Превратности судьбы
Яркие солнечные лучи, щедро дарующие благодатный свет и тепло, радостно приветствуют мир. Голубое бездонное небо притягивает взор, чарующий свежий воздух наполняет лёгкие, приятный тёплый ветерок овевает кожу. В такие дни, что называется, охота жить. И создаётся впечатление, что сама природа радуется вместе с тобой.
Крэй с удовольствием подставил лицо солнцу, наслаждаясь живительной энергией светила и ощущая, как лучи нежно ласкают кожу. И чудится, сама душа поёт от восторга. В такие моменты думаешь - жить просто замечательно. Да и не может быть как-то иначе. И как же здорово в такой день возвращаться домой.
Крэй окинул своё поместье взглядом хозяина. На фоне окружающей чахлой растительности усадьба выглядит настоящим оазисом. Ты словно попал в дивное райское местечко, где всё радует глаз. И так приятно вернуться сюда после долгого путешествия.
Весь облик Крэя говорит, что перед вами серьёзный человек, привыкший твёрдо стоять на ногах, и отвечающий за свои поступки. А незримая, но подсознательно ощутимая аура души внушает уважение. Кремовые лёгкие брюки и светлая рубашка с коротким рукавом как нельзя, кстати, для лета. Нечто спортивное просматривается в фигуре мужчины. Возможно, худощавость придаёт облику стройность, или лёгкая походка, свойственная энергичным натурам. Крэй чуть выше среднего роста, коренастый, неопределённого возраста, но молодость явно осталась позади. Ему можно дать где-то между тридцатью пятью и сорока. Или больше, если судить по мудрости, что просматривается в карих глазах. Чёрные слегка курчавые волосы коротко острижены. А невыразительные черты лица не лишены приятности.
Немного постояв на пустынной бетонной дороге, тянущейся вдоль реки, Крэй двинулся вперёд. Скоро путешествие закончится, и хозяин, наконец, после долгого отсутствия, вернётся домой, куда так стремится душа. Осталось ещё чуть-чуть.
Река Быстрая, у которой заложена усадьба, несёт воды с далёких гор, чьи белоснежные пики можно рассмотреть даже отсюда, и потому так стремительна и своенравна как... молоденькая капризная девушка, - пришло на ум сравнение, и Крэй усмехнулся. В такой славный летний день хочется и думать о чём-то приятном, впитывать красоту и ощущать простое счастье бытия. И поскольку хозяин возвращается к семье, душа томится в предвкушении радости грядущей встречи с теми, кто близок сердцу.
Дорога перед самым поместьем делает поворот от реки и затем углубляется в парк. Крэй не строил забор вокруг своей земли, поскольку терпеть не мог любое ограничение пространства. Но, входя в поместье, сразу ощущаешь - здесь не бесхозная земля.
Рукотворная гармония поместья наполняет душу радостью. Деревья разных сортов высажены так, что создают особый, хорошо продуманный уют. Но хозяйский глаз с сожалением заметил, что парк не ухожен. Деревья не стрижены, да и прошлогодняя листва серым ковром расстелилась меж стволов, как заблагорассудилось ветру. А некогда пышные газоны теперь не имеют прежнего великолепия. И вовсю разрослись сорняки. Подобного Крэй никогда не допустил бы.
Хозяин недовольно покачал головой и тяжело вздохнул. Давненько не бывал дома. Смутная тревога закралась в сердце, и как-то по-особому защемила внутри, словно предвещая неприятности, с чем неизбежно придётся столкнуться. И действительно, что ожидает хозяина после длительного отсутствия?
Есть древняя мудрость: возвращаясь домой, ты должен помнить - там ожидает что-то неожиданное. Ведь нельзя два раза вступить в одну и ту же реку, как и вернуться в дом в тот самый миг, как ушёл. Жизнь не кончается после твоего ухода, когда ты закрыл за собой дверь. А продолжается, и вносит коррективы в, казалось бы, до мелочей продуманный быт.
Но, прочь тревожные мысли. Негоже в такой прекрасный день размышлять о плохом. Крэй по натуре отчаянный жизнелюб, и голова чаще наполнена приятными мыслями. Он не любит хандрить и предаваться грусти. Зачем? Мир лучше воспринимать в позитивных тонах, ведь тогда и жить веселей.
А вот и повод для радости. И вмиг оставили мрачные думы. Крэй приостановился возле любимчика, и тут же ощутил, как ожила душа. Взору хозяина предстал пышный куст дикрелии, благоухающей нежным, ни с чем несравнимым ароматом, исходящим от красивых экзотических цветов. Кто хоть раз в жизни насладился им, никогда не забудет, и ни с чем не спутает.
-Красавица, - прошептал Крэй, с любовью осматривая растение. Вот как разрослось в отсутствие хозяина. Крэй привёз дикрелию из далёкой страны, и высадил при входе в поместье, чтобы встречала по возвращении и поднимала настроение. И вмиг ожили приятные воспоминания. Кто бы знал, скольких трудов стоило перевезти растение. Крэй боялся, что тропический житель не приживётся в более холодном климате. Но дикрелия оказалась благодарным растением, и принялась на радость хозяина, и даже выпустила побеги.
Крэй наслаждался красотой нежных розово – фиолетовых соцветий любимицы, радующих глаз и наполняющих душу покоем и умиротворением. Всё прекрасно, жизнь хороша, - провозглашают бутоны на своём цветочном языке, и так хочется в это верить. Крэй наклонился к одному из них, чтобы насладиться прекрасным ароматом. Здорово!
Ощутив сладкий запах, улыбнулся воспоминаниям и поднял глаза. И тут сквозь зелень кустов приметил безобразное строение, которого раньше не было, да и не могло быть.
Крэй не мог поверить глазам. Просто варварство какое-то, настоящее кощунство. Посреди великолепной лужайки у самой дороги, полностью разрушая гармонию, примостилось несуразное деревянное строение. И одним лишь своим присутствием уродовало некогда красивейшее место. А немного в стороне, на краю лужайки, хозяин не досчитался целой рощи великолепных редких тисов, чьи стволы пошли на сооружение рукотворного уродства, служившего, вероятно, сторожкой. Кое-как подогнанные необструганные брёвна стен заканчиваются неровной линией, а покатая крыша устлана сухой травой.
С негодованием Крэй приблизился к отвратительному строению. Подобное нечто могли соорудить лишь дикари, впервые в жизни увидавшие топор. А чтобы срубить те великолепные тисы, нужно и вовсе иметь чёрствую душу.
-Стоять! – резкий окрик заставил вздрогнуть. А, впрочем, чему удивляться? Раз есть сторожка, значит, должен быть и сторож. По-видимому, такой же безобразный, как и нелепая постройка.
И точно. Из кустов вывалил здоровенный рыжеволосый детина, застёгивающий на ходу ширинку военных потрепанных брюк. Из правого кармана торчит рукоять, видимо, пистолета. Толстый, неопрятный, со свисающим брюхом. Майка, некогда голубая, а теперь ставшая грязно коричневой, местами разлезлась, оголяя рыхлую, всю в пятнах кожу. На неприкрытых участках тела буйно выпирает растительность. Настоящий бабуин. Крэй терпеть не мог таких мужчин. Ничего святого у них, кроме жратвы, чтобы набить своё необъятное брюхо. Либо солдат, либо наёмник. Вот кто сгубил целую рощу великолепных тисов, чтобы соорудить ужасную сторожку. Такой человек на всё способен.
-Чего припёрся? – недовольно пробасил охранник, с презрением взирая на более низкого и худощавого незнакомца. Перед Крэем бабуин чувствовал себя великаном. И, в подтверждение своего превосходства, детина громко срыгнул и высморкался под ноги. После чего вытер грязные пальцы о майку.
-Я - хозяин земли, - с достоинством ответил Крэй. И в свою очередь задал вопрос: – А что ты здесь делаешь?
Сторож недоумённо уставился на незнакомца. Видать, заклинило в голове, и потому никак не мог собраться с мыслями. Лишь спустя минуту что-то сработало там и, неуклюже выхватив пистолет, бабуин направил ствол на Крэя.
-Ну, ты, - гаркнул сбитый с толку сторож. – А ну, давай, руки вверх, и быстренько. Сейчас я тебе устрою хозяина. Здесь Ренс командует, и не любит всяких бродяг.
-Ренс - мой сын, - произнёс Крэй, и не думая подчиняться бабуину. – А я ему отец, - добавил погодя, заметив, что смысл услышанного туго доходит до охранника.
-Я тебе сейчас покажу отца, - вызверился окончательно сбитый с толку сторож. – А ну, руки вверх. Сдох в тюрьме отец Ренса. Уяснил? А с тобой хозяин побеседует, когда вернётся. Нечего тут шляться всяким голодранцам.
Крэй не суетился. Вся эта ситуация казалась невыносимо омерзительной и сильно подпортила настроение. До чего же Ренс довёл поместье. Так испохабил райский уголок, что глядя на подобное безобразие, сердце обливается кровью. А тут ещё нелепый охранник стволом тычет под нос.
-Я же сказал руки вверх! - заорал сторож и, приблизившись, вознамерился толкнуть незнакомца. Да промахнулся. Крэй резко ушёл в сторону, затем подсечка, удар, и детина отключился. Порядок. Недовольно качая головой, хозяин взял охранника за ноги и поволок в сторожку. Крэй пока импровизировал. А там жизнь всё расставит по местам. Но сейчас бабуин мог помешать.
Внутри сторожка не лучше, чем снаружи. Меж необструганных брёвен щели толщиной в ладонь. И, не смотря на отличную вентиляцию, разит застоявшимся противным запахом табака, пота, вина и ещё чем-то несвежим. Помойка. Крэй покачал головой. Хочется сжать нос и скорее убраться отсюда.
Грубо сколоченная деревянная лавка примостилась у жалкого подобия окна. У скамьи шаткий неуклюжий стол. И ещё куча грязного тряпья на полу, видимо, служившая постелью. До чего же докатился сын, если держит у себя это вонючее животное, размышлял Крэй. Подобное создание рода человеческого сам не допустил бы к дому и на милю.
Порвав какую-то тряпку, валявшуюся на полу, Крэй привязал охранника к лавке. И затем, подобрав оружие, покинул мерзкий гадюшник.
И отныне буквально на каждом шагу хозяина поджидали новые разочарования. Хорошее настроение ушло, сменившись вначале негодованием, а затем горечью, когда, наконец, подошёл к дому. Вернее к тому, что осталось. Сколько вдохновения, сил и любви вложил Крэй в сей клочок земли, чтобы привнести сюда гармонию. И потому сейчас невыносимо больно смотреть на руины того, что некогда создавалось как прекрасная обитель любви.
Дом расположен в сердце великолепного парка. Маленький белоснежный дворец спроектировал лучший архитектор, какого смог отыскать Крэй. И тот действительно создал настоящий шедевр.
Представьте себе особняк из белого полированного камня, неожиданно вырастающий среди вечнозелёных деревьев. По периметру окружают закручивающиеся колоны розового мрамора, подпирающие ломаную крышу. Ниши в стенах украшены цветочными барельефами. Перед самым входом в парадную дверь когда-то весело журчал фонтанчик. Вода изливалась из кувшина, покоившегося в руках полуобнажённой красавицы.
Дом окружали узкие дорожки из розового камня, а возле них стояли резные деревянные скамьи под навесами из кованого металла. С них свисали вьющиеся декоративные растения. Высокие светильники, повторяющие формами колоны, словно часовые, стояли у каждой скамьи. Мраморные цветники, расставленные вдоль окружающих здание дорожек, имели форму бутонов. А за домом, с обратной стороны, бассейн с рыбками. В этом райском уголке Крэй всегда чувствовал себя удивительно счастливым. Но не сейчас.
Казалось, здесь велись боевые действия. Вокруг дома земля перерыта, колоны разбиты, фонтан исчез. Ни дорожек, ни кованных металлических светильников. Барельефы в нишах варварски срублены, а осколки валяются здесь же, прямо у стен. От прежних красоты и уюта не осталось и следа. Что за выродки так изуродовали поместье?
Крэй со слезами взирал на дом, вернее на жалкие останки великолепного дворца. Высшие силы, ну почему так скверно? Ведь мечтал же вернуться назад, к семье, туда, где был когда-то счастлив, в прекрасную обитель любви. Но минувшего, увы, не вернуть, как не ступить дважды в одну и ту же реку. У Крэя создалось впечатление, что здесь поселились злые духи, презирающие гармонию, и рвущиеся перевернуть всё с ног на голову.
Словно юноша, перепрыгивая ямы и кучи грунта, Крэй направился к дому. Но и внутри нашёл лишь разруху. Каждый шаг хозяину давался с большим трудом. Когда покидал семью, здесь оставалась изысканная обстановка. А теперь лишь битый камень, осыпавшаяся штукатурка да разбитые окна. Печальное зрелище.
Архитектор по замыслу хозяина расположил комнаты одну за другой. Тут задуманы широкие проёмы дверей, чтобы, открыв створки, можно увидеть весь дом и наполнить светом. Крэй обожает простор. Но и красивых резных створок не осталось. Лишь последняя комната перегорожена не стругаными брёвнами. Туда Крэй и направился.
Хозяин шёл по комнатам, с болью вспоминая прежние времена. Некогда отделанные красивыми панелями из редких пород дерева, стены теперь ободраны до камня. Вместо богатого паркета, на полу корявые гнилые доски. Не дворец, а сарай.
Вот здесь когда-то размещался домашний кинотеатр с дорогой аппаратурой. В том углу Крэй хранил коллекцию спиртных напитков – особая зависть истинных ценителей. У стены третьей комнаты некогда стоял шикарный диван, обитый редкими, считавшимися полудрагоценными шкурами иконуров. От прежней роскоши не осталось и следа. И закономерно поднимался вопрос: что же произошло с семьёй? Почему жена и сын допустили подобное разрушение? Или здесь похозяйничали бандиты? Сердце Крэя буквально обливалось кровью.
Оказавшись у перегородки из не струганных брёвен, Крэй увидел небольшую дверь, висящую на ржавых петлях. Раньше, в той комнате, что теперь отгорожена деревянной стеной, находилась спальня, где по центру стояла огромная роскошная кровать. Баснословно дорогой гарнитур из белого дерева специально изготовили настоящие мастера своего дела. По окончании строительства дома из-за океана привезли сюда набор мебели, и сам дизайнер помогал расставлять каждый предмет. И здесь Крэй провёл самые блаженные мгновения жизни в объятиях любимой жены.
Вытерев слезу, хозяин толкнул дверь и, собрав всю свою волю, шагнул в образовавшуюся узкую щель. Как и раньше, здесь царит полумрак. Но теперь не витает аромат благовоний, а разит лекарствами. От роскошной кровати не осталось и следа, не говоря о гарнитуре. Разрушение, наблюдавшееся по всему дому, не прошло и мимо спальни.
Присмотревшись, Крэй увидел, что на том самом месте, где некогда стояла роскошная кровать, прямо на деревянном полу лежит матрац. На нём спит женщина. Сразу видно, что та больна. А ещё от неё исходит густой запах лекарств.
Осторожно приблизившись, Крэй рассмотрел лицо незнакомки, изрезанное глубокими страдальческими морщинами. Женщина тяжело дышит и всхлипывает во сне. Кто такая? Крэй присмотрелся, и через сетку морщин с содроганием узнал некогда прекрасное лицо супруги. Как же она сильно изменилась, сдала и постарела.
Больше Крэй не мог сдерживаться и, не в силах вынести потрясения, дал волю слезам. Ведь совсем не так мечтал вернуться домой. Что же произошло с родными за время отсутствия главы семейства?
Крэй не стал будить женщину, что раньше называл женой. Если Лакра больна, то для неё лучше сна лекарства нет. А поговорить ещё успеют. С затаённой печалью смотрел муж на знакомо-незнакомое лицо супруги. И каждая морщинка рассказывала опытному взгляду, сколько перенесла и выстрадала та за последние годы.
А слёзы накатывали и накатывали. Крэй ведь по-прежнему любит эту женщину, как и раньше. Но, возможно, и не её, а тот прекрасный образ, что лелеял в сердце долгие годы разлуки. В душе Крэя до сих пор не угасли нежные чувства. И потому очень больно оттого, что обнаружил жену в таком ужасном состоянии.
Тяжело вздохнув, Крэй повернулся к дверям, намереваясь оставить прибежище Лакры. Но та зашевелилась.
-Кто здесь? – спросила женщина измождённым голосом, полным скрытой боли. Но Крэй узнал его. Когда-то тонкий переливчатый голосок жены звучал так нежно и мелодично. А как Лакра пела. Заслушаешься.
Что делать? Крэй вновь повернулся к жене и стиснул зубы. Когда Лакра спала, то выглядела немного лучше. Но теперь проявились другие неутешительные подробности. Чёрные волосы грязными нечесаными прядями обрамляют морщинистое ссохшееся лицо старухи. А ведь жене всего тридцать девять. Тело прикрывает старое тряпьё, давно не стиранное и порванное. От прежней красоты не осталось и следа. И теперь здесь лишь жалкий призрак некогда очаровательной женщины.
-Это я, Крэй, - тихо и ласково произнёс муж, не желая пугать Лакру. Так когда-то разговаривал со своей молодой любимой женой.
-Какой Крэй? – недоумённо спросила Лакра. Женщина прижала к себе тряпьё, служившее одеялом, и с испугом всмотрелась в лицо склонившегося над ней мужчины.
-Лакра, ты не узнаёшь меня? Это же я, Крэй, твой муж, - произнёс тихо, стараясь, чтобы жена не услышала в голосе слёз. – Я вернулся к тебе.
-Мой муж умер в тюрьме десять лет назад, - устало произнесла женщина. И в голосе чувствовалась скрытая печаль и тоска.
-Нет, Лакра, я не умер, - мягко возразил Крэй. – Я вернулся к тебе.
-Уйди! – неожиданно закричала женщина. – Не издевайся надо мной. Крэй умер. Оставьте меня в покое. Я никого не хочу видеть. Что ты пристал к больной женщине? Уйди! Вон отсюда!
Крэй услышал истерические нотки в голосе жены. Лакра не могла поверить, что муж вернулся. А чему удивляться? Ведь Крэй действительно умер для неё десять лет назад. И несчастная восприняла незнакомого мужчину то ли за бродягу, то ли за призрак.
Что делать? Тяжело вздохнув, Крэй решил, что лучше удалиться. Для него эта Лакра – чужая незнакомая женщина, впрочем, как и он для неё. Между ними десять лет разлуки, страданий и боли, и сейчас Крэй не чувствовал себя мужем этой несчастной.
Осыпаемый проклятьями, мужчина не спорил, и с тяжёлым сердцем покинул супругу. Крэя долго преследовал визжащий в истерике голос жены, пока не удалился от дома настолько, что не мог ничего слышать.
Что и говорить, не на такой приём рассчитывал. Хотя, если подумать, может, и права Лакра, что прогнала. Кто он теперь для неё? Призрак? Когда десять лет назад пришлось сдаться властям и сесть в тюрьму, всё было иначе. Они любили друг друга и вместе радовались жизни. А уходя, Крэй оставил родным средства для безбедной жизни, чего хватило бы им до смерти. Но семья умудрилась промотать состояние меньше чем за десять лет. Такое расточительство для него просто невообразимо.
Вновь оказавшись на улице, Крэй вздохнул с облегчением. По крайней мере, здесь не слышно воплей больной жены. Окинув печальным взглядом разрушенный дом, хозяин лишь покачал головой. Нет, больше не найдёт здесь покоя и уюта, лелеемых в душе. Как жаль. Лучше бы вообще не возвращался. Тогда в сердце это место навсегда оставалось бы сказочным райским уголком.
Но, правда в том, что не мог не вернуться. Крэй постоянно вспоминал семью, и душой рвался вновь окунуться в счастье и любовь, некогда царившие здесь. Так устроен человек - всегда стремится вернуться туда, где было хорошо.
И вот пришёл, и сплошное разочарование. На сердце тяжело, а на душе тоскливо. Как ни прискорбно, но разбиты все прежние милые образы. Крэй понял бы и простил Лакре, если б та вышла замуж. Одному человеку очень трудно прожить. К тому же, Лакра была уверена в смерти мужа. Но такого полнейшего развала всего, что кропотливо и бережно создал, Крэй простить не мог. Само нутро хозяина восставало против рукотворного хаоса. И потому сейчас уходил от Лакры с сердцем, полным негодования.
Ну, вот и всё. Увидел, что хотел, и теперь можно навсегда покинуть этот мир, где тебя никто не помнит и не ждёт. Добровольная жертва отца семейства оказалась напрасна и давно забыта.
Пора уходить, - решил Крэй. Но тут же спохватился - кое-что забыл.
Снова преодолев ямы и бугры возле дома, напоминавшие шурфы кладоискателей, бывший хозяин направился вглубь парка.
На другом конце усадьбы, на берегу живописной горной реки Крэй отстроил приют для одарённых бездомных детей. Заведение рассчитано на двадцать мест. В те годы Крэй лелеял школу-интернат, и относился к приёмным детям, как к собственным. И любил. Что с ними стало теперь? Да и с самим приютом?
Крэй направился по хорошо знакомой аллее, что вела к реке. В отличие от примыкавшей к дому территории, парк хорошо сохранился. Но сильно запущен.
Хозяин немного оттаял душой, проходя мимо старых знакомых – растений, что привозил, откуда только мог. Некоторые заметно разрослись. А особо капризные, без надлежащего ухода, к сожалению, пропали. Но, благодаря тщательно продуманному естественному орошению, парк, как и прежде, радует глаз создателя бурным цветением.
И вскоре Крэй оказался на территории приюта. Но и здесь упадок. Некогда посыпанные красным песком дорожки сплошь заросли травой. Кусты, обрамлявшие тропинки, разрослись без заботливых рук садовника. А вместо погибших декоративных растений теперь господствуют сорняки, чувствующие себя великолепно на почве, завезённой для парка.
Двухэтажное здание приюта сохранилось, на удивление, неплохо, хотя тоже давно не ремонтировалось. Штукатурка местами осыпалась, бесстыдно оголив камень стен, но окна застеклены. Кое-где даже висят шторы. То ли забыли снять, то ли в доме кто-то живёт. Судя по всему, здесь больше нет приюта для детей. Возможно, сейчас тут и обитает Ренс. Ведь особняк полностью разрушен. Но, как мог сын бросить там мать? Уму непостижимо.
Да, за время отсутствия хозяина многое изменилось, причём не в лучшую сторону. Крэй обошёл вокруг здания и приблизился к входу. Но здесь остановился. Хотя и нет порядка, но по всему чувствуется, в доме кто-то живёт. Что заметно и по протоптанным тропинкам, и по неким мелким, едва улавливаемым глазом, особенностям, отличающим жилое здание от брошенного.
Потому и замер, испрашивая себя, вправе ли заходить внутрь. Если разобраться, Крэй здесь больше не хозяин а, скорее, гость. Поскольку десять лет назад, вынужденно отправившись в тюрьму, утратил тут власть. И вот, печальный результат непродуманного шага – полная разруха. Как-то иначе Крэй поступить не мог - не позволяли совесть и душа. Но и сейчас принял бы то же самое решение. Просто есть правильные вещи и поступки, что надлежит совершать.
Постояв в раздумье у входа, Крэй так и не решился войти. Может, просто боялся вновь столкнуться с печальным запустением, воцарившимся здесь. А ещё не хотелось встречаться с теми, кто мог опознать бывшего хозяина и, возможно, упрекнуть за упадок, постигший некогда цветущий уголок. Мы всегда в ответе за всё, что создали наши руки. Даже после смерти.
Нет, Крэй не мог войти в дом.
Тяжело вздохнув, отвернулся, понуро опустил плечи и направился по такой знакомой узенькой тропке. Вот и узнал, что хотел, и теперь действительно пора уходить. Прошлого не вернуть. А чтобы снова оживить этот уголок вселенной, нужна огромная любовь. Она вдохновляла Крэя на создание поместья и делала всемогущим. Но, увы, страсть истаяла, ушла с годами, потерявшись в рутине и страданиях. И ныне остались лишь воспоминания о прежнем великолепии.
Петляя меж деревьями и скальными выступами, тропинка вскоре привела к реке. И Крэй оттаял душой. В жаркий день здесь хорошо. Бегущая с гор река несёт холодные воды тающих ледников. От неё исходит волшебная прохлада. Так и хочется раздеться и окунуться в стремительные воды. Но, к сожалению, нельзя. Быстрая так холодна, даже в середине лета, что в реку невозможно войти, не получив серьёзного заболевания.
У Крэя имелось тут любимое местечко. На самом берегу, частично погружённый в воду, торчит огромный пень. Ещё до того, как Крэй приобрёл землю, кто-то спилил дерево. Новый хозяин не стал убирать корягу, а вырубил в теле пня удобное кресло и теперь, как и в старые добрые времена, уселся туда, как на трон. Здесь так приятно слушать весёлое журчание реки и мечтать. И Крэй невольно погрузился в размышления.
Вода как жизнь, такая же стремительно несущаяся куда-то вдаль. И нет ей ни минуты покоя и отдохновения. Попробуй сказать жизни – замри. Не удастся. И потому нет в мире ничего постоянного. Но стоит ли сокрушаться о том? Насколько жизнь стала бы скучна, будь иначе. Но, к сожалению, не всегда изменения происходят в лучшую сторону. О том и думал бывший хозяин поместья.
Всё сложилась бы иначе, если б не то вынужденное решение, самому не доставившее удовольствия, да и семье, как видно, не принёсшее счастья. Наверное, лучше б не пошёл тогда против судьбы. Но в те времена Крэй думал, что лучше других разбирается в житейских делах. Выходит, ошибался. И вот результат налицо – полное запустение и разорение усадьбы, жалкие развалины, преждевременно состарившаяся больная жена. А что ещё узнает о сыне?
-Ты кто? – раздалось сзади, и Крэй даже вздрогнул от неожиданности. Ведь не слышал шагов. Хотя в том ничего удивительного. Шум реки глушит посторонние звуки.
Крэй повернулся, и перед глазами предстала неожиданно приятная картина. Недалеко от берега стоит молодая женщина в лёгком розовом сарафане. Длинные рыжие волосы красиво обрамляют загорелое лицо. А на руках держит ребёнка трёх лет. На малыше лёгкая рубашонка белого цвета, предохраняющая нежную кожу от солнечных лучей. Без сомнения - мать и сын. У обоих волосы одинакового цвета. Да и в лицах много общего.
Крэй всмотрелся в лицо женщины. Чем-то знакомо. Порылся в анналах памяти, стараясь вспомнить, где мог видеть. Слегка навыкате, словно постоянно удивлённые глаза, вздёрнутый маленький носик, заячья губа, немного скошенный подбородок. Смутное воспоминание пробилось сквозь расстояние десятка лет и постепенно утвердилось - девочка из приюта. Тогда, десять лет назад, ей было тринадцать. А сейчас перед ним стоит взрослая женщина. Почему-то не удавалось вспомнить имя. Не то Адила, не то Алима. Нет. Крэй напрягся, и постепенно имя открылось. Девочку звали Атара. Сколько же лет прошло с тех пор.
-Кто ты? – приблизившись, женщина повторила вопрос, по-видимому, решив, что шум воды заглушил слова.
-Я путешественник, - ответил Крэй. Два раза представлялся настоящим именем, но ни к чему хорошему это не привело.
-Здесь не ходят случайные прохожие, - недоверчиво произнесла Атара. – До ближайшего населённого пункта шестьдесят километров, а вокруг лишь горы. Да и одет ты не как турист. Не пойму, как тебя пропустил охранник?
Умная у тебя голова, - подумал Крэй. Но в приют глупые и не попадали. Интересно, а что с остальными детьми? Где сейчас? И ещё один вопрос занимал Крэя. Неужели так изменился, что ни Атара, ни Лакра не признали? Или не хотят узнавать?
-Хорошо, сдаюсь, - произнёс Крэй игриво. – Я не случайный прохожий. Вот пришёл осмотреть поместье.
-Зачем?
-Когда-то я здесь бывал, - ответил Крэй. И тут же печально добавил: – Но очень давно, лет десять назад. Здесь красиво было тогда.
Мужчина повернулся, и некий интерес отразился в глазах женщины. Узнала? Лёгкая паника мелькнула на лице Атары, сменившаяся замешательством. А потом Крэй уловил радость в её взоре.
-Кажется, я тебя узнала.
-Всё может быть, Атара, - улыбнулся Крэй. – Десять лет назад ты была ещё ребёнком с таким особым запоминающимся цветом волос. Помню, девочка Атара отличалась чрезвычайной любознательностью, и стремилась всё делать по-своему. Но с тех пор ты повзрослела, и ещё больше похорошела. Настоящая красавица.
-Ты, Крэй? – с робостью спросила Атара. И, казалось, боится утвердительного ответа.
-Да, - выдохнул мужчина, вкладывая в столь маленькое слово некую весомость, будто заново утверждаясь в правах хозяина со всеми вытекающими последствиями.
-Но ведь десять лет назад тебя... - начала Атара, и тут же осеклась, почувствовав нелепость того, что собиралась произнести.
-Нет, - покачал Крэй головой, понимая, что едва не сорвалось с языка женщины. – Как видишь, я жив. Ведь тогда, если помнишь, не нашли моего трупа. Разве я не прав?
-Я не в курсе таких деталей. Помню лишь, как нам рассказали о смерти хозяина приюта, и наша жизнь сильно изменилась. Причём не в лучшую сторону.
Воспоминания увлекли Атару в те дни, когда была ещё ребёнком. Столько всего произошло с тех пор.
-Где ты странствовал? Почему так долго отсутствовал? – печально спросила Атара. И Крэй уловил, что та говорит с ним как дочь, столько ощущалось в голосе чего-то доверительно родного. – Мы до сих пор с грустью вспоминаем тебя. Нам хорошо жилось с дядей Крэем. – Последние слова будто сами вылетели изо рта, и женщина тут же стушевалась, испугавшись собственной откровенности.
-Пришлось долго скрываться, - ответил Крэй. – Тогда, десять лет назад, мне удалось сбежать из тюрьмы, представив всё так, чтобы охранники посчитали, будто я погиб.
-Но почему же ты родным ничего не сообщил? - упрекнула Атара. – Если б семья знала, что ты жив, возможно, всё сложилось бы иначе. И Лакра не заболела бы, и Ренс не промотал капитал.
-Я не мог вернуться раньше, - вздохнул Крэй, осознавая справедливость упрёка. Да и сам неоднократно думал о том. Но так сложилась жизнь.
-И я не мог сообщить родным, что жив, - продолжил Крэй. – Поскольку находился очень далеко отсюда. А за поместьем велась постоянная слежка. Если б я появился раньше, то меня, наверняка, вновь попытались бы схватить.
Больше Крэй ничего не сказал, почувствовав, что начинает оправдываться.
Атара поставила малыша на песок, и тот резво затопал маленькими ножками вокруг мамы. Крэй за ним последил с интересом, с каким взрослые наблюдают за детьми. Есть что-то потешное и приятное в том, как маленький человечек утверждает себя в огромном мире. И хотя у него пока выходит не блестяще, но тот не сдаётся, и это главное.
Кого-то сильно напоминал малыш. Что-то знакомое улавливалось в глазах ребёнка, в том, как смотрит на окружающий мир, и морщит, чем-то увлекаясь, маленький лобик. Но в анналах памяти Крэй не мог найти сравнения. Может, ему просто мил ухоженный крепыш, бойко обследующий пляж.
И тут Крэй поймал себя на мысли, что за последние несколько часов, как оказался здесь, увидел лишь малыша ухоженным и обогретым любовью. Остальное же предано разрухе и забвению. Гармония, некогда созданная рачительным хозяином, кем-то безжалостно уничтожена. Кто-то здесь очень ненавидит Крэя. Но, кто и за что? Лакра? Или Ренс? Или ещё кто? Но, что Крэй сделал плохого? За что могут здесь ненавидеть прежнего хозяина?
-Атара, - прервал мужчина неловкую паузу. – Я могу тебя попросить? Расскажи, что стало с моей семьёй?
Крэй пытливо смотрел на молодую женщину и почувствовал, как внутри буквально натянулся каждый нерв.
-А что тут рассказывать? И так ясно, - вздохнула Атара, следя взглядом за ребёнком. – Вернувшись после твоих похорон, Лакра очень страдала и, в результате, заболела. Никого не хотела видеть, ни с кем не говорила. Порой казалось, Лакра вообще потеряла дар речи. Лишь сына баловала, как могла.
Но, как я вижу, Ренс оказался неблагодарным ребёнком. И не понимал, что мать так печётся о нём и из любви, и в память о муже. Ренс всё принимал как должное – и невероятно дорогие подарки, и удовлетворение всех прихотей. А на желания твоего сына требовалось очень много денег. Ренс, к тому же, пристрастился играть в казино. И не понимал, да и до сих пор не осознаёт, что его надувают все, кому не лень. Результат видишь сам.
Атара прервала рассказ и бросилась за малышом, пытавшимся вступить в реку. Крэй с затаённой тревогой наблюдал за ними. Чем-то небезразличны ему, вот эти мать и ребёнок. А когда Атара едва не в последний момент успела подхватить сына на руки до того, как тот ступит в воду, ощутил странное облегчение. И тогда понял, каким-то седьмым чувством, что ребёнок не чужой ему.
-Заболталась я с тобой, - резко бросила Атара. Крэя удивила такая смена настроения. Но, может, та переволновалась из-за сына.
А женщина меж тем заботливо суетилась возле малыша, начавшего капризничать. Ему ну очень хотелось в реку. Вода шумная, весёлая, такая живая и забавная. И потому завладела пристальным вниманием ребёнка, но почему-то туда не пускают.
-У, какой ты капризуля, весь в папу, - ворковала мать, успокаивая сына. – Всё должно быть, как ты решил. Да?
-Кто сейчас хозяин усадьбы? – поинтересовался Крэй.
-Ренс, - не оборачиваясь, сказала женщина. Внимание матери поглощал сын. Но погодя Атара добавила: – Лакра переписала на него всю собственность ещё восемь лет назад. Но лучше бы воздержалась. Тогда, может, хоть что-то сохранилось бы от прежнего великолепия поместья.
-А что случилось с домом?
-Ты имеешь в виду полный разгром? – откликнулась Атара. – Это случилось не сразу. Вначале те, кому Ренс проиграл в казино, вынесли мебель. Затем они же, погодя, забрали последнее, что оставалось в доме ценного, сорвали панели и паркет, сняли люстры. Всё это было очень красивым и, как я понимаю, дорогим. Лакра пыталась защитить имущество, но судебные приставы упекли её в каталажку за оказание противодействия властям. И отпустили, когда там остались лишь голые стены. Единственное, что есть теперь у Ренса – земля. Думаю, твой сын и недвижимость проиграл бы. Но Лакра, проявив в своё время мудрость, передала сыну землю без права продажи.
У Атары, наконец, получилось успокоить сына, и мать снова взяла малыша на руки.
-Когда дружки полностью обчистили Ренса, - продолжила женщина погодя, - то перестали впускать в казино. Ренс сильно злился, ведь до сих пор мечтает отыграться. Но твой сын, дядя Крэй, неудачник. Чтобы играть в казино, нужны мозги и деньги. Но если первого не дано, то второе уже негде взять.
И тогда Ренс вбил себе в голову, что отец где-то зарыл клад на чёрный день. Вроде даже нашёл в твоих записях какие-то намёки. И Ренс так увлёкся идеей, что перерыл весь дом и прилегающую территорию. И даже нашёл какую-то брошь, возможно, потерянную кем-то. Но Ренс считает, что наткнулся на след клада. Вот с этим сокровищем и направился сегодня в город к оценщику. Ему нужны деньги, чтобы делать ставки. Ренс убеждён, что когда-то отыграется.
-Ясно, - грустно вздохнул Крэй, и почувствовал, как в горле застрял ком. Понемногу начало проясняться истинное положение дел.
-А...Лакра? – голос слегка дрогнул. – Как Лакра могла допустить подобное разрушение? И... почему живёт там?
-Лакра по-прежнему любит тебя, - выдохнула Атара, и Крэю показалось, что произнесла с неким осуждением. – Ренс хотел переселить мать в бывшую школу. Там ничего не изменилось. Но Лакра заявила, что будет жить в доме, построенном для неё мужем. Даже не смотря на то, что там остались лишь стены. Эх, дядя Крэй, если бы ты не покинул тогда семью, всё сложилось бы иначе, - печально закончила Атара, и мужчина ощутил горечь в голосе женщины.
-Сие зависело не от меня, - вздохнул Крэй. - А когда Ренс вернётся?
-А кто знает, - со злостью выпалила Атара. – Даже не сомневаюсь, что пошёл играть. И не выйдет из казино, пока не спустит всё до последнего.
Атара вновь побежала за малышом, потопавшим по тропе к дому. Но через пару шагов остановилась и посмотрела на Крэя.
-Ты бы лучше ушёл, пока Ренс не вернулся. Придёт ведь проигравшийся и злой. И… знаешь, Ренс ненавидит тебя. И я даже не знаю, чем может закончиться встреча.
-Вот как, - выдохнул Крэй, и покачал головой. – Нет уж. Я дождусь сына. Платить нужно по всем счетам.
Атара лишь покачала головой, и устремилась за малышом, скрывшимся в зелени кустов. А мужчина следил за ней с каким-то непонятным участием. Когда же Атара вслед за сыном исчезла за поворотом, Крэй вновь погрузился в мрачные думы.
Атара лишь приоткрыла занавес над прошлым, как в театре поднимают кулису в начале действия. И увиденное очень не понравилось Крэю. Получается, лишь сам и виноват в бедах, постигших семью. Но тогда он считал, что именно так и должен поступить. Разве мог кто предположить, что всё обернётся таким образом? Но ответственность за судьбы тех, кого должен был уберечь от несчастий и бед, но не смог, не покидала. И просчёты теперь болью отдавались в душе. Но разве можно что-то изменить?
За время отсутствия главы семьи многое произошло. Сын повзрослел. У него как-то сложилась жизнь. Давно минула пора, когда отец ещё мог повлиять на ребёнка. Да и то не сумел. А теперь поздно. Ренс сам в ответе за свою жизнь.
Как ни тяжело осознавать, но в том, каким стал Ренс, есть вина и Крэя. Мальчик рос без отца, фактически предоставленный себе. И вот что вышло – полный развал. Но помимо сына осталась ещё и жена. Крэй осознавал, что бесчестно поступил по отношению к ней, а та до сих пор любит мужа.
Но в том, что произошло с семьёй, виновата и Лакра. Крэй оставил достаточно средств, чтобы жена с сыном могли безбедно прожить до старости. И дождаться возвращения главы семейства, что планировалось с самого начала, но о чём, к сожалению, никого не предупредил. А Лакра, пустив дела на самотёк и предоставив Ренсу свободно распоряжаться капиталами, тем самым обрекла семью на нищету. Но может ли Крэй судить жену? Чем сам-то лучше? За десять лет о себе ничего не сообщил. Права Атара. Знай Лакра, что муж жив, то принимала бы иные решения. Но он не мог вернуться раньше.
Время незаметно летело, пока Крэй осматривал разрушенную усадьбу, беседовал с Атарой и размышлял. Перевалило за полдень. И настало время принимать новые решения, что шли вразрез с прежними радужными планами. Крэй мечтал возвратиться в семью, к любимой жене, и вновь окунуться в спокойную и безмятежную жизнь. Но, к сожалению, в прошлое не вернёшься, и не воскресишь былое, что некогда брало за душу. Меняется всё: и обстоятельства, и сам человек. В том не раз убеждался. И вот снова обжёгся.
Крэй встал. Надоело сидеть. К тому же подул с гор прохладный ветерок, и у реки стало неприятно. В последний раз посмотрел на живописный вид, открывающийся отсюда, на старый пень у реки, и мысленно попрощался. Ведь знал, что уходит навсегда. Прошлого не вернуть, да и не надо мчаться за ним, не догонишь. Придут новые дни, и наполнят душу неизведанными впечатлениями. Так зачем тосковать по ушедшему? Будущее принесёт новые открытия, радости и опыт.
Крэй направился по тропе, по которой ушли Атара с сыном. Иных здесь нет, и дорожка вновь привела к двухэтажному зданию бывшего приюта. А затем, погруженный в думы, Крэй просто шёл, не выбирая направления. Тут есть о чём поразмышлять. Мало кому выпадало получить такой опыт – узнать, как сложилась бы жизнь после твоего ухода. И нынешний день стал настоящим откровением. Покидая семью, хозяин, казалось, предусмотрел любые мелочи. Но жизнь полна сюрпризов.
А ещё Крэй попал на настоящую экскурсию в прошлое. Целые картины и события давно минувших дней оживали в душе. А поскольку он отчаянный жизнелюб и позитивно воспринимает мир, то приятные воспоминания заслонили негатив дня.
Там, в живописных ароматных кустах френзи, Крэй впервые поцеловал девушку Лакру, ставшую потом ему женой. А эти деревья привёз с далёких островов и заботливо ухаживал за ними, пока те не принялись в более суровом климате. Эту дорожку, посыпанную белым гравием, делал вместе с сыном. Ренсу исполнилось тогда десять лет, и отец старался привить сыну любовь к труду. Но, видимо, так и не преуспел.
Крэй, не замечая того, вновь направился к особняку. Видимо, дала о себе знать старая привычка. Ведь именно по этой аллее, навестив приют, обычно и возвращался к жене. На короткое время, пока шёл погруженный в воспоминания, Крэй словно вернулся в счастливое прошлое. На миг показалось, что и не было тех десяти лет разлуки, и вот сейчас придёт к любимой жене. Та, как и прежде, нежно поцелует, и супруги начнут что-то обсуждать, или просто молчать, наслаждаясь близостью. Ноги сами увеличили скорость, и Крэй едва не бежал к своей единственной Лакре. Исстрадавшаяся душа рвалась назад, в те счастливые времена любви и радости.
И тут жестокая реальность предстала во всей своей неприглядной действительности. Перекопанные дорожки, разбитые колоны, разрушенное здание. И такой резкий оказался переход от восторженного состояния души к реальности, словно кто ударил под дых. У Крэя на глаза вновь навернулись слёзы. Кто бы знал, как больно видеть осколки прежней красоты. Душа тянулась к тому восхитительному прошлому, давно потерянному и недостижимому, к своей любви и жене.
Лакра. Дорогая и единственная Лакра. Больная и несчастная, лежит сейчас одна в разрушенном доме, не желая уходить отсюда потому, что по-прежнему любит мужа, и тоже помнит утраченное счастье, и живёт сейчас лишь этим. И так же мечтает, чтобы вернулись те прекрасные времена. Сердце от этих мыслей наполнилось щемящей болью и жалостью к жене. И Крэй вновь почувствовал, что любит Лакру, как и прежде, так же пылко и безраздельно.
Подняв глаза от окружающей разрухи, неожиданно заметил, что кто-то смотрит на него через разбитое окно. И сердце вновь застучало, как прежде, а дыхание сбилось от волнения. Лакра всегда ждала мужа именно здесь, возле окна. Сумрак помещения скрадывает черты, и женщина кажется вновь такой же, как и в те далёкие времена - молодой и обворожительно красивой.
Они долго вот так издали смотрели друг на друга, и Крэй ощущал внутри, как протаивает лёд отчуждения, и возрастает желание приблизиться к жене. Снова тянуло к Лакре какой-то неодолимой силой. И Крэй пошёл к ней, прямо через окно. Как и раньше, когда любовь пылала в их сердцах едва разгоревшимся огнём.
Лакра опиралась о спинку разломанного стула. Время и страдания изменили женщину, наложив на чело неизгладимый отпечаток, и теперь та выглядит несколько иначе. С какими-то смешанными чувствами смотрит несчастная через окно туда, где вдруг появился Крэй. Лакра знала, что муж должен прийти оттуда, поскольку всегда раньше возвращался к ней по этой дорожке. И вновь несчастная жена стоит у окна, скорее в силу привычки, а может и потому, что именно тут ждала все десять прошедших лет. Ведь настоящую любовь невозможно забыть.
Крэй быстро перебрался через проём разбитого окна, и оказался в комнате. Но сейчас не замечал царящей разрухи, поскольку не отводил глаз от Лакры, не в состоянии поверить, что действительно видит жену. Любовь неожиданно вернулась. Крэй ощущал зов сердца женщины, её исстрадавшейся души, ещё надеявшейся на чудо, и шёл ему навстречу. И вот муж и жена предстали друг перед другом. Он - такой же молодой и полный сил мужчина. И она - в рваной грязной одежде, с постаревшим, осунувшимся, покрытым морщинами лицом. Но Крэй не замечал следы увядания, а смотрел в глаза любимой. А души вели свой немой диалог.
-Крэй, - прошептали губы Лакры. Несчастная жена узнала вернувшегося мужа, и прежняя любовь с новой силой всколыхнула душу. – Крэй...
-Лакра, я вернулся к тебе. Я так скучал по тебе. Я... Я люблю тебя.
-Крэй, - только и смогла произнести несчастная супруга. Чувства душили, не давая говорить, а из глаз лились жгучие слёзы. Но женщина не стирала их, давая упасть на одежду. Прогнав Крэя, Лакра испугалась, что тот больше никогда не вернётся. И теперь не могла поверить, что действительно видит мужчину, о ком все мысли и воспоминания. Но сердце знало правду, и восторженно трепетало в груди.
Крэй поспешил к Лакре. Руки мужа нежно обняли жену и прижали к себе. Вот и настал долгожданный момент, когда супруги вновь объединились. Самое прекрасное мгновение за годы разлуки.
-Я не могла поверить, что тебя больше нет, - шептали губы женщины. – Я знала, что ты вернёшься. Ты пришёл за мной? Ты возьмёшь меня с собой?
-Я... Я не знаю, - ответил Крэй так же шёпотом. Сейчас неприемлем любой посторонний звук, поскольку мешал душам по-новому познавать друг друга. Крэй чувствовал себя одновременно и счастливым и безумным. И словно помимо воли губы сами шептали заветные слова: – Я хочу быть с тобой.
-Не оставляй меня больше одну, - молили губы жены. – Возьми меня с собой. Я больше не вынесу разлуки. Я умру без тебя.
Руки Лакры обнимали мужа, а губы едва касались шеи. И Крэй вновь ощутил, как и прежде, особенное тепло её души и нежность, и ни с чем несравнимую силу любви, что согревала, кружила голову и заставляла трепетать сердце. Вот о чём вспоминал муж в разлуке. Этих сильных эмоций так ему не хватало. Из-за них-то и вернулся. Они манили, словно маяк, и Крэй не мог игнорировать этот зов. Лакра создана для него, а он для неё.
Любовь снова вошла в их жизнь, окрылила и вдохнула счастье. Вновь обретя друг друга, супруги больше ни о чём не могли думать в этот волшебный миг. И полной неожиданностью прозвучали чьи-то приближающиеся шаги. Кто?
Словно из чудесного сна вернулись муж с женой в жестокую реальность и настороженно осмотрелись. Врождённая интуиция подсказывала Крэю о надвигающейся опасности. Кто идёт? Прислушавшись к доносящимся звукам, удалось различить, что через разрушенную анфиладу комнат по скрипучим доскам приближается несколько человек. Мужчины негромко переговариваются, и некая тревога проскальзывает в голосах.
-Ренс вернулся, наш сын, - прошептала Лакра, и почувствовала, как напрягся Крэй. Да и сама, честно говоря, ощутила в душе какое-то неприятное чувство.
А в следующий миг в разрушенную комнату ворвалось шестеро молодчиков с оружием в руках. Все одеты примерно одинаково – потёртые брюки и куртки из кожи. Замусоленные длинные волосы и бороды, доходящие до груди - их визитная карточка. И вместе они словно некое единое целое. Настоящая банда.
И впереди вожак – Ренс. Крэй сразу же узнал сына, и выделил из толпы. Высокий, во многом похож на отца. С такими же чёрными, только длинными волосами. Ренс немного отличался от товарищей налётом аристократизма, в то время как остальные выглядели обыкновенными головорезами. Да и одежда на нём получше. Чистые тёмные брюки, а под курткой белая туника.
-Мать, что ты делаешь? – осуждающе воскликнул сын. Ренса буквально распирало от негодования. Обнаружив связанного охранника, тот спешил с дружками разобраться с неведомым преступником. Как же знакомо Крэю такое выражение лица сына.
-Ренс, наш папа вернулся, - радостно сообщила Лакра, обнимая мужа. Счастливая, та словно пребывала в неком волшебном мире, куда так мечтала вернуться, и почти ничего не замечала.
-Папа!? - гневно воскликнул молодой человек. – Ты что, мать, с ума сошла?! Это какой-то самозванец. Я сейчас вытрясу из него всю правду.
-Здравствуй, Ренс, - с достоинством произнёс Крэй, стараясь вложить в голос дружелюбие и некие родственные чувства. Но почему-то это давалось ему с большим трудом. Сын и пришедшие с ним друзья излучали особую ауру ненависти и угрозы.
Ренс обжёг незнакомого мужчину злым, презрительным взглядом, но ничего не ответил на приветствие.
Крэй отстранился от Лакры и, ощутив, что та едва стоит на ногах, бережно усадил на стул. Затем встал, и обернулся к подходящему Ренсу. А боковым зрением фиксировал движения остальных мужчин, обступавших со всех сторон. Но напряжённый взгляд не отрывался от лица сына, пылавшего гневом. Вспомнилось предостережение Атары о том, что Ренс ненавидит отца. Но, что возбудило в душе сына подобные чувства?
С тех пор, как они расстались, прошло десять лет. Крэй любил сына, и никогда серьёзно не наказывал. И старался быть Ренсу другом, а не взрослым наставником. Когда пришлось сдаться властям, сыну было тринадцать. Мальчик едва начал взрослеть. В памяти отца Ренс оставался нескладным озорным худощавым юношей.
И вот сейчас перед ним стоит взрослый двадцати трёх летний мужчина, со сформировавшимся характером, личностными комплексами и взглядами на жизнь. Время заметно изменило Ренса. И Крэй, всматриваясь в лицо сына, вспомнил ребёнка Атары. Те же глаза, нос, губы, взгляд. И понял, что видел своего внука. Но почему Атара ничего не сказала? Это несколько озадачивало и настораживало. Какую игру задумала невестка?
-Ты кто такой?! – спросил Ренс тоном хозяина. Остановившись в двух шагах от Крэя, тот с нескрываемым вызовом молодого забияки уставился на отца. Фактически одного роста, мужчины смотрели друг на друга в упор. А глаза, едва встретившись, сразу же повели меж собой тяжёлую дуэль.
-А ты разве сам не видишь? – негромко спросил Крэй, пытаясь разрядить обстановку. – Присмотрись.
-Не может быть! Я не верю, что ты мой отец, - сквозь зубы процедил Ренс, всматриваясь в лицо. Крэй уловил замешательство в голосе молодого человека. И отчасти понимал сына. Легко ненавидеть издалека. Но вот они встретились. И теперь вся правда оказалась на поверхности. Что дальше?
-Откуда ты взялся, чёрт тебя возьми? – прохрипел Ренс, не зная, как вести себя. – Какое-то сходство есть, но... Что тебе нужно от нас?
-Я просто вернулся домой.
-Откуда? С того света? – с угрозой и явным недоверием спросил Ренс.
-Почти так, - выдохнул Крэй, заметив вскипавшую злость в глазах сына. И потому держался настороже, предчувствуя, что встреча окажется не настолько тёплой, как рассчитывал.
-Чего ты заявился вдруг? Десять лет отсутствовал, и вот он, встречайте.
-Я вернулся к семье, - дружелюбно произнёс Крэй, стараясь погасить атмосферу недоброжелательности, умышленно нагнетаемую Ренсом.
-А где же ты раньше шлялся? Целых десять лет где-то пропадал, и тут объявился. Что, перестало везти в грязных делишках, и решил вернуться к жене и сыну подкормиться?!
-Ренс, так нельзя!.. – гневно воскликнула Лакра. Кто бы знал, как эта сцена ей неприятна, особенно сейчас, когда вновь обрела мужа и ощутила вернувшееся счастье.
-Молчи, мать! - грубо оборвал сын, даже не посмотрев в её сторону. – Мы щас выведем этого папашу на чистую воду.
Разобравшись, что к чему, Крэй расслабился и тяжело вздохнул. По-хорошему не получится.
А Ренс бросил ему в лицо, будто отрубил:
-Нет здесь тебе места! Ты понял меня?! Убирайся к своим дружкам. Мы жили без тебя раньше, проживём и теперь. А от тебя мне ничего не нужно. Вон отсюда! – в последних словах Ренса явственно звучала не прикрытая ненависть.
Отец тяжело вздохнул. Вот и тёплый родственный приём. Будучи по натуре добродушным, Крэй исходил из принципа – делай людям добро, и жизнь ответит тем же. И не мог даже представить, откуда в человеческом сердце может взяться столько злобы к отцу.
-Ренс, прекрати! – закричала Лакра. – Это же твой отец.
-Нет! Не отец, - грубо толкнул Ренс Крэя в плечо. – Мне ничего не нужно от беглого преступника. Да ещё, к тому же, неизвестно, кто он на самом деле. Насколько я знаю, отец умер в тюрьме десять лет назад. Ты же сама ездила на похороны.
-Отец вернулся, Ренс, - со слезами в голосе воскликнула несчастная Лакра. – Какая разница, где был и что делал? Крэй вернулся, и это главное. Твой папа….
-Нет! - грубо оборвал сын. – Это не мой отец. А если даже и так, то мне ничего от него не надо. Он преступник, опозоривший нас и лишивший нормальной жизни.
Крэй посмотрел на жену.
-Я ничего ему не говорила, - прошептала Лакра, уловив взгляд мужа. – Я думала, так будет лучше.
-Может, ты и права, - тяжело вздохнул Крэй.
-Что ты мне не говорила? – требовательно спросил Ренс у матери. Чувствовалось, тот едва сдерживается от желания броситься на незнакомца, выдающего себя за отца. Хотя, честно говоря, Ренс и сам видел сходство, но не хотел признаваться даже себе. Кем станет тогда сам, если примет отца? Ведь очень тяжело признавать собственные ошибки и держать за них ответ.
Лакра нерешительно посмотрела на сына, а затем глаза вернулись к мужу.
-Тебе решать, что ему говорить, - произнёс Крэй.
-А ну давай, выкладывай, - Ренс навёл ствол на отца. И голос сына не сулил ничего хорошего.
-Ренс, опусти оружие, - воскликнула Лакра, и схватилась рукой за сердце. Несчастная с трудом дышала, а лицо побелело и осунулось.
-Что с тобой? – заботливо бросился к жене Крэй, и тут же упал, получив удар в спину.
-Не тронь её, подонок, - угрожающе бросил Ренс.
-Ей плохо, - потирая ушибленный бок, произнёс Крэй, поднимаясь на ноги. – У Лакры всегда было не хорошо с сердцем. Ей срочно нужно лекарство.
-Не твоего ума дело! - вызверился Ренс, почувствовав силу. – Давай, выкладывай, что вы там не говорили мне. Где спрятан клад награбленных тобой сокровищ? Да?
-Какие сокровища? – недоумённо произнёс Крэй, с тревогой следя глазами за тяжело дышавшей женой.
-Я тебе сейчас покажу, какие сокровища, - угрожающе зарычал сын.
-Ренс, остановись, - тяжело выдохнула мать. – Ни о каких сокровищах речь не идёт. Ты сам промотал наши деньги.
Лакра глубоко вздохнула, пытаясь унять боль в сердце и, когда немного отпустило, продолжила.
-Я не хотела тебе говорить о том... Нет, не могу.
-Говори, - жёстко потребовал Ренс.
-Пусть уйдут твои дружки, - сказала мать. – Лучше им не знать, что я скажу.
-А мне нечего скрывать, - веско произнёс Ренс. – У меня нет от них секретов. Ребята мне ближе, чем вы - родители. – Последнее слово Ренс произнёс с ненавистью, явно показывавшей, что у него на уме.
-Как хочешь, - поперхнувшись от подобного откровения сына, со злостью произнесла Лакра. – Я не говорила, что отец пошёл в тюрьму вместо тебя.
-Чего? – оторопело протянул Ренс. Подобного молодой человек никак не ожидал. – Что ты несёшь, мать?
-Ты сам хотел правду – теперь получай. В тринадцать лет ты убил нашего садовника, - воскликнула Лакра. И в голосе звучало столько осуждения и боли, что не услышать мог разве мёртвый. И Ренс стушевался, поскольку не привык к такому поведению матери. Обычно та нянчилась с ним, заботилась, пеклась о здоровье и благополучии. Но сейчас перед ним словно предстал совсем другой человек – холодный и жестокий.
-Ты нашёл бластер отца и начал играть с оружием, - с трудом продолжила Лакра. - Ты не любил животных. У нас было несколько собак, и ты убил их, сжёг лучом. Но садовник увидел твои издевательства над несчастными животными, и начал тебя ругать. Ты испугался, запаниковал, и убил его.
-Ничего я такого не помню! - гневно воскликнул Ренс.
-Конечно, не помнишь, - продолжила Лакра, едва шевеля языком. Лицо ещё больше осунулось и стало белым, как мел. – Мы хотели, как лучше. Папа вызвал гипнотизёра, и тот заставил тебя всё забыть, чтобы в дальнейшем ты жил нормальной жизнью. А Крэй взял на себя вину и сел в тюрьму за убийство. Ренс, ты преступник, а не отец. Крэй желал тебе лишь добра, а теперь ты гонишь его.
Лакра замолчала, не в силах больше произнести ни слова. Боль опять вонзилась в сердце острыми зубами.
-Матери срочно нужно лекарство, - произнёс Крэй и, не глядя по сторонам, подошёл к Лакре.
Сын отсутствующим взглядом смотрел на родителей. Откровенность матери потрясла Ренса. Кому-то другому не поверил бы.
-Не может быть, - растеряно произнёс тот. – Нет, ничего этого не было! – воскликнул более уверено, стараясь переубедить себя.
-Всё так и было! – раздался сильный женский голос. Атара с сыном на руках появилась из-за двери и приблизилась к Лакре. Никто не чинил ей препятствий. А дружки Ренса при появлении Атары сразу ретировались. Вот кого уважали и даже побаивались мужчины из-за силы ума.
Атара принесла лекарство стонущей Лакре. Затем, посмотрев на Ренса, заявила:
-Я сама видела.
-Ты…, - обречённо выдавил Ренс, не в состоянии принять такие обвинения. Ведь память оставалась заблокированной. – Но, почему ты ничего не говорила мне?
-Потому, что любила тебя, не смотря ни на что, - ответила Атара. – Но потом до меня дошло, что на самом деле в тебе я любила твоего отца. Я верила в дядю Крэя, и жалела. Вот настоящий благородный человек, всем пожертвовавший ради сына. Я верила в него, и знала, что поступки дяди Крэя всегда правильные. А теперь слушай, - Атара расправила плечи, глубоко вздохнула и, немного изменив голос, почти по-мужски произнесла: - Отбой, это отбой.
-Не надо, Атара. Прекрати, - со слезами взмолилась Лакра, по-матерински заботясь о сыне. – Пожалей мужа.
-Нет, пусть вспомнит, - жёстко заявила Атара, и повторила снова: – Отбой, это отбой.
Произнесённые слова являлись ключевой фразой. Услышав их, Ренс напрягся. Затем наступило внутреннее расслабление. Мозг будто скинул оковы и всё, что десять лет назад гипнотизёр принудил забыть, само всплыло на поверхность сознания.
Какое тяжёлое испытание. Ренс схватился за голову и даже застонал. Перед ним опять стояли несчастные животные со слезами на глазах от мучительной боли. Собаки жалобно скулили, визжали, ползали на перерезанных конечностях. А Ренс продолжал безжалостно издеваться над животными. Лютая ненависть к собакам переполняла, и мальчик испытывал особое удовольствие наблюдая за страданиями несчастных созданий.
Потом неожиданно возник садовник Роб. Мужчина громко кричал, говорил, что расскажет отцу. Просто кошмар. И тогда Ренс запаниковал, испугался, осознавая, как ужасно поступил. А в руках держал бластер. И тогда мальчик направил оружие на человека и убил. Это оказалось так легко. Слабое нажатие пальца, и больше никто не кричит, не запугивает, и все тревоги исчезли. А потом тишина...
-Всем стоять! Руки вверх! – раздался повелительный окрик, заставив присутствующих вздрогнуть и обернуться. – Всё оружие бросить на пол.
Свидетели разворачивавшихся событий потрясённо осмотрелись. И через проёмы окон увидели, что дом окружён солдатами. Облачённые в бронежилеты и каски, те наставили оружие внутрь помещения. И каждый из находившихся в комнате ощутил себя живой мишенью с красной точкой на сердце. Вооружённые солдаты грозная сила.
Товарищи Ренса, остававшиеся безмолвными наблюдателями, тут же побросали оружие, что держали в руках. Молодчики знали, что сопротивление не поможет, да и нет в том нужды. Лучше с властью не пререкаться. Никто не ожидал такого развития событий, и все стояли молча, не понимая, что происходит. Откуда взялись солдаты? И что им нужно?
Крэй отпустил руку Лакры, осознав, что пришли за ним. Неважно как, но его выследили. И помог воякам кто-то из присутствующих.
-Что это значит? – Лакра недоумённо смотрела на Крэя. Женщина испугалась, что мужа вновь арестуют. А она больше не сможет перенести разлуку.
После лекарства, почувствовав облегчение, Лакра поднялась на слабые ноги, едва державшие немощное, измученное страданиями и болезнью тело и, протянув дрожащие руки, коснулась мужа.
-Я больше не отпущу тебя, - срывающимся голосом произнесла она. В исстрадавшейся душе женщины вновь зазвучала так долго молчавшая песнь любви. Она так прекрасна. И Лакра ужасно боялась, что эта мелодия вновь умолкнет. И теперь навсегда.
Крэй заботливо поддерживал жену и гладил по волосам, нашептывая успокаивающие слова. И Лакра расслабилась.
Образовавшуюся тишину вскоре нарушили мерные звуки. Снова кто-то идёт сюда по скрипучим доскам пола. Тяжёлые шаги нагнетают особую зловещую атмосферу, словно предвещая нечто ужасное. И вскоре в помещение вошло двое мужчин, облачённых в тёмно-серую военную форму. Внешне те выглядят расслаблено спокойными, но скрытое напряжение исходит от каждого движения.
Крэй внимательно наблюдал за офицерами, отмечая, насколько те самоуверенны. И от него не укрылось, что вошедшие чувствуют себя хозяевами положения. Ещё бы, при таком количестве вооружённых солдат.
Офицеры остановились по центру комнаты и осмотрели присутствующих, словно пересчитывая солдат на поверке. И затем перенаправили взгляды на Крэя. И тот ощутил исходящую от гостей ауру величия. Перед ним не простые офицеры, а представители военной элиты, привыкшие брать от жизни, что пожелают.
-Крэй Торгол, мы пришли арестовать тебя. Всякое сопротивление бессмысленно, - не допускающим возражения тоном заявил один из офицеров, старший по чину. Крэй не разбирался в воинских званиях, но у говорившего больше полосок на кителе, а значит, и есть самый главный. По-видимому, генерал. Высокий и какой-то невыразительный мужчина, с маленькими чертами лица, но стальными глазами.
Насладившись произведённым впечатлением, офицер веско продолжил:
-Но если захочешь сотрудничать с нами, то мы достойно вознаградим тебя.
-Откуда такой интерес к моей скромной особе? – спросил Крэй, не выпуская из рук дрожащую жену.
-Наше внимание привлёк твой побег из тюрьмы, и заинтересовал настолько, что мы десять лет ведём постоянное наблюдение за этим домом в ожидании твоего возвращения, - пояснил генерал. – И вот, наконец, мы встретились.
-Что же вы нашли там странного? – удивился Крэй. – Ведь каждый человек желает свободы.
-Видишь ли, Крэй, - продолжил тот же офицер, - никто не знал, что в тюрьме, куда ты угодил, везде установлены скрытые камеры. И я тебе открою ещё один маленький секрет. Туда попадают лишь те, у кого есть пробелы в деле, и многие факты выглядят довольно подозрительно, несмотря на обвинительный приговор суда. Как, например, в твоём деле. Ведь там много белых пятен, не совсем понятных опытному следователю.
Крэй вздохнул, а офицер продолжил.
-Сперва подозревали, что тебя подставили. Никто не верил, что такой мудрый и богатый человек, не имеющий дурных наклонностей, может опуститься до убийства. У тебя, Крэй, хватит извилин в мозгу избавиться от неугодного человека более изощрённым и безопасным способом. Что стало понятно сразу же после твоего исчезновения. И тогда мы докопались до истины, что убийца твой сын. Нанятый тобой гипнотизёр, едва попав к нам, во всём сознался.
Крэй снова вздохнул и заметил, как вытянулось лицо Ренса. Молодой человек не мог сжиться с реальностью, где является малолетним убийцей.
-А ты, Крэй, лишь напрасно себя подставил, чтобы спасти этого недостойного лоботряса, - продолжал офицер. - Не спорю, твой поступок выглядит красиво и благородно. Но, как правило, такие жесты положительного результата не имеют. Сам видишь, до чего довёл сын некогда великолепное поместье всего за пару лет. Сей оболтус и за всю жизнь не смог бы заработать и сотой доли того, что бестолково промотал.
-Я всё могу! - заревел Ренс, кому наступили на больной мозоль.
-Молчи, неудачник, - отмахнулся генерал, даже не взглянув на молодого человека. – На что ты способен, мы и так видели.
Затем офицер вновь обратился к Крэю.
-Твоё бегство из зоны номер пять настоящее чудо. Детали продуманы до мелочей. Если бы не видеокамера, то решили бы, что ты просто утонул в болоте. Но на самом деле ты исчез, едва приблизившись к тому зловонному водоёму. Был человек, и вмиг не стало. Просто чудо. Мы никак не могли раскрыть секрет удивительного трюка. И военная разведка принялась изучать твою жизнь. Мы раскрыли тайну преступления, что ты не совершал, и автоматически с тебя сняли обвинения.
-Благодарю, - сказал Крэй. – Значит, я свободен.
-Но вот твой сад, Крэй, - меж тем продолжил офицер, - ещё одно настоящее чудо. Твоя страсть к растениям многое помогла нам понять. Таких видов флоры, что тут произрастает, не знает ни один ботаник нашего мира. Откуда ты привозил растения? Из какого мира? Ведь они существуют? Не так ли? – офицер вопросительно уставился на Крэя. И во взгляде генерала проглядывало столько надменности, словно тот отчитывал напроказившего солдата. Видимо, офицер решил, что оппоненту не вывернуться, и начал откровенно скучать, полагая, что раунд остался за ним. Теперь же последуют лишь банальные формальности.
Крэй выдержал офицерский взгляд, и не сказал ни слова. Честно говоря, не готовился к такому развитию событий, и оказался застигнут врасплох. Но он привык к различным невзгодам, и умел быстро ориентироваться, что не раз спасало жизнь.
Крэй обвёл присутствующих взглядом. Лакра, Атара с сыном, Ренс с товарищами, офицеры. Люди смотрят на него с разными выражениями на лицах. На одних явно прочитывалось недоумение, на других восхищение. Но никто не остался равнодушным. И все что-то от него ждут.
-Крэй, о чём говорит офицер? – дрожащим голосом спросила Лакра. – О каких мирах спрашивает?
-О разных, - ответил Крэй, и тут почувствовал облегчение, поскольку увидел, как избавиться от этих людей. Зачем путешественнику по измерениям проблемы жителей какого-то жалкого мирка? Эти люди прекрасно жили и без него.
Крэй ласково посмотрел на жену. Лакра единственный человек, кто доверял ему полностью, и кому по-настоящему дорог. О ней и должен позаботиться.
-Я ничего не могу вам дать, - сказал Крэй, обращаясь к военным. – Не напрягайтесь. Есть нечто, присущее лишь мне. Поэтому я не вижу, как мы смогли бы с вами сотрудничать. Да и зачем мне это?
Взгляд остановился на Атаре. Женщина напряжённо смотрела на него. И в глазах невестки Крэй уловил нечто, заставившее содрогнуться. Так хищник смотрит на добычу.
-Ты вызвала солдат, - обвиняюще бросил Крэй.
-Да, Атара нам позвонила, - ответил за женщину генерал, в какой-то мере помогая той избежать щекотливой ситуации, вынуждающей признаться в предательстве.
-Ты шпионила за домом, поджидая меня, - догадался Крэй. – Но, что я плохого тебе сделал?
-А почему ты поступил так с нами?! – вспылила Атара. Ей стало неловко под пристальным взглядом дяди Крэя. Женщина признавала свою вину. Но, лучшая защита – нападение. И потому Атара сразу же перешла в атаку.
-Из-за одного Ренса ты стольким людям доставил горя. Ты подумал об этом хоть раз? Я имею в виду не только Лакру. Я говорю о детях, поверивших, что, наконец, удача им улыбнулась, и они нашли своё место в мире. И, самое главное – получили дом, где о них заботятся. Но после твоей мнимой смерти Ренс безжалостно выгнал детей из приюта, и те вновь стали бездомными. Представляешь, как страшно вернуться туда, откуда ты каким-то чудом сумел выбраться!? - голос Атары нарастал с каждым словом, и в конце превратился в обвиняющий рёв.
-И я возненавидела тебя, дядя Крэй, потому, что раньше любила и боготворила. У меня отсутствовала альтернатива, и я завлекла Ренса, чтобы вновь не скитаться по миру в поисках куска хлеба. Даже не смотря на то, что знала о совершённом им преступлении, я не ушла. Да и куда мне оставалось идти? На улицу? Становиться попрошайкой или шлюхой? А потом, когда Ренс спустил твои деньги, мне предложили служить в военной разведке. И я, не имея другой возможности поправить дела, согласилась, полагая, что тем самым отомщу тебе. Но я знала, что ты порядочный человек, и давала возможность уйти. Но ты сам не захотел.
-Ну, что ж, считай, отомстила, - выдохнул Крэй. По крайней мере, кое-что прояснилось. Затем отец перевёл взгляд на сына. – Ну, а ты, герой, значит, искал спрятанные отцовские сокровища? А мать удивляется, как ты не проиграл ещё и дом. А просто не мог. Не позволили военные. Разве не так? Спустив отцовские деньги, ты начал искать способ - ничего не делая заработать на жизнь. И тут Атара предложила тебе контракт военной разведки, а заодно перевернуть усадьбу в поисках так называемого клада отца. Но, как я понимаю, на самом деле, ты пытался найти какой-нибудь прибор. Что, к сожалению, не увенчалось успехом. А знаешь почему? Да просто ничего здесь нет.
-Да, не вышло…, - вспылил Ренс, и тут же осёкся, понимая, что проболтался. И теперь очень неуютно чувствовал себя, осознавая с большим опозданием, сколь низкий совершил поступок. Особенно в глазах вояк, плативших ему деньги за предательство собственного отца. Да те просто использовали его, и презирали. И почему так легко было общаться с ними раньше, пока отец действительно не вернулся?
-Не нужно так драматизировать, Крэй, - рассудительно произнёс генерал. – Наоборот, ты должен благодарить нас, что мы финансово поддержали твою семью, и не дали ей погибнуть. Ведь Ренс спустил бы твоё поместье в казино ещё пять лет назад. А так почти всё сохранилось. Мы поможем тебе восстановить усадьбу, и ты вновь заживёшь прежней счастливой жизнью. Хочешь?
Крэй молча смотрел на офицера, не спеша давать ответ.
-Но если ты откажешься сотрудничать с нами, - продолжил генерал, - то нам придётся снова арестовать тебя. Поверь, я сделаю это с большой неохотой. Гораздо лучше, когда человек соглашается добровольно сотрудничать с нами. Тогда у него есть всё – успех, интересная работа, деньги. В противном же случае будет арест, камера, несчастье, пытки, боль. Довольно мрачная перспектива.
Крэй по-прежнему молчал, в упор рассматривая членов семьи. И те стыдливо отводили глаза.
-К тому же, Крэй, - вещал генерал, - твоя жена вряд ли переживёт новый удар. Лакра последние два года живёт лишь за счёт очень дорогих стимуляторов жизненной активности. После твоего задержания мы перестанем давать лекарства. Нам больше нет нужды поддерживать её. И если ты попадёшь в тюрьму, жена умрёт. Ты сам подпишешь ей смертный приговор. Видишь, мы заботились о твоей семье. Неужели и теперь ты откажешься сотрудничать с нами?
Крэй обдумывал ситуацию. Если генерал не обманывает, то действительно, единственный для него выход - сотрудничество с разведкой, чтобы спасти близких и себя. Но беспокоились ли так о нём родные, как сейчас требуется от него?
Крэй переводил взгляд с одного члена семьи на другого. Вот стоит Ренс, затравленно глядя на отца. Фактически с него всё и началось. После убийства садовника Крэй взял на себя вину и сел в тюрьму. А сын, не особо задумываясь даже о собственном будущем, промотал состояние, и самого отца продал военным. А при встрече едва не убил. Чем отец теперь обязан ему? Ответ и так очевиден.
Невестка Атара смотрит из-под насупленных бровей. Просто жуть берёт, столько в глазах высокомерия и надменности. Сама призналась, что ненавидит, и так же предала. А теперь пытается выставить себя героем, переигравшим хитрого противника. Крэй покачал головой. Ей тоже ничем не обязан.
Единственный человек, кто ждал его и остался верен до конца – жена Лакра. Значит, лишь о ней и должен позаботиться. Крэй допускал, что военные поддерживали семью, но из собственных корыстных побуждений. А Ренса сделали предателем собственного отца. А такого простить невозможно.
-Крэй, попрощайся с семьёй, - велел генерал. Офицер чувствовал, что настал тот психологический момент, когда стоит надавить. – Мы арестуем тебя. Но я надеюсь, что ты одумаешься, и изменишь собственное мнение. Наше сотрудничество может оказаться взаимовыгодным. Но сейчас ты уйдёшь с нами.
-Я не отпущу тебя! - разревелась Лакра, обхватив мужа руками. – Я больше не смогу жить без тебя.
Крэй держался спокойно, и даже улыбнулся супруге.
-Всё будет хорошо, - успокаивающе произнёс муж, и поцеловал жену в щёку. – Я тебе обещаю. И больше я не покину тебя. А сейчас дай тот медальон, что я когда-то подарил.
Трясущейся рукой Лакра извлекла из-под одежды тонкую металлическую пластинку, что носила на цепочке.
-Крэй, не советую выкидывать какие-либо штучки, - надменно произнёс генерал. – Мы окружили дом всевозможными защитными полями, и улизнуть от нас тебе не удастся.
Занятый собственными мыслями, Крэй ничего не ответил. Приняв медальон из рук жены, посмотрел на Атару и, уловив взгляд, бросил той металлическую пластину. Невестка поймала украшение, едва не уронив на пол, и недоумённо посмотрела на Крэя.
-Обязательно повесь сыну на шею, чтобы я смог найти его.
Атара непонимающе смотрела ему в глаза, и тогда Крэй пояснил:
-Когда мальчик отправится по своему пути, там будут поджидать всевозможные неприятности, и, поверь, для него же лучше, если я найду внука и окажу помощь.
-По какому пути? – не поняла Атара.
-Ну, такая умная девочка, а задаёшь банальные вопросы, - покачал Крэй головой.
Но глаза Атары показывали, что та ничего не понимает.
-У него особый дар, - пояснил Крэй. – Малыш скоро покинет тебя. Моему внуку дано постичь то, что недоступно другим. Мальчик отправится в иные миры, где обретёт всё, что пожелает.
-А почему только внуку открыты пути, а Ренсу, твоему сыну, нет? – спросил офицер, заинтересовавшись услышанным.
-Тут дело не в генах, - ответил Крэй. – А в душе. Мой внук пришёл в мир, чтобы сделать его лучше. А Ренс в этой жизни отбывает кару за грехи, совершённые в прошлой. И потому для него закрыты остальные пути. Но, боюсь, Ренс лишь усугубит свою карму. А ведь мог бы отправиться со мной. Но тьма держит в плену.
Крэй посмотрел на сына. Почувствовав взгляд отца, тот поднял глаза. Сейчас в них просматривалась лишь растерянность и скрытая мука. Крэю стало даже жаль Ренса, поскольку видел нечто большее, чем остальные, и умел читать в душах. И потому в голосе, когда обращался к сыну, ощущалось много тепла и сострадания.
-Ренс, тогда, десять лет назад, я считал, что правильно делаю, взяв твою, быть может, даже неосознанную вину на себя. Но теперь понял, что ошибался. У каждого в мире свой путь, судьба и предназначение. Я старался противостоять твоей карме, но ты мои попытки свёл на нет. Берегись, Ренс, твоя душа склона к пороку. Если не справишься с ним, тьма уничтожит тебя. Борись с пороком, чтобы душа получила шанс на будущую жизнь, иначе тебя ждёт в лучшем случае полное забвение. А о худшем не хочу и говорить.
Ренс ничего не ответил, и с отрешённым видом смотрел на отца. Возможно, считая того спятившим. А смысл услышанного так и не коснулся души. Ведь истина приходит лишь к тому, у кого разум открыт для неё.
Крэй тяжело вздохнул, сожалея, что душа сына так и не постигла того, что хотел донести отец.
-Ты готов, Крэй? – нетерпеливо спросил офицер. – Пора идти.
-Да, ты прав, - согласился Крэй. - Пора. Лишь два последних слова. Это важно.
-Давай, - милостиво кивнул генерал.
-Офицер, есть такое понятие, как полная свобода. От рождения каждая душа наделена этим благом от создателя, чтобы реализовать себя, пройти собственный путь в мире, изменить его и улучшить. И лишь силы тьмы постоянно стараются надеть на душу человека какие-то путы, ограничить свободу, подчинить, взять под контроль, заставить работать на себя. Не поддавайтесь тьме. Как ни крути, но когда-то придётся отвечать за каждый свой поступок. Есть правило: не смотря на незнание законов, человек не освобождается от ответственности. Слышали? Закон пришёл свыше. Чем больше свободы даёшь окружающим, тем больше её у тебя самого. Чем больше любви отдаёшь людям, тем больше сам получаешь. Ну, вот, пожалуй, и всё. Примите, как моё напутствие. А теперь прощайте.
Закончив речь, Крэй перевёл взгляд на Лакру.
-Как это прощайте, Крэй? - заорал офицер, заподозрив неладное. – Крэй, стоять на месте! Руки вверх! Никаких фокусов! Сдавайся!
Но Крэй ничего не слышал. Найдя глаза жены, влюблённый муж утонул в них. Да, в течение десяти лет Крэй не мог вернуться к семье, и на то имелись объективные, не зависящие от него, причины. Измерение, куда ушёл, сбежав из тюрьмы, отстояло от этого на десять лет. Крэй постоянно с тоской вспоминал любимую жену, и стремился вернуться к ней. И вот супруги опять вместе, и больше не расстанутся.
-Дорогая, ты самая прекрасная женщина в мире, - ласково произнёс Крэй. – Я подарю тебе вечную молодость, и ты будешь счастлива. Я читал твою судьбу.
И это последние слова, что услышали Ренс, Атара, военные и остальные, кто присутствовал в разрушенной комнате, ибо в следующий миг Крэй вместе с Лакрой растаяли прямо в воздухе.
Влюблённые супруги не видели, как сразу после их исчезновения стали истошно орать военные, отдавая какие-то приказы, и находясь в ужасном расположении духа. Что и понятно. Ведь миссия окончилась провалом.
Крэй не видел, как Атара, подхватив на руки сына, устремилась прочь из комнаты. Теперь мать начнёт трястись над ребёнком, и тщательно скрывать от военных. Но никогда не снимет с шейки медальон, даже при купании. Мать постарается хоть как-то обезопасить жизнь сына. В какой-то степени Крэй отомстил невестке. И до конца жизни Атара будет вымаливать у него прощение. А потом, когда сын уйдёт, начнёт молиться, чтобы милостивый дядя Крэй встретил малыша в неизведанных мирах, и помог. Но это дело грядущего.
Крэй не видел так же, как военные арестовали сына. Теперь Ренсу предстоит жизнь подопытного кролика. Во всевозможных исследовательских лабораториях учёные начнут проводить над ним разные эксперименты. Ведь Крэй сказал, что и сын мог бы последовать за ним. Значит, у того есть потенциал.
Крэй ничего не видел, хотя и мог бы догадаться о последствиях. Но поскольку вновь обрёл любовь, то больше ни о чём ином не хотел думать. Каждый человек самостоятельно творит личную судьбу, и что ожидает в конце пути, зависит лишь от мудрости принятых им решений.
Этот рассказ издан в сборнике «Охота», который можно приобрести здесь http://www.lulu.com/shop/alexander-slavinsky/okhota/paperba
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/