Пролог

 

Неужели все оказалось правдой?! Приключения в шкуре манула, путешествие в Норэлтир, Империя — это происходило на самом деле? Грусть окутала жизнь после находки в стиральной машине. А как еще выразить словами охватившие ощущения? Теперь каждый вечер прихожу домой, беру в руки кольцо Морозки, вспоминаю приключения в далекой стране и ощущаю себя ключевой фигурой в истории целого континента.

Утром же снова унылое прозябание теперь уже в шкуре системщика местной администрации. Раньше оно меня вполне устраивало, но, вкусив один год полной жизни на должности второго (да что греха таить — практически первого) лица в государстве, я стал серьезно тяготиться своим положением в родной конторе. Ощущение, что надел одежду меньшего, чем требуется, размера. Там жмет, здесь узковато, в этом месте натирает. Да по мановению моей лапы в поход отправлялось многотысячное войско, целые флотилии шли к чужим берегам! А сейчас что?! Опять собираю пыль под чужими столами, подключаю на место мышки и клавиатуры, вывороченные из системного блока шаловливыми ножками сотрудниц — разве это жизнь для Манула Ее Величества?!

Сказка закончилась в самый разгар трагических событий. Погибли друзья, я собирался отомстить, а вместо этого снова оказался в зимнем лесу лицом в сугробе. Раньше хоть утешал себя тем, что считал приключения последствием удара головой, а теперь что думать? На ладони лежит вещественное доказательство путешествия.

Как теперь с этим жить? Судьба поманила красивой сказкой, показала, что детские мечты иногда сбываются — человек может дружить с настоящей ведьмой, сражаться с драконами, создавать империи, побеждать целые армии врагов, а потом хлоп и лицом в закрытую дверь, то есть в сугроб. Тебя возвращают в прежнюю жизнь. Опять музыкальный центр-будильник по утрам, снова маленький богом забытый город в тайге, вся жизнь кружится по маршруту «дом — работа — магазин — дом».

Да лучше бы не было этого Норэлтира волшебного! Продолжал бы думать, что у меня счастливая жизнь, престижная работа, хороший заработок (да мы с Традорном за один вечер на десяток моих зарплат коньяка коллекционного выпивали!). Сложно осознать скудность бытия, не выходя за его рамки. Когда не с чем сравнить, то кажется, что ты успешен, благополучен и живешь интересно.

Где-то там далеко яркие огни больших городов, а твой поезд мчится во мраке, и ты видишь только зарево над горизонтом.

Резкий контраст между жизнью в Норэлтире и существованием в родном городе выбил из колеи. А как же я там переживал, как хотел обратно! Наивный дурак! Роль легендарного животного его тяготила! А роль мелкого технического клерка на плечи не давит? Так лучше, да?! Твой дом там, где твое сердце — не моя фраза, но она прекрасно отражает внутреннее состояние. В Империи остались незавершенными очень важные дела. Неизвестные силы вернули меня в самый неподходящий момент. Как там живет моя сказка без одного из главных героев?

Жизнь несправедлива к манулам! Хочу обратно в Норэлтир!

В детстве просто хотел в какую-нибудь сказку. Сейчас же мечтаю об одной единственной.

Получится, как вы думаете, а?

 

Глава 1

 

Любой день, кроме выходных, начинается одинаково. В определенный момент мозг просыпается и испуганно ждет щелчка. Вот... вот... сейчас начнется! Щелк! Началось… По дисплею музыкального центра побежали разноцветные огоньки, из колонок зазвучала узнаваемая музыка-заставка известной радиостанции. Окружающий мир бесцеремонно напомнил о себе. Пора вставать и идти на работу.

Так прошел год с момента моего возвращения. С небольшим перерывом на отпуск, когда не надо вставать под звуки радио к положенному времени. За окном то лежал снег, то светило солнце, то зеленела листва. Стояли голые деревья, шли пронзительно-серые дожди, снова кружились снежинки. Природа циклично меняла внешний вид по давно заведенному порядку. По схожему кругу двигалась и моя жизнь.

Странное существо человек, или я такой странный. Всю неделю ждешь выходных, а вот пришли они и не знаешь, что с ними делать. Планов громадье, а желания их исполнять — ноль. Весело блестят серым бетоном ободранные стены на кухне — крах проекта «Ремонт». Энтузиазм покинул хозяина квартиры после этапа «ободрать обои». Дальше должна идти шпаклевка, но... Так и стоят уже полгода голые стены. На глупые вопросы отвечаю, что это стиль такой, «хай-тек» называется. Минимализм во всем, из декора только бетон, сталь и стекло. Так я ловко маскирую собственную лень под стильное оформление квартиры. Никто не верит, но на душе становится немного спокойнее.

Так и текут выходные с книжкой перед телевизором и в размышлениях о смысле жизни, тьфу, о продолжении ремонта. Начинаешь понемногу ждать понедельника, когда можно пойти на работу и не мучить себя нравоучениями о лени и бесцельности жизни. Вот и получается, что всю неделю ждешь выходных, а наступят — мечтаешь об их окончании, чтобы не думать о напрасно растрачиваемых днях.

Такая апатия охватила меня где-то полгода назад. Вместе с интересом к ремонту пропал интерес к окружающей действительности. Если до того момента я был похож на сгусток энергии, то сейчас сам себе напоминаю мягкое ванильное желе. Ожидание не исполнилось — возвращение в Норэлтир не состоялось. Сюрприз в стиральной машине меня серьезно озадачил. Если до этого момента я мучился сомнениями, то сейчас у меня на ладони лежало материальное подтверждение приключений в Норэлтире. Это кольцо висело на изящном кожаном ошейнике Манула Ее Величества. На самом деле это внепространственный аварийный маяк, подаренный Элен Морозкой.

Через неделю после находки я развил кипучую деятельность — читал книги по политологии, химии, физике. Изучал производственные процессы изготовления стрелкового оружия, заучивал наизусть схемы автоматов, пистолетов, пулеметов и пушек. Знакомился с историей развития металлургии, медицины, фармацевтики. Искал в Интернете способы изготовления бездымного пороха и взрывчатки в домашних условиях. Надеюсь, что мной не заинтересовались компетентные органы, следящие за активностью террористов в мировой сети.

Я готовился попасть в свою сказку во всеоружии. Не вспоминать отрывки из когда-то прочитанных научно-популярных книг, а выдавать готовые схемы и решения. Не осталось в стороне и физическое совершенство. Не знаю, связано ли хоть как-то тело манула с моим человеческим телом, но чем черт не шутит? Лыжи, бассейн, правильное питание, отказ от части вредных привычек, тренажерный зал — залог подтянутого и спортивного манула, а не «крупного толстого кота». Не факт, что поможет на самом деле, но раз уж так для себя решил, то почему бы нет? Да и давно заметил, что состояние тела сильно влияет на состояние души.

Через четыре месяца я посчитал себя готовым к путешествию. Через пять очень готовым. А потом пришла она, депрессия. Ничего не происходило. Никто никуда не проваливался, никого никуда не засасывало… Почти каждый вечер, пока держался снег, я брал лыжи и шел на ту заветную поляну. Раз за разом скатывался с горки, но чуда не происходило. Даже падал несколько раз, якобы случайно, примерно на том же самом месте, имитируя исходные условия первого путешествия. Безрезультатно. Каждый вечер вертел в руках кольцо Морозки. Мелькала шальная мысль  отломить камушек и посмотреть, что будет. А что будет? Это всего лишь маяк. Хм, я даже не знаю, кто примет мой сигнал о бедствии. Отправить просьбу о помощи и тут же получить поддержку в виде батальона звездной пехоты? Вряд ли. Скорее всего, запрос пойдет в какую-нибудь межзвездную службу МЧС Рограса (инопланетная империя, где родилась девушка), а уже там примут решение, что делать дальше.

Что будет в моем случае? Откроется портал, оттуда выйдет отряд спасателей в бронескафандрах:

— Что случилось, кому требуется наша помощь?! — крикнут они.

— Сделайте меня манулом и отправьте на планету, где находится Норэлтир!

После этого события могут развиваться по-разному. Могут посмеяться и исчезнуть, или вколют что-нибудь из арсенала принудительного лечения буйных больных, а то и выставят счет за ложный вызов! Варианты возможны, но они все мне не нравятся.

Почему манулом, а не человеком? А кто меня там узнает в настоящем обличье? Никто не в курсе, что их любимый Манул Ее Величества на самом деле человек. Хорошо, если посмеются, а вдруг возмутятся обманом? Там я наверняка остался в памяти народной, как герой Империи. А тут какой-то самозванец утверждает, что именно он и есть тот самый манул. Не стоит рисковать. Лучше уж великим котом там, чем маленьким системщиком здесь. Пока же выходил второй вариант.

После неудач с лыжными прогулками и попытками вернуться тем же самым способом, я засел за книги. Читал всякую белиберду по магии, колдовству и волшебству, благо Интернет изобилует такой ерундой. И не лень же кому-то все это сканировать, а потом выкладывать в мировую паутину. Ничего похожего на мой случай не обнаружилось.

Потом я начал вспоминать всю фантастику, прочитанную ранее, особенно те книги, где главный герой куда-либо попадает не по своей воле. Да и по своей тоже. Пришел к выводу, что хитроумные авторы это делают чужими руками. То какая-то колдунья, то какое-то туристическое агентство, мощный магический артефакт, в конце концов — что угодно, только не своими силами. Единственный из знакомых мне писатель, который позволил это сделать своему персонажу лично — Сташефф в книге «Чародей поневоле». Там он попадает на планету, населенную волшебством и магами на звездолете. Замечательная книга и прекрасный способ попасть в Норэлтир. Только вот одна загвоздка, хотя, скорее две — у меня нет звездолета, да и я не знаю, где находится эта планета. Так что этот вариант отпадает.

Позитивных мыслей больше не было — меня охватила депрессия. Забросил книги, спорт и ремонт. Разве что удержался от возврата к некоторым вредным привычкам. Хватит возвращаться домой на лафете с воинскими почестями на потеху городским жителям.

Ленивое существование длилось уже который месяц. Снова наступила зима, лыжи призывно выглядывали из-за шкафа, пытаясь привлечь к себе внимание. Но я оставался глух к их приглашению — неохота. Исчерпаны все варианты попасть в сказку, дорога в Норэлтир закрыта навсегда. Что же, пора начинать жить обычной жизнью — сколько можно пребывать в подавленном состоянии? «Найди себе девушку, отвлекись», — говорил себе каждый день, но как-то все не получалось. Случайные встречи и знакомства не затрагивали душу. Так и сменялись выходные буднями и наоборот. Пора в этом что-то менять…

Ничто не предвещало плохого — и выспался хорошо, и позавтракал вкусно традиционной яичницей, и на работу пришел раньше обычного, чтобы спокойно почитать почту и выпить кофе в гордом одиночестве. А вот дальше не задался день, не задался. Всё началось ужасно — с бухгалтерии, к счастью, не со всей сразу, а с одной ее представительницы, которая, кокетливо опустив глазки, прошептала: «А у нас снова 1С не запускается». Она прекрасно понимала, что приходить за десять минут до начала рабочего дня, когда я только расположился перед монитором с ароматной чашкой дешевого кофе — дурной тон, но ничего поделать с этим не могла, потому что ее отправил за помощью суровый начальник — главный бухгалтер. Тяжело вздохнул, отставил кружку и отправился в серверную. И тут такое началось…

Чем меня только не развлекала жизнь в этот день: сгоревшая материнская плата самого важного сервера (резервные копии баз данных трогательно хранились на его же жестком диске), ушедший в себя источник бесперебойного питания (не знаю, кем он себя возомнил, но на внешние воздействия реакции не было), бесчисленные жалобы пользователей на зависшие компьютеры и отказавшие принтеры. Апофеозом стала погоня за неудачливым воришкой, которого застукали за очень неприличным занятием — он шарил в шкафу в поисках чего-либо ценного у одной из наших сотрудниц. Хозяйка кабинета подняла истошный вой: «Помогите! Задержите его! Люди!» — так что ему ничего не оставалось, как очень быстро ретироваться из здания. Но не тут то было! Сорванные с мест мощным женским криком в погоню устремились все мужчины конторы. В итоге молодой человек был пойман и сдан на руки вовремя подоспевшей (через полчаса — «по горячим следам», что называется) полиции.

Это стало последней каплей для моих истрепанных нервов. Я с трудом дождался окончания дня, чтобы заняться куротерапией. А что такого? Каждый борется со стрессами и депрессией различными способами. Кто-то пьет водку, кто-то глотает успокоительное, а для меня же полезней всего именно куротерапия — готовлю и ем курицу. Прекрасно успокаивает нервы, вкусно и полезно для желудка.

Нагруженный тяжелой двухкилограммовой курицей я вышел на своей остановке. До дома оставалось всего ничего — перейти дорогу и пройти метров пятьдесят. Но вот незадача — дома, кроме соли, никаких приправ к любимой птичке. Ни перчика, ни ароматного карри, ни душистой корицы. Да и последняя сметана съедена вчера с пельмешками. Сложная дилемма — пройтись гораздо дальше до супермаркета и пополнить домашние запасы пряностей, либо просто потушить курицу без изысков.

Резкий гудок слева прервал мои размышления! Оказывается, поглощенный раздумьями о будущем ужине, я уже вышел на дорогу. Мгновенно обернувшись на звук, с ужасом увидел в двух метрах от себя автобус, который, истошно сигналя, пытался затормозить. То ли я внезапно выскочил на переход, то ли водитель сам засмотрелся, но ситуация сложилась критическая: на полной скорости на меня летел битком набитый пассажирами «ПАЗик». Остановиться или изменить траекторию шофер уже не успевал, я тоже. В голове успело промелькнуть напыщенное: «Какой глупый финал для Манула Ее Величества!»

Удар!

Темнота…

Жарко и влажно. Правый бок, на котором лежу, уже мокрый от пота. Во рту пересохло. Хвост беспокоят какие-то колючки.

ХВОСТ?!

Я резво вскочил на все четыре лапы. Урраа! Лапы! До боли знакомые пушистые серые лапы! Откуда-то из пустоты прилетел толстый мохнатый хвост и отрезвляюще хлестнул по морде, примяв усы.

Все на месте! Усы, лапы и хвост! Я снова манул!

Несмотря на такое ужасное начало, заканчивался день великолепно — не попал под автобус и мечта сбылась. Хотя, почему заканчивается? Солнце стоит высоко, никаких признаков сумерек. А где я, кстати? Хватит заниматься самолюбованием, пора определиться с местоположением.

Вокруг самые настоящие джунгли — бурная растительность, яркие краски, птицы, насекомые, пронзительные крики животных где-то в зарослях неподалеку. А под ногами хорошо утоптанная тропинка, посыпанная мелким желтым песочком. Вот на ее краю я и лежал, когда очнулся. Фу, да вся шерсть в песке! Немедленно отряхнуться! Приличному манулу негоже ходить грязным. Тем более, раз снова в этой шкуре, значит, теперь на сцене не системщик Сергей, а Манул Ее Величества императрицы Роланы. Только вот ее нет в живых. Я загрустил…

Интересно, а где это у нас такие заросли? Сколько путешествовал по Норэлтиру — такой природы не видел. Может быть, в Зарундии? Эрпа что-то такое рассказывала, что заключенные там трудятся на лесоповале, но она, по-моему, говорила об обычном лесе. А это ярко выраженная экваториальная зона. Странно. Может, это самый юг континента? Там я ни разу не был. Будем надеяться, что так, а то обидно будет Манулу попасть на совершенно другую планету и в другую сказку. А в том, что это снова сказка, окончательно убедился в тот момент, когда меня кто-то больно укусил за правую заднюю лапу. От неожиданности громко выдал окружающему миру несколько фраз, которыми охарактеризовал того, кто кусает, его предков, родственников, эти джунгли и палящее солнце, которое уже изрядно напекло мне голову. Я снова говорящий кот! Где, кроме сказки, такое может быть?!

В лапу вцепился огромный, с человеческий кулак, жук с гигантскими жвалами! Стряхнув мерзкое насекомое, я в ужасе бросился прочь по тропинке, истошно подвывая — было не по-детски больно. Дорожка из желтого песка (а почему не из желтого кирпича, кстати?) резко свернула влево. Прямо за поворотом я врезался в кого-то или во что-то и полетел кубарем, только хвост мелькнул перед мордой. Опять лежу на песке и любуюсь природой. Все-таки сегодня не мой день. Как не задался в моем мире, так и продолжается в этом.

— Под ноги смотреть надо! — кто-то злобно прошипел за спиной. — Бегают тут всякие, глаза разуй!

Я медленно обернулся на голос. Позади вставал с земли и отряхивался забавный зверек. Размером примерно с меня, основная окраска серая, но на морде шерсть вокруг глаз черная, как маска Зорро, да и хвост черно-полосатый — прямо жезл гаишника. Лапы заканчивались цепкими, почти человеческими пальцами.

— Ты кто? — вежливо спросил я.

— Местные называют меня лотором, — ответил он. — Ой, а ты говорящий?

— А что удивительного? Ты ведь тоже говоришь.

— Хм, я — особый случай, — важно ответил собеседник. — А вот с тобой непонятно. Я здесь уже три месяца, но говорящих животных мне не попадалось.

Ой-ой-ой, нашел животное. А сам-то?! Может, мой случай еще особеннее будет!

Мы оба замолчали.

— Извини, что сбил тебя с ног, — надо же начинать налаживать добрые отношения с аборигенами.

— Да ладно, — махнул лапкой лотор, — с кем не бывает. Не надо мне было сидеть прямо на тропинке, клювом щелкать — твой крик на всю округу раздавался. Можно было сообразить, что ты не через заросли побежишь, а по тропинке поскачешь.

Странно, ни разу не слышал в Норэлтире эту фразу — «клювом щелкать». Наводит на определенные размышления. И опять та же самая проблема, что и в начале прошлого визита — где я? С одним все понятно — снова говорящий манул в поисках приключений, а вот все остальное… Почему джунгли, откуда говорящий, как его там, лотор? Да и само это название смутно знакомо.

— Мне не совсем понятно, — сказал я. — «Лотор» — это твое имя или название?

— А тебе какое дело? — внезапно недружелюбно огрызнулся собеседник. — Зови меня так и все.

— Злой он, может, уйдем от него? — спросил проснувшийся внутренний голос.

— Посмотрим на дальнейшее развитие событий, — ответил я. — Сейчас наиглавнейшая задача — определиться с местоположением, узнать в какой стороне родная (уже родная?) Империя и во весь опор туда.

— А Норэлтир в какой стороне? — максимально невинно поинтересовался я.

Лотор напрягся и испуганно (так мне показалось по его выразительной мордочке) посмотрел на меня.

— Откуда ты знаешь об этой стране? — спросил он. — Об этом знают только во дворце… Так ты из этих! Люди не смогли меня поймать — тебя на поиски отправили! Живым не дамся! Снова в этот кошмар! Никогда!

Он уже кричал мне в лицо (морду?).

— Русские не сдаются! — с этими словами пушистый зверек метнулся в заросли.

Он слышал о Норэлтире! Не все потеряно! Я скоро буду дома!

— А фраза «русские не сдаются» тебя не настораживает? — вкрадчиво прошипел внутренний голос. — Никаких ассоциаций не возникает, бестолочь?!

Ой, ё-мое! Ошеломленный радостью, что Империя где-то рядом, сразу не осознал смысл последней фразы Лотора.

— Подожди, да подожди же ты, — крикнул я и бросился в заросли следом за серым паникером.

Это что же получается, думал я на бегу, не сказка, а место паломничества для пришельцев какое-то. То я, то Морозка, то вот Лотор какой-то. Явно же земляк. Не только с моей планеты, а еще и из России. То-то меня его фраза «клювом щелкать» насторожила.

Бежать через джунгли по следам испуганного пушистика оказалось сложной задачей. Высокая трава, свисающие лианы, ямки и бугорки — все это делало мой путь исключительно выматывающим. Да еще и дикая жара. Я уже стал выдыхаться, когда заросли, стоявшие до этого стеной, расступились и открыли вид на небольшую полянку, где разыгрывалась настоящая трагедия.

Мой давешний собеседник сидел в центре поляны с небольшой палкой, зажатой в передних лапах, и не сводил глаз с противника. Рядом с ним прохаживалось настоящее чудовище. На мой взгляд, родственник саблезубого тигра веселой тропической расцветки. Размеры животного впечатляли — я спокойно мог пройти у него под брюхом на задних лапах, не особо пригибаясь, а передние клыки вполне могли играть роль шампуров, на каждый из них уместилась бы тушка манула, приготовленная для запекания. К счастью, на меня хищник не обратил никакого внимания — я появился у него за спиной с подветренной стороны.

Сейчас самым разумным решением было осторожно дать задний ход и исчезнуть в джунглях, надеясь, что на обед ему хватит Лотора. Совесть боролась с инстинктом самосохранения. Я на девяносто, да что там на девяносто — на все сто процентов был уверен, что встретил такого же человека, только в звериной шкуре. Набучей его приманили или как еще — неважно, факт остается фактом: человек в беде. Но даже у нас вдвоем никаких шансов против местного тигра. Палочка в руках пушистого бойца не казалась серьезным оружием.

— Эх, нам бы огня сейчас, — мечтательно сказал внутренний голос, — тогда бы мы его, как Маугли Шерхана угольками отпугнули.

— Мечтай! — ответил я.

Что делать? Убежать — разумно, но стыдно, ринуться в драку — геройски, но безнадежно. Влип, очкарик…

— И что мы время теряем? — спросил невидимый собеседник, — вижу же, что ты все уже решил, почему медлишь?

В этот момент я поймал взгляд Лотора. Он ничего не просил, для него все было решено, осталось лишь желание подороже продать свою жизнь. В уголках его глаз на солнце сверкнули слезы. Или мне показалось? Это стало последней каплей!

Викинги называли таких воинов берсеркерами. В критический момент некоторыми людьми овладевало безумие, и они бросались на врага с голыми руками. И побеждали. Не знаю, что было со мной, но в тот момент почувствовал себя эпическим воином, рыцарем, способным убить дракона одним ударом! С диким манульим ревом я бросился на поляну и вцепился когтями тигру… хм…, скажем так, пониже хвоста. К счастью, хищник оказался мальчиком! От внезапной боли в столь интересном месте чудовище заверещало, как маленький котенок и бросилось прочь. А когти же сразу не освободить! Вот меня и проволокло по земле добрый десяток метров, потом местный тигр прыгнул через поваленное дерево, а я вот не вписался между ними и врезался головой. Свет в очах померк.

Кто-то гладит рукой по лицу. Приятно как! Даже веки размыкать не хочется! Мне это сниться или на самом деле? Пока глаза не открою — не узнаю. Лучше бы не открывал. Лежу на поляне, рядом сидит Лотор и гладит грязной лапой меня по морде. Он что, нетрадиционной ориентации?!

Резко вскочил и отпрыгнул от извращенца. Прямо дрожь отвращения пробежала вдоль позвоночника. Не считайте меня ханжой и гомофобом, но это как-то не мое…

— Ты чего это меня гладишь?! — угрожающе спросил я несостоявшуюся жертву тигра.

— Спасибо, что меня спас. Уже смерть стояла перед глазами.

Вполне логичный ответ, да?

— А чего убегал от меня? За кого принял?

— Меня поймали и держали в императорском зоопарке. Еле-еле удалось сегодня сбежать.

— А за что поймали?

— За лапы, блин! Чего непонятного: говорящий зверек весьма необычное явление даже для этой местности. Дернули же черти, когда проголодалась, на рынке попросить булочку у хлебопека. Там такое началось! Местный правитель, оказывается, большой любитель диковинных зверей. Вот они толпой и навалились, связали, а потом во дворец доставили. Я бы и сейчас покушала, — закончил свой краткий рассказ Лотор и кокетливо опустил глазки.

— Да, не мешало бы. От всей этой беготни у меня тоже разыгрался аппетит.

Что?! «ПроголодалАсь», «покушалА»?!

— У тебя сегодня День без Мозга? — вежливо поинтересовался внутренний голос. — Мне вот давно уже стало ясно, что это девочка.

— Это с какой стати тебе стало ясно? — огрызнулся я, — напоминаю — у нас один мозг на двоих, а то ты все время забываешь.

— Так ты не мальчик, а девочка? — это уже вслух.

— А сразу незаметно, да?!

Конечно, заметно! Перед вами же крупный специалист по серым зверькам с полосатыми хвостами в средней полосе России. Могу по форме мордочки и окрасу левого бока определить пол собеседника!

— Нет, не догадался, — язвительно ответил я. — Ты же не человек, чтобы с первого взгляда разглядеть все признаки пола.

— Когда-то была, — вздохнула она.

— Не ты одна.

— Что?!

— Разреши представиться — Сергей, системщик, планета Земля.

— Упс! А я — Настя, веб-дизайнер, оттуда же.

В ходе дальнейшего разговора выяснилось, что на нашей Земле мы живем не только в одной стране, но и в соседних городах. В Вилянгу (так называлась местная империя) Настя попала совершенно случайно, в отличие от меня. При этом я приосанился — меня специально Ролана набучей вызывала. Как рассказала девушка, сидела, никого не трогала, читала. Захотелось водички попить, встала и пошла на кухню, а оказалась в джунглях в шкуре лотора. В отличие от манула, это был обычный местный зверек (я снова горжусь своей уникальностью!). Настя стала первым и единственным говорящим лотором. Поголодав некоторое время в джунглях, она вышла к людям. Судьба забросила ее неподалеку от местной столицы. Дальше она мне уже рассказала: рынок — зоопарк — побег — погоня.

— А что такого страшного было в дворцовом зоопарке? — спросил я.

— Издеваешься? — обиделась девушка. — Вот тебя бы посадили в клетку на потеху евнухам и всему гарему. Еду бросают на пол, вместо ванны какая-то лохань с грязной водой. В конце концов, я же человек!

Она вздохнула.

— Раньше была человеком. А у тебя какая история?

Скрывать мне было нечего. Пришлось рассказать, что это уже мое второе путешествие. События первого пересказал скупо — постеснялся хвастаться своей выдающейся ролью в создании Империи. Несколькими фразами рассказал, что катался на лыжах, попал в Норэлтир из-за набучи, пожил годик и вернулся обратно.

Известие о том, что мне удалось расстаться со шкурой манула и снова стать человеком в своем мире, вызвало бурю эмоций у девушки. Она радостно скакала вокруг меня и приговаривала: «Это не навсегда, это не навсегда!» Пытался ей объяснить, что не имею не малейшего понятия, как это произошло, но безуспешно. Подаренная надежда окрылила бедного лотора. Представляю, сколько же она здесь натерпелась одна. Это мне повезло — сразу встретил Ролану. При этом воспоминании стало грустно.

Настя, в свою очередь, рассказала мне, что знала, о стране, где мы находимся. Оказывается, это совсем другой континент. Он расположен гораздо южнее Норэлтира, что и объясняет местный тропический климат. Не знаю, как там у них проходили геологические эпохи и расселение человека, но континенты оказались заселенными людьми с несхожими цветами кожи  аборигены этого материка желтоватого оттенка. Сразу мелькнула мысль, что я в Китае.

Сложно сравнивать площади континентов, но Вилянга (тоже занимающая весь материк), судя по рассказу Насти, гораздо меньше Норэлтира. Такой вывод я сделал из количества дневных переходов, что потребуется всаднику, чтобы пересечь страну с востока на запад и с севера на юг. Эти стратегические данные девушка подслушала, сидя в клетке. Ее частенько приносили в ней на заседание Слуг Императора (местный аналог Широкого круга Империи?) для развлечения собравшихся в минуты отдыха. А вот численность населения этой страны в десятки раз больше, чем в республике и Империи вместе взятых. Данные по «своим» государствам я до сих пор помнил наизусть. Избыток населения — самая настоящая проблема этой страны (чем не Китай, а?). Государство пыталось решить эту проблему самыми варварскими способами — ограничение рождаемости, высокие налоги для многодетных семей, повышение цен на продукты питания в самых густонаселенных районах империи. Ничего не помогало — вилянгцы плодились и размножались, несмотря на все запреты. Немного подумав, местный император нашел изящное решение проблемы — он решил начать войну.

На этом месте рассказа девушка перевела дух и нахально заявила, что давно уже хочет есть, и кое-кто ее недавно в этом желании поддерживал.

— Слушаю предложения, — ответил я. — Ты у нас вроде как местная, так что говори, что для этого делать надо. Охотиться, ловить рыбу, коренья выкапывать? Я готов!

— Издеваешься? — надулась Настя, — если бы я знала, то зачем бы в город пошла?

Школу выживания в джунглях девушка явно не проходила.

— Да-да-да, — издевательски хохотнул внутренний голос, — А мы-то с тобой профессионалы, знаем, как огонь трением добывать, полный список съедобных растений Африки наизусть помним, рыбу голыми руками в ручье ловить можем…

В едком замечании присутствовала изрядная доля истины. Читал я о путешествиях в джунглях много, помнил из прочитанного тоже немало, но вот что конкретно делать в наших условиях, представлял слабо.

Но я же мужчина! Пусть и в облике крупного серого кота, но все-таки! Накормить девушку — мой священный долг! Большой путь начинается с маленького шага — найдем воду для начала. Дальше посмотрим. Где вода, там и рыба.

Есть другой вариант — тропинка, на которой мы встретились, явно же дело рук человека. С трудом представляю себе льва, который протаптывает себе путь к водопою, потом аккуратно посыпает его мягким желтым песочком, чтобы при ходьбе не поранить лапы. Должна же она куда-то вести? А где жилье, там и едой разжиться можно.

— Настя, — обратился я к девушке, — предлагаю вернуться на тропинку и по ней искать либо жилье человека, либо какую-нибудь речушку.

Она ехидно прищурил один глаз:

— А ты не хочешь меня спросить, куда она ведет?

Действительно, она же там уже была, когда я с ней так внезапно, хм, познакомился, сбив с ног.

— И куда она ведет?

Лотор (Лоториня? Лоториха?) наморщила носик и грустно сказала:

— Из одного поселка в другой. И по ней постоянно ходит патруль в поисках сбежавшего из зоопарка маленького диковинного зверька. Ты прав — в одном месте она на самом деле пересекает небольшую речку. Помню, когда убегала, попадался мне какой-то чахлый мостик.

Есть над чем поразмыслить. Если на нее сразу и не обратят внимания, то большой пушистый кот столь нехарактерной для джунглей расцветки (и горжусь такой внешностью!) сразу привлечет внимание солдат. Местный император  большой любитель экзотических животных, что за каждого редкого экземпляра сразу отсыпает полновесный мешок золота.

— А коты здесь водятся? — тихо спросил я.

— Да есть похожие животные, — задумчиво ответила Настя, — видела таких. Только вот расцветка у них, сам понимаешь, джунгли, буйство красок… С твоей сибирской внешностью тебя моментально занесут в местную Красную книгу и начнут усиленно охранять в дворцовом зоопарке.

Она совершенно по-человечески улыбнулась. Девичья улыбка на острой мордочке лотора выглядела феноменально.

— Подожди, а сама-то ты как? — спросил я. — Твой окрас тоже не сильно похож на стиль «вырви глаз»?

— Лоторы ведут ночной образ жизни, — бесхитростно ответила она, — им незачем маскироваться под местные незабудки. Днем их нигде нет. Это тоже было моей ошибкой.

Да, девочка, похоже, пришлось тебе здесь одной хлебнуть трудностей.

— Предлагаю двигаться вдоль тропинки до ближайшего водоема, — решительно сказал я, — утолим жажду, искупаемся, глядишь — рыбки наловим. А там решим, что дальше делать.

Что-то мне подсказывало, что лоторы должны быть искусными рыбаками, уж больно у нее лапки ловкие, почти человеческие.

— Пойдем, — легко согласилась она.

По дороге мы болтали о прошлой жизни, пытаясь старательно не замечать нереальности происходящего. По зарослям продирались большой кот и… хм, немаленький лотор и живенько так обсуждали, как лучше приготовить птицу — тушить или обжарить в специях. Настя утверждала, что она сторонница здоровой пищи. Лучше крупной курицы, обильно политой сметаной с чесночком и запеченной в духовке, может быть только две курицы в этой же духовке, утверждала она. Я же делился с ней рецептом цыпленка по-мадрасски, в котором куски куриного мяса сначала хорошо обжаривают на сковородке, а потом доводят до готовности в ней же, залив мясным бульоном с томатным соком и большим количеством карри.

Обычная реакция голодного человека — вспоминать рецепты приготовления вкусной еды. Потом мы дружно пригрозили друг другу, что тот, кто первым заговорит о еде, получит в лоб.

Один раз нам пришлось затаиться. Мы шли недалеко от дороги и слышали все, что на ней происходит. По желтому песочку промаршировала небольшая группа солдат. Сквозь заросли мелькали их грязно-серые мундиры.

— Настя, это кто? — тихо спросил я.

— Полиция, — так же тихо ответила девушка.

Переждав патруль, мы двинулись дальше. Примерно через час мы вышли на берег реки. Река — это слишком сильно сказано, скорее много возомнивший о себе ручей. Я ожидал увидеть мутную воду, кишащую пираньями и крокодилами, в окружении берегов со свисающими с пальм лианами. Одним словом, классический ужас всех путешественников в джунглях. Ничего подобного! Взору открылась вполне милая речушка с песчаным бережком. Приятная прозрачная вода текла в обрамлении широких песчаных отмелей. Чуть поодаль виднелся бревенчатый мостик через ручей-переросток.

— И что дальше? — спросила Настя.

— У тебя лапы проворнее моих, — сказал я, — попробуй поймать рыбу. Вон она плещется на мелководье.

Действительно, ручей в этом месте делал плавный поворот, и прямо перед нами сквозь небольшой слой воды просвечивала отмель. На глубине в пару десятков сантиметров неподвижно стоял косяк крупных серебристых рыбок.

— А ты уверен, что они съедобные? — прошептала девушка, боясь распугать добычу.

— Нет, конечно, — так же шепотом ответил я, — поймай одну и проведем на мне эксперимент.

Лоториня согласно кивнула.

 Могла бы для виду и возразить,  обидчиво сказал внутренний голос.  Что-нибудь вроде: «Нет, давай лучше я буду первой».

 Нуу,  только и смог я ответить.

Девушка осторожно приблизилась к воде и присела. Рыбки стояли близко, казалось — протяни лапу и сможешь до нее дотронуться. Настя не стала делать такой ошибки — резким движением выбросила вперед сразу обе передних лапы и схватила одновременно двух рыбок. Вот это реакция у девушки! Ей бы рукопашным боем заниматься с такими задатками.

Добыча полетела на песок. Серебристые тела судорожно извивались и хватали воздух, лишенные привычной среды обитания.

— Сергей, чего ворон ловишь! — крикнула охотница. — Они же сейчас обратно в воду сиганут! Добей!

Подстегнутый ее криком я метнулся к рыбкам и двумя ударами мощных лап прекратил их мучения.

— Чего кричишь? Остальных распугаешь, а этими двумя не наедимся.

— Спокойно, — ответила вошедшая во вкус девушка, — все под контролем, никто никуда не плывет.

И вправду, Настя столь молниеносно извлекала из воды очередную жертву, что остальные не замечали исчезновения своих соседок. Только когда на берегу лежало уже восемь рыбок, косяк заподозрил неладное и пошел вглубь ручья.

— Да ты настоящая добытчица! — похвалил я девушку. — С тобой не пропадешь. Кстати, а почему ты раньше не промышляла рыбалкой, а сразу отправилась в город?

— Не поверишь, — ответила девушка удрученно, — даже в голову не пришло. Стереотип мышления сработал — еда там, где люди.

Я не стал смеяться, вспомнив, как сам в первом путешествии бежал, сломя голову, через ночной лес на огонек человеческого жилья.

— Давай, рыбу пробуй, — требовательно приказала Настя, — кушать очень хочется.

Тяжело вздохнув, я взял самую маленькую рыбку. Отвращения она не вызывала, но и аппетит не возбуждала. Пришлось действовать по той же схеме, что и раньше — тело само знало, что делать. Задумаешься о смысле жизни, замечтаешься, а когда вернешься в реальность, глядь, а уже смел целую миску, только лапы и морда измазаны. Сейчас я поступил точно также — помечтал о шашлыке, да так натурально он возник перед глазами, что даже его запах почувствовал. А когда мысленно его съел, передо мной остался только рыбный скелетик.

— Вкусно? — поинтересовалась девушка.

Я пожал плечами:

— В любом случае съедобно и голод утоляет. Сколько будем ждать реакции моего организма?

В глазах девушки загорелся огонек, похоже, она решила — раз манул сразу лапы не откинул, то кушать можно.

— Ничего не будем ждать! — прорычала девушка и вцепилась зубами в самую крупную рыбину.

Не знаю, к каким хитростям прибегала она, чтобы есть нашу добычей сырой, но поедала ее с завидной скоростью. Пришлось и мне поторопиться, чтобы не остаться голодным. Через несколько минут от рыбок остались лишь гладко вычищенные косточки. Настроение сразу улучшилось. Приятную сытость омрачал изрядный запах рыбы от лап и морды, да и прилипшие к шкуре чешуйки не украшали.

— Может, искупаемся? — предложил я. — Остатки еды заодно смоем?

Девушка улыбнулась, кивнула и бросилась в воду. В голове мелькнула мысль о пираньях и крокодилах, но вода выглядела столь мирной и прозрачной, что я отбросил сомнения и прыгнул вслед за Настей. Мы резвились как дети — ныряли, брызгались, топили друг друга. Глубина речушки в этом месте позволяла только-только погрузиться с головой животному размером с манула. Да и то, только слегка поджав лапы.

Накупавшись, мы вылезли на травку, отряхнулись и стали сушить шерсть под заходящим солнцем. Оказывается, уже наступал вечер. После еды и активного купания слегка клонило в сон. Разговор о дальнейших планах угасал на глазах. Лениво обсудили, что неплохо бы все-таки выйти к человеческому жилью и поохотиться в местных амбарах — на одной рыбе долго не протянешь. Настя предложила попробовать фруктов, которые в изобилии росли на ближайших деревьях, но после небольшой дискуссии мы отвергли эту идею. Я напомнил ей, что любой из них может оказаться местным аналогом нашей волчьей ягоды. На этом обсуждение продовольственной программы закончилось, мы замолчали, разговор стих, навалилась дремота.

Мне мешал какой-то назойливый звук из зарослей. То ли кто-то размахивал жестяным ведром с десятком гаек, то ли что-то сверлили дрелью в бетоне, но спать совершенно расхотелось. Я встал на лапы и начал осматриваться в поисках источника звука. Он приближался со стороны дороги, ведущей через мостик. Вскоре из зарослей на открытую местность выехал грузовик с полицейскими. Выглядел он слегка причудливо, но сомнений в своем назначении не оставлял — обрезиненные обода колес, деревянная коробка кузова и открытая, как у кабриолета, кабина водителя. Вполне однозначная конструкция для перевозки людей. Ветер донес до меня запах солярки. Да уж, похоже, что вилянгцы ушли в развитии науки и техники гораздо дальше Норэлтира. Грузовик с полицейскими неторопливо пересек мост и въехал по дорожке в заросли на другом берегу. Нас они, к счастью, не заметили.

В подсознании давно уже вертелась какая-то мысль, которая оформилась в четкий вопрос при виде грузовика:

— Настя, ты сказала, что местный император собрался воевать, для того чтобы решить демографическую проблему. А с кем? Насколько я понял, на материке только одно государство — Вилянга. Между соседними областями будут воевать?

— А разве я не сказала? — удивилась лоториня, — забыла, наверное. Они собрались воевать с твоей империей, с Норэлтиром. Поэтому я и приняла тебя за охотника из дворца. Это же секрет особой важности, вот и подумала, раз ты в курсе, значит из особо приближенных лиц императора. Больше никто не знает о существовании другого континента, только военная разведка.

Приплыли…

Глава 2

 

За-ши-бись! Ничего себе! Вполне возможно, что это и объясняет мое появление. Ролана с помощью набучи вызвала меня с лыжной прогулки, чтобы спасти страну от Совета Народного Спасения. Теперь Империя снова в опасности, ведь возникла угроза вторжения. Действие набучи еще не прекратилось? Хм, а что, и такая теория имеет право на существование. Вот только два момента остаются неясными: почему в первом путешествии волшебство вернуло меня домой в самый разгар событий, и как объяснить появление здесь Насти. Она со мной и Норэлтиром никак не связана, зачем она здесь?

— А ты больше ничего не забыла мне сказать? — угрюмо спросил я у девушки.

— Да вроде бы нет, — задумчиво ответила та. — Извини, мне и в голову не пришло, что это важная информация. А что тебе до Империи?

— Друзья у меня там остались (к сожалению, ложь), — помявшись, ответил я. — И знакомых много (к счастью, правда).

— Хм, и что?

— Что! Что! — взорвался я, — спасать их надо, предупредить об опасности! Действовать, а не пузо на солнце греть!

Настя удивленно пожала плечами:

— А что ты можешь сделать? Ты же просто манул.

Наивная, она не знает, каких дел здесь, вернее, на другом континенте, наворотил «просто манул». Так и захотелось рявкнуть: «Не манул, а Манул Ее Величества Императрицы Роланы!» Хотя хвастливость мне не присуща, правда?

— Итак, что мы имеем? — Мои размышления вслух. — Налицо ярко выраженная, с твоих слов, угроза вторжения в Империю. Военный потенциал, уровень развития техники, тактика и стратегия противника неизвестны. Время вторжения так же остается загадкой. Входные данные — огромная численность населения и полицейский грузовик с двигателем внутреннего сгорания. Из этого следует, что по количеству солдат их армия может покрывать имперскую, как бык овцу (Настя хихикнула), и они используют для военных целей автомобили. А вполне возможно, у них и танки есть. И самолеты. Да, положение пока складывается далеко не в нашу пользу.

— Через два месяца.

— Что через два месяца? — отвлекся я от размышлений.

— Вторжение начнется через два месяца, — спокойно ответила девушка.

— Давай ее убьем? — предложил внутренний голос.

И так трудно было с ним не согласиться!

— Ммм, Настя, — спросил я, с трудом пропуская некоторые слова, готовые сорваться с губ, — а что ты еще мне не сказала? Какие еще важные сведения таятся в твоей очаровательной головке в ожидании подходящего момента?!

Последние слова злобно прошипел, надвигаясь на лоториню.

Девушка отступила от меня назад по песку, развела передними лапами и сказала:

— Сергей, честно-честно! Это все, что я знаю.

Шумно выдохнув воздух через стиснутые зубы, приказал себе успокоиться и сравнительно миролюбиво спросил:

— Расскажи, пожалуйста, все, что ты знаешь о вторжении в Норэлтир и об армии Вилянги.

С особым нажимом на слове «все».

— Все, что я знаю о вторжении и об армии, — прилежно повторила Настя. — Вторжение будет осуществляться объединенными силами всех флотов военно-морских сил. Для этих целей будут использованы специальные транспорты большой вместимости, которые вот уже пять лет исправно выпускают имперские верфи. Численность десанта составит около полумиллиона. Конвой будет состоять из шестидесяти крейсеров и двадцати дредноутов. Армия империи состоит из пехоты, кавалерии, артиллерии и танков — видела их на параде в честь какого-то праздника. Авиации не видела и разговоров о ней не слышала. Планируется пересечь море по кратчайшему расстоянию между материками и высадиться в любой удобной бухте, потому что топлива и провианта на долгий путь не хватит из-за перегруженности транспортов. Все!

— Все, — эхом повторил я и ошеломленно опустился на песок, — замечательная у тебя память…

— Не слабая армия вторжения, да? — задумчиво произнес внутренний голос.

— Да не то слово, — согласился я.

— Настя, откуда ты все это знаешь?

— Так я же говорю — меня приносили на заседания Слуг Императора  он, видите ли, любил приводить меня в пример своим министрам: «Даже дикий лотор может связно излагать свои мысли, не то что вы». Все последние заседания были посвящены подготовке к вторжению, а память у меня, действительно, очень хорошая. Кстати, а что такое дредноут?

— Предшественник линкора, — машинально ответил я, — гигантский многопушечный корабль с мощной броней.

— А, тогда понятно, — кивнула девушка.

— Хорошо тебе. Все понятно. А вот мне непонятно, как Империя сможет отразить такой десант. А магия у них на войне используется?

— Не знаю, — ответила Настя. — Ни разу не слышала, чтобы они говорили о применении каких-нибудь магических штучек. Обсуждалось только использование регулярной армии и флота. О магах ни слова. А как они выглядят, может, я их видела во дворце?

Действительно, а как их отличить от обычных людей? Ролана и Кэтина — вполне обычные люди, на первый взгляд. Встретишь на улице и пройдешь мимо.

— Не знаю, как они выглядят здесь, а в Норэлтире это вполне обычные люди, только с определенными магическими способностями.

Если здесь нет магии и авиации, то, возможно, мы получим определенное преимущество в войне. Хотя, против ТАКОГО десанта наши летучки будут бессильны. Если у них есть двигатели внутреннего сгорания, то и корабли явно не парусные, а это, возможно, влечет за собой наличие дальнобойного нарезного оружия, пулеметов (не паровых!) и так далее… С другой стороны, если у них нет авиации и зенитного оружия… Елки-палки, мне серьезно не хватает информации об армии Вилянги! Настя — молодец, запомнила много важных стратегических данных, но мне категорически не хватает мелкой конкретики: тактика в бою, вооружение кораблей и танков, даже чем вооружены пехотинцы неизвестно! Одно дело ружье, а совсем другое дело автомат!

— А чем были вооружены солдаты на параде?

— Не знаю, Сергей, — ответила девушка. — Трибуны стояли далеко от марширующих войск, да и обзор мне постоянно закрывала охрана императора, так что извини — не разглядела.

Империи грозит смертельная опасность. Наш флот вилянгцы задавят числом вместе со всеми нашими летучками. Танкам, если они хоть чуть-чуть бронированы, нам противопоставить ничего — ядро не пробьет металл даже небольшой толщины. Спецназ и морская пехота? Сколько их у нас? Пара тысяч? Это только в американских фильмах пять человек могут уничтожить батальон повстанцев в банановой республике. А здесь соотношение сил совсем другое…

Отставить сопли! Итак, наш план действий: сначала получить точные разведданные о замыслах врага, изучить возможности его вооруженных сил, затем найти способ попасть в Империю до начала вторжения. Желательно гораздо раньше, чем начнется вся операция противника, чтобы иметь возможность хоть что-то сделать для обороны побережья. А ведь мне совсем неизвестно, что творится в Норэлтире, чем закончилась война, да и закончилась ли? Кто сейчас у власти? Сколько неизвестного. Стоп, будем решать проблемы по мере поступления. Сейчас наша задача проникнуть во дворец.

— Зачем? — спросила Настя.

— Что зачем?

— Зачем нам надо проникнуть во дворец?

Хм, получается, что последнюю фразу я произнес вслух.

— Мне не хватает информации по многим вопросам. Например, как у них здесь обстоят дела с магией, какое оружие они используют на кораблях и танках, чем вооружена пехота и кавалерия.

— Кроме магии, все остальное ты можешь увидеть, подобравшись поближе к воинским частям, — резонно заметила девушка.

— Хм, согласен, разумно. Кстати, Настя, а откуда у тебя это: «воинские части», «численность десанта», «транспорты большой вместимости»? Редко встретишь девушку, которая осмысленно произносит такие слова.

— У меня старший брат — офицер воздушно-десантных войск, — ответила лоториня.

— И что?

— С детства учил меня драться, рассказывал о службе, сыпал различными армейскими терминами. Мне проще было запомнить значение слов, которые он употреблял, чем научить его говорить по-человечески. Как заведет свое: «Наша рота покинула свой ППД, выдвинулась маршем на БМД в УТП», — так мозги кипеть начинают. А начнешь переспрашивать — злиться, — она улыбнулась. — Вот и пришлось почитать в Интернете, что это такое. А память у меня хороша, я уже говорила.

Да, мне бы такой помощник не помешал.

— Так что тебя, кроме магии, интересует во дворце? И как ты собираешься в него попасть? Надеюсь, помнишь, что как только тебя увидит кто-нибудь из людей, так моментально окажешься в императорском зоопарке?

— Мне необходимо разведать путь к другому континенту. Думаю, что карты с маршрутом есть только во дворце. А все остальное, хм, ты права — примерное время вторжения сказала, вооружение, действительно, можно посмотреть в воинских частях, а что касается магов… это тоже можно выяснить в полевых условиях. Главное — дорога в Норэлтир.

Я задумался и внимательно посмотрел на девушку.

— Настя, одному мне, похоже, не справиться. Ты мне поможешь? Вместе соберем информацию и отправимся на другой континент. А там я тебе гарантирую совсем другую жизнь. Ты же не собираешься прятаться в джунглях и воровать курей по местным амбарам до скончания веков?

Теперь задумалась девушка:

— В твоем предложении есть два сомнительных момента: как мы доберемся до твоей империи, и как это мне поможет вернуться домой?

— Раз они собрались идти на кораблях, то кто мешает это сделать нам? С твоими цепкими пальцами, — я еще раз горестно посмотрел на свои неуклюжие лапы, — мы сможем управлять небольшой яхтой или катером. Да любым средством, которое способно доставить нас в Норэлтир. А для этого нам требуется узнать расстояние и направление движения. Вот что касается твоего возвращения домой… Здесь ничего гарантировать не могу, но почему-то уверен, что, сидя в зарослях, ты абсолютно точно не попадешь домой. Думай, время до утра у тебя есть, я не собираюсь пробираться к столице в темноте. Кстати, а в какой она стороне?

Мда, если она откажется, то тяжело мне придется без ее помощи. Я даже не знаю, в какую сторону идти, уж не говоря о плане дворца и системе его охраны, а ведь она уже раз оттуда убежала.

Темнело. Солнце стремительно клонилось за горизонт. Тени деревьев быстро удлинялись и растворялись в сумерках. Пора думать о ночлеге.

— Предлагаю поискать уютное и безопасное местечко для сна, — сказал я. — Не удивлюсь, если тот местный хищник, которого мы так ловко победили днем, окажется ночным охотником.

Девушка поежилась:

— Не хотела бы я с ним встретиться ночью.

— Аналогично. Так что давай искать большое дерево.

— Зачем? — удивилась Настя. — А, ты хочешь спать высоко от земли? А не свалимся?

— Привяжем себя чем-нибудь, — бодро ответил я.

— Чем? Твоим маленьким кожаным ошейником? — рассмеялась лоториня.

— Каким ошейником?

— Который на тебе. С прикольной висюлькой.

Я быстро ощупал шею. Действительно, лапа наткнулась на узкую полоску кожи. Вот ничего себе! На ощупь это тот самый ремешок, на котором висело кольцо Морозки! Оно всегда было со мной на всякий случай — вдруг внезапно снова окажусь в Норэлтире. И не ошибся! Ошейник снова оказался на своем месте с подарком «великой предсказательницы». Сказка продолжается…

— Нет, — буркнул я, — нас двоих он не выдержит, не ерничай. Возьмем несколько лиан и ты нас привяжешь. Так и переночуем.

— Почему я?

— Ты мои лапы видела? Ими только царапаться или поддеть что-нибудь. На более тонкие операции они не способны. А у тебя прелестные, почти человеческие лапки... — и преданно посмотрел в глаза.

— Уговорил, черт красноречивый, — девушка улыбнулась. — Пойдем искать подходящую пальму.

Место для ночлега нашлось быстро, благо раскидистых деревьев в прибрежных зарослях навалом. Привязав себя лианами, мы честно пытались уснуть. Настя задремала первой — ее дыхание стало ровным и спокойным. А вот мне что-то не спалось. Жизнь ночных джунглей неспокойна: то в зарослях затрещит ветками невидимый ночной хищник (сомневаюсь, что травоядные ищут себе вкусные стебельки в темноте), то неподалеку закричит какая-то птица, то плеснет в реке рыба. Надо было отойти подальше от воды — в разгар ночи все обитатели джунглей дружно ломанулись на водопой. Да и страховочная лиана больно впивались в нежное тело манула. Сплошной дискомфорт и помеха для сна. Но, незаметно для себя, я все-таки уснул.

Нас разбудило яркое солнце. Складывалось впечатление, что проснулись мы далеко не на рассвете — горячий желтый диск светила уже подбирался к зениту. Настя ловко распутала лианы, и мы спустились на землю.

— Чем будем завтракать? — поинтересовался я.

— Хм, ты же мужчина, — отрезала девушка, — а мы в диких джунглях, так что это твоя забота — искать пропитание.

— Вот ты сейчас говоришь, как жена, а не как деловой партнер и товарищ по несчастью, — неудачно пошутил я.

Лоториня надулась. Вот и пойми этих женщин!

Мы помолчали несколько минут.

— Настя, это была шутка.

Тишина.

— Извини меня. Ты права. Заботиться о пропитании — это моя задача. Но с кошачьими лапами могу предложить только охоту на мелких грызунов. Ты хочешь на завтрак местную крысу?

— Фууу, Сергей! Что ты такое говоришь!

— Но ведь это же правда.

— Ладно, пошли на речку, бесполезный кот, попытаюсь снова порыбачить. Но предупреждаю — в городе о пропитании заботишься ты!

— Заметано!

Сегодняшняя рыбалка лоторини оказалась столь же результативна, как и вчерашняя — от пуза наелись свежевыловленной рыбы и почувствовали себя готовыми к дальнейшим приключениям. Искупавшись после завтрака, мы отряхнули лишнюю воду со своих шкурок и уселись в тени деревьев.

— Настя, — начал я серьезный разговор спустя некоторое время. — Ты подумала над моим предложением? Что скажешь? Мы вместе или как?

Девушка вздохнула, посмотрела на небо, еще раз вздохнула и стала размышлять вслух:

— Итак, мне предложили поучаствовать в очень сомнительном приключении. Требуется сначала незаконно проникнуть во дворец, там выведать Самую Большую Тайну Вилянги, затем украсть катер, потом долго плыть к неизвестному континенту. После этого всего мне обещают райскую жизнь в Норэлтире. Хм, сплошные уголовщина и авантюризм.

— Настя, почему уголовщина и авантюризм? — перебил я, — во-первых, не уголовщина, а тайная военная операция на территории противника, а во-вторых, у нас очень хорошие шансы все это провернуть.

— Еще раз перебьешь — отправишься один, — спокойно произнесла девушка и продолжила:

— И предлагает мне все это манул в ошейнике с колечком, который что-то темнит насчет своей горячо любимой империи. Какая бы прекрасная жизнь у него там ни была в первом путешествии, но это не повод так рисковать своей жизнью.

Лоториня помолчала и продолжила:

— На другой чашке весов партизанская жизнь до скончания века в джунглях Вилянги. Ночевки на деревьях, питание сырой рыбой и постоянная игра в прятки с местной полицией. В покое меня не оставят — император приказал найти говорящего лотора, значит, будут искать, пока не найдут. Да и в словах серого вруна о возвращении домой, — девушка ехидно посмотрела на меня, — есть какая-то логика. Вполне возможно, что я появилась здесь именно для того, чтобы ему помочь. Хотя непонятно, какое отношение ко всему этому имеет скромный веб-дизайнер.

Интересный ход мыслей у девушки. Правда, непонятно  какие выводы она сделает из сказанного. А вот «серый врун» — обидно, да?

— Резюме — придется ему помочь, а то он с голоду умрет, питаясь крысами, — закончила лоториня и заливисто засмеялась.

Диковинное зрелище — небольшой серый зверек с человеческим смехом. А основной довод за то, чтобы мне помочь, вынес мне мозг. И они еще обижаются, когда мы, мужчины, иронизируем по поводу женской логики. Взвешивала аргументы «за» и «против» и потом решила мне помочь, потому что, видите ли, я не могу позаботиться о своем пропитании! Да, логично, ничего не скажешь. В любом случае радует, что она согласилась.

— Да куда бы она делась? — встрял внутренний голос. — Видно же невооруженным глазом, что боится остаться одна.

— Почему «серый врун»? — я решил возмутиться для проформы. — В чем тебе соврал?

— Пока не знаю, — ответила девушка, — но твоя повышенная забота о Норэлтира наводит на размышления. Ты не рассказал, чем целый год занимался там, в первом путешествии.

Что ей сказать? Боюсь, она не поверит, что сейчас разговаривает с первым лицом Империи. После гибели моих друзей Традорн с Раскуном дружно спихнули на меня все проблемы по управлению государством. Если быть до конца честным, то я сам возложил на себя полномочия в ультимативном порядке, а они лишь согласились с этим.

— Понимаешь, Настя, — начал я…

— Когда мужчина начинает со слова «понимаешь», то он вознамерился врать, — уверенно заключила девушка.

— Резонное замечание, — подтвердил внутренний голос.

— Да почему же! — возмутился я словам лоторини.

— Правда-правда, — категорично заявила она. — Давай, чтобы не ставить тебя в неловкое положение, мы замнем эту тему. Есть у меня определенные соображения на этот счет, но я их тебе озвучу, если мы доберемся до Норэлтира.

— Не «если», а когда! У нас все получиться — верь мне!

— Посмотрим, не будем забегать вперед. Что делаем сейчас?

— Скрытно идем в столицу, Настя, что же еще?

Разведывательно-диверсионный отряд, состоящий из манула и лотора, зашагал в сторону столицы. Мы, как и раньше, двигались вдоль дороги по ближайшим зарослям. Перед каждым поворотом замирали и прислушивались — нет ли там полицейской заставы. Пару раз пришлось прятаться от грузовика с полицейскими. Раз он прошел так близко от нас, что я смог разглядеть, чем они вооружены. Автоматы! Трудно с чем-либо спутать толстую металлическую коробку с кучей выступов, стволом и небольшим изогнутым магазином, крепящимся внизу, как у «калашникова» или М16. Все хуже и хуже. Первыми появляются пулеметы, затем конструкторы приходят к мысли, что неплохо бы вооружить каждого пехотинца малогабаритным аналогом оружия, стреляющего очередями. Раз уж есть автоматы, то пулеметы подавно стоят на вооружении. Совсем дела плохи. Теперь летучки не являются столь неоспоримым преимуществом. Брони никакой — расчет на то, что из мушкета бревно не повредить и в ее экипаж на такой скорости не попасть. А для пулемета или автомата такой проблемы нет. Один залп взвода автоматчиков разнесет в клочья даже летучку-бомбардировщик. Тем более что калибр их оружия, судя по толщине ствола, солидный. Думай, Манул, думай, как спасти Империю.

— До нее сначала добраться надо, — проснулся внутренний голос.

— Дорога нисколько не мешает думать, — ответил я.

— Лучше, пока есть время, расспроси свою спутницу о дворце, — посоветовал невидимый собеседник.

— Сам разберусь!

— Настя, а ты давно здесь? — и мысленно показал язык своему склочному оппоненту.

— Уже почти месяц.

— И, как я понимаю, большую часть времени ты провела во дворце? — так обтекаемо обошел тему о клетке имперского зоопарка.

— Да, — грустно произнесла лоториня. — Да можешь не беречь мою тонкую нервную систему, правильно будет — большую часть времени провела в клетке.

— А ты можешь что-нибудь рассказать о планировке дворца, системе его охраны? Мне же надо будет туда проникнуть.

— Только тебе, — удивилась девушка, — а я? Зачем тогда попросил моей помощи?

Честно говоря, мне совсем не хотелось вовлекать девушку в эту авантюру полностью. В моих планах ей отводилась роль команды спасения и центра информации. Она мне только расскажет, как незаметно пробраться во дворец, и где расположены покои императора — думаю, что все секреты Вилянги там. А еще, в случае моего провала, Настя попытается меня спасти. Поэтому и хотел оставить ее где-нибудь в условленном месте. Если через определенное время не вернусь, то ей придется вытаскивать меня из дворцового зоопарка. Трудно предположить, что меня примут за иностранного шпиона. Главное — язык не распускать, а то моя способность говорить не раз вовлекала меня в передряги в первом путешествии.

Лоторине идея не понравилась:

— Ты же меня пригласил участвовать в операции именно из-за моих ловких лапок, а теперь собираешься сделать все сам? Значит, рыбу мы ими ловить не можем, а вскрывать замки и листать документы — пожалуйста, да?!

Тут она меня хорошо поддела. Вот сейчас ей в логичности мышления трудно отказать. Хм, не рассказывать же ей, что не хотел выглядеть глупо в ее глазах, не поймав ни одной рыбины.

— Понимаешь…

— Сергей! Опять «понимаешь»?! — гневно вскричала девушка.

Пришлось быстренько замолчать. Действительно, вот привязалось же это слово-паразит.

— Настя, твои чудесные лапки нам понадобятся, чтобы управлять судном. А с документами и замками я могу разобраться сам — опыт есть. Вот рыбу мне ловить не доводилось, побоялся не справиться и предложил это дело тебе. Да и кто, кроме тебя, сможет вытащить меня из плена? А если нас обоих повяжут? Тем более помощи ждать будет неоткуда — друзья в Норэлтире не знают о моем возращении. Так что это вопрос решенный — ты остаешься в городе.

Девушка обижено надула губы, насупилась и молча шла рядом. Могла бы оценить мою честность. Разве она не поняла, что о ее безопасности тревожусь. Эх, так и не научился объясняться с женщинами. Одна Ролана меня понимала.

Дальше мы долго шли в полной тишине. Только шуршали заросли кустарников, сквозь которые продирались два маленьких зверька — тропинок в джунглях не проложили, а на дорогу выходить опасно. Лоториня уверенно вела нас к столице, но разговаривать категорически отказывалась. На все попытки завязать разговор ответом было гордое молчание. В конце концов, мне это надоело. Такое впечатление, что на прогулке поссорился с любимой девушкой, а не в стане врага с разведывательной миссией!

— Настя, — я остановился. — Дальше пойдем разными дорогами. Мы на территории противника, нам предстоит опасная миссия, а ты ведешь себя, как капризная девушка со своим кавалером. Мои приказы не обсуждаются. Сказал: «Ждешь меня в городе», — значит, ждешь меня городе. Большое тебе спасибо за информацию, скажи в каком направлении столица и расстанемся. Я не собираюсь подвергать операцию опасности из-за твоих истерик!

Получилось зло, обидно и, возможно, несправедливо по отношению к девушке, но лидер в отряде должен быть один, иначе на войне нельзя. И капризы личного состава не должны влиять на выполнение поставленной задачи. А для нас война уже началась. Я считаю себя гражданином Империи, Вилянга готовит против нас агрессию, что непонятного?

Лоториня тоже остановилась, внимательно выслушала мой монолог, но продолжала молчать. Не люблю людей, которые вреднее и упрямей меня.

— Так в какой стороне столица? Все петляем, петляем, совсем уже сбился с направления.

— К твоему сведению, — не выдержала девушка, — я не солдат армии Норэлтира! Согласилась помочь только из добрых побуждений, а ты…!

Она отвернулась и зашмыгала носом.

Переборщил я с воспитательным моментом…

— Насть, извини, может, сильно резко высказал, но, в самом деле, нельзя же постоянно начинать дискуссию и обсуждать решения. В критической ситуации это нас погубит.

Лоториня стояла ко мне спиной и молча вздрагивала плечами.

Да что же это такое! Что мне делать? Совсем не собирался ее бросать, так припугнул, чтобы меньше спорила, а она все всерьез. Ведь извинился же уже, чего она…

— Прости меня, пожалуйста.

— Ладно, — девушка повернулась ко мне и слабо улыбнулась, — я тоже хороша. Немножко трушу — боязно снова в город возвращаться, вот и дергаюсь. Как вспомню эту клетку и вонючее корыто… Брр! И ты меня извини, больше со мной проблем не будет. Но, все-таки, совсем уж не бери все командование на себя, да и местные условия я лучше знаю.

Женщина, что еще сказать! Вроде бы извинилась, но последнее слово все равно за ней осталось.

— Хорошо, Настя. Продолжаем движение?

— Ага!

Взбодрились выяснением отношений, а теперь рысью в столицу!

Так мы шли до самого вечера. Потом снова ночевали на дереве, подкрепившись рыбой из ручья. К обеду следующего дня стала заметна близость человеческого жилья  потянулись возделанные поля, джунгли отступили. Пришлось пробираться по канавам вдоль дороги.

Вот и окраина Лезсинги — столицы местной империи. Да, все-таки это восточный город. Даже в провинциальном Норэлтирде чувствовались определенный европейский лоск, порядок и чистота. Здесь же царили неразбериха, толчея и мусор. Ей-богу, Китай! Сам там ни разу не был, только видел на фотках в Интернете. Поразительное совпадение: толпы народа, никаких правил движения, вся улица превратилась в одну большую урну. Пешеходы переходят дорогу в том месте, где им надо, а автомобили (а их немало!) не обращают на это внимания. И это окраина столицы! Хотя, по большому счету, что требовать от спальных районов большого города?

Такой беспорядок нам с Настей на руку — никто ни на кого не обращал внимания, полиции тоже не наблюдалось. Картину столичной жизни мы обозревали с ближайшего холма. Лоториня предложила переждать день в одном из заброшенных складов на окраине и продолжить операцию ночью. Она пряталась в нем во время своего прошлого визита в столицу. Он очень удачно задней частью выходил прямо на городскую свалку, так что можно было подобраться к нему совершенно незаметно. Вот только наш путь лежал через горы мусора. Свалка, она и в Вилянге свалка! Не хочу ничего о ней говорить.

Грязные, пропахшие отходами и гниющим мусором, злые и уставшие мы ввалились в пустой ангар. Здесь было относительно чисто, но совершенно пусто. Только в дальнем углу валялись какие-то бумажные коробки. Обессиленные мы рухнули прямо на них. Постепенно к нам возвратилась бодрость и голод. Да и вонь от тела становилась нестерпимой.

— Настя, — спросил я, — а ты в прошлый раз этой же дорогой сюда попала?

— Ага, — лоториня кивнула, тряхнув округлыми ушками.

— И так же пахла?

Девушка потупилась и снова кивнула.

— И что ты с этим делала?

— Терпела. Страшно ведь было. Потом проголодалась и вышла на улицу. Здесь рынок рядом, там и попалась…

— Сочувствую.

Мы помолчали. Запах усиливался. Меня уже слегка подташнивало.

— Давай помоемся, а? — заискивающе попросил внутренний голос.  Только не вздумай вылизываться  нас вырвет.

Конечно же, я с ним согласился.

— Настя, а ты не видела поблизости никаких ручьев или других источников воды?

— Вроде бы нет, — подумав, ответила девушка.

— Пойду, поищу, а то с таким запахом задохнусь я здесь.

— Сергей, опасно же — вдруг поймают? Сам говорил, что «отечество в опасности», «добыть сведения любой ценой», «никто, кроме меня не поможет империи». А из-за какого-то запаха готов поставить под удар всю операцию.

Девушка замолчала и ехидно посмотрела на меня. Я уже собрался возразить, когда она в корне пресекла мою попытку спорить: «Разведчик должен стойко переносить тяготы и лишения»,— так мой брат всегда говорит.

А это уже удар под дых. Мне, как бывшему офицеру, не к лицу ставить под сомнение слова другого офицера!

— Хорошо. Ты снова права. Ждем до вечера. Предлагаю поспать — ночь предстоит тяжелая.

— Ей-то хорошо, она к этой вони в прошлый раз привыкла, — полушепотом, в сторону, якобы сам для себя.

Я скосил глаза на девушку. Она явно услышала мои слова и агрессивно оскалила маленькие острые зубки, но промолчала. Отомщен!

Запах или уменьшился, или мы к нему привыкли. Немного поболтав, наша команда дружно уснула.

Пробуждение не их приятных. Солнце уже зашло и меня изрядно потряхивало от ночной прохлады. Настя безмятежно спала рядом. Днем я раскинулся поверх коробок, а она забилась в одну из них и свернулась клубочком. Ей было тепло. Не из чувства зависти, ни в коем случае, как можно?! Пора выдвигаться, хватит дрыхнуть! Я бесцеремонно растолкал девушку. Она смешно терла глазки маленькими лапками, зевала, но недовольства не выказывала. Похоже, монолог о принципах единоначалия в отряде все-таки возымел действие.

Мы выскользнули на улицу и огляделись. Окраины освещались из рук вон плохо. Фонари горели один из десяти, но они были электрические! Шансы Империи на победу в моей голове уменьшились еще на несколько пунктов. Эх, если бы не война, если бы Совет не развязал эту бессмысленную бойню! Сколько полезных вещей я мог бы дать жителям Норэлтира, а что дал в итоге? Новые виды вооружения, новую тактику и стратегию, новые рода войск? Разве что железные дороги можно считать полезным подарком… Да и то их строили в первую очередь к укрепрайонам. А здесь — двигатели внутреннего сгорания и электричество.

Кроме вторжения, меня беспокоил еще ряд вопросов. Например, почему вилянгцы знают о существовании Империи, а мы о них нет? Да и такой разный уровень техники… С чем это связано? Понятное дело, что СНС всячески тормозил развитие мореплавания, но мушкеты у нас и автоматы у них? Как это так? Почему?! Эх, нет здесь моего «Манульего батальона». Они бы быстро взяли языка и допросили его о причинах столь бурного развития местной империи.

Эти мысли крутились в голове всю дорогу до дворца. В темноте, освещаемой редкими фонарями, таились дома странных очертаний. Чувствовалось, что архитектурные стили в Вилянге и Норэлтире совершенно разные. Возможно, так казалось в полумраке улиц.

Оказалось, не казалось. Когда мы выбрались в центр столицы, стало ясно, что местным жителям больше нравятся плавные очертания и яркие тона в облике домов, в отличие от строгих готических линий и серого камня в Империи. Электрический свет преображает окраску домов, но обилие красного и желтого несомненно. Самый настоящий квартал для туристов в Китае.

Многочисленные фонари (все как один исправные) существенно снизили нашу скорость передвижения. Приходилось перемещаться из одной тени в другую. Спасало то, что прохожих в ночное время немного, в основном те, кто возвращались поздно из гостей. Полиция тоже не баловала вниманием пустынные улицы. Но бдительности мы не теряли. Обидно попасться, когда дворец — вот он, в прямой видимости.

Резиденция местного императора впечатляла! Не знаю, как выглядит здание Совета в Норэлтарте, но правитель Вилянги себе явно ни в чем не отказывал. Многочисленные строения с колоннами и башенками выглядели единым архитектурным ансамблем. Дворцовый комплекс окружал огромный парк. Высокие деревья и плотный кустарник зеленым заслоном стояли между мной и моей целью. Настя рассказала, что дорожки патрулирует дворцовая охрана с местными собаками. Тоже, кстати, лысыми — специально уточнил. На мой вопрос, как же ей удалось миновать их во время побега, она пожала плечами и сказала:

— Не знаю, я как-то не думала о них. Неслась во весь опор, куда глаза глядят. Помню, кто-то кричал за спиной, кто-то лаял, но это только подстегивало бег.

Замечательная помощь от напарницы! Ладно хоть планировку дворца она более-менее запомнила, не придется сильно плутать.

Почему-то очень сильно захотелось есть. От волнения? Такое бывает, что просыпается зверский аппетит на нервной почве. Один, наоборот, куска хлеба не может в себя впихнуть, а другой сметает все со стола и просит добавки. Мы с Настей дружно захотели есть. Перед дворцом располагалась огромная площадь, на которой проходили военные парады по праздникам. Она сильно смахивала на гигантский армейский плац, разве что не асфальтированная, а мощенная ровными калиброванными булыжниками. Жилых домов поблизости не было — сплошь административные здания. Такой вывод можно было сделать из нескольких поверхностных наблюдений: более строгий стиль зданий, отсутствие света во всех окнах и многочисленные вывески единого стиля над дверями в домах на площади. Похоже, что местный император собрал все министерства рядом со своей резиденцией. Положительным в данной ситуации было то, что чиновников ночью на своих рабочих местах не было — вокруг стояла тишина, а вот минус  магазинов с продуктами тоже не наблюдалось. Пришлось выйти на одну из боковых улиц. Повезло сразу — над первым же найденным магазином, кроме вывески, скрывавшейся в ночной темноте, висел огромный муляж окорока. Классический образ из мультфильма — кусок белой косточки торчал из гигантского округлого куска ляжки. Даже слюнки потекли от одного вида.

— Будем грабить? — хладнокровно поинтересовалась Настя.

Как меняется человек в экстремальных условиях! Думаю, веб-дизайнеру в прошлой жизни и в голову не пришло бы так спокойно отнестись к уголовно наказуемому деянию. А в сказке, да еще и в образе скрывающейся лоторини, пожалуйста!

— А что делать? — я пожал плечами.

Мы нашли незапертое окно (Хозяева магазинов! Будьте бдительны!) и проникли внутрь. Действительно, мясом торгуют. Хотя чему удивляться? Было бы странно найти в заведении с такой вывеской гвозди и шурупы. В помещении стояла темнота. По запаху мы добрались до прилавка с копченостями. Боже, какой там «Баунти», после голодного дня кусок копченого мяса — вот райское наслаждение! Для полного счастья нашли кувшин с водой и досыта утолили жажду.

Я нашел в себе силы во время остановиться. Какой же из меня разведчик-диверсант с полным брюхом? А вот Настя, судя по звукам, отнеслась к позднему ужину серьезно. Ей-то что? Сейчас найдем укромное место встречи и все — можно даже поспать до моего возвращения.

Наконец лоториня закончила трапезу и известила, ик, что готова, ик, к дальнейшим действиям. Мы выбрались из рая мясоедов и занялись поисками временного укрытия, где бы Настя могла меня дожидаться. Я не собирался задерживаться надолго, но это и не дело пяти минут. Несколько часов, думаю, займет. После продолжительных поисков мы нашли уютный дворик, заросший плотным кустарником. Здесь и решили остановиться. Ночь уже в самом разгаре, времени до рассвета маловато. А строго-настрого запретил Насте предпринимать какие-либо самостоятельные действия до наступления следующей ночи. Мало ли что может случиться со мной во дворце. Вдруг придется затаиться на весь день, если не успею найти нужные документы этой ночью. А она кинется, сломя голову меня спасть, когда в этом не будет никакой необходимости. Девушка согласилась и стала устраивать себе лежбище. На всякий случай, мы прихватили с собой пару сочных кусочков из мясного магазина, чтобы ей спокойно коротать следующий день.

— Прощаться не будем, — солидно сказал я. — Вернусь — отправимся в порт на поиски подходящего судна.

— Буду ждать, — тихо ответила Настя.

Потом помолчала, хлюпнула носом, ткнула меня лапкой и плечо и сказала:

— Будь осторожен! Мне будет трудно одной.

— Эгоистка, — прошипел внутренний голос.

— Дурак ты, — сказал я, — она волнуется за меня вот и несет всякую ерунду. Разве не понятно?

— Да это так. Сгоряча, не подумав, — начал оправдываться невидимый болтун.

— Все будет хорошо! — сказал я и бодро зашагал в сторону дворца.

— Сергей, подожди, — окликнула меня девушка, — подбежала ко мне, обняла и прижалась к груди, — береги себя.

В ее голосе мне слышались слезы.

— Да не переживай, что со мной будет? Максимум — посадят в клетку. Ты же выбралась оттуда. Вот и я смогу. Тем более что ты меня будешь ждать. Обнял девушку, потом резко развернулся и двинулся спасать Империю.

Глава 3

 

Осторожно приблизившись к ограде дворцового парка, я прислушался. Впереди вроде бы тихо. Прошмыгнуть сквозь прутья не составило особого труда — расстояние между ними рассчитано на человека, а не манула. И вот мы в самом центре враждебной империи. Широкая дорожка пересекала весь парк и вела прямо к главному входу дворца. А почему бы нет? Ночью все кошки серы — кто там разглядит мою окраску. Пробежал кот и что? Я гордо вышагивал прямо по центральному «проспекту» парка. Но был настороже, готовый в любой момент нырнуть в спасительную темноту кустов.

— А охрана у них не на высоте, — отметил я. — Почему не охраняют ночью, где патрули? Местное население настолько запугано, что и мысли в голову не приходит пробраться ночью в императорскую резиденцию с коварными замыслами?

Удивительно, но мне удалось дошагать до центрального здания дворцового комплекса без каких-либо приключений. Не мудрено, что Насте удалось сбежать. Не пуганные они здесь, совсем службы не несут. Я с теплотой вспомнил, как девушка прижалась ко мне на прощание. Пусть язычок у нее острый, но характер нормальный. А какой бы она была женой? Ой, что это я?

— Жениться вам, барин, пора, — ехидно заметил внутренний голос.

И опять он прав. Вернемся в Империю и поженимся. Вот смеху-то будет — манул женился на лоторе. Нет уж, сначала нам необходимо вернуть человеческий облик. Наши города находятся рядом, может, встретимся, посидим где-нибудь, в китайском ресторане, например. Хм, то есть я уже готов из-за нее вернуться из моей сказки? Ну-ну...

— Ты за дорогой следи, — прервал мечты мой невидимый командир, — что перед носом видишь?

Действительно, что-то я отвлекся. А перед носом нарисовались огромные двустворчатые двери резиденции императора. По крайней мере, Настя рассказывала, что именно в этом гигантском задании он и живет.

Добротные двери, богато украшенные. А размеры! Они вполне могли бы служить крепостными воротами в каком-нибудь средневековом замке. Хм, а как же я внутрь попаду? Постучать и попроситься войти? Не смешно. Придется обходить здание по периметру в поисках черного хода или открытого окна. Днем стояла жара, так что вполне возможно, что могли оставить где-нибудь окошко открытым.

Вокруг здания светло от фонарей, а вот внизу у стен густой сумрак. Хорошо хоть зрение манула гораздо лучше человеческого. Шел я уже долго, но запасного входа все не было, да и открытые окна что-то не попадались. Черт, вот так и проплутаю всю ночь и вернусь к моей лоторине ни с чем.

— Моей? — удивился внутренний голос. — Это с каких это пор она твоей стала?

Чего-то он сегодня сильно разговорился, а? От волнения, наверное. Хм, а откуда, действительно, выпало «моей»? Оговорки по Фрейду, надо полагать. Подсознательное желание смешивается с сознательной речью.

Наконец, мне повезло. Везением без кавычек это может назвать только самый отъявленный оптимист — я нашел открытое окно. На втором этаже и света в нем не было. Стена в этом месте старая, штукатурка с нее местами слезла, обнажая шершавый камень. Делать нечего, смертельный номер — «манул-альпинист».

Мощные когти легко входили в мягкий камень и при этом держали на весу мое упитанное тельце. Это не манул-альпинист, это человек-паук какой-то! Со стороны это выглядело так: я полз по отвесной стене с нарушением всех законов физики.

Втягиваем когти правой передней лапы внутрь мягких подушечек, переставляем ее выше. Выпускаем когти в стену. Проделываем последовательно туже операцию с левой передней, правой задней и, наконец, левой задней. Переместились вверх на двадцать сантиметров. А теперь повторяем все это в цикле для следующего микроподъема. Чудесно получается!

— Ты даешь! — восхитился внутренний голос, — и как только в лапах не путаешься!

— Дурааак! — я задумался над последовательностью движений, вместо того, чтобы совершать их бессознательно и рухнул с трехметровой высоты на землю.

Бряк! Не успел сгруппироваться за столь короткое время и со всего размаха приложился спиной о землю. Аж дух вышибло!

— Еще раз не вовремя вякнешь — придушу, — пообещал я невидимому идиоту.

— Интересно, как ты себе это представляешь? — съехидничал тот.

Гордо проигнорировал замечание и начал все сначала: правая передняя, левая передняя…

Вот и цель моего восхождения — окно на втором этаже. Остается надеяться, что это не спальня. С трудом перелез через подоконник и оказался внутри. Я стоял в полосе света, падающего из окна. Не видать вокруг не зги. Пока глаза привыкали к темноте, старался не шевелиться, боясь ненароком что-нибудь зацепить и нашуметь. Вокруг тишина. Постепенно стал различать очертания обстановки в комнате. Очень похоже на какое-то подсобное помещение — бессмысленное нагромождение крупных предметов.

Внезапно в комнате зажегся свет — мне показалось, что у лопнули глаза, и я ослеп. Сквозь слезы увидел размытые очертания двери, которая медленно со скрипом приоткрывалась.

— Нас услышали! — запаниковал внутренний голос. — Это дворцовая охрана! Нам конец!

— Это все ты!— мысленно заорал я на него. — Не влез бы со своим «как ты в лапах не путаешься» никакого бы шума и не было!

— Мужики! — влез в разговор инстинкт самосохранения. — Разрешите вас перебить — тикайте, хлопцы!

Очень дельное, а главное — своевременное предложение! На мое счастье дверь зацепилась за выступ вздувшегося паркета, и за это время глаза немного привыкли с яркому свету от лампочки над входом. Я быстро огляделся: действительно, небольшое помещение, заставленное коробками, ящиками и банками. Похоже на подсобку. Очень удачно прямо перед носом среди хлама виднелась нора с меня размером. Вот в ней и затаился. Мимо меня прошаркали чьи-то ноги в грубых кожаных туфлях коричневого цвета. Непонятно — мужчина или женщина. Абсолютно бесполые конечности.

— Да куда же она задевалась?! — грубый женский голос.

Женщина.

— И ходют, и ходют, и топчут, и топчут! А я потом всю ночь полы мой! И ведь всякая тварь норовит прямо по центру своими ножищами грязными пройти! Вот для кого тряпку у входа постелила? Хоть каждый час за ними протирай!

Уборщица! — в ужасе прошептал внутренний голос.

Его страх мне вполне понятен — проще попасться на глаза охраннику, чем ей. Солдат на посту что? Правильно — охраняет жизнь и здоровье императора, ему никакого дела нет до какого-то там приблудного кота, а вот тому, кто следит за чистотой паркета, по которому пробежало «грязное уличное животное»… Да, настоящая проблема. Не ждать же, пока она весь дворец уберет. А может, она уже закончила? Не похоже — явно что-то ищет для продолжения уборки, так бы убрала швабру с ведром на место и пошла домой.

Женщина долго громыхала чем-то, переставляла с место на место коробки, шипела что-то неразборчивое себе под нос.

Кстати, я опять появился в сказке со знанием языка? Или он у них один и тот же? На слух не могу определить — для меня все говорят по-русски. Интересно, как это можно проверить?

Наконец, она ушла, и свет погас. Ура! Дверь осталась полуоткрытой! Я осторожно выглянул в коридор. Никого. Длинный коридор с редкими светильниками под небесно-голубым потолком. Так, надо вспомнить, что Настя рассказывала о планировке дворца: от главного входа я пошел направо, затем, обогнул два угла. Угу, теперь понятно. Об этой части дворца мне лоториня рассказывала — это хозяйственная пристройка. Здесь находится кухня, складские и подсобные помещения. Мне прямо по коридору (девушка по нему убегала из зоопарка и хорошо запомнила), затем по лестнице на третий этаж. Там покои императора, его зоопарк, гарем и, скорее всего, кабинет. Я дошел до поворота и заглянул за угол. Мои перемещения стали напоминать старый добрый «Wolfstein», только вместо нацистов с автоматами уборщица со шваброй. Кстати, она может быть не одна, да скорее всего не одна — попробуй, убери весь дворец в одиночку.

— Не теряй бдительности! — посоветовал мудрый внутренний голос.

— Заткнись! — в сердцах крикнул я. — Ты мне сегодня только мешаешь!

Невидимый советчик обиженно замолчал.

Продолжаем движение. Поворот. За углом никого. Дальше по коридору. Широкая лестница на третий этаж. На следующем пролете никого. Бежим дальше.

Хорошо, что манулы умеют передвигаться абсолютно бесшумно. Я так разогнался, что когда свернул с лестницы на этаж и увидел препятствие, то времени и расстояния тормозить уже не оставалось. Пол гладко выложен мрамором. Даже когтям сразу не остановить движение крупной манульей тушки. А препятствием стала другая уборщица, перегородившая дорогу. Почему другая? Да туфли у нее черного цвета, а не коричневого, как у той, в подсобке. Именно они и бросились мне в глаза, когда я гигантскими скачками взбежал по лестнице и свернул вправо. Тетеньку не заметил, когда смотрел снизу — она стояла на коленях и что-то оттирала на полу. Моего приближения уборщица не услышала (повторюсь — манулы бегают бесшумно), и мне ничего не оставалось, как выполнить сложнейший акробатический этюд. Прыгнуть через нее не удастся — над ней торчит швабра, зажатая подмышкой, явно же врежусь. Придется в обход по перилам. А за ними пустота до самого основания лестницы на первом этаже. Упаду — мало не покажется. Прыжок вправо, короткая пробежка — слева уборщица, справа порядка пятнадцати метров свободного падения. Чуть выпущенные когти превращают мягкие лапы в шипованную обувь альпиниста — только глубокие царапины в красном дереве, которым сверху облицованы мраморные перила. Самый опасный момент — разворот и сход на пол. Задние лапы срываются, зависают в воздухе, тело начинает соскальзывать вниз, держусь только передними лапами, уборщица медленно поднимает голову, привлеченная шумом. Полный провал…

— Соберись! — истерично завопил внутренний голос.

Его истошный вопль подстегнул меня — в последний момент я резко бросил задние лапы вправо и перевалился через перила, как гимнаст через «коня». Тетка со шваброй уже подняла голову, но смотрела она на то место, с которого чуть не началось мое падение вниз. А я был уже слева от нее. Она уловила боковым зрением какое-то движение, но меня уже и след простыл. За поворотом пришлось сделать привал — от выброса адреналина не держали лапы. Пришлось опуститься на пол и перевести дух. Сзади послышались шаркающие шаги и бормотание под нос. Похоже, уборщица все-таки решила проверить — показалось ей или нет, что кто-то шмыгнул за угол. Придется перенести отдых на более благоприятное время. Собрав силы, я продолжил путь по дворцу.

До личных покоев императора приключений больше не было. Какой-то пустынный у него дворец. Понимаю, что глубокая ночь, но где же охранники?

Накаркал!

Перед последним поворотом я осторожно выглянул из-за угла — вход в императорские апартаменты охраняли два рослых гвардейца в пестрых халатах с автоматами за спиной. Хм, демонстративно пройти мимо них? Не думаю, что они оставят без внимания картину: ночью из коридора появляется гигантский кот причудливой окраски, открывает лапой дверь личных покоев правителя и спокойно входит внутрь. Пристрелить не пристрелят, но сапогом по ребрам точно получу. Будем думать. О! А если в духе Брюса Виллиса по вентиляции? Ничего похожего под потолком не наблюдалось. Что же делать? Останется классика — отвлечь внимание. Рядом со мной две огромных вазы с цветами. Уперся задними лапами в пол, а передними в край напольного букета. Хм, тяжелый, зараза! Раз, два и мне это удалось! С грандиозным шумом произведение искусства местных гончаров завалилось на мраморный пол, к счастью, не разбившись, на совесть делали. Сам же я спрятался за второй «горшочек». Расчет оправдался — нерадивые стражи, вместо того, чтобы вызвать начальника караула, сами бросились искать источник шума, причем оба сразу. Очередной раз отметил, что служба у них поставлена из рук вон плохо. Мои «манулята» никогда бы не допустили такой оплошности. Учил их так: один занимает оборону у охраняемого объекта и вызывает подкрепление, а второй идет на разведку. Эти же «охранники», как дети малые, оба стояли около кучи земли, высыпавшейся из вазы, и чесали затылки. Проскользнуть у них за спиной к заветным дверям не составило никакого труда!

Вот я и рядом с конечной целью путешествия. Просторный зал для торжественного приема. Настя рассказывала, что слева от него комната заседаний, а справа личные покои — император всегда появлялся оттуда. Значит и мне туда.

Апартаменты первого лица Вилянги снова начинались с небольшого холла, из которого вели две совершенно одинаковых двери. Бедно у них с фантазией: опять общий вестибюль и два входа. По логике один из них опочивальня, а второй — кабинет. Вот только какой из них какой? Лоториня здесь ни разу не была, поэтому информация отсутствует. Знаю только, что гарем этажом ниже. Возможен и такой вариант — совмещенный кабинет-спальня, а другой вход ведет, например, в императорскую уборную.

— Вполне может быть, — задумчиво согласился внутренний голос. — Я бы пошел вправо.

Соглашаясь, мысленно кивнул и почему-то пошел влево. Сам не понял, почему так сделал, из вредности, может быть? А чего он все время с советами лезет?!

Выбор оказался верным — я в кабинете императора. Обстановка скромная, даже аскетичная для правителя огромной страны — никакого мрамора, золота, кожаных диванов и кресел. Большой стол, заваленный бумагами, легкое кресло и шкафы с книгами. В углу гигантский напольный глобус. Громадные люстры под потолком заливали все мягким электрическим светом. Не экономят они энергию, не экономят.

— Глобус Вилянги, — хихикнул внутренний голос.

— Чем ерничать, — укорил я, — лучше вспомни, что в нашем «просвещенном» Норэлтире до сих пор большинство населения считает планету плоской, а звезды отражением света заморских земель на небосклоне.

Больше всего меня интересовали бумаги на столе императора. Не рассчитывал, конечно, что вот сейчас подойду и увижу прямо сверху большую папку с надписью: «План вторжения в Норэлтир с картинками», но и не думал, что придется вскрывать сейф, или искать тайник. От кого первому лицу государства прятать секретные документы, если враги (моя родная Империя) даже не подозревают о существовании другого континента и не знают о грядущем вторжении?

Удобнее всего вскарабкаться на стол и там просмотреть все документы. Легко запрыгнул в кресло, а с него на стол. Хочу отметить, что в теле чувствовалась хорошая легкость и пружинистость мышц. Может и вправду моя спортивная подготовка человеческого тела ко второму путешествию повлияла на физическую форму манула?

Схватил первый попавший документ со стола и начал читать. Вот это удар судьбы — я не смог прочитать ни строчки! Буквы с трудом складывались в слова, а слова почти не составлялись в предложения. Опять проблема с чтением! Такое со мной постоянно случалось и в Норэлтире, но там все решал специально подготовленный чтец. А что мне делать сейчас? Пара часов до рассвета и требуется найти документ неизвестного содержания на трудночитаемом языке. Это мог быть и план вторжения, и схема маршрута, и даже философские размышления о грядущей войне в комиксах. Опять влип, пушистый авантюрист… Я стал лихорадочно ворошить бумаги на столе, пытаясь найти сам не знаю что.

— Стоп, так дело не пойдет, — остановил меня внутренний голос. — Сядь и подумай, что ты ищешь и как оно должно выглядеть. Не читай все — достаточно заголовка.

Дельные советы!

Итак, базовую информацию я знаю от Насти — примерное количество солдат, кораблей и дату. Теперь меня интересует главное — как попасть в Норэлтир. Это может быть либо приложение к плану вторжения, либо отдельная карта. Если карта, то лист большого формата с картинками, если же весь документ, то объемистая папка. Незачем хватать отдельные бумажки с каракулями правителя или его министров.

Я успокоился и стал спокойно сортировать документы на столе в две кучки: то, что похоже, и то, что не может этим быть ни в коем случае. Действительно, зачем тратить время на дешифровку текста на листе со следами чьих-то жирных пальцев? Не представляю себе такой ситуации: император отправляет в рот очередной кусок баранины, слегка вытирает руку о халат, берет со стола важный документ и читает. Хоть у них здесь все похоже на Китай, но не может хозяин столь чистенького и уютного кабинета (до моего визита) быть таким неряхой. Явно это какой-то черновик. В корзину для мусора его!

Через несколько минут я аккуратно разложил все на столе двумя стопками — поменьше для изучения и побольше для панического просмотра в случае неудачи с первой кучкой.

В течение часа сосредоточенно изучал папки, большие схемы, карты, брошюры из отобранного для обязательного просмотра. Ничего! Не единой зацепки! Хорошо хоть, что в стрессовой ситуации способность к обучению многократно возросла. К началу второго часа я уже мог сравнительно быстро осилить целое предложение, если оно не содержало длинных слов или специфических терминов. Мимоходом отмечу, что, полагаясь на зрительную память, могу уверенно сказать — письменность Норэлтира значительно отличается от письменности Вилянги. Совершенно разные языки. Опять чудеса набучи? Или это общий принцип моей сказки для всех гостей? Раз прибыл в нее, то, так уж и быть — все понимаешь. Один вопрос, а родной норэлтирский я не забыл? Сложно проверить без собеседника. Да и сейчас не самый важный вопрос.

Еще за сорок минут была просмотрена вторая кучка бумаг. Результат опять нулевой. Не сказать, что совсем ничего полезного: я почерпнул немало важной информации о численности всей армии Вилянги (впечатляет!) и ее вооружении (все плохо — пулеметы, дальнобойные орудия, танки, стальные корабли). А о другом материке ничего! Тупик! Мой героический ночной поход во дворец, эквилибристика под куполом цирка, то есть прыжки на перилах на третьем этаже, прятки с охраной — все зря. Путь домой все так же неизвестен…

Загрустив, я уселся в кресло императора и задумался. Вернуться к теме тайников и сейфов? На первый взгляд, ничего похожего на защищенное хранилище документов в кабинете не наблюдалось. Секретный ящик за книгами? Да я до судного дня буду перебирать эту библиотеку — вся стена ими заставлена! А как Насте в глаза смотреть? Наобещал, обнадежил, расхвастался, что, мол, проберусь, все узнаю и домой под парусом! А сам в такую лужу сел. Почему был так уверен, что войду в кабинет императора, а у него на столе и документы, и карты, и график движения пароходов до Норэлтира…. Кстати, местные корабли все дизельные — собственными глазами видел что-то похожее на отчет о запасах солярки. Хм, кстати, нефтеперерабатывающая промышленность — широкое поле деятельности для имперского спецназа. Только сначала требуется отбить десант и самим начать наступление на Вилянгу. А для того, чтобы эти планы из области фантастики перешли хоть в какую-то реальную плоскость, мне необходимо раньше врагов попасть во дворец или к Раскуну. Самый последний вариант — двинуться вместе с войсками вторжения. Думаю, что на кораблях вилянгцев найдется укромное местечко для лоторини и манула. Но тогда теряется весь смысл моего возвращения в Норэлтир…. В составе десанта будут танки (тоже из документов императора), а у нашей армии даже нет оружия, способного им противостоять. Остается только надеяться, что у них кончатся боеприпасы и солярка. Но до этого момента они успеют захватить Норэлтир. Не такая уж у него и большая площадь для полумиллионной армии вторжения. Наверняка сразу вглубь они не пойдут — захватят плацдарм и будут ждать подкреплений. А они будут — в Вилянге еще останется миллион солдат! Как же их экономика выдерживает содержание такого монстра? И снова возникает вопрос расстояний. За сколько транспортные корабли обернутся туда и обратно?

Я встал с кресла и стал в задумчивости расхаживать по кабинету. За окном зачинался рассвет. Скоро дворец наполнится шумом, повара начнут готовить завтрак, слуги займутся своими делами, в парке появится стража с грозными лысыми собаками. Пора принимать решение: спрятаться где-нибудь, переждать день и продолжить поиски, или возвращаться к Насте не солоно хлебавши. Вполне возможно, что существует особое хранилище в подвале, где прячут особо важные документы, или где-нибудь среди построек есть неприметное здание — имперская канцелярия, где на полках лежит интересующий меня документ. Обыскивать весь дворец нет времени и возможности. Сегодня меня только чудом никто не поймал — дважды рисковал быть замеченным. А если провести здесь не одну ночь, а несколько? Охранник ладно, но вот уборщицы…

Очередной раз, проходя мимо глобуса, я машинально остановился и крутанул его лапой. Интересно, а ведь и здесь человеческий гений изобрел такую же занятную штуку. Маленькая модель планеты замедлила движение и остановилась. Прямо перед собой я увидел схематическое изображение местности, красивый рисунок башни и надпись на местном языке «Норэлтирд».

— Хм, родной Норэлтирд, — меланхолично подумал я.

— Да ты дятел, а не манул! — истерично захихикал внутренний голос. — Не дошло еще?

— Нет.

— Для особо одаренных: Норэлтирд — карта Империи — глобус. Никаких ассоциаций эта цепочка не вызывает?

Какой же я тупой! Два часа потерял, сидя рядом с глобусом, пока не сообразил, что это и есть наша дорога домой! Конечно, это не «Гугл Мапс», но что-то очень близкое к ней в наших условиях. Очертания материков есть, названия городов есть, и сделано очень качественно — для императора старались. Я поискал на глобусе табличку или надпись о масштабе и ничего не нашел. Да ни беда — примерные расстояние между городами родной Империи мне известны (все населенные пункты Норэлтира обозначены с названиями). Опираясь на них, расстояние между материками прикинуть можно. А вот за наличие такой подробной карты у врага я с Раскуна спрошу, ох, как спрошу!

Наши материки оказались ближайшими соседями! Конечно, не такими, как Евразия и Африка в Гибралтаре или Северная и Южная Америки, но и не надо пересекать целый океан, чтобы попасть с одного континента на другой. Вилянга находилась в южном полушарии, а Норэлтир в северном. От местной столицы до ближайшего порта рукой подать, а оттуда строго на север — мимо родной Империи не промажем. Думаю, компас у них на судах есть. Так, теперь оценим расстояние, хотя бы приблизительно. По моим расчетам выходило, что если двигаться со скоростью хотя бы узлов десять (около восемнадцати км\ч), то наше путешествие продлиться около трех дней. Вот только хватит ли запаса горючего для двигателя? Да что раньше времени забивать голову всякой ерундой — прибудем в порт, там и посмотрим, на чем местные морячки ходят.

Я еще раз внимательно проверил расчеты, прикинул по глобусу расстояние и сосредоточенно постарался запомнить: «На север трое суток со скоростью десять узлов». Вот теперь можно возвращаться к Насте! Миссия выполнена — путь домой известен. Окрыленный успехом я гордо промаршировал к двери и подцепил ее когтями, собираясь открыть. Но она внезапно открылась сама собой, отпихнув меня внутрь комнаты! В кабинет стремительно вошел высокий статный мужчина в роскошном халате и изумленно уставился на меня. Его лицо еще носило следы сна, но глаза уже ожили и гневно расширились.

— У тебя нет впечатления, — робко поинтересовался внутренний голос, — что сейчас мы имеем счастье лицезреть хозяина кабинета.

Чего это он таким высоким стилем заговорил? Со страху, наверное.

Император (а кто бы так по-хозяйски ворвался в личный кабинет правителя?) еще открывал рот, чтобы крикнуть охрану, когда я начал действовать — резко вскочил на задние лапы, вытянул в его сторону передние с выпущенными когтями и грозно рыкнул. А рычать манулы умеют! От испуга правитель Вилянги попятился, запнулся об порог кабинета и шлепнулся с размаху на пол. Я не стал терять времени: опустился на все четыре лапы, сделал короткую пробежку и в два прыжка перемахнул через лежащего императора, причем для второго толчка использовал его живот.

Правитель Вилянги издал что-то похожее на «хех», потом вскочил на ноги и со всей мочи завопил: «Стража! Ко мне! Стоять, пушистое чудовище!»

— Ага, — язвительно сказал внутренний голос. — Сейчас все брошу и остановлюсь!

Ему-то хорошо — может спокойно разглагольствовать, а все мое внимание посвящено тому, чтобы ни шлепнуться на скользком мраморе. Я во весь дух мчался к заветной лестнице. На поворотах меня заносило, тогда приходилось подруливать задними лапами. Пару раз я огибал стражников, несущихся на зов императора — им же невдомек, что причина столь истошных криков правителя только что мелькнула перед глазами и скрылась за поворотом.

Вот и лестница. К счастью, пустая. Все-таки еще слишком рано, чтобы во дворце было много народа. Солнце низко стояло над горизонтом. Это я машинально отметил, когда пробегал мимо окна. Может, властитель шел в туалет и услышал шум в своем кабинете? Решил разобраться с ночным посетителем, а тут неизвестный науке зверь? Пусть так и думает! Надеюсь, других мыслей у него не возникнет — слава богу, что я не стал срывать с глобуса кусок карты с маршрутом. Хорош бы у меня был вид: входит император и видит зверька с цветной бумажкой в лапах, а рядом глобус, подвергший надругательству. Хотя и здесь мне трудно будет «пришить» шпионаж: разве ваши домашние любимцы никогда не грызли книг, или не сдирали со стен обои?

Я уже достиг по лестнице уровня второго этажа, когда увидел стражников, поднимающихся вверх. Проблема заключалась в том, что они шли таким плотным строем, что просочиться сквозь них не оставалось никакой возможности. Прыгать через перила на первый этаж пока высоко, да и площадка для приземления не вдохновляла на такой подвиг — сплошные стулья, вазы с цветами и низенькие скамеечки. Приземлишься на что-нибудь и костей не соберешь. Опять попробовать по перилам? Дважды такие трюки редко проходят, или сам соскользну, или столкнет кто-нибудь — вон их сколько на лестнице поднимается.

Решение пришло внезапно: я развернулся и помчался обратно на второй этаж. Настя рассказывала, что планировка здесь простая — широкий коридор по всему уровню начинается и заканчивается на лестнице, обогнув все здание. Сделаем ставку на несообразительность преследователей — они все бросятся за мной, сделаем кружок и дальше на лестницу. И вот я уже во весь дух мчусь по коридору. Сзади топот стражников. Ха, наивные. Они думают, что могут догнать манула, который спасает свою жизнь! Если не жизнь, то свободу — это точно!

Мы дружной командой делали круг по второму этажу. Не стоило сильно отрываться от преследователей, что бы у них, не дай бог, появилось время задуматься и послать кого-нибудь мне на перехват в обратную сторону кольцевого коридора.

План сработал: у лестницы я финишировал первым. Внизу никого! Теперь рывок! Пролет, еще пролет и вот уже впереди виден выход из здания. Но что это? Сквозь открытые двери я вижу на улице несколько стражников с собаками. А вот это мне совсем ни к чему! От четвероногих скинхедов (лысые местные псы, лысые!) мне не уйти. Уже какой-то американский кинобоевик начинается, когда на главного героя неприятности сыплются, как из рога изобилия. Раньше я считал, что в реальной жизни такого не бывает — и извержение вулкана, и бензин закончился, и аккумулятор в автомобиле сел, и бандиты на хвосте. И все это в течение десяти минут с одним человеком происходит. Ан нет, и со мной такое случилось — император в кабинет вошел не вовремя, откуда-то охрана на лестнице оказалась, да еще и патруль в парке нарисовался в неурочный час. Столько счастья и все на одного бедного манула!

Есть еще один вариант отступления — вернуться к тому окну, через которое я пробрался в здание, и выпрыгнуть. Высоко конечно, но кое-какой опыт, благодаря внутреннему голосу, говорящему под руку во время подъема, у меня уже в этом деле есть. Так, требуется вернуться на второй этаж. По моим расчетам преследователи должны уже быть на подходе к лестнице, так что поторопимся. Я пулей взлетел обратно на площадку второго этажа. К лестнице уже подбегали самые расторопные из стражников. Они переводили дух и оглядывались в поисках пушистого зверька, за которым они уже так долго бегут. Хорошо хоть, что основная масса преследователей отличной физической формой не блистала  служба во дворце необременительна: караулы и парады, никаких учений, марш-бросков, хорошее питание и полноценный сон. Куда им за мной угнаться и не сдохнуть на первых же ста метрах! Я шмыгнул мимо стражников в коридор и призывно махнул хвостом, мол, еще один кружок, пацаны, а? Они взвыли от огорчения и пошагали за мной. Назвать их перемещение бегом язык не поворачивается. Так, лечебная физкультура — бег трусцой.

Вот и та самая подсобка, из которой я начал свой разведывательный рейд. Дверь не заперта — слава, слава нерадивым уборщицам! Лихо промчался мимо ящиков, банок, ведра и швабры и замер, как вкопанный — окно закрыто! Вот дверь она закрыть, блин, забыла, а окно зачем-то захлопнула, да еще и на шпингалет закрыла. Ситуация осложнялась тем, что стражники видели, в какую дверь я прошмыгнул. Уже слышно их тяжелое дыхание снаружи. Сейчас передохнут и начнут штурмовать. Они думают, что загоняют глупое животное, поэтому и не торопятся — куда оно с подводной лодки, то есть из закрытой комнаты, денется. Деться куда-то необходимо. Затаиться в той же самой норе среди коробок не получится — они перероют всю комнату и не успокоятся, пока меня не найдут. Придется пробовать открыть шпингалет.

Черт, какая замысловатая конструкция! Я и сообразить не могу, за какую закорючку дернуть, чтобы он открылся. Пробовал и так и эдак  не получается. Или у них работает тот же принцип, что и в советских рамах? Чтобы открыть шпингалет, необходимо всем телом навалиться на окно? Я вспрыгнул на подоконник и попытался это проделать. Ничего не выходит. Или дергаю не за тот рычажок, или вес манула недостаточен, чтобы прижать раму.

Остается одно — разбить стекло. Надеюсь, оно не бронированное. С них станется застеклить дворец обожаемого императора дорогим пуленепробиваемым хрусталем. Итак, чем разбить, и хватит ли мне сил? А за дверью голосов стало больше, очевидно, подтянулись отставшие, и сейчас начнется штурм?

На глаза попалась швабра. Чем не таран? Я неловко обхватил ее лапами, выпустил когти, зафиксировав ручку швабры, и ударил по стеклу!

Баам!

Швабра отлетела от стекла, не причинив ему никакого вреда, больно вернув силу удара в лапы. Дверь в каморку стала приоткрываться, но очень осторожно — стражники не хотели рисковать с неизвестным зверем.

Подстегнутый надвигающейся угрозой яростно размахнулся импровизированным тараном и ударил в центр стекла!

БАААММСС!

Такое впечатление, что мне сказочно повезло — попал в точку напряжения. Швабра прошла сквозь стекло, вырвалась из моих рук и вылетела на улицу! Мелкие блестящие осколки дождем посыпались в комнату и наружу. Путь к свободе открыт!

С низкого старта я выпрыгнул в окно. Тело само скорректировало падение, и приземление вышло мягким. Причем очень мягким, но это не столько моя заслуга, сколько еще одного участника моего прыжка. Основную энергию удара принял на себя несчастный лысый пес, чья спина стала такой удобной точкой приземления. С жалобным визгом грозный охранник бросился в кусты зализывать раны от моих когтей. Я встал, отряхнулся и огляделся. Рядом со мной неподвижно лежал один из охранников. Поперек него лежала злополучная швабра.

— А он еще более невезучий, чем ты — хохотнул внутренний голос. — Швабра пущенная наудачу финишировала прямо ему в лоб!

Действительно, «счастливчик». Стоишь, никого не трогаешь, патрулируешь вверенную территорию, а тут, откуда не возьмись, из разбивающегося окна прилетает в лоб неопознанный летающий объект. Ловко я себе проложил путь через оцепление. Расскажу Насте — не поверит же!

Все, хватит погонь, прыжков и полетов! Меня девушка ждет, а я здесь ворон считаю. По дорожкам выбираться бесполезно — везде патрули. Кустиками, в высокой травке, прячась за деревьями кратчайшим путем к забору и в город.

Путь к свободе оказался извилист и тернист. Я то замирал при шуме шагов, то стремительно мчался, оставляя клочки шкуры на колючих веткам местных родственников терновника. Пару раз пришлось пережидать на деревьях. Стражники проходили внизу, не замечая притаившегося среди листвы манула. Какое счастье, что сейчас лето! Глупо же я выглядел, затаившись среди голых веток!

Вот уже меж деревьев проглядывает забор парка. Долго я пробирался к свободе — скоро Настя начнет волноваться. Солнце уже высоко стояло среди облаков. По парку разгуливали патрули с собаками. Не может быть, чтобы в обычный день их было так много — через каждые десять метров.

— Усиление ввели, — тоном знатока сказал внутренний голос.

— Похоже на то, — согласился я.

До забора оставались последние метры, а за ними дорога в Норэлтир. По-пластунски дополз до каменного основания забора, из которого поднимались кованые прутья решетки. Осторожно поднял голову и осмотрелся сквозь них. Ситуация не очень хорошая — дворец оцеплен войсками, а площадь за ними полна народу. Вариантов не много. Либо это все ради меня, красивого и экзотического, либо что-то случилось в городе. Неужели местный император настолько любит прикольных зверюшек, что может поднять войска для поимки диковинных экземпляра? Мое положение сильно осложнилось — вот сейчас перелезу через забор и что? Окажусь на ровной каменной мостовой, открытый для любопытных взглядов солдат и горожан. Надеюсь, что приказа стрелять у них нет, но бежать сквозь строй или толпу  приятного мало. Велика вероятность травматизма, как сказали бы астрологи в персональном гороскопе на этот день. Я залег в тени основания забора и стал искать выход. И незаметно для себя задремал  сказалась бессонная ночь, полная беготни, прыжков и волнений. Да еще и на солнышке чуток разморило…

Пробуждение оказалось шокирующим — рядом со мной кто-то громко заговорил:

— И долго мы будем на солнцепеке стоять? У меня даже в сапогах от пота хлюпает! Взбрело же в голову императору этого шарамда пушистого в такую жару ловить!

— Тише ты! Не дай бог десятник услышит! Туалеты в казарме на всю ночь наши будут! Забыл, как после праздника Весны мы с тобой акварельными кисточками плац подметали? А все ты: «Давай выпьем, давай выпьем, праздник же!» Отпраздновали тогда на славу! Молчи уж, позор нашей сотни!

— Да ладно тебе, а то ты сам тогда не пил!

— Пил, но песни похабные об императоре не пел, в отличие от тебя!

Несмотря на жару, меня колотила дрожь — рядом стоял патруль! Причем в паре шагов. Надеюсь, что он снаружи ограды, а не рядом со мной в парке. Осторожно открыл глаза и огляделся. Фу, никого рядом. Перебранка двух залетчиков из местной армии доносилась из-за прутьев дворцовой ограды. Ползком, не выходя из спасительной тени забора, я пополз от них, пока голоса совсем не стихли. А какого «шарамда» они имели ввиду?

— Настя вся на волнение, поди, изошла, а ты здесь дрыхнешь, — укоризненно сказал внутренний голос.

Да пора бы уж что-нибудь и придумать, а то время к обеду, может, и к полднику, а я все никак не могу покинуть пределов дворца. Так можно до бесконечности ползать, пока не нарвусь на кого-нибудь, или собаки не учуют. А если попробовать с другой стороны? Не может такого быть, чтобы резиденцию императора со всех сторон окружала площадь с административными зданиями. Должны же где-нибудь к нему обычные улицы примыкать. Мне бы пулей мимо солдат и шмыгнуть в какую-нибудь глухую улочку, чтобы преследователей запутать. А там к Насте и в порт. Размышляя таким образом, я дополз до очередного выхода из имперской резиденции. Пришлось снова углубиться в парк, переждать патрули и по широкой дуге обогнуть охрану калитки. Спустя продолжительное время мое путешествие закончилось в задней части дворцового парка. Охраны здесь поменьше, но солдаты все так же прогуливались за оградой. Но наконец-то закончилась та страшная площадь с толпами прогуливающегося народа! Разгар дня, а они не на рабочем месте! Куда смотрит император, почему его подданные вместо того, чтобы ковать оружие победы, укреплять оборонное могущество Родины и давать стране угля, бездельничают?!

— Успокойся, — сказал внутренний голос, — ты же у Насти не спрашивал, а может сегодня у них воскресенье или праздник какой-нибудь?

Вполне логично, чего это я? Скорее всего, усталость накопилась, вот и психую по всяким пустякам.

— Ничего себе пустяки! — завелся невидимый собеседник, — мы с тобой здесь уже часов пять по парку ползаем. Мне эти деревья и кусты всю ночь будут сниться!

— Не волнуйся, — успокоил я, — скоро все закончится.

Наконец, идеальное место для прорыва обнаружилось. И оказалось неприметной калиткой в ограде, которую охраняло всего два стражника с автоматами, да на улице неподалеку армейский патруль человек из пяти. Дорожка в этом месте резко сворачивала из парка к выходу и сам поворот сильно зарос кустарником. Можно хорошо разогнаться, не привлекая внимания, и к самой калитке подбежать уже с приличной скоростью. Они даже автоматы не успеют с плеча сорвать, как я окажусь на улице. Солдаты тем более не успеют сориентироваться. А у них за спиной начиналась тенистая узкая улочка.

Единственное, что меня смущало — рядом с калиткой стояла небольшая караульная будка с открытой дверью. Там мог скрываться еще один охранник с собакой. А вот с ней мне состязаться в беге совсем не улыбалось. На ровной местности она меня догонит. Спасение — добраться до домов и затеряться среди них в таком месте, куда четвероногий преследователь не доберется. Например, какая-нибудь маленькая проходная нора или высокий забор. Слишком много допущений, но ведь никто и не говорит, что там скрывается лысая собака.

— Долго думаешь! — крикнул внутренний голос. — Пора действовать! Лоториня может не дождаться и кинуться тебя спасать, а здесь столько солдат и охраны.

— И то верно!

Прыжок из кустов на дорожку, разгон, вот она, калитка! Стражники заметили меня еще на походе к посту, но сделать ничего не успели, только один из них что-то невнятно крикнул.

Боковым зрением я увидел, что из будки кто-то выскакивает. Поздно! Вот она, свобода!

Удар! Резкая боль в голове. Темнота….

Глава 4

 

Очнулся я от причитаний:

— Господи, голова-то как болит,— стонал внутренний голос.

Неужели опять выпивал? Давно уже такого со мной не бывало. После путешествия в Норэлтир как-то решил для себя, что свою цистерну спиртного уже выпил. Чего сорвался? А с кем пил и почему?

Стоп! Да не пил же я! На задании был во дворце императора Вилянги. Ой, меня же Настя ждет! Быстрее к ней. А собственно где я, и что со мной случилось? Почему болит голова? А глаза зачем закрыты?

Медленно открываем один глаз. Аж шею сворачивает от боли, закрываем глаз. Только вот боль при ближайшем рассмотрении оказывается поверхностной. Лапой нащупываю большую шишку за правым ухом. Ничего себе, это чем это меня? Ломом? Ан нет, боль не только снаружи. От шишки отдается по все правой половине головы. Очень похоже на сотрясение — опыт в данном деле имеется. В таких случаях всегда наступает амнезия, и последние минуты перед ударом вылетают из головы. Что я помню? Ночь во дворце, прыжок из окна, долгий путь через парка, калитка… Вспомнил! Последние минуты вспомнил — рывок через пост у калитки в задней части парка. Свобода виднелась перед самым носом, но кто-то или что-то отправило меня в глубокий нокаут. Может головой обо что-то саданулся? Да не похоже — проход был свободен, и стражники остались позади. А до армейского патруля еще метров пять было. Тем более что они спиной ко мне стояли. Кто же это меня так?

— Предлагаю сначала открыть глаза, — ненавязчиво рекомендовал внутренний голос, — может, это прояснит обстановку.

Я сделал еще одну попытку открыть глаза. На этот раз пошло легче. Боль постепенно рассасывалась в правой части головы из одного большого очага на кучу маленьких и менее болезненных. Все-таки манул относится к отряду кошачьих, а у них, как известно, девять жизней. Одну сегодня, похоже, уже потратил.

Глаза сообщили, что я нахожусь в центре своего самого страшного кошмара — в зоопарке в клетке с корытом и кормушкой. Судьба предложила мне пройти через то же самое, что испытала на себе Настя. Наверное, для того, чтобы не так легкомысленно к этому относился.

Клетка слишком просторная для маленького манула, но не очень чистая. Лоханка и кормушка стоят пустые. Прутья, в отличие от ограды парка, торчат часто-часто, даже лапу целиком не просунуть, не то, что самому вылезти. А вот само помещение, где все это находится, совсем небольшое без окон и с одной дверью. А где остальные зверушки? Что это за театр одного актера, то есть зоопарк одного манула? Или я все путаю? И совсем это не место для животных, а камера для шпионов? Главное — молчать. Кот, просто кот, большой и пушистый. А там посмотрим: или сами сбежим, или Настя поможет.

— Зря на телку надеешься, фраерок, — развязно забубнил внутренний голос. — Не потянет она такое  не из деловых. Самим на рывок надо, когда к пахану местному поведут колоть.

— Это откуда у тебя? — удивился я.

— Да так, — засмущался собеседник, — думал, что в тему будет.

— Не смешно!

— Зато сейчас насмеемся, — испуганно заголосил он, — идет сюда кто-то…

Действительно, дверь открылась, в комнату (камеру?) вошли два человека. Одного из них я узнал сразу — император, а вот второй поразил меня до глубины души. Это был тоже император!

— Не слабо нам по голове приложили! — восхитился внутренний голос, — вон как двоится в глазах!

На первый взгляд это казалось правдой, и я сильно испугался. Но потом вздохнул с облегчением — безусловно, лица у них абсолютно одинаковые, но вот одеты они по-разному. Не может так причудливо двоиться в глазах, что один в роскошном халате с саблей на поясе, а второй в комбинезоне с кобурой под мышкой. Близнецы?

Гости подошли ближе к клетке и остановились, не доходя буквально метр. Теперь я мог рассмотреть их лица получше. Тот, что в халате — это явно император, тем более что нервно поглаживает то место, куда я приземлился своими лапами этой ночью. А вот комбинезон второго похож на армейский камуфляж, только не привычной расцветки «хаки», а что-то вроде «тропик» или «джунгли». А так все на месте — огромное количество накладных карманов, неизвестные мне эмблемы и знаки различия. Да и кобуру он носит привычно, не замечая. Оба явно не молоды. Утром, второпях, хозяин кабинета показался мне гораздо моложе, чем на самом деле. Теперь ясно видно, что мужчина разменял пятый десяток. Лицо приятное, волевое, в глазах интерес. А вот второй заслуживает более пристального внимания. Трудно передать словами, но при совершенно одинаковых чертах лица император внушает определенную симпатию, а вот его брат (а кто еще, не клон же?) вызывает неприязнь — презрительно поджатые губы, нахмуренные брови, уничижительный взгляд. Ох, догадываюсь я, кого он мне напоминает и чем занимается при дворе. Раскуна — вот кого он напоминает! Местный контрразведчик или начальник дворцовой охраны.

— Тсс, — прошептал внутренний голос, — пока ты их анализируешь, они о тебе говорят.

— Брат, ты уверен, что это не тот самый манул? — задумчиво спросил император. — Внешне он похож на зарисовки наших агентов из Норэлтира. Отдаленно, но похож. Не то, что тот говорящий лотор.

Хм, все-таки я оказался прав — они братья!

Стоп! Что значит «тот самый манул»? Я похолодел.

— Да нет, Ваше Величество, — ответил местный «раскун», — вспомните: двухметровый гигантский кот, бугры мышц по всему телу, хищный гребень на спине. Хотя, вот морда… да отдаленное сходство есть. Так это только внешне. А посмотрите на его тупые глаза и глупую ухмылку! Какой из него основатель империи?! Справедливости ради, отмечу, что определенные зачатки разума он демонстрировал, когда уходил от погони, но не более того. Таился среди кустов, выбрал место, где меньше охраны и пытался прошмыгнуть, там я его и приложил. Предсказуемые реакции неразумного животного.

Вот гад! Это он в той будке притаился, и мне врезал, когда я пробегал мимо. А за «неразумное животное» ответишь! Но обидно, вот так считаешь себя хитроумным и находчивым, а получается предсказуем…

— Не отвлекайся, — шикнул внутренний голос, — важную информацию пропускаешь!

— … тогда уж больше на легендарного манула похож сбежавший лотор, — продолжил фразу, начало которой я прослушал, мой обидчик. — Он так виртуозно ругался на всех, что казался разумным.

А с виду Настя такая приличная девушка…

— Да нет, ты путаешь, — не согласился император, — вот здесь я абсолютно уверен, что тот забавный пушистик лишь механически повторял услышанные слова, как говорящий карухар. Кстати, это в твой огород камень — проведи воспитательную беседу среди служителей моего зоопарка, а то скоро мои звери начнут как портовые грузчики изъясняться. По крайней мере, карухары уже такое иногда говорят!

— Учту, Ваше Величество.

— Кстати, ты мне давно не докладывал — как продвигаются эксперименты с набучей, доставленной нашими агентами?

— Группа магов, нанятая нами в Норэлтире, готовится к очередному эксперименту. Проведенный в прошлом месяце результатов не дал — никто не появился. В этот раз решили вызывать не в джунглях, а в городе. Может так что-нибудь получится.

— Не нравится мне все это, — досадливо поморщился император, — зачем привлекать к нашим замыслам вражеских колдунов? Не способны жители Вилянги к магии, так и ладно — наша армия безо всякого волшебства сотрет в порошок их государства. А твоя идея, что нам необходимо вызвать легендарного манула, либо заполучить себе кого-нибудь не менее выдающегося… Сомнительно, ох сомнительно. Их манул исчез, а зачем тогда с этим связываться?

— Ваше Величество! — недовольно вскинулся брат, — мы же с вами это не раз обсуждали! Тревожит меня этот появляющийся-исчезающий основатель империи, тревожит. Я не знаю, чего от него ждать, поэтому хочу подстраховаться. Тем более что основных наших планов это не меняет — вторжению быть!

— Ладно, действуй, как раньше, — император вздохнул и махнул рукой, — с детства такой — как что в голову втемяшишь…

— Спасибо! А с этим что делать? — местный чекист показал рукой на меня.

— А что с ним делать? — удивился венценосный брат. — Раз он не манул, как мы с тобой решили, вернее ты меня в этом убедил, то в зоопарк его, на общих основаниях. Поставить на довольствие, а там посмотрим, чем он может нас удивить, кроме необычного меха.

И они удалились, плотно прикрыв за собой дверь.

Очень полезный для нас разговор — столько интересного услышано. Так вот как Настя оказалась здесь — еще одна жертва колдовского зелья. Но почему именно она?

— Ты же до сих пор не знаешь, почему на призыв Роланы появился именно ты? — резонно заметил внутренний голос. — Может и ей уготована великая судьба в этой сказке.

Может быть…

Фразу «группа магов, нанятая нами в Норэлтире» забывать нельзя. Предатели должны получить по заслугам!

Что еще? А, они сказали «государства», получается, что и Норэлтир и республика до сих пор существуют, как два разных государства. Сложно сказать — плохо это или хорошо.

Магией они не владеют — тоже плюс для нас.

Теперь бы выбраться отсюда и домой. Раз они так боятся моего появления, то это тоже надо использовать. Вот только почему их агенты меня так странно описывают? Какие два метра роста, какие бугры мышц, а главное — откуда гребень на спине? Кто им так меня описал? Хотя, это сейчас мне жизнь спасло. Так что остается сказать спасибо неизвестному благодетелю.

Размышления прервало подозрительное урчание желудка. А когда я последний раз ел?

— Ответ зависит от того, сколько мы провалялись в отключке, — глубокомысленно заметил внутренний голос.

— Ой, какое мудрое замечание! — язвительно ответил я.

А стукнул меня брат императора изрядно, раз в бессознательном состоянии меня не только схватили, но и посадили в клетку где-то в подвале. Думаю, скоро сутки будут, как я ничего ни ел и все время двигался. На месте желудка здесь не только заурчишь, а закричишь во весь голос. Интересно, а когда нас все-таки покормят?

Долгонько я просидел в персональной камере в гордом одиночестве. Наконец дверь открылась, и в нее зашли два стражника и несколько слуг. Мою клетку подхватили и куда-то поволокли. Долго несли полутемными коридорами, поднимались по многочисленным лестницам, и вот мы оказались в конечной цели нашего путешествия — в императорском зоопарке. Огромный зал, стилизованный под пещеру, заставленный многочисленными клетками с экзотическими животными. Возможно, диковинными они были лишь для меня, а для местного населения вполне обычные зверюшки, каковых в лесу пруд пруди. А может и нет, раз чести попасть в это место удостаивались лишь избранные экземпляры. Настю поймали за то, что она умела говорить. На первый взгляд, других лоторов здесь не наблюдалось. Так что, добро пожаловать в клуб местной экзотики.

Особых указаний на мой счет, очевидно, не давали, так что меня запихнули в какой-то темный угол. Слуга принес ведро с помоями и вылил в кормушку, затем принес другое ведро и плеснул в «персональный бассейн» (старая лохань) бурой вонючей воды. Настя, как я тебя теперь понимаю!

Эксперимент с едой не удался. Тело манула категорически отказывалось есть ту гадость, что мне принесли. Не помогла ни медитация, ни отвлеченные мысли о светлом будущем — миска оставалась нетронутой. Подсознание большого кота не воспринимало ЭТО как корм.

Подошел второй слуга. Тоже с ведром.

— Что? Не хочет жрать? — спросил он моего «кормильца».

— Неа.

— Ничего, поначалу они все капризничают. Денек-другой поголодает — будет уминать за милую душу.

Сейчас! Да лучше умру от голода, чем буду есть помои!

— А я бы не был столь категоричен, — печально заметил внутренний голос. — Если в ближайшее время мы отсюда не сбежим, то рекомендую все-таки подумать о пропитании. От нашей голодной смерти Норэлтиру легче в войне не станет.

Слишком часто он бывает прав…

Время в заключении тянулось медленно. Разошлись все слуги, что кормили животных и убирали в клетках. Светильники в зоопарке погасли через один. Опустился полумрак. Очевидно, снаружи наступила ночь. Мне трудно было об этом судить, потому что окон в этом огромном зале не было. Скукотища! Несмотря на огромную усталость, спать не хотелось — мешал голод. Жутко хотелось есть, я вспоминал наш налет с лоториней на мясную лавку, и тягучая слюна заполняла рот.

Настя, где же ты? Твой манул ждет тебя!

Очень хотелось верить, что девушка меня не бросит. Не такой у нее характер, чтобы бросать друзей.

— А вы уже друзья? — ехидно поинтересовался внутренний голос. — А кто орал на нее прошлым утром? Думаешь, она рискнет своей шкурой ради такого сварливого типа, как ты?

— Она добрая и отзывчивая! — пылко ответил я. — Она не бросит меня в беде. Вспомни, как трогательно она прижалась на прощанье.

— Да-да, сначала она решительно отправится на поиски манула, — сказал мой оппонент, — а потом выглянет на площадь, увидит толпы народа, оцепление из солдат и усиленные наряды дворцовой охраны, испугается и вернется обратно. Решит, что их смелый предводитель группы, раз он такой крутой, сам справится с этой проблемой.

— Солдат распустят по казармам, — слабо возразил я, — а охрана будет обычная — меня же уже поймали…

Аргументы моего товарища по несчастью казались вполне убедительными. А вот сам бы я рискнул оправиться спасать девушку, если бы уже посидел в этой вонючей клетке и знал, что это такое? Хочется верить, что отправился бы, иначе совсем незачем мне возвращаться в Норэлтир, да и жить тоже не стоит.

— Не слишком ли пафосно? — съехидничал внутренний голос.

— Да нет, в самый раз.

Буду ждать Настю. Кстати, почему же я, идиот, не спросил, как ей удалось сбежать? Гордый, сильный, ловкий — и варианта не рассматривал, что попадусь. А вот теперь мне этот опыт сильно бы пригодился. Придется изобретать велосипед и самому ломать голову, как это осуществить.

Как есть-то хочется!

От нечего делать я исследовал клетку. Клетка как клетка — пол, потолок и стенки из толстых деревянных досок, на лицевой стороне прутья, скрепленные сваркой в местах пересечений. У, они еще и сваркой владеют! В задней стенке плотно запертая дверца. Первое впечатление оказалось верным — я еще там, в подвале, прикинул, что самостоятельно мне выбраться не удастся. Детальное обследование клетки подтвердило предположения. Я загрустил.

Вонь от кормушки становилось все невыносимее, голод терзал желудок, ощущение провала царапало нервную систему. Жуткий дискомфорт! А если представить, что я здесь НАВСЕГДА, что Настя не придет, что никто меня не освободит... жить не хотелось.

Тускло горят редкие светильники, в клетках спят звери, воняет едой и немытой шерстью, в императорском зоопарке глубокая ночь. А вот насчет зверей я погорячился — спят не все. Некоторые ведут активный образ жизни. В дикой природе, наверное, это ночные животные. Слева, справа, спереди иногда раздаются звуки позднего ужина, купания, других развлечений, доступных в тесной клетке зоопарка. Каких? Мой сосед слева, ярко-желтая крыса-переросток, неутомимо царапает пол. Каждое его (или ее?) «шкряб-шкряб» по дереву отдается мурашками вдоль позвоночника. А вот соседи справа умиляют — у них любовь, причем далеко не платоническая. А если принять во внимание, что больше всего они мне напоминали двух гигантских щук на мощных перепончатых лапах, то зрелище было шокирующим.

Когда же эта кошмарная ночь закончится?

— Думаешь, днем будет лучше? — невинно поинтересовался внутренний голос.

— Заткнись, — вяло отмахнулся я. — И без тебя тошно.

Сейчас бы уснуть, а проснуться уже в Норэлтире, да что там, даже согласен на свою однокомнатную квартиру на Земле, не нужна мне такая сказка, где гордых свободолюбивых манулов кормят тесными помоями и держат в вонючих клетках. Ой, что-то заговариваюсь даже сам с собой, наоборот — вонючие помои и тесные клетки.

Я лег на грязный пол и закрыл глаза, чтобы не видеть угнетающей обстановки. Какие варианты побега у меня есть, если не рассчитывать на лоториню? Император интерес ко мне потерял, так что побег с допроса или по пути на него отпадает. Попытаться прошмыгнуть в открывшуюся дверь, когда будут подавать пищу? Наблюдал я сегодня, как это происходит: створка приоткрылась ровно на ширину черпака с кормежкой. В такую щель мне не проскользнуть. Попробовать вытащить хотя бы один из прутьев? Я встал и подошел к ним. Хм, сомнительная затея — все слишком глубоко и прочно вделано в толстое дерево. Разве что попытаться выцарапать? Я с сомнением посмотрел на свои лапы, выпустил когти — да, далеко не тигриные, такими очень долго придется скрести по твердому дереву.

Вздохнув, снова опустился на пол. Остается только одно — заговорить со слугой, который разносит корм. Он расскажет об этом остальным, информация дойдет до императора и его братца, тогда меня возьмут в оборот местные спецслужбы… Еще неизвестно, что хуже — сидеть в зоопарке или томиться в застенках контрразведки. Там же придется много и долго рассказывать о себе, об Империи. Нет, такой вариант не годится. Остается думать и надеяться на случай…

Незаметно я задремал, не смотря на голод, тревогу и шум соседей по заключению.

— Скучаем, красавчик? — раздался звонкий голос у меня над ухом. — Развлечься нет желания?

Я подпрыгнул от неожиданности так высоко, что больно ударился головой о потолок клетки.

— Настя! Ты пришла!

— Я же обещала тебя спасти, — кокетливо мурлыкнула лоториня.

Это именно она стояла перед моей клеткой и широко улыбалась. Но глаза ее были серьезны и участливы.

— Давно в клетке?

— Меня поймали где-то в районе обеда, точнее сказать не могу — был без сознания.

— Бедненький, — она протянула лапку и погладила меня по голове, — тебя били?

— Нет, один раз получил по голове от брата императора, — с некоторой ноткой гордости ответил я.

— Ооо, какая честь! — усмехнулась Настя. — То есть ты теперь здесь большой человек и на волю не собираешься?

— Издеваешься?!  я аж подпрыгнул от возмущения.

— Извини, но мне показалось, что ты немного этим фактом гордишься, что, мол, такой большой человек тебе лично приложил по голове.

Какая проницательная девушка!

— Настя, — заискивающе произнес я, — освободи меня, пожалуйста, хватит издеваться.

Лоториня хмыкнула, но пошла к задней стенке клетки. Через пару минут дверь приветливо распахнулась. В порыве чувств я выскочил из клетки и крепко обнял девушку.

— Сергей, — притворно жеманно протянула она, — девушка я приличная, до свадьбы ни-ни, а ты так пылко обниматься.

Черт, опять издевается! Я смутился и отскочил.

— Да ладно тебе! — рассмеялась она и бросилась мне на шею. — Давай отсюда выбираться, а то меня трясет от этого места!

На обратном пути мы были очень осторожны. К счастью, ни уборщиц, ни стражников нам не попалось. Без приключений покинули здание, вышли на улицу. Какое счастье дышать чистым воздухом под звездным небом после вони зоопарка и тесной клетки! Никем не замеченные, под покровом глубокой ночи, мы выбрались из дворцового парка. У центральных ворот мирно дремало два стражника на своих постах.

Как только миновали ворота, Настя не вытерпела и ехидно произнесла: «Тоже мне, охрана престола — внаглую спят!»

— Думаю, это моя заслуга, — скромно сказал я, — они весь день меня по жаре ловили, умаялись, бедные.

Лоториня почти бесшумно хохотнула и толкнула меня кулачком в плечо: «Героический манул».

Мы пересекли пустынную площадь и прямиком отправились в знакомый нам мясной магазинчик. После всех приключений есть хотелось не по-детски! Некрасиво, конечно, грабить магазины, причем два раза подряд, а что делать? Кушать очень хочется. Чтобы успокоить совесть, дал себе слово, что после войны приеду и оплачу хозяину все убытки. Очень хочется верить, что так и будет.

Окно на заднем дворе, как и в прошлую ночь, оказалось приветливо раскрыто. Эх, растяпы, совершенно жизнь не учит. Я вежливо пропустил даму вперед. Сам уже поставил передние лапы на подоконник и начал подтягиваться, как вдруг в магазине послышалась какая-то возня, и зажегся свет.

— Попался, воришка! — раздалось внутри.

Я резво впрыгнул на подоконник. Открывшаяся картина возмутила меня до глубины души: двое здоровенных мужиков накинули на Настю сеть и прижимали к полу, а за их спинами стоял третий и радостно потирал руки. Это он и кричал.

— Стоять! — рявкнул я. — Смирно. Руки по швам, твари!

Нападавшие от неожиданности выпустили сеть. Девушка моментально сориентировалась в ситуации, скользнула под краем сетки и метнулась в окно, попутно вытолкнув меня наружу. Мы дружно бросились прочь от магазина. Ничего себе, сходил с девушкой покушать называется!

Хозяева магазина отошли от удивления, и вслед нам понеслись оскорбительные крики и угрозы:

— Стойте! Все равно поймаем! Гардуджи трусливые! Вернитесь!

— Сейчас, все брошу и вернусь, — пропел внутренний голос.

Трудно не согласиться с таким мудрым собеседником.

Остановились мы через три квартала от магазина. Хорошо хоть на улицах ни души.

— А есть все равно хочется, — заметил я, тяжело дыша, когда мы остановились.

— Ага, — переводя дух, согласилась девушка. — Что будем делать?

— Предлагаю двигаться в сторону нашего склада. Попадется что-нибудь по дороге — ограбим, перекусим, а нет, так и ладно. Потерпим. А то в следующий раз, Настя, мы можем влипнуть серьезней — вместо засады могли и капканов наставить.

Девушка помрачнела, представив себе эту картину. Потом кивнула, соглашаясь с моими доводами, и мы осторожно двинулись в сторону нашего убежища.

— Дорога в ад вымощена благими намерениями, — процитировал внутренний голос банальную истину. — Джентльмен называется  пропустил даму вперед. Прямиком в засаду. Мог бы и сообразить, что дело нечисто — прошлой ночью магазин грабнули, а у них снова все нараспашку. Не надо недооценивать умственные способности местных жителей!

— Согласен, — виновато пробурчал я, — не сообразил. Голоден, устал, перенервничал.

Мы пробирались тихими ночными улочками столицы Вилянги. Центр города закончился, начались кварталы местной бедноты, работающих фонарей разительно меньше. Наш путь стал спокойнее. К счастью, по дороге нам попалась небольшая лавочка с вывеской в виде большой рыбы. Местный вариант магазина «Океан». История повторилась — мы снова нашли неплотно запертое окно и от пуза наелись копченной и вяленой рыбы. Пить захотелось неимоверно, и судьба решила компенсировать мне все мытарства трудного дня  сделала подарок в виде водонапорной башни. Не скажу, что вода в ней содержалась свежая и чистая, но жажду мы утолили и даже умылись!

Вот, наконец, показался и наш заброшенный склад. Дом, милый дом! Никогда бы не подумал, что могу так радоваться перспективе провести ночь на бумажных коробках в грязном пыльном ангаре. Хотя, это в любом случае лучше ночевки в «уютной» клетке, рядом с нервной крысой и озабоченными щуками-многоножками. Тем более со мной была Настя, а ее общество делало ночлег приятным в любой обстановке.

Не тут-то было! Везение в эту ночь закончилось — место оказалось занято! Только мы сунулись в ангар, как в нос ударила резкая вонь немытых тел и давно нестиранных носок. Беглый осмотр показал, что наш домик заняла стайка местных бомжей. Странно, а в прошлую ночь никого не было. Может, их погнали с насиженных мест, и они перебрались сюда? В любом случае расспрашивать гостей о причинах их появления особо не хотелось. Уж слишком экзотически они пахнут.

— Воняют, — сурово поправил внутренний голос. — Называй вещи своими именами.

Как не называй, а ночевать здесь нельзя. Даже атмосфера императорского зоопарка переносилась легче, чем местное амбре.

— Настя, а запасных вариантов ночлега у тебя, конечно, нет?

— Конечно, нет, — легко согласилась девушка.

Мы отошли подальше от ангара, присели на травку газона и задумались. Небо на востоке заалело  скоро утро. Начнет просыпаться город, появятся на улицах дворники, полиция выйдет на привычные маршруты, необходимо куда-то прятаться. Чего это я? Какие дворники и полиция на этой дикой окраине? Здесь никто не работает и не учится. Судя по тому, что я наблюдал здесь позавчера с холма — это местный Гарлем. Народ слоняется по улицам, дети играют прямо на тротуаре, жизнь идет мимо этих трущоб. Но в любом случае прятаться надо, если никто из нас не хочет попасть начинкой в местную шаурму или пирожки с «мясомрисом».

Настя предложила уйти из города и ночевать в лесу. В темноте опять через эту помойку? Только через мой труп!

— Без проблем! — оживился внутренний голос. — Ты еще пару часов посиди здесь, подумай, куда пойти поспать, и трупик манула здесь будет.

Хороший совет, ничего не скажешь!

Девушка нетерпеливо дернула меня за лапу: «Сергей, нельзя здесь оставаться, мне страшно, пойдем уже куда-нибудь!»

А куда? Стоп, а ведь согласно карте военных объектов, что я видел в кабинете императора, где-то неподалеку должны быть армейские склады. Помню, что еще посмеялся над местными военными — додумались же разместить важное имущество рядом со свалкой. А что же там храниться? Проклятые проблемы с чтением! Плохо разобрал надпись и побежал глазами дальше. В любом случае это наиболее верный вариант. Главное  преодолеть охрану объекта, а уж внутри мы будем в полной безопасности.

Девушка согласилась с моей идеей. Вместе мы сориентировались на местности и двинулись в сторону складов.

Вот и цель нашего путешествия. С моей точки зрения, охрана поставлена из рук вон плохо — высокий забор и спящий часовой у ворот. Ни тебе караульных вышек, ни колючей проволоки под напряжением, ни технических средств охраны, то бишь элементарной сигнализации. Мы демонстративно неспешно проследовали мимо сонного солдата и стали выбирать, в каком из зданий переночевать. Хотя солнце уже показало свой край из-за горизонта, но спать хотелось зверски. Не мудрствуя лукаво, мы выбрали большой ангар, примыкавший прямо к забору, чтобы в случае опасности уйти по крыше за территорию объекта.

Сказочное везение! По иронии судьбы это оказался продуктовый склад! Пир богов, вернее — двух уставших разведчиков-диверсантов в пушистых шкурах. Местные ученые додумались до консервов, и мы полакомились тушенкой, прелестными фруктами в густом сладком сиропе, засушенными булочками и запили все это чистейшей водой из специальных бочек. Заодно и приняли импровизированный душ, поливая друг друга из пожарного ведра. Вот теперь и сон будет слаще. На всякий случай для ночевки выбрали самый верхний ярус дальнего штабеля с ящиками. Рядом находилось небольшое окошечко, ведущее на крышу. Ночлег по всем правилам конспирации — незаметный и с несколькими вариантами отхода в случае опасности. Можно отдыхать до самого вечера.

Настя моментально соскользнула в сон и тихонечко посапывала, уткнувшись носиком в мое плечо, а меня какие-то чертики дернули «немного поразмышлять». В итоге вместо здорового сна предавался мрачным мыслям. Анализируя информацию и диалог императора со своим братом, я в очередной раз поражался беспечности Раскуна и его министерства — Империя наводнена агентами противника, а наши чекисты мышей не ловят! Враги нанимают магов, рисуют картины с памятников Знаменитому Мне, имеют доступ к закрытой информации по истории империи, а наши ничего не знают. Куда катится мир? А может все гораздо хуже? С моим исчезновением победил Совет, Раскун с Традорном казнены, и республика снова воцарилась на всем континенте? Бред, местный император ясно сказал, что у них два противника. Да и зачем СНС устанавливать памятники своему заклятому врагу — манулу? Что-то меня не туда занесло.

Другой момент — сравнительный анализ вооруженных сил Вилянги и Норэлтира. Здесь все не в нашу пользу, кроме магической авиации. А куда ей против пулеметов?

— Ты уже думал об этом, повторяешься — желчно заметил внутренний голос. — Неконструктивно.

Действительно, эти мысли мне уже приходили в голову.

— А если не давать генеральных сражений  уйти в подполье? — азартно продолжил невидимый стратег. Пусть земля горит под ногами захватчиков! За оставшееся время оборудовать лесные базы и схроны, рассредоточить склады и вооруженные силы. У спецназа есть опыт подобных действий.

— Ерунда, — ответил я, — приведи хоть один пример, когда захваченная страна освобождала сама себя без помощи извне. Либо военные действия третьей стороны, либо внутренние противоречия в государстве захватчиков. Как это произошло с Римской империей или Советским Союзом. В первом случае постарались племена варваров с востока, во втором государство распалось с помощью своего руководства.

— Афганистан, — самодовольно ответил внутренний голос. — Еще ни один из захватчиков не смог его поработить навсегда. Ни англичане, ни русские, ни силы НАТО — никто!

— Да что вы говорите!— съехидничал я, — не знаю, чем там американцы занимаются, а русские и англичане там воевали вполне успешно. И вывели войска, когда захотели этого сами, а не под давлением так называемых партизан. Ради чего там держать гарнизоны? Бесплодная земля и горы. Чистая политика. А вот Норэлтир — другое дело. В конце концов, мирному населению надоест поддерживать Сопротивление, и мы будем обречены, как Имперская Тысяча во время революции. Несколько лет скрываться в лесу, осознавая, что занимаешься безнадежным делом? И закончим, как многие из королей в изгнании.

— Это как? — поинтересовался невидимый собеседник.

— Да выдадут оккупантам ближайшие соратники за кругленькую сумму и обещание амнистии.

— Весьма возможно, — согласился внутренний голос, тяжело вздохнув. — Снимаю свое предложение. Жизнь в землянке не для манула. Мы же не землеройка какая-нибудь.

— Вот-вот!

Настя заворочалась во сне, что-то прошептала и попыталась накрыться моим хвостом, очевидно замерзнув. Я поискал глазами что-нибудь похожее на одеяло. В пределах досягаемости ничего подходящего. Пододвинулся еще поближе и обнял девушку. По ее лицу скользнула довольная улыбка. Хм, согрелась, наверное.

Я вернулся к размышлениям о будущей войне. Какой вариант предпочесть: дать генеральное морское сражение, чтобы хоть как-то уменьшить численность десанта, или, наоборот, попытаться максимально затруднить вилянгцам высадку на берег? Первый вариант более прост, но менее эффективен. С помощью летучек заблаговременно засечь противника и выстроить флот на его пути не составит особых проблем. Но наши деревянные пароходы с ядерным оружием против дредноутов… не смешно. Причем оружие именно ядерное, потому что стреляет ядрами, а не бронебойными снарядами. Авианосцы тоже погоды не сделают — летучки бессильны перед пулеметами. Геройски погибнем, нанеся минимальный ущерб. Если нанесем, кстати. А то перестреляют на дальней дистанции. Второй вариант с отражением высадки десанта более результативен. Но точное место высадки неизвестно! Сами агрессоры не знают, где высадятся. У них же так и написано в одном из документов: «Высадиться в любом удобном месте на континенте противника. Варианты прилагаются». А какое конкретно будет это место, кто его знает? Там несколько десятков вариантов прописано. Насколько их флот вторжения отклонится от прямой, условно соединяющей по кратчайшему расстоянию наши материки? Если смотреть по карте, то с вероятностью пятьдесят процентов это может быть и территория Империи, и земли республики. Мы не сможем создать на южном побережье сплошной укрепрайон от западной до восточной границы. Нам не хватит сил, средств, а главное — времени. Воздушная разведка сможет заранее засечь противника, генеральный штаб рассчитать возможное место высадки и перебросить туда все ближайшие воинские части, но против полумиллионного десанта они все будут смертниками.

— Мины, — лаконично сказал внутренний голос.

— Что «мины»?

— Какой ты несообразительный! Сплошное минирование всех наиболее удобных для высадки бухт и прибрежных зон. Такую армаду в маленькой лагуне не высадишь. Заминировать все указанные в том документе районы и дело в шляпе.

Хм, я задумался, а ведь верная мысль! Наладить за кратчайшее время производство морских мин не составит особого труда — в процессе подготовки ко второму путешествию я достаточно почитал по этому вопросу. Уровень развития технологий Норэлтира вполне позволит создать простенькие устройства для подрыва кораблей противника!

— А минирование осуществить с бомбардировщиков, — самодовольно закончил мой собеседник, — очень быстро и просто. И не надо будет распыляться: воздушная разведка определит примерный сектор десантирования вилянгцев и в путь!

Желание расцеловать самого себя — это последняя стадия шизофрении?

Не все еще потеряно! Не такие уж мы и беззащитные перед Вилянгой! Они еще пожалеют о том, что с нами связались! Безусловно  мины не защитят нас от вторжения, но дадут нам время перегруппироваться и перебросить войска к месту высадки. Одно дело, когда враг спокойно выгружает солдат и технику на пустынный берег, а вот если его при этом непрерывно атакуют.... Воспользовавшись заминкой противника с минами, можно перебросить крупные силы, используя транспортные летучки.

— И все равно их полмиллиона, — печально резюмировал внутренний голос. — Даже потеря половины личного состава у вилянгцев не уравняет силы. Да еще и танки…

— Ничего! — воодушевленно сказал я, — что-нибудь придумаем. Начало уже есть. Кстати, а зачем нам сплошное минирование? Воздушная разведка обнаружит противника, а бомбардировочные летучки сбросят смертоносный груз прямо по курсу флота вторжения. Стоп, а кроме этого можно напрямую бомбить транспорты врага! Для войны с республикой мы использовали небольшие осколочные бомбы, наносившие скорее удар по психике солдат, чем реально уничтожавшие живую силу. А корабли Вилянги будем топить мощными фугасами, благо пороха на складах Империи заготовлено предостаточно.

— Было заготовлено, — мягко поправил внутренний голос.— Откуда мы знаем, что творится там сейчас? И потом, а ты подумал, что летчики, которые будут минировать на виду у кораблей противника, и те, что будут бомбить транспорты — все гарантированные смертники? Кто отдаст такой приказ? Ты?

— Надо будет — отдам такой приказ, — стиснув зубы, процедил я. — Летчики прекрасно понимают, что защищают свою страну. Это в гражданской войне необходима мощная идеологическая накачка, чтобы личный состав, не дай бог, не сообразил, что воюет с бывшими братьями по оружию. Когда речь идет о свободе и независимости Родины, даже самые махровые пацифисты возьмутся за оружие.

— Красиво сказал, — восхитился невидимый собеседник, — согласен с предыдущим оратором. А все-таки, что будем делать с танками?

— Ха, а что, у нас водка и смола дефицитом стали? — усмехнулся я.

— Не понял?

— «Коктейль Молотова» — вот наше спасение!

— А что? — задумался внутренний голос, — еще одна хорошая идея.

Настроение стремительно улучшалось — не так уж мы и беззащитны против армии вторжения. Рано еще падать на спину и задирать лапки вверх. Контуры будущей обороны смутно вырисовывались голове: нанести максимальный ущерб кораблям противника авиацией на подходе, а затем затруднить высадку десанта на берег с помощью наземных сил. А дальше… дальше я еще не придумал. Но это уже дает нам неплохие шансы выдержать первый удар. Затяжная война станет крахом для армии Вилянги. Эх, знать бы еще, на сколько дней им хватит боеприпасов и топлива для танков…

— Закончатся — подвезут, — саркастически заметил внутренний голос.

— А этому мы помешаем, — ответил я. — Не думаю, что ради охраны конвоев они будут гонять туда-сюда весь флот. А уж тут как тут наши бомбардировщики. Посмотрим, сколько у них останется транспортов после первого же похода на Вилянгу.

— Это при условии, — грустно заметил невидимый пессимист, — что у нас останутся пилоты после налета на флот вторжения.

— Всех не перебьют. Что за уныние, в конце концов? Все — отбой противовоздушным, как говорили у нас в бригаде ПВО.

Вот теперь я успокоился, вдохновленный идеями, прижался к Насте и тоже заснул.

Глава 5

 

Мы проспали до глубокой ночи. Такое впечатление, что дня не было: будто легли вечером, а пробудились ранним утром, когда солнце еще не встало. Я очухался первым и долго лежал, наслаждаясь тишиной и покоем. Рядом тихонько дышала мне в ухо Настя. Во сне мы так тесно прижались друг к другу, что невозможно было пошевелиться, не потревожив ее.

Через некоторое время девушка заворочалась. Проснулась, потянулась и резко отпрянула, смутившись нашими слишком тесными объятиями. Пришлось сделать вид, что не заметил ее импульсивного движения, чтобы не смутить еще больше.

Мы умылись из бочки, позавтракали запасами армии Вилянги и задумались над дальнейшими действиями. Нетерпеливая Настя предложила сразу же рвануть в порт на поиски подходящего транспорта до Норэлтира, но у меня были другие планы, о чем я не замедлил рассказать своей спутнице:

— На карте в кабинете императора я видел расположение всех воинских частей. Ты сама предлагала посетить некоторые из них, чтобы поближе посмотреть на вооружение вилянгской армии.

— Сергей, опять голову в пасть льву? Только-только из клетки зоопарка тебя вытащила. А дальше что прикажешь? С гарнизонной кичи тебя вынимать?

— Какие глубокие познания армейского языка! — восхитился я.

Для тех, кто не знает, поясню, что «кичей» в армии называют гауптвахту.

— Настя, все-таки мне необходимо увидеть хотя бы танки. Если нам придется иметь дело с местными аналогами «Абрамсов» и «Леопардов», то труба — «коктейль Молотова» нам мало поможет.

— А что это такое? — спросила лоториня.

— Фильмы о Великой Отечественной войне смотрела? Наши солдаты использовали против немецких танков бутылки с зажигательной смесью. Вот это и есть тот самый «коктейль».

— Ух-ты, интересная мысль. И откуда это у тебя все в голове?

— Готовился ко второму путешествию, — самодовольно приосанился я.

— Воевать готовился? — удивилась Настя. — А чем же ты в первом путешествии занимался, раз так усиленно изучал военную тематику?

— Понимаешь…

— Опять? — взъярилась лоториня. — Опять «понимаешь»?! Лучше уж ничего не говори!

Вот и поговорили. В сердитом молчании мы выбрались из склада в ночную темноту. Тишина и безлюдье. Все тот же спящий часовой у ворот. Город порадовал отсутствием прохожих на улицах. В безмолвии взаимной обиды мы обошли столицу по окраинам и двинули в сторону моря. Способ передвижения оставался прежним: вдоль дороги недалеко от обочины, чтобы вовремя заметить приближающуюся машину. Настя с независимым видом шагала чуть поодаль и делала вид, что идет одна. Что мне оставалось делать? Я тоже делал вид, что все идет строго в соответствии с заранее намеченным планом — молча добраться до ближайшей танковой части.

Дорога неприятно удивила — мощеная, пусть не асфальт, но что-то похожее. На карте императора она отмечена жирной красной линией как стратегическая, соединяющая столицу и побережье. В Норэлтире дороги между городами представляли собой в лучшем случае хорошо укатанный проселок. Стало быть, скорость переброски войск в Вилянге значительно выше, чем в Империи. Конечно, у нас есть транспортные летучки, но крупные воинские соединения с их помощью не доставишь — это не «Антей» и не «Руслан». Когда имперская армия здесь высадится, надо об этом не забыть.

— Ох, ты размечтался, — едко заметил внутренний голос. — Нам бы вторжение отбить, а ты уже об ответной операции думаешь!

— Нет никакого смысла в том, что бы уничтожить десант и успокоиться на этом. Вилянгцы не оставят мыслей о вторжении — слишком их много на этом континенте. Уровень развития сельского хозяйства уже не позволяет прокормить такое количество народа. Местным жизненно необходимы новые территории.

— Нет, чтобы изобрести удобрения и гидропонику, — буркнул невидимый собеседник, — так они воевать. Вон японцев возьми — население почти сто пятьдесят миллионов, а проживают на такой крошечной территории!

— Вот-вот.

Мы все так же шли в полной тишине.

— Настя, — не выдержал я, — хватит дуться! Вырвалось случайно, что ты опять обиделась?

— А почему ты все время мне соврать пытаешься? — рявкнула она.

— Не пытаюсь я. Слово-паразит такое у меня. Что в этом криминального? Привязалось когда-то, теперь не могу избавиться.

— Ага, так я и поверила! — фыркнула лоториня и показала язык.

Кажется, отошла. Вот же вредная девчонка! Совсем и не собирался врать. Почти не собирался…

Моя спутница перестала обижаться и разговорилась. Она рассказывала о своей жизни, спрашивала о моей, веселилась, любовалась восходом солнца и от избытка чувств почти переходила на бег.

И надо было долго обижаться, чтобы потом так переполняли эмоции?

Время от времени по дороге проносилась колонны грузовиков с солдатами, военными грузами, оружием. Танков, к сожалению, я так и не увидел. Все двигались в одну сторону с нами — к морю. Вторжение близилось к решающей стадии. Может, Настя права? Не терять времени и двинуться в порт? Тяжелый выбор: потерять день и оценить мощь боевых машин Вилянги или сразу на побережье? Черт, не знаю, что решить…

— Предлагаю все-таки сначала посмотреть танки, — заявил внутренний голос. — Один день не сделает погоды в подготовке к вторжению, а вот информация о технике… Сам же говорил, что если танки мощные, то бутылки с зажигательной смесью нам не помогут. Тогда больше внимания следует уделить бомбардировочной авиации. Кстати, еще одна интересная мысль — бомбить этими бутылками. А что? Чем не зажигательные авиабомбы?

В очередной раз поразился, во что превращается моя сказка, которая начиналась с романтической встречи с прекрасной незнакомкой в ночном лесу. Дредноуты, танки, зажигательные бомбы, армия вторжения… Интересно, а чем она закончится — тотальной атомной бомбардировкой?

В итоге я все-таки решил посетить местных танкистов. Для этого нам пришлось сделать солидный крюк и отклониться от главной дороги далеко влево. Но оно того стоило!

Вплотную подходить мы не стали, потому что Настя встала на дыбы и категорически отказалась. Если честно, то я сильно не настаивал — слишком свежи воспоминания о клетке в императорском зоопарке. Мы выбрали самое высокое дерево неподалеку от забора воинской части и взобрались на него

Незабываемое зрелище! На самом деле я неправильно разобрал значок на карте — это оказалась не танковая бригада, а гигантское танкохранилище под открытым небом. Машины стояли идеально ровно по длине и глубине построения. С нашего наблюдательного пункта не совсем понятно, какую геометрическую фигуру они образуют — мы видели только идеально прямой угол из бесконечных рядов и шеренг танков, уходивших за горизонт. Красивее всего это смотрелось бы с вертолета. Грозная красота, огороженная высоким забором, вдоль которого через равные промежутки стоят караульные будки. Между ними прогуливались пешие патрули с лысыми собаками.

— Охрана покруче будет, чем во дворце, — восхищенно прошептал внутренний голос.

Действительно, нечего даже думать рассмотреть эти танки поближе. Пристрелить не пристрелят, но собачек своих запросто могут спустить. Так, от скуки. Солдату всегда в карауле скучно. Вот и начинается от этого всякая ерунда — потерянные патроны, сломанные штык-ножи, погнутые стволы и отвалившиеся приклады.

Впрочем, отвлекся я, а времени на воспоминания у нас не было. Настя уже вовсю толкала меня в бок и делала большие глаза, намекая, что погостили у вилянгских военных — пора и честь знать. Я бросил прощальный взгляд на танки и начал спускаться на землю. Незамеченные охраной мы двинулись прочь от военной базы. Наш путь лежал в порт.

Дорога огибала крутые холмы, пересекала мостами маленькие речушки, прорубала широкие просеки в непроходимых джунглях, а мы с лоториней бодро шагали вдоль нее по обочине. Припекало солнце, на небе проплывали редкие облачка. Чувствовалось приближение моря — в воздухе пахло йодом. В обед мы сделали привал у небольшой речушки и подкрепились рыбой, наловленной Настей. По моим расчетам к вечеру должен показаться порт.

Из головы не шла увиденная техника. Безусловно, своим количеством она подавляла, по самым скромным подсчетам там хранилось больше тысячи танков. А ведь таких баз могло быть несколько — я не успел изучить всю карту. Но вот каждая машина в отдельности… Меня, как человека, который вживую видел Т-80, эти причудливые каракатицы не впечатлили: прямоугольная рама с металлическим коробом, в котором находится экипаж, пушка и три пулемета. Вся эта громоздкая конструкция приводилась в движение шестью колесами. Судя по всему, передние — рулевые, а задние (сдвоенные) — ведущие, причем каждая пара со своим двигателем, который располагается прямо над ними. Чем еще могут быть железные ящики с выхлопными трубами? На вид танки смотрелись легкими и уязвимыми. Конструкторы явно не тревожились живучестью машины: колеса с шинами, а не гусеницы, двигатели не спрятаны под толстой броней, пулеметы и пушка имеют очень узкий сектор обстрела. На что они рассчитывали? Сильный психологический эффект и отсутствие противотанковой артиллерии?

— А что? — спросил внутренний голос. — Так ли они неправы? Солдаты Норэлтира разве не побегут, когда увидят на поле боя, что на них надвигаются эти, пусть и легкобронированные, машины? А разве ядро от пушки пробьет борта танков? Так, легкая вмятина и все. Зато их пулеметы и пушки явно дальнобойнее наших. Помнишь, как артиллеристы республики гибли под огнем имперских нарезных ружей? Теперь наша очередь…

Трудно не согласиться. Действительно, зачем тратить ресурсы, деньги и время на создание и производство тяжелых танков? Нам нечего противопоставить даже легкой противопульной броне. Все рассчитано правильно.

Вот только непонятно, раз уж у них такая замечательная разведка, то почему я нигде не встретил упоминаний о противовоздушной обороне? Наш материк для вражеских шпионов стал проходным двором, неужели они проигнорировали летучки? Не считают серьезной помехой для танков и пехоты? Сомневаюсь, должны же были их агенты слышать о бомбардировках вражеских позиций во время войны с республикой? А от легких осколочных бомбочек до тяжелых противотанковых бомб один шаг — другая масса заряда и все! Что-то я упустил, когда изучал документы в кабинете императора. Эх, слишком мало времени у меня выпало на все это.

Вечерело. Скоро порт — вдоль дороги потянулись деревни и возделанные поля, чувствовалась близость оживленного мегаполиса. Это только столица почему-то не имела большого пригорода, а этот прибрежный город медленно вырастал из низеньких глинобитных мазанок до добротных четырехэтажных каменных домов.

Мы укрылись в кустах у обочины, чтобы обсудить дальнейшую стратегию. В этом месте расположился небольшой караульный пост с солдатами, лениво досматривающими снующие туда-сюда машины. Не думаю, что шла какая-то операция по задержанию опасных преступников — слишком уж привычно и монотонно бойцы выполняли свою работу. Все-таки военный порт, стратегический объект, как его не охранять от всяческих лазутчиков и диверсантов? Пусть в Норэлтире и слыхом не слыхивали о Вилянге, но порядок есть порядок — важный объект необходимо охранять качественно.

Конечно, для нас не составило бы особого труда обойти по кустам пост и войти в город, но еще недостаточно стемнело, опасно соваться на оживленные улицы — указ императора об отлове экзотических животных для зоопарка еще никто не отменял. Проще всего дождаться глубокой ночи и спокойно добраться до кораблей. Заблудиться мы не боялись  сложно пройти мимо моря, но вот размеры города нам неизвестны — вдруг путешествие займет продолжительное время, и мы окажемся в центре города в разгар дня? В столице нам повезло благодаря стечению обстоятельств, во второй раз этого может не получиться. Настя предложила рискнуть и с темнотой выдвинуться в путь. Мне же эта идея казалась сомнительной — в прошлый раз мы знали дорогу до дворца и обратно, а сейчас неизвестно насколько большой город и как долго идти в порт. Мы даже немного подискутировали по этому поводу. Так, легкий спор, ничего особенного, а тот клочок шерсти, что остался в лапках девушки, все равно был лишним у меня на плече. Лоториня чуть-чуть надулась и стала смотреть на дорогу.

«Имперский флот Вилянги», — вслух сказала она.

— Что «имперский флот Вилянги»? — заинтересовался я.

Девушка молчала.

— Настя, хватит вредничать. Что ты сейчас сказала и зачем?

— На грузовике написано, разве сам не видишь?

Оказывается, девушка прекрасно читает на местном языке. Несправедливо!

И тут меня осенила идея:

— Слушай,— сказал я, — ты говоришь о грузовике, который сейчас осматривают солдаты на пропускном пункте? Вот который с тентом и синими полосами на бортах?

—Да.

— А что нам мешает добраться на нем до порта? Явно же грузовик военно-морских сил едет куда-то в ту сторону?

— Хм, Сергей, а ведь ты прав! Чем лапы бить, топая через весь город, мы можем с комфортом добраться на нем прямиком до места назначения. Умница!

Я кокетливо потупил глазки. И манулу приятно, когда его хвалят. Но Настя не упустила своего:

— Вот только, — озабочено протянула она, — я-то спокойно могу пробежать на глазах солдат и запрыгнуть в кузов — лоторов здесь знают, а вот на тебя сразу обратят внимание. Выход есть… — и поделилась своей идей.

— Нет!

— Сергей! Ты сорвешь нам всю операцию!

— Нет, я сказал! Не буду! Не хочу!

Хитроумная девушка предложила меня замаскировать. В ее коварную голову не пришло ничего лучше, как вывалять благородного манула в грязи. Конечно, идея прекрасная — кто там будет обращать внимание на маленькое грязное существо. Размеры у меня отнюдь не впечатляющие — что-то среднее между котом и лотором, особых примет, кроме цвета шкуры, нет, Так что вполне достойная маскировка. Но вот мне, чистоплотному и аккуратному котику, специально валяться в придорожной пыли... Фу, какая гадость! Уверен, что она специально предложила такой вариант, вспомнив мои слова, что ради дела мы должны стойко переносить тяготы и лишения походной жизни. Ладно-ладно, у меня тоже память хорошая!

Стиснув зубы я быстренько нырнул в ближайшую лужу. Следовало поторопиться — солдаты уже заканчивали досмотр, а водитель грузовика забирался в свою кабину. Караульных повеселила картина, которую они смогли наблюдать через пару минут — два небольших зверька (два лотора, причем один из них уж очень грязный!) выскочили из придорожных кустов, быстро пересекли дорогу и ловко запрыгнули под тент в кузов грузовика. Похоже, что шофер в чем-то не угодил солдатам, потому что они молча ухмылялись, толкали друг друга в бока и показывали пальцем на нас и грузовик. Никто не захотел крикнуть водителю, что у него в кузове появились «зайцы».

Машина фыркнула дизелем, судя по противному запаху солярки, и двинулась в сторону города. Мы с Настей с комфортом расположились среди ящиков и бочек в кузове грузовика. Смеркалось, под тентом стояла кромешная темнота, изредка разгоняемая уличными фонарями, которые заглядывали через неплотно прикрытые шторы в задней части кузова. Столица, на мой взгляд, выгодно отличалась освещением от местных улиц, фонари прошлой ночью нам попадались гораздо чаще. Или грузовик еще не въехал в центральную часть города?

Сначала мы боялись привлечь к себе внимание водителя и сидели тихо, как мышки в подполе. Минут через двадцать осмелели и занялись исследованием груза — кушать очень хотелось, вдруг рядом есть что-то съестное? Усилия вознаградились сомнительным призом — армейским сухим пайком. На продуктовом складе, где мы прятались вчера, хранились вполне нормальные консервы, а вот то, что нам попалось сейчас… Какому извращенному созданию пришло в голову не выбрасывать старый стоптанные подошвы, а обваливать их в специях и аккуратно упаковывать в коробки? Весь грузовик заставлен именно такими ящиками. А вот в бочках оказалась солярка. И чего мы сразу не проверили?! Сначала наелись (попытались наесться) этих волшебных пайков, а потом ринулись на поиски воды — во рту горело от смеси перца и соли! Зачем так много специй?! Настя предположила, что они играют роль консерванта, да и вообще их надо было не грызть всухомятку, а варить в большом количестве воды. Скорее всего, она права, но легче от этого не становилось. Мы с нетерпением ждали, когда уже будет порт, чтобы отправиться на поиски воды.

Через щель в шторках тента мелькали ночные улицы. Мне не показалось — фонарей, действительно, мало и в центре города. В сумраке угадывались громады зданий с освещенными окнами, мелькали запоздавшие прохожие. В такой обстановке мы могли бы спокойно идти в тени зданий и никто бы нас не заметил, но на машине-то быстрее! Да и усталость предыдущих дней брала свое — Настя даже задремала у меня на плече, не смотря на толстый слой грязи, покрывающий шкуру.

Я посмотрел на спящую девушку. Неожиданно для нас обоих наши отношения стремительно перешли от настороженно-враждебных (первая встреча на тропе) до трогательно-близких, как сейчас. Уже и не скажешь, что она просто по-дружески прикорнула у меня на плече. Мне чувствовалось в этом что-то большее. Не знаю, какие мысли бродили в голове у Насти, но, собравшись подремать, она даже не стала меня спрашивать, а молча устроилась на плече поудобнее и заснула.

Грузовик тем временем приближался к морю. Я уже явственно чувствовал в воздухе яркий аромат водорослей и привкус соли на губах. Путешествие вело нас в очередную ключевую точку. Может быть, даже более важную, чем все приключения до этого. Пора будить спутницу — наш громыхающий тарантас притормаживал.

Настя резко перешла ото сна к бодрствованию, меня же одолела странная апатия, хотелось лечь и заснуть. Сказался недосып последних дней. Все-таки на мою долю досталось гораздо меньше сна. Пришлось мобилизоваться и принять командование на себя. Мы не стали дожидаться пока встречающие, а их голоса уже слышались рядом, начнут разгрузку, а смело выпрыгнули в темноту. И оказались на ровной площадке, ярко залитой светом прожекторов — темно, оказывается, было только под тентом, а шторки за время движения плотно переплелись между собой. Ослепленные мощными лампами мы несколько секунд были полностью беспомощны.

— О! — крикнул кто-то рядом. — Смотрите, кого нам привез Мардун!

— Ничего себе! — вторил ему другой голос. — А что это за забавные зверьки?

— Да это же лоторы! — встрял третий. — Откуда они здесь?

Постепенно глаза привыкли к яркому свету. Мы стояли около грузовика, прижавшись друг к другу, а нас обступили люди в грязных робах на голое тело. Под днищем машины между колес виднелось море. Вот и цель нашего путешествия. Теперь необходимо быстро попрощаться с группой встречающих и затеряться среди многочисленных складов, у дверей одного их которых, мы и стояли.

Я грозно выгнул спину и низким горловым рыком заставил отпрянуть столпившихся грузчиков. В образовавшуюся в толпе щель мы с лоториней и шмыгнули. Вслед нам неслось улюлюканье местных докеров, а мы стремглав неслись вдоль нескончаемых портовых строений.

Бежали долго, пока совсем не выдохлись. Остановились перевести дух в узкой темной щели между двумя ангарами из деревянных щитов. Если на освещение города местная империя сильно не тратилась, то на территорию порта не поскупилась — каждый причал, каждое задние залиты нестерпимо желтым электрическим светом.

— Слушаю твои предложения, — восстановив дыхание, сказал я Насте.

— Из этого следует, — ответила умная девушка, — что своих у тебя нет? Или в демократию играем?

И язвительно усмехнулась. Тяжело будет с такой женой, ничего не упустит.

— Стоп! — вскричал внутренний голос. — Ты о чем? О какой жене речь?! Нам тут историю мира творить надо, а он о свадьбе думает. Отставить!

— Война войной, — отбрил я, — а о мире забывать нельзя! Вот вернемся, найду ее и назло тебе женюсь на ней!

— Ой-ой-ой, — съязвил невидимый собеседник. — Обалдеть, какие слова! И давно это у нас такие мысли? Помнится, совсем недавно кто-то смеялся над своим женатым другом и хвастался своей независимостью.

— Только упрямые ослы не меняют мнения. Все, хватит дискуссий! Потенциальная невеста ждет нашего ответа.

— И за что ей такое? — сочувственно протянул внутренний голос, — жила себе в свое удовольствие, жила. А здесь вот такое счастье нарисовалось!

— Не мешай!

— Настя, — сказал я, обращаясь к девушке, — мне всегда полезно и интересно услышать твое мнение. Зря ты думаешь, что единолично принимать решения — это радость и счастье. На самом деле — большая ответственность и тяжелый труд. Мы должны вместе искать оптимальные пути для решения наших проблем.

Лоториня ехидно смотрела на меня, прищурив глаза, и молчала.

— Да, ты права, у меня нет никаких идей, где и как искать подходящее судно не знаю. Теперь довольна?

Девушка радостно кивнула. Ууу, ехидна!

— И что предлагаешь ты? — спросил я, решив проглотить легкую обиду за такое издевательство над командиром отряда.

Лоториня пожала плечами:

— Ничего особенного — давай искать судно, отвечающее нашим требованиям.

— Ха, это и мне понятно, тоже мне, открытие Америки. А вот как это сделать? Во-первых, порт огромный, во-вторых, как мы определим — какой корабль нас устроит?

— Сергей, предлагаю залезть на один портовых кранов — с него видно сразу всю акваторию. А вот какой корабль нам нужен…, — она задумалась. — Требуется найти небольшой катер, которым может управлять пара человек, но с достаточно мощным двигателем, запасом горючего и хорошей устойчивостью. Нам же придется преодолеть почти тысячу километров по морю?

— Больше — почти тысяча триста, если я правильно понял масштаб. Откуда такие познания в морском деле? Второй брат служит на флоте?

— Нет,— фыркнула она, — был заказ на создание сайта для местного яхт-клуба. Пока странички рисовала и искала информацию для справочного раздела, немало прочитала по этой теме. Кстати, нам бы идеально подошла морская яхта.

— Настя! — шепотом крикнул я и обнял девушку, — ты — гений! Только что подсказала мне замечательную мысль. Теперь понятно, что нам следует искать!

— И что же? Удиви меня! Думаешь, в военном порту пруд пруди частных судов?

Нет, чего она все время ерничает?

— Нам нужно найти адмиральскую яхту! — торжественно сказал я. — Не может военно-морской флот обходиться без адмирала, а тот без личной яхты.

— А что, — задумалась лоториня, — в твоих словах есть определенная сермяжная правда. Стоит попробовать.

— И ты все еще хочешь жениться на этой ироничной ехидне? — усмехнулся внутренний голос.

— Хорошо, полезли на кран, — заключила девушка, пока я подыскивал достойный ответ оппоненту.

— Дело в том…, — ой, чуть снова не начал речь со слова «понимаешь», — дело в том, что…, давай лучше ты сама, — окончательно запутался я.

— Это почему это? — удивилась Настя.

Как же ей объяснить это гадкое чувство, которое охватывает меня на высоте? Даже не страх, а какое-то непреодолимое желание шагнуть в пустоту.

— Настя, я высоты боюсь. — Стыдливо, опустив глаза.

— Хорошо, тогда сама полезу, — спокойно ответила девушка.

— Не такой уж нее плохой характер, — заметил внутренний голос, — ты бы точно не удержался от того, чтобы поиздеваться над человеком.

— Чего сразу поиздеваться? — надулся я, — так, посмеялся бы необидно.

— Да-да-да, охотно верю!

Тяжело спорить с человеком, который знает тебя настолько хорошо…

Мы осторожно подобрались к ближайшему крану на причале. Я остался внизу, а лоториня, бодро перебирая лапками, стала подниматься по шаткой лесенке. Высота, на которой находилась кабина крановщика, впечатляла — где-то в темноте ночного неба слабо мерцал желтый огонек, обозначающий верхнюю точку конструкции. Ждать девушку пришлось долго. Пару раз мимо меня проходили патрули вилянгцев, я прятался среди опор крана и замирал в тревоге. Но, слава богу, все обошлось — Настя спустилась, когда рядом никого не было.

— Пойдем, — сказала она. — По-моему я нашла то, что нам нужно.

Девушка уверенно вела меня в самый конец причала. Вскоре показалась невысокая ограда с воротами и часовым. Рядом висела табличка с какой-то надписью, которая слабо различалась в темноте. По дороге Настя рассказала, почему выбрала именно это место: пустой охраняемый причал, и около него стоит в гордом одиночестве белоснежная яхта.

— И как это ты рассмотрела в темноте цвет? — съехидничал я.

— У адмирала может быть только белая яхта, — огрызнулась девушка, — и никак иначе!

И показала мне язык.

— Что такого сложного? — продолжила она после этого. — Какой еще цвет дает светлое пятно у причала? Зеленый что ли?!

Вполне логичный вывод из увиденного.

— Извини, — пошел я на попятную, — конечно, белоснежная адмиральская яхта.

Все это замечательно, но как проникнуть на строго охраняемую территорию? Задача, после визита во дворец и армейские склады не такая уж и сложная, но проблема в том, что нам предстоит не только попасть туда, но и угнать яхту. Самым деликатным моментом во всем этом было наличие команды на судне. Если там есть хотя бы один часовой, то дело пахнет керосином — животным сложно противостоять автомату. Пусть попасть в кошку в темноте чрезвычайно сложно, но шуму будет... Делать нечего, размышления нам не помогут, пора действовать, ведь рассвет не за горами.

Ограда сделана в традиционном вилянгском стиле — полуметровое каменное основание из которого торчат заостренные железные прутья. Для двух маленьких диверсантов преодолеть такое смешное препятствие не составило большого труда. Мы спокойно просочились через щель между прутьями далеко от часового, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Яхта покачивалась у самого причала, трап спущен, огней на судне нет. Пока все хорошо, вот только совсем я не подумал о том, что любой корабль должен стоять на якоре или быть пришвартован к пирсу. И как теперь избавиться от двух канатов — на корме и на носу? Мы подошли к ним поближе. Хорошо хоть, что они оказались не металлическими, а из каких-то растений, наподобие пеньки. Попробовать перегрызть? Хм, я же не тигр — моими зубами здесь на сутки работы.

— Сергей, — опередив меня, спросила Настя, — а что будем делать с канатами?

А ведь только открыл рот, чтобы посоветоваться с ней насчет этой проблемы. Теперь придется делать вид, что все идет по плану.

— Ерунда, — уверенно ответил я, — сейчас осмотрим судно, затем решим, что делать дальше.

Мы осторожно взобрались по трапу на яхту. Судно идеально подходило для нашего возвращения домой: метров двадцать в длину, не только паруса, но и двигатель (из надстройки на корме торчит большая труба), высокие борта, способные противостоять морской волне. Вот только канаты… Я старательно не думал о том, что на яхте может не быть топлива, провизии и воды. Не может нам так не везти — преодолеть столько трудностей, чтобы все пошло прахом из-за отсутствия солярки или угля. Это же военный флот, а не гражданская богадельня! А если завтра война, если завтра поход? Адмирал будет ждать, пока его яхту заправят?

— Слышь ты, умник, — проворчал внутренний голос, — в случае войны командующий флотом отправляется в дальний путь на флагманском корабле, а не на своей прогулочной яхте.

Резонно, но так хочется верить в хорошее!

На палубе никого не нет. Но что это? В рубке корабля зажегся свет! Не электрическая лампочка, судя по тусклым отсветам, а что-то похожее на керосиновую лампу или свечку. Охрана? Откуда они взялись? Темно же было на всем судне! Думаю, что они сидели где-то внутри и «очень удачно» решили посетить рубку именно в этот момент. Мы подкрались к боковому иллюминатору и заглянули внутрь.

Черт! Внутри сидело три охранника. Три расслабленных охранника — оружия не видно, сидят кучкой и собрались играть во что-то наподобие карт. Действительно, на столе стоит лампа с неярким огоньком внутри стеклянной колбы. Незадача. Даже в теле человека не уверен, что справился бы с тремя вооруженными людьми (безоружный караульный — нонсенс, не правда ли?), а уж в теле манула…

— Настя, что будем делать? — я обернулся в сторону девушки с вопросом.

Ее не было!

Пока я наблюдал за нашей главной проблемой на судне, она бесследно исчезла. Вот только что же стояла рядом со мной, а теперь никого нет!

Вот кто она после этого? Старший я в команде или нет?! Ни слова не сказав, исчезла, оставив меня в гордом одиночестве.

Бежать, искать? Где? Вот попался мне напарник для тайной операции! Найду — сам убью!

Внезапно рядом со мной из темноты возникла лоториня.

— Настя! Ты где?! Куда?! Почему без спроса?! — яростно зашептал я.

Оказывается, пока командир был погружен в раздумья, шустрая лоториня исчезла где-то в недрах яхты. Она, видите ли, раз уж решили, что ей управлять судном, захотела увидеть двигатель и посмотреть, как он заводится.

— Ты же все равно был занят, — невинно хлопая глазками, сказала лоториня. — Придумывал, как избавиться от охранников.

Молодец! Всегда на один ход впереди меня — только откроешь рот, чтобы посоветоваться, а уже все инициативу отдали тебе и ждут указаний. Причем только тогда, когда она сама не знает, что делать. Зато когда у лоторини есть свои гениальные мысли… тут уж она молчать не будет!

— И как? — сдерживая возмущение, прошипел я. — Нашла двигатель?

— Конечно! — воодушевленно зашептала девушка, — такой изящный дизель в машинном отделении. Прелесть, а не движок! Никаких тебе сложностей — запуск, похоже, предусмотрен прямо из рубки. Видела там огромные ящики, с виду похожи на аккумуляторы. Ток есть — лампочка в машинном отделении горит. Поплыли скорее!

— Пошли, а не поплыли, — механически поправил я. — Если быть абсолютно точным, то моряки не плавают по морю, а ходят. Плавает, как они говорят, сама знаешь что.

— И солярки полные баки, — продолжала взахлеб шептать Настя, не слушая мои комментарии. — По моим прикидкам до твоего Норэлтира хватит. Давай отправляться!

— Хм, а тебя ничего не смущает? — удивленно спросил я.

— Ты об охранниках и швартовых канатах? — беспечно спросила лоториня.

— Да.

— А, так я тебе не буду мешать, — показалось или в ее глазах мелькнула гадкая ухмылка? — Решай эти вопросы и пора в путь!

Слов нет! У нее все готово к отплытию, так, парочка досадных помех, которые шустрый манул быстренько устранит и в море!

Я подумал над этим. Потом подумал еще раз, но в голову ничего не пришло. Следовало одновременно решить три простых задачи: убрать охранников, отвязать канаты и, не привлекая внимания, запустить и прогреть двигатели.

— Сергей, скоро рассвет, — поторопила Настя. — Пора действовать. Родина ждет — разведчикам-диверсантам пора возвращаться домой.

— Гениально! — воскликнул я шепотом. — Ты сказала именно то ключевое слово, которого мне не хватало!

— Какое именно? — удивленно спросила девушка. — Рассвет или домой?

— Нет — диверсанты! Мы с тобой добыли необходимую информацию, но вот ни одной диверсии еще не совершили. Никакого вредительства, саботажа, порчи и уничтожения — ничего! Налеты на продуктовый магазин и армейский склад не считаются. Обычные операции по обеспечению жизнедеятельности группы.

— Слушай, — возмущенно сказала лоториня, — нам уходить за кордон надо, а ты о каких-то тут акциях говоришь. Времени на это нет!

— А вот ты и неправа! — радостно ответил я. — Мы и вред нанесем и ноги унесем! Прямо стихами заговорил!

— Это как?

— Поджог!

— Что?

— Подожжем один из складов. Охране будет не до нас, а мы под шумок заведем двигатель, и только нас и видели!

— А охрана на яхте и канаты?

— Когда я гулял по дворцу императора, то отметил странную особенность местной охраны: вместо того, чтобы всем остаться на своем посту и выслать одного разведчика к месту происшествия, они всей гурьбой сбегаются к источнику шума. Надеюсь, что караульные ринуться тушить пожар.

— Допустим, Сергей, а с канатами как?

— А мы их взорвем.

— ???

— Взорвем, — спокойно повторил я. — Не сами канаты, конечно, а кнехты, к которым они привязаны. А потом, когда выйдем в море, от них избавимся. Времени будет достаточно, просто перережем чем-нибудь.

Настя с уважением посмотрела на меня:

— Ты решил, что доплыть до Норэлтира невозможно, и мы должны красиво погибнуть здесь, взорвав себя на глазах у врагов?

Повторюсь который раз — ехидная девушка!

— Нет, ты меня неправильно поняла, — терпеливо ответил я. — Небольшой заряд не повредит яхту, а эти чугунные тумбы снесет. Должен снести.

— Уверен? — иронически спросила лоториня.

— У нас нет другого выхода. Пилить или жечь времени нет.

— Не знаю, не знаю, — неуверенно протянула Настя, — как-то мне вся эта затея кажется сомнительной. Это же надо порох, взрыватели какие-нибудь… Стоп. А как ты собрался все это подорвать? Рядом будешь находиться? А я одна потом на яхте плыви, да?!

Мордочка лоторини стала напряженной.

— Я против такого плана! — заупрямилась она.

— Да не беспокойся ты. Разве я похож на смертника? Все сделаем в лучшем виде. Все, пошел — поскребу по местным сусекам.

— Убьют — даже на глаза не показывайся! — ласково сказала на прощанье девушка.

Она спряталась в машинном отделении на яхте и стала ждать моего возвращения. Я же смело спустился по трапу и двинулся в сторону складов. Это перед девушкой можно прикидываться уверенным в себе героем, а вот перед самим собой…

— Настя права — идея сомнительная, — мрачно вещал внутренний голос. — Сырая она. Как ты себе представляешь рассчитать мощность заряда, чем воспламенишь взрывчатку, где все это возьмешь? Время уже поджимает, а мы с тобой уже сильно удалились от яхты.

— Не мешай! «Где возьмем, где возьмем». А вот на этом складе и возьмем!

Действительно, если стену склада украшает грозная табличка с троекратно перечеркнутым костром, то здесь явно хранятся не шоколадные батончики. Я обошел склад и с удивлением обнаружил неплотно прикрытую дверь. А еще военные моряки называются… Заходи, бери, что хочешь. Мне сказочно повезло — это оказалось хранилище боеприпасов. Ящики с патронами, длинные ряды снарядов в специальных стойках, аккуратно уложенные пулеметные ленты заполняли все помещение до самого потолка.

Так, что нам надо? Хорошо бы пару гранат или мин, на худой конец сойдет и взрывпакет. Идеально бы найти бикфордов шнур — жить-то хочется...

Поиски заняли продолжительное время. А вы сами попробуйте кошачьими лапами вскрывать ящики! В конце концов, я стал счастливым обладателем пары брикетов с чем-то взрывчатым, возможно начинкой снарядов, солидного мотка веревки, смахивающий на бикфордов шнур — она вызывающе пахла селитрой. Все-таки хорошо иметь обоняние получше, чем у человека. Оставалось решить одну маленькую проблему — как устроить здесь диверсию. Казалось бы, что проще — поджег и убежал. А вы пробовали найти спички на складе вооружения? То-то и оно. Проще разжиться водой в пустыне, чем найти здесь огоньку прикурить. Кстати, за все время путешествия ни разу не видел здесь курящих. Может, они табак еще не открыли? Тогда моя задача сильно усложняется.

В углу склада у самого входа притаилась небольшая каптерка. Наверняка, заведующий складом матрос или мичман обустроил себе уютное гнездышко вопреки всем запретам и инструкциям. Если и здесь огонька не найдется, то я не знаю, что делать! К счастью, хозяин этого неуставного уголка отдыха оказался закоренелым разгильдяем и нарушителем: на столе стояла небольшая электрическая плитка, на которой грелся чайник. И это среди такого количества взрывчатых веществ!

Рядом на столе кипами лежали какие-то бумаги. Думаю, что накладные, журналы учета, пустые бланки — все, без чего невозможна нормальная работа склада. Я быстро цапнул когтями несколько бумажек и прислонил их к ярко-красной спирали плитки. Сухие бланки моментально вспыхнули. Не теряя времени, выскочил из каптерки и бросился к стеллажу, где брал брикеты с «порохом», стараясь, чтобы импровизированный факел не опалил мне шкуру.

— Стоять, тварь! Фу! Немедленно брось! Брысь отсюда! — прозвучало за спиной.

Глава 6

 

— Влип, диверсант пушистый? — прошептал дрожащий внутренний голос. — Оглядываться надо было!

— Сам бы и оглядывался! — огрызнулся я, оборачиваясь.

Позади меня в проходе между полками стоял рослый моряк в черной форме с выпученными глазами. Правой рукой он судорожно пытался выхватить пистолет, который, к счастью, застрял в кобуре. Бурные эмоции на лице вполне понятны  заходит охранник (хозяин каптерки?) в склад, и что он видит: посреди снарядов, патронов и ящиков с взрывчаткой стоит небольшой зверек с брезентовой сумкой на шее (а куда бы я все украденное сложил?!) и пылающим факелом в руках!

Времени на раздумья не оставалось — сейчас он выхватит оружие и, не мешкая, пристрелит незваного гостя. Стеллаж с пороховыми брикетами возвышался прямо у меня перед носом. Я метко зашвырнул пылающие бумажки между рядами взрывчатки и подмигнул вилянгцу:

— А теперь давай наперегонки! Кто первый из склада выбежит — тот и спасся!

Моряк очумело проводил взглядом пылающие накладные, медленно рассыпающиеся по бумажным упаковкам пороховых брикетов, и резко рванул в сторону выхода. Он принял мои условия игры и явно хотел победить в этом забеге. Я решил от него не отставать. Манулы бегают быстрее людей, но у меня на шее болталась тяжелая сумка, что уравнивало шансы. У выхода мы оказались одновременно, и победителя мог определить только фотофиниш. Моряк бросился в сторону ворот порта с истошным криком: «Пожар на складе боеприпасов!» — а я побежал к причалу, где ждала Настя.

В порту взревели сирены. Похоже, что мой напарник по забегу уже поднял тревогу. Сейчас начнется суматоха, глядишь, там и склад загорится, а мы под шумок угоним адмиральскую яхту.

Вот уже показался пирс, у которого пришвартована наша белоснежная красавица. Не все получилось так, как я хотел — охрана не стала покидать яхту, а столпилась у борта, глазея на суматоху. Похоже, моряки оказались более дисциплинироваными, чем стражники во дворце — никто свой пост не оставил. Как их заставить покинуть судно? Пригрозить взорвать брикеты с порохом у них на глазах? Так стрелять ведь начнут. Да, самые замечательные планы, сталкиваясь с жестокой реальностью, обращаются в прах. Может, когда начнется пожар на складе боеприпасов, они кинуться его тушить? Кстати, а что там у нас с ним? Я обернулся. И как вовремя! Пожара не получилось — получился взрыв!

Сначала в воздух красиво взлетела крыша склада. Затем ночное небо озарилось яркой вспышкой от рванувших боеприпасов.

— А сейчас нас накроет взрывной волной, — меланхолично отметил внутренний голос.

Прикинув, сколько там всего взрывающегося, я похолодел. Мощность ядерных взрывов измеряют в тротиловом эквиваленте в килотоннах. Не знаю о тысячах, но, на глазок, за пару тонн поручусь. В голове всплыла величественная картина ядерного взрыва: сначала вырастает гигантский гриб (уже хорошо виден на фоне неба), затем по земле бежит ударная волна воздуха, сметающая все на своем пути.

— Угу, и это сейчас будет, — подтвердил все тот же собеседник внутри моей головы. — Спасайся, будущая пушистая лепешка на стене! — рявкнул он.

Очень своевременный совет. Только вот как это лучше сделать? Встать за ближайшую стену? Сомнительная защита — развеет, как домик ленивого поросенка, который не захотел строить каменный дом. Склады, судя по всему, собраны из готовых деревянных щитов, так что прятаться от взрыва за ними бесполезно. На глаза попалась большая куча железного лома — старые якоря, толстые цепи, массивные чугунные кнехты. А вот это правильное решение! Если уж и то укрытие развеет, то не знаю уж, где и прятаться. Я залег за это укрытие, открыл рот и стал ждать ударной волны.

Может показаться, что все это происходило нереально долго: манул лениво оглянулся назад, вяло оценил последствия взрыва, медленно покрутил головой в поисках убежища, затем неторопливой походкой спрятался за кучей — ничего подобного! Движение головы — взгляд в сторону — прыжок за груду металлолома — вот как это выглядело!

Довольный собственной находчивостью и скоростью реакции, я поудобнее пристроился за большим чугунным кнехтом. И вот тут меня осенило!

— Карудар ты паршивый! — завопил внутренний голос. — Ты что наделал?! Сейчас же яхту ко всем чертям сметет взрывной в море! А там, между прочим, Настя в трюме! Ай, какой молодец! Себя, любимого, надежно укрыл, а о девушке забыл напрочь. Жениться, говоришь, собираешься? Ну-ну…

Я собрался броситься в сторону яхты. Хм, вот только не знаю зачем… Может, собой закрыть или успеть вывести лоториню из трюма, но опоздал. Воздух вокруг уплотнился, барабанные перепонки загудели от напряжения, меня ощутимо прижало к земле, несмотря на то, что основной удар на себя принял металлолом. Кучу за спиной ощутимо тряхнуло. Рядом со мной на причал рухнул огромный чугунный якорь. Одна его лап легла в сантиметре от моей морды. Под шерстью по спине весело пробежало стадо мурашек. Мои приключения во втором путешествии чуть не закончились, толком и не начавшись. Я вспомнил о Насте и быстро посмотрел в ту сторону яхты. На моих глазах ее достигла ударная волна: охранников элементарно сдуло с палубы, мачту переломило, как спичку, и сбросило за борт, последними сдались канаты — натужно щелкнув, они лопнули. Судно подхватило воздушным потоком и бросило прочь от пирса, наклонив правым бортом вплотную к морским волнам. Я затаил дыхание — сейчас этот маленький кораблик зачерпнет воды, окончательно перевернется и у меня лопнет от горя сердце, если Настя не выберется из трюма под водой.

Это только в кино главный герой смело преодолевает все преграды и минут пять выбирается из упавшей с моста машины или со связанными руками и гирей на ногах всплывает на поверхность. Сильно сомневаюсь, что маленький зверек сможет выбраться из закрытого помещения собственными силами. Я стоял на причале растерянный и ошеломленный — первый раз в этом мире мне полностью было непонятно, что делать дальше. Безмолвно стоял и наблюдал, как яхту несет воздушным потоком параллельно волнам. Казалось, что вся моя дальнейшая жизнь зависела от этого: зачерпнет судно бортом или нет, опрокинется или удержится на плаву.

Судьба в тот день оказалась милостива к Насте — яхта, пробороздив несколько десятков метров по волнам, вернулась в исходное положение. Потом уже я сообразил, что ситуацию спасло отсутствие мачты — балласт судна рассчитан с ее учетом, а она, к счастью, улетал за борт первой. Вот только как теперь мне добраться до корабля? Нас разделяло море, усеянное плавающими обломками. Пловцы из манулов никудышные — что делать? Хотя встречаются среди кошачьих отдельные экземпляры, которые худо-бедно могут держаться на воде, но я не из таких — проверял. Пара-тройка гребков и мокрая тушка бодро идет ко дну, слишком длинная шерсть и слабые лапы не самые лучшие помощники для стиля баттерфляй.

Тем временем паника среди вилянгцев нарастала. Горящие обломки склада боеприпасов усеяли огромную территорию и подожгли близлежащие строения. Порт запылал. Несмотря на близость моря и повышенную влажность, здания занялись дружно — от эпицентра взрыва волной расходился широкий круг пожарища.

— Дружище, — обратился ко мне внутренний голос, — а ты уверен, что боеприпасы хранились только в одном месте? Как насчет запасов топлива, например?

Не успел ему ответить, как мимо пробежал охранник с криком: «Спасайся, кто может! Цистерны с соляркой горят!»

Я в панике огляделся — поблизости от меня нет ничего похожего на огромные бочки с топливом, но это же ни о чем не говорит! Они вполне могли быть за соседним складом, из-за которого, кстати, уже поднимался густой столб черного дыма. Хотелось верить, что это горит ангар с углем, но…

Взрыв! В небо взметнулся гигантский язык пламени! Удар! Лапы отрываются от земли!

— Мама, я умею летать! — с чувством сказал внутренний голос, когда тушка манула невесомой пушинкой взмыла в небеса.

В полет я отправился не сам по себе — меня сбил с ног (лап?) огромный мягкий тюк с сеном. Вот такая своеобразная игра в бильярд — взрывная волна ударила в брикет фуража, а уже он, погасив часть разрушительной силы, с размаху отправил меня в море. Только этим и объясняется тот факт, что я остался цел и невредим.

У меня под лапами величественно проплыла адмиральская яхта и я шлепнулся в воду метрах в пятнадцати за ней. Рядом тяжело упал тот злополучный тюк, что отправил меня в этот феноменальный полет.

— Смертельный номер! — продекламировал внутренний голос. — Сегодня пор куполом цирка единственный в мире летающий манул! Спешите видеть!

— Хрр, — только и смог ответить я, — судорожно отплевывая соленую воду.

— Кстати, чего это тюк злополучный? — продолжил ехидный собеседник, — он тебе жизнь спас. Погасил ударную волну и легонечко шлепнул по пузу. А не будь его? Деточка, ты бы лопнул от удара на пирсе как воздушный шарик. Это только Самые Крутые Парни Голливуда умеет летать без последствий после взрыва атомной бомбы под задом. Нормального человека такая сила плющит в лепешку.

Мне было сложно поддерживать цивилизованную беседу, потому что я тупо тонул. Не пловцы манулы, не пловцы. Мои судорожные барахтанья еле-еле удерживали морду в паре сантиметров от воды. Самая легкая волна накрывала меня вместе с ушами. Жить оставалось считанные секунды, а дальше начнется увлекательная экскурсия «Местный подводный мир» с конечной остановкой на дне.

— Отвлеку тебя ненадолго, ладно? — спросил внутренний голос. — Тут рядом какой-то стог сена плавает, может, попробуешь за него уцепиться? А то ведь и мне придется с тобой туда… на экскурсию…

Очень своевременное предложение! Я взмахнул лапами, взвился над поверхностью и увидел спасительный тюк, мерно качающийся на волнах. Из последних сил подгреб к нему и вцепился передними лапами. Уф, исследование морского дна временно откладывается!

Яхта вызывающе блистала бортами в лучах восходящего солнца неподалеку от меня. Хорошо, работая задними лапами, я могу приблизить свой импровизированный плот прямо к ней, а что дальше? На палубе никого нет — меня охватила тревога за Настю. Вдруг она сейчас лежит без сознания в трюме с разбитой головой (тряхнуло судно капитально), а в машинном отделении выступающие углы, рычаги, острые предметы… Я усиленно заработал лапами. Медленно, но уверенно яхта приближалась. Мысль о том, как подняться на ее борт, пока отложил на потом.

До судна оставалось еще метров пять, когда в моей голове прозвучал сигнал опасности — солома напиталась водой, и тюк стал расползаться. Что за день такой?! Неприятности сыплются одна за другой: забрались на яхту — она охраняется, пошел один склад поджечь — запалил весь порт, хотел кнехты взорвать — весь корабль в море унесло! Вот теперь еще и мой маленький плот превращается в небольшое Саргассово море — вокруг меня уже образовалось внушительное пятно из размокшей соломы.

Совершенно не мой день.

Я тоскливо посмотрел на возвышающиеся борта яхты. Если в начале меня тешила мысль, что, подплыв к судну, смогу взобраться на тюк и допрыгнуть до палубы, то теперь мои надежды расползались по волнам мокрыми пучками соломинок! А по гладкой твердой обшивке борта когти лишь скользили...

— Рекомендую обратить внимание, — тоном заправского лектора встрял в размышления внутренний голос, — что с полубака яхты свисает обрывок каната, причем близко к воде. Тебе вполне по силам добраться до него.

Не раздумывая, я бросился в воду. Толчок задних лап стал последним штрихом к картине разрушения соломенного плотика — он развалился на части. Теперь только один выход — вперед к канату!

Вот и он. Это издали казалось, что он почти касается воды. На самом деле до него прилично так по высоте. Я резко оттолкнулся всеми четырьмя лапами и выскочил из воды почти по пояс.

Неудачная попытка — допрыгнуть-то допрыгнул, а вот уцепиться не успел. В следующий раз лапы поднять успел, но слишком рано их выдернул из воды, поэтому прыжок получился слабым. Так я и прыгал до этого дурацкого каната, пока не понял, что сил у меня осталось от силы на пару-тройку попыток, потом все — сушим весла и бодро тонем.

Собравшись с духом, в последний раз взвился в воздух, одновременно выбросив вверх передние лапы.

— Давай, давай! — скандировал внутренний голос.

Когти скользнули по мокрому канату и … я шумно рухнул в воду. Сил на еще один прыжок уже не хватало. Может, попытаться отдохнуть? Раскинуть лапы, полежать на воде, собраться с духом и попробовать еще раз? Будь я в теле человека, возможно, мне бы это и удалось. Но густая длинная шерсть манула, пропитавшись морской водой, тянула меня на дно.

— Будем прощаться? — трагическим тоном произнес внутренний голос.

— Врешь, не возьмешь! — сердито прорычал я. — Мы еще поборемся!

Стиснул зубы, напрягся и приготовился прыгнуть еще раз. Но где-то внутри уже тревожно попискивал секундомер, отсчитывающий последние минуты (секунды?) на поверхности воды.

— Наверх, вы, товарищи, все по местам, — затянул оптимист в моей голове.

Прямо перед мордой в воду упал конец веревочной лестницы.

— Сергей, — раздалось где-то над моей головой, — если ты уже вдоволь накупался, то поднимайся на борт.

Настя! Живая!

Из последних сил я сделал два гребка и вцепился в лестницу. Замер. Дальше надо подниматься, но мышцы враз одеревенели и лапы отказывались слушаться. Так и висел, выпустив когти и переводя дух.

Кто-то взял меня за шкирку и стал тянуть вверх. Моя помощь заключалась в том, что я не мешал и даже изредка отталкивался левой задней лапой — настолько оказался изможден в борьбе с морской стихией.

Вот и верхний конец веревочной лестницы. Настя (а кому бы еще понадобилось спасать манула-диверсанта?!), намертво вцепившись мне в шкуру передними лапами и тихонечко бормоча себе под нос ругательства, перевалила мою тушку через борт яхты. Я мокрым мешком упал на палубу, рядом без сил рухнула девушка.

Через некоторое время мы нашли в себе силы подняться. Солнце уже взошло повыше над горизонтом и весело освещало картину апокалипсиса — пожар в вилянгском порту.

Лоториня задумчиво потерла носик, внимательно разглядывая сплошную стену огня, простирающуюся влево и вправо до самого горизонта.

— Если у тебя так выглядит «маленькая диверсия», — задумчиво произнесла она, — то я совершенно не желаю увидеть, как ты ведешь боевые действия. Хм, манул  опасный человек. — Девушка улыбнулась.

Затем нахмурилась и негромко спросила:

— Ты понимаешь, что был на волосок от гибели? Да и меня чуть не угробил — сижу в трюме, никого не трогаю. Вдруг резкий удар, стена стала полом, а я теннисным мячиком, запрыгала по машинному отделению. Хорошо хоть в разгар полета успела зацепиться за какой-то рычаг.

По ходу монолога лоториня от спокойной речи перешла на повышенные тона:

— Военные склады в порту набиты всяким взрывоопасным барахлом — мне дядя рассказывал, он крановщиком в Севастополе работал на нашей базе кораблей. А ты, тоже мне, поджигатель! «Один склад», «небольшая тревога», «отвлечем охрану» — где была моя голова?! Да одного твоего похода по дворцу достаточно, чтобы любой нормальный человек понял — нельзя тебя одного никуда отпускать, ведь обязательно влипнешь во что-нибудь! А я…, а ты… Ууу, чудовище пушистое!

Она разрыдалась и уткнулась мне в плечо. Пришлось обнять ее и прижать к себе.

— Волновалась за тебя, — прощебетал внутренний голос, — это любовь!

Жаль, что нельзя самому себе отвесить подзатыльник.

Всхлипывая, Настя рассказала мне в плечо, как выбралась из трюма, как обнаружила, что яхту вынесло в море, как увидела меня, беспомощно барахтающегося среди волн, как металась по палубе в поисках веревки или спасательного круга.

Девушка так трогательно говорила, что у меня самого в глаза что-то защипало. И куда только делись ее постоянная ирония и желание подковырнуть. Эх, и чего мы в звериных шкурах…

— Размечтался, — хихикнул внутренний голос, — ох и мысли же у тебя, пушистый казанова.

— Это и твои мысли тоже, — отрезал я.

Вдоль выплакавшись, лоториня предложила поскорее покинуть негостеприимный берег Вилянги. И действительно, чего время терять? Порт в руинах, у нас чудесная яхта, заведем двигатель и вперед, навстречу Норэлтиру!

Все-таки я предложил сначала осмотреть корабельные запасы. Глупо будет узнать на середине пути, что у нас нет горючего. Без воды и продовольствия мы как-нибудь три дня протянем, а вот если остановимся... У нас и мачты-то нет, чтобы поднять парус и ждать попутного ветра.

Местные моряки содержали адмиральское судно в образцовом порядке: баки полны солярки, в цистернах плещется пресная вода, кладовые забиты разнообразными припасами длительного хранения. Видать местный адмирал — суровый дядька, любит прибыть на яхту с внезапной проверкой.

Главная наша удача заключалась в том, что судно было сделано на совесть — даже после такого приключения я не обнаружил в трюмах ни капельки воды. Корпус вилянгские корабелы сшивали добротно.

С опаской мы запустили двигатель, с облегчением услышав, как бойко застучал корабельный дизель, и яхта ходко двинулась на север. Был неприятный момент, когда судно пересекало морскую границу порта. Оказывается, на внешнем рейде стояла целая флотилия крейсеров Вилянги. В обычной ситуации, думаю, нашелся бы хоть один дотошный капитан, который бы поинтересовался: «Куда это наш адмирал собрался?» А сейчас, когда весь горизонт занимает зарево пожара, когда команды кораблей суетятся на палубах, выбирая якоря и готовясь идти на помощь в порт, никому нет дела до одинокого судна, спешащего в открытое море. Разве что, кто-нибудь потом буркнет на ухо соседу, что место адмирала не на собственной яхте, а в гуще событий. Но это будет позже, а пока же мы беспрепятственно проследовали мимо группы крейсеров.

Никогда раньше я не видел так близко военные корабли. Современными, по моим понятиям, они, конечно, не выглядели, в голову больше приходило сравнение с броненосцами первой мировой войны — никакого ракетного оружия, площадок для вертолетов и обтекаемых форм. Сплошная клепаная броня и рубленые очертания. Но количество и калибр орудий впечатляли — плавучие ежи с гигантскими иголками-стволами, а не корабли. Представляю себе залп такой эскадры, а ведь здесь их всего с десяток, а Настя говорила о двух сотнях боевых кораблей. Флот Норэлтира мало того, что гораздо меньше, так он еще и деревянный. И вооружен пушками начала девятнадцатого века…

Вот и открытое море! Курс строго на север. Вилянгцы — молодцы, уже изобрели гирокомпас, потому что обычным, магнитным пользоваться на железных кораблях как-то неуютно. Обязанности распределили так: Настя на штурвале, я на подхвате у капитана корабля. Дискриминация по уровню развития лап. А что делать, если лоторам природа подарил гибкие, почти человечески пальцы, а манулам… эх, несправедливо. Поэтому девушка несла вахту в светлой и чистой рубке, а я метался в душном и грязном трюме между пышущим жаром дизелем и замасленной цистерной, контролируя температуру двигателя и уровень топлива. Видите ли, Настя где-то читала, что перегрев и перебои с подачей солярки были настоящей бедой для первых дизелей. А наш выглядел самым первым — грубо обработанный корпус, какие-то шланги, нелепые клапаны в неожиданных местах. Для современного человека выглядит прототипом двигателя, а не самим двигателем. Но все это работало и уверенно заставляло яхту рассекать волны с хорошей скоростью. Так что, думаю, девушка уже отошла от стресса и решила немного надо мной поиздеваться, заставив наблюдать за термометром.

Первый день путешествия так и прошел — лоториня наверху, белая и пушистая, манул внизу, весь в масле и грязи. Уже темнело, когда я выполз на палубу и обессилено прислонился к обломку мачты. Вот, казалось бы, ничего не делал — наблюдал, раз только переключил подачу топлива на второй бак, а так устал! Кстати, о солярке — на яхте четыре емкости, одну мы сегодня израсходовали. Если мои расчеты верны, то с лихвой хватит до Норэлтира.

Темнота над морем сгущалась. Перед нами стала проблема — двигаться ночью или нет? Судя по глобусу в кабинете императора Вилянги никаких островов между материками нет. Но чем черт не шутит? Какие-нибудь одинокие скалы или рифы… Мощных прожекторов и локаторов на яхте мы не нашли, поэтому нам было непонятно, как решали проблему ночного движения местные моряки. После небольшого военного совета решили заглушить двигатели и мирно переночевать. Ветра не было, морского течения не наблюдалось, так что далеко от нашего курса унести не должно. А утром, когда рассветет, снова двинемся на север. Наш континент большой — не промахнемся. Высадимся чуть левее или правее от кратчайшего расстояния — ничего страшного. Тем более судно давало гораздо больше десяти узлов, так что получались те же трое суток, но ночью можно спокойно спать.

Мое предположение оправдалось — яхта и вправду была адмиральской. Кроме кубрика для экипажа и капитанской каюты, мы нашли роскошные апартаменты. Отделка золотом, кожаная обивка мебели, дорогая посуда и бар с элитными напитками вполне могли подходить не только адмиралу, а даже самому императору. Может, действительно, мы угнали прогулочную яхту правителя страны? К чему такие тонкости, раз изначально назвали ее адмиральской, то пусть она такой и будет.

Настя категорично заявила, что раз она капитан корабля, то займет самые лучшие апартаменты, а мне, всему такому грязному, хм, дурно пахнущему место в кубрике экипажа. И то, только после того, как я отмоюсь. Нахалка!

Утро нового дня встретило нас одной из самых красивых картин на земле — рассвет над морем. Стояла тихая погода, вместо волн по морю катилась легкая зыбь. Дневная жара еще не успела нагреть палубу, и мы спокойно стояли на теплых досках и любовались восходящим солнцем.

Все хорошее имеет плохую привычку быстро заканчиваться. После плотного завтрака в роскошных апартаментах мы разошлись по боевым постам: Настя в рубку, я в машинное отделение. День прошел незаметно, по крайней мере, для меня — монотонное наблюдение за температурой двигателя и уровнем топлива в адской жаре с кратким перерывом на обед. Я погрузился в какое-то легкое оцепенение, которое всегда охватывает меня в дальней дороге на автобусе. Кажется, что смотришь в окно, а на самом деле грезишь, мысли лениво шевелятся в голове, легко скользя по прочитанным книгам, событиям жизни, планам на будущее. Временами чуть дремал — сказывалась усталость, потом спохватывался и тревожно смотрел на термометр и уровень солярки. К счастью, ничего плохого в эти краткие минуты не случалось. Когда двигатель перегревался, я немного уменьшал подачу топлива, чтобы тот немного остыл на низких оборотах. В конце дня закончился второй бак с топливом, пришлось переключиться на третий.

Вечером за ужином Настя пожаловалась, что яхта сегодня ведет себя как-то иначе, чем вчера. Тяжелее и хуже слушается штурвала. Разумного объяснения мы этому не нашли и решили отложить этот вопрос до утра.

На следующее утро снова порадовало тихим рассветом. За завтраком я выразил свое глубокое удовлетворение погодой. С трудом представляю себе, что делали бы всего два человека, далеких от морского ремесла, в случае бури.

Сколько раз говорил себе, что не с моим языком рассуждать о везении и невезении — мы нашли причину, по которой яхта стала вести себя причудливо.

После завтрака Настя ушла к себе в рубку, а я стоял на палубе и размышлял над ее вчерашними словами. С чего бы это вдруг наше судно изменило свое поведение? Какие могут быть тому причины? Мой сухопутный ум ничего путного предложить не мог. Внутренний голос тоже почему-то молчал, хотя это ему совершенно не свойственно.

Итак, что мы имеем? Яхта стала хуже слушаться руля и сбросила скорость. Мы уже выяснили, что с понижением оборотов дизеля это не связано, потому что подачу солярки я уменьшал каждый час на пятнадцать минут, а скорость упала еще утром, когда девушка встала за штурвал. Конечно, точных измерений мы сделать не смогли, пришлось поверить Насте на слово. Мне трудно судить о каких-либо изменениях в поведении судна, находясь в его трюме. От безуспешности размышлений я решил обойти всю яхту, попросив лоториню пока не запускать двигатель — проворства моих лап хватало только на то, что бы крутить вентили или переключать шланги. Тонкая работа с панелью управления была доступна только капитану корабля. Не знаю, как бы добирался до Норэлтира, если бы провидение вместе с мага-ренегатами Вилянги не помогло мне с попутчиком.

— Попутчицей, — поправил внутренний голос. — Она же девочка.

— Проснулся, — проворчал я, — лучше бы подсказал, в чем причина потери скорости.

Ответом мне стало трогательное молчание.

Обход яхты начался с машинного отделения. Никаких причин для изменения в поведения судна я не нашел. Да и что можно выяснить внешним осмотром? Дизель, бак с соляркой, вал на гребной винт — все работает, температура в норме.

Дальше залез в рулевое отделение — тоже все в норме. Настя крутит штурвал, тяги ходят туда-сюда, поворачивают руль. Надеюсь, что поворачивают — прыгать за борт и проверять его работу категорически не хотелось.

В каютах экипажа и апартаментах адмирала тоже без изменений. Попутно нашел оружейную комнату, которую мы пропустили при первом осмотре. Богато яхта вооружена: автоматы, ящики с патронами, гранаты, даже два ручных пулемета в густой ружейной смазке в специальных нишах.

Так в чем же проблема с судном? Может, все-таки Насте показалось?

— Обращаю твое внимание на люк в носовой части, — подал голос внутренний голос.

И действительно, как же мы его сразу не заметили-то? Аккуратный люк был практически незаметен на палубе — гладко подогнан к остальным доскам. С трудом подцепив когтями небольшую ручку, я глянул вниз и сразу понял назначение этого небольшого помещения — якорный отсек. На это красноречиво указывала массивная цепь и большой чугунный якорь. Нам повезло, что яхта стояла пришвартована к причалу только канатами, а то с трудом себе представляю, как два небольших зверька крутили бы маленькими лапками громоздкую лебедку, которая находилась в этом же отсеке.

Пол помещения подозрительно блестел в лучах солнца. Пришлось спускаться по лестнице, чтобы разглядеть его поближе. Трап внезапно закончился и я с размаху упал в воду.

Вода! Тонем!

Вот, оказывается, что так существенно увеличило вес яхты и снизило скорость! Ее уровень в отсеке доходил мне почти до морды! Что может быть страшнее на корабле в открытом море, чем течь в трюме?! Ой погорячился я петь дифирамбы вилянгским кораблестроителям!

Я пулей взлетел по лестнице и бросился в рубку.

— Настя! В носовом отсеке вода!

— Сергей, — сказала лоториня, видя мое замешательство, — разве ты не читал в детстве книг об эпохе великих географических открытий и дальних морских путешествиях? Вода в трюме — это не редкость для деревянного корабля. Сложно сделать идеально герметичный корпус.

— Какая она умная! — восхитился внутренний голос.

— И спокойная! — язвительно добавил я. — Тут судно тонет, а она!

— Сергей, — обратилась лоториня, видя мое замешательство, — а что ты хотел после такого полета в порту? Я искренне удивилась, что яхта сразу не пошла ко дну.

Мне бы ее уверенность, что все идет по плану… Делать нечего — нашли ведро, Настя привязала к нему веревку и я начал вычерпывать воду. Теперь в мои обязанности входило не только дежурство в машинном отделении, но и постоянный контроль над ситуацией в якорном отсеке.

К вечеру я не чувствовал ни лап, ни спины. Зато девушка была бодра и весела. Говорила, какой же молодец у нее старший помощник, насколько сразу увеличилась скорость судна и его управляемость.

— Поздравляю, господин старший помощник! — съязвил внутренний голос. — Завтра она заставит тебя еще и палубу драить. А за это назначит первым помощником.

Я только вяло кивал, слушая похвалы Насти вперемешку с язвительными комментариями внутреннего голоса, и ковырялся в банке с тушенкой. С приготовлением нормальной еды мы дружно решили не связываться после того, как, пытаясь подогреть воду на суп, мне пришлось плясать по всему камбузу в горячей воде — не сообразил закрепить кастрюльку на плите. Даже не пытайтесь готовить, не имея навыков, при корабельной качке!

В эту ночь спал как убитый. Меня не тревожила качка, не мучили кошмары, не донимала жара и влажность — коснулся кровати и уснул. Проснулся от того, что меня за плечо трясет Настя: «Сергей, вставай, мы тонем!»

Восхитительная побудка! Я моментально соскочил с койки и ошалело закрутил головой по сторонам в поисках воды. К счастью, в кубрике пока сухо, но пол ощутимо наклонен в сторону носа яхты.

Мы с девушкой выскочили на палубу. Страшная картина — нос яхты почти погрузился в воду, кажется, что волны стоят вровень с бортами. Я бросился в машинное отделение. Слава богу, сухо! Есть шанс откачать воду и успеть до берега — сегодня же третий день нашего путешествия, к вечеру должна показаться земля. Мой оптимизм значительно уменьшился, когда мы открыли носовой люк. Вода стояла вровень с палубой. Вспомнился какой-то фильм о Великой Отечественной войне, в котором советские моряки ведут конвой под бомбежкой немецких самолетов. Есть там похожий кадр в конце: откидывают люк в машинное отделение, а там вода у первой же ступеньки.

Судно пока наклонилось не настолько сильно, чтобы гребные винты показались из воды. Быстро посовещавшись, мы решили не терять времени даром: Настя, запустив двигатель, ведет яхту на север, а я, наплевав на температуру дизеля, начинаю вычерпывать воду. Главное — не дать нашему кораблю перевернуться.

Этот кошмар продолжался до обеда: ведро на веревке вниз, потом поднимаем, потом выливаем за борт. Каждый час к дизелю, стрелка термометра уверенно стоит в красном секторе — яхта идет полным ходом. Короткий перекус консервами и снова за дело.

К вечеру стало ясно, что битву мы проигрываем. Настя серьезно ошиблась с оценкой ситуации. Течь не была обычным явлением на судне. Не может же такого быть, что матросы все время откачивают воду, поступающую с завидным постоянством в якорный отсек. Похоже, что от взрыва в порту носовая часть дала трещину. В первый день она была незначительной, воды просочилось немного. Во второй день из-за вибрации от работающего дизеля и набегающих волн стала расширяться. А уж к вечеру третьего дня вода лилась в отсек сплошным потоком, судя по тому, с какой скоростью она прибывала.

Оставались считанные минуты до того момента, когда уровень забортной воды сравняется с уровнем в люке и нос стремительно пойдет под воду. Я старался не думать об этом и равномерно вычерпывал воду. В иные моменты мне казалось, что занимаюсь совершенно бесполезной работой — черпаю в одном месте моря и выливаю в другое…

Дальнейшее развитие событий очень живо встало перед глазами: уровень воды сравнялся, и яхта ощутимо клюнула носом. Корма судна нелепо задирается вверх, и гребной винт беспомощно вспарывает воздух. Волны хлынули на палубу, стремительно заливая машинное отделение и жилые отсеки. Вылетают стекла рубки, выбитые напором воды. Настя ожесточенно борется с морской стихией, но проигрывает схватку, и два наших маленьких тельца в беззвучном вальсе кружатся с яхтой, опускаясь на морское дно.

— Э, фантаст доморощенный! — возмущенно крикнул внутренний голос, воду давай черпай! А то и вправду станцуем все на дно!

Верно подмечено — задумавшись о нашем печальном будущем, я совершенно перестал черпать воду, и разница за бортом и в люке стала почти неощутимой.

Замечательный финал для второго путешествия: открытое море и терпящее бедствие судно. Интересно, я вернусь в таком случае домой или нет? А если вернусь, то куда? Этот вопрос подспудно мучил меня с первой минуты пребывания в сказке. В прошлый раз я вернулся точнехонько в те время и место — зимний лес, лыжи и сугроб, в который въехал после горки. А как будет сейчас? Меня что, те потусторонние силы, которые перенесли сюда, вернут обратно? Вот спасибо — окажусь в метре от бампера автобуса, который не успевает затормозить! Оно мне надо — такое возвращение?!

— А здесь у тебя шикарно! — съязвил внутренний голос. — Полный гарем одалисок, высокий сан, собственный дворец и положение Самого Главного в Мире. Глаза разуй, карудар пушистый, мы тонем! Что здесь на дно, что там под автобус!

И вправду, выбор не ахти и в сказке, и в реальном мире.

— Кстати, — снова подал голос внутренний собеседник, — Настя уже давно пытается привлечь твое внимание.

Я посмотрел на рубку. Хм, что-то сильно увлекся размышлениями и беседами сам с собой, а девушка, похоже, уже давно прыгала и махала мне лапами, раскрывая рот в безмолвном крике. А что можно услышать за шумом моря и работающего дизеля?

В основном, она указывала куда-то вперед прямо по курсу яхты. Я резко обернулся, морально готовый к чему-то еще более грустному, чем грядущая катастрофа. Но, о чудо, наступила полоса удач — впереди виднелась что-то огромное, темное, широкое…

— Земля! Земля! — заорали мы на пару с внутренним голосом.

На горизонте вырастал материк. Сплошная скальная гряда на всю ширину обзора, на сколько хватало глаз! Как здесь не стать верующим! Чудо в последний момент — экипаж гибнущего судна узрел спасительную землю!

— Ты до нее еще доплыви, — сумрачно бросил ложку дегтя внутренний голос.

Я быстро оценил уровень воды в люке, расстояние до берега и с удвоенной энергией принялся вычерпывать воду. Но эту схватку мне не выиграть, мне не вычерпать море…

Рядом с моим ведром в открытый люк плюхнулось еще одно ведро — пришла на помощь Настя.

— Кричу тебе, кричу, — возмущенно заорала она, энергично работая лапами, а ты замер и медитируешь. Тут земля на горизонте, вода прибывает, а ты стоишь, ведро опустил и взгляд куда-то в сторону заката. Нашу геройскую гибель представлял?

— В точку! — откровенно гыкнул внутренний голос. — Это она тебя капитально уела. Причем угадала ведь. Поди, она  экстрасенс. Ты все еще хочешь на ней жениться?

Я насупился и молча продолжал орудовать ведром.

Оказывается, девушка оценила обстановку и приняла единственно верное в данной ситуации решение: заклинила штурвал с таким расчетом, чтобы наш курс лежал по кратчайшему расстоянию к берегу, спустилась в машинное отделение, поставила подачу топлива на максимум, затем нашла ведро и присоединилась ко мне.

Нам оставалось молиться нашим человеческим или звериным богам, чтобы одновременно случилось три вещи: нам хватило солярки (двигатель питался от последнего бака), на нашем пути не оказалось мелей и рифов, а яхта не затонула из-за течи в носовой части.

Первые два условия высшими силами были соблюдены безукоризненно: когда мы пошли на дно, причиной тому были не подводные скалы, и дизель работал как часы. С задачей не справилась команда — яхта все-таки клюнула носом и нырнула вниз.

К счастью, тонула она медленно — мы успели найти что-то похожее на местные спасательные круги и теперь неторопливо гребли к заветному берегу. Я постарался запомнить место, напротив которого затонуло судно, и примерное расстояние до берега. В оружейной комнате яхты осталось немало вещей, представляющих интерес для имперских инженеров.

Вот и твердая поверхность! Наконец-то под моими лапами не постоянно качающаяся деревянная палуба, а надежная прочная земля. Она не даст течь, ее не пробьет риф, она не сядет на мель! Я в изнеможении бросился на каменистый пляж, к которому мы причалили. Рядом упала Настя, девушка устала не меньше моего — каждый греб самостоятельно, хотя я несколько раз предлагал взять ее на буксир. Лоториня сурово отказывалась, говорила, что девушка самостоятельная и вполне может справиться с трудностями.

— Да и это моя часть работы, — заявила она, — доставить нас в Норэлтир.

Без движения мы пролежали долго — сильно устали. Сначала вычерпывали воду, потом по ней же гребли до берега… Смеркалось. Солнце уже низко стояло над морем, готовясь коснуться воды и уступить место луне.

— Итак, — сказала Настя, поднимаясь, — я свое обещание выполнила. Мы на другом материке. Принимай командование и веди меня к обещанным золотым горам!

— А может это другой континент? — Только из великого духа противоречия. — Или мы круг сделали и туда же вернулись?

— На первый вопрос отвечу так, — сказала девушка, насупившись. — Мне было сказано: один материк, строго на север. Я так и рулила. Так что, если на пути нам попался другой, то это либо проблемы того, кто рисовал карту на глобус, либо плохая память того, кто этот глобус рассматривал.

Она помолчала, хищно уставилась на меня и сказала: «По второму вопросу — в глаз дать?!»

Я удивленно посмотрел на Настю — такой возмущенной давно ее не видел.

— Да если хочешь знать, — рявкнула она, — я в институте спортивным ориентированием занималась, да меня папа с детства учил все стороны света находить! А ты…

— Извини!

— Ага, сначала оскорбил, а теперь «извини».

— Мне на колени встать? Так я и так у твоих ног! — Девушка давно уже встала и прогуливалась по пляжу, а я все еще валялся на песочке.

— У, подлиза! — Лоториня улыбнулась. — Ладно, прощаю! — Конфликт был исчерпан, пора задуматься о ночлеге.

Место, где мы выбрались на берег, оказалось очень негостеприимным — узкая полоска песка между морем и отвесной скальной грядой. Никаких тропинок или удобных мест для подъема в обозримом пространстве не наблюдалось. Нам предстояло решить труднейшую задачу — идти влево или вправо вдоль скал. Здесь уже вопрос везучести. Сложно сказать  то влипаем в неприятности, то находим выход из самой сложной ситуации. Статистика событий равновероятно оценивает наши шансы выбрать правильное направление, или пойти в противоположную сторону от пути наверх, который может оказаться в ста метрах дальше по берегу. В итоге мы просто подкинули плоский камушек, на сторонах которого нацарапали буквы «л» и «п». Выпало «л» (влево), но мы пошли в другую сторону, потому что «там было красивее» — так показалось Насте… Я не стал спорить.

Глава 7

 

Мы уже целую вечность шли вдоль отвесной гряды. Ни единого намека на тропу или хоть мало-мальски пологий подъем. В душе зрел протест против выбранного направления.

— Послушай женщину и сделай наоборот! — вещал внутренний голос. — Выпало-то налево идти!

— А может она не такая, — отвечал я, — не любит налево ходить. — Хотя испытывал подсознательное согласие с доводами собеседника.

День от состояния «вечерело» уверенно перешел к «темнело». Пора принимать решение — идти дальше или устраиваться на ночлег прямо на песочке. Настя категорически высказалась за продолжение поисков, а мне уже, честно говоря, надоело топать лапами по вязкому песку. Да и мышцы, натруженные сначала откачиванием воды, а потом длительным заплывом к берегу, готовились объявить забастовку.

— Послушай, — сказал я, — уже ничего не видно. Обидно будет, если мы в темноте пройдем мимо подъема, а потом целый день будем плестись до следующего. А так выспимся, и на свежую голову сразу двинемся в путь.

— Ага, — огрызнулась лоториня, — лишь бы дрыхнуть! Представляю, какой из тебя выйдет муж!

После этих слов она внезапно смутилась и молча зашагала дальше.

— О-па! — воскликнул внутренний голос, — а девушка тоже о замужестве думает. Сходятся у вас мысли, сходятся. — И ехидно захихикал.

Теперь настала моя очередь смутиться. Так мы и шли некоторое время в полном молчании. Стемнело окончательно. Безоблачное небо разукрасилось неизвестными созвездиями. Виднелся серпик растущей луны. Настя упрямо двигалась вперед, я молча плелся за ней. Неловкая пауза после ее слов затянулась до совершенно неприличных размеров.

— Может, мы все-таки остановимся уже? — кротко спросил я.

Девушка проигнорировала вопрос и продолжала идти.

— Не понял?! — возмутился внутренний голос. — Кто в доме хозяин? Встряхнись, ты  командир группы или нет? Между прочим, сейчас закладываются основы будущей семейной жизни, — хихикнул он, — так и будешь потом молча ходить за ней?

— Настя! — решительно заявил я. — Раз уж мы находимся на территории Норэлтира, то руководство группы снова возвращается ко мне. От лица командования объявляю тебе благодарность за наше морское путешествие и приказываю…

— Иди молча! — рявкнула девушка, указывая лапой куда-то вперед, — Вон впереди удобный подъем, и ведет он, по-моему, к костру. Видишь свет на вершине? А то разорался тут «приказываю», «командование»… командир!

Я подавился собственными словами и посмотрел в направлении ее вытянутой лапы. Действительно, неподалеку виднелся разлом в скалах, по которому взбегала тропка, ясно различимая при свете луны. А на самой вершине метались оранжевые всполохи — так выглядит отсвет небольшого костерка, когда его самого не видно.

— Вперед! — обрадовался внутренний голос. — Скорее туда! Там люди, тепло и еда!

Обедали мы и впрямь давненько, а ужина и не намечалось.

— Мы можем оказаться как на территории республики, так и Империи, — засомневался я. — Настя вела яхту строго на север. Даже если и отклонились, то ненамного. Шансы пятьдесят на пятьдесят.

— В любом случае, — ответил мой невидимый собеседник, — пока не поднимемся — не узнаем этого.

— Сергей, так идем или нет? — Девушка устала ждать окончания моих размышлений.

— Идем, — ровно сказал я.

В конце концов, если это враги, то мы просто скроемся в темноте, если же наше морское путешествие закончилось на территории Империи, то проверим — помнят ли Манула Ее Величества. Мы бодро взобрались по крутой тропинке до самого верха. Не знаю, как у девушки, а у меня на это ушли последние силы.

Неподалеку от обрыва горел костер. Вокруг него на паре чурбачков сидели три человека, что-то ели из мисок и вели неторопливую беседу. В пляшущем свете огня на заднем плане виднелась телега с распряженной шестиногой лошадью. Далее стеной вставал густой сосновый бор. Тихая вечерняя идиллия после трудного дня…

Мы с Настей вошли в круг света. Судя по одежде, нам встретились рыбаки или крестьяне, но никак не военные.

— Здравствуйте, — вежливо сказал я. — Не помешаем?

Девушка тоже поздоровалась и встала, как мы договорились заранее, поодаль от костра.

Незнакомцы замолчали, ошеломленные нашим появлением. Видать им такое было в диковинку: не каждый день из темноты к огню выходят два небольших зверька и здороваются.

— Может, как-то заполним паузу? — предложил внутренний голос. — Спроси, как там улов, например.

— Рыбачите или как? — неловко произнес я.

Беседа явно не клеилась.

— Мужики, глянь! — внезапно очнулся один из сидящих. — Котейки говорящие! А не о них ли нам давеча староста напоминал?

— Ты об указе «ноль-ноль»? — оживился второй.

— Ага!

— Два мешка золота, — жадно прошептал третий, пожирая нас глазами.

— Четыре — их же двое, — поправил товарища первый.

— Лови их! — крикнул самый сообразительный, бросаясь на меня.

Потрясенный такой встречей я не сразу сумел среагировать — нападающий навалился на меня всем телом, пытаясь ухватить поудобнее. Завязалась ожесточенная возня между человеком и манулом. Боковым зрением увидел, как в сторону Насти летит что-то похожее на рыболовную сеть. Ужом выскользнув из захвата, я бросился ей на помощь.

— Серый, слева! — резанул по ушам крик девушки.

Пытаясь одновременно оценить опасность с той стороны и бежать ей на помощь, зацепился за какие-то веревки на земле, покатился кубарем и потерял темп. Резко вскочил, решив, что сначала надо разобраться с угрозой слева, бросился туда. Издал грозный манулий рык и кинулся в атаку. В этот момент что-то темное заслонило мне костер, стремительно приближаясь. Сознание померкло, я погрузился во тьму...

Как же болит голова… да еще всего трясет… лежать неудобно, что-то больно стягивает лапы… где я… что со мной? Не слишком ли часто в этом путешествии теряю сознание?

— Сергей, очнись. — Шепот знакомого голоса и мягкие толчки в плечо.

— Оставьте меня в покое…

— Сереженька, очнись же.

Я с трудом открыл глаза и тут же крепко зажмурился — яркое солнце ударило прямо в мозг. Через некоторое время попробовал повторить попытку: осторожно, буквально по миллиметру раскрыл веки. Прямо перед мордой тряслась стенка из гладко оструганных досок. Почему же ее так дергает? А меня кто снизу толкает и трясет? Да что случилось-то?

— Ты уже очнулся? — перед моими глазами нарисовалась пушистая остроносая мордочка с глазами в обрамлении широких черных кругов.

Странно, кто это?

— Это Настя, — любезно подсказал внутренний голос.

Настя, яхта, море, костер, драка…

О! Я все вспомнил, встрепенулся и попытался вскочить — неудача! Тяжело вставать, если все лапы попарно связаны прочной веревкой. Немного подергавшись, оставил бесплодные попытки. Как оказалось, рядом со мной лежала лоториня, связанная таким же варварским способом. А струганные доски перед глазами — это бортик повозки, в которой мы куда-то едем. Очень уж она мне напоминала ту телегу, что мы видели у ночных незнакомцев. Итак, сдается мне, что мы попали в плен.

— Очнулся? — дружелюбно спросила Настя.

— Да.

— Тебе не кажется, что у нас немного разные взгляды на жизнь? — задала лоториня совершенно неуместный в данной ситуации вопрос.

Видя мое искреннее недоумение, она пояснила:

— Наши представления о райской жизни разительно отличаются. Ты говорил, что вот попадем на другой материк и будет нам счастье. И что я вижу? Уверен, что ситуация улучшилась? В Вилянге хоть нас ловили как экзотических животных, а вот в Норэлтире уже идет целенаправленная охота на говорящих котов. Кстати, непонятно — меня-то за что замели?! Спутать лотора с манулом! Бред какой! — девушка возмущено пошевелила носиком.

— Понимаешь, — начал я.

Настя молча пнула меня связанными лапами. Больно, между прочим! Ой, забыл и опять «понимаешь». Она же этого не любит!

— Извини, — буркнул я. — Сам не понимаю, почему так произошло. Если мы на территории Империи, то говорящего кота здесь должны были встретить с почетом и уважением, — на этом месте лоторине недоверчиво ухмыльнулась. — Если же мы в республике, то тоже не совсем понятно. В прошлый раз не было такого, чтобы на меня объявляли персональную охоту. Кстати, как долго я был без сознания? Раз уже рассвело, то, наверное, долго?

— Уже утро следующего дня, — ровно сказала Настя. — Поподробнее, пожалуйста, с того места, где ты говоришь об уважении и почете. Это местный колорит такой, да? С уважением и почетом нас спеленали, бросили в повозку, а теперь куда-то повезли. Мы договорились, что пока не прибудем в Норэлтир, я не стану тебя пытать о подробностях первого путешествия. Думаю, что пора мне узнать  чем же ты таким здесь занимался, что первый же встречный бросается на тебя с радостным криком и везет сдавать властям? Кстати, спешу обрадовать — из разговора я поняла, что мы на территории твоей любимой империи, и везут нас к губернатору это области.

— Хм, — задумчиво сказал внутренний голос, — тебе не кажется, что сейчас не лучший момент для рассказа о твоей выдающейся роли в создании этого государства? Тем более о высокой должности, которую ты в нем занимал. Не поверит…

— Сам бы не поверил, — мрачно ответил я сам себе. — Что же случилось в Норэлтире, что народный герой и всеобщий любимец объявлен во всесоюзный розыск?

— Всеимперский, — поправил невидимый собеседник.

— Сергей, — напомнила о себе Настя, — я жду рассказа. И не дай бог, ты начнешь его со слова «понимаешь»!

— Сейчас расскажу. — Требовалось выиграть время для правдоподобной версии моих прошлых путешествий и нынешних злоключений. — Только вот ты мне сама сначала скажи, а чего в драку-то полезла? Мы же договорились, что тебе не надо близко подходить, а в случае опасности сразу убегать в темноту! Опять сама приняла решение?!

— Во-первых, — яростно зашептала лоториня, — не успела, во-вторых, пыталась помочь одному безбашенному манулу, которого огрели веслом! Ты после это упал, а потом уснул, не приходя в сознание.

— Веслом?! — воскликнул я и возмущенно попытался привстать. — Так вот что летело на меня со стороны костра!

— Эй, котейки! — крикнул нам один из наших пленителей. — Цыц! Не шебуршать и не переговариваться!

Один из немногих моментов в жизни, когда порадовался команде закрыть рот — я повернулся к Насте, сделал большие глаза и пожал плечами, мол, с радостью бы все объяснил, но ты же видишь… Девушка состроила свирепую мордочку и демонстративно отвернулась.

Уф, разговор откладывается.

— Действительно, — заинтересованно спросил внутренний голос, — к чему такая таинственность? Рассказал бы, как выиграл выборы, как помог взойти на трон Ролане, как развязал войну…

Легко ему говорить, а вот мне кто скажи, что обычный говорящий кот (хорошо, пусть не кот, а манул) смог наворотить таких вот дел за столь короткий срок — не в жизнь бы не поверил! А в то путешествие все так легко складывалось, увязывалось и совпадало. Столько раз оказаться в нужное время в нужном месте — это уже не просто везение, а непрерывное везение какое-то!

— Да-да-да, — печально произнес невидимый собеседник, — гибель друзей сюда тоже относится или как?

Ответить было нечего. Мое настроение, и так не радостное от плена, головной боли и неопределенного будущего, ухудшилось еще больше. Я перевернулся на спину и бесцельно смотрел в бескрайнее синее небо. Хотел сначала удивить Настю триумфальным возвращением манула в Империю, а уж потом рассказать ей подробности моих приключений в первом путешествии. Удивил, нечего сказать...

— А, тогда понятно, — многозначительно протянул внутренний голос. — И как, удалось пустить пыль в глаза? Что-то не видно ковровых дорожек, цветов и оркестра, играющего государственный гимн в честь высокого гостя!

— Отстань, — лениво отмахнулся я, — и без тебя тошно. Настя обижена, на лапах веревки, везут неизвестно куда. Кстати, неплохо было бы послушать, о чем говорят наши обидчики, раз уж делать больше нечего.

Через четыре часа я уже спокойно мог бы работать гидом в их родной деревне: последние сплетни из личной жизни соседей, вести с полей, анонс событий недели, прогноз погоды, лучшие рецепты засолки грибов, эксклюзивные методы самогоноварения. И ни единого слова о политике! Нет, это не русские люди. Три нормальных мужика за несколько часов разговора ни разу не матюгнули власть, не проехались по налогам, не перемыли кости политикам. Может, они уже коммунизм построили? Или, наоборот, со смертью императрицы к власти пришла военная хунта во главе с Традорном и Раскуном и навела такой суровый порядок в стране, что режим Совета кажется жителям Империи разнузданной демократией? Поэтому даже в разговоре друг с другом они избегают каким-либо образом касаться опасных тем.

Все это время Настя молчала, демонстративно отвернувшись. Завидная выдержка для обиженной девушки. Судя по разговору, скоро конечная цель нашего путешествия на этой проклятой телеге (чума ее создателю, что не смог изобрести рессоры) — пора мириться с лоториней. Неизвестно, что ждет нас дальше, а опасность лучше встречать лицом к лицу сплоченной командой.

— Как ты это себе представляешь, — заинтересовался внутренний голос, — если она смотрит в другую сторону, а шевелиться и говорить нам запретили?

Что у него за отвратительная привычка так часто оказываться правым?!

— Плевать! Кто не рискует, тот не пьет шампанское!

Я начал осторожно двигаться в сторону девушки, маскируя свои перемещения под тряску телеги. Вот нас тряхнуло на какой-то колдобине, и мое тело якобы случайно передвинулось в сторону лоторини. Через некоторое время девушка обратила внимание на мои маневры — случайно коснулся ее лапой во время очередного барахтанья. На меня уставились с забавной смесью интереса и обиды:

— Давай, давай, — говорил ее взгляд, — я на тебя злюсь, но мне любопытно, чем все это закончится.

В итоге я подполз к ней вплотную и зашептал на ухо:

— Настя, не обижайся, пожалуйста, сейчас не самая подходящая обстановка для длинных историй, но я тебе клянусь, что как только мы выпутаемся из этой дурацкой ситуации, все расскажу. Сам не понимаю, почему так получилось. Ведь мы на территории Империи, здесь должны были встретить говорящего кота с почетом и уважением. Правда-правда.

Для верности мяукнул и потерся об ее ушко. Она улыбнулась и отдернула голову — сделал щекотно, наверное. Потом оценивающе сощурила глаза и медленно кивнула. Создалось впечатление, что в следующий раз мне придется быть очень убедительным, рассказывая о своем первом путешествии, чтобы лоториня не рассердилась по-настоящему.

Остаток пути мы провели в мире и согласии — молча лежали в телеге, прижавшись друг к другу. По небу плыли красивые перистые облака, солнце приближалось к горизонту. Очень хотелось кушать. На обед наши «попутчики» нас не пригласили — молча сжевали какую-то снедь, судя по запаху — хлеб и мясо, прямо на ходу. А мы с девушкой только молча глотали слюну. В животе у меня противно урчало. Да и не мудрено — последний обед был вчера на корабле, впопыхах и на ходу. Надеюсь, что я найду с губернатором этой области общий язык, и будет месть моя страшна! Злобные люди — рассчитывают получить за нас кучу золота, а покормить не додумались! Настя искренне разделяла мое кровожадное настроение, как уже можно было заметить, девушка отличалась вполне здоровым аппетитом.

— И это правильно, — заметил внутренний голос. — Хоть какая-то гарантия, что в будущем мы будем питаться не листиками салата, а нормальным борщом, пельменями и жареной курицей!

— Замолчи! — простонал я.

К окончанию нашего путешествия мы с лоториней морально были готовы устроить голодный бунт. Судьба смилостивилась — мы прибыли. Из-за высоких бортов телеги не разглядеть всей картины, но наша повозка явно въехала в крупный город — колеса застучали по мощеной дороге, а слева и справа от нас выросли трехэтажные каменные дома. К этому моменту солнце уже касалось краем земли, вечер опустился на областной центр. Знать бы еще, как он называется.

— И что это тебе даст? — вежливо поинтересовался внутренний голос.

— А то! — огрызнулся я, — хотя бы определимся, как далеко от столицы.

— Все названия наизусть помнишь? — ехидно спросил невидимый собеседник.

Хм, помнишь… какое там помнишь — даже и не задавался никогда целью их знать, не то что наизусть учить.

— Эй, Расуз, ты куда со своей телегой прешься?! — раздался громкий голос рядом с нами.

— Да вот, господин офицер, — ответил один из возничих, очевидно именно он и был Расуз, — мы тут эта, ну, в общем,… за наградой мы, вот!

— За какой? — удивился собеседник.

— Да недавно же указ зачитывали, — встрял в разговор второй мужик на телеге. — Так мы это, поймали говорящих котов. Целых два! Сами вчера к нашему костру на берегу пришли. Поздоровались, об улове спросили…

Над бортом нашей повозки нарисовалась голова в фуражке. Цвет и покрой мне ни о чем не сказали. На кокарде неразборчиво выгравирован какой-то зверь.

— Эти что ли? — небрежно бросил он. — А почему два? Говорили же об одном. Да и второй не кот совсем, вон у него мордочка другая.

— Как не кот? — заволновался Расуз. — Маленький, серый, пушистый. Хвост большой, полосатый. Тоже говорящий — не сомневайтесь, матерился, как сапожник, покуда стреноживали.

Я вопросительно посмотрел на лоториню. Она мило улыбнулась и застенчиво возвела глазки к небу, прекрасно поняв немой вопрос.

— Представляю, — проворчал внутренний голос, — что она им наговорила, пока нас вязали.

Офицер задумчиво потер подбородок. Было заметно, что он чувствовал себя очень неуютно. На лице его читалось:

— Указ-то есть, а вот как проверить? На допрос вести? Подчиненные засмеют, когда увидят картину: кот на допросе. Вдруг это обычные домашние котяры? А рыбакам вчера после второй бутыли самогона невесть что привиделось. Но факт налицо — при свидетелях привезли говорящих котов. Просто так не отмахнешься. Что за дурацкая ситуация?!

— Эх, знать бы, что это за указ, — подумал я, — который вызывает такой ажиотаж в голове у местного населения и бурю эмоций на лице у этого офицера. Догадываюсь, что о поимке говорящих котов, но вот что именно? С какой целью ловят? Поймать и уничтожить, или найти и наградить?

— Ты скоро это узнаешь из первых рук, — многозначительно намекнул внутренний голос.

— Кто такой, фамилия? — наклонившись ко мне, спросил офицер, надеясь разом покончить с неловкой ситуацией. — Говорить умеешь?

— Нет, не умею, — скромно ответил я.

Настя коротко хрюкнула, давя смешок.

Офицер насупился — такого еще не бывало, чтобы над ним издевался крупный полосатый кот. Пускай и говорящий. Ситуация зашла в тупик — мысль стражника (или военного?) билась в треугольнике «указ — наглая скотина — накажут, если пристрелить».

Отличительная особенность гражданского начальника от командира в армии: офицер в любом случае обязан принять решение. Он, в отличие от своего гражданского коллеги, не может отделаться общими словами, фразами типа: «Решайте сами». Хотя есть у них и одно общее свойство — желание переложить ответственность на другого. Наш собеседник не стал исключением, потому что приказал поместить нас в камеру до приезда своего начальника.

— Что-то мы все по тюрьмам и по тюрьмам, — грустно вздохнул внутренний голос, когда за нами захлопнулась тяжелая дверь с маленьким зарешеченным окошком.

В камере оказалось на удивление чисто и сухо. Кроме нас с лоториней, в ней никого не было. Похоже, что мы все-таки в полицейском участке, а не в тюрьме. Уже обзавелись собственными органами правопорядка? Помнится, во времена моего первого путешествия Империя была настолько занята войной, что внешней разведкой, контрразведкой и патрулированием улиц занималась одна и та же структура — министерство Раскуна.

Интересно, а здесь и на Земле время течет одинаково? В одежде людей и зданиях особых отличий не увидел — вся та же причудливая смесь времен от семнадцатого до девятнадцатого веков. К сожалению, в суматохе не успел разглядеть вооружение стражников — это многое могло бы рассказать.

Ужином нас никто так и не накормил, от веревок мы освободились сами, солнце село и в камере стало темно.

— Тебе не кажется, — спросила Настя, — что наши приключения становятся однообразны? Голод, арест, побег — три обязательных условия на каждом новом уровне игры. Когда будут балы, фейерверки, императорский дворец? Может быть, я покажусь тебе занудной, но спрошу еще раз — что изменилось? Как в детской загадке — найди десять отличий Норэлтира от Вилянги!

Да я и сам ничего не понимал. Неграмотные рыбаки услышали указ, что-то поняли, что-то от себя додумали, но офицер стражи — это другое дело! Уж он-то должен был сразу разобраться, с кем имеет дело! Думаю не так уж много в Империи больших говорящих котов! Может, его смутило, что нас двое? Какая-то темная история с этим указом. Дождемся утра.

Лоториня благоразумно рассудила, что камера не самое лучшее место для моего рассказа о первом путешествии и не стала приставать с расспросами. Мы улеглись, прижавшись друг другу, на широкие грубо сколоченные нары. Перед сном я задал Насте вполне резонный вопрос — сможет ли она открыть дверь нашей камеры? Уж если ей удалось дважды освободиться из дворцового зоопарка, то, что ей какой-то захолустный полицейский участок?

Девушка многозначительно повертела пальчиком у виска и сказала:

— Ты камеру для людей и клетку для зверей не путай! Я для вилянгцев была чем-то вроде говорящего попугая. Ты же не будешь птичку на кодовый замок запирать? Вот и они посчитали, что обычный засов меня удержит — ума не хватит его отодвинуть. Твоя клетка, кстати, вообще была почти не заперта  так, крючок набросили на петлю. Видать, ты им с виду еще глупее меня показался, — лоториня обидно хихикнула. — Здесь же, я думаю, дверь рассчитана на серьезный контингент — воров, убийц или кто там еще бывает?

Нахалка! Это меня-то тупее ее посчитали?!

— Между прочим, — встрял внутренний голос, — в ее словах есть доля истины. Помнишь, что о твоей морде император с братом говорили?

— Тогда уж о нашей общей морде! — огрызнулся я.

Очевидно, Настя заметила мою обиду и поспешила исправиться:

— Сергей, это же шутка! Ты сам бы не смог выбраться — дверь же была сплошной, а у меня засов был прямо на прутьях решетки. Так что никакой манул у нас не глупый! Извини, а? — Мягко потерлась носиком о мое плечо.

Сначала укусила, а теперь подлизывается! Все-таки я не стал раздувать ссору, а просто придвинулся к ней, и мы уснули.

Утром нас разбудил лязг открываемой двери. В камеру заглянул суровый стражник, хмыкнул, увидев веревки на полу, и снова исчез. Через некоторое время он вернулся, пряча что-то за спиной. Мы уже проснулись и миролюбиво сидели на нарах — еще вечером договорились не оказывать сопротивления и вести себя исключительно вежливо.

Этот гадкий человек резким движением выхватил из-за спины огромный сачок и подсек меня как крупную рыбу. Все мои благие намерения оставаться белым и пушистым моментально испарились! Я орал во все горло, царапался, пытаясь достать своего обидчика мощной лапой. Настя носилась вокруг стражника и пыталась мне помочь. Но, получив увесистый пинок, стремительным мячом влетела в ворота. То есть укатилась под нары. Хорошее начало для беседы избрало местное начальство. Хочется надеяться, что это самодеятельность охраны, а не прямой приказ офицера!

В итоге меня упаковали в этот сачок и вынесли из камеры. Во мне все кипело! Ладно, я им мог бы простить столь бесцеремонное обращение с собой, но пнуть мою девушку?! Гнев мой страшен! Вчера вечером мы с лоториней шутливо обсуждали планы мести за отсутствие ужина. Сейчас я на полном серьезе подумывал о военном трибунале для всего полицейского участка, покачиваясь в сетке за спиной у стражника.

Вот и кабинет начальника. Как там Настя? Не дай бог, этот завтрашний покойник ей что-нибудь повредил! Меня внесли в комнату и небрежно бросили на пол прямо в центре. Я перекатился на лапы, сел и попытался придать себе независимый вид. Сомневаюсь только, что кот в сачке на полу может выглядеть гордо и независимо.

Передо мной начинался огромный стол, за которым сидел важный начальник в незнакомом мне мундире. Рядом с ним, угодливо изогнув спину, стоял вчерашний офицер, который не стал разбираться, а посадил нас в камеру. Я уже открыл рот для гневной речи, когда со стороны начальника донеслось: «Этот что ли?» Очевидно, уже начинался допрос, но мои выводы оказались поспешными:

— Ты обалдел что ли? — лениво произнес сидящий за столом, обращаясь не ко мне, а к своему подчиненному. — Я в отпуске посетил столицу, был во дворце, представлен императрице, гулял по набережной. На обязательной экскурсии с возложением цветов был у Памятника. Какой это, карудар тебя возьми, манул? Пил вчера что ли? Рассказывал же тебе, что он метр высотой, весь мускулистый, поджарый и гребень на спине! А это обычный кот-переросток. Вон, смотри: морда глупая, глаза бешеные. Хозяева, поди, кормили его невесть чем, вот он и вымахал такой.

— У тебя нет ощущения, — настороженно поинтересовался внутренний голос, — что мы это где-то уже слышали? О росте, мускулах и гребне?

Действительно, меня охватило ощущение дежавю — точно такой же монолог, но с небольшими отличиями, я слышал во дворце императора Вилянги. Сговорились они что ли?!

— Господин начальник, но он говорил вчера, — пролепетал подчиненный.

— И что он сказал?

— Сказал, что не умеет говорить… — обреченно произнес младший офицер, осознав какую глупость он ляпнул.

Сидящий за столом пристально смотрел на подчиненного, очевидно решая — убить его сразу или чуть обождать.

Пора и мне вступить в разговор.

— С кем имею честь? — заносчиво произнес я.

Оба стражника удивленно посмотрели на заговорившего кота. Такого они не ожидали. Похоже, младший офицер и сам уже сомневался в реальности вчерашнего разговора с животным.

— Хм, а он и вправду говорящий, — удивленно произнес сидящий за столом. — Так, кто таков? Откуда и зачем?

— Манул Ее Величества императрицы Роланы, — с важностью представился я. — Повторюсь — с кем имею честь?

— Чем черт не шутит, — прошептал вполголоса младший офицер, — вдруг действительно он?

— Ерунда, — отмахнулся старший, — говорю же тебе — непохож. Но на всякий случай…

Он встал и подошел к сейфу, притаившемуся в темном углу кабинета. В это время до меня вдруг дошло то, что он сказал раньше! Во-первых, мы на самом деле успешно добрались до берегов Империи — не будет же Совет ставить у себя на центральной площади памятник злейшему врагу, то есть мне, во-вторых, страной правит императрица! Я судорожно стал вспоминать, кто мог занять место Роланы. Всем мои друзья в момент взрыва и пожара находились в том крыла дворца. И Кэтина, и Эрпа, и, разумеется, сама правительница — кто, кроме них, мог претендовать на трон Империи? Абсолютно никаких других кандидатур на этот пост не было! Кто-то из родственников тетушки или Ресея? Глупо — Раскун и Традорн не доверили бы управление страной кому попало.

— А что мешает спросить напрямую? — подсказал внутренний голос.

И действительно?

— Кто сейчас управляет страной? — крикнул я. — Как зовут императрицу?

Полицейские удивленно посмотрели на меня, и старший ответил: «Ее Величество императрица Ролана. Кто же еще?»

Ошеломленный я впал в прострацию. Как?! Она жива? Но я же собственными глазами видел пылающие руины! К утру разобрали все обломки и даже расчистили подвал. Пусть останков моих друзей и не обнаружили, но среди живых их тоже не было! Что случилось в ту ночь? Мысли неслись галопом. Только искренним смятением можно объяснить мою реакцию на дальнейшие события. Пока я пытался осознать мысль, что Ролана жива, а, вполне возможно, и остальные тоже, ситуация в кабинете резко поменялась.

Старший офицер достал из сейфа до боли знакомый комплект магического радио и стал раскладывать на столе.

— Связного мага ко мне! — крикнул он в коридор.

Буквально через пару минут в кабинет вошел подтянутый молодой стражник в новой с иголочки форме, козырнул и принялся манипулировать с комплектом по тихую диктовку хозяина кабинета. Погруженный в свои мысли я не прислушивался к его шепоту. А зря…

Сеанс связи закончился, молодой маг-связист снова козырнул и вышел. Хозяин кабинета удовлетворенно потер руки и кивнул младшему по званию коллеге: «Вот теперь мне все ясно».

— Так вы тот самый Манул Ее Величества? — вежливо спросил он, обращаясь уже ко мне.

— Да, — с достоинством ответил я.

— Чудесненько! — Офицер еще раз потер руки и приказал, кивая на меня. — Расстрелять!

До меня, выбитого из колеи шокирующей информацией о Ролане, не сразу дошел смысл его слов. Я машинально продолжал в голове прокручивать различные сценарии чудесного спасения друзей, а два дюжих конвоира уже несли меня куда-то все в том же сачке. И только в коридоре подсознание вытолкнуло на поверхность сигнал тревоги:

— Я против! — капризно верещал внутренний голос. — Да что такое?! То нас в клетку сажают, то взрывом по воздуху несет, то тонем! Теперь нас еще и расстреляют! Чего-то в этот раз сказка наша дурацкая какая-то!

Вот трудно не согласится с таким здравым утверждением. Молодец, кстати, мне тоже кажется, что в этом путешествии события закручиваются уж очень стремительно и опасно для их участников.

Стоп! Меня же расстреливать несут! Я в панике заметался в сачке. Хм, а он далеко не для бабочек предназначен — прочная сеть, наподобие рыболовной. Это с каких пор полицейские участки оснащены подобным инвентарем?

— Лучше подумай, — встрял в мои размышления внутренний голос, — с каких пор в столице Империи манулу ставят памятник, а в провинции тебя ловят и пытаются расстрелять?!

Что будет с Настей — вот более своевременная мысль! Я — Манул Ее Величества императрицы Роланы. Похоже, что за это меня сейчас и казнят, а ее-то за что? Пусть она еще сидит в камере, но потом-то о лоторине вспомнят! Что  ее тоже к стенке, за компанию, так сказать?! Я снова забился в руках у конвоиров, как рыба в садке.

Тщетно! Крепкие руки стражников надежно держали сачок, растянув его за края. Ячейка в нем крайне мала — даже моя лапа не проходит. Специально для переноски кошек сплели?! Да что происходит в этой стране, где честных манулов хватают, сажают в тюрьму, а утром ведут на казнь?!

Додумать важную мысль мне не дали — сачок небрежно бросили у какой-то стены. Рядом уже стояла группа солдат с ружьями.

— Расстрельная команда? — паническая мысль пронеслась в голове.

Командовал ими все тот же офицер, который вчера разговаривал с рыбаками, а сегодня, мерзкий подхалим, так подобострастно поддакивал начальнику.

— Только мелкого моросящего дождика не хватает, — мрачно буркнул внутренний голос.

— И тревожной музыки для создания соответствующего настроения у зрителя, — добавил я угрюмо, отрешенно представив себя в кинотеатре или у экрана телевизора.

Спасительных мыслей в голове не появлялось — глухая кирпичная стена сарая, пять человек с ружьями под командованием исполнительного офицера и заключенный в мешке из рыбацкого невода. Рядом улица, но она абсолютно пустынна в столь ранний час.

Что за нравы стали в нашей Империи, что без суда и следствия можно расстрелять человека в центре города во дворе полицейского участка? Как они без меня до такого докатилась?! Что случилось с Роланой, раз она терпит такие безобразия?

— Не человека, а манула, — резонно заметил внутренний голос, — а правительница может и не знать всего, что творится на задворках Империи.

— Да-да-да, — согласился я, — эту байку о «добром царе» и «злых боярах» рассказывают населению в каждом тоталитарном государстве. Грош цена такой императрице!

Мне стало грустно и обидно. Вот плоды моих веселых приключений в первом путешествии — кирпичная стена и дула мушкетов. Хм, а имперская армия до сих пор воюет по-старинке — свинцовая пулька, порох на полке и кремневый замок. Я вспомнил автоматы и пулеметы Вилянги и горестно вздохнул. Затем упрямо тряхнул головой — теперь это не мои проблемы. Раз вместо почестей и славы меня встречают побоями, тюрьмой и эшафотом, то пусть сами принимают «гостей» с юга. Посмотрю, как эти бравые вояки с допотопными пукалками будут выглядеть на фоне вилянгских танков.

От обиды и жалости к самому себе защипало в носу. Вот же ерунда какая получилась — преодолеть столько трудностей, сбежать из лап врагов, переплыть океан и так влипнуть в родной стране! Куда Ролана смотрит?! Что это за Империя у нее такая?

— Ты это уже говорил, — меланхолично отметил внутренний голос, — давай лучше поразмыслим о чем-нибудь позитивном. Хотя в данной ситуации, как говорят люди верующие, пора о душе думать.

Неужели второе путешествие закончится так бездарно — меня расстреляют? Кстати, здесь я погибну, а что дальше? Перенесусь обратно на Землю под колеса автобуса или наступит окончательная загробная жизнь? Ни один из вариантов не устраивает — грустно как-то. Куда ни кинь, везде клин — там автобус, здесь расстрельная команда.

Настя сейчас сидит в камере и ждет моего триумфального возвращения, потому что перед тем, как открылась дверь камеры, я хвастал ей, что достаточно мне поговорить хоть с кем-то из старших офицеров полиции, как нас сразу освободят и с почестями доставят в столицу. Ага, поговорил — вот, сижу, жду, когда подадут карету. Вон и сопровождающие готовы — солдаты строились напротив меня в линию и заряжали ружья. Офицер встал на правом фланге. Подождал, пока все справятся с мушкетами, и крикнул, подняв вверх руку:

— По неизвестному существу, выдающему себя за нашего любимого Манула Ее Величества императрицы Роланы, — он сделал паузу, мысленно любуясь собой (это было видно невооруженным взглядом).

Только вот мне читалось на его лице совсем иное: «Смотрите, чьим расстрелом командую! Сам Манул!» Сволочи, ведь знают же кого расстреливают! Почему?!

Это пыжащиеся ничтожество уже открыло рот, чтобы скомандовать «пли», как с улицы раздался дробный перестук копыт. Когда в кино по брусчатке мостовой несется кавалькада, частое цоканье подков по булыжникам заставляет зрителя вздрогнуть. Так это нормальные земные лошади, а если местные, шестиногие? Звук буквально бился в голове, прокатываясь от уха к уху. Солдаты опустили ружья, а офицер руку — ждали, когда проедет большой конный отряд в серых пятнистых камуфляжах.

Отряд в серый пятнистых камуфляжах…

— Пятнистые камуфляжи расцветки «город», — любезно подсказал внутренний голос, — по именному указу Роланы имею право носить только бойцы «Манульего батальона». Твоего батальона, балда! Ори!

— Батальон! — рявкнул я в сторону улицы, — Командир в опасности! Все ко мне!

Глава 8

 

Думаю, для нормального человека мой грозный рык слышался жалобным мяуканьем. Я и не надеялся, что его услышат сквозь шум летящего кавалерийского отряда, но… От строя «манулят» отделился всадник и направил коня к ограде полицейского участка. Мне сказочно повезло — это был один из бойцов старого, еще первого состава батальона. Его сложно было не узнать, потому что именно он угостил меня трубочкой перед встречей с Советом у мавзолея Морозки. Ловко перепрыгнув прямо с коня через ограду и мягко приземлившись между мной и строем солдат, сержант (растут люди  помню его рядовым) хмуро оглядел расстрельную команду, внимательно посмотрел на меня, затем обратился к офицеру:

— Что здесь происходит?

— Следуйте своей дорогой сержант, — недовольно буркнул тот. — Это полицейская операция.

Дальнейшие события показали, что он совершил роковую ошибку. Если до этого момента гвардеец был настроен весьма миролюбиво, то сейчас набычился и еще раз посмотрел на меня. Настал час расплаты с обидчиками! Сержанту трудно было узнать в маленьком животном, опутанном сетью, легендарного командира батальона, и я подал голос:

— Гвардеец! — Черт, забыл его имя. — Зови на помощь — это заговор! Я — Манул Ее Величества императрицы Роланы! Тресдар! — Уф, вспомнил. — Ты меня угощал своей трубкой, когда мы сидели в засаде на Совет Народного Спасения у мавзолея Морозки. Вспоминай же!

— Не слушай его! — истерично выкрикнул полицейский офицер. — Это какой-то кот приблудный, выдает себя за нашего горячо любимого герой и основателя Империи. Стражники, стреляйте по ним! — Все-таки это полиция, а не армия, а то мне было непонятно, почему солдатами командует сотрудник из органов внутренних дел.

Похоже, от волнения у него совсем ум за разум зашел. Его подчиненные растерялись — ладно там какое-то животное непонятное, но стрелять в гвардейца личного батальона императрицы… да еще когда рядом, как минимум, кавалерийский взвод его товарищей… «Мда, вот дела творятся», — читалось в их глазах.

Сержант «Манульего батальона» времени не терял. Если при первых моих словах он слегка растерялся, потому что все-таки говорящие коты — это большая редкость в Норэлтире, то последняя фраза о трубке расставила для него все по своим местам. Пока жандармы вяло поднимали ружья, он метнулся к забору и во весь голос закричал: «Гвардейцы! Ко мне! Манул вернулся! К бою!»

Рад, что отбор личного состава для службы в моем батальоне остался на высоте — гвардейцы не мешкали. Никто не задавал дурацких вопросов, не считал ворон и не вертел головой в поисках легендарного комбата. Кавалерийский отряд остановился, солдаты спешились и лихо попрыгали через забор. Жандармов и офицера моментально разоружили, на мне разрезали сеть, поставили на ноги и заняли круговую оборону. Подоспел и командир подразделения, скакавший во главе колонны и успевший далеко удалиться от места событий. Но, увидев непонятную суматоху в хвосте отряда, вернулся и возглавил действий бойцов.

Оказывается, командовал гвардейцами тот самый лейтенант, который участвовал в первых стрельбах из новых пушек. Правда, тогда еще это был не «Манулий батальон», а второй артиллерийский… да и передо мной стоял солидный офицер, а не безусый юнец, каким я его запомнил. Сколько же времени здесь прошло?

Лейтенант, узнав меня, сначала выпучил глаза от удивления, но быстро взял себя в руки: вытянулся по стойке «смирно» и четко отрапортовал:

— Господин командир батальона, учебная рота кандидатов в рядовые следует в пункт постоянной дислокации с плановых занятий. Командир роты лейтенант Марсдер.

— Сколько у вас людей, лейтенант?

— Шестьдесят кадетов, восемь ветеранов первого состава и пять сержантов.

— Так, приказываю: обезоружить и арестовать весь личный состав этого полицейского участка. В случае сопротивления — стрелять без предупреждения. Кто стреляет в солдат, одетых в форму «Манульего батальона» — тот враг! Похоже, здесь пахнет изменой.

— Есть!

— И еще — в одной из камер находится мой близкий друг. Хм, это небольшой серый зверек с полосатым хвостом и черной шерстью на мордочке вокруг глаз. Немедленно освободить и доставить ко мне.

Лейтенант позволил себе немного изогнуть бровь, выражая крайнюю степень удивления последними словами, но ничего не сказал. «Манулята» под командованием сержантов ринулись в полицейский участок. Внутри сделалось шумно, но выстрелов, к счастью, мы не услышали — похоже, полицейские быстро смекнули, с кем имеют дело и сдались без сопротивления. Но не так быстро, как следовало бы. Не обошлось без перегибов, хм, вернее переломов — традиционная неприязнь военных и жандармов дала о себе знать. Скоро двор участка наполнился связанными полицейскими. Лица кое-кого из них оказались украшены свежими ссадинами и синяками, а некоторые нуждались в серьезной медицинской помощи. Даже кадеты моего батальона — это грозные противники в рукопашной схватке. Я ехидно ухмыльнулся — планы отомстить этому заведению претворились в жизнь быстрее, чем можно было мечтать.

Наконец, в сопровождении двух сержантов вышла Настя. Она смотрела круглыми глазами на поверженных полицейских, снующих гвардейцев и меня, гордо стоящего в окружении пяти самых крупных «манулят».

— Сергей, что это было? — спросила она, подойдя ближе. — Ко мне в камеру зашли двое полицейских и сказали, что тебя уже расстреливают, а я следующая на очереди. В это время раздался дикий рев, крики, удары и вопли боли. К нам врывается громила в сером пятнистом камуфляже, двумя ударами отправляет этих уродов в нокаут, а потом вежливо так спрашивает: «Не вы ли тот самый друг господина Манула, о котором он приказал позаботиться?»

— А что такого? — удивился я. — Им был отдан приказ. Хм, только не уточнил, что ты — девушка, вот и все.

— Да нет, — отмахнулась Настя, — с этим-то мне как раз все ясно. А почему они тебя слушаются?

Я чуть смутился и промямлил: «Дело в том, что в первом путешествии мне довелось командовать этим батальоном».

Не стану отрицать, что приятно рассказывать о своих заслугах, но почему-то всегда так смущаюсь, когда приходится говорить о том, какой я замечательный. Хотя начинать когда-то надо, потому что следующая цель нашего путешествия — столица. А уж там… почести, памятник на площади, поди еще и проспект моего имени…

— Удручающая стеснительность, — посетовал внутренний голос, — тебе обычно и похвастать-то нечем в компании, а здесь такой шанс — народный герой, основатель Империи, личный друг императрицы, а ты… эх! Чего все скрываешься? Пора уж рассказать девушке, что она выйдет замуж за второе лицо государства.

— Да достал ты уже! — в сердцах выругался я. — Одни мозги на двоих — сам же все знаешь! Хорошо — здесь особа, приближенная к власти, а дома кто?! Скромный сисадмин в местной администрации городка с населением в сто тысяч? Микроскопическая «однешка» в ободранном подъезде и зарплата размером «с голоду не умрем»? Вот и получается, что здесь — великий кот, а на Земле — серый человек. Вот поэтому и не хочу, чтобы она здесь мной сильно восхищалась, а то потом дома получится разительный контраст.

— Дурак, — процедил внутренний голос, — если любит, то плевать ей на то, кто ты…

После таких слов становится непонятно, кто на самом деле ведет со мной беседу — совесть или безудержный оптимизм.

От душевных терзаний меня отвлек несильный толчок в плечо:

— Сергей, ау! — Настя еще раз стукнула меня по плечу. — Второй раз тебя спрашиваю, а ты ушел куда-то в себя.

— Извини, — смутившись, ответил я, — повтори, пожалуйста.

Лоториня вскинула глаза к небу с немой мольбой о помощи и терпеливо повторила свой вопрос в третий раз:

— Ты не считаешь, что пора мне более подробно рассказать о твоем первом путешествии? То нас ловят, как каких-то государственных преступников, то, оказывается, у тебя тут собственный элитный батальон есть. Причем настолько «собственный», что ему абсолютно не сложно по твоей просьбе или даже приказу разгромить полицейский участок. То есть вступить в конфликт с законом. Странные дела вокруг тебя творятся!

Ах, она же не присутствовала на допросе и не знает, как странно повели себя местные стражи порядка. Нос у манула не столь чувствителен, как у собаки, но и он уловил едкий запах измены. Не ко времени мне сейчас объяснения, не ко времени.

— Настя, давай все потом, — категорично заявил я. — Сейчас мне надо отдать несколько распоряжений. Марсдер, ко мне!

Лоториня обидчиво надула губки, но все-таки отошла в сторону молча.

— Так, офицеров полиции и рядовых развести по разным углам, — приказал я подбежавшему лейтенанту «манулят». — Связать, к каждому приставить охрану. И чтобы арестованные ни словечка друг другу! По одному их ко мне на допрос. В кабинет начальника участка. Бывшего начальника участка. Первым привести мага-связиста. Вон того. — Махнул лапой в сторону некогда молодцеватого стражника в новенькой форме, а теперь грустного юношу с подбитым глазом в рваном мундире. — Исполняйте!

— А офицеров зачем связывать? — неуверенно спросил Марсдер. — Да еще на глазах подчиненных... неудобно как-то?

Пришлось нахмуриться и встать на задние лапы, чтобы хоть чуть-чуть приблизить свои глаза к глазам собеседника. Лейтенант внезапно понял, чье приказание он осмелился оспорить и побледнел.

— Исключительно для их собственной безопасности, — отчеканил я. — Вы готовы поручиться, что они не находятся под воздействием чье-либо враждебной магии? Вдруг у них приказ: в случае провала покончить с собой? Вы помните ту ночь, когда было совершено покушение на императрицу?

Мой собеседник дернул щекой и глухо ответил: «Виноват, господин Манул. Вы абсолютно правы». Затем помедлил и произнес: «Я был в первой волне десанта и все это помню».

Марсдер козырнул и метнулся исполнять приказание грозного командира. По двору участка тут же забегали гвардейцы, сортируя полицейских и рассаживая офицеров по разным углам. В сопровождении двух рослых «манулят» я отправился в кабинет начальника. Настя гордо вышагивала рядом — ей жутко нравилось быть в центре событий. Особенно, когда не надо ни от кого убегать и прятаться. Пробовал было оставить ее под охраной гвардейцев, но она нежно прошептала на ушко, что это будет последним гнусным поступком в моей жизни — лотор, знаете ли, более крупный зверь, чем манул.

Первым, как я и приказывал, ввели мага-связиста. Паренек был напуган, руки его чуть подрагивали. Его уже и ломать не надо — сам все расскажет. Изберем пока мягкую тактику допроса.

— С кем был последний сеанс связи? — непринужденно спросил я. — Вот только что, когда меня здесь допрашивали.

— Не знаю, — тихо ответил он. — Честное слово не знаю! — торопливо добавил юноша. — Разве что… твердо уверен, что собеседник находился в столице.

Недоверчиво наклонив голову и сузив глаза, я забарабанил пальцами правой лапы по столу. Казалось, что он говорит правду, но мои знания о колдовском радио ничтожны. Дав инженерам лишь общую идею, сам не вникал в тонкости ее реализации. Вдруг и на самом деле возможно вести разговор с абонентом, даже не подозревая кто он.

— Допустим, ты говоришь правду, — задумчиво произнес я. — Хорошо, пока поверю. О чем они говорили?

— Господин Трелорн, начальник нашего участка, — начал маг-связист. Он…

— Бывший начальник! — рявкнул я.

Сидевшая рядом Настя аж вздрогнула от резкого рыка и удивленно посмотрела на меня.

— Конечно, — угрюмо сказал внутренний голос, — а потом она скажет, что мы злые и зря кричим на бедного юношу, который и так испуган. Ее-то в сачке не волокли через весь участок.

— Помолчи! — рявкнул я. — Она храбро бросилась на конвоира, который нас упаковывал. Кстати! За всей этой суматохой даже не спросил — как она себя чувствует!

— Настя, ты как? Тот идиот, который меня в сачок завернул, тебя не сильно? У меня аж сердце зашлось после его пинка, — прошептал я, склонившись к ее уху.

Девушка сделала большие глаза, ухмыльнулась и прошептала в ответ:

— Еще не родился человек, который смог бы меня, как ты говоришь, пнуть. Лотор — ловкое и гибкое существо. Сальто назад с уходом от линии атаки. Вот только забыла, что нары сзади. Вот и влетела под них.

Я вздохнул с облегчением. Можно возвращаться к допросу. Молоденький полицейский, тем временем, уже весь извелся от ожидания. Ему не было слышно о чем шепчутся два серых зверька — представляю, что он там себе нафантазировал. Человек — эгоцентричное существо, поэтому считает, что окружающий мир вертится только вокруг него…

— И?! — резко спросил я. — Ты не ответил! О чем шел разговор бывшего начальника участка с неизвестным собеседником?

— Начальник — ой, извините! — маг-связист испуганно посмотрел на меня. — Бывший начальник сказал…

— Трелорн на связи.

— Слушаю.

— У нас нештатная ситуация — рыбаки притащили говорящее животное.

— Хм. Интересно. И что?

— Утверждает, что оно — тот самый манул.

— Вот как? А на что оно похоже?

— Большой серый кот. Ничего особенного. Вот только хвост…

— Что хвост?

— Не похож на кошачий — длинный и толстый. Да еще и разговаривает.

— Хвост разговаривает?

— Хм, нет, кот разговаривает.

— Выражайте свои мысли яснее. Так похож он на манула или нет?

— Сложно сказать. Вот на памятник, что я видел в столице, точно не похож.

— Хорошо. На всякий случай ликвидируйте его.

— Есть. А его спутника?

— Какого спутника?

— Так эти рыбаки двух зверьков привезли.

— И тоже с большим хвостом и говорящий?

— Не знаю. Еще не видел и не беседовал.

— На всякий случай уничтожьте обоих.

— Будет сделано.

Юноша вытер вспотевший лоб и сказал: «Вот вроде бы так они говорили». К сожалению, ничего конкретного стенограмма разговора мне не дала. Но вот общий смысл казался пугающим. Стало ясно, что меня явно опознали как Манула Ее Величества и поэтому решили расстрелять. Хорошо хоть не утопить — тогда бы точно мне кранты. Да и Насте тоже. Похоже, что с ней и разговаривать бы не стали — достаточно, что была со мной в одной компании. Чудные дела творятся в империи Роланы. Заговор? Происки СНС или своя оппозиция старается? Как не вовремя — вторжение на носу, а тут в первом же городе в такое вляпался! Хотя если вспомнить мое первое путешествие… Кто еще мог попасть в сказку (другую планету, галактику, вселенную — нужное подчеркнуть) и сразу встретить подпольщицу? Везет мне на приключения. Складывается впечатление, что соблюдается строгий баланс — скучная жизнь на Земле компенсируется феерическим каскадом событий здесь.

Мои размышления самым грубым образом прервала Настя, толкнув меня лапой.

— А?

— Мне показалось, — шепнула на ухо девушка, — или ты ведешь допрос? А о каком памятнике в столице шла речь? Тебе поставили памятник?

Ой, отвлекся. Я дернул щекой: «Настя, не мешай — потом поговорим».

Пока предавался тягостным мыслям о текущем положении вещей, у мага-связиста от волнения начался нервный тик — задергался левый глаз.

Что с ним делать? Интуиция подсказывала, что в возможном заговоре он не замешан — слишком уж торопливо и дотошно выдал всю необходимую информацию. А если посмотреть на это с другой стороны? Вдруг он в этом, хм, нехорошем деле, увяз по самые уши и сейчас самым недостойным образом топит соратников? Жить-то хочется, а здесь рота гвардейцев и Тот Самый Манул…

— А память у паренька феноменальная, — заметил внутренний голос. — Вот ты сам можешь так подробно, в лицах, пересказать свой утренний разговор с Настей перед допросом? То-то и оно! А наш отдел «М», как ты помнишь, погиб в полном составе во время взрыва во дворце.

А что — интересная мысль. Раз уж вернулся, то пора восстанавливать былую схему управления. Хотя смущает один момент…

— Так, — сказал я, обращаясь к нервному юноше. — Имя, звание?

— Младший лейтенант Дадкор, — четко отрапортовал маг-связист, не смотря на дрожащие от волнения губы.

— Дадкор, ты сам в заговоре участвовал?

— Я? В з-з-заговоре? — Теперь не только дергался глаз, и дрожали губы, он еще от испуга и заикаться начал.

— Ты из меня дурака-то не делай! — вскричал я. — Сам мне весь разговор наизусть цитируешь, а потом спрашиваешь «какой заговор»?! Издеваешься?! Неизвестный враг приказывает убить народного героя, а офицер полиции молчит в тряпочку?!

Парень дернулся, как от удара, и скороговоркой заговорил: «Можете мне не верить, но я сразу бросился докладывать об этом в столицу. А вот о заговоре не сообразил — подумал, что недоразумение какое-то. Частенько приходится разбираться с любителями хапнуть огромную награду нахаляву».

— Выходит заикаться начал не от испуга, а от искреннего возмущения, — глубокомысленно заметил внутренний голос. — Молодец — наш человек. Немного натаскать, чтобы резче на ситуацию реагировал. А так ничего, подходит. И начальника не испугался.

— И что тебе ответили в столице? — вежливо поинтересовался я. — Кому сообщить-то пытался?

Дадкор замялся: «Мне долго никто не отвечал — обед уже начался, а когда сигнал пошел, так гвардейцы ваши подоспели…, — он виновато посмотрел на меня, как будто сам был виноват в том, что не успел передать важное сообщение, — а на связь пытался выйти с дворцом императрицы».

Манула на них нет! Что за дела? Какой «обед» может быть в информационном сердце страны?! Развели здесь бардак без меня!

— Куда только Раскун смотрит?! — в сердцах заметил я.

— А причем здесь президент-дрын? — удивился Дадкор.

— Чего это он его так? — поразился внутренний голос. — Чем наш начальник тайной полиции заслужил столь нелестное прозвище? Похудел сильно или занялся рукоприкладством среди подчиненных с помощью подручных средств?

— Младший лейтенант, — сурово начал я, — что вы себе позволяете?! Разве пристало офицеру полиции так пренебрежительно отзываться об одном из первых лиц Империи?

Дадкор очумело вытаращился на меня и удивленно открыл рот. Потом тихо сказал:

— Виноват, господин Манул, а что я такого сказал?

Настала моя очередь сильно удивиться — что-то мы с собеседником перестали понимать друг друга.

Предпринял еще одну попытку прояснить ситуацию:

— Ты сказал: «Президент-дрын». Что ты имел ввиду? Дрын — это дубинка такая. Кстати, а почему «президент»? В мое время он был министром.

— Удачный момент спросить о том, сколько времени прошло с тех пор, как мы исчезли — подсказал внутренний голос. — Раз уже памятники стоят, то не меньше полгода прошло.

— Не у него, — ответил я, — все-таки, он пока подследственный. Потом у «манулят» спрошу ненавязчиво.

Все это время собеседник молча смотрел на меня, шевеля губами. Потом медленно, тщательно подбирая слова, ответил:

— Мне не совсем понятно, в каких целях господин Манул задает столь странные вопросы... Но, как вам, безусловно, известно, что господин Раскун является президентом независимого государства, которое называется Демократическая республика Норэлтир. Буквально в прошлом месяце они праздновали уже пятый ежегодный День Демократии, — после этих слов он вопросительно посмотрел на меня, — поэтому я и сказал «президент-дрын».

— Президент ДРН! — беззвучно завопил внутренний голос. — Он сказал: «Президент ДРН», — затем ядовито добавил, — а все заметили в его ответе мягкий намек на наши невысокие умственные способности?

— Пятый ежегодный праздник…— медленно повторил я про себя, — здесь прошло целых пять лет… Раскун — президент независимого государства… Сомневаюсь, что сегодня способен удивиться еще больше.

— Судя по всему, нам с ними скоро воевать, — добавил Дадкор.

Оказалось, что способен!

Настя толкнула меня в бок и шепнула в ухо: «Удачно вилянгцы время для вторжения выбрали».

Ни убавить, ни прибавить — самый умный и изворотливый из бывших соратников во главе враждебного государства, а к нашим берегам в скором времени оправится гигантская армия вторжения. Да еще, оказывается, пять лет прошло со времени моего первого визита в Норэлтир. Задача из труднейшей превратилась в неразрешимую. Войну на два фронта Империи не потянуть при любом раскладе. Да ладно бы нам противостоял Совет Народного Спасения — его я способен переиграть с закрытыми глазами, а вот Раскун… матерый контрразведчик, интриган, аналитик. Как все неправильно и не вовремя!

Так, хватит разбираться с пешками — мне надо в столицу к императрице. Только там я смогу оценить картину в целом. Мало ли что тут лепечет провинциальный офицер полиции. Может все не так плохо.

— Конечно, все не так плохо, — бодро заверил меня внутренний голос, — все гораздо хуже! — и зловеще хохотнул.

Все может быть…

Пора здесь закругляться и выдвигаться в столицу — все ответы там.

— Так, — я сделал знак часовому, — этого отдельно от остальных под охраной в любой свободный кабинет. Лейтенанта Марсдера ко мне!

Через минуту вбежал командир роты «манулят».

— Вызывали, господин Манул?

— Как быстро мы сможем выступить?

— Пленных забираем с собой или как? — спросил офицер.

Чувствуется, что военный, а не из полиции — тот сказал бы «арестованных».

— Да, берем с собой офицеров и сержантов. Рядовых в камеры. Здесь оставить один взвод под командой толкового сержанта — нельзя же оставлять город совсем уж без полиции. И ускоренным маршем в столицу. Младшего лейтенанта, что я сейчас допрашивал, содержать отдельно от остальных — он нужен мне живым.

— Через пятнадцать минут будем готовы, господин Манул. Разрешите исполнять?

— Действуйте!

Лейтенант козырнул и стремительно двинулся к выходу.

— Стойте! — крикнул я вслед. — А что вы подразумевали под словами «или как»?

— Не понял? — обернулся Марсдер.

— Вы сказали: «Пленных забираем или как?»

— А, понятно. Забираем или здесь расстрелять? Ваш крутой нрав в войсках до сих пор помнят! — улыбнулся лейтенант.

— Прекрасную память в сердцах людей оставил легендарный манул, — пафосным тоном продекламировал внутренний голос.

Боковым зрением я увидел огромные глаза Насти. Повернулся к ней, состроил заискивающую улыбку, с самым зверским выражением морды (интересная игра слов) посмотрел на лейтенанта и зловеще прошипел:

— Это когда я приказывал пленных расстреливать?

Марсдер побледнел, сообразив, что глупость сморозил — хотел польстить первому командиру батальона, а вышло некрасиво. Можно было подумать, что Манул — кровожадный мясник, не гнушающийся использовать самый грязные методы ведения войны.

— Так говорите же, — поторопил я смущенного лейтенанта, — что обо мне помнят солдаты Империи? Какие события прошлых военных лет дают вам право утверждать, что офицер нашей армии способен расстрелять военнопленных?

Ротный опустил голову и молчал, не находя слов в свое оправдание.

— Не спорю, — продолжил я, — дисциплина и беспрекословное подчинение являются, с моей точки зрения, безусловной необходимостью в армии, но причем здесь бесчеловечные действия?

— Виноват, — вскинул голову Марсдер. — Глупость сказал.

— Если мы потом и расстреляем арестованных полицейских, то только после скрупулезного расследования и официального суда. Все, лейтенант, свободны. И впредь думайте, что и кому вы говорите.

Командир роты «манулят» виновато козырнул и пулей выскочил из кабинета. Я повернулся к лоторине. Девушка старательно делала вид, что рассматривает пейзаж за окном. К вороху недомолвок и тайн о моем первом путешествии добавилось еще чуть-чуть.

— Настя, — негромко позвал я девушку, — поговори со мной.

— О чем? — ровно спросила она. — О том, что твое первое путешествие было столь увлекательным, что с завидным постоянством я узнаю о нем все новые и новые факты? Пока размышляла, почему ты, скромный путешественник между мирами, оказался командиром элитного батальона, оказалось, что твоя популярность гораздо шире! Ты — фигура армейского масштаба! Прошло пять лет, но все войска помнят какого-то там комбата. — Последние слова девушка произнесла с иронией.

— Кстати, — продолжила Настя, — поздравляю! Твой успех впечатляет — командир крутого имперского спецназа! Мне же удалось дослужиться лишь до звания «экспонат имперского зоопарка Вилянги».

Ирония последних слов превратилась в едкую щелочь и разлилась в моей душе.

— Да расскажи ты ей все! — в сердцах воскликнул внутренний голос. — Изображаешь из себя скромного серого программиста, а девушка в растерянности!

Действительно, чего меня так заклинило на контрасте между моей настоящей жизнью и приключениями в Норэлтире? Уже самому непонятно. Дурацкое упрямство — вот сказал, что позже все расскажу и точка!

— А «позже» когда наступит? — поинтересовался невидимый собеседник. — В столице или на ее окраинах?

— Да тьфу на тебя! И так тошно. Марсдер этот еще со своими подхалимскими намеками на мой крутой нрав. Чего уж там сурового было? Даже пленных после взрыва и пожара во дворце не стал расстреливать.

— Не успел потому что.

— Ну да…

Вот и поговорил сам с собой. Да какие сейчас объяснения и длинные разговоры — в столицу нам надо! По дороге постараюсь найти слова, попытаюсь сформулировать так, чтобы это не выглядело слишком хвастливо, но и без излишней скромности. Эдакий отчет: случайный путник в лесу — глава партии — Манул Ее Величества.

— Давно бы так, — проворчал внутренний голос.

Рота «манулят», как и обещал ее командир, за пятнадцать минут подготовилась к свершению марша. Арестованных погрузили в конфискованные в этом же участке повозки, оставили один взвод для поддержания порядка в городе и выступили.

Проблема объяснений с Настей разрешилась сама собой — девушка демонстративно избегала моего общества и игнорировала все попытки завязать беседу. Вот и чудесно! Не очень-то и хотелось! И вовсе я не расстроен, привычка у меня такая — рявкать налево и направо. А Марсдер сам виноват — нечего было лезть ко мне с дурацкими вопросами!

Кому я вру? Даже внутренний голос насуплено молчал, обидевшись на едкое замечание об его умственных способностях. Он только и сказал напоследок, что мозги-то у нас одни на двоих…

К обеду следующего дня ничего не изменилось: Настя дулась, Марсдер держался в отдалении от нашей повозки (мы с лоториней путешествовали с комфортом в карете для задержанных), погода стояла прекрасная. Моя хандра постепенно сошла на нет, испарившись под натиском любопытства. Пришлось окликнуть лейтенанта «манулят» и принести извинения за вчерашний совершенно беспочвенный разнос. Полученные в ходе допроса связиста сведения были проанализированы и выстроились в стройную картину мира. Требовалось уточнить кое-какие детали. При зрелом размышлении я предположил, что после моего исчезновения Традорн с Раскуном все-таки решились двинуть войска на республику. Под натиском нашей победоносной армии режим СНС пал, и границы Империи простерлись от моря и до моря. Неясен момент спасения императрицы (кстати, а Кэтина, Ресей, дети, Эрпа?). Далее следует сцена раздела страны между Раскуном и Роланой. Непонятно только, зачем она это сделала, а вот устремления старого чекиста мне вполне ясны. О своих планах по захвату власти он рассказывал Традорну еще во время той памятной встречи, когда бедному манулу пришлось прыгать из окна второго этажа. Кстати, а где и чем занимается наш Главком? Почему он остался в стороне от дележки? Или на этом континенте уже три независимых государства? Финал всех империй одинаков — верные вассалы лидера после его смерти становятся правителями суверенных государств. Примеров тому множество: государство Александра Македонского, империя Карла Великого, Киевская Русь, да что далеко ходить — падение СССР привело к образованию сразу полутора десятков самостоятельных государств. Очевидно, образование нашей Империи послужило толчком к развалу республики Совета Народного Спасения. Не удивлюсь, если каждая из бывших областей стала отдельной страной, а Раскун, благодаря своей хитрости и коварству, стал во главе крупнейшей из них. Вот только как это допустила Ролана? Неужели Ресей не предостерег ее от столь губительного шага, как раздел государства? А жив ли он сам?

Не совсем понятна фраза пленного связиста о грядущей войне. Что не поделили ДРН (тьфу, ну и аббревиатуру себе бывший глава тайной полиции выбрал!) и Империя? Вот для этого мне и была необходима информация от Марсдера.

Лейтенант «манулят» охотно рассказал о текущем положении дел и событиях, им предшествовавших. Фактической информации в его повествовании оказалось немного, зато изобиловали слухи и домыслы. Действительно, неразумно ждать глубоких знаний о событиях в высших политических сферах от командира роты пусть и придворного батальона. Хотя нет, первое, чем он меня удивил, стало то, что «Манулий батальон» уже не охраняет дворец. Эти функции взял на себя императорский Дворцовый полк.

— Хм, занятное дело, — проявил себя внутренний голос, который бросил дуться и тоже с интересом слушал Марсдера. — Чем же наш батальон не угодил императрице?

Тот же самый вопрос я адресовал рассказчику. Оказывается, это было нововведением нового Управляющего делами дворца. Что за должность? А куда делась Эрпа? В мою бытность именно она командовала фрейлинами, поварами и посудомойками. Ан нет, теперь она — Первая статс-дама императрицы, а всем хозяйством руководит некий Вакубар. Кто он, откуда взялся  рассказчик толком не знал, поэтому я приказал продолжать, а себе сделал пометку выяснить этот вопрос у Роланы.

Так вот, этот Управляющий делами смог убедить императрицу, что негоже сейчас, когда на носу война с ДРН (чума тому, кто это название придумал — язык сломаешь), держать наиболее боеспособный батальон Империи в самом безопасном месте. Его место на передовой, на острие удара! Определенная логика в таком подходе присутствует, но опыт прошлой войны показал, что столицу должны защищать лучшие войска. Если бы не черные драконы (не к ночи будут помянуты), то внезапный прорыв республиканцев мог принести нам кучу неприятностей. Хотя твердо уверен, что мой «Манулий батальон» задержал бы неприятеля, а новый, как его там, Дворцовый полк… не знаю, не знаю.

— А что они из себя представляют? — спросил я Марсдера об этих новых преторианцах. — По какому принципу их набирают? Подготовка, боевые заслуги — какие критерии?

Лейтенант скептически пожал плечами и ответил:

— Затрудняюсь сказать, господин Манул. Высокие, красиво обращаются с оружием, свободное время проводят на плацу, отрабатывая различные строевые приемы, а что касается боевой подготовки, — тут он ехидно ухмыльнулся. — Был недавно прискорбный случай. В кабаке к двум нашим молодым «манулятам» привязались с десяток подвыпивших «дворцОвиков», так наши раскатали их в тонкий блин и успели смыться до прибытия полиции.

— «ДворцОвиков»? — переспросил я.

— А, так это у нас так солдат из Дворцового называют.

Невооруженным глазом заметна яркая неприязнь между моим батальоном и новым полком. Конфликт между ветеранами прошлой войны и напыщенными хлыщами послевоенных лет? Не буду торопиться с выводами. Далее мы все-таки вернулись к теме окончания прошлой войны и пяти прошедших лет.

В те времена Марсдер был еще молоденьким лейтенантом в моем батальоне и многого знать и видеть не мог. После пожара во дворце войска получили приказ о начале боевых действий (молодцы Традорн с Раскуном — все-таки выполнили приказ, несмотря на мое исчезновение). Армия Империи вторглась на территорию пограничных областей республики и с боями двинулась по Северной и Южной дороге к столице неприятеля. Буквально через неделю пришло сообщение, что противник капитулировал, и война окончена. В войсках поговаривали о народных волнениях в центральных областях республики, ходили совершенно фантастические слухи о нашем внезапном десанте прямо на крышу здания, где заседал Совет Народного Спасения, болтали о высадке морской пехоты в столице. Брехня, конечно, откуда там наши войска, как выразился Марсдер. На эти слова я лишь усмехнулся про себя — моя операция «Прыжок» увенчалась успехом. Подробности столь виртуозной миссии наших моряков мне расскажет Традорн. Далее последовал краткий период послевоенной неразберихи, Раскуна назначили наместником на завоеванных территориях. СНС судили и по приговору имперского трибунала казнили всех причастных к взрыву и пожару в императорском дворце. В обвинительной речи прокурор сослался на то, что это была последняя воля Манула. При этих словах я бросил быстрый взгляд на Настю, которая тоже с интересом слушала рассказ. К счастью, девушка в тот момент отвлеклась и прослушала столь интересное упоминание о «скромном путешественнике». Следующая часть повествования лейтенанта тоже удачно прошла мимо нее — лоториня изволила проголодаться и покинула наше общество.

Факт моего исчезновения Ролана обнародовала лишь спустя три месяца после тех памятных ночных событий в столице. Людям было объявлено, что я выполнил свою миссию — сверг ненавистный режим СНС, возродил Империю и отбыл в неизвестном направлении. Возможно, вернусь, когда стране понадобится моя помощь.

Хм, как в воду глядела! Целый год спокойной жизни сисадмина, а как только вилянгцы засобирались в дорогу, так меня сюда и перекинуло. Все-таки любопытное действие у набучи…

На мой вопрос, а каким же чудесным образом спаслась императрица со своей семьей и приближенными (лейтенант уже рассказал, что все живы и здоровы), Марсдер затруднился с ответом. Да он, фактически, и не знал, что кто-то куда-то исчезал. Да, был взрыв и пожар, но на следующий день Ролана вечером выступила с заявлением о начале второй войны с республикой. Странно, а ведь вестовой, что тогда вызывал меня в штаб, ни словом не обмолвился о том, что императрица нашлась. Получается, что Раскун с Традорном временно скрыли факт ее исчезновения, а потом она невесть откуда возвратилась. Но ведь охрана утверждала, что Ролана с семьей дворец не покидала, завалы разобрали полностью…непонятно. В любом случае, я безумно рад, что они остались живы, а как это произошло — узнаю из первых рук.

Далее к нам снова вернулась Настя, успевшая подкрепиться суровым армейским пайком — а что другого могли предложить «манулята», возвращающиеся с учений?

Через две недели, после окончания войны с республикой, императрица объявила о создании Демократической республики Норэлтир по просьбе инициативной группы граждан с оккупированных территорий. Президентом новообразованного государства после очень быстрых, но жутко демократических выборов, конечно же, стал наместник, бывший глава тайной полиции и министерства внутренних дел Империи. Молодец! Особенно понравилась фраза о выборах. После того мастер-класса по жульничеству и махинациям с избирателями и бюллетенями, что я продемонстрировал в свое время Раскуну, трудно поверить, что старый чекист выиграл их честно и объективно. Имея под своим командованием армию и целую команду профессионалов по работе с населением из столичного аппарата госбезопасности, трудно проиграть…

Так-так… значит Раскун начал свою игру мирно и «демократично». Остается выяснить, что же он наплел Ролане, не столь искушенной в интригах, раз она сама разделила страну на две неравных части. Марсдер рассказал, что в результате этой махинации ДРН захапала себе всю территорию бывшей республики, кроме Зарундии.

Несколько лет два государства жили в мире и согласии, как добрые соседи. Жители обеих стран спокойно пересекали условную границу, расцвела торговля и туризм. Республика под управлением Раскуна семимильными шагами брела к полной победе демократии, как утверждала ее конституции и средства массовой информации, а Империя спокойно прозябала под властью монарха. Все изменилось с открытием в прошлом году огромных месторождений нефти в Зарундии. Моментально вчерашние друзья стали злейшими врагами. Марсдеру неизвестно, чего это вдруг невзрачная черная жидкость с отвратительным запахом стала причиной глобального дипломатического конфликта.

На этом месте я многозначительно хмыкнул. Ролана и Раскун правильно оценили значение находки геологов. Пусть здесь еще и не изобрели автомобиль, но инженеры и ученые Норэлтира знают о нем с моих слов. Да и нефть — это не только транспорт, а еще и пластмассы, красители, синтетический каучук и многое другое. Невозможно представить современный мир на Земле без нефти.

По словам лейтенанта, имел место даже вооруженный конфликт. ДРН пыталась установить контроль над нефтеносными районами Зарундии лихим кавалерским наскоком. Но имперский спецназ быстро показал агрессорам «чьи в лесу шишки». С тех пор обе страны с одной стороны ведут переговоры о совместном использовании месторождений, а с другой накапливают войска на границе. Как раз сейчас в столице Империи должны проходить переговоры по данному вопросу с личным участием президента Раскуна. В самом общем это все ключевые события, что произошли в мое отсутствие.

Глава 9

 

Рассказ Марсдера неплохо укладывался в мои предыдущие умозаключения. Ничего шокирующего я не услышал. Собственно, он ничего и не прояснил, кроме повода для грядущей войны между республикой и Империей. Зачем Ролана пошла на поводу у Раскуна так осталось и неясно. Но вот фраза об идущих переговорах заставила меня встрепенуться. Если до этого момента я лишь согласно кивал головой в такт рассказу Марсдера, то сейчас оживился. Как же — все ключевые фигуры будущей войны собрались в одном месте! Не важно какую войну я имею в виду — республики и Империи или Норэлтира и Вилянги, но Раскун и Ролана мне требуются в одном месте и в одно время. Необходимо, чтобы лидеры обеих стран забыли о внутренних раздорах и объединились перед лицом внешней угрозы. А я все ломал голову, каким наиболее быстрым способом собрать их вместе. Даже самой скоростной летучке требуется изрядное время, чтобы преодолеть расстояние от одной столицы до другой, а вести дипломатические переговоры по колдовскому радио — бред! Сейчас в столице проводится встреча на самом высоком уровне — чудесно! Самое время появиться еще одному действующем лицу — манулу.

От нетерпения я заерзал по скамейке, на которой лежал. С моей точки зрения «манулята» двигались безумно медленно. Хотелось выскочить из кареты и накрутить каждой лошади хвост, чтобы она быстрее перебирала всеми шестью копытами.

— Марсдер, — недовольно крикнул я, — а отряд может двигаться быстрее? Что мы тащимся, как стая раненых черепах?!

— Извините, кто? — удивился лейтенант.

Все забываю, что не все мои слова и выражения понятны аборигенам Норэлтира.

— Медленно едем, лейтенант, медленно!

— Господин Манул, — ответил он, — вы приказали двигаться ускоренным маршем, мы так и следуем. Надо быстрее? Может быть, мне тогда лучше вызвать летучку из батальона? Тогда вы уже через несколько часов будете в столице.

Я грязно выругался про себя, но вслух только скрипнул зубами и прошипел:

— А почему вы раньше этого не предложили?

— А почему ты сам об этом не спросил? — наконец соизволила подать голос в самый «подходящий» момент Настя. — Ты же сам мне рассказывал о летучках.

Обернувшись в ее сторону, я увидел, что девушка просто светилась от удовольствия. Нет ничего забавнее, чем увидеть «мудрого и всезнающего» манула, усевшегося в лужу. Глаза лоторини были ехидные-преехидные.

— Так мне вызвать скоростную летучку? — переспросил встревоженный Марсдер.

Похоже, он корил себя за недогадливость и стремился исправить оплошность.

— Вы не в чем не виноваты, лейтенант, — ровно сказал я, подавив в себе желание достойно ответить Насте на ехидство, — это мое упущение. Не поставил конкретную задачу — максимально быстро доставить нас в столицу ЛЮБЫМ способом. Вызывайте транспорт.

Марсдер козырнул и умчался на лошади к ротному магу-связисту. Тот, даже не спешиваясь, достал из заплечного мешка походный комплект колдовского радио и начал сеанс.

Иногда забываю, что военные дадут сто очков форы любому программисту в прямолинейности действий. Сказано: быстро в столицу, значит рысью в указанном направлении. Приказа подумать о том, что это не самый скоростной способ, ведь не было же? Я только очередной раз скрипнул зубами — целые сутки потеряли!

Посчитав, что сейчас самое время восстановить добрые отношения с Настей, заискивающе предложил ей разделить со мной трапезу. Как же я жестоко просчитался! Девушка фыркнула, и сказала:

— Удивительно! Как ты мог командовать батальоном?! То ты вовремя не можешь сообразить, что лучше лететь, чем топать ножками, сейчас вот даже не заметил, что я уже поела.

Черт! Действительно же, она подкрепилась сухим пайком во время рассказа. Могла бы и промолчать — нет же, обязательно надо уколоть. Вот и помирились.

— Вы все еще хотите на ней женится? — с интонацией диктора из рекламы спросил внутренний голос.

— Хочу! — отрезал я.

В трогательном молчании мы дожидались прибытия летучек. Надо было видеть глаза летчиков, когда Марсдер рассказал им — КОГО они повезут. Два офицера ВВС Империи вытянулись по стойке «смирно» и четко отрапортовали о готовности к выполнению любого приказа.

— В столицу! — буркнул я, подсадил Настю, затем сам забрался в летучку, а во вторую погрузили арестованных и конвой из трех «манулят».

Далеко шагнула техника со времени моего первого визита. Может и не сам принцип полета, но дизайн — это точно. Теперь уже сложно назвать эту грозную, но изящную конструкцию «летающим бревном». Полностью закрытая кабина с иллюминаторами и лобовым стеклом, удобные мягкие скамейки, бойницы по периметру корпуса для отражения атаки. Единственно, что связывает ее с предшественниками — это материал. Все по-прежнему сделано из дерева. Летучка бесшумно взлетела и взяла курс на столицу Империи.

Мне показалось, что я вернулся в самое начало первого путешествия — снова лечу над бескрайними лесами, а на горизонте вырастает Норэлтирд. С той лишь разницей, что тогда было раннее утро, а сейчас по деревьям с синеватой листвой скользят лучи высоко стоящего солнца.

До меня донеслись отдаленные звуки выстрелов, приглушенные обшивкой. Мы с Настей прильнули к иллюминаторам — вторая летучка, на которой были арестованные, выписывала в воздухе странные фигуры. Она то раскачивалась из стороны сторону, то резко падала вниз, то стремительно взлетала вверх. Наконец, сорвалась в пике и камнем понеслась к земле. Удар и только осколки в разные стороны далеко внизу, на земле. Инстинктивно я ждал эффектного взрыва, но только потом вспомнил, что в магической летучке и взрываться-то нечему — топливо для полета ей не требуется. Наш транспортник пошел вниз — пилот и без моей команды начал снижаться и заходить на посадку у места катастрофы.

— Как думаешь, что это было? — спросил я у Насти.

В такой трагический момент все наши раздоры и недомолвки показались мне мелкими и несущественными. Девушка, похоже, придерживалась того же мнения, потому что пожала плечами и прижалась ко мне. Потом посмотрела мне в глаза и предположила:

— Может, пытались захватить летучку и случайно убили пилота?

Ход ее мыслей вполне совпадали с моим. Еще когда мы грузились на борт, мне пришла в голову мысль, что Марсдер преувеличивает уровень подготовки своих «манулят» — двенадцать заключенных и всего трое конвойных? В душе я отъявленный перестраховщик, поэтому мне такое соотношение сил показалось неразумным. Как в воду глядел… с трудом верится, что пилота свалил сердечный приступ…

Живых на месте аварии не оказалось — высота, с которой летучка рухнула на землю, не оставляла шансов, чтобы выжить без парашюта. Я мысленно клял себя последними словами! Почему же мне в голову не пришло поместить молоденького полицейского-связиста в нашу летучку?! Понадеялся, что под присмотром часовых с Дадкором ничего не случится, а вот как оно вышло…

Беглый осмотр подтвердил наши предположения — пилот был убит выстрелом в спину. Похоже, завязалась драка между арестованными полицейскими и тремя «манулятами». Кто-то из летевших был убит выстрелами, кого-то «отключили» во время завязавшейся рукопашной, но смерть пилота поставила точку в попытке захвата летучки. Чей выстрел был роковым, восстановить сейчас уже невозможно. Сомневаюсь, что местная криминалистика сможет разобраться.

Тело Дадкора нашел наш пилот неподалеку от обломков летучки. Мне было совестно подходить к трупу молодого человека. Думаю, я подсознательно хотел остаться наедине с Настей и обсудить наши внутренние проблемы, поэтому даже не вспомнил о том, что ранее приказал содержать молодого полицейского отдельно от остальных арестованных. Чем-то он мне приглянулся — недавно из училища, умный, в заговоре, скорее всего, не замешан. Эх, задним умом мы все крепки — все равно девушка молчала всю дорогу и игнорировала попытки завести разговор. Ничем бы он нам не помешал…

Мы стояли втроем около нашей летучки и размышляли, что делать дальше. Пилот предложил добраться до ближайшего полицейского участка и вызвать следственную бригаду. Настя возражала — мол, нарвались в одном месте на гнездо предателей, так нет никакой гарантии, что в ближайшем городке нас не ждет столь же «теплая» встреча. Да и до столицы рукой подать — вон она на горизонте. Лучше уж сразу в расположение «Манульего батальона»… Я сделал выбор в пользу мнения лоторини. Не надо считать меня циником и бесчувственным человеком (манулом), но судьба Роланы и остальных друзей интересовала меня больше, чем проблема исследования и захоронения останков погибших. Вполне возможно, что за то время, пока мы ехали с учебной ротой, информация о неудачной попытке расстрела Манула и аресте заговорщиков попала к их соратникам. А то, что они есть, сомневаться не приходилось — с кем-то же бывший (теперь уже совсем бывший) начальник участка связывался по колдовскому радио? Показаний мертвые не дадут, а терять время на организацию их похорон не хотелось, поэтому я вынес свое решение:

— Грузимся и летим в столицу. В расположение батальона, а не во дворец. Оттуда вышлем бригаду, которая займется здесь расследованием.

Пилот занял свое место, Настя сама запрыгнула в летучку, а я уже поставил передние лапы на верхнюю ступеньку трапа, когда услышал позади себя слабый стон. Померещилось? В лесу зверь какой тявкнул? Звук повторился. Странно, я обернулся и удивленно отвесил челюсть — тело Дадкорна подавало признаки жизни!

Мы перенесли парня в нашу летучку и спешно взлетели. Курс остался прежним — в расположение «Манульего батальона».

Через некоторое время раненый очнулся. Оказывается, молодому магу-связисту из полиции дико повезло — он успел выпрыгнуть из летучки до столкновения с землей. Когда завязалась потасовка, он смог освободить руки и открыть входной люк. К тому моменту помогать было некому — все «манулята» уже были мертвы. Кто выстрелил в пилота неизвестно, но во всем происшедшем Дадкорн винил себя. Именно он заметил, что арестованные шушукаются между собой и затевают какую-то непонятную возню. Младший лейтенант громким криком привлек внимание часовых, и в этот момент заговорщики бросились разоружать конвой. Очевидно, воспользовавшись невнимательностью «манулят» (первый раз летели и больше глазели в иллюминаторы), бывшие полицейские тайком освободили руки и готовились напасть. Дадкорн своим криком лишь ускорил события. О чем я и сообщил, утешая рыдающего юношу. А сам он, когда увидел, что дела принимают скверный оборот — транспортник камнем падает вниз, распахнул люк и выпрыгнул наружу. Вот и получилось, что все падали вертикально вниз (аэродинамика летучки без пилота как у кирпича), а маг-связист летел почти по дуге. Последнее, что он запомнил — густые кроны деревьев. Вот они-то и спасли ему жизнь. Кроме большой шишки на голове и множества царапин, существенных травм — переломов и внутренних ушибов у него не было. Сказочно повезло — рухнуть с такой высоты и отделаться лишь сотрясением и подранной шкурой.

Пока мы с Настей успокаивали Дадкорна, наша летучка пересекла городские окраины столицы и подлетала к казармам «Манульего батальона». Где-то вдалеке мелькнул императорский дворец. Прилично же он разросся за время моего отсутствия! Начиналось все со старого здания ратуши, а сейчас это целый архитектурный ансамбль. Похоже, что все окрестные здания снесли, по крайней мере, я не помню таких строений вблизи областного совета.

Была у меня шальная мысль — все-таки приказать пилоту приземлиться на площади прямо у дворца. Но счел ее неразумной. Во-первых, не надо сразу афишировать факт моего возвращения — оставим некоторое пространство для маневра, а то меня сильно смущает неизвестный собеседник бывшего начальника полицейского участка. Пусть он считает, что манула расстреляли, и продолжает действовать как раньше. Мое появление может спровоцировать его на поспешные действия. А вдруг он занимает высокое положение в Империи и в его распоряжении есть верные войска или ударные группы? Нет, пока мой батальон не займет дворец, оставим мою скромную персону в тени. Во-вторых, нас могут просто расстрелять при посадке. Действительно, в мое время «манулята» имели четкий приказ: любой неопознанный объект задерживать, а лучше сразу сбивать — не надо нам своего Руста¹ в Норэлтире! А как у них сейчас я не знаю, но лучше не рисковать. Да и поздно уже — наша летучка заходит на посадку на аэродроме «Манульего батальона».

Мы открыли входной люк и спустились на гладкое асфальтовое (они уже асфальтируют?!) покрытие. И тут меня прошибла скупая манулья слеза: на летном поле в абсолютной тишине стоял весь батальон в парадном строю! Четкие коробки пехотных рот, группа авиаподдержки, взвод связи, штаб — все стояли по стойке «смирно» и смотрели на приземлившуюся летучку.

— Марсдер, подонок, — всхлипнул от избытка чувств внутренний голос. — Не утерпел! Растрепал в штабе — за кем вызвал транспорт. Накажу!

— Батальон! — крикнул кто-то с правого фланга. — Равняйсь! Смирно!

К нам четким строевым шагом маршировал нынешний (а кто же еще?) командир «Манульего батальона».

Не ошибся — передо мной остановился офицер в серьезном звании, судя по затейливым погонам, и, четко вскинув руку в воинском приветствии, доложил:

— Господин Манул! За время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось. Личный состав построен для торжественной встречи командира батальона. Больных и незаконно отсутствующих нет. Доложил временно исполняющий обязанности командира батальона подполковник Корздан.

— Здравствуйте… — начал я, приложив лапу к непокрытой голове (местный устав не требовал головного убора для этой процедуры), а дальше чуть не выдал заученное «товарищи».

Какое обращение к военнослужащим принято в имперской армии у меня совсем вылетело из головы! После секундной задержки продолжил:

— Воины самого славного подразделения Империи! — Уф, выкрутился!

— Здравия желаем, господин полковник! — сильным единым голосом ответил весь строй «манулят».

— Вольно! — скомандовал я, опуская лапу.

Строй чуть шелохнулся, формально обозначив исполнение команды. Как они стоят «вольно», так у нас в бригаде и «смирно» не стояли!

— Вольно! Разойдись! — крикнул вслед за мной подполковник Корздан.

— Где штаб батальона? — обратился я.

— Пройдемте. Провожу, — кратко ответил тот.

«Манулята» тем временем четким строем стали покидать летное поле.

Мы двинулись в сторону штаба, а пилот остался у летучки — его миссия окончена.

— Давно исполняете обязанности командира? — поинтересовался я, — честно говоря, совсем лицо мне ваше не знакомо.

—Уже пять лет, господин Манул, — все так же лаконично ответил подполковник. — С того самого дня, как вы, хм, исчезли.

В его фразе проскользнула легкая нотка укора. Еще бы — не так уж часто командир внезапно покидает подчиненных на такой огромный срок, не сказав ни слова.

— Так требовали обстоятельства, — весомо ответил я, пресекая попытку попенять мне за столь долгое отсутствие.

И без его слов чувствовал себя неловко. Казалось, что бросил тех, за кого в ответе, тех, кого приручил, хотя меня же никто не спрашивал — хочу остаться или нет. Вышвырнуло обратно и все…

— А почему так долго не назначают полноценным командиром батальона, а не врио? — поинтересовался я, пытаясь увести разговор в сторону.

— Командир батальона один — вы, — все также кратко ответил Корздан. — Мы пришли. — Он указал рукой на приземистое одноэтажное здание штаба.

— Это ты ловко тему разговора поменял, — усмехнулся внутренний голос. — Хоть дошло, что они тебя все пять лет ждали и не назначали другого комбата?

Да уж сообразил… прямо комок в горле стоит! Да еще Настя с уважением посматривает. Как сестра десантного офицера она тоже оценила преданность моего батальона.

В штабе нас уже встречали. Они же только что на летном поле стояли передо мной — вон того, рыжего с усами, я точно помню во главе второй роты? Слишком колоритная фигура, чтобы не бросаться в глаза — двухметровый здоровяк с пышными казацкими усищами в камуфляже. Помнят, черти, мой приказ, что боец «Манульего батальона» должен быть готов в любой момент вступить в бой, поэтому никакой парадной мишуры — только удобный комбинезон. Ой помню, сколько же я тогда ругался с Эрпой, которая требовала, чтобы караул в покоях императрицы был в красивой опрятной форме, а не в «поношенной пятнистой робе», как выражалась суровая управляющая огромного дворцового хозяйства.

Но я отвлекся. А как они все-таки успели вперед нас? Шли быстро, нигде не задерживались, никто не обгонял, а смотри-ка — штаб полон, все на своих местах замерли и дружно «едят» глазами высокое начальство. Хотя о чем я — плох тот лейтенант, который в узком коридоре не обойдет генерала окружной дорогой

Пришлось еще раз скомандовать «вольно», и мы прошли в кабинет Корздана. Там я попросил собрать командиров рот, начальника штаба и особиста. И ничего удивительного! Как мог человек, отслуживший в российской армии, обойтись при планировании структуры батальона без контрразведки?

Мы расстелили карту столицы на большом столе и сгрудились вокруг нее. Мне раньше как-то не доводилось изучать город по карте, но летучкой пользовался часто, так что представление о расположении основных улиц я имел. За пять лет моего отсутствия город значительно вырос. Появились новые улицы, да что там улицы — на карте наблюдались целые районы, которых раньше не было. И еще поразило, насколько Империя смогла развить за короткий срок сеть железных дорог. В мое время от столицы уходила одна жалкая веточка на запад в сторону границы. Да и то она заканчивалась сразу за оборонительными сооружениями на подступах к городу. А сейчас на карте их было обозначено штук семь-восемь!

— Так, господа офицеры, — торжественно начал я. — У меня есть серьезные опасения, что в нашей стране зреет заговор.

Среди офицеров прошелестел удивленный вздох. С легким оттенком недоверия.

— Да-да, — твердо сказал я. — В первом же полицейском участке, куда обратился ваш покорный слуга, он был арестован и поставлен к стенке. Только вмешательство учебной роты лейтенанта Марсдера спасло меня от неминуемой гибели.

— Не может быть! Невероятно! — Гул возбужденных голосов заставил меня замолчать.

Подполковник Корздан коротким кивком подтвердил правдивость моего сообщения.

— Удивительно немногословный товарищ! — восхитился внутренний голос.

— В моем присутствии бывший начальник полиции связывался с кем-то из столицы, — продолжил я, когда выкрики стихли, — и неизвестный собеседник приказал ему уничтожить говорящее животное, которое называет себя Манулом. У кого-то еще есть сомнения, что это были враги Империи? Или в стране все поменялось, и ваш комбат теперь стал врагом народа номер один?!

Ответ моих подчиненных был предсказуем:

— Никак нет, господин полковник! — дружно выкрикнули преданные офицеры.

— Тогда действуем, господа! Мне необходимо знать расстановку сил в столице. В первую очередь — расположение полицейских участков, места сосредоточения внутренних войск, если таковые имеются. Что-то подсказывает — гнильца идет из правоохранительных органов, а не из кадровых армейских частей. Кстати, кроме ПВО, какие воинские подразделения расквартированы вблизи города или в его черте? С кем из них у нас есть плотный контакт и полное доверие? Подготовьте справку и доложите.

После моего недвусмысленного кивка подполковник Корздан начал действовать — раздавать указания. В конце концов, это и правильно. Комбат задачу поставил, а дело подчиненных — искать пути ее решения. В штабе возникла деловая суета: часть офицеров работала с картой столицы, начальник связи взял на себя контакты с близлежащими армейскими частями, ротные отправились в казармы к личному составу. Все были при деле, только мы с Настей скромно стояли у окна, наслаждаясь буйством армейской энергии.

— Хочу отметить, — сказала девушка полушепотом, — доводы у тебя слабенькие. Арестовали, хотели расстрелять… ну и что? Да мало ли почему так случилось? Разговор бывшего начальника участка — согласна, внушает подозрения. Но не более того! А у тебя уже целая теория заговора. Не слишком радикально? Да и всех полицейских огульно во враги народа записал… Решил сыграть на традиционной вражде армии и внутренних органов? Сейчас развяжешь бойню в столице перед самым началом вторжения Вилянги…

— Ты не права сразу по нескольким пунктам! — возразил я взволнованным шепотом. — Забыла попытку захвата летучки арестованными полицейскими — это раз.

Лоториня задумчиво хмыкнула и кивнула.

— Подозрительный собеседник в столице — это два.

Сомнение во взгляде девушки и неопределенный жест лапой.

— Хорошо, — продолжил я. — И последнее — лучше перебдеть, чем недобдеть! Особенно, как ты говоришь, перед самым вторжением. Думаешь, будет лучше, если заговор существует, а мы его прохлопаем из-за таких вот рассуждения? И заговорщики ударят нам в спину в самый ответственный момент?

— Может, ты и прав, — протянула Настя.

— Все, отставить разговоры! Я спинным мозгом чую, что изменой пахнет!

Наш диалог прервал Корздан:

— Господин Манул, мы готовы доложить.

— Докладывайте! — приказал я.

— Итак, — начал подполковник. — На текущий момент ситуация не в нашу пользу. В городе, как вы очень верно отметили, сейчас только части ПВО. Все остальные войска, на которые мы можем положиться, находятся в летних тренировочных лагерях. Это далековато от столицы — почти на самой границе с ДРН. А вот полицейских очень много — все-таки встреча на высшем уровне. Со всей страны собирали. Улицы усиленно патрулируются, дворец, помимо полка охраны, оцеплен сводным батальоном министерства внутренних дел. Точную численность сказать не могу, но за соотношение сил «один к десяти» поручусь. У меня все.

Столь длинная речь совершенно вымотала немногословного Корздана, он вздохнул с облегчением, закончив говорить.

— Да, дела, — протянул я. — Какие будут предложения?

— Хм, нам не совсем понятна задача, господин Манул, — слово взял начальник штаба. — Вы не указали конкретную цель операции и противника. Ваши слова «измена в правоохранительных органах» — слишком расплывчатые. Неужели нам потребуется уничтожить всех полицейских в столице?

— А сможете? — иронично спросил я.

— Прикажите — попробуем, — лаконично ответил Корздан.

Настя удивленно посмотрела на меня. Очевидно, она не ожидала такой глубокой преданности и веры в слова командира от подчиненных. Да и сам не ожидал…

— Этого не потребуется, подполковник. Мы лишь должны обеспечить безопасность императрицы и устранить заговорщиков. Не думаю, что измена проникла настолько глубоко в ряды полиции, что нам придется воевать буквально с каждым постовым.

— Это если только предатель не в высших эшелонах власти, — заметила лоториня. — Достаточно отдать приказ патрулям, и они начнут стрелять в нас, искренне веря, что защищают империю.

— Резонно, — согласился с девушкой Корздан. Остальные офицеры тоже закивали головами.

— Хорошо. Присоединяюсь к мнению большинства, — сдался я. — Время у нас есть, так что вечером все спокойно обсудим и спланируем операцию так, чтобы «манулятам» не пришлось штурмовать дворец и воевать с полицией. Возможно, даже подождем окончания переговоров императрицы с президентом ДРН. Наши козыри — скрытность действий и внезапность.

Все одобрительно загомонили и стали расходиться.

— Не думаю, что у нас есть хоть какой-то запас времени, — громко сказала Настя.

Все замерли и обернулись к забавному зверьку, что стоял рядом с самим Манулом Ее Величества.

— Почему ты так думаешь? — удивился я.

Девушка уже не раз давала повод убедиться в проницательности ума и безошибочности логики.

— Следите за ходом моих мыслей, — все так же громко продолжила она. — Неизвестный заговорщик высокого ранга отдает приказ расстрелять существо, выдающего себя за манула. Как вы думаете, долго ли это сохранят в тайне рядовые, которым отдали столь странный приказ? Я видела по лицам конвойных, что некоторых это сильно озадачило. Можно сделать вывод, что заговорщики торопятся, им не важно — узнают об этом инциденте в столице или нет. Следующий момент — во дворце и вокруг него все находятся под контролем полиции и императорского Дворцового полка. Кстати, а кому он подчиняется? — спросила Настя, глядя на Корздана.

— Напрямую — Управляющему делами дворца, — четко отрапортовал тот. — А по штату в составе Министерства внутренних дел, как и полиция… — на этих словах подполковник осекся и растеряно посмотрел на меня.

— Вот! — торжествующе произнесла лоториня, задрав вверх указательный палец на правой лапе. — Предположим, ты — заговорщик, — сказала она, ткнув этим же пальцем мне в грудь. — Планируешь свержение правительства. Среди твоих людей много полицейских, теоретически даже часть солдат из полка охраны самого дворца, где сейчас собралась правящая верхушка двух государств. Внимание — вопрос! Когда оптимальный момент для нанесения удара? В каком случае есть возможность ввергнуть в хаос сразу две страны и половить рыбку в мутной водичке? Когда, кстати, заканчивается встреча вашей императрицы и Раскуна? — спросила Настя у растерянного Корздана, — Сергей, я же правильно запомнила — президента ДРН зовут Раскун?

— Сегодня вечером делегация Демократической республики покидает страну, — прошептал побледневший подполковник.

В штабе воцарилась мертвая тишина. Настя поклонилась замершим зрителям и театрально развела лапами.

— Так и сколько у нас времени? — ехидно спросила она у меня.

— Молодец! Спасибо! Ни сколько! — выпалил я. — Тревога! Батальон в ружье!

— Может, не стоит так торопиться? — осторожно спросил начальник штаба. — Переполох во дворце во время переговоров, возможно стрельба, международный скандал…

— Скандал говорите?! — рявкнул я. — Вы представляете, что будет, если президента ДРН, не дай бог, убьют во время визита в нашей Империи?! Война будет!

Начальник штаба стал пепельно-серым.

— Корздан, — сказал я. — Кто командует войсками?

— Главнокомандующий Традорн.

Слава богу! Хоть один человек, на которого я могу положиться.

— Только в том случае, — осторожно вмешался внутренний голос, — если и он не участвует в этой интриге. А что? Раскун там, извне угрожает Империи, а наш старый знакомый, кстати, лучший друг бывшего чекиста, действует внутри. Готовит, так сказать, почву для свержения власти.

— Вот это уже точно паранойя, — прошептал я. — Если еще и он… Нет, не может такого быть! Характер у него не соответствует. Не предатель он, не предатель…

— Самогипноз? — поинтересовался невидимый собеседник. — Ведь все логично. Бывшему начальнику областного КОС вполне могла прийти в голову такая идея — оставить в Империи человека, которому он доверяет, на самом высоком посту в армии.

— Бред, не верю, — упирался я, а вслух приказал, — свяжитесь с Традорном. Объясните ситуацию. Сошлитесь на меня и попросите Главкома стянуть войска в столицу. А на территорию дворца пусть в спешном порядке выбросит десант армейского спецназа, морпехов бы еще. Настолько быстро, насколько сможет. И личный состав Министерства обороны с оружием задействовать в операции. Грузите роты на летучки. Мы выдвигаемся!

Офицеры бросились исполнять мои приказания. Эх, а мы так и не пообедали…

По дороге к дворцу я терзался мыслями о возможном предательстве Раскуна. Хотя, почему предательстве? Он, как президент независимого государства, вправе использовать все средства для достижения целей. Обнаружили нефть в Зарундии? Чудесно! Манул рассказывал о том, какой это важный стратегический ресурс. Точнее, станет таковым после изобретения двигателя внутреннего сгорания. Месторождение находится на территории чужого государства? Печально, но не смертельно — есть варианты. В любой стране и при любом правительстве есть оппозиция. Ее можно организовать, тайно вооружить и в нужный момент свергнуть законное правительство. Благо опыта оперативной работы хватает. Да и, как я понял, Раскуну достался весь штат КОС Совета Народного Спасения — слаженная команда по манипуляции общественным сознанием и навыками работы с резидентурой. Мда, обширная тема для размышлений.

Так же приходит в голову, что Традорн мог играть не последнюю роль в этом замысле. Остался при императрице — что это? Игра или искренний порыв благородного человека? Это мы узнаем в самом ближайшем времени. Рядом со мной в летучке находился маг-связист для координации действий батальона. Он же и должен был сообщить информацию от начальника штаба — удалось связаться с Главкомом или нет. Доклада все еще не было. От нетерпения я вспомнил свою глупую детскую привычку и стал грызть ногти. Настя сделала большие глаза и, воровато оглянувшись по сторонам — не видит ли кто из подчиненных, стукнула мне по лапе. Уже собрался возмутиться от такой наглости (притворно, конечно), как к нам подскочил связист:

— Господин Манул, — сказал он, — доклад от начальника штаба!

Я замер, только кончик хвоста нервно подергивался и постукивал по палубе летучки.

— Говори!

— Традорн принял нашу информацию и обещал помощь. Войска будут в столице только поздно вечером. Спецназ высадится через два часа. Лично вам он просил передать: «Рад возвращению! Держись! Бывало хуже!»

Сомневаюсь, что бывало хуже. Разве что когда мы ждали нападения черных драконов на столицу? Может быть, может быть… Но тогда враг был известен и осязаем, а что делать сейчас?

С новой силой мной овладели сомнения. Может быть, правы офицеры батальона, а я слишком тороплю события? Сейчас как устрою грандиозную пальбу в центре столицы под впечатлением логических умозаключений Насти, а все на самом деле окажется гораздо проще и скромнее. Есть небольшая группа недовольных правящим режимом. С моей-то «везучестью» вполне ведь мог попасть в один единственный полицейский участок, где окопались заговорщики.

А что? Почему бы нет? Да взять хотя бы того голубя, что, пролетая на уровне третьего этажа, оставил жидкий след на моей, далеко не пышной, шевелюре? Какова вероятность данного события? Вот то-то и оно!

Зачем себя мучить? Сам же убеждал лоториню, что лучше первыми нанести удар и предупредить выступление противника. А в том, что он существует, сомневаться не приходится.

В полете нас сопровождали истребители ПВО. Командир противовоздушной обороны столицы выделил для этих целей сразу две эскадрильи, ведь нам неизвестно, какими силами располагают заговорщики. У полиции были воздушные патрули, но, в основном, они представляли собой небольшие двухместные суденышки без брони и вооружения. Их основная задача — наблюдение и розыск преступников с воздуха. Но вот у Дворцового полка имелась техника посерьезнее. Ее-то мы и опасались — экипажи истребителей получили приказ сбивать любую летучку, при малейшем намеке на враждебные действия.

Мы не успели разработать план операции, поэтому я приказал импровизировать. Командиры рот — люди грамотные, большей частью из ветеранов спецназа. Как сообщил Корздан, пока мы ждали транспортные летучки на взлетном поле, в ходе той памятной ночи, когда горел дворец, батальон понес крупные потери. Зомбированные «манулята» оказались не только около места взрыва — около роты бывших сослуживцев в то же самое время пытались захватить столичные склады артвооружения. Им даже удалось перебить охрану и занять оборону, но дальше все пошло наперекосяк. Похоже, что Традорн узнал об этом уже после того, как я покинул здание Генштаба, потому что ничего подобного при мне не докладывали. В том бою снова участвовал имперский спецназ и остатки «Манульего батальона». Как воюют зомби, я видел, но численный перевес нападавших склонил чашу весов в нашу пользу.

В результате всех этих событий, мои орлы понесли такие страшные потери, что всерьез рассматривался вопрос о расформировании части, но Ролана заявила, что в память о Мануле она восстановит батальон, и он навечно станет гвардейской частью номер один в Империи.

— Как трогательно! — всхлипнул внутренний голос.

— Ага, — согласился я.

Мои размышления о предстоящей операции прервала Настя. Она спросила:

— Сергей, а ты не много на себе берешь? Как я понимаю, сейчас мы будем штурмовать дворец? По крайней мере, попытаемся, да?

— Да.

— Первый командир батальона, все такое. Помнят и любят, несмотря на пять лет отсутствия. Встретили с воинскими почестями и беспрекословно слушаются. Но почему ты думаешь, что нам все это сойдет с рук? Что мешает просто попросить аудиенции у Роланы? С такой важной информацией, как вторжение войск Вилянги, тебя обязаны принять. Заодно и о заговорщиках расскажешь. И это притом, что я даже не допускаю варианта, что ты ошибся с выводами о готовящемся мятеже.

— Это не наши методы, — обиженно буркнул внутренний голос. — «Попросить аудиенции» — не нуждаемся мы в записи на прием к высокому начальству, потому что сами одно их первых лиц в государстве!

— Нескладно как-то, — заметил я, — не звучит «мы» и «одно лицо».

А вслух, собравшись с духом, выпалил:

— Настя, мне не надо стоять в очереди в приемной дворца. Никого не надо просить об аудиенции. В прошлом путешествии я был не только командиром «Манульего батальона». Полное наименование моей должности звучало так: «Манул Ее Величества императрицы Роланы». Второе лицо в государстве… Ну, максимум третье, после Ресея.

Лоториня ехидно хмыкнула и произнесла:

— А чего третье-то? Почему не первое? Еще скажи, что Империя — это твоих рук дело. Сам отколол от республики СНС солидный кусок и провозгласил здесь монархию, а? Громоздко выдумал. Это и была твоя тайна, которую ты хотел мне поведать? Да ни в жизнь не поверю, что вышел из леса кот-переросток, развалил страну, сменил власть на континенте и занял высокий пост в правительстве. Сказочник ты, Сереженька! — девушка ехидно показала мне язык.

— Доволен? — спросил я у внутреннего голоса. — Это все ты меня подначивал: «Расскажи ей правду, да расскажи ей правду». Вот, рассказал! И что? Нас сейчас перестреляют всех на подступах к дворцу, и придется погибать с мыслью, что моя возлюбленная считает меня вруном и сказочником!

— Да ерунда! — отмахнулся внутренний голос, — подожди пару часов и все проясниться само собой.

— Мне бы твою уверенность…

Оставшуюся часть пути я обиженно молчал, а лоториня больше не приставала с расспросами и советами.

Тем временем показался дворец. С Корзданом мы решили, что в первую очередь необходимо блокировать зал заседаний, где сейчас находятся все интересующие нас персоны. Это казалось весьма тонким местом нашего плана. Они должны были там находиться. А если у них перерыв? Или вдруг переговоры проходят в строгой секретности в личных покоях императрицы? К чему гадать, ворвемся — увидим.

Наши летучки молниеносно пересекли площадь перед дворцом и снизились до уровня окон третьего этажа — расположение помещений, к счастью, было известно. На близлежащих улицах и перед центральным зданием прогуливались многочисленные полицейские патрули. Сейчас они все стояли, задрав головы, и тревожно наблюдали за нашими действиями. Эмблемы «Манульего батальона» на бортах сильно смущали блюстителей порядка, но многие из них уже тянулись к оружию.

Мой транспортник завис прямо у отрытых окон зала заседания — стояла жара, все рамы распахнуты, а остальные летучки спустились гораздо ниже.

— Манулята, — громко крикнул я, — Вперед!

Офицер связи по колдовскому радио передал мою команду ротным. На землю посыпали бойцы в камуфляжах и полном вооружении.

Меня сопровождал первый взвод первой роты — кто служил, тот поймет, что это самые подготовленные и рослые солдаты всего подразделения. Гвардейцы сноровисто прыгали через десантные люки в открытые окна  транспортник встал бортом вдоль здания, одновременно прикрывая нас от улицы. Последними в зал заседаний перескочили мы с Настей.

Из-за «манулят», загородивших меня от возможной опасности, я ничего не видел. Знал только, что остальные, кто не охранял меня, должны обезвредить «дворцовиков», прикрыть императрицу с Ресеем и заблокировать все двери в помещении. В зале заседаний послышались глухие удары — мои бойцы разбирались с дворцовой охраной, среди заседающих возник возмущенный гул.

— Что такое?! — раздался такой знакомый гневный голос Ресея.

— Кто посмел?! — вторил ему не менее дорогой мне голос Роланы. — Подполковник! Объяснитесь! — Корздан стоял в первых рядах и вполне логично, что, не видя меня, императрица обратилась к нему.

— Манул Ее Величества императрицы Роланы посмел, — сказал я, протискиваясь среди ног рослых гвардейцев.

Зал заседаний накрыла мертвая тишина…

Глава 10

 

В центре зала стоял огромный овальный стол. У одной из вершин овала расположились два высоких трона императорской четы, с противоположной стороны возвышалось не менее монументальное кресло президента ДРН. Прямо посередине «площадки» для переговоров проходила ярко-красная черта, очевидно, символизируя границу двух государств. Остальные участники событий группировались около своих правителей, каждый на своей «территории». Высокие договаривающие стороны резко отличались друг от друга цветовой гаммой одежды (хм, парадной униформы?). Посланцы республики выглядели единой командой — все в строгих серых костюмах при галстуках (местный вариант — пышное золоченое плетение). Мне, почему-то сразу вспомнился XXVII съезд КПСС — достаточно было тогдашнему лидеру СССР появиться на экране телевизора в скромном сером пиджаке, как позже мы смогли наблюдать в зале несколько сотен депутатов со всей страны в одинаковых костюмах «а-ля» Горбачев. А вот сторонники Империи, наоборот поражали разнообразием фасонов и расцветок.

— Одна половина зала транслируется на старом черно-белом мониторе, а другую мы наблюдаем на шикарном плазменном телевизоре, — съехидничал внутренний голос.

А что, очень похоже.

Сейчас вся эта дипломатическая «тусовка» забыла о переговорах и во все глаза смотрела на крупного серого кота, который протиснулся сквозь строй рослых гвардейцев, встал на задние лапы, передние упер в бока и с вызовом смотрел на окружающих.

Общая картинка стала распадаться на отдельные фрагменты. Если в первый момент я охватил взглядом сразу всех, то сейчас стал вычленять отдельные лица. Прошедшие годы оставили след на друзьях и знакомых... Кто-то похорошел, как Ролана, которая из молоденькой девушки превратилась в красивую молодую женщину, кто-то погрузнел, как Традорн или постарел, как Раскун. Мирная жизнь не пощадила старого вояку — наградила объемистым брюшком и слегка оплывшей фигурой. А вот Раскун сдал — пост президента заметно состарил чекиста, который и пять лет назад не мог похвастаться юным возрастом. Ресей держался молодцом — все также подтянут и крепок. Уже и не скажешь, что молодой человек. Теперь он выглядел мужчиной в самом расцвете сил.

— Надеюсь, что моторчика на спине у него нет, — ввернул ехидный внутренний голос. — Тоже мне, сравнил старого друга с Карлсоном, который живет на крыше.

Мир содрогнулся бы, если бы эта невидимая ехидна не кинула свою ложечку дегтя в радостную бочку меда встречи.

Недоумение и гнев на лицах присутствующих стала сменять другая гамма эмоций. Ролана широко распахнула глаза, приоткрыла рот от удивления (не все детские привычки остались в прошлом) и с визгом кинулась ко мне, однако, не забыв крикнуть перед этим: «Все свободны! Заседание переносится на вечер!» Ресей радостно улыбнулся и бросился вслед за супругой. Раскун побледнел, встал и громко сказал: «Делегация республики пересмотрит свои требования в связи с изменившимися обстоятельствами. Предлагаю встретиться не вечером, а завтра».

— Согласна! — крикнула Ролана, уже во всю тиская несчастного манула.

— Это мы с тобой те самые «обстоятельства»? — заинтересовано спросил внутренний голос. — Хм, приятно, черт побери!

Краем глаза я видел, что президент ДРН поколебался, но тоже направился ко мне. По пути он чуть не столкнулся с Традорном, тоже спешившим к месту активного тисканья и шлепанья по спине совсем уже несчастного манула. Два старых приятеля так зыркнули друг на друга, что у меня пропали последние сомнения в лояльности Главкома. Друзья стали бывшими друзьями, возможно даже врагами.

Раскун церемонно пожал мне лапу и продемонстрировал чувство глубокой радости по поводу возвращения в Норэлтир национального героя, но его выдавали глаза — они бегали. Бывший чекист избегал прямого взгляда, скрывая свои мысли. Думаю, далеко не столь светлые, как он старался это показать. А вот Традорн искренне радовался моему, столь впечатляющему, прибытию. Он даже пустил скупую мужскую слезу и отошел в сторону, хлюпая носом и стесняясь бурного проявления чувств.

Мне так стало тепло на душе. Эти люди по-настоящему рады возвращению давнишнего друга. Они забыли все проблемы и раздоры, дипломатические споры и взаимные претензии.

Раскун не забыл. Да и я постоянно косил глазами на двери — ждал сюрпризов от заговорщиков.

Еще один человек привлекал мое внимание. Присутствующие в зале разделились на две группы: делегация ДРН безучастно наблюдала за событиями, а люди императрицы искренне радовались моему возвращению. А этот тип не принадлежал ни к одной из них. Хотя он и сидел на «нашей» половине, но особого счастья на его лице я не заметил. Наоборот, он тревожно оглядывался и с волнением смотрел на «манулят», карауливших двери в зал заседаний. Сбитые с ног «дворцовики» мирно лежали на полу и не трепыхались. Кто этот человек? Он мне незнаком, но его стул, стоящий неподалеку от трона Роланы, указывал на его высокое положение при дворе. Не будет же императрица на важных переговорах сажать рядом с собой кого попало. Его поведение меня настораживало.

Бурный всплеск эмоций постепенно сошел на нет, теперь следовало объяснить мое эффектное появление на переговорах и присутствие солдат в полном вооружении. Тем более что на улице уже нарастал шум. Стрельбы еще не слышно, но легкие удары по телу присутствовали. Соотношение сил столь впечатляюще не в нашу пользу, что требовалось срочное вмешательство. Присутствующие уже начали прислушиваться и проявлять признаки волнения. Лишь один Традорн оставался невозмутимым — Главком был в курсе событий. Мне, правда, не совсем понятно, как он ухитрился организовать мобилизацию войск и, при этом, находиться на переговорах.

—Ресей, Ролана! — торжественно начал я (даже в присутствии придворных обращался к правящей чете по имени). — Никто из вас удивлен обстоятельствами моего появления?

— Скорее я поражена обстоятельствами твоего исчезновения, — отрезала Ролана. — С удовольствием услышу, куда ты делся и где был все эти пять лет!

— Упс, — сказал внутренний голос, — мы ничего с тобой не забыли? Если не собираемся раскрывать тайны нашего инопланетного происхождения, то, что нам ответить? С исчезновением-то понятно — расскажем правду, а вот где все эти годы находился манул и, тем более, откуда он притащил лоториню — хороший вопрос.

Действительно, в суматохе событий я совершенно упустил из виду, что у друзей возникнут вполне закономерные вопросы. У меня даже никакого намека на более или менее правдоподобную версию в голове. Хотя времени на обдумывание имелось в избытке. Да хотя бы во время нашего морского путешествия! Вычерпывай воду да думай — где был, что делал и где взял еще одно говорящее чудо с полосатым хвостиком. Так нет же… В свое оправдание могу сказать, что большую часть размышлений занимало вторжение. Да и я же думал, что мои друзья погибли. Хотя оставались Традорн с Раскуном, которые обязательно бы поинтересовались этим. Да, упустил очень важный момент, а сейчас придется импровизировать. Для начала переведем разговор на другую тему:

— Все это потом, — быстро сказал я, — главное сейчас — это заговор!

— Что?! — хором произнесли Ролана и Ресей.

Раскун тоже подался вперед, прищурившись, потом хмыкнул и что-то прошептал себе под нос. Благодаря отличному слуху, столь развитому у манулов, я услышал его слова — они частично снимали с него подозрения в организации мятежа.

— Карудар паршивый, — прошептал он, — так и знал, что с его появлением всякая ерунда начнется. Заговор какой-то выдумал…

Эти слова мы запомним, но особого значения придавать не будем. Мало ли что, может, бывший чекист помнит о моем феноменальном слухе и специально себе алиби создает. Сейчас разберемся!

— Какой заговор? — первым спросил Ресей. — С чего ты взял?

— А с того, что меня хотели расстрелять в первом же полицейском участке, где я заявил, что являюсь Манулом Ее Величества императрицы.

Мое заявление ошарашило всех чуть ли не больше, чем само появление. Второй раз наступила полная тишина. Воспользовавшись моментом, я продолжил:

— Времени для долгих объяснений нет. Мне поверило командование «Манульего батальона», так что не вижу оснований для недоверия со стороны двора, — сказал и церемонно поклонился всем присутствующим, разведя лапы в стороны.

Лоториня за спиной прыснула от смеха — слишком уж комичным показался ей вид кланяющегося кота. Придется потом поучить ее манерам придворной дамы, хотя, подозреваю, что она так сделала не из-за недостатка знаний имперского этикета, а по причине ехидности и вредности характера. День прожит зря, если не удалось подковырнуть или высмеять манула. Вот так у нас любовь проявляется, да?

— Единственное, что могу сказать сейчас, — громко сказал я, — это имя главного заговорщика!

Так кто из них — Раскун или тот суетливый тип, что так огорчился моему возвращению?

— Смерть тиранам! — крикнул кто-то в толпе придворных слева от меня.

Я резко обернулся на звук и увидел невзрачного человека, достающего из-за отворота серенького мундира небольшой пистолет. Он оттолкнул стоящего перед ним франта в пышном сиреневом костюме с золотыми обшлагами и поднял свое миниатюрное оружие. Целился заговорщик в Ролану, стоявшую за моей спиной. Громко сказано — за моей спиной, как нормальный взрослый человек может стоять за спиной кота, который даже стоя на задних лапах, будет не выше ее пояса? Нас разделяло не более двух метров. С такого расстояния не промажешь, даже из той убогой древности, что он держал в руке. Реакция у манулов будь здоров — я успел принять единственно правильное решение.

Умирать героем в расцвете сил не хотелось, пусть и в сказке, где всегда есть вероятность, что окропят живой водой, и ты воскреснешь. Или эта дурацкая набуча, действие которой все не отпускало, выбросит меня на землю. Возможно, даст еще один шанс и вернет сюда третий раз. Не стал я рисковать и бросаться вперед на пистолет, героически закрывая собой Ролану. Вместо этого резко оттолкнулся лапами и прыгнул назад, подло сбивая ее с ног. Моя затея удалась — грянул выстрел, и пуля просвистела над головами. Нас осыпало какими-то осколками — это раскололся барельеф огромного манула, украшавший собой зал заседаний.

— Гад! — с чувством крикнул внутренний голос. — Еще и статью «Вандализм» к обвинению подошьем. Как он посмел осквернять память легендарного Манула?!

— Взять его! — послышалась команда от того типа, что я подозревал в измене.

Ну и дела! Так кто он такой? Вот сейчас он ведет себя как законопослушный подданный. Только что-то я не понял — кому отдана команда? Или это еще один заговорщик, и он приказывает «дворцовикам» арестовать меня? Глупо — они на полу, обезоруженные и дезориентированные, а в зале полный взвод «манулят». Ничего не понимаю.

К счастью, здесь оказались люди, соображавшие лучше меня. Неудачливого террориста сноровисто скрутили два гвардейца, что стояли к нему ближе всех. В зале возникла суета, Ресей бросился к Ролане, Настя ко мне, придворные отпрянули к стенам и пригнулись.

Убедившись, что со мной ничего не случилось, лоториня махнула лапой, мол, продолжай свое шоу.

Хм, ошибочка вышла, так он на нашей стороне что ли? Да и Раскун себя никак не проявил — непоколебимо стоял и молчал, глядя, как вяжут заговорщика. Выходит, ошибся я в главных действующих лицах?

Слова о том, что имя главаря известно — это мой выстрел наудачу. Идея спровоцировать неизвестного вождя подпольщиков на активные действия возникла после того, как я увидел того нервного типа, что сейчас раздавал приказания «манулятам». Никаких фактов и доказательств у меня нет — только интуиция и факт негостеприимной встречи в полицейском участке. А требовалось заставить его проявить себя, сподвигнуть на явные действия, враждебные престолу.

Хорошая провокация получилась, качественная. Только среагировал совсем не тот человек, что я ожидал.

— А если бы он стоял с другой стороны? — неуверенно спросил внутренний голос.

Он тоже чувствовал большую неловкость от случившегося.

— Что происходит на улице вокруг дворца? — спросил меня подошедший «нервный тип».

— Думаю, что это «Манулий батальон» дерется с полицейскими, — тихо произнес я. — А вы кто, кстати?

— Вакубар, — коротко преставился тот. — Управляющий делами дворца, — после небольшой паузы добавил он. — Да вы должны меня помнить, господин Манул. Раньше я был управляющим в поместье господина Ресея. В том самом, где вы гостили как-то. На побережье, помните?

Хорошо, что под шерстью не видно, как животные краснеют от стыда. Ну конечно! Теперь-то я его вспомнил! То-то мне его имя показалось знакомым! Это он больше всех радовался, когда повозка уносила прочь «дорогого гостя», который за столь небольшой срок поставил на уши небольшое поместье своими нетрезвыми выходками. Как сейчас помню, машет вслед большим носовым платком и плачет от счастья.

Вот это я промахнулся со своими подозрениями! А как все чудесно укладывалось: Управляющий делами командует Дворцовым полком, ему же косвенно подчиняется столичная полиция. Все в одних преступных руках… а что в итоге? Человек всего лишь загрустил, увидев манула, который в прошлую встречу принес столько неприятностей и волнений. А ведь тогда это был скромный замок на берегу моря, где никто, кроме прислуги, ничего не видел. Сейчас же в его подчинении целый дворец в центре столицы и шуму не оберешься. Есть от чего нервничать и «радоваться» моему появлению. Тьфу, создал же себе в прошлый раз репутацию любителя выпить и повеселиться. Ничего, в этот раз все будет по-другому.

Пока все эти мысли проносились в моей голове Вакубар терпеливо спросил:

— А почему ваш батальон дерется с моими полицейскими и солдатами дворцовой охраны? — Грандиозной выдержки человек.

Одно к одному: Ролане объясни, где был пять лет, Управляющему расскажи, почему зал заседаний оккупировал и дворец оцепил… Как-то не совсем удачно мое возвращение в Норэлтир начинается. Ладно хоть одного террориста обезвредил.

— Зато ярко и празднично, — с воодушевлением произнес подлый внутренний голос, — теперь никто не скажет, что ты не умеешь организовывать красивое шоу.

— Помолчал бы, — сказал я, — сам же поддерживал и умные советы давал!

На столь правдивое заявление мой невидимый собеседник ответить не соизволил.

А Управляющий делами все ждал моего ответа. Пора самому переходить в наступление.

— Так, повторюсь — сейчас не время для пространных объяснений. Вам мало доказательств, что в Империи измена? — напирал я, широким жестом указывая лапой на разбитый барельеф и бледную Ролану.

Вакубар хмыкнул, пожевал губами и беспомощно посмотрел на подошедшего Традорна, ища поддержки. Далеко ему до Эрпы, как же он держит в руках все это огромное хозяйство, именуемое дворцом?

Как выяснилось позже, первое впечатление оказалось обманчивым. Мужик оказался суровым хозяйственником — подчиненных держал в кулаке. Повара, конюхи, прислуга — все ходили по струнке. У него даже дворцовые сантехники организовали клуб любителей безалкогольных напитков, а это о многом говорит. Вот только был у него один пунктик — он панически боялся Манула. Такой след оставил в его ранимой психике мой отпуск. А мои «манулята» своим поведением в свободное время уж очень напоминали ему их командира, поэтому Вакубар и постарался при первой же возможности сплавить их подальше с глаз долой.

С Раскуна я тоже мысленно снял подозрения — он остался невозмутим при моих словах о том, что имя главного заговорщика мне известно. Да и к Ролане бросился вслед за Ресеем сразу после выстрела. Если мое появление он воспринял с прохладцей и сильной тревогой, то за жизнь бывшей соратницы переживал совершенно искренне. Надо быть великим актером, что бы вот так, сходу, сымпровизировать и сыграть подлинную заботу. Может, эти доводы больше основаны на эмоциях, чем на зрелых размышлениях, но я все-таки ему поверил.

Остается только неудавшийся террорист-смертник. Что же, сейчас мы ему устроим экспресс-допрос, но, прежде всего, необходимо вмешаться в драку между полицейскими и гвардейцами. Скорее всего, люди, стоявшие в оцеплении, тоже непричастны к заговору, иначе бы они сразу открыли огонь при виде «манулят».

Совместными усилиями Вакубара, Традорна и Корздана массовая драка между героическими защитниками и не менее героическими нападавшими прекратилась, причем с обеих сторон дрались истинные патриоты Империи. Слава богу, что все-таки обошлось без стрельбы. Так получилось, потому что я строго-настрого приказал гвардейцам пускать в ход оружие только при явной угрозе нападения — все-таки меня терзали сомнения о всеобщей причастности к мятежу тех, кто охранял дворец. А полицейские и «дворцовики» элементарно боялись стрелять в армейцев, справедливо полагая, что первая же пуля в сторону «манулят» восстановит против них всю армию.

Огромный численный перевес противника мои орлы компенсировали хорошими навыками рукопашного боя, но им тоже досталось. Второй взвод попал в настоящую мясорубку на первом этаже дворца — они ворвались в момент смены караула, так что им пришлось иметь дело с удвоенным количеством охранников. В итоге в санитарные летучки грузили всех без разбора — парней в пятнистых камуфляжах, полицейских в серых мундирах, «дворцовиков» в парадной форме. Славную заваруху устроил манул-параноик!

— Вот-вот, — подтвердил внутренний голос. — У нас сейчас каждый человек на счету, а из-за тебя вон, сколько бойцов в госпиталь отправилось.

Сложно возразить на такое справедливое обвинение. Когда мне доложили сводку потерь с обеих сторон, я только беспомощно посмотрел на Настю, а та, полосатохвостая бестия, только мило улыбнулась и заморгала глазками, демонстрируя своя полную непричастность к этим событиям. Да, сурово — мой батальон отправил в госпиталь почти половину личного состава. То, что противников отправилось на койку в три раза больше, утешало мало. Эх…

Каяться буду потом, главное сейчас — получить всю информацию от задержанного заговорщика. По большому счету, моя вина лишь в том, что я, возможно, переоценил масштабы заговора. Но ведь он существовал! Среди приближенных императрицы оказался настоящий убийца, и лишь чистая случайность (крупная, пушистая с толстым хвостом) помешала ему довести до конца задуманное. Пусть он числился лишь сотрудником секретариата — вел протокол переговоров, как мне доложил Вакубар, но ведь у этого карудара стенографического ежедневно имелась возможность видеть Ролану и сделать роковой выстрел. Не знаю, почему он так с этим затянул, чего ждал и на что надеялся… а, впрочем, зачем ломать голову? Сейчас спущусь в подвал и все узнаю.

— Интересно, пять лет назад до комнаты для допросов, а уж, тем более, пыточной во дворце еще не додумались, — думал я, спускаясь по мрачной лестнице вниз.

Нас с лоториней сопровождали двое «манулят» из первого взвода первой роты. Они не участвовали в массовом мордобое, поэтому их приставили к важным персонам, как наиболее боеспособных. Проводником у нас оказался молоденький лейтенантик из «дворцовиков».

Оказалось, что я ошибся в своих предположениях — серые гранитные ступени привели не в тайные подвалы Империи, где пытали преступников и держали в сырых казематах врагов режима, а в самый обычный винный погреб. Он появился после того знаменитого пожара, когда все левое крыло дворца уничтожил взрыв. Архитекторы не стали скрупулезно восстанавливать планировку разрушенных помещений, а отстроили все по-другому.

Среди бочек с вином, стеллажей с бутылками, хранящими в себе дары виноградников со всего континента, стоял стол и несколько стульев с людьми в незнакомой мне форме. Прямо перед ними притулился низенький табурет, на котором горбился связанный преступник. Его держал за плечи плечистый солдат Дворцового полка и тяжело дышал. Похоже, что только что закончилась силовая фаза допроса, и все ждали результата.

Завидев меня, присутствующие вскочили и замерли. Арестованный демонстративно проигнорировал наше появление и вперился взглядом в потолок.

— Полковник Ракзунд, — представился один из стоявших,— начальник имперской службы безопасности.

— Здравствуйте, — кивнул я. — Очень приятно. Что удалось узнать? — Махнул лапой в сторону страдальца на табуретке.

— Молчит, сволочь, — горестно произнес главный чекист империи. — Ни единого слова не сказал, чтобы с ним ни делали. Сейчас проверяем его личное дело, обыск в квартире, опрос соседей, в общем — стандартная процедура для подобного случая, только толку-то с этого…

— А что вы с ним делали? — поинтересовался я. — Какие методы дознания использовали?

Да все! — возмущено воскликнул полковник, — мы даже, мы даже… — он набрал воздуха и выпалил, — сержант даже его ударил!

Настя за спиной фыркнула, а я грязно выругался. Исключительно в душе. Все забываю, какая здесь у меня наивная сказка. Бывает, конечно, и кровь временами, и смерть — тех же черных драконов возьми, но вот чтобы так сурово. Начальник местной силовой структуры, которая на Земле всегда вызывает страх и уважение, с таким возбуждением рассказывал о самой последней степени издевательства над заключенным — дать ему в ухо… да уж. Святая простота…. детский сад, а не имперская безопасность. Думаю, Раскун не стал бы столь церемониться — он мужик жесткий. Раз его нет, то придется мне заняться этим вопросом:

— Как его зовут?

— Предателя зовут Дросдер, — ответил Ракзунд. — Бывший мелкий чиновник при областном местном совете. Раскаялся. Был принят на службу. Ничем не выделялся, отзывы хорошие. За прилежность и трудолюбие назначен секретарем в пресс-службу дворца. На встрече с делегатами ДРН заполнял протокол переговоров. Вот, в общем-то, и все…, — полковник помедлил и добавил, — ничем ни примечательная серая мышка, сменил Совет на Империю. Обижен не был, так как при республике высоких должностей не занимал, богатств не имел, новой властью не притеснялся…. не знаю, что и сказать.

— Мне этого достаточно, — ответил я, — разрешите теперь мне попробовать.

— Прошу! — полковник сделал приглашающий жест рукой в сторону Дросдера.

После этих слов заключенный заволновался, подобрал под себя ноги и весь как-то сжался. Глаза его внимательно следили за моими перемещениями. Он, безусловно, знал, кто я такой, но вот чего от меня можно ожидать…

Настя тронула меня за плечо:

— Сергей, — тихо сказала она, склонившись к самому уху, — ты же не собираешься его пытать?

— Почему это? — усмехнулся я. — Очень даже собираюсь — он покушался на императрицу, мало того, он стрелял не только в главу государства, но и в моего друга! Такого не прощают, все расскажет!

— Думала, что тебя знаю, — еще тише сказала девушка, — оказывается это не так, — она горестно вздохнула и отвернулась.

— Да расслабься ты, — негромко рассмеялся я, — пытки бывают разными. Вот этого типа мы сейчас будем пытать страхом. Похоже, что он уже исчерпал свои запасы храбрости, выстрелив императрицу, так что запугать его до полусмерти особого труда не составит. Итак, смотри.

Лениво подрагивая хвостом, вальяжной походкой я подошел к Дросдеру и уставился ему в глаза. У манулов очень тяжелый взгляд — арестованный сжался еще больше, но головы не опустил. Хм, крепкий орешек. Что же, сам напросился… Подняв правую лапу перед своей мордой, выпустил когти и пошевелил им — заговорщик вздрогнул, но упрямо смотрел мне в лицо (морду?), лишь на долю секунды стрельнув глазами на двухсантиметровые ножи, которыми наградила меня природа.

— Рассказывай, — прошипел я, — кто тебя послал, откуда взял оружие, кого еще знаешь во дворце, связанного с вашей организацией?

Неудавшийся цареубийца презрительно поджал губы, гордо вскинул голову и стал смотреть в дальний угол подвала поверх моей головы.

— В героя-подпольщика играет, — озадаченно сказал внутренний голос, — неужели впрямь пытать придется?

Усилим нажим:

— Видишь эти когти, Дросдер? — Опять легкий скачок глазами на мою лапу, потом снова упрямый взгляд в потолок. — Сейчас я медленно погружу их в твою спину и начну выводить узоры. Знаешь, какие причудливые рисунки получатся?

Небольшой успех — арестованный судорожно сглотнул и снова уставился на меня, на висках у него заблестели легкие капельки пота. Ага, а у тебя, дружище, фантазия-то работает. Продолжим:

— Если ты не заговоришь и после этого, то дальше мы займемся твоим лицом, сначала…

— Господин Манул, — перебила меня Настя, — зачем столько крови? Да и не стоит важному лицу марать лапы об какого-то заговорщика. Позвольте мне, — девушка говорила серьезным тоном, она поймала мое настроение и, очевидно, решила подыграть.

Я обернулся к ней — лоториня шла вперед на задних лапах с вытянутыми передними и кровожадно поигрывала когтистыми пальчиками. Они что-то выкручивали, отрывали, давили в воздухе. Легко представить на месте этого «что-то» несчастного Дросдера. На заднем плане стояли бледные сотрудники имперской безопасности. Чекисты, как и заключенный, воспринимали нашу с Настей игру на полном серьезе. Им сделалось нехорошо, очень нехорошо. Ракзунда, похоже, даже подташнивало — он делал судорожные глотательные движения.

Тоже мне, гроза заговорщиков и ужас врагов народа — чебурашки желеобразные, «поплыли» от моих фантазий, а если бы я и впрямь полоснул Дросдера когтями? Продолжал бы допрос в гордом одиночестве, на фоне потерявших сознание офицеров местной контрразведки? Хорошо хоть мои «манулята» восприняли мои слова абсолютно спокойно. Похоже, психологическая подготовка солдат в батальоне на должном уровне.

Тем временем, лоториня подошла к арестованному, приподнялась на цыпочки и заглянула ему прямо в глаза. При этом она очень мерзко прошипела:

— Крутой, да? Ничего не боишься?— Затем снова обратилась ко мне: — Когти, кровь, грязь — все это не эстетично. Предлагаю по-другому: сначала выдавлю ему один глаз, потому что второй потребуется для опознания сообщников, дальше мы начнем ломать пальцы, плющить в тисках мягкие ткани, выкручивать некоторые нежные органы. Ты понимаешь, что я имею в виду? — девушка мило улыбнулась бледному заговорщику. — Итак, приступим, — она придвинулась к Дросдеру.

За моей спиной раздались подозрительные звуки, я обернулся — так и есть, один из офицеров безопасности грохнулся в обморок. Теперь с другой стороны раздался грохот — это упал со своей табуретки арестованный. Извиваясь, он полз прочь от тянувшей к нему лапы лоторини.

— Куда же ты, мягонький мой, — напевно приговаривала девушка и тянула к нему лапки.

Нервы преступника сдали:

— Уберите от меня это чудовище! — завопил он. — Все скажу, все!

— Отставить! — скомандовал я Насте. — Ракзунд, записывайте! И не дай бог, ты снова замолчишь или что-то упустишь, — это уже, обращаясь, к скулящему Дросдеру, — мы с ней вернемся, — жест в сторону лоторини, — и она сделает из тебя чучело. Прекрасное, набитое соломой чучело. Тебе знакомо значение этого слова?

Бедный арестованный часто-часто закивал головой, демонстрируя полное согласие с моими словами и готовность содействовать следствию. Мы с Настей переглянулись, я незаметно подмигнул девушке, а она улыбнулась.

— Через час жду подробный отчет, — приказал я чекистам. — Буду у императрицы.

Мы поднимались по лестнице, и нас провожал голос испуганного заговорщика, который соловьем заливался перед офицерами имперской безопасности.

Приближались императорские покои, а я все ломал голову над правдоподобным объяснением, где же провел все эти пять лет, и откуда взялась Настя. Хотя с девушкой проще — встретил в джунглях Вилянги. До этого момента она, якобы, ничего не помнит. А как быть мне?

Если в первый раз такая версия более или менее всех устроила — явился неизвестно откуда и ничего не помню, то во второй раз это будет уже смешно. Или не будет? А что такого? Сложная ложь — сомнительное удовольствие. Начнешь нагромождать одно на другое, так обязательно где-нибудь проколешься. Официальная версия будет такова: открыл дверь в таверне Эрпы, вышел и оказался на другом континенте. Когда добрался до Норэлтира, выяснилось, что здесь прошло пять лет. Если опустить год на Земле, то это будет чистой правдой. И попробуй меня на чем-либо подловить. Все — так и будет.

Ролана с Ресеем ожидали меня за накрытым столом. Кроме них, присутствовали Эрпа и Традорн. Раскун, очевидно, отсутствовал по идеологическим соображениям.

После второго раунда обнимания и похлопывания по спине нас с лоториней усадили за стол и потребовали подробного рассказа о приключениях. Я откашлялся и отхлебнул воды из бокала под недоуменный взгляд Главкома. Он запомнил меня как любителя совсем других напитков, поэтому сильно удивился моему отказу от спиртного. Пытаясь отвлечь внимание от своей скромной персоны, спросил Ролану, куда она дела Кэтину и услышал ошеломляющий ответ, что та вышла замуж за молодого племянника своего бывшего работодателя Маимаца, родила очаровательного мальчика и сейчас отошла от государственных дел, наслаждаясь радостью материнства. Попытки увести разговор в сторону не увенчались успехом — народ категорически желал знать, куда пять лет назад делся их любимый манул..

По дороге в императорские покои Настя шепотом, таясь от сопровождающих «манулят», все пыталась выяснить у меня, почему же я не открыл своим друзьям всей правды о своем перемещении с лыжной прогулки в окрестности Норэлтирда? Что мне было ответить — сначала струсил, что примут за ненормального или будут бояться — версия с манулом всех устраивала, так как чудесно укладывалась в местную мифологию, но превращение человека в животное… Хоть здесь колдовство и развито (Раскуна в свое время вовсе не удивил мой рассказ о спецподразделении оборотней), рисковать я не стал. Да и человек с другой планеты — это слишком революционно для местной науки, которая ничего не знает о звездах и считает, что они живут на плоском диске. Пусть лучше буду манулом. Поэтому сейчас мои друзья услышали волшебную историю о том, как их любимый манул вышел из таверны на другой континент.

Мой короткий рассказ вызвал бурю эмоций и вопросов. Ресея, мечтавшего о дальних странствиях, интересовал другой материк — природа, животные, устройство государства. Ролана с Эрпой забросали меня вопросами о женщинах Вилянги — как одеваются, чем красятся, участвуют ли в общественной жизни. Традорна волновали сугубо военные вопросы — какова численность армии, чем вооружены, хороши ли на поле боя.

Пришлось постучать когтем по хрустальному бокалу и призвать друзей к молчанию:

— Тихо! Отвечу на все ваши вопросы позже. Сейчас у нас есть более важная тема для разговора. Как мне рассказали, у вас сейчас идут переговоры с Демократической республикой Норэлтир о спорных территориях в Зарундии. И, сдается мне, они идут не совсем удачно? Расскажи? — Кивок головой в сторону императрицы.

Та внезапно смутилась, покраснела, засуетилась руками на столе, перекладывая многочисленные вилки и ложки (ох уж этот безумный имперский этикет!) — тянула время.

— Ролана, — вкрадчиво сказал я, — расскажи дяденьке манулу, что у вас случилось?

Правительница огромной державы поперхнулась от столь фамильярного обращения — думаю, что кроме Ресея и Эрпы, вряд ли кто-либо позволял себе общаться к ней в таком тоне. Потом она сообразила, кто ее спрашивает, и успокоилась. Да, за пять лет девушка изменилась не только внешне…

— Президент Раскун, — начала она, — обратился к нам с наглым требованием. Это выглядело почти как ультиматум. Он хочет раздела Зарундии, особенно той территории, где нашли нефть. Думаю, об этом тебе тоже рассказали?

Я кивнул.

— В противном случае он угрожает ухудшением отношений и намекает на то, что армия республики всем статьям превосходит имперскую.

Я удивленно посмотрел на Главкома. Тот нахмурился, пожевал губами. Потом неохотно произнес:

— В первое время, когда ДРН только образовалась, мы в порядке дружеской помощи помогли им реформировать армию. Наши инструкторы обучали их офицеров тактике, инженеры Раскуна стажировались на наших заводах, — он помолчал и горестно добавил, — даже имперский спецназ поделился секретами мастерства.

— Молодцы! — язвительно сказал я. — Ловко он вас. То есть, сейчас же нам противостоят не армия Совета с ее линейной тактикой и древним оружием, а вполне современные мобильные войска, вооруженные не хуже нас, да еще и превосходящие нас численно?

Традорн только молча кивнул.

Печально все у них. Действительно, старый чекист их грамотно прижал. Ничего, раз одно мое появление так испугало Раскуна, то посмотрим, что он запоет в личной беседе.

— Мы можем сейчас пригласить сюда президента ДРН? — спросил я Ролану.

— Это не положено по регламенту встречи, — ответила она.

— Что не положено?

— Не должно быть личных встреч по взаимной договоренности сторон, — терпеливо пояснила императриц.

— Ха, все-таки ему стыдно за свое поведение, — задумчиво сказал внутренний голос. — Боится объяснений сглазу на глаз.

— Похоже на то.

— Ролана, — спросил я, — а если так: Манул Ее Величества приглашает президента ДРН для приватной беседы?

— Не знаю, — задумала она. — Формально ты — инициатор встречи, но ведь в нашем присутствии?

— Ничего страшного — буква соглашения соблюдена, — заверил я, — а за остальное отвечу сам!

Императрица, пожав плечами, крикнула слуге, чтобы пригласили Раскуна. Пока не прибыл президент недружественной страны, мы отдали должное обеду. Хотя скорее ужину, причем довольно позднему. Пришлось попросить друзей воздержаться от расспросов, потому что у нас с лоториней с утра маковой росинки во рту не было, а есть и говорить одновременно с главой государства в высшей степени невежливо.

Только мы насытились, как вошел наш старый знакомый. Окинув быстрым взглядом сидящих за столом, он громко произнес:

— Это нарушение регламента переговоров. Делегация Демократической республики Норэлтир заявляет протест! — после этого бывший чекист развернулся и вознамерился уйти.

Поколебавшись между жестким и мягким вариантом, выбрал второй:

—Дорогой Раскун, дружище! — обратился я. — Какое нарушение, какой протест? Неужели мы, друзья, — ударил одной лапой себе в грудь, а другой махнул в его сторону, — не можем встретиться как в добрые старые времена за чашкой чая и поговорить?

Президент ДРН заколебался. Думаю, что его мучило противоречие между двумя сильными желаниями: уйти и сохранить «лицо» или остаться и получить информацию. Не чай же пить, в самом деле, пригласил хитроумный манул!

После секундных раздумий он подошел и сел на любезно подвинутый Ресеем стул.

— Слушаю тебя, Сергей, — Раскун сразу обозначил таким обращением, что беседа носит частный характер, и никаких политических моментов обсуждать не намерен.

— Вот здесь наш дорогой чекист ошибся, — ехидно произнес внутренний голос. — Давай!

— Меня не было пять лет, — тихо начал я, постепенно повышая голос. — Во что вы превратили Империю? Что вы делите?! За что мы с вами воевали в той войне с Советом?!

Раскун изменился в лице, а Ролана возмущенно набрала воздуха в грудь — она ждала помощи, а не упреков и сильно разочаровалась. Но ее все-таки опередил президент ДРН:

— Все, я ухожу! Вы явно нарушаете регламент переговоров о спорных территориях — это неслыханно! — он вскочил со своего места.

Но ему не дала уйти императрица:

— Какие еще спорные территории?! Зарундия — это часть нашей Империи и никак иначе! Вы сами подписали пакт о разделе. Там черным по белому написано, что она переходит под юрисдикцию нашего государства. То, что вы в одностороннем порядке издали указ о присоединении ее к ДРН противоречит нормам международного права!

— Ах, противоречит?! — возмутился в ответ Раскун. — Мы сделали жест доброй воли — передали вам во временное управление одну из своих областей, а теперь не можем вернуть ее назад? Это называется глумление над демократией и правом любой страны на территориальную целостность!

— Ах, временное управление?! — воскликнула Ролана, — да вы сами упрашивали нас ввести туда войска, потому что сражались со сторонниками Совета в других областях после Весеннего восстания!

Занятно, я сидел и наслаждался их полемикой. Выросли птенцы гнезда манулова! И как у них все изменилось! Теперь существует международное право, территориальная целостность… Молодцы!

— Плагиатор! — укорил меня внутренний голос. — В первоисточнике было «птенцы гнезда Петрова».

Проигнорировав замечание, я постучал вилкой, зажатой в обеих лапах, по обеденному столу:

— Тихо! Полагаю, что вы ходите по кругу во взаимных претензиях и доводах. Поэтому и заседаете уже не первый день, так?

Императрица и президент слаженно кивнули.

— Замечательно! — продолжил я. — Хотите, предложу вам моментальное решение данного вопроса?

Еще один слаженный кивок.

— Так вот, все о чем вы сейчас говорили — наплевать и забыть, не будет двух независимых государств, а будет единый Норэлтир!

Мне заглушил хор возмущенных голосов всех сидящих за столом. Только Настя молча улыбалась — она уже догадалась, почему сейчас закончатся взаимные упреки и обиды двух государств.

— Молчать! — гаркнул я — тишина и все удивленно смотрят на наглого манула: такого себе никто подданных не позволял!

— Возможно это и промежуточное решение, но не будете же вы тратить время и силы на споры перед лицом полумиллионной армии вторжения?

Глава 11

 

Па-ба-ба-баам!

— Жаль, что это не фильм! — с чувством заявил внутренний голос. — Сейчас бы хорошо подошла напряженная музыка за кадром. Для усиления, так сказать, эффекта от галереи открытых ртов у сидящих за столом.

Красиво сказано! Совершено согласен с предыдущим оратором. Хотя в полной тишине первые лица двух государств с отвисшими челюстями тоже смотрелись замечательно.

Первым в себя пришел Традорн. Все-таки профессиональный военный среагировал быстрее всех на ключевые слова «армия» и «вторжение»:

— Сергей? О чем ты?

— Вполне возможно, что именно сейчас к Норэлтиру движется огромный флот с враждебными намерениями, состоящий из нескольких сотен вымпелов, — спокойно ответил я.

Военные моряки считают именно так — по вымпелам. Артиллерию подсчитывают по стволам, а флот по количеству флагов (вымпелов).

— В его составе десантные суда, крейсера, транспортники, дредноуты. Общая численность солдат — до полумиллиона, сопровождение — десятки боевых кораблей. У меня все.

Убил их этим известием, насмерть убил.

— Потом расскажешь, как можно убить не насмерть, — вежливо попросил внутренний голос.

— Угу. Обязательно, — пообещал я.

После такой ошеломляющей информации еще долго никто не решался взять слово. У всех на лицах, даже у Раскуна, не смотря на весь его опыт конспиративной работы, яркими красками расцветала растерянность.

— А все остальное? — справившись с эмоциями, спросил президент ДРН. — Кто наш противник, каковы его цели, когда и где конкретно нам ждать вторжения?

— А это не помешает вам решить вопрос с Зарундией? — ехидно спросил я. — У вас такие важные переговоры, а тут манул вмешался, регламент, понимаешь, нарушает?

— Сергей! — хором вскликнули все присутствующие. — Какая Зарундия?! Имей совесть — рассказывай!

Не торопясь, стараясь не упустить важных подробностей, я рассказал об агрессивных планах императора Вилянги. Показал на карте, которую в спешном порядке принесли два слуги из зала заседаний, место, где, по моим расчетам, должен высадиться десант. Очень кратко обрисовал разницу в вооружении наших армий и с чувством выполненного долга занял свое место за столом.

Тишина снова опустилась над обеденным столом — правители думали. Я же наслаждался хорошо прожаренной куриной лапкой. Миссия выполнена — друзья предупреждены, мы с Настей успели вовремя. Теперь, по крайней мере, Норэлтир не застанут врасплох и наши шансы на победу из отрицательных выросли до нулевых.

Теперь можно наслаждаться покоем и местными курицами-многоножками. Их чудесный вкус часто приходил в мои сны на Земле.

— Информация верная? — после продолжительных размышлений спросил Раскун. — источники надежные?

— Куда уж надежнее?! — небрежно бросил я. — Лично читал документы в покоях императора Вилянги и считал танки на их базе.

Старый чекист уважительно покачал головой. Он мог оценить сложность работы разведчика. А вот гадкая Настя прыснула со смеху, очевидно вспомнив, чем закончился мой рейд по вражеским тылам.

— Да, ну и что?! — с вызовом выступил внутренний голос. — На последнем этапе отступления попал в засаду и был пленен! С кем не бывает?

Я же лишь укоризненно посмотрел на лоториню. Та сделала жест лапой, как будто бы зашивала себе рот.

У, вредина ехидная!

— Мне необходима более детальная информация о вооружении противника, — подвел итог своим внутренним размышлениям Традорн, — предлагаю, Сергей, продолжать разговор в Генштабе. Там и карты подробнее есть и расстановка наших сил. Вас, господин президент, — Главком обратился к Раскуну, — тоже приглашаю присоединиться к нам. Как я понимаю, наши армии будут действовать совместно, так что неплохо бы вызвать вашего командующего.

Ледяным холодком повеяло от окончания его фразы. Ставлю на кон свой пушистый хвост, что эти слова и вежливый тон дались ему с большим трудом. Старые друзья, похоже, в глубокой ссоре или вражде…

— Согласен, — ответил я, опередив с ответом уже открывшего рот нашего бывшего министра внутренних дел. — Только давайте дождемся результатов допроса Дросдера. Нельзя начинать нового дела, не закончив со старым.

— А это кто? — удивленно спросила Ролана.

— Тот, кто стрелял в тебя, девочка моя, — ответила Эрпа. Очевидно, тетушка по привычке помнила в лицо весь персонал дворца.

Ждать не пришлось. Буквально сразу после ее слов вошел слуга и доложил, что полковник Ракзунд ожидает в приемной с докладом. Императрица милостиво повелела проводить его в обеденный зал.

Все оказалось гораздо проще, чем я думал — никакого заговора не существовало. Жил-был небольшой клерк в аппарате местного совета. В результате интриг, подсиживания коллег и лизоблюдства его включили в список кандидатов на очередных выборах. Кстати, этот факт не отражен в его личном деле (упущение со стороны имперской безопасности). А тут грянул гром, и все рухнуло в один момент — на выборах победил Ресей и его команда. Безработица и нищета вместо теплого местечка в совете. После продолжительных размышлений Дросдер нашел виновника всех своих бед и злоключений. Как ни странно, им оказалась Ролана, которая к тому времени взошла на трон Империи. Обиженный клерк затаил злобу и решил отомстить. Запрятав поглубже свои истинные чувства, он устроился на государственную службу. Действуя по старой схеме «топи-лижи» он оказался на вполне хлебной должности при дворе. Что непонятного? Топи коллегу, лижи… хм… понятно что, да? Казалось бы, что еще надо для счастья? Вместо непыльной работенки в захолустном совете, высокая должность в столице, но… Обида не давала покоя. Гнилой характер не позволял наслаждаться жизнью, и Дросдер замыслил убить императрицу. Его дядя, начальник полицейского участка, как мог, отговаривал сумасбродного племянника, но все бестолку.

Вот и вся история. Опять мне фантастически «повезло», что я попал именно в тот город, где начальником местной полиции служил дядя этого идиота. Он связался с племянником и тот, перепугавшись до смерти грозного манула, приказал его расстрелять. А сам зарядил свой пистолет и выбирал наиболее торжественный момент, чтобы выстрелить. Мое появление совершенно спутало его карты — он хотел красиво отомстить за свою порушенную жизнь. Ну не сумасшедший ли? Новая власть приняла его на работу, накормила, обогрела, а он… карудар неблагодарный! Да еще и дядю ввел в заблуждение — врал ему, что создал организацию единомышленников в столице, вел себя как большой босс подполья, подбил его агитировать подчиненных против правящего режима. Итог — дядя погиб, а Дросдер до конца своих дней будет добывать полезные ископаемые в Зарундии. Ролана милостиво оставила ему жизнь, посчитав его умалишенным, а не идейным противником.

Меня доклад серьезно смутил. И стоило поднимать такой шум? «Батальон в ружье, войска в столицу, Отечество в опасности!» — поспешные мысли запаниковавшего манула. Как ни странно, меня успокоил Раскун. Он полностью одобрил мои действия и похвалил за масштабность мышления.

— Сергей, — президент ДРН первый раз за вечер посмотрел мне прямо в глаза, — в данной ситуации вы действовали абсолютно правильно. А если бы это оказался не чудак-одиночка, а мощная подпольная организация? При ужасающем недостатке информации вы сделали относительно верные выводы. И что из того, что солдаты подрались с полицейскими? Служба у них такая. А вот спасение Роланы, — он сделал уважительный кивок в сторону императрицы, — это геройский поступок, достойный уважения. Не корите себя — Манул Ее Величества в очередной раз спас Империю.

Кроме того, Настя кивала головой, соглашаясь с мнением Раскуна. У меня отлегло от сердца. Честно говоря, я побаивался насмешек своей пушистой возлюбленной.

Теперь, когда проблема заговора снята с повестки дня, мне осталось выяснить сущую мелочь у правителей Норэлтира:

— Ваше Величество и вы, господин президент, — начал я, — прежде чем мы разойдемся, хочу, чтобы вы удовлетворили мое невинное любопытство и ответили на один маленький вопрос.

Ролана и Раскун, уже привставшие из-за стола, уселись обратно и вопросительно посмотрели на меня, мол, спрашивай, чего там у тебя?

Набрал воздуха в грудь и выдал:

— Вот скажите мне, друзья мои, за каким чертом вы разделили страну? Насколько мне известно, операция «Прыжок» завершилась успешно — Совет пал. Зачем создавать искусственное образование под названием Демократическая республика Норэлтир?! Ролана, как ты согласилась? Почему? Раскун, с вами разговор отдельный! Поцарствовать захотелось? Посидеть на троне желание возникло? — я кипел возмущением — прорвалась, наконец, усталость от многодневной гонки из Вилянги.

Как ни странно, бывший чекист потупился, зато императрица удивленно посмотрела на меня, а затем ответила:

— Сергей, но ведь это же твоя идея!

— Что?! — воскликнул я, ошарашенный таким заявлением.

— Это именно ты, — упрямо повторила Ролана, — убеждал нас, что развитие науки и промышленности в Норэлтире при Совете губило отсутствие конкуренции со стороны других государств. Не с кем соревноваться и некого бояться, поэтому веками и применялись одни и те же технологии при вспашке земель, обработке железа, строительстве. Зато теперь посмотри — у нас все меняется каждый день! Мы построили железные дороги, у нас появились мощные паровые двигатели, урожай увеличился втрое! Твой любимый спецназ первым получил новое оружие, — она кивнула в сторону Традорна. — Главком объяснит тебе подробнее. Ресей строит железные корабли. Ты не прав — соревнование двух стран приносит положительные плоды!

— Но это точно не твоя идея? — ехидно сощурился я, игнорируя нахмурившегося президента ДРН, — министр внутренних дел предложил не присоединять территорию республики к Империи, а создать независимое государство? А сам великодушно пообещал возглавлять его до тех пор, пока не найдется более достойный кандидат или не потребуется объединить страны, так? И ты согласилась. Со временем это обещание забылось, и сейчас государства стоят на пороге войны?

Императрица удивленно посмотрела сначала меня, затем на Раскуна, неуверенно кивнула, пожала плечами и сказала:

— Но, Сергей, сначала-то все шло хорошо, а конфликт вокруг Зарундии — это временные трудности, которые мы вот-вот разрешим, правда, господин президент? — она с надеждой посмотрела на главу ДРН, а тот молчал, насупившись.

— То есть вы меня обманули тогда, Раскун? — ледяным тоном спросила Ролана. — За давностью лет мне забылось ваше обещание покинуть пост по первому моему требованию. — Императрица порывисто встала. — Господин министр внутренних дел империи Норэлтир, я прошу вас приступить к своим непосредственным обязанностям и сложить с себя полномочия президента ДРН.

Бывший чекист рывком поднялся, бросил на меня взгляд, полный укоризны, и собрался ответить отказом, судя по решительному выражению лица.

Но его опередил Традорн:

— Или ты хочешь сказать, что это обещание, мол, дано в частной беседе и не имеет юридической силы? Ты же офицер, пусть и контрразведки, пусть и бывший, но все же?! Мы говорили с тобой на эту тему!

Я упивался моментом! Какой накал страстей! Так вот где собака порылась между старыми друзьями — Главком напомнил министру о его долге перед Империей, а тот от него отмахнулся! Вовремя же появился хитроумный манул. Лицо же Раскуна выражало несогласие с моими мыслями: «Чтоб ты сдох, карудар пушистый! Из-под какого камня ты вылез именно сейчас?!»

Решающий момент для обеих стран, если он сейчас не подчинится императрице, то быть большой беде.

— Память девичья, короткая, — пробормотал внутренний голос. — Что же она раньше-то об этом не вспомнила? Да и Традорн хорош — метался между дружбой и служебным долгом. Давно бы уж напомнил девочке, что Раскун у нее на поводке. А вот сейчас не самый благоприятный момент для таких требований со стороны Роланы — бывший подданный может воспользоваться ситуацией и отказаться от своих слов.

— Тогда он навсегда станет врагом для Роланы, — ответил я, — женщины не прощают мужчин, которые не держат слово. Только если они их очень сильно любят. Но здесь другая ситуация.

— Сейчас Империи нужен союзник, а не противник, — не согласился невидимый собеседник. — Война на два фронта лишит обе страны даже малейших шансов отразить вторжение Вилянги. Он легко может пойти на шантаж. Свое президентство в обмен на помощь в войне.

— Раскун должен понимать, что в одиночку никому не выстоять. Победителей не будет. Оба государства перестанут существовать, — я завершил спор — пора бросить на чашу весов авторитет манула.

В конце концов, делегация ДРН во главе с президентом моментально попросила отсрочку в переговорах, увидев мое шумное возвращение, так что можно на этом сыграть. Думаю, не ошибусь, если скажу, что из всей нашей команды бывший чекист больше всего боится и уважает именно меня.

— Господин Раскун, — обратился я, применив обтекаемое обращение. Вроде бы и уважительно, как к президенту, а вроде бы и по-свойски, как к игроку нашей команды, — выслушайте и третью сторону.

Бывший министр, до этого буравивший взглядом невозмутимого Традорна, посмотрел на меня. Похоже, он не ожидал от старого друга такого предательства. Лицо его сменило аристократическую бледность на пунцовый румянец. Он опустил голову и исподлобья смотрел на меня. Понимаю его чувства — плоды пятилетнего труда шли коту под хвост! В любом случае он терял свой пост: либо отказаться самому, передав власть Ролане, либо ввязаться в безнадежную войну. Все уже понимали, что при таком масштабе вторжения смешно надеяться, что Вилянга ограничиться завоеванием Империи, а ДРН оставит в покое только потому, что мы ближе, чем республика. Сломив нас, противник двинется дальше — зачем ему независимое сопредельное государство?

Раскун тяжело дышал, борясь с эмоциями, переполнявшими его. Но сделал усилие и вежливо сказал:

— Да. Пожалуйста. Слушаю.

Слова дались ему с трудом — почти сквозь стиснутые зубы, чтобы не сорваться на крик.

— Вы проделали огромную работу, — начал я. — Из отсталой республики Совета вы превратили страну в передовую державу с прекрасной армией и развитой промышленностью. Но сейчас необходимо объединить наши усилия для отражения внешней угрозы. Согласитесь, даже при полном вашем содействии постоянно будут возникать трения между двумя командующими и их штабами. — Традорн кивнул. — Различные системы государственной власти не смогут наладить эффективное сотрудничество в области оборонной промышленности — каждый будет ссылаться на свое начальство в тот момент, когда необходимо единое руководство. Сказав «а», придется говорить и «б». Раз уж вы подтвердили свою готовность работать в единой команде, то сделайте следующий шаг — сложите с себя полномочия президента и передайте управление республикой Ролане. Вы же не можете не понимать, что только единая страна может попробовать, подчеркиваю, попробовать отразить удар Вилянги. Или будете утверждать, что наши государства — это не один народ?

Раскун молчал и, не мигая, смотрел на меня. Потом чуть кивнул, соглашаясь с моими доводами. Вот только не совсем понятно — то ли с последними словами о народе, то ли со всем монологом в целом. Он почувствовал, что кроме кнута, хитроумный манул прячет за спиной пряник, и терпеливо ждал продолжения. Я не стал его разочаровывать и продолжил:

— Мое мнение таково: вы показали себя деятельным лидером страны и надежным партнером для Империи (Зарундия…нефть… партнер — ха-ха!). Совместными усилиями, надеюсь, мы отразим агрессию Вилянги и сами нанесем ответный удар. Они не успокоятся, даже получив от нас большой щелчок по носу. Так что наша цель — самим вторгнуться на соседний континент. И кто, как вы думаете, будет самым реальным кандидатом на пост наместника заморских колоний Империи, а, Раскун? Я предлагаю вам целый материк взамен одной страны! Ролана, ты же не будешь против?

Императрица отрицательно помотала головой, соглашаясь с моими словами.

— Ловко ты его! — восхитился внутренний голос. — Пообещал то, что нашим никогда не будет. А что так мало? Когда-нибудь же Империя выйдет в космос? Предложи ему во владение все малые планеты их солнечной системы, например?

— Неплохая идея, — сухо ответил я сам себе. — Не мешай! У нас нет другого выхода, кроме как самим нанести ответный удар. Желтолицые враги не успокоятся — их толкает вперед демографическое давление.

— Расист, — буркнул невидимый собеседник.

Бывший министр внутренних дел внимательно выслушал мои слова и продолжал молчать. В сущности, особого выбора, как упоминалось, у него не оставалось. Ему предложили красивый вариант отступления, если он не дурак, то примет это предложение.

При Совете на руководящих должностях КОС людей со слабыми умственными способностями не держали.

— Я согласен, — после непродолжительных раздумий ответил Раскун, одарив меня пылким взглядом.

Возможно, он бы смог отвертеться от своего обещания, будь сейчас за столом только Ролана и Традорн, но мое присутствие и дефицит времени для размышлений сломили оборону уже бывшего президента бывшей страны.

Возникла неловкая пауза. Все сделано правильно — каждый поступил по совести. Императрица имела полное право напомнить своему подданному о долге, Главком воззвать к порядочности старого друга, а манул мог распоряжаться чужими территориями. Вот только выходило, что каждый из нас чем-то давил на Раскуна. Хоть изначально у него была и не самая положительная роль, но поступил он все-таки порядочно. Или расчетливо, что в данном случае оказалось одно и тоже.

Мне стало его жаль — дурацкое свойство моего характера, проявившееся еще в раннем детстве. Вечно переживал за Змея Горыныча, Кощея и Бабу-Ягу, когда их ловко дурачил или убивал главный герой. Вот и сейчас, глядя на грустного Раскуна, мне стало неловко за свое участие в этом деле.

— Навалились втроем, заломали мужика, — думалось мне. — Ведь он проделал за нас всю работу! Получил в управление не область, которая встретила ликованием и сама свергла старый режим, а целую страну, завоеванную в результате десантной операции в столице. Ой, чувствую, что не все у него протекало так гладко, как у Роланы. Уверен, что первоначально имело место противостояние новой власти и населения, причем несравнимо серьезнее, чем во времена Редрата и его революции. Там и сражаться-то некому было — имперская Тысяча да разрозненное дворянство против восставшего народа. Здесь же совсем иная ситуация. Многочисленные сторонники арестованного Совета наверняка доставили много хлопот Раскуну и его правительству. Но он смог! Успокоил народ, победил повстанцев, восстановил разрушенное. Вывел республику на один уровень развития с Империей. А мы его сапогом под зад. Нехорошо…

Дал себе клятву, что если случится чудо, и мы победим, то приложу все усилия, чтобы он стал наместником завоеванной Вилянги. Внутренний голос только ехидно хмыкнул.

Восстановив душевное равновесие, я обратился к друзьям и соратникам:

— Предлагаю закончить эту бесконечную трапезу и заняться делами. Ролана, Ресей и господин Раскун займутся сочинением совместного коммюнике, в котором расскажут о нависшей угрозе, о том, что, — закрыл глаза и начал декламировать. — В этот суровый час наши страны вспомнили о том, что когда-то они были единым государством и решили сплотиться вокруг престола. Президент Демократической республики Норэлтир благородно сложил с себя полномочия и передал власть императрице. Объединим наши усилия в борьбе с…

—Сергей, а что такое «коммюнике»? — перебила Ролана.

— Тьфу! — возмутился я. — Ты мне с мысли сбила! Сами тогда выдумывайте! В конце концов, это у вас работа такая — народу вещать с высокой трибуны.

— Думаю, что господин Манул имел в виду какое-то совместное заявление? — улыбаясь, спросил ехидный Раскун. — Документ, подписанный обоими правителями, но по своей давней привычке использовал какое-то мудреное слово. Так?

— Ну да, — кивнул я, а про себя подумал, что все-таки какого ума человек! Хорошо, что мы имеем его среди друзей, а не врагов. И продолжил, — а мы с Традорном в министерство обороны — оценим состояние нашей армии, извините, уже наших армий, обсудим будущую тактику и стратегию, подробнее сравним вооружение.

— А я? — раздался голос Насти.

Ох, о ней-то я и забыл, увлеченный водоворотом большой политики!

— Да-да-да, — съязвил внутренний голос, — любимая… будущая жена — сразу все побоку, как только окунулся в привычный мир интриг.

Ответить нечего, остается только развести лапами. Действительно, всем дал задания, придумал интересное занятие для себя, а о лоторине забыл. Девушка терпеливо ожидала, когда великий манул обратит внимание и на нее, но не дождалась и сама о себе напомнила.

Некрасиво, черт побери! Это что же получается? Когда был один среди врагов, так жить без нее не мог, а оказался среди друзей и, фьють — куда что делось, да? Мне стало стыдно…

Конечно, мои чувства к Насте никуда не делись! Лишь под грузом мгновенно меняющейся обстановки в Норэлтире (так было и в первом путешествии), сознание переключилось на глобальные задачи — заговор, допрос, объединение двух стран. События пустились вскачь, и мозг заботливо спрятал личные переживания поглубже. Да и в душе еще тлела обида на ее ехидную реакцию на мое заявление в летучке, что я основал эту Империю. Может, это подсознание сыграло со мной злую шутку? Решил во всей красе показать недоверчивой девушке насколько крут ее друг? За одним столом с правителями государств обсуждаю глобальные проблемы, планирую мировые войны, даю указания императрице. Всем своим видом демонстрирую: « Это вам, понимаете ли, не в императорском зоопарке Вилянги сидеть! Смотри, в каких кругах вращается манул, а ты ему не поверила. А до тебя мне и дела никакого нет!»

Не было таких мыслей у меня в голове! Клянусь — не было! Как сейчас это объяснить девушке? Характер у нее еще тот! Если ее ход мыслей совпадал с моим, то бесполезное дело оправдываться — не поверит. Но странное дело, спрашивала она совершенно спокойно, безо всякой обиды или иронии.

Подсознательно я почувствовал, что от моего ответа сейчас зависит многое. Если Настя и обижена невниманием, то никак этого не показывает и дает мне шанс реабилитироваться. Чем же мне ее занять? Фраза: «Займись там чем-нибудь сама», — будет окончанием наших отношений.

— Не слишком много внимания уделяешь этой проблеме? — поинтересовался внутренний голос. — Тебя ждут два правителя, Главком да мировая война, в конце концов, а ты мучительно размышляешь, чем занять девушку?

— Нет, не слишком! Это моя девушка и пусть весь мир подождет! — с вызовом ответил я сам себе.

Хотя все эти мысли пронеслись в голове за долю секунды, но время шло и надо отвечать, а идей в голове нет! Помощь пришла, откуда не ждали — мудрая Эрпа сообразила, в какую лужу уселся манул. Пусть никто и не делал громких заявлений о своих чувствах, но то с какой заботой, несмотря на тяжелый разговор с Раскуном, я подбрасывал на тарелку лоторине самые лакомые кусочки, сказало тетушке о многом.

— Девочка моя, — проникновенно произнесла она, — пусть Сергей бежит с Традорном по своим делам — они мужчины и у них свои заботы. Я приглашаю тебя к себе в гости. Отдохнешь, выспишься, а то ты такой усталой выглядишь. Потом мы с тобой пойдем на экскурсию. Поверь мне, никто лучше меня не сможет рассказать и показать самое лучшее, достойное внимания и восхищения в этом дворце. Ты не против?

Молодец! Если бы я не знал о героическом прошлом Эрпы и ее роли в свержении Совета, то поверил бы образу эдакой старушки, коротающей свой век в тишине и покое. Женщина, создавшая Группу Императорского Гнева и державшая долгое время в своих крепких руках огромное хозяйство дворца, сейчас прикидывалась серой мышкой. Хм, и у нее это прекрасно получалось — Настя кивнула, улыбнулась и направилась вслед за ней. Проходя мимо меня, лоториня задержалась, склонилась к моему уху и прошептала:

— Если ты думаешь, что выкрутился, то ошибаешься. Не хочу я сидеть в окружении придворных дам и вышивать крестиком. В одном она права — мне надо отдохнуть, а вам обсудить ваши военные дела. Но завтра даже не думай оставить меня дома! — и чмокнула меня в щеку.

О-па! И кто кого обманул? Девушка все прекрасно поняла, но не стала устраивать сцен и закатывать скандалов. Ненадолго смирилась с моей невнимательностью к себе, но впредь такого не позволит.

— Умная, — резюмировал внутренний голос. — Но это и опасно. Обманывать будет сложно. Будь бдителен.

— Да и в мыслях не держал обманывать, — буркнул я.

Временно одной проблемой меньше, но обнаружилась другая. Причем там, где ее не предполагалось. Каким взглядом Ролана проводила Настю! А до этого императрица скептически смотрела, как та шепчет мне на ухо. А уж выражение лица, когда меня поцеловали!

— Ревнует что ли? — заинтересованно спросил внутренний голос. — Так вроде бы не должна? Она — человек, а ты кот. У нее Ресей и двое детей. Что за дела?

— Это тоже ревность, — ответил я, — но совершенно другого рода. Мы с ней друзья, давно не виделись, а тут какая-то лоториня нарисовалась, которая позволяет себе при всех целовать меня. Да и нравы здесь все-таки не чета нашим. Общественное проявление чувств в свободном виде еще не скоро станет приличным. Вот она и возмутилась. Кто-то претендует на ее манула, да еще в такой распущенной форме!

— Гордись! — воскликнул невидимый собеседник. — Из-за тебя такие женщины драться будут!

— Не ерничай! — строго осадил я. — Никаких драк не будет. Одна — возлюбленная, вторая — настоящий друг, так что проблем не вижу.

— Ну-ну, — ехидно так, с издевкой ответил он. — Время покажет.

Ох, не к добру это. Пусть внутренний голос бывает неприятным, колким и гадким собеседником, но его прогнозы часто сбываются. Если Ролана с Настей начнут меня делить, то я с нетерпением буду ждать вторжения Вилянги и с первым же эшелоном отправлюсь на фронт добровольцем — там спокойнее обстановка. Две умных рассерженных женщины — это не для меня.

К счастью, пока все шло спокойно. С уходом лоторини императрица вспомнила о своих делах и собралась увести Раскуна с Ресеем в свой кабинет.

— Ролана, постой! — воскликнул я — меня осенило, что за всей этой чехардой событий не выяснил важнейший вопрос, — ты же не рассказала, как вы спаслись во время взрыва!

Она удивленно остановилась и сказала: «Ой, это было так давно, что уже все забылось, а почему ты спросил?»

Ничего себе — прошло пять лет и ей все забылось! Да умирать буду, не забуду ту ночь! Каждую мельчайшую подробность: ударную волну, сбившую с ног, падающие обломки здания, мертвые глаза заколдованных «манулят», свои слезы…Целый год меня мучила мысль о том, что есть и моя доля вины: не досмотрел, не проверил, не был рядом… а она?!… «все забылось»! Как спокойно и равнодушно — будто напомнил о неудачном свидании с давно забытым мужчиной. Для нее это теперь мелочь, недостойная внимания, а у меня задрожали губы, и перехватило дыхание от сложной смеси чувств — обиды, возмущения, боли.

— Ролана, — ровным голосом вмешался Раскун, — Сергей исчез раньше, чем мы узнали о том, что вы спаслись.

Бывший чекист моментально уловил самую суть проблемы. Мгновением позже я догадался, вернее, вспомнил, что из всех присутствующих, только мне пришлось мучиться в неведении целый год. Ведь Марсдер же мне рассказывал, что императрица уже следующим вечером выступила с заявлением. Министр внутренних дел и Главком весь день тогда занимались подготовкой удара по республике — им не хватало времени горевать о погибших. Да и не были они столь близки, что бы, как я, метаться по дымящимся руинам и всматриваться в лицо каждого раненного, извлеченного из-под завалов.

Смысл сказанного бывшим президентом ДРН дошел до Роланы. Она вскрикнула и бросилась ко мне. Опустилась на колени, обняла и прижалась, зашептав на ухо: «Бедный! Ты же думал, что мы все погибли. Как мне жаль!» — слезы текли по ее щекам.

За спиной всхлипнул носом расчувствовавшийся Традорн.

— Хорошо хоть, — шептала она, — что для тебя это длилось недолго — один день в Норэлтире и несколько дней по пути из Вилянги. Но все равно… все равно…. Ах, я бы такого не пережила.

— Если бы только несколько дней! — хотелось крикнуть мне ей. — А целый год не хочешь?!

— Вот и попался в сети собственной лжи, — задумчиво протянул внутренний голос. — Зачем так возмущаться? Разве тебя не пожалели, не посочувствовали? Чтобы изменилось от того, что год, а не пару недель? Увеличилась бы мера и глубина жалости? Вовсе этого не нужно! Так что нечего обиженно сопеть — быстренько обними ее, шмыгни носом (мужчины не плачут) и попроси все-таки рассказать, как они спаслись.

Так я и сделал — обнял, шмыгнул, попросил. Ролана рассказала совершено чудную историю. Да жизни не поверил бы в такое стечение обстоятельств, если бы почти все участники этой истории не стояли бы передо мной, а я собственными глазами не видел взрыва, разнесшего первый этаж левого крыла.

В тот вечер в гости к старой подруге, а ныне правительнице целого государства, заскочила бывшая рекламная ведьмочка, а теперь министр культуры, искусства и науки Кэтина. Она спешила поделиться с императрицей феноменальной новостью: изучая старые хранилища библиотеки местного совета, наткнулась на раритетную книгу о магии. Еще из тех, что так варварски уничтожались по приказу Редрата. по словам девушки, чего там только не было: исцеляющее волшебство, утерянные рецепты лекарств от многих болезней, гадания, привороты, транспортные заклинания — на любой вкус, если кратко.

Как уже рассказывала мне Эрпа, древние волшебники не сильно жаловали боевую магию, поэтому в книге не нашлось убийственных молний, защитных сфер, фаейрболов и прочего из стандартного набора любой книги жанра фэнтези. Но вот одно заклинание заинтересовало Ресея — именно на странице с ним раскрылся покрытый пылью фолиант, когда его уронила взволнованная Кэтина.

Молодой человек достиг высшего положения в обществе — он правил страной, но в душе еще жила мечта. В ней огромные корабли гордо несли паруса через океан к неизведанным землям. В его грезах человек преодолевал гигантские расстояния, чтобы узнать что-то новое об окружающем его мире.

Найденное заклинание — это волшебство, способное перенести того, кто его произнесет, в любую точку планеты!

— Телепорт! — воскликнул внутренний голос в этом месте рассказа.

— А что? — согласился я. — Похоже!

Супруг императрицы потребовал немедленного испытания — он уже отошел от романтических мечтаний и обдумывал практическое применение чуду. Областей, где его можно использовать, находилось великое множество — транспорт, армия, связь, исследования… да мало ли где потребуется мгновенно переноситься с места на место?!

Для первого испытания решили выбрать известное место и небольшое расстояние  замок Ресея на побережье, где манул проводил свой отпуск. Кэтина заявила, что как человек, обладающий наибольшими магическими способностями из всех присутствующих, именно ей придется быть добровольцем. Здесь все дружно заспорили — каждому хотелось стать первым, но все-таки победило благоразумие в лице Эрпы. Она наставительно сказала, что негоже рисковать императорской семьей и поддержала кандидатуру бывшей рекламной ведьмочки.

В центре комнаты поставили стол, на него водрузили древнюю книгу, и Кэтина начала читать заклинание. Вокруг нее собрались все присутствующие — Ролана, Ресей, их дети и Эрпа. Девушке оставалось прочесть последние два слова, как где-то внизу зародился гул, здание зашаталось. Глупо рассчитывать опередить взрыв, но заряд (ошибка или случайность?) оказался направлен в стороны, а не вверх, и вынес часть стен первого этажа, а не пробил потолки. Поэтому между взрывом и обрушением верхних этажей прошли те мгновения, что позволили нашей колдунье дочитать заклинание.

Волшебный вихрь унес из оседающих покоев не только ее, но и всех присутствовавших в комнате. То ли Кэтина где-то ошиблась, то ли заклинание так и работало, но через несколько секунд во дворе маленького замка на берегу моря из воздуха возникла группа людей, ошеломленных резкой сменой обстановки.

Все недоумевали и строили догадки насчет взрыва во дворце. В том, что случилось что-то ужасное, не сомневался никто — картина проседающего пола и складывающихся внутрь стен до сих пор стояла перед глазами.

Пока разыскали колдовское радио, пока связались с Раскуном, которого никак не могли застать на месте — наступило утро следующего дня. Традорн с ближайшей базы в срочном порядке выслал летучки и батальон морской пехоты. Под огромной охраной императорская семья вернулась в столицу. Как раз вернулся гонец в Генеральный штаб и сообщил, что господин Манул скоро будет. Прождали несколько часов, встревожились и отправили в таверну спецназ. Те нашли ее пустой, а дальше… дальше прошло целых пять лет.

Самое грустное в этой истории то, что Кэтина в суматохе перемещения оставила книгу во дворце и та, очевидно, сгорела при пожаре. Раскун, услышав о ценной находке в библиотеке местного совета, приказал своим людям просеять руины буквально по песчинке, но, увы, бесценный сборник заклинаний бесследно сгинул. Не совсем, конечно — обнаружили лишь обгорелый кусок обложки, который уверенно опознал Ресей.

Вот так я и узнал историю о чудесном спасении друзей. Мне оставалось лишь восхититься ей и посетовать о волшебной книге, сгоревшей в огне.

Теперь, когда все вопросы прошлого нашли свои ответы, пора уж подумать о будущем — мы с Традорном оправились в Генштаб, а Ролана с Раскуном занялись подготовкой коммюнике.

Глава 12

 

Главком удобно расположился в своем любимом кресле за столом, а я разлегся на специальном диванчике рядом с картой Норэлтира. Особых изменений с последнего раза она не претерпела, только Зарундия окрасилась в тот же цвет, что и Империя, а на территории республики надпись «СНС» заменили на «ДРН». Скоро этого не будет — все закрасят одним цветом.

— Если успеют напечатать новые карты до вторжения, — сумрачно заметил внутренний голос. — Боюсь, что после него они станут неактуальны. Оккупанты свои привезут…

— Вот только не надо меня перед разговором с нашим Главным Военным так трагично настраивать — я сейчас сам должен убеждать его в нашей грядущей победе!

— Давай! Успехов!

— Иди ты!

Вот и поговорили… Хотя странное дело — этот диалог меня ободрил и разозлил одновременно. Да в самом деле! Чего это я раньше времени на спинку упал и лапки задрал?! У нас есть спецназ, летучки, морская пехота, а главное — знание о приблизительном месте и времени десанта. Еще поборемся!

Пока эти мысли вертелись в моей голове, разговор начал Традорн:

— Сергей, так что вы там говорили о превосходстве как ее там, а, — Вилянги, в вооружении? То, что они собрали гигантскую армию, мне понятно. Но каким уж там сверхоружием вы хотите поразить мое воображение? Что такое танк, о котором шла речь? Мы за пять лет вашего отсутствия серьезно продвинулись в области военных исследований. Наши ученые, руководствуясь, конечно, вашими рассказами, смогли соединить воедино пулю и порох в одном заряде. Мало того, создано ружье, в котором особым способом помещены сразу три таких патрона — кажется, такой термин вы употребляли? Инженеры вплотную подошли к воплощению в жизнь идеи пулемета, который бы стрелял не с помощью пара, а именно такими зарядами. Уже собран первый прототип такого устройства — на прошлой неделе сам наблюдал на полигоне. Мы спустили на воду первый крейсер с цельнометаллическим корпусом на паровой тяге, — он перевел дух, собираясь продолжить победный доклад об успехах имперского военно-промышленного комплекса, но я прервал его монолог, махнув лапой.

— Дорогой Традорн! Все, что вы рассказываете — поразительно! Это небывалый успех за столь короткий срок, но скажите мне — сколько у вас таких трехзарядных ружей? Как быстро вы сможете довести до ума пулемет и перейти от этапа исследований до промышленного производства?

— Новым оружием уже оснащен весь спецназ и морская пехота, — четко отрапортовал Главком, — а пулемет… с этим сложнее. Инженеры никак не могут отрегулировать подачу ленты с патронами. То ее заклинит, то она порвется. Прямо беда — не могут найти причину.

— Понятно, — ответил я, — а каждый рядовой Вилянги вооружен автоматом.

— ???

— Представьте себе ружье не с тремя патронами, а с тридцатью-сорока. Причем огонь ведется очередью — не надо каждый раз дергать затвор, взводить пружину или что там придумали ваши мастера? Один за другим три-четыре десятка выстрелов в сторону врага. Короткий ствол, удобен при ношении, наверняка легче по весу нашей винтовки. Минус такого оружия в том, что длина ствола не позволяет вести прицельный огонь на большие дистанции — траектория полета пули становится неустойчивой. Но при ведении ближнего боя — незаменимая вещь! Суммарный залп их взвода выкосит нашу роту.

— Далее, — продолжил я. — Что такое танк? Представьте себе бронепоезд, только состоящий из одного вагона и не нуждающийся в рельсах. Конечно, проходимость у него не такая, как у всадника или пехотинца, но уверяю вас, что по вспаханному полю он проедет уверенно. В движение он приводится не с помощью энергии пара, а за счет сгорания нефти — там стоит двигатель внутреннего сгорания.

Это не совсем верное объяснение, особенно насчет нефти, но сейчас нам не важны такие тонкости — чистая нефть или солярка.

— И последнее, — подытожил я. — Корабли. Вот вы здесь хвастались первым крейсером с железным корпусом, а у них весь флот состоит из таких судов. У вилянгцев их под сотню. Особого внимания заслуживают дредноуты. Сам их видел, когда мы проходили мимо на яхте. Скажем так, суммарный залп одного такого корабля по мощности превосходит залп нашего укрепрайона. К нам следует около двадцати таких военно-морских монстров. — Помолчав, добавил. — Есть и хорошая новость. Не видел у них ни одного летательного аппарат — ни мирного, ни военного. Но это не обещает нашим летучка абсолютного превосходства в воздухе — у противника есть пулеметы. Причем не опытные образцы, а вполне рабочие машины солидного калибра. Наш истребитель разнесут в щепки одной меткой очередью. Что вам еще добавить? Каков уровень подготовки и моральный дух вражеских солдат не знаю. Вот, пожалуй, и все. Готов назвать некоторые цифры по количеству войск и техники в армии вторжения — зовите начальника Генштаба.

Традорн сидел, сгорбившись в своем кресле, и смотрел на стол, склонив голову. Неужели он заранее опустил руки и сдался? Не переборщил ли я, расписывая военную мощь Вилянги?

— В чем? — поинтересовался внутренний голос. — Все сказанное — чистая правда! Это мы еще не описывали красочную картину военной базы, где ряды танков уходят за горизонт.

Что верно, то верно! Главком должен знать всю правду о предстоящей войне, чтобы ставить реальные задачи своим войскам и грамотно планировать операции. В противном случае мы начнем посылать кавалерию против танков, летучки на крупнокалиберные пулеметы и спецназ с прототипом трехлинейки Мосина против автоматчиков. Пусть теперь ломает голову, как менять тактику и стратегию, чтобы учесть столь явное превосходство противника в вооружении. А вот с морскими операциями надо ему подсказать. Если сухопутная война более-менее привычна для Генштаба, то они вряд ли толково спланируют оборону побережья без моей подсказки. Здесь и пригодятся мануловы размышления о способах уничтожения кораблей противника еще на подходе к нашему континенту. Но для плодотворной работы мне нужен активный, энергичный и нацеленный на победу командующий, а не старик, раздавленный грузом ужасных новостей. Хотя, по меркам моего мира, Традорн еще вполне бодрый и энергичный мужчина в расцвете сил.

Как придать ему оптимизма и взбодрить? Путей два — или воодушевить, или разозлить. Второе сделать проще, но чревато, так как разгневанный человек чаще совершает эмоциональные поступки, мало согласующиеся с логикой. Как поступить? Для начала неплохо бы выяснить глубину его уныния:

— Господин Традорн! — преувеличенно бодро сказал я. — Не стоит отчаиваться! Выше голову! Главком, мы… Традорн? Традорн!

Он вскинул голову, обвел кабинет очумелыми глазами и сфокусировал взгляд на мне.

— Он спал! — возмущенно завопил внутренний голос. — Пока ты здесь перед ним распинался, мучился, переживал, наш неустрашимый Главком мирно дремал! Я в шоке!

Хм… я, пожалуй, тоже…

Мой собеседник виновато посмотрел на меня и сказал:

— Извините, Сергей — устал. Всю ночь с Ресеем обсуждали планы будущей войны с ДРН — переговоры явно зашли в тупик. Он-то как огурчик — эх, молодость, а вот меня после плотного обеда с чаркой что-то разморило. Вы начали говорить об армии Вилянги?

И я еще жалел старого солдата, думая, как его ободрить, а он бессовестно дрых под мой рассказ о военно-техническом превосходстве противника! Его гордое заявление об оборонной мощи Империи исчерпало последние силы, и он тихо заснул!

Пришлось повторить все, что мне было известно о вооружении и технике государства на соседнем континенте. Вот на этот раз Главком не спал, нет! Он сидел напряженный и красный от волнения. Еще бы — все достижения военной мысли Норэлтира выглядели детскими совочками и формочками для куличей в песочнице перед «БЕЛАЗами» и шагающими экскаваторами на огромном угольном разрезе.

Традорн надолго задумался. Только в этот раз он сидел неестественно прямо и смотрел куда-то вдаль за моей спиной. Потом расслабился, откинулся в своем кресле и сказал:

— Тяжелая ситуация. Слишком велико превосходство противника в живой силе и классе вооружения. Конечно, мы сможем мобилизовать со всей Империи, которая включает теперь в себя всю территорию Норэлтира, — здесь он криво улыбнулся, очевидно, вспомнив переговоры с Раскуном в императорских покоях, — миллионную армию, но какой в этом смысл? Начнем с того, что ее просто нечем будет вооружить, да и нет у нас такого количества офицеров и сержантов. И времени тоже нет. Месяц сказали вы? Малова-то…

Он полез в стол, вытащил оттуда трубку и раскурил. Выпустив пару ароматных клубов дыма, Традорн перешел от анализа ситуации к планированию дальнейших действий:

— Первое, что, по моему мнению, стоит сделать — это собрать весь наш флот и авиацию в один кулак и дать решительное сражение у берегов Империи. Главной задачей считать уничтожение транспортов с десантом, особенно с танками. Плевать на боевое охранение — прорываться и топить эти проклятые баржи! — он поперхнулся дымом и закашлялся.

— Здесь нам должны помочь летучки, — продолжил Главком, отдышавшись. — Коль вы говорите, что у них нет воздушного прикрытия, то бомбардировщикам будет проще справится с этой задачей, чем кораблям.

— Пулеметы? — спросил я.

— Ими займутся истребители.

— Большие потери…

— Они — солдаты Империи! Работа у них такая — гибнуть за свою страну, — сурово сказал Традорн.

Почти точь-в-точь он произнес фразу одного из моих любимых фильмов «Офицеры». Пусть другими словами, но с равнозначным смыслом.

Все-таки СНС сильно недооценил таланты полковника своей армии, поставив его прозябать в глухой провинции на должности командующего войсками одной только области. Он явно достоин более высокого поста. Главком, будучи человеком (вот опять затрудняюсь определить эпоху!) семнадцатого или уже девятнадцатого века, нашел оптимальное решение в данной ситуации — максимально уменьшить армию вторжения в самый неудобный для нее момент. На море могут сражаться только моряки, а вся пехота и танкисты будут ждать своей участи в тесных трюмах.

Заплатить придется дорого, но соотношение потерь будет несоизмеримо выгодным для нас. Кощунственно так думать, но это суровая реальность войны. Давайте рассуждать так: чтобы потопить один транспорт, нам придется потерять десять бомбардировщиков и десять истребителей. Это очень высокая цена за один корабль, но вместе с ним на дно пойдет не меньше тысячи солдат противника. Уж если испанские галеоны семнадцатого века вмещали в себя более шести сотен солдат и матросов, то думаю, что на вилянгских баржах их будет гораздо больше. Это не считая танков и боеприпасов. Вот такая кровавая арифметика получается.

Традорн додумался до всего этого самостоятельно, не имея знаний о грандиозных десантных операциях двадцатого века. В своих рассуждениях он дошел и до воздушной разведки на больших высотах. Моя фраза о том, что все суда Вилянги паровые, натолкнула его на мысль о способах обнаружения вражеского флота на большом расстоянии. Что делает пароход, когда идет по морю? Правильно — загрязняет окружающую среду огромными клубами дыма из своей трубы. Так что эскадру из нескольких сотен таких кораблей можно заметить издалека, если подняться достаточно высоко.

— Молодец Главком! — восторгался внутренний голос, — а мы считали эту идею революционной для норэлтирцев! Оказывается, толковый офицер может и сам до этого дойти.

— Но-но! — возмутился я.— У меня есть кое-что в запасе, чем его можно удивить. Все-таки гениальные догадки не заменят собой знания и исторический опыт современного человека. Мои идеи помогут существенно снизить потери среди наших войск.

Традорн, казалось бы, подслушал этот монолог:

— Это только грубые наброски первого этапа обороны Империи — встретить десант в море. Ничего более умного мне пока голову не приходит. Зная вас, Сергей, уверен, что ваши идеи будут более результативны и совершенно нетрадиционны.

— Господин Главнокомандующий, — засмущался я, — вы мне льстите. Сами совершенно правильно определились с ключевыми принципами — летучки и уничтожение транспортов в море, а изображаете из себя новичка в военном деле.

Мой собеседник довольно улыбнулся — любому приятна похвала Манула Ее Величества, считавшегося в Империи непревзойденным стратегом, идейным вдохновителем военной доктрины страны, гениальным изобретателем и прочая, прочая, прочая…

— Но кое-какие мысли у меня есть, — бросил я свою ложку дегтя в бочку меда гордости Традорна и рассказал ему о морских минах, «коктейле Молотова», противотанковых «ежах», фугасных бомбах.

Главком слушал меня, затаив дыхание. Особенно ему понравилась моя идея с фугасами. Не мудрствуя лукаво, я предложил отливать пустотелые чугунные чушки со стабилизаторами. Взрыватель — обычный пороховой фитиль. Поджигаем и сбрасываем с летучки на корабль. Дальше обычная физика — тяжеленная бомба набирает скорость при падении, острым носом пробивает палубу и взрывается уже ближе к днищу корабля. Есть, правда, два сложных момента. Во-первых, рассчитать время горения взрывателя так, чтобы и не в воздухе рвануло, и не успели за борт выбросить, во-вторых, у пилотов должны быть железные нервы и отличный глазомер. Им под обстрелом придется швырять бомбу с приличной высоты на крошечную цель — и ветер надо учесть, и движение самого корабля.

Пока я говорил, мой собеседник быстро конспектировал мои идеи. Конечно, можно вызвать адъютанта, поручить все это дело ему, но Традорна охватил азарт. Елки-палки, дежавю! Опять добрый дяденька манул принес местным военным новые игрушки. Вон, целый Главнокомандующий записывает основные тезисы моего рассказа, от усердия высунув язык.

— Переживать будешь потом, — предложил внутренний голос, — договорились?

Опять нам предстоит война, и снова я несу в этот мир смертоносные изобретения людей другой планеты. Но собеседник в моей голове прав — нет времени на душевные терзания и рефлексии. С учетом нашего с Настей путешествия, осталось каких-то четыре недели до начала вторжения. Мои идеи, конечно, помогли бы нам в отражении агрессии, но на это нам уже не хватит оставшихся дней и ночей. Физически невозможно организовать за такой срок производство фугасных авиабомб и мин. Это же надо разрабатывать технологию, заниматься транспортной логистикой, изыскивать людей и ресурсы…

— Сергей, — сказал Главком, — все, что вы говорите — истинная правда, но мы приложим все усилия, чтобы реализовать эти идеи. Наши шансы существенно увеличатся. Конфискуем летучки у населения, введем военное положение, национализируем заводы и месторождения на время военных действий. Думаю, люди нас поймут — выбор-то у них невелик: либо временно передать свое имущество и себя лично в распоряжение Империи, либо навсегда потерять после оккупации страны армией Вилянги.

Хм, оказывается, я рассуждал вслух, а Традорн внимательно слушал, думая, что разговор идет с ним. Его слова явно показывали, что и в этом мире власть имущие пришли к выводу, что демократия в качестве формы государственного устройства слабо подходит для кризисной ситуации. Нет времени ждать, когда люди проникнутся мыслью, что необходимо отдать все, что у них есть, для победы. Гражданские права и свободы моментально улетучиваются, когда враг приближается к границам государства. Только так возможно за максимально короткий срок сделать хоть что-то для обороны Родины. Что-то я не припомню ни одного примера из истории, чтобы страна, готовящаяся к тяжелой войне, продолжала строго придерживаться принципов комплектования армии сугубо на добровольной основе. Всеобщая мобилизация, отмена большинства льгот и отсрочек, перевод промышленности на военные рельсы — типичные действия любого правительства, которое не хочет потерять свою власть.

Получается, что мы сошлись с Главнокомандующим в понимании ближайшего будущего Империи. Осталось убедить в этом Ролану, Ресея и Раскуна.

Кстати — Раскун! Вот к кому у меня серьезные претензии! Как мог человек, отдавший большую часть жизни службе в компетентных органах, прохлопать агентурную сеть Вилянги?! Да они здесь разве что экскурсии во дворец не организовали! Памятники срисовывали, подробные карты имеют, о политической жизни осведомлены. Наверняка и численность нашей армии им известна. Ладно, мои друзья — что с них взять? У них нет опыта оперативной работы, как у бывшего (хм, или уже нынешнего?) министра внутренних дел, и знаний, как у меня, но он-то?! Надо будет серьезно поговорить на эту тему.

Пробуждение на следующий день позабавило. Вечером меня уложили в отдельную гостевую спальню, благо после пожара в восстановленном левом крыле дворца свободных комнат хватало. Настю я разыскивать не стал — на встречу попалась Эрпа, шутливо доложившая, что лоториня устала и уже спит. О том, что это обычная девушка, она естественно не догадывалась — еще одно легендарное животное и все тут. Пусть в местных легендах не упоминается серый зверек с полосатым хвостиком и маской из черной шерсти вокруг глаз, что из того? Может, он из предсказаний Вилянги. В любом случае, мои друзья не стали одолевать расспросами — манул сказал «лоториня Настя», значит так оно и сеть.

Так вот о необычном пробуждении. Мне снилось, что я попал в плен к вилянгцам. Мрачная пыточная: стены из грубого сырого камня, в углу огромный очаг, где пылают малиновым цветом орудия палача — кусачки, ножницы, щипцы. По моей спине бегут многочисленные мурашки. Вот, грузно топая, ко мне подходят две мрачные фигуры. Почему-то в розовом и голубом балахонах — странные расцветки для такой грязной работы. Я лежу на полу из грубых досок, но спиной ощущаю мягкую перину. Мои палачи встают по разные стороны и начинают медленно сходиться ко мне. Внутри все сжимается в предчувствии боли.

— Этот тот самый манул? — спрашивает одна из фигур — та, что в розовом.

— Ага, — отвечает фигура в голубом. — Слышал, как слуги говорили, что ему здесь место отвели.

— Здорово! — снова «розовая» фигура. — А давай разбудим?

— Неа, ругаться будут!

Странный диалог для палачей. Еще более удивительно то, что разговор велся шепелявыми высокими голосками. Странный тембр для взрослых мужиков. Может евнухи? Это у них, как говорят, голоса при назначении на эту должность сильно меняются.

Тем временем фигуры встали совсем близко и склонились надо мной. Мое тело рефлекторно дернулось в попытке встать, но лапы прочно связаны. Хотя нет, постойте, да я вообще их не чувствовал! К мурашкам на спине прибавились обильные капли пота под шерстью. Мне стало страшно — что они со мной сделали?! Отрубили лапы?! Какой ужас!

— А можно я его потрогаю? — спросила фигура слева.

— Не надо! Проснется же!

— Я осторожно, совсем чуть-чуть!

Меня ощутимо дернули за ухо.

— Да ты что так дергаешь-то?! Смотри у него усы на морде зашевелились!

— Тихо не толкай! А-а-а, мама-а-а!

У меня над головой оглушительно заревел ребенок. Я испугано подсочил дико озираясь: комната, лежу на полу, рядом стоят два маленьких существа — мальчик и девочка лет пяти, причем один стоит, насупившись, а вторая плачет во все горло.

Где? Куда делись застенки Вилянги? Что это за дети?

Сон причудливо смешался с явью. Через секунду до меня дошло, что это покои императорского дворца, а я сплю на полу, потому что в комнате жарко и сам попросил постелить на сквозняке у окна. Так, а откуда взялась эта шустрая молодежь, что не боится дернуть за ухо Манула ее Величества? Стоп! Мальчик и девочка лет пяти… господи! Да это же Сергей исРаслуна Раслуна — наследники престола, дети Роланы и Ресея! Я кинулся их обнять, растопырив лапы, но они, неверно истолковав мои намерения, завопили теперь уже хором и бросились к дверям. Как раз в этот момент они распахнулись, и истошно ревущие дети уткнулись в пышные юбки Роланы.

— Что здесь происходит? — строго спросила она. — Сергей, отвечай ты.

— А он! А они! — хором начали мы с моим маленьким тезкой и дружно замолчали, растерянно сбившись.

Мальчик тоже ведь Сергей — совершенно нераспространенное имя в Норэлтире, так что маленький принц вполне здраво рассудил, что мама обращается именно к нему. Мне тоже тезки до этого встречались здесь не часто, поэтому я был совершенно уверен, что императрица спрашивает у меня. Как ни странно, первой сообразила именно девочка. Она толкнула братика в бок и шепеляво сказала:

— Мама спрашивает не у тебя, а у дяди Сергея. Чего лезешь? — И показала ему язык.

Нормальные отношения брата с сестрой в этом возрасте. У нас с сестрой так же было. Может быть, дети ревнуют друг друга к родителям и таким образом борются за их любовь?

Путем трехсторонних переговоров инцидент урегулировали. Наследники престола категорически отрицали свою причастность к пробуждению гостя: «Да мы только рядом стояли, даже пальчиком не трогали!» Я же пытался объяснить, что не собирался их пугать, а кинулся обнимать. Ролана в роли судьи, с трудом сдерживая смех, объявила всех невиновными и повела завтракать.

Чинный завтрак императорской семьи, который представлялся мне по книгам и фильмам, совершенно не походил на тот сумасшедший дом, в котором пришлось участвовать. Никакого стола с белоснежной скатертью, дорогущего старинного фарфора и фамильного серебра — все простое, добротное и функциональное. Ролана не привыкла к роскоши, Ресей тяги к изыскам тоже не имел, страна переживала период бурного роста и поглощала все ресурсы казны, так что на содержание императорской семьи и дворца непристойных сумм не тратили. Не надо думать, что все сидели на лавках за выскобленным столом и ели из общей тарелки — до таких крайностей не доходило, но банкеты в моей конторе на Земле я видел и покруче, чем завтрак у титулованных особ Норэлтира.

Здесь царила веселая анархия. Каждый ел то, что хотел, дети носились вокруг стола, играя в салочки. Время от времени они подбегали и хватали разные вкусности с тарелок. Причем с равной вероятностью это могла оказаться и моя посудина. Их совершенно не смущал мой внешний вид — это же сам Манул, а не какой-нибудь кот с помойки. У него не грех и стянуть кусочек вкусного пирога. Счастливые родители не вмешивались в процесс завтрака детей, предпочитая воспитывать в них самостоятельность. Сами же они весело болтали со мной на отвлеченные темы. В этой семье царил строгий закон: за столом никаких деловых разговоров — нечего мешать процессу наслаждения пищей. Исключение составляли лишь официальные торжества, наподобие того обеда, что я застал в день переговоров. Вот тогда стол сервировали по всем правилам этикета, все чинно-степенно вкушали яства и беседовали о проблемах государства.

Была приглашена и Настя. Выспавшись, девушка просто искрилась кипучей энергией, но мне, как назло, требовалось встретиться с Раскуном. Желательно это сделать строго с глазу на глаз. Ролана составила с бывшим президентом ДРН совместное заявление, которое уже напечатали в газетах и зачитывали на площадях, но как поведет себя дальше наш министр внутренних дел? Я хотел встретиться с ним в приватной обстановке и выяснить его настроение. Хотя и без личной встречи понятно, что он переживает сейчас не лучший период жизни. Вознестись на вершину власти, стать президентом огромной страны и снова вернуться на прежнюю должность. Хотя, это как посмотреть. Конечно, для меня, скромного сисадмина в администрации провинциального городка, пост министра внутренних дел — это недостижимая вершина. Успех, богатство, положение в обществе, дача на Рублевке — все, о чем может мечтать человек, живущий за Уральским хребтом. Лично мои мечты этим, конечно, не исчерпываются, но я беру усредненный вариант для нашей страны. А захотел бы, например, бывший крупный партийный функционер, а ныне президент одной из республик СНГ, снова стать членом КПСС и выполнять прежнюю работу в аппарате? Думаю — нет! Да, в масштабах СССР — это, конечно, круто, а почувствовав вкус абсолютной власти… Вот и у Раскуна сейчас подобная ситуация. После президентских апартаментов в бывшем здании заседаний СНС снова в свой старый кабинет в министерстве внутренних дел — большой удар по самолюбию. Он поступил так только под давлением ситуации. Не будь угрозы вторжения, даже мое присутствие не подвигло бы его выполнить обещание и оставить пост главы государства.

Мда, сложный мне разговор предстоит, а тут еще Настя: «А я куда? А мне что делать?» Действительно, чем бы занять девушку? Брать ее с собой на встречу с Раскуном категорически нельзя — это понятно. Может, снова сплавить лоториню Эрпе? Хотя меня предупредили, что повторная попытка поступить подобным образом чревата тяжелыми последствиями…

Меня спасли! В комнату, где мы завтракали, ворвалась Кэтина. С радостным визгом молодая мамаша кинулась меня обнимать, целовать и ругать одновременно. Суть претензий сводилась к тому, что «гадкий пушистый кошак исчез на пять лет, слова не сказав своим друзьям!» Когда эмоции улеглись, я пересказал ей историю своих похождений, опять упустив, что для меня прошло пять лет, а не один год, как для них. Потом разговор естественным образом перескочил на сына бывшей ведьмочки. Она взахлеб рассказывала о «достижениях» своего первенца — для молодых родителей нет более плодотворной темы для разговора. Мы узнали, как ее сыночек спит, какие звуки произносит, как любит гулять и какая у него любимая игрушка — тряпичная собачка, собственноручно сшитая мамой.

Судя по ее описанию, Кэтина и здесь подошла творчески к задаче — сразу вспомнились ее агитационные плакаты на выборах в местный совет. Собачка получилась оранжевая, вся в складочках, очень похожая на шарпея. Ребенок не выпускал это чудо из рук — тискал, жевал, радостно гукал при виде своего дружка. Повествуя об этом, бывшая ведьмочка шутливо сказала, что это вершина ее профессиональной деятельности. В этом месте рассказа Настя навострила уши. Это так смешно выглядело в образе лоторини — они встали строго торчком, носик вытянулся. Я ж и забыл, что она тоже творческая личность, хоть и с уклоном в высокие технологии — веб-дизайнер. Девушку заинтересовало творчество Кэтины. Тем более что та заикнулась о новом цикле картин, которому она посвящает каждую свободную минутку.

По-моему скромному разумению, родитель, у которого трехмесячный ребенок, свободное время отдает сну или домашней работе. Хотя, я думаю, семья, состоящая из бывшего министра культуры и племянника старого не-еврея Маимаца, не бедствовала. Глажка, стирка и уборка — занятия, поглощающие остатки сил и времени от ухода за ребенком, им не досаждали. Для этого есть слуги.

Кэтина, заметив жгучий интерес к своему творчеству, загорелась желанием немедленно продемонстрировать картины собрату по профессии (Настя намекнула, что тоже балуется красками). Местной художнице и в голову не могло прийти, что краски могут быть не только водяными и масляными, но еще и цифровыми. Лоториня-то имела в виду, что ей при разработке сайтов тоже приходится подбирать цветовую гамму, приятную для заказчика, но бывшая печатная ведьмочка поняла ее по-своему. Я не стал разубеждать Кэтину, благо она своим приглашением сняла мою головную боль — куда отправить Настю, чтобы мне спокойно поговорить с Раскуном.

Лоториня с радостью приняла приглашения, только пристально посмотрела на меня перед уходом. Осталось непонятным: что же она хотела сказать этим взглядом? Считает, что появление Кэтины — ловкий ход с моей стороны, чтобы от нее избавиться? Или намекнула взглядом: «Будь славным мальчиком в мое отсутствие — веди себя хорошо?»

Если верно первое утверждение, то Настя скоро утвердится в мысли, что стала для меня обузой. Подумает, что я использовал ее для возвращения в родной Норэлтир, а теперь она не нужна.

— А разве это не так? — угрюмо спросил внутренний голос. — Ты сейчас ломаешь голову — придумываешь, чем бы ее занять. Понимаю — любовь, но это будет потом, когда наступит мир, и мы победим, но сейчас-то девушка тебе мешает?

— Чушь! — возмущенно ответил я. — Могу привести тебе те же самые аргументы, что приводил Ресею, когда тот не хотел жениться, мотивируя тем, что, мол, не сейчас, Отечество в опасности, нет времени для сердечных дел. Есть конкретная проблема — разговор с глазу на глаз с Раскуном. Любой человек, включая Ролана, Ресея, Эрпу да даже Традорна будет там лишним. Настя уже не раз демонстрировала гибкий ум, сообразительность и решительность в критической ситуации. Не нашу ли…, хм…, не наш ли пышный хвост она вытаскивала из имперского зоопарка, смело пробравшись во дворец? Так что не надо мешать кислое с горчим — ее совет и присутствие мне необходимы, но только не при разговоре с Раскуном. Не станет он откровенничать при лоторине, замкнется в себе.

— Посмотрим, — миролюбиво закончил диалог внутренний голос. — Мое дело предупредить.

С уходом Кэтины и Насти в комнате стало заметно тише. Даже маленькие Сергей с Раслуной прекратили беготню и уселись с игрушками где-то под столом. Правда, время от времени кто-нибудь из них «случайно» трогал мой шикарный хвост. Я шипел на них, они испуганно жались к ногам Роланы, но глаза выдавали маленьких негодников — дети твердо уверовали в то, что дядя Сергей добрый, и он с ними только играет.

Я направился в министерство внутренних дел. Ролана сказала, что Раскун сам изъявил желание занять свой прежний кабинет: «Привык я к нему, зачем мне роскошные апартаменты во дворце», — саркастично улыбнулся бывший президент ДРН. Императрица упрек в словах уловила, но проигнорировала. Она все еще дулась на бывшего соратника за его колебания — выполнять данное много лет назад обещание или проигнорировать это требование и оставить пост главы государства за собой.

По пути мне вспомнилась одна важная мысль, посетившая меня в тот момент, когда мы с Настей спасались с тонущей яхты. Надо заскочить к Традорну, пока снова ее не забыл.

В кабинете Главкома мы расстелили подробную карту побережья Норэлтира. После ее тщательного изучения я все-таки смог показать то место, где мы «высадились» на берег. Старый вояка пришел в неописуемый восторг, узнав какие сокровища хранятся в трюмах адмиральской яхты, точнее в ее оружейной комнате. Автоматы, пулемет, боеприпасы и гранаты вилянгского производства станут настоящим подарком для наших инженеров-оружейников. Мы не будем забивать себе голову международным авторским правом (здесь такого термина еще и в помине нет!) и просто восстановим чертежи по готовым образцам. Раз уж местные мастера научились собирать магазинные винтовки, то уж производство автоматов и пулеметов они подавно освоят. Адаптируем технологии, упростим конструкцию, подгоним системы измерения на станках (вдруг такая же проблема, как и на Земле: в Европе сантиметры, а в США дюймы) — вот имперская армия и получила автоматы и пулеметы.

Радостное возбуждение Традорна я уничтожил одним словом:

— Время!

Главком погрустнел. За оставшиеся один или два месяца физически невозможно наладить крупное производство. Максимум чего мы сможем добиться — это пара-тройка опытных образцов, собранных вручную. Полноценного перевооружения войск не получится. А один «Манулий батальон», который, конечно же, первым получит новое стрелковое оружие, войну не выиграет…

— В любом случаем, наши боевые пловцы поднимут с затонувшей яхты все, кроме самого корпуса, — отрезал Традорн. Подумав, добавил. — Хотя корпус тоже может представлять интерес для наших кораблестроителей. Все поднимем.

Ого! У нас уже и боевые пловцы есть! Хм, а военная мысль Норэлтира и без моего участия движется вперед. Если бы только они узнали о нависшей угрозе со стороны Вилянги раньше! Тогда бы не стали тратить время и силы на глупый конфликт в Зарундии, а готовились бы совсем к другой войне.

— Могли и раньше узнать! — язвительно заметил внутренний голос, — если бы шпионов не проспали. Друг за другом, поди, во все глаза бдели, а то, что обе страны наводнены желтолицыми чужеземцами, прохлопали!

— Фу, что за ксенофобия, дружище?! — с отвращением укорил я невидимого собеседника. — По соображениям политкорректности надо говорить…, — а вот это проблема. Какое придумать слово, чтобы потом не коверкать язык?

Думал, что после «афроамериканца» меня сложно удивить, но страны развитой демократии пошли дальше: уже всерьез обсуждают проблему слов «папа» и «мама». По их мнению, они унижают достоинство человека, намекая на его половую принадлежность. Скоро, очевидно, примут единое обращение, например, — «существо». Так и вижу несчастного младенца, который пытается старательно выговорить свое первое в жизни слово, а его родители яростно спорят, кого же из них он имел в виду.

Так что не стоит умножать сущности, но будем уважать противника — пусть будут вилянгцы, как и были до этого. Не думаю, что замполитам стоит заострять внимание на цвете кожи наших врагов. Норэлтир — страна монокультурная, зачем нести в этот мир ужас национализма? Кстати, на соседнем континенте я ни разу не слышал слов «бледнолицые», «светлоголовые» или чего-либо подобного. Или тамошнее население, как сейчас принято говорить, толерантно, или агрессоры не считают необходимым подводить под захват чужих территорий религиозную или националистическую базу.

— Замполиты? — эхом повторил внутренний голос. — Откуда они здесь?

— Куда же без них? — удивился я. — Времена, когда полководец лично выступал перед войском с зажигательной речью перед боем, канули в лету. Армии гигантские, театр военных действий огромен, да и некогда офицерам выступать перед солдатами — командовать надо. Этим должны заниматься специально подготовленные люди. Идеологическая накачка — это важнейший элемент боевой подготовки.

— Чего же мы упустили его во время войны с Советом? — хитро спросил невидимый собеседник.

— Какой был в этом смысл? — ответил я. — Наша армия и так превосходила республиканскую по всем статьям, кроме численности. Сидела в глубокой обороне за стенами бастионов. Снабжение налажено — боец сыт, одет, обут и доволен жизнью. Армия и так пребывала в полной уверенности в нашей победе. Сейчас ситуация иная.

— Какая?

— А такая! — рявкнул я. — Сейчас нам придется убеждать не только солдат, но и себя в том, что наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! Конечно, о замполитах пошутил, но институт офицеров по работе с личным составом жизненно необходим. До каждого солдата надо донести четкое осознание того, что грядущая война будет радикально отличатся от предыдущей. Отсидеться за высокими стенами не удастся — враг придет в каждый дом. Вилянгцы идут сюда жить — нет у них другого выхода из-за сильного демографического давления. Будут потери, будет кровь, но мы не собираемся сдаваться!

— С броневика слезь, — кротко попросил внутренний голос. — Побереги силы для митинга. Меня-то зачем агитировать?

И, правда, чего это я так разошелся?

— А это ты перед встречей с Раскуном волнуешься, — все так же спокойно пояснил мой собеседник.

В точку попал! Мысли о толерантности, политкорректности и замполитах вертелись в моей голове по дороге в министерство внутренних дел. Мы распрощались с Традорном, и я отправился к бывшему президенту ДРН. Внешнее спокойствие не соответствовало тревоге, терзавшей душу. Будет ли Раскун, ставший нашим союзником под давлением обстоятельств, служить Империи с полной отдачей?

— Это ты себя назвал обстоятельствами? — ехидно спросил внутренний голос, — ты ж его давил.

Оставил этот выпад без ответа.

Министр внутренних дел обижен, расстроен, взбешен, растерян — нужное подчеркнуть. Это сегодня он, ошеломленный нашим напором, оставил пост президента и включился в работу, а что будет завтра? На следующей неделе? Прожженный авантюрист, амбициозный карьерист, властолюбец — эти слова в равной мере характеризуют бывшего чекиста. Он интриговал при Совете Народного Спасения, затем поддержал Ролану ради своих, далеко идущих целей, достиг вершины власти и снова отступил назад. Какой путь он выберет? Смирится и будет ждать мифического губернаторства в Вилянге? Или перейдет на сторону врага и будет работать против нас? Такой вариант тоже возможен — соседним континентом правит далеко не глупый человек. Если через посредников Раскун предложит ему свою помощь на посту министра внутренних дел Империи, то тот с радостью согласится. Может быть, даже сдержит свое слово о награде — дарует, например, после победы изменнику власть над одной из завоеванных областей Норэлтира, сделав ее условно-независимым государством.

Предателей не любят. Скорее всего, монарх Вилянги после победы просто казнит человека, который помог ему завоевать свою страну — чтобы остальные боялись предавать.

Надеюсь, Раскун это может просчитать и без моей подсказки.

— Судя по твоим рассуждениям, — глубокомысленно заметил внутренний голос, — ты уже записал старого чекиста в изменники Родины, не так ли?

— Империя его сильно обидела, — задумчиво сказал я, — потребовала вернуть то, что он взял на время, рассчитывая прибрать насовсем. Тяжело спрогнозировать поведение человека в такой ситуации. Надеюсь, ему хватит здравого смысла сделать правильный выбор.

— А ты уверен, что встать сейчас на сторону Норэлтира — это правильный выбор? Только вот не надо сразу вскидываться и обвинять меня в предательстве, малодушии и трусости! Примени строго объективный подход постороннего человека. Оцени силы противостоящих армий, готовность стран к войне и выскажи независимое мнение — на кого ты поставишь? То-то и оно!

Сказать мне было нечего — душой ответ ясен, а вот разумом…

Глава 13

 

Здание министерства внутренних дел нависало серой громадой. Конечно, большим оно выглядело только с высоты манульего роста, а так это все то же здание КОС. В свое время Раскун отказался переезжать на новое место, мотивируя тем, что привык к этой площади, да и от дома недалеко. Единственное изменение, которое он себе позволил — занял соседний дом под нужды госбезопасности. Для этого Империя выкупила дом у его владельца, а строители соединили оба здания воздушной галереей. Получилось некрасиво, но функционально.

Теперь я стоял перед этой архитектурной нелепицей и предавался воспоминаниям, максимально оттягивая момент встречи с бывшим президентом ДРН. Примерно два года назад (по моему личному времени) на этом самом месте состоялось знакомство начальника управления Комитета Общественного Спасения и Генерального секретаря партии «Светлого будущего». Прохожие же наблюдали иную картину — главный чекист области сошел с ума и разговаривал с крупным бродячим котом. Любопытство сгубило кошку, а любознательность Раскуна привела к падению Совета Народного Спасения. Если бы он тогда не поддержал начатый мной разговор, то я бы в жизни не решился на игру с местной госбезопасностью.

Ученые утверждают, что развитие истории движется по спирали. Трудно с этим не согласиться — я, как и в тот раз, стою перед зданием министерства внутренних дел и морально готовлюсь к встрече с Раскуном. Сложно сказать — настолько ли нам нужна его помощь, как в прошлый раз, когда мы приняли участие в выборах местного совета? Можно найти другого человека на его место, ведь кто-то же исполнял его обязанности, пока он занимал пост президента ДРН.

— Этот кто-то исполнял их посредственно, — заметил внутренний голос, — раз они не раскрыли шпионскую сеть Вилянги.

— Не надо быть столь категоричным, — не согласился я, — Империя не подозревала о существовании другого континента. С таким же успехом можно обвинять наши спецслужбы, если вдруг раскроется, что Земля наводнена агентами из соседней галактики. Все-таки основное направление их деятельности — борьба с реальной угрозой, а не поиск гипотетических противников. Кстати, для Раскуна это тоже оказалось неожиданностью. Так что не надо умалять достоинства его предшественника и превозносить его самого.

— Если ты так ставишь вопрос, — протянул невидимый собеседник, — то конечно.

Работа бывшего чекиста во времена моего первого путешествия всех устраивала, если не брать в расчет события той ночи, когда половина «Манульего батальона» оказалась под властью магов Совета. Но здесь мы все прохлопали — и мой отдел «М», и армейская разведка, и зарубежная агентура тайной полиции. Если начинать казнить виновных, то первым на плаху надо отправить пушистого зазнайку, который считал, что в Империи никто и чихнуть не может без его ведома.

Помимо этого, мне не хотелось упускать Раскуна из виду. Можно отправить его в почетную отставку, наградить орденом, персональной пенсией и… и постоянно нервничать, размышляя о том, какую каверзу придумывает бывший президент ДРН, он же — бывший министр внутренних дел, он же — бывший начальник областного управления КОС. Не может человек с его складом ума целыми днями сидеть на берегу озера с удочкой, наслаждаясь ничегонеделанием. Да и грех разбрасываться такими специалистами перед лицом грядущего вторжения. Решено — он должен быть с нами.

— А иначе мы его просто расстреляем, да? — вкрадчиво спросил внутренний голос. — Исходя из твоих рассуждений, другого выхода у нас нет.

— Тьфу! — возмутился я, не решив — согласен с ним или нет.

В таком вот приподнятом настроении Манул Ее Величества императрицы Роланы вошел в здание министерства внутренних дел.

Адъютант Раскуна поднял голову со стола и выпучил глаза, увидев меня заходящим в приемную. Нет, слух о том, что я вернулся, уже прокатился по столице, но он явно не ожидал увидеть предмет этих сплетен прямо перед собой. Очевидно, глава конторы еще не развил кипучей деятельности, раз дежурный офицер бессовестно дрых за своим столом.

— Это тревожный признак, — подумалось мне. — Во времена предыдущих визитов здание гудело от кипучей деятельности сотрудников госбезопасности. Даже в те спокойные дни, когда здесь заседало управление КОС самой глухой провинции, жизнь била ключом — по коридорам носились сотрудники с отчетами, приводили людей, уводили заключенных, в приемной начальника толпился народ. Помню, бедный адъютант сидел с лицом, посеревшим от усталости и недосыпания. Контора жила! А сейчас? Поднялся по лестнице, прошел мимо молчаливых кабинетов, вошел к министру и что вижу? Да здесь откровенно спят за столом! Не хочет Раскун работать, не хочет сам и людей не гоняет…

— Господин министра примет Манула? — вежливо спросил я, уже переполненный огорчением от еще несостоявшейся беседы — ничего хорошего от нее не ждал.

Офицер ошалело хлопал глазами и беззвучно разевал рот, пытаясь разогнать сон из головы и включиться в окружающую реальность.

— Не слабо же он вздремнул на боевом посту! — недовольно проворчал внутренний голос, — аж в себя прийти не может. Вдруг бы это не ты, а вилянгский десантник с автоматом наперевес?

Внешне же я остался абсолютно спокойным. Не дело начинать переговоры с министром внутренних дел с разноса его адъютанту. Во-первых, это некорректно с точки зрения субординации — данный офицер мне напрямую не подчиняется, во-вторых, не думаю, что Раскуну понравится, что кто-то «строит» его подчиненных без разрешения начальника.

Но втык хозяину этого здания я сделаю! В том случае, конечно, если результат переговоров меня устроит…

Наконец, дежурный окончательно проснулся и метнулся в кабинет начальника. Вышел, указал рукой на дверь: «Господин министр ждет вас».

Я скромно вошел и остановился у стола Раскуна. Хозяин кабинета сидел и молча смотрел на меня. Его лицо ничего не выражало: с таким успехом он мог смотреть на пустое место. Еще один неприятный звоночек — не рады здесь моему визиту, совсем не рады.

Какой линии поведения мне придерживаться дальше? Лихо запрыгнуть в кресло со словами: «Раскуныч, чего такой грустный?!» — или, скромно потупив глазки, стоять в ожидании приглашения? Оба варианта меня не прельщали — первый своей наигранностью, второй излишней скромностью. Ни тому, ни другому проницательный чекист не поверит.

— В первый раз хоть выпить предложили, — с обидой протянул я.

Внезапность этой фразы оказалась одинаковой для нас обоих. Ее выдало подсознание совершенно независимо от моих предыдущих размышлений. Произнеся ее, я понял, что на самом деле обижен холодностью приема старого знакомого.

— Хотя он имеет на это право? — спросил внутренний голос. — Не правда ли?

— Правда! — со злостью ответил я, — но правила хорошего тона в Империи еще никто не отменял. Нечего со мной в гляделки играть!

Раскун, смущенный упреком, засуетился: залез в стол, достал сильно початую бутылку коньяка, два бокала и блюдце с какой-то закуской. Этикетка гласила, что данный напиток старый и дорогой.

— Да он тут квасит в гордом одиночестве! — воскликнул внутренний голос. — Вот почему все подчиненные расслабились!

И верно! Напряженный от предстоящего разговора я не сразу понял, что кабинет министра внутренних дел буквально пропитан винными парами!

Да он пьяный! Так это же самое подходящее время для серьезного разговора о нашем будущем. Пословица: «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», — не всегда работает верно, тем более с сотрудниками компетентных органов, но кое-что нам это все-таки даст.

— У меня только коньяк, — Раскун плеснул в оба бокала.

— Да я не пью, — смешался я, — Запахом навеяло, — не удержался от подковырки.

Несмотря на количество выпитого, речь старого чекиста оставалась твердой, движения выверенными, а лицо спокойным. Работа у них такая — самим оставаться трезвыми, а собеседника заставлять выбалтывать секреты по пьяной лавочке.

Но глаза его все-таки выдавали. Грустные. Таких глаз у Раскуна я еще не видел. Что его печалит? Сожалеет о несостоявшемся президентстве? Чего тогда сидит в министерстве? Написал бы заявление об уходе, да на покой!

Министр хмыкнул, долил себе полный бокал и махнул его, не закусывая. Тряхнул головой, потом все-таки взял с блюдца ломтик чего-то мясного.

— Точно не будете? — спросил с пьяной настойчивостью.

Вот теперь стало заметно, что, не смотря на благопристойный внешний вид и безукоризненные манеры, Раскун явно не в форме.

— Зачем тогда спрашивать, — буркнул он себе под нос и убрал натюрморт для одинокого выпивохи в стол.

— Присяду? — спросил я, указывая лапой на кресло.

Хозяин кабинета сделал неопределенный жест рукой, мол, чувствуйте себя как дома.

Посидели, помолчали.

— Караул где? — внезапно спросил министр внутренних дел.

— Кто? — удивился я. — Какой караул?

— «Манулята», спецназ, морская пехота, или кто там у вас еще? — с усмешкой перечислил Раскун. — Не в одиночку же пришли меня арестовывать? Авантюризм вам свойственен, но не до такой же степени. — Он помолчал, тряхнул головой и продолжил, — А ведь были времена, Сергей, когда на одной стороне работали, в одной команде… а сейчас вот так вот все… погано…

— О, как все запущено, — протянул внутренний голос, — Раскун полностью просчитал ход твоих мыслей и уже принял решение за тебя. Понимает, что не доверяем и хотим от него избавиться.

— Да, — ответил я, — вот только наш хитроумный чекист смоделировал мое поведение в соответствии со своим характером. Не допускает он мысли, что манул может ему доверять и оставит у руля министерства внутренних дел.

— А ты доверяешь? — заинтригованно спросил невидимый собеседник.

Серьезный вопрос. Спроси меня кто-нибудь это до того, как я вошел в этот кабинет, то с большой бы долей уверенности сказал бы: «Нет!» — а вот сейчас и не знаю. Ожидал увидеть Раскуна злым, собранным, готовым к отпору, а не пьяным и поникшим. Именно не сломленным, а поникшим. Министр внутренних дел — кадровый офицер госбезопасности СНС, там сопляков и истеричек не держали. А сейчас он больше похож на разочарованного в жизни майора российской армии, которого государство вышвырнуло вон, сократив его воинскую часть. Без пенсии и почета…

— Чего ждете? — дружелюбно прервал ход моих мыслей Раскун, — Хотя, понимаю — не каждый день приходится арестовывать старых друзей, а, Сергей? — Еще и подмигнул.

Похоже, опьянение из фазы мрачной задумчивости перешло в состояние неестественной веселости.

— Вернете на это место моего предшественника? — бодро продолжил он. — Я бы не советовал. Не самый лучший выбор — слабоват в оперативной работе. Всех его агентов мои ребята держали под плотным контролем с первой минуты пребывания на территории республики. Лучше приглядитесь к начальнику диверсионного отдела. Он под моим началом еще в КОС работал — способный офицер. Блестяще сорвал снабжения наших войск в Зарундии, что и привело к их поражению в войне за нефть. А этот, — Раскун брезгливо скривился, — педант и зануда, нет в нем полета мысли. Впрочем, это уже не мое дело, — он встал и одернул китель. — С вещами на выход. Так?

Никогда не видел его в форме со всеми регалиями — впечатляющее зрелище. А ведь среди имперских наград немало орденов от Совета Народного Спасения. Похоже, что наш министр всерьез собрался идти в тюрьму или, чем черт не шутит, встать пред стволами расстрельной команды.

— По себе меряет, — проворчал внутренний голос. — Он бы нас точно не пощадил, окажись на наше месте.

— Сядьте, Раскун, — резко сказал я. — Никто не собирается вас снимать с должности, заключать в тюрьму или расстреливать. — Сказал и прикусил язык.

Мой собеседник ехидно улыбнулся и упал обратно в свое кресло — последняя доза коньяка уже всерьез взялась за организм.

— Все-таки я оказался прав, — протянул он, — с какой легкостью вы перечислили все возможные варианты моего будущего… рассматривали их… рассматривали, — Раскун погрозил мне пальцем.

Даже в состоянии сильного опьянения мозг бывшего чекиста безукоризненно анализировал информацию. Ловко же он интерпретировал мою неосторожную оговорку!

— Неверно выразился, — я попытался исправить ситуацию, — не то имел в виду!

— Да бросьте, Сергей! — гримаса собеседника при этих словах стала еще брезгливей, чем при упоминании о его предшественнике. — Вам это не идет! Всегда называли вещи своими именами и были откровенны. Или почти откровенны. Прошу и впредь придерживаться такого же стиля общения. Мы с вами профессионалы — к чему словесные выкрутасы?

И действительно? Перед кем ваньку валяю? Будем честными сами с собой — он собаку съел на интригах и оперативной работе, а я — дилетант, вооруженный знаниями из другой реальности. Только за счет этого и могу обойти его на повороте, шокировав «домашней заготовкой». Может, настал момент для откровенной беседы? Пожалуй, что да! Вот с этих позиций и постреляем:

— Не вижу смысла врать — все вышеперечисленные варианты имели место быть в качестве вашего возможного, далеко не светлого, будущего. Но вы же умный человек — сами удивились, что манул пришел один, а дальнейшие выводы сделали неправильные. Нам месяц до начала вторжения отпущен, каждая минута на счету, а что я вижу в кабинете министра внутренних дел? Праздность и пьянство на рабочем месте? — тьфу, чуть не ляпнул о нарушении трудовой дисциплины.

Раскун дернулся — я никогда не позволял себе разговаривать с ним в таком тоне. От возмущения он даже чуть протрезвел, судя по затвердевшему взгляду.

— Хотите сказать, что поверили мне и оставляете на этом посту? — недоверчиво спросил бывший чекист. — Уверены, что не ошибаетесь? На вашем месте я бы себя расстрелял, как утратившего доверие императрицы.

— Вы настаиваете на этом?

Собеседник закатил глаза в знак того, что оценил мой юмор.

— Да, господин министр, мы вам доверяем, — сказал я.

Кстати, не сильно-то и соврал. Ролане с Ресеем и в голову не пришло, что бывший президент ДРН может вести двойную игру. Это мне, с моей патологической подозрительностью, всюду мерещатся измена и заговоры. Мое заявление, что иду к Раскуну для очень важного разговора, они пропустили мимо ушей, посчитав, что речь идет о подготовке к вторжению.

Наивные люди…

Хозяин кабинета встал с кресла, прошелся взад вперед от дверей к окну и замер, глядя мне в глаза. Потом тряхнул головой, отбрасывая какие-то мысли, и начал говорить:

— Мне иногда, Сергей, сложно понять ваши поступки, а уж тем более спрогнозировать поведение в какой-либо ситуации. Зачастую вы ставите в тупик нестандартностью мышления, блеском догадок и продуманностью планов. А иногда, право слово, ведете себя, как обычный профан с улицы, а не профессионал в…, — здесь он задумался и прищурил глаза. — Кстати, а в чем вы профессионал? В свое время Манул Ее Величества предложил мне не ломать голову над его происхождением, а просто принять к сведению факт его существования. Но как остановить мысли? Особенно сейчас, когда появилась еще и госпожа Настя — такое же говорящее разумное существо в облике зверя. Кстати, а в Вилянге манулы и лоторы водятся?

— Ее собратьев там пруд пруди, — быстро ответил я.

— А таких как вы? — быстро спросил Раскун.

— Не встречал.

— Вот! — наставительно поднял палец бывший президент ДРН.  Если появление девушки хоть как-то объяснимо, то вы, Сергей — ожившая легенда.

— Мне интересно, — встрял внутренний голос, — это как же он с Настей для себя все решил? Успешная мутация или магический эксперимент?

— То есть вариант с набучей вас не устроил? В чудесное появление животного из легенды не верите?

Министр внутренних дел отрицательно покачал головой и сказал:

— Это я к чему все веду — ваше внезапное появление во время переговоров одновременно и облегчило мне жизнь, и создало трудности. Чтобы все это объяснить, надо вернуться на пять лет назад.

И он вернулся:

— В то печальное утро, когда мы собрались в кабинете Традорна, вы отдали приказ о начале военных действий и вступлении операции «Прыжок» в решающую стадию. Войска перешли границу, а наши корабли встали на рейде республиканской столицы. Взломав оборону противника, пехота и кавалерия устремились к столицам соседних областей. Морские пехотинцы высадились на берег, практически не встречая сопротивления — в стране разгоралось зарево восстания против Совета. К вечеру одновременно произошли два события — нашлась императрица, и нам доложили, что вражеская столица пала. Ох, и ругалась тогда Ролана! Думаю, она об этом вам не рассказала, но в гнев ее был страшен! Своими поспешными действиями мы втравили Империю в грандиозную войну на уничтожение. Но через два дня остатки армии СНС капитулировали, и наступил мир. Вот тогда-то я и предложил Ролане не присоединять новые территории к Империи, а создать новое государство. Причем в качестве самого убойного аргумента привел ваши слова о необходимости конкуренции и многополярном мире.

— Это когда мы успели такого наговорить? — удивленно спросил внутренний голос.

— Пить надо меньше! — огрызнулся я.

Раскун тем временем продолжал:

— Не отрицаю, с самого начала мной овладела мысль о президентском кресле. Желательно пожизненно. Я и не собирался сдерживать свое слово и слагать с себя полномочия по первому требованию Империи. Хотя всем своим видом демонстрировал лояльность и полную поддержку всех инициатив Роланы. Торговля на взаимовыгодных условиях — конечно! Культурный обмен и свободный проезд граждан через границу — обеими руками за! Совместные научные исследования — да всегда пожалуйста! Но вместе с этим я реформировал республиканскую армию по образу и подобию имперской, модернизировал производство, применял новые технологии в сельском хозяйстве — создавал собственную Империю под лозунгами демократии и свободы слова. Формально — народная республика, а фактически — такая же монархия, как и у соседей. Мечта осуществилась — я единолично правил гигантской страной, — на этом месте Раскун тяжело вздохнул.

— А сейчас он скажет: «Но вдруг…», — ехидно сказал внутренний голос.

Хозяин кабинета не подвел — тяжело вздохнул и продолжил:

— Но вдруг я понял, что мне неуютно. Да-да-да, хотите  верьте, а хотите  нет, но стало тревожно и тоскливо. Чего-то не хватало в жизни. После долгих раздумий и самоанализа я пришел к парадоксальному выводу: меня пугает груз персональной ответственности за все на свете. С юности привык лезть наверх: сначала стал лучшим учеником, затем отличным курсантом, потом блестящим офицером КОС. Дослужился до начальника областного управления, мне даже прочили успешную карьеру в столице. А здесь вы со своей Империей — я с головой окунулся в эту авантюру. И вот на вершине власти — президент! И что я обнаружил? А ничего приятного! Там дуют ветры, на высоте холодно и одиноко! До этого момента всегда находились учитель в школе, наставник в училище, непосредственный начальник в конторе или Манул Ее Величества, которые указывали мне цели, ставили задачи и помогали в трудные минуты. Сейчас же все целиком и полностью зависит от меня! Вдруг оказалось, что мне этого не надо! Не желаю я сам искать точки приложения своих способностей — требуется знающий человек, мудрый и рассудительный, что укажет путь.

— Хм, есть такое дело, — заметил внутренний голос. — Часто люди подсознательно желают, чтобы кто-то другой планировал их жизнь. Возможно, этим и объясняется то, что они с таким сожалением вспоминают о службе в армии, когда рядом всегда был сержант, который знал, чем тебя занять.

Тем временем бывший президент ДРН продолжал:

— И тогда я решил вернуться на прежнее место. Именно эта должность идеально подходила для меня. Вроде бы лицо подневольное — сверху есть императрица, а с другой стороны, министр внутренних дел — одно из первых лиц в государстве. И власть огромная, и ответственность не целиком на мне. Ха, это оказалось сложнее, чем я думал! Ролану вполне устраивала соседняя страна и ее президент — она даже не вспоминала о том, что может в любой момент потребовать объединения стран. А самому мне было совершенно не с руки напоминать об этом.

— Почему?

Раскун возвел глаза к потолку:

— Вот такие моменты я и имел в виду, когда говорил, что иногда поражаете меня наивностью. И как это должно было выглядеть? «Императрица, я устал — возьмите меня обратно!» Нет, так: «А помните мое обещание? Готов вернуться! Ну, пожалуйста!» И кому нужен такой министр внутренних дел?!

— Ролана! Моя миссия выполнена — республика мирно вольется в вашу Империю. Разрешите снова занять свое место у трона. Или у вас есть другие задачи для меня? — я ехидно посмотрел на собеседника. — А если так, господин министр?

Он сощурил глаза. Вздохнул:

— Беру слова о вашей наивности, господин Манул, обратно. Взглянуть под таким углом и в голову не пришло. Изящная формулировка…

— Продолжу, — сказал бывший президент ДРН. — И тогда я решил заставить Империю саму вспомнить о моем обещании. В личной беседе, якобы подвыпив, похвастался Традорну, что императрица забыла о своем праве отозвать меня. Результат получился совершенно неожиданный — мой старый друг перестал со мной знаться, обвинив меня в непорядочности, но и Ролане не стал напоминать. Ему, видите ли, честь офицера не позволила доносить на бывшего приятеля. Потерпев неудачу, я не успокоился — в одностороннем порядке закрыл границу для свободного прохода подданных Империи, мотивируя тем, что реформирую таможенную систему республики. Опять тишина! В Норэлтире лишь пожали плечами и смирились, объяснив это стремлением страны к мирному сосуществованию. Наконец, ДРН ввела войска в Зарундию, пытаясь захватить территории, где нашли нефть. Хоть здесь Империя показала зубы! Кстати, я не сильно-то и старался победить в этой войнушке, если вам интересно. Поручил все военным, а они доблестно завалили операцию. Нет у нас стратега равного Традорну и вам, господин Манул!

— Хвалите меня, хвалите! — благосклонно мурлыкнул внутренний голос.

А Раскун все изливал и изливал душу:

— На переговоры я ехал с твердой решимостью накалить обстановку до критического предела. Успех Империи в Зарундии вовсе не показателен — республика сильнее. У нас больше войск, а подготовка солдат в обеих армиях примерно одинаковая. Добавьте к этому глобальное превосходство ДРН в объемах производства, проанализируйте мобилизационные возможности и поймете, что всеобщей войны Традорну не выиграть. Его стратегический талант сведет к нулю соотношение сил. Козырей в политической игре с императрицей мне хватало. Я сознательно отвергал все предложения, ведущие к мирному урегулированию. Да мне только плаката в руках не хватало: «Думай, Ролана, думай! Вспоминай о моем обещании».

Рассказчик перевел дух и полез в стол.

— Ага, — отметил внутренний голос. — Пора промочить горло. Уснет к финалу трогательной истории о бедном чекисте.

Но Раскун меня удивил: стеклянно тренькнув в ящике стола, он выпрямился, отрицательно мотнул головой и решительно закрыл дверцу.

— Волевой мужик! — восхитился голос.

На мой удивленный взгляд (страшная вещь подсознание — давно не пью, а все-таки…) министр внутренних дел развел руками:

— А смысл? И так слишком расслабился в предчувствии ареста. Раз вы предполагаете, что у меня есть будущее на этом посту, то голову надо держать ясной.

— Слишком искренне волновались, — ехидно сказал я.

— Не понял? — удивился Раскун. — Потерял ход вашей мысли.

— В момент моего появления в зале переговоров волновались и больно уж расстроились для человека, жаждущего послужить Империи.

Собеседник откинулся в кресле и забарабанил ногтями по его ручке. Цыкнул зубом и скривился в усмешке:

— Заволнуешься тут, когда в окно врывается взвод «манулят» во главе со своим легендарным командиром. Мне стало ясно, что план провалился — вы не Ролана, вернуться на место министра мне не удастся. Без обид для императрицы, но она мне не соперник в интригах. А вот Манул… Вы это блестяще продемонстрировали через два часа, пригласив на ужин. Узнаю стиль — напор, импровизация, гениальные догадки. Признайтесь, ведь ничего не знали о моем обещании?

— Нет, — скромно согласился я.

— Вот! Блестящий анализ ситуации при недостатке исходных данных — ваш стиль!

Не знаю, какие чертики толкали мой язык в тот момент, но хорошо помню, что никакой «блестящей догадки» и в помине не мелькало! Скользнула мысль, что моих друзей ловко провели, наобещав с три короба — это и озвучил. Оказалось: «Блестяще проанализировал ситуацию», — смех, право слово!

— Чего же так возмутились и сопротивлялись моему предложению расстаться с президентством? — не сдавался я. — Казалось, вы искренне противитесь исполнить свое обещание.

Хозяин кабинета потупился, но через мгновение ответил:

— Вы — грозная сила, Сергей. Даже если сами этого не осознаете. В одиночку Ролана бы никогда не решилась требовать, — последнее слово по слогам. — Просила бы. Не умоляла, но просила.

— Она — императрица, — тихо сказал я.

— А я — президент! — огрызнулся Раскун. — Извините за резкий тон. Моя страна, моя бывшая страна, — поправился он, — площадью, населением и армией превосходила Империю. Обидно стало — за пять лет отвык от такого тона.

— Бывшая служанка из таверны Эрпы тоже, — подумалось мне.

Да, меняются люди…

Мы замолчали. Сказать нечего — собеседник прав. Я видел это в глазах Роланы: вернулся Манул и все будет хорошо! Чертовски приятно, когда друзья так в тебя верят. Оправдать бы их надежды…

— Поэтому и сопротивлялся. — Министр развел руками. — Кому же понравится давление?! Окружили, навалились толпой… — обиженно протянул он.

— Стали руки вязать, — не к месту добавил внутренний голос. — Цитата.

— Угу, — согласился я. — Неточная.

— Кстати, насколько серьезны ваши обещания губернаторства в заморских колониях? — деловито уточнил Раскун. — Или это так, дополнительный штришок? Иллюзорный пряник к огромному кнуту?

— В корень зрит! — хихикнул голос внутри меня. — Говорил же — надо еще и Луну в придачу предлагать!

— Заткнись! — буркнул я сам себе.

А вслух сказал:

— Будут завоеванные земли — будет и наместник. Вы уже показали себя талантливым правителем. Ничего не имею против вашей кандидатуры, мало того — сам ее предложу. Но после всего сказанного… а во второй раз вы не перемените своего мнения? Вдруг все-таки захочется собственного царства?

Раскун сощурил глаза, почмокал губами, потер руки и решительно сказал:

— Нет. Не захочется. Хватит одного раза. Да и вы, в отличие от Роланы, никогда не сделаете такой ошибки — создавать независимое государство. Губернаторство в заморских колониях с полным подчинением императрице меня вполне устроит.

Каждый из нас услышал от собеседника то, что надеялся услышать. Министр внутренних дел почувствовал себя уверенно на своем посту, а у меня развеялись подозрения на его счет.

— Точно развеялись? — спросил внутренний голос.

— Все по старой схеме: доверяем, но шпионим и проверяем.

Мой невидимый собеседник пожал плечами, мол — ты у нас главный, тебе виднее.

Параллельно с этим диалогом я мучил себя вопросом — в состоянии ли Раскун в данный момент сосредоточиться на работе? Может дать ему проспаться — коньячка то они прилично принял? Хотя времени для этого нет — каждый день дорог! Вот-вот начнется вторжение, а если мы начнем выпивать, потом похмеляться, затем в себя приходить, то, как раз к первой десантной барже Вилянги и очухаемся. Нечего — пусть напрягается! Офицер он или нет?! В любом состоянии должен Родину защищать!

Но не мешает все-таки узнать и его мнение по этому вопросу:

— Господин Раскун, — напрямую спросил я. — Тема доверия закрыта, не так ли?

Он кивнул.

— Вы в состоянии сосредоточиться на работе и немедленно включиться в процесс подготовки к вторжению? — Глазами показал на стол, где таилась заветная бутылка коньяка.

Взгляд собеседника затуманился — шел процесс опроса внутренних систем. Результаты теста его удовлетворили:

— Все нормально. Слушаю вас. Чем займемся в первую очередь?

— А вы сами как считаете? — Лучший способ замаскировать свою некомпетентность — дать собеседнику высказаться первым. Особенно, если он специалист в обсуждаемом вопросе, а вы слабо разбираетесь в предмете разговора.

Безусловно, у меня существовал собственный план действий, но Раскун — профессиональный контрразведчик. Что я могу посоветовать человеку с его опытом и стажем? Только что-нибудь из истории Земли. Поэтому и предоставил ему слово.

— Вы упомянули разведывательную сеть противника, — произнес министр внутренних дел. — Считаю ее первоочередной задачей. Что известно?

— Не стоило прибедняться, — заметил внутренний голос. — Ты тоже решил начать с уничтожения вражеских агентов в нашем тылу.

Я подробно рассказал Раскуну все, что увидел, услышал и прочитал во время своего рейда во дворец императора Вилянги: подробные карты наших стран, маги Норэлтира, экспериментирующие с набучей в интересах врага, зарисовки памятников в столице Империи.

— В сущности, не много, — задумчиво сказал Раскун. — И ничего о количестве шпионов, местах проживания, приметах, средствах связи?

Я удрученно развел лапами:

— Времени не было, знаете ли — спешил известить вас о надвигающейся опасности.

В словах собеседника явно сквозил упрек в некачественно проделанной работе. Мне стало обидно:

— А почему, господин министр, вы спрашиваете, а не сами рассказываете о своих успехах? Я здесь всего несколько дней и уже владею обстановкой, а чем занималась контрразведка ДРН? Полагаю, в наследство республике достался весь аппарат КОС, чего не скажешь об Империи, которая довольствовалась теми, кого вы не забрали с собой.

Хозяин кабинета потупился, но с ответом не медлил:

— Моя вина. Докладывали о людях со странным оттенком кожи, замеченных в подозрительной деятельности как на нашей, так и на сопредельной территории, но довлеет злоба дня — заварушка в Зарундии, напряженность в отношениях между странами... Основные силы задействовал на приоритетных направлениях, с этим же решил разобраться позже. Выходит, ошибся, — он сокрушенно вздохнул. — Мелькала же мысль о заморских шпионах, но, к сожалению, посчитал отголосками пропаганды Совета — тогда часто сомнительные акции проводили под лозунгом: «Будь бдительным — враг за морем не дремлет!» И военный бюджет увеличивали, и комендантский час в рабочих районах вводили, и диссидентов арестовывали.

— Плохо ты о нем думал, — укорил я внутренний голос, — мужику просто времени и людей не хватило, а ты: «Прохлопали! Проспали!»

— Придется поднимать архивы, искать тот доклад и офицера, что его делал, — задумался Раскун. — Хотя ничего страшного — в госбезопасности ДРН документы не теряются. А тот лейтенант, помнится, даже имена и адреса проживания указывал. Чего тогда отмахнулся — прямо затмение какое-то нашло!

— Ничего страшного, — утешил я, — найдется. Предлагаю всех скопом не брать, а организовать «игру».

— ???

— Агентов под плотный контроль и пусть гонят дезинформацию своим. Мол, в Империи все спокойно, никто ничего не знает — Манулу императрица не поверила. Надеюсь, слухи о вторжении из вашей конторы не расползаются? Ролану и Традорна предупредил — обсуждение наших планов пока идет в самом узком кругу. Все приказы отдаются под прикрытием больших имперских учений «Гроза» с участием всех родов войск, включая флот и спецназ.

— Это вы хорошо придумали, — восхитился министр. — И с «игрой», и с учениями. А из моего министерства утечек никогда не было и не будет, — последнее добавил уже обиженно.

— Кстати, с учениями повторяетесь, — елейно продолжил Раскун. — С этого начиналась наша авантюра с Империей. Помните? Объявили, что ловим заморских шпионов и закрыли границы области? — тут он поперхнулся и вытаращил глаза.

Мне тоже стало как-то не по себе — бывают же в жизни такие совпадения? Ехидство собеседника пропало даром: вместо того, чтобы упрекнуть меня в плагиате у самого себя, получилось, что польстил моему гениальному предвидению.

Раскун досадливо крякнул, оценив свою оплошность, и спросил:

— С агентами понятно, а что будем делать дальше с ….

— Стоп! — он перебил сам себя. — А как же совместное заявление императрицы и президента ДРН? Мы же там говорим, что страны перед лицом опасности объединяются… угроза вторжения… только вместе мы сможем… и так далее по тексту? Весь континент уже знает о Вилянге?! Какая, к карудару, секретность?!

— Все не так страшно, — успокоил я. — Ваш покорный слуга вовремя спохватился, текст подкорректировали, теперь там указаны совсем другие причины. О врагах ни слова.

Собеседник молча похлопал в ладоши.

— Может, не будем тратить время? — спросил он, похлопав. — Вижу, у вас есть готовый план действий. Поделитесь, Сергей.

— И правда! — поддержал внутренний голос. — Что ты все стесняешься? «Профессионал», «опыт работы» — мы ничуть не хуже!

— Что же, — ответил я, — вы правильно мыслите. Есть у меня одна идея. Как вы смотрите на то, чтобы не только сделать противника слепым и глухим, обезвредив его шпионскую сеть, но и нанести ответный удар?

— Каким образом?

— Послать наших людей на соседний континент. Колдовское радио у нас есть, оперативники с подходящим опытом работы, надеюсь, тоже, — я подмигнул Раскуну, — с трудом верится, что в Империи не работали ваши шпионы, а?

Собеседник развел руками — какой смысл отрицать очевидное?

— Как вы это себе представляет? — спросил он. — На кораблях? Сомнительно. Если у них мощный флот, как вы говорите, то побережье хорошо охраняется.

— На летучках. Пройдем на большой высоте вдоль континента, скопления десантных барж хорошо видны с воздуха, высадим мобильные отряды неподалеку. Как только начнут грузиться на корабли, наши агенты выйдут на связь. Кстати! — меня осенила замечательная идея. — Вместе с армией вторжения можно отправить наши истребители — пусть незаметно сопровождают и докладывают о скорости и направлении движения. Тогда нам не потребуется распылять наши военно-морские силы вдоль всего Норэлтира. Вот только… — я задумался. — А сколько может длиться непрерывный полет? Что-то упустил в свое время этот вопрос.

— До тех пор, пока не спит пилот, — ответил Раскун. — Как только заснет, летучка мягко опускается на землю и ждет следующей команды.

— Наша яхта преодолела расстояние между материками за трое суток. Скорость наших истребителей гораздо выше, но не на столько… А если комплектовать двойным экипажем? Одна смена отдыхает, а вторая у штурвала? Только придется сократить состав разведгрупп.

— Зачем? — пожал плечами собеседник. — Просто отправим больше летучек.

— Действительно, — заметил внутренний голос, — здесь ты лопухнулся.

Я полупоклоном одобрил сообразительность министра и продолжил:

— Можно расширить круг задач наших людей — не только разведка, но и диверсии. — Вспомнил пожар, устроенный в порту Вилянги в ночь нашего бегства. — Склады с боеприпасами, стратегические мосты. Традорн говорил, что у нас появились боевые пловцы. Чем они занимаются? Можно пустить на дно несколько дредноутов врага. Уж больно опасные это корабли. Огневая мощь потрясающая! Ничего сложного для человека, хорошо умеющего плавать: ночью на небольшом плотике заряд взрывчатки к борту и ба-бах — огромная дыра ну уровне ватерлинии!

Хозяин кабинета забарабанил пальцами по столу. Нахмурился, покрутил головой и задумчиво произнес:

— Это объявление войны. Они же не дураки и догадаются, кто виноват. Одно дело, когда неизвестные поджигают правительственные учреждения и вступают в конфликт с полицией. Тогда можно списать на местных экстремистов и подпольщиков. Если же мишенью становятся стратегические объекты, то слепому понятно, что это диверсия противника. Вилянга с обиженным видом будет вынуждена «защищаться». Никого не будет интересовать, что удары нанесены по войскам, изготовившимся к захвату чужих территорий. Развернут мощную пропаганду, будут вдалбливать в голову каждому солдату, что он защищает свою Родину: «Они первые начали! Мы мирно сидели и ловили рыбу, а эти злобные норэлтирцы потопили два наших корабля! Умрем за императора!» Утрирую, но что-то в этом духе обязательно будет.

— И что?

— Как что?! — возмутился Раскун. — Во-первых, это поднимет боевой дух противника, а то нам не хватает ее численного превосходства?! Во-вторых, мы окажемся в положении агрессора, и ситуация с настроением имперской армии будет прямо противоположная!

— Вы не понимаете, господин министр, — мягко не согласился я. — Вилянгцы не нуждаются в поводе для вторжения — они сами и есть его причина. Их слишком много. Континент не в состоянии прокормить всех. Судя по карте, он гораздо меньше нашего, рельеф местности как в Зарундии — сплошные горы и джунгли, посевных площадей совсем чуть-чуть. Каждому солдату обещан участок земли в Норэлтире, так что гибель товарищей только обрадует — меньше конкурентов. Их несколько лет обрабатывала имперская пропаганда: «За морем пустой материк! Воин! Приди и возьми свой кусок земли!» Плевать им на то, кто первым начнет. А что касается наших... — тут я сделал многозначительную паузу и продолжил. — Господин Раскун, когда вы в последний раз читали свежую газету Вилянги?

— Да я и старых-то в глаза не видел! — поперхнулся от удивления собеседник.

Его глаза расширились, лицо озарилось понимающей улыбкой:

— Пропаганда работает, если информация доходит до объекта агитации! Сухопутной границы нет, авиации для разбрасывания листовок тоже! Они могут сколько угодной вопить на своем континенте о нашей агрессии, а в Империи никто ничего не узнает.

— Когда у наших берегов появится эскадра Вилянги, то им поздно будет бить в барабаны и кричать о справедливой мести, — подтвердил я. — Да и мы не будем дремать. К примеру, опубликуем в газетах сообщение внешней разведки о провокации со стороны противника. Мол, сами потопили корабль, а обвиняют нас, подлые захватчики!

Раскун уважительно посмотрел на меня.

— Браво! — воскликнул он. — Акция в вашем духе — наглая ложь блестяще маскирует истинные намерения! Должно сработать! Немедленно приступлю к формированию групп.

— Сомнительный комплимент, — пробормотал внутренний голос, — похвалил или…?

Отношения выяснены, план намечен, цели обозначены — пора и честь знать. Уже прощаясь, не удержался от шпильки:

— У вас там адъютант в приемной задремал, а я его разбудил. Уж извините! Да и в коридорах непривычно тихо…

Министр внутренних дел побагровел, стал набирать в грудь воздуха, а рука потянулась к колокольчику. Потом сверкнул глазами и волевым усилием подавил гнев. Думаю, ненадолго — пока не уйду. Не хочет старый чекист выносить сор из избы при посторонних. Свои пряники и булочки офицеры госбезопасности получат позже.

Здание министерства я покидал с легким сердцем — задача выполнена. А из окон кабинета Раскуна лилась раскатистая брань его хозяина на тему трудовой дисциплины и сна на рабочем месте. Слово «карудар» в это монологе преобладало.

Глава 14

 

Остаток дня я решил, как и обещал, посвятить Насте. Вернувшись во дворец после встречи с Раскуном, застал девушку в обществе Роланы и детей. Маленькие наследники увлеченно возились с новым другом — пушистым лотором. Девушку игра увлекала не меньше малышей. Похоже, до разноцветной мягкой игрушки в Норэлтире еще не додумались.

— А ей нравятся это занятие, — подумал я.

— Плюс пятьдесят очков к материнству, — прокомментировал внутренний голос.

— В смысле?

— Не тупи — совсем погряз в местном средневековье.

Мой собеседник неправ — ирония оценена, но не принята. Сам я не любитель жанра компьютерных «бродилок», где главному герою в ходе игры приходится учиться магии, искусству врачевания и бою на мечах. С каждым найденным артефактом или выигранным сражением у вашего персонажа увеличивается на определенное количество очков сила, способность к волшебству или скорость заживления ран. Внутренний голос намекал, используя сленг знатоков ролевых игр, что Настя становилась привлекательнее в моих глазах в качестве матери наших будущих детей. Не понравилось мне такая интерпретация. Затрудняюсь ответить, почему: то ли серьезнее стал смотреть на вопросы брака, то ли просто повзрослел. В итоге ограничился тем, что сказал невидимому собеседнику: «Цыц!» — и мысленно отвесил подзатыльник.

Ролана благосклонно наблюдала за тем, как маленький Сергей и Раслуна таскают лоториню за хвост, дергают за уши и катаются верхом. Настя безропотно сносила издевательства расшалившихся детей, да ей, похоже, это нравилось!

— Неужели мои дамы подружатся? — подумалось мне.

Ага, сейчас! Одна — мой боевой товарищ, а вторая… хм, стала нечто большим. Что у женщин за привычка ревновать друг к другу? Причем, чаще всего это проявляется в случаях, где это вроде бы и нелогично: свекровь шпыняет невестку, жена — сестру, старая знакомая — возлюбленную. Делят, так сказать, любовь и внимание мужчины. Не смотря на внешнее благолепие картины, взгляд у Роланы пристальный. Она постреливала глазками туда-сюда: то на Настю, то на меня. Трудно сказать тоже самое о лоторине. Все-таки, не такой уж я большой знаток выражений глаз у полосатохвостых созданий, но думаю, в долгу моя девушка не оставалась.

Потребовав еды усталому манулу, я разрядил обстановку. Императрица сбросила маску ревнивости и пожелала накормить меня самолично, очевидно, вспомнив старые добрые времена в трактире Эрпы, а моя возлюбленная пообещала занять в это время детей и увела их в детскую. Сами же они только что перекусили.

«Как в добрые старые времена» выглядели несколько комично. На самом деле Ролана ограничилась тем, что лично вызвала слуг и дала указания чего и сколько подать. Она посчитала это достаточным участием в приготовлении обеда. Хотя не мог же я рассчитывать, что глава государства сама встанет к плите и начнет жарить мою любимую многолапую курочку?

Скорость, с которой накрыли стол, поражала! Только посетил ванную комнату (я же чистоплотный!), а все уже ожидает на белоснежной скатерти. Может, их Карлсон этому научил? Это же он говорил, что вы всегда должны ожидать меня в гости и одной рукой взбивать сливки, а другой обжаривать котлетки.

Старательно пережевывая аппетитное мясо со специями, я ломал голову — чем бы развлечь Настю? Кроме банальной экскурсии по городу на ум ничего не приходило. Хотя, мне очень хотелось увидеть тот самый памятник себе легендарному, о котором так образно говорил император Вилянги. Что там за героя вылепили благодарные местные жители? Традорн как-то вскользь упомянул, что эскизы к нему рисовала Кэтина. Меня это напрягло. В памяти мелькали слова «гребень на спине» и «бугры мышц». Очень уж творчески подходит к созданию образов «печатная ведьмочка»!

— Отвлекись, — потребовал внутренний голос, — Ролана говорит что-то интересное.

Действительно, мой мозг равномерно поделил ресурсы между тремя проблемами: чем занять Настю, какой кошмарный памятник стоит на центральной площади столицы и не съесть ли мне еще один кусочек курицы, или шкура на вздувшемся брюхе лопнет? А ведь рядом сидела Ролана и что-то увлеченно мне рассказывала. Оставшиеся крохи внимания уловили фразу: «И там был Затерянный город!»

— Извини, — виновато проговорил я набитым ртом. — Отвлекся. Что ты там говорила?

Императрица возмущенно фыркнула и посмотрела укоризненно:

— Сергей! Догадывалась, что за курицу Родину продашь, но мог бы и послушать, что я рассказываю. Тем более что сам попросил.

Хорошо хоть удержался от глупого вопроса: «О чем?» — потому как вспомнил, что перед тем, как вцепиться в первое поджаристое бедрышко, действительно спросил Ролану о состоянии дел в Империи. Говорить и одновременно есть курицу — верный способ подавиться. По крайней мере, для меня, учитывая скорость, с которой я поглощаю сочное мясо. Вот и задал этот вопрос, рассчитывая на продолжительный монолог, не требующий моего участия. Хороший способ помолчать самому — спросить собеседника: «Как дела?» Люди в таком случае либо отвечают односложно «все нормально», либо пускаются в пространные рассуждения, наивно полагая, что вас интересуют их проблемы. Собеседница явно относилась ко второму типу. Вот она и стала делиться наболевшим. Конечно, меня это волновало, но из-за курицы все равно слушал вполуха.

Вспомнил еще, что императрица начала с жалоб на Раскуна и его ДРН. Но причем здесь древняя легенда?!

Ролана недовольно хмыкнула, потом улыбнулась, глядя на горку куриных костей, живописно разбросанных вокруг моей миски и начала заново:

— Это случилось во время войны в Зарундии. Причины и ее ход тебе известны, поэтому расскажу только об интересующих нас событиях. Одна из групп спецназа выполняла важную задачу в тылу врага и наскочила на крупный отряд кавалерии республиканцев в длинном извилистом ущелье. Вернее противника засекли за поворотом разведчики, идущие далеко впереди, и командир принял решение: отступить, пока была такая возможность. Но и сзади их поджидала беда — второй, не менее крупный отряд вражеской пехоты, входил в ущелье с другой стороны. Наши солдаты оказались в ловушке на небольшом изгибе тропы среди отвесных скал. Сзади вот-вот покажутся первые шеренги стрелков, а спереди, за поворотом, уже слышен топот копыт тяжелой кавалерии ДРН.

— Надо было воспользоваться бесценным опытом барона Мюнхгаузена, — подсказал внутренний голос. — Помнишь историю об охоте в джунглях? Наш всемирно известный лгун оказался между львом и крокодилом. В решающий момент он упал на землю, и рыжий хищник оказался в пасти гигантской рептилии.

— Это ты здорово придумал! — внутренне развеселился я. — Только жаль, что в республиканской армии не служат идиоты, способные палить друг в друга, пока наши смекалистые бойцы валяются на земле между ними.

Императрица тем временем продолжала:

— До столкновения оставалось не более минуты. Группа заняла круговую оборону, солдаты молча прощались друг с другом. В той войне спецназ в плен не брали. Да они и не сдавались живыми — ни с нашей, ни с вражеской стороны. И в этот момент один из сержантов привлек внимание командира — он обнаружил среди отвесных скал узенькую вертикальную щель, в которую способен пролезть взрослый человек.

— Ты рассказываешь так, как будто сама там присутствовала! — восхитился я с изрядной долей иронии.

— Они позже писали подробный отчет, а память у меня хорошая! — огрызнулась Ролана. — Не перебивай! Вон, курицу свою трескай! Молча!

Лапой сделал жест человека, зашивающего себе рот, и выпучил глаза, изображая полное внимание.

— Так вот, — продолжила императрица. — Сержант, обнаруживший расщелину, пошел первым, командир замыкал группу. Бойцы сильно рисковали — окажись укрытие недостаточно глубоким, и вся затея теряла смысл. Но они шли и шли вперед. Давно уже последний спецназовец покинул тропу в ущелье, а разлом среди скал все не кончался. По расчетам командира, уже можно выходить обратно, но интерес гнал их дальше. Проход выглядел естественным разломом, но куда он вел?

— Какие у нас солдаты любопытные, — заметил я. — У них приказ, а они горным туризмом увлеклись — по скалам скачут.

— Еще раз прервешь — последний раз курицу ел, — пообещала Ролана.

В притворном ужасе я втянул голову и сжался.

— Шли они долго. Командир группы написал в отчете, что не меньше часа. Загадочный проход привел в небольшую долину, со всех сторон окруженную горами. Похоже, что расщелина возникла во время одного из землетрясений — природные катаклизмы с завидным постоянством сотрясают Зарундию. Позже наши ученые обследовали прилегающую местность с помощью летучек, но других дорог в это заповедное место не обнаружили. В самом центре долины…, — Ролана сделала паузу.

— Лежал Затерянный город, — продолжил я, осознавая, что этим прощаюсь со всеми жареными курочками, что светили мне в будущем, но поделать с собой ничего не мог.

Императрица помолчала, взяла бокал с вином, чуть пригубила и пристально посмотрела на меня. Пауза затягивалась…

Ролана тяжело вздохнула, потом улыбнулась и сказала:

— Но все равно рада, что ты вернулся. Итак, я продолжу с твоего разрешения?

Оставалось только церемонно кивнуть на этот риторический вопрос.

— Действительно, наши бойцы обнаружили Затерянный город. Ничем другим это быть не могло: здания непривычных очертаний, редкий частокол из металлический прутиков, полоса голой земли перед ними. Причем, последняя усеяна обгорелыми трупами и скелетами мелких животных. Спецназовцы побывали лишь у северной окраины. Дальше командир идти не решился — слишком уж мрачно выглядела запретная зона. Неизвестность пугает — что могло с такой методичностью сжигать всех этих мелких грызунов на подходе к хлипкому на вид ограждению? Маг-радист передал координаты долины в штаб, и группа покинула это мрачное место. Дальше я буду рассказывать со слов ученых, посетивших Затерянный город после войны в Зарундии.

— Войны…, — задумчиво сказал я. — Не слишком ли громко сказано? Мне рассказывали о молниеносной операции.

— Какая разница сколько длится кошмар, три дня или три года?! — вскинулась Ролана. — С обеих сторон гибли люди! Причем по моему приказу. Не хочу перекладывать ответственность на Традорна и утверждать, что это он меня убедил. Окончательное решение принимали не военные, а я. Давай не будем об этом. Если говорю, что после войны, значит после войны, ладно?

Я молча кивнул.

— Когда закончилась война, — уже ровным голосом продолжила императрица, — туда прибыла группа ученых во главе с Ресеем. Его жутко заинтересовал эта диковинка. Хорошо, что они не стали приземляться внутри долины, а разбили лагерь на выходе из ущелья, где наш спецназ обнаружил проход. Затерянный город оказался опасным местом. Помнишь убитых животных?

— Угу.

— В первый же день научная экспедиция потеряла сразу две летучки — ученые захотели осмотреть долину с воздуха и составить приблизительную карту. Как только они пересекли воздушную границу города, небо прочертили ослепительные молнии, и на землю рядом с домами Затерянного города посыпались горящие обломки. К месту падения бросились люди, но мой муж остановил их — слишком уж настораживала мертвая полоса перед частоколом. По его приказу вперед пустили пару лошадей. Как только животные ступили на бесплодную землю, усеянную обгорелыми трупиками, с ближайших прутьев этой хлипкой ограды сорвались две молнии, испепелившие шестиногих первопроходцев. Ресей запретил приближаться кому-либо к смертельной черте. Мы так не смогли достойно похоронить ученых со сбитых летучек, — их тела остались внутри того проклятого места. Создалось впечатление — Затерянный город накрывал невидимый купол. Высотой вровень с окружающими скалами. Выше него пилоты летали абсолютно спокойно. Но достаточно опуститься ниже и хлоп, только костер на земле.

— Погоди, — заинтересовался я. — Ресей же запретил приближаться. Как определили границы защитной зоны?

Ролана посмотрела на меня с жалостливым участием:

— Совсем плохой стал. Сам же рассказывал, как тренировать пилотов, и предложил использовать в качестве мишеней бумажные шары с горячим воздухом. Вот экспедиция и провела ряд экспериментов — запускала шары и засекала, на какой высоте их сбивают железные стражи.

— Логично, — согласился внутренний голос. — Молодцы!

— То есть в город вы попасть не смогли. Составили карту, выставили охрану и успокоились? — подвел я итог рассказу.

— Ну да, — ответила императрица. — А что там еще делать? Ученые составили подробный отчет и схему. Железный частокол сжигает даже мышей — Ресей видел это собственными глазами. Идея использовать карликов после этого померла сама собой.

— Карликов?

— Сергей! — насмешливо сказала Ролана, — Количество съеденной курицы превысило все разумные пределы. Она блокирует работу твоего мозга.

Я испуганно стрельнул взглядом на стол. Действительно, гора костей вокруг тарелки за время рассказа утроилась. Ничего себе, вот это увлекло меня повествование о Затерянном городе! Якобы машинально протянул лапу к салфетнице.

— Муж предположил, — продолжила Ролана, наблюдая, как я пытаюсь скрыть следы обжорства под салфеткой, — что охрана уничтожает только крупные объекты, хотя скелеты мелких животных настораживали. На вечернем совете он предложил ученым подумать о людях маленького роста. Вдруг железные стражи их пропустят? Но на следующий день жертвой стала крохотная мышка, по собственной глупости забежавшая в запретную зону, и Ресей отбросил мысль о карликах.

— Последний вопрос, — спросил я. — Что ты там говорила о необычных зданиях? Чем они поразили ученых?

— Может, не совсем правильно выразилась, — задумчиво протянула Ролана. — Сама-то их не видела. Муж описывал так: двухэтажные, ширина равна высоте — кубической формы, окна, двери. На первый взгляд ничего особенного. Но! — рассказчица сделала драматическую паузу. — Стены абсолютно гладкие, даже блестящие: ни единого шва или трещины. И окна! Странные такие — наглухо забраны горизонтальными белыми полосами. Ресей наблюдал за ними в сильную оптику, но не смог определить, из кого материала они сделаны.

— Рольставни, крашенный металл, — машинально выдал я.

— Что? — удивилась императрица. — Отвыкла я от твоих словечек. Что за роль такая — ставни? И как железо красить столь ровно? Ресей говорил: «Гладенькие, как бумажка лощеная». У нас еще этого не умеют.

— Обычные ставни, только из металлических полос. Сначала их нагревают, а потом сверху распыляют краску. Получается ровно и долговечно.

— Хм. Расскажи это нашим инженерам.

— Обязательно!

Мы помолчали. Ролана меланхолично вертела в руках бокал с вином, а я обдумывал рассказ. Первое, что приходило в голову — это военная база земляков Морозки. Бетонные или пластиковые стены, рольставни, защитный периметр с боевыми лазерами. Только не сильно ли суровая система охраны — стрельба на поражение по любому движущемуся объекту? Случайный путник, ребенок…

— Ага, — встрял внутренний голос. — В полностью изолированной долине всегда многолюдно.

— А летучки? — не согласился я. — Да и слишком уж это жестоко — сразу насмерть. Явно не маги-историки на этой базе сидели. Что-то мне Элен не все рассказала…

— Вспомни Берлинскую стену с автоматическими пулеметами, — парировал невидимый собеседник, — не менее радикальные способы борьбы с незваными гостями. Причем с обеих сторон демократические, хотя бы на словах, государства.

— Это да, — не мог ни согласиться я.

— Что ты думаешь по этому поводу? — прервала наш безмолвный диалог Ролана.

— Думаю, что надо отправиться туда самому. Возьму пару взводов «манулят» и сгоняю на пару дней. Все равно сейчас от моего присутствия никакого толку — указания даны, люди работают, флот и армия пришли в движение, новых мыслей в голове нет.

— Неплохая идея, — согласилась императрица. — И лоториню возьми с собой. Скучает она без тебя. — Последние слова сочились иронией и ядом.

Болезнь лучше всего лечить на ранней стадии. Я грустно вздохнул и, глядя в свою тарелку, начал:

— Ролана, пять лет назад мы были друзьями. Встретились в ночном лесу, победили на выборах, ты стала императрицей, а я Манулом Ее Величества, но при этом сохранили теплые и близкие отношения. Сейчас что-нибудь изменилось?

— Нет, — удивилась она.

— То есть мне позволено не обращать внимания на этикет и всевозможные формальности при обращении к тебе?

— Конечно!

— Так какого черта, ты ревнуешь?! — рявкнул я, уставившись прямо в глаза ошарашенной собеседнице. Она — лоториня, ты — человек. Тем более кто-то замужем, не правда ли? — Последнюю фразу ехидно, с прищуром.

— Тьфу на тебя! — возмутилась Ролана. — Причем здесь это?! Мы с тобой друзья, и я переживаю, волнуюсь — достойна ли она!

— Извечная проблема близких людей, — грустно прокомментировал внутренний голос. — На словах им вечно хочется для тебя чего-то неземного, ангела во плоти, идеальную спутницу жизни, а копнешь глубже и всплывает голая ревность и нежелание делиться родной кровинушкой (лучшим другом) — нужное подчеркнуть.

— Вот-вот! — согласился я, а вслух сказал, — А со стороны выглядит обычной ревностью по отношению к сопернице.

Императрица обиженно поджала губы и вздернула носик. Других аргументов сходу не придумала и предпочла молча насупиться. Значит, была в моих словах правда, была!

— В любом случае, решать мне, не правда ли? — невинно спросил я после непродолжительной паузы в разговоре.

Собеседница пожала плечами и кивнула. Потом сказала:

— Скорее всего, это не ревность. Точнее не совсем ревность. Необычна сама ситуация — я привыкла воспринимать тебя как друга, как загадочное существо из древней легенды, как… — она замялась, — ну не знаю...

— Как говорящее животное, — грустно продолжил я, — оно может тобой дружить, создавать империи, свергать правительства, а любить ему не дано! Как же, мы — люди, цари природы, а тут какое-то пушистое недоразумение с хвостиком! Куда уж ему любить-то!

Ничего подобного в ее словах не было, но, при желании, можно извратить смысл любой фразы.

— Сергей! — всплеснула руками Ролана. — Я не это имела в виду! Прости меня, если что-то в моих словах дало тебе повод так подумать! Никогда, слышишь, никогда не считала тебя животным!

— Тпру, дружище! — осадил меня внутренний голос. — Не забыл — никто здесь и не подозревает, кроме Насти, что под шкурой какого-то там Манула Ее Величества скрывается выдающийся сисадмин славной администрации великого города Какамухино!

— Никто ничего не забыл, — огрызнулся я. — Успех надо закрепить! Воспользуемся моментом, пока она утонула в чувстве вины!

— Это правда? — унылым голосом спросил я. — Совсем-совсем не считаешь животным?

— Конечно! Как можно было так подумать?!

— Тогда обещай уважительно относиться к моему выбору и подружиться с Настей.

— Обещаю!

Когда подавали десерт, за столом уже царили мир и согласие. Только в самом конце, когда мы уже стояли в дверях, Ролана сощурилась и сказала:

— Как это у тебя получается? Говорила же только хорошие слова, а оказалась кругом виновата, покаялась и обещала исправиться. Не устаю тебе удивляться…

Оставалось только недоуменно хмыкнуть и непонимающе развести лапами — мол, не знаю о чем ты….

По дороге в детскую (Ролана пошла к Ресею — сообщить о моей поездке в Зарундию) я размышлял о Затерянном городе. Что это — инопланетный артефакт или следы древней цивилизации Норэлтира? Во второе верилось слабо — любят у нас писатели-фантасты вставлять в свои произведения компьютеры, способные работать тысячелетия без участия человека, космические корабли, веками бороздящие просторы космоса без ремонта. Расскажите это любому электронику или автомеханику — он рассмеется вам в лицо! Конечно, я рассуждаю о технике двадцать первого века. Возможно, через сто лет появятся технологии, позволяющие победить силу трения и закон сохранения энергии, но как объяснить бесследное исчезновение высокоразвитой цивилизации? Кроме Затерянного города, иных следов ее присутствия не обнаружено. Никаких руин городов, обломков механизмов, предметов, происхождение которых невозможно объяснить. Коль боевые лазеры в Зарундии до сих пор успешно функционируют, где фабрики, что их произвели? Здания в той долине, по словам Роланы, выглядят вполне целыми и пригодными для жизни, значит, что-то должно было остаться и в других местах?

Не будем умножать сущности сверх необходимого. Следов погибшей цивилизации, кроме Затерянного города, в Норэлтире не обнаружено, а вот с пришельцами, точнее с одной из них, я общался еще в первом путешествии. Походное снаряжение Морозки и ее орбитальный модуль вполне могут состоять в родстве с боевыми лазерами в Зарундии. Здесь и придумывать ничего не надо — раз жители Загуна (Загуны?) — родины Элен в империи Рограс спокойно посещают планету и путешествуют в ее прошлое, то им не составит особого труда незаметно простроить базу в безлюдной местности. Этот вариант мне кажется более правдоподобным. Какой-нибудь пастух или случайный путник могли случайно забрести в окрестности этой долины — так и родилась легенда о Затерянном городе.

— Эх, — размечтался внутренний голос. — Если бы удалось туда проникнуть и найти склад, доверху набитый бластерами, боевыми флаерами и генераторами защитных полей…

— Что уж так мелко? — ехидно спросил я. — Пусть уж будет целая армия клонов, как в «Звездных войнах»! Так и вижу — вскрываем гигантский ангар, а там стройными рядами, уходящими за горизонт, стоят двухметровые молодцы в бронескафандрах, ожидающие нового повелителя с пушистым хвостом.

Мы дружно рассмеялись на два голоса. Бред какой…

Настя с радостью согласилась совершить увлекательную экскурсию в Затерянный город. Мне показалось, что лоториня морально готовилась к тому, что я снова оставлю ее во дворце, а сам умчусь по каким-нибудь жутко важным государственным делам.

Через пару часов в сопровождении двух взводов «манулят» и группы ученых мы погрузились в транспортные летучки и взяли курс на Зарундию. Начальником экспедиции Ресей назначил меня, но строго-настрого запретил солдатам подпускать меня одного к защитному периметру.

К исходу следующего дня под нами уже скользили горы норэлтирской «Колымы». С падением Совета Народного Спасения название этой области перестало ассоциироваться у народа с каторжными работами на вырубке джунглей, добычей руды и алмазов. Империя щедро платила рабочим и вольным старателям, что волной хлынули в эти края по окончании войны. Государство, по инициативе Ресея, перестало использовать труд заключенных на опасных и тяжелых работах — за деньги люди работали лучше.

Лагерь мы разбили в том же месте, что и первая экспедиция. Удобная площадка на выходе из ущелья — неподалеку вход в потаенную долину, дрова и вода буквально в паре шагов. Маленький рай для любого туриста, когда не приходится носить котлы с водой за два километра по бурелому и рубить дрова в получасе ходьбы от костра.

Солдаты споро ставили палатки у кромки деревьев, сержанты у костра инструктировали часовых и кашеваров, а ученые мужи при неярком свете заходящего солнца распаковывали свои нехитрые приборы и инструменты. Даже при том прорыве, что совершила местная наука с появлением в Норэлтире умного манула, ох как далеко их примитивным биноклям, рулеткам и секстантам до снаряжения исследователей на моей планете.

Утро следующего дня застало нас у периметра Затерянного города. «Манулята» честно исполняли приказ Ресея — между мной и периметром маячили несколько бойцов в камуфляжах с ружьями наизготовку. Я с любопытством разглядывал трехзарядные винтовки. Да, за пять лет Империя далеко шагнула в области технологий обработки металлов и дерева — полированная сталь ствола, лакированное ложе приклада, магазины на три патрона. Куда уж там примитивным мушкетам из железа, стоявшим на вооружении республики во время моего первого визита.

Грозные излучатели выглядели миролюбиво. Не зная об их смертоносной сути, никогда не догадаешься, на что они способны. Лишь обугленные тушки животных предупреждали об опасности. А так это обычный металлический прутик метровой высоты с небольшим утолщением на вершине. Стоят сантиметрах в пятидесяти друг от друга — вылитый заборчик от крупного рогатого скота.

— Вот это да! — воскликнул внутренний голос.— Посмотри, что валяется неподалеку вон от того белого домика!

Действительно, я протер глаза от удивления — около крайнего дома лежала огромная черная туша дракона. Пусть и наполовину обугленная, но очертания грозного животного улавливались четко: мощные лапы, остатки крыльев, оскаленный череп без нижней челюсти. Так вот куда делся последний ящер! Несчастная птичка имела неосторожность пересечь воздушную границу Затерянного города и попала под раздачу у местных сил ПВО. Вот уж судьба — держать в страхе две страны и погибнуть от залпа бездушного автомата!

— Какого автомата? — с любопытством поинтересовался внутренний голос.

— А ты думаешь, что за пультом сидит живой человек? Обычная автоматическая система управления огнем с опознаванием «свой-чужой». Дракон не ответил на радиозапрос и был сбит. Так же как и наша летучка с учеными, что вторглись в зону ответственности в первой экспедиции.

За спиной кто-то всхлипнул. Я обернулся — Настя боролась тошнотой, глядя на обгоревшую тушу летающего динозавра. Мелкие зверьки, попавшие под выстрел, выглядели не столь впечатляюще, как исполинская гора жаренного мяса. Пришлось приобнять лоториню — это придало сил бедной девушке.

Что-то Ролана забыла рассказать о драконе. А ведь я частенько вспоминал о нем на Земле. Мне даже снился тот кошмарный день, когда одна из летающих тварей атаковала учебную базу спецназа во время нашего визита. Может, просто забыла или не посчитала это важным?

Успокоив Настю, я сделал попытку подойти ближе к защитному периметру. Ко мне сразу же шагнул один из сержантов, стоявший неподалеку:

— Господин Манул, Его Величество Ресей запретил вам приближаться к этим ужасным прутьям. Пожалейте своих солдат, полковник, императрица нас расстреляет без суда и следствия, если с вами что-либо случится! — И все это вежливо глядя мне прямо в глаза.

— Сволочь! — восхитился внутренний голос. — Психолог доморощенный! Быстро же он вычислил, куда надавить. Конечно, Ролана порвет их в клочья, если нам подпалит шкуру этим дурацким лазером!

— Все верно, — согласился я. — Не будем нервировать подчиненных. — Отошел на пару шагов назад. — А ты заметил, что Ресея уже открыто именуют императорским титулом? Похоже, юноша смирился и полностью разделил бремя власти с супругой.

— Ага, похоже, — поддакнул невидимый собеседник.

— Бинокль хоть дайте, изверги, — с деланной обидой крикнул я ученым.

Моментально мне в лапы сунули прибор, сильно напоминающий свой земной аналог. Разве что корпус не привычного черного пластика, а из полированного дерева.

Кое-как справившись неуклюжими лапами с фокусировкой, принялся разглядывать строения, укрывшиеся в глубине защитного периметра. Не скажу, что для этого требовался бинокль — метров шестьдесят, не больше, но хотелось рассмотреть мельчайшие детали.

Для современного человека здания выглядели обыденно. На Земле так мог выглядеть любой законсервированный военный объект: крашенные бетонные коробки в два этажа, асфальтированные дорожки между ними, двери и окна плотно закрыты бронированными полосами крашенной стали. В том, что это броня сомневаться не приходилось — на одном окне рольставня чуть отходила и впечатляла толщиной.

Судя по карте, восемь одинаковых зданий располагались правильным квадратом, а девятое, отличавшееся от своих собратьев большей площадью, располагалось в центре. На нем я обнаружил интересную деталь — двухметрового радиуса параболическую антенну, направленную в какую-то точку неба на северо-западе.

Все говорило о том, что это все-таки база пришельцев, а не древний артефакт. Слишком уж все выглядело свежим и ухоженным. Не могло ей быть двух тысяч лет, а именно столько насчитывает местная история со времен Норэлта Великого. Все-таки это друзья Морозки оставили свой след в Зарундии. Или другая, не менее развитая раса.

Мы обошли Затерянный город по периметру. Со всех сторон одно и тоже — выжженная земля и грозные прутья с излучателями, охранявшие покой спящих зданий. Никаких следов, ведущих внутрь, никаких дорог… Да и зачем они, кстати? Со всех сторон непроходимые скалы, в расщелину, что открыла нам путь в долину, с трудом протиснется один человек с небольшой поклажей — хозяева посещали свои владения по воздуху и никак иначе.

К обеду вернулись в лагерь. Умных мыслей ни у меня, ни у Насти не возникло — Затерянный город гостей не жаловал. Ученые первой экспедиции, побывавшие здесь до нас, выяснили, что молнии поражают любой объект, пересекший невидимую черту. Будь то мелкая птичка, серая мышка, золотая рыбка…

Рыбка!

— Настя! — позвал я, — а что если…

— Подкоп! — выпалила она.

Оказывается, свою глубокую мысль о птичках-мышках-рыбках произнес вслух. У девушки оказался точно такой же ассоциативный ряд. Коль нельзя по воздуху и по земле, то надо пройти под периметром.

— Вы подходите друг другу, — меланхолично отметил внутренний голос.

— А то! — горделиво ответил я.

— Два идиота, — все так же ровно произнес невидимый собеседник. — Не говоря о том, что под метровым слоем земли будет гранитная скала, не возникло мысли, что создатели базы — не такие уж недоумки, какими их считают один глупый манул и одна наивная лоториня? Загунцы (для ясности будем пока считать, что хозяева — это земляки Морозки) настроили систему обороны так, что она не делает никаких скидок на размер или скорость объекта, думаешь, они не просчитали вариант с подземным ходом?

— Ну и что? И на старуху бывает проруха. Не могли же они предусмотреть всего на свете. Попробуем идти именно в скальных породах — глядишь, сенсоры и не учуют подкопа. А если и учуют, то, что они сделают?

— Долбить шахту в граните? — ужаснулся внутренний голос. — Ты хоть представляешь, сколько времени это займет с их уровнем развития горного дела? Это же придется на приличной глубине пройти метров сто в сплошной скале! До вторжения месяц, вернее, уже меньше — зачем занимать людей бесполезной работой? Опасной работой, надо сказать… Да они элементарно не успеют! Кстати, может, у них и под землей какие-нибудь «подарки» для незваных гостей имеются?

Мой занудный собеседник высказал вполне закономерные сомнения. Нас сильно поджимало время — я прекрасно понимал, что тешу себя слишком призрачной надежной. Хорошо, мы проникли внутрь защитного периметра — что дальше-то? Взламывать двери, искать оружие, способное отразить вторжение? Затерянный город выглядел маленьким форпостом цивилизации, достигшей звезд. Эдакий перевалочный пункт, станция космической связи или база отдыха для астронавтов, проделавших дальний путь до нашей планеты. Стал бы я сам хранить мощное оружие в таком месте? Да, оно неплохо защищено — вполне возможно, что его построили военные, а не ученые, но какой смысл оставлять на чужой планете опасные игрушки? Не исключено, что кроме защитного периметра, нас ждут сюрпризы и под землей, и внутри зданий.

Мысль с подкопом нравилась, но требовала слишком большого времени для реализации….

— Зеркало! — выпалила Настя.

— Что? — удивился я.

— Если там лазер, то его луч можно отразить с помощью зеркала! — радостно заявила лоториня.

— Хм. Интересная мысль. Только есть одна проблема — длина волны.

— ???

— Кратко конструкция лазера такова: излучающий элемент между двух зеркал. Причем они соответствующим образом обработаны, то есть их отражающая способность связана с длиной волны лазера. Производятся в промышленных условиях. Местные научные лаборатории вполне можно считать домашними условиями.

— Жаль, — задумчиво протянула Настя. — А ты умный!

— Скорее начитанный.

— Тоже неплохо, — жизнерадостно согласилась лоториня. — Когда начнем копать?

— А смысл? — И пересказал девушке мысленный диалог с внутренним голосом.

— Мы возвращаемся? — расстроено спросила она.

— Умница! — похвалил внутренний голос. — Без лишних слов и эмоций. Пожалуй, я соглашусь с твоими мыслями о браке.

— А то тебя спросили! Копать будем! — Последняя фраза вслух. — Надежа есть всегда. Может это станет нашим последним шансом.

Вызвав к себе научного руководителя экспедиции, я обрисовал ему наш план с подземным ходом. С потолка взял требуемую глубину — не меньше трех метров. Почему-то мы с Настей решили, что такой слой гранита должен уберечь шахтеров от сенсоров периметра. Да и пробить такую мощь скалы лучом — это вам не по птичкам стрелять.

Кстати, а как сбили дракона? Тушка-то массивная, а равномерно обжарить такую гору мяса лазером…

Еще поделился с ученым нашими размышлениями о зеркалах. Сомнения у меня на этот счет были большие, но чем черт не шутит? Пусть присобачат кусок трюмо на деревянную раму, ту к длинному шесту и пробуют поднести к периметру. Главное — самим близко не соваться.

Последнее, о чем я распорядился — в свежевырытый проход первым запустить крупное животное. Если излучатели уничтожат его и внутри периметра, то самим не лезть.

В лагере остались ученые и одно отделение «манулят» с магом-связистом, остальные погрузились на летучки и взлетели. Я попросил подняться повыше и сделать кружок над Затерянным городом. Карта оказалась точной — здания стояли четким квадратом.

Интересно, а как выглядят эти загадочные молнии?

— Может, пошалим? — невинно предложил внутренний голос.

Подковырнув лапой входной люк, я сбросил коробку с армейским сухим пайком. Картонный ящичек стремительно полетел вниз. Мы с интересом наблюдали за его падением.

Щелк — яркая молния с земли разнесла в клочья несчастную упаковку с едой! Вшш — второй разряд, более мощный, прочертил воздух слева и ниже от нашей машины. Пилот бросил летучку вправо и вверх за долю секунды до выстрела — одновременно с гибелью бедного пайка. Не знаю: струсил он или что-то почувствовал, но его маневр спас наши жизни.

— Глупая выходка, — сухо сказал Настя. — Думаю, нас приняли за бомбардировщик. Беру слова об умном мануле обратно.

Оставалось только беспомощно развести лапами.

Больше по нам не стреляли. Транспортник взял курс на столицу.

Глава 15

 

Операция «Бросок через океан» началась на следующий день после отъезда нашей экспедиции в Затерянный город. Координационный центр развернули прямо в министерстве Раскуна. В большом зале заседаний разместился штаб операции, полтора десятка магов-связистов, группу аналитиков. На стене висела огромная карта соседнего континента, созданная по моим воспоминаниям. Конечно, она лишь отдаленно напоминала ту, что я видел в кабинете императора Вилянги, но это лучше, чем нечего. По замыслу бывшего президента ДРН на нее планировалось наносить информацию наших разведгрупп.

Ранним утром на юг ушло пятнадцать транспортных летучек. На борту каждой находились по три летчика, поочередно сменявших друг друга в полете, и разведывательно-диверсионная группа со снаряжением. Конечно, это маловато для побережья целого континента, но мы не собирались покрывать густой сетью слежения всю линию прибоя — зачем? Не будет же противник рассредоточивать свой флот по всем деревушкам и мелким гаваням — вспоминается порт, откуда наглый манул с лоториней украли адмиральскую яхту. Там на рейде стояли десятки военных кораблей. И это только те, что мы видели, проплывая мимо них!

Опираясь на карту, побережье Вилянги поделили на пятнадцать зон ответственности. Их, в свою очередь, на десять секторов протяженностью по двадцать километров. Каждая их групп пребывала в свой район действий и начинала воздушную разведку. Если в текущем секторе находили крупный порт, военную базу, места скопления войск и техники, то наносили их на свои тактические карты и передавали координаты и характеристики целей в координационный совет. В противном случае перемещались в следующий сектор. Обследовав всю зону, разведчики определяли приоритетные объекты и начинали наблюдение. Конечно, все расстояния были условны, но мы решили, что это оптимальный вариант.

Кстати, интересный момент — очередной раз поразился тому, как местный язык трансформируются в понятный мне русский. Не может такого быть, чтобы жители Норэлтира пользовались земными единицами измерения, но мои уши явно слышали слова Раскуна: «Каждый сектор протяженностью двадцать километров». Зачем ломать себе голову? Наоборот, стоит поблагодарить судьбу, что не приходится переводить какие-нибудь «грукхи» в «пекды», которыми столь изобилуют книги об остроухих эльфах, мрачных орках и темных колдунах.

И плевать, что в местном «километре» девятьсот сорок три «метра»!

Впрочем, я отвлекся от доклада Раскуна. Министр уже рассказал об успешном прибытии наших групп на территорию Вилянги и перешел к внутренним делам Империи.

К счастью, делопроизводство в ДРН оказалось на должном уровне — в архивах госбезопасности обнаружилась пресловутая служебная записка сверхбдительного офицера контрразведки. Как ни печально, но документ о странных людях с желтым оттенком кожи поместили в раздел «Прогнозирование эпидемий и неизвестных заболеваний». Хотя определенная логика в этом присутствовала.

В сущности, ни в чем противозаконном подозрительные люди не замечены — офицер лишь докладывал, что на вверенной ему территории в некоторых населенных пунктах появились приезжие со странным оттенком кожи. По их словам, они прибыли из Империи на постоянное место жительства. В период дружбы между странами миграционное законодательство отличалось либеральностью, и такие случаи происходили сплошь и рядом. Люди женились, переезжали в поисках работах, выбирали климат помягче. Сотрудник госбезопасности ни в чем не обвинял приезжих, а лишь просил сделать запрос в компетентные органы соседней страны.

Раскун очередной раз горестно покачал головой и посетовал на собственную недогадливость. Не смотря на тогда еще добрососедские отношения, в Генштабе ДРН уже планировали войну в Зарундии, поэтому посылать запрос вероятному противнику никто не собирался. Автору доклада погрозили пальчиком и посоветовали заниматься реальными делами, а не следить за цветом кожи приезжающих.

— Пожалуй, здесь вы оплошали, — согласился я. — Их стоило проверить хотя бы из тех соображений, что они прибыли из страны, с которой вы собирались воевать.

— Да не собирался я воевать с Империей! — в сердцах воскликнул Раскун. — Сергей! Мы же с вами совсем недавно обсуждали эту тему!

— Конечно-конечно, не собирались, но… Стоп! — меня осенила внезапная мысль. — А Империю такие «приезжие» из республики посещали? Агенты Вилянги работали в обеих странах — это абсолютно верная информация! Вы проверили архивы местной госбезопасности? Нет аналогичных докладов?

Раскун выругался, схватил за плечо пробегавшего мимо офицера (беседовали мы в координационном центре, так что вокруг нас постоянно кто-то суетился) и приказал вызвать к нему начальника аналитического отдела.

Через час выяснилось, что местные чекисты внедрение агентов проспали — ни о каких людях с желтоватой кожей здесь ни сном ни духом. Очевидно, прав был бывший президент ДРН, когда ехидничал по поводу своего приемника на посту главы тайной полиции Империи: и сам руководитель никакой, и людей распустил.

Начальник аналитиков уже приготовился писать циркуляр по всем отделениям госбезопасности и полиции: «Об усилении бдительности и повышенном внимании к подозрительным личностям с нетрадиционным цветом кожи… и т.д.», но я остановил его вопросом:

— Вы уверены, что среди сотрудников региональных отделений нет лиц, завербованных иностранной разведкой? Или натуральных агентов Вилянги, работающих в наших органах? Если в ДРН под руководством Раскуна (уважительный кивок в его сторону) их обнаружили среди местных жителей, но не осознали, с кем имеют дело, то здесь на них даже не обратили внимания!

Мои собеседники удивленно переглянулись — мысль о внедрении своих агентов во вражескую структуру, призванную с ними бороться, шокировала чекистов. Не надо удивляться узости их мышления — до появления в Норэлтире шесть лет назад шустрого манула термины «иностранная разведка», «агент влияния», «диверсия», «агентурная сеть» оставались словами с пропагандистских лозунгов Совета о заморских врагах, якобы угрожавших республике.

Хм, а они, оказывается, угадали! Правящей верхушке требовалось оправдать в глазах народа существование огромной армии в мирное время и сурового карательного аппарата без официальной оппозиции, вот и стучали в барабаны, показывая в сторону юга (запада, востока…): «Там враг! Будьте бдительны!» И ведь попали пальцем не в небо, а в самую точку! Пусть не указали точного направления, но смысл грядущих событий предсказали точно. Вот и думай: то ли нострадамус какой местный постарался, либо накаркали, как говорится.

Так вот, возвращаясь к идее внедрения шпионов в силовые структуры, для местных чекистов мое предложение явилось откровением. Все-таки сказывалось развитие государства при отсутствии внешних врагов. На ловкие трюки, что на Земле применяли уже во времена фараонов Древнего Египта, местный XIX век смотрел с изумленным восхищением. Им и в голову не приходило, что можно набраться смелости, и шпиону устроиться на работу в отдел по борьбе со шпионами.

— Что будем делать? — деловито спросил Раскун. — Сформируем с десяток мобильных отрядов из проверенных людей и перетрясем сначала наши конторы, а затем и полицию?

Эмоционально глава тайной полиции еще потрясен, но его аналитический ум уже обработал информацию и выдавал решения.

— И сколько у вас таких людей? — ехидно спросил я.

— Меньше, чем хотелось бы.

— Поступим проще — задействуем военных.

Бывший президент ДРН обиделся:

— Это почему вы армии доверяете больше, чем органам правопорядка?

— Ты уверен, что он выразился именно так? — озадаченно спросил внутренний голос. — «Органы правопорядка» — слишком уже необычный термин для этого времени, все-таки на дворе век паровых двигателей, а не эпоха алюминия и электричества.

— Не знаю, — неуверенно ответил я невидимому собеседнику. — Мне так слышится.

— Неправильно выразился, — это уже вслух Раскуну. — Я доверяю только «Манульему батальону». Они все прошли персональную проверку, причем проводили ее отобранные лично мной люди.

— Вы и о тех, кто подложил взрывчатку во дворец? — осклабился начальник тайной полиции. — Или о тех, кто пришли после вашего исчезновения и гибели отдела «М», что как раз и занимался проверкой кандидатов в «манулята»?

— Трудно спорить с приказом, если тебя заколдовали, — сухо отвтеил я. — Тех людей предали, так что не нам их судить. Кстати, в этом есть и ваша вина, как министра внутренних дел.

— Извините, — тихо сказал Раскун. — Что-то меня ваши слова, Сергей, что у нас есть предатели в конторе, из равновесия выбили, вот и сказал, не подумав.

— Ничего. Самым важным для нас сейчас будет тотальная чистка рядов. Здесь главное  не переборщить, чтобы народ не стал вспоминать старые обиды, да доносы друг на друга писать не по делу. Господин министр, предлагаю вам следующую схему: ваше замечание об отделе «М» вполне резонно — после его гибели я не даю гарантии, что среди моих бойцов нет агентов Вилянги, поэтому берем только солдат самого первого призыва, ведь они доказали верность Империи. Вместе с людьми, за которых вы можете поручиться лично, проверяем офицеров министерства внутренних дел и тайной полиции. Таким образом, у нас уже будет внушительная команда. А вот из них сформируем предложенные вами мобильные отряды. Проверив силовые структуры, возьмемся за министерство обороны. Хотя нет, думаю у Традорна тоже есть офицеры, которым можно доверять. Но в самую первую очередь надо проверить персонал дворца. Нельзя допустить повторения той страшной ночи… — я замолчал, заново вспоминая дымящиеся руины, залитые кровью лица и пустые глаза зомби, молча надвигающиеся ровными рядами. Брр, аж мороз по коже!

— Не слишком сложно? — поинтересовался Раскун. — Да и долго — пока проверишь одних, затем с их помощью следующую группу — много времени уйдет. А у нас его нет.

— Зато, господин министр, мы будем знать, с кем имеем дело.

Мой собеседник задумался (начальник аналитиков давно уже не участвовал в разговоре — отошел к карте с одним из офицеров) и после непродолжительной паузы согласился:

— Хорошо, давайте действовать по вашему плану.

Мы с Настей вышли из координационного центра и направились во дворец. Все это время лоториня находилась рядом со мной, но молчала. Или ей нечего было сказать, или благоразумно решила не вмешиваться в мужской разговор прилюдно — выскажет свои соображения наедине. Я не ошибся, как только мы покинули задние министерства, девушка повернулась ко мне и сказала:

— Странно!

— Что странно? — спросил я, приготовившись к длинному монологу о борьбе со шпионами.

— Другая страна, другая планета, даже сказка, а не реальность, как ты утверждаешь, а люди ведут себя очень знакомо, — пояснила она.

— ???

— Ну, Сергей! — возмутилась лоториня. — Тебе слова начальника аналитиков ничего не напомнили? В армии же служил — должен сразу включиться. Мне брат рассказывал — как только какое «ЧП» в войсках, так и понеслись телеграммы из штаба округа: «Усилить… повысить… неуклонно выполнять…» Вместо реальной работы и грамотных указаний переливание из пустого в порожнее. Отписка, чтобы зад свой прикрыть. В случае чего: «Мы им телеграмму отправляли с указанием за бойцами следить, а они не уследили!» Вот и получается, что здесь то же самое. Ладно хоть догадался обратить внимание в документе на желтый оттенок кожи у подозреваемых, а то уж совсем ни в какие ворота.

— А ведь верно, — согласился я. — Даже заслушался, и ностальгия обуяла! Чем-то родным повеяло, российским. Справедливости ради, отмечу — не только армия в этом замечена, законодательство наше тоже этим грешит. Вместо конкретики — сплошные лозунги и призывы: «Бороться, искоренять, неуклонно расти…» Хм, или это я законы с выступлениями политиков путаю?

— Какая разница? — спросила Настя. — Грустно, что и там, и здесь люди одинаковые.

Придя к таким печальным выводам, мы замолчали и шли к дворцу в полной тишине.

Поступила первая информация от наших групп в Вилянге. Разведчики наметили стратегические объекты, достойные внимания, и установили наблюдение, разбив лагеря неподалеку. В поле нашего зрения попали семь крупных портов, склады с боеприпасами, лагеря с пехотой и места скопления танков. Для целей наблюдения больше всего подходили места скопления десанта. Корабли на рейдах стояли неподвижно, но постоянно под парами — по ним не скажешь, что вторжение началось или нет. Лагеря, где располагались пехотинцы, выглядели временными сооружениями — неказистые бараки или палатки с полевыми кухнями. Очень уж это не похоже на места постоянной дислокации такого количества войск. Скорее всего, полумиллионную армию собрали в одном месте перед самым вторжением. О том, что оно вот-вот начнется, говорило отсутствие пополнения: солдатам привозили только воду и продукты, а новых отрядов не наблюдалось. Похоже, император Вилянги собрал в лагерях на побережье уже всех, кого смог. Оставалось только погрузить на корабли и в добрый путь.

Проходил день за днем, но все эти массы вооруженных людей оставались недвижимы. По донесениям разведчиков, солдаты занимались с утра до вечера одним и тем же: маршировали, подметали, копали какие-то траншеи.

— Знакомое дело, — с знанием дела заметил внутренний голос. — Ничем не занятый солдат — потенциальный преступник. Это известно каждому взводному. Если их предоставить самим себе, то уже к вечеру начнутся проблемы с дисциплиной: от скуки начнут искать приключений, выяснять отношения, побегут в ближайшую деревню за самогоном и подерутся с соседним батальоном.

Трудно не согласиться — служили-то вместе!

На карту в координационном центре штабисты скрупулезно наносили известные нам стратегические объекты. Да и сама она претерпела значительные изменения — на основании воздушной разведки серьезно подправили профиль побережья и рельеф прилегающей местности. Выходит не такая уж фотографическая память у меня — многое запомнилось неверно.

— Не факт! — категорично заявил внутренний голос. — Вспомни — авиации у них нет, так что карту наверняка чертили на основании наземных изысканий. Может, ты хорошо запомнил неправильную карту?

Моему самолюбию льстило такое объяснение, вслух озвучивать не стал.

Обсуждение результатов разведки проходило в кабинете Раскуна. Раз уж личный состав групп проходил по его ведомству, то сам бог велел собраться в министерстве внутренних дел. Оно совмещало в себе функции разведки, контрразведки и тайной полиции. Отделы разные, а начальник один — Раскун.

По общему согласию решили возобновить практику заседаний «Большой тройки», состоящей из меня, Традорна и Раскуна, как во время войны с Советом Народного Спасения. После жарких дебатов кооптировали в ее состав и Настю. Мне пришлось выдержать суровой бой с мужским шовинизмом моих коллег. Господам офицерам претила мысль, что какая-то дама будет рассуждать о тонких материях политики и войны в их присутствии. Если манула приняли как равного, то кандидатура женщины встретила суровый отпор. Их не смущали полосатый хвост, серый мех или темная шерсть вокруг глаз в виде очков — они встали на дыбы против пола нового кандидата. Все-таки начало двадцать первого века и середина девятнадцатого сильно разнятся в отношении места женщины в обществе. Но, в конце концов, я сломил их сопротивление. Последним доводом, сразившим наповал членов «Большой тройки», бстало мое заявление, что больше не пью!

— Как же так? — изумился Традорн. — Нет, я отметил, Сергей, вашу выдающуюся воздержанность за столом у императрицы, но посчитал это данью уважения присутствующим. А со своими-то… Что-то случилось?

Сказка с глубокими российскими корнями — только в нашей стране могут осуждать пьянство, клеймить его с высокой трибуны и бороться с распространением зеленого змия, но искренне удивляться человеку, который решил не пить совсем. Редкий знакомый скажет слова одобрения, скорее удивится и покачает головой. Да еще и посочувствует: «Заболел что ли?» Вот и здесь начинается знакомая песня.

— Расставим все точки, — спокойно рассудил я. — Моя цистерна мной уже выпита. Хватит. Будем вести здоровый образ жизни. А вот Настя вполне может составить вам компанию и пригубить рюмку-другую чего-нибудь легкого.

Серьезный аргумент — лица оппонентов стали задумчивыми. Раскун прищурился, а Традорн кашлянул и произнес, смущаясь:

— Последний момент, Сергей…

— Ура! Крепость пала, — возрадовался внутренний голос. — Защитники готовы капитулировать, но хотят «сохранить лицо».

— Дело в том, — продолжал Главком, — мы же тут это… ну…, — совершенно непонятная косноязычность для офицера, всегда четко выражающего свои мысли, — Бывает и крепким словцом не брезгуем, мало ли чего в пылу спора не брякнешь, — наконец сформулировал он.

Слышали бы они, что бормотала себе под нос Настя, когда втаскивала меня на яхту!

Заверив благородного Традорна, что для чести девичьей от слова крепкого урона не будет — сама кого хошь огорошит (чего это меня на старославянский стиль потянуло?), я сломил последние очаги сопротивления норэлтирских женоненавистников. Итак, отныне собиралась «Большая четверка».

— Лишь бы до «Великолепной шестерки» дело не дошло, — едко заметил внутренний голос, — а то некрасиво звучит.

Организационные вопросы решены, и можно приступать к работе. Не надо думать, что я включил в состав нашего совета Настю только ради организации ее досуга. Мол, все та же проблема — чем занять лоториню. Личный момент присутствовал, но не настолько, чтобы превращать работу в банальные посиделки с девушкой, друзьями и выпивкой — не та ситуация.

Сегодня мы собрались обсудить информацию от наших разведчиков на вражеской территории. Исходя из их донесений, складывалась парадоксальная ситуация — Вилянга полностью готова к войне, но вторжение не начинает. Группы досконально изучили свои объекты — наша карта пестрила значками эскадр, мотострелковых дивизий, танковых корпусов и складов с боеприпасами. Чего ждет император соседнего континента? На узкой полосе побережья сконцентрирована полумиллионная армия. Она требует снабжения, управления, да элементарных условий быта она требует, в конце концов! Невозможно долго держать в палатках и бараках войска, если не ведутся боевые действия, когда проблемы сна и туалета отходят на второй план. Оговорюсь, к нашей российской, армии это не относится. Русский солдат издавна считается самым неприхотливым существом на свете. По крайней мере, так думают его командиры…

Раскун выдвинул идею, что корабли ждут попутного ветра. Был жестоко высмеян — времена парусников канули в лету. Даже в имперском флоте за прошедшие пять лет прошло полное перевооружение, в строю остались только суда с паровыми двигателями. Пусть и деревянные, но не зависящие от капризов погоды. А что уж говорить о Вилянге с ее закованными в броню крейсерами и дредноутами! Даже десантные баржи у противника могли похвастаться мощными гребными винтами на железных корпусах. Так что это предположение даже не обсуждалось.

Через час мы оказались морально готовы вернуться даже к этой сумасбродной идее, потому что она казалась более реальной, чем все последующие: болезнь императора, военный переворот, отказ от вторжения…Через два часа капитулировали и запросили пощады, в смысле потребовали обеда.

В процессе еды мои коллеги (включая Настю) угостились вином и пребывали в добром расположении духа, закончив трапезу. Традорн слегка дремал в своем кресле (эх, сдает бравый полковник!), Раскун рассматривал небольшую копию карты, висевшей в координационном центре. Настя лениво водила лапкой по столу.

— Империя пребывает в твердой уверенности, что за этими дверями куется победа, — мрачно съязвил внутренний голос. — А здесь сонное царство. Взбодрись! Дай идею! На тебя же все надеются!

— Нет у меня ничего, — грустно ответил я, — ни единой мыслишки нет.

— Помнишь пожар, что мы устроили в порту? — задумчиво спросила лоториня, не отрываясь от своего занятия — выводить лапкой какой-то узор на полированной поверхности стола. Или у меня извращенный склад ума, или она рисовала что-то из Камасутры…

— Помню, — удивленно ответил я. — А ты чего вдруг вспомнила?

— Горело там знатно — тебе из машинного отделения видно не было, а вот мне еще на следующую ночь отсветы в той стороне чудились. Не связан ли пожар с отсрочкой вторжения?

— Как? Почему? — хором спросили министры войны и внутренних дел, а я вспоминал — что же там было на тех складах? Один точно с боеприпасами — оттуда все и началось. А остальные? Судя по тому, как лихо огонь полыхнул по всей территории, не картошку они там хранили, далеко не картошку!

— Глупое предположение, конечно, — размышляла вслух Настя. — Вдруг там что-то важное хранилось? А мы это сожгли…

— Действительно глупое, — фыркнул Раскун. — Еще скажите, что там боевые флаги кораблей хранились, без которых они в море выйти не могут. А теперь ждут, шьют новые.

Он не так открыто противился кандидатуре девушки, как Традорн, но в обсуждении никогда не упускал случая вставить шпильку или поставить барышню в неловкое положение.

— А чего мы гадаем? — встрял я в зарождающийся конфликт (глаза Насти уже угрожающе сузились). — Господин Раскун, ваши разведчики «языка» брать обучены?

Тот лишь обиженно фыркнул. Понятное дело, что же это за группа глубинной разведки, что курьера перехватить не сможет, или офицера, что до клозета на улице отправился, спеленать!

— Вот и прикажите им, — невозмутимо продолжил я, — проникнуть в порт и кого-нибудь из интендантской службы рангом повыше умыкнуть. Допросить и доложить — что на складах хранилось. Может тогда ситуация и проясниться. А лучше из разных служб пару-тройку прихватить для верности. Но себя не выдавать  пусть все выглядит естественно!

— Идея хорошая, но есть одна проблема, — задумчиво сказал бывший президент ДРН. — Наши докладывают, что языка местного не понимают. В знаках различия худо-бедно разобрались — танкиста от пехоты отличат, а вот допросить… — он развел руками.

Мы с Настей удивленно переглянулись:

— У тебя были проблемы с их речью? — первым спросил я.

— Да нет — прекрасно все понимала там и не испытываю проблем здесь. — Лица Традорна и Раскуна удивленно вытянулись.

— Ага, тогда поступим так. Господин министр — вы сможете организовать доставку «языков» в столицу? — обратился я к Раскуну. — Ведь летучки остались вместе с группами?

— А если пока мы туда-сюда транспорты гоняем, Вилянга выступит? — поинтересовался Традорн.

— Тогда проблема снимется сама собой, не правда ли? — беспечно ответил я. — Колдовское радио им на что? Как только корабли снимутся с якорей, разведчики выйдут на связь, а мы будем знать, что через три-четыре дня нам ждать незваных гостей.

— Логично, — согласился Раскун.

На том в тот день заседание закончилось. Разве что в самом конце прибыл курьер из координационного центра — на связь вышла экспедиция из Затерянного города. Эксперимент с треском провалился. Как я и предполагал, глупо надеяться на чудо — излучатели моментально реагировали на вторжение в защитный периметр и бодро превращали зеркала в стеклянное крошево. Ученые пытались использовать квадратные, круглые, вогнутые и выпуклые зеркала, но результат получался стабильным: щелк и мелкие брызги осколков!

Мало того, после определенного количества попыток поведение излучателей изменилось — они стали громить зеркала еще на подходе к периметру. А вот это уже серьезная информация к размышлению: система-то еще сложнее, чем думал — не только датчики движения и камеры слежения, но и аналитический центр! Что будет следующим шагом? Начнет стрелять во все, что движется в долине? Не самое глупое предположение — например, я бы так и сделал. Многочисленные попытки проникновения за короткий срок — явная подготовка к вторжению в охраняемый периметр, значит надо либо расширить его до самых скал, либо уничтожать движущиеся объекты в прямой видимости.

Посовещавшись Ресеем, отдали приказ прекратить опасные эксперименты и начинать копать подземный ход.

Следующее заседание мы посвятили операции «Оборотень» — пора выявлять шпионов Вилянги. Главная тема обсуждения — как организована связь между агентурной сетью и разведцентром? Не курьерами же они доставляют важную информацию с континента на континент? Медленно и ненадежно — требуется мини-флот или, хотя бы, парочка кораблей, регулярно курсирующих между Норэлтиром и Вилянгой. Хотя медленно — это с точки зрения человека, привыкшего к Интернету и сотовому телефону, а для местной современности очень даже оперативно — не больше недели. Если вспомнить век эдак восемнадцатый, когда в России сидели иноземные послы (они же и шпионы — с тех пор немногое изменилось) и слали с обозами депеши начальству во Францию, Пруссию и Англию, то получается вообще мгновенно! Но вот корабли — слишком уж громоздкая система передачи данных. Им же требуется где-то причаливать и брать топливо. Хоть радаров здесь еще и не изобрели, но береговая охрана в Империи организована сносно: патрульные суда и воздушное наблюдение с летучек.

Вот мы и задумались: смысл операции заключается в том, чтобы выявить и взять под контроль сразу всю агентурную сеть. С началом вторжения Генштаб Вилянги должен, по нашему замыслу, ослепнуть и оглохнуть, а пока пусть получают дезинформацию от перевербованных шпионов. Задумка хороша, но труднореализуема — все равно кто-нибудь да не попадет в поле нашего зрения. Стоит хоть одному агенту выйти на связь и сообщить о нашей операции, как все пойдет мне под хвост. Конечно, противник лишится агентуры, но одновременно Империя лишится фактора внезапности. Сейчас-то военные Вилянги пребывают в твердой уверенности, что мы ничего не знаем о готовящемся вторжении. Даже если их агентура уже доложила о перемещениях имперских войск, то все это идет в контексте объявленных общевойсковых учений «Гроза». Местом для них якобы выбрано все южное побережье Норэлтира. В связи с этим оно закрыто для посещений гражданскими лицами, а местное население под плотным колпаком у имперской тайной полиции.

Стоит только начать плотную работу с вражеской агентурной сетью, как все прикрытие накроется медным тазом. Поэтому вопрос об организации их связи чрезвычайно важен для начала операции «Оборотень». Да мы даже не можем начать «чистку» силовых структур — велик риск упустить кого-либо из «оборотней в погонах» (мой земной термин прижился после первого же употребления) и насторожить противника.

Вот уже битый час «Большая четверка» рассматривала различные варианты. Самым надежным, но и самым медленным посчитали работу с личными делами офицеров. Предстояла нудная и кропотливая работа — внимательно вычитать пухлую папку, содержащую все сведения о человеке: автобиография, биография, послужной список, награды, наказания, характеристики… Мало того, что все это надо прочитать, так необходимо проверить представленную информацию: запросы по месту рождения, адресу фактического проживания, предыдущему месту службы. Придется создать министерство для проверки госбезопасности, полиции и армии. Прикинув объем бумажной работы и бюрократической волокиты, я загрустил. Совершенно нереальный способ без компьютеров, телефонов и факсов. Хотя нет, неправильно выразился — вполне реальный, но требующий огромного времени. Вот его-то у нас и нет. Каждый упущенный день — это шанс, что наша затея с организацией обороны провалится. И так мала вероятность, что сможем отразить агрессию Вилянги, а уж если они узнают о спешной подготовке Норэлтира к грядущей войне, то будет еще хуже. Например, прекратят свое странное ожидание неизвестно чего, погрузятся на корабли и поплывут на север. А у нас еще ничего не готово — лишь флот прибыл в указанные районы и прикрыл южное побережье.

Альтернативный вариант предложил Традорн. С армейской прямотой он заявил:

— Давайте устроим строевой смотр для всех трех министерств одновременно! Выберем плац побольше или нет, отставить! Соберем всех на полигоне для стрельб, что на учебно-тренировочной базе спецназа, окружим «Манульим батальном» и выявим всех желтолицых, — сказав это, Главком победоносно сверкнул глазами и откинулся в кресле.

В кабинете повисла тишина. Высказанная идея шокировала прямолинейностью, но здравое зерно в ней имелось. Осталось лишь выяснить — какое?

— Не получится, — задумчиво протянул Раскун. — Не берем в расчет мелкие детали, как то: оповестить всех, скоординировать прибытие, обеспечить секретность мероприятия такого масштаба. Как вы себе представляете — сорвать с места абсолютно весь личный состав силовых структур и прекратить их работу как минимум на два дня? Да и затрудняюсь спрогнозировать реакцию своих людей, когда «манулята» начнут выводить из строя их коллег и арестовывать. Это же придется, для начала, всех разоружить? И последнее, но самое главное — у нас основным доказательством вины является цвет кожи. Не слишком однозначная черта, характеризующая человека, как шпиона. Вдруг у него от природы естественная желтизна? Или переболел чем-нибудь? Нам даже сравнить не с чем!

— Резонно, — заметил я. — Эталона для сравнения нам не хватает…

— Какая же дельная мысль была в предложении Традорна? — задумался внутренний голос. — Что-то вертится в голове, но четко не формулируется.

— Доклад офицера безопасности ДРН, — внезапно заявила Настя.

— Что? — в один голос спросили мы с Раскуном и Традорном.

— Господин министр внутренних дел, — церемонный кивок в сторону бывшего президента ДРН. — Вы говорили, что в докладе о подозрительных лицах содержались адреса и фамилии тех, кто так заинтересовал сверхбдительного автора служебной записки. Найдите их — это вам и образцы для сравнения и ценная информация. Если повезет…

— Черт! Тупицы! — завопил внутренний голос. — Как мы могли забыть?!

Схожие чувства выражают лица остальных мужчин нашего совещания. Хотя уверен, что про себя они сказали немало крепких выражений.

— Я носик схожу припудрить, — ехидная лоториня встала, — а вы обсудите — как организовать арест кого-нибудь из фигурантов этого доклада. Причем выглядеть должно естественно: пошел за грибами и не вернулся, например. Или там поехал в соседнюю деревню знакомых навестить и пропал. Что с ним потом дальше делать сами сообразите? — Ушла, победно помахивая хвостом.

— У-у, ехидна! — скрипнул зубами внутренний голос.

— Умная ехидна, — поправил я. — Называй вещи своими именами.

Некоторое время за столом царила смущенная тишина. Мне, кроме недогадливости, корить себя не за что — Настю я давно уже ценил за ум и сообразительность, а вот господам офицерам сейчас неудобно за свое поведение во время дебатов о новом члене нашего совета. Лоториня блестяще утерла нос двум старым интриганам.

— И тебе! — добавил внутренний голос.

Раскун не дал мне втянуться в препирательство с самим собой:

— Не говорил раньше — как-то не до этого. — Помолчал. — В общем, не все маги, участвовавшие в проекте «Зомби», расстреляны. Одного я приберег. Это нам может помочь при допросе арестованных — Заработал гневный взгляд от меня и удивленный от Традорна.

— Господин министр, — с нажимом начал я. — Мой приказ был простым и однозначным: казнить всех причастных к трагедии. В чем дело? С моим исчезновением он потерял силу? Ролана его отменила по доброте душевной? — Тяжелый взгляд манула в лицо собеседнику.

Раскун замялся, потер руки, хмыкнул. Потом сказал, не отводя глаз:

— Нет, императрица даже не в курсе вашего приказа, Сергей. Это было сделано для пользы Империи. Кто знает, с чем нам придется столкнуться в дальнейшем? Да и все остались живы…

— Все? — вскричал я. — Это относится и к тем несчастным, кого извлекли из-под завалов мертвыми?! А «манулята», рвущие друг другу глотки — одни по зову долга, а другие под дурманом коварного мага?! Вы в своем уме? Что за государственный цинизм?!

— Извините, — сухо ответил Раскун. — Неправильно выразился. Я же говорил о Ролане и остальных, кто был с ней в комнате… извините. — Он замолчал.

— Если вам интересно, — продолжил бывший президент ДРН, — То последние годы мага, оставшегося в живых, были не столь радужными, как это можно представить. Лучшие волшебники республики выбивали из него секреты манипулирования чужим сознанием. Уже тогда я предполагал возможное противостояние наших стран и стремился набрать побольше козырей из колоды.

— Вполне государственный подход, — печально заметил внутренний голос. — Вспомни — и демократические, и социалистические страны широко использовали после войны нацистских ученых и военных, не смущаясь их преступным прошлым. Нам ли судить? Цель оправдывает средства — это не в Норэлтире сказали, это на Земле сказали!

— Не хочу, чтобы это выглядело как оправдание, — внезапно снова заговорил Раскун. — По окончании исследования тот человек присоединился к остальным магам Совета, виновным в покушении — был расстрелян. Основание — приказ Манула Ее Величества Императрицы Роланы.

— Думаю, стоит извиниться, — задумчиво произнес внутренний голос. — Мужик прагматично подошел к решению проблемы: и мага расстрелял, и не дал пропасть важной информации. Кстати, если ты не заметил, то он сильно обиделся.

— Заметил, — буркнул я.

Раскун сидел, отвернувшись к окну. Выражения лица не видно, но обида просто отравляла окружающий воздух. Зато прекрасно читается растерянность Традорна — «Большая четверка» близка к расколу. Может, он лучше знает своего друга и считает, что тот не простит обиды?

Выбравшись из кресла, я обошел стол и встал между окном и Раскуном:

— Господин министр, простите самого глупого на свете манула. Здесь прошло пять лет, а для него промелькнул лишь миг (ой, соврал-то как!), поэтому боль утраты еще застилает разум. Горящие развалины и трупы — это мое «вчера», но ваше «как давно это было!» Еще раз прошу прощения за неверие в ваше благородство и порядочность (ой-ой, соврал дважды — никогда в них не верил!).

А у него и вправду скорбное выражение лица. Только переигрывал чуть-чуть: выдавали спокойные глаза — ни на что он не обижен, ни в чем не раскаивается, а маг, скорее всего, или пыток не выдержал, или умер по естественным причинам. Так что, какая у него скорбь — такое и у нас и просьба о прощении.

— Встретились два лицемера, — проворчал внутренний голос. — Растешь — так проникновенно говоришь, что даже я готов поверить в искренность твоих слов.

Не смотря на все это, мы с чувством пожали друг другу руки (лапу и руку?) и вернулись к делам.

Пресловутый доклад офицера госбезопасности содержал пять адресов и фамилий подозрительных лиц, проживающих (проживавших?) в одном из крупных городов бывшей республики. Дотошный чекист не забыл приложить краткие характеристики, словесные портреты и приблизительный список контактов возможных агентов Вилянги. Из пяти мы выбрали человека, который, по нашему мнению, больше всего походил на… а, собственно, на кого? Плохо разбираюсь в терминологии шпионажа — как называется не Самый Главный Резидент Всей Сети, а так — маленький начальник, глава регионального филиала? Пусть будет глава регионального филиала, благо, что Раскун и Традорн согласились с моей терминологией.

Так вот Гаругх  человек, выбранный нами из списка, идеален в качестве кандидата для ареста.

— Сами посудите, — говорил я, убеждая собеседников, — Он нам подходит во всех отношениях: купец средней руки — особым богатством не выделяется, но и не бедствует; живет одиноко — постоянно в разъездах; эмигрировал из Империи будучи состоятельным человеком. Из всего списка Гаругх больше всего подходит на роль регионального босса агентурной сети.

— Почему? — удивился Традорн, никогда не увлекавшийся шпионской тематикой.

Раскун же согласно кивал моим доводам — до него сразу дошел замысел разведчиков Вилянги.

— Во-первых, дорогой Традорн, — ответил я, — Наш кандидат богат, так что ему не надо играть образ нищего — он может позволить себе вращаться в высоких кругах местного общества. Во-вторых, купец постоянно в разъездах, причем в самых необычных местах — около военных баз, оружейных фабрик или аэродромов. В-третьих, отсутствие семьи тоже на руку резиденту — меньше вероятность провала со стороны детей или жены. Нашего оперативник заинтересовал цвет кожи Гаругха — он поставил иммигранта в один ряд с остальными подозреваемыми, а вот меня больше настораживает сам факт переезда из Империи.

— Чем? — коротко бросил Раскун. — Признаюсь, этот момент в ваших рассуждениях от меня ускользает. Со всем остальным абсолютно согласен.

— Ха! — усмехнулся я. — Назовите мне хоть одну объективную причину, по которой успешный, подчеркиваю, успешный, судя по размерам его капитала, купец покинет Империю-победительницу с устойчивой экономикой и спокойной обстановкой и переедет в проигравшую республику, где только-только отгремела война, революционной брожение и разрушены деловые связи?

— Половить рыбку в мутной воде? — быстро нашелся Раскун. — Есть тип людей, любящих рисковать и сколачивающих состояния в такие времена — история знает примеры.

— Вы внимательно читали его досье? — усмехнулся я. — Гаругх приехал торговать в голодную страну предметами роскоши. Именно не скупать их за продукты по баснословно низкой цене, а продавать! Серьезная ошибка Вилянги — они рассчитывали на внедрение в высший свет, вот и выбрали такой товар, но страна-то не та! Это в Империю можно было в то время везти ювелирные украшения, а республика хотела хлеба! Это не коммерческий расчет авантюриста — это серьезный просчет разведчика! Вам понятен ход моих мыслей?

— Понятен, — Раскун хищно потер руки. — Будем брать стервеца!

— Так какое же было рациональное зерно в предложении Традорна? — все недоумевал внутренний голос.

Мне осталось только мысленно развести руками…

Глава 16

 

В моем представлении дом Гаругха полностью соответствовал образу шпионского логова или воровской малины: окраина, слабо освещенный тупик улицы, тенистый сад, примыкающий к опушке леса, одиноко горящее окно на втором этаже. Местный сотрудник тайной полиции сообщил, что интересующее нас лицо проживает в полном одиночестве. Информация из доклада бдительного офицера до сих пор оставалась актуальной: семьей предполагаемый резидент Вилянги так и не обзавелся, что тоже наводило на определенные размышления. Преуспевающий бизнесмен обязан для поддержания положительного имиджа иметь красавицу жену, троих детей и большую собаку. Гаругх ничем подобным не озадачивался — жил один и, надо сказать, вполне преуспевал в торговле ювелирными изделиями. Только вот незадача-то — его магазин, судя по наблюдениям агентуры, казался убыточным. За три дня выходных в его двери не вошел ни один человек! Осторожные расспросы хозяев соседних лавок подтвердили наши подозрения: народ не шибко-то покупает золотые украшения, табличка «Открыто» не каждый день зазывает потенциальных покупателей. И так продолжается уже не первый год.

При всем при этом Гаругх регулярно указывает прибыль в финансовых отчетах и честно платит с нее налоги, посещает дорогие магазины в столице, разъезжает по стране, якобы для закупки товара, который, кстати, никто у него не берет. Неувязочка получается — нарушен закон спроса и предложения: украшения не продаем, а прибыль имеем. Чем покрывается разница в доходах и расходах? Вот здесь и начинается самое интересное — Демократическая Республика Норэлтир, как и наша Империя, давно уже печатала собственные бумажные деньги, но золотые монеты до сих пор имели хождение на территориях обеих стран. Продавцы охотно брали даже «советики» с профилем Редрата — деньги канувшего в лету Совета Народного Спасения. Порасспросив продавцов окрестных продуктовых магазинов, мы получили важную информацию: оказывается, наш потенциальный шпион, покупая продукты, частенько расплачивался золотыми монетами, отчеканенными еще при старой республике. Агенты тайной полиции под видом обычных покупателей побывали в магазине Гаругха и получили сдачу парочкой таких «советиков». Эксперты имперского монетного двора изучили их и однозначно сказали: «Фальшивка!» Нет, они содержали золото обычной пробы, но сделаны не в Норэлтире! Отменное качество: безупречные линии, полное соответствие веса, размеров и рисунка, но это не наше качество! Уж не знаю, как мастера определили сей факт, не имея под рукой мощных микроскопов, масс-спектрометров и прочих анализаторов, но за свое слово они ручались — подделка! Скорее даже не подделка, а нормальная золотая монета времен СНС, но отчеканенная не у нас.

Разведчики Вилянги, планировавшие операцию, дали маху — снабдили своего агента солидным запасом золота, а вот «легенду» продумали слабо. Настя, правда, пыталась спорить — предлагала рассмотреть версию с местным производством подделок, но мы дружно отклонили эту идею. Слишком уж много подозрительного в этой истории и без местных преступников. Да и зачем фальшивомонетчикам выпускать полновесные деньги, какой в этом смысл?

Отряд спецназа оцепил дом под покровом ночи. На дальних подступах сотрудники тайной полиции готовились задерживать случайных прохожих и отправлять их в ближайший полицейский участок для выяснения личности. Мало ли что? Вдруг именно сегодня наш дорогой шпион ждет связника? Штаб операции расположился на опушке леса в прямой видимости от дома. Рядом со мной сидела Настя и три дюжих бойца в полном вооружении — оперативный резерв. Отсюда хорошо видно, как по условленному сигналу через забор лихо перемахнули четыре тени — группа захвата. «Манулят» решили не задействовать — все-таки их подготовка больше подходила для открытого боя, пусть и в любых условиях. Здесь же требовались навыки скрытного проникновения и бесшумной нейтрализации объекта. Для этой цели идеально подходили ребята, не раз бравшие «языка» за линией фронта во время войны с Советом. Я лично отбирал спецназовцев из числа тех, кто был с нами во время рейда к мавзолею Морозки. Но, не смотря на это, о месте и времени операции им сообщили только по прибытию к дому Гаругха. Доставкой и связью занимались доверенные офицеры Раскуна.

Началось!

На фоне единственного освещенного окна метнулась чья-то тень: то ли хозяин услышал подозрительный шум, то ли спецназ уже ворвался в комнату — пока непонятно! Напряженная тишина неприятно щипала нервы — что же происходит в доме?

Наконец, подан условный знак — зажегся свет в окне первого этажа! Все прошло успешно!

Четыре тени вышли из дверей дома, волоча на руках безвольную пятую тень — Гаругх захвачен. Вот теперь можно вздохнуть с облегчением — первый этап прошел успешно.

— Извините, — виновато сказал один спецназовцев, показывая рукой на бесчувственное тело задержанного. — Трепыхался немного — пришлось успокоить. Принял нас за грабителей.

— Ничего страшного, — сказал я. — Надеюсь, говорить сможет?

— Обижаете! Голова поболит и все.

Мы быстро погрузились в летучку, ожидавшую в глубине леса, и взяли курс на столицу. В доме остался наш человек. Его задача — изображать служащего ювелирного магазина, оставленного сторожить дом хозяина во время его отъезда. Пока нам неизвестно — практикует ли Гаругха оставлять охрану дома, но просто так изъять вражеского резидента нельзя. Наверняка, он обязан поддерживать связь с руководством, отдавать приказы подчиненным. В любом случае, если мы имеем дело с агентурной сетью противника, отсутствие одного звена в цепи насторожит Вилянгу — пошлют кого-нибудь проверить. Вот здесь и пригодится «охранник». В его задачу входит успокоить прибывшего, рассказать о внезапном отъезде «любимого хозяина» по торговым делам в какую-нибудь отделенную область. Легенда слабенькая, но лучше, чем ничего. Гаругха взяли без шума — сотрудники тайной полиции, стоявшие в дальнем оцеплении, никого не задержали, так что для города странный торговец ювелирными изделиями исчез бесшумно. Оставалось ждать связника или проверяющего из центра.

По пути в столицу наш пленник очухался. Недоуменно водя по сторонам мутным взором, попытался встать, обнаружил себя связанным по рукам и ногам и только тогда возмущенно завопил:

— Вы кто такие?! Что за произвол?! Я — честный торговец и буду жаловаться! Да у меня сам губернатор области в друзьях ходит!

Последнее заявление было чистой правдой. Оперативники тайной полиции, установившие плотную слежку за Гаругхом, докладывали о регулярных визитах подозреваемого к главе области. «Есть повод задуматься», — многозначительно сказал Раскун, услышав эту информацию.

— Не завидую губернатору, — съязвил внутренний голос. — Теперь устанет отрицать на допросе факт продажи Родины.

Вопли провалившегося агента прервал один из спецназовцев — молча поднес к его носу кулак, размером с мою голову. Впечатленный увиденным, Гаругх моментально заткнулся и только молча сопел. Света в летучке мало — восход лишь начинался, так что сложно сделать вывод о цвете его кожи. Укладывается ли его поведение в рамки обычного торговца, захваченного неизвестными в камуфляжах на пороге собственного дома? Трудно сказать — пока реакция обычная: возмущение, испуг, угрозы. Хм, а у нас только предположения и фальшивые монеты…

— На чем его колоть-то будем? — деловито шепнула Настя. — Кроме золота, необъяснимого происхождения, ему и предъявить-то нечего. А если он недостаточно желтый?

— У дураков мысли сходятся, — резюмировал внутренний голос.

Вот уж действительно! Похоже, мы думали одновременно об одном и том же, сидя в хвосте летучки, подальше от арестованного. На этом настоял старший группы захвата — мало ли что тот выкинет, а у него личный приказ от Раскуна: беречь Манула Ее Величества. А вдруг вражеский агент ядом каким плюнет?

Последнее — это я сам домыслил, ничего подобного наш бравый офицер спецназа не говорил, хотя, чем черт не шутит, вдруг у Гаругха и вправду ампула в зубе или пуговица на рубашке с секретом?

— Что за бред? — поморщился внутренний голос. — Откуда здесь такая гадость? Ты о ядах в своей сказке хоть что-нибудь слышал? Да и ампул местная промышленность еще не научилась делать.

— В Норэлтире — нет, — бодро ответил я, — а кто поручится за Вилянгу?

— Все равно бред! — буркнул внутренний голос.

Тем временем наш пленник взял себя в руки и успокоился:

— Кто вы такие? — спокойно произнес Гаругх. — Хочу говорить со старшим вашей банды.

— Нахал! — фыркнула мне в ухо Настя. — Сейчас огребется от старшего «банды».

Но спецназовец не торопился распускать руки, очевидно, имел приказ доставить арестованного целым и невредимым. Он лишь вздохнул и молча отвернулся разглядывать светлеющую мглу в иллюминатор.

— Это не законно! — не сдавался наш пленник, — Если вы из полиции, то скажите — в чем меня обвиняют? Если же просто бандиты, то платить выкуп за меня некому — банк не выдаст деньги постороннему лицу, даже если у него будет три доверенности с моей подписью! У вас ничего не выйдет! Вы — …, — дальше уже последовал сплошной поток ругательств.

— И все равно не могу решить, — задумчиво прошептала Настя, — шпион это или нет? Скоро совсем рассвет, так хоть на цвет кожи посмотрим. Пока же ничего необычного не вижу.

— Не видишь? — ухмыльнулся я. — Ну смотри!

— Что ты задумал?

— Тсс!

В неясное пятно света от иллюминатора из сумрака хвостовой части летучки вышел Манул Ее Величества во всей своей красе и гордости! Гаругх подавился очередным бранным словом и выпучил глаза — такого он не ожидал!

— Надоел мне этот болтун, — с ленцой протянул я на вилянгском. — Лейтенант, выбросьте его за борт!

Как и ожидалось, спецназовец не понял ни слова из моей фразы и вытаращил глаза, а вот арестованный испуганно вжался в скамейку.

— Получилось! — завопил внутренний голос. — Не ожидал, что сработает! Молодцы мы!

Действительно, заговорить в присутствии пленника на его родном языке (в том, что ему знакома эта речь, теперь сомневаться не приходилось — испуг выдал его с головой!) — чистой воды экспромт, пришедший мне в голову под напором его ругательств. До этого момента я сильно сомневался, что смогу перейти с наречия Норэлтира на язык Вилянги. Нет, понимать-то их понимал хорошо, но вот говорить…

Сложность задачи состояла в том, что на слух они оба звучали совершенно одинаково — это родной мне русский язык. Мой мозг, в силу неизвестных причин, интерпретировал речь собеседников в понятные фразы. И наоборот, когда я говорил по-русски, окружающие прекрасно понимали мои слова. С Роланой и остальными не приходилось задумываться над произношением, а вот с Гаругхом пришлось прибегнуть к одной уловке: вообразить, что нахожусь на другом континенте и беседую с жителем Вилянги. И ведь получилось! Он меня понял, понял! А лейтенант спецназа — нет!

Настя возникла из сумрака рядом со мной, улыбнулась и изобразила бурные аплодисменты передними лапками. Наш пленник спал с лица — он понял причину своего ареста.

— Что сейчас скажем, чтобы подчеркнуть напряженность момента? — деловито спросил внутренний голос. — Давай так: «Ваша игра проиграна, мистер Бонд. Ха-ха-ха!»

— Зачем? — я мысленно пожал плечами. — Он — умный человек и сам все уже понял.

— Господин Гаругх, у вас еще есть вопросы? Вам понятно — кто и за что вас арестовал?

Вилянгский шпион молча кивнул. В сущности, выбор у него небольшой: с тайной полицией он еще мог поиграть в «кошки-мышки», но уж если его арестом занялся лично Манул… ловить бедному агенту нечего.

— Пытать будешь? — деловито спросил внутренний голос. — Лично придется — местный народец хлипковат. Помнишь, как «жестко» допрашивали неудавшегося убийцу Роланы? Его даже ударил сержант! Кошмарные издевательства над человеком!

— Хорош ерничать! — осадил я ехидного собеседника. — Это же не обиженный на весь мир психопат, а профессионал. Либо сам пойдет на сотрудничество, либо…, — мысленно развел лапами, — ну, не думаю, что до такой крайности дойдет.

— А если все-таки будет молчать?

— Разберемся по ходу пьесы, — отрезал я.

Оставшуюся часть пути Гаругх мочал. Настя спала, удобно угнездившись на моем плече, да и я не стал от нее отставать — все-таки нам выдалась бессонная ночь. Спецназовцы поочередно караулили пленника. К вечеру мы прибыли в столицу.

По моим расчетам, вторжение должно начаться со дня на день — прошел уже почти месяц с моего визита в императорский дворец Вилянги. Разведчики же докладывали, что войска противника находятся в лагерях, корабли мирно стоят на рейдах, на побережье тишь да гладь. Если бы не грандиозное скопление пехоты и танков, то стороннему наблюдателю и в голову бы не пришло, что страна готовится к агрессии против соседнего континента.

К сожалению, разведгруппа, «прикрепленная» к тому злосчастному порту, что стал свидетелем нашего бегства, никак не могла добыть подходящего «языка». Об этом мне рассказал сразу по возращению в столицу сам Раскун.

— Так и видится картина, — размышлял внутренний голос, — приводят очередного пленного к командиру группы. Тот внимательно осматривает испуганного вилянгца и говорит, мол, черт побери, опять мы не того прихватили! Приказали же тыловика, а это танкист. Расстрелять!

— Ага, — радостно подхватил я, — и растет тайное кладбище невинно убиенных «языков» вокруг вражеского порта. А куда же их девать?

— Какая чушь! — Хором с невидимым собеседником.

Вслух я сказал нечто похожее:

— Господин Раскун! Что за ерунда? Чем там занимаются ваши люди?! Может, послать «манулят» или спецназ? Сколько они уже там сидят и не могут добыть парочку человек?

Министр тайной полиции лишь укоризненно посмотрел на меня. Стало немного стыдно. Понятно же, что разведчики не на пикник приехали. Основная задача — ничем не выдать своего присутствия. Это во время войны можно себе позволить украсть вражеского офицера, не заботясь о последствиях. Здесь же требовалось обставить дело так, чтобы никому и в голову не пришло, что пропавший человек мог попасть в руки противника. Да там и никто знать не должен, что Норэлтир в курсе готовящегося вторжения. А это совсем непростая задача. Вот и приходится разведчикам выискивать подходящего случая.

— Извините, — протянул я, — не подумав, высказался. Переживаю — месяц уже на исходе.

Раскун понимающе кивнул — он тоже умел считать и понимал, что до начала войны осталось несколько дней.

— Что передают другие группы? — кротко спросил я.

— Ничего существенного, — пожал плечами собеседник. — В остальных секторах наблюдения вообще никакого движения. Лишь группа, которой поручено захватить языка, докладывает о колоннах грузовиков, ежедневно прибывающих в порт.

— Что везут?

— Близко подобраться не удалось — сильная охрана. Пробовали рассмотреть на трассе, но ничего не получилось. Прибывают машины тяжелогружеными, а уходят налегке. Характер груза остался неизвестным — все закрыто плотными тентами. Что-то усиленно завозят, — Раскун обескуражено развел руками.

— Интересно, — заинтересовался я, — чего-то им так сильно не хватает, раз грузовики идут сплошным потоком.

— Дай еще ценное указание разведчикам — ускорить работу, — язвительно посоветовал внутренний голос. — Высокое начальство когда не знает, чем конкретно помочь подчиненным, начинает изъясняться сплошными глаголами: ускорить, повысить, углубить, расширить…

— Это точно, — согласился я. — Кстати, а как там наш шпион? Вчера вечером уже был доставлен к вашим специалистам. Что говорит?

— Молчит, — ровно сказал Раскун, — Собираемся применить магию Совета. Ту, что делает из человека зомби. Иначе не разговорить. Может, сами займетесь? С Дросдером-то тогда чудесно получилось — после вашего визита за ним записывать не успевали.

— А разве эта магия необратима?

— Не знаю, — сухо сказал министр внутренних дел. — У моих ученых не получалось вернуть подопытным исходное состояние.

— Что? Вы проводили эксперименты на живых людях?! Да как…! — я задохнулся от праведного гнева и не успел закончить фразу — Раскун улыбнулся и вклинился в паузу. — Как можно?! Мы на животных пробовали. На кошках тренировались… — он осекся.

— Зашибись успокоил, — мысленно присвистнул внутренний голос.

Собеседник побледнел — он уже понял, что лучше бы эксперименты ставились на людях. Не догадываясь о моей настоящей сущности, министр внутренних дел искренне считал меня манулом — ярким представителем отряда кошачьих. Так что его оправдания выглядели, мягко говоря, странно.

— И кого вы тут зомбировать собирались? — с легкой угрозой в голосе спросил я.

— Сергей, да я бы никогда… как вы могли подумать?! Вас же тогда в Норэлтире уже не было! — вскричал Раскун.

— Ага, — многозначительно сказал внутренний голос, — знает кошка, чье мясо съела! Тьфу — опять кошка!

Действительно, чересчур эмоциональная реакция для абсолютно невиновного человека. Боялся старый интриган моего возвращения, боялся. Чтобы он там не говорил о желании вернуться под крыло Империи, а оружие против Манула Ее Величества готовил. Никому нельзя верить…

— А ты и не веришь, — усмехнулся внутренний голос.

— Что-то разговорился ты, — цыкнул я. — Уймись!

В конце концов, нам с ним еще работать. Зачем ворошить прошлое? Разве на его месте я поступил бы по-другому? Точно так же искал бы самое мощное оружие. Раскун не побоялся выступить против Совета Народного Спасения, готовился к войне с Империей — и все это только с помощью обычных методов: интрига и сила оружия. А вот против меня ему потребовалась магия. Хм, есть чем гордиться!

— Да бросьте, господин министр, — примиряюще сказал я. — Это же шутка. Право слово, кто может подумать, что вы собирались использовать против меня такое злобное волшебство!

— Я могу так подумать, — скромно встрял внутренний голос.

Раскун неуверенно улыбнулся и кивнул. Очередной раз мы сделали вид, что поверили друг другу… Высокие отношения, высокие!

— Действительно, — продолжил я, как ни в чем не бывало, — давайте мы с Настей займемся нашим шпионом после обеда. Вы правы — в прошлый раз у нас чудесно получилось.

Снова мы спускаемся по мрачной лестнице в глубокий подвал. Только теперь это не винный погреб дворца, а сырые казематы министерства внутренних дел. Унаследовав здание КОС, тайная полиция обжила и подземную тюрьму — существовала такая, оказывается в «мирные» времена Совета Народного спасения. Официально оппозиции не существовало, а камеры, на всякий случай, имелись. Но и здесь отсутствовало специального помещения для пыток. То ли не было в этом необходимости, то ли Норэлтир слишком отличался от Земли.

Легкое дежа вю: арестованный на табурете, гориллообразный сержант за его спиной и три офицера за грубым деревянным столом. Гаругх молчит, чекисты в легкой растерянности. Разве что бочек с вином не хватает до полной идентичности картины допроса.

Мы переглянулись с Настей — как поведем себя на этот раз?

— Зачем изобретать велосипед? — шепнула лоториня на ухо. — Давай, как в прошлый раз.

— Плохой следователь и очень плохой следователь?

Девушка кивнула.

— Гаругх или как вас там? — начал я, — вы понимаете, где находитесь, и почему это произошло?

Арестованный, не мигая, смотрел мне в глаза, никак не отреагировав на вопрос.

— Гипнотизирует что ли? — испуганно шепнул внутренний голос.

Что-то мне стало не хорошо от слов невидимого собеседника. Я тревожно глянул на Настю, уловив мое волнение, девушка придвинулась и прошептала: «Что случилось?»

— Не приходила мысль, что он может оказаться магом? Вдруг нас сейчас заколдовывают?

Лоториня насмешливо фыркнула и тихо сказала:

— Разговаривала на эту тему с Раскуном. Он клятвенно заверил, что Гаругха проверили. Магических способностей не обнаружено.

И когда успела? Ну вот, сейчас подумает, что я — трус, и будет смеяться. Или огорчится…

Вместо этого Настя ободряюще потрепала мое плечо и шепнула в ухо:

— Молодец! Редкий мужчина посоревнуется со мной в сообразительности. Ты всего на час отстал в ходе мыслей. — При самом серьезном выражении мордочки и ровным голосом — спокойная констатация факта.

— У, ехидна! — прошипел внутренний голос.

— Пусть лучше ехидничает, чем обвиняет в трусости, — резонно заметил я, но язвительные слова запомнил.

Невидимый собеседник промолчал.

Едкая похвала лоторини холодным душем смыла переживания о гипнозе и враждебной магии. Вот сейчас самое подходящее расположение духа для допроса — легкая злость на фоне небольшой обиды. Ох, трепещи Гаругх!

Наш пленник оставался невозмутимым на протяжении всего диалога. Он ровно дышал, смотрел мне в глаза и молчал. Хм, твердый орешек. Сдается мне, не рядовой агент попался, далеко не простой у нас пленник.

— Может, они все фанатики, — вмешался в ход моих мыслей внутренний голос. — К примеру, как в Северной Корее или в Китае? Или вон та же Япония с их абсолютной преданностью императору?

— Не похоже: нет блеска в глазах, спокоен и уравновешен. Что-то не сильно похож на фанатика.

— Ответ специалиста по данному вопросу! — парировал невидимый собеседник.

Ну когда приду к миру и согласию сам с собой?! Все, хватит шизофренических бесед — пора браться за дело.

— Почему молчите, Гаругх? — Обращение «господин» посчитал неуместным в данной ситуации, пойдет на контакт — там и станем вежливее.

— Вы что-то спрашивали? — деланно удивился пленник. — А, так ваш вопрос о том, осознаю ли я, где и зачем нахожусь, не был риторическим? — пожал плечами. — Судя по всему, нахожусь в руках тайной полиции. Почему — сейчас скажете.

— Один-ноль в его пользу, — сухо отметил внутренний голос. — Крепкий орешек.

Да уймется он когда-нибудь?!

Все-таки маленький рост — существенный недостаток при ведении допроса. Сейчас бы подойти к сидящему, склониться к уху и что-нибудь зловещее прошептать. А так придется карабкаться к нему на колени или просить табуреточку поставить рядом… я нервно дернул хвостом. Гаругх заметил раздражение и чуть шевельнул нижней губой — смеется, гад!

Нашлось промежуточное решение — арестованный сидел в каком-то полуметре от стола. Я резко запрыгнул прямо на листы за каким-то записями, лежащими перед офицерами тайной полиции, и встал на все четыре лапы. Наши глаза оказались на одном уровне. От неожиданности провалившийся шпион дернулся и отпрянул назад.

— Считаю, что один-один, — повеселел внутренний голос. — Ты его напугал! Это уже маленький шажок к доброй беседе.

Глаза в глаза… тяжелый взгляд манула… человек проиграл! Гаругх сглотнул, закашлялся и отвел глаза.

— Давайте, сократим нашу беседу, — после непродолжительной паузы сказал я. — Вы — агент Вилянги, работаете в нашей стране уже несколько лет; цель заброски — сбор сведений о военных объектах, наработка связей в определенных кругах и вербовка чиновников высокого уровня; источник доходов — фальшивые золотые монеты времен Совета Народного Спасения; должность — глава агентурной сети всей области; звание — …,— оценивающе посмотрел на собеседника, — думаю, майор. Понимаю — полумиллионная армия вашей империи готовится к вторжению, так что нет смысла становиться изменником Родины за час до победы — предпочтете погибнуть героем. Много знаете о тайной полиции и методах работы, которые она применяет, поэтому считаете себя способным выдержать допрос, не посрамив чести офицера разведки. Вот здесь и кроется ошибка в ваших рассуждениях. — Гарухг открыл рот, очевидно с возражением, но я без слов, взмахом лапы, сделал знак заткнуться. — Ситуация изменилась — вернулся Манул Ее Величества.

В этом месте пришлось сделать паузу — резко захотелось почесать за левым ухом. Звериные инстинкты управляют этим телом ничуть не меньше, чем человеческое сознание — грузно бухнувшись на стол, заскреб левой передней лапой (слава богу, не задней — совсем по-кошачьи получилось бы!) за мохнатым манульим ушком.

Никто не проронил ни слова — в тишине только и было слышно — шкряб, шкряб, шкряб.

— Вернулся Манул, — повторил я последние слова, как ни в чем не бывало (пусть что хотят, то и думают — у меня сильно чесалось за ухом). — Можете забыть, все, что слышали о допросах в тайной полиции. Гарантирую незабываемую прелесть новизны, уникальные ощущения, непостижимые глубины боли и унижения. Не уверен, что вас на это хватит — соловьем запоете! Есть путь еще короче: наши маги превратят вас в зомби — расскажете все, как миленький, даже просить не надо. Достаточно приказать. Ну и последний вариант: добровольно отвечаете на все вопросы, гордо отказываетесь от предложения сотрудничать и торжественно погибаете со всеми воинскими почестями на эшафоте в первый день вторжения. Обещаю — разведка Вилянги получит сообщение, что мы от вас ничего не добились. Результат у всех трех вариантов одинаковый — мы с информацией, а вы — мертвый разведчик. Но если первые два болезненны и прискорбны, то третий даже героический, на мой взгляд. А вы как считаете?

Гаругх машинально кивнул, соглашаясь. Не дав ему опомниться, я продолжил:

— Монолог у меня получился несколько затянутым, но он существенно сэкономил наше время. Настоятельно рекомендую не отрицать очевидное — вы работаете на чужую разведку. Помимо экзотического цвета кожи для этого континента (рассмотрел, наконец, при свете дня, когда возвращались в столицу), при обыске у вас обнаружились кое-какие вещи, весьма необычные для простого торговца ювелирными украшениями. Так что давайте уважать друг друга — выбирайте вариант и будем работать дальше. Имейте в виду — в доме засада. Ваши коллеги обязательно заинтересуются длительным отсутствием господина Гаругха и пошлют связника. Его мы тоже возьмем и основательно допросим. Не вы, так он выведет на других агентов. Так что даю минуту на размышление и… время пошло — думайте.

Спрыгнув со стола, я подошел к Насте. Девушка смотрела на меня круглыми глазами, в которых читалось восхищение.

— Да! — самодовольно воскликнул внутренний голос. — Вот такие мы крутые!

— Сергей, — горячо зашептала на ухо лоториня. — Безупречно! Откуда ты все это взял? Мы же ничего не знаем наверняка, но как убедительно выглядело! А сцена с почесыванием за ухом? Гениально! Эдакая ленивая снисходительность — мол, все мы знаем, не очень-то и хотелось, но уж расскажи нам кое-что для полноты картины. Молодец! Горжусь тобой!

— Спасибо! — пробормотал я. — Погоди с поздравлениями — оценим результат.

Гаругх сгорбился на своей табуретке. Шпион не выглядел раздавленным и деморализованным, нет — перед нами сидел сильно уставший человек. Хотя не стоит судить о его душевном состоянии по внешнему виду. Профессия у него такая — изображать на лице наиболее подходящие для текущего момента чувства. Просто дождусь ответа.

Отпущенная на размышления минута подошла к концу. Я уже открыл рот, известить об этом Гаругха, но коварный шпион меня опередил:

— Думаю, время истекло, не правда ли? — утвердительно спросил он.

Оставалось только кивнуть головой. Противник перехватывает инициативу — нехорошо.

— Аплодирую проделанной работе, — ровным голосом продолжил вилянгец. — Пока не догадываюсь, каким образом вы получили информацию, но знатно разложили по полочкам, знатно, восхищен. Разве что, в звании ошиблись: я — полковник, а не майор, а в остальном все верно. Кстати, на чем мы прокололись? Хотя зачем я спрашиваю?! Вы уже дали ответ на вопрос — вернулся Манул Ее Величества. Можете мне не верить, но, прочитав в газете о чудесном возращении, понял: пора сворачивать работу — скоро за нас возьмутся. Чувствовал же слежку, но отмахнулся, — Гаругх досадливо дернул подбородком, — уверял себя, что нервы шалят…

Я победоносно посмотрел на лоториню. Чертовски приятно выстрелить с закрытыми глазами в сторону мишени и попасть в яблочко! Все-таки сделал гениальный анализ при столь скудной информации — вон, только со званием не угадал!

— Так какой вариант выбрали, господин Гаругх? — Молчание затянулось, а время шло.

— Четвертый.

— ??? — Моему удивлению не было предела. — Это какой же, хотелось бы знать?

— Почему вы считаете, что наше сотрудничество невозможно? — вопросом на вопрос ответил арестованный. — Потому что сами не уверены в победе? Огромный численный и технический перевес моей страны делает ее невозможной?

Он задал сложный вопрос, терзавший меня последнее время. Действительно, не лучше ли начать переговоры и выторговать для нас почетные условия капитуляции? Император Вилянги далеко не дурак — с радостью согласится на оккупацию Норэлтира без военных действий в обмен на гарантии жизни и свободы для правящей верхушки Империи.

Вот только как мы потом будем смотреть в глаза своим гражданам? Для чего они воевали с республикой за свою независимость, платили налоги, содержали огромную армию и флот? Только для того, чтобы их правители при первой же угрозе обменяли их свободу на свои жизни? Положение для Империи очень серьезное, но не безысходное. Мы будем драться!

Я уже открыл рот, собираясь дать гневную отповедь полковнику вражеской разведки, но он снова меня опередил:

— Извините за глупые риторические вопросы. Аналитики Генштаба строили все расчеты именно на том, что вас нет в Норэлтире. Видели бы бал, что устроил во дворце император, когда пять лет назад поступила информация о том, что Манул Ее Величества бесследно исчез! Эх, да что теперь сожалеть, — Гаругх тяжело вздохнул. — Вы вернулись и, действительно, все изменилось…

— Так вот, четвертый вариант, — продолжил арестованный после небольшой паузы. — Почему вы считаете, что наше сотрудничество невозможно? Да, завтра начнется вторжение. Но теперь я неуверен в его успешном завершении. Не считайте меня трусом и предателем — Вилянга не столь едина, как это кажется со стороны. У нас есть серьезная оппозиция правящей династии, и я один из ее лидеров. С прошлыми правителями Норэлтира нам не о чем было договариваться, а вот с Манулом… — он задумчиво сузил глаза. — Здесь есть над чем подумать.

— Вот это да! — восторженно зашептал внутренний голос. — Наши шансы растут! Если мы сможем отбить первый удар, то потом, при нашей поддержке, внутренняя оппозиция нанесет вторжению удар в спину!

— Полагаю, вы — представитель опальной ветви дворянства Вилянги, потерявшей трон в результате дворцового переворота или в силу каких-либо других причин? — полутвердительно спросил я. — Например, у «вашего» императора не было наследника, и власть захватил представитель конкурентов. Так?

— Вот поэтому я еще две недели назад предложил своим соратникам начать переговоры с вернувшимся Манулом, — слегка невпопад ответил Гаругх. — Кроме вас, никто бы так блестяще не смог воссоздать ситуацию трехвековой давности по одной только фразе об оппозиции к правящей династии.

— Раскун бы смог. — Не надо тянуть одеяло на себя, пусть противник боится нас всех!

— Может быть, — задумчиво ответил арестованный.

Хотя мне было приятно. Но не буду же ему говорить, что высказанные мной варианты характерны для любой земной монархии?

Настя сильно пихнула меня в бок, в ответ лишь дернул плечом, мол: «Не мешай — процесс пошел!»

— Вы понимаете, что ваши слова мы будем проверять? — спросил я, дав понять, что считаю наше сотрудничество свершимся фактом.

— Безусловно! — согласился Гаругх, — иначе перестал бы вас уважать.

Лоториня перешла от толчков к щипкам, пытаясь привлечь внимание — я продолжил игнорировать. Беседа шла к логическому завершению, меня все устраивало, чего ей еще надо?!

— Вот и славно! — подвел я итог переговорам. — С вашего позволения откланяюсь. Дела, понимаете ли. У офицеров госбезопасности, — кивнул в сторону стола, — есть к вам ряд вопросов. Будьте любезны, удовлетворите их любопытство. Ну что?! — это я уже не выдержал издевательств со стороны Насти и обернулся к лоторине. — Что случилось?

— Ты ничего не упустил? — яростно прошипела она мне на ухо.

— Что ты имеешь в виду?

— Он сказал, что вторжение завтра, олух! — Последнее слово, к счастью, девушка произнесла еще тише.

— !!!! — Сердце екнуло, сжалось и кольнуло болью.

— Господин Гаругх, — волевым усилием я заставил голос не дрожать, — фраза о том, что вторжение завтра — оборот речи, или так и есть на самом деле? Вам известна дата начала операции?

— Ну да, по плану Генштаба Вилянги завтра эскадра должна выйти в море. И завтра же вечером мы, хм, — он смущенно кашлянул, — все активные и законсервированные агенты начнут действовать.

Видя мое удивление, пояснил: «Подрыв мостов, диверсии на складах боеприпасов и вооружения, саботаж на военных заводах — обычные мероприятия в тылу противника перед началом войны».

На стене за спиной Гаругха явственно проступала огненная надпись: «Мене, текел, фарес»². Я моргнул глазами — пламенеющих букв на шершавых камнях не было, но их присутствие ощущалось в самом воздухе подвала.

— Началось, — прошептал внутренний голос. — Куда метнуться: к Традорну — узнать насколько мы готовы к войне, или к Ролане — «порадовать» известием и начать утешать?

— К Главкому, — твердо решил я. — Оборона сейчас важнее нервов императрицы.

Внешне постарался ничем не выдать душевного смятения, но внутри все мелко подрагивало и тряслось.

— Господа офицеры, — обратился я к чекистам, — Берите с собой нашего, хм, гостя и бегом к Раскуну в координационный центр — беседу продолжите там. Нельзя терять ни минуты! Забудьте пока все ваши вопросы, главное сейчас — имена и адреса агентов. Надо предотвратить волну терактов по стране. У меня все. Исполняйте! Да, не забудьте развязать господина Гаругха, — полковник подчеркнуто благодарно кивнул.

— Настя, а мы с тобой к Традорну. Пора узнать насколько мы готовы к войне.

— Ага, — кивнула Настя. — Ты еще забыл спросить о системе связи с разведцентром.

— Тьфу! И точно! — чертыхнулся я. — Господин Гаругх, меня очень интересует — как вы связываетесь с вашим начальством. Курьеры на кораблях или как? Может, прикупили летучек у местного населения и гоняете донесения по воздуху?

— Нет, — усмехнулся полковник, — Мы, как вы говорите, «прикупили» несколько комплектов колдовского радио у ваших полицейских.

— И здесь оборотни в погонах! — горестно воскликнул внутренний голос.

Мы уже подошли к лестнице, когда меня окликнул вилянгец:

— Господин Манул, у меня есть один вопрос!

— Ну?

— Вы говорили, что при обыске нашли у меня какие-то вещи, нехарактерные для торговца украшениями. Всю голову поломал, мысленно обшаривая комнаты. Так что же я упустил? Не поймите превратно — уязвили мою профессиональную гордость, вот и хочу знать, в чем прокололся.

— Блеф чистейшей воды, — крикнул я, не оборачиваясь. — Успокойтесь, господин полковник, мы ничего не нашли.

Нас провожал раскатистый смех Гаругха.

Глава 17

 

Мы быстро привыкаем к благам цивилизации. Проходит ничтожное время, и вот уже хитроумное устройство, казавшееся нам недостижимой роскошью, становится обыденным предметом обихода. Это я о сотовом телефоне. Сразу после слов Гаругха о том, что вторжение начнется завтра, моя лапа автоматически зашарила по несуществующим карманам в поисках трубки. Еще мелькнула мысль, что в подвале прием плохой. А здесь пока и обычного-то телефона нет. Самым быстрым, но несколько громоздким способом связи является колдовское радио. Сейчас лучше воспользоваться летучкой, чем искать мага-связиста.

Традорн, к счастью, оказался на месте. Мы с Настей ворвались к нему в кабинет, игнорируя робкие попытки адъютанта сначала доложить о нашем визите — положение Манула Ее Величества имело определенные преимущества. Главком, слегка ошарашенный столь бесцеремонным вторжением в святая святых министерства — его рабочий кабинет, тем не менее, справился с удивлением и вежливо предложил присесть.

Какое там! Шокирующая новость о завтрашнем дне не давала сидеть на месте. Проглатывая слова, с пятого на десятое я пересказал Традорну содержание беседы с Гаругхом. В отличие от меня, военный сразу вычленил важную информацию из сумбурного рассказа. Главком посуровел, нахмурил брови и, встав из-за стола, подошел к стратегической карте Норэлтира, задумался. Затем громогласно крикнул адъютанта из приемной.

Вбежал озабоченный офицер с блокнотом в руке и замер в ожидании. Раздумье Традорна длились считанные мгновения:

— Начальника штаба ко мне! Пусть захватит свежую сводку оперативной обстановки и начальника разведки, — помедлил и продолжил, — и вызови начальника тыла — с него доклад о ходе строительства оборонительного рубежа на южном побережье.

Адъютант опрометью бросился исполнять приказание. Главком опустился в кресло и зашарил в столе. После недолгих манипуляций извлек трубку, уже набитую табаком и быстро раскурил. Настя недовольно сморщила носик, но протестовать не стала. Девушка прекрасно понимала — не время учить мужчин хорошим манерам.

Вежливо дождавшись, пока Традорн плотно окутается клубами ароматного дыма, я ненавязчиво поинтересовался:

— Каковы наши шансы, если завтра эскадра выйдет в море? Хотя очень странно — утром наши разведчики доложили, что флот стоит на рейде, а пехота и танки и не делали попыток грузиться на десантные корабли. В чем дело?

И тут меня прошиб холодный пот! А что если мы, увлекшись наблюдением за северным побережьем Вилянги, ошиблись, и настоящий десант базировался где-нибудь в западной или восточной части страны? Я уже открыл рот, чтобы поделиться своим откровением с окружающими, но меня остановил внутренний голос:

— Окстись! Что за ерунду ты придумал? Согласен, наш противник — страна с многомиллионным населением и мощным военно-промышленным комплексом, но, думаю, даже ей не под силу провернуть такую операцию прикрытия. Наша разведка доложила четко — пехоты много, танки настоящие, боевые корабли мы самолично видели. Вспомни — план вторжения основан не только на отсутствии Манула Ее Величества и громадном численном превосходстве, но и на внезапности. Не усложняй — что-то нарушило планы противника. Никто не ждал наших отрядов глубинной разведки в Вилянге. Наша задача — выяснить, что это было и насколько отложена погрузка десанта на корабли.

Разумно мыслит, действительно, что-то зря я запаниковал. Вилянгцы уверены, что мы даже не подозреваем о существовании их континента (до моего возвращения так и было), и в этом случае нерационально отвлекать столько пехоты, танков и кораблей от основной задачи. Хорошо хоть не успел поделиться «умными» мыслями с Главкомом и Настей. Особенно с последней — если Традорн лишь удивленно хмыкнул бы, то лоториня не упустит шанса поиздеваться над ходом моих мыслей. Разбила бы в пух и прах, только не столь цивилизовано, как это сделал внутренний голос, не смотря его врожденную язвительность.

Мысленный диалог промелькнул в голове за то время, что понадобилось Традорну на солидную затяжку ароматным табаком, так что к началу его речи я успокоился.

— Странную информацию дал ваш пленник, — задумчиво произнес Главком. — Нет у нас никакой информации о начале вторжения. Что же касается шансов… пока невелики. Организована воздушная разведка над морем, корабли вышли в намеченные районы базирования, сухопутные войска сосредоточены: — он подошел к карте, — здесь, здесь и здесь, — ткнул трубкой в три места на южном побережье Норэлтира.

— Почему именно там? — поинтересовался я.

— Местность на юге гористая, — пояснил Главком. — Раз вы, Сергей, утверждаете, что у противника есть подробные карты наших территорий, то вполне разумным им будет выбрать для высадки равнинные участки побережья. Их всего три. Там мы и сосредотачиваем наши войска. По предыдущему докладу начальника штаба мне известно, что все части прибыли в заданные районы дислокации. Подробнее о строительстве оборонительных сооружений расскажет начальник тыловой служба, а, кстати, вот и он! — в кабинет ворвался запыхавшийся круглолицый полковник с пачкой бумаг под мышкой и объемистым животиком под кителем.

Следом за ним прибыл и начальник штаба. После небольшого обсуждения очередности докладов, мы удобно расположились в креслах и приготовились слушать.

Первым взял слово начальник штаба. Полковник долго и нудно перечислял номера частей, задействованных в операции, указывал на карте рыбацкие поселки и мелкие городки, около которых заняли оборону наши войска. Мы с Настей откровенно скучали, зато Традорн наслаждался полнотой картины.

Мне достаточно того, что Империя хотя бы успела развернуть армию в боевые порядки, а уж какая там дивизия под каким Гадюкино начала рыть окопы — совершенно неинтересно.

Начальник штаба от сухопутных войск перешел к делам флота. И опять то же самое: названия кораблей с указанием точного места на карте. Настя тайком зевнула, а я стойко боролся со сном. Понимаю — важная информация, ответственный момент, но ничего не могу с собой поделать. Монотонное перечисление цифр и названий, да еще таким скучным и серым голосом, которым обладал докладчик, усыпит возбужденного неврастеника, не то что не выспавшегося манула — прошлой ночью мы ловили шпиона, а в эту допоздна беседовал с Ресеем. Волевым усилием вернулся к действительности, ведь начальника штаба сменил у карты глава тыловой службы. Атмосфера в кабинете оживилась — толстячок оказался прирожденным рассказчиком. В его исполнении сухие цифры доклада звучали веселой байкой о необычном приключении:

— …около Дразурда наши доблестные десантники закрепились на высотке и роют окопы полного профиля, только вот рыбаки жалуются — местным молодкам прохода не дают, карудары озабоченные. Ой, извините, госпожа! — Смущенный поклон в сторону Насти.

— … в долине Маржард две пехотные дивизии свели свои линии обороны в единую систему и устроили грандиозную пьянку по этому поводу. В конце пришлось вызывать военную полицию — стрелки подрались с кавалеристами.

— … начали прибывать первые составы с бревнами для блиндажей. Там же только горы и море… хорошо хоть железная дорога рядом, но приходится возить лес из соседней области, так что отстаем от графика. Мало того, что отстаем, так эти предприимчивые паровики (местное название железнодорожников) приторговывают самогоном прямо с колес. Пробовали бороться, но результат слабый — одних арестовываем, а новые везут. Дело жутко прибыльное. У, вонючки жадные, ой! — Снова поклон в сторону лоторини.

— В целом обстановка такова: — сказал начальник тыла в заключение речи, — окопы готовы, противотанковые рвы на танкоопасных направлениях вырыты, блиндажи строятся — это из хороших новостей. А вот из плохих: новых пулеметов и морских мин, а также бутылок с зажигательными смесями в войска еще не поступало — только наладили их производство. Думаю, месяца за два сможем удовлетворить потребности армии в полном объеме. А, вот еще из хорошего: наши бомбардировщики получили первую партию противокорабельных авиабомб. За две недели оснастим все эскадрильи!

Мы переглянулись с Традорном и приуныли. В свете информации Гаругха о завтрашнем вторжении, обещание тыловика через два месяца начать минирование побережья выглядело смехотворным.

— Он что, не знает о том, что у нас был всего месяц на подготовку? — шепнул я на ухо Главкому.

Тот отрицательно мотнул головой и тихо, чтобы не услышали офицеры у карты, сказал:

— Кроме тех, кто присутствовал тогда на ужине у императрицы, никто не владеет информацией полностью. Только начальники отделов знают, что будет вторжение, а все остальные участвуют в больших маневрах. Отсюда и проблемы с дисциплиной в войсках — солдаты готовятся к учениям, а не к войне.

Двусмысленная ситуация: требуется огромное напряжение всех сил Империи для подготовки к грядущим событиям, а разглашать тайну, пока не будет нейтрализована шпионская сеть Вилянги, нельзя! Надо поторопить Раскуна…

— А почему такая задержка с пулеметами и минами? — спросил я у начальника тыла.

— По пулеметам: наши инженеры изучили образцы, доставленные с затонувшей яхты. Выявились серьезные проблемы с упрощением конструкции для наших технологических возможностей. Буквально два дня назад собран первый работоспособный образец и уже запущен в серию. А вот по минам… — полковник замялся, — там все проще и сложнее одновременно. С корпусами и начинкой никаких проблем нет — производим их полным ходом. Но вот взрыватели… Отработали несколько вариантов и все не устраивают: или нет устойчивого срабатывания, или протекают и быстро выходят из строя. Обещают буквально на днях довести до ума самый перспективный прототип.

— Ясно, — вместо меня ответил Традорн. — Свободны. Ожидайте в приемной.

Офицеры вышли и прикрыли за собой дверь.

— Итак, — подытожил я, когда мы остались втроем, — что имеем на текущий момент? Армия и флот вышли на позиции, создана простейшая линия обороны из окопов и противотанковых рвов. Блиндажи только строятся, пулеметов, мин и «зажигалок» еще нет. Конкретно завтра нам противопоставить противнику нечего. Ну уничтожат бомбардировщики имеющимся десятком авиабомб парочку десантных кораблей, завязнет пяток танков в наших рвах и надолбах, а что дальше? Подойдут поближе к берегу крейсера и дредноуты и перемолотят в пух и прах наши окопы из тяжелых корабельных орудий. Остальное довершит пехота..., — я горестно махнул лапой.

— Сейчас бы выпить… — мечтательно протянул внутренний голос.

Мысленно показал ему кулак и продолжил:

— Конечно, в любом случае это лучше, чем, если бы нас застали врасплох. Но все равно получается не здорово. Пока наши шансы не то чтобы невелики — их просто нет.

— Мы будем сражаться в любом случае! — заявил Традорн.

— Господин Традорн, — горестно сказал я, — это даже не обсуждается. Но людям нужна надежда!

— Может, мы дождемся сообщений от наших разведчиков, а не будем переливать из пустого в порожнее? — вмешалась Настя. — От наших разговоров пулеметы и мины быстрее в войска не поступят. Насколько я понимаю, у нас всего три-четыре дня, если завтра корабли двинуться в путь, так?

Мы Традорном в унисон кивнули.

— Предлагаю дождаться информации, — предложила лоториня. — Если вторжение началось, то развернем широкую агитационную компанию — ничего другого мы уже не успеем сделать.

После небольших дебатов предложение девушки стало окончательным решением нашего небольшого совещания. Офицерам Традорн приказал подтянуть дисциплину в войсках и ускорить производство нового вооружения.

Когда я служил в армии, так у нас каждый вечер комбриг проводил совещания командиров подразделений и начальников служб бригады. Пока наш комбат заседал вместе со всеми в штабе, мы, остальные офицеры батальона, не расходились по домам, а прилежно ждали его возвращения. Курили, болтали, слушали радио, потому как знали — просто так уйти не удастся! И правда, бывало — вернется он оттуда, сядет, раскурит сигарету и ехидно изрекает: «Наступал вечер, а в Стране Дураков начинался рабочий день». Пыхнет сигаретой и продолжит: «Итак, к утру нам надо…», — и дальше шло перечисление «неотложных» дел, которые кровь из носу должны быть выполнены к утреннему построению.

К чему это лирическое отступление? Да к месту пришлось — в Норэлтире вечерело, а тайная полиция готовилась к самой масштабной операции за всю историю…

Мы расположились в координационном центре, временно сменившем направление деятельности. Сегодня вместо разведки здесь занимались контрразведкой. Мгла за окнами сгущалась, а чекисты и спецназ по всей стране замерли в ожидании команды «фас!»

Раскун, завидев меня с Настей, чуть не бросился с объятиями от избытка чувств — Гаругх оказался чрезвычайно информированным источником для тайной полиции. Полковник одновременно выполнял две функции: глава областной агентурной сети и главный координатор в Норэлтире от оппозиции Вилянги. В своей первой ипостаси он добросовестно трудился на ниве разведки, но владел информацией только в пределах своей компетенции, но зато как центральный оппозиционер имел полную картину шпионской деятельности на нашей территории — в этом ему помогали соратники по борьбе.

К «пятой колонне» Вилянги у меня сложилось двоякое чувство: вроде бы они помогают нам бороться с захватчиками, а с другой стороны предают интересы своей страны. Если рассматривать благо государства в абсолютном смысле, то для него нет никакой принципиальной разницы в том, какая ветвь дворянства правит Вилянгой: нынешний император или те, кого представляет Гаругх — все они дружно хотят стране мира и благоденствия. Первые — за наш счет, вторые хотят обойтись собственными силами. Вот и получается, что в борьбе за власть соратники нашего говорливого полковника готовы сдать всю агентурную сеть, сорвать вторжение и сесть за стол переговоров с Империей. Нам это выгодно, а Вилянге?

— Опять эти дурацкие рефлексии! — возмутился внутренний голос. — Ему всех шпионов на блюдечке поднесли, а нам, видите ли, претит общаться с изменниками родины! Гаругх тебе четко обозначил свою позицию: поражение императору, а не стране. Вспомни, большевики в первую мировую заявляли то же самое — мол, желаем проклятому царизму проиграть эту империалистическую войну. Чем наш полковник хуже?

Да и действительно, чего это я? Да пусть все враги Империи перегрызутся и перебьют друг дружку. Тем более что вчера утром мой собеседник произвел впечатление вполне вменяемого человека. Почему бы ему и не стать во главе Вилянги? Что-то в его словах выдавало корыстный интерес: не Гаругх ли у нас главный претендент на трон от оппозиции? Если так, то я — «за», мне он понравился.

Тем временем Раскун взахлеб рассказывал о том, что успела сделать тайная полиция за столько короткий срок — между допросом и нашей встречей прошло всего несколько часов. От моего робкого вопроса: «Вас волнует информация Гаругха о начале вторжения?» — министр внутренних дел только отмахнулся, сказав, что это совершенно невозможно — нет никакой информации от разведчиков о выходе кораблей противника в море. Да и не его это дело — есть Традорн, а ему, Раскуну, вражеских шпионов ловить надо. Так что дальше мы к этой теме даже не возвращались. В связи с этим Настя заметила:

— Вот видишь — человек сразу здраво оценил ситуацию и счел вторжение невозможным. А вы: «Офицеров ко мне! … Срочный доклад! ... А-а-а, что будем делать?! … Учись!» — И показала язык.

По информации Гаругха, Вилянга создала обширную сеть агентов. Причем как на территории Империи, так и в бывшей Демократической Республике Норэлтир. Я с трудом удержался от язвительного замечания в адрес госбезопасности обеих стран, но благоразумно промолчал — не хотел портить настроение Раскуну. Он болезненно воспринимал замечания по своей профессиональной деятельности.

К счастью, противнику не удалось внедрить шпионов в армию и тайную полицию. Все-таки отбор кандидатов там оказался на высоте — всесторонние проверки исключали случайных людей в этих структурах. Пострадали лишь полицейские структуры. Кстати, именно так к врагу и попали комплекты колдовского радио — их передали вилянгцы, служившие в ряде полицейских участков. Раскун поднял документы и обнаружил несколько подозрительных рапортов о списании «пришедшего в негодность» сверхсекретного оборудования связи. Авторы этих документов оказались в списке агентов, предоставленном Гаругхом. Мы вздохнули с облегчением, потому что в полиции предателей тоже не оказалось  только агенты. Сложнее с чиновниками — ряд высокопоставленных лиц, среди которых даже затесалась парочка губернаторов, регулярно получали деньги от врагов Империи. Часть из них сознательно встала на сомнительный путь измены, а других использовали втемную. Брать решили всех — потом разберемся, кто из них предатель, а кто — обычный коррупционер. К сожалению, ни одна известная мне система управления государством не застрахована он нечистоплотности «слуг народных».

По замыслу Раскуна, аресты должны произойти одновременно по всей стране, чтобы исключить любую возможность утечки информации в Вилянгу. Чекисты проделали титаническую работу — за короткий срок установили местонахождение нескольких десятков шпионов по всей стране. Оказались задействованы сотни офицеров и сотрудников госбезопасности, маги-связисты координационного центра, усиленные сводным отрядом коллег из спецназа, морской пехоты и полиции, безостановочно принимали доклады, рассылали приказы и указания.

Сегодня на карту поставлена судьба Империи. Мы арестовали Гаругха раньше, чем он получил приказ о начале операции по уничтожению военной инфраструктуры страны, но это ничего не меняло — это все равно произошло бы. Так что начнется сегодня вторжение или нет — никакой роли не играло. Возможно, противник изменил планы и отодвинул дату высадки, но диверсии все равно будут. Неделей или месяцем позже, но вражеские агенты попытаются воплотить в жизнь свои черные замыслы. Наша задача их обезвредить, а в идеале — заставить работать на Империю.

Приготовления закончены: получен последний доклад от оперативников тайной полиции — все агенты под наблюдением, группы захвата готовы к операции. Осталось только отдать приказ…

— Что же вы медлите, господин министр? — спросил я у молчавшего Раскуна. — Почему не начинаете?

— Думал, сами захотите отдать приказ, — удивился глава тайной полиции.

— Это операция вашего министерства, — в свою очередь удивился я. — Причем здесь Манул Ее Величества?

— Спасибо, — коротко поблагодарил он. — Начинайте! — Это уже магам-связистам, замершем в ожидании приказа.

В зале наступила полная тишина. Работа волшебных радистов не требовала каких-либо видимых манипуляций — только мысленное усилие. Подчиняясь ему, в десятках, сотнях и тысячах километров отсюда ожили магические кубики колдовского радио. Кодовое слово сдвинуло с места огромную массу людей по всей стране. Оперативники и спецназ начали операцию по задержанию вражеских агентов.

Через полчаса стали поступать первые доклады. Аресты проходили организованно, без лишнего шума и пыли. Правда, кое-где не обошлось без мордобоя, но в целом всех шпионов задержали без особого ущерба их здоровью.

Стали прибывать первые летучки с задержанными. Их размещали в старых бараках в Зарундии, где содержались ссыльные еще при Совете Народного Спасения, на базах спецназа и морской пехоты по всей стране. Там уже работали следственные группы тайной полиции, прибывшие туда заранее. Арестованных сортировали, разводили по одиночным камерам, а в случае необходимости оказывали первую медицинскую помощь — спецназ не особо церемонился с теми, кто оказывал сопротивление.

К исходу ночи шпионская сеть Вилянги прекратила свое существование. Теперь нам предстояло в кратчайшие сроки, желательно к завтрашнему вечеру, создать новую, полностью контролируемую тайной полицией. Для этого Раскун рассчитывал привлечь к работе на Империю всех оппозиционеров — Гарухг поручился за их полное сотрудничество. Требовалось, чтобы в Генштаб противника регулярно поступала информация в том же объеме и по тем же каналам, как и раньше. В сущности, можно посадить в одно из помещения министерства внутренних дел всех «вражеских» связистов и контролировать их работу, что мы и сделали. К счастью, оппозиционеров среди вражеских агентов для этой цели оказалось предостаточно.

Утро следующего дня мы встретили вместе с Раскуном. Сна ни в одном глазу — адреналин разве что из ушей не капал, ведь сегодня должно начаться вторжение! Наскоро перекусив, возвращались в координационный центр и слушали доклады о допросах арестованных.

Следователи тайной полиции трудились в поте лица, и результат превзошел все ожидания: уже к обеду у нас были все пароли и кодовые слова для следующего сеанса связи. Он должен оказаться решающим: придет приказ о начале широкомасштабной операции или нет? Наша разведка на соседнем континенте докладывала: «Все спокойно. Суда на рейдах, войска в казармах и на базах. Вторжение не началось». Если будет сигнал о начале диверсионной войны, то мы ошиблись, и я окажусь прав в своих «нелепых» подозрениях: разведчиков послали не туда! Все эти корабли и танки — бутафория, а истинные районы скопления десанта неизвестны!

Солнце клонилось к закату, а я к истерике. Всего несколько часов отделяло нас от рокового сеанса связи, а никакой достоверной информации нет! Уже в сотый раз маги-связисты по моей просьбе опрашивали воздушных разведчиков: «Что на море? Доложите обстановку!» Взвинченные пилоты, почувствовав неладное (они-то считали себя на учениях), срывались на отборную брань, вместо ответа.

Одна лишь Настя сохраняла хладнокровие: нашла старые ненужные карты и утоляла жажду творчества на обратной стороне огромных листов с нарисованной территорией Империи. Цепкие пальчики лоторини уверенно держали деревянные карандаши, из-под которых на бумаге проступали профили присутствующих, контуры летучек и фантастических драконов.

Последние, кстати, были совершенно не похожи на тех кошмарных монстров, что терроризировали Норэлтир пять лет назад. Хотя чего требовать от девушки, которая никогда в жизни их не видела вживую.

— Видела, — не согласился внутренний голос, — в Затерянном городе!

— Ну ты сказал, — возмутился я. — Запеченная тушка последнего дракона, валяющаяся неподалеку от защитного периметра — лучшее пособие для изучения данного зоологического вида!

Который раз позавидовал ее выдержке: сидеть центре событий и спокойно рисовать!

— Настя, тебя совсем не волнует — начнется сегодня война или нет? — спросил я, с трудом сдерживая нервную дрожь хвоста.

— Нет, — просто ответила девушка, не отрываясь от раскрашивания огромных крыльев дракона.

— Почему?! — взвился я. — Вся страна замерла в напряжении, а ты!

— Кроме горстки возбужденных чекистов, военных и одного нервного манула, все остальные жители страны спокойно готовятся ужинать, — ровно сказала лоториня. — Не преувеличивай.

— !!!! — У меня не было слов.

— Успокойся, Сергей, ничего сегодня не будет — поверь моей интуиции. У меня сильное подозрение, что наше с тобой маленькое приключение в Вилянге каким-то образом повлияло на начало вторжения. Не пойму как, но чувствую. — И продолжила рисовать.

— Женская интуиция — сильная вещь, — пробурчал внутренний голос. — Чувствует она, понимаете ли! Нам бы ее уверенность!

Не успокоили меня слова Насти, совершенно не успокоили. Я продолжал нарезать круги по координационному центру, поочередно мешая работать то магам-связистам, то офицерам штаба, то самому Раскуну. В конце концов, министр внутренних дел не выдержал и пожаловался на меня лоторине. Та молча взяла меня за лапу увела в один из кабинетов, ставший в последнее время импровизированной столовой. Мне выдали кучу бутербродов, компот и вежливо попросили не мешать работать. Дословно это выглядело так:

— Чтобы я тебя не видела в соседнем помещении до начала сеанса связи — нечего нервы ни себе, ни людям портить! Сиди, жуй бутеры!

Вот и сижу, ем хлеб с холодным мясом, потягиваю сладкий компотик и пытаюсь успокоится. До начала связи еще добрый час. Чем же себя занять? Погуляю-ка я по коридорам…

Ага! Сейчас! Стоило мне приоткрыть дверь, как моя морда уткнулась в аккуратный кулачок Насти, поднесенный к моему носу.

— Сказала же — сиди здесь, не мешай! Вон, кушай давай! — Оказывается, она со своими рисунками расположилась на полу в коридоре прямо под дверью.

— Да наелся уже! Просто хотел пройтись, чтобы лишний жирок не образовывался, — заканючил я, пытаясь проскользнуть мимо грозной лоторини, — да и скучно мне!

— Ай-ай-ай, — укоризненно произнес внутренний голос. — Видел бы кто, как никому неизвестная лоториня Манула Ее Величества тиранит. А ведь еще не жена! А что потом будет?

— Да нет, она права. Умом понимаю, что только мешаю всем, но ничего с собой поделать не могу — лапы сами несут в координационный центр.

Настя смилостивилась к моему нытью, отложила старые карты и составила мне компанию на прогулке. Только настояла на том, что гулять будем на улице, а не по темным коридорам.

Смеркалось. Первые звезды проявлялись на сумрачном небе. Мой взор то и дело непроизвольно искал ближайшие часы. К сожалению, здание министерства, ранее принадлежащее КОС, выходило фасадом на большую площадь, по которой мы и гуляли, и часов на ней было в избытке.

— Странно, — едко изрек внутренний голос, — судя по табличке, эта площадь носит гордое название «Восточная», а по количеству часовых механизмов вполне могла именоваться «Часовая».

Действительно, изящные механизмы, отсчитывающее время, украшали каждую улицу, выходящую на площадь, а их было целых шесть. Что-то я раньше не обращал на это внимания, зато сейчас количество часовых и минутных стрелок превращало нашу прогулку в настоящую пытку. Попробуйте убить время, если у вас перед глазами постоянно находится один из шести циферблатов, куда бы вы ни свернули.

Первой не выдержала Настя:

— Ну его — пойдем обратно! Какой идиот здесь столько часов понавесил!

Наконец-то настал момент истины: ожили кубики колдовского радио! Перевербованные агенты Вилянги сосредоточенно записывали идущую информацию в гробовой тишине. Все — прием окончен. Передав контрольное сообщение, они приступили к расшифровке полученных указаний.

От нетерпения я аж пританцовывал. Настя сделала большие глаза и незаметно для окружающих дернула меня за лапу. С трудом удалось унять нервную дрожь.

Вот перед нами на стол лег текст сообщения. Все радисты получили одно и тоже указание: «Ждать. Действовать в обычном режиме. Следующий сеанс связи по графику».

— Что это значит? — Я нетерпеливо потеребил Гаругха за рукав. — Так получен сигнал или нет?

— Нет, — спокойно ответил тот. — Планы изменились. Вторжение еще не началось.

— Точно не началось? Вдруг агентурную сеть решили не трогать? Или передадут сигнал позже — за день до того, как корабли покажутся у наших берегов?

— Успокойтесь, господин Манул, — снисходительно сказал бывший полковник вилянгской разведки. — Все рассчитано почти по минутам. Ведь агентам надо прибыть к намеченным объектам, изучить обстановку, заложить заряды в строго определенные места. В последний день никак не успеть, не меньше трех дней требуются — наши аналитики все посчитали.

— ???

— Аналитики императора Вилянги, — поправился Гаругх.

— Верный термин, — согласился внутренний голос, — раз уж начал с нами работать, то привыкай к правильной терминологии.

Не скажу, что у меня отлегло от сердца. Да, сегодня сигнал не получен, но никто не гарантирует, что его не будет завтра! Так и свихнуться можно, проводя дни в ожидании эпохального события — это когда кубики колдовского радио сложатся в роковую фразу: «Начинайте!» Что же там наши разведчики?! Где обещанные «языки»?! Может самому сгонять на другой континент и помочь?

— Ага! Только через мой труп! — решительно воспротивилась Настя. — Или через твой!

Я ошалело уставился на сердитую лоториню: «Это она о чем?»

— Последнюю фразу ты произнес вслух, — подсказал внутренний голос. — Не буду категорически на этом настаивать, но…

— Очень похоже, — согласился я. — Старею, заговариваться начал.

— Ты слышал? — настойчиво повторила девушка. — В Вилянгу отправишься только тушкой или чучелом — живым я тебя второй раз туда не пущу. Забыл о чудесной клетке в императорском зоопарке?

Нет, мне, конечно, льстит такая забота о своей скромной персоне, но, уловив боковым зрением ухмылку Раскуна, я насупился. Старый интриган услышал эмоциональные слова Насти и сделал какие-то нелицеприятные для меня выводы. Он что, считает, что мной руководит лоториня?!

— А то нет! — съехидничал внутренний голос. — Муж собрался в ларек за пивом, а жена не пускает. И кто дома хозяин?

Скопившееся напряжение последних часов прорвало хлипкую плотину моего самообладания:

— Поступлю так, как посчитаю нужным, — почти прошипел я сквозь зубы. — И никто меня не остановит. — Глаза в глаза с Настей. — И это касается абсолютно всех. — Зыркнул тяжелым манульим взглядом в сторону растопырившего уши Раскуна.

Тот развел руками, мол, я-то здесь причем, а глаза моей девушки стремительно наполнялись слезами.

— Разве животные умею плакать? — тихо спросил внутренний голос. — По-моему ты переборщил…

Я и сам понял, что зря сорвался. Слова, высказанные мне столь категоричным тоном, вызваны не желанием показать кто дома хозяин, а искренним переживанием за мою жизнь. А может, чем черт не шутит, любовью… я — псих, не умеющий контролировать свои эмоции!

Лоториня дернулась и стремительно вышла из координационного центра. Чуть помедлив, я бросился за ней.

Плевать на удивленные, а частью ироничные взгляды окружающих. Пусть кто-нибудь из них только попробует отпустить ехидную шуточку — закопаю!

Догнать Настю оказалось совсем несложно. Никуда девушка сильно-то и не стремилась — взобралась на ближайший подоконник и смотрела в окно.

— Извини, — тихо проговорил я, усаживаясь рядом. — Тяжелый день. Не надо бы мне так…

— Это ты меня прости… не стоило при всех так категорично высказываться, — задумчиво перебила лоториня. — Не успела привыкнуть, что здесь ты не просто забавный зверек, появившийся из ниоткуда, спасший мою жизнь, ставший верным спутником и… и… — девушка стрельнула глазами в мою сторону, не решилась сказать нечто сокровенное, поэтому сразу перескочила на конец фразы. — Рядом со мной сейчас сидит Манул Ее Величества! Тебе подчиняются министры, сама императрица спрашивает совета… кто такая лоториня рядом с ними?

Окончание монолога вышло горестным. Что-то я упускаю в личных отношениях из-за этого идиотского вторжения. Если здраво рассудить, опираясь на прошлый опыт, то оба моих появления в Норэлтире связаны с причудливым действием набучи. В первый раз возвращение домой случилось совершенно спонтанно, так что не исключено, что и сейчас могу в любой момент оказаться на той заснеженной дороге перед бампером автобуса. Поэтому принимать всерьез все эти титулы и почести просто смешно! А Настя — единственная реальность, которая будет ждать меня по окончании наших приключений. Причем самая желанная на свете!

Это я и попытался объяснить девушке, запинаясь и путаясь в словах. Взгляд лоторини потеплел, слезы ушли из темных глаз, легкая улыбка обрисовалась на губах. Мир восстановлен!

— Женщины владеют великим искусством, — задумчиво протянул внутренний голос. — Вот смотри: она вроде бы извинилась и призналась, что была неправа. Но в итоге виноватым почувствовал себя ты, стал извиняться. Мистика…

А ведь верно! Я шел извиниться, а Настя перебила и попросила прощения сама. В итоге мне выпало не только быть виноватым, но еще и в любви признаваться. Действительно, чудеса…

Вернувшись в координационный центр, мы застали там определенное оживление. Все сгрудились в уголке магов-связистов, отвечающих за контакт с разведгруппами в Вилянге. С нашим ростом (манула и лоторини) легко протискиваться в любой толпе, но есть другая опасность: могут не заметить и запросто наступить на хвост или лапу.

— Или на голову, — мрачно заметил внутренний голос. — Надоело все время мордой чуть не по земле волочиться.

Это он верно подметил! Одним из существенных недостатков манульей тушки, кроме неловких лап, считаю ее малый рост. Дома я тоже не могу похвастаться отменной статью — обычные метр семьдесят пять, но здесь — это что-то! Высота в холке примерно двадцать-тридцать сантиметров, а мозг-то воспринимает окружающий мир по-прежнему! Вот и получается, что все время перед глазами либо грязный пол, либо мостовая. Поначалу ощущение, что тебя несут, взяв за руки и за ноги, причем лицом вниз. Со временем привыкаешь…

Пока предавался мрачным размышлениям о нелегкой судьбе манулов среди людей, Настя успела прошмыгнуть далеко вперед. Ее полосатый хвостик мелькал уже около стола, за которым сидел магический радист.

Оказывается, на связь экстренно вышла разведгруппа, базировавшаяся около того самого порта, где мы с лоториней устроили гигантский переполох! Наши орлы таки сподобились взять «языка» и теперь не знают, что с ним делать! Случился глупейший казус — разведчики остались без транспорта!

Транспортная летучка для операций в тылу врага сконструирована по модульному принципу: путем нехитрых манипуляций она превращается в груду бревен и досок. Неспециалисту трудно распознать в этой куче деревянного хлама летательный аппарат. Наши разведчики действовали строго по инструкции: прибыли на место, разбили лагерь, разобрали и замаскировали летучку в одном из ближайших ущелий. В идеале, ее, конечно, следовало закопать, но в условиях гористого побережья это превращается в неразрешимую задачу, поэтому транспорт лишь забросали ветками.

После многодневных наблюдений нашим удалось незаметно умыкнуть офицера тыловой службы. Его взяли на окраине города, когда он выходил поздно ночью из местного борделя. Майор, судя по знакам различия, командовал одним из пропускных пунктов, через которые шли грузовики с интересующим нас грузом.

На радостях разведчики не стали терять ни минуты и выдвинулись в ущелье, где оставили летучку. Их взорам предстала ужасающая картина: местные крестьяне споро грузили на подводы детали транспортника, уже аккуратно распиленные по длине поленьев — им предстояло стать дровами в местной печке! Очевидно, кто-то из предприимчивых вилянгцев обнаружил тайник и принял его за дар божий — гористая местность не баловала изобилием деревьев.

В ярости разведчики готовы были отбить у наглых пейзан свое имущество силой оружия, но командир остановил подчиненных — летучку не восстановить, а у них на руках ценный груз — пленный офицер. Лишний шум ни к чему, ведь исчезнувших аборигенов начнут искать. Группа отступила в лагерь и экстренно вышла на связь.

Мы не знали — плакать нам или смеяться в этой идиотской ситуации: допросить захваченного вилянгца разведчики не могли, так как не владели языком, а доставить его к нам нет никакой возможности. Раскун предложил выслать им еще одну летучку, Настя предложила альтернативное решение — совершить марш до расположения соседней группы и воспользоваться ее транспортником. И тут я во всей своей красе:

— Господин министр, сколько потребуется времени по вашему варианту?

— Время на подготовку, два дня полета туда, два обратно, да плюс там, в общем, дней через пять они будут здесь.

— Хм. Ладно. Настя, а по твоему плану?

Девушка подошла к огромной карте Вилянги, прикинула расстояние и задумчиво сказала:

— Если нормально скоординируем место встречи, то к середине вторых суток группы встретятся, два дня на дорогу…, думаю, через четверо суток пленный будет у нас. — Торжествующий взгляд на Раскуна.

— Хорошо, — подытожил я, — молодцы! Но действовать надо иначе…

— Как? — хором перебили меня Раскун с Настей.

— Зачем гонять людей и летучки туда сюда? — ехидно спросил я. — Что нам мешает вызвать транспорт от соседней группы прямо в лагерь, где находится пленный? Грузим его, охрану, и в Норэлтир. На все перемещения не более двух с половиной суток!

— Тогда обе группы окажутся без средств эвакуации! — запротестовал министр внутренних дел.

Настя не спорила — она уже поняла и лишь криво улыбнулась, признавая мою победу.

— Одновременно отправим в обе группы две новых летучки с экипажами, — хладнокровно ответил я Раскуну, с трудом удержавшись от желания показать язык.

Решение найдено! Оставалось надеяться, что через два дня мы узнаем причину, по которой вторжение задерживалось. Меня не покидала мысль, что это напрямую связано с колоннами грузовиков, регулярно доставляющих в порт неизвестный груз.

Главное — пережить два сеанса связи Вилянги с «местной агентурной сетью». Опять сидеть и слушать расшифрованный текст сообщения, ожидая услышать роковое: «Поехали!»

Глава 18

 

Следующие два дня прошли в рваном ритме: мелькает утро, день, затем мучительное ожидание сеанса связи и звенящая пустота после расшифровки сообщения. Приказа агентурной сети начать активную фазу операции так и не поступило.

Наконец-то прибыла летучка из Вилянги! Я порывался сам провести допрос, но Раскун меня остановил — вмешательства «тяжелой артиллерии» не требовалось. Пленный был столь ошеломлен головокружительными изменениями в своей жизни, что «щебетать» начал еще до посадки в летучку. Все порывался что-то рассказать (объяснить, попросить?) нашим разведчикам, но никто, к сожалению, его не понимал.

Интересно, такое бывало в истории земных войн, что группа глубинной разведки совершенно не владела языком противника? Даже на уровне базовых команд, типа: «Стой!… Руки вверх!… Назови свое звание и номер части!»

Поработать в качестве переводчика вызвался сам Гаругх. Не то чтобы у нас были основания ему не доверять… но все-таки решили подстраховаться. Все в том же подвале министерства внутренних дел за установленной наспех ширмой сидела контрольная группа переводчиков — несколько соратников-оппозиционеров мятежного полковника. Бывшие агенты должны были стенографировать ход допроса молча, не общаясь друг с другом. Причем Гаругх об этом не знал — его лишь попросили вести синхронный перевод всех высказываний пленного вполголоса. Мотивировали это режимом секретности — довод слабенький, но ничего другого на скорую руку в голову не пришло.

Мы ожидали результатов в кабинете Раскуна. Настя безмятежно разлеглась в одном и кресел и чуть ли не дремала, хозяин кабинета сидел за столом и смотрел в одну точку, мне же не сиделось — я размеренно вышагивал из угла в угол. Думаю, со стороны это смотрелось уморительно: одно дело, когда взволнованный человек нервно мечется по кабинету, и совсем другое — небольшой серый манул забавно семенит от карты к окну, оттуда к столу и обратно к карте.

— Сереженька,— ласково начала Настя, — будь человеком — не мелькай перед глазами, а то уже голова кружится. Да присядь же ты, в конце концов! — не удержавшись ровного тона, рявкнула она в конце фразы.

Окрик застал меня на отрезке пути «окно-стол». От удивления я сел прямо там, где стоял — на ковре у окна. Раскун, отвлеченный от своих мыслей резким возгласом, очумело покрутил головой и улыбнулся от увиденной картины: вздыбленная шерсть лоторини и манул, растерянно сидящий на полу рядом с окном. К его счастью, от комментариев глава тайной полиции воздержался.

В этот момент открывается дверь, входит адъютант и кладет на стол перед Раскуном протоколы допросов. Мы все трое резко бросаемся к ним! Хозяин кабинета сидел ближе всех, но скорость движений у животных все-таки выше — все трое почти столкнулись лбами над серыми бланками с ценной информацией.

— Настя-то волновалась не меньше нашего, только виду не показывала, — удовлетворенно комментировал происходящее внутренний голос, пока тело двигалось к заветным листкам.

Первым делом, не вдаваясь в смысл, внешне сличили стенограммы, сделанные агентами и дублированный перевод от Гаругха. Текст совпадал полностью, разница ощущалась лишь в построении фраз, использовании схожих прилагательных, родственных оборотов речи. В общем, каждый переводил в меру знания языка и словарного запаса.

Кстати, у полковника оказался самый литературно гладкий перевод, его же коллеги трудились через пень-колоду. Читая их «художества», ловил себя на мысли: «Компьютер переводил что ли?»

Удостоверившись в искренности намерений новых союзников (все тексты совпали), мы вчитались в смысл документа. Ну как вчитались… многократно упомянутая неспособность воспринимать местную письменность делала меня абсолютно бесполезным в этом плане — с документами работали Настя и Раскун. Хотя от лоторини тоже мало толку: в скорости чтения ей далеко до хозяина кабинета. Примерно, как первоклашке до студента. Поэтому старый чекист предложил нам подождать, пока он ознакомится с полным протоколом, а затем послушать пересказ. Альтернативы не было — мы согласились. Настя бы минут двадцать читала, а я так и вообще до завтрашнего утра.

Быстро пробежав глазами листы, Раскун откинулся в кресле и странно посмотрел на нас, двух пушистых зверьков, сидящих перед ним на его столе.

— Уважаю, — после затянувшейся паузы произнес он и снова замолчал.

— Не тяните, господин министр! — завопил я. — Ну же?!

— Знаете, что возят грузовики?

— Нет! — хором рявкнули мы с Настей.

— Уголь! — торжествующе сказал Раскун, придвигаясь к нам.

— ???

— Пожар в порту уничтожил запас топлива для всей эскадры вторжения! Можно сказать, что вы вмешались в последнюю минуту — через два дня начиналась загрузка кораблей. Сейчас они стоят на рейде с минимальными резервами угля. Предыдущую партию собирали в течение полугода — сейчас же экстренно очищают все хранилища, реквизируют у частных владельцев, шахтеры работают в три смены. Сильно, господин Манул, сильно! — Раскун откинулся в кресле с довольным видом. — Ваш удачный экспромт, возможно, спасет Империю. Не думаю, что даже специально засланной диверсионной группе удалось бы нанести Вилянге ущерб большего масштаба. Да что там большего — вряд кому-то удастся нарочно добиться того, что вы сделали походя!

— Там же вроде бы только снаряды и порох хранились? — ошарашено спросил я, — Ну и ящики какие-то… на том складе, где все началось. Не помню там никакого угля…

— Это был единственный склад с боеприпасами, — улыбнулся Раскун. — Для кораблей охраны порта. Вся остальные хранилища под завязку были забиты первосортным углем. Уже брикетированным и подготовленным к погрузке. Можно сказать, вы в одиночку остановили вторжение! Ну не остановили, а отложили на неопределенный срок, — поправился глава тайной полиции.

— У меня два вопроса, — встряла Настя. — Почему на неопределенный, и в чем причина такой спешки с восстановлением запасов угля? Потратили бы еще полгода, не торопясь, заполнили бы склады, а то реквизируют у частников, вычищают госрезерв. Куда, кстати, возят — в порту же мы все сожгли? — с последними словами лоториня хихикнула.

— Отвечаю по порядку, — весело ответил Раскун. — Первое: пленный не знает новой даты начала вторжения — это государственная тайна; второе: Вилянга старается максимально быстро собрать необходимый запас угля и отправить корабли в море, потому что войска десанта сорваны со своих постоянных мест дислокации и живут в палатках под открытым небом — это плохо влияет на дисциплину и создает проблемы со снабжением; третье: на территории порта построено открытое хранилище, туда и сгружают. Последнее, кстати, еще один веский повод торопиться с вторжением — через два месяца, по словам пленного, начинается сезон дождей. Вы удовлетворены ответами?

— Не совсем, — буркнул я. — Мы просили захватить кого-нибудь из интендантской службы, а они нам жандарма притащили. Не отрицаю, теперь известна причина отсрочки, но время начала операции так и осталось загадкой. Тыловик мог бы много нам поведать о системе снабжения, аналитики сделали бы какие-нибудь полезные выводы, а сейчас… эх, — горестно махнул лапой и набрал воздуха, чтобы дальше занудно разглагольствовать, но Раскун меня опередил:

— Извините, Сергей, но мы изменили задание разведчикам без вашего ведома, — самодовольно (мол, и сами с усами!) сказал глава тайной полиции. — Гаругх рассказал нам о структуре армии Вилянги, и выяснилось, что охрана порта входит в состав тыловой службы, так что захваченный офицер занимает высокий пост в системе снабжения. Инспекция караульной службы лишь одна из его многочисленных функций. Основная же задача — обслуживание центрального углехранилища. Вот поэтому он хорошо осведомлен о проблемах с топливом для кораблей.

— То есть у вас в руках офицер, владеющий информацией о состоянии запасов угля и график движения грузовиков? — на всякий случай уточнил я, чтобы ответная плюха стала весомей.

— Да, — осторожно ответил Раскун, почувствовавший в моих словах какой-то подвох.

Настя сидела вне поля моего зрения, но спинным мозгом чувствовал ее улыбку и уверенно продолжил:

— Аналитики уже ознакомились с результатами допроса? Какие выводы? — Отрезал все пути к отступлению для собеседника.

— Ознакомились. Я же вам все рассказал, — удивился хозяин кабинета, — вы чего-то не поняли? — добавил он участливо.

— Сейчас получишь «не поняли»! — прошипел внутренний голос.

— Вот смотрите, господин Раскун, — тоном учителя, объясняющего недалекому ученику элементарные вещи, — у нас есть определенный объем угля, который необходимо собрать в одном месте для заправки кораблей. Еще мы знаем количество грузовиков, прибывающих с ним ежедневно в порт, и грузоподъемность каждого из них. Дальше простая арифметическая задачка: объем хранилища равен массе груза в одной машине умножить на количество машин в день и умножить на требуемые для его заполнения этого дни. Из этой формулы нам неизвестно только время, необходимое для всей операции по загрузке углехранилища. Думаю, будет несложно рассчитать количество дней, а? — И подмигнул Раскуну.

Тот сначала удивленно вскинул брови, потом хлопнул себя по лбу и покраснел — задачка-то, действительно, элементарная! Все параметры известны — подели размеры склада на количество машин в день и получишь искомое! Подсчеты, конечно грубые — плюс-минус крокодил, но с погрешностью в пару дней вполне можно определить время, отпущенное нам на подготовку.

— Здорово мы его уели! — развеселился внутренний голос.

Следователи получили задание повторно допросить «языка» с целью уточнения данных. В этот раз решили обойтись одним Гаругхом — он уже доказал свою лояльность. Аналитики обещали в течение часа обработать информацию, а мы с Настей отправились порадовать Ролану полученной отсрочкой.

Уже выходя из министерства внутренних дел, девушка тихо сказала:

— Неплохо получилось. Хоть мысль и лежала на поверхности, но они до нее сами не дошли.

Я гордо задрал нос и напустил важный вид:

— А то! Манул Ее Величества — это не только красивый мех, но и аналитический ум!

— Добавь патологическую скромность, — рассмеялась лоториня. Помолчала и добавила с хитринкой в голосе. — Результаты расчетов будут через час, а хочешь, я прямо сейчас назову крайний срок вторжения?

— Ну?

— Через два месяца!

— Почему ты так решила? — страшно удивился я.

— По твоему методу мы получим примерную дату с небольшими отклонениями, но в рассказе вилянгца есть прямое указание на дедлайн операции погрузки топлива.

— На что?

— Извини, — смутилась Настя, — дурацкая привычка в дизайнерской конторе, где я работаю — злоупотреблять жаргонными словечками. Дедлайн — смертельная черта по-английски, ну крайний срок исполнения чего-либо. У нас так говорили о стремительно приближающейся сдаче проекта.

— А, понятно. Ну, так и что там с дедлайном по углю?

— Два месяца!

— Почему... а, стоп — это же где-то мелькало в рассказе Раскуна: «Два месяца... открытое хранилище... сезон дождей!» Настя! — вскричал я. — Так уголь же намокнет! Плевать на армию под открытым небом — корабли вторжения снова останутся без топлива, если они упустят момент! Представляешь?

— Да что ты говоришь?! — сделала большие глаза ехидная лоториня, — а мне и голову это не пришло!

— Да е-мое! — выругался внутренний голос. — Она нас прикалывает! Мы тоже хороши — смеялись над Раскуном, а сами-то! Еще задачку вслух решали...

Пришлось серьезно посмотреть на девушку. Та кокетливо похлопала ресничками и мило улыбнулась.

— Прикалываешь, — утвердительно сказал я.

— Конечно, — бесхитростно ответила Настя. — У тебя был такой гордый вид, когда ткнул носом Самого Хитрого Чекиста в элементарные расчеты, что не могла отказать себе в удовольствии почувствовать тоже самое.

— Ну и ладно, — буркнул я. — Ты посчитала крайний срок, а по моей методике рассчитают точную дату.

— Именно с этого и начала, если ты прослушал, — улыбнулась девушка. — Еще раз повторить?

Ничего не оставалось делать, как махнуть лапой и побрести в сторону дворца.

— Сергей! — окликнула меня Настя.

— Да? — хмуро обернулся я.

— Может, дождемся окончания расчетов? Аналитики обещали через час — как раз перекусим и отдохнем. Все равно же Ролана с Ресеем потребуют конкретные цифры. Придется либо возвращаться, либо связываться по колдовскому радио...

Так мы и сделали.

Надо было видеть лицо (мордочку?) Насти, когда к нам в кабинет Раскуна принесли результаты расчетов. Кстати, и лицо хозяина кабинета тоже порадовало своим выражением в тот момент, когда мы вернулись обратно. Он-то рассчитывал первым узнать заветную дату, а здесь пришлось делиться радостью с Манулом и его спутницей. Так вот на бумаге аналитиков красовалась однозначная запись: «Два месяца». Лоториня честно боролась с ухмылкой, но получалось плохо...

В результате мне осталось непонятным только одно — почему противник сложил, так сказать, все яйца в одну корзину? Неужели нельзя рассредоточить запасы угля по разным точкам и одновременно загружать несколько флотилий? Конечно, при отсутствии нормальных средств связи тяжело координировать действия сотен кораблей в разных портах на побережье, но вот так нелепо — один пожар и нет топлива для вторжения… мягко говоря, нелепо!

Два знаменательных события — разгром агентурной сети Вилянги и отсрочка вторжения дали мощный толчок подготовке Империи к грядущей войне. Ролана выступила на заседании Широкого круга с грандиозной речью о предстоящем испытании для страны. Текст ее выступления напечатали газеты, афиши с краткими тезисами доклада украсили площади и базары всех городов — Норэлтир всколыхнулся. Теперь не осталось причин скрывать усилия по созданию мощного оборонительно рубежа на южном побережье. Оружейные фабрики получили официальные заказы на производство пулеметов и подводных мин — конструкторы наконец-то справились с пресловутыми взрывателями.

Традорн предложил временно отойти от принципов формирования армии на контрактной основе и возобновить призыв. Ведущие промышленники и землевладельцы выступили с инициативой частично отложить расчеты с ними за военные поставки до окончания войны, мотивируя это тем, что им, как истинным патриотам, негоже напрягать имперскую казну в такое тяжелое время — деньги требовались на армию и флот. На самом деле все было гораздо проще: Ресей собрал их и популярно объяснил, что если они не помогут родной Империи сейчас, то после вторжения лишатся всего и будут работать на Вилянгу простыми рабочими и крестьянами. И это в лучшем случае! Местные олигархи прониклись и быстренько подписали документ об отказе от немедленных выплат. Пилюлю подсластили — обещали рассчитаться с процентами после войны. Вроде как Империя берет товары и услуги в кредит.

Не остался в стороне и Раскун. По его мнению, с текущего момента и до окончания вторжения требовалось объявить военное положение. Выглядело это так: существенно расширить полномочия силовых структур, сократить гражданские свободы, ввести комендантский час, увеличить количество патрулей на улицах, ограничить перемещение посторонних лиц около режимных объектов и на побережье страны, которое сейчас стало единой пограничной зоной.

Все предложения слились в единый документ — указ императрицы «О мерах по подготовке к войне». После непродолжительных обсуждений Широкий круг ратифицировал документ.

В стране началась грандиозная, мягко говоря, истерия патриотизма. Мало кто знал истинное положение дел и соотношение сил. Победоносная война с республикой и успешная операция в Зарундии вскружили голову войскам Империи. Да и бывшие военнослужащие ДРН, ставшие частью объединенной армии, исполнились оптимизма — приятно чувствовать себя частью чего-то могучего. Гражданское население не отставало от армии в изъявлении верноподданнических чувств. Обычной практикой стали стихийные (министерство Раскуна не причем, якобы) митинги и демонстрации. Рабочие обещали трудиться в две смены за те же деньги, фермеры обещали повысить надои и удои (кто бы знал, чем они отличаются?), олигархи жертвовали крупные суммы на нужды обороны. Поток резервистов и добровольцев на призывные пункты превысил все мыслимые ожидания. Фактически нам пришлось ужесточить отбор кандидатов, дабы элементарно хватило на всех инструкторов и оружия. Не стоило повторять ошибок некоторых стран и бросать под танки необученных ополченцев с голыми руками. Два месяца — срок небольшой, но для курса молодого бойца его вполне достаточно, если исключить из учебной программы строевую подготовку и ряд необязательных в военное время дисциплин. Солдат должен уметь стрелять, рыть окопы и владеть элементарными знаниями по тактике, а уж его общий культурный уровень нас пока не интересует. Хотя в мирное время Империя обещала каждому военнослужащему как минимум среднее образование.

Большим плюсом в подготовке новобранцев стал низкий, с моей точки зрения, уровень развития военной техники в Норэлтире. Согласитесь, проще научить человека стрелять из ружья, чем водить танк, а уж тем более управлять самолетом!

Мы не стали выносить из стен министерства обороны точные данные по армии вторжения. Даже дворяне Широкого круга не владели всей картиной. Обтекаемо упомянули, что противник превосходит нас численно, да технически обогнал, но вот насколько.… О, это знали только старшие офицеры Генштаба и тайной полиции!

Тонкость идеологической подготовки солдата в балансе между разумным страхом перед противником и непоколебимой уверенностью в нашей победе. То есть не должно быть никакого: «Шапками закидаем!», но и трусить имперский воин не моги. Вот и приходилось с одной стороны легонечко пугать, а с другой — бить в барабаны и кричать: «Спарта!» Тьфу, это же не из той оперы! Конечно же: «Империя победит!»

Кэтина выкроила свободную минутку от счастливого материнства и включилась в процесс агитации. Тем более что после свадьбы типография Маимаца стала для нее семейным бизнесом.

Плакаты бывшей (?) рекламной ведьмочки блистали сочными красками, привлекали взор яркими образами, волновали ум тонкими намеками и имели безумно высокую себестоимость. Маимац, «добровольно» пообещавший Империи, как и все крупные промышленники, бесплатно поставлять товар и услуги в течение всей войны, только скрипнул зубами, узнав цену за один экземпляр такой агитки. Узнав, что ее творчество слишком дорого для сквалыжного дяди любимого мужа, художница пришла в бешенство и наговорила ему гадостей. Маимац, перепугавшись (Кэтина не только дизайнер, но и неслабая колдунья!), запросил поддержки у императрицы. Новоявленная родственница, по его словам, создала совершенно неподъемный проект для его маленькой типографии. Даже пилотный тираж разорит «убыточную коммерцию бедного Маимаца» (прямая цитата). Ролана, давясь смехом, попросила меня с Настей разобраться с этим щекотливым вопросом. Смех смехом, но ловкий не-еврей прибрал к своим рукам две трети издательского бизнеса в Империи и половину (через подставных лиц) в ДРН. Имело ли место использование министром печати и пропаганды служебного положения или нет — мне неизвестно. Раскун на прямой вопрос лишь улыбнулся и ответил:

— Слухи — есть, фактов — нет. Команды на сбор компромата, будучи президентом, я не давал. Ролана, насколько мне известно — тоже. Так что, Сергей, думаю рыльце у него в пушку, но без серьезной работы там ничего не нароешь.

Ограниченный контингент миротворцев в лице меня и Насти прибыл в зону боевого конфликта — новенькое здание издательского концерна министра печати и пропаганды, где, по его словам: « Доживал последние дни его убыточный бизнес».

— Удачно он доживает, — удивленно хмыкнул внутренний голос. — «Газмпром» и то скромнее свои офисы отделывает, так у них газ, а здесь… хм, газеты и журналы. Оказывается прибыльное дело в руках умного человека!

Переговоры прошли трудно, но результативно. Лоториня обрабатывала Кэтину, беседовала как дизайнер с дизайнером, так сказать. А я сулил Маимацу златые горы после войны.

Потом пришлось поменяться ролями — девушки не сошлись во мнениях на общую концепцию плакатов, а министр печати и пропаганды утомил меня нудными экономическими выкладками.

Дело пошло веселее — я вспомнил выдающиеся шедевры СССР времен Великой Отечественной войны: «Родина-мать зовет!», «Ты записался добровольцем?», «Папа, бей фашистов!» — неяркие, почти схематичные, но очень эмоциональные! Настя же сумела объяснить Маимацу простую истину: лучше ждать возвращение долгов от родного государства, чем подметать улицы при оккупантах. Кэтина (вот что значит талант!) интуитивно прочувствовала предлагаемый ей стиль и пообещала к завтрашнему утру создать новые макеты. А наш уважаемый издатель, смекнув, что будущие плакаты обойдутся ему теперь гораздо дешевле, горячо заверил нас, что готов разделить с Империй все тяготы и лишения подготовки к войне.

— За хорошую плату, — проворчал внутренний голос.

Агитплакаты — не самая серьезная проблема для страны, которая готовится отразить военное вторжение. Теперь, когда покров секретности с грядущих роковых событий сброшен, Империю лихорадило. В кратчайшие сроки промышленность переходила на военные рельсы, разворачивая выпуск оборонной продукции, благо за шесть лет не забыли, как это делается — война с республикой Совета еще жива в памяти. Сельское хозяйство, получив огромный заказ на продовольствие для армии, в спешном порядке сокращало поголовье скота, наполняя склады вяленым и копченым мясом. Оружейные фабрики, получив твердые гарантии от правительства оплатить все расходы, занялись бессовестным грабежом «непрофильных» производств страны. Ссылаясь на указ «О мерах» (так стали кратко именовать историческое распоряжение Роланы), представители оружейных магнатов демонтировали токарное оборудование везде, где только могли! От их набегов, например, пострадали кораблестроители: «Все равно вы не успеете ничего построить за два месяца, так что отдавайте!» Возмущенные владельцы верфей обратились к Ресею с просьбой наказать грабителей и вернуть имущество.

Хм, ситуация сложилась непростая — Империи жизненно важны поставки нового оружия, но нельзя потакать рейдерским захватам! Нас не устраивает подход к решению проблем: «Война все спишет!» С моей подачи приняли временное решение: официально осудили политику разбойничьих захватов чужого имущества, но судебное разбирательство отложили на послевоенный период. А в частном порядке Раскун собрал всех «оружейных баронов» и показал секретную карту, на которой собственноручно пометил место для создания особой исправительно-трудовой колонии в Зарундии. Прокомментировал это так:

— Сюда Империя будет ссылать тех, кто в это тяжелое время заботится о собственном кармане, а не о благе государства. С огнем играете, карудары паршивые! — рявкнул глава тайной полиции. — Не отобьемся — сами же на этих станках будете впахивать на новое правительство по три смены за краюху хлеба! Свободны! Пока свободны…

Последние слова убили на корню зреющий в зале протест. Промышленники расходились молча, подавленные яростным напором старого чекиста. Империя открыто продемонстрировала жесткую позицию в отношении любителей половить рыбку в мутной воде. Надо отметить, что больше подобных инцидентов не происходило. По крайней мере, таких масштабных…

Традорн, осчастливленный полученной отсрочкой, развил бурную деятельность на побережье. Если раньше Главком мечтал хотя бы успеть отрыть окопы, обустроить деревянные блиндажи и оборудовать позиции для артиллерии, то теперь он развернулся по полной программе. На юг сплошным потоком шли эшелоны с лесом, обработанным камнем, арматурой и цементом (его массовое производство освоили в Норэлтире еще в мое отсутствие). Теперь противника встретят не земляные укрепления с хиленькими противотанковыми рвами, а мощная глубокоэшелонированная линия обороны.

Как и раньше, место высадки нам неизвестно, поэтому приходилось серьезно распылять войска и ресурсы. На всякий случай «горячую встречу» готовили во всех трех бухтах, удобных для высадки полумиллионного десанта. Разумеется, противник не планировал одномоментно пристать к берегу всеми десантными баржами. Скорее всего, первой пойдет штурмовая группа, которая обеспечит плацдарм для карусельной высадки остальных войск. Наша задача  не допустить этого. Пусть высаживаются с кораблей на мелководье, бредут до линии прибоя по пояс в воде. И все это под огнем нашей артиллерии.

Спустя месяц приступили к сплошному морскому минированию. Развлечения ради слетал на юг вместе с Настей понаблюдать за этим процессом. Местные подводные сюрпризы, благодаря моим подсказкам, довольно точно воспроизводили земные прототипы. Хотя бы по внешнему виду: массивные шары с шипами. Не вдаваясь в технические подробности, могу сказать, что только внешним видом сходство не ограничивалось — на испытаниях «убийцы кораблей» лихо взламывали борта барж-мишеней после легкого касания взрывателя.

В море вышли рыбацкие суда, призванные на военную службу в качестве минных заградителей. Сейчас с их бортов одна за другой в воду плюхались маслянисто-блестящие морские мины. Предварительно измерив глубину, флотские саперы устанавливали длину каната, на одном конце которой болтался массивный камень в качестве якоря, а на другом смертоносный сюрприз для недругов. Не знаю, как планировалось потом их убирать, но пока мины ставили сплошной полосой по широкой дуге, огибающей места десантирования.

Предполагаемые, так сказать, места — это оставалось самой ненадежной частью нашего плана. Часами мы просиживали с Традорном над общей картой Норэлтира, выискивая удобные участки берега восточнее и западнее, чем выбранные нами. Прикидывали и так и эдак расход угля мощными дредноутами Вилянги, пытаясь рассчитать максимальный запас хода военно-морских монстров. Смешные попытки, если учесть, что наши выкладки основывались на расходе солярки, сожженной адмиральской яхтой за время нашего круиза между континентами. Между тем корабли вторжения оборудованы более дешевыми, но менее мощными паровыми двигателями.

Дело пошло веселее, когда мы догадались повторно допросить пленного вилянгца. Естественно, что он не знал тактико-технических характеристик боевых кораблей и десантных барж — все-таки военная тайна, но хорошо помнил нормы загрузки для каждого типа судов и примерный расход угля за один день похода. Аналитики засели за сложные расчеты, исходя из примерного количества и состава флота вторжения. У каждого из них получались разные цифры, но все в пределах определенной погрешности (не более пятидесяти местных километров). Для созданной оборонительной линии это не критично — мы боялись высадки на восточном или западном побережье, где широкие равнины позволяли десанту развернуться во всей своей мощи за считанные часы. На юге же, кроме трех выбранных точек, на сотни километров правее и левее простираются отвесные скалы. В этом мы с Настей убедились лично, когда потратили кучу времени, пытаясь найти проход от пляжа вглубь материка после кораблекрушения.

Норэлтир готовился к обороне, а наши разведчики на другом континенте наоборот, собирались напасть. Как только мы узнали причину задержки вторжения, меня мучила интересная мысль: «А какого черта вилянгцы сначала планируют собрать весь уголь в одном месте, а только потом начнут заправку? Что мешает распараллелить процесс — грузовики возят, а докеры грузят уголь на корабли?!» Накаркал, называется... нашелся умник и у противника, до которого дошла такая простая мысль. Спустя некоторое время, разведчики доложили, что в порт зашла первая партия крейсеров и началась погрузка.

Мне вовремя удалось остановить Раскуна — наш энергичный министр уже готовился отдать распоряжение о начале неограниченной подводной войны, когда я предложил немного повременить. У нас не будет шанса повторить операцию — противник насторожится и примет меры. Так что нужно очень тщательно выбрать объекты для диверсий. Огромный флот вторжения рассредоточен по нескольким портам на северном побережье Вилянги. Рядом с каждым из них работает одна из наших групп. Ориентируясь на это, я предложил следующую схему действий: разведчики выбирают наиболее важные цели в зоне своей ответственности и после их возвращения с погрузки наносят удар по уже заправленным судам. Этим мы одновременно убиваем двух зайцев — ослабляем флот противника и уменьшаем запасы угля. Если потопить крейсер до погрузки, то предназначающееся ему топливо пойдет другим. То есть урон-то мы нанесем, но этим невольно приблизим конечную цель — выход в море всей остальной эскадры, потому что заправлять нужно будет уже меньшее количество кораблей. Неплохо было бы «пройтись» и по наземным целям: складам вооружения и боеприпасов. Но это уже по возможности. Одно дело незаметно подплыть к кораблю под покровом ночи и прикрепить к его борту мину, и совсем другое — пробраться на охраняемую территорию, грамотно разложить заряды и уйти без потерь. Радиовзрывателей, к сожалению, еще не изобрели, так что все очень просто: фитиль и спички. Вместо поспешных действий нам надо усилить снабжение наших разведгрупп взрывчаткой.

В процессе долгих споров Раскун согласился с моими доводами — сильно уж ему не терпелось снова оказаться в центре событий. После разгрома шпионской сети Вилянги тайная полиция фактически сидела без работы: двойные агенты регулярно слали дезинформацию бывшим начальникам, уровень лояльности населения, по опросам журналистов, бил все рекорды предыдущего времени, преступность, запуганная разделом о военном положении указа «О мерах», затаилась. На первый план выступил Традорн. Каждую неделю газеты публиковали интервью с Главкомом, где он подробно отчитывался перед народом о ходе подготовки к грядущему вторжению. Военные стали героями дня, а тайная полиция, начавшая, по моему мнению, войну первой (арест Гаругха и все последующие события), отошла в тень. Раскун имел полное право ревновать и гореть нетерпением.

— Задача имперской безопасности, — утешал я его, — состоит в том, чтобы выполнять свою работу скрытно, не привлекая внимания ни к себе, ни к своим офицерам. Зачем вам лишняя популярность? При дворе знают, какой огромный вклад внесла ваша служба в общее дело. Да и продолжает вносить — одни разведчики в Вилянге чего стоят! А порядок в стране? На плечах тайной полиции надежно покоиться вся Империя!

— Ты не переборщил? — деловито спросил внутренний голос. — У Раскуна уже вон, глаза уже закатываются от восторга и гордости за свою службу. Плесни дегтя в его бочку — пусть не расслабляется.

— Господин министр, — я не стал спорить с невидимым собеседником, — как движется работа с оппозицией Вилянги?

Раскун помрачнел, похоже, затронул больную тему:

— Все не так просто. Идеи Гаргугха не встретили широкой поддержки среди соратников. Он еще до ареста предлагал вступить в переговоры, но его и тогда не поддержали. Известие о провале агентурной сети и аресте одного из лидеров всколыхнуло подполье. Завязалась ожесточенная дискуссия, оппозиция раскололось надвое. Меньшая, радикально настроенная часть подпольщиков, с воодушевлением поддержала призыв нашего полковника к вооруженному восстанию, а более умеренные противники режима возмущены предложением «перебежчика» (наиболее мягкий из употребленных ими эпитетов). В результате стороны пришли к компромиссу: против своих они воевать не станут, но и Гаругха не выдадут. В целом, ситуация не изменилась — помощи ждать неоткуда, но противник до сих пор ничего не знает о провале внешней разведки.

— Печально, господин министр. Я-то надеялся на небольшую заварушку в Вилянге с началом вторжения. Это бы сильно расстроило планы по поддержке десанта. Не сильно-то повоюешь за морем, когда у тебя самого в стране неспокойно. Жаль...

— И не говорите, Сергей! Гаругх тоже сильно огорчился. Он думал, что хорошо все рассчитал, а оказалось вон оно как.

— Таа-к, — протянул я, — а наш полковник не засомневается в правильности своего выбора? Товарищи не поддержали, а наоборот — осудили, да еще и в предательстве обвинили. Хм, это серьезный повод для размышлений. Кстати, лично мне ближе позиция его соратников. Заговор против императора — это нормальная ситуация в стране с тоталитарным режимом, а вот открытая поддержка иностранного государства, с которым идет, ну хорошо, не идет, а скоро начнется война...

— Гаругх твердо намерен продолжить переговоры, — Раскун иронически прищурился на мои слова.

Я смутился:

— Действительно, — ехидно влез внутренний голос. — Использовать мы его будем, но в душе осуждаем. Какое лицемерие!

— Полковник не теряет надежды уговорить лидера Западного крыла подполья, — тем временем продолжил глава тайной полиции. — Тот колеблется. Он его дядя и тоже мечтает о возвращении трона семье. Все, понимаешь, оценивает шансы: то ли рискнуть и поставить на Норэлтир, то ли довольствоваться тем, что есть.

— О патриотизме, интересах Родины и тому подобном речь не идет? — уточнил я.

Раскун в ответ только улыбнулся и покачал головой.

— Забавная семейка, вы не находите?

Собеседник пожал плечами и сказал:

— Сложно судить о нравах чужой страны. Может у них это в порядке вещей.

Настала моя очередь улыбнуться, но меня остановил внутренний голос:

— Не стал бы на твоем месте развивать эту тему. Ты ставишь его в двусмысленное положение — вспомни свержение Совета, в котором Раскун сыграл не последнюю роль.

— Не слишком тождественные ситуации! — не согласился я.

Но больше разговоров на эту тему у нас действительно не было.

Вторжение мрачной тенью нависало над будущим страны — разведчики докладывали о завершении заправки боевых кораблей — в очередь на погрузку встали десантные баржи. Мы снова заспорили с Раскуном о выборе целей для диверсий. Старый чекист яростно доказывал необходимость уничтожения транспортов противника. Мол, чем меньше десанта выйдет в море, тем проще нам будет отразить вторжение. Крейсера, линкоры и дредноуты, по его мнению, не представляли для нас серьезной угрозы. К сожалению, наш министр слабо себе представлял возможности вилянгских военных кораблей — все мыслил категориями парусного флота и ядерного оружия. В смысле, стреляющего ядрами. «Что они могут нам сделать? — говорил Раскун. — Ну подойдут к берегу, поддержат пехоту и танки, а что потом? Первой линии нам все равное не удержать, а дальше сражение откатится на основной рубеж, а уж там развернется наша артиллерия!»

Я доказывал ему ошибочность такого подхода, рассказывал о дальнобойности корабельных орудий Вилянги, пытался описать огневую мощь крупнокалиберного пулемета, но все без толку! Не укладывалось в голове человека XIX века мысль о том, что количество пехоты перестало быть определяющим фактором в сражении. По моему замыслу основной урон десанту должны нанести авиация и подводные мины, а для этого желательно существенно проредить конвой еще до выхода в море. Его свяжут боем корабли нашей объединенной эскадры, а бомбардировщики начнут работать по транспортам.

Не доходило до Раскуна, что наших летчиков уничтожат еще на подходе, если мы не поможем им!

Выход из конфликтной ситуации подсказала Настя. Когда в очередной раз я пожаловался девушке, что «упертый ретроград», имея в виду министра внутренних дел, никак не хочет со мной соглашаться, она посоветовала свозить его на полигон Генштаба. Как всегда лоториня обращала внимание на детали, нередко ускользающие от меня — Традорн давеча хвастался новым противотанковым орудием от наших конструкторов, а я прохлопал ушами, пытаясь вникнуть в отчет о строительстве оборонительной линии. Оказывается, на яхте, украденной в порту Вилянги, стояла небольшая пушечка. Она пряталась в бронебашенке на корме, потому и осталась незамеченной. Ее подняли на поверхность вместе с содержимым оружейной комнаты и передали на изучение оружейникам. Те смогли воспроизвести и этот образец инженерной мысли Вилянги.

С полигона Раскун вернулся подавленным. Результаты стрельбы новых пулеметов и пушек заставили старого чекиста существенно пересмотреть свои взгляды на возможности армии противника.

Эх, если бы мы могли послать больше групп и уничтожить все корабли! Но разведчики докладывали, что им нелегко приходится на вражеском берегу из-за слишком высокой плотности патрулей. Да и местное население активно сотрудничает с контрразведкой — об этом рассказывал Гаругх. Так что вместо увеличения количества целей можно провалить всю операцию, наводнив прибрежную зону нашими диверсантами. А жаль...

Итак, цель намечена — дредноуты! Разведчики дождались подходящей погоды и приступили к операции. Низкие облака закрывали небо, море лениво шуршало волнами, а от берега отходили небольшие плоты, нагруженные взрывчаткой, и брали курс к светящимся громадам вражеских кораблей. Вот первая группа оказалась у намеченной цели — флагмана местного соединения. Диверсанты осторожно спускают на воду большой бочонок, начиненный порохом. В небольшом ящичке, прикрепленном к нему, уже тлеет фитиль. Груз, закрепленный с другой стороны, не дает воде перевернуть мину и затушить импровизированный взрыватель. Осталась последняя операция — прикрепить взрывное устройство к борту корабля на уровне ватерлинии с помощью магнитов, прикрученных к бочке с порохом.

Клац — смертоносные подарки намертво прилипли. Может не самое элегантное решение, но другого в данных условиях развития науки и техники я не придумал.

Все, можно уходить!

Плоты отдаляются от заминированных кораблей. Время горения фитиля рассчитано так, чтобы разведчики гарантированно достигли берега.

Врыв! Еще один! Серия взрывов! Завыли корабельные сирены. Над водой далеко разносятся крики людей, треск ломающихся переборок, шум всплеснувшейся волны. Операция завершена...

Доблестным разведчикам выпала честь нанести первый удар в грядущей войне. В результате диверсии потоплено восемнадцать кораблей, еще двенадцать сгорели практически дотла, а девять получили серьезнейшие повреждения. Противник потерял почти все свои дредноуты и несколько мощных крейсеров еще до начала вторжения! Но не надо обольщаться — оставшегося флота Вилянге хватит для того, чтобы сделать из наших военно-морских сил качественную отбивную при лобовом столкновении. Так что следующий ход за авиацией и минами. По нашим расчетам десант выйдет в море через неделю. Что же, Норэлтир готов дать отпор захватчикам!

Глава 19

 

«И настал судный день: высокие трубы исторгли клубы смрадного дыма, взревели мощные двигатели, закрутились огромные гребные винты — гигантская армада пришла в движение, взяв курс на север. Содрогнулись волны, терзаемые клепанными носами. Смерть приближалась к берегам Норэлтира».

— Сережа, прекрати! — сквозь смех пробулькала Настя. — Сейчас задохнусь! Ну хоть лицо, то бишь морду, проще сделай! Между прочим, это плохая тема для юмора! — успокаиваясь, сказала лоториня, утирая слезы лапкой.

— Это нервное, — ответил я. — У меня так стресс проявляется. Если не смешно — чего тогда ржешь во все горло?

— Да ты с таким выражением это продекламировал!

Диверсия на северном побережье Вилянги дала неожиданные результаты — прошло две недели, а пехота и не думала грузиться на десантные баржи! Корабли стояли на рейдах, команды занимались повседневными делами. Разве что наши наблюдатели отметили странную активность в акваториях портов: их наводнили маленькие суденышки с экипажами из подтянутых молодых людей с оружием. Днем и ночью они курсировали между судами, иногда группа из трех-четырех человек поднималась на борт военного судна, а возвращалась уже в компании нескольких моряков. Причем, судя по наблюдениям разведчиков, их вели под конвоем. Больше никакой информации. Брать еще одного «языка» мы не решались. Похоже, и так вся местная госбезопасность стояла на ушах, а пропажа еще одного офицера, в свете гибели нескольких десятков кораблей, наверняка наведет вилянгских чекистов на определенные размышления.

Очередные сеансы связи с разведцентром противника пищи для размышлений тоже не давали: «Всем ждать сигнала. Пока лишь собирать информацию. Вербовку не возобновлять. До связи», — это мы читали каждый день в расшифрованных донесениях. Гаругх связался с дядей, а тот на свой страх и риск поделился с опальным племянником важной информацией: оказывается, уничтожение кораблей списали на происки местной оппозиции. Генштаб Вилянги предпочел скорее свалить все на внутреннего врага, чем поверить в утечку информации в Норэлтир.

В стране начались обыски, аресты и расстрелы. Имперская безопасность нанесла подполью сильный удар. Причем, что характерно, наибольший урон понесло умеренное крыло оппозиции — они полагали, что император не станет устраивать массовые репрессии накануне войны, и меньше внимания уделяли конспирации. Наивные! Это же аксиома! Прочный монолитный тыл — залог победы на фронте! Как ни странно, но сокращение числа заговорщиков увеличило наши шансы на победу. Власти Вилянги, учинив разгромом «умеренных», собственными руками подтолкнули оппозиционеров-радикалов к союзу с Норэлтиром.

Через два дня после разговора с дядей на связь с Гаргухом вышли оставшиеся на свободе лидеры оппозиции и предложили Империи заключить союз. Значимой помощи они не обещали — мелкие диверсии, саботаж, антивоенные выступления, а в обмен требовали военной помощи в случае вооруженного восстания или поражения экспедиционного корпуса Вилянги. Странное дело — Генштаб нас, значит, недооценивает, а подпольщики наоборот преувеличивают наши силы. Империя в лице Роланы и Ресея немедленно согласилась на предложенные условия. Главное — отразить удар, а выполнение наших обязательств... не зря же мы настояли на включение в текст договора именно такой формулировки: «Империя приложит все возможные усилия для поддержки вооруженного восстания оппозиции Вилянги». А уж как трактовать — это наше дело! Пришлем им эскадрилью летучек и дело с концом — нет, мол, у нас другой возможности вам помочь...

Нечестно? А требовать от нас военное вторжение на другой континент в обмен на, скажем так, довольно призрачную помощь — это честно?

Единственным, кто в результате переговоров получил серьезную моральную травму, оказался я! В процессе общения подпольщики пообещали устроить парочку крупномасштабных диверсий на нефтеперерабатывающих заводах. И тут мне можно было начинать рвать шерсть на спине, хвосте или где еще... Стыдил Раскуна, называл его упертым ретроградом, высмеивал идею взрывать десантные баржи, а не крейсера с дредноутами, а сам-то?! Тупица! Глупый манул, глупый! Не военные корабли надо было топить в ту ночь, а танкеры! Старый чекист, исходя из ложных предпосылок, предлагал, фактически, правильно — не крейсера наша цель. Только он чуть ошибся с выбором цели: не баржи с пехотой, а корабли с топливом для танков!

Солдат, даже голодный, может сражаться сутками. Без патронов он пойдет в рукопашную, отобьет оружие у врага, а вот танк без солярки — неподвижная мишень для артиллерии, причем совершенно бесполезная для своей армии, если встал глубоко в тылу. Без дозаправки уже к исходу дня (по информации Гаругха о расходе топлива военной техникой) у противника останется только пехота. Поэтому в самом центре армады под надежной охраной пойдут несколько танкеров.

В Генштабе Вилянги прекрасно понимают, что в Норэлтире солярки взять негде, поэтому, что с собой взял — на том и ездишь. Задумано так: штурмовая волна десанта захватит плацдарм, затем высадятся танки, уничтожат все в пределах досягаемости своего ресурса хода, потом зальют полные баки и пойдут дальше. На заправщики перегрузят остатки солярки и те двинутся в составе наступающей армии. Танкеры же под серьезной охраной вернутся в Вилянгу за новым грузом топлива. И так до полной победы — заправщики под конвоем танков и пехоты курсируют между экспедиционным корпусом и танкерами.

Кто же мне мешал подумать об этом раньше?! Уничтожив танкеры, мы бы поставили противника перед выбором: либо строить новые, либо тащить с собой танки с однодневным запасом топлива. И то и другое серьезно бы повлияло на исход вторжения. А сейчас остается только корить себя за бестолковость.

Не выдержав, пожаловался сам на себя Насте — эдакий приступ мазохизма. Мало мне самобичевания, так пусть еще и человек со стороны «добрых» слов скажет. К моему удивлению, девушка не стала усугублять мое состояние едкими упреками, а, наоборот, принялась утешать:

— Нельзя объять необъятное, — утверждала лоториня. — Ты и так сделал для Империи больше, чем кто-либо. Зато теперь найдено еще одно уязвимое место агрессора — конвои с топливом для танков.

Приятно, когда тебя утешает любимая девушка.

И вот настал день, которого все ждали и опасались — разведчики передали сообщение о начале вторжения. Ничего внезапного в этом не было, потому что вилянгская пехота еще два дня назад начала грузиться в десантные баржи, но ощущение звенящей пустоты в голове присутствовало. Этим и был вызван мой монолог о трубах, двигателях, гребных винтах и смерти, идущей к берегам Норэлтира. Конечно, Настя права — это не повод дурачиться, но ничего с собой поделать я не мог.

Никаких признаков паники, суеты и неразберихи в координационном центре: каждый давно уже знал, что ему делать при получении такого сообщения. Офицеры связи немедленно поставили в известность Главкома и Ролану с Ресеем и переключили внимание на координацию действий своих подразделений. По моему совету Раскун сформировал из личного состава подчиненных структур несколько сводных полков. Причем не заградотряды, как можно предположить, исходя из его характера, а полноценные боевые части с широким спектром задач: резерв Генштаба, борьба со шпионами и диверсантами в прифронтовой зоне и охрана стратегических объектов. Личный состав этих войск подбирали не по принципу «абы как», а формировали из наиболее подготовленных сотрудников с опытом боевых действий или оперативной работы.

До появления кораблей противника у наших берегов оставалось максимум три-четыре дня. Что можно успеть за это время? В принципе немного, если известие о вторжении свалилось бы как снег на голову. Норэлтир же готовился к этому почти три месяца. Войска уже давно обжили созданную линию обороны, корабли выдвинуты в позиционные районы, бомбардировочно-истребительные эскадрильи ждут сигнала на обустроенных аэродромах, минные поля хищно затаились предвкушении добычи.

Как всегда в такие моменты (я не каждые полгода начинаю новую войну, имеется в виду перед какими-либо грандиозными событиями) меня охватывает нервная тревога: все ли сделано, ничего ли не забыто, сложатся ли обстоятельства надлежащим образом? Вот, казалось бы, что может быть проще — оделся и пошел на работу. Нет же, мой пытливый ум занят массой вопросов: выключена ли печка, на месте ли обычный комплект (ключи-телефон-портмоне), вовремя ли придет автобус?

Охватывая взглядом проделанную работу, могу сказать — сделано немало, но не все для человека, обладающего знаниями с Земли. Эх, если бы не суровый дефицит времени и отсталость технического уровня Норэлтира даже по сравнению с Вилянгой!

Вечером того же дня в обычное время ожили кубики колдовского радио, передавая сообщение из разведцентра противника. Поступил сигнал о начале с завтрашнего дня широкомасштабной диверсионной операции по всей стране. Мы с Раскуном ехидно переглянулись: «Ну-ну, начинайте», — говорили наши взгляды.

До этого долго обсуждали — что же делать в данной ситуации? Отрапортовать о выполнении и перевыполнении задания, или показать большую фигу Генштабу Вилянги? Второй вариант приносил лишь чувство глубокого удовлетворения, но пользы от него никакой. А вот поводить их немного за нос... Во-первых, противник в своих расчетах будет исходить из того, что наша оборонная мощь существенно подорвана, мы дезориентированы и пребываем в панике от коварных ударов, во-вторых, считая, что у Вилянги уже есть агенты на территории Империи, враг не будет засылать новых. Таким образом, нам удастся на некоторое время обезопасить свои тылы.

Четыре дня пролетели как один. Казалось бы, только вчера я стоял в координационном центре и слушал расшифрованное донесение наших разведчиков, а вот уже над горизонтом появились первые клубы дыма от передовых кораблей вторжения. Мне жутко хотелось быть в центре событий — там, на передовой, среди солдат и летчиков, готовящихся отразить удар агрессора. Желание встретило коллективный отпор со стороны абсолютно всех моих друзей и товарищей. Ролана, Ресей, Традорн, Кэтина и, как ни странно Раскун, встали единым строем против моей идеи.

О реакции Насти можно не упоминать — девушка молча сложила две аккуратных фигушки своими ловкими лапками и сунула мне под нос.

В итоге я вместе со всеми сидел в координационном центре и слушал доклады с мест событий. Ролана и Ресей остались во дворце, к которому стянули на всякий случай весь «Манулий батальон», сводный отряд имперской безопасности и три роты спецназа.

Репортаж с места вторжения для нас вела группа наблюдателей на летучках. Помимо этой функции, они играли роль информационно-разведывательной сети для Генштаба. Обозревали поле битвы с большой высоты, освещая нам ход событий и докладывая оперативную обстановку Традорну, который находился на берегу в главной цитадели обороны.

Агрессор, как мы и рассчитывали, двигался по кратчайшему расстоянию между континентами. К счастью, местом высадки враги выбрали центральную из трех вероятных точек на нашем побережье. Это давало возможность перебросить часть армии с двух других участков за минимальное время. Полностью оголять оборону нельзя — получив суровый отпор, вилянгцы могут вернуться на корабли и попробовать высадиться в другом месте. Вот когда они полностью увязнут, тогда и стянем все силы.

Два флота встретились в рассчитанной нами точке — примерно в двух километрах от берега. Противник шел широкой колонной, а наши корабли расположились полукругом. Такое построение гарантировало небольшое преимущество в самом начале боя — весь имперский флот против передовых кораблей. Вот когда враги перегруппируются, и подтянутся остальные крейсера, нашим морякам придется не сладко. Дальнобойность норэлтирской артиллерии существенно ниже, чем у противника. И это не смотря на то, что Традорн сумел сделать невозможное: за столько короткий промежуток времени переоснастил часть кораблей новыми орудиями, скопированными с трофейного образца.

Вилянгцы обнаружили противника слишком поздно — мы сливались с рельефом берегом. Передние крейсера сбросили ход, на сигнальных мачтах в воздух взвились разноцветные флажки. Очевидно засемафорили остальным: «Обнаружены неизвестные корабли».

Мы открыли огонь первыми. Возможно, моралисты скажут, что агрессором теперь стал Норэлтир, но это абсолютно неверно! Кто сейчас находится с оружием в наших территориальных водах? А кто три дня назад отдал приказ своим агентам взрывать наши мосты и укрепления?! Кому пришло в голову поджигать склады с боеприпасами и продовольствием для армии?! Так и было бы не будь на свете хитрого, умного и проницательного Манула Ее Величества! Ой, так о чем это я? Нам же уже во всю «транслируют» прямой репортаж с места событий!

Наши суда, набравшие к моменту встречи изрядную скорость, не стали ждать окончания переговоров авангарда наступающих с начальством и открыли стрельбу. Пока информация шла до флагмана Вилянги, расстояние сокращалось, а мы палили по врагу, не переставая. Канониры противника еще не получили команды открыть огонь и не приготовились к стрельбе, а норэлтирские артиллеристы уже сделали четыре залпа.

Эх, если бы наши моряки имели больше времени на тренировку, а Традорн на модернизацию вооружения... Но и без этого настал звездный час военно-морского флота империи Норэлтир. Вся масса кораблей в упор расстреливала крейсера Вилянги. Калибр бы побольше, да меткость повыше, но и так неплохо получалось!

Пока противник не опомнился, моряки успели полностью смять авангард. Море кипело от снарядов и тонущих кораблей. По моей логике, норэлтирцам следовало бы броситься вперед, пытаясь прорвать линию основного охранения, и ворваться в стаю относительно беззащитных десантных барж, уничтожая все на своем пути.

И геройски погибнуть, унеся с собой как можно больше солдат и танков противника...

Но ситуация резко изменилась, оставив меня в полном недоумении. У флота Империи получилась небольшая передышка перед столкновением с основной массой крейсеров и четырьмя дредноутами Вилянги, пока вражеский командующий пытался овладеть ситуацией и бросить свои корабли в атаку. Но мы ей не воспользовались! Вместо этого наш флот разделился на две равный части и устремился в разные стороны вдоль побережья перпендикулярно курсу противника.

— Ничего не понимаю, — пробормотал внутренний голос. — У нас и так меньше огневая мощь, зачем делить-то? Вместе у них хоть какой-то шанс был...

Флот Вилянги не стал медлить — корабли охранения пустились в погоню за уходящим противником, для этого тоже разделившись, а десантные баржи устремились к долгожданному берегу.

Прямиком на минные поля!

Оказалось, в этом заключался расчет Традорна — увести вражеские крейсера в сторону, чтобы первый удар подводных сюрпризов приняли на себя корабли с пехотой и танками.

Триста метров... двести... сто... Подрыв! Первый транспорт напоролся на мину прямо по курсу. Носовую часть несчастной баржи буквально выбросило из воды, отломив от корпуса!

Еще взрывы, еще! Корабли вилянгцев шли на дно вместе с техникой и пехотой! Море превратилось в детскую ванночку, усеянную резиновыми игрушками, только вместо уточек и лягушек на волнах плавали люди и обломки судов.

К счастью, противник не сообразил, с чем столкнулся. Поначалу они приняли мины за артобстрел с берега, поэтому вместо того, чтобы сбросить ход и повернуть назад, наоборот устремились вперед, стараясь побыстрее проскочить зону обстрела и высадиться.

Не тут-то было! Взрывы стали греметь еще чаще, и до капитанов кораблей стало доходить, что по ним не стреляют, а опасность подстерегает их под водой.

Только потеряв часть кораблей, вилянгцы додумались сбросить ход.

В этот момент на десантные баржи посыпались авиабомбы с бомбардировщиков, подкравшихся на большой высоте.

Авиация базировалась на наземных аэродромах, благо расстояние до берега позволяло им быстро появиться на месте сражения. Десятки смертоносных подарков обрушились с небес, пробивая деревянные палубы и взрываясь глубоко в трюмах.

Паника на транспортах, начавшаяся после минной атаки, приобрела угрожающие размеры. Солдаты сами прыгали в воду, пытаясь спастись от неминуемой гибели.

На флангах наши корабли вели неравный бой с крейсерами Вилянги. Свою задачу они выполнили до конца — десант остался без воздушного прикрытия. Но лично для себя моряки ничего уже сделать не могли. Фрегаты и линкоры начала девятнадцатого века ничего не могли противопоставить огневой мощи бронированных крейсеров начала двадцатого столетия. Лишь новые орудия и свою выдержку...

Авангард Вилянги уничтожили и рассеяли, пользуясь внезапностью и числом орудий, а в лобовом столкновении враги расстреливали имперские корабли как в тире, не входя в зону досягаемости нашей артиллерии.

— Ужасно, — прошептала Настя, прижимаясь ко мне. — Жалко моряков.

Маг-связист, читающий вслух прямо с кубиков хронику сражения, обладал явным талантом. Несмотря на буквенно-цифровую передачу информации, он умудрялся читать с выражением, делая театральные паузы, повышая голос в особо напряженных местах и добавляя трагичности, сообщая о потерях. Профессионал, право слово!

Лоториня не совсем права — наши моряки гибли, но не в таком количестве, как можно предположить. Традорн хоть и суровый военачальник, но людей терять не любит. На флангах нашего строя барражировали все имеющиеся в нашем распоряжении транспортно-десантные летучки с командами морских пехотинцев на борту. Они снимали моряков с горящих кораблей, вылавливали среди волн, спасали тонущих раненых — сами бросались за ними в воду.

К чести противника надо отметить, что по спасателям не стреляли. Безусловно, шальные выстрелы им доставались, но прицельного огня не велось.

Норэлтир терял флот, но не людей. Победим — построим новые корабли, их не жалко!

Тем временем, оценив обстановку, командующий вилянгским флотом приказал капитанам крейсеров оставить жалкие крохи наших военно-морских сил в покое и вернуться на защиту десантных барж — авиация Империя гоняла их по всей прибрежной зоне.

Вооруженные только парочкой станковых пулеметов транспорты представляли собой лакомую добычу для бомбардировщиков. Мы, конечно, теряли летучки, но не в том количестве, как могло быть, если бы рядом с баржами шли крейсера.

Пытаясь уклониться от бомбежки, капитаны десантных барж совершали немыслимые маневры, сталкивались между собой, налетали на оставшиеся мины, попадали под соседний удар, уходя от своего. Потери десант нес неисчислимые!

Вот только наша главная цель осталась непораженной — десяток танкеров с соляркой. Уж не знаю, какое озарение охватило вражеского командующего, но эти плавучие бочки неотлучно кружили рядом с самыми мощными кораблями эскадры — дредноутами. Две полных эскадрильи летучек сбили еще на подлете, когда те попытались потопить источники жизни для вражеских танков.

Традорн колебался: послать еще группу бомбардировщиков на штурм желанной цели, благо их резерв еще имелся, либо оставить эти бесплодные попытки и переключиться на более доступные корабли. Главком склонился ко второму варианту. Можно приказать солдату пожертвовать жизнью ради достижения какой-то реальной цели или спасения своих товарищей, но гнать людей на верную смерть без единого шанса...

Слишком уж потрясающей оказалась огневая мощь исполинских дредноутов. И очень хорошо, что мы уничтожили остальных собратьев двух присутствующих здесь монстров. Да будь в распоряжении вражеского командующего пара десятков таких кораблей, то он наверняка отправил бы часть из них сопровождать авангард, а не оставил бы прикрывать танкеры, как сейчас.

Без ювелирной операции нашей разведки события сегодня развивались бы иначе: корабли Империи уничтожены, авиация сбита, свою роль до конца сыграли только мины. А это уже совсем другой расклад для обороны побережья...

Вражеские крейсеры, наконец, присоединились к транспортам и развили бурную деятельность по воздушному прикрытию десанта.

— Поздновато сподобились, — съехидничал внутренний голос.

Действительно, корабли сопровождения опоздали к раздаче подарков — бомбардировщики, сделав несколько заходов, уже сбросили смертоносный груз и уходили на базы.

Морское сражение, не смотря на то, что мы потеряли почти весь флот, выиграно! В тот день враги так и не решились высадиться на берег — темнело, да и в воде еще оставалось достаточно мин, в чем убедился один из капитанов десантной баржи, лихо направив свой корабль к линии прибоя.

Вечером во дворце подводили итоги битвы, уже ставшей исторической. Традорна чествовали как героя дня. Именно его великолепный замысел не только помог нанести сокрушительный удар агрессору, но и сохранил множество жизней летчиков и моряков.

Главком явился на заседание уже с полным списком потерь. Победа дорого стоила Норэлтиру — мы потеряли практически весь военно-морской флот, правда экипажи кораблей по большей части удалось сохранить. Они пополнят ряды морской пехоты. Помимо этого, Империя лишилась трети бомбардировщиков вместе с пилотами. Вот как раз сбитым летчикам разъяренные вилянгцы не давали шансы добраться до берега.

Противник, по самым скромным подсчетам, безвозвратно потерял не менее четверти всего десанта и одиннадцать крейсеров. Соотношение танков и пехоты на потопленных баржах неизвестно, так что брали усредненное число.

Повод для ликования, безусловно, есть! Мы не рассчитывали на такое замечательное, как бы цинично не звучало это слово, соотношение потерь у нас и у Вилянги. Разве что нам теперь нечем топить конвои между материками — боевых кораблей почти не осталось. Что ж, будем рассчитывать на авиацию и содействие подполья на соседнем континенте.

Во время банкета я отвел в сторонку Гаругха (как представителя дружественной нам оппозиции пригласили и его) и попросил объяснить один неясный момент в истории развития его родины: «Почему у них нет авиации?» Это вопрос занимал меня уже давно, еще со времен первых наблюдений за вилянгской армией. Уровень развития науки и техники противника я соотношу примерно с началом двадцатого века на земле — где-то между двадцатыми и тридцатыми годами. Уже тогда существовали прототипы или вполне успешные серийные образцы всех известных (кроме атомного) видов вооружения: танки, самолеты, автоматы, минометы, дальнобойные гаубицы. Вилянга применяет почти все из них, кроме летательных аппаратов. В чем дело? Разве разведка не докладывала своему императору о наличии у Норэлтира боевых летучек?

Гаругх пожал плечами, отхлебнул вина из высокого бокала и меланхолично ответил:

— А вы знаете, господин Манул, для меня самого это одна из самых странных загадок нашего правителя. Прибыв сюда, я был поражен массовым применением воздушного транспорта для гражданских и военных целей. Быстренько составил подробное донесение, в котором обрисовал самые радужные перспективы от обладания летучками для Вилянги и отправил в центр.

— И? — заинтересованно спросил я.

— И пшик, — равнодушно ответил бывший полковник. — Ничего. Два месяца тишины. Потом я снова посмел напомнить об интересующей меня теме. В ответ получил устный щелчок по носу от непосредственного начальника и приказание не лезть не в свое дело. Сами понимаете — больше этот вопрос на сеансах связи не поднимался. Долго думал: подключать к этому вопросу подполье или нет, потом махнул рукой и не стал рисковать нашими агентами в Генштабе. Ну мало ли что ударило в голову этому тирану! — Гаругх состроил кислую гримасу, имея в виду нынешнего императора Вилянги.

— И все равно странно, — задумчиво произнес я.

Собеседник в ответ лишь развел руками, как бы прося извинения за своего недогадливого властелина. Бывшего властелина.

Следующий день начался с попытки разминирования противником подходов к берегу. До этого момента мы гадали: останутся вилянгцы здесь или попробуют высадиться в другом месте? Оба варианта имели свои «за» и «против». Войска с остальных оборонительных линий уже спешно перебрасывались сюда, и наши позиции там существенно ослаблены, но с другой стороны у двух других точек высадки мирно дремали совершенно нетронутые минные поля. Так что сложно сказать, какой вариант нам более предпочтителен.

Командующий вражеским флотом решил остаться. Похоже, он уже совершенно не верил информации от своей разведки и готов ждать от нас чего угодно. В этом месте хоть все уже ясно: корабли Норэлтира уничтожены, на обоих флангах стоят мощные группировки крейсеров, на берегу развернута линия обороны, которую необходимо взломать. Задача решаемая... Ну это он так думает.

С первыми лучами солнца к границам минного поля подошли несколько десантных барж. С них на воду спустили пару десятков лодок с солдатами. Похоже, собрались искать безопасные проходы к берегу. Которых, кстати, не существовало — минировали наглухо.

Одна из лодок, вырвавшись далеко вперед, внезапно для себя приступила к созданию такого прохода, нарвавшись на мину.

— Хм, думаю, конструкторам следовало бы уменьшить чувствительность взрывателя, — задумчиво пробурчал внутренний голос. — А то косяк крупной рыбы нам все испортит.

Мы снова собрались во дворце слушать репортаж с места событий.

Остальные суда повели себя осторожнее — высадили несчастных солдат в воду задолго до обломков первой лодки. Технология разминирования, предложенная вилянгцами, поражала своей простотой: человек ныряет в воду, визуально ищет мину и буксирует ее прочь, перерезав якорный канат. Эффективность такого способа вызывала у меня сильные сомнения, но ничего лучше в таких условиях не придумаешь. К сожалению, день задался ясный — море просматривалось на изрядное расстояние. Хорошо хоть у них еще аквалангов и масок нет, иначе бы дело пошло гораздо веселее.

В любом случае стоит отдать должное вилянгцам: столкнувшись с принципиально новым видом оружия, они не растерялись, а всего за одну ночь придумали, как с ним справиться!

Имперская авиация попыталась помешать вражеским саперам, но безрезультатно — крейсера противника надежно прикрывали воздушное пространство над бухтой. Потеряв с десяток истребителей, Традорн приказал прекратить бесплодные попытки. Бомбардировщики сразу посчитали неэффективным средством — они скорее бы уничтожили мины, чем одиночных солдат противника. Мое предложение использовать береговые пулеметы тоже отвергли: во-первых, саперы находились на границе прицельной дальности, а во-вторых, Главком не хотел раскрывать местоположение дотов до начала высадки. Да и само наличие у нас автоматического оружия оставалось тайной для армии Вилянги.

Нам осталось просто наблюдать, как враги медленно, но уверено делают проход в минном заграждении.

Возились они долго, до самого вечера. Высадка откладывалась еще на сутки. Благодаря этому, Традорн успел сформировать четвертую линию обороны из частей, прибывших с других участков побережья. Теперь врагу предстояло преодолеть: три ряда окопов, блиндажей и колючей проволоки на границе пляжа (первая линия), дальше земляные бастионы, укрепленные бревнами и щебнем (вторая линия), за ними каменная цитадель с капонирами и заглубленными дзотами (третья линия). Так вот за ними теперь еще успели отрыть и окутать колючей проволокой четвертую линию. И все это в горку с нарастающей крутизной наклона.

При всем этом, врага планировали остановить лишь на третьей, самой мощной линии обороны. Первые две мы теряли при любом раскладе — слишком уж много пехоты и танков у противника. Естественно, что защитникам такого никто не говорил, наоборот — отдали приказ: «Стоять насмерть!» Но Традорн не собирался делать из них камикадзе, и командиры получили приказы отступить в случае безвыходного положения.

Настал день высадки. Утро началось с массированного обстрела наших позиций: вражеские крейсеры подошли к самой границе минных полей, не рискуя маневрировать в узких проходах, и открыли огонь из всех орудий. Противник не стал распылять силы и сосредоточил внимание на передней линии обороны. Через час усиленной «обработки» корабельной артиллерией к берегу через проходы в минных полях устремились баржи. Минуя подводную опасность, транспорты рассеивались широким фронтом по всему побережью. Вилянгцы палили над головами своих солдат до последнего момента: десантники уже прыгали в воду, а снаряды еще рвались на наших позициях.

В штурмовой волне шли только пехотинцы — для выгрузки танков требовался плацдарм и возможность беспрепятственно подойти к самому берегу. Нашу линию обороны на пляже смяли одним ударом! Из-за артобстрела командиры укрыли солдат в блиндажах, и те вовремя не успели вернуться на позиции перед началом атаки. Стремительным броском вилянгцы преодолели узкую полосу песка и ворвались в наши окопы. Их не остановили ни колючая проволока, ни ямы-ловушки, вырытые на берегу. Завязалась рукопашная. При таком соотношении сил у имперских солдат не было шансов ни отразить натиск, ни успеть отступить. Пулеметчики второй линии горестно наблюдали за дракой ниже по берегу. Стрелять совершенно невозможно — солдаты обеих сторон сошлись в тесной смертельной схватке.

За несколько минут мы потеряли первую линию обороны! Отступить удалось лишь паре десятков человек, остальные полегли в неравной битве с захватчиками.

Вот уж, действительно, судьба! Если бы знать, какой из твоих поступков, к каким результатам приведет! Укрылись от обстрела и тут же полегли в рукопашном бою. Нет, возможно, они были обречены и в том, и другом случае, но как-то все нелепо получилось. И для обороны Империи, и лично для каждого защитника первой линии...

Крейсера противника перенесли огонь на второй и третий рубеж. Эффективность огня существенно упала — больше расстояние, мощнее укрепления. Вилянгцы не стали развивать наступление, а занялись обустройством захваченных окопов.

Враги ждали свои танки.

К берегу устремилась группа десантных барж, жалко сгрудившаяся до этого вокруг обоих дредноутов — противник берег бронетехнику. «Эх, сейчас бы нашу авиацию!» — подумалось мне. Как ни прискорбно, но сейчас бы мы только зря потеряли летучки — шансов в такой близи от вражеских кораблей у них нет. И дело не в желании сохранить жизни наших летчиков — война, есть война, просто нет никакого смысла зря терять бомбардировщики, они еще пригодятся, когда войска агрессора оторвутся подальше от корабельных крупнокалиберных пулеметов. А в том, что это случится, я уже не сомневался, услышав с какой скоростью пала первая линия обороны.

Песок на берегу взметнулся под гусеницами первого танка. Взревев двигателем и выпустив клуб удушливого дыма из двух выхлопных отверстий, железный монстр резво покатился к захваченным окопам. За ним другой, третий, десятый, сотый...

Авиаразведка донесла о трехстах обнаруженных танках.

Высадка на плацдарм, захваченный штурмовой группой десанта, продолжалась до самого вечера. Командиры летчиков и артиллеристов умоляли Традорна разрешить им нанести удар по копошащемуся у воды противнику. Во дворце тоже с недоумением посматривали на невозмутимого Главкома: враг уже у ворот, сапог агрессора топчет родную землю, а имперская армия равнодушно наблюдает за этим безобразием из амбразуры надежного укрытия.

Думаю лишь мне, воспитанному на фильмах и книгах о войне, понятно ожидание Традорна. У нас на руках два слабеньких козыря — авиация и пулеметы, во всем остальном хвастать нечем: численность армии, вооружение, уровень подготовки среднестатистического солдата — по всем этим характеристикам Вилянга покрывает Норэлтир, как бык овцу! Потеряв бомбардировщики сейчас и раскрыв пулеметные точки, лишимся последних шансов на победу. Пусть противник и потерял (как мы надеемся) в первый день не менее трети своих войск, но оставшихся трехсот пятидесяти тысяч им хватит на победный марш до самой столицы, если не остановим врага на побережье. Так что сейчас надо терпеть и ждать. Ждать, когда враг выйдет на открытый участок местности перед второй линией обороны, максимально отдалится от зоны действия корабельных ПВО, и вот только тогда заговорят наши пушки, пулеметы и авиация! Эти доводы я привел Ролане и Ресею, когда те уже собирались приказать Главкому начать обстрел наглых захватчиков.

Ночью применили опыт предыдущей войны — в бой вступил спецназ. Под покровом темноты специалисты тайных операций прошли через наши позиции и устремились к врагу. Отдохнуть после трудного дня вилянгцам не удалось: исчезнувшие часовые, внезапные обстрелы с неожиданных мест, взрыв одного из складов боеприпасов — вот неполный перечень ночных развлечений для измученных солдат неприятеля. Спецназовцы оторвались на всю катушку, понимая, что в следующую ночь десантники не будут столь беспечны.

Утро началось обстрелом нашей второй, а теперь уже первой линии обороны. Крейсера и полевая артиллерия, сгруженная с транспортов, в течение часа пытались разрушить бастионы. Под прикрытием артналета не выспавшиеся и злые солдаты Вилянги пошли в атаку при поддержке танков. Дважды одну и ту же ошибку мы не совершили — не смотря на большие потери, солдаты Империи остались на своих местах у орудий и пулеметов.

Как только пехота врага достигла противотанковых рвов, и неуклюжие машины неуверенно закружили в поисках объезда, наконец-то на поле боя появилась наша авиация. Пришла очередь зажигательных и осколочных бомб.

В этот раз вилянгцы уже знали, что появление над головой бесшумно парящих объектов не сулит ничего хорошего. Паника, охватившая наступающих, не поддавалась описанию: солдаты бросались врассыпную, вжимались в землю, бежали обратно к морю, пытались прятаться в противотанковых рвах. Но сейчас огромная численность врагов, сгрудившихся на маленькой территории, сыграла с ними злую шутку — каждая авиабомба находила свою цель. Под шумок подключилась наша артиллерия и пулеметы. Пушки прицельно выбивали танки противника, а пулеметы «обрабатывали» агрессоров, затаившихся в складках местности.

Атака захлебнулась. Корабли пытались достать нашу авиацию, но расстояние уже слишком велико, да и цели отчаянно маневрировали, не давая вести прицельный огонь. Пехота и танки откатились обратно к пляжу. Новых попыток штурма противник до вечера не предпринял. Вилянгцы собирали раненых и убитых, пытались оттянуть с нейтральной полосы подбитые танки. По санитарам мы не стреляли, а вот попытки спасти покалеченную технику жестко пресекали огнем артиллерии и ювелирной работой снайперов. Потеряв изрядное количество народа и с десяток тягачей, противник плюнул на разбитую технику.

Ночью спецназ снова попытался навести шороху в лагере врага, но наткнулся на плотную сеть патрулей по всему фронту и вынужден был отступить — вилянгцы быстро учились на своих ошибках.

На следующее утро командующий вторжением, похоже, взял тайм-аут — войска сидели на берегу. Лишь между кораблями и сушей постоянно курсировали лодки. То ли подвозили боеприпасы, то ли продовольствие — на голом пляже, знаете ли, есть определенные проблемы с питанием. Мы же, не теряя времени даром, перегруппировывали войска, формировали из снятых с потопленных кораблей экипажей батальоны морской пехоты, рыли окопы за третьей линией обороны, создавая четвертую.

Четвертый день высадки ознаменовался новым штурмом. Крейсера максимально близко подошли к берегу и обстреляли наши позиции. Артналет длился недолго — снаряды падали на излете у самой кромки бастионов. Противник прекратил бессмысленную трату драгоценных боеприпасов (ближайший склад на другом континенте) и снова пошел в атаку развернутым строем.

Мы пожали плечами и стали действовать по старой схеме: бомбардировщики-пушки-пулеметы.

И здесь противник преподнес нам неприятный сюрприз. В этот раз командующий вторжением учел ошибки прошлого штурма. Те ящики, что весь день возили с кораблей, оказались деталями крупнокалиберных пулеметов, которые демонтировали на крейсерах и тайно собрали ночью на берегу. Авиацию встретил дружный огонь импровизированных зенитных установок — летчики понесли тяжелые потери.

Паники среди наступавших не было, солдаты под прикрытием зениток уверено шли в сторону неприступных бастионов. Непрерывно стреляли пушки, у пулеметов раскалялись стволы, а вражеские цепи все шли, шли и шли. Атака захлебнулась лишь на полосе сплошной колючей проволоки. Нервы у вилянгцев не выдержали, и штурмующие колонны откатились назад. Офицеры и сержанты привели отступивших солдат в чувство и снова погнали на укрепления. Танки и полевая артиллерия вели успешную дуэль с орудиями бастионов. Но атака снова закончилась неудачей. В тот день противник еще четыре раза пробовал на зуб крепость нашей обороны, но безрезультатно.

Следующие два дня отличались от предыдущего лишь тем, что в море ушли все десантные баржи и танкеры под охраной мощного конвоя из одного дредноута и двадцати крейсеров. Воздушная разведка доложила, что они взяли курс на Вилянгу. Похоже у противника на исходе боеприпасы и солярка из-за непрекращающихся атак наших позиций. Не рассчитывали они на такое ожесточенное сопротивление прямо в зоне высадки, не рассчитывали. Надеялись спокойно сойти на берег и с ветерком прокатиться по хорошим дорогам до самой столицы, а тут вон оно как!

Летучки, посланные на перехват конвоя, вернулись ни с чем — слишком большая плотность огня со стороны крейсеров и дредноута. Оставалось рассчитывать на новых друзей-оппозиционеров в Вилянге, да на те пятнадцать разведгрупп, что таились в тылу врага. Причем от последних, скорее всего, толку побольше будет. Поэтому плюнули на режим секретности и вражеские патрули, и в срочном порядке отправили на соседний континент роту спецназа и двадцать бомбардировщиков.

Между делом отмечу, что Гаругх сначала заочно получил высокую награду от своего командования за «успешно проведенные операции» — бывший полковник поместил в одно из донесений объемистый список уничтоженных объектов, дотошно описал масштабы разрушений и вреда, причиненного Норэлтиру. Затем же на его голову посыпались проклятья, угрозы и обвинения в некомпетентности — это на следующий день после первого штурма. Очевидно, командующий вторжением наябедничал на внешнюю разведку и списал свои неудачи именно на них: мол, ничего не знали о новом оружии противника, проглядели строительство укрепрайона, да и вообще, почему к их появлению оказались готовы и устроили ловушку?!

Цифра «семь» оказалась счастливой для Вилянги: на седьмой день высадки озверевшие от бесконечных атак десантники взяли штурмом вторую линию — земляные бастионы, почти сравняв их с землей многочисленными обстрелами, засыпали под непрерывным огнем противотанковые рвы, открыв тем самым дорогу своим бронированным монстрам. Остатки гарнизона успешно отступили на третью линию обороны, не оставив врагу ни единого целого орудия или пулемета.

По приблизительным подсчетам, десант уже потерял почти половину личного состава убитыми и ранеными, треть танков и две трети полевых орудий. Такими темпами они полностью исчерпают свои ресурсы на третьей линии обороны — дальше идти будет некому.

Норэлтир же бодр, сыт и полон воли к победе. Нетронутыми стояли кавалерия, спецназ и морская пехота — их берегли для контрудара. Авиация зализывала раны, но бодро рапортовала о готовности выполнить любую задачу. Флота у нас теперь не было.

Одна только проблема не давала всем покоя: за неделю интенсивных боев мы расстреляли все снаряды и пулеметные патроны, потратили все авиабомбы, воевать с танками, кроме как коктейлем Молотова, нам нечем. Самая мощная и современная линия обороны Норэлтира стояла фактически без тяжелого вооружения...

Глава 20

 

Мы ждали рокового штурма. Боезапаса третьей линии на пятнадцать минут полноценного боя, затем в ход пойдут старые арсеналы: паровые пулеметы, пушки с ядрами, мушкеты и трехзарядные винтовки. Нас просто сомнут и утопят в крови наступающие колонны. Но враг медлил! Шел уже третий день странного противостояния. Враг копошился на развалинах бастионов, а норэлтирцы наблюдали за оккупантами через амбразуры. В чем дело?

Пришло сообщение из Вилянги! Конвой загрузили топливом, боеприпасами и продуктами, подготовили к отправке, и тут нагрянули наши диверсанты и летчики. Бойцы спецназа обстреляли КПП порта, бросили парочку гранат, подожгли пустующее здание на окраине города — развлеклись на полную катушку. А двадцать бомбардировщиков под шумок скинули несколько сотен сюрпризов на палубы танкеров и десантных барж, стоявших в порту борт к борту. Последовавший за бомбардировкой пожар довершил начатое. Вилянгцы не ждали врага на своем континенте и банально проспали воздушную атаку. Нет, акватория порта, как и прежде, патрулировалась добрыми молодцами из местной госбезопасности, но засечь в темноте без радаров пару десятков бесшумных летучек — нереальная задача. Да еще все отвлеклись на шум боя на окраине порта. В общем, противник остался без танкеров, под завязку заправленных соляркой, и десантных барж, набитых всем необходимым для армии вторжения. Империя ликовала!

Конечно, второй раз этот трюк не удастся — противник слишком быстро учится на своих ошибках, но, по информации подполья, Вилянге не удастся в разумное время построить новую группировку транспортных кораблей. Они и так истощили ресурсы пятилетней подготовкой и поставили экономику на грань финансового кризиса. Расчет делался на молниеносный захват Норэлтира и грабеж побежденной страны для восполнения дефицита бюджета.

Кстати, о «помощи» оппозиции Вилянги. Ее не было. Дядя Гаругха, возглавивший подполье, после подписания договора о сотрудничестве с Империей лишь разводил руками и сетовал, что, мол, нет возможности провести запланированные диверсии на нефтехранилищах и складах боеприпасов. Нам оставалось верить, но пометку на будущее сделали. Кроме обещаний и заверений в дружбе, реальной помощи заговорщики не оказали.

Со стороны сложно делать выводы о том, какое влияние на настроение десанта оказало известие о разгроме конвоя. Солдаты все так же строили укрепления для обороны наших войск, крейсера неподвижно стояли на границе остатков минных полей, дредноут в гордом одиночестве находился в двух километрах от берега. Прекратились даже ленивые ежедневные перестрелки, которыми баловались от скуки.

Через два дня состоялся очередной сеанс связи так называемой «агентурной сети» и разведцентра. После него к нам с Раскуном (мы регулярно присутствовали при этом) подошел озадаченный Гаругх с расшифрованным текстом сообщения.

— Что случилось? — первым спросил я.

— Да странное дело, — удивленно ответил бывший полковник. — Мне поручили выйти на контакт с императрицей и предложить вести переговоры. Не могу понять: то ли меня проверяют, то ли действительно заинтересованы во встрече.

— И как вы это себе представляете? — заинтересовался Раскун. — Ну, с их точки зрения? Никому неизвестный торговец ювелирными изделиями попросится на прием к правителю государства, мотивирую это тем, что он — иностранный шпион? И вправду странно...

— Да нет, — недовольно дернулся Гаругх, — то, что имперской безопасности удалось с помощью господина Манула, — не удержался он от шпильки министру, — разгромить нашу организацию, делает вам честь, но не надо уж держать разведчиков Вилянги за полных идиотов. Есть пара-тройка прикормленных губернаторов в Норэлтире, — ехидная улыбка, — которые сделают это для нас.

— Ловко уел! — восхитился внутренний голос. — За словом в карман не лезет. Кстати, а почему эти изменники и коррупционеры еще на свободе?

— А почему эти коррупционеры и изменники еще на свободе? — вслух спросил я Раскуна.

— Да как-то не до них, — отмахнулся тот. — Что они могут сделать? За каждым их шагом следят мои люди.

— Вот и славно! — обрадовался я. — Тогда ничего не мешает Гаругху воплотить в жизнь приказание руководства в Вилянге. Действуйте, полковник!

Разведчик и контрразведчик удивленно посмотрели на меня.

— Но зачем... — начал было вилянгец, но Раскун его перебил. — Все правильно. Начинайте. Думаю, у вашего императора возникли серьезные проблемы, иначе бы он никогда не пошел на переговоры на третью неделю от начала войны.

— А главное, — встрял я, — поручите оппозиции (читай — дяде) напрячься и хотя бы узнать причину топтания на месте армии вторжения, раз уж они не смогли помочь с уничтожением конвоя.

Гаругх кивнул и отправился к магам-связистам. А я про себя подумал, что не сильно-то император Вилянги дорожит купленными губернаторами. Вне зависимости от результатов переговоров, участь предателя незавидна. Ролана может просто казнить изменника.

Приглашение к переговорам от одного из губернаторов-предателей и сообщение от подпольщиков поступили к нам одновременно. Складывалась прелюбопытнейшая ситуация: оказывается, у десанта тоже кончились патроны и снаряды! Две безоружных армии сидели друг напротив друга и изо всех сил изображали грозного противника.

Умереть не встать! Мы не успели за короткий срок создать нормальные резервы новых боеприпасов, а вилянгцы расстреляли все взятое с собой и сидели без снабжения, потому что мы их готовенький конвой уничтожили прямо в порту. Требовалось солидное время, чтобы собрать еще раз в одном месте такое количество боеприпасов и транспортных судов. Причем солярку все равно везти не на чем — танкеры строили специально для войны, и теперь они все лежат на дне моря. Согласитесь, государству, не имеющему заморских территорий, нет никакого смысла строить корабли для перевозки нефтепродуктов — вполне можно обойтись трубопроводами и наземным транспортом. Разве что везти солярку в бочках...

Исходя из этого, обе стороны в патовой ситуации: Вилянга не может наступать, потому что ей нечем стрелять, а мы не можем сбросить десант в море старомодным оружием при таком численном перевесе у врага. За те три недели (по докладу владельцев оружейных фабрик), что понадобятся на удовлетворение потребностей нашей армии в новых боеприпасах, противник вполне может озвереть от голода и броситься на укрепления с голыми руками. Это хорошо еще, что они не знают о нашем бедственном положении, иначе давно бы уже пошли в рукопашную и смели все преграды на пути в столицу — численности для этого им хватит. Так что и для нас самое разумное — сесть за стол переговоров с противником.

Требования императора Вилянги, переданные якобы через губернатора-предателя (он уже сидел в камере — руки дошли и до него), поражали наглостью и масштабностью. В ультимативной форме нам предлагалось: «...прекратить бессмысленное сопротивление, разоружить армию и передать власть победителю...», — тогда нам разрешат коротать свой век где-нибудь на северном побережье Норэлтира под надежной охраной. Аттракцион «Невиданная наглость»! Ролана возмутилась, прочитав этот бред, а Ресей просто рассмеялся. В конце сообщение присутствовала абзац, содержащий требования сохранить жизнь и свободу губернатору. Проигнорировали.

Мы не остались в долгу и в ответном документе обстоятельно выразили свое отношение к претензиям Вилянги. Одной фразой их можно сформулировать так: «Балалайку вам, дорогие товарищи!»

Сложно сказать, кому сейчас выгоднее тянуть время — нам или противнику. Вроде бы, Норэлтир находится в более выигрышном положении: сидим за мощными стенами каменных укреплений сытые и довольные. Для полного счастья не хватает лишь пригоршни патронов, которые поступают ежедневно мелкими партиями, и скоро закрома Родины снова будут полны. Но если армия вторжения прознает, что нам нечем стрелять — худо будет! Да и вряд ли мы сможем так же радикально разобраться со следующим конвоем: в море авиацию отгонят крейсера, а во всех портах вилянгцы установили мощные прожекторы и крупнокалиберные пулеметы. Вот поскребут по сусекам, реквизируют все более-менее исправные суда у частных владельцев, опустошат военные склады, да просто погрузят боеприпасы и продовольствие на крейсера и дредноут и порадуют армию вторжения таким подарком. Много не привезут, но еще на один штурм хватит. А через десять минут после начала атаки выясниться, что доблестные норэлтирские воины отложили пулеметы, откатили современные орудия, а взяли мушкеты и старые пушки.

Кстати, хорошо бы им не пришла в голову мысль о перевозке грузов на боевых судах, а то ведь и вправду вынесут всю оборону на побережье до самой столицы...

Император Вилянги ознакомился с нашим ответом, сутки подумал и снова через Гаругха прислал «губернатору» новое послание. Там была всего одна фраза: «Если Норэлтир до завтрашнего вечера не передумает и не сдастся, то послезавтра я предпочту уничтожить вашу страну, а не захватить!»

Читали, много думали, перечитывали — все равно не поняли. Нет, общий смысл ясен: противник пригрозил чем-то особенным, таким, что не оставит от нас камня на камне. На Земле двадцать первого века я бы однозначно интерпретировал письмо так: послезавтра рехнувшийся от злобы правитель Вилянги отдаст приказ о ядерной бомбардировке Империи. Только таким образом можно уничтожить страну, не завоевывая ее. А что мы имеем в данном случае?

Вызвали во дворец Гаругха для консультаций. Бывший полковник разведки пожимал плечами, разводил руками, чесал затылок, но ничего путного не сказал. Вилянгец и представить не мог, что имел в виду император.

Так же мы не пришли к единому мнению и на экстренном заседании Большой Четверки, состоявшемуся той же ночью после совещания у Роланы. Раскун предположил использование магии, хотя Гаругх всячески отрицал магические способности у своих земляков — даже набучу варили маги-изменники из Норэлтира, а уж куда самый серьезный государственный проект. Практичный склад ума Традорна не позволил ему пойти дальше секретных поставок боеприпасов и новой атаки наших укреплений — мол, враги прознали, что у нас нет патронов, и будут атаковать. Настя поразила всех, намекнув на химическое или бактериологическое оружие. Я больше склонялся к позиции Главкома, считая высказывание о тотальном уничтожении скорее поэтической метафорой, нежели реальной угрозой, но слова девушки заставили меня задуматься.

Если считать уровень развития науки и техники Норэлтира близким к началу или первой половине XIX века на Земле с элементами прорыва вперед в некоторых областях, благодаря вмешательству некоего пушистого и хвостатого, то Вилянга по праву может претендовать на аналог первых десятилетий XX века. Так что лоториня имела полное право вспомнить Ипр, горчичный газ и Женевскую конвенцию о запрещении применения химического оружия, которой здесь еще не было.

— Да не может такого быть! — возмущался Традорн, когда я совместными усилиями с Настей объяснил старому вояке, что такое иприт, фосген и описал последствия их применения. — Не верю, что в современной войне возможно истребление противника таким подлым способом! — кричал Главком. — Это же варварство какое-то! Мы так с вами до каннибализма договоримся! А что? Я читал в какой-то исторической книге, что Норэлту Великому попалось племя, поедающее убитых противников. Вы утверждаете, что император Вилянги может опуститься до такого уровня? Не верю! Они же не стреляли, когда мы собирали наших раненых в море и снимали экипажи с тонущих кораблей! — торжествующе кричал он. — Не надо представлять их подлецами и кончеными злодеями.

После впечатляющего монолога Раскуну было нечего добавить, чекист лишь символически поаплодировал другу и деловитое стал расспрашивать меня о способах защиты от отравляющих веществ — вот он-то поверил в это «варварство».

Не стал я переубеждать Традорна — в любом случае мы узнаем победителя спора послезавтра, лишь позволил себе небольшое замечание:

— Приказ прекратить огонь по санитарам отдавали полевые офицеры, а вот смертельный газ прикажут применить генералы из столицы. Чувствуете разницу?

Главком не ответил, но насупился.

— А я не понял, — вмешался внутренний голос, — как связаны отравляющие вещества и каннибализм?

— Успокойся, — ответил я, — мне тоже непонятно. Ассоциативные связи у военных — вещь загадочная.

К единому выводу мы так и не пришли. В этом честно признались Ролане с Ресеем на утреннем докладе. В любом случае, ничего уже не поделать: антимагическую защиту на все побережье не поставишь, за один день патроны у солдат не появятся, изобрести, исходя из местных условий, противогаз я не в состоянии — нет необходимых материалов. Все, что могу посоветовать — ватно-марлевая повязка. В условиях применения паров хлора она может принести строго определенную пользу — скроет выражение ужаса на трупах.

В итоге решили ждать. Лишь выдвинули воздушную разведку подальше в море, чтобы иметь больший запас времени для ... а собственно для чего нам больше времени? У нас и убежищ-то нет. Разве что бежать куда-нибудь вглубь материка и тихонько сидеть где-нибудь в районе Затерянного города?

О, а кстати, почему нет известий от экспедиции? По моим расчетам, за это время вполне можно было успеть пробить подземную шахту по всей длине долины, а не только через защитный периметр!

Обратившись с этим вопросом к Раскуну, получил исчерпывающий ответ: ход пробили, но выйти на поверхность не могут — часть излучателей переключилось на прочесывание местности внутри защитной зоны. Достаточно высунуть из отверстия хотя бы прутик, как мелькает молния, и «нарушитель» вспыхивает ярким пламенем. Я заикнулся о «мертвых» зонах для стрельбы у защитных устройств, но министр одарил насмешливым взглядом и наставительным тоном произнес:

— Помимо ученых, там еще и спецназ имеется. Уж они-то об этом в первую очередь подумали, но эти паршивые метатели молний расположены таким образом, что простреливают все улицы вдоль и поперек.

— А куда выходит подземный ход? — взволнованно спросил я. — Как далеко ближайшее здание? — меня посетила интересная мысль.

Раскун удивился моему вопросу:

— Мне и в голову не пришло этим поинтересоваться. А зачем это вам?

— Если вышли недалеко от здания, то можно попробовать пробиться через фундамент напрямую в помещение. Вдруг там что интересное для нас есть?

— Как вы это делаете, Сергей? Столько ученых, инженеров, военных пытались решить эту проблему, предлагали различные способы. Даже вон, лоториня ваша лапу приложила, а у вас раз — и решение готово! Немедленно свяжусь с лагерем в Затерянном городе.

— Погодите, господин министр. А что там насчет Насти? К чему она лапу приложила?

— Она интересовалась результатами подкопа гораздо раньше. Услышав, что молнии поражают и внутри периметра, предложила попробовать отражать их зеркалами.

— Упрямая девчонка! — возмутился внутренний голос. — Мы же ей все доходчиво объяснили, ученые эксперимент провели, а она!

— И как? — спросил я вслух.

— Да никак! — раздраженно дернулся Раскун. — Молния то отражается, то проходит сквозь зеркало и испепеляет все, что находится за ним.

— Кто-нибудь погиб? — тихо спросил я, пытаясь убедить себя в том, что Настя хотела как лучше, да и она — моя девушка, как никак, но выходило плохо.

— Да нет, никто не погиб — ученые поднимали зеркала на деревянных рамах.

— Ну и хорошо! — выдохнул я, одновременно прощая своенравную лоториню.

— Качество напыления серебра так себе, — прокомментировал результаты экспериментов с зеркалом внутренний голос. — Луч лазера то отражается, то попадает на участок с плохим покрытием.

Вернулся радостный Раскун, ходивший к магам-связистам:

— Вы не поверите, Сергей, но подземный ход упирается точнехонько в одно из зданий! Пока я с вами разговариваю, ученые уже долбят фундамент. Утверждают, что не сложнее гранита — прочность сопоставимая. Через пару часов будут внутри.

— Замечательно! Но пусть будут осторожны, раз уж снаружи так бдительно охраняют периметр, то могли и в помещениях сюрпризов оставить.

Раскун кивнул:

— Тоже об этом подумал и предупредил.

Время тянулось безумно медленно, мы сидели во дворце и ждали известий. От нечего делать отправился бродить по дворцовому саду, оставив Настю на попечение близнецов Роланы. В одной из тенистых аллей набрел на забавную скульптуру: манул с бокалом в одной лапе и с книгой в другой. Клянусь — без Вакубара здесь не обошлось! Сдается мне, что именно так выразил в камне свои воспоминания о безвременно покинувшем Норэлтир Мануле Ее Величества бывший управляющий усадьбой Ресея. Сначала рассмеялся, а затем словосочетание «безвременно поникнувший» навело совсем другие мысли...

Сегодня вечером истекает строк ультиматума Вилянги, а завтра нас ждет неизвестность. Что это будет? В ядерную бомбу я все-таки не верил, а вот идея Насти насчет химического оружия...

— Расслабься, чувак! — посоветовал внутренний голос. — Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Либо завтра от неизвестного чудо-оружия гнусного владельца зоопарка экзотических зверей, либо по возвращению домой. На Земле ты погибнешь через несколько секунд, еще не забыл, надеюсь, зимнюю дорогу и летящий автобус?

Зашибись, успокоил! Теперь я расстроился окончательно. Ведь и вправду позабылось, что меня ожидает дома, а подсознание, оказывается, все помнит. В прошлый раз вонючая (в плане запаха) набуча вернула меня в ту же секунду на то же место. Нет повода сомневаться, что в другой раз что-то изменится. Хорошенький у меня выбор, правда?

От грустных мыслей отвлекла Настя, незаметно подкравшаяся сзади:

— Сергей, я так понимаю, сегодняшний вечер может стать последним для нас в Норэлтире? Вдруг так случится, что завтра наши души, хм, или разумы, или... да не знаю уж, пусть будут «что-то-тамы», перенесутся обратно, и мы никогда не свидимся?

— Ты намекаешь на тот автобус, перед которым я исчез перед броском сюда? Так сам об этом только что вспоминал.

— Даже не думай об этом! — замахала на меня лапами лоториня. — Я считаю, что раз набуча выбрала именно такой момент для перемещения, то сама и должна подумать о безопасном возвращении!  Волшебная женская логика.

Потом она всхлипнула, обняла меня и прошептала:

— Я каждый вечер об этом перед сном думаю. Сереженька, все будет хорошо!

Мы сидели, обнявшись в дворцовом саду перед смешной скульптурой величайшего ученого, политического деятеля и отца-основателя Империи. Теплый ветер приятно перебирал шерсть на спине, а я обнимал любимую девушку, которую завтра могу потерять.

Утром конец света не наступил. Небеса не разверзлись и к полудню. Обедали тоже в мирной обстановке. Страха не было, лишь напряженное ожидание покалывало нервы. Мы с Настей с раннего утра не покидали координационного центра, который стал сосредоточением внимания всего Норэлтира. Сюда стекались доклады от разведгрупп в Вилянге, здесь маги-связисты принимали информацию от летчиков, патрулирующих воздушное пространство над морем, да и Традорн сначала сообщал нам информацию о южном побережье, и лишь потом во дворец.

— Господин министр! — в зал ворвался адъютант Раскуна. — Срочная информация!

В тишине зала я услышал, как булькнуло в животе у офицера, стоящего в десяти метрах от меня, а муха, шумно топая, ползла по оконному стеклу.

— Что? — наконец справился с волнением Раскун.

— А! — торжествующе сказал внутренний голос. — И тебя проняло, старый лис! А то изображал на заседаниях невозмутимого Будду.

— Господин министр! — адъютант отдышался и уже ровным голосом доложил, — Доклад от ученой экспедиции в Зарундии. Они вошли в помещение. Исследуют. Пишут — нашли интересные механизмы, но включить не могут. Все.

— Все? — для уверенности переспросил Раскун.

— Так точно! Все! — подтвердил радостный адъютант.

— Не надо господин министр! Вам вредно волноваться! — прошипела Настя. — Я сама его сейчас порву!

— Разрешите мне! — крикнул один из магов-связистов.

— Мне!

— Нет, мне!

За несколько секунд очередь желающих порвать в клочья несчастного адъютанта выросла до гигантских размеров. Бедняга и сам уже понял, что неправ — нельзя было в такой день, когда все ожидали конца света, врываться с координационный центр с известием о какой-то там научной экспедиции.

Хотя меня это сообщение заинтересовало. В другой ситуации я бы кинулся лично обследовать закрома пришельцев, но какой в этом смысл сейчас? Узнаем, какую гадость приготовил император Вилянги, тогда и будем строить планы на жизнь.

Ближе к вечеру поступил непонятный доклад от одной из разведгрупп в Вилянге: «На большой высоте в сторону Норэлтира проследовала непонятная стая больших птиц». Мы попросили уточнить, в чем непонятность. Ответ последовал незамедлительно: «Шли правильным строем. Длинные хвосты и шеи. Насчитали около ста пятидесяти штук».

Холодок пополз по моей спине, прерывающимся голосом я попросил выдвинуть нашу воздушную разведку в этом направлении (группа сообщила приблизительный маршрут этих птичек) еще ближе к Вилянге. Раскун пожал плечами и сказал, что летчики и так работают на предельной дальности для одного человека, но они попробуют.

Через два часа поступило сообщение от воздушной разведки. Моя кошмарная догадка стала ужасающей реальностью: в сторону Норэлтира двигалась огромная стая черных драконов! Так вот какой козырь держал в рукаве император Вилянги. Теперь стало понятным его заявление о тотальном уничтожении Империи. Конечно, враг планировал захватить страну вместе со всей инфраструктурой и населением, но просто жизненное пространство и полезные ископаемые для перенаселенного государства тоже хорошо.

Сто пятьдесят драконов... Потеряв Северный бастион и тьму народа с обеих сторон, республика Совета и Империя с грехом пополам справились с шестью чудовищами, а здесь в двадцать пять раз больше! Надо срочно созывать Широкий круг и ставить вопрос о капитуляции. Мы с Настей и Раскуном бросились во дворец.

У входа в императорские покои столкнулись с Традорном. Главком ошарашил нас маленькой подробностью, ускользнувшей от первого патруля. Второй экипаж воздушных разведчиков разглядел на спинах драконов небольшие кабины, закрепленные с помощью ремней — монстрами управляли люди! Вилянгцам каким-то хитроумным способом удалось научиться повелевать кошмарными созданиями! Вот теперь всем окончательно стало ясно — Империю накрывает большой качественный карудар, если я правильно понимаю эту местную идиому, которой мой мозг никак не может найти земной аналогии. В прошлый раз сражались с неразумными существами, и то с трудом, большим трудом. А уж если ими управлять...

Заседание шло второй час. Скорость драконов, рассчитанная по докладам разведчиков, позволяла с уверенностью сказать — завтра они будут здесь. Гаругх, специально приглашенный на закрытое совещание, сам пребывал в состоянии прострации. За пять лет в Норэлтире он успел наслушаться страшных историй от местных жителей об ужасных разрушениях, учиненных черными драконами, поэтому прекрасно представлял завтрашний день Империи. К сожалению, бывший полковник вражеской разведки ничем не мог нам помочь. Он даже не слышал об этих чудовищах, хотя уровень допуска к секретам конторы имел высочайший, тем более не знал, как с ними бороться.

— По-моему, — едко встрял в мои мысли внутренний голос, — его больше волнует сволочной поступок бывшего начальства. Его даже не предупредили о грядущей опасности. Короче, слили всю агентурную сеть драконам под хвост...

Теперь мне стало понятно прохладное отношение императора Вилянги к развитию воздухоплавания. Поддерживать гражданскую авиацию — нет денег, потому что все финансы уходят на армию, а для военных целей есть эскадрилья кошмарных монстров. Но как же хорошо они умеет хранить тайны, раз даже полковник глубинной разведки не знает об этом.

— Глупость! — фыркнул внутренний голос. — Вот как раз офицер, имеющий все шансы попасть в руки неприятеля, должен обладать минимум знаний о военной мощи своей родины. Чего не знаешь, того не выдашь!

— Предлагаю сдаться, — сказал Традорн.

Черт, с этими внутренними монологами я выпал из реальности! Народ-то будущее Империи обсуждает, а Манул Ее Величества радуется, как ребенок, что нашел объяснение непонятному факту. Позорище...

Похоже, заседание вступило в решающую фазу — обсуждение закончено, пора принимать решение. Традорн, как ни горько было командующему армией говорить это, взял слово первым и предложил капитулировать. Стыдно осознавать, но его войска не могли защитить страну от надвигающейся угрозы.

Следом высказался Раскун. Тоже предложил сдаться.

Кэтина и тетушка Эрпа обошлись без слов — молча кивнули.

Слово за мной.

Тяжелый выбор... Столько усилий приложил для создания этой страны, переплыл океан, чтобы предупредить об опасности и все равно не смог предотвратить поражение. Можно сражаться до конца, даже не имея шансов на победу, чтобы потом сказать: «Мы сделали все возможное, но враг оказался сильнее». До тех пор, пока гибнут только солдаты, Империя должна сражаться! Но если из-за нашего упрямства под драконий огонь попадут женщины и дети... нет, не готов нести на себе это бремя:

— Тоже предлагаю сдаться, — глухо промолвил я и поднял глаза на Ролану с Ресеем — окончательное решение за ними.

Лицо императора закаменело, лишь сузившиеся глаза выдавали напряжение молодого правителя. Императрица же не сдерживала эмоций: глаза перебегали с лица на лицо, ища поддержки. Ролана ощутила всю тяжесть власти, упавшей на ее плечи. Даже во время войны с республикой не было ситуации, когда речь шла о выживании всей страны. Ее взгляд говорил: «Мужчины, ну что же вы?! Вы же сильные, умные, смелые — придумайте что-нибудь!»

А мы отводили глаза...

Гаругху, изображающему для Вилянги предателя-губернатора, вручили текст нашей капитуляции. Молча, без единого слова, император с императрицей подписали заявление об отречении от трона Норэлтира и тоже вручили бывшему полковнику. Тот попытался что-то спросить, но Ролана царственным жестом (и кто научить успел?) указала ему на дверь кабинета.

Расходились в полной тишине. Война проиграна, будущее туманно, но жителей страны мы спасли. Не дали амбициям и гордыне затмить здравый смысл. Того, кто назовет это трусостью — закопаю!

В коридоре нас с Настей дожидался Гаругх.

— А что будет со мной? — без обиняков спросил он.

— Каждый из нас делает свой выбор, — без колебаний ответил я. — Вы свой сделали и ошиблись. Мы тоже, как идите, не на коне. Надеюсь, разведчик-нелегал сможет о себе позаботиться? Со своей стороны обещаю приложить все усилия, чтобы кое-какие факты вашей биографии не стали достоянием разведки противника. Еще вопросы есть? Отречение вступает в силу с завтрашнего утра, а сегодня вы еще на службе Империи. Будьте любезны выполнить свою часть работы. После ответа императора Вилянги займемся вами и вашими людьми. Что делать с остальными агентами, что сейчас сидят в тюрьме — решайте сами. Можете, например, придумать красивую сказку о последней операции имперской безопасности, в ходе которой уничтожили большую часть ваших коллег, и лишь нескольким удалось спастись. Кстати, этим сразу убьете нескольких зайцев: уберете свидетелей и объясните любые неясные моменты своему начальству. Теперь уже не бывшему, а с завтрашнего дня настоящему. Еще вопросы есть?

— Жестко, — криво ухмыльнулся Гаругх, — но талантливо и надежно. Пожалуй, я так и сделаю. Вот только отправлю донесение в Вилянгу и займусь этим вопросом.

— Зачем ты так? — тихо спросила Настя, когда бывший (или уже снова настоящий?) полковник ушел. — Только что предложил уничтожить несколько десятков людей, чтобы спасти жизнь нескольким перебежчикам. Причем казненные — честные патриоты, хоть и враги, а эти... — девушка брезгливо поморщилась. — Ренегаты!

— Извини, — ответил я. — Сорвался. Страна гибнет, а он за свою шкуру беспокоится. Конечно, никого расстреливать не будем. Пусть сам выкручивается.

— Замечательно! — буркнул внутренний голос. — Теперь уже даем обещания и тут же их нарушаем. А Гаругх, между прочим, честно служил Империи, полагаясь на твое слово.

— Плевать! — резко ответил я. — За все надо платить.

Но настроение еще больше испортилось. В тягостном молчании мы медленно побрели из дворца в координационный центр ждать ответа императора Вилянги.

Нас встретила гробовая тишина. Все сидели неподвижно на своих местах и смотрели на Раскуна и Гаругха, стоящих у стратегической карты. Лица присутствующих отливали мертвенной белизной.

— Что случилось? — спросил я Раскуна.

— Пришел ответ Вилянги, — ровным голосом ответил тот. — Читайте, Сергей, — и протянул мне лист с расшифровкой сообщения.

— Вы же знаете, что у меня проблемы с буквами. Перескажите, пожалуйста, своими словами. Нам предписано встретить победителя, стоя на коленях, с непокрытой головой? — горестно спросил я.

— Хуже...

— ???

— Он не принял капитуляцию.

— Что?! — вскричал я. — Как?!

— Правитель Вилянги отказался принять отречение Роланы с Ресеем и договор о безоговорочной капитуляции Норэлтира, — бесцветным голосом повторил Раскун.  Он ответил, что Империя должна быть наказана за сопротивление, и завтра утром драконы обрушатся на нас.

Я потерял дар речи. Мы так долго решались на этот позорный шаг и все без толку!

— Думаю, он испугался, — все так же спокойно продолжил министр внутренних дел. — Такой мощный отпор, поставивший на грань уничтожения многотысячный десант, заставит задуматься кого угодно: нужен ли ему покоренный народ, что так яростно сражается за свою свободу? Вот и решил — лучше уж безлюдный континент, чем постоянная партизанская война. Думаю, на его месте я поступил бы так же. Да и вы, Сергей, тоже.

— Не говорите за всех! — Я снова обрел голос. — Во дворец доложили?

— Да.

— Там что-то уже решили?

— Ролана с Ресеем вечером вылетают к войскам на побережье. «Правители должны гибнуть вместе со своим войском», — так сказала императрица.

— Ерунда какая! — возмутился я. — А дети? А Ресей что сказал?

— Близнецов уже собирают — под присмотром Эрпы и Кэтины их отправят в тайное убежище в Зарундии. А что касается нашего император... — Раскун дернул щекой. — Он согласен со своей супругой.

Я вопросительно посмотрел на Настю. Девушка в ответ чуть кивнула головой.

— Зарезервируйте, пожалуйста, пару мест в первом ряду и для нас, господин Раскун.

— Э, не понял?

— Надеюсь, в летучке рядом с императрицей найдется пара мест для ее друзей, — пояснил я.

Старый чекист молча кивнул, подумал и приказал адъютанту, стоявшему поодаль: «Ты слышал? Распорядись насчет свободных мест».

— Два, господин министр? — уточнил тот.

— Три. Я тоже лечу. — Спокойно так, без пафоса.

И заработал мой уважительный взгляд. Вот уж не ожидал от старого интригана такого поступка!

Мест бронировали четыре — Традорн не мыслил, что он может остаться в столице.

Вечер провели с Настей, гуляя по улицам столицы. Страстно хотел ее поцеловать, но побоялся выглядеть смешным. Тоже мне эротическое шоу — милующиеся мелкие зверьки. Поэтому мы просто бродили по улицам, оглядывались на взвод «манулят», делающих вид, что просто гуляют в этой части города. Постояли на красивой набережной, любуясь мелкими облаками на горизонте, поймавшими последние лучики солнца, оттого блистающие начищенным золотом. Вид умирающего дня вселял печаль и грусть, вид нарождавшейся ночи давал надежду. Душа настроена на лирический лад, завтрашний день станет последним, пора рассказать Насте, что она для меня значит...

— По всем народным приметам, — встрял в любовную тему внутренний голос, — завтра будет ясная погода — драконов издалека заметим!

Тьфу, дурак! Все испортил! Девушка почувствовала настроение, напряглась, сжалась в ожидании заветных слов, но, заметив перемену во мне, отпрянула и отвернулась.

— Пойдем, Сергей, домой, — тихо произнесла лоториня. — Завтра тяжелый день, и рано вставать.

Эх, дурак я дурацкий! Влез сам к себе с этими приметами, драконами и ясной погодой, сбил настроение и все испортил. Ну что я за человек?!

— А ты и не человек, — заметил внутренний голос. — Посмотри в воду, там отражается манул!

Мой ответ самому себе затруднился бы повторить вслух даже известный армейский сквернослов Традорн.

Робкие утренние лучи мелькали в иллюминаторах летучки, впереди уже маячила громада океана — мы летели к южному побережью.

— Ролана, а помнишь первую нашу встречу? — спросил я. — Такое же раннее утро, полет, столько всего впереди — выборы, Империя, войны, победа...

— Да, вот этим два утра и отличаются, — невесело улыбнулась собеседница. — Тогда все впереди, а сейчас ... — она замолчала и отвернулась к иллюминатору.

Внизу проплывали армейские склады, железная дорога, шатры медслужбы с ранеными, аэродромы — глубокий тыл нашей линии обороны. Летучка резко зашла на посадку к большой камуфлированной палатке, стоящей особняком от всего остального. Вокруг нее правильным каре в парадной форме стоял весь «Манулий батальон». Впервые в жизни бойцы надели яркие цветастые кителя и брюки, положенные «придворным» войскам вместо своих привычных камуфляжей. Лучшие солдаты Империи приготовились погибнуть в блеске всех своих орденов и регалий рядом с императорской четой и легендарным комбатом.

Вчера вечером подполковник Корздан собрал личный состав на плацу и кратко объявил о грядущем конце света. «Желающие проводить командира батальона к месту прибытия черных драконов — сбор через два часа в парадной форме на аэродроме», — приказал он: «Остальным быть готовыми к ведению партизанской войны. Если выживете после первого удара. У меня все». В назначенный срок у десантных летучек выстроился весь батальон в полном составе. Опустели казармы и столовая, лазарет хлопал незакрытой дверью, в открытые ворота на заботливо отстроенной ферме разбегалась откормленная живность, разведрота и повара, диверсионный взвод и персонал медсанчасти, боевые офицеры и хозвзвод стояли в едином строю. В партизаны не захотел ни кто. И теперь «манулята» стояли по стойке «смирно» в ожидании приказа броситься в бой. Или просто ждали своей судьбы.

Мы наскоро перекусили в палатке и заняли места в зрительном ряду. «Кинотеатр» расположился на высокой скале, нависавшей над третьей линией обороны. Верхушку срезали время и непогода, создав идеально ровную площадку для наблюдений. «Манулята» расположились поодаль. По данным воздушной разведки скоро на этом участке побережья должны появиться драконы.

Тишина, лишь изредка ветер приносил отдаленный шум прибоя. Все смотрели в сторону моря.

На горизонте показались темная точка. Она росла, растягиваясь вширь — драконы заходили на исходную позицию для удара. Настя плотнее прижалась ко мне, я обнял ее за плечи. Ролана стояла, влюблено глядя в глаза Ресею. Затем опустила вуаль на лицо и склонила голову на плечо супруга. Они пронесли свою любовь через все испытания и готовились встретить смерть с гордо поднятой головой.

— А зачем ей вуаль? — законно удивился внутренний голос.

— Откуда я знаю? Может, чтобы мелкие песчинки не порошили глаза. Или плакать собралась, а императрице не положено.

— Второе! — хором произнесли мы с внутренним голосом.

А что ждет меня через несколько минут? Темнота, забвение, автобус, несущийся по заснеженной дороге? Плотнее обнял Настю, всеми силами стараясь не зажмуриться. Трагичность момента нарушала какая-то мелкая деталь. Что-то не давало целиком отдаться накатывающим эмоциям.

Кольцо Елены Морозки! Левая лапа, не занятая Настей, машинально теребила его на кожаном ошейнике. Это давно превратилось у меня в привычку — перекатывать между пальцев подарок предсказательницы. «За мной должок — приду тебе на помощь», — снова прозвучал ее задорный голос в моей голове.

— А чем черт не шутит? — Решительно сорвал с шеи изящную вещицу и когтем подцепил прозрачный камушек.

Хрясь!

Настя напряженно смотрела на меня — девушка сразу поняла ход моих мыслей, вспомнив рассказ о встрече с Морозкой. Остальные же ничего не замечали, вглядываясь в строй драконов, занимавших уже весь горизонт. Ничего не происходило. Я разочарованно бросил на землю обломки «мощного внепростраственного маяка». В голове расползалась звенящая пустота — слишком сильной была надежда, и невероятно горьким стало разочарование.

Глава 21

 

Где-то далеко позади за нашими спинами в вышине раздался мощный хлопок. Все инстинктивно присели, «манулята» схватились за оружие. Я обернулся. На утреннем небе возникло огромное черное пятно с размытыми краями. Казалось, художник писал восход, потом передумал и широкими мазками стал рисовать прямо поверх него открытый космос. Мне даже почудилось, что вижу звезды, дрожащие в потоках теплого воздуха.

Показалось? Что за ерунда? Три звездочки стремительно увеличивались в размерах, приобретая очертания чего-то до боли знакомого.

— Сережа, ущипни меня, — выдохнула Настя. — Ты видишь то же, что и я? Там действительно три истребителя повстанцев из «Звездных войн», или мы уже погибли, и это глюк загробной жизни?

Лоториня не совсем верно описала увиденное, но очень близко к реальности. К нам и вправду из черной дыры в небе приближались три аппарата, отдаленно напоминающие космические корабли из фильмов Джорджа Лукаса.

Два из них зависли в воздухе, а третий, игнорируя законы гравитации, инерцию и все остальные разделы физики, завис прямо перед нами на высоте примерно третьего этажа. Вблизи он выглядел внушительно: стальная двадцатиметровая сигара с маленькими крыльями, утолщающимися на концах. Ближайший к нам борт корабля (а чего же еще?) внезапно треснул прямо в центре. Нет  это раскрылись лепестки люка, ведущего внутрь. На темном фоне показалась человеческая фигура. Робот? Вполне может быть: металлическое тело, лишенное мышечного рельефа и анатомических подробностей, зеркальный купол на плечах. Или тонкий скафандр с гермошлемом?

Пришелец легко спрыгнул с десятиметровой высоты, чуть присев при соприкосновении с землей.

— Если и человек, то не совсем обычный, — прошептал внутренний голос. — Может, киборг? Живому организму трудно обойтись без переломов, прыгнув с такой высоты.

Блестящий шар на плечах существа растворился в воздухе. Перед нами предстала обычная человеческая голова с короткой армейской стрижкой и смутно знакомым лицом. Где-то я уже видел этот разрез и цвет глаз, форму лица и складку вокруг губ. Вот только где? Образ скользит над глазами, но никак не фокусируется. Кого же мне напоминает этот бравый пилот?

— Кто активировал маяк моей сестры, и как он к вам попал? — чуть хрипловато спросил инопланетный гость.

Вот теперь все стало на свои места!

Судя по выражению лиц, остальным речь пришельца непонятна. Лишь Настя усмехнулась — она тоже жертва набучи и влет понимала языки на этой планете.

Удивила Ролана: при первых словах пилота она напряглась и несколько раз тряхнула головой, как будто отгоняя какое-то наваждение или странную мысль.

— Манул Ее Величества императрицы Роланы, — гордо представился я, выходя вперед. — Как поживает Элен? Ведь вы ее брат, не правда ли?

Пилот звездного корабля открыл рот и вытаращился на меня.

— Сергей! — требовательно спросила Ролана. — Что спрашивает этот человек, и почему вы понимаете друг друга? И откуда мне смутно знаком этот язык? — последнее скорее задумчиво, чем требовательно.

— Могу ответить только на первый вопрос! — задорно крикнул я в ответ. — Он спрашивает, кто и зачем активировал маяк.

— Какой маяк, Сергей?

— Ролана, ты разве не помнишь, как Элен Морозка подарила мне кольцо? Вот это и есть маяк, на зов которого прилетел звездолет.

— Кто прилетел?

— Да господи! Ваше Величество, успокойтесь вы хоть на секунду! — прошипел я. — Дайте мне с человеком поговорить! Вон, лучше черными драконами любуйтесь!

Ух, е-мое!

— Вот-вот! — язвительно подтвердил внутренний голос. — Ты не сильно отвлекся от текущей ситуации? Вам на все разговоры минуты три осталось. Пилот-то в своем скафандре уцелеет, но весело же ему будет, когда он снова откинет забрало гермошлема. Картина «Пришелец среди жареных тушек местных жителей». Падай в ноги, проси защиты! — с нотками истерики и паники.

Пилот терпеливо ждал окончания моей перепалки с императрицей — лишь встрепенулся при упоминании своей сестры, но вежливо дал нам договорить.

— Жду ответа, — напомнил пришелец. — Хм, господин Манул, да? Вас так нужно величать? — пилот ухмыльнулся. — Меня можете звать капитан Эдум Морозка.

Кивнув, я сделал приглашающий жест лапой, мол — валяйте, зовите, как хотите.

— Господин капитан, исчерпывающе ответил бы на все ваши вопросы, но боюсь, не успею. Буквально через пару минут здесь пронесется огненный шторм. Вы щиток-то на гермошлеме опустите — не ровен час, лицо опалит. Думаете, от хорошей жизни маяк активировал? Как бы ни так! Посмотрите в сторону моря! — я ткнул лапой себе за спину.

Как раз стоял, так сказать, к Норэлтиру передом, а к Вилянге задом.

— Чего-то тебя несет? — озабочено спросил внутренний голос. — Каламбуришь, остришь... Нервы?

— А то! — разъяренно завопил я невидимому собеседнику. — С этим карударом летающим еще не так занервничаешь. Зоркий Сокол, блин, Соколиный Глаз и Виниту в придачу! У меня за спиной полторы сотни черных драконов уже все небо закрыли, а он заладил: «Кто кнопочку нажал, кто кнопочку нажал?» Ууу, семья с замедленным развитием — одна не додумалась сразу маяк включить и триста лет в гробу хрустальном пролежала, другой в упор летающих слонов не замечает. Вот везет мне в последнее время на экзотические семейные кланы: то Гаругхи — потомственные предатели, то Морозки одолели своей неторопливостью!

Я был несправедлив к пилоту — похоже, от истерики меня впрямь отделяли секунды. А Морозка и не тормозил вовсе: зеркальный гермошлем закрыл его голову сразу после слов об огненном шторме, а фраза с предложением посмотреть в сторону моря была произнесена в пустоту — пилот, не прилагая видимых усилий и не совершая никаких манипуляций, просто вознесся к люку корабля.

Звездный истребитель стремительно взметнулся вверх.

— Чего ты его «истребитель», да «истребитель»? — поинтересовался внутренний голос. — Может это геолог какой или заправщик?

— Неа, — не согласился я. — Чувствуется в его очертаниях какая-то угроза, скрытая сила, агрессия. Вот возьми в руки топор. Ощущаешь? Инстинктивно понимаешь, что этим лезвием не землю копать, а что-то рубить. Или кого-то. А возьми лопату? То-то и оно! Непроизвольно к земле тянет. Так и с этим звездным скитальцем — не чувствуется в нем мира и согласия. И утолщения на крыльях — не газоанализаторы атмосферы.

— Чего же он тогда срулил? — грустно спросил внутренний голос. — Раз весь такой боевой! Ну и помог бы...

Над головой что-то оглушительно свистнуло — я, да и все окружающие еще раз присели от резкого звука. Со стороны моря донесся гулкий рев.

Глазами поискал источники экзотического шума и страшно обрадовался — дважды ошибся насчет пилота!

Три звездных истребителя выстроились в ряд над нашими головами и принялись методично расстреливать черных драконов, который уже шли над линией прибоя. Вовремя успели!

Теперь понятно, чей город в Норэлтире называют Затерянным: из утолщений на крыльях пачками вылетали до боли знакомые молнии и больно жалили крылатых монстров. Точно такими же разрядами пуляется охранный периметр в горах Зарундии. Только здесь калибр мощнее. Около базы мы нашли лишь обжаренную тушку, а здесь на землю падает уже пепел...

Строй драконов смешался. Каким бы примитивным не был мозг этих кошмарных тварей, но и в нем зародилась простая мысль: они привыкли чувствовать себя хозяевами жизни, а сейчас их отстреливают как куропаток! Наездники потеряли контроль над тварями — в воздухе возникал дикая кутерьма. Часть монстров бросилась врассыпную по сторонам, отдельные смелые (читай  безбашенные) особи бросились в атаку на неизвестного противника, остальные пытались улизнуть с места побоища, набрав высоту. Результат для всех одинаков — крупные хлопья сажи, оседающей на поверхность моря.

Дальнобойность и скорострельность излучателей пришельцев восхищала! Лазерные пушки истребителей метали молнии в темпе хорошего ручного пулемета. За пару минут линия прибоя покрылась толстым слоем жирного (подозреваю, вонючего) пепла. Волны лениво выбрасывали на берег слипшиеся черные комья. Стратегическая авиация Вилянги прекратила свое существование.

Капитан ближайшего к берегу крейсера, не разобравшись с кем имеет дело, попытался достать истребители из носового пулемета. Пилот центральной машины после секундной задержки плюнул молнией в сторону отважного идиота. Корабль шел ко дну, лишившись правого борта по все длине корпуса.

Хм, а эти птички — неприятный сюрприз даже для крупного противника в космической схватке, не смотря на свой несолидный вид.

— Слышу глас эксперта по звездным кораблям! — ехидно заметил внутренний голос. — И на чем основано столь авторитетное заявление? На продукции Голливуда и научных трудах Лукьяненко, Буджолд и Гамильтона?

Гад!

Остальные капитаны проявили благоразумие и не стали связываться с неизвестным противником.

Тишина над полем битвы...

— Какой битвы? — снова встрял невидимый собеседник. — Избиение младенцев! Может, попросим заодно и с армией вторжения разобраться? А то патронов-то до сих пор некомплект.

Со стратегической точки зрения предложение заманчивое, но вот сама идея массово сжигать живых людей... Пилотов драконов я в расчет не беру  они сами готовились к тотальному геноциду. Чем тогда мы лучше императора Вилянги, вознамерившегося уничтожить жителей целого континента? Нет, будем решать проблему сами.

Хотя, подозреваю, война сегодня и прекратится. Солдаты на берегу прекрасно видели, что стало с драконами и крейсером. И никто не собирался ставить врага в известность, что это сделали пришельцы, а не армия Норэлтира.

У нас за спиной снова нарисовался инопланетный корабль. Ну и маневры у них — я аж вздрогнул от его внезапного и бесшумного появления. На этот раз истребитель не стал зависать в воздухе, а, выпустив четыре опоры (две из корпуса и по одной из каждого крыла), уверенно встал на смотровую площадку.

Капитан Морозка энергично выпрыгнул из люка уже без гермошлема и подошел к нам. Обвел стоящих глазами, хмыкнул и обратился ко мне.

— Люди меня понимают, или только вы, господин Манул? — обращение он выделил каким-то обидным тоном.

— Ой-ой-ой! — обидчиво протянул внутренний голос. — Какие мы важные! Ну куда диким аборигенам в лице какого-то животного до высокоразвитой цивилизации Рограса! Мог бы еще и так: «Котик, а твои хозяева понимают мой язык?» Ууу, карудар межзвездный!

— Между прочим, — важно ответил я, — эти, как вы выразились, люди — правители и высшие чины государства, на территории которого вы находитесь.

— Да что вы говорите! — притворно испугался Эдум. — Извините меня, пожалуйста, за непочтительное отношение высоким особам на этой планете. Кстати, слово «планета» вам знакомо?

— Он меня бесить начинает, — сквозь зубы прошипел внутренний голос. — Родственный генотип, наследование черт характера — чушь полнейшая! Вот какая лапочка сестра, и какой братец у нее гадкий! Только внешнее сходство объединяет!

— Мне знаком этот термин, — ровно ответил я. — Еще мне понятны слова «солнечная система», «белый карлик», «черная дыра» и «Вселенная». Ваш истребитель вооружен мощным импульсным излучателем и гравитационным двигателем. Еще вопросы будут?

Капитан подавился следующей фразой и смог выдавить из себя только глубокомысленное: «А-а». Потом справился с легкой оторопью и спросил:

— А вы кто?

— Манул Ее Величества Императрицы Роланы. Это та дама с вуалью. Кстати, я уже представлялся, вы забыли?

Обида улетучилась, уступив место веселью. Ситуация жутко напоминала первую встречу с Роланой в охотничьем домике.

Разговор зашел в тупик. Морозка мучительно соображал, что же сказать дальше: жевал губу, кхекал, потирал руки.

— Спасибо, что уничтожили драконов, — пришел я на выручку замявшемуся звездолетчику.

— Кого? — удивился тот. — А, вы об отраках. Откуда они у вас, кстати? Да еще в таких количествах. Охотники вроде бы докладывали парламенту, что уничтожили все гнезда.

— Значит не все, — отрезал я. — У нас на континенте обнаружилось восемь штук, да и на соседнем, как видите, немало осталось. Хотя, думаю, вилянгцы сами приложили руку к их количеству. Так что спасибо за неоценимую помощь.

— Да пожалуйста, — пожал плечами Эдум.

Похоже, его доспехи эластичны — они прекрасно передавали все движения тела. Хотя на вид металл металлом.

— О! — вдруг очнулся Морозка. — Вернемся к внепространственному маяку сестры. Повторюсь: откуда он у вас, и кто научил им пользоваться. Где она сама, кстати?

— А вы давно ее видели? — поинтересовался я, игнорируя вопрос.

— Правильно! — поддержал меня внутренний голос. — Не на допросе. Захотим — ответим!

— Да с месяц назад на базу прилетала в гости, — удивленно ответил пилот. — И ничего не говорила о личном маяке. — Уже с нажимом и с легкой угрозой в голосе. — Собственно говоря, я только поэтому и откликнулся на сигнал — думал сестра в опасности. Ваша планета пока закрыта для контакта с империей Рограс.

Я вздохнул и рассказал историю нашего знакомства с предсказательницей.

Эдум смеялся до слез. Добрый брат, добрый, одни его комментарии чего стоили:

— Она, говорите, триста лет пролежала в статисе? Вот умора! Обязательно папе расскажу, а то он так ей гордится.

— Кем представилась? Студенткой?! Ну не могу!

— Мама, значит, волноваться будет? Вот лиса! Как в командировку умотала на полгода, ни слова не сказав родителям, и вернулась с медалью, так это нормально, а тут заругают ее. Точно все расскажу дома!

Из его бессвязной речи я выхватывал интересные факты. Упоминание, что Элен представилась студенткой, вызвало бурный поток смеха, а еще медаль и командировка на полгода. Немного странно для практикантки, исследующей применение магии в условиях позднего средневековья, не правда ли?

— В каком, говорите, Элен звании? — Тоном человека, уточняющего время у прохожего.

— Тоже капитан,— сквозь смех сказал Морозка и осекся.

— Только галактической безопасности, да? — невинно закончил я.

— Имперской, — машинально поправил пилот и нахмурился. — Она что, совсем с ума сошла, и рассказывала о своем задании?

— Нет. Просто я — умный и умею делать выводы. Да расслабьтесь, кроме меня, никто об этом не догадывается. Здесь Элен — великая предсказательница, можно сказать, она — герой нашей Империи.

Глаза Эдума потеплели. Все-таки, не смотря на ехидство, он любил сестру.

— Сергей, — в конце концов, не выдержала Ролана за спиной.— Может, ты представишь нам спасителя государства? Или мне Настю об этом просить? Сдается мне, она тоже понимает его речь.

— Алиса — это пудинг, пудинг — это Алиса, — так что ли их знакомить?

Ничего не поделаешь, сейчас меня просит императрица:

— Ваше Величество, — обратился я к Ролане.— Позвольте представить вам спасителя страны. Пилот доблестных военно-космических сил империи Рограс капитан Эдум Морозка.

Летчик немного дурашливо поклонился, уловив в моей речи название своей родины и свое имя. Ну как же ему не кривляться! Белому человеку только что представили туземную королеву. Надо уважать чувства наивных детей природы.

Императрица сняла вуаль и в знак уважения к герою чуть склонила голову. Улыбка моментально сползала с лица Эдума. Пилот выпучил глаза и судорожно стал рыться в нагрудном клапане своей одежды, появившемся прямо на глазах на ровном месте. Вытащив какой-то плоский предмет, Морозка метнулся ко мне:

— Господин Манул, переведите вашей королеве, — быстро затараторил капитан. — Пусть не расценивает это как оскорбление или враждебные действия, но мне надо провести один эксперимент. Слишком уж она похожа... да господи, это ДНК-анализатор, и нужно... как вам объяснить-то?! — Эдум подпрыгивал от нетерпения, размахивая руками.

— Мне знаком такой прибор, — солидно соврал я. — Как выглядит забор анализа? Надо же объяснить императрице, чего вы от нее хотите.

Пилот уже не обращал внимания на мою осведомленность и лишь размахивал своим анализатором:

— Ничего сложного или опасного! Просто надо приложить к любой части тела, например, к руке! Ну, спросите же вашу императрицу! — Морозка изнывал от нетерпения.

— Эко его плющит, — задумался внутренний голос. — Сдается мне, мы сейчас кое-что узнаем о происхождении Роланы. Интересно, он  что, знаком с ее настоящими родителями?

Я вкратце объяснил заинтригованной правительнице Норэлтира суть предстоящей процедуры. Она побледнела и отступила назад. Справившись с собой, императрица спросила:

— Сергей, ты хочешь сказать, что я напоминаю кого-то из его земляков, и этот, как его, ДНК-анализатор сможет подтвердить или опровергнуть заявление Эдума?

— Вроде бы да.

— Мне страшно, — жалобно прошептала Ролана. — Всю жизнь я хотела найти родителей, и вдруг появляется какой-то пришелец, спасает страну и утверждает, что сейчас раскроет тайну моего происхождения.

Ресей молча обнял жену, а я потрепал ее за руку и бодро заявил: «Все будет хорошо! Верь мне!» Обернулся к пилоту и махнул лапой, приглашая действовать.

Эдум по-детски шмыгнул носом и осторожно приложил анализатор к протянутой руке императрицы.

Сначала ничего не происходило. Приборчик пискнул, коснувшись ладони, и тихо зажужжал. Ролана вздрогнула.

Жужжание продолжалось долго. Краем глаза я заметил, что к Традорну бесшумно подкрался подполковник Корздан и что-то шепнул на ухо. Главком удивленно моргнул глазами, переваривая услышанное, потом улыбнулся широкой довольной улыбкой. Приложив палец к губам, он указал на замершую императрицу, затем сделал подполковнику знак рукой, мол, исчезни!

В этот момент анализатор, очевидно, закончил свою работу, истошно запищал и заморгал фиолетовым светом.

— Ба! — радостно завопил внутренний голос, — Да она — чудовище! Лови ее!

— Заткнись, придурок! — рявкнул я невидимому собеседнику и обратился к пилоту. — Что это значит, господин Эдум? Господин Эдум? Что с вами?

Морозка стоял по стойке «смирно» и с перекошенным лицом ел глазами удивленную Ролану. Кажется, он даже перестал дышать.

— Сергей, что случилось? — императрица присела и склонилась к моему уху.

— Помоги человеку, — шепнула в другое ухо Настя, бесшумно подкравшись со спины, и безмерно этим напугавшая. — Они же не понимают друг друга. Спроси у него, чего он хочет.

— Господин капитан, — обратился я к несчастному пилоту, — вы можете обратиться к императрице через меня. Вы же не понимаете друга.

— К принцессе, — еле шевеля губами, благоговейно поправил меня капитан, — потерянной дочери императора Рограса. Прошу разрешения сообщить о ней на базу.

— Упс, — только и смог сказать внутренний голос.

— Сергей, — требовательно крикнула Ролана. — Что он говорит?

Честно говоря, у меня захватило дух. Познакомился в лесу со служанкой из таверны, потом она стала правительницей мятежной области, затем подмяла под себя весь континент, а сейчас выходит на галактический уровень. Хм, неплохой квест у девушки получился. Теперь она принцесса восьмидесятого уровня, если опускаться до стиля общения внутреннего голоса.

— Капитан Морозка утверждает, — откашлявшись, сказал я, — что ты — принцесса галактики и дочь императора Рограса. Кстати, помнишь, рассказывал об Элен Морозке? Так это ее брат.

Теперь и Ролана стояла в полном оцепенении. Ресей так вообще открыл рот, ошеломленный невиданным карьерным взлетом жены. Я бросил быстрый взгляд на Раскуна. Вот уж живое олицетворение картины «Кот упал в бочку со сметаной». Еще бы! Императрица никогда не забывает друзей и соратников. Думаю, министр внутренних дел не имел представления о галактике, планетах и межзвездных перелетах, но интуитивно чувствовал открывающиеся перспективы.

Лишь Традорн остался с тем же счастливым выражением лица, что появилось на нем после сообщения командира «манулят».

Я оставил царственную чету на попечение Насти в качестве переводчика и подошел к Главкому.

— Что случилось? Чему вы так обрадовались еще до известия о родителях императрицы?

— Сергей! — радостно завопил Традорн. Все обернулись на его крик. — Сергей, они сдаются! — сбросив громкость до полушепота, выпалил он. — Бросают оружие, лезут из окопов с поднятыми руками и идут в сторону наших войск! Мы победили!

— Вот давно заметил, — философски произнес внутренний голос, — что судьба имеет привычку посылать события сериями. Либо сыпется одна неприятность за другой, либо удача прет по всем фронтам.

Я вернулся к стоящим плотной кучкой Ролане, Ресею и Раскуну.

— Принцесса разрешила сообщить о ее чудесном возвращении? — раздался нетерпеливый голос Эдума.

Черт, о тебе-то, парень, я совсем забыл!

Капитан уловил мою реакцию и укоризненно насупился.

— Ваше Величество. Хм, или Высочество? Короче, пилот просит твоего разрешения сообщить о своей находке начальству.

— Пусть сообщит, — махнула рукой Ролана, шмыгая носом от избытка чувств.

Слезы ручьем текли по ее щекам — не каждый день находишь потерянных родителей.

Я махнул лапой Морозку и тот радостно зашептал что-то в рукав своего блестящего комбинезона. Наверное, у него там коммуникатор. Не сошел же он с ума от радости?

После недолгих переговоров капитан сообщил, что через два дня в столицу Норэлтира прибудут родители Роланы — император и императрица Рограса. Ему же поручено вызвать подкрепление и круглосуточно дежурить около принцессы.

Совместными усилиями мы «привязали» карту Норэлтира к электронному планшету Эдума и объяснили, где находится столица. Пилот широким жестом пригласил императрицу и всех присутствующих воспользоваться его истребителем и за десять минут домчаться до Норэлтирда. Ролана отказалась, сославшись на дворцовый этикет. Императрице положено путешествовать на личной летучке. Мы же с Настей с удовольствием приняли приглашение. Не уверен, что капитан обрадовался нашему обществу, но деваться ему некуда — принцесса Рограса лично разрешила нам лететь. Не будет же он отказывать найденной наследнице престола?

Традорн остался на побережье руководить приемом военнопленных и техники. Главком только махнул рукой на заманчивое предложение встретиться с представителями другой цивилизации — ему надо закончить войну.

Кабина истребителя не вызвала у нас с лоториней футурошока. Скорее, я был разочарован аскетичностью обстановки после многочисленных фильмов, представляющих место пилота, как хитросплетение проводов, нагромождение загадочных приборов и гигантской панели управления. Ничего подобного мы не увидели — удобное кресло и небольшая панель с экраном и десятком кнопок вокруг него. Стены и пол отделаны ровным серым материалом, отдаленно напоминающим половое покрытие. Потолок — набор святящихся панелей.

— Надеюсь, нам не придется искать туалет и ставить себя в неловкое положение, пользуясь им, — проворчал внутренний голос.

Я тревожно прислушался к внутренним ощущениям. Уф, никаких предпосылок для поиска укромного места пока нет.

Эдум занял свое место, а мы расположилась прямо на полу. К сожалению, в боевом истребителе не предусмотрены обзорные экраны. Изображение снаружи транслируется прямо на монитор пилота, а нам остается созерцание красивых серых стен.

Кортеж Роланы взял курс на столицу, а Морозка и его пилоты сопровождали тихоходные летучки Норэлтира, взяв охрану принцессы Рограса на себя.

Дорога предстояла длинная, вопросов накопилось много. Сначала пилот отвечал односложно — его смущала ситуация. Мои-то друзья уже привыкли иметь дело с крупным пушистым котом, а для постороннего человека это было странновато. Потом Эдум освоился и запросто болтал с четвероногими собеседниками.

История Роланы в его изложении была такова:

— Три года назад в Рограсе возник мятеж. Император с супругой как раз отдыхали на одной из планет-курортов, когда на дворец напали заговорщики. Маленькая принцесса осталась на попечении нянек — немного приболела, и ее не взяли с собой. Так что она и стала добычей мятежников. Имело место предательство среди охраны, утечка информации, да много чего совпало.

— Как можно оставить двухмесячного младенца и укатить на курорт?! — возмущенно шепнула Настя. — Тем более больного!

Я только пожал плечами и попросил помолчать — меня интересовало продолжение.

— Заговорщики просчитались, надеясь застать императора врасплох и захватить вместе с семьей, — продолжал Эдум. — Перемещения правителя хранятся в глубокой тайне имперской службой безопасности. В тот момент даже самые информированные придворные считали, что он во дворце. Стремительным ударом враги смяли охрану и ворвались в покои. Разочарованные неудачей, они перебили всех слуг, прихватили наследницу престола и стартовали с планеты — их план провалился. Армия, полиция и безопасность стояли на ушах. Император лично выступил с обращением, пообещав амнистию преступникам, если те вернут дочь. По всей империи началась охота на заговорщиков.

Морозка отхлебнул что-то из стаканчика, выехавшего из подлокотника кресла и продолжил:

— В вашей солнечной системе на борту корабля с маленькой принцессой вспыхнул мятеж. Интересная ситуация, вы не находите: у мятежников начался мятеж? Широкой публике подробности неизвестны, но мне сестра рассказывала. Правда, туманно так... то ли там был их человек, то ли просто кто-то из заговорщиков решил поменять правила игры, но факт остается фактом: началась перестрелка, пожар в машинном отделении, и один из преступников бежал с корабля в спасательной капсуле с младенцем на руках. Все бы ничего, но в этот момент рядом появился патруль военно-космических сил. Какое сражение!? О чем вы?! Круизное судно с парой лазерных турелей против эскадрильи истребителей!

Мы и не пытались встревать в рассказ — Эдум делал это за нас.

— Казалось, исход ясен, но мятежники попытались уйти от преследования через гипервременной контур. Никто, конечно, им этого не позволил  дистанционно блокировали систему, но они успели пустить начальный импульс. На крупный корабль его, безусловно, не хватит, но вот спасательную капсулу с мятежником и принцессой он зацепил! И никто этого не заметил! — Морозка в сердцах стукнул кулаком по панели управления.

К счастью, ни на одну из клавиш он не попал. Профессионал!

— Пока высадилась абордажная группа, пока допросили пленных, — продолжил пилот, успокоившись, — маркеры временной воронки уже рассосались. Куда, а вернее, когда, попала спаскапсула — неизвестно. Личных маяков ни у мятежника, ни у принцессы не было. У наследницы по причине юного возраста — его выдают в пять лет, а заговорщик свой давно уже выбросил. Пленных потрошили лучшие спецы безопасности, но все без толку. Показания одинаковые: началась перестрелка в коридорах корабля, один из мятежников положил всю охрану у каюты наследницы Рограса и скрылся в неизвестном направлении с младенцем. Считали записи камер наблюдения — то же самое: этот урод садится в капсулу и покидает мятежное судно. Направление неизвестно. На уши подняли полный штат оперативников — все прибыли на этот ваш, как его, а  Норэлтир! Но представьте объем задачи! Вся площадь и вся история планеты! Здесь я приврал немного — сразу исключили геологические эпохи до формирования устойчивых материков. Там бы никто не выжил. Да и поверхность океана нет смысла сканировать — в капсуле на воде долго не протянешь. Глава безопасности застрелился, когда узнал, что император приказал найти дочь любой ценой и не собирается прекращать поиски по такой глупой причине как «неразрешимость задачи».

— И кто теперь возглавляет имперскую безопасность? — безо всякой задней мысли спросил я.

— Не понял? — сбился Эдум. — А, вон вы о чем! Ну, так тот же самый и возглавляет.

— Который застрелился? — на всякий случай переспросил я, надеясь, что ослышался.

— Конечно, — укрепил мои сомнения в его нормальности собеседник. — А почему вы спросили?

— Да так, ничего. Рассказывайте, господин капитан.

— Ну так вот, — послушно продолжил Морозка, — построили неприступную базу в самом труднодоступном месте, планету разбили на пространственно-временные квадраты и занялись их прочесыванием. Берем квадрат и начинаем от эпохи палеолита до нынешнего времени искать всех появившихся ниоткуда мужиков с младенцем на руках. Не совсем удобно работать — приходится для каждого временного отрезка готовить разные группы, продумывать им легенды. Не можем же мы прийти в магистрат и заявить с порога: «А не появлялся ли в последнее время в вашем городе мужчина с двухмесячной девочкой?» Кстати, Элен тоже участвует в этом проекте. Только она не простой оперативник! Бери выше — свободный полевой агент.

— Ха, а сестренка волосы будет на голове рвать! — довольным голосом продолжал любящий братишка. — Не торопилась бы так с возвращением домой, сейчас бы она докладывала во дворец о найденной наследнице, а не я! Что стоило прокатиться с вами до столицы, повидаться с императрицей Роланой, взвизгнуть от восторга и завопить на всю галактику, что именно Элен Морозка нашла принцессу! Сейчас пусть кусает локти.

— Два замечания, господин капитан, — перебил я. — Вашу неприступную базу сейчас курочат наши ученые — там еще охранный периметр из импульсных излучателей был, да? Им удалось частично отключить защиту, так что сейчас сверхсекретный объект — проходной двор.  Соврал, не моргнув глазом.  И второе, — именно Элен подарила мне маяк, по которому вы нас нашли. Так что вопрос: «Кому лавры победителя?» — очень спорный.

Эдум насупился, а Настя ткнула кулаком в бок: «Ну-ка признавайся — когда это ты узнал такие интересные вещи о Закрытом городе? Да еще и мне ничего не сказал!»

— Ты мне, между прочим, тоже не сказала, что советовала ученым все-таки поэкспериментировать с зеркалами. Так что квиты! — Я показал язык и продолжил. — Да на досуге узнал, хотел сказать, а потом закрутился и забыл.

— Мне продолжать или вы будете ругаться? — ехидно спросил Морозка, не простив моей язвительности о лаврах победителя.

— А что там продолжать, — устало ответил я, все-таки утро выдалось еще то, — вы искали мужика с младенцем, а надо было искать одного ребенка. Хвалите... ну не знаю, чего вы там хвалите, что мужику хватило благородства и человеколюбия подкинуть младенца, а не просто избавиться от обузы. И вот так почти тридцать лет и ищете?

— Какие тридцать лет? — вытаращился капитан. — Год назад это было.

Теперь глазки выпучились у нас с лоториней: « Вы хотите сказать, что год назад Ролане было всего три месяца?»

— Два, — поправил нас Эдум. — Э, прекращайте мыслить линейными категориями там, где за дело берется генератор темпорального контура. Вас же не смутило, что моя сестричка триста лет пролежала в коме и вернулась в тот же момент, в который покидала станцию? И чего ее переклинило на эпохе революции? Вбила себе в голову, что именно Редрат и был тем мятежником. Все хотела до него добраться. Но, похоже, до нее самой добрались раньше, — он коротко хохотнул.

Больше за время полета никакой ценной информации мы от собеседника не почерпнули. Разве что я сделал себе пометку выяснить на досуге один интересный вопрос: «Если идут интенсивные поиски, то почему пуст Затерянный город?»

Столица встретила нас огромным переполохом. В небе барражировали истребители Рограса, дворец оцепила закованная в броню звездная пехота, подходы к городу блокировали танки и бронемашины. Похоже, Морозка не только доложил о своей находке, но и не забыл упомянуть, что страна находится в состоянии войны с соседним континентом. Папа прислал немного войск пропавшей дочке.

В императорских покоях группа пришлых связистов в незнакомой форме сноровисто монтировала большой экран и настраивала аппаратуру межпланетной связи — родители горели желанием увидеться с потерянным ребенком.

На первую встречу с родителями Ролана пригласила группу поддержки. Кроме мужа и близнецов, рядом с ней расположились мы с Настей, Раскун, Эрпа и Кэтина. Старший техник махнул рукой, связная аппаратура запищала, зажужжала, дала картинку на большой экран и звук на колонки. В первую же секунду я понял, отчего Морозка впал в ступор, увидев нашу императрицу без вуали! Безо всякого ДНК-анализатора любой человек с минимальной наблюдательностью и зрительной памятью уверено опознает в мужчине и женщине, смотревших на нас с экрана, родителей Роланы. Уж не знаю, по какой причине они бросили двухмесячную дочь и отправились на другую планету, но сейчас я видел на их лицах только любовь, нежность и безмерную радость от встречи. Императрица-мать даже всплакнула, увидев, в какую красавицу превратилась двухмесячная крошка. Император Рограса как-то вскользь, но с ясно различимой гордостью заметил, что кровь себя везде проявит — принцесса и на отсталой планете смогла из простой служанки стать императрицей. Остальной разговор прошел как-то мимо меня, и лишь один момент вызвал бурный интерес: отец предложил Ролане изменить прошлое. Раз уж время и место ее появления в Норэлтире теперь известно, то ничего не мешает послать группу захвата, перехватить мятежника с младенцем на подходе к городу, и вернуть малютку в сегодняшний день. Принцесса Рограса с тревогой посмотрела на мужа и близнецов, внимательно следящих за мамой, и категорически отказалась от возможности провести второе детство не подкидышем в таверне Эрпы, а наследницей галактической империи во дворце родителей. Прекрасно ее понимаю, хоть своих детей пока нет.

Завтра Норэлтир посетит официальная делегация Рограса. Дворец стоял на ушах! Управляющий делами и взявшаяся ему помогать Эрпа изнемогали от усталости, а Ролана от тревоги. Еще бы! Завтра папа с мамой приезжают, а у них дома такой беспорядок! Да еще тут Традорн со своими бумагами — Главком под шумок выпросил у императрицы пару эскадрилий звездных истребителей и навестил императора Вилянги. Ошеломленный развалинами дворца правитель некогда враждебного государства безропотно подписал договор о капитуляции, отречение от престола и, получив гарантии собственной неприкосновенности, исчез в неизвестном направлении вместе с половиной дворцовой казны. Да бог с ним, денег сейчас хватало. Раскун «благородно» освободил Ролану от обещания назначить его губернатором в заморских колониях. В свете изменившихся обстоятельств, старый интриган рассчитывал на большее.

Мы же с лоториней в этом бурном водовороте жизни не участвовал — спокойно бродили по дворцовому саду. Настроение, если честно, было не очень. Ролана обрела родителей, войну мы выиграли, Раскун навряд ли теперь решится строить козни наследнице Рограса, Норэлтир вновь стал единой державой. Для чего теперь нужен манул этой сказке? Хотя, с появлением на сцене Рограса, она приняла забавный оборот — маги, летучки и драконы смешались с галактической империей, звездными кораблями и временными провалами. В любой момент я ожидал от коварной набучи возвращения домой — миссия выполнена. Настя тоже загрустила, проникшись моим настроением, хотя у нее еще не было печального опыта превращения из сказочного героя в обычного жителя маленького городка.

Взявшись за лапы, мы бродили по уютным дорожкам, болтали о всякой ерунде, вспоминали смешные ситуации и опасные приключения. Вот только опасной темы возвращения по негласному договору не касались.

Свернув к забавной скульптуре манула с бокалом вина и книгой, я споткнулся о какую-то ветку, но удержал равновесие. На миг меня окатила волна ужаса — почудилось, что вот оно — возвращение домой! Но, слава богу, перед глазами все тот же дворцовый сад! С облегчением я повернулся к Насте поделиться своей радостью, но девушки рядом не было! Что за ... ааа... черт! Удар и перед носом обледененный асфальт! Проклятая набуча вернула меня обратно!

Автобус! Мамочки! Стоя на четвереньках, я вскинул голову и с удивлением обнаружил, что впереди ничего нет! Резко оглянулся и увидел роковой «ПАЗик», спокойно подъезжающий к остановке метрах в десяти позади меня! Заклинание скорректировало время моего возвращения, и мы разминулись с коварной «маршруткой». Жизнь продолжается!

Поднявшись с колен, я рысью помчался в сторону дома, мерзлая курица больно била вытянутой лапой по ноге. Ерунда! Нет времени укладывать ее удобнее — скорее к телефону, звонить Насте и ... Ё!!! Какой же я баклажан! Мы говорили о погоде, о своих привычках, о любимых фильмах, о мечтах, но постеснялись спросить фамилии и адреса друг друга! Вот теперь мне стало не только грустно от возращения, но и безмерно больно от безвозвратной потери...

Эпилог.

 

Как найти человека в соседней области, зная только его имя и профессию? Яндекс по запросу «Дизайнер Настя» скромно выдал четыреста сорок три тысячи ответов: сайты знакомств, резюме, частные объявления, личные сайты... Вот что мешало мне спросить: «В человеческом облике ты блондинка или брюнетка? Какого цвета твои глаза?» — хоть по фотографиям отсортировал бы...

Через неделю я счел эту затею дурацкой. В глаза рябило от бесчисленных отретушированных женских лиц, предложений встретиться и анкетных данных. От тоски чуть снова не потянулся за бутылкой, но вовремя одумался — добром бы это не закончилось. Жизнь вошла в ту же привычную серую колею: работа, поход по магазинам, серфинг по сайтам Настиного города. Попадались пару раз девушки, чем-то зацепившие мой взгляд и подходящие по всем известным мне характеристикам. А что написать в письме? Например, так:

— Извините, а вы случайно не были недавно в образе пушистого зверька на другой планете?

Вот что ответит нормальный человек на письмо? Посоветует перейти на более легкие наркотики?

Обе девушки порекомендовали мне обратиться к психиатру.

Успокоения душе не было. По ночам снился Норэлтир, война, полосатый хвостик лоторини. Внутренний голос предложил совершенно сумасшедшую идею: поехать в соседнюю область, бродить по улицам города, вглядываться в лица прохожих — искать любимую. Оставалось только горестно вздохнуть. Ну кого я там буду искать в миллионном мегаполисе? И лица-то не знаю. Ждать, когда сердце подскажет?

Совершенный бред отчаявшегося манула. Тьфу, человека. Правда одна из идей невидимого собеседника мне понравилась: зайти на сайт местной радиостанции и заказать песню для любимой девушки и указать свой электронный адрес.

Результатом стал переполненный спамом почтовый ящик.

В тот вечер мой взгляд зацепился за какую-то деталь на страничке сайта Интернет-ресурсов ставшего уже родным и близким Настиного города. От безысходности читал подряд названия всех личных сайтов горожан, и тут что-то привлекло мое внимание. Так, бегом к началу списка. Не то, не то, не то. Черт, что же привлекло мое внимание? А, нашел: «Персональный сайт: www.manul_dubina_napishi_mne.ru; владелец: Настя, дизайнер, 28 лет». Сердце сдавило болью, по спине пробежали мурашки... неужели? Неуверенным движением навел курсор «мышки» на ссылку, помедлил и нажал кнопку. Браузер неторопливо открыл новую страничку и начал прорисовку с обрамления сайта. «Давай же быстрее, скотина», — яростно шептал себе под нос, сжав кулаки и даже пальцы на ногах.

Есть!

Первой в глаза бросилась огромная надпись на баннере заголовка: «Добро пожаловать, славные жители Норэлтира!»

Электричка неспешно остановилась, с шипением распахнулись двери, и я спрыгнул на перрон, игнорируя ступени. Народ стремительно двинулся к выходу в город, мне же торопиться было некуда — Настя обещала стоять возле моего вагона.

Вот она: в красной вязаной шапочке, крепко сжимает в руке букет каких-то цветов и смотрит мне в глаза со смущенной улыбкой...

Наконец-то я сделал то, о чем мечтал уже долгое-долгое время — поцеловал любимую девушку!

Когда наша дочь научится говорить и спросит меня: «Папа, а где ты встретил маму?» — честно отвечу: «В сказке, доченька!»

 

29.12.2010. 14.01.2013

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/