НАДЕЖДА БЕЛЯКОВА
сборник стихов
РАЗДЕЛ «КНИГА ДНЕЙ»
СТИХИ
В детстве я представляла,
что все на свете стихи
пишет один ангел,
огромный и светлый,
живущий на Нeбеси.
Он просто роняет обрывки,
листья-черновики,
сновиденьем они опадают
в забытые нами сны.
БОГ ЖЕНЩИНЫ И БОГ МУЖЧИНЫ
Бог женщины
И Бог мужчины
в извечном поиске первопричины
созвали на Совет
цветущих трав зелёный оберег,
стихии вод,
и звуков Божества,
и таинство полета птиц,
в стремлении вникуда.
Распахнутою тенью крыл-
бескрайней ночи тьмою,
приютом нас укрыл,
в котором плыли мы,
минуя берега.
Пока однажды всё же
ночь пришла.
Легла на чистый полог дня.
И нас во чрево приняла
вместе с полями, далями
и облаками.
Там мы сидели на холме.
И, наблюдая, ждали, ждали;
Какой же суд над нами
свершится в вышине?
Пророчествовали облака,
Разыгрывая драму свето-ночи.
И мы, любуясь, ей внимали.
Но чем закончилось,
мы так и не узнали-
бродяга Сон закрыл нам очи-
и стали мы стали , как дети Ночи.
ТАМ АНГЕЛЫ ЛЕТАЮТ В ТЕЛОГРЕЙКАХ
Там ангелы летают в телогрейках
и валенки роняют налету.
В гроссбухе Книге Судеб
вычитают смысл из наших писем,
тихих слов и тайных помыслов желаний-
и между строк стирают маяту.
Старательно строчат отчёты
о днях ушедших.
И составляют расписанье нежданных встреч,
в которых все иначе,
а не так, как было:
и реки вспять все начинают течь.
Наморщив нимбоносный лоб,
карандашом чернильным,
чуть слюнявя, выводят график,
где счастье и любовь соседствуют
с обвалом боли и печали.
Всё под присмотром!
Попытка спрыгнуть с беговой дорожки
и предначертанного избежать,
карается последнею ошибкой,
от которой уж боле не сбежать.
Вот строгий и чеканный мир!
Здесь есть к чему взывать;
и сетовать и уповать в надежде!
Но, как досадно вдруг понять,
что это всё химеры усталого ума,
донашивать придется старые одежды!
Отчаянье сиротства во всём мире!
И вещность, как и вечность –
всё прогорает здесь дотла.
Духовных истин поиск
спресован гравитацией Земною.
И Хаос правит всюду, как и прежде.
Он носится над водами стихий.
И сумрак человеков ему не интересен!
И для его разгонов отрезок наших жизней
слишком тесен!
Но, впрочем, может быть,
и это всё не так.
О чём здесь только не слагали песен!
Подолгу ожидая вёсен,
бессонной ночью - наступленья дня.
КОСТРЫ
Сколько споров и костров,
от сотрясателей основ,
от поджигателей миров!
Дым развенчанных ими истин
над кострами былой правоты.
Застилает он свет Вековечный,
старых звезд и новой мечты.
Я умею громко кричать!
Но еще громче - молчать!
Потому, что – пишу я молча.
Но боюсь, что в холода
на растопку всегда годна
горстка слов и даже стихи
о большой и первой любви.
ИНДУЛЬГЕНЦИЯ
Шагнуть налегке в новый день,
С собой прихватив, лишь тень…
Как индульгенция-лень.
Билетом в беспечность –
карманная мелочь.
В карманах осядет, как в оттепель
весен ушедших капель.
Когда же придет тот день?!
ЗА СТЕНОЙ
За стеной - стон.
За окном - вой.
Кто-то кричит: «Стой!»
Чья-то боль обернулась
ночной грозой.
Оборотень тьмы,
пощади, не губи,
мерзнущих на ветру,
молящихся внизу
под куполами звезд,
в чреве ночных грёз....
СКОРЛУПА ДНЕЙ
Проклюнуться сквозь скорлупу сомнений
и запретов, и снов, что снятся наяву?
Шагнуть сквозь скважину закрытой двери?
Нырнуть в игольное ушкО, оставив морок поиска ответов?
Сбежать!!!
Чтоб петь на зеленеющем лугах
всем нерожденным детям песни и колыбельные!
Свои или чужие - все равно!
Шептать и сказки, чтобы не спунуть
той ночи приютившиеся тени,
боящиеся дня, да и самим,
чтоб не пугаться зря!
ИЗ ВЕЧНОСТИ С ЛЮБОВЬЮ
Из Вечности, как из гнезда птенец,
мы выпадаем в жизнь на гибель.
Так обретая свой билет
на возвращение обратно в колыбель.
Беспечность - кажется
Причиной и замесом каждого сюжета
в формате дней и неги лета,
узлов всех судеб – всех несовпадений,
и возпарений, и падений…
А может статься - и венец?
И свыше милостью дарованна отрада
бродить средь замысла Творца-
в Вселенской Вечности Дворца?
ЦЕНЗУРА МЕЧТЫ
Цензурой мечты изъяты ошибки:
поступков и слов.
Планета надежды и гавань покоя,
пристань несбывшейся любви,
пУстынь защиты и даже пещера
светлых и вещих снов,
в которых мы вместе бредем
среди всех ветров .
Но дождь за окном возвращает в реальность.
Как отпуск короткий, как детский празник
закончено все.
И хаос, и суматоха по-прежнему
правит днём снизошедшим,
длиною в целую жизнь.
И тени моей со мной вдвоём
не по пути и этим
усталым и серым днём!
ШТРИХ КОДЫ ДАТ РОЖДЕНИЙ
Звучание имен, штрих -коды дат рождения:
От рожденья до ....
Пределы личности очерчены до срока,
но и вместилище иных имен ,
пересечений Судеб и судьбоносных встреч
и многое, что ныне просто - чудо!
В том круге -
предначертанного свыше,
все, что дотла сгорело - в памяти живет!
Подаренных цветов не увядает свежесть
через годы.
Смех юности извечным камертоном поверяет
звучанье подлинности дня, сарказма скрежет отвергая
даже в лихие времена.
АХ, ЭТИ ДАЧНЫЕ ДОЖДИ!
Ах, эти дачные дожди!
Все могут смыть: весь мусор из души!
Былых обид давно - уж черствый хлеб.
И месть, подделкою под благо
честных дел.
И суеты бесплодность, и тревогу.
Но только то; в оправе кружевной,
в пыли забытой паутины ,
в календарях иных веков,
что дорого и злее всех долгов,
что не забудешь взять с собой
в горсти воспоминаний
в позднюю дорогу;
уж не отнять, не смыть
брандспойтами Вселенского Потопа,
оно- неразделимое, давно со мню,
впечатано в меня!
И потому - всегда с тобою
я....
ПОЛУНОЧНЫЙ ФЛОТ
Бродить по воде, не замочив ног,
кто не пытался-так и не смог.
И я не пытаюсь, а просто брожу...
по лужам, не покоряясь дождю.
Который хлещет; по спинам, плечам,
прочь гонит с улиц, под замок в дома.
Как торгашей из храма - прочь,
чтоб не мешали городу встретить ночь.
Как старый театр - он развернет своих
декораций полночный флот.
В баталии схваток схлеснутся:
былое и затухающий день,
которому до утра дожить лень.
И равно реальны дома и тени,
и наши надежды и то, что узрели.
ЛЕНТА МЁБИУСА
Время мелочным старьевщиком,
подбирает старый хлам;
все ненужное, изношенное,
что не дорого, как прежде нам.
Боль обид, досады сожалений,
мести, в нас настоянные яды.
Горечь всех ошибок прошлого-
все уносит он куда-то.
Там старьевщиком будет разложено
по коробкам с пометкою дат;
тут -«неношенное», а там «изношеннное»-
Он ведь спец по нашим сердцам!
Словно кому-то еще пригодится
неудач наших ад и хлам.
Остается всё лучшее
с нами; в памяти живы все и всегда!
Молодые папа и мама идут рядом ,
спорят, смеясь невпопад.
Все любови цветут пышным цветом!
Лентой Мёбиуса кружат
всех былых свиданий дороги,
разворачиваясь назад!
И по ним никогда не дойти
до той станции, от которой дальше-
нам вдвоем не по пути!
ТАГАНКА
Я родилась в Москве.
И выросла я на Таганке.
Метать ножи учились там,
едва лишь сделав первые шаги.
Таганская шпана учила малышню тому,
что одолела и сама: метать ножи среди двора.
Сверканье фальшаков перстней, и контрабанда
галстуков их ярких, и синева наколок, и запах гуталина
крепче ШИПРА– все не помеха
прицельному парению «пера».
Играть училась вместе детвора.
Я дочь писателя - поэта, но мне и эта
вдруг полюбилась та игра!
Даже теперь, когда везёт ;
благоволит ко мне Судьба
я вспоминаю острой финки
в середку цели меткий лёт.
ОБЛАКА ТОЛЕРАНТНОСТИ
Разогнулась дачница, взор отняв от грядок,
и, взглянув на небо, обалдела сразу;
над коровником плывёт дама с клавесином,
белым облаком растет в летнем небе синем.
Посмотрела и доярка строго и устало,
показалась в небе ярком ей коровья стая.
Сторож белую берданку
с толстую гражданкой в небе увидал.
На бок повернулся и до ночи спал.
Кто-то в небе усмотрел
паровоз, ракету,
распрекраснейший дворец,
белую конфету!
Кто-то видел пароход,
кто-то стриптизершу.
Кто-то ничего не зрел-
слишком много было дел
этим жарким летом.
А народ смотрел-галдел, спорил:
-« Что плывёт по небу?"
А оно смеялось -
шутовской свой маскарад разыграло в белом!
Всех морочило, меняя образы, обличья,
облаками разметалось, плюнув на приличия!
ЛАЗАРЬ ИЮНЯ
В доме жарко и пахнет жасмином.
Подмосковный июнь тягуч.
Воскрешением далекого Лазаря,
восстает из пепла былого -
буйством цвета сирени куст.
Дрема мостиком зависает
между прошлым и этим днем,
над течением дней невозвратных,
отражая в омуте том,
все былые июни,
наполняя ими мой дом!
И они догоняют меня;
В них шумит и живет родня.
Та, которой уж нет на свете.
Путь их тает, ушел в облака.
Унесли с собой все ответы,
осиротив меня навсегда.
Мое детство звенит рядом с ними,
и играет уже без меня.
Молодая мама смеётся,
глядя пристально на меня,
поправляя тугие косы
с золотистым лучом янтаря.
И корит, окликая меня.
Время стало нежно слоистым
и прозрачным сквозь времена.
И нисходит оттуда улыбка,
доброты июньского дня.
Что творят дурманы жасмина!
И сирени кипение цвета!
Возвращают,словно - шаманят,
все, что дорого для меня,
все, что радость этого лета!
Все, что было!
Все, что прошло!
Что теперь далеко от меня!
ПАСХА
Она держит в руках икону.
Она просит совсем немного.
Третий век с этой надписью
бродит;
Что умирает сын.
Что смертельно болен.
Чтобы каждый помог;
кто, чем мог;
На операцию по спасенью,
чтоб наступило его Воскресенье.
На катетеры по слезинке,
по тихому вздоху
в конце всеми забытой молитвы.
На амбарный замок чугунный
на тайник Души, чтоб незванные не вошли,
Не осквернили то, что украсть не смогли;
Свет сердца и чистоту невинной Души....
На хлеб в его крови- немного людской доброты.
Она держит в руках икону.
Она просит совсем немного....
9-ое МАЯ
Война жрала живых и юных.
Со всех сторон на вкус один.
И запивала теплой кровью
тех, кто со Смертью побратим.
Её жратва - замесом судьбы.
Она вершила: "Быть-не быть".
Нажравшись, лишь на миг заснула.
Позволив новых -нас родить.
И , просыпаясь временами,
опять сжирает жизней боль!
И поколения дань ей платят:
Афганистан, Чечня, Беслан....
Но большей подлости явление,
чем Молох челюстей её -
предательство имён забвению
погибших, тех, чью юность погребло,
развеяло с пороховой завесой…
и не пришел солдат домой.
Наследуем их имена и судьбы!
И поминания святость сбережем!
Их имена и гордость их ПОБЕДЫ
в свои года и жизни привнесём!
Чтоб не посмел тот МОЛОХ
праздновать удачу, что отнял он у нас
их жизни целиком!
УЛИТКА
Улитка самых мудрых мыслей
ползет по глади нужных слов.
И фейерверки громких тостов
по голове кардебалетом взбесившихся слонов.
Но промолчать на побережье,
в такой дали - за гранью карт
всех Магеллановых открытий -
умней всех аксиом в сто крат!
И затеряться в мироздание,
остаться звуком на губах ,
когда в пыли -музейной, горькой
читают подписи в потьмах
под живописью выцветшей моей.
Еще немного; все ж надеюсь -
остаться памятью-печатью
румяным привкусом любви
на тех глазах ,что целовала,
но тень мою не сберегли.
ВРЕМЯ
Время в нас прорастает корнями.
Мы при нем живем сторожами.
Отрезок пути - длинною в судьбу,
не обменять на мольбу:
ПЕРЕКРОИТЬ! ОТМОЛИТЬ!
Но-перекроить не дано никому.
Блокадным куском -
сосчитаны - вдох и выдох,
и не насытится,
не отложить до лучших времен.
Пройти по канату дней
до последнего выдоха в тьму.
На наших лицах отчеты дней,
дебет кредит Добра и Зла,
наши страсти , унылость и лень-
каллиграфией Вечного Дня.
Архивы пепла расскажут о нас,
о том, как любили!
И сквозь время станет стилем "тех лет",
в которых нас уже нет!
Но мы остаемся там, впечатанные во времена.
Прочтут свидетельство дел
по нашим живым следам.
Время Вечности бесконечной,
ткут осколки наших судеб.
И значит каждый из нас
зачем-то там нужен!
Наш отрезок прожитых дней
ложится нитью в станке,
ткущем своё полотно ,
опровергая предел.
MODERN ART
Нас хоронят живыми!
На поминках о нас скорбят!
Нам же сетуют и пеняют,
что без нас нелегко,
хоть возвращайся назад!
Причитают, что нас
больше нет,
что не пишем стихи,
как прежде!
Наши рукописи горят,
освещая список утрат!
И потеряны все надежды,
что восстанем по алфавиту,
возродим библио-ряд!
Но…нас не видят;
смотрят назад;-
пристально, чутко,
чтобы не встретить
наш живой взгляд.
Завалили дерьмом экспозиций,
залы MODERN ART столицы.
Баррикадами высится рухлядь бесчинная,
чтоб не прорвался живой авангард,
взрывая их инсталяций пыльный ряд!
Соберемся все вместе на наши поминки!!!
И споем – отпоем хором так, чтоб оглохли
все эти позиции-оппозиции, хоронящие нас
от всех благ!
ДЕРЗОСТЬ ОРФЕЯ
Орфея дерзость - не смиренность:
Любовью защитить от тления.
Но благодарной памятью укрыв,
спасти и вырвать из забвения-
нам не дано!Увы!
Лишь слову, цвету, звуку, мысли-
позволено вне времени
царить.
Загадка магии:
из наших буден пробудить
внезапным чудом отражения,
исчезнувшего прошлого очарование былого.
Запечатления всех черно-светлых таинств:
Любви и Зависти, поверженных во зло....
В формате наших буден,
заложники свободы всех решений,
в Библиотеку наших судеб
являемся на Суд,
последним пополнением,
ложимся нашим разночтением
на полку Вечности -
там нас Читатель ждет.
Вся беллетристика наших метаний,
опись злодейств, любовий давних
листает он средь звезд.
УКРАСТЬ УЛЫБКУ МОННЫ ЛИЗЫ
Украсть улыбку Монны Лизы.
Тень из-под ног, истоптанным ковром,
свернуть в дорогу!
И Сад Садов - Сокровищницу Древа
с собой забрать, вкусив земных плодов-
Изгнанники Эдем в своих сердцах уносят,
и неги всепрощения не просят у Богов.
Но кражей воровства дотла
грань всепрощения стирают!
Не молят более о возвращеньи
тени Рая.
Все виденное - Да, пребудет с нами!
Услышанное –
Да, не утратит смысла слов!
Все пережитое сквозь время
жизней прорастает
Нездешним и задумчивым цветком!
САМОЛЕТИК
Сложу из не дописанных стихов
бумажный самолетик.
И улечу на нем подальше от хлопот,
Бессонниц и ошибок-недочётов.
В один конец!
Осяду на обратной стороне
давно прожитых дней.
И соберу растерянных
средь них - моих былых друзей,
простивших мне беспамятства сугробы.
Помянем с ними тех, кто уж обжил,
как норку - свои грОбы.
Отметим Праздник Бытия,
как День рождения-
Света Дня!
СВЯТКИ
То русалка в проруби плещется,
то водицы на чай принесёт Водяной.
Только Леший подальше от всех держится
и обходит нас лесной стороной.
Домовой куролесит и тешится
в тех домах, где исходят тоской
одинокие бабы бескрайнею русской зимой.
И, гляди-ка! А прав ведь, охальник!
Богатеет по осени край:
плачем новых младенцев наполнен
заколоченный Богом
для грешников Рай!
В эти дни ворожбы и язычества,
вырывается,
словно пар из котла,
верховодит ОНА!
Эта сила языческая,
необрезанной пуповиной ,
прорастая к нам сквозь века!
К предкам нашим
обнажается разухабистая колея.
Невозможное явью становится.
Пятаками ложатся слова,
золотою пыльцой оседая,
на скупую ладонь Бытия.
ТИТАНИК
-«Расскажи о первой любви!"
Словно в детстве вечернюю сказку прошу,
чтоб уйти, искупаться в её рассветах,
расзанавесив ночную тьму.
Но в ответ; всё курортных романов круги,
да загульные виражи.
Или вовсе; печальный рассказ
в стиле:« со слов потерпевшего...»
Но, упрямая, я пою
на обломках былого крушения,
достаю свой "Титаник" со дна и плыву!
К сновидениям моим – завтрашним и былым,
к берегам забытой мечты.
Я прошу: «Не молчи! Расскажи мне о первой любви!»
Тормошу своего глухонемого-немого
попутчика.
СТРИПТИЗЁРША
Старая стриптизёрша на заоблачных каблуках,
как на двух шестах,
Работает - крутится в ателье "КОДАК".
В 90-х покинула город Ломов,
Оставила лом,
чтоб крутиться – чудить с шестом.
Вокруг шеста каруселью вертелась,
а цель одна…И пала Москва ,
зачарованая Саломеи танцем,
как Иоанова голова.
Взмахом красивой ноги
завоевана коммуналка
на окраине новой Москвы.
Змеиным узлом повязан шест
Телом ее в блёстках
с печатью «после шести не есть!»
Давно рухнули те шесты,
Но юбченка на тощей старухе
Из черного кружева и тафты,
как и прежде - детсадовской долготы.
На лице, разрисованном тушью,
Пропись надежды - росчерк бровей:
- «Нет, еще не конец ярких дней!
Я еще смогу не покориться шесту,
оседлать судьбу!
Без каблуков покажусь,
только лежа в гробу!"
И утро детства, и первое фуэте
в Доме Культуры города Ломова,
в балетном кружке,
всегда с нею в каждом прожитом дне!
Греют её оправданием всего, что не сбылось
в этой чужой Москве.
От шеста в стрип – баре до сцены Большого
бесконечность вечности на Земле.
А это, как ни крути, -
длиннее пути: Ломов - Москва!
Ей нужна высота каблука такая,
чтоб взмахом одним шагнуть навсегда
в город Ломов, ушедшего дня!
ОСТОРОЖНО! ВО ДВОРЕ ЗЛОЙ ДРАКОН!
"Осторожно! Во дворе злой дракон!"-
написал на заборе хозяин.
Но это не правда!
Дракон добряк!
Не кусается он и даже не лает!
Лишь иногда в ночи летает,
стараясь не хлопать крыльями громко,
чтоб не будить, и спалось всем спокойно.
Ему на цепи сидеть одиноко.
Его печальное око вмещает всех нас;
с нашими снами, мечтами, домами,
ушедшими вникуда от нас поездами, друзьями.
На цепи его болтается дом,
когда среди звезд летит наш дракон.
От глупостей наших он так отдыхает.
Всё выше и выше он улетает,
поэтому дом наш трясет и болтает.
И нам не до сна!
А ты, потерпи до утра!
И всё утрясется! Утро настанет!
Дракон наш вернется!
На Землю осядет!
С рассветом всё обретет своё место!
Особенно теплым дождливым летом!
ЛОМБАРД МИРСКОЙ СУЕТЫ
Цветущий сорняк на чинном газоне,
как знамя свободы этот цветок.
Так наши желания
пиратским фрегатом
врываются в гавань вселенских забот.
И дух, и ветер свободы,
рыбачьих фелюг паруса,
качаясь на волнах,
таранят и гонят вдаль навсегда
под новыми флагами их бытия.
Но нечего грабить
у тех, кто спокоен!
Чей нежится сон на матрасах устоев
забытой ненужной любви.
Чьё время разложено, перезаложено
в ломбарде мирской суеты.
БОЖЬЯ СЧТАЛОЧКА
Спросит Господь Короля,
когда тот придет
на Небеса:
-Кем был?
-Что творил?
Ответит Король:
-Рабом твоим был.
По прихоти твоей
всю жизнь корону носил.
Спроси с себя за мои дела!
Ведь теперь Я-лишь тень
того короля!
ДЕНЬ
День опустился, достигнув дна.
Темного... звёздного.
По указке луча бреду
по острию развеянной ночи-
из чужого, забытого сна
кочую в чьи-то бредни
одна.
Канатоходкой над звездной
пылью, веду подсчет своих убытков.
Пытаюсь дела поправить улыбкой.
Но...
Тщетно - ушедшего мне не догнать дня!
Пересижу на полустанке Ночи,
дождусь другого!
Но дни мелькают без остановки:
и Ночь длиннее, и дни короче.
И больше не верится,
что есть еще что-то кроме одной
бесконечной ночи!
ГВОЗДЬ
По образцу и подобию скорби,
Скроен след от гвоздя в живой плоти Творца.
Несмеренность всего Бытия пред подменой
Руна на склоненные власы пред чашей ,
не миновавшей посланца Агнца.
И в каждой толпе ,среди всех лихолетий
Он бредет изнуренный тенью креста,
Но времени нет; ни пропеть «Аллилуйя!»,
ни поддержать Сына Отца.
СТРЕЛЫ
Все стрелы найдут свои цели.
И пули свои обретут сердца .
А мы с тобою не встретимся,
мы врозь добредем до конца .
Но в переулках старых ,
былой ушедшей Москвы ,
где по ночам
читая свои стихи для Луны,
бродили вобнимку мы .
Там тени наши без нас
житье-бытьё.
продолжают своё.
И наших забытых стихов
гулкое эхо шатается там,
сдаваясь в полон наших снов.
И дворник - сквозняк сметает
обрывки наших имен.
Лишь в крокелюрах
московских асфальтов,
скрываясь, таимся ,ждём;
как в вечности, терпеливо,
пришествия часа-вопроса,
и подаяния по делам
в надежде на "АЗ ВОЗДАМ".
ГОРОД РОЖДАЕТ ПОЭТОВ
Город рождает поэтов,
как деревья и травы-
цветы.
Оттепель зреет птицами
в синем небе весны.
Слезы ищут щеку,
рыхлую землю -ручьи.
А я твое имя прячу
у тех, кого не вернуть,
среди живых не найти.
ПЕСНЯ «ЭТОТ ГОРОД ДРАКОН»
Этот город - дракон.
Ни тебя, ни меня
не пощадит он.
Разжуёт наши дни и мечты.
Перемелет кости и судьбы.
В пасти дракона мы все равны:
гастарбайтеры, москвичи ….
Этот город - дракон!
Этот город - дракон!
Тень его крыльев - ночь.
Чешуя его моnеy-моnеy!
Блеск её каждого,
как магнит - манит и манит.
Этот город - дракон!
Этот город - дракон!
Кто-то смелый ту чешую
всё же посеет.
И взойдут из неё
огонь - цветы
загубленных душ тишину согреют.
Этот город - дракон!
Этот город - дракон!
ВРЕМЯ БОЛЬШОЙ ТОСКИ
Время Большой Тоски
без разрешения, как норку,
обживает сердец уголки,
прогрызая свои ходы
и обрывы к тем,
чьи сердца оглохли.
Время Большой Тоски
не зовет разделить ,
перебрав, как старые фотки,-
былое.
Оно о себе даст знать:
" А я уже тут!"
И глухо сердце заноет.
ИВАН КУПАЛА
Ночь Ивана Купалы течёт звёздной рекой.
Сквозь прожитые жизни далёких времён!
Русло этой воды -
уходящий во тьму список предков имён.
Песня их -
память крови моeй зовёт и томит.
И в потоке едином с их Судьбами
слиться велит .
На берегу Вселенского дня,
Свето-Жар цветка Купины,
очерствелость души оживи!
И тропу освети!
И тропу освети!
И к началу верни все пути,
попытку прожить без греха
подари!
Ночь Ивана Купалы
над куполами плывёт.
Страсти предков омутом горьким
будоражат усталую кровь.
Но даруют единство потока
и его правоты;
право Богом дарованной наготы
посреди светоносной воды,
наравне с диким зверем, и птицей.
В ночь Ивана Купалы все воды светлы!
И цветок Купины отпускает под утро грехи!
МОСКОВСКИЕ ПРОГУЛКИ
Московские прогулки ушедших,
старых дней;
в тех - прежних переулках
без нас гуляют тени былых наших друзей.
На закоулках – улочках читались вслух стихи,
но их не заглушали трамвайные гудки.
Там можно было шёпотом:
любимом о любви.
От нас те переулки прочь навсегда ушли.
И лязг, и шум, и грохот…
Разграбленная нежность,
и тишина ночей.
Мы проиграли битву
за город наших дней.
А и Б
Бранить легко,
хвалить - приятно,
а истина меж пунктов
А и Б - конечной остановкой ,
мгновенным кадром зависания,
как двадцать пятый налету,
как спазмом перехваченно дыханье ,
вдыхая зиму, выдохнуть весну;
Задача творчества немногим по плечу!
ЯБЛОКО НЬЮТОНОВО
Лист осенний упал,
Яблоком Ньютоновым
На мою седую, глупую голову.
И прозрела я, и узрела
Вселенских ошибок стаю -
исключенье из всех правил;
что исполненье желаний-
неукоснительно требует платы,
ввиде заплаты
на истоптанные канаты,
длиною в жизнь твою.
Канаты, по которым ступать надо,
терпеливо и упрямо,
не сворачивая - только прямо...
И помнить; что вправо,
чёрной дырой обрыв,
сладкоголосой сиреной манит.
И налево ступать - «не смей»!
Там молчанье закрытых дверей!
Не сбежать переулком кривым,
Не переплыть такыры пустынь.
Но я сомневаюсь и уповаю вновь,
что это был не тот лист,
не искал он таких голов!
Дождусь новых плодов!
И листопадов основ-
новой осени - мудрой печали даров!
ЛИЦО НЕУДАЧ
Оглянуться и
сбежать из-под конвоя собственных ошибок.
Умыться, на полотенце, оставив лицо неудач.
Хлопнуть дверью, с другой стороны шагая,
прочь из заученных фраз.
Но...
Те, чья игра началась,
не замечают нас,
как пыль с рояля,
стирают наших теней прах.
Календарей расписанья дней листая,
гадаю:
-До декабря тысячелетья иного
имя твоё в VITA NOVA
добрые ангелы записали,
иногда вспоминая о нас?
ОСЕНЬ СЕЗОННОЕ
Прилетят НЛО -
уберут всю картошку,
и бобла насыплют,
сколько пожелай!
И тоску развеют;
всей деревней будем
на тарелках ихних
в небесах летать,
и частушки громко
с матом распевать.
Матерку научим!
Это мы могём.
Самогон заправим
в звёздные леталки,
станет: ХхоРроШшо!
И тоска осенняя-
зазвенит весною!
Пусть потом родится
малышня зеленая,
А то врут вокруг;
что сизые, пухлые, зеленые
все мы от питья!
Мы тут всех научим
верить в чудеса!!!
КРИВАЯ ПЕАНО
Крива ПЕАНО всегда права!
Когда - единым росчерком берега
и корабли, которые к ним стремятся!
Летящих над ними птиц-
каллиграфия размаха их крыльев
на дисплее небес знаком надежды;
бегущей строкой, что земля близка!
Аллилуйя!!!
И в каждом зерне - тайна и смысл роста,
как драгоценность в шкатулке
заключена, сокрыта от праздного спроса.
Кривую ПЕАНО, как ленту
в косу вплетает не рожденная мною дочь
на закате моего дня, уходящего в ночь.
Все знаки жизни и тени былого-
наравных в тугом узле, стянутым комом,
опровергая Хаос над Водами ,
как ненавистный вид из окна.
Кривая ПЕАНО опять права!
Все сущее на Земле, очертив навсегда!
И возвращаясь ржавой стрелой,
упрямым вектором –домой.
Прямо в сердце вонзаясь того,
кто зрит с восторгом движение ее.
--------------------------------------------------------
Кривая ПЕАНО-Автор Джузеппе Пеано . Математическая и философская категория,общее название для параметрических кривых ,предел последовательности кривых, опрелеление понятия -открытые области пространств и т. д. и т. п_.
ЛУЧИ
https://www.stihi.ru/2014/01/18/6253
Канатаходкой иду к тебе,
по канату- лучу.
Бросили звезды лучи свои
навстречу моей любви.
И я к тебе спешу
по звездному лучу!
Иду к тебе!
Иду к тебе!
Иду по канату-лучу!
Слов твоих россыпи-
снов моих осыпи.
Смысл взрывает звука барьер.
И слово зреет
в недрах отчаиния,
благославляя
новый предел.
Иду к тебе!
Иду к тебе!
Иду по канату-лучу!
Любовь и Разлука
входят без стука.
Они приглашения
не ждут!
Они звучат песней
без слов,
как голос весны и
новых дорог.
Иду к тебе!
Иду к тебе!
Иду по канату-лучу!
******
Давай помолчим до утра.
Я говорю-«Да!»
Ты отвечаешь-«Нет...»
Потом пишешь-«Да.»
Но я читаю , что –«Никогда!»
Слов твоих россыпи-
снов моих осыпи!
Смысл слов дробится на звуки-
бисер знаков в мозаике судеб!
Давай помолчим до утра!
Пусть нас рассудит Луна.
Она, в звёздных монистах созвездий
поёт нам голосом ночи.
На языках; бессловесных пророчеств ,
наречиях смутных предчувствий.
И каждый, уставший от битвы
за право своей правоты,
как гений пустынь –одиноко,
бредёт , чтобы
искать иной колеи,
затоптанные следы.
Но тесно в пустыне будней
скудного долгого дня.
И потому блуждаем
все вместе;
друг друга, браня и коря.
***
Кто-то носит треуголку,
кто-то старый нимб!
Кто-то любит повариху,
кто-то нежных нимф!
Но встречается подчас
вдруг счастливчик среди нас-
у него на голове-
не вельветовая кепка,
не chapeau-плиссе-гофре,
не ушанка,
не корона-
мысли томно восседают
у него на голове!
Они в шахматы играют!
Об искусстве говорят!
И жонглируя словами,
так изыскано вкушают
негу чувств,
эмоций пламень!
Прям на зависть
всем нам с вами!
И шевелятся свои,
под беретом или шляпкой,
и не хуже всех они!
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/