Хозяйка озера лесного

     

                                 

Поведаю же сказку миру      

В ней покажу любви я силу

И, коли ты её поймёшь,

То ложь от правды разберёшь.

                              

А ложь скрывается, таится.

Возможно, красотой оборотиться.

Возможно, станет  добротой.

Ну что ж, найди её, друг мой.

 

Любовь лишь лжи не покориться,

Хоть в жизни может так случиться.

Что ложь и душу поразит.

Любовь одна её сразит!

 

Доверься же любви своей,

Ведь, правда, жизни только в ней.

…………………………………….

На свете сказок есть страна.

Мой друг,  волшебная она.

Любой в ней может очутиться,

Хотя порой всё это снится.

Итак, заглянем в чудный сон.

Пусть сказкой дивной станет он…

 

Часть 1.

 

В семидесятом царстве, в ночь на Рождество,

Наследная царевна родилась.

И царь велел готовить торжество,

И весть о том по свету разнеслась.

 

И гости прибыли на приглашенье,

Богатые подарки привезли.

Родителям, с глубоким уваженьем,

В приданое царевне поднесли.

 

И праздник длился много дней.

Гостей ведь прибыло не мало.

И мать-царица с дочерью своей

Всем поздравлениям внимала.

 

Семь дней прошло, и наступила ночь.

На небе полная луна светилась.

Царица в колыбель спать уложила дочь

И рядом с ней на лавку опустилась.

 

Слегка, покачивая дочки колыбель,

Царица песню сладко напевала.

И для неё уже готовая постель

К себе звала в покровы покрывала.

 

Но что-то беспокоило царицу

И не давало ей никак уснуть.

Уж встретила рассветную зарницу,

А не смогла душе покой вернуть.

 

И поутру к колдунье поспешила,

Чтоб поделиться с ней своею болью.

Старушка при свечах спокойно шила,

Стежки на ткани, делая иглою.

 

Жила старушка  в башенке дворца.

Людей лечила, с птицами  дружила.

Поток людей к ней не имел конца.

И всем она старательно служила.

 

К колдунье мать с поклоном обратилась,

Поведала про боль, что сердце ей терзает.

Предчувствием беды с ней поделилась.

И, чем всё объяснить, она не знает.

 

Шитьё своё колдунья отложила,

К кипящему котлу спокойно подошла.

Чего-то бросила в него, потом поворожила,

Затем среди травы цветок нашла.

 

Им сделала три круга над котлом

И тот час же вода в нём засветилась.

От света озарилось всё кругом,

Как будто солнце к ним спустилось.

 

И молвила колдунья вдруг:

- А сердце у тебя за дочь болит.

И не напрасен твой испуг.

Судьба ей испытания судит.

 

Ей в жизни суждено страдать,

До счастья долгий путь пройти.

Обиды, горести, предательство познать,

Но и любовь ей суждено найти…

 

И ей царица говорит:

- Я дочь свою от бед уберегу.

Я помогу, как сердце мне велит!

Ты лишь скажи, откуда ждать беду?!

 

- Но ты не сможешь ей помочь. –

Вздохнула горестно колдунья.

- Ты занеможешь в ту же ночь.

Сильна её судьба-вещунья!

 

- Ничто не может ей помочь?!

Колдунья вновь услышала царицу.

- Когда крестить ты будешь дочь,

То в крёстные ты пригласи Зарницу.

 

Восхода солнца фея эта!

Лишь дочь твою купнут в купель,

Скажи: «Приди волшебница рассвета

И крёстной стань для дочери моей».

 

Крестины не откладывай на долгий день,

Поторопись ты дочери помочь.

Плохой советник – человеческая лень,

Ведь близится та роковая ночь.

 

Царица мудрого послушалась совета

И поспешила всех оповестить,

Что в день другой в лучах рассвета

Хотела бы дочь в церкви окрестить.

 

И царь-отец перечить ей не стал,

Хотя его поспешность удивила.

А тайну сердца он жены не знал,

Она ему той тайны не раскрыла.

 

Не захотела, чтобы он страдал

И испытал ту боль, что душу ей сразила.

И предпочла, чтоб он не знал,

Да и колдунья так просила.

 

В момент крестин в лучах рассвета,

Когда в купель царевну опустили,

Мать вслух произнесла слова завета.

И в изумленье все застыли.

 

Купель вся светом озарилась,

Сияя утренним рассветом.

А у царевны кожа засветилась

И детский смех послышался при этом.

 

Прошло минутное мгновенье,

И свет погас, а девочка смеялась.

На коже девочки, на удивленье,

Свеченье слабое осталось.

 

На голове её кудряшки золотились,

Как будто солнца луч живой.

Глаза её лазурью осветились

И привлекали чистой красотой.

 

Весь день об этом говорили,

И восхищались гордостью царя-отца.

Лишь слёзы у царицы всех дивили,

И пересудам не было конца.

 

От радости у всех сияли лица

И в честь царицы праздник продолжался.

Не весела была одна девица,

В чьей голове коварный план рождался.

 

Она поставлена царице в услуженье.

И вместе с нею в день один

Дочь родила, но крик её рожденья

был не замечен от царициных родин.

 

Поэтому она и злобу затаила.

И в полнолуние под ночь,

Когда сильна вся колдовская сила,

Решила подменить царице дочь.

 

Она познала чёрной магии секреты.

Была способна воду отравить.

На жизнь любую наложить запреты

И белое на черень заменить.

 

В ночь полнолуния она сварила зелья,

Что силы забирают с человека

И голос усмирят его без промедленья,

Со сроком действия почти в полвека.

 

Смешала зелья, залила вином

И поднесла царице, как успокоенье,

Чтоб та испила зелья перед сном

И не мешала б ей в её стремленье.

 

Царица зелье выпила до дна,

С улыбкою служанку отослала

И с дочерью осталася одна.

И тут почувствовала, что устала.

 

Как будто тело ей свинцом налили

И голова вдруг закружилась.

И на губах её слова застыли,

И на постель с трудом уж опустилась.

 

Не в силах совладать с собой,

Хотела слуг позвать скорей,

Но не могла и шевельнуть рукой,

Но разум всё ж повиновался ей.

 

Пробило полночь, но не спит царица,

Хоть недвижимою лежит.

А сердце, словно раненая птица,

В груди её за дочь дрожит.

 

Лишь смолк старинный бой часов,

В покои царские служанка входит.

Дверь, за собою затворяя на засов,

К царице медленно подходит.

 

Она в глаза  глядит ей зло

И шепчет: - Что не спишь, царица?

Мне время мстить тебе пришло

И этой местью насладиться.

 

Не хочешь спать, тогда гляди,

Как дочь моя царевной станет

И будет крестницей Зари!

Да и царя-отца обманет!

 

Царица видит, как служанка с лаской

Ребёнка своего к ней на кровать кладёт.

Затем подходит к колыбели царской

И дочь её оттуда достаёт.

 

И вот уж на кровати при свечах

Две девочки различные лежат.

В глазах царицы бьётся страх,

Ресницы с трепетом дрожат.

 

Ну, а злодейка время не теряет

И колдовство без промедления творит.

Лбы девочкам отравой окропляет

И вслух заклятье злое говорит:

 

- Я, силой злого волшебства,

Повелевая цвету измениться!

Не нарушая душ детей и естества,

Пусть дети поменяют лица!

 

И с ужасом глядит царица,

Как волосы царевны изменились.

В них лучик золотой уж не струится.

Они, как ночь черны, а кудри распрямились.

 

И дочь служанки тоже изменилась.

И волосы её из чёрных и прямых,

Вдруг в кудри  сами закрутились,

И цвет сменили с чёрных до златых.

 

Глаза царевны медленно чернеют,

Из них уходит неба цвет.

У девочки другой – они синеют,

Хоть нет тепла, души в них нет.

 

Когда свершилось злое волшебство,

Злодейка только улыбалась.

- Пусть будет вечным это колдовство! –

Воскликнула она и рассмеялась.

 

И смех её, и виденное зло

Заставили царицу вновь страдать.

В девчушках внешне всё заменено!

И кто в них кто? Уже не отгадать.

 

Проходит время, вновь одна царица,

А в колыбели ложная царевна спит.

А матери-царице всё не спится.

В груди сердечко бьётся и болит.

 

Так дождалась она рассвета.

И, лишь туман в поля уплыл,

Проник в покои лучик света

И образ женщины собой изобразил.

 

Прозрачна, золотиста и нежна.

Своим сиянием покои осветила.

К кровати царской подошла она

И тихим голосом заговорила.

 

- Свершилось предсказанье  дочери твоей.

Судьба её пришла без промедленья.

Но силою волшебной я своей

Внесу в заклятье измененья.

 

Хоть зло сильно, добро сильней!

И каждый день в лучах рассвета,

Вернётся прежний облик к дочери твоей,

И три минуты будет длиться это.

 

И дочь злодейки тоже измениться.

К ней облик возвратиться свой,

Прикажет на минуту затаится,

Заставит стать самой собой.

 

С тебя, царица, я заклятие сниму.

Оцепенение твоё пройдёт.

Но я не в силах снять и немоту.

А от неё тебя родная дочь спасёт.

 

Зарница тут к царице прикоснулась

Рукой своей, над ней круг очертила.

Царица чувствует, к ней жизнь вернулась.

Вернулись телу и движение и сила.

 

С кровати медленно царица встала

И за Зарницей к колыбели подошла.

Взглянула и в бессилье задрожала.

В ней дочь злодейки спящую нашла.

 

А девочка спала и не проснулась,

Когда, в какое-то мгновенье,

К ней красота царевны возвернулась,

А правда сгинула без промедленья.

 

Царица всё вмиг поняла

И горе так ей сердце сжало.

Она себя за плечи обняла

И от бессилья своего дрожала.

 

 - Не надо тосковать, царица,

И проклинать судьбу свою. –

Чуть исчезая, молвила Зарница.

- И знай, я не оставлю дочь твою.

 

Следить я буду за её судьбой

И постараюсь уберечь от бед.

Вернётся к ней и облик свой,

Хотя пройдёт ни мало лет…

 

 

Часть 2

 

 

И вскоре волновалась вся столица.

Пронёсся слух среди людей,

Что отказалася от дочери царица!

Не подпускает и к груди своей!

 

Молчит и на вопрос не отвечает,

Лишь тихо слёзы с глаз бегут.

Царя-отца всё это огорчает.

Так в горе, молча,   дни идут.

 

И вскоре новый слух пронёсся по столице.

Он, как кинжал, царю ударил в грудь.

Служанки дочь понравилась царице,

И без неё она не может и уснуть.

 

Царица девочку из рук не выпускает.

Целует, гладит, грудь даёт.

Как дочь свою, баюкает, качает.

Царевну же служанке отдаёт.

 

И вновь судьба удар царю приносит.

Царица слов его не понимает.

Лишь он царевну к ней подносит,

Она в отказе головой качает.

 

Никак не мог царь это объяснить.

Что  сталось вдруг с его женой?

И он решил её от дочки отделить

В дворцовой башне на покой.

 

Лишь дочь служанки, как отраду,

Он разрешил с собою взять царице.

Её любовь к ней, как забаву,

Он посчитал для той темницы.

 

Так для кого-то в горе белый свет,

А для кого-то в радости-веселье,

Прошло семнадцать долгих лет,

Но так же быстрых, как мгновенье.

 

И во дворце царевна подросла.

Ей имя дали звонкое – Дарилла.

В народе гордою красавицей слыла

И многих принцев красотой сразила.

 

Но сердце никому не отдала

И замуж выходить не торопилась,

Как будто бы кого она ждала.

При ней служанка постоянно находилась.

 

Лишь с той служанкою Дарилла

Добра всегда была и весела.

Подарки к праздникам ей всякие дарила,

Над всеми слугами её превознесла.

 

Служанка дочери своей открылась.

Всё рассказала ей в шестнадцать лет.

Про месть свою и как она свершилась,

И на царице, чей молчания запрет.

 

Они тогда и неразлучны стали.

Злодейка уж везде хозяйкою ходила,

А слуги ей поклоны отдавали.

Она их за провинность не щадила.

 

И в это время, как служанка,

Царевна настоящая росла, трудилась.

Кроватью ей была холщёвая лежанка.

Она чернавкой в кухне находилась.

 

Ей доставался тяжкий труд.

Печь чистить, мыть посуду, пол.

И две руки её всё время что-то трут.

То грязный пол, то сажевый котёл.

 

И мать её фальшивая злодейка

Работу трудную придумывала ей.

Твердила зло: - Попробуй не успей ка,

То по спине отведаешь плетей!

 

Чернавку слуги все жалели.

В работе, как могли, ей помогали,

Но матери её перечить не посмели.

И лишь в недоумении гадали.

 

Мать Смолькою её звала

И ни минуты не давала отдыхать.

Лишь та присела, сразу за косы драла

Иль по щеке её любила похлестать.

 

А Смолька, молча, всё сносила,

Хоть были и слезинки на глазах.

Но гордо голову свою носила,

Как будто ей не ведан страх.

 

В мгновенье отдыха, она

Любила слушать пенье птиц.

Душа её была добром полна

И сердце в жалости не ведало границ.

 

Ей было жалко мать-царицу.

В шестнадцать лет ей всё колдунья рассказала,

Когда она в её светлицу,

Скрываясь от злодейки забежала.

 

Ей было жалко и царя-отца.

Он продолжал жену свою любить.

И, хоть его страданью не было конца,

Любовь из сердца он не смог изжить.

 

С колдуньей вместе в башенке дворца

Жила царица, там и почивала.

Там Смолька часто видела отца,

Но ревность лишь в его глазах читала.

 

Ну, а царица дочь свою любила.

Тепло и ласку ей  дарила,

Когда она к ним в башню приходила,

Хотя совсем не часто это было.

 

И Смольку старая колдунья научила

Уменью травы и коренья собирать.

Как их сварить в лекарство обучила,

И как, когда их надо принимать.

 

И вот однажды случай дан

Своё уменье Смольке показать.

Отец её случайно с лошади упал

И боль в ноге заставила его страдать.

 

Лекарства разные ему не помогали.

Колдунье зелью он не доверял.

Что делать доктора уже не знали

И силы тихо он свои терял.

 

Не в силах выдержать отца мученья,

Решилась Смолька помощь оказать.

Лекарство из корней сварила для леченья

И пробралась в покои, лишь легли все спать.

 

Царь недвижим был, но не спал.

И он, заметив Смольку, рассердился.

Но молча, сквозь ресницы, наблюдал,

Что делает она. И удивился!

 

Стараясь не шуметь, она тихонько

Отца больную ногу осмотрела.

И рану чем-то смазала легонько,

И обвязала красной лентою умело.

 

И у царя впервые боль прошла.

Пришёл покой к нему за столько дней!

Он не заметил, как чернавка отошла,

Заснул в мгновенье, позабыв о ней.

 

Но, лишь проснулся утром он,

Как вспомнил всё её леченье.

Прошла вся боль! Царь поражён!

Потребовал её к себе для объясненья.

 

Она пришла к царю без промедленья,

В глаза ему спокойно посмотрела.

И, с гордым видом без смущенья,

Ответы на вопрос давала смело.

 

Впервые улыбнулся ей отец.

И Смолька тихо задрожала,

Когда страданиям её царь положил конец

Своим приказом, что б учёбу продолжала.

 

Он от забот её освободил

И разрешил с колдуньей в башне жить.

А за труды и шаль ей подарил,

Да приказал, чтобы училась шить.

 

И Смолька счастлива была.

Училась шить, коренья разбирать.

Уменье у колдуньи с радостью брала.

И рядом с ней была родная мать.

 

И вот однажды вечером царица

Перед собою Смольку усадила,

Но не могла к ней с речью обратиться.

И за неё колдунья тут заговорила.

 

- На завтра. Рано утром до рассвета,

Должна ты к озеру лесному подойти.

Не спрашивай, зачем всё надо это.

Свою ты крёстную сумеешь там найти.

 

Она тебе сама всё и расскажет.

Когда наступит время и рассвет

Тебе твой облик истинный покажет

Впервые в восемнадцать лет…

 

И вот уж Смолька с нетерпеньем

По лесу быстро к озеру идёт.

Пред ним остановилась и с волненьем

Рассвета лучик первый ждёт.

 

И вот он землю осветил,

И девушка застыла в восхищенье.

Он образ женщины собой изобразил.

И образ был красив на удивленье.

 

Зарница к Смольке подошла

И до неё слегка коснулась

- Я, наконец - то, крестницу нашла. –

Сказала ей и улыбнулась.

 

Вдруг с озера волна горой явилась

И зеркалом пред девушкою встала.

Лишь в зеркале вся Смолька отразилась,

Как на глазах меняться стала.

 

Две чёрные косы вдруг сами расплелись

И цвет их стал совсем другой.

Затем они и в кольца завились

И лучик в них играет золотой.

 

И кожа девушки сменила

Свой серый цвет на бело-золотистый.

Глаза её, как чёрные чернила,

Вдруг стали голубыми. Взор их чистый.

 

И от увиденного, Смолька онемела,

Не в силах даже шевельнуться.

Лишь, не мигая, в зеркало глядела,

Боясь от сна волшебного проснуться.

 

Зарница тихим голосом сказала:

- Смотри, вот облик твой родной.

Ты восемнадцать лет о нём не знала,

Хоть каждый день была сама собой.

 

Тебе я просыпаться не давала,

Пока ты вновь чернавкою не становилась.

Ты в облике минуты три бывала,

Поэтому живой и сохранилась.

 

Ведь в тот же миг и в то мгновенье

Царевна лживая была сама собой.

И, если б мать её узнала, то без промедленья

Коварной смертью расквиталась бы с тобой.

 

Но вот положенный проходит срок,

И зеркало чернавку вновь отобразило.

И черных волосов прямой поток,

И кожа серая, и боль в глазах застыла.

 

И Смолька горестно вздыхает.

И, кажется, из глаз слезинка упадёт.

Две косы медленно сплетает,

Вопрос Зарнице задаёт.

 

- Что делать мне, скажи Зарница?

Как облик свой мне возвратить?

Или тому в судьбе не сбыться

И горе это мне не победить?

 

А та в ответ ей головой качает.

- Живи, надейся, верь судьбе своей.

Судьба тому любовью отвечает,

Кто с чистым сердцем предан ей.

 

 

Часть 3

 

 

В столице праздник объявили.

Царевне будет девятнадцать лет.

Гостей из стран далёких пригласили.

Царь с дочерью держал совет.

 

Он пожелал, чтобы Дарилла

На торжестве супруга избрала.

Об этом всем открыто объявила

И принародно руку подала.

 

С царём Дарилла согласилась.

Турнир стрелков просила объявить.

Коль на замужество она решилась,

То суженный её в нём должен победить.

 

Царевне было это всё под стать,

Тем более ей мать-служанка объявила,

Что в двадцать лет женой ей надо стать.

Иначе сгинет колдовская сила.

 

Но колдовство останется навек.

Ничто ему уже не навредит,

Когда в неё влюблённый человек

Её горячим поцелуем одарит.

 

Дарила же, была спокойна

И верила лишь в силу красоты.

Хоть матери совет и приняла достойно,

Но посчитала, что волнения пусты.

 

Так к торжеству готовилась столица.

Ну, а в народе год уж ходит слух,

На озере лесном в рассвете чудо длиться

Минуты три. И видел то пастух.

 

Он видел златокудрую девицу

В лучах рассвета в озере лесном.

И посчитал её за озера царицу,

Когда она исчезла в нём.

 

Он видел это в день любой,

Лишь  к озеру с рассветом подходил.

Хоть обходил его и раз, другой,

Но лишь чернавку-девку находил.

 

И вот народ по доброте своей

Девицу посчитал царевной молодой.

Ведь красотой сравниться трудно с ней.

И слух пошёл по всей земле родной.

 

Дарилла это услыхала,

Но никому перечить не хотела.

Такая слава на неё играла.

Её ж она любила без предела.

 

И вот уже в разгаре торжество.

Царевну с принцами знакомят.

И красота её, как колдовство.

И принцы взгляды не отводят.

 

А торжество идёт в своём веселье

И угощенья на столах стоят,

И, лишь в сердцах у принцев нетерпенье,

В сраженье за царевну. Взоры их горят.

 

Царевна, видя их стремленья,

Горда   победою своей.

И  с упоеньем ловит взоры восхищенья,

Ни что не нарушает радость ей.

 

И вот она чудесный взор встречает

Очей упрямых и небесно голубых.

Она ему с улыбкой отвечает

И для неё весь мир затих.

 

Она всем сердцем понимает,

Его нельзя ей упускать!

Служанку быстро подзывает,

Даёт приказ о принце всё узнать.

 

Но ждать ответа не могла

И нетерпенье в ней огнём бурлило.

Она с вином свой кубок отдала

Чернавке, чтоб та принцу подарила.

 

И Смолька с кубком к принцу подошла,

Но, лишь она ему в глаза взглянула,

В его очах такую теплоту нашла,

Что в этом чувству чуть не утонула.

 

Любовь, как первый луч рассвета,

В её душе вдруг зародилась.

Лишь принц один заметил это,

Когда она на миг преобразилась.

 

Ему  как будто показалось,

Что девушка другая перед ним стоит.

В глазах её бездонных небо затерялось,

А в волосах луч золотой горит.

 

Он вздрогнул, головой качнул.

И кубок чуть не выронил из рук.

Когда же вновь он на неё взглянул,

Она уж затерялась среди слуг.

 

Он на царевну посмотрел

И понял, облик этот видел он.

Виденью своему причину усмотрел

В том, что в царевну был влюблён.

 

Она ж с него очей не отводила,

И слушала, что ей служанка говорит.

А та царевне что-то на ухо твердила,

А у самой в глазах злой огонёк горит.

 

И тут Дарилла узнаёт,

Что прибыл принц из ближних стран.

Что царь-отец ему и предпочтенье отдаёт.

И что зовут его, принц Дан.

 

Ни разу в битвах не был он сражённый.

В турнирах всяких он непобедим.

И говорят, что конь его заворожённый.

Принц никогда не расстаётся с ним.

 

Царевне все известия по нраву.

Она турнир стрелков вмиг объявляет.

И говорит, что победителю по праву,

Супругом быть её, как царь-отец желает.

 

А время долго, долго длиться.

Турнир идёт, а победителей всё нет.

Никто победою не может похвалиться,

Как будто цель для всех – запрет.

 

Но вскоре, к радости для всех,

Два принца цели поразили.

Двух победителей настиг успех.

Овацией их бурной наградили.

 

Один из победителе – принц Дан.

Кивок царевны для него награда.

Но новый уж приказ отдан.

Попасть в живую цель им надо.

 

И вот соперники готовы.

И стрелы в луках уж звенят,

Стремясь разрушить тетивы оковы.

А в небе птицы две парят.

 

Соперник принца в цель стреляет.

Народ от возбуждения гудит.

В крыло он птице попадает,

И та на землю раненной летит.

 

Но, что такое?! Дан вдруг  замечает,

Как к птице раненной чернавка устремилась.

Она стрелу из птицы вынимает

И перед нею на колени опустилась.

 

К груди её своей прижала.

Сама, как листик на ветру, дрожит.

Крыло ей чем-то обвязала,

А с глаз её слеза бежит.

 

В недоуменье принц застыл

И что-то дрогнуло в его душе.

Борцовский пыл в нём вмиг остыл.

Он птицу погубить не мог уже.

 

Но должен он в турнире победить!

И он стрелу из лука выпускает,

Но так, чтоб птице ею не вредить.

Народ от изумленья замолкает.

 

Стрела не в птицу попадает,

А в лапки, чтоб могла та ухватиться.

И птица лапками её хватает

И с этим грузом уж к земле стремиться.

 

Стрелу на землю опустила

И тут же в небо поднялась.

А меткость принца всех сразила,

Восторгом по народу пронеслась.

 

Но Дан не мог ответить, почему

Признанье победителем его не вдохновляет?

И лишь восторг чернавки нравится ему.

И как ответить на вопрос, не знает.

 

Но, лишь в глаза царевне посмотрел,

Как позабыл чернавку вмиг.

Лишь эту красоту он лицезреть хотел,

Порыв душевный в нём затих.

 

Дарила медленно к нему подходит

И принцу руку подаёт.

Сама к царю его подводит

И говорит, что замуж за него идёт.

 

И тотчас объявили громогласно,

Что выбран женихом, принц Дан.

И что царевна выйти за него согласна.

Почёт, как жениху, ему воздан.

 

В честь жениха с невестой молодой,

Царь пир честной готовить повелел.

Сам всех до вечера отправил на покой

И слушать никого не захотел.

 

И вот уж время в тишине идёт.

Принц Дан в своих покоях отдыхает,

Но сердце вдруг его зовёт:

Не зная почему, коня увидеть он желает.

 

Из залы в залу принц проходит,

А во дворце покой ничто не нарушает.

И сердце вдруг его само подводит

К одной двери. Её он открывает.

 

И видит страшную картину.

На лавке низкой девушка лежит.

Ей женщина кнутом стегает спину.

Чернавка, руку закусив, дрожит.

 

Кнут по спине ударить уж готов,

Но за руку принц женщину хватает.

И, вырвав кнут, без лишних слов,

Его к двери он с силою швыряет.

 

Служанка вскрикнула и выбежала вон.

Принц на колено пред чернавкой опустился.

Такой жестокости не ведал он.

Не зная на кого, Дан рассердился.

 

- Поверь мне, милая девица,

Хоть твой палач сейчас сбежал,

Ему от гнева моего не скрыться.-

Сказал и с нежностью ей руку сжал.

 

А Смолька с лавки тихо встала,

Зачем-то в тёмный угол  отошла.

Там птица, раненная на полу, лежала.

Ее, подняв, она из комнаты ушла.

 

У принца в сердце заболело.

Но, то не гнев в груди его пылает,

Помочь чернавке сердце захотело,

Но как? Пока ещё не знает…

 

И вот мы снова в тронном зале.

В ней стол накрыт с богатым угощенье.

И за столом уж гости восседали,

На молодых взирая с восхищеньем.

 

Невеста красотой все ослепляет.

Величье жениха сей красоте под стать.

Прекрасней пары свет не знает.

Прекрасней пары в мире не сыскать.

 

Но что  мешает принцу веселиться?

Хоть он с невесты взгляда не отводит,

Но сердце с болью в нём стучится,

Лишь взор его чернавку ловит.

 

Она гостям подносит угощенье,

Как камень холодно лицо её.

Но вздрагивает от прикосновенья,

Лишь, кто дотронется к спине её.

 

В величии поднялся царь-отец

И зал затих заворожено.

Царь говорит, мол, свадебный венец

Уже готов молодожёнам.

 

Принц на свою невесту посмотрел.

Дарила с матерью-служанкой говорила.

Дан женщину узнал, похолодел,

Его как будто молния сразила.

 

Он понял, что поторопился,

Ведь сердцем он стремился жить.

Принц встал, гостям всем поклонился

И произнёс: - Венчанье надо отложить.

 

По воле матушки моей,

Вернуться должен я домой,

Но не один, с невестою моей.

До той поры не быть ей мне женой.

 

Мы путь пройти должны вдвоём,

Но на одну служанку я согласен.

Вон ту чернавку мы возьмём с собой.

Поверь мне, Царь, что путь нам не опасен.

 

Всего пять дней в пути мы будем.

Не нужен нам провизии запас.

В природе пищу, мы себе добудем.

Она и сбережёт в ненастье нас.-

 

От этих слов Дарилла онемела.

Она готовилась царицей быть!

Служанкой у костра быть не хотела!

Но, как иначе принца ей добыть?

 

И царь-отец застыл в недоуменье,

И молвил лишь, спустя мгновенье:

- Пусть  будет так, но я  благословенье

Для дочери отдам без  промедленья! –

 

И принц Дан радость испытал,

Хоть у Дариллы страх в глазах,

Зато у Смольки счастье увидал

И лёгкую улыбку на устах.

 

Веселье вскоре продолжалось,

Но не для всех, царевна вся бесилась.

В её душе к себе таилась жалость,

А на чернавку злость копилась.

 

 

Часть 4

 

 

Уж день в пути герои наши.

Три конных путника в природе затерялись,

Которой нет на свете краше,

В которой все цвета перемешались.

 

Принц на невесту смотрит с восхищеньем,

Желания  её все исполняет.

Она ж ему внимает с упоеньем

И большего внимания желает.

 

Он рассказал Дарилле о стране своей.

О всех боях, в которых победил.

Он ехал рядом только с ней

И за чернавкой не следил.

 

А Смолька не стремилась им мешать

И на коне своём слегка отстала.

Боится, на дорогу, чтобы не упасть.

Она впервые на коне, да и устала.

 

И вот уж полдень настаёт,

А принц с царевной всё не отдыхают.

Чернавка чувствует, что  скоро упадёт.

Спина избитая болит и силы тают…

 

У принца конь на месте вдруг встаёт.

Не хочет сделать шаг вперёд.

Мотает головой, копытом оземь бьёт,

Как будто бы чего-то ждёт.

 

И Дан спросил: - Что сталось, Друг, с тобой?

Зачем упрямишься в пути?

Беду ты чуешь, или не покой?

Коль так, туда меня веди! –

 

В ответ Дарилла говорит:

- Ему урок хороший нужен.

Его, как видно, плётка убедит.

И от неё уж будет он послушен.-

 

В душе у принца снова боль,

Он на невесту пристально глядит.

- И всё же мне решать позволь,

И так, как сердце мне велит.

 

Останься здесь, вернусь я вскоре. –

Невесте твёрдо Дан сказал.

- Должны помочь в любом мы горе.

Вперёд, Друг мой! – Коню он приказал.

 

Конь развернулся по приказу,

Назад дорогой той же поскакал.

И принц беду увидел сразу.

В пыли дорог чернавку он узнал.

 

Дан спешился,  к служанке подошёл.

А та у ног коня лежала,

Но без сознанья он её нашёл.

И еле слышно девушка дышала.

 

Он поднял на руки её

И по лицу чернавки слёзы побежали.

А тихий стон, как острое копьё,

Заставил вспомнить, как её хлестали…

 

Дарила, с лёгкой злостью, ожидала,

Но всё ж улыбка на её устах.

И вдруг такое увидала!!!

Принц нес служанку на руках!

 

А кони шли с ним рядом вслед

Почётной стражей с двух сторон.

В лице чернавки и кровинки нет.

Принц хмурится? С ней нежен он?

 

Дарила это вынести, не может.

В ней ревность поднялась волной.

И гнев ей сердце гложет, гложет…

Но надо справиться с собой.

 

И скрыть характер нежною улыбкой.

Она накажет Смольку, но потом.

И сделает ещё ей землю зыбкой,

Вобьёт покорность ей кнутом…

 

Глаза открыла Смолька и глядит,

На небе звёзды уж горят.

Она в плаще перед костром лежит,

А рядом принц  с царевною сидят.

 

Чернавка ничего не понимает.

Как очутилась здесь она?

Но взор царевны так её пугает

И Смолька чувствует, что встать должна.

 

В глазах царевны ненависть читает,

Хоть та на принца  с ласкою глядит.

Чернавка плащ с себя срывает,

Встаёт с земли… Ох, как спина болит…

 

Из губ её глубокий стон сорвался.

А принц спокойно говорит:

- Как видно зря я волновался,

Ты рвёшься в бой, хоть всё болит. –

 

Он усмехнулся, встал и подошёл.

- Прости, что о тебе я позабыл,

Измучил так, что без сознания нашёл.

В том виноват любовный пыл.

 

Сейчас ты можешь отдохнуть,

Набраться сил к утру в дорогую.

Поужинай и постарайся вновь заснуть,

Чтоб разогнать мою тревогу. –

 

И Смолька слёз не удержала

От доброты сердечной и простой.

Схватила плащ и в темень убежала,

Чтоб скрыть румянец яркий свой…

 

Уж третий день к концу подходит.

Герои наши продолжают путь.

Вот всех к пещере принц подводит,

Чтоб до утра в ней отдохнуть.

 

И третий день принц озадачен.

С ним что-то странное твориться.

От этого весь день он мрачен,

Хоть ничего на свете не боится.

 

Всегда с рассветом он вставал,

А тут вдруг спит без пробужденья,

Как будто кто его сковал

Тяжёлым сном без сновиденья.

 

Но думать он об этом не желал

И занимал себя трудом.

И вот костёр в пещере запылал,

Напомнив всем тепло и дом.

 

Ещё одно смущало Дана.

Царевна Смольку не любила.

Она служанку попрекала неустанно

И как-то раз чуть не побила.

 

Дан раз заметил, как Дарилла

Чернавку по щеке рукой хлестнула.

И в тот же миг ему улыбку подарила

И нежно трепетно вздохнула.

 

Про всё на свете принц забыл

И лишь свою невесту видел он.

Дан ослеплён такою красотой был,

На веки вечные пленён…

 

Сейчас же он за Смолькой наблюдал.

Хотя готовила она еду умело,

Но гордый стан её, величье выдавал.

И царским принц назвал бы его смело.

 

И он заметил, с грацией, какой,

Она им ужин на подносе принесла,

Как мясо резала столь нежною рукой,

Как с гордостью обиду вновь снесла.

 

Недоумение у принца возрастало.

Он неотрывно за чернавкой наблюдал,

А для Дариллы это, словно жало,

Что в сердце воткнуто. И гнев в нём запылал.

 

Она решила Смольку наказать

Сегодня ночью, только принц заснёт.

Ей зелье сонное дала служанка-мать.

И жениху она его преподнесёт.

 

От зелья этого, рассвет он просыпает.

Не знает, что с Дариллой происходит.

Она и Смольку пред рассветом отсылает.

Та с радостью всегда уходит.

 

Но стала вдруг Дарилла замечать,

Что превращенье стало дольше длиться.

И, вместо трёх минут, уж целых пять.

И чувствует царевна, надо торопиться.

 

Как поцелуй от принца получить?

Дарилла видит. Принц влюблён.

И надо свадьбу ей поторопить,

Чтоб навсегда он был пленён.

                          

                                 И вот уж ночь давно идёт.

Принц, опоённый зельем, спит.

Встаёт Дарилла, плеть свою берёт.

В груди же злость давно кипит…

 

А принцу ночью снится сон.

Сначала конь его заржал.

Дан встать хотел, но будто скован он,

И только очи медленно разжал.

 

И увидал он страшную картину.

Свет от костра Дариллу освещал.

Она чернавке била спину

И в воздухе лишь хлыст её визжал.

 

У Дана сердце холодеет.

Он видит, с ловкостью, какой,

Царевна плёточкой владеет,

Как будто опыт есть большой.

 

Дан слова вымолвить не может.

Остановить царевну, плеть отнять.

И чувствует, что Смольке не поможет.

А боль в груди, что не унять.

 

Но темнота его тут поглотила

И принесла на миг покой.

А поутру его Дарилла разбудила,

Лица коснувшись нежною рукой.

 

Любовь сияла у неё в глазах.

Румянец на щеках, как розовый бутон.

У принца вмиг прошёл весь страх.

Забыт кошмарный этот сон.

 

И Дан, решил поторопиться.

Вмиг приказал в дорогу вещи собирать.

Домой скорей хотел он возвратиться,

Чтоб свадьбу побыстрей сыграть.

 

Его невесты красота пленила.

Он весь отдался в её власть.

И не заметил, как чернавка прикрепила

Себя  к коню верёвкой, что бы не упасть.

 

И он лишь только удивился,

Что конь его Дариллу невзлюбил.

Тряс головой, копытом оземь бился.

И даже чуть её не укусил.

 

Зато со Смолькой был другим

И к ней всегда старался повернуться,

Когда чернавка проходила перед ним,

И мордою своей руки её коснуться…

 

Четвёртый день пронёсся птицей,

Хотя для Смольки болью был.

И, лишь с вечернею зарницей,

Для всех привал принц объявил.

 

Нашёл пещеру он в скале,

Развёл костёр и дичь принёс.

И вот уж ужин на столе

И кубок с мёдом он к губам поднёс.

 

Вдруг верный конь его заржал

С такою силой, принц был поряжён.

Он встал, а кубок  всё в руке держал,

С ним из пещеры вышел вон.

 

С ним и к коню он подошёл,

Обнял его за морду и спросил:

- Ты звал меня? И я пришёл.-

Вдруг конь его за руку укусил.

 

Принц вздрогнул, всё питьё пролил,

Ни капли в кубке не осталось.

А конь его копытом лужу бил,

Пока она вся в землю не впиталась.

 

Догадка  в голове его мелькнула.

Принц вопросительно в коня свой взор вонзил.

И в сердце будто бы кольнуло,

И с удивленьем Друга он спросил:

 

- Не хочешь ты, чтоб мёд я пил?-

И конь в согласье мордою кивнул.

- Не потому ли ты его разлил,

В нём зелье было, чтобы я уснул? –

 

И конь кивал, копытом бил,

Как будто бы пытаясь, что сказать.

И молвил Дан: - Кто бы виновником ни был,

Его сумею я достойно наказать… –

 

Спокойно принц в пещеру возвратился,

Ничем не выдал своего волненья.

Но, лишь на землю отдохнуть он опустился,

В усталости заснул без сновиденья.

 

Но верный Друг его не спал.

И, в точный срок без промедленья,

Конь с большей силою заржал.

И принц проснулся в то же время.

 

Но вида  никому не показал,

Не шевелился, будто спал.

Лишь сквозь ресницы наблюдал,

Как свет костра спокойно угасал.

 

И вскоре видит, как Дарилла

Проснулась и к чернавке подошла.

Пощёчиной служанку разбудила.

Та встала, из пещеры вмиг ушла.

 

Уняв душевное волненье,

Он не мешал, как будто спал.

А встал и вышел он без промедленья,

Лишь сонный вздох невесты услыхал.

 

 

Часть 5

 

 

Хоть принц пол-леса обошёл

И гуще леса чуть не заблудился,

Но след чернавки не нашёл.

Уставший он на камень опустился.

 

Вдруг, как стрела, луч золотой

С небес пред ним на землю опустился.

В клубок  скрутился небольшой

И ручейком по лесу заструился.

 

Манил он принца за собой,

И тот ему повиновался.

Вслед за лучом прошёл он лес густой

И возле озера лесного оказался.

 

Над озером вставал рассвет

И растворял лесные сновиденья.

Прекрасней красоты на свете нет,

Но Дан застыл от удивленья.

 

В лучах рассвета девушка стоит.

Озёрная вода ступни её ласкает.

В кудрявых волосах луч золотой горит,

Их густота фигуру всю скрывает.

 

В волнах волос играет ветерок.

Приподнимает их и отпускает.

Сияет кожа, словно золотой дымок.

Её, как облако, собою укрывает.

 

А ветерок сильнее заиграл

И волосы ей со спины откинул.

Принц вскрикнул, только увидал,

Что три рубца пересекли ей спину.

 

И оглянулась девушка на крик,

В испуге сорвалася с места.

И показалось принцу в тот же миг,

Что перед ним его невеста.

 

А девушка уж в воду опустилась

И лёгкий смех её до принца долетел.

Она за камень заплыла, не оглянулась.

А Дан её окликнуть не посмел.

 

Не мог он справиться  с волненьем.

Не мог понять, кого он увидал?

И в сердце с ярым нетерпеньем,

Он возвращенья девы ожидал.

 

Он жаждал знать ответа на вопрос.

Где раньше смог её он видеть?

И кто на спину шрамы ей нанёс?

Кто так посмел её обидеть?

 

Но девушка к нему не приплыла.

Дан захотел её найти.

Он знал, она за камень заплыла,

И он решил туда пойти.

 

Но там чернавку он нашёл.

Она спокойно хворост собирала.

Дан к ней о девушке с вопросом подошёл.

Она ответила, что девы не видала.

 

Но, чуть помедлив, Смолька говорит:

- Не уж то вы легенду не слыхали,

Что о хозяйке озера гласит?

Возможно, вы её и увидали.

 

- Ах, вот ткак! – Удивился Дан.

- А я легенде той не верил.

Считал, что всё людской обман.

Теперь и сам её проверил.

 

Скажи, а ты легенду знаешь

И сможешь мне её пересказать?

Коль страшная она? Меня не испугаешь.

И очень  хочется её мне знать. –

 

- Легенду расскажу я вам.-

И Смолька грустно улыбнулась.

- Но надо и в пещеру возвращаться нам.

Дарила там одна и, как бы, не проснулась. –

 

И вот они идут по тропке,

Которая в пещеру их ведёт.

Дан слушает чернавки голос робкий,

А на плече вязанку хвороста несёт.

 

- Легенда эта уж в народе

Живёт ни мало долгих лет.

Она народ и к озеру приводит,

В надежде разгадать её секрет. –

 

- Я знаю, тайна скрыта в ней! –

 Чернавку Дан прервал от возбужденья.

-Рассказывай её скорей,

Я весь горю от нетерпенья. –

 

- В одном каком-то царстве небольшом

Жил царь с царицею ни мало лет.

Был знатен  и богат их дом,

Но не было тепла – детей в нём нет.

 

И вот родителям в награду,

Господь царицу дочкой одарил.

На старость им он дал отраду

И цель им в жизни освятил.

 

Но в жизни злоба, ревность есть,

Людская ненависть, что трудно и представить.

Они способны вызвать месть

И сердце доброе страдать заставить.

 

Так в то же время, тоже дочь

У злобной женщины-служанки родилась.

И месть, задумав в полнолунии под ночь,

Она в покои царские с ребёнком пробралась.

 

И колдовством у девочек сменила лица,

Их заменила в царской колыбели.

С царевной поспешила скрыться.

Ну, а подлог заметить не сумели.

 

Царевну же колдунья злая

Решила той де ночью утопить.

Досталась ей судьба иная,

Не суждено ей было жить.

 

И с той минуты во дворце

Царевна ложная жила.

Хранилась, как жемчужина в ларце,

И восемнадцать лет спокойно прожила.

 

Но у царевны настоящей крёстная была

Рассвета фея добрая Зарница.

Она и утопить ребёнка не дала

И не дала колдунье местью насладиться.

 

Никто не знает, как всё было.

Жива царевна или нет,

Но и молва людская не остыла,

Желая разгадать её секрет.

 

Прошло семнадцать долгих лет

И в озере лесном хозяйка появилась.

Когда рождался поутру рассвет,

Она русалкой в озере резвилась.

 

В народе говорят, царевнина душа

В хозяйке озера живёт.

Но говорят ещё, она и хороша.

Но может быть народ и врёт. –

 

И Дан чернавку тут прервал:

- Поверь мне, это не вранье.

Ведь я её и сам видал,

 При этом сердце дрогнуло моё.

 

- Не уж то же она Дариллы краше? –

Спросила Смолька,  чуть дыша:

- Вы ей отдали сердце Ваше,

 А говорите, что другая хороша. –

 

- Они похожи очень, Смолька.

Прекрасны, как небесные огни.

Но и различия в них столько…

Да, всё же разные они. –

 

Ответил,  Дан и вдруг остановился.

Дариллу у пещеры увидал.

В руке её кнут лошадиный бился,

А взгляд по лесу молнии метал.

 

Принц вспомнил сон,

Который поразил его, как гром.

И вдруг спросил чернавку он:

 - Царевна бьёт тебя кнутом? –

 

И Смолька тихо задрожала.

Дан понял всё без лишних слов.

Из глаз её слеза сбежала.

Принц защищать служанку был готов.

 

Дарила в это время,   злилась.

Проснулась утром, а в пещере никого.

И до сих пор служанка не явилась,

А в небе солнце высоко!

 

Пусть только явится, она её накажет,

Вобьёт повиновение кнутом,

 Но перед Даном это не покажет.

Дождётся свадьбы, а потом…

 

Но у Дарилла мысли вмиг забылись.

Она служанку увидала, с нею Дана.

Они из леса вместе появились

И по тропинке шли к пещере прямо.

 

Он хворост на плече спокойно нёс

И что-то тихо Смольке говорил.

Дарилле рану в сердце тем нанёс,

Когда чернавке Дан улыбку подарил.

 

Как он посмел?! Дарилла взорвалась.

Дарить улыбку девке, а не ей?!

Её рука с кнутом уж поднялась,

Но Дан перехватил её скорей.

 

- День так прекрасен и не стоит злиться.

Карета из дворца сюда идёт.

Мы скоро дома сможет очутиться. –

Сказав, он кнут из рук её берёт.

 

- Готовить Смольке завтрак надо,

Ведь до дворца далёкий путь.

Я думаю, ты будешь рада,

Когда в постели сможешь отдохнуть. –

 

Дарилла слушала с волненьем.

Мечта сбылась! Царевна ликовала.

На жизнь она смотрела с предвкушеньем,

Себя уже царицей представляла…

 

Проходит время и карета прибыла.

Эскорт почётный из шестёрки лошадей.

Дарила в полной радости была,

Не замечая то, что принц следит за ней…

 

Герои наши уж давно в пути

И мысли разные их всех одолевают.

Счастливее Дариллы не найти

И мысли у неё на небесах витают.

 

Она уверена,  царицей будет

К себе и мать-служанку призовёт.

Чернавку наказать не позабудет

И принца вокруг пальца обведёт.

 

А Смолька тяжело вздыхала.

Беду, предчувствуя свою.

Она себя уже за то ругала,

Что не сказала принцу правду всю.

 

Запутала его легендой лживой.

Да и зачем ему всю правду знать?

Ведь свадьба скоро у него с Дариллой,

А Смольке суждено от этого страдать.

 

И Дан не мог найти себе покоя.

Он будто сердцем осознал

Что не хотел он этой свадьбы боле,

После того, что о Дарилле он узнал.

 

Он понял, красота – лишь маска,

Способная укрыть любую ложь.

Притворство – в помощь ей. Оно, как ласка,

Тебя обманет, что не разберёшь.

 

Он разгадать желает, сей секрет.

Да и хозяйка озера его волнует.

Вопросов много. А ответов нет.

Но он ответы всё равно добудет!

 

 

Часть 6

 

 

Героев наших во дворце встречали,

Как жениха с невестой молодой.

В их честь фанфары прозвучали,

Пир приготовили большой.

 

Так в торжестве прошёл весь день,

Но мать-царица замечает,

Что на лице у сына грусти тень,

Которая её не мало огорчает.

 

Невеста же его всех ослепляла

Своей сияющей и броской красотой,

Которая царицу восхищала,

Но почему-то в сердце непокой?

 

Она с Дариллы взгляда не отводит,

И вскоре с болью понимает

То, что любви в глазах невесты не находит.

И с сожаленьем головой качает.

 

А торжество всё длиться, длиться.

И гости с  нетерпеньем ожидают,

Когда царица с речью обратиться

О свадьбе молодых? Знать все желают.

 

Но не торопиться царица-мать.

К ней не приходит мудрое решенье.

Ей надо чувства новобрачных испытать,

Чтоб свадьбу объявить без сожаленья.

 

Но как всё сделать? Вот вопрос.

Царица видит, что царевна в нетерпенье,

А сын её, как будто бы замёрз.

Нет в нем любовного стремленья.

 

Вдруг Дан стремительно вскочил,

К чернавке подбежал, которая упала.

Её поднял, в объятья заключил,

Чем озадачил мать свою немало.

 

И слышит мать, как шепчет зло Дарилла:

- Мерзавка Смолька! Ну, я отомщу!

Как видно, мало я тебя кнутом учила!

Теперь уж кожу я с тебя спущу! –

 

Царица замерла от  этих слов.

И тут само пришло решенье.

Её ответ на свадьбу был готов

И сердцу матери дало успокоенье.

 

Принц Дан чернавке что-то приказал,

А сам к столу на место возвратился.

- Ей надо отдохнуть. - Он матери сказал,

Лишь в кресло снова опустился.

 

Царица смело с места встала.

Лишь смолкли все, она заговорила.

- Для сына моего пора настала

Найти себе жену, чтоб та его любила.

 

Себе невесту он избрал Дариллу,

Но долг, как матери, велит

Мне испытать любви их силу.

Лишь время срок для свадьбы утвердит.

 

Невеста принца слишком молода.

А в жизни может так случиться,

Что в них любовь потухнет без следа

И горе омрачит им лица.

 

Таким же будет мой ответ.

Коль за год жизнь их не обманет,

То в день рождения невесты, в двадцать лет,

Она женою принца станет! –

 

И вздрогнул, Дан, и ожил он,

И радость сердце вмиг согрела.

И не услышал он Дариллы стон,

Не видел, как она бледнела…

 

Неделя птицей пролетела.

Дарилла гостьей во дворце была.

Но злоба у неё в душе кипела

И жаждой мести уж она жила.

 

Всё во дворце ей было не по нраву.

И слуги плохи, и еда плохая.

И няня принца, по какому праву

Сказала, что хозяйка здесь, другая?!

 

Дарилла жить так больше не могла,

И с просьбою к царице обратилась,

Чтоб к ней её служанка прибыла?

Царица с удивленьем согласилась.

 

Проходит время и злодейка появилась.

Их радости от встречи нет конца.

К царевне вновь надежда возвратилась,

Ведь ей хотелось стать хозяйкою дворца

 

И две плутовки так решили.

Царицу с принцем разлучить.

Чем расстояние меж ними шире,

Тем легче им обоим отомстить.

 

Ну, а пока Дарилла роль играла

Послушной дочери, невесты молодой.

Хоть сил на это тратила не мало,

Победы всё ж достигла не большой.

 

И продолжает наблюдать царица,

Что Дан любовью не пылает.

Наоборот, как будто бы он злится,

И редко рядом он с невестою бывает.

 

К тому же нянька ей сказала,

Что до рассвета принц куда-то исчезает.

Она уж это много раз видала

И объяснения тому не знает.

 

Ещё смущало нянечку одно.

Служанка у царевны вдруг пропала.

Её все Смолькою зовут. И уж давно

Она её на кухне не видала.

 

Царица больше не желала ждать

И сына для ответа призвала.

Чтоб разговору важности предать.

Она ещё и звездочёта позвала.

 

Дан перед матерью не стал таиться.

Хоть трудно на словах и передать

Те чувства, от которых и не спится,

Которые заставили страдать.

 

Царице много он поведал.

Как был царевны красотой сражён.

И как чуть свадебного пира не отведал,

И что жестокостью над Смолькой поражён.

 

Легенду озера хозяйки рассказал.

Но голос принца вдруг сменился,

Дариллы схожесть он с хозяйкой описал.

И было видно то, что принц влюбился.

 

Но вот в кого? Принц сам не знал.

В них всё одно: поток волос и очи.

Но, почему невесты облик так пугал,

А облик девы с озера манил к себе и очень?

 

И принца звездочёт прервал:

- Но это не легенда! Хоть забавно,

Что кто-то много в ней наврал.

А это было на земле, да и недавно.

 

Жива царевна, хоть страдает.

Её звезду на небе я нашёл.

Она вокруг звезды твоей летает,

Вслед за тобой, куда бы ты ни шёл.

 

Её звезда, как золото, сияет.

Но есть звезда другая на её пути,

Которая её собою закрывает.

Любовь её сумеет обойти.

 

С царевной этой много раз

Уж ты встречался во дворце,

Но не узнал её. Она от глаз

Укрыта ложной маской на лице.

 

И звёзды говорят, беда идёт.

Она дана, как испытанье, небесами.

И, хоть её рука  беду ту отведёт,

Но всё ж  звезда-злодейка между Вами.

 

Послушай принц простой совет.

Доверься чувству своему.

Лишь для него запретов в мире нет.

Оно рассеет ложь и тьму.-

 

Принц старцу в благодарность отвечает:

- Совет твой к сердцу я приму,

И с сожаленьем он головой качает.

- В ком скрыт царевны образ? Не пойму.

 

И говорит ему царица-мать:

- Не торопи судьбу, она сама укажет.

Возможно, не заставит долго ждать.

Возможно, сердцу и подскажет.

 

Ну, а сейчас к невесте ты пойди.

Чернавка Смолька потерялась у неё.

Найти служанку помоги,

Тем сердце успокоишь ты моё. –

 

И вновь неведомая сила

Заставила вскочить и выйти вон.

Она его на крыльях по дворцу носила.

Везде искал служанку он.

 

Принц дверь любую во дворце открыл.

Проверил горницы, все залы и светлицы.

Чердак и подземелье не забыл.

Прошёл покои он Дариллы и царицы.

 

Но всё напрасно. Смольки нет…

И страх за девушку усилился в груди.

Кто даст ему такой совет:

Где Смольку сможет он найти?

 

Но, что за чудо?! Птичка золотая

С небес в сиянье радужном спустилась.

Слегка прозрачная, как будто не земная,

В ладони принцу опустилась.

 

Но вмиг взлетела, за собою повела.

И Дан последовал за ней, почти бежал.

Она его в конюшню привела,

Где верный конь его в томленье ждал.

 

И Дан, не ведая сомненья,

Вскочил в седло. И конь стрелой

В лес тёмный поскакал без промедленья,

Ведомый светом птички золотой.

 

Их путь стремительный недолго длился.

Дан вскоре гору в лунном свете увидал.

Друг у пещеры к той горе остановился,

Но вход в пещеру камень закрывал.

 

Возможно, он с горы упал

И завалил в пещеру ход.

Принц к камню с силою припал,

С надеждою освободить проход.

 

Тяжёлый камень с места не сошёл.

Дан глубоко вздохнул, на Друга оглянулся.

К нему конь верный подошёл

И тихо мордою его коснулся.

 

- Ты помощь предлагаешь мне?

Спасибо, Друг, ты верен, как всегда.

С тобою вместе мы сильней вдвойне. –

Дан произнёс, верёвку снял с седла.

 

Принц камень весь верёвкой обвязал

При свете птички золотой.

Концы верёвки к Другу привязал,

А сам в упор на камень лёг спиной.

 

И камень сдвинулся. Проход освободился.

И Дан увидел то, что сердце сжало.

В проходе, что от птички осветился,

Чернавка на земле бесчувственно лежала…

 

 

Часть 7

 

 

Перевернём же время вспять.

Посмотрим, что со Смолькой было.

Вернём назад дней пять,

Ведь в сказке время не застыло.

 

Когда приехала злодейка во дворец,

То Смолька поняла, беду ей надо ждать.

Предчувствуя трагический конец,

За нею стала скрытно наблюдать.

 

Прошло ни мало длинных дней.

И вот однажды Смолька услыхала,

Как мать-служанка шепчет дочери своей

О том, что мстить пора настала.

 

Её слова чернавке сердце сжало.

Как ей беду предотвратить?

Как у змеи-злодейки вырвать жало?

Быть может принца ей предупредить?

 

Любовь к нему  в ней всё сильней.

Но Смолька замечала и не раз,

Что Дан с тревогою следит за ней.

Он не спускает с неё глаз!

 

В раздумье, Смолька штору вдруг задела,

Которая её собой скрывала.

Та сорвалась и на пол полетела.

Перед злодейками она предстала.

 

Царевна тут же приказала ей:

 - Сейчас ты в лес одна пойдёшь.

Найди мне сон-траву. Да побыстрей!

Потом её мне поскорее принесёшь. –

 

И Смолька быстро скрылась с глаз,

Ведь, чтобы наказанью не бывать,

Ей срочно надо выполнить приказ.

Царевне сон-траву нарвать.

 

И времени терять не стала.

Взяла корзину, в лес пошла…

Уж сумерек ночных пора настала,

Когда она к горе за лесом подошла.

 

Собрав траву, пещеру увидала

И захотелось ей в неё войти.

Но, лишь вошла, за ней поток обвала

Закрыл проход. И нет назад пути.

 

Обвал затих. Злодейки злобный смех

Услышала она в своей темнице,

- Теперь ты скрыта далеко от всех

И не поможешь принцу и царице.

 

В ловушке этой много дней

Томиться Смолька, голодает.

Придёт ли кто-нибудь за ней?

И силы тают, и она не знает…

 

Так обессиленной и сонной

 В пещере Смольку Дан нашёл.

Ведомый птичкою, в пещере тёмной

К чернавке быстро подошёл.

 

Он перед нею на колени опустился.

Она глаза свои открыла.

И взор её голубизной светился,

Хотя в глазах печали боль застыла.

 

Легко её он на руки поднял.

Она казалась будто не живой.

И вновь его за Смольку гнев объял

И рос в груди, как ком большой.

 

Дан больше медлить не хотел.

Стремительно пещеру он покинул.

Со Смолькой на руках он на коня взлетел.

- Быстрей домой! – Тотчас же крикнул.

 

И освещала птичка им дорогу.

И Друг стремительно их нёс домой.

И Дан молился: - Слава Богу! –

Нашёл чернавку он, вернул себе покой.

 

И день прошёл. Второй настал.

Покой для сердца Дану не приходит.

С тех пор, как он чернавку отыскал,

Без сна в покоях он царицы бродит.

 

Принц тайно Смольку во дворец принёс.

За ней ухаживать он няню попросил.

- Но, чтоб не знал никто! – Он произнёс.

- Ты, нянюшка, молчи, кто б ни спросил.

 

И няня утром Дану рассказала,

Что Смолька, будто бы в бреду,

Печальные событья предсказала.

 Мол, для царицы надо ждать беду…

 

Ещё одно поведала старушка.

Чернавке кто-то косы распустил

И разметал их по подушке,

В длину до пола опустил.

 

Услышал Дан,  и взволновался.

И от царицы ни на шаг не отходил.

И тут же к Смольке устремлялся,

Лишь матушку в покои отводил.

 

Всю ночь принц возле Смольки просидел.

Заметил, что глаза она открыла.

Взгляд чёрных глаз в глаза ему смотрел.

Но он был голубым?! В пещере это было!

 

А Смолька вновь уже спала.

Дан встал к окошку подошёл.

Рассвета солнышка пришла пора.

Впервые радости он в этом не нашёл.

 

А мысли к озеру лесному унеслись…

Дан не заметил за своей спиной,

Как изменилась Смолька. Косы расплелись

И пять минут была она сама собой.

 

Когда рассвет уж был высок,

Дан,  вспомнив Смольку, оглянулся.

А вместо кос, у  ней уже волос поток

Струится от лица. Принц ужаснулся!

 

Он упустил момент?! Он проглядел?!

Не смог открыть её секрета,

Ведь защитить от бед хотел.

И вот – остался без ответа.

 

А Смолька в чувства всё не приходила.

Два долгих дня в бреду была.

Хоть возвращалась к ней живительная сила,

Но очень бледною она была.

 

В теченье двух прошедших дней,

Дан понял, Смолька изменилась.

Хоть кожа серая была у  ей,

Зато в ночи она светилась.

 

Какая же в ней тайна скрыта?

Как эту тайну разгадать?

Пусть дверь в неё сейчас закрыта.

Но Дан решил не отступать.

 

В покои нянюшка вбегает.

- Беда пришла! Царицу отравили! –

Она с волнением с себя платок срывает.

- Голубку нашу загубили! –

 

Дан подскочил к ней, плечи сжал.

- Что говоришь ты? Что случилось? –

От слёз у няни голос задрожал.

- Я виновата, на минутку отлучилась.

 

Лишь возвратилась, вижу, как царица

Из кубка что-то отпивает

И тут же на кровать садится.

А кубок на пол из руки роняет…

 

С того момента, недвижимая она.

Молчит и на вопрос не отвечает.

Её глазам лишь жизнь дана,

Но вот надолго ли? Кто знает? –

 

Дан вмиг о Смольке позабыл,

Про все загадки, связанные с ней.

 Он вышел вон, дверь за собой закрыл,

И устремился к матушке своей.

 

Три дня в тоске-печали пролетели,

А у царицы всё без измененья.

И принц сидит возле её постели,

Тяжёлым сном, забывшись на мгновенье.

 

А Смолька на четвёртый день

Очнулась с первым лучиком рассвета.

Глядит и видит, крёстная пред ней

В сиянье золотистом радужного света.

 

И молвила Зарница: - Крестница моя,

Вставай, пришла пора трудиться.

Сейчас нужна рука твоя,

Чтобы за жизнь царицы-матушки сразиться.

 

Дарилла месть свою свершила.

Ей в этом мать-служанка помогла.

Царицу зельем чёрным опоила,

Чтоб говорить и двигаться та не могла.

 

Помочь ей можешь только ты.

Умением своим – лечебным мастерством.

Ведь знания твои и помыслы чисты.

Они сразиться могут с колдовством.

 

Поторопись на завтра и с рассветом

Царице дай своё лекарство.

И силу я свою в него волью при этом.

И в ней исчезнет злобное коварство. –

 

И Смолька целый божий день

Готовила лекарство для царицы.

 Ведь не было надзора уж за ней.

Бальзам готов был к утренней зарнице.

 

Дарилла тоже время не теряла.

Решила вновь царицу посетить.

Как видно, в прошлый раз, дала ей зелья мало.

А в этот раз решила точно отравить…

 

Принц Дан не спал всю эту ночь…

И, лишь под утро в горестном  томленье,

Решил прогнать усталость прочь

Коротким сном, хотя бы на мгновенье.

 

И странный сон ему приснился.

В покои матушки красавица вошла.

В кудрявых волосах луч золотой струился.

Немедленно она к кровати подошла.

 

В её прекрасных голубых глазах

Святая доброта перемешалась с болью.

Но был в них также за царицу страх.

И Дан назвал бы всё – любовью.

 

Вдруг дверь тихонько заскрипела,

Красавица за шторой скрылась.

Другая девушка вошла, довольно смело,

К царице быстро устремилась.

 

У Дана в сердце всё похолодело,

Лишь он увидел взгляд её.

В нём ненависть огнём кипела,

Сливая взгляд глаз чёрных в остриё.

 

Она немедля зелье достаёт

И выливает в кубок на подносе.

Тотчас рукой его берёт,

К губам царицы медленно подносит…

 

Но из-за шторы дева появилась

И зелье выбила из рук её.

Она, как ангел солнечный, явилась

Ломая ядовитое копьё.

 

Злодейка будто онемела,

Застыла, словно камень, в изумленье.

Сказать хотела что-то, не сумела,

Взмахнула лишь рукой в волненье.

 

Прошло мгновенье и она стрелой

К дверям покоев устремилась.

И провожал её взгляд голубой,

Пока за ней дверь не закрылась.

 

Красавица, уже без промедленья,

Из-под плаща кувшинчик достаёт.

Решительно, без всякого сомненья

Царице из него отпить даёт.

 

Царица будто засветилась.

Вздохнула и качнула головой.

Красавица вдруг сильно изменилась

И стала будто бы другой.

 

Но тотчас встала, от царицы отошла,

Подождала какое-то мгновенье.

Вздохнула с облегченьем и ушла.

И этим кончилось у принца сновиденье.

 

Но только Дан глаза открыл,

Глядит, а перед ним стоит царица.

Он растерялся, на мгновение  застыл,

И радость вмиг им осветила лица.

 

 

Часть 8

 

 

Царевна целый день страдала.

Не удалось ей вновь царицу отравить.

Но, что за девушка ей помешала,

Такой чудесный план осуществить?

 

Ведь всё задумано умно.

Когда с ней происходят изменения,

Она свой план осуществит, пока темно.

А, как к Дарилле,  не подаст и подозренья.

 

Ещё одно её пугает.

Кого напоминает ей девица?

И взгляд случайно в зеркало бросает.

Догадке вмиг своей дивится.

 

Она себя в ней тут узнала.

И тут же позвала служанку-мать.

Ей всё подробно рассказала.

Спросила, что та может знать?

 

Злодейка тут же  догадалась.

- Лишь Смолька ею может быть.

Она, как видно, тоже изменялась!

А мы не знали! Как нам это скрыть?! –

 

Дарилла взорвалась от возбужденья.

- Ты от неё избавиться должна

Любым путём, без промедленья!

Иначе победит она!!! –

 

Принц в это время по лесу бродил

И мысли разные его одолевали.

И ни на все вопросы он ответы находил.

Ну, а вопросы прибывали, прибывали…

 

Здорова матушка-царица,

Но как беду опять предотвратить?

Ведь может так ещё случиться,

Что кто-то вновь её посмеет отравить.

 

Чтоб случай этот избежать,

Дан приказал, откинув все сомненья:

 -  Всю пищу для царицы охранять

С момента каждого его приготовленья. –

 

Но странный сон тревожил Дана.

Две девушки. Что в них за тайна?

Они реальны, или плод обмана?

Их встреча, кажется, была случайна?

 

Поклялся принц, что златовласка

Хозяйку озера напомнила ему.

Но почему лицо её потом, как маска,

Сменила цвет свой золотой на тьму?

 

В догадке принц, как каменный, застыл.

Но это Смолька?!  Да, это она!

Дан чувствует, что тайну приоткрыл,

Хотя пред ним ещё высокая стена.

 

Красавица скрывалась под плащом,

Но платье Смольки он на ней узнал.

Поток волос струящимся дождём

В длину до пола, лишь у Смольки доставал.

 

Но это не разгадка тайны всей.

Чернавка изменяться может!

Но почему? Быть может горе с ней?

И принц решил, что Смольке он поможет.

 

Но вспомнил образ он другой:

Змеи-злодейки. Чёрная девица!!!

Пусть Смольку он напоминал собой,

Но разнице нельзя не подивиться.

 

Да. Сходство есть, но есть различье.

И с добротою этот образ не знаком.

Наверняка и в ней двуличье!

И в ком скрывается оно, в лице каком?

 

В плаще была девица эта,

И голоса её не слышал он.

Не помнил, в чём была она одета,

Лишь злобой взгляда был сражён.

 

И принц пришёл к решению такому.

Чтоб тайну Смольки разгадать,

Её пошлёт он к озеру лесному

С заданием любым. Сам будет наблюдать…

 

И вот уж Смолька в день другой

К лесному озеру стремиться, словно птица.

Ей дан приказ: с рассветною зарёй

Нарвать цветов, которых требует царица.

 

Подарок для чернавки, сей приказ.

Давно уж не была на озере она,

Хоть каждый день в один и тот же час

Вся в мыслях там была одна.

 

Не знала девушка то, что за ней

Две пары любопытных глаз следят.

Одних на свете не бывает злей.

Другие тайну знать хотят.

 

Служанка-мать  - колдунья злая,

Чтоб месть свою осуществить,

Змеёй за Смолькою ползла, след не теряя.

Ждала момента, что бы укусить.

 

И вот уж Смолька возле озера стоит.

А мгла ночная постепенно тает.

За ней принц из укрытия следит

И глаз с чернавки не спускает.

 

Лишь луч рассвета зародился

И Смольку осветил он с головы до ног,

Вмиг облик девушки сменился,

У принца вызвав восхищенья вздох.

 

Всё  с серого сменилось в ней на золотое.

И Смолька в танце закружилась,

Как будто счастье к ней пришло большое

И радость в сердце не вместилась.

 

Дан затаившись, наблюдал за ней.

Глядит, к её ноге змея стремиться.

Она едва видна между камней.

И ядовитым ручейком струится.

 

Дан медлить права не имел.

Он вмиг укрытие покинул.

Стрелою к Смольке подлетел,

Змею от ног её откинул.

 

Он не заметил, как она

Ему рубашку прокусила.

Хоть ране не была видна,

Но в ней была уж яда сила.

 

Змею о камень он ударил

И мёртвою на землю опустил.

От смерти тяжкой Смольку он избавил,

Не зная то, что и злодейку погубил.

 

И оглянулась Смолька, замерла,

Не веря в то, что увидала.

Ведь в облике своём она была

И встретить принца так, не ожидала.

 

Глядят они в глаза друг другу,

Лишь трепет бьётся у ресниц.

Вдруг Смолька вскрикнула с испугу,

Как мёртвый пал на землю принц.

 

Дан побелел и задрожал,

Сорвался с губ тяжёлый стон.

Рукой невидимую рану сжал

И опустил. Был без сознанья он.

 

Рукав рванула девушка и сразу

Укус змеиный отыскала.

Подвластная душевному приказу,

Из раны яд змеиный отсосала.

 

К рассвету простирая две руки,

Она вскричала с дикой болью:

- О, крёстная Зарница, помоги!

Не дай расстаться мне с любовью!

 

Возьми, что хочешь у меня!

Пусть навсегда останусь жертвою обмана,

Но я молю, пошли ты мне коня,

Чтоб по дворец доставила, я Дана! –

 

И в том момент, всем слугам  в удивленье,

В конюшню, где томился принца конь,

Влетела птичка. И в одно мгновенье

Всё осветил её сияющий огонь.

 

И конь, заметив птичку, взвился.

Оковы стойла тут же порвались.

В мгновенье Друг за птичкой устремился,

Лишь на дороге пыльные клубки вились.

 

Ведомый птичкой золотой,

Конь верный к принцу устремился.

 И всю дорогу он летел стрелой,

Лишь в гриве ветра ураган резвился…

 

Чернавкой стала Смолька вновь,

Но не заметила уж это превращенье.

Пытаясь отсосать отравленную кровь,

Она не покидала принца на мгновенье.

 

И вскоре прибыл верный Друг.

Встал, будто вкопанный, дрожа от возбужденья.

А Смольку с Даном что-то подняло и вдруг

Перенесло обоих на коня в мгновенье…

 

И вот уж конь домой стремится.

И вот уж во дворец влетает он.

И в страхе слышит мать-царица,

Что принц  змеиным ядом заражён.

 

Весь день врачи над Даном колдовали.

Вернуть сознанье принцу не сумели.

И, хоть лекарства разные давали,

Но смерть стояла у его постели.

 

И Смолька время не теряла.

Готовила бальзам из трав,

Которые в лесу насобирала.

И к ночи был готов состав.

 

Дождавшись темноты ночной,

Чернавка к принцу собралась.

Путь, освещая сальною свечой,

 В покои к Дану пробралась.

 

Она вошла и видит. Мать-царица

Пред сыном сгорбившись, сидит.

И по щеке её слеза струится.

И видит Смолька, что царица спит.

 

Её сморил тяжёлый сон,

А страх за сына в мыслях обитал.

И, лишь протяжный тихий стон,

С дрожащих губ её слетал.

 

А ночь темна. Горит свеча.

И Смолька время не теряет.

Найдя на принце рану у плеча,

Она её бальзамом окропляет.

 

Затем зелёный лист к ней приложила

И красной тканью обвязала.

Больную руку на подушку уложила

И «Слава Богу» лишь сказала.

 

У принца зубы с силою разжала

И полила бальзама в рот.

А он пылал от внутреннего жара.

Казалось, вряд ли что его спасёт.

 

Но девушка с надеждою ждала,

А принц в бреду всё звал кого-то.

Но вскоре он затих, спала жара

И стала кожа влажною от пота.

 

Восхода время Смолька проглядела

И не заметила, как изменилась вмиг.

И то, как мать-царица на неё глядела,

Сдержав в порыве, восхищенья вскрик.

 

Не верила своим глазам царица,

Но продолжала делать вид, что спит.

И верит в то, что всё это не снится,

И лишь молитву про себя твердит.

 

А незнакомка встала и ушла.

Царица видит, сын проснулся.

Болезни мать в нём не нашла,

Он к жизни будто бы вернулся.

 

Но вновь болезнь его сковала.

Весь день он никого не узнавал.

А рана на руке тихонько заживала,

И в забытье кого-то он всё звал.

 

И мать-царица всё гадала.

Виденье на рассвете: правда или нет?

Кого она в тот миг видала?

Дариллу или Смольку? Где ответ?

 

И вот она, по просьбе звездочёта,

Решила вновь рассвета ждать,

Чтобы уже без всякого просчёта,

Всю эту тайну разгадать.

 

Но и Дарилла тоже увидала,

Как оживлен, был Смолькой Дан.

И с радостью она возликовала,

Когда родился мести план.

 

Она решила всех перехитрить.

Запутать ложью мать-царицу, Дана.

И Смольку ложью очернить.

Самой стать жертвою обмана.

 

Она бальзам у Смольки забрала,

И, чтобы та помехою не стала,

Её, раздев, в своих покоях заперла,

Да и своею плёткой отхлестала.

 

С рассветом, облик поменяв,

Дарилла к принцу поспешила.

И с нежностью к груди его припав,

Слезливым голосов заговорила:

 

- О, милый Дан, что делать мне?

Молю о помощи твоей.

Всю жизнь живу я, как во тьме,

Заклятье есть в судьбе моей.

 

Душа моя с рожденья забрана

И отдана служанке злой,

Взамен её души, что мне передана,

Лишь сохранился облик мой родной.

 

И лишь с  рассветом я меняюсь,

Чернавкой на минуты становлюсь

Душой своею наслаждаюсь.

И жду, когда вновь изменюсь.

 

Но поцелуй твой душу мне вернёт

И сохранит мой облик навсегда.

И колдовство навеки отомрёт,

Когда любви мы скажем «Да». –

 

Царица слушает, ушам не верит.

Но почему же принц молчит?

Зачем любви не открывает двери

И здравствуй, счастью не кричит?

 

Она за сыном наблюдает,

Тяжёлый занавес её скрывает…

Вот видит, он бальзам глотает

И веки с силой размыкает.

 

И в этот миг Дарилла изменилась.

Сменила  облик  серый свой.

И вот коса волос озолотилась,

Глаза опять сияют синевой…

 

И Дан вздохнул, её в объятья сжал.

- Как хорошо, всё прояснилось!

Я чуда долго, долго ждал.

Боялся, что ты мне приснилась. -

 

Их разговор царица услыхала

И в сердце радость всё сильней.

И об одном она уже мечтала,

Как обвенчать детей скорей.

 

И не заметила царица от волненья,

Что околдован сын дурманом сна,

Что он другую видел в сновиденье

И думал то, что перед ним она…

 

 

Часть 9

 

 

Проходит время. Принц  здоров.

На радость праздник объявили.

Богатый стол для торжества готов.

Гостей почётных пригласили.

 

Идёт восторженно веселье,

Лишь без причины принц грустит.

А мать-царица, всем на удивленье,

Встаёт и громко говорит:

 

- Бог спас от смерти сына моего,

Но нет в нём радости, веселья.

Решила я женить его,

Вернуть ему любовь без промедленья.

 

Была я, видно, не права

В том, что с Дариллой свадьбу отменила.

Ошибку исправлять пришла пора.

Меня любовь их убедила!

 

Дарилла вылечила Дана!

Тому свидетельницей я была,

Когда она, без всякого обмана,

Лекарство принцу полумёртвому дала.

 

И ожил Дан, и смерть ушла.

Она же быстро скрылась с глаз…

 И наконец, пришла пора

С невестой познакомить вас.

 

Через неделю свадьбу назначаем.

В воскресный день в лучах рассвета

На радость всех их обвенчаем,

Согласно Божьего, священного завета.-

 

И гости радостно вскричали,

С восторгом приняли такое объявленье.

И за царицу здравную подняли,

И выпили её без промедленья.

 

Дарилла ликовала, ведь у ней

Свершилось всё так, как она хотела.

И колдовство останется при ней!

Всех обмануть она сумела!

 

Ещё немного, и она своим обманом

Добьётся всей победы колдовства.

Принц, опоённым  злым бальзамом,

Ждёт только свадебного торжества.

 

Дариллу лишь тревожило одно,

Где взять ещё травы ей для дурмана.

Вчера с последней каплей кончилось оно,

Когда она,  поила на ночь Дана.

 

Сейчас он мило улыбался ей,

Но взгляд среди гостей блуждал.

Кого искал он средь гостей,

Или с надеждою кого-то ждал?

 

Итак, она решила в эту ночь

Траву-дурман в лесу собрать.

И, по рецепту матери точь-в-точь,

Вновь колдовское зелье воссоздать…

 

А принц действительно страдал,

Не мог понять свои он ощущенья.

- Когда на свадьбу он согласье дал?

Когда такое принял он решенье? –

 

                                 Он помнил то, что болен был.

Хозяйку озера во сне видал.

И только в ней любовный пыл

В груди его огнём пылал.

 

И непонятно тоже, почему

Он видеть Смольку захотел?

Не попадала на глаза она ему,

Хотя гостей и слуг он осмотрел.

 

Лишь ночью Дан свои сомненья

 Поведал звездочёту и просил

Помочь ему без промедленья,

Чтоб тяжкий груз в душе он не носил.

 

И звездочёт ему даёт совет:

- Иди туда, куда любовь зовёт.

Там сердце даст тебе ответ,

Но и опасность тоже ждёт. –

 

И вот уж принц в лесу ночном

На Друге верном к озеру стремиться,

Лишь пыль дорожная столбом

Вслед  за конём, как шлейф струиться.

 

Редеет лес. И видит Дан,

Гладь озера лесного серебриться.

И, словно призрак, голубой туман

От полнолуния, над озером искриться.

 

Но ночь светлеет и рассвет

От сна ночного пробудился.

И птичьих трелей радостный привет

К восходу солнца устремился.

 

Туман редеет, ветром унесённый,

И дарит принцу странную картину.

Он застывает, как заворожённый,

 Едва заметив Смольку и Дариллу.

 

Две девушки его не замечают.

Несут корзины  с травами в руках.

А сумерки ночные тают, тают,

Меняя облик их при солнечных лучах.

 

Царевна Смолькой стала вмиг,

А Смолька в озера хозяйку превратилась.

Дарилла испустила дикий крик,

Когда в лучах вся Смолька засветилась.

 

И плеть Дариллы вверх взметнулась,

Как меч, готовая сразить.

Она на Смольку с силой замахнулась,

Но не сумела опустить…

 

Вода озёрная большой волной

Двух девушек собой закрыла.

Но Смольку подняла сухою над землёй,

Дариллу сыростью своею остудила…

 

Вода вернулась в прежние владенья…

Откашлявшись, Дарилла говорит:

- Поведаешь кому, тогда без сожаленья

С плеч  голова твоя слетит!

 

Дан видел всё и всё услышал.

Лишь образ девушек сменился,

Он смело к ним навстречу вышел.

С такою речью обратился:

 

- Преображеньем вашим я сражён!

И требую, чтоб тайна сохранилась

До свадьбы нашей. – И к Дарилле подошёл.

А та от счастья засветилась.

 

- Ты говорила мне, что любишь,

Что душу хочешь возвратить свою,

Которую в чернавке губишь?

Исполню волю я твою!

 

Но, чтобы эту тайну сохранить,

Ведь облик твой рассвет меняет.

Тебя чернавка сможет заменить

Пред алтарём! Никто и не узнает!

 

Она в карете скроется под ночь

И до утра в ней будет ждать

В наряде свадебном твоём точь-в-точь.

Да под фатой, чтоб было не узнать.-

 

Взгляд бросил он на Смольку, усмехнулся.

- В карету ты войдёшь невестой молодой, -

Продолжил принц, Дарилле улыбнулся. –

- А выйдешь из неё уже женой.-

 

 

Часть 10

 

 

Недолго к свадьбе шло приготовленье.

Гостей созвали из далёких стран.

Дарилла изнывала от томленья,

И с нетерпеньем ждал свадьбы Дан.

 

А в сказке время, как стрела, летит.

И наступает долгожданный день,

Лишь Смолька бедная грустит

И ходит по дворцу, как тень.

 

И улыбнулась раз она,

Когда узнала средь гостей

Родную мать и рядом с ней отца.

Они ответили улыбкою своей.

 

Дарилла же их встретила по-царски.

На мать-царицу лишь взглянула.

Царю-отцу не отказала в ласке,

Для поцелуя руку протянула.

 

Себя она царицей уж видала.

И принц во всём ей потакал.

А почестей от всех ей было мало.

И то не так, и это… Дан молчал.

 

Он глаз с невесты не спускал,

Но взгляд его менялся в одночасье.

То он любовь и верность излучал,

То грозовое предвещал ненастье.

 

Чернавка от него скрывалась.

При встрече, глаз не поднимала.

Увидеть матушку она пыталась,

С молитвой к небу руки простирала.

 

И, лишь в тени ночных покров,

Мать с дочерью увиделись опять.

И тут уже, без лишних слов,

Друг друга стали обнимать.

 

И Смолька, вся в слезах, просила

Принять её опять домой,

Ведь победила колдовская сила

И ей не быть самой собой.

 

Под утро свадьба во дворце.

Дарилла с Даном вместе будут.

Но, хоть и Смолька будет при венце,

Все скоро про неё забудут.

 

Ей надо только подменить

Дариллу при лучах рассвета.

А дальше можно уходить

Куда угодно… Только тайна это!

 

- И я прошу! – Она взмолилась.

- Принять меня под кров родной,

Чтоб жизнь моя при Вас продлилась.

При Вас, при матушке родной! –

 

И, получив на то благословенье,

Они простились. Свадьбы ночь пришла.

А час спустя, она в смущенье

В карету тайно уж невестою вошла.

 

И вот в карете Смолька. Ждёт,

В наряде свадебном томиться,

Когда Дарилла к ней войдёт,

Чтоб торжеством пред нею похвалиться.

 

Она вошла, как неба королева,

Перед которою все пали ниц.

Карета птицей к церкви полетела,

Где ждал свою невесту принц.

 

Дарилла всю дорогу хохотала

Над жалким видом Смольки под фатой.

А та слезинки скорбные роняла,

Прощаясь с любящей душой.

 

Чернавка об одном мечтала,

Чтоб побыстрей прошло венчанье,

И, чтоб она слезу сдержала,

Когда ей Дан подарит обещанье.

 

И Смолька слышит наставление такое:

 - Смотри! Себя достойно ты веди.

Хоть ты замена мне и только,

Но лишь попробуй, подведи!

 

Тогда уж лучше б ты не родилась.

Я жизнь твою нарушу, наконец! –

Но тут кареты дверца отворилась

И Смольке руку протянул отец.

 

И через руку в сердце Смольки

Любви поток по телу заструился.

Наполнил душу ей настолько,

Что мир вокруг переменился.

 

И Смолька вмиг решенье приняла.

Хоть царь-отец ведёт её к венцу,

Но, чтобы матушка её всё поняла,

Она покажет им себя: лицом к лицу!

 

А церковь вся украшена цветами.

Глаза гостей сияют в восхищенье.

И музыка взыграла вмиг хорами,

Превознося невесты появленье.

 

Для Смольки всё казалось сном.

Принц Дан стоит у алтаря и ждёт.

Она идёт к нему с отцом.

И вот уж руку принцу подаёт…

 

Свеча венчальная горит и тает.

Священник речь свою ведёт.

К любви и Богу душу призывает

И молодым вопросы задаёт.

 

- По воле доброй или воле злой,

Вошли они, в сей Божий храм венчаться?

Быть может в сердце непокой

И время есть ещё им распрощаться. -

 

Но принц с достоинством ответил,

Что волей доброй он ведом.

Что путь такой давно себе наметил

И что любовью в сердце он пленён.

 

- Всё это ложь! – Вскричала Смолька

И сорвала с себя фату.

И вид её всех напугал настолько,

Что вскрика всколыхнул волну.

 

И лишь царица-мать немая,

Увидев дочь свою, вмиг ожила,

Происходящему с волнением внимая

Как будто чуда от неё ждала.

 

И дочь её не разочаровала.

Хотя в глазах безумная тоска,

Но голосом калёного булата

В молчанье храма вдруг произнесла:

 

- Всё это ложь! Мой облик, этот вид.

Но на судьбу не стоит злиться,

Родная матушка передо мной стоит

И с ней одной хочу я находиться.

 

Я жизнь люблю! Царицу мать, отца.

Люблю и принца я с безудержною болью.

Казалось ей, не будет и конца.

Но в этот миг прощаюсь я с любовью.

 

На многое для вас готова я,

Но быть заменою любимой – никогда!

Теперь пришла пора моя

Сказать всю правду  и расстаться навсегда!

 

- Живёте Вы желаньями чужими…-

Но Дан не дал ей больше говорить.

Закрыл её уста своими,

Чтоб поцелуй ей долгий подарить.

 

Он Смольку обнял и к груди прижал.

Все гости в онемении молчали.

Лишь царь-отец во гневе задрожал,

Зато глаза двух матерей сияли.

 

Вдруг первый лучик утренней зарницы

Сквозь окна храма Смольку осветил.

И в голос ахнули царицы,

Когда её он облик изменил.

 

Фата слетела с головы, как птица.

Две косы змеями к земле спустились.

И распускаться стали, в кольца виться.

И золотым огнём вмиг засветились.

 

Но продолжались превращенья,

Лишь Дан свой поцелуй прервал

И замер в тихом восхищенье.

Вновь вскрикнул от восторга зал.

 

В лучах зарницы птичка появилась,

За ней потоком светлячки вились.

Невесте на чело та птичка опустилась.

В корону кудри девы заплелись.

 

А птичка диадемой стала.

И светлячки, как жемчуг, в волосах.

И вновь в восторге гости зала,

Лишь восхищённый шёпот на устах.

 

А Смолька и не замечает,

Какое чудо с ней твориться.

Она во власти поцелуя тает

И хочет вновь им насладиться.

 

Но здравый смысл её возобладал,

Не дав мечте, как птице, взвиться.

О, миг удачи, ты ничтожно мал,

Чтоб участием могли мы насладиться.

 

В предчувствии обратных перемен,

Потоки слёз глаза ей ослепили.

Вдруг серебристый звон сирен

Провозгласил о новом чуде в мире.

 

В лучах рассвета, как звезда в сиянье,

Пред всеми дева появилась вдруг.

И радугой её сияло одеянье,

И свежесть ветра легкого вокруг.

 

- Пришла поздравить я тебя

С днём свадьбы и освобожденья.

Позвать на свадьбу позабыла ты меня,

Но я пришла сама без приглашенья.-

 

- О, крёстная, - невеста ей в ответ,

- не свадьба это, а обман пустой.

Сплошная ложь, любви здесь места нет.

И я прошу: возьми меня с собой! –

 

И, словно раненая  птица,

В полёте сбитая стрелой,

Вскричала матушка её царица:

- Не уходи! Останься дочь со мной!

 

Вскричала так и обомлела.

Она умеет снова говорить!!!

Она ещё сказать хотела,

Но слёз поток сумела лишь излить.

 

А царь-отец застыл в недоуменье.

Что происходит? Он не понимает!

Лишь видит он, в  каком волненье

Жена его невесту принца обнимает.

 

- Пришёл заклятию конец.-

Царица молвила с улыбкой на лице.

- Вот дочь твоя, знакомься царь-отец.

Её ты Смолькой видел во дворце!

 

С рожденья дочь нам подменили

И колдовством смогли забрать.

Меня же немотою заклеймили,

Чтоб не смогла ни что тебе сказать.

 

Царь с ужасом её словам внимает.

- Но кто же сделать это смел?!

Царь в ярости кулак сжимает.

- Его я видеть бы хотел!!!

 

- Забудем горести, о муж родной,

Они ушли навеки прочь.

Судьба даёт нам обрести покой

И сохранила нам единственную дочь.

 

Зарницу мы должны благодарить.

Она нам Смольку сохранила,

Ведь зло стремилось дочь убить

И раны тяжкие ей наносила.

 

Ты ничего не знал, не мог помочь.

И в этом нет вины твоей.

Ты обними скорее дочь.

Прижми её к груди своей!-

 

Одной рукой царь Смольку прижимает

К груди своей. Рука его дрожит.

Другой рукой жену за плечи обнимает.

Объятьем этим дорожит.

 

- Но кто разрушил колдовство?

Кто злобной силе положил конец?

Хотел бы к сердцу я прижать его, -

Сказал с волненьем царь-отец.

 

- Принц Дан. – Ответила Зарница.

- В душе его любовный пыл

Готов был с колдовством сразиться.

И он в той битве победил. –

 

- Но принц Дариллу любит, не меня!

Сейчас я вновь чернавкой стану. –

Вздохнула Смолька, голову склоня.

- Зачем нужна я принцу Дану? –

 

И Смольке принц даёт ответ.

И в голосе его звенит булан.

В глазах сияет негасимый свет.

Рука на сердце. Гордый стан.

 

- Ты мне нужна, чтоб мог дышать я!

Чтоб мог по утренней заре

Кричать от восхищения и счастья,

Которые ты даришь мне!

 

Ты мне нужна в лучах рассвета,

При ясном солнце, при луне,

Чтоб мог твердить слова любви завета

Одной тебе, одной тебе…

 

Мне кажется, что я в  тебя влюбился,

Когда ты кубок мне с вином преподнесла.

Умом к другой тогда стремился,

А сердце ты моё с собою унесла.

 

И для тебя одной уж я старался

В турнире победить, не проливая кровь.

И, хоть победою к другой зазнался,

А сердце знало лишь к тебе любовь.

 

Меня ты словно за душу держала

Своею смуглою и нежною рукой.

Но тайна Вас с Дариллой окружала

Большой непроходимою стеной.

 

В надежде к матушке я вас привёз,

Но жизнь моя усугубилась.

Как будто в дом чуму занёс…

И ты вдруг тоже раздвоилась.

 

Я видно счастия хотел и неземного,

Взамен одной любви, их целых две.

Одна из них к хозяйке озера лесного.

Тебя я видел в ней, её в тебе.

 

Но ложь людей так ослепляет,

Что не дает  понять всю правду разом.

Когда же тело ядом отравляют,

Оно подвластно всякому приказу.

Душой  я был с тобой одной,

Когда в бредовой мгле блуждал.

И не владел, как видно, я собой,

Когда Дарилле почести воздал.

 

Болезнь ушла. А я страдал,

Не зная как тебя спасти.

Хоть тайну я твою узнал,

Не видел все ж спасению пути.

 

И лишь у озера лесного на рассвете

В лучах прекрасной утренней зари,

Когда тебя с Дариллою я встретил,

 Вдруг понял, как себя вести.

 

Дарилла – зло, коварство, ложь,

Готовая жестоко мстить.

А ложь ведь только ложью и проймешь.

Обманом можно лишь её перехитрить.

 

И стал я пламенно влюблённым.

Лишь для неё слова любви твердил.

И, сладкой ложью окрылённый,

Дариллу в сети заманил.

 

И, чтоб она не поняла измену,

Её в любви своей я убедил.

Тогда и предложил в венчании подмену…

Я рисковал, но победил!

 

И видел я, как ты страдала,

И сердцу моему так было плохо.

Но ты себя неведеньем спасала.

Дарилла не заметила подвоха.

 

Дарилла не заметила… Ты тоже…

Тебя я в церковь заманил обманом…

Ведь только здесь, любимая, о, Боже,

Покончим мы с таинственным дурманом.

 

Но я ни мало удивился,

Узнав то, что царевна это ты.

В чернавку я безудержно влюбился,

Но и хозяйке озера отдал мечты…

 

В любом обличье ты прекрасна.

Любовь моя пылает всё сильней.

Молю ответь! Ты на венчание согласна?!

Согласна стать царицею моей?! –

 

А Смолька в удивлении молчит.

Она и верит и не верит, и боится.

Хоть сердце «да» в ответ кричит,

Но ум решает к крёстной обратиться.

 

- Хочу поверить я, но не решаюсь.

Что испытать дано ещё в судьбе?

И почему опять я не меняюсь?

О, крёстная, ответь скорее мне! –

 

- Твоё заклятье прочь уйдёт

И ничего уже не навредит,

Когда тебя любовь найдёт,

Горячим поцелуем одарит.

 

И, если б не было любви у принца,

Чернавкой вновь была бы ты тогда.

Немою - матушка твоя царица,

А царь-отец обманут навсегда.-

 

И Смолька бросилась к любимому, а он

С любовной нежностью её обнял.

И серебристый колокольный звон

Слиянье двух сердец благословлял.

 

И скоро вновь венчанье продолжалось.

И сколько счастья было в нём,

Ведь боль ушла, любовь осталась

И плавила сердца своим огнём.

 

Принцессой Ладой Смольку окрестили

И с принцем Даном обвенчали.

А матушки их, слёзы счастья лили,

Смывая с сердца прошлые печали.

 

Жених с невестой поздравленья принимают.

Объятьям, поцелуям нет конца.

Родители детей своих благословляют,

Желая им счастливого венца.

 

Встречал народ из церкви молодых,

Но и карета свадебная тоже.

Вновь поздравленьем одарили их,

Послали благодать на свадебное ложе.

 

Принц приказал карету отослать,

К себе же Друга верного призвал.

И конь всем показал особенную стать.

Он гарцевал, кружился, танцевал.

 

Народ от изумленья замирает,

А над конём в сияющем свеченье,

Златая птичка малая летает,

Не отставая от него ни на мгновенье.

 

И вскоре принц с невестой молодой

На Друге верном едут во дворец.

Там пир готовят свадебный большой,

Который каждой сказке и конец…

……………………………………………

Читатель мой. Запомни лишь одно.

Страна Любви жива, и слава Богу.

Доверься сердцу своему. Оно одно

Способно отыскать туда дорогу.

 

Ты спросишь, что с Дариллой стало?

Победный замысел её не оправдался…

В лес от людей она сбежала

И след её там затерялся.

 

Мне жаль её. Она своей гордыней

Была способна души погубить.

И что ж? Исчезла  красота, и ей отныне

В лесной чащобе одиноко жить.

 

Ведь сколько лжи по миру не резвиться,

Себя, украсив, при народе жить,

А с правдой всё же суждено сразиться

И голову в бою том положить.

 

Не лги себе, читатель мой,

Не закрывай в реальность очи.

Друзей своих не покидай, бери с собой

И путь в Страну Любви короче.

 

А сказки нить оборвалась…

Но, если в душу Вам она запала,

Не зря, как видно, ниточка вилась

И сказку я Вам рассказала.