разделяя своего мнения с мнением своего мужа, который считал, что именно широкие плечи Андрея сумеют осчастливить дочь в дальнейшей жизни. Ему нравился Андрей своей открытостью и простосердечностью. По этой причине, Татьяна Андреевна не стала вслух произносить, только что возникшие в её голове мысли, она даже вида не показала о своём дальнейшем намерении, а только произнесла:

         – Что ж, дерзайте Саша, лично я не против.

         Посидев ещё немного, поболтав об учёбе в институте, и узнав, между прочим, об его институтских успехах, об его семье, выяснив, что его мама работает учительницей в средней школе, где преподаёт физику, а его отец работает на заводе мастером и то, что у него есть ещё старшая сестра, имеющая юридическую специальность и работающая в нотариальной конторе. Татьяна Андреевна была вполне, удовлетворённая беседой с этим, только что, возникнувшим, нежданным - негаданным, да и незваным, но очень даже приятным, на её взгляд, молодым человеком. Пришло время уходить. Татьяна Андреевна, встав из-за стола, проводила гостя до дверей лифта, на прощание, пожелав ему удачи.

         – Ну, как он тебе? – спросила она у мужа, после того, как их гость исчез в мрачном лифте, и Татьяна Андреевна, закрыв двери, вернулась в кухню.

         – Как тебе сказать, странный какой-то, если не сказать больше, – ответил ей муж, пожимая плечами.

         – А если быть чуточку точнее? – любопытствовала она.

         – А если точно, мутный он какой-то. Мне Андрей больше нравится, он, по крайней мере, понятный.

         – А мне так не показалось. Наоборот, я бы сказала, что он очень даже воспитанный молодой человек, – высказала она своё мнение и тут же продолжила. – Я тебя совершенно не понимаю, чем тебе может нравиться Андрей – этот увалень? Ну, разве такой сумеет обеспечить нашу дочь? Он и учится то еле-еле, того и гляди, вылетит из института за неуспеваемость. А уж его внешний вид? Вообще оставляет желать лучшего. Да мы даже не знаем, из какой он семьи, кто его родители! Может, они вообще в разводе или ещё хуже - алкоголики, – пустилась она в рассуждения.

         – Да уж, женщине только тему дай, она её разовьёт! – заметил Владимир Викторович.

         – Нет, Володя, что ни говори, но этот мальчик, который, только что к нам приходил, очень даже ничего. И аккуратный, и подтянутый, и воспитанный, и учится на отлично. Мне уже начинает казаться, что он наиболее подходящая партия для нашей Ленки.

         – Ну, если ты всё уже для себя решила, зачем тогда спрашиваешь моего мнения? – недоумевал такой близорукости жены Владимир Викторович.

         – Как зачем? – удивилась жена и парировала. – Разумеется, для альтернативы, надо же их обоих взвесить и выбрать самого достойного.

         – Я думаю, – отвечал он ей, – не нам их придётся взвешивать, а лучше было бы этим заняться нашей дочери, а то у тебя получается без меня, меня женили.

         – Ничего у меня не получается, – обиделась Татьяна Андреевна. – Просто я хочу видеть счастливой нашу дочь.

         – Что ж, оказывается это мнение обоюдное, мы хотим одного и того же, – пошёл на мировую супруг.

         Вечером со свидания возвратилась счастливая Лена, которая и не подозревала о развивающихся в доме событиях, связанных с будущими изменениями в её личной жизни. Татьяна Андреевна не могла дождаться возвращения дочери. И не давая даже вымыть руки только, что пришедшей с улицы Лены, взахлёб приступила рассказывать ей о сегодняшнем госте, который так сумел на неё произвести хорошее впечатление. При этом она с гордостью продемонстрировала букет цветов, предусмотрительно поставленный ею в вазу с водой. Татьяна Андреевна разочарованно увидела незаинтересованное в произошедших событиях, лицо дочери, и тут уже продолжала ей выговаривать:

         – Вот, а твой Андрей, ни разу не доставил мне такого удовольствия.

         – Подумаешь, зато он доставляет такое удовольствие мне, – только сейчас она заметила, что её дочь в руках держит букет красивых жёлтых тюльпанов. – А тебе, мамочка, папа цветы дарит, и добавила. – А ещё Андрей меня просто обожает, разве этого мало? – не разделяла она восхищения матери, каким-то посторонним для неё человеком, находясь во власти чувств, только что, расставшись с Андреем.

         – Мало, доченька, рай в шалаше бывает только в книжках про Адама и Еву, а в жизни всё значительно сложнее. И шалаш хочется отдельный, желательно трёхкомнатный на четвёртом тире шестом этаже, и обстановку современную, и телефон, чтоб под рукой, и кушать, конечно, желательно не один хлеб да воду, да и гостей суметь принять. А сумеет ли твой Андрей, гостей принять по всем правилам этикета.

         – Подумаешь, велика важность, не умеет, научится, а если что, мама, я и сама с гостями разберусь. А что касается трёхкомнатного шалаша, как ты выразилась, так вы с папой тоже не сразу им обзавелись, или ты уже всё забыла?

         – Так вот я и не хочу, чтобы ты начинала свою жизнь как мы с папой. А вот на счёт гостей, ты не скажи, что всё так просто. С твоими студентами, конечно, большого ума не надо водку пьянствовать. Ты только подумай, не вечно ж будешь с ними учиться, когда-то же и работать начнёшь. А дети? Какие они гены получат от твоего троечника? Ты хоть знаешь кто родители у твоего Андрея?

         – Нет, кто его родители я не знаю, мне как-то это ни к чему. Хотя я знакома с мамой Андрея, её зовут Светлана Павловна, кстати, на вид очень даже приятная и простая женщина. Ну а, о детях, мама, пока рановато думать, тебе не кажется? – пыталась отбиться Лена от навязчивой материнской заботы.

         – Рано – не рано, а о будущем всегда надо думать, – не терпящим возражения тоном произнесла Татьяна Андреевна.

         – Ну ладно, мама, не надо так волноваться, я же сию минуту не выхожу замуж и у тебя ещё есть время не быть бабушкой, а у меня, есть время всё обдумать. И я тебе обещаю подумать на досуге, чьи же всё-таки гены лучше: троечника или отличника, – таким образом, Лена всё же ушла от наскучившего ей разговора.

         Эта тема казалась ей исчерпанной и никчёмной и она мгновенно о ней позабыла, занявшись своими делами.

         На следующий день, как только она появилась в институте, Лена поняла, что весь вчерашний разговор, который завела мать, будет иметь дальнейшее продолжение. Так как молодой человек, с которым она имела счастье познакомиться на дне рождении у приятельницы, и который вчера приходил к ним домой, и так очаровал её маму, решил всерьёз, всеми возможными ему средствами и способами покорить её сердце. Первое, что он для этого сделал, это купил охапку цветов и на глазах у ошеломлённых студентов, которых в это время было столько, словно толпа на автобусной остановке в час пика, преклонил перед ней одно колено, положа одну руку на сердце, а второй, с пафосом протягивая ей, цветы процитировал из Пушкина:

 

«Глазами следовать за ней и в тишине

Благословлять её на радость и на счастье,

И сердцем ей желать все блага жизни сей,

Весёлый мир души, беспечные досуги,

Всё - даже счастье того, кто избран ей,

Кто милой деве даст название супруги».

 

         Весь этот спектакль был воспринят Леной с некоторой долей непонимания. С одной стороны ей было очень приятно оказаться в центре внимания, но с другой стороны, она не понимала, зачем нужен такой пафос. Хотя, как ещё можно было обратить внимание поклонника на неё, если она никого, кроме Андрея не замечала, тут же разъяснили ей поступок Александра подружки. И, тем не менее, она взяла у него цветы, но, поставила их на преподавательский стол в аудитории, показывая всем своим видом, насколько ей безразличен его поступок. Но, он не сдавался, в следующий раз он встретил её около института уже с целой кучей, надутых углекислым газом, разноцветных шариков, среди которых особо крупным размером, выделялось алое сердце с надписью на английском языке «I love you». Этот букет из множества разноцветных шаров с сердцем посередине, так же явился для неё приятным сюрпризом, но и тут она не проявила никаких эмоций, только пожала плечами. У стоявших рядом с ней подружек, была буря восторгов, особенно тогда, когда он на глазах у всех выпустил это чудо на волю и весь этот воздушный букет молниеносно взвился ввысь, унося с собой сердце, не нашедшее пока ещё для себя место в душе Лены. Но он не сдавался.

         Ухаживания Александра принимали постепенно уже астрономический масштаб. Лена, по крайней мере, внешне, никак не реагировала на ухаживания Александра, вся эта демонстрация якобы пылких чувств, казалась ей схожей с маскарадом, содержащим полный элементарный набор трюков, необходимых в данном конкретном случае. Но не обратить на все эти телодвижения Александра, она не могла, так как Андрею, по складу его характера, были не доступны такие эмоционально-романтические ухаживания. В своей любви к ней Андрей ограничивался глубокой преданностью, заботой и той надёжностью, которая особо ценима в любых условиях и при любых обстоятельствах. Он периодически дарил ей любимые ею цветы жёлтого цвета, только делал он это без такого как Александр пафоса и сбора зрителей или свидетелей, которые могли бы Лене впоследствии высказывать свои восторги либо другое отношение по поводу такого откровенного ухаживания. Андрей все свои чувства открывал не заметно для посторонних глаз, только для неё одной.

         Но с возникновением на её пути Александра, и после всех этих, им разыгранным чувственным откровениям, она теперь уже не могла не сравнивать обоих ухажёров, тем более что подруги прожужжали ей все уши про образцово–показательные ухаживания Александра. Не говоря уже об её матери, которой Лена не могла не рассказывать обо всём совершающемся. Татьяна Андреевна была от всех этих историй просто в восторге. Всё это играло в пользу Александра, и Андрей, постепенно уходил как бы на второй план. Лена ещё сама не могла разобраться во всём происходящем, так как не имела жизненно необходимого опыта в таких случаях, и поэтому пользовалась советами подруг, которые, как правило, не всегда были искренними в таких вещах. Так как их самолюбие бывает ущемлено отсутствием женихов, либо какими другими причинами, хотя встречаются и исключения из неписаных правил жизни, но тем не менее. Да и будущие перспективы этого отличника в жизни и в учёбе были на его стороне.

         Посредственность учёбы Андрея, говорила сама за себя. Всем без слов было ясно, что по окончании института его дорога будет прямиком направлена в пропасть скучной однообразной жизни, в которую он непременно свалится, где и будет пытаться приносить пользу людям, вплоть до нищей пенсии, как это уже произошло со многими выпускниками института. Такие мысли внушали подружки Лене, будучи совершенно не посвящёнными, в родословную своего однокурсника, не афишировавшему никому своих тесных родственных связей с политической элитой страны, в первую очередь, по причине своей скромности. И хотя Андрей очень нравился Лене, и ей было легко с ним, но под влиянием своей матери и подруг, которые постоянно твердили ей об Александре, и о его будущих заслугах в жизни, она вся превратилась в сомнение по поводу своего семейного будущего и, соответственно, выбора жениха.

         «Александр же, несомненно, по окончании ВУЗа останется в Москве», – растолковывала ей мама, – «так как он чрезвычайно умён и продвинут, и, разумеется, любое предприятие будет только радо видеть в своих рядах подлинного, действительно стоящего специалиста».

         И, само собой разумеется, что Лена не могла не видеть и не понимать, что происходит на её глазах в стране, и от этой всей неизвестности ей становилось как-то не по себе. А, видела она тоже самое, что и практически все жители: пришёл ещё пока мало понятный, но всеми разом принятый капитализм, если так можно обозвать всю нынешнюю неразбериху и суматоху, в которой пребывала большая часть населения страны. Где всё так перемешалось, что, например, врачи, отправив пациентов в полное распоряжение всевышнего, в полной мере активно трудились на рынках города, зарабатывая основной доход, шедший в семейный бюджет и подрабатывали на пол ставки в поликлиниках, чтобы совсем уж не дисквалифицироваться, на всякий случай, вдруг государственных чиновников проймет и они по достоинству оценят их медицинское умение приходить на помощь людям в трудную минуту их жизни. На сегодняшний же день во всех медицинских учреждениях, врачи функционировали только лишь для того, чтобы выдать заключительный эпикриз родственникам покойного, так как без этого, родственникам бывших пациентов невозможно было заниматься необходимыми ритуальными услугами для проводов близкого им человека в последний путь.

         Так вот, в таких условиях наступающего кризиса и исчезновения ведущих специалистов практически в любой области экономической отрасли, где практически все были заняты обогащением собственных кошельков, за счёт того же государства. Так как оно само, собственно, и позволило забраться в свой карман. Государство предоставило добро на то, чтобы народ мог при желании, изредка посещать свои рабочие места, что они, собственно, все и делали.

         «И вот именно в таких условиях, которые можно назвать смело самым, что ни на есть настоящим развалом, открывалась перед Александром широкая дорога перспектив его будущих высоких заработков, с которыми так легко можно будет поддерживать семейный очаг». – Прогнозировала мать Лены.

         Вот так, шаг за шагом, Александр лёгкой поступью, проникал в душу Лены, мало-помалу оттискивая её жениха за пределы сердца. Чаша весов накренилась в сторону Александра после того, как он забрался с другом на крышу дома и, встав как раз над окнами её квартиры, начёл петь ей серенаду, собственного сочинения, посвящённые Лене, с помощью друга, который играл на гитаре и подвывал вместе с ним. Такая попытка петь, напоминавшая больше жалобный вой автомобильных шин, скрипящих на поворотах, пришлась не очень-то по душе многочисленным соседям, которые начали выглядывать из своих окон и требовать немедленного прекращения сего концерта. Но весь этот визг, вопль, рёв влюблённого окончательно донеслись, правда, пока ещё, только до сердца его будущей тёщи, достигнув всех уголков сердца и души вместе взятых.

         От такого неординарного ухаживания за её дочерью, сердце Татьяны Андреевны, таяло как масло на глазах у её собственной семьи. Сама же Лена, нехотя демонстрировала свои чувства окружающим, но, всё-таки стала более пристально к нему приглядываться. Ничего тут не поделаешь, такова жизнь! Она всё-таки непроизвольно стала сравнивать его со своим Андреем, осознавая, и уже не только под давлением матери, что он сильно проигрывает Александру во всём. Но, тем не менее, она не хотела обижать его отказом, так как он ей нравился значительно больше, её к нему тянуло всей душой и сердцем.

         Но, вопреки здравому смыслу и всем тёплым чувствам, которые испытывала к Андрею и, будучи послушной дочерью, она не могла не прислушиваться к мнению своей матери. Она запуталась.

         А её матери безумно нравился последний ухажёр, такой продвинутый и дальновидный по всем направлениям, каковым его себе представляла, и кроме которого, она уже теперь не хотела больше никого видеть в лице будущего зятя. Отец Лены, не высказывал своего мнения, надеясь, что дочь достаточно повзрослела, для того, чтобы навязывать ей какие бы то ни было желания и мнения, тем более, этот Александр, не пользовался у него такой сумасбродною популярностью, как у его жены. Владимир Викторович своё предпочтение до конца отдавал Андрею, более простому и понятному, без этого дурацкого выпендрёжа и, как ему казалось, очень надёжному молодому человеку.

         Всё это безумие продолжалось в районе полугода. Лена совсем растерялась: «Что делать? Как быть? Кого выбрать? Андрея? Александра? Ну, надо же кого-то выбрать! Кого?»

         Да, ухаживать Александр умел красиво, все однокурсницы только откровенно завидовали Лене. «Как же за тобой красиво ухаживает наш гений, и какая же ты Ленка счастливая, да с таким умницей разве пропадёшь! Ты только посмотри, он же везде первый: и в учёбе, и в работе, наверняка будет первым, это ж сразу видно. Мы так тебе завидуем. Не каждая вытягивает такой выигрышный лотерейный билет», – изрекали ей подруги.

         Разумеется, что Андрей, внешне совершенно не продвинутый ни в чём, и бывший по натуре больше молчуном, не умеющим так откровенно демонстрировать своих чувств налево и направо, постепенно отошёл на задний план, внутренне очень страдая и понимая, что ему придётся разлучиться с Леной из-за своего более удачливого и общительного соперника. Он замкнулся ещё сильнее, не в состоянии бороться за свою любовь.

         Родители Андрея, особенно его мать Светлана Павловна, видевшие все страдания сына, предлагали ему принять кардинальные меры, так как сын познакомил её с этой девушкой, когда она как-то раз заглянула к нему в институт. Лена тогда произвела на неё должное впечатление своей цельной натурой, открытым взглядом и простой. Поэтому она в особенности желала прийти на помощь вернуть её сыну. Светлана Павловна ему предлагала пригласить её к ним домой, чтобы Лена могла поближе познакомиться с домашней обстановкой, в какой он жил и сделать ей подарок в виде бриллиантового кольца или какой другой драгоценности. Но он отказался от такой затеи, мечтая быть всё-таки любимым, а всё то, что предлагали ему близкие, было больше похоже на куплю-продажу, и с такими доводами сына, родители также не могли не согласиться. Других способов, чтобы вернуть к себе свою любовь Андрей не видел, поэтому и страдал от своей потери, но никому об этом не говорил.

         Светлана Павловна, не выдерживая ежедневно смотреть на страдания сына, даже собралась было пойти и переговорить с самой Леной, чтобы до конца выяснить, какие чувства она испытывала по отношению к Андрею, но её не пустил муж, порекомендовавший не вмешиваться в такие дела. И родители Андрея решили, не лезть ни в чувства сына.

         Лена же, неожиданно для самой себя, действительно стала всё чаще думать об Александре и однажды, больше не выдержав больше основательной осады с его стороны и постоянных восхитительных восклицаний со стороны матери и окружающих её подруг, как-то разом, не выдержала и сдалась на милость всех.

         Были приглашены родители Александра для ближайшего знакомства с будущими родственниками, куплен торт и накрыт стол.

         Мать Александра оказалась старше мужа на десять лет, но это обстоятельство не очень её тяготило, так как его она держала в ежовых рукавицах и не давала своему мужу ни какого спуску. Его отец, Леонид Игоревич, был обыкновенным хлюпиком, в народе называемым обычно подкаблучником. Он был молчалив, и можно даже сказать, несколько застенчив. У него были карие глаза, и очень светлые волосы, но, несмотря, на то, что он был моложе жены на целых десять лет, выглядел с ней примерно одинаково, из-за глубоких морщин на лице. Он сильно сутулился, отчего казался, не высок ростом, но если бы его выпрямить, то оказалось бы, что он не так уж и мал.

         Мать же, которую звали Зинаидой Николаевной, имела породу очень эксцентричную и неуравновешенную, сродни обезьяньей. Она себя просто обожала и предпочитала слушать саму себя любимую в ста случаях из ста, совершенно не признавая мнение других, и можно с уверенностью было предположить, что не только членов своей семьи. Ей перевалило за пятьдесят, но выглядела, и чувствовала она себя гораздо моложе. У неё были тёмно-русые волосы, взбитые, в какую-то умопомрачительную причёску, карие глаза, очень белая кожа на лице с естественным румянцем и вечно поджатым небольшим ртом.

         Родители Лены, хотя и были на сегодняшний момент, вполне обеспеченными людьми, но этим совершенно не хвастались и вообще, они были весьма просты и понятны в общении. Такая болезнь как зазнайство им не грозила, так как они в своей жизни сами прошли все ступени от нищеты до их нынешнего благополучия. И, к счастью, не разучились уважать людей, которым в жизни повезло меньше, но которые стремились улучшить свой жизненный уровень, не стесняясь любой работы. Даже если им приходилось увеличивать заработок, подрабатывая по утрам дворниками широкого профиля, что означало то, что необходимо не только мести дворы, сжигать листву, сгребать снег, но и вычищать мусор из мусоропроводов. Поэтому они встретили семью Александра приветливо, очень дружелюбно, без всяких там раздуваний щёк и какой бы то ни было показухи.

         Видя простоту семейства Лены, её будущая свекровь, быстро взяла всех в оборот. Не давая никому присмотреться, друг к другу и опомниться, она принялась раздавать советы, указания и распоряжения налево и направо. Все только сидели и смотрели на неё с открытыми ртами слегка обалдевшие, от такого извержения информации от Зинаиды Николаевны. При этом она сразу же заявила, что деньги на проведение свадебного торжества она даст исключительно по количеству гостей, приглашённых только со стороны жениха, за остальных приглашённых она платить не собирается. Но, когда первый шок у всех прошёл, мама Лены, всё-таки сумела отстоять свадебный наряд для своей дочери, в обмен на проведение самого торжества, которое мать Александра, настоятельно рекомендовала провести в недорогом кафе, считая себя не обязательной раскошеливаться на ресторанную наценку. Но это было менее существенным, так как повеселиться можно было везде, было бы желание, и ей больше не стали возражать.

         Итак, цель Александра была достигнута, Андрей отодвинут на очень и очень дальний задний план, день свадьбы назначен, организацией которой во всю заправляла мать жениха, с которой никто не хотел ссориться, и поэтому все были со всем согласны заранее. Хотя при таком раскладе, Татьяна Андреевна и Владимир Викторович, выполняли роль рабочих лошадок в плане купить, достать, договориться и всем прочим мелочам, сопутствующим любым свадьбам. Поэтому получалось, что родители Лены сами организовывали предстоящее торжество, отдавая при этом лавры в руки Зинаиды Николаевны, чтобы та, наслаждаясь собой, не лезла во все дыры. От неё все только и слышали: «Я, Я, Я!».

         И вот долгожданный день свадьбы настал. День выдался преотличный. Последнее время всё шли дожди, то лились как из ведра, то падали, словно через небесное сито. Сегодня же, прямо как по заказу, в небесах сочно и торжествующе сияло солнце, словно благословляя и радуясь за Лену и её избранника. Оно же постаралось на славу, даже подсушив лужи на асфальте. Около Лениного дома выстроился свадебный кортеж, жених в торжественном новом чёрном костюме вместе со свидетелем, не минуя различные, сопутствующие любую свадьбу, традиционные прибамбасы с выкупом невесты, наконец-то добрался до самой невесты.

         Невеста стояла, одетая в белоснежное стильное свадебное платье. Платье имело глубокое декольте, плавно переходящее в глубокий вырез на спине, обнажая её бархатистое персиковое тело. Узкая талия перехвачена широким атласным бантом, а низ платья струился длинным шлейфом. Её руки облегали тонкие изящные перчатки, в которых она держала специально заказанный в цветочном магазине, букет невесты из белых цветов. Волосы были уложены умелой рукой первоклассной парикмахерши, вызванной по такому случаю на дом, косметика на лице практически была не заметна. И всю эту божественную красоту, созданную совместно первоклассным мастером с природой прикрывала нежная вуаль, переходящая в эфирную фату, непременный атрибут невинности невесты.

         При виде такого великолепного создания жених несколько оторопел, но спустя мгновение, под одобрительные возгласы присутствующих, всё же произнёс:

         – Бог мой, ты сегодня как никогда божественно неотразима! Все наши гости просто ослепнут от такого яркого света, который ты излучаешь всем своим видом.

         Лена ничего не ответила, лишь только застенчиво улыбнулась в ответ на его милый комплемент. В данный момент, Лена обреталась от счастья на седьмом небе, если не выше. Помимо роскошного платья, в котором она себя чувствовала очень комфортно и уверенно, Лена всё-таки очень гордилась и женихом, ещё бы! Все девчонки вон как завидуют!

         Он нежно взял её под руку и повёл, – сначала к лифту, в котором, по случаю свадьбы, были вкручены все лампочки и вымыты дезинфицирующим и дезодорирующим растворами полы и стены уборщицами, которым для этого дела приплатили из своего кармана родители невесты. Выйдя из подъезда, подвёл её к сверкающему солнечными бликами белому лимузину, взятому на прокат и наряженному соответственно случаю, у которого предусмотрительно была открыта задняя дверца. Он бережно посадил её в салон и захлопнул машину, сам же поспешил сесть в свой автомобиль и свадебный кортеж двинулся в путь навстречу новой незнакомой жизни, к потрясениям которой, как правило, готовы редкие влюблённые.

         За всей этой суетой Лена так и не увидела, стоявшего за углом её дома Андрея, грустно смотревшего на происходившее во дворе событие. Он держал в руках гигантский букет жёлтых шикарных цветов. В него Андрей не удержался и всё-таки вложил крошечный запечатанный конвертик, с находившейся внутри его подписанной им открыткой.

         После того, как весь кортеж скрылся за поворотом, он поймал живущего в этом же доме мальчишку и, дав ему денег на мороженое, попросил отнести этот букет по адресу, по которому жила Лена. После чего ушёл. Ушёл, чтобы никогда не мешать счастью любимой девушки.

         В ЗАГСе было суматошливо и душно, кондиционеры не работали, то ли для того, чтобы брачующиеся сразу же окунулись в первые трудности будущей семейной жизни и кинулись в бегство от безрадостных перспектив. То ли просто для того, чтобы они уже здесь подготовились и были готовы к любым тяготам и лишениям, которые непременно окажутся на выбранном им пути. Множество невест, обладающие в самом начале ожидания сотворения великого таинства, счастливыми выражениями на лицах, дождавшиеся, наконец-то, каждая своего звёздного часа, и приведшие в это государственное заведение, причём каждая своим тернистым путём, молодых людей с целью регистрации брака, пребывали в состоянии ликующей эйфории пред будущим событием. Но после длительного стояния на высоких шпильках, уже сменили бурную радость выраженную на лицах, на более печальное выражение и своими глазами, стали очень уж походить на собак с грусной мордой, это были реалии начинающей совместной жизни.

         Женихи же в своём большинстве, нервно теребили пальцы, не находя в своих пустых карманах чего-нибудь существенного, вроде сигарет. У некоторых был такой вид, словно они первый раз в жизни собираются прыгнуть с парашютом, ну а пока пребывают в полном неведении и смятенном состоянии духа перед неизвестностью – раскроется он или нет над этой бездной жизни, в которую они добровольно собирались прыгать. Но, несмотря, ни на что, они, так же, как и их невесты, были счастливы!

         Чем дольше женихи и невесты, их приглашённые находились в ЗАГСе, тем всем больше и уверенней начинало казаться, что это заведение больше походило на какой-то конвейер по выпуску семей для укрепления нашего общества. И весь этот конвейер в основном состоял из замученных, замотанных, каких-то полуживых женихов, невест и их приглашённых, которым изрядно потрепали нервы бюрократически настроенные работники Дворца бракосочетания, постоянно отдававшие те или иные указания; где стоять, куда заходить, что делать, а чего не делать. Причём всё это делалось с таким кислым видом, как будто людей отправляли не в светлое будущее, а, по меньшей мере на эшафот.

         После того, как Александр с Леной зарегистрировали своё присутствие и отдали, куда следует документы, они ещё около часа промаялись в фойе ЗАГСа вместе с остальными, такими же бедолагами, как и они. Но вот, наконец–то! Одна из работниц с постной улыбкой на лице, монотонным, отшлифованным голосом пригласила их пройти и указала им встать у заветных дверей, заранее проинструктировав, как они должны себя вести в процессе регистрации брака, и тут же исчезла, оставив Лену и Александра дожидаться торжественного момента в их жизни.

         И вот заиграл свадебный марш, распахнулись двери, и их взгляду открылась просторная, хорошо освещённая зала с огромными окнами, занавешенными задрапированным тюлем, на полах лежали вытоптанные, огромным количеством народа, проходящим через эту процедуру, ковры. Прямо перед вошедшими гостями стоял стол, накрытый сукном, за которым стояла главная регистраторша.

         Александр, по протоколу, положенному в таком заведении, взял Лену под руку и под звуки марша повёл её вслед, за тут же возникшей уже другой женщиной, которая и указала при помощи указки место, где они должны занять место в этом зале. Гостей она распределила чуть поодаль от молодожён. Музыка внезапно прекратилась и стоявшая за столом женщина, улыбнувшись отработанной за годы работы в ЗАГСе рабочей улыбкой, начала монотонную речь, хорошо поставленным грудным голосом, закончив её словами: «Уважаемые Елена Владимировна и Александр Леонидович! Именем Российской Федерации, объявляем Вас мужем и женой».

         После чего они обменялись кольцами и на глазах у умилённых родственников и довольных приглашённых поздравили друг друга долгим поцелуем. Затем им разрешили принять поздравления от присутствующих и уже примерно через десять минут после начала регистрации, они вышли из зала законными супругами.

         Всё так просто? А ведь Лене раньше всегда казалось, что сам процесс регистрации очень сложен, церемониален, необычен. Во время регистрации, она сама не знала почему, ждала от регистрирующей женщины чего-то такого! Какого? Она и сама не знала, как ответить на этот вопрос. Всё-таки как же просто тут всё оказалось! Вот насколько проста сама жизнь? Сама же жизнь и ответит.

         Выйдя на улицу, уставшие от долгого стояния на ногах, но наконец, дождавшись самого главного момента в жизни жениха и невесты. Родственники и гости принялись откупоривать, прихваченные с собой из дома бутылки с шампанским, открывать коробки конфет, пакеты с фруктами и разворачивать свёртки с бутербродами, сделанные из икры, рыбы и мяса. Все кричали ура, пили, закусывали, шумели, веселились и подшучивали над новоиспечённой семьёй. После импровизированного застолья, все погрузились в машины и двинулись кататься по городу. Каждый в своей машине тут же сколачивал маленькую тёплую компанию, и уже на ходу все продолжали принимать на грудь по рюмочке за молодых. Но после принятого, благодаря хорошей работе почек, на каждой очередной остановке возле очередного памятника, пока молодожёны возлагали цветы, гости бегали с выпученными глазами в поисках если не туалета, то хотя бы каких-нибудь густых кустов. Возвращаясь с довольными лицами, с новой готовностью продолжить начатое.

         Наконец, откатав по городу положенную по заранее установленному сценарию программу, возложив к памятникам цветы и нагулявшись по местным достопримечательностям, весь этот беззаботный и весёлый, если не сказать больше, кортеж, сигналя во всю мощь, подъехал к входу в кафе. Там их уже ожидали остальные приглашённые и родители с хлебом-солью. Они, в отличие от полупьяных и у кого как получалось, выползавших из машин кортежа гостей, были трезвы как стёклышко и поэтому стояли в ожидании молодых с кислыми минами. Их тоже понять можно, столы уже давно накрыты.

         Родители встретили детей традиционно: накормили хлебом-солью, благословили, перекрестили, обсыпали пшеном, мелкими монетками и повели в снятый заранее зал, в котором были развешаны всякие там плакаты и плакаты типа «Совет да любовь» или «Тили-тили тесто…», воздушные шарики и прочая свадебная мишура. За ними семенили остальные с уже явно повеселевшими лицами, в предвкушении хорошего время провождения. Все расселись за длинные столы, на которых были расставлены по всем правилам этикета различные блюда, тарелки, хрустальные бокалы и бокальчики, на которых было разложено будущее желудков приглашённых гостей, и, наконец, дождавшись первого тоста, все приглашённые окунулись в знакомую атмосферу любого застолья. Засверкали ножи и вилки, произносились торжественные слова, которые тут же запивались либо шампанским, либо водкой, в зависимости от вкусов гостей. Тамада, не переставая говорить и развлекая собравшуюся здесь публику, успевал, и выпить, и закусить, при всём при этом оставаясь трезвым, непонятным для всех образом. Разгорячённые гости не переставали кричать: «Горько!». Дарили подарки, желали счастья, разыгрывали друг друга, прятали невесту, вернее, молодую жену. Танцевали, пели песни, в общем, всё было как у всех: много пили, много ели и всё тому подобное.

         Когда первый свадебный день закончился, молодых отвезли в гостиничный номер, специально снятый заранее, для того, чтобы их первая брачная ночь прошла, не забываемо на всю их совместную жизнь.

         Второй день свадьбы прошёл по тому же сценарию весело и легко. Родители Лены были как в угаре, от волнения туго соображая, что вокруг происходит, хотя сами непосредственно принимали участие в приготовлении к свадьбе, но наверно так происходит со всеми любящими родителями. Ещё бы, они выдавали свою старшую дочь замуж и очень переживали, как сложится вся её личная семейная жизнь в будущем. Их сваты, родители, уже теперь мужа Лены, наоборот, пребывали в состоянии далеко не свадебном. Его отец, Леонид Игоревич, практически ничего не говорил, а только посматривал в сторону молодожёнов, никак не выражая своих эмоций, что никак нельзя было сказать о его жене, Зинаиде Николаевне, которая сидела надув губы и всем видом показывала своё недовольство, то ли невестой, то ли её родителями, то ли сама собой, этого никто не знал. Но на это никто не обращал особого внимания, так как от выпитых спиртных напитков всем было весело, поэтому настроение у всех было, что надо.

         Но рано или поздно, но всё заканчивается. И вот свадебное торжество приблизилось к концу, под шумное прощание в дверях, все гости разъехались по домам, и уставшие, но счастливые молодожёны отправились устраивать свою личную жизнь в квартире у родителей Лены. Так как ещё до свадьбы все решили, что пока они учатся, молодым будет удобней жить у них из материальных соображений, да и квадратура жилища к этому располагала тоже.

         Вернувшись домой, зайдя к себе в комнату, Лена увидела, стоявший в вазе на полу огромный букет из жёлтых, необыкновенно красивых цветов. Её сердце на секунду перестало биться, в мозгу промелькнула догадка от кого это великолепие. Но она, тем не менее, спросила у матери:

         – Это от кого, мам?

         – Да, я даже не знаю, какой-то мальчик принёс и ничего не сказал от кого и что, – ответила Татьяна Андреевна.

         Смутные подозрения Лены подтвердились, когда она, подойдя к букету, увидела в нём маленький запечатанный конвертик. Немедленно вскрыв его, она извлекла из него открытку, на обороте которой было написано: «Для меня ты осталась любимой. Прощай. Андрей». Из другой комнаты она услышала любопытствующий голос матери, который обращался к ней:

         – Ну, и от кого букет, там не вложено никакой записки или поздравления?

         – Нет, мам, ничего нет, просто цветы, да и только. – соврала Лена. Подчиняясь какой-то неведомой ей силе, она не стала выбрасывать последнее послание Андрея, а заложила в первую же попавшуюся книгу, стоявшую на полке, чтобы забыть о нём надолго, а может быть и навсегда. Ну и, чтобы не нервировать мужа, воспоминаниями о бывшем женихе. Да и вообще сейчас у неё начинается новая семейная жизнь.

         У Лены и Александра началась новая жизнь. Утром они вместе уходили в институт, после обеда возвращались. Вечером Александр шёл качаться в тренажёрный зал, а Лена ходила заниматься шейпингом. В выходные они ходили в гости к друзьям, либо в кино, либо просто гуляли. Так они и жили первые месяцы, не отягощённые бытом и думами, где достать денег на жизнь или ещё какими-либо проблемами, связанные с бытом. Татьяна Андреевна не могла нарадоваться молодой семьёй, глядя, как они всюду бывают вместе. Она с первой минуты полюбила зятя так, словно это был её родной сын. Разговаривая по вечерам с мужем, она частенько говорила ему:

         – Вот видишь, Володя, какой у нас замечательный зять.

         – Не знаю, что ты в нём такого замечательного нашла, зять как зять, – отвечал ей муж, считая, что ещё слишком рано делать какие бы то ни было выводы относительно замечательности зятя. Он никак не мог понять, почему он ежедневно по утрам долго выстаивает перед зеркалом, накручивая щипцами для волос, топорщившиеся от природы волосы и заливает их лаком, чтобы не распалась причёска. Сам он этого никогда в жизни не делал, хотя его волосы так же не были послушными и торчали как у ежа колючки. И хотя дочь пыталась ему дать объяснение всей этой процедуре, он всё равно этого не понимал:

         – Нет, дорогой, ты слишком строго его оцениваешь, – продолжала его жена. – Посмотри, какой он интеллигентный, воспитанный, – пыталась обратить на лучшие качества зятя Татьяна Андреевна. – Ты посмотри, он ведь ни когда не ходит по квартире в одних трусах. Ну, разве это не культура поведения?

         – Ну и что, подумаешь, какое ценное качество, – парировал муж ей в ответ. – Я тебя что-то не понимаю, оттого, что я хожу дома в трусах, неужели ты от этого так несчастлива?

         – Нет, конечно, но культура поведения, ещё никому не повредила.

         – Слушай, Таня, а почему он дома никогда не завтракает? – поинтересовался Владимир Викторович, переходя к другому ценному качеству зятя, уходя от первого.

         – Ты разве не знаешь? – удивилась она. – Он перед институтом всегда заходит в кафе, чтобы выпить чашечку кофе и съесть булочку. Он и Лену к этому приучает, и как я считаю, правильно делает, нечего ей просыпаться по утрам для того, чтобы приготовить мужу завтрак. Очень даже рациональная позиция, – открывала мужу глаза жена, на все нововведения, касающиеся его семьи.

         – Да, не чего сказать, позиция очень рациональная. Вот если бы он ещё в этом кафе и заработанные своим трудом деньги платил за все эти кофе и булочки, тогда бы его позиция стала бы ещё рациональнее, – отвечал он.

         – Тебе, что, денег жалко для своих детей? – недоумевала такому ответу Татьяна Андреевна.

         – Денег мне не жалко. Но я хочу, чтобы наш зять правильно оценивал свои возможности и потребности в условиях непростой экономической ситуации в регионе, – начал он объяснять ситуацию жене, в которую попала их семья благодаря разразившемуся в стране небольшому обвалу рубля. Татьяна Андреевна, по всей видимости, после свадьбы, витала в облаках и ещё не успела оттуда спуститься. – Ты, наверно, знаешь, что у нас всё прекращает работать, рабочие места сокращаются, на местах оставляют молодёжь, а таких как нас, пинком под зад отправляют на заслуженный отдых. А у нас, между прочим, ещё одна дочь растёт и в этом году, если ты не забыла, она заканчивает школу. Да и Ленка будет выпускаться, и её тоже надо будет куда-то пристраивать.

         – Да нет, не забыла, – перешла она на другую тему. – Юля мне вчера сказала, что хочет поступать в педагогический, но я думаю, что это ей не очень подходит, с её характером.

         – А что, может быть, она себя как раз в этом то и найдёт, пусть попробует, – приветствовал он такое желание младшей дочери, и тут же предостерёг свою жену от ошибок на счёт Александра. – А насчёт зятя, ты всё-таки не очень увлекайся, сколько они всего живут, всего ничего, а ты уже вовсю строишь радужные перспективы.

         – Ну ладно, ладно успокойся. Я ведь просто радуюсь, глядя на счастливое лицо Ленки и только.

         Миновало достаточное количество времени со дня свадьбы. Лена была уже беременна, она немного поправилась, но это нисколько её не портило, наоборот, в ней появился какой-то шарм, что-то неуловимо-прекрасное.

         Все находились в состоянии эйфории от предстоящего в их доме события, все с нетерпением ждали прибавления, постоянно обсуждая промеж себя о поле будущего члена их семейства. Придумывали имя сразу и мальчику и девочке, выдвигая при этом каждый свою версию, не желая прислушиваться к мнению самой будущей мамы. Теперь каждый из них, непременно считал своим долгом зайти в магазин, где продавались детские вещички и непременно купить какой-нибудь носочек или там чепчик. Все, включая младшую сестру Лены, давали ей советы, что есть, что пить, сколько гулять, что смотреть по телевизору и какую музыку слушать, для интеллектуального развития внутриутробного малыша. Перед кроватью Лены даже повесили картину с изображением двух очаровательных ангелочков, для того, чтобы она постоянно видела перед своими глазами исключительно божественных малышей, считая, что именно только благодаря внушению и постоянному созерцанию прекрасного, можно добиться рождения красивых детей, а все там, какие-то гены, просто ерунда. По крайней мере, именно так рассуждала сестра Лены, как самая «опытная» в таких делах, начитавшись руководств по эксплуатации и технического обслуживания, будущих мамаш, напечатанных в огромных количествах практически во всех новомодных журналах.

         Будучи в интересном положении, Лена больше не посещала занятия по шейпингу, она теперь только прогуливалась по вечерам за компанию со своей сестрой Юлей, в то время, когда её муж посещал секцию качков. То, что Александр не прекратил занятий спортом, никому не казалось ненормальным, даже, наоборот, все считали это разумным с любой точки зрения, и то, что он иногда стал, опаздывать никому не показалось подозрительным, так как всё внимание всех членов семьи было приковано теперь только к Лене. Тем более, что в свободное от учёбы время они, так же как и их близкие, вместе ездили по магазинам в поисках приданного для будущего малыша, состоявшего их пелёнок, распашонок, подгузников, пинеток, термометров, бутылочек, пустышек и множества других вещей, необходимых при рождении любого ребёнка. Так же будущие родители начали посещать клуб под названием «Здоровая семья», где обсуждались вопросы не о здоровье физическом, а, скорее всего, психологическом, и где пропагандировалось идея сознательного родительства. Лена научилась вязать носочки и кофточки и поэтому, после ежедневного променажа по свежему воздуху и пока её муж активно упражнялся в накачивании бицепсов и кое-чего ещё, она, сидя перед телевизором, упражнялась в искусстве вязания носочков и кофточек. При этом она мечтала и строила грандиозные планы на будущее, как это делают практически все молодые жены, не познавшие все тяготы и лишения семейной жизни, наваливавшиеся на них, обычно, после рождения первого ребёнка, в независимости от того, живут ли они вместе со своими родителями или отдельно от всех.

         Свекровь, по отношению к невестке, первое время, особых тёплых чувств не испытывала, так же как и не высказывала никаких эмоций по поводу рождения первого внука. По её внешнему виду трудно было определить, что на сей раз рождается в её мутной головушке, и что она выдаст, на сей раз. Так как если она вдруг решала нанести редкий визит к молодой семье, то по большей части садилась на диван и находилась в состояния созерцания, это в лучшем случае. В худшем же случае, она назидательным тоном обучала невестку, что ей носить, как ходить, что делать и как жить, приводя в пример какого-нибудь своего знакомого или родственника. Невестка сполна прочувствовала все прелести визитов свекрови, обожающей сыночка. Зинаида Николаевна регулярно проводила с ней курс молодой жены, обучая как готовить её сыну, с какой скоростью подавать еду, как убирать, как стирать, как гладить и давала ещё много-много полезных, но не нужных советов, от которых у её невестки начинала дымиться голова. Она была чрезвычайно не довольна, когда ей демонстрировали разные, только что купленные детские вещички, постоянно повторяя, что они, учителя, нищие, и нечего замахиваться на такие дорогущие покупки, а можно обойтись секонд-хендом. Хотя Зинаида Николаевна не дала снохе ни копейки, тем не менее, считала своим долгом экономить, не только свои кровные деньги, но и деньги Лениных родителей, на которые, собственно, и производилось большинство покупок. Родители Лены были несколько другого мнения, на счёт приданного будущему малышу, так как сами для него уже успели скупить пол детского магазина, но молча, терпели экономику Зинаиды Николаевны, чужого ей кошелька. Её вздор, надоедал всем и вся, но её терпели, поили чаем, кормили тортом и всей семьёй шли провожать до остановки, надеясь, что следующий свой визит она нанесёт, чем позднее, тем лучше.

         Один раз, из-за большой любви к своему зятю, Татьяна Андреевна решила отметить один из праздников, в семейном кругу, с родителями Александра, с целью укрепления родственных связей. Они были приглашены, заранее по телефону обсудив время, удобное для них. Сваха приняла это предложение с таким видом, словно её пригласили на симпозиум по паранормальным явлениям, или, по меньшей мере, на день рождение к её самому заклятому врагу. Но, видимо, всё к одному, как на грех, случилось так, что Зинаида Николаевна со своим мужем Леонидом Игоревичем явились несколько раньше назначенного часа, как раз в тот момент, когда Татьяна Андреевна доделывала пельмени. Разумеется, что её руки были испачканы и в муке, и в тесте, и она решила прежде, чем выйти к гостям помыть руки, что, собственно, и сделала, выйдя к ним в тот момент, когда Владимир Викторович вместе со всеми своими детьми, уже провёл их в комнату и усадил в кресла. Татьяна Андреевна вошла в комнату с гостеприимной улыбкой и дружелюбным приветствием, в ответ на что, она получила полное гробовое молчание. Мать Лены с недоумением посмотрела на стоявших рядом детей, которые только пожимали плечами, сами не понимая, отчего произошла такая резкая смена её настроения, что могло случиться в её голове, и какой шарик зашёл в её мозгах за какой ролик, на этот раз.

         – У вас что–то случилось? – поинтересовалась Татьяна Андреевна. – Почему у вас такое не праздничное настроение?

         – У меня нормальное настроение, – сквозь зубы процедила их приобретённая родственница. – И у нас ни чего не случилось, у нас всё всегда в порядке.

         – Ну, если у вас всё всегда в порядке, – ничего не понимая, из-за чего всё-таки произошли такие странные неожиданные перемены настроения, но не показывая вида, что её тяготит эта недосказанность, Татьяна Андреевна продолжала проявлять все элементы гостеприимства, не портя своим близким праздника, из-за причуд в голове этой особы. – Тогда давайте садиться за стол, у меня уже всё готово, – пригласила она всех и продолжила. – Я сегодня решила угостить всех настоящими домашними пельменями. Зинаида Николаевна, вы любите пельмени? – обратилась она к свахе.

         Та, не удостоив хозяйку ни каким ответом, только повела своими плечами, как хочешь, так её и понимай, ставя, при этом, своего сына в очень не удобное положение перед тёщей с тестем, не говоря уже о Лене, так как они все по настоящему готовились к предстоящей встрече. Тем не менее, все сели за стол. Над столом нависла туча грозового молчания, готовая вот-вот разразиться, если не скандалом, то ссорой обязательно. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку и наладить погоду в доме, родители Лены пытались развязать какой-нибудь разговор. Они говорили и о погоде, и о политике, и ещё Бог знает о чём, но их попытка не увенчалась успехом. Тогда в бой вступили сами дети, пытаясь завлечь её разговорами о будущем внуке, но на все задаваемые ими вопросы они получали лаконичные либо да, либо нет, произносимые таким тоном, что продолжать её о чём-либо расспрашивать или, что-то ей рассказывать было бессмысленно. Желание пропадало ещё задолго до того, прежде чем возникала в этом потребность. Сама же она ничего не спрашивала, так как её мало интересовала жизнь молодых вообще, а её муж находился в таком подвешенном состоянии, при котором проявлять свою активность в смысле общения с новыми родственниками, было чревато скандалом со стороны Зинаиды Николаевны, отрицающей все компромиссы мирной жизни.

         Первые тяжёлые капли упали в тот момент, когда все уже попробовали различных закусок, салатов и очередь дошла до основного блюда, то есть пельменей, от которых исходил такой аппетитный аромат и весь их внешний вид как бы говорил: «Съешь нас, мы такие обалденные, что пальчики оближешь». Татьяна Андреевна их внесла на огромном блюде, сдобренные маслом и посыпанные мелко порезанной зеленью. Увидев блюдо раздора, свекровь подскочила со своего места так, как будто под её зад подложили кучу канцелярских кнопок, и они все разом вонзились в её мягкое место. И тоном не терпящим, ни какого возражения она заявила, что им пора домой, так как здесь делать больше нечего. Её малоразговорчивый муж, поднялся вслед за ней, пряча, глаза от того неудобства, которое создала его чокнутая жена в этой гостеприимной семье.

         Родители Лены, озадаченные таким более, чем странным поведением свахи, всё же засобирались, для того, чтобы проводить гостей до остановки. Когда они вышли из подъезда, Зинаида Николаевна рванула вперёд так, как будто она сдавала кросс по спортивной ходьбе на звание мастера спорта по международному классу. Но тёща её сына непременно решила всё-таки выяснить причину такого необъяснимого пока явления, как резкая смена настроения в совершенно обычной домашней обстановке, где не только не выясняли отношений, а наоборот просто обожали и боготворили её Александра. Догнав её, она всё-таки сумела, вытащив из неё признание, при помощи долгих уговоров. Когда Зинаида Николаевна наконец-то сдалась под нажимом Татьяны Андреевны она сквозь слёзы, убитым голосом, как будто вместо пельменей, ей предложили тарелку с мухоморами, с врождённым талантом актрисы драматического театра произнесла:

         – Разве так встречают гостей?

         – Я, что-то не совсем вас понимаю, Зинаида Николаевна, что вы имеете в виду? – недоумённо переспросила её мать Лены.

         – А что тут понимать, мы пришли к вам в гости, а вы даже из кухни своей не удосужились выйти, – обиженно расшифровала она своё зашифрованное поведение, над раскодированием, которого уже несколько часов бились все родственники.

         – Как это не вышла? – Удивилась хозяйка. – Я задержалась–то всего на минуту-другую не больше, да и то, потому что старалась по быстрее долепить пельмени чтобы, не задерживая всех сесть за стол, да и руки у меня все были в тесте.

         – Не знаю, что у вас там было в тесте, но раз вы не умеете рассчитывать своё время, и принимать гостей, то нечего устраивать всякие там приёмы, тоже мне аристократы нашлись, – злобным тоном отвечала она.

         – Начнём с того, что мы не устраивали ни каких приёмов, а просто пригласили вас в гости, как родителей нашего зятя, так как до этого момента считали вас не только своими родственниками, но и благоразумными интеллигентными людьми. А закончу тем, что ваша невестка и моя дочь находится не в том положении, чтобы нам устраивать светские раунды. Но, как я уже успела заметить, вам глубоко безразлично, не только беременность нашей дочери, но и вся жизнь вашего сына, со стороны даже можно подумать, что вы не женили его, а выдали замуж за нашу дочь. Очень жаль, что у моего зятя, которого я полюбила как родного сына, такая эгоистичная и не дальновидная мать. – С этими словами, она резко развернулась, подхватила под руку мужа, который шёл почти рядом, окликнула Лену с Александром, идущими чуть поодаль и, не слышавших весь этот разговор, и все они пошли по направлению к своему дому, оставив гостей распоряжаться собой по их личному усмотрению. Возвратившись домой, возмущению Татьяны Андреевны не было предела, не обращая на присутствие зятя, она негодовала.

         – До чего же самодостаточная женщина, кроме собственной персоны, ни чего не хочет, ни видеть, ни знать. Подумаешь, не выскочила к ней с грязными руками. Да, наверняка, если бы выскочила, она обвинила меня бы в неуважении к ней уже из-за не вымытых рук. Боже мой, я впервые сталкиваюсь с таким экземпляром, не зря говорят в семье не без урода.

         – Да, бросьте вы, Татьяна Андреевна так расстраиваться, – успокаивал её зять, когда узнал причину недовольства матери. – Она у нас несколько эмоциональная, папа её очень сильно разбаловал, вот она и привыкла, везде быть только на первых ролях, чтобы за ней все бегали и все её упрашивали.

         – Нет, дорогой мой, – отвечала она зятю. – Не папа её разбаловал, а она твоего папу довела до амёбного состояния, что бедный мужик рта раскрыть не может, боясь как бы она чего не вытворила ещё по хлеще. Жаль мне его, такой приятный мужчина, – но, тут же подогревала себя снова. – Ведь скоро станет бабкой, а ей до фонаря. Хоть бы поинтересовалась, как самочувствие у её невестки, или хотя бы сама сказала, кого ей больше хочется мальчика или девочку?

         – Не обращайте на это ни какого внимания, она просто ужасно боится быть бабушкой, у неё такой комплекс. Она же на целых десять лет старше моего отца, – пытался зять заступиться за свою мамашу.

         – А кто её замуж тянул за такого молодого, нашла бы себе ровесника или более зрелого мужчину, вот и не обзавелась бы своими комплексами, тоже мне нашла время, девочку из себя корчить, – не тактично съязвила она в адрес своей свахи.

         – Да, ладно тебе, Таня, – заговорил Владимир Викторович, не дав ей больше продолжать выпускать пары, пытаясь остудить её пыл и перейти на другую тему. – Прекращай портить себе кровь. Давайте лучше придём сейчас домой и как загуляем всем семейством назло врагам, – продолжал он подбадривать жену, – праздник, как ни как, да и не пропадать же продуктам.

         – И то верно, – повеселевшим голосом подхватила его идею Татьяна Андреевна. – Сейчас придём домой, и оторвёмся по полной программе.

         Такие вот приступы дури, у свекрови Лены случались довольно часто и поэтому ко всем её чудачествам все быстро привыкли и относились к ним без каких-либо на то эмоций, как к истеричке в клиническом смысле. Не без основания считая, что чем меньше на неё обращать внимания, тем быстрее у неё проходил очередной бздык. Хотя, во времена ремиссии её больного воображения, а вследствие этого её хорошего настроения, все делали вид, как будто ничего не происходило, и общались с ней на равных, но это происходило только до очередного приступа, когда она взбрыкивала и уходила восвояси на радость окружающим. Первое время, молодые сами по выходным навещали Зинаиду Николаевну и её мужа, но если до конца быть откровенным, то они бы с большим удовольствием проводили бы время в подвалах испанской инквизиции. Так как эта женщина у себя дома, регулярно доводила их до состояния лёгкого помешательства, поэтому их посещения в ту семью, в конце концов, свелись до минимума и они приходили только в случае крайней на то необходимости.

         Так они и жили, но только до тех пор, пока Лену, в положенное время, не увезли в родильный дом и пока акушеры не услышали душераздирающего крика младенца, огласившего таким образом, своё появление на свет. Вот так, естественным и нормальным образом родилась маленькая девочка; самая умная, самая красивая, лучше которой просто не найти на всём белом свете, так разумеется, считали все родственники, которых у неё образовалось с первого дня её рождения, в не малом количестве в виде мамы, папы и прочих претендентов на законные роли; дедушек, бабушек и теть. Новорождённую, которая вместе с собой, принесла в этот мир столь мощный заряд жизненной энергии и столь огромный запас прочности, нарекли редким в наше время именем – Валентиной. Радости в семье Лены не было предела, правда так и осталось загадкой, кто же был рад больше этому событию родители или муж.

         Свекровь явно особой радости по этому событию не испытывала и никаких восторженных бурных эмоций не выражала, правда сходила в магазин и купила шоколадного зайца, для внучки, видимо считая, что шоколад детям просто необходим и полезен с первых минут их появления на свет. За такое внимание, дети были ей благодарны, радуясь, что она по этому поводу не выкинула какой-нибудь внеплановой гадости.

         Когда Лену выписывали из роддома, родители встречали дочь с внучкой огромными букетами цветов, коробками конфет, шампанским, с улыбками, поцелуями и поздравлениями. У них было столько радости, что они готовы были достать с небес луну, чтобы подарить её в качестве игрушки, внучке, настолько они радовались появлению малышки.

         Александр, так же принимал участие во всей этой кутерьме, правда, ещё до конца не поняв, что собственно произошло, так как ещё ни разу в жизни не выступал в качестве отца семейства. Его все поздравляли, дружески хлопали по плечу, пожимали руку, ну, в общем, с ним все вели себя так, как и со всеми юными папашами. Коим впервые посчастливилось осознать, что в их полку прибыло, и что теперь кроме бессонных ночей, пелёнок, подгузников и других атрибутов детей грудничкового периода, их ещё теперь ждут и другие серьёзные испытания. Ну, к примеру, им придётся искать дополнительный заработок, так как на стипендию особо не разгуляешься, а на шее у родителей сидеть, вроде как не прилично, хотя, если присмотреться, не так уж и плохо. Но об этом пока не думалось, все были просто счастливы.

         Валентина была просто прелестной малышкой, так как она родилась очень цельным ребёнком и её тут же все обласкали и вылизали. Все очень умилялись, когда она впервые начала улыбаться, узнавая своих родственников, или, когда она начала самостоятельно держать бутылочку с молоком и пить из неё, корча потрясные рожицы, особенно на радость бабке с дедом. Таких чудесных моментов в жизни их семейства теперь стало множество. Они обложили себя множеством педагогических книжек, изучая по ним все стадии развития Валентины, включая сюда привес, прикорм, прирост и даже консистенцию и цвет детской неожиданности, который, как им казалось, был особенно важен при правильном кормлении и здоровом пищеварении любого младенца. Они особенно подробно изучали главы о здоровом питании, о гигиене, детских болезнях, вакцинации, об экологии семьи и, разумеется, как необходимо поступать, чтобы не помешать выходу внучки-дочки в жизнь. Все вычитанные рекомендации они выполняли точь-в-точь, не делая вольных отклонений, не соответствовавших книжному описанию о процессе вскармливания и воспитания, ни в коем случае, не нарушая ни каких наставлений и разнообразных указаний всяких там разных профессоров от педиатрической науки. Теперь все сочинения педагогического характера были для всей семьи Лены популярнейшим чтивом и занимали особое место с сердце каждого. Татьяна Андреевна купила специальный детский дневник, куда, абсолютно каждый член семейства, регулярно заносил запись о каких-нибудь новых изменениях в поведении малышки, поэтому он вскоре пестрел разнообразными записями, написанными различными почерками. Мать Лены перешла работать в банке на половину ставки, чтобы больше уделять внимание своей внучке и дать возможность своей дочери закончить институт. Александр показал себя примерным отцом, ежедневно вечером он, закатав рукава, принимался за стирку пелёнок, которые развешивал на просушку, снимая с верёвок ранее постиранные и уже высохнувшие, и затем отутюживал их с обеих сторон, как и было, положено по науке. Иногда он даже мыл посуду, которую не успели помыть ещё с обеда, женщины, отдававшие всё своё время крошке. Он в обязательном порядке, принимал участие в купании дочери, делая это с такой нежностью и умением, как будто всю жизнь этим только и занимался, чем особо радовал тёщу, ну а после всех выполненных работ и процедур, он обязательно шёл на тренировку в тренажёрный зал.

         Татьяна Андреевна, любуясь зятем, волей неволей начинала сравнивать его с мужем, который подолгу службы, не принимал участия в купании, гулянии, стирке и прочим деталям, относившихся к воспитанию дочерей. И находила, что сделала правильный выбор, относительно зятя, так как ей самой, без какого-либо участия со стороны мужа, приходилось заниматься детьми и вести хозяйство. Она регулярно выговаривала дочери за ту или иную оплошность, непременно захваливая зятя по любому поводу: «Какой у тебя замечательный муж, Лена, нет, ты только посмотри, какой он заботливый отец и внимательный муж. И при всём при этом он ещё успевает следить за внешностью и телом, не то, что ты. Ты только взгляни на себя в зеркало, на кого ты стала похожа, растолстела, прям, как корова, на голове чёрт ногу сломит. Тебе не мешало бы, заняться собой, а то скоро сама себя не узнаешь». Критиковала мать дочь, ставя ей в пример любимого зятя. На что Лена только плечами пожимала, понимая всю правоту сказанного её матерью, правильно воспринимая критику и, иногда натягивала лосины, пытаясь изобразить из себя спортсменку, задирая ноги, лёжа на спине, для укрепления ослабленного беременностью пресса и крутя обруч на располневшей талии, под звуки музыки.

         Несмотря на всю эту суету, Лена продолжала учиться в институте, вернее сказать, уже вовсю занималась подготовкой дипломной работы, готовясь к предстоящей защите. Александр так же был без пяти минут выпускник и ему, уже было предложено рассмотреть предложение о поступлении в аспирантуру, так как он за время учёбы не только показал себя как отличный студент, но и сумел, написал несколько научных работ в области экономики, одобренных на научном совете института. Но он пока ещё не решил, что ему делать и как правильно поступить, так как понимал, что в условиях экономического кризиса в стране, научный работник был, не достаточно материально обеспечен, а выходить на площадь города с плакатами типа: «Не дайте умереть отечественной науке» или «Достойную заработную плату труженикам науки» ему не светило. Так как сегодня каждый старался продать свои таланты и знания по дороже, то и он был не исключением из правил, которые в настоящий момент диктовала нынешняя жизнь.

         Но вот настала долгожданная весна, и вместе с ней наступили горячие деньки, связанные с защитой дипломов. Многие родители бывших студентов забегали, засуетились, и начали искать нужных людей, с целью дать взятку в том или ином размере для успешной сдачи диплома.

         Родители Лены подсуетились насчёт её будущей работы во время и со знанием дела, используя все свои каналы информации по существу вопроса. Так как Владимир Викторович ещё работал на базе, и умело подкармливал разного рода чиновников, которые и помогли определить его дочь, после выпуска, на должность заведующей небольшого хлебного магазинчика, расположенного недалеко от их дома в полуподвальном помещении. Цель была достигнута, несмотря на только что родившегося ребёнка. Александр решил пока остаться в аспирантуре, подыскивая, но пока не найдя достойного для себя занятия, да и кандидатская степень всегда пригодится, рассудил он, с чем не могли не согласиться его близкие, одобряя такой шаг.

         Защита у обоих прошла отлично. Лене надо было приступать к своим новым обязанностям в магазине, но так как у неё родилась дочка, и по закону ей полагался декретный отпуск, она буквально только на один день вышла на работу, чтобы юридически оформить отпуск на полтора года. Её же муж, успешно сдал новые вступительные экзамены в аспирантуру, и теперь уже приступил к работе над диссертацией, зарывшись с головой в научную литературу и просиживая часами в читальном зале библиотеки, успевая при этом заниматься своими привычными делами и обязанностями. Так продолжалась их семейная жизнь под неусыпной заботой тёщи и изредка свекрови. Чем дальше у них продвигалась их семейная жизнь, тем сильнее любила зятя тёща. Он был для неё примером для подражания практически во всём. Она иной раз доводила дочь до слёз, выговаривая ей все её недостатки, ставя ей в пример её же мужа.

         – Ну, чего опять расселась, заняться нечем? Посмотри, бельё уже высохло, иди сними и давай всё перегладь, а то муж вечером придёт с работы и опять встанет к гладильной доске, – подгоняла она дочь.

         – А ты, что так переживаешь, домашний труд только облагораживает мужчину и приобщает его к семейному благополучию, – отвечала ей дочь.

         – К семейному благополучию, дочка, приобщает мужчину не труд по дому, а домашний уют, созданный, между прочим, женскими руками, понятно?

         – Это-то мне понятно, мне другое не понятно, почему ты, последнее время, стала ко мне относиться как к падчерице, и отчего впала к тебе в немилость? – поинтересовалась она.

         – Ты мне всем угодила, но мне не нравится, как ты относишься к своим обязанностям по дому.

         – Ну и как, по твоему мнению, я к ним отношусь? – удивилась она.

         – Плохо, если не сказать больше. Ты мне скажи, чем ты целый день занимаешься, пока нет твоего мужа?

         – Ну, знаешь, мама, у меня забот хватает. Одна Валентина чего стоит, разве не так. Ты думаешь, я с ней не устаю? Я и постирай, потом спи отдыхай; и погладь, и снова спи отдыхай; и погуляй с ней, затем ложусь и снова сплю отдыхаю, и еду для неё приготовь, и в магазин сбегай, и в квартире прибери, и за собой следи, и мужа не забывай, и нравоучения родителей выслушай, а в перерывах между этим, я только и делаю, что сплю отдыхаю, уже опухла от сна. – Обиженно выдала речь Лена.

         – Ну ладно уж, не обижайся. Но всё равно к приходу мужа у тебя должно уже быть всё готово, – не сдавала своих позиций Татьяна Андреевна.

         – К приходу мужа, к приходу мужа, – передразнила она свою мать и тут же спросила. – А у тебя-то всё бывает готово к приходу твоего мужа? Что-то припоминается мне, папа частенько, придя вечером с работы, принимался готовить нам ужин или это не в счёт?

         – Я, между прочим, работаю, а твоему папе готовить очень даже нравиться.

         – А твоему зятю не нравится? – недоумевала она. Что ж, придётся мне подумать о работе, хватит бездельничать дома, так как, сидя дома без работы, даже, если бы, я тут все стены передвинула и сменила полностью обстановку, всё равно ни кто бы этого, ни заметил и не оценил. И потом, с тех пор как Александр поступил в свою аспирантуру, он домой стал приходить только ночевать и поэтому весь твой быт ему как бы ни к чему.

         – Ты зря на него обижаешься, твой муж занят нужным делом, которое у него отнимает столько сил и времени и поэтому дома он должен только отдыхать.

         – Ну да, а он, по всей видимости, дома только и знает, что работает, а в тренажёрный зал бегает отдыхать от домашней работы, – удивлялась Лена такой несправедливости матери по отношении к себе.

         – В тренажёрный зал он бегает для здоровья, и если бы ты бегала на свой шейпинг, то тебе бы это тоже не помешало, – дала своё заключение её мать.

         Такие разговоры частенько происходили между Леной и Татьяной Андреевной, которая не знала, как ещё угодить любимому зятю, доводя порой до слёз дочь. Слава богу, что сюда не вмешивалась Зинаида Николаевна, со своими причудами.

         Но, однажды, Лене, кажется, улыбнулась удача. Её муж, вернувшись как-то вечером с очередной тренировки, объявил жене, что его друг, с которым они учились ещё в школе, предложил ему заняться совместно бизнесом, она одновременно обрадовалась и задумалась:

         – Но, Саша, чтобы заниматься бизнесом, нужны первоначальные деньги, это первое, а второе, что у вас будет за бизнес такой? – удивившись, поинтересовалась она.

         – Бизнес очень даже простой, – охотно отвечал он. –  Я, совместно с другом, вместе будем ездить за границу за товаром, который потом будем реализовывать на наших рынках. А деньги я думаю попросить у твоих родителей в долг. Неужели они нам откажут? – не понимая, как такое может быть, спросил он.

         – А этот твой друг, где он возьмёт столько денег, если я правильно тебя поняла, не ты не один собираешься вкладывать свои деньги в товар?

         – Конечно же, я не один собираюсь вкладывать деньги. У моего друга этим бизнесом уже давно занимается старший брат, и очень не плохо на этом раскрутился. Теперь у него уже несколько палаток в городе, где он сейчас торгует разными сигаретами, спиртным, импортными шоколадками, а тряпками предложил заниматься младшему брату, который является мне другом, выделив ему нужную сумму денег для поездки, чтобы помочь встать ему на ноги, ясно, теперь? – подробно и увлечённо объяснял он всё жене. – А так как ему ездить туда одному неудобно, да и не выгодно, ему требуется надёжный компаньон, которому можно было бы доверять как самому себе. Ну а мы с ним ещё в школе были друзьями и поэтому, он пригласил меня, – убеждал он свою жену в надёжности и необходимости бизнеса, которым собирался заняться.

         – Но, Саша, как же твоя аспирантура, защита и все прочие, неужели ты всё бросишь? Столько усилий и всё коту под хвост?

         – Почему коту под хвост? Я не собираюсь её бросать, но в нынешних условиях учёбу вполне можно совместить с бизнесом. Тем более нам с тобой просто необходим дополнительный заработок. Не можем же мы вечно сидеть на шее у твоих родителей. Сколько я получаю в этой аспирантуре, кот наплакал. А потом, если ты, конечно, захочешь, то сможешь ко мне присоединиться, помогая мне в реализации товара, чтобы не сидеть дома и не выслушивать недовольство матери. И было бы великолепно, если бы мы сумели подзаработать денег и снять небольшую квартирку, чтобы жить самостоятельно, да и вообще нам пора становиться на ноги, тебе не кажется?

         – Очень даже кажется, – не очень долго размышляя над предложением мужа, и замученная постоянными нравоучениями матери, быстро согласилась Лена.

         Мысль об организации совместного бизнеса с его другом, с которым Лена познакомилась накануне их свадьбы, так как он являлся свидетелем на регистрации брака со стороны мужа, показалась ей не такой уж и плохой. И если откровенно, она даже обрадовалась такому повороту событий, так как любимые родители уже измучили её излишней опекой и постоянным вмешательством во внутреннюю жизнь Лениной семьи, если об их неусыпном внимании, не сказать больше. Они всюду совали свой нос, поучали на каждом шагу, особенно это касалось воспитания Валентины. Им всё время казалось, что Лена с Александром не правильно её кормят, не так как надо одевают, спать укладывают не по режиму, да и вообще все делают наоборот, разумеется, с точки зрения старшего поколения. А так как Александра по большей части не было дома, все нравоучения валились на Лену, и она уже не знала, куда бы ей сбежать от этого ада. И поэтому это его предложение оказалось как нельзя, кстати, и она, не откладывая в долгий ящик разговора с родителями, чтобы попросить у них денег в долг, Лена решила завтра же переговорить с ними.

         На следующее утро, сразу же после завтрака, благо, что была суббота, и вся семья в полном составе находилась дома, Лена завела разговор о будущем бизнесе мужа, не утаивая ничего, кроме того, что в случае их раскрутки они снимут квартиру и начнут свою жизнь самостоятельно. Она это скрыла для того, чтобы сразу на повал не убить маму, которая привыкла всеми руководить, и была бы в отчаянии от такого шага дочери. Допив кофе, и взглянув на мужа, она приступила к обсуждению назревшего вопроса:

         – Мам, пап, как вы посмотрите на то, если мы бы у вас взяли взаймы некоторую сумму?

         – А, можно узнать, что подразумевается под словами некоторая сумма? – тут же поинтересовался Владимир Викторович.

         – Ну, это примерно четыре-пять тысяч долларов. – Откровенно заявила Лена.

         – Четыре-пять тысяч? – удивились родители. – А можно поинтересоваться, для чего потребовалась эта не очень маленькая сумма? – оторопела от неожиданности мама.

         – Видите ли, мамочка и папочка, сейчас все занимаются каким-либо бизнесом, – начала издалека Лена. – Все ваши знакомые, дети знакомых, знакомые знакомых.

         – Конкретней, пожалуйста, – не выдержал такой тягомотины Ленин отец.

         – По конкретней – пожалуйста. Мы тоже решили заняться своим бизнесом, – на одном дыхании выпалила Лена.

         – Вот как? И каким же таким бизнесом вы собрались заниматься, если не секрет. – Полюбопытствовала изумлённая Татьяна Андреевна.

         – Разумеется, ни какого секрета здесь нет. Мы хотим ездить за границу, ну, например, в Китай или Турцию, за товаром и здесь продавать на рынке, который уже организован в одном из спортивных комплексов, ну вы про него уже много слышали, – подробно стал объяснять суть бизнеса, которым они собрались заниматься, Александр, наконец-то, вмешавшийся в разговор.

         – Да, занятно, – задумчиво произнёс отец. – Но ещё бы очень хотелось более детально разузнать, как вы себе это представляете, уж не думаете ли вы, что вас в этом бизнесе, ждут с распростёртыми объятиями? Таких как вы желающих, чтоб вы знали, превеликое множество, а отсюда, между прочим, возникает конкуренция. И у моих знакомых, кстати, которых ты, Ленка пыталась нам тут всем поставить в пример, не будем далеко ходить, такие вот конкуренты, если их не назвать по-другому, недавно машину сожгли, со всеми вытекающими оттуда последствиями, – не без основания на то, начал было предостерегать их отец.

         – Ну, что ты, папа, – тут же возразила ему дочь, – вы всё несколько усложняете. У Александра есть друг, кстати, вы его знаете, его зовут Алексеем, и он у нас был свидетелем на свадьбе. Так вот, его старший брат этим делом занимается с первых дней появления вещевых рынков, и он сумел так раскрутиться, что уже организовал несколько палаток по продаже разных там сигарет, шоколадок и алкоголя. – Объясняла она всё подробнейшим образом родителям. – А так как ему теперь стало не выгодно ездить за барахлом и им торговать, он предложил брату принять от него эстафету, то есть продолжить начатый им бизнес, чтобы тот тоже сумел встать на ноги. Алексей, между прочим, тоже женат, и у него уже есть ребёнок. Так вот, брат выделил Алексею в долг, нужную сумму денег и предложил ему заняться поисками надёжного компаньона, потому что одному туда ездить достаточно проблематично, да и вообще. И так как они с Сашей близко знакомы ещё со школьных лет, он предложил именно ему организовать совместный бизнес. Разве это не надёжный вариант?

         – Ну, если это всё правда о старшем брате и его бизнесе, то попробовать стоит, – согласились родители. – Но это же надо юридически зарегистрировать свои права на торговлю, оформлять документы, заграничные паспорта и прочие детали, касающиеся выезда за рубеж, – предусмотрительно и в то же время с опаской начала говорить Татьяна Андреевна. – А потом, Саша, как же твоя учёба в аспирантуре? Да и что на это всё скажут твои родители, в особенности твоя мама. Она и так постоянно говорит, что мы тебя заездили, да и вообще, лишили её сына. Кстати, когда ты последний раз у неё был? – Поинтересовалась она.

         – А что моя мама, она вечно всем не довольна, – отвечал он. – Сама не живёт и другим не даёт. На моём отце ездит, как хочет, и думает, что мной будет заправлять. Так у неё всё равно это не получится. А к ней я, вместе с Леной, забегали буквально на прошлой неделе, разве Лена вам не рассказывала?

         – Нет, не рассказывала. Лена, ты, почему нам ни чего не сказала о вашем визите к свекрови? – Спросила мать.

         – А чего рассказывать, если у неё случился очередной бздык. Представляешь, она заявила, что я у неё очередной раз отобрала её бедного сыночка, и совершенно не даю им видеться. Ну, надо ж такое придумать. – С не охотой начала рассказывать Лена, отступая немного от основной темы.

         – А что под этим подразумевается? – Недоумевали оба родителя.

         – Что подразумевается? Ха, – невесело усмехнулась она. – А то, что я якобы не пускаю его к ней домой одного, без меня, ночевать и всё прочее. Она, видите ли, очень по нему тоскует, места себе не находит, а я такая вот злодейка настраиваю его против неё.

         – Ну, и что ты на это ей ответила? – не могла прийти в себя, от очередного приступа свахи Татьяна Андреевна.

         – Чего ответила, да ни чего. Просто сказала, что заберите своего сына, он мне совсем не нужен, у меня у самой дочь растёт и чужие дети мне ни к чему, но будьте так добры, отдайте мне моего мужа и, между прочим, заодно отца моей дочери. Мы их обоих ценим и уважаем, – сказала ей дочь свой ответ на всю эту чушь.

         – Умница, правильно ты ей ответила, а то ишь ты, совсем уже с ума сошла. Чокнутая какая-то, – забыв, что рядом находится Александр, произнесла она, но, вдруг спохватившись, тут же извинилась. – Прости меня, Саша, я тебя не хотела обидеть.

         – Да ничего, мне самому всё это не очень приятно, – ответил зять.

         – Ладно, мама, давай, не будем отходить от основной темы, что вы нам ответите на наше предложение. Ведь, если бы Саша занялся этим делом, я бы тоже сумела найти себе применение, помогая ему реализовывать вещи на рынке. – Продолжила развивать нужную ей тему Лена, мгновенно забыв о своей свекрови.

         – Ты бы помогала, понятное дело, а Валентина, непременно бы этот ваш товар охраняла бы, или мы видимо, что-то не так поняли? – с недоумением съязвил Владимир Викторович.

         – Ну, что ты папа, ёрничаешь. Разумеется, Валентину мы бы отдали в детский сад, если вам с мамой трудно за ней присматривать, – заявила со всей откровенностью Лена.

         – Что ты такое, дочка, говоришь? – тут же спохватилась мама. – Нам с Валентиной сидеть только в удовольствие, тем более я выхожу на пенсион буквально через несколько месяцев, да и отцу, по всей видимости, из-за сокращения придётся уйти с работы. Но нам не понятно, что вы нам скажите по поводу аспирантуры? Мы, между прочим, ещё так ни чего и не услышали вразумительного. Нам с отцом кажется, что бросать её на полпути просто не логично, да и вообще, хоть вы и собираетесь торговать на рынке, учёная степень, никогда не помешает, так как всё бежит вперёд, всё изменяется.

         – Мы с вами не можем быть не согласны, – ответил Александр. – Но, в нынешних условиях вполне возможно совмещать и написание диссертации и занятием бизнесом, мы этот вопрос уже обсудили вместе с Леной.

         – Хорошо с этим разобрались, ну а как же работа в магазине? – осведомился Владимир Викторович у дочери.

         – Папа, этот магазин, как тебе известно, совершенно нерентабельный, мало того, что он располагается, Бог знает в каком районе и кроме кучки одних и тех же бабок, туда никто никогда не заглядывает. Там и хлеб-то вечно, из-за этого, приходиться сдавать обратно на хлебозавод. Поэтому-то там и не задерживаются никакие заведующие, так как там совершенно нечего делать. Я напишу в управление торговли заявление об увольнении и пойду торговать на рынок.

         – Таня, ну, и как ты на это всё смотришь? – спросил он у жены, прекрасно понимая, что всё равно они никак не смогут переубедить детей в обратном.

         Да и, на самом деле, их семейная ситуация складывалась не лучшим образом. Ему в ближайшие месяцы, придётся вынужденно уволиться с работы. Так как весь товар на базе давно уже был реализован, новый уже давно не поступал, самоуправление торговли в один миг почти уже развалилось, а то, что от него осталось, поговаривали, реорганизуется в совершенно другое, уже какое-то коммерческое предприятие. Поэтому всех работников кому уже за пятьдесят перевалило, увольняли по сокращению штата, без предоставления какой-либо работы, выплатив небольшую денежную компенсацию. А этим челночным бизнесом, которым решили заниматься дети, действительно, некоторые из их знакомых уже занимаются, и у них вроде пока как получается и не плохо, – обратился Владимир Викторович к жене.

         – Ну, что ж, давай, дадим им денег, – прочитала мысли мужа, Татьяна Андреевна. – Пусть попробуют заняться этим бизнесом, ну а с Валентиной мы им поможем, – проговорила она, но предупреждая, добавила. – Но, смотрите, если мне начнёт высказывать свои претензии, по этому поводу, Зинаида Николаевна, пеняйте на себя.

         – Ура! – в один голос закричали дети, обрадованные таким поворотом событий. – Не волнуйся, мамочка, моя свекровь тебе ничего не сделает, правда же, Саша?

         – Конечно, не надо обращать на неё внимания, только и всего. – Подтвердил он слова жены и продолжил. – Спасибо вам огромное, что поняли нас, мы, как только заработаем первые деньги, так сразу же вам всё и отдадим. – Поблагодарил их зять более сдержанно, чем дочь, не демонстрируя перед ними эмоций.

         Деньги в размере пяти тысячи долларов были получены. Александр с другом, зарегистрировали товарищество с ограниченной ответственностью, как научил их брат Алексея, присвоив ему имя «ВИЛЕ», от первых букв имён своих жён, чтобы последним было особенно приятно, Виктории, жены Алексея и Елены. Заполнили все анкеты, сдали свои фотографии на заграничные паспорта. И стали ждать, когда же можно будет сделать свой первый рейс в Китай, так как первой, была выбрана именно эта страна, куда они собрались вылететь по наставлению того же брата Алексея.

         Вот, наконец, всё было готово. Ходоки осведомились у того же брата обо всех необходимых сведениях, касающихся примерных цен и об уловках китайских коммерсантов, которые непременно пытались надурить новичков и впарить им какое-нибудь залежалое барахло. Группа, желающих выехать за рубеж бизнесменов, была набрана, документы выданы, разрешения получены и Александр с Алексеем, поцеловав на прощание каждый свою жену, по русскому обычаю, присев на дорожку. Получив от брата ещё несколько адресов, где можно раздобыть хороший товар, спрятав подальше от посторонних глаз деньги, они отправились в путь.

         До Читы, летели на самолёте примерно около шести часов, быстро познакомившись при помощи совместного распития спиртных напитков, которые предусмотрительно, в тихоря от жён прихватили с собой, отмечая начало совместного бизнеса, с такими же ходаками. После удачного приземления летательного аппарата, всю группу погрузили в специальный автобус и отвезли на вокзал, где и пересадили на вонючий грязный поезд, местного, Читинского формирования, который и понёс их, практически без остановок по бескрайним степям Забайкалья, в Китайскую Народную Республику. Куда они ехали с известной нам целью ввоза туда американской конвертируемой валюты и вывоза от туда ширпотреба для наших дорогих сограждан, избалованных импортными дешёвыми шмотками.

         В Китай они прибыли поздно вечером, вернее сказать уже ночью. Всю группу разместили в какой-то грязной, полуосвещённой гостинице, насыщенной различными насекомыми, в виде знакомых нам тараканов и ещё, уже не знакомыми нам, какими-то букашками, в происхождении которых непременно бы заинтересовались наши учёные из определённого раздела биологии - энтомологи. Но, так как Александр с другом, приехали сюда не для изучения всяких там членистоногих, а за конкретным делом, то это обстоятельство не вызвало у них особого восторга. Наоборот, благодаря этим тварям, они не могли уснуть остаток ночи, сгоняя их со своего тела, а в коротких перерывах, пока насекомые присматривались к новичкам и выбирали более подходящее место для более детального изучения отдельных участков их тел. Александру с Алексеем ничего больше не оставалось, как разглядывать интерьер гостиничного номера. Здесь были две кровати, пару тумбочек, на потолке висела люстра-вентилятор, на столе стоял термос с горячим чаем, имевшим какой-то непривычный нам привкус, и завершал всю эту обстановку, небольшой телевизор китайского производства. Эти телевизоры и термосы, как потом выяснялось по возвращении на Родину, некоторые, особо не обременённые совестью особы из ходоков, приехавших в Китай вместе с Александром и Алексеем, просто прихватывали с собой. Заявляя без всякого угрызения совести, что эта компенсация китайской стороны, за тяготы и лишения, перенёсшие ими в гостиничных номерах и на рынках их городов, где наших челноков обкрадывали, обманывали и дурили по полной программе китайского гостеприимства. Туалет в гостинице был общий, один на целый этаж и там не было света, так как был сломан выключатель. То ли самим китайцам свет был ни к чему, то ли их инженерная мысль ещё не доросла до уровня починки выключателя, только Александр, решивший посетить интимное заведение угодил в кромешной тьме в чьё-то дерьмо ногой. Разозлённый на всю Китайскую республику, он тут же отыскал портье и при помощи разных истеричных мимик и жестов, потребовал у него фонарь и отвёртку. Китайский портье сразу ни чего не мог понять, что от него хотят. Он стоял в полном непонимании, но когда Александр, снял свой испачканный ботинок и подсунул ему под нос, возведя другую руку к люстре, висевшей в фойе, а телом показывая, как бы он садился на унитаз, тот, наконец-то, понял, чего этот русских от него хочет, предоставив ему весь необходимый набор инструмента. Дальше, Александр, на глазах у восторженно-изумлённого состава персонала гостиницы одним махом починил выключатель, осветив обгаженный сортир одинокой лампочкой, став для всего коллектива легендарным русским профессором инженерной мысли, спасшим от тьмы, как оказалось в последствии, единственный гостиничный туалет. После этого, они с Алексеем не знали, куда им деться от навязчивой китайской благодарности, которая всё–таки, правда им помогла при разыскании нужных им адресов, которыми их снабдил брат Алексея.

         Первое, что бросилось в глаза Александру и его другу, когда они, вместе с остальными попали на рынок Манчжурии, это то, что большинство местного населения были одеты в офицерские шинели русской армии и драповые пальто, пошитые российскими швейными фабриками, не отличавшимися особо, модным фасоном. Многие китайцы ездили на велосипедах ещё производства советских времён, с зарегистрированными в местной полиции номерами. Завидев толпу наших челноков, они моментально начинали заманивать их при помощи отдельных слов и жестов, которые произносили ломанным русским языком. Принимаясь тут же демонстрировать весь свой товар, подсовывая его чуть ли не под нос покупателю, улыбаясь во весь рот, показывая жёлтые зубы, с какими-то чёрными точками на них, наверно из-за нехватки каких-то витаминов, либо по причине национальной особенности.

         Всюду была слышна русская нецензурная брань, произносимая местными аборигенами, научившихся у интуристов из России.  Был такой случай, к примеру, в одной из таких вот лавок продавалась игрушка в виде попугая, который повторял любые произнесённые рядом с ним слова, так вот один наш хохмач, которому надоели все назойливые китайские продавцы, рядом с ней крикнул: «Идите все на х…», и то ли её заклинило от такой нецензурной брани, то ли, в чём другая причина, только этот попугай постоянно кричал одну эту фразу, не реагируя больше ни на какие звуки, произносимые рядом с ним, привлекая всеобщее внимание масс любых национальностей.

         Китайцы к нашим торгашам обращались, называя всех мадам, так как основной контингент группы составляли женщины. Наши же челноки, к китайцам обращались; если это была женщина, её называли гёрл, мужчины же всё были мэнами. Китайский рынок был очень пёстрый, специфически вонял жвачками, или ещё каким-то пока не изведанным веществом, не понятного нам происхождения и очень суматошным, впрочем, как и все рынки любой страны мира. В общем, каждый, приехавший за барахлом торговец, разбредался по делам, каждый в своё место, которое определил для себя ещё в прошлый приезд.

         Александр с Алексеем, окинув быстрым взглядом, насколько им позволяло время, весь рынок. Направились по указанным адресам. Там их встретили приветливо, узнав, от чьего имени они пожаловали. Предложив им спортивные костюмы, подделанные под известную фирму «Адидас», кроссовки, пуховики и кое-какую ещё мелочь, достаточно приличного, на их взгляд, качества. Они отобрали себе изрядную партию каждого наименования, расплатившись наличными, отвезли весь товар в специальный почтовый вагон, который предусмотрительно опечатали и сдали под расписку проводнику почтового вагона, написав, как положено опись, в двух экземплярах и получив, соответственную накладную. В оставшиеся свободные часы они прикупили подарки родным, прихватив ещё и натурального китайского вина с незабываемыми восточными ароматами. Закупились на дорогу китайским пивом, распрощались с китайскими гостиничными работниками, которые, после починки выключателя, уже смотрели на них с очень большим почтением и, будучи удовлетворёнными совершённой сделкой и удачной поездкой, Александр с Алексеем отправились домой в Россию.

         Вернувшись в Москву, они дождались прибытие грузового самолёта, в котором они отправили свой груз, из Читы, так как из Китая их привезли в этот славный, окутанный густым тяжёлым смогом, город. И уже из этого города, они отправляли весь свой товар, который летел вслед за ними на грузовом самолёте.

         Получив груз, они отвезли его в заранее снятый контейнер для хранения товара, торгующих на рынке челноков и на следующий день, с самого утра, встали на свои места, проплаченные и оговорённые Александром и Алексеем с держателями вещевого рынка. Неожиданно для самих себя и их близких, у них торговля пошла успешней, чем можно было бы первоначально предположить. Спортивные китайские костюмы расхватывались населением очень быстро. Их даже не примеряли и к ним даже не приценивались. С такой же лёгкостью у них исчезли все привезённые ими кроссовки и весь остальной товар. Александр мгновенно сообразил, что если на рынке будет торговать и его жена, то выгоду они будут иметь двойную. Так они и поступили, определив Валентину к тёще. И в следующий приезд из-за рубежа с товаром, Лена вместе с женой Алексея Викторией, встали, уже на свои точки, купленные, при помощи старшего брата, и принялись не менее успешно сбывать весь товар, привезённый их мужьями.

         Рынок, как какое–то наркотическое вещество, втянул Лену и Александра постепенно, сначала в свою пасть, а затем поглотил и в само чрево. Почувствовав вкус денег, они полностью отдали себя им во власть. Уже буквально, через некоторое время, они сумели расплатиться с долгами, отдав всё до копеечки родителям. Зинаида Николаевна, узнав, что её сын торгует барахлом на рынке, сначала закатила скандал родителям Лены, так как до самой невестки добраться у неё не получалось, ввиду её постоянного отсутствия. Но когда мать Александра поняла, какую выгоду они там имеют, то быстрёхонько заткнула свой фонтан красноречия.

         Так как Александр продолжал учиться в аспирантуре, и ему всё-таки там приходилось время от времени появляться, для предоставления проделанной работы по защите будущей диссертации, научному консультанту, которого к нему приставили, как это и положено в таких случаях, поэтому Лена взвалила на свои плечи все поездки за рубеж. Теперь она привлекла к торговле и мать, так как Валентина с большим удовольствием уже посещала детский сад. Она, не менее успешно, чем муж ездила за товаром, так как отбирала его, исключительно популярный, обращая внимание на все нюансы спроса потребителей рынка. Связи старшего брата Алексея, им уже не требовались, так как они уже достаточно хорошо раскрутились сами, познакомившись с кем надо в этом бизнесе и, самое главное, вовремя проплачивая за место, занятое ими, под солнцем.

         В Гонконге, куда Лена стала летать чартерными рейсами из Москвы, она случайно встретила свою бывшую однокурсницу китаянку, которая вместе с ней училась в институте. У этой китаянки были довольно обеспеченные родители, по китайским меркам, и именно они, помогли ей после возвращения из России не дурно пристроиться работать на одном текстильном предприятии страны. Так вот она, когда узнала причину визита русской подруги, предложила Лене поставлять этот товар для реализации на рынках России. Для этого Лена прилетала в Гонконг, расплачивалась со своей подругой, ставшей теперь компаньоном, наличными. Она ей помогала организовывать загрузку товара наиширочайшего спроса, в грузовой самолёт. После чего Лена позволяла себе искупаться в волнах океана, и благодаря самолётам Аэрофлота, спокойно возвращалась в Москву, где через некоторое время, её муж, вместе с Алексеем, получали груз, соблюдя все установленные нормы получения оного из-за рубежа. И дав кому положено взятку, они везли товар для реализации на рынок, получая огромный доход, так как уже стали сдавать товар мелким оптом, приезжим из других регионов, страны, которые не могли себе позволить выезд за рубеж, но зато, успешно торгуя их товаром, делая на него некоторую надбавку, где-нибудь в Туле или в Набережных Челнах.

         В скором времени, Лена с Александром сняли себе небольшую квартирку, объявив и повергнув в шоковое состояние Татьяну Андреевну о своём переезде. И потихонечку стали обзаводиться различными необходимыми в каждом доме вещами. Они купили мягкую мебель, телевизор, печь СВЧ и другие необходимые предметы семейного быта. Постепенно приучая своих родителей, навещавших их практически каждый день, что пора каждому занимать в жизни своё определённое место, да и не жить же им постоянно под присмотром коих. Внешне всё казалось умиротворённым и спокойным, ни чего, казалось, не предвещало беду.

         Как-то раз, когда бизнес Лены и Александра дорос до приличных размеров, Александр заявил жене, что они с Алексеем, уже переросли, тот барьер, когда нужно было торговать на рынке, создавая себе первоначальный капитал. И они решили открыть свою первую палатку, по продаже сигарет и алкоголя, как когда-то это сделал их учитель по бизнесу, старший брат Алексея. Он рассказал жене, что они уже всё обсудили, даже приглядели место для ларька, расположенное на остановке муниципального общественного транспорта и приняли решение купить грузовую машину, для подвоза товара. Весь этот разговор происходил в присутствии родителей Лены, которые, видя успешную торговлю на вещевом рынке, не могли не подхватить с радостью эту новую идею зятя.

         – Это просто замечательно, что вы, с другом, не хотите останавливаться на достигнутом деле. – Воскликнула Татьяна Андреевна, которая обожала зятя и уже не знала, чем было бы ему ещё угодить, на какую божницу его посадить. При этом, совершенно не замечая успехов дочери, которая последнее время, практически одна везла на себе всю нагрузку, связанную с приобретением товара, уже попробовав перейти на меховые изделия, съездив, как-то раз в Грецию.

         – Да, нельзя сказать. Что ваше предложение некстати, но всё это связано с крупными расходами, вам нужно пройти и перерегистрацию предприятия, и нанять бухгалтера, и продавцов. Потом сама палатка, пусть даже её аренда, так же стоит денег и не маленьких, так же, собственно, как и ваш грузовик, – начал было подсчитывать расходы Владимир Викторович.

         – Мы уже вместе с Алексеем всё посчитали. Денег, которые у нас сейчас имеются в наличии, должно на всё хватить. Бухгалтера мы нанимать не будем, так как эту должность займу я сам, не зря меня учили столько лет в институте. Роль грузчиков, так же исполним мы сами, свой товар же будем грузить. – Резонно заметил он. – Осталось нанять продавцов, но их вроде как уже присмотрел Алексей. – Не вдаваясь, кто они такие и откуда, сказал Александр. – Лена же теперь, в принципе, может не работать, если она устала стоять на рынке и разъезжать за товаром, – заботливо предложил он.

         – Нет, Саша, – вмешалась Лена. – Я не устала от торговли. И я уж лучше, по старинке, пойду на свой рынок торговать, и неизвестно, насколько успешно пойдёт это ваше новое дело, а потом тише едешь – дальше будешь. Вот когда раскрутишься на полную катушку, тогда поглядим, что и как, – резонно заметила Лена.

         На том и остановились. Александр с другом, в скором времени переоформили свои документы, арендовали палатку, устроившую их во всех отношениях, наняли молоденьких продавщиц, купили грузовик, заплатив за всё пополам, и приступили к новой трудовой деятельности. Прочувствовав запах денег, Александр аспирантуру всё-таки забросил, под неодобрительные возгласы своей матери, убеждая её, что учёба ему больше нужна, объясняя ей, что делать деньги у него получается лучше.

         Жена Алексея, Виктория торговлей заниматься бросила и засела дома заниматься своими детьми, которых к тому времени у них уже было двое. Лена же, зарегистрировав на своё имя место на рынке, превращённый чиновниками в настоящую фабрику денег, самостоятельно стала разворачивать свой бизнес. Она уже в скором времени приобщила к своему делу свою младшую сестру Юлю, которая успела окончить педагогический институт, но которая так и не сумела найти себя в этой области и болталась практически без дела, немного проработав в техникуме, куда её пристроили родители, преподавать историю. Но, по всему, было видно, что преподавать историю студентам техникума, для неё было сложным делом. Она им рассказывала об Эгейских царствах: Трое, Крите, Микенах, об уникальных памятниках древней культуры, лабиринтах, гробницах и древних дворцах, перемежая эти удивительные рассказы с новейшей историей нашей страны. Но все эти истории, рассказанные Юлей, младшей сестрой Лены, были студентам, по всей видимости, не нужны или они делали вид, что им ничего не нужно, скорчив постные рожи, они засыпали прямо на лекции. И Юля быстро сбежала с этой работы, оказавшись не у дел. Но старшая сестра нашла ей применение, не дав сидеть, сложа руки. Так проходили их трудовые будни.

         Лена, возвращаясь с рынка в одно и тоже время, сразу же принималась за приготовление ужина, протирала вездесущую пыль, и после этого садилась к телевизору в ожидании мужа, который не слишком то и спешил возвращаться с работы. Обычно, если Александр говорил, что сегодня вернётся пораньше, то можно было, смело ложиться спать, так как это обозначало, что он вернётся слишком поздно. Потом приходили её родители, приводили Валентину, которая из детского сада перекочёвывала сразу к ним, так как они не могли лишить себя права видеть у себя дома свою внучку. Они вместе садились пить чай, обсуждая Ленин тяжёлый труд на рынке и вместе с тем новое трудовое поприще её мужа.

         – Лена, тебе стоит прекратить торговлю на рынке. Это ж такой тяжёлый труд, – постоянно говорила ей её мать. – В кого ты себя превращаешь? Ты ж там стоишь и в дождь, и в снег, и в холод, и в жару. Так недолго и заболеть, воспалением лёгких или ещё чем-нибудь, не дай Бог, конечно. Я вон попробовала с тобой торговать, так сразу поняла какая это каторга, по мне уж лучше дома сидеть, да за Валентиной приглядывать. Пусть Александр деньги добывает, он у тебя вон какой активный, не то, что твой отец. Работал на таком месте и не мог себя на будущее, хоть как-то обеспечить. – Сетовала на мужа Татьяна Андреевна, который после увольнения с последней работы устроился, по блату, работать в коптильный рыбный цех и вовсю снабжал рыбой любого ассортимента, своё семейство и при этом ещё, Татьяна Андреевна вовсю ею приторговывала, отчего у них складывалась копеечка на чёрный день. Но своё недовольство, этой его рыбной работой она проявляла всё равно, так как ей хотелось чего-то большего.

         – Мама, давай пока не будем об этом заводить разговор, Саша ещё не раскрутился полностью в своём новом деле, мы ещё пока не видели прибыли. Пока у них одни расходы и моя торговля, как нельзя кстати, – отвечала ей дочь.

         – Всё это, конечно, замечательно, но как-то уж очень поздно стал приходить твой муж, тебе не кажется. – Первой забила тревогу тёща.

         – Да нет, не кажется. Он же должен всё проверить, посчитать всю выручку, после закрытия палатки, да и вообще работы у него хватает, – отвечала ничего не подозревавшая Лена.

         – Это, разумеется, не моё дело, но всё-таки ты хоть видела его новое место работы, – издалека начала Татьяна Андреевна.

         – Нет, мне ещё не когда было, я ведь и за шубами должна слетать и организовать их реализацию, на это уходит много сил, я другой раз просто с ног валюсь. – Объясняла ей Лена, загруженность своего рабочего дня. – А потом, я доверяю своему мужу, и чего ради я должна его контролировать? Мне бы со своим бизнесом разобраться.

         – Доверяй, моя дорогая, но и проверяй! Не стоит забывать эту великую истину. Ты хотя бы посмотрела, каких малолеток наняли ваши бизнесмены, в качестве продавщиц, им, наверное, и восемнадцати-то ещё нет, – настаивала на своём мать.

         – Этих малолеток, кстати, нанял Алексей. Какая разница кто будет продавать их товар малолетка или пенсионерка? – Не понимая, к чему клонит её мать, удивлялась Лена.

         – И всё-таки, призадумайся доченька, не очень мне нравится, что твой муж поздно возвращается с работы. А ещё мне не нравится, что когда ты уезжаешь за своими шубами, и Валентина остаётся у нас, он к нам никогда не заходит, и бывали случаи, когда он и домой-то не возвращался вовсе и у матери его, кстати, тоже в тот момент не было, мы с отцом проверяли. Так что уж задумайся, как бы тебе не потерять мужа со своими шубами, а то так–то не успеешь оглянуться и останешься в холодном одиночестве. Где ещё такого золотого мужа найдёшь? – Предупредила она дочь, откровенно боясь потерять любимого зятя.

         – Мама, давай не будем всё так драматизировать, и не будем делать из мухи слона, хорошо? Поживём, увидим. – Попыталась успокоить она свою бдительную мать.

         На этом их разговор, не найдя подлинных подтверждений различного рода догадкам, а может где-то и домыслам Татьяны Андреевны, временно прекратился. Лена хорошо была осведомлена о моральном облике друга своего мужа, зная о некоторых его флиртах, случавшихся практически во всех поездках за рубеж с коллегами по работе и о которых она узнала случайно от попутчиц, прежде ездивших вместе с Алексеем и её мужем. Правда, потом Лена и про Алексея прекратила слышать разные весёлые истории из его сексуальной жизни, так как он, видимо, переключился на посторонних женщин, которых Лена не знала. Про своего мужа она ничего такого не слышала, поэтому её бдительность спала крепким здоровым сном, не давая разыгрываться фантазии, поводом для которой служила её мать.

         Случай, который заставил Лену всё-таки призадуматься о поведении мужа, произошёл в скором времени на дне рождении самой Лены. Ей тогда уже стукнуло двадцать восемь лет, и, несмотря на свою тяжёлую работу, так как ей приходилось не только самой летать за рубеж за товаром, но и заниматься его реализацией, торгуя им на свежем воздухе, который не всегда был просто свежим, а иногда ещё бывал: и морозным, и дождливым, и душным, и промозглым и ещё бог весь каким, но несмотря на все эти трудности, она выглядела замечательно, тем более, что всё складывалось в её семье более-менее благополучно. Материальное благополучие не обошло их семью стороной, ребёнок рос замечательным и не проблемным. Родители были все живы и здоровы, казалось бы, что ещё надо. Сама Лена успешно вращала штурвал семейного бюджета и во многом помогла встать на ноги своему мужу, который женившись на ней, кроме недополученного образования в институте и полученного воспитания в своей семье, ничего не имел. Но это, как говориться к слову, Лена ценила умственные способности своего мужа, которыми он всё-таки обладал, и наверно, уже просто любила его, привыкнув к его вниманию, которое он постоянно ей оказывал, делая ей мелкие подарки, то в виде швейцарских часов, то в виде золотого колечка или ещё какой-нибудь приятной мелочи. Женившись на ней, он не только окончил институт, но и поступил в аспирантуру, которую, правда в конечной истории забросил, по поводу чего, Лена получила огромное количество упрёков со стороны свекрови, которая не могла смириться с этим фактом из биографии боготворимого ею сыночка. Именно родители Лены дали Александру денег для раскрутки, чтобы ему легче было встать на ноги. Но всё это было в прошлом, они уже прожили столько лет вместе, и, правда, последнее время знаков внимания с его стороны как-то значительно поубавилось, но Лена связывала это с новым делом мужа, понимая, как сложно работать в этом бизнесе.

Глава вторая

 

 

         День своего рождения Лена решила провести на широкую ногу, пригласив своих подруг с мужьями, родителей, включая, разумеется, и Зинаиду Николаевну с Леонидом Игоревичем к девятнадцати часам. День рождение, как раз выпал на субботу и можно было повеселиться до утра. Летний день начался как обычно, не предвещая ни чего плохого. Лена с самого утра сгоняла на своё рабочее место, раздала указания, продавцам, которых наняла для реализации шуб, которые эти шубы одевали на себя, с целью рекламы и показа товара лицом. В них они дефилировали по рынку, приговаривая: «Шубы, кому шубы?». Лена разрешила им сегодня отдохнуть от работы. Отвезла им туда торт и шампанское, купленное по дороге, и вернулась домой. К своему приходу домой, её уже ждала дома Валентина, ночевавшая у бабки с дедом, которую привёз на новом автомобиле «БМВ», купленного, по случаю, пополам с другом, Александр. Валентина сидела на диване, смотря, какую-то детскую передачу, и вдруг заявила:

         – Знаешь, мама, меня сегодня папа подвозил от бабушки с дедушкой домой, а впереди в его машине сидела какая-то тётя и она постоянно ложила свою руку на папину коленку.

         – А папа что делал? – насторожилась Лена, предчувствуя семейные неприятности, о которых предупреждала её мать.

         – А он, постоянно её руку убирал и говорил ей, что здесь не место. Только чего не место, я так и не поняла. А ещё она сказала, какая я хорошенькая, вылитая папа. – С детской откровенностью продолжала она.

         Больше с Валентиной эту тему Лена предпочла не обсуждать, быстро переключив её на что-то другое, но настроение у неё явно подпортилось. Она заняла себя делом, отвлекаясь от дурацких мыслей, лезших в её голову. Эти дела заключались в готовке различных экзотических блюд, выпечкой тортов, решив для себя не портить ни себе и ни кому праздника. Александр был как всегда на работе, пообещав приехать к семи вечера. Лене, после рассказа дочери, вдруг пришло в голову и то, что он ей не подарил сегодня ни каких цветов и не поздравил её с днём рождения, хотя, как правило, раньше по отношению к ней, он себе такого никогда не позволял. Её вдруг посетили смутные подозрения обманутой жены, она понимала, что женская интуиция подводит крайне редко. Вот и сейчас ей вспоминались различные разговоры со своей матерью, намёки Виктории, которая как только могла, контролировала своего мужа и пытавшаяся держать Алексея в чёрном теле, понимая, что её сексуальному монстру, это всё равно, что мёртвому припарки. Наверно, единственно, что успокаивало бедную Викторию, это то, что её муж, останется вечным бабником, будь вместо неё хоть известная заморская певица, но и от неё бы он гулял, никогда, не оставив, при таком разгуле его страстей, свою семью. Так как никогда бы и не достигнул творческой зрелости, и никогда не сгруппировался бы на одну единственную женщину, то есть свою жену Викторию.

         Но, пока это всё было плодом больного воображения, которое она сама себе придумала и не подтверждённое пока никакими доказательствами, а про утренний рассказ Валентины думать не хотелось, мало ли что покажется ребёнку?

         Пробило девятнадцать часов, к этому времени начали съезжаться гости, наряженные, весёлые, с цветами и подарками. Лена принимала их с несколько омрачённой, утренними событиями радостью, ставя цветы в вазы и рассаживая гостей в кресла, на диван и на стулья, стоявшие рядом с празднично сервированным столом. Она предложила тем, кто уже прибыл, выпить немного алкоголя для аппетита, прежде чем, все приступят к ужину. А если выразиться более точно, примутся за предстоящую обжираловку. Выказывая всем своим видом, тёплый приём гостям, Лена и впрямь старалась на славу. Стол ломился от различных кулинарных изысков, приготовленных её умелой рукой. Здесь были и салаты из ананасов, с настоящими крабами, грибами, китайским салатом, яблоками, заправленные диковинными различными соусами и майонезами, балыки из красной и белой рыбы дорогих сортов, порезанные тонкими ломтиками и украшенные дольками лимонов, чёрная икра, шампанское, красные и белые натуральные дорогие вина, и конечно, напиток всех времён и народностей - водка и ещё много различных вкусностей. Из дверей кухни доносились аппетитные запахи куриных рулетиков, приготовленных из белого мяса птицы, которые были начинены майонезом, сливочным маслом, сыром, зеленью, шампиньонами и орехами, дважды, обильно сдобренные взбитым яйцом и обваленные в сухарях и только после всей этой процедуры были обжарены на растительном масле и ещё другими, не менее аппетитными блюдами предстоявшего застолья.

         – Лена, что-то твой муж задерживается, пора бы уже начинать. – Заговорили её гости, когда все были в сборе, моментально заметив отсутствие мужа.

         – Что ж, семеро одного не ждут, – не стала она зацикливаться на своей проблеме, которая, тем не менее, не давала ей покоя, будоража нервную систему уже с утра. – Прошу всех к столу. – Пригласила она своих гостей. – Прошу, рассаживайтесь поудобнее. Мой муж задерживается по делам, так что прошу его извинить за причинённое неудобство, он звонил и просил начинать без него, – врала она гостям, не зная, что им ещё такое можно придумать.

         – Александр скоро должен подъехать, всё в порядке, так что давайте начинать без него.

         Этой команды только и ждали! Все мигом расселись по своим местам. Первым предложил тост её отец, заметивший, отсутствие зятя и, предчувствуя, что что-то произошло в душе дочери, но, при этом, не показав вида. Все дружно откликнулись на произнесённый им, на соответствующую тему тост, зазвенели хрусталём, выпили традиционного шампанского, закусили икрой и принялись с аппетитом вкушать закуски и салаты, наперебой расхваливая хозяйку. После первого тоста и шампанского последовал второй, третий. Гости дарили различные подарки, вытаскивая их откуда-то; кто из-под стола, кто из-за стула, кто, откуда, за каждое поздравление и пожелание, все поднимали бокалы. Все тосты произносились с шутками, отчего было особо весело и если бы не отсутствие Александра, то можно было бы считать, вечер удавшимся. Наевшись и напившись, включили музыку и все принялись лихо отплясывать, сбрасывая только, что набравшие калории, освобождая места в желудках для принятия новой порции пищи, уже ожидавшей их на столе. Татьяна Андреевна, когда все гости уже были в ударе, взяла под руку Лену и отвела её в кухню, чтобы им никто не мешал. Там она удивлённо спросила:

         – Лена, а где же Саша, почему его нет с нами? Вы, что поссорились?

         – Нет, мама, мы с ним не ссорились, он ещё не вернулся с работы, видимо там произошла какая-нибудь запарка, а может, он просто забыл про мой день рождения, да и мало ли что. – Стараясь не показывать вида, что она догадывается, какая может произойти запарка у мужа на работе.

         – Но, уже десятый час, и у тебя сегодня день рождение. Нет тут что-то не так, не верю я, что Саша мог забыть о твоём дне рождении. – Не верила она в такую версию, отбрасывая от себя все дурные мысли, тут же полезшие в голову.

         – А ты, возьми и поверь, – отрезала дочь.

         – Что ты такое мелешь, сама не знаешь. – Возмутилась Татьяна Андреевна, но не успела она больше ничего сказать, как входная дверь открылась, и перед ними возник муж и зять в одном лице. Тёща так и расплылась в улыбке при виде своего любимого Александра, и тут же произнесла, – Сашенька, дорогой, ну где же ты был, мы уже начали волноваться за тебя.

         – Не волнуйтесь, Татьяна Андреевна, – бодрым голосом произнёс он, – я так задержался, потому, что искал подарок своей любимой жене. – Выкрутился он, подойдя и обняв Лену на глазах у тёщи, которая в нём души не чаяла и готовая ему простить любую оплошность.

         Лена мгновенно почувствовала исходивший от него запах спиртного и чужих женских духов, но ничего ему не сказала, сделав вид, что всё в порядке и ничего не произошло. Когда они вместе вошли в комнату, уже успевшие слегка захмелеть гости, увидев их, разом закричали:

         – Кто пришёл! Штрафную налейте ему, как опоздавшему, без промедления!

         Ему налили водки, так как к его приходу пошёл в ход именно этот напиток, и заставили произнести тост, что он без промедления сделал.

         – Дорогая и любимая моя жена, моя Ленка, – начал он, подняв штрафной бокал из-под шампанского, куда ему налили водки. – Мы с тобой живём уже достаточно много времени, чтобы я мог сказать всем, что я тебя знаю, как свои пять пальцев, но это будет не правда. Ты удивительная женщина, которую, наверно, я до конца своей жизни не сумею разгадать до конца. Про любую женщину обычно говорят, что в ней находится какая-то маленькая изюминка, которая привлекает мужчину. В тебе же, моя дорогая Лена, не одна такая изюминка, ты просто покорила меня. Позволь мне, прежде чем я осушу этот бокал за твоё здоровье и твою неувядающую красоту, я преподнесу тебе мой скромный подарок.

         С этими словами, под дружные аплодисменты и восторженные возгласы, он подошёл к жене обняв и поцеловав её, вытащил из кармана пиджака футляр из-под ювелирных изделий, раскрыл его, извлекая на свет колечко с бриллиантом, который засиял всеми своими гранями, одел жене на палец и только после этого принял на грудь водки как наказание за опоздание к столу. Все гости были в восторге и праздник продолжался ещё до тех пор, пока все не попадали в изнеможении от съеденного и выпитого, спетого и сплясанного, говорённого и переговорённого.

         Праздник закончился. Гости разъехались по своим домам, оставив Лену с Александром наедине с их проблемами, которые почему-то не хотелось решать именно сегодня, на хмельную голову, когда море казалось по колено, да и все проблемы оставались за призрачной гранью семейного благополучия. Боже, сколько об этом сегодня было сказано их знакомыми и родственниками, и всем это действительно казалось правдой. Да и как же можно подумать иначе, если у них всё так благополучно складывается, если взглянуть на все со стороны.  Лена из кожи вон лезет, чтобы только способствовать развитию бизнеса мужа. Вон, они уже задумали и вторую палатку открыть, а там глядишь, можно и магазин построить, были бы деньги, да и желание. Ради его бизнеса она отказалась даже купить собственную квартирку, вложив все заработанные на шубах деньги в его дело, да, что там говорить и так всё всем понятно для чего и кого все её старания. Сегодня ей не хотелось верить, что их семейная жизнь дала трещину. Оставив не убранным стол, она уставшая от всего плохого и хорошего, навалившегося на неё за день легла спать и уснула сном, молодого здорового организма.

         Утром она проснулась в тот момент, когда услышала захлопнувшуюся дверь за её мужем. Валентину забрали к себе родители ещё вчера, думая, что их детям предстоит выяснение отношений, прочитав всю боль на лице у своей дочери. «Что ж, сбежал в тихую, даже ничего не сказал. Да и Бог с ним». – Подумалось Лене. Она встала, привела себя в божеский вид, приняв холодный душ, и принялась за уборку, квартиры, которая после вчерашней вечеринки была схожа разве, что с набегом татаро-монгольского ига во главе с Мамаем. Только она открыла кран, для мытья посуды, на которую вчера у неё не хватило просто физических сил, зазвенел дверной звонок. Открыв дверь, она увидела Викторию, которая бесцеремонно прошла в квартиру и тут же приступила к существу вопроса, по которому пожаловала.

         – И долго ты собираешься хлопать ушами? – воскликнула она. – Твоего мужа уводят из-под носа, а тебе всё равно, сидишь тут и ничего не предпринимаешь. – Доводила она истину до ушей Лены, которую очень уважала и считала своим долгом раскрыть ей глаза на безобразия, устраиваемые Александром, прямо под носом у жены.

         – Я, что-то тебя не совсем понимаю, о каких безобразиях идёт речь? – На всякий случай переспросила у неё Лена, будучи, не совсем уверенной в своих подозрениях, которые у неё и возникли-то, только вчера. – Только подожди, посиди тут пока, я воду пойду закрою, я тут, видишь ли, убираю после вчерашней вечеринки. Мы, вчера, отмечали мой день рождения, – объяснила она ей причину такого беспорядка.

         Но, Виктория, не обращая никакого внимания на бардак в квартире и на грязную посуду, оставленный гостями, веселившимися на прошедшем дне рождении у Лены, продолжала недоумевать:

         – Ты, что ж это, ничего не знаешь? Ну, ты даёшь! – Удивлённо воскликнула она и продолжала рассказывать всё, что сама узнала от своего мужа, потрусив его предварительно, как грушу. – Дни рождения тут свои отмечаешь, а между тем твой благоверный с чужими тёлками романы крутит. Разве ж можно мужикам доверять, за ними глаз да глаз нужен. – От удивления и возмущения жестикулируя руками. – Да ладно я открою тебе глаза на мужскую извращённую психологию, которая заставляет нас, бедных женщин, превращаться в военноначальников, постоянно разрабатывая стратегию и тактику борьбы за собственное счастье, и добиваться своей цели, вовремя возвращая своих блудных мужей в лоно семьи,– заявила она и продолжила свой рассказ. – Твой муженёк, на пару с моим, подцепили, уж не знаю где, себе двух семнадцатилетних шалашовок, которых осчастливили тем, что трудоустроили их продавщицами в свою палатку. Эти стервы, только что позаканчивали школы, на большее у них, видать мозгов не хватило, – сделала она свои выводы. – Но зато у них мозгов хватило, чтоб окрутить наших мужиков. Слава Богу, я во время всё обнаружила, – с гордостью в голосе вещала она, – так как частенько прогуливаюсь в районе работы наших мужей с целью собственной и семейной безопасности. Я увидела, как моя скотина обнимает одну из этих шаболд. Разумеется, долго не размышляя, я привела своего муженька к праведному ответу, увидев собственными глазами, всю начальную стадию развития их любовных отношений, отчего его бывшая пассия теперь сидит дома и вспоминает урок, который я ей преподала перед тем, как её Алексей уволил с работы.

         – И что же ты ей сделала? Какой такой урок ты ей преподала? – Тупо спросила Лена, не имеющая опыта борьбы с соперницами.

         – Как, какой? Самый, что ни на есть элементарный, оттаскала за волосы, застукав её на месте преступления. Не на дуэль же мне её вызывать. Представляешь себе, в самом конце рабочего дня, эта корова, взгромоздилась к моему мужу прямо на колени и давай его всего облизывать, тьфу, противно даже вспоминать. А мой-то козёл, сидит, обнял её и балдеет, гад такой. – И к моральному облику её мужа добавились ещё такие черты как подлый змей, моральный урод, вонючий кобель и тому подобные прозвища, как нельзя, кстати, обрисовывающие всё его существо. – Вот и твой тоже, смотрю, буквально недавно, раскатывает эту свою Анжелу на машинке. По ресторанам водит, подарочки дарит, прямо у тебя под носом. А ты, только и делаешь, что отгоняешь от своих шуб жадную и неразборчивую моль, стараясь угодить своему муженьку, и со всем ни чего не видишь. Ты хоть раз, была на работе у своего мужа, смотрела, с кем он работает? Или ты его только деньгами снабжаешь, работая как лошадь на своём долбанном рынке?! – Справедливо поинтересовалась она.

         – А откуда ты знаешь такое именно про моего мужа? – резонно спросила Лена Викторию, до конца не веря о таком чудовищном предательстве со стороны своего мужа.

         – Всё очень просто. Я как только разобралась с одной шаболдой, так сразу своему мужу устроила допрос с пристрастием, пригрозив ему, увидев как в машину к твоему садиться стропила, у моего то была мелкая ростом. Он мне всё и выложил, правда, взял с меня слово ничего тебе не рассказывать и не рушить вашу семью, но я то знаю этих малолеток. – Со знанием вопроса продолжала она. – Сначала на колени залезут, потом в кошелёк, а потом жениться на себе заставят, они ж несовершеннолетние, можно и под статью угодить. У них всё продумано, а у наших мужиков, денежки водятся, что этим малолеткам и надо.

         – Нет, я не видела продавщиц в их палатке, да мне и не когда, я сама целый день стою на рынке, а вечером дома по хозяйству надо заниматься. Всё как-то не до этого, да и вообще-то, я ему всегда доверяла, – отвечала ошарашенная такой новостью Лена. – Он и раньше поздно возвращался домой, хотя если подумать, – вдруг задумалась она.

         И на ум Лене вдруг стали приходить мелкие различные моменты из жизни, она стала припоминать о ночных звонках, раздававшихся по телефону, и если она вдруг снимала трубку, сразу же происходило разъединение с абонентом, но это никогда не наводило её на какие-то мысли, да мало ли кто может позвонить. Да, осенило её, действительно, в последнее время у него изменился запах, походка, даже взгляд стал каким-то другим, более жёстким что ли. Но она не считала, что надо бить тревогу. Теперь всё понятно, откуда дует ветер, но что при этом ветре делать, как поступать, она ещё не знала, так как ни разу в жизни не была в шкуре обманутой женщины. До этого момента её любили, её оберегали, её желали, так, по крайней мере, считала она. Что же будет теперь? Виктории было проще, в отличие от Лены, она с первых дней совместной жизни знала о непостоянстве своего мужа и знала, как с этим злом бороться, добиваясь результатов, правда, не надолго, до следующей новой юбки, но это Викторию устраивало. Ленин случай был несколько сложней, да и вообще, у неё с Викторией, были совершенно разные характеры.

         Поблагодарив за оказанную «добрую услугу» Викторию, которая очень точно указала весь масштаб семейной пробоины, которая образовалась вследствие того, что Лена слишком много времени уделяла не себе, а своему мужу и работе.

         Она проводила Викторию до дверей, стараясь держать себя в руках, насколько только могла и сразу же после её ухода, не в силах больше сдерживать эмоций, выплеснула их всё в подушку. Рыдала она долго и безутешно, даже после этого рассказа, она не верила в такую подлость своего мужа. «Не мог он с ней так поступить, он не способен на такое безрассудство, здесь, что-то не так», – постоянно стучало у неё в голове. И она решила, пока ничего никому не говорить, а всё проверить самой, проследив за своим мужем, правда пока она не знала с чего начать. Поэтому решила всё-таки довести уборку квартиры до конца и вести себя так, как будто ничего не произошло. Хотя, надо признать, ей было нелегко сдерживать эмоции. Осознавая, что ей всё-таки придётся столкнуться лицом к лицу с таким явлением как измена, зная, что Виктория не будет ей врать, так как у них в действительности, были прекрасные отношения, они всегда помогали друг другу, если это требовалось, да и дыму без огня не бывает. Но она решила всё-таки ещё раз всё сама проверить, цепляясь за соломинку, а вдруг что-то найдёт.

         Вскоре появились Татьяна Андреевна с Валентиной, благо, что квартира Лены, находилась, в двух шагах от дома родителей, и долгая дорога не была препятствием для частых посещений родственников.

         – Ну, как дела, голова не болит после вчерашнего? – Улыбаясь, прямо с порога спросила она.

         – Да нет, а у тебя, что болит?

         – Уже прошла, я утречком выпила холодного кваску, и всю боль как рукой сняло.

         – А папа то как? Он ведь сегодня на работу пошёл.

         – Он как огурчик. А у вас как дела? С Александром разобрались, что и как?

         – Ты о чём, мам? – Сделала удивлённое лицо Лена.

         – Как о чём? – удивилась Татьяна Андреевна. – Ты выяснила, почему он задержался?

         – Нет, мама, ни чего я не выяснила. – Ответила ей дочь, пряча в глубину души, свои настоящие эмоции.

         – Почему? А вдруг у него какие неполадки на работе или ещё, что случилось? Сейчас, сама знаешь, всё может быть.

         – Ни чего у него не случилось, всё в порядке. Наоборот они даже расширяются. Так что, тут не чего волноваться, – успокаивала она мать.

         – Но он опоздал, всё равно нужно было выяснить эту причину. – Доставала её мать. – Разве можно себя так вести по отношению к мужу? Сегодня он опоздает на день рождение, завтра не придёт ночевать домой. – Хотела она продолжить дальше развить свою мысль, но Лена резко её перебила, почувствовав, что начинает злиться и может не сдержаться и выдать свою тайну.

         – Ну, всё, хватит. Давай закончим этот разговор и поговорим лучше о чём-нибудь более приятном.

         – Как хочешь, конечно, – обиделась на неё мать. – Но мне сегодня Валентина рассказала, что вчера он подвозил какую–то девицу.

         – Валентина, мне тоже рассказывала, давай не будем делать никаких выводов их рассказов ребёнка, хорошо?

         – Ну, хорошо. Тогда расскажи мне рецепт, как это ты вчера так вкусно приготовила торт, такой необычный, – перевела она разговор на другую тему. – Он так всем понравился, это что-то новенькое в твоём ассортименте.

         И они принялись обсуждать различные рецепты торта и другой выпечки, которую гости дружно все одним махом съели, забрасывая, лакомые кусочки, за обе щеки и, восхищаясь её умением не только как готовить, но и печь.

         На следующий день, зарядив продавцов на работу, Лена в тайне, решила съездить на место работы мужа, с целью, поближе рассмотреть соперницу, если она таковой действительно является, выбрав для этой цели обеденный перерыв, чтобы на улице было больше народу. Приехав на место, она незаметно стала наблюдать за работой палатки, смешавшись с толпой, встав на остановке, на которой и была расположена палатка её мужа. Перед ней возник самый настоящий, кошмарный сон многих жён - длинноногая молодая особа, действительно не достигшая совершеннолетия, и в точности, такая, как и описывала её Виктория. Александр, находился рядом с ней, всячески стараясь как бы ненароком к ней прикоснуться, погладить ей волосы или потрепать ласково за щёку. Продавщица, оголяя свои длинные стройные ноги, отвечала на эти прикосновения, нежной улыбкой, одаривая Александра многообещающим взглядом, который он ловил с таким рвением, как будто их ему посылала женщина, воплощённая во всех его эротических фантазиях и мечтах. По этим взглядам, жестам, мимике, которыми они обменивались, было видно, что отношения между Александром и этой девкой, как назвала её Виктория, намного ближе, чем бы этого хотелось Лене.

         Лена ещё немного постояла, подумала, обратив особое внимание на глаза мужа, на его взгляд, которым Александр смотрел на эту молодую особу. «Вне всякого сомнения, это был взгляд влюблённого мужчины, так, когда-то он смотрел и на неё. Боже мой, когда же такое было, вроде бы и не так давно, а может, и не было вовсе, просто я всё себе напридумывала», – с горечью думала она, понимая, что сердце мужа теперь, принадлежит не ей, а вот этой, молодой и интересной девочке, которая моложе её лет на десять, не меньше. Что, правда, то, правда, и у неё это не отнимешь. Надо уметь глядеть правде в глаза. Увидев всё своими глазами, и убедившись в правдивости услышанного от Виктории, она молча развернулась и побрела к себе на работу. Плечи её опустились, как будто на неё, одним разом обрушилась стена её семейного благополучия. И теперь эта стена сложилась огромной бесформенной кучей на её спине, теперь уже никому не нужных кирпичиков, замешанных, как всегда думала Лена, и уже осознавая, как глубоко ошибалась, на любви, взаимопонимании и поддержке, придавив её разом своим невидимым, для посторонних глаз, грузом.

         На работе, после её возвращения, все сразу заметили произошедшие изменения в настроении Лены.

         – Лена, что у тебя случилось? – Спрашивали все её соседи по торговым местам на рынке. – Ты, часом, не заболела, что-то ты выглядишь неважнецки.

         – Да, нет, всё в порядке. Так, немного, что-то голова болит, наверно погода испортиться. – Отвечала она им, имея в виду погоду в своём доме, но её все понимали в буквальном смысле слова.

         – Ох, не хотелось бы, такая чудная погодка установилась. Ну, так дождей не хочется. – Отвечали продавцы в ответ.

         – Да, ладно вам, может всё ещё и обойдётся, я ж вам не барометр, – поддерживала она с ними разговор, не вдаваясь в свои личные проблемы, возникшие из-за измены мужа.

         – Да уж, хотелось бы, чтоб ещё побаловала нас природа своей погодой, – мечтали все. Какая нам разница, дождь идёт или снег валит, лишь бы покупатель всегда шёл хороший, с хорошей покупательной возможностью.

         – И то верно, – разом все, согласившись с этой неписаной истиной. И быстро переключились на разговоры о покупателях, мгновенно забыв о Лениной больной голове.

         Наконец-то, закончился этот день, который тянулся для Лены невыносимо долго. Кое-как дотянув до конца рабочего дня и сдав свой товар на хранение, она поплелась домой. Руки у неё опустились, глаза заволокла пелена из слёз. В голове стучала только одна единственная мысль: «Где же она допустила промах, почему не заметила того момента, когда душа остыла, а сердце превратилось в кусочек льда. Может и вправду, она превратилась в Снежную королеву, как говорила ей, когда-то мать, торгуя этими дурацкими шубами. Ну, конечно, во всём виновата только она сама. И только она сама проворонила своё счастье, окунувшись всей головой в бизнес, добывая деньги, которые не принесли ей женского счастья», – промелькнуло в её голове.

         Беспрерывно думая об измене мужа, Лена и не заметила, как её ноги привели домой к родителям.

         – Мама, мне муж изменяет! – со слезами в голосе выдавила из себя Лена, как только увидела её на пороге.

         – Господи, да откуда ж, ты знаешь? – не сообразив, насколько это всё может быть серьёзно, воскликнула Татьяна Андреевна.

         – Знаю, вот, – обречено выдохнула она. – В воскресенье Виктория приходила, всё мне доложила, а сегодня, я и сама всё увидела и во всём убедилась.

– А что ты всё увидела? Да и где? Ты ж целый день на работе, – скептически произнесла она, не желавшая верить такому чудовищному обвинению в адрес своего зятя.

         – Я сегодня днём, специально, ездила к нему на работу.

         – Да? – Удивилась Татьяна Андреевна такому необычному для своей дочери поступку. – Ну, и что ты там такое обнаружила?

         – Всё. И свою соперницу, и его, и его влюблённые глаза, и его, да, что там говорить, Виктория сказала мне правду, – безнадёжно махнув рукой, Лена стала рассказывать родителям о том, что уже слышала от Виктории.

         – Виктория своего мужа сразу вычислила и тут же разобралась с ним по–своему, а про Александра Лёшка ей рассказал, когда она прижала его к стенке, чтоб хоть как-то отвести удар от себя и смягчить нападение жены, взяв с неё слово, ничего мне не рассказывать. А она не выдержала, всё мне пришла и рассказала.

         – Вот почему ты вчера была такая взвинченная, – догадалась мать. – Нет, Лена не может такого быть, – опять-таки не верила ей мать, но на всякий случай всё-таки поинтересовалась. – И кто ж, любопытно узнать, эта стерва?

         – Она не стерва, мама, – заступилась Лена за свою соперницу, когда слёзы перестали её душить, и она, почувствовав поддержку своих родителей, успокоилась, – Это, продавщица моего мужа, молоденькая девушка, наверно, мечтающая либо выйти за него замуж, либо просто залезть к нему в кошелёк, здесь можно только строить предположения, не больше.

         – Да, как ты можешь это всё так спокойно рассказывать? – недоумевала Татьяна Андреевна. – Я тебя сколько раз предупреждала, а ты меня даже слушать не хотела. А я сразу её вычислила, я сразу догадалась кто это. Вон и Валентина её видела, и видела, как она коленки твоему мужу гладила, нахалка этакая.

         – А как мне ещё об этом рассказывать? – Недоумевала Лена. – И давай с тобой, мама, договоримся, только не вмешивать сюда ребёнка, – разумно предложила дочь.

         – Хорошо, хорошо, это я просто, к подтверждению сказанного тобой. – Согласилась она.

         – Что мне делать, мама? Я так растерялась, ни чего не могу сообразить, что мне нужно предпринимать, разводиться? – Высказывала она свои предположения - сомнения, которые наполняли все её фибры души.

         – Не неси чепухи, – ответила Татьяна Андреевна и немного поразмышляв, добавила. – Так, мне всё понятно, ты, Лена, должна бороться за своё счастье. – Авторитетно заявила мать Лены. – Что ж теперь, из-за какой-то шаболды мужа терять! Не бывать этому и точка. Понятно тебе?

         – Понятно, понятно. Только вот как я должна бороться, мне что-то понятно не совсем. А потом, скажу я тебе, глупости всё это. Тем более, я и не знаю, как это можно в принципе, бороться, не зная как.

         – Ничего это, никакие, ни глупости. Не умеешь бороться – учись. – Однозначно и категорично заявила её мать.

         – У кого? Ты хоть думаешь, что ты говоришь? Это одно, и второе, моя соперница слишком молода, слишком высока, слишком хороша, у неё ноги растут от зубов, а шея, знаешь, таких обычно в дома моделей берут. А что у меня: рост метр с кепкой, возраст, сама знаешь какой, ноги надо обыкновенней, да не куда, а шеи совсем не видно, из плеч сразу голова начинается. Где уж нам уж выйти замуж.

         – Ну, ты даёшь! Ты так себя описала, как будто фильмов ужасов насмотрелась, ну надо ж так было так себя изобразить. Запомни, доченька, окружающие нас видят такими, какими мы себя сами представляем. – Вмешался в разговор Владимир Викторович. – А то, что твой муж решил приударить за молоденькой девочкой, это не твоя вина, он всегда был каким-то мутным и не понятным. Вспомни, ещё, когда вы только начали жить, как он себя холил, чистил, и только потом шёл на свои тренировки, а, что это были за тренировки, нам можно было только догадываться. Я не знаю ни одного мужика, занимающегося на тренажёрах, который бы прежде, чем идти заниматься, накручивал себе чёлку и поливал её лаком, скажи, кому - засмеют. Ладно там, он бы её приглаживал перед работой, но, перед тем, как собираешься идти потеть, накачивая себе мышцы, это открытие, явно, нашего зятя, только твоя мама, почему-то это не хочет признавать. Он ведь и друга себе такого же выбрал, значит, это было близко и ему, только он всё делал тихим сапом. Ведь как говорят, скажи, кто твой друг, а я тебе скажу кто ты. Это моё мнение, а ты сама решай, как тебе в таком случае поступить, но знай, мы с мамой на твоей стороне и всегда будем рады видеть тебя у нас, чтобы не случилось.

         – А я с отцом не согласна, – возразила мама, выслушав своего мужа. – Не в смысле, что мы не будем рады видеть тебя у нас, а в другом - за своё счастье надо драться до конца. И вот тебе мой совет, иди и дерись. А там будет видно кто кого. Знаешь, как говорят, краса приглядится, а ум пригодится, а ты у нас по всему не дура. Мужчины всегда на молоденьких девочек заглядываются, как коты на мышку, а потом, поиграют-поиграют, да и бросают. Иди домой, Валентину оставь у нас до поры до времени и переходи на режим осадного положения. Сделай себе новую причёску, макияж, купи себе цветы, а ему скажи, что подарили. Покрути перед ним хвостом то, подразни его. Пусть подумает, что у тебя появился поклонник и пусть поревнует, на них это хорошо действует, – учила её Татьяна Андреевна.

         – Ты думаешь, это подействует? – неуверенно спросила Лена.

         – Ещё как подействует, мужики все одинаковые. Думают, что их жёны никому не нужны и всё такое. Женщинам постоянно приходиться мужикам доказывать, что мы, в любом возрасте, ещё очень даже ничего и чего-то стоим в этой жизни, – оптимистично заявляла мать, зная это по опыту некоторых своих подруг, которым в жизни с мужьями, повезло меньше, чем ей самой, и она теперь делилась со своей дочерью их опытом.

         – Хорошо, что ещё такими доказательствами своей пригодности, приходиться заниматься в этой жизни, а не в прошлой, – без оптимизма заявила Лена. – Тётя Света додоказывалась, что муж от ревности ей такой фингал под глазом поставил и чуть с балкона не сбросил, хорошо, что во время во всём разобрались, – скептически напомнила она грустную историю, произошедшую с подругой её матери, у которой муж гулял на полную катушку, но когда сам прознал, что его жена, решила в отместку обзавестись любовником, он долго ничего выяснять не стал, а просто залепил фонарь под глаз бедной женщине, чтоб знала свои права и обязанности. На этом и закончились все её желания доказывать мужу, сколько она стоит в этой жизни.

         – Ты уже начала шутить, значит, у тебя всё получится, иди и действуй и нечего себя сравнивать с тётей Светой. Тётя Света - рыба вялая, а её муж настоящий вандал, любитель вакханалии и плюс ещё невротик. Да и сама тётя Света, настолько засиделась дома, чистя кастрюли и гоняя по квартире пыль, что уже и сама позабыла, что в годы молодости, была неплохим невропатологом, по крайней мере, так отзывались о ней коллеги в то время, когда она ещё работала. И если бы она в своё время, только захотела, то могла бы поставить своего мужа на место. – С этими словами, она отправила дочь к блудному мужу, пожелав ни пуха, ни пера на прощание.

         Лена вернулась домой, по дороге, всё-таки прикупив букетик цветов, который поставила в вазу на журнальный столик. Заварив себе крепкий кофе, налила его себе в чашку. Включила телевизор, чтобы хоть, как-то отвлечься от неприятных мыслей об измене мужа, витавшие в голове.

         Прежде, живя семьёй и для семьи, она никогда не думала, что столкнётся с таким социальным явлением, как измена. Ей, даже не могло и в голову прийти, что это может произойти с её мужем, Лена с трудом верила, что ей всё это не приснилось. Но, к сожалению, она убедилась лично, что это была правда, обнажённая правда, всей её жизни.

         Лена сидела, уткнувшись взглядом, в одну точку на стене, изучая рисунок на обоях, не замечая включённого телевизора, и перед её глазами, как в замедленном кино проплывали все мгновения их прошлой совместной жизни, начиная со дня их знакомства. «Как же всё было красиво и искренне. Александр любил меня, как же он старался доказать свою любовь, что только не предпринимал, ради того, лишь бы я только взглянула на него, а ведь это было совсем не просто», – думалось ей. Ведь она его любила: «Ну, за что он меня так обидел? За что? За то, что любила? Любила! А любила ли?»

         – Как же недавно это было, или давно? А теперь все его когда–то безумные чувства, как по мановению палочки злого волшебника превратились в пустые слова, – тяжело вздыхала Лена, и противоречивые мысли возникали в её отяжелевшей от дум голове: «А может, быть всё было совсем иначе. Может, и не было ничего, просто всё показалось, или было не со мной. Может, Александр женился на мне, преследуя, какие–то свои корыстные цели, о которых я даже не догадывалась. Ну, конечно же, наверняка так и было. Только я, всё это время, ничего не хотела замечать, под его настойчивым натиском, хорошо продуманных элементов ухаживания, за которыми не было видно его настоящего лица». И вдруг, в мыслях Лены, откуда ни возьмись, возник образ ею покинутого друга и утешителя во всех её бедах и несчастьях, жилетки, в которую она всегда могла поплакаться и, которая могла впитать в себя любое количество её слёз. И самое главное в этой жилетке было то, что она впитывала только её слёзы и больше ничьи. И именно вот сейчас, когда в её дом пришла беда, в её душу запустили камнем, а её сердце разрывалось на тысячи мелких частей от боли, именно сейчас она вдруг вспомнила о Нём. «Господи, как же это так! Ведь у меня же был жених, боже мой, верный, надёжный, по-настоящему любящий», – ей вдруг стало очень тяжело от мысли, что она в своё время не сумела правильно разобраться не только в чувствах, но самое главное, в людях, и от этого потеряла действительно настоящего друга. Андрей, где же он сейчас, наверно, давно уже женился и живёт своей неторопливой жизнью, где-нибудь под Москвой, а может, даже, и в другом городе. Она ведь, и не поинтересовалась даже, где он живёт, настолько была очарована Александром. Ему-то, точно была нужна я, – постоянно стучало у неё в голове. – Какая же была я дура, не разглядела в нём настоящего мужчины, а ведь папа всегда о нём отзывался с такой теплотой, в отличие от Александра, которого он недолюбливал.

         «Да, что уж теперь поделаешь, прошлого не воротишь, надо всё равно заявлять о своих законных правах супруги, только как это делать? Ума не приложу», – думала Лена. Кофе уже давно остыл, время было уже позднее, но она всё равно решила позвонить Виктории, узнать вернулся ли её любвеобильный муж домой с работы. По её словам, она ясно поняла, что тот уже давно был дома, и она попросила Викторию не говорить мужу о звонке, что та и сделала, сказав благоверному, что звонила мама. Виктория понимала насколько сейчас тяжело подруге, и непременно хотела хоть как-то помочь Лене, вернуть оступившегося мужа в семейное лоно.

         Лена выключила телевизор, залезла в кресло с ногами, скрючив их поудобнее и принялась ждать своего блудного мужа. Прошло ещё немало времени с момента ожидания, было уже далеко за полночь и она начала уже было, дремать сидя в кресле, намаявшись от тревог прошедшего дня. Когда открылась входная дверь, и собственной персоной явиться её взору муж, благоухающий, будучи напитанным, от одежды до волос, чужим женским парфюмом и дорогим коньком. На щеке у него красовался смазанный след губной помады, оставленной, по всей видимости, Анжелой. Заблудший муж, явно не готов был увидеть свою жену, не спящей, а ожидающей его в кресле, поэтому, немного оторопел от неожиданности, моментально сообразивший, что к чему и прикинувшийся бедной, но заботливой овцой.

         – Ты чего не спишь? – сделал он удивлённое лицо, войдя в комнату, увидев жену сидящей в кресле.

         – Тебя жду, – просто ответила она.

         – А чего меня ждать, ты же знаешь, я всегда поздно возвращаюсь с работы, дел по горло, тут ещё налоговики наступают на горло. Ты даже не представляешь, надо платить и ментам, и пожарникам, ну прям всем. Они совсем уже обнаглели, и ничего тут не поделаешь, все кушать хотят. Вот мы с Алексеем крутимся, как две белки в колесе, кормим их из своих рук. – Начал было прямо с порога оправдываться муж, но тут же, обратив свой взгляд на цветы, решил пошутить, чтобы как-то отвлечь свою жену от своего романтичного состояния, в коем он явился домой. – А это от кого такой букетище, никак завёлся тайный поклонник, желающий увести от меня мою любимую жёнушку.

         – Угу, тайный поклонник, а тебе видимо, совсем не тайная, а явная поклонница оставила на память отпечаток губ на твоей щеке, – ответила Лена, сдерживая все свои животные порывы, только, чтобы не вцепиться в него ногтями и не расцарапать всю его холёную рожу, с отпечатками чужих губ и не разорвать его одежду, пропахшую чужим женским парфюмом..

         – Ты это о чём? – смутился Александр, понимая, что его жена о чём-то знает, иначе бы она уже давно бы спала, а не сидела в кресле и не ждала его.

         – Ни о чём, так, о жизни в полном понимании этого слова. – Ответила она.

         – Я тебя что-то совсем не понимаю, – сменил он свой тон. – Я пришёл с работы уставший, измотанный проблемами. Я решил сегодня столько различных дел и задач. Целый день на ногах, даже перекусить было некогда, носимся с Лёхой целый день, как два голодных пса, а ты, даже не соизволишь поинтересоваться моими делами, которые, кстати продвигаются в успешном направлении,– начал, было, он нападать на свою жену, понимая, что сейчас главная его защита, это нападение.

         – Почему же? – откликнулась она на его призыв проявить интерес к его делам. – Мне очень даже любопытно узнать, обо всех ваших мутных делах, происходящих на работе

         – Ты это о чём? – несколько оторопел он.

         – Всё о том же, ни о чём, – ответила она. – Говоришь, перекусить не успеваешь за целый день, бедолага, зато, я смотрю, ты успел выпить хорошего коньячка. Что пили то, Хенесси, или, что другое, я не дегустатор и по аромату, исходящему от человека, только могу догадываться о его происхождении.

         – Я же тебе рассказываю, что целый день ничего не ел, вот и зашли с Лёхой в ресторан перекусить, там и выпили по пятьдесят грамм коньячку, что тут такого, не понимаю, – начал он придумывать свою версию, зная, что его жена полностью ему доверяет, и никогда, в отличие от жены его компаньона, за ним не подглядывала и не шпионила, занимаясь своими делами.

         – Ну да, и видимо, опьянев от пятидесяти грамм, Лёха тебя поцеловал, прямо на глазах у изумлённых посетителей и работников ресторана, – продолжила она его рассказ.

         – Совсем с ума сошла, там к нам пристали проститутки, одна из которых, видимо и задела меня своей помадой, – придумывал он на ходу историю, взглянув на своё отражение в зеркале, где увидев, что и на самом деле, на его щеке красовался отчётливый отпечаток губной помады, который тут же принялся стирать ладонью.

         – Что ты говоришь? – язвила она. – И вы бедные столько времени от них отбивались, наверно, они были очень настойчивы, в своём желании узнать вас поближе.

         – Ты даже себе представить не можешь, до чего наглые бабы, никакого сладу с ними просто нет. Нельзя уже просто зайти в ресторан поужинать, чтоб они к кому-нибудь не пристали, – с надеждой на то, что жена ему поверит, продолжал он дальше развивать свою мысль.

         – А ты бы ходил не с Лёхой, а с женщиной, например, они бы и не стали приставать, – издевалась она над мужем, наслаждаясь тем, как он пытается выкрутиться перед ней.

         – С какой ещё женщиной, что ты такое несёшь? Я, между прочим, порядочный муж и отец.

         – Я как раз об этом и говорила, почему порядочный муж и отец должен страдать от нашествия каких-то там проституток, когда можно сходить в ресторан и со своей женщиной, которую знаешь, с Анжелой, например, – назвала она имя любовницы и посмотрела ему в глаза, проверяя его реакцию и увидев в его взгляде испуг. – Она в самый раз тебе подойдёт. Знаешь, я сегодня совершенно случайно оказалась возле твоей палатки и обратила внимание на неё. И кстати, цвет её губной помады, очень совпадает с цветом помады той проститутки, которая оставила на твоей щеке такую память.

         – Ты хоть соображаешь, что ты несёшь? Ты часом не заболела? – Накинулся он на жену, сообразив, наконец, что она знает о его отношениях с продавщицей, только ещё не понимая, откуда ей всё известно.

         – Я не заболела, и нечего повышать на меня голос, будить и смешить соседей. Уже глубокая ночь за окном, и все нормальные люди видят десятые сны. Тебе любопытно знать, откуда я всё знаю? – Спросила она у него и тут же ответила. – Виктория всё мне рассказала, а я, сегодня, специально ездила взглянуть на твою пассию. – Открытым текстом начала говорить она, когда ей уже прискучила его явная ложь. – И нечего врать, в ресторане ты был не с Лёхой, а с ней. А твой Лёха, между прочим, в это время был под боком у своей жены. Я это знаю, потому, что звонила ей сегодня поздно вечером. Давай, не будем больше ничего придумывать.

         – Так, значит, ты следишь за мной? – Неожиданно осенило его. – Ты, опустилась до такой низости, как шпионить за собственным мужем, ни в чём ему не доверяя. – Укорял он её. – Как же ты упала в моих глазах. – Нагло заявил он, пытаясь всю вину тут же переложить на её плечи.

         – Зато, я поднялась в своих собственных глазах, наконец-то поняв, как грубо ты меня обманываешь. – С достоинством отвечала она.

         – Это я тебя обманываю? Вы только посмотрите на неё, а кто это тебе дарит разные там цветочки, может ты мне уже давно рогов понаставляла, а я дурак, ни о чём не догадывался. – Наступал он, цепляясь за разные мелочи, лишь бы перевести стрелки на свою жену и сделать её виновной во всём.

         – Да, ты действительно, ни о чём не догадывался, – презренно отвечала она, – считая меня полной дурой, поэтому и подцепил себе малолетку и опекаешь её, – отвечала она ему на вызов, не давая себя в обиду. – И знаешь что, давай, больше не будем продолжать эту тему, я сегодня и так слишком устала от всего. И уж тем более, не собираюсь выяснять какие-либо пикантные подробности, связанные с твоей изменой, кстати, не только мне, но и дочери.

         – Причём здесь дочь, я её люблю и всегда, любить буду, – заявил он и выступил в защиту своей пассии. – И не называй Анжелу малолеткой, она достаточно взрослый человек, чтобы решать самостоятельно, что можно делать, а что нельзя, понятно тебе?

         – Ещё бы не понятно, только я не желаю больше продолжать этот разговор, так как мне завтра рано вставать, и я не собираюсь выяснять с тобой отношения до утра, – устало проговорила Лена.

         – А тебе всё-таки придётся меня выслушать, и мы до конца продолжим весь этот разговор, – настаивал он. – И я хочу, чтобы ты знала, мне надоело прикидываться любящим мужем. Да! Да! Да! Я тебе изменяю, и всегда изменял, – прорвало его. – Всё началось ещё тогда, когда у нас не было дочери и ты, как растолстевшая матрона, сидела и вязала всякую чепуху, не обращая внимания уже ни на что и ни на кого, считая, что раз я женился на тебе, значит, я обожаю тебя до мозга костей. Так, вот знай, ты заблуждалась по поводу меня. Ты никогда не привлекала меня. Мне было нужно только выбиться в люди, а это я смог бы сделать, только с помощью твоих родителей, у которых тогда были и связи и деньги, а теперь я сам могу что угодно и они мне больше не нужны, так же как и ты, – разоткровенничался он. – И если хочешь знать больше, да, я встречаюсь с Анжелой! Я даже возил её к себе домой и познакомил с родителями.

         – Наверно, они были очень счастливы, при виде её, – устало, безразличным голосом произнесла Лена, у которой просто больше не было сил с ним спорить и доказывать свою правоту. И без его откровений итак, всё стало на свои места.

         – Не важно. Важно то, что она мне, в отличие от тебя, подходит во всех отношениях. Она меня влечёт, всегда, всюду и везде. Я не могу жить без неё, – беспардонно рассказывал он жене о чувствах к посторонней женщине. – Как я долго ждал этой встречи, живя и мучаясь с тобой. Ты всегда была мне противна. Ты ж только посмотри на себя: шея короткая, пальцы, как обрубки, а рост одно недоразумение. Ты даже одеться-то не умеешь по-человечески, вечно носишь какие-то задрипанные шмотки, разве, что делаешь исключения по великим праздникам. Ты всю жизнь, только и делала, что покупала изысканные платья, вешала их в шкаф, и жила потом с мыслью, что твоя программа выполнена на сто процентов,– понесло его ещё дальше. – Да разве возможно тебя с ней сравнить? Кто ты, а кто она!

         – Спасибо, дорогой, что в моём возрасте, ты сравнил меня с малолеткой, а не стал сравнивать с Мисс мира, – прищурившись, зло ответила она.

         – Причём здесь Мисс мира, я о тебе говорю и пытаюсь тебе доказать, что ты никогда не была искусной женщиной ни в любви, ни в одежде. Что с того, что ты можешь зарабатывать деньги и хорошая хозяйка. Мне нужно нечто другое, мне нужна женщина, умеющая околдовать меня, заворожить, секс-бомба, наконец, – продолжал он издеваться над женой, словно это ему доставляло удовольствие, заодно популярно объясняя ей, что она и не женщина вовсе, а вроде как курица, несущая золотые яйца, которые он умело, использовал в своих нуждах.

         – Я благодарна тебе родной, что хоть ты открыл мне глаза на какие-то деловые стороны моего устаревшего, проржавевшего, образа, я даже не знаю, как себя и назвать после, сделанных тобой открытий в моей совсем не женской личности. Спасибо, что объяснил мне чего я стою теперь, и стоила для тебя прежде. Век не забуду, – с некоторой горечью в голосе, но, тем не менее, гордо произнесла она, понимая, что теперь семейных крах неизбежен во всех его проявлениях.

         Александр после всех этих слов как-то, внезапно сообразил, что сказал лишнего, перегнув несколько, палку, поэтому, решил сменить свой тон, который, видимо под воздействием коньяка, стал нагловатым и решительным, на более мягкий.

         – Ты меня не так поняла, я хотел сказать, что ты прекрасный человек, хороший друг, но пойми, мне нужна женщина. Женщина в полном понимании этого слова: страстная, темпераментная, влекущая за собой, ради которой я готов бы пойти на любые жертвы, в любое время суток, не взирая ни на какие препятствия, встающие на моём пути.

         – Я всё прекрасно поняла, как женщина, я тебя не устраиваю, поэтому ты обзавёлся Анжелой, страстной и влекущей, даже показал её своей маме. Тебя очень устраивает её внешность, возраст, а её узкий умственный кругозор, тебя не интересует. Ресурсы моих родителей ты использовал сполна, и теперь они тебе, так же ни к чему. Чего уж тут не понять, яснее ясного. Только гарем, дорогой, где у тебя было бы несколько жён, на любой выбор, и для любви, и для души, и для ума, и для работы, и для детей, и ещё Бог знает для чего, к сожалению, в нашем православном государстве не предусмотрен. Поэтому, тебе придётся сделать выбор между страстью и мной, то есть курицей, с этими, как там их называют, – она хотела произнести всё быстро, но от волнения чуть запнулась, но тут же исправилась, – с золотыми яйцами. Хотя, после всего того, что ты тут наговорил, осознавая, что тебе нужна всего лишь оболочка, а душа, интеллект, тебе попросту не интересны. Ну а страсть, – она немного помолчала, задумавшись. – Так помниться, ты и мне когда-то пел стихи. Видимо твоё отношение к страсти, со временем, видоизменилось.

         Лена резко прекратила весь этот разговор. Она не стала доводить себя до истерики, когда действительно убедилась в очевидной измене своего мужа и узнала всю предыдущую историю его такого настойчивого ухаживания, всю низменную цель его женитьбы. Для себя она решила, что не будет ни с кем бороться из-за этого человека, в одну минуту ставшего ей таким чужим и незнакомым. Неверный муж был немедленно изгнан из супружеской ложи и отправлен в лоно ожидавших его где-то страстей и темперамента.

         Он ушёл, хлопнув дверью. Но, его возлюбленная Анжела жила вместе с родителями, ничего не подозревавшими о поведении единственной дочери, поэтому он отправился прямиком к матери. Зинаида Николаевна, завидев в дверях сыночка, мгновенно догадалось о настоящей причине ночного визита её обожаемого сына к родителям.

         – Ты на одну только ночь явился, или как? – Полюбопытствовала она.

         – Или как, – в ответ ей буркнул сын.

         – Что, доигрался? Узнала твоя жена о твоих проделках и выгнала из дому-то? – Не унималась она.

         – А чего это ты так за неё распереживалась? Мне помнится, она тебе никогда не нравилась, – с сарказмом в голосе, напоминал он ей о прошлом отношении к невестке.

         – Так, когда это было, вы ещё в институте учились. А теперь совсем другое дело, вон какой она стала, ни где такой другой невестки не сыщешь. На все руки мастерица, да и вкалывает побольше твоего, не на её ли денежки обзавёлся ты своей палаткой, да ещё вон открываете пару других. Если б не она, ты ходил бы как все нищим, без штанов. Мы с отцом тебе не помощники, одна только нагрузка. – Резонно наставляла его мать. – Иди, и покайся своей жене; проси, умоляй, стой на коленях, что хочешь, то и делай, лишь бы она тебя простила. И, чтоб духу этой Анжелы больше не было, понял меня? – Приказала ему Зинаида Николаевна, понимавшая, зачем нужен этой распутной девке её сын, и тут же добавила народную мудрость. – С носа немного спроса, была бы душа хороша, да голова здорова.

         – Отстань лучше, – огрызнулся он. – Ни к кому я не пойду, и никого умолять не буду. И, вообще, почему ты лезешь в мою жизнь? Что хочу, то и делаю. Тем более я не люблю твою Лену, и никогда её не любил, понятно тебе? А теперь уйди и дай мне хоть немного поспать.

         – Что ж, сынок, иди и дрыхни, только смотри, не пожалей. А то любил – разлюбил, знаешь жизнь – штука хитрая, сегодня одно, а завтра другое. В жизни нужно стараться быть разумным, а ты всё стремишься к богатству. Стал богатым и думаешь, что всего достиг? – Наставляла его мать. – Своего богатства ты можешь вмиг лишиться, а разумность всегда останется с тобой, и жену свою ещё может, не раз тебе придётся вспомнить, да только поздно будет. – И с этими словами она вышла из комнаты, решившая всё же как-то помешать распаду его семьи, понимая, что от добра, добра не ищут.

         На следующий день, после ночных семейных разборок, Лена вдруг поняла, что устройство личной жизни, это спорт для смелых и выносливых и она не хочет занимать каких бы то ни было высот в этом виде состязаний, и что это место для подвига принадлежит таким женщинам, как Виктория, но только не для неё самой это уж точно. Она вдруг осознала, что ей придётся начинать всю свою жизнь по-новому, перечеркнув одним махом столько лет, как ей казалось, счастливой семейной жизни. Но если так угодно Богу, пусть уж лучше это произойдёт сейчас, пока она ещё молода, чем после её ухода на пенсию, когда бы она точно была никому не нужной и осталась бы в полном одиночестве. Лена быстро собралась, и отправилась к себе на работу, чтобы там хоть как-то, забыться от этого кошмара.

         – Лена, да что с тобой случилось, на тебе лица нет? – Насторожились и её помощники, и родная сестра Юля, во всю помогавшая в Ленином бизнесе.

         – Не выспалась просто. – Ответила она, не желая выносить сор из избы.

         – Ну, как знаешь, не хочешь, так не говори. – Отстали они от неё, понимая, что это вовсе не их дело. Но, Юля, всё-таки решила у неё выпытать всю правду, потому, что знала, что её муж обзавёлся любовницей из вчерашнего разговора, при котором сама присутствовала, но не имеющая пока опыта, в подобных делах, только сидела и помалкивала, но любопытство брало.

         – Лена, но мне-то ты хоть расскажешь, что у вас произошло? – Поинтересовалась она, отведя сестру в сторонку.

         – Юль, дома всё расскажу, понятно? – Строго ответила она ей.

         – Ну, Лена, тебе, что жалко, что ли? – Приставала она.

         – Отстань, вон смотри, покупатели появились, шубы рассматривают, иди лучше с ними побеседуй, помоги им, что-нибудь подобрать. – И с этими словами она перешла на другую точку, где у неё тоже были расставлены продавцы.

         Пока Лена торговала, свекровь, помчалась к её матери разрабатывать стратегию сохранения семьи. Благо, что Владимир Викторович находился на работе, а Валентина в школе. Зинаида Николаевна, как только ей была открыта дверь, прямо с порога, приступила тот час рассказывать, что знала, о случившемся ночном разладе между её сыном и невесткой.

         – Всё, Лена выгнала Александра из дому, – сообщила она, вытирая носовым платком пот с лица и еле дыша от быстрого шага.

         – Не может быть, Лена не могла просто взять его и выгнать. Она была вчера у нас вечером и рассказала нам о его похождениях, но выгонять она его не собиралась, по крайней мере, так она вчера нам сказала, – не верила Татьяна Андреевна. – Да, вы проходите, садитесь, может чаю?

         – Какой там чай! Семью детей спасать надо! – Усаживаясь говорила она.

         – Спасать-то семью надо, только я всё равно как-то не могу поверить, что моя Лена выгнала мужа. Тут явно что-то не так!

         – А она бы, может, его и не выгнала бы, если бы он не наговорил ей лишку, – дополняла свой рассказ Зинаида Николаевна, уже дыша более спокойно.

         – Какого ещё лишку? Что он ей там такого наговорил? – Не могла понять Татьяна Владимировна.

         – Всего, что там произошло, конечно, я не знаю, Саша, когда к нам пришёл не очень-то жаждал обо всём распространяться, но, он ей заявил, что не любит её, и не когда раньше не любил, что это он говорил, я точно знаю, а об остальном могу только догадываться, – с горечью в голосе делилась горем Зинаида Николаевна.

         – Как же он мог такое сказать, на него это, ну совершенно не похоже, – не понимая, как такое мог сказать её любимый зять.

         – Я сама не понимаю. Только я с ним вчера попыталась поговорить, а он мне заявил, чтоб я не вмешивалась в его жизнь. Вот такие у нас дела. Что делать ума не приложу. Я ему категорически заявила, чтоб я этой шаболды у нас дома не видела.

         – А, что он её уже приводил? – изумилась Татьяна Андреевна.

         – А, вы разве не знаете? Конечно, как-то раз, привёл, заставил меня, её чаем поить, заявив, что это его сотрудница, и они заехали только перекусить. – Пустилась она в воспоминания. – До меня-то не сразу дошло, что к чему, а когда они уже вышли, и сели в машину, я всё сразу и смекнула, увидев, как он целует её руку. Конечно, я ему потом всё высказала, думала, что у него с ней всё прекратилось, потому, что я её больше не видела, а оно видишь, во что вылилось. – Раздосадовалась она.

         – Да, дела, – задумчиво произнесла Татьяна Андреевна. – Что же нам теперь делать? Я так любила вашего сына, так ему верила.  Но не может же так быть, чтоб он Ленку так сразу разлюбил? Тут, явно, что-то не так. – Пыталась разобраться в сути проблемы мать Лены.

         – Вот и говорю, что тут что-то не так. Ведь как они хорошо жили, всё у них было как у людей, и на тебе. Откуда ни возьмись, всплыла какая-то шалашовка, и спутала все карты. – Она хотела продолжить, но Татьяну Андреевну уже осенила мысль.

         – Точно, карты. – Произнесла она.

         – Какие ещё карты? – Ничего, не понимая, переспросила её Зинаида Николаевна.

         – Какие, какие карты? Да самые обычные. Нам нужно сходить к экстрасенсам, или как там их ещё называют, может эта девица на него порчу, какую навела, или приворот какой сделала. Не может же быть, чтобы Александр так быстро изменил все свои чувства. Сейчас во всех газетах есть рекламные объявления на этот счёт. – Выдала свою «гениальную» идею мать Лены.

         – Точно, и как это я сама до этого не додумалась, давайте мы с вами позвоним в гадальный салон и запишемся на приём, там говорят огромные очереди бывают, – сказала Зинаида Николаевна, согласная ради сохранения семьи своего сына, пойти на что угодно, к любым экстрасенсам и гадалкам, лишь бы это повлияло на разум его сына, который под магическим воздействием, какой–то там любви, дал сильный крен влево.

         Так они и сделали, позвонили по одному из выбранных ими наугад объявлению и записались на встречу, предварительно разузнав у отвечающей по телефону девушки–секретарши, насколько всё действенно. И услышав в ответ, что фирма гарантирует своё качество, успокоились, распрощались, договорившись через день, как было им назначено, встретиться на общей остановке, с которой им обеим будет легче добраться до докторов гадальных наук, на которых несчастные матери возлагали столько надежд.

         Когда Лена вернулась с работы, Татьяна Андреевна и все остальные члены семьи уже предварительно была готова к разговору с дочерью.

         – Ну, как у тебя дела? – Поинтересовалась она, желавшая теперь узнать от лица дочери, что же всё-таки произошло этой ночью.

         – Плохо, мама, – устало ответила ей дочь.

         – А что случилось? – Спросила она, делая вид, как будто ни чего не знает.

         – А ничего не случилось. Я выгнала Александра из дома. Я больше не буду с ним жить, считайте, что наша жизнь не сложилась.

         – О чём ты говоришь? – Недоумевала её мать.

         И Лена во всех подробностях, ни чего не срывая, но и ничего не приукрашивая, рассказала обо всей своей бессонной ночи и откровениях Александра.

         – Какой подлец, – не выдержал Владимир Викторович, выслушав дочь и узнав всю правду о своём зяте. – Я всегда говорил, что он мутный и не понятный, но ничего доченька, не переживай, ты не одна. Мы всегда будем с тобой и во всём тебе поможем, если там что. Правильно ты сделала, что прогнала его, предав однажды, предаст и дважды, – проговорил он народную мудрость. – На такого нечего рассчитывать, такой в трудную минуту только сбежит. О нём и жалеть даже не чего. – Возмущался он. – Какой хитрый, в люди он захотел выехать за нас счёт, всё правильно просчитал, только одного не учёл, думает, что раз мы на пенсионеры, так у нас и друзей не осталось, я покажу ему, где раки зимуют. – Свирепел отец Лены.

         – Брось, папа, не надо ему ничего показывать и ничего доказывать, Бог ему судья. – Справедливо рассудила дочь. Тем более, при разводе я имею ровно половину всего его движимого и недвижимого имущества. Так, что сама, смогу обеспечить себя с Валентиной, да ещё и вам помогу.

         – И то верно. Бог ему судья, – согласился отец.

         – Лена, а тебе не кажется, что ты слишком строго обошлась со своим мужем? – Вмешалась её мама.

         – Что ты, имеешь в виду под словом слишком строго? – Переспросила её дочь.

         – Ну, может быть, он находился под каким-нибудь наваждением, может быть, его сглазил кто? – Пыталась намекнуть ей мать на магическую сторону вопроса, о которой такие предположения здесь не строились, ограничиваясь только внешним фактором.

         – А, что? Вдруг его действительно сглазили? – Вмешалась в разговор младшая сестра Юля, быстро подхватившая эту идею, насчёт оккультных наук, о которых так часто стали показывать и рассказывать по телевизору, печатать в прессе и различных журналах.

         – Ага, сглазили, только ещё, когда он пребывал в утробе, – съязвила Лена, не верившая в такие явления, как сглаз или порча. – Ты бы лучше сидела, слушала и мотала на ус, чтоб не допускать таких ошибок, как я. А когда решишь выйти замуж, будешь думать головой, а не сердцем, ясно, тебе?

         – Ясно, – не довольно пробубнила себе под нос её сестра, желавшая всё-таки развить эту волнующую многих людей тему.

         – Давайте не будем больше об этом, – прекратила она все разговоры о сглазе, порче и продолжила. – В ближайшее время, я выберу время и подам заявление на развод. До суда я поживу у себя на квартире, а затем перееду к вам, если вы, конечно, не будете возражать. Да, и ещё, у меня просьба к тебе, Юля, поработай пока вместо меня, мне нужно хоть пару дней для отдыха, мне нужно прийти в себя и привести свои мысли в порядок, ты как?

         – Конечно же, – откликнулась сестра, – только не знаю, справлюсь ли?

         – Справишься, не маленькая уже. А ты, мама, как смотришь на то, что я поживу пока в той квартире? – Спросила она разрешение у матери, всё время стараясь всем своим видом демонстрировать, что все жизненные неурядицы она принимает достаточно жизнестойко. А чего ей только это стоило, какой ценой обходилась это внешнее спокойствие, было известно лишь ей одной.

         – Что, ты доченька, кто же будет этому возражать? – Быстро откликнулась мать, надеясь, что всё ещё образуется и справедливость восторжествует. – Конечно же, делай, как тебе будет только удобней, но ты всё-таки ещё раз всё хорошенько подумай, может ещё всё обойдётся. В любой семье, чего только не случается. Жизнь проходит, а это несчастье само собой пройдёт. – Философски заметила Татьяна Андреевна. Пусть пока Валентина поживёт у нас, ей и в школу от нас ходить удобней, да и не зачем ей видеть весь ваш разлад.

         Лена не могла не согласиться с доводами матери по поводу ребёнка. Послушавшись, оставила дочь пожить у родителей, сказав Валентине, что у неё сейчас много дел по работе и её, почти не будет дома, но обязалась непременно её навещать. С тем они и расстались. Она вернулась к себе домой, взглянув на себя в зеркало, и увидела, как на неё смотрела совершенно ей не знакомая Лена. За два дня, от не высыпаний и постоянных переживаний, лицо её посерело и осунулось, под глазами проступили огромные подглазины, они создавали впечатление, как будто, ей кто-то заехал под оба глаза и поставил два до неприличности недурственных фонаря. На переносице, от постоянных дум, прорезалась первая морщина. «Кто это?» – спросила она у себя и разрыдалась в голос от нахлынувших на неё горестей, бед и обид, которых она вовсе не ждала, тем более сейчас, когда у них вроде бы так успешно складывалась работа, когда их бизнес взлетел достаточно высоко, и можно было бы уже с уверенностью сказать, что они оба преуспевающие бизнесмена средней руки.

         Она и не заметила, как оказалась на диване и, уткнувшись в подушки, заглушая ими собственные рыдания, разревелась как маленькая девочка, которая потерялась в магазине "Детский мир", пришедшая сюда с мамой и папой и, которые, наобещав ей целую гору игрушек тут же забыли о своём обещании, кинулись заниматься своими делами, оставив её совсем одну. Прошло не так мало времени с того момента, как она начала заливать свою душевную боль слезами и всхлипываниями, но физическая усталость взяла верх над всем её существом и она забылась, провалившись в нервный тревожный сон, не разбирая дивана и не снимая одежды. Спала она очень не спокойно, постоянно ворочаясь, всхлипывая, чего-то бормоча во сне. Очнувшись от сна, она принималась по новой рыдать, ругая себя за всё совершённые ею ошибки, за свою некрасивость, за свою нерадивость, в общем, сейчас она в себе видела только одни недостатки, иначе бы её муж не ушёл к другой. Не ушёл. Точно бы не ушёл! Отсутствием самокритики она не страдала. В голове у неё, постоянно боролись две женщины. Одна, как бы с уязвлённым самолюбием, пыталась нокаутировать другую – готовую всё простить и всё забыть и не подавать этого чертового заявления на развод, с надеждой, что всё обойдётся. После всех его откровенных признаний, Лена всё равно, как-то не хотела верить во всё это, разумом понимая, что всё сказанное им, это настоящая правда и прошлого не вернёшь. И что бы там не рассказывала мама об опыте своих подруг, все они всё равно после всех их семейных разладов и примирений, оставались глубоко несчастными женщинами, и как бы она не хотела склеить трещину в сосуде, он всё равно рано или поздно расколется пополам. Так, вперемешку с самокритикой, нервным сном и глубоким душевным потрясением она провела не одну ночь, в темноте, которых чувствовала себя очень уж холодно, одиноко и не уютно. Временами ей названивали родители, которых она просила пока её не тревожить и дать ей время прийти в себя.

         Тем временем, Александр, находящийся в состоянии эйфории от свалившейся ему на голову свободы, из-за того, что он мог теперь открыто выражать свои чувства к своей избраннице, разве, что не писал кипятком, от обуревавших его радостных настроений. Он уже поспешил объявить всем сотрудникам на работе и близким дома, что собирается уйти, от надоевшей жены, не соответствующей его идеалам прекрасного и как устаревшего варианта вообще. Ещё он сообщил и то, что теперь он собирается жениться на Анжеле - женщине его мечты.

         Как только Алексей, узнал обо всех его таких признаниях и откровениях, с его точки зрения больше походивших на бред больного с высокой температурой, чем на действия нормального человека, он, выбрав момент, когда они остались вдвоём, со всей откровенностью заявил:

         – Слушай, Саша, ты что псих? Какой нормальный мужик бросает свою семью? У тебя что, вместо мозгов опилки? – Недоумевал Леха.

         – У самого у тебя опилки. Сам-то не устал каждый день разных баб трахать? – Отвечал он ему.

         – Это совсем другое. Главное в жизни, не изменить душе, я свою жену ни при каких обстоятельствах не брошу, да и детей своих, между прочим, не осирочу, понятно, тебе?

         – А я, что собираюсь дочь осиротить? Я ж от жены ухожу, а дочь я всегда буду навещать и всё такое.

         – Знаем мы такое, проходили уже. Все так поначалу говорят, а потом не помнят, как их детей зовут. А потом, Ленка ведь такая умная баба, ты зря её обидел, ведь с ней как за каменной стеной. – Возмущался Алексей.

         – Во-во, как за каменной стеной, ты очень правильно подметил, а мне женщина нужна, мягкая и податливая. – Подхватил он афоризм друга.

         – Идиот ты, скажу я тебе. Все бабы одинаковые. Ленка, она ведь человек, каких поискать. Ты, что ж думаешь, своей Анжеле, очень нужен, ей деньги твои нужны, баран, – пытался хоть как-то вразумить он друга.

         – Сам ты баран. Сам Лизку тискал, пока не вычислила тебя твоя благоверная и не устроила тебе разборок. Так ты, наверно, до сих пор ещё очухаться не можешь. И меня подставил. Зачем вытрепал про меня Виктории? Хотя, я тебе за это благодарен, руки мне развязал, а то я так и думал, что всю жизнь промучаюсь с ней.

         – Да таких Анжел пруд пруди, да она тебе, самое большее, через год уже так опостылеет, что ты на коленях приползёшь к своему устаревшему варианту, только будет ли тебя этот вариант ждать, трудно сказать.

         – Не волнуйся, не приползу,– с уверенностью произнёс Александр

         – Ну, как знаешь, я тебя предупредил, как друга, потом, если что, пеняй на себя, – умыл он свои руки, и они разошлись каждый по своим делам.

         Александр не внял ни предупреждению друга, ни увещеваниям совести, которая всё-таки пошевеливала изредка его душу, ни ежедневным нотациям матери, считая себя правым по отношении и к любовнице, и семье.

         Разговор с женой состоялся, все точки над «и» поставлены. Теперь Александру предстояло упрочить, вернее сказать, сохранить за собой всё нажитое, совместным трудом, имущество и право, после развода самому управлять бизнесом, без вмешательства Лены. Поэтому, первым делом, не откладывая на потом, он переписал всё движимое и недвижимое имущество, которое за ним числилось на друга Лёшку, который так и не сумел помешать, его глупой затее жениться на Анжеле. И который, не мог отказать другу в просьбе, о передаче ему, юридически, доли бизнеса Александра, со всеми вытекающими отсюда последствиями, с целью сокрытия от Лены всех настоящих приобретениях и доходов, в успешно развивающемся, совместно с Алексеем, деле.

         Алексей ясно понимал, что в случае официального раздела всей собственности, принадлежавшей Александру, вне всякого сомнения, пострадало бы всё их совместное дело. В таких случаях, трудно предположить, что могло произойти с их, так успешно развивающимся бизнесом, если бы Лена вдруг, начала качать свои права, вмешиваясь в суть их работы. А вдруг бы она стала выдвигать ни кому не понятные, и не нужные требования, или ещё того хуже, продала бы свою часть дела, какому-нибудь дельцу, которого пришлось бы посвящать во все их коммерческие тайны, что делать особого желания не было. И хотя, Алексей, отлично понимал, что Лена, достаточно разумная женщина, и ни когда бы, не сделала неразумных поступков, но, тем не менее, он решил подстраховаться. Так как, психологию брошенных женщин он изучал только на своей жене, которой периодически изменял, и которая так же периодически ставила его на место, каждый раз, возвращая его в лоно семьи. И именно, из-за этого, прежде, чем оставить на бумаге свои подписи, заверяющие, о том, что всё движимое и недвижимое имущество Александра, теперь, переходит в его собственность, практично подумал: «Кто ж знает, что может взбрести в голову, пусть даже и разумной, но всё-таки вот так сильно, оскорблённой женщине», – и только после этого, со спокойной совестью подписал все нужные документы, что поделать, бизнес, есть бизнес. Теперь юридически, у Александра ни чего не было и в случае развода Лене, ни чего бы, ни досталось, кроме домашней утвари в виде сковородок, кастрюль и прочей ерунды, не стоящей ничего.

         Его действий, ни кто из близких ему людей не одобрил. Мать билась, чуть ли не в истерике, доказывая сыну, какую глупость он совершает. Сестра, сама разведённая по глупости с мужем, на своём личном примере пыталась ему доказать его ошибку, которую он пытается сотворить.

         Но он, как глухонемой, ни кого не слышал и ничего не хотел замечать, Александр вопреки здравого смысла, купил Анжеле обручальное кольцо, и пошёл вместе с ней к её родителям, объяснять ситуацию на свой лад, в которую они попали вместе с их дочерью, и просить их её руки.

         Прошло ещё несколько дней, и как-то раз, Лена, утром встала совершенно разбитая. Отрицательных эмоций в ней было предостаточно и она уже было, в последнее время принялась глотать антидепрессанты, что практически ей не помогало, как дверь распахнулась, и на пороге возник её, ещё пока что юридический муж. Александр не только не ожидал увидеть в это время свою жену дома, но и тем более в таком вот угнетённом состоянии, в котором она сейчас пребывала. На какие-то доли секунды он даже опешил от неожиданности. На него смотрела совершенно ему незнакомая женщина, хотя с ней он прожил достаточное количество времени. Находясь на вершине блаженства, ему и в голову не могло прийти, что его жена тут вот в таком не презентабельном виде, если, в этом случае, так можно выразиться, убивается по случаю измены мужа. Лицо опухло, отекло от слёз, горя и разочарования. Тело похудело, так как она, практически ничего не ела, потеряв аппетит. Волосы были не причёсаны и торчали в разные стороны. В общем, выглядела она, мягко выражаясь, чуть краше бабы Яги.

         – Ты, это, чего? – Сначала, немного испугавшись её вида, но затем, видимо смекнув, в чём дело, спросил он. – Ты, ж это, должна сейчас быть на работе. – Несколько удивился он.

          – Что тебе здесь надо? – Сухо спросила она

         После тех нескольких дней, которые Лена провела без мужа, и они не виделись, она вдруг, при виде его почувствовала, что её охватила страшная усталость. За это время она отлично осознала, что толку с ним говорить, нет никакого, взывать о каких-то там чувствах, и упрекать его - всё бесполезно. Это уже не тот Александр, каким она его знала прежде, это совершенно, незнакомый ей мужчина, случайно оказавшийся в квартире.

         – Я тебя не понимаю? Что всё это значит? Почему ты так со мной разговариваешь? – Придя в себя от её ужасающего вида, заявил он как обычно, не проявляя никаких элементов жалости к своей жене.

         – А тебе и не требуется меня понимать, я ещё раз спрашиваю, что тебе здесь надо? Забирай отсюда всё и вали, чтоб духу твоего тут не было,– зло ответила она ему.

         – Ну, зачем ты так, мы же интеллигентные люди, можем обо всём договориться по-хорошему. Я понимаю, что тебе сейчас не легко, но ты же должна меня понять,– начал он. – Мне нужна свобода во всём – в поступках, моих в желаниях, деньгах, – любезно продолжал он, объясняя причину своего ухода от неё.

         – Считай, что ты свободен, забирай всё, что тебе нужно и сваливай быстрее, и чтобы я тебя, никогда не видела, понятно тебе? – Холодно ответила она, давая понять, что разговор окончен.

         – Да пошла ты! – Сорвался, было, он, и грубо ответил ей, правда, не досказав до конца свою мысль, в какое именно направление, он её послал.

         Александр понял её настрой по отношению к его персоне и не стал с ней больше продолжать разговор, забрал то, за чем пришёл и ушёл. Но после его ухода, она противореча самой себе, вновь, почувствовала всю боль брошенной женщины, по новой не находя себе места, мечась по квартире как раненый зверь, находясь на грани нервного срыва. Её жизнь, для неё теряла всяческий смысл, её лицо стало выражать отрешённое состояние и отсутствие всяческих желаний. Она впервые в жизни почувствовала, что такое умереть для себя, и для окружающих тоже. Лена, не переставая терзать себя, задавала себе одни и те же вопросы: «Почему же он так поступил? Что ему было нужно? Ведь, она, в отличие от жены его компаньона, никогда не изводила его ревностью, не устраивала и сама не нарывалась на скандалы, предоставляла ему полную свободу действий практически во всём. Когда же, когда он перестал её пускать в свой внутренний мир? Почему так произошло, и почему она ничего этого не заметила раньше, а узнала только вот на днях. И вот, сейчас, он, собственной персоной, явился сюда довольный жизнью, самодостаточный, хамовитый, без капли сожаления о произошедшем у них разладе». На неё этот визит подействовал вроде землетрясения, которое потрясло по девяти бальной шкале все клеточки её организма.

         После его визита она ещё сильнее, впала в состояние пониженного жизненного тонуса. Любовь, которая так была похожая на сон, как пелось в популярной песне, теперь всё чётче обретала формы, похожие на стон. Она не переставала без остановки рыдать, ей уже ни чего не хотелось, ни работать, ни жить. Весь мир, казался ей, покрытой сплошной чёрной тучей и уже всё её состояние начало попахивать клиникой неврозов. И именно в этот момент, когда она была на краю пропасти, вновь явилась Виктория. Она, как ни кто иной, понимала всё её теперешнее состояние, в котором та пребывала, и которая остро чувствовала свою вину перед Леной, ведь, именно она, раскрыла её глаза на мир измен и предательства, не ожидая, правда, такого поворота событий.

         – Так, я смотрю, ты всё хорошеешь? – Иронично уколола она приятельницу, увидев, как та из ухоженной и всегда опрятной женщины, вдруг превратилась не понятно в кого. – Ты мне скажи, я для чего тебе открыла глаза на проделки твоего мужа, чтоб, вот так ты сходила с ума, не находила себе места, постепенно превращаясь в умалишённую?

         – А, что мне ещё делать? Я совсем запуталась, ничего не могу понять, что со мной происходит, – рыдая, отвечала Лена. – Сейчас он здесь был такой счастливый, весёлый. – Она ещё сильнее принялась рыдать, не в силах больше как-то по-другому выражать свои мысли и эмоции.

         – Давай успокоимся, вытрем слёзы. Твой муж, уверяю тебя, не стоит этого. И для начала, я тебе открою один секрет - научись уважать саму себя, затем полюби себя же, а после, тебе не придёт в голову, задавать таких глупых вопросов, ясно? Мужики всегда бросают женщин с заниженной самооценкой, не уверенных в своих силах. Поэтому сейчас же возьми себя в руки, подумаешь, муж сбежал, да ты со своими данными, сто таких ещё найдёшь, только было бы желание.

         – Как это? – Недоумевала Лена, которая своё предназначение видела только в служении своему мужу, дочери и родителям, которых безумно любила всепоглощающей любовью. Так как другой жизни просто не понимала, не знала, да и не видела, благодаря примеру своих родителей, создавших настоящую семью, в которой не было места предательству и обману.

         – Очень просто. Для начала пойдём, примешь душ с холодной водой, приведёшь себя в порядок, а затем я тебе всё разъясню в очень популярной форме. – И она, сопроводив её до ванны, открыла кран с холодной водой и заставила Лену принять водную процедуру по полной программе.

         Что ни говори, а вода в нашей жизни имеет огромное значение, для поддержания на земле всего живого. Из душа она вышла, несколько в ином состоянии, почувствовав, что, оказывается, она ещё и не померла вовсе, да и мир вроде как, не так уж и плох. Виктория, видя, что состояние Лены уже минуло критическую отметку, принялась, на пальцах, разъяснять ситуацию, в которую та попала, благодаря самой же Виктории и, которая чувствовала теперь свою вину, так как, рассказывая об измене Александра, не думала, что всё обернётся разладом семейных отношений, считая, что Лена просто поставит всех на место, как это регулярно делала сама Виктория.

         – Лен, я сначала, хочу попросить у тебя прощение, за то, что рассказала тебе всю эту дурацкую историю, – начала она с извинений.

         – Прекрати, ты не представляешь себе, как я тебе благодарна за это, потому что всё равно, рано или поздно, но мне стало бы известно. Всё тайное, всегда становится явным. Не кори себя, ты всё правильно сделала. Подумаешь, поплакала чуть-чуть, с кем не бывает. – Успокаивала она Викторию, не понимая, как это ей самой не пришло в голову, чтобы вместо принятия антидепрессантов, принять душ с ледяной водой.

         – Ничего себе чуть-чуть! – Воскликнула Виктория, видя перед глазами, всё её внутреннее и внешнее состояние и весь её опухший видок, какой разве можно встретить у спившихся и опустившихся на дно жизни женщин. – Да я бы, если бы только могла, убила бы твоего мужа за такие издевательства. Ты, знаешь, я никогда не думала, что он такой подлец. Разве так можно подло поступать со своей семьёй? – Недоумевала Виктория.

         – Как видишь, можно, – отвечала Лена, уже более-менее успокоившись, выплеснув в подушки за несколько дней, все свои эмоции относительно измены мужа.

         – Я не об этом. – Замялась она, не зная, с чего начать говорить, и какая за этим последует реакция. – Я, о другой подлости. Собственно, ты знаешь, я пришла к тебе, опять с плохой новостью. – Начала она, не зная, как бы так предупредить Лену о проделке Александра обо всём, что касается его бизнеса, чтобы при всём этом её вновь не накрыл приступ нервного шока.

         – Что ещё там опять? – Устало выдохнула Лена.

         – Сашка, на работе всем уже объявил, что разводиться с тобой и жениться на этой шаболде. – Начала она.

         – Ну, это не такие уж и плохие новости. – Ответила Лена.

         – Это ещё не всё, понимаешь, твой муж, переоформил все документы, связанные с его движимым и недвижимым имуществом, на моего мужа. В общем, теперь за ним в фирме, ни чего не числиться, ты понимаешь, о чём я?

         – А откуда тебе это известно? – Насторожилась Лена, сразу сообразив, что к чему.

         – Я, случайно увидела переоформленные на имя моего мужа документы, в портфеле у Лёшки, ну и, изучив их, как следует, сразу же к тебе, чтобы предупредить, так как чувствую очень виноватой перед тобой. Я ведь понимаю, если бы не я, всё у вас было как прежде.

   Лена немного помолчала, после этой новости, в голове у неё мгновенно сработало устройство самосохранения. И как говорят, клин клином вышибают. После всего услышанного, из её сознания вышибло последние сомнения, относительно их треснувших семейных и духовных уз. И, хотя ещё её головной мозг не возобновил выработку гормона счастья, она уже взяла себя в руки. Она сделала для себя важное открытие – Александр оказался значительно примитивнее, чем она о нём думала раньше. «Что ж, раз он так жаждет быть свободным от неё, пусть будет, но я не должна больше заливать своими слезами прошлое, у меня ведь впереди ещё есть и настоящее. Какие наши годы!» – Пронеслось в её голове

         – Ну что ж, пусть так и будет. Виктория, не волнуйся за меня, я всю жизнь буду тебя только благодарить, за оказанную мне услугу. – Ответила она на это Виктории.

         – Ты, что с дуба рухнула? У тебя всё в порядке? Надо же, что-то предпринимать, нельзя вот так всё ему отдавать. Очнись ты, наконец, – пыталась, она хоть как-то вразумить Лену, совершенно не понимая, почему у той такая реакция. Ведь, фактически, получалось, что Александр, мало того, что изменил ей, но он её попросту говоря, ещё и обокрал. Всем было известно, что его восхождение в бизнесе, началась практически благодаря, сначала, её родителей, а затем и её самой. – Знаешь, не много ли ему хочется, он у тебя хочет и рыбку съесть и на аквариум сесть, ему плохо не будет? – Возмущалась Виктория.

         – Бог ему судья, как-нибудь и без него обойдёмся. Пойми, Виктория, не в деньгах счастье. – Ещё раз, доказывая сказанным ею, что Александр ещё тот осёл. Он не увидел души своей жены, умеющей ценить семью по настоящему, с которой не страшно, пойти и в огонь и в воду. Но и ещё, было ясно, что он не раз будет кусать свои локти.

         – В деньгах, ни в деньгах, но ведь, если вы разведётесь, он тебя оставит только вот с этими дровами. – Взглядом, обведя всё содержимое квартиры. – У вас ведь даже своей квартиры то нет, где ты будешь жить со своей дочерью.

         – К родителям уйду, они у меня понятливые, – ответила ей Лена.

         – Ну, как знаешь, сама большая, но я бы на твоём месте всё хорошенько обдумала и что-нибудь бы придумала. Зло должно быть наказуемым, – с этими словами, облегчив свою душу, она ушла.

         Лена, за последние несколько дней, нарыдавшись по уши, наглотавшись, всяких антидепрессантов, и после открытия новых чёрт характера в своём муже, наконец–то, прозрела. И то ли у неё слёзы закончились, то ли пилюли так подействовали, то ли разум взял верх над глупостью, только, услышав новые подробности о предпринятых мерах по обогащению будущей жизни с молоденькой женой, своим мужем, она сделала довольно разумный вывод, относящийся, непосредственно, к собственной жизни. Не должен же на бросившем её муже, сходиться свет клином, и потом, не такая уж она дура и уродина, какой она себя тут перед всеми выставила, рыдая и изматывая себя думами. Из двух, столько дней боровшихся внутри её женщин, всё-таки победила первая, с уязвлённым самолюбием. Лена мгновенно всё для себя решила. Она, вдруг, поймала себя на мыслях, что любое упоминание о муже, является уже раздражителем её нервной системы. Поэтому она твёрдо решила, больше не думать о нём, осознав, что их отношения осложнились и запутались настолько сильно, что всё это можно распутать, только подав заявление на развод, что она и сделала, после того, как причесала, не только свои мысли, но и ещё и тщательно осмотрев себя в зеркале, и привела себя в полную боевую готовность. Лена уже на следующий день, вышла на работу, где с ещё большим энтузиазмом продолжила впаривать свои шубы покупателем, ожидая повестки с приглашением на бракоразводный процесс.

         Тем временем, Татьяна Андреевна с Зинаидой Николаевной, в оговорённый заранее день, встретились на автобусной остановке и ровно в назначенный час явились по указанному им, секретарём Магистра оккультных наук, адресу, в надежде, что магия и колдовство спасут семью их детей от распада. На лестничной площадке шестого этажа, куда две осатаневшие от горя женщины, поднялись пешком, так как лифт попросту не работал. Их там уже ожидала не большая группа таких же, как они горемычных тёток. Рядом с ними, даже затесался один мужик, очень даже респектабельного вида, видно у него не всё ладилось в бизнесе и он, с помощью колдовства, решил улучшить свои материальные возможности, и упрочить свои коммерческие связи, а может, у него было и что-то другое. По очумелым лицам, отдельных представителей этой группы, они поняли, что попали в цель. Они встали рядом около озабоченных, каждая своей проблемой. Между делом, тётки, ожидающие, когда же, наконец, начнётся таинство, обсуждали каждая свою причину визита к магистру. Мужик, ожидавший вместе со всеми, своей очереди, стоял молча, как партизан, не разглашая ни кому своей тайны, хотя, к нему, не очень-то и приставали, видя его смурное настроение, проникшись пониманием. Мать Лены со сватьей тоже решили не очень–то распространяться по существу своего вопроса, они тихонько стояли рядом и слушали разные истории о том или ином чудесном чьём-либо исцелении, либо возвращении блудного супруга в лоно семьи, либо ещё, о каких-то мыслимых и не мыслимых чудесах, совершённых в стенах этой заветной квартиры. Через некоторое мгновение открылась дверь, и из неё в порядке очереди, по одному, начали выскакивать и пулей спускаться по ступеням лестницы уже околдованные магистром клиенты, с таким выражением на своих лицах, как будто они побывали, минимум на том свете и узнали и увидели все, что им нужно. Надо отметить, что при всём при этом, выскакивали они все, с каким-то обнадёживающим видом, вытирая со лбов пот, и таинственно чему-то улыбались. Если бы Татьяна Андреевна не знала, откуда, только что, выходят все эти люди, она бы точно подумала бы, что всё это нашествие клиентов психоневрологического диспансера, которые тайком сбежали из своего лечебного заведения, и после посещения заветной квартиры, теперь точно знают, что им, теперь делать и как жить дальше.

         Как только последний клиент покинул квартиру, переоборудованную в гадальную фирму, вышла, какая-то потрёпанная, молодая девушка и очень загадочным и призывным голосом, пригласила всех ожидающих на лестничной клетке, пройти вовнутрь. Храм белой и чёрной магии, как он был назван в рекламе, представлял себе обычную трёх комнатную квартиру. Из одной из комнат, за закрытыми дверями комнаты, доносился храп спящего мужчины, вполне возможно, что это был муж самой колдуньи. Всех их провели в большую комнату, по углам, которой были расставлены различные православные иконы, горели церковные свечи и звучала органная музыка, отзвуки, которой они уже слышали, стоя за пределами квартиры, в ожидании приёма. Все эти элементы православия, не могли не успокаивать людей, пришедших сюда за помощью в своих бедах, понимая, что любое колдовство от лукавого. Посередине комнаты восседала сама хозяйка, всем своим видом показывая, что является избранницей Божьей.

         Магистром оккультных наук, оказалась самая обычная, на вид, женщина средних лет, очень схожая своей внешностью со своей секретаршей. По всей видимости, та имела к магистру, самое, что ни на есть, прямое родственное отношение, являясь её дочерью. Все вошедшие, расселись на стульях, расставленных полукругом вокруг целительницы душ, и та начала, внедрять своё бессмертное учение в массы. Массы состояли из семи человек, и поэтому места хватило всем желающим, поскорее уж избавиться от дискомфорта, связанного и с их бедами. Только одно то, что все расселись на стульях, было уже всеми воспринято как избавление от мук связанными с волнительным ожиданием, проводимом в долгом стоянии на ногах под дверью матушки Филареты, так отрекомендовала всем пришедшим магистра белой и чёрной магии секретарша. Когда все расселись, под звуки органной музыки матушка принялась за усердное чтение каких–то молитв, которые, несомненно, сумели усыпить бдительность явившихся сюда людей, и это несколько всех расслабило. Некоторые, из сидевших закатив глаза, принялись подхватывать слова молитв, под одобрительные кивки головой, которыми Филарета указывала, что они идут в верном направлении. Хотя Татьяна Андреевна и Зинаида Николаевна, не были ярыми атеистками, и изредка даже посещали церковь, молитв, тем не менее, ни каких не знали, поэтому ограничились только повторением вслух последних слов, которые постоянно звучали одинаково во всех произносимых здесь молитвах. Это таинство продолжалось довольно длительное время, у Татьяны Андреевны даже успели затечь ноги от непрерывного и долгого сидения на не удобном стуле, но она боялась пошевелиться и принять более удобную позу, боясь помешать скрипом всему происходившему в этой комнате. Она старалась вникнуть в смысл всех читаемых здесь молитв и псалмов, особенно когда зазвучало «Обетование о безопасности», она особо напрягла свои уши, пытаясь мысленно оградить при помощи его от всех бед своих близких людей. Но вот, чтение молитв закончилось, и матушка Филарета, пожелав всем добра и мира, встала со своего места и молча удалилась из комнаты, оставив в одиночестве, сидеть людей, уже готовых морально к любым испытаниям, которые уготовила им судьба. После длительной медитации с чтением богослужебных текстов, где она изложила главные моменты христианского вероучения, помогая верующим людям жить согласно заповедям Господним, а всем не верующим поближе проникнуть к вероучению.

         Через несколько минут, в комнате вновь возникла секретарша и пригласила пройти вместе с ней в другую комнату клиента, пожелавшего пройти дальнейшую процедуру первым. Разумеется, первыми вскочили со своих мест две мамаши, Лены и Александра, считая видимо, свой вопрос самым насущным и наболевшим, чем это могло быть у других. С ними спорить никто не стал, находясь в гипнотическом состоянии от только что, проделанной процедуры. Их, обеих, секретарша провела в комнату, где на стуле за столом, покрытым, не бог весть какой скатертью, величественно восседала матушка Филарета. К комнате, так же как и в первой, всюду были развешаны иконы и горели свечи, окна были занавешены занавесками, что создавало атмосферу таинственности. На столе так же стояли небольшие подсвечники с восковыми свечами, которые ярко горели, освещая своим сиянием большой хрустальный шар, лежавший прямо перед предсказательницей.

         – Садитесь. – Величественно, грудным голосом произнесла она, и, видя, как те собираются выложить ей всё, с чем пришли, подняла руку и тут же загадочно продолжила. – Молчите, я всё сама скажу. А потом вы будете задавать мне свои вопросы.

         Обе мамаши только переглянулись между собой, но выполнили все требования хозяйки квартиры, мгновенно закрыв свои рты на замки, устремив всё своё внимание на неё. А та, сделав загадочно-осмысленным, своё выражение лица, начала внимательно изучать на магическом кристалле, какие-то, только ей понятные блики, краски, отражения. Через мгновение, она начала говорить:

         – Вы, обе явились сюда узнать о судьбе двух ваших детей, так как они у вас до последнего времени шли по единой дороге, но, знайте, дороги их ожидают разные, так как они не должны были идти по этой дороге вместе, и видимо, какая-то непонятная сила толкнула их на этот путь. Поэтому, буквально, уже через некоторое время эта дорога оборвётся. Они встанут на перепутье там они и разойдутся. После этого каждый пойдёт своим путём. Вижу, что у одного из них дорога будет узкой и трудной, и приведёт к нищете, у другого же дорога расшириться и превратиться в подобие огромной магистрали, ведущий к успеху и процветанию всей его жизни.

         Матушка Филарета вещала, а обе матери сидели, как заворожённые, не разобрав, пока о каких таких дорогах идёт речь, та продолжала.

         – Ваши дети, имеют разную судьбу, и поэтому им, никогда не быть вместе. Обе вы, желаете им счастья, и оно будет в полной мере, но только у одного ребёнка. Второй же будет всю жизнь страдать, из кожи вон лезть, чтобы добиться успеха, но все его потуги, будут бессмысленны и заранее обречены на провал, такова его карма, хотя по-своему, он тоже не будет обделён фортуной. До этого времени они жили вместе, и всё у них складывалось благополучно, но настанет день, когда всё должно встать на круги своя, и поэтому они не смогут больше найти общее между собой, они забудут всё, что их связывало. Они будут жить разными жизнями и даже придёт день, когда отец забудет, что у него есть дочь, чтобы вспомнить об этом в конце жизни.

         – Не правда, не может мой сын оставить Валентину. – Не выдержала Зинаида Николаевна, услышав такое предсказание.

         – А я не сказала, что он её оставит, я сказала, что он на время забудет, что у него есть дочь, – пояснила ей матушка Филарета и продолжила. – Ваши дети - каждый своё счастье будет ковать в своей кузнице и со своим личным представлением об этом понятии. И никто из вас не сможет им помешать ковать это счастье

         – Но, матушка Филарета, – обратилась Татьяна Андреевна, – может на наших детях лежит, какая-нибудь порча, либо сглаз, ведь не может же быть, чтобы вот так вот могло всё рухнуть в один час.

         – Может, – твёрдым голосом подтвердила она. – Я же уже сказала, что у них разная судьба, а это значит, что рано или поздно, они всё равно расстанутся, от судьбы, как известно не уйдёшь. Ни порчи, ни сглаза на ваших детях нет и быть не может, так как у них у обоих сильная энергетика. И если вам, кто-нибудь, когда-то такое скажет, знайте, из ваших кошельков хотят попросту выманить деньги, я вас в этом заверяю.

         – А можно узнать по конкретнее, кому какая принадлежит жизненная дорога, о которой вы упомянули сначала разговора. – Вновь поинтересовалась мать Лены, переживавшая за судьбу своей дочери. Зинаиду Николаевну этот вопрос, почему-то не волновал, и она сидела молча.

         – Этого я вам сказать не могу, так как сама не знаю, я сказала только то, что увидела в кристалле.

         – Как совсем ни чего? А как же нам это узнать? – Воскликнула мать Лены, понимая, что по узкой дороге, уже начала своё движение вперёд её дочь.

         – Очень просто, вам всё укажет жизнь, – загадочно ответила матушка. – А мне вам сказать больше нечего, – подвела она итог предсказанию.

         – И, что же, совсем ни чего нельзя изменить. Ведь привораживают же как-то блудных мужей. – Не унималась Татьяна Андреевна.

         – Это не тот случай, приворот здесь поможет разве что ещё месяцев на шесть или чуть больше, и могу вам сказать со всей откровенностью, это никому не принесёт дополнительной радости, от всего этого будет только одни страдания всем: и вам и вашим детям. Мне больше Вам нечего сказать, сами из всего мною сказанного делайте выводы.

         После не совсем удачной, так как предсказания вещуньи были двусмысленны, и всё-таки, попытки проникнуть в тайны настоящего и будущего, они, поблагодарив гадалку, расплатившись с секретаршей пятитысячной купюрой, вышли на улицу. На улице сияло солнышко, вокруг них суетились различные люди, спешившие по своим делам, не обращая внимания на двух женщин, молча, каждая со своими мыслями, шедших к остановке, чтобы отправиться по своим домам.

         – Зинаида Николаевна, ну, какое у вас сложилось впечатление о том, что нам тут сейчас предсказали? – Не выдержав молчания, первой заговорила мать Лены.

         – Даже и не знаю, что сказать. – В замешательстве ответила её сваха. – Вроде бы, с одной стороны, эта матушка Филарета, правду говорит обо всём, с другой стороны, я толком так и не поняла, чего она сказала, как-то всё запутанно. Какие-то дороги, магистрали, – что к чему, пойди, разберись. Я только одно поняла, что порчи, слава Богу, на них ни какой нет. Ну а вас, какое мнение обо всём этом? – В ответ, так же поинтересовалась она.

         – Честно говоря, мне как-то стало страшно. Ведь мы даже рта не успели раскрыть и сказать, зачем пожаловали, как она моментально обо всём догадалась, можно было бы даже подумать, что ей о нас предварительно всё кто–то доложил со всеми подробностями. Я бы непременно бы так подумала, если бы я не была уверенна, что о нашем к ней визите, никому не известно.

         – Это верно. – Подтвердила её мысли о гадалке Зинаида Николаевна. – Но, всё равно, как-то уж у неё всё получается запутанно: счастье – несчастье, пойди, попробуй, разберись во всём. Давайте-ка, лучше не будем о ней думать. Узнали главное, что хотели, а всякие там магистрали, дороги, разветвления - всё чушь собачья. Да откуда она может знать всё о будущем, кто она такая-то?

         – А откуда она узнала о настоящем? – Тревожилась Татьяна Андреевна.

         – Да, бросьте, вы голову забивать разной там чепухой, вон наш автобус едет, бежим, а то сейчас уедет, и нам придётся стоять три часа, пока подойдёт следующий. – Сорвавшись на бег, при виде автобуса, проговорила Зинаида Николаевна.

         В автобусе было довольно свободно, и они сели на сидения. Ехали они молча, оставшись, каждая при своём мнении о своём визите к матушке. Зинаида Николаевна не о чем не переживала, не без основания, трезво рассудив, что магистраль, о которой говорила предсказательница, непременно, достанется её сыну, так как у него уже сегодня дела, настолько поднялись вверх, что можно было не опасаться за материальное благополучие его дальнейшей жизни. Конечно, ей было жаль потерять такую сноху, как Лену, так как прекрасно осознавала, что она, самая, что ни на есть подходящая кандидатура её сыночку, но что она может поделать, раз так повернулись события, и он её разлюбил. Хотя, с другой стороны, Зинаида Николаевна так же не могла понять, какая может у сына возникнуть любовь, к той малолетке, похожей больше на суповой набор, чем на женщину, но видать её вкусы не совпадали со вкусами Александра и она больше ничем не могла повлиять на шаги сына, совсем уже запутавшись в своих думах.

         Мать Лены, тоже по-своему, рассудила о предсказаниях, правда она не думала ни о каких магистралях и дорогах. Она думала только об одном, о том, что именно она толкнула свою дочь в ловко расставленные сети Александра, мечтая тем самым сделать её самой счастливой на земле, но судьба всё равно распорядилась по-своему, не давая вносить ни какие коррективы. Теперь, после всего случившегося, она поняла, как был прав её муж, ни когда, не вмешивавшийся в процесс выбора жениха Леной, но теперь, ни чего не поделаешь, дело сделано, а что будет дальше, одному Богу известно. Так, каждая, думая о своём, они и не заметили, как разошлись, и добрались до своих домов, ни кому так и не рассказав, где были и чего услышали.

         Прошло время, Лена больше ни разу не видела мужа с того злополучного дня, когда он явился домой, забрать кое-какие свои вещи. Она сильно огорчилась, после встречи с ним, но зато проверила свои чувства и волю. Теперь, с уверенностью можно было заявить, что она достаточно сильная и волевая женщина, хотя где-то в глубине души она всё-таки жалела о случившемся между ними разрыве. И однажды, вернувшись как обычно с работы, Лена обнаружила в почтовом ящике повестку, приглашающую её явиться по адресу, в суд, для разбирательства их бракоразводного дела, в назначенное время и указанный в повестке час. На суд она явилась в указанное время, там её уже поджидал, пока ещё, муж. Ровно, в указанное время их вызвали в зал суда, огласив их фамилии и удостоверившись, что перед членами судебных исполнителей предстали именно те люди, которые подали своё заявление на развод. Там им начали задавать различные не навязчивые вопросы и, удостоверившись, что оба супруга пришли к единому мнению о своём невозможном дальнейшем пребывании в семье, благополучно их развели, тут же пригласив следующих желающих оформить своё право на свободу от брака.

 

 

 

 

Глава третья

 

 

         После развода, когда Лене от всего нажитого вместе со своим мужем движимого и недвижимого имущества, достался только телевизор, сломанная печь СВЧ, да мягкая мебель, так благородно оставленная её бывшим мужем своей семье, она не стала строчить доносы в налоговую инспекцию и жаловаться партнёрам по бизнесу. Да и вообще, её можно было смело наградить грамотой или ещё лучше, нужно было выдать премию за примерное поведение при расставании в тяжёлых обстоятельствах. Так как бывший благородный рыцарь сердца, попросту её обобрал до нитки. Правда, она из-за этого, не стала рыть землю носом, брызгать слюной и доводить себя до истерики, до страшных приступов дикой злобы, а попросту забрала из чужой квартиры, оставленное ей её мужем «наследство» и переехала вновь жить к родителям, начав свою жизнь по-новому, с нуля.

         Из всех событий, произошедших за последнее время с ней и её семьёй, Лена вывела для себя аксиому: «Чем больше иллюзий на собственный счёт испытывает любая, влюблённая по уши, женщина, тем больнее ей бывает в дальнейшем, за бесцельно прожитые годы». Сделав такие не утешительные, но в тоже время очень своевременные и разумные выводы, она очень изменилась, научившись самостоятельно думать и решать, как ей действовать в той или иной обстановке. Теперь её крайне стал интересовать уровень благополучия, и она сама стала устанавливать все правила, касающиеся всей своей жизни. После развода, ей было неясно всё: от планов её личной жизни на ближайшее будущее, до перспектив её бюджета и карьеры. Пока, за неимением лучшего, она решила довольствоваться минимумом. Лена смело взглянула в глаза проблемам и ответила на вызов судьбы, не побоявшись взяться за самые неподъёмные дела, отлично понимая, что пусть не сразу, но она всё равно их одолеет, так как семья и самые близкие люди во всём её поддерживали.

         Лена не оставила своей работы на вещевом рынке, продолжая всё так же ездить за рубеж за последующей партией товара, благо, что у неё осталось после развода кое-какая наличность, которую не успел прикарманить её муж. Лена наняла в помощь себе ещё пару продавцов, умело, обучив их, как правильно продавать меховые изделия и старалась как можно быстрее, забыть обо всей своей прошлой жизни.

         Её новая жизнь стала более разнообразной, теперь она могла себе позволить больше общаться с множественными своими знакомыми и подругами, хотя, теперь очень избирательно подходила к любым людям, предопределив для себя незримый радиус, в который запускала только проверенных, самых близких ей людей, которых в её жизни, было не так уж и много. Но всё они отличались единственным объединяющим их всех качеством, как надёжность и умение всегда и в любую минуту приходить на помощь. Правда, у неё были и другие круги, значительно больше первого, куда могли забежать, заскочить и прийти в любое время все её знакомые и приятельницы, которых у неё было в предостаточном количестве.

         Нельзя сказать, что её торговля развивалась очень успешно, но и, что стояла на месте, сказать было нельзя. Всё шло своим чередом. Валентина развод родителей восприняла очень болезненно, теперь она с трудом отпускала свою мать в поездки за товаром, боясь, что вдруг она тоже её оставит, как и отец. Ребёнка по долгу приходилось уговаривать, обещая из очередной, вынужденной поездки, связанной с работой, в обязательном порядке, привезти какую-нибудь игрушку или ещё чего-нибудь интересующее Валентину в данный момент. Её комната уже была завалена мягкими игрушками, всех размеров, фарфоровыми куклами, занимательными играми и прочими атрибутами детской жизни. Раз в месяц Валентину навещал отец, он обязательно приносил ей что-нибудь из тех же самых игрушек, один раз он принёс ей огромных размеров муху, с красной спинкой, чёрными лапками, очень симпатичной и доброй наружности, которая вызвала особый восторг у его дочери. Всё это делалось для того, чтобы ребёнок чувствовал, что о ней не забыли и, не смотря на развод родителей, все, по-прежнему, её любят и заботятся.

         В тот момент, когда Александр приходил навестить дочь и выдать некоторую сумму бывшей жене, которую считал, по своему разумению, вполне достаточной для успешного и гармоничного развития, оставленного им же самим, чада. Лена, молча, беря деньги, общалась с ним по инерции, не имея какого-либо повода прекратить всяческое его хождение к ним, или просто старалась уходить из дома, либо в магазин, либо к подруге, лишьбы не только не видеть, но и не слышать голос человека, который вот так бесцеремонно ушёл из семьи. При всём притом, что он обобрал свою жену с дочерью, оставив их фактически у разбитого корыта, после развода, он ещё умудрился высказать Лене претензии, по поводу того, что она не сумела даже интеллигентно, как все нормальные люди развестись. Правда, что именно он понимал под интеллигентным разводом, так и осталось для Лены загадкой, которую, в прочем, она совершенно не имела ни какого желания разгадывать.

         Если Лена, старалась уйти из дому, в момент прихода её мужа, то Татьяна Андреевна, наоборот, всегда старалась быть на виду у своего бывшего зятя, так как в душе до сих пор не могла поверить в его уход из семьи, не смотря ни на что, считая всё это каким-то недоразумением или наваждением. И где-то в дальних уголках своего сердца всё-таки надеялась, что её, до сих пор любимый и в данный момент уже бывший зять одумается и вернётся к своей семье. Она всегда старалась, правда, к большому неудовольствию своих дочери и мужа, к приходу Александра, который из вежливости, предварительно перед приходом звонил и сообщал о своём визите, испечь, какой-нибудь вкусный пирог, всегда непременно напоить его чаем и выспросить о его делах на работе и вообще. Первое время, он старался избегать такого чаепития, но спустя несколько месяцев, делал уже это с удовольствием, за чашкой чая, намекая бывшей тёще, что не плохо бы было к этому чаепитию присоединить и Лену, упорно отказывающуюся принимать какое бы ни было участие в этих посиделках. Из всех его откровенных намёков, и Татьяна Андреевна, и Лена сделали выводы, что, уйдя из семьи, он через некоторое время всё-таки, осознал, что ошибся и, не может жить семейной жизнью с той женщиной Анжелой, о которой раньше всегда рассказывал, как о розовой мечте всей своей жизни. Видимо, Анжела оказалась хамелеоном, и после развода своего любовника приняла какую-то другую окраску, не соответствующую мечтам Александра. Правда она, не понятно почему, что-то уж поторопилась и слишком рано сменила свой цвет, не дождавшись, когда произойдёт счастливое обручение с её избранником. Вполне возможно, что у Александра, когда он ещё был женат на Лене, случилась самая обыкновенная галлюцинация, и он перепутал свои идеал и мечту со среднестатистической тёлкой, каких везде хоть пруд пруди, променяв стабильность и тепло семейной жизни, на длинную шею и тощее тело. Но Лену, эта догадка не обрадовала, так как, тяжело пережив развод и утрату некоторых жизненных ценностей, она не желала больше соединять свою жизнь с человеком, которых выплеснул ей в лицо столько грязи. Теперь уже, на своём опыте, Лена осознала, что возвращение в её жизнь человека, который отложился в её памяти, как разрушитель всего святого, не сулит ей ничего особо интересного и приятного. После пережитого ею, все её чувства к нему ограничились самым популярным в этом случае, равнодушием к его персоне.

         Но, тем не менее, при поддержке бывшей тёщи, Александр значительно увеличил количество посещений в бывшую семью, под различными предлогами: то ему требовалась, какая-то давно забытая и оставленная тут книга, то он вдруг вспоминал о какой-то старой фотографии, то что-нибудь ещё. В общем, он делал всяческие попытки вернуться к Лене, под разными предлогами, уходя теперь уже от Анжелы, женщины с горящими глазами и с холодным сердцем, изменив, пока, ей в душе.

         Бизнес Александра продвигался, на сегодняшний момент, достаточно успешно. Вместо палаток у него с Алексеем появилось два, достаточно основательных магазинчика, которые они разделили между собой и теперь вели каждый свой бизнес самостоятельно. Теперь, в его планах, было желание, воздвигнуть автозаправку, и он всячески стремился проникнуть в эту нишу бизнеса, ища туда всевозможные входы и выходы. Он прикупил себе, помимо грузовой машины, которую использовал для подвоза продуктов в магазин, ещё и две шикарные иномарки, на которых поочерёдно подкатывал к подъезду Лениного дома, демонстрируя ей всем своим видом, обо всём своём благосостоянии.

         Его бывшая жена никак не реагировала на всё его благополучие, хотя у неё самой последний месяц, дела по продаже её товара, значительно ухудшились, по причине низкой покупательной способности народа. Зарплаты людям, работающих на государственных предприятиях, стали выплачивать с большими задержками, и поэтому они, далеко не все могли себе позволить приобрести меховое изделие, считая это уже роскошью. И, по всей вероятности, это уже было видно, что всё это не ограничиться одним-двумя месяцами, и если так пойдёт дальше, Лене придётся отказаться от услуг практически всех продавцов, оставляя только одного, не считая своей сестры, которая собралась выйти замуж, за молодого человека, имеющего рабочую специальностью. Он был специалистом по холодильным установкам, звали его Михаилом и они собирались жить в его квартире, предусмотрительно оставленной ему в наследство его бабушкой. По этой самой причине, Юля, не хотела пока больше стоять на рынке, распродавая шубы, принадлежащие её сестре, хотя та и выплачивала ей приличное денежное содержание, по родственным соображениям, приплачивая ей больше, чем обычным, нанятым ею работникам.

         Александр же, не лицезря никаких эмоций бывшей жены, по поводу его частого пребывания у неё дома и его желания вернуть всё на круги своя, постепенно стал всё реже и реже появляться у них в семье. Теперь, иногда, он даже просил свою мать, Зинаиду Николаевну, брать Валентину к себе, чтобы их встреча состоялась у него дома. Зинаида Николаевна, так, неохотно посещавшая бывшую невестку в бытность её замужества за её сыном. Сейчас с огромным удовольствием посещала Лену, сетуя ей об этой Анжеле, которая с первых дней, хотя и не была зарегистрирована с её сыном, уже сразу же начала её называть её мама. Обо всех привычках Анжелы, которые раздражали бывшую свекровь, и она не никак не могла свыкнуться с мыслью, что этот суповой набор, теперь гремит своими костями в её квартире чутьли не каждый день. Зинаида Николаевна во время своего прихода, старалась, по старой привычке, наставить Лену на верный путь прощения, уже раскаявшегося бывшего мужа, с последующим его возвращением к жене. Но сердце её невестки было уже навсегда закрыто для Александра, и поэтому, ни добившись, каких-либо положительных подвижек, она захватывала с собой Валентину и вела на встречу к отцу.

         Владимир Викторович, в душе очень переживал за неудавшуюся личную жизнь дочери, но вида не показывал. Он осознавал, что прошлого не изменишь, семью не восстановишь, и поэтому, понимая, что он не сумеет залечить глубокую душевную рану Лены, нанесённую ей её мужем, старался хотя бы, возместить утерянные материальные средства своей дочери, стараясь как можно больше денег заработать, мягко выражаясь, посредством выноса рыбы из коптильного цеха, и последующей её реализацией.  Он, вместе с женой,  переводили все заработанные деньги в доллары, чтобы в один прекрасный день, сделать сюрприз дочери, которая и сама вкалывала, как ломовая лошадь. Рыбу он выносил, сначала в термосе, в котором предварительно удалил колбу, и на дне сумки, которую прикрывал специально сделанным из картона днищем. На днище сумки он, которого сверху накладывал продукты, принесённые из дому, для обеда. Столовой у них не было, и все работники предусмотрительно набирали себе съестное из дому, поэтому охранники, не очень-то копались в продуктах, принесённых из домашних холодильников. Так поступали практически все работающие в рыбном коптильном цехе работники, начиная от уборщицы и заканчивая охранниками этого предприятия. И всё так продолжалось непременно и дальше, если бы не смена руководства, которое не захотело больше терпеть такого беспредела и воровства работниками из цеха копчёной рыбы, так как в этом цехе коптили, не только скумбрию и лосось, но и более дорогие сорта рыбы, такие как, например, осётр и другие дорогие породы рыб. Это руководство уволило всех бывших охранников, заменив их настоящими волкодавами, выписав их из одной правоохранительной фирмы. Так же оно заменило восемьдесят процентов работников. По причине отличного труда, Владимиру Викторовичу посчастливилось остаться на своём месте, но всем вновь набранным и старым работягам, было сделано строгое предупреждение, по поводу воровства, пригрозив пойманных с поличным отдавать под суд, с наложением больших штрафов. Выносить рыбу стало практически невозможным, но острый ум и талант русского мужика не истребишь ничем, поэтому рыбу Владимир Викторович стал выносить, засовывая её в рукава одежды, одевая обязательно рубашку с манжетами, чтобы рыба не могла вывалиться при тщательном досмотре охраны. Сверху на неё он одевал пиджак, что спрятанной рыбы, было практически не заметно не вооружённым глазом. Правда, теперь он мог вынести не так много рыбы, да и рубашки приходилось стирать чутьли не ежедневно, хотя он предварительно заворачивал всю рыбу в целлофановую плёнку, тем не менее, это не всегда уберегало от просочившегося рыбного жира. Но, как говориться с тощей овцы, хоть шерсти клок, поэтому очень уж сетовать не приходилось, тем более в его возрасте устроиться на работу было практически невозможным занятием, и он очень дорожил своим местом, стараясь работать как можно лучше, не жалуясь никому на свои болячки, которые иногда стали проявляться, то вдруг радикулит прострелит, то давление прыгнет выше нормы.

         Однажды, с их семьёй произошёл любопытный случай, чуть было не повергший всех в состояние шока. Последнее время, таская рыбу в небольших количествах, они с женой, сначала её подкапливали, а затем Татьяна Андреевна, оптом её реализовывала своим людям, получая от них наличные. Так вот, случилось так, что Владимир Викторович, как всегда ушёл на работу, и в этот день Лена должна была вести Валентину в поликлинику, чтобы получить справку для отправления её в летний лагерь. Она, оставив работу на своих продавцов, заскочила на пять минут домой, чтобы забрать дочь и в назначенное время отправиться к участковому врачу. Но та, боясь идти к врачу, закапризничила, объясняя свою боязнь тем, что бабушка ей вымыла голову, а её подружка сказала, что голову мыть нельзя, потому, что врач будет проверять голову на присутствие вшей, а они, оказывается, после мытья волос, меняют свой цвет и поэтому врач её всё равно отправит обратно, не поверив, что она не вшивая. Пока Лена отвлеклась на то, чтобы уговорить и объяснить Валентине, откуда, берутся, вши, да и вообще, что они из себя представляют, Татьяна Андреевна, нечаянно, прихватив ключи своей дочери, вместе со своими, отправилась за продуктами в магазин со спокойной совестью. После того, как Лена, наконец-то убедила свою дочь в дезинформации, полученной от не сведущей, или может быть, позавидовавшей ей подружки, спохватилась, что её ключей на месте нет, поискав их, она решила дверь просто прикрыть, не защёлкивая на защёлку, а саму дверь опечатать своей печатью, чтобы никто не вошёл в квартиру. Недолго думая, так она и поступила, спеша в поликлинику с Валентиной. А тем временем, буквально, через пять минут после её ухода из дому, мимо их двери проходил сосед, работающий вместе с Владимиром Викторовичем в рыбном цеху, он то и увидел опечатанную квартиру. Недолго размышляя над увиденным, он сразу смекнул, в чём дело и, считая соседским долгом, стал дожидаться хоть кого-нибудь из членов семьи коллеги по работе, чтобы предупредить их о беде. Через некоторое время он увидел, возвращающуюся из магазина, с довольным видом, всю обвешанную авоськами Татьяну Андреевну. Он моментально вскочил с лавочки и помчался ей на встречу.

         – Слышь, Тань, что скажу, твоего Владимира забрали в полицию и дверь опечатали, – скороговоркой выпалил он, отчего она, моментально изменила свой довольный вид на испуганный, от удивления и смятения чуть не выронив из рук авоськи наполненные продовольствием..

         – Как? Когда? – Растеряно, воскликнула она после некоторой паузы.

         – Не знаю, когда, я проходил мимо вашей двери, а она была уж опечатана, – продолжал он свой рассказ.

         – Ой, батюшки, – запричитала она. – Что ж теперь мне делать–то?

         – Что, что. В полицию надо идти и всё выяснять, – советовал сосед. – А то, что ж ещё-то ты сделаешь?

         – Подожди, дай подумать хорошенько, а то сгоряча, как бы чего хуже не сделать, – разумно заявила она и тут же снова начала причитать. – Господи, а ведь у нас столько рыбы в доме, я завтра собиралась её реализовывать. Как ты думаешь, это улика? – Удостоверилась она у соседа, понимая, чем же ещё может являться такое количество отобранной рыбы высшего сорта хранившееся в их квартире.

         – Конечно, улика, и ещё какая! – Подтвердил сосед.

         Пока они разговаривали, обсуждая всё случившееся с Владимиром Викторовичем и как тут быть, Лена, проверив на вшей, голову дочери и успокоив её их полным отсутствием, получила нужную справку, купила ей мороженое и они, обе довольные и счастливые, пошли к направлению своего дома, смеясь над такой нелепой шуткой о вшах подружки Валентины. Подходя к дому, они обе заметили Татьяну Андреевну, на лице которой, отражался весь её неописуемый испуг за дальнейшую судьбу мужа, и так как она предполагала в этом случае самое страшное, то есть, его увольнение с работы, поэтому не могла больше сдерживать эмоции по данному поводу, понимая, что в его возрасте ему будет практически негде устроиться работать.

         – Мама, что случилось, почему ты здесь стоишь в такой растерянности? – С этим вопросом подошла к ней дочь, ещё ничего даже не подозревавшая о случившимся, якобы несчастьем, но видя испуганное выражение лица матери.

         – Лена, доченька, – запричитала её мать, как только увидела Лену. – Нашего папу арестовали, он в милиции находиться.

         – Как это? За что? – Оторопела Лена, ни как не ожидавшая такого расклада.

         – За рыбу, чтоб я никогда в жизни её не видела. – Проклиная всё, объяснила ей мать.

         – А ты откуда знаешь, что он в полиции? – Поинтересовалась Лена.

         – Как откуда, вот наш сосед всё видел, нашу квартиру даже опечатали. – Рассказывала она своей дочери подробности, уже кое-что, добавляя от себя.

         – Так, ну и дела, – произнесла Лена, от таких новостей совершенно забыв, что она сама опечатала квартиру. – Надо, что-то делать. Надо выручать отца. Много в квартире было рыбы? – Спросила она.

         – Конечно, я ведь её только завтра собиралась отнести реализатору. – Подтвердила она, что в доме находилась самая, что ни на есть настоящая улика.

         – Да, дела не важные, но всё равно, что-то нужно делать. – Проговорила она, мысленно соображая, что же в этой ситуации лучше предпринять. Надо идти, платить штраф, и выручать отца, договариваться с его начальством. Он ведь первый раз в жизни попался. – Разрабатывала она тактику их действий теперь уже вслух.

         – Это кто-то стукнул на него, – не унималась Татьяна Андреевна. – Ну, надо же каков подлец, и кто бы это мог быть? – Строила она предположения.

         – Мама, теперь не об этом надо думать, отдай свои авоськи соседу и пошли поскорее в полицию. Чем мы быстрее всё разузнаем, тем быстрее мы освободим нашего отца.

         И с этими словами, оставив все авоськи с продуктами у соседа, они ринулись в отделение полиции, которое располагалось не так уж близко от их дома. Валентина, ничего не соображая, что же произошло с её дедом, и почему его всё-таки забрали в полицию, семенила следом за ними. Она пыталась у них всё расспросить, почему мама и бабушка так торопятся в какую-то полицию, и почему там должен находиться дедушка, но они с выпученными глазами, ничего не слыша, сметая всё на своём пути, неслись в выбранном ими направлении. Дойдя до цели, они встали, чтобы перевести дух и хорошенько ещё раз обдумать, что же будут говорить в полиции, чтобы ещё больше не навредить мужу и отцу.

         – Ну, что будем говорить? – Переводя дыхание, спрашивала дочь Татьяна Андреевна.

         – Что-что? Скажем, мол, вернулись ты из магазина, я из поликлиники. А квартира опечатана, мужа нет, ну а, мы не знаем, что нам делать, вот, мы и хотим узнать во всех подробностях. А там уж будем вести себя по обстоятельствам. – Отвечала ей Лена, но тут всё-таки сумела вставить своё слово Валентина.

         – Мама, а разве ты не сама квартиру опечатала, когда мы уходили проверять вшей? – Валентина наконец-то вклинилась в разговор

         – ?! – Посмотрев, на дочь, возникла некоторая пауза, и вдруг Лену осенило. – И она обратилась к своей матери, уточняя у неё подробности ареста её отца. – Мам, а тебе, как сосед рассказывал об аресте нашего папы?

         – Я же тебе всё уже рассказывала, – отвечала она, не понимая, почему Лена ей задаёт такой вопрос.

         – Нет, ты мне скажи, он сам лично видел, как арестовывают отца? – Добивалась она подробностей, догадываясь, но, всё ещё сомневаясь, в своих догадках, уточняла она.

         – Кажется, не видел, он только видел нашу квартиру опечатанной и всё вроде бы. – С сомнением отвечала Татьяна Андреевна.

         – Кажется, или точно? – Ещё раз уточнила Лена.

         – Точно не видел, – вспомнила всё мать.

         И тут Лена залилась таким смехом, каким уже давно не смеялась.

         – Ты, чего? – Спросила её мать, не знавшая истинной причины смены настроения дочери, так переживавшей, и только что жаждавшей идти освобождать отца.

         – Мама, – сквозь смех говорила её дочь, – это не полиция, я сама опечатала квартиру.

         И тут, пришла очередь удивляться матери.

         – Как это? Ничего не понимаю, – спрашивала она у дочери

         – Очень просто, ты сама забрала мой комплект ключей, а мы с Валентиной опаздывали в поликлинику. Вот я и опечатала своей печатью квартиру, чтобы в неё кто-нибудь не проник. – Разъяснила она всю сложившуюся ситуацию.

         Татьяна Андреевна, ещё не до конца поверив, что всё настолько просто, залезла в сумку и в действительности извлекла из неё оба комплекта ключей, и своих и дочериных. Теперь, держа в руках обе связки с ключами, настала её очередь смеяться. Так они и стояли, смеясь все втроём, благодарив сквозь смех, Валентину, за вовремя заданный вопрос.

         – Лена, ты представляешь, что бы было, если б мы, сейчас заявились в милицию со своей претензией? – Сквозь смех спрашивала она свою дочь.

         – Ещё бы, представляю, какого шума мы бы там наделали. – Отвечала ей счастливая дочь.

         – Пошли-ка быстрее домой, соседа успокоим, а то он, поди, не знает, куда свою рыбу попрятать.

         – И то верно, да и квартира, между делом, у нас открыта. Это сосед, с испугу, не взглянул на печать, а может какое хулиганьё давно уже все печати посрывали и проникли вовнутрь.

         И с этими словами, они повернулись спиной к отделу полиции, и чуть ли не бегом, поспешили к дому. Где их уже поджидал сосед.

         – Ну, что всё разузнали? – Нетерпеливо спросил он повеселевших женщин.

         – Ещё бы, всё разузнали. А ты, всю свою рыбу попрятал? – Поинтересовалась Татьяна Андреевна, серьёзным голосом, решив разыграть своего бдительного соседа. – А то у них там, в полиции, уже списки лежат, к кому идти в следующий раз, вот так-то.

         – Да ты, что? – Испугался сосед. – А ты, видела, кто в списке следующий на очереди? Я, правда, уже всё, что у меня было, сбыл только что, но всё равно страшновато, мало ли чего. – Интересовался он подробностями.

         – Не, не видела, да разве ж мне они покажут такие секретные сведения?

         – А, что ж делать то теперь? – Недоумевал сосед, не очень – то желавший прощаться со своим рабочим местом.

         – А ни чего не делать, будешь проявлять ещё большую бдительность, понятно тебе? – Ответила ему Татьяна Андреевна.

         – Как это? – недоумевал он.

         – Очень просто, в следующий раз, внимательнее изучай, какой печатью опечатана соседская квартира. – Назидательно произнесла она.

         – Ты это о чём, Татьяна? Что-то я тебя не пойму.

         – Сейчас поймёшь, поможешь мне авоськи донести, пошли с нами. – Скомандовала она соседу, и они все вместе поднялись на лифте на свой этаж.

         Там они подошли к опечатанной двери, где Лена, удостоверившись, что все печати, которыми она сама опечатывала дверь квартиры на месте, на глазах у изумлённого соседа, сорвала их и без всякого препятствия, вошла в квартиру, только после этой процедуры они рассказали озадаченному мужику, всё, что произошло, уже вместе с ним, весело хохоча над своей же не внимательностью.

         Всё это время, Валентина больше не вмешивалась в разговор взрослых, а только что-то там про себя такое соображала, ничего не понимая, почему так вдруг причитала бабушка, зачем они бегали в полицию, и почему нужно было выручать деда. Поэтому наблюдая, как всё весело хохочут, подала голос, обращаясь к матери.

         – Мам, а что разве наш дед вор?

         Все моментально прекратили смеяться. Ещё бы! Они в своих эмоциях, переполнявших им душу, совсем позабыли, что всё это время рядом с ними находился ребёнок, ещё не познавший всех превратностей жизни.

         –Что ты, доченька, как можно было такое подумать на деда?   – Подойдя к ней, обняла её за плечи Лена.

         – Ну, как же? Вы же сами тут говорили, что дед рыбу с работы таскает, значит ворует.

         – Нет, не ворует, просто берёт.

         – А разве можно без разрешения брать чужое? – Не унималась Валентина.

         – Без разрешения нельзя, ни в коем случае.

         – А деду можно?

         – И ему нельзя.

         – А почему он берёт?

         – Он не один берёт. Понимаешь, как бы мне тебе это объяснить? – Задумалась Лена. – Просто сейчас, в нашей стране всё очень сильно изменилось. Простым людям стало тяжело жить, а те, кто нами руководит, не знают как нам тяжело живётся. Они-то живут в других условиях, на всём готовом. И у них вместо головы тыква. Вот и приходится бедным людям как-то выкручиваться, в некоторых случаях, даже изменять бывшему образу жизни, взглядам на многие вещи. И рыбу приносить с работы тоже. Понимаешь?

         – Неа.

         – Ну, что тут не понятного?

         – Почему те люди, которые нами руководят, не хотят посмотреть, как другим людям плохо живётся? Пусть они к нам придут, я всё им объясню.

         – Ну, вот и договорились. Как только вырастешь, всё им там, – Лена подняла указательный палец наверх, – и объяснишь.

         – Ладно, – согласилась Валентина. – А сейчас нельзя с ними встретиться, а то ждать очень уж долго нужно.

         – А раньше нельзя. Детей туда не допускают.

         – Жаль, – вздохнула Валентина, погрузившись в свои детские размышления.

         Так они и жили, занимаясь каждый своим делом и помогая, друг другу, если это требовалось. Юля вышла замуж за своего Михаила и уехала вместе с ним жить к нему. Её муж был достаточно простой и конкретный мужик, но Юля, учитывая все ошибки своей старшей сестры, с первых дней жизни взяла его в крутой оборот, перекрыв полностью кислород, не давая ему сделать лишнего шага, контролируя весь его заработок, выдавая ему деньги на сигареты и пиво с выдачи. И Лена, и мать, убеждали её, что так делать нельзя, что мужчине тоже нужна свобода, но она их слушать не хотела. Она всё, делала по-своему, проявляя весь свой взбалмошный характер и губя всё хорошее, что было у мужа к Юле.

         Бизнес Лены продвигался с переменным успехом. Всё это видела Татьяна Андреевна, с ужасом вспоминая предсказания, сделанные матушкой Филаретой. Она теперь, отчётливо видела узкую дорожку, по которой шла её дочь. Она видела, как вкалывала Лена, не имея при этом достойных прибылей, видимо время было упущено, и таких заработков, которые были у неё раньше, теперь уже нет. Татьяна Андреевна, даже иногда предлагала Лене, бросить эту торговлю на рынке и пойти работать по специальности, полученной в институте, в какую-нибудь фирму, чтобы хоть как-то, компенсировать свою дисквалификацию, предварительно закончив, например, бухгалтерские курсы. Но Лена пока ещё не была готова к смене своей работы, хотя уже сама начала подумывать об этом.

         Александр, всё реже приходил к дочери, и так же редко стал просить мать, чтобы та привела её к ним домой, и практически через раз стал приносить деньги, для Валентины. Лена этому обстоятельству не очень удивлялась, понимая, что рано или поздно, все эти визиты когда-нибудь прекратятся, но ни когда и ни при каких обстоятельствах, не спрашивала его о деньгах, не желая перед ним унижаться и стоять перед ним с протянутой рукой. Только она единственно, чего не могла понять, почему её муж, изредка, забегая к дочери, всегда старался выпендриться перед своей бывшей женой, одеваясь так, как будто он собирается идти на приём к английской королеве. Он в обязательном порядке, как бы ненавязчиво, демонстрировал ей свой новенький мобильный телефон, стараясь в присутствии Лены, кому-нибудь позвонить, показывая всем своим видом, какой он преуспевающий бизнесмен. То ли он хотел ей показать каким он теперь стал состоятельным, то ли старался её всячески унизить, зная, что её дела были сейчас не на высоте. Но Лена, ни когда не проявляла, по этому поводу эмоций, она с молчаливой гордостью несла свой крест, показывая всем видом, что ей безразличен не только он, но и его успехи в работе.

         Как-то раз, Зинаида Николаевна, привела Валентину, которую изредка сама забирала к себе, чтобы ребёнок не мог отвыкнуть от бабки с дедом по линии отца. На ней не было лица.

         – Что случилась, Зинаида Николаевна? – Поинтересовалась мать Софьи. – На вас лица нет.

         – Сашу избили, – убийственным тоном заявила она.

         – Как, кто, когда? – Недоумевала Татьяна Андреевна, сразу же проникнувшись жалостью к бывшему зятю.

         – Вчера вечером. А кто даже не знаю, он ни чего не говорит, но я подозреваю, что это связано с его работой. Ему уже не раз угрожали по телефону, я сама слышала. – Рассказывала бывшая свекровь Лены.

         – Как же теперь быть, надо в полицию заявить, – наивно посоветовала Татьяна Андреевна, совершенно ничего не смыслившая в бизнесе.

         – Какая там милиция, у них всё схвачено. Я так за него боюсь. – Делилась она своими переживаниями с бывшими родственниками.

   – Может ещё ничего, всё обойдётся. Может это, какие хулиганы на него налетели? – Строила свои версии Татьяна Андреевна.

         – Дай Бог. Я теперь, не могу уснуть, пока он с работы не вернётся. Да и ещё эта Анжела, навязалась она на его голову.

         – А, что Анжела? – Поинтересовалась мать Лены.

   – Что-что, родить ему хочет, вот что. – С вызовом отвечала она.

         – Ну, а как бы вы хотели, ведь они вместе живут, у них, вроде, как семья образовалась. – Не удивилась бывшая тёща.

         – Да, какая там семья, одно недоразумение и только. – Отвечала Зинаида Николаевна.

         Они ещё немного обсудили между собой и Анжелу, и Александра, и всё, что с ним произошло, а после этого Зинаида Николаевна, немного успокоившаяся, отправилась домой. Лена не проявила никакого интереса к избиению бывшего мужа и о рождении у него ребёнка от Анжелы.

         У Лены дела на рынке вперёд стали продвигаться совсем плохо и она, наконец-то решилась, записаться на шестимесячные курсы бухгалтеров и, оплатив необходимую сумму, по вечерам, теперь ещё постигала бухгалтерские науки. На рынке она уже просто доторговывала своими шубами, понимая, что эта работа уже изжила свой век и не принесёт ей больше никаких прибылей, так как ей не хватало денег, на большие объёмы, благодаря действиям её мужа при разводе. Если бы у неё были деньги, с помощью которых можно ещё чего-нибудь добиться в этом виде бизнеса. Но денег не было, и Лена реально оценивала сложившуюся ситуацию. Она шла своею дорогой, ни кому не жалуясь на душевную усталость, на непруху, которая, в последнее время преследовала её по пятам, не давая просто передохнуть. Лена, не смотря на все невзгоды, шла напролом навстречу счастливой звезде, не переставая верить в себя и свои силы. Если бы, она вдруг вздумала кому-нибудь рассказать, сколько сейчас времени она проводила за работой и учёбой, в первом случае ей бы точно сказали, что она идиотка, во втором же случае, начали бы жалеть, гладя по головке, но она никому не рассказывала о своей горькой доле. Она была спринтером в своей жизни, всегда и при любых обстоятельствах, помня, что ей нужно успеть, опередить, внедриться, и, наконец, победить, несмотря ни на какие препятствия расставленные ей судьбой. Её отец, Владимир Викторович, очень её поддерживал во всём, видя, как после такого удара, который ей нанесла жизнь, она сумела найти себя и не впала в отчаяние, которое свойственно многим женщинам. Лена, одержимая добиться каких-либо успехов, со свойственной её характеру энергичностью, не боялась браться за любое дело, проявляя в себе не свойственные женщине черты характера настоящего управленца. Как-то раз, её родители, посовещавшись и пересчитав ещё раз все свои накопления, решили сделать ей подарок, видя как много их дочери приходиться ходить пешком, или тратить свои, таким трудом заработанные деньги, нанимая такси. В один из дней её рождений, они преподнесли ей ключи от новенькой машины. Это была «Лада Гранта», самая популярная машина среди людей среднего класса.

         – Родители, вы у меня просто ненормальные, как же я вас обожаю, – восхищённо говорила она им, не зная, как ещё можно выразить чувства к родителям, которые сделали ей такой дорогой подарок. – Я не стою такого подарка.

         – Нет, наша дорогая, ты у нас стоишь значительно больше, – отвечали ей довольные родители, видя, как радуется дочь ключам от машины.

         – Но я ведь даже совсем не умею водить машину, у меня и прав нет, – сокрушалась она.

         – Это не беда, пойдёшь ещё и в автошколу, там тебя всему научат, – успокаивали её родители.

         Так она и сделала, посещая ещё и курсы автолюбителей, усердно изучая все правила дорожного движения и прочие необходимые вещи начинающему автолюбителю.

         Получив права, успешно сдав экзамены в автоинспекции, Лена быстро научилась лихо гонять по улицам города, не тратя больше своего драгоценного времени по бесконечным переходам метро, и не нанимала больше такси, если ей срочно надо было куда-то подъехать. Торговлю на рынке она прекратила, как только получила свидетельство, выданное ей по окончании бухгалтерских курсов, и мать сумела её пристроить в фирму, торгующую различной заморозкой, проще сказать, различными глубоко и не очень замороженными продуктами и в том числе, всевозможным мороженым, к своей знакомой. Которая работала в той фирме главным бухгалтером, вот она то, порекомендовала её руководству фирмы, и они взяли к себе Лену, пока на должность кассира, так как та не имела никакого опыта работы по специальности.

         Лена подошла к этой работе с полной ответственностью, буквально через некоторое время она была уже любимицей всего коллектива. Она с лёгкостью сходилась с людьми, и никому, никогда не отказывала в помощи, если это требовалось, стараясь, сама глубже вникнуть в суть работы, такой для неё новой, после торговли на рынке. Её старания не остались не замеченными, и вскоре Лену поставили работать уже на должность бухгалтером. Те недостатки внешности, которые в ней, когда-то подметил её бывший муж, она с течением времени ликвидировала, отшлифовав в тренажёрном зале свою задницу и ноги, при этом несколько похудев и соответственно помолодев. Одежду она себе всегда подбирала удачно, скрывающую все её несовершенства, и подчёркивающие прекрасное, только теперь, она не вешала в шкаф, все свои костюмы и платья, как это было раньше, а старалась, наоборот, разнообразить весь свой туалет, ежедневно меняя свои наряды, выглядев при всём этом на все сто.

         Она была уже вполне сложившейся личностью, с какими-то своими привычками, взглядом и отношением к жизни. Для себя она решила, ни когда и ни при каких обстоятельствах, не связывать свою жизнь с женатыми мужчинами, прекрасно помня свой жизненный опыт и, осознавая, как тяжело переносить любой женщине измену мужа, хотя, при её образе жизни, вокруг неё всегда была масса таких желающих мужиков. Один раз, отмечая в коллективе, какой-то очередной праздник, подвыпив и раздухарившись, к ней подкатил даже генеральный директор царства заморозки, в котором она работала, успевший оставить свою жену с тремя очаровательными ребятишками, спутаться со своей секретаршей, которая уже была на сносях от своего возлюбленного. Он, по всей вероятности, так до сих пор, и не понял, что для него в его жизни имело большее значение, то ли любовь к детям, то ли ему больше нравилось само таинство зачатия плода, а может быть, то и другое одновременно. Так как он умудрялся, с большой заботой относился к своим детям от первой жены, очень искренне переживал за будущего своего ребёнка, и при этом ещё успевал ухаживать за другими женщинами, вот и, пойди, разбери всю любовь такого жизнелюба. Но, Лена, ненавязчиво дала ему понять, что задницу, она отшлифовывала не для того, чтобы вникать во всякие там таинства, обзаводиться потомством или крутить романы со своим руководством. Её рейтинг, после этого, тут же подскочил вверх, не только в глазах общественности фирмы, но и в глазах самого генерального директора, так как далеко не многие, отказывали любвеобильному директору в его ненавязчивой просьбе уединиться с ним. После этого он не только стал называть её по имени отчеству Елена Владимировна, демонстрируя, таким образом, своё к ней уважительное отношение, но и после того, как их главного бухгалтера переманили на более высокооплачиваемую работу, он тут же, не раздумывая, предложил занять это место Лене, оценивая ещё и её быструю обучаемость, и трудовые заслуги, предложив ей приличный оклад.

         Её жизнь постепенно начала принимать какие-то устойчивые формы, хотя ей до сих пор не встретился мужчина, с которым она бы могла связать свою жизнь брачными узами. Нельзя сказать, что она полностью отказалась от мужского пола, у неё даже, начало образовываться, какое-то подобие романа с соседом её приятельницы. С ним она познакомилась совершенно случайно, заехав к ней, как-то вечером после работы расслабиться, поговорить, попить чайку. Вдруг в дверь постучали и через мгновение, перед Леной возник довольно интересный мужчина, по возрасту чуть старше её самой. Он пришёл перехватить соли, которая у него как-то неожиданно, как это и всегда бывает в жизни, закончилась, ну а бежать в магазин, было неохота. Вот её подруга, и нарочно затянула его к себе, усадив пить вместе с ними чай, зная, что он свободен от семейных уз, – звали его Аркадий. Так они и познакомились, потом выяснилось, что сам он, так же как и Лена, был разведён, его жена ушла к какому-то крутому бизнесмену и теперь жила вместе с ним и сыном Аркадия в Англии, а он жил вместе со своей матерью в двухкомнатной квартире. Аркадий был типичный интеллигентный московский мужчина, несколько инертный, и совершенно не целеустремлённый в своей жизни. Он мог часами восхищаться природой, птичками, цветочками, но ничего не сделал бы, чтобы всей этой флоре и фауне жилось легче. Аркадий работал и слыл неплохим исполнителем, но не больше. Внешне он был довольно привлекателен: был высок, подтянут, у него были красивые глаза и утончённые черты лица.

         Сначала, после такого импровизированного знакомства, где они за чаем, болтали о том о сём, и из этого разговора ничего такого не просматривалось и не чувствовалось, и уже буквально, через час она, было, засобиралась идти домой, как он вдруг, не с того, не с сего, решил её проводить. Она вежливо отказалась, так как была на машине, но их знакомство продолжилось, благодаря подруге. Сначала он пригласил Лену сходить в театр, и она не стала отказываться, понимая, что ей рано или поздно, всё равно нужно подумывать о новой семье, потом они сходили ещё куда-то. Так у них и начались развиваться отношения, которые нельзя было назвать романтическими. А скорее всего эти отношения были взаимовыгодными, так как Лена не испытывала к нему особой тяги, не видя в нём своей будущей опоры, углядев в нём, какую-то некоторую жизненную инертность, с какой он вообще относился к жизни, но умом твёрдо осознавала, что ей нужен мужчина, и как говориться: на безрыбье и рак - рыба. Он же с ней относился более чувственно, хотя и несколько настороженно, боясь и ощущая, что такая сильная женщина, как Лена не для него. Аркадий предчувствовал, что Лене необходим более сильный мужской тип, понимая, к своему сожалению, что к такому он просто не принадлежит, и она никогда не согласиться на более серьёзное продолжение их отношений и никогда не выйдет за него замуж. Но вопреки пониманию всего этого, а может быть, так было задумано судьбой, они всё равно, не так часто, но, тем не менее, встречались на нейтральной территории, прерывая на мгновение свои одиночества, получая гормон радости и твёрдо зная, что рано или поздно они разойдутся, как в море корабли.

         Последнее время, Лена стала частенько вспоминать об Андрее, которого сама, когда-то променяла на воздушные шарики и надувное сердце, когда-то так сверкавшие на солнце, и которые полопались, оставив её только лишь с одними горькими воспоминаниями. Вспомнила она о нём, случайно наткнувшись в книге, которую взяла почитать перед сном, на давно забытую открытку, которую прислал ей когда-то Андрей с букетом цветов в день её свадьбы, со словами: «И для меня ты осталась любимой. Прощай. Андрей». Натолкнувшись на давно забытое и прочитав содержание последнего послания бывшего жениха, она прониклась нахлынувшими на неё воспоминаниями. Ей припомнились и нежный преданный взгляд, каким Андрей, когда-то смотрел на неё и всё, что когда-то этот удивительный парень для неё делал, несмотря на неудобства, которые она ему порой создавала своим поведением, да и вообще. Только сейчас, она смогла оценить по достоинству всё присущие ему, свойственные далеко не каждому человеку, такие черты характера, как умение находиться всегда рядом тогда, когда это действительно необходимо, в трудные жизненные минуты, а не тогда, когда всё хорошо. От этих мыслей, наконец-то поняв, какую же она сделала в своей жизни ошибку, она разревелась так, как будто совершила в своей жизни великую подлость, за которую теперь с лихвой расплачивалась всеми своими неудачами, и с которыми теперь ей приходилось противоборствовать.

         Эту открытку она теперь перечитывала практически каждый день, понимая, что возврата к прошлому уже не может быть никогда но, Лена переложила её в бумажник, где хранила документы, и стала везде и всюду носить с собой, как символ того, что всё-таки, когда-то, пусть очень-очень давно, но её по-настоящему любили.

         Работая главным бухгалтером в фирме, Лена не желала останавливаться на достигнутом, она искала для себя работу, где могла бы проявить все свои таланты и возможности, заложенные ей самой природой. Если у неё не сложилась личная жизнь, значит, она для себя решила сделать карьеру в работе. В той фирме, в которой  работала, кроме главного бухгалтера, она больше не могла ни кем стать, это она знала точно, поэтому разослала свои резюме в несколько бюро по трудоустройству. И буквально через некоторое время ей пришёл ответ. Она должна была явиться в английскую фирму под громким названием «Биг Бен», для собеседования. Эта фирма открывала в Москве свой продовольственный магазин, в котором предусматривалась продажа продовольственных товаров чисто английского производства. Когда они прошли всю положенную процедуру, нужную для открытия иностранцами супермаркета в нашей стране, получив при этом множество различных разрешений, согласований, справок, подписей, печатей, они теперь набирали себе персонал на вакантные места. Лене была предложена должность коммерческого директора магазина, так как и образование, и нынешняя её должность, и то, что в свою бытность она занималась торговлей на вещевом рынке, добывая сама себе весь товар, как нельзя, кстати, подходила именно ей.

         В нужный день и час она явилась на собеседование. Её вызвали в просторный светлый кабинет, где сидели руководители самой фирмы и, побеседовав с ней, задав необходимые для работы вопросы, поинтересовавшись, для чего-то семейным положением, пообещав позвонить и сообщить об их решении. Две недели ни кто не звонил, и она уже решила, что попросту она им не подошла. Смирившись с этим, но, не теряя надежды, что ей всё-таки повезёт если не в этом, то в чём-то другом обязательно, как вдруг зазвонил телефон, и её пригласили явиться в фирму, предложив оформлять свои документы в отделе кадров. Она устроила прощальную встречу на своей прежней работе, тепло распрощавшись с коллегами. После чего, Лена явилась в отдел кадров новой фирмы, где её и оформили на должность коммерческого директора супермаркета «Биг Бен». 

         Новая работа ей очень нравилась и она с усиленной энергией включилась в новую должность. Лене нравилось буквально всё, и месторасположение магазина, и коллектив, и то, что она теперь могла проявить все свои знания, умения, полученные ещё в институте, и опыт, приобретённый при работе на вещевом рынке, где она сама прослеживала всю конъюнктуру этого рынка и умело подлаживаясь под неё, привозя из-за рубежа новый товар, который обычно расходился очень быстро. Конечно, её теперешняя работа несколько существенно отличалась от рынка своим профилем, всё-таки это был продовольственный магазин, но она мгновенно сумела оценить по ситуации в стране, какой товар необходим сегодня покупателю. Она с энтузиазмом принялась за работу, ко всему прислушивалась, выслушивала советы различных чиновников и выполняла различные их указания, и в результате советы оказались полезными, а указания, в конце концов, привели её туда, куда она стремилась всё последнее время, приобретя ещё больший опыт в этой работе. Её работа продвигалась успешно, и всё было бы хорошо, если бы не руководство самой фирмы «Биг Бен». Они, несколько не рассчитали своих сил, ведя неправильную продовольственную политику в самом магазине. Открывая английский магазин, под звучным английским названием «Биг Бен», названный так в честь английского символа - старинных огромным часов, расположенных на одной их площадей Лондона, и в переводе звучавшим, как «Большой Бен». Они решили продавать в нём продукцию, изготовленную только за рубежом, в чём допустили существенную грубейшую ошибку. В магазине даже молоко и хлеб, всё было от зарубежных производителей. А наш соотечественник, уже настолько окультурился всей импортной снедью, наелся, напился, и наконец-то, просто пресытился, всем этим ассортиментом, оформленными в яркие красочные упаковки и оболочки, что после того, как, перепробовав все белковые колбасы, порошковое молоко и массу других не натуральных импортных продуктов питания, вдруг сообразил, что на продукты не только смотрят, а вообще-то их ещё и едят. По этой самой причине, попросту говоря, вскоре после открытия такого огромного магазина, до конца прочувствовав, весь вкус и запах не русского духа, коим в действительности была пропитана вся атмосфера торгового зала, наш потребитель быстрёхонько перестал посещать английскую торговую территорию и покупать всё это заморское изобилие, упакованное в красивые упаковки. Отведав английского, наш народ отправился за покупками на близлежащий рынок, где всё продавалось, в лучшем случае, засунутое в целлофановый пакет, завязанный узлом, но, тем не менее, это засунутое было таким родным и близким для россиян. Магазин начал постепенно нести внушительные убытки. Плюс ко всему англичане, по-своему понимавшие организацию всей торговли, не сумели до конца найти общий язык с чиновниками от нашей торговли, пожарными, полицией, санэпидстанцией и множеством других попрошаек, крутившимися стаями, вокруг всего магазинного иностранного и тугособрожавшего руководства. Так ничего и, не поняв, и не правильно проведя политику взаимовыгодного сотрудничества со всеми чиновниками в жизнь, их торговое предприятие продержалось чуть больше года и на этом мечта англичан, накормить всех желающих английскими продуктами канула в лету. Усиленные старания чиновников даром не прошли, они помогли магазину разориться по полной программе, если не сказать больше. Магазин разорился до такой степени, что уже всем казалось, восстановить его и нормально отладить все механизмы работы супермаркета будет не под силу ни когда и никому. Теперь возникли проблемы, где же найти хорошего руководителя и кто же сумеет хотя бы приподнять всю торговлю, так как все, кому только не предлагали это сделать, усмотрев такое не лицеприятное положение дел, сразу же отказывались, не вникая даже в суть, из-за того, что никто не имел ни малейшего представления о том, как финансировать и каким образом поставить на ноги подобное предприятие торговли. У чиновников даже появилась какая-то растерянность, так как все, кому только было предложена такая роль, отказывались, боясь возложить на себя такой груз ответственности, конкуренции и без того хватало. Но один из высокопоставленных чиновников, с которым по работе сталкивалась и нашла общий язык Лена, будучи коммерческим директором этого магазина, проявляя свой достаточно отзывчивый, и в тоже время надёжный характер, и которая за это время неплохо разобралась, что к чему и как, вдруг выдвинул её кандидатуру, предложив именно ей занять руководящую должность. Этот чиновник заручился обещанием, что он обязательно выведет её на человека, с умеющего помочь взять ей кредиты у правительства города, для восстановления супермаркета, только она будет обязана, того самого человека, обязательно ввести в состав совета директоров магазина. Она прекрасно поняла о чём шёл разговор, так как ни один человек не стал бы ей давать денег, ни на какое бы то ни было предприятие, прежде, чем сам не обеспечил бы в первую очередь прибыли для себя, а во вторую уже для того, через кого он эти свои капиталы собирался передать Лене для восстановления супермаркета. После того, как она немного поразмыслив и заручившись его поддержкой, всё-таки дала своё согласие. Чиновник своё обещание выполнил, получив при этом свою выгоду, в виде ежемесячных выплат, которые должна была ему выплачивать Лена по получению первых прибылей. А в их появлении он нисколько не сомневался, давно наблюдая, настойчивый характер, требовательное отношение не только к другим, но и к себе и при всём при этом ещё присутствие ума, теперь уже бывшего коммерческого директора.

         Кредиты были получены, новый состав директоров магазина, куда был непосредственно включён и Ленин кредитор, и в котором сама Лена занимала должность генерального директора, обозначен. И после всех организационных мероприятий, связанных с восстановлением супермаркета были закончены, и только после всего этого она окунулась с головой в бурлящую кухню разорённого магазина.

         Она начала практически с нуля, продумывая каждый шаг, каждое слово, прежде, чем что-либо предпринять. В ней чувствовался прилив энергии, удачных нестандартных мыслей и соответственно таких же решений, постепенно, шаг за шагом приближающих её к успеху. Во многом ей помогал её новый коммерческий директор, бывший по национальности грузином, окончившим в своё время Московский Государственный Университет и получивший экономическое образование. Под руководством Лены, он подбирал весь новый ассортимент магазина, который покупатель воспринял как, нечто своё любимое и родное. Бабушки, живущие поблизости, прознав, что иноземцы покинули магазин, постепенно начали стекаться в супермаркет, быстро узнав, что молоко и хлеб, здесь стоят не дороже, чем на рынке, и в отличие от рыночного всегда бывает свежим. А все чиновники, так жаждавшие разорения английских предпринимателей, которые, затем, с таким трудом сумели найти человека, согласившегося заниматься этим развалинами, наконец-то, вздохнули с облегчением, когда увидели, что Лена, проведя правильную продовольственную политику и, ведя добрососедские отношения со всеми чиновниками, вращающимися вокруг супермаркета, как неизменные искусственные спутники вокруг земли, сумела добиться цели, обретя не мало союзников. Благорасположение всех вокруг и невероятный всплеск её интуиции, энергии и обаяния, вылились в успешно принятые решения, которые и привели к постепенному возрождению её детища.

         Лена, по своей сути, всегда мечтавшая создать крепкую нерушимую семью, и у которой так и не сложилась личная жизнь, теперь перенесла всю свою любовь на магазин. Она старалась так подобрать коллектив в магазине, чтобы все работающие в нём чувствовали себя, одной семьёй. Она ни когда не придавала большого значения специальностям, если они вдруг не подходили по своему профилю к торговле, она в первую очередь обращала внимание на человеческий фактор. Стараясь подбирать себе в коллектив, особенно на административные должности, людей проверенных и надёжных. Поэтому на должность главного инженера своего предприятия она поставила одного бывшего военного, с которым ещё когда-то работал её отец, но который был значительно его моложе, но, не смотря на разницу в возрасте, они прекрасно ладили, поэтому Владимир Викторович и порекомендовал его дочери. Она знала, что этот человек никогда её не подведёт и принесёт немалую выгоду магазину, так как была уверена в его инженерных и технических познаниях, которые требовались особенно в продовольственном магазине. Так оно, в последствие и произошло, он сумел найти и закупить прекрасное оборудование для магазина, правда, бывшее в употреблении, но, тем не менее, отлично работающее и стоившее копейки, по сравнению с новейшими образцами такого типа, что принесло не малую выгоду. Так же она пристроила и свою сестру Юлю дневным администратором, которая за последние годы успела родить сына, и сейчас, снова сидела без работы, так как, благодаря своему несносному характеру, подолгу нигде не задерживалась. Лена знала все причуды своей сестры, из-за которых у неё постоянно возникали всегда и всюду конфликты. Но она всегда очень высоко оценивала родственные отношения, и не могла оставить свою сестру в положении безработной, тем более она не сомневалась в преданности своей сестры и была абсолютно уверена, что та будет из кожи лезть, лишь бы не подвести Лену, не раз, уже, доказывая свою преданность ещё в бытность работы на вещевом рынке. Так же она пристроила к себе и её мужа Михаила, у которого была специальность холодильщика, так необходимая в работе любого супермаркета. Помимо того, что он регулярно проводил технические осмотры холодильных камер магазина, по совместительству он ещё работал и кладовщиком на складе глубокой заморозки супермаркета, где хранились продукты этой самой заморозки, в виде различных морепродуктов, мяса, тортов, мороженого и прочей продукции. За свою работу он отвечал головой, и поэтому очень ответственно подходил к своему делу. Наверно оттого, что он был холодильщиком, он совершенно не боялся холода и разгуливал по своему морозильнику, где температура была ниже двадцати четырёх градусов в лёгкой рубашке, вечно расстёгнутой. Именно, по этой причине он и получил кличку от товароведов и других работников магазина, ежедневно наблюдающих такой феномен морозоустойчивости человека - Миша-морж, так как все остальные, заходя туда, даже летом надевали на себя телогрейки и сапоги, боясь простудиться в лютом холоде и, вообще, Миша был очень колоритной фигурой. Ростом он был примерно около двух метров, весил более ста килограмм, волосы у него были длинные, рыжие и вечно взлохмаченные, видимо Миша не был большим любителем красоваться перед зеркалом и причёсываться, предположительно, по этой самой причине, он отрастил себе бороду, похожую на сапёрную лопату. Он всегда ходил по магазину, как настоящий министр, только для полноты такого вот образа, ему не хватало хромовых сапог, но при всей своей такой колоритности, он был отличным мужиком, в полном понимании этого слова и полной противоположностью своей жены Юли. Вторым дневным администратором Лена поставила жену своего главного инженера, Наташу, которая сначала начала работать в её магазине простым продавцом и, поднабравшись опыта, присмотревшись к работе, затем уже смогла работать в роли администратора. Наташа была интересной молодой женщиной с отличной фигурой и высоким ростом. Она делала мелирование на свои длинные волосы, что очень освежало лицо и выгодно подчёркивало её тёплые карие глаза.

         В сравнении с сестрой Лены, она очень выгодно отличалась в своей работе от дёрганой непредсказуемой Юли, потому что в отличие от неё, умела найти подход к коллективу младшего персонала, состоявшего из продавцов, кассиров, уборщиц, охранников, работников кулинарного цеха супермаркета и прочих служащих магазина, разговаривая с ними выдержанно и исключительно, по существу. Её за это все любили и относились к ней с уважением, называли только по имени, так как она сама вышла из продавцов, правда, иногда позволяли себе некоторую фамильярность, на которую она не обижались, а относилась с юмором. Как-то раз к ней подошёл мясник из кондитерского цеха, которого звали Рома, и обратился с просьбой:

         – Наташа, можно, я сегодня уйду с работы пораньше, мне позарез нужно, – обратился он к ней с просьбой.

         – Можно, – ответила она ему и тут же добавила. – Но, только через меня. – Имея ввиду его работу, говоря этим, чтобы он показал ей мясные полуфабрикаты, приготовленные для вечерней и ночной продажи, и он, зная, что её муж работает в этом же магазине главным инженером тут же ответил.

         – Наташа, ты в своём уме, да если я уйду через тебя, наш инженер из меня такой мясной полуфабрикат сделает, что мало не покажется.

         Все только посмеялись и продолжили заниматься своими делами.

         Юля же, хотя и была с большим приветом, как называли её за спиной сотрудники магазина, отлично осознавая, кто её сестра и пытаясь ей доказать всё своё трудолюбие и преданность. Правда, это порой выглядело не просто смешно, а очень даже печально. Так как в свою смену, она всегда излишне носилась по торговому залу и по подсобным помещениям, дёргала работников своими, практически всегда не к месту и не по существу, задаваемыми вопросами, которые раздавала налево и направо. Юля была твёрдо убеждена, что все работники непременно, хотят разграбить магазин. Она о воровстве упрямо твердила своей старшей сестре, в последствии, то ли наслушавшись ужасных историй от Юли, которые, по её мнению, обязательно должны были произойти в магазине, то ли, потому что настало время, Лена возложила на своего главного инженера, так как тот в прошлом был военным, организовать круглосуточную охрану «Биг Бена». Она совместила его работу с работой службы безопасности её предприятия. Он и здесь проявил свою смекалку, сэкономив немало денежных средств, обратившись с этим вопросом не в специализированную по охране фирму, а набрал действующих офицеров. Эти офицеры, с удовольствием согласились работать охранниками, где им положили оклад, превышающий их собственное денежное довольствие, выйдя на работу в магазин, где им во время платили обещанные деньги и, стараясь увильнуть всеми правдами и неправдами от службы в армии, из которой они не могли уволиться по разным причинам, и где им нечего не платили. Один раз, Юля с ужасом обнаружила, что в полулитровой банке с мёдом, стоящей на одной из полок в торговом зале, попросту отсутствует наполнитель, то есть мёд. Она, схватила эту банку и, сотрясая ею в воздухе, как ужаленная, налетела на старшего смены охраны обвиняя его, как будто с прилавка исчез весь товар.

         – Работники, посмотрите только на них, понабрали тут всяких неизвестно откуда, – вопила Юля.

         – Юлия Владимировна, в чём дело? Что произошло, чего вы так разорались? – Поинтересовался у неё старший смены.

         – Что, наелся медку? – Подлетела она к ничего не понимающему охраннику, с обвинениями демонстрируя, как аргумент, почти пустую банку с мёдом

         – Это вы мне? – Дерзко ответил старший смены, нисколько не боявшийся этой истерички, зная, что он стоит на своём месте и чётко выполняет возложенные на него обязанности.

         – Тебе, тебе! – Кричала она. – Сейчас же напишу докладную директору, пусть он вычтет из твоей зарплаты за целую банку мёда и выгонит тебя за кражу.

         – Ага, Юлия Владимировна, так и сделайте, – невозмутимым голосом ответил тот и продолжил тем же ровным тоном. – Только для начала, прямо сейчас, мы с вами пойдём к прилавку, где стоят такие же банки с мёдом, и я вас, в присутствии нашего трудового коллектива, всю её заставлю съесть. А потом, когда вы получите от этого незабываемое удовольствие, мы все вызовем для вас карету скорой помощи и дурку, на случай, если в вашем организме и голове, вдруг возникнут осложнения, от съеденного в таком количестве мёда. – При этом, он взял под руку, несколько Юлю и повёл к прилавку с тем злополучным мёдом и, ведя её туда, он продолжал над ней издеваться. – Знаете, дорогая Юлия Владимировна, какое вы сейчас, от этого получите удовольствие, даже два;  первое, потому что ещё к своему доносу, можете указать сразу две банки с мёдом. Так уж быть, я заплачу и за вашу баночку, а второе, удовольствие само собой получите - мёду откушаете на халяву, – произнёс он великодушно.

         – Ты, что с ума сошёл? – Вырываясь из его рук, завопила она.

         – По моемому, наоборот. Вы ж меня обвиняете в воровстве, а не я вас, – вежливо разъяснил он ей, и тут же, сменив тон на грубый, произнёс. – Вы идите, и потрясите лучше своих кладовщиков, которые шушукаются с поставщиками, нагревая ваш магазин только так. Может, это они медок себе в баночку отлили и дома, по вечерам чай пьют с превеликим удовольствием. И нас нечего тут обвинять в том, чего мы не делали и делать не собираемся,– повысил на неё голос старший смены, давая ей понять, что она обратилась не по адресу. После этого случая, этому старшему смены охраны персонал магазина дали кличку Злой.

         На этом инцидент был исчерпан, видимо бедная Юля поняла, что не на того напала и, попала впросак. После этого случая, она к охране подходила только в редчайших случаях, да и то по каким-нибудь пустякам. Если ей, что-то было от них нужно, то Юля, явно побаиваясь их где-то в глубине своей души, и при этом, демонстрируя охране явное подобострастие, уже очень осторожно разрешала назревший вопрос, тем более, что все её вопросы к ним стали носить, чисто организационный характер. Близился Новый год и на Юлю, как на представителя администрации магазина, возложили обязанность по сбору денег с персонала, для того, чтобы в тёплой коллективной обстановке, отметить этот холодный, но всеми любимый праздник. Она рьяно принялась за дело и уже собрала деньги со всех, осталось собрать деньги только с её любимой охраны.

         Юля подошла к старшему смены:

         – Мальчики, – ласково обратились она к ним. – С вас денежки, на организуемое нами застолье по поводу долгожданного праздника.

         – Юлия Владимировна, нам нельзя, мы охрана.

         – Что вы, мальчики, – заулыбалась она. – Сегодня можно. Сегодня всем можно. Это же Новый год, – произнесла она, ощерясь в умопомрачительной улыбке, демонстрируя отсутствие некоторых зубов в полости рта. Видимо в детстве она пожирала тоннами.

         Так Юля и работала, на радость своей старшей сестре и на горе всем сотрудникам магазина. Лена её, даже пару раз выгоняла, но спустя, какое-то время, снова принимала на работу, понимая, что, хотя, Юля и дура, но её родная сестра, и ничего тут не поделаешь.

         Младший персонал магазина, состоял в основном из молодых девчонок, несколько озабоченных устройством своей личной жизни. Правда женихов, почему-то, хватало не на всех, и они иногда делали попытки заигрывания с охраной, отлично зная, что все они женаты, но видимо, действовали по принципу - жена не стена, можно и отодвинуть, но это как бы отдельная история. Но, тем не менее, все они работали слаженно, каждая чётко выполняла свои обязанности. Как-то ближе к ночи, пришёл покупатель, у которого закончились сигареты и он обратился к продавщице соответствующего отдела:

         – Девушка, у вас Бонд есть? – Спросил он продавщицу, назвав марку сигарет, но она, замечтавшись о своём, пропустила мимо ушей его просьбу, тогда он снова, более громко, повторил. – Эй, девушка, у вас Бонд есть? – теперь она его услышала, но вместо Бонд, ей почему-то послышался Бог, и она тут же замотала головой.

         – А, Бог? – Переспросила она и тут же ответила. – Бог, конечно, есть, а как же.

         – Ну, тогда дайте мне две пачки. – Попросил тот, подумав, что у той плохо с произношением иностранных слов.

         – Какие две пачки? – Искренне удивилась она.

         – Обычные, – ответил покупатель, как–то странно посмотрев на продавщицу.

         – Так вы ж про Бога спрашивали. – Недоумевала она.

         – Какого ещё Бога, мне сигареты Бонд нужны, две пачки. – Раздражаясь, повторил тот свою просьбу.

         – А, Бонд, – дошло до неё. – Нет, Бонда, у нас нет. – Разочаровала она покупателя, потерявшего с ней столько время.

         – Так бы сразу и сказали, что нет, а то есть, есть. Говорит, сама не знает что, тоже мне работнички. – Ворчал покупатель, уйдя ни с чем.

         И с этими словами он ушёл. Вообще, магазин посещала очень разная публика, наверно тут можно было увидеть, практически все слои нашего общества. Здесь отоваривалась и богатая публика, расплачиваясь не только наличными, но и кредитками. Так же сюда захаживали и обычные люди, в том числе и натуральные алкаши. Последние, как правило, забегали в магазин по ночам, за новой порцией алкоголя тогда, когда им не хватало выпитого, а выпитого им не хватало практически всегда. Был случай, когда один такой любитель алкоголя, приобретя заветную бутылку, а так как дело было зимой, а он примчался в одних дырявых комнатных тапочках на босу ногу, то летя обратно в компанию таких же братанов по разуму, поскользнулся, упал, бутылка выскользнула и вдребезги разбилась. Когда он, раскорячившись, всё-таки поднялся, его, как замкнуло, так как он увидел эту картину. Он с опущенной головой подошёл к осколкам, сел рядом с ними, прямо на снег и горько зарыдал, так, как будто потерял самого близкого ему человека. Охрана магазина и ночные продавцы, наблюдавшие весь этот эпизод, сжалились над горемычным, так как это происходило под Рождество, сбросились и купили ему бутылку водки, взамен разбитой. Обалдевший от такого нежданного счастья, горемыка, раскланявшись в словах благодарности, как это умеют делать люди такого сорта, тут же исчез из поля видимости, только его и видели.

         Так они и работали, в магазине дела неуклонно шли вверх, и теперь настало время, когда Лена могла порадоваться и погордиться собой. Она не завоевала олимпийского золота, и не написала гениального романа, она, фактически с пустого места, сумела поднять с колен обанкротившийся супермаркет, и в этом ей не было равных, так как все отказались от магазина от которого в своё время чиновники оставили один лишь пепел и громкое название «Биг Бен». Её детище, заявило о себе, его заметили, о нём заговорили, и она начала подумывать о расширении, и она задумала открыть филиал своего магазина в другом районе, и теперь, ей нужно было вновь получить кредиты для своей задумки. Силы у неё для этого были, но не было денег. Чиновник, сидевший для проформы, как свадебный генерал, в её совете директоров обещал ей, оказать посильную помощь, но для этого требовалось время, но она была терпелива и умела ждать.

         Пришло время, когда, наконец-то, можно было расшифровать все предсказание матушки Филареты, к которой, когда-то ходили две матери, переживающие за своих детей. Узкая дорога, по которой Лена долго шла, впоследствии начала преобразовываться, постепенно превращаясь в магистраль, на которой она уже начала чувствовать всю свою силу и мощь. Теперь Лена могла позволить себе много не доступного ей в недавней прошлой жизни, когда оставленная мужем, практически ни с чем, пыталась в одиночку выкарабкаться из того положения, в котором оставил её Александр. И то, чего она сегодня достигла, не было пределом её нынешних возможностей, это она уже теперь, знала точно. Так уж распорядилась судьба, но теперь, они поменялись ролями, только с одной существенной разницей. Её муж достиг своих высот, не совсем порядочным путём, а Лена вышла на свою магистраль, пройдя через собственные кровь, пот и слёзы, ни кого не обманывая, и ни кого не обворовывая, а наоборот, всем кто нуждался в её помощи, по мере возможности помогая и поддерживая.

         Её же бывший муж, за всё это время, как ей успела поплакаться бывшая свекровь, периодически навещая Валентину, успел полностью разориться. Сначала его избили, затем угробили грузовик, и, в конце концов, подожгли весь его продовольственный магазинчик, так как он сумел влезть со своей мечтой, организовать автозаправку, не туда, куда было нужно, и сразу не сообразив, что ему не следует соваться в тот бизнес, куда ему ход был закрыт. После своего банкротства, его розовая мечта Анжела, вместе с дочерью, которую всё-таки родила от него, ушла, оставив его на пепелище всей его жизни в полном одиночестве. Он вновь делал попытку вернуться в бывшую семью. Но дорога для него была глухо затворена и он начал потихонечку спиваться, тихонько сползая в пропасть жизни, ничего уже не в состоянии изменить в крутых поворотах судьбы, расставившей всё по своим местам.

 

 

 

 

Глава четвёртая

 

 

         После того, как Андрей, отослав Лене с каким-то мальчишкой, букет с цветами, в который всё-таки не удержался и втиснул последнее признание в любви, потупив очи и опустив плечи, отправился в пивной бар, где напился до чёртиков, заливая алкоголем всю боль, которая жгла изнутри его тело.

         Как он потом добрался до дома, он не помнил, но точно помнил, что его Лена, уже больше ему не принадлежит, отчего Андрею становилось мучительно больно. Он, больше не старался сдерживать своих эмоций, поэтому горькие слёзы текли по его щекам, красноречиво демонстрируя всем его домашним о его душевной боли. Он находился в цейтноте. Родственники проявили максимум такта, не тревожа его несколько дней, не задавая глупых вопросов и не проклиная его бывшую невесту, давая ему возможность, хоть как-то прийти в себя. А он, лежал на диване, не посещал института, бесконечно курил, курил и думал, думал, думал.

         Любя по настоящему, он, наконец, для себя решил, что раз Лена выбрала Александра, о котором он знал немало лестного, значит ей с ним было как-то интересней и теперь, нужно брать себя в руки, и продолжать жить дальше, как бы не было ему тяжело, ежедневно в институте встречаться со своей несостоявшейся любовью. Так он и поступил, стараясь, как можно реже встречаться взглядом с Леной, которая в ту пору, как ему казалось, ещё больше расцвела и похорошела. Потом была защита дипломного проекта, получение диплома и распределение, по которому он, благодаря семейным связям остался в Москве. Андрей, решивший для себя, никогда не жениться, принял для себя решение посвятить всего себя работе, на которой он оказался после института. Его первое место работы, был небольшой закрытый для простого обывателя, магазинчик.

         Родители Андрея, находясь на близком расстоянии, свои рабочие кресла не потеряли, и также продолжали вершить большие дела. Они как жили, так и продолжали жить, не считая одного маленького обстоятельства, которое заставило их сына сменить поле трудовой деятельности. Так как теперь очень престижным становилось открытия различных фирм, родители решили преподнести подарок своему сыну, который за время работы успел из среднестатистического институтского троечника, превратиться в достаточно делового человека, быстро научившись у самой жизни что, кто, зачем, почём. Андрей не свалился в глубокую пропасть скучной рутинной жизни, как когда-то считала мать его бывшей невесты, а, наоборот, значительно приподнялся над уровнем этой пропасти, разумеется, при помощи своих, конечно достаточно влиятельных родственников.

         Благодаря, социальным и экономическим переменам, которые с полной очевидностью совершались в нашей стране, отец Андрея, чиновник не маленького ранга зарегистрировал и открыл на имя своего единственного любимого сына туристическую фирму. После окончания всех юридических тонкостей и проволочек, связанных с регистрацией такого типа предприятий, он арендовал для неё помещение в центре города, которое отделал, при помощи строительной фирмы, по последнему слову моды в отделке офисов такого класса. Эта туристическая фирма, по убедительной просьбе Андрея была названа «Елена-тур», в честь его бывшей любви, которую он не мог изгнать до конца из сердца, а только лишь заглушил, познакомившись с одной молодой женщиной, которую все ласково называли Маня, и которой предложил временное проживание под одной крышей.

         – Маня, – обратился Андрей как-то к ней, – как ты смотришь на то, чтобы нам с тобой жить в одной квартире, спать на одной кровати, завтракать на одной кухне, и всё такое прочее. – Это предложение от него последовало к ней, потому, что они хоть и недавно познакомились, их отношения уже успели переступить платоническую грань, а искать себе что-то больше подходившее ему по жизни, у него не было времени, да и если быть до конца откровенным, то не было и особого желания.

         – Положительно, – ответила Маня, очень обрадовавшись такому предложению, видя всю роскошь, в какой пребывал Андрей и, понимая, что она вытянула счастливый лотерейный билет. Так как была уже далеко не девочкой в свои не полные двадцать семь лет, так и не сумевшей в своё время выйти замуж, всю свою жизнь мечтавшая найти исключительно богатого человека, чтобы таким образом выйти в люди и пользоваться всеми благами, которыми они пользовались.

         – Только, я бы хотел, сразу тебе поставить условие или предупредить, понимай это как хочешь. Понимаешь, по своей сути я свободный человек, и поэтому, предлагая свою постель, я не делаю тебе предложения выйти за меня замуж. Видишь ли, я в своей жизни вообще ни на ком не собираюсь жениться, а не только на тебе, – честно предупреждал он её. – И поэтому, даже живя со мной, ты имеешь полное право распоряжаться своей личной жизнью по своему усмотрению. И если, вдруг, на твоём горизонте появится достойный человек, сделающий тебе предложение руки и сердца, ты должна знать, что ты свободна от всех условностей.

         – Пусть, – выдохнула она, приняв все его условия, с надеждой в душе, что, может быть, когда-нибудь его отношения в жизни, примут другую форму, и она сможет выйти за него замуж на официальном уровне.

         Так он и жил с ней в гражданском браке, выполняя себе самому данное обещание ни когда, ни на ком не жениться, поступив гуманно, сразу же сообщив Мане о своих намерениях, не давая ей повода обольщаться на его счёт. Маня была высока, стройна, и можно сказать, даже красива. У неё были большие миндалевидные глаза, серо-зеленного цвета, симпатичный профиль и красиво очерченный рот, единственно, что её портило, так это неискренность, исходившая откуда-то из глубин её души, и которую она никак не могла загримировать, как ни старалась. Вроде бы внешне она всегда выглядела заботливой, внимательной, любящей.

         Офис компании располагался очень удачно с любой точки зрения, к нему можно было легко подъехать и на машине, и на метро. Огромные плакатные щиты, призывающие граждан непременно заглянуть в «Елена-тур», если они решили успешно и полноценно отдохнуть, были развешаны во многих местах. В самом помещении офиса было достаточно комфортабельно и цивильно. Стены были покрыты белыми жидкими обоями, по совету дизайнеров, на стенах, в коридоре, и в кабинетах, развешаны картины исполненные маслом художниками импрессионистами. На этих картинах были изображены вещи, понятные, наверно, только самим ваятелям этих субъективных переживаний, впечатлений и настроений, ну, или разве, что настоящим ценителям такого стиля в искусстве, но, не смотря на это, они привносили в атмосферу всей фирмы, какую-то непостижимую для многих загадочность. Пол был покрыт специальным ковровым покрытием мышиного цвета, двери, соединяющие общий коридор с кабинетами, где располагались служащие фирмы, были изготовлены из натурального дерева и привезены из Китая. В окна были вставлены рамы из металлопластика, и все они были прикрыты вертикальными жалюзями сероватого оттенка. Для сотрудников, была так же предусмотрена комната, выделенная под столовую, мебель и встроенную в неё бытовую технику, которой, также привезли из-за границы, но только уже из Италии. Во всех помещениях было очень много натуральных различных экзотических живых цветов, растущих в огромных керамических горшках. Вся мебель, покрытая чёрным натуральным шпоном, а сидели все сотрудники на мягких офисных креслах, по своему тону соответствовавшие столам. На столах у всех в обязательном порядке стояли компьютеры. В помещении имелось шесть комнат. Первая служила, как бы входом и фойе одновременно, и там располагалась охрана, нанятая по соглашению с правоохранительной фирмой. Вторая служила для приёма и обслуживания клиентов, желающих хорошо провести свой отдых при посредстве их туристической компании, эта комната была самой большой из всех помещений фирмы, её разделяла стеклянная перегородка, за которой располагалась касса туристической фирмы, где оплачивались клиентами выбранные ими туры. В третьей комнате находились менеджеры по рекламе и по туризму, владеющие разговорной речью иностранных государств, которые вели предварительные переговоры с зарубежными партнёрами и договаривались об отдыхе наших граждан, четвёртая была финансовым отделом, или проще сказать бухгалтерией, пятая - кухней, ну а шестая являлась кабинетом самого генерального директора, то есть Андрея.

         Его кабинет представлял собой большую комнату с примыкающей к ней комнаткой поменьше, являющейся приёмной, где сидела секретарша Марина, близкая подруга его гражданской жены. В приёмной, помимо секретарского стола со всеми прилагающими к нему атрибутами: факсами, модемами, ксероксами, компьютером, ноутбуками и прочими офисными принадлежностями, находился дорогой, огромных размеров аквариум, в котором плавали диковинные рыбки. В углу стояла объёмная кожаная мягкая мебель, предназначенная для посетителей, пришедших непосредственно к директору и ожидавших его, если он по той или иной причине был занят и не мог принять сию минуту желающего переговорить с ним исключительно с глазу на глаз. В его кабинете, очень просторном по своей квадратуре, стояли два массивных стола, непосредственно один директорский с примыкающим к нему вторым более длинным столом, выполненные из натурального дерева, для ведения различных переговоров. Стулья соответствовали всей этой конструкции. У одной из стен стояла корпусная офисная стенка, в которой стояли различные книги, справочники, посуда, в ней так же был предусмотрен и бар с различным высококлассным элитным алкоголем. На паркетном полу лежал персидский ковёр ручной работы, в углу, так же стояла мягкая кожаная мебель, в другом же углу стоял огромных размеров телевизор «Sony». В кабинете так же, как и везде, на стенах красовались картины, а над столом висели две маленькие одинаковые по своему размеру и цвету рамочки. В одной под стеклом, был прикреплён наш ещё советских времён рубль, а в другой один американский доллар, то ли как два антагонистических символа двух стран, то ли просто для прикола. Ещё там для создания свежести, в кадушке стоял фикус, и росла пальма, гордость Андрея, так как он её сам вырастил из финиковой косточки, которую посадил, ещё учась в школе, а теперь перевёз в свой кабинет.

         Компания «Елена-тур» занималась исключительно туризмом, отправляя желающих граждан среднего и более высокого достатка по увлекательным маршрутам различных стран, с комфортабельным отдыхом и незабываемыми впечатлениями, которые непременно у всех путешествующих оставались по возращению на Родину. Эта была и Кения, с её экстравагантными животными и чудаковатым местным населением, проживающим в этой стране, и Египет, с его загадочными пирамидами и верблюдами, и Франция с её Эйфелевой башней и Диснейлендом, и Китай с разноцветными фонариками, ароматами тропических цветов, с ресторанами, где подают экзотические блюда, приготовленные из змей и прочих гадов, населяющих в изобилии китайскую землю и с Великой Китайской стеной, и Турция, с её потрясающей природой Средиземноморья, с его знаменитыми морскими черепахами и историческим местами и огромным аквапарком, находящемся в Анталии. Причём, все страны объединяло то, что менеджеры компании, старались заключить договоры, только с комфортабельными гостиницами не ниже черырехзвездочного уровня с саунами, бассейнами, теннисными кортами, площадками для гольфа и прочих удобств, так необходимых для их счастливого полноценного отдыха отдыхающих.

         Его фирма, после своего открытия быстро стала набирать обороты, в полном объёме вывозя за границу толпы своих соотечественников. При хорошо продуманном подходе к такому бизнесу, вскоре они уже сумели открыть филиал своей компании в одном южном городе, благодаря чему, несмотря на появление конкуренции в туристическом бизнесе их банковский счёт увеличивался не по дням, а по часам. Теперь, львиная доля помыслов и всех устремлений Андрея, было сосредоточена на работе.

         То, что его фирма носила имя его бывшей любви, несколько настораживало его родителей, никак не могущих постигнуть, почему их сын по истечении стольких лет никак не мог забыть той девчонки, которая его бросила. Эту боль, как они понимали, даже не могла заглушить и Маня, с которой жил теперь их сын. Родители Андрея видели, с какой подчёркнутой вежливой заботой относился он к ней, стараясь ничем её не обидеть и не разочаровать, но они так же видели, что Маня для него, вроде как временного прибежища.

         – И чем так его приворожила эта Лена? – Задавали они друг другу один и тот же вопрос. – Ведь столько времени прошло, давно всё можно было бы забыть.

         – Даже не понятно, обычная девчонка, таких сколько угодно можно найти. Вон Маня, ни чем не хуже. – Недоумевали они

         – Нам надо, что-то делать, что ж теперь он до конца жизни будет сохнуть о ней. – Строили они свои планы, насчёт его дальнейшей жизни.

         – А, что тут сделаешь. Время лечит, может ещё всё обойдётся. Надо бы нам в своей родословной покопаться, вот мой прадед, я точно знаю, – рассказывала девяностолетняя бабушка Андрея, выступавшая в защиту чувств своего внука. – Когда его молодую жену убила молния, оставив его в двадцатилетнем возрасте с дочерью, моей бабкой, он всю жизнь так и прожил, воспитывая ребёнка, один одинёшенек, до самой смерти. Вот так-то, а мы тут разные причины выдумываем.

         – Ну да, ты, мама, ещё чего-нибудь такое выдумай, – возмутилась мать Андрея, услышав такую печальную историю об одном своём предке

         – А, что же Маня, она знает об истории, связанной с той девушкой? – Интересовалась бабка.

         – Да, нет, конечно, нас Андрей ни когда не поймёт, если мы затронем его прошлое чувство, да и ни к чему ворошить прошлое.

         На этом, семейные разговоры, обычно заканчивались, и всё продолжало плыть по своему течению. С момента появления в квартире Андрея Мани, прошло несколько лет, и она чувствовала себя полновластной хозяйкой у него в доме, кажется даже уже и забыв о его предупреждении никогда в своей жизни ни на ком не жениться. Андрей, так же постепенно привык к такой жизни, так как, возвращаясь домой, дома его ожидала удобная во всех отношениях, женщина. Она пекла ему вкусные пироги и ватрушки, жарила котлеты, носила в прачечную бельё и создавала уют, какой только могла создать женщина, живущая с мужчиной, и постоянно ожидающая, что он оценит все её старания и, наконец-то, поведёт её под венец. Под венец он её не вёл, но регулярно дарил цветы, ювелирные украшения и водил ужинать в ресторан. Они так же совместно ездили отдыхать за границу, получая удовольствие по полной программе. Родственники Андрея, к Мане так же относились не плохо, правда, никогда не переходили ту грань, которую определил для них сын, в отношении с живущей рядом с ним женщиной. Но, тем не менее, они охотно помогли ей устроиться на двухгодичные курсы английского языка организованные при министерстве иностранных дел, на которые практически невозможно было попасть простым гражданам, и так как её образование не соответствовало сегодняшним требованиям, для неё это было настоящей находкой. Диплом этих курсов котировался очень высоко, особенно при трудоустройстве на высокооплачиваемую работу. И Маню, после окончания учёбы, отец Андрея определил на работу в одну очень престижную фирму на должность секретаря-референта, чему она была несказанно рада. Маня чётко для себя усвоила, что должна как можно глубже, залезть в души родственников своего гражданского мужа, так как ближе столкнувшись с семьёй Андрея, поняла, что эта семья представляет собой, нечто мафиозного клана, где каждый был в ответе за ближнего и всегда и всюду приходил на выручку друг другу. И поэтому, она не без основания полагала, что только они смогут повлиять на Андрея, заставив его оформить все их гражданские отношения юридическим порядком. Она старалась запомнить все их дни рождения, начиная с бабушки и заканчивая всеми племянниками, всегда во время, поздравляя их и делая соответственно всем подарки, оказывала всякого рода моральную поддержку, если это требовалось, и помогала по хозяйству, насколько только могла оказать эту помощь. В общем, она собой заполнила все пустоты в доме не только Андрея, но и всех его родственников. Всё это оказалось действенным, весь её труд не прошёл даром, всё, как она и предполагала, случилось. Родители потихоньку начали обрабатывать своего сына, считая, что его первая любовь развеялась, благодаря предпринятым усилиям Мани и умелого её к нему подхода.

         – Андрюша, ну когда же ты, наконец, оформишь свои отношения с Маней? – Осторожно выведывала у него мать.

         – Наши отношения, – отвечал ей сын, – итак оформлены, только на словах, разве этого не достаточно?

         – Конечно, не достаточно. Почему бы вам с Маней не пойти в ЗАГС и официально оформить ваши отношения. – Настаивала его мама.

         – Мам, ты опять за своё, ну что тебя не устраивает в моей жизни? – Спрашивал её Андрей.

         – Ну, как же, как ты думаешь, хочется мне понянчиться с внуками? – Откровенно спрашивала она.

         – Ну, думаю, что хочется, – отвечал ей сын. – Но, мамуля, разве тебе неизвестно, дети могут рождаться и вне брака.

         – Известно, только мне бы очень уж хотелось стать бабкой на законных основаниях. – Настаивала она на своём желании непременно привести к должному порядку своего неженатого официально сына.

         – Пойми, мама, мне ещё слишком рано жениться.

         – Как рано, в самый раз. Я тебе вот чего скажу, ещё чуть-чуть и ты у нас останешься неисправимым холостяком, – приговорила она своего сына.

         – Ну, ты и загнула! – С улыбкой, глядя на мать, отвечал ей сын.

         – Андрей, ну в чём всё-таки дело? – Не понимала его мать. – Маня, такая замечательная женщина, так тебя любит, ну, что тебе ещё нужно?

         – Всего ничего, – отвечал ей сын. – Мне нужно, любить самому. Мама, ты у меня была такой умницей и всегда меня понимала. Давай закончим разговор на эту тему, и я тебе даю честное слово, что в холостяках я не останусь, и ты у меня обязательно станешь самой лучшей бабкой на земле. – Успокоил он мать. На этом их разговор обычно заканчивался, ни приводя, ни к каким результатам. 

         Успехи туристической компании, организованной при усиленной поддержке родственников и под мудрым руководством Андрея, неплохая получаемая прибыль натолкнули его на мысль расширить несколько своё поле деятельности. И, будучи экономистом, он предложил своим друзьям и новым знакомым, с которыми он познакомился в результате своей туристической деятельности, работающих на другом поприще, и у которых дела продвигались не менее хорошо, чем у него, организовать, что-то вроде обменного пункта. Собрав совещание по этому поводу, и пригласив своих друзей, с которыми он собирался поделиться возникшей идеей и разделить новый этап своего продвижения по коммерческой лестнице. Его друзья, откликнулись на его предложение, и они принялись за обсуждение нового проекта, просчитывая все свои материальные возможности и возможность поддержки этой идеи, влиятельными лицами, имеющие к ним и их делам непосредственное отношение. Подведя итоги по окончании своего совещания, которое затянулось до позднего вечера, они все пришли к выводу, что с помощью некоторых депутатов и кое-каких родственных связях с политической элитой, все вместе они смогут получить разрешение на открытие обменного пункта.

         Процесс был запущен, и в скором времени все их задумки осуществились на деле. Получив все необходимые документы на руки, новый коммерческий проект, обменный пункт они открыли, сняв, для этой цели, трёхкомнатную хрущёвскую квартиру на первом этаже, отделав её, соответственно предназначения, и работа пошла полным ходом. Теперь на Андрея, как из рога изобилия сыпались просьбы помочь, посоветовать, одолжить и тому подобные предложения и он не отказывал, проявляя великодушие, правда, если это было не в ущерб его собственных интересов. И чем дальше и успешнее продвигалась его воплощённая в жизнь новая идея, тем сильнее росло желание перемен и какого-то обновления. Андрей энергично налаживал контакты с новыми людьми и переосмысливал, перестраивал отношения с имеющимся кругом. Благодаря такому подходу к делу, и с интеллектуальной стороны, проявляя себя в полном блеске, следующим этапом его карьеры было решение открытия инвестиционной пенсионной компании, при непосредственном участии всё тех же государственных лиц, которые у них числились в качестве свадебных генералов. И которые лобировали все их интересы в правительственных кругах, выбивая различные разрешения, лицензии, свидетельства, отношения, предложения, справки, подписи, печати, которых требовалось, для открытия такого дела, в излишке. С таким количеством бумажек, с которым пришлось столкнуться Андрею, никакому простому смертному, без серьёзной чиновничьей поддержки, никогда в жизни не достать и не организовать, и соответственно, не осуществить своей задумки, какой бы, изначально, хорошей она не была.

         Инвестиционная пенсионная компания, которую они собрались открывать, по идее, выдвинутой Андреем, должна была специализироваться на финансировании и долгосрочном кредитовании, главным образом промышленности, ну а затем уж и торговли. Средства в компании, они собирались формировать путём размещения денежных средств на рынке собственных акций и облигаций, выпуская ценные бумаги. Они в инвестиционной деятельности предпочли реальные инвестиции. В первую очередь, конечно, они выбрали промышленность и после неё, ещё занялись торговлей и товарно-материальными запасами, как внутри страны, так и за границей. Теперь Андрей принялся посещать светские и публичные мероприятия. Всё это работало на его головокружительный успех в его инвестиционный деятельности. Он был во всеоружии, так как этот его проект, предоставлял ему немалые шансы на финансовый успех и скорейшему продвижению по карьерной лестнице.

         В настоящее время неуклонно возрастала необходимость в создании банков, так как требовалось осуществление посредничества в кредитах и различных платежах. Банки ещё были нужны для сбора свободных денежных средств, чтобы тут же отдать их в ссуду на различные сроки различным предприятиям, так же, они должны были вести текущие счета организаций и производить расчёты между предприятиями. Поэтому было решено провести реорганизацию инвестиционно-пенсионной компании в акционерный коммерческий банк, во главе которого был поставлен Андрей, так как именно он сумел завоевать особое расположение чиновников, благодаря тонкой интуиции, проницательности, острого аналитического ума, экономического образования и умения вести дела на самом высоком уровне. Акционерами же банка являлись те самые чиновники высокого государственного ранга, которые стояли у самых истоков всей коммерческой деятельности Андрея.

         Создание банка, полностью поглотило Андрея, теперь себе он уже не принадлежал, работая с утра до глубокой ночи. Он затерялся среди бумаг своего письменного стола, телефонных звонков, переговоров, совещаний, договоров. Андрей не имитировал работы, отсиживая положенные часы, грезя о чём-то прекрасном, как это делают многие люди, ежемесячно получая положенный оклад и не стремящиеся к большему в своей жизни, он пахал, как вол, не зная устатку и сна.

         Устав банка утверждался советом директоров банка, куда вошёл Андрей и некоторые финансовые олигархи города, заинтересованные в этом проекте, видя в нём свою прямую выгоду. Здание под банк арендовали в центе города в высотном здании и теперь банк являл собой сложный отлаженный механизм со множеством отделов, управлений и департаментов со своей службой безопасности, в которой работали только профессионалы своего дела. Конечно, сначала банк начинал с малого и почти не имел своих отделений, если не считать нескольких обменных пунктов. Он выполнял практически все виды банковских операций. Но деятельность банка из года в год расширялась, сумма привлечённых денежных средств граждан и предоставленных государственных кредитов возросла настолько, что его акционерный капитал на конец года, превысил все ожидания самих акционеров, фортуна не отворачивалась от Андрея, а смотрела ему прямо в лицо. Вскоре, банк уже имел обширные корреспондентские отношения с другими банками, включая сюда банки и из других стран. Постепенно банк, в котором у руля стоял Андрей, стал пользоваться солидной репутацией в деловых кругах. Всё это содействовало тому, что уже вскоре, банк стал одним из кредитных институтов, через который производились различные расчёты. Таким образом, вскоре, активизировались доверительные банковские операции, когда банк, сам, по доверенности, управлял денежными средствами своих клиентов, обращая их, главным образом, в ценные бумаги. Эти операции, никак не отражались в балансах банка, так как они служили важным каналом для связей банка с промышленными компаниями. Всё это укрепило позиции банка, и вело к тому, что они превратились в важнейший элемент структуры и опору финансового капитала банка. Банк тесно связал свои отношения с крупными промышленными компаниями, которые базировались на добыче цветных металлов, производстве никеля, стали и добыче нефти, и других не менее ценных производств, способствующих росту банковских денежных оборотов. Помимо этого, банк вкладывал крупные суммы денег в облигации акционерных обществ, осуществляя, таким образом, долгосрочное кредитование. Вся его деятельность вскоре привела к укрупнению самого банка, что так же повлияло на промышленность и все сферы предпринимательской деятельности, с которыми имел свои дела банк, содействуя объединению предприятий и создание монополий. Он концентрировал в себе крупные пакеты акций крупных акционерных обществ. Разумеется, что вся деятельность банка осуществлялась под незримым контролем финансовой олигархии ряда финансовых и промышленных компаний. Но это нисколько не мешало развитию финансовой деятельности Андрея, который их среднестатистического институтского троечника, постепенно превращался в финансового олигарха местного розлива. О нём и о его банке, можно уже было прочесть на страницах многих деловых и бизнес журналах и газетах, его имя связывали с самыми перспективными и богатыми людьми в стране. Одним словом, его авторитет продолжал расти. Теперь он уже постепенно превратился в энергичного, успешного и достаточно властного крупного финансового деятеля, так как именно в работе он видел весь свой смысл жизни.

         Его постоянно проходившие встречи на высоком уровне и постоянное общение с различными инстанциями, каждый раз приносили ему новые выгодные различные знакомства и колоссальную материальную выгоду, делая его в глазах подчинённых просто недостигаемым. По своему статусу, он теперь мог передвигаться в пространстве, только с постоянным присутствием личной охраны, которая следовала за ним по пятам. Секретарши, которых у него было три человека, одна из них, была личной помощницей, работали в унисон своему начальнику, как заведённые. Они работали в две смены, так как иначе им просто невозможно было справиться с той нагрузкой, которая лежала на их плечах. Личный секретарь, работала ежедневно, раздающей различные распоряжения обычным секретаршам, личной охране и другим работникам банка. Её все как-то побаивались и поэтому, лизали её зад так, делали они это потому, что отлично понимали, что, благодаря её работе, связанной с доверительными отношениями с шефом, в её силах было, кого угодно уволить с работы, на которой довольно прилично платили. Андрей же, со своей теперешней занятостью, действительно, мало обращал на них внимание, обращаясь с ними несколько жестковато. Как-то раз он обратился с вопросом к одной из своих секретарш, а она, растерявшись, так как работала на своей должности всего две недели, ответила: «Андрей Витальевич, я думала…», но он не дал ей докончить, резко перебил её и задал ей вопрос: «Ты знаешь, сколько стоит моя минута? Нет? Так вот запомни, здесь, думаю я, а вы должны только работать». Когда, к одной из секретарш, пристали с вопросом, насколько их шеф ими увлекается, она не задумываясь, ответила: «Что, вы, да мы для него машины. Даже если кто из нас придёт на работу обнажённой, или наденет на себя противогаз, он этого просто не заметит». В действительности так оно и было, кроме работы, Андрей не замечал ничего, будучи настоящим трудоголиком, а секретарш видимо принимал за роботов.

         Его личная жизнь развивалась, по существу, несколько менее динамично, чем его финансовая карьера. Маня, когда-то принявшая предложение Андрея, со всеми его условиями, жить с ним под одной крышей, спустя столько лет, уже не могла смириться со своим статусом гражданской жены. Все её попытки, узаконить свои права официальным выходом замуж за него, до сих пор не увенчались никаким успехом. Его родственники, так же ни как не могли повлиять на такое решение Андрея. Хотя, он, по отношении к Мане, всегда был предельно внимателен, она терялась в догадках, не понимая, в чём же, собственно, дело и почему Андрей всегда уклоняется от такого шага. Однажды, она решила ещё раз переговорить на эту тему с его матерью, делая не однократную попытку выяснить действительную причину такого поведения Андрея, чтобы раз и навсегда прояснить обстановку.

         – Светлана Павловна, как вы думаете, в чём дело, почему Андрей не хочет на мне жениться? – Осторожно начала Маня, больную для неё тему. – Может, я ему совсем не подхожу?

         – Ну, что ты, Маня, ты замечательная женщина и, на мой взгляд, очень ему подходишь. – Отвечала мать Андрея, сама, уже давно мечтавшая женить его, но в то же время, не собирающаяся идти против желаний своего сына, хотя и несколько недоумевала, отчего он не желает связывать свою жизнь с такой милой женщиной, как Маня. – Видишь ли, честно говоря, – продолжала она, – я даже не знаю, что тебе на это ответить. – Я столько раз с ним на эту тему беседовала, можно сказать, плешь ему проела и всё без толку. Он упрям, как осёл.

         – Но, должна же быть хоть, какая-то причина? – Недоумевала Маня, не понимая, почему Андрей так боится связывать себя с ней брачными узами. – Только вот какая? Вы, случайно не знаете? – Настаивала Маня на продолжении разговора.

         – Манечка, случайно, к своему сожалению, я не знаю, – отвечала ей мать Андрея, – могу лишь только предполагать, но, с другой стороны, не хочу, да и не желаю, эти свои предположения высказывать вслух, так как это очень и очень давняя история, и я боюсь просто ошибиться, не будучи уверенной, в своих домыслах. Видишь ли, жизнь – такая непонятная штука, всё в ней так относительно, – философски заметила она. – А потом, у него сейчас столько работы, ты сама знаешь, какой он занятой человек и практически не принадлежит самому себе. Я сама то с ним, последнее время, общаюсь только посредством телефона, да и то по большей части с его секретарями, вот так то, поэтому тут нужно трезво оценивать всю обстановку и, наверно, ждать. Видимо ещё не пришло время.

         – Да, так оно, конечно, так, – не могла не согласиться она с доводами Светланы Павловны, но её уже распирало от любопытства, услышав, про какую-то давнюю историю, о которой она ничего не знала и теперь, услышав о ней, непременно собиралась узнать все подробности. – Но, тем не менее, просительным голосом вопрошала Маня, – Светлана Павловна, милая, ну, пожалуйста, расскажите мне эту историю, может быть, хоть она прольёт свет на отношение Андрея ко мне, а то, может быть, тут и время вовсе не причём.

         – Видишь ли, Маня, – сообразив, что зря ляпнула про давнюю историю из прошлого её сына, начала выкручиваться мать Андрея, – я не хотела бы рассказывать о уже прошлом и уже всеми забытом, и, тем более, что мне совершенно не хотелось бы голословно в чём-либо кого-то обвинять или оправдывать. Это было так давно, и ты сама знаешь, что мне самой было бы легче жить, если бы мой сын, наконец-то, создал себе семью.

         – Ну почему, вы сразу говорите, что собираетесь кого-то обвинять, если эта история такая давняя, – давила на неё Маня. – Более того, я ведь только хочу разобраться со своей собственной проблемой, и, может быть, именно эта таинственная история, хоть как-то сумеет подвести меня к разгадке его отношения ко мне и такой боязни связывать себя брачными узами.

         – Может ты и права, – не могла не согласиться Светлана Павловна с такими убедительными доводами Мани. – Ну, что ж, слушай, сдалась она. И мать Андрея, всё-таки упуская некоторые подробности, изложила ей историю о первой неудавшейся любви сына к однокашнице.

         Маня внимательно слушала историю о первой любви, стараясь не упустить никаких подробностей из этого увлекательного рассказа, и хотя, Светлана Павловна не произносила имени возлюбленной её сына, Маню вдруг осенило:

         – Светлана Павловна, а эту девушку случайно звали не Елена? – Поинтересовалась она, догадавшись об этом, так как это имя носила туристическая компания Андрея, и Маню всегда удивляло, почему он выбрал именно это имя для своей компании.

         – Случайно, Елена, – вздохнула мать Андрея. – Мне, честно говоря, очень она нравилась. Лена всегда была такой простой, не выскочкой, в общем, очень приятная девушка, но, увы, видимо не судьба она была нашему Андрею. – Пустилась в воспоминания мать Андрея. – И ничего мы здесь поделать не могли, она взяла и вышла замуж за другого. Хотя, если честно, мне всегда казалось, что наш Андрей ей глубоко симпатичен, если не сказать больше, но таковы повороты жизни, и ничего тут не поделаешь. Вот так-то оно в жизни бывает.

         – Теперь мне всё понятно, почему Андрей сторониться брака. Он до сих пор не выкинул из головы этой девушки. – Сделала свой вывод Маня.

         – Что ты, Маня, я думаю, что ты тут глубоко заблуждаешься. Во-первых, с тех пор прошло столько лет, а во-вторых, Лена замужем, и если честно, мы с тех пор ничего о ней не слышали. – Резонно успокаивала её Светлана Павловна.

         – Тогда я не понимаю, в чём может быть ещё причина, я уже всё передумала. – Не могла успокоиться Маня. – Всё-таки, было бы интересно, хоть одним глазком взглянуть на эту Лену, что же в ней такого необычного? Неужели, я настолько хуже её? – Не могла угомониться в своих размышлениях Маня, услышав о давней любви Андрея.

         – Маня, а может причина кроется в тебе самой, ты никогда об этом не задумывалась? – Спросила её мать Андрея, не желая больше распространяться о Лене.

         – Нет, конечно, причём тут я. Если бы я ему не нравилась, он бы со мной не стал жить под одной крышей, разве не так? – Уверенно заявила Маня.

         – Как тебе сказать, так-то оно, конечно, так, но он по какой-то причине не жениться на тебе. – Резонно заметила Светлана Павловна. – И потом, не будь такой навязчивой, это никому не нравиться, тем более, что Лена - это прошедший этап в жизни моего сына, а прошлого, как известно, не вернёшь. И потом, что ты так переживаешь? Тебе Андрей, что обещал жениться? – Спросила мать Андрея, устав от её проблем и от навязчивой цели разузнать всю подноготную сына, пусть и для благого дела, но, тем не менее, стараясь переубедить Маню в бесполезности всех догадок.

         – Нет, к сожалению, жениться он мне никогда не обещал, но мы уже столько времени вместе, что про все свои обещания уже можно было бы и позабыть, так же, как и про старую любовь, разве я не права? – Отвечала ей Маня.

         – Ну, не знаю. – Задумчиво ответила ей Светлана Павловна. – Боюсь, что голова моего сына сейчас занята, проблемами, связанные с банком и он, наверно, уже сам забыл, что не женат. Ты ведь постоянно находишься рядом с ним, вы вместе проводите отпуска, вам обоим присылают различные пригласительные на различные мероприятия, считая тебя настоящей женой Андрея, так чего тебе ещё беспокоиться? – Успокаивала она, как могла Маню.

         – Нет, Светлана Павловна, вы не правы, Андрей попусту не может выкинуть из головы той девушки, я его хорошо знаю, он мне ни разу ещё не признавался в любви и всегда очень сдержан в чувствах ко мне, а это о многом говорит. – Возвращалась она снова к услышанной истории. – И вы, конечно, правильно говорите, прошлого этапа, вернуть не возможно, а вот вычеркнуть его из памяти, вряд ли можно, тем более, у него была такая романтичная и настоящая любовь.

         – Ну, если ты так пессимистично настроена, то я вряд ли, чем-то тебе помогу. – Устало ответила Светлана Павловна.

         – А как же тут ещё быть по–другому настроенной, если из-за какой-то глупой давнишней истории, я не могу наладить никакой семейной жизни с вашим сыном. – Отвечала ей Маня, внутренне надеясь на поддержку.

         – Вот видишь, теперь я уж точно уверена, что зря тебе о ней рассказала. – Сожалела о рассказанном прошлом, мать Андрея. – И потом, я тебя не совсем понимаю, как это ты не можешь наладить своей семейной жизни, разве Андрей к тебе плохо относится, или выгоняет тебя из дому? – Недоумевала она. – Мне кажется, Андрей просто замечательно к тебе относится, куда же ещё лучше? Просто не понимаю.

         – Нет, вы правильно сделали, всё мне, рассказав, теперь, мне хотя бы понятно, вся сдержанность вашего сына. – Обиженным тоном заявила Маня.

         – Послушай, Маня, ну что ты от меня хочешь, я уже и так сделала всё, что возможно, и если он что-то не делает, значит, не считает это нужным. Мой сын достаточно разумный человек, и потом, если ты так каждый день его допекаешь такой надутой проблемой, как сейчас меня, то я думаю, он никогда на тебе не жениться, будь попроще - вот тебе мой совет и давай покончим раз и навсегда с этой темой, чего быть, того не миновать. – Завершила она этот разговор с Маней, вдруг сама, чётко осознав причину, по какой её сын отказывается от женитьбы на этой женщине. Да она была неплохой хозяйкой, интересным собеседником, внимательной по отношению ко всем их родственникам, но это всё она делала лишь с целью навсегда остаться в их избранном обществе. Всё её чувство было искусственным и не настоящим. Светлана Павловна поняла это именно после этого разговора, так как вдруг чётко осознала причину Маниного желания непременно выйти замуж за Андрея, решив ни когда в жизни больше не заводить со своим сыном разговора на эту тему, пусть делает, как ему будет удобно и хорошо, так как она сама принимает его таким, каков он есть.

         Андрей относился к родителям очень трепетно и бережно, стараясь всегда предупредить все их желания. Они уже находились на пенсии и нигде не работали. Отец, Виталий Андреевич, по состоянию своего здоровья, у него были больные почки и из-за этого давление периодически взлетало выше нормы. Ему уже перевалило за шестьдесят, но выглядел он молодцом. От времени, он хоть и стал несколько меньше ростом, но всё равно была видна его стать и рост, у него были русые волосы, на висках уже начавшие седеть. У него были большие мягкие ладони и длинные пальцы, а его руки, за всю его жизнь, не поднимали ничего, тяжелее ручки.

         Мать, Светлана Павловна, вообще никогда не работала, сначала воспитывая сына и, наводя уют в доме, а теперь просто внимательно следя за головокружительной карьерой своего сына и по возможности, вникая во все его дела, являясь для Андрея, чуть ли не самым близким человеком, которому он выкладывал некоторые свои тайны. Она так же, как и её муж, прекрасно сохранилась, так как с молодости следила за своим внешним видом. А когда она улыбалась, на её щеках проглядывали две маленькие ямочки, делая её просто обворожительной, так как при этом, её глаза, цвета неба излучали мягкий свет.

         Для них специально он купил машину, нанял водителя, которого звали Иваном, в обязанности коего входило приезжать с утра к дому Светланы Павловны и Виталия Андреевича, и выполнять все поручения, связанные с поездками исключительно, по их личным делам в течение дня и плюс ко всему, быть их негласным телохранителем.

         Так как их сын достиг огромных вершин в своём деле, то теперь и они должны были придерживаться тех правил, по которым жили по-настоящему богатые люди. Теперь за покупками они ездили в одни и те же магазины, шили себе наряды у портных с известным именем. Светлана Павловна, всегда стремящаяся хорошо выглядеть, регулярно посещала косметические салоны и парикмахерские. И даже три раза в неделю, вместе со своим мужем, если тому позволяло самочувствие, она посещала плавательный бассейн, который находился в одном из спортивных элитных клубов, где их сын купил для них абонемент. Частенько ужинать они ходили в один из элитных ресторанов города, которых открыли великое множество, балуя себя различными деликатесными блюдами, ценя тонкую кухню дорогостоящих ресторанов. Порой, на выходные или праздники они летали за границу, отдыхая там с размахом всей русской души. Так и протекали их жизненные будни, которые для них были привычны и раньше, но теперь уже благодаря, исключительно, заслугам их любимого и любящего единственного сына.

         Как-то раз, Светлана Павловна решила съездить в ателье, чтобы заказать себе кое-какие обновки, чтобы порадовать свою душу. Для этой цели, она вызвала своего водителя, которому ещё вменялось в обязанности, выполнять функции её личного телохранителя и они отправились по её делам. Дорога, по которой они, как правило, ездили, была временно перекрыта в связи с ремонтом, поэтому Иван повёз Светлану Павловну по совершенно незнакомому маршруту. Приехав на место, она выполнила задуманное, попила там чашечку кофе, поболтав о том, о сём с портнихой, просмотрела новую коллекцию своего кутерье, выбрав там себе понравившейся ей фасон и ещё раз, пояснив, к какому дню она хочет видеть вещь в готовом виде, распрощалась с работниками ателье. Она, удовлетворённая заказом, села в машину, и они тронулись по направлению к дому, по той же дороге. На пути, по воле судьбы, благодаря их изменённого маршрута, Светлана Павловна вдруг заметила большой продовольственный магазин, в котором никогда прежде не была, и чтобы не терять времени даром, решила в него зайти, чтобы сделать там, кое-какие, покупки, так как, если бы ей пришлось заезжать в свой привычный супермаркет, им бы пришлось сделать приличный круг, из-за всё того же ремонта дороги, потеряв тем самым время.

         – Иван, – обратилась она к водителю, – будь добр, останови на стоянке, рядом с этим магазином. Я туда хочу заглянуть и кое-что прикупить.

         – Нет проблем, Светлана Павловна, – услужливо ответил ей водитель, и после того, как он остановил машину на стоянке, поинтересовался. – Мне нужно идти с вами?

         – Да, нет Ваня, я сама справлюсь, забегу, буквально на пять минут. – Ответила она.

         – Ну, как знаете, если что потребуется помочь, вы меня крикните, я мигом подбегу, – заботливо отвечал водитель, который очень уважал Светлану Павловну за её добрый, всегда уравновешенный характер.

         – Хорошо, хорошо, не волнуйся. Я не долго, – проговорила она.

         С этими словами, она вышла из машины и направилась к входу в магазин. Внутри магазина, веяло прохладой, от работающего кондиционера. Светлана Павловна двинулась по рядам, где был выставлен весь ассортимент магазина. Тут было всё: элитные вина, различные деликатесы на любой вкус, овечьи сыры, ветчины, множество сортов дорогой рыбы, различные сопутствующие товары. В общем, тут было всё, начиная от овощей и фруктов, разложенных в безупречном порядке, придавая им аппетитный вид, и заканчивая различными вкуснейшими салатами и разнообразной выпечкой в виде слоёных пирожков и булочек, приготовленных в кондитерском цехе, находившемся непосредственно в самом супермаркете.

         Светлана Павловна набрала в корзину, выданную ей при входе в торговый зал, то, на что упал её взгляд, и ещё раз осмотрев внимательно свои покупки, поразмышляв, не забыла ли она чего, направилась к кассе, покатив впереди себя тележку. Расплатившись, она взяла пластиковый пакет с продуктами, в который ей на кассе предусмотрительно сложили все её покупки, и направилась к выходу. Несколько замешкавшись, так как загляделась на яркую аппетитную рекламу, рекламирующую мясные деликатесы одного из известных мясокомбинатов города, она не заметила, что подошла как раз к выходу из магазина, где нос к носу столкнулась с женщиной, входившей в этот магазин. На секунду Светлана Павловна замерла, не веря собственным глазам, и когда же до неё дошло, что это не галлюцинация и что за женщина стоит перед ней, у неё, против её же воли вырвалось имя этой женщины, с которой она только, что столкнулась в дверях:

         – Лена?

         – Светлана Павловна, Вы? – Так же удивлённо, неожиданно для самой себя, воскликнула Лена, ещё до конца не сообразив, что в дверях столкнулась с матерью Андрея.

         – Лена, неужели это ты? – Приходя в себя, уже более спокойно спрашивала Светлана Павловна, не веря своим глазам, что действительно видит перед собой Лену.

         – Да, это я, – отвечала та, когда первый шок от встречи прошёл. – Что, сильно изменилась? – Поинтересовалась она.

         – Да, вообще-то, изменилась, – ответила она. – Раньше ты была девчонкой, а теперь ты превратилась в такую привлекательную особу.

         – А вы, ну совсем не изменились. Какой были, такой и остались, всегда моложавой и подтянутой. – Вежливо сделала она комплимент женщине, с которой от души рада была увидеться, так как встреча с ней напомнила ей о своей студенческой юности и, конечно ж об Андрее.

         – Да, брось ты. Время неумолимо, – отреагировала на комплимент Светлана Павловна и тут же поинтересовалась. – Ты ходишь в этот магазин за покупками, – и снова не могла удержаться от радости, отчего-то переполнившую её душу в этот момент, тут же радостно восклицала. – Ну, надо же, где я с тобой встретилась. Вообще-то я совершенно случайно оказалась в этом магазине, представляешь себе, что бы я потеряла, если бы не зашла в этот магазин.

         – Нет, Светлана Павловна, я пришла сюда не за покупками, я здесь работаю. – Отвечала ей Лена, видя, что мать Андрея совершенно не держит на неё никакого зла за то, что она когда-то бросила её сына, а даже напротив, очень рада этой встрече.

         – Вот как? – Удивилась она. – Наверно бухгалтером, у тебя ведь экономическое образование. – Припомнила она. – Ну и как, нравиться тебе здесь работать? – Расспрашивала она Лену.

         В этот момент вышла секретарша, увидевшая, как её начальница разговаривает с какой-то женщиной в торговом зале.

         – Елена Владимировна, прошу прошения, – перебила она разговаривающих женщин. – Вам звонили.

         – Сейчас, я освобожусь, и ты мне всё доложишь, – прервав на полуслове, не дав досказать мысль своей секретарше и, обращаясь уже к Светлане Павловне, предложила:

         – Светлана Павловна, если вы не торопитесь, может, заглянете ко мне в кабинет, выпьем по чашке кофе, да и вообще, мне так приятно вас видеть, – предложила ей Лена.

         – Лен, с большим удовольствием, мне самой так хочется обо всём тебя расспросить, поговорить, как ты и что, – приняла она с удовольствием предложение Лены.

         С этими словами, совершенно позабыв, о ждущем её в машине водителе, Светлана Павловна направилась вместе с Леной в служебный кабинет.

         Пока они шли, она не могла не обратить внимания на то, как и с каким почтением здоровались с Леной все работники магазина, встречавшиеся им на пути. Пройдя мимо большого количества подсобных помещений и складов, они, наконец-то, попали в комнату, на двери которой была прикреплена табличка, с указанным на ней именем хозяина, и которая являлась кабинетом Лены.

         – Лена, так ты здесь работаешь не бухгалтером? – Несколько смутилась Светлана Павловна, так поспешно высказав, своё предположение и теперь видя своими глазами подпись на дверной табличке. – Так ты, генеральный директор этого супермаркета?

         – Да, – просто и скромно ответила Лена, матери Андрея, не зная ещё кем стал теперь сам Андрей, и, увидев заглянувшую в двери секретаршу обратилась к ней с просьбой. – Карина, будь так любезна, принеси нам кофе.

         – Хорошо, – быстро ответила секретарша и продолжила. – Елена Владимировна, вам звонили из санэпидстанции, просили передать, что завтра будет проверка.

         – Понятно, больше ничего? – Спросила она у Карины.

         – Пока, нет. – Ответила та.

         – Тогда организуй нам кофе, – ещё раз напомнила она ей о своей просьбе.

         – Лена, ты стала такой важной персоной, – восхищённо глядя на неё, заявила Светлана Павловна, когда за секретаршей закрылась дверь. – Ну, никак от тебя такого не ожидала, как вспомню, какой ты была молоденькой.

         – Светлана Павловна, честно говоря, я сама от себя такого не ожидал, – ответила ей Лена.

         – Почему? – Удивилась мать Андрея.

         – Да как вам сказать, тут в двух словах не опишешь, – отвечала она.

         – Ну да ладно, могу только сказать, что я рада за тебя, ну а теперь, рассказывай, как ты живёшь? Мне всё так интересно, ведь ты, было, чуть не стала моей невесткой, – искренне интересовалась мать Андрея её жизнью.

         – Да, что рассказывать, вроде, как и нечего, – не зная с чего начать рассказ о своей жизни.

         – Как же нечего? – Удивилась Светлана Павловна. – Ты только посмотри, какая скромница. Будучи замужем, сделать совершенно неплохую для женщины карьеру,– похвалила она её. Она не имела на неё зла за прошлое.

         – Да в том и дело, что карьеру я свою сделала, будучи разведённой. Не вышло у меня с личной жизнью, Светлана Павловна, от неё у меня, только и осталось, что моя дочь, – честно призналась она в своей неудаче в личной жизни. – А то, что я стала директором этого магазина, сыграло то, что мой бывший муж оставил нас практически без средств к существованию, поэтому мне и пришлось пахать за двоих.

         – Как это? – Не сразу поняла, что к чему мать Андрея. – Так ты не замужем?

         – Нет, а почему это вас так удивляет? В жизни всё случается.

         – Да нет, меня не то, чтобы это удивило, просто сегодня на меня свалилось столько новостей, что одним махом трудно всё переварить, – отвечала она.

         – И когда же ты успела развестись? – Спрашивала мать Андрея.

         – Давно, и вы меня, конечно, простите, мне бы не хотелось больше продолжать эту тему, так как я вычеркнула её из своей памяти, – постаралась прекратить, неприятный для себя разговор Лена. – Я с лихвой искупила за то, что когда-то позарилась на пылкие речи бывшего мужа, выйдя за него замуж, оставив вашего сына. Лучше бы уж я вышла замуж за него и жила с ним в какой-нибудь провинции, не имея много денег, но мы были бы с ним счастливы, понимая друг друга, и никогда никого не предавали, – как-то неожиданно для себя самой, призналась Лена Светлане Павловне.

         – А почему бы вы жили в бедности и тем более в провинции? – Удивилась мать Андрея.

         – Светлана Павловна, вы меня удивляете, откуда у Андрея появились бы деньги, чтобы после института остаться в Москве? – Откровенно удивилась Лена.

         – Да, действительно, – ответила Светлана Павловна, во время, спохватываясь, чтобы не рассказать, да и не похвастаться, что его родственники далеко не бедны, и каким стал большим человеком её сын в настоящее время. И тут же поинтересовалась. – Лена, а почему ты ничего не спрашиваешь об Андрее, разве тебе не интересно?

         – Что вы, конечно, интересно, только я не знаю, что спросить и даже несколько боюсь о нём, что-то узнавать, – ответила Лена.

         – Что так? – удивилась Светлана Павловна.

         – Если бы я не совершила в своей жизни той ужасной ошибки, выйдя замуж за другого, а осталась бы с Андреем, в моей жизни, наверняка, не произошло бы столько неприятных моментов.

         – Ты в этом уверена?

         – Да. Теперь я в этом твёрдо уверена, и если бы прошлое можно было бы вернуть, если бы на свете была такая возможность, то я думаю, что приползла бы к нему тогда на коленях, прося прощение за свой необдуманный поступок, но, увы, такое может разве, что присниться. Поэтому я ничего не спрашиваю о вашем сыне, хотя, мне очень тяжело всё это осознавать и очень хочется узнать как он, где.

         За этим разговором и за чашечкой кофе, вспоминая о прошлом, они просидели достаточно долго. Лена рассказала ей весь трудный путь, который она проделала, прежде чем сумела стать директором такого огромного магазина. Так же она с ней поделилась со всеми своими задумками, и о том, что у неё есть идея расширения торгового предприятия и с трудностями, связанными с получением кредитов на это дело. Показала ей фотографию своей дочери, стоявшей на её рабочем столе, вправленную в рамку. В общем, Лена рассказала Светлане Павловне про всю свою жизнь, не утаивая достижений, и не скрывая всех промахов. 

         Светлана Павловна, явно обрадованная встречей с Леной, совершенно позабыла, что её ждёт водитель. Он же тем временем, прождав свою хозяйку в машине около часа, уже не выдержав долгого ожидания, тем более, что пять минут уже превратились в почти целый час, заволновался и решил сходить в магазин, чтобы поинтересоваться, долго ли ещё ждать хозяйку.

         Иван зашёл в магазин. При входе в торговый зал, ему насильно всунули в руки продуктовую тележку, так как он её не хотел брать, объясняя выдавальщицам тележек, что он ничего не собирается покупать, и что ему только надо посмотреть, что так долго делает здесь его хозяйка, но его никто не хотел слушать. Поэтому он, управляя несложным механизмом магазинной телеги, толкая её впереди себя, стал внимательно разглядывать и заглядывать в лица, множественным и разнокалиберным покупателям супермаркета, так как в магазине кормились практически все слои населения, стоящие на различных ступенях социальной лестницы. Пройдя по всему торговому залу, он так и не увидел Светланы Павловны, она провалилась как сквозь землю. В надежде на то, что её кто-то видел из персонала магазина, он стал к ним приставать с расспросами о ней, но те только пожимали плечами и ничего вразумительного ему ответить так и не смогли, так как за это время через их руки успело пройти такое огромное количество тётенек, и все они для них были практически все на одно лицо. Ещё до конца, не веря, что приключилась какая-то беда, он метнулся к машине, в надежде, что Светлана Павловна его там уже ожидает в целости и невредимости, но, увы, его никто не ждал. Иван тут же бросился осматривать все близлежащие кусты, несколько раз оббежал вокруг самого магазина, заглянув, на всякий случай, даже в мусорные баки. Теперь он был уверен, что произошло непоправимое, по спине у него пробежали мурашки, вызванные страхом внезапного исчезновения матери шефа. Он в два счета оказался около машины, мельком заглянув в салон, увидел, что на сиденье, аккуратно лежал мобильный телефон, оставленный хозяйкой, так как она планировала провести в магазине пять минут. Иван дрожащими руками схватил свой мобильный телефон и принялся набирать номер телефона банка, которым управлял Андрей.

         – Добрый день, слушаю вас, – ответил ему приятный голос секретарши.

         – Марина, живо соедини меня с начальником службы безопасности, Светлана Павловна исчезла, – вопил он не своим голосом.

         – Как пропала? – Обалдела секретарша.

         – Соединишь ты меня к чёртовой матери, я тебе тут, что – сказки рассказываю? – Хрипел он в трубку.

         – Всё, уже соединила, – произнесла Марина, испугавшись не на шутку.

         – Служба Безопасности, Захарченко слушает. – Услышал он спокойный голос своего начальника, ничего не подозревающего о пропаже матери своего шефа.

         Захарченко состоял на должности службы безопасности банка и отвечал за организацию этой безопасности. Он был огромного роста и веса, так как в молодые годы был штангистом.

         – Захарченко, это Иван, – орал он в трубку. – Беда, мать шефа исчезла!

         – Чего ты так орёшь? – Услышал он невозмутимый голос начальника службы безопасности банка, но в ту же секунду голос Захарченко несколько изменил свой тембр, было такое ощущение, что, когда зазвонил телефон он вальяжно разлёживался на удобном диване, и вдруг, его какое–то насекомое, со всей пролетарской ненавистью, укусило за мягкое место, так он заорал. – Как пропала? Где? Когда?

         – Да, примерно, с час назад, зашла в магазин и не вернулась. – Услышал он голос Ивана.

         – Как не вернулась, быть такого не может! – Не верил он.

         – Может, Я уже всё облазил, всех опросил, она как сквозь землю провалилась. Давайте сюда, я стою на стоянке супермаркета «Биг Бен».

         – Жди, сейчас будем. – Прохрипел Захарченко.

         Примерно через полчаса, на стоянку к магазину подъехали две большие блестящие иномарки, из которых вывалилась группа вооружённых людей из службы безопасности банка, отвечающие за личную безопасность своего шефа и его семьи.

         – Ну, где ты её оставил кретин? – Набросился на Ивана начальник службы безопасности. – Уволю тебя за такую работу. Да если мы её не разыщем через пятнадцать минут, нас тут всех поразгонят. Маринка уже всё шефу доложила, и он там уже всё рвёт и мечет.

         – Я что? Она сама не захотела, чтобы я шёл с ней, а я, что навязываться буду, может она не хочет, чтобы я видел, что она там покупать будет. И я думал, – оправдывался Иван, понимая, какую он совершил оплошность.

         – Хочет, не хочет. Думал, не думал. – Зло передразнил его Захарченко. – Ты ничего не должен думать. Тебя для чего приставили к её телу? Чтобы ты её охранял, т.е. следовал предписанной инструкции, а не действовал по желанию хозяйки. – Негодовал начальник. – Может, её в заложницы взяли, и в лучшем случае, будут требовать выкуп. Да если с её головы упадёт хоть один волос, я первым тебя в порошок сотру. – Его гавкающий голос, постепенно переходил в сиплый лай, от которого становилось на душе не очень комфортно.

         – Ты по мобильнику ей звонил? – Грозно спрашивал он, надеясь, что всё ещё проясниться.

         – По какому ещё мобильнику, вон он, лежит в машине, – растерянно отвечал Иван. – Она его не взяла с собой.

         – Ну, если там чего, убью! – Бешено прохрипел начальник.

         С этими словами, он махнул рукой своим подчинённым, которые имели внешность схожую с настоящими головорезами, и они все направились в магазин. Служба безопасности банка, ворвавшись всем скопом в торговый зал магазина, будучи вооружённые до зубов, на глазах у перепуганных до смерти покупателей и ничего не соображавшем от такого ужаса персоналом супермаркета. Они, как ищейки, принялись исследовать каждый квадратный сантиметр торговой площади зала, при всём при этом они совершенно не обращали внимание на кассиров с их кассовыми аппаратами, переполненными в этот час деньгами, не на дорогие продукты, не на что либо другое, только иногда, останавливались у некоторых перепуганных до смерти, пожилых дам, заглядывая им в лица. Первыми очнулась от шока, охрана самого магазина, привыкшая справляться разве только что с мелкой шпаной, пытающихся что-нибудь выкрасть из магазина. Один их магазинных охранников, преградив дорогу одному из головорезов, стараясь как можно культурней спросить:

         – Вы, тут что-то потеряли?

         – Потеряли, – рявкнул тот, и продолжил остервенелым голосом, обращая свой взор, полный негодования, к этому смельчаку. – Куда вы тут людей прячете?

         – У нас, конечно продовольственный магазин, но мы людьми не торгуем, ни в каком виде: не в жареном, не в сыром. – Смело ответил он.

         – Ты что-то сказал? – медленно произнёс боец, занося свою огромный кулак, над головой бедного охранника.

         Ему не дал этого сделать Захарченко, вовремя поспевший на место, чуть было не случившейся трагедии, предотвращая попытку применения силы. Он вежливо обратился к этому охраннику:

         – Мне нужен директор вашего магазина. Видите ли, около двух часов назад, в ваш магазин зашла женщина за покупками, сказав своему водителю, что будет здесь не более пяти минут, но так и не вернулась, – успокоил он в присутствующих работников и покупателей своим объяснением, дав всем твёрдо понять, что это не ограбление. – Я сам, начальник службы безопасности предприятия, которым управляет её сын, наш шеф. – Представился он. – В связи с этим, прошу оказать нам содействие и провести к вашему директору.

         Успокоив окончательно весь персонал магазина и находящихся в торговом зале покупателей, Захарченко прошёл вслед за охранником магазина, который представил его секретарше:

         – Карина, этот человек жаждет увидеть Елену Владимировну, будь добра, проведи его к ней.

         – Пройдёмте, – проворковала Карина, бархатным голоском, и тут же предупредила, – Только у директора посетитель, и я не знаю, сможет ли она вас принять.

         – Сможет. У меня срочное дело, – без сантиментов и комментариев произнёс он.

         Подойдя к директорской двери, он больше не обращая внимание на секретаршу, без каких-либо церемоний, не задумываясь над последствиями, будучи уверенным в правильности своих действий, со всего маха распахнул дверь, представ собственной персоной перед директором магазина и её посетительницей.

         – В чём дело? – Властным голосом произнесла Лена, увидев перед своими глазами экипированного и вооружённого до зубов, громилу в форме, несколько напоминающего шкаф, а по содержанию больше похожего на оружейную комнату в какой-нибудь воинской части.

         Но этот громила уже ничего не слышал, его рот расплылся в глупой улыбке, так как перед его глазами спокойно сидела и прихлёбывала кофе, живая и невредимая мать шефа.

         Светлана Павловна, увидев гневное выражение лица Лены, спокойно обернулась и, увидев начальника службы безопасности сына, удивлённо, ничего не понимая, спросила, обратившись непосредственно к нему:

         – Захарченко? Ты что здесь делаешь?

         Но, в этот момент, вслед за Захарченко, в кабинет влетел Иван, не находя себе места за такую непозволительную оплошность. Видя свою хозяйку невредимой, в первый момент у него пропал дар речи, и только осознав, что это не галлюцинация, он промолвил:

         – Светлана Павловна, ну как же так? Куда вы пропали?

         – Как куда, зашла в магазин за покупками, – невозмутимо ответила ему хозяйка.

         – Да, за покупками, и на пять минут. Только с тех пор прошло уже двадцать четыре раза по пять минут. – Сделал он несложный математический расчёт, разложив в чистом виде количество пяти минут, входящих в два часа.

         – Да? – удивилась Светлана Павловна, так как встреча с Леной и весь их разговор, показался ей мгновением, но, тем не менее, она взглянула на часы, убедившись, что Иван прав и, что благодаря её болтливости поднялся такой переполох. – Да уж, действительно, я перестаралась, – улыбнулась она. – Но, слава богу, всё обошлось, – и она обратилась к Лене. – Лена, дорогая, прости меня за такой шум, я так была рада тебя увидеть спустя годы, что просто потеряла счёт времени.

         – Светлана Павловна, может быть, вы мне всё-таки объясните, что тут происходит, – ничего, не понимая, спрашивала у неё Лена.

         – Разумеется, милая, но с твоего позволения, я это сделаю не сейчас, – и она, повернувшись, обратилась к охране. – Ребята, вы убедились, что всё в порядке? Вы всё, можете ехать по своим делам, а ты, Иван, очень тебя прошу, подождать меня за пределами магазина, я сейчас иду.

         – Ну, уж нет, Светлана Павловна, я вас лучше подожду за дверью, мало ли чего. И потом у меня есть инструкция. – Отвечал ей Иван, успокоившись за здоровье и безопасность Светланы Павловны. Теперь, он уже, очень переживая за свою собственную судьбу, зная, что таких промахов в их работе не прощают, и в лучшем случае, его понизят в должности, до обычного инструктора по охране, которые проверяли пропуска при входе в банк и получали раз в пять меньше личной охраны, в худшем же, его попросту уволят без выходного пособия.

         Служба безопасности банка, с бешеной и остервенелой руганью, вывалила из магазина, проклиная, почём свет, своего незадачливого коллегу, наделавшего столько шума из ничего. Захарченко, тут же доложил шефу, через секретаршу, что инцендент исчерпан и с его матерью всё в порядке, тем самым, успокоив его, не в даваясь в мелкие подробности.

         Сама Светлана Павловна, довольная встречей с Леной, поднялась из кресла, поблагодарив её за кофе, спросила:

         – Лена, ты будешь непротив, если мы с тобой, как-нибудь ещё встретимся, в более спокойной обстановке. – Предложила она Лене, несколько не понявшей, что произошло, и почему в её кабинет ворвались такие агрессивно настроенные громилы, и почему они, при виде Светланы Павловны, стали как дрессированные послушные львы.

         – Конечно, Светлана Павловна, обязательно, тем более, вы мне всё-таки должны объяснить, что тут всё-таки произошло. – Согласилась с её предложением Лена, ещё не подозревая, что задумала Светлана Павловна.

         – Вот и хорошо, – обрадовалась Светлана Павловн, – только ты мне ещё не дала своих телефонов, по которым, я смогу с тобой связаться.

         – Ах, да, конечно, пожалуйста. – Лена достала из своего стола и протянула ей свою визитку со всеми телефонами.

         – Очень приятно было с тобой встретиться и поболтать, – сказала Светлана Павловна, – но, надеюсь, ты не откажешь моему предложению, как-нибудь, поужинать вместе со мной. Я тебе позвоню, чтобы условиться о встрече.

         Тепло, распрощавшись с Леной, она направилась к машине. Иван, всё это время ожидавший её, как преданный пёс под закрытой дверью кабинета, неотступно следовал вслед за ней, неся её пакет с продуктами.

         – Светлана Павловна, ну, вы меня и перепугали, – начал он разговор с хозяйкой. – Я, как обнаружил, что вы исчезли, всё уж тут кругом облазил, всё, думал, что вас выкрали. Ну и позвонил Захарченко, чтоб подмогу прислали.

         – Да, наделала я шуму, но ничего, всё же обошлось, – невозмутимо ответила ему Светлана Павловна.

         – Кому обошлось, а кому ещё неизвестно. – Намекнул он ей, что теперь он может в один момент стать безработным, из-за своего промаха.

         – Не бойся, да, не пополнишь ты списки безработных, я всё улажу, – успокоила она его.

         Когда они уселись в машину, буквально через мгновение заверещал мобильный телефон Светланы Павловны.

         – Слушаю, – спокойным голосом произнесла она.

         – Мама, ты где, что с тобой случилось? – Волнуясь, звонил её сын.

         – Сынок, абсолютно ничего. Просто я в магазине встретила свою давнюю приятельницу, ну и, заболталась чуть-чуть,– привирала ему мать.

         – Нечего себе чуть-чуть. Ну, ладно. Мне сейчас некогда, дома мне всё расскажешь. – И Андрей, услышав голос матери, успокоился и повесил трубку, занявшись своими неотложными делами.

         Тем временем, Светлана Павловна, благополучно добравшись до дома, села в излюбленное кресло и начала продумывать план дальнейших действий. Она, теперь, узнав, что бывшая невеста её сына, освободилась от брачных уз довольно давно и, что её чувства по отношению к нему, достаточно устойчивы, что Лена стала самостоятельной, экономически не от кого не зависящей, довольно успешной бизнес-леди. Её внешность время только отполировало и вышколило, из обычной студентки теперь она превратилась в довольно привлекательную, и очень даже, не глупую женщину. А то, что она, когда-то совершила глупость, выйдя замуж не за того, так с кем не бывает, и потом, она уже с лихвой искупила этот грех, ценой своей неудавшейся личной жизни, да и кто старое помянет, тому глаз вон, – рассуждала мать Андрея. Осталось теперь только выяснить, насколько сам Андрей будет рад такой встрече, ведь прошло уже столько время, с момента их расставания и вся его страстная, огненная любовь, которую он когда-то испытывал по отношении к Лене, давно уже могла превратиться в пепел. Да и Маня, одержимая идеей, непременно женить на себе её сына, тоже могла бы быть немаленькой помехой, не выгонять же её на улицу, после стольких совместно прожитых лет. Но, несмотря на противоречивые мысли, Светлана Павловна решила рискнуть. Для начала, она решила переговорить со своим мужем, выслушав его совет, для начала, рассказав ему, что сегодня с ней произошло, так как все, зная, что у него слабое сердце, утаили от него историю с пропажей его жены.

         – Виталик, как ты думаешь, почему наш Андрей так долго не жениться? – Начала она издалека.

         – А ты, это вдруг, с чего меня об этом спрашиваешь? – Удивился Виталий Андреевич.

         – Да, так, ни с чего. Просто я вдруг, сегодня вспомнила о той девушке, с которой он дружил ещё в институте. – Продолжала она таинственно.

         – Так, она ж, замуж выскочила за какого-то студента? – Недоумевал её муж.

         – Подумаешь, выскочила. Сегодня выскочила, а завтра обратно вернулась, – ответила она ему.

         – Что-то я тебя не совсем понимаю, что ты всё этим мне тут хочешь сказать, – начал злиться муж.

         – Виталик, эта девушка уже давно не замужем, и на сегодняшний момент, очень даже преуспевающая бизнесменка, – выпалила она мужу новость, которую сама только, что разузнала.

         – Господи, а ты откуда знаешь? – Удивился он, такой осведомлённости жены.

         – Знаю, я сегодня пила в её кабинете кофе! – С гордостью произнесла она.

         – Что ты сегодня пила? – Растерялся Виталий Андреевич, никак не ожидая услышать такое от жены.

         – Кофе, неужели непонятно. – Повторила она, злясь на его непонятливость.

         – Если, быть честным, то мне, ничего не понятно, – произнёс он.

         – Ты, только, не волнуйся, я, сейчас тебе всё расскажу.

         И она от начала и до конца рассказала мужу о своих похождениях, начав с того как она поехала в ателье, и закончив тем, как она столкнулась в дверях с Леной и как её разыскивала служба безопасности их сына, пока она наслаждалась беседой с ней, так как Иван поднял тревогу, не дождавшись её в машине. Виталий Андреевич, внимательно выслушав историю, приключившуюся с его женой, сначала долго смеялся над такой «учебной тревогой», которую устроила его жена охране сына, проверив их бдительность, и только, потом переспросил её о Лене:

         – Так, что, значит, Лена развелась? И давно?

         – Чем ты слушаешь? – Злилась Светлана Павловна. – Развелась и давно. И вот у меня назрела мысль, а не попробовать ли нам их снова свести, а вдруг Лена, это судьба нашего сына, – смело выдвинула она свою идею.

         – А как же Маня? – удивился Виталий Андреевич. – Она тебе, вроде бы, всегда нравилась.

         – А, что Маня? Потом, она всегда нравилась только мне, а не Андрею, – решительно отвечала ему жена. – И Андрей, всё равно на ней никогда не жениться.

         – А ты то, откуда знаешь? – Удивлялся её муж.

         – Знаю, не знаю. Я так предполагаю, – ответила она.

         – Ну, раз только предполагаешь, то и нечего тут лезть в жизнь нашего сына, – поставил он точку.

         – А я разве лезу? – Удивлённо спросила она. – Я только предлагаю их ненароком свести, а там жизнь всё расставит по своим местам.

         – Как это, свести? – Не понял Виталий Андреевич.

         – Очень просто. Лена не может достать кредиты на расширение своего предприятия, а Андрей мог бы ей в этом помочь, всего лишь подняв телефонную трубку и позвонив в департамент торговли банка замолвил словечко. Но, прежде чем бы они занялись деловым сотрудничеством, я хочу пригласить Лену вместе с Андреем, только, чтобы они друг о друге ничего не знали заранее, в ресторан на ужин, ну а там, уж как судьба, – с увлечением рассказывала она мужу план, своей операции.

         – И, что ты думаешь, из-за этого может получиться? – С недоверием, отнёсся он к затее жены.

         – Что получиться. Я думаю, что тут всего два варианта: либо Андрей на ней жениться, осуществив свою давнюю юношескую мечту, либо они разойдутся, как в море корабли, – просто ответила она.

         – Ну, ты и даёшь! – Удивился он такому смелому ходу жены, так как с той поры прошла целая вечность, и неизвестно какова будет реакция Андрея, когда он вновь увидит Лену.

         – И, когда же ты собираешься осуществить свой план?

         – А, что медлить? Вечером придёт Андрей, я у него расспрошу, когда он сможет пойти с нами поужинать в ресторан, позвоню Лене, договорюсь о встрече, – довела она до мужа план, будучи уверенной в своей правоте.

         Поздно вечером возвратился Андрей, усталый, но довольный, успешно проведя какую-то сделку. Он не пошёл домой, предупредив Маню, что сегодня будет ночевать у родителей, так как ему было необходимо знать всё, что сегодня произошло именно из уст матери.

         – Ну, мамуля, рассказывай, куда ты сегодня запропастилась?

         – Ой, Андрюша, зашла в магазин, кое-чего прикупить, вижу, стоит моя приятельница, с которой я сто лет не виделась, ну, мы и поговорили. Иван, не ожидал такого длинного разговора, вот и поднял всех на ноги. – Придумывала Светлана Павловна.

         – Знаю, уж. Я с твоим Иваном уже распорядился разобраться, – ответил он ей.

         – Ой, сынок, только не надо с ним разбираться. Он, наоборот, бдительность проявил, когда меня не нашёл. Нет, не надо с ним разбираться, – просила он за своего водителя.

         – Какая ж это бдительность, если он тебя из виду потерял? – недоумевал Андрей.

         – Какая, ни какая, только мне другого водителя не надо, лучше я сама буду машиной управлять. – Ультимативно заявила она сыну.

         – Мама, но Иван продемонстрировал весь свой непрофессионализм, – убеждал её сын.

         – Знаешь, что. Я тебе не финансовый олигарх, чтобы меня охранял какой-нибудь головорез. Я бедная, больная женщина, и мне оставь Ивана, или мне никого больше не надобно,– твёрдо заявила Светлана Павловна, отстаивая рабочее место для своего водителя, с которым отлично ладила.

         – Ну, ладно уж, сдаюсь. Только обещай мне, что ты больше не будешь проводить таких учений для моей службы безопасности, – смирился Андрей.

         – Обещаю, обещаю, – обрадовалась она, и приступила к осуществлению плана.

         – Андрей, а тебе не кажется, что ты давно не ужинал вместе со своими родителями в ресторане?

         – Кажется, а ты это вдруг чего мне об этом говоришь?– Поинтересовался он.

         – Как чего, а ты не догадываешься? – Хитрила Светлана Павловна.

         – Догадываюсь, – обречено ответил Андрей. – Я приглашаю вас с папой, посетить со мной ресторан и поужинать.

         – Спасибо за приглашение, сынок, – весело откликнулась его мать. – Только мы ещё не условились когда мы пойдём, и в какой ресторан, – требовательно устанавливала она конкретную дату.

         – Мам, а не всё ли равно когда и куда,– ответил он.

         – Ну, здравствуйте, пригласил, называется, – притворилась она обиженной. – Должна же я быть готова к выходу в люди.

         – Мама, ты меня прям так удивляешь, ты всегда отлично выглядишь, – подмазывался он к ней.

         – Знаешь, что, дорогой, это не разговор. Либо ты нам с отцом назначаешь конкретную дату и место, либо я на тебя буду в сильной обиде, – поставила Светлана Павловна своему сыну непременные условия.

         – Ну, хорошо. Хорошо, – смирился он и с этим требованием матери, которую обожал и не мог не исполнить её желания. Он заглянул в свой ежедневник, и выбрал там более-менее свободный вечер.

         – Следующая суббота тебя устроит? – Спросил он у неё.

         – Очень даже устроит, – оживилась мать. – Только во сколько и где? – Допекала она его.

         – В двадцать часов, в том же самом ресторане, в котором мы были в прошлый раз. Завтра я распоряжусь, чтобы секретарша заказала нам столик на троих, – ответил он.

         – На четверых, – поправила она его.

         – А, ты, что хочешь, чтобы вместе с нами пошла Маня? – Поинтересовался он.

         – Нет, я хочу, чтобы с нами отужинала и моя старая приятельница, с которой я сегодня столкнулась в магазине, я, надеюсь, ты не будешь против, – проворковала его мать, заглядывая преданно в глаза сыну.

         – Ну, разумеется, не буду. Только я не совсем понимаю, причём тут твоя приятельница, если у нас будет семейный ужин? – Недоумевал Андрей.

         – А, тебе и не зачем понимать, – ответила ему Светлана Павловна, и тут же добавила. – Считай, что это мой маленький материнский каприз.

         – Ну, если только каприз, то, тогда нет никаких вопросов, – ответил он, улыбаясь, и пошёл принимать душ, чтобы смыть с себя всю усталость прошедшего дня и отправиться спать.

         Добившись того, чего она хотела, довольная Светлана Павловна отправилась спать в свою спальню вслед за своим сыном.

         Утром, она посмотрела на календарь, убедившись, что до следующей субботы оставалось довольно много времени, так как сегодня была только среда и, поэтому она не торопилась звонить Лене и назначать ей встречу. Она спокойно занялась текущими делами. Позвонила Ивану, убедившись, что его оставили на своём рабочем месте, предупредила его, что ей нужно съездить в прачечную, чтобы он поднялся в квартиру, и помог ей донести до машины пакеты с бельём, предназначенные, для стирки. После прачечной они заехали в магазин за продуктами, в общем, всю неделю Светлана Павловна занималась различными делами, в то же время, размышляя над тем, правильно ли она поступает, пытаясь снова свести сына с Леной. «А почему и нет, что он, собственно теряет, если поужинает с ней. Лена на сегодняшний момент, достаточно самостоятельная женщина, не от кого не зависит, а ведь, практически, начала с нуля, а теперь вон, какой магазинище возглавляет. Я думаю, моему сыну это понравиться. Правда, может Андрей держит на неё зло за её прошлое, а, может, и не держит, в душу то не заглянешь. Да ещё эта Маня, со своей навязчивой идеей, хотя Андрей её сразу предупредил, чтобы она на большее не рассчитывала. А может, у Лены, тоже есть какой-нибудь мужчина, я, что-то даже и не поинтересовалась, хотя, в случае чего, его можно и отодвинуть, она сама мне говорила, что жалеет о том, что рассталась с Андреем. Да, ладно уж, что тут гадать, всё, что ни делается, всё к лучшему», – фатально закончила она свои размышления, отвлекаясь на свои дела. За этими размышлениями и будничной текучкой, Светлана Павловна и не заметила, как минула неделя и она решила, что пора звонить Лене и договариваться о встрече. Достав из своего кошелька визитку, которую она предусмотрительно взяла у Лены, взяла телефонную трубку, и твёрдой рукой набрала её рабочий номер.

         – Да, слушаю вас, – ответил ей голос Лены.

         – Лена, это Светлана Павловна, добрый день.

         – Светлана Павловна, добрый день, как приятно вас слышать, – любезно ответила Лена на её приветствие.

         – Лена, ты не забыла, что обещала мне, как-нибудь со мной поужинать и поболтать в спокойной обстановке, – напомнила мать Андрея о договоре между ними.

         – Ну, как же, конечно помню, – ответила она.

         – Прекрасно. Тебя устроит вечер этой субботы? – Спросила она у Лены.

         – Вполне, я, как правило, по субботам бываю на работе, но к восьми уже собираюсь домой, – ответили на другом конце провода. – Только давайте определимся конкретней и со временем, и с местом.

         – Двадцать часов, тебя устроит? – Поинтересовалась Светлана Павловна.

         – Вполне, – ответила Лена.

         – Очень, замечательно, тогда пусть это будет небольшой ресторанчик в центре, и, если ты не против, я сама за тобой заеду, – предложила ей мать Андрея.

         – Светлана Павловна, я не знаю, насколько это будет вам удобно! – Ответила Лена. – И потом я сама за рулём.

         – Не волнуйся, мне будет очень удобно, – успокоила она Софью, не подозревающую, что Светлана Павловна, что-то задумала. – А твою машину припаркует мой водитель, куда ты скажешь.

         – Какой водитель? – Не поняла Лена.

         – Ну, – замялась она, – понимаешь, Лена, я тебе всё потом объясню, – уклончиво ответила ей Светлана Павловна.

         – Ну, тогда ладно. Прекрасно, я приеду за тобой на работу. Ну, тогда, до встречи, – договорилась она о встрече, и вполне удовлетворённая разговором, повесила трубку.

         Доложив мужу, о проделанной ею работой, и, честно говоря, не получив от него восторженного должного отзыва, который Светлана Павловна ожидала услышать от супруга, тем не менее, нисколько не огорчившись, так как дело, уже было сделано. Она предусмотрела все нюансы, которые могли произойти, вплоть до того, что сама перезвонила секретарше и уточнила у неё, на какое время сделан заказ, на сколько человек и в каком ресторане.

         Наконец-то, наступила долгожданная суббота. Светлана Павловна, перезвонила сыну и напомнила ему об их семейном мероприятии, запланированном заранее. С мужем она договорилась, чтобы он поехал вместе с Андреем, а сама, собиралась лично заехать за Леной на работу, чтобы приехать в ресторан вместе с ней, не давая ей места для отступления. Наступил вечер, Светлана Павловна, одевшись скромно, но с изысканным вкусом, соответственно с надлежащим случаем, не дожидаясь сына, вызвала водителя и отправилась с ним за Леной. Пока, всё шло по плану, разработанному ею лично, только бы, что-нибудь не напортачил муж, – переживала она. Светлана Павловна, строго настрого приказала ему ни в коем случае не рассказывать их сыну, куда она отправилась. Перед тем, как выехать за Леной, она проинструктировала его по всем правилам конспирации.

         Андрей вернулся в положенное время, как и обещал, не застав дома матери, но увидев отца, ожидающего его при полном параде.

         – Папа, а где мама? – Удивился Андрей. – Мне, казалось, ей очень уж хотелось поужинать в спокойной семейной обстановке.

         – Тебе правильно казалось, но ты ж знаешь маму, она у нас такая выдумщица. – Отвечал он сыну, следуя предписанной ему инструкции.

         – Что ты этим хочешь сказать? – не понял его Андрей.

         – Только, то, что мама, самостоятельно отправилась в ресторан, так как решила заехать за этой своей приятельницей. – Отвечал Виталий Андреевич. – И будет там нас с тобой ждать. – Дополнил он свой рассказ.

         – Что за ерунда, мы могли бы заехать за ней все вместе. – Не понял такого шага матери Андрей.

         – Считай, что это её каприз. – Коротко ответил он сыну, чтобы не сказать, чего не нужно.

         – Ну, раз такое дело, тогда поехали, – промолвил он.

         Они, под усиленным наблюдением личной охраны, сели в дорогую машину Андрея, и тронулись в ресторан, сопровождаемые личной охраной. Машина с личной охраной сопровождала впереди и позади машины, в которой сидели, их шеф с отцом, как было положено, и, точно следуя правилу, по которому личную охрану обучали за рубежные охранные агентства, имеющие специальные школы.

         Пока Андрей с Виталием Андреевичем собирались и проделывали весь путь до ресторана. Светлана Павловна успела заехать за Леной и благополучно добраться до места, заняв заказанный заранее столик. Лена, как её оценила опытным взглядом мать Андрея, выглядела, как нельзя лучше. На ней был надет элегантный дорогой костюм, выгодно подчёркивавший всё её женское очарование, и умело скрывающий недостатки. Туфли на высоких каблуках, модная сумочка, предназначенная, как раз для таких вот случаев. Лена, приняв приглашение отужинать вместе со Светланой Павловной, специально старалась одеться подобающим образом, чтобы произвести на неё благоприятное впечатление.

         Ресторан, в который они приехали, встретил их массивными входными дверями и вышколенными швейцарами, с заученными движениями и подобострастным выражением, нарисованным на морде их лица, которые в одно мгновение распахнули перед ними все двери, пропуская вовнутрь только, что прибывших посетителей. Внутри ресторана были отполированные до блеска полы, в которых отражались стены, позолоченные потолки и переливающиеся огни хрустальных люстр с бесчисленными подвесками. Вдоль стен, были расставлены удобные мягкие стулья, с высокими спинками, и перед ними стояли аккуратные небольшие столики, сервированные для ужина, по всем правилам этикета. Интимная атмосфера ресторана мгновенно завладела чувствами Лены, погрузив её в некоторое забытье, помогая оставить все проблемы где-то там за пределами этих стен, располагая к откровенным разговорам и чувствам. Тут присутствовали лица, типы, парад костюмов, могущество, власть. Её окружила роскошная публика. Она, перенеслась в мир, о котором даже и не мечтала, работая в магазине как вол, понимая, что хотя, она и зарабатывала приличные деньги, но магазин, тем не менее, был не её собственностью, и поэтому она ещё ни разу не была в подобном заведении, не позволяя себе такой роскоши. Да и её новенькая «Лада Гранта» на авто парковке ресторана чувствовала бы себя не уютно.

         – Светлана Павловна, вы меня удивляете ещё больше, – начала, было, Лена, когда они подъехали и вошли в ресторан, так как она увидела, что это заведение было заполнено исключительно привилегированной публикой, у которой в карманах водились не малые денежки. Сама она, не только здесь не была, но, пока, ещё и не могла позволить себе посещать такие дорогие рестораны. Да и машина, которой управлял вышколенный водитель, на которой к ней подкатила Светлана Павловна к магазину, стоила не мало. Да и водителю, наверно, тоже же платили зарплату, – проносилось в её голове.

         – Лена, когда я была в гостях у тебя, ты мне всё про себя искренне, без прикрас, рассказала. Про всю свою достаточно трудную жизнь, – начала объяснение мать Андрея. – Особенно, мне стало жаль тебя, когда тебя оставил муж, практически разорив тебя и, не оставив при этом инструкции по выживанию в тяжёлых условиях. Знаешь, мне показался весь твой рассказ о твоей жизни похожим не столько на исповедь, сколько на какое-то искупление каких-то грехов, которых ты не совершала, что я подумала сделать для тебя сюрприз.

         У Лены не было слов, теперь она уже точно ничего не могла понять, что происходит, то ли это сон, то ли она тихо сходит с ума. До этого времени, она твёрдо была убеждена, что родители её бывшего жениха простые русские люди, без лишних денег в кошельке, а тут вдруг такие метаморфозы и тут ещё, собираются ей преподнести какой-то сюрприз. Она только ошарашено уставилась на Светлану Павловну, не в состоянии, разобраться в происходящем и произнести что- либо внятного.

         – Лена, я понимаю, ты удивлена. Ты, наверно, никогда не думала, что мы увидимся вот в такой обстановке? – Спросила её Светлана Павловна, видя, что Лена сидит в полном непонимании происходящего.

         – Да уж, Светлана Павловна, я действительно, ничего не могу понять, что происходит, – со всей откровенностью ответила ей Лена, постепенно выходя из гипнотического состояния.

         – Знаешь, прежде, чем я начну отвечать на твои многочисленные вопросы, я хотела задать тебе один деликатный вопрос, – проговорила мать Андрея.

         – Я слушаю вас, – насторожилась Лена, всё больше запутываясь в такой несколько, не привычной для неё обстановке.

         – Чтобы ты сейчас сделала, если бы увидела сейчас Андрея? – Спросила она у Лены, видя, как в зал уже вошли её муж и сын с охраной.

         – Не знаю, – честно ответила Лена. – Мне это настолько трудно представить, – задумалась она, представляя себя в такой ситуации.

         – Ну, что ж, не буду тебя больше мучить, я и сама сейчас всё это увижу, – улыбнувшись и загадочным голосом, произнесла она.

         В этот момент, Андрей с Виталием Андреевичем, подошли к столику, за которым Светлана Павловна о чём-то мирно болтала с женщиной, сидящей к ним спиной. «Видимо это была та старая приятельница, которую мать Андрея, собиралась пригласить, и за которой сама лично заехала, не дождавшись возращения сына с работы», – Так подумал Андрей, когда увидел всю эту картину.

         – Добрый вечер, ну как вы устроились? – Приветствовали мужчины женщин, когда подошли к их столику.

         Заслышав мужской голос, явно обращённый к ним, Лена обернулась. Наступила пауза. Ни Лена, ни Андрей ничего сразу не поняли, они заворожено смотрели друг на друга. Их взгляды, как прозрачные верёвки переплелись, запутались и наконец-то скрепились. Они оба не могли произнести и слова.

         Лена была удивлена не меньше Андрея, осознавая, что с мужчиной из прошлого, который так внезапно вновь возникает в твоей жизни, как правило, связаны исключительно положительные эмоции, но это был уж, через-чур внезапный случай, тем более, что она практически все последние годы, несла весь груз вины перед мужчиной из её прошлого и потом, именно сейчас, находилась в гипнотическом состоянии от всей окружавшей её обстановки.

         Так они бы и смотрели друг на друга, если бы не Светлана Павловна, которая приступила к следующему и последнему пункту своего плана.

         – Андрей, ну что ты стоишь как вкопанный, мы уже просто заждались вас, – пропела она, по взгляду сына и Лены определив, что старая любовь не ржавеет, и она попала в точку. Давайте уже, присаживайтесь.

         – Мама, я ничего не понимаю, я сплю? – Удивлённо проговорил Андрей, усаживаясь на своё место.

         – Думаю, что наконец-то проснулся, – намекнула она ему на почти летаргический сон, в котором он пребывал с тех пор, как расстался со своей бывшей невестой Леной, и тут же обратилась к ней с вопросом. – Лена, ты, наверно, не знакома с моим мужем. Познакомься, пожалуйста, мой муж Виталий Андреевич, отец Андрея.

         – Очень приятно, – выдавила и без того потрясённая Лена, ошарашенная разворачивающимися событиями, ещё больше.

         – Лена, это ты? – Не успокаивался Андрей.

         – Она, она, – ответила за неё Светлана Павловна, видя, что Лена с трудом приходит в себя от таких быстро разворачивающихся событий.

         – Мама, где ты её разыскала? – Допытывался Андрей, явно обрадованный встречей, обращаясь к матери, но при этом, не отрывая восхищённого взгляда от Лены.

         – Помнишь, тот день, когда Иван забил тревогу, о якобы моем исчезновении? – Спросила она у сына.

         – Ещё бы, такое забудешь! – воскликнул Андрей.

         – Так вот, – продолжала она. – Именно в тот день, я и столкнулась случайно с Леной прямо в дверях магазина, и как потом выяснялось, что она является его хозяйкой.

         – Какого ещё магазина? Лена, у тебя есть свой магазин? – Расспрашивал её Андрей.

         – Не совсем мой, я там работаю всего лишь, кем-то вроде менеджера, – скромно ответила Лена.

         – Лена, ну зачем так скромничать? – Удивлённо воскликнула Светлана Павловна и продолжила. – Сынок, Лена является генеральным директором целого супермаркета «Биг Бен», того самого, который я, по счастливой случайности, посетила.

         – Мама, а раньше ты не могла об этом рассказать? – Недоумевал Андрей.

         – Могла бы, только тогда бы, не получилось сюрприза, – широко улыбаясь, и поглядывая на Лену и Андрея, заявила она.

         – Лена! – Обратился Андрей, – Ну где же столько времени тебя носило? Ведь, с тех пор, как ты выскочила замуж, я так ничего о тебе и не слышал. А ты, получила мой букет, который я тебе прислал в день свадьбы? – Спросил он у неё.

         – Не только букет, но и вот это, – с этими словами, она извлекла из сумочки, успевшую пожелтеть от времени открытку со словами: «И для меня ты осталась любимой. Прощай Андрей».

         Андрей признал её сразу и на мгновение даже призадумался, никак, не ожидая такое увидеть.

         – Бог мой, ты столько лет это хранишь? – Удивлённо произнёс он, чувствуя, как его душа переполняется, какими–то, ещё ему не ведомыми доселе, чувствами.

         – Как видишь, – тихо ответила она, пряча обратно своё сокровище.

         – А как же твой муж, что он? – Не понимал он, что происходит в душе Лены.

         – Андрей, у меня нет мужа, и мне бы хотелось, пока эту тему не поднимать, – проговорила категоричным голосом Лена.

         – Как странно,– задумчиво произнёс Андрей, услышав такую новость.

         – Что странно? – Не поняла его Лена.

         – А странно знаешь что? – Задал он вопрос и сам на него ответил. – А то, что, где-то в глубине подсознания, я всегда верил, что мы будем вместе, – ответил он со всей искренностью, с которой мог сказать только он.

         – Ты в этом уверен? – Засомневалась Лена. – Прошло столько времени, событий.  И, честно говоря, мне кажется, что наше время уже ушло безвозвратно, – обречено проговорила Лена, совершенно не веря, что в её личной жизни могут наступить какие–либо перемены.

         – Нет, Лена, – ответил ей на это Андрей. – Ты заблуждаешься. Наше время ещё только начинается.

         – Андрей, Лена, – вмешалась в их диалог Светлана Павловна. – Вы не обидитесь, если мы с Виталием Андреевичем покинем вас, – решив дать возможность, этим двоим, самим разобраться в своих чувствах.

         – Конечно, мама, – ответил ей сын и тут же шепнул ей на ухо. – Мне очень понравился твой сюрприз, спасибо тебе. Вот уж чего никак не ожидал.

         И она ему точно так же, шёпотом назидательно ответила:

         – Ну, если ты и сейчас не женишься, тогда уж точно, оставаться тебе всю жизнь старым холостяком.

         С этими словами, родители Андрея, распрощались и, подмигнув обоим, со спокойной душой, отправились домой в надежде, что их сын наконец-то будет по-настоящему счастлив.

 

 

 

 

Глава пятая

 

 

         – Мама, ну почему ты не хочешь вновь начать жить с папой, – завела по-новому, старую песню о главном, Валентина.

         – Валентина, неужели нам так плохо живётся? – Недоумевала Лена.

         – Нет, не плохо, – отвечала ей дочь, – но если бы мы жили ещё и с папой, то было бы в сто раз лучше, а то я себя ощущаю какой-то неполноценной. У всех моих подруг есть отцы, а у меня одной нет.

         – Ну, почему нет? – Возражала ей мать. – У тебя есть отец, только мы живём с ним в разных местах.

         – Вот именно, что в разных местах, а мне хочется, чтобы мы все жили в одном, как раньше, когда я была совсем маленькой, помнишь? – Выдала она матери.

         – Ещё как помню! – Усмехнулась мать.

         В голове у Лены пронеслись отдельные фрагменты из её жизни: воздушные шары, стихи, любовь, измена, слёзы, разочарование, потеря, опустошение, надежда и вера. С той поры прошло много времени, и она ни о чём не жалела, но вместе с тем, ни за что не хотела возвращать ту часть прошлой жизни, которую все эти годы старалась вычеркнуть из всех уголков своей памяти.

         Она осознавала, что вполне вероятно, если бы муж, в своё время, не оставил её на одних бобах, то очень даже может быть, сегодня она не сумела достичь таких результатов в упрочении тех материальных благ, коими она пользовалась сегодня. Так как в ней не проснулась бы деловая женщина, блистательный организатор и умелый руководитель. Вполне вероятно, что, живя с мужем в спокойной семейной обстановке, она, прекратив свою деятельность на рынке, сидела бы целыми днями дома, протирая пыль и жаря котлеты домочадцам, постепенно превращаясь если и не в домработницу, то в обабившуюся матрону, как многие неработающие женщины, это уж точно.

         Последнее время, после того, как Лену так неожиданно вновь свела судьба с Андреем, она целыми днями ходила в приподнятом настроении и омрачить, казалось бы, его уже было практически невозможно.

         После того вечера, на котором мать Андрея свела их снова вместе, Лена с Андреем, о многом переговорив, переосмыслив, вспоминая студенческие годы, пришли к выводу, что они за все прошлые годы, практически внутренне не изменились.

         Андрей был искренне рад за Лену, за все успехи, которых она добилась. Он тоже много порассказал о себе; и всё, что произошло с ним после замужества Лены, и как работал, и чего добился, и кем теперь является в настоящее время, чем несколько даже её расстроил. Так как Лена очень боялась, что если вдруг так случится, и они вновь окажутся вместе, а она попросит у него помочь ей материально, чтобы расширить магазинную деятельность, то Андрей это истолкует, как меркантильное к нему отношение. Но Андрей, узнав от Лены об её настоящей деятельности и будущих задумках, не задумываясь, сам предложил помощь, и ничего не желал слушать в ответ. Он любил её по-прежнему, и он это понял, как только увидел её, сидящей со своей матерью в ресторане. Свою любовь к ней он пронёс через годы, спрятав её глубоко в сердце, пряча от посторонних глаз.

         С момента их первой встречи после долгого перерыва прошло всего пять месяцев, а им обоим казалось, что они никогда в жизни не расставались. Они упивались счастьем, не бросая при этом каждый своего дела, которым в последнее время занимались.

         Именно благодаря Андрею и его связям, Лена сумела раздобыть кредиты для расширения своей торговли. И теперь уже приводился в порядок новый магазин, с площадью торгового зала, равной восьмистам квадратным метрам. На втором этаже этого магазина, она решила организовать офис, и переехать работать туда вместе со всеми заместителями, бухгалтерией, товароведами, компьютерщиками, психологом и прочим административным штатом, так как в старом магазине, всё-таки, было тесновато.

         Управляющей в первом магазине она планировала поставить сестру Юлю, как своего человека, а в новом жену главного инженера, Наташу, которая прекрасно зарекомендовала себя на должности администратора.

         Андрей помог Лене открыть широкие возможности для использования всего её организаторского дара. Теперь она могла опутать целой сетью своих магазинов практически весь город, что, собственно и рекомендовал ей Андрей, давая цельные советы.

         И, вот теперь, когда, наконец-то, после стольких лет одиночества, она вновь обрела себе любящего и надёжного друга, в личную жизнь Лены начала впутываться дочь с бредовой идеей о восстановлении прежней семьи.

         Лена, никогда не препятствовала Валентине встречам с отцом, никогда не настраивала против него, так как считала, что чтобы между ними не произошло, ребёнок тут не причём. Первое время, сразу после развода, Александр часто навещал дочь, дарил различные подарки, водил в детские кафе и парки. Лене регулярно давал деньги для воспитания дочери. Но постепенно его потенция заметно поубавилась, он стал всё реже и реже видеть Валентину, пока не прекратил вовсе, а о материальной помощи не было даже и разговора.

         После своего банкротства, он так и не сумел больше встать на ноги, так как все бывшие друзья от него просто отвернулись, а денег больше взять было не откуда. Анжела его незамедлительно покинула, прихватив ребёнка, сразу же, как только он остался без денег. Попыток вернуться в первую семью, он больше не делал, а те женщины, которые потом встречались на его жизненном пути, оказались разовыми.

         Такую женщину, как его первая жена, ему так больше и не удалось найти. Осознав, каких наломал дров в жизни, от беспомощности, он тихо начал спиваться и спился бы, если бы не его мать. Александру пришлось налаживать всю свою жизнь с нуля. Сначала он начал работать грузчиком, на каком-то предприятии, затем перешёл в охранники. Потом он, по настоянию матери, окончил дополнительные экономические курсы, и по великой случайности, смог устроиться работать аудитором в одну небольшую фирму, где работал и по сей день. Эта работа не приносила больших денег, но, тем не менее, давала возможность жить как большинство среднестатистических мужчин и женщин.

         Всё течёт, всё изменяется, прошло время и у Александра полностью изменилось отношение к жизни, он осознал всю ту ошибку, которую, когда-то совершил в жизни, посчитав себя самым умным, самым везучим, самым-самым. Судьба не пощадила Александра за ошибки, она заставила сделать его работу над этими ошибками в полном объёме. И он, отработав их, кардинально изменил свой взгляд на многие вещи. Зная, что Лена так и не вышла замуж, но так же, не зная, что она вновь встречается с Андреем, Александр решил вновь воссоединиться с Леной. Прочувствовав все муки одиночества, он решил всё вернуть на круги своя. Он вновь делал попытку зажечь потухший семейный очаг, который он сам, собственно, и затушил, и не потому, что Лена добилась больших успехов, а потому, что ему вдруг, захотелось иметь полноценную семью. Александру захотелось возвращаться после работы домой, где бы его ждали любимые жена с дочерью, чтобы по вечерам они вместе могли смотреть телевизор и пить вечерний чай с вареньем.

         Он для этого внутренне созрел, и поэтому постепенно стал снова возобновлять встречи с дочерью. Правда, на сегодняшний момент, он уже не мог ей делать дорогих подарков или водить её по кафе. Александр, просто встречаясь с ней, стал, по-взрослому рассказывал ей о своей жизни, искренне раскаиваясь и прося у неё прощение за совершённые им грехи. И Валентина, всё ему простила и приняла отца в том виде, в каком он предстал перед ней на сегодняшний момент. Зов крови оказался сильнее, чем всякого рода обиды.

         Сейчас дочери шёл шестнадцатый год, и они с отцом стали настоящими друзьями, встречаясь практически каждые выходные. И когда отец сказал, что очень хотел бы, возобновить отношения с её матерью, Валентина этому очень обрадовалась и тот час приступила к осаде матери, решив непременно помощь отцу в возращении в семью. Она ежедневно капала ей на мозги, внушая мысль, продвигая идею отца, что неплохо бы начать снова жить всем вместе.

         Лена всё понимала, но никак не могла объяснить дочери, что тоже имеет право на выбор. Тем более, что у них с Андреем начали развиваться некоторые более серьёзные отношения, и сейчас она была счастлива как ещё никогда в жизни, так как вновь почувствовала себя любимой и желанной женщиной. С Аркадием она давно уже не встречалась, так как он изначально не был ей особо интересен, а другого мужчины в её жизни так и не встретилось. Андрей так же расстался с Маней, с которой жил последнее время, оставив ей квартиру, пообещав поддерживать материально.

         Между Леной и Андреем начали вырисовываться самые, что ни на есть крепкие, тёплые и в тоже время, нежные чувства. Казалось бы, что в их жизни начало складываться всё как нельзя лучше, но неожиданно для них обоих возникло некое препятствие, которое преодолеть было делом весьма трудным. Этим препятствием являлась ни кто иная, как дочь Лены, которая не хотела пускать в жизнь матери никого, кроме своего родного отца, так как ей, после искренней исповеди, было, его очень жаль. По сравнению с её сильной, преуспевающей в делах матерью, отец выглядел до чрезвычайности жалким и горемычным, и она ничего не желала, кроме одного - воссоединения семьи.

         – Мама, ну, пожалуйста, прости папу, – умоляла она.

         – Валентина, пусть Бог его прощает, – ответила ей мать.

         – Ну, раз такое дело, почему бы вам ни попробовать всё начать сначала? Представляешь, как могло бы быть здорово! – Мы опять все вместе!

         – Нет, не представляю.

         – Ну, мамочка, ну, пожалуйста! – Валентина стояла на своём.

         – Господи, Валентина, да ты пойми же, наконец, нас с ним ничего уже не связывает, всё прошло.

         – Как не связывает? – воскликнула Валентина. – А я? Разве я не связываю вас вместе.

         – Это совершенно разные вещи.

         – Как это разные? Я тебя не понимаю!!!

         – Валентина, ты уже большая, ты должна меня понять, – начала Лена. – Я встретила Андрея, – из неё вырвалось имя любимого человека, – в общем, одного мужчину, которого когда-то сама оставила.

         – Замолчи, я не хочу слушать ни про каких мужчин, ни про каких Андреев, мне никто не нужен, кроме моего отца – он самый лучший. Да-да, самый лучший на свете! – перебила её дочь, не давая ей рассказать всё от начала до конца.

         – Хорошо, я с тобой не спорю, но меня ты тоже должна понять.

         – Ничего я не должна!

         – Послушай, но я тоже человек, и у меня тоже есть моя личная жизнь, – вновь попыталась она объяснить дочери ситуацию.

         – А я уже не твоя личная жизнь, значит, ты меня променяла на какого-то мужчину! – шантажировала её Валентина.

         – Ни на кого я тебя не променяла, – выдержанно ответила Лена. – Но тебе не пять лет, и ты должна понимать, что я тоже человек. Я молодая женщина, и так же как всё мечтаю иметь семью и жить с тем человеком, которого люблю.

         – Вот как! – огрызнулась Валентина и продолжила. – Прекрасно, тогда тебе придётся сделать выбор: я или тот мужчина.

         – Что ты несёшь? – воскликнула Лена, не ожидавшая такого поворота разговора.

         – Я говорю вполне серьёзно.

         – Послушай, я не люблю твоего папу. Понимаешь - не люблю. Да, мне его с одной стороны жалко и всё такое, но это не любовь, это, скорее всего, сострадание. Неужели ты думаешь, что он примет сострадание взамен любви? Да и вообще?!

         – Что вообще?

         – Мои чувства тебя уже не волнуют?

         – Волнуют, поэтому я хочу, чтобы вы снова жили с папой вместе.

         – Бред, какой-то!

         – Бред, не бред, только я ещё раз повторяю, что говорю совершенно серьёзно, если ты не вернёшься к папе, то ты очень об этом пожалеешь! – Валентина решила на этом закончить разговор и вышла из комнаты, оставив мать одну с невесёлыми размышлениями над неожиданными поворотами и ловушками, расставленными ей судьбой. 

         Лена после того разговора ещё долго сидела в кресле, размышляя. Уже начало темнеть, но она не включала свет. Она никак не могла понять, почему так устроена жизнь. Почему она не может построить свою личную жизнь, как того ей хочется. Отчего в её жизни случается такая нелепая закономерность? Ведь как только на её горизонте возникает Андрей, в её жизнь постоянно кто-то вмешивался: сначала мать настояла на её замужестве на Александре, теперь дочь выдвигает свои требования. И что ей делать, она не знала. Тёплые непрошеные слёзы тихонько стекали по щекам. Ей было обидно за свою несамостоятельность в личной жизни. Она была человеком удивительно сильной натуры, способной принять самые рискованные решения и в этом равных ей, пожалуй, не было, но только, если это касалось работы. Ну, а всё что касалось личных отношений, Лена была настолько нерешительной, чему можно было только удивляться, да и только. По этой самой причине, она и страдала всю жизнь, живя чужим умом. Вот и сейчас, в тот момент, когда ей было так хорошо с Андреем, так с ним легко, ей вновь выставляют требования. Лена, на миг, представила себе, что ей вновь придётся порвать все отношения с Андреем, которые уже как-то были ею разорваны. Нет! От этой мысли она вся содрогнулась, как будто через всё её тело пропустили электрический разряд. Она прекрасно понимала, что Андрей - это её единственный и последний шанс стать счастливой на всю оставшуюся жизнь.

         Она раздваивалась, хотя так же прекрасно понимала, что стремление к жертвенности может не довести до добра, но, при этом, не знала, как ей убедить дочь, не делать глупостей. Ну, как её заставить выслушать себя? На душе вновь была тяжесть и тоска. Терять Андрея не было не единого желания. Что делать? Лена знала, что когда Валентина выйдет замуж, её взгляды резко изменятся и она поймёт мать, но сейчас, как это сделать сейчас, ей в голову ничего путного не приходило. От размышлений её отвлёк телефонный звонок. Лена подняла трубку:

         – Слушаю вас, – произнесла она грустным голосом, так как ещё не успела полностью освободиться от мыслей, витающих в её голове.

         – Привет, – услышала она знакомый любимый голос, – отчего у тебя такой грустный голос?

         – Привет, – обрадовалась она, – как хорошо, что ты позвонил.

         – Что–то случилось? – поинтересовался Андрей, находясь на другом конце провода.

         – Да, нет, просто я так тебе рада, – ответила она и продолжила. – Мне до сих пор не верится, что мы снова вместе.

         Почему–то ей не хотелось впутывать Андрея во все эти образовавшиеся проблемы, поэтому она решила пока о них умолчать, в глубине души надеясь, что они решатся сами собой.

         – Ленка, дорогая, я хочу тебя пригласить в одно замечательное место, – произнёс Андрей.

         – Куда? – поинтересовалась Лена.

         – В ресторан, – ответил Андрей. – У меня возникла одна идея, с которой я хочу поделиться с тобой. Ну, что ты мне на это скажешь.

         – Как заманчиво, – произнесло Лена.

         – Ты мне не ответила, ты согласна? – переспросил её Андрей.

         – Конечно, я согласна, только когда? – согласилась Лена.

         – Прямо сейчас, – ответил Андрей. – Через час я за тобой заеду, будь готова.

         – Андрей, но посмотри, который сейчас час? – удивилась Лена.

         – Нет, я тебя не понимаю, ты согласна или нет? – настаивал Андрей.

         – Согласна, – выдохнула Лена, – уже собираюсь, – ей вдруг так захотелось увидеться с ним.

         Андрей заехал за ней ровно через час, как и обещал. Уже буквально через некоторое время, в сопровождении охраны, без которой его персона никогда не пребывала в движении, они уже сидели в уютном небольшом ресторанчике, где-то за городом. Атмосфера ресторана была наполнена интимным воздухом. Тихо играла блюзовая музыка, на небольших сервированных для ужина на двоих столиках горели свечи, и стояла узкая хрустальная ваза с живой, красного цвета, розой. Пламя, от свечей искрясь бликами, играло на фужерах, стоявших на белоснежной скатерти. На тарелках лежали красиво свёрнутые льняные салфетки красного цвета, столовое серебро блистало своей новизной. Окна были завешаны тяжёлыми тёмными занавесями. Весь воздух этого элитного заведения, был пропитан чем–то таинственным и загадочным. Посетителей было не так много, но по их внешнему виду можно было сразу понять, что они имеет очень даже неплохой финансовый доход в этой жизни. Женщины в ресторане помимо вечерних нарядов, блистали дорогими ювелирными украшениями.

         – Андрей, куда ты меня привёз? – поинтересовалась Лена, когда они переступили порог этого заведения.

         На ней было надето модное платье, безукоризненно на ней сидящее и подчёркивающие все линии её тела, а две белые полосы, асимметрично проходящие по платью, освежали цвет её лица, делая моложе. В свои тридцать шесть лет она выглядела на тридцать, благодаря генной предрасположенности и умению правильно подбирать макияж и одежду. Высокий каблук на модельных туфлях делал её более стройной, зрительно удлиняя ноги. Выглядела она безупречно.

         – Ты сегодня особо замечательно выглядишь! – восхищённо произнёс Андрей, оглядев Лену нежным любящим взглядом.

         Лена только улыбнулась в ответ.

         – Андрей, ты мне так ничего и не ответил на мой вопрос, – продолжила она.

         – Не спеши, сейчас всё узнаешь, – промолвил он и продолжил. – Давай только для начала сделаем заказ.

         – Давай, – согласилась она.

         – Ты мне позволишь, самому сделать выбор? – тактично спросил у неё Андрей, когда к ним подскочил смазливый официант и подобострастно протянул меню.

         – Разумеется, я тебе доверяю, – ответила Лена.

         Андрей, не заглядывая в меню, сделал заказ.

         – Ты, здесь часто бываешь? – спросила она у Андрея, когда официант растворился во мраке, видя, что он себя здесь чувствует как у себя дома.

         – Как тебе сказать, иногда бываю, – признался он. – Это любимый ресторан моих родителей. Видишь, как здесь тихо и спокойно. Тут можно посидеть, поговорить о своём, о личном, и никто тебе не помешает. А тебе здесь нравиться? – поинтересовался он.

         – Думаю, что да, – ответила Лена, оглядываясь по сторонам.

         В этот же момент, подскочил тот же самый официант, и умело разлил в бокалы полусладкое французское шампанское, поставил серебряное блюдце в виде раковины, в которой горкой лежала чёрная икра.

         – Прекрасно, – сказал он, когда официант снова удалился, – тогда давай, выпьем шампанского, за это милое местечко. Мне бы хотелось, чтобы ты сегодня почувствовала себя здесь самой счастливой на всём белом свете, – произнёс Андрей, поднимая бокал с шампанским, наполненный предупредительным официантом. – За удивительную женщину! За тебя!

         Лена подчинилась, и они сделали по несколько глотков прохладной жидкости, которая тут же дала о себе знать, ударив немного в голову, разлившись мягким теплом по всему телу.

         Через некоторое время принесли заказанные Андреем блюда, и они принялись за них.

         – Лен, – интригующим голосом произнёс Андрей, после того, как они проглотили какой–то необычный салат, – у меня есть одна идея, с которой бы я хотел поделиться с тобой.

         – Я слушаю тебя.

         – Выходи за меня замуж, – коротко произнёс Андрей.

         – Когда? – опешила Лена, не ждавшая подобного предложения от Андрея, по крайней мере, здесь и сейчас.

         – Ну, не сейчас, конечно, – спокойно произнёс Андрей, нежно глядя на Лену. – Когда выберешь время, тогда и всё организуем.

         – Какое время? – задавала Лена глупые вопросы, из-за того, что никак не могла сосредоточиться и прийти в себя от такого неожиданного предложения.

         В её голове замельтешили различные мысли. Она этому предложению обрадовалась и вместе с тем испугалась, так как из её головы не выходил разговор с дочерью. Как всё сложно!

         – Ты не волнуйся, – продолжал Андрей тем временем, – всё хорошенько обдумай, взвесь и прими решение. Я решился сделать это предложение, так как не хочу тебя больше терять. А для придания уверенности в моих чувствах, я хочу подарить тебе вот это.

         Он извлёк из внутреннего кармана пиджака чёрную бархатную коробочку, раскрыл её, всё время глядя на любимую женщину. Затем, с нежностью, взяв правую руку Лены в свою руку, аккуратно надел на безымянный палец кольцо с большим бриллиантом.

         – Андрей, ты что, с ума сошёл! – воскликнула Лена, разглядев дар. – Это же такой дорогой подарок!

         – Ты его заслуживаешь, дорогая, – произнёс он и нежно поцеловал её руку.

         – Андрей, я сейчас сама сойду с ума, – произнесла она, разглядывая кольцо.

         – Ничего страшного, я всё равно буду любить тебя, даже сумасшедшую, – ласково ответил он.

         – Ты меня ставишь в такое неловкое положение, я ведь даже не знаю, что мне тебе на это ответить, – наконец-то сконцентрировалась Лена на главном. – С тех пор, когда мы были студентами, много чего произошло, и у меня есть пятнадцатилетняя дочь со своим подростковым характером, – Тут Лена несколько призадумалась, не решаясь рассказать о последнем разговоре с дочерью, и всё-таки решив пока ничего не говорить продолжила. – Могу тебе сказать только одно, сегодня я очень счастлива, так как нахожусь сейчас здесь с тобой и мне приятно слышать, как ты делаешь мне предложение. А про подарок я вообще промолчу, у меня просто нет никаких слов.

         – Лена, так ты согласна, выйти за меня замуж? – радостно, и вместе с тем вопросительно воскликнул Андрей.

         Немного помолчав и посмотрев на Андрея глазами, наполненными до краёв преданностью, любовью, желаниями она, превозмогая все свои чувства, сказала:

         – Я не отказываю тебе и одновременно не даю согласия, дай мне всё хорошенько обдумать. Понимаешь, если бы у меня не было Валентины с её бредовыми идеями, для меня, да и для тебя всё было бы значительно проще.

         – О каких бредовых идеях ты говоришь?

         Лена, не удержалась и, со всеми подробностями рассказала ему о том, как дочь с тех пор, как вновь стала видеться с отцом, стала вынашивать идею об их примирении.

         Андрей, внимательно выслушав рассказ, не менее внимательно посмотрев на неё, спросил:

         – Лена, а ты как, сама то, хочешь восстановить семью?

         Лена отрицательно покачала головой, показывая всем своим видом, что не желает возврата к прошлой жизни. Увидев в её взгляде ответ, он продолжил:

         – Дорогая, я думаю, тебе не стоит так близко принимать к сердцу эти детские капризы.

         – Я полностью с тобой согласна в этом, но мне всё равно нужно время, чтобы убедить Валентину, в обратном, а иначе, боюсь, она будет помехой в нашем с тобой счастье, – ответила она.

         – А хочешь, я с ней переговорю! – неожиданно предложил Андрей. – Может быть, я сумею как-то повлиять на неё.

         – Не думаю, пока она не готова к встрече с тобой, – сказала Лена. – У Валентины очень впечатлительная натура, и сегодня в том жалком виде, в каком перед ней предстал её отец, несомненно, будет доминировать он. Так как, увидев твой презентабельный вид, да ещё с теми головорезами, которые всюду тебя сопровождают, она решит, что я променяла её отца на тебя исключительно по меркантильным интересам. И доказать ей обратное, боюсь, будет нелегко.

         – А почему ты считаешь, что она подумает именно так, не иначе? – спросил её Андрей.

         – Потому что Александр сейчас живёт жизнью среднестатистического человека. Он работает в какой-то фирме аудитором, где получает жалкое жалование, и плюс ко всему внушил ей, что любит меня до мозга костей, а то, что когда-то оставил нас, была его ошибка, за которую он с лихвой расплатился. А она, по своей природе очень сентиментальная, вот у неё и возникла эта дурацкая идея, и я ничего не могу с ней поделать.

         – Понятно, – промолвил Андрей. – Но ты знаешь, Лена, я думаю это дело поправимое.

         – Я тоже так думаю, – согласилась Лена, но для этого мне нужно немного времени, ты согласен?

         – Вполне, – ответил Андрей, – и, тем не менее, я буду ждать твоего решения в ближайшее время.

         – Ладно, – согласилась Лена, и они, разобравшись в своих чувствах, чудесно провели остаток времени.

         В ближайшую субботу, Валентина вновь встретилась со своим отцом. Они гуляли по осеннему парку, наслаждаясь теплотой последних денёчков бабьего лета. Погода стояла великолепная. Расположение духа у обоих было преотличное, как и погода. Золотые листья плавно падали к их ногам и всё было просто замечательно!

         – Знаешь, папа, – делилась она с отцом, – мне никак не удаётся склонить маму на твою сторону, ну, до чего же она упёртая!

         – Да уж, представляю, и, представь, даже знаю, как это будет непросто сделать и не только в ближайшем будущем, – заметил он.

         – Ты так говоришь, как будто ты уже поставил крест на ваших отношениях! Так нельзя! Нужно верить, обязательно верить и тогда у тебя всё получиться, а я тебе во всём помогу! Вот увидишь, всё получится!

         – Хотелось бы верить.

         – А ты верь, и всё тут!

         – Ты знаешь, я в этой жизни понял одну интересную вещь.

         – Какую?

         – За всё сделанное в жизни, приходится платить, и иногда в двойном размере.

         – Знаешь, пап, по-моему, не стоит об этом. Ты уже за всё заплатил! Хватит уже!

         – Может, заплатил, может, ещё нет. В любом случае, я сам во всём виноват. Я очень сильно обидел твою маму в своё время и она, по всей видимости, не может мне этого простить.

         – Не думаю, мне кажется, мама давно тебя простила, просто сейчас она обзавелась каким-то ухажёром, знаешь, вроде как из бывших её поклонников. Ну, если только я правильно её поняла, – он ещё со студенческих лет. Я подозреваю, что именно поэтому-то она ни о ком и слушать не желает. Знаешь, она сейчас вся такая увлечённая, – выдвинула свою версию Валентина.

         – А как этого ухажёра зовут, ты случайно не знаешь? Мама тебе ничего не говорила?

         – Кажется, Андрей, а может, и не Андрей, – пожала она плечами. – Вообще-то я в этом не уверена. Я наотрез отказалась слушать её рассказ об этом.

         – Почему?

         – Очень нужно, кто он такой, вообще?

         Отец с дочерью неторопливо бродили по парку, под ногами приятно шелестели опавшие листья. Небо было ясное и чистое, без единого облачка. И вдруг, как гром среди ясного неба, Александра точно стрела пронзила мысль: «Андрей, так же звали жениха Лены, того самого, у которого он когда-то, в былые времена отбил невесту. Неужели судьба вновь свела их вместе? Нет, не может быть», – не хотелось ему верить в эту версию. Он даже приостановился на мгновение.

         – Валентина, а ты его видела? – неожиданно спросил он у дочери.

         – Кого?

         – Ну, этого, Андрея - не Андрея!

         – Нет, я отказалась от такого предложения, – честно призналась дочь.

         – Почему?

         – А потому, что я хочу, чтобы мама сошлась с тобой, и мне никого больше не нужно, – проговорила Валентина.

         – Да, мне бы этого тоже хотелось, но, увы, это вряд ли уже произойдёт, по крайней мере, с трудом верится, – задумчиво произнёс он.

         – Ну, это мы ещё посмотрим! – воскликнула Валентина.

         Александр за последнее время сильно изменился не только внутренне, но и внешне. Он постарел и выглядел значительно старше своего возраста. Этому поспособствовало ещё и то, что он длительное время водил дружбу с алкоголем. А потом эта нищета, как же она унижает, это он прочувствовал только сейчас, лишась былой славы, денег и всего прочего, погнавшись за призрачным журавлём, не желая держать в руках синицу.

         Сейчас, если бы можно было бы вспять повернуть время, то он бы никогда не натворил таких бед. Да, он по своей жизни, забрёл в тупик, и как из него выбраться, Александр просто не имел никакого представления.

         Уже темнело, пора было возвращаться и Александр, провожая дочь, пошли по направлению к дому, где жила его прежняя семья. Уже подходя к месту, они увидели, как к подъезду подъехало несколько очень дорогих иномарок, и из одной из них вышла Лена, а рядом с ней Александр узнал, да, того самого Андрея, того самого неприглядного студента, который, видимо, в этой жизни добился немалых успехов.

         Да, Александр сразу узнал в этом респектабельном мужчине бывшего жениха Лены. Суть дела ему стала куда яснее. Александр замер и напряг своё зрение и слух. Нет, он ничего не услышал, для слуха, слишком далеко от них они находились, но взгляд, его взгляд поймал нечто очень важное. Он увидел преданный и влюблённый взгляд своей бывшей жены, которым она смотрела на Андрея. И именно после этого, он медленно, но чётко осознал, что сейчас Лена ни за что не только не вернётся в прежнюю жизнь и никогда даже не взглянет на Александра, даже, если бы он смог усыпать её бриллиантами и изумрудами с головы до ног.

         – Папа, смотри, ведь это же мама, – удивлённо проговорила Валентина, увидев мать. – Интересное дело, с кем это она?

         Валентина с отцом стояли относительно близко от необычного кортежа, тень деревьев и осенний вечерний сумрак, медленно опустившийся на землю, скрывали их фигуры, поэтому они оставались незамеченными, но сами могли вполне спокойно наблюдать за происходящим.

         – Это он, – произнёс отец, узнав соперника с первого взгляда.

         – Кто, он? – не поняла его Валентина.

         – Доченька, это и есть тот самый Андрей, про которого ты мне говорила.

         – А ты его, откуда знаешь? – удивилась дочь.

         – Так это я его отбил у твоей мамы, когда мы были ещё студентами, – объяснил он.

         – Как? – воскликнула она. – У такого крутого?

         – Ну, тогда он был несколько проще, – ответил отец.

         – Что–то с трудом вериться, – она с интересом смотрела то на отца, то на мать, то на Андрея.

         – А ты просто, поверь и всё, – произнёс отец обречённым голосом. – А ты что, не знала, что он такой крутой?

         – Я же тебе говорила, я ничего не хотела о нём слышать! Господи, ну какой же он крутой! Пап, ты только взгляни, машины–то такие новенькие, словно с конвейера только что, так и блестят, можно подумать их лаком залили, да и сам этот, – махнула она головой, – весь такой из себя, с ума можно сойти!

   Он увидел, как заинтересовалась Андреем не только бывшая жена, но и дочь.

         – Ну, что ж, доченька, мне пора, – не отрывая пристального взгляда от Лены, произнёс Александр.

         – Пап, да ладно тебе, – проговорила Валентина, оторвавшись от матери и её поклонника, перехватив взгляд отца, взяла его руку в свою. – Ты же всё равно лучший.

         – Для кого?

         – Для меня, – ответила она, и немного подумав, добавила, – для мамы.

         – Да-да, конечно, – невпопад ответил он. – Всё, мне пора идти.

         Поцеловав дочь, наспех попрощался с ней, он пошёл прочь, всё дальше и дальше удаляясь от дома, в котором когда–то был таким желанным.

         Ему было как-то не по себе. Он чувствовал, как в венах стынет кровь. Он слышал биение собственного сердца. Он ощутил, как земля переворачивается под его ногами. В голове что-то стремительно закрутилось, и перед глазами стали, словно вспышки, вспыхивать эпизоды из его собственной жизни и каждый последующий эпизод, всё больше напоминал об ошибках, наделанных им самим, чем о чём-то добром и созидательно. Ужас. Хаос. Пустота.

         Воспоминания, словно спрут, завладели всем его существом своими мощными щупальцами, не давая свободно вздохнуть. Он ускорил шаг, шагая вперёд, не глядя по сторонам. Да, что там можно разглядеть! После уже всего увиденного им только что, Александр, в особенности на фоне респектабельного Андрея, вдруг ощутил себя полнейшим ничтожеством, и от этого почувствовал себя не столько униженным жизнью, сколько просто никчёмным человеком, вернее сказать, человечишкой. Он не заметил, как заговорил вслух сам с собой:

         – Господи, и для чего я живу? Зачем? Что я такого сделал, чтобы заслужить вознаграждение? Кто я такой?! Ничтожество? или ещё хуже? А что же ещё может быть хуже? Я слабак. Боже, какой я слабак! Тупица, трус, – он усмехнулся сам себе. – Кому я такой нужен? Никому. Да я себе не нужен! Себе!

         Он замолчал, задумавшись, рот его растянулся в блаженной улыбке, словно его осенила блестящая идея. Александр резко остановился. Постояв доли секунды, он вновь пошёл. Быстро-быстро, словно боялся, что его догонят и помешают сделать что-то очень важное в его нескладной жизни. Как-то всё глупо и нелепо, только для себя он вдруг решил, что всё, продолжать жизнь дальше теперь уж бессмысленно. Ну, зачем жить, если он никому не нужен! Да, в общем-то, он и сам себе-то был не нужен. У него ничего не осталось, он всё растерял. «Скучная работа, семья отсутствует, в душе пустота, остались только родители, так им уже тоже надоело смотреть на его бездарную жизнь», – непрерывно стучали в его голове эти тупые, может в чём-то даже слепые, но неотступные мысли. С ними он шёл, шёл, шёл вперёд, всё, ускоряясь и ускоряясь, не разбирая дороги. Куда? Зачем? Какого чёрта? Чем быстрее и дальше он шёл, тем ему становилось страшнее. Нет, он не хотел просто так умирать. Конечно, он хотел жить! Созидать, в конце концов, искупить свою вину перед женой, дочерью, родителями! Как же он запутался в своих мыслях! «Помогите! Кто-нибудь, помогите разобраться в самом себе», – всё это самопроизвольно струилось по его извилинам в голове, преобразовываясь в непрошеные слёзы, которые катились по его лицу.

         Александр так и не понял, как и каким образом вышел на набережную, как очутился на мосту. Он остановился. Нет, не он сам остановился. Его что-то остановило. Какая-то необъяснимая, неведомая сила. Он сам не мог понять, что с ним происходит. Это было сильнее его во много-много раз. Что это? Что с ним происходит? Трудно сказать, сколько время он стоял и смотрел вниз, вглядываясь в тёмную, спокойно плещущую воду, где-то внизу, в которой отражался свет от уличных фонарей. Он смотрел вниз, на воду, словно хотел в ней найти на всё ответ.

         Пешеходов на мосту не было, только за его спиной бешено сновали машины, в них ехали по своим делам различные люди, и никому, никому не было дела до одиноко стоявшего мужчины, у которого на душе была унылая пустота, сердце теснила ледяная глыба, отчего в жилах коченела кровь, а в жизни было так нестерпимо холодно от одиночества.

         Он стоял и думал, думал, думал, в голове проносились куски из бездарно прожитой жизни: его ошибки, просчёты, промахи, взлёты и падения, но, но это всё уже прошлое! Что же настоящее? Что же впереди? Что ждёт его впереди? Стена. Бетон. Тупик. Возврата к прошлому, к сожалению нет, уже нет.

         Ему вновь вспомнилась Лена: её улыбка, руки, походка и на его лицо непроизвольно легла мягкая, кроткая улыбка. Ведь только сейчас он, наконец, осознал, что она для него значит:

         Хм, – усмехнулся про себя Александр. И действительно, вот она, какая эта штука любовь. Когда Лена находилась рядом, то казалось, что она ему и не нужна. Что он её не любит. Ан, нет. Нужна, и ещё как! Только времени уже много прошло.

         А жизнь? Сама его жизнь. Чего она стоила? Да и вообще, что он сделал в этой жизни, чтобы заслужить счастье на земле? Александр как не силился, так и не смог найти тех необходимых слов и подобрать каких-либо конкретных фраз для всей прожитой им жизни.  И, всё получилось как-то мгновенно, за доли секунды. Александр, наверно, и сам не понял, что сотворил. Одним махом он оказался на парапете и буквально в эту же секунду, не раздумывая, кинулся в низ, в мрачную холодную бездну, считая, что таким образом сможет разрешить все свои проблемы, а может, думая совершенно о другом.

         Вот оно, и его будущее, предсказанное когда-то. Всю последнюю неделю Лена занималась подготовкой к открытию нового магазина. Оборудование уже было завезено, но необходимо было его ещё установить, завозились продукты, набирался новый персонал, который сразу принимались инструктировать и вводить в работу. В общем, дел было по горло.

         У Андрея тоже вся неделя была загружена по полной программе: заключения договоров, подписание контрактов и прочие дела шли нескончаемым потоком. Ему даже некогда было встретиться с Леной, он только сумел ей за всё это время несколько раз позвонить, да и то, только ради того, чтобы услышать её голос и поздороваться, на лирику времени не было совсем. Но в воскресенье они всё ж договорились встретиться.

         Лена, всё хорошенько обдумав, решилась в субботу вечером, после работы, переговорить с Валентиной и, не желая больше идти у неё на поводу, объявить, что выходит замуж за Андрея. 

         Наступила суббота, Валентина, как всегда отправилась к условленному месту в парке, где они обычно встречались с отцом. Она прождала его около двух часов, но он так и не пришёл. Начал накрапывать мелкий дождик и хотя она позабыла зонт дома, ничего не понимая, решила пойти к бабушке, Зинаиде Николаевне, чтобы выяснить что же случилось, отчего не пришёл отец.

         Придя к ним, она увидела заплаканную бабку.

         – Бабушка, ты это чего? Что-то случилось? – Поинтересовалась она.

         Зинаида Николаевна, увидев Валентину, кинулась к ней и, заливаясь слезами, проговорила:

         – Валька, милая моя, я ничего не понимаю, твой папа, в прошлую субботу, кинулся с моста в реку.

         – Как? не может такого быть! – Воскликнула Валентина. – Что с ним? Он жив?

         – Жив, – ответила, всхлипывая бабка, – только он весь переломан, рука и сотрясение мозга, и так, ещё кое-что.

         – А врачи, что говорят врачи? – Требовательно спрашивала Валентина.

         – Пока ничего сказать не могут, он лежит в реанимации, – ответила Зинаида Николаевна.

         – А почему вы нам сразу не позвонили и не рассказали? – Удивилась Валентина.

         – Да, мы были в таком шоке, нам и не до этого было, – сказала ей бабка и снова принялась рыдать.

         – Надо что-то предпринимать, – заявила Валентина. – В какой больнице он лежит?

         – Да в институте травматологии, только к нему сейчас никого не пускают, он же в реанимации, – сквозь слёзы проговорила Зинаида Николаевна.

         – Всё, бабушка, успокойся, – начала её успокаивать Валентина. – Самое главное, что он жив, а остальное мелочи.

         – Да, а вдруг он останется, на всю жизнь, неподвижен? – сеяла панику мать Александра.

         – А, что, такое может быть? – удивилась Валентина, совершенно не разбиравшаяся в медицинских тонкостях.

         – Ходить он уже, скорее всего, не сможет, – сказала она и принялась гадать. – Не понимаю, как он оказался на мосту, зачем прыгнул? Ведь всё с утра так было замечательно, у него было прекрасное настроение.

         Внучка сидела молча и только поглядывала на бабушку. Хотя, была твёрдо уверена, что знает истинную причину, из-за которой отец бросился с парапета в воду. Она нисколько не сомневалась, – этой причиной являлся ухажёр её матери, который в ту субботу привёз Лену на такой дорогой машине, в сопровождении целого взвода охраны, приехавших следом на не менее дорогих машинах, конечно же, так и было, Валентина в этом нисколечко не сомневалась. И, разумеется, отец, увидев всё это, понял, что ему больше не будет места в сердце его бывшей жены, оттого и решился на такой отчаянный шаг. Какой ужас! – подумала Валентина, она уже просто ненавидела Андрея за то, что тот живёт.

         Она ещё немного посидела, успокаивая бедную пожилую женщину, не находившую себе места, а затем распрощалась с бабушкой, пообещав её навещать и обязательно позвонить, чтобы вместе пойти навестить отца. 

         Вернувшись, от Зинаиды Николаевны домой, она увидела мать в хорошем расположении духа.

         – Давай доченька раздевайся, мой руки, попьём чаю и нам с тобой надо очень серьёзно поговорить, – произнесла Лена, обращаясь к Валентине, когда та вернулась.

         – Давай лучше сразу поговорим, – несколько агрессивно ответила ей дочь.

         – Может, лучше сначала чайку?

         – Нет, лучше поговорим, – в голосе у неё слышались металлические звуки.

         Лена, понимая состояние дочери, не стала акцентировать внимание на агрессию со стороны и продолжила, решив, что для обеих пришло время найти компромисс.

         – Я понимаю, тебе обидно за твоего отца, – начала она, даже не подозревая, что произошло с Александром. – Но ты меня тоже должна понять. Мы с твоим папой очень давно развелись, а потом, он же сам ушёл от нас. Да чего мне рассказывать, – ты ведь всё знаешь. А теперь, когда я по великой случайности, встретилась со своим старым другом, знаешь, я в него была влюблена, ещё учась в институте, – она взглянула на дочь и наткнулась на холодное и чужое лицо.

         – Ну и дальше, что? – проговорила Валентина, еле–еле сдерживая эмоции.

         Она хотела жить только с отцом, так как он был для неё родным всегда, а какие-то чувства матери в расчёт она не принимала, и ничего не желала понимать. В ней говорил юношеский эгоизм и больше ничего.

         – А дальше? Дальше он мне сделал предложение стать его женой, – сказала она.

         – Вот как! – воскликнула Валентина. – Конечно, я тебя понимаю, – уже с сарказмом выговаривала дочь, – он богатый. Вон, на каких машинах разъезжает, у него охрана и всё прочее, а моего папы ничего этого нет. Где уж нам выйти замуж.

         – Не говори ерунды, – перебила её мать. – С Андреем я встречалась ещё в студенческие годы.

         – Да, как интересно! И что же ты не вышла ещё тогда за него замуж? – с ехидством в голосе, выпалила дочь.

         – Послушай, это не серьёзный разговор, и откуда, кстати, ты знаешь, что у Андрея дорогая машина и всё прочее? – откровенно удивилась Лена.

         – Видела, – кратко ответила дочь.

         – Ну, ладно, раз уж ты всё видела и знаешь, то неплохо бы услышать твоё мнение обо всём этом, – мирно спросила она у Валентины, надеясь на понимание.

         – Знаешь, что я тебе скажу, – неожиданно для Лены, с вызовом и со слезами в голосе воскликнула та. – Пока ты там раскатываешь в дорогих лимузинах и целыми днями пропадаешь на своей работе, папа между тем лежит в реанимации.

         – Приехали, – усталым тоном выдохнула Лена, – ну, что с ним, опять? Запил?

         – Нет, мамочка, на этот раз не запил, а бросился с моста, в реку, – со злобой произнесла она.

         – ? – Лена от неожиданности такого сообщения ничего не могла произнести. Но потом всё ж выдавила из себя. – Когда?

         – В прошлую субботу.

         – А ты откуда знаешь? – откровенно удивилась Лена.

         – Знаю, – отрезала дочь, не вдаваясь в подробности. – И, между прочим, он это сделал из-за твоего Андрея.

         – А причём здесь Андрей? – не поняла Лена, от удивления брови её взлетели вверх.

         – При всём хорошем.

         – При всём хорошем там, или при плохом, только твой отец о нём даже ничего не знает.

         – А ты в этом уверена?

         – Абсолютно. Вернее, в молодости они были знакомы, но сейчас, – Лена задумалась на секунду, представляя себе, где бы могли пересечься их пути, но ей ничего путного в голову так и не пришло, поэтому она сказала с полной уверенностью в голосе;

         – Твой отец никогда не бывает там, где бывает Андрей.

         – Ты ошибаешься мамочка. Знаешь, в жизни случаются парадоксы.

         – Что ты имеешь в виду?

         – А только то, что мы вместе с папой видели этого твоего ненаглядного Андрея в прошлую субботу, когда возвращались с прогулки, – она поглядела на мать, у которой было удивлённое выражения лица. – Да, и не удивляйся, пожалуйста, мы оба видели, как он тебя подвёз до подъезда. Да, вы ещё с ним о чём-то мирно болтали, он держал твои руки в своих, а ты ему улыбалась ничего не замечая вокруг. Вот так-то всё и было, а мы при этом всем стояли в тени деревьев и за вами наблюдали, – рассказывала она матери. – А потом, потом папа пошёл и бросился с моста. Да, он бросился с моста, когда понял, что больше никогда не сможет к тебе вернуться. Он бросился из-за тебя и из-за твоего ухажёра!

         – Валентина, это очень серьёзное обвинение, ты не можешь вот так судить!

         – Могу, ещё как могу! У тебя вместо сердца камень, булыжник, гранит, ничем его не пробьёшь!

         – Валентина, что ты такое несёшь? Ты даёшь себе отчёт в сказанном!

         – Ещё как даю!

         Лена находилась в растерянности. Всё так неожиданно, неприятно. Она хотела сегодня серьёзно поговорить с дочерью о своём и её тоже будущем, о новой жизни, которая намечалась, а вышло.

         – Послушай, мне жаль, что произошло с твоим отцом, но не я, ни Андрей не виновны в том, что случилась такая трагедия, – медленно проговорила Лена, глядя на дочь.

         – Нет, во всём виновата ты и только ты, с этим своим дурацким ухажёром! – прокричала Валентина в ответ, набросившись с обвинениями на мать. – Если бы ты согласилась снова жить вместе с отцом, то он сейчас бы не лежал в реанимации. И мы все были бы счастливы.

         Молча, выслушивая откровения дочери, Лена отказывалась верить собственным ушам. Конечно, она понимала, что Валентина знала далеко не все подробности развода с её отцом, к которому питала самые, что ни на есть тёплые чувства. Дочь не знала, сколько грязи было вылито Александром на душу Лены, Валентина не знала, сколько пришлось её матери вкалывать, чтобы сейчас её дочь могла себе ни в чём не отказывать, она вообще практически ничего не знала. Мать тщательно скрывала от дочери всё скверное, что существовало в её жизни. И вот сейчас, когда Лена всё-таки заслужила право быть счастливой, это право у неё отнимает её же собственная дочь, обвиняя во всех смертных грехах, которых она не только не совершала, но и даже не помышляла совершать.

         – Послушай, Валентина, – попыталась она снова начать разговор, но дочь уже ничего не хотела слышать.

         – Нет, я больше не хочу с тобой разговаривать, – кричала она. – В тебе нет ни капли великодушия. Ты хотела знать, как я отнесусь к твоему замужеству? Так вот, я тебе отвечу: мне нужен только мой отец, а если ты выйдешь замуж за этого своего богатенького, то, я, так же как и мой отец прыгну с моста.

         – Валентина! – с отчаянием воскликнула мать, но та уже исчезла из виду, выскочив из комнаты, сильно хлопнув дверью.

         Лена находилась, словно в тумане, незаметно спустившемся на всю её прожитую жизнь, в мгновение ока, скрыв от глаз яркие цвета жизни. Она так и осталась сидеть, как сидела. Руки у неё опустились и безжизненно легли на колени. В глазах стоял образ, Андрея. В ушах - последние слова дочери. Она отказывалась верить своим ушам, но факт, оставался фактом. Неужели ей придётся вот так просто, из-за глупостей, которые наделал её бывший муж, с которым её ничего больше не связывало, если не считать дочери, расстаться с Андреем. Она не понимала, отчего Валентина так агрессивно к ней настроена. Что такого она совершила в жизни, неужели не заслужила она счастья? Господи, сколько ещё испытаний ей уготовила судьба? Ей не верилось, что всё это происходит в её жизни, особенно после всего пережитого.

         Слёз почему-то не было. Лена тихо сидела и вспоминала свою прошлую жизнь, а она у неё была не такой уж и безоблачной. Живя и воспитывая дочь без мужа, Лена жила с мыслью о безумной мечте. Ей так хотелось быть счастливой женщиной! И чтобы не умереть от одиночества, она полностью отдалась работе, достигнув определённых успехов, не веря в исполнение безумств. А ведь они, всё-таки случается, исполняются. На ум пришёл Андрей, и она мысленно ему улыбнулась, вспоминая его нежные руки, тёплые глаза, ласковую улыбку, которую он дарил ей. Нет, она не хочет с ним расставаться, никогда и ни за что не хочет! Но на ум приходили слова дочери: «Я, так же как и мой отец прыгну с моста». И её она любила безумно, и практически все последние годы жила только ею и только для неё. «Что делать?» – стучало у неё в голове. Какие же сложные задачи с множеством неизвестных постоянно заставляет решать её жизнь. Лена ничего не могла придумать, всё выходило как-то не так.  

         Она ещё долго сидела в безрадостных раздумьях. В голове, словно тысячи тысяч отбойных молотков, долбили одно и то же: Андрей, Валентина, Александр. Трудно сказать, сколько времени она переваривала в мыслях свои думы, чтобы принять конкретное решение. Да, Александр опять выходит победителем в этом раунде, он опять оказался хитрее всех. Нет, конечно, нет, она никогда не вернётся к нему, это она знала точно, но Лена также знала, что Валентина на сегодняшний момент, сделает что угодно, но не даст ей выйти замуж за Андрея. А поэтому, у Лены нет другого выхода, как только отложить налаживание личной жизни на неопределённый и довольно долгий срок, а может быть и навсегда поставить крест на ней.

         Лена сидела и вдруг почувствовала, как время медленно и бесшумно проходит мимо неё. Она ощутила неприятное, леденящее душу и сердце торжество холодного, чёрствого, бесчувственного и беспощадного одиночества. «Нет, это какой-то кошмарный сон! Иди всё же явь? Надо что–то делать, что-то решать. Продолжаться этот кошмар больше не может», – думала она про себя. И она решилась. Подошла к телефону, прислонившись к стене, подняла телефонную трубку, прикусив нижнюю губу до боли, стала набирать номер домашнего телефона Андрея. Пошёл вызов, и она напряжённо стала ждать, когда он поднимет трубку. Но Андрея дома не оказалось, к счастью или нет, в ответ услышала только бездушный голос автоответчика: «Никого нет дома, оставьте свою информацию после сигнала». Через мгновение раздался сигнал. Она испугалась. Лена не решилась говорить, она бросила трубку. Всё же что-то её останавливало. Что-то не давало говорить. Она сходила с ума. Казалось, её голова отказывалась мыслить, находить решение, да, что там, вообще, просто функционировать. Но, нет, так нельзя, что-то нужно делать. Что? Неужели расставаться? Расставаться с любовью, с надеждой, с жизнью! Нет, конечно, нет, она не собиралась прыгать с моста, но чувствовала, что если она сейчас простится с Андреем, то жизнь её остановится, вернее, превратиться в некое существование. Да, разумеется, она будет дышать, ходить, работать, но во всём этом уже не будет той радости, лёгкости, надежды, которую она испытывала всё последнее время. Боже, как всё сложно! Но нужно, что-то решать, вернее, решаться. И она решилась. Страх потерять дочь, пересиливал всё, и это понятно. Все эти годы она жила только ради неё и только для неё. Оторвавшись от стены, ещё раз, набрала номер Андрея, напряжённо вслушиваясь в каждое слова, озвученное автоответчиком, после сигнала, набрав полные лёгкие воздуха, перескакивая с мысли на мысли, силясь вложить в свой монолог всё, что происходит с ней и вокруг неё, выпалила на одном дыхании: «Андрей, я оказалась в глупом положении. Александр бросился с моста и теперь лежит в реанимации. Моя дочь шантажирует меня и всячески препятствует нашему счастью. Но я хочу, чтобы ты знал, как я тебя люблю, и мне страшно тебя лишиться ещё раз. Но у меня нет выбора. Ты же не сможешь ждать меня до тех пор, пока у меня вырастет и поумнеет дочь. Всё слишком сложно и запутанно. Мне очень тяжело. Прости и прощай, навсегда». Всё. Дело сделано. Лена, выдав, сей монолог, резко повесила трубку. Она легла на диван, изучая потолок, лежала неподвижно, словно боялась спугнуть чего-то и вдруг, вдруг осознала, что наделала. Да, она испугалась того, что натворила, и только тогда из её глаз брызнули горячие, горько-солёные слёзы, выливая из души всю горечь, страх, одиночество, непонимание. Как же больно! Рыдая и жалея саму себя, она незаметно уснула как ребёнок, иногда всхлипывая во сне.

         Андрей, возвратившись, домой с работы, прослушав информацию, записанную на автоответчике, задумался. В голове витали всевозможные мысли. Он никак не мог понять, что же всё-таки происходит: «Всё так было хорошо. Нет, не может быть. Какая-то ерунда! Они наконец-то нашлись, сплелись и были так счастливы. Наконец-то исполнилась его безумная мечта. У них всё так замечательно начало складываться. Что же это такое происходит! Бред какой-то! И почему это Александру надо было прыгать с моста? Действительно, бред». Андрей, ещё раз прокрутил запись, внимательно вслушиваясь в каждое слово Лены, с трудом узнавая её тревожный и взволнованный голос и после этого, решил не ждать завтра, несмотря на позднее время, стал набирать её номер. Но, ему не повезло, трубку подняла Валентина.

         – Добрый вечер, – произнёс он, – а можно мне услышать маму?

         – Добрый вечер, а кто её спрашивает? – поинтересовалась Валентина.

         – Её знакомый, – ответил он.

         – А имя у этого знакомого есть? – настойчиво спрашивала Валентина.

         – Есть, меня зовут Андрей, а вы, по всей видимости, Валентина? – представился он, одновременно решив познакомиться.

         – Да, я Валентина, – с вызовом в голосе, ответила она, решив отшить его от матери раз и навсегда, продолжила:

         – Знаете что, Андрей, мама просила вам передать, – Валентина задумалась на секунду и тут же продолжила, – чтобы вы никогда сюда больше не звонили, так как ни мама, и уж тем более я, больше не хотим о вас ничего знать, и уж тем более видеть. И вообще, мама выходит замуж, за папу, – выдала она первое, что пришло ей в голову, и повесила трубку.

         Андрей сначала растерялся. Он молчал, слушая короткие гудки. Оторвав от уха телефонную трубку, бессмысленно глядя на неё, – она прерывисто и жалобно стонала, а он думал о Лене: «Замуж! Какая-то чушь! Бред! Да, нет, не может быть! Она же меня любит! Она сама сказала! Она не может обманывать!»

         Именно сейчас он почувствовал, как же Лена была близка к нему и как далека! Но он не собирался её терять, он точно знал, что не хочет её терять! Она была необходима ему как воздух, вода, как нечто важное жизнеобеспечивающее, сейчас, пожалуй, он и сам не мог дать точного определения собственным чувствам, но то, что эти чувства были сильны и надёжны, в этом он как-то даже не сомневался. Он любил и он знал, чувствовал, что его любят тоже, но этому хрупкому чувству объявили войну. Холодную войну. Наверно, с настоящей любовью всегда так, за неё надо бороться, драться, воевать, доказывать и завоёвывать и если любовь настоящая, то она сильна и, она побеждает.

         Конечно же, Андрей не поверил ни единому слову, услышанному только что, но, ощутив по голосу агрессию со стороны девушки, не стал больше перезванивать и настаивать на продолжении разговора. Он всё понял, ещё раз взглянул на всё ещё продолжающую жалобно стонать телефонную трубку и наконец-то, сжалившись над ней, положил на место. В комнате воцарилась тишина. Андрей встал и вдруг почувствовал, всю тяжесть разговора с дочерью его любимой женщины, которая сдавливала его душу, разрывая на части сердце. Ему стало сразу как-то так тяжело и невыносимо горестно. Удручающе вздохнув, он подошёл к окну, отодвинув тяжёлую занавесь, посмотрел на улицу. За окном в такт его настроению, шёл унылый осенний дождь. Андрей даже не предполагал, насколько сильно дорожит этим нежным и хрупким чувством, которое испытывал к Лене. Он это чувство пронёс через годы. Он это чувство сберёг в душе. Он оберегал это чувство от посторонних глаз. Он был верен этому чувству.

         Теперь он точно знал, что ему придётся побороться за счастье своё и его любимой женщины, и, борьба эта предстоит непростая и долгая. «Опять испытание судьбой! Сколько же им обоим ещё нужно сил чтобы снова начать новую жизнь и начать всё делать надо сегодня», – подумал Андрей, спустился вниз и сел в служебный автомобиль.

   – Заводи, – сказал Андрей водителю, – поехали к Лене, я не могу больше ждать.

 

 

 

Оглавление:

 

 

 

Глава первая                                                                               3

 

Глава вторая                                                                             72

 

Глава третья                                                                           126

 

Глава четвертая                                                                      164

 

Глава пятая                                                                             215

 

 

 

 

 

Литературно–художественное издание

 

 

Евгений Алдаев

 

 

 

 

Новая жизнь

 

роман

 

Редактор В.Л. Шашков

Художественный редактор Е.Ю. Александрова

Технический редактор В.В. Беляев

Компьютерная вёрстка Е.С. Горячева

Корректор О.А. Иванова

 

Подписано в печать 01.07.2014 г.

Формат 60х90/16. Печать цифровая.

Бумага офсетная. Усл. п. л.18 C.:

Тираж  1000 экз. Заказ № 329.

 

Издательство «Авторская книга»

119027, г. Москва, Сущёвский вал, 49

 

Обложка изготовлена издательством «Bookvikа»

 

Отпечатано с готового оригинал – макета в ООО «Полиграфия»

141720, Московская обл., г. Долгопрудный, Лихачевское ш., 6, корп.1

 

 

 

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/