ЛЮБОВЬ СУШКО Г.ОМСК 2010 год

Роман «Кто убил писателя? »

Кроме детективно -мифического сюжета так же начала, еще тяготеет к жанру плутовского романа, довольно редкому в наше время – в этом его неповторимость…

 

 

 

 

 

 

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

Вступление

Пролог

ВРЕДНЫЕ ОПЫТЫ ПРОФЕССОРА ПРЕОБРАЖЕНСКОГО

 

Часть 1 КУЗНИЦА СТРАННИКОВ ИЛИ ФАБРИКА ПРОХОДИМЦЕВ

 

ВСТУПЛЕНИЕ

ЧАСТЬ 1 КАК ХОРОШО БЫТЬ ГЕНЕРАЛОМ

Глава 1 Явился не запылился.

Глава 2 Если друг оказался вдруг

Глава 3 И был поэтический вечер, но наступило утро

Глава 4 Большому кораблю большое плаванье

Глава 5 Все на борьбу с журналистами

Глава 6 Вихри враждебные веют над нами

Глава 7 Кто-то теряет, а кто-то находит.

Глава 8 Поди туда не знаю куда и освободи генерала

Глава 9 И Генералы сдаются в плен

Глава 10 Днем погоня, ночью засада

Глава 11 Трудно искать черную кошку в темной комнате, но кто ищет, тот всегда найдет неприятностей на седую голову.

Глава 12 А за прощаньем будет встреча.

Глава 13 Встань и иди

Глава 14 Тайное становится явным

Глава 15 Грубые ошибки лекарей.

Глава 16 Арестовали твою мать, твою мать, твою мать

Глава 17 Еще одно воскрешение из мертвых

Глава 18 Исчезновение профессора.

Глава 19 Пропал и нашелся

 

ЧАСТЬ 2 ПРОФЕССОР С БОЛЬШОЙ ДОРОГИ

Глава 1 Черти бывают разными

Глава 2 Начало таинственной истории

ГЛАВА 3 Профессору требуется опытный киллер

Глава 4 Киллера заказывали?

Глава 5 Нужные люди

Глава 6 Пилигрима заказывали?

Глава 7 Что бы это значило??? Реальность

Глава 8 Союз палачей и жертв

Глава 9 Писатели бывают разными

Глава 10 Роман в романе Не верь своим глазам. Спасайся, кто может! Афраний идет к вам.
Глава 11 И что же из этого следует? Следует жить

Глава 12 Достал этот профессор с большой дороги

 

ЧАСТЬ 3 КТО УБИЛ ПРОФЕССОРА?

Глава 1

Похождения и трагическая гибель поэта и доктора разных наук, в народе именуемого Пилигримом

Глава 2 Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

Глава 3 ОГРАБЛЕНИЕ ПО-РУССКИ (РЕКЛАМНАЯ КОМПАНИЯ)

Глава 4 Что бы это значило?

Глава 5 ВОЗМЕЗДИЕ НЕМИНУЕМО (РЕКЛАМНАЯ КОМПАНИЯ-2)

Глава 6 ОГРАБЛЕНИЕ В МИРОВОМ МАСШТАБЕ (РЕКЛАМНАЯ КАМПАНИЯ-3)

Глава 7 И что же следует дальше?

Глава 8 Будущее в прошедшем.

Глава 9 Кого хороним, господа?

Глава 10 То ли сон, то ли явь

Глава 11 Я – историк, я люблю рассказывать истории

Глава 12 Шаг вперед и два назад

Глава 13 Происшествие на дороге

Глава 14 Кто-то теряет, а кто-то находит

Глава 15 Убить или продать в рабство?

Глава 16 Ложка правды в бочке лжи

Глава 17 Разговор с биографом продолжается.

Глава 18 Аскар не признается в убийстве.

Глава 19 Свидание в старой бане. Банник нас рассудит.

ГЛАВА 20 Сон о старой деве.

Глава 21 Память вернулась к Аскару.

Глава 22 Князю- славу, почести себе

Глава 23 Кто ищет, тот всегда найдет.

Глава 24 Пропал и нашелся.

Глава 25 Допрос с пристрастием.

Глава 26 Хитрости защиты и нападения.

 

СТРАШНАЯ ГИБЕЛЬ ПРОФЕССОРА ПРЕОБРАЖЕСКОГО

 

Вступление

 

Людей иногда убивают в нашем мире, как и в любом другом.

Кого-то за то, что не дал прикурить. А кого – то –за миллион долларов и больше.

Но какова бы не была причины – убийство тяжкое преступление. И седьмой круг ада такому типу, посягнувшему на жизнь другого человека, обеспечен.

Так говорил еще древний мудрец Данте, который, как утверждал он сам, отправился в тот самый ад, чтобы взглянуть на мучения страшных грешников.

Провел его великолепный Вергилий по всем кругам ада, да и назад к нам вернул, чтобы все мы узнали, что нас ждет в случае, если не сойдем мы с той большой дороги грехов, и будет продолжать чревоугодничать, насилие и другие не особенно хорошие дела совершать.

Убийцы и иные насильники, как утверждал Данте, находятся в седьмом круге. Но не он ли говорил нам в начале, что тех самых кругов девять?

И понятно, что в последнем обитает сам Властелин тьмы с иными предателями помельче.

Но сразу же возникает вопрос, а кто же находится в восьмом круге, который, судя по всему еще страшнее этого будет, над кем это интересно нависают все убийцы и насильники с их жуткими мучениями.

И вот здесь и начинается самое интересное, оказывается в восьмом круге у нас лжецы и аферисты разных страстей и мастей, которые ввели в заблуждение тех, кто им доверился.

Но чем же они так страшны? За что им такое наказание?

Но если задуматься, то может быть все правильно там устроено. От насильника мы можем защититься. А если не можем, если бессильны, то виноваты сами – надо всегда быть в форме, чтобы дать отпор, чтобы постоять за себя.

Он нам дает шанс спасти свою жизнь – закон джунглей суров, но это все-таки закон.

А вот те аферисты, которые готовы играть на наших чувствах, видя и доброту и наивность человека, и они лицемерно доказывают, что вовсе не те, за кого себя выдают, а потом просто забирают то, за чем пришли и уходят – вот эти пусть навсегда в восьмом кругу ада остаются, и нет им оттуда пути назад.

После них только предатели еще более крупного размера – так и устроен тот страшный мир.

И сразу же возникает вопрос, а если кто-то из насильников покушается на жизнь такого вот афериста и лжеца, должен ли он быть наказан так же сурово, как если бы лишил жизни хорошего доброго человека?

Недаром же говорится, что за такое преступление и бог простит.

Ну, простит или не простит бог, это вопрос не такой уж и ясный, и остается пожалеть только того, кто поднял руку на другого, даже на отпетого негодяя.

Потому что не только ему, но и себе он страшное зло причинил.

И все же, все же, как и жизни и судьбы у нас у всех разные, так и воздается нам всем по делам нашим.

Наверное, только тем, кто нам бережет и стоит на страже от этого не легче, им нужно найти преступника, чтобы передать дело в суд, и там уж будут решать, кого за что и как наказывать.

А всем остальным гражданам хочется пожелать жить в этом мире так, чтобы как можно меньшее число других людей захотели вас убить в один прекрасный день.

Пролог

ВРЕДНЫЕ ОПЫТЫ ПРОФЕССОРА ПРЕОБРАЖЕНСКОГО

 

Кое-что о происхождении профессора Вадима Миллера, внука профессора Преображенского, которого тот сотворил после Шарикова своими руками

 

В доме профессора Преображенского горела только одна лампа - зеленая, когда со своей рукописью появился Шариков.

Из-за пояса его торчал револьвер, но руки пока были заняты бумагами, только ведь это пока. Еще буржуазный писатель Чехов сказал, что если на сцене есть ружье, то оно обязательно должно выстрелить.

- Папашка, я хочу быть писателем, - с ходу без всяких церемоний заявил он и остановился надутым от важности и значимости момента.

Профессор встрепенулся и усмехнулся.

- Это, с какого перепою, любезный мой друг, других дел более важных нет больше в бедной стране нашей?

- Ты не хами мне, сказал, хочу, значит, хочу, - Шариков заводился, речи профессора всегда сначала ставили его в тупик, а потом приводили в ярость страшную.

Но собеседник его казался невозмутимым.

- И я, так понимаю, должен тебе в том помочь?

Профессор не заметил, как перешел на «ты», волнение было очень сильным. Такую вольность он позволял себе крайней редко, только в исключительных случаях. Но похоже на то, что это такой случай и был. Каждый ли день мы присутствуем при рождении нового писателя, да еще такого?

- А то кто же, ты меня породил….

Он оборвал свою речь, понимая, что финал фразы может подсказать профессору неверный ход мыслей.

Но тот шибко задумался и не следил за его уникальными по своей сути и очень новыми по содержанию фразами.

- Писателем, говорите, любезный.

- А то как, буду учить народ, что делать он должен, чего нет, а если посмеет ослушаться, тогда по - другому говорить с ним начнем.

И снова оборвал свою содержательную речь Шариков. Он хорошо помнил о том, случае, когда эта парочка магов и докторишек уже чуть не схватила, и не потащила его обратно на операционный стол.

Тогда бы все печально под их ножом и закончилось. Не на того нарвались, господа ученые, он вырвался, удрал, а потом еще долго гавкал во всех учреждения важных, о той беде и безобразии, которая с ним чуть не приключилась в профессорском доме.

Его слушали не внимательно, но слушали, до того момент, пока не узнавали имя обидчика, и не понимали, сколько у профессора высокопоставленных знакомых, да и как он сам остроумен и неповторим. Связываться с ним особенных желаний не возникло ни у одного, хотя и не умных, но осторожных чиновников, этого у них не отнимешь, они держали носы по ветру, потому и не слетели с постов своих пока. И потом, самое главное, если в своих вредных опытах профессор добьется успеха, то и им это может пригодиться. Потому Шарикова отправляли подальше и повыше, и с интересом следили за тем, как он тявкал в тех местах, куда отправлялся по их указанию.

Помотавшись по разным учреждениям, он хотя и плохо, но начал соображать, что так ничего не получится. И тогда какой-то пес приблудный и подсказал ему, что можно писательством заняться, там все и выложишь, и в веках останутся творения, и потомки прочитают, каким гадом был профессор, как он из собак людей, да еще и писателей делал.

Хотя особенную рекламу делать профессору - террористу и врагу народа не стоило, но тот самый народ правду знать должен именно такую, как он ее понимал, и не беда, если понимает своеобразно.

Хотя мозгов у Шарикова была не много, а таланта вообще никого, только он на этом не особенно зацикливался. Это в самый раз. С мозгами и талантами как раз проблем всегда больше, и уж точно никуда не пробьешься. И хотя он понятия не имел о комедии дворянского писателя, но своим умом до того же самого дошел, и при этом был собой очень даже доволен.

Но, прихватив с собой револьвер и запас веских аргументов, Полиграф все-таки решил к профессору и отправиться, знакомых у него много, вот и пусть заставит вступительное слово к труду его гениальному написать, а когда имя то самое они узрят, то и решат, что он гений, а там и премию подкинут.

- Писателем, значит, - вернулся Шариков к реальности, когда голос профессора снова услышал.

- А чего тебя так смущает, не пойму я….

- Еще Пастернак и Ахматова живы, но у нас уже есть писатель Полиграф Полиграфович Шариков, чудненько. Как же я сам раньше до этого не дошел, хорошо хоть подсказали, догадливый вы мой.

Шариков двинулся вперед, остановить Верку Сердючку тех дней было так же трудно, как и нынче, хотя масштабы не те, и занавес уже был железным, но все-таки, наглости и нахрапистости у них хватало всегда, а не сам ли он ее и сотворил.

- Нет, профессор,- взревел он

- Что нет, голубчик, пока я вникал в ваши идеи, вы уже передумали становиться писателем?

- Еще чего, фамилия у меня будет другая и имя тоже, я псевдо, как его возьму.

В бездонных глазах профессора, наполненных вековой печалью, появился ужас, соображал он рядом с Шариковым медленнее, чем обычно, но все-таки соображал.

- Я надеюсь, что вы не думаете, милостивый сударь.

- Думаю, я возьму вашу фамилию, а чо, звучит она неплохо, говорящая фамилия можно сказать, писатель это тот, который мир меняет. А кто не согласиться, у нас другое оружие найдется, к перу мы еще и штык приравняем.

Профессор схватился за голову, потому он и не видел как в полутемную комнату медленно и неслышно вошел доктор Борменталь.

Зина, случайно услышав начало разговора, бросилась за ним, и он, услышав финал уникальной беседы, понял, что не должен промахнуться на этот раз. Если они не вернут Шарикову его прежнее лицо, вернее морду, то пострадают не только те несчастные, с которыми он физически расправится, но и много больше. Это мировая катастрофа, и доктор решил спасти мир.

Только что-то все-таки скрипнуло под ногами, Шариков был теперь если не умнее, то опытнее. Он сиганул в распахнутое окно и исчез в темноте.

Профессор очнулся, взглянув на своего помощника.

- И что же нам теперь делать, голубчик, когда мы с вами нового писателя в мир выпустили?

- Право, не знаю, доктор, но думаю, что нам его не поймать теперь, вряд ли мы сможем догнать его, а сам он сюда точно не вернется, хоть вы мозгами его не наградили, но уж звериного чутья хоть отбавляй.

- Теперь я понимаю, насколько вредоносны мои опыты, да что после драки кулаками махать, - сокрушался профессор, в тот момент он казался безутешным.

- Ничего, дорогой профессор, собак много, критиков наделаем, как-нибудь образуется.

Профессор молчал, он думал о том, стоит ли еще и критиков творить, но когда услышал тявканье, визг и лай издалека, то понял, что не обойтись без этого, если сказал «а» надо говорить и «б». А те, которые есть, с их писателем они просто никак не справятся, нужны новые критики.

И проникнувшись важностью момента, засучил рукава профессор и принялся за свое вредное дело, а что ему еще оставалось, когда такая промашка вышла, и он писателя сотворил по легкомыслию страшному и непростительному.

На втором съезде писателей его похвалили даже, сказали, что появилась новая писательская прослойка, хотя мозгов у них маловато, и иногда тявкают громко, а то и кусаются вовсе, зато политику партии и правительства понимают правильно, а это самое главное.

Доктор Борменталь, принес новую газету, в которой все это и было написано. Заплакал старый профессор, совсем, как Иван Царевич у камня, где три варианта судьбы начертано было, а он выбрал самый худший как всегда.

Да что делать, плачь, не плачь, детище его от всех собак оттявкается, любого покусает, а то и загрызет до смерти и фамилию не спросит.

И чтобы хоть как - то успокоить бедного профессора, и произнес доктор Борменталь:

- Не печальтесь, умоляю вас, и в этом есть хорошее что-то.

- А не подскажете что, любезный, - поинтересовался профессор.

- Фамилию вашу он не взял все-таки.

- А какая же у него фамилия, - оживился профессор, слезы высохли на его щеках.

- А пес его знает, только не ваша точно, я проверял.

- Голубчик мой, вы уж как наш Шариков выражаться начали, я попросил бы вас, любезный.

- Конечно, профессор, но Зина говорит, что если огурец бросить в рассол, то он все равно засолится.

- А знаете, чем мы с вами от Шарикова отличаемся, или как там его теперь, не будем мы солиться, не будем, мы еще посмотрим, кто кого.

И профессор вдруг оживился, в глазах его сверкнул игривый огонек, правда , он еще не знал главного, что из следующего его опыта уже Вадим Миллер вылупится, но многого еще не знал старый и неугомонный профессор.

 

 

КУЗНИЦА СТРАННИКОВ ИЛИ ФАБРИКА ПРОХОДИМЦЕВ

ВСТУПЛЕНИЕ

 

И вот опять они выходят на охоту,

И прихватив мундиры и кресты,

Спешат на очень тяжкую работу,

От этой задыхаясь высоты.

И мы опять с улыбками встречам,

И верим тем, кто обмануть готов,

И души и дома им раскрываем,

Все принимаем просто и без слов.

Откуда Хлестоковых столько рядом,

И генералов с тех больших дорог,

И ладно безобидны были б, надо

Держать нам ухо, милый мой, востро,

Но мы готовы верить снова бреду,

В истории лихие попадать.

И лишь беда, она спешит по следу.

Дай бог нам проходимцев различать….

Когда они выходят на дорогу,

И все запутав на своем пути,

Нам врут опять, и не боятся Бога,

О Велес от мошенников спаси…

 

До чего доверчив наш народ.

Какие мы мистические ребята, как хотим верить в очевидное, но невероятное.

А почему бы и нет, если снова нас воскрешают, лечат ото всего и сразу, обманывают на каждом шагу, а проходимцев у нас с вами, как у собаки блох. Но как часто каждая такая блоха с нашей легкой руки разрастается до размеров слона.

А почему бы и нет, если ты сам обманываться рад.

Вот мне кот Бегемот подсказывает, что в последнее время все-таки что-то изменилось, проходимец какой-то мелкий и пузатый пошел.

Но и такой сойдет, особенно если генеральский или маршальский мундир нацепит, и горы золотые обещать начнет.

Вот и наша история о том самом.

Предупреждаю всех Гробовых, Лонго, Чумаков и иже с ними, что там нет конкретного ни одного из этих персонажей, но есть все они сразу, появился прямо типичный образ. Не Остап Бендер, тот был все-таки чертовски обаятелен, наш, увы, пошел не таков, только мелкий, очень мелкий, но оттого особенно противный бес. Вероятно, в начале каждого нового века именно такие и появляются.

Когда в доме разбивается зеркало, то из него в наш мир проникают всякие чистые , а чаще нечистые духи, вот тогда и начинается веселая жизнь.

Только не сравнивайте наших героев с ними, не обижайте духов, им в их аду и в горьких снах не снилось то, что творят люди, которые готовы все на них спереть. Но нечего на духов кивать, если рожа крива.

Но хватит разглагольствовать, пора и к делу переходить.

 

ЧАСТЬ 1 КАК ХОРОШО БЫТЬ ГЕНЕРАЛОМ

Как хорошо быть генералом,

Как хорошо стать генералом,

Лучше работы я вам, сеньоры, не назову.

Стану я точно генералом,

Буду я точно генералом…

( старая песенка)

 

Глава 1 Явился не запылился.

 

Наша удивительная история, которая закончилась для героя плачевно, сразу предупреждаю, убили его жестоко и безжалостно, началась в жаркий июльский день – 13 в пятницу, а когда еще могла начаться такая история?

А начиналось все так.

Из маршрутки (Алина ничего не перепутала) вышел генерал лейтенант (две большие звезды, в то время как у генерал майора только одна – это ей еще дедушка в детстве объяснил, а ребенком она была любопытным). Так вот тот самый генерал лейтенант вышел из обычной маршрутки, расправил свои не богатырские вовсе плечи, икнул, дыхнул перегаром, очень сильным перегаром, скажу я вам, и пошел в сторону серого дома. Того самого серого дома, где наши внутренние и не только внутренние органы и сосредоточены.

Напротив того серого дома с недавних пор красовался храм, который отстраивали долго и упорно. Так именно на него и вылупился генерал, как завороженный, перекрестился как-то неумело двумя пальцами, а потом резко повернулся к храму задом, а к серому дому передом, словно вспомнил о чем-то очень важном, или чего-то сильно испугался. И бодро так к серому дому и зашагал, словно каждый день только туда и стремился.

Генерал почему – то остановился в сквере, сел на грязноватую лавочку, достал дешевую сигарету, закурил, долго смотрел на тот самый серый и мрачный дом, словно вспоминал весь свой жизненный путь от рядового и до генерала лейтенанта.

А когда вспомнил, то стал очень грустным, оглянулся на пивной ларек, но нигде поблизости его не нашел. И хорошо, что не нашел, от пива бы генерал не отказался ни за что на свете, а представить себе такого вот генерала с банкой пива в руках было удивительным делом

Какие-то девицы, проходя мимо, смотрели на него удивленно.

И он на них посмотрел с такой тоской, словно бы с тех времен, когда он был рядовым, никаких девушек у него не было в помине.

Но и к девушкам он приставать не стал, как-то в такой форме не особенно солидно получалось. Вовремя вспомнил, что он был не в обычном прикиде.

Когда на него удивленно посмотрел какой-то полковник, которому он отдал честь, наш генерал пожалел, что в театре не оказалось формы со звездами поменьше, как выяснилось уже сразу, эта сильно бросалась в глаза. Не потому ли он чувствовал себя не особенно уютно?

Говорят, что в нашей любимой столице генералов полно, они даже в метро едут спокойно.

Но когда ему пришлось срочно эвакуироваться в свой родной Сибирский город, то Вадим Миллер, а именно такая странная фамилия была у генерала, немного не рассчитал, прихватил в театре своей подружки первое, что под руку попало, а это та самая форма и оказалась.

Хотя город и был огромным, но генералов здесь было значительно меньше, чем ему было необходимо для того, чтобы сам он меньше в глаза бросался.

Но и просто так отказаться от формы, к которой он, как вы уже поняли, никакого отношения не имел, и иметь не мог, он уже не собирался.

Нет, если ты рожден летать, хотя бы в мечтаниях своих, то ползать уже никак не получается.

И ведь что интересно, всю прошлую жизнь ушлые журналисты, и тупые ребята из внутренних органов только и делали, что ловили его и хватали за руку, разоблачали и позорили перед всеми, то публично, то в узком кругу, но всегда одинаково шумно и яростно. И никак не признавали его актерских талантов.

Вадим столько раз висел на стенде «Их разыскивает милиция», что сосчитать у вас бы не хватило пальцев на руках и на ногах.

Думаете это его хотя бы чему – то когда-то научило? Да ни грамма.

Как только ему удавалось выпутаться из очередной истории, впутывая туда других, часто повинных лишь в том, что на пути у него оказались, так в новую и впутывался.

Нельзя сказать, что он выходил сухим из воды, это не совсем так, чаще всего он выходил именно мокрым, но и это не меняло сути дела. Он сушился, немного приводил себя в порядок и прыгал с головой в новый водоворот.

Он становился кем угодно, кем вам хочется, только бы звание повыше, да денег побольше под шумок какой-нибудь наивный простак отвалить мог.

Остальное все не важно.

Удивительно другое, ему все время все-таки очень сильно везло с какими – то безбашенными знакомыми, влюбленными девицами, обстоятельствами, которые то ли топили, то ли спасали его из очередной невероятной заварушки.

Тем, кто с ним был знаком, но оставался все-таки в здравом уме и трезвой памяти, то есть мог анализировать происходящее, а такие люди встречались на е пути Вадима, к его великому сожалению. Так вот они и говорили, что какой-то бес средних размеров его ведет по этой жизни исключительно для того, чтобы позабавится самому, и посмешить народ вокруг. Потому он до сих пор жив и невредим.

Но трудно было сказать, что этот самый бес, хотя бы для кого-то совершает благо, потому что наш генерал бессовестно обманывал доверившихся, а это тот самый восьмой круг ада. Он причинял столько горя и душевных страданий близким людям, да что там , многих просто по тюрьмы доводил, что со временем это становилось совсем не смешно, а очень даже грустно.

Но опять же возникает вопрос, а чего это мы такие доверчивые все, наверное, прав был поэт, когда говорил, что обмануть не трудно того, кто сам обманываться рад. Ну, нельзя же так, хотя бы ради собственного спокойствия. Иначе куда же нас с вами заведут наши генералы, не настоящие, а такие вот проходимцы, трудно и страшно даже представить.

№№№№№№№№

 

Но пора рассказывать о том, что же случилось и 13 июля в пятницу, и немного позднее, когда из маршрутки в центре города вышел генерал Вадим Миллер и решил передохнуть на лавочке перед Серым домом.

В тот самый момент ничего особенного не случилось, сразу могу сказать вам.

Все события начались немного позднее.

И все-таки начнем с того вторжения в наш мир Лже-генерала, который и младшим сержантов никогда не был, и рядовым - то мог быть только условно, потому что он был одним из первых, кому удалось откосить из армии. Он так хорошо тогда изобразил шизика, что ни у кого из комиссии не возникло сомнения в том, что именно таким он и был.

Хотя, если вспомнить о его очень сомнительных актерских способностях, то возможно Вадим изображал самого себя, и это только нам хочется лучше думать о людях, а правде в глаза смотреть совсем не хочется.

 

 

№№№№№№№№№№

 

Наш генерал посидел еще немного и куда-то пропал бесследно.

Но не стоит волноваться, такие на долгое время не пропадают, а если пропадают в одном месте, то тут же появляются в другом.

А по городу тут же поползли слухи о том, что инкогнито в городе появился представитель президента, и дела теперь начнутся в регионе страшные.

Ничего себе инкогнито в такой форме? Вот если бы он в джинсах и футболке был, или в форме капитана, которых тут, как в Москве генералов.

Кто распустил такой слух? Да, конечно же, сам генерал. Это он каждому встречному и поперечному говорил о том, что прибыл сюда не случайно, а именно за тем, чтобы кое - кого проверить, снять, кого надо и доложить наверх о том, что на вверенной ему территории творится, и какой теперь наведен порядок. Он даже по ходу записывал какие-то очень важные советы для своего начальника, уверенный, что тот им буден неукоснительно следовать.

А слухами у нас, как и во все времена, земля полнится.

Вот и на этот раз, совсем как в старые и добрые гоголевские времена все начальники местные и стали искать и ждать того самого ревизора.

Недаром другой очень даже любимый герой говорил о том, что мало, что в нашем мире переменилось, все неизменным осталось.

Где побывал за это время сам себя назначивший помощником президента, лже - генерал сказать трудно.

Но где-то он точно появлялся. Читал какие-то сомнительные, но принятые на «ура» малочисленными слушателями стихи. Знакомился с очень важными людьми.

Важные люди ведь очень часто, как и простые смертные, все за чистую монету принимают, и думают только о том, как бы себе лучше сделать, если уж беда в окна постучалась.

А то, что вечно пьян и вечно весел, и устраивает странные вечеринки в бане генерал, так что же удивительного. Включите телевизор, там тоже человек, похожий на генерального прокурора с девицами в бане развлекается, и признается по секрету всему свету, что у него оказывается на этот раз что-то и где-то встало, хотя такого отродясь не бывало. И мир с упоением слушает прокурора и радуется за него, понимая, что его служба и опасна и трудна, а он тоже человек, и ему хочется обычных человеческих радостей.

А уж если из столицы такое до нас доходит, да еще по десять раз повторяют на голубом экране, то в глубинке столичный генерал и не такое может выдавать.

Но хорош тот проходимец, который во время остановиться может. А вот это оказывается самым трудным, а часто невозможным. Особенно если и ориентацию в пространстве и ориентиры потерял.

Наш генерал Вадим был именно из такой породы.

Поэтому и начали твориться настоящие чудеса в решете, с которыми ну ничего сравниться в мире не могло.

 

Глава 2 Если друг оказался вдруг

 

Генералы, как и другие большие чиновники и начальники, чаще всего остаются людьми очень одинокими и замкнутыми – положение обязывает. Тут с каждым встречным и поперечным дружбы водить не станешь.

Они не могут себе позволить много из того, что для нас легко и просто.

Так это настоящие генералы. Наш же считал, что язык доведет до Киева, а друзья всегда пригодятся, и чем больше их, тем вес генерала больше.

Удивительным было то, что в друзья к нему лезли вовсе не многие, как можно было в начале предположить. Но несколько (один, если быть точным) друг у него все-таки был.

Откуда взялся Влад Энгельс, сказать трудно. Этого бы вам даже сам наш генерал точно не объяснил, рассказывал он об их знакомстве каждый раз по –разному.

Но все видели, что этот симпатичный, и не глупый (на первый взгляд) седовласый красавец и на самом деле все принимал за чистую монету и знакомством с нашим генералом гордился по-настоящему.

Что привлекло к нему человека развитого во всех отношениях, творческого, хотя и занимавшегося бизнесом? Красноречие, и умение сочинять средние, но казавшиеся на слух почти гениальными стихи. А самое главное везде и всюду только их и произносить монотонно и нудно, но так, что уже не остановить его никогда.

Это потом, когда какие-то из них будут опубликованными в типографии того же Влада, он поймет, что стихи обычные средние, ничего в них особенного, а уж дух поэзии там вовсе никогда не бывал, если быть совсем откровенным.

Но ведь все познается в сравнении, а в то время сравнивать Владу особенно не с чем было.

Поэты всегда были большой редкостью в мире, в глухие времена перестройки и нового застоя, их почти совсем и не было, а потому тот, который явился да не запылился, да в генеральскую форму обрядился, он и казался верхом совершенства и в стихотворчестве тоже. На безрыбье, как всем известно, и такой графоман рыбой оказывается.

Так и обманулся хороший парень Влад Энгельс, а как дорого это ему стоило позднее, мы с вами еще обязательно узнаем.

А началось все с дочки вице-губернатора.

Ну, к кому еще хотелось бы добраться нашему генералу?

Как раз прошел слух о том, что какой-то безработный с Кавказа дежурил у ворот Кремля, и дожидался он самого президента, чтобы попросить руки его дочки. Бедняга даже и не знал, что нет у президента нашего дочки, у него есть сын. Все стоял и ждал своего звездного часа, пока его в психушку не отправили за такую дерзость. Но разве Тезей в свое время не просил руки жены Аида, а этот только на мифическую дочку замахнулся. Кто же запретит любому пастуху на царевне жениться? Не о том ли в старые времена сказки сочиняли. А мы, если помните, рождены, чтобы сказку сделать былью, вот некоторые так и делали.

Наш генерал с губернаторской дочкой такого косяка не совершил. Она у него была. Звали ее Аленушка. И случилось же такое, что Влад был каким – то образом с ней знаком.

А уговорить его случайно их познакомить, генералу труда не составляло.

Вот Алена и предстала перед генералом, который был при полном параде в один прекрасный вечер.

Девушке очень хотелось перебраться в столицу, на ту самую Рублеву, а вот в одиночестве искать там кого-то как-то не могла она, да и кто бы ее отпустил, а тут если Алена не идет к генералу, то он сам к ней вился. И оказался и красноречив, и в меру страшен, одним словом для начала путешествия во взрослую столичную Рублевскую жизнь по ее же меркам вполне годился.

Конечно, ей трудно было даже представить, что может сказать о ее избраннике отец.

А потому лучше все было пока оставить втайне, потом, когда уже они тайно обвенчаются в том самом Кремле он и узнает обо всем. А пред лицом высших чинов и своих начальников особенно не полютует, - думала наша Аленушка, которая сама так легко рядом с генералом в овечку превратилась.

Ну да ладно, девушкой она была молодой, из-за высокого забора мало что видела, а потому любила, как и многие девицы, желаемое выдавать за действительное.

И что не нее пенять, если и Влад попался на генеральскую удочку, и готов был пока генерала записать в партнеры по бизнесу и щедро поделиться с ним тем, что было заработана накануне.

То, что генералы не могут никакими бизнесами заниматься, и то, что генерал гол как сокол, Владом в расчет как – то и не принималось.

Не потому ли прогорают у нас даже солидные и успевшие хорошо себя зарекомендовать фирмы, что порой мы хотим чего-то большего, и такие вот косяки совершаем.

Но пока генерал расплывался в слащавой улыбке рядом с Аленушкой и говорил ей о том, где и как они будут жить в столице, сколько туалетов в его особняке (он почему-то рекламу своему мифическому жилищу начинал именно с сортиров делать).

Впрочем, это не только у генерала было модным, и наши писатели и особенно попса эстрадная очень свои туалеты и золотые унитазы показывать любили, хлебом их не корми только дай показать те самые сортиры. Словно в них вся прелесть их невероятной сказочной жизни и состоит.

А если ничего другого за душой нет, то с сортиров тогда все и начинается.

Широким жестом, он предлагал туда же забрать и Влада вместе со всеми его фирмами. Генерал хотел показать, что верных друзей и помощников он никогда не забывает. Эти двое еще и не подозревали, что такой неблагодарной скотины, как их новый знакомый в мире не отыскать. Их – то он забудет в первую очередь, как только ветер немного в другую сторону дуть начнет.

Но вскоре им и в этом предстояло тоже убедиться.

Только если бы мы все и сразу знали, скольких бы малых глупостей и больших преступлений совершить не успели и не смогли, но нет.

Все в России с дураков и дорог, и Лже генералов начиналось вчера и сегодня начинается, это точно.

 

Глава 3 И был поэтический вечер, но наступило утро

 

Говорят, что совместное дело очень сильно сближает.

Вероятно, в этом убедилась Алена с Владом, когда они начали готовить поэтический вечер Вадима.

Ребята говорят, что тогда еще наш гений очень осторожно высказывался по поводу своей собственной гениальности.

Он и о Нобелевской премии молчал, соглашался на Буккера, только просил, чтобы документы и рукописи туда побыстрее отправляли.

- Вот снимем вечер на камеру, приложим к документам, чтобы и они наслаждались этим, - говорила мечтательно Алена, - а то, что же это всем нам только такой восторг испытывать. Таить такого нельзя от мира.

Говорила она очень искреннее, да и что удивительного, Алена, как и многие ее ровесники сроду никогда не видела живого поэта. Она была уверена, что всех их поубивали на дуэлях еще в Пушкинские времена. Их любимая учительница так, помнится, и сказала на уроке литературы, что все поэты были убиты. Потому если хочешь прославиться, то придется тебе помереть очень быстро. А тут живой, да стихи читает, да такие стихи, просто прелесть.

Генерал Вадим смотрел на девушку почти влюблено, он готов был ее на руках носить.

В такие минуты Влад считал себя там лишним, но ему все время находилось какое-то дело.

Он и сам в перекурах дивился тому, с какой легкостью откликается на все просьбы генерала, и на все готов для него. Но, наверное, для этого были свои причины, когда они усаживались где-то в кабинете того самого дворца, который собирались для вечера арендовать и начинали вести беседу, то его ладони генерал касался почти интимно.

И не то, чтобы это очень сильно Влада возбуждало, с ориентацией до сих пор у него все было очень даже нормально, но согревало точно. Несмотря на свою большую семью с детьми и внуками, человеком он был все-таки очень одиноким, и так порой хотелось с кем-то поговорить по душам, услышать теплые слова.

Понятие о том, что счастье – это когда тебя понимают, ведь никто не отменял. И вот такого душевного понимания многим из нас не хватало, а Владу, с его тонкой и ранимой душой особенно.

А потом, именно в те дни после большого перерыва, Влад под началом Вадима снова начал писать стихи, а тот, кто пережил возвращение вдохновения и новую волну творчества, тот обязательно все прекрасно поймет. Это дорогого стоит, да еще когда казалось, что уже ничего не будет, потому что ничего не может быть.

И мы никогда ведь не допытываемся, откуда к нам вдохновение пришло, оно может и от такого вот генерала явиться, главное, чтобы оставалось подольше.

 

№№№№№№№№

 

Поэтический вечер провалился с треском, народ не пошел слушать своего звездного поэта.

Такое случается. С трудом набрали два десятка народу, говорить о каких-то начальниках не приходилось. Девицы, приглашенные прямо с улицы, делали заинтересованные лица и умирали от скуки. Они все время украдкой поглядывали на дверь, которая была плотно закрыта.

Три человека: Аленка, Влад и Татьяна – матушка нашего генерала, да – да у них бывают матери, - слушали с восторгом, открывали рты и забывали их закрыть, и именно на них камера все время и задерживалась, так, что могло показаться, будто там было всего три человека. Это не правда, их было немного больше, но не намного. Но те остальные видно не произвели впечатления на кинооператора.

А сколько афиш, сколько приглашений было разослано, даже билеты на этот вечер напечатали, и что же, все это напрасно?

Досаду скрыть было трудно, но пока упорно скрывали все, кто там был.

Но много ли народу в миллионном городе могли воскликнуть вслед за гением:

- И я там был, мед пиво пил….

Но на банкете после этого самого вечера, наш генерал , поднимая тост за его любимых читателей ( тогда не вышло еще ни одного сборника), и слушателей, говорил о том, что Пушкин давно устарел, и хотя бы по сравнению с ним он был полной бездарностью.

В доказательство тому Вадим приставал упорно к каждому и требовал от своих гостей, чтобы они припомнили хотя бы одну строфу из творения Пушкина и прочитали тут при всех.

Когда все-таки кто-то припоминал, он обижался еще больше, и тут же этого типа записывал в свои враги и друзья Пушкина.

Гости как-то незаметно разбежались, хотя зал был большой и бежать далеко, но они умудрились ускользнуть с этого дивного мероприятия.

Осталась только троица самых близких и преданных людей.

Тогда с бесконечными упреками и обрушился наш генерал на свою матушку, за то, что она его на свет родила, и до сих пор вот тут оставалась, и не могла его оставить в покое.

Аленка очень сильно удивилась, когда услышала такие речи. Ей кто-то говорил о том, что парень к тебе будет относиться точно так же, как он к своей матери относится.

Но милое создание этот странный эпизод постаралось забыть. Тем более что и матушка решила спастись бегством, ей больше совсем не хотелось тут оставаться. А Влад заверил, что Гения они подбросят домой сами, она может о том не волноваться.

Она поблагодарила его за заботу и внимание и исчезла, словно ее и не было. А Влад глубоко задумался, он не особенно представлял, как они с Аленой смогут его засунуть в машину, ведь на этот раз он впервые разошелся не на шутку, расстроенный провалом вечера.

Это Господин Чехов, когда « Чайка» провалилась, до утра по городу бродил, наш герой рвал и метал, проклиная от всей души мир, который наотрез отказывался его понимать, даже слушать не захотел. Плохому танцору всегда мешают ноги, а гениальному поэту мир неизменно ставит палки в колеса, это известно с древних времен.

Но сомнений по поводу его гениальности у девушки и друга не возникло никаких – тогда они могли только весь мир обвинять черт знает в чем.

Наверное, только друзья и любимые могут быть так долго зачарованы и околдованы. Но ведь когда-нибудь все кончается. И это пройдет, как все в мире проходит.

Тогда надо будет генералу расставаться безжалостно с этими друзьями и новых дураков легковерных искать.

Но это случится завтра или послезавтра, а потом в затуманенном мозгу прозвучало чужое, а не свое, что-то типа: А помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела.

Так вот об этих делах, которые до могилы его довольно быстро довели, а следователя Свисткова и детектива Алису чуть до психушки не добросили, как бедного Мастера когда-то, вот о них дальше речь пойдет. Как вы понимаете, до сих пор это были только цветочки, а все ягодки еще исключительно впереди.

 

Глава 4 Большому кораблю большое плаванье

 

 

Несколько дней сидел наш генерал над важными бумагами.

Он был почти трезв, хотя соображал довольно плохо. На трезвую голову такие проекты шли еще хуже.

А началось все с того, что решил Вадим сибиряков просвещать, чтобы они в следующий раз валом валили на его литературные вечера, как только на хоккей пока рвутся, и чтобы для него администрация такой же стадион построила, как для тех самых хоккеистов. А от еще большего он тоже не откажется, потому что в здоровом теле должен быть не только здоровый дух, но и стихи его могут вполне поместиться.

С самыми близкими друзьями он уже делился этой мечтой – идеей. И хотя они промолчали как-то загадочно, но Вадим отступать, а тем более сдаваться не собирался – не на такого нарвались.

Но для начала надо было организовать свое издательство и выпустить литературную газету. Он уже успел подбить на такое предприятие Влада – и тот согласился быть соучредителем этого странного современного предприятия «Рога и копыта» . Но так как не только бог любит троицу, то и Вадим назвал их третьего сообщника – просветителя.

Имя было таким громким, что ветер по комнате прошелся, и завыл, как голодный волк в лютую метель.

- Не может быть, - хотел сказать Влад, но ничего не сказал.

Обидеть своего друга и соратника недоверием, как и Моцарт когда-то, он никак не мог. Нет, на роль Сальери Влад не годился, хотя может быть, и сделал бы доброе дело, если бы в пиво генерала отравы сыпанул, скольких бед бы избежать потом удалось. Не знаю, как с Моцартом, а в этом случае хуже бы точно не стало.

А потом Влад смотрел в этот бизнес план и глазам своим не верил.

Какой размах, какая широта духа, там только офис и стол для генерала стоит столько, что надо будет долго и упорно с шапкой у церкви стоять и на голодных детишек собирать подаяния.

Конечно, если ему все это выделит тот третий, чье имя Влад не решился бы произнести вслух, тогда другое дело.

Но он казался вполне разумным человеком, зачем ему такие деньжищи отдавать за генеральский стол, когда еще не понятно, что будут делать, и будут ли вообще что-то творить этот странный тип.

Он – то совсем на сумасшедшего не похож. Хотя в этом мире, скорее всего, может быть что угодно, даже то, чего не может быть.

№№№№№№№№№

 

А потом произошла неожиданная вещь для Влада. Пришла к нему его старая знакомая – Алиса. Он и рассказал ей в общих словах о новом проекте, прекрасно понимая, что это ее может, как человека творческого, заинтересовать такая грандиозная идея.

Ну и чтобы не быть голословным, вариант того самого плана и показал.

Влад пожалел о том, что под рукой у него не оказалось камеры или хотя бы сотового телефона.

Она смотрела минуту, потом удивленно взглянула на него, словно у него начали прямо на глазах расти рога и хвост, и удивленного спросила:

- Владик, что это такое? Это шутка? Что это за бред собачий, и кто интересно на это даст вам деньги, я не знаю, кто там у вас третий, надеюсь, он все-таки в здравом уме находится, - так прямо и выложила его знакомая.

Владу было очень обидно в тот момент и за предприятие и за своего друга, Алиса это почувствовала, а потому начала ему объяснять, что так ни по каким законам быть не может.

- У нас конечно дикий, очень дикий рынок, но даже у нас это не реально, - говорила она серьезно. Мне вообще кажется, что это ты взял у какого-нибудь гения из Палаты № 6.

Но тогда не только о мифическом третьем, но и о самом генерале Алиса никакого представления не имела. Влад решил ее с этим парнем не знакомить, порадовался, что не пригласил ее на поэтический вечер, а ведь хотел такую глупость совершить. И совершенно напрасно, возможно многих больших бед и малых неприятностей удалось бы избежать.

Ведь на ее службе сама Алиса исключительно такими типами и сталкивалась, ей платили деньги за то, что она выводила их на чистую воду, и делала это достаточно умело, скажу я вам.

Но словно бы черт какой попутал, не стал их знакомить Влад. Потом они довольно долго не встречались, а когда встретились с Алисой, то самое главное было уже сделано. Почти все, из того, что они совершили, уже было совершено, и тогда оставалось только уверять Алису в том, что она словно в воду глядела.

- Да при чем здесь вода, к гадалке не ходи, только внимательно на прожект посмотри, и понятно, что может быть, а чего не может быть никогда.

Но и любвеобильный генерал, который не особенно хранил верность Алене как –то уклонялся от знакомства с Алисой, когда Влад о ней рассказал совсем немного, он как раз о той самой верности и заговорил. Так и получилось у этих двоих, что еще до встречи выпала им разлука. Но по другой народной мудрости мы знаем, что если к другим уходит наш генерал, то неизвестно кому повезло.

Тогда наверняка повезло Алисе, уж точно она ничего не потеряла, чего нельзя сказать о Владе.

 

Глава 5 Все на борьбу с журналистами

 

Но если наши внутренние органы оставались пока в стороне от генерала Вадима, то вот журналисты тогда были очень шустрыми.

Они делились на две половины, одни из них просто записывали то, что он говорил, да и переносили, расшифровав в свои издания, которые недаром желтой прессой и называли, а вот другие наоборот все старались проверить и перепроверить.

К таким журналисткам Ирина Сергеева и относилась.

И как только заикнулся про связь с вице губернатором наш генерал, так она и стала про их связи справки наводить.

Можно было не сомневаться в том, что понятия большой чиновник о генерале и своем будущем родственнике не имеет и иметь не собирается.

Но насторожился он сразу, и как обманутый муж, решил проверить, кто и что там творит от его имени.

И подтвердилась поговорка о том, что не бывает дыма без огня, не бывает и не может быть.

Откуда взялась эта Ирина? Кто ее звал сюда, кто ее послал к ним – это так и останется и для Влада и для Вадима тайной. Но уже на следующее утро, он был тише воды, ниже травы, прямо с лица спал, даже на капитана, который «никогда не будет майором» не потянет, не то, что маршала, а ведь еще накануне, именно в ту сторону он и смотрел.

И когда пошел на заседание союза писателей – тоже. И кто только напоил его там, да так, что он поставил трон на стол, уселся туда, да и вопил о том, что хорошо быть русским императором.

И если бы у этой подлой журналистки в руках камеры не оказалось, то это полбеды, никто бы наверняка на слово ей не поверил, он у нее было все зафиксировано с очень близкого расстояния, перепутать даже слепому затруднительно. И как генпрокурора в бане, нашего генерала показали в роли нового русского императора.

Не всем показали, надо признать, на телевидение его никто не потащил – не велика шишка, а вот тем, кому надо – показали, да и в личном деле в органах наверняка осталась одна копия его восхождения на императорский трон, пусть и в стенах местного союза писателей.

А они тогда тоже в старинном здании собирались, все оказалось похоже на правду.

Тот самый чиновник, который вчера еще был соучредителем «Рогов и копыт» смеялся до слез, на это безобразие глядя. Но смеялся он недолго, а до тех пор, пока не узнал, что его Алена к этому типу самое прямое отношение имеет.

Он, конечно, не поверил, но она быстро призналась, и долго говорила о том, какой он гений, и как по нему русская литература и Нобелевская премия плачет.

И взревел, как раненный зверь, наш большой начальник:

- Аленушка, да ты хоть понимаешь, что несешь, сядь и посмотри на него, да по нему Психушка давно плачет. Мне говорили всю эту хрень (он даже перестал следить за своей речью, что случалось очень редко), но я считал это детской забавой. Только какие уж тут забавы. Ты посмотри, что творится, еще немного, и все мы загремим, а этот прапорщик, он же выкрутится, когда всех сдаст и глазом не моргнет, ему–то терять точно нечего, уж поверь мне, сколько я таких генералов с большой дороги перевидал и пересажал.

- Ты жесток и бессердечен, - гордо заявила дочь.

- А в кого ты у меня такая дура уродилась, - продолжал яриться чиновник.

Куда только его задорный смех делся.

Но влюбленная девица ничего не слышала и не понимала.

Он вскоре в том убедился раз и навсегда.

А что оставалось чиновнику, как только отправить туда санитаров?

Помнится, Мастер сам сбежал в психушку и там спрятался от мира, но наш генерал Вадим никогда бы на такое не решился. Вот и пришлось о нем позаботиться тому самому большому чиновнику.

 

Глава 6 Вихри враждебные веют над нами

 

Алена бежала через весь город, чтобы предупредить любимого о том, какая опасность его подстерегает.

Но, как и бедняга Левий Матвей, она опоздала. И успела ровно к тому моменту, когда санитары уже тащили в свой лимузин дико упиравшегося и орущего на всю улицу генерала.

Каким же он был страшным и невменяемым в тот момент, хотя и не пьян больше обычного, и от страха перед расплатой как-то протрезвел даже.

Алена невольно отшатнулась.

Она знала, что не забудет этой сцены уже никогда. Но возмущалась девушка только по поводу жестокого обращения с людьми, словно с животными.

- Да добрый хозяин так с собакой своей обращаться не станет, - говорила она сердито.

- С собакой может и не станет, собака может быть другом и полезным созданием, чего не скажешь о нашем друге, - услышала она голос рядом, и оторопела.

Там никого не было. Ей казалось, что говорила она сама с собой, только голос был явно мужской.

Откуда такому взяться?

Алена встрепенулась и побежала, но связанный и заброшенный в машину «Скорой» генерал ее видеть не мог. Он вообще уже ничего не мог ни видеть, ни слышать, а был совершенно глух и нем, и в каком-то другом измерении оставался.

А нам еще с вами предстоит узнать, на что способна влюбленная девица.

Алена решила расшибиться в лепешку, но достать, вытащить своего любимого из психушки.

Конечно, у нее была знаменитая предшественница, хотя я очень сомневаюсь, что она читала, что-то слышала о романе века – это вряд ли.

Она просто устремилась в жуткое это заведение, не в силах даже представить себе, как там может страдать тот, с кем она уже готова была в столице на белом коне в особняк на Ленинских горах въехать.

Но для этого его надо еще достать из лечебницы, чем Аленушка и решила немедленно заняться.

Напрасно успокоился ее отец, решив, что с героем покончено, и теперь его безголовая и влюбленная дочка возьмется за ум.

Как бы ни так…. Она решила заняться как раз противоположным делом.

Алена решила спасти поэта и генерала из психушки.

Ей часто рассказывала любимая гувернантка, как они маялись бедняги, как страдали от непонимания, и как часто оказывались там, сданные своими же родственниками.

С ними ведь и на самом деле было порой трудно ужиться, потому что они не такие как все, о себе позаботиться не могут. Один из них вообще бомжем был, а как под забором помер, как сразу и схватились, и самые крутые критики стали писать о нем. Конечно, ведь о мертвом писать проще, он уже далеко и не услышит.

Помнится, тогда у Светланы даже слезы на глазах появились, когда она читала стихи того бедняги.

Насколько ее генерал близко стоял к тому самому бродяге, Алена даже не представляла, да и откуда ей было знать? Не знаю, стала ли она бы спасать того, которого уже только господь бог спасти мог. Но за Вадима, особенно после разговора с отцом, она готова была идти и в огонь и в воду.

И пошла, не в переносном, а в прямом смысле.

Правда, та же гувернантка не напомнила своей подопечной о том, что некоторые сумасшедшие вовсе и не хотели спасаться, там им было даже очень хорошо оставаться. И они сильно страдали именно после того, когда их спасли.

Но даже если бы она и рассказала историю про черного монаха, то вряд ли девушка вспомнила бы ее в тот момент.

Она думала только о том, что могло помочь ей в трудном ее деле, оправдать самые безрассудные поступки. Юность горяча и бесшабашна, что с нее взять?

Она металась по опустевшему без генерала городу, и никак не могла понять, что же ей делать, с чего начать это освобождение

 

 

Глава 7 Кто-то теряет, а кто-то находит.

 

Алена металась по своему городу долго и беспорядочно.

Если бы сам Влад не увидел ее в центре города и не остановился, то она бы его не вспомнила.

Но он тормознул своего японца и остановился перед ней, видя, что она как-то странно выглядит, чего-то ищет и ждет.

- Что-то случилось солнышко, - спросил он довольно весело…

Она бросилась к Владу. И тот решил, что она беременна, и скорее всего от него ( хотя они сроду не были никогда вместе, не целовались даже, а он вроде знал, откуда берутся дети). Но когда девушка так яростно бросается к вам, то именно такие мысли первыми и появляются.

Но самое главное, что так подумали те, кто видели их в те минуты, это Влада не на шутку испугало. Ведь некоторые из них могли знать кто она такая. А если потом что-то случится, и его заставят жениться. Конечно, он был женат, отец и дед в одном лице, но это разве давало ему право отказаться от Алены, разве было алиби у такого красавца?

Хотя может быть и жаль, что он не сможет жениться на такой молоденькой дочке такого чиновника, сколько проблем можно было решить разом. Стала бы она его лебединой песней.

Его мечтания и фантазии завели его так далеко, что он не сразу врубился, когда, наконец, услышал ту самую новость, которая так взволновала ее, но не с ним, ни с беременностью не была связанна.

- Вадим пропал,- простонала она

- Куда же он пропал, солнышко мое, найдется, - все еще очень бодро и весело говорил Влад.

- Нет, не найдется, я сама видела, как его забрали, - топнула ножкой Аленка.

- Интересно, куда его могли забрать, в заложники, так отдадут скоро, не бойтесь, у него сложный характер, и ладить с ним захватчикам будет не так просто, - стал успокаивать ее Влад, пытаясь понять, что же там на самом деле случилось.

- Да какие заложники, вы можете меня послушать или издеваться будете дальше, его забрали санитары, в психушку.

- Тише, тише, дорогая, - он видел, как на них уже оглядывались люди, и даже милиционер остановился, чтобы посмотреть, что же там происходит.

Известие было странным, может быть, девочка с пивом чего-то не того съела, какую-нибудь таблетку «экстазе». Какой-то она странной была, и про психушку кричит. Какая же она яростная и странная.

Но тут же раздался телефонный звонок, и Татьяна подтвердила, что Алена не лгала, он на самом деле там.

- Я была, но ничего не могла добиться, Владик, может быть, вам что-то удастся? Мне не к кому больше обратиться, вы были единственным другом моего Вадима, уж не оставляйте нас в такой беде.

Та была, конечно, очень расстроена, но вполне вменяема.

Влад отошел от Алены, не могли же они так стоять в центре города, как влюбленная парочка, у него тоже было немало знакомых. А если узнает его Татьяна. Ему даже страшно стало, что может с ним самим произойди – соседнее место в психушке, в лучшем случае.

Он что-то пролепетал, упал на сидение и рванулся с места так, что какая-то старуха резко отпрыгнула в сторону, и такие слов произнесла, что у него аж мурашки по коже побежали, от таких нехороших слов. Но если виноват, терпи и нечего на старушек наезжать.

Влад убегал от Аленки и от генерала, по которому вероятно и на самом деле психушка плакала, он вспомнил слова Алисы и как – то прозрел в один миг, словно пелена спала в его глаз.

Сомневаться в том, что этого Мастера забрали туда за дело и не скоро выпустят, не приходилось.

Он что-то обещал недавно Татьяне, но поехал как раз в противоположную сторону от той самой больницы, ему меньше всего хотелось быть там замеченным – и ведь понятно, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь. А Владу и без этой истории спалось очень плохо, так зачем же умножать беды?

-Но как же пациент психушки мог до генерала дослужиться? - на перекрестке стал размышлять Влад и боялся даже подумать о том, что это высокое звание, его верный и гениальный друг мог присвоить себе сам без вмешательства всякого там министерства обороны или какого еще министерства.

На Сотовом снова высветился номер Татьяны, но он вырубил телефон, не желая больше ничего слышать и видеть. Лучше печальный конец, чем печали без конца, - словно заклинание повторял он слова отца. Кажется, это ему пока помогало

В тот момент Влад еще не подозревал, что это только цветочки, а все ягодки будут впереди. И говорил же ему отец, что лучше печальный конец, чем печали без конца, но он тогда его не послушался. Теперь вроде собирался послушаться, но на много ли его хватит, вот вопрос.

 

Глава 8 Поди туда не знаю куда и освободи генерала

 

Трудно сказать, что остановило от безумств в те часы Влада, и он расстроенный и немного пришибленный все-таки отправился на работу, постарался забыть о том, что случилось с другом его бесценным и почти гениальным поэтом, который, наверное, уже всю психушку стихами своими с ума свел.

Там ведь наверняка реагируют более ярко и яростно на все, что происходит. Но только его не надо вмешивать во всю эту вовсе не божественную комедию.

№№№№№№№№

 

Алена поняла, что Влад ей не поможет, зачем только она его встретила. Она начала перебирать номера телефонов и на Диму наткнулась.

Конечно, если кто-то ей сможет помочь в таком странном и сложном деле, так это именно сын полковника милиции Дима, с которым они учились в одной школе и чуть ли не с детства были дружны.

Он нашелся сразу, и трудно сказать почему, решил ей помочь, может быть, просто хотел прославиться таким вот странным образом, или ему просто море было по колено. А может, она ему нравилась. Хотя последнее вряд ли, она видела его с такой девицей – красоткой, что Алена тогда просто дар речи потеряла. Кажется, та была его девушкой до сих пор.

Разбираться, почему они оказались на пути к психушке, и даже смерть не смогла бы их наверняка на этом пути остановить, Алена не стала.

Она просто заверила, что будет у него в долгу, и он сможет попросить у нее все, чего хочется.

Дима пока ничего просить не собирался, но ведь всякое может случиться, кто знает, когда и кто из их предков сгорит на своей работе первым, это может оказаться и его отец, и вот тогда.

Но даже не это главное, он уже столько слышал про этого чудака, что просто хотел взглянуть на него, говорят, такого шута больше никогда не встретишь в мире. И то, что Аленка в него влюбилась, было странным, хотя когда интересно женщины с головой дружили.

Аленка точно никогда, хотя и была она прикольная, с ней порой было весело, да и положение ее предка со счетов не сбросишь, как бы он не относился к нему иронично.

Вот из всего этого и складывалась причина для того, чтобы рулить ему сейчас к той самой психушке, и на ходу позвонив еще одному своему знакомому , думать, как им туда пробраться, как дернуть его оттуда. Кстати и этот опыт может очень даже хорошо пригодиться.

- Ален, а ты видела какое-то удостоверение, что он генерал, хотя их в любом переходе, даже что президент страны купить можно, но все-таки.

- Да что я в них понимают, но форма у него настоящая, и звезды, и полосы на штанах тоже…

- Звезды – это конечно, так его прямо в той самой форме и тащили?

- А что голого что ли? – обиженно спросила она.

Потом немного подумала, и поняла, что не помнит точно, во что был одет генерал.

Так может, это был и не он? Но не стоило себя тешить надеждами, даже совершенно голого она бы его ни с кем не перепутала. Хотя голого при свете она его не видела, да и без света, если честно тоже, так только поцелуи, массаж, снятие боли руками.

Нет, вот руки его она бы ни с какими другими не перепутала, и перстень с бриллиантом, он точно был на руке, когда он размахивал ею, чуть ли не перед ее носом.

Надежды на то, что схватили другого человека, таяли, как снежный ком, оставалось только действовать, чем быстрее, чем лучше.

 

Глава 9 И Генералы сдаются в плен

 

Дима поговорил с каким-то парнем, лица которого она не видела, и они пошли в сторону больницы.

Она рванулась за ними, но он остановил ее на месте.

- Жди нас, потом тебя еще придется оттуда доставать, - резко остановил ее друг.

- Но ты же ни разу не видел его.

- Говорят, что генерала там пока только два, второй килограмм сто весит. Значит, остается только этот твой чудак, - небрежно бросил он.

- Он гений, - напомнила ему Алена.

- А я о чем говорю, жди, ничего не бойся, к моей машине никто не посмеет приблизиться. Ты в безопасности.

Как хорошо, что сгущались сумерки, когда на другой стороне больницы, что-то упало, как будто мешок картошки в окно выбросили, Алена не поверила, что парни так обошлись с ее гением.

Но разве у них был другой выбор, если за ними уже гнались санитары.

Это Афраний может входить и выходить, куда ему хочется, при желании оставаться незаметным.

Они – то были самыми обычными парнями. Их видели и уже поняли, что они пока еще не пациенты больницы, а другие здесь не ходят. Вот и пришлось бежать, на ходу сдирая смирительную рубашку с генерала, который стал очень смирным, но явно не соображал, что с ним происходит, кричал про то, что он лишился мундира.

- Ты еще кое- чего лишишься, если не будешь ногами перебирать, - оглянулся на него Дима. Он был зол, как собака, чудик превзошел все ожидания.

Нет, он был не столько смешон, сколько жалок, Дима уже пожалел, что послушался Алену, но делом чести для него было доставить к подружке этого проходимца. А там пускай делают что хотят, если ее папаше нужен такой зять, так это его проблемы. Но скорее всего для него это будет очень большой сюрприз, а то все над ним издевается, не достаточно он хорош для дочки его, вот это – лучше не придумаешь.

Вот тут и пришлось немного подтолкнуть в окно спасенного, сами –то они со второго этажа прыгнули без всяких проблем, а он чего-то все гнездился, шаг вперед, два назад, ну настоящий бесстрашный генерал.

А потом, слыша тяжелые шаги за спиной, они легко , как Джет Ли прыгнули за ним, подхватили его под руки и поволокли к машине.

Генерал скулил и стонал, такие слова произносил, что уши у парней вяли, а они были уверенны, что с матерным языком хорошо знакомы.

- Если это генерал, то я римский папа, - говорил Диме приятель Макс, тот только махнул рукой.

Надо отдать им должное, их не догнали санитары, а когда назвали милиционерам номер машины, на которой увезли похищенного пациента, то те почему-то догонять не стали, как бы не прозвучало это странно со стороны.

Решили, наверное, что неприятности с психушкой это ничто по сравнению с неприятностями с их собственным начальником. Его-то они прекрасно знали.

- Пусть они везут его хоть на луну, это их проблемы, сыночку он ничего не сделает, а мы виноваты останемся. Видно, так не раз уже случалось во внутренних органах.

На том все и закончилось. Крутой погони, как в кино, не получилось. И приуныл Дима немного, особенно поглядывая на Алену и почти голого генерала, - на нем только джинсы и какая-то футболка была.

- И куда его теперь? – не скрывал досады он

- На дачу к нам, - не моргнув глазом, отвечала Алена.

Парни облегченно вздохнули. Это было не так далеко от того места, где они находились. А им так хотелось поскорее с ними расстаться, да и отправиться по своим делам.

Но пред воротами дачного поселка Дима тормознул.

- Дальше сами, я не собирался там светиться да еще с этим типом.

Что оставалось нашему генералу с Аленой, вышли они из машины, да и пошли на дачу каким-то черным ходом.

- Хоть бы спасибо сказали, - проворчал Дима, - чтобы я еще хоть раз с этими связывался.

Но скоро они уже позабыли об этой парочке, у парней были большие и очень важные дела.

№№№№№№№№№

 

И шли беглецы, солнцем палимые по дачному участку. Аленушка, и великовозрастный Иванушка, - узнать в нем генерала не смог бы никто, даже Влад, который позорно сбежал и отказался ей помогать, были немного грустны.

Вот об этом Алена и рассказывала сейчас ему.

- Ну и пусть, я буду за него молиться, - говорил ей чудом спасенный Вадим.

А потом она рассказала ему, с чего все это началось.

- Они меня не поняли, ты же знаешь, что настоящие психи у нас никогда не сидят в больнице.

- Поэтому я тебя и спасла, - согласилась девица.

- Жаль, что форма моя там осталась, где же мне новую взять?

- А у тебя был только один комплект формы? – удивленно спросила Алена.

- Так остальная же в столице, я ехал то сюда на несколько дней, кто же знал, там есть все и парадная, и обычная.

Он хотел еще что-то про кортик прибавить, но замолчал. А вдруг Алена не так глупа, как кажется на первый взгляд. Хотя бояться ему нечего. Когда он начинал врать, то искренне верил даже сам, а что уж про других говорить.

Но все-таки надо быть осторожнее, всякое может быть.

 

Глава 10 Днем погоня, ночью засада

 

Вот уж точно женщины измены и непостоянны.

Как только Аленка определила своего друга в избушку садовника, который был в отпуске. Она объяснила, что в дом пустить не может, ведь у нее нет ключей, да и кто его знает, отец нагрянет сюда в любое время суток с друзьями, а то и с женщинами, тогда будет еще хуже, он снова окажется там, откуда они его только что вытащили.

- А ты со мной не останешься? – удивленно спросил освобожденный генерал, и на лице его нарисовалась обида, как у маленького ребенка.

- Как же я могу тут остаться? – воскликнула она.

На девушку, как и на Влада недавно нашло просветление. В одежде садовника, другой тут не было, бывший генерал казался тем самым бомжом, о котором рассказывала ей гувернантка со слезами на глазах. Может он все-таки и станет после смерти гениальным поэтом, а может и не станет. Но при жизни, надо было признаться, впечатления он больше не производил.

Аленка вспомнила про симпатичного пацана, который был вместе с Димой, прикинула, где она с ним может случайно встретиться, и теперь торопилась только туда, понимая, что Амур выстрелил в ее душу и смертельно ранил, пока они были в психушке, общее дело сближает, она, кажется, влюбилась на этот раз по-настоящему.

Потому она и поторопилась сбежать, и заверила Вадима, что вернется сюда уже завтра.

Но врала Алена неубедительно, он не поверил ей, хотя это ее больше не напрягало, как говорят молодые.

- Я тебя буду очень ждать, только у меня к тебе будет просьба, ты пива и деньжат прихвати, - попросил он.

Ничего не ответила золотая рыбка Аленка, махнула хвостиком да и исчезла, словно ее не было никогда в этом мире. Такое оказалась легкомысленное и мимолетное создание наша Аленушка, а братец Иванушка сидел и плакал, лил он прямо крокодиловы слезы, скажу я вам.

№№№№№№№

 

Так и остался наш Профессор, - теперь он уже себя стал называть Профессором, и эта кличка так и осталась при нем до самого смертного часа, и ругался нехорошими словами за то, что не попросил у нее Сотовый. Ему надо было обязательно связаться с кем-то из знакомых, и уговорить освободить его из этого плена.

А пока он пошел знакомиться на соседние дачи, и обиженный на вероломную Аленку, решил, что на ее дачу больше не вернется.

Только без генеральского мундира с ним знакомиться не особенно рвались, хотя свинья грязи, а Вадим знакомых все-таки раньше или позднее находил, только уже совсем в других кругах.

Вот и на этот раз появился садовник Федор, который и позволил ему переночевать и поработать на его даче. Дом у него был больше, чем там, куда его Аленка привезла, вот только Сотового Вадим пока не обнаружил, а от того, как он быстро его найдет, и будет зависеть, когда его отсюда вызволят.

Хотя особенно торопиться ему не хотелось, может, одумается и вернется Аленка, ведь она его так любила, так верила ему, да и там снова оказаться в психушке, особой радости не доставляло. Здесь хотя тоже есть заборы, но все-таки раздолье, поесть можно чего-то прямо с грядок, и главное- отдохнуть, вдруг и вдохновение заявится наконец.

А ему столько надо сделать, ведь надежда остается только на литературный заработок, все остальные как-то отпали в один миг.

№№№№№№№№

 

Дозвониться Профессор смог только до Влада.

Любопытство погубит любого, увидев незнакомый номер телефона, тот ответил, и поддался на уговоры увезти его домой с этих дач, к которым его теща тоже имела отношение.

Вот, казалось бы, один раз поступил он разумно, что же помешало теперь нашему Владу забыть о Лже генерале, не ввязываться в эту странную во всех смыслах историю, или печалей без конца ему захотелось?

Его мучила совесть оттого, что какая-то девчонка сделала то, чего никогда не решился бы он сотворить.

А увезти его с дачи, разве это так трудно? Он только объяснял, пока на чужом телефоне не кончились деньги, куда ему надо пойти и где ждать его появления, только позднее, при свете дня он не мог с ним возиться в таком людном месте.

Профессор нагло попросил захватить приличную одежду, а что же в таком прикиде по городу ходить. Нет, к такому он не привык.

И на это пришлось согласиться доброму другу, он как-то совсем забыл, куда стелется дорога, состоящая из добрых дел.

 

Глава 11 Трудно искать черную кошку в темной комнате, но кто ищет, тот всегда найдет неприятностей на седую голову.

 

Именно так было и с нашим хорошим парнем Владом.

Под покровом темноты помчался он на тещину дачу.

Вредная старуха и прежде намекала ему на то, что когда они дома сериалы смотрят, он возит туда девиц известно для чего, и ей трудно даже представить, какие оргии устраивает там бесценный ее зятек.

Сегодня ее прогноз в первый раз должен был наполовину оправдаться.

Но какая теща поверит в то, что отправился он с комплектом одежды за мужиком, которым каким-то чудесным образом оказался на тех самых дачах. Не лучше сказать, что был с девицей и тем самым занимался, так хотя бы побушуют и отстанут, а обмана теща Влада на дух не переносила. И все, что оставалось теперь, это оказаться незамеченным соседями, иначе будет у него настоящее ледовое побоище, страшно даже представить. Но ведь и отказать гению он никак не мог во второй раз.

Им возможно еще и поработать вместе придется на славу, тогда и будут в воспоминаниях писать о том, как все это немного странно начиналось, и как хорошо закончилось.

Вот что самое удивительное, даже после всего случившегося, Влад верил в то, что все наладится, и они будут вместе работать.

Да что это за русский характер такой, чем больше их дурят, тем проще они поддаются обману.

Как же легко у нас живется аферистам всех мастей и страстей.

Напрасно боялся Влад, Профессор, - так теперь просил себя называть генерал, - нашелся быстро, несмотря на всю его бестолковость, он добрался до нужного места, ворчал и ругался, и переодевался, советуясь с Владом о том, где найти свои права и как защититься от произвола.

Влад сразу понял, что о генеральском мундире спрашивать бесполезно, где он сейчас находится, можно только догадываться.

Но разве его самого еще не клюнул жареный петух?

Правда, сам он торжественно пообещал только довести его до Татьяны, даже не заходить в их дом, и исчезнуть из его жизни так, как он исчезал когда-то из судеб своих вовсе не многочисленных любовниц.

Наивный, он полагал, что сделать ему это будет так просто.

Хотя пока им везло, и дачи они покинули без всяких проблем. Сторож о чем-то с ним поговорил. Влад ему рассказал о том, как теща его погнала за солеными огурцами. На этом все и закончилось, вроде обошлось. Парнем он вообще-то был честными, пока ему верили.

Только это ведь пока. Вряд ли так будет продолжаться, если профессор( а может сразу уж академик, чего мелочиться, будет рядом с ним оставаться.

Профессор распрямил свою генеральскую грудь и стал рассказывать о том, как он защищал докторскую диссертацию о работе головного мозга, называя какие-то очень серьезные темы, которые прочитал на стендах в той самой психушке. Там еще были какие-то материалы для родственников больных расположены, а читать он все-таки умел.

Но Влад его слушал невнимательно. Конечно, для аферистов самое модное и прибыльное направление – медицина, один из них вон на всю страну по телевизору такие рецепты выдает, что остается только дивится тому, как мы все еще живы, и нас так много в этом мире, если хотя бы часть из больных попробовала по его рекомендациям лечиться?

Но когда к нему подключится генерал в отставке, а так его Влад теперь называл, то население наверняка значительно сократится. И пусть косвенно, но к этому будет и он причастен, вот во что впутался наш добрый парень Влад.

Странно, что в тот вечер он размышлял совершенно здраво, наверное, это заметил даже наш генерал и замолчал пока. О своих прожектах он больше ничего не поведал.

Но зерно его новой деятельности уже было брошено в благодатную почву, цвело и колосилось. А если Влад не верит, что он в этом деле Член-корр., так это только его проблемы.

Глава 12 А за прощаньем будет встреча.

 

Так осталось только выбросить его около подъезда, сообщив Татьяне, чтобы она открыла дверь и встретила своего генерала.

Она стояла перед подъездом и махала руками от радости, бросилась на Влада с объятьями и благодарностью, но он все-таки сделал вид, что торопиться к любимой теще.

Кажется, на этот раз даже теща его рядом с этой семейкой казалась ангелом.

И кто бы мог подумать, что именно из-за профессора он даст ей столь высокую оценку, не особенно задумываясь о том, что творится.

Наверное, у тещи Влада бы случился инфаркт, если бы она о себе услышала такое. Но недаром говорят, что все познается в сравнении.

Профессор же казался провинившимся школьником, которого поймал и привел домой участковый. И сразу видно, что этот генерал покрылся холодным потом от страха, когда на него взглянула мамочка.

Но разглядывать эту новую картину Репина у Влада не было ни желания ни сил, разве нет у него своих важных дел, скоро по миру пойдет, а он все с этим возится, нет, это просто никуда не годится.

№№№№№№№№№

 

На какое-то время наш новоиспеченный профессор медицины затаился, исчез с поля зрения всех своих знакомых, словно бы сдутый шарик, стал он совершенно незаметен.

Но от этого пить много и часто желание не пропало. Его проспиртованный насквозь организм требовал пития с невероятной силой, словно у наркомана ломка, началось и у него проявляться это неодолимое желание. Уж не говоря о том, что и прожекты в голове прямо роились стаей, разнося ее в разные стороны.

Проекты оказались чудовищными.

Как только появилась какая-то журналистка Ирина, так он и заявил о том, что может воскрешать мертвых, вы не ослышались, не смертельно больных к нормальной жизни возвращать – этим у нас каждый второй занимался, а именно тех, кто уже совершенно помер и возвращать к нормальной полноценной жизни.

В той самой желтой прессе, то ли в шутку, то ли всерьез это самое заявление профессора Милляра (похоже на актера, который черта во всех сказках играл и других духов) и появилось.

Ирина получила свой гонорар, а народ надежду на то, что их дорогие сердцу, но безвременно ушедшие покойники будут воскрешены.

Как они отыскали того, кто такой бред нес, сказать трудно, но отыскали быстро.

Даже сам Вадим не ожидал, что так быстро все закрутиться.

Как революционеры и заговорщики приезжали они на окраину города, поднимались на шестой этаж.

Сначала даже сам профессор был уверен в том, что погорячился, и решил сказать о том, что его не так поняла журналистка, а что взять с желтой прессы, но так как никакого другого честного заработка у него как-то не намечалось, то он все медлил, что-то чертил и соображал.

Вот за этим постыдным занятием администратор кладбища Артур его и застал.

До него тоже уже доползали слухи о том, что появился у него в городе яростный конкурент, который собирается покойников назад к жизни возвращать, а одна бабулька даже настаивала на том, чтобы его парни раскопали могилу, да и вернули ей любимого сыночка.

Все это было бы смешно, когда бы ни было так грустно и так страшно одновременно.

Но чтобы успокоить разволновавшихся граждан, и отправился по следам чародея наш Артур.

Впрочем, он и прежде догадывался, что этот бред может исходить от его старого знакомого Вадима, но как только бабулька его привела к чудеснику, так уж и все сомнения отпали.

- Покойников поднимать собрался.

Профессор растерялся, но ненадолго. Он сразу понял, что Артура ему привел сам бог, ну не бог, а его противник, но это не важно.

Дома в тот момент никого больше не было, и профессор вцепился в него, каким уж он там гипнозом, шантажом или чем еще действовал, сказать трудно, только через час, общество по воскрешению молодых и безвременно ушедших было создано.

Наверное, умерла, если бы о нем узнала, его матушка, но пока все держалось в страшной тайне.

 

Глава 13 Встань и иди

 

Народ шумел вокруг нового чудесника. Вероятно так же было, когда профессор Преображенский (духовный родитель нашего Вадима, как и Шарикова), явил миру собаку, которая постепенно стала превращаться в человека.

Тогда конечно, была сенсация иного рода, до нашего Профессора подобное уже проводил один Странник, сколько шуму наделал, что и через тысячу лет забыть этого никак не могут. Но все-таки случаются такие чудеса не так часто. Может, только раз в тысячу лет, а потому надо было обязательно взглянуть, раз мы уже стали свидетелями такого происшествия.

Смерть Артура была назначена нашей парочкой на вечер субботы, чтобы в воскресенье утром, одноименное происшествие и случилось.

И оно не заставило себя долго ждать.

Журналисты слетелись как пчелы на мед к соседнему с профессором дому, благо, что директор кладбища жил на первом этаже. Милиционеры ( настоящий или переодетые, кто его знает), сообщили особенно настырным, что парень мертв, а почему мертв, покажет вскрытие, но никаких внешних признаков насилия нет, если только траванули.

Примерно, такой диагноз потом с их слов и был записан во все статьи и на диктофоны.

Некоторым из них удалось через окно добраться до трупа, руками, конечно, не трогали, но вот своими глазами видели, что совершенно мертв, даже окоченел уже порядочно.

Один другому и всем остальным, журналисты просто говорили, что живые так не выглядят.

Тогда вот и появился наш профессор, в шляпе, темных очках, каком-то почти звездном плаще. Узнать в нем генерала даже тем, кто с генералом рядом стоял недавно, было не реально.

Потому никто его и не узнал, хотя, скорее всего генерала никто и не видел сроду.

Он прошел в комнату, пробыл там какое-то время, приказав закрыть темные шторы, так , чтобы был полумрак, велел зажечь свечи. Ждали его брата и любимую женщину – продавщицу из ларька, которая совершенно бесплатно с ним спала, и готова была отравить любую другую, если бы та к нему приблизилась, хотя никто и не приближался.

Они были по-настоящему убиты горем, ставить их в известность о том, что творится здесь, наши чудесники не собирались.

В таких аферах чаще всего страдают близкие родственники, те немногие, кто нас с вами все-таки любят. Но так, как мать Артура умерла, а Надьку он таковой не считал, то не особенно и переживал. Профессор же, как мы убедились вообще никогда и ни о чем не переживал. Когда-то какая-то злая фея забрала у него сердце, а на пустое место булыжник засунула, потому все так у него и было.

№№№№№№№№№

 

Но журналисты оживились, кого-то пропустили в угол комнаты, кто-то повис на окне, они должны были видеть, как парня будут воскрешать.

Откуда-то подкатил Джип – это его заместитель спешил убедиться в том, что он уже стал начальником кладбища, и нет у него конкурентов. Остановить его, не пускать в комнату было не реально – прорвался без всяких усилий.

И как раз в тот момент, когда профессор колдовал над усопшим.

Он вдруг пошевелился.

Тот еще сильнее сосредоточился. Все, кто мог это видеть, замерли в одном порыве, кто-то матерился, потому что забыл включить ночной режим, им приходилось клянчить записи у более изворотливых коллег.

Но Артур поднялся, когда страшно заверещала и бросилась бежать Надежда, она бежала, всех сбивая на своем пути. Кажется, женщине стало совсем скверно, и уже для нее можно было вызвать психушку, но на это никто не обратил внимание.

Все смотрели на воскресшего внезапно Артура. Хотя им это было обещано, но кто же мог поверить, пока своими глазами все не увидел?

И вот они увидели. Каких только чувств там не было: и восторг, и ужас, и радость, и печаль. Печалился несостоявшийся директор кладбища, он понял, что ему еще долго придется подчиняться этому строптивому типу. Но что же было делать, воскрес, так воскрес.

- Вставай и иди, - вслед за своим странником – учителем повторил профессор, который мог стать и академиком, если еще парочку граждан воскресит.

№№№№№№№№№

 

По городу поползли слухи о воскрешении.

Как чувствовал себя аферист, который умирал и воскрес сказать трудно, парнем он был молчаливым и замкнутым. Ничего такого никому не рассказывал, да к нему не особенно и подходили с расспросами посторонние люди. Но даже в столице писали о том, что в Сибири уже воскрешает какой-то чудесник покойников, профессор собирался вернуться туда на белом коне, только с новыми воскрешениями не особенно торопился.

Но наш профессор занялся упорно делом, он заставил матушку снять ему дом в частном секторе, очень далеко и от центра города и от всех остановок, и там начал свою практику.

Когда Влад прошелся к этому дому пешком, машину он оставил на соседней улице, где жила его родственница, ему стало немного жутко, как сюда могли идти люди – сказать трудно.

Но вероятно в этом было что-то странное.

Профессор встретил его не особенно приветливо, решил, что ему свидетели его деятельности не нужны, хотя тут же заговорил о новом совместном предприятии, в которое, естественно требовались немалые вложения.

Влад обещал подумать и поискать денег, но кто бы сомневался в том, что он пальцем о палец не ударит, ради воскрешения из мертвых. Да и Артур был личностью темной и страшноватой, а так как других воскрешенных они не показали, то и стал Влад догадываться о том, что это смахивает на генеральскую форму, только еще более цинично и страшно.

В то время у него подоспел отпуск, и Влад понял, что он может без всякого сожаления оставить чудесника на произвол судьбы.

 

Глава 14 Тайное становится явным

 

Никто не задавался вопросом, почему столько таинственности напустил наш профессор. Все это тогда казалось таким естественным.

Уж если маг и чародей, то обязательно должен быть окутан тайной.

Он все время стоял где-то в стороне, и как Великого Гудвина, разглядеть его было почти невозможно.

Но это тогда никого особенно не смущало, ведь все они хотели излечиться от бесплодия.

А тут , как вскоре выяснилось, мастером он был непревзойденным. Правда, под гипнозом эти дамы ничего толком сказать не могли, что там и как было, они ничего не ведали, но слухи о том, что все вылечились у таинственного профессора, практически Воланда поползли по городу с новой силой.

Осечка произошла только однажды, когда без предупреждения появилась матушка. Зачем уж она пришла, кто его знает, но в самый разгар такого излечения.

Кричала она страшно о том, что прямо перед иконами занимается он развратом настоящим. И совсем не для того она его рожала, чтобы он теперь тут со всеми своими девицами спал.

- Да что же это такое творится, да как же такое может быть.

И когда профессор затолкал ее в соседнюю комнату, она упала на какую-то кушетку, и отрубилась. Ей стало плохо с сердцем.

Вот тут он и схватился за сотовый, и с трясущимися руками начал вызывать «Скорую», совсем забыв, что светило медицины теперь он.

Когда она открыла глаза, он еще так и не успел дозвониться, потому она и вырвала у него из рук телефон.

- Что ты творишь, хочешь, чтобы нас всех арестовали? - взвыла она

Он уселся на кушетку рядом и охватил голову руками.

Из соседней комнаты появилась совершенно обнаженная женщина в каком-то заторможенном состоянии.

Она была похожа на Геллу, хотя, кажется, все еще была живая.

И матушка завизжала снова. Это вывело Профессора из задумчивости, он снова бросился туда – нужно было закончить этот уникальный сеанс. Тем более, это был тот редкий случай, когда он действительно что-то мог.

Хотя, возможно, так подействовала на него именно матушкина истерика. Наверное, и на самом деле он что-то мог только, когда она кричала и истерила.

Но с той поры спокойной чародейской жизни профессора пришел конец. Матушка больше не могла позволить ему проводить такое излечение от всех недугов сибирячек.

Он и сам это понял, когда привел в чувства и отправил свою больную. А потом вернулся к ней, как бы ему не хотелось этого, но избежать объяснения не придется.

Генералом он был или профессором, но над всем стояла она и никуда отсюда уходить не собиралась.

Глава 15 Грубые ошибки лекарей.

 

Профессор на следующее утро отправился в свою резиденцию, чтобы все привести в порядок и оставить этот эротическо - порнографический салон навсегда.

Так он торжественно пообещал матушке.

Она заявила, что дает ему время до обеда, потом она придет, чтобы все проверить.

По всему чувствовалась, что матушка не отступится.

Ну почему все так, ведь все так замечательно начиналось.

Но Профессор складывал в коробку книги, иконы, свечи и другие декорации своей бурной и буйной деятельности, и так тяжело вздыхал, что любой бы разрыдался, если бы кто-то услышал его. Но пока тут было пусто, он оставался один как перст.

Если бы сам черт не привел сюда Светлану, то ничего бы не случилось. Но она отправилась полечиться, узнав о чудо-докторе.

Она вышел к ней, слащаво улыбаясь, и сразу же повалил ее на кушетку.

Она, кажется, готова была к любому повороту, а потому спокойно ко всему отнеслась.

Но когда профессор поднялся, он почувствовал, а потом и понял, что она не дышит.

Вот где бы пригодились его опыты с оживлением, только не умел он ничего, совсем ничего. Ему нужен был Артур еще раз для того, чтобы спрятать тело. Вот и стал Профессор ему упорно звонить, а тело потащил в самый дальний сарай, куда сроду никто не заглядывал.

На этот раз профессор испугался не на шутку. Он едва успел дотащить ее, когда ворвалась матушка, схватила все, что было в коробках, и потащила его прочь.

О том скелете, который у него уже появился, сказать язык так и не поворачивался.

Он думал только о том, как его увезти и похоронить какой-нибудь могиле на кладбище Артура.

Но согласится ли он выполнить его просьбу. Конечно, дурить людей воскрешением, это одно, а здесь уголовщина страшная.

Но профессор свято варил в мужскую дружбу. Не позволит же он ему садиться в тюрьму.

Если бы матушка не отправилась в тот самый сарай, уж непонятно зачем.

Но ее визг оглушил всю округу.

Хорошо, что в соседних домах, вероятно, никого не было, их никто или почти никто не слышал.

- Ты знаешь, что там тело какой – то девицы.

Он опустился на колени и запричитал.

- Она только что умерла, я не знаю, как это вышло, спаси меня мама, я не хотел этого, я хотел ее вылечить, но она умерла.

Он еще долго что-то лепетал, но она соображала быстро, схватила телефон и начала звонить.

Он сидел, обхватив голову, и понимал, что погиб. В тюрьме он никогда не сможет выжить.

- Уходи отсюда, чтобы тебя здесь близко не было.

Она вытолкала его, и он больше ничего не видел из того, что случилось в доме дальше. И брел по улицам профессор, даже не соображая, куда и зачем он двигается.

Город казался огромным и чужим, и нигде там не было больше для него места, словно бы он потерялся когда-то в детстве и до сих пор найтись никак не может.

Как же все-таки это было странным

 

Глава 16 Арестовали твою мать, твою мать, твою мать

 

Женщины у нас всегда коней на скаку останавливали и в горящие избы входили.

Так было и на этот раз. Как только Татьяна обнаружила тело, так и поняла она, что настал ее час действовать и спасать сынка своего, потому что больше никто его из такой заварушки вытащить не сможет.

От истерики больше не осталось и следа. Она села и хорошо подумала. Но ничего лучше, чем Влад так придумать и не смогла.

Она позвонила ему и попросила перевести вещи домой. Тело в это время она уже завернула в какой-то ковер, и тоже положила с другими коробками на крыльцо.

Как она его дотащила назад сказать трудно, но говорят, женщины в таких ситуациях развивают одну лошадиную силу. Вот и она развила. Это потом тряслась и рыдала, и руки разогнуть не могла, когда все было сделано, а тут все у нее получилось прекрасно.

Она даже Профессора пока не ругала, а вспоминала, как она тяжело его рожала. Сколько он ей неприятностей доставлял когда-то, как тяжело ей с ним тогда было – это же просто тихий ужас какой-то.

Но Влад откликнулся на ее зов, в третий раз, совершив глупость и снова наступив на те же самые грабли.

Сколько в ней было решимости, как им удалось все это разместить в его машине, сказать трудно. Но он старательно помогал ей и даже не задавал лишних вопросов, вот за что она его так любила.

Около подъезда она вы тащила коробки, а когда он полез за ковром, произнесла:

- Знаешь, он нам не нужен, не хочу это барахло домой тащить, ты его выбрось где-нибудь за городом.

Он промолчал, не стал спорить, и такие страшные подозрения сжимали душу, но, как и в то, что генеральская форма просто похищена, поверить он никак не мог в то, что может быть в этом свертке.

№№№№№№№№№

 

Матушка попросила парней-соседей помочь ей занести коробки, перевела дыхание.

Никому и ничего она больше не сказала, хотя обмирала от страха, и это казалось ей жутким сном, почти кошмаром. Ну, разве в реальности могло быть такое.

Профессор ни в эту, ни в следующую ночь не появлялся, и она даже радовалась тому, что его не было, иначе трупа будет два, а это уже много. То, что она не пришибет его после всего, это было еще большим вопросом.

Он пьянствовал и спал несколько дней напролет у каких – то своих случайных знакомых, а потом забрел к Артуру на кладбище, и оставался там в одной из просторных комнат.

Хотя тот особой радости от такого вселения не испытывал, но и гнать его не стал, слишком жалким и пришибленным он тогда казался. Прямо разрыдаться можно.

Он все твердил о какой-то смертельной страсти, но кто бы ему в ту дни поверил, даже Артуру на кладбище было видно, что допился профессор до белой горячки.

Хотя на самом деле это было обычным и привычным его состоянием – ничего особенного.

 

Глава 17 Еще одно воскрешение из мертвых

 

Но не пора ли нам заглянуть на проселочную дорогу и посмотреть на то, как хороший парень Влад стал сообщником страшного преступления профессора, и как могло показаться со стороны, и единственным его участником.

Кто там будет разбираться со сказками про профессоров чародеев, если на ковре были его отпечатки пальцев.

Он вытащил сверток из машины и решил посмотреть, что же он там спрятали, может просто пожадничал, ковер на дачу к теще решил прихватить, вот в лесу и развернул его.

Когда выкатилось тело Светланы, он просто окаменел и понял, что пропал, что потонул по самые…, в общем, вам по пояс будет, как говорил мой дедушка.

- Не может быть, - только и осталось твердить ему.

Но пока он судорожно бегал между деревьями в том самом лесу, забыв и о ковре, и о даче, и о теще, тело вздрогнуло, она зашевелилась и застонала

Произошло еще одно воскрешение из мертвых. Хотя к нему наш профессор точно никакого отношения не имел, да и журналистов тут не было совсем.

Когда Светлана увидела незнакомого перепуганного мужчину, ковер и лес, она испугалась очень сильно, так, что после всех своих глубоких обмороков окончательно пришла в себя.

- Кто вы, что вы хотите со мной делать?

И тут Влад бросился к ней обниматься. Он, наконец, понял, что ничего страшного не произошло. Ну, самого страшного точно, что никакого трупа и убийства нет.

- Ничего, солнышко мое, ничего, нас обоих хотели подставить, но у них ничего не вышло, чтобы я хоть раз еще ответил на их звонки, но я все-таки вероятно спас вас, а они оставили умирать…

Говорил он бессвязно и совершенно непонятно, если учесть, что она ничего не помнила.

Но если что-то поняла, только то, что этот симпатичный парень не только насиловать ее не собирается, но она даже не привлекает его как женщины, если они уж оказались каким-то образом тут, то почему бы этого ни сделать.

Но Влад в эйфории счастья даже и представить себе не мог, что у нее могут какие-то такие мысли появляться светловолосой в головке.

- Но поехали в город, забудьте и обо мне, и обо всем, словно бы ничего и не было.

Он даже не взглянул на тот самый ковер, потащил ее в машину, и помчался назад.

Он высадил ее в центре города, помахал рукой на прощание, уверенный, что никогда и нигде они больше с ним не встретятся.

Влад прожил вроде не мало, но он не ведал, что никогда нельзя говорить никогда.

Таким вот наивным созданием до сих пор оставался.

Испугался он только дома, когда уже глотал холодный ужин. И жена спрашивала у него, где он интересно был, почему не отвечал на ее звонки.

- Зачем тебе звонила это странная тетка, жена твоего друга-шизика, который в генеральской форме по городу разгуливает.

- Какая жена? Это его мать?

- Для матери она слишком шустрая, - только и бросила жена, развернулась и ушла, не оглядываясь.

Но что могло быть, если бы девица не очнулась? Только этот вопрос никак не давал ему покоя.

Сколько же судьба его может предупреждать о том, что он должен стороной оббегать это ходячее несчастье, которое все время исчезает в нужный момент, и остаются виноваты только все дурные да отзывчивые.

Неужели горбатого только могила и исправит?

 

Глава 18 Исчезновение профессора.

 

Лежа на старом диване в доме директора кладбища Артура, профессор понял, как только протрезвел, а на могилках больше водки не нашлось. Профессор понял, что и есть и пить вполне можно на кладбище не так плохо.

И все благодаря славянскому обычаю оставлять для мертвых пищу и напитки разные горячительные.

Ведь сколько им священники запрещали поминать таким образом своих мертвых, за последние века разве кто-то и где-то их послушался? Да ни за что на свете.

Вот и бродил профессор по кладбищу, и все время что-то приличное и очень даже съедобное находил и поминал тех самых покойников. И трудно было даже представить, что тут творится в праздничные дни.

Жаль, что он до них, конечно, не доживет, вряд ли его Артур тут станет терпеть так долго, да и ему надо что-то делать.

Кстати, о делах….

Если бы в тот день около гаражей, они были по соседству с кладбищем, Профессор не увидел пожар, то он наверняка бы ничего такого не придумал.

Но полыхал какой-то гараж, и он там еще до пожарных обнаружил тело уже до неузнаваемости обгоревшее.

А у родственников была такая история, бабушка ее сто раз повторяла, что хоронили его брата, так и не зная, он ли там был или нет, а потом тот брат явился, он в запой ушел, и вернулся к собственной могиле.

Вот это все прокрутилось в его мозгах, а что для него и для всех сейчас будет лучше, чем его смерть.

Потом он вернется, объяснит, что все перепутали, тогда уже и от Светки ничего не останется, а он сможет начать новую жизнь.

Рубашка и часы его теперь валялись около тела, он прихватил футболку из соседнего гаража, хозяин которого побежал на пожар, и кожаную куртку, и спокойно скрылся, уверенный, что все его проблемы на этот раз решены.

№№№№№№№№

 

Артур узнал рубашку на теле, и свои собственные часы, которые носил в это время Профессор. И что ему оставалось? Только сообщить матери о том, что ее сына сожгли вместе с чужим гаражом.

Его хозяин вернулся, узнав, что вероятно к нему забрались воры, и один из них был по справедливости наказан.

Татьяна отнеслась к смерти сына очень даже мужественно, если она рыдала, то только о собственной загубленной жизни, сообщила в СМС-ке обо всем Владу, но он даже не откликнулся, каков наглец. Ничего, если тело той девицы найдут, они сядут вместе, она его выгораживать и защищать не собиралась, - думала мать, только что в закрытом гробу похоронившая своего единственного и самого непутевого из всех сыновей.

Она догадывалась, что он жил где-то у Артура на кладбище, поняла, что с кем-то пьянствовал в гараже, где они пожар и затеяли. Когда к ней пришли страховщики, она призналась в том, что ничего у него нет, ни кола, ни двора, и все ушло вместе с ним.

Как ни странно – это была правда.

Если о чем-то и волновалась бедная мать, только о том, что и мертвый он им не даст жить спокойно, еще долго с разных сторон будут приходить те, кто захотят получить какие-то деньги, долги.

Но от всех она собиралась держать круговую оборону. И в глубине душе понимала, что и врагу бы не пожелала такого сына.

Хотя ведь о покойнике или хорошо или ничего, но ни первое, ни второе у нее никак не получалось. Хоть ты убей. Хотя вот этого не надо. Ей, наконец, хотелось пожить хоть немного. Хотя как же она могла жить? Этого себе и не представить теперь.

Ведь тень этой девицы ее точно не оставит в покое, но самое главное, чтобы тело не нашли, чтобы с Владом больше нигде и никогда не встретиться.

 

Глава 19 Пропал и нашелся

 

Без документов наш Профессор оказывался дюжину раз.

Но прежде всегда он считался живым, теперь же его даже успешно похоронили, поэтому надо было что-то еще придумать?

А что тут придумаешь такого новенького?

Тогда он пробрался на дачу к Владу, - семейка наша никак не могла оставить его в покое, да и нашел там (теща всю библиотеку туда вывезла), он сам ему жаловался, что за книжками приходится туда ездить, как только что понадобится. Там были и семейные альбомы, а в одном из них, он помнил это точно, лежало свидетельство о рождении его младшего брата, умершего в юности. Вот этот документ и сделал из Вадима Миллера, Андрея Энгельса.

Он отправился к незнакомой паспортистке, рассказал об истории с ограблением, показал этот самый документ, правда, стал он на год старше, но это лучше, чем ничего. С прошлой жизнью скоро было покончено. И с новыми документами он пожил еще какое-то время в поселке, у сердобольной вдовы, а потом и решил, что надо навестить своих близких.

На закате, хлебнув самогону, который был у Людмилы в достатке , он и отправился навестить свою матушку.

А что, он их не заставлял его хоронить, не говорил о том, что он погиб, ведь это они сами так решили, и все не правильно поняли.

№№№№№№№

 

Картина встречи родственников потрясла даже самого профессора.

Мать упала в обморок, хотя ей уже не следовало ничему удивляться, бабка уронила, и разбила какую-то чашку, порезала руку и потекла кровь.

- Я вернулся, - повторял Профессор, - вы простите меня, телефон разрядился, батарея села.

- Мы тебя похоронили, - сообщила мать, - как только немного отдышалась.

- Я видел свою могилу, - заявил он, - вот потому у меня новый паспорт.

Он раскрыл перед ней полученный документ.

- Как ты его нашел, зачем тебе эта проклятая фамилия.

- Другой бумажки не было, и взять негде, у него был брат, он давно умер, но кто там это знает. Да и давно пора мне было имя сменить, может и жизнь тогда переменится.

Матушка к полночи приготовила его любимый плов и кормила его до отвала.

Она думала о том, что тот, кто воскрешает других, не мог не воскреснуть сам, разве не ясно, что как аукнется, так и откликнется.

Она прекрасно понимала, что радость ее будет недолгой, до первой заварушки, но вдруг она хоть какой-то срок передохнет.

- Поеду в столицу с новым именем, вдруг повезет больше, - говорил Профессор, - доедая весь приготовленный плов.

Он так смотрел на нее, что она достала и бутылку. Не каждый день даже ее безбашенный сын-мерзавец воскресает, пусть пьет. Иногда свирепая тетка бывала даже очень добрым созданием.

Прихватив денег на поезд, он и на самом деле исчез. Они могли пока жить и не тужить, но в том, что он вернется с новыми косяками, большими и малыми проблемами, в том не было никакого сомнения.

Это только вопрос времени. Но они договорились пока никому и ничего не говорить.

Все было бы распрекрасно пока, если бы не тело в ковре этой девицы, подозрительно молчащий Влад. Но если ее не нашли и за ней не пришли милиционеры – это уже не так плохо. Вдруг обойдется, сколько людей исчезает в мире, это же просто жуть, одной девицей больше, одной меньше.

Так себя успокаивала мать Профессора, которой можно было посочувствовать, но почему - то сочувствовать совсем не хотелось.

Хотя ведь были все вокруг вовсе не злыми людьми, и бог велел прощать и понимать, но не прощали и не понимали, изверги.

 

ЧАСТЬ 2 ПРОФЕССОР С БОЛЬШОЙ ДОРОГИ

Лирическое отступление

 

Сон о Раскольникове и виртуальной любви

Мне приснился странный сон.

Родион Раскольников задержался в Интернет - кафе и опоздал на свое страшное дело.
А почему это произошло? Увлекся, получил письмо от таинственной незнакомки, забыл на время одну теорию и решил проверить другую - насколько может увлечь его темную душу виртуальная любовь.

Увлекала.

Старуха осталась жива.

Теперь мне жаль ту, которая вероятно моложе и краше бесполезной старухи, и она подвергает себя страшной опасности.

Разве мы не помним, что творил он с матерью своей и Соней Мармеладовой, как медленно приносил в жертву и убивал каждую из них.

А если женщина влюблена, пусть и виртуально, она становится беззащитна перед таким теоретиком.

Любовь зла, полюбишь и Раскольникова, но что потом?

Осторожно любовь виртуальная
Подкрадется, и вот в паутине
Отдаюсь я земная , нормальная -
То ли призраку, то ли мужчине.
Как понять мне за далью туманною,
За стеклом монитора, и облаком
Тех иллюзий, кому я желанною
Стала вдруг, а открытие обухом
Больно бьет, и Раскольников яростно
Все пытает меня и пытается,
Все теории зло и безжалостно
Испытать - ничего не останется
Только это опять напряжение,
Не унять уже страсти и нежности,
Только это опять раздражение -
Он ушел, и в его неизбежности,
То ли снова старуха процентщица,
То ли Соня его дожидается.
Света нет, и сегодня не верится,
Что любовь моя вновь возвращается.
Кто свои проверяет теории,
И кто опыты ставит зловещие,
Там в сети бессловесной поспорили
О любовнике страстные женщины.
Снова ревность она заразительна,
Снова нежность, она не кончается.
Но теория так отвратительна,
Если все в полутьме обрывается.
Что сказал он Чубайсу, и в ярости
К Соне или старухе процентщице
Он уходит, любовник безжалостный.
От Порфирия снова отвертится
И исчезнет, и больше в реальности,
Не появится, даже не верится,
Только снова любовь виртуальная,
Как пластинка безжалостно вертится.
Снова кажется - вот он отчаянный,
Казанова, едва ль успокоится.
Только вдруг проболтался нечаянно,
Что приснилась намедни покойница.

Так смеялась старуха беспечная,
Так звала его к пропасти яростно,
И уходит, на вечер, навечно ли,
И меня он бросает безжалостно.
Виртуала стихия горячая,
И холодная пропасть прозрения,
Отдаюсь я опять, настоящая,
Даже верю ему на мгновение.
И спасая старуху процентщицу
От погибели пасмурным вечером,
Все строчу ему - это оценится,
Виртуалом мы все здесь отмечены.

Глава 1 Черти бывают разными

 

Солнце медленно падало в глубины темных вод.

В небольшом помещении, гордо именуемом офисом в таком захолустье, куда не доехать, не дойти и надо очень напрячься, чтобы найти его, сидел таинственный незнакомец, называвший себя профессором (от звания академика и член кора пришлось отказаться). Город хотя и был огромен, но академиков здесь слишком мало по сравнению со столицей, их всех знают в лицо, а вот среди разных профессоров легко затеряться, и сколько времени еще можно вводить в заблуждение доверчивых граждан, одному только богу известно.

Но пока тот самый бог был к нашему герою благосклонен, и его аферы как-то все или почти все проходили без сучка и задоринки. В том смысле, что его ни разу не ловили за руку, а если и разоблачали, то задним числом, так, что он успевал сменить имидж, род занятий, а то и всю свою бурную, а часто и буйную биографию переписывал на новый лад. И от прежнего не оставалось и следа. Он умудрялся даже потерять и сменить паспорт.

В отделениях милиции выдавали ему новый, без всяких лишних штампов и сведений, и был он снова не женат, бездетен, правда, моложе не становился, год рождения неизменно оставался прежним, а вот имена и фамилии менялись одни на другие.

И начинал он жизнь с нового листа и с нового паспорта. Вадим давал себе неизменно обещание, что теперь она станет другим, от прежней жизни и следа не останется. Уверял, что все у него будет хорошо, да так хорошо, как никогда прежде не бывало.

Но исполнялись эти обещания неизменно после дождичка в четверг.

№№№№№№№№

 

Так вот наш Вадим назвал себя профессором, и вел прием по каким-то таинственным делам, то ли с магией все было связанно, то ли с попсой. Он называл себя и продюсером, и алхимиком, и кем только не называл, всего и не упомнишь.

А как известно в начале 21 века магия и попса были одинаково пусты , тупы и считались настоящей аферой, столько профессоров и академиков хотели поймать рыбку в этой мутной воде, убедить доверчивый народ в том, что именно они спасут нас от всех бед и напастей, да что там, помнится, и мертвых воскрешали и не раз, да на глазах у всего мира, особенно один товарищ с фамилией Гробовой.

Вадим был птицей помельче, этого нельзя отрицать, на такое не замахивался, хотя звезды с неба тоже пытался схватить.

К нему порой приходили какие-то люди, да тайными путями, чаще всего по наводке знакомых, уже якобы у него излечившихся от всего на свете, но то, что значительно легче стали их бумажники от таких визитов, никто не сомневался, наш профессор вовсе не был похож на мать Терезу, а скорее наоборот.

Люди эти были по меньшей мере странными, потому что Мишель , страховой консультант из соседнего офиса , взглянув на парочку таких посетителей таинственного профессора в довольно поздний час, упорно предлагал им застраховать свои жизни, а они только смотрели на него испуганными глазами и шарахались в разные стороны. Пришлось Мишелю невольно припомнить знакомое по школьной программе, но давно забытое:

- Ну, Фамусов, умел гостей назвать,

Уроды с того света.

И этот самый Мишень даже не подозревал о том, насколько он был недалек от истины.

№№№№№№№

 

Случается такое, что на нас снисходит какое-то озарение, о чем-то мы вдруг догадываемся, впрочем, и к гадалке не надо было ходить, чтобы понять, что за посетители бывали у нашего профессора.

Ну не все, конечно, некоторые туда попадали случайно, он знакомился с ними в маршрутках, просто на улице, в каких-то компаниях, куда его изредка еще пускали по простоте душевной, они его слушали и отвечали на настойчивые приглашения, приходили, просто легковерными и доверчивыми оказались.

И что еще более удивительно – некоторые из них задерживались здесь у профессора, на определенные срок. Что-то узнавали, от чего лечились эти граждане, и неизменно выкладывали круглую сумму дензнаков за такие странные приемы.

У нас ведь всегда так, нам всегда жаль денег на что-то ценное и добротное, а вот за какую-нибудь дрянь, которая вовсе не нужна, никогда не пригодится, мы не привыкли скупиться.

Еще поэт, помнится, утверждал, что он легко обходится без необходимого, но никак не может прожить без лишнего.

В этом смысле мы с вами все немного поэты, чем наш Вадим без всякого зазрения совести и пользовался.

С совестью у него были особенные проблемы, ее не было совсем.

Впрочем, надо быть честным, не все из посетителей были так уж и наивны. А особенно казавшиеся наивными вдруг сдирали маску и тогда начинались разоблачения бурной, а порой и буйной деятельности, но профессору все время удавалось выйти сухим из воды.

Как это получалось, сказать очень трудно. Ведь еще моя бабушка утверждала, что сколько ниточке не виться, а конец все равно будет. А в его деятельности не было до сих пор ни конца, ни края.

Но даже не это самое удивительное, а то, что выйдя сухим из воды и как-то открестившись, икон в кабинете было несколько, он и на самом деле, вероятно, крестился долго и упорно. Пока не отпускались ему грехи, все каялся, бедняга, так вот отделавшись от одних неприятностей, он в тот же миг попадал в другие.

А кто вам сказал, что люди учатся обязательно на чужих ошибках?

Наш Вадим предпочитал учиться на своих собственных, но получалось это у него так, что даже родная бабушка его, а у него была бабушка Зоя, это я точно знаю, твердила, что горбатого только могила исправит. В том, что она исправит ее внучка, бабушка сомневалась, хотя надеялась на лучшее.

Такой вот оказался герой странный.

Но , забегая вперед, скажу, что у той Нитки жизни Вадима, которую пряли для него пряхи небесные, конец все-таки был, он скоро обнаружился. О чем мы и хотим вам поведать в нашей истории.

А вот что и как с ним случилось, как погиб маг и чародей мы вам и расскажем нынче.

 

 

 

Глава 2 Начало таинственной истории

 

В тот день, когда начиналась эта история, или вернее, когда мы начинаем вести за ней наблюдение, ведь на самом деле ей не было ни конца, ни края, профессор Вадим Миллер сидел в своем офисе в гордом одиночестве. Перед ним стояла огромная бутылка пива литра на два.

Он смотрел на нее такими жадным взором, что казалось - сейчас проглотит все пиво вместе с тарой. Жажда пития одолевала ее с болезненным нытьем, вот уж точно, чем больше пьешь, тем больше хочется….

Она была наполовину пустой или наполовину полной – это как вам больше понравится. Но для него точно пустой наполовину, такое уныние сквозило в помутневшем взоре немного водянистых серых глаз.

Сидел он задумчивый и очень печальный.

А печалился наш профессор о своем тезке , в честь которого отец, любивший древнюю историю Руси и назвал его.

Он думал о том самом Вадиме, который поднял бунт против наглого Рюрика – явившегося вместе с викингами на древнюю Русь, чтобы свою династию здесь основать.

А ведь у Вадима, хотя он и был незаконнорожденным сыном старого князя, на тот трон прав было значительно больше. А вот ведь призвал его дедушка, якобы внука своего, который каким-то чудом на севере воспитывался и умер спокойно, как только услышал, что тот с дружиной своей уже явился не запылился.

Так с тех давних пор в роду их все и пошло.

Наш профессор, когда это было выгодно, себе род Рюриковичей приписывал, но в такие минуты одиночества и откровений, он чувствовал себя тем самым Вадимом, изгнанным и уничтоженным варягами огнем и мечом.

Правда, другой изгнанник и гений писал, что поссорились они исключительно из-за девицы, которая от Вадима к победителю убежала. Правда, тот развлекался с ней недолго, да и забыл про нее, а Вадим бросился ее защищать, хотя она не просила его о том, и от меча княжеского дружинника и погиб.

Но последняя версия профессору нравилась меньше. Чего из-за женщин воевать, если они все и без того у его ног.

Это было небольшим преувеличением, никто никогда не видел того, чтобы кто-то был у ног его. Но профессор всем своим друзьям доказывал это с пеной у рта. И хватал любую первую встречную девицу, чтобы подтвердить свою правоту.

Пока она не врубалась, не начинала понимать, в чем там собственно дело, ему удавалось уже рассказать какую-то эротическую историю, когда у него все шевелилось в штанах и резинки лопались.

Правда, этого никто не видел тоже, но верили профессору на слова – раз говорит, что лопались, значит лопались. Ведь им такое в голову не пришло, а ему пришло, то так и было.

Тогда почему же он теперь был в полном одиночестве? А это чистая случайность. Ведь и в его бурной жизни бывают затишья?

Ну, должна быть иногда передышка.

Вот он и передыхал.

№№№№№№№№№

 

Но если посмотреть правде в глаза, то в последнее время как-то все расклеилось в бурной его деятельности. Не пришел на его упорные приглашения ни один из клиентов - посетителей – друзей, журналистов, что самое удивительное, и они порой к нашему Вадиму заглядывали, даже что-то писали, не подозревая, в какие аферы могут быть втянуты.

Впрочем, во времена желтой прессы, с журналистов тоже, как с гуся вода – все им было нипочем тогда, писать можно было что угодно, даже то, что они видели у нашего профессора рога и хвост. И это бы сошло спокойно и ему и им с рук. И даже интерес какой новый бы появился. Реклама, одним словом.

 

 

№№№№№№№

 

Кстати, о чертях.

В тот самый момент, когда мы о них подумали, они к профессору явились, три черта, чем-то похожие на героев знаменитого мультика, потому профессор икнул, вздрогнул, и тут же окрестил их Ильей, Добрыней и Алешей. Немного успокоился, отпил еще пива, решил, что с ними лучше, чем без них, есть с кем поговорить, он не останется до позднего вечера один со своими не особенно веселыми думами.

Поговорить – это можно было принять только условно. Когда кто-то появлялся на пороге, готовил исключительно сам профессор, остальные должны были слушать его бесконечные речи и внимать всему, что он скажет. Нес он откровенный бред. Но попробовал бы кто-то усомниться в том, что вот так же он сидел и с Ричардом Гиром, и с президентом не Клинтоном, бери выше, с самим Кеннеди, а Мерлин Монро бросила того самого президента, чтобы остаться хотя бы на одну ночку с нашим Вадимом. И ничего удивительного, потому что тот президент рядом с ним ну просто бомжом казался. Это легко сравнить и проверить, хотя бы теперь. Фотография президента для сравнения всегда была у него под рукой.

Да и что он мог дать этой красотке, а вот профессор …

Но на этом его приятные разговоры оборвались.

Черти не уходили. Теперь полагалось и им пива налить, но в офисе не было трех стаканов, кружка у него была одна. И потом, если им всем налить, то ему самому тут ничего не останется. А ему еще хотелось пить и пить, хотя живот уже стал тугим как барабан и мог лопнуть в любую минуту. Но и это бы не остановило нашего героя.

Нет, профессор решил лучше прослыть невежливым хозяином, чем делиться с кем-то пойлом, на которое он стрельнул последнюю сотню у какого – то посетителя, дивясь тому, что кто-то еще дает ему деньги взаймы. Ведь всем было прекрасно известно, что никогда и никому никаких долгов он не отдавал и отдавать не собирался. Ему еще бабушка с детства говорила, будто то, что с возу упало, то пропало, а бумажки, которые ему передавались – тем более.

А вот давали ведь, хотя уже очень редко, чисто случайно получилось, когда он приставал особенно яростно.

Может это вообще его последняя бутылка в жизни? А тут заявились трое, делись с ними, словно ты те деньги рисуешь.

Совсем успокоившись, профессор решил и у них занять какую-то сумму, и уже рот открыл, а тут и началось.

3.

 

Началось еще более странное - черти богатыри стали пропадать по одному.

Сначала исчез Илья, видно обиделся на то, что ему пивка не досталось, когда Вадим отпил еще, зажмурившись от удовольствия, пропал и Добрыня – не княжеское это дело смотреть, как царь пьет и молча рядом сидеть ( а профессор еще с детства именно императором себя и считал), с ним рядом оставался только Алеша. Тот не особенно грузился на всякие условности, а может, у него какое важное дело было к нашему профессору? Ведь если разобраться, они были одного поля ягодами, только в разных временах обитали.

Тут Вадим заволновался, ему всегда было не особенно приятно, когда подбирался так близко другой хитрец. А что если он окажется еще изворотливее, да и впутает его в какое – то страшное дело. ( хотя до сих пор Вадим таких не видел, но всякое может быть).

Тогда рухнет все в его жизни, что до сих пор еще не успело рухнуть.

- Ты же вроде писатель, - говорил черт Алеша, - а не написать ли нам в соавторстве какой детектив да издать за миллион, представляешь, что у нас получится. Да твои Донцовы с Устиновыми плакать будут от зависти, а то и вовсе от горя отравятся, а мы уж развернемся.

- Детектив не хочу, - капризно отвечал Вадим, - там лучших всегда убивают, а потом сыщики-менты их родственников пытают и все подробности выискивают, думаешь за тем, чтобы преступление раскрыть? Нет, им надо мертвого опорочить, мало того, что его убили, так еще надо и над трупом посмеяться, такая у них работа. И всякое разное, что было, чего не было, на свет белый повытаскивают в один миг.

- О, как тут все запущено, - заговорщески улыбнулся и подмигнул ему Алеша.

А Вадим прямо рассвирепел, на него глядя.

- Да как ты смеешь над царем насмехаться, холоп, а ну, где тут погреб, ты там быстро окажешься.

Вероятно, чтобы не оказаться в погребе, черт Алеша тоже исчез, как только царские руки потянулись к нему, и стекляшка на перстне мелькнула почти как настоящий бриллиант. Да, хорошая работа, простаки никогда не отличат одно от другого. Только знатоки поймут, что это просто стекло. Но где вы таких знатоков встречали? Тут их отродясь не бывало.

И наш Вадим снова остался один.

Ну, надо же было так оскандалиться – последнего слушателя и соавтора упустил.

- И я снова остался один, - с таким вздохом произнес он, что если бы кто-то услышал, так разрыдался бы, и сбегал за пивом, чтобы профессор снова успокоился.

Впрочем, и ладно, они соавторы потом только и норовят все себе присвоить, а тебя в лучшем случае куда-нибудь в Сибирь закинуть, а в худшем и вовсе не кладбище, не моргнув глазом отправить.

Сколько у него стихов украли, сколько романов его просто под чужими именами напечатали, вот хотя бы Обломов, разве не обломался он с ним тогда. Сел писать «Обрыв», а он уже из печати вышел, тогда и осталась только «Обыкновенная история». А ему говорят, что и с ней он опоздал. Побежал авторские права регистрировать, а там не регистрируют, чуть в психушку не упекли.

Думал, что «Мастера с Маргаритой» успеет под именем Вадим Миллер опубликовать и тут обрыв с обломом получился. Оказывается, Булгаков его опередил, он уже все первым зарегистрировал. И когда только успел. Тогда и стал наш профессор в Сибири прятаться от всех, кто посягал то на его интеллектуальную собственность, то на жизнь саму.

- Все, что не делается, все к лучшему, - изрек будущий царь Соломон, утешая себя, но утешиться никак не мог, как ни старался.

Но когда он остался один, немного протрезвев от обиды, Вадим врубил Интернет и стал упорно искать там объявления. Нет, не издательства и не соавтора искал наш герой.

Он искал кое-что другое.

 

ГЛАВА 3 Профессору требуется опытный киллер

 

 

Когда Вадим протрезвел, и черти перестали ему являться то ли в реальности, то ли в видении, он вспомнил о делах земных, которые шли из рук вон плохо.

Для того чтобы их немного поправить, а может и глобально изменить – Вадиму требовался помощник.

Нет, не секретарша и не имиджмейкер, тут он и сам был лучшим из лучших, ему требовался киллер, для того, чтобы в будущем, когда награды за все труды его посыплются как из рога изобилия, у него оставались чистые руки, горячее сердце, и что там еще третье, - профессор напрягся, никак не мог вспомнить третью часть золотого правила его дедушки, старого чекиста, конечно – холодная голова.

И самое грустно, что со всеми тремя частями этой заповеди имелись какие-то проблемы: голова была горячая, сердце чистым, а скорее каменным, а вот руки все еще оставались грязными, хотя мыл он их по семь раз на дню, но марать успевал еще быстрее. Как все привести в норму и изменить не знал наш профессор, кстати, Профессора Преображенского, прямой потомок. Хотя кто-то ядовитый сказал о том, что он скорее его крестника, Шарикова, потомок, но эта злая шутка, на нее не стоило обращать внимания. Именно Преображенского и скоро он займется омолаживанием и чужого и своего организма, и таких собак наделает из людей, а из собак людей, или как там у него (мысли страшно путались), что они еще все взвоют и попросят о пощаде.

Пока все было не так хорошо, но и у самого профессора Преображенского были косяки, хотя он ведь никогда не унывал, вот и потомок унывать не станет.

Надежда умирает последней, а Вадим надеялся, что и с руками, и с головой, и с сердцем все рано или поздно образуется.

Но пока надо было найти киллера – агента по особо важным делам.

А что такой товарищ ему пригодиться, и сам солиднее будет на переговорах казаться, и другие уже не станут с ним так себя вести, как пока позволяют.

Нет, куда не посмотри – киллер в его сложном и опасном хозяйстве всегда пригодится – это точно.

Сразу возникает вопрос, чем же он собирался платить этому киллеру?

Но пока об этом Вадим думать не собирался.

Его старый друг - другой император, вывел золотое правило, что надо сначала ввязаться в драку, а потом уже разбираться. Разве не так все великие дела делаются?

Вадим всегда следовал именно этому правилу.

Правда, он старался не думать о том, что стало с тем самым императором под Москвой, за какое место схватили его наши морозы и русичи аж в позапрошлом уже веке. Зачем сразу о грустном, а вдруг на этот раз все будет по – другому. Ему точно повезет больше. Тот был чужим, а он свой – доморощенный, ему никакие морозы и аферисты, и генералы не страшны.

Ведь и молния Перуна никогда не бьет в одно и то же место, в него, поди, и не ударит.

Он покосился на иконы. Святые на них взирали сурово. Наверное, упоминание имени древнего бога им не особенно понравилось.

Надо быть осторожнее, а то обступят со всех сторон, и пути к отступлению будут отрезаны, а тогда уже дело дрянь.

 

 

№№№№№№№№

 

А между тем поиск в бесконечных сетях Интернета дал свои результаты, и тот самый спец помощник, назовем его так, чтобы не пугать особенно впечатлительных рассказчиков, как раз и нашелся.

В Интернете вообще можно найти все, а уж киллера, так это раз плюнуть, не для того ли и была изобретена всемирная паутина, чтобы в любом краю света люди находили друг друга. Особенно если на улице встретиться с таким товарищем проблематично?

Профессор оживился, потер ладошки и стал набирать номер телефона.

Трясущиеся пальцы плохо попадали на цифры, и все-таки он его набрал.

Очаровательный женский голос сразу согласился на встречу с ним. И крылья появились у пьяного профессора. Он то трезвел на глазах, то пьянел еще сильнее.

- Я нашел. Дело сделано, - радостно повторял он, словно ему уже дали Нобелевскую премию.

 

2.

 

Киллер – ну и везет же Профессору, назвался Алисой, совсем как в сказке, и голос у нее был сказочным.

Она игриво спросила, в Зазеркалье или в Страну Чудес он собирается отправиться.

И в первый раз за все время наш герой полез за словом в карман. Но быстро опомнился. Решил, что надо срочно перечитать сказку, чтобы быть на ее уровне и все понимать. Пока еще литератором был он, нехорошо, если она обойдет его во всем, особенно том, что касается классической литературы.

Конечно, Вадим бы усомнился в том, что женщина может ему помочь в таком сложном и важном деле.

Но кто, если не женщина, только они всегда ему помогали, благодаря им он родился на свет и до сих пор еще оставался жив.

Хотя, конечно, захватив власть, они творили все, что вздумается. Научили его лгать, изворачиваться, придумывать небылицы.

Да разве об этом расскажешь, все, что ему пришлось творить, только чтобы мама и бабушка были спокойны, не обрушились на него, как снежная лавина или раскаленная лава. Хотя, когда он попадал в беду – они всегда защищали и спасали его, этого тоже не отнять.

И не только его одного – настоящие женщины всегда могли постоять за себя и за тех, кто был с ними рядом, за своих мужчин.

Самый последний пример около дома его бабушки, когда два уголовника решили снять шубу с девицы, которая вышла из маршрутки, они оказалась просто расстрелянными тут же, этой девицей. Случилось все на глазах у Вадима. Она взглянула на него и усмехнулась. Но он почувствовал, что это было предупреждение, понял, что следующей жертвой может оказаться он сам. И ей ничего не было, когда оказалось, что она тайный агент тех самых служб, а уголовников уже давно и упорно искали те самые органы.

Так в один миг и были решены две большие проблемы. Ее не только не посадят, а еще и наградят.

И тюрьмы не пополнятся, там и без них народу хватит, и судьи с прокурорами и адвокатами могут передохнуть.

Одним словом, сразу все вспомнив, Вадим совсем не удивился тому, что девушка с приятным голосом может оказать ему услуги в таком важном деле.

И потом она не будет с ножом к горлу приставать и требовать расплаты – это самое главное, а рано или поздно (проверено на деле не раз) просто отстанет и простит ему долги, на других еще больше заработает.

Теоретически все выходило очень даже не плохо, а вот что будет в реальности? Да кто его знает. Но об этом он пока заранее думать не собирался.

И жизнь хороша, и жить хорошо.

А если еще девица симпатичная окажется.

Неожиданно зашевелилось даже то, что хорошо висело или ему только это показалось?

 

Глава 4 Киллера заказывали?

 

Вадим и Алиса встретились в самом центре города в маленьком кафе, где нашего героя никто не знал. В прежние времена на такую мелочь он не разменивался, когда у него были деньги, а когда не было – тем более – там всегда доставалось от охранников больше, чем в уважаемых заведениях. Они не церемонились с тем, кто пытался их обмануть и уйти, не заплатив по счетам.

На этот раз Вадим решил не рисковать, и просто говорил о том, что у него смертельная болезнь, и ничего и ближайшую неделю есть и пить ему нельзя. А то, что от него разило перегаром, он сам этого как-то давно не замечал, а остальные скромно молчали, решив, что видно перед смертью он устроил пир, как другой древний царь, чтобы весело и достойно отправиться на тот свет.

А сюда профессор заглянул исключительно для того, чтобы встретиться с последней своей возлюбленной.

Да, в миры иные мужчину, сколько бы лет ему не стукнуло, всегда должна провожать женщина.

№№№№№№№№№

 

Алиса впорхнула в кафе и оглянулась по сторонам.

Дама оказалась лет 35, а может немного больше, но молода и миловидно, кажется, умна и проницательна. Но на лбу у нее было просто теми самыми знаками написано: провокация.

Кот Бегемот пискнул где-то:

- Это сплошное притворство.

И как можно было не услышать такого мяуканья, даже если ты глух от рождения? Нашего кота и мертвые слышали, даже те, у кого он успел стащить голову во время похорон. Только не на этот раз.

Увидев своего друга, а Вадим уже записал Алису в друзья, как и всех, кто приближался к нему на пушечный выстрел, после этого никаких знаков и сигналов он уже не принимал, слышать не собирался.

Да и мало ли о чем кричат коты, кто бы их смог разобрать?

Профессор был поглощен своим любимым занятием, с упоением рассказывал о времени и о себе. Правда, помня о том, откуда и зачем к нему пришла дама, тему разговора он немного изменил. И говорил о том, что все его хотят убить.

Вид у него был более чем серьезен, хотя речи как-то не вязались с таким видом и казались либо монологом из какой-то забытой пьесы, либо настоящим бредом шизофреника. Но что же это было на самом деле?

Решить этого Алиса пока не могла.

- Так уж и все? – удивленно спросила Алиса, прикидывая, шизофрения ли это или на самом деле этот прохвост столько натворил, что миллионный город готов его уничтожить?

Удивительным было то, что и она о нем уже что-то слышала, то ли о магии, в которой он был просто академиком, судя по всему, то ли о лечении нетрадиционном, уголовщиной разившем, то ли еще что-то, уж не музыкант ли он еще кроме всего прочего?

Какие – то объявления о том, что Профессор и чародей творит звезд, точно ей появлялись на глаза, словно всех этих фабрик по производству выкидышей не хватает в столице. Нет, еще и тут надо этим заниматься.

- Я поэт, да такой, каких никогда не бывало и не будет больше, - гордо заявил Вадим, когда Алиса осторожно спросила, где они могли с ним встречаться?

И никакого намека, она хотела знать точно, где они уже виделись.

- Поэт, да, конечно, порнографические стишки, вдруг заполонившие город, они заходили в типографию, которая их любезно печатала , там было какое-то имя странное, синоним проходимца – Бродяга, кажется, нет, это слишком просто для такого типа, конечно Пилигрим, как она могла подумать о том, что он назовется простым русским словом, да не бывать этому.

Оставалось только сказать как это интересно, ново, необычно.

Хотя, вероятно, Пилигрим ждал больших восторгов, но на большее у Алисы язык не повернулся. Она умела врать, особенно, если этого требовало дело, но ведь не до такой степени.

Если на самом деле хочется брезгливо поморщиться, а ты говоришь, как это великолепно, то, что же дальше будет. В этом случае она все время вспоминала о том, что ложь так прекрасна, что ею нельзя злоупотреблять. Но они уже находились в зазеркалье, где все видится на оборот. Тогда это как-то можно пережить. Она взглянула в зеркало и почему – то подумала о том, отразится он там или не отразится. Надо будет взглянуть, когда они пройдут мимо, покидая кафе.

Но Вадиму пришлось примириться со слабыми восторгами, пообещать, что если он выживет, а она ему в том поможет, то такое напишет, что сразит ее наповал, одним выстрелом. Это будет восточный эпос о чародеях и волшебниках, он слышал такой от какого-то старца в горах, успел записать, теперь осталось только поработать немного над стилем и все будет великолепно. Он потрясет эту бесцветную и мелку литературу своей мощью и талантищем.

- Кстати о выстрелах, - игриво улыбнулась прекрасная дама, которой надоело слушать о том, как будет создан мощный эпос, да еще на восточные темы.

Она сказала очень тихо, вряд ли кто-то мог их услышать в тот момент.

О чем они договаривались дальше, нам подслушать не удалось, только ушли на первый взгляд довольные друг другом.

Уходя, Алиса, как и хотела, взглянула в зеркало.

Там он спокойно отразился. Ничего особенного, тайн вокруг было меньше, чем могло бы показаться сначала.

Алиса решила поискать что-то и посмотреть, какие же серьезные угрозы есть у этого типа.

 

 

 

Глава 6 Нужные люди

 

Проводив девушку и обнаружив, что денег у него нет даже на маршрутку, Вадим загрустил.

Он медленно побрел пешком по Любинскому проспекту, взглянул на сидевшую в самом его начале девицу. Какой одинокой и грустной она казалась, совсем как он сам.

Хотелось опуститься на железную лавочку, положить голову ей на колени, да и заснуть до утра. Но место было слишком людным. Так просто не заснешь.

Вадим вздрогнул, его кто-то окликнул и тронул за плечо.

Это был не страж порядка, проходивший мимо, какие-то у него в последнее время дурные предчувствия. Так и беду накликать недолго.

Но повернувшись, он увидел, самого первого друга, и друга бесценного.

Седовласый, голубоглазый Владимир стоял перед ним.

У него была полиграфическая фирма поблизости, вот и разглядел Профессора и решил поздороваться.

Володя был и на самом деле хорошим парнем, хотя бы по сравнению с другими пацанами, окружавшими нашего героя.

Не смотря на седину в волосах, и солидный возраст, ему было за пятьдесят, оставался он наивным и доверчивым созданием. И верил Пилигриму безоговорочно.

Вот и книгу его напечатать согласился быстро и хорошо, больше никто бы на такое не пошел.

Но Володя и сам был поэтом и музыкантом, и он умел ценить чужое творчество, а не только свое собственное, чем выгодно отличался от Вадима.

Вот и на этот раз он показался прямо воплотившимся ангелом хранителем.

Забыв про свои многочисленные долги, и заверив, что все отдаст в самый ближайший месяц, Вадим спокойно попросил в долг еще тысячу, заверив, что через час у него деловая встреча, а он никак не успевает доехать домой.

И никто бы не поверил в то, да и сам Володя бы не поверил тому, что сделал, он достал и отдал Профессору ту самую тысячу, о которой он просил.

Потом подумал, что делать этого не стоило, так это потом, а пока они простились, чувствуя себя уже не друзьями даже , а родными братьями, и Пилигрим полетел в пивнушку, чтобы от души напиться. Он забыл даже об опасностях, которые поджидали его на каждом углу.

Нет, пить, пить, пить, а там хоть трава не расти.

Он привязался к какой – то девице, но когда допил очередную бутылку, угостив и ее тоже, то она куда-то исчезла, прихватив и пачку с приличными сигаретами.

Впрочем, хорошо, что исчезла, каким-то чудом он добрался до дома бабушки и рухнул на диван.

Как был, так и рухнул, и никак не мог понять, в каком месте, в каком измерении находится, что он тут вообще делает.

- И какой дурак дал ему денег, - сокрушалась матушка, - стаскивая с него ботинки, - и сколько же нам с ним еще маяться придется?

По щекам ее текли слезы, она не знала, как быть и что делать дальше?

Она проклинала тот день, когда зачала его. И на это у нее были свои веские причины.

 

Глава 7 Пилигрима заказывали?

 

Алиса уселась перед компьютером и стала смотреть, что же там есть такое на такую деятельную натуру как ее новый подопечный.

Может быть, в первый раз она удивилась тому, что там и на самом деле было всего немало.

Статьи, интервью, рекламные объявления о самой разнообразной его деятельности, кто бы мог подумать, что он такой труженик?

- Что это значит? Это не мания преследования, а на него и на самом деле кто-то собирается нападать?

Это ее очень удивило.

Но, чтобы немного отвлечься от грустных мыслей, постановлений судов и всякой прочей официальщины, она открыла еще один файл и обнаружила там художественное творение, судя по названию и первым строчкам.

- Ну что же, надо познакомиться с творчеством гения всех веков и народов. Может, еще гордиться будем тем, что рядом стояли, да в чем-то помогали ему, чем черт не шутит?

Она сразу же вспомнила, как Порфирий обнаружил статью о Раскольникове, и та самая статья и помогла ему потом понять и разобрать, за что же убили бедную старушку, и почему преступление оказалось таким жестоким и кровавым?

Литература в их деле может оказаться не такой уж бесполезной вещью, взять хотя бы детективы, в которых преступники потом описывают как они ярко и кроваво прожили свою жизнь. И когда начинает следователь разбираться, оказывается, что так все оно и было, как в книжках написано. Очень трудно удержаться и не обнародовать интересный материл, а еще интереснее играть с этим миром в разные игры, смотреть, когда и как они раскроют совершенное тобой преступление

Хотя там и расследовать ничего не надо – и без того все ясно и понятно.

Но в случае с Гением, - так она его для себя окрестила, литературные труды могут помочь. Он не настолько умен, чтобы зашифровать то, что совершит очень сильно. Хотя она уже успела заметить, что перевирает он все и везде. Но если он наивно полагает, что она не сможет отличить правду от лжи, то очень сильно заблуждается. Мужчины чаще всего просты и однообразны, не то, что женщины. Есть вреди них, конечно, хитрецы, но ей слишком уж сложных не попадалось.

Очень быстро Алиса, которая и сама баловалась писательством, поняла, что это не его труды , но о нем, не случайно их общие товарищи кинули файл в его дело.

А в статье было буквально следующее.

 

 

Сам себя перехитрил или на всякого мудреца довольно простоты

 

В тот знойный летний день, в подземной канцелярии случился переполох. Потеряли мелкого беса Вадима пьянчугу, мнившего себя гениальным поэтом, целителем людских душ.

Он был хотя и мелким бесом, но мнения о себе был даже очень высокого, и единственный из всех осмеливался вести свою родословную даже не от ангелов небесных, а берите выше. Он даже показывал в минуты запоя своим случайным собутыльникам мохнатые лапы, на которых, как он утверждал, были те самые следы от гвоздей.

Если люди сталкивалось с ним в первый раз, то это могло произвести впечатление и удержать внимание на какой-то срок. Но все, кто видели его не впервые, знали, что такого брехуна даже в преисподней не часто найдешь.

Искусство вранья было единственным и неоспоримым его достоинством.

Вадим так увлекался, когда сочинял самые невероятные небылица, что слезы выступали на глазах, и сам он искреннее верил в то, что был знаком со всеми сильными мира сего, и не просто знаком, а в самых дружеских отношениях пребывал.

Те, о ком он говорил, и сном и духом не ведали о том, что они были так близки к нему, вот при случайной встрече дружка сердечного не оббегали стороной. Потому что от их собственной репутации после всего этого не осталось бы и следа.

Когда-то ему давали важные поручения, потом, видя, что он завалит все, что и завалить невозможно, только мелкие давали, но когда с треском проваливалось все, о нем забывали. Тогда он уходил в запой, и в экстазе писал бредовые и страшно неуклюжие стихи.

В давние времена девицы липли к нему, но надолго не задерживались, потому если он и был бессмертным, но не в том самом месте, за которое они чертей и любили. И более того, давным-давно ничего не мог он уже проделать в постели. Но говорил о своих похождениях на любовном фронте особенно ярко и много, как и все безнадежные импотенты. Весь пыл его должен был найти отражение в творчестве, жаль, что на это никто не обращал никакого внимания.

Так бы все и в новом веке продолжалось от запоя до запоя, которые должны были стать вечными, если бы Мефистофель не обнаружил одну сорокалетнюю даму, которая когда-то была средней поэтессой, и дюжину лет числилась учительницей литературы - сочетание привычное, но почти безнадежное.

Но вдруг, когда он заглянул ненароком в ее компьютер, и заранее поморщился боясь наткнуться на стихи про ангелов, которые ходят по снегу, следов не оставив, но на той самой странице в которую он проник как искусный хакер, речь шла о его собственных похождениях в средние века.

Развлекался и боролся он там с русскими князьями. И описания, и похождения его были так ярки и уморительны, что он перечитал и даже скопировал все, что она успела занести в компьютер.

- Это высший пилотаж, - сам себе сказал Мефи, и решил разыскать Проходимца, именовавшего себя Странником, и отправить его туда, чтобы он как-то ее ко всему подтолкнул, и на собственном примере убедил в том, как она хороша.

Конечно, в лоб ему ни о чем сообщать не стоило, наоборот, надо было как-то все хитро устроить. Потому, как только кикиморы приволокли в доску пьяного Проходимца, он ливанул на него ледяной воды, прижал копытом к стене. Тогда тот пытался возмутиться такой бесцеремонности, не в силах еще понять, кто перед ним был, но когда он увидел Мефи, то решил, что не стоит с этим связываться - он видел все его помыслы насквозь, и будет только хуже.

-Мозги ты все пропил, но страх еще не до конца потерял. Так как у нас вечность впереди, а возиться с тобой у меня нет ни малейшего желания, отправляйся как к бабушке своей в Сибирь. Старуха она боевая, думаю, она с тобой справится.

Покоритель Пегаса и женских сердец был искреннее оскорблен таким обращением.

Как и всякий горький пьяница, он был особенно самолюбив и обидчив. Но и во второй раз промолчал, вспомнив, что с ним было, когда он попробовал пошутить неудачно. Блуждал потом по Кащееву лабиринту. А если бы не понадобилось одну старуху обольщать, то может, и до сих пор бы блуждал.

Старуха отправила его подальше, и ничего они не получили, а он перед другими чертями потом долго еще оправдывался, утверждал, что его не правильно поняли. Тогда ему напомнили и обо всех иных его промашках, и переругался он в пух и прах со всеми без исключения. И в тот самый лабиринт снова уже добровольно отправился. Вот оттуда, пропыленного и совсем сбрендившего, его к Мефи и приволокли его верные черти - сыщики.

- Я нашел тебе там, - как бы между прочим говорил он, - литературного секретаря. Ты у нас столько всего настрочил, что давно пора этому какую- то форму придать. Она все тебе запятые расставит, и подправить, что по-татарски вовсе написано. Дама уникальная, потому смотрит, это последняя попытка из тебя нормального черта - поэта сделать.

- С каких это пор тебе поэты понадобились? – засомневался Странник.

- Это не твоего ума дела, мои бесценные указания не обсуждаются, - отрезал он и на глазах посуровел, так что Проходимец с открытым ртом так и оставался.

На сколько он не был наивен, несмотря на свой почтительный возраст, но, протрезвев окончательно, понял, что что-то тут не так, и вовсе за другим посылает его к бабушке и какой-то даме Мефи. Но ведь он не лыком шит, и если хочет, чтобы книга стихов у него родилась (а самому бесу этого больше всего хотелось) то пусть эта дама и потрудится, а уж он сам лицом в грязь не ударит, перепившись, может свалиться всем телом своим волосатым, но постарается держаться.

№№№№№

 

Так мелкий бес оказался в городе, который считал своей родиной, в самом центре Сибири. И потому проливал пьяные слезы, о молодости своей непутевой, и о той первой девице, которая когда-то в незапамятные времена его юности была первой его женщиной (была ли).

Она могла бы подтвердить, что тогда он что-то мог, и может быть, сглазил себя, когда ждал ее возвращения (женщины к нему и тогда не возвращались) и писал песню: « А ты опять сегодня не пришла, а я так ждал, надеялся и верил».

Его сентиментальность была прямо пропорциональна его импотенции с самого начала, о чем эта песня и свидетельствовала. Но рассказывать о бурных похождениях, когда все уже померли давно, и никто не мог поймать его на лжи, можно было как угодно долго.

Девяносто летняя бабушка, была еще вполне бодрой и агрессивной старухой с мужским характером. - В их семье все издавна получали то, что им совсем не нужно было.

Внучку она обрадовалась несказанно, потому что разругалась со своими знакомыми, и всю долгую зиму и слова сказать некому было, не говоря о том, чтобы поругаться хорошенько. А он за харчи и за приют на ее территории, будет слушать и никуда не денется.

№№№№№№№№№№№

 

Как слеповата она не была, но с первого взгляда заметила, насколько ее внучок износился. Она-то знала, что не каждого пьяницу сразу прямо можно узнать, но он никого бы в заблуждение не ввел.

- Ты снова не женат, - ворчала Алена Ивановна, словно он когда-то был женат больше недели, ну месяца на худой конец, - я помру не нынче так завтра, и кто же за тобой смотреть станет? Какой дуре ты понадобишься-то, вот под забором, как пес бродячий, и подохнешь.

Бес развернулся, бросив даже недопитую бутылку, и пулей вылетел из дома. Только оказавшись на остановке, он вспомнил, что давно здесь не бывал, и у него нет ни одного телефона, ни одного адреса, куда можно было бы отправиться, чтобы переночевать.

Значит, придется с какой-то девицей знакомиться, напрашиваться к ней в гости, а потом, когда все будет сказано и прочитаны самые откровенные стихи, сделать вид, что он мертвецки пьян, и завалиться дрыхнуть, избежав развлечений, которых от него ждет любая из тех, кто позволил ему у себя оставаться. А потом он может рассказать что-то о том, что был слишком устал, несколько дней в пути провел, но на другую ночь обязательно покажет класс. И исчезнуть, чтобы больше с девицей этой не встречаться - город большой, и одиноких, заброшенных баб достаточно. Но они не подозревают, что сей красноречивый бес, только на слова и горазд. На вид казалось, что он еще не так стар, чтобы не раскрутиться на разок.

Наволочка мной до дыр искусана,

Простыня изорвана в куски,

- разве не ты говорил, так будь добр, плати за то, что говорил. Но вот здесь главные проблемы и начинались. Но случайным подружкам о них знать не обязательно.

В таких загулах прошло несколько дней, потом он вернулся к бабке, чтобы попить и поспать вволю, и никто бы не требовал от него невозможного.

Посунувшись на рассвете, не найдя ни пива, ни денег на пиво, Вадим вспомнил о том поручении, которое дал ему Мефи.

Это заставило его пока отказаться от выпивки и разыскать номер телефона и адрес, который тот начертал ему размашистым почерком.

№№№№

 

Они встретились в ее офисе, в центре. Перед ним сидела не красивая, но обаятельная и удивительно умная дама. Она с интересом смотрела на беса, пытаясь понять, что перед ней такое. В том, что человек это сильно пьющий - сомнений не было, но кто из поэтов, а так он представился, не пьет.

Вика поймала его на лжи чуть ли не в первую минуту. Но она была великолепной актрисой. И сделала вид, что поверила тому, что это он писал тексты, для расстрелянного певца, и прогуливался по улицам столицы с мировой оперной знаменитостью (Может быть в другой жизни) - про себя отметила она.

Виктория вставила в компьютер дискету со стихами и пообещала посмотреть их, но предложение посидеть в ресторане резко отклонила, договорившись, что они встретятся через пару дней.

Дама была к нему равнодушна. Это странно резануло его сознание, бес понял, что он теряет квалификацию. Никогда ни одна дама не отправляла его прочь так быстро.

Она была не в его вкусе, потому что слишком умна. НО ему некуда было идти и не хотелось ни с кем знакомиться.

Пару дней, совершенно трезвый и злой, как собака, Проходимец бродил по городу. Беседовал с кем-то, что-то писал, но на трезвую голову стихи получались еще хуже, и тогда он снова неожиданно появился в том самом офисе.

- Кто это? - спросил высокий тип, который, скорее всего, служил в каких-то органах, - Виктория, такая рвань к нам не заходила прежде.

Он даже не пытался скрыть своих чувств.

- Это знаменитый поэт, мы его на Нобелевскую премию готовим.

Она умела иронизировать, так что почувствовать этого было невозможно, но о том он узнал значительно позднее, а тогда все принял за чистую монету. И понял, что именно об этом всю свою жизнь и мечтал и непонятно, как сам до этого не дошел.

Он уже видел себе перед королем, и даже начал сочинять речь для выступления, чтобы поблагодарить того самого короля, мучительно думал, возьмет ли с собой Викторию или оставит тут. И он понял, что она ему нужна, единственная, верная и преданная подруга, которая, как жена Булгакова, будет верно, преданно и самозабвенно ему служить. И с нею он опубликует все, о чем не мечтал даже, а она только в рот заглядывать станет и хвалить его и исполнять любые его желания, даже самые фантастические.

Размашисто, завираясь о том, что его столичная секретарша уехала за границу, он пригласил ее к себе на работу, и обещал щедро ту зарплату, которую она себе сама назначит.

- Хорошо, подготовь договор, обсудим, - ответила она.

Вадим бросился печатать тот договор, даже не задумываясь о том, из каких средств он будет платить ей зарплату. Он привык думать о том, что стоит только начать, а потом все и решится само собой.

Странник надрывался над тремя вариантами договора, и с восторгом говорил бабке, что такую сотрудницу нашел себе, какой никогда у него не бывало.

Она слепо поверила в этот бред, ни слова ему в ответ не сказала.

№№№№№

 

Вика сидела над чудовищно написанными и напечатанными без всякого редактора стихами. Она на каждом шагу что-то исправляла и расставляла запятые.

- Что ты возишься с этой макулатурой, - усмехнулся Гриша, - молодой программист и ее верный помощник. - Даже если он и Пушкин, а он не Пушкин, кому сегодня нужны стихи? Нынче и гению здесь не место, а этому мелкому поэтишке и подавно.

- Ты жесток и несправедлив, дорогой, я тоже на досуге пишу стихи, там есть и о нас, только ты их не читал.

- Читал, я лучший в мире хакер, просто мне интересно было добраться до них самому. Но это только наше, я удушил бы тебя, если бы ты опубликовала такое нежное и прекрасное послание, где любой бы меня узнал. Но здесь порнография сплошная, согласись, моя дорогая.

- Ты и это успел почитать, - упрекнула его она, но рассмеялась и потрепала по волосам.

- Только я не понимаю другого. Его зачем-то прислали мне.

- Тебе давно пора взяться за свое творчество и послать все и всех подальше.

Странно, но она подумала о том же самом в тот момент, когда он наивно предложил ей стать литературным секретарем Ей, уже написавшей 40 романов, верно служить какому-то стихоплету и поддерживать его во всем. Наверное, только такое дикое предложение и могло ее встряхнуть по настоящему, заставить действовать решительно и напористо.

И она достала покрытые пылью рукописи, написанные дюжину лет назад, попросила установить у нее дома новый компьютер и вырубила телефон. Никто не видел и не слышал ее несколько месяцев. С упоением и восторгом работала Виктория. А для знакомых и остального мира она, словно сквозь землю провалившись.

Ее и на самом деле не было нигде поблизости. Сколько не метался новоиспеченный гений, все было напрасно. Он порвал в ярости договоры, когда высокий, нагловатый парень, вернул ему исправленную дискету, и сообщил, что денег им не нужно, но о дальнейшем сотрудничестве и речи быть не может.

- Не советую эту порнуху публиковать, за версту видно, что писал импотент со стажем и горький пьяница, никого тебе обмануть не удастся.

Он стоял, словно громом сраженный, и понимал, что ничего не сможет ответить, никогда и ничего. Но где она, почему она сама ему о том не сказала.

Было отчего уйти в запой. Вадим так и не вспомнил, как оказался в своей преисподней через какой-то отрезок времени, окончательно разочаровавшись в людях. Конечно, он завалил и это дело, и ни за что не появился бы перед бесом, гордо именующим себя Мефистофелем, он им и оставался до конца.

Но он сам велел прийти Проходимцу.

Тот угрюмо стоял перед ним.

- Она так много обещала мне, но ничего не дала, более скверной секретарши я никогда не встречал

- Мне не рассказывай, сколько их у тебя было, этому даже Кикиморы не поверят.

- Что ты хочешь от меня теперь? – хмурился и кривился от ярости Вадим.

Он указал на три толстых тома, лежащие на столе.

- Вот, - ради этого ты там был, можешь взять и почитать, у меня есть еще,- самодовольно произнес бес.

Сначала Вадим думал, что без него издали его рукописи, и готов был возмутиться и заявить об авторских правах. Но, приглядевшись, он увидел, что это романы, авантюрно приключенческие. И он сразу же понял, кому они принадлежат.

- Это она? - глухим голосом спросил он, еще не до конца понимая своей роли во всем происходящем.

- Без твоего вторжения, она никогда бы не вспомнила об этом и не взялась за дело. Почитай, это занимательно.

- Но я, - возроптал он

- Ты свою роль уже сыграл. Большего от тебя не требуется.

Больше не было сказано ни слова. Он должен был либо воспрянуть и все начать сначала, либо гордо удалиться в самое дальнее болото, где, как известно, черти и водятся, судя по тому, что о Проходимце больше нигде не было слышно, он выбрал второе.

Печальная судьба. Но Мефи читал роман, ему до мелкого беса не было никакого дела.

 

Глава 8 Что бы это значило??? Реальность

 

 

Алиса отложила статью, в которой видела, не хуже ее подопечного сначала решение всех проблем, она мысленно уже разгадала эту загадку, но только в самом начале.

- И что мы имеем теперь? Порфирию было значительно легче расколоть Раскольникова, - стала каламбурить она, - чем мне из этой сказочки что-то понять. Хотя основные подозрения подтвердились. Если писать плутовской роман, то он станет главным его героем, это точно.

Ну, единственное, что могло ее немного утешить, так это то, что она почти все точно угадала при первой встрече.

Только кто же это написал, куда он уже успел засунуть свой красный нос.

Проще было понять, куда он его не засовывал, где не бывал, чем это, и кто-то над ним посмеялся и обидел очень сильно.

Почему же он жалуется на то, что его хотят убить, ведь судя по писанине, это он должен был бы нанять киллера для того, чтобы с кем-то разобраться?

Не собирается же он заставить ее убить эту писательницу, которая наверняка существует, ну поиздевалась немного над ним, лишила заветной мечты о литературной премии, но ведь за это не убивают?

Хотя, судя по всему, в такую голову, забитую самыми невероятными тараканами прийти может что угодно. И потом, шизики всегда особо подозрительны и обидчивы. То, что нам кажется пустяком, делом житейским, для них может оказаться настоящей трагедией, из-за которой он лишит жизни или себя или кого-то другого.

Ему не объяснили, что мертвый писатель, как и мертвый герой становится еще более популярным, и тогда ему уж точно за ней не угнаться, хотя и в тюрьме писать можно много и плодотворно, там ему столько пить не дадут, и за девицами он гоняться не сможет, что еще делать, сиди да строчи свои нетленки. Некоторых писателей, только в тюрьму и надо сажать, чтобы они что-то стоящее сделали, на свободе у них не до чего не доходят руки.

Если столько всего наворотить, то останется ли время для творчества- вот в чем вопрос.

Но ведь такой тип наверняка не собирается стать Геростратом. Нет, он пойдет другим путем.

№№№№№№№№№

 

Когда на втором свидании Вадим заговорил о том, что ему хочется убрать с дороги одну писательницу, которая украла у него все, что можно украсть, Алиса поняла, что он на самом деле непредсказуем, как женщины, с мужчинами она привыкла ладить. А вот тут терялась немного, никогда не ведала, как ей на самом деле стоит поступить, а чего делать не надо.

Придется как раз плясать от обратного, когда о Профессоре идет речь.

Она на всякий случай записала на кассету эту историческую встречу, понимая, что итоги этой странной игры могут оказаться самыми невероятными.

Если что-то ее интересовало, то только одно – наивный ли он простак, который верит собственной лжи, надеется, что в точности сбудется то, что он говорит, какими бы невероятными не были слова или хитрец, каких еще на пути у нее не бывало.

И от второй версии она тоже не могла отмахнуться.

Но надо было действовать, ведь если она помедлит или исчезнет, то писательница и на самом деле может погибнуть, и что тогда. От сумасшедших можно ждать чего угодно, а если найдется еще такой же, который опередит ее, тогда она никогда себе такого не простит.

То, что Вадим собрался убить успешную писательницу, в том сомнения не было, и убить в прямом, а не в переносном смысле – это точно.

№№№№№№№

 

И снился нашей Алисе князь Владимир, прозванный Святым, наверное за то, что он расправился со всеми своими родичами.

Но снился он в тот момент, когда собирался идти войной на сына своего Ярослава, тогда сидевшего на столе в Новгороде.

Сон оборвался на самом интересном месте, кто-то позвонил в дверь.

Но она пыталась вспомнить потом этот эпизод. Что же стало с тем самым князем, точно, он просто взял да и умер той ночью, когда собрался отправился в поход.

Внезапно скончался.

Наверное, в те времена боги не оставили бы такое злодеяние без наказания, но когда это было, а что же ждать от нашего героя теперь? Почему этот сон ей снился?

 

Глава 9 Союз палачей и жертв

 

Алиса отправилась к писательнице Виктории Николаевой, на которую пало ее подозрение после всего случившегося сразу, а потом и сам Вадим предупредил о том, кто перешел ему дорогу и стал костью в горле.

Давно пора было познакомиться с этой дамой. Если она, благодаря нашему профессору так высоко взлетела на Олимп литературной попсы, то судя по всему, она не из робкого и не из слабого десятка.

Да и вообще женская литература, только в конце двадцатого века и расцветшая на этом бескрайнем поле была мощной и интересной, что бы там не говорили о том обессилившие и несчастные мужи, которые привыкли там царить, но как и каждый взошедший на престол Властитель, мужчина был уверен до конца, что женщина будет служить ему верой и правдой, делать за него всю грязную литературную работу, а он лишь слегка править стиль, чтобы потом не судиться с ней, да подписывать рукописи к печати, давать интервью и гордо величать себя писателем, властителем дум, восклицать о том, что поэт в России больше, чем поэт. И хотя никто кроме самого поэта так не считает, но ему до этого нет дела.

История стара, как мир, еще в «Милом друге», один из иноземных гениев все это подробно описал. Наши даже на такое откровение никогда бы не решились – это самая странная тайна в их понимании.

И вдруг те самые дамы, как выяснил первый поэт серебряного века, не только пишут стихи, но пишут их значительно мощнее и ярче, и они сами останутся в литературе лишь потому , что были их мужьями и любовниками.

Какое разочарование ждало талантливых, дерзких и красивых.

А если ты особым талантом не наделен, пропит, прокурен и совершенно беспомощен, каково тебе выяснить, что никаким литературным секретарем она не станет, все это только сплошное притворство, и более того, как только пошевелит пальцем, обойдет тебя на всех поворотах. И станешь ты даже не Музоном ее, а забавным и жалким персонажем ее творений, а никак не наоборот.

Если мужчины еще способны были создавать каких-то Незнакомок и Прекрасных Дам, то когда ситуация здесь резко изменилась не в их пользу, то рассчитывать им особенно на что-то не приходилось.

Бедный, бедный профессор. Говорят , что убивают только из-за денег , ну или из-за бутылки водки – вещей для насильников самых необходимых.

Может это и так, но он решил убить из-за того, что его подло обманули, лишили не только Нобелевской премии, которую он спал и видел во сне, но и самого стимула творить и стать «властителем дум» миллионов сограждан в стране, которая все еще казалась самой читающей в мире.

Но, судя по всему, только казалась, что там было на самом деле, сказать трудно, а лучше и совсем промолчать.

Нет, тут без киллера и без кровавого убийства не обойтись.

И хотя тараканы у него в голове были большие и очень шустрые, но в отличие от своего Предшественника, он не стал выяснять тварь ли он дрожащая или право имеет – боялся, наверное, правду узнать о себе самом, а может топор по дороге потерять боялся, да и руки тряслись, а его Старушка могла так его тем топором огреть, что он не только тварью станет, и но и мертвой тварью в один миг сделается. А Нобелевскую премию надо получать с чистыми руками.

Вот все эти доводы и заставили профессора прибегнуть к помощи профессионального киллера Алисы.

Как мы помним, обратился он в Интернет. Настоящий лгун с огромным стажем был уверен в том, что это только его право лгать всем и везде, а паутина всемирная никак не может его обмануть.

И ведь сколько случаев было описано, когда переписывались с блондинкой красавицей ребята, искавшие вовсе не платонической любви, влюблялись до безумия, бежали на встречу, предвкушая итальянские страсти в постели, а там оказывался прыщавый студент или старушка – хохотушка, которой просто нечего делать на своем боевом посту в каком-то офисе, она их и разыгрывает.

Но в этом случае только твои эротические фантазии пострадали. Свято же верить в то, что Интернет подарит тебе киллера или какого другого исполнителя твоих черных замыслов по меньшей мере глупо, а по больше и опасно для свободы и жизни.

Так это для разумного человека ясно, а не для нашего с вами профессора.

Если на той стороне мониторе ему представилась Алиса, как киллер, так именно так он считал, тени сомнения не возникло в его светлой профессорской голове.

Он просто радовался тому, что ему так повезло и киллером оказалась дама, приятная во всех отношениях.

То, что завтра возможно его вызовут в милицию и предъявят статью, как заказчику убийства известного человека, это до него пока не доходило.

А может быть справка из психушки стала самым надежным его бронежилетом, кто знает?

 

Глава 10 Писатели бывают разными

 

Алиса убедилась в том, что интуиция все еще верно ей служила, что ее очень обрадовало.

Вадим был доверчив, а как он мог не верить киллеру, которого случайно отыскал в Интернете сам?

О том, что в роли киллеров в этом случае чаще всего выступают сотрудники органов ему было не ведомо. Это он мог всех обманывать – его же никто.

Профессор считал, что лгать может только сам, остальные к этому никакого отношения не имеют. Это убеждение его и подвело очень сильно и можно сказать довело до ручки.

Писательница Виктория Николаева была не молода, но чертовски привлекательна, что-то этакое плутоватое было во всем ее облике. Но это очень сильно отличало ее от нашего Гения.

С женщинами надо быть вообще осторожной, а с писательницами особенно, - Алиса была предупреждена о том, а значит и вооружена прекрасно.

Но и с первого взгляда видно, что перехитрить эту даму было трудно.

- Вы пришли потому, что стали пламенной поклонницей моего творчества и хотели взглянуть на творца? – мягко улыбнулась она, намекая на то, что привело Алису совсем другое.

- А мы с вами в Страну Чудес или Зазеркалье отправимся

- Скорее второе, - отвечала Алиса, немного помедлив

Она решила не темнить особенно и сразу признаться Виктории в том, что ее собственно привело сюда.

- Я заглядывала в ваши книги перед визитом, мне понравилось, - твердо сказала она, - обещаю почитать все, что появится, и то, что вы уже успели издать.

- Очень обнадеживает, но звучит как – то странно, - усмехнулась писательница, - словно мы намекаете на то, что мне жить недолго осталось.

Только по мгновенному замешательству гостью хозяйка поняла, что подобное что-то имеет место быть.

- Да, Виктория, у вас есть завистники, враги, и хотя внешне они ничтожны и скорее пациенты для психотерапевта, но от этого не становятся менее опасными, один из них очень серьезно намерен присутствовать на пышных похоронах. Вот потом собственно я и тут.

- Меня заказали, вы шутите? – спросила она, и поняла, что собеседница ее не шутит. Какие уж шутки, когда ты имеешь дело с Профессором.

Если Алиса говорит, что Викторию заказали, значит так и есть.

Она помолчала немного и произнесла:

- Вот говнюк, с таким столкнись однажды и потом проблем на всю оставшуюся жизнь.

- Значит, вы поняли, что о Вадиме Миллере идет речь?

- А что же тут понимать особенно, думаю, что дорогу ему перешли все, только я еще на горло наступила, а к этому и зависть пристала, как репей, тут уж никакой жизни нет. И все моя подружка – журналистка, с таким интересным человеком познакомилась, и надо же было, чтобы я поблизости от Светки и от него оказалась. Вот теперь бросай все и возись с ним, как всегда и милиционеры рядом. Полжизни прожила и не подозревала, что такие деятели у нас есть в мире, - с досадой произнесла Виктория.

- Но только ли это его напрягает, может есть еще что-то из-за чего он так пламенно хочет вас на тот свет отправить? – спросила Алиса.

- А почему нет, справку из дурдома достать ему не составит труда, он там так надоест всем, что его оттуда отправят даже быстрее, чем мы думаем. Опасности и на самом деле никакой, а Профессор в нашем мире, как обезьяна с гранатой и за рулем – это то же самое.

- И что же нам делать? – Алиса и на самом деле казалась растерянной в тот момент.

- Давайте ему и дадим немного порадоваться, инсценируем мое убийство, что же мы с вами не сделаем этого? – усмешка и детский задор появились в глазах писательницы, она размышляла и над реальностью и над новым творением.

- Только не надейтесь, он с вами не рассчитается никогда за то, что вы для него сделаете.

- Будем довольствоваться моральным удовлетворением и эпизодом в вашей новой книге, - спокойно махнула рукой она.

- Только на это с ним и можно надеяться.

Но заговор между двумя дамами уже оформился. Если бы Профессор увидел эту сцену, то, наверное, лопнул бы от злости. Такого скудная его фантазия и представить не могла. Чтобы две женщины, пусть и не молодые, да действовали против него, нет, этого просто не может быть.

Разве он не отразим настолько, что они должны потерять головы? Ну разве что соперницами станут сразу, но союзниками. Да такого просто не может быть, потому что не может быть никогда.

№№№№№№№№

 

Виктория нравилась Алисе все больше и больше. Хотя все это было опасно и рискованно, как и всякий шизик, Вадим был непредсказуем, и трудно сказать, как он поступит дальше.

Об этом она и размышляла вслух в те минуты.

- Думаю, ничего особенно страшного не случится, но должен же кто-то и как-то его остановить. Он все время в прокуратуре и милиции возникает, но они его всерьез не принимают, пусть на этот раз задержится там подольше.

С этим трудно было не согласиться, и Алиса согласилась.

На этом они и расстались.

«№№№№№№№№№№№

 

Только уже дома в папке, с которой она была у Виктории, Алиса заметила несколько листков распечатанного на принтере романа.

Сначала она даже читать его не хотела, решив, что каким-то образом сгребла рукопись вместе с бумагами со столика, но потом женское любопытство победило, и Алиса заглянула на эти листки.

Кто бы сомневался в том, что там был новый роман писательницы.

Но никто не угадал бы, что он касался именно Вадима, и там в этом романе без названия, Афраний, перенесшийся в наше время, спасал нашего Гений из камеры предварительного заключения.

- Почему это у меня? – спросила она у своего кота Захара.

Но тот ничего ей не ответил, а растянулся около ног. Может кот и был говорящим, но на этот раз разговаривать он наотрез отказался.

- Надо это все-таки прочитать, - решила Алиса и удобнее уселась в кресло.

- Нет, такие персонажи необходимы писателям, и он столкнулся с Викторией недаром. Только зачем же так радикально с девушкой поступать?

Но вот эта глава, надо почитать ее внимательнее.

 

Глава 11 Роман в романе

Не верь своим глазам. Спасайся, кто может! Афраний идет к вам.

 

Когда органы внутренних дел на местах не справляются с возложенными на них обязанностями, присылают помощников из центра.

Следователи по не особенно важным делам всегда были готовы к подобному повороту, и когда появлялись важные и не особенно разговорчивые люди в их кабинетах, и появлялись без стука, они знали, что это подмога пришла, не особенно желанная, но все-таки и не удивлялись таким вторжениям.

Об этом знал начальник тайной стражи прокуратора Иудеи. Афранию было известно и другое высказывание: все повторяется, только сначала как трагедия, потом она, превращается в фарс.

Но благородный Афраний, не мог без слез смотреть на все, что творилось в нашем времени и в нашем мире, куда и его должна была забросить нелегкая. Но, несмотря на очень солидный возраст, с нервами у него было все в порядке, в отличие от молодых сотрудников тех самых внутренних дел.

Если пришелец из прошлого чего-то не понимает у нас, так всем давно известно, что умом Россию, как и ее внутренние органы, не понять, и очень даже вредно мерить общим аршином.

Но с устройством внутренних органов Афранию пришлось столкнуться, ему нужно было вытащить из тех самых внутренних органов одного скользкого типа, это не Иуда даже, который от него никуда не делся. Поручение ему досталось, конечно, аховое, и рядом с этим типом Иуда Ангелом покажется, особенно когда изображает его харизматичный и наглый актер в последнем сериале.

- Где мне его искать? - только и уточнил Афраний

Он знал, что Мессир может разозлиться, но готов был напомнить, что это чужой мир. Но Мессир не рассердился.

- Это называется у них отделение милиции, коту все известно лучше остальных, он тебя туда и проводит. Только будь осторожен, творится там, черт знает что. Нам нужен этот Странник, а вляпался он в несколько уголовных дел сразу, хотя и выдает себя за Иешуа. Надо бы его там оставить, но без него это будет другая игра.

Ничего на это не ответил тот, кто не привык обсуждать приказов вышестоящего начальства из самого центра. Он просто распрямился, слегка кивнул и шагнул в другое время, словно делал это постоянно. Да и что могло испугать Афрания, тысячу лет назад потерявшего страх, а может быть, никогда его не имевшего?

Но как оказалось, наша милиция в восторг его привести никак не могла и если не испугать, то разозлить и вывести из себя, очень даже просто.

№№№№№№№

 

Кот остановился перед серым трехэтажным зданием, и наотрез отказался идти туда. Он уверял, что половину дел того героя ему точно припаяют. У них там была строгая ученость, и дело раскрывать следовало только по горячим следам, а высшей доблестью считалось раскрыть то дело, которое еще и совершиться не успело.

- Я туда не ходок, если ты хочешь, иди без меня, - заявил Бегемот и отправился в более приятные места.

Афраний не настаивал, это в плохих детективах коты расследуют преступления, а здесь ему появляться с котом вместе было не солидно.

Все началось с дежурной части.

Очень упитанный страж порядка, которого затруднительно было представить на оперативном задании, хамил какой-то приличной женщине. Этот самый доблестный борец за порядок, оторвал безразличный свой взгляд от ее не особенно соблазнительных форм и повернулся к нему.

Пришелец поморщился, приготовившись объяснять, что ему нужно. Но в тот момент старшина резко, для его комплекции поднялся, выпятив брюхо вверх, так, что женщина отпрянула от него. Страж уже замер, стараясь втянуть живот, хотя это было невозможно, резко приложил руку к пустой голове, а потом рванулся за фуражкой, заметив усмешку, он умудрился все смести на своем пути.

Афраний кивнул и двинулся вперед.

Охранник уже звонил какому - то своему начальнику и сообщал, что к ним последовал сам генерал, какой-какой генерал, самый главный. Впопыхах фамилию он никак не мог вспомнить.

Афраний понятия не имел, кто такой генерал, но понимал, что человек он важный..

Немного позднее он узнал, что тот безымянный страж, которому стали мерещиться генералы на вверенном ему участке, был уже поспешно уволен. Одно дело допиться до того чтобы черти зеленые мерещились, и совсем уж никуда не годится, когда почти наяву, на боевом посту, он видит генерала, которого в природе не существует, да еще и имени его не помнит.

Все повторялось, занял он место поэта в психиатрической лечебнице, и убеждал нового профессора, что генерал был, в парадном мундире, даже улыбнулся. А куда он бесследно делся, непонятно, а так как машину тоже не нашли, то вероятно пришел через весь город пешком.

-А что не может быть такого, чтобы генералы пешком, ходили, - возмущался толстяк.

Врач ему терпеливо объяснял, что такое быть, конечно, может. Это у королев нет ног, у генералов они есть. Но даже полковники редко ходят пешком. Толстяк соглашался к ним, но никак не мог отказаться от мысли, что этот генерал пришел пешком.

Потом он решил, что, как только выйдет из больницы, найдет обязательно женщину, которая была с ним рядом, и все видела. Она подтвердит, что генерал был.

- И на это не стоит рассчитывать, - заявил доктор спокойно.

- А это почему? - удивился больной.

- Вели вы себя с ней наверняка по-свински, и не захочет она ничего подтверждать. Вот если бы вы были ее сыном, мужем или любовником, тогда другое дело, она бы что угодно и про генерала тогда подтвердила.

- Вы что, предлагаете мне стать ее любовником? - удивленно спрашивал милиционер.

- Ничего я вам такого не предлагаю. И это вряд ли возможно, и на этот счет мои прогнозы не утешительны.

Доктор приготовился к яростному отпору, но тот странно обмяк и уселся на кровать.

Так и завершилась для отдельно взятого старшины странная история с мифическим генералом, для остальных она только начиналась
№№№№

 

Афраний заглянул в отделение УР.

Он увидел Странника, которого обокрали, как он утверждал с пеной у рта и про себя усмехнулся:

- Значит на этот раз он поэт, а не лекарь и не профессор медицины, ну что же, кажется безобидным. Покалечит только литературный вкус молодого следователя..

Афраний прислушался к картавым, но очень напыщенным речам, тот читал свои порнографические стихи.

Афраний удивленно поймал себя на том, что можно было даже поверить, если бы он не был предупрежден заранее.

- Что за чудеса, - возмутился он, - не удивительно, что вы завалили все дела.

Следователь странно побледнел, он увидел не генерала, этот был ученым и его просто так не проведешь. Он быстро выпроводил поэта без особенных разъяснений. Сыщик, наезжая на непонятно откуда взявшегося незнакомца, на первый взгляд показался даже дерзким, но только на первый. Тот поставил его на место одним движением руки.

- Так ты поступаешь с особенно строптивыми подозреваемыми. Этот шут гороховый плел тебе, что он новый Иешуа, - он внимательно посмотрел на следователя,- Ты хочешь знать наверняка, кто я такой? Он подло лгал, как обычно, но мне можешь поверить, я - Афраний, Мастер и Пилат называли меня Благородным Афранием, и я не позволю тебе творить, что вздумается.

Он замолчал, и сам удивился тому, что этот наглый тип заставил его так быстро называть себя, но он ни о чем никогда не жалел. Еще интереснее было другое, говорят ли для этого знатока прав всех времен и народов что-то их имена, произнесенные в спешке и замешательстве. По его глазам он увидел, что тот знает, о ком идет речь. От этого открытия Афраний испытал удовлетворение.

- Значит, ты читал роман века, это хорошо, а то я думал, объяснять придется, а у меня дела, знаешь ли, некогда с тобой возиться.

Когда следователь схватился за пистолет и начал палить вверх, пока в его оружии были патроны, совсем, как в знаменитом романе, Афраний исчез, ему там больше не чего было делать, тем более горе - герой его уже был на свободе.

Но палил он недолго, патроны скоро кончились, сначала появился спецназ, а потом ворвались врачи, и надели на него смирительную рубашку.

№№№№№№№

 

Какая удивительная вещь, за один день второго доблестного сотрудника, призванного нас с вами беречь из одного, отдельного взятого отделения милиции пришлось вести на улицу Куйбышева, где и находилась в нашем городе Психиатрическая лечебница.

Это происшествие потрясло весь миллионный город, как никакое другое, хотя о нем говорили шепотом, и никто из непосвященных не должен был знать. И если бедолага старшина уверял, что ему мерещился только какой-то генерал, то образованный капитан яростно утверждал, что стрелял он в самого Афрания, только даже ранить его не смог. То ли плохо стрелял, а это уж никуда не годится, то ли тело удачно спрятал - оно так и не было найдено. Черт знает, что твориться стало, и не только в отделении милиции, но и повсюду в городе.

№№№№№№№№№

 

Полковник, начальник того самого отделения, все-таки навестил своих бывших подопечных. Правда, о генерале он уже ничего слышать не мог и не хотел, но вот кто такой Афраний, у главврача, с которым вежливо беседовал, все-таки поинтересовался, вдруг его тело еще искать придется, всякое могло быть.

Доктор, скрывая улыбку, сказал ему, что это герой романа Мастера, он служил при Понтии Пилате, в то время, когда распяли Христа.

- Во, допились, уже даже не живые люди, а герои книжек им мерещатся, и из-за этого ты пальбу тут устроил? - искренне возмущался полковник.

Он поспешил уйти из больницы, где у любого психика повредиться может, пока ему еще Афрании не мерещились, надо было о себе позаботиться. А то тоже тут оказаться недолго от такой работы. Вернувшись в свое отделение, он поспешно отдал приказ о увольнении капитана.

- Никогда ты не будешь майором, - усмехнулся лейтенант, с которым они накануне поругались.

А тот, который наделал столько шуму, спокойно шел по тому самому Любинскому проспекту, где накануне гулял Абадонна. Он только мельком взглянул на железную барышню с книжкой в руке, и удивился тому, что его очень волновали живые девицы, порхавшие навстречу.

Вот уж точно, странные вещи творятся на том и на этом свете, ничего не скажешь, но сначала задание, это милиционеры в лечебнице могут отдыхать, а у Благородного Афрания во все времена служба опасна и трудна. Это мы знаем точно

 

Глава 12 И что же из этого следует? Следует жить

 

 

Алиса отложила исписанные листки в сторону.

Может быть, она была так глупа, или Порфирию в романе больше везло. Но ничего из этих двух глав ценного она не почерпнула. Ну, кроме того, что Виктория была хорошей писательницей, читать ее легко и увлекательно, и Вадим, как товарищ по перу должен был умирать от зависти, а если бы он был умнее, обаятельнее, то заполучить любой ценой. Хотя, скорее всего, ничего бы у него не вышло. Слишком разные они, миры их никогда не пересекались и не пересекутся – это точно.

Но ведь она хотела узнать совсем другое.

Хотя, почему собственно все должно быть так, как ей хочется?

Алиса отложила главу в сторону, решив, что возвращать ее не стоит. Если Виктории надо, она напечатает еще, а эта пусть тут и останется пока. Вдруг из этих пазлов в итоге получится какая-то мозаика?

Она вспомнила, как в детстве какая-то странная гадалка говорила ей о том, что в ее жизни все будет так, как ей этого хочется и мечтается, только немного позднее все сбываться начнется, чем ей того хочется.

- И все немного не так, как хочется.

Такая вот странная получилась тогда шарада.

Но она понимала, что в ближайшее время все повернется так, что именно этим делом и надо будет заниматься.

Тот, кто роет яму другому, сам в нее попадет, не об этом ли хотела сказать ей древняя мудрость?

Кто это может знать наверняка?

Только Вадим всем им уже успел так заморочить головы, что не понять, не разобрать, как и что должно с ними происходить.

- Случиться может что угодно, - заявила коту Захару Алиса.

Кот, услышав ее мягкий, вкрадчивый голос, открыл один глаз, молча посмотрел на нее и перевернулся на другой бок.

- И я говорю, что не было печали, так Пилигрима нам черти накачали, - Алиса тяжело вздохнула и отвернулась.

Но так хотелось заглянуть в тот роман, где действовали ее любимые герои, что она все же позвонила писательнице и попросила рукопись романа.

- А романа нет, осталась только эта глава, она есть в Интернете ( Виктория даже не спросила, как она к Алисе попала, а та решила ей о том не говорить).

- То есть, как сгорел? – удивленно воскликнула она, вспомнив знаменитую фразу о том, что рукописи не горят.

- Ну, как обычно, в камине, сам наш с вами друг в ярости ее швырнул туда, а потом дискета не открылась, диск вообще пропал, в общем, у меня не осталось ни одного экземпляра этого романа, хотя он был лучшим из всего, что написано. Будем надеяться на то, что кот Бегемот ее вернет в целости и сохранности.

- Он весь был о профессоре? – спросила Алиса, сожаление ее было искренним.

- Нет, конечно, это только небольшой эпизод, - заверила Виктория , -там много чего было еще о наших реалиях и современном устройстве мира. С романом века связанно много мистики, может быть, Мастер не захотел, чтобы он оставался, вряд ли этот чудик смог бы сделать это сам, без их вмешательства.

Ничего больше не сказала Алиса, выслушав Викторию, это уже показалось ей слишком странным каким-то событием.

№№№№№№№№

 

Вадим почти трезвый, хотя и веселый сидел в своем офисе, похожем на гроб и коморку Раскольникова.

Перед ним сидела в мягком кресле Алиса.

На столе были разложены фотографии (чего только не сотворит при помощи фотошопа любой понимающий в этом программист, она и сама поверила в то, что увидела, в этот тип и подавно).

На каком-то белом кожаном диване, боком лежала Виктория в джинсах и окровавленной футболке. Пятно крови растеклось от области сердца по всей остальной футболке и белая кожа дивана тоже странно краснела.

Но на другой фотографии, где была почти одна голова ее изображена, дырка была прямо посредине лба, и стекала кровь, заливая половину лица.

Зрелище не для слабонервных. Она следила за Профессором. Тот испытывал физическое возбуждение. Алиса чувствовала это его состояние, уж взрослую женщину не обманешь.

- Какой же ты мерзавец, негодяй, - хотелось бросить ей ему в лицо. Но она сдержалась. Для этого еще наступит момент. Надо немного подождать.

Но она сказала только:

- А когда я получу расчет за дело.

- Завтра, я сниму деньги с банковского счета, в это же время встретимся.

- Ну нет, дорогой товарищ, до банка, до пустого счета вам вряд ли удастся дойти, - вырвалось у нее, и три здоровых парня вошли в кабинет, так, что там стало тесно, - вы обвиняетесь в организации заказного убийства.

Профессор проявил какие-то чудеса ловкости, приглашенные Алисой старые знакомые, которые и сыграли следователей, даже удостоверения предъявили почти настоящие, никак не могли этого ожидать, он рванулся и бросился бежать, спрятался где-то в темном лабиринте служебного входа.

Они сделали вид, что ищут его, догоняют.

Постояли еще немного перед открытой дверью того самого офиса, и пошли через парадный вход на улицу.

Посидели вместе с Алисой немного в кафе и разошлись.

Больше она Профессора живым не видела.

№№№№№№№№

 

Беги, чтобы тебя поймали, - как еще можно было назвать то, что происходило с Вадимом в те дни. Он увидел решетки и понял, что на этот раз влип очень серьезно, пытался угадать, сколько могут дать сроку за попытку убийства, как организатору. Но боялся даже интересоваться этой статьей, теперь ему казалось, что паутина схватит его и живым точно не выпустит. Начались кошмары, страх быстро переходил в ужас, от спокойной жизни не осталось и следа. По сравнению с ним господин Раскольников был просто самым спокойным парнем в мире.

Паника страшная вещь, в такие минуты мы совершаем и промахи, и невероятные глупости…

Профессор пропал, испарился, его искали напрасно чаще всего кредиторы и некоторые личности, уж не понятно пока какой причине.

Так на этом история с Вадимом могла и закончиться, Виктория была жива и невредима, уехала в столицу. Алиса на связь со своим заказчиком больше не выходила, да и он то ли спьяну забыл обо всем, то ли у него появилась другая горящая идея.

Но можно было бы поставить точку, если бы не позвонила ей старая знакомая, одноклассница и журналистка Светлана и не попросила о помощи.

Это была та самая дама, о которой ей говорила писательница. Хотя в тот момент она о том и не думала вовсе, мало ли Светлан в их городе обитает, да и журналисток с таким именем дюжина точно найдется. Но как только Светка заговорила, она поняла, что история с профессором бесконечная, столкнувшись с ним один раз уже ни на этом ни даже на том свете он тебя в покое не оставит.

А журналисты, они такими и остаются, что знакомы почти со всеми мало-мальски значительными людьми в городе.

Сначала со странным знакомым ее просьба вроде бы никак не была связанна, так это только сначала, а потом и началось самое главное.

Оставалось только убедиться в том, что если ружье висит на стене, если Вадим появился в городе, то должно что-то еще этакое случиться-приключиться, так оно и вышло на этот раз.

 

Глава 13 Достал этот профессор с большой дороги

 

 

Со Светланой Сурковой Алиса была знакома всю жизнь.

Такое бывает, вот свела вас судьба в одном дворе в самом начале, потом вы учились, переезжали, уезжали как угодно далеко, но рано или поздно все равно встречались. И создавалось такое впечатление, что никаких разлук близко не было. И даже в Зазеркалье или в другой жизни вы тоже были вместе.

Вот некоторые люди остаются навсегда чужими, а иного человека встретил в первый раз, и кажется, что знал всегда. Так было и со Светланой.

Правда, особенно далеко Светка не уезжала, но затевала какие-то новые проекты, все время была где-то далеко, хотя и на соседней улице, и знала, что если у нее случится нечто серьезное, то именно Алиса придет к ней на помощь.

Алиса тоже это знала, потому что она могла отказать кому угодно, только не Светлане. И все время вникала во все ее дела безоговорочно.

Хотя до сих пор никакой особенной помощи и не требовалось, но если у настоящего журналиста нет проблем и больших неприятностей, то это не журналист вовсе.

Такая у них работа. Она и на самом деле и опасна и трудна.

Только то, что услышала Алиса от Светланы, было из серии: не верю ушам своим.

Сбивчиво, почти задыхаясь, ей точно не хватало воздуха, Светлана говорила о том, что убили профессора Миллера нынче вечером около подъезда его дома, и все подозрения пали на нее. И более того, ей самой порой кажется, что сделала это она, хотя и непонятно как и когда. И не приближалась она к нему в последнее время, это точно, ну на такое расстояние, чтобы можно было убить, -торопливо прибавила Светлана.

- И ты хочешь сказать, что звали этого профессора Вадим Миллер, - уточнила Алиса. Ей очень хотелось услышать какое угодно другое, только не это имя.

- Тебе уже позвонили? – упавшим голосом спросила журналистка.

Как же быстро разносятся скверные вести по их огромному городу.

- Да нет, никто мне не звонил, - отвечала Алиса, - только я бы никогда не поверила, что его убили. Хотя он сам об этом столько раз твердил, этот маньяк странный. Но представить его убитым все-таки очень трудно, он из тех негодяев, которые в огне не горят и в воде не тонут.

- Он полный отстой, только мне от этого не легче, ты приезжай.

После того, когда связь прервалась, Светлана поняла, что не только по слухам Алиса знает пресловутого профессора. Это и успокаивало и пугало ее одновременно. Значит она представляет себе, что это за фрукт такой. Но если представляет, сможет ли она ей как-то помочь? Вот в чем был вопрос.

№№№№№№№№№№

 

И Алиса рванула тут же по адресу, который ей назвала Светлана.

- Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда, - на разные лады повторяла она, когда мчалась к месту встречи, которого и на самом деле нельзя было изменить.

И все, что уже успело случиться с этим типом, она прокручивала в своей памяти. Если бы знала, что его все-таки прикончат, то записала бы какие-то детали из того, что ей стало известно. Но она воспринимала это как забаву, как глупый и гнусный розыгрыш точно такой же, как в передаче на первом канале.

Там ведь тоже люди орут, возмущаются, уверены, что их и на самом деле взяли в заложники, а потом выясняется, что это была только глупая шутка, их просто разыграли, да еще для большей достоверности близкие люди, те, кому они привыкли доверять.

Опять же все пахнет 8 кругом ада, но как же всем нам нравится жить на грани тех самых тяжких и страшных грехов, испытывая судьбу, и там, где в этом нет никакой особенной необходимости, вот что самое интересное.

И снова профессор, говорят убит, но он и с того света достает их и не дает жить спокойно, случится же такое.

В какой же омлет все перемешалось, она почти ничего не помнила, никак не могла понять из чего и что вырастает.

- Теперь и на самом деле придется разбираться с этим шутом Гороховым, который, если верить Светлане, а как ей не поверить, уже мертв.

И что нам всем делать прикажете?

 

ЧАСТЬ 3 КТО УБИЛ ПРОФЕССОРА?

 

Глава 1 Похождения и трагическая гибель поэта и доктора разных наук, в народе именуемого Пилигримом

 

Утро для дюжины самых разных людей начиналось с трупа около подъезда.

Хмурые милиционеры рванулись туда, куда их послали начальники и дежурные сводки. Убийства в это время стали делом обычным и привычным, но именно они отнимали все время, силы, которые еще оставались у тех, чья служба была не только опасна и трудна (у нас у всех и жизнь опасна и трудна), но еще и страшно утомительна. А о благодарности говорить и думать не приходилось.

Но одно дело, когда у вас из дома похитили золотые украшения или еду из холодильника (что случалось не реже), а совсем другое, когда в грязи валяется какой-то тип. И по тому, как он изуродован сразу видно, что он не просто споткнулся и упал, а была применена грубая сила, и лишившая его жизни.

Железный труп валялся тут же. Фотограф щелкал со всех сторон тело, а люди шарахались в разные стороны.

Сначала они не понимали, почему здесь столько милиционеров, и кто там валяется с проломленной в нескольких местах головой. Когда же до них доходила суть происходящего, некоторые начинали дико кричать, другие просто замирали на месте, третьи бежали прочь, словно их мог догнать этот изуродованный мертвец. Но большинство наоборот рвались к нему, желая стать свидетелями и все увидеть своими глазами.

Хотя зрелище было не для слабонервных.

Это странному гению легко было описывать сантиметр за сантиметром, тело зарубленной топором старушонки, он вспоминал все новые подробности и заносил их в рукопись, не скупясь на эпитеты, а те, кто видели все в реальности, пожалуй, не смогли бы вспомнить никаких деталей. Только и взгляда отвести не могли.

Милиционеры начинали злиться еще больше, отправлять их подальше, но это было не так просто сделать, попробуйте отобрать у ребенка любимую игрушку, и лишить гражданина такого зрелища.

Нет, это труднее всего, привыкли мы за века глазеть на казни и трупы и радоваться, что все это с кем-то другим, а не с нами происходит.

№№№№№№№№№

 

Когда Алиса вместе со Светкой подошли к тому самому место, которое журналистке было знакомо не понаслышке, они остановились в стороне.

Там стояла небольшая толпа, разглядывая тело какого-то мужика, мертвого довольно давно, со вчерашнего дня, скорее всего. В том, что это был профессор Миллер, наши дамы не сомневались.

Рядом с ним валялся блокнот, в котором, как вскоре выяснил майор Свистков, старательная женская рука и описала то, что предшествовало этому печальному факту, а именно похождениям известного афериста, проходимца, Лже - доктора и гениального (по его собственным словам) писателя Вадима Миллера, в последние дни бурной и буйной его жизни.

Какая – то не без способностей девица описывала то, что с ним происходило, вероятно, хотела плутовской роман написать, а когда обнаружила своего героя убитым (вряд ли она сама его убила), то с досады тот блокнот на него и швырнула. Так как особенных зацепок у сыщиков не было, то оперативники и читали теперь то, что происходило, морщили лбы и старались понять, кто мог убить Вадима Миллера. Хотя на самом деле проще было сказать, кто не мог его убить, желающих таких была тьма тьмущая

И скажу я вам, была это задача со многими неизвестными.

 

Глава 2 Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

 

Майор Свистков был парнем толковым. Такие орлы изредка еще встречались в рядах нашей доблестной милиции.

Детективы он читал часто, иногда даже писал сам, потому в трудных ситуациях действовал он быстро, можно сказать решительно.

Узнав о том, что снова обнаружен труп с признаками насильственной смерти, на ходу вспоминал все возможные и невозможные ходы и ситуации, которые им или кем-то когда-то были описаны, и старательно примерял их к этому делу, как принц хрустальную туфельку на ногу сбежавшей девицы.

Его ждало такое же разочарование – никому это все не подходило, или наоборот подходило всем подряд, как бывало в обратной стороне мифа и старого сюжета.

Но майор не терял пока боевого духа, хотя и не очень понимал, что и как ему нужно делать дальше.

- Задача номер один – найти девицу, которая все это написала, она должна очертить нам круг подозреваемых, - заявил майор.

Он помолчал немного, почесал макушку и продолжал:

- Найти тех, кто хотел его убить.

Тогда майор еще был уверен в том, что их не так много, и они справятся со всем быстро. Святая наивность.

Но по мере того, как они начали знакомиться с записками о Пилигриме, - так называли про себя тело, ими обнаруженное, и уже на их отдел повешенное, майор Свистков свистеть начинал совсем – по-другому.

Он уже меньше думал о премиях и наградах за ударный труд, а больше о том, что увязли они в этом деле капитально, и не выбраться им из него, сколько не старайся.

- Что за черт такой, - проворчал майор, - тут без Афрания никак не обойтись.

Капитан Попов и лейтенант Бражников удивленно смотрели на него, какое-то имя замысловатое было у этого парня, которого призывал на помощь майор. Нет, никогда прежде они такого не слышали, это что новый святой, покровитель сыщиков что ли? Они долго молчали, боясь попасться под горячую руку, но любопытство оказалось сильнее.

- Кто это? – спросили они одновременно.

- Где кто? – не понял майор.

- Да там, ты назвал какого-то парня, без которого нам никак не обойтись, и не узнать, что убил этого профессора.

Майор уже забыл о том, что сказал сгоряча, тем более что имя всплыло само собой, он и сам не знал, о ком говорил. Хотя убедился за долгие годы службы, что ничего не бывает случайным. Раз он произнес имя, то оно к чему-то им пригодиться может.

Надо было имя это записать, а потом справки навести. Но что сделано, то сделано, на большее он уже никак не мог надеяться, потому и отправился Свистков к оперативникам узнать, что там прояснилось с поиском девицы, что они еще нарыли по странному этому убийству. Самоубийством его назвать очень трудно, это точно. Если бы труп припрятать, но его видели все, кому не лень, а написать в заключении, что помер он от воспаления легких – это смешно и глупо.

Очень хотелось майору встретить эту писательницу, ведь они коллеги почти. Только вот сведений о профессоре у нее было значительно больше, если считать, что ему не известно ничего.

Хотя, как и многие для кого служба длилась дни и ночи, девицы были почти бедствием в любом случае.

Но здесь майор решил, что надо все-таки быть с ней вместе, если он хоть когда-то хочет ответить на самый больной вопрос – кто убил Профессора, закрыть дело и передать его в суд. А разве не этого от него ждали высшие чины. Вдруг внеочередное звание дадут, и еще одну дырку для звездочки надо будет делать. Свистков невольно потрогал погон. Подопечные переглянулись и усмехнулись один другому.

А пока они читали первую из трех частей, записанного довольно стройно повествования.

В глубине души они надеялись на то, что там нет вымысла, что это не постановочное и не художественное произведение, а репортаж с места событий.

Ну, если не репортаж, то хотя бы какое-то его подобие. Это было бы так хорошо. Только кто же знал, что первыми его читателями окажутся сыщики?

Потому у них было только то, что было. Вот и ломай себе голову.

 

Глава 3

ОГРАБЛЕНИЕ ПО-РУССКИ (РЕКЛАМНАЯ КОМПАНИЯ)

 

 

И наступило утро. Вадим посмотрел на часы и понял, что для разнообразия надо хоть раз исполнить данное обещание. Легко сказать, да трудно сделать, когда всю ночь пропил с такими же, как и ты сам прожектерами, которые, правда, в писатели не лезут, это одно, а когда ты мнишь себя этаким Пауло Коэльо - магом, алхимиком, чародеем вместе взятым, которого встречают короли и президенты, но при этом сидишь (прячешься) в далеком городе - тоже для имиджа неплохо, клянчишь о свидании у каждой девицы, а потом и деньги у нее занять не прочь, то от образа мудреца как-то мало чего остается.

Но он был уверен, что завтра появится роман века. И выйдет он из-под твоего пера, и весь мир встрепенется, и будет забыт тот алхимик, который тоже не особенно много чего написал, а останешься ты - единственный, неповторимый, и толпа уже идет к тебе на поклон, и просит у тебя совета о том, что делать, как и с кем жить дальше.

Правда, на многочисленных фото ты уже не будешь так эффектно выглядеть, как этот бразилец, но какой русский поэт или писатель не черен от труда и выпитых, очень не качественных напитков.

Если бы он смотрелся с обложки так, как Бред Питт или президент штатов из очередного фильма в исполнении Роберта Редфорда, с которым ты тоже был знаком, во сне точно видел, то ведь такого романа никто и читать не будет. Нет, ты должен быть в меру темен, в меру неказист, как раз такой, какой и есть на самом деле. Но это при условии, что творение уже готово, а если его и в помине нет, есть только одно название, очень новое и оригинальное «Ограбление по-русски». Это должен быть детектив, но придумай его на пьяную голову.

И тут Вадим и вспомнил, что накануне утром он заглядывал к одному издателю, которого считал своим лучшим другом (таким он считал любого), а на самом деле просто был должен ему крупную сумму за издание своего никчемного сборника.

Но не было еще случая, чтобы он отдавал долги. И зашел он за тем, чтобы попросить об отсрочке долга, а если у того хорошее настроение, то и еще занять, небольшую сумму на жизнь. У него и на это часто хватало наглости.

И пока тот отвлекся и вышел, (такого делать нельзя никак, когда к тебе пришел трезвый писатель), он и схватил несколько дисков, на которые верстались какие-то творения графоманов после того, как местная газета объявила литературный конкурс.

Дисков было столько, что Игорь вряд ли заметит отсутствие.

№№№№№№№№№

 

В свой офис, похожий скорее на коморку Раскольникова на самом краю города, он вошел очень быстро. Промедление было смерти подобно.

Он вставил один из дисков дрожащей рукой в компьютер, и стал листать, желая только одного - найти детектив и скопировать, немного подправив сюжет. И проклиная себя за то, что знакомился с издателями и занимал у них деньги, рассыпаясь в обещаниях. Так было и на этот раз.

Андрей выставил ему счет без всяких оговорок.

Когда на пороге появились два верзилы, с которыми он был знаком не при самых лучших обстоятельствах, даже друзьями их считать не мог, на мониторе был открыт какой-то роман о русском богатыре. Гений и не видел, про кого именно писалось. Буквы плыли от волнения, читать было невозможно.

- Ну и как твои обещания, Андрей не будет ждать ни минуты, - прохрипел один из любителей литературного творчества.

- И не надо ждать, - заявил он, - все готово, я как раз точку поставил.

Вадим решил не отдавать все сразу, скопировал к себе в комп и к ним на диск одно творение, и быстро передал диск из рук в руки. К долгой беседе с этими орлами Профессор расположен не был. Пусть уходят туда, откуда пришли.

№№№№№№№№

 

Они ушли, предупредив, что если он снова им лапшу на уши вешает, то ему лучше самому провалиться сквозь землю.

- Завтра я проснусь знаменитым, - только и успел сказать Вадим очень тихо, но они услышали.

- Если вообще проснешься, - кажется, прохрипел один из них. Но может, он сказал и что-то другое, разобрать слова от волнения очень трудно.

И как герои «Матрицы» непрошенные гости растворились в воздухе.

Вадим думал о сюжете для «Марицы» -4, ее герой может, и был чуть покраше, но опять же в русском варианте сойдет и такой.

А если он сам не только напишет сценарий, но и снимется в главной роли, а настаивать он на этом будет обязательно, то поправит свое материальное положение, получит всех Оскаров, и осуществятся самые бредовые мечтания.

Когда литровая бутылка пива была выпита, и стало немного легче на душе и во всем организме, он посмотрел в компьютер и удивился тому, что теперь можно было прочитать то, что он там накопировал себе.

Сказка, написанная довольно стройно и ярко, но на детектив она никак не косила, даже при большой натяжке и надежде на то, что Андрей никогда не читал даже детективов и вообще читать не умеет.

Имени автора Профессор не обнаружил, только какой-то номер, который ей присвоили члены комиссии - и черт с ним. Хорошие идеи витают в воздухе, и кто сказал, что написал это не он? Сидел и строчил всю ночь.

Если даже на него подадут в суд, то судиться будут долго и упорно, он на этом деле собаку съел, и, скорее всего ничего они не докажут. Он к тому времени и рукопись заготовит, так, что не подкопаешься, а с нашей системой правосудия, такому наглецу как он долго можно слыть гением.

№№№№№№№№

 

Вадим заглянул в финал, там было 350 страниц печатного текста. И он надулся от важности и почувствовал себя суперменом. Столько написать за пару пьяных ночей не каждый может. Нет, он определенно плодовит…

Можно было передохнуть какое-то время, пока суть и дело, а если вообще неведомый автор не откроется и никогда ничего не узнает, то он станет сказочником. Конечно, если любители детективного жанра, которые не получили своего, его не забьют до смерти. Но посмертная слава приходит еще быстрее и остается дольше, тогда вообще никто ничего сказать против него не сможет. Хотя умирать ему совсем не хотелось, столько всего еще не сделано, не выпито, столько замыслов в голове, надо пожить немного.

Но надо надеяться на лучшее. Он попробует им сказать о том, что с детской литературой напряженка, и они больше выиграют, если будут ее издавать, и если его на работу оформят к себе.

Правда, работать с этими друзьями, которые недавно были тут, Вадиму не особенно хотелось, но других все равно не было, а кроме писательства ничего другого делать он не умел.

№№№№№№№№

 

Несколько дней царило затишье.

Вадим оглядывался на дверь, был уверен, что придут громилы и увезут его в неизвестном направлении, даже фильм посмотрел «Убийцы на замену», чтобы понять, как действовать дальше, но никто не пожаловал.

Появилась реклама новой книги, которая переплюнет всех Гарри и всех Поттеров вместе взятых. И там стоял его литературный псевдоним, который был известен лучше, чем имя собственное, с которым его никуда бы никогда не впустили, и правильно сделали.

Журналисты с трудом находили ту комнатенку на окраине, которую он с гордостью называл своим офисом. Он давал самые обширные интервью о том, как он сочинял славянский эпос. Как та или иная идея приходила ему в голову. К тому времени с текстом он успел все-таки познакомиться и почти сжился с ним. Роман-сказка нравился ему все больше, особенно в свете последних событий.

Милая журналистка, которую в постель затащить все-таки не удалось, она вывернулась из его объятий, брала интервью довольно профессионально - это был самый счастливый день в его жизни. Но даже в роли мудреца и Вадима -1 в современной литературе он не особенно ее устраивал, это очень его огорчило. Но она, как и обещала, позвонила.

Сначала Вадим с грустью подумал, что его пригласят в суд, и обвинят в попытке изнасилования (так уже было), а потом будут заставлять жениться, он немного поломается и согласится. Но нет, она с ним судиться не собиралась. Очень сексуальным голосом она сообщила ему, что ролик с их интервью будет показан по ТВ, и он его обязательно должен посмотреть.

Так как в офисе телевизора не было, его давно забрали за долги, то он бросился домой, на другой конец города, такого упустить и не записать (видик тоже забрали звери-приставы) нельзя было.

Профессор позвонил последнему своему другу, наобещал ему горы золотые, чтобы тот записал то, что будут показывать, позвонил еще каким-то родственникам, чтобы посмотрели. Они всегда считали его проходимцем, но убедятся в том кто он такой и сами еще захотят сидеть за одним столом, хотя бы в передаче «Пока все дома».

№№№№№№№№

 

Вадим приготовился смотреть, выпив только пол-литра хорошего пива, по такому случаю можно было и потратиться, но видеть и слышать он должен был все на трезвую голову.

Его сюжет был вторым в передаче.

Та самая журналистка рассказывала, как она его отыскала, как говорила с ним, как познакомилась с чудесной сказкой.

Он слушал, прикрыв глаза. И не сразу заметил, когда на экране появилась та баба лет тридцати пяти.

Гений не сразу понял, о чем она говорила. Но она просила прощение у зрителей за то, что это был рекламный трюк.

Какой трюк? Им нужен был Леня Голубков, чтобы прорекламировать книгу молодой писательницы, хорошую книгу, уверяла она их, время акций прошло, они могут почитать ее без всякого страха, и узнают еще много интересных сюжетов из литературного детектива о том, как книга шла к своим читателям.

- Если бы вы не увидели этого занимательного действа, вы бы не запомнили ее, а так Марина Егорова останется в вашей памяти. И книга, которая пришла к вам таким трудным путем, не забудется. Она пообещала новые статьи, новые тайны, новые сюжеты.

№№№№№№№№

 

Вадим отпрянул от телевизора, он не верил своим ушам, он, конечно, знал про рекламные кампании, но чтобы так обошлись с ним – это уже слишком. Да кто они такие? По какому праву такое устраивать?

Но откуда они знали, что он украдет диски, что он выберет это творение. Хотя, вероятно, это не имело никакого значения. Возможно, они снимали скрытой камерой все его шаги и в кабинете Игоря тоже.

Почему бы и нет? Он даже думать не хотел о том, что может быть дальше, что еще они придумают и сделают. Они напишут детектив, и он будет там самым главным героем, но страшно было даже представить, что это будет за творение.

Судя по всему, убивать его не собирались, но есть вещи и похуже. Тот, кого называли Андреем, и кто стоял над всем этим действом, ведь он начинал когда -то Шоуменом, и говорят, сотрясал стены своего клуба розыгрышами. Как он вышел на Игоря и на него самого непонятно, но это останется тайной. Да и что теперь об этом гадать, что сделано, то сделано.

Оглядываясь по сторонам, стащив у матери последние деньги, он удирал, чтобы раствориться в Москве, затеряться и забыться. Наивно думать, что они не нашли бы его там, если бы захотели, но вряд ли он еще им нужен.

-Судиться, только судиться, - со всем миром, - думал ярости Вадим, валяясь совершенно трезвым на верхней полке плацкартного вагона.

Но когда он поспал немного, мрачные мысли стали пропадать. Он стал думать, как все повернуть в свою пользу и доказать миру, что это его роман, который они у него нагло украли. Если нельзя изменить обстоятельства, то надо изменить свое отношение к ним. Он оставался то ли алхимиком, то ли непризнанным гением? Это еще посмотрим потом, кто и кого.

 

 

Глава 4 Что бы это значило?

 

Майор Свистков отложил в сторону записи и оглянулся на своих сотрудников.

Лейтенант Бражников помечал в своем блокноте имена и адреса тех, кто назывался там, в этом повествовании.

Их пока набиралось не так много – полдюжины, и вероятно, найти их будет не так трудно.

- Вы думаете, это они что-то решили предпринять? – обратился он к шефу.

- Я думаю, что это только начало, этот хлопец всегда и везде собирал на свою голову неприятности. И все, что там случилось вовсе не самая главная его беда.

Они его хорошо обдурили тогда, выставили полным идиотом. Давно замечено, что те, у кого есть недостатки и вредные привычки, всегда легкая добыча для особенно шустрых хлопцев. А у этого и достоинства ни одного не наблюдается.

Майор явно кому-то и на что-то намекал, но они сидели задумчиво.

- Украденная рукопись не пострадала, наоборот, получилась классная рекламная кампания, но там было еще ведь немало творений, а если там какой браток нашелся, да обо всем узнал, - не отступал помощник.

- Какой ты сообразительный, только не особенно мне верится, что из-за книжки кто-то и кого – то убьет, да еще так жестоко, мелковато для мокрого дела, это точно. Надо искать другую причину из-за которой его лишили жизни.

- Может и мелковато, но ведь убили его, - не сдавался лейтенант. Он был слишком упрям, прямо настырен. А при таком характере рядом с Денисом Свистковым ему не только майором, но и капитаном не стать, к гадалке ходить не надо. И все-таки он не отступал от своего.

- Знать бы еще за что, те, у кого он деньги стрелял вряд ли, этого его друга издателя найдите, посмотрите, что он там и как творит, расспросите хорошенько о нем, у тех, кто рядом. Судя по всему, парень он добрый и тихий, только часто в тихом омуте черти водятся, а вдруг наехали на него, потом он в ярости и обрушился на профессора.

Но больше они ни о чем сказать не успели.

№№№№№№№№№№№

 

Светлана вместе с Алисой в тот момент вошли в кабинет.

Майор удивленно поднял на них глаза, хотя он сам приказал дежурным провожать к нему всех, кто хоть как-то будет с профессором связан, граждане часто помогают в таких делах, особенно если что-то вспомнят, а потом еще решаться с милиционерами поделится своими воспоминаниями.

Дамы были, конечно, не случайными свидетелями происшествия, но они довольно долго что-то объясняли майору. Он обрадовался, что к нему пришла подмога, да в лице такой симпатичной девы. Посмотрел ее удостоверение, сличил фотографию, словно к нему каждый день приходили сотрудники с поддельными документами, и предложил присаживаться на мягкие стулья.

Правда, радовался он рано, все его любезности Алиса быстро пресекла, что вызвало усмешку в глазах его подчиненных.

Но майор не сдавался. Если она поможет им избавиться от этого трупа – и на том спасибо. Вернее, не от трупа самого, с этим пусть родственники разбираются, а от дела с ним связанного, - поправил сам себя майор. Все только начинается, а у него уже мысли путаются.

Если же нет, оно так и останется висеть мертвым грузом, то у него будет объект, на который можно кивнуть, если что. Мол, не только у него ничего не получается, но и у нее тоже, хотя она шишка побольше будет.

Пока они пили чай и обсуждали прочитанное, Алиса пробежала глазами по тексту, который нам с вами и майору уже известен, о чем-то размышляя, останавливаясь на каком-то месте и неслась дальше.

Она ничего не стала говорить о знакомстве с Гением прежде, пусть это останется ее маленькой тайной, да и о статье, и о главе из романа тоже. Алиса просто сказала о том, что хочет помочь подруге, ей интересно это дело, потому что заочно очень много об этом типе слышала. Майор поверил ей, или сделал вид, что поверил.

Вероятно, объяснить происшествие с киллером никак не удастся, и толку от всего этого не так много, как хотелось бы. А выдавать свою деятельность в Интернете по поиску таких вот заказчиков совсем не обязательно.

Возможно, потом они и помогут, но пока пускай остаются только ее зарубками на память.

№№№№№№№№№

 

Дочитав начало повествования, которое вполне могло стать началом современного плутовского романа (как она любила Остапа Бендера, как жалела о том, что все оборвалось на двух романах), Алиса взглянула на майора и про себя решила, что он не Порфирий – наверное, это его должно было бы очень сильно расстроить. Но наш доблестный майор не умел читать чужие мысли. Потому пока такой оценки о себе он не ведал. Да и героя Достоевского он если и помнил, то очень смутно.

Он потянулся за блокнотом, чтобы всем вместе уже читать и смотреть записки дальше.

- Ты пиши, все, что покажется интересным, потом сверимся, - обратился он к помощнику.

Нарочно не придумаешь, чтение вслух в кабинете следователя – это что-то новенькое, но пока ничего другого им по этому проклятому делу и не оставалось.

Свистков снова начал читать, читал Денис хорошо, с выражением, этому его научила в детстве любимая бабушка. Суровая была старуха, лучше не вспоминать.

И как выяснили наши герои, вот что происходило с упокойным Гением дальше, если верить его старательному летописцу.

Они читали с радостью и с упоением, и с тревогой. Если бы за их спиной не было трупа Пилигрима, то удовольствия бы наши герои получили больше. Пока же вопросов появлялось все больше, и почти не было ответов, или ответы были совсем не те, которые могли бы их устроить.

Но все они точно знали, сколько ниточке не виться, а конец у нее все равно будет, по крайней мере, когда за дело взялись такие сотрудники, что же все они вместе не справятся с одним Профессором, да теперь уже совсем мертвым.

 

Глава 5 ВОЗМЕЗДИЕ НЕМИНУЕМО (РЕКЛАМНАЯ КОМПАНИЯ-2)

 

 

Столица никогда особенно не радовалась нашему вторжению. У нее и без нас забот было достаточно. Она была спокойна и подозрительна, потому что никуда не устремляется столько аферистов и проходимцем, как в Москву, надеясь затеряться в толпе и проворачивать свои темные делишки, а самое главное деньги лопатой грести.

Но те, кому приходилось бегством спасаться и из города меньшего масштаба, заваливаются там еще быстрее.

Вадим пережил с трудом странную рекламную кампанию, невольным участником которой стал сам, но ничему не научили его не только чужие, даже собственные ошибки. Он отправился в столицу, прихватив с собой диски с чужими романами, которые и после всех заварушек оставались в кармане его куртки. Он мог забыть носовой платок или зубную щетку, но не то, что станет пропуском в литературный мир столицы. Несколько раз уже пытался он туда врываться, попытки до сих пор были не особенно удачными. Но наш герой свято верил в то, что на этот раз все будет по-другому, да и бежать было больше некуда, для его бурной деятельности нужны были именно столичные масштабы.

Понимая, что знакомые долго его держать не будут, кормить может, и покормят, а уж на любимое пиво вряд ли дадут, Вадим приуныл сильно.

А так как его пропитый организм требовал этого самого пива 2-3 литра в день, иначе он впадал то в ярость, то в отчаяние, он понял, что надо для начала пройтись по издательствам. Благо, что в родной столице было их невероятное множество, и при его-то обаянии (весьма сомнительном) и бесконечных рассказах о конкурсах, знакомствах и Нобелевских премиях, которые если не вручили сегодня, то завтра вручат, кто-то да поверит.

№№№№№№№№№

 

Гений уже пожалел о том, что не захватил первую часть рекламного ролика, где еще говорят о нем, как о настоящем писателе, которому удалось - таки создать роман века. Это потом они скажут, что он был рекламным агентом и подсадной уткой, чтобы привлечь публику и представить юное дарование.

Очень жаль, что бежал он так поспешно, тем более что за ним никто не гнался. И за работу в их рекламе можно было еще круглую сумму истребовать. Но он почему-то не решился это сделать. Вот и остался по собственной доброте без гроша в кармане.

Хотя после того, как он уже успел для себя кое-что сделать, и там его знало большее количество людей, чем ему хотелось бы. А они наверняка прокрутят этот роли не раз. Потому и бежал, чтобы не столкнуться с теми, кто был так наивен, что поверил ему.

Но там были и другие, те, кто сделал из него проходимца и афериста, и глазом моргнуть не успел. Показали, как он выдал чужое творение за свое и немного увлекся, и уже грабитель, преступник. Да лучше бы настоящих грабителей искали, сколько их по городу бродит, тех, кто золото и машины угоняет, а это только сомнительный роман, неизвестно кем написанный.

Вот так честный труженик пера, который всю жизнь пахал, не покладая рук, от бутылки не отрываясь, в один миг и превращается в проходимца.

Конечно, Вадим в чем-то был не прав.

Но разве был у него выход? Он бы сам написал этот чертов детектив, если бы громилы не стояли на пороге, а его на время творчества кто-то добрый и заботливый прибил бы гвоздями к стулу, и все время таскал пиво, пока он будет творить, лихо закручивая сюжет, да так, чтобы Тарантино обнял его, и сказал, что никогда ничего подобного не видел, и умрет, но сделает из романа фильм, да такой, что все Спилберги лопнут от ярости.

Какие мечтания невероятные. Вадим мечтал все больше и никак не мог остановиться.

В реальности же все было немного иначе, это надо было честно признать, хотя, что есть истина, он этого никогда не ведал, а в последнее время просто запутался.

Жаль, что даже уборщица Надежда и секретарша Светка от него сбежали, и все потому, что у него были временные финансовые трудности. Правда, длились они все время его пребывания в родном городе, но ведь завтра он нашел бы деньги, стал издавать газету, литературный журнал, а он знает, как это делать. И тогда он расплатился бы со всеми долгами, обязательно, и зарплату им начал платить, каждую неделю, как во всем цивильном мире. А как славно они могли бы поработать.

Но крысы бегут с корабля, это давно замечено, у них не оказалось никакого терпения, они даже верить его обещаниям перестали, наглючки.

Вот и верь бабам после этого. Как только он вспомнил о сбежавшей последней секретарше, так все и прояснилось. И как он мог забыть об этом раньше. Пасьянс сошелся, он понял, откуда дул ветер, который и принес рекламную кампанию.

Теперь он точно знал, откуда взялись и верзилы, и Андрей, и сам окаянный роман. Они все были друг с другом знакомы, и сидели, наверное, не один вечер обсуждали, как его подставить, и сотворить из него полного идиота. А он попался на их удочку, как малыш несмышленый.

То, что и творить особенно никого не надо было, с этим наш Вадим никак не мог согласиться.

Если бы он не стащил диск сам, они бы ему в компьютер подсунули. Разве не у нее бесы искусители были любимыми героями? А при его затруднительном финансовом и любом другом положении, рано или поздно он бы его и передал в руки лже-издателям, у которых нет ни стыда, ни совести. Кстати, они могли его и сами из компа достать, под его именем напечатать, а потом дико извиняться и во всем его обвинить. Что же получалось? Как ни крути, а выхода у него не было никакого.

№№№№№№№№№

 

Но как можно было коллег таких найти? Только с его добротой и доверчивостью такое всегда и случалось, одни аферисты к нему и притягиваются.

А Верка так внимательно читала его рукописи, правила, редактировала, одним словом, в доверие втерлась. И он самодовольно считал, что это он ее использует, а вон как повернулось все. И так всегда.

Но все очень просто, в Москве об этих аферистах не знают, и он успеет зарегистрировать этот самый роман, получить гонорар, а потом издателями и прикрыться, они тут покруче будут, и ничего не сделают те его провинциалы.

Теоретически план был очень хорош. Он догадывался, что на практике что-то может не так пойти, но об этом лучше не думать, иначе с мертвой точки не сдвинуться.

Вадим решил воспользоваться связями, которые Светка ему когда-то оставила, он хотел встретиться с одним из редакторов среднего издательства. Тогда их хорошо принимали, хотя они ни о чем не просили. Но начать надо именно с них, а там будет видно. Сказано - сделано.

Пилигриму пока везло. Редактор согласился с ним встретиться и даже в ближайший срок.

До назначенного времени встречи Вадим старался оставаться трезвым, насколько это было возможно, чтобы не заснуть в метро, не оказаться в милиции, не проколоться в первый же день. И ему это с трудом, но удалось. Он даже в зеркальную витрину взглянул, и остался доволен увиденным.

№№№№№№№№№№

 

Менеджер в издательстве был молод, спокоен, но на все его разговоры отвечал сухо, и не вникал в то, о чем он пытался ему поведать.

Тот самый редактор, с которым они общались и прежде, улыбнулся, спросил о Светлане, осведомился о том, что его сюда привело. Судя по всему, ему ничего не было ведомо о происшествии в их городе и о странных играх, которые там велись.

Он взял диск, на котором был другой роман, другого молодого дарования, хорошо, что стащил он их несколько, и пообещал рассмотреть в ближайшее время и сообщить ему результаты.

Вадим был учен и ни одного адреса и телефона ( да их и не было) говорить не стал.

- Я сам обязательно зайду, ведь это в моих интересах.

Он оставался доволен тем, как все тут начиналось. Правда, если за эти дни он как-то свяжется со Светланой и что-то узнает. НО кто не рискует, тот не пьет шампанского. А у них там было объявление, что им нужны молодые и даровитые, все должно срастись.

Такая уверенность у него была в начале всегда, только заканчивалось все одинаково, то, что должно было срастись, с треском провалилось, но аферист им и остается потому, что надежда умирает самой последней, а здравый смысл почти ничего не значит, он либо мертв с самого начала, либо заснул навеки.

№№№№№№

 

Вадим предварительно позвонил по телефону и чуть не грохнулся на мостовую, ему сказали, что рукопись одобрена, и он должен появится за договором, обговорить условия публикации.

Так прямо и сказали. Он не верил ушам своим, и готов был броситься обниматься и целоваться, с хмурыми и отрешенными прохожими, но сдержался из последних сил.

Это не могло быть правдой, но было. Он летел в издательство, которое впервые в жизни было к нему так благосклонно, и искренне сожалел о том, что сам не написал этот чертов роман, тогда бы и переживать не о чем было. Но и так выкрутиться можно будет. Москва остается Москвой, а молодые писатели должны ему помочь, и дать взаймы парочку своих произведений, а он, когда встанет на ноги, им своих дюжину подарит, учредит стипендию, свой фонд, и будет всем, кто у него только попросит. И с завтрашнего дня он сядет за собственную рукопись, чтобы здесь не оказаться в таком дурацком положении, как там. Пора уже браться за дело и за ум, давно пора, а то время может уйти без возврата. Кирпич на голову упадет, или еще какая напасть случится.

Как все радостно, как замечательно было в те минуты.

№№№№№№№№

 

Вадим остановился на миг, когда увидел, (никто не поверит, но он был трезв) как навстречу ему шагает Понтий Пилат. Настоящий, с каменным лицом, в странном одеянии, впрочем, столицу одеяниями удивить трудно, но это был он. С ним вообще такое случалось, всякие образы и видения. Но почему он? Пытать будет, и они договорятся о том, что все люди добрые, но что там было дальше.

Если бы Вадим вспомнил, чем закончился допрос у Пилата, он бы остановился, вероятно, и не пошел ни в какое издательство, но он никогда не заглядывал так далеко, потому и продолжал свой путь.

Ему надо было жить в самой дорогой столице в мире, обеспечить себе какую-то сумму на время написания собственного романа.

Правда, он точно знал, что в тот же день отправится в публичный дом, и будет покупать всех девиц подряд, а если сам не отдаст все деньги, то они у него отнимут, потому лучше все это богатство не снимать со счета, так спокойно будет.

Но как далеко у него идут планы до того момента, пока не получил гонорар. Он так и не усвоил после всего, что не стоит делить шкуру неубитого медведя.

№№№№№№

 

В издательстве все было, как и в первый раз. Они беседовали с тем самым Олегом, уточняли какие-то детали, он показывал ему иллюстрации разных художников, что-то еще. Это было таким приятным занятием. Потом подписывались бумаги. И как обычно подписывал их Вадим, не глядя, хотя ему всегда советовали юристы вчитываться в каждое слово. Но когда перед глазами такие цифры маячат, на которые хватит дюжину девиц купить, то думать он переставал совсем, только действовал, и всегда пальцем в небо. Не совсем понятно, зачем ему нужна дюжина, но это потом разобраться можно будет. А пока деньги, деньги, деньги.

В кабинет редактора вошел еще какой-то человек. Вадим не мог его видеть, потому что сидел к нему спиной и не очень хотел поворачиваться.

- Он так и не остановился, боюсь, что его и могила не исправит, - услышал он фразу, странно резанувшую его слух, но так увлекся, что даже не понял, что она его касается. Казалось, что между делом эта парочка разговаривала о другом человеке, ему хотелось так думать, а выдавать желаемое за действительное всегда было его коньком.

И снова раскрылась дверь, раздался женский голос, которого он никогда не перепутает ни с каким другим

- Андрей Петрович, вы звали?

- Да Светлана, я хочу познакомить вас с вашим соавтором, вот и договоритесь, как будете гонорар делить, он шустрый парень, как я погляжу.

№№№№№№№№№

 

Вадим в один миг понял, что это вторая часть рекламного ролика. Он не смог оглянуться и посмотреть на того самого Андрея, который преследовал его , как тень отца Гамлета, но откуда здесь взялась эта Стерва, что она тут делает. Он успел забыть, что именно она его с этими парнями когда-то и познакомила.

А так хорошо все начиналось, сколько было надежд и планов. И надо же было, чтобы снова так закончилось. Он сидел неподвижно, как Командор на собственной могиле, кажется, все так и было.

- Ты не заметил, это был роман уже про Алешу Поповича, а есть еще про Илью Муромца, третью часть рекламы будет сделать труднее, но мы что-то придумаем.

Олег повернулся к ней.

- И что прикажете с ним делать? Его давно надо сдать властям. Сколько мы еще с ним будем возиться?

- Да нет, не стоит, если бы я не столкнулась с ним, то никогда бы не дописала романов, их куски бы пылилась где-то, а так все готово, и это было так интересно, разве такой пиар ход без него можно было придумать?

- Тебе интересно, - взвыл Вадим, - издеваться над писателем с мировым именем, устраивать облавы со своими дружками, снимать дурацкие ролики, где ни слова правды.

- Но мы ничего не заставляли тебя делать, я тебе ничего не должна, скорее наоборот, но долги прощаются.

Он посмотрел на договор, который лежал перед ним, хотел незаметно прихватить его с собой, а потом посмотреть, что можно будет сделать, но тот самый Олег, или Алексей, или черт знает, как его зовут быстро забрал его.

- Это слишком просто, да по судам нам некогда ходить, кстати, ты можешь еще написать свой роман, как по-другому реабилитироваться, - почти по-дружески посоветовал он.

№№№№№№№№

 

Вадим ничего на не ответил, поезд тряхануло так, что Вадим скатился с полки и ударился об угол стола. В столицу он явится побитый и изувеченный. Все это приснилось: Андрей, Светка, столичное издательство, а он ведь и на самом деле хотел именно туда отправиться. Нет, этот шаг надо из списка исключить, есть много других. Они ему заплатят гонорар на первое время, а потом он уже будет писать все свои гениальные романы.

Он потрогал диски в кармане куртки - на первое время хватит.

 

 

 

 

Глава 6 ОГРАБЛЕНИЕ В МИРОВОМ МАСШТАБЕ (РЕКЛАМНАЯ КАМПАНИЯ-3)

 

Болела голова, после падения с верхней полки, во рту пересохло, не было денег на самое дешевое пиво, оставалось только немного на метро, чтобы можно было хоть до кого-то доехать, а не шагать по Москве пешком.

Понятно, что в такие минуты Вадим был зол, как цепная собака. Где тот мнимый ревизор, где добряк-городничий, который готов отдать первому встречному деньги, жену и дочь? Перевелись настоящие русские люди, точно перевелись.

В вагоне было пусто и уныло, когда вошли на очередной станции несколько человек весьма подозрительного вида. И хотя воровать у Вадима особенно было нечего, но заветные дискеты томились в кармане, и что бы там не твердила мораль и нравственность, как бы ему не угрожали верзилы, которые столько раз караулили его на пути, но он понимал, что у него нет другого выхода. Он должен попользоваться пока чужими текстами.

Молодые дарования должны были простить умирающему гению то, что он воспользуется их трудами, разбросанными по разным издательствам без всякого присмотра. Он присвоит их на время исключительно для того, чтобы выжить, сохранить себя для классической литературы и написать такие шедевры, от которых будет сотрясаться мир, а не ту белиберду, которую затеяли они.

Но вся беда и состояла в том, что именно за нее и платят хорошие деньги. И не его вина, а беда его вечная, что классика нынче не особенно в цене, а вот такое чтиво и ценится.

- Чтиво можно и на премию отправить, - услышал он голос, скорее внутренний, чем внешний. Ведь не было никого поблизости, закурить не у кого было попросить, и загружать своими стихами и историями о дружбе со всеми сильными мирами сего тоже некого. А он бы рассказал, как беседовал с Президентом бесконечной нашей родины и настоятельно посоветовал ему повысить зарплату врачам и учителям. Почему именно этим труженикам? Потому что, в крайнем случае, когда роман застопорится, и он может оказаться в одной из этих сфер деятельности, (как известно, учить и лечить у нас все могут).

Не собирался он получать за свой отчаянный труд те гроши, которыми они довольствуются, да еще молчат.

Он уже пробовал жить на их зарплату, даже на пиво, не говоря уж о бабах, этого никак не хватает. Ну а то, что у него нет ни одного диплома, и даже аттестат средней школы, как и очередной паспорт, он умудрился потерять, то это ничего. При современной работе техники это плевое дело, соорудит, да такое, что все будет лучше настоящего выглядеть. Жить-то как-то надо, и все свои сорок лет именно так он и жил, то учил, то лечил, и ничего получалось.

Покойники, как известно, уже ничего не расскажут, ученики рассказать могут обо всех видах секса, о которых он им чаще всего на уроках ОБЖ и классных часах и рассказывал. И слушали, затаив дыхание, потому что какая из престарелых учительниц им еще такое расскажет? А только это в столь юном возрасте и могло интересовать их не особенно развитые умы.

Но пока не стоило думать о худшем, оставались издательства, и премия Нобелевская, что мелочиться и дожидаться отечественных, которых, как и учительской зарплаты, ему на день и хватит. Идея так долго вертелась у него в голове, что он сжился, сросся с ней, и она ему очень понравилась.

№№№№№№№№№

 

Нобелевская была хороша еще и тем, что он сразу заявит о себе в мировых масштабах, переберется в Англию, поближе к королевскому двору, и будет королеве советы давать, как управлять государством. А уж присутствовать на всех приемах будет обязательно.

Как же прекрасны были эти мечтания. Ему даже есть расхотелось, хотя пить захотелось еще сильнее. На трезвую голову мечтания не могли продвинуться далеко.

Когда ему будут вручать премию, в своей речи, он расскажет о том, какой трудный путь оказался у его романа, как вероломная секретарша, которой он доверил его перепечатать, отдала какому-то левому издателю из криминальных кругов, а потом его буквально загнали в угол, требуя вернуть все, и отказаться от прав. И только его быстрые ноги и светлая голова и помогли ему спастись от тех нелюдей, у которых ничего нет за душой, да и самой души не имеется. Только мировая общественность, которая оценила его труд и гражданский подвиг и поможет ему защитить от разбойников его творение.

Речь получилась хорошей, он даже тихонько прослезился от радости за себя спасенного и награжденного по праву. И тогда пусть они все попробуют открыть рот и сказать, что все было не так, как он на весь мир огласил. А еще вопили, что и на него найдется управа. Вот и пусть попробуют найти. Он победит, потому что пойдет в атаку и сможет защититься от всех захватчиков и налетчиков.

Он создаст партию по защите авторских прав и доверчивых авторов, соберет определенную сумму денег, и будет защищать всех таких же несчастных и гонимых, как и он сам.

№№№№№№

 

Именно в тот момент вагон очень сильно тряхнуло, словно кто-то предлагал ему опомниться и остановится. Вадим не стал бы останавливаться ни за что, плевать на все знаки, если бы около его полки не остановился еще один пассажир.

Для такого вагона он довольно прилично выглядел, но это только обрадовало Вадима - с него можно будет, если повезет, что-то взять.

- Повезет, - сказал господин и сел напротив.

Это было вторым знаком, намеком на то, что мысли его угадывались, а то и читались, а это было очень опасно. Но в затуманенном, ноющем от жажды мозгу никаких подозрений не возникало. Хотя уже это могло бы любому нормальному человеку показаться странным, так это нормальному, а тут наш Вадим оказался.

А когда бутылка пива появилась перед ним, то его можно было порезать на мелкие кусочки, он бы и не вякнул.

Господин смотрел, как он пил и давился, давился и пил. И когда в два приема она опустела, и Вадим стал умолять о добавке, тот отрицательно мотнул головой.

- Это не к спеху, может, поговорим немного.

Сказал он это напрасно, потому что с той минуты ему было слушать не переслушать того, что станет говорить его случайный попутчик, к которому он оказался так щедр. Только много ли случайностей с нами бывает? Может, не стоит жалеть особенно незнакомца?

Вадим рассказал ему вдруг обо всем, как вероломны сибиряки, что они сотворили с писателем, и почему он так не любит города, в котором родился.

- Любая Москва отдыхает, разве возможно здесь такое, чтобы вообще не останавливаться и лезть напролом?

-Всякое бывает. Но тебе для начала надо представиться, чтобы тебя в лицо знали, засветиться в каком-то шоу. Расскажешь свою историю, они и махнут рукой, понимая, что с тобой связываться бесполезно. Шоу очень хорошая вещь для таких талантливых парней, как ты.

Идея была хорошая, жаль, что попутчик не предлагал организовать ему такое шоу. Он огляделся на себя и понял, что выглядел еще хуже, чем обычно.

- Это ничего, демократично, такого только и легко ограбить, ты на Достоевского после каторги похож.

Вот интересно, похвалил ли тот или обругал?

От последних слов Вадим немного приуныл. Ему вовсе не хотелось быть похожим на Достоевского, да еще и после каторги, хотя ехал он из того самого места, где когда-то томился любимый писатель, и родиться его угораздило именно там. Но знал ли это Незнакомец или просто наобум сказал, не понятно.

Но чтобы изменить имидж и чего-то добиться, он готов был стать и Сатиным из знаменитой пьесы пролетарского писателя, хотя это явно еще хуже, чем каторжанин-писатель, которому все-таки удалось переломить ход своей горемычной судьбы.

 

№№№№№№№№№

 

Вадим отключился от второй бутылки пива, то ли там было что-то подмешано, то ли он просто уже ослаб основательно от бегства и переживаний. Но когда он с трудом пробудился, то было темновато, они подъезжали к столице, и никакого господина не было. Он бросился к карману куртки, обмирая от ужаса. Диски были на месте. Его не ограбили. Это оставляло какую-то надежду на то, что все наладится.

В столицу они въехали ночью, и стало немного грустно. Он набрал один номер телефона, второй, но никто не собирался, не только звать его в гости, а даже и обрадоваться его вторжению не хотел, как странно изменился город, никого и ничего не было тут.

Сам черт его принес к Студии телевидения, хотя он был уверен, что не шел туда специально, а просто пересаживался с одного поезда метро на другой, потом еще какие-то трюки и вынырнул там, где и нужно было.

Какая-то девушка явно работала на телестудии, он говорил ей что-то, что был приглашен на телепередачу. И она повела его за собой. Русские всегда кого-то и с кем-то путали, не был исключением и этот раз. А потом исчезнуть в одном месте и появиться в другом не составляло труда.

№№№№№№№№№№

 

Гений вышел на самую народную передачу «Пусть говорят». И оказался среди ее возмущенных зрителей - это как раз и было место, где таким проходимцам с их жизненными историями самое и место.

Как он сказал о том, что роман его уже представлено на Нобелевскую премию, и он прибыл, чтобы самому оформить бумаги, уже и приглашение есть, он и сам не помнил, все вылетело само собой.

Иногда язык опережает все остальные органы, особенно у таких брехунов, как наш Вадим. Стоявший рядом журналист на всякий случай записал. Парнем он был умным, не поверил ни одному слову, но ему нужна была сенсация для его ежедневной газеты, которая только такие проверенные факты и распространяла.

Он зажмурился от нескольких вспышек камеры, и намекнул на то, как судился с журналюгой, который подал его в непотребном виде - в трусах. И выиграл этот суд, и получил моральный ущерб.

Парень посмотрел на него внимательно, но ничего не сказал.

А через день, переночевав на вокзале, он уже покупал газету, в которой говорилось о новом Лауреате Нобелевской премии.

- Мы первыми хотим напечатать произведение, - говорил журналист из какого-то литературного издания, с которым они встретились случайно, когда Вадим подбросил ему через одну из новых знакомых ту самую газету. В его походной сумке оставалось еще экземпляров сто - работа-то предстояла очень трудная.

Нашлась и парочка издательств, которые готовы были напечатать роман, завтра получавший премию, и уже прочитанный самим королем.

В какие-то минуты Вадим все-таки пытался остановится, умерить свой пыл, но это казалось такой заманчивой игрой, было так увлекательно. А потом он всегда действовал по правилу - Сначала вмешаться в драку, а там видно будет. Пока видно было только то, что надо было скорее отправлять рукопись в Комитет по тем самым премиям, чтобы было оправдание, когда они там разбираться начнут, что он не лгал, и она там была на самом деле, ну, а то, что не присудили эту самую премию - не повезло немного. И Бунину ее только на пятый раз присудили, ничего страшного, он может и подождать немного. Пока все это все-таки в большей степени было похоже на наглую ложь.

№№№№№№№

 

Когда через пару дней та самая девица у телестудии наткнулась на него, узнала, и снова пригласила на передачу, доверчивость людская неистребима, да им все время и нужна была толпа, а как выяснилось вскоре, светиться там соглашался далеко не каждый, а ей некоторых просто надоело уговаривать, он бросился туда.

И надо было такому случиться, что она намекнула сначала редактору, а потом и ведущему, что сегодня у них тот самый парень, которого завтра они не дозовутся к себе, потому что обедать он будет с королем, а не с ними.

И то ли девица была немного не в себе, то ли все там именно на таком доверии и строилось, но его посадили в кресло и объявили о том, что перед ними грядущая гордость русской культуры.

Его не смутило то, что оказался он не на канале «Культура», а в самой народной передаче, где никакой культурой никогда и не пахло. Но надо с чего-то начинать, потом и «Культуре» он будет свое время назначать, если захочет.

Егор распрямил грудь и стал рассказывать о том, как его верная боевая подруга решила, что его творения давно достойны этой оценки, и без его ведома сама отправила его роман в Комитет. Он не стал ее ругать, и увольнять не стал, народу виднее, что чего достойно. Деньги ему не нужны, он сразу же их передаст на борьбу со СПИДОМ, чтобы чума не охватила их такой прекрасный мир, и молодые, как и он сам могли творить и премии получать.

Больше говорить ему не дали, зал зашумел, захлопал, и это был тот редкий случай, когда осуждать было некого и не за что, они только спорили о том, кто больше нуждается в этих деньгах, и раздавали свои бесплатные советы.

Ни зал, ни сам грядущий герой не слышали, как Ведущий объявил о той самой боевой подруге, которая отправилась рукопись и документы в тот самый загнивший западный мир. Если бы Вадим расслышал их, они бы его не поймали, но он переговаривался с советчиками по поводу рациональной траты полученной премии.

Боевая подруга не была подставным лицом. Появилась его секретарша Светка, та самая, которая снилась ему накануне в столичном издательстве, до которого он не дошел. А он-то думал, что если предупрежден, то сможет избежать беды.

Оставалось только собрать свою волю в кулак, и с натянутой улыбкой приветствовать ее, намекая всем своим видом на то, что здесь, на сцене не стоит устраивать разборки, потом, когда они выйдут из студии, то договорятся и поделят премию. И он даже возьмет ее с собой на вручение премии и познакомит с королем.

Вадим зажмурился, решив, что этот призрак исчезнет, и когда он услышал голос над ухом.

- Скотина, ты премию получаешь и с дочкой поделиться не хочешь.

Он сначала подумал, что видно у них со Светкой родилась дочка, хотя это было почти невозможно уже в то время. А потом понял, что это Наташка, подруга его юности, с которой у них и на самом деле кто-то мог родиться, но он так давно сбежал от нее, что уже и забыл, а Светка ему просто померещилась.

№№№№№№№№№

 

Он был спасен, уж этой не половину, а и тысячи долларов вполне хватит. И она ничего не знает о том, что там случилось, все примет за чистую монету.

Ведущий шутил о том, что их передача приобретает совсем иную окраску. И здесь находят друг друга давно потерявшиеся люди. И они помогают соединиться и сделать людей счастливыми. Он гадал, как такое могло случиться, и тогда еще не знал, что Наташка давно на той самой студии и работала, вот и увидела его.

Все заканчивалось хорошо. И в тот момент, когда он готов был улыбнуться и поклониться публике, переговариваясь с Наташкой о том, что ночевать он нынче будет у той, которую так давно и пламенно любил, и готов поделиться своими капиталами. В тот момент коварный ведущий и сообщим своим зрителям, что это только начало, завтра их ждет продолжение этой увлекательной истории, потому что ему только что позвонили из Сибири, и уверяли, что сюжет не сможет его не заинтересовать.

- Ты и не представляешь, Андрей, какую историю сможешь рассказать своим зрителям.

- Я не знаю, что это за история, - почти искренне признался он,- но ждать нам осталось недолго.

И в тот момент Вадим выпал из кресла, впрочем, увидели это только зрители в зале, потому что на экране была уже реклама.

Но ждать и на самом деле оставалось совсем недолго.

На этом первая часть записок обрывалась…

 

Глава 6 И что же следует дальше?

 

Майор Свистков замолчал и обратился с немым вопросом к своим слушателям.

Ему хотелось услышать какие-то их соображения, но что здесь могло быть главного и интересного? Рекламная кампания, именуемая словом «пиар» дело, конечно, привычное. Чего только они не вытворяют. То, что именно такие люди подхватили нашего профессора и вертели им, как хотелось – тоже дело обычное, ничего в этом такого нет.

Убили его те люди, потому что он им стал не нужен? Эта рабочая версия имеет право быть, особенно если надо поскорее закрыть дело и найти виновного.

Но они далеки от него страшно, зачем им это нужно, если его можно будет в очередной раз снова использовать?

Во-первых, тот самый Андрей, или кто там стоит во главе угла, так просто не только майору, но и генералу в руки не дастся, это ясно даже по рассказу, а у майора глаз был наметан очень хорошо на такие дела.

Но ведь никакой судья не поверит в то, что они убили этого чудака, которого так просто было в психушку определить и закрыть его там навсегда, зачем же убивать? Нет, версия эта точно не пройдет, можно даже и не стараться.

Но что же тогда другое?

- А что угодно, - ответила эта девица с зелеными глазами, настоящая ведьма, которая назвалась Алисой.

Майор затруднялся сказать, кто собственно она была на самом деле, хотя в удостоверении все точно указано, но в самых трудных делах она была замечена часто. Все время находился какой-то ее знакомый среди пострадавших – потерпевших, и у нее был особенный нюх на такие дела, и способности экстрасенса, он этом он слышал и прежде. Вот бы ее своим постоянным помощником сделать. Но об этом не стоит и мечтать. Они никогда не переходят в органы внутренних дел, если там все будет совсем уж худо, станет частным детективом, если сейчас она еще не стала им, и будет жить прекрасно.

Она понимала их с полуслова.

А потом пропадала снова. Майор подозревал, что она вообще была из комитета, потому, как и другие его коллеги , относился к Алисе настороженно, но не смог бы послать ее подальше – это точно. На это у него мозгов все-таки хватило.

Они пока попрощались, но оба знали, что еще обязательно встретятся, в том не было никакого сомнения. Профессор не позволит им так просто расстаться навсегда.

№№№№№№№

 

Светлана сидела в старом кафе за столиком сбоку, так, что ее почти невозможно было разглядеть, и, скрывая растерянность и грусть в глубине темных глазах, она говорила, говорила, говорила:

-Это наваждение какое-то, у меня мама была серьезно больна, тогда он и появился каким-то странным образом. Мама быстро умерла, спасти ее было уже невозможно, но он оставался тут. И как-то заворожил, зачаровал. Я понимала, что он лжет все и везде, много раз проверяла и уличала во лжи, но каждый раз все начиналось сначала. И говорил так, что хотелось верить, вопреки всему, ты понимаешь?

Ты знаешь, есть такие лжецы, они врут по полной программе. Понятно, что ни на что не способны, но как-то отправить его подальше, сказать все, что думаешь о человеке, невозможно.

- Но почему и чего ты так боишься? - вырвалось у Алисы. Втайне она думала и о себе тоже, по отношению к профессору, но Светке пока о том лучше не знать.

- Накануне он ночевал у меня, он вернулся из Москвы поспешно, как снег на голову упал, такое впечатление, что за ним гнались. Разве могла я захлопнуть дверь, он был таким несчастным и одиноким.

- Да, - согласилась Алиса, - и гнались все и со всех сторон. Но если бы ты закрыла дверь, то занималась бы своими делами и не думала о том, что можно и на нары угодить, ведь это подумать только куда он заводит людей.

Она стала рассказывать то, что было известно ей самой.

- В таком случае и меня можно подозревать в чем угодно, - усмехнулась она, - но ты же понимаешь, что для убийства нужны веские причины. Хотя оно может быть и по неосторожности, если вспомнить в каком состоянии пребывал наш Пилигрим, то от сильного порыва ветра он мог упасть и помереть от избытка сексуальной энергии.

- Да, если посмотреть, как у него разбита вся голова, то трудно поверить в то, что он случайно упал. Его наверняка кто-то прихлопнул железной дверью, может ни один раз, судя по количеству ударов.

Они помолчали.

- Алисочка, но ты ведь знаешь, как это бывает, они не найдут того, кто виноват, а что делать - рано или поздно схватят того, кто как-то к этому причастен, и будешь сидеть за себя дурака и за того парня. Ты же помнишь ту несчастную актрису, которую посадили значительно позднее, спохватившись, за убийство сожителя, и она всю жизнь в тюрьме провела, вернулась старая и слепая, и все по передачам таким вот, как они читали, слонялась.

Алиса не особенно хорошо помнила эту историю, но она тоже понимала, что если все они тут в это время и в этом месте оказались, то так и должно быть – они должны раскрыть это дела и найти того, кто осуществил желание многих – просто оторвать или оторвать или разбить ему голову. Сколько раз оно появлялось после встреч с ним, и тут материализовалось, да и только.

С подобными типами рано или поздно такое случается обязательно. Ведь она ему говорила о том самом. Он только усмехнулся тогда – сумасшедший, что возьмешь?

- Ведь я же не смогу жить, если хотя бы тень подозрения падет на меня, - говорила задумчиво Светлана, а Алиса пыталась понять, только ли это так напрягает ее подругу, или она любит этого человека.

Любовь зла, конечно, полюбишь и Пилигрима нашего.

А сколько романов написано о том, как очень достойные женщины оказываются рядом с такими проходимцами, и служат им верой и правдой. Чего только в этом мире не случается.

- Мы найдем того злодея, - усмехнулась Алина, - даже если майор Свистков будет нам на каждом шагу ставить палки в колеса.

Почему майор должен был противиться, даже сама Алиса не очень понимала, но что-то такое маячило в ее сознании все время.

№№№№№№№№

 

Наверное, даже в тихом месте, не приметным нельзя просидеть часок и поговорить с подругой, если бы был знаком и имел какие-то отношения с Профессором..

Но, когда наши дамы уже собирались уходить, в кафе вбежала тетка лет 55, а может больше, маленькая, толстая, круглая вся такая и бросилась прямо к ним.

Ее можно было назвать миленькой, если бы не злость, почти ярость в ее глазах, темных и злых-презлых.

Такое впечатление, что это была ревнивая жена, заставшая мужа прямо в кафе с другой. Пылая от праведного гнева, она готова разделаться с девицей, а неверного мужа прижать к своей высокой груди и приласкать.

Алиса взглянула на Светлану и поняла, что догадки ее, как и всегда оправдываются, она знакома с этой женщиной.

- Мерзавка, - кричала круглая дама, - ты убила моего сына и теперь спокойно по кафе расхаживаешь, ищешь оправдания, ничего у тебя не выйдет, тебе и пожизненного срока мала. Уж я об этом позабочусь, ты меня знаешь

Но когда Алиса перед ней резко встала, прикрыв Светлану собой, дама как-то немного утихомирилась.

Потом, так ничего и, не успев сказать, схватилась за сердце и плюхнулась на стул, около которого и прыгала, как бойцовский петух и тут же затихла.

Алиса повернулась к официантам.

- Тут женщине плохо, вы уж о ней позаботьтесь, а нам пора.

Она схватила Светку за рукав и потащила почти насильно к выходу. И хотя та была небольшого роста, но сопротивлялась очень сильно.

Официанты что-то стали делать, Светлана колебалась, она все еще готова была остаться, но Алиса остановила ее.

- Светка, тебе скоро сорок, и сколько раз ты можешь убеждаться в том, что добрыми делами дорога в ад только и стелется.

Светлана ничего не сказала, только махнула рукой обреченно.

- Вот и я о том же, мне, конечно, жаль ее, выродить такого сыночка, мучиться с ним половину жизни – это страшно, это настоящее наказание, но ты ей вроде бы ничего не должна. Она порвать тебя готова, а ты ей помогать?

- Но бросать как-то неудобно. У нее на самом деле больное сердце.

- Неудобно , это точно, только не забудь, когда она очнется, то снова набросится на тебя, кто бы в том сомневался. Надеюсь, тогда тебе больше не захочется эту тетку спасать.

Так потрясения в те дни продолжались. Алиса спросила про бабушку Гения, о которой говорили то здесь, то там.

- Но она дома сидит, ноги у нее болят, сюда точно не добежит, - заверила Светлана, - хотя старушка будет пострашнее мамы, это точно.

-Наверное, все его беды оттуда и идут, задумчиво говорила Алиса, - если ты рос среди таких женщин, то уродом тебе стать было просто на роду написано.

 

Глава 7 Будущее в прошедшем.

 

Все наши радости и беды происходят в первую очередь в родном доме, все мы выходим в мир из семьи.

Сколько в середине 20 века было неполных семей, где росли мальчики – их никто не считал.

Иногда женщины рожали детей для себя, иногда при своем стервозном и скандальном характере они прощались с мужьями.

Не многие мужчины, женившись на маленькой и хорошенькой женщине, белой и пушистой в момент похода в ЗАГС, выдержали бы истерики, диктат, стервозность.

А как только находилась тихая, забитая серая мышка, так они и исчезали.

Татьяна хотела в юности только одного, сбежать от деспотичной матери, и для этого ей просто необходимо было выйти замуж.

То, что мужем ее оказался бессловесный парень, который и двух слов не свяжет – это ее радовало.

Она какое-то время отдыхала с ним и была счастлива, пока мамины черты не стали все отчетливее проявляться и в ней самой. А уж когда она родила сына, и поняла, что полностью получила власть над своим мужем, то тут она разошлась.

Оба мужчины были под ее каблуком, да так, что даже и пикнуть бы не смогли.

Это продолжалось несколько лет, пока не появилась Ирина, библиотекарша, которая говорила очень тихо, была спокойна и ласкова.

Виктор не стал изменять ей, он просто собрал поспешно вещи и ушел.

Это оказалось не так просто, она бросилась за ним, как разъяренная фурия, все еще не веря в то, что он посмел уйти. Но вернуть его так и не смогла.

Даже сын и наследник не удержал.

Тогда она и стала нависать над мальчиком этаким черным облаком, которое неотступно было с ним.

Мальчик не мог сказать ни слова правды, ему хотелось, чтобы мама не кричала, не била его плеткой, не укоряла, за то, что он точно такой же, как его отец и никогда ничего хорошего из него не выйдет.

Она запрограммировала его на неудачу с самого начала. Она заставила его лгать и изворачиваться.

А над ней была еще бабушка.

Татьяна жила все время с надеждой на то, что муж вернется, чуть раньше или позднее, что он расстанется с той своей девицей, она ему надоест, он вернется к сыну.

Когда же он отправился в Америку, и сообщил о том, что там ему прекрасно живется, только теперь он почувствовал себя человеком, она прорыдала всю ночь, собрала вещи и исчезла, оставив парня с бабушкой.

Что с ним делала жуткая старуха, вечно всем недовольная, Татьяна не могла представить, но она просто не узнала своего Вадика.

Он был похож на отца, только при этом оставался таким несчастным, жалким и одиноким, насквозь пропитанным ложь, что страшно было даже смотреть, и самое главное - он не любил и боялся ее.

Когда она нашла какие-то записки его о матери и тайком прочитала, она пришла в ужас.

Там она была маленьким и злым чудовищем.

Она никому не сказала о том, что читала эти записки.

Женщины, которые были с ним, казались ей просто уродами, и она о том все время ему говорила.

Она не могла и не хотела мириться с тем, что он убегал от нее в столицу, возвращался, и снова должен был убегать.

Она знала, что он подставит ее в любом деле, предаст с особенной радостью, и чувствуя свою вину, готова была все терпеть.

Но она даже представить себе не могла, что после всех бед и страданий увидит его мертвым, убитым.

Она не могла поверить в то, что это сделала Светка, но ведь она видела ее из окна около их дома в тот вечер.

Она не могла ошибиться, и очень удивилась, когда заметила, что та подъехала к дому, хотя Вадима еще не было.

Но она стояла и дожидалась его на углу, надеясь на то, что ее никто не видит.

Потом она поспешно села в машину и уехала.

А соседи сказали ей о том, что он валяется около подъезда.

- Допился до того, что домой идти не может, - кричала бабка из своей комнаты, - иди, подбирай, тащи домой, сколько он может нас всех перед соседями позорить.

После этих слов она и бросилась туда, ввалившись в лифт, и поехала стремительно вниз.

Она верила в то, что он был пьян, что его побили дружки, и он не может подняться, но в то, что он мертв, поверить она никак не могла, это даже в голове у нее никак не укладывалось.

Она узнала его, хотя это было не так просто сделать. Но спасти и защитить на этот раз не смогла.

- НО кто же, какой изверг смог сотворить с ее сыном такое, вот это никак не укладывалось у нее в голове, этого она не могла понять, как ни старалась.

Мир рухнул, мир перестал существовать. У нее больше не было смысла жизни.

 

Глава 8 Кого хороним, господа?

 

 

Наши героини отправились на похороны Вадима, тщательно одевшись для этого случая и не забыв темные очки.

Только если обычно они скрывали опухшие от слез глаза – просто так на такое печальное мероприятие не ходят, то на этот раз они, словно кинозвезды самой невероятной величины, просто старались оставаться неузнанными в этой толпе. Да и следить за собравшимися там легче и проще именно в очках, а ради этого они туда и отправились.

К большому удивлению хоронили Вадима добрая половина города. Ну если не половина, то народу было очень много. И не потому, что дело оказалось очень шумным, кто там мог знать про очередное убийство проходимца, хотя кто-то, наверное, все-таки знал. А у него оказалось много пациентов, которых он тут в разное время лечил, какие-то темные, явно с уголовным прошлым личности, и личности вполне приличные, не скрывавшие своих чувств.

И те и другие, вероятно, хотели только убедиться в том, что он и на самом деле помер. Но если кредиторы не скрывали своей ярости, то граждане приличные радовались тому, что одним аферистом станет меньше.

И не надо напоминать о том, что о покойниках говорят либо плохо, либо ничего, мы еще не забыли об этом, только господа хорошие, их каждого правила, наверняка есть исключения.

Хорошего никто ничего припомнить не мог в такой важный момент, и ничего не говорить – это для него слишком.

А вот задуматься о том, что не стоит жить так, чтобы потом было мучительно больно, все-таки стоило. Если вас в последний путь будут провожать так, как этого профессора, то может, еще не поздно хоть что-то изменить и исправить, пока мы с вами живы?

Светлана наклонилась к Алисе и произнесла:

- Скорее всего, всем им он был должен какую-то сумму. Посмотри, как они взирают на него, понимая, что своих денег назад не получат.

- Даже мне, - усмехнулась Алиса, - нет, конечно, я ему не давала денег взаймы, но если вспомнить, что он нанимал меня на работу, очень недешевую кстати, то задолжал он мне не мало.

Алиса успела в кафе еще рассказать своей подруге о том, как и при каких обстоятельствах они с Профессором познакомились.

Они ни о чем больше не успели поговорить, потому что все зашевелились вокруг, стало видно, что со всех сторон на них смотрят ребята из внутренних и не только внутренних органов.

- Прямо как Бориса Пастернака хоронят, - шепнула Алиса.

- Ты о чем, не поняла.

- Его тоже хоронили исключительно комитетчики, никого из нормальных людей не пустили на похороны, я воспоминания читала.

- А я думала, что ты его поэтический талант оценить успела.

- Но какое время, такие и поэты. Хотя никем он не был на самом деле. В некрологе стоило написать: «Тот, кто считал себя всем, на самом деле не был никем» - настоящий продукт профессора Преображенского и коммунистического строя, пели они немного по - другому, но как сказал их недавний лидер: «Хотели как лучше, а получилось, как всегда».

№№№№№№№№№

 

Это, наверное, было самые странные похороны, ну если не считать тех, которые видели Маргарита с бесом, где у покойника вовсе не было головы, она пропала недавно. А еще тогда они заметили кота Бегемота, который уносил ту самую голову, и куда он ее уносил, нам с вами тоже прекрасно известно.

А из этого следует, что наше яблоко в лице самозваного профессора недалеко упало от яблони именуемой Берлиозом, а во что оно выродилось, мы тоже успели заметить за это время.

У нашего Гения голова вроде была на месте, хотя на самом деле пропала она значительно раньше, и оставалась только видимость, изуродованная каким-то пока неизвестным лицом так, что мать родная не узнает.

И это самое лицо спасло от тюрьмы и подозрений почти всех, собравшихся на тех похоронах. С одной стороны вроде преступник, а с другой спаситель, потому что все эти люди, хотевшие наверняка того же самого, теперь могут только спокойно вздохнуть после похорон и заняться делом, получив если не материальное, то хотя бы моральное удовлетворение.

№№№№№№№№№

 

Девушки понимали, что никогда нигде больше не будет таких похорон в их реальности.

Мама профессора, которую они видели недавно, бабушка – та самая высокая и суровая старуха, единственная пара из присутствующих, кто рыдал и убивался очень искреннее, все остальные готовы были облегченно вздохнуть и откреститься оттого, что тут теперь происходило.

И опять странность, ведь они всю свою жизнь страдали из-за него значительно больше, чем остальные люди, так почему же они так рыдали? Может быть, свою жизнь оплакивали, те страдания, которые он им причинил, тот позор, при общении с самыми разными представителями из органов внутренних дел.

А может, догадывались о том, что и на этом все еще не кончилось, и к ним придут и приставы, и судебные исполнители, и участковый, наверняка не раз заглянет, чтобы убедиться, что он не воскрес и не вернулся.

Но нет, это только в их любимом сериале злодей Лекса горел, взрывался, тонул и снова возвращался назад, в жизни так не бывает. Профессор точно не вернется назад. В этом можно быть уверенным. Не для этого ли хоронили его в открытом гробу, чтобы никаких подозрений не возникло. И все, кто хоть однажды видел его живым, легко могли убедиться в том, что это он и есть, никакого другого типа с этим не перепутать.

- А он боялся помирать, - сказал какой-то маленький и шустрый тип, оглядываясь по сторонам, - вон какие пышные похороны закатили, а у меня соседа два человека хоронили, этот видно был во всех отношениях крут.

№№№№№№№№

 

Но незаметно для многих Алиса все-таки помечала некоторых людей, тут был отец девочки, - которую этот осел развращал, а потом с пеной у рта, как всегда доказывал, что он ни в чем не виноват, ребенок его просто не правильно понял.

Девочка рассказала отцу, что делал еще дядя, который организовал литературное объединение и учил ее писать стихи.

Мужчина оказался сообразителен. Он подошел к двери того самого офиса, где собрались поэты разных возрастов, незаметно стал слушать то, что там происходит. Когда дети читали стихи, пьяный Профессор ухмылялся, что-то говоря в ответ, смотрел влюбленными глазами на девочек и гладил их по коленкам.

Тогда уже его дочери там не было, но заявление в милицию тут же поступило. Мастер спорта по каратэ просто боялся убить его на месте.

Литературное объединение прекратило свое существование, а Профессор долго возмущался непониманию и людской неблагодарности за то, что он бесплатно собрался обучить детей стихосложению, но и это ему запретили делать те самые внутренние органы.

Все остальные действия он яростно отрицал, сделав вид, что даже понятия не имеет о том, о чем там идет речь. Одним словом ложь и клевета завистников.

- Пусть скажет спасибо, что я не достал его, кто-то опередил, заразы, - говорил этот солидный мужчина.

Алиса уже хотел познакомиться с ним поближе, но после этих слов поняла, что это пустая трата времени и сил, мужчина просто не успел осуществить свой страшный замысел, и к великой радости родных и близких не сядет в тюрьму. Но, наверное, он на своей шкуре почувствовал поговорку о том, что от сумы и от тюрьмы нельзя зарекаться.

Но разве не так должен поступить и любой другой на его месте?

Вот в том -то и беда, что именно так и должен.

- Вам лучше пока никому о том не говорить, - предупредила его Алиса, - пока не найден его убийца, вы же знаете, как работают наши органы, а у вас причина более, чем веская, для того, чтобы посчитаться с ним, а значит и попасть под подозрение.

Мужчина взглянул на нее. Он понял, что и на самом деле вел себя страшно неосмотрительно. Каким бы гадом не был этот тип, но убийца должен сидеть в тюрьме, - разве это не главное и золотое правило наши органов, которые кажется, нас даже защищать пытаются.

Он исчез с тех самых похорон, но задумался о том, что как только кончится эта шумиха, вероятно, его начнут проверять те самые следователи, у нас же вместо презумпции невиновности наоборот, презумпция виновности только и существует в этом странном мире.

№№№№№№№

 

А между тем траурная процессия направлялась к кладбищу, где и должен был бедный профессор обрести свой последний приют.

Но какая странная получается оказия, хотя сам он будет глубоко зарыт, но легче и проще от этого, тем, кто остался, не станет еще очень долгое время. Отголоски деяний снова и снова будут напоминать о нем, да так, что Герострат наверное, умрет во второй раз от завести. Он – то только один храм и успел спалить, а наш. Если вспомнить о том, что каждая душа человеческая – это храм, то сколько храмов он изгадил? Никакая статистика не сможет дать нам таким цифр. А потому вряд ли он будет спать спокойно, никогда не будет ему земля пухом, а как раз наоборот.

Алиса думала о Мастере и Пилигриме, вот уж точно, что если сначала история случается в трагическом, то потом в каком-то комическом варианте повторяется. Да что там, просто фарс какой-то странный и страшный.

Ведь его тоже можно было назвать «Мастером» афер, вранья, интриг и детской наивности. А речь идет о человеке, которому исполнилось почти пятьдесят лет.

№№№№№№№№№

 

Уходя с кладбища, Алиса взглянула сначала на мать Вадима, они каким-то странным образом оказались рядом, а потом они шли по дорожке вместе с майором Свистковым.

- И что делать будем? – неожиданно спросил он и казался каким-то беззащитным и растерянным. Словно у них с Алисой и на самом деле были общие дела какие-то. Нет, ей определенно нравился этот опер.

Ну, кроме конечно, нашего Пилигрима, а там, если вспомнить народную мудрость, конь еще точно не валялся.

Недаром говорят и о том, что бог любит троицу. В толпе людей, которые шли с кладбище и не собирались идти на поминальный обед – такая вот странная заминка возникла. Сколько их в автобус не звали, они спешили либо к своим машинам, либо на остановку автобуса.

Так в этой странной толпе, нарушавшей самый главный похоронный обычай, в последний миг Алиса и увидела Порфирия.

Это был именно он, словно бы у него на лбу было это написано, что не человек, а фонтом появился.

Но разве не уверял знаменитый маг, что не все те, кого мы встречаем – люди. Она не раз успела убедиться в том, что призраки не обязательно могут быть бесплотными.

Разве не хотел бес у Достоевского воплотиться, хотя бы в теле толстой купчихе, вот он и воплотился, чтобы взглянуть на происходящее.

Профессор мог гордиться тем, что хоронил его даже Порфирий.

Хотя если посмотреть с другой стороны, Порфирий не появляется просто так, и это могло бы стать сигналом к бегству, если бы, конечно, он смог убежать.

Но пока человек средних лет и среднего роста взглянул на майора и Алису, подмигнул им и исчез так де неожиданно, как и появился.

Для Алисы это был добрый знак – хотя она не стала ничего говорить майору, но теперь была уверена в том, что это дело будет раскрыто, и они найдут убийцу.

Такое было постоянно. Еще в давние времена, когда ей хотелось раскрыть какое-то преступление или написать классный детектив без сучка и задоринки, где-нибудь в людном месте она видела Порфирия. Так она определила для себя человека, который человеком и не был (никаких сомнений), он неожиданно появлялся и исчезал.

И тогда у нее и в реальности и в творчестве все получалось.

Раз он появился на этот раз, то рано унывает майор Свистков, убийцу они найдут.

Только, тревожило Алису ту, то того самого убийцу ей будет скорее жаль, и вовсе не захочется отдавать под суд…. Хотя и оставлять безнаказанным тоже нельзя.

Можно сколько угодно говорить о том, что если ты подумал о чем-то, то это уже грех такой же, как и действие. Но если бы за мысли арестовывали, то на свободе у нас не осталось бы никого, кроме малышей, которые еще не способны видеть мир в черном свете.

А вот за конкретные действия, и жестокие, что там говорить – это совсем другое дело.

И все - же, все же, преступления и преступники бывают разными.

 

Глава 7 То ли сон, то ли явь

 

История про то, что Менделеев видел во сне периодическую таблицу, вероятно, имела места быть.

Хотя Алиса больше верила Дэну Брауну, который уверял, что связь с небесами есть только у женщин. Это они могут получить сны, знаки извне, и потом как-то случайно узнавать тайны и раскрывать дела, которые не могут быть открыты обычным путем логических заключений, поиска следов, составления пазлов в единую картину преступления с неопровержимыми доказательствами вины данного человека.

А все истории про Приведения, которые показывают на убийц и рассказывают о том, как было совершено преступление, разве во все времена они не имели место быть?

Призраки просто вынуждены появляться, чтобы сработал мировой закон и тайное стало явным, иначе весь мир и вовсе будет покрыт мраком , а добрая половина преступников останутся безнаказанными.

Нет, допустить это мировой разум никак не мог, потому и были всякие мистические штучки. Кто-то в ужасе пробегал мимо, а нормальные разумные люди понимали, что не причинят они никому особого вреда. Если в жизни за себя постоять не могли, то теперь и подавно, а вот помочь и тайное сделать явным могут вполне.

О чем-то подобном думала Алиса, когда ей приснился Порфирий.

Да вот всегда так, вместе знака, намека, она видит идеального следователя и в реальности и во сне своем, и должна понять только одно, что это дело сложнее и круче, чем она считала сначала. И не стоит хватать и подозревать первого встречного, даже если все улики указывают на него, а сам он вразумительно не может объяснить , где был и что делал в тот роковой час. Тот, кто на самом деле причастен к преступлению, часто очень даже хорошо все объясняет, потому что он приготовился, у него может быть несколько вариантов алиби на всякий случай.

Что если она хочет знать правду, а не закрыть его просто так, поймав первого встречного, а он поймается быстро, то она должна мыслить не стандартно.

Ведь он уже появлялся, когда статья о черте возникла, на кладбище – во сне в третий раз.

Порфирий, тот самый, которому и Раскольников по зубам оказался, теперь был если не добрым ангелом (язык все-таки не повернется его так назвать), то путеводной звездой, тем Люцифером, который перестал быть хранителем света, чтобы стать Властелином тьмы, но ведь роль его от этого не стала менее значительна.

Эта фигура еще в школьные годы очень волновала Алису, особенно когда ее лучшая подруга Ольга первая заметила, что у него не было фамилии в романе – то есть - у него не было своего Рода – изгнанник, изгой без роду и племени. А отчество Петрович -, что в переводе означает каменный.

У него не было дома, если вспомнить роман, он живет в какой-то комнате прямо на участке, после трех встреч с героем, он просто исчезает, но делает жизнь Раскольникова невыносимой. Не тот ли это самый призрак, почти реальный, который олицетворяет мятущуюся совесть человека, совершившего кровавые деяния?

Не трудно догадаться, хотя трудно даже представить себе, кто он такой.

А, судя по тому, что он снова стал являться, Алисе было понятно, что без него не может обойтись ни одно дело такой сложности, как дело этого странного и непутевого Профессора, сначала затеявшего убийство писательницы, но попавшего в ту самую яму, которую он пытался для нее выкопать.

- Я помогу тебе два раза, - пообещал звездный следователь, - все остальное тебе придется распутать самой. Ты права, дело это, по меньшей мере, странное, тут даже Раскольников отдыхает. Ты все время на него оглядываешься, а не поискать ли тебе в мире сумасшедшего гения совсем другого героя?

Он улыбнулся и заговорщицки подмигнул.

Алиса поежилась немного.

Но после этого как-то спокойно принялась за дело. Сколько их уже казались безнадежными и не раскрываемыми. Одно дело знаменитого телеведущего чего стоило. Но ведь тогда они пришли не только к тому, кто стрелял, но и к тому, кому это было нужно. А тот звездун даже представить не мог себе, что даже не на том, а на этом свете к нему явится милое создание, да и скажет:

- Это ты убивец, и есть высший суд.

Говорят, что он после этого был срочно госпитализирован, у него обнаружили инфаркт.

Увидев это сообщение в интернете, Алиса очень удивилась. Она была убеждена в том, что нет у него никакого сердца, а значит и инфаркта не может быть по природе своей.

Нет, официально дело не раскрыли до сих пор, но если вы пристанете к Алисе, то она вам обязательно расскажет, кто убил ее любимого великолепного Влада Листьева, как и почему это произошло. И многие вещи вас очень сильно удивят в той давней трагедии.

А ведь все это был Порфирий, который вел ее совсем юную тогда в правильном направлении, хотя она сама не верила своим глазам и ногам своим тоже не верила, когда дошла до конца того пути и подошла к тому парню.

Но это совсем другая история. Да и сама она была молода и пытлива, и оставить то дело она никогда не смогла бы, даже если бы и захотела.

Здесь же ей надо было успокоить Светлану, и защитить тех, кто точно не убивал, но может оказаться причастен, просто потому что у него на самом деле был веский мотив. Как у отца изнасилованной девочки, над которой этот тип просто надругался.

№№№№№№№№№

 

Начать они решили с самого легкого, с писательницы Виктории Николаевой, о которой уже столько слышали и читали, даже пересекались где-то, но надо было встретиться с ней, поговорить, выяснить, что и как там было тогда.

Алиса вспомнила, что ее почему-то не оказалось на кладбище. Хотя она и не обязана была там быть – слишком много чести для Профессора. На то она и знаменитая писательница, чтобы сидеть взаперти на даче, и писать один за другим свои романы, не самые кстати худшие романы, читать их можно было с удовольствием - это Алиса могла вам точно сказать.

К тому времени она прихватила три книжки, решив их пролистать, перед встречей с писательницей, но между делом прочитала и решила вернуться к ним, когда все это закончится, да и вообще посмотреть за тем, что и как она пишет.

 

Глава 9 Я научила женщин говорить

 

Виктория Николаева была ярким человеком, ничего не скажешь.

Литературное творчество – было ее любимым увлечением с детства, но именно увлечением.

Она писала стихи, прозу, развлекала своих одноклассников детективами.

Писать могла самозабвенно и очень много, особенно если на уроках было скучно.

Ее одноклассники, поглядывая в ее сторону, ждали очередной главы из нового детектива и гадали о том, кто преступник и когда его поймают.

Это сегодня никого не удивишь подобным, зайти в магазин, купи там каких угодно детективов и читай на здоровье. А в те времена никаких книг, ни хороших, ни плохих просто не было.

Виктория никогда не забудет тех дней, когда в книжных магазинах появились сотни книг на прилавках, от разнообразия и радости невероятно кружилась голова, не надо было больше в воскресенье идти на толкучку и мучительно искать то, что хотелось бы почитать.

А чаще всего покупали то, что привезут на свой вкус не самые торговцы.

И вдруг, чего только душе угодно. Она до сих пор не верила, что это так и есть на самом деле.

№№№№№№№№

 

В пору их филологической молодости писали все. Здесь, в студенческих аудиториях были скорее писатели, чем читатели, и пережить можно было жгучую зависть товарища по перу, который вдруг выяснял, что ты пишешь не только быстрее, но и лучше, чем он сам, может быть не лучше, но тебя читают, а его вроде и хвалят, а читать не хотят.

Чего только тогда не бывало.

Но дюжину романов о русских князьях от Рюрика до Дмитрия Донского в ту пору Виктория написала, что-то от руки, но большую часть отстукала на пишущей машинке.

Внушительная стопка рукописей, ей до пояса будет, до сих пор лежала в углу за спинкой дивана, она брала какую-то из них и вбивала неторопливо в комп.

И что удивляло ее саму, читать было интересно и во второй раз, да и правила она не так много, когда над ними работала.

Но до издательств как-то дело не доходило.

Когда не было интернета и дисков, она просто не хотела отправлять посылки в редакции, рукописи были в одном экземпляре, и они никогда не возвращались, а утеря их была бы самой страшной бедой – восстановить невозможно.

Когда же с этим стало значительно площе, можно было просто файл послать и не особенно сожалеть об утрате, то она не находила время, чтобы доделать книгу в электронном виде. Они все останавливались где-то в середине, и новая идея, журнальная статья, сказка для детей, славянский эпос, все это громоздилось одно на другое.

Получалось так, что вроде бы было много всего, но если разобраться, то ничего в законченном виде и не было – такой вот парадокс.

Так и было до той поры, пока ее знакомая по газете Светлана не послала к ней того самого Профессора, о котором нам почти все известно.

Слушала она его бредни долго, даже стихи читала, решив, что если он так о себе заявляет, то может и правда гений, чем черт не шутит.

Стихи были не самыми плохими, встречались и хуже, но Светку пришлось разочаровать – ничего особенного в них не было. Можно и напечатать, конечно, а можно и не печатать.

Тогда вдруг какой-то бес в ней проснулся.

Глядя на пьяного, несчастного, непризнанного гения, который пытался у нее занять денег, но ничего не получил, Виктория вдруг подумала, что если этот за Нобелевской премией прет напролом, то ей сам бог велел привести свои творения в порядок.

Отложив все другие дела, кроме самых необходимых, она с таким усердием и упорством взялась за дело, что, наконец, в электронном варианте появилось сразу несколько очень разных романов и историческо - авантюрных, и детективов, и мистики.

Она попробовала почти все жанры, вышла на литературные сайты, познакомилась с современными литераторами, и обнаружила, что профессор тоже не сидел, сложа руки, он просто спер у нее парочку только что изготовленных творений.

Одно из них она очень любила, и ни за что бы ему ни отдала, если бы они оказались напечатанными.

Тогда по горячим следам она и обратилась к старому другу Андрею, который в студенческие времена был знатных затейником, шоуменом, и став серьезным деловым парнем, любил организовывать всякие шоу.

Он быстро все придумал.

В реальности было немного не так, как описала это Светка – она же тоже должна была добавить вымысла в свои записки, но то, что случилось дальше с Профессором и с Викторией, мы уже знаем, а теперь паря бы отправиться к ней на дачу, чтобы поговорить о покойнике.

Боюсь, что хорошо о нем не получится, но как уж выйдет.

 

Глава 10 Что случилось, я свидетель

 

Пока Алиса собиралась в гости к писательнице Виктории Николаевой, майор Свистков тоже времени зря не терял.

Они стал приглашать к себе тех, чьи телефоны были в записной книжке у Профессора.

Список был велик, и ничего толком эти люди не могли или не хотели ему сказать, особенно сажать их было не за что.

Вернее, посадить с одинаковым успехом можно было всех сразу, только толку от этого никакого.

И вдруг, когда наш доблестный майор уже приуныл, и стала ему мерещиться бутылка коньяка для расширения сосудов и лучшего действия мозга его знатного, в то самое время робко открылась дверь, и на пороге появился седовласый мужчина с черными, немного испуганными глазами.

-Вызывали? – спросил он.

- Вызывал, - отвечал майор, стараясь угадать, кто это именно был.

А был это наш старый знакомый предприниматель Владимир Энгельс, один из немногих, кого можно было назвать приятелем Профессора.

Он увлекался музыкой, ценил его творчество, был одним из немногих слушателей на поэтическом вечере. И издателем первого сборника стихов, тиражом аж в 100 экземпляров, за которые наш Гений так и не расплатился.

Конечно, сумма не велика, за нее этот симпатяга вряд ли убил бы своего друга – поэта. Тем более, что он свято верил в то, что тот получит Нобелевскую премию, тогда с долгами рассчитается.

Но перед появлением Владимира Энгельса, майор узнал еще одну очень интересную вещь – оказывается, наш профессор впутал его, по крайней мере, в два уголовные дела, связанные с описанным у него имуществом, и это уже не пара тысяч за гениальные книжки.

Вот теперь майор оживился, понимая, что появилось хоть что-то реальное.

- Скажите-ка мне, как это вам удалось вместе с ним по милициям ходить.

- Да все очень просто, - охотно пояснил Седой – так назвал его Свистков.

- Он попросил у меня на время факс, поработать, я его ему и привез, мы ведь вообще вместе газету издавать собирались.

Ну а тут явились приставы, начали все описывать, и факс этот оказался в той самой описи.

Пришлось мне тогда побегать и доказать, что он мне принадлежит, недаром говорится, что не делай добра, не получишь и зла. А когда имущество это пропало бесследно, выяснилось, что работал я, его заместитель, а он вообще в это время был в творческом отпуске. Хорошо, что мы все бумаги о сотрудничестве не успели оформить, так бы не только своего оборудования лишился, но еще и за утерянную технику расплачиваться бы пришлось.

Свистков смотрел на этого парня и ушам своим не верил, перед ним сидел взрослый, солидный дядька, а не мальчишка 18 лет, похоже было на то, что говорил правду, но как он мог так влипнуть.

Что оставалось делать нашему разочарованному майору.

Он только и позволил себе дать совет:

- Вы в следующий раз, чтобы к нам в гости не ходить и объяснения не писать, выбирайте себе друзей получше, этот уже на том свете, таких, конечно не много, но боюсь, что вам снова такой же попадется.

Ничего не ответил на это Владимир Энгельс, только из красавца он превратился в один миг в того старика из Пушкинской сказки, который все капризы своей старухи исполнял, да требовал у золотой рыбки невозможного.

- Откуда только у нас такие старики берутся? – подумал про себя майор. – Надо будет его с Алисой познакомить, вот смеху будет, если выяснится, что именно он и грохнул негодяя. Но такой тип по зубам только женщине, мне его не расколоть. А ведь вполне может быть, что в тихом омуте черти и водятся. Работать он с ним собрался, скажи спасибо, что кто-то остановил, а то вы бы тут таких дел наделали, что не нам бы уже разбираться пришлось.

При этом майор ткнул пальцем в небо, подразумевая те самые органы, которым бы пришлось разбираться с делами этой парочки.

Но пока те парни отдыхают, а он как на неудачном свидании топчется на месте и не может двинуться ни в какую сторону. Шаг вперед, два назад, кажется так говорил последователь другого Энгельса и Маркса.

Но именно так пока и можно охарактеризовать расследование, которое он все так долго и упорно.

 

Глава 11 Я – историк, я люблю рассказывать истории

 

На старой даче было тихо и уютно.

Впрочем, это была скорее не сибирская, а столичная дача, где кроме дома и деревьев, и беседки около забора ничего не было. Никаких тебе грядок с огурцами и петрушкой, кустов ягод и овощей.

Вероятно, для тех, кто жил и трудился рядом с ней, Виктория казалась самым странным созданием.

Они-то, все остальные, неслись сюда исключительно для того, чтобы растить, поливать, собирать свой урожай, гордиться тем, что все это богатство нарастили сами, а потому оно самое вкусное в мире.

Она же бездельничала с их точки зрения, и только место, где можно было новые грядки разбить, занимала. Одним словом бездельница и пустоцвет, как по-другому назовут писательницу труженики и фанаты семи или десяти соток?

Женщина средних лет, веселая и немного забавная, только улыбалась и махала рукой, когда слышала подобные упреки в свой адрес.

Она приветливо встретила Алису и Ирину, усадила их на веранде и поставила электрический чайник и чашки.

Чаепитие с писательницей Викторией Николаевой, возможно, однажды войдет в историю, если бы повод для него был хотя бы немного иным, и жутковатая тень Профессора не витала рядом.

№№№№№№№№

 

Еще когда наши героини шли по тропинке к этой даче, они говорили о том, что некоторые люди только и хотят, выделиться во всем и везде, даже вот здесь – на этих дачных участках. Светка была зла и на что-то заранее обижена на писательницу – сразу видно.

- Только не говори, как бабульки, что ей надо землю капать и картошку сажать, - поморщилась Алиса.

Почему-то она приняла упрек и в свой собственный адрес.

- А я и не говорю, наверное, во мне просто чувство зависти живет, - согласилась Светлана, - вот бросить бы все, да и начать книгу писать.

Алиса улыбнулась, она-то думала, что та собирается грядки капать и огурцы выращивать, а не книги писать. Но и Светка туда же, и ничего удивительного, при таком обилии писательниц, каждому хочется на даче по клавиатуре стучать, подсчитывая, сколько за это получить можно в зеленых или любой другой валюте.

 

№№№№№№№№№№№№

 

Виктория, пристально взглянув на своих гостей, непрошенных, но все-таки ей интересных, не сомневалась в том, что речь пойдет о Вадиме, о чем еще могли спросить ее эти две дамы.

Она ведь забыла даже про день похорон, так увлечена была тем, что происходило там, на страницах ее любимых творений. А в тот роковой день, когда город провожал Вадима в вечность, пусть будет ему скатертью дорога, она писала с соавторстве с Мастером самим роман о похождениях его предка, приемного сына профессора Преображенского, всем нам давно и хорошо известного Полиграфа Полиграфовича Шарикова. Тот в ее творении продолжил свой путь и стал знаменитым писателем. А вот как это случилось на заре туманной революционной юности, Виктория с упоением и писала, да так увлекалась, что не только о похоронах профессора, но и о свидании с любимым мужчиной забыла.

С творением этим сегодня может ознакомиться дорогой читатель, как только мы с вами выясним, кто все-таки убил нашего профессора, не позволил развернуться его бурной творческой деятельности.

№№№№№№№№

 

А между тем Алиса спросила у Виктории о рекламной кампании.

- Да, конечно, все так и было, - согласилась та, - хотя если быть объективной, то не совсем так, по статьям получается, что мы все это организовывали и подталкивали Профессора к действиям, а ведь на самом деле мы творили эту рекламную кампанию, едва за ним поспевая, все на ходу придумывали.

Ребят ведь сейчас всем этим тюкам в институтах обучают, но так сразу придумать и срежессировать все трудно. А тут он со своими выкрутасами и фокусами подвернулся, моя племянница как раз практику проходила имиджмейкером заделалась, ну и оставалось, смотреть да немного ему подыгрывать, ведь в зависимости от его действий она могла быть и другой совсем, а тут приходилось импровизировать.

Виктория улыбнулась, словно и на самом деле происходило что-то забавное, и закончилось это не смертью человека, пусть и такого, как профессор, а каким-то художественным шедевром.

Но не значило ли это, что ко второй половине действа, после рекламной кампании она не имела никакого отношения?

Но ничего этого говорить Алиса не стала, ведь ей ли не знать, что во всем, что с человеком случается, виноват, прежде всего, только он сам, а потом уже все остальные люди, которые оказались с ним рядом.

- Вы осуждаете меня и помощников? Не скрою, мы с интересом за ним смотрели, ведь если нельзя изменить ситуацию, то нужно изменить свое отношение к ней, - размышляла вслух писательница.

- А в сущности, он был наивен, забавен и непредсказуем, как и всякий шизик, - повторила она, - и что-то жесткое, даже жестокое появилось на ее таком миловидном на первый взгляд лице.

Нет, эта писательница не так проста и не так добра, как может показаться. Ну что говорить, ведь она Овен по гороскопу.

А кто вам сказал, что писатели не палачи, не короли, не боги, которые творят свои миры, и там, пусть и на бумаге им приходится много чем заниматься, казнить и миловать героев, вести войны и заключать перемирие.

Случайно ли ее любимый княжеский цикл - это повествование о том, как отрок становился мужчиной и князем, как удерживал или не удерживал власть, и что с ним в итоге становилось.

Она с завидным упорством шла от одного Рюриковича к другому, и писала об этом интересно и увлекательно. А вы думаете - милая женщина, да еще неизвестно, что за этой изящной оболочкой может скрываться.

Но Светлана, слушая эти речи, думала о своем. Вот и спросила заносчиво:

- А если бы вас обвинили в убийстве, вы тоже были бы так благодушно настроены к этому типу?

Ну, недаром говорится, что у кого болит. Это Алиса могла размышлять о творчестве, а ведь им хотелось найти убийцу и снять с себя подозрение.

- Меня в убийстве? – удивленно вскинула брови она, - знаете, назойливую муху тоже хочется прихлопнуть тапочкой, вот так и Профессора тоже, но если муха перестает жужжать, о ней забываешь в тот же момент. Но разве вы не знаете русские сказки? Там всегда были такие же Иванушки - дурачки на Руси, которые жили очень глупо и непутево в глазах обычных людей, но потом они вдруг становились царями, может потом, что не пахали, не сеяли, что совсем к другой роли готовились.

- И что же, он должен был царем стать? – сердито спрашивала Светлана.

- Нет, не должен был, потому что не мог правду от лжи отличить, и своей пустой и бесконечной ложью просто загнал себя в угол. А вы не задумывались о том, что главное, не кто его убил, а то, что чуть раньше или позднее это все равно бы случилось.

Светлана усмехнулась:

- А для меня вот очень важно знать, кто это сделал. Это вопрос жизни и смерти. Знаете, очень не хочется доказывать всему миру, что ты ни в чем не виноват.

- Я вас понимаю, дорогая, на вашем месте я бы тоже суетилась и искала. Но этот прохвост позволил мне серьезно заняться литературой, творчеством, хотя бы в чем-то он должен быть полезен этому миру. Без него точно, я бы только раскидывала камни и никогда не успела бы их собрать. Просто он не знает, где и как дело его отзовется. Кому - то хочется ему голову пробить и таких много, а кто-то энергию получает и стимул к творчеству.

Виктория с Алисой еще долго говорили о том, что в карете классики далеко не уедешь, сегодня нужна добротная хорошая современная литературы, чтобы и ученики в школе, и взрослые не перестали читать окончательно.

- Как бы не была хороша классика, но мы живем в другом мире, у нас иные проблемы, мы хотим читать о себе, о тех, кто рядом с нами. Ну, может быть иногда для разнообразия последить за похождениями Чичикова, убедиться в том, что и тогда были аферисты, да еще какие, но не больше того.

Странно, но они снова переключились на плутовской роман, на проходимцев, которые на Руси всегда умели ловить рыбу в мутной воде, хотя тот же самый Чичиков был просто гением и совершенством, рядом с Профессором.

- И почему нам такие мелкие бесы достались? – улыбнулась Алиса.

- Бесы может и мелкие, но сколько дел натворили.

Так две приятные во всех отношениях дамы значительно сблизились после этого визита.

- Когда все выяснится, и он перестанет нас волновать, обещайте, что вы просто заглянете ко мне, а я к тому времени уже новый роман непременно напишу, и надеюсь, что вас не разочарую.

Светлана угрюмо молчала, а Алиса обещала обязательно заглянуть к Виктории. И она собиралась свое обещание исполнить.

На этой приятной ноте они и простились в тот вечер.

№№№№№№№№№

 

Солнце падало куда-то в пропасть, сгущались сумерки, когда дамы простились с писательницей.

- Она не убивала нашего Проходимца, - произнесла Алиса, когда садилась за руль своей машины, - я знаю такой тип людей, они недаром уходят от реальности, ей намного проще было убить его в каком-нибудь романе. Так писатели и избавляются от негатива по отношению к своим врагам. Гете, помнится, говорил, что убил бы себя, если бы не написал «Страдания молодого Вертера».

- А может быть, она так коварна и хитра, что нам просто не удастся ее расколоть, - с сомнением спросила Светлана.

Она ни в чем не была уверена.

- Нет, уж поверь мне. Здесь мы не найдем преступника. Не нужно было это Виктории, они придумали бы еще что-то, думаю, она даже сожалеет, что такого шута больше нет.

Светлана и сама понимала, что, скорее всего это так. От этого ей хотелось выть еще сильнее. Ей все время казалось, что все должно измениться, но шло время, а ничего не менялось. Она по-прежнему блуждала по лабиринту во тьме, ничего не могла делать, казалась совершенно беспомощной и несчастной.

Немного смутилась и Алиса. Она растерянно улыбалась, но все время думала о самом главном, что же делать дальше, куда идти теперь?

№№№№№№№№

 

Виктория, проводив их, тяжело вздохнула.

-Нет, девочки, зачем мне убивать его? Что толку в этой нелепой смерти. И главное, такое классной рекламной кампании не будет больше никогда. Кто кроме проходимца еще может ее организовать? А ведь это было так круто. Нет, черное должно быть черным, на его фоне белое кажется еще белее.

Но Виктория лукавила немного, даже оставшись сама с собой, смерть Профессора заставила заметно подскочить интерес к книгам и их тиражи уже сейчас становились больше.

- Спи спокойно, наш злой и коварный, а все-таки забавный шут, - усмехнулась она, глядя, как отъезжают девицы от ее дачи.

Жизнь между тем продолжалась.

 

Глава 12 Шаг вперед и два назад

 

Виктория проснулась среди ночи и полезла в свои записи двухгодичной давности.

Она совсем забыла об этих дневниках писателя, которые со временем должны были рассказать о времени и о ней самой больше, чем все ее романы вместе взятые.

Конечно в романах тоже она, но дневник есть дневник.

Она просто представила себе, что ее подозревают в убийстве Профессора, пришли сыщики, чтобы найти какие-то улики и доказательства, они все еще их ищут, как бы ни странно это звучало на первый взгляд. И не надо недооценивать противника, они и читать тоже, вероятно, не разучились.

Конечно, почерк ее разобрать сможет не каждый, она порой и сама не сразу может сказать, что там было написано, в полудреме, когда мысли явно опережали движение ручки, но тут записи были достаточно четкими, по крайней мере, сама она все прекрасно прочитала.

№№№№№№№№№

 

Не верь ушам своим.

- Я готова была нынче, как Раскольников совершить убийство, только не слабой старушки, а напыщенного Проходимца, от которого вечно воняет пивом и дешевыми сигаретами.

И не говорите, что все это только слова, метафоры, образные выражения, в прямом смысле схватить какой-нибудь тяжелый предмет, да хоть даже бутылку из-под шампанского и треснуть его со всего размаха.

Что же он такого натворил?

Да уж натворил. Явился, не запылился, этакий столичный гений в глухую провинцию. И ведь видно, что все не первой свежести и поношен так, что никакого блеска и лоска. Но не чиновник, а поэт, какими им быть, если наш, почти гениальный, был настоящим бомжом. Хотя, если приглядеться хорошенько, то и наш Профессор от того не очень недалеко лежал, только, кто же так уж внимательно приглядывается.

А мы как раз обсуждали горячо и яростно, как издать первые книжки молодых, но очень талантливых ребят. И он тут со своими горами золотыми, спонсорами мифическими. Впрочем, тогда они казались совершенно реальными, это уже потом я «мозги включила», как любит говорить мой сын, а тогда все за чистую монету принимала.

Да и кто, не принимал, говорят, ни я одна такая дура рядом с ним была.

Суммы были просто баснословными, если вспомнить, что мы и взнос за аренду никак заплатить не могли.

И по его витиеватым словам выходило, что завтра они будут у нас в кармане, можно с типографиями и магазинами договариваться.

Вот и бросилась я договариваться, ребятам вместе с ним горы золотые наобещала, вплоть до того, что уже и презентации в библиотеках заказывать стали и обсуждать, что читать, а что не читать.

И ведь расписывал и рассказывал, откуда и какие деньги возьмутся, когда он нам их принесет, отдаст. День рассказывал, неделю рассказывал, месяц, а воз и ныне там, мне уже из типографии звонить стали, я к нему. И что самое удивительное, заявил, что едет с деньгами, только жди.

Сижу и жду до самого позднего вечера, ни слуху, ни духу. Звоню, уже не отвечает, телефон отключен. Не передать, что я испытывала, когда домой добиралась в тот проклятый вечер. Такие матерные слова я и сама от себя слышала в первый раз. Наверное, тогда он должен был заикаться, проклятый.

Но вы бы видели глаза тех ребят, когда мы все поняли, что никаких денег не дождемся, а наш старый поэт-весельчак заявил, что вчера же видел его с какой-то девицей, и он клянчил сам сто рублей на такси.

- Этого не может быть, - только и осталось сказать мне, понимая, что только так и может быть, но как трудно отказаться от мечты, которая практически осуществилась. Ведь нас никто никогда так не подставлял.

- Виктория, только это и может быть, и бросила бы ты ерундой заниматься, ведь взрослая женщина,- говорил поэт.

В тот момент я и бросила заниматься ерундой, словно бы наркоз прошел, и реальность вернулась. Вот тогда я и решила его убить, просто для того, чтобы никакая другая дура больше так не попадалась. И ладно бы в любовных отношениях он нас так надувал, а то ведь в деловых – это уже никуда не годится. А как так можно обойтись с молодыми поэтами? Нет, я этого не понимала и не понимаю, главное, зачем все это?

Тогда я была уверена, что такие негодяи просто не должны жить на земле, не им ли отрывал головы кот Бегемот, и очень правильно делал, только где такого кота для нашего профессора взять.

Потом он позвонил снова, вежливо извинялся, убеждал, что машина у него сломалась, и он опоздал очень сильно, но приезжал с деньгами. Я слушала и ушам своим не верила. Если бы поэт не сказал о той сотне, то наверное, снова бы согласилась сидеть до полночи и ждать с моря погоды. Но я не собиралась больше ничего слушать. Я ему сказала прямо, что если он появится еще раз, то живым отсюда не уйдет. Не найдется киллера, я сама его на куски порву.

Он положил трубку, больше к своей радости я его ни разу не видела, и хотя в первый раз за столько лет репутация моя сильно пострадала, но от тюрьмы все-таки уйти удалось, и это самое лучшее, чего можно было желать, когда связался с таким типом.

А вообще от тюрьмы и сумы точно нельзя зарекаться, профессор показал мне это ясно, а так бы я жизнь прожила и не узнала этого по-настоящему.

№№№№№№№№№

 

Виктория еще раз пролистала эти заметки, поняла, как опасны даже для самого писателя могут быть эти записи, кто бы мог подумать, вроде бы не 37 год, а испугалась как сильно.

Но если кто-то все-таки не удержался и убил Профессора, то ведь все сразу оказались под подозрением, и придется оправдываться долго и упорно, случайно ли эти две девы оказались у нее нынче.

Припомнился и вопрос одной из них:

- А если бы вас обвиняли в его убийстве?

И не так уж далеко она оказалась от истины, как хотелось думать о том сначала.

Виктория вырвала эти страницы из дневника, разожгла камин и бросила их туда, решив раз и навсегда избавиться от опасных записей. Потому, что адвокат точно ей обойдется дороже.

Листки сгорели очень быстро, Удача – Доля по-прежнему была на ее стороне, но это вовсе не значило, что она не должна быть осторожна, очень осторожна, когда сталкиваешься с проходимцами разных страстей и мастей. Не стоит делать записей. Конечно, они позабавились, но разве неверна старая поговорка о том, что хорошо смеется тот, кто смеется последним?

- Рукописи горят, и горят очень хорошо, - только и осталось подчеркнуть ей, а что еще требовалось от такой серьезной и важной дамы…

Только убедиться в том, что такие рукописи должны гореть ясным пламенем, если они могут причинить вред тому, кто это написал, да и любому другому человеку тоже.

 

Глава 13 Происшествие на дороге

 

Неожиданности происходят на каждом шагу с любым из нас, а если ты ищешь того, кто прибил безголового профессора, то их будет в десять раз больше.

Пока Виктория перечитывала, и как старая революционерка, сжигала свои записки, которые могли ее если не до тюрьмы, то до следователей довести. А мы с вами успели убедиться, что живой и мертвый профессор всех, кто с ним сталкивался, и особенно делал добро, обязательно туда и приводил в лучшем случае свидетелями своих делишек темных делал, а в худшем и подозреваемыми. Они и мать родную не пощадил, когда приставы пришли, и единственного друга, а что говорить о писательнице, которая ему причинила столько неприятных минут.

Так вот в то самое время, когда улики были уничтожены и писательница могла от невзрачной и опасной реальности со спокойной душой вернуться к своему творчеству, от которого кроме удовольствия ничего не получала, Светлана и Алиса, выезжая из дачного поселка. Они чуть тоже не оказались обвиняемыми по делу, связанному уже с ДТП, потому что в сантиметре от их машины оказалась какая – то тетка в огромной сумкой.

Сколько тут визгу и писку было, наверное, и покойники на соседнем кладбище слышали. А не только живые здесь.

Но самым удивительным было даже не то, что они чуть не столкнулись, а то, что тетка Любка бежала за ними от самого дома писательницы, и, понимая, что они сейчас от нее ускользнут, под ту самую машину и бросилась, чтобы остановить этих штучек.

- Вы что совсем ослепли, не видите, что человек за вами бежит, все ноги уже поломала, - кричала охрипшая Обличительница (так немного позднее ее назвала Алиса).

Чего только не случается у нас на дачах, садоводы вообще странные люди. Хотя эта к садоводам отношения имела не так много. Она просто следила за дачей писательницы, и как раз столкнулась с нашими дамами.

- За нами, машину обогнать решили? – поинтересовалась Светлана, - ее настроение внезапно изменилось, и теперь все казалось ей смешным, даже забавным. Она представила, как эта тетка, внушительных размеров, неслась за ними по аллеям, но они даже и не видели ее, так были увлечены беседой, да и кто бы мог подумать, что здесь за ними кто-то гонится?

- Что же вам понадобилось от нас? – Алиса была настроена на серьезный лад, ей было как-то не до шуток.

- И вы просто так ее оставите? Она ни в чем не виновата, по-вашему?

Она ткнула пальцем в сторону дачи писательницы.

Не надо быть особенно проницательным, чтобы понять, что перед ними стояла просто скандальная баба, которая не заснет, если с кем-то не поругается, и докопаться она может и до столба, как принято говорить о таких в народе.

Еще одна поклонница покойного профессора вероятно. Правда, от таких он должен был держаться подальше, но это только при условии, что у него были мозги, а если их не было, то он и с этой мог закрутить что-то или занять у нее денег, в крайнем случае. Для этого годилась и бабка Любка.

- Вы не можете оставить ее. Это она убила моего Вадима, - хрипела и визжала одновременно тетка.

Девы наши переглянулись. Им обеим показалось, что они, словно белки в колесе, двигаются по кругу. И не только эта спринторша, но и еще какие-то силы им все время мешают двигаться вперед.

- Вот как, а с чего вы это взяли, голубушка? – спросила удивленно Алиса.

- А с того и взяла, - брякнула Скандалистка, - что он был моим другом, и я знала его лучше, чем многие другие. Да и потом, я тоже писатель, и ваша хваленная Виктория мне в подметки не годиться, только ей удалось пролезть в издательства – вот и вся радость, а гении у нас всегда в нищете. Но мы еще посмотрим, что из этого получится, где будет она, а где я, - кричала Обличительница.

Она говорила долго, а могла бы еще дольше, если бы ее не остановили наши героини.

- А, кроме того, что ее печатают, есть ли какие-то аргументы в пользу того, что вашего проходимца убила она, или она убивает всех, кого не печатают? - начала сердиться Алина, хотя выдержка ей изменяла редко. Но такая тетка выведет из себя любого.

- Когда мы поняли, куда катится наша литература, то и подняли весь народ на борьбу с псевдолитературой и такими вот писателями, как эта, - гордо заявила бабка Любка (так ее окрестили после знакомства наши девицы).

- Значит, убивать было за что, - то ли в шутку, то ли всерьез заявила Алиса.

- Да, мы не собирались оставаться равнодушными и быть в стороне, если сегодня промолчать, то завтра будет хуже.

Алиса поморщилась, словно от внезапной зубной боли, сколько она встречала в жизни подобных пустых демагогов, и все никак не могла привыкнуть, что они тоже живут не на Марсе, а где-то рядом. Но от этой прямо агрессией и веяло, она даже не скрывала своих истинных, очень яростных чувств.

- Только один Вадим не боялся ее и ее дружков, вот они его и прикончили. У нас всегда честные люди гибнут

- А о дружках, можно подробнее, - перемигнувшись со Светланой, спросила Алиса.

- А что подробнее, бандиты они и есть бандиты с большой дороги. Они все на одну рожу, ничего я о них подробного не знаю.

- Ну, если бандиты, - задумчиво говорила Алиса, - то ведь и вам не поздоровиться, боролись вы вместе, и до вас они доберутся, не стоит так просто по дорогам бегать и в кустах сидеть. Могут ведь тоже топориком по голове, а искать особенно некому, сами видите.

Скандалистка замолчала и как-то сдулась, словно шарик, из которого выпустили воздух. Слова и суть их дошли до нее, наконец, а до сих пор она словно не понимала, о чем говорит, и что творит.

Ведь кажется, до сих пор ей такое и в голову не приходило, а на самом деле, следующей жертвой в борьбе роковой за культуру и литературу она спокойно может стать.

- Я и говорю, что мне от этих бандитов охрана нужна, - наконец подала голос обличительница

Алиса готова была рассмеяться, но не успела, потому что тот самый охранник, или сторож, старичок на кривых ножках, уже бежал к ним навстречу.

- Опять про Профессора, гореть ему в аду и не сгореть, байки рассказываешь, людей от дела отвлекаешь, а уж не ты ли с ним расправилась? – сразу стал наступать на Обличительницу старик.

Скандалистка еще не успела отойти от одного открытия страшного, а ей уже черт знает, что приписывают.

- Я, да что ты несешь, совсем весь свой ум видать пропил, - начала она снова кричать, радуясь, что есть с кем поругаться на этот раз.

Но и Старичок в долгу у нее не остался, он только казался маленьким, белым и пушистым, а на самом деле дед был очень даже боевым созданием.

-А ты на меня не кидайся, я не твой профессор, смотреть не стану, как ты его дубастила, когда промеж вас, видно ничего не вышло, не смог он тебя оседлать, сколько ни старался, слаб был. Да с такой кто и справится. Это же сколько надо водки выпить, чтобы переспать с тобой?

- А ты что подглядывал за нами, – стала наступать бабка.

- Очень надо, такой крик подняли, что покойники на кладбище слышали, а я пока еще и не глухой, - заявил он.

Алиса и Светлана смотрели на них, впервые развеселившись не на шутку. Редко когда случается такое, но предчувствие твердило героиням, что с таким потерпевшим и не такое еще пережить придется.

Но веселие быстро растаяло, как только они заметили новый прилив ярости на лице Скандалистки. А кто вам сказал, что у нее нет справки из того самого заведения, возможно, они и познакомились в психушке. Не стоит ее раздражать очень сильно, с такими надо быть поласковее, чтобы самому целым остаться.

Нет, что ни говори, а наш герой точно был потомком Мастера, только опять же на этот раз трагедия превращалась в фарс. И у него оказалась своя ведьма, но скорее не девица красавица, а только скандальная старуха – каждому свое.

- Нам с вами надо будет еще встретиться по этому поводу, - старалась казаться серьезной Алиса, обращаясь к старику. – Думаю, что вы сможете помочь следствию.

- Это еще зачем? – насторожилась Обличительница.

- Давно замечено, дорогой товарищ, что именно преступники стараются сбить следствие с верного пути и отвести от себя подозрение, чем вы упорно и занимаетесь. А разве вам бабушка не рассказывала, что на воре и шапка горит?

На поляне перед въездом на дачи воцарилось молчание – прямо немая сцена из знаменитой пьесы, даже птицы петь перестали.

Старик не скрывал своей радости оттого, что помог следствию, та, которая бросалась грудью на амбразуру и готова была казнить и миловать, теперь молчала упорно, понимая, что все повернулось совсем не так, как ей того хочется. Не только писательницу она в милицию не сдаст, а и сама может там оказаться.

А потом произошло совсем неожиданное, Обличительница рванулась и побежала куда-то, не разбирая дороги. Она бежала так быстро. А ведь сколько сил потратила на эту необъявленную вину, что угнаться за ней по земле точно было невозможно. Но бежала все быстрее и быстрее, словно какой-то черт придавал ей ускорения. Но при этом она как-то умело огибала деревья и кусты. Бежала она, не оглядываясь по сторонам. А если бы оглянулась, то с удивлением бы заметила, что не стоит так стараться, ведь за ней никто не гонится.

Им и оставалось только смотреть ей в след.

- Убежит ведь, - тяжело вздохнул сторож.

- Не убежит, куда ей бежать, если мы все про нее знаем? Если понадобится, то с вертолетами догонят.

- А я говорю, убежит, вон смотри, какая прыткая бабенка оказалась.

Они попрощались со стариком и снова сели в машину. Никого поблизости не было, и под колеса им больше никто не кидался.

- Думаешь, она к этому причастна? – спросила Светлана.

- Эта вряд ли, она могла его конечно в койке стукнуть, когда он оказался немощен, и не оправдал ее желаний и мечтаний, но не больше того. Но пусть ей будет уроком, все, что с ней творится, будет знать, как на других наезжать. Думаю, спать она будет очень крепко, конечно, если профессор к ней во сне не явится, и не предложит повторить неудавшийся опыт, но там они пускай сами разбираются, а ведь как она его защищала.

- И все-таки не стоило с ней так, совсем ведь свихнется, прибьет кого-нибудь с перепугу, а то и сама помрет. А мы виноваты останемся. С шизиками, с ними всегда так.

- Ну, знаешь, всех идиотов защитить не получится, но я понимаю, почему ты оказалась замешанной в этой истории…

Дальше они ехали молча.

 

Глава 14 Кто-то теряет, а кто-то находит

 

Майор Свистков никогда не сидел без дела.

Но в деле Пилигрима он решил идти по прямому пути и вышел на автора тех самых записок, которые валялись на теле убитого – Светлану. Как же он удивился, когда узнал, что это та самая журналистка, которая была у него с самого начала вместе с Алисой. Он сидел, вслух читал записки, а она его слушала внимательно, и хотя бы какой-то знак подала, что это ее творчество.

Какими коварными могут оказаться женщины. Ему пришлось выяснять, слова искать и теперь уже по-другому допрашивать ее. Ничего, она у него еще попляшет, будет знать, как важные сведения от следователя укрывать.

Светлана, когда за ней пришли люди майора, даже Алисе позвонить не успела, и снова оказалась в том самом неуютном кабинете. И здесь они тоже ходили по кругу.

Раз с блокнота все начиналось, то надо и допросить эту даму с пристрастием, пусть расскажет все, что ей известно, даже то, что ей совсем неизвестно, а там будет видно, куда и как это дело повернуть можно, - про себя размышлял майор.

И ему казалось, что он, как и всегда стоит на правильной тропинке. Уже сюжет для детектива складывался. Преступник не только не прячется, а благодаря знакомствам, находится все время рядом, слышит и знает все, что происходит, и только случайно им удается выяснить, кто таким писателем заделался. Он на правильном пути, ей, наверное, и на самом деле было что скрывать.

№№№№№№№

 

Майор любил сказку про Серого волка и царевича, и верил, что если скормить волку коня, то сам волк станет волшебным конем, тогда и можно будет раскрыть это дело.

Тем самым жертвенным конем по размышлениям майора и должна была стать Светлана. А если даже она ни в чем не виновата особенно – не страшно, нечего было впутываться в это грязное дело и приближаться к такому типу, потом ему голову морочить. Даром что ли говорится, что чистосердечное признание облегчает твою участь. Уж если ты попался, то будь добр, сотрудничать со следствием.

Жаль, что она женщина и журналистка, иначе бы призналась во всем, как миленькая. А тут придется словами убеждать, да еще когда половина козырей у нее в руках, и его характер она, вероятно, смогла изучить…. Он помянул нехорошим словом и Алису, которая наверняка знала, что именно ее подруга им тот блокнот и оставила. А может она ничего не знает, и ее эта дева красная смогла вокруг пальца обвести. Во всем придется самому разбираться.

Но зачем она вообще связалась с этими профессорами писателями?

Если она решила заработать денег, то пусть в школу идет работать, там может, и платят меньше, зато не придется теперь оправдываться.

С какой стороны не посмотреть, но майор решил, что он всегда прав, а писатель детективов должен сидеть в тюрьме, если он хоть в чем-то виноват. А если не виноват, тоже не так страшно, там он побольше, чем на воле напишет, да еще за государственный счет.

Потому выходило так, - он вроде как для Светланы условия для творчества создавал, одним словом, заботился и о развитии жанра, и о самой писательнице. А сколько она там разного нового материала найдет, другим ее коллегам и не снилось. Сразу всех Устиновых с Мариниными обойдет, не напрягаясь.

А что если организовать этакое сообщество, и часть тюрьмы сдать в аренду тем самым писателям, чтобы они там сидели спокойно, да и работали в условиях, приближенных к боевым. Ведь приезжают же иностранцы, чтобы отдохнуть и повкалывать на их огородах, пожить на лоне дикой природы. И деньжищи какие в зеленых платят. А где еще писатели такую красоту увидят, как в изоляторе временного содержания. Да на воле им и не снилось такое. Не желая пока думать обо всех писателях, для Светланы майор Свистков все-таки был намерен создать именно такие условия, для ее дальнейшей плодотворной работы. Это пусть Виктория себе рекламные кампании организует, после которых актеров ее с проломленными черепами находят, а у него все будет цивильно, и безопасно.

Но об этом пока некогда было думать, вот как найдут того, кто Профессора грохнул и дело в суд отдадут, тогда он точно писателями и займется.

А пока служба дни и ночи.

 

 

 

 

№№№№№№№№

 

Светлана сидела в небольшом кабинете перед майором и рассказывала, что наняла ее некая дама, имени которой она не знает, они же все под псевдонимами сидят.

- Я должна была проследить за ним и собрать материал для книги, вы же видите, каким он персонажем оказался забавным даже после ухода в мир иной, а в реальности и говорить нечего. Только о таком и можно было писать детективы.

- И как слежка? – усмехнулся Денис.

Майор почувствовал коллегу, и разговор стал приобретать какой-то профессиональный уровень.

- Я решила, что не только ей помогу, но соберу материала больше, чтобы со временем и мне хватило для книжки про него, вы же знаете, что современные издатели одни только детективы и издают, а тут такой материал. А он всем рассказал, что почти получил Нобелевскую премию, куда же тут было отступать? Нет, это просто не реально. Ну, простите, увлекалась немного. Не каждый день такого профессора встретишь, - твердила Светлана.

На этот раз, без Алисы она даже понравилась майору, но вспомнив, что недавно она его дурила, Свистков подавил в себе все добрые чувства. Он не должен ее баловать и выгораживать, тем более другого реального подозреваемого пока все равно нет, а эта наследила даже больше, чем требуется для дело, убийство по неосторожности ей приписать все-таки можно. На больше замахиваться сыщику как-то не хотелось.

Они помолчали немного, пока он упорно стучал на клавиатуре, записывая ее показания, следя за тем, чтобы не было грубых ошибок. Стать посмешищем не особенно хотелось. Хотя Светлана так волновалась, что она вряд ли увидит какой-то текст, не только ошибки, а вдруг это притворство, ведь она очень даже хорошо умела притворяться, глазом не повела, когда он ее записки тут оглашал. Нет, давно он убедился, что хорошие люди тут не ходят, в кабинетах этих не сидят. Их надо совсем в других местах искать.

№№№№№№№№

 

- В тюрьме у тебя будет и на самом деле немало времени, - задумчиво, словно рассуждал вслух о чем-то приятном, или на свидание даму приглашая, говорил наш майор.

Светлана стала медленно бледнеть, а потом покрылась красными пятнами, но он так погрузился в свои размышления, что даже не замечал этого. И не заметил бы, если бы она не воскликнула:

-Да с какой стати? Вы что не понимаете, что я его не убивала, иначе видели бы вы тот блокнот….Может быть, я и дура полная, но не до такой степени, чтобы вам все улики оставлять, господин майор…

- А с такой, - майор очнулся и оживился, слово господин произвело на него неизгладимое впечатление, - не твой ли блокнот был на его трупе. Пальцев там больше, чем надо для дела, насколько я могу судить, и заметь, что не только я один, - ты его видела последняя. И кого же я должен из подозреваемого обвиняемым сделать, ту мифическую писательницу, о которой ты ничего толком не знаешь? Да и просила она материал собрать, а не убивать, ей это наверное, и в страшном сне не снилось.

Майор, правда, подумал о том, что хорошо бы Алису как-то связать со Светкой и сделать ее той самой писательницей. Но для того, чтобы завязать это две нити в один узел, у него как-то не хватило ни мозгов, ни сил. И связываться с органами, которые его в один миг обломают, ему хотелось еще меньше. Нет, в реальности эту версию надо забыть, разве что для книжки она пойдет.

-Идея для книжки хорошая, а для реальности очень хлопотная, от нее точно придется отказаться, - подвел черту в своих раздумьях майор Свистков и шлепнул последнюю точку в протоколе. Потом задумчиво смотрел, как он распечатывался на принтере.

- Но я видела его уже мертвым, совершенно мертвым, - повторяла про себя Светлана, словно старалась себя в том убедить.

- А это ты расскажешь прокурору, а потом судье, и молись, чтобы они тебе поверили, а меня уволь. Устал я с вами, как собака устал, а может меня прекрасная женщина с блинами ждет не дождется, а я сижу тут с тобой и гадаю, что ты писала, что не писала, куда била, а куда не била. Хоть профессора оживляй, чтобы он сам все рассказал. Хотя это плохая идея, от его вранья любой свихнется, а мы запутаемся окончательно. Нет, придется разбираться без него, - майор так тяжело вздохнул, что любая бы другая женщина разрыдалась над его горемычной судьбой, обняла бы и приголубила. Но Светка не шевелилась. Она прекратилась в ледяную, а не снежную бабу и до страданий майора Свисткова ей не было никакого дела.

Майор говорил серьезно, он вообще шутить не любил, а в такие минуты особенно.

И Светлана начала верить в то, что и на самом деле дело ее хуже, чем ей самой могло показаться в самом начале.

Криминальное чтиво могло закончиться для нее реальными решетками и всеми прелестями не только камеры предварительного заключения, но и тюрьмы самой, а это уже настоящий кошмар.

Вспомнилась его разъяренная мамаша, она вздрогнула как от удара хлыстом.

Ведь если майор доберется до нее, то ей точно, как это говорится, никогда уже свободы даже во сне не увидеть.

Надо срочно связываться с Алисой и каким-то крутым адвокатом, таким, каким в передачах про суд показывают, и общаться со следователем только через него. И как она раньше о том не подумала?

 

Глава 15 Убить или продать в рабство?

 

Но вдруг Светлана вспомнила. В минуты отчаянья часто приходит просветление – не раз проверялось.

- Но там был уголовник, он требовал с него реальные деньги, большие деньги, - говорила она задумчиво, - так нагло себя вел. Он у них забрал какие-то вещи, потом Профессор и стал искать защиты у других.

- И кто же он такой, хотя у них тоже псевдонимы, а вернее, клички всегда имеются, ты это хочешь сказать?

- Антон, Они называли его Антоном. Он что-то для него сделал, книгу стихов или что-то в этом роде издал. А парень серьезный, такие никогда не шутят, только Вадиму было море по колено, пока все делалось. А потом уже было поздно, суммы на 100 тысяч экземпляров у него отродясь не было, вот он и погорел тогда ясным пламенем. Конечно, отпечатали не столько, но потратил он денег немало, и потом не отставал и ходил за ним по пятам все время.

Майор вспомнил про дела приставов, о взимании долгов то для одного, то для другого лица, там и на самом деле был какой-то Антон, надо еще раз посмотреть внимательнее.

- Ну, это больше похоже на правду, - согласился майор, - только зачем же этому самому Антону убивать того, кто ему должен немалую сумму денег? И откуда вас таких легковерных идиотов набралось целое беремя на мою голову.

- Да за тем, что ему стало понятно – денег он никогда не получит, это же ясно, как божий день. А так как парень он вспыльчивый, то уж ни за что не согласился бы так просто его отпустить.

- Ну, может быть, может быть, - растягивал каждое слово Свистков, о чем-то думая, что-то анализируя.

- Он приходил в его контору с приставом, и с бандитами, все описывали, но там описывать-то было совсем нечего, и пятой части той суммы не покрыть, но а те гениальные книги, которые наиздавали и задаром никто брать не хотел. Как же он тогда ярился, как топал ногами, а они еще на рекламу, на футболки с его физиономией потратили немало денег, но тех футболок и за бесплатно никто не брал, разве что какие-то бомжи или покойники в них обрядиться могли.

Помнится, приставы сказали тогда ему, что только самого профессора и можно куда-то в рабство продать. Но Антон ответил, что его лучше убить, чтобы больше никому таких пакостей не творил. И это так прозвучало, что пристав как-то в сторону отошел. На шутку совсем не было похоже. А если он стал еще ему лапшу на уши вешать и за нос водить, то только этим и должно было все закончиться.

И я в чем-то с ним согласна, только ведь убить – это совсем не так просто, как кажется на первый взгляд, для этого должен быть еще какая-то веская причина. Ведь у нас по улицам ходит не так много людей, которые могут убить так просто пусть и такого негодяя, как наш профессор.

- Не много, - согласился майор, - хотя больше, чем достаточно для того, чтобы все мы не сидели без дела, - он тяжело вздохнул.

Найти приставов и этого Антона – раз плюнуть, но ведь он наверняка выкрутится, даже если причастен к делу, там еще доказать надо, что у него был умысел, а тут все более менее складывается, так стоит ли суетиться, ведь к ведьме ходить не надо – пустые это хлопоты наверняка.

Но Светка теперь уже вцепилась в эту версию, и понятно было по ее виду, что так просто она от своего не откажется.

Но и майор показался ей железобетонным. Нашей горе писательнице осталось только тяжело вздохнуть, и гадать о том, что с ней будет дальше, будь он проклят этот профессор, в каком из миров он бы сейчас не находился.

№№№№№№№№№

 

Светлана поглядывала на майора и с ужасом думала о своем завтрашнем дне.

- Но, а ты – то сама, что от него хотела? – не выдержал майор.

- Книгу крутую написать, это я его убедила в том, что у него биография будет покруче, чем у Б. Пастернака, о нем узнает весь мир. А он с такой завистью листал тот том, так глаза его горели. Он все фотографии собрал, чтобы там покрасоваться.

- Значит, вы везде были вместе? Ну и умудрилась же ты вляпаться, да так, что нарочно не придумаешь. Вот если бы на этот раз не отстала, то этот придурок может быть был бы жив, и писала бы спокойно его книгу, а он бы пиво свое хлебал, пока бы не задохнулся, и всем хорошо и весело.

Они говорили так долго, что уже непонятно было, допрашивает ее майор или они просто мирно беседуют о том и о другом, словно у этих двоих нет больше никаких дел, только вспоминать покойного профессора и осталось.

- Он вопил по телефону, что за ним гонятся, и он в какую-то перестрелку на Фрунзе попал. Я понимала, что это может оказаться очередным бредом, но, судя по всему, было все-таки правдой.

 

Глава 16 Ложка правды в бочке лжи

 

Майор поднял какие-то суточные рапорты и удивленно поднял брови.

- На остановке Фрунзе на самом деле была перестрелка в тот чертов день, - говорил он, - там пацаны выясняли отношения, стреляли, но он-то что там делал, как всегда оказался не в том месте не в то время? – не унимался майор.

Он уже почувствовал, что убитый профессор его никогда не оставит в покое, даже если удастся кого-то найти и отдать его дело в суд или к черту на кулички, что скорее всего быстрее случится. И тогда он будет являться снова и снова.

- Вот я о том же и говорю, у этого гада правда так близко стоит к его больному бреду, что никогда не разобраться, что есть что, - задумчиво повторяла теперь уже Светлана.

До сих пор она все-таки была уверена, что про перестрелку он соврал нагло, но нет, все подтверждалось.

- Но чего ты понеслась, прихлопнули бы его и, слава богу, не велика потеря.

- Я не знаю, - призналась Светлана, - когда я туда на такси понеслась, он уже прыгнул в другую машину, я попросила до его дома ехать за ним.

- А он решил, что за ним бандиты гонятся, размечтался, - усмехнулся майор.

 

 

 

№№№№№№№№

 

Свистков молчал. Он готов был поверить Светлане, хотя почти никогда не верил и самому себе, но понял, что у него со временем не останется вообще ни одного подозреваемого.

А он все еще видел, хотя и реже, звезды на своих новых погонах. И это было самым радостным событием в серой и унылой его жизни.

Майор готов был позвать дьявола на помощь, но, судя по всему, тот не собирался к нему являться. Может, души не были нужны нашему дьяволу.

Оставалось только оформить ей подписку о невыезде, предупредить, что Светлана наверняка пригодится ему еще для каких-то разбирательств и отпустить ее – сажать в тюрьму, это слишком, да и куда она денется? Тем более, скоро придется выпускать.

Конечно, можно подключить безутешную мамашу, она наверняка ему поможет в этом деле. Но эту тетку майор ненавидел почти так же сильно, как и ее сына. Ведь если бы ей не захотелось переспать с каким – то мужиком сто лет назад, то он бы сейчас наелся блинов и лег спать, послав всех подальше.

Но вместо блинов, бумаги, тяжкие думы, и выговор от начальства.

Как только успел Денис подумать о плохом, так сразу и началось. Голос секретарши шефа предсказал безошибочно все, что ждет его в ближайшие полчаса, а может и больше.

Майор вскочил, потянулся к сейфу, где стояла бутылка с коньяком, хотел хлебнуть немного, но остановился, решил оставить на потом, когда вернется, если вообще вернется с ковра.

А может самому уже сесть в КПЗ и рассказать другому следователю, как он хотел убить, и убил этого гада, и дело с концом.

Дело он изучил так хорошо, что легко сможет рассказать, а потом безошибочно повторить, как это было на самом деле.

Как горько и странно стал он шутить в последнее время, прямо какой-то черный юмор прорезался к закату службы.

№№№№№№№№№№

 

Как и подсказывала ему интуиция и секретарша, получил он разнос от своего начальника, да еще какой.

И должен был оставаться один на один со всеми бедами, в этом продуваемом всеми ветрами мире.

Служба его была не только опасна и трудна, но еще и как-то уныла и не сдвигалась с места. Вот в чем беда. А как легко и весело работают в этих сериалах, которых он терпеть не мог. И все у них получается, и все находится. Вот бы заполучить одного того лихача сюда, чтобы он раскрыл убийство Профессора, а Денис бы у него мастерству поучился хорошенько.

Но все когда-нибудь кончается, только на это и оставалась последняя надежда у майора. Она была у него в отличие от того же Пилигрима, это ему надеяться больше не на что.

Оттого, что хоть кому - то в этом мире еще хуже, чем ему, стало значительно легче и жить и дышать. Второе дыхание в один миг открылось.

Может правда, утро вечера мудренее, а тот, кто ищет, тот всегда найдет?.

 

ГЛАВА 17 Тень покойника и еще один труп, женский

 

Светлана вернулась домой в тот момент, когда странная дама по телефону требовала свидания с ней.

- Не ходи, - подсказывал ей внутренний голос.

- Вы ничего не хотите узнать о покойном профессоре? – строили на той стороне телефонного провода.

И она схватила сумочку и снова бросилась на улицу. Любопытство - точно ее далеко заведет. Но не звонить же проклятому майору Свисткову, с которым она только что рассталась и получила от этого огромное моральное удовлетворение.

Нет, она должна была обойтись без майора. Еще одного свидания с ним на ночь глядя она, точно не переживет.

Но ведь она может помочь майору и снять с себя все подозрения, разве не об этом она мечтала больше всего на свете?

А потому, как и накануне гибели Профессора, она забыла обо всех предосторожностях и бросилась в старое кафе. Правда, времени еще было не так много, как тогда. Она по дороге пыталась найти Алису, но та не отзывалась, и телефон ее все время был недоступен. А может, на самом деле не стоит ее впутывать в это, еще неизвестно, что там и как закончится.

Как странно, что в этом деле были уже три дамы, не считая Алисы, которые хотели одного и того же, - снять с себя подозрения в убийстве профессора.

Но все трое не только других, но и сами себя готовы были убедить в том, что они не делали этого. Нет, убить его теоретически они были готовы и не один раз, но ведь они точно не делали этого на практике. А может быть, просто все их помыслы объединились и стали тем ударом молнии или грома, что там убивает человека в чистом поле, да и саданули прямо по нему. Не это ли и называется кара небесная. Надо будет майору про кару рассказать, хотя майору, пожалуй, не стоит, а вот с Алисой об этом точно надо поговорить, сколько всего она сверхъестественного знает, вдруг и для этого случая что-то подходящее найдется?

Три бедняжки не могут спать спокойно. А это только те, кто оказались в поле нашего зрения, а сколько таких еще по миру ходит? Даже представить себе страшно. Недаром всегда считали, что ложкой дегтя можно испортить целую бочку с медом.

Да еще как испортить.

№№№№№№№№№

 

Светлана уже направлялась в сторону старого кафе, где в углу за столиком ее ждала наша старая знакомая Обольстительница. В том, что она разыскала Светку, не было ничего удивительного, только она решила отодвинуть в сторону эту Алису, и начать с ее подруги, к которой у нее с самого начала доверия было почему-то больше, хотя она понятия не имела почему. А уж если с этой ничего не получится, то за ту взяться, но бабка Любка подготовилась к встрече и на этот раз была уверена в успехе.

Профессор познакомил ее со своей секретаршей и биографом когда-то, правда, только заочно. Он столько рассказывал о самой талантливой в мире журналистке, что Обличительница не могла не вспомнить о ней. Только все похвалы она получила исключительно потому, что писала о нем, была с ним. То, что материалы она передаст кому-то вовсе не для оды, об этом он знать не мог, да и не поверил бы никогда в такое коварство.

И зная о том, что это ее блокнот лежит на трупе, Обличительница решила немного помочь органам внутренних дел и найти настоящего убийцу, чтобы не страдали от этого ни в чем не повинные граждане, и она в их числе.

А для этого, не особенно доверяя тем самым органам, она решила вести свое собственное расследование, решив, что если не она, так кто же с этим еще так хорошо может справиться с этим делом. Именно поэтому, мы ее уже встречали на тропинке дачного поселка, когда она немного замешкалась, а потом неслась за машиной Алисы. Но когда ее неправильно поняли, то так же поспешно убегала от них.

Только права была Алиса, долго она бегать не собиралась. Отдышалась немного да и принялась за то, в чем ничего не смыслила, за расследование этого происшествия.

Только рядом с Обличительницей и майор Свистков гением мог показаться.

№№№№№№№№№

 

- Вот мы и встретились, дорогуша, - заявила бабка Любка (так называла ее недавно Светлана), - думала, что я тебя в покое оставлю, да не бывать этому. Хорошую ты биографию написала, кровавую, думаешь, за нее больше получишь, чем за обычную. Может и больше, уж об этом я позабочусь сама.

- Да как вы смеете, - возмутилась Светка, - я вам то же самое могу сказать.

Обличительница поздно поняла, что страх ее собеседница потеряла раз и навсегда. Но продолжить свой содержательный разговор она не успела. Им принесли и поставили на столе по чашке кофе, которое обе заказали, когда появился официант.

Обе дамы, как по команде, решили немного помолчать и охладиться.

Светлана сразу почувствовала странный привкус и быстро выплюнула кофе назад, хотя и продолжала держать чашку перед собой.

Обличительница, возмущаясь наглости собеседницы, начала глотать горячий кофе огромными глотками, чтобы как-то остудить свой пыл.

Когда она поставила чашку на стол, то сделалась странно бледной и схватилась за желудок, словно только сейчас поняла, что там что-то неладное творится.

Она страшно выпучила и без того огромные глаза, дернулась и замерла на месте.

Официант, словно бы следил за ними. В один миг он оказался перед ними и забрал чашки с остатками кофе. Он только искоса посмотрел на отрубавшуюся тетку.

А потом он испугался, когда понял, что она мертва, и тоже бросив все, исчез.

Откуда появилось отрава, кто подсыпал яду, выяснить так и не могли. Это осталось загадкой. Отравить хотели наверняка скандальную тетку. Но кому и зачем это понадобилось.

Светлана готова была поверить в то, что месть совершил призрак, но был ведь кто-то реальный

Увидев все это и понимая, что противиться бесполезно, Светка бросилась бежать, сожалея о том, что она давно потеряла свой золотой крестик и забыла перекреститься.

- Вы меня не поймаете и в психушку не отправите, - шептала в ярости она, вспоминая страницы знаменитого романа и бедного поэта, которого именно до психушки другой профессор и довел в один миг.

Нет, с ней такого не может повториться, потому что этого не может быть никогда.

 

№№№№№№№№

 

Месть совершилась.

На самом деле, Профессор не поднимался из могилы. Но вот мама его успокоиться не могла и не хотела.

Разве мы забыли о том, как она пообещала в самом начале Светке красивую жизнь.

Когда яростная Обличительница, рвала и метала и кричала, что он встретиться со Светкой и обо всем ей расскажет, а потом просто придушит ее, Татьяна сначала сидела молча.

Но соображала она быстро. Видя, что заговоры и заклинания и магия с фотографиями на Светку никак не подействовали, она рванулась с места и бросилась в то самое кафе.

О том, что сделать со Светкой у нее сомнений не было, а вот насчет Обличительницы она сомневалась. Но поняла, что та выдаст ее, пусть не специально, так нечаянно. И даже ее мозгов хватит догадаться, кто отравил журналистку, а когда все на нее свалят, она и почтенную даму за собой потащит.

Пробраться на кухню, где она подрабатывала посудомойкой, Татьяне не составило труда, хотя смена была не ее, но она легко подменилась, отпустив напарницу домой.

Никто ничего такого до прихода следователей не заподозрил.

И только когда она увидела, что там, в зале одно тело, и это не та, за которой она яростно гонялась в последнее время, Татьяна бросилась в неизвестном направлении, решив в любом случае никогда больше сюда не возвращаться.

У нее был загранпаспорт и даже билет на поезд – об этом она позаботилась заранее. И была уверена, что пока они докопаются, если вообще докопаются до сути, то она будет уже далеко.

Жаль, что с убийцей ничего не получилось. Но она избавится от матери, которая просто съедала ее в последнее время, обвиняла во всех грехах и в смерти любимого внука в первую очередь. Нет, лучше ночевать на чужбине под мостом, чем в квартире и с мамой.

Так решила мстительница.

Впрочем, забегая вперед можно сразу сказать, что следователи хотя и очень глубоко капали, но так и не поняли, кому и зачем понадобилось травить эту скандальную Старуху.

Они решили, что яд подсыпал кто-то из сидевших за стойкой, когда официант отвлекся на миг , пошел к другому столику, а кофе осталось без присмотра, но вот кто это был? Даже Светлана не могла этого сказать. Тогда и решили, что кроме самой Любови сделать это было некому, а она, вероятно, перепутала чашки.

Разве не так бывает, когда копаешь яму другому, то сам в нее и попадаешь.

И эта версия не была лишена логики.

На этом в деле об отравлении и была поставлена жирная точка.

№№№№№№№

 

К телу уже давно мертвой Обличительницы подошли следователи, вызванные администратором кафе, а что ему оставалось делать? Труп не мог находиться здесь долго, надо было разбираться, да отвозить его в морг скорее.

Админ говорил о том, что это какая – то чертовщина, никогда не было такого, чтобы кого-то травили прямо в кафе, понять происходящее было никак невозможно.

Немного позднее в том самом кафе появился майор Свистков. Он уже успел за день до того допросить Обличительницу по делу профессора и теперь решил, что это как-то связанно именно с тем самым проклятым делом.

Откуда и как появилась тут Алиса, никто не знал, только она нашла безошибочно майора и спросила:

- Я так понимаю, у нас уже два трупа, ведь встречались Светлана и эта странная дама, наверняка они говорили о профессоре, кто еще мог их связывать так крепко.

Майор только с яростью взглянул на нее, но ничего не сказал. Он переживал о своем, - как бы вместо еще одной большой звезды не получить четыре маленьких.

Появление нового тела именно об этом и говорило.

А если они в ближайшее время не раскроют всю эту кутерьму, то именно так все и будет, в том можно не сомневаться.

Исчезновение матери Профессора навело майора на мысль, что возможно и с нее надо было брать подписку о невыезде. Но подозревать ее в убийстве сына у него как-то не было вообще никаких оснований. Хотя дамочкой она была еще той, но тогда уже скорее бабуля, а не она…

Нет, это вообще черт знает что, этого просто не может быть.

 

Глава 18 Разговор с биографом продолжается.

 

Быстро бегала наша Светлана, только далеко она не убежала от Алисы. Наоборот, к ней и бросилась, чтобы рассказать обо всем, что случилось в последнее время, пока та была занята какими-то другими делами.

И вот уже сидела перед ней все еще живая и невредимая, но кажется, они обе были очень удивлены этому видению.

- Почему ты убегала из кафе, ведь наверняка не ты ее травили, а кто-то совсем другой, это даже майору Свисткову ясно, так зачем же было убегать?

- А что мне было делать? Сначала эта мерзкая старуха умерла у меня на глазах. Я не думала о майоре, я думала о том, кто должен был явиться, чтобы добить меня, ведь это должно было случиться, если они начали свое дело, так зачем же останавливаться?

Мало того, что плакали все мои гонорары, так еще и это все тоже на меня, как же такое можно пережить?

Он тогда был мертв, она теперь тоже мертва, но мне показалось, что я видела тень покойника, который с нами обеими решил расправиться в тот момент. Ты же знаешь фильм «Призрак», вот это точно так же, это точно так, - повторяла она, словно бы стараясь представить все, что еще могло с ними произойти.

- Но насколько я помню, призрак там ничего страшного живым не мог сделать.

- Так это в кино, а в кафе кто-то отравил ее, и у меня был яд в кофе, я сразу почувствовала вкус. А если бы он был безвкусным, тогда и я была бы уже рядом с Профессором, на том самом кладбище, да что же такое творится в мире, будем ли мы когда-то жить спокойно или такого время уже не наступит никогда?

Она тяжело вздохнула, и хотя ничего смешного в том, что происходило, не было, но Алиса все-таки улыбнулась. Майору пока и на самом деле не за что зацепиться.

Но какая странная штука получается, каким бы гадом не был этот профессор, с какой стороны не посмотри, но он всем нужен был живой и невредимый, а не мертвый.

Но почему так, словно в его пустой, никчемной, а для многих и разрушительной жизни было нечто такое, что заставляло его оставаться живым, и только какая-то неведомая сила все-таки вычеркнула его из этого списка живых людей, вопреки желанию всех остальных.

Создавалось такое впечатление, что ему кирпич на голову случайно упал, но там точно не было никакого кирпича, и смерть его было делом рук какого-то человека, только кто он и откуда?

Случайные хулиганы, уголовник, который попросил закурить? Да кто угодно, только как же и где его теперь отыскать?

- Но я думаю, что это Виктория, она не могла ему простить грабежа, роман уже никогда не вернется к ней. Может он у нее не один, но это такой хороший роман, - сокрушалась Светлана.

Хотела ли она от себя отвести подозрение или и на самом деле так думала, кто это может знать теперь? А потом – этот рекламный ход, разве он хуже самого романа? Его увидят значительно больше людей, он увлекательнее.

Но почему Светка готова была сдать писательницу, к которой очень хорошо относилась.

Да что за создания такие, люди. Чтобы от себя отвести беду, можно сдать кого угодно.

№№№№№№№

 

Алиса вспомнила встречу с писательницей. Нет, никто не заставит ее повторить в то, что это могла сделать она, этого просто не может быть.

Но ведь это случилось…И куда же теперь бежать и кому и что они могут сказать?

 

Глава 19 Без вины виноватые

 

Мы жили в такие времена, когда во всем, что случилось и в сибирском городе, искали чеченский след.

Так было, потому что на самом деле эти ребята отличались не раз со своими терактами.

О самых шумных из них помнят все в этом мире, сколько мы следили, не отрываясь от экранов телевизоров за тем, что происходило в театре прямо в столице, и гадали, как такое могло произойти.

Сколько мы себя от них охраняли, но два дома в той же столице, да и не только в ней рухнули, унося сотни жизней.

А потом нам показывали мертвых девиц в зрительном зале того самого театра. Это они диктовали два дня своим условия, а потом оказались отравлены и убиты.

Только мертвые и прятавшиеся в горах не могли знать, как живется тем их собратьям, которые оказались в городах и селах бескрайней России.

А жилось им ужасно, особенно во время любой из заварушек, таких вот преступлений, о которых мы рассказываем, да и вообще разных событиях, которые на первый взгляд с ними не были связаны, на самом же деле они всегда оказывались крайними.

Об этом говорил за столом чеченец Аскар, который был связан довольно прочно с нашим профессором, что правда, то правда.

Как они познакомились? Жили по соседству много лет. А так как дружбу он заводил со всеми подряд и сбегая от матушки, ночевать готов был где угодно, то часто в той компании и оказывался.

Были у них какие-то дела. А так как у Аскара руки были золотые, и он много чего по хозяйству делать умел, то и звали его все время в дом профессора. Так и стал он почти другом семьи.

Были, конечно, у него и обиды, и какие-то претензии к нашему профессору, опять же долги у того скопились немалые.

Когда понял Аскар, что ничего он назад не получит, даже еще от живого профессора, то просил лечить нетрадиционными методами его близких.

Лучше бы он этого не делал, все обходилось еще дороже. НО действую по принципу, что с паршивой овцы хотя бы шерсти клок, он еще больше неприятностей собирал. Но тоже отличался каким-то странным доверием к проходимцу, уверенный, что проколы – случайность, а так просто обмануть он его никак не может.

То, что тот врал снова и снова, удивляло Аскара, но быстро забывалось.

Зато следователь Свистков, как только увидел его фамилию и имя среди каких-то показаний свидетелей, так и схватился за Аскара.

Он решил, что именно его можно держать пока как запасной вариант, но потом, если ничего лучше не найдется, попробовать его покрутить, наверняка ведь что-то есть.

Просто не может не быть.

Так Аскар и уселся в том самом, все хорошо знакомом кабинете, и стал осторожно рассказывать о том, что было.

Он как-то тоже не догадался пригласить адвоката, уверенный, что нет ничего такого, чего ему можно бояться.

Но чем дальше шел допрос, тем больше путался Аскар, и чувствовал, что есть какие-то причины для того, чтобы убить Профессора и у него, а у следователя еще больше причин подозревать его в чем-то.

Сначала это очень удивило самого Аскара, потом немного испугало, хотя он никогда не подал бы виду, что чего-то боится, но приятного все равно было мало.

С допроса он вышел на улицу, и понял, что нужно искать женщину.

Тогда он и пошел прямо к Светке.

Этот парень ей был симпатичен всегда. Она не сомневалась в том, что он ничего не делал, и в том, что ему припишут это дело тоже.

Тогда она и рассказала ему про Алису.

- Найди ее только без меня., если она тебе не поможет, то никто не поможет.

Но Алиса никогда не будет ничего придумывать, если ты не виноват, то никто и ни в чем тебя не обвинит.

Он поблагодарил Светку, да и начала искать Алису.

Лицо майора с фамилией, которую он никак не мог запомнить, все время стояло у него перед глазами.

Аскар понял, что если есть в чем-то спасение, то это в незнакомой женщине.

 

Глава 20 Аскар не признается в убийстве.

 

Пока Алиса бродила по набережной с вечным вопросом что делать, как помочь подруге, майору Свисткову и раскрыть это проклятое дело, много чего случилось вокруг. К ней подошел высокий и довольно красивый, но и страшный в своей красе парень с Кавказа.

Время, как мы знаем, было напряженное, и если Маргарита подумала, что Рыжий ее хочет арестовать, то Алиса решила, что этот парень собрался втянуть ее в какой-то противозаконный акт. У кого что болит, как говорится.

Но парень, несмотря на грозный вид, оказался довольно смирным созданием. Но что же тогда ему надо, уж не ночь же с ней провести? Не похоже на то, по тому, как он старательно подбирал слова. Но вот все-таки заговорил.

И Алиса сразу поняла, что речь пойдет о профессоре, а не о том, чтобы провести с ним ночь, хотя в глазах его и похоти хватало. Но именно мертвый профессор лишил незнакомца даже плотских желаний, которые у него должны были быть всегда, когда он приближался к женщине, любой женщине, ведь вероятно мы все для них на одно лицо. Какова же была его сила воздействия на других людей, так он всех импотентами сделает.

Но на этот раз, и это должно было обидеть Алису, в этом смысле был затухающий костер.

Только долго обижаться ей было некогда, все их помыслы были заняты покойником.

Сейчас, когда профессор был мертв, о нем думали еще больше, чем при жизни, и мужчины, и женщины, и страстные кавказцы, с нормальной ориентацией, и дамы, которые и не подумали бы мечтать о таком счастье, как ночь с Пилигримом.

Вот такая странность была у нашего героя, которому даже не хочется почему - то желать земли пухом, что уж совсем ни в какие рамки не лезет на самом деле.

№№№№№№№№№

 

Алиса жестом пригласила его сесть на лавочку на набережной, чтобы немного поговорить.

Она даже не думала о том, что здесь может оказаться масса знакомых, которые наверняка ее неправильно поймут, если вообще поймут.

Но и это было не особенно важно. Ее репутация особенно в последнее время была так безупречна, что вряд ли мог ее испортить даже такой парень, как Аскар.

Но и он не старался как-то клеиться, как сказала бы ее племянница, не собирался, он был суров, зол и едва сдерживался.

Алиса пригляделась и прислушалась к его речи.

Судя по небольшому акценту, родился и вырос он все-таки не в том самой горячей точке, откуда родом его предки, а где-то значительно ближе, да и теперь воевать за свою историческую родину не собирается, ему и здесь, в центре Сибири скорее всего живется не так уж и плохо, если бы не такие мелкие блохи, как их общий знакомый.

Здесь же у него было какое-то свое дело, скорее всего даже вполне законное, и он был серьезным, деловым и не бедным горожанином, в чем не было никаких сомнений у Алисы.

Так как же он связан с профессором, и почему же не заметил в том афериста? Что он мог сделать этому Аскару, ну если не совсем потерял страх и хоть грамм рассудка оставался в его пустой голове? Хотя, если вспомнить, что профессор приглашал одних уголовников, чтобы разбираться с другими, то этот парень мог быть самым близким из его корешей. Хотя не всем он его показывал, конечно, но этакое секретное оружие, чтобы столкнуть лбами одних с другими – это точно.

- Он лечил моего лучшего друга, почти брата, - отвечал на ее прямой вопрос Аскар. И объяснял он это так, словно перед ним стоял малый ребенок, а не взрослая женщина.

- И вылечил? – поинтересовалась Алиса, догадываясь о том, что он ответит.

- Нет, ему стало хуже, и он умер, когда мы так и не дождались этого доктора чудесника. Он тогда где-то с очередной девкой или мужиком, уж не знаю, развлекался.

Алиса насторожилась. Вот про парней и нетрадиционную ориентацию она ни разу прежде не слышала, а не там ли надо искать корни зла? Как интересно все-таки бывает столкнуться с таким Аскаром.

- А то вы не заметили, что он ослабел по женской части, да женщины его никогда и не интересовали, наверное, матушка в детстве перепугала до смерти.

- Но это серьезно, о голубцах, или вы только полагаете, - Алисе хотелось знать все это точнее.

- Что там полагать, он все время прятался в поселке недалеко от горда, километров 40. Но так как без компании оставаться не мог, то и искал там себе дружков.

Был у нас один такой Марат, лоб такой здоровый, не знаю, за что уж он так полюбил вашего профессора, но меня угораздило как-то в баню заглянуть, скажу я , что зрелище это не для слабонервных, но они так развлекались, что все женщины должны были отдыхать.

Она быстро набрала СМС-ку для майора, чтобы не забыть имя парня и место, где его следовало искать, и написала пару слов о странных вкусах нашего профессора. Сама же решила продолжить беседу с Аскаром. Голову Марата она спокойно передала Свисткову – это уже по его части, пусть он сам там, на Марата и посмотрит, и решит, бил он своего возлюбленного или не бил. Но в тот момент Алисе показалось, что, возможно, они увидели свет в конце тоннеля, хотя это может быть только очередной мираж.

Но сколько же еще народу нужно встретить и допросить, чтобы до него все-таки добраться.

№№№№№№№№

 

Алина хотела спросить, не из-за этого ли случая умер и сам профессор, но не стала этого делать.

Судя по всему, если Аскар и умел шутить, то очень хорошо это скрывал, а стать третьим трупом, ей как-то не особенно хотелось.

- И что же тебя ко мне привело? – вместо этого спросила она.

- У него хватило наглости не только взять бешеные деньги за лечение (как это похоже на покойного профессора, прямо его почерк, его стиль, все повторяется от случая, к случаю), но еще и занять у нас крупную сумму.

- Интересно, какая сумма будет крупной для этого типа, - между тем размышляла Алиса.

- А мы никому и ничего просто так дарить не собирались, - заверил Аскар, и от обаяния его не осталось следа, он стал похож на того самого антигероя, с которым лучше не сталкиваться и не знакомится, если не хочется неприятностей.

- Интересно, есть ли такие у кого он ничего не занимал, - спросила Алиса, прямо глядя в черные глаза Аскара , из которых сыпались искры ярости, словно это она была его должницей на всю оставшуюся жизнь.

- Он тогда сбежал от нас в Москву, - говорил между тем Ас кар. - А потом, когда его там нашли, он не стал бежать дальше, он снова заявился ко мне за помощью, чтобы я защитил его от своих же, обещал стать верным и преданным слугой, исполнить любое поручение, только я никакими грязными делами сроду не занимался. Ну так, поговорить с теми парнями, но не больше того. Наверное, это профессору не особенно понравилось.

Тогда за ним стали следить наши люди, мы же не могли его отпустить просто так, да и доверять ему никто особенно не собирался.

Он начал творить опять невообразимое, все сбились с ног. Я хотел его прибить, потому что понял, что от мертвого хотя бы проблем лишних не будет, а живой он нам обойдется еще дороже, чем тот долг, который уже можно было и простить.

- Вот как достал профессор Аскара – тот собирался ему простить приличный долг, - Алиса едва скрывала улыбку – это и на самом деле что-то, хотя в Марата она верила больше, говорят голубцы еще ревнивее женщин.

- А ведь тело они могли подбросить к подъезду и мертвое, - подумала про себя Алиса, а прихлопнули его в машине (кто его знает, с кем он ехал), или где-то совсем в другом месте.

- Нет, - заявил Аскар, - ты напрасно думаешь, что мы его убили, он умел угадывать мысли или она говорила вслух и даже не замечала этого, - ведь тогда я никогда бы не пришел к тебе, наоборот, ты ничего не узнала бы обо мне.

В этом была своя бесспорная логика, оставалось только спросить:

- А почему же ты пришел ко мне?

- Я не сам пришел, меня вычислил майор Свистков, бабы профессора заложили, я не хочу больше говорить с ним, потому что у него отношение ко всем нам предвзятое, но ты ведь совсем другая, для тебя важна суть, а не то место, где я родился.

Ну что же разумно, этот Аскар не так глуп, как ей в самом начале показалось. Он надеется еще и на то, что женщина его лучше поймет, особенно если показать ей класс в постели. Или пообещать, что потом, когда все кончится, покажешь. Он даже не сомневается в том, что мне этого больше всего хочется, глупец, да в гробу я видела секс с тобой.

Но для этого нужны азиаты, они ласковые, нежные и страстные, он же , как и все, кто родился в его мире никогда не были ласковыми и нежными. Они скорее презирали ту, с которой спали, хотя это считается у них нормой, а потому напрасно он надеялся на постель. Но Аскар не подозревал, как Алиса была проницательна и любопытна, они вообще знают только какие-то общие вещи о нас, и не собираются признавать, что русская женщина, если она не из публичного дома, то так хитра и изворотлива, что голову легче потерять, чем переспать с ней.

- Ты можешь гарантировать, что твои парни его не убивали.

- А то как же, уж этому можешь верить на все сто. И более того, ты уверена, что он был мертв, не сбежал ли он, снова сделав какую-нибудь пластику?

Странно, об этом Алиса даже не подумала, а Аскар насмотрелся разных фильмов, вот и решил пофантазировать немного.

И все-таки она замотала головой.

- Это исключено, он не настолько умен, да и кто бы согласился делать ему ту самую операцию, и за какие деньги.

- Но у него были немалые суммы, - не сдавался Аскар

- Которые он тут же проматывал и занимал деньги снова, он не мог их хранить больше пары часов, разве этого ты не заметил?

Когда последняя надежда Аскара как –то развеялась, он тяжело вздохнул и махнул рукой.

- Он тогда обратился к другим бандитам, - припомнил Аскар, - и просто столкнул нас лбами, стал клянчить и просить у них защиты от кавказской мафии, идиот, ведь не понимал, что из этого может получиться. Но ты же знаешь, как это на весь остальной мир действует.

- И что было дальше, - Алиса понимала, что все подозрения разрастаются, словно снежный ком.

- Пришел какой- то пацан, крутого из себя строивший и просил его оставить, называл разные имена и фамилии, кажется, говорил о серьезных парнях, только и его они наверное, потом хорошо тряхнули, ведь что-то он им до этого обещал, они же не благотворительная организация, ничего просто так делать не собирались.

Вот и снова прибежал он к нам, как будто бы все эти гадости не устраивал, чист, как младенец, на них по пьяной лавочке жаловаться начал. Там еще что-то такое случилось, не знаю, у него же не поймешь, не разберешь, где правда, а где ложь.

- И что было дальше?

- Я сразу сказал, что защищать его от них не собирался. Он запаниковал, прямо протрезвел в первый раз в жизни, наверное, тогда к нам и заявились, наверное все бандиты , какие в городе обитали.

Так он тогда и остался с еще большими проблемами, что-то, а собирать неприятности он умел лучше всех в этом мире, это точно. А что было делать нормальному человеку, я не знаю. Но наш профессор вызвал милицию - ничего лучше придумать не мог. Ну а те быстро во всем разобрались, они, наверное, не первый раз таких идиотов видят.

Делать, они естественно ничего не стали, они и нормальным людям сроду не помогают, а этому и подавно.

Так все это и замерло тогда на мертвой точке.

№№№№№№№№

 

После этого разговора Алиса представила себе картину того, что творилось вокруг профессора.

Она поняла, что и на самом деле все было знатно закручено, а ведь казалось, что просто шут гороховый, но нет, Еще тот фрукт, это точно.

 

 

 

Глава 20 Свидание в старой бане. Банник нас рассудит.

 

Майор Свистков, получив от Алисы СМСку долго раздумывать не стал, сообщив дежурному, что он отправляется на вызов, прихватив в собой тройку оперативников, он помчался за город, уже по дороге соображая, как и что может быть в этом таинственном поселке.

Странно, как он сам без этой дамы не догадался о том, что если у профессора были такие проколы с женщинами, то ведь должен быть мужик.

Нужно же ему как-то развлекаться.

И более того, ведь Обличительница кричала о том, что он все с мужиками ночи проводил в каких-то важных делах.

Какие важные дела были у профессора, все хорошо знаю, но вот то, что он там кувыркаться мог с такими же профессорами с большой дороги ни этой бабе, ни ему самому в голову не пришло.

Но утешиться Денис мог только тем, что и эта разумная Алиса о таком ярком факте в биографии их героя узнала только сейчас, иначе бы они уже давно проверили этого Марата.

Майор не сомневался, что доброго молодца они найдут быстро, в небольшом поселке людей с таким именем не может быть много.

Их и в городе то меньше, чем Александров да Николаев, а там, вероятно единственный и неповторимый.

По дороге к той самой бане они заскочили к участковому капитану Пулиновичу.

Тот только тяжело вздохнул, когда узнал, какая беда, привела областного майора сюда.

- А я что могу сделать с этими гомиками? – спросил он, - Это нормальный уголовник не будет особенно возмущаться, а этих, попробуй – тронь, когда у нас только об их правах и говорят.

Участковый смотрел на фото профессора.

- А с этим, так вообще возиться все время приходилось, он тут в форме то адмирала, то маршала расхаживал, кричал, что он император всея Руси и членом тряс перед всей деревней. Все время приходилось связывать и в баню бросать, пока до утра не проспится, только что-то в последнее время не видать.

Теперь он уже не небесах маршальским жезлом потрясает, - отвечал ему майор.

- Вот то-то я и гляжу, что нет, но не верится, что он дебош не устроит.

№№№№№№№№

 

Марата дома не оказалось, и им всем пришлось завалиться в ту самую баню, где несколько мужиков с такой любовью друг на друга взирали, что женщины должны были прослезиться от зависти и поубивать предателей рода человеческого.

Хорошо, что они не видели всей это срамоты. Или высшего общества с исключительно голубой кровью.

Но Марата майор узнал еще до того, когда его показал Пулинович.

- Одевайся и пошли в дом, не в бане же допрос вести, - приказал майор и этот детина подчинился сразу, без лишних слов.

Остальные только смотрели вслед парням в форме. Так и остались сидеть голые и с пивом в руках.

Марат волком смотрел на участкового, уверенный, что это тот его сдал.

- И в чем я виноват еще, кроме того, что мужиков трахать люблю? – спросил Марат.

Майор покривился немного, швырнул фотографию на стол и заявил:

- Вот этого твоего дружка трахнули несколько иначе, и есть подозрение, что из великой ревности это сделал ты.

Они расселись в небольшой комнате перед столом. Майор достал бумаги и начала свой допрос.

- Я не видел его в это время, - заявил Марат, - он здесь бывал сам, когда хотел, и когда его там доставали

Долго говорили и писали, как и что могло быть, и вдруг майор не выдержал.

- Ну что запираться будешь, матушка его видела тебя из окна в тот вечер около дома.

Майор блефовал, матушка, которую он допрашивал давно и как-то выпустил из вида, говорила о том, что она видела как раз Светлану, о Марате никакой речи, конечно, не было. Но как ни странно, это сработало, кто бы мог подумать. Отпираться он не стал.

- Я и на самом деле ждал его, только меня Аскар отвлек, увел к себе, они живут по соседству, там нужно было решить один вопрос, а когда я выскочил из гаража, мы там разговаривали, он уже валялся мертвым. Он это подтвердить может, тогда я и решил спрятаться сразу, потому что на кого еще можно было подумать, выгнал его машину и уехал домой, вот и все.

- Как интересно, значит алиби у вас одно на двоих, и осталось только на очной ставке выяснить, кто кого и к кому приревновал, и кто его по башке пяток раз саданул.

- Ни я, ни он профессора не били, уж поверьте.

- А с какой стати я тебе должен верить? – наступал Свистков, - в первый раз он почувствовал какой-то прорыв.

Теперь надо найти Татьяну и заставить ее подтвердить письменно, что Марат был в это время поблизости, убийство из ревности, это не хуже, чем из-за денег.

И снова две большие звезды замаячили перед глазами майора.

Ну что же, спасибо Алисе, Марат это лучше, чем ничего.

№№№№№№№

 

Парень сидел подавленный и несчастный. Для острастки майор решил арестовать его хотя бы задержать, если не получится больше. Он не только мог убежать, но и еще что-то натворить, тогда им снова придется все начинать сначала.

Конечно, было какое-то сомнение в том, что он убивал профессора, но пусть ведет нормальный образ жизни, а если будет так развлекаться, то и не в такую беду попадет, хотя куда уж больше и хуже. Хуже, не может быть, или все-таки может.

Так в бесконечном деле профессора появился первый подозреваемый, и майор теперь продумывал шаг за шагом, чтобы превратить этого Марата, который был глубоко ему омерзителен, в обвиняемого.

И надо сказать, что он вполне заслужил этого.

 

Глава 21 Беда не ходит одна.

 

Но вскоре Алиса узнала и о новых подозреваемых. Тогда казалось, что число их будет только возрастать в геометрической прогрессии.

На этот раз это оказалась молодая, но хитрющая секретарша Профессора Азиза.

С каким восторгом взял он девицу на работу, и все было вроде не плохо до того момент, пока не пришлось зарплату выдавать.

Девушка не собиралась оставлять его просто без внимания, а профессор решил расплатиться натурой за отработанное время. Наверное, и Тарзан бы задумался о том, что не сможет так много заплатить, и девушка может оставаться недовольной. И только нашего профессора такая проблема никак особенно не волновала, ему казалось, что ночи с секретаршей, с очень сомнительными удовольствиями будет вполне достаточно, для того, чтобы она на следующий день пришла и отработала еще месяц, в предвкушении новой подобной расплаты.

А почему бы и нет, пусть ждет. А другим останется только завидовать ей, да сны эротические смотреть, можно для разнообразия и стишки его почитать, если совсем скучно и тяжко станет.

Самоуверенности его на самом деле не было никаких пределов, только сама Азиза думала совсем по - другому.

Кажется, ей и Тарзан не был нужен, а наш профессор так и вовсе не к чему, потому она только усмехнулась, когда он тонко намекнул на то, что зарплату она получит натурой, и для этого должна посетить его нынче вечером. Там они все и обсудят очень подробно, она о том уж точно не пожалеет.

И потом очень оскорбился, когда получил яростный отказ и требование выдать заслуженные дензнаки, прописанные в трудовом договоре, вместо подобных развлечений.

Но она не только не вышла на работу после того самого разговора, а тут же настрочила заявление в прокуратуру, да и отправилась туда, уверенная, что там ее лучше поймут и поддержат. И надо сказать, что сделала девица это очень умело, вероятно, не у одного только профессора пришлось ей вот так выбивать заработанные нормальным трудом деньги. Что поделать, если времена были такие трудные и странные одновременно.

№№№№№№№

 

Алиса слушала ее внимательно, как только Аскар припомнил ее адрес и телефон, наверное, и ему, а не только профессору хотелось немного развлечься с Азизой, вот он на всякий случай и записал все данные о секретарше.

№№№№№№№№

 

Что оставалось делать? Отправиться к девушке и узнать, что же у них такое произошло.

- А что мне еще оставалось? – спрашивала восточная эффектная девица, - вы видели этого профессора? Спать с ним и потом работать снова, ну на это и бабка бы не согласилась, не только я. Да с какой стати?

Они помолчали немного.

- Я работала целый месяц и не получила ничего, уйти просто так и забыть, да много ему чести будет. Таких наказывать надо жестоко. Мы изучали уголовный кодекс, и все остальные законы тоже, если мы будем прощать им все, то что же останется? Да ничего больше не собиралась я прощать ни одному наглому аферисту.

- И вы встретились с ним еще?

- Да, мы встретились у прокурора. Он явился в ярости, с трясущимися руками, на этот раз ему грозила тюрьма или огромный штраф, а ведь казалось, что все закончится так просто, как и прежде, - усмехнулась Азиза.

- Он треснул кулаком по столу, когда вернулся в офис, это мне художница Надя потом рассказывала, и пообещал убить меня, но мне просто пришлось подстраховаться, и мой одноклассник встретил его, ведь мы жили в соседних домах с этим гадом.

- И он был убит? – спросила Алиса, ей показалось в тот миг, что неожиданно для себя она оказалась в финале расследования перед разгадкой этого преступления.

- Ну что вы, его стукнули несколько раз, предупредили, не буду же я подставлять своих парней. Через день он снова был у прокурора, он оказался очень серьезным дядькой, и все шуточки и вранье Профессора там не прошли. Но что было дальше, уже и художница не видела, она тоже ушла, правда без заявления, кажется, ее отец тряханул его, и ей выплатили ту зарплату, которую он был должен. Не знаю, где он взял тогда деньги, но шутить перестал, это точно.

Алиса и сама была удивлена, неужели чуть ли не каждый день находился кто-то, кто тряс и пинал профессора. Конечно, он себе организовал такую жизнь, что только было дело времени и случая, когда и кем он должен быть убит. Если бы он на самом деле оказался в камере предварительного заключения, то там ему бы тоже вряд ли уцелеть, уголовники таких живыми и невредимыми не выпускают. Особенно если вспомнить про его шашни с Маратом, надо будет узнать, что там выяснил майор от того доброго молодца, как он там себя чувствует без любимого дружка.

Получается, что ему еще повезло очень сильно?

- Он бежал от всех, и, наверное, не знал, куда и от кого бежать, - услышала она голос Азизы, - в любом месте города смерть его не могла оказаться случайно.

- Похоже на то, - согласилась с ней Алиса.

Только она после подобного открытия совсем приуныла. Ведь ей казалось, что все не так далеко от раскрытия преступления. Но как и Одиссей, она только видела тот самый заветный берег, готова была спрыгнуть на твердую землю, а могучая рука Посейдона снова швыряла ее так далеко в море, что назад нужно было добираться, минуя невероятные беды и опасности.

Ей нравилось освобождать драконов, стреляя по шарикам, и вот когда казалось, что сейчас все шары будут убиты, и драконы освобождены, в тот момент их становилось так же много и снова приходилось отстреливаться.

Но как же такое может быть в реальности?

 

Глава 22 Снова на даче у писательницы

 

Так как идти особенно было некуда, и подозреваемых было столько, что яблоку негде упасть, а ясности так и не наступило, Алиса решила прогуляться, на этот раз одна, без Светки на дачу к писательнице.

Ее легковерная и импульсивная подружка, толку от которой было очень мало, могла только помешать их разговору.

Поговорить же она решила о загадочном Андрее, или как там звали этого парня, который был в Светкиных записках. Конечно, если он вообще существовал, а не был плодом фантазии Виктории.

Писательница улыбнулась ей как старой приятельнице, подарила книгу сказок, которая только что была выпущена, и долго рассказывала об уникальном художнике, единственном и неповторимом, который эту книгу иллюстрировал.

- Это моя гордость, я так долго ждал, пока он сотворит чудо, - говорила Виктория, - и ожидание стоило того.

Когда Алиса рассказала обо всех, кого они нашли, как возникали и рассыпались версии о причастности то одного, то другого, и даже о Марате не забыла упомянуть, и загадочного Аскара тоже припомнила, Виктория только улыбнулась.

- И кого же нам еще нужно найти.

- Андрей, в блокноте говорится о нем.

- Я так понимаю, что вы от меня не отстанете, да и он не возражает, если вы задержитесь до вечера здесь, то он будет, он обещал сегодня быть. – повторила еще раз Виктория, тогда надеюсь все подозрения отпадут.

Еще до появления самого Андрея, Алиса уже догадалась о ком идет речь, и немного даже забеспокоилась.

Но веселый и улыбавшийся, довольный жизнью мужчина ступил к ней навстречу.

- А это Алиса, ведь мы должны были встретиться раньше или позднее, - говорил обаятельный и вполне реальный парень, не только Светка, но и Виктория тут ничего не придумали.

Рассказывать ему ничего не пришлось, он был в курсе того, как проходит расследование , знал если не больше, чем они, то и не меньше, точно.

- Не смотрите на меня так голубушка, дело должно быть раскрыто, и только не говорите о том, что это сделал тот голубец Марат, пусть он конечно, пока там посидит в КПЗ и подумает о своей непутевой жизни, но он точно не убивал Профессора, да и этот чеченский парень не убивал.

Алиса почувствовала какую-то тревогу, Андрей подтверждал уверенно ее смутные догадки. Но от этого только все больше тоски и печаль появлялось в душе.

Алисе казалось, что шла она по болотистому лесу, все углублялась и углублялась в те болота, и понимала, что надо бы повернуть назад, но из дикого упрямства, и желания все довести до конца никогда бы на это не согласилась.

Ее уверенность о том, что дело будет раскрыто как – то таяла на глазах, но поверить в это до конца она все-таки не могла.

- Когда бог хочет помочь нам в чем-то, он посылает человека, - мелькнуло у нее в сознании.

И ей показалось, что этим человеком должен стать Андрей.

Наверное, так же думала и Виктория, когда поняла, что она лишилась любимого своего детища – романа, и не только не сможет вернуть его, но на обложке будет значиться фамилия наглого и беспринципного проходимца, который шел напролом, и делал то, что ему в голову взбредет.

Тогда она обратилась к Андрею, и они все обратили в свою пользу.

Но получится ли у Алисы все так, или с ее близких людей так и не будут сняты подозрения.

А как тяжело жить, когда кто-то считает, что это мог сделать и ты тоже.

Но вдруг Алисе показалось, что толпа людей набросилась на Профессора и порвала его на лоскутки.

Такое ведь могло случиться в какой-нибудь восточной стране, о которых он так любил писать в своих псевдо поэмах и романах.

- Но что же нам делать?

- Мы уже остановили и высадили из поезда его матушку, думаю, ей не стоит уезжать пока из города.

- Мать? – удивленно спросила Алиса, - вы думаете, что это она его убила в приливе ярости?

- Его вряд ли. Но потом она не сидела сложа руки, хотя на нее никто особенного внимания не обращал. Одно убийство на ее совести точно есть.

Алиса, сразу, как только он сказал, вспомнила об отравлении к кафе, где Светка спаслась только чудом.

- Вашей подруге повезло, той тетке меньше, чем ей, но думаю, это тот случай, когда яблоко от яблони точно недалеко падает.

№№№№№№№№

 

Мы оставили с вами Татьяну Васильевну в тот миг, когда она стремительно покидала злополучное кафе, и хотела раствориться не только в другом городе, но и другой стране.

Благодаря загруженности и усталости майора Свисткова и всех, кто был с ним, ей удалось добраться до столицы.

Каково же было ее удивление, когда за границу ее не выпустили. И не только не выпустили, но и вернули в родной город.

Она возмущалась, пару раз она изображала сердечный приступ, но ничего не помогло.

Татьяна поняла, что все ее мытарства вовсе не закончились, и не видеть ей заграницы еще долго, если вообще она ее когда-нибудь увидит.

А потом обычный кабинет, в котором она уже бывала прежде, и физиономия знакомого следователя Свисткова.

- А что, я должна была сидеть и смотреть, как те, кто виновны в гибели моего, сына уходят от ответственности? Я сделала то, что обещала и ни о чем не жалею, - гордо заявила она.

Потом еще были бесконечные речи о работе милиции, обо всех, кого они угробили и все в таком же духе.

Майор только махнул рукой и потребовал, чтобы ее увели. Ему до чертиков надоела эта истеричная баба, хотя, говорят, что та, которую они прикончила, вероятно, была не многим лучшим.

Вот уж точно, что палач и жертва – одного поля ягоды, и как легко и просто бывает их поменять местами.

Но теперь, когда и в тюрьме народу, связанного с Профессором было уже не мало, его собственное убийство по-прежнему еще не продвинулось вперед ни на шаг.

Это было просто настоящее наказание для тех, кто был занят странным и диким этим делом.

 

ГЛАВА 22 Сон о старой деве.

 

Знаем ли мы о том, что вот эта ночь может оказаться самой последней в жизни?

Наверное, нет. Если бы мы обладали такими знаниями, то жизнь могла показаться настоящим кошмаром. Но мы ложимся спать, уверенные, что проснемся и завтра, и послезавтра, и все будет в мире, как и обычно бывало. Люди, конечно умирают постоянно, кто с этим спорит, только представить себе, что сегодня или завтра такое случится с нами самим практически невозможно.

Профессору в ту ночь, которая на самом деле оказалась последней, снилась Старая дева Татьяна, с которой он когда-то примерно в такой же ситуации столкнулся в столице.

Правда, был он тогда молод, но так же бестолков, авантюристичен и совершал все те же глупейшие ошибки.

Все как обычно, одним словом.

Тогда его обчистили до нитки собутыльники, которых он тоже считал своими лучшими друзьями.

А когда от друзей и след простыл и остался он в столице полном одиночестве, то она и пошла к нему навстречу. Некрасивая, немолодая девица быстро поняла, что такого молодца она может заполучить на какой-то срок, особенно пока он такой грустный и несчастный, и занялась делом.

Тогда, в те давние времена женщины были такими чуткими, внимательными и бесхитростными, по отношению к мужчинам, даже случайным, внезапно оказавшимся у них на пути. Они верили в большую и светлую любовь, и кто-то им сказал о том, что если они сделают добро другому человеку, то и им вернется все той же самой монетой. Закон такой, конечно был, только о том, что он профессору не писан, Татьяна понятия никакого не имела. Свято верила, что он действует для всех в равной мере.

Насколько проще было тогда профессору устроиться даже в столице. Вот он и укрылся и устроился, и с ее помощью получил новые документы вместо утерянных, и даже ночи были если не страстными, то вполне приличными. Ведь был он значительно моложе и кое - что все-таки мог.

Даже сегодня порой он вспоминал, что тогда с ней кое-что получалось. Не так много как хотелось бы какой-нибудь даме, и все-таки не так уж и мало, ну на один раз его тогда точно хватало.

Когда они столкнулись на проклятой передаче через много лет, и его объявили, как грядущего Нобелевского лауреата Танька даже крикнула в ярости, что у него есть дочка.

Соврала, наверное, просто хотела его побольнее ударить, хотя всякое может быть, ведь что-то же он точно мог тогда. Но как она могла ничего не сказать ему о девочке раньше?

Да, тогда он от нее сбежал, как только все немного успокоилось и те, кто что-то от него хотели, успокоились. Но тогда были даже не бандиты, а так себе, ничего особенного, любители, это сегодня вон какие матерые профессионалы действуют, а тогда все было совсем не так, жизнь хороша, и жить хорошо, и милиция берегла не то, что теперь. Не поймешь, где милиционеры и где бандиты, к кому обращаться, чтобы тебя защитили.

№№№№№№№

 

После своего побега, а сколько их было в жизни профессора, он снова стал свободным, как вольный ветер. Представлял себя миру, как поэта всех времен и народов, был уверен в том, что такие не рождались прежде и не родятся никогда потом. И яростно творил, не только стихи сомнительные и странные, но и массу уголовных и просто аморальных дел, от которых скончался бы давно любой другой, а Странник выходил сухим из воды.

Все дела были провальные, как мы убедились, но как только проваливалось одно, он тут же брался за другое, с невероятной силой и полной уверенностью в победе.

Было просто интересно понять, откуда могла браться такая уверенность, а вот понять это было невозможно. И все-таки она была.

Но сегодня Татьяна была далеко, если бы он смог до нее дотянуться, то это было проще и легче, только ведь не дотянется….

Снилась Профессору единственная женщина, которая любила и подарила ему когда-то наследницу.

Но как и любой царь в русской сказке , он понятия не имел о том, что у него делается в царстве.

 

Глава 23 Память вернулась к Аскару.

 

Алиса уже перестала верить в то, что все это когда-нибудь кончается. Хотя мудрый царь уверял ее в том, что все проходит и это пройдет.

Но может быть профессор настолько непредсказуем и коварен, как и всякий шизик в мире, что это не пройдет.

Размышляя так, Алиса вспомнила любимый фильм «Мистер Джонс», где такого же типа играл ее любимый Ричард Гир, как же он был великолепен и обаятелен в роли такого вот шизика, как изобретателен.

Кто бы ни поверил, что в него могла влюбиться такая женщина, как та самая врач, которая его лечила.

И когда она бросается его спасать, ни у кого не возникает сомнения, что именно так и должно быть.

Но почему же все так получается у них, почему у них такие шизики, что кроме досады, разочарования ничего не возникает, а добрых слов нельзя сказать даже после того, когда они покинули мир, да что добрые слова, просто забыть их и то становится проблемой.

Вот и не верь в то, что умом Россию не понять, и нельзя ее измерить общим аршином, да и верить в нее тоже, как – то не особенно получается.

Такие мы видно и уродились, и ничего с нами не сделать больше.

Раздался звонок в дверь, Алиса была уверена, что там стоит тень профессора, который хочет ей что-то поведать о собственной кончине и избавить от мук.

Она распахнула дверь, несмотря на поздний час, на пороге стоял вполне реальный и пока еще совершенно живой Аскар.

Он пристально смотрел на нее в те минуты.

- Что-то случилось? – спросила Алиса, решая впускать ли его домой или не впускать.

Но соседка напротив уже посмотрела на них из-за цепочки, и Алиса резко пригласила его войти, не стоит забывать, что это был кавказец, а их тут не особенно жалуют.

Это не просто парень пришел к тебе в гости в поздний час.

№№№№№№№№

 

Аскар уселся в кресло напротив нее и заговорил.

- Ты можешь мне не верить, но после сегодняшней беседы с майором, как там его, я кое-что вспомнил, - заявил он.

Алиса незаметно включила диктофон, она почувствовала, что скажет он что-то важное.

Так оно и вышло.

- Я вспомнил о том, что в столице у него была жена, ну не знаю, насколько там они были в браке, но она точно была, потому что она звонила мне и спрашивала о нем, и говорила, что они давно женаты.

- Ну таких девиц по стране может быть сотня, что из этого? – удивленно спросила Алиса.

-Тогда она не просто так звонила, профессор в очередной раз сбежал от нее, но сбежал не один. Не понимаю, как я это тогда мог забыть.

- А с ее подругой, - говорила Алиса, - ей хотелось показать, что все его ходы ей давно и прекрасно известны.

Аскар начал злиться и она замолчала.

- Кто бы его искал, если бы он сбежал с подругой, нет, с девочкой Ульяной, и она вроде бы была его дочерью, так сказала эта самая Татьяна. Говорят, она так похожа на него, что даже его матушка сразу признала девочку, считала ее своей внучкой, а эту тетку не обманешь. Конечно, никакая бы даже сумасшедшая мать не отпустила с ним ребенка, но он его выкрал и увез в неизвестно направлении. Тогда такая возня была, до сих пор помню, но когда все эти парни носились, я даже не подумал о ней совсем.

- И что было потом? – стала как-то думать о том, что услышала Алиса.

- Ну, я решил помочь этой несчастной, и отправил на всякий случай парочку своих парней. Они и на самом деле нашли его с девочкой леи 7-9 , а может и больше, задержали его в гостинице, пока мать не приехала за ребенком. Тогда мы с ним рассорились страшно, но как ему можно доверить ребенка. Сейчас этой девочке должно быть лет 17 может и больше. И в том, что она существует, нет никакого сомнения.

Алиса тут же вспомнила ту часть рассказа, который они читали с майором. Она вспомнила о дурацкой передаче, где появляется якобы жена и говорит о том, что он должен поделиться с ними премией, там тоже говорилось о дочери.

Это могло быть выдумкой, но если Светлана писала его биографию, то это скорее всего правда, хотя, если она касается этого типа, то становится сразу черт знает чем, каким-то фарсом, иронией.

Ну и что девочка, даже если она существует, где она и с кем в этот момент? Какое отношение она может иметь к такому папашке?

Почему-то вспомнились случаи, когда таких непутевых отцов дети любят еще больше, чем хороших, разыскивают их, как-то устраивают, остаются с ними. И попробуйте хоть одно злое слово о них сказать.

Может быть, это и есть самое светлое пятно в его жуткой биографии?

- А жена, скажи мне, ты слышал еще что-то о ней?

- Потом я звонил ей, она умоляла поговорить с ним, попросить вернуться, говорила, что все ему простит, если он к ним вернется. Может, он и заезжал к ним потом, но сама видишь, больше он туда не вернулся, насколько мы все знаем.

№№№№№№№

 

- Не хотелось бы мне, чтобы отец, которого ты сроду не видел, оказался бы таким негодяем, - подумала Алиса, ставя себя на место этого юного создания. Но что делать, как быть, если ты, например, ехала к нему, да еще после того, как матушка сообщила о том, что он стал большим писателем, Нобелевскую премию получить должен (они видно, приняли это за чистую монету), а на самом деле ты не можешь разыскать и догнать его.

Это им всем хорошо, то злиться, то потешаться над этим профессором, и радоваться, что он ни сват, ни брат, ни отец.

А если он оказался твоим родственником?

Алиса проводила Артура, а сама все еще оставалась в полной растерянности.

Почему-то этот рассказ запал ей в душу, хотя даже по сравнению со всеми, кому он был должен, кто держал на него зуб, кто гнался и готов был убить, она казалась самым невинным и милым созданием.

Потому ли что считалась ребенком, или поговорка о том, что яблоко от яблони недалеко падает, никак не давала ей покоя, кто его знает, но это было так.

- Как же этому кавказцу хочется защититься, если он вспомнил даже то, что уж точно к делу не имеет никакого отношения, размышляла она. На этот раз интуиция ее страшно подвела. Она ни о чем не думала, ни о чем не размышляла, ей казалось, что ничего такого не было и быть не могло. Зачем только девочку сюда было впутывать?

 

Глава 24 Князю - славу, почести себе

 

Сны бывают разными, а порой и очень странными.

В ту ночь, когда к ней ворвался и так же неожиданно ушел Аскар, Алиса видела во сне того самого князя, которого кто-то считал Святым (более страшного грешника, видно в мире не было), но большинство нормальных людей во все времена проклинали именно тех, кто потом вдруг становились святыми.

Князь Владимир, крестивший нас огнем и мечом, каких только бед не натворивший, сидел перед ней на троне своем и взирал оттуда, издалека, из 10 столетия и так загадочно улыбался.

- У меня тоже были потомки, - говорил тот, кто и брата своего убил, и против сына войной пошел, но самое главное, он начал уничтожать тот мир, который именовали Русью, и мир этот был великолепен. А каким бы он стал сегодня, если бы немного раньше у нас просто убили того Святого князя?

И что-то подсказывало Алисе, что говорил он о Профессоре.

- Не трогай его, - хрипел князь братоубийца, - люди не плохи и не хороши, а его вы просто все загнали в угол, вот теперь и получили такого монстра. Это не он виноват в том, что случилось, это вы виноваты.

Ничего не меняется в этом мире, конечно, к какому еще роду, кроме этого, проклятого на все века, мог принадлежать наш профессор? Только этот.

- Братоубийство, - прошептала Алиса просыпаясь.

Яростное лицо князя, трясущегося от ужаса перед возмездием, стояло у нее перед глазами. Он убил своего брата Олега, а жену его взял себе в жены беременную, он расправился со всеми, кто стоял у него на пути. И Порфирий недаром послал этот сон. Алисе осталось только разгадать его и поставить в этой истории последнюю точку.

- Он двинулся на сына своего, новгородского князя Ярослава, но остановился на миг, и в тот самый миг умер. Наверное, древний Див ослепил князя – злодея, не позволил ему совершить еще и это злодеяние. Но потомки князя остаются в этом мире. Так кто же его убил, наверное, тот самый Див. И что же мы должны написать в финале произведения – легенду о Диве или что-то еще такое странное?

Алиса пока не находила никакой связи между своим сном и этой реальностью, но в том, что она была никакого сомнения не было.

Девочка, вероятно, он снова что-то хотел сделать со своей дочерью, и уже не выдержав всего, что он творил, и остановил его какой-нибудь древний Див, потому что боги и духи были терпеливы к таким сыновьям рабыни, только рано или поздно их все равно приходилось останавливать. Они не могли творить свое зло вечно.

Вот, вероятно, и этого остановили.

Уже просыпаясь, Алиса была уверена в том, что она не сможет забыть этого сна до самого вечера точно.

- Наверное, когда мы не можем найти никакого ответа на поставленные вопросы, они нас продолжают мучить, и сны нам все-таки в такие минуты посылает какой-то Порфирий, нет, не ангел хранитель, он их противоположного измерения, но от этого они не становятся менее важными.

Но как бы его правильно расшифровать?

Алиса чувствовала себя князем Олегом Вещим, который услышал, что погибнет от коня своего, вот и поторопился распрощаться с верным конем. А ведь волхв говорил ему о том, что только конь мог предсказать для князя и воина день и время смерти.

Но где было чужестранцу, едва понимавшему язык наш, знать о таких тонкостях, вот и оказался он в таком плачевном положении.

Но и она не понимала, не чувствовала того сна, хотя и забыть его не могла.

- Родственники, в этом замешаны родственники, - услышала Алиса какой-то странный, совсем незнакомый голос.

-Братья Карамазовы, - зазвучало название другого романа по радио.

Там передавали какой-то отрывок из ее любимого творения. Но то, что прозвучало в этот миг, и она услышала то, что прозвучало, и решило исход дела. Конечно, сколько можно носиться с Раскольниковым, если есть такой роман, где кто-то из сыновей убивает своего отца.

И остается гадать, кто из них такое мог сотворить, и что там вообще произошло.

- Этого не может быть, - произнесла Алиса, вспоминая о смутной догадке, которая как-то слабым огоньком маячила поблизости. Но она пока еще не обрекла ее в слова, и если бы не эти знаки, то никогда бы точно о том не подумала, не допустила бы мысли. Вот тебе и хваленная женская интуиция.

Но словно бы на рассвете солнце медленно появлялось из-за туч, так и в этом измучившим всех деле, начала медленно выплывать из тумана страшная истина.

№№№№

 

Алиса сразу отмела всех тех, с кем за это время успела познакомиться, и кого в тот или другой момент времени считала подозреваемыми: секретарши, бандиты, жены, любовницы, должники, больные, которых он угробил. Все они оказались где-то за этой чертой, хотя никто не мог спорить с тем, что и им хотелось расправиться с Профессором, да и кому не хотелось, но, скорее всего от этой идеи надо было отказаться.

Только кто же из родственников мог убить его? Его отец мертв, братьев вроде бы не было, разве что сводные, о которых она ничего не ведала… Да и сам покойник, наверное, тоже.

Но отказаться от этой идеи она никак не могла. Надо было медленно двигаться в этом направлении.

А когда встретила очень грустного майора Свисткова, то невольно улыбнулась.

Судя по всему, у майора все было еще туманнее и безнадежнее, чем у нее.

А как могло быть по-другому. Это они, мужи в погонах и без погон уверены, что женщины не могут ни книгу написать, ни дела никакое раскрыть, только материал собирать, и помогать им во всем, за порядком следить, и дырки им для новых звезд сверлить.

А тут вдруг на что-то большее Алиса может оказаться способной.

Но она заблуждалась, майор ценил ее, и она была для него самой последней надеждой.

- А может вместо еще одной большой сразу четыре маленьких приготовить? – хотела, но не стала спрашивать Алиса, майор и без того уже с нашим профессором издергался и извелся, зачем же сыпать ему соль на раны. Нет, она не до такой степени жестока.

И майор это почувствовал и невольно потянулся к ней всей душой. А что ему еще оставалось, когда дело все больше висло, и хорошо висело, а вот раскрываться, и стать его гордостью и новым достижением никак не хотело, сколько ты не бейся над ним.

 

Глава 25 Кто ищет, тот всегда найдет.

 

Если бы кто-то еще вчера сказал Алисе о том, что сны вот так просто и прямо могут сбываться, она бы никогда в это не поверила.

Они сбывались порой через какой-то срок, потом она вспоминала о том, что и как ей снилось, даже рылась по записной книжке, где такие сны были записаны, и сверяла все, и дивилась тому, что это снилось, да так, как потом повторилось с ней в реальности. Но чтобы ты проснулся и понял, что реальность – продолжение сна – такого не бывало давно.

И вдруг… все один к одному.

- Родственники, в этом замешаны близкие родственники, - говорила Алиса майору, и тот хватался за эту ее версию, как за последнюю соломинку.

Он не знал и не хотел спрашивать, откуда ей это известно. Понимал, что она скажет нечто нереальное, ему придется отказаться от последней надежды, и тогда останется только уйти в отпуск и в запой, и никогда не возвращаться на службу, которая и опасна и трудна, и все из-за проклятого профессора, пусть он сто раз там, в гробу перевернется.

Может о покойниках и нельзя говорить плохо, но интересно, с какой стати он должен говорить о нем хорошо?

Не хотел майор придерживаться каких-то традиций в этом вопросе, не хотел и не собирался. Ему нужно было одно – достать того, кто давно и прочно достал его самого, и бросить его в КПЗ, перевести дыхание, хлебнуть коньяку и забыть, как о диком кошмаре , о том, что происходит в этом мире, и пусть этот профессор больше никогда и никак не напомнит о себе.

Оказывается, он говорил об этом вслух, потому что Алиса ответила:

- А если кто-то об этом книгу напишет и вам подарит, вы читать не станете?

- Да ни за что на свете, - выпалил Майор, - любой женский роман, только не такое творение.

И в тот момент было видно, что даже по приговору суда не стал бы он ничего этого читать.

Но Алиса еще не была уверена в том, что она ее напишет.

Ведь если они так и не найдут преступника, и оставить детектив незаконченным, это же дело гиблое. Они не могли обмануть читателей. Наверное, в любовном романе и можно оставить финал открытым, и то это вызывает какое-то странное неудовольствие у дочитавшего произведение соавтора, а как по-другому назвать читателей. А попробуйте сказать , что не знаете, кто же был преступником, да вас придушат, как только увидят - это точно.

И в тот момент, когда решался вопрос о том, что будет или не будет писать свой детектив, Алиса повернулась и увидела Ульяну – ту самую дочь профессора, о которой накануне они говорили с Аскаром.

Майор, шедший с ней рядом, сначала ничего не понял, никого не увидел.

Потом он повернулся к Алисе:

- Ты хочешь сказать, что эта девушка.

- Эта девушка его дочь, именно это я и хотела сказать, - заявила она, - только одна странность – она должна быть сейчас в столице, а тут ей совсем нечего делать.

- Или наоборот, - как-то неуверенно говорил Свистков. Ведь он видел ее уже не раз, то там, то тут, она появлялась и исчезала, как привидение.

Майор старался ухватиться за что угодно, Ульяна была просто золотой рыбкой, которую он не выпустит из своих сетей.

Алисе тоже скорее хотелось раскрыть это преступление, но она вовсе не собиралась хватить любого, кто попадется ей под руку, даже если это родная дочь профессора (а сходство было удивительным). Братья Карамазовы, сыновья, убившие отца. Это еще пострашнее нашего безумного теоретика будет – там чужая старушонка, здесь сыновья и наследники. Наверное, не было во всей мировой литературе такого мощного и такого страшного романа. Но откуда он только взял сюжет?

Милиционеры, дежурившие недалеко от подъезда, где обнаружили труп, сообщили, что они не раз видели девушку тут.

- Странная какая-то девчонка, она словно бы ждет тут парня своего, а он все не идет и не идет, - говорил белокурый старшина, так похожий на знаменитого артиста – прямо одно лицо.

- Парня ждет, да откуда у нее тут может взяться парень? – спросил у Алисы майор, он хотел, но никак не мог поверить в то, что они все-таки подошли к финалу этого кошмара.

Девушка не убегала, как когда-то покойная Обличительница или его матушка, то ли знала, что все равно поймают, то ли просто не хотела бежать.

Алиса не сомневалась в том, что дурные предчувствия, да подкрепленные знаками от Порфирия, точно сбудутся.

Но как же ей в это не хотелось верить, любой другой из тех, кто был под подозрением раньше, только не эта девчонка, которой, наверное, и 20 лет еще не исполнилось.

Но в мире нет ничего нового. Юная Электра привела брата, чтобы убить свою мать, которая убила ее любимого отца, сколько лет она носила в душе план мести.

И не говорите о том, что это был просто миф. Миф это вечная реальность, а в мире, особенно в душах людских ничего не меняется.

 

Глава 25 Пропал и нашелся.

 

Ульяна исчезла, как только заметила майора и незнакомую умную и проницательную женщину.

Судя по ее реакции, она знала, кто они такие, что тут делают, о чем говорят. Да и как она могла не знать, если за эти дни превратилась в тень, и неотступно слушала, смотрела, пыталась понять, догадались они или не догадались о том, что произошло у подъезда, где она ждала отца своего, чтобы поздороваться и напомнить о себе.

Майор бросился организовывать поиски девушки, уверяя Алису:

- Она ждет убийцу своего отца и хочет отомстить, а так как яблоко от яблони недалеко падает, то кто бы сомневался, что наделает она страшных глупостей, ее надо поймать как можно скорее и допросить. Начиталась Достоевского, уверена, что убийца придет на место преступления.

Алиса что-то хотела возразить майору, но в глубине души понимала, что в этом нет никакого смысла, он все равно сделает по-своему, а чем больше она будет противиться, тем быстрее это случится.

Пусть действует по обстановке, она уже взрослая, сама виновата в том, что все с ней так случилось.

Сама же Алиса отправилась домой. Ей показалось, что майор справится и без нее, защищать же эту девицу, выгораживать, она вовсе не хотела. Если она юная мстительница (было бы за кого мстить), то пусть и отвечает по всей строгости закона.

Сколько можно возиться с профессором, и всеми его близкими? Того и гляди, что сам в новую беду попадешь. Нет, она больше не собиралась и пальцем о палец ударить ради него.

№№№№№№№№

 

Когда Алиса врубила компьютер, то на экране, вот уж точно чудеса случаются, появился кадр из фильма, того старого, знаменитого, где Раскольников с его огромными и выразительными глазищами направляется на место совершенного преступления и бродит там, желая выяснить хоть что-то из того, что стало известно о случившемся. Жуткие эпизоды, особенно если мы прекрасно знаем, кто к этому причастен, почему он здесь?

Помнится, ей снился сон, где она убила кого-то, прятала в каком-то доме тело то ли мужчины, то ли женщины и мучительно ждала, когда ее найдут, когда за ней явятся, чтобы забрать в тюрьму.

Это было только сон, но тогда она пережила всю гамму тех страстей, ей до сих пор было жутко оттого, что происходило.

№№№№№№№№

 

Алиса почувствовала, что Порфирий где-то рядом, кто еще мог подсунуть ей этот ролик, непонятно, где он его взял, но ведь это не важно. Наверное, возмущен, что она ничего не понимает, не хочет видеть и слышать, как еще можно говорить. Но ведь голая правда почти всегда бывает очень неприятной, даже страшной, это ложь чаще всего прекрасная, а правда – почти никогда.

И вдруг все встало на свои места. Сколько же можно было подавать знаки и сигналы?

Что было делать? Разве не собралась она забыть обо всем и больше ничего не делать?

Она бросилась к Аскару, благо, что он оставил свой адрес, она примерно знала, где он живет. Даже его вторжение к ней накануне было, по меньшей мере, делом странным, это же вообще казалось чем-то из ряда вон выходящим, и все-таки она двигалась туда вопреки здравому смыслу.

Это было полным безумием, отправиться вечером в дом парня с Кавказа. Кто и что там может быть, непонятно. Кого она там встретит, что с ней могут сделать эти люди?

Но Алисе вовсе не хотелось, чтобы майор ее опередил. Он о чем-то догадался, но совсем не о том, что произошло на самом деле.

Ульяна могла быть в любом другом месте, но Алиса искала ее у Аскара, и была уверена, что там и отыщет. Он пошел ва-банк, когда рассказал о ней, но теперь она должна поставить последнюю точку во всем, что случилось.

№№№№№№№№

 

Майор Свистков пытал с пристрастием своих милиционеров, раздавая им ориентировки по поиску девушки.

- Да она одно лицо с этим, - тыкал он в фотографию профессора, - представьте себе такую девицу. Вы ее сразу узнаете.

Сам же майор бросился к старухе – бабушке Зое, чтобы хоть что-то узнать о ней. Ведь она наверняка с девчонкой встречалась, а если узнает, что ей грозит опасность, не станет же она скрывать того, что знает.

Сам же он пошел в камеру, чтобы поговорить с Татьяной. О ней как-то все в последнее время забыли, а она ждала решения суда.

Несмотря на всю ее истеричность, майору нравилась эта маленькая и круглая женщина, если бы она не родила миру такого сына, то, возможно, ей бы и цены не было, и чем черт не шутит, майор бы решился даже на ней во второй раз жениться. Он видел ее улыбающуюся и хлопотливую на кухне, несущую в пухленьких ручках огромную чашу с пловом, для его гостей.

Но когда ничего не было готово, когда ему нужно было идти на ковер, ему уже не до сантиментов и не до плова, и даже не до секса было. Вот, что делает работа с доблестными стражами порядка.

- Если вы не скажете, где ваша внучка, зачем она приехала, я прикажу арестовать вашу мать и допрашивать здесь буду вас обеих, - заявил он.

Татьяна молчала, хотя по его взгляду она поняла, что так он и сделает.

Старуха смотрела на капитана в это время, но, кажется, и на самом деле не понимала, о чем он ее спрашивает.

- Ульяна в Москве, мы можем позвонить ее матери, - лепетала она, и от ее воинственности, когда она дома осталась совсем одна, не осталось больше и следа.

Капитан терпеливо ждал, пока она набирала номер. Потом смотрел за тем, как она говорила с несостоявшейся снохой, или тем, кто ей отвечал на той стороне провода.

- Как это уехала, куда вы смотрели, почему не остановили девочку. Да она дочь моего покойного сына, но это не значит, что вы не должны следить за ребенком.

Чего именно это не значит, она так и не договорила.

Ей стало плохо с сердцем, даже капитану показалось, что она не притворяется, и он бросился к ней.

Потом все вроде утряслось, скорой не понадобилось, он отвел ее на диван в другую комнату

Из комнаты она кого-то ругала самыми нехорошими словами, но больше так и не появилась, но голос ее хорошо было слышно повсюду.

Они ничего таки и не смогли узнать, о том, где в их городе может оставаться дочь Профессора.

 

 

 

Глава 26 Допрос с пристрастием.

 

Пока майор Свистков возился с несчастной бабушкой, все близкие которой созданы были для того, чтобы отправить бедняжку на тот свет и заставить остановиться ее больное сердце, Алиса стояла на пороге квартиры Аскара, решая, войти ей туда или не входить.

Но поворачивать назад было поздно и глупа.

Когда она позвонила, то сразу же заметила его на пороге, словно он стоял и ждал, пока она появится.

- Мы видели Ульяну, она в городе, - твердо произнесла Алиса, - думаю, что майор пошел к ее родным, но я не сомневаюсь, что она здесь.

Аскар посмотрел на нее, соображая, что ему стоит делать дальше. Но так ничего не придумал, а пропустил ее в комнату.

Алиса убедилась снова, что интуиция ее не подвела. Юная особа, с которой они уже сталкивались недавно, появилась перед ней, с мокрой головой, она, вероятно, только что принимала душ, и чувствовала себя здесь, как дома.

В том, что они были близки с мужчиной, который старше ее немолодого отца, об этом как то задумываться не приходилось. Сейчас это не имело никакого значения. Среди ее проступков были и более страшные, чем этот.

- Какая вы проницательная, - бросила девица, и криво усмехнулась.

Говорят, если дочь похожа на своего отца, то она должна быть счастливой, но вероятно, это правило подходит далеко не всем, а этой несчастной девице оно не подходило особенно.

Аскар что-то делал на кухне, наверное, собирался их угощать чем-то, судя по тому, как часто стучала дверца холодильника, но томило и волновало Алису совсем другое.

- Скажи мне, что там произошло, ведь ты не первый день в городе. И ты была там в тот час, неважно, откуда я это знаю, но я знаю точно.

- С того самого дня, - угрюмо произнесла девица, даже не отрицая того, что на момент совершения убийства у нее нет алиби.

- И зачем ты в такой поздний час пошла к ним?

- Я приехала к Аскару, он говорил, что спас меня когда - то от моего отца, которого я с детства ненавидела и боялась. А уж когда он меня украл, так и особенно. Вам и не представить, что я пережила, когда оказалась с ним рядом. Он настоящее чудовище. Из-за него умерла сначала моя бабушка, а совсем недавно покончила с собой и мама, почти у меня на глазах. Когда я вот так же вышла из ванной, она лежала на полу и была уже мертва. Она столько таблеток наглоталась, что погиб бы и слон, а не только слабая и больная женщина. Я приехала сюда, чтобы сказать ему об этом. Но я не желала ему смерти, наоборот мне хотелось все время быть с ним рядом и напоминать ему о том, что он со всеми с нами сделал, и чем дольше бы он мучился, тем лучше, а он отделался так легко, и это плата за все беды и страдания….

Кажется, она сожалела о том, что он умер, только вовсе не так, как это принято. Она хотела его мучить без конца и края. Как странно для юной девицы, хотя, кто ее может за это осуждать, конечно, если это не игра и не притворство.

- Я позвонила и сказала ему о том, что случилось с мамой, когда она запила и перестала его ждать. Я умоляла его приехать, он обещал все время, он так красиво говорил, но не появился даже на похоронах. Мы несколько часов его ждали и не ехали на кладбище. Я не знаю, за что она так любила этого урода. Не говорите мне, что он был моим отцом, это самое большое несчастье в моей жизни. Радуйтесь, что у вас не было такого отца. Нет, он был единственным, больше таких в мире точно не было.

Отчаянье и ярость были в голосе девушки.

Алиса слушала ее молча, чем дальше слушала, тем лучше понимала, что же произошло на самом деле.

Хотя она могла и ошибаться, хорошо, если бы она ошибалась.

- Тогда я решила приехать к нему сама, сбежала от тетушки, и оказалась здесь. Это я догнала его в той машине, которая обогнала тогда вашу.

- Там была не я, - пояснила Алиса, - но это не важно.

Девушка вдруг поняла, что все не так страшно, как ей казалось. А она –то была уверена, что во второй машине сидела Алиса и все видела, что произошло. Нет, вот и прекрасно.

Словно что-то переключилось в ее сознании, она заговорила тише, но увереннее.

- Я обогнала машину и подбежала к нему, когда он бросился к подъезду.

-Значит, он был жив, тело не привезли туда и не бросили, - про себя отметила Алиса.

Он убежал бы и скрылся за железной дверью с домофоном, потому я его схватила, и хотела удержать, но толкнула со всей силы, дверь кто-то открывал с той сторону, она попала ему прямо по голове. Когда я отпустила его, он просто рухнул мертвый, вот и все, - выдохнула Ульяна.

Алиса смотрела на нее молча, стараясь все это представить.

-Ну что вы на меня смотрите, я не хотела, чтобы он умирал, но не из-за вашего гуманизма, а как раз наоборот, -снова повторила девушка, стараясь убедить и себя и Алису в том, что с ними со всеми происходило.

- Почему же тогда ты не вызвала «Скорую», не попыталась помочь ему?

- Им слишком много надо было бы объяснять, они сдали бы меня в милицию, я не хочу сидеть в тюрьме, а из-за него особенно, ведь это несправедливо.

Они обе молчали.

Аскар стоял с чайником на пороге.

- Вы не верите мне, считаете, что это не был несчастный случай?- удивленно спросила Ульяна, словно любой ей должен был поверить.

Алиса хотела сказать, что ей все равно, как это случилось, но они все-таки нашли того, кто к этому причастен. И хотя ей было безумно жаль эту странную девицу, но, сколько людей могут вздохнуть облегченно

 

 

 

 

Глава 27 Хитрости защиты и нападения.

 

Как только бабушка профессора пришла в себя, оперативники уехали, доложить обо всем майору, но тот бросился по тому адресу Аскара, который успела назвать бабушка. Старуха была уверена, что девчонку искать надо там.

- Но она ни в чем не виновата, она же не убивала своего отца, надеюсь, что это сделала не она, - твердила старуха, - все равно, пусть они ее допрашивают так, как следует.

Кажется, после этого снова стало плохо. Но она, покачиваясь, поднялась и бросилась к выходу.

Ей хотелось только одного – защитить свою правнучку, а для этого она на ходу позвонила лучшему адвокату.

И хотя пока не знала, как с ним будет расплачиваться, но она хотела защитить ее – это самое главное. Она единственная у нее осталась, и ее надо было спасать от всего этого мира.

Самые дурные предчувствия не оставляли ее больного сердца.

№№№№№№№№№

 

Когда майор появился на пороге дома Аскара, удивились все, даже Алиса, хотя особенно удивляться было нечему, он идет от родных, но как они могли сдать девчонку?

Ульяна странно задрожала и заметалась, видя, что никто не собирается ее защищать. А потом опустилась на стул и сидела, глядя в пол.

- Это был несчастный случай, он ударился головой о железную дверь, когда убегал от нас от всех.

Майор достал из папки экспертизу.

- Почитай внимательно, и скажи мне, похоже это на удар двери или нет. Сколько раз он ударился об эту дверь, по меньшей мере, пять. Это не я писал, а эксперты, которые осматривали тело. Ты им не веришь, нам надо снова раскопать этот труп?

Пока Ульяна медленно читала эти бумаги, адвокат и появился на пороге.

Мужчина средних лет и среднего роста, голубоглаз и сед, он казался очень красивым и таким же холодным, как камень.

Напрасно он требовал, чтобы Ульяна ничего не говорила, не посоветовавшись с ним. Остановить ее было уже невозможно.

Она вдруг поняла, что против написанного не попрешь, там все было указанно точно, и бесполезно отпираться, раз она призналась, что была там и ждала его у подъезда.

- Я била его железным прутом, который оказался у меня в руках, он валялся на дороге, - хрипела она. - Он видел, что это я. Он это успел увидеть. Сначала я хотела мучить его, это правда. Но когда я увидела его, то что-то во мне перевернулось, таким мерзким, вонючим и несчастным не мог быть мой отец. Лучше бы не было вообще никого, чем этот. Я ждала, у него весь мир был во врагах, но никто так и не решился его убить, все эти уголовники и крутые парни, все, кому он был должен, они все молча отходили в сторону, но ведь кто-то должен был это сделать. Он не должен был жить на свете.

Она смотрела на бабушку, на Алису, на Аскара, на майора, ища защиты хоть у кого – то из них. Они должны были ее оправдать и поддержать.

И только адвокат как - то очень неумело пытался ее остановить, но у него ничего не получалось, он только разводил руками беспомощно и дивился своему бессилию.

№№№№№№№№№

 

Но Алисе показалось, что с ними рядом стоят еще две тени, от одной из них явно пахло дешевым пивом и перегаром, а вторая, склонившись к ее уху, тихо произнесла:

- С ней все кончено, бедная девица.

Она хотела возразить, сказать, что он и про Раскольникова такого не говорил, но она ничего не сказала, решив пока не заглядывать за ту грань.

Слишком горько и печально там все было.

Но ведь из той выросла другая история, это была история Братьев Карамазовых, однажды в страшную ночь один из них, рожденный человеком пустым страшным и сентиментальным, убил своего отца, хотя заподозрить в этом можно было любого.

Но если любой из сыновей готов убить своего отца – родителя, то вероятно, этому миру приходит конец?

Как странно переплетаются в реальности литературные сюжеты.

№№№№№№№№№

 

Вызвали машину, Ульяну увезли в следственный изолятор, потом вызвали скорую для ее бабушки, но сердце ее остановилось еще до приезда Скорой. Ничего удивительного, ведь ей было почти 90 лет, и все же, все же…

Алиса шла рядом с майором Свистковым.

Ему хотелось поговорить с ней или просто воздухом подышать.

- Дело закрыто.

- Но я никогда бы не поверил, я и теперь не верю в это, -повторял он, - казалось, какая будет радость, когда мы посадим какого-то из бандюг, а тут девчонка, малолетка, единственная дочь, да что за наказание такое.

- А что чувствовал он перед смертью, - спросила Алиса.

- Не напоминай мне о нем, что угодно, только не это.

Но Алиса старалась понять это, и в первый раз за все время ей стало жаль несчастного профессора.

Вероятно, он получил за все сполна, даже злейшему врагу не пожелаешь такой смерти.

№№№№№№№

 

На следующий день она заглянула к писательнице Виктории Николаевой, с которой вся эта история и начиналась.

- Не может быть, - говорила она, выслушав Алису, - я была уверенна, что такое бывает только в дешевых романах, где маленькие дети убивают своих родителей.

- Она не такая маленькая, ей почти 20, -махнула рукой Алиса. – Столько усилий, времени, нервов, для того, чтобы найти девицу, обиженную на весь мир.

- Не переживай так, каждый получает свое, а я вот тут в соавторстве с матером про Шарикова и ту эпоху роман написала. И сама дивлюсь тому, как он похож на нашего профессора. Вот уж точно , этот тип живее всех живых.

Чтобы немного отвлечься, Алиса открыла рукопись и стала читать роман о прохождениях профессора Преображенского и пса Шарикова, который , как всем известно стал человеком.

Иногда кажется, что некоторые из нас именно из таких опытов и народились на этот белый свет.

КОНЕЦ

 

 

ОБРАТНАЯ СТОРОНА ДЕТЕКТИВА

 

 

Мой первый детектив, который родился скорее вопреки желанию, чем под его давлением называется «Кто убил Профессора?»

Писала я его для одного только человека, которому очень хотелось почитать детектив. Но, на мой взгляд, он получился не таким плохим, как мне казалось сначала.

Так что же там есть, и чего нет, в этом вечном жанре?

Как легко начать и написать славянский эпос любому из нас, если мы в теме конечно.

Легко потому, что поле на пахано и что бы мы ни делали, это будет ново и интересно, хотя бы потому, что ничего или почти ничего нет из того, что было создано до нас.

В этом смысле детектив или любовный роман написать очень трудно.

Что бы и как мы не писали, все было сделано: и иронический детектив , и исторический, и фантастический, и мистический, все эти годы о нем только писали, писали, писали.

Чего только не попробовал наиболее плодотворно и интересно работавший в этом жанре Б.Акунин, и продолжающий работать, вовсе не собиралась хоронить уникального писателя.

Но если вдруг сегодня по приговору суда или по приговору редакторов пришлось бы заняться детективом, то что бы мне, например, захотелось написать из того, чего не было или почти не было?

Думала я день, два думала, а на третий все-таки поняла, что незаслуженно пострадал за весь двадцатый век именно плутовской роман, он самый. Потом вспомнила, как убили наши любимые сатирики Остапа Бендера, а народ потребовал воскресить его.

И пришлось воскрешать героя с перерезанным горлом снова в строй ставить.

Но ведь после этих двух уникальных шедевров ничего такого не было в нашей литературе.

Не любят на Руси у нас плутов, хотя с другой стороны, вроде бы мы так хитры и изобретательны, что сами очень часто на них смахиваем.

Может, поэтому и не любят.

Тогда я и решила хотя бы в какой-то мере заполнить эту черную дыру, в которую провалился такой жанр, как плутовской роман.

Только соединить его захотелось именно с детективом, не от приключений отталкиваться, а именно от детектива, и того факта, что и моего Остапа тоже убили.

Но вот такая получилась в итоге штука, что никто не захотел его воскрешать, и более того, эта смерть принесла многим моральное удовлетворение. Если кто-то и мучается, и не спит дней и ночей, так это доблестный майор Денис Свистков, который никак не может раскрыть этого дела, за хвост схватился, голова увязла, за голову взялся, хост выскользнул из его сильных рук.

Герой реален, к сожалению. И столько раз над этим Остапом было произнесены слова проклятия, что на первый взгляд может показаться, что они материализовались и в пяти местах пробитая голова его – это и есть тот самый мистический карающий меч, который на него, наконец, обрушился.

Но это не совсем так, есть и реальный персонаж, среди толпы желавших его убить, который просто взял железный прут и начал с остервенением героя избивать, в физическом, а не каком-то ином смысле. И довел свое дело до конца.

А еще моей любимой героине Алисе, которая брошена на помощь майору Свисткову, помогал все время довольно странный персонаж, который всем нам хорошо известен – Порфирий Петрович, тот самый, который вывел Раскольникова на чистую воду.

А потом незаметно исчез.

Но Алиса поняла, еще когда внимательно изучала роман, что если Порфирий исчезает в одном месте, то он обязательно появляется в другом.

Вот в ее снах, а то и в реальности в ключевые моменты он тоже появляется, чтобы все-таки вывести из лабиринта, подсказать, помочь.

Но тут срабатывает одно обязательное условие, Порфирий ничего не может делать за героев, он сам не может влиять на события и расследование, он только показывает, подсказывает, знаки посылает. Если услышат, догадаются, то все идет , как по маслу, если нет, тогда им придется возвращаться к какому-то этапу и все начинать сначала, но нечего на Порфирия пенять, если сами глухи, слепы, и не очень хорошо соображаете.

Говорят, что творчество вторая реальность. Но даже в детективе, для той самой первой реальности найдется какая-то параллель из второй реальности – романа в данном случае.

Но фишка и состоит в том, что Алиса вместе с майором Свистковым и писательницей Викторией Николаевой (а это три персонажа во всех детективах этого цикла), они за точку отсчета берут не тот роман.

Вот в данном случае, они все время оглядываются на Раскольникова, и пытаются найти параллель у героя с ним, на самом деле там роман другой, как подсказывает им в самом конце Порфирий.

Как только они это уяснили, так и понимают, кто же убил нашего профессора.

Если же это не угадано, то дело так и останется не раскрытым.

Может ли литература помогать героям?

Но если у нас всего шесть или семь сюжетов для литературы и для реальности определено, то она просто обязана это делать. Ведь все убеждались, что ничего нового в мире нет.

Писательница Виктория в то время, пока происходят все эти события, пишет продолжение повествования о Шарикове и профессоре Преображенском.

Казалось бы, какое отношение это имеет к детективу и профессору Миллеру.

Но если внимательно почитать этот роман, то станет понятно, откуда в 20 веке такие профессора взялись, кто и как их сотворил – особую породу прохвостов и генералов, которые пытаются управлять нами, не получив даже среднего образования. Вырядившись в чужие мундиры, заготовив сотню удостоверений с самими громкими именами и званиями, один такой себя даже не академиком и профессором, а членкором и маршалом именует, сама видела его испитую физиономию с маршальскими звездами на плечах.

Кто главный герой детектива?

Врубите телевизор, там вы увидите очередного спившегося афериста в генеральской форме, мага и волшебника, который ничего не может в принципе, но собирает целые залы, чародея, который воскрешает мертвых за очень приличную сумму, которую спокойно берет из рук несчастных родителей, глазом не моргнув.

Мне бы хотелось назвать только одну фамилию такого героя, но их сотни и тысячи.

И самое главное, понятие преступление и наказание в данном конкретном случае относится не к палачу ( если условно назвать того, кто убил профессора), а к жертве. Он все время совершал преступления, караемые восьмым кругом ада – обмануть доверившихся, и он получил за это страшное наказание, и дело даже не в том, что его убили.

А в том, кто и как это сделал.

Если вспомнить о том, что в последний момент перед глазами нашими проходит вся жизнь, и можно себе представить, что он там видит, то последняя картинка для нашего преступника ( я о профессоре) лицо того, кто его убивает, потеряв контроль над собой.

Это самый страшный итог для Раскольникова и Остапа Бенедра наших дней.

И в сущности , в данном случае оказалось два Раскольникова в этом сюжете- только профессор уничтожал вольно или невольно своих жертв на протяжении какого –то срока безнаказанно, не страдая от угрызения совести, а тот, кто пришел за ним, поломал свою молодую жизнь.

И Порфирий о нем говорит: - С ним все кончено.

А вот почему он так говорит, что это за второй Раскольников, нам всем и предстоит узнать и может быть задуматься о том, что же происходило, что происходит с теми, кто был проклят и убит.

 

 

 

 

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/