Его жизнь кончена. Пусть ему еще нет и сорока, он уверен, что иссяк. Все, что можно было испытать, он испытал. Любовь, полная нежности, улыбок по утрам, трепетных прикосновений, страстных обещаний? Прошла, оставив глубокие шрамы, которые, впрочем, уже не дают о себе знать. Он даже не пытается вспоминать те мгновения, как и не пытается найти причины, почему вышло так, а не иначе. Было и прошло.
Сидя в этом баре, запах в котором дурманил даже больше, чем алкоголь, что он уже выпил, он не то чтобы анализировал свою жизнь, скорее просто оглядывался назад, пытаясь найти хоть какой-то смысл в произошедших с ним событиях. В его жизни не было каких-то радикальных случаев, поворотных моментов, после которых он пошел по наклонной, нет, он вел обычный образ жизни, не выбивался из толпы, не рисковал, творчество ему было не близко. Были ли у него настоящие друзья? Он уверен, что были или даже вернее еще есть, да только и они не могут ничем помочь ему. Он знает, что не является лучшим другом, и были такие ситуации, когда он подводил своих товарищей, которые, тем не менее, продолжают с ним общаться и по сей день. Он их не понимал. Зачем идти на уступки? Зачем прощать, ведь если оступился раз, обязательно оступишься еще? Он ненавидел конформизм.
Говорят, когда ты в депрессии (наиболее подходящее слово, чтобы описать его состояние), помогают путешествия. Вранье. Он ездил в Южную Азию за экзотикой, в Европу за романтикой, в Индию и Китай за просвещением. Пустота. Он не испытывал ничего. Все эти улыбающиеся лица, что он повстречал во время своих путешествий, были ему отвратительны. Он не понимал, чему они радуются, что какой-то идиот из России приехал в их расчудесную страну? Они даже сами просили сфотографироваться с ними. Куда катится этот сумасшедший мир? Даже алкоголь, ставший для него почти что другом, помогал лишь на короткое время. Он забывался, мысли путались – это то, что ему было необходимо, ведь иначе он начинал думать, а это вгоняло его в тоску. Вот и сейчас он пил столь дорогой ему напиток, даже несмотря на то, что вкус его не был каким-то особенным. Что еще полезного в алкоголе, так это тот факт, что от него клонит в сон. Сон – единственная радость, что оставалась в его жизни. Сон – та нетронутая окружением территория, где он одновременно был и хозяином и гостем. Сон – это то место, где можно быть собой и не бояться быть осмеянным. Так что же мешает ему окунуться в вечный сон и покинуть этот несовершенный мир? Что мешает покинуть эту клетку, в которую он загнан? Наверное, трусость. Он видел, как уходили его близкие, как это было больно, нет, не в физическом плане, а на уровне эмоций. Он видел, как угасала искра в их глазах, хотя он не был уверен, что сам обладает чем-то подобным. Перед ликом смерти почти все люди превращаются в трусов, даже если утверждают обратное. Ложь он тоже ненавидел, потому что обращался к ней каждый день, на работе, с друзьями, даже когда бомжи просили у него мелочь, он неловко отвечал, что у него нет денег, хотя это было не так. Ложь – та одежда, что одевают люди, каждый день выходя из дому.
Возможно, он не справедлив к себе, возможно, еще не все потеряно, быть может, есть еще вещи, способные принести ему радость. Возможно, но он не видел выхода. Он просто устал.
- Все в порядке? – спросил у него бармен, который уже выпроваживал засидевшихся посетителей.
- Да, все отлично. Все отлично…
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/