Татьяна Французова.
МОЙ БОГ.
Мой Бог – Любовь, и это вечный Бог.
Без суетности правит Мирозданьем,
Дает свободу всем своим созданьям,
И любит всех, как вряд ли б кто-то смог.
Нет паузы в потоке дивной силы,
Нет разницы меж мертвым и живым, -
Творя весь мир дыханием Своим,
Он равно любит атом и светило.
И я, осознавая, преклоняюсь.
Юдоль земную больше не кляну, -
И славящим Его в огне, в войну,
Скажу легко: «Я присоединяюсь».
***
Время падения – точка отсчета,
Колкие всполохи прежних потерь,
Память непрошено вдруг заработает,
И приоткроет в забытое дверь…
Словно кино, черно-белая хроника, -
Старых ошибок моих Кондуит,
И этот день – только малая толика
К грузу сомнений, терзаний, обид.
В точке отсчета война не кончается:
Бах! – И взлетает на воздух судьба.
Здесь перемирия не намечается,
«Нет!» - словно залп, вместо тихого: «Да…»
Время падения горечью мечено,
Тяжестью выбора плечи свело.
Хочешь, - страдай, пока боль не залечена,
Можешь, - взлетай, тяготенью назло.
ОСЕНЬ.
Вот и осень мельком, сквозь деревья,
Заглянула в наш притихший сад.
И рябины в ярко-алых серьгах
Пышными сиротами стоят.
Перед домом спешно доцветают
Яркие последние цветы,
Словно тоже горько понимают
Неизбежность зимней пустоты.
И деревья, встряхиваясь зябко,
Засыпают листьями траву,
Чтоб потом, во сне тяжелом, жарко
Вспоминать прошедшую весну.
Осень, завершая праздник лета,
Соберет богатый урожай.
Хвалят осень издавна поэты,
Только мне сулит она печаль.
Крики птиц, прощающихся с нами,
Облака дождями тянет вспять…
И почти исписана стихами
Тонкая зеленая тетрадь.
ЗЕРКАЛО.
Я не умею лгать себе, как все,
И в зеркале отчетливо все вижу,-
Свой образ, отраженный в серебре,
Люблю, и в то же время, ненавижу.
Она другая, та, что за стеклом, -
В ней нет ни должной стройности, ни глянца,
И волосы присыпаны песком,
И нет в лице здорового румянца.
Она все хочет убедить других,
Что юность – растяжимое понятье,
В шелках и ароматах дорогих
Скрывая близкой осени проклятье.
Наивная! Зачем ты льстишь себе? –
Разорванных страниц не восстановишь,
И не найдешь пути назад нигде,
И времени штрихи с лица не смоешь.
Да будет так! В бореньях плоть слаба…
Я мира в Зазеркальи не нарушу,
Ей прошепчу прощения слова,
С несовершенством примиряя душу.
ЛАБИРИНТ.
На перепутьи потеряла нить,
Которая вела по лабиринту.
Ты обещал всегда меня любить, -
Я верила, не слушая инстинктов…
О самосохранении забыв,
Я побежала вслед, пути не зная,
За чувствами, рассудок не спросив,
Стремилась я, глухая и слепая.
Ведомая любовью-огоньком,
Я верила, что выведешь ты к свету.
И сердце, ослепленным мотыльком,
Летело вдаль, не слушая советов.
Инстинкт последний заглушив в себе,
Я выпустила нить дороги к дому,
И, полностью доверившись тебе,
Не испугалась каменных изломов.
Твой зов был, как молитвенный экстаз,
И кровь в ушах гремела, как литавры.
Я так люблю, как любят в жизни раз
Лишь человека… Или Минотавра.
ПАСХАЛЬНАЯ МОЛИТВА.
Прости мне, Боже, нелюбовь,
И временное ослепленье,
И мук Твоих святых забвенье, -
Я повторяю вновь и вновь.
Прости мне, Боже, немоту,
Когда другого обижают.
Молчаньем сердце обнажаю:
Мне страшен путь с Тобой к Кресту!
Прости мне, Боже, что Тебя
Не поминаю даже всуе…
Что в дом Твой жертвы не несу я,
Что все потратил на себя.
Прости мне, Боже, что Твой Свет
Меняю я на освещенье…
И все же тщусь просить прощенье, -
Ведь Ты воскрес, и смерти нет…
РАЗМЫШЛЯЯ О ГАМЛЕТЕ.
Тернисты и извилисты пути,
Не угадать, не вычислить; не спросишь:
«Куда ты и зачем, Судьба, заносишь?
Не дожимай, помилуй, отпусти!»
Вести ли нам ошибкам нашим счет,
Сполна платя за Жизнью данный опыт,
Иль просто жить, давя невольный ропот,
Что блеск и радость мимо нас плывет?
Тернисты и извилисты пути.
Но, лишь Любовь в пути однажды встретив,
Мы Фениксом взлетаем, сбросив пепел,
И шепчем на лету врагу: «Прости…»
ЦЫГАНКА.
Нету места рядом, - отойду немножко.
Сизыми разводами сигаретный дым.
Я не привыкаю, - уличная кошка,
Не нужна мне жалость, подавай другим!
Посижу тихонько, подпою негромко,
Нынче мне по сердцу струнный перебор.
Я сама решаю: жить мне на задворках,
Или выбрать домом королевский двор.
Подари мне песню, чтоб звучала вольно,
Чтобы радость с горем были пополам.
Чтоб гитара пела, даже если больно,
Чтобы я смеялась, вопреки слезам.
Сочини мне песню, чтобы убаюкать
Раненую душу, сломанный цветок…
Я уйду тихонько, как пришла, - без стука,
В дар твоей гитаре повязав платок.
Я ПРОШУ
Предупреди, когда полет закончится,
Предупреди, когда бежать захочется.
Предупреди, когда сомненья праздные,
Предупреди, когда дороги разные.
Предупреди, когда цветы увядшие,
Предупреди, когда глаза погасшие,
Предупреди, что ночь уже кончается,
Предупреди, что маятник качается…
***
Нет, мне давно уже не больно,
Нет, я не плачу по ночам.
Нет, не бывает ложь невольной,
Нет, я не мщу по мелочам.
Нет, не исчезнет шрам от раны,
Нет, наши встречи не вернуть,
Нет, мне забытой быть не странно.
Нет, сердце не перечеркнуть.
Что ж, не сложилось, не совпало,
Нет, фотографий не храню.
Нет, десять лет – совсем не мало…
Да, я опять лечу к огню.
***
Средь суетных порывов,
Мечтаний недокрылых,
Любовей с рассужденьем
И мук с перерожденьем,
Любовь давно забыта,
Приставлена к корыту,
Одета в цвет разврата
(Так модно, так богато!)
Раздергана на строчки,
Разбита на досочки,
И пущена по свету
Разменною монетой.
И вот, живем, - не тужим,
С предателями дружим,
И хамов уважаем.
Воров не обижаем.
В пустую душу тянем,
Что видим на экране:
Убийства, деньги, тачки,
Обманы и подачки.
Кому судить нас строго?
Мы все забыли Бога.
Бредем впотьмах, без Света,
В двухтысячное Лето…
***
Песню пела, - не допела,
Нить плела, - не доплела…
Ах, кому какое дело,
Что я ветреной была!
Мне советчиков не надо,
Все сама себе скажу.
И тебя, с другою рядом,
Только взглядом провожу…
Было весело, - недолго,
Было горько, - до весны…
Но, по-прежнему, незваный,
Ты в мои приходишь сны.
КРУГОВОРОТ.
Мне – миллионы лет.
Морщинами-дорогами
Исчерчена судьба,
И труден путь вперед.
Я помню тьму и свет,
Пустынь безмолвье долгое,
Палящий жар комет
И стылый звездный лед.
Я все прошла уже,
И край Земли я видела,
Моих следов узор
И в камне, и в траве.
Но ты – как Солнца луч.
Рассекший путы Времени.
И что тогда есть Жизнь?
Путь от тебя – к Тебе.
НЕЗАКОНЧЕННЫЙ РОМАН.
Из смены лет, из облачного неба,
Из прелых листьев, капелек росы,
Я выхожу к тебе, не Гея, и не Феба,
А просто тень, офорт былой красы.
Ты звал меня то Музой, то Калипсо,
Ты бредил мной, и мною ты дышал.
Я стала частью вечного изыска
И долгой муки, той что ты искал.
Ты создал мир, и ты его разрушил,
Ты дал мне жизнь, и ты ее отнял,
Но, стих прервав, ты правила нарушил,
Оставив мне лишь мертвый пьедестал.
Я не живу, я только существую,
Ведь ты ушел, - мой раб, и мой Творец…
Я не молюсь о прошлом, не тоскую,
Я просто жду, что ты шепнешь: Конец.
НОЯБРЬ.
Последний желтый лист
Сорвал сегодня ветер,
Взлетел он и упал
В пожухшую траву.
Как холоден ноябрь!
Как будто в целом свете
Нет солнца. Только дождь,
Оплакавший листву.
СЕРОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ.
Мертволесье, чернорядье,
Ржавой хвои красный слой,
И осенним безотрадьем
Мы расстанемся с тобой.
Глины серые разводы
Смажут линии следов,
Туч тяжелые подводы
Смоют праздничный покров.
Лентой серой, с пегой рябью,
Ляжет в ноги нам река,
И осенней вязкой хлябью
Дождь покроет берега.
Ни цветочка, ни былинки. –
Только серой глины ком.
Черно-белая картинка,
Где нас нет уже вдвоем…
***
Я не прошу прощенья за любовь,
Ведь боль ее и радость – мне одной.
Пусть ревность обжигает сердце вновь,
Мне нужно знать, что ты теперь чужой.
Я не прошу прощенья за мечты, -
Их хрупкий мир я соткала сама.
Но не смогла понять, что где-то – ты,
А где-то – я, и я всегда одна.
Я не прошу прощенья за печаль,
Ведь ты был нежен, даже не любя.
Я, словно желтый лист, несомый вдаль,
Кружась, лечу, и мерзну без тебя…
ЗИМНИЙ ШТОРМ.
Белый ветер,
Белый день,
Белый снег,
Белый берег,
Белый лед,
Белый свет.
Белый камень,
Белый рокот,
Белый гром.
В белом небе
Белых чаек
Громкий стон.
В белых тучах
Белых молний
Грозный блеск,
В белых кручах
Белых волн
Тяжелый плеск.
В пенной шапке
Сединою
Убелен,
Океан терзает
Белый
Зимний шторм.
ПЕРЕКРЕСТОК.
Перекресток, перекресток,
Дай мне знать: куда идти?
Где в переплетеньи улиц
След свой собственный найти?
Перекрестием прицела
Ты лежишь передо мной,
То ли вправо, то ли влево,
И гудок, как окрик: стой!
Этих улиц паутину
Город плел века подряд,
Я попал сюда, как сгинул,
Мне не выбраться назад.
Перекресток, перекресток,
Я стою перед тобой…
Пересечь тебя так просто, -
Словно в реку головой.
ГОРОД.
Мешанина слов и взглядов,
Пестрота идей, обрядов,
Разноцветье лиц и платьев, -
Только бы не опоздать мне.
Скорость, быстрота движений,
Четкость целедостижений.
Бег на месте, бег по кругу, -
Страшно потерять друг друга.
Холод, утро, снег на плечи,
День, обед, а вот и вечер,
Кофе, свежие газеты,
И вопрос: ну где ты? Где ты?
РЕВНИВЫЙ АНГЕЛ.
Горячий ветер бил в лицо,
И вихри пыли вились рядом,
Ты выпрыгнул из-за угла,
Азартно смерив меня взглядом.
Понесся вслед, загнул вираж,
Кометой воздух выжигая,
То отставал, то гнался вновь,
Играя, прячась, выжидая.
Ты был стремительно-хорош,
Расчетлив, точен, как машина…
Но я не мерялась с тобой, -
Я просто пролетала мимо…
ЛЮБОВЬ ЗЕМНАЯ.
Смеясь, ты скажешь: «Заходи!», -
Я не приду, назло желаньям,
И камень, стынущий в груди,
Оставлю снова без названья.
При встрече ты легко кивнешь,
Не задержавшись ясным взглядом,
И мир, где ты светло живешь,
Я не сгублю отчаянья ядом.
Я здесь, ты – там, все, как всегда, -
И ждет горбатого могила.
Я не любима, не нужна,
И дни ссыхаются уныло.
Мой рай, мой ад, о чем скорблю, -
Не расскажу тебе, мой милый,
Пусть я тебя боготворю,
Но рядом быть с тобой – нет силы…
***
Пусть не Антоний ты, а я – не Клеопатра,
Но те же в небесах созвездия нам светят,
Признания свои ты шепчешь так же жарко,
И страсти алый цвет твои объятья метит.
То камень, то песок, глоток воды студеной, -
Твоя любовь течет, условностей не зная,
И даже видя блеск в глазах змеи зеленой,
Я не сбегу. Я здесь, с тобой, - в преддверьи рая.
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/